Глава 1. РаспределениеЧем ближе поезд подъезжал к школе, тем сложнее Альбусу было унять волнение. Джеймс и Роза беззаботно болтали о чём-то, но мальчик их не слушал. Он думал о своём.
Хогвартс вызывал у него двойственные чувства. С одной стороны, Ала захватывала радость. После стольких лет ожидания он, вслед за братом, наконец-то ехал в школу волшебства. Даже несмотря на то, что его родители сами были волшебниками, и то, что магия проявилась у него в довольно раннем возрасте, он всегда боялся, что не получит письмо. Вдруг со списками будет что-то не так? Вдруг про него забудут? И вот письмо пришло. Он представлял, как, окончив школу, станет великим волшебником (когда-то он даже собирался заранее выучить всю программу первого курса, чтобы потом демонстрировать недюжинные знания, но, конечно, забыл об этом, веселясь летом). Он представлял, как победит всех в квиддич, став ловцом вместо Джеймса… Как же много всего он себе представлял! В его мечтах он становился самым настоящим героем, как его отец. Конечно, ведь нельзя опозорить своё имя, данное ему в честь столь великих людей. Думая об этом, Ал чувствовал эмоциональный подъём. Настроение становилось радостным.
Но было ещё что-то. Страх. После рассказов брата о Пивзе Ал начал боятся, что вредный полтергейст прокрадётся в спальню и украдёт его учебники. Сколько он себя помнил, он боялся, что из-за него факультет оштрафуют на сотню баллов, и с ним никто не захочет дружить. Даже если он не сделает ничего дурного, его могут обвинить в чём-то, в чём он не виноват. И самым сильным страхом было то, что он может попасть в Слизерин.
Об этом факультете Ал слышал много. В голове эхом отдавались обрывки случайно услышанных когда-то фраз:
- …И не удивительно, что у него проблемы с мракоборцами. Он учился на Слизерине, был на курс младше нас, - рассказывал за столом отец матери.
- Ненавижу его. Учится на Слизерине. Такой весь из себя самодовольный чистокровный мерзавец, - болтал Джеймс.
А уж что говорил о слизеринцах дядя Рональд…
И даже вспоминать не хотелось, что почти все сторонники Волдеморта, убившего бабушку и дедушку Ала, были именно с этого факультета. Как рассказывал отец, самый подлый из Пожирателей Смерти учился на Гриффиндоре, но даже это почти ничего не значило.
Из задумчивости мальчика вывел чей-то щелчок пальцами прямо перед его носом. Джеймс стоял, наклонившись над ним, и широко ухмылялся.
- Ты чего там, уснул? Небось, опять о факультетах задумался?
Он понял, что оказался прав, по выражению глаз Ала.
- Ты так боишься распределения по факультетам, что точно попадёшь на Слизерин!
И Джеймс довольно расхохотался, увидев реакцию брата. Всегда он так.
Ал был уверен, что его страхи по поводу распределения никому не известны, но он ошибался. На самом деле это явно видели все, начиная с родителей и заканчивая профессором Долгопупсом. Мальчику об этом, конечно, ничего не говорили, только улыбались от умиления за его спиной.
Ал присоединился к беседе, которую вели Джеймс и Роза. Они болтали о всякой ерунде: о профессорах, о старостах, об учениках. Когда Джеймс начал хвастаться тем, как поймал снитч в прошлом матче – он, на зависть Алу, был ловцом, как их отец, - прозвучало сообщение машиниста: поезд подъезжал к Хогвартсу. Роза уже была одета в школьную мантию; братья быстро стали переодеваться. Они и не заметили, как пролетело время.
Наконец поезд прибыл, и ребята, пробравшись сквозь толкучку в коридоре, оказались на небольшой платформе.
- Первокурсники! Первокурсники, сюда! – раздался знакомый громыхающий голос.
Повернувшись, Ал увидел возвышающегося над толпой детей Хагрида. Великан часто бывал летом у них за ужином, а перепутать его с кем-то другим было трудно. Ал радостно замахал ему рукой и получил улыбку в ответ.
Все пошли по узкой дорожке за Хагридом. Уже стоял вечер, вокруг была кромешная темнота. Впереди Ал разглядел белобрысую голову того парня, о котором дядя Рональд так пренебрежительно отзывался на платформе 9¾. Интересно, почему?
- Скоро будет виден Хогвартс! – бодро сообщил Хагрид.
И действительно, буквально сразу же толпа вышла на берег большого озера, откуда открывался великолепный вид на гигантский замок, усыпанный башенками и бойницами. Он стоял на вершине высокой скалы, что еще больше придавало ему величия. Светящиеся прямоугольники окон яркими пятнами выделялись на тёмном фоне.
Ал и раньше слышал о том, что замок великолепен, и даже видел его на фотографиях. Но это было совсем не то, что вживую. Мальчик испытывал благоговение; на секунду он даже забыл обо всех своих страхах и о распределении по факультетам. Главным для него сейчас было то, что он сможет учиться в этом замке, ходить по его коридорам и наслаждаться его красотой каждый день. Даже возможность попасть на Слизерин не омрачала этой радости. Где-то в глубине души Ал подозревал, что уже скоро и для него, и для других первокурсников жизнь в таком великолепном замке станет обычной, они привыкнут к его величию, но сейчас для мальчика это было неважно. Он был полностью поглощён чувством восхищения.
- По четыре человека в лодку! – вернул всех к реальности громкий голос Хагрида.
Около берега покачивалось множество маленьких лодочек. Ал и Роза сели в одну из них, к ним присоединились два незнакомых парня. Вскоре все поплыли. Ребята молча продолжали любоваться замком. Внезапно Ал вспомнил о том, как брат пугал его гигантским кальмаром. Он же может прямо сейчас вынырнуть и затопить всех! Ал озвучил свои опасения.
- Ох, Джеймс прав! Какой же ты всё-таки трусишка! – рассмеялась Роза.
Было обидно.
Тем временем флотилия уже подплыла к замку. Поднявшись по каменной лестнице, толпа оказалась перед огромной дубовой дверью. Хагрид постучал в неё, и она открылась.
- Все за мной!
Ал оглянулся. Откуда исходил этот голос?
Все пошли вперёд, разглядывая древние каменные стены и факелы. Наконец они оказались в небольшом зальчике.
- Добро пожаловать в Хогвартс, - опять раздался голос из ниоткуда. Он долго объяснял принципы учебы в школе, которые Ал уже знал от родителей. После того, как речь закончилась, послышались шаги, и Ал увидел прошедшего мимо него к двери коротышку, ростом меньше первокурсников. Сквозь толпу его не было видно, и только теперь стало понятно, откуда раздавался голос.
Все пошли за коротышкой в Большой зал. Войдя в него сквозь двойные двери, Ал восхищенно замер: потолок действительно был в точности, как настоящее небо. Тысячи свечей плавали в воздухе над головами ребят. Вокруг за столами сидели старшекурсники. Ал нашёл взглядом Джеймса, сидевшего за столом Гриффиндора в окружении друзей, и помахал ему рукой.
Коротышка провёл первокурсников в конец зала, где сидели учителя, и велел всем повернуться лицом к обеденным столам. Вскоре принесли Распределяющую шляпу, старую, грязную и обожжённую. У Ала сердце ушло в пятки: сейчас, через несколько минут, этот волшебный предмет будет решать его судьбу. То, чего он одновременно так боялся и чего ждал уже несколько лет, свершится.
После песни, в которой Шляпа восхваляла мужество гриффиндорцев, ум рейвенкловцев, честность и трудолюбие хаффлпаффцев и амбициозность слизеринцев, коротышка вскарабкался на табурет рядом с Распределяющей шляпой и объяснил первокурсникам, как правильно надевать шляпу, когда их вызовут.
- Адамс, Сьюзен!
Испуганная девочка трясущимися руками нахлобучила Шляпу, мгновенно сползшую ей аж до носа.
- ХАФФЛПАФФ! – раздался выкрик.
Крайний правый стол разразился аплодисментами. Девочка радостно засеменила к своим новым товарищам.
Через несколько имён коротышка объявил:
- Малфой, Скорпиус!
Вперёд вышел тот самый белобрысый мальчишка с платформы. Теперь Ал понял реакцию дяди Рональда: фамилия Малфоев была довольно известной. Они всегда были на стороне Волдеморта, но смогли избежать наказания, предав его в последнюю минуту.
- СЛИЗЕРИН! – недолго думая, крикнула шляпа.
Вскоре пришла очередь Ала. Мальчик вышел из шеренги на негнущихся ногах. Как будто в последний раз он посмотрел на зал и людей, сидящих за столами, и медленно опустил на себя шляпу. Все пространство перед глазами заполнила чёрная материя.
«Только не Слизерин, только не Слизерин», - думал Ал.
- Не Слизерин? – вкрадчиво спросил тихий голос, и взволнованный мальчик вздрогнул от неожиданности. – Ты уверен?
Было что-то жутковатое в том, что Шляпа могла читать мысли.
«Только не Слизерин, - на всякий случай ещё раз подумал Ал. - Только бы Гриффиндор! К смелым, на Гриффиндор!»
- К смелым? - раздался тихий смешок. - А может, ты хочешь стать великим? На Слизерине, разумеется.
И тут на одну секунду – только на одну секунду! – Ал заколебался. Он вспомнил обо всех своих мечтах. Да, он хотел стать великим. На Гриффиндоре.
Шляпа воспользовалась его недолгим колебанием. По Большому залу разнёсся громкий выкрик:
- СЛИЗЕРИН!
Глава 2. ПовседневностьЕле переставляя дрожащие ноги, Ал оправился к столу Слизерина. Аплодисменты разносились по всему залу, отскакивая громким эхом от стен. Его поздравляли гораздо более бурно, чем других. Конечно, сын великого Гарри Поттера, да ещё и на Слизерине!
Был большой соблазн просто-напросто развернуться и сеть за удаляющийся с каждым шагом стол Гриффиндора. Лучше поближе к Джеймсу, даже если он начнёт толкаться, колоться булавкой или отмачивать какие-нибудь шутки. Прямо сейчас, ударив, смять шляпу, пока её не надел следующий ученик. Сказать твёрдым голосом: «Протестую! Не хочу!» Но у любого слизеринского труса то ли не хватит мужества, то ли хватит ума не делать этого.
Ал плюхнулся на скамью рядом с Энтони Ноттом, худощавым мальчиком с мрачными глазами, и уставился на тарелки. Гриффиндорский стол был сзади, Джеймсу оставалось только рассматривать спину брата.
Розу распределили на Рейвенкло. Чего и следовало ожидать. Ведь она прочитала все учебники ещё на каникулах… Может, если бы Ал тоже всё прочитал, он бы учился теперь с ней, а не на Слизерине. Но упущенного не вернёшь.
Только одно утешало мальчика - слова, сказанные отцом перед отъездом: «Тебя назвали в честь двух директоров Хогвартса. Один из них был выпускником Слизерина, и он был, пожалуй, самым храбрым человеком, которого я знал». Но Ала, в отличие от Северуса, храбрецом назвать было нельзя. К тому же, отец ещё добавил, что шляпа учитывает желание учеников. А если теперь он подумает, что Ал сам захотел на Слизерин? А что скажет мама? А что скажет брат? Он ведь наверняка всерьёз не верил, что Ал не попадёт на Гриффиндор. А что подумает Роза?
Слушать речь директора МакГонагалл и петь гимн школы мальчику не хотелось. Он просидел всё время, пристальным взглядом буравя кубок перед собой. Громкие аплодисменты, ещё громче, чем те, которыми его приветствовал Слизерин, резали уши.
Когда появилась еда, Ал, чувствуя скорее лёгкую тошноту, чем голод, положил себе жареной картошки и начал ковырять её вилкой. Заляпанный кровью Кровавый барон, летающий неподалёку, не прибавлял аппетита.
Тем временем за столом завязался разговор.
- …В своё время сам Мерлин учился на нашем факультете. Вам сильно повезло, что вы попали к нам, - сообщила высокая девушка с вежливой улыбкой.
- Да ну, - присвистнул первокурсник, имени которого Ал не помнил, - тот самый, которого все вспоминают через слово?
Сидящий напротив Скорпиус Малфой был замкнут и говорил мало, но каждый раз, когда он открывал рот, создавалось ощущение, что он сидит по меньшей мере на приёме у министра магии, такой медленной и важной была его речь. Судя по тому, с каким уважением с ним разговаривали старшекурсники, он и вправду был очень важным.
- Это большая честь для нашего факультета, что кто-то из семьи Поттеров попал к нам, - наконец обратился к Алу какой-то парень.
Тот только выдавил из себя недовольное «угу» и сделал вид, что слишком увлечён картошкой.
Говорили что-то о Волдеморте, о том, кто в последние годы побеждал в квиддич и о каком-то клубе Слизней. Обычно общительный Ал уже который раз за этот день старательно игнорировал все звуки вокруг вместо того, чтобы поболтать с кем-нибудь. Он даже обрадовался, когда старосты повели учеников из Большого зала.
Гостиная Слизерина была спрятана за каменной стеной в подземельях. От ламп исходил тусклый зеленоватый свет; они были подвешены к потолку за жутковатого вида цепи.
Стоял сильный холод, и Ал был несказанно рад нырнуть в свою кровать под балдахином с зелёной драпировкой. Конечно, гораздо лучше для него было бы, будь она красной…
- Я – Энтони. Энтони Нотт. Чистокровный волшебник. А вы какой крови?
Малфой, как Ал уже знал, тоже был чистокровным. Сам Ал признался в том, что полукровка, а у четвёртого мальчика, Джона Симплтона, оба родителя, как ни странно, были магглами.
Гораздо более удивительным было то, что разговор о чистоте крови не зашёл ещё за столом.
Но, не думая об этом, Ал закрыл глаза и сразу же заснул.
На следующий день, когда он проснулся, все остальные уже встали. Своё удивление по этому поводу он высказал единственному, кто был в комнате – Джону.
- Это ещё ничего, - ответил тот, ухмыльнувшись. – Нотт как будто вообще не ложился.
Джон был единственным сносным соседом, по крайней мере, так сейчас казалось Алу.
Мальчик начал впопыхах собираться. По расписанию сегодня должны были быть двойные зелья и травология. Ал был уверен, что положил учебники в сумку с вечера, но теперь он не увидел в ней «Магических отваров и зелий». Книга никак не хотела найтись ни в чемодане, ни под кроватью, ни в клетке у хорька по кличке Питер Пен. Поэтому её пришлось клянчить у Малфоя, который уселся за одну с Алом парту до того, как пришёл Джон.
Джеймс рассказывал, что в подземельях постоянно чем-то пахнет. Сейчас это было не так. Наверное, помещения проветрились за лето.
Профессор Слизнорт неспешно вошёл в классную комнату. Его большой круглый живот и улыбка из-под пышных усов придавали атмосфере дружелюбности.
- Зельеварение – один из самых важных предметов программы, - добродушным тоном начал он. – Наука очень тонкая, и в каждый момент вы должны быть предельно внимательны, чтобы чего-нибудь не напутать. Многие студенты попадали в больничное крыло после моих занятий, и, я надеюсь, вы не будете в их числе. Как вы уже понимаете, работать мы будем не с волшебными палочками, а с котлами и весами. Только здесь вы имеете возможность научиться спасать свою жизнь от различных ядов, действовать на разум и чувства человека, лечить себя от болезней. Но только, - профессор весело хохотнул, - если будете усердно трудиться!
После вступления он взял журнал и начал знакомиться с учениками. На фамилии «Поттер» он остановился.
- Как приятно, молодой человек, что вы поступили на мой факультет. Знаете, я учил всех ваших близких родственников. Ваши отец и бабушка, Лили Поттер, не только сами по себе были великими людьми, но и показывали замечательный уровень знаний на моих занятиях! Не говоря уже о Северусе, имя которого вы имеете честь носить. Выдающийся был ученик… Теперь посмотрим на вас!
Ал смущённо уставился на парту, думая о том, что ему в любом случае надо оправдать ожидания профессора. Но его постигла неудача. Из-за Малфоя, только ненадолго дававшего заглядывать в свой учебник, он перепутал пару ингредиентов. Противоядие, которое в идеале должно было стать розовым, превратилось в болотно-зелёную жижу и завоняло на весь класс. Профессор Слизнорт, в который раз делая обход, только покачал головой и сказал:
- Что ж, будем надеяться, в следующий раз удача улыбнётся вам.
Следующим предметом стояла травология. Её вёл Невилл Долгопупс, с которым Ал уже был знаком.
По пути в оранжереи слизеринцам встретились рейвенкловцы и хаффлпаффцы, как раз идущие с занятия. Ал шёл, опустив голову, боясь поймать взгляд Розы. Когда представители факультетов поравнялись, он расслышал чей-то удивлённый голос:
- Как ты узнала, что жертв Василиска можно лечить зельем из мандрагор?
- Когда я летом читала учебники по травологии, мама рассказала мне, как на втором курсе её… - это был голос Розы, но он постепенно удалялся.
Слизеринцы и гриффиндорцы уже минут пять от урока топтались в оранжереях, разглядывая растения вокруг, когда вошёл профессор.
- Здравствуйте, ученики! – радостно поприветствовал он всех, по пути боком столкнув один из горшков с подставки.
Со стороны слизеринцев раздались смешки.
- Ничего, ничего страшного, - пропыхтел профессор, убирая за собой, и начал знакомиться со студентами. Дойдя до Ала, он ободряюще улыбнулся, и у мальчика как будто груз упал с плеч: он волновался, что знакомый родителей теперь будет презирать его.
Закончив знакомство с учениками, профессор начал рассуждать о замечательной науке травологии и показывать всем растения оранжереи. Вскоре он дошёл до ящиков с торчащими из них пучками лилово-зелёных листьев.
- Кто-нибудь знает, что это за растения?
Ребята молчали.
- Это мандрагора, или мандрагорум. Довольно опасное растение. Кто-нибудь может сказать, для чего оно применяется?
Рука Ала взметнулась вверх.
- Им можно лечить жертв василиска, сэр.
- Только если они «недобиты», например, смотрели на василиска через зеркало, - кивнул Невилл. – Не сомневаюсь, родители рассказывали вам о тех случаях на втором курсе. На самом деле, применение мандрагоры гораздо шире: её используют, чтобы вернуть человеку, подвергшемуся заклятию, его изначальный облик. Десять очков Гри… Слизерину!
Травология немного улучшила Алу настроение, испорченное зельеварением, но ненадолго. Вернувшись в гостиную Слизерина, он обнаружил нечто, что выбило его из колеи. На одном из столов перед камином лежал его пропавший учебник по зельям, весь заляпаный какой-то вязкой чёрной жидкостью. Было невозможно ничего прочесть.
В первый же день обучения Алу кто-то нагадил. Кто это мог быть? Малфой? Другой сосед? Кто-то из старшекурсников? Точно, ведь тут учится множество родственников бывших Пожирателей Смерти. Конечно, кто-то из них захотел отомстить сыну Гарри Поттера. Отличные товарищи попались.
Расстроившись, Ал побрёл в совятню послать родителям письмо с просьбой купить новый учебник.
На следующий день по расписанию стояли защита от тёмных искусств, заклинания и трансфигурация. Двое из преподавателей были коротышками: профессор Дингл вёл защиту, профессор Флитвик, тот самый, который провожал первокурсников до Большого зала, - заклинания. Трансфигурацию вела профессор МакГонагалл, которая была к тому же ещё и директором, поэтому все её очень боялись.
Сова принесла новый учебник и письмо родителей в обеденный перерыв. Хотя написали ему совсем немного, Алу стало после этого тепло на душе.
«Дорогой Альбус! – писал отец. – Мы с мамой поздравляем тебя с поступлением. Присылаем тебе новый учебник, как ты умудрился потерять старый? И, пожалуйста, в следующий раз рассказывай нам всё сразу, не молчи. Мне бы не хотелось ещё раз узнавать новости типа той, на какой факультет ты поступил, от мистера Малфоя на работе. Помни, что мы с мамой всегда тебя любим, несмотря ни на что. Твой отец, Гарри Поттер, 02.09.2017»
Похоже, что ни Джеймс, ни Роза, как и сам Ал, не написали родителям о его распределении на Слизерин. Единственное, что Ала напрягало то, что было написано о мистере Малфое. Как он сказал отцу мальчика об этом? Начал ли он издеваться? Ведь они с папой были не в очень хороших отношениях.
После трансфигурации Ал встретил Розу и Джеймса. Они, болтая, прохаживались по коридору недалеко от кабинета. Такое место для прогулки явно было выбрано не случайно. Ал не мог сделать вид, что не заметил ребят, и пошёл к ним навстречу.
- Привет! – как ни в чем не бывало улыбнулась Роза. – Как поживаешь?
- Отлично, - соврал Ал, - а вы?
У Джеймса и Розы всё было также отлично.
- Пойдём к Хагриду завтра после занятий? – предложил Джеймс.
- Давайте, - Ал обрадовался. Он хотел увидеть великана с того самого дня, как оказался здесь.
Какое-то время ребята поболтали о всяких пустяках. Ал был бесконечно благодарен Джеймсу за то, что он не стал его подкалывать по поводу распределения. Но когда разговор закончился, и Роза с Джеймсом развернулись каждый в свою сторону, Ал понял, что что-то не так. Чего-то не хватало, он что-то не высказал.
Мальчик окликнул ребят и пару секунд помялся.
- Я подлый трус, - наконец выдал он, то ли спрашивая, то ли утверждая.
Лицо Джеймса приобрело серьёзное выражение. Редко его можно было увидеть таким.
- Ал… Я должен тебе кое-что сказать. Мы уже одиннадцать лет вместе. Я знаю тебя лучше всех, не считая родителей. Хоть ты и попал на Слизерин, ты должен знать, как ты важен для меня. Ведь ты – индикатор.
- Чего? – не понял Ал.
Роза хихикнула.
- Индикатор, - повторил Джеймс. – Это как когда мы утащили банку варенья, а мама всё поняла по твоему выражению лица. Теперь мы сможем узнать, задумали ли что-то слизеринцы, просто взглянув на тебя!
От этой шутки Алу полегчало. Попрощавшись с братом и кузиной, он побежал в гостиную Слизерина. В спальне его ожидал сюрприз. Не дойдя до двери, он услышал, как двое его соседей громко переговариваются, точнее, один из них перекрикивается, а второй отвечает в свойственной ему важной, почти торжественной манере:
- Мой дед, значит, в Азкабане сидит, а твои предки разгуливают на свободе! Жизни радуются. Да вы просто предатели.
- Прими моё искреннее сочувствие по поводу глупости твоего деда. Не каждый после гибели Волдеморта получил пожизненное. Ничего поделать с этим не могу.
- Да ты… да я тебя, предателя!...
- И что же ты мне сделаешь? Испачкаешь мой учебник, как у Поттера? – насмешливо спросил Малфой. Это, безо всяких сомнений, был он.
- Да я те щас как…
Раздался громкий вскрик. Испуганно распахнув дверь настежь, Ал увидел, что Нотт стоит с палочкой наголо, а его собеседник, присев, держится за нос.
- Ты хотел убить меня! Убить! – завопил Малфой, подбегая к зеркалу. Вся торжественность из его голоса мгновенно испарилась.
- И убил бы, если б мог! – прорычал Нотт, засовывая палочку обратно в мантию.
Малфой убрал руку, и стал виден его красный обожжённый нос. Видимо, Нотт, не зная ещё никаких заклинаний, пустил ему в лицо сноп искр.
Ал устало опустился на кровать. Замечательные ему достались соседи.
- Это тебе даром не пройдёт, - прошипел Малфой Нотту, заканчивая разглядывать свой нос.
Глава 3. Возрождение лорда ВолдемортаРебята пошли к Хагриду на следующий день. Полувеликан с незапамятных времён был другом их семьи и часто бывал в гостях у Поттеров и Уизли, когда не надо было выполнять работу смотрителя в Хогвартсе.
На первый взгляд Хагрид казался страшным: длинные спутанные пряди волос, огромная клочковатая борода, неухоженный вид. Но его глаза, маленькие и блестящие, как чёрные жуки, излучали тепло. Ещё когда Ал, Джеймс, Роза и Лили были совсем маленькими, они играли с ним, подсознательно чувствуя его доброту, и полувеликан всегда радовался возможности поразвлекаться с детьми.
Поэтому ребята были очень рады снова увидеть Хагрида. Ещё больше они обрадовались, когда узнали, что им приготовлено угощение. Положив на стол учебник, который был у него в руках, Ал взял один из аппетитно выглядевших кексов и вонзил в него зубы. Точнее, попытался. Кекс оказался твёрже панциря огненного краба. Покосившись на своих брата и кузину, Ал понял, что они встретились с той же проблемой. Такого подвоха не ожидал никто, поэтому как только Хагрид отвернулся, ребята дружно рассовали кексы по карманам и фактически сбежали из его хижины, сославшись на большое количество домашних заданий. Полувеликану оставалось только удивляться тому, как быстро гости съели угощение.
После этого всю неделю в жизни Ала ничего особенного не происходило. Изредка он встречался в коридорах и библиотеке с Розой, Джеймсом и Мари-Виктуар, немного болтал с ними и каждый раз досадовал на то, что не попал на Гриффиндор или Рейвенкло. Он мог бы больше времени проводить со своими родственниками, будь так.
Нотт больше не трогал ничьи вещи, видимо, волновался за свои, ведь в случае чего все подумают на него. Между соседями, особенно между Малфоем и Ноттом, воцарилась напряжённая атмосфера, только Джон вёл себя беззаботно, как будто ничего не замечая.
Почти всё свободное время Ала занимали зелья. Он не хотел разочаровывать доброго пухленького профессора, имеющего относительно него такие надежды, поэтому постоянно изучал свойства волшебных растений и иногда даже практиковался в приготовлении зелий прямо в спальне. Скорпиус Малфой же совсем не углублялся в этот предмет, но на уроках всё делал идеально: точно отвешивал нужное количество ингредиентов, клал их в нужном порядке, правильно помешивал. Он каждый раз неизменно садился вместе с Алом, но в ответ на попытки заговорить с ним отмалчивался. Да и сам Ал не особо хотел с ним общаться, зная репутацию его родителей.
Несмотря на все потуги Ала выучить зелья, удача по это предмету пришла к нему с другой стороны.
Урок начался как обычно. Со звонком в класс вошёл профессор Слизнорт. Сначала показался его толстый живот, затем он сам. Варить всем предстояло цветоменяющее зелье, от которого цвет кожи человека меняется в зависимости от настроения.
В последнюю очередь добавляя в варево корень визгопёрки, Ал уже с облегчением думал, что всё обошлось, и его котёл не взорвётся, когда из другой половины комнаты раздался страшный крик. Дружно повернув головы в сторону парты, за которой сидела Эльза МакГурен, класс увидел никого не удивившую картину: девочка с ногами забралась на стул, а из её котла во все стороны хлестало чёрное шипящее зелье, сваренное явно не по рецепту. Казалось бы, ничего ужасного не случилось, но профессор Слизнорт побледнел. Зелье всё хлестало и хлестало. МакГурен уже пришлось перебираться за соседнюю парту. Скоро весь пол стал залит чёрной жидкостью. Профессор Слизнорт, забравшись с ногами на стул, лихорадочно принялся листать учебник.
- Свежий растопырник! Срочно добавьте свежего растопырника! – отчаянно крикнул он через пару минут. Зелье к тому времени уже стало опасно подбираться к сиденьям стульев.
МакГурен ничего не могла сделать. Все ингредиенты на её парте залило. Остальные, кто сидел рядом, стали шариться по столам. Ал среагировал быстрее всех. Он рывком схватил растопырник и с противоположного конца класса швырнул его в котёл. Попал точно в середину.
Варево постепенно начало переставать шипеть, начиная от котла с выплёскивающейся из него жидкостью и заканчивая той частью, что была у стен. Быстро-быстро оно стало всасываться обратно, образовав над котлом небольшую воронку, и наконец на полу от него не осталось и следа.
Профессор Слизнорт, на четвереньках стоящий на столе, выглядел очень забавно. Пыхтя, он слез на пол, облегчённо оглядел класс и объявил:
- Тридцать очков Слизерину!
Половина класса разразилась аплодисментами.
- Я потрясён, мистер Поттер! – с явным восхищением продолжил профессор. – Вам передался отличный талант от ваших родителей. Помнится, ваш дед, Джеймс Поттер, был охотником в квиддиче. Попасть с противоположного конца комнаты в котёл… Надо ещё подождать и посмотреть, как вы проявите себя в полётах на метле. Нет, не надо ждать! Я прямо сегодня порекомендую вас в команду по квиддичу! И всегда рад видеть вас в моём клубе Слизней.
Бурные аплодисменты заглушили рассуждения профессора о том, что в былое время первокурсникам играть не разрешалось, и только в последнее время были предприняты соответствующие меры безопасности игроков.
Тем же вечером Ал, откинувшись на подушку, лежал в кровати и читал книгу, на этот раз по квиддичу, а не по зельеварению. Глаза уже немного слипались, текст то и дело раздваивался. Малфой сидел у себя в кровати и писал какое-то письмо, положив пергамент на книгу.
В комнату вошёл мальчик, не живущий с ними в одной спальне, видимо, второкурсник.
- Слушай, Скорп, рассуди нас, а?
- Что такое? – с явным неудовольствием в голосе поинтересовался Малфой.
Он тоже уже хотел спать, но, тем не менее, в порыве дружеских чувств вяло побрёл за второкурсником в общую гостиную, оставив письмо с книгой на кровати.
Ал пару секунд пытался бороться с любопытством и наконец решился. Мягко ступая, он подошёл к кровати Малфоя, прислушиваясь, не шагает ли кто-то по лестнице. Взяв письмо, он прочитал:
«Дорогой отец! Идёт уже вторая неделя, как я учусь в Хогвартсе и живу без вас с матерью. Я очень соскучился по вам и по нашему поместью. Особенно мне не хватает моей кровати (она гораздо удобней, чем дешёвые здешние)…»
Брови Ала поползли вверх. Лучше здешних кроватей он ни разу не видывал.
«…И покоя. Вокруг меня постоянно кто-нибудь находится, здесь очень людно. В спальне, в библиотеке, в гостиной, на занятиях – везде меня кто-то окружает. Я так соскучился по одиночеству… Кроме того, я поссорился с однокурсником по имени Энтони Нотт, чьи родственники были Пожирателями Смерти. Он обвиняет меня в предательстве. Другие, подобные ему, собираются вокруг него, и я боюсь, как бы у меня не было проблем. Пожалуйста, пришли мне…»
На этом письмо обрывалось. Ал кинул его и разочарованно пошёл к своей кровати. Ведь, если бы тот второкурсник зашёл на минуту позже, Малфой бы успел дописать, что ему требуется. Возможно, что какой-то черномагический артефакт. В этом случае Ал мог бы спасти Нотта, и при этом не просто получить признание преподавателей или очки – он мог бы подружиться с соседом по спальне! И всё это могла бы позволить всего одна минута.
Ал нырнул в постель как раз вовремя. Через секунду в спальню быстрым шагом зашёл Малфой и сразу же начал:
- Знаешь, там эти хотят…
Кто такие были «эти» и чего они хотели, Ал не узнал. Взгляд Малфоя упал на письмо.
- Почему моё письмо, - важно проговорил он, - лежит не той стороной вверх, которой я его оставил?
- Я форточку открывал, - не подумав, ляпнул Ал, - вот его и сдуло.
- Как ты мог открывать форточку, если окна спален выходят на подземное озеро?!
Вся важность из голоса и облика Малфоя испарилась, и теперь он походил на светленького скорпиончика.
- Ты его читал!
Ал не стал отпираться и перевернулся на другой бок, надеясь, что сосед не шарахнет его в спину каким-нибудь заклинанием. Малфой со злостью схватил письмо с пером и выбежал из комнаты.
Ал грустно вздохнул, задёрнул балдахин и лёг засыпать, твёрдо решив не думать о том, что отношения с соседом окончательно испорчены. Но заснуть ему так и не удалось: скоро в комнату вбежали радостно хохочущие Нотт и Брейс Цабини. Цабини вообще была не то девочкой, не то мальчиком: её часто можно было увидеть в мужских спальнях. Какое-то время они весело щебетали, и Ал уже даже начал засыпать, но его внимание привлекло то, что они внезапно понизили голос.
- Я должен тебе кое-что сказать, - громким шёпотом произнёс Нотт.
- Что такое? – спросила Брейс так, как будто ей собирались признаться в любви.
Ал подумал, что так оно, наверное, и есть.
- Мне выпала уникальная возможность… Только мне! Да, только я смогу это сделать. Я рылся в архивах деда и кое-что нашёл. – Нотт ещё сильнее понизил голос. – Рецепт! Зелья. Которое может возродить лорда Волдеморта. Нет, Тёмного Лорда! Так меня учил его называть отец.
- Когда?
- Завтра. В полночь. В кабинете трансфигурации, - произнёс Нотт.
Он, наверно, не догадывался, что сейчас в спальне на кровати под балдахином с зелёной драпировкой лежит и внимательно слушает их кто-то третий.
- Рецепт, должно быть, очень сложный. Ты уверен, что сможешь это сделать? – с обожанием спросила Брейс.
- Да, разумеется. Хотя это большая ответственность: на мне будет лежать судьба всего человечества…
Нотт и Брейс уже давно ушли, а их слова всё ещё эхом раздавались в голове Ала. Может ли это быть на самом деле… Лорд Волдеморт?! Они хотят воскресить его? Они хотят вернуть страну в военные времена?
Что же теперь делать? Сказать преподавателям? Сказать отцу? Но как они отреагируют? Живут себе спокойно девятнадцать лет, а тут вдруг какой-то одиннадцатилетний мальчишка говорит им, что другой мальчишка хочет возродить того, кого и по имени-то называть раньше боялись! Кого смог остановить только такой герой, как отец Ала!
«Интересно, а тот, кто сможет сейчас остановить Нотта, тоже станет героем?»
На этой мысли Ал благополучно заснул.
Проснувшись утром, Ал первым делом подумал о подслушанном вчера разговоре, и в свежую голову пришла утешительная мысль. Как и говорила Брейс, рецепт зелья должен быть очень сложным, и первокурснику, даже такому самоуверенному, как Нотт, сварить его будет не под силу. Возможно даже, сделав что-то неправильно, незадачливый сосед сам умрёт во взрыве, избавив соседей по спальне от своего надоедливого существования.
И всё-таки Ал беспокоился, ведь в случае удачи Нотта жизнь целой страны превратится в кошмар. В течение дня мальчик с подозрением посматривал на компанию наследников Пожирателей Смерти. Знают ли они о том, что собирается сделать Нотт? Посвятил ли он их в свои планы? Один раз, проходя мимо компании, Ал выцепил слова: «Вроде никому», - и подумал, что, наверно, Нотт ведёт себя странно и никому не говорит, почему.
Будешь тут вести себя странно, когда собираешься воскресить величайшего тёмного волшебника всех времён!
Надо было рассказать об этом кому-то из взрослых, но Ал слишком боялся, что его просто обсмеют. Ещё ему в голову пришла одна безумная мысль. Он хотел стать героем. Самому, без чьей-то помощи, остановить Нотта, показать всем улики в виде зелья и рецепта, и он станет таким же, как его отец! Единственная преграда – такой же первокурсник, как он сам. И его будут носить на руках, вся семья будет гордиться им, а Джеймс уже никогда не посмеет называть его трусишкой.
Поэтому вечером того же дня Ал, лёжа в кровати, отчаянно пытался не заснуть. Вскоре послышались шаги босых ног. Это Нотт встал незадолго до полуночи. Ал аккуратно выглянул из кровати и стал наблюдать, как сосед одевается и выходит из комнаты.
Сразу же после этого Ал встал и начал одеваться сам. Его внимание сразу же привлекла одна вещь. Малфой не спал. Он лежал, закинув ногу на ногу, на кровати, как был вечером, в школьной форме, и буравил глазами Ала. Того поразила внезапная мысль: а что, если Малфой – подельник Нотта? Ведь его родители тоже были Пожирателями Смерти. Если сейчас он встанет и нападёт…
Но Малфой только хмыкнул и отвернулся.
Ал вышел из гостиной и стал тихо красться по коридору, прячась за латами при малейшем шорохе. Он очень боялся встретить Филча, злого дряхлого старика, только и мечтающего кого-нибудь наказать.
Кабинет трансфигурации был довольно далеко от подземелий, где находилась гостиная Слизерина. Странно было, что Нотт выбрал его, а не кабинет зельеварения. Как бы то ни было, Ал продолжил идти дальше.
Наверное, самым страшным было решиться на это и выйти из комнаты. По крайней мере, когда Ал подошёл к кабинету трансфигурации, страха он уже почти не испытывал. Надеясь, что Нотт будет слишком увлечён варкой зелья, чтобы заметить его, Ал осторожно приоткрыл дверь и заглянул в щель. И понял, что опоздал.
Сразу же раздался низкий холодный смех.
- Я воскрес! Воскре-ес!
Сквозь щель была видна высокая, в два раза выше Ала, фигура в плаще с глубоким капюшоном. За ней в котле кипело зелье. Комната была освещена таинственным зеленоватым светом.
- Теперь мир станет моим!
Ал понимал, что надо бежать, но ноги его не слушались. Шагнув, он потерял равновесие и ввалился в комнату.
Фигура сделала шаг к нему. Сердце Ала ушло в пятки.
- Не… не убивайте меня! – взмолился он.
И тут раздался оглушительный хохот в два голоса, мальчишечий и девчачий. Ал оглянулся в поисках Нотта и Цабини, но их нигде не было видно. Спрятались под партой? Вдруг фигура в плаще покачнулась, и Ал как в замедленной сьемке наблюдал, как она складывается пополам и летит на пол.
- Аа, дурак, ты что творишь? – опять из неоткуда послышался девчачий голос.
Из плаща высунулись Нотт и Брейс.
- Не убивайте меня, - передразнил Нотт. – Я воскре-ес! – на этой фразе он картинно понизил голос.
В котле за его спиной мирно кипело флуоресцентное зелье, излучающее мягкий зеленоватый свет.
Ал ничего не говорил. Обидно было до слёз, что не понял ещё тем вечером, когда подслушал разговор, что всё это – розыгрыш, что страшный низкий голос принадлежит Нотту и что, в конце концов, зелье в котле – обычное флуоресцентное, которое они варили на позапрошлом занятии.
- А теперь, - объявил Нотт, отсмеявшись, - у меня есть для тебя одно заклинание. Интересно, что скажет профессор МакГонагалл, когда найдёт тебя утром валяющ… ААА!
Не успел он, запутавшись в плаще, достать волшебную палочку, как Ал крепко врезал ему по носу. Нотт упал, стукнувшись головой об угол парты, и замер.
- Да ты просто псих! – воскликнула Брейс и выбежала из комнаты.
Ал последовал её примеру.
Убитый, он вернулся в спальню. Малфой всё ещё не спал. Он с любопытством взглянул на своего соседа, но промолчал.
В этот вечер Ал почувствовал себя не героем, а ничтожеством.
Глава 4. ПророчествоУтром Ал встал с трудом и сразу же понял, что опаздывает на завтрак. Вчера он лёг поздно, и теперь хотелось спать. В комнате уже никого не было: все уже пошли на занятия, никто не удосужился разбудить заспавшегося соседа. Ал подумал, что Нотт был в их числе, ещё не зная правды.
Мантия обнаружилась под одеялом. Ал даже не помнил, что, огорчённый, забыл её убрать с кровати. Волшебная палочка валялась на полу. В целом, такой беспорядок не был чем-то особым, учитывая, что мальчик ещё только неделю жил без родителей. Хотя обычно он старался быть аккуратным, просто слишком много на него вчера свалилось.
Быстро натянув на себя мантию и покидав учебники в сумку, Ал выбежал из спальни, чуть не упал с лестницы и столкнулся нос к носу с двумя старшекурсниками, которые уже позавтракали и теперь шли за своими сумками наверх.
- Это тот? – спросил один из них.
Второй кивнул.
Ал было раскрыл рот, чтобы спросить, в чём дело, но старшекурсники уже обогнули его и пошли ко входу в спальню. При этом они посмотрели на него как-то… как на врага? Ал недоумённо глядел им вслед. Вряд ли Нотт и его компания имели особое влияние на шестом-седьмом курсах. Тогда что же?
Ал не долго об этом думал, поскольку рисковал остаться голодным. Он пулей вылетел из гостиной и помчался по коридорам. Не обратив внимания на отмеряющие баллы песочные часы, он вбежал в Большой зал, плюхнулся на первое свободное место и тут же понял: что-то не так. Все сидящие за столом как-то поглядывали на него, кто с презрением, кто с гневом. Да что же это такое, неужели Нотт вчера нарисовал у него что-то на лице, а он забыл? Не могли же все так реагировать только на то, что он весь растрёпанный! Или он впопыхах сел не за тот стол?
Наскоро проглотив пару сырников, Ал побежал в кабинет Защиты от Тёмных Искусств. На всех парах он влетел туда, успев до звонка. Все Слизеринцы и несколько Хаффлпаффцев мгновенно оторвались от своих дел и посмотрели в его сторону.
Ал оглянулся, проверил, не стоит ли кто-то у него за спиной. Никого.
Решив, что дальше так продолжаться не может, он выдавил из себя слабое «эм», но его опередили. Элис Фокслайк сделала шаг вперёд.
- Ты что наделал, Поттер? – мрачно поинтересовалась она.
- Я… А что я?
- Не притворяйся идиотом! Из-за кого сейчас у Слизерина меньше всех очков?
- Видимо, из-за меня, - сообразил Ал, - а вы случаем не расскажете…
- Из-за тебя и этого придурка Нотта! Уж не знаю, что за сцена произошла между вами посреди ночи, да ещё и в кабинете трансфигурации…
Ал хотел было спросить, почему Нотт, виновник всего, не подвергается таким же нападкам, как он. Ответ пришёл к нему сам собой. Нотта просто не было в классе.
От своих дорогих одногруппников Ал в подробностях узнал, как все удивились, обнаружив недостачу в семьдесят очков, как в истерике прибежала из больничного крыла в Большой зал Брейс и как она в подробностях всем рассказала, что бедный Нотт до утра пролежал без сознания в кабинете трансфигурации, где его в обществе флуоресцентного зелья и нашла профессор МакГонагалл. Жертва насилия до сих пор лечила шишку в больничном крыле, а виноват во всём был «этот мерзкий Поттер».
- Да ладно, - махнул рукой Джон, - семьдесят на два – тридцать пять, а Ал недавно ещё и тридцать очков заработал, так что в итоге, с него всего пять…
Нотт ввалился в класс спустя десять минут после начала урока. Прежде чем извиниться, сесть за парту и угрюмо подпереть рукой щёку, он бросил убийственный взгляд на Ала.
Единственное, что утешало, так это то, что к ним обоим теперь относились с одинаковым холодом. Даже компания Нотта его не особо жаловала.
Ала весь этот день преследовало чувство, что он забыл что-то важное, и это на самом деле было так. Ответ на вопрос, что же, пришёл к нему во время обеда, когда большая серая сова уронила выпуклый конверт Малфою прямо в рис. В этот раз Ал сел с ним рядом, поскольку других свободных мест не было. Он скосил глаза и наблюдал, как одногруппник открывает конверт и осторожно раздвигает бумагу, заглядывая внутрь. На одну секунду в углу конверта стал виден небольшой камешек размером с дюйм в диаметре.
Малфой просил родителей прислать ему какой-то предмет, вот что забыл Ал. Какой-то предмет, чтобы навредить Нотту. Возможно, темномагический. Ещё недавно Ал был готов спасти жертву, но после произошедшего этой ночью он об этом даже не думал. Тем более, Малфой собирался предупредить его о розыгрыше, и сделал бы это, если бы не разозлился из-за письма.
Скорпиус увидел, что Ал пристально смотрит на него, резко закрыл конверт и локтем сбил со стола стакан тыквенного сока, вымарав себе всю мантию.
Вечером Ал пришёл в спальню совсем разбитый. Все слизеринцы злились на него из-за очков, зато он и Нотт теперь были героями для других факультетов.
- Я знал, что ты нас не подведёшь! – заявил Джеймс десять минут назад в коридоре, похлопывая брата по плечу.
Какое-то время Ал валялся на кровати и играл сам с собой в волшебные шахматы. Спустя несколько часов он наконец решил заканчивать. Завтра первой парой стояли заклинания, к ним стоило подготовиться. Но даже перерыв всю тумбочку и весь чемодан, Ал не нашёл учебник. Сначала он решил, что это опять проделки Нотта или его компании, но сразу хлопнул себя по лбу: как он мог забыть! Он же оставил учебник у Хагрида, когда был у него в гостях.
Ал быстрее побежал за учебником, пока не настало время, когда ходить по коридорам запрещено. Он поднялся из подземелий, вышел из замка и направился к хижине Хагрида. Но когда он занёс руку над дверью, чтобы постучать, то услышал идущий изнутри знакомый женский голос:
- На самом деле, это просто ужасно. Прямо во время урока…
Безо всяких сомнений, это была профессор МакГонагалл. Ал мгновенно убрал руку: если он зайдёт сейчас, его вполне могут оштрафовать на пару десятков баллов за поздние прогулки.
- А смысл ещё ужасней, - этот голос был мужским, но принадлежал не Хагриду.
- О, думаю, не стоит придавать этому значения.
- Однако, всё же, новый Тёмный Лорд? Не слишком ли это для нас?
Ал не верил своим ушам. На этот раз он явно не жертва розыгрыша. Случилось что-то, связанное с чёрной магией? Появился новый враг магической общественности?
- Мне не слишком верится в то, что пророчества Сивиллы как-то связаны с реальностью. Это её очередные попытки напугать учеников.
- Но она уже сделала по крайней мере одно настоящее пророчество.
- Вы действительно верите, что кто-то из первокурсников в ближайшем будущем станет новым Тёмным Лордом, Филиус?
- Насколько я в курсе, о Волдеморте тоже никто такого подумать не мог…
- На самом деле, это ещё не всё, о чём мне рассказал мистер Долиш. Вторая часть пророчества…
Дальше профессор МакГонагалл понизила голос до шёпота, и Алу ничего не удалось разобрать.
- …Так что у нас есть способ проверить, правда это, или нет.
Учителя ещё пару минут делились друг с другом своими эмоциями по поводу произошедшего и наконец собрались уходить. Ал спрятался за хижиной. Выглянув, он терпеливо подождал, пока профессора МакГонагалл, Флитвик и Слизнорт дошли до замка, затем вышел из своего укрытия и постучал в дверь.
Хагрид открыл почти сразу же.
- Ты… это… проходи, чайку попьёшь… - как-то рассеянно, видимо, всё ещё думая о пророчестве, предложил он.
Вспомнив, что к чайку могут добавиться ещё и каменные кексы, Ал замотал головой, поскорее взял до сих пор валяющийся на столе учебник и начал прощаться.
Ему очень хотелось спросить Хагрида о второй части пророчества, но он сдерживал себя, зная, что подслушивать с его стороны было не очень хорошо. Да и всё равно ему явно никто ничего не расскажет. Пока Алу хватило и того, что он смог услышать.
До гостиной Слизерина он шёл в такой задумчивости, что напрочь забыл о существовании Филча и миссис Норрис. К счастью, всё обошлось, и через двадцать минут он уже сидел у себя на кровати в спальной.
Один из его однокурсников – Темный Лорд, или станет им в ближайшее время. И это уже не шутки Нотта, это что-то посерьёзней. Наверное, это кто-то из слизеринцев, ведь именно туда поступают все негодяи (при мысли, что он сам один из них, Ал схватился за голову). Другие факультеты в этом плане меньше подходят для Тёмных Лордов. Возможно, этот неведомый первокурсник прямо сейчас сидит и читает книги по тёмной магии, а учителя не догадываются ни о чём, кроме того, что он есть.
Ал с подозрением посмотрел на Малфоя, который как раз читал книгу, держа её так, чтобы никто не видел обложку. Его семья – потомственные слизеринцы, а отец и дед были Пожирателями Смерти. Говорят, у них в доме полно тёмномагических артефактов, которые Министерство просто не может найти, не говоря уже о той странной посылке, которая пришла к нему этим днём. Малфой определённо был подозрителен.
Джон тем временем с громкими ругательствами пытался вымыть свою крысу в тазике с теплой водой. Он-то вряд ли может быть Лордом. Общительный, добрый парень. Не понятно, как он вообще сюда попал. Но всё же попал.
Ещё один вероятный кандидат – Нотт. У этого тоже среди родственников есть Пожиратели Смерти, и они, в отличие от семьи Малфоя, не на свободе. К тому же у него уже сейчас есть (или была до инцидента с баллами?) своя команда и несколько пакостных поступков. Наверное, он был бы гораздо более подозрительным, чем Малфой, если бы не был таким жалким. Нотт как раз попытался превратить спичку в иголку, проколол себе палец и громко завопил.
И, наконец, это может быть не Лорд, а Миледи. Девочек тоже не надо списывать со счетов. С ними Ал не был особо знаком, но никто из нех не внушал ему доверия.
А если этот Лорд так хитёр, что смог обмануть Распределяющую шляпу? И сейчас он может учиться даже на Гриффиндоре, не подавая виду, что занимается тёмной магией.
По подсчётам Ала, на первом курсе было около тридцати человек, из которых он был абсолютно уверен только в себе и в Розе. Один из этих тридцати человек ходит по тем же коридорам и дышит тем же воздухом, что и он сам, и при этом скоро станет Тёмным Лордом. Возможно, даже замышляет что-то уже сейчас.
Наверняка преподаватели предпримут что-нибудь, ведь есть ещё часть пророчества, которой Ал не слышал. Но любопытство овладело мальчиком. Кто же это может быть? Ал решил, что сделает всё возможное, чтобы узнать, кто это. Постарается приглядываться к людям, будет подслушивать чужие разговоры. Начнёт прямо завтра.
Он начал, и вот что ему довелось услышать.
- …Я не шучу! – возмутилась слизеринка-третьекурсница, разговаривая за завтраком с Элис. – Она вдруг стала таращиться в никуда, и завращала глазами, вот так, - третьекурсница показала, как, - и заговорила таким странным, громким голосом. «Скоро… скоро он придёт…» Что-то там про Тёмного Лорда, что он придёт скоро.
- Про Тёмного Лорда – это про Лорда Волдеморта? - уточнила Элис.
- Нет, про какого-то нового. И это кто-то из первокурсников.
Элис нетерпеливо завертелась на стуле.
- И что, когда он придёт? Надеюсь скоро?
- Она не сказала. Хотя… На самом деле, я знаю не всё. Долиш с Гриффиндора почти сразу вытолкнул её из кабинета, и остальное мы не услышали. Ну, знаешь, у него отец мракоборцем работает. Сообразил, что это не для любопытных ушей. Так вот, мы сразу за ним, но он дверь с той стороны заблокировал… А нам ничего не слышно…
В глазах Элис разочарование странным образом сочеталось с радостью.
- Эх, надеюсь, поскорее, - вздохнула она. – упадок Слизерина прекратится с его приходом.
- Не воспринимай её слова так серьёзно, - махнула рукой третьекурсница, - эта старая клуша всегда немного не в себе. Вечно предсказывает всем несчастья, всем подряд, что угодно!
Ал вцепился в вилку и еле сдерживал себя от того, чтобы не начать ей молотить по столу. Он не верил своим ушам. Эти девчонки так беззаботно болтали о том, знание чего делало его особым, выделяло из толпы. Конечно же, МакГонагалл говорила, что всё произошло на глазах учеников, но все равно у него было какое-то ощущение тайны, в которую он по случайности был посвящён. А теперь… теперь, услышав громкий разговор девчонок, об этом начал перешёптываться весь зал. И сидящий напротив Малфой внимательно слушал их, видимо, заранее соображал, к кому это следует присоединиться в будущем. А может, боялся, что его раскроют.
К концу дня Ал набрался смелости и подошёл к Долишу.
- Я… Это… Не могли бы вы… Я хочу вас спросить… Скажите, пожалуйста…
- Что? – поинтересовался гриффиндорец, представлявший собой груду мышц.
- Вторая часть пророчества! Я знаю, вы слышали её! – выпалил Ал.
- Ну да, - ответил Долиш и отвернулся.
- А скажите, пожалуйста, о чём там?
Гриффиндорец окинул его мрачным взглядом. Его явно спрашивали об этом уже не в первый раз.
Ал правильно расценил молчание собеседника и поскорее отошёл в сторону.
Всё быстро забыли о пророчестве. Уже на следующий день о нём никто не говорил. Только Ал всё думал, кто же больше подходит на роль Тёмного Лорда: Нотт или Малфой.
Последний, кстати, после случая с письмом объявил ему своеобразный бойкот и перестал садится с ним за одну парту. Не то, чтобы Ал был как-то особо огорчён, но ему было неприятно.
У Нотта дела шли из рук вон плохо. Он постоянно умудрялся напортачить. То он опрокидывал котёл на зельеварении, то взрывал перья на заклинаниях, то просто резался страницей учебника. Хуже всего ему пришлось на уроках полётов. Сначала ему досталась метла с погнутым хвостом. Следующая никак не хотела реагировать на команду «вверх», а когда наконец отреагировала, сбросила с себя на первой же минуте полёта. Бедного Нотта на носилках потащили в больничное крыло.
С Алом всё было наоборот. Квиддич был его стихией, ещё с рождения он, как и его брат и сестра, замечательно летал на игрушечных мётлах. Метла сразу же поднималась по его команде, вела себя под ним послушно, как если бы была частью его самого. Увидев, как Ал летает на метле, профессор Слизнорт прослезился: наконец и у команды Слизерина будут шансы на победу.
Просто сказать, что Ал волновался перед матчем по квиддичу, значит не сказать ничего. Он так волновался, что даже думать забыл о пророчестве. Руки его начинали дрожать каждый раз, когда он представлял себе картины поражения Слизерина. А что, если он тюфяком просидит на метле весь матч? А что, если понадобится докинуть мяч до колец с другого конца поля? Хотя с меткостью у Ала всё в порядке, сил ему на это явно не хватит.
Несмотря на то, что на тренировках он всё делал идеально, это его почти не утешало. Он бы даже вышел из команды, если бы не знал, что старший брат его засмеёт.
В день матча с самого утра Ал дрожал весь от кончика носа до пят. Он так не волновался даже во время распределения. И когда мадам Трюк говорила оседлать всем свои мётлы, он дрожал, и когда взлетал, дрожал, и дрожал, когда забрасывал мяч, второй, третий, десятый… Перестал он дрожать только тогда, когда толпа слизеринцев схватила его и потащила на руках в общую гостиную. Снитч поймал Джеймс Поттер, но Слизерин выиграл с перевесом в десять очков. На этом инцидент с баллами был исчерпан, и к Алу все стали относиться ещё даже лучше, чем раньше. Каждый считал своим долгом поздороваться или, по крайней мере, кивнуть ему. Сам Ал не мог заставить себя поверить в случившееся, и у него на лице постоянно сияла какая-то немного глуповатая улыбка.
Прим. авт.: Если не сложно, напишите, пожалуйста, в комментарии, кто, как вы думаете, будет Тёмным Лордом. Мне интересно, сильно ли я палю его)
Глава 5. ПодозренияМалфой стал подозрительным.
Что-то в нём изменилось. Ал понял это, хоть и знал его не так долго.
Мальчики редко общались между собой, только в начале года сидели вместе по инициативе Скорпиуса. Ал не особо задумывался, почему Малфою приспичило выбрать именно его. Вероятно, потомственный аристократ просто не знал, с кем ещё сесть: к магглорождённым типа Джона его семья относилась с пренебрежением, отношения с Ноттом выстраивались не самые лучшие, а девчонки обычно садились друг с другом. Из представителей же других факультетов вряд ли кто-то бы захотел быть рядом со слизеринцем. После случая с письмом Малфой стал садиться отдельно. Ал несильно переживал по этому поводу и теперь сидел с Джоном, постепенно перенимая у него пофигистское отношение к учёбе.
Обычно Малфой был мрачен, горд, замкнут в себе и редко с кем-то разговаривал. И всё же, несмотря на это, он знал добрую половину слизеринцев. Такой поразительный факт Ал объяснял себе тем, что со всеми чистокровками и детьми «важных шишек» ещё совсем маленького Скорпиуса знакомили родители.
Однако в последнее время всё стало по-другому. Если раньше Малфой был замкнутым, то теперь он просто перестал существовать для реального мира. Всё свободное время он что-то читал, тщательно пряча ото всех обложку книги, и иногда начинал чертить нечто странное, напоминающее Алу о темной магии и заставляющее возвращаться мыслями к Тёмному Лорду. Наконец, с месяц назад Малфою вдруг стукнуло в голову попрактиковаться в зельеварении, как раньше Алу. И днём, и ночью в комнате кипел малфоевский котёл, что было очень странным, учитывая, что большинство зелий варилось всего пару часов. Ал ни разу не видел, чтобы хозяин варева выливал его. Содержимое котла походило на чёрную жирную грязь, и, хотя оно не воняло, быть в одной комнате с чем-то таким было неприятно. При каждом взгляде на эту гадость Ала начинало подташнивать. Оставалось только надеяться, что никому не придёт в голову подбросить в котёл шутки ради пару лишних компонентов, пока Малфой на занятиях. Только взрыва в спальне им не хватало.
Сам Ал тоже продолжал заниматься зельями, хотя и не так фанатично, как раньше, и вскоре ему довелось узнать, что же тайно варит Малфой. Незадолго до этого почти вся группа полностью провалила варку оберегающего зелья. У Ала получилось нечто слизкое, собравшееся в кучу на дне котла. Забыв, как на самом деле должно выглядеть зелье, мальчик рылся в толстом справочнике, просто так просмотреть который в поисках описания малфоевского было немыслимо. Но ему повезло: его взгляд случайно упал на пару абзацев ниже крупной надписи «оберегающее», туда, где было описание оборотного. Будучи почти приготовленным, оно напоминало жирную чёрную грязь, такую же, как то, что кипела в котле у Малфоя… Ал пробежал глазами по основным этапам варки. Всё совпадало.
Получается, Малфой хочет превратиться в кого-то. Зачем? Не собирается ли он совершить преступление под видом другого человека? Ведь первый Тёмный Лорд начал убивать ещё в Хогвартсе, и если Малфой – второй, то от него следует ждать того же. С другой стороны, стал ли бы он действовать так беспечно, если задумывает что-то серьёзное?
В любом случае, надо было что-то делать. Ал вскочил и побежал в спальню, не услышав громкий вопль мадам Пинс:
- Как вы ведёте себя в библиотеке!?
Но когда он очутился на месте, то обнаружил, что зелья уже нет. Точно, ведь оно принимает вид грязи, когда уже почти готово! Ал ругнулся на себя, что не взялся за учебник на день раньше, в этом случае он бы успел остановить Малфоя, что бы тот не планировал. А теперь ценой его промедления может стать чья-то жизнь.
Что же, сообщить преподавателям? Но Ал не хотел, чтобы из-за него снова сняли баллы со Слизерина. Отношения с однокурсниками, хоть их почти и не было, тоже были ему дороги. И он решил всё сделать сам, в голове вертелась одна идея.
Джеймса удалось найти через час. Он был настоящим непоседой, и никто не мог предсказать, где он будет в следующую минуту. Ал застал его с друзьями у больших часов пытающимся с помощью магии остановить шестерёнки так, чтоб никто ничего не заметил. Услышав своё имя, Джеймс дёрнулся и уронил на ногу толстую железную палку, которую с помощью заклинания Вингардиум Левиоса пытался засунуть между зубцов.
- Что ж ты так орёшь-то! – пробурчал он, потирая ушибленное место. – Я думал, это кто-то из преподавателей.
Вместе с Алом они отошли в сторону.
- Пожалуйста, расскажи мне, как попасть в Хогсмид! Очень надо! – взмолился Ал. – Я слышал о секретных проходах, ты должен их знать.
- В Хогсмид? – Джеймс заулыбался. – На первом курсе не разрешено ходить в Хогсмид. Неужели ты не боишься встретить там учителей или родителей? Я тобой начинаю гордиться, брательник!
Сначала Ал очень обрадовался, но потом понял, что Джеймс действительно прав: если его обнаружат в Хогсмиде, то ему не поздоровится. И всё-таки, надо было что-то делать.
- А тебе зачем так надо? – спросил Джеймс, видя замешательство Ала.
- Я… я не могу этого сказать, - севшим голосом ответил Ал.
Наверно, Джеймсу можно доверять. Он-то не побежит сию же минуту к преподавателям или отцу рассказывать о Малфое, не тот у него характер. Но даже сейчас, когда его брат попал на Слизерин, он ненавидит этот факультет и обязательно воспользуется возможностью сделать гадость любому его (кроме Ала) представителю. Ал решил, что пока, раз ничего не изменить, надо держать всё в секрете, а потом, если случится что-то ужасное, можно будет рассказать.
Джеймс прищурился.
- И что же это такое может быть, - протянул он, - что ты это своему родному брату не хочешь говорить? Неужели свидание?
- Я не такой! – возмутился Ал. – Мне надо к дяде Джорджу в магазин! На одну минутку!
- И что же такой тихоня, как ты, хочет там купить?
- Не скажу.
- Ну тогда и я тебе ничего не скажу! – Джеймс показал ему язык, развернулся и побежал обратно к часам.
- Постой! – воскликнул Ал, сделал шаг вперёд и запнулся о торчащую из пола доску.
Джеймс уже подбежал к своим товарищам, как будто ничего не услышав.
Ал медленно встал, потирая ушибленное колено.
- Что с тобой, красавец? – послышалось сзади.
Ал понял, что это обращаются к нему, только когда чья-то сильная рука потрясла его за плечо. Оглянувшись, он увидел странного парня на пару лет старше его. Одна необычная деталь в облике незнакомца вводила в растерянность – заплетённые в хвост волосы, меняющие цвет со светло-голубого на оранжевый. Похоже, парень был метаморфом.
- А? – произнёс Ал, вспоминая, о чём это его спрашивали. – Да я запнулся…
Незнакомец фыркнул.
- Вижу, что не загорать ложился. Я не об этом. Прибегаешь весь взмыленный, в панике, спрашиваешь у брата, как попасть в Хогсмид, отказываешься говорить, зачем… Неужели что-то случилось?
Ал быстро замотал головой.
- А тебе-то какое дело? – сердито добавил он.
Незнакомец извлёк из складок мантии пилочку и небрежно провёл ею по ногтям.
- Мне? Мне очень большое дело. Я же хороший человек, помочь хочу. Я знаю, как можно попасть в Хогсмид. Меня зовут Алекс Струпьяр, я с Хаффлпаффа.
Он особо выделил название своего факультета.
- Здорово! – обрадовался Ал. То, что Алекс был с Хаффлпаффа, объясняло его желание помочь первому встречному. – И как же туда попасть?
- Два галлеона.
Этот ответ ввёл Ала в ступор, и он непонимающе уставился на собеседника.
- Ты даёшь мне два галлеона, а я рассказываю тебе, как попасть в Хогсмид, - объяснил Алекс, - идёт?
- Хорошо, - согласился Ал, оправившись от лёгкого ступора, - давай, говори.
- Нет уж. Сначала ты мне деньги, потом я тебе информацию.
- А как я узнаю, что ты меня не обманешь?
Алекс снова фыркнул.
- Из нас двоих я один не учусь на Слизерине.
Пришлось Алу раскошеливаться, к счастью, деньги у него были с собой.
Алекс улыбнулся.
- Отдаю ценную информацию почти даром. Статуя горбатой одноглазой ведьмы на четвёртом этаже. Стукнешь её палочкой и скажешь: «Диссендиум». Ну, до скорого. Если нужна будет какая-нибудь информация – обращайся ко мне. Надеюсь, ещё увидимся!
И Алекс сбежал вниз по лестнице, а к Алу уже спешил Джеймс.
- Что он тебе сказал? – крикнул он, когда расстояние между братьями было ещё в несколько шагов. – А, можешь и не говорить, - простонал он, увидев счастливое лицо Ала, - ещё и деньги попросил, да? Все, мне крышка… Папа сказал мне, что если посмею тебя чему-нибудь из своего арсенала научить – не будет мне новой метлы… Постарайся хоть не спалиться, иначе плакала моя метла. Не удивлюсь, если этот подонок рассказал тебе это, чтобы мне нагадить.
- Подонок? Он показался мне хорошим человеком. К тому же, он с Хаффлпаффа, - заметил Ал. - А ты знаешь его?
- Да, и говорю тебе: по нему Слизерин плачет. Он наверняка как-нибудь сумел обмануть Шляпу, чтобы вызывать больше доверия у людей… Он тебе также представлялся?
Джеймс похоже передразнил манеру Алекса подпиливать ногти и выделять название своего факультета.
- Видел его волосы?
Ал кивнул.
- Да, он ведь метаморф?
- В том-то и дело, что нет. Его родители специально заколдовали их, чтобы знать его настроение. Так они могут понять, что он что-то замышляет, а он делает это постоянно. Так что не очень-то яшкайся с ним, иначе...
- ДЖЕЙМС ПОТТЕР! - раздался громогласный женский голос.
К ним быстрой походкой шла проффессор МакГонагалл.
- Пятнадцать очков с Гриффиндора. Вы бы могли озаботиться хотя бы тем, чтобы покинуть место преступления, а ещё лучше - пойти на мой урок, сорванный вами!
Ал понял, что затея Джеймса удалась и большие часы встали, вводя учеников в заблуждение по поводу того, сколько сейчас времени.
- С чего вы взяли, что это я, профессор? – спросил Джеймс, приняв настолько фальшиво-оскорблённый вид, насколько мог.
- Имейте совесть не притворяться. Девяносто девять из ста происшествий, случающихся в Хогвартсе, как-либо связаны с вами.
- Знаете, уверен, что когда я вчера превратил голову Дэна в черепашью, это как раз было девяносто девятое… Ну, или кратное девяносто девя-ааааа!!!
Профессор МакГонагалл, не слушая Джеймса, схватила его за ухо и потащила к большим часам.
Ал мысленно пожелал брату удачи и побежал на четвертый этаж, где его дожидалась статуя одноглазой ведьмы. Придя на место, он, как ему и было сказано, постучал палочкой по горбу и сказал: «Диссендиум», и, к его восхищению, горб открылся. Появился секретный проход.
Каменные стены скоро сменились земляными. Коридор постоянно петлял и был невозможно длинным, и Ал уже начал думать, не сыграл ли с ним Алекс злую шутку, как вдруг обнаружил у себя под ногами вырубленные в земле ступеньки и вскоре очутился в «Сладком королевстве», где уже бесчисленно много раз бывал с мамой и папой.
Недолго думая, он побежал во «Всевозможные волшебные вредилки», но там его ждало разочарование. Брови у дяди Джорджа поползли вверх, когда он услышал, о чём просит Ал.
- Сыворотка правды? Нет, такое у нас не продаётся.
Дядя Рон возился где-то в недрах магазина, и Ал надеялся, что он ещё какое-то время не вернётся.
- На это зелье необходимо специальное разрешение, его не купишь в Косом переулке, - продолжил дядя Джордж с выпученными глазами, - и применяется оно не для обычной шалости. Я бы поступил, как взрослый, и посоветовал бы просто честно поговорить с потенциальной жертвой, но лучше спрошу: может, купишь блевательные батончики?
И Ал опечаленно побрёл обратно в Хогвартс, уже через пару минут, правда, ускорившись до бега: он мог пропустить ужин.
На пути к Большому залу он увидел толпу, собравшуюся перед песочными часами, отмеряющими очки факультетов. Все громко перешёптывались. Протолкнувшись вперёд, Ал увидел, что в Слизеринских часах недостаёт изумрудов ровно на сто очков.
