В потухших углях теплится огонь

Глава 1

Пролог.
Там, где полыхает пламя.

Мисс Грейнджер,

Из тени я наблюдал за вами, постоянно задаваясь вопросом, как создание, подобное вам, может существовать в этом мире? Создание, сотканное из света, полное доброты и божественной чистоты. Создание, доброжелательность которого заставляет бледнеть ангелов. Создание, чей интеллект всегда меня поражал. Промотав годы юности и сгорев в огне преисподней, я не встретил никого, кроме Альбуса Дамблдора и Темного Лорда, кто произвел бы на меня такое впечатление. До знакомства с вами.
Я привычно насмехался над колдунами, говорящими о людях, способных «зачаровывать разум и пленять сердце». Но понимал ли я истинный смысл этого выражения?
Затем я познакомился с девушкой, которая заставила меня пересмотреть мои взгляды на человеческие чувства и по достоинству оценить высказывание мудрецов.
После стольких лет преподавания я был счастлив, наконец, встретить студентку, которая соответствовала моим ожиданиям. Уникальную, образованную, с замечательно гибким умом и тренированным интеллектом, с потрясающей жаждой знаний. Я был суров с вами, потому что считал вас слишком нетерпеливой, слишком сентиментальной, слишком… гриффиндоркой. Я полагал, что вы не сможете преуспеть во внешнем мире, жестоком и холодном, который мог раздавить вас и не заметить этого.
Теперь я отчетливо понимаю, что ошибался, что ваше место было и есть в Гриффиндоре. С того момента, как вы впервые переступили порог Хогвартса, вы бесчисленное количество раз доказали всем, что вы – борец. Вы сможете все пережить, все перенести. Ваша сила в вашей стойкости. Вам не нужно покровительство.
Мое восхищение вами постоянно росло, несмотря на все окружающие вас опасности. Да, я одобряю вас и преклоняюсь перед вами. Вы – доказательство того, что существует человек, достойный моего внимания, и что моя карьера преподавателя не была напрасной.
Пусть Боги, если они существуют, помогут мне.
Любовь.
Я никогда не подозревал в себе способности испытать ее. Я не знал, что во мне живет сильное чувство, позволившее когда-то Лили Эванс спасти Поттера, заставившее Артура Уизли пожертвовать собой ради Молли, которое поможет уничтожить Темного господина. Я всем сердцем надеюсь на это.
Было слишком поздно, когда я осознал, что люблю вас. Я не знаю, как это произошло. Я и сейчас этого не понимаю. Эта запретная любовь годами была погребена глубоко внутри меня и никогда не должна была лечь дополнительным бременем на ваши плечи.
Я был безжалостен, пытаясь игнорировать мое влечение, подавляя малейшее желание, которое мог испытывать к вам.
Я высмеивал ваши манеры и при каждом удобном случае издевался над вами. Это был единственный способ поведения, который я довел до совершенства, и единственный, который я демонстрировал обществу. До сих пор с содроганием вспоминаю замечание, брошенное вам на 4 курсе. Я чувствовал себя нелепо, по-детски гордым за то, что сделал его вам. Я, как мне казалось, держал все под контролем и был сам себе хозяин. Тогда я еще не превратился в слабое, зависящее от вашего малейшего жеста, существо. Возможно ли, чтобы вы простили мои придирки, вы ведь даже не подозревали о тайных желаниях одинокого человека. Если это сможет утешить вас, меня глубоко ранила необходимость быть жестоким по отношению к вам.
И все-таки, в тайне я наблюдал и любовался вами, запечатлел в сердце каждую вашу черточку. Жесты, выражение лица, полную сосредоточенность во время занятий в библиотеке. Да, Гермиона Грейнджер, вы прекрасны, когда вы не настороже. Вы распространяете вокруг себя непередаваемую, волнующую ауру. Каждый раз, когда я вас вижу, я не могу сдержать дрожь, потрясенный силой испытываемого мной чувства.
Считается, что эгоистичное поведение человека, остро нуждающегося в той, что пленила его помимо его воли, не имеет ничего общего с любовью. Но разве любовь – это не эвфемизм слова «эгоизм»? Может ли мужчина утверждать, что отдаст сопернику ту, которую желает всей душой, только бы она была счастлива? Тот, кто так говорит, самый настоящий лжец. Или же он никогда не любил по-настоящему.
Уже за полночь. Я прихожу в отчаяние от мысли, что больше не увижу вас. У меня нет будущего. Война в самом разгаре, и моя голова на кону. Меня ничто не держит, и я не могу вновь почувствовать вкус к жизни. Впервые я смотрю на смерть, как на освобождение. Одиночество – мой верный друг – сегодня тяготит меня. Но именно оно позволяет мне хотя бы представить, как все могло бы сложиться. Я так хотел бы быть рядом с вами, наслаждаться вашим умом, называть вас женой, раствориться в вашей нежности, найти прибежище в ваших объятиях, забыть обо всех заботах и тревогах мира, найти в вас поддержку и утешение. Как бы я хотел познать взаимную любовь! Я чувствовал себя счастливым, погружаясь в мечты. Очнувшись от грез, я вздрагивал, возвращаясь в кошмарную действительность. Мечты были так реальны, и мне начинало казаться, что стоит только протянуть руку, показать мои чувства, продемонстрировать мои намерения – и они осуществятся. Но этого не будет никогда. Вы бы пришли в ужас от глубины моей одержимости вами. Вы убежали бы от меня как можно дальше, и тогда я окончательно потерял бы вас.
Наверное, я сошел с ума, желая того, чем никогда не мог обладать. Сейчас я могу только поблагодарить небеса за то, что они избавили меня от испытания видеть вас в объятиях других мужчин, хотя бы потому, что вы еще учитесь в школе. Я не уверен, что смог бы перенести это. Я уже ревную, видя вас в компании Поттера и Уизли.
Скоро вы получите диплом. Я обучил вас всему, что вы должны знать. Я уверен, что вы будете благодарны мне за это. Вы всегда уважали меня, это тронуло мое заледеневшее сердце. Я верю в вас. Вы преуспеете на любом поприще; что бы вы ни выбрали, вам все удастся. Пусть ваша жизнь будет прекрасной и счастливой, Гермиона.
Мы больше с вами не увидимся. Именно так все и должно было закончиться. Достойно умереть будет моим последним желанием. Скоро я превращусь в пыль, и все, что останется в памяти людей – это образ отвратительного и ненавистного Мастера зелий. Что касается вас, я хочу стереть неприятные впечатления и оставить воспоминание о себе, как о человеке, который имел счастье знать вас, даже если его самые потаенные желания и мечты не исполнятся никогда.

Я люблю вас.

Вечно ваш,
Северус Снейп.






Глава 1

Тени зимы

Объединившись в Хогвартсе, одном из бастионов противостояния, Армия Дамблдора, как ее теперь называли, готовилась к худшему. Перевес в войне, начавшейся восемь месяцев назад, был на стороне Темного Лорда и Упивающихся Смертью. Силы Света отчаянно сражались, но были вынуждены постоянно отступать.

Как же такое могло произойти?

Несколькими месяцами ранее занятия в Школе Чародейства и Волшебства были прерваны чередой подозрительных смертей многих учеников и убийствами семей нечистокровного происхождения. Министерство Магии официально отказалось выполнить просьбу Дамблдора и прислать в Хогвартс для защиты учеников авроров, приказав закрыть школу. С этого момента Директор прекратил всякое общение с Министерством и обосновался в Хогвартсе вместе с другими членами Ордена Феникса.

Неспособное разрешить возникший кризис, Министерство попыталось вывести членов Ордена из Хогвартса, но авроры, отказавшись выполнять приказ, встали под знамена старого волшебника. Министр лишил их снабжения, но результата это не принесло.

Под предлогом защиты магглов были приняты новые, противоречивые законы. Находящаяся под министерским контролем пресса принятие данных законов приветствовала и неустанно критиковала действия «некоторых волшебников», которые призывали объективно оценить ситуацию и расстановку сил. Все чаще стали таинственно исчезать маги, несогласные с действиями Министерства; многие по ложным обвинениям были брошены в Азкабан. Свои действия Министерство Магии аргументировало тем, что для всеобщего блага возмутители спокойствия должны быть изолированы.

В действительности же, золото Люциуса Малфоя позволило расставить Упивающихся Смертью на всех ступенях власти, и влиять на принятие важнейших решений. Коррупция и саботаж подрывали и без того непрочную систему законодательства.

Понадобилось несколько серьезнейших происшествий, чтобы Министерство Магии, наконец, прекратило игнорировать предостережения Дамблдора и признало, что пришло время положить конец махинациям армии Вольдеморта. Но было уже слишком поздно. Министру Магии Корнелиусу Фаджу удалось сбежать и скрыться в рядах прислужников Темного Лорда до того, как были осознаны размеры бедствия. Никакие силы не могли отныне противостоять жажде власти Волдеморта; Азкабан был под его контролем, дементоры примкнули к нему и повсюду сеяли ужас.

Война была объявлена официально. Потянулись темные дни.
В Хогвартсе под предводительством членов Ордена Феникса было организовано сопротивление. Учеников младших курсов отправили домой. Остались только те, кто хотел и мог помочь в борьбе, и те, у кого не было родственников. Хогвартс был выбран генеральным штабом не случайно. Волшебный замок под руководством портретов и призраков защищал территорию и ополченцев лучше любой армии.

Окрестности замка и Запретный лес, ставший еще более опасным, защищали кентавры. Ни один человек не рисковал войти туда. Войска Вольдеморта не раз пытались сжечь лес, но напрасно. Из подобных экспедиций никто из УСов не возвращался. Поговаривали, будто Арагог теперь обильно кормит своих детей.

Жители подводных глубин охраняли территорию озера, и никто не мог подойти к берегу, не доказав свою благонадежность, в противном случае смельчак рисковал оказаться погребенным в мрачной пучине серо-зеленых вод. Воздушные патрули, состоящие из бывших игроков в квиддич, и наземные патрули, сформированные из авроров и нескольких великанов, патрулировали территорию по всему периметру и являли собой непреодолимую преграду для вторжения. Чтобы облегчить процесс перемещения, был создан центр Аппарации, размещенный около посаженной Хагридом Дракучей Ивы, предупреждающей часовых о враждебных атаках.

Преподаватели организовывали жизнь в Хогвартсе, у каждого была конкретная задача, которую он выполнял, не жалея ни сил, ни времени. Альбус Дамблдор с помощью Минервы МакГонагалл осуществляли общий контроль за действиями Ордена. Все авроры и студенты, находившиеся в школе, были разбиты на группы, в зависимости от их склонностей и способностей, и прикреплены к определенным преподавателям.

Профессор Флитвик и наиболее способные в его предмете ученики экспериментировали с различными чарами. Профессор МакГонагалл и профессор Вектор при участии Гарри, Рона и Гермионы разрабатывали стратегию и план предстоящего сражения. Грозный Глаз с помощью Мадам Хуч, Тонкс, Хагрида и Филча улучшали навыки учеников-авроров и проверяли надежность защиты территории школы. Северус Снейп, Ремус Люпин и странноватый господин Олливандер осуществляли связь с прочими членами Ордена и внешним миром, организовывали информационные каналы. Профессора Бинс, Трелани и Синистра при помощи мадам Пинс производили исследования в области предсказаний и анализировали выдающиеся события в магической истории, которые можно было использовать в борьбе с Вольдемортом. Мадам Помфри и профессор Спраут учили студентов оказывать первую помощь раненым и правильно использовать лечебные травы. Многочисленные маги и волшебницы, находящиеся в Хогвартсе, делились опытом и умениями в различных областях. Каждый был на своем месте и трудился ради общего блага. Огромный беспощадный механизм войны был запущен.

Но, несмотря на всю помощь добровольцев, силам Света катастрофически не хватало времени для подготовки главного удара. На протяжении многих лет Темный Лорд тайно готовил свое возвращение и захват власти, который он хитроумно замаскировал под соперничество с Гарри Поттером. И только после того, как преимущество оказалось на его стороне, он перешел к открытым военным действиям, продемонстрировав всему магическому миру размах своих возможностей и вновь обретенное могущество.





Глава 2

Союз ада и рая

С утра Гермиону Грейнджер беспокоила только одна проблема. И, по мнению девушки, решение было отнюдь не из легких: накануне вечером Рон признался ей в любви! Незадолго до этого она начала замечать изменения в отношении к ней молодого человека и боялась момента объяснения. Не то чтобы ей не нравился Рон, просто она была уверена, что не сможет разделить его чувства в той мере, на которую он надеялся.

Вчера он застал ее врасплох, и единственное, что она смогла – слабо протестовать. Слишком уставшая, чтобы объяснять свое к нему отношение, она позволила ему высказаться. В любом случае, ей вряд ли удалось объяснить ему что-либо, Рон был слишком взволнован и воодушевлен, чтобы спокойно послушать ее хотя бы несколько секунд. Перед ней стоял парень, сначала типично запинающийся, смущенный смелостью своего признания, потом, ободренный тем, что она сразу не оттолкнула его, он продолжал все громче и быстрее говорить о своих чувствах. Рон производил впечатление умалишенного, пытаясь скороговоркой рассказать о своей любви.

Сейчас Гермиона заранее злилась на себя за то, что ей придется причинить боль лучшему другу. Все, что она чувствовала к Рону, сводилось исключительно к дружбе – крепкой, вызывающей зависть, а порой и раздражение. Гермиона не испытывала к нему влечения. Она всегда полагалась на их прочные отношения, и ей этого было достаточно. То же самое было и с Гарри, которого она воспринимала как брата.

Неуправляемая чувствительность Рона всегда создавала ей проблемы. С самого первого дня в Хогвартсе между ними постоянно возникали противоречия – эти двое были слишком разными. Гарри постоянно приходилось сглаживать углы в их отношениях. Главное преимущество дружбы втроем – третий всегда может противопоставить себя оставшимся, заставить их не зацикливаться на себе и своем мнении и, в итоге, привести к общему, правильному решению. Но эта ситуация была… слишком деликатна. Рон наверняка предупредил Гарри о своих намерениях. А Поттер поддержал его, уверенный, что так будет лучше для обоих его друзей. Гермиона тяжело вздохнула: «Ох, уж эти мальчишки, которые ничего не смыслят в девушках!» И сейчас ей придется объясняться с Роном без помощи Гарри. Вспоминая вчерашнее поведение Рона, девушка была уверена, что реакция на ее слова будет ужасной. Как сказать ему правду? Как все объяснить, чтобы он не почувствовал себя отвергнутым? Это вообще невозможно.

Кроме того, ей было, о чем еще подумать, помимо сердечных переживаний. Развязавшаяся между Вольдемортом и Силами Света война могла достигнуть апогея в любой момент. Ситуация действительно была критической и отнимала все силы.

Сидя в одиночестве за завтраком, Гермиона предавалась мрачным мыслям, поминутно бросая взгляды на двери Главного Зала, откуда должны были появиться ее друзья. Вокруг за столами почти никого не было. Все, кто мог, пользовались редкими минутами отдыха. Наконец в дверях показались Рон и Гарри. Усевшись рядом с Гермионой, ребята приветствовали остальных. Не заметив напряжения девушки, юный рыжик зевнул так, что чуть не вывихнул челюсть. Гермиона старалась вести себя, будто ничего не произошло. Она попыталась расслабиться и взглянула на друзей. Оба выглядели уставшими.

– Доброе утро, Миона. Хорошо спала?

– Как сурок. А вот вы оба явно не выспались.

Гарри потер глаза перед тем, как одеть очки. Зевающий Рон заказал себе крепкий кофе.

– Это из-за Флитвика. Он никак не хотел отпускать Гарри, пока тот не сотворит телесного Патронуса, чтобы усилить его.

– Ну и как, получилось?

Гарри скорчил неопределенную гримасу.

– Нужно еще поработать над этим. Знаешь, вот кто действительно делает успехи, так это Рон.

– Серьезно?

– Да, теперь я тоже могу создать телесного Патронуса! – гордо заявил рыжик.

– Правда? Это же замечательно! А на что он похож?

– Ну….

Рон выглядел смущенным, а Гарри прыснул со смеху.

– Вряд ли он признается. Знаешь, это похоже на… огромную летучую мышь.

– Эй! Флитвик сказал, что это, возможно, будет орел. Если я продолжу тренировки!

Гермиона с улыбкой наблюдала за жующими ребятами. Она так часто присутствовала при подобных перепалках, что уже не обращала на них внимания. Все было как до войны. Сейчас такие моменты были столь редкими и ценными, что все быстро научились ими дорожить. В тяжелое время они помогали расслабиться. Почувствовав, что Рон может обидеться на насмешки Гарри, девушка произнесла:

– Это – знак. После войны ты сможешь поехать в Румынию к Чарли и помогать ему.

– Стать охотником на вампиров?! Ни за что! И потом, сейчас я должен заняться тобой…

Повернувшись к другу, Гарри подмигнул ему:

– Ну что, получилось? Вы вместе?

Если бы взглядом можно было убивать, Гарри был бы уже мертв. Немного поколебавшись, девушка вздохнула и произнесла:

– Кстати, Рон, как раз по этому поводу я…

Гермиону перебил шум от хлопанья множества крыльев. Все присутствующие радостными криками приветствовали сов, принесших почту, которую ждали уже несколько дней. Наконец можно было узнать новости о событиях, происходящих вне стен Хогвартса, о родных и друзьях, с которыми были разлучены войной. Подняв голову, девушка наблюдала за парящими птицами, сбрасывающими письма и небольшие посылки в руки адресатов. С сожалением она вспомнила то время, когда переполненный Главный Зал атаковался полчищами сов под восторженные крики и аплодисменты учеников.

Филин из школьной совятни направлялся в сторону их маленькой компании. Сев на стол, он сделал несколько шагов к Гермионе и протянул ей лапку. Девушка отвязала пергамент и угостила птицу кусочком бисквита. Филин, благодарно ухнув, проглотил награду и немедленно улетел.

Гарри открыл полученный «Голос Дракона» – подпольную информационную газету и начал вслух зачитывать Рону заголовки.

– Послушай это, Рон! Наступление в Старом Файе удалось. Авроры заняли деревню!

– Ух ты, дай посмотреть!

Пересев поближе к Гарри, Рон начал читать статью.

В это время Гермиона распечатала письмо. Заинтригованная, она прервала чтение на середине первого абзаца и посмотрела на стоящую внизу подпись. Ее удивление не было замечено ни Роном, ни Гарри, слишком увлеченными статьей. Перед тем, как продолжить чтение письма, Гермиона бросила взгляд на место Мастера Зелий за столом преподавателей. Оно было свободно. Девушка продолжила читать и никак не могла поверить написанному. Снейп ее хвалил! Первый раз. А ниже – даже больше, чем хвалил, он восхищался ею! Гермиона еще раз посмотрела в сторону преподавательского стола, но не увидела там никого, кроме профессоров МакГонагалл и Спраут, оживленно что-то обсуждающих. Зельевара по-прежнему не было.

Тон письма был грустным, уважительным, хвалебным и совсем не похожим на то, что можно было бы ожидать от профессора, ненавидимого всеми. Пришедшая вдруг мысль, что это может быть чей-то розыгрыш, заставила Гермиону оглянуться в поисках шутника. Рон и Гарри, не обращая на нее никакого внимания, изучали газету. Другие ученики продолжали завтракать в тишине или за разговорами. Некоторые читали полученные письма и газеты, и никому не было до нее дела.

Гермиона еще раз посмотрела на почерк в письме, изящный, но едва читаемый. Без сомнения, именно им делались комментарии на полях ее пергаментов по зельям. Внезапно поперхнувшись, Гермиона закашлялась и была вынуждена выпить глоток из немедленно появившегося перед ней стакана. Рон обеспокоено взглянул на нее:

– Миона, все в порядке?

– А? Да, да, конечно…

Девушка на одном дыхании закончила читать это невероятное письмо, все еще повторяя про себя, что такое невозможно, что автор письма не он, что он, должно быть, сошел с ума, что он слишком устал и угнетен происходящим, что… Но более всего ее потряс тон послания – неприкрытая грусть, плохо скрытое отчаяние, и в то же время оно было таким… светлым. Гермионе пришлось несколько раз перечитать пергамент, чтобы убедиться, что все происходящее реально. Она даже тайком использовала заклинание, позволяющее определить автора письма. Сомнений не оставалось – оно было он него, ее профессора по Зельям, Северуса Снейпа. И что ей теперь делать?

Слишком потрясенная, чтобы спокойно все обдумывать, Гермиона встала из-за стола и покинула Большой Зал. Она не услышала вопроса Гарри, не заметила и недоуменные взгляды, которыми обменялись друзья. Пожав плечами, молодые люди возобновили прерванный завтрак, живо обсуждая описанные в газете события.

Девушка нашла убежище в маленькой уединенной комнатке в Астрономической Башне. Из мебели здесь были только стол, старая скамья, древнее, но очень удобное кресло, и телескоп у окна. Эта круглая комната, расположенная в одной из самых высоких башен Хогвартса, с момента начала войны превратилась в наблюдательный пункт. Странно, что этим утром никого здесь не было. Ей повезло.

Девушка устроилась в кресле и постаралась спокойно рассуждать. Она была шокирована признанием профессора и в то же время сильно обеспокоена из-за него. Ей никак не удавалось привести мысли в порядок. Гермиона бесчисленное количество раз перечитала письмо, пока не поняла мотивы поступка Снейпа. Было ясно, что он хотел извиниться, потому что думал, что скоро умрет.

Гермиона размышляла, недоумевала и каждый раз натыкалась на один и тот же вопрос: а что она думает о Мастере Зелий? Как и все ученики Хогвартса, она его не любила, даже если в глубине души и была заинтригована этим сложным человеком. Он был таким таинственным, одаренным, с незаурядным умом, высокомерным, неприятным и … привлекательным. Живое смешение противоречий. Но, вопреки слухам, она никогда не сомневалась в его человечности, в его подверженности слабостям и в его достоинствах. Узнав о шпионской деятельности профессора, они преисполнилась уверенности, что он демонстрировал окружающим лишь малую часть своего характера. В целом, он бывал невыносим, но его поступки не были лишены ни смелости, ни благородства. Типичные качества Гриффиндора! Кто бы мог подумать, но это было действительно так. Дамблдор бесконечно верил ему, и Гермионе было этого достаточно, чтобы, в свою очередь, доверять Снейпу. Она поймала себя на мысли, что, даже если ей и не нравился зельевар, его исчезновение причинит ей боль.

Они редко встречались в эти восемь месяцев войны. Он больше не преподавал зелья. Чаще он просто отсутствовал, выполняя очередное секретное задание или же сражаясь вместе с аврорами. Они виделись только на собраниях Ордена, и каждый раз его информация была самой ценной. Много раз Гермиона пыталась подойти к нему, но каждый раз Снейп всем своим видом показывал, что у него нет времени на Мисс Выскочку. Война превыше всего. Верный себе, профессор так и не изменил отношение к их маленькой группке, в которой кроме нее были еще Рон и Гарри. Он их все так же недолюбливал и терпел только на собраниях. Что же до его отношения к Гарри, то за семь лет оно ничуть не изменилось.

Вдруг она вспомнила о единственном случае, когда он странно повел себя с ней. Несколько месяцев назад, после одного из собраний, она подошла к Снейпу и робко протянула письмо для Ремуса Люпина. Немного поколебавшись, он взял пергамент и посмотрел ей в глаза. Привыкшая к его попыткам запугивания, Гермиона, внутренне сжавшись, выдержала его взгляд. Она заметила странное, мимолетное выражение его лица и что-то еще в глубине глаз волшебника, что понять она не смогла. Сейчас, закрыв глаза и представив эту сцену еще раз, Гермиона поняла, что это было. Ревность.
Должна ли она встретиться со Снейпом? Она не была полностью уверена, что письмо от него. Если это был чей-то розыгрыш, то Зельевар, скорее всего, придет в ярость и долго еще будет насмехаться над ней и ее наивной сентиментальностью. Сама идея добровольно попасть под его сарказм казалась абсурдной.

Итак, был всего один выход. Наверное, потому, что в глубине души она надеялась, что он в порядке, морально и физически. Тональность письма ее испугала. А ведь профессор никогда не производил впечатление человека, склонного к самоубийству. Девушка не замечала за ним и склонности к фатализму. Но, если честно, после всего произошедшего – что она знала о Снейпе? Только то, что он позволял увидеть в действительности лишь малую толику. Он будто был отлит из закаленной стали. И мог, как никто другой, сопротивляться стрессам и усталости. Он не знал страха или, по крайней мере, никогда не показывал его. Что же тогда? Что произошло? Мастер Зелий зашел слишком далеко? Слишком много повидал? Был готов сломаться? И если он доверил ей тайну своей души, может, ему удастся помочь?

Итогом этих размышлений стало решение поговорить с ним и попросить все объяснить, даже если в письме говорилось о ней и все было предельно ясно. К тому же Гермиона должна будет сказать ему в лицо все, что она о нем думала. Это будет очень нелегко, особенно со столь смущающим ее человеком, который никогда не скрывал своего безразличия к Мисс-Хогвартс-Я-Знаю-Все. Следует тактично сказать ему о своем уважении, о том, как она польщена его вниманием, но что не сможет должным образом ответить на его чувства. Может быть, этого будет достаточно, чтобы в будущем установить с профессором довольно теплые отношения. Главное – объяснить все так, чтобы причинить ему как можно меньше боли, чтобы Снейп не стал ее ненавидеть. Она знала, как он умеет ненавидеть, и вовсе не хотела становиться его врагом.

Забавно было вспоминать об утренних волнениях по поводу разговора с Роном. Как ни странно, но именно благодаря Мастеру Зелий она нашла нужные слова для объяснения с рыжим Ромео. Если честно, по сравнению с этим письмом разговор с Роном был несрочным и вполне мог подождать. Гермиона заранее была уверена, что объяснение с Северусом Снейпом будет похоже на шахматную партию, сложную, запутанную, но интересную.



Спасибо огромное за теплые слова. Надеюсь, вам понравится продолжение.

Глава 3.
Конец Орфея


– Северус, пора.

Снейп кивнул Люпину и в последний раз удостоверился, что его волшебная палочка легко скользит в кармане, специально вшитом в правый рукав мантии.

Ремус, явно взволнованный и даже не пытающийся этого скрыть, молча наблюдал за ним. Все было сказано и повторено столько раз, что слова стали ненужными.

– Удачи, друг мой, – Люпин протянул Снейпу руку.

– Удачи. Сегодня вечером мы или победим, или умрем, – ответил Мастер Зелий перед тем, как произнести привычную фразу: – За Орден!

– За Орден.

Мужчины попрощались. Снейп быстро спустился в подземный ход и исчез. В полной темноте он шел твердым быстрым шагом. Профессор хорошо знал дорогу, так как ему приходилось часто, на его взгляд – даже слишком часто, пользоваться этим тайным ходом.

Позади него остались мужественные люди, некоторые из которых, он знал это, не вернутся живыми. Предстоящая схватка обещает быть жестокой. Люпин будет руководить захватом крепости снаружи, в то время как он проникнет в сердце вражеского лагеря, чтобы обезвредить ловушки и снять охранные заклинания. Главной целью их задания был захват живых Упивающихся Смертью, приближенных к Темному Лорду, и освобождение заложников, запертых в тюрьме замка.

«Все для того, чтобы получить информацию и уравновесить соотношение сил», – именно так охарактеризовал их вылазку Люпин.

Ремус… Снейп был удивлен их пониманием и успешным взаимодействием. Оборотень, который много лет назад чуть было не убил его и которого он на дух не переносил, стал идеальным партнером. Два блестящих волшебника только совсем недавно научились ценить и уважать друг друга. Как ни странно, но именно смерть Сириуса Блэка два года назад помогла им сблизиться. Оставалось только жалеть, что они не смогли сделать этого много лет назад, во времена учебы в Хогвартсе. Предубеждения отравили жизнь обоим. Но теперь прошлое было похоронено. Настоящее – вот что ценно.

Снейп продолжал идти по галереям и переходам, спускаясь все ниже и чувствуя, как воздух вокруг становится более сырым и тяжелым. Скоро он дойдет до цели.

Но готов ли он?

При этой мысли Снейп почувствовал внезапную тошноту. Но у него нет, да и никогда не было, выбора. Он должен сделать это для Дамблдора, для Ордена Феникса. Во что бы то ни стало. И для тех, кого он убил собственными руками. Профессор так сильно сжал кулаки, что на ладонях остались следы от ногтей. Снейп закусил губу, чтобы не поддаться стремительно накатывающей на него панике. Он должен оставаться спокойным и сосредоточиться на главной цели. Все рассчитывают на него. И он хорошо знает, что ему нужно делать. Ведь на кону – безопасность Хогвартса.

Хогвартс – его убежище на протяжении более чем тридцати лет – сейчас стал приютом для сотен волшебников. Снейп вспомнил, какое он испытал облегчение, увидев сову, которая принесла приглашение в школу его мечты. Он не поедет в Дурмштанг! Несмотря на желание родителей отправить его именно туда. Снейп встряхнул головой. Ему нельзя думать о родителях, особенно сейчас. С ними связаны болезненные воспоминания и напрасные сожаления.

Нет, он никогда не будет готов вернуться в тот ад, из которого столько лет тщетно пытается выбраться, забыть годы мрака и безумия. Он добился признания и доверия Воландеморта и Упивающихся Смертью только для того, чтобы однажды понять, наконец, что они собой представляют. Чтобы снова вернуться в ад!

Его вечное проклятие.

Дамблдор принял его в ту ночь, когда его единственным желанием было умереть. Он на коленях умолял старого волшебника помочь ему, убить его, покончить, наконец, с его исковерканной жизнью. Но Дамблдор отказался. Почему? Почему он не дал ему умереть? Директор был спокоен и мягок. Он настоял на том, чтобы Снейп сел и выслушал план. План, который позволит освободить мир от Воландеморта, если все удастся, конечно. Молодому человеку отводилась самая опасная роль, но если все удастся, он сможет искупить свою вину и обретет новый смысл жизни.

Дамблдор смотрел на него с таким состраданием, что Снейп не смог отказать. Он постоянно думал обо всех жертвах, об их страданиях. Вспомнив об этом, волшебник почувствовал холодную решимость идти до конца. Он отомстил за них. Ради них, ради себя самого он поможет сокрушить Темного Лорда.

Снейп понимал, что мало кто оценит то, что он делает. Он даже научился не обращать на это внимания, так же как на подозрение, отвращение, неприятие его окружающими волшебниками. Единственное, на что он мог рассчитывать – признание и благодарность тех немногих, которые смогли его понять.

Он никогда не был и не будет героем, в отличие от Поттера. В конце концов, Орден Мерлина – это всего лишь кусочки крашеного сатина и шелка. Эта награда не вернет погибших. Неосознанно Снейп дотронулся до левого предплечья, там, где был выжжен Знак Мрака – Черная Метка.

Говорят, что люди делают выводы из своих ошибок и больше их не повторяют. Неправда. Человеческая память имеет одну особенность – способность забывать со временем все то, что было опасно или что просто неприятно вспоминать. Возвращение Воландеморта – яркое тому доказательство. Почти два десятилетия отсутствия, и все забыли думать о нем, и вот все повторилось вновь. Возвращение террора повергло в ужас магическое сообщество. Настало время напомнить всем, что представляет собой угроза жаждущего власти монстра.

Северус Снейп, Мастер Зелий Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, шпион Ордена Феникса, мысленно собрался и вспомнил о клятве, которую он дал более двадцати лет назад. Во время сражения он забудет о страхе и будет яростно противостоять врагам, если понадобится – до самой смерти.

Из складок мантии Снейп вытащил небольшой пузырек с зельем Невидимости и осушил его одним глотком. Теперь у него было всего двадцать минут, чтобы выполнить задание.





Глава 4
Кто не рискует, тот не выигрывает

Гермиона Грейнджер шла по темным коридорам Хогвартса к кабинету профессора Снейпа, расположенному в подземельях, и удивлялась царившей вокруг наэлектризованной атмосфере. С начала войны замок гудел, как улей. Вокруг четко ощущалась вибрация энергии, сконцентрированной в замке, находящемся в полном взаимодействии с волшебниками.

Ей пришла в голову мысль, что самым странным в окружающей суете было проходить мимо пустующих портретов, обитатели которых где-то занимались своими делами, а на их места приходили персонажи других картин. Можно было часами простаивать у стен, наблюдая, как нарисованные фигурки ходят туда-сюда, тихо окликая друг друга.

Гермиона попыталась представить себе непрекращающийся гам, который создавали бы портреты и волшебники, если бы профессор Флитвик не наложил специальные чары, способные отделять слова одних от других. Это было похоже на систему частот, типа маггловского радио. Обитатели картин занимали одну частоту, а маги – другую. Получилось очень практично и конфиденциально, так как магические портреты являлись курьерами и передавали информацию обитателям замка на всей его территории. Причем портрет не раскрывал свое сообщение никому, кроме волшебника, которому оно предназначалось.

Гермиона встретилась с сэром Николсом, призраком Гриффиндора, и поприветствовала его с несвойственным ей безразличием. У призраков также были свои задания. Они патрулировали помещения замка.

Кровавый Барон, призрак Слизерина, всерьез воспринял свои новые обязанности и теперь железной рукой руководил своими подчиненными. Но, несмотря на это, Пивз все же ухитрялся воспользоваться любой, самой незначительной возможностью, и устраивать свои дурные шутки. Именно привидения ночами патрулировали коридоры замка, в то время как все спали или пытались заснуть.

Гермиона спустилась по лестнице и направилась в сторону самого редко посещаемого коридора. Девушка сильно удивилась, увидев идущую ей навстречу Сибиллу Трелони с кипой книг в руках. Преподавательница Прорицания чрезвычайно редко покидала свои апартаменты, расположенные в башне Северного крыла. Зная, что ведьма слепа, как крот, и так же непередаваемо неуклюжа – ее неловкость была сравнима только с неловкостью Невила Лонгботтома – Гермиона попыталась аккуратно обойти ее. Но, конечно же, будто нарочно, Трелони толкнула ее. Книги с жутким грохотом выпали у нее из рук. Обе волшебницы стремительно нагнулись, чтобы собрать их.

– О, моя дорогая! Мне так жаль. Я сама виновата, но в этих коридорах так темно!

– Ничего, профессор, ведь ничего страшного не случилось.

– Говорите за себя! – прошелестели с негодованием фолианты.

– Вы – малышка Грейнджер, ведь так?

«Малышка? Я – малышка?! – протестующе подумала Гермиона.– Мне 17 лет! Даже 18, если учесть прыжки во времени в истории с хроноворотом!» Девушка постаралась успокоиться и вежливо произнесла:

– Совершенно верно.

– Подруга Гарри Поттера?

– Да.

– Бедный юноша! У него действительно нет шансов… С самого рождения этот ребенок предназначен для великих дел, но путь его тернист.

«Ну вот, все та же песня! Опять все сначала!» – подумала Гермиона, пытаясь закрыть сопротивляющуюся книгу.

– Прошу прощения? Вы что-то сказали?

– Нет. Ничего! – Девушка покачала головой. «Она что, читает мысли?»

– Ах, сколько раз я предсказывала ему несчастья, – продолжила Трелони трагическим голосом.

– Никто уже и не считает… – обронила Гермиона. Спохватившись, она сильно покраснела и попыталась исправить ситуацию: – Эээ, то есть я хочу сказать, что Гарри всегда удавалось выкрутиться.

Трелони бросила на нее странный взгляд сквозь свои очки с сильнейшими диоптриями. Прорицательница случайно задела Гермиону рукой.

– Моя дорогая…

Девушка посмотрела на Трелони, внезапно встревоженная ее тоном.

– Что?

– Вы слишком склонны к сарказму.

– Ох, – Гермиона почувствовала себя неловко и поспешила извиниться: – Мне очень жаль, профессор.

– У вас чистая душа и благородное сердце. Вы – из тех редких людей, способных познать истинную Любовь, настоящую, перед которой отступает даже смерть.

«Чудесно, – насмешливо подумала Гермиона. – Как будто у меня УЖЕ нет таких проблем». К счастью, ей пришла в голову мысль о Парватти, и девушке удалось довольно искренне пролепетать тривиальное «Правда?», что доставило Трелони огромное удовольствие.

– Абсолютная правда! О, моя дорогая! Как я вам завидую!

Улыбаясь, волшебницы выпрямились, и Сибилла, явно витая в облаках, повторила:

– Вот увидите… великая Любовь…

Пряча насмешку, Гермиона попрощалась с преподавательницей. Что ж, по крайней мере, вмешательство Трелони отвлекло ее от довольно мрачных размышлений и проблем. От мысли, что придется идти к профессору Снейпу, девушке стало нехорошо, а опасение и дурные предчувствия атаковали с новой силой. Но, с присущими ей решительностью и здравомыслием, ведьма пресекла подобные мысли.

Гермиона завернула за угол и вышла в холл, почти пустой в этот утренний час. Она уже подошла к лестнице, ведущей в подземелья, когда услышала голос Гарри. Девушка обернулась и увидела обоих друзей, бежавших к ней.

– Гермиона, где ты была? Мы, наверное, уже целый час тебя ищем! – сказал Рон.

– Извините, мне нужно было подумать.

– Проблемы? – спросил Гарри, внезапно взволнованный. – Это из-за того письма, что ты получила за завтраком?

– Эээ, слушайте… Я… мне нужно найти Снейпа.

– Зачем он тебе? – скорчил гримасу Рон.

Гермиона не знала, куда деть глаза:

– Чтобы поговорить с ним.

– Его нет в школе, – произнес Гарри. – Я видел, как они с Ремусом ушли вчера вечером.

– Куда они пошли?

– Понятия не имею. Но вид у обоих был заговорщицкий.

Гермиона казалась искренне обеспокоенной, даже если в глубине души и радовалась отсутствию Мастера зелий, что позволяло избежать объяснения с ним.

– Мы идем к Хагриду. Ты с нами или здесь останешься? – прервал ее размышления Рон.

– А? Идите без меня.

– Ты уверена, что все в порядке?– еще раз поинтересовался Поттер.

Гермиона выдавила улыбку:

– Да, все хорошо.

Так и не убежденный в этом, Гарри, тем не менее, оставил ее одну. Он очень хорошо знал, что бесполезно заставлять ее рассказывать что-либо, если она этого не хочет.

Тем временем Гермиона испытывала неудержимую потребность поговорить с кем-то, поделиться своей тайной. Но с кем? Не с мальчиками, это точно. С подругой, Джинни? Это тоже был не лучший выбор. Ей нужен совет взрослого человека. Дамблдор? Он слишком занят, да и, если честно, девушка не представляла, как она сможет говорить со старым волшебником о Снейпе, даже если директор с Мастером зелий были друзьями. Ремуса не было, Молли, матери Рона, тоже. Может быть, с ее собственными родителями? Нет, они не поймут. Гермиона вздохнула. Не оставалось никого, кроме профессора Макгонагалл.

Глава дома Гриффиндор немедленно приняла девушку. Обычно у Минервы Макгонагалл не было любимчиков среди учеников, но она совершенно по-особенному относилась к этой блестящей ученице, хотя и старалась не демонстрировать свою привязанность. Волшебницы удобно устроились на старом кожаном диване, стоявшем перед камином, и, вызвав эльфа, заказали чай и пирожные. Когда, наконец, декан спросила девушку о том, что ее привело к ней, вместо ответа Гермиона молча протянула пергамент.

Волшебница надела очки и в полной тишине прочла письмо. Эмоции сменялись на ее испещренном морщинами лице одна за другой по мере прочтения послания: сначала это было удивление, потом беспокойство и, наконец, грусть. Закончив читать, Макгонагалл использовала те же чары, что и Гермиона, чтобы проверить подлинность документа. Получив тот же результат, она медленно положила документ на колени и посмотрела на свою ученицу, явно не зная, как начать сложный разговор.

– Это более чем удивительно, не так ли?

Гермиона опустила голову.

– Я хотела пойти к нему и попросить все объяснить.

– Да, но Северус ушел. Я знаю, что… Боюсь, что он вернется только через несколько дней.

В воцарившейся тишине Минерва внимательно посмотрела на свою ученицу, будто впервые видя ее. Как она изменилась! Подросток с непослушными волосами превратился в очаровательное создание с глазами молодой серны и сильным характером. Как можно было остаться равнодушным к чарам и уму этой молодой девушки? – задавалась вопросом пожилая женщина. Ответ был очевиден.

Но сейчас Макгонагалл больше волновала Гермиона, нежели Мастер зелий.

– Как вы к этому относитесь? – наконец решилась спросить она.

– Я не знаю. Это так неожиданно… Я потрясена…

– Могу себе представить. Не каждый день человек, у которого, как все считают, нет сердца, признается вам в любви…

– Да уж, особенно когда речь идет о человеке, которого ненавидит весь Хогвартс.

Минерва подавила смешок и налила себе чай.

– Северус, он… очень сложный.

Уважение, которое испытывала ее декан к зельевару, легко угадывалось в этих нескольких словах. Гермиона растерялась.

– Я не понимаю… Я никогда не искала его расположения! Да и он никогда не обращал на меня внимания!

– Это вы так думали, Гермиона… Когда дело касается профессора Снейпа, не стоит полагаться на видимость. Нужно смотреть глубже. Вы должны были бы об этом догадаться, иначе как он смог бы выжить, оставаясь столько лет рядом с Темным Лордом?

– Мне так сложно совместить два образа. Профессора, которого я знаю, и мужчину, написавшего это письмо. У меня чувство, будто это два разных человека. То есть я хочу сказать… Если честно, я ничего о нем не знаю. Я ЕГО не знаю.

– Я понимаю. Даже мы, хотя и общаемся с Северусом дольше, не можем до конца разгадать его. Разве что Альбус… А я… я так же, как и ты, постоянно спрашиваю себя «а знаю ли я этого человека?»

Снова повисла тишина. Макгонагалл вздохнула.

– Если честно, не могу сказать, что я очень удивлена. У вас с Северусом так много общего.

– Что же, например?

– Тот же выдающийся ум. Та же жажда знаний… Книги… Если бы вы могли поговорить, вы бы обнаружили множество общих тем и интересов.

– Вы так думаете?

– Это возможно, но с ним никогда нельзя быть ни в чем уверенной.

Гермиона на мгновение задумалась.

– Минерва, что вы думаете об этом письме?

– Я не одобряю его поступка. Даже если война все меняет, даже если вы уже не его ученица, он не должен был писать подобное письмо и тем самым ставить вас в такое положение. Гермиона, вы не должны ощущать себя виноватой из-за того, что не можете ответить на его чувства. Если вы не любите Северуса, вам нужно только сказать ему об этом. Откровенно говоря, это будет удар по его самолюбию, но он достаточно умен, чтобы все понять. Он это переживет.

– Должно быть, профессор Снейп чувствовал себя очень одиноким, если решился раскрыть свои чувства.

– Или подавленным. Время от времени с ним это случается. Позвольте дать вам совет: ни в коем случае не вздумайте жалеть его, он этого не переносит.

– Почему он не доверился кому-то другому?

– Северус – очень скрытный человек.

Молодая волшебница тяжело вздохнула.

– Что же мне делать?

– Сказать ему правду.

– А что, если он не вернется? Если он погибнет?

– Мерлин, с чего вы взяли? Северус вернется. Обязательно. Он всегда возвращается.

Гермиона потупилась, вдруг почувствовав себя неловко. Она показала Макгонагалл некоторые предложения из письма, которые при чтении особенно обеспокоили ее.

– Минерва, может, я схожу с ума, но у меня очень плохое предчувствие.


– Почему ты так думаешь?

– Что-то подсказывает, что он не вернется. Не в этот раз.

Пожилая ведьма взволнованно взяла руку Гермионы и участливо пожала ее.

– На вас это не похоже… Так говорить… Такие мысли…Сама эта идея… иррациональна.

– Я знаю, но ничего не могу поделать. Я чувствую, что с ним случится что-то страшное.

– Гермиона, Северус – боец. Если кто-то и знает смысл слова «выживание», то это он. Он вернется… и тогда ему придется иметь дело со мной. Очень серьезно.

Девушка слабо улыбнулась, представив себе картину выяснения отношений между ее деканом и Мастером Зелий. Как и все анимаги, а Минерва была анимагом, ведьма умела быть исключительно заботливой и, при необходимости, беспощадной. Даже Снейп не рисковал спорить с ней, когда Макгонагалл была в такой ярости.

– Пообещайте, что не будете слишком суровы с ним.

– Гермиона, вы чересчур сентиментальны.

Девушка пожала плечами.

– Конечно… Даже если он мне и не нравится, я всегда уважала его, и не только за то, что он делает для Ордена.

– Он вас заинтриговал, верно?

Гермиона покраснела. Пожилая ведьма, увидев наглядное подтверждение своих слов, снисходительно улыбнулась.

– Северус всегда так действовал на женщин…Он такой таинственный… И по-своему соблазнительный… А его голос… Мерлин мой, какой у него голос!

Гермиона покраснела еще сильнее, вспомнив непередаваемый тембр голоса зельевара. Его голос мог быть резким и острым, как бритва, жестким и холодным, как лед, высокомерным, ироничным на грани сарказма, а иногда – очень редко – заботливым и ласкающим слух. Снейп умел виртуозно пользоваться им, чтобы достичь желаемого эффекта. Молодая волшебница отбросила мысли, начавшие приобретать совсем уж фантастичный характер. Ей вовсе не хотелось рассказывать об этом кому бы то ни было, а особенно собственному декану. Гермиона предпочла сменить тему разговора.

– Вы можете мне сообщить, когда он вернется?

– Конечно.

– Даже если с ним что-нибудь случится.

– Гермиона!

– Я знаю…

С понимающей улыбкой Минерва пообещала разузнать о Мастере зелий все, что сможет. Перед тем, как попрощаться, она произнесла:

– Гермиона, Северусу очень тяжело. Он опустошен и подавлен. Я почти уверена, что, когда Северус вернется, он станет отрицать, что мог в здравом уме написать это письмо. Вам не о чем волноваться.

Девушка постаралась уверено и почти беззаботно улыбнуться, и ушла, ничуть не успокоенная словами декана.

После ухода Гермионы лицо Макгонагалл, наконец, приобрело то выражение, которое она тщательно скрывала на протяжении всей беседы. Выражение крайней озабоченности. Единственным верным решением казался безотлагательный разговор с Альбусом Дамблдором.









Глава 5

Река времени

– Рон, мне, правда, очень жаль.

– Ничего, я все понимаю.

Молодой волшебник поднялся и вышел из комнаты, являя собой образ поражения и печали. Прикусив губу, Гермиона посмотрела ему вслед. Два противоречивых чувства боролись в ней: облегчение – от того, что сказала правду, и угрызения совести – от того, что причинила боль другу. Какое чувство было сильнее, она и сама не могла определить.

Как девушка и ожидала, Рон плохо воспринял ее слова и некоторое время провел у себя в комнате, зализывая раны. Следуя совету Гарри, которому девушка передала содержание разговора, Гермиона приняла желание Рона побыть в одиночестве. Они постарались тем вечером не ужинать вместе и не встречаться нигде, кроме как на собраниях их исследовательской группы, а также на тренировке, назначенной на следующий день. Гарри, чувствуя себя неловко, стал между ними связующим звеном, стараясь утешить Рона и поддержать Гермиону.

День за днем Гарри замечал, что Гермиона становится все более рассеянной, что ей трудно усидеть на месте. Когда после нескольких дней отсутствия в школу вернулась Джинни – она выполняла задание в Лондоне, – Поттер рассказал ей о своих наблюдениях. Младшая Уизли, как всегда, резонно предположила, что нервозность Гермионы связана с ее объяснением с Роном. Гарри, однако, не согласился с предположением свой невесты. Казалось, Гермиона постоянно была погружена в свои мысли и особенно тревожилась во время обсуждения положения и новостей с фронта. Ее подавленность бросалась в глаза. Юноша попытался уговорить Джинни вызвать Гермиону на разговор по душам. Но тщетно. Тогда Гарри решил внимательнее понаблюдать за Гермионой, решив, что девушка как-нибудь выдаст причину своей тревоги.

Гермиона была вынуждена скрывать причину своих переживаний от Гарри и Джинни, так как признание Рона совпало с письмом Зельевара. Она все еще не пришла в себя от откровения Северуса Снейпа, и ее мучило предчувствие, что с ним случится что-то нехорошее. Это не давало ей покоя. И все же иногда – это была ужасная мысль, она это признавала – ей хотелось, чтобы Мастер Зелий не вернулся. Тогда ей не придется с ним объясняться, не придется ему отказывать, и все произошедшее останется тайной. Навсегда. В любом случае, эта история была слишком невероятной, чтобы рассказывать что бы то ни было Джинни и Гарри, который, быть может, увидит здесь повод для гнусного подшучивания над нелюбимым профессором. И потом, она не хотела, чтобы ее друзья подумали, что она отказала Рону из-за человека, которого ненавидит весь Хогвардс.

Приближалось еженедельное собрание Ордена Феникса, а у Гермионы до сих пор не было новостей о Снейпе. Она отлично понимала, что из-за соображений безопасности информация будет неполной, но все же надеялась, что Дамблдор скажет хоть что-нибудь о задании Мастера Зелий и о нем самом.

В назначенный час члены Ордена собрались в специально отведенном для их секретных встреч зале, который находился ниже подземелий Хогвартса. Зал был выбран не случайно – в нем сохранялась какая-то странная атмосфера. Часто в камине сам собой вспыхивал огонь или вдруг откуда-то начинал дуть ветер. Иногда можно было услышать странный шепот или необычную музыку, которые тотчас стихали, если к ним начинали прислушиваться. Поговаривали, что этот зал населен духами. Это обстоятельство порой приобретало для волшебников особенное значение и вселяло ужас в любое разумное существо. Даже призраки не отваживались залетать туда.

В центре просторной комнаты стоял тяжелый круглый стол из ценных пород дерева, вокруг были расставлены стулья, а по углам – статуи четырех Основателей Школы. Факелы и красные драпировки на стенах придавали залу торжественный вид. Мощнейшие чары защищали помещение от прослушивания.
После короткого приветствия каждый член Ордена занял свое обычное место. Все взгляды были прикованы к пустующим местам, которые обычно занимали Ремус Люпин и Северус Снейп.

Альбус Дамблдор встал и произнес обычную приветственную речь, после чего передал слово участникам собрания. Сначала отчитался профессор Флитвик, сообщивший об успехах и открытиях, сделанных группой, которой он руководил. Предварительные опыты были очень обнадеживающими и, казалось, полностью подтверждали разработанную Гарри и Гермионой теорию об уязвимости Вольдеморта. Как и на каждом собрании Ордена, Флитвик закончил свою речь напоминанием о нехватке времени, что являлось для него проблемой первостепенной важности.

Доклады сменяли друг друга, и, наконец, настал черед Дариуса Олливандера. Продавец волшебных палочек осуществлял связь между вооруженными группами и принимал отчеты тех, кто по каким-либо причинам не мог или не хотел появляться в генеральном штабе.

– Как вам известно, в последние несколько дней мы провели операции по дестабилизации врага с целью освободить наших плененных товарищей и поймать несколько Упивающихся Смертью из числа приближенных к Темному Лорду. Результаты можно оценить по-разному, так же как и то небольшое количество информации, которое удалось добыть….

Олливандер надел очки и взял свои записи. Гермиона вжалась в кресло и с замиранием сердца приготовилась слушать пожилого волшебника.

– Начнем с хороших новостей: группа Орландо Каспера проводила рейд в Кентербери в доме Виллугби и не встретила сопротивления. Около тридцати наших товарищей были освобождены до того, как их, как скот, переправили на остров Цирцеи. Но пойманные Упивающиеся Смертью всего лишь охранники.

– Вы допросили их? – спросила Макгонагалл.

– Допрашиваем. Но, боюсь, из этого ничего не получится.

– Кто знает… Хотя по опыту мы знаем, что влиятельные Упивающиеся при поимке пытаются иногда сойти за рядовых продвиженцев, – добавил Дамблдор.

– Но не под действием нового зелья Веритасерум, составленного Северусом. Я не видел ничего более действенного. Допрашиваемые не только не помнят, о чем их спрашивали, но и будут с пеной у рта доказывать, что они вообще ничего не сказали. Вы представляете возможности и преимущества применения этого зелья.

Дамблдор задумчиво поглаживал бороду.

– Нужно использовать это зелье для внедрения шпионов в Круг Избранных, если, конечно, нам удастся поймать кого-нибудь из приближенных к Вольдеморту. Даже такой опытный легитимист, как Том, не сможет узнать, был ли он предан и кем.

– Абсолютно верно, – продолжил Олливандер. – Я думаю, нужно работать именно в этом направлении.

– Минерва?

– Мы включим этот пункт в наши планы.

– Продолжайте, Дариус.

Олливандер снова заглянул в свои записи.

– Вторая группа, возглавляемая Вацлавом и Алонсо, встретила отчаянное сопротивление в Мортон-Холле. Мы не потеряли ни одного бойца, но многие получили серьезные ранения. Упивающиеся Смертью, оказавшие противодействие, погибли, в том числе Клер Моррис и Декстер Варвик. В кабинете Варвика мы обнаружили документы. Наши эксперты работают, пытаясь оценить их важность и установить подлинность. Но пока их нельзя использовать. Кстати, это могло быть причиной такого яростного сопротивления, ведь в Мортон-Холле не было пленников.

– Когда, по вашему мнению, мы сможем посмотреть документы?

– Как только это станет возможным и безопасным, Минерва. Меланиус д’Акин был ранен, когда попытался прочитать один из пергаментов. Мы приняли все необходимые предосторожности, чтобы это не повторилось.

– Если эти документы действительно так важны и Вольдеморт знает, что они захвачены, у Темного Лорда достаточно времени, чтобы изменить планы,– заметил Гарри.

– Мы в курсе, мистер Поттер!

Олливандер серьезно посмотрел на молодого волшебника. Каждый раз, когда взгляд Дариуса останавливался на нем, у Гарри возникало ощущение, что пожилой человек читает его мысли, как книгу.

– Вы пока говорили о хороших новостях, – проскрипел Хмури. – Можем мы узнать о плохих?

– Во-первых, группа Амона Бейтса попала в засаду, – печально ответил Олливандер. – Очевидно, нас ждали. Многие погибли. А выжившие говорят, что это была настоящая бойня…

– Семьи известили?

– Да, Альбус. Кингсли этим занимается. Проведем церемонию, как только Ремус вернется.

– А где он? – удивилась мадам Помфри. – Разве он не должен был присутствовать на собрании?

– Конечно, но он решил снова отправиться на поиски Северуса…

Гермиона замерла, как, впрочем, и все присутствующие за столом. Все взгляды были устремлены на продавца волшебных палочек.

– Северус пропал? Что произошло? – Макгонагалл в волнении повернулась к директору. – Альбус?

– Расскажи им, Дариус, – произнес Дамблдор.




5 глава

Река времени
(продолжение)

– Нападение на один из замков Люциуса Малфоя прошло с осложнениями. Мы потеряли многих еще до того, как Северус открыл один из потайных ходов, ведущих в замок. Когда Ремус смог восстановить контроль над ситуацией и бои прекратились, Северус исчез. Мы тщательно прочесали замок, но не нашли ничего, кроме небольшого клочка ткани, вырванного из его мантии. Он был весь в крови… В его крови… Ремус пытается узнать, смог ли Северус аппарировать и куда.

– Мерлин, если его схватили, мы пропали, – воскликнул Хмури.

– Северус ничего не скажет, Аластор! – сухо произнесла Макгонагалл.

– Под пытками скажет, – настаивал шеф службы Авроров. – Если, конечно, он уже не был мертв…

Зал погрузился в вязкую тишину. Гермиона почувствовала приступ тошноты.

– В любом случае это угроза нашей безопасности. Нужно срочно менять планы, – продолжил Хмури.

– Слишком поздно что-либо менять, – устало возразила Макгонагалл. – Нам едва хватает времени, чтобы осуществить первоначальные планы.

– Минерва права, Аластор. Мы должны продолжать действовать по первоначальной схеме, – поддержал ее Флитвик.

– Но это же огромный риск! – проворчал Хмури. – Хотя… Альбус, вам решать…

– Северус сам, добровольно, отказался узнавать что-либо о плане и о роли Поттера, во всяком случае, до решающего момента сражения. Итак, он знает не все. И более того, я полагаю, что он прекрасно осознавал величину риска. К тому же он достаточно умен и хитер, чтобы использовать некоторую информацию и обмануть Вольдеморта. По крайней мере, на время…

– Альбус, если это действительно так, то мы должны постараться найти его как можно скорее, – вмешалась в разговор мадам Помфри.

Старый волшебник устало кивнул:

– Мы продолжим поиски до тех пор, пока не узнаем, что с ним произошло.

– А если он нас предал?

– Рональд Уизли! Как вы смеете? – взвилась Макгонагалл.

Все присутствующие посмотрели на стремительно краснеющего рыжика. И вдруг Гарри поддержал друга:

– А правда, чем можно доказать, что он не вернулся служить Лорду, своему настоящему господину? А перед нами просто разыгрывал комедию?

– Гарри! – со злостью воскликнула Гермиона, задетая его словами.

Послышался гул голосов, некоторые были возмущены словами двух юных волшебников, но большинство поддержали Рона и Поттера.

– После всего, что он сделал для Ордена и для вас, как вы можете сомневаться в его преданности?

– Но он – бывший Упивающийся! Можно ли ему верить?

– Если его поступки ничего не могут доказать, то нужно ставить под сомнение действия любого присутствующего здесь!

– Ну же, друзья мои, успокойтесь, – произнес, вставая, Дамблдор. – Я полагаю, что Северус уже все доказал…

Пожилой волшебник повернулся к Гарри и Рону и с грустью продолжил:

– Но, кажется, сомнения все еще не развеяны. Кроме того, что Вольдеморт не простит ему предательства и что оно будет стоить ему жизни, у Северуса есть и личные причины, которые не позволят ему вернуться к Темному Лорду. Но это касается только его. Я не могу вам рассказать всего, что он мне доверил много лет назад.

Молчание было ответом на слова Альбуса.

«Итак, у Снейпа есть тайна», – подумала Гермиона.

– Я верю ему, – мягко сказал Дамблдор.– Его вклад в нашу борьбу неоценим, а его исчезновение меня очень тревожит.

Рон пристыжено потупился.

– Извините.

– Ничего, мистер Уизли. Вы всего лишь озвучили мысли остальных. Северус знал, что согласия нет даже в Ордене, – вздохнул Альбус.

– И что мы теперь будем делать? – неуверенным голосом тихо спросил Невилл.

– Пока мы ждем новостей от Люпина, я могу пройтись по некоторым контактам Снейпа. Может быть, узнаю, где его держат, если он жив, конечно… – предложил Олливандер.

– Вы очень рискуете, Дариус, – заметил Хмури. – Еще не хватало, чтобы вы попали в ловушку. Если Северус заговорит, вы станете той ниточкой, за которую стоит только потянуть, и…

– Если уж на то пошло, мы все связаны, – подытожил Дамблдор. – Но Хмури прав. Я считаю, что кто-нибудь должен пойти с вами.

– Возьмите Тонкс, – предложил старый аврор. – Она умирает от желания отправиться на задание.

Олливандер кивнул.

– Надеюсь, что мы все-таки скоро получим какие-нибудь новости от Ремуса. Вас тотчас же оповестят.

– Спасибо, Дариус.

Продавец волшебных палочек собрал свои записи. Напряженные, серьезные лица были устремлены на директора в ожидании его решения. Дамблдор медленно и тяжело поднялся, выдавая свою усталость и возраст.

– Сейчас как никогда мы должны объединиться. Следующие несколько недель будут решающими. Сейчас же я прошу вас быть очень осторожными и сосредоточиться на своих задачах. Не пренебрегайте ничем. Рейды к УС продолжатся. Все группы должны быть готовы к предначертанному часу. Я очень надеюсь, что у нас все получится и что наш план удастся несмотря на исчезновение Северуса. Это тяжелый удар для нас всех. Мы сделаем все возможное, чтобы его спасти. Я вам это обещаю. Что ж, работайте быстро и плодотворно. Да пребудут с вами сила и отвага Мерлина!

На этих словах совещание закончилось. Члены Ордена собирались маленькими группками, чтобы обсудить ситуацию и наметить планы работы. Рон, Гарри и Гермиона остались в уголке зала.

– Ты никогда не упускаешь возможности ляпнуть что-нибудь?

– Гермиона, он же извинился, – сказал Гарри.

– Если честно, вам не кажется, что такое ваше отношение к Снейпу отдает ребячеством! Пора уже оставить вашу дурацкую вендетту и начать верить ему!

– Поговорим об этом, когда удастся найти этого старого садиста!

– Прекрати так о нем говорить! Возможно, он сейчас серьезно ранен и нуждается в нашей помощи! Или еще хуже...

– Гермиона права, Рон. Сейчас не время.

Гермиона была в ярости и теперь понимала, почему. Тревога оттого, что она ничего не знает о том, что случилось со Снейпом, делала девушку очень раздражительной. Только она решила возразить, как ее окликнула Макгонагалл, хотевшая с ней что-то обсудить.

– Следуйте за мной, Гермиона.

Волшебницы подошли к Дамблдору.

– Мисс Грейнджер, Минерва рассказала мне о вашей беседе. Я очень беспокоюсь о вас.

Девушка смутилась. Конечно же, она предпочла бы, чтобы Макгонагалл не передавала их разговор директору, но в то же время хорошо понимала, что слишком многое было поставлено на карту. Начиная с ее собственной безопасности. Это ей объяснил старый волшебник. Если кто-нибудь узнает о той ситуации, в которой оказалась Гермиона, ее смогут использовать как средство давления на Снейпа, напав на нее и угрожая убить или похитив. Орден не мог себе позволить потерять еще одного члена, играющего важную роль в предстоящей битве.

– Я все поняла и оценила ситуацию, директор.

– Вы должны быть очень осторожны, Гермиона. Если вы вдруг заметите что-то необычное, сразу же связывайтесь с Минервой или со мной. И пусть вас постоянно сопровождают друзья, – добавил Дамблдор, заканчивая инструктаж.

– Хорошо, директор.

– Гарри мне не простит, если с вами что-нибудь случится. Что же касается Северуса...

– Он с вами разговаривал о...

Дамблдор опустил голову:

– На эту тему никогда... к сожалению... Но я знаю, насколько он скрытный человек.

– Надеюсь, его найдут целым и невредимым.

– Я тоже, Гермиона, я тоже.

Девушка покачала головой и отошла от волшебников, погруженная в свои мысли. Гермиона обвела взглядом комнату и увидела Гарри, разговаривающего с профессором Флитвиком.

Девушка была поражена серьезным выражением лица друга. Его взгляд уже давно утратил детскую наивность. И было от чего: детство, которого он почти не знал, наполненное трагедиями и опасностями. Слишком рано против воли заброшенный в мир взрослых, которые, правда, по возможности старались его оберегать, Гарри готовился к тому, что было его судьбой. Столько всего навалилось на его детские плечи.

Гермиона продолжала наблюдать за членами Ордена. Встретившись взглядом с Невиллом, разговаривавшим с профессором Спраут, девушка улыбнулась. Двое волшебников при первой же возможности возобновляли разговор о тайнах Травоведения. Но такие моменты случались очень редко...

Справа Рон разговаривал с Аластором Хмури. Из тройки только он смог сохранить беззаботность мирных дней. Наивный влюбленный и верный друг он всегда был рядом, чтобы защитить Гермиону или поддержать Гарри.

Ну, а она сама? Ей казалось, что за эти несколько дней она повзрослела на много лет. Гермиона вдруг поняла, что нельзя безбоязненно воспринимать окружающую реальность и что ей нужно еще многому научиться… Какой тяжелый урок им преподнесла жизнь!

Девушка вздохнула и постаралась отбросить мрачные мысли и сосредоточиться на задаче, которую им предстояло выполнить. Определенно, их поколению достались тяжелые времена.











Огромное спасибо за отзывы. Так приятно знать, что кто-то читает и что мой перевод кому-то нравится.

Глава 6

Гибель Прометея

Снейп очнулся от того, что кто-то сильно его встряхнул. Находясь в полубессознательном состоянии, волшебник поднял голову и постарался оценить обстановку. Он сидел, привалившись к холодной мокрой стене, руки его были закованы в кандалы. Скорее всего, это был подвал. Снейпа стерегли два стража, облаченные во все черное. Чуть вдалеке виднелись силуэты людей в капюшонах. Упивающиеся Смертью тихо переговаривались и часто бросали взгляды в его сторону. Должно было состояться собрание, вполне понятно, какое. Все присутствующие Упивающиеся Смертью входили в Круг Избранных – верные псы Вольдеморта. Снейп моментально понял, что собравшиеся будут его судить.

Люди в черном все прибывали и разделялись на группы. Маленький сутулый человечек перемещался от одной группы к другой. Это был Питер Петтигрю, тот самый, что предал Джеймса Поттера, обвинив в этом преступлении своего друга Сириуса Блэка. Анимаг приблизился к высокому богато одетому человеку, которого трудно было спутать с кем-либо другим, чтобы передать приказания Хозяина. Люциус Малфой подал знак, и Упивающиеся Смертью начали собираться в круг.

– Господин идет! – воскликнул Малфой. – Пусть приведут предателя!

Тотчас два цербера без особых церемоний приволокли Снейпа и втолкнули его в центр круга. Ряды УС заволновались.

– Преклонитесь перед Его Величием! – пронзительно крикнул Петтигрю.

Внезапно из облака света и дыма появился Вольдеморт. Преклонив колени, УС склонили головы и в один голос поприветствовали Темного Лорда. Согнувшись пополам, Питер Петтигрю подбежал к своему господину. На ходу он бросил на Снейпа торжествующий полный ненависти взгляд и хитро улыбнулся, довольный таким поворотом событий.

Лорд подал знак, УС отпустили Снейпа. Волшебник медленно поднялся.

– Северус, подойди!

Костлявая рука сделала знак в его направлении. Помимо своей воли Снейп приблизился и опустился на колени. Ему не удалось разглядеть черты Вольдеморта. В окутывающих его сумерках силуэт Темного Лорда выглядел размытым из-за облачка слабого света, который на самом деле был защитным магическим щитом.

– Ты был одним из моих преданнейших слуг, – сдержанно произнес Вольдеморт. – Ты хорошо мне служил, потому что верил в мою борьбу, в отличие от Кедвера, который был со мной из страха…

Волшебник в черном повернулся к распластанной на полу фигуре. Ледяной голос разорвал тишину.

– Но ты меня обманул. Я думал, что Я – твой единственный Господин! Но нет!!

Вольдеморт обвел взглядом каждого из собравшихся в круг УСов.

– Как я мог поверить, что ты мне верно служишь? Я ошибся, доверяя тебе. Северус, ты стоишь не больше других.

– Мой Лорд, я…

– Молчать! – воскликнул Вольдеморт. – Тебе уже нет смысла врать. Или ты забыл, кто я? Я – лучший легитимист! Ты нервничаешь, ты не сможешь скрыть правду…

Снейп пытался успокоиться.

– И враждебность тоже не поможет…– сказал Вольдеморт, недобро улыбнувшись. – Кстати, о правде, ты знаешь, что Дамблдор никогда и не думал предлагать тебе должность, о которой ты так мечтал? – Вольдеморт зловеще рассмеялся. – Северус Снейп, «скромный» Мастер Зелий… Не совсем то, чего ты хотел, а? Хотя, кажется, тебя это не очень интересовало. Тебе доверял Дамблдор, ты был под защитой Хогвартса, у тебя ведь не было причин бояться меня. Скажи мне, Северус, что, если я дам тебе шанс? Избежав наказания, ты вернешься в ряды моих верных слуг?

Северус открыл рот, как если бы хотел что-то сказать, но потом передумал. Вольдеморт дико расхохотался.

– Конечно, ты уже принял решение. Однако выбор у тебя все еще остается, Северус. То, чего ты желаешь больше всего на свете. Твои амбиции… Ты хотел бы повелевать, но тебе не хватает власти… Власти, которую ты надеешься заполучить, устранив меня, быть может?

Снейп набрался смелости и как можно увереннее произнес:

– Сдается мне, что вы выбрали не тот путь…

Вольдеморт оборвал его на полуслове, что говорило о наивысшей степени раздражения от того, что ему так дерзко противоречат. Но Северус продолжил:

– Я сделал выводы из своих прошлых ошибок. Не проходит и дня, чтобы я не сожалел о содеянном. Сейчас я не стремлюсь к власти. Она, как чума, опустошает и губит все, к чему прикасается.

Слова, произнесенные полным презрения тоном, были подобны взрыву бомбы. Недовольные восклицания послышались в рядах УС. Вольдеморт поднял руку, приказывая всем успокоиться.

– Тихо, успокойтесь, преданные мои слуги! Он даже не понимает, о чем говорит.

– То, что я видел и испытал, помогло мне понять, что власть развращает сердца людей. И тогда уже не ужаснут даже самые чудовищные вещи. Но самым страшным был момент, когда я понял, что весь этот ужас, наполняющий мою жизнь, будет длиться до конца дней моих…

Вольдеморта позабавили слова Снейпа, и он усмехнулся:

– Северус, зачем обременять себя совестью? Как только ты познал притягательность власти, ее всепоглощающий огонь начинает сжигать тебя… И ты уже не в силах отказаться от нее. Спроси у моих приближенных, собравшихся здесь, позволяет ли им моя власть удовлетворять свои амбиции и какую выгоду они получают от этого…

– Сейчас вы на своей территории, и никто не осмелится вам противоречить, – с горечью заметил Снейп. – Мне нечего к этому добавить.

Разозлившись, Вольдеморт встряхнул головой.

– Да ты, Северус – философ… К тому же сумасшедший! Ты никогда не боялся говорить то, что думаешь. Я ценил тебя за прямоту. Ты предлагал оригинальные идеи и подсказывал неожиданные решения. Но не сейчас…

Вольдеморт снова обошел вокруг Снейпа.

– С самого начала ты делал все, чтобы помешать мне добраться до Поттера. Ты спас мальчишку во время его первого матча в квиддич. Ты защищал его от меня, скрывая его мысли и заставляя меня поверить, будто он боится меня. Почему? Зачем ты срывал мои планы в течение стольких лет?

– Потому что так было нужно. Потому что необходимо было дать Поттеру шанс сразиться с вами на равных.

– Ха, ха, ха! Сумасшедший Дамблдор сумел всех убедить, что ребенок может победить меня, когда я вернулся и стал еще сильнее, чем был прежде?…

– Орден Феникса…

– Орден Феникса беспомощен перед моими УС! Наша победа – это всего лишь вопрос времени. Ты выбрал лагерь проигравших, Северус. Когда ты примкнул к ним? Как смогли они поверить тебе? В конце концов, на тебе Черная Метка… В их глазах ты навсегда останешься УС!

– Мне незачем им что-либо доказывать. Я всего лишь выполняю свой долг.

– Долг?!

Снейп поднял голову и храбро посмотрел в лицо Вольдеморту, склонившемуся над ним.

– Какой смысл ты вкладываешь в это слово? А что ты можешь сказать о долге перед своими Братьями?

Северус судорожно сглотнул и продолжил:

– Господин…

– Не называй меня так! – яростно взревел Темный Лорд. – Ты всего лишь мерзкий предатель!

Снейп замолчал, презрительно глядя на могучего волшебника. Малфой вышел в центр круга и почтительно склонил голову перед Вольдемортом:

– Господин…

– Да, Люциус…

– Может, Северус был прав, желая сохранить Поттеру жизнь для того, чтобы мальчишка смог исполнить пророчество…

– Опять пророчество! Может, стоит учредить премию сумасшедшим старухам, которые возомнили себя прорицательницами?! Я больше не желаю слышать об этом, Люциус!

– Однако Поттер покушался на вашу жизнь пять раз, Господин!

– И каждый раз этот мальчишка почти достигал намеченной цели! – ввернул Снейп с насмешкой.

В приступе плохо скрываемой ярости Вольдеморт с силой ударил Северуса. Довольно ухмыльнувшись, Малфой смотрел, как профессор Зельеварения молча утирает кровь.

– Какая наглость! А ты знаешь, что можешь поплатиться жизнью за подобную дерзость?! – воскликнул Темный Лорд.

Волшебник начал искать палочку в складках мантии. Достав, Вольдеморт направил ее в грудь Мастера Зелий. У побледневшего Снейпа перехватило дыхание.

– Северус, я думаю, ты знаешь заклинание… Мне достаточно произнести всего два слова.

Красные глаза Темного Лорда полыхнули огнем. Снейп сжал зубы и мужественно выпрямился, ожидая быстрой расправы. Малфой в нетерпении переводил взгляд с одного на другого. Вольдеморт дико расхохотался.

– Ну и как тебе нравится чувствовать себя в моей власти? Как бы я хотел, чтобы ты умолял меня о пощаде! Но я знаю тебя! Ты слишком горд, чтобы унизиться и доставить мне удовольствие!

Северус с ненавистью смотрел на Темного Лорда, в то время как Вольдеморт опускал волшебную палочку.

– Господин?

Не оборачиваясь, темный волшебник спросил:

– Да, Люциус?

– Почему вы не убьете его сейчас?

– Ты хочешь, чтобы я убил твоего друга, Люциус?

Тон вопроса был слащавым и в то же время источающим яд. Малфой понял опасный намек и холодно посмотрел на Снейпа.

– Он мне не друг.

Вольдеморт мгновение смотрел на Северуса, удовлетворенный ответом Люциуса. Жестокая усмешка появилась на тонких губах Темного Лорда. Затем он обвел взглядом всех собравшихся и сказал:

– Я не буду его убивать.

Ропот пронесся по рядам УС. Но Хозяин жестом пресек его. Только Люциус осмелился обратиться к Волдеморту:

– Но, Господин, он предал нас и должен понести наказание!

– Хватит, Люциус! Решение принято. Признаюсь, мне было бы приятно избавиться от него прямо сейчас, но я хочу, чтобы он присутствовал при моей победе. И потом, он может нам еще пригодиться!

– С вашего позволения, Господин… что вы хотите с ним сделать?

– Скоро узнаешь, Люциус!

Снейп сжал зубы и попытался ухмыльнуться.

– Я не буду вам помогать! Если выбирать между служением Вам и смертью, я выберу последнее.

Темный Лорд зловеще улыбнулся.

– О! Какая патетика! Ох уж эти благородные порывы! Да ты стал просто образцом благородства, пообщавшись со старым маразматиком Дамблдором и его сворой добродетельных героев!

Собравшиеся разразились хохотом. В адрес пленного посыпались насмешки. Вольдеморт поднял руку, и сразу же установилась тишина.

– Вместо того, чтобы перебрасываться пустыми остротами, ты должен был бы поблагодарить меня за милость, оказанную тебе!

– И это вы называете милостью? Ложь! Признайтесь лучше, что вы боитесь реакции Дамблдора, если я исчезну!

Вольдеморт схватил Снейпа за воротник мантии и начал трясти, нависая над Северусом.

– Ты слишком много себе позволяешь, презренный червь! Ничтожество!

– О нет. Я готов умереть, чтобы доказать это. Но вот готовы ли вы? Я в этом очень сомневаюсь! Вы боитесь Дамблдора и испытываете панический ужас перед Поттером, потому что его жизнь ставит под сомнение само ваше существование!

– Этот старый дурак ничего не может мне сделать! Что же до мальчишки, то я его уничтожу! Война скоро закончится, и Я буду победителем!

– Я бы на вашем месте не был так уверен… Вы не сможете победить Поттера!

– А зачем мне с ним бороться? Разве не я самый могущественный волшебник в мире?

Вольдеморт ухмыльнулся и холодно посмотрел на Мастера Зелий:

– Да, кстати, если ты все-таки передумаешь, то последствия для тебя будут гораздо менее неприятными.

Снейпу понадобилась всего лишь секунда, чтобы осмыслить то, что он только что услышал. С рычанием Северус резко вскочил и хотел броситься на Темного Лорда, но две пары могучих рук не позволили ему это сделать. Зельевар попытался отбиться, но у него это не получилось.

– Ты все, что угодно, отдал бы за то, чтобы узнать, не так ли? – Вольдеморт победно рассмеялся. – Но ты ничего не узнаешь о моих планах… В наказание за непослушание и предательство ты познаешь вкус моего гнева!

Мастер Зелий сжался в комок при мысли о невозможности избежать рук палачей. Малфой приблизился и с кровожадной ухмылкой предложил свои услуги.

– Не в этот раз, Люциус… – Темный Лорд с непривычной серьезностью посмотрел на Снейпа. – Северус, ты стал слишком слаб. Ты больше недостоин быть волшебником! Дайте мне его волшебную палочку!

Петтигрю подбежал к Темному Лорду и дрожащей рукой протянул ему палочку. Без видимого усилия Вольдеморт сломал ее и бросил куски к ногам своих поданных. Профессор Зельеварения с яростью, смешанной с отчаяньем, смотрел, как обломки были раздавлены толпившимися вокруг УС.

– Ну вот. Теперь ты – ничто. Уведите его и обеспечьте ему… хм… должный уход!

Двое УС схватили Снейпа и потащили его куда-то. УС медленно расступились, чтобы пропустить их. Северус взревел:

– Будь ты проклят, Том Рэддл! Ты и твои УС, вы скоро сгниете в аду или сгниете в камерах Азкабана!

На ходу Люциус Малфой схватил Мастера Зелий за воротник мантии и, глядя в глаза, сказал ему:

– Я клянусь тебе, предатель, что ты вкусишь все тюремные прелести! Даже рискуя замарать руки, я лично буду тебя допрашивать. И ты будешь говорить! А потом и молить, чтобы я смилостивился и закончил твои дни … Но это случится не раньше, чем Господин познает час своей славы, и вот тогда я прикончу тебя! Я отомщу за сына!

Прежде чем Северус успел что-либо ответить, Малфой ударил его рукоятью своей трости. Погружаясь в беспамятство, Снейп слышал дикий хохот Вольдеморта и его приспешников.




Глава 7

Звездный бродяга

Гарри Поттер прижался лбом к окну и тихо вздохнул. Он смотрел на след, оставленный на стекле его дыханием. Чувствуя, что глаза начинают слипаться, молодой волшебник встряхнулся, пытаясь побороть накатывающее оцепенение. Было уже около пяти часов утра, и три часа, как ему не спалось. Когда ему надоело бестолку ворочаться в кровати, он осторожно встал, чтобы не разбудить Джинни, и устроился на широком подоконнике гостиной, укутавшись в шерстяной плед.

«Еще одна бессонная ночь, проведенная на сквозняке. Если Джинни тебя увидит…» – пробормотал он.

Он сцепил пальцы в замок и положил на них подбородок. В складках пледа он нашел прореху и решил немедленно залатать ее.

«Что это было за заклинание, о котором мне говорила Гермиона?» – спросил он себя, вынимая волшебную палочку. Гарри не смог бы объяснить в тот момент, что именно заставило его взять палочку с собой посреди ночи. В последнее время он чувствовал себя не в своей тарелке и к тому же лишенным какой бы то ни было защиты, когда при нем не было никакого магического предмета. Он попытался сконцентрироваться и вспомнить слова заклинания и попробовал заделать прореху, но ничего не получилось. Выведенный этим из себя, он оставил затею что-либо чинить. Сейчас у него были другие, гораздо более важные поводы для беспокойства, чем какая-то дыра в куске шерсти.

Молодой человек посмотрел в окно. Слабый отблеск рассвета на горизонте уже позволял рассмотреть контуры стен Хогвартса. Через час начнется новый день, полный забот и проблем.

Крошечный огонек свечи дрожал в окне одной из комнат Дамблдора. По-видимому, Гарри был не единственным человеком, которому не спалось в эту ночь. Глава сопротивления начинал свой день ни свет, ни заря. «Как этому, уже пожилому человеку удается все выдерживать? – задавался вопросом молодой волшебник. – Откуда он берет такую неиссякаемую энергию?». Видимо, это останется тайной, покрытой мраком. Храбрость и выдержка директора у всех вызывают восхищение. И только Мерлин знает, сколько проблем ему еще предстоит решить. Ни одной из них нельзя было пренебрегать.

А где-то вдали Темный Лорд ждал своего часа…

Поттер почувствовал озноб при одной только мысли об этом. В поисках тепла он посильнее закутался в одеяло. Сам того не осознавая, Гарри дрожал. Внутри у него все похолодело. Внезапно он почувствовал, как его лоб покрылся испариной, а рубашка прилипла к телу. В этот момент он не смог бы отпустить одеяло, которое, укрыв его, как кокон, надежно защищало от всех бед и несчастий.

Гарри старался не закрывать глаза, борясь со сном. Он знал, что если поддастся ему, все равно не сможет спать спокойно. Волшебник устал, но его ум отказывался отдыхать. Если он уступит, то сразу же погрузится в мир кошмара и хаоса.

Мрак поглотит его, и начнутся нескончаемые терзания. Ужасающие картинки и образы будут сменяться перед глазами. Он увидит, как люди в панике разбегаются в разные стороны, а фигуры в черных плащах кидаются на них, рассеивая ряды. Маленькие дети умоляюще протягивают к нему свои ручки и рыдают, вместо глаз у них пустые, выжженные глазницы. А на небе цвета сажи появится отвратительная голова живого мертвеца с горящими красными глазами. Волдеморт смотрел на него и откровенно наслаждался страхом Гарри. Дикий хохот Темного Лорда эхом вторил хаотичным ударам сердца молодого волшебника

От волнения Поттер кусал губы, пока не начал чувствовать металлический привкус крови во рту, который вывел мальчика из оцепенения. Так уже было раньше. Но тогда он хотя бы не был настолько напуган. Он должен постараться забыть эти устрашающие видения. Но страх, охвативший сердце Гарри, мешал избавиться от кошмарных образов. На него нахлынула вполне понятная тревога при мысли, что Волдеморт может взяться за его друзей, используя их в качестве приманки.

Гарри представлял Гермиону, лежащую на земле, беспомощную из-за сильнейшего заклятия. А сам он стоял перед Темным Лордом и пытался оттолкнуть Гермиону, чтобы ослабить действие чар. Каждый раз, когда ему удавалось хоть на на фут приблизиться к ней, молодая волшебница, казалось, отдалялась от него. Затем он слышал душераздирающий крик и, повернувшись, видел, что на его друга Рона была направлена гигантская волшебная палочка. И только два слова, всегда одни и те же, повторялись в его голове:

Авада Кедавра!

Гарри бормотал себе под нос эти слова, вспоминая, как Волдеморт произносил их в его кошмарах. Нервным движением руки он смахнул со лба челку. Пальцы нащупали шрам. И почему такая судьба досталась именно ему? С тех пор, как ему исполнилось одиннадцать лет, не прошло и дня, чтобы его не рассматривали или не шептались по поводу его чересчур известной метки. Он беспрестанно представлял, как вокруг говорят: «Посмотрите, это он! Это Гарри Поттер, Мальчик-который-выжил!».

«Мальчик-который-выжил!» – вздохнул Гарри.

«… Который выжил для того, чтобы увидеть худшее…» – с горечью подумал он. Он решительно скинул плед на пол, выпрямил ноги и, взяв волшебную палочку, прошептал: «Люмос!». Гарри на мгновение прикрыл глаза, чтобы привыкнуть к яркому свету. Затем он наклонился за альбомом с фотографиями, который стоял на этажерке у окна. Несколько лет назад Рон и Гермиона подарили этот альбом из красной кожи с золотым тиснением ему на день рождения. С тех пор прошла почти целая вечность. В нем хранились письма и фотографии того времени, когда он был счастлив и беззаботен.

На первой странице с помощью волшебного скотча был приклеен золотистый фантик, на котором близнецы Уизли, Фред и Джордж, написали всего одну фразу: «Ты помнишь, Гарри?». Конечно же, он помнил! Фред и Джордж придумали волшебные конфеты со вкусом карамели и морской соли. Объедение! Но после конфетки щеки Гарри раздулись до невообразимых размеров… Его лицо стало круглым, как шар, и пока Молли Уизли лечила пострадавшего, она успела устроить хорошую взбучку шаловливым близнецам. В результате Рон и его братья называли Гарри Лунообразной Рыбой до тех пор, пока через два дня его голова не приняла прежние пропорции.

У молодого волшебника дрожали пальцы, когда он переворачивал страницы. Фотографии напоминали ему о счастливом прошлом. Поттер читал письма, наполненные радостными впечатлениями. Все это вызвало бурю противоречивых эмоций. Одна слезинка упала на пергамент, который когда-то написала ему Гермиона. Не в первый раз она с присущей ей простотой и в то же время мудростью подбадривала Гарри, который так остро ощущал свое одиночество, находясь у Дурслей в самый разгар летних каникул. Рядом с подписью она нарисовала маленькое сердечко, чтобы выразить ему свою бесконечную симпатию.

Гарри не смог сдержать улыбку, увидев себя на фотографии, где он летал на метле во время очередного важного матча в квиддич. Юный Поттер лавировал между игроками, носился по всему полю, и как раз в тот момент, когда он поймал Золотой Снитч, его лицо озарилось победной улыбкой, свидетельствовавшей о неподдельном счастье.

В альбоме хранились и нежные письма от Джинни, ее фотографии. Его подруга, опора и единственная любовь… Та, которая лучше всех его понимала, ради которой он был готов на все… С которой он хотел бы прожить всю свою жизнь…

Волшебник цеплялся за эти счастливые воспоминания, как будто бы они могли его защитить…

«Я не сдамся Волдеморту, – подумал Гарри, откладывая альбом. – Он, конечно же, попытается разрушить все, что у меня есть, но я не позволю ему победить!».


Глава 7 (продолжение)

Через мгновение молодой человек стоял в библиотеке. «Где эта книга?» – задумался он. Гарри взял с этажерки тяжеленную книгу и открыл ее. Просмотрев содержание, он улыбнулся, когда наконец-то нашел нужное заклинание.

Успокоительное заклинание

Применение: это заклинание показано тем, кто страдает бессонницей, вызванной стрессом, тревогами или кошмарными сновидениями. Как только заклинание правильно произнесено, волшебник мгновенно успокаивается и может спокойно заснуть. Действие заклинания ограничено во времени. Допускается его многократное использование, но с некоторыми мерами предосторожности…

Гарри прочитал список предупреждений, внушительный для столь простого заклинания. Затем он пробежал глазами текст и шепотом прочитал его. Взяв в руки свою палочку, волшебник сосредоточился и приготовился произнести необходимые слова. Наконец-то ему удастся поспать, не думая о Волдеморте и не мучаясь кошмарами.

«Гарри…» – услышал он голос Джинни за спиной.

Молодой человек вздрогнул. Его невеста стояла в дверном проеме. Она подошла к нему. Ее длинные рыжие волосы блестели в волшебном свете Люмоса. Джинни обняла его и нежно поцеловала.

– Что ты делаешь?

– Ищу заклинание.

– В такое время? Тебя что, опять мучают кошмары?

– Да.

– Знаю, что ты не любишь об этом говорить, но ты можешь рассказать мне все.

– Нет, я не хочу.

Уязвленная, Джинни освободилась из его объятий.

– Ты мне не доверяешь?

– Ты прекрасно знаешь, что проблема не в этом, Джинни! – вздохнул Гарри. – Разговоры делу не помогут.

– И что ты собираешься делать? – поинтересовалась девушка.

Джинни посмотрела в книгу в руках Гарри. Она очень удивилась, прочитав название заклинания, которым хотел воспользоваться молодой волшебник.

– Но, Гарри, очень неразумно с твоей стороны использовать его! Если ты неправильно произнесешь слова, могут быть очень серьезные последствия…

– Я знаю, но мне так хочется забыть об этих кошмарах!

– Дорогой…

Джинни обняла молодого человека, чтобы успокоить. Гарри вспомнил эпизод из его кошмаров, когда уже он прижимал к себе безжизненное тело возлюбленной. А Волдеморт при этом оглушительно хохотал. Никогда в жизни ему не хотелось бы пережить этот непередаваемый ужас потери любимого человека. Страдание и нескончаемая пустота, которые он чувствовал в этом сне, причиняли нестерпимую боль.

– Что-нибудь могло пойти не так… Ты помнишь, что произошло два года назад? Об этом писали все газеты: ведьма неправильно произнесла заклинание, уснула и … не проснулась. Она сейчас находится в госпитале святого Мунго, все в том же состоянии.

– Может, ее разбудит поцелуй прекрасного принца?

– Перестань, Гарри! Я серьезно, а ты…

– Извини.

Джинни посмотрела ему в глаза.

– Ты изменился в последнее время. Что происходит?

Он умирал от желания все ей рассказать. Но не хотел, чтобы она боялась или напрасно беспокоилась за него. И он ничего не ответил.

– Гарри, когда ты рядом, я чувствую себя в безопасности. Иногда я боюсь, конечно, и мне тоже снятся кошмары, в которых ты потерялся и я не могу тебя найти. Я вижу, как убивают Рона. И как Волдеморт убивает тебя… – Она покачала головой. – Все боятся. Даже Гарри Поттер имеет право на страх.

Молодой волшебник опустил голову, не способный смотреть в глаза своей столь проницательной невесте.

– Гарри, расскажи мне, что тебя гложет? – настаивала Джинни.

– Война… Что с нами станет, если Волдеморт одержит победу? Что произойдет с тобой? С Гермионой, Роном и всеми остальными?

– Ты говорил об этом с Дамблдором?

– Давно… У него полно других забот. Не хватало ему мои прибавлять…

– Совсем не обязательно! Уверена, у него всегда найдется минутка для тебя. Тем более сейчас, когда час расплаты близок… Он, скорее всего, догадывается, что ты немного нервничаешь…

Гарри задумался.

– На самом деле, я переживаю не столько за себя, сколько за других. Что будет с ними, если у меня ничего не получится?

– Я об этом и говорю: ты боишься проиграть Волдеморту…

– Но, Джинни, нигде не упоминается о том, что я обязательно должен его победить! Есть вероятность, что это не удастся.

– Знаю! Но я верю в тебя! И Рон, и Гермиона тоже… И Дамблдор… и все остальные…

– Все на меня так надеются… Если бы ты знала, как это тяжело!..

– Но, Гарри, ты же лучший! Ты уже столько раз одерживал победу над Темным Лордом. Ты сможешь сделать это еще раз! – Джинни забрала книгу из рук молодого волшебника. – Тебе не нужны заклинания! Вспомни о том, что твои друзья готовы идти за тобой, они тебя любят и всегда поддержат…

Она положила книгу обратно на полку. Гарри вздохнул.

– Вся проблема в том, что я не знаю, достаточно ли у меня сил, чтобы победить его. Его мощь возросла, я чувствую это.

– Благодаря шраму?

Гарри покачал головой.

– Нет, скорее, я мысленно ощущаю его. Сейчас мне удается даже блокировать его присутствие. Скорее всего, он хочет застать меня врасплох. Это стало чем-то вроде игры. В какой-то степени это даже хорошо: я не теряю бдительность.

– А Дамблдор в курсе?

– Да. И я ему очень признателен за то, что он заставил меня брать уроки окклюменции у профессора Снейпа. Без этого я бы…

Повисла неловкая пауза. Но Джинни нашла еще доводы, чтобы подбодрить своего друга:

– Не забывай, в этой битве ты не одинок! Мы сделаем все, чтобы тебя защитить. Если тебе суждено убить Волдеморта, ты сделаешь это и без нашей помощи… А мы поможем тебе подготовиться к битве и облегчим твою задачу…

– Я вижу, сколько вы для меня делаете. Я ценю это и очень признателен за ваше участие. Не хочу показаться неблагодарным, но победить Волдеморта я должен в битве один на один, ты это понимаешь?

– Да, – серьезно ответила Джинни. – А теперь послушай, что я тебе скажу: без страха не бывает истинной храбрости. Ты ведь слышал о простых людях, которые спасают жизни других, действуя совершенно импульсивно? Такое случается даже у магглов. Возьмем, к примеру, случай, когда человек видит, как машина на всей скорости мчится на ребенка… Если мы проанализируем его впечатления, то сначала он скажет, что испугался, представив, что с малышом произойдет. Но потом какая-то неведомая сила заставила его кинуться наперерез машине и тем самым спасти его. И если бы в тот момент он не испугался за ребенка, у него не возникло бы этого порыва.

Гарри понял, что хотела сказать его возлюбленная. Ему надо использовать свой страх как движущую силу, а не воспринимать его как препятствие. В последние годы каждый раз, как он сталкивался с Темным Лордом, юный волшебник чувствовал страх, и ни разу ему не удалось от него избавиться. Эти мучившие его кошмары, помогут ли они ему подготовиться к финальной битве? Сделают ли они его сильнее? Позволят ли выполнить то, что он должен сделать?

Гарри улыбнулся, впервые с момента начала разговора.

– Я понял. Спасибо, мой ангел!

– Да не за что! Ты пойдешь спать?

– С удовольствием!

Гарри обнял ее и поцеловал. По мере того, как их поцелуй становился глубже, в них просыпалась страсть, которую они испытывали друг к другу. Затем молодая девушка увлекла своего возлюбленного в спальню.



Глава 8

Следы во времени

– Это очередные предположения, Альбус. Она, как обычно, перебрала хереса, – спокойно произнесла Макгонагалл.

Сидевший за рабочим столом Дамблдор посмотрел на свою заместительницу тем серьезным взглядом, который он приберегал для чрезвычайных ситуаций.

– Не думаю, Минерва. Не в этот раз…

– Да нет, Альбус. Просто вспомни, сколько раз эта старая сова «предсказывала» беды всем обитателям Хогвартса. Несчетное количество раз. Она уже почти не различает, где ее фантазии, а где реальность…

– Минерва…

Глава Ордена Феникса прекрасно знал, что Макгонагалл и Трелони недолюбливают друг друга. Эта неприязнь длилась уже много лет, и, кажется, ничего уже не изменится. Только Дамблдор решил что-то добавить, как раздался стук в дверь.

– Входите!

В дверном проеме появилась высокая фигура Ремуса Люпина. Заросший недельной щетиной, бывший преподаватель Защиты от Темных Искусств казался истощенным и продрогшим до костей.

– Ремус! Наконец-то!

Как только волшебник вошел в кабинет директора, все портреты повернулись к нему, ловя каждое его слово.

– Альбус, Минерва, сожалею, что не присылал новостей, но я только что вернулся…

– Садись ближе к огню, Ремус, ты замерз… Когда в последний раз ты по-настоящему ел?

– Наверное, неделю назад. Я умираю с голоду, но это может подождать…

– Не возражай! Тебе нужно поесть. А потом, на сытый желудок, ты нам все расскажешь. Минерва, закажи ему хороший обед и нам чай с пирожными.

– Конечно, Альбус.

После того, как домашние эльфы приготовили обед и сервировали чай, а Ремус утолил первый голод, трое членов Ордена смогли начать разговор.

– Итак, ты нашел Северуса?

– Нет, я потерял его след. Олливандер передал мне сведения, полученные от информаторов. Плохие новости. Северус в плену, это точно. Жив ли он, мы не знаем. Где его держат? У нас нет ни малейшей идеи, где это может быть… Альбус, к сожалению, есть новости хуже, чем исчезновение Северуса. Дариус узнал главное: Волдеморт перешел в наступление. Это неминуемо…

После слов Ремуса в комнате повисла тишина. Даже портреты застыли в своих рамах и напряженно ждали решения директора. Макгонагалл и Дамблдор обменялись взволнованным взглядом, что очень удивило Люпина.

– Что? Что происходит? – спросил бывший Мародер.

– Честно говоря, эти новости нас не удивили, – медленно произнес старый волшебник. – Сегодня утром у Сивиллы было видение, она говорила о восставшей армии проклятых, уничтожающей все вокруг.

Люпин побледнел.

– Она может ошибаться?

– Возможно. Ни в чем нельзя быть уверенным на сто процентов.

– Эта новость не должна достигнуть ушей нашего войска, она может катастрофически сказаться на моральном духе бойцов. Кто присутствовал при предсказании?

– Минерва, я и … Фоукс. Феникс быстро все понял. Он сразу улетел.

– Куда?

– Не знаю. Но он вернется. Пока же нужно привести нашу армию в состояние боевой готовности и усилить защиту Хогвартса, – произнес Дамблдор. Он повернулся к портрету Нигеллуса: – Финеас, вы слышали?

– Конечно, я прекрасно все слышал. Не думаете же вы, что все тут спят! – проворчал бывший директор. – Я предупрежу Хмури и шепну пару слов привидениям.

– Спасибо, Финеас. Ремус, я напишу письма, которые тебе нужно будет доставить руководителям групп сопротивления. Сов используем, только чтобы предупредить тех, кто очень далеко.

– А что, если мы задействуем зеркала, Альбус?

– Это слишком опасно, Минерва. Кто угодно может подслушать наши переговоры. Используем их только в случае крайней необходимости…

– А что с планом финальной битвы? – поинтересовался Люпин.

– В Большом Зале группа профессора Вектор закончила работу над Священным Пентаклем, который поможет достичь превосходства над духами стихий. Вычисления были долгими и сложными, но удалось создать настоящий шедевр. Именно этот Пентакль сможет удержать демонов Воздуха, духов Огня, призраков Воды и привидений Земли, которые могли бы оказать помощь Волдеморту. Лишенный их поддержки, Темный Лорд не сможет противостоять атаке Избранных, – ответила Макгонагалл.

– Избранные? Кто они, Альбус? – спросил Люпин.


– Некромант еще не назвал имена пятерых Избранных…

– Но Гарри будет в их числе? Ведь так?

– Пока мы можем только предполагать… Так же как и о том, кто остальные Избранные, Ремус.

– Но времени нет! Когда он огласит их имена?

– Не знаю. Если события и дальше будут развиваться, как ты говоришь, думаю, он скоро появится. Некромант привез с собой камни и кабалистические символы, необходимые для чародейства. Сейчас все это собрано в Хогвартсе и надежно охраняется.

– Наконец-то хорошая новость... Избранные смогут использовать силу камней во время атаки против Волдеморта. А чары, всю информацию удалось расшифровать?

– Профессор Флитвик и алхимик Галамбик переводят последние пергаменты, чтобы дополнить сведения о пяти чарах.

– У них не будет времени на эксперименты… – с явно выраженным беспокойством произнесла Макгонагалл.

– Боюсь, им придется обойтись без них, – согласился Дамблдор.

– Нам нужно выиграть хотя бы немного времени. Ремус, это возможно?

– Мы сделаем все, что в наших силах, Минерва, но нас намного меньше, чем Упивающихся. Боюсь, мы не сможем их сдержать.

Старый волшебник поднялся.

– Минерва, предупредите, пожалуйста, всех, что через час состоится экстренное собрание Ордена Феникса.

– Что вы задумали, Альбус? – спросила Макгонагалл.

– Я поговорю с Некромантом.

******

В полупустой гостиной Гриффиндора Гарри сосредоточенно полировал свою метлу, уделяя особое внимание длине передних прутьев, которые отвечали за мощность и скорость. Это была работа, всегда выполняемая вручную без применения магии. Сидевшая в углу у камина Джинни читала. Иногда она поднимала голову и бросала обеспокоенный взгляд на Гарри.

Шум шагов на лестнице нарушил комфортабельную тишину, окружающую волшебников. На пороге появился Рон, обрадованный тем, что нашел их.

– О, Гарри, Джинни, я искал вас, чтобы сообщить, что Ремус только что вернулся.

– Правда? Как он?

– А Снейп? Он вернулся с ним? – встревоженно спросил Гарри.

Рон повесил голову.

– Ремус был один. Он сразу же пошел к Дамблдору.

– Плохой знак, – решила Джинни.

Гарри и его невеста обменялись долгим понимающим взглядом.

– Ну и что у вас такой похоронный вид? Мы же о Снейпе говорим, а не об одном из наших друзей!

Девушка вздохнула:

– Ох, Рон… Вечно ты ничего не хочешь понимать…

Джинни вернулась к чтению книги, оставив двух друзей обсуждать ситуацию.

– Ох, ну что я такого опять сказал, а? – взвился Рон.

– Проехали. Знаешь, можно подумать, что Снейп – слабость наших девушек.

– Ты тоже это заметил? – спросил Рон, недоверчиво качая головой. – О, ты полируешь метлу?

– Да, ее нужно было привести в порядок, так же как и мои мысли.

– А что если мы немного полетаем?

– Нет, не думаю, что это хорошая идея, – ответил Гарри. – На самом деле я полирую ее каждый раз, когда мне нужно отвлечься. Это успокаивает, помогает сосредоточиться и все спокойно обдумать.

– Тебя что-то тревожит?

Гарри знаком позвал Рона подойти ближе, бросив быстрый взгляд в сторону Джинни, и прошептал:

– Я хочу тебя кое о чем попросить, Рон.

Юный рыжик кивнул в знак того, что все понял, и громко специально для сестры произнес:

– Как насчет небольшой дуэли? Я хочу испытать новые чары, которые показал нам Дюбуа.

– Ладно, – ответил Гарри. Он встал и подошел к Джинни: – Мы ненадолго.

– Постарайтесь оба не оказаться в Больничном крыле.

Двое друзей вышли из общей комнаты и молча направились по коридору. Пройдя по волшебным лестницам, они вышли в галерею.

– Ну и?

– Это по поводу твоей сестры. Я хочу жениться на ней.

Рон хлопнул Гарри по плечу и издал непонятный звук, больше похожий на рев, выдававший его энтузиазм.

– Наконец-то! Ты решился! А Джинни, что она думает об этом?

– Я ее еще не спрашивал…

– Ты шутишь? Она же главное заинтересованное лицо. Или я ошибаюсь?

– Джинни – несовершеннолетняя. Я должен спросить разрешение у твоих родителей.

– А, понятно, – Рон выглядел сбитым с толку. – Боишься, что они тебе откажут?

– Сам посуди, при этих обстоятельствах. Я хочу, чтобы свадьба была до того, как…

Повисла тишина. Гарри вздохнул.

– Рон, я знаю, что ты будешь возражать, но… я все обдумал. Вполне вероятно, что я не вернусь после решающей битвы.

– Гарри, не говори так…

– Я хочу, чтобы Джинни узнала счастье, которого она заслуживает, и чтобы мы были связаны.

– Но ведь вовсе не обязательно для этого жениться. Вы любите друг друга. Это самое лучшее доказательство прочности отношений.

– Этого недостаточно. Я спросил Дамблдора. Нужно волшебное таинство брака, чтобы при необходимости защитить ее так, как защитила меня мама, когда я был совсем маленьким.

– Ох, Гарри, это самое лучшее доказательство любви, которое только может быть!

– Думаешь, твои родители согласятся?

– Я не могу точно сказать. Но есть одна вещь, которая может сыграть тебе на руку. Маме было всего семнадцать лет, когда она вышла замуж за папу. А ему было двадцать.

– Значит, есть надежда?

– Думаю, да… свояк!

Молодые люди засмеялись и обнялись. Вдруг раздался звон колокола и прервал их веселье. Тут же на их лицах отразилось волнение. Это был сигнал к экстренному собранию Ордена.

***

А в это время….

Джинни молча смотрела на притихшую девушку, сидевшую рядом с ней. Гермиона только что рассказала, что так мучило ее. Умолчав, однако, о письме Снейпа.

– Гермиона, давно было видно, что тебя что-то тревожит. Гарри волновался, да и я тоже.

– Сначала это было смутное предчувствие, которое потом подтвердил Олливандер, сообщив об исчезновении Снейпа. Это был шок. С тех пор я представляю только худшее…

– Гермиона, прекрати волноваться о нем. Ты же слышала, Дамблдор сказал, что профессор знал о величине риска. Наверняка, он хорошо представлял себе ситуацию и знал, на что идет. Он вернется.

– Ну почему все ТАК уверены в этом? А если он уже мертв?

– Не могу сказать, что его исчезновение я принимаю близко к сердцу, но, правда, оно меня удивило… Я тебе расскажу кое-что, о чем до сих пор никому не говорила. Он мне очень помог после той истории с Тайной комнатой.

– Правда?

– По совету Дамблдора я отправилась к нему. Вообще, я не хотела ни с кем говорить о том, что Реддл со мной сделал, о том, что я видела и почувствовала. Первая встреча со Снейпом была странной. Он принял меня в своем кабинете в подземельях, любезно предложил сесть напротив него и ни о чем не спрашивал. Лишь смотрел мне в глаза. Я была смущена, взволнована и, если честно, просто не знала, куда себя деть. Профессор спокойным красивым глубоким баритоном просто попросил меня: «Постарайтесь смотреть мне в глаза, мисс Уизли…» и я смотрела….

– Легилименция?

– Точно. Но поняла я это много позже, когда Гарри стал заниматься со Снейпом. Слово за слово, мы поговорили… Вернее, я все рассказала… Он просто слушал меня, ни капли не осуждая. Это было так необычно и … успокаивающе. Снейп сказал, что я могу приходить в любое время, как только мне понадобится его помощь. При условии, что никто, кроме директора, не будет знать ни о его помощи, ни о том, что на самом деле произошло тогда. Потом я пришла к нему еще раз, когда мне каждую ночь стали сниться кошмары, одни хуже и страшнее других…. А знаешь, что самое забавное? Мне кажется, что я была даже влюблена в него на втором курсе.

– Что?!

– Такая абсолютно детская влюбленность. И она очень быстро прошла, когда я увидела, как он нас третировал на уроках. Думаю, что это произошло, потому что подсознательно после этой истории с Томом на первом курсе мне нужен был кто-то сильный рядом, кто-то, кто мог бы заменить отца и оберегать меня.

– Если бы Гарри знал об этом…

– Он бы сказал, что я сошла с ума. Это точно!

Девушки рассмеялись.

– А если серьезно, Гермиона, ты ничего не испытываешь к Снейпу? Ты – единственная, кто никогда не говорил о нем ничего плохого, ты даже защищала его….

– Я всегда уважала его. Но он никогда не интересовал меня как мужчина. Я смутно догадывалась, что он играет роль. Постоянно. Перед нами, а особенно перед слизеринцами и Гарри. Возможно, что у него не самый лучший характер, но он никогда не набрасывался на нас просто так. У него всегда была стоящая причина, о которой мы ничего не знали или не хотели знать, чтобы так себя вести. Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Да, конечно. И поведение остальных профессоров тому наглядное доказательство. Ведь очень редко кто-то из них говорил, что Снейп перегнул палку в отношении нас. И потом… детское восприятие делало его страшнее, чем он был на самом деле…

Гермиона глубоко вздохнула:

– Впечатление осталось, но мы ведь повзрослели, Джинни.

Внезапно в тишине раздался звон колокола. Девушки одновременно встревожено вскочили. Джинни взяла подругу за руку.

– Гермиона, мне страшно…

– Я понимаю… Гарри…

Гермиона сжала руку молодой Уизли, чтобы хоть как-то поддержать ее.

– Он готов… Мы все готовы.


Глава 9

«Элрик Некромант»

– Элрик, поймите, нам необходимо узнать…

– Альбус, вы как никто знаете, что все не так просто! – произнес Элрик с заметным немецким акцентом.

Дамблдор смотрел на человека, который сидел перед ним. Элрику Некроманту на вид было лет шестьдесят. Лицо, обрамленное белыми, как снег, волосами, было полно энергии, а взгляд голубых проницательных глаз обладал невероятной, гипнотической силой. Все в этом чародее – его стать, степенные движения, голос – указывало на уверенного в себе и своих силах человека. «С ним лучше дружить, чем враждовать», – вдруг подумал глава Ордена Феникса.

– Я не могу вызвать магические силы. Обычно это они взывают ко мне…

– Нельзя ли их как-нибудь подтолкнуть? – спросил Альбус.

Несколько мгновений волшебник пристально смотрел на собеседника.

– Есть один способ… Я предполагаю, что вы не попросили бы меня приехать сюда, если бы не находились в безвыходном положении.

– Последние донесения говорят о том, что Темный Лорд вот-вот перейдет в открытое наступление.

Некромант поднялся и подошел к великолепной статуе Анубиса на каменном постаменте. Он рассматривал фигуру с головой шакала, и блики огня отбрасывали причудливые тени на лицо волшебника.

– Значит, время пришло…Я знаю, как это опасно, поэтому я использую ритуал Алефа.

Дамблдор понимающе кивнул. Подход Элрика будет осторожным, но все же не лишенным риска…

– Спасибо, Элрик. Я могу присутствовать во время ритуала?

– Конечно! Ваша помощь может понадобиться, если возникнут какие-нибудь… трудности.

Некромант надел черную с золотом мантию, на которой были вышиты странные символы и таинственные руны. Из сундучка, стоящего в углу комнаты, он достал ножны и среди прочих вещей положил их на небольшой алтарь, который соорудил в глубине комнаты, в полумраке. Из камина он вытащил горячие угли и положил их в жаровню. Помещение тут же наполнилось приятным ароматом ладана и кедра.

Дамблдор смотрел, как чародей преклонил колено и зажег свечи белого цвета, бормоча себе под нос какие-то непонятные слова. «Что это за язык?» – старый, весьма образованный волшебник не смог его определить.

Элрик отступил назад и замер на несколько секунд, задумчиво склонив голову. Потом хлопнул в ладоши, что ознаменовало начало ритуала. После этого Некромант взял волшебную палочку и взмахнул ею. И нараспев произнес:

– Приветствую тебя, Страж Востока, воздуха, место всех начал и различий. Приветствую вас, Богини Астарта, Аврора, повелевающая рассветом, приветствую вас, сильфиды, орлы, вороны и все птицы духов Воздуха. Явитесь, будьте свидетелями ритуала в этом священном месте.

Он повернулся в другую сторону.

– Приветствую тебя, Хранитель Юга, источник Огня, очаг великой страсти и несгибаемой воли. Приветствую вас, Богини Селькет, Веста и Бриджит, саламандры, звезды и духи Огня. Явитесь, будьте свидетелями ритуала в этом священном месте.

Затем Некромант развернулся к западу и произнес:

– Приветствую тебя, Страж Запада, источник Воды, где зарождаются традиции и понимание. Приветствую вас, Богини Афродита, рожденная из пены, и Изида, источник жизни. Приветствую вас, ундины, дельфины, рыбы и все духи Воды. Явитесь, будьте свидетелями ритуала в этом священном месте.

Наконец, он повернулся на север.

– Приветствую тебя, Страж Севера, основы Земли, где рождаются тайна и неведомые силы. Приветствую вас, Богини Цирцея, Деметра и Персефона, Мать Земли и Парок. Приветствую вас, гномы, карлики и духи пещер, подземелий и земли. Явитесь, будьте свидетелями ритуала в этом священном месте.

Некромант повернулся к алтарю и дотронулся своей палочкой до маленькой глиняной статуэтки, которая казалась очень старой:

– В этом круге я взываю к духам стихий и Богине бесконечного пространства и светил, которые здесь находятся. Благословите своею божественною силой это священное место.

Элрик замолчал и положил палочку на алтарь. Он взял ладанку и начал ритмично ее раскачивать на восток:

– На Востоке я взываю к богине Гатор. Прекрасная Гатор, царица красоты, нежная мать всех созданий, явись сюда. Пусть твой свет и чистота сияют и заполняют меня, как они наполняют все живое, дабы я мог черпать их добродетели и наделять ими всех, кто меня окружает. Этот ладан я преподношу тебе, богиня Гатор.

Некромант положил ладанку на алтарь и, взяв свечу, повернулся к югу:

– На Юге я взываю к тебе, Богиня Баст, прародительница радости и благородства, покровительница Солнца, которое убило змею Апета. Явись сюда и надели меня радостью пения и танцев, способностью врачевать, дабы я мог возрадовать землю и всех, на ней живущих. Этот вечный огонь дарю я Баст.

Элрик положил свечу на алтарь и взял чашу с водой. Затем он повернулся на запад:

– На Западе я взываю к богине Изиде. О, многоликая богиня, повелительница магии, Королева Селеста, звезда Запада, молю о твоей милости и благословении. Ты, которая дала людям столько талантов, будь моей наставницей, которую я познаю в мудрости и любви, к чьим детям я могу причислить и себя. Помоги мне в моем деле и благослови эту воду, которую я преподнесу Изиде, воплощению правды.

Элрик вернулся к алтарю и в этот раз взял чашу, наполненную солью:

– На Севере я взываю к богине Нефтиде, черной даме, властительнице ночи и смерти. Именно благодаря тебе нам удается познать сокровенные тайны и глубины подсознания. Твое присутствие позволяет нам храбро справляться с нашими страхами и созерцать неизведанное. Я молю о твоей защите и прошу тебя быть проводником в моем путешествии. Этот дар я преподношу Нефтиде.

Некромант поставил чашу на алтарь и, подняв руки к небу, сказал:

– Я смотрю на небосклон и взываю к тебе, благословенная ночь, Матерь вселенной и богов. Твое тело, усеянное звездами, простирается над землей во всем великолепии. Укрой меня. Пусть Млечный Путь станет моим благословением, чтобы мерцание твоих звезд наполнило меня. Подо мной и вокруг меня – Земля. Пусть мои деяния послужат на благо Земли, как мой дух исполнен вечностью звезд.

Элрик замолчал и встал перед алтарем. Закрыв глаза, он произнес:

– Во имя богини Изиды, пусть моя душа проникнет в Тайну…

Тишина нависла над двумя волшебниками. Дамблдор зачарованно наблюдал за ритуалом. Элрик выбрал самый почтенный путь, чтобы обратиться к духам, которые явятся его проводниками. Если один из них будет обижен или задет неуважительным обращением, Некроманту тут же дадут знать об этом, и нападение, которому он подвергнется, будет жестоким. Дамблдор сильнее сжал в руке волшебную палочку, в случае необходимости готовый прийти на помощь.

Элрик продолжал молить духов о том, чтобы они вышли из потустороннего мира, один из них явился ему и открыл имена пяти избранных. В течение некоторого времени было тихо, но потом Дамблдор осознал, что слышит какое-то гудение в воздухе. Старый волшебник попытался определить источник этого звука, и, в конце концов, его взгляд остановился на предметах, лежащих на алтаре. Именно они издавали эти звуки, начав незаметно вибрировать.

Внезапно Элрик напрягся и заговорил низким голосом, произнося незнакомые слова:

– Ласгарот, Афонидос, Палатиа, Урат, Кондион, Ламакрон, Фондом, Аркапон, Аламар, Бургазис Вениат, Серебани!

Его речь прервалась так же внезапно, как и началась. Элрик глубоко вздохнул, будто бы ему не хватало воздуха, и, казалось, моментально обрел контроль над своим телом.

– Духи мрака и вечной ночи, услышьте мой зов… Помогите мне…

И снова тело Некроманта сотрясли вибрации, и загробный голос спросил:

– Что ты хочешь, Смертный?

– О, Локи, Князь Проклятых и Обреченных, открой мне имена Избранных, которым суждено сразиться с Темным Лордом, мертвым, но тревожащим еще покой других …

Тогда Локи издал пронзительный крик, как если бы ему эта задача была отвратительна. В тот же самый момент предметы на алтаре начали двигаться, и пламя свечей заколыхалось, будто бы от сквозняка.

– Неееет! – воскликнул Локи.

– Локи, всемогущий Повелитель кругов ада, ответь мне!

Элрика снова затрясло, будто в него вселился демон, которого он вызвал. На его лице сменялись различные эмоции: от гнева до отчаяния. Некроманту требовалась невероятная сила, чтобы подчинить дух, который он призвал. Дамблдор сжал палочку и приготовился уже вмешаться…

– Нееееееееет! – взревел Локи.

Элрик положил руку на ножны и, достав оттуда клинок, потряс лезвием:

– Локи, Святым Кельтским Крестом этого меча приказываю тебе, отвечай!

Приглушенным голосом Локи ответил тогда:

– На закате судьбы двух Львов, рожденных в конце седьмого месяца, будут переплетены. От их действий и отваги зависит исход битвы. Как и их предки тысячи лет назад, рыжеволосые Брат и Сестра соединятся в страдании и пожертвовании. Могущественная и умная, Дева с изумрудом познает горькие плоды мщения и обретет душевный покой, только постигнув человеческое несчастье. Харон примет жертву одного из них и не возьмет души других двоих. Закат переживут только самые могущественные…

Внезапно наступила тишина. Демон выполнил свою миссию и ожидал новых приказов от Некроманта. Элрик выпрямился, взял в руку кинжал и, взмахнув им, произнес:

– Локи, демон, блуждающий в Геенне огненной, освобождаю тебя…

И Некромант упал на колени перед алтарем. Дамблдор хотел подойти к нему, но Элрик жестом остановил его. Чародей оперся на меч, с трудом поднялся и повернулся к алтарю:

– Пусть снизойдет благословение и благодать на все живое!

Он повернулся к востоку и сказал:

– Я благодарю стражей Востока и богиню Гатор за то, что у меня был этот день!

Затем повернулся к югу:

– Я благодарю стражей Юга и богиню Баст за дары, которые она преподнесла мне сегодня!

Элрик повернулся на запад:

– Я благодарю стражей Запада и богиню Изиду за благосклонность, которую она мне явила сегодня!

И, наконец, повернувшись к северу, он сказал:

– Я благодарю стражей Севера и богиню Нефтиду за защиту и путь, который она указала мне сегодня!

Повернувшись лицом к алтарю, Элрик сказал заключительную фразу ритуала:

– Я благодарю богиню Изиду за благословение звезд, которое она ниспослала на меня сегодня!

Некромант хлопнул в ладоши, завершая ритуал. Дамблдор смог, наконец, подойти к нему.

Чародей выглядел изможденным и обессиленным. Дамблдор наклонился к Некроманту:

– Элрик, все в порядке?

– Да, Альбус, я просто устал…

Старый волшебник помог Некроманту сесть и ждал, пока утомленный чародей выпьет воды.

– Что вы видели?

– Пятеро молодых людей, Гарри Поттер один из них. Я их узнаю, как только увижу...

– Я догадываюсь, кто они. Локи говорил о брате и сестре с рыжими волосами – это юные Уизли. Я думаю, что он упоминал и мисс Грейнджер. Что касается Льва, рожденного в один день с Гарри Поттером, то речь может идти только о Невилле Лонгботтоме.

– Альбус, я не видел исход битвы…

– Значит, будущее еще не предопределено…

Элрик решительно встал.

– Пришло время известить их об этом. Приведите их ко мне.

Дамблдор кивнул.

– Следуйте за мной.


Глава 10

Клуб Пятерых

Собравшись в Большом зале, пятеро Избранных внимательно рассматривали Священный Пентакль, нарисованный на полу профессором Вектор и ее командой. Это было настоящее произведение искусства. В полутьме пятиконечная звезда сияла и трепетала, как раскаленные угли, придавая залу фантастический вид. Пропорции звезды были безупречны и повторяли логику и гармонию Вселенной. Пересекающиеся линии и переплетенные узоры, казалось, были сделаны из золота и серебра. Различные каббалистические символы, изученные молодыми волшебниками на уроках Арифмантики, находились на пересечениях линий и вершинах каждого луча Пентакля. Это было величественное зрелище, наполненное глубоким смыслом, средоточие старинной могущественной магии.

Гермиона обвела друзей понимающим взглядом. Гарри, Джинни, Рон и Невилл взволновано переглядывались. Лица членов Ордена, собравшихся около небольшой группы студентов, не выражали ничего, кроме обеспокоенности. Никого не удивили произнесенные Дамблдором фамилии пятерых Избранных для Решающего сражения с Темным Лордом.

Гермиона взглянула на таинственного Некроманта. Кем был этот человек, которого она видела первый раз в своей жизни и который, казалось, излучал силу и могущество, несмотря на усталость? Альбус представил его как союзника и прорицателя. Честно говоря, слова директора не удивили девушку. Из их небольшой группы только Невилл казался взволнованным и удивленным оттого, что был назван вместе с ними. Остальные трое были собраны и серьезны даже в такой не совсем реальный момент.

До последнего момента ни Гермиона, ни большинство из присутствующих в зале не знали истинного содержания пророчества, найденного Гарри в Отделе Тайн два года назад. Так же, впрочем, как каждый и не подозревал о своей роли в планах Дамблдора. Только наиболее близкие директору – МакГонагалл, Флитвик и Вектор – работали, зная всю информацию. С оглашением имен пятерых Избранных и демонстрацией Пентакля час откровения настал.

– Друзья мои, перед вами Священный Пентакль, плод исследований и работы профессора Вектор и ее команды, – Дамблдор в знак благодарности чуть склонил голову в направлении невысокой волшебницы, затем продолжил: – Пентакль символизирует идеального человека. Это самое мощное защищающее заклятие из всех существовавших и существующих ныне. Пять лучей представляют собой пять конечностей человеческого тела, а также соответствуют четырем элементам – Воздуху, Земле, Воде и Огню, и пятому, который считают самым загадочным, – Квинтэссенции.

– Только что были названы пятеро Избранных… Гарри, Рон, Невилл, Гермиона и Джинни… Когда настанет время, каждый из вас должен будет занять свое место на одном из лучей Пентакля и выполнить свою задачу, для которой он и был избран. С помощью этих Камней…

Элрик Некромант открыл большой ларец из черного дерева, который держал в руках, и достал его содержимое. Пять великолепных произведений ювелирного искусства лежали на черном бархате. Это были великолепный бриллиант, переливающийся тысячей огней, символ света и жизни; рубин, поражающий своим насыщенным агрессивным пурпурным цветом; изумруд настолько глубокого зеленого цвета, что, казалось, в нем можно утонуть; сапфир непередаваемой синевы, которая усмиряла страхи и дарила надежду; и великолепный топаз, приносящий мир в душу и разум каждого, обладающего им.

В зале царила полная тишина. Все были зачарованы разыгрывающимся величественным спектаклем. Тем временем Дамблдор тихо продолжил:

– И с помощью пяти Заклинаний, которые вы должны будете произнести в определенной последовательности в нужный момент, вы сможете победить Темного Лорда.

– А теперь нам всем нужно готовиться к тяжелым испытаниям, которые предшествуют решающему дню. Тетрам Галамбик завершит начатую Северусом Снейпом работу над пятью Фильтрами и Зельями, которые необходимы для заключения в Пентакль демонов и прочих духов… Гарри, Рон, Невилл, Гермиона и Джинни, вы продолжите обучение, начатое несколько лет назад. Филиус Флитвик обучит вас Пяти Чарам. Пятеро из нас будут охранять вас ото всех опасностей, что встретятся на вашем пути…

Война входит в финальную стадию, и теперь настанут поистине черные дни. Нас ждут тяжелые испытания… Смерть будет властвовать на полях сражений. Страдание станет неотъемлемым спутником каждого. Наши сердца наполнятся болью. Но мы, Члены Ордена Феникса, сделаем все возможное, чтобы вы, Избранные, сокрушили Темного Лорда. Я верю в нашу победу.

У взволнованной этими словами Гермионы перехватило дыхание. На одно короткое мгновение ей показалось, что Священный Пентакль осветился и завибрировал в тишине. Или это была всего лишь иллюзия из-за застилавших глаза слез.

Члены Ордена Феникса склонили головы. Помолчав несколько минут, они начали покидать Большой зал, оставляя там пятерых Избранных, Некроманта, Дамблдора, Макгонагалл, Флитвика, Вектор и Галамбика.

Элрик подошел к группе молодых волшебников, держа в руках ларец с бесценными камнями.

– Сегодня я должен вручить каждому из Избранных камень, который поведет его сквозь испытания. Начнем с девушек…

– Вам, Джинни Уизли, лучше всего подойдет Звезда Востока… – он вынул топаз в форме солнца и надел ожерелье девушке на шею. – Плод Любви и Рассудка, он оградит вас от злых духов и станет вашим верным советником…

Взволнованная Джинни смогла лишь кивнуть в знак признательности. Ее лицо выражало крайнее удивление, и вдруг легкая улыбка тронула губы.

– Для вас, Гермиона Грейнджер – Око Венеры. – Девушка приняла из рук Некроманта овальный изумруд. – Камень целомудрия символизирует чистоту ваших помыслов и изгонит демонов преисподней. Будьте достойны его, и он воздаст вам сторицей…

Гермиона почувствовала, как с таким трудом сдерживаемые слезы потекли по ее щекам.

– Для вас, Рон Уизли – Огненный Рыцарь, Эскарбункул… – Элрик взял рубин. – В час испытания он озарит вас лучами славы. Марс охранит вас и ваших друзей. Будьте смелы и готовы противостоять врагу.

Красный, как помидор, Рон пробормотал что-то, благодаря старого волшебника.

– Для вас, Невилл Лонгботтом – Слеза Аллаха… – Элрик повесил на шею дрожащего, как осенний лист, юноши ожерелье с сапфиром грушевидной формы. – Камень надежды, символ искренности и веры, он защитит вас от неудач. Доверяйте ему и позвольте себе следовать порывам вашего сердца, Белый Рыцарь…

Невилл не смог справиться с эмоциями. Гермиона легко пожала ему руку и улыбнулась, поддерживая молодого человека.

– И, наконец, для вас, Гарри Поттер – Камень Камней… Неукротимый… – Некромант вручил бриллиант юному волшебнику, прикусившему от волнения губу. – Он вас наполнит смелостью и силой, бесконечной, как и он сам, вы станете терпеливым и несокрушимым. Это символ Жизни и вечной Любви, он поддержит вас в борьбе, Рыцарь Света…

Гарри надел ожерелье, почувствовав холод камня на своей груди. С изумлением он отметил, что сила камня созвучна с его силой. Это было странное и в то же время успокаивающее ощущение.

Элрик Некромант отошел в сторону и наблюдал за Избранными:

– Эти драгоценные камни теперь ваши. Берегите их. История их уходит к началу времен. Они были созданы с одной целью – разрушать Зло. По одиночке они ни что иное, как весьма дорогие ювелирные украшения. Но вместе – это грозное мощное оружие. Учитесь усмирять и пользоваться их магической силой, и тогда они станут вашими самыми надежными союзниками… Удачи… всем…

Дамблдор поблагодарил Элрика. После того как могущественный волшебник покинул Большой зал, директор обратился к молодым людям:

– Для начала несколько советов. Отныне вы едины, как пять пальцев руки. Вы не должны надолго покидать друг друга. Вы ни в коем случае не должны снимать камни до тех пор, пока ваша цель не будет достигнута. И главное, пока вы должны применять только самые простые и слабые чары. И только под нашим контролем…

Каждый из нас уделит вам время, чтобы помочь привыкнуть к камням. Я полагаю, что каждый из вас в той или иной степени почувствовал их присутствие и влияние. Это ощущение будет возрастать каждый раз, как вы будете использовать магию. Это может быть очень утомительно и поначалу даже мешать... Мы научим вас управлять потоком стихийной энергии, которая есть ни что иное, как результат синтеза материи и чистого разума.

Рон, вы будете заниматься с Филиусом. Джинни, вашим наставником будет Магнус. Минерва поможет Невиллу. С Гарри буду заниматься я. Гермиона, с вами будет работать Тетрам. У вас будет двойная задача, так как вам вместе, кроме обучения, придется закончить работы над зельями, начатые Северусом Снейпом. Тетрам вам все объяснит.

Времени очень мало. Поэтому, если вы не возражаете, приступим к азам работы с камнями.


Глава 10 (продолжение)

***

Личная лаборатория Северуса Снейпа.

Гермиона широко раскрыла глаза, увидев комнату со сводчатыми потолками в готическом стиле, служившую лабораторией и кабинетом Мастеру Зелий Хогвартса. Впервые за семь лет обучения она попала сюда. У нее никогда не было возможности посетить этот кабинет, в отличие от Рона и Гарри, которые оказывались здесь гораздо чаще, чем было нужно.

Не то чтобы она жалела об этом – комната отражала характер своего владельца: темная и мрачная – но сколько всего тут находилось! Это было потрясающее зрелище – вдоль стен тянулись ряды этажерок, полки которых были уставлены флаконами, пузырьками, бокалами. Как здорово было видеть все эти колбы и дистилляторы; склоняться над огромными котлами, наполненными таинственными жидкостями, неторопливо булькающими на огне…

Гермиона медленно обошла комнату. В углу находился рабочий стол с мраморной столешницей, поврежденной лезвиями ножей и въевшимися пятнами старых растворов; там же была небольшая готовая к работе кузница, в которой лежали куски древесного угля. Здесь же девушка увидела ряды начищенных котлов и тяжелый письменный прибор, окруженный свечами. В глубине кабинета стояло бюро Снейпа, заваленное десятками свитков пергамента.

Алхимик Тетрам Галамбик молча наблюдал, как волшебница разглядывает комнату и буквально впитывает атмосферу подземелья. Сам он только несколько дней назад впервые попал в кабинет Зельевара, когда по просьбе Дамблдора заменил пропавшего волшебника. Галамбик не был лично знаком со Снейпом, только слышал о его репутации. И даже сейчас алхимик все еще чувствовал себя здесь не в своей тарелке.

Гермиона подошла к письменному столу и провела рукой по деревянной поверхности. Прикасаясь к предметам, находящимся в кабинете, девушка испытывала странные чувства, радостные и грустные одновременно. Видимо, сказывалось влияние изумруда, надетого на шею. Вдруг ее охватило странное очень неприятное ощущение, и волшебница не смогла сдержать дрожь. Возможно, все будет гораздо сложнее, чем она себе представляла.

Галамбик заметил выражение лица Гермионы и решил, что это отвращение. Он неловко попытался ее ободрить и утешить.

– Вы должны были работать с ним, вы же понимаете. После всего, что я о нем слышал… Он не был легким человеком…

Гермиона все так же продолжала смотреть на деревянную поверхность стола, машинально отмечая в памяти все находившиеся на нем предметы: перьевая ручка в чернильнице, небольшие песочные часы, серебряная лупа, маленькие весы для точнейшего взвешивания… Не отрывая глаз от стола, девушка тихо произнесла:

– Не говорите о нем в прошедшем времени. Он еще жив…

– Почему вы так уверены?

– Иду от противного…

– Понимаю.

Гермиона продолжила рассматривать предметы на письменном столе. Множество книг по зельеварению и зельям, самая обычная чашка с пробками, колбы, разные аксессуары… хрустальное пресс-папье для пергаментов в виде пирамиды… Заинтересовавшись, девушка взяла пресс-папье в руки. Едва прикоснувшись к пирамиде рукой, волшебница внезапно почувствовала охватившее ее тепло, как будто кто-то укрыл ее плечи теплым одеялом. Странное, неописуемое ощущение… Гермиона разглядывала предмет в своих руках: в центре пирамиды она увидела фиалку, пленницу в осколке скалы. Удивительно, что подобная безделушка находилась в столь мрачном помещении, у человека, который, казалось, никогда не увлекался подобными мелочами. Может быть, это был подарок? Пресс-папье блестело и было совершенно новым. Должно быть, эта пирамидка очень много значила для Снейпа.

– Вы так реагируете, потому что все выглядит, будто он вышел на минутку и сейчас вернется.

«Если бы это действительно так и было…» – Гермиона нахмурилась. Откуда взялась эта мысль, внезапно пришедшая в голову? Она продолжала вертеть пирамидку в руках, не желая ставить ее на место. Гермиона взглянула в сторону алхимика, склонившегося над одним из котлов и не обращающего никакого внимания на девушку. Волшебница еще раз посмотрела на кристалл и, сама не понимая, почему это делает, положила пирамидку в карман. Невероятно, но она не почувствовала никаких угрызений совести. Более того, внезапно ощутила, что как будто примирилась сама с собой. Она лишь сделала то, что … сделала. Удивительно, непостижимо…

Гермиона подошла к алхимику, что-то говорившему ей, хотя она не слышала ни слова.

– Извините, вы что-то сказали?

Пожилой волшебник, ничуть не рассердившись, что его прервали, улыбнулся.

– Альбус меня предупредил, что некоторое время, пока вы привыкаете, вы можете быть немного рассеяны из-за камня. Поэтому сегодня мы не будем работать. Я просто расскажу об исследованиях Снейпа и объясню вам, на чем он остановился. К счастью, он оставил нам много достаточно подробных записей, чтобы мы могли продолжить поиски.

Пять зелий, которые нам предстоит получить, предназначены для того, чтобы защитить вас и сделать более восприимчивыми к силам, которые вы призовете. Они составят пары с пятью заклинаниями. Для каждого из избранных свое зелье, так же как и камень. Три пары уже готовы. Остались две – самые сложные. И здесь понадобится ваш талант…

– Мой талант?

– Я всего лишь алхимик. Мои познания в области зельеварения довольно ограничены. Однако же и мое участие необходимо, так как я знаю свойства всех растений и элементов, которые вам придется использовать. А главное, я умею организовывать исследования. Кроме того, я доверяю мнению Альбуса, что ваши познания в зельеварении обширнее, нежели у ваших друзей, и что ваши умственные способности позволяют вам соперничать с лучшими волшебниками магического мира.

Гермиона покраснела.

– Это очень большая честь… Но что, если профессор Снейп никогда не отмечал у меня способностей в этой области?…

– Гермиона, никто не знает, когда вернется Снейп. Если он вообще вернется… Мы больше не можем рассчитывать на него. Поэтому, пока мы ждем его возвращения, приступим к работе. Возьмите его записи и не стесняйтесь задавать мне вопросы, если чего-то не понимаете.

Гермиона устроилась около письменного стола Снейпа и погрузилась в чтение, время от времени задавая алхимику вопросы. Тема быстро ее захватила, и через короткое время волшебники оказались вовлечены в живую дискуссию. Гермиона жадно читала записи Снейпа. Все было четко, точно, ясно. Блестяще написано. Девушка не замечала времени. Галамбик был вынужден почти насильно отправить ее обедать, чтобы она немного отвлеклась.

– Найдите ваших четверых друзей. Мы же встретимся завтра утром после хорошего отдыха. Выспитесь хорошенько.

Пятеро гриффиндорцев встретились в Большом Зале, все еще не оправившиеся от потрясений этого необычного дня. Каждый страстно говорил о своем личном опыте и о тех ощущениях, что испытывал в присутствии камня. Но очень быстро тема разговора изменилась, стала более важной. Энтузиазм сменили волнение и новая ответственность, которая отмечала принадлежность к «Клубу Пятерых», как они сами себя назвали.

Более, чем раньше, война занимала умы всех и каждого. Приближалась решающая, финальная битва, которая закончится уничтожением Волдеморта и Упивающихся Смертью или же гибелью Ордена Феникса и его членов.


Глава 11



Цена забвения

Боль. Это было первое, что почувствовал несчастный. Тело причиняло ему жестокие страдания. Раньше он полагал, что знает о боли все. Ведь это была его старая знакомая, которая посещала с раннего детства.

Его мучители доказали, что способны придумывать новые, все более изощренные виды пыток, чтобы заставить его говорить. Они делали все, чтобы причинить ему невыносимые страдания. Сколько раз он терял сознание, проваливался в темноту и считал это счастьем, надеясь, что на этот раз уже не вернется… Его измученное истерзанное тело кричало от боли, но он его уже не слышал. Когда Круцио перестало на него действовать, палачи стали использовать другие заклятия, столь же разрушительные. Время от времени кому-то из его мучителей приходилось сдерживать рвение остальных: предатель не должен был умереть. Указания Темного Лорда были предельно ясными. Неверный должен быть жив, чтобы увидеть день славы Господина.

Темнота. Его душа блуждала в бесконечной темноте, не имея надежды когда-либо еще увидеть луч спасительного света. Его вновь атаковали души мертвых из прошлого, погружая в глубину его собственного ада, из которого он не мог вырваться. Он смутно помнил момент, когда первый раз пришел в себя и после вновь погрузился в небытие, туда, где время уже не имело над ним власти.

В отчаянной попытке выжить, подчинившись старому как мир инстинкту, он зацепился за легкий проблеск сознания, который вернул его в мир живых. В душе он бережно хранил этот хрупкий луч, когда мучители на короткое время оставляли его.

Безумие. Мужчина оплакивал потерю рассудка. Он, так ценивший знания и интеллект, рычал от отчаяния при мысли о том, что его блестящий ум столь безжалостно растоптали и низвергли в пучину безумия. Ему не удавалось ухватить мысли, привести их в относительный порядок. Боль и видения вытеснили все.

Одиночество. Отсутствие рядом живого существа. Все, что ему осталось, – растущее ощущение постоянного одиночества. Он был один. Потеряв счет часам, в моменты проблеска сознания он задавался вопросом: сколько прошло времени? Дни складывались в недели, недели перетекали в месяцы. Но никто не приходил к нему на помощь. Даже его мучители приходили все реже и реже. Его все покинули. Он больше никому не нужен.

Отчаяние атаковало с новой силой. Человек, закованный в кандалы, начинал стонать – верный знак того, что его истерзанный разум скоро погрузится в пучину безумия – и пытался избавиться от пут, соединяя запястья и стараясь расколоть цепи, тревожа незажившие раны. Его руки с красивыми длинными пальцами, которыми он всегда так гордился, были теперь деформированы, сожжены кислотами. Но самое ужасное – они больше ничего не чувствовали – не было ни одного нетронутого, неискореженного нервного окончания.

Разум играл с ним плохие шутки: он вновь видел лица знакомых и незнакомых, слышал голоса и смех. Его мир был полон все менее осмысленных образов. Чтобы не видеть их, он сжимался в комок на полусгнившей соломе подвала и тихо напевал, как бы убаюкивая себя, до тех пор, пока не проваливался в темноту, забывшись на короткое время тяжелым сном, позволявшим хоть на мгновение избавиться от наваждения. Холод больше не тревожил его, даже если иногда тело начинало дрожать. Большую часть времени он проводил в каком-то отупении, полностью оторвавшись от реальности. Его перестали пытать и кормили почти насильно, только для того, чтобы поддержать в измученном теле угасающую жизнь.

***

В тот день стоны и вой еще одного пленника в другой стороне подвала вывели несчастного из кататонии. Дезориентированный, встревоженный человек сначала удостоверился, что это кричал не он, и только потом понял, что не один находится в подземелье. Слова, достигшие его слуха, были бессмысленны, но это были первые слова, произнесенные другим человеком, которые он услышал за долгое время.

Время тянулось мучительно медленно. Несчастный страдалец забылся сном и когда через несколько часов снова проснулся, то удивился – никто не пришел, чтобы заставить замолчать все еще громко стонущего человека. Он положил заросшую бородой косматую голову на скамью и начал прислушиваться к звукам в своей клетке. Паразиты и, несомненно, мыши, сновали в полусгнившей соломе. Затхлый запах плесени ударил в нос. Где-то монотонно падали капли воды, образуя лужу. Он позволил себе окунуться в воспоминания: внезапно возникли несколько счастливых образов из детства и лицо улыбающейся женщины, чье имя он никак не мог вспомнить, но к которой чувствовал привязанность.

Неожиданно опустилась тишина. Мужчина нахмурился и, немного повернув голову, внимательно прислушался – не раздадутся ли шаги его мучителей. Он со страхом и смирением ждал, что откроется дверь и… Но ничего подобного не произошло. Его сердце сжалось. Воздух в подземелье завибрировал. Ощущая, что что-то происходит, он пошевелился и стал ждать. Все его чувства обострились.

Все заключенные ведьмы и волшебники ощутили используемую мощную старинную магию. Чувство бесконечной мощи усиливалось, и человек вздрогнул от счастья, впервые за долгое время вновь ощутив, как его собственная магическая сила инстинктивно отвечает призыву загадочной всеобъемлющей магии. Потоки энергии, окружавшей и заполнившей замок, внезапно исчезли. Серебристая волна невероятной силы прошла через стены подземелья, после чего раздался глухой необычный раскат, потрясший все здание. Затем все стихло.

После этого странного магического действия острая боль пронзила левое предплечье пленника. Он схватился правой рукой за предплечье и с криком, вырвавшимся из горла, упал на землю, не в силах вздохнуть. Черная Метка накалилась до предела пред тем, как внезапно загадочно исчезнуть, словно ее не было вовсе. Человек еще некоторое время лежал, сжавшись в комок, тихо постанывая и жадно глотая воздух. Когда боль отступила и волшебник вновь почувствовал в себе силы пошевелиться, дрожащей рукой он дотронулся до левого предплечья.

Человек коснулся пальцами места, где находилась страшная метка, и не почувствовал ее контуров. Он закатал рукав и не смог сдержать удивленный возглас: на его покрытой грязью коже не было ни следа личного клейма Темного Лорда – ни раны, ни шрама. Он понял, что произошло что-то очень важное. Но слишком уставший, чтобы все обдумать, он растянулся на соломе и забылся беспокойным сном.




Глава 12

Танец химер

Комната была погружена в темноту. На кровати под белыми простынями можно было различить силуэт человека. Гермиона Грейнджер остановилась на пороге, дав глазам время привыкнуть к царящему полумраку. Затухающие угли в камине почти не давали света. Приглядевшись, Гермиона смогла различить темный силуэт девушки, сидящей на кресле рядом с кроватью. Вдруг в тишине раздалось Инсандиаро!, произнесенное хриплым голосом. Тотчас же в камине вспыхнул огонь, осветив комнату. Джинни Уизли, бросив взгляд на подругу, молча поднялась с кресла и, подойдя к сервировочному столику, налила кофе в чашки.

Гермиона смотрела на бледное, изможденное, осунувшееся лицо младшей Уизли, черные тени залегли под ее глазами, а жесты выдавали безумную усталость последних дней сражения. Но особенно изменилось выражение глаз Джинни: в них читалась боль от потери близких людей. Это был взгляд человека, испытавшего боль и познавшего горе, взгляд человека, который слишком много видел и испытал за свою жизнь.

Джинни изучающе смотрела на Гермиону. Девушка, почувствовав себя неловко, перевела взгляд на человека, лежащего на кровати. Гарри Поттер, Мальчик-который-выжил-дважды, лежал, вытянувшись под простыней, столь же белый, как и она.

– Как Гарри?

– Без изменений.

Казалось, Джинни хотела еще что-то добавить, но замолчала и отпила кофе. Сердце Гермионы болезненно сжалось, когда она увидела блеснувшее в отсвете огня камина кольцо на пальце у подруги.

– Тебе нужно отдохнуть, Джин.

– Да, наверное.

– Кода ты ела последний раз?

Младшая Уизли ничего не ответила. Гермиона взяла девушку под руку и вывела из комнаты.

– Спустись к Тонкс, она приготовила сэндвичи. А потом постарайся поспать. Не беспокойся, я побуду рядом с Гарри.

– Ты позовешь меня, если он проснется?

– Конечно.


Оставшись одна, Гермиона вновь посмотрела на неподвижного Гарри, который был обязан жизнью чуду по имени Невилл… Если бы не смелое и своевременное вмешательство Лонгботтома, «последняя надежда магического мира» не находилась бы здесь. С горечью девушка осознала, что мысленно снова вернулась к павшим в последней битве, которых она так хорошо знала. Рон – ее друг, погибший в Пентакле, сражаясь рядом с ней. Рон, бывший всегда ее поддержкой и опорой, Рон, которого она никогда больше не увидит, чей голос она уже не услышит, его смех и дурацкие шутки… Погибшие Хмури, Симус Финнеган, Ли Джордан, Северус Снейп… Список имен был слишком длинным. Орден Феникса дорого заплатил за победу.

Теперь война была закончена. Вольдеморт побежден. Войско Упивающихся, лишенное предводителя, предпочло сдаться. Но сколько жизней было разбито?

Что будет с теми, кто выжил? Для себя Гермиона решила, что постарается воспринимать вещи такими, какие они есть, и в первую очередь позаботится о друзьях, а потом … потом она сможет помочь себе. Она должна защитить Гарри и помочь Джинни справиться… Гарри хотя бы не знал, что Рон мертв. Джинни была потрясена смертью брата и комой мужа.

Гермионе было трудно представить, как она будет жить дальше, как сможет вернуться к нормальной жизни через неделю, через месяц. Понадобится время, много времени, чтобы залечить раны и уменьшить боль. Траур – первый шаг к исцелению, так, кажется, ей сказали. Но этого не достаточно. Девушка чувствовала, как в ней поднимается волна жгучей ненависти.

Облокотившись о край постели Гарри, волшебница зарыдала, впервые за очень долгое время. Слезы были горькими, словно отравленными болью, которая струилась у нее по венам. Только теперь она начала понимать мотивы Дамблдора… Ох, как же она хотела отомстить за Рона, ставшего очередной жертвой Беллатрикс Лестранж. До сих пор она, похолодев, просыпается ночью от жуткого смеха жестокой ведьмы. Гермиона поклялась, и не важно, сколько времени и сил она потратит, но найдет проклятую Упивающуюся, причинившую столько боли людям, которые ей дороги: Невиллу, сведя с ума его родителей; Гарри, убив Сириуса, исчезнувшего за Вуалью; Джинни и еще многим… Она заставит ее заплатить за все.

Чья-то рука мягко опустилась на плечо Гермионы. Девушка подняла глаза и встретилась с понимающим взглядом Ремуса Люпина. Она не услышала, как он вошел.

– Мне сказали, что ты осталась с Гарри… как он?

Гермиона опустила голову, вытирая покрасневшие от слез глаза. Ремус подошел ближе к изголовью кровати и какое-то время внимательно смотрел на Гарри, потом повернулся к подавленной девушке.

– А ты? Как ты?

– Нормально, Ремус, спасибо.

– Как Джинни? Держится?

– Она почти не спит. Ожидание, что может быть хуже…

Ремус вздохнул. Он не был вестником хороших новостей для девушки, которая стала его доверенным лицом в дни перед решающей битвой.

– Ты хотела, чтобы я тебя известил о наших последних операциях против УСов. Мы поймали Малфоя, как раз когда он хотел сбежать за границу.

– А остальные? Вы их поймали?

– Было немало убитых и раненых… – Ремус знал, что именно хотела услышать Гермиона. Он был рядом с ней, когда она поклялась кровью Рона… – Чете Лестранж удалось сбежать.

Девушка сжала кулаки, пытаясь сдержать рвущийся наружу гнев. Тем временем Ремус тихо продолжил:

– Они далеко не уйдут. Все счета УСов в Гринготтсе заморожены.

– Они могли использовать другие имена. Или хранить деньги в маггловских банках.

– Чистокровные волшебники? Вряд ли они будут связываться с магглами. Полагаешь, они могут доверять маггловским банкам?

– А почему нет? На эту тему тебе нужно допросить Малфоя. И я более чем уверена, что он признает то, что подобным образом решил защитить свое состояние и деньги Вольдеморта.

– Договорились.

– Когда состоится суд?

– Через несколько недель… Нужно иметь твердые доказательства на руках, ведь Малфой наймет лучшего адвоката, который может разрушить обвинение.

– Только не говори, что это чудовище может выйти сухим после всего, что он совершил!

– Что поделать, у нас только косвенные доказательства его вины. И этого будет недостаточно, ты же знаешь, какой это влиятельный человек и какие у него связи. Его боятся, Гермиона. Он знает огромное количество нелицеприятных фактов о стольких людях, что может разоблачить кого угодно…– Волшебник встал и прошелся по комнате. – Но мы все равно его осудим… Я подозреваю его в убийстве многих наших товарищей, в том числе и Северуса… Малфой рассмеялся мне в лицо, когда я спросил его, что Вольдеморт сделал со Снейпом.

– Что он ответил?

– Сказал, что хорошо развлекся и что Снейп рассказал ему много интересного…

– Что, например?

– Он ограничился высокомерным взглядом и своей мерзкой улыбочкой и ничего больше не сказал… Знаешь, я чуть не набросился на него…
– Мерзавец!

– В любом случае, он заговорит под Веритасерумом.

Гермиона с силой сжала кулаки:

– Как бы я хотела быть там… и заставить его заплатить за все!

Ремус подошел к ней и снова потрепал по плечу:

– Гермиона, я знаю, что ты разозлена, что ты хочешь всем отомстить, но, я очень прошу тебя, не дай ненависти ослепить себя. Не поддавайся этому чувству. Позволь аврорам вершить правосудие. Теперь, когда дементоры вернулись в Азкабан, преступники понесут заслуженное наказание. Я обещаю. Подумай лучше о твоих друзьях, о будущем. Недавно ты говорила, что хотела бы продолжить обучение Зельеварению. Ты же всегда хотела этим заниматься, ведь так?

– Не знаю, Ремус. Работа над созданием последнего из пяти зелий была потрясающим опытом. Это правда. Но теперь, когда я вижу все ужасы, принесенные войной… Нам катастрофически не хватает медикомагов.

– Так что тебя останавливает? Ты как раз в том возрасте, когда все пути открыты. Выбирай. Ты очень одарена. У тебя все получится, если ты действительно этого будешь хотеть.

– Я хочу быть здесь, рядом, когда Гарри очнется. Я хочу помочь ему вернуться к жизни. Некромант сказал, что он в полубессознательном состоянии. А когда будет готов вернуться, он вернется.

– Могут пройти годы, Гермиона.

– Я знаю.


Ремус присел рядом с девушкой и решил сменить тему разговора:

– Мне предложили пост судебного следователя в Министерстве.

– Ты согласился?

– Возможно, это и есть та единственная возможность изменить общественное мнение, – вздохнул Люпин, вспомнив о своей ликантропии – табу для магов.

– Ты моя единственная поддержка, – произнесла волшебница, легонько пожав руку оборотня.

– Спасибо…Я скоро уеду допрашивать пленников, которых мы поймали, и еще нужно съездить в больницы собрать свидетельские показания против бойцов Темного Лорда, чтобы можно было их схватить и отдать в руки правосудия.

– Задача не из легких.

– Да уж, я предполагаю, что услышу рассказы об их зверствах, по-другому не скажешь. А у тех, кто выжил в аду тюрем Вольдеморта, на телах и в душах навсегда останутся шрамы.

– Если захочешь поговорить, ты знаешь, где меня найти.

– Я запомню это.

В этот момент каждый из них осознал, что всегда сможет рассчитывать на дружбу и поддержку другого. Это было ценно для обоих. Сидя около Гарри, они продолжали разговаривать обо всем на свете так, как будто делали это всегда. Беседа длилась до тех пор, пока у Гермионы не начали слипаться глаза, только тогда она покинула комнату.

***

Мужчина внезапно проснулся, вскочил на постели и чуть не застонал, полностью дезориентированный и охваченный паникой. Он не понимал, где находится, никого не узнавал и главное – думал, что все здесь хотят причинить ему боль. Женщина хотела подойти, но, увидев его затравленный взгляд, сделала шаг назад и попыталась успокоить своего давнего, но все еще незнакомого пациента, тихо и ласково с ним разговаривая.

Забившись в угол кровати, он был похож на несчастного, дрожащего, измученного зверька. В этот момент в его глазах не было ничего человеческого, только боль и непередаваемый ужас. Он все еще был обросшим – не давал состричь длинные волосы и бороду, так как, едва завидев в руках приближающегося ножницы или бритву, начинал стонать и вырываться. Никто не знал точно, что ему пришлось пережить. Медсестра не могла даже представить себе все те ужасы… Он, как и многие, пострадал от пыток подручных Вольдеморта.

«Какой же ты худой и изможденный, – думала она. – Эти чудовища, должно быть, полагали, что ты умрешь от голода и жестокого обращения. Но ты выжил. Ты же настоящий борец, это видно… иногда в твоих глазах загорается опасный огонек. Хотя, наверное, это только тень того огня, что был раньше, до того как…»

Человек начал тихо ворчать. Он всегда так делал, как бы предупреждая любого, кто осмелится подойти к нему слишком близко. Как зверь… загнанный зверь…

– Ты похож на большую дикую кошку… Ты случайно не анимаг? Очень похоже. Знаешь, ты напоминаешь мне моего первого мужа…

Женщина тихо рассмеялась. Человек склонил голову, удивленный этим странным звуком. Она продолжала с ним тихо разговаривать, чтобы приручить его, чтобы он ей поверил, ну хоть немного. Текли долгие минуты ожидания, когда же он привыкнет к ней, когда же позволит приблизиться к нему. И вот главное было сделано: не важно, что именно она рассказывала, все его внимание было сосредоточено на ней, на ее голосе. Первый шаг к излечению, к возвращению в человеческое общество, к пониманию другого человека был сделан.

***

Он медленно привыкал к ней, к ее присутствию – он даже позволял подходить и дотрагиваться до него. Кэтрин, так ее звали, помогла ему заново родиться и снова открыть для себя окружающий мир. Эта энергичная пятидесятипятилетняя женщина, воспитавшая одна пятерых детей, стала для него источником нескончаемой силы, поддержкой и утешительницей. Она всегда была рядом, даже когда он ночами просыпался с криком, мучимый кошмарами, дрожащий и испуганный. Днем она смягчала ужас перед окружавшими его людьми и жестокостью всего мира.

В течение долгого времени, проведенного в больнице, его единственной радостью было ожидание ежедневной совместной прогулки. Он довольствовался тем, что может слушать ласковый голос ухаживающей за ним женщины. А у Кэтрин всегда было что-то интересное, чтобы ему рассказать. Что-то успокаивающее и в то же время поддерживающее…

Колдомедики полагали, что он погрузился в неизлечимое безумие, закрылся в своем внутреннем мире, чтобы хотя бы так защититься от реальности, что он забыл, кто он такой. Для них он был всего лишь молчаливым пациентом номер 24. Для Кэтрин, которая ухаживала за ним, как за маленьким ребенком, он был «Уил».

Но «Уил» не забыл ни своего прошлого, ни того, кто он есть. Как кошка с девятью жизнями, которая при любых неприятностях приземляется на четыре лапы, он принял условия и вновь стал играть роль скрытного притворщика. Это было уже чем-то вроде второй натуры. Если его эмоциональное состояние все еще было довольно нестабильным, то свои умственные способности он сумел восстановить почти полностью. Он снова мог рассуждать логически и старался привести психику в порядок. Он довольно быстро понял, что госпиталь для него – единственное надежное место, где можно укрыться от всех врагов: Ордена Феникса и Министерства, беглых Упивающихся Смертью. С того момента, как ему сообщили о падении Вольдеморта, он осознавал, что его ищут, чтобы упрятать в Азкабан. После всего, он и сам это понимал, он был ни чем другим, кроме как презренным предателем. Под пытками он все же заговорил…

Как он смог сохранить в тайне хотя бы часть планов Ордена Феникса, он и сам не мог объяснить. Очень смутно он помнил, как ему делали какие-то инъекции, видимо, кололи наркотики, и побои, которыми его щедро осыпали. Он умирал тысячи раз, он знал, что ему уже нет спасения. И теперь приходящие каждую ночь кошмары не давали забыть об этом.

Но может быть, сейчас у него, наконец, появилась возможность исчезнуть навсегда и начать новую жизнь, где-нибудь очень далеко отсюда… Научиться жить в согласии с собой и другими. Вот то, что он хотел. Забыть свое прошлое? Нет, он не сможет сделать это никогда…

«Уил», или же Северус Снейп, ждал своего часа, надежно укрытый от внешнего мира. И вдруг… Он пробил раньше, гораздо раньше, чем он ожидал…


***

Инспектор Люпин в сопровождении шести своих подчиненных шел по коридорам больницы Белой Дамы. Вот уже четыре месяца Ремус занимал этот ответственный пост и, как и большинство его коллег, преследовал по всей Европе бывших союзников Вольдеморта.

Собирать свидетельские показания жертв Темного Лорда (в основном, найденных выживших пленников тюрем) и классифицировать полученные сведения – из этого состоял первый этап преследования бывших УСов. Люпину уже многое удалось сделать, и он не собирался останавливаться на достигнутом.

Это был первый раз, когда Ремус и его подчиненные прибыли сюда с проверкой. Директор госпиталя сообщил ему о нескольких интересных случаях. С одной стороны, здесь, в больнице Белой Дамы, находились пациенты, бывшие узниками в тюрьмах Вольдеморта или пострадавшие от УСов, готовые свидетельствовать против уже пойманных союзников Темного Лорда. С другой стороны, медикомаги подозревали в одном из пациентов, пытающемся выдать себя за жертву, одного из сторонников Вольдеморта.

Люди собирались вокруг него, но Ремус уже привык к этому. Очень редко визиты службы Министерства Магии оставались незамеченными. Именно по этой причине нужно было действовать очень быстро, если бывший УС действительно скрывался в госпитале.

Медсестра указала ему дверь. Люпин кивнул, и его люди с палочками наготове встали около двери, готовые вмешаться в любой момент. Ремус вошел в палату.

***

Нечеловеческий вой заставил пациента номер 24 подойти к двери. В коридоре он увидел невероятную сцену: в центре длинного коридора посреди перепуганных медсестер незнакомые ему люди пытались усмирить взбунтовавшегося пациента, выкрикивающего проклятия.

Северус Снейп хотел было вмешаться, но один из незнакомых людей жестом приказал ему оставаться на месте. Однако не этот повелительный жест словно пригвоздил Снейпа на месте. С удивлением волшебник узнал Ремуса Люпина, который настойчиво уговаривал пойманного пациента успокоиться. Северус застыл, когда взгляд оборотня скользнул по нему. Но в заросшем бородой длинноволосом мужчине Ремус не узнал своего бывшего товарища.

– Именем Министерства вы арестованы, – произнес Люпин. – Вас обвиняют в участии в заговоре и служении Вольдеморту…

– Это ложь! – кричал человек. – Вы ошибаетесь!

– Вам придется проследовать с нами в Министерство… Эймар, зачитайте его права.

– Вы с ума сошли! Это безумие какое-то! Я не палач, я жертва…

– Вы имеете право хранить молчание… Все, что вы скажете, может быть использовано против вас... Вы имеете право на адвоката, – монотонно бубнил Эймар.

– Подождите! Вы не имеете права! – вскричал мужчина.

– Уведите его. Он все объяснит в суде.

Северус попятился, потрясенный только что разыгравшейся сценой. Ремус приехал, чтобы арестовать его, а не этого человека! Паника охватила все его существо. Нужно бежать, срочно бежать отсюда. Он не сможет еще раз вернуться в тюрьму, особенно если эта тюрьма – Азкабан. Если его сейчас арестуют, то он закончит свою жалкую, никому не нужную жизнь в одной из камер замка ужаса.

– Соберись, соберись.. – как заклинание, бесчисленное количество раз повторял он. Он выглянул в коридор и увидел, что Люпин и его люди заняты пациентами, требующими объяснений и потрясенными тем, что среди них скрывался один из слуг Вольдеморта. Колдомедикам и медсестрам потребовалось довольно много времени, чтобы улеглась возникшая суматоха.

Снейп воспользовался ситуацией всеобщего смятения и использовал свой шанс. Он вышел в направлении, противоположном маленькой группе, и поспешно свернул в боковой коридор, затем прибавил шагу, каждое мгновение опасаясь услышать приказ остановиться. Он спустился на два этажа по первой же лестнице и только тогда осознал, что не может покинуть госпиталь в больничной одежде.

Увидев гардеробную, волшебник проник туда и начал судорожно искать подходящую одежду. В этот день ему определенно везло. Он обнаружил висящую на крючке мантию, снял ее и, не медля ни секунды, надел. Также Снейп нашел ботинки своего размера. Порывшись в карманах мантии в надежде найти пару завалявшихся галеонов, волшебник вздохнул – ему было не на что не только купить новую волшебную палочку, было даже не на что купить еду в маггловском мире. Но в настоящий момент это не было главным. Нужно было выбраться из больницы.

Только выйдя из здания и отойдя от него на приличное расстояние, Снейп начал бежать, стремясь убежать как можно дальше от места, на протяжении многих месяцев служившего ему убежищем…














Глава 13


Могила Короля

Пять лет спустя…

В прозрачном морозном воздухе мартовского утра, казалось, звенел лед. Появилось робкое солнце, пытаясь разорвать клочья ночного тумана, покрывающие долину Шотландии. На маленьком кладбище Хогвартса царила тяжелая атмосфера, изредка прерываемая горестными вздохами. Несмотря на то, что покойный всегда хотел, чтобы его проводы были скромными, народу собралось много.

Альбуса Дамблдора не стало. Все друзья пришли проводить его в последний путь. Поскольку он не был заурядным волшебником в магическом мире, то и официальные лица также должны были присутствовать на церемонии.

Вокруг могилы все было завалено цветами, каждый из домов Хогвартса был представлен композицией в виде герба. Нежный цветочный запах витал в весеннем воздухе и смешивался с запахом ладана, горящего в ритуальном сосуде, привезенном представителями Туширо Такеши, японского аналога Хогвартса.

Мелодичное пение студенческого хора возносилось к небесам. Небольшая группа родственников и ближайших друзей стояла перед гробом, который скоро должны были опустить в землю у подножия великолепного трехсотлетнего дуба. Минерва МакГонагалл сделала несколько шагов вперед и подошла к трибуне, которую установили для тех, кто пожелает что-нибудь сказать. Она подождала, пока голоса переговаривавшихся людей стихнут. Голос декана Гриффиндора охрип от волнения:

– От имени преподавателей и учеников Хогвартса я хочу сказать последние слова выдающемуся директору, которого мы потеряли, человеку, воспоминание о котором навсегда останется самым дорогим для нас…

Друг, которого мы оплакиваем, покинул нас, но мы надеемся, что его дух еще долго будет пребывать с нами. Его душа была так молода, а сердце так отважно, что казалось, будто бы ему удалось повернуть время вспять. Работа и долг – вот два слова, которые лучше всего характеризуют жизнь Альбуса Дамблдора, этого человека, который всегда трудился на благо…

Я знала Альбуса более семидесяти лет. Я была ученицей Хогвартса, где он преподавал Трансфигурацию. Именно благодаря ему я осознала свое призвание и стала преподавателем. Когда разразилась война с Гриндевальдом, я была рядом с Альбусом, и именно он научил меня сражаться за наш мир. Я видела, как в нелегкой битве он победил общего врага и едва не погиб сам…

Относительно недавно, когда вновь начались тяжелые времена, он основал Орден Феникса, чтобы снова бороться против зла. Он был единственным человеком, которого боялся Вольдеморт. Альбус воспитал целое поколение волшебников для борьбы с Темным Лордом и был достойным примером для подражания.

Строгий к себе, добрый и снисходительный к окружающим, он всегда давал второй шанс тем, кто в этом нуждался. Какую поддержку он оказывал ученикам и коллегам! Волшебники, которые прибегли к его опыту и знаниям, могли только восхищаться его преданностью, умом, скромностью и бескорыстием!

Невосполнимую потерю, безграничную пустоту ощутят ученики Альбуса, и те, кому он помог, и, конечно же, его друзья и коллеги, которым выпал шанс знать его очень близко.

Я пришла сюда почтить память Мастера, друга, которого мы так любили, от имени всех, от имени школы Хогвартс, которая стольким ему обязана. Думаю, все понимают, с каким волнением мы пришли сказать ему последнее «прощай» от имени членов Ордена Феникса, где он был воплощением чести, прямоты и силы.

Прощай, Альбус…

К концу речи в толпе раздавались рыдания. Взволнованная Минерва МакГонагалл покинула трибуну. Следом за ней начал свою речь чиновник из Министерства. Он просто говорил об Альбусе, поблагодарил его за вклад в войну против Вольдеморта.

Процессия затянулась. Когда, наконец, с этим было покончено, гроб опустили в могилу и засыпали землей. После чего образовался маленький холмик, на котором скоро будет расти трава и цветы у надгробной плиты с именем и эпитафией.

Церемония подходила к концу. Гермиона Грейнджер помогла Джинни Поттер подкатить кресло-каталку ее мужа, чтобы они смогли отдать последние почести тому, кто был их директором и другом в течение последних лет. В окружении преподавателей Хогвартса – МакГонагалл, Флитвика, Вектор, Синистры, Трелони, Хагрида, Мадам Помфри и Ремуса Люпина – они стали последними, кто отдал дань уважения усопшему.

Все они были членами Ордена Феникса и хотели вместе оплакать их умершего руководителя и основателя. Внезапно в воздухе появился Фоукс и сел на плечо профессора МакГонагалл, отныне главы Ордена и директора Хогвартса. Феникс начал грустно посвистывать, потом его песнь стала громче, она лилась, успокаивая печаль и оставляя лишь чувство светлой грусти, заставив их с трепетом вспомнить все, что они пережили вместе с Дамблдором.

Умиротворенные, они, наконец, направились к замку. Гермиона шла рядом с Джинни и Люпином, который катил кресло Гарри. Друзья некоторое время не виделись, поэтому шли, тихо переговариваясь и делясь новостями.

Гермиона смотрела на Гарри, чье состояние оставалось прежним. Он несколько недель провел в глубокой коме, которая оставила его частично парализованным. Когда Гарри очнулся, он не мог ходить и разговаривать. Ему понадобились долгие месяцы, чтобы заново научиться даже самым элементарным вещам. К тому же высказывать свои мысли он мог только на бумаге, неумело пользуясь левой рукой. За победу над Вольдемортом он заплатил большую цену.

Своей любовью и бесконечным терпением Джинни поддерживала мужа. Но годы испытаний уже оставили на ней свой отпечаток. Гермиона знала, что подруга многого лишена в браке, даже когда она утверждала обратное, заявляя, что ее отношения с Гарри стали более духовными и глубокими. «В горе и в радости», – повторяла она. Но Гермиона знала, чего была лишена Джинни, чего Гарри не мог ей дать. Они не были близки и, даже если Джинни ничего об этом не говорила, верная своему долгу, она от этого, несомненно, очень страдала.

Что касается Ремуса, то он стал заметной фигурой в мире волшебников. Преследование УС принесло ему славу и состояние. Благодаря зелью, которое изобрела Гермиона, продолжив исследования, начатые Северусом Снейпом, – и которое Люпин ежемесячно принимал, приступы длились теперь только два дня вместо пяти. Гермиона пообещала, что когда-нибудь она полностью вылечит его. В конце концов, это была ее профессия.

Молодая волшебница только что получила диплом колдомедика и параллельно – степень по зельеварению. С годами жажда знаний не уменьшилась, и она думала сейчас с головой окунуться в медицинские исследования. Она уже участвовала в совместной работе со своим научным руководителем и даже опубликовала несколько работ в международных магических журналах.

Сердце же ее было в данный момент свободно. Она год прожила со студентом медицинского факультета со столь же выдающимися способностями, как и у нее. Но когда они получили дипломы, то расстались по взаимному согласию, не исключая дальнейшего общения в профессиональных целях. Даже если вначале и было тяжело, Гермиона должна была признать, что у нее совсем не было свободного времени вне работы. Домой она возвращалась поздно вечером, выходила редко и свободное время (которое появлялось у нее не часто) предпочитала проводить в исследованиях в своей маленькой лондонской квартире.

Единственным отступлением от этой упорядоченной и хорошо организованной жизни была потребность отомстить Беллатрикс Лестранж. Терзаемая ненавистью, Гермиона в конце концов примирилась сама с собой, сдержав данное себе несколько лет назад обещание. Никто не знал, что она сделала. Это был ее самый страшный секрет, которого она стыдилась и который унесет с собой в могилу.

Волшебница вздохнула. Она не хотела вспоминать об этом трагическом эпизоде своей еще такой короткой жизни. Сегодня она была здесь для того, чтобы почтить память Дамблдора и товарищей, которых они потеряли в войне с Вольдемортом – Рона, Дина, Симуса, Ли и многих других… Сама не осознавая, что ее заставило обернуться, молодая женщина повернулась и последний раз посмотрела на маленькое кладбище.

Она нахмурилась, увидев, как за могилой исчезла высокая черная фигура…

Гермиона застыла. Ее друзья продолжали идти, разговаривая, а Минерва МакГонагалл остановилась и посмотрела на место, которое так внимательно рассматривала молодая волшебница.

– Что-то не так, Гермиона?

– Мне показалось… – Она неуверенно покачала головой.

– Что, привидение?

– Да, должно быть… – сказала она, пытаясь снова отыскать черную тень. Но на кладбище уже не было ни души.

– Это часто случается после войны. Ученики даже жалуются, что кладбище расположено слишком близко к замку и там чересчур много призраков…– Профессор вздохнула. – Пойдемте, догоним остальных и оставим Альбуса покоиться с миром…

Гермиона кивнула и подала руку старой волшебнице. Они шли позади маленькой группы по дороге в Хогвартс.


**********************************************************

Спасибо большое за отзывы. Очень приятно, что фик читают и что он вам нравится. На все вопросы (если таковые возникнут) я отвечаю на Зеленом форуме. Здесь же отвечу только на один - Drou - дама я, дама! :))

Глава 13 (продолжение)

++++++++++++++

Но Гермионе Грейнджер не показалось. Скрытый от глаз, под дубом около могилы Дамблдора, стоял худой до изнеможения человек в капюшоне. В руке, одетой в черную перчатку, он держал черную розу, которую затем положил на могилу.

Склонив голову, Северус Снейп вспоминал Дамблдора. Он припомнил то первое Рождество в Хогвартсе, когда они по-настоящему познакомились. Директор застал его в Большом Зале у гигантской елки, украшенной зажженными свечами. Северус никогда не видел ничего подобного, и он смотрел на нее, широко открыв глаза, совершенно очарованный этим зрелищем. Старый волшебник терпеливо объяснял ему традиции Рождества, но это не заинтересовало мальчика. Лишь вереск – паразитическое токсичное растение, приводящее к сумасшествию, а в больших дозах и к мучительной смерти, – привлек внимание юного слизеринца, который уже прикидывал, как его можно использовать в своих многочисленных зельях.

А спустя многие годы, находясь у края бездны, он вспомнил о теплом рукопожатии, о глазах цвета лазури, исполненных доброжелательности, и о приветливой улыбке. Могущественный волшебник простил его и подарил не только второй шанс, но и свою дружбу

Для него это было началом новой жизни здесь, в Хогвартсе. И даже если он сам это редко признавал, Снейпу нравилось преподавать. Он не любил только передавать свои драгоценные знания недисциплинированным, ленивым или нерадивым ученикам.

План Дамблдора состоял в использовании доверенного человека, который играл бы двойную роль и скрывался под маской. Снейп был человеком ситуации. Волшебник предложил молодому человеку преувеличить некоторые черты его и без того сложного характера. Сколько Снейп трудился, чтобы заслужить доверие старого волшебника, к которому он относился, как к отцу! Сколько они друг о друге узнали, делясь опытом и знаниями!

– Вы провидец и сумасшедший, Альбус! Вы смогли раскрыть все самое лучшее в каждом из нас… – глухо пробормотал волшебник, прежде чем приступ кашля заставил его замолчать. – Вы победили Вольдеморта, доказав всему миру, что Поттер был Избранным… Но какой ценой? Скажите мне, Альбус, ощущаете ли вы свою вину за то, что пожертвовали им? Чувствуете ли ответственность за его увечье? Наверное… вы были к тому же великолепным манипулятором…

Новый приступ кашля сотряс волшебника, который вынул платок и вытер бледное лицо, покрытое испариной. При легком ветерке Снейпа начало лихорадить.

– Цель оправдывает средства. Именно это вы мне однажды сказали… И я вам поверил… Ради вас я отправился в ад и вернулся оттуда… Ради чего? Да какая, в общем-то, разница… Я вас предал, как и всех тех, кто мне поверил…

Обессилев, волшебник прислонился к дереву и с трудом восстановил дыхание. Ему надо было возвращаться. Он слишком задержался у могилы, и, к тому же, его мог кто-нибудь увидеть.

– В любом случае, скоро это не будет иметь никакого значения… Прощайте, Альбус… – произнес он.

Снейп повернулся к Хогвартсу и посмотрел на замок. Мысленно он попрощался со всеми его обитателями и активировал свой порт-ключ.

++++++++++++

– Мне не померещилось, там определенно кто-то есть…– У окна своей комнаты Гермиона следила за черным силуэтом, который направлялся к руинам старой часовни на другом конце кладбища. Скоро он исчезнет из поля ее зрения. Молниеносно она приняла решение и бросилась к выходу.

Хагрид был в холле и разговаривал с Маттео, смотрителем, заменившим Филча. Он с удивлением наблюдал, как Гермиона, перескакивая через две ступеньки, мчится вниз по лестнице.

– Гермиона? Что-то случилось? – спросил великан.

– Ничего. Не волнуйся, Хагрид… – в спешке бросила она. «Просто мне кое-что надо проверить…»

– Мерлин! Да какая муха ее укусила? – пробормотал Маттео.

– Я скоро вернусь!

Два смотрителя молча наблюдали, как она пронеслась мимо них. Хагрид тяжко вздохнул, вспомнив былые времена.

– Она совсем не изменилась… Прежде она так носилась со своими друзьями, Роном и Гарри… Бедный Рон, он так рано покинул нас… Бедный Гарри, прикованный к инвалидному креслу на всю оставшуюся жизнь…

Маттео что-то пробормотал и кивнул, соглашаясь с полувеликаном.

Но Гермионе было не до этого. Она умирала от желания узнать, кем был этот загадочный незнакомец, пришедший в одиночестве почтить память Альбуса Дамблдора. Волшебница вышла из замка и быстро побежала по тропинке, ведущей на кладбище.

Через несколько минут девушка была у могилы Дамблдора. Она тотчас заметила черную розу, которую положил незнакомец, и начала искать другие следы, оставленные им на земле. В итоге, так больше ничего не увидев, она поспешила к развалинам часовни, где он исчез.

Во все времена ученикам было запрещено приближаться к руинам. Место было очень опасным, так как камни строения могли рухнуть в любой момент. Однако развалины казались романтичными и не внушали опасений, поэтому Гермиона, пренебрегая запретом, приходила сюда читать в хорошую погоду или во время матчей по квиддичу. Сейчас Гермиона осторожно приблизилась и начала осматривать помещения часовни.

Трава и мох покрывали пол и разрушенные стены. Кое-где в расщелинах между плитами росли деревья, проложив себе дорогу в камнях. В глубине здания высились груды обломков, безмолвные свидетели безжалостного времени. Здесь царствовала тишина. По воспоминаниям Гермионы, это место совсем не изменилось.

И никаких следов незнакомца в черном. Она уже собиралась уходить, разочарованная, когда заметила что-то белое в нескольких метрах от нее на траве. Скорее всего, это был клочок бумаги, принесенный ветром. Заинтригованная, она подошла. Это был платок. Внимательно рассмотрев его, она увидела на нем пятна крови, причем, судя по цвету, совсем свежей.

Незнакомец был здесь. Это еще одно доказательство его существования, и это вызвало кучу вопросов у нее в голове. Она не понимала пока, что происходит, но шестое чувство предупреждало ее о надвигающейся опасности. Насторожившись, Гермиона достала палочку…

Какое-то мгновение спустя тревога исчезла. Молодая волшебница достала свой платок и подобрала тот, что лежал на земле. Она его внимательно изучила, надеясь найти инициалы. Тщетно. Подумав, она решила попытать счастья и использовать заклинание, позволяющее уловить потоки магии, недавно использованные в этом помещении.

Как она и догадывалась, в часовне улавливались слабые потоки магии – незадолго до этого незнакомец воспользовался порт-ключом. Если ей удастся проследить и воспроизвести этот же поток, она окажется в том месте, куда перенесся незнакомец. Это было сложно, но возможно.

Гермиона сконцентрировалась и закрыла глаза…


*********************************************************

Спасибо всем огромное за отзывы. Мне очень приятно читать, что есть люди, которым нравится то, что я делаю :)) Надеюсь, вы и дальше будете радовать меня своими комментариями, а я вас новыми главами :))



Глава 14


Если верить в чудо

Израсходовав последние силы на аппарацию, Северус Снейп с трудом дошел до кровати и рухнул на нее, кашляя и дрожа от холода.

Болезнь не давала ему ни минуты покоя. При малейшем усилии – физическом или магическом – его тотчас же бросало в жар, мешающий не только отдохнуть, но даже уснуть. Стоило ему закрыть глаза, как сразу дверь в его личный ад распахивалась в разгоряченном сознании. И все же он ни минут не жалел, что сегодня вышел из своего убежища. Там, надежно укрытый развалинами церкви, он вновь увидел своих старинных друзей, собравшихся около могилы Альбуса. Несмотря на то, что воспоминания о членах Ордена Феникса причиняли ему несказанную боль, он все равно был рад в последний раз увидеть дорогие ему лица.
Особенно одно лицо. Лицо Гермионы Грейнджер.

За годы добровольного одиночества он научился подавлять свои чувства к этой девушке. Но они лавиной нахлынули вновь, стоило лишь увидеть ее там, на кладбище, впервые за пять долгих лет. Все с таким трудом возведенные им барьеры были сметены, сердце забилось сильнее, словно вырвавшийся из клетки дикий зверь, опьяненный воздухом свободы.

В этот момент он ощутил такую слабость, что был вынужден присесть. Не в силах отвести взгляд от молодой волшебницы, Снейп любовался ею. Потом грустно улыбнулся – судьба посылала ему последний, прощальный подарок.

Даже сейчас, где-то между явью и сном, воспоминание о Гермионе, с трудом сдерживающей слезы перед гробом Дамблдора, преследовало его. Если бы только образ женщины, которую он никогда не переставал любить, позволил ему упокоиться с миром…

Но это было бы уже слишком. Новый приступ кашля – долгий, разрывающий легкие – отпустил задыхающегося и обессиленного мужчину. Почувствовав, что сознание покидает его, Северус протянул дрожащую руку к маленькому пузырьку, стоящему на прикроватном столике. Но так и не смог взять его. Пузырек упал на пол и закатился под кровать, в то время как зельевара потряс новый приступ кашля, а нестерпимый жар лишил сознания, погрузив в пучину беспамятства.

***

Гермиона Грейнджер открыла глаза и, сжимая в руке волшебную палочку, быстро огляделась. Никого. Девушка очутилась в затемненной, бедно обставленной комнате. Старый расшатанный стол, пара стульев из разных гарнитуров, красные выцветшие покрытые пылью занавески на окнах с полуприкрытыми ставнями. Старый ковер и пара картин на стенах давно пожелтели и почернели от времени. Гермиона поморщилась – затхлый запах вызывал тошноту.

Волшебница осторожно приблизилась к маленькой комнатке, которая, должно быть, была кухней, и в этот момент ужасный кашель разорвал тишину, заставив Гермиону вздрогнуть. Она уже слышала подобные звуки… в госпитале… в палатах с безнадежно больными…

Она развернулась и оказалась в коридоре. Открыв первую дверь справа, девушка увидела ряды флаконов, ее нос уловил нежный и мягкий запах трав. Фармацевт, торгующий травами и настоями?
Новый приступ кашля отвлек ее от созерцания полок и направил к полуоткрытой двери. Гермиона тихо открыла дверь. Комната была погружена в полумрак; казалось, что сама смерть витала в воздухе. Волшебница дала себе немного времени, чтобы глаза привыкли к темноте. Несколько секунд спустя она увидела человека, безжизненно вытянувшегося на кровати. Интуиция и профессионализм взяли верх, и девушка подошла к постели.

– Сэр, – взволнованно позвала она. – Сэр?

Тишина. Только свистящее затрудненное дыхание мужчины было ответом. Девушка зажгла свет и снова подошла к кровати. Пожелтевшие простыня и наволочка были в крови, запекшейся и свежей. Мужчина лежал к ней спиной, но она уже знала, что увидит и чем он болен. Туберкулез в последней стадии…

Гермиона осторожно перевернула больного на спину. Он лишь слабо застонал, так и не открыв глаза. Бледное лицо незнакомца было все в крови, волосы цвета воронова крыла – мокрыми от пота и кровавой рвотной массы. Мерлин, как он еще не задохнулся?

Не задумавшись ни на секунду, волшебница, заставив себя не обращать внимание на грязь и запах, решила помочь больному. Она аккуратно приподняла его, чтобы придать полусидящее положение. Затем Гермиона нащупала пульс – очень слабый, нитевидный – кроме того, мужчина метался в лихорадке. Заметив дверь в ванную комнату, девушка намочила там полотенце и вернулась к постели.

Гермиона обтерла его лицо – мертвенно бледная кожа, впалые щеки, заострившиеся черты и длинный крючковатый нос. Черные круги под глазами только подчеркивали крайнюю степень истощения. Он уже был на грани жизни и смерти.

Мужчина что-то неразборчиво пробормотал и приоткрыл глаза, но тут же закрыл, словно и это движение далось ему с трудом. Гермиона потрясла его за плечо.

– Сэр… откройте глаза… если вы меня слышите, откройте глаза, – позвала волшебница.

Мужчина на мгновение приоткрыл их, продолжая что-то бормотать и стонать. Гермиона решила, что он бредит.

– …бус…лин…миона.

Девушка потрясла его сильнее. На этот раз он открыл черные лихорадочно блестящие глаза, которые, казалось, занимали все лицо. Ему даже удалось сфокусировать взгляд на склонившейся перед ним волшебнице.

– Гер…миона…

Девушка вскрикнула и в испуге отшатнулась. Внезапно в этом измученном болью человеке Гермиона узнала Северуса Снейпа. Невозможно, этого просто не может быть! Он же умер! Однако… это были его нос, форма рта, глаза, высокий лоб и…

– Профессор! О, Мерлин! Профессор, неужели это вы? – прошептала она.

Мужчина закрыл глаза. Растерянная волшебница почувствовала, что Снейп снова погружается в беспамятство. Она снова начала трясти его, умоляя:

– Профессор, останьтесь со мной! Мерлин, не сдавайтесь! Очнитесь! Ну, пожалуйста… Северус Снейп, я же знаю, что вы меня слышите!

Дыхание зельевара стало еще более затрудненным. Гермиона расстегнула Снейпу рубашку, давая приток воздуха. Но мужчину уже сотрясал новый приступ кашля, отнимая последние силы и все больше отдаляя от мира живых. Девушка вновь обтерла его лицо влажным полотенцем. Нужно было действовать, и немедленно. Снейп умирал.

Гермиона положила руки на впалую грудь Северуса и начала произносить магические медицинские формулы и заклинания. Передача энергии проходила очень медленно. И все было бесполезно. Мужчина слишком слаб, чтобы выжить. А у нее… у нее не было никакого зелья, чтобы попытаться облегчить его страдания.

Девушка зарычала от бессилия. Она не может его потерять, снова, едва найдя… Она сделает все возможное, перевернет небо и землю, но сможет… она сможет…

Волшебница перебирала в уме всевозможные варианты лечения. Ей нужно было выиграть время. Немного времени.

В соседней комнате наверняка найдутся ингредиенты, из которых можно приготовить необходимые зелья. Да, но этого недостаточно… Что-нибудь другое… Думай, Гермиона, думай! Нет, не это… нет… что-то более действенное… сильное лекарство… лошадиная доза…действенное лекарство… Феникс! Волшебница чертыхнулась. Снейпа нельзя транспортировать в Хогвартс, это его убьет. И она не может оставить его здесь одного и отправиться на поиски Фоукса. Но ведь должно быть еще какое-то решение!

Существовала старая легенда, согласно которой если сосредоточиться на мысли о фениксе, то он услышит и прилетит на зов. Для Гермионы настало время проверить правдивость легенды. Она звала феникса и молилась про себя, чтобы Фоукс не решил переродиться сразу после смерти Альбуса. Если это случилось, то все ее усилия будут напрасны…

– Фоукс, ты мне очень нужен… если ты слышишь, я умоляю тебя… прилетай, – повторяла Гермиона, полностью сосредоточившись на образе птицы с огненным оперением. – Фоукс, прилети… Северус погибнет, если ты не появишься…

Сколько времени прошло, Гермиона и сама уже не могла понять. От напряжения заболела голова.

Внезапно раздался шум крыльев. Удивленная Гермиона увидела сидящего на спинке кровати феникса. Блестящими глазками птица загадочно посмотрела на девушку, потом на мужчину в агонии. И вдруг Фоукс запел.

Сколько времени длилась песня? Гермиона не знала. Когда волшебница очнулась от охватившего ее оцепенения, то увидела, как Фоукс уронил две слезинки на грудь Снейпа.

Девушка благодарно погладила феникса по голове. Замерев от страха и волнения, она ждала. Мерлин, помоги! Ведь если уже слишком поздно, то и слезы феникса Снейпу не помогут.

Тело мужчины напряглось, он вытянулся под простынями и сжал кулаки, в то время как волшебные капли, казалось, проникали сквозь кожу. Снейп тихо застонал. Гермиона закусила губу и сжала руку, облаченную в перчатку.

– Северус, не сдавайтесь… вы сможете… я вас прошу, вернитесь…

Девушка вытерла влажным полотенцем выступивший пот и прислушалась к дыханию мужчины. Ей вдруг показалось, что хрипы исчезли, а дыхание стало более легким. Или это просто ее воображение, потому что она очень хочет, чтобы это было действительно так?

Гермиона снова положила руки на грудь Снейпу, передавая свою энергию человеку, которого не желала видеть мертвым.


*************************************

Спасибо всем за теплые слова. Для меня они настоящий стимул для дальнейшего перевода :))


Глава 14 (окончание)

**********

Задремавшая на кресле Гермиона внезапно проснулась. Голова немного кружилась – сказывалась отдача энергии. Странное чувство полной дезориентации не покидало девушку. Немного придя в себя, она встала, быстро подошла к кровати, взяла руку Снейпа и проверила пульс.

Дыхание мужчины было ровным и чистым, не было больше слышно жутких хрипов. Зельевар, наконец, смог спокойно уснуть. Он был все так же мертвенно бледен, но опасность для жизни уже миновала.

Гермиона решила не будить бывшего учителя. Она тихо подошла к окну и подняла жалюзи, впуская свежий воздух. За окном слышался щебет птиц, легкий ветерок нежно коснулся кожи Гермионы. Здесь было гораздо теплее, чем в Шотландии. Девушка машинально отметила, что уже далеко за полдень, и вдруг поняла, где она находится – на юге Франции. Далековато ее забросила судьба…

Гермиона обернулась, постояла, наблюдая за спящим Снейпом, затем вновь подошла к его кровати. Теперь, когда состояние мужчины уже не было столь угрожающим, стоило устроить его поудобнее. Она вытащила из шкафа полотенце, пижаму и пару простыней. Гермиона раздела Снейпа, затем медленно протерла его тело влажной губкой. Девушка еле сдержала слезы, увидев, как он исхудал – кожа да кости, а о происхождении многочисленных шрамов ей оставалось только догадываться. Самым удивительным было то, что на его предплечье не осталось Темной метки, хотя у всех остальных Упивающихся Смертью метка сохранилась… от Знака Мрака нельзя было избавиться, он оставался со своим владельцем до конца дней.

Гермиона сняла перчатки, которые Снейп, видимо, носил, не снимая… ее сердце сжалось от боли – она хорошо помнила, с каким восхищением наблюдала за длинными тонкими пальцами зельевара, парящими над котлом или ловко нарезающими ингредиенты для зелий. Теперь его руки были сильно обожжены и скрючены.

– Мерлин, что же все-таки с вами случилось? – прошептала она. – Что вам пришлось пережить?

Внезапно волшебница почувствовала, как гнев и ненависть наполняют ее, затуманивая разум. Она четко представила, как его жестоко пытали, а потом бросили умирать. И никто никогда не узнал бы об этом, ведь Снейп не должен был выжить…

Гермиона застыла, всматриваясь в бледное, изможденное лицо своего бывшего профессора, пытаясь сравнить его с тем образом, который помнила со школы. Но почему-то она смогла вспомнить только взгляд черных глаз – строгий, пронизывающий собеседника насквозь – казалось, он читал вас, как книгу, – и потрясающе притягательную силу профессора: когда он входил в комнату, все взгляды устремлялись в его сторону. А еще его острые, саркастичные замечания и тихое, устрашающее шипение. Он никого не уважал, кроме Альбуса Дамблдора, к которому питал глубокое почтение.

Ничего этого не осталось. Перед Гермионой лежал сломленный человек, который много пережил и страдал. Его возвращение к жизни будет гораздо сложнее, чем можно было бы себе представить.

Приведя зельевара в порядок, Гермиона надела на него пижаму. Использовав заклинание Мобиликорпус, девушка переместила его на диван. Очистив матрас с помощью заклинания, Гермиона постелила свежие простыни и уложила Снейпа в чистую постель.

За все это время мужчина ни разу не закашлялся, и это позволяло надеяться, что болезнь немного отступила. Теперь ему нужны были отдых и время.

Оставив Снейпа спать, Гермиона заглянула на кухню, так как сильно проголодалась, однако не смогла найти ничего съедобного. Тогда девушка решила воспользоваться тем, что Северус спит, и сходить в ближайший магазин за продуктами. Выйдя из дома, Гермиона увидела небольшую вывеску – Снейп выдавал себя за обычного маггловского аптекаря, продававшего лечебные травы.

Странно. Она никогда не представляла его живущим среди магглов. Но ему пришлось приспосабливаться… или скрываться… может быть, это и было причиной того, что он так и не вернулся в магический мир.

Вернувшись, Гермиона первым делом заглянула к Снейпу – он спал и, казалось, даже не пошевелился с момента ее ухода.

Отблеск заходящего солнца на каком-то предмете, закатившемся под кровать, привлек внимание девушки. Она нагнулась и подняла небольшой флакон, открыв его, тотчас узнала содержимое – запах опиума трудно с чем-то спутать. Должно быть, Снейп хотел принять смертельную дозу наркотика и встретить смерть как благословление и избавление от мук. «Какое счастье, что он не успел сделать это, иначе я не смогла бы отвоевать его у смерти», – подумала Гермиона.

Опустив флакон в карман, она прошла в соседнюю комнату, чтобы посмотреть на содержание шкафов и многочисленных полок. Как волшебница и ожидала, она смогла найти все необходимые ингредиенты, чтобы приготовить восстанавливающее зелье.

Сварив зелье для Северуса и пообедав, Гермиона хотела было ненадолго вернуться в Хогвартс, чтобы предупредить всех о своем отсутствии, но потом передумала и решила остаться рядом со Снейпом. Ожидая его пробуждения, она устроилась в кресле рядом с кроватью и открыла найденную книгу…


*******************************************************

Спасибо большое всем за отзывы. Они мне очень помогают :)) Извините, что так долго не было обновления, у меня проблемы на работе были... на старой. Надеюсь, они закончиличь. А 2 глава фика "И никуда от этого не деться..." уже на гамминге, так что ждать немного осталось :))

Глава 15 Путь на Аваллон

Путь на Аваллон

(Аваллон (от ирл. abal, валлийск. afal, «яблоко»), в кельтской мифологии потусторонний мир, «остров блаженных». Согласно легендам, расположен на далеких Западных островах. В стеклянной башне или дворце, населяющие остров женщины предлагают чудесные яблоки, дарующие бессмертие. На острове Аваллон остановилось время, царят молодость и изобилие. По преданию, туда фея Моргана перенесла смертельно раненного короля Артура после сражения при Камлане)

Он брел сквозь такой густой туман, что не различал поверхности, по которой шел. Порой ему даже начинало казаться, что он парит. Он шел вперед, ничуть не беспокоясь ни из-за странного тумана, ни из-за почти нереальной тишины, царившей в этом таинственном месте. Вокруг было так спокойно, и он чувствовал, что здесь ему ничто не угрожало.

Он не знал, где находится. Здесь было ни тепло, ни холодно, ни сухо, ни влажно. Он хорошо себя чувствовал, и это было новое ощущение для него – человека, постоянно терзаемого болью. Он пользовался этой передышкой, ощущая при этом почти детскую радость.

Вдалеке он слышал слабый шум волн. Он продолжал двигаться в этом направлении, которое отчего-то казалось ему верным. В воздухе все сильнее ощущался запах йода и цветов. Он глубоко вздохнул, наполняя легкие этим целебным воздухом. Вот и последние клочья тумана начали рассеиваться, и он увидел перед собой долину.

Шум разбивающихся о скалы волн усилился. Вдруг какое-то движение слева привлекло его внимание. Неясный силуэт внезапно появился и исчез. Он решил проследить за ним.

В тумане призрачная фигура словно играла с ним в прятки. Он ее окликал, но тщетно. Наконец, он ускорил шаг и решил двигаться в сторону, где исчезла загадочная фигура.

Внезапно перед ним возникли гигантские гранитные камни. Все они были покрыты таинственными символами и письменами, которые были ему незнакомы. Каменные глыбы громоздились друг на друге, создавая гигантские ворота-порталы, пронизывающие время и пространство. Он вошел в один из них и, остановившись, снова попытался отыскать силуэт, который потерял из виду. Он шепотом его окликнул, но ответа не получил.

Туман здесь был более густой. Неожиданно он увидел другие камни, будто бы устремившиеся в высь. Это были другие порталы. «Я в круге», - подумал он, рассматривая священный Круг, нарисованный Предками. Мягкий голос, который, казалось, шел ниоткуда и отовсюду одновременно, позвал его.

- Северус…

- Альбус?… - Снейп удивленно огляделся, но никого не увидел. И все же он был уверен, что слышал голос именно старого волшебника. - Альбус, где вы?

- Сюда… – повторил голос.

Снейп подошел к центру Круга, но смог различить лишь белые клочья тумана.
- Я вас не вижу. Ведите меня, Альбус…

- Сюда, мой мальчик…

Снейп повернул голову, и справа от себя увидел неподвижный силуэт. Он направился к нему, но остановился в нескольких метрах, не уверенный, что это не видение или обман зрения.

Вне всяких сомнений, это был Альбус Дамблдор, но Северус Снейп смотрел сквозь него, как если бы он был… прозрачным. У зельевара не было слов, чтобы описать, что он в этот момент почувствовал. На Альбусе была великолепная парадная мантия голубого цвета, усеянная золотыми и серебряными звездами. Из-за очков в форме половинок луны смотрели все те же голубые, доброжелательные глаза, а за белой бородой угадывалась дружеская улыбка.

- Что со мной произошло, Альбус? Где я?

- Ты сбился с пути, Северус… А это место… Оно называется Аваллон…

Аваллон! Это слово как гром поразило Снейпа. Мифический остров Предков! Последнее пристанище Мерлина! И если он на Аваллоне, то это может значить только одно – он… умер!..

- Нет, Северус! Пока нет…, – сказал Дамблдор, словно читая его мысли.

- Но как? – Снейп пытался вспомнить последние моменты своей жизни, но воспоминания скрыла вязкая чернота.

-Тебе еще столько предстоит сделать… Твой час еще не пришел…

- Что я должен сделать? Объясните мне…

- Я не могу… Ты сам должен понять, что именно…

Снейп почувствовал себя совершенно сбитым с толку.

- Но тогда… для чего я здесь?

- Глубочайше прошу простить меня за то, что я сейчас сделаю…, - тихо произнес старый волшебник.

Снейпа вдруг как волной накрыли воспоминания прошлого. Ему показалось, что они длились целую вечность: он вновь увидел себя пленником, под пытками, отчаявшегося и сломленного. Он услышал, как выдает все, что знает, Люциусу Малфою, моля о пощаде и одновременно проклиная его … Нестерпимая боль пронзила его, когда мучительные воспоминания начали меркнуть - они снова принесли страдания его истерзанному сердцу, проникнув в самые потаенные уголки души, заставив еще раз пережить самые ужасные минуты его жизни. Снейп закрыл лицо руками, не осознавая, что упал на колени перед старым волшебником.

- Я предал вас, Альбус… Вас и членов Ордена…, - сказал он, сгорая от стыда.

- Нет, Северус… Ты никогда нас не предавал… Это я… я тебя предал… Умоляю, встань…

Дамблдор протянул руку и помог Снейпу подняться. Волшебник растерянно смотрел в печальные глаза Альбуса. В этот момент тот казался гораздо старше своего и так весьма преклонного возраста.

- Ты должен знать правду…

- Правду? Я не понимаю, о чем вы?…

- Как ты помнишь, мы договорились о том, что ты будешь знать как можно меньше о ходе подготовки финальной битвы…

Так как Снейп утвердительно кивнул головой, Дамблдор продолжил:

- Сам не зная того, ты стал источником дезинформации. Так как ты и Ремус сильно рисковали, перед твоим исчезновением я сообщил вам ложную информацию. Именно эту информацию ты и выдал Волдеморту, направив его по ложному следу… Ты позволил выиграть время, столь необходимое нам, Северус, и я никогда не смогу отблагодарить тебя за это…, - с горечью сказал старый волшебник.

Повисла гнетущая тишина. Дамблдор продолжил:

- Северус, я знаю, как ты страдал! Если кто здесь и достоин осуждения, так это я… Я украл твою жизнь… я манипулировал тобой, отчетливо понимая, что ты будешь идеальной жертвой, готовой на все… То, что я сделал, не поддается никакому оправданию, потому что ты был больше, чем друг… Я относился к тебе, как к сыну… И это я должен просить прощения, мальчик мой, за все то зло, что причинил тебе…

Ошеломленный, Северус несколько минут молча смотрел на старого волшебника, пораженный этим предательством так, как будто его никто ни разу еще не предавал. Человек, которому он больше всего доверял, предал его! Дамблдор сначала использовал его, а затем и предал… Пожертвовал им!

В глубине души Снейп не мог сказать, что был очень уж удивлен тем, что его использовали. Но что его действительно поразило, так это двуличность старого волшебника, который почти открыто признал, что отправил его на верную смерть. Но разве не то же самое он сделал с Поттером и его друзьями? Цель оправдывает средства. Теперь он понимал слова старого мага. Ужасная мысль пришла ему в голову.

- Вы меня продали Малфою? - глухо спросил Снейп.

Подавленный, уставший старый волшебник ужаснулся этой идее.

- Нет, Северус, я никогда не смог бы зайти так далеко… Я знал, что вероятность этого слишком велика, чтобы не принимать ее во внимание… Это был всего лишь вопрос времени…Я просто ничего не сделал, чтобы предотвратить это…

Внезапно Снейп подумал, что это была целиком его вина, что он позволил себя поймать во время задания. Люциус, Гойл и Кребб схватили его, когда он пытался обезвредить заклинания, защищавшие логово Упивающихся от атаки, возглавляемой Ремусом. Это был риск, на который он пошел, совершенно четко осознавая, чем он может для него закончиться. Чувство предательства сменилось горечью… Проклят…Он проклят, и так будет всегда…

-В любом случае, вы не смогли бы это предотвратить… В тот вечер я был готов ко всему…

- Северус, я … мне так жаль…

Старый волшебник казался искренним в своем раскаянии. Как всегда, Дамблдор все прекрасно рассчитал и виртуозно сорвал планы Темного Лорда самым неожиданным образом. Идеальная пешка в сложнейшей шахматной партии, Снейп великолепно справился со своей задачей. Он не мог осуждать старого волшебника, даже если тот манипулировал им с хитростью и коварством слизеринца. Северус сделал несколько шагов вперед и с горечью заметил:

- Альбус, я давным-давно согласился стать вашей марионеткой… С того самого момента, когда вы воззвали к моей совести больше двадцати лет назад… Вы оставили мне выбор - следовать за вами, или продолжать идти по дороге в ад…

- Я так раскаиваюсь… Если бы только мы могли все начать с начала…

Но Снейп прервал его.

- Нет, Альбус, вы прекрасно знаете, что если бы мы начали все с начала, то вы сделали бы в точности то же самое… Интерес большинства выше интереса отдельной личности…

Повисло неловкое молчание. Дамблдор пораженно смотрел на него, как ребенок, которого застали за шалостями. Но, несмотря на промелькнувшее в уме сравнение, Снейп все же хорошо помнил, кто стоял перед ним - Альбус Дамблдор, основатель Ордена Феникса, могущественный волшебник и герой войн против Гриндевальда и Волдеморта.

- Это было сложное решение, которое, наверное, не давало вам спать… - тихо произнес Снейп. – Решение, о котором вы сожалеете даже сейчас…

Дамблдор опустил глаза, ожидая неминуемого приговора Мастера Зелий. В конце концов, он вздохнул и еле слышно пробормотал:

- Ты когда-нибудь простишь меня?

Повисла наряженная тишина. Снейп сделал еще несколько шагов по направлению к волшебнику и, глядя тому прямо в глаза, произнес:

- Это самое меньшее, что я могу сделать для вас, Альбус…

Лицо старого мага озарилось улыбкой. Он подошел к Снейпу и крепко обнял его. Северус проворчал:

- Ох, уж эти гриффиндорцы… Вы без нежностей не можете, правда?

- Если ты смог простить меня, значит, еще есть надежда…

Старый волшебник продолжал сжимать Снейпа в своих объятиях. Тот ничего не сказал, но не смог удержаться от улыбки.

- Альбус, вы как никто другой знаете, что все это мне не по душе…

- Немного человеческого тепла еще никому не навредили, Северус. Привыкай…

- Не уверен, что счастье – мой удел, Альбус…

Старый волшебник покачал головой.

- Северус, ты хоть понимаешь, что ты говоришь? Послушай меня, так как мое время здесь заканчивается, и мы больше не увидимся…

- Только Мерлину известно, как я старался изгнать демонов, пожирающих тебя изнутри, предложив свою дружбу и доверие… И только он знает, сколько раз я терпел неудачу, вновь и вновь возвращая тебя в прошлое, которое ты так ненавидел и которое до сих пор тебя преследует, медленно разрушая твою жизнь… Помни, ты ты расплатился за все сполна, Северус… И даже если ты думаешь иначе, ты – на стороне Добра…

- Альбус…, - хотел было возразить Снейп.

- Если бы ты хоть на мгновение засомневался, ты бы не оказался здесь… Мой мальчик, ты на пути Истины. Этот путь долог и тернист, но он еще не закончен… Чтобы прийти к его концу, необходимо перевернуть страницу, и перестать мучить себя. Оставь прошлое в прошлом. Похорони его…

- Альбус, я не знаю, смогу ли я …

Голос Дамблдора стал тверже:

- Дело не в том, сможешь ли, но захочешь ли… Обещай мне, что начнешь жизнь заново, и попытаешься стать счастливым…

- Альбус, если вы пытаетесь…

- Обещай мне… – уже более требовательно настаивал волшебник.

- Согласен, старый безумец…, - нехотя сдался Снейп.

- Северус, у тебя есть шанс начать новую жизнь и все изменить. Воспользуйся им и не упускай возможности, которые преподносит тебе сама жизнь. Это лучшее, что может с тобой произойти, поверь мне, - уверенно сказал Дамблдор. - А теперь иди, там, внизу, есть человек, которому ты очень нужен, хотя он пока даже не догадывается об этом.

- Кто это?

Образ Дамблдора начал таять, но Северус успел заметить хитрую улыбку старого волшебника.

- Ты скоро узнаешь. Когда придет время, ты вспомнишь о моих словах и все поймешь… Прощай, Северус…

Старый волшебник стал почти невидимым и полностью исчез после прощального взмаха руки. Туман снова сгустился вокруг Северуса. Он повернулся, и все окружающее потеряло свои очертания. Шум моря исчез…

Он был один, потерянный в небытии. Время уходило в бесконечность…

**************************************

Дорогие читатели! Спасибо огромное, что не забываете и пишите отзывы :) Меня они очень радуют и греют в эти жуткие морозы :)) Сорри, что так долго не было продолжения - новая работа, так что немного некогда. Впредь постараюсь радовать вас чаще :))

Глава 15 (продолжение)

********

Снейп открыл глаза и увидел перед собой знакомую обстановку.

Комната была освещена солнцем, снаружи доносилось пение птиц. Он с любопытством повернул голову к окну и увидел цветущую вишню и легкие облака, плывущие по небу. Ветер колыхал занавески и доносил до него запахи весны и влажной земли. Зельевар глубоко вздохнул, и воздух устремился в его теперь уже излеченные легкие. Как же хорошо было снова дышать!

Гермиона оторвала взгляд от книги, заметив, что Снейп пошевелился, и вдруг заволновалась. Как он отреагирует, когда увидит ее?

Ответ не заставил себя долго ждать. Снейп замер, заметив ее, и выражение удивления, появившееся на его лице, когда он ее узнал, быстро сменилось презрительной ухмылкой, секрет которой был известен лишь ему одному.

- Грейнджер? Что вы здесь делаете?

Его голос охрип, но интонация и, что главное, «любезность» были все те же. Гермиона улыбнулась - он совсем не изменился.

- Я тоже, профессор, очень рада вас видеть…, - ее дружелюбный ответ резко контрастировал с его не слишком вежливыми манерами. – Как вы себя чувствуете?

В ответ он лишь что-то проворчал, внимательно наблюдая за ней, когда она подошла к прикроватному столику, налила стакан воды из графина и протянула ему.

- Выпейте…

Он смотрел на нее со смесью удивления и недоверия, замешкавшись, прежде чем взять стакан дрожащей рукой. Взяв стакан, Снейп чуть не опрокинул его содержимое на кровать, Гермиона придержала его руку и приподняла ему голову до того, как он успел возразить. Про себя девушка отметила, как он напрягся.

- Расслабьтесь, я не собираюсь вас травить после того, как вернула с того света…, - произнесла она, выведенная из себя подобным отношением.

Зельевар еще раз посмотрел на нее и залпом выпил содержимое стакана. Гермиона хотела дотронуться до его лба, чтобы узнать температуру, но он отдернул голову, как будто ее прикосновения были ему не приятны.

- Да оставьте меня в покое! Мне нянька не нужна, а посему я не нуждаюсь в ваших услугах! - воскликнул он.

Снейп попытался встать, но обессилено упал на подушку, наконец, осознав, насколько слаб. У него кружилась голова, и он снова закрыл глаза. Гермиона склонилась над ним и в этот раз беспрепятственно смогла проверить его температуру. Жар, и если он и дальше будет так себя вести…

- Я вас ни о чем не просил, Грейнджер…, - пробормотал волшебник. - Вы доставите мне несказанное удовольствие, если уберетесь восвояси и вообще забудете о моем существовании…

Их взгляды на мгновение встретились, и Гермиона не отвела взгляд.
- Исключено! Вы не в состоянии делать что-либо. Так что успокойтесь и отдохните. Вам необходимо набраться сил.

Снейп удивленно смотрел на нее, явно не привыкший к тому, чтобы ему отдавали приказы, да еще столь безапелляционно. Гермионе пришло в голову, что только сейчас он осознал, что перед ним невыносимая Мисс-Я-Знаю-Все, как он ее однажды назвал, и у него могло возникнуть «естественное» желание придушить ее.

- Что вам дает право указывать мне, что делать? Здесь, в моем доме? - возмутился Снейп, тем самым подтвердив ее догадки.

- Ваше состояние здоровья, которое я, как колдомедик, нахожу плачевным, - парировала она. - И если бы я вас не нашла, то в данный момент вы были бы уже мертвы…

- А вам-то какое до всего этого дело?

- Представьте себе, Северус Снейп, я не имею привычки оставлять людей умирать…

- Не лезьте не в свое дело!

- Но я уже в это влезла! И, заметьте, я действую в ваших же интересах, нравится вам это или нет! - заявила Гермиона, терпение которой уже было на исходе.

- Наглость – это врожденная черта, или вы у Поттера научились?

Волшебница сжала кулаки. Если он начнет оскорблять Гарри, она нашлет на него какое-нибудь проклятие и посмотрит, как он будет выкручиваться.

- Гарри здесь ни при чем! Мы больше не в Хогвартсе, и я не буду сидеть сложа руки и выслушивать ваши оскорбления! Вы можете быть в плохом настроении, вновь и вновь переживать то, что с вами случилось, можете ворчать тихо себе в уголке, мне все равно! Но вы будете делать то, что я скажу!

После этой тирады волшебница пулей вылетела из комнаты, едва подавив в себе желание кинуться на профессора с кулаками.

Нет, какая неблагодарность! В знак признательности уж можно было пересмотреть свое отношение к… Хотя, если честно, чего ты ожидала? Он все тот же несносный тип, если не еще хуже! Вот и помогай ближнему своему… Если бы я знала…

Но в глубине души Гермиона сознавала, что она сделала то, что должна была сделать, а ее совесть никогда не позволила бы оставить его умирать. В конечном счете, ей было все равно, поблагодарит он ее или нет. Она прекрасно понимала, что его жизнь была далека от идеала. Достаточно было взглянуть на эту мрачную кухню и запущенный дом, чтобы отпали все сомнения в этом.

Гермиона попыталась успокоиться. Однако, впечатляюще - меньше чем за пять минут ему удалось вывести ее из себя… Но это перепалка только на пользу. Снейп должен, наконец, понять, что они не в Хогвартсе, что она уже взрослая и не позволит вытирать об себя ноги.

В то же самое время, лежа в кровати, Снейп с интересом наблюдал, как она стремительно, словно ураган, выбежала из комнаты. Она не изменилась: все та же фурия, готовая биться за потерянные души, а в данном случае, за его собственную. Перспектива устроить с ней словесную дуэль грела ему душу. Если она показала свой характер, только чтобы встряхнуть его, то ей это удалось. В данный момент, даже несмотря на смертельную усталость, ему очень хотелось напомнить ей, что она всего лишь его бывшая студентка.

Тень улыбки пробежала по его лицу. Предстоящее времяпрепровождение может оказаться весьма занятным.

*****************************************************

Дорогие читатели, если найдутся очепятки - звиняйте. У беты что-то стряслось с ПК, и когда прилетит глава с совой, я не знаю. :(( Но как только появится отбеченный вариант, я заменю текст на исправленный :))

Глава 16

Прощай, оружие!

Северус Снейп вынырнул из послеполуденного сна, когда Гермиона Грейнджер как ни в чем ни бывало вошла в комнату. Молодая девушка принесла поднос с едой и стакан, наполненный тягучей жидкостью коричного цвета и весьма сомнительного вида.

– Вы еще здесь, мисс Грейнджер? – спросил Снейп, лукаво улыбнувшись. – После вашего столь поспешного ухода я думал, что вы уже на пути в Хогвартс… Но, наверное, об этом не стоит и мечтать…

Волшебница ничего не ответила, решив подавить закипающий в ней гнев. Нет, она не доставит ему удовольствие и не будет вступать в словесную перепалку, которая к тому же ни к чему не приведет. Но позже, когда Снейп полностью оправится от болезни, она не упустит возможность при случае высказать все, что о нем думает.

Она поставила поднос на прикроватный столик и протянула профессору стакан.

– Выпейте сначала Revigorant…

Снейп пристально смотрел на содержимое стакана.

– Я не помню, чтобы оно было такого ужасного цвета…

В его взгляде явно читалось отвращение.

– Я его улучшила…

– И почему я не удивлен… Вы его уже тестировали или вы решили меня сделать своим подопытным кроликом?

Он решительно начинает действовать мне на нервы… – подумала Гермиона, опуская взгляд, который выдал бы ее состояние.

Хитро ухмыляясь, Снейп одним махом опустошил стакан с зельем. На его лице снова появилась гримаса отвращения.

– Да еще такое гадкое на вкус! Я вам советую…

Фразу он не закончил. Как только Северус Снейп выпил снадобье, он почувствовал его действие. Сначала как огнем обожгло желудок, а потом приятное тепло разлилось по всему телу. Резкий выброс адреналина заставил его откинуться на подушки, как будто Магический автобус сбил его на полном ходу. Ошарашенный, он несколько секунд отмалчивался, пока не смягчился и полностью не исчез эффект зелья, оставляя его в эйфории прекрасного самочувствия, столь мало ему знакомого.

– Убедились? – осведомилась Гермиона, наслаждаясь блаженным выражением лица профессора.

Снейп не замедлил взять себя в руки, однако не стал скрывать усмешку, которую на этот раз Гермиона сочла за улыбку.

– Что ж, вам действительно удалось постичь смысл выражения «воскресить из мертвых», мисс Грейнджер…

И все-таки он может быть достойным противником! И как ни странно, даже признавать свое поражение. Гермиона приняла это невысказанное перемирие. Она предложила Снейпу поесть, и волшебник накинулся на еду с таким аппетитом, что любо-дорого смотреть. Она хотела выйти и оставить зельевара одного, но он безапелляционно заявил:

– Останьтесь! Хочу задать вам пару вопросов…

О, Мерлин! Что еще ему от меня надо? Если Снейп опять начнет меня доводить… И все же она села в кресло, на которое указал профессор, и стала ждать. Как она успела заметить, на его руках снова были перчатки.

Пока Снейп ел, молодая женщина занималась тем, что рассматривала лицо этого столь знакомого незнакомца. Несмотря на впалые щеки, покрытые щетиной, и более бледный, чем обычно, цвет лица, он мало изменился.

Взгляд черных миндалевидных глаз был все таким же проницательным и вместе с тем непроницаемым. Когда Снейп говорил, на его лице играла та же язвительная усмешка, как будто только Северус понимал смысл того, что на самом деле говорил собеседнику. Его необычный мелодичный голос был инструментом, которым бывший шпион все так же превосходно пользовался.

И тут она осознала, что впервые видит профессора без неизменной черной мантии, которая, как казалось, была его неотъемлемой частью. Ткань пижамы была достаточно тонкой и позволяла разглядеть контуры тела. Снейп был ужасно худым для своего телосложения. Разумеется, болезнь была тому причиной. Но Гермионе пришла в голову мысль, что вдобавок он не уделял себе достаточно внимания. Быть может из-за того, что был очень одинок?

– Так вы стали медикомагом? – поинтересовался Снейп, прерывая поток ее мыслей.

– Да.

– Вы работаете …?

– В госпитале Святого Мунго… Я специализируюсь на болезнях нервной системы.

– Думаю, бесполезно спрашивать, почему вы избрали именно эту профессию… Вы занимаетесь научной работой?

– Да, если есть свободное от работы время.

– И какова тема ваших исследований?

– Непростительные заклинания и их воздействие на нервную систему. Я пытаюсь найти способ уменьшить их последствия для организма.

– Я вижу.

Снейп пристально на нее посмотрел, как если бы хотел сказать что-то, но в конце концов передумал и снова вернулся к тарелке с мясом и овощами.

– Вы не учились в маггловском мире?

– Нет. Но мне выпала честь быть ученицей по зельеварению Мастера Фельпса…

– Да что вы! – удивленно воскликнул Снейп. – А я думал, что он никогда не берет учеников!

– Я – второй человек, которого он взял в ученики… – улыбаясь, спокойно сказала Гермиона. И добавила: – После вас…

С непроницаемым выражением лица волшебник переваривал информацию, внимательно рассматривая молодую женщину. Трудно было догадаться, что он обо всем этом думает.

– А сейчас?

– Я только что получила степень, – простодушно призналась она.

– Тогда это все объясняет… – сказал Снейп с явным уважением. – Никогда больше не буду вас недооценивать…

Это было незабываемо! Ошеломленная и вместе тем гордая собой Гермиона приняла комплимент, слегка кивнув. Зная профессора, она не требовала от него большего. Отныне он будет обращаться с ней как с равной, что значительно облегчит их общение. Разумеется, она должна показать Снейпу, на что способна. Не забывая о том, что у него неизмеримо больше опыта.

– Как поживают Минерва, Филиус и другие в Хогвартсе? – спросил профессор, принимаясь за куриную ножку.

– Как давно у вас не было известий о них? Вы давно о них ничего не слышали?

– Как вы, наверное, заметили, я веду несколько уединенный образ жизни… – Гермиона уловила сарказм в его словах. – Вот уже пять лет…

– Почему вы скрываетесь?

Она тщетно ожидала ответа. Снейп лишь пристально смотрел на нее, ничем не выдав своих мыслей.

– Хорошо, – вздохнула она. – У них все в порядке, несмотря на кончину Альбуса…

– Как это произошло?

– Вы разве не читали?

– Мисс Грейнджер, если бы я хоть что-нибудь прочитал об этом, я бы навряд ли интересовался, что с ним случилось, не так ли?

Вернее сказать, «изолированный от мира»… Молодая женщина собралась с мыслями и начала рассказывать:

– Альбус слишком много сил отдал борьбе с Волдемортом. После падения Темного Лорда он был слишком истощен. Но директор отказывался отдыхать, пока не навели хотя бы видимость порядка. Что было сделано примерно через год после окончания войны… Ко всему прочему, он был вымотан и морально. Я думаю, что Дамблдор винил себя в том, что произошло с Гарри. Он удалился с политической арены, немного передохнул и занялся своими личными исследованиями. Но, несмотря на все это, он медленно угасал… В последнее время Альбус даже отказывался принимать пищу. Он тихо покинул нас, окруженный лучшими друзьями.

– Минерва заняла его место во главе Хогвартса?

– Да, еще четыре года назад, когда Школу опять открыли. Флитвик стал ее заместителем. Набрали новых преподавателей. Невилл тоже вошел в преподавательский состав… – Гермиона сказала это только затем, чтобы посмотреть на его реакцию. Он попался на эту уловку.

– Лонгботтом? Да вы шутите! И чем же занимается этот простофиля?

– Он заменил профессора Стебль. Невилл прекрасный специалист по ботанике, к тому же очень способный. Вы знаете…

– Мир сошел с ума… – пробормотал Снейп, качая головой.

– Без его чудесного вмешательства Гарри был бы мертв, и еще мы бы потеряли…

Профессор медленно жевал, будто не замечая ее последний комментарий.

– Я видел Поттера на панихиде… Он… он осознает, что происходит вокруг него?

– Да. Он борется против того, что истощает его…

– А что с ним?

– Мы не знаем. Это нельзя назвать болезнью. Мы склонны думать, что это проклятие…

– Черная магия?

– Да, наложенная Волдемортом…

– Тогда ему лучше было бы умереть…

– Профессор, как вы можете такое говорить?

– А вы считаете, что ему больше нравится вести растительный образ жизни?

Его сарказм попал в самую точку. Гермиона даже не пыталась скрыть, как глубоко ее ранили слова волшебника о Гарри.

– Я обязательно найду способ или контрзаклятие…

– Как вижу, вы все так же полны оптимизма, и наивность, как, впрочем, и всегда, составляет неотъемлемую часть вашей личности…

Это замечание можно было бы посчитать оскорбительным. Ну, или по крайней мере, так посчитала Гермиона и, не дав профессору времени на объяснения, тотчас возразила:

– Вам-то легко так говорить! Вас послушать, так и вовсе не надо пытаться что-либо предпринимать!

Снейп резко поднял руки. Он уже пожалел о своих словах, так как совсем не хотел ставить под сомнение способности юной волшебницы.

– Не сердитесь… Ваши усилия похвальны, и вы хотите спасти Поттера… Но я сомневаюсь, что вам удастся прийти хоть к какому-нибудь положительному результату, если сам Волдеморт наслал это таинственное проклятие…

– Что вы об этом знаете?

– Больше, чем вы думаете… – резко ответил волшебник. – Мисс Грейнджер, имеете ли вы хоть какое-то понятие о Черной магии? Что она собой представляет и чего требует от человека?

Гермиона не ответила. А что она должна была ему сказать? Что она изучала запрещенные книги? Что она опускалась на такое дно, что сомневалась, что вообще когда-нибудь увидит белый свет? Нет, ни за что. Никто не должен узнать об этом. Ни одна живая душа. Тем более он…

– И что же вы молчите? – настаивал он.

– Да не так чтобы очень… – соврала она.

В его сознании прозвучал сигнал тревоги. Снейп попытался встретиться взглядом с волшебницей, в то время как она старательно избегала его проницательных глаз.

– Что вы пытаетесь от меня скрыть? – строго спросил он.

– Ничего! – воскликнула Гермиона, забеспокоившись в свою очередь и в этот раз уже глядя ему в глаза. – Я ничего не знаю о Черной Магии!

Снейп попытался воспользоваться своими способностями легилимента, но он уже давно не практиковался. Сейчас он был не способен узнать, сказала она правду или обманула его. Повисла неловкая пауза. Мгновения тянулись мучительно долго, и вот Снейп отвернулся. Зельевар решил не настаивать, но про себя отметил ее странное поведение.

– Не могли бы вы рассказать, что произошло во время битвы с Темным Лордом?

Гермиона была очень удивлена такой просьбой.

– А разве вы не в курсе? Все газеты трубили об этом на протяжении многих месяцев…

– Я… был сам не свой… во время этих событий… – осторожно сказал он.

– Что Волдеморт с вами сделал?

Профессор тут же нахмурился и отодвинул от себя поднос. Есть больше не хотелось.

– Мисс Грейнджер, я бы хотел услышать все из уст свидетеля тех событий…

– Хорошо! Только с условием, что вы мне расскажете, что с вами произошло в конце войны…

– Меньше всего мне хотелось бы об этом говорить…

Гермиона проигнорировала предупреждение, прозвучавшее в его голосе. Она встала и, в надежде хоть как-то успокоиться, сделала несколько шагов по комнате.

– Я прекрасно понимаю, почему вы не хотите говорить об этом! Вы думаете, мне легко? На моих глазах разворачивались леденящие кровь события… Я собственными глазами видела, как погиб один из моих лучших друзей… А после… эти журналисты охотились за нами, как шакалы, чтобы узнать, что же пережили «наши герои»… Не проходило недели, чтобы они не выискивали какие-нибудь новые подробности, а потом учили нас, что нужно было сделать в тот или иной момент… Я побывала в аду, вернулась оттуда, и не говорите мне, что вы – венец страдания!...

При этих словах Снейп стал мертвенно-бледным. В его голосе появились металлические нотки. Гермиону обдало леденящим спокойствием, а выражение глаз стало пугающе непроницаемым.

– Поверьте мне на слово, мисс Грейнджер, раз уж я сказал, что это не то, что вы захотите услышать…



Глава 17 (часть 1)

Дорогие мои все!
Спасибо за терпение. Я очень постараюсь переводить быстрее, но честно говоря, очень мало времени. Могу сказать только одно - фик не брошу. НИ ЗА ЧТО! :))

*********************************************************

Битва Пентакля

– Поверьте мне на слово, мисс Грейнджер, – раз уж я сказал, что это совсем не то, что вы захотите услышать…

Гермиона не смогла сдержать дрожь при мысли, что этот холодный гнев был у него признаком наивысшего раздражения и надо быть законченной идиоткой, чтобы перечить ему в таком состоянии. Волшебница решила не настаивать и беспрекословно вернулась на свое место.

Раздражение профессора был более чем очевидно, однако Гермиона не поняла, что не она была его причиной. Волшебник уловил страдание в словах молодой женщины, перекликающееся с его собственными чувствами. Ее слова, исполненные ярости, смогли пробиться сквозь панцирь, в который он себя заковал, и заставили проникнуться сочувствием к ее беде. И только тут Северус Снейп осознал, насколько Гермиона Грейнджер изменилась. В глубине души он не очень удивился, так как это было в порядке вещей. Молодая женщина повзрослела, не по своей воле расставшись с детством и оказавшись в самом центре конфликта Добра и Зла. Он смутно ощущал горечь и озлобленность, которые пожирали волшебницу, два чувства, прекрасно ему знакомые и раздиравшие его на протяжении всех этих долгих лет. Эти изменения в ее личности глубоко обеспокоили его, вместе с тем вызывая ярость против тех, кто был причиной этих изменений.

Но на что он надеялся? Что она останется все той же невинной девушкой, благородной и доброй, после того, как повидала самое худшее? Тем самым существом, которое он обожал за чистоту и к которому не мог прикоснуться из страха осквернить его? По собственному жизненному опыту он знал, что из подобных передряг не выходят невредимыми. Каждая рана оставляет неизгладимый отпечаток. У него самого остался след от раскаленного железа – как в прямом, так и в переносном смысле, – более чем заметный на плече и на сердце вот уже двадцать лет. И даже после таинственного исчезновения Темной метки не проходило и дня, чтобы он не сожалел об ошибках молодости.

Гермиона, казалось, погрузилась в свои мысли. Тем временем Снейп внимательно рассматривал ее, впервые видя такой, какой она стала. Перед ним сидела молодая женщина, строгое выражение лица которой пленяло сдержанной и порой даже холодной красотой. Профессор был ошеломлен произошедшими переменами. Он, знавший и помнивший ее всегда улыбающейся, эмоциональной и импульсивной, которую он мог читать, как открытую книгу, испытал настоящий шок от представившейся картины. То, что с ней произошло, глубоко опечалило волшебника.

– Что именно вам известно о финальной битве? – спросила Гермиона, очнувшись от раздумий.

– Дамблдор посчитал возможным раскрыть мое участие… – Снейп снова подумал о встрече со старым волшебником и его словах. – Что, как вы понимаете, немного. Риск был очень велик в том случае, если меня схватят.

– Однако вы знали о пяти Зельях…

– Я работал над некоторыми из них, не зная сферы их применения в финальной битве. Единственное, что мне было известно, – это результат, который я должен получить, и эффект этих зелий. Я не знал, с какой конкретной целью их готовят… К тому же деятельность профессоров Вектор и Флитвика была для меня абсолютной тайной, и я уважал их умение хранить тайну, даже если жажда знаний порой была невыносима. Только Альбус знал конечный результат наших совместных усилий и как все это вписывалось в общий план, который он продумал в ходе своих исследований… К сожалению, вы знаете продолжение. Я не смог продолжить работу, и Дамблдор вынужден был меня заменить…

– Да, это я закончила вашу работу…

– Вы? – удивленно воскликнул Мастер Зелий.

Гермиона кивнула.

– После вашего исчезновения Дамблдор попросил меня взглянуть на ваши записи. Вы оставили столько детальных заметок… Мне нужно было лишь только приступить к работе, так сказать…

– Так сказать?! – медленно повторил он, сверля ее взглядом.

Из-за этой оплошности волшебница тут же начала краснеть, жалея о своих словах. Непроизвольно она дала понять Снейпу, что окончить приготовление зелий было для нее детской забавой… Разумеется, это оказалось далеко не так просто. Продолжение работы профессора было своего рода интеллектуальным вызовом и очень сильно повлияло на ее решение продолжить учебу именно в этом направлении. Конечно, ей удалось преодолеть трудности, но только после того, как она совершила несколько ошибок, которые чуть не обошлись ей слишком дорого...

«Тщеславен, как слизеринец» – есть такая поговорка. Тщеславие волшебника только что получило сокрушительный удар, и под непроницаемой маской он, должно быть, метал громы и молнии. В этот момент Гермиона по-настоящему испугалась взрывного характера своего бывшего преподавателя…

Но… ничего не произошло. Лишь повисла тягучая тишина, немного выбивая волшебницу из колеи. И все же Снейп не поддался искушению преподать ей урок. Он хорошо помнил, где именно остановился, и отдавал себе отчет, что был очень близок к окончанию работ перед своим исчезновением. Профессор также прекрасно знал, что у молодой волшебницы хоть и не было большого опыта, но все же у нее была голова на плечах и она умела ею неплохо пользоваться. Гермиона Грейнджер могла в какой-то мере возгордиться после успешного завершения работ, но этого Снейп никогда открыто не признает. А значит, надо оставить ее мучиться и думать, что она совершила оплошность…

Он ограничился тем, что таинственно посмотрел на нее и внутренне ликовал какое-то мгновение, радуясь эффекту, который он всегда производил, прежде чем совершенно спокойно произнести:

– Значит, вы закончили зелья… А потом?

Несколько секунд Гермиона пребывала в замешательстве. Ни тебе нотаций, ни упреков… Она подумала, что Снейп сейчас был столь великодушен, потому что устал и не хотел ввязываться в дискуссию. Так она считала лишь до тех пор, пока не увидела, как он нахмурился, когда она ему ответила:

– Элрик Некромант объявил имена тех, кто будет сражаться с Волдемортом, и распределил между ними камни, Хранителем которых он являлся.

– Я знаю эту часть истории. Избранными были Поттер, Джинни и Рон Уизли, Лонгботтом и вы… Из любопытства – вам достался камень Знаний?

Гермиона потянула за золотую цепочку на шее и достала изумруд овальной формы, переливающийся тысячами огней всех оттенков зеленого. Против своей воли Снейп был очарован драгоценным камнем и не мог не любоваться им.

– Да, мне не раз говорили о его красоте, – пробормотал профессор. – И слухи не преувеличивали, камень действительно великолепен…

– Правда ли, что Салазар Слизерин готов был отдать все что угодно за право обладать этим камнем?

– Что? – Северус Снейп очнулся от своих мечтаний. – Да, кажется… А теперь спрячьте его… – сказал он, отводя взгляд.

Гермиона молча убрала изумруд. Ее неоднократно предупреждали о желаниях, которые Око Венеры может вызвать у некоторых волшебников и магов. История этого камня полна драм и страданий. Впрочем, Гермиона всегда прятала изумруд под одеждой, чтобы избежать проблем. До сих пор она не встречала никого, кто бы необычно отреагировал, когда она показывала камень. Ей очень хотелось, чтобы так продолжалось и дальше.

Снейп скрестил руки на груди и ждал. Девушка собрала воедино свои воспоминания и начала рассказ.

– Я помню день Битвы Пентакля как вчера… – тихо сказала она. – На рассвете нас разбудил колокол, извещавший о появлении войск Волдеморта в долине. Было очень рано, но в замке царило оживление. Без какой-либо паники все занимали места, готовые выполнить ту задачу, которую им поставили накануне. Мы были готовы, так как кентавр Флоренц предсказал это событие по расположению планет. Кентавры редко ошибаются, да и ходили упорные слухи, что на Хогвартс готовится нападение. Поэтому мы уже много дней были начеку…

– … СначалаУпивающиеся Смертью атаковали Хогсмит. Там шли ожесточенные бои, и было очень много жертв. Когда взошло солнце, деревня была в руках врага, который отрезал нам путь к отступлению. Войска под предводительством Люциуса Малфоя начали наступление на Хогвартс. Нам сообщили, что он гордо едет во главе армии, как принц королевской крови, уверенный в скорой победе…

– … Упивающиеся Смертью избегали входить в Запретный Лес, но попытались его поджечь. К счастью, в наших рядах нашелся африканский марабу, который вызвал настоящий потоп, воззвав к духу дождя, тем самым не позволив случиться худшему. Битва между Белой и Черной магией началась…

– Наши войска располагались так, чтобы задержать продвижение волшебников Волдеморта. Мы использовали заклинания, чтобы ослабить их и сделать более уязвимыми. Эти заклинания не особо вредили здоровью, просто наступающие чувствовали недомогание и, как следствие, были менее активными. Сначала это срабатывало. Но они приняли восстанавливающие зелья и продолжили наступление… Это было ужасно. Смерть царила повсюду. Никогда еще одновременно не было произнесено столько непростительных заклинаний, как в то утро… Ремус, он был там, расскажет вам это лучше, чем я…

– А вы где были в это время?

– В замке, в Большом зале… Впятером мы ждали благоприятного момента, чтобы напасть на Волдеморта.

– Как вы узнали о том, что пришла ваша очередь?

– Благодаря Элрику… Мы долго учились управлять силой камней и необходимым для этого заклинаниям. Подготовка проводилась индивидуально, небольшими этапами. Было слишком опасно работать в группе, и тем не менее каждый знал, на что способны другие. Некромант долго объяснял нам, что произойдет, когда начнется битва в самом Пентакле, как мы будем подсознательно знать, что делают другие, и слаженно действовать, как один, как мы окажемся в другом измерении, в то время как наши тела будут в Хогвартсе…

– Волдеморт допустил тактическую ошибку, недооценив этого волшебника с экстраординарными оккультными способностями, – сказал профессор зельеварения, качая головой. – В большинстве случаев он так же могущественен, как и Дамблдор. К счастью, Элрик никогда не был амбициозным…

– Да, он скромный и очень мудрый маг, как и Альбус. Именно эти качества делают его самым выдающимся некромантом наших дней. Элрику удалось установить контакт с загробным миром и предсказать с большой долей вероятности, что Темный Лорд не колеблясь призовет сверхъестественных существ при помощи черной магии, различных демонов и духов… Впрочем, это и так витало в воздухе. Священный Пентакль профессора Вектор, как живое существо, реагировал на их присутствие…

Снейп вопросительно поднял бровь, но позволил ей продолжить рассказ:

– Как и все присутствующие в зале, я смотрела на Пентакль, красный цвет которого менялся до почти белого. Это было по-настоящему завораживающее зрелище, как если бы он внезапно разгорался. Стены зала, казалось, ожили благодаря причудливым теням, исполнявшим замысловатые танцы. Каждый из нас стоял на своем луче звезды. Мы должны были ждать, когда она неодолимо повлечет нас к себе, выпить наши зелья и войти внутрь Пентакля…

– В общем, эта операция была достаточно сложной, так как требовала синхронного исполнения. Джинни руководила всем процессом. Напряжение было максимальное, и, честно говоря, я краем глаза наблюдала за Невиллом… Что было не совсем честно по отношению к нему. Он отдал неимоверное количество сил и энергии тренировке. Его упорство было предметом нашего восхищения… Вы знаете о пророчестве, которое Гарри открыл в Отделе Тайн семь лет назад?

– О том, которое ставило под сомнение личность того, кто победит Волдеморта?

– Да. Невилл ничего не знал о его существовании. Дамблдор не хотел, чтобы эта ответственность легла тяжелой ношей на его плечи.

– И он был прав…

– Но это же несправедливо! Дамблдор подверг Гарри такому риску!

– Мисс Грейнджер, Альбус Дамблдор был прекрасным стратегом. Он знал, что Поттер с его потенциалом будет прекрасной мишенью для Тома Риддла, который любыми способами постарается взять реванш. Сосредоточив внимание на вашем друге, он дал время Лонгботтому повзрослеть и научиться управлять своими способностями… в особенности страхом.

– Вы все знали, не так ли?

– Может, вы думаете, что я потакал своим садистским наклонностям, мучая Лонгботтома на уроках зельеварения?

– Ну… – Гермиона покраснела и отвела взгляд.

Последующая тишина была более чем красноречива. По всей видимости, молодая волшебница почти не сомневалась в этом. Снейп покачал головой.

– Я ждал хоть какой-то реакции от него, бунта, в конце концов… Но… ничего не происходило.

Эти слова породили кучу вопросов у Гермионы. Среди них был один, который ей особенно хотелось задать. Взяв себя в руки, она произнесла:

– Ваше отношение к ученикам… насколько оно было искренним? Я имею в виду, вы играли роль «плохого» преподавателя? Или же…

– А вы как думаете?

Вопрос был совершенно неожиданный. Гермиона снова покраснела и, проклиная себя за то, что не умеет держать язык за зубами, смущенно пробормотала:

– Я… я не знаю. Это вы должны мне ответить…

Гермиона внимательно смотрела на своего бывшего преподавателя, выражение лица которого оставалось непроницаемым и совершенно лишенным эмоций. Девушка почувствовала, что что-то ускользнуло от нее, но ей никак не удавалось понять, что именно. Действительно ли для него было важно знать, что она думает о нем? Она сомневалась, что профессор Снейп был из числа тех людей, что заботится о чужом мнении. Особенно после стольких лет двойной жизни… Тогда что же? Волшебник не дал ей время углубиться в размышления и мягко напомнил:

– Мы отклонились от темы. Продолжайте ваш рассказ, мисс Грейнджер…


Глава 17 (часть вторая)

– Мы удалились от темы. Продолжайте рассказ, мисс Грейнджер…

– Да, конечно… Когда притяжение Пентакля стало невыносимо, Джинни подала знак, и мы одновременно вошли в него… Очень сложно описать ощущения, которые я испытала. Сначала замешательство от этого странного места, где мы оказались… Казалось, что все мои чувства были обострены: я слышала различные звуки, запахи… Передо мной возникали воспоминания из прошлого, какие-то образы и картинки… Потом мне показалось, что я отрываюсь от земли… Я совсем не чувствовала боли, просто было ощущение полнейшей дезориентации. Потихоньку меня начала охватывать паника, так как я отчетливо осознавала, что душа отделяется от тела. Я видела – правда, не как обычно, а откуда-то сверху, – что другие чувствовали действие того же самого заклинания и тщетно пытались с ним бороться. Мы все покинули комнату, потом и замок… Мы поднимались и парили над сражающимися войсками… Затем наши астральные тела пролетели над озером… Мы летели в неизвестном направлении…

Гарри был нашим проводником благодаря шраму. Пророчество говорит о шраме как о даре, которого не было у Темного Лорда. Метка, оставленная Волдемортом, стала и его кончиной. Впервые Гарри позволил Риддлу частично проникнуть в свои мысли и обманул его бдительность, показывая ему ложную информацию… Ваши уроки окклюменции очень помогли, и, поверьте, Гарри вам за них благодарен…

Снейп поморщился, будто ему было неприятно упоминание о Поттере.

– Продолжайте.

– Мы летели до тех пор, пока не достигли финальной точки нашего путешествия. Это был старинный замок, расположенный на скале, нависающей над морем. Солнце уже клонилось к закату, а на горизонте хмурились тучи, предвещая скорую бурю… Не колеблясь, мы последовали за Гарри, спустившемся на одну из башен замка…

…Мы оказались в центре широкой залы, окутанной полутьмой. Огонь в камине был, пожалуй, единственным источником света. В зале никого не было, но нас не покидало ощущение чего-то зловещего. При осмотре Рон нашел огромный черный мерцающий кристалл в виде шара, стоящий на пьедестале. Он нас окликнул. Казалось, что кристалл и был источником того зла, которое мы ощутили поначалу. Гарри попросил не прикасаться к нему и как можно меньше смотреть в ту сторону. Когда я мельком взглянула на него, мне показалось, что внутри шара блеснул маленький огонек…

Гермиона умолкла, вспоминая неодолимое притяжение кристалла, которое она испытала и которое незамедлительно было нейтрализовано Оком Венеры.

– То, что вы увидели, называется Палантир*, мисс Грейнджер. Это очень мощный и очень редкий камень прорицания, созданный Нолдорами** в незапамятные времена. Тот, кто смотрит на него, сначала видит, как загорается маленький огонек внутри кристалла, а затем поверхность шара начинает переливаться всевозможными цветами. Душа может спрятаться в сфере и перенестись туда, куда захочет смотрящий, независимо от времени и расстояния.

– Что и сделал Волдеморт… Мы почувствовали нарастающую вибрацию. Мы смотрели на шар, который сначала загорелся, а потом, казалось, пространство исказилось перед нами. Это длилось всего несколько секунд, и вот ОН был здесь… И он пришел не один…

Гермиону бросило в дрожь при воспоминании об этом.

– … Я думала, что знаю, что такое Зло, но я сильно заблуждалась. Вольдеморт, представший пред нами, был настолько отвратителен и от него веяло такой неприкрытой ненавистью и злобой, что казалось, будто он – само воплощение Зла… Никогда еще человеческое существо не подвергалось столь сильному воздействию черной магии. Я думаю, не осознавая того, мы отшатнулись от этой ужасной картины, представшей перед нашими глазами… Мгновение спустя я почувствовала, как кровь стынет в венах, безысходность и отчаяние обрушиваются на меня… меня больше ничего не интересовало, и казалось, что незачем больше жить…

…К счастью, тогда наши жизни спасла подготовка и бесчисленные тренировки… Вольдеморт попытался вызвать духов стихий, которые мы представляли. Но он не знал, что каждый из нас блокировал его чары благодаря камням и зельям…

…Едва они с Адрианом Макнайером, Элдвином Монтегю, Рудолфусом и Беллатрикс Лестранж появились, на каждого из нас градом посыпались атакующие заклинания. Сначала я защищалась чисто рефлекторно. Я делала то, к чему меня так долго готовили. Это была гигантская партия в шахматы, где каждый безуспешно пытался одержать победу. Не знаю, сколько времени это длилось. Мы отражали атаку за атакой до тех пор, пока я не заметила, что Темный Лорд и Упивающиеся Смертью пытаются изолировать Гарри от нашей группы…

…Это была реальная угроза нашему равновесию. Мне удалось дать это понять другим, и мы пресекли маневр нападающих. Мы быстро передвигались, увертываясь от атак и давая отпор. Это оказалось очень сложно и требовало высочайшей концентрации. В какой-то момент Рудольфус и Беллатрикс Лестранж направили на Невилла заклинание удвоенной силы, которое частично достигло цели. На какое-то время Лонгботтом выбыл из битвы. Джинни и Рон вызвались его защищать. Наши силы стали неравными, и Гарри оказался один на один с Вольдемортом, Макнайером и Монтегю. Я почти обезумела, когда поняла, что он был во власти Темного Лорда. Я не знаю, как я это сделала, но мне удалось одной только силой мысли отодвинуть от них Гарри…

…Мне просто безумно этого захотелось, и оно как-то само собой получилось – мы ощутили внезапный рывок на другой уровень сознания. Гарри сначала очень сильно удивился, а потом мы стали «перемещаться» – это наиболее близкое слово, чтобы описать то, что мы мысленно делали – с каждым разом все быстрее и быстрее, чтобы избежать заклятий. Джинни мне потом сказала, что в тот момент мы были похожи на две тени, которые перемещались с такой нереальной скоростью, что было невозможно предугадать, где мы в следующий раз появимся. Первым пал и исчез Макнайер. Тогда мы еще не знали, насколько серьезны повреждения, полученные в этом странном месте…

…За это время Невилл успел прийти в себя. Рон, Джинни и он занимались парой Лестранж, которые, в свою очередь, тоже начали перемещаться. Все было так расплывчато… Я была полностью дезориентирована и потеряла счет времени… Иногда по ночам мне снятся эти нечеткие образы…

Гермиона замолчала, погрузившись в прошлое. Снейп заметил отсутствующий взгляд девушки, которая, скорее всего, пыталась справиться с нахлынувшими воспоминаниями. Молчание затягивалось.

– Мисс Грейнджер? – наконец тихо окликнул он.

Безрезультатно. Профессор медленно встал, одновременно проверяя этим, насколько окреп. И он вдруг понял, что может самостоятельно передвигаться, и осторожно подошел к собеседнице, которая совершенно не двигалась.

– Мисс Грейнджер, вы меня слышите? – спросил он еще раз. Снейп наклонился и легонько дотронулся до ее плеча.

Гермиона моргнула… и смутилась, поняв, что он стоит совсем близко. На его лице читалось явное беспокойство. Ее удивила тревога бывшего преподавателя, которую она впервые увидела на его лице и прочитала в глазах. Он, который, как она помнила, ни разу не выдал своих эмоций, который всегда был настороже, казался в этот момент совершенно открытым и искренне волновавшимся за нее.

– Все в порядке?

– А… что? – спросила она озадаченно, прежде чем воскликнуть, чтобы скрыть свое замешательство: – Мерлин вас подери! Немедленно возвращайтесь в постель! В вашем состоянии…

– Я не сахарный, не рассыплюсь, – проворчал профессор в ответ.

Несмотря на ее протесты, он повиновался и облегченно вздохнул, когда снова оказался на кровати. Гермиона внимательно смотрела на него и не решалась продолжить повествование. Он устал. Ему необходим отдых. Она уже поднялась, когда он остановил ее.

– Останьтесь… Расскажите, что было дальше…

– Завтра. Вам надо поспать…

– Только после того, как вы мне все расскажете… – Видя, что она покачала головой, он добавил: – Пожалуйста…

Неосознанно Снейп попросил так, как это сделал бы маленький ребенок в подобной ситуации, что немало удивило Гермиону и заставило ее улыбнуться. Это в нем проявляются остатки человечности или же я узнаю совершенно другого Снейпа? – спросила она себя, заинтригованная этим сложным человеком, мало-помалу открывающемся ей. И она вдруг осознала, что ей совершенно не хочется уходить и что она находит его… привлекательным. По-своему…

– Ладно, но знайте, в следующий раз этот номер не пройдет…

– Вы так думаете? – спросил он, пристально глядя на нее.

Девушка потеряла дар речи. В глазах волшебника плясали озорные чертики… Вот те раз! Снейп флиртовал с ней! В тот момент она меньше всего этого ожидала, даже если, как она помнила, он был увлечен ею и осмелился написать ей о своих чувствах. Странно, это был первый раз с момента их встречи, когда подумала о письме, которое сохранила, чтобы помнить о Снейпе, как о близком (как бы странно это ни звучало) человеке… Испытывает ли он все еще хоть какие-нибудь чувства ко мне? – внезапно спросила она себя. Еще какое-то мгновение она смотрела ему в глаза, напоминая себе о том, что, несмотря на их общее прошлое, перед ней – незнакомец, таинственный и притягательный. Она предпочла не углубляться в эту тему, которая, как оказалось, немало волновала ее, и постаралась сконцентрироваться на продолжении своего рассказа.


Примечания автора:
* ПАЛАНТИРЫ
(PALAMTIRI)
В переводе с квенийского «далеко смотрящие». Хрустальные сферы, изготовленные нолдорами Эль-дамара. Палантиры позволяли увидеть, что происходит в окрестных землях, и заглянуть в будущее; кроме того, через палантир можно было общаться с тем, кто находился у ближайшего из остальных камней. Обладающий сильной волей мог подчинить палантир себе и заглядывать в него, когда и где пожелает.

** В переводе с квенийского «мудрые, сведущие». Второй род эльдаров; в Великом походе, ведомые Финвэ, они шли за ваниарами, предшествуя тэлери. В Эльдамаре нолдоры обитали в Тирионе, часто покидали свои жилища, чтобы отыскать новые знания (отсюда и взялось их прозвище). Нолдорам покровительствовал Ауле. Именно нолдоры придумали алфавит и изобрели письмо, первыми научились вырезать по камню и гранить самоцветы.
На синдарине нолдоров называли голодримы — «народ нолдоров», а на Всеобщем Языке — потаенными эльфами.


**********************************************************

Спасибо большое за отзывы. Мне очень приятно их читать. И важно знать, что наша работа кому-то нужна. :))

Глава 17 (окончание)

- Как я вам только что говорила, события развивались с невероятной скоростью. Монтегю тоже исчез. Все перемещались, и поединки были очень жестокими. Мы были целиком поглощены битвой. В какой-то момент мы услышали крик и почти все остановились. Это ранили Джинни. Гарри растерялся и хотел прийти на помощь своей жене, но Рон и я, мы его опередили. Мы бросились к ней, чтобы ее защитить… - Гермиона замолчала. - … Это было нашей ошибкой. Мы все трое оказались уязвимыми… Беллатрикс Лестранж объединила свои усилия с мужем, и они выбрали Рона в качестве цели… Рон сражался как лев, отдавая себя без остатка…

От волнения голос Гермионы задрожал, и волшебница отвернулась к окну. Она смотрела на цветущую вишню, и не видела ее. Снейп молчал, понимая, насколько болезненны воспоминания.

- … Рон опережал меня всего на несколько шагов, когда упал… Прежде чем я смогла вмешаться, Беллатрикс приблизила его к себе и начала пытать, непрерывно хохоча. Рон выл от боли, но я всегда оказывалась на одни шаг позади. Они постоянно перемещались и эта… эта дрянь играла с ним, как кошка с мышкой… Она не ослабляла хватку и терзала его, смеясь как сумасшедшая… впрочем, она ею и была… Невилл попытался вмешаться, но безуспешно. К тому же он понимал, что Гарри остался одни на один с Волдемортом и Лестранжем, он поспешил на помощь к нему…

- … Я видела, что Рон целиком находился во власти Беллатрикс… Эта стерва старалась продлить себе удовольствие… Рон слабел с каждой минутой и мог лишь стонать, умоляюще глядя на меня… Пару раз я настигла ее, но этого было недостаточно… Когда она почувствовала опасность, она покончила с Роном… А я никак не смогла ей помешать…

Голос волшебницы прервался, и она с трудом подавила рыдания. Снейпу хотелось вновь встать и обнять ее… Лишь силой воли он удерживал себя на месте.

- Это не ваша вина… - мягко сказал волшебник. – Беллатрикс действительно была сумасшедшей, к тому же она была очень сильной волшебницей, которую многие боялись. У Уизли не было шансов…

Что еще он мог добавить, что бы она не так сильно ощущала свою вину? Ничего, так как он знал беспощадную жестокость, на которую была способна Лестранж. Нехотя, Гермиона продолжила:

- … Рон пытался мне что-то сказать, но он так внезапно исчез… В тот момент я поняла, что его больше нет с нами, и лишь наши души и сердца пребывали в этом странном, призрачном месте… И ничто больше его не вернет…

Девушка встала и достала из кармана платок. Опустив голову, грустная и притихшая, она сделала несколько шагов по комнате, обхватив себя за плечи, не давая печали захлестнуть себя. Чувство опустошенности, которое она ощутила в тот момент, было все так же живо, как и боль, которую она тогда почувствовала.

Видя эту еле сдерживаемую печаль, Снейп ощутил ревность при мысли о том, что Рон Уизли и Гермиона Грейнджер могли быть не только друзьями. В свое время ходили упорные слухи, сумевшие заронить в его душу сомнения. Однако он отверг подобную возможность, украдкой наблюдая за молодыми людьми, выискивая доказательства того, что все это было неправдой. Спустя какое-то время он внял доводам разума и решил, что не будет обращать внимания на эти домыслы… А сейчас этот вопрос снова неумолимо стал перед ним. А что если они на самом деле были любовниками? А что, если, несмотря на потерю Уизли, она все еще любит его? Эта мысль была не выносима для него даже сейчас, когда он думал, что сделал все, чтобы убить свою любовь к этой девушке.

Он посмотрел на нее, когда она снова заговорила.

- … Беллатрикс воспользовалась замешательством, чтобы сбежать со своим мужем. Я осталась одна и, осмотревшись, увидела, какие разрушения были вокруг. От замка остались одни руины. Гром грохотал прямо над нами, и вспышки молний предвещали надвигающуюся бурю. Волны неистово бились о скалы… Я вернулась к Джинни и Невиллу, а чуть позже заметила Гарри и Вольдеморта…

- … Это было ужасающее зрелище. Гарри и Темный Лорд бросали друг в друга непростительными заклинаниями, постоянно меняя их и перемещаясь. Они черпали энергию, совершенно не думая о последствиях. Никогда в жизни я не видела ничего подобного. Они были воплощением чистой и направленной энергии. Поединок длился бы до тех пор, пока кто-нибудь не уступит…

- … Было видно, что Гарри уже порядком досталось. Затем, в какой-то момент, он произнес заклинание, которое сильно повредило Волдеморту. Том Ридлл взревел как раненый зверь. Именно тогда он нанес тот неожиданный удар и серьезно ранил Гарри. Мы чуть не сошли с ума, когда увидели, что Гарри упал. Невилл немедля вмешался, чтобы отвлечь внимание Волдеморта. Но Темный Лорд одним движением руки смел его со своего пути и больше не обращал на него внимания, увлеченный одной единственной целью – окончательной победой над Гарри Поттером… Это была его последняя ошибка. Невилл тут же поднялся, собрал все свои силы и смелость, и начал произносить заклинание на неизвестном языке… Он поразил Вольдеморта тогда, когда тот совершенно этого не ожидал и собирался добить Гарри. Потрясенный Темный Лорд повернулся к Невиллу, все еще не веря в происходящее, после чего неожиданно исчез, проклиная нас всех…

- … Все вдруг стихло… Невилл стоял с широко открытыми глазами, в шоке от содеянного. Я бросилась к Гарри, который был в бессознательном состоянии. Внешне у него не было никаких повреждений. Я безуспешно пыталась привести его в чувство, в то время как сильный шквал ветра напомнил мне о том, где мы находились… Невилл взял Гарри на руки, а я занялась Джинни - она была в сознании, но очень слаба… Через несколько секунд мы были уже в Хогвартсе…

- … Минерва и Поппи ждали нас. Разумеется, первым делом они занялись Гарри. Джинни была сама не своя от беспокойства за него, но мадам Помфри тут же дала ей успокоительное. Невилл и я, вымотанные и изможденные, сидели в уголке и, глядя на вытянутое тело на носилках, отказывались верить своим глазам… Это был Рон…

Волшебница замолчала на мгновение, в ее глазах застыла печаль. Наконец, она вздохнула и сказала:

- … Чуть позже вошел Дамблдор и сообщил об окончании битвы… Мы победили… Но мы очень дорого заплатили за эту победу… Мы рассказали ему, что с нами произошло, и он разъяснил Лонгботтому феномен его чудесного вмешательства…

- … Мадам Пинс, так же как и профессоры Трелони и Синистра, провели исследования истории семейства Лонгботтомов. Это одна из самых древних линий чистокровных волшебников, чьи корни восходят к незапамятным временам. Некий Максимилиан Лонгботтом был лучшим другом Годрика Гриффиндора, что породило вражду с Салазаром Слизерином. К тому же Максимилиан владел секретом, передающимся из поколения в поколение… Темный Лорд знал, что Лонгботтомы представляют для него опасность, и поэтому сначала он попытался сделать родителей Невилла своими слугами. А так как они отказались, Вольдеморт их наказал. Но он не мог их убить из боязни навлечь на себя гнев магического сообщества. Тогда он приказал свести их с ума, а на их сына наложил заклятие Забвения…

- А Лонгботтом все-таки вспомнил, - вмешался профессор.

- Пока он боролся с Рудольфусом Лестранжем, у него возникло ощущение, что он это уже видел… Постепенно это чувство в нем крепло. А потом он вспомнил историю, которую ему рассказывала его бабушка, когда он был маленьким…

- Эта история была правдой, не так ли?

- Да. Невилл всего лишь произнес те странные слова, которые произносил Белый рыцарь, убивая своего заклятого врага…

- Почему вы решили, что с Темным Лордом покончено?

- У Гарри исчез шрам со лба… Дамблдор сказал, что их связь разорвана навсегда.

Снейп подумал о своей Метке, исчезнувшей при схожих обстоятельствах. Вольдеморт лично нанес ему эту метку в знак особого уважения. «А я-то ломал голову, почему она исчезла?», - пробормотал он сам себе.

- Что вы сказали?

- Ничего, ничего…

Гермиона встала, собираясь оставить его, чтобы дать отдохнуть.

- Уже поздно, я должна вернуться в Хогвартс. Я чересчур стремительно покинула школу, боюсь, как бы они не начали волноваться, - Снейп напрягся при этих словах и с тревогой посмотрел на нее. – Я ничего им не скажу о вас… при двух условиях…

Девушка видела, как он сжал кулаки и помрачнел.

- Во-первых, вы разрешите мне завтра вернуться, чтобы удостовериться, что вам уже лучше…

Черные глаза профессора метали громы и молнии. Очень ловко с ее стороны. Это означало, что он не должен никуда исчезать, в противном случае она сообщит обо всем Ремусу Люпину.

- А во-вторых? – процедил он, скрепя зубами.

- Вы обещаете мне рассказать все, что с вами произошло.

- Но это же шантаж! – возмущенно воскликнул Снейп.

- Так как? – спросила Гермиона, пожимая плечами. - … Лично я думаю, что вы от этого будете только в выигрыше.

Снейп раздумывал над ее словами. Есть ли гарантии, что Гермиона Грейнджер не выложит все сразу Люпину?

Волшебница видела его колебания. Согласится ли он довериться ей?

А может быть, пришло время начать хоть кому-то доверять? Он знал о возможном риске, но он столько времени провел наедине со своим прошлым, которым уже больше не может делиться с Дамблдором. Если он ей все объяснит, возможно, она поймет?..

- Ладно, - сдался он, в конце концов. – Я вам обещаю…

- Прекрасно! А сейчас отдыхайте, а завтра я вернусь снова…

Попрощавшись, Гермиона уже собиралась закрыть за собой дверь, когда ее окликнули.

- Мисс Грейнджер?

- Да?

- Спасибо за то, что спасли мне жизнь.

Она скрыла появившуюся улыбку и, покидая комнату, решила, что ей определено надо пересмотреть свое отношение к этому человеку.


*********************************************************

Дорогие мои все! Спасибо за отзывы. Их маловато, конечно, но все равно приятно.
А теперь чистосердечное предупреждение - поскольку у меня очень сложная ситуация на работе, то времени ни на что не остается. А значит, продолжение появится не очень скоро. Но все же появится! :)))
Ваша Нати






Глава 18. Шпион, волшебница и бандиты

Двадцать четыре часа спустя Гермиона Грейнджер аппарировала в гостиную дома Северуса Снейпа. Она тут же дала знать о своем появлении, но, к огромному удивлению, не получила никакого ответа.

Девушка постучала в дверь его комнаты. Войдя, она убедилась, что там никого нет. Кровать заправлена, а в самой комнате царит безукоризненный порядок.

Затем Гермиона пошла в лабораторию. Шторы оказались опущены, а Снейпа не было ни там, ни в подсобке. Гермиона уже начала волноваться и спрашивать себя, не покинул ли он дом, игнорируя данное накануне обещание.

Она вернулась в гостиную и отправилась на кухню. Никого. Тут девушка заметила приоткрытую дверь в сад. Толкнув ее, Гермиона увидела своего бывшего преподавателя сидящим на деревянной скамейке, закрыв глаза и наслаждаясь теплыми лучами солнца.

Казалось, профессор и не слышал, что она появилась. На мгновение Гермиона замерла, наблюдая за ним. Маггловская одежда – черные брюки и черная шелковая рубашка; несмотря на явную худобу, этот наряд очень шел ему, добавляя утонченную элегантность. Бледные черты лица резко выделялись на ярком солнечном свете, контрастируя с волосами цвета воронова крыла. Эффект был настолько неожиданным, что девушка спросила себя, а не создавалось ли обманчивое впечатление грязных волос элементарной нехваткой освещения?

– Вам нравится то, что вы видите? – раздался вдруг беззаботный голос Снейпа.

Застигнутая врасплох, Гермиона залилась краской, в то время как мужчину эта ситуация явно забавляла.

– Здравствуйте, профессор Снейп… – смущенно пробормотала девушка.

– Зовите меня Северус… – спокойно произнес он. – Профессора Снейпа из Хогвартса больше не существует.

Гермиона Грейнджер, сбитая с толку таким комментарием, задавалась вопросом: сможет ли она звать его по имени, если всю жизнь знала его как профессора Снейпа. Тот заметил ее колебания и жестом предложил присесть рядом.

– Как прошел день? – спросила она, чтобы хоть как-то сгладить свою неловкость.

– Я целый день спал, мисс Грейндж… А вы все еще мисс Грейнджер?

– Да, – ответила та, улыбнувшись, после чего добавила: – Но вы можете звать меня Гермиона…

Снейп кинул на бывшую ученицу беспокойный взгляд. Он явно чувствовал себя выбитым из колеи, как, впрочем, и его собеседница несколькими мгновениями раньше.

Волшебница прекрасно отдавала себе отчет, что им обоим приходится прикладывать невероятные усилия для поддержания непринужденной беседы. Не то чтобы возникнувшее вчера доверие исчезло, просто между ними начинали зарождаться новые отношения, совершенно не похожие на прежние. Оба они двигались по неизведанному пути и не знали, куда он может привести их.

Девушка не решалась задать свои многочисленные вопросы, а ее бывший учитель заметно нервничал, беспокоясь о том, что она напомнит ему о вчерашнем обещании. Чтобы продолжить разговор, он предложил:

– Не хотите ли чего-нибудь выпить?

Гермиона посмотрела на бутылки со спиртным, выстроенные в ряд на стоящем рядом со скамейкой столике. Одна из них была наполнена жидкостью странного зеленого цвета. Еще никогда в жизни волшебница не видела ничего подобного. Природное любопытство взяло верх:

– Что это?

– У нас этот ликер называется «Зеленая фея», у магглов же он известен как абсент.

– Ну конечно! Говорят еще, что он может свести с ума.

– Так и есть, и все благодаря действию токсина, содержащегося в одном из ингредиентов. Но для этого надо выпить очень много.

– А я думала, что его продажа запрещена…

– Я сам приготовил его.

– Вы его дистиллировали?!

– Да. Хотите попробовать?

Гермиона неуверенно посмотрела на зельевара и согласилась, чтобы не обидеть его, хотя в жизни не пробовала ни капли спиртного. Снейп плеснул немного жидкости в стакан и протянул его Гермионе. Девушка задумчиво разглядывала переливающийся всеми цветами радуги напиток, цвет которого напоминал ей блеск изумруда. Вопрос, преследующий ее со вчерашнего вечера, снова возник в голове, и Гермиона, наконец, решилась его задать.

– Если не ошибаюсь, ваше состояние ухудшилось не сразу. Почему вы не приготовили себе зелье, чтобы остановить болезнь?

Волшебник пристально посмотрел на нее. Девушка выдержала этот взгляд.

– Если я ничего не делал, это значит, что я не мог ничего сделать… – отчеканил он и поставил стакан на стол.

– Мысль о том, что вы хотели свети счеты с жизнью, кажется мне сомнительной. Быть может, вы объясните?..

– Все предельно просто: я неспособен использовать магию, мисс Грейнджер.

Повисла напряженная пауза. Гермиона нахмурилась, понимая, что он тщательно подобрал слова. Маг не может внезапно потерять свои врожденные способности, разве что он подвергся сильнейшему физическому и моральному воздействию. По собственному признанию, Снейп не был неспособен творить магию, а всего лишь потерял возможность или способность ее использовать. Тем временем он продолжал:

– Чтобы наказать меня за непослушание, Волдеморт сломал мою волшебную палочку.

Гермиона прекрасно понимала последствия этого действия. Законность его можно поставить под сомнение, так как это сделал сам Волдеморт, но факт налицо – ему удалось уничтожить связь между волшебником и палочкой, олицетворявшей его могущество.

Девушка не сумела скрыть сочувственного взгляда, моментально вызвав раздражение Снейпа, который, понятное дело, терпеть не мог сочувствия.

– Ну, вообще-то все можно исправить… – небрежно заметил он. – Всего-то нужно купить новую волшебную палочку. Но я так и не смог этого сделать, поскольку Министерство строго контролирует их продажу.

– А вы бы предпочли, чтобы никто не знал о вас...

Профессор опустил голову, упавшие волосы скрыли его лицо. В этот момент он показался очень уязвимым.

– Это первая причина… – Он тяжело вздохнул, будто слова, которые собирался произнести, давались ему с огромным трудом. – На самом же деле, она мне ни к чему из-за…

Повисла напряженная тишина.

– Из-за состояния ваших рук? – осторожно спросила Гермиона, посмотрев на затянутые темной кожей перчаток руки.

Снейп открыл было рот и чуть не спросил, как она об этом догадалась. И промолчал, вспомнив, что она является медикомагом, а значит лучше, чем кто-либо, понимает, как магия циркулирует в человеческом теле.

– Позвольте мне взглянуть на ваши руки…

Профессор замер на мгновение, потом медленно снял перчатки. Гермиона взяла его руку в свою и начала осмотр. Многочисленные пятна от заживших ожогов покрывали почти всю поверхность кисти до запястья. Но кроме физических ран была еще и глубочайшая душевная травма, заставляющая его скрывать состояние рук. Девушка с трудом представила, как он выносит жизнь, ежедневно напоминающую ему об увечье.

– Сожмите кулак, – попросила волшебница.

Снейп повиновался, но видно было, что это далось ему с трудом. Такие скрюченные пальцы скорей уж должны принадлежать старику, много лет страдающему артритом.

– Вы чувствуете боль?

– Да.

– Сильную?

– Когда как. Иногда это всего лишь легкий дискомфорт. А иногда невыносимо настолько, что я готов отрезать себе руки…

Девушка кивнула.

– Как часто?

– Часто.

– И как вы с ней справляетесь?

– Прикладываю лед. До тех пор, пока вообще не перестану что-либо ощущать. И это – самое эффективное, что я могу сделать. Я смазывал пальцы бальзамом, но результата не было.

Взмахнув палочкой, Гермиона заставила появиться чемоданчик, который всегда носила с собой. В нем хранились всевозможные инструменты для работы. Она достала большую иглу и взяла руку бывшего зельевара.

– Я протестирую чувствительность ваших кистей. Если вы что-нибудь почувствуете – скажете.

Волшебница начала с кончиков пальцев. Вздрагивал Снейп редко. Руки почти полностью потеряли чувствительность. Зная, что именно они были проводником магии, Гермиона поняла его неспособность пользоваться чарами и заклинаниями. Теперь он больше не был волшебником и отныне не являлся практикующим Мастером Зелий. Теперь она поняла, почему Снейп предпочел затеряться среди магглов.

– Все бесполезно! – с горечью вскликнул профессор, когда девушка начала проверять левую руку.

Несколько минут молодая волшебница молчала, погрузившись в раздумья. Давид, ее бывший парень, рассказывал о недавно открытых молекулах с необычайными восстанавливающими свойствами. К счастью, они с Давидом расстались друзьями, а значит, уже завтра можно будет с ним переговорить. Гермиона сказала об этом Снейпу, спрашивая его разрешение на проведение различных тестов, хотя и упомянула, что не уверена в результате.

Отнесшийся к этой новости сначала очень недоверчиво, профессор все же уступил и согласился на лечение, но только в том случае, если никто не узнает, что он жив. Гермиона сочла его ответ за большую победу и неожиданно для самой себя вдруг осознала важность хрупкого доверия, установившегося между ними. Молодая женщина решила сделать все возможное, чтобы его не разрушить.

Однако оставался еще один важный вопрос.

– Вы заметили? – удивленно поинтересовался он, неосознанно потирая плечо. – Я ничего не делал. Мне кажется, что всему виной ваш финальный демарш. Я думаю, что то же самое произошло со шрамом Поттера.

– Но почему она исчезла только у вас? А как же другие Упивающиеся?

– Моя метка была поставлена Волдемортом лично. Лишь несколько счастливчиков удостоились такой чести.

– Значит, вы не один такой… Это означает, что у тех Упивающихся метка тоже исчезла?

– Именно.

– У кого, например?

– Из самых преданных служителей в первую очередь нужно назвать нашего друга Люциуса Малфоя. – Едкий сарказм не ускользнул от Гермионы. – Кстати, а что с ним стало?

– Поскольку метки у него больше не было, он все отрицал и, соответственно, не был официально признан последователем Волдеморта. Адвокаты – щедро оплачиваемые, надо сказать, – добились приговора в двадцать лет в тюрьме Ноттингема.

– Слишком мягкое наказание для волшебника, отнявшего столько жизней.

Снейп резко поднялся и направился ко входу в дом.

– Куда вы? – спросила девушка.

– Искать доказательства того, что он является одним из самых рьяных последователей Волдеморта. Я сейчас вернусь!

Гермиона почувствовала, как учащенно забилось сердце от этой неожиданной новости. Она вспомнила гнев и отчаяние Ремуса Люпина, которому не удалось добиться заключения богатого волшебника в Азкабан. Тогда показания под действием Сыворотки Правды были аннулированы с помощью некоторых бюрократических манипуляций. Она сама была вне себя от ярости, услышав более чем милосердный вердикт судей.

Если Снейп располагал неоспоримым доказательством вины Малфоя, тогда, вероятно, появится возможность пересмотреть дело и приговорить последнего к пожизненному заключению в Азкабане. «В чем может заключаться это доказательство?» – спросила себя Гермиона. Молодая волшебница подозревала, что у ее бывшего преподавателя, уже давно знакомого с Люциусом (у них было общее темное прошлое), должны были храниться какие-нибудь компрометирующие документы. У него, несомненно, могли остаться контакты в магическом мире. Не так уж и сложно было бы передать эти доказательства кому-нибудь из проверенных людей, не раскрывая свое имя. Хотя, скорее всего, это будет не так просто… особенно со Снейпом.

Профессор все не возвращался. Девушка, так и не притронувшаяся к своему стакану, задумчиво рассматривала странный напиток, пахнущий анисом и какими-то травами. Внезапно она почувствовала другой специфический запах. Исследования в области токсикологии позволили ей безошибочно определить запах горького миндаля. Волшебницу накрыла волна паники и страха – в стакане был… цианид!



Объявление

Дорогие читатели!

Мне очень не хотелось это писать, но, увы, у меня физически не хватает времени на перевод фика. Поэтому я официально объявляю о временной преоставновке перевода. 18 глава будет допереведена до конца. Надеюсь, в ближайшее время выложить ее на Зеленом Форуме (http://fanfiction.borda.ru/).

Спасибо вам за теплые отзывы, за терпение, за то, что читали.

Предупреждение: Фик из архива Хогвартс.нет будет удален.

Искренне ваша, Нати.

**************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************
****************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************