Глава 1Глава 1, в которой Гермиона совершает огрооомную ошибку своей молодости (не первую и не последнюю), а так же ссорится сама с собой.
Её разбудил бессовестный солнечный луч, пробивавшийся в щель между тяжёлыми занавесками её спальни. Стоп. А её ли спальня это была? Гермиона с трудом заставила себя разлепить левый глаз, но тут же об этом пожалела. Голова тут же стала раскалываться на части, как будто бы по ней неслабо приложили чем-нибудь тяжёлым. Издав хриплый страдальческий стон, девушка шумно вдохнула, перевернулась на живот, натянула одеяло и приняла решение спать дальше, не реагируя больше ни на какие проявления прекрасного солнечного июньского утра. Но легче сказать, чем сделать.
- Ну вставай же, уже половина первого! – раздражённо буркнул смутно знакомый голос.
Сердце Гермионы ёкнуло. Она вдруг раскрыла глаза так широко, как не раскрывала никогда раньше, и стала похожа на растрёпанного домового эльфа в момент особенного удивления.
По-прежнему не веря своим ушам, девушка перевернулась на спину и резко села. Туманный взгляд вперился в большую тёмную фигуру, сидящую на краю её кровати. Или не её?.. Гермиона зажмурила глаза и помотала головой, потом снова посмотрела на фигуру. Увы, страшная загадка подтвердилась.
- Какого чёрта?! – просипела она, голос не слушался её.
- Какого чёрта – что? – решил уточнить мужчина.
- Какого чёрта ты делаешь в моей спальне?!
- В твоей спальне? – презрительная ухмылка исказила правильные черты красивого лица.
Гермиона огляделась, ещё больше выпучив глаза, если это вообще было возможно. Определённо, спальня была не её. И ужас ситуации заключался в том, что она не знала, чья это вообще была спальня, хотя догадывалась.
- Я вижу, ты окончательно проснулась. Теперь будь любезна, оденься и уйди, пока тебя не застала моя жена. Она вернётся с минуты на минуту.
С этими словами мужчина поднялся и покинул комнату, преисполненный чувством собственной важности.
- Чёртов козёл! – прошипела Гермиона. Голова вновь напомнила о себе тягучей похмельной болью.
Врезаясь в мебель и тихо матерясь, девушка собрала, наконец, свои пожитки, по которым она могла с определённой точностью восстановить события предшествующего вечера. Маленькое коктейльное платье и клатч – ну, ясно, вечеринка. Босоножки – одна целая, другая с отломанным каблуком. Где же эта чёртова волшебная палочка? А, вот. «Репаро!» - отлично, каблук цел, хоть и слегка кривоват. Нижнее бельё искать лень, можно и без него. Так она даже сексуальнее, пусть и в утро воскресенья после пьянки и секса с Малфоем-старшим, которого она даже не помнит. Что же она могла такого выпить?..
Надев с четвёртой попытки платье и порывшись в пустом, впрочем, клатче, девушка подцепила средним и указательным пальцами ремешки босоножек, воткнула в спутанные волосы волшебную палочку и стала пробираться к выходу.
К несчастью, сразу же за дверью чужой спальни её ждал коридор Малфой-мэнора. Что же это значит? Это значит портреты, портреты, портреты…
«Грязнокровка в этих стенах…»
«Опять оскорбил свою несчастную жену…»
«Мерлин великий, ну и чудовище!»
«Ей бы не помешал костёр… или хотя бы карцер…»
«Это просто неприлично – так громко стонать в этом благородном доме!»
Гермиона затравленно глянула на изображения великих предков своего случайного любовника и почувствовала, как к её щекам прилила кровь.
«Боже мой – боже мой – боже мой! Что я наделала?!»
Но раскаиваться было не время. Повернув голову налево и узрев лишь окно, девушка здраво рассудила, что ей направо. Прошла по коридору, миновав добрую сотню говорящих портретов, спустилась по лестнице, пару раз оступившись и едва не пересчитав рёбрами ступеньки, и вышла в знакомое до боли помещение.
Страшные воспоминания нахлынули волной, Гермиона застыла в ступоре, как будто в неё попало оглушающее заклинание. Вот там, в паре метров от того места, где она стоит, каких-то полтора года назад её пытала Беллатриса Лестрейндж. У девушки на руке до сих пор не сошли чудовищные шрамы от нацарапанного кривым кинжалом слова «ГРЯЗНОКРОВКА». Она старалась не кричать, старалась не показать ей, им свою слабость, она вышла победительницей из этой войны…
- Я вижу, ты узнала мою малую гостиную, - усмехнулся Люциус, стоявший за её спиной.
Мгновенно пришедшая в себя Гермиона развернулась и вперила в мужчину взгляд, полный праведного гнева.
- А я вообще не понимаю, какого чёрта Гарри понадобилось отмазывать тебя перед Визенгамотом! – выпалила она.
Малфой прищурил глаза, отчего стал похож на сытого, довольного жизнью кота.
- Если ты забыла, напомню: твой дружок был обязан жизнью моей жене. Он не мог поступить по-другому, иначе сам бы погиб.
- Вот и спасал бы Нарциссу, а ты-то тут при чём?
- Я её муж.
- Спасибо, я-то не догадывалась…
- Чистокровные семьи не делятся на мужа, жену и детей. Чистокровная семья – это единое целое, один организм с общим сердцем. Если Поттер задолжал Нарциссе – значит, он задолжал мне, понимаешь? Впрочем, думаю, нет. У вас принято жить как тараканы – каждый сам за себя.
С этими словами Малфой всучил Гермионе мешочек с кружаной мукой и взглядом указал на камин.
- Чтобы через полминуты тебя здесь не было.
***
Первым, что увидела Гермиона, возвратившись в их с Джинни съёмную квартирку в маггловском спальной районе, было дружеское чаепитие вышеназванной Джинни с сестрёнками Патил и… Лавандой Браун. После разговора с Малфоем Гермиона была готова к любым потрясениям, но мерзкая Лав-Лав окончательно разрушила остатки её внутреннего достоинства и самообладания. С размаху плюхнувшись прямо на прикаминный коврик, девушка ни с того ни с сего протяжно завыла.
- Аааууууиииииииииииииаааааээээээээээээ!!!...
- Герми, милая, что с тобой случилось?! – встревожилась Джинни, давно уже привыкшая к безумным попойкам подруги, но на сей раз всерьёз испугавшаяся.
Она подошла к подруге и ласково обняла её за голову, но эти действия не привели ни к каким результатам.
- Эм… Грейнджер? Ты кого-то убила? – встрепенулась Лав.
- Тшшш! – зашикали на неё Парвати и Падма, - ещё чего не хватало!
- Герми, Герми-и-и… - попыталась воззвать к подруге Джинни, но Гермиона продолжала свою песнь отчаяния.
- Ооооооииииииииааааааааээээээээээээээээээыыыыыыыыыыыыы!!!...
- Грейнджер!!! – истерично взвизгнула Браун.
Вой прекратился. Девушки смогли перевести дыхание.
- Я хочу, чтобы она немедленно свалила из моего дома, - неожиданно твёрдым голосом потребовала мигом пришедшая в себя Гермиона.
Лав округлила глаза, но перечить не стала.
- Допилась до чёртиков, - буркнула себе под нос Падма. Она всегда недолюбливала подругу своей сестры, но терпела из корыстных побуждений: во-первых, девушка была героиней войны, что априори делало дружбу с ней более чем выгодной, а во-вторых, ей восхищалась её сестра-близняшка, что тоже, в общем-то, можно считать весомым аргументом.
Через минуту все три гостьи аппарировали.
- А теперь рассказывай, с чего такая истерика? – потребовала вмиг переменившаяся Джинни. Образ жизни подруги ей уже порядком надоел. Постоянные пьянки, меняющиеся со скоростью света любовники, слёзы и дебоши… Девушка не могла поверить, что на Гермиону так повлиял разрыв с Роном. Сказать по правде, она вообще не представляла, как её брат может нравиться девушкам, а уж тем более таким, как Гермиона. Ну, в лучшие её времена.
Гермиона умоляюще взглянула на подругу, даже не подумав подняться с коврика.
- Я переспала с Малфоем.
Джинни подняла правую бровь.
- Ну и что? Ты переспала с ним ещё на шестом курсе.
- Нет!
- Что – нет? Я точно помню, ты тогда пришла в мою комнату и точно так же…
- Я переспала с Люциусом Малфоем.
Джинни поперхнулась собственными словами.
- Ты – что?!
- С первого раза не усвоила? – огрызнулась Гермиона.
- Я тебя не понимаю!
- Я не удивлена.
Крякнув, Гермиона поднялась на ноги, бросила клатч на диван, босоножки – к входной двери и отправилась в свою спальню, досыпать и приходить в себя. Раздосадованная Джинни принялась убирать со стола последствия посиделок с подружками.
Уснуть, впрочем, Гермионе не удалось. Её похмельное сознание упрямо продолжало мысленно препираться с невыносимым Малфоем.
«Это вы – как тараканы, каждый сам за себя!» - возражала она, гневно барабаня кулачками по простыне, - «Это вы готовы предать лучшего друга, любимую женщину… даже собственного ребёнка, если он отказывается становиться таким же тупоголовым снобом, как вы!»
«Нет, милочка, ошибаешься. Мы никогда не отворачиваемся от своих близких, пока они сами не плюнут нам в лицо» - язвительно отвечала Гермиона сама себе голосом Малфоя.
«А Снейп? А Вальбурга Блэк? А Барти Крауч-младший?» - язвительно припомнила девушка.
«Грязнокровка сама оттолкнула Снейпа. Блэк сам ушёл из отцовского дома. А Крауча посадил в Азкабан собственный отец – хаффлпаффец-полукровка» - разбивал все аргументы надменный голос Люциуса Малфоя.
На этом в раскалывающейся голове Гермионы закончились аргументы. Всё, что она могла сейчас сделать – это мысленно врезать старшему Хорьку кулаком по наглой морде. Не удовлетворившись результатами первого удара, недовольная собой Гермиона перемотала свою небольшую фантазию, как киноплёнку, и врезала ещё раз, теперь уже нафантазировав себе огромный перстень на среднем пальце. На сей раз ущерб, нанесённый ненавистному лицу, оказался гораздо более заметным, потому напоследок девушка лишь пнула воображаемого отца своего школьного врага под его крепкий зад, после чего уже благополучно заснула, так и не сняв измятое платье и не выпустив из руки опустевший мешочек из-под кружаной муки.
_____________________________________________________________________
Критике буду рада, оставляйте отзывы, имеет ли смысл продолжать.
Глава 2Глава 2, в которой рассказывается, как же Гермиона дошла до жизни такой, а сама главная героиня меняет имидж и принимает визит, в ходе которого имеет неприятный разговор с потерпевшей стороной.
Глава в некотором смысле переходная.
Проспав мёртвым сном почти сутки, на следующее утро Гермиона стала чувствовать себя ещё паршивее. К больной голове и нечеловеческой сухости во рту прибавилось грызущее чувство стыда. Окончательно проснувшись, девушка схватилась за голову и уткнулась носом в голые дрожащие коленки, в панике приговаривая: «Что же я наделала, что же я наделала?!»
Из такого не вполне адекватного состояния Героиню Войны и светской хроники вывел более чем прозаический звон будильника. Ещё школьная привычка: Гермиона зачаровала будильник так, чтобы не нарушать режим и просыпаться в 8 часов утра. Впрочем, ни о каком режиме в последние месяцы речи быть не могло: почти каждый вечер девушка отправлялась на очередную вечеринку до утра, где её плотным кольцом окружали папарацци. Сначала её это страшно раздражало, но после расставания с Уизли она была даже рада такому вниманию. В её голове до сих пор крутились слова бывшего бой-френда: «Ты зануда, каких мало, в тебе нет ничего женственного! Да кому ты нужна кроме меня? Без меня ты не стоишь даже ломаного кната!»
Вероятно всё же, что такую резкую и бескомпромиссную формулировку прощальная речь Рональда приобрела лишь в памяти обозлившейся Гермионы. Простить предательство? Никогда! Но нужно было жить своей жизнью, а потому, едва зализав раны, девушка начала вести активную светскую жизнь и стала вхожа в такие дома как Малфой-мэнор или, допустим, Паркинсон-холл. Вскоре светская жизнь трансформировалась в многомесячный непрерывный запой. На страницах таблоидов стали появляться фотографии в стельку пьяной Гермионы в обнимку с очередным смазливым мальчиком, которого журналисты снисходительно называли «новым увлечением светской львицы». И подобная жизнь Гермиону устраивала, ведь таким образом она буквально заявляла в лицо нахальному придурку «бывшему», что она интересна, она красива, её все любят и принимают такой, какая она есть. Рон брезгливо растапливал журнальными вырезками со статьями о мисс Грейнджер камин, радуясь, что вовремя избавился от этой неуравновешенной алкоголички и нимфоманки. Но Гермиона об этом, разумеется, не знала.
На последней вечеринке Гермиона перегнула палку. Она это осознавала чётко, как никогда, а ещё прекрасно представляла, во что вляпалась. Она познакомилась с Люциусом Малфоем, когда ей было 12 лет, и знакомство это было не из приятных. Но каким образом Гермиона оказалась в его постели – оставалось загадкой даже для неё самой.
Решив, что с проблемой нужно что-то делать, девушка для начала попыталась привести себя в порядок.
Зрелище неутешительное – растрескавшиеся губы, красные глаза, торчащие в разные стороны волосы, болезненная бледность вкупе с нездоровым румянцем. Увидев себя в зеркале, Гермиона чуть не разрыдалась, но вдруг вспомнила, что этим она занималась всё свободное от пьянок, секса и получения ветеранской пенсии время. Нет, пора что-то менять.
В порыве решительности Гермиона сорвала со своего измученного тела остатки платья, впилась расчёской в волосы и стала драть их так нещадно, будто бы это они были виноваты во всех её бедах и злоключениях. Вдоволь навоевавшись с волосами, девушка встала под обжигающе горячий душ, как бы пытаясь смыть с себя всю грязь, весь позор, коими методично обливала себя с прошлого ноября. Она тёрла щёткой загрубевшие пятки, сдирала жёсткой мочалкой кожу на груди и животе, в общем, истязала себя как раскаявшаяся грешница, которой она, впрочем, в известном смысле этого слова и являлась.
Когда Гермиона выбралась из душа, надела тёплый махровый халат и намотала на волосы полотенце, ей в голову пришла занятная идея. Она тут же схватилась за ножницы, и через несколько минут стала счастливой обладательницей кривоватой стрижки «под мальчика». Счастливо улыбаясь, девушка выпорхнула в коридор, где и столкнулась с сонной Джинни.
- Матерь Божья! – ужаснулась она, - Что за варвар с тобой это сделал?
- Это я! – гордо заявила Гермиона и покрутилась, давая подруге возможность разглядеть её новую причёску со всех сторон.
- Герми, милая, зачем? – чуть не плача поинтересовалась Джинни, - у тебя была такая шикарная грива!
- Эта грива не принесла мне счастья, - горько усмехнулась девушка в ответ и потопала на кухню ставить чайник.
Через минуту всё на ту же кухню зашла и Джинни, держа в руках огромные портновские ножницы.
- Давай, я тебя подравняю, а то как в Азкабан на ПМЖ собралась, - пояснила она, видя округлившиеся от ужаса глаза подруги.
Гермиона послушно уселась на ближайший табурет и зажмурилась.
***
«Выплата ветеранских пенсий за июнь текущего года будет производиться 23 числа. Просим прощения за задержку. ММ» - гласило объявление на двери кабинета главы департамента социального обеспечения.
Гермиона тихо ругнулась. Ну ладно она, молодая, энергичная… да и положиться ей есть на кого. Но что же делать с теми несчастными, кто живёт на эту пенсию? Видимо, в Министерстве осталась одна совесть на всех, да и та чиста и незапятнанна, поскольку ей ни разу не пользовались.
Печально вздохнув, девушка поплелась к выходу, преисполненная намерения добраться до дома пешком, заодно проветрив голову. Интересно, её никто не узнаёт с новой стрижкой, или же просто она действительно стала никому не нужной?
До дома Гермиона добралась уже к вечеру. Кто знал, что Лондон такой большой? Но аппарировать не хотелось. Девушка наслаждалась давно забытым чувством реальности – она всем телом ощущала частички окружающего её мира, вдыхала такие знакомые ароматы лета, радовалась буйству красок, не тех, которыми пестрели наряды модниц на вечеринках, а настоящих – цветочных, небесных, солнечных…
А дома вновь были гости.
Посреди гостиной стоял трясущийся домовой эльф, двумя пальчиками державший какие-то тряпки. Уши несчастного существа были поджаты, как будто он ожидал удара. Взгляд яркого болотного цвета глаз нервно метался с одного непривычного предмета обстановки на другой. При появлении Гермионы эльф подпрыгнул и задрожал ещё сильнее.
Хозяйка квартиры эльфа не сразу заметила. Она неторопясь разулась, помассировав уставшие ноги, пригладила растрепавшиеся волосы, поправила макияж и не забыла лучезарно улыбнуться зеркалу.
- Совсем другое дело! – сказало ей отражение, отчего настроение девушки поднялось ещё больше.
Увидев эльфа, Гермиона вздрогнула от неожиданности, а потом её тёплые карие глаза наполнились таким возмущением, что бедное существо, скорее, предпочло бы провалиться на этом месте, чем иметь дело с недовольной волшебницей. Но деваться было некуда.
- М-мисс, х-хозяин п-приказал Минки п-передать вам вот это, - дрожащим голосом пропищал эльф и протянул Гермионе тряпки.
Гермиона нахмурилась, и прикасаться к тряпкам побоялась.
-Что это, Минки?
- Х-хозяин сказал, что это в-вааашеее, - завыл эльф и несмело шагнул к девушке.
Поскольку добиться чего-либо от эльфа не представлялось возможным, она протянула руку и также, двумя пальчиками, приняла то, что давал ей Минки.
- Мерлин великий, ну и козёл же этот Малфой! – взвинтилась девушка, идентифицировав тряпки как собственное нижнее бельё, оставленное пару дней назад в Малфой-мэноре по причине невозможности отыскать его самостоятельно.
Минки скукожился и зажмурился, полагая, что сейчас будут ругаться и на него, но увидев такую реакцию Гермиона приняла мудрое решение сдержать гнев и поблагодарить эльфа.
- Спасибо тебе большое. Ну что же ты дрожишь? Я не обижу тебя, - как можно более ласково проговорила девушка, осторожно приближаясь к несчастному страдальцу.
Эльф недоверчиво приоткрыл один глаз и повертел ушами.
- Это несправедливо, что такой хороший эльф как ты служит таким плохим хозяевам, - продолжила Гермиона, замечая очевидный прогресс.
- Хозяин хороший! – взвизгнуло существо и принялось колотить себя ручонками по голове, прямо промеж ушей.
- Не надо! – с ужасом воскликнула Гермиона, пытаясь обездвижить эльфа, только бы он прекратил причинять себе боль.
- Ещё как надо, - послышался за спиной высокий холодный голос.
***
Нарцисса как ни в чём не бывало вышла из камина и проследовала к дивану, на коем с комфортом устроилась. Что касается опешившей Гермионы, тут ни о каком комфорте и речи быть не могло. Девушка застыла, скрючившись, боком к гостье, смешно растопырив ноги, а руками опираясь о несчастного Минки.
- Минки – домой, - надменно скомандовала миссис Малфой, и эльф тут же растворился в воздухе, из-за чего потерявшая опору Гермиона с грохотом свалилась на ковёр.
- Мерлин, ну а вас-то кто звал? – прошипела девушка, поднимаясь и потирая ушибленные места.
Нарцисса удивлённо приподняла одну бровь и вонзила взгляд пронзительно-голубых глаз во враждебно настроенную хозяйку дома.
- Надо же, как любопытно, милочка, а тебя кто звал в мой дом двумя днями ранее?
К лицу Гермионы хлынула кровь. Бить ей было нечем, Нарцисса была на все сто процентов права. Но сдаваться без боя – не в её правилах.
- Люциус Малфой пригласил меня в своё родовое поместье, - стараясь копировать надменную манеру гостьи, произнесла она. Получилось, правда, не очень-то убедительно.
Нарцисса залилась смехом. Было в этом смехе что-то настолько демоническое, что по спине Гермионы побежали мурашки. Уж очень миссис Малфой напомнила ей в тот момент свою старшую сестру. Отсмеявшись, женщина похлопала аккуратной ладошкой по дивану рядом с собой, приглашая Гермиону присесть.
От такой наглости девушка опешила, но почему-то подчинилась.
- Видишь ли, девочка моя, Люциус и раньше во время моего отсутствия иногда приглашал в наш дом различного рода… ммм… девиц. Но до тебя ни одна из них не смела столь бессовестно заявлять о своём кратком пребывании в Малфой-мэноре.
Краснеть было дальше некуда, а потому Гермиона побледнела. Она никому ни о чём не заявляла, тихо оделась и вышла – что вообще имеет в виду эта женщина? Да ещё и обозвать её «различного рода девицей» - в её же собственном доме, на её собственном диване!
Но Нарцисса расценила внезапную смену оттенка Гермиониного лица как самое бесспорное доказательство своей правоты.
- Как посмела ты, безродная соплячка, угрожать мне? – теперь женщина смаковала каждое слово, наслаждаясь справедливостью своих обвинений, - Ты думала, что сможешь сравниться со мной? Ты всерьёз полагала, что будешь значить для лорда Малфоя столько же, сколько значу я, наследница рода Блэк, древнейшего и чистокровнейшего из существующих колдовских родов?
На последней фразе Гермиону пробрал неприличный ржач.
- Ты смеёшься – и правильно, ведь твои потуги были нелепы и смешны! – распалялась Нарцисса.
- Хочешь кофе? – вдруг спросила Гермиона.
Ошарашенная внезапностью сего предложения, Нарцисса замолчала и кивнула, только потом поняв, что согласилась на кофе из рук грязнокровки. Впрочем, грязнокровка – рассуждала она, - ничуть не хуже домовика, и готовить аристократам кофе – самое подходящее для них занятие.
Тем временем из кухни прилетели две аккуратненькие фарфоровые чашечки из любимого Джинниного сервиза и кофейник с ароматным дымящимся напитком. Напиток самостоятельно разлился по чашечкам, которые потом не менее самостоятельно подлетели к сидящим за кофейным столиком волшебницам.
Некоторое время волшебницы провели в молчании, попивая вкусный кофе и размышляя о нелепости ситуации, в которую они угодили. Однако же кофе закончился, и у Нарциссы появились новые силы для нападения, а у Гермионы – для защиты.
- Не думай, что ты отвлекла меня от цели моего визита, - чопорно возобновила разговор подобревшая Нарцисса.
- И не надеялась, - усмехнулась Гермиона. Взмахом волшебной палочки она отлевитировала пустую посуду обратно на кухню и внимательно посмотрела прямо в глаза собеседнице, которую слегка перекосило от такого нахальства.
Нарцисса прочистила горло.
- Я не знаю, на что ты рассчитывала, оставляя в гостевой спальне свою одежду – возможно, вернуться в Малфой-мэнор, или же обозначить таким образом своё мнимое право на пребывание в этом доме, - продолжила женщина, - Но я не намерена мириться с таким неуважением к традициям и устоям волшебного общества.
Наконец-то до Гермионы дошла суть претензий! Разумеется, бельё, которое она оставила в комнате, пребывая в состоянии ужаснейшего похмелья и стресса к тому же! У неё отлегло от сердца. Но оправдываться перед непонятно что о себе возомнившей Нарциссой девушка не собиралась. Теперь она была в курсе дела, а гостья заблуждалась, и упустить такую редкую удачу Гермиона просто не могла.
- О, я ни на что не рассчитывала, Нарцисса, - фамильярно заявила она, смакуя имя собеседницы. Ещё никогда она не называла эту женщину, вызывавшую тайную зависть всех грязнокровок Хогвартса, по имени в лицо. Она должна была насладиться этим моментом!
- Что тогда означал этот твой жест? – волшебница вскинула тонкие брови.
- Ничего особенного, мне просто лень было искать подобные мелочи гардероба. Люциус сорвал с меня бельё с такой страстью, что мог закинуть его куда угодно, - Гермиона загадочно улыбнулась.
Нарцисса подскочила, как ужаленная.
- Я вижу, с тобой разговора не выйдет, - процедила она сквозь зубы, - Но имей в виду, если я узнаю, что ты снова приходила в мой дом, я тебя уничтожу, маленькая развратная дрянь!
Гермиона шутливо отсалютовала аппарирующей женщине и впервые за долгие месяцы решила, что день прожит не зря…
Глава 3Глава 3, в которой Гермиона решает поменять свою жизнь к лучшему и сразу же приступает к исполнению этого решения, что приводит к катастрофе поистине огромного масштаба.
Стремление Гермионы вернуться к нормальной жизни не ограничилось лишь переменой причёски и отказом от шумных вечеринок. В тот же вечер девушка решила закрепить начальный результат и найти работу. Проблема состояла в том, что полное образование у неё было лишь школьное, да и то какое-то скомканное: Героям Войны дали два месяца, чтобы пройти программу седьмого курса экстерном, после чего наспех приняли экзамены уровня ТРИТОН и, кажется, не глядя всем троим поставили П по всем предметам. Гарри и Рон радовались, как дети, но Гермиона не могла смириться с такой вопиющей несправедливостью. Именно после того, как она высказала друзьям свои претензии, и произошла та судьбоносная ссора с Роном.
В принципе, сейчас как раз было время подачи документов в волшебные ВУЗы страны, но учёба больше не привлекала бывшую гриффиндорскую всезнайку. Итак, развернув «Ежедневный Пророк» на странице вакансий, Гермиона погрузилась в чтение…
***
Гермиона вышла в зал кафе Флорана Фортескью и плюхнулась на первое попавшееся свободное место. Очередной отказ буквально выбил её из колеи. Привычным жестом она покрутила обрезанный локон за ухом, а потом сердито вытащила из кармана строгой мантии пергамент со списком открытых вакансий, чтобы вычеркнуть предпоследнюю строчку: «Кафе-мороженое Флорана Фортескью: администратор».
На последний пункт своего списка девушка старалась не смотреть. Это был последний вариант, та спасительная возможность, которой, она была уверена, воспользоваться не придётся. Гермиона просто не могла поверить, что сейчас, справившись с раздражением, она встанет и отправится по указанному адресу, который хотелось забыть, как страшный сон…
Несмело постучав, девушка вошла в кабинет главного редактора «Ежедневного Пророка». Она знала, что несколько дней назад эту должность заняла Рита Скитер, однако же видеть её в этом кресле было… странно и неожиданно.
Женщина взглянула на вошедшую поверх очков и растянула алые губы в стервозной ухмылочке.
- Мисс Грейнджер, какая неожиданная встреча! – слащаво пропела она, отчего внутренности Гермионы сжались. – Чем обязана?
Выдавив из себя затравленную улыбку, девушка без лишних слов положила на стол главного редактора своё резюме.
Скитер удивлённо приподняла брови, вся её мимика выразила явную заинтересованность происходящим. Женщина взяла резюме в руки и пробежала глазами. По мере прочтения лицо её наигранно мрачнело.
- Негусто, - вынесла она вердикт, и сердце Гермионы пропустило удар.
- Я не претендую на высокие посты, - быстро добавила она, как будто боялась, что сейчас ей откажут в последнем пристанище, и ничего больше сделать будет уже нельзя, и с надеждой взглянула в насмешливые серо-зелёные глаза.
- Я догадываюсь, - ехидно ответила Рита, снимая очки и протирая их рукавом ярко-зелёной мантии. – А на что вы, собственно, рассчитываете?
Гермиона зарделась. Просить Скитер о милости – так унизительно, но это её последний шанс на нормальную жизнь. Гордость боролась с благоразумием, и процесс этой борьбы был буквально написан на лице девушки. Главный редактор «Ежедневного Пророка» наслаждалась зрелищем, даже не скрывая своих эмоций.
- В списке открытых вакансий указаны должности младшего корреспондента и репортёра в раздел светской хроники, - ответила Гермиона, стараясь придать своему голосу как можно больше твёрдости и уверенности.
Рита залилась звонким смехом.
- В раздел светской хроники, деточка, требуются люди, умеющие со всех сторон освещать скандалы, а не находиться в их эпицентре, - с издёвкой объяснила журналистка.
Гермиона под столом стиснула кулаки.
- Мои умения тоже могут оказаться очень ценными, - с нажимом отстаивала она свою точку зрения.
- Но не твоя репутация, - парировала Рита, откидываясь на высокую спинку кресла и прикрывая глаза.
Глядя на расслабленную позу женщины, Гермиона разозлилась ещё больше.
- Что ты о себе возомнила, Скитер? – возмутилась она, но потом перешла на сдавленное шипение, не желая быть подслушанной, – Думаешь, я забыла о том, каким образом ты добывала сведения для своих репортажей? Уверена, в «Колдовском Еженедельнике» с радостью примут мою небольшую заметку на эту тему.
Рита с интересом посмотрела на агрессивно настроенную соискательницу.
- Знаешь, а такой подход к делу мне нравится, - сообщила она с ласковой, почти материнской улыбкой, чем немало шокировала Гермиону.
Женщина достала из ящика стола ярко-фиолетовое перо и принялась что-то строчить на оборотной стороне резюме соискательницы Грейнджер.
- Вот, подпиши здесь и здесь, - она протянула девушке два пергамента, в которых та без труда узнала договор о временном найме.
- Что всё это значит? – прошипела Гермиона. Она была сбита с толку и понятия не имела, как ей себя вести.
- Я беру тебя в раздел светской хроники стажёром. Посмотрим, на что ты годна. Если в течение недели дашь мне животрепещущую заметку, подпишем контракт. Если нет – будешь уволена без выходного пособия.
- Напугала ежа голой задницей, - фыркнула Гермиона.
- Твои угрозы абсолютно бесполезны, детка, - предупредила Рита, - я зарегистрировала свою анимагическую форму, чтобы такие нахальные выскочки как ты не смели больше пользоваться этой информацией в своих грязных целях.
- Оу, - только и смогла ответить девушка, старательно не обращая внимания на прозвучавшее в её адрес оскорбление.
- Вот и славненько, - пропела женщина, выдёргивая из-под пера Гермионы подписанные договоры. Она поставила на обоих печати и один экземпляр вручила растерянной волшебнице.
Гермиона свернула пергамент и сунула в карман мантии.
- Какие будут распоряжения?
- В первую очередь посети похороны леди Малфой, внимательно наблюдай за гостями. Я уверена, в её гибели что-то нечисто.
Девушка в ужасе замерла.
- Нарцисса Малфой мертва? – внезапно севшим голосом переспросила она, не веря собственным ушам. Ведь только вчера она так невежливо беседовала с ней в своей гостиной, и та была живее всех живых! Как же так?..
Рита недоумённо посмотрела на неё поверх очков.
- С какой планеты ты прилетела, девочка? Её сбила маггловская машина в районе Рэдбридж, ещё вчера, - деловито сообщила женщина.
Гермиона побледнела. В районе Рэдбридж располагалась их с Джинни квартира.
- Я ничего об этом не слышала, - призналась она.
- Здесь нечем гордиться. С этого момента ты всегда должна быть в курсе событий.
- Я буду, - пообещала Гермиона, сглотнув. Во что она опять ввязалась?!
- Можешь идти. Вечером жди сову с удостоверением и именем твоего фотографа. И репортаж с похорон должен быть у меня на столе послезавтра до семи утра.
- Всего доброго, мисс Скитер, - попрощалась девушка, вставая с посетительского кресла и направляясь к выходу.
Рита удовлетворённо улыбнулась. Она точно знала, эта ведьма принесёт ей золотые горы.
***
Весть о внезапной кончине Нарциссы Малфой никак не желала укладываться в Гермиониной голове. Ведь только несколько часов назад эта моложавая, здоровая, красивая женщина обличала её в незаконной связи с Люциусом – а потом скоропостижно скончалась. Что же говорила Скитер? Её сбила машина? В районе Рэдбридж…
Но не могла же она попасть под колёса, выходя из их с Джинни дома? Гермиона чётко помнила, что женщина аппарировала прямо из гостиной. В гостиной она появилась из камина. То есть, знать, как выглядят окрестности маггловского многоквартирного дома, чтобы туда аппарировать, она никак не могла, если не бывала там ранее. Нет, это исключено! Гермиона и Джинни тщательно отобрали район, в котором ни разу не было зафиксировано ни малейшей вспышки магической активности. А раз ничего волшебного в районе не было, значит, и Нарциссе там было нечего делать.
Несмотря на железную аргументацию, Гермиона никак не могла отделаться от мысли, что это именно она виновата в гибели миссис Малфой. А вдруг её нахальный тон настолько вывел женщину из себя, что она нечаянно аппарировала прямо под колёса автомобиля? Или измена мужа задела её гораздо сильнее, чем она хотела показать, а потому эта гордая женщина сама свела счёты с жизнью? Впрочем, исходя из опыта общения Гермионы с представителями магической аристократии, Нарцисса выбрала бы более элегантный способ самоубийства. Тем не менее, это не отменяло её призрачной, но такой ощутимой вины…
Когда Гермиона добралась до дома, на ней не было лица, о чём не мешкая ей сообщила Джинни.
- Скажи, Джинни, а ты знала, что вчера умерла Нарцисса Малфой? – поинтересовалась девушка, смотря прямо в глаза подозрительно бледной подруге.
- Ну да, ещё утром в «Пророке» опубликовали некролог…
- Ты же не читаешь «Пророк»!
Джинни вскинула брови.
- Но я иногда просматриваю колонку происшествий. На самом деле, всё это очень странно. На неё наехали в двух кварталах отсюда, и я ума не приложу, что она делала в этом районе…
Гермиона без сил опустилась на диван.
- Она приходила ко мне, - призналась она.
- Да? – Джинни явно не знала, что ответить.
Помолчав, Гермиона продолжила:
- Это из-за Люциуса. Она как-то узнала, что… о том, что мы… о нашем…
Джинни подсела к подавленной подруге и положила ей руку на плечо.
- Но ты же сказала ей, что ничего такого не было?
Гермиона посмотрела на волшебницу взглядом затравленного зверька.
- Я намекнула ей, что очень даже было, - дрожащим голосом ответила она. – Эта стерва вывела меня из себя! Ворвалась в мой дом, стала обзывать грязнокровкой, непотребной девкой… Джинни, я просто не сдержалась! Я же не могла всё это говорить серьёзно, я ничего не помню из того вечера!
- Ну и из-за чего, в таком случае, истерика? – удивилась Джинни. Было видно, что у неё отлегло от сердца. – Я заварю травяной чай.
***
Бенджамин Коул оказался очень импозантным мужчиной средних лет с шарообразной фигурой и тоненькой бородкой, обрамлявшей круглый подбородок. Волшебник носил кожаную мантию, перчатки с обрезанными пальцами и шляпу с тёмно-фиолетовым пером, покрывавшую начинающую лысеть голову с длинными чёрными волосами, перевязанными атласной ленточкой. Через круглое плечо была переброшена лямка от чехла с фототехникой.
- Эй, Гермиона, не стоит так расстраиваться из-за очередной мёртвой Малфой! – этими словами он встретил перепуганную журналистку в деревушке в миле от Малфой-мэнора. Было решено вместе аппарировать на кладбище, чтобы девушка не заблудилась ненароком.
- Я не расстраиваюсь, просто немного не выспалась, - нагло соврала Гермиона.
Бенджамин хмыкнул. Траурный вид девушки обуславливался не столько абсолютно чёрным нарядом, сколько искренней скорбью во взгляде и написанной на лице… виной? Нет же, девочка просто волнуется из-за первого в жизни репортажа. Едва прослышав о новой журналистке, опытный фотограф приложил все усилия для того, чтобы взять её под свою опеку. Он-то точно знал, что Скитер с неё живой не слезет, если работа не будет выполнена на высшем уровне. В общем-то, такая строгость начальницы была вполне справедлива. Как никак, «Ежедневный Пророк» был самой читаемой газетой колдовской Англии, и терять позиции из-за непрофессионализма стажёров было бы глупо и обидно. Мужчина крепко взял дрожащую девушку под руку и аппарировал.
Сад Малфой-мэнора был забит гостями до отказа. По их лицам трудно было сказать, что они искренне скорбят по безвременно покинувшей наш мир аристократке. Конечно, даже такие мероприятия расценивались сильными мира сего лишь как ещё один шанс завязать полезные знакомства. Несомненно, Люциус Малфой был знакомством в высшей степени полезным, но Гермионе не очень-то хотелось попадаться на глаза хозяину дома. В конце концов, он знал, должен был знать, что в тот злополучный вечер его супруга приходила к ней, бесстыдной Гермионе Грейнджер.
- На-ка, глотни, - Бенджамин протянул девушке тяжёлую металлическую фляжку, украшенную эмалевым изображением дракона.
- Что это? – спросила она. Впрочем, ответа на этот вопрос не понадобилось. Не удосужившись даже понюхать содержимое фляжки, Гермиона сделала большой глоток и закашлялась.
- Вообще-то виски. Только не говори мне, что ты никогда не пробовала виски, я ни за какие галлеоны не поверю.
Девушка усмехнулась. Скитер была права, её репутация бежала впереди своей обладательницы. В эту минуту она искренне понадеялась, что в новом образе её узнает минимум волшебников.
- Спасибо, Бен, - услышав своё имя, мужчина скривился, и Гермиона сразу же исправилась, - …джамин. Если честно, виски полностью отключает мой мозг, так что следовало бы предупредить о том, чем ты меня угощаешь.
- Пока что твой мозг пребывает в рабочем состоянии, поэтому давай-ка за дело. Меня вовсе не радует перспектива торчать здесь до вечера.
С этими словами волшебник расчехлил аппаратуру и убрал уменьшенные сумки в карман.
Вздохнув, заметно приободрившаяся журналистка вытащила из сумочки объёмный блокнот и принялась подробно описывать всё, что видит вокруг.
***
Несмотря на всё своё нежелание, Бенджамин остался с Гермионой до конца церемонии. Настроение его было ниже плинтуса, но бросать девушку одну на растерзание конкурентам ему не хотелось. Кроме того, он, отличавшийся феноменальной наблюдательностью, не мог не заметить гневных взглядов, которыми одаривал его протеже хозяин поместья.
К несчастью, спасти перепуганную журналистку от разъярённого Малфоя ему не удалось. Под предлогом обязательного для всех подобных репортажей небольшого интервью с супругом погибшей, Люциус увёл девушку в укромный уголок сада, примыкавшего к небольшому фамильному кладбищу, и что-то ей зашипел. В этот момент Бенджамин очень пожалел о том, что не выпил утром обостряющее чувства зелье.
***
- Зачем ты устроила весь этот фарс, выскочка?! – гневно шипел Малфой, - Какого обвислого Мерлина ты вообще здесь делаешь?!
Окаменевшая от страха Гермиона не могла выдавить из себя ни слова. В её огромных карих глазах, каждый размером с галлеон, плескался неподдельный ужас. Он всё знает! Ей конец… Она уже труп…
Выплеснув часть своей злобы на девушку, Люциус немного успокоился. По крайней мере, он смог вернуть себе величественный вид, несмотря на эмоции, во всём своём неистовстве отражавшиеся в его обычно ледяных глазах.
- Что ты здесь делаешь? – уже привычным, надменным тоном спросил Малфой.
- Собираю материал для репортажа, - дрожащим голосом ответила Гермиона.
И тут она подумала: «А из-за чего я, собственно, переживаю? Это же всего лишь Павлин, и даже если он что-то знает, то никогда в жизни не сможет ничего доказать! К тому же… Мерлин великий, ну я же не виновата! Навыдумывала себе Салазар знает что, а теперь должна безропотно впитывать тот поток помоев, что этот напыщенный гад на меня выливает?!»
Разозлившаяся из-за собственной трусости девушка решила перейти в наступление.
- И позвольте поинтересоваться, мистер Малфой, с каких это пор журналисты, присутствующие на ваших мероприятиях, обязаны предоставлять вам полный отчёт о причинах, побудивших их к выполнению этой работы? Или это ваше новое развлечение – тащить женщин в кусты и устраивать там допрос с пристрастием? – Гермиона буквально истекала ядом.
Она чувствовала, что Малфой вновь теряет с таким трудом восстановленное самообладание. Он не мог простить ей такого толстого намёка на его тёмное прошлое.
- Что ты себе позволяешь?! – прошипел он сквозь зубы. Получилось очень похоже на парселтанг.
- Это что ты себе позволяешь?! Ты всех присутствующих награждаешь столь бурным проявлением чувств, или только я вызываю в тебе такие тёплые эмоции?
- Слышишь ты, сволочь, не нарывайся! Не зли меня, ясно? Достаточно одного моего желания, чтобы магия мэнора испепелила тебя на этот самом месте!
- А-а-а, теперь всё ясно! – пропела Гермиона, пуская в свой голос стервозные нотки, - Что, лопнуло единое целое, да, Малфой? Ты тут теперь единоличный хозяин, и дом подчиняется только тебе?
Люциус побледнел настолько, что вернее было бы сказать – посинел.
- Слушай, а не ты ли укокошил свою ненаглядную жёнушку, м? – Гермиона прищурила глаза, потемневшие от накала эмоций. Пушистые ресницы почти целиком скрывали белки глаз, отчего радужки казались просто огромными.
Малфой как будто получил удар под дых.
- Да я скорее женился бы на такой как ты, чем по собственной воле оставил бы поместье без хозяйки! – сдавленно проговорил он, мёртвой хваткой вцепившись в рукав траурной мантии Гермионы. Его безумные глаза не на шутку испугали девушку. Но в тот же миг у неё появился гораздо более весомый повод для страха.
Голубоватое мерцание оплело их соединённые руки, оно распространялось по их телам, и, наконец, окутало обоих, скрыв от глаз внимательно наблюдавшего за ними Бенджамина. Похоже, он был единственным, на кого не подействовало наложенное Люциусом заклятие отвлечения внимания, ведь больше никто не заметил ослепительного света и перелива сотен серебряных колокольчиков, доносившихся из небольшой тупиковой аллеи, где и происходил неприятный разговор. Когда волшебство, наконец, прекратилось, или стало невидимым, мужчина бросился к застывшей в изумлении парочке, вырвал Гермионину руку из стального захвата Малфоя, и вместе с девушкой аппарировал в свой кабинет в редакции «Ежедневного Пророка».
Глава 4Глава 4, в которой очень часто звучит имя Мерлина, а действующие лица пытаются разобраться в произошедшем.
- Итак, - задумчиво произнёс Бенджамин, поставив опустевшую чашку письменный стол, - Я не собираюсь выяснять, что там между вами происходило до сегодняшнего вечера, - лицо Гермионы приобрело симпатичный свекольный оттенок, - Но ваш недавний разговор ты должна мне поведать во всех подробностях.
Сидящая в кресле напротив девушка зажмурилась и отчаянно замотала головой.
Бенджамин устало вздохнул и потёр глаза большим и указательным пальцами левой руки. Он знаком с этой ведьмой всего несколько часов, а она уже успела натворить столько бед, и в придачу не хочет ни в чём признаваться.
- Ладно, давай по-другому. Кто из вас произнёс фразу, сразу после которой появилось свечение?
- Этот пустоголовый павлин, - выплюнула Гермиона, сжимая в руках совершенно идиотскую чашку с эмблемой «Ежедневного Пророка» на боку.
- Уже лучше, пустоголовый павлин. Ты можешь воспроизвести эту фразу? – медленно, вкрадчиво произнёс волшебник.
Гермиона почувствовала себя умалишённой на приёме у колдотерапевта и с неприязнью уставилась на собеседника.
- Разумеется, могу, но я не имею ни малейшего желания этого делать.
- Поему же? – мужчина удивлённо вскинул короткие густые брови, расчертив лоб длинными глубокими морщинами.
- Потому что это… это… это может скомпрометировать несчастного хорька!
- Павлин, хорёк… Не человек, а зоопарк, - насмешливо прокомментировал Бенджамин.
Гермиона бросила на волшебника испепеляющий взгляд, но потом не выдержала и сама прыснула, представив себе метиса хорька и павлина с лицом этого надменного павиана. Последнее дополнение к «зоопарку» и вовсе вызвало судорожный хохот разнервничавшейся было девушки. Идиотская кружка выпала из её рук и закатилась под ноги Бенджамину.
- Я рад, что смог поднять тебе настроение. Может быть, ты всё-таки поделишься со мной секретами загадочного мистера М.?
Гермиона нахмурилась.
- Послушай… я не уверена, что должна. Возможно, мне стоит поговорить с кем-нибудь близким...
Бенджамин взмахнул палочкой, и Гермиона почувствовала, что в прямом смысле прилипла к креслу.
- Очень гостеприимно, - прокомментировала она действия волшебника.
- Я сейчас не о приличиях забочусь, - нахмурился мужчина, - Ты хоть понимаешь, что это было за голубое мерцание?
- Не имею ни малейшего представления, - призналась Гермиона после непродолжительной паузы.
- Это была магическая клятва. Знаешь, я внимательно за вами наблюдал, и скажу тебе, что выполнить колдовство такого уровня даже с волшебной палочкой под силу далеко не каждому. То, что вытворили вы двое… беспалочковая клятва, Мерлин великий, Гермиона, ты что, не понимаешь, что вы с этим, как ты его величаешь, индюком, вы сотворили величайшее чудо!
Гермиона меланхолично уставилась на восторженного волшебника.
- Давай без эмоций? – предложила она, - Один из нас в чём-то поклялся другому. Внимание, вопрос: кто, кому и в чём?
- А это у тебя, милочка, нужно спросить, - не без ехидцы заметил Бенджамин.
- Как непосредственный участник событий уверяю тебя, что никаких клятв не звучало.
- Не знаю, что у вас там звучало, а что – нет. Клятва – это же не обязательно чёткая формулировка. Поэтому я и хочу выяснить, кто произнёс последнюю фразу, и что это было за фраза. Всё просто, как Мерлиновы яйца!
Поняв, что другого выхода у неё нет, Гермиона нахмурилась и принялась старательно барабанить ногтями по подлокотнику. Бенджамина это явно раздражало, но он решил никак не комментировать действия девушки, лишь бы она не изменила принятого решения.
- Я предположила, что это Малфой укокошил Нарциссу, на что он ответил… не могу вспомнить дословно… но что-то вроде: «Я бы лучше женился на тебе, чем оставил поместье без хозяйки». Не очень-то похоже на клятву, не правда ли?
Оторвав взгляд от своих ногтей и посмотрев на Бенджамина, девушка обнаружила, что тот обеими руками вцепился в свою голову и зачем-то бешено вертит глазами.
- Мерлинова мошонка, так ты теперь миссис Малфой! – почти взвизгнул Бенджамин, подпрыгивая в своём собственном кресле.
Гермиона почувствовала, что кровь стремительно отхлынула от её лица. Кажется, она начала понимать, во что вляпалась. Вляпалась в семейку Малфоев! Уму не постижимо!
- Но это не может быть так критично, правда ведь? – голос её дрожал, в нём проскальзывали истеричные нотки, - Малфой дал клятву, но я-то не давала?
- Ты приняла её, Гермиона, я не понимаю, как это можно не понимать! – мужчина оставил редеющую шевелюру в покое, удобно устроился в кресле и в общем и целом постарался успокоиться. Вышло неубедительно: его руки заметно дрожали. – Вы двое были в такой ярости, что ваша магия выплескивалась наружу, её можно было буквально потрогать руками. Повторюсь, я не знаю, что там между вами происходило раньше, но совершенно очевидно, что нейтральными отношениями это назвать никак нельзя, равно как и полным отсутствием каких-либо отношений. Он сказал, что женится на тебе, раз его дом лишился хозяйки, и магия восприняла его слова буквально, ведь она не понимает сарказма и всего такого. Поверь мне, на пустом месте такое невероятное колдовство не возникнет.
- Единственное невероятное, что может быть в этом волшебстве – это то, что я стала женой подлого, высокомерного ублюдка Люциуса Малфоя.
Последние слова Гермиона буквально выплюнула, обильно сдобрив их ядом.
- В наши дни выйти замуж за Малфоя – задача трудная, - согласился Бенджамин. Его вдруг осенила идея, - а уж не специально ли ты это всё подстроила, а?
Гермиона захлебнулась от возмущения.
- Да что ты несёшь, идиот! Нахер мне сдался чёртов Малфой со своим облезлым хорьком, мантикору ему в зад и клещами потянуть за яйца!
Бенджамин выразил своё восхищение изощрёнными фантазиями столь молодой девушки, в ответ на что она послала его в пешее эротическое путешествие и попыталась отлепиться от кресла.
- Ничего не выйдет, юная леди. Если хочешь, чтобы я тебя расколдовал, сначала возьми себя в руки.
Гермиона сердито сдула со лба выпавшую из растрёпанной чёлки волосинку и откинулась на спинку кресла. Вид у неё был крайне недовольный.
- У тебя есть ещё выпить? – пробурчала девушка.
- Вермут? Джин? Медовуха?
- Джин. Спасибо.
Бенджамин наполнил стакан бесцветной жидкостью и отлевитировал его Гермионе, расколдовав ей одну руку. Она тут же с радостью залпом осушила стакан и аккуратно поставила его на полированную ручку кресла.
- Легче?
- Не особо.
- Что планируешь делать дальше?
- Разыщу ублюдка и потребую у него развод.
Бенджамин усмехнулся.
- Не думаю, что он будет возражать. Я успел заметить, что вы не очень-то ладите.
- Ты необычайно наблюдателен! – съязвила Гермиона.
Мужчина глотнул из своей фляжки и о чём-то задумался, уставившись в потолок.
- А зачем тебе с ним разводиться? – вдруг спросил он.
Гермиона поскребла ногтями подбородок.
- Очевидно, чтобы не быть женой этого скользкого гада. Что, разве я что-то упустила?
- Сама подумай, этот скользкий гад – обладатель невероятного состояния. И он не может с тобой развестись без твоего на это согласия.
Гермиона хохотнула, причём скорей истерически, чем весело.
- Знаешь, я не очень-то нуждаюсь в деньгах.
- Вообще-то, очень, раз пришла сюда работать.
- Да брось, это престижная работа.
- Для бедной магглорожденной выпускницы Хогвартса без денег и связей.
Девушка пристально взглянула мужчине в глаза.
- Ну а что, если так и есть?
Хищные нотки в её голосе показались Бенджамину опасными, но он продолжил спорить.
- Ты только что сказала, что не нуждаешься в деньгах.
- Я не нуждаюсь в его деньгах!
- В чьих деньгах?
- Ты издеваешься что ли? В деньгах моего мужа!
- Ага, так он теперь твой муж! – волшебнику не удалось скрыть триумф в своём голосе.
- Вообще-то да, ведь именно это ты мне втолковывал последние сорок минут! – огрызнулась Гермиона. – Хотя на самом деле мы ещё не знаем, насколько верно твоё предположение. Сказать по правде, мне не очень-то хочется быть миссис Малфой.
Бенджамин поскрёб затылок.
- А Люциус Малфой знает, что ты здесь работаешь?
- Думаю, он догадался.
- То есть, вы не общаетесь?
- Ты что, совсем дурак? Я уже устала повторять, что не общаемся и даже почти не знакомы!
- В таком случае, думаю, если он что-то заметит, то в ближайшее время окажется здесь с целью выяснения обстоятельств. Впрочем, не смею Вас больше задерживать!
Гермиона с радостью отклеилась от кресла и сразу же вскочила на ноги, боясь приклеиться снова.
- Ты сам отнесёшь колдографии Рите или мне за ними зайти в конце дня?
- Взгляни на часы, детка, уже конец дня! Я отдам ей все, что есть, а она уже отберёт подходящие.
На фразе «все, что есть» сердце девушки бешено заколотилось.
- А ты не заснял то, что произошло со мной и Малфоем?
- Увы, - коротко ответил фотограф.
Гермиона заметно поникла.
- А, ну тогда ладно. До встречи!
Поскольку собственный кабинет новой журналистке ещё не выделили, писать репортаж Гермиона отправилась в их с Джинни квартиру.
***
- Как первый рабочий день? – с искренней улыбкой поинтересовалась Джинни, встречая подругу из камина.
Она только-только закончила готовить ужин и поэтому вдвойне обрадовалась появлению Гермионы. Гермиона же, очевидно, не была так рада возвратиться домой.
- Это катастрофа, - произнесла девушка с загадочной улыбкой.
- Вижу, вы с Ритой уже успели отметить, - заметила волшебница, почувствовав запах спиртного.
- Мы не с Ритой, мы с Бенджамином.
- Оу, а Бенджамин – это кто? – улыбнулась Джинни. Гермиона вдруг почувствовала себя так, как будто подруга на самом деле была её мамой.
- Фотограф.
- И всё? – искренне удивилась Джинни.
Гермиона уселась на диван и сделала сосредоточенное лицо.
- И всё, - подтвердила она, - мне больше нельзя.
- Надеюсь, новый образ жизни не подразумевает под собой обет безбрачия? – насторожилась ведьма, левитировавшая из кухни лёгкий овощной салат и чудесную дымящуюся курицу.
- Нисколько. Я, конечно, не до конца уверена, но… кажется, я вышла замуж за Люциуса Малфоя, - девушка хихикнула. Джин только сейчас начал давать ей в голову.
Поднос с курицей рухнул на пол, сверху на него симпатичным разноцветным дождиком приземлился салат.
- Пожалуй, мне тоже нужно выпить, - проговорила спустя минуту потрясённая Джинни и призвала из Гермиониной спальни початую бутылку огневиски.
- Он уже выдохся, - заметила хозяйка огневиски, поражённая бесцеремонностью подруги. И откуда ведьме вообще известно о залежах алкоголя в её комнате? Неужели все её тайники настолько очевидны?
- Ничего.
Джинни сотворила два стакана и разлила в них янтарный напиток. Гермиона позаботилась о том, чтобы убрать неудавшийся ужин с белоснежного ковра.
Осушив стакан, ведьма потребовала:
- Рассказывай.
Гермиона во всех подробностях поведала трогательную историю о том, как на неё наорал грёбаный идиот Малфой и чем дело закончилось.
- Мерцание, говоришь? Очень похоже на то, что я видела на колдографии с родительской свадьбы, - прокомментировала Джинни.
- Да? – оживилась Гермиона, - Значит, ты можешь рассказать мне больше об этой клятве?
- Не уверена. Такими делами занимаются гоблины. А всё, что известно мне – это то, что мои родители застрахованы от супружеской измены, поровну делят радость и печаль и обязаны иметь как минимум одного общего ребёнка. – Джинни хихикнула, - Ну, в последнем пункте они слегка перевыполнили план.
- Слегка, угу, - прокомментировала Гермиона. – Слушай, но мы же с Малфоем ничего такого друг другу не обещали? Просто этот урод…
Камин полыхнул зелёным пламенем.
- Какой урод, Грейнджер? Я что ли? – как по заказу в камине показалось лицо Люциуса, - Может, впустишь? Нам нужно серьёзно поговорить.
- Мой дом – что, проходной двор для вашей кретинской семейки? – взвилась Гермиона.
- Что ты имеешь в виду? – уточнил Малфой, прищурив глаза.
Гермиона поняла, что ляпнула лишнего, и открыла камин, чтобы впустить посетителя. Пусть проходит и говорит, что хочет, только бы не придирался к её словам.
Волшебник гордо вышагнул из камина, отряхнул камзол и устроился в кресле напротив девушек.
- Непостижимым образом сегодня вечером ты появилась на моём фамильном древе. Я навёл справки и выяснил, что своими неосторожными словами сделал тебя своей супругой. Мне нужно твоё согласие, чтобы развестись и исправить это недоразумение.
Мужчина олицетворял собой само спокойствие, и Гермиона подумала, что он, должно быть, принял не одну порцию успокаивающего зелья, о чём свидетельствовал и едва заметный запах пустырника, исходивший, несомненно, от гостя.
- Хорошо, мы можем отправиться к гоблинам прямо сейчас, - согласилась девушка.
Малфой, вероятно, не ожидал столь скорого согласия. Удивление, отразившееся на его лице, не имело границ.
- Действительно? Что ж, я рад, что ты проявила не свойственное гриффиндорцам благоразумие.
- Я почти когтевранка. Шляпа хотела распределить меня на Когтевран, - зачем-то призналась Гермиона.
- Это всё объясняет. Сколько времени тебе понадобится для того, чтобы сменить траурное одеяние на что-нибудь более подходящее?
- Не больше минуты.
- Тогда аппарируем в Гринготтс вместе. Я жду.
Девушка помчалась в свою комнату, на ходу скидывая чёрную мантию и облачаясь в более лёгкую одежду. В конце концов, шли последние дни июня, и в чёрном Гермиона на церемонии чуть не умерла от теплового удара. Благо, Бенджамин вовремя позаботился об охлаждающих чарах для своей незадачливой новой коллеги.
При виде нежно-голубого маггловского платья, надетого на его внезапную супругу, Малфой скривился, но решил оставить свои комментарии при себе. Так даже лучше, ведь чем больше между ними несоответствия, тем больше шансов на то, что развод не займёт много времени. При выборе наряда Гермиона руководствовалась теми же мотивами, правда с оговоркой: они и без того представляют собой концентрированное несоответствие друг другу, нужно просто это подчеркнуть.
***
Несмотря на поздний час, гоблин Гвалдрохх согласился принять своего давнего клиента Люциуса Малфоя. За его услуги тот платил огромные деньги, так что гоблин мог смело забыть обо всех остальных волшебниках и содержать семью лишь на галлеоны, полученные от Малфоя.
- Нас привёл к вам крайне деликатный вопрос, - начал Люциус, с комфортом устроившись в кресле для посетителей. Гермиона расположилась на удобном диване поблизости, и гоблин то и дело бросал на неё пытливые взгляды.
- Я вас слушаю, мистер Малфой.
- Нынче вечером я был… не вполне осторожен в своих высказываниях. Между нами с мисс Грейнджер произошла ссора, которая привела к сильному выбросу стихийной магии. Эта магия приняла мои последние слова за клятву и поспешила её скрепить. Получилось так, что, едва похоронив леди Малфой, я женился на мисс Грейнджер.
- Да, я зафиксировал факт резкого всплеска магической активности на территории вашего поместья, - сообщил гоблин, порывшись в своих бумагах.
Гермиона нервно теребила серебряный кулон в виде ящерки с яркими зелёными глазами. Сейчас она уже жалела о том, что не надела что-нибудь по-гриффиндорски красное. Она чувствовала себя отвратительно. Она чувствовала себя миссис Малфой.
- Я бы хотел развестись с мисс Грейнджер, - перешёл Люциус к сути дела.
- Сожалею, но это невозможно, - ответил Гвалдрохх, посмотрев своими цепкими серо-коричневыми глазами на волшебника.
- Нет-нет, всё в порядке, я тоже хочу развестись, - вступила Гермиона. Она не узнала собственный голос: он был непривычно высок и дрожал. Девушка пожалела о том, что не выпила успокоительного, прежде чем покинуть квартиру.
- Это невозможно, - повторил гоблин, обращаясь к разнервничавшейся ведьме, - браки между чистокровными волшебниками не расторгаются.
Тишину, повисшую в кабинете, можно было резать ножом. Две пары глаз уставились на Гермиону: серо-коричневые спокойно, а прозрачно-серые – поражённо.
Девушка активно захлопала пушистыми ресницами, надеясь, что это всё ей снится, и пытаясь проморгаться, чтобы проснуться. К её величайшему ужасу, картинка не менялась. Перед ней по-прежнему застыли гоблин и Малфой.
- Это какая-то ошибка, - возразила Гермиона, - Я магглорожденная.
- Отнюдь, - не согласился Гвалдрохх.
Девушка вскочила с дивана и вцепилась в лацканы пиджака никак не ожидавшего нападения гоблина.
- Вы что, не понимаете? Я магглорожденная! Ясно? Грязнокровка, чтобы было понятней! Г-Р-Я-З-Н-О-К-Р-О-В-К-А!
Гермиона с силой отпихнула от себя гоблина и прижала руки к губам.
- П-простите, я… не знаю, что на меня нашло… но это невозможно, в моём роду нет и не было волшебников, - затараторила она.
- Сядь, - приказал пришедший в себя Люциус.
Девушка, к собственному удивлению, послушалась.
- Ошибки нет и быть не может, миссис Малфой, - злобно возразил ей гоблин, сделав особое ударение на её новой фамилии. Он потёр заднюю часть шеи: видимо, воротник пиджака сильно натёр ему кожу.
Гермиона закрыла лицо руками и беззвучно заплакала.
Решив не обращать больше внимания на всегда раздражавшую его выскочку, Люциус вновь обратился к Гвалдрохху.
- Какие обязательства включает в себя наша клятва?
- Стандартные для магической клятвы высшего порядка: обет верности, исполнение супружеских обязанностей, рождение общего ребёнка, общее владение имуществом.
- Магическая клятва высшего порядка? – удивлённо переспросил Малфой.
- Именно так.
Люциус метнул гневный взгляд в сторону Гермионы.
- Я уверен, должен быть какой-то выход из сложившейся ситуации.
- Сожалею, лорд Малфой. Выход из этой ситуации только один, и он вам не понравится.
- Говорите, - потребовал волшебник.
- Смерть одного из супругов.
- О, это отличная идея, - ехидно заметил Малфой.
Гермиона тут же наставила на него палочку.
- Даже не думай!
Мужчина фыркнул.
- Что ж, благодарю вас за потраченное время, Гвалдрохх. Думаю, настало время навестить мистера и миссис Грейнджер, - произнёс он, поднимаясь из кресла.
Гермиона убрала палочку в сумку и злобно прищурила глаза.
- Думаю, я хотела бы сначала поговорить с ними наедине.
_________________________________________
Друзья мои, не забываем про комментарии!
Глава 5Глава 5, в которой открываются крайне любопытные факты из биографии Герберта и Джейн Грейнджер, которые Гермионе было бы лучше не знать...
Лишь аппарировав в родительский дом на окраине Лондона, Гермиона заметила, что уже совсем поздно. Грейнджеры, должно быть, уже спят: как медики они заботятся о своём здоровье и стараются соблюдать режим. Однако приглядевшись повнимательней, девушка обнаружила тусклый свет, пробивающийся из-под двери столовой. Сердце принялось отбивать сумасшедшую дробь, в глазах всё поплыло от волнения. Сейчас она узнает правду.
И только вплотную приблизившись к цели, Гермиона вдруг осознала, что совсем не готова к разговору. В последние несколько часов на неё столько всего свалилось!.. И брак с абсолютно неприемлемым мужчиной, и внезапное чистокровие. Нужно было сесть и внимательно обдумать, что она скажет родителям и на какие вопросы потребует ответить, но было уже поздно. Ничего, решила девушка, это как секс – стоит только начать, и всё само собой получится.
Дверь столовой внезапно отворилась, и из проёма показалась аккуратно причёсанная голова Джейн Грейнджер.
- Кто здесь? – подрагивающим голосом спросила женщина.
- Это я, мам, - сипло ответила Гермиона.
Миссис Грейнджер вздохнула с облегчением.
- Как ты меня напугала, девочка моя! Не стой в темноте, заходи. Я как раз сервирую для нас с отцом поздний ужин. Ты голодна?
Гермиона вдруг вспомнила, что с утра ничего не ела (кружка чая с драже «Берти Боттс» в кабинете Бенджамина не считается, конфеты – не еда). Её живот шумно заворчал.
- Было бы здорово перекусить, - слегка виноватым тоном согласилась девушка.
- Пойдём.
На длинном овальном столе горели свечи, вставленные в массивные металлические подсвечники. Гермиона сама привезла их из Парижа, когда путешествовала по Европе с Гарри и Невиллом, вскоре после ссоры с Роном. Подсвечники были зачарованы так, что свечи в них никогда не догорали до конца и не могли никого обжечь. Эта частичка магии, подаренная девушкой своим родителям, была попыткой компенсировать чудовищное предательство, когда она стёрла им память и отправила в Австралию.
Джейн отправилась на кухню и вынесла три тарелки, бокалы и приборы.
- Расставишь посуду, если тебе не трудно? – попросила она.
Гермиона вертела в руках маленькие декоративные статуэтки и фотографии в элегантных кованых рамочках, которые помнила с детства, и сомневалась. Надо ли вообще поднимать вопрос о чистоте её крови? Ведь тот факт, что чета Грейнджеров – абсолютнейшие магглы, не оставляет никаких сомнений. А что, если окажется, что на самом деле они ей не родные родители? Готова ли она к этой правде?
- Герми? Милая, с тобой всё в порядке?
Джейн поставила на стол поднос с едой. Еда пахла вкусно, и живот Гермионы снова напомнил о себе.
- А? Прости, мам, задумалась.
- Ты плохо выглядишь, деточка. У тебя всё в порядке?
- Если честно, нет, - после недолгого молчания призналась Гермиона. Шаг сделан. Возврата нет.
- Господи, что случилось? – Джейн заметно побледнела.
- Нет-нет, ничего особенно ужасного. Давай поговорим за ужином? Я позову папу.
Мягкий свет зачарованных свечей в полном объёме отразил панику, затаившуюся на дне карих глаз миссис Грейнджер.
- Дочка, что случилось? Ты беременна? От этого предателя? Я так и знала! Одни несчастья, одни неприятности от этой семейки!
Гермиона не могла согласиться со столь бескомпромиссным суждением. От Уизли, не считая Рона, она видела только добро, и ей не хотелось, чтобы родители плохо думали об этой семье, почти заменившей ей в магическом мире настоящую семью.
- Нет, нет, мам, успокойся, всё в порядке. Так мне позвать папу? Вы же собрались ужинать?
- Да, позови, если тебе не трудно. Так ты точно не беременна?
- Точно! – раздражённый голос Гермионы донёсся уже из гостиной.
***
- И всё-таки, дочка, что ты хотела нам рассказать? – поинтересовался Герберт уже за десертом, хитро прищурив один глаз.
Гермиона резко выдохнула и чуть не подавилась вишнёвой косточкой. Она оттягивала разговор весь ужин, но дальше уже было некуда: почти одиннадцать, а утром на столе у Риты должен быть репортаж, к которому Гермиона, разумеется, ещё даже не приступала.
- Я хотела поговорить. Это очень серьёзно, - нерешительно произнесла девушка, с внезапным раздражением переводя взгляд с матери на отца. Почему, чёрт возьми, она должна тут сидеть и выкручиваться, как бы не обидеть этих врунов, которые всю жизнь от неё что-то скрывали?!
- Мы тебя слушаем, - очень ласково проговорила миссис Грейнджер, сменив эмоции дочери с раздражения на вину. И чего она так на них рассердилась? Может быть, старый сморщенный гоблин что-то напутал, а родители теперь должны за него отдуваться!
Всегда отличавшаяся гипертрофированным чувством справедливости, Гермиона решила начать с нейтрального тона, и по ходу разговора уже решить, кто прав, а кто виноват.
- Сегодня вечером я совершенно случайно узнала о том, что являюсь чистокровной волшебницей.
Грейнджеры синхронно побелели, если не сказать позеленели, и переглянулись. В их глазах отразился настоящий ужас, не оставлявший сомнений в том, кто же всё-таки виноват. Свинцовая тяжесть повисла в душе у Гермионы.
- Я жду объяснений, - сдавленным голосом продолжила девушка.
Герберт отхлебнул вино прямо из горла бутылки, а Джейн покусала нижнюю губу.
- Мы должны были сказать тебе ещё до поступления в Хогвартс, но не решились. И вскоре пришли к выводу, что были правы, - начал мистер Грейнджер.
- Мы сделали это, чтобы обезопасить тебя, - умоляющим тоном добавила его супруга.
Гермиона почувствовала, как её сердце разбивается на осколки. Как будто во сне, она поинтересовалась:
- Сделали что?
- Нам пришлось отказаться от магии, когда ты была совсем малышкой.
- Ну почему?! – взвыла Гермиона.
Неужели все эти годы она страдала совершенно зря? Насмешки, обзывательства, безуспешные попытки прижиться в чуждом для себя мире, учёба на средства попечительского совета (и Малфоя как его главы), выцарапанное на руке слово «грязнокровка»… и вдруг оказывается, что совершенно зря!
Джейн вздохнула.
- Это долгая история, и она тебе не понравится.
Гермиона напряглась. Что же может ей понравиться ещё меньше, чем осознание почти двадцатилетнего вранья родителей?
- Начните с самого начала, - потребовала она.
- С самого начала, дочка? Тогда придётся пересказать тебе трёхсотлетнюю историю нашего рода, - усмехнулся Герберт.
- Я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь нас простить, - сдавленно произнесла Джейн. В её голосе слышались слёзы, но Гермиону это мало тронуло.
Триста лет. Её колдовской род существует как минимум триста лет.
- Ты, наверное, догадываешься, что Грейнджер – не наша настоящая фамилия, - продолжил отец.
Девушка кивнула. Она ни разу не слышала ни о каких волшебниках Грейнджерах.
- Мы взяли её после первого падения Тёмного Лорда.
Гермиону словно неслабо шандарахнуло током. Тёмного Лорда? Её отец-маггл произнёс слова «Тёмный Лорд» так, как будто обращался к Волан-де-Морту подобным образом всю жизнь?!
- Нет же, вы не были Пожирателями, - утвердительно произнесла она, надеясь на то, что её слова сумеют переубедить родителей.
Но Герберт горько усмехнулся, разбивая все надежды дочери.
- Пожирателями в общеизвестном смысле этого слова мы действительно не были, - поспешно вступила Джейн.
- А в каком смысле этого слова вы ими были? – язвительно поинтересовалась Гермиона.
- В те годы лорд Волан-де-Морт только стал появляться в обществе, - начал повествование Герберт, - мы не знали, кто он такой, и откуда. Но таланты этого волшебника нельзя было не заметить. Казалось, он может перевернуть мир, спасти магическое общество от вымирания благодаря своим научным экспериментам. Мы познакомились с ним на собственной свадьбе: один родственник попросил разрешения привести на торжество некоего совершенно необыкновенного мага. Он так красочно расписывал нам его могущество и возможности, что мы не смогли устоять.
- Он столькое нам обещал! Финансовую поддержку наших исследований, доступ к величайшим трудам волшебников всего мира…
- Стоп, стоп, стоп, - холодно произнесла Гермиона, - хватит восторгов в сторону этого дохлого гада. Вы же не могли не понимать, что он что-то потребует взамен!
- Мы недооценили опасность! – отчаянно вскрикнула Джейн.
- Всё с вами ясно. Попожирательствовали, а как настал час расплаты – испугались и ушли в подполье. Как по-слизерински! А не подскажете ли, к какому факультету принадлежали мои дражайшие родственнички? – ядовито поинтересовалась Гермиона.
- Дурмстранг. Мы учились в Дурмстранге, - почти шёпотом ответил Герберт.
- А, ну тогда понятно, почему никому в Хогвартсе и в голову не пришло, что мои родители – маги. Вас там никто не знал! Очень удобно.
Девушка резко встала из-за стола.
- С меня достаточно, - холодно заявила она и направилась к выходу из дома. Ей отчаянно хотелось громко-громко хлопнуть дверью, чтобы резкий звук заставил её вынырнуть из чудовищного сновидения, а потому она решила не аппарировать.
Внезапно ей в голову пришла одна мысль…
- Кстати, - крикнула она уже из гостиной, - Гектор Дагворт-Грейнджер…
- Мой дядя, - тихо ответила Джейн, но Гермиона её услышала.
Грейнджеры неуверенно показались из столовой.
- Послушай, доченька, это давно в прошлом, - очень осторожно начал Герберт, совершенно искренне надеясь переубедить девушку.
В полумраке гостиной он не видел ледяной корки, которой покрылись обычно солнечные глаза Гермионы.
- Это тоже в прошлом? – злобно спросила она, указывая на предплечье, на котором до сих пор виднелся чудовищный шрам. – Счастливо оставаться.
***
В гостиной их с Джинни квартирки девушку с нетерпением дожидался Люциус Малфой.
- И каковы результаты? – поинтересовался он, попивая ароматный травяной чай, заваренный, несомненно, Джинни.
- Отъебись, - коротко ответила девушка и скрылась за дверью своей спальни.
Малфой закашлялся. Что о себе возомнила эта маленькая мерзкая тварь?!
Ощущение реальности происходящего навалилось на Гермиону всем своим весом, угрожая задушить, задавить хрупкую молодую ведьму, не подготовленную к таким ударам судьбы. По инерции рука девушки потянулась к бутылке виски, припрятанной под кроватью, но алкоголь не помог бы победить нестерпимую боль. Слезинки одна за другой катились по худенькой бледной щеке, исчезая в трогательных коротких пёрышках-волосах. За что?..
Дверь отворилась путём грубого пинка по ней тяжёлым сапогом и со всей силы долбанулась о стенку.
- Какого дьявола ты тут устраиваешь?! – прорычал Малфой, приближаясь к Гермионе и сшибая по дороге мебель.
- Да пошёл ты! – проговорила девушка сквозь слёзы.
Люциус остановился в ступоре. Это что, она плачет? Мужчина помотал головой, стараясь развеять иллюзию, но происходящее оказалось вовсе не иллюзией. Аристократ не привык видеть женских слёз, ведь девушек в чистокровных семьях учили скрывать ото всех свои эмоции. Он вдруг подумал о том, что ни разу в жизни не видел Нарциссу плачущей, и Гермиона вмиг стала раздражать его ещё больше.
- Нам нужно во всём разобраться, - настаивал он, тряся Гермиону за плечо и пытаясь её поднять с кровати, - Слышишь, ты, я не намерен терпеть тебя в качестве своей жены, поэтому немедленно требую, чтобы ты успокоилась и попробовала вместе со мной найти выход!
- Надо же, требует он! – возмутилась девушка, вытирая слёзы подолом платья. При этом стал виден краешек её кружевных трусиков, что очень сильно напрягло Малфоя.
- Эм… не могла бы ты… опустить чёртову юбку и не светить передо мной своим бельём? – разозлился мужчина.
Гермиона убрала руки от лица.
- Чем тебе на этот раз моё бельё не угодило?! – удивилась она.
- Тем, что именно из-за него начались все наши общие неприятности!
- Никто не заставлял тебя вышвыривать меня из своего поместья, не дав возможности даже надеть трусы, - язвительно напомнила Гермиона.
- Никто не заставлял тебя уходить из поместья без трусов, - вернул ей в той же манере Малфой.
- Эм… мистер Малфой, вы ещё тут? – послышался из гостиной приглушённый голос Джинни.
Через секунду рыжеволосая голова заглянула в спальню подруги и обнаружила волшебников в весьма двусмысленной позе: подол Гермиониного платья был задран, обнажая стройные загорелые ноги до самых трусов, Малфой обнимал девушку за плечи, хищно облизываясь.
- Ой, извините, я не думала, что помешаю… - затараторила Джинни, покраснев, и быстро закрыла дверь.
Гермиона тихо выругалась.
- Джинни, это не то, что ты подумала! – крикнула она, порываясь догнать подругу и всё ей объяснить.
- Грейнджер, ты в своём уме?! – зашипел на неё Малфой.
Гермиона потрясённо уставилась на волшебника.
- Хм… действительно, что это я?.. – растерянно промямлила она.
Люциус отпустил её плечи и сел на краешек кровати.
- Ты поговорила с родителями? – спросил он после короткого молчания.
- Лучше бы я этого не делала, - невесело усмехнулась Гермиона и посмотрела в глаза своему, как ни странно, мужу, - они, оказывается, были пожирателями, - фыркнула девушка.
Малфоя поразило ледяное спокойствие, с каким она произнесла последнюю фразу.
- Грейнджеры? Никогда не слышал о таких пожирателях.
- Так вы же вроде должны были скрываться даже друг от друга, - предположила Гермиона.
- Внутренний круг знал всех поимённо и в лицо, - пояснил Люциус.
- И они были не Грейнджеры. Это не их фамилия.
- Логично. У тебя есть их колдография?
Гермиона уставилась на мужчину как на умалишённого.
- Какая колдография, они же прикидывались магглами! – вспыхнула она и, немного успокоившись, добавила, - Герберт и Джейн. Может быть, их имена тебе о чём-нибудь скажут.
Малфой задумался.
- Знакомая парочка. Только они не были Пожирателями.
- Как не были?! Они же сами мне сказали! – вскрикнула Гермиона. Она решительно ничего не понимала, и это бесило её даже больше, чем враньё родителей.
- Да успокойся ты! – прикрикнул Малфой, - Они были с нами в одной компании, но они не убивали.
- Спасибо, утешил, - съязвила девушка.
- Слушай, тебе не угодишь! – Люциус окончательно потерял терпение, - Чего ты вообще хочешь, чтобы они были Пожирателями, или чтобы они ими не были?
Гермиона бросила на мужчину взгляд, полный презрения.
- Я хочу, чтобы они были магглами, - ответила она и сразу же поняла, что врёт сама себе.
Волшебница всю жизнь страдала именно из-за того, что родилась в семье магглов. Так что же ей теперь, чёрт возьми, было нужно? Она не знала. Она понятия не имела, чего хотела, но была уверена в одном: она хочет, чтобы всё было не так, как есть. Вполне объяснимое желание. Почему же, в конце концов, не быть её родителям членами Ордена Феникса? Почему бы им не служить в Министерстве вместо того, чтобы заниматься каким-то сомнительными научными исследованиями?
Девушка тяжело вздохнула.
- Что мы будем делать? – спросила она, бросив несчастный взгляд на Малфоя.
- Пойдём в поместье, пороемся в библиотеке, - предложил он, немного раздражённый необходимостью тащить эту девицу в свой дом, - Должен же быть хоть какой-то выход из этой ситуации?..
____________________________
Не забываем о комментариях!
Глава 6Глава 6, которая во всех подробностях описывает ещё одно выяснение отношений главных виновников "торжества" (на сей раз с ГП - по заявкам читателей), а оканчивается, к стыду Гермионы, первой брачной ночью, без подробностей.
Но далеко уйти им не удалось. Уже на выходе из спальни Гермиона и Малфой столкнулись с непреодолимым препятствием в лице лучшего Гермиониного друга Гарри Поттера. Препятствие нервно курило, выпуская сигаретный дым в форме очаровательных колечек.
- Гермиона, ну наконец-то! Ты мне объяснишь, какого чёрта тут вообще происходит?! – Гарри не сразу заметил Люциуса, а заметив, внезапно поник. – А, мистер Малфой, - «поздоровался» он.
- Мистер Поттер, - с презрением в голосе вернул ему Люциус.
Он был явно раздражён необходимостью задерживаться из-за наглого мальчишки, имеющего привычку совать свой непомерно длинный нос в дела, его никоим образом не касающиеся. Впрочем, новоявленная миссис Малфой придерживалась совершенно противоположной точки зрения. Казалось, она была искренне рада видеть надоедливого Гарри Поттера. Девушка подскочила к другу и крепко-крепко его обняла.
- Ну, ну, что ты? – несколько смущённо попробовал успокоить её Гарри, стараясь держать сигарету на вытянутой руке как можно дальше от коротких растрёпанных волос Гермионы.
Наконец, девушка отпустила друга и села рядом с ним на диван. Взгляд, которым она при этом окинула в высшей степени недовольного Малфоя, мог выражать что угодно: от ненависти и презрения до радости и обожания.
Гарри затушил сигарету и бросил окурок в милую хрустальную пепельницу.
- Ты в порядке?
Гермиона нахмурилась.
- Сегодня вечером я, сама того не желая, приняла магическую клятву Малфоя, в результате чего стала его женой, потом внезапно выяснила, что все эти годы являлась чистокровной волшебницей, а час назад дорогие мамочка с папочкой признались мне, что во время первой войны активно поддерживали некоего Тёмного Лорда – ты, случаем, не знаешь такого? А так да, всё в порядке, - выпалила Гермиона на одном дыхании.
Она ни в коем случае не желала обижать Гарри, но его наивный вопрос выбил её из колеи. Впрочем, сейчас её выбило бы оттуда всё, что угодно.
- Джинни говорила, что это магическая клятва высшего порядка, - озадаченно проговорил Герой, потирая лоб.
- Да, Поттер, именно она, - раздражённо подтвердил Люциус, - а теперь извольте прекратить этот балаган и отдайте мне мою супругу – мы направляемся в библиотеку поместья, чтобы вместе найти выход из сложившейся, несомненно, неприятной ситуации.
Гарри невесело усмехнулся и посмотрел на Малфоя сквозь стёкла новых, прямоугольных очков. Заметив такое изменение во внешности молодого волшебника, Люциус почему-то разозлился ещё больше. Несомненно, без этих идиотских круглых очков заклятый враг Поттер выглядел гораздо меньшим кретином.
- Боюсь, это бесполезно. Такие клятвы невозможно разорвать.
Люциус едва ли не задохнулся от такой наглости.
- Ты ещё смеешь меня учить, наглый мальчишка?! – прошипел он, но умоляющий взгляд Гермионы подозрительно быстро остудил его пыл.
- Послушай, хватит! Гарри прав, мы не можем ничего поделать. Помнишь, то же самое сказал и этот твой гоблин.
Из кухни показалась Джинни, левитировавшая перед собой чайник, набор из четырёх чашек и огромный пирог.
- Осторожно, постарайтесь не опрокинуть на себя десерт! – бодрым голосом предупредила она, ловко обходя препятствия в виде бесконечного количества столиков, пуфиков, подушек и торшеров.
Малфой посторонился, пропуская мимо себя девушку. Разумеется, он не забыл скорчить при этом брезгливую гримасу.
Пирог и посуда благополучно приземлились на стеклянную столешницу, чайник принялся разливать своё содержимое по чашкам.
- Может, чего-нибудь покрепче? – неуверенно предложил Гарри, усадив недовольную Джинни к себе на колени.
Люциус вновь скривился.
- Я сопьюсь, - меланхолично констатировала Гермиона.
Когда все волшебники вкусили божественный напиток, и даже Малфой под гнетущими взглядами троих друзей приобщился к приёму пищи, Гарри вновь заговорил.
- Очевидно, что расторгнуть клятву высшего порядка совершенно невозможно, - озвучил он, - но можно найти какие-нибудь способы обмануть её?
- Вы шутите, Поттер? – Люциус приподнял одну бровь, и Гермиона подумала, что это, наверное, общая слизеринская черта. В конце концов, выглядело действительно впечатляюще.
- Ничего подобного, - оскорбился Гарри.
- Гвалдрохх абсолютно чётко сказал: в данной ситуации ничего сделать нельзя, кроме как следовать обетам, - стиснув зубы, проговорил Малфой.
- Но ведь клятва была дана не специально. Значит, должны же быть в ней какие-то изъяны? – предположила Джинни.
- Что ты имеешь в виду? – насторожилась Гермиона. После всего произошедшего девушка была не в состоянии мыслить в позитивном ключе, а потому ей потребовалось всего одно мгновение, чтобы напридумывать всяческих ужасов: она навеки привязана к Малфою, она не имеет права прикоснуться ни к одному другому мужчине, она обречена на жизнь с этим ублюдком и, что самое ужасное, обязана исполнять супружеские обязанности.
Гермиона действительно не помнила ни минуты из той ночи, которую они провели вместе. Возможно, в том состоянии, в каком она пребывала тогда, Малфой показался ей даже симпатичным. Но сейчас девушка тщетно старалась отогнать от себя мысли о произошедшем несколькими днями ранее. От одной фантазии – она в объятиях этого скользкого гада – её передёргивало, и волшебница молилась всем известным богам, чтобы это никогда больше не повторилось.
- Возможно, клятва всё-таки является недействительной, потому что не было проведено никаких специальных ритуалов, или там заклинаний. Я имею в виду, что одного лишь выброса стихийной магии не может быть достаточно для того, чтобы сделать вас семьёй, всё-таки это должно быть очень мощное волшебство, - пояснила Джинни.
- Но Гвалдрохх… - начала было Гермиона, но её резко перебил Малфой.
- Оставь в покое несчастного гоблина!
- Как я могу оставить его в покое, если он, возможно, знает ответы на наши вопросы? – возмутилась Гермиона.
- Он же тебе совершенно ясно сказал: магическая клятва высшего порядка. Сделать ничего нельзя. Всё, баста, фините ля комедиа, конец, апокалипсис!
- Апокалипсис?! – обиженно повторила Гермиона. Она питала искренне отвращение к Малфою, но одна мысль о том, что он может испытывать к ней аналогичные эмоции, искренне возмутила всю её женскую сущность.
Девушка нахмурилась и поднесла к губам чашку.
- Вот, правильно, пей чай! – скомандовал Малфой.
Гермиона поперхнулась.
- Что ты себе позволяешь, ушлёпок?! – возмутился Гарри, искренне поражённый таким обращением с его лучшей подругой.
- Ушлёпок? – удивлённо переспросил Малфой. Очевидно, он впервые в жизни слышал столь идиотское слово, - Ты назвал меня ушлёпком?
- Да, чёрт возьми, я назвал тебя ушлёпком!
- Что такое ушлёпок? – невинным тоном поинтересовалась Джинни.
- Ушлёпок – это Малфой, - удовлетворённо объяснила Гермиона. Она была частично отмщена.
- А-а, - протянула Джинни и слезла с колен Гарри.
Недовольный Малфой заковыристо ругнулся и залпом выпил весь свой чай.
- Дай закурить, - обратилась Гермиона к Гарри.
Тот протянул ей сигарету и поджёг её.
Гермиона сделала глубокую затяжку и выпустила из лёгких дым, тут же принявший форму огромного напыщенного павлина. Намёк не ускользнул от Малфоя, и он тут же сделал ещё более недовольное лицо, однако комментировать ребячество новоиспечённой супруги не стал.
Джинни достала с полки объёмистый фотоальбом и принялась листать страницы.
- Уизли, умоляю тебя, сейчас не время для слезливых воспоминаний о счастливом детстве! – закатил глаза Малфой.
- Заткнись и смотри, - девушка протянула мужчине вытащенную из альбома колдографию. – Похоже?
Колдография изображала двух абсолютно счастливых молодых людей. Очень миловидная рыжеволосая девушка держала за руку ничуть не менее рыжеволосого, однако гораздо менее миловидного парня. Их рукопожатие окружала голубоватая мерцающая дымка, в точности такая же, как та, что скрепила клятву Люциуса и Гермионы.
- Я не очень-то заметил, что там происходило, - признался волшебник, - эта девка вывела меня из себя! Но, кажется, похоже…
Гермиона перегнулась через столик и выхватила колдографию из рук Малфоя.
- Да, Мерлиновы кальсоны, это именно оно! – подтвердила она, не замечая, что прожигает сигаретой абажур своего любимого торшера.
- Ваше дело дрянь, ребята, - мрачно прокомментировала Джинни.
- Что ты имеешь в виду? – поинтересовался Гарри.
- Я имею в виду, что эту клятву невозможно не только нарушить, но и обойти, - пояснила девушка.
- А что будет, если мы её всё-таки нарушим? – решила уточнить Гермиона после недолгого молчания.
Малфой презрительно хмыкнул.
- Вы потеряете магию, - пожала плечами Джинни.
Гермиона присвистнула.
- Нет, такой расклад меня совершенно не устраивает, - сказала она.
***
Когда Малфои, наконец, оказались в библиотеке теперь уже общего дома, была глубокая ночь, однако спать никому не хотелось.
- Я отправил Драко в наше поместье во Франции сразу же после того, как обнаружил тебя на фамильном древе, - сообщил Люциус, - поэтому можешь не таиться.
- И не собиралась, - огрызнулась девушка.
- Вот как? – Малфой прищурился.
- Это и мой дом, если ты забыл, - гордо заявила Гермиона.
- Ах, это и твой дом! – удивился волшебник. – Грейнджер, тебе не кажется, что ты обнаглела? Ещё минуту назад ты была возмущена сложившимися обстоятельствами, и вот теперь заявляешь, что это и твой дом.
- Должен же ты хоть как-то компенсировать причинённые мне неудобства, - проворчала девушка.
- Нет, это немыслимо! Полное отсутствие воспитания – это что, так принято в условно маггловских семьях?!
- Моя семья – чистокровная!
- Я сказал – условно. Ты ещё и невнимательна.
- Да, чёрт бы тебя побрал, я невнимательна! Потому что я, молодая цветущая женщина, должна буду провести жизнь с тобой - старым напыщенным гадом!
Малфой расхохотался.
- Клянусь, в ту ночь ты так не думала, - возразил он, недвусмысленно намекая на абсолютно конкретную ночь.
- Потому что в ту ночь я вообще не думала. Я была пьяна в сопли, Малфой! И только это могло позволить тебе воспользоваться моим телом в своих грязных целях!
- В своих грязных целях! – Люциус, казалось, развеселился ещё больше, - Чтобы ты знала, портреты в том коридоре потом два дня напоминали мне о том, как неприлично, чтобы любовница так громко стонала.
- Может быть, я стонала от отвращения, - скривилась Гермиона.
- Предлагаю это проверить, - произнёс Люциус, приближаясь к Гермионе, - Проведём эксперимент, - прошептал он ей на ухо и толкнул девушку на удобный кожаный диван.
***
- Ты – моральный урод, - тяжело дыша, произнесла Гермиона. Она метала в сторону Люциуса взгляды, полные гнева и унижения.
- Мне показалось, что тебе понравилась наша первая брачная ночь, - усмехнулся мужчина.
Он с самым невозмутимым видом застёгивал многочисленные пуговички своей белоснежной шёлковой рубашки, поправлял ремень брюк, зашнуровывал ботинки, приглаживал растрепавшиеся волосы. Изредка мужчина бросал удовлетворённые взгляды на стройное, гибкое голое женское тело, которое разлеглось на его диване в очень эротичной позе.
- Первая брачная ночь?! Малфой, напомню, ты меня только что изнасиловал! – негодовала девушка.
- Ты бы предпочла стать сквибом? – удивился волшебник.
- Конечно, лучше уж сквибом! – согласилась Гермиона. Её голос дрожал от гнева.
- Ну а я так не считаю. Итак, одно из условий выполнено. Теперь у нас есть примерно неделя, чтобы найти способ обойти клятву. В противном случае изнасилование повторится.
Злая как чёрт Гермиона нащупала на полу своё платье и натянула его прямо на голое тело.
Люциус отметил про себя, что у девушки, видимо, такая привычка – не носить бельё после секса, но решил никак не комментировать её действия. Он пребывал в настолько блаженном состоянии духа, что в этот момент недоумевал: как же он мог так взбеситься из-за этой молодой женщины, чтобы выплеснуть свою магию без помощи палочки? Она, конечно, крайне невоспитанна, но ничего ужасного из себя не представляет. Впрочем, он решил поскорее отмести эти мысли. Не дай Мерлин, он ещё станет считать её привлекательной!
Волшебник вышел из библиотеки, оставив супругу наедине с самой собой. Ему следовало выспаться после такого напряжённого дня, а уж назавтра начать собирать материал по магическим клятвам. Впрочем, он не сомневался, что Гермиона проведёт бессонную ночь в обществе книг. Возможно, она сумеет найти что-нибудь стоящее, и ему даже не придётся ломать над этим голову.
____________________________
Аффтар жаждет каментаф! ^^'
Глава 7Глава 7, в которой Гермиона получает помощь с самой неожиданной стороны.
- Урррод! – рычала Гермиона, распихивая книжки по стеллажам.
Ничего нужного она в библиотеке Малфоев так и не нашла. Возможно, причиной такого тотального невезения стало отвратительнейшее настроение, мешавшее методично прочёсывать книги, как она привыкла это делать ещё в Хогвартсе.
Тем временем массивные часы с филином проухали пять часов утра, заставив Гермиону дёрнуться от неожиданности. Девушка выронила оставшиеся книжки и бессильно опустилась на тёплый паркетный пол. Как долго она не спала? Ровно сутки. Вчера она встала ни свет ни заря, чтобы привести себя в порядок, уложить непослушные волосы, ещё раз перечитать методическое руководство по написанию репортажей…
Чёрт, репортаж! Она совсем о нём забыла! Через два часа он должен лежать на столе у Скитер! Полчаса на перелёт совы от Малфой-мэнора до редакции «Пророка», перед этим полчаса на поиски совятни – итого час на написание. Все записи – в лондонской квартире, руки дрожат, в голове пусто. Ситуация патовая.
Стараясь успокоить внезапно нахлынувшую на неё дрожь, Гермиона села на диван (да-да, на тот самый), не забыв при этом скорчить крайне недовольную гримасу и ещё раз прокрутить в голове несколько особо «острых» моментов пятичасовой давности. Нет, всё-таки стоит объяснить Малфою, для чего нужен клитор… На девушку внезапно накатила волна стыда, но железная воля позволила волшебнице найти себе оправдание: у неё не было выбора, более того, она даже не получила удовольствия. Нет, нужно быть честной хотя бы с самой собой: получила, но не так чтобы очень… Хотя, на самом деле, кому она врёт? Малфой – взрослый мужик с огромным опытом, и он-то сделал всё как надо. И клитор был бы уже перебором.
Закрыв покрасневшее лицо ладонями, Гермиона постаралась сконцентрироваться на том, что предшествовало её столь скорому и неожиданному замужеству. А именно – похороны первой жены Малфоя. Или, по крайней мере, предыдущей. Так, где в этом чёртовом доме хранятся перья и пергамент?
Не успела девушка отправиться на поиски пергамента, как дверь библиотеки тихонько скрипнула. Паника-паника-паника! Это точно Хорёк вернулся! Нужно прятаться, пока он её не увидел!
Но вместо Хорька из-за стеллажа показался его папаша-Павлин. Гермиона вздохнула с облегчением.
- Думала, это привидение? – хмыкнул Люциус, разглядывая рассыпанные в паре метров от Гермионы книги.
- Думала, это Драко, - призналась Гермиона, тут же мысленно упрекнув себя за глупость. Ну и с чего бы Хорьку, скажите на милость, возвращаться в душный мэнор в пять часов утра? По папеньке соскучился? Так нормальные люди спят в это время. А не нормальные… Кстати, о ненормальных.
- Бессонница? – ехидно поинтересовалась девушка, откидываясь на спинку дивана и закидывая ногу на ногу.
- Вроде того. Ты, случайно, не видела каталог?
- Каталог? – девушка недоуменно похлопала ресницами. Это что же, она могла просто полистать каталог и по нему уже найти нужные книжки вместо того, чтобы рыскать по гигантскому лабиринту из стеллажей в поисках подходящих названий?
- Да, да, каталог, - раздражённо повторил Малфой, - толстенькая такая тетрадочка в коричневой кожаной обложке!
- Да вот она, - хмыкнула Гермиона, вытаскивая каталог из-под своей задницы, - а я-то думала, что мне так неудобно сидится?..
Малфой бросил на девушку испепеляющий взгляд и принялся листать белоснежные страницы. Гермиона, не сдержав любопытства, попыталась подсмотреть, что он там ищет, но вредный Малфой отвернулся и закрыл каталог своей спиной.
- Я так понял, ничего стоящего тебе не удалось найти? – проговорил он, не отрываясь от поисков.
- Ничего, - помотала головой Гермиона.
- Я так и думал, - заключил он.
- Ты так и думал? – мигом вспыхнула девушка. – Малфой, ты так и думал?! И, тем не менее, предложил мне рыться в этой груде пыли без всякой надежды на успех?!
- Расслабься, Грейнджер, попытка – не пытка, - философски заметил Малфой и, отложив каталог, направился вглубь лабиринта.
Небольшая перепалка с Малфоем вернула девушке утраченное самообладание. Удивительно, но за прошедшие сутки грызться с этим человеком стало неотъемлемой частью её бытия, и она приняла героическое решение после развода (в возможности коего она не позволяла себе сомневаться) продолжать в том же духе.
Через минуту Люциус вынырнул из тьмы межстеллажного прохода, с недоуменным видом держа в руках какую-то огромную книгу. Заинтригованная Гермиона поднялась с дивана и подошла к волшебнику, на ходу нагибаясь, чтобы прочесть название.
- Это не от меня тебя так скрючило? – иронически поинтересовался Малфой, показывая девушке обложку.
- Нет, от тебя меня крючит только морально, - кисло отозвалась волшебница и прочла название. «Толковый словарь английского языка».
Гермиона подняла на Люциуса вопросительный взгляд.
- Я не нашёл там «ушлёпка», - расстроено пояснил мужчина, - может, ты поможешь? Если честно, я эту книгу впервые в жизни в руках держу.
- А зря, Малфой, словарь – штука полезная! – усмехнулась волшебница и добавила: - «ушлёпка» ты там и не найдёшь. Это сленг.
Волшебник довольно ловко справился с самостоятельным поиском слова «сленг» и положил книгу на журнальный столик.
- Итак, - весьма пафосным тоном произнёс он, сцепив руки за спиной и с важным видом прохаживаясь по свободному пространству напротив дивана, - какие книги ты просмотрела?
- Ты издеваешься?! – прошипела Гермиона, с размаху плюхаясь на диван, иначе Малфой просто-напросто смёл бы её со своей территории движения. – Разные, в основном про магические клятвы и обеты, историю чистокровных родов, и ещё что-то про беспалочковую магию.
Малфой резко остановился прямо напротив девушки и грозно над неё навис.
- Узко мыслишь, девочка, - хмыкнул он.
- И что ты предлагаешь? – скептически поинтересовалась она.
Люциус волшебством приманил несколько книг.
- «Удивительные истории от Аманды Амор»? – удивилась Гермиона.
- В семи томах, - с довольным видом подтвердил мужчина.
- И чем могут быть полезны эти детские сказки?
- Это не детские сказки! – оскорбился Малфой, - это собрание самых различных историй, приключившихся с современниками моей матери. Среди них есть парочка похожих на то, что сейчас происходит с нами.
- Ну спасибо, удружил, - фыркнула Гермиона, - Раз уж ты их так хорошо знаешь, то сам и прорабатывай. А я – спать.
- Какое спать?! Ты миссис Малфой, ты должна всё это знать! – возмутился Люциус, но в его голосе проскальзывали смешливые нотки.
- Я миссис сутки-не-спавшая Малфой, - с вымученной улыбкой поправила Гермиона и широко и неприлично зевнула.
Про репортаж она, разумеется, в тот же миг забыла.
***
- Леди! Леди! – раздался писклявый голосок прямо где-то над ухом.
Гермиона с трудом разлепила глаза.
- Леди! Хозяин приказал, чтобы вы были в столовой через полчаса! Он ждёт вас на завтраке!
Гермиона недовольно вздохнула и скосила глаза на уже знакомого ей домового эльфа.
- Неужели нельзя было разбудить меня на двадцать минут попозже? – проворчала она, понимая, что, несмотря на катастрофическую усталость, больше уже не уснёт.
- Х-хозяин п-приказал сейчас! – испугался эльф и задрожал всем телом.
- Прекрати трястись! – рявкнула обозлённая на весь мир Гермиона, - Я тебя не трону!
Минки сглотнул и невероятным усилием воли заставил себя застыть неподвижно рядом с хозяйской подушкой.
- Так лучше, - широко зевнув, прокомментировала леди Малфой, скидывая с себя тонкое одеяло и с трудом отрывая голову от мягчайшей подушки.
На софе в противоположном углу комнаты Гермиона обнаружила своё вчерашнее голубое платье, аккуратно сложенное и, очевидно, почищенное домовыми эльфами. Рядом небольшой кучкой лежало её нижнее бельё, которое она оставила в библиотеке. Звонко рассмеявшись, Гермиона оделась и парой взмахов волшебной палочки привела свои волосы в порядок; за белоснежной дверью девушка обнаружила ванную комнату, получив, таким образом, прекрасную возможность умыться. Разобравшись со всеми этими утренними приготовлениями, волшебница с удивлением обнаружила, что полчаса уже практически истекли, и приказала Минки отвести её в столовую, или где там будет происходить завтрак.
Люциус Малфой восседал во главе светлого овального стола. Весь его вид кричал о благородстве и независимости, волосы, собранные в аккуратный хвост, вызывали бурную Гермионину зависть, а великолепного кроя сюртук заставлял девушку чувствовать себя почему-то неполноценной.
- Доброе утро, - поздоровался Люциус, не отрывая скучающего взгляда от газеты.
- Доброе, - сиплым спросонья голосом отозвалась Гермиона, - который час?
- Половина девятого. «Пророк» пришёл полчаса назад.
Гермиону словно ударило током. Репортаж! Скитер её четвертует! Девушка коротко выругалась и шлёпнулась на мягкое сидение красивого деревянного стула, спрятав лицо в ладонях.
- Не переживай, репортаж написан твоим фотографом, так что ты никого не подвела, - с кислой миной «успокоил» её Малфой.
- В чём подвох? – насторожилась Гермиона.
Люциус молча протянул ей газету. Девушка уже собиралась поинтересоваться, какую же страницу ей открывать, но при взгляде на первую полосу необходимость задавать какие-либо вопросы отпала.
На первой же странице красовалась отличная поддельная колдография счастливой супружеской пары, Люциуса и Гермионы Малфой, идущих под ручку по аллее парка поместья Малфоев. «Из грязи в леди» - кричал заголовок. «Аристократ меняет жён как перчатки» - добавлял подзаголовок.
- Что это? – с округлившимися от ужаса глазами спросила Гермиона, брезгливо отбрасывая газету на стол.
- Это статья о нашей с тобой скоропостижной женитьбе, - саркастически усмехнулся Малфой.
- Откуда они узнали?!
- Взгляни на имя автора этой мерзости, - скривился мужчина.
Гермиона с отвращением взяла в руки газету, её взгляд скользнул в правый нижний угол страницы. Сомнений быть не могло: Р.С. – это Рита Скитер, и никто иной. Так вот почему она позволила неопытному стажёру освещать столь значимое событие в волшебном обществе. Эта подлая тварь для подстраховки тоже присутствовала там в своей мерзкой анимагической форме! Девушка стиснула зубы.
- И что нам теперь делать? – процедила она.
Завтракать спросонья и так не хотелось, теперь же девушке кусок в горло не лез. Она бросила печальный взгляд на чашку кофе и почувствовала, что её мутит.
- Нам? – Малфой поднял на Гермиону удивлённый взгляд, - Нам ничего делать не надо. Я сам разберусь с этой мерзавкой. А ты попытайся найти лазейки в клятве.
- Искать лазейки – твоя неоспоримая прерогатива, - парировала Гермиона.
- С чего бы?
- У тебя это в крови.
- И это говорит женщина, чистокровные родители которой всю жизнь притворялись магглами, и таким образом избежали расправы Тёмного Лорда? – усмехнулся Люциус.
- Да, - буркнула Гермиона и всё-таки выпила залпом свой кофе.
На пороге столовой вновь возник Минки.
- Х-хозяин, сэр, вам почта, - несмело проговорил эльф, протягивая конверт из толстого пергамента и не решаясь без разрешения подойти ближе.
- Ты ослеп? Я завтракаю. Вся почта – после!
- Это из Министерства Магии, сэр! Иначе Минки не осмелился бы вас тревожить!
- Давай сюда.
Увидев адрес отправителя, мужчина сильно побледнел, что не укрылось от с интересом наблюдавшей за ним Гермионы.
- Что там? – обеспокоено спросила она.
- Ничего, - резко бросил Малфой, вскакивая со стула, - увидимся ближе к вечеру, и не теряй времени даром.
Мужчина молниеносным движением накинул на плечи мантию и аппарировал в неизвестном направлении, оставив недоумевающую Гермиону наедине с домовиками и пыльными фолиантами Малфоевской библиотеки.
Однако долго недоумевать девушке не позволили обстоятельства. Точнее, одно обстоятельство, но стоившее десяти. Гермиона проходила через печально известную малую гостиную, когда пламя камина полыхнуло зелёным. Ночная паника из-за того, что это может быть Драко, не вернулась, однако молодую миссис Малфой ожидало нечто ещё худшее.
Из камина вышагнула совершенно огромная и абсолютно незнакомая волшебница. Грозное выражение её некрасивого лица не предвещало ничего хорошего. Волшебница отряхнула от пепла плотную чёрную мантию, поправила остроконечную шляпу и прямым взором синих глаз уставилась на Гермиону.
- Где этот старый развратник?! – прогремела женщина, заставив Гермиону вздрогнуть от ужаса.
- Я не понимаю, о ком вы, миссис…
- Блэк. Леди Друэлла Ирма Блэк. А ты кто такая?
Женщина сняла пыльную шляпу, обнажив покрытую буйными растрёпанными соломенными кудрями голову.
- Гермиона Грейнджер, - пискнула девушка, мигом признав в волшебнице убитую горем мать Нарциссы.
Грозная волшебница недобро прищурилась, отчего у Гермионы перед глазами промелькнула вся её короткая жизнь.
- Гермиона Грейнджер, значит, - прошипела Друэлла, хватая девушку за локоть и с размаху усаживая её на диванчик, что стоял у противоположной стены напротив намина.
Сама волшебница нависла над Гермионой, словно смерть, даром, что без косы.
- И что же ты делаешь в доме моего зятя, а, Гермиона Грейнджер?
- Н-ничего, - испуганно проблеяла девушка.
- Правильно, ничего. Ты ничего не делаешь, ты просто обосновалась здесь, как паразит на теле чистокровия! Что ты сделала с Люциусом?!
- Я ничего с ним не делала!
- Повторяю: что ты сделала с Люциусом, чтобы он женился на тебе прямо в день похорон моей дорогой девочки?! Чем ты его опоила, грязнокровная тварь?!
Слово «грязнокровная» всегда действовало на Гермиону как красная тряпка на быка.
- К вашему сведению, миссис Блэк, я родилась и воспитывалась в чистокровной семье! Слышали? Моя кровь почище вашей! Так что ещё неизвестно, кто из нас паразит и на чьём теле!
Гневную речь девушки прервала звонкая пощёчина. Гермиона застыла, некоторое время тупо смотря на массивную женщину, севшую рядом с ней на диван и зарыдавшую. Это что, Друэлла Блэк плачет из-за её слов? Не может быть. Нет, это не она, она не могла, это не Гермиона довела мать, потерявшую свою дочь, до слёз!
- П-простите меня! Простите, леди Блэк, я не хотела!
- Чего ты не хотела, сволочь? Охомутать Малфоя не хотела? Убить мою Цисси не хотела? Врать о своей крови не хотела?
Гермиона виновато уставилась на свои руки, сцепленные в замок.
- Ничего из этого не хотела, - прошептала она.
Несколько минут прошли в молчании. Гермиона здраво решила ничего не предпринимать, чтобы дать Друэлле время прийти в себя, а потом – будь что будет. Чувство вины сгрызало её изнутри. Это надо ж было придумать – орать на миссис Блэк в доме, ещё недавно принадлежавшем её покойной дочери! Каждый всхлип этой величественной женщины отдавался в её сердце, бился о стенки черепа, заставлял руки дрожать.
- Рассказывай, - внезапно потребовала Друэлла.
- Ч-что рассказывать? – опешила Гермиона.
- «Ч-что рассказывать!» - передразнила её женщина, неприятно напомнив девушке Беллатрикс, - Рассказывай, как так получилось, что ты стала миссис Малфой.
Глубоко вздохнув, новоявленная миссис Малфой поведала женщине, как она докатилась до жизни такой. Волшебница слушала внимательно, иногда задавая уточняющие вопросы, но в общем и целом повествованию не мешала. Выслушав эту невероятную историю, Друэлла усмехнулась.
- В этих книжонках ты и не найдёшь того, что вам нужно, - презрительно усмехнулась женщина, вытаскивая из рукава мантии огромный носовой платок и протирая им лицо.
- А где найду? – полушёпотом осторожно поинтересовалась Гермиона.
- В архиве Отдела Тайн в Министерстве, - усмехнулась она.
- Боюсь, мне туда путь закрыт, - вздохнула Гермиона, - и Лю… Малфою тоже.
- А ты открой, - неожиданно злобно вскрикнула женщина, поднимаясь с дивана и медленно направляясь к камину.
В голове девушки мгновенно завертелись десятки, сотни мыслей о том, как бы можно было устроить её посещение архива Отдела Тайн, но вдруг одна идея озарила её лицо.
- Миссис Блэк! Вы же знаете, как нам помочь! – крикнула Гермиона Друэлле, уже зачерпнувшей горсть кружаной муки.
- Что? – удивлённо обернулась она.
- Вы знаете ответ. Скажите мне его! Умоляю! – для большей убедительности девушка сложила руки как во время молитвы.
Друэлла недобро прищурилась, но через мгновение черты её лица разгладились.
- Не рожай ему детей, и ровно через пять лет клятва аннулируется.
Гермиона застыла в недоумении.
- Только не вздумай пользоваться зельями или заклинаниями, это будет расценено как нарушение клятвы. Ну, ты же маггла, должна знать, что делать.
Друэлла шагнула в позеленевшее пламя камина и унеслась прочь, оставив девушку в растерянности.
____________________________
Не забываем о комментариях!
Глава 8Дорогие читатели, обратите внимание, что заданный размер фика изменился - вместо запланированного 11-главного миди буду писать полноценный макси, на радость (или не радость) публике. Муза приказала не лепить концовку в три главы, и я её послушалась.
И как всегда жду ваших отзывов!
--------------------------------
Глава 8, в которой Гермиона аппарирует вместе с мебелью.
Люциус вернулся ближе к вечеру, как и обещал. Вид он имел крайне жалкий, из чего Гермиона заключила, что день не задался. Платиновые волосы потускнели, под глазами появились синяки, а на лбу испарина. Кожа волшебника была ещё бледнее, чем обычно, а на когда-то аккуратный сюртук было жалко смотреть.
Гермиона же наоборот сияла. Она-то провела день с очевидной пользой для себя и для Павлина, как она продолжала величать своего случайного мужа. Проводив Друэллу и плотно позавтракав, дабы справиться с шоком, девушка разобралась с диагностическими чарами и с радостью обнаружила, что как-то умудрилась не забеременеть в ходе первой брачной ночи. Несомненно, это было хорошей новостью. Посетив маггловского гинеколога, Гермиона стала счастливой обладательницей рецепта на чудодейственные таблеточки, которые через пять лет снова сделают её мисс Грейнджер.
Девушка решила скоротать вечер за чтением магических трактатов, обнаруженных ночью в библиотеке мэнора. Некоторые из них были написаны столь любимыми Гермионой рунами, некоторые же – на совершенно неизвестной девушке латыни. Но какая Грейнджер, даже если она Малфой, не любит трудности? Отрыв с помощью каталога в дебрях библиотечных лабиринтов латинский словарь, девушка принялась за перевод какой-то очевидной ереси про вампиров.
Малфой появился в библиотеке внезапно, видимо, такая у него привычка – пугать честных волшебниц.
- Зря я не верил Драко, когда он говорил, что всё свободное время ты проводишь в библиотеке, - вместо приветствия заметил Люциус.
- Язви-язви, муженёк, - с долей ехидцы ответила Гермиона, не отрываясь от словаря.
Подобный тон должен был бы насторожить бывалого интригана и знатока психологии, но министерские работники слишком вымотали и без того загруженного проблемами волшебника.
- Как прошёл день? – ничего не значащим тоном поинтересовалась Гермиона.
Малфой болезненно скривился.
- Они ставят мне в вину убийство Нарциссы, - процедил он, скидывая мантию и швыряя её на пол.
Гермиона подняла на мужчину ошалевшие глаза.
- Ты – Нарциссу? Автомобилем?! Да они там все рехнулись, не иначе!
- Ты начинаешь говорить, как Друэлла. Что, моя дражайшая тёща уже почтила этот дом своим присутствием?
- К твоему сведению, теперь не она твоя тёща, - почему-то обиделась за маму Гермиона.
- Нет нужды лишний раз напоминать мне об этом досадном недоразумении.
- Так, по-твоему, это досадное недоразумение?! – вспылила девушка, готовясь накинуться на мага с кулаками.
Устроившийся на противоположном от неё конце дивана Люциус недовольно поморщился.
- Не ори, и без тебя голова болит. Минки!
Эльф незамедлительно материализовался перед своим хозяином.
- Д-да, хозяин?
- Принеси зелье от головной боли. Немедленно!
Эльф исчез, и через пару секунд на столике рядом с диваном из ниоткуда возник пузатый флакончик с прозрачной жёлто-зелёной жидкостью, издалека напоминающей зелёный чай.
Гермиона с недоверием покосилась на зелье.
- Ты уверен, что это не яд? – фыркнула она.
- На все сто процентов.
- Я разочарована.
- Видишь ли, милая, в этом доме только ты жаждешь меня отравить. Не обольщайся, наследство получит Драко.
Лицо глотнувшего зелье Люциуса разгладилось, из черт пропала напряжённость. Мужчина блаженно прикрыл глаза.
- А какого чёрта ты вообще притащил свой зад в библиотеку, Малфой? – вдруг поинтересовалась Гермиона. Она уже не замечала, что чернила с её пера капают на вековой пергамент и заливают текст, делая трактат нечитаемым.
- Вообще-то, я хотел поинтересоваться твоими успехами в решении нашей проблемы, но ты, видимо, решила углубиться в изучение повадок вампиров в период растущей луны.
«Глазастый!» - отметила про себя девушка, отбрасывая писчие принадлежности и скрещивая руки на груди.
- К твоему сведению, пока ты шатался непонятно где, я нашла решение. Правда, оно займёт пять лет, но это уже не так критично, чем терпеть тебя раз в неделю до гробовой доски.
- Дай угадаю, старушка Дрю надоумила?
- У тебя есть основания ей не верить?
Гермиона почувствовала, как восторг, переполнявший её целый день, сдувается, как воздушный шарик. Нет, определённо, маггловские таблетки – это очень хороший выход. Но вот только правда ли то, что отсутствие общего ребёнка разведёт их, а не сделает сквибами?..
- Почему же, Друэлле я верю. Не сомневайся, она не меньше нас с тобой желает нашего развода, - рот Малфоя как-то непонятно искривился.
- Но может ли оказаться, что она сама не всё знает?
Люциус приподнялся и посмотрел на Гермиону.
- Девочка, никто из нас никогда не сможет знать ВСЁ.
- Ты придираешься к словам, - начинала злиться Гермиона.
Малфой тяжело вздохнул.
- Я склонен доверять этой женщине. Она почти заменила мне мать.
Гермиона приняла благоразумное решение не приставать к волшебнику с расспросами.
Несколько мину прошли в молчании, после чего Люциус всё-таки подал голос.
- Так что же тебе посоветовала моя дорогая родственница?
- Ребёнок, - хрипло отозвалась Гермиона и прокашлялась, - я не должна рожать тебе ребёнка, тогда клятва аннулируется.
Малфой прищурился.
- И как же ты собралась не рожать мне ребёнка, если мы официально обязаны трахаться каждую неделю? – ехидно поинтересовался он с такой самоуверенностью, что Гермионе захотелось показать ему язык и ничего больше не рассказывать, но промолчать было невозможно.
- Мне показалось, или ты не рад, что я нашла решение проблемы?
- Не рад? С чего бы? Я просто счастлив! Только не хотелось бы лишиться магии лишь из-за того, что какая-то пустоголовая гриффиндорка не всё продумала.
- Я всё продумала, ты, самодовольный, напыщенный и абсолютно бесполезный павлин!
Малфой поморщился.
- Ой, вот не надо высосанных из пальца оскорблений!
- Ничего ниоткуда не высосано!
Начинающуюся ссору прервало появление в библиотеке какого-то неизвестного домовика.
- Тилли приготовила ужин, сэр, - пропищал эльф, прижав уши.
- Ступай, - высокомерно скомандовал Люциус, поднимаясь с дивана.
Гермиона прикидывала, стоит ли ей составлять Малфою компанию, или же лучше поужинать вместе с Джинни. Выбрав второй вариант, девушка скорчила презрительную гримасу и аппарировала.
***
По прибытии на место назначения, Гермиона с неудовольствием обнаружила, что аппарировала она вместе с диваном. Мысленно сделав пометку никогда больше не перемещаться сидя на чём-либо, девушка поприветствовала милующихся Гарри и Джинни.
- А это ты зачем сюда приволокла? – растерянно поинтересовался Гарри, поправляя очки.
- Оно само за мной пришло, - хмуро отозвалась Гермиона, - Есть мы сегодня будем?
- Мы уже поужинали в ресторане, - немного смущённо ответила Джинни, соскальзывая с колен своего парня.
Заметив напряжение друзей, Гермиона почуяла неладное.
- Ну? Что я пропустила?
Поттер вновь поправил и без того идеально сидящие на носу очки и озарил подругу сияющим взглядом.
- Я сделал Джинни предложение, и она ответила согласием!
Дослушав до конца фразы, Джинни счастливо завизжала, протягивая руку, чтобы похвастаться золотым кольцом со здоровенным рубином.
- Фамильное, - гордо пояснил Гарри.
Гермиона фыркнула.
- Поверить не могу, ты всё-таки разобрал хлам в родительском сейфе!
- Это не хлам! – оскорбилась Джинни.
- Разумеется, - язвительно сказала Гермиона.
- Ты невыносима, - со счастливой улыбкой заметил Гарри, - общение с Павлином не идёт тебе на пользу, леди Малфой!
- Через пять лет я стану бывшей леди Малфой, и надеюсь забыть Павлина, как страшный сон.
Друзья вылупились на девушку в недоумении.
- Так ты нашла что-то полезное в библиотеке? – потрясённо уточнила Джинни.
- Не совсем. Сегодня, когда Малфой зачем-то попёрся в Министерство, в МОЙ дом пожаловала леди Друэлла Блэк. Мы мило пообщались, и она рассказала мне, как аннулировать клятву. Правда, это станет возможным только через пять лет.
- К чему такие сроки? – нахмурился Гарри.
- Я знаю, - вступила Джинни, - Магия даёт это время для того, чтобы супруги успели ужиться вместе или чтобы была возможность убедиться в том, что они не хотят…
- Не знаю, что там думает по этому поводу магия, - перебила подругу Гермиона, - а я всё это время не должна рожать Павлину ребёнка. Тогда клятва аннулируется. Сама.
- Поздравляю, - выдохнул Гарри.
- Постойте-ка! А как ты собираешься не беременеть всё это время? – Джинни смерила Гермиону подозрительным взглядом, - Ты же не думаешь, что зелья…
- Таблетки, - вновь перебила её девушка.
- Таблетки? – в унисон переспросили Гарри и Джинни.
- Маггловские таблетки против беременности. Я их буду принимать с завтрашнего дня.
- Ты гениальна, - улыбнулся Гарри.
- Я знаю, - расцвела Гермиона, - ладненько, ребят, поздравляю вас с личным счастьем, а я – жрррать! Ужасно проголодалась! Чао!
- Эй, диван! – крикнул Гарри за секунду до того, как Гермиона вновь аппарировала.
- А и точно, нужно вернуть Павлину нашу совместную собственность.
Девушка полулёжа устроилась на диване и аппарировала в библиотеку Малфой-мэнора.
***
- Решила вернуть похищенную собственность? Диван не подошёл по стилю к вашей гостиной? Или цвет не тот? – накинулся на девушку Малфой с язвительными замечаниями, стоило той с негромким хлопком вернуться туда, откуда аппарировала несколько минут назад.
- Кто-то ужинать собирался, - холодно ответила Гермиона, не спеша покидать нагретое местечко.
- А ну-ка проваливай с моего дивана, девочка, - сощурился Малфой.
- Это и мой диван тоже! – настаивала волшебница.
- Ах, да, ты же у нас теперь леди Малфой, как я посмел забыть!
- Именно, - немного театрально подтвердила Гермиона.
- В таком случае, вам почта, моя королева! – Люциус согнулся в издевательском поклоне, протягивая девушке конверт с уже знакомой ей печатью министерства.
- Ну что вы, можно просто – богиня, - озадаченно нахмурив лоб, совершенно без выражения парировала волшебница, двумя пальцами принимая от Малфоя тяжёлый пергаментный конверт, набитый какими-то бумагами.
- Я – ужинать. Ты – как хочешь, - сухо произнёс Люциус, уже покидая библиотеку.
Дрожащими пальцами девушка раздражённо разломила печать и вытащила письмо. Как ни странно, больше бумаг в конверте не оказалось, откуда такая весомая пухлость? Министерству не чужд комплекс неполноценности? Что ж, с нынешним министром это неудивительно.
«Высокочтимая леди Малфой,
В связи с внезапно раскрывшимися обстоятельствами, нижайше просим Вас почтить своим драгоценным присутствием отдел магических происшествий завтра в два часа пополудни. Смеем надеяться, что наша скромная просьба не затруднит Ваше благородие, а если и так, слёзно просим Вашего милостивого прощения за подобную нахальную дерзость.
С безграничным уважением,
Раймонд Нокс»
Прочитав до конца и за секунду-две переварив текст послания, Гермиона расхохоталась. Несомненно, этот Раймонд Нокс был выдающимся мастером эпистолярного жанра, иначе невозможно было бы сочинить подобную мерзость. Отсмеявшись, Гермиона чиркнула на оборотной стороне пергамента ответ, состоящий из одного только слова: «Соблаговоляем», вызвала Минки и приказала ему отправить письмо мистеру Ноксу немедленно.
Новоявленная аристократка успела оценить прелести своего нового положения и решила активно ими пользоваться на протяжении всех пяти лет своего нового существования.
________________________________________________
!!!WANTED!!!
Комментарии, плиз! ^^
Глава 9Дорогие читатели, прошу вас простить меня за долгое отсутствие и торжественно клянусь больше не поступать с уважаемыми подписчиками таким подлым образом!
_________________________________________________________
Глава 9, в которой Гермиона имеет пару неприятных бесед, и которая заканчивается несколько непривычным для главной героини образом.
Утро началось для Гермионы, когда для всех остальных волшебников давно уже вступил в свои права солнечный июньский день. Девушка неспешно потянулась в роскошной кровати с мягким матрацем и шёлковыми простынями, потёрлась щекой о нежнейшую подушку и откинула лёгкое одеяло. На румяном лице сияла белозубая улыбка, однако мысли молодой волшебницы вовсе не были так солнечны, как казалось бы. Ей понадобилось ровно пятнадцать секунд, чтобы вспомнить о вчерашнем совершенно нелепом послании некоего мистера Нокса, приглашающего её сегодня в Министерство. Что ему понадобилось? Девушка была уверена, что это как-то связано с Нарциссой.
До назначенной встречи оставался час, и за это время нужно было переодеться, позавтракать, привести себя в порядок и продумать ответы на самые очевидные вопросы. Что Малфой говорил тогда в кабинете начальника Отдела магических происшествий? Отрицал ли он наличие между ними каких-либо близких отношений, или складно врал, что ему всегда так хорошо удавалось? Зная Малфоя, Гермиона, скорее всего, предположила бы второе. Почему ей хотелось рассказать Ноксу правду? Может быть, он войдёт в её положение и сумеет добыть для девушки пропуск в архив Отдела Тайн? Маловероятно, но… почему бы и нет? Или это будет выглядеть слишком подозрительно, если Люциус вчера врал одно, а она сегодня расскажет совсем другое? А с чего она вообще себе вообразила, что это из-за гибели Нарциссы? Шито белыми нитками: больше ей нечего делать в Отделе магических происшествий.
Неизвестность всегда нервировала Гермиону Грейнджер, а потому девушка буквально прописалась во всевозможных библиотеках. Увы, некий мистер Нокс не изволил просветить её насчёт темы предстоящего разговора, а других способов разрешить эту загадку не было, кроме как отправиться прямиком в кабинет вышеозначенного мистера, что Гермиона и сделала.
- Вы на редкость пунктуальны, миссис Малфой, - белозубо улыбнулся красивый мужчина лет тридцати пяти, едва девушка переступила порог кабинета номер 832.
«Как с обложки» - с отвращением подумала Гермиона.
- Не вижу смысла тянуть.
Мужчина запустил пальцы в шикарные иссиня-чёрные кудри и кивком предложил Гермионе расположиться в кресле напротив него.
- В таком случае, полагаю, вы догадываетесь, зачем я пригласил вас сюда.
- Не имею ни малейшего представления, - призналась девушка.
Нокс красиво изогнул чёрную бровь, и Гермиону передёрнуло от отвращения. «Возможно, Малфой не так уж и противен», - подумала она, но сразу же отмела подобные мысли. Ещё чего не хватало!
Волшебница поёрзала в кресле, принимая героическое решение не врать – уже сколько раз это решение вытаскивало её из невероятных передряг. Более того, Малфой ни словом не обмолвился о том, что он говорил на допросе, а потому уж пусть лучше хоть один из них говорит правду. В конце концов, это наверняка поможет им выпутаться из клятвы. В качестве последнего аргумента припомнив, что она постоянно сама запутывается в собственном вранье, Гермиона легонько кивнула, показывая сидящему напротив неё мужчине, что готова к продуктивной беседе.
- Что ж, как давно вы знакомы с мистером Малфоем?
- С тех пор, как мне было 12. Сказать по правде, это было неприятное, ничего не значащее знакомство, так что не вижу смысла мусолить эту тему.
Нокс усмехнулся.
- Вам есть, что скрывать, не так ли?
- А вы полагаете, что есть люди, которым совершенно нечего скрывать?
- Нет, я так не думаю, - недовольно проговорил волшебник и порылся в бумагах. – Как так получилось, что вы стали новой миссис Малфой в день похорон предыдущей?
Циничность формулировки возмутила Гермиону до глубины души.
- Как вы можете так говорить?! Малфой вспылил – его можно понять, личное горе - и дал какую-то совершенно идиотскую клятву, которую я по совершенно идиотской случайности приняла. Вот как так получилось! И я вовсе не стала «новой миссис Малфой». Это бессердечно – так говорить!
- Я понял, разговаривать с вами бесполезно. Признаюсь честно, более нелепой выдумки я не слышал за всю свою жизнь! На будущее: миссис Малфой, клятвы не даются случайно, это древняя сильнейшая магия, сложнейший ритуал…
- Я поняла, вы просто болван! Если мне не верите, можете просмотреть воспоминания, мне нечего скрывать.
- Отлично сфабрикованная подделка? – с недоверием поинтересовался Нокс, вновь приподняв бровь и почти вызывая у Гермионы рвотный рефлекс.
- Подлинник! – фыркнула девушка.
- Что ж, оба подозреваемых добровольно согласны продемонстрировать воспоминания – отлично! Редкий случай! Жду вас в понедельник, в моём кабинете. Будет собрана небольшая комиссия – вы же понимаете…
Гермиона насторожилась.
- Стоп. Подозреваемых – в чём?
- В убийстве леди Нарциссы Малфой, разумеется!
В убийстве Нарциссы. Разумеется. Так Гермиона сразу и подумала. А в чём, собственно, её можно было бы ещё подозревать? Только в этом несчастном убийстве…
- Хорошо. В понедельник. Я поняла, - растерянно проговорила волшебница и, не прощаясь, покинула кабинет.
Вот так вот. Допрос и демонстрация воспоминаний комиссии. Ничего не скроешь, и Малфой узнает о том, что в день гибели Нарцисса приходила к ней. Стирать воспоминания? Нет, всё равно останется след. Да и к кому обратишься с такой просьбой? Единственный легилимент подобного уровня героически скончался практически на её руках, а других она попросту не знала. Правильно, такой дар не афишируют. Что делать? Посоветоваться с Джинни? Нет же, ей сейчас не до того. Поговорить с Малфоем? Обязательно. Только чем Малфой-то поможет? Он находится в ещё более опасной ситуации, чем она.
Некстати вспомнились слова гоблина: «Браки между чистокровными волшебниками не расторгаются». Вот вам и мотив. И алиби у неё нет. И воспоминания сомнительного содержания. И за два дня до этого – связь с Малфоем, которую тоже без труда можно проследить по воспоминаниям, что министерские ищейки всенепременно проделают и предадут огласке. А что если попросить Кингсли попробовать замять это дело?..
Находись Гермиона в здравом уме и светлой памяти, ей бы никогда в жизни не пришла в голову эта идея. И уж тем более девушка не стала бы наивно цепляться за неё, как за последнюю соломинку. Но почему-то именно сейчас обратиться к Министру Магии казалось самой удачной идеей – ну и что, что они почти год уже не общаются? Ну и что, что она наговорила его жене гадостей, а ему самому нечаянно заехала бутылкой шампанского по причинному месту? Она была пьяна, а Кингсли – он мудрый, Кингсли простит.
Допрос, получившийся несколько скомканным, вывел Гермиону из себя, причём до такой степени, что ей сейчас было абсолютно всё равно, что делать, главное – двигаться к поставленной цели, снося на своём пути все препятствия.
Препятствие в виде Лаванды Браун, секретарши Кингсли, смелось довольно легко и даже как-то само: ещё в школе дура Лав-Лав остерегалась вставать на Гермионином пути. Теперь же, когда та чёрт знает зачем стала вдруг Малфой, девушка и вовсе решила не попадаться в поле зрения этой ненормальной. Итак, министр Бруствер оказался совершенно не готов к нападению с самой неожиданной стороны.
- Кингслипрошутебямнеоченьнужнатвояпомощьумоляюумоляюумоляю! – скороговоркой протараторила Гермиона, вторгаясь в безраздельные владения Бруствера и пробивая даже защитную магию против незваных посетителей.
- Мерлин, Грейнджер, не собираюсь я тебе помогать! – раздражённо пробормотал Кингсли, наморщив нос и как-то обиженно выпятив нижнюю губу, - и Малфою твоему – тоже!
В любое другое время гордячка Гермиона развернулась бы и ушла – но не сегодня. Оправдывая своё поведение расшатанными нервами, девушка вцепилась в ворот мантии потрясённого бывшего аврора и попыталась хорошенько потрясти – правда, этого ей не позволили более чем скромные физические данные её и более чем нескромные – Брустверовские.
- Не собираюсь я тебя покрывать! – прикрикнул Кингсли, - вдвоём на одной лавочке в Азкабане сидеть будете!
Удивлённая такой осведомлённостью Гермиона прекратила попытки физического насилия над волшебником и шлёпнулась в посетительское кресло.
- Тааак…
- Это я приказал Ноксу вызвать тебя на допрос, - сообщил министр, поправляя мантию и потирая шею, - и, я так понимаю, допрос прошёл неудачно.
- Неудачно – не то слово, - пожаловалась Гермиона, - он обвинил меня в убийстве Нарциииссыыыыыы!
Последнее слово девушка не произнесла, а проревела.
- Знаю, - буркнул Кингсли, наколдовывая носовой платок и передавая его Гермионе.
- Так вот, я её – не убивала!
- Не убивала – докажем. Убивала – посадим. К чему истерики?
- Ага, знаю я, как вы доказываете… без суда и следствияяя!
- Ты неадекватна!
- Ты не сердишься?
Кингсли удивлённо застыл.
- Если ты о той безобразной драке – нет. Если о чём-то другом, то тоже нет, поскольку не помню.
Гермиона почувствовала, что с её души как будто свалился огромный камень, и расплакалась ещё сильнее – на этот раз от облегчения.
Кингсли что-то буркнул по поводу того, что ему вечно приходится успокаивать малолетних истеричек, и попросил Лаванду принести успокаивающего чаю, но он Гермионе не понадобился. Девушка быстро пришла в себя и, удостоверившись в том, что боевой товарищ действительно поможет ей справиться с запутанной ситуацией, в которую она попала, ушла домой, как она теперь была вынуждена называть Малфой-мэнор.
Напоследок девушка получила приглашение на ежегодный летний министерский бал – на два лица.
***
Из Малфоевской спальни доносился громовой ор. Два мужских голоса самозабвенно ругались, не стесняясь в выражениях, покрывая друг друга таким трёхэтажным (кто сказал, что в английском языке нет трёхэтажного матерного), что у Гермионы вяли уши, и не заботясь о том, что их могут подслушать. Ужас ситуации заключался в том, что Гермиона узнала оба голоса, и первый из них принадлежал Люциусу. Второй же…
- Я тебя ненавижу! – парень вылетел из отцовской спальни и остановился, как вкопанный.
Девушка поразилась переменам, произошедшим с этим изнеженным, ухоженным, довольным жизнью молодым человеком. Красные глаза с глубокими тенями под ними, кожа побледнела, короткие волосы растрёпаны, на шее бьётся в агонии синяя жилка. Сердце Гермионы сжалось.
- Малфой… - прошептала она.
- Отец, тут твоя шлюха вернулась, - громко объявил парень.
- Малфой…
- Грейнджер? – в дверном проёме появилась светлая макушка Люциуса, выглядевшего немногим лучше сына, - Так быстро?
Гермиона удержалась от того, чтобы тяжело вздохнуть.
- Может, мне лучше уйти?
- Да!
- Нет! – послышалось одновременно с двух сторон.
Малфой-старший подскочил к девушке и крепко схватил её за плечо.
- Тебе нельзя уходить, идиотка, - прошипел Люциус, - если ты уйдёшь, мы оба станем сквибами!
- Тогда ухожу я, - невозмутимо проговорил Драко.
- Не надо! – попросила Гермиона, и почувствовала себя ещё большей идиоткой, чем когда-либо.
Парень ухмыльнулся.
- Нет уж, благодарствую, сами решайте свои проблемы. А меня оставьте в покое. Ясно?
Хорёк аппарировал, нарушив и без того хрупкое, едва установившееся душевное равновесие своей новой мачехи.
- Он даже не стал меня слушать, - обиженно проговорила Гермиона, прижимаясь к Люицусу, словно он мог спрятать её от идиотской ситуации, в которую они попали, от враждебно настроенного общества, возмущённых родственников, от странных обстоятельств, которые свели их вместе.
В странном, не свойственном ему порыве какого-то странного чувства, мужчина провёл крупной ладонью по растрёпанным коротким кудряшкам прижимающейся к нему девушки.
- Да, Грейнджер, мы с тобой крупно попали…
__________________________________
И отзывы, друзья мои, отзывы! :)
Глава 10Глава 10, в которой Гермиона мирится с родителями и так и не узнаёт свою настоящую фамилию, а также делает совершенно невероятное открытие...
Малфой мерил шагами комнату, Гермиона нервно кусала губы. Вот уже три дня от Драко не было вестей.
- С ним могло что-нибудь случиться!
- Не могло, - отрезал Люциус, - и вообще, с чего это ты ведёшь себя, как заботливая мамочка? И что это вообще было тогда, когда Драко ушёл?
- Что было? – опешила Гермиона.
- Сопли-шмопли-обжимания, вот что было. Ты меня нервируешь, Грейнджер.
- Ох, Малфой… - с раздражением проговорила волшебница.
Поисковые заклинания и зелья не давали результатов, что могло свидетельствовать лишь о том, что Драко или мёртв, или скрывается в доме, магическая защита которого значительно превышает по силе магическую защиту его родного мэнора. Первое было более вероятно, но новоиспечённая супружеская чета отчаянно надеялась на второе.
- Думай, думай, у кого может стоять столь надёжная защита? – который раз докапывалась Гермиона.
- Да хоть у Уизли, - раздражался Малфой и сильно бил кулаком по столу. На вековой древесине кабинетного стола с тех пор осталась заметная трещина, укреплённая заклинанием, чтобы стол не развалился, но ничем не замаскированная. Пусть знает, маленький паршивец, как трепать отцу нервы!
Гермиона ещё сильнее кусала губу. Это она виновата в том, что Хорёк сбежал из дома. Но и сам он хорош: взрослый парень, аристократ к тому же, должен уметь держать свои чувства в себе! О, Мерлин, она говорит совсем как Малфой!
- У Уизли его нет, - спустя минуту размышлений проговорила девушка.
- А я-то не догадался, - съехидничал Люциус, прищурив левый глаз, - он бы у них и двух часов не выжил!
Гермионе ненароком вспомнились месяцы, проведённые парнем рядом с Волдемортом, но она благоразумно решила промолчать. Такое не проходит бесследно.
Тем временем Люциус, воровато оглянувшись на портрет отца, прошёл к бару и достал оттуда деревянный ларец, инкрустированный какими-то камнями – зная Малфоев, логично предположить, что драгоценными. Однако же приглядевшись, девушка ахнула: ларец оказался самой что ни на есть фанерной коробочкой, а камни – дешёвыми стразами под иллюзией. В углу всеми цветами радуги переливался какой-то логотип.
Состряпав поистине зверскую физиономию в сторону Гермионы, Малфой открыл коробочку и принялся сосредоточенно скручивать сигарету.
- Там ещё пустырник и лаванда, - зачем-то сказал он, кивнув в сторону табака.
- Мне всё равно, - ответила Гермиона, уставившись в одну точку.
Она всегда знала, что Хорёк – избалованный папенькин сынок. Ему всегда покупались только лучшие вещи, карманных денег у него был целый собственный сейф, за ним бегали девчонки и даже некоторые мальчишки (фууу, какая гадость!), ему чуть ли пятки не лизали все до единого. Но Гермионе это всегда казалось лишь показухой. Как любящие родители могут сделать из собственного ребёнка такое убожество? Но Драко оказался вовсе не убожеством. Или убожеством, но не совсем. Ей хватило одного взгляда в глаза Люциуса, этого ледяного человека, чтобы увидеть, какая буря бушует в его душе. Дорогие подарки, деньги, защита – это просто не совсем удачная попытка показать, как сын ему дорог. И теперь Гермиона вспомнила лицо своей матери, когда она, хлопнув дверью, в последний раз вышла за порог своего родного дома. Родители пытались её защитить – глупо, трусливо, но защитить от страшного зла, и чем она им отплатила?..
***
Со дня исчезновения Драко в этом доме не ужинали в полном смысле этого слова. Эльфы приносили хозяину в кабинет травяной чай и булочку, которую Люциус выбрасывал в мусорное ведро. Гермионе кусок не лез в горло. Она ощущала свою вину, и от этого ей не хотелось не то что есть – жить.
- Мне нужно поговорить с родителями, - сообщила девушка своему… хм… ну, мужу, надевая плащ с большим капюшоном и пряча в карман волшебную палочку.
- Угу, - Малфой отщипнул кусок булочки и прицельно метнул его в портрет какого-то дальнего родственника. Родственник состроил злобную гримасу и выдал такую тираду, что уши завяли даже у самого горе-снайпера.
Гермиона ещё немного помялась, как будто собираясь сказать что-то Люциусу, но потом передумала и аппарировала на родную улицу.
Моросил мелкий противный дождик, который даже не совсем дождь, но уже и не туман. Девушка нахлобучила на лохматую голову капюшон и направилась к дому своих родителей. Простят ли они её? Но она же простила…
В соседских окнах горел свет. Кто-то весело ужинал, кто-то читал у камина, одна семейная пара шумно ссорилась. Впрочем, сами звуки ссоры слышны почти не были: жители этого благополучного городка свято чтили соседский покой, а потому защищали свои жилища специальными звуконепроницаемыми окнами и глухими заборами. И всё же что-то показалось Гермионе странным – она никогда раньше не ощущала здесь такого магического напряжения. Воздух вокруг девушки как будто мелко вибрировал, в ушах раздавался лёгкий звон. Даже волшебная палочка нагрелась в рукаве, хотя с чего бы ей?..
«Они в опасности!» - мелькнуло в голове волшебницы, и она со всех ног бросилась к родительскому дому. Мерлин, что же могло произойти?!
Но дом был тих и спокоен, и не подавал ни малейших признаков опасности. Поднявшись по ступенькам веранды, девушка почувствовала, как магическое поле ослабло, а потом и вовсе растворилось в переставшем вибрировать воздухе.
Рука сама толкнула незапертую дверь.
- Мам? Пап?
Когда-то она уже входила сюда вот так – словно незваная гостья, пришла за ответами на вопросы, которые не нужно было задавать.
- Герберт, кто там? – послышался голос откуда-то сверху.
«Мамочка…» - подумалось Гермионе.
В гостиной был зажжён камин. Довольно странно для тёплого, в общем-то, июльского дня. Герберт сидел в глубоком кресле, вытянув ноги на каминную решётку. В руках у него была газета, но он её явно не читал – в помещении было слишком темно, чтобы разглядеть мелкие буковки «Таймс», которую выписывал отец.
- Пап, это я, - откликнулась Гермиона.
- Герми? Девочка моя, ты пришла!
Мужчина вскочил с кресла, как молодая лань, и тут же стиснул дочку в объятиях.
- Знаешь, пап, я подумала, что зря так вспылила. Мне очень стыдно. Прости меня, - сказала девушка отцу куда-то в плечо, отчего звук получился скомканным и больше похожим на бормотание.
- Маленькая моя, я так счастлив, что ты вернулась! Джейн! Это Гермиона! Иди скорей сюда!
Гермионе всё же удалось выпутаться из стальных отцовских объятий, правда, мужчина ещё долго бросал на дочку взгляды, полные обожания. Со второго этажа спустилась счастливая мать. Семья расположилась в гостиной за чайничком хорошего кофе – но беседа почему-то не клеилась.
- Мам, я… не должна была так поступать. Я должна была хотя бы выслушать.
- Забудем, доченька моя. Ты же знаешь, мы всё тебе простим. Всегда.
Да, они всё простят. Гермиона осознавала это так же чётко, как то, что её зовут Гермиона. Родители простили ей тот Обливиэйт. Они простили ей нерождённого братика, которого потеряли, когда ведьма снимала своё заклинание. Простят и это…
За столом повисла гнетущая тишина. Говорить было не о чем – эмоции, чувства застревали где-то в горле, так и не добравшись до языка. Такое молчание бывает только между очень близкими людьми. Молчание боли и прощения.
- Драко исчез, - сказала Гермиона, чтобы хоть как-то нарушить тишину.
Ей показалось, или Джейн как-то нервно дёрнулась?
- Малфой, должно быть, переживает, - пожал плечами Герберт.
- Переживает, - отозвалась девушка.
- Вы ищете лазейки для развода? – поинтересовалась миссис Грейнджер.
- Уже нашли, правда, пока не до конца уверены.
- Да? – Джейн с любопытством глянула на дочь.
- Да. Мы постараемся не иметь общих детей. Думаю, это вполне разумно. Мне в любом случае не нужен ребёнок от Павлина. Если это нас не разведёт, то, по крайней мере, одной проблемой меньше.
Герберт внимательно глянул на дочь поверх очков.
- Ты сейчас кого пытаешься в этом убедить? – с мягкой улыбкой поинтересовался он, вдруг ясно напомнив Гермионе Дамблдора.
«Так мы с Директором… или нет? Нет же, Пожиратели… тогда теряет смысл… финансирование научных исследований… Или всё же? Но почему нет? Спросить? Да нет же, бредовая идея… Лучше не знать… Впрочем, это может быть важно…» - мысли Гермионы метались, мешая девушке думать целенаправленно.
Откуда-то сверху послышался звук включения компьютера.
- У нас гости? – удивилась Гермиона, но тут же покраснела и исправилась, – у вас, в смысле…
Родители девушки переглянулись.
- Гости? Нет… с чего ты взяла?
- Что? Разве вы не слышали?.. Нет?
- Верно, тебе показалось, - ласково улыбнулась Джейн.
- Точно, показалось, - согласился Герберт.
Гермиона была настолько сбита с толку, что разбираться в ситуации не рискнула.
- Так о чём мы говорили? – поинтересовалась миссис Грейнджер.
- Не помню… о Дамблдоре!
- При чём тут Дамблдор? – удивился Герберт.
- Ну как же!
А ведь действительно, при чём?..
- Вы, может быть, хотели бы рассказать мне о нашей настоящей семье?
Повисла неловкая пауза.
- Ты уверена, что правда хочешь, чтобы мы поговорили о семье? – осторожно уточнила Джейн.
- Пожалуй, нет, - засомневалась Гермиона, - но было бы здорово знать хотя бы мою настоящую фамилию… если всё в магическом мире завязано на крови, то как мне быть уверенной, что мы с Малфоем – не родственники? Это было бы отличной зацепкой…
Но сверху вновь послышались совершенно отчётливые посторонние звуки, окончательно сбившие Гермиону с мысли: ножки стула скрипнули по паркету где-то в её бывшей комнате, хлопнула дверца шкафа, что-то упало.
- Да что же там такое происходит?! – рассердилась девушка и всерьёз вознамерилась проверить родительский дом на наличие чужаков.
- Что происходит? – напряжённо повторила Джейн, растерянно вертя зрачками и явно пытаясь заставить мужа что-нибудь срочно придумать.
- Это… домовой, девочка моя. Не стоит беспокоиться.
- Ты хотел сказать, домовик, пап? – недоверчиво уточнила Гермиона.
- Да-да, точно, домовик. Именно он.
- Откуда у вас домовик?
Герберт загадочно улыбнулся.
- Доченька, мы же всё-таки бывшие волшебники…
- В том-то и дело, что бывшие. А сейчас вы, извините, магглы. Или я что-то недопонимаю?
Грейнджеры вновь переглянулись.
Наверху кто-то ойкнул.
- Значит так, позвольте-ка мне познакомиться с загадочным домовиком, согласившимся служить магглам, - решительно проговорила Гермиона, вставая из-за стола и удобнее перехватывая волшебную палочку.
- Милая, тебе не стоит беспокоиться из-за этой ерунды, - остановил её отец.
- Я так не думаю, - возразила девушка, пытаясь силой пробиться через родительскую оборону и спасти их от чего бы там ни было – хотят они этого или нет.
- Гермиона, есть вещи, которые знать не нужно, - несмело вступила Джейн, пытаясь ненавязчиво вынуть волшебную палочку из крепкого захвата дочери.
У молодой волшебницы опустились руки.
- Мам… пап… я очень за вас переживаю.
- Не нужно, милая. Уже восемнадцать лет как мы в безопасности, - невесело улыбнулась Джейн.
Семья вновь расположилась вокруг овального столика с остывшим кофейником.
- Я хоть фамилию свою настоящую могу узнать? – со вздохом сдалась Гермиона.
Грейнджеры снова переглянулись. Герберт пожал плечами и нерешительно кивнул.
- Уж не знаю, насколько это тебе понравится… в общем…
Дверь гостиной распахнулась, стукнувшись о стену.
- Мерлин, Джейн, умоляю вас, отцепите от меня эту мерзость! – послышался невероятно знакомый голос.
Гермиона повернула голову и обомлела.
- Ч-что-о-о?!..
____________________________________________________________
Мы с музой очень хотим комментариев! Очень-очень, правда! :)
Глава 11Глава 11, в которой Люциус размышляет о магии, мистер Лавгуд приоткрывает завесу тайны, а Гермиона даёт Непреложный Обет.
Уже давно Люциус Малфой не чувствовал себя таким идиотом. За какую-то неделю его жизнь разлетелась на осколки, и собрать её воедино теперь не представляется возможным.
Сначала ушла Нарцисса. Глупо, странно, нелепо. Попала под маггловскую автоматическую карету. Если бы он чуть хуже знал Грейнджер, то точно подумал бы, что это именно мерзкая грязнокровка из зависти зверски убила милую, нежную Нарси.
Потом сбежал Драко. Что ж, он знал, что сын отреагирует именно так. Возможно, скрывать от него правду было ошибкой. Теперь Драко думает, что его обманули, что всё было подстроено специально. Его предал родной отец…
И теперь его бросила Гермиона. Пусть девчонка и не была близка Люциусу, как были близки жена и сын, но от неё по-прежнему многое зависело. Например, стоит ей не появиться в Мэноре завтра утром – Люциуса покинет последнее, что ему дорого в жизни – его магия.
С магией расставаться особенно жалко. Всё-таки магия – это сам он, великолепный, неповторимый Люциус Малфой. Магия многое может – она может развести его, наконец, с девчонкой, может оживить Нарциссу, вернуть сына…
Невесёлые раздумья прервал громкий хлопок, с которым имеет обыкновение появляться неуклюжий эльф Минки.
- Что тебе надо, чудовище? – буркнул в высшей степени недовольный Малфой.
Со стороны двери послышался театральный вздох.
- А ещё неделю назад мамой называл, - простонал грудной женский голос.
- Мерлин, Друэлла, каким ветром вас-то сюда занесло? – взвыл «великолепный и неповторимый», медленно и неохотно разворачиваясь к бывшей тёще.
Леди Блэк покачала огромным ярко-жёлтым павлиньим пером, воткнутым в замысловатую причёску, и плюхнулась на диван.
- Как там девочка?
Очередное упоминание о стремительно ворвавшейся в его жизнь грязнокровке, которая оказалась вовсе даже и не грязнокровкой, несколько взбесило Малфоя.
- Сбежала.
- Как, совсем?
- Нет, по чуть-чуть! – взвинтился волшебник.
Люциус заметался по кабинету, периодически врезаясь в крупную мебель и снося со своего пути мебель более мелкую. Он запускал в потускневшие волосы усыпанные драгоценными камнями пальцы, кусал пересохшие губы, вращал зрачками в разные стороны.
- Мерлин, Друэлла, я и так не понимаю, что происходит с моей жизнью, а тут ещё и вы со своими вопросами! Так вот знайте, - мужчина приблизился вплотную к напрягшейся волшебнице и вытянул длинный бледный палец прямо перед её мясистым носом, - мне абсолютно всё равно, что там у неё происходит. Меня волнует только собственное благополучие – моё и Драко.
- Чудеса! Я снова вижу перед собой типичного Малфоя, - фыркнула Друэлла, осторожно, одним пальчиком отодвигая от своего лица палец бывшего зятя, - Но я ведь не из любопытства спрашиваю. Ты знал, что женился на племяннице своей первой жены?
***
- Ч-что-о-о?!
- Герми, детка... – несмело промямлил было Герберт, но отпираться было поздно.
Из тысяч волшебников её родители прятали у себя дома именно эту женщину.
- Не уверена, что рада тебя видеть, но, поскольку дом не мой, видимо, придётся мириться, - холодным голосом процедила Нарцисса, выпуская из маленьких пальчиков длинный подол платья с прицепленным к нему степлером.
- Вы-ы-ы?! – всё не могла прийти в себя Гермиона.
Новая леди Малфой усиленно хлопала глазами, пытаясь отогнать от себя наваждение. Однако же наваждение в лице старой леди Малфой отгоняться вовсе не собиралось.
- Я, Мордред тебя раздери! – прошипела женщина в лучших традициях змеиного факультета.
- Нарцисса, прошу вас! – взмолилась Джейн.
- Мисс Блэк, держите себя в руках! – поддержал её Герберт.
- Я постараюсь, - совершенно неискренне пообещала Нарцисса, вновь цепляясь пальцами за очаровательный розовый степлер, повисший аккурат между её ног.
Это «мисс Блэк» окончательно дезориентировало Гермиону, если было ещё, куда её дезориентировать. Девушку как будто неслабо приложило «конфундусом» - настолько невероятным казалось всё только что увиденное. Она несмело поднялась с дивана, сделала пару шагов по направлению к своей ощетинившейся предшественнице и резко остановилась.
- Это боггарт, - уверенно сообщила Гермиона и ткнула в Нарциссу пальцем. Ещё никогда ей не приходилось трогать настоящего живого боггарта.
Джейн помотала головой, но Гермиона стояла к ней спиной и ничего не видела.
- Сама ты боггарт, - ядовито выплюнула Нарцисса, нервно дёргая степлер и грозя оторвать кусок шикарнейшей ткани платья.
- Это не боггарт, это Нарцисса Блэк. Моя кузина, - сказала Джейн, беря Гермиону за локоть и усаживая на диван.
- Угу. Замечательно. Всегда мечтала о такой тёте, - пробормотала девушка. Она бы выглядела вполне адекватной, если бы не затаившийся на дне зрачков недобрый блеск.
- Взаимно, - ответила Нарцисса.
- Кажется, мы остановились на фамилии, - попытался разрядить обстановку Герберт, но не получилось.
Взгляды обеих Малфой метали молнии. Кто бы знал, чем закончилось бы это молчаливое противостояние, если бы не внезапный раскат грома, пробравший своей мощью до костей. Женщины как будто вырвались из странного, неловкого оцепенения, когда обе ненавидели друг друга, и в то же время чувствовали свою вину.
- Так значит, фамилия… Блэк? – несмело предположила Гермиона.
- Слава Мерлину, к моему роду ты не имеешь никакого отношения, - язвительно проговорила Нарцисса.
- Мисс Блэк, прошу вас, не надо!
- И не собиралась.
- Всё же немного имеет, - осторожно возразила Джейн, - но фамилия наша – вовсе не Блэк. Я бы не хотела тебя шокировать, милая...
- Да куда уж там, - фыркнула Гермиона, - меня теперь сложно шокировать.
Герберт прочистил горло.
- Можно сказать, что если бы не события восемнадцатилетней давности, ты бы сейчас была мисс Лавгуд, - тут мистер Грейнджер, который внезапно оказался вдруг мистером Лавгудом, издал совершенно идиотский смешок.
- Лавгуд? Ты издеваешься, пап?
- Нет, Грейнджер, издевалась над отцом Жанна Розье, когда выходила замуж за одного из сумасшедших.
Лавгуд, Розье… в мыслях Гермионы всё перепуталось. Ивэн Розье – убитый в финальной битве Пожиратель. Получается, он родственник? Дед? А леди Друэлла… Мерлин, эта огромная ведьма – её двоюродная бабушка? Бред. Настолько бред, что даже не помещается в голове. Девушка в какой-то степени даже пожалела, что в своё время старательно изучила семейное древо Блэков в гостиной дома на площади Гриммо. Однажды летом просто было скучно, а теперь в памяти всплывают все эти переплетения ветвей, имена и даты, портреты и выжженные дыры. И с каждой секундой ей всё меньше хочется быть двоюродной племянницей Беллатрисы, троюродной племянницей Сириуса…
- Это всё слишком сложно, невероятно и неправдоподобно, - констатировала девушка и обратила свой взор к новоприобретённой родственнице.
- Даже не смотри на меня, я ничуть не больше горю желанием лицезреть тебя на своём фамильном древе! – немного истерически запротестовала Нарцисса.
- Тебе и так придётся созерцать меня на фамильном древе. Ты что, забыла, что я теперь Малфой? И ты…
- Силенсио! – «выстрелила» заклинанием Нарцисса.
Второе «Малфой» было произнесено Гермионой беззвучно.
- Правда не должна быть произнесена вслух, - прошипела побледневшая волшебница.
- Почему? – одними губами спросила Гермиона, уже устав чему-либо удивляться.
- Я потратила слишком много сил на инсценировку своей смерти, чтобы теперь всё так нелепо провалилось, - с чувством выпалила Нарцисса.
Вот тут Гермионе стало страшно. В последнюю их встречу женщина определённо напомнила ей свою сумасшедшую сестрицу, но это было лишь впечатление, которое, как известно, обманчиво. Сейчас же девушка как никогда ясно осознавала, что оба яблочка от яблоньки падают примерно на равном расстоянии. С Нарциссой связываться опасно, как родителям только пришло в голову прятать её у себя дома? О, Мерлин, а может быть, они под «Империусом»?!
- Нарцисса, я бы всё-таки попросила Вас не применять столь категорических мер по отношению к моей дочери, - почти спокойно проговорила Джейн, но в её голосе отчётливо слышалась угроза.
Как ни странно, волшебница послушно опустила волшебную палочку и потупила взор.
- При условии, что она не будет разглашать мою тайну. Миру пока рано знать о том, что Нарцисса Блэк жива.
Заклинание ослабло, и к Гермионе вернулся голос.
- Я одного не могу понять, - задумчиво произнесла девушка, - зачем тебе было инсценировать собственную смерть?
Уголок губ Нарциссы пополз вбок и чуть-чуть вверх, и через несколько секунд женщина уже заливисто хохотала над вопросом племянницы.
- Нет, серьёзно, ты полагаешь, что я тебе всё расскажу? – высокий голос с истерическими нотками пульсировал в Гермиониной голове, - Просто нужен был Блэк. После смерти дорогой Беллы настоящих Блэков не осталось – только я, так что мне пришлось на время вернуть свою девичью фамилию, а это можно было сделать лишь отделившись от рода Малфоев, что я и сделала.
- А развод… - начала было Гермиона, но тут же осеклась.
- Браки между чистокровными волшебниками не расторгаются, девочка, - повторила Нарцисса страшные слова, сказанные Гермионе неделю назад равнодушным гоблином.
«Не расторгаются… не расторгаются…»
- Но если бы я произнесла… те слова вслух, то всё бы отменилось? Тебе бы пришлось вернуться? Так?
- Да, милая, – притворно-сладко пропела Нарцисса, - ни одна волшебная душа не должна знать о том, кто я такая на самом деле. Не сейчас, когда моя новообретённая магия так слаба и нестабильна.
Скрип шестерёнок в голове Гермионы заглушил последние слова Нарциссы. Если она скажет Малфою, что его жена жива, то клятва аннулируется! Они оба вновь станут свободны! Эврика!
- Прости Нарцисса, но мне придётся сделать это, - кривовато улыбнулась Гермиона.
Блэк стала ещё бледнее, чем раньше.
- Ты этого не сделаешь!
- Сделаю, тётушка, не сомневайся…
В два стремительных прыжка Нарцисса оказалась рядом с Гермионой и приставила той палочку к виску.
- Что ты выбираешь, «Обливиэйт» или «Империус»?
- Нет! – в один голос вскрикнули Грейнджеры.
- Не надо, - пересохшими губами просипела Гермиона. В её глазах плескался неподдельный ужас. Эта женщина пойдёт на всё… - Я дам клятву! Прошу тебя!
- Клятву? Нет. Ты мне дашь… Непреложный Обет!
***
Когда шокированная и обессиленная Гермиона вывалилась из камина Малфой-мэнора, Друэлла уже ушла.
- Мерлин, Грейнджер, что…
- Замолчи, Малфой, и ни о чём не спрашивай. Где там твоя чёртова койка? Не хочу становиться сквибом. И ни слова о моих родителях! Никогда больше!
Ей ещё долго будет сниться к кошмарах растрёпанная, мечущая глазами молнии Нарцисса Блэк с палочкой в боевой готовности и степлером на подоле платья...
Глава 12Глава 12, в которой клан Лавгудов объявляет информационную войну.
За последние сутки Гермиона не произнесла практически ни слова, что, несомненно, очень плохо соотносилось с её репутацией несносной выскочки и трепла, каких мало. Подобное поведение всерьёз насторожило бы Люциуса, если бы ему вообще было дело до девчонки. Но, поскольку Грейнджер интересовала породистого волшебника исключительно с точки зрения собственной безопасности, было даже лучше, что она заперлась в своей комнате и почти не разговаривает. Плохо было другое.
Во-первых, Люциус Малфой очень нехарактерно для настоящего Слизеринца буквально сгорал от любопытства: что же такого сказали ей родители, что девчонка пребывает в таком шоке? Неужели они её не простили за ту, безусловно, безобразную сцену, что она устроила в первый день их брака? Маловероятно. Разговор с Друэллой многое прояснил. Люциус слишком хорошо знал Лавгуда-старшего, чтобы усомниться в том, что он простит дочь за всё, что бы она ни натворила.
Во-вторых, как он только мог не сообразить, что Жанна и её ненормальный муж решили попросту спрятаться после падения Повелителя? Эта неженка всегда боялась попасться аврорам, а уж с её-то родословной одного подозрения хватило бы на полжизни в Азкабане. Правда, странный брак с братом придурка Ксенофилиуса был абсолютной неожиданностью, что могло бы неплохо отбелить репутацию её семейки, но Мордред её знает, что творится в голове у очередной Розье. Они все слегка… того.
А девчонка? Она же копия Андромеды! Почему он сразу не понял, куда делись Лавгуды после того Хэллоуина? Элементарно: ему бы просто в голову не пришло, что эта абсолютнейшая маггла может происходить из волшебной семьи. Да и дружба с Поттером… который так некстати именно в эту секунду рвётся в камин!
- Да, мистер Поттер? – натянув на лицо фальшивенькую улыбку процедил Люциус.
- Эм… не могли бы вы открыть камин? – произнесла огненная голова спасителя всего магического мира от непонятно чего.
- Мог бы, - холодно ответил Люциус и отвернулся.
- Тогда что мешает вам это сделать? – поинтересовался Гарри после недолгого молчания.
- Моё нежелание вас видеть.
- Отлично, вот вы отвернулись и не видите меня – не смотрите и дальше. Только пустите к Гермионе. От неё давно уже нет вестей, мы с Джинни переживаем.
Малфой поморщился, но даже не вытащил палочку, чтобы распечатать камин. Что-то мешало ему мириться с тем, что мерзавец Поттер будет шататься по его дому и разговаривать с Грейнджер, которая даже не изволила высунуть свой нос из спальни ни к завтраку, ни к чаю, ни к обеду.
- Последний раз предупреждаю, - Гарри перешёл на сдавленное рычание, - если вы немедленно не распечатаете камин, я войду в дом через дверь, сопровождаемый отрядом Авроров и ордером на обыск.
- На каком основании, Поттер? – ухмыльнулся Люциус.
- Вашего прошлого и моего влияния вполне достаточно, чтобы получить ордер без всяких на то оснований.
Малфой не мог не согласиться со столь весомыми доводами, как его прошлое и связи мальчишки. Через секунду Поттер уже отряхивал мантию от сажи.
- Где Гермиона? – очень требовательно спросил он.
- В спальне. Минки вас проводит, - процедил сквозь зубы хозяин дома.
Эльф не замедлил материализоваться в комнате и радостно потащить «мистера Гарри Поттера сэра» в сторону спальни «хозяйки леди Гермионы».
***
- Эй, с тобой всё в порядке? – вместо приветствия обеспокоенно спросил Гарри, глядя на находящуюся в прострации Гермиону.
- Честно говоря, нет, - абсолютно равнодушно призналась она.
- Что происходит? Этот гад тебя обижает? Герми, не бойся, ты можешь всё мне рассказать. Одно твоё слово – и он жестоко поплатится…
- Не беспокойся, Малфой тут ни при чём. Просто так много всего…
- Много чего? Я могу чем-нибудь помочь?
Гермиона помотала головой.
- Это из-за родителей?
- Н-нет, - неуверенно ответила девушка.
- А если честно?
Мерлин, ну почему Гарри такой отзывчивый? Гораздо приятнее было бы послать к чёртовой бабушке Малфоя-1 или Малфоя-2, например. Но Гарри грубить совсем не хочется, равно как не хочется сообщать всему миру о том, кем же она оказалась на самом деле спустя двадцать лет вранья.
- Мне пришлось пережить довольно неприятный разговор с родителями, но это пустяки, правда. А ещё я очень переживаю из-за Хорька, ведь это я виновата в том, что он пропал, - произнесла Гермиона, втайне гордясь собой. Всё-таки, она сказала полуправду, что гораздо лучше, чем откровенное враньё, а учитывая, что всю правду она рассказать никак не может, этот ответ можно считать и вовсе подвигом.
- Ты же знаешь, я поднял все доступные мне ресурсы, чтобы его найти, - пробубнил Гарри, натягивая на лицо самое виноватое из имеющихся в его арсенале выражений.
- Знаю, - откликнулась Гермиона и вдруг разрыдалась.
- Ну-ну, Герми, милая, ну что такое? Тебе правда не стоит так волноваться из-за Хорька, я уверен, что он в безопасности…
- А я не уверена. И я так устала от всего, Гарри, так устала! – ревела Гермиона на плече у лучшего друга, - я понятия не имею, куда делась гриффиндорская заучка, которую ненавидели все, и я сама в первую очередь, но мне так плохо без неё!..
Поражённый словами подруги, Гарри рассеянно поглаживал её по лохматым волосам и пытался сдержать негодование. Гермиона может сколько угодно обвинять себя, но довёл её до такого состояния долбаный Павлин, и он за это ответит!
Гарри подождал, пока Гермиона успокоиться и уложил её спать. С девушкой что-то не так, и спрашивать о причинах стоит Малфоя.
***
- В чём бы вы меня не попытались обвинить, мистер Поттер, я не имею ни малейшего представления о том, что происходит с Грейнджер, - с порога заявил Люциус, стараясь сдержать раздражение.
«Не успел я и слова сказать – уже пытается отвертеться! У-у-у, скользкий гад!» - подумал Гарри.
- А как давно это начало происходить? – вместо этого произнёс он.
- После того, как Драко… - тут его голос сорвался.
- То есть, вы считаете, что она так переживает из-за Хорь… Драко? – удивился Гарри.
- Нет. Вчера вечером она вообще заперлась в комнате и не изволит высунуть оттуда носа. До этого она шаталась по поместью, как ей заблагорассудится.
- А что вчера вечером произошло? – продолжал допытываться курсант аврорской академии.
- Она разговаривала с родителями. Вероятно, вам лучше поговорить об этом с ней… или с её родителями. Уверяю, вас ждёт масса сюрпризов, - Малфой гаденько ухмыльнулся.
- Например? – насторожился Гарри.
- Она мне ничего не рассказывала.
- Но вы всё же что-то знаете.
Повисло напряжённое молчание.
Конечно, Люциусу очень хотелось как следует отшить паршивца, чтобы он перестал совать нос в чужие дела. Но, не будь дураком, аристократ прекрасно понимал, как шатко его положение. Да и шокирующие новости ну буквально разрывали волшебника на части, так что удержать их всё равно было невозможно.
- Хорошо, - демонстративно стиснув зубы, прошипел Люциус, - я расскажу. Настоящая девичья фамилия вашей драгоценной подружки – Лавгуд, и сумасшедшая лунатичка – её двоюродная сестра. Беспутная мать Грейнджер – урождённая Розье, что делает её кузиной Нарциссы, а саму девчонку – её двоюродной племянницей. Полагаю, именно это привело Грейнджер в такой ужас и позволило ей запереться в своей комнате и не мозолить мне глаза.
Повисла продолжительная пауза, во время которой было почти слышно, как скрипят шестерёнки в не привыкшей логически рассуждать голове Гарри Поттера.
- Вашу мать, - абсолютно безэмоционально ругнулся будущий аврор и поспешил покинуть Малфой-мэнор.
В последний момент Люциус успел заметить крупного жука, выглядывающего из кармана Героя магической Войны.
- Грейнджер!!! – завопил аристократ, мигом забыв о приличествующей ему невозмутимости и умении держать себя в руках.
Волшебник мигом вскарабкался по крутой неудобной лестнице и рывком распахнул запертую на заклинание дверь.
- Грейнджер, у нас проблемы!
Из-под одеяла на него, не моргая, смотрели два испуганных покрасневших глаза.
- Ты чего кричишь? – хлюпая носом, спросила обладательница глаз, так и не показавшись из-под одеяла.
- У нас проблемы, - чуть спокойнее повторил Малфой.
- Я слышала. Какие?
- Поттер привёл с собой Скитер.
Гермиона выпучила глаза так, как не выпучивала даже в то злополучное утро, когда обнаружила себя в Малфоевской постели.
- Нет! Он не мог меня предать! Он же… он же мой единственный друг! Он не мог со мной так поступить! – захлёбываясь в обиде и отчаянии закричала девушка.
- Без истерик, Грейнджер! Она воспользовалась своей анимагической формой. Поттера как всегда облапошили.
- И нас тоже…
***
- Да постой ты, Малфой! Вот, смотри, мы ещё во «Флориш и Блоттс» не искали!
- Ты совсем с ума съехала Грейнджер? Даже если бы и искали – эта тварь в анимагической форме может забраться в любую щель – и хрен ты её оттуда вытащишь!
- Но нужно предупредить Флориша, чтобы он как минимум поставил чары обнаружения, в случае, если она снова превратится в человека!
- Предлагаешь на весь остров понаставить чар?
- А почему не-ет? – капризно протянула Гермиона.
Малфой бросил на девушку взгляд, полный укоризны, но на её абсурдное заявление промолчал.
Весь вечер они в компании Поттера и младшей Уизли обыскивали магический Лондон, а также задействовали все связи, чтобы, если хоть какая-нибудь информация о родственниках нынешней миссис Малфой просочится в журналистские круга, сразу же сообщили Малфою и постарались не допустить огласки. Однако же своими действиями волшебники лишь привлекли к себе нежелательное внимание.
- Всё равно узнают, так пусть же триумф Скитер провалится! – шипела Джинни, уговаривая команду сдаться и рассказать всё первому попавшемуся журналюге.
- Ну уж нет! Малфои так просто не сдаются, - хрипел Люциус, делая огромный глоток из заколдованной фляжки.
- Так что же ты предлагаешь, несдающийся? – с издёвкой интересовалась Джинни, - если Скитер заперлась у себя дома, то ты её никак не обнаружишь, если не бывал там раньше!
Малфой вдруг застыл посреди Косого Переулка, словно громом поражённый.
- Уизли… - просипел он.
- Ну? – недоверчиво откликнулась Джинни.
- Уизли! – сменил он интонацию на чуть более радостную.
- Ну?! – начала выходить из себя Джинни.
Бросив почему-то виноватый взгляд на Гермиону, Малфой нервно сглотнул и признался.
- Я бывал у неё дома.
- Так чего мы ждём? Нужно скорей туда! – встрепенулся Гарри.
- Малфой, я тебя люблю! – восторженно воскликнула Гермиона, разом смутив всех собравшихся столь неожиданным и откровенным признанием.
- Кхм, простите, что я вклиниваюсь, - послышался чей-то хриплый прокуренный голос, - вы, эт, не белобрысую случайно ищете? В очках и с мерзким пером, э?
- Глазам своим не верю, - выдавила из себя Гермиона, уставившись на представшего перед честной компанией волшебника.
- Флетчер! – прорычал Гарри, - мерзкая паскудная тварь! Ты как нельзя кстати! Где она?
Наземникус воровато оглянулся и пальцем поманил Поттера наклониться к нему.
- Не найдёте вы её, - заговорщическим шёпотом поведал вор.
- Почему это? – скроив гримасу отвращения поинтересовался Малфой.
Флетчер, преисполненный собственного достоинства, бросил на аристократа гордый взгляд.
- А она у меня, того, регулярно «Феликс Фелицис» закупает. А сегодня так и сказала: выпью, говорит, ложечку, и откроет мне Поттер все Малфоевские секретики. Да-а-а, так и сказала! Ещё пером своим угрожала, пергидрольная шавка, что глаз выколет. Эка сучка, а?
- А лицензия на продажу зелий у тебя имеется? – с недобрым прищуром поинтересовалась Джинни.
- Какая лицензия, помилуй Мордред! – испугался Наземникус, - Я же не сам их варю! А… достаю у надёжных людей. Всё! Больше ничего не скажу, ага! Ходят тут, вынюхивают, а потом раз – и счастливых тебе каникул в Азкабане, мистер Флетчер, ну-ну, знаю я таких!
- Да замолчи ты! – рявкнул Малфой, - давай сюда остатки!
- А нету остатков! Нету! Она последнее забрала. И другим продавать запретила, вот ведь какая змея! Пером ещё пригрозила, зелёным, ну вот как жаба. У-у-у, доберусь я до неё!
- Так, живо в аптеку, - скомандовала Гермиона, но друзья и… эээ… муж посмотрели на неё так, что она сразу поняла, что сморозила дичайшую глупость.
- В одиннадцать вечера ты собралась в аптеку? – подняв одну бровь, поинтересовался Малфой.
- А хоть и в одиннадцать, - обиженно буркнула девушка и отошла в сторону.
- За что мне это? – горестно простонал Малфой, - Поттер, есть идеи?
- Идеи насчёт чего? – осторожно уточнил Гарри, - Насчёт того, за что вам это?
- Насчёт того, как искать мерзавку! – прикрикнул аристократ, не оценив Поттеровскую шутку юмора.
- А никак, - хладнокровно пожала плечами Джинни.
Гермиона ошарашенно на неё вылупилась.
- Ты предлагаешь этой стерве вот так вот просто сплясать на моих костях?
- Нет, я предлагаю не это, - раздражённо закатила глаза рыжеволосая волшебница, - всё, что мы сейчас можем – это опередить сенсацию Скитер. Так что то, что я предлагаю – это срочное интервью «Придире».
- Да брось ты, Уизли! «Придиру» никто не читает! – отмахнулся Малфой.
- А вот и читает! – вступился за подругу Гарри, - между прочим, после войны тиражи выросли о-го-го как! – привстав на цыпочки и вытянув руку вверх, волшебник постарался показать, как именно «о-го-го» выросли тиражи.
- А это идея! – поддержала его Гермиона.
- Так вот и я о чём, - самодовольно ухмыльнулась Джинни.
- Ну, идём? К Лавгудам! – скомандовал Поттер.
Компания взялась за руки (но не подумайте, что дружно) и аппарировала.
***
- Кому не спится? – послышался из-за двери сонный голос Ксенофилиуса.
- Это Гарри Поттер! И… и ещё там…
Гарри благоразумно решил не уточнять, кто именно «там».
- Гарри Поттер? Какая неожиданность! – дверь приоткрылась, и в образовавшейся щели показался ярко-голубой глаз хозяина дома, - а эти ещё зачем?
- Это очень важно, мистер Лавгуд, мы вам всё объясним! Прошу вас, впустите!
- Пожалуйста, - пожал плечами волшебник и распахнул дверь.
В доме было темно, так что пришлось освещать себе путь сквозь захламлённый холл с помощью зеленоватого огонька волшебной палочки. Наконец, был найден довольно-таки удобоваримый диван, на котором и расположились гости. Для Джинни места не хватило, и ей пришлось поместиться у Гарри на коленях, к огромному смущению последнего.
- Мистер Лавгуд, у меня проблемы. И только вы можете помочь мне хоть немного исправить их последствия, - призналась Гермиона.
- Мерлин, девочка, что случилось? К чему такая спешка?
- Рите Скитер удалось узнать некоторые… факты… моей биографии, и я боюсь, что она собирается опубликовать их в утреннем номере «Пророка». Мы должны опередить её.
- Но как это решит проблему? – удивился Лавгуд.
- Вопрос не в том, чтобы эти… хм… факты… вообще не стали известны, - вступил Малфой, - это уже невозможно. Теперь наша цель состоит в том, чтобы не дать Скитер сорвать куш благодаря сенсационной новости.
- И что это за новость? – оживился редактор «Придиры», взмахом волшебной палочки приостанавливая печатный станок.
- Располагайтесь поудобней, Ксенофилиус, вас ждёт рассказ о судьбе вашего пропавшего брата.
_________________________________________
И не забывайте оставлять комментарии! :)
Глава 13Дорогие подписчики, спустя 2 года я таки ВЕРНУЛАСЬ К ВАМ! :) Фик будет дописан, моя больная голова родила новые идеи, которые постепенно складываются в слова, предложения и новые главы, а пока что, пожалуйста, ловите главу 13! ^^
____________________________________________________
Глава 13, в которой супруги Малфой подвергаются допросу, Гермиона почти находит способ получить развод, и вдруг ощущает в себе отголоски неожиданных эмоций
- СЕНСАЦИЯ! СЕНСАЦИЯ! Героиня войны Гермиона Грейнджер оказалась вовсе не той, за кого себя выдавала! Все тёмные тайны семьи Грейнджер раскрыты Ритой Скитер на страницах Ежедневного Пророка! – орал рекламный вопиллер, доставленный почтовой совой вместе с прочей утренней корреспонденцией.
Собственно, именно пронзительный голос заколдованного конверта пробудил главную героиню сенсационной новости от короткого, нервного сна.
- Минки, неужели невозможно заткнуть эту гадость? – просипела Гермиона, потирая воспаленные глаза.
Девушка категорически возражала против применения насильственной рекламы – будь она звуковая, цветовая или какая-либо ещё. Главное в СМИ – красиво оформленная достоверная информация. Гермиона и Люциус дали «Придире» великолепное интервью, приправленное сделанными «не отходя от кассы» красочными колдографиями – не слишком семейными, но и не до конца отражавшими специфику отношений новоиспечённой четы. В общем и целом, волшебники, запечатленные на снимках, производили впечатление дальних знакомых – не врагов, не друзей, - попавших в совершенно невероятную, комичную ситуацию. Это новое амплуа устраивало их обоих, в конце концов, им вместе жить ещё без одной недели пять лет…
- Миссис Леди Гермиона! Минки желает вам доброго утра! – эльф привычно материализовался в спальне волшебницы с чашкой крепкого ароматного кофе в руках.
- Добрее не бывает, - буркнула Гермиона, принимая кофе из узловатых пальцев домового эльфа.
- СЕНСАЦИЯ!!! – не желал затыкаться вопиллер.
- Он самоуничтожится, как только кто-нибудь прочтёт статью от первого до последнего слова, - виновато пролепетал Минки, боязливо прикрывая огромные, словно теннисные мячи, глаза ушами. Можно было подумать, будто бы это он изобрёл эту дрянь.
День предстоял нелёгкий – попытки отбиться от прессы, очередной визит в следственный отдел Аврората по делу о таинственной «смерти» Нарциссы…
Допив кофе, вкус которого она даже не почувствовала, Гермиона нехотя откинула одеяло и призвала магией свою одежду. Подниматься с мягкой перины не было ни малейшего желания, но что поделаешь… теперь она не школьница мисс Грейнджер, и не капризная светская львица – она Миссис Малфой, как бы ей ни мечталось, чтобы это оказалось лишь затянувшимся кошмарным сном.
С трудом совладав с магией укладки волос и одеванием, волшебница спустилась в малую гостиную, чтобы покончить с навязчивым вопиллером, так и не думавшим затыкаться, однако этим вопросом уже вплотную занимался Малфой.
- НидлякогонесекретчточутьбольшенеделиназадлордМалфойповторноженилсяедвауспевпохоронитьпервуюсупругу – цедил скороговоркой Люциус, не останавливаясь даже для того, чтобы перевести дыхание.
Он не ответил на угрюмое «доброе утро» Гермионы, лишь ещё больше ускорив темп своего речитатива. Стоит отдать ему должное, вопиллер медленно, но верно умолкал, однако голова второй Леди Малфой, видимо, решила, что ей не хватает острых ощущений, и принялась тягуче болеть. На смену раздражению пришло серое уныние.
- …одальнейшемразвитиисобытийчитайтевнашемследующемномере. Всё! – выдохнул Малфой. Вопиллер заткнулся и, взорвавшись миллионом разноцветных ошмётков, исчез.
- Того, кто выдумал этот мерзкий рекламный трюк, стоило бы приговорить к поцелую дементора, - выплюнул волшебник и залпом осушил наколдованный стакан воды.
- Бесполезно, - меланхолично возразила Гермиона, - у создателя этого мерзкого рекламного трюка и так нет души.
- Скоро и у нас не будет, если ты немедленно не приведёшь себя в порядок. Через час очередной допрос в Аврорате.
Стоит ли говорить, что распоряжение Малфоя немедленно привести себя в порядок было исполнено охотно, хотя и не безупречно.
***
Мистер Нокс ожидал волшебников у самого входа в Министерство Магии.
- Лорд Малфой, Миссис Малфой, прошу вас скорее в зал допросов. Комиссия уже собралась, - возбужденно протараторил глава Отдела Магических Происшествий в весьма несвойственной ему манере.
- Мне казалось, что дело было передано в следственный отдел Аврората, - недовольно буркнул Малфой, испытывавший искреннее отвращение к своему давнему знакомому Ноксу.
Ещё во времена Тёмного Лорда, не к ночи будь помянут, Нокс попортил Пожирателям немало крови – прежде чем подцепил какую-то науке неизвестную хворь. Да и не только науке – природа этой болячки была известна исключительно профессору Хогвартса Северусу Тобиасу Снейпу, изобретателю варева, данную хворь вызвавшего. Что вытащило Нокса с того света – одному Мерлину известно, потому как Снейп клялся, что зелье не диагностируемо, некурабельно и крайне заразно. Ввиду давней вражды (Нокс был выпускником Гриффиндора) всех собак повесили на Малфоя, что прибавило ещё несколько месяцев его Азкабанскому сроку. Впрочем, даже основной срок Люциус отсидеть не успел – к огромному огорчению т.н. «светлой» стороны в целом и Нокса в частности.
- Пока факт умышленного убийства не доказан, дело веду я, - ослепительно улыбнулся чиновник, мягко беря Гермиону под локоть, несмотря на её яростное сопротивление. Одно прикосновение этого мужчины почему-то вызывало у неё искреннее отвращение.
- Насколько я понимаю, легилименты проникнут в наши воспоминания о дне гибели Леди Малфой, - уточнил Люциус, - и, когда подозрение о моём участии будет отвергнуто, я смогу вернуться домой и больше никогда вас не видеть?
Гермиона нахмурилась.
- Напоминаю, что я тоже в происшествии никоим образом не участвовала.
- Всё это мы подтвердим или опровергнем в допросной.
Кованые решетки лифтов сомкнулись, не оставляя пути к отступлению. Лифт понёсся на нижние уровни подземного здания – лишь на этаж выше Отдела Тайн.
***
Допросный зал представлял собой душную комнату в форме полумесяца – в дальнем углу располагалась входная дверь, и больше ни дверей, ни окон в помещении не было. Прямо посреди допросной был привинчен к полу металлический стул с наручниками и цепями для ног, напротив стула – длинная деревянная лавка с потёртыми подушками в бархатных чехлах для удобства сидения допрашивающих. Освещалась зала огромной тусклой люстрой, со всех сторон обвешанная хрустальными «слезами», потемневшими от грязи и копоти свечей. По болотного цвета стенам стекали ручейки влаги.
«Мерлиновы кальсоны, опять я оказался в этом склепе» - скривив рот, подумал Малфой, - «И это совсем не подходящее место для девчонки» - нехотя добавил он.
Гермиона распахнутыми в ужасе глазами разглядывала «интерьер», молясь о том, чтобы никогда больше не возвращаться в это помещение.
Неизвестно ведь, какие именно воспоминания будут просматривать легилименты. Скорее всего – всё, что происходило в день гибели Нарциссы. А Гермиона ничего предосудительного в тот день не совершила – прогулялась по Косому переулку, дошла до Министерства магии и не получила свою ветеранскую пенсию, пешком дошла домой… и там её ждала Эта Женщина. Там они с ней поскандалили из-за мужа Нарциссы, буквально через день ставшего её, Гермионы, мужем. Именно возле её дома леди Малфой попала под машину сразу после их встречи…
Безусловно, это не прямые улики – на их основании никто не имеет права задерживать Гермиону, и уж тем более отправлять в Азкабан. Однако их вполне достаточно, чтобы вызывать волшебницу в эту ужасную камеру каждый день – до конца её жизни… несправедливо! Она же не убивала! Более того, вообще никакой смерти не было! Но любая попытка Гермионы хотя бы заикнуться об этом будет стоить ей жизни… что же делать? Неужели это конец?..
Парочка мускулистых авроров уже усадила Малфоя на железный стул, и легилимент направил на его голову свою волшебную палочку.
- Легилименс! – голубовато-серебристая вспышка осветила напряжённые лица волшебников.
Гермионе никто не предложил сесть, но, обессиленная, она без разрешения проследовала на лавку, стоявшую вдоль стены. Подушки были мокрые насквозь, затхлый воздух допросной почему-то казался промозглым.
«Филиал Азкабана» - с содроганием подумала девушка.
Лицо Малфоя скривилось в судороге боли…
Импровизированная пытка длилась больше часа. Пытка вдвойне: Гермионе было невыносимо смотреть на мучения Малфоя – зная, что через некоторое время её ожидает то же самое. Но ещё страшнее было понимание того, что воспоминания, до которых доберётся легилимент, в любом случае её убьют – либо сыростью камер Азкабана, либо непреложностью клятвы молчания, которую она дала Нарциссе… Блэк.
Девушка не смогла вспомнить, как именно звучала клятва, слишком шокирована и испугана она была. Может быть, легилимент всё прояснит, просматривая вместе с ней воспоминания о прошедших днях. Может быть, увидев живую Нарциссу и услышав клятву молчания, он не станет мучить её дальнейшим «допросом», а отпустит с миром, объяснив аврорам, что состав преступления отсутствует, и вообще не стоит больше беспокоить Гермиону по поводу гибели абсолютно чужой женщины? Воспоминания будут просматриваться в обратном порядке, поэтому до сцены безобразного скандала между леди и миссис Малфой легилимент просто не успеет добраться.
Глупости. Увидев правду о Нарциссе, легилимент обязан будет её озвучить. Озвучить…
Великий Мерлин!
Гермиона едва не подскочила от неожиданности. Ну конечно же! «Правда не должна быть произнесена вслух» - Гермиона поклялась, что не сделает этого. Это сделает треклятый министерский легилимент! Гермиона спасена – она автоматически получит развод, а ещё докажет свою невиновность, ведь никакого убийства не было! И Люциус получит назад свою Нарциссу, а Гермиона получит назад возможность самостоятельно распоряжаться своей жизнью. Она вернётся в их с Джинни уютную квартирку в треклятом районе Рэдбридж, в котором была зафиксирована только одна вспышка магической активности (и та совершенно случайно), найдёт себе новую работу – или обеспеченного мужа, и думать забудет о невыносимой семейке Малфой. Всё вернётся на круги своя.
От этой мысли почему-то больно кольнуло в груди. Неужели за неделю с лишним она так привыкла к пушистым, словно облако, перинам своей спальни в Малфой-мэноре? К услужливости выделенного только для неё домового эльфа Минки? К беззлобным перепалкам с самым большим страхом её детства – великим и ужасным Люциусом Малфоем? Глупости, ерунда и глупости! Через несколько часов она станет свободна, и эта мысль греет её в этом сыром, холодном помещении!
- Благодарю вас, мистер Малфой, вы можете быть свободны, - прогнусавил легилимент, - Миссис Малфой, будьте так любезны.
Гермиона спешно подобрала полы длинной мантии и почти с разбегу уселась на железный стул, вызвав немалое изумление авроров, Малфоя и самого легилимента.
- Пожалуйста, давайте покончим с этим поскорее? – стараясь не дрожать от предвкушения, попросила волшебница.
- Безусловно. Легилименс!
Это было так, будто кто-то копался в её сознании чайной ложкой, словно в пудинге. Неприятное ощущение, от которого всегда инстинктивно стараешься оградиться, и сейчас мозг Гермионы зачем-то попытался поставить мощнейший из всех щитов, на которые только был способен – но вот вместо прочной каменной стены ему удалось выдать лишь лёгкий дымок.
«Силён», - не без зависти подумала Гермиона и потеряла сознание.
