Испытание верности

Глава 1

Название: Испытание верности
Имя автора: Nita
Бета: Dara, а еще в этом непростом деле мне помогали Elena (Taka) и Леди Амина Малфой, за что им отдельное спасибо.
Рейтинг: PG
Герои: Драко, нжп, CC, ММ, прочие
Жанр: Drama/General
Дисклеймер: Герои тетушки Ро принадлежат тетушке Ро, как и весь мир ГП. Мои герои принадлежат мне.
Саммари: Что случается, если не хватает духу выполнить приказ. Казалось бы чего проще – обычный устрашающий рейд на маггловский квартал. И надо было всего-навсего убить маленькую девочку. А он не смог. Только вот что теперь делать?
Комментарии: фанфик задумывался еще до выхода 6-й книги. Долго ломала голову, решая, что теперь делать – раз Дамблдор мертв, а Северуса в школе больше не будет.
Посмотрим, что из этого получится. :-) Но я очень постараюсь.



Глава 1

– Здесь, – послышался в полутьме хриплый голос. Его обладатель недовольно поежился под пронизывающим, мерзким дождем.
Капли, такие мелкие, что больше походили на туман, взвесью парили в воздухе, оседая на стенах домов, листве, асфальте, витринах и одежде прохожих. А те пытались спрятать холодные, мокрые ладони в рукавах курток и пиджаков, уже насквозь пропитавшихся влагой. Зонты не спасали.
Темнело. И люди старались как можно скорее добраться до своих теплых, ярко освещенных жилищ, где можно устроиться в уютном кресле у камина. И пусть искусственного, какая разница. Или даже не у камина… Лишь бы снять с себя этот мокрый ужас, прилипающий к телу, сварить кружку глинтвейна, укутаться в большое теплое одеяло и, открыв какую-нибудь книгу или включив телевизор, предаться блаженному отдыху. Именно этого желало большинство.
Но не все.
В небольшом тупичке вот уже четверть часа переминалась с ноги на ногу странная группка в длинных темных плащах, еще не успевших как следует промокнуть. Еще одна странность. Это не считая масок, закрывавших лица компании. Она явно чего-то ожидала.
– Понятно, что здесь, – лениво растягивая слова, отозвался другой голос. – Единственное, что я хотел бы знать – какого Мерлина мы приперлись в такую рань? И с какой стати я должен терпеть это?! – человек пошевелился и брезгливо смахнул воду с плеч. Пальцы его, на мгновение показавшиеся из длинных рукавов плаща, были аристократически тонкими и без малейших следов загара.
– Все мы в одной лодке, – хриплый голос зазвучал непреклонно. – Помолчал бы уж! Тоже мне… И вообще, кто тут главный? Мне напомнить?! – агрессивность стала достаточно явной, и остальные члены группы вмешиваться не стали. Пусть сами разбираются.
– Кто-кто… – противник явно не хотел, чтобы последнее слово осталось за оппонентом. – Словно это незаметно, – презрительно закончил он.
– Ч-что? – обладатель хриплого голоса поперхнулся.
– А иначе с какой стати мы торчим в этом месте, – интонации говорившего ясно дали понять, что он имеет в виду, по меньшей мере, свалку. Продолжая все так же лениво растягивать слова, он заключил. – Ничего бы не случилось, аппарируй мы на эти четверть часа позже. Раньше времени к магглам соваться глупо, пусть все соберутся, как раз назначенный час подойдет. А пока стой тут, мокни.
Остальные согласно поежились.
– Это приказ Лорда! – огрызнулся командир. – Он не обсуждается.
– Ага, конечно, – пробормотал себе под нос его оппонент. – Приказ, приказ. Можно подумать, Лорд сам все операции планирует. Скорее тут чувствуется рука тетушки Беллы. Интересно, главным этого придурка тоже поставила она? – руки, скрытые рукавами мантии, которую можно было ошибочно принять на плащ необычного покроя, сжались в кулаки, клацнули зубы. Он понимал, что в этот раз задание должно быть выполнено без осечек. Не как тогда… со старым маразматиком Директором. Драко до сих пор не мог понять, всерьез ли Лорд рассчитывал на него или это была какая-то проверка, наказание за проступки отца. Глупо было искренне надеяться, что шестикурсник действительно способен справиться с Директором Хогвартса. Пусть стариком, но стариком, полвека назад уничтожившим Гриндевальда. Драко не обольщался внешним видом Альбуса Дамблдора. Можно сколько угодно называть его старым маразматиком, заодно доводя этих тупиц-гриффиндорцев до белого каления, но отрицать очевидное… Не-ет, Малфой не обольщался – старик силен… был. И убил его не он, Драко. Это сделал Северус. Убил, потому что дал Обет. Обет его матери. Маме.
Лицо матери всплыло перед внутренним взором юноши. После ареста отца она сильно изменилась, стала более решительной, волевой и вместе с тем более импульсивной. Словно Люциус долгие годы подавлял ее, не давал раскрыться в полной мере. Хотя Драко знал, что родители все еще любят друг друга, несмотря на годы брака. Вот только мало кто об этом знает. Малфои никогда не позволят посторонним лезть в дела семьи, в их внутренний мир, принадлежащий исключительно им. У Малфоев не бывает сложностей, а если и бывают, то это никого не касается. Свои проблемы Малфои всегда решают сами. Почти всегда.
Опять Северус.
Драко поморщился, вспоминая свой прокол.
Почему он не смог убить Директора? Еще одно непростительное… Чуть сложнее Империуса и Круциатуса. Ну, смертельное. Что с того? Разве он не ненавидел Директора? За эти его всепонимающие взгляды, за явные поблажки гриффиндорцам, недоверие к слизеринцами, выделение этого мерлинова Золотого Мальчика, да мало ли за что еще! А он все равно не смог. И от Лорда досталось сильно, впрочем, вполне заслуженно, но от этого не легче и не менее унизительно. Почему нужно наказывать так?
Юноша поморщился, вспоминая боль от наказания. Раньше его ни разу не подвергали пыточному проклятию. Это было больно. Очень. С помощью Северуса он добрался до дома и попал в заботливые, любящие руки матери, уже ничего не соображая. Нарцисса наотрез отказалась подпускать к Драко эльфов, сама поила его Восстанавливающим зельем, наблюдала за его состоянием, да так и просидела всю ночь в кресле, охраняя сон сына.
Неужели Лорд на самом деле верил в это? Тогда он глуп. Пожалуй, как тот ненормальный полувеликан. Хорошо хоть профессор Снейп Обет сдержал. Все-таки Лорд был рад. Теперь главное – больше никаких ошибок. Эх, как было бы замечательно, если бы Лорд вообще не возродился! Все было бы как раньше – богатая, уважаемая всеми семья Малфоев, никаких доказательств причастности отца к деятельности Упивающихся. Влияние на Министра Магии. А все этот придурок Поттер! – Драко снова стиснул челюсти. Последние месяцы он думал об этом слишком много. Об отце, о матери, о Лорде, об Упивающихся, о тетке Белле. И ему все меньше нравилась идея с принятием метки. А ведь какой-то год назад это казалось само собой разумеющимся. Вот только потом… потом та стычка в Министерстве и арест отца. Неужели Лорду было трудно вытащить его из Азкабана? Не-ет, он просто не захотел. И дал Драко заведомо невыполнимое задание, а он его провалил. Просто не смог.
Но сегодня, сегодня он обязательно сможет. Нужно просто перешагнуть через себя, через этот страх. Да, он просто боялся убивать… Хотя бы себе самому стоило в этом признаться. Что ж, а у кого нет слабостей? Главное, чтобы другие о них не знали. Но сегодня все решится. А потом он и сам станет командовать группой будущих Упивающихся.
– И зачем этим жалким магглам столько почестей? – прогундосил, покашливая, один из спутников.
– Не почестей, – возразил вожак. – Мы просто развлечемся. Но сказано – атаковать в одиннадцать, значит ждем.
– Пять минут осталось, – заметил Драко, бросив взгляд на часы. Опять пришлось высовывать ладонь из теплого рукава.
– Идем! – вожак ощутимо напрягся.
Остальные сгруздились чуть позади, сбившись в кучу.
– Ты, придурок, убери свои ноги! – Драко дернул плечом, пихнул кого-то и постарался отстраниться. Придавленная нога ощутимо ныла. – Вы словно в нору набились! Или тесную карету! Тупицы! – под нос закончил он.
– Все! – выдохнул вожак и резким шагом направился к небольшому, старинному на вид двухэтажному зданию, с несколькими темными пятнами кустов. По крайней мере, оно точно не походило на те стеклянные убожества, что Драко видел в маггловском Лондоне.
Калитка отворилась беззвучно – петли были хорошо смазаны. Отряд будущих Упивающихся, а пока только сторонников Темного Лорда, быстро прошел по чистой, присыпанной мелкими камушками, как отметил Малфой-младший, дорожке и разделился на две части, одна из которых пошла вокруг дома, отыскивая черный ход, если он был, конечно.
– Алохомора, – голос вожака прозвучал слишком громко для приглушенной шепотом дождя улицы. Дверь скрипнула от резкого толчка и распахнулась.
Драко, держа палочку наготове, скользнул в дверь вторым.
Нет, в следующий раз он обязательно будет первым. Обязательно.
– Пока никого не убивать, – коротко приказал лидер. – Сперва развлечения, а там сами решайте, только не сразу, – в его голосе звучало такое предвкушение, что Драко внутренне поежился. Нет, все-таки Адрианус ненормальный, это точно.
– Мы пойдем наверх, – предложил Драко как можно более миролюбиво, стараясь избежать конфликта. Не время. Еще не время. Вот потом.
– Хорошо, – кивок. – Развлекайтесь. Только про время не забудьте. Мы должны уйти до появления Авроров. Дом поджечь. Метку я выпущу сам.
Малфой вновь стиснул челюсти, не давая протестам сорваться с языка. Потом.
Тихо поднялся по недлинной, довольно узкой деревянной лестнице, покрытой простым, чуть вытертым, но чистым ковром. Перила были надраены до блеска. Вообще, вся обстановка маггловского дома свидетельствовала о небольшом достатке и аккуратности хозяев. Малфой-младший презрительно скривился. Он искренне не понимал, как люди могут жить в таком убогом месте. Но это ведь жалкие магглы. С другой стороны, взять тех же нищих Уизли…
Попав в небольшой, слабо освещенный единственной странной свечой в еще более странном канделябре коридор, Драко обнаружил несколько дверей. Дальше, видимо, коридор сворачивал в сторону. Следовало проверить все комнаты. Приказ был однозначным – уничтожить всех. Причем о быстрой и легкой смерти речь даже не шла. Вопрос в том, зачем это все надо? Нет, понятны акции устрашения среди волшебников. Они должны до дрожи в коленях бояться Темного Лорда. Но магглы… Вот интересно, а зачем мучить их? С другой стороны, отцу нравилось наказывать домашних эльфов. Правда, для этого им следовало как следует разозлить Люциуса. Однако приказы Лорда не обсуждаются. А Драко должен был загладить свою вину. О, Мерлин, но почему у него такое странное предчувствие на счет сегодняшнего вечера?!
Послышались тяжелые шаги, кто-то поднимался по лестнице следом за Драко.
Снизу донеслось приглушенное «Круцио», отчаянный, захлебывающийся крик «Папа!», слабые проклятия, еще одно «Круцио», уже другим голосом, и женский вопль невероятной боли, скручивающей мышцы страшными спазмами, ломающей кости и опаляющей кожу открытым пламенем, режущий острыми ножами… «Круцио» – излюбленное наказание Темного Лорда и любимейшее заклинание его последователей. Но самому его испытать оказалось очень неприятно. Вот оно у Драко получалось отменно, в отличие от Авады Кедавры, как тут же вспомнилось юноше.
– Проверь дальние комнаты, – коротко приказал Малфой-младший вновь прибывшему. В отсутствии главаря тот беспрекословно подчинился. Сам Драко заглянул в первую попавшуюся дверь. Пришлось воспользоваться «Люмосом», поскольку тучи, сплошной пеленой закрывающие небо, как и явно задернутые шторы не способствовали хорошей видимости. Убедившись, что в комнате никого, Драко проверил еще парочку смежных и вышел в коридор.
Снизу доносились какие-то крики, но глуше, словно остальные магглы находились где-то в глубине дома. Малфоя это волновало мало. Его задача – проверить второй этаж. Хотя, вряд ли тут будет много народу, еще слишком рано и все, по-видимому, внизу.
Занятый размышлениями, Драко допустил глупую оплошность. Он просто не заметил, как и откуда в коридоре появился маггл.
– Ч-что?! – донесся звонкий голос с едва уловимым акцентом. – Ч-что происходит?!
Малфой-младший в мгновение ока поднял палочку на маггла. Потом с трудом сдержал смешок. Всего лишь мальчишка. Лет десяти-одиннадцати, в полутьме сложно было сказать. Одетый в мешковатые брюки и рубашку с коротким рукавом с каким-то непонятным изображением, тускло видневшимся в неясном свете канделябра, он обеими руками упирался в странные палки, расширявшиеся к подмышкам, и стоял явно неустойчиво. И этот мальчишка, как завороженный смотрел на палочку. Светлые глаза, казалось, застыли на широком, округлом, неподвижном лице.
Отвечать Драко совершенно не хотелось, но…
– Кто-то еще здесь есть? – резко, почти не растягивая слова, спросил он. Палочка угрожающе качнулась. Мальчишка не отрывал от нее взгляда, словно понимая, что это. «Какая глупость, – одернул себя слизеринец. – Он не может знать».
– Н-нет, – с усилием ответил мальчик, поднимая глаза. – Уходи! – резко выдохнул он.
– А то что? – язвительно поинтересовался Малфой. Эта игра с жертвой ему определенно нравилась.
Глаза мальчишки потемнели.
– Убирайся, кто бы ты ни был! – яростно прошептал он, содрогнувшись от очередного душераздирающего вопля. Крики на какое-то время стихли, а теперь возобновились с новой силой. Мальчика начала бить крупная дрожь, палки задрожали, он с заметным трудом оперся на них.
– Не-ет, – с издевкой возразил Драко, покачивая головой и обходя мальчика по дуге. Тот с трудом развернулся, не отпуская взгляда пришельца.
– Что вам всем надо?! – почти с отчаянием прошептал мальчик, словно чувствуя, что у него нет никаких шансов.
– Поразвлечься, – легкость в голосе далась слизеринцу с заметным трудом. Что-то было не так. Он давно уже должен был… Что должен? Да хотя бы заставить этого глупого маленького маггла корчиться на полу от боли, размазывая по щекам слезы. А он тут с ним болтает. Хотя, страх мальчика был почти материальным.
– Ne-et, Anja, ne-et! – раздался снизу разъяренный и одновременно отчаянный мужской рев на незнакомом языке. Драко прислушался, не сводя глаз с еще более побледневшего мальчишки. Губы того нервно зашевелились, глаза расширились, став похожими на мутные осколки подтаявшего льда. Тот больше не обращая внимания на пришельца, резко дернулся и рванулся на своих палках к лестнице, всхлипнув: «Mama». До верхней ступеньки было каких-то семь-восемь шагов, нормальных, естественно.
– Tvary! – надрывался голос внизу. Драко не понимал ни слова, зато мальчишка явно знал, что они означают – Chto vy sdelaly?! Ub’ju!!!
Вопившему у подножия лестницы, ответил спокойный и уверенный голос:
– Авада Кедавра, – и мужчина, захлебнувшись собственным криком, звоном отозвавшимся в ушах Малфоя-младшего, с глухим звуком, словно большой, тяжелый мешок упал на пол. Молодой маг помотал головой, отгоняя наваждение и стараясь отгородиться от странной волны силы, которая прокатилась где-то совсем близко. Словно натянутая струна лопнула и ударила по рукам. Неприятно, но не смертельно. Мальчишка, однако, отреагировал иначе.
С громким криком: «Papa!», чем-то похожим на «Papa», он преодолел последние дюймы – палки не позволяли делать больших шагов, и, поскользнувшись, скатился по лестнице, страшно громыхая при каждом ударе о ступеньку. Вскоре все затихло.
– И этот мертв!– удовлетворенно произнес голос у подножия. До Драко донеслись глухие звуки, словно кто-то пинал тело. – Похоже, шею себе свернул. Или уже мертвым падал… Эй, у тебя там все в порядке?
– Да, – отмалчиваться не было смысла. – Хотел тут с ним немного поиграться. Да только этот малолетний ублюдок услышал, как ты развлекаешься, сразу вниз ринулся, – немного больше презрительности в голосе. – Маггл, что с него взять. Жаль только, что все так быстро закончилось. Он на меня так смотрел…
– Как?! – хохотнули внизу.
– Как кролик на удава, – небрежно заметил Драко. – Заметь, даже толком пугать не пришлось. Придурок, да и только. Хотя, жаль, что так быстро умер. Ладно, у меня еще дела.
– Давай. Как только закончишь, поджигай, что сможешь, и уходим, – добавили снизу.
– Сам знаю, – недовольно пробурчал Малфой, направляясь к комнате с приоткрытой дверью, из которой, по-видимому, и вышел мальчик. Вряд ли там есть кто-то еще, но проверить не помешает.
В комнате тоже было темно, слабый ночник освещал лишь небольшой круг у изголовья уже разобранной кровати и книгу, лежащую на подушке обложкой вверх.
– «Хроники Нарнии» – это что еще за бред? – отметил слизеринец и увидел в углу, чуть подальше еще одну кровать. – Э, да они тут вместе живут? Прямо как мы в школе. Ненормальные!
Стоило ему сделать еще шаг, чтобы проверить дальний угол, как что-то со свистом пролетело мимо его головы, зацепив и откинув капюшон и обнажая светлые, завязанные черным шнурком волосы.
– М-м-мерлин побери, – раздраженно прошипел Драко, вскидывая палочку.
Книга с кровати поднялась в воздух и попыталась огреть юношу по голове. Простейшие отталкивающие чары оказались очень эффективны. Однако, через несколько секунд ему пришлось уворачиваться уже от небольшого стульчика, игрушечной лошади, нескольких книг потоньше, подушки и еще непонятно чего. Драко вертелся как угорь на сковородке – вещи летели со всех сторон, и обычный щит на них не действовал. Кем бы ни был его противник, он явно не знал ни одного подходящего заклинания, иначе давно бы его использовал. Раздался подозрительный скрип, и слизеринцу пришлось применить взрывное заклятие, чтобы разнести вдребезги прикроватную тумбочку, весьма красноречиво летевшую в его сторону.
– Ну, поп-падись мне, – Малфой-младший был в ярости – кто-то, прячущийся в этой комнате, посмел напасть на него! Похоже на стихийную магию. Он сам в детстве так развлекался, пугая домашних эльфов и собак, живущих в поместье. Значит, где-то здесь прячется ребенок. Если бы в доме жил кто-то из студентов Хогвартса, им бы скорее всего сказали, да и защиты, даже минимальной, не было.
Оставалось только обшарить комнату, тем более, что неизвестный уже явно начал выдыхаться. Вещи, летевшие в голову юноши по второму кругу, становились меньше и двигались медленнее. Наконец, последняя книга неуверенно потрепыхавшись, скорбно распласталась на полу. Драко, перешагнув через груду мусора, начал методично обшаривать комнату, стараясь на всякий случай передвигаться вдоль стены, чтобы не дать неизвестному напасть на него со спины. Маску, закрывавшую обзор на периферии зрения, пришлось приподнять.
Вскоре поиски увенчались успехом – в самом дальнем и темном углу комнаты слизеринец наткнулся на скорчившуюся на полу маленькую фигурку.
– А, вот ты где? – довольно прошипел он, наводя на ребенка палочку. – Сейчас ты у меня получишь.
Фигурка, дрожащая от с трудом сдерживаемых слез подняла голову и взглянула на Малфоя-младшего. Короткое «Люмос» позволило Драко разглядеть ее получше. И увиденное заставило его вздрогнуть.
Ребенок оказался девочкой, но это мало бы взволновало слизеринца, если бы не ее взгляд. Было в нем что-то такое. Громадные, слишком большие для маленького, вытянутого, бледного в свете заклинания личика с дорожками свежих слез на щеках, глаза были редко встречающегося ровного прозрачно-серого цвета, чуть темневшего к расширенному от ужаса и боли зрачку. Короткие для девочки волосы, едва достигавшие плеч, светло-золотистого, скорее даже платинового оттенка, немного спутались и отсвечивали в свете палочки серебром и золотом одновременно. Несколько тоненьких, влажных прядок прилипло к щекам и скрывало часть лица. Худенькая и неказистая, она прижимала к груди большого темно-коричневого медведя и смотрела. Просто смотрела. И этот взгляд что-то переворачивал в глубине души Драко Малфоя, что-то, чего он еще сам не понимал, лишь чувствуя, что происходящее – неправильно. Или наоборот правильно? Он этого еще не понял, не успел. А в глазах девочки ужас почему-то сменялся тихой паникой, оставляя боль утраты, словно она знала, что произошло, что у нее больше нет семьи, близких, отца, матери и брата. И Драко этот тоже понял.
Просто тишина, звенящая, бьющая по напряженным нервам. Весь дом словно вымер. Или это на комнату наложили звукопоглощающие чары? Тяжелая, липкая, засасывающая, словно в омут, тишина, изредка прерывалась судорожными вздохами девочки, которая начала неуверенно подниматься, опираясь на стенку и по-прежнему прижимая к груди своего медведя. Драко дернулся, вспоминая, что вообще-то пришел сюда, чтобы убить ее.
Убить. Такое просто слово и не менее простое действие. Но почему тогда так сложно? Тогда, на Астрономической башне, он тоже колебался, но по-другому. Не так, как сейчас. Сейчас…
Просто убить… Два коротких слова… И эти глаза, выворачивающие его душу наизнанку, закроются. Нет, они останутся открытыми, но вот жизни в них больше не будет. И маленькие, худые руки с аккуратно подстриженными ногтями не будут так судорожно сжимать своего медвежонка… И боли в глазах больше не будет. Мертвые не чувствуют боли. Они вообще ничего не чувствуют. Смерть… Плен она или освобождение? Просто убить…
Если не он, то кто-нибудь другой. Убить. Доказать свою верность Лорду. Убить. Перебороть свой страх. Убить. Защитить мать. Убить.
Но почему он не может? Драко глухо застонал, склонившись и опустив палочку, которая тут же потухла, словно истощившись.
Убить. Или нет? Разве есть выход? Юноша чувствовал, что не может, просто не может причинить вред этой проклятой маггловской девчонке… Нет, она же кидалась в него вещами… Тогда, проклятой маленькой ведьме… грязнокровке, вроде Грейнджер, которую он так ненавидел. Грязнокровке…
Вот только в молчаливой, замершей девочке не было ничего… грязного. Грязную кровь… ее ведь не видно. И почему-то слово «грязнокровка» по отношению к маленькой ведьме, быть может даже не знавшей о своей силе, звучало оскорблением.
Драко скорбно рассмеялся. Нет, с ним явно что-то не то. О чем он думает?
Он должен решить. Сейчас. Потом будет уже поздно.
И тут девочка заговорила.
Чуть склонив голову на бок и продолжая закрываться своим забавным медвежонком, она словно через силу выдавила:
– Кто… ты?
Причем, создавалось впечатление, что она почувствовала душевное смятение Драко, его неуверенность, его нежелание причинять ей боль. Потому, что он отчетливо понял – она его больше не боится. Совсем.
– Драко, – сам не понимая почему, ответил он.
– Дракон, – задумчиво проговорила девочка, разглядывая пол. Драко понял, что может перевести дыхание. Взгляд малышки словно загипнотизировал его – Zmej Gorynych, – почему-то добавила она. Словно дала ему другое имя. Потом подняла глаза – Dar’jana, – имя звучало мягко и певуче и почему-то казалось чужим.
– Эй, Малфой, ты где? – донеслось из коридора. – Мы уходим. Как и договаривались – каждый к себе. Ты уже закончил? А то первый этаж скоро так разгорится, что придется убираться как можно скорее.
– Да, – отозвался Драко. – Тут никого нет. Я только подожгу комнату и коридор. До встречи. Завтра.
Девочка снова молча смотрела на него, пока слизеринец впервые в жизни раздумывал – совершить или не совершить ему неслизеринский поступок.
– Все, – резко выдохнул юноша. – Пора уходить! Пойдешь со мной? – он наклонился к Дарьяне.
– Куда?
– Подальше отсюда. Скоро здесь все будет полыхать. Нельзя оставлять следов, – пояснил Малфой, словно она могла что-то понять.
– А мама? – губы девочки задрожали. – Папа? Лера?
Врать было бессмысленно.
– Они мертвы. Ты и сама это знаешь.
– Знаю, – бесцветно отозвалась Дарьяна. Глаза затуманились и расфокусировались, словно девочка смотрела куда-то вглубь.
– Эй, погоди, – юноша с силой тряхнул ее за плечи. – Сейчас я подожгу комнату и коридор, а потом мы с тобой убежим отсюда. Слышишь?! Я не дам тебя убить!
– Убежим… Убить… – голос становился безжизненным.
Драко рванулся с места, открыл дверь комнаты, скороговоркой выпалил поджигающее заклинание, убедился, что оно охватило коридор, и вернулся в комнату. Подхватив безучастную девочку на руки, та продолжала прижимать медведя к груди, юноша поджег кровати и шкаф. Книги вряд ли займутся так быстро.
Следовало торопиться. Времени оставалось все меньше и меньше. Он должен обернуться как можно скорее, чтобы никто ничего не заподозрил. Нужно спрятать Дарьяну. Но сначала нужно убраться из горящего дома. Тем более ему казалось, что они находятся здесь слишком долго. Непростительные заклятия уже давно должны были засечь авроры. Нужно торопиться.
Устроив свою почти невесомую ношу как можно удобнее, Драко достал из-за пазухи тоненькую цепочку с небольшой платиновой подвеской в виде змейки с изумрудными глазам. Подвеска была изготовлена недавно, по приказу матери. Портключ. Переносящий к дому Северуса Снейпа. Драко сначала возражал, но Нарцисса настояла, заявив, что ситуации могут быть разными. Ему может срочно понадобиться помощь, которую она оказать будет не в силах. А Северус обязательно что-нибудь придумает.
Оставалось надеяться, что тот не сдаст его Темному Лорду за невыполнение приказа. И что Обет еще действует. Подгоняемый этой надеждой, Драко Малфой активировал портал.
А в двухэтажном доме, над которым страшным предупреждением повисла Метка, перекрытия занялись огнем.

Они появились прямо на пороге старого кирпичного дома. Свет, пробивавшийся сквозь занавески, пятнами ложился на землю, выхватывая куски травы и асфальта.
Драко неуверенно потоптался на пороге, прислушиваясь к замедленному, едва слышному дыханию девочки.
– Эй, – тихонько окликнул он ее, наклонив голову и пытаясь в неверном свете ближайшего фонаря разглядеть лицо. – Ты меня слышишь?
Молчание.
– Плохо, – пробормотал юноша и только собирался постучать, как дверь скрипнула, показалась высокая, худая фигура. – Профессор.
– Драко, – в голосе Северуса Снейпа отчетливо слышалось изумление. – Что ты здесь делаешь?
– Вы одни? – шепотом поинтересовался Малфой-младший.
– Да, – коротко кивнул бывший профессор Хогвартса и посторонился, пропуская бывшего ученика.
– Так что ты здесь делаешь? – повторил вопрос Снейп, принимая из рук юноши его хрупкую, бессознательную ношу. – И кто это такая?
– Профессор, – Драко с трудом подбирал слова. Ему нужно было кому-то довериться. Появляться с девочкой в Поместье было слишком опасно. О ней никто не должен был знать. Даже мать… ради ее же безопасности. Решение пришло внезапно. И вот он здесь, в доме Северуса Снейпа. – Я был на задании… Рейд в маггловский квартал… Приказано – уничтожить всех… Я не смог… Не смог убить… ее…
– Да? – бровь бывшего слизеринского декана поползла вверх. – И почему?
– Не знаю, – юноша прикрыл глаза, пытаясь объяснить то, что чувствовал. – Просто… нельзя ее убивать… Я не могу… Профессор, где можно спрятать Дариану?
– Хм, значит, Дариана… – Северус Снейп тем временем уже осмотрел девочку и направился к одному из шкафов, порылся там, достав две небольшие бутылочки, накапал несколько капель из каждой, добавил воды и осторожно поднес к губам девочки. «Энервейт», и полубессознательная Дариана при помощи зельевара выпила лекарство. Попытки разжать руки и вытащить медвежонка успехом не увенчались. Она держалась за него, как утопающий за протянутую ему с лодки руку.
– Что это? – Драко продолжало трясти. Только сейчас он начал осознавать, во что ввязался.
– Концентрированное Зелье сна без сновидений в сочетании с Успокаивающим. У нее шок, – пояснил Снейп. – И все-таки почему?
– Почему я ее спас? – переспросил Драко, глядя мимо зельевара. – Это было минутное решение.
– Правда? – скептицизму в голосе бывшего слизеринского декана можно было позавидовать. – И почему мне так не кажется?
– Профессор, я, правда, не знаю. Я просто понял, что не могу не только убить ее, а даже просто бросить там умирать. Да, кстати, она – ведьма.
– Даже так.
– Так, – согласно кивнул Драко, принимая из рук Снейпа бокал воды. – Она попыталась закидать меня вещами, – он слабо улыбнулся. – Професс…
– Тсс, – оборвал его Снейп. – Я больше не профессор, – угрюмая усмешка скользнула по губам. – Зови меня просто Северусом.
– Хорошо, Северус, – повторил Драко. – И что мне теперь делать?
– То есть?
– Ну, с ней. Куда ее теперь? Я не могу забрать ее домой. Это опасно для нее, для мамы, если она согласится принять Дариану… и для меня.
– Действительно опасно, – согласился Северус. – Тебе сейчас никак нельзя вызывать подозрения. Только не сейчас. Вот что… Отправляйся домой. Я постараюсь определить девочку в приют.
– Пр… Северус, вы уверены?
– У тебя есть другие варианты? – скептически поинтересовался Снейп.
– Нет, – убито согласился Драко.
– Тогда отправляйся.
– Хорошо. Только… вы позаботьтесь о ней, ладно.
– Позабочусь, – кивнул зельевар и закрыл за нежданным гостем дверь.

– И что мне теперь с тобой делать? – Северус Снейп, бывший слизеринский декан и преподаватель Зелий и Защиты от Темных Искусств в Хогвартсе задумчиво рассматривал спокойно спящую девочку, устроенную им на диване в гостиной. – Да уж, от кого-кого, а от Драко не ожидал… Альбус был прав. Значит, все не зря.
Усевшись за стол и пододвинув чистый лист пергамента, Северус начал писать. Послание получилось коротким.
«Доброе утро, Минерва!
Надеюсь, вы уже получили письмо Альбуса? Оно должно было появиться на столе в кабинете Директора через десять дней после похорон.
Но не о письме речь. Хотя, надеюсь, что вы все поняли.
Меньше часа назад у меня в доме появилась магглорожденная ведьма, примерно семи лет от роду. Ее близкие были убиты сегодня ночью во время нападения сторонников Темного Лорда. Девочка в шоке. Оставлять ее у меня опасно.
Нужно встретиться.
Доверьтесь посланнику.
С.Снейп»
– Фоукс! – тихо, чтобы не побеспокоить спящую девочку, позвал Северус.
Феникс появился словно бы ниоткуда и опустился на плечо зельевара.
– Фоукс, сможешь доставить письмо Минерве? – мягко спросил мужчина.
Феникс склонил голову на бок и посмотрел в глаза убийцы своего прежнего хозяина, потом на спящего ребенка, курлыкнул.
– Да, это из-за нее, – кивнул Северус. – Не все же умеют так хорошо прятаться.
Фоукс снова курлыкнул, на сей раз согласно.
– У Минервы есть связи в нескольких маггловских приютах. Я хочу попросить устроить туда девочку. Отнесешь письмо? Вот и отлично. Дождешься ответа. Потом, если она согласится встретиться, перенесешь Минерву сюда. Только так, чтобы вас никто не видел, понял?
Феникс потерся изящной головкой о щеку мужчины. Он появился через пару дней после похорон и принес хоть какое-то подобие покоя, пусть и иллюзорного, в истерзанную душу. Фениксы сами выбирают себе хозяев…
Курлыкнув напоследок, Фоукс поднялся в воздух, совершил пару оборотов по комнате, словно добавляя в нее красок, и растворился.
Северус, вздохнув, устроился в кресле и, время от времени поглядывая на спящую девочку, продолжил прерванное приходом Драко чтение.
Спать ему последние дни совершенно не хотелось.

Глава 2

Глава 2

Минерва МакГонагалл всегда вставала рано, а уж в последние дни тем более.
Слишком много дел нужно было закончить до начала нового учебного года. Столько проблем навалилось разом. Слишком тяжело она переживала смерть близкого друга и соратника Альбуса Дамблдора. Бывшая заместитель Директора, а вот уже последнюю неделю – новый Директор Хогвартса, Минерва разрывалась между кучей обязанностей, неожиданно свалившихся на нее. Становилось ясно, что ей придется искать заместителя себе и заодно декана своему любимому Гриффиндору, если она хочет продолжить преподавать трансфигурацию… Да, еще следует окончательно согласовать с Горацием его деканство. Нельзя оставлять самый проблемный факультет без главы. Северус, при всех его недостатках, как-то ухитрялся держать своих змеенышей в относительном повиновении. А еще преподаватель ЗОТИ, списки первокурсников, письма которым совы уже скоро разнесут по всей стране, результаты СОВ, списки учебников для всех курсов...
Война идет, а жизнь продолжается, дети должны учиться, расти и выходить во взрослую жизнь подготовленными настолько, насколько это вообще возможно.
Поднимаясь по лестнице в свой, теперь уже свой кабинет, Минерва прикидывала, за какие дела следует приниматься немедленно, а какие подождут еще несколько дней. Однако стоило ей только открыть дверь, как все мысли разлетелись в разные стороны, подобно листам пергамента, подхваченным порывом ветра, ворвавшимся в открытое окно.
На столе сидел Фоукс.
Фоукс, столько лет принадлежавший Альбусу, и исчезнувший неизвестно куда больше двух недель назад. Феникс, словно какая-то почтовая сова, держал в лапе письмо.
Заметив вторжение, тот поднял голову и принялся разглядывать Минерву. Наконец, придя к одному ему ведомому выводу, он протянул ей конверт.
Женщина задохнулась, увидев знакомый острый почерк на пергаменте.
– Северус? – зачем-то переспросила она.
Фоукс согласно курлыкнул.
Минерва слишком хорошо помнила последнее письмо Альбуса, полученное несколько дней назад. Письмо, расставившее все по своим местам. Новая директриса не хотела верить в предательство Северуса Снейпа, не хотела принимать это. Альбус не мог настолько ошибаться. Письмо, хоть и не смягчившее горечь утраты, принесло немного уверенности. Оставалось надеяться, что Северус тоже знает о существовании письма, которое Минерва надежно укрыла от посторонних глаз, надеясь, что когда-нибудь оно еще сослужит свою службу. И она ждала. Ждала, что бывший слизеринский декан выйдет на связь. По замыслу Дамблдора, именно Минерва должна была стать связующим звеном между двойным агентом и Орденом. Пусть пока остальные считают Северуса предателем. Так будет безопаснее – и в первую очередь для него самого.
И вот оно, долгожданное письмо.
Едва вчитавшись в наскоро написанные строчки – Северус писал неровно, рвано, проверять его работы всегда было сложно, Минерва замерла.
Девочка… магглорожденная… у Северуса…
Это действительно слишком опасно. Но где он?
Доверьтесь посланнику.
Фоуксу.
– Фоукс, – окликнула феникса директриса. – Ты можешь доставить меня к Северусу?
Феникс, потоптавшись по столу и распушив хвостовые перья, искоса поглядел на женщину, словно удивляясь, как это она может сомневаться в его способностях. Потом поднялся в воздух и перелетел к ней на плечо.
– Что, прямо сейчас? – поинтересовалась Минерва. – Тогда подожди, возьму мантию потеплее.
Потребовалось совсем немного времени, чтобы добраться до ворот Хогвартса и перенестись, доверившись способностям феникса.

Стоило им только появиться на улице небольшого городка в тени кустов, росших около старого кирпичного дома, как Минерва тут же приняла анимагическую форму, а феникс растворился в воздухе. Меньше чем через минуту дверь дома приоткрылась ровно настолько, чтобы пропустить кошку. Профессор, долго не раздумывая, проскользнула внутрь.
В прихожей было темно, однако кошачьи глаза анимага смогли разглядеть в неверном ночном свете силуэт высокого мужчины. Мгновение – и дверь захлопнулась. Кошка услышала, как шаги стали удаляться вглубь дома, и последовала за ними.
Гостиная была маленькой, довольно темной, с огромным для такой комнаты количеством книг. Кошка немного повертелась на месте, осмотрелась и в следующую секунду превратилась в Минерву Макгонагалл.
– Северус, – укоризненно начала она, в мгновение ока отметив еще большую бледность мужчины. Темные глаза ввалились, а отчетливо видимые синяки делали их еще глубже. – Вы когда спали в последний раз? – в голосе ясно слышалась почти материнская забота.
– Минерва, – голос зельевара, напротив, был напряженным. – Надеюсь, вы пришли не для того, чтобы сетовать по поводу моего самочувствия. Уверяю вас, оно вполне удовлетворительное.
Директриса укоризненно покачала головой, оставив это заявление без комментариев.
– Так что там с девочкой? – поинтересовалась она, подходя ближе к дивану и склоняясь над свернувшимся клубочком под легким одеялом ребенком. – Откуда она у вас?
– Ее ко мне доставил один человек, – Северус тоже склонился над диваном, внимательно вглядываясь в лицо Дарианы. Оно было плохо видно за разметавшимися, спутавшимися во время сна тонкими, светлыми волосами. Малышка плотно прижала к себе медвежонка и слабо вздрагивала во сне.
– Человек, – задумчиво повторила Минерва. – Откуда?
– Не знаю. Мне он сказал лишь, что сегодня ночью был рейд Упивающихся. Он спас Дариану от смерти.
– Дариану. О ней известно хоть что-нибудь, кроме имени?
– Как я уже писал, девочка – магглорожденная ведьма, – нетерпеливо ответил Северус, нащупывая пульс на бледной, почти синей руке ребенка.
– Я помню об этом, – спокойно заметила Минерва. – Значит, ее близкие погибли… А у девочки произошел стихийный выброс магии. Чудо, что она осталась жива. Маленькие дети – не соперники взрослым, обученным магам. Даже со своей неконтролируемой магией.
– Ее спасло не чудо, – возразил зельевар, окончив осмотр. Девочка даже не пошевелилась.
– Кто-то из Упивающихся? – закончила за мужчину волшебница. – Кто-то, кто участвовал в этом рейде? Но почему?
– Он и сам толком не знает, – покачал головой Северус.
– Он молод? – резко спросила Минерва.
– Вас это не касается! – мгновенно напрягся маг. – Вы должны забрать отсюда ребенка и пристроить ее куда-нибудь.
– Возможно, у нее остались родственники. Нужно попытаться разыскать их, – задумчиво проговорила директриса.
– Разве что вы свяжетесь с иностранными министерствами, – криво усмехнулся зельевар.
– О чем это вы? – непонимающе нахмурилась волшебница.
– Пока я ждал вас, девочка плакала во сне, судя по всему, звала родителей. Так вот, могу совершенно точно сказать, она – не англичанка. Наверное, из эмигрантов. Слов я толком не понял, но в них чувствовалось явно что-то славянское…
– Жаль, – огорчилась Минерва. – Тогда действительно придется отвезти ее в приют.
– И как можно быстрее. Это почти чудо, что никто из моих «соратников» не навестил меня этой ночью, и что меня никуда не вызвали. Оставаться здесь, вам обоим, опасно.
– Понимаю. Пожалуй, я оправлюсь прямо сейчас. Как она вообще?
– Шок, естественно, – спокойно заметил Северус. – Да вы это и сами могли предположить. Я дал ей Успокаивающее зелье и Зелье сна без сновидений, однако она спала очень беспокойно. Странно даже. Видимо, все-таки потрясение слишком велико. Надеюсь, в приюте позаботятся о том, чтобы девочка смогла прийти в норму. Вы ведь не захотите потерять ее, правильно?
– Естественно, – согласно кивнула волшебница. – Будем надеяться, что года через четыре Дариана станет студенткой Хогвартса. Мы не можем позволить себе терять волшебников, даже магглорожденных. Их итак погибло слишком много в последнее время.
Женщина откинула одеяло и, собралась уже было взять ребенка на руки, но вдруг остановилась.
– В чем это она? – недоуменно перепросила директриса, разглядывая странное одеяние малышки. Короткие желтые шортики и свободная кофточка почти без рукавов – вот и весь наряд. Минимум одежды. – Ее что, так прямо и доставили?
– Конечно, – хмуро заметил маг. – Вообще-то, у них не было времени найти для ребенка что-то более существенное. А в этом она, по-видимому, спит. Нападение произошло ночью.
– Да-да, понимаю.
Взмах палочки. И вот на спящей девочке уже длинная, плотная юбка и свободный алый свитер.
– Так-то лучше, – спокойно заключила волшебница и бережно подхватила ребенка на руки. – Она же почти ничего не весит!
– Я это заметил.
– Всего доброго, Северус. Берегите себя. Не забудьте, нам обязательно нужно будет поговорить.
– Не забуду.
Минерва направилась к коридору.
– Минерва!
– Да?
– Вы вполне можете аппарировать прямо отсюда.
– Да, конечно. Дариана, просыпайся! – окликнула директриса девочку. – Нам пора оправляться, тебе нельзя спать.
Та медленно, словно нехотя приоткрыла серые глаза и непонимающе уставилась в лицо волшебницы. Во взгляде не было даже намека на интерес. Глаза, пустые и холодные, пугали.
– Бедная ты моя, – Минерва ласково погладила девочку по волосам. – Давай, обними меня. Иначе тебе будет неудобно. Сейчас мы перенесемся отсюда.
Дариана медленно, неуверенно подняла руку и обхватила волшебницу за шею, вторая меж тем продолжала прижимать медведя к груди. С тех пор, как Драко принес девочку к Северусу, та не расставалась с игрушкой ни на минуту.
– Вот так, хорошо, – довольно добавила волшебница, чуть поправляя руку ребенка. – Все, сейчас будет немного неприятно, но это ничего страшного…
– Минерва, – позвал Северус.
– Да? – обернулась та.
– Если вам не будет трудно – сообщите мне, куда именно Вы определите девочку.
– Это так важно? – нахмурилась директриса.
– Да, – просто кивнул тот.
– Хорошо.
Хлопок. В гостиной остались двое – феникс и его новый хозяин.
– Фоукс, – мужчина погладил птицу по голове. Та, немного повертевшись, устроилась на подлокотнике старого кресла. – Надеюсь, я не ошибся.
Феникс вопросительно посмотрел на хозяина, тронул клювом рукав мантии.
– И Драко действительно не забудет Дариану. Мне кажется, что она еще сыграет важную роль.
Фоукс, немного подумав, выдал замысловатую трель, едва слышную на расстоянии пяти-шести футов.
– Будем надеяться, – согласился волшебник.

Июль близился к концу как-то подозрительно быстро. Время летело, словно голодный фестрал, почуявший добычу.
Жизнь в Поместье Малфоев, наоборот, была почти тихой и размеренной, если не считать пары вызовов на собрания последователей Темного Лорда. Возможно, ближний круг вызывался чаще – Драко не знал, а тетка Белла не собиралась ему об этом сообщать. Лорд, казалось, тоже затаился, выжидая, накапливая силы, обдумывая одному ему ведомые планы. Скорее всего, они были связаны с приближающимся совершеннолетием Гарри Поттера и, соответственно, усилением его уязвимости из-за падения защиты.
Отлучка Драко, к его удивлению и немалой радости, прошла незамеченной. Он не смог избежать излишних расспросов матери, но к этому времени юноша уже научился неплохо уводить разговор в сторону. Хотя Нарцисса, зная, чем занимается сын, тоже старалась не давить на него. Словно давая право выбора. И юноша знал, что она примет любое его решение. Вне зависимости от того, как сама к нему отнесется. Однако Драко понимал, что мать не слишком жалует Лорда и отнюдь не придерживается взглядов сестры – Темный Лорд представлял слишком большую опасность для стабильности семьи, именно его возвращение разрушило то, что создавалось Люциусом и ею самой на протяжении десятка с лишним лет. Проблема состояла в том, что, даже пожелай он покинуть ряди Упивающихся, обратной дороги уже нет, хотя метку он еще не получил. Драко хорошо помнил историю своего двоюродного дяди – Регулуса Блэка. Слишком хорошо.
Меж тем Лорд решил, что Малфою-младшему стоит вернуться в Хогвартс. Тем более что доказательств его причастности к смерти Дамблдора не было, а проверенный агент в Школе, куда Волдеморт пока соваться не собирался, не помешает. Особенно, если там будет Поттер. Что ж, это было далеко не самое худшее решение, по крайней мере, для самого Драко. Как ему не хотелось признаваться – год в Хогвартсе – это возможность еще целый год не участвовать в рейдах и не убивать, небольшая отсрочка, но все же. Быть может, через год у него уже хватит решимости. А наблюдать… С таким заданием он справится.
К тому же Драко удалось выбить в Министерстве разрешение на свидание с отцом. Чего это стоило, не подозревала даже мать. Повезло еще, что ему уже исполнилось семнадцать, и он стал совершеннолетним. Теперь можно было самостоятельно перемещаться куда угодно, не опасаясь контроля Министерства. И свободно распоряжаться частью фамильного состояния. Чем Малфой-младший и воспользовался. Оставалось побеседовать наедине с несколькими людьми, способными посодействовать в решении его проблемы.
Как бы то ни было, старания Драко увенчались успехом, и пропуск в Азкабан на двоих был получен. Свидание, конечно, было коротким – всего полчаса. Но ведь это лучше, чем ничего.
Увидеть отца в тюрьме оказалось ужасно тяжело. О том, что Люциус уже год в Азкабане Драко, конечно же, знал, но вот увидеть его там…
Нет, Малфой-старший выглядел весьма неплохо, насколько это вообще возможно в условиях заключения. К тому же в Азкабане больше не было дементоров и, соответственно, спала та атмосфера отчаяния и непрерывных терзаний узников. Обычная тюрьма с обычными камерами. И теперь уже с обычными охранниками-аврорами, которые недобро зыркали на высокомерную, холодную, словно статуя Нарциссу и вышагивающего рядом с ней Драко, который старался выглядеть как можно увереннее и бесстрастнее. Хотя он подозревал, что до отца ему было еще очень и очень далеко. С другой стороны, все приходит с опытом. Люциус ведь тоже не всегда был настолько невозмутим.
Проверка на наличие запрещенных к проносу в Азкабан предметов прошла успешно. Глупо было бы пытаться что-то такое протащить. Лишние проблемы и никаких гарантий успеха.
Да еще и мать накануне заявила, что сейчас для Люциуса Азкабан – едва ли не самое безопасное место. И чем меньше он будет связан с Лордом, тем для них лучше. На вопрос Драко о возможном приходе Волдеморта к власти, Нарцисса, едва заметно скривившись, предположила, что если таковой произойдет, на волшебном мире можно будет поставить могильный камень, желательно побольше и посолиднее. Потому что уничтожение недовольных и атаки на магглов – это угроза самому существованию волшебников, поскольку они увеличивают вероятность нарушения секретности. И если Лорд не понимает, что магглов больше даже не в десятки, а в сотни или может даже тысячи раз, то подобная недальновидность может иметь далеко идущие последствия.
Драко еще ни разу не слышал из уст матери подобных резких высказываний. А мысль о том, что магглы могут представлять опасность для магического мира, в первые минуты показалась ему абсолютно дикой. Однако Нарцисса напомнила ему о причинах, по которым в Средние века мир волшебников скрылся, спрятался от мира магглов и что, вполне вероятно, магглы эти века на месте не стояли. Одна Вторая Мировая Война магглов чего стоит. Малфой-младший помнил, причем довольно смутно, история магглов его никогда не интересовала, что Вторую мировую маги связывали с усилением активности Гриндевальда, который использовал неволшебников в своих целях. А чем тот кончил, знал даже первокурсник – смерть от руки или лучше сказать – палочки Альбуса Дамблдора – не самый славный конец.
От приблизительной цифры потерь, понесенных магглами в эту войну – Нарцисса еще в годы учебы в Хогвартсе как-то случайно услышала дискуссию одной магглорожденной с кем-то из подруг-рейвенкловок о соотношении численности магического и немагического населения – свыше двух десятков миллионов – Драко стало несколько не по себе. Тогда-то мать и подвела итог их разговору, посоветовав подумать, что случится, если на одного, пусть даже очень хорошо подготовленного, опытного мага придется по сотне с лишним магглов. В конце концов, силы у волшебника отнюдь не безграничны и его могут задавить одним количеством. И потом, что-то такое нехорошее она слышала о современном маггловском оружии… Вроде как оно действует на очень большие расстояния. И еще неизвестно, способна ли его остановить магия.
Как бы то ни было, а размышлений о магглах и их гипотетических возможностях хватило надолго. Хотя, он продолжал считать, что мать несколько преувеличивает. Быть может, это было вызвано беспокойством за него, тем более, что он все больше увязал в делах Упивающихся. Также было ясно, что она, несмотря на все свои слова о плюсах заключения Люциуса в Азкабане, волнуется и за него.
И вот теперь они шли по темным, сырым – куда там подземельям Хогвартса – коридорам главной тюрьмы магического мира. И хотя внутри у Драко все сжималось от какого-то иррационального страха, внешне это никак не отражалось. Разве что он двигался чуть более резко, чем обычно, заслужив едва заметный осуждающий взгляд Нарциссы, которая напоминала Снежную королеву.
Аврор, погремев огромной связкой ключей – магию он не использовал – открыл тихо скрипнувшую массивную дверь с зарешеченным окошком и объявил:
– Заключенный Люциус Малфой! Посетители!
Волшебник посторонился, пропуская Нарциссу. В его полуприкрытых глазах плескалась почти не скрываемая неприязнь не только к заключенному, ко всей его семье. Нарцисса ответила ему спокойной уверенностью, она просто не обратила на него внимания, скользнув по его лицу безразличным взглядом. Однако Драко, шагнувший вслед, заметил, как напряглась мать. Спина стала, казалось, еще прямее, складки на теплой мантии из тонкой шерсти чуть сместились, открывая потаенные чувства хозяйки. Хотя, Малфой-младший был уверен, что никто посторонний этого бы не заметил. Очень давно юноша не видел мать настолько закованной в броню, которую она обычно носила на людях за пределами поместья.
Дверь с грохотом захлопнулась, порыв ветра, рожденный ее движением, тронул края мантий и затих.
– У вас полчаса, – донеслось из-за решетки. – Не больше.
Человек в серой тюремной мантии поднялся с узкой кушетки с тонким, плоским матрацем.
Камера была небольшой. Кушетка, прикрепленная к стене, крошечный, какой-то скособочившийся столик с простым металлическим кувшином и кубком, умывальник в углу, неяркий факел на стене. Серые стены, сложенные из крупных кусков камня, давили на сознание, делая и так тесную камеру еще меньше. По сравнению с этим местом – Хогвартс – дом родной.
Поняв, что разглядывает камеру лишь потому, что не хочет смотреть на отца, Драко внутренне одернул себя и собрался. Он очень надеялся, что Люциус не заметил его неуверенности, только вот надежда эта была почти призрачной. Отец всегда был очень наблюдателен. Сомнительно, чтобы год Азкабана смог его настолько изменить.
Но Люциус Малфой почти не смотрел сейчас на своего наследника. Отметив краем глаза, что Драко тоже пришел, он глядел лишь на лицо жены. И он как никто другой знал, что холодное, высокомерное выражение – лишь маска, что Нарцисса сейчас с огромным трудом сдерживает эмоции. Ей импульсивность Блеков была свойственна ничуть не меньше, чем старшей сестре.
Нарцисса коротко вздохнула, разрушив тягостную тишину, воцарившуюся в камере, и парой быстрых легких шагов преодолела расстояние разделяющее ее с Люциусом. Не сказав ни слова, она просто прижалась щекой к грубой ткани тюремной мантии и обняла мужа. Зачем слова? Сейчас они ничего бы не изменили.
Люциус, казалось, даже поразился такой порывистости. Хотя, пожалуй, это именно кажется. Уж кто-то, а отец знает маму лучше всех. И точно куда лучше, чем знает ее сам Драко.
А родители продолжали стоять посреди камеры. Нарцисса все также молча обнимала мужа, а тот медленно, бережно гладил ее по волосам. Время словно остановилось, замедлило ход, давая этим двоим возможность побыть вместе хоть на мгновение дольше. Драко вдруг болезненно осознал, что он сейчас здесь определенно лишний.
Он – лишь наблюдатель. Словно его просто не существует. Очень странное, и оттого еще более неприятное чувство.
И тут время вновь ускорилось. Люциус Малфой, словно проснувшись, нехотя отпустил жену и сфокусировал взгляд на сыне. Бросив взгляд на часы, Драко, чуть удивившись, обнаружил, что прошло-то всего-ничего, каких-то несколько минут.
– Драко, – со странными нотками в голосе протянул отец.
– Да, – поклон, скорее едва заметное движение головы. Жест, означающий почтение, подчинение и вместе с тем утверждение статуса.
– Я рад, что ты здесь, – все те же странные, почти неощутимые нотки.
Мать стояла рядом с отцом, тот едва заметно пожал ладонь жены. Нарцисса тут же успокоилась, и коротко взглянув на сына, вновь обратилась к Люциусу.
– Это было довольно сложно, – заметил Драко.
– Попасть в Азкабан, – понимающе хмыкнул Люциус, разглядывая сына чуть более пристально, чем раньше.
– Свидания родственников с заключенным не приветствуются, – пояснил Малфой-младший.
– Знаю, – согласился отец. – Вот поэтому я особенно рад, – в серых глазах мужчины мелькнул огонек гордости. – Ты еще раз доказал, что способен принимать самостоятельные решения и добиваться желаемого, – Люциус говорил эти слова спокойно и размеренно, словно констатировал очевидное.
Но эта явная похвала отозвалась в душе Драко таким теплом, что даже тесная камера словно шире стала.
Люциус любил сына, но хвалил его крайне редко. Быть может именно поэтому похвала и ценилась так высоко, вызывая у юноши вполне обоснованную гордость. За неподобающие же истинному Малфою поступки следовало суровое, опять-таки по меркам Драко, наказание. И не важно, что эта суровость выражалась лишь в разочаровании, которому отец позволял показаться на лице. Для тогда еще маленького Драко это было куда хуже криков или телесных наказаний. Потому что Люциус умел сердиться как никто другой. Чуть сузившиеся от гнева глаза, лицо, словно становящееся острее, даже волосы, казалось, тускнеют. И вот уже весь мир теряет краски. Как можно чувствовать себя свободным, когда отец сердится? Самое страшное, даже не гнев – разочарование. Не оправдать ожидания главы семьи – вот чего больше всего боялся маленький Драко.
По мере взросления проблемы стали в чем-то проще, а в чем-то сложнее. Потому что и ошибки были другими, и разочарование в глазах отца явственнее. И пусть оно сейчас воспринималось по-другому, менее остро, все равно было болезненным.
А сейчас он отчаянно боялся, хотя и старался подавить свой страх. Боялся, что отец не одобрит его поступков, что он не оправдал надежд главы семьи. Но рассказать все равно бы пришлось. Вот только не в этот раз. Потому что камера, скорее всего, прослушивается. А он не может дать повода для подозрений. Ни в коем случае. И как тогда рассказать отцу о произошедшем? Да так, чтобы посторонние не догадались. Значит, нужно говорить так, чтобы понял один отец. Драко рассчитывал, что палочки у них забирать не будут, но ошибся. И почему он не учел такого развития событий? Глупец!
Считанные мгновения размышлений почти не заметны. Едва уловимая пауза. Внимательные, чуть прищуренные глаза отца, вглядывающиеся в его лицо.
Столько всего нужно сказать… А нельзя. Разве что только недомолвками. Но, по крайней мере, попробовать стоит.
– Ты слышал о недавних событиях?
Люциус едва заметно напрягся и обвел взглядом камеру, давая понять, что стоит говорить осторожнее. Драко покорно кивнул.
– Да, газеты сюда доставляют достаточно регулярно.
– Как думаешь, что теперь будет?
Люциус поморщился.
– Новым директором скорее всего станет МакГонагалл. Надеюсь, ты не бросил учебу? – вдруг подозрительно прищурился отец. – Ты должен, – он выделил последнее слово, – как следует закончить Хогвартс. Чтобы никаких ошибок! – даже в жалком тюремном одеянии отец подавлял. Да и кто сказал, что представительность и величие Люциуса заключается в одежде? Так может думать только недалекий человек. Малфой-старший и в тюрьме оставался главой старинного и уважаемого рода. И ничто не могло изменить этого.
– Само собой, отец, – опять короткий поклон подчинения. – Я помню о своем долге и обязанностях, – при этих словах Драко приподнял левый рукав мантии и нарисовал пальцем правой руки небольшую фигуру на тыльной стороне запястья.
Люциус нахмурился, увидев это движение и быстро шагнув к сыну, впился глазами в его руку. Тонкие морщинки в уголках глаз и едва заметная складочка между бровей разгладились.
– Обязанности, – задумчиво проговорил он. – Это важно.
Драко нарочито сильно погрустнел. Сейчас самый важный момент. Только бы отец понял. Такие вещи никак нельзя скрывать от него. Глаза матери, стоявшей чуть позади, тревожно округлились.
– Я виноват, отец, – понурил голову Малфой-младший. – Не смог достойно выполнить свой долг.
Люциус заинтересованно и вместе с тем тревожно посмотрел на сына, потом опустил взгляд и, чуть закатав рукав тюремной мантии, вопросительно кивнул на темнеющую татуировку.
Драко сглотнул. Эта… он не мог подобрать подходящего слова. Мерзость – самое то. Она ярко выделялась на бледной, тонкой коже, словно старая, незаживающая рана, недоступная мастерству целителей. Знак Упивающегося Смертью. Знак, который он когда-то так хотел принять. Вот только сейчас при мысли о подобном «украшении» на руке начинает мутить. И так отчаянно не хочется видеть ее на руке у отца.
Драко согласно прикрыл глаза. Люциус чуть слышно вздохнул.
– Иногда ветер слишком слаб, что развеять пепел феникса, – почти прошептал Драко, опасаясь говорить громче.
Глаза отца тревожно вспыхнули.
Он понял. Тревога сменилась беспокойством, потом злостью, почти мгновенно переродившейся в ярость. И опять внешне это почти не отразилось. Приблизившаяся неслышно мать успокаивающе положила руку на плечо.
– Фениксы бессмертны, – мягко заметил Люциус, благодарно сжав ладонь жены. – Не тебе ли этого не знать.
– Я и знаю, – чуть улыбнулся Драко. Теперь побеседовать на другие темы, а потом отец ответит. Хорошо еще, что ярость явно к самому Драко не относится. Главное, чтобы время не вышло.
– Тогда и говорить не о чем, – подвел итог Люциус. – Да, я слышал, что Северуса теперь разыскивают. Значит, он покинул школу и факультет?
– Да.
– Выходит, Слизерин вновь возглавит его бывший декан, – задумчиво проговорил Малфой-старший. – Северус мне нравился больше.
– Мне тоже, – согласился Драко, пытаясь дать отцу понять, что именно из-за него профессору пришлось покинуть Хогвартс.
– Да, кстати, на счет охоты, – как бы между делом заметил Люциус. – Учти, крайне неосмотрительно выпускать против матерого лиса годовалого щенка, – гнев вновь поднялся в его глазах. Отец взял Драко за подбородок и внимательно вгляделся в лицо сына. – И не вина щенка, если он не сможет справиться с таким противником. На то годен лишь опытный пес. И плох тот охотник, который понапрасну рискует своей стаей.
– Я это запомню, – пообещал он.
– Это было бы неплохо, – кивнул Люциус и отпустил юношу. – В жизни пригодится.
– Время выходит, – мягко заметила Нарцисса, взглянув на небольшие, изящные золотые часики.
– Тогда тем более стоит поторопиться, – нахмурился Люциус. – Если что-то вдруг случится, тебе, Драко придется взять на себя заботу о матери.
Глаза Нарциссы испуганно округлились, и она настороженно схватила мужа за руку.
– Что ты такое говоришь?
– Дорогая, я должен предусмотреть все возможности, – возразил Малфой-старший. – И лучше, если я буду уверен, что в случае чего, вы сможете о себе позаботиться.
– Мы неплохо заботились о себе весь последний год, – нахмурилась Нарцисса.

Когда Драко с Нарциссой получили назад свои волшебные палочки и сели в небольшую, хрупкую даже на вид лодку, юноша вновь прокрутил в голове свидание.
Итак, отец им гордится – и это замечательно. И ему очень не понравилось, что Лорд дал Драко явно невыполнимое задание, пусть даже в качестве наказания. Еще больше его разозлило, что сына наказали за его, Люциуса, неудачу.
И еще почему-то отец озаботился передать Драко подготовленные им лазейки к отступлению. В том числе, как оказалось, инструкции как раз на такой случай. Теперь юноша знает, где их можно взять. Но сейчас он в тайник не полезет – незачем. Пока все более или менее стабильно. Через месяц с небольшим в школу. Мама останется в поместье. Все системы защиты вот уже год как настроены на Драко. Всем, конечно, посещать поместье не запретишь, но нежеланные гости просто так не проникнут. Авроры уже были с обыском год назад, вряд ли им опять стукнет в голову устроить проверку еще раз.
Драко нахмурился. Все-таки под контролем у него далеко не все. Вот уже две недели с того рейда проклятая маленькая ведьма не шла у него из головы. По нескольку раз в день перед глазами вставало то ее испуганное лицо с дорожками слез, то пугающий своей пустотой взгляд. Почему-то ему очень хотелось увидеть, как она улыбается – уголки губ чуть приподнимаются, в глазах появляется смешинка, и вот уже серебряный колокольчик с трудом сдерживаемого смеха готов прорваться наружу.
Но почему? Отчего эта девчонка так волнует его? Ему ведь все равно, что с ней стало, так? Северус обещал пристроить ее в приют. Значит, пристроит. Нужно будет спросить у него, как там девчонка. Наверное, она уже забыла про него, как забывают напугавший ночной кошмар. Конечно, забыла. И даже если он вдруг решится навестить ее… Она его не узнает. Она ведь и видела-то его всего несколько минут. А маленькие дети быстро забывают… наверное.
Драко совсем запутался. С одной стороны, он отчаянно пытался убедить себя, что его совсем не волнует, что же произошло с девочкой, которую он вытащил из горящего дома. С другой, ему отчего-то хотелось снова увидеть ее и убедиться, что с ней все в порядке. Насколько вообще может быть в порядке ребенок, недавно потерявший родителей. Вот только с какой стати юношу вообще должна интересовать судьба какой-то там магглорожденной? Она ведь ему даже не родственница. Хотя, стоит признать, что вряд ли Драко волновался бы и по поводу родственников. В конце концов, это их и только их проблемы.
Вот потому Малфой-младший и тянул две недели, не решаясь спросить у Северуса о судьбе Дарианы. Однако нельзя же всю жизнь бегать от себя самого. Может быть, он успокоится, если навестит ее один, только один раз?
Да, решено. Сегодня же вечером Драко напишет письмо Северусу с просьбой посетить их с матерью. Если бывший учитель согласится, то стоит узнать, где находится приют, в который определили Дариану.

Глава 3

[b]Глава 3[/b]

Северус Снейп с Фоуксом на плече стоял у ограды приюта. Редкие прохожие не обращали на высокого, сумрачного мужчину ни малейшего внимания и уж тем более не интересовались необычной птицей, впившейся когтями в черную одежду странного покроя. Они его просто не видели. Равнодушные взгляды скользили мимо, не задерживаясь на волшебнике. Магглоотталкивающие чары, и ты почти невидим. Очень удобно. Жаль, что на волшебников подобное не действует. Какая, впрочем, разница. Вряд ли сюда занесет какого-нибудь мага.
Миневра выполнила обещание и сообщила адрес приюта, куда устроила девочку. Однако Северус решил положиться на феникса и попросил того разыскать Дариану.
Вот и стояли они сейчас рядом с приютом.
Едва слышный хлопок, и Северус Снейп исчез с улицы, оказавшись в небольшом заросшем парке, если его можно было так назвать. Очень удачным оказалось решение аппарировать около стены, иначе на него вполне мог наткнуться кто-нибудь из детей, сломя голову носившихся по парку. Школьные занятия начинались лишь в сентябре, потому, как понял Северус, большинство обитателей приюта сейчас вовсю отдыхали. А жили в нем дети самых разных возрастов. От совсем маленьких до подростков.
- Где она? - тихо спросил зельевар.
Феникс замер, словно прислушиваясь, и повернул голову вглубь парка.
- Ясно. Будешь показывать дорогу, - распорядился мужчина и двинулся по траве, надеясь, что уж здесь на него кто-нибудь не налетит. Все равно время от времени приходилось буквально отскакивать в сторону, когда кто-либо из малышей, бегавших друг за другом, не разбирая дороги, несся прямо на него. Прямо студенты Хогвартса. Дети везде одинаковы, разве что от маленьких магов проблем больше. Хотя, это еще как посмотреть. В Хогвартс, по крайней мере, принимают детей только с одиннадцати лет, а играющие в парке были, как показалось зельевару, куда младше. Сколько же с ними, должно быть, проблем. Северус посочувствовал персоналу.
Они с Фоуксом ухитрились пробраться вглубь парка, никого при этом не зацепив. Феникс вдруг затих, грустно нахохлившись, и тут Северус увидел девочку.
Прошедшие с момента нападения дни явно тяжело сказались на ней. Одета она была чисто и аккуратно, волосы заплетены в две короткие, толстые косички. Очевидно, за девочкой хорошо следили. Вот только все равно она напоминала безмолвный призрак.
Дариана сидела на качелях, привязанных к толстой ветке, и тихонько покачивалась. Осунувшееся, бледное лицо, здоровенные синяки под глазами, синие, обветрившиеся губы, тусклый взгляд. Северус знал эти признаки - ребенок просто не хотел жить, он лишь существовал, больше напоминая растение, чем человека. Вот только ему еще ни разу не приходилось видеть в подобном состоянии столь маленьких детей. Девочка, как и в их первую встречу, крепко прижимала к себе медвежонка, видимо, так и не расставаясь с ним, и невидяще смотрела на траву под ногами.
Все это очень не понравилось зельевару. Он-то хотел лишь убедиться, что девочка благополучно устроена, тем более, что сегодня утром пришло письмо от Драко. Северус надеялся, что бывший ученик все-таки поинтересуется судьбой малышки. Он как раз размышлял, как можно вывести Дариану из этого состояния, когда послышался голос:
- Мистер, а что вы здесь делаете?
Северус даже не сразу понял, что обращаются к нему. Ведь, по идее, он сейчас невидим.
- Мистер, вы меня слышите?
Зельевар медленно обернулся и встретился взглядом с невысокой, полненькой девушкой лет тринадцати-четырнадцати. Попытка грозно зыркнуть успехом не увенчалась - та просто проигнорировала взгляд, заставлявший большинство студентов испуганно сжиматься. Первое впечатление о девушке - а она сильно напомнила Долорес Амбридж, если постараться и представить ту в юности - явно было ошибочным. Неправильные черты лица, тонкие губы и слишком светлые глаза - девушку никак нельзя было назвать не то, что красавицей - просто симпатичной. Но это ровно до того момента, пока она не улыбнулась. На удивление открытая улыбка мгновенно преобразила почти отталкивающее лицо, вделав хозяйку милой и обаятельной.
- Мистер?.. - нетерпеливо повторила девушка, смотря на волшебника снизу вверх - ее макушка с аккуратно причесанными волосами едва доставала тому до груди. - Вы что, язык проглотили? Ой! - Она мило покраснела и прикрыла рот ладонью. - Извините. Миссис Фишер всегда говорит, что я слишком...
Северус наконец-то пришел в себя от изумления - непозволительная оплошность - так расслабиться. Стоило учесть, что его могут обнаружить. А пока, нужно хоть что-нибудь ответить этой любопытной особе.
Но та успела первой, скороговоркой выпалив:
- А вы волшебник, да?!
Зельевар изумился еще больше. Что эта маггла может знать о волшебниках?
- Вы пришли Дари проведать, да? - продолжила допрос девушка. - А вас как зовут?
- Северус Снейп, - неожиданно для себя самого отозвался мужчина.
- Очень приятно, - снова улыбнулась девушка. - А меня Грета. Я тут живу. Так все-таки, вы к Дари пришли?
- Дари?
- Ну-у, - протянула Грета. - Вообще-то новенькая - Дариана, но никто из наших так ее не называет. Дари - короче.
- А откуда вы, мисс, знаете о волшебниках? - строго вопросил Северус.
Нет, встречу с этой юной особой скучной точно не назовешь. Рядом с ней на удивление легко, она прямо изучает положительные эмоции и невероятное любопытство.
- А, - отмахнулась девушка как ни в чем ни бывало. - Когда меня три года назад в Хогвартс приглашали, тогда и узнала.
- Приглашали? - Северус вскинул бровь.
Что ж, это все объясняло. Девочка была ведьмой, пусть и необученной, но неразвитых способностей ей как раз хватило, чтобы увидеть его. Проще всего было стереть ей память, но... Она ведь может дать необходимую информацию.
- Да, - кивнула Грета. - Приезжала такая суровая дама, в очках. Как же ее звали-то? - она нетерпеливо прикусила нижнюю губу. - Мак-что-то-там-такое. О, вспомнила, Минерва МакГонагалл. Это случилось после того, как письмо пришло, а я ответила. Та волшебница интересовалась, почему я не хочу учиться в Хогвартсе.
- И почему? - вкрадчиво спросил Северус. Ему тоже были весьма интересны причины, по которым та отказалась от магии.
- Потому что я уже знала, [i]кем[/i] хочу стать, - серьезно ответила Грета. - А обучение в той школе только помешало бы.
- И чем же?
- Я хочу стать воспитателем, работать здесь, в приюте, когда вырасту и выучусь, - отозвалась девушка, и, развернувшись, посмотрела на Дариану, которая даже не прореагировала на диалог, хотя явно должна была его слышать. - Вот только я совсем не знаю, как можно помочь Дари, - губы Греты задрожали, она подавлено ссутулилась. - Извините, мистер Снейп, я совсем вас заболтала. Скажите, - она снова обернулась к зельевару. - Ведь вы же можете ей помочь, правда? Вы - волшебник, умеете колдовать по-настоящему, я уверена. Помогите ей, очень прошу, - в напряженном голосе звенела мольба.
- Не знаю, - честно ответил мужчина. - Я не уверен, что способен хоть как-то помочь. А что именно с ней не так?
- Дари ни на что не реагирует. Господи, да она и не ела бы, не следи я за ней. Миссис Фишер попросила меня за ней присмотреть. Я уже несколько лет помогаю новеньким адаптироваться в нашем приюте, но такого никогда не было. Я спрашивала, почему Дари в таком жутком состоянии, Миссис Нэнси сказала, что та пережила страшную трагедию -видела, как умерли ее близкие. Я понимаю, это очень тяжело, но... Мистер Снейп, я не знаю, - взгляд стал умоляющим, - я представления не имею, [i]как[/i] заставить Дари [i]захотеть[/i] жить. Я могу за ней ухаживать - это несложно - кормить, умывать, причесывать, укладывать спать, но этого недостаточно. А она худеет и бледнеет с каждым днем. И ведь, кажется, что дальше уже некуда. Это пугает. Я не хочу, чтобы она умерла, - в светло-голубых глазах девушки показались слезы. - Она хорошая девочка, она должна улыбаться, а не пялиться целыми днями себе под ноги.
- Дариана хоть чем-нибудь интересуется? - резко спросил Северус. Услышанное ему очень не нравилось. Он-то надеялся, что девочка уже более или менее смирилась с трагедией, а оказывается... Хорошо еще, ему повезло натолкнуться на Грету. И просто замечательно, что он решил сюда наведаться. Неужели, Минерва ничего не знает?
- Нет, - покачала головой Грета. - Хотя... Было один раз... Маленькие смотрели мультфильм про динозавров, они еще их драконами называли. Дари вроде как встрепенулась, но стоило ей увидеть изображение на экране, как интерес тут же пропал. Я попыталась ее разговорить, она прошептала что-то про своего пропавшего друга-дракона и замолчала. При чем здесь дракон? Она целыми днями не расстается со своей игрушкой, но это медвежонок, а не дракончик. Маленькие часто одушевляют свои любимые...
Северус почти не слушал монолог девушки. В отличие от нее, он прекрасно понял, причем тут "друг-дракон". Так что нужно, во что бы то ни стало, вытащить сюда Драко. Зельевар очень надеялся, что понял содержание последнего письма правильно. Потому что через несколько недель спасать будет уже некого. Это ненормально, неправильно, когда семилетний ребенок настолько погружен в себя и свои переживания, что перестает замечать реальный мир. А детское тело слишком слабо, чтобы переносить такие нагрузки.
- Я постараюсь что-нибудь придумать, - пообещал он Грете.
Та встрепенулась и благодарно взглянула на волшебника.
- О, мистер Снейп, это было бы замечательно. Если бы вы смогли помочь... А вы сюда еще придете?
- Нет, вряд ли, - покачал головой зельевар. - И потом, я-то как раз ей помочь не смогу, но возможно другой человек...
Девушка заинтересованно взглянула на него, но уточнять не стала. Северус решил, что она даже более умна, чем показалось на первый взгляд.
- Тогда всего вам доброго.
Послышался захлебывающийся плач. Грета резко развернулась и бросилась к упавшему мальчику. Тот сидел на дорожке, неловко вытянув ногу с расплывающимся на ней красным пятном, и размазывал слезы по щекам.
- Джейми, что случилось? - девушка подхватила ревущего навзрыд ребенка и принялась его внимательно осматривать - почти со сноровкой Помфри. - Ничего страшного, всего-навсего коленку поцарапал. Пойдем, я тебе ее обработаю. Не плачь! Ты же у нас мужчина.
Мальчик согласно кивнул, гордо поднял голову и начал потихоньку успокаиваться, время от времени вздрагивая от икоты.
Северус, подозвал прячущегося на ближайшем дереве Фоукса - а ведь он даже не обратил внимание, когда феникс испарился с плеча, видимо, как раз тогда его и заметила Грета, и, отойдя подальше от тропинки, аппарировал домой.
Следовало подготовиться к визиту.

- Она здесь? - Драко неуверенно оглянулся на стоящего чуть позади Северуса.
Тот согласно кивнул.
- Да. Я сам вчера убедился.
- Зачем?
- Хотел проверить, как дела у девочки. Я ведь вроде как за нее отвечаю.
- Действительно, - Драко задумчиво нахмурился.
Вчерашний разговор был не из легких. Драко полвечера набирался смелости и сражался со своим нежеланием интересоваться девчонкой, пытаясь, уже в который раз, убедить себя, что судьба какой-то там магглорожденной его совершенно не волнует. Кто она, и кто он. И вообще, с какой стати... Замкнутый круг из противоречий между убеждениями Драко, его воспитанием, поступками и случившимся той страшной ночью, его поспешным, но таким правильным, как он уже успел увериться, решением не желал разрываться. Он сводил с ума, заставлял сомневаться в себе и мучительно искать верные ответы на бесчисленные вопросы, не смотря на понимание, что их в принципе не существует.
Ужин прошел в почти официальной обстановке. Нарцисса, тонко чувствовавшая перемены в настроении сына, вопросительно поглядывала на него, держа в изящных пальцах бокал с превосходным вином. Северус молчал. Драко тоже. Чуть сдвинутые светлые брови отражали охватившее юношу напряжение. Это было [i]неправильно[/i][i].[/i] Столь явно демонстрировать переполнявшие его эмоции. Совсем не по-Малфоевски. Хорошо еще, что нет посторонних. Хотя, тогда он, наверное, сумел бы взять себя в руки. Как обычно.
Все облегченно вздохнули, когда ужин, наконец, закончился.
Нарцисса, бросив на сына настороженный взгляд, быстро покинула комнату, понимая, что сейчас она явно лишняя. Драко вопросительно и вместе с тем неуверенно посмотрел на бывшего учителя. Тот лишь приподнял бровь и оглядел столовую. Драко согласно кивнул и проследовал в сторону кабинета отца - самой защищенной части Имения. Там можно было спокойно поговорить, по крайней мере, Драко на это надеялся. В кабинет против воли хозяина не имели доступа даже домашние эльфы. А к ним Малфой-младший в последнее время относился с большим недоверием - сказывался опыт с Кричером, предавшим Сириуса Блэка - это рассказала мать - и Добби, о котором в свое время, сразу же по окончании второго курса, поведал отец. Кто знает, что творится в головах домовиков. А Драко очень не хотелось рисковать.
И вот теперь они с Северусом стоят у калитки того самого приюта, где теперь живет Дариана. Странное место. Сам Драко ни за что не сумел бы его отыскать. Хорошо, что Северус согласился помочь. Вот только явный интерес бывшего учителя к спасенной им девочке казался слизеринцу странным. Но кто он такой, чтобы лезть к Северусу в душу? А потому, Драко постарался отбросить лишнее и, как ему казалось, ненужное любопытство. Главное, что Северус ему помогает, а почему... Когда-нибудь он это выяснит, но не позже. Сейчас это не столь важно.
- Вы со мной не пойдете? - Драко был уверен в отрицательном ответе, но все-таки спросил.
- Нет, - зельевар покачал головой. - Мне там делать нечего. Обратно аппарировать сумеешь?
- Конечно, - кивнул Драко. - Сразу в Имение.
Снейп бросил на ученика быстрый взгляд и с легким хлопком исчез. Только он да короткий порыв ветра - вот и все свидетельства, что здесь кто-то только что стоял. Малфой-младший так же молча развернулся и еще раз оглядел свою самую незаметную и очень просто сшитую мантию, сильно напоминающую длинный маггловский плащ. Стояла пасмурная погода - и потому, как подозревал Драко, он и на людной улице бы не особо выделялся.
Постучать в дверь оказалось непросто - словно этим простым движением он разделит свою жизнь на [i]до[/i] и [i]после[/i]. До - когда его интересовало лишь благополучие семьи - его собственное, отца и матери, да еще, пожалуй, если как следует подумать, как ни странно, Северуса Снейпа. И когда школьный учитель стал так важен? Пусть декан родного факультета, истинный слизеринец, всегда встававший на защиту своих студентов, но это же не повод волноваться о его благополучии, правильно? Тогда почему? Потому что спас ему, Драко жизнь? Не-ет, тогда имело бы смысл говорить о долге жизни, но тут совсем другое - и с долгом никак не связанное. И дело даже не в Обете, не в том, что Снейпу просто [i]пришлось[/i] спасти его. Выхода другого не было.
Просто... Ужасно не хочется, чтобы с ним что-нибудь случилось. И не хочется, чтобы его поймали авроры. Азкабан - мерзкое место. Хватит того, что там сейчас отец. И потом, Северус так здорово их поддерживает. Маму в том числе. Ей спокойнее, когда она знает, что о Драко есть кому позаботиться. Это, конечно, большой вопрос - кто и насколько должен о нем заботиться. Драко уже не ребенок и вполне способен сам отвечать за свои поступки. И уж тем более не нуждается в контроле со стороны кого бы то ни было. Но если матери так спокойнее, пусть. Ради ее душевного равновесия можно и потерпеть. Тем более что в жизни Драко и так слишком мало людей, о которых стоит заботиться. А если уж быть честным с самим собой - только мама и есть. Отец в какой-либо заботе не нуждается. Единственное, что для него сейчас может сделать Драко - вести себя так, чтобы не посрамить имя Малфоев. Сохранить честь рода. Это немало. Вот только отношение к отцу имеет постольку поскольку. Не разочаровать - с этим Драко жил с детства. Это привычно и естественно. Все это - та самая жизнь [i]до[/i]. Когда произошло изменение он так и не смог понять. Но теперь жизнь отчетливо делилась на до и после ареста отца, до и после той ночи на Астрономической башне, до и после рейда к магглам. И эти "до и после" наслаивались друг на друга, и оттого все казалось еще более запутанным.
И вот еще один шаг, который вновь раз поделит его жизнь. Снова, как много раз до этого. Теперь принимает решение он сам. И потом, если что-то вдруг пойдет не так, нельзя будет свалить вину на другого. Это ведь его решение. В этот раз [i]после[/i] - это мир, в котором почему-то оказалось место для маггловской девчонки, магглорожденной ведьмы, о которой он не может думать, как о грязнокровке.
Так просто сейчас развернуть и уйти. Вот только это трусость - не перед кем-то, хотя Северус все узнает - перед самим собой. И именно поэтому она недопустима. В конце концов, что изменится от этого короткого визита? Нужно ведь просто убедиться - девчонка пристроена - увидеть своими глазами. И почему такое непривычное чувство внутри - словно пустота? И отчего-то не выходит из головы выражение лица Северуса, когда Драко спросил у него про Дариану. Какая-то искорка в черных глазах, мало что вообще отражающих. И странно быстрое согласие показать приют. Такое ощущение, что протяни Драко еще немного, и бывший учитель сам начал бы этот разговор. Вот только зачем?
Мысли клубком растревоженных змей смешались в голове, пока Драко поднимал руку, чтобы постучать в приютскую дверь.

Глава маленького приюта, миссис Нэнси Фишер, только-только закончила составлять список необходимого к грядущему учебному году, как в дверь постучали.
- Да, войдите, - задумчиво отозвалась она, складывая листы в стопку и убирая в верхний ящик массивного, старинного стола, что сохранился в директорском кабинете с самого основания приюта, пережив не только войну, но даже недавнюю серьезную перестройку здания.
- Можно? - сквозь небольшую щель показалась аккуратная головка Греты. - К вам тут посетитель, - девушка закатила глаза и скорчила обреченную гримаску. Подобной реакции от нее дожидались лишь важные дамы и господа из попечительского совета, периодически навещавшие подведомственный приют, причем не все, а лишь те, что слишком любили демонстрировать свое высокое положение. К чести девочки, на глазах посторонних вела она себя крайне прилично.
- Конечно, - улыбнулась Нэнси, глядя, как Грета пятится назад, а потом резко распахивает дверь.
Оставалось лишь удивляться, как та ухитрялась оказываться в полудюжине мест одновременно и всегда быть в курсе всего происходящего, вплоть до неважных, на первых взгляд мелочей.
- Прошу, - в голосе девочки едва угадывалась непривычные для нее нотки - причудливая смесь неприятия и какой-то злой усмешки. Чем же ей не угодил неведомый посетитель?
Им оказался высокий худощавый юноша лет семнадцати, почти мальчик. Светловолосый, сероглазый, с тонкими, едва ли не точеными чертами лица. Необычный тип. Было в нем что-то такое... Порода, что ли. Не то чтобы красивый, а именно породистый. За свои пятьдесят с небольшим Нэнси на подобный тип насмотреться успела - некоторые из сослуживцев ее мужа, морского офицера в отставке Джайлза Фишера, как раз принадлежали к старой аристократии, и он продолжал поддерживать с ними приятельские отношения даже после того, как покинул флот. Необычно сдержанные, немного высокомерные, прекрасно осознающие, [i]кем[/i] являются они и кто такие все остальные - Нэнси их не любила, но мирилась. Чего не сделаешь ради любимого человека.
Так вот юноша очень напоминал отпрыска какого-то дворянского рода, редкость по нынешним временам. Тем более, со столь юными представителями подобного типа Нэнси еще встречаться не приходилось.
Он шагнул в кабинет, высоко держа голову и явно ощущая себя центром мироздания. Потрясающая самоуверенность. Длинные волосы, разделенные идеально ровным пробором, обрамляли чуть вытянутое лицо, лишь подчеркивая его бледность и прозрачность светло-серых глаз. Одежда же... Нэнси даже не сразу сообразила, [i]что[/i] же ей напоминает длинный, наглухо застегнутый темный плащ - мантию Минервы Макгонагалл.
Волшебница навещала ее несколько раз, последний - пару недель назад, когда принесла только что осиротевшую малышку Дариану. Приходила она и за два года до этого, после того, как Грета наотрез отказалась отправляться в Хогвартс, в отличие от двух предыдущих девочек, с восторгом ухватившихся за предоставленную возможность.
Значит, юный посетитель - волшебник. То немногое, что женщина знала о мире магов, столь неожиданно ворвавшемся в привычную для нее жизнь, позволяло предположить - юноша вдобавок еще и из, так называемых, чистокровных. Интересно, что ему здесь понадобилось?
- Доброе утро, - предельно вежливо начал мальчик. Чуть развернутые назад плечи, свободно висящие вдоль тела руки, затянутые, несмотря на летнюю пору, в тонкие черные перчатки, подчеркивали нарочитое спокойствие неожиданного гостя.
- Вам того же, молодой человек, - отозвалась Нэнси, устраивая руки на столе. - Чем обязана?
На какое-то мгновение маска высокомерия приподнялась, обнажая скрытого, спрятанного за ней мальчика, почти ребенка. Еще миг, и серые глаза юноши вновь стали безразличными и холодными. Неплохо у него с самообладанием, для таких-то лет.
- Мне сказали, что в вашем приюте недавно появилась девочка лет семи. Дариана. Это действительно так?
[i]"Вот оно!"[/i] - зазвенело в голове Нэнси. Неужели Грета, заявившая, что, возможно, скоро появится человек, способный помочь Дари, права?! Сама она сильно в этом сомневалась, хотя ее юная помощница была убеждена, что привидевшийся ей волшебник, которого больше никто не заметил, искренне хотел помочь. Он вроде бы он обещал позвать кого-то, кому это удастся. Если этот мальчик действительно сумеет привести бедняжку в чувство...
- Да, - безмятежно отозвалась Нэнси. - Дариана Ладо вот уже две недели живет у нас. Надеюсь, после завершения всех формальностей девочка так и останется в нашем приюте. А зачем она вам?
- Я хочу ее увидеть, - медленно произнес юноша. - И поговорить. Это возможно? - серые глаза спокойно смотрели прямо на Нэнси.
- Конечно. Только недолго. Она неважно себя чувствует. Если поймете, что ей стало хуже, немедленно позовите кого-нибудь из персонала. И тотчас же уходите.
Рискованно, конечно, оставлять почти невменяемого ребенка с совершенно незнакомым человеком, но Дари и так не на что не реагирует. Штатный психолог уже больше недели бьется о стены, что девочка воздвигла вокруг себя, и безрезультатно. Самое же пугающее - он просто не знает, как до нее достучаться. Малышка закрылась от [i]всего[/i] мира. Или почти от всего? Как бы то ни было, нужно, по крайней мере, попытаться. А там, будь что будет.
- Хорошо.
- Грета вас проводит. Грета?! - позвала Нэнси.
- Да, миссис Фишер, - руглое личико девочки нарисовалось в дверном проеме.
- Будь добра, проводи молодого человека к Дариане и оставь их [i]наедине[/i], - с едва заметным нажимом выделила Нэнси, зная, что иначе любопытное создание, из самых лучших побуждений естественно, будет вертеться поблизости. А данной ситуации это определенно излишне. - Если возможно, сделай так, чтобы его видело как можно меньше народу. Думаю, это тот самый гость.
Как Нэнси уже успела убедиться, волшебники очень не любили показываться на людях. Вряд ли этот мальчик исключение. И последнее дело, если он примется колдовать. Этого еще не хватало. Здесь кругом дети.
- Конечно, миссис Фишер, - Грета успешно изобразила подобие реверанса.
Интересно, зачем?
- Идем, - позвала девочка таинственного гостя. - Дари сейчас в саду. Я покажу короткую дорогу.
- Благодарю, - чуть склонил голову мальчик, и, напоследок оглянувшись на директрису, последовал за Гретой.

Драко едва ли не мутило.
От этого дурного места, именуемого приютом, от вызывающе наглой девицы-магглы, что показывала дорогу, от уймы малышни, чьи визги и вопли доносились с улицы, пока они быстро шли по полутемному коридору без окон. Он уже едва ли не десять раз пожалел, что решился постучать в ту проклятую дверь. И зачем его сюда понесло? Можно подумать проклятая девчонка его вообще запомнила. Да нет, конечно же! И все-таки он пришел. Мало того, напросился на разговор с местной директрисой, едва ли не самой нормальной магглой, из виденных им за сегодня. Кстати, она чем-то неуловимо напоминала пожилую волшебницу, которую он, будучи ребенком, пару раз навещал вместе с матерью. Старая нянька Нарциссы жила одна, в маленьком, но удивительно светлом и уютном домике. Драко там даже нравилось, не смотря на явную бедность хозяйки. Правда странно было видеть обычно холодную и высокомерную на людях Нарциссу Малфой с улыбкой беседующей с какой-то старухой. Однако спорить с матерью Драко не решался. В конце концов, каждый имеет право на слабости. Да и отец смотрел на эти посещения сквозь пальцы, чести семьи они не роняли.
Какая-то маленькая верткая девчонка выскочила из-за поворота и со всего маху влетела в сопровождающую Драко девицу-магглу. Та лишь тихо охнула и тут же отстранила ошалело вертевшего головой ребенка.
- Кати, что происходит? - теперь интонации молодой магглы, Греты, как тут же вспомнил Драко, были совершенно иными. Более мягкие и какие-то совершенно женские. Так говорила с ним в детстве мать.
- Ничего, - помотала черноволосой головой бегунья. - Я просто Макса в комнате забыла. Можно мне его забрать? Я быстро!
- Конечно, - кивнула Грета. - А ты помнишь, что воспитательницы запретили вам носиться по коридорам? А если бы ты не в меня врезалась, а в стенку?
- Да-да, - быстро закивала головой девчонка, от нетерпения приплясывая на месте. - Помню. Но ведь если очень надо, то можно?- просительно протянула она. - Я ведь только один раз. Вот заберу Макса и сразу назад. А то наши по командам разделятся...
- Ладно уж, беги, - милостиво разрешила девушка. - Только чтобы тебя никто не видел.
Девчонка восторженно взвизгнула и припустила по коридору.
Драко судорожно стиснул челюсти. Как же все долго.
- Так мы идем? - раздраженно поинтересовался он, впервые заговорив с Гретой.
- Конечно, - та внаглую проигнорировала вспышку раздражения гостя. - Тут недалеко. И, пожалуйста, не разговаривайте таким тоном с Дари. Ей и так несладко. Только вас на ее голову и не хватало.
Последняя фраза оказалась подобна кулаку под дых. Драко аж задохнулся от подобной наглости, правда, сумев в последний момент сдержаться, и понадеявшись, что наглая маггла его вспышки не заметит. Да как она смеет учить его?! Какая-то приютская девчонка?! Жалкая, никчемная, безродная маггла?! Да до такого даже грязнокровки не доходили!
Пока Драко тихо кипел от с трудом сдерживаемого гнева - как ни крути, а сейчас Грета ему нужна, сколько он будет плутать по этому дурному приюту, пока найдет Дариану, и не факт, что найдет, только глаза всем намозолит - они пришли.
- Вон она, Дари, - широкая ладонь Греты указала направление. - Можете с ней поговорить, раз миссис Фишер разрешила.
- Я в курсе, - оборвал ее Драко, которого девица уже успела окончательно достать.
- Понятно, - протянула она, сверкнув глазами, словно ледяной водой плеснула - Тогда я пошла.
Драко уже повернулся к ней спиной, когда до него донеслось.
- И никакой ты не дракон, - в голосе девушки отчетливо ощущалось разочарование. - А то Дари все ждет и ждет его. Мы так надеялись, что он все же явится. Наверное, малышка его просто выдумала, а жаль. Выходит, чудес все-таки не бывает.
Звук удаляющихся легких шагов. Тишина, отделившая Драко от всего окружающего, стала почти материальной. Даже голоса играющих детей, казалось, стихли. Только легкий, влажный ветерок ласкал лицо, трепал пряди длинных волос, пытаясь хлестнуть ими по глазам. Мир вдруг сузился до маленькой, почти уединенной полянки, с грубым подобием качели, привязанной к толстой дубовой ветке, и худенькой светловолосой девочки, безучастно смотрящей в землю.
Драко даже не сразу ее узнал. Если быть точным, то с той безумной ночи он и помнил разве что овал лица, да прозрачно-серые глаза, столь похожие на его собственные. Ни одежда, ни даже голос в голове не отложились. Только имя. Дариана. И вот теперь он почти с ужасом разглядывал бледного почти до синевы ребенка с тусклыми, очень светлыми пепельными волосами, заплетенными в короткую толстую косичку, лежащую на плече.
Нужно подойти к ней и заговорить. Просто позвать ее. Но почему же так трудно? Он ведь не боится, правильно? Это всего лишь маленькая девочка. Девочка, которая две недели назад потеряла всех своих близких. И ведь он пришел в ее дом вместе с убийцами. Пришел [i]как[/i] убийца. И что с того, что он так и не сумел переступить свой страх? Не сумел убить? Суть-то этого не меняется. И с какой стати она должна была его ждать. Хотя, тогда почему та маггла говорила о драконе?
- Дариана? - наконец решившись, позвал он.
Девочка все так же бездумно продолжала смотреть себе под ноги. Одной рукой она держалась за качели, на которых медленно, словно нехотя покачивалась, а другой прижимала к себе своего медведя, наверное, единственное, что осталось от ее дома, от прежней жизни, рухнувшей в ту ночь, сгоревшей в огне полыхающего дома.
Сердце кольнуло непривычное ощущение вины. Мерлин, ну почему она так влияет на него?! Зачем, не спросясь, влезла в его жизнь и перевернула все с ног на голову. Да еще месяц назад он ни за что не пошел бы в какой-то жалкий маггловский приют и уж тем более не пытался бы найти слова, способные пробудить ото сна наяву маленькую ведьму! [i]Магглорожденную[/i] ведьму, которую он почему-то не может называть [i]грязнокровко[/i][i]й,[/i] Мерлин ее забери?!
Драко присел на корточки и попытался найти взгляд девочки. Длинный подол просторной неброской мантии лег на траву.
- Дариана, - вновь позвал юноша. - Эй, ты меня слышишь?
Блекло-серые, неподвижные глаза девочки все еще продолжали смотреть в одну точку. Ни один мускул не дрогнул на бледном лице с сине-зелеными кругами под покрасневшими веками. Легкое дыхание почти не ощущалось. Редкие вдохи-выдохи еле заметно приподнимали худенькую грудную клетку, затянутую в тонкую кофточку с высоким воротником, чем-то похожую на свитер, острые, угловатые коленки торчали из-под короткой клетчатой юбки в мелкую складку. Длинные бежевые гольфы и простенькие коричневые туфельки завершали картину.
Нужно было что-то делать, как-то достучаться, дозваться до нее. Это безмолвная апатия откровенно пугала. Было бы гораздо лучше, если бы он увидел в ее глазах ненависть, если бы она плакала или билась в истерике. Да все что угодно, кроме этого почти мертвого равнодушия. Драко даже показалось, что он понимает Грету и ее реакцию.
Гиппогриф его раздери, но ведь Дариана ждала его?! Иначе откуда Грета узнала о драконе?! Да, именно так Дариана назвала его в ту ночь. А если попробовать назвать себя?
- Дариана, это я, Драко.
Ему показалось, или что-то изменилось в пустых глазах? Словно на миг приоткрылась дверца, впустив немного солнечного света, и тут же захлопнулась.
Воодушевленный хоть какой-то реакцией, юноша, не желая сдаваться, стянул перчатки и попытался осторожно взять в руки маленькую ледяную ладошку. Для этого ему пришлось расцепить тоненькие, почти полупрозрачные пальцы, намертво вцепившиеся в канат качелей. Девочка держалась так крепко, что Драко пришлось приложить некоторое усилие, освобождая руку. Приходилось действовать осторожно, чтобы не навредить. Он даже сам не ожидал, что может быть таким бережным.
Наконец пугающе холодная ладошка девочки уютно устроилась в его руках, и Драко вновь попытался позвать ее.
- Дариана?! Очнись же. Мне сказали, ты меня ждала. Это я, Драко. Дра[i]к[/i]он, - юноша постарался правильно выговорить последнее слово, неожиданно всплывшее из глубин памяти. Так, как говорила девочка - чуть поменяв единственный звук.
Вдруг ладошка вздрогнула, зрачки резко расширились, девочка резко вздохнула и подняла голову, пытливо вглядываясь в лицо Драко.
- Dra[i]c[/i]on? - повторила она. Слово, при всей его узнаваемости, казалось чужим. - Zmej Gorynych? Ты пришел?! - зазвенел ясный голосок. Казалось, девочка не может поверить своим глазам.
Короткая вспышка радости, казалось, выпила из Дарианы все силы. Она вдруг сильно побледнела, глаза полузакрылись. Девочка рывком выдернула ладошку из рук Драко и судорожно вцепилась в резко качнувшиеся от ее движения качели. Другой рукой она еще крепче прижала к груди своего медведя.
Юноша на мгновение растерялся, не зная, что сейчас лучше предпринять. Все определенно шло не так, как он ожидал. А чего он ожидал? Если быть честным, то Драко не особо задумывался что и как он будет говорить. Его желание увидеть Дариану и убедиться, что у нее все хотя бы в относительном порядке было настолько нерациональным и неслизеринским, что он мог лишь молча удивляться да время от времени пытаться убедить себя в глупости подобных стремлений. Однако оказалось, что проще один раз уступить своим желаниям, чем бесконечно их подавлять. И что, спрашивается, ему теперь делать?!
Меж тем Дариана вроде бы начала приходить в себя. Порозовело лицо, выровнялось дыхание, все еще оставаясь несколько неровным, словно она пыталась за раз заглотить слишком много воздуха, глаза снова стали ясными.
- Я так рада, что ты пришел, - почти прошептала девочка. Теперь уже на английском с едва уловимым акцентом. - А я все ждала, ждала. И верила, - в прозрачно-серых глазах светилось что-то такое, что заставило Драко с усилием отвести взгляд.
Видеть эту наивную, столь детскую и вместе с тем такую искреннюю [i]веру[/i] в него ему еще не доводилось. И это действительно пугало. Быть может потому, что она поднимала из глубин его глубоко эгоистичной души нечто до поры ему неведомое. Желание оберегать и заботиться прорывалось наружу несмотря на все попытки уверить самого себя, что ему это [i]не нужно[/i][i], [/i]что эта малышка с пронзительными ясными глазами - девочка, у которой они забрали [i]все[/i]: дом, родных, само детство - уже [i]что-то[/i] значит для него. Если бы Драко только мог понять, что же именно, и решить, наконец, нужно это ему или же стоит приложить все усилия, чтобы вытравить чуждые чувства из своего сердца. В конце концов, кто он - Драко Малфой или ничтожество, не способное справиться со эмоциями?!
- Почему? - нужно было хоть что-то ответить. Тем более что Драко понятия не имел, как и о чем нужно разговаривать с маленькими девочками, и до сего дня ни разу об этом не пожалел. Все эти годы его вполне устраивало положение единственного ребенка в семье, и он никогда особо не задумывался, каково это - иметь младшего брата или сестру. Хотя прекрасно знал, что родители хотели еще и дочь, однако, не сложилось - мать так и не забеременела.
- Ты [i]хороший[/i] и добрый.
Драко едва не поперхнулся. Это он-то [i]добрый[/i]?! Умеют же дети удивить. Скажи кому из приятелей - не поверят.
- С чего ты это взяла? - как можно спокойнее спросил юноша.
- Ты меня спас, - просто ответила Дариана, вновь поднимая глаза. - Унес из [i]дома[/i]. Там был пожар, - на мгновение лицо девочки исказилось. Казалось, она вот-вот заплачет. - Много-много огня, как в кино. И все умерли. Все-все. И мама, и папа, и Лера... - безжизненно добавила она. - Насовсем. Они больше не вернутся, и я теперь одна. На всем белом свете. Остался только Мишка, - девочка ласково покачала медведя. - А ты меня спас. Огонь был очень близко.
[i]"[/i][i]Она просто не помнит или не знает, что он тоже виновен[/i][i]"[/i], - внезапно понял Драко. Однако врать и отпираться не хотелось.
- Ты знаешь, почему начался пожар?
- Знаю, - отозвалась Дариана, баюкая медвежонка. - Пришли злые люди, которые делали всем больно. Они убили папу и маму, да? И Леру тоже? Зачем? - глаза девочки заволокло слезами. Она всхлипнула и стерла слезы рукавом. - Что мы им сделали?!
- Но я тоже пришел с ними.
- Я знаю. У тебя еще маска такая была. Страшная. Белая. Но ты все равно хороший, - убежденно заявила девочка. - Ты как Эд Превенси. Он тоже сперва был плохим, а потом исправился. Мне про него Лера читал.
- Кто такой этот Эд? - Драко не понравилось, что его сравнивают с героем какой-то маггловской книжки.
- Эд - это Эдмунд Справедливый. Король Нарнии. Но это позже, а сперва он всех предал, служил злой колдунье. Но потом исправился. И даже спас старшего брата, Питера.
- Понятно, - протянул юноша.
Интересные, однако, у девочки ассоциации. С бывшим предателем его еще никто не сравнивал. Хотя, если подумать, то он, скорее, предатель действующий. Юноша сильно сомневался, что Лорд сочтет его поступок благородным. Если узнает, конечно. Так что следует позаботиться о том, чтобы до него случившееся не дошло. Да и откуда он может проведать? Разве что Северус расскажет. Но это вряд ли. Как-никак бывший декан ему помог. Зачем ему закладывать ученика? К тому же Драко надеялся, что хоть что-то значит для Северуса, да и об Обете забывать не стоит.
Разговор как-то незаметно сошел на нет. К тому же Малфой-младший вспомнил, что ему нельзя слишком надолго задерживаться - кто знает, вдруг его будут искать. А вызывать сейчас подозрения - последнее дело.
- Я, пожалуй, пойду, - Драко поднялся и принялся отряхивать мантию. - Рад, что теперь тебе стало лучше. Мне пора.
Дариана слезла с качелей и неуверенно спросила:
- А ты еще придешь?
Драко замер. Признаться, подобного вопроса он не ожидал, хотя, услышать его оказалось до странного приятно.
- А ты этого точно хочешь? - вкрадчиво поинтересовался он, наклоняясь к девочке.
Та быстро закивала, косичка соскользнула с плеча, хлестнула по спине. Луч солнца, прорвавшийся сквозь облака и густую листву, коснулся глаз, заставляя Дариану прищуриться.
- Очень-очень. Так придешь? Я буду тебя ждать. Приходи, пожалуйста! - просительно протянула она, вцепившись в длинный рукав и оттягивая его на себя.
- Не знаю, получится ли, - почти честно ответил юноша.
Глаза девочки потеряно потухли, неуверенная улыбка погасла. Ее кажущееся пробуждение вновь сменялось апатией, безразличием. Эта перемена откровенно пугала. Неужели она настолько зависима от него? Но почему? От того, что он спас ей жизнь, вместо того, чтобы отнять? Или свое влияние оказывает пресловутый долг жизни, о котором столь настойчиво советовал подумать Северус? Но ведь эта Дариана [i]должна[/i] ему жизнь, а не он ей, гиппогриф все раздери!
Почему он не может сейчас просто уйти, навсегда выкинув девчонку из головы?! Вот так просто. Всего лишь не смотреть ей в глаза, повернуться, выбраться за ограду и аппарировать. Или прямо отсюда?
Потому что он ей ничего не должен! И какая ему, к Мерлину, разница, что девчонка жить не хочет?! Она ему [i]никто![/i] Впрочем, как и он ей. Хотя, она-то как раз так не считает. Один этот взгляд, полный отчаянной надежды чего стоит. Нет, он этого все равно не сделает?!
Драко присел на корточки, оказавшись лицом к лицу с погрустневшей, вновь замкнувшейся в себе девочкой.
- Хорошо, я обещаю, что постараюсь прийти.
- Правда? - вот как обычные человеческие глаза могут так сиять от счастья? И от какого?
- Но я только постараюсь, - уточнил юноша. - И у меня может не получиться. Я ведь пришел сюда тайком, понимаешь? - Дариана несмело улыбнулась в ответ и доверчиво кинула. - Мало того, скоро начинается учебный год, а, значит, я уеду очень далеко.
- И не сможешь сюда прийти, да? Но ты постарайся, ладно? Пока не уехал.
- Хорошо. И потом, до сентября еще есть время. Не плачь.
- Есть. Так что ты приходи. Я буду ждать и не стану плакать. Обещаю.
- Ладно, мне пора.
- Подожди, - Дариана не дала Драко подняться, повиснув у него на шее. Здоровенный медведь весьма ощутимо вдавился в грудь. Сухие, обветренные губы девочки едва ощутимо коснулись щеки молодого мага. - До свидания, Zmej Gorynych, - добавила она и, стремительно развернувшись, убежала прочь.

Уже в имении Драко Малфой окончательно уверился, что посещение приюта того стоило. Столь беспокоившая его тревога улеглась и он, впервые за последние дни, вновь находился в совершенном мире с самим собой, радуя Нарциссу, тонко ощущавшую душевное состояние сына.
Оставалось лишь дожить до начала сентября, ухитриться еще раз наведаться к Дариане - девочку обманывать не хотелось, тем более, он был совершенно искренен, когда пообещал навестить ее - и благополучно добраться до Хогвартса, понадеявшись, что Лорду потребуются лишь отчеты о состоянии дел в школе, не больше.
Жизнь налаживалась, насколько это возможно.
Если, конечно, забыть о том, что отец в тюрьме.