Глава 1
Холодный, пронизывающий до костей ветер лениво гонял пожухшие листья по старому городскому кладбищу. Покосившиеся от времени могилы еще несли в себе отпечаток прошлого, помнили о людях, чьи полуистлевшие кости находились глубоко под землей. Да, надписи давно стерлись, подарив старым камням девственно чистый вид, но еще оставались те, кто помнят. Те, кому не требовались слова на памятниках…
По заросшей травой тропинке медленно шел мужчина в наглухо закрытой мантии. Высоко поднятый воротник не особо защищал от ветра, но погруженный в собственные мысли незнакомец не обращал внимание на пронизывающий холод, целеустремленно продвигаясь к определенной могиле. Пара шагов, под ногами тихо скрипят пожелтевшие листья, ветер мерно гудит, разбавляя мертвую тишину. Еще один виток тропинки и перед глазами появляется светло-серый памятник. Небольшой, овальной формы, с полустершийся витиеватой надписью и россыпью лепестков в правом нижнем углу. Остановившись напротив, мужчина привычно отыскал глазами знакомые слова. Позолота порядком пооблетела, оставив неясные очертания. Фамилию было уже не прочесть, чему он был искренне рад, а вот имя... имя осталось на своем законном месте. Потемневшее, уже плохо различимое, но все такое же ясное, чтобы различить витиеватые буквы – Гермиона.
Суровое выражение лица тронула печальная улыбка, а рука осторожно прикоснулась к холодному камню. Прошло уже столько лет, а он никак не может смириться. Пусть их пути разошлись еще после Турнира, оставив сладкое послевкусие в виде теплых и хрупких писем, пусть у обоих появилась своя семья, а потом и дети, но счастливыми от этого так и не стали... Может и получилось бы потом, если бы не требовалось ценить каждый момент, взвешивать силу любого собственноручно посланного заклятья.
Жаль, что судьбе не интересны счастливые концы, жаль, что даже самый сильный волшебник не способен заглянуть за порог будущего. Не в состоянии, не в силах. И это привело их к концу. Слишком много носителей магии ушло за грань к родственникам, близким друзьям и прочим мертвым, слишком много чистокровных было уничтожено в опьянении от победы и абсолютной безнаказанности, слишком сильно мир волшебства становился похожим на шарлатанский, полным выдумок и иллюзорных сказок. Просто победа положила конец даже самому худому благоденствию. И началось все именно с Англии. Казалось бы, не самая большая страна из ныне существующих, с магами, давно позабывшими собственное наследие и традиции. Только вот камень преткновения появился именно на ее землях.
Поначалу не было ничего такого уж серьезного. Шли судебные процессы над семьями с Черной Меткой и сочувствующими им, создавался новый реестр разрешенных светлых заклинаний. Авроры работали днями и ночами, вылавливая оставшихся Упивающихся, частенько превышая полномочия. Но люди молчали. Раны ведь оставались слишком свежими, и по ним до сих пор текла тоненькая струйка черной ненависти и отчаянного желания добиться жестокой, но такой сладкой псевдосправедливости. И люди добивались, писав доносы, приплачивая дознавающим за испорченную Сыворотку Правды и неправильно наложенные заклятья подобного же действия.
Виктор не помнил, что тогда его дернуло остаться в Англии. Как-никак слава преследовала его и здесь, разве что оставалась определенная недосказанность. Еще тогда проигрыш в Турнире неприятно ударил по самолюбию, но на Поттера он зла не держал. Наоборот. Совместные аврорские операции после прибытия Крама в магическую Великобританию, поначалу взаимно неуклюжее латание полевых ран, распитие на двоих горького огневиски после особо неудавшихся операций, а после и дружба семьями… Но это все было потом, в послевоенное время.
А первым порывом была Грейнджер. Едва ли не единственная девушка, которой было наплевать и на его статус, и на заслуги в спорте, и на капитал чистокровных родителей. Нет, поначалу лишь недоверие и волнение за лучшего друга, а потом и дружеское участие к нему, Виктору. Крам тогда даже не заметил, как сам привязался к этой удивительной волшебнице. Только она его отвергла, оставив любовь в зародыше и заменив на чистую, незамутненную дружбу.
После победы он хотел попробовать снова, начать все с чистого листа, но опоздал. Магические клятвы, хоть и со скрипом, но прозвучали, и фамилия девушки сменилась на Уизли. Тогда он снова уехал, чтоб вернуться через два года с…женой. Зорина была просто замечательной, подарила ему двоих сорванцов, терпеливо ждала с опасных заданий и просто поддерживала. Надежная опора и поддержка, но никакой любви. Ровно, на одном уровне, без ярких вспышек. Скучно. Но рушить семью из-за собственных прихотей Крам не хотел, ведь на чужом несчастье счастья не построишь. Только понимал, что так продолжаться не может и изменил бы все, наверное… но стало не до этого.
Магия исчезала… Пылившиеся в черных списках заклинания можно было не запрещать – просто никому уже не хватало силы на их исполнение. Магические артефакты срабатывали через раз, а заклинания, наложенные далекими предками и имевшими колоссальную силу, испарялись на глазах. Потом начались проблемы с аппарацией. Внезапно, без явных и скрытых предпосылок. Виктор навсегда запомнил два маленьких закрытых гроба и один ярко-белый в водопаде безумно-алых роз. Не свихнулся он тогда только благодаря Гарольду и…Гермионе. Именно они не давали залить горе и опустить руки. Всю его ярость, горечь, пустое бешенство они постарались перенаправить в другое русло. Пусть магии не отомстишь, зато можно постараться не пустить в ее загребущие лапы жизни других невинных. Слабое утешение, хилая попытка удержаться на плаву, однако… Поначалу помогало, а потом стало все равно. Ведь на аппарациях ничего не ограничилось. Теперь магия стала уходить и из самих носителей.
Первыми были маглорожденные, как более слабые. Испытывая невыносимые муки, волшебники без поддержки магических предков гибли один за другим. Их будто высушивало изнутри, оставляя кости, превратившиеся в половые тряпки. Казалось, магии не хочется уходить, и она цеплялась, будто утопающий за соломинку, за саму жизнь мага, тем самым убивая его. Ученые всех стран ломали голову, строили всевозможные загадки, только все мимо. Вторыми стали полукровки. Их смерть была еще хуже, ибо поддержка чистой магической крови была, пусть и не полной. Как же удивилась тогда Гермиона, пройдя тест крови. Полукровка по линии знаменитых зельеваров. Только это ей все равно не помогло. Она умирала у них с Гарольдом на руках. Медленно, мучительно магия постепенно вытягивала из нее жизненную силу, а она терпела, не забывая подбадривать их и ласково обещать, что все будет хорошо, и она обязательно поправиться. Только не получилось. В день ее похорон Виктор вместе с Поттером поклялись все исправить и вернуть на круги своя. Но пока ничего не получилось. Магические гримуары больше ничем не могли помочь, навеки утратив силу и возможность дать прочесть хранимые ими знания. Оставались маггловские библиотеки и книги, еще не утратившие волшебство.
- Виктор, ты снова забыл купить цветы, – укоризненно покачал головой подошедший к автору Поттер. Тоже в черной наглухо застегнутой мантии, Гарольд осторожно держал в руках букет полевых ромашек.
- Я бы не смог найти именно эти цветы, почему-то всегда покупаю розы, – тихо проговорил Крам. Осторожно приняв протянутые ему Поттером цветы, маг аккуратно положил их на могилу. – Почему ромашки?
- Она не любила вычурности, – глухо отозвался Гарольд. В какой-то степени это было их маленьким ритуалом. Каждый раз Виктор спрашивал о выборе цветка, а он объяснял их значение. И всегда покупал именно полевые. Гермиона бы одобрила.
- Нашел что-то интересное в той библиотеке? – засунув руки в карманы и немного отойдя от могилы, тихо поинтересовался Виктор.
- Ничего, – раздраженно махнул рукой Гарри. – Пустые легенды, вода на воде и ни намека на правду. Мы топчемся на одном месте.
- А что с библиотекой Блэков? Ты говорил, что заклятия пали, и у тебя появился доступ к тайникам.
- Появился, – кивнул волшебник. – Только это ничего нам не даст.
- В смысле?
- Там стояло на полках пару интересных книжек, если судить по обложке, но внутри… чистые страницы. Ни одной надписи, подписи, ни одного чертового рисунка! – взорвался Поттер. – И сегодня погиб Кричер, – внезапно успокоившись, несколько буднично закончил Гарри.
- Мне жаль, – пожал плечами Виктор, – он нам много помогал. Что произошло?
- А что случается со всеми нами? – горько усмехнулся Поттер. – Пусть домовые эльфы и магические существа, но видно смерть решила добраться и до них.
- И что же вы так любите винить во всем меня? – неожиданно раздался голос позади мгновенно насторожившихся авроров.
Глава 2
- И что же вы так любите винить во всем меня? – неожиданно раздался голос позади мгновенно насторожившихся авроров.
Быстро развернувшись, Виктор уже привычно положил руку на рукоять пистолета, собираясь его вытащить, но остановился. Как-никак голос, задавший столь странный вопрос, принадлежал именно ребенку, а пугать детей огнестрельным оружием было не в привычках волшебника. К тому же в случае чего Обливиэйт уже не наложить: слишком непредсказуемыми стали заклинания, порой действуя исключительно с взрывной силой, а порой – попросту не срабатывая. Впрочем, пускать в ход пистолет теперь приходилось по той же причине. Вначале чистокровному Виктору трудно было свыкнуться с мыслью об использовании маггловских приспособлений для борьбы с магическим криминалитетом и нарушителями общественного порядка в целом, но иначе было нельзя. Да и сами железные штуковины, сделанные неизвестно кем, не вызывали особого доверия. Потом уже, когда с помощью старого-доброго Аркуса 94 (Тут Крам был непреклонен, потому пистолет использовал исключительно болгарского происхождения) ему удалось обезвредить одного опасного фанатика, отношение к огнестрельному переменилось. Также стоило учитывать, что, несмотря на важные поиски, они по-прежнему оставались аврорами и вместе с другими старались поддерживать относительный порядок в магическом мире. Только удавалось плохо, народ ведь медленно с ума сходил. Неизвестность изматывала, расшатывала хрупкое спокойствие, выводила из себя, заставляя совершать безумные поступки. Волшебники больше не надеялись на долгую счастливую жизнь. Просто при отсутствии выбора сложно было оставаться честным и справедливым, да и человеколюбие сохранить. По крайней мере, именно так большинство успокаивало свою совесть. В глубине души Крам готов был признать, что не все их с Гарольдом действия имели светлый характер, но так… было просто необходимо. В мире, где люди живут одним днем, стараясь урвать от жалких остатков магии все, что только возможно и при этом не захлебнуться собственной кровью, правила прогибаются, а порой и вовсе ломаются. Привычная агония угасающей магической жизни. Они привыкли, пообтесались и приняли новые правила игры. Только ребенок подобного не заслуживает… Молча переглянувшись с Поттером, Виктор решил переспросить:
- Что ты имеешь в виду, мальчик?
- У вас во всех бедах смерть виновата, – с обидой в голосе повторил ребенок. На вид ему было лет шесть, может семь. Светловолосый, коротко стриженый мальчуган, немножко чумазый, с разбитыми в хлам ботинками и порванными штанами на коленях. – А я тут абсолютно ни при чем. Сами натворили, а исправить не можете.
- Что… – было дернулся Крам, но его остановил Поттер. Положив руку ему на плечо, Гарри покачал головой, прося помолчать, а потом повернулся к мальчику.
- И с каких пор такое древнее существо награждает простых смертных своим визитом? – несколько насмешливо поинтересовался Гарольд. – Я же не ошибаюсь, Смерть?
- Ни капельки, – холодно улыбнулся парнишка. Только ребенком его уже было сложно назвать. Зрачок, сотканный из тьмы, увеличился, заполнив радужку, а кожа побледнела. – Я к вам по делу.
- Смерть? – отшатнулся Крам, впрочем, Поттер тоже не выглядел особо счастливым. Встреча с одним из хранителей равновесия не сулит ничего хорошего, особенно, если учесть, что путь в мир живых костлявой обычно заказан. – Как ты понял? – повернулся к аврору Виктор.
- Просто почувствовал, – пожал плечами Гарольд на хмурый взгляд Крама. – Почему и сам не знаю.
- Разберемся, – недовольно кивнул Виктор. – Что тебе нужно, Смерть? Что за дело?
- Фу! Как грубо, – поморщилось существо. – Никого почтения и даже капли уважения. Я к ним с добром, а они…тьфу, – принялся разглагольствовать Смерть, прохаживаясь вдоль памятников. – Кстати, здесь дату стоит подправить, – указал на одну из могильных плит мальчик. – Эта дамочка еще при жизни любила дурить всем голову по поводу возраста, даже в паспорте дату рождения изменила, но меня-то не обманешь, – усмехнулся Смерть. – Я всех забираю строго в назначенное время и, прошу заметить, никакой самодеятельности!
- Извините моего друга, – постарался сгладить грубость Виктора Поттер. – Мы просто не ожидали встретить вас при жизни.
- Да я и сам не ожидал, что повстречаюсь с тобой, Гарри, раньше времени, – ухмыльнулось существо. – Ты от меня дважды ускользал, причем абсолютно законно и правомерно.
- В каком смысле? – озадачился Поттер. – Я пережил смертельное, но разве это не перечило правилам?
- Случай у тебя неординарный, связанный по рукам и ногам многими факторами. Большую роль внес твой ныне покойный противник Волдеморт. Крайне несносный тип, – поморщился Смерть. – Сколько он мне своими крестражами отчетов перепортил, сколько чужих судеб угробил, заодно значительно перепутав мне стандартные планы. Ну да ладно, не будем вспоминать о грустном, – хмыкнуло существо. – Так что можешь не волноваться, раньше времени не заберу.
- Обнадежили, – саркастично пробормотал Гарольд. – Но все же, зачем мы вам?
- Да вы, считай, едва ли не единственные из оставшихся магов, сохранившие хоть каплю рассудка… – не замечая возмущение вскинувшихся авроров, смерть невозмутимо продолжил, – а также ключевые персонажи известных вам событий. Причем, пока еще живые.
- Значит, участники Второй Магической Войны, – тяжело вздохнул Крам. – А почему бы не обратиться за помощью к мертвым. Уж они-то вам отказать не посмеют.
- А ушедшие за грань в это деле не помощники, – покачал головой Смерть. – Тем более, стал бы я к вам обращаться, если бы мне сгодились души, находящиеся уже в моей власти? К сожалению нет. Как вы успели заметить, ваше измерение погибает, причем конечная точка уже весьма близко. На следующей неделе полукровок больше не останется, а также начнут погибать оставшиеся чистокровные, – поведало печальную правду существо. – Этот момент меня не устраивает. Он не прописан в планах.
- Как такое возможно? – удивился Крам. – Мне всегда казалось, судьбу не изменить. Тем более, как могут изменить положение люди, не знающие будущего даже на следующий день?
- Все меняется, не прекращает движение ни на секунду, потому порой случаются сбои, которые бессмертные хранители не в силах исправить самостоятельно. Само наше появление губительно для мира. Но мы можем действовать чужими руками.
- Другие хранители? – задал вопрос Гарри.
- Это вам знать не обязательно, – отмахнулся Смерть.
- Жаль, – Поттер явно расстроился.
- Что мы можем сделать для нашего мира? – задумался Крам. Он давно уже анализировал сказанное Смертью ранее и многое ему не нравилось. Слишком высшее существо нуждалось в их помощи, раз терпело такое пренебрежение, граничащее с хамством. Да и уж больно сладко-героически получалось, как в сказках, рассказываемых у камина в плохую погоду.
- Вернуться в прошлое и закончить Вторую Магическую Войну с наименьшими потерями, сохранив как можно больше чистокровных, – в устах Смерти это прозвучало почти, как приказ.
- А смысл? – вскинулся Поттер. – Магия также начнет уходить, просто... позже.
- Меня это устроит, – оскал на лице ребенка смотрелся особенно неприятно. – Планы согласуются, количество смертей перестанет превышать статистику. Тишь да благодать.
- И ты думаешь, что мы на такое согласимся?! – возмутился Гарольд. Крам же молчал.
- А у вас, что есть выбор? – презрительно усмехнулся Смерть. – Вы так и так умрете, но… Если согласитесь, то получите шанс дать прожить собственному миру столько, сколько положено.
- На сколько? – в отличие от Поттера Виктор был абсолютно спокоен и уже что-то просчитывал.
- На пару столетий, как минимум.
- А если мы сумеем сделать так, что магия не станет убивать своих носителей и исчезать неизвестно куда? – прищурился Виктор, внимательно наблюдая за Смертью. Тот на минуту задумался, явно мысленно подсчитывая все нюансы подобной возможности, а потом ответил:
- У вас и так полная неразбериха, так что, если получится, ваш мир будет жить еще много веков.
- Мы должны обсудить это с Гарольдом, – вежливо улыбнулся Виктор, хватая за локоть возмущенного Поттера и утаскивая его под дерево. Смерть лишь благосклонно кивнул.
- Ты с ума сошел?! – не выдержав, повысил голос Гарри, как только они отошли от существа на достаточное расстояние. Впрочем, оба понимали, что делают это скорее для виду.
- А ты головой стукнулся? – раздраженно фыркнул Крам. – В нашем времени мы уже ничего не можем сделать. Мы не один светлый ритуал провести не можем, не говоря уже о темных. Информации никакой, спросить не у кого, ведь все древние рода, ведущие свое начало чуть ли не от Мерлина, давно погибли. Тем более Смерть явно дал понять, что не будет препятствовать нашим поискам. Его планам это не мешает.
- Значит, соглашаемся? – остыв под напором доводом Виктора, Поттер мысленно просчитывал все позитивные стороны соглашения.
- А ты разве не хочешь еще раз увидеть Гермиону? – горько улыбнулся Крам.
- Пошли, – резко повернувшись, Гарольд быстро пошел в сторону дожидавшегося их Смерти.
- Судя по вашим решительным лицам, вы согласны, – довольно проговорило существо.
- И никакого твоего вмешательства? – решил уточнить Поттер. Виктор лишь закатил глаза на очередную предосторожность товарища.
- Да не буду я лезть в ваши дела, – фыркнул Смерть.
- Согласны, – ткнул Гарольда в бок Виктор. – Мы сделаем все возможное, чтоб исправить будущее.
- И невозможное тоже, – многозначительно добавил Поттер.
- Развлекайтесь, дети, – хохотнул Смерть и неожиданно коснулся обоих рукой. Виктор успел только почувствовать, как леденящий душу холод пробирается в сердце, а потом тьма накрыла его сознание…
Глава 3
Сознание возвращалось медленно, пожеванными урывками, покореженными вспышками. Верх с низом, будто поменялись местами, а тонкая грань понимания разорвалась разноцветными клочьями на радость безумию. Это походило на какой-то странный сон, когда приходишь домой, валишься с ног и думать ни о чем не желаешь, а потом в голову врываются сновидения. Разные, сумбурные, как детские пазлы, уложенные в порядке неправильном рукой ребенка шкодливого. Только в этот раз все страннее обычного, ибо перед глазами проноситься целая жизнь – ярко, взрывоопасно, подробно. В какой-то момент устаешь наблюдать, сердце уже не колет на очередном не самом счастливом мгновении, а потом все начинает замедляться. Ощущение страшного полета пропадает, возвращается боль в костях, растянутые мышцы начинают ныть все больше и больше, а в голову аккуратно и бережно ввинчивают здоровенный шуруп. Про сердце говорить не приходиться. Там ощущается пустота. Страшная, горькая, абсолютная. Только задуматься об этом не получается, ибо в глаза настойчиво бьет солнечный свет.
Виктор жмуриться, переворачивается на другой бок, морщась почти привычно. Просто мысли в голове странные, с оттенком раздора и сумасбродности. Разговор со смертью кажется нереальным, навязчивым сном, полубредом сознания, а прокрученные в голове годы жизни пугающе ярко стоят пред мысленным взором… Сердце бьется отчетливо громко, внутри ощущения перемешаны, а в нос ударяют старо-знакомые запахи, давно позабытые. В голове полудрема, туман светло-серый, в котором плаваешь, но не тонешь и так непривычно хорошо на душе, что подобные чувства вызывают тревогу. В какой-то момент осознание расцветает и становится ясно, что картинка теперешнего совершенно не похожа на привычную агонию жизни. Впрочем, глаза Виктор открывать не спешит. Повидавший многое, утративший еще больше ему до банальности не хочется выпускать призрачную надежду из рук, да и минута для человеческого понимания простое ничто. Крам медленно отсчитывает секунды, чтоб встретиться с неизвестностью и все решить на корню, только некоторые вещи заставляют задуматься: мягкая подушка под головой, теплый кокон от вполне нового одеяла и запах… тонкий, нежный, едва уловимый, но ничуть не забывающийся – запах роз из материного цветника. Сомнений нет, он в Болгарии.
Аврор резко открывает глаза. От удивления воздержаться никак не возможно. Это же его комната в старом поместье Крамов! Как всегда по углам в хаотичном порядке расставлены стопки книг, возле окна, на подставке, совсем новая Молния, подарок тренера к будущей битве с Ирландией, команда которой превзойдет все ожидания, а на подоконнике последние дни доживает уже засыхающий кактус. Напротив окна – шкаф с, на удивление, педантично уложенными вещами. Беспорядок даже обычен, вещи редко покидают свои неправильные места. Привычно все, только дымка будущего никуда не девается, напоминает о горьком грядущем. Ощущения странные. Руки почему-то трясутся и, кажется, что все это сон, который закончится обязательно. Он не верит, что все получилось. Не бывает хорошего, по крайней мере, такого он не видел давно.
“Значит, все получилось? – задумчиво хмурится Виктор, растягиваясь на кровати и стараясь привести мысли в порядок. – Неужели я действительно вернулся в прошлое? – в горле пузырьками расходиться смех. Непривычно-веселый, с нотками алой истерики. – По ощущениям телу полных семнадцать, но внутри – все тридцать с хвостиком. Знания, умения, важные даты остались при мне. Только на себя взглянуть уж больно хочется, и как-никогда начинаешь жалеть, что в комнате нету зеркал. Впрочем, собственная внешность Виктора не особо волнует. Свое тело он всегда держал в хорошем состоянии, так что восстанавливаться физически ему, по крайней мере, уж точно не нужно. Не то, что Поттеру. Тот, будучи на четвертом году обучения, больше смахивал на хлипкого пацана курса второго, начала третьего. Впрочем, внешность подождет. Сейчас главное узнать точную дату, понять, что можно подправить, не особо задевая ветвь основных событий. А еще выяснить, что с Поттером. Смерть выполнил свое обещание, перенес в прошлое, сохранив при этом не только память о грядущих событиях, но и оставив приобретенные знания.
Взгляд цепляется за письменный стол. Пара недочитанных книжек, большая деревянная рамка его, Крама семьей, стопка чистого пергамента, полная чернильница с новыми перьями… и самое главное – его волшебная палочка. Виктор невольно задерживает дыхание, останавливая свой взгляд на ней. Волшебным инструментом он не пользовался уже довольно давно. Слишком опасно, переменчиво и непредсказуемо было. Приходилось осторожничать, колдовать на самом низком уровне, а потом… использование магии стало и вовсе невозможным. Теперь же подобное могло не случиться, главное взять себя в руки и прикоснуться к оружию.
Руку Виктор протягивал медленно, со страхом, старательно зарытым глубоко внутри. Саксаул и сухожилие дракона, жесткая и слегка толстовата, но для него она всегда была идеальной. К сожалению, в их последней с Поттером официальной аврорской вылазке палочка была сломана одним особо ушлым подонком, а новую покупать уже как-то, и не понадобилось. Но теперь все по-другому. Возможность пустить историю по более интересному руслу пылала как никогда ярко. Реальность была уже прописана, а значит знающие могли ее изменить. Теперь все точно вернется на свои места. Он все исправит и не будет приносить цветы ни на могилу Грейнджер, ни на могилы собственных детей и жены. Оружие отдалось легким теплом в руках, приветствуя своего хозяина.
***
Прививку от бешеных снов Поттер умудрился получить еще в далекие веселые волдемортовские деньки, благо шрам перестал болеть сразу же после кончины змеелицего, потому порция странного сновидения показалась ему особенно идиотской. Впрочем, посмотреть было на что: хаотично вьющие линии всевозможных оттенков проходили сквозь него, бесконечные серебристо-зеленые туннели, то удлинялись и ставали необычайно широкими, то сужались до узких футляров, а потом был сильный удар, от которого выбило дух и сплошная тьма перед глазами.
А вот проснулся Гарри исключительно с ясной головой, к его же собственному удивлению. Даже подозрительно как-то. Несмотря на весь скептицизм и недоверие к Смерти, волшебник не сомневался, что в случае их согласия все пройдет, как по маслу. Просто ребятки такой категории не имели привычки давать осечки в самом начале пути. Как-никак это тебе не люди с быстрыми возможностями и короткой жизнью. А вот, что будет дальше… Тут Поттер не сомневался: им с Виктором придется очень и очень постараться, чтоб подкрутить исторические винтики в нужную им сторону.
Маленькая детская в доме Дурслей оставалась такой же, какой ее запомнил Гарри. Не сильно большая, с потертыми светло-коричневыми обоями, неаккуратным рисунком Букли на стенке, старым шкафом со скрипящими дверцами и просевшей кроватью. От поломанных игрушек он успел избавиться еще во время каникул третьего курса, так что пространство в комнате было более-менее свободным.
Судя по часам на руке, у него еще оставалось около двух часов до подъема, так что время обдумать важнейшие вопросы пока было. Стараясь особо не шуметь (проблемы с родственниками сейчас были не особо нужны), Поттер медленно ходил из стороны в сторону, раздумывая над сложившейся ситуацией.
“Если судить по содержимому сундука, горе исписанных корявым почерком пергаментов, по потертым школьным книжкам, настенному календарю и общему загрязнению вещей – Смерть занес нас в лето 1994, как раз перед Турниром и возрождением Волдеморта. Дата, конечно, неоднозначная. С одной стороны спасти мы можем многих, тот же Седрик… Больше его призрак не попросит забрать тело обратно к родителям, а Чжоу не будет молчаливо глотать слезы, стараясь найти замену в первом попавшемся герое. Да и Сириус больше не упадет в Арку, пораженный заклятьем безумной Беллатрикс. Не допущу. За годы бурной жизни боль от потери так и не стерлась, ничего не забылось, разве что сны затуманились, покрылись налетом насущных проблем… Только вторая сторона никуда не делась. Если к мнению Виктора смогут прислушаться хотя бы его родители, то к моему, – Гарри хрипло хохотнул, – мнению четырнадцатилетнего сопливого мальчишки, очень и очень сомнительно. Впрочем, если постараться и не допустить гнусных опусов Скиттер и дебильной жалости, сквозящей сквозь ее рафинированные строчки, то хотя бы частично услышать меня смогут. Обязательно нужно узнать, что с Виктором, – мысленно поставил галочку Поттер. – Вдвоем с наплывом воспоминаний справится, будет как-то полегче. Главное не забыть обставить наше знакомство как можно правдоподобней. Думаю, встреча на Турнире станет прекрасным началом, где мы начнем строительство будущей формальной платформы для нашего общения”.
- Поттер, подымайся! – раздался стук, а затем и громкий голос Петуньи из-за двери. – Пора готовить завтрак, негодный мальчишка!
- Уже иду, тетя, – вздрогнул Гарри, стараясь придать голосу непринужденности и легкой покорности. Он уже как-то пообвык к такому обращению, ведь в будущем отношения с семейством Дурслей наладились, особенно с рождением сестры Дадли. Появление малышки Лили стало приятной неожиданностью абсолютно для всех. Видимо Петунья сильно боялась выкидыша, потому до последнего молчала о беременности и не говорила о ней даже Вернону. Как оказалось, дядюшка против такого подарка нисколько не возражал и в первые месяцы заваливал комнату дочки игрушками, яркими детскими книжками и прочими безделушками. Даже разок умудрился обратиться к Гарри с просьбой купить что-нибудь волшебного, ведь для своей малышки он желал только самого лучшего. Поттер не скупился, ведь маленькая, с намечающимся пучком ярко-рыжих волос, юная Лилиан удивительно походила на свою покойную тетю. Такая же добрая, веселая, непосредственная. Она и погибла одной из первых. Магглорожденная. Эту смерть аврор Поттер так и не смог себе простить. Смотреть на почерневшую от горя Петунью, Вернона в больнице в предынфарктном состоянии, мрачного кузена – это было выше его сил.
А пока этого не случилось, Дурсли всячески пытались вернуть его в лоно семьи: к вящему удивлению самого аврора приглашение на крестины он получил один из первых. Тетя, будто старалась загладить прошлые склоки и вернуть семье целостность, чему Гарри был только рад. Все же из живых родственников у него оставались только они. Спустя годы, анализируя поведение Дурслей, Поттеру хотелось сказать им искреннее спасибо. Пусть те обращались с ним неважно, частенько лишая сладостей, детских игрушек, но в тоже время они приучали его к несправедливости, облачному будущему. Не было сказочного принца, только мальчик без детства и родителей. Да, Дурсли не любили его пламенной любовью, частенько шпыняли и заставляли выполнять работу по дому, но в тоже время они не забывали заниматься его лечением, кормили, давали деньги на образование. Он рос нормальным ребенком. Только за это Дурслям следовало отдать должное.
- Ты, что там уснул, мальчишка? – снова гневно застучала по двери Петунья.
- Нет, нет, я сейчас буду на кухне, – поспешно отозвался Гарри, лихорадочно одеваясь. За своими размышлениями он как-то пропустил второй приход миссис Дурсль. Уже на кухне следя за яичницей и переворачивая весело скворчащий бекон Гарольд, подумал, что отношения с родственниками следовало налаживать уже сейчас.
- Тетушка, я бы хотел с вами серьезно поговорить, – вежливо обратился волшебник к зашедшей на кухню женщине. Та от неожиданности даже застыла. Все-таки не каждый день паршивец Поттер прожигает ее странными взглядами.
- Поговорим с тобой после завтрака, – благосклонно кивнула Петунья. – Вернон уйдет на работу, а Дадли пойдет в гости к друзьям. Он такой общительный мальчик, – мягко улыбнулась женщина. Гарри лишь постарался не рассмеяться. Его “милый” кузен возьмется за ум только после происшествия с дементорами. Как рассказывал сам Дадли, в тот момент перед его глазами пронеслись самые важные куски жизни, но вот незадача: добрыми и приятными их назвать было никак нельзя. Лишь постоянные драки, выбивание денег из младших, алкоголь, взаимное перегавкивание между ним и Поттером, а вот того, чем можно было бы гордиться – не было. Младший Дурсль тогда ясно понял, что звезд с неба он не хватает, а если его жизнь будет и дальше катиться по таким проржавевшим рельсам, то он вполне рискует слететь с хлипкого моста жизни в канаву для самых жалких. Менять что-то в жизни было страшно, а обратиться с советом не к кому, но потом все решилось как-то само. Их эвакуация благодаря тому же вездесущему Поттеру и, как следствие, новая жизнь. Там уже Дадли постарался не ударить в грязь лицом. Подтянулся в учебе, завел нормальных друзей, а потом поступил в юридическую академию. Вернон тогда сильно возмущался, ведь в глубине души дядюшка сильно мечтал, чтоб сын пошел по его стопам, но после пары громких процессов, из которых его Дадли вышел победителем, мистер Дурсль переменил свое мнение. А когда парня пригласили работать в Граннингс на правах юридического консультанта – восторгу Вернона не была предела.
- Как скажете, – послушно кивнул Гарри. Такое положение дел его вполне устраивало, да и сейчас мистер Дурсль вряд ли бы стал его внимательно слушать. Изменить мнение о себе представлялось весьма непростой задачей.
Сам завтрак проходил в суматохе. Мрачный Вернон быстро просматривал газету, время от времени критикуя незадачливых политиков и происшествия, случившиеся на этой неделе. Спустившийся в середине завтрака Дадли тоже особо не радовался. Заигравшийся за компьютером едва ли не до утра, сейчас хмурый кузен клевал носом в тарелку, а увидев маленькую дольку грейпфрута, и вовсе стал походить на грозную тучу. Все же при всей своей любви к старшему сыну Петунья неукоснительно следовала советам школьного врача, потому поблажек никаких допускать не собиралась. Она и так уже успела дать слабину, позволив мужу нормально питаться, за что тучный кузен одаривал ее не самыми дружелюбными взглядами. Но утру не суждено было закончиться удачно. Выходивший на работу Вернон, как и в прошлом Гарри, успел столкнуться с почтальоном и получить письмо в стиле Молли Уизли.
“Некоторые вещи не меняются”, – скучающе подумал Поттер, наблюдая за постепенно багровеющим дядей. Вернон уже походил на закипающий чайник, как-никак такой наглости от всяких ненормальных он просто не ожидал. Вот так просто, среди белого дня, взять и послать такое вульгарное письмо, еще и понаклеивать огромное количество марок, чтоб обязательно привлечь к себе внимание. Чертовы волшебники! Позеры!
- Как же меня достали твои дурацкие дружки! Мы ни шагу не можем ступить без их вмешательства! Везде пролезут и сунут нос, чтоб обязательно помешать добропорядочным гражданам жить спокойной жизнью!
- Дядя, – резко оборвал словоизлияния Вернона малость подуставший от нотаций Поттер. – Я прекрасно понимаю, что вам многое не нравится в моей жизни, но давайте не будем обсуждать подобное в коридоре. Соседи услышат, – многозначительно добавил Гарри, помнящий, как его семейство бережно относилось к собственному личному пространству. Вернон тут же умолк и тихо последовал за волшебником в гостиную.
- Ты знаешь, что в этом письме? – стараясь держать себя в руках, грозно спросил Дурсль.
- Просьба отпустить меня в гости к семье Уизли, а потом на известную спортивную игру, – старательно подбирая слова, ответил Гарри. Конечно, сам текст письма Поттер уже плохо помнил, но общий смысл пересказать вполне смог. Вернон быстро разорвал конверт, а потом углубился в чтение. Хмыкая в особо странных, по его мнению, местах дядюшка был вынужден признать, что Гарольд нисколько не соврал. Единственное, на что его хватило:
- Что означает “обычным способом”?
- Желательно, чтоб письмо с вашим ответом отправил лично я, – послушно ответил аврор. – Вы меня отпустите?
- Прекрасный шанс избавиться от тебя раньше времени, – тихо пробормотал себе в усы дядя, но в тоже время отпускать парня не особо хотелось. Гуляние с его полоумными дружками не принесет добра…
- Честно говоря, я не особо хотел бы ехать с ними, – неожиданно высказался Гарри и удивленно застыл. Слова вылетели случайно, он даже не раздумывал над ними. Просто соскучился. По бурчащему Вернону, педантичной Петуньи, вредному Дадли, соскучился по - этому вылизанному дочиста дому.
- А чего-то это вдруг? – подозрительно осведомился Дурсль. Мальчишка явно не врал, что было крайне удивительно, ведь раньше дай ему неблагодарному только повод, как тот сматывался как можно дальше от них.
- Семью не выбирают, – странно хмыкнул Гарри, – а с друзьями я успею повидаться и на самом матче.
- Тогда хорошо, – неожиданно согласился Вернон. – Пошли своим ненормальным письмо, скажешь, что прибудешь на сам матч.
Пока Поттер медленно отходил от ступора, Дурсль быстро вышел из комнаты, будто боясь передумать. Только Гарри этого не заметил. Просто припоминая все свои склоки, скандалы и взаимный бойкот с семьей Дурслей он никак не мог понять: Что изменилось? Почему разговор сейчас получился вполне мирным, даже нормальным? Ответы он найти пока не мог.
Громко хлопнула входная дверь, за окном завели машину – мистер Дурсль мыслями был уже на работе и подписывал выгодный контракт. Через несколько минут из дома ушел и Дадли. Оставались только он, да Петунья. Как такого плана у Поттера не было: хотелось просто поговорить с родной теткой, выяснить отношения и расставить так называемые точки над “и”. Поначалу даже хотелось закатить небольшой скандальчик, немного потрепать нервы Петунье, но сейчас, остановившись в дверях кухни и наблюдая, как она споро моет посуду и заодно занимается тестом для будущего торта, он понял, что расскажет всю правду.
Молча проследовав на кухню и попутно взяв свежее полотенце, Поттер не говоря ни слова, принялся вытирать чистую посуду. Тетка, заметив его манипуляции, удивилась, но говорить ничего не стала. Закончив с посудой, Гарри все так же, не говоря ни слова, поставил чайник, достал из шкафчика свежее песочное печенье и немного конфет, разлил заварку по чашкам, а потом приглашающе отодвинул стул. Петунья тоже молчала: не спрашивала, что случилось, не ругалась, что он без спросу берет сладости. Приняла все, как должное, только смотрела внимательно так, пристально, будто изучая. Наконец, закипел чайник, и Гарри аккуратно разлил кипяток по аккуратным светло-бежевым чашкам, а потом и сам уселся за стол.
- Что случилось, Поттер? – не спеша пить чай, тихо поинтересовалась миссис Дурсль. – Ты странно себя ведешь, даже попросил Вернона подольше остаться в нашем доме и это, когда у тебя есть прекрасная возможность сбежать к своей ненормальной приемной семейке, – под конец тетя не удержалась, добавив презрительность в голос.
- Кое-что произошло, – осторожно глотнув горячего чая, так же тихо ответил Гарри. – Я знаю, вы пресекаете любые разговоры о магии в этом доме, но боюсь без этой темы нам сегодня не обойтись.
- А ты знаешь, что так четырнадцатилетние дети не говорят, – криво улыбнулась Петунья, отставив чашку с чаем подальше. - Особенно ты.
- Я все тот же Гарри Поттер, просто на двадцать шесть лет старше, – невесело усмехнулся аврор. Мысленно махнув рукой на все предосторожности, Поттер стал дожидаться реакции тети и она не подвела.
Петунья отреагировала, как истинная Эванс: не закричала, перекинув чашку с чаем, не принялась вызывать скорую, грозясь сдать племянника в сумасшедший дом. В конце концов, даже не послала к черту. Только задумалась.
- Лили упоминала, что путешествия во времени возможны, – пребывая в своих мыслях, тихо пробормотала тетка. – Вот только вмешиваться в историю запрещено, это даже я запомнила, – самодовольно усмехнулась миссис Дурсль.
- В будущем, из которого пришел я, уже не осталось магии, способной переносить во времени, – потянулся к печенью Поттер. – Волшебники умирают.
- Ну и поделом им, – фыркнула тетка. – Допрыгались.
- Как не странно, вы правы тетя Петунья. Мы действительно доигрались, – усмехнулся аврор, потянувшись за конфетами. - Была война, которую мы выиграли с огромными потерями, было послепобедное безумие, когда маги истребляли друг друга по малейшему поводу, было и отрезвление. Только процесс уже запустился. Первыми начали погибать маглорожденные: такие, как моя мама и ваша будущая дочь.
- Дочка?! – стул полетел на пол, а сама Петунья сильно побледнела. – У меня будет дочь?! Отвечай, Поттер! – глаза горели едва ли не безумием.
- Красивая такая, рыженькая, – позволил себе мягко улыбнуться Гарольд. – Вы назвали ее в честь сестры.
- Волшебница? – по щекам Петуньи потекли слезы.
- Ее первое проявление магии было очень красивым: на день матери она решила порадовать вас танцем цветов, и у нее получилось, – в воспоминаниях Гарри малышка счастливо улыбалась и показала пальчиком на воздушный хоровод из ромашек.
- Что я могу сделать, Поттер? – миссис Дурсль колебаться не собиралась. Она всегда мечтала о маленькой дочке, способной творить чудеса, как и ее рыжая тетя. Просить прощение у погибшей сестры было глупо, равно, как и валяться в коленях у родного племянника, а вот спасти семью – здесь она возьмется даже за невозможное.
- Значит, вы со мной? – внимательно переспросил Гарри, на всякий случай.
- Я семью в беде не бросаю, – воинственно сверкнула глазами Петунья. На душе у Поттера резко потеплело, ругань руганью, обиды пусть останутся в прошлом. Родителей ему не увидеть, но частичка мамы всегда будет с ним.
- Спасибо, – благодарно кивнул волшебник. – А предстоит нам сделать следующее...
Глава 4.
У меня сейчас начинается весьма сложный период, сдача модулей, а если проще — сессия. К сожалению, я просто не смогу найти время на фанфик, так что следующая глава будет минимум в конце декабря.
А пока выкладываю то, что есть.
С уважением Basa.
Глава НЕ БЕЧЕНА.
Разговор с тетушкой прошел весьма плодотворно: выяснение отношений окончилось вежливым нейтралитетом, к тому же Петунья обещала провести несколько воспитательных бесед с мужем и немножко поправить его мировоззрение, тоже касалось и Дадли. Тут Поттер в успехе не сомневался, как-никак нелюбовь к магии росла как раз с подачи тети, так что исправить собственные ошибки было ей вполне по силам. Впрочем, плохое к себе отношение Гарри вполне мог и перетерпеть: Что стоит пару месяцев открытой неприязни по сравнению с враждебностью целого министерства на пятом курсе? Так что пункт плана был не особо важным, скорее почти детской прихотью взрослого волшебника. Ну, не любил он внутрисемейные склоки! Что поделать? Тем более сравниться с замашками бывшей миссис Поттер семейству Дурслей было, увы, совсем не по силам.
Но не это было важным, ибо сейчас Поттера волновало другое – привлекать к себе ненужное внимание было весьма некстати, ведь своими фразами, взрослыми поступками отнюдь не подходящими подростку Гарри вполне реально мог выдать себя, а подобное могло натолкнуть знающих магов на слишком неправильные выводы. Все же коротать остаток жизни в Азкабане из-за предположения, мол, в нем Темный Лорд возродился, было совсем не с руки. Так что приходилось потихоньку себя переучивать.
К немалому удивлению Поттера Петунья умудрилась справиться со своей задачей в подозрительно рекордные сроки: уже через три дня Вернон за завтраком весьма цивилизованно просил, причем именно вежливо просил, передать соль, а Дадли через пять – предложил вместе по утрам заниматься бегом. Как ей это удалось, Гарри спрашивать не рискнул, уж больно воинственно поглядывала на всех Петунья, но вот попросить в помощи создания образа четырнадцатилетнего – тут уж не подойти было просто глупо. Петунья отнеслась к этому весьма серьезно, так что жителям тихой и скучной Тисовой пришлось смириться, что сорванец Гарри отнюдь не преступник и в школе Святого Брутуса не учится, а кто будет и дальше разносить столь грязные сплетни… Тут у стальной миссис Дурсль были свои приемы, как-никак она, что зря чужие разговоры подслушивала?! Да и на робкое: “Вы же сами говорили?” – тетушка лишь упрямо поджимала губы и советовала идти своей дорогой. Так и жили: Гарри на пару с Дадли таскался по гостям, наблюдая за поведением подростков, и мотал на ус, а также всячески демонстрировал примерное поведение, раздражая охочих до сплетен дамочек. Не забыл он и о магической стороне. Письмо с Хэдвиг было послано Виктору едва ли не в первый вечер, но тут Поттер все же постарался быть осторожным: ничего важного он писать не собирался, как-никак его записку вполне мог кто-то перехватить, и тогда проблемы были бы у обоих. Гарри написал письмо в стиле в меру восторженного поклонника, пожелал удачи Виктору в предстоящем Турнире, выражая надежду получить автограф. Намек получился вполне прозрачным, как-никак была у них общая шутка по этому поводу: напившись после особенно жаркой заварушки, разговор неожиданно коснулся темы квиддича. Что они там наобсуждали, Поттер уже не помнил, но то, что он проснулся на следующее утро с автографом Крама на лбу, причем в дело пошли явно несмывающиеся чернила – этот эпизод Гарри запомнил ну очень хорошо, особенно гогот собственной команды не стихающий целую неделю.
Впрочем, от легкой шифровки он не удержался: в письме Гарри аккуратно указал домашний номер телефона Дурслей, не забыв добавить нужный код. Пользоваться изобретениями магглов им с Виктором было не впервой – переставшие работать сквозные зеркала и Патронусы только способствовали этому. Так что, если Виктор вернулся одновременно с ним, он обязательно позвонит и Поттер приготовился ждать. Путь для Хэдвиг предстоял нелегкий и весьма тяжелый, да и неизвестно дойдет ли письмо до адресата, как-никак о защите, что в данный момент стоит на поместье Крамов, Гарри ничего не знал. Виктор не особо распространялся об этом, а когда пала защита – стало и вовсе незачем, потому особые надежды на письмо Гарри не возлагал. Может Виктор вообще всю почту выкидывает, даже не читая!
А пока основным пунктом был Косой Переулок. Идти он собирался вместе с Петуньей, как-никак ей хотелось вспомнить счастливое детство, да и просто посмотреть на жизнь волшебников, а ему предъявить гоблинам своего законного опекуна. В этом году денежки Поттеру были как-никогда необходимы.
Перед самым походом как раз пришло письмо от Уизли. Как и ожидалось, записку от возмущенного Рона принес Сычик, и Поттеру пришлось изрядно повозиться прежде, чем поймать чересчур прыткого совенка: безостановочно ухающий клубок перьев успел дважды врезаться в голову Гарри к огромному неудовольствию последнего. Ничего нового в письме не было: непонимание, удивление и детская обида на друга. Читая корявые, прыгающие местами строчки разозленного Рона, Гарри на мгновение ощутил легкий укол совести: друг явно обиделся на него, не понимая отказа, но тут Поттер мог только развести руками. Невыгодно ему было сейчас встречаться с Уизли и тем более наткнуться на полный обожания взгляд Джин. Ну, не мог сейчас Гарри относиться к ней непредвзято, уж больно злопамятным оказался аврор. Впрочем, тут любому неприятно будет…
Тогда победа отдавалась сладким эхом в ушах, казалось при легком взмахе руки, ты горы свернуть способен, моря огромные иссушить, города могущественные воздвигнуть. Всеобщее ликование, празднования на улицах, счастливый смех в кофейнях и постоянное восхваление его, Героя, опьяняло не хуже самого крепкого вина. Любовь, кажущаяся вечной, вскружила голову, заставляя совершать безумные поступки. Он носил Джин на руках, а она клялась ему в вечной любви. Потом была свадьба, восхваляемая во всех газетах и счастливые фотографии молодоженов, поселившихся в отстроенном особняке в Годриковой Впадине.
Тут сказка и разбилась. Он любил теплую улыбку, блики солнца, бегающие по рыжим прядям, задорный смех и понимающий взгляд. Она же – только символ, рыцаря в сияющих доспехах. Не смогла Джин отделить навеянный мечтами образ от настоящего Гарри, из плоти и крови. Поначалу Поттер успокаивал себя, мол, притрутся характерами, привыкнут к себе настоящим. Потом скрипя зубами, терпел едва скрываемое недовольство и попытки жены сделать из него подкаблучника… Может быть в какой-то момент он и превратился бы в двойника Артура Уизли, только вот спустить жене свидания с ее бывшими уже не смог. Скандал тогда прогремел знатный, а как бесновалась Молли Уизли, просто не описать словами. Только вот парадокс – ругала она, прежде всего, именно дочь: за распутство, за нежелание быть порядочной женой, поддержкой и опорой мужу, а Гарри лишь горячо поддержала, первой советуя подать на развод. Такое поведение женщины, заменившей ему мать – забыть подобное невозможно и он ее отблагодарит, сделает все возможное, и Молли больше не будет украдкой вытирать слезы, приходя на могилу сына.
Поттер устало взлохматил волосы рукой, стараясь отвлечься от неприятных воспоминаний. Больше он не совершит такой ошибки, не даст Джинни ни единого шанса, зарубив зачатки взаимности на корню. Ему проще, а она сможет найти свое счастье, не отравляя ему жизнь.
- Поттер, ты там собираешься или ерундой страдаешь? – для Петуньи прогулка по Косому Переулку значила гораздо больше, чем для задумавшегося аврора. По крайней мере, на данный момент. Последний раз она побывала там только перед первым курсом Лили, а после из-за чрезмерной гордости и самомнения отказывалась ездить с сестрой даже в одной машине. Глубоко в душе тетя обзывала себя глупой идиоткой, даже хотела наладить отношения, но чертово упрямство! А потом Лили не стало, а безразмерную горечь и разочарование она могла выливать лишь на собственного племянника. Детская мечта о прогулке по сказочным улицам спряталась глубоко внутри, дожидаясь своего часа.
- Уже спускаюсь, тетя, – крикнул Гарри, просматривая до конца письмо. Рон был не особо многословен, но сообщить, что заберут Поттера перед самым матчем, отнюдь не забыл.
“Как раз приеду в один день с Гермионой, – мысленно прикинул волшебник. – Если не ошибаюсь, она проведет время с семьей, а потом уже приедет в Нору. Все складывается довольно неплохо”.
- Поттер, я, конечно, понимаю, что ты и пунктуальность вещи несовместимые, но хоть раз-то можно сделать исключение?! – опершись о дверной косяк и сложив руки на груди, Петунья постаралась произнести свою тираду как можно презрительнее.
- Мне просто письмо пришло, – помахал запиской Гарри, оправдываясь, на что тетя лишь махнула рукой. Кинув письмо на кровать, Поттер быстренько схватил рюкзак и поспешил к выходу. Свою волшебную палочку он осторожно засунул в карман нового пиджака. Вообще с новой одеждой получилось как-то неожиданно: буквально вчера миссис Дурсль с нечитаемым выражением лица приказала собираться, мол, идем за покупками. Ничего не понимающий Поттер, мысленно костеря родню из-за чрезмерной активности, молча последовал за ней. Ну не ругаться же из-за такой мелочи? Да и прогуляться лишний раз в Лондон всегда приятно. Состояние дел же дошло до него только в магазине одежды, а на все попытки отказаться тетушка лишь молча кривила губы и презрительно фыркала, а когда слушать невнятные бормотания племянника стало уж совсем невтерпеж, фразу по ее мнению она выдала вполне резонную: “Я не хочу, чтоб магический мир считал нас оборванцами и раз ты ведешь меня в свой дурацкий мир, то изволь соответствовать!” Поттеру пришлось смириться.
Добираться до Лондона пришлось на автобусе, просто Петунья лишний раз не хотела беспокоить мужа по пустякам, тем более магическим: Вернон до сих пор не слишком хорошо относился к разного рода магическим штучкам. А Гарри был не особенно против: однотипные домики сменялись один за другим, порой отличаясь цветом черепицы и формой окон, а в парке было светло и уютно, где молодые мамы вывозили детей на прогулку, а те, сбегая от навязчивого внимания, устраивали шумные игры неподалеку.
Дырявый котел встретил своих посетителей привычным гомоном, тихим перешептыванием старых ведьм за чашечкой кофе, обсуждением особо интересных заметок Пророка пожилыми магами, залихватским хохотом компании подростков, обложившихся квиддичными журналами… и просто атмосферой чужого мира. Почувствовать запах горького табака, волшебных пряностей, тянущихся с кухни, пыль, намертво въевшуюся в старые бутылки из под огневиски – Поттер вернулся домой. Сюда они будут заваливаться с Крамом после удачной вылазки, тут будут отмечать удачи и поражения, здесь будет жить Гарри целый месяц после окончательного разрыва с женой.
Петунья же осматривала помещение жадно, с почти детским восторгом и позабытым ощущением трепета. Люди в странного покроя хламидах, покупающие средневековые котлы и жабью икру, дети, с восторгом взирающие на странного вида метлы. Для миссис Дурсль все это было в диковинку, глаза горели восторгом и предвкушением, но признаваться в подобной слабости она явно не собиралась.
Гарри же решил наведаться в Косой переулок с вполне конкретной целью. Банк Гринготтс и гоблины, занимающиеся контролем имущества всего магического Лондона, по крайней мере, конкретно этого филиала. В будущем они хотели сохранить свою магию при себе, гораздо сильнее даже чем умирающие, как мухи, маглорожденные. Именно они поддерживали поиски их команды по исследованию взбесившейся магии. Просто в какой-то момент другого слова стало подобрать попросту невозможно, слишком страшно, неясно все было. Порой казалось, будто правда совсем рядом, она буквально лежит на поверхности и стоит лишь протянуть руку и тогда все будут спасены. Вот только подобные мысли были лишь помыслом ложной надежды.
Гоблины начали погибать в одно время с домовиками и прочими магическими народами. По человеческим меркам они приравнивались к сильнейшим полукровкам. Поттер прекрасно понимал: если бы не предложение смерти, через пару дней магия бы стала выкачивать жизнь уже из него. Признаться в подобном даже себе, вернее особенно себе было ужасно сложно. И как бы смешно не звучало, ему опять повезло, вот только куда заведет его такая удача Гарри не знал и ручаться за хороший конец… Пока обождет. Так что пару намеков гоблинам следовало бы дать, общая беда ведь объединяет, но все же хорошо, что на его стороне информации пока больше.
Банк Гринготтс все так же возвышался над уютными магическими магазинчиками, все такой же белоснежный со степенным гоблином в ало-золотой ливрее возле главный дверей. От неожиданности Петунья чуть не споткнулась перед самым входом, благо Поттер успел поддержать.
- Гарри, а это кто? - шепотом, стараясь скрыть нервную дрожь, выдавила из себя миссис Дурсль.
- Гоблин, тетушка, - усмехнулся Поттер, - самый, что ни на есть настоящий гоблин. Вы главное не волнуйтесь. Вам они ничего не сделают, - Петунья посмотрела на него довольно скептически. - Вы же со мной.
- Будем считать, что ты меня успокоил, - тихо пробормотала женщина. - Веди уже.
Поттер только кивнул. Крепко ухватив тетушку под локоток, Гарри уверенно зашел в банк. Помещение внутри поражало: отполированные до блеска полы, высокие колонны, теряющие под стеклянным потолком, стойки с гоблинами, занимающимся своими важными делами. Здесь царила умиротворенность, деловое спокойствие, нейтральность и тщательно выставленное напоказ безразличие. Все, как и в будущем, только полнее и целостнее.
Подойдя к одной из стоек, волшебник тихо кашлянул, тем самым привлекая внимание гоблина.
- Чем могу служить, мистер Поттер? - оторвался от гроссбуха служитель банка, он явно узнал стоящего перед ним мага.
- Мне бы хотелось узнать о состоянии дел моей семьи, - вежливо ответил волшебник. - Для этого я привел с собой своего опекуна, - кивком указывая на Петунью.
- Сейчас вас проводят в кабинет, и через несколько минут к вам подойдет ваш поверенный, мистер Поттер, - ничуть не удивился просьбе гоблин. Написав на листе небольшое послание, он ловко засунул его в трубку, идущую куда-то по стене.
“Интересно, что это за устройство? - задумался Поттер. - Министерство Магии не запрещало колдовать гоблинам, впрочем, те магией в открытую особо и не пользовались, а когда она начала уничтожать своих носителей, то было уже не до контроля. - Жаль, что спрашивать бесполезно, просто так делиться своими тайнами они не будут, а свои я пока попридержу”.
Через пять минут молодой гоблин уводил их куда-то вглубь банка. Постоянно петляющие коридоры, пустые рамы от картин, безжизненные гобелены, неяркий свет от факелов - вся обстановка нагоняла некую таинственность, загадку. Только аврора это не пугало, как-никак в прошлом дела со своим поверенным он вел не в первый раз. Гарри надеялся, что и в этот раз Дрохват войдет в ситуацию и попробует ему помочь. А вот и такая знакомая тяжелая дубовая дверь и вежливый стук в дверь, а после краткое:
- Входите.
- К вам мистер Поттер со своим опекуном, - кланяется молодой посыльный, а потом, посторонившись, пропускает Гарри и Петунью.
- Ох, мистер Поттер, - показывая клыки, мягко улыбается поверенный. - Мое имя Дрохват и я заведую делами вашей семьи. Рад, что вы наконец-то смогли почтить меня визитом, - в голосе сквозит легкая насмешка.
Гарри показательно смущается, незаметно толкая Петунью в бок. Та до сих пор под впечатлением и явно позабыла обо всем на свете.
- Это я настояла…эм, мистер Дрохват, - нарушает молчание Петунья и тут же ежиться под внимательным взглядом гоблина. - Мы с моей сестрой не очень ладили, потому о делах ее семьи я ничего не знала, - миссис Дурсль невольно начинает оправдываться, - а потом это поступление в магическую школу, куда мы не очень хотели отпускать племянника. Я просто не особо доверяю вашему миру, - приободрившись, тетушка все увереннее рассказывала детально продуманное вранье. - Мы тогда сильно поругались, и откуда Гарри брал деньги, даже не удосужились спросить.
- А теперь поинтересовались? - ехидно поинтересовался Дрохват.
- Я просто решил помочь своей семье, - негромко проговорил Поттер. - Тут дядя поинтересовался, как я руковожу своим капиталом, а мне… а мне было нечего ответить, - смущенно развел руками волшебник.
- У вас умные родственники, - спокойно подметил гоблин, - даже сюда вас доставили, - недовольно посмотрел на Петунью гоблин.
- В нашем мире от опекуна требуется подпись, когда его подопечный совершает какие-нибудь действия, - возмущенно вскинула голову миссис Дурсль. - Я пришла подписать необходимые бумаги, чтоб мой племянник не таскал меня в ваш дурацкий мир по любому поводу!
- Предусмотрительно, - усмехнулся поверенный. - Тогда подождите, я сейчас принесу документы.
Оставшись вдвоем, Петунья обеспокоенно повернулась к Гарри.
- Все хорошо? Он поверил нам?
- Тебе он не особенно доверяет, - усмехнулся волшебник, - а меня он принял за глупого ребенка. Все по плану.
- Почему ты не хочешь, чтоб к тебе отнеслись серьезно? - удивилась миссис Дурсль.
- Слишком подозрительно, - поморщился Поттер, - вот через года три-четыре к ним сунуться можно будет. По крайней мере, мне хотя бы выслушают, а сейчас еще и за сумасшедшего принять могут.
- Поступай, как знаешь, - махнула рукой тетя. - Кстати, а ты подумал, как будешь скрывать свои мысли?
- Что?! - Гарри даже подскочил на стуле.
- Думаешь, моя сестра все книжки с собой в школу увозила? - насмешливо поинтересовалась тетушка, любуясь реакцией ошарашенного Поттера.
- Черт возьми! Об этом я как-то не подумал, - схватился за голову волшебник, - в школе находится, как минимум, два сильнейших лигиллимента современности, не считая змеемордого. Стоит им хоть раз обратить пристальное внимание на одного вечно влипающего в неприятности студента, как меня тут же вычислят!
- Успокойся, Поттер, - резко оборвала причитания племянника женщина. - Должно же быть в вашем мире хоть что-то способное тебя защитить.
- Есть один способ. Окклюменация, только вот воспользоваться ей я не могу. Опять же слишком подозрительно, - с неудовольствием сообщил Гарри. Как и любой аврор, он вполне достойно мог защитить свои мысли, как-никак на его работе по-другому было нельзя. Только вот четырнадцатилетний не мог знать о таком способе защите, не говоря уж о такой науке, как легиминация.
- А может быть какие-нибудь амулеты? – неуверенно предложила Петунья, с тревогой поглядывая на парня.
Ответить волшебнику не дал вернувшийся с документами Дрохват. Папки в его руках были довольно внушительными, явно расширенными магически.
- Состояние вашего имущества оставляет желать лучшего, все-таки золото столько лет лежит мертвым грузом, но все поправимо. Вы появились, как нельзя, вовремя, - усмехнулся поверенный.
- Это хорошо, - радостно улыбнулся Поттер. В свое время, когда он посетил банк по более серьезному поводу, Дрохват был не особо доволен столь поздним визитом. Слишком долго Гарри наплевательски относился к имуществу.
- Просмотрите вот эти документы, - поверенный протянул ему внушительную папку, - если что-то непонятно, обращайтесь, я все объясню.
Спрашивать Поттеру приходилось едва ли не через слово, просто в будущем было как-то не до ведения семейного капитала, да и не учил его толком никто таким уж тонким материям… Впрочем, волшебник и сам особо не стремился влезать в финансовые дебри. Поначалу Петунья особо не встревала в разговор, больше прислушивалась, а потом начала задавать вопросы, чем неожиданно заслужила полный одобрения взгляд от гоблина. В банке они пробыли довольно долго, Петунья подписала огромный ворох бумаг, Дрохват официально получил разрешение пустить в оборот банка деньги Поттеров, а Гарри магическую чековую книжку. А вот с амулетами получилось не особо: в семейной ячейке было довольно много интересных артефактов, только вот сферы сознания ни один из них не касался. Разве что Дрохват весьма прозрачно намекнул о посещении Темной Аллеи, на что Поттер деланно возмутился, но совет принял. Поверенный лишь усмехнулся, свои выводы он успел сделать.
Лишь выйдя из банка, тетя позволила себе расслабиться. В чем-то Гарри ее понимал: незнакомый мир, считай презрительное отношение гоблина - было, отчего понервничать.
- Поттер, ты как хочешь, но меня проводи к выходу, - тихо попросила Петунья.
- Конечно, тетя, - вежливо согласился Гарри.
Распрощавшись у выхода, Поттер тихо юркнул в полутемный закоулок. Будучи аврором, ему не раз приходилось сталкиваться с волшебством несовершеннолетних, так что о нюансах поимки смельчаков он знал. Тут все было чрезвычайно просто: следящее заклинание накладывалось на саму палочку, а по достижении совершеннолетия оно автоматически снималось. Конечно, не все было гладко: в менорах заклинание особо не действовало, так что чистокровные с легкостью могли пользоваться магией на каникулах, в отличие от тех маглорожденных. Точно так же дело обстояло и в крупных магических населенных точках. Например, в том же Хогсмиде, колдуй малолетка на улице, магический радар уж точно не обратит внимание на подобные мелочи. В Косом переулке была аналогичная ситуация. Волшебный мир как всегда создавал лишь видимость порядка.
Парой заклинаний изменив внешность и натянув капюшон поглубже, Поттер отправился в Темную Аллею. Вторая палочка была острой необходимостью, а следы на родной он как-нибудь подчистит.
Глава 5Простите за задержку, выкладывать часто не получается.
Будем-с стараться. Жду ваше мнение.
Прийти в себя было не просто. При взгляде на родные стены на глаза наворачивались слезы, а предательница-память совсем не услужливо показывала хорошо запомнившуюся картину разрухи и страшной трагедии. Здесь же все было на своих местах. Жестокая насмешка, эдакий плевок в душу, после которого стоять на месте просто не можешь. Спускаясь к завтраку, я был полностью собран. Мысли и воспоминания спрятаны под привычным блоком, нейтральная улыбка и выпитое успокоительное зелье, на всякий случай. Сорваться раньше времени я никак не хотел. Особенно злило, что с Поттером мы даже толком обсудить ничего не успели, не решили, кому рассказывать о себе правду, о чем следует умолчать. Что же, придется решать все на свой страх и риск. Гарри, конечно, меня осудит, но не рассказать родителям я не могу. Семья своих не бросает, а отец может сильно помочь в проблеме.
По дороге в столовую взгляд невольно натыкался на привычные с детства вещи, и мне становилось не по себе. Внутри до сих пор сидела не произнесенная вслух мысль: это мне просто снится, как только подсознание наиграется вдоволь, я проснусь, и все пропадет в призрачной дымке. За размышлениями я даже не заметил, как зашел в комнату. Встретиться взглядом с матерью, поймать ее теплую улыбку, а потом резко развернутся к отцу, и увидеть сдержанную гордость - я мысленно поблагодарил за предусмотрительность. Всегда считал себя сдержанным человеком, а тут просто невыносимо.
- Здравствуйте, отец, - кивок в сторону главы семьи, - мама, - нежная улыбка, обращенная к миссис Крам. - Приятного аппетита, - чуть резче, чем следовало, отодвигаю стул и сажусь. Я почти спокоен, только вот взгляда от родных отвести не могу. Я так соскучился.
Родители не дураки и быстро замечают перемены. Удивленно переглядываются между собой, но пока ничего не говорят. Отец проглядывает Магический вестник, а мама наслаждается крепким утренним чаем. Я же к еде почти не притрагиваюсь, кусок в горло не лезет.
- Сын, - тихо вздохнув, отец откладывает газету, - что случилось? Ты сам на себя не похож.
- Сынок, расскажи нам. Мы плохого не посоветуем, - мама смотрит на меня с беспокойством, но явно поддержит при любом раскладе.
- Папа, - вздрагиваю от вопроса, хоть и был готов к нему. - Давай пройдем к тебе в кабинет, это серьезный разговор.
Отец с матерью снова обеспокоенно переглядываются, но вопросов пока не задают. Отец встает из-за стола сразу и направляется в кабинет, не оборачиваясь. А вот мать остается.
- Думаю, вы мне потом сами все расскажете, а сейчас мне необходимо заглянуть к леди Лерман. Она ждет моего визита, - мама аккуратно допивает чай, напоследок одаривая меня ласковым взглядом, а потом уходит в свою комнату.
В кабинете лорда Крама всегда идеальный порядок. Бумаги разложены строго по важности, перья остро заточены, а в чернильницах всегда есть чернила. Отец уже сидит за столом, лениво перебирая не особо важные бумаги. Он спокоен и сосредоточен.
- Мои слова могут показаться тебе безумными, странными, - начинаю медленно подготавливать отца, - ты знаешь, что путешествия во времени возможны. Существует множество способов, только вот мы с напарников выбрали несколько неординарный вариант, - невольно ухмыляюсь, вспоминая нашу встречу со смертью.
- Значит, путешествие во времени, - тихо произносит Крам старший, задумчиво поглядывая на сына. Он в шоке: чтоб спокойный, уравновешенный сын подверг свою жизнь, да и мир в целом такой опасности - должна была быть крайне серьезная причина.
- Как ты знаешь, но еще пока не рассказывал мне, в этом году в Хогвартсе, магической школе Англии, будет происходить серьезное мероприятие - Турнир Трех Волшебников. В конце турнира случится событие, которое положит начало Второй Магической Английской войне…
- Это все весьма занимательно, сын, но какое-то отношение ко всему этому имеешь ты? - Крам старший хмурится, как-никак Виктор рассказывает совершенно о другой стране.
- Победит светлая сторона, - я продолжаю свою мысль, отец все равно сейчас все поймет, - победители во всем блеске славы и горячности умудрятся перебить чуть ли не все чистокровные семьи. Завесу держать станет некому. Магия станет бесконтрольной, непоследовательной. Она начнет убивать своих носителей, начиная с маглорожденных и заканчивая чистокровными. Мы пытались найти причину, бороться с напастью, но все тщетно. Сила начала пропадать, знания невозможно было достать, ибо магия ушла со всех артефактов, без исключения. Англия станет только началом, пап. После волшебная сила начнет убивать носителей по всему миру.
- Но как тогда ты перенесся? Без магии сотворить временной переход попросту невозможно, - Борис Крам все еще держал себя в руках, хотя новость, мягко говоря, просто шокировала.
- Я… я не знаю, - все-таки о некоторых деталях я собирался умолчать. Неизвестно, как отреагирует сущность на мои откровения перед отцом.
- Тогда как это случилось? - Крам старший сдаваться просто так не собирался.
- Мы с Поттером, мои напарником в будущем, пришли навестить могилу одной нашей очень близкой подруги, - пожал я плечами. Все-таки лучшая ложь, которая полуправда. - Потом резкая боль и тьма перед глазами, а когда очнулся, то оказалось, что я лежу в своей комнате, да еще в прошлом.
- Вот значит как, - отец задумчиво потер подбородок, - думаешь, этот Поттер перенесся вместе с тобой?
- По крайней мере, я очень на это надеюсь, - я слегка улыбнулся. - Отец, ты поможешь мне? Думаю, в нашей библиотеке должно найтись хоть что-нибудь об основах магии.
- Глупый вопрос, сын, - фыркнул Борис Крам. - Конечно, я тебе помогу.
- Спасибо, - я искренне обрадовался. Все-таки неосознанно я боялся, что меня не поймут. Теперь мой путь лежал в библиотеку, еще следовало позвать домового эльфа и поинтересоваться насчет писем фанатов. Интуиция просто кричала, что Поттер обязательно мне напишет, притворившись ярым любителем квиддича. Я до сих пор помнил одну забавную шуточку. Увлекшись размышлениями, я не сразу услышал последний вопрос отца:
- А что стало с нами в будущем? Виктор, почему мы не помогали разбираться в проблеме?
Вопрос пригвоздил меня к полу, об этом рассказывать очень не хотелось. У воспоминания нет срока годности, а память о глубокой яме вместо поместья до сих пор оставалась слишком свежей.
- Вы погибли, - тихо произношу, сжимая руки в кулаки. - Неизвестно, что произошло: то ли пали магические щиты и основы особняка, то ли кто-то постарался из наших кровных врагов. Возможности проверить у меня не было, магия перестала быть надежным помощников.
- Вот значит как, - по лицу отца сложно было понять, как он отнесся к известию о собственной смерти и гибели родового гнезда. - Я постараюсь ненавязчиво узнать мнение некоторых ученых. Им нравится строить теории, а о том, что подобное может сбыться на практике - им знать не обязательно.
- Я в библиотеку, - киваю и стремительно выхожу из кабинета. На глазах не прошеные слезы, слишком отвык я от семейной поддержки.
Следующую неделю я безвылазно просиживал в библиотеке: наверное, в сотый раз я мысленно воздавал хвалу нашим предкам, как-никак те были весьма многогранными личностями, потому книг с различными теориями о появлении магии у меня было навалом. Вот только связаться с Поттером пока не удавалось - домовой эльф, судорожно заломив лапки, просил прощение, ибо согласно моему раннему приказу все письма рассортировывались по важности, а записки от фанатов сразу же подвергались уничтожению. Я, конечно, приказал домовику сохранять все письма от Гарри Поттера, только вот чутье подсказывало, что главное послание давно уже превратилось в пепел. Что же, придется ждать матч по квиддичу. А вот с последним были проблемы - пришлось уже пропустить две тренировки по квиддичу, и моей команде это не очень понравилось. Вернее, поначалу те были очень удивлены, как-никак раньше я никогда не позволял себе прогуливать тренировки. А потом состоялся серьезный разговор с тренером: неплохой человек, который жаждет победы для своей команды и страны. Я старался показаться заинтересованным, но он быстро понял, что ему нагло врут. В итоге мы договорились, что матч в Англии будет моим последним, а потом я разрываю контракт с командой. А вот на тренировки время тратить пришлось: пусть мое тело было в весьма хорошей форме, но я сам уже давно не летал. Впрочем, восстановить навыки мне удалось достаточно быстро.
Отца я видел редко - тот мотался по всему миру, разговаривал с нужными людьми. Мама, введенная в курс событий, нас только поддержала. Сейчас она открыто интересовалась Англией, ее политической обстановкой. Гоблинам же был отдан приказ расконсервировать английское поместье, а часть домовиков отправилась наводить там порядок. Родители аккуратно готовили переезд. Впрочем, я был с ними полностью согласен. Следовало находиться как можно ближе к проблеме. А война - я ни капли сомневался, что Поттер умудрится свести потери к минимуму, да и я не собирался стоять в стороне. В будущем Англия станет мне домом, пусть даже со столь ужасной историей.
А пока оставалось только ждать. Команда уже начала собираться, недоставало только самых главных ее участников. Ради них я готов был еще подождать, благо собранная информация впечатляла.
***
Темная Аллея оставалась неизменной в любые времена: грязные воришки, прячущиеся по темным углам, сомнительные личности за прилавками с не особо разрешенным товаром, грязь и запустение. Впрочем, Поттера подобные мелочи нисколько не смущали, его путь лежал к магазину старого Эрни. Об этом маге знали обе стороны, но, что примечательно, убивать и перетягивать его никто не собирался. Старик не любил болтать попусту и тратить свое мнение на любезность к разного рода господам. За это его уважали, а также за наличие разнообразнейшего товара.
Звякнул дверной колокольчик. В помещении было довольно мрачно, а у солнечного света не было ни шанса пробраться сквозь тяжелые черные шторы. Гарри осмотрелся: на полках стоит искусная иллюзия, которую не всякий ликвидатор заклятий снимет, высоченные шкафы с плотно запахнутыми створками, стеклянный прилавок без единой пылинки.
- Кхе, кхе, - раздался тихий кашель за спиной Поттера. Хозяин лавки ждал заказа.
- Мне нужна волшебная палочка, - аврор неплохо помнил правила небольшого магазинчика.
- Направленность? - сухой, немного дребезжащий голос. Ни капли удивления.
- Боевая магия, трансфигурация, - тихо ответил Гарри.
- Материал?
- Тис, чешуя или яд василиска, жила дракона, - задумчиво пробормотал аврор.
Не говоря ни слова, хозяин магазина тихо скрылся в другой комнате. Поттер остался ждать. Он не особо удивлялся, в будущем ему не раз приходилось иметь дело с пожилым магом. У него имелось много полезных вещей, которые могли бы принести существенную пользу, если бы в них осталась хотя бы капля магии.
- Есть десять подходящих экземпляров, - старик вернулся незаметно, выкладывая на прилавок черные коробочки с магическими инструментами. - Выбирай подходящую.
Гарри его уже не слушал, всего его внимание было сосредоточено на палочках. При желании ему могла подойти любая, как-никак у старика Эрни были только могущественные артефакты, барахла он не держал. Каждая из них отдавала теплом, а вот две - почти обжигали руку. Отставив их в сторону, Поттер обратился к магу:
- Что в них находится?
- Будете брать две палочки? - безразлично поинтересовался старик, игнорируя вопрос.
- Скажешь, что в них, возьму обе, - ухмыльнулся Гарри.
- В первой тис и чешуя василиска, покрытой его ядом. Во второй тис и жила хвостороги, - раздраженно ответил старик. - С тебя двадцать галеонов.
- Еще мне нужен трехтомник Брайана по теории магии и летопись Бархарда, - выложил деньги на стол Поттер.
- Этих книг у меня нет, - старик с интересом уставился на аврора, - но я могу их заказать.
- Когда я смогу их получить?
- Через два-три месяца. Половина сумы вперед, - Эрни снова вернулся к своему ворчливому тону.
- Тогда пошлете их по этому адресу, - выкладывая деньги на стол, Поттер протянул кусок бумаги с адресом одной магической почты.
Ячейку он там уже зарезервировал на подставное лицо. Светить официальным именем не хотелось, а вот получать нелегальный товар придется не раз. Да и с Эрни было ничего неизвестно: в будущем список его товаров он знал наперечет, а вот про ассортимент в настоящем… Поттеру еще повезло, и необходимые фолианты будут у него уже через три месяца.
Теперь оставалось приобрести домовика. Кричер, к величайшему сожалению Поттера, был недоступен, что не очень радовало аврора. А Кричер был весьма полезен и верен. Конечно, можно было призвать Добби: он бы с удовольствием помог, только вот Гарри его опасался. Несмотря на вполне хорошее отношение и самоотверженность друга, Поттер все еще помнил, как сердобольный домовик пытался не пустить его в Хогвартс. В конечном счете, это даже было ерундой. Волновало другое: все-таки именно этот домовик мог противиться воле хозяина и даже вредить ему. Аврору же были нужны верные союзники. Раскрывать правду о себе раньше времени Гарри не собирался. Он даже не был уверен, стоит ли о подобном говорить - знания опасные тем, что о них может кто-то узнать. Так что его путь лежал еще в один магазин.
Положа руку на сердце, Темная Аллея была гораздо удобнее Косого. Здесь нет ничего страшного в том, чтоб прятать лицо и создавать иллюзию. Никаких лишних вопросов и никто не пытается попросить автограф. Полнейшее равнодушие к друг другу, хотя здравая подозрительность и аккуратная слежка за потенциальным кошельком - вполне нормальное явление на здешней улице.
- Нужен домовик? - неприятного вида старуха вежливо обратилась к задумавшемуся Поттеру. Тот даже не заметил, как зашел в нужный магазин. - Вам нужен маленький эльфенок, а может, эльфа?
- Домовик, возраст средний, - буркнул Гарри.
- У меня есть прекрасный экземпляр, молодой господин, - ухмыльнулась старуха, выходя из прилавка, - сейчас принесу.
Поттер ждал ее не слишком долго. Минут через десять старая ведьма держала перед весьма увесистую клетку с дремавшим внутри существом.
- Имя дадите ему сами, а после свяжите магическим контрактом, - принялась объяснять старуха, - накормите его своей магией и дадите ему свой герб и с вас пятьдесят галеонов.
Несмотря на высокую цену, Поттер все же выложил деньги на стол. Задерживаться в магазине больше не было нужды. Остаток дня аврор провел в снятом на ночь номере. Привязать к себе эльфа оказалось не так уж просто. Пришлось проводить более глубокий ритуал, который стер все воспоминания домовика о предыдущих хозяевах и дал ему новое имя. Ближе к полуночи порядком уставший Поттер отдал приказ Тинки отправляться на Тисовую.
Ничего удивительного, что эльф оказался с хозяевами, как-никак Темная аллея редко славилась официальным товаром. Зато ему не задавали вопросов. Да и с Тинки особых проблем не возникло: лишенный воспоминаний эльф относился к нему с подобающим уважением, отвечая готовностью выполнять любые его поручения. А вот волшебные палочки… Конечно, не такие, что были у него в будущем, но весьма и весьма похожие. Их явно делал один и тот же мастер. Обе прекрасно его слушались, разве что тисовая с ядом василиска ощущалась роднее. Способность к языку змей не пропала у него даже после смерти Волдеморта.
“Может, проверить родословную? В основном меня интересовало состояние дел семьи Поттеров, про другие я ничего не говорил, а гоблины не тот народ, что будет навязывать свои услуги”.
Впрочем, сейчас его волновало другое: через неделю семейство Уизли приедет за ним, чтоб забрать на квиддичный матч. И для него это станет не самым легким событием. Дурсли - с ними было как-то проще, родная кровь, да и не умирали они у него на руках. А малышка Лили… на этом свете ее еще не было, так что у него было время подготовиться. А вот рыжие - с близнецами будет чуть легче, он и после смерти Фреда не мог представить их поодиночке. Даже спустя только лет Джордж смотрелся странно, как половинка чего-то целого. Молли и Артур - он будет только рад повстречать их снова. Пусть в будущем он от них отдалился, увлеченный поисками решения проблемы, но соскучиться ой как успел. Оставалось только пережить встречу с Роном и Джин.
Рональд вообще был отдельным разговором. Отличный парень, неплохой друг, вот только слишком погряз в его проблемах. Потерялся в тени, сначала его, Поттера, а потом и своей жены. Гермиона не собиралась быть послушной женой, сидеть дома и готовить обеды. Ей хотелось привнести в мир нечто новое, что-то способное помочь обществу не увязнуть в трясине. Поначалу Рон терпел, вел себя по-обычному, старался быть дружелюбным… только не получалось. Со временем он настолько отдалился от всех, что подал на развод, а потом уехал в Америку. С Поттером он больше не общался, как и с Гермионой. Жаль, что от комплексов не отделался, но в этом аврор ему поможет. А если не получится, разорвет дружбу прежде, чем это погубит самого Рона.
Матч по квиддичу приближался семимильными шагами.
