Глава 1*
Все началось с того момента, как распределяющая шляпа определила меня в Гриффиндор. Вот так нежданно-негаданно отправила меня на факультет смельчаков, громко объявив "Гриффиндор", как только я ее примерил.
Сказать, что я был удивлен - значит не сказать ровно ничего. Я был просто поражен - вся моя семья училась в Слизерине, правда, была пара родственников, попавших в Когтевран... Но это не важно.
В этот же год поступала моя кузина Беллатрикс, и она уж точно оправдала надежды своих родителей. Ее определили на факультет хитрецов раньше, чем края шляпы коснулись хорошо ухоженной головы.
В детстве мы с Беллой виделись довольно часто - наши отцы родные братья. Однако наши с ней отношения никогда не были даже немного похожими на дружеские - я никогда не упускал возможность досадить ей, как, впрочем, и она сама.
Но в тот вечер мне было наплевать на такие мелочи, как нарушение семейный традиций. Я еще никогда так не радовался. Даже когда дядя Бенджамин сказал, что я позор своей семьи, я не был столь счастлив.
А еще в тот вечер я обзавелся своим первым другом, настоящим другом, который мог оценить любую мою проделку, порой весьма сумасбродную.
Правда, сначала мы поругались, из-за какого-то пустяка, не помню точно. Вернее, это сейчас, с высоты своих шестнадцати с половиной лет я считаю это пустяком, а тогда это была очень серьезная причина, такая, из-за которой мы сильно поколотили друг друга - у меня потом неделю под глазом красовался огромный фиолетовый синяк, а Джеймсу - так зовут моего друга - я выбил передний зуб.
Помню, нас разнял тогдашний староста - чудаковатый Артур Уизли, помешенный на магловских изобретениях и мире во всем мире. Он предложил нам забыть обо всех недоразумениях, обменяться рукопожатиями, извиниться друг перед другом... В общем, с тех пор мы стали друзьями не разлей вода. Уверен, если бы у меня был брат-близнец, им бы был именно Джеймс. Не возможно найти человека, более непохожего на остальных, чем он. После меня, конечно.
Честно говоря, тогда нас можно было легко принять за братьев, и если не за близнецов, то за двойняшек однозначно - оба невысокие, худощавые, черноволосые, яркие, чертовски обоятельные... Это сейчас, постарев почти на шесть с половиной лет, мы стали разными, а тогда у нас было все одинаковое. Как-то раз все тот же Артур Уизли заметил, что у нас одна совесть на двоих, и то большую часть времени она крепко спит. Потом, крепко подумав, мы решили, что у нас так же одно мышление на двоих, иначе как объяснить, что блестящие идеи по срыванию уроков и веселых шуток над однокашниками приходят к нам в головы порой одновременно?
Джеймс как никто понимает меня, понимает даже тогда, когда все остальные от меня отворачиваются. Точно на такое же понимание он может рассчитывать и от меня.
Еще у нас есть друг Римус - порой мне кажется, что Господь послал его на землю, чтоб мы с Джеймсом не закончили наши жизни в тюрьме, и действительно, наш верный Люпин всегда вовремя успевал объяснить нам нелепость некоторых не совсем удачных шуток. Теперь, с высоты моих шестнадцати с половиной лет я понимаю, чтобы нас ожидало, воплоти мы некоторые из своих гениальных задумок в жизнь.
- Бродяга, ты не видел мою расческу? - спросил Джеймс, прервав мои размышления.
Бродяга - это я. В связи с необыкновенными приключениями, о которым вам, кстати, знать совершенно не обязательно, мы дали друг другу забавные прозвища. Джеймс - Сохатый, а Люпин - Лунатик.
- Не видел, - ответил я. - А именно твою вообще никогда не видел, да и сильно сомневаюсь в ее существовании.
Джеймс запустил в меня подушкой, сильно промазав - по утрам этот парень всегда немного тормозит. Затем провел по волосам, чем еще сильнее их взъерошил.
- Сегодня важный день, - произнес он, оглядывая комнату в поисках левого носка. - Сегодня я наконец попаду в список Коннарса.
Я зевнул. Мистер Коннарс ежегодно приезжает к нам в школу, отбирая таланты квиддичной площадки. Ребята, попавшие в его список, после окончания школы могут без проблем попасть в лучшие команды по квиддичу страны. Отбор происходит среди старшеклассников, начиная с четвертого курса.
Джеймс, несмотря на внешнюю самоуверенность, является весьма неуверенным в себе молодым человеком. Он как-то вбил себе в голову, что никуда не сможет устроиться после школы, считает себя недостаточно умным. Искренне верит, что квиддич - его единственный шанс как-то зарабатывать на хлеб. Глупый. Я тоже играю в квиддич, но только ради удовольствия. Совершенно не хочу связывать свою будущую жизнь с бесконечными тренировками, чемпионатами...
На четвертом курсе, когда мистер Коннарс впервые принимал нас, четверокурсников, Джеймс сильно оплошался - упал с метлы раньше, чем она взлетела на приличную высоту. На пятом он сильно заболел, и хотя мадам Помфри строго-настрого запретила ему покидать больничное крыло, Сохатый умудрился улизнуть оттуда. Прилететь на смотр на метле, прямо из больничного окна... смотрелось очень эффектно. Уверен, Джеймс бы непременно прошел, не вырви его прямо на Коннарса в самый ответственный момент прямо с высоты четырех метров... Это сильно испортило общее впечатление о Поттере.
В этом году, на шестом курсе обучения, Джеймс решил снова себя попробовать, надеясь в душе на удачу. Для него попасть в заветный список Коннарса - все равно, что вам получить на Рождество именно тот подарок, о котором мечтали весь год.
- Ну, как я выгляжу? - спросил Джеймс, встав передо мной.
- Вполне прилично, - оценил я. - Только вот розовый носок не совсем контрастирует с ядовито-зеленым...
Джеймс, махнув на меня рукой, оставил все как есть - все равно в таком бардаке, что царит в нашей спальне, не найти пару одинаковых носков, поэтому нам частенько приходится ходить в разных.
Выйдя из спальни, я практически сразу оказался в чьих-то объятиях.
- Сириус, ты выздоровел! - закричала светловолосая девчонка, наконец отпустив меня.
Элли. Элли Смит. Можно сказать, единственная девчонка, которой я позволяю себя обнимать всегда и везде. Не подумайте, мы не пара. Просто Элли - моя лучшая подруга. Мы во многом похожи - оба самые настоящие пофигисты, оба выходцы из чистокровных семей, разве что у Элли ни кната за душей. Она замечательная, она... Ну не знаю, как описать девчонку, которую искренне считаешь классной, но к которой не испытываешь никаких других чувств, кроме дружеских. Хотя и поговаривают, что Элли влюблена в меня... Но я так не считаю. Элли тоже в команде по квиддичу, она, как и я, отбивала. Мы с ней сошлись именно на почве квиддича, а потом сдружились, хотя в последнее время видимся довольно редко.
Ее почему-то сильно недолюбливает Джеймс. Просто зубами скрипит, когда Элли появляется на горизонте. К сожалению, сколько раз я не интересовался, почему, он отвечал, что мне всего лишь кажется.
Думаю, причина в другом. Элли не конфликтная девчонка, ненавидит скандалы (в отличии от многих других представительниц прекрасного пола). Но с одной девушкой она не может не повздорить, если они встретятся в одной комнате.
Лили Эванс. Новый персонаж. Да, именно персонаж, ибо я воспринимаю ее как героиню какой-нибудь детской сказки, сошедшую со страниц книги на нашу грешную землю. Ну просто не может в одном человеке быть столько положительного - она прекрасно учится, является примерной ученицей, защитницей слабых и неполноценных... Ее обожает Джеймс... Думаю, он недолюбливает Смит именно из-за того, что она вечно цепляется к Эванс.
Для того, чтобы полностью закончить описание Элли, стоит добавить, что она являлась обладательницей длинных светлых волос, которые не стригла, не смотря ни на какие веяния моды. Выросшая буквально в подворотне, Смит вела себя довольно развязно и позволяла себе употреблять весьма крепкие слова. Болезненно худая, почти бестелесная, она отлично держалась на метле и обожала жизнь. Она не о чем не жалела, ее девиз: "живи сегодняшним днем".
- Да, вчера вечером буквально на коленях выпросил малышку Помфри отпустить меня на ночь в башню.
Дело в том, что недавно я подхватил какое-то редкое, но очень серьезное заболевание. Ветрянка, воде бы. Маглы болеют ей всего раз в жизни, а маги вообще не болеют... Почти. Бывают досадные исключения, вроде меня. Несмотря на здоровый образ жизни (а я совершенно не употребляю алкоголь, даже по праздникам, и не курю) я часто болею, любой сквозняк означает для меня неделю больничного режима.
- Я очень за тебя рада, честно, - сказала Элли. - А сейчас я иду готовиться к смотру. Надеюсь попасть в список Коннарса. Как ты думаешь, у меня есть шансы?
- Ммм... - промычал я, думая над ответом.
- Все с тобой ясно, - засмеялась Элли и, привстав на цыпочки, чмокнула меня в щеку. - Пока! И еще: не забудь побриться!
Она убежала, а я провел тыльной стороной ладони по трехдневной щетине. Пожалуй, Смит права...
- Всего семь студентов попадут в список Коннарса, а она на что-то надеется, - презрительно заметил Джеймс.
- Да ладно тебе, Сохатый, - сказал я. - Элли неплохая девчонка, и у нее много талантов.
- Талантов! - воскликнул Поттер. - Да таких талантов, как Смит нужно гнать от себя подальше! Она же настоящая хабалка! Девочка-давалка, вот она кто.
- Неправда, - возразил я, хотя в словах Джеймса и была толика правды. - Просто Элли из неблагополучной семьи. Ее воспитала улица. Само собой, ее поведение отличается от той же Эванс или Патил.
- Все равно, здесь важно не воспитание, а сам человек. Если она алкашка и давалка, никакое воспитание ее не исправит.
Я был в корне не согласен с Сохатым - воспитание занимает огромную роль в воспитании человека, я знаю это на своем примере. Думаю, я вырос совершенно нормальным , несмотря на семью, в которой родился, именно благодаря отсутствию этого самого воспитания и внимания этой самой семьи. Но я не стал спорить - ведь это очень важный день для Джеймса, а я не последний эгоист...
Глава 2Алика, я не сколько не обижена, даже наоборот, очень ценю критику в свой адрес. Жесткая критика заставляет человека совершенствоваться, а я совершенствоваться люблю. Честно говоря, больше всего боялась, что превращу одного из персонажей в МС или что люди подумают, что какой-то мой персонаж списан с чужого. Нет, я не старалась, что бы моя героиня была на нее похожа, но в чем-то ты права - Элли была списана с моей знакомой(конечно, при ее согласии). Надеюсь, никто не против =))
Аноним, прощу прощения, так и знала, что напутаю со временем. А на счет щетины позволь не согласиться, у одного моего знакомого она полезла еще в 15. Спасибо, что уделил(а) мне время!
*********************
Начну с того, что в заветный список Джеймс так и не попал. А точнее, он просто не попал на смотр, потому что какой-то умник, считающий, что обладает хорошим чувством юмора, подкинул ему в еду снотворный порошок, из-за которого Сохатый заснул прямо за столом. Проснувшись, парень долго и упорно выяснял, кто же этот тайный шутник, но, естественно, весельчак себя не объявил.
Помнится, на третьем курсе мы подсыпали такой же порошочек в стакан профессора МакГоннагал, но тогда это была действительно весело, когда строгий декан нашего факультета заснула сразу после того, как отметила присутствующих в классе.
Зато прошла Элли, чему я был очень рад - ей как никому нужна стипендия и место в команде. Кто-кто, а она уж точно не попадет в высшее магическое...
Я люблю думать. Просто лежать, и глядя в потолок думать о каких-нибудь проблемах, касающихся, например, глобального потепления или проблемы нехватки питьевой воды в мире. Это интересно. Но еще больше я люблю думать о себе. Любой подросток шестнадцати с половиной лет считает себя немного страшным, немного неудачным, немного непонятым и очень-очень несчастным. Это возраст, когда проходя мимо зеркала вы не можете не ощутить желания отомстить природе за, например, слишком длинный нос, видя именно в нем причины ваших неудач и того, что вы одиноки.
Я не такой. Я считаю, что взял от природы все, что можно было взять. Так легче жить. Как-то раз Эванс назвала меня самовлюбленным нарциссом, только и думающим о себе. Может и так. Но за всю свою жизнь я ни разу не ощутил острого желания умереть, и считаю, что любить себя нужно таким, какой ты есть на самом деле.
Пожалуй, я слишком разфилосовствовался. Как-то раз Джеймс назвал меня Сириусом Достоевским, после чего я с ним не разговаривал целых четыре минуты.
Но сейчас это не важно...
- Вы знаете, что случилось? - спросил Джеймс, забегая в нашу спальню. В его глазах горели злые огоньки, а
в растрепанных волосах будто трещали электрические разряды.
- Эванс снова тебя послала, верно? - зевнул Люпин, разбирая свою постель.
Джеймс даже не ответил, лишь бросил на Лунатика испепеляющий взгляд.
В этот момент в комнату зашел крайне смущенный Питер, с опаской поглядывая на Сохатого.
Ах, да, вы еще не знакомы с Питером? Кодовое название - Хвост, не спрашивайте почему, все равно не отвечу. Парень, которого природа уж точно обделила такими качествами, как приятная внешность и собственное мнение. Особенно собственное мнение. Малыш Питер - идеальный друг, если вы желаете товарища, полностью живущего вашей жизнью, поддерживающего любое ваше решение и мгновенно исполняющего любое ваше пожелание. Когда Питер примкнул к нашей компании на втором курсе, он был изгоем, его презирали, им помыкали, над ним издевались... К слову сказать, мы с Джеймсом тоже немало над ним поиздевались, после чего устыдились сами себя. Точнее, нас устыдил Римус, который только-только стал гранью нашего трио. Я вам уже говорил, что именно Лунатик побуждает меня на хорошие поступки? Вот мне и пришла идея взять Петтигрю в нашу компанию, так сказать, ради исключения. И мы не пожалели - Хвост прирожденный шпион, умеет слушать, а главное слышать. Многие наши веселые проделки получились только благодаря ему.
- Джеймс, я честно не хотееел, - заныл Питер, уставившись в пол. - Это вышло само сабооой...
- Джеймс, что, черт возьми, случилось? - спросил Лунатик.
- Этот... человек... которого я считал своим... другом... - начал Джеймс, задыхаясь от злости и указывая рукой на Хвоста, - пригласил Эванс... на свидание! И она согласилась!
На мгновение в комнате повисла тишина. Джеймс глядел на Питера самым злым своим взглядом, Хвост продолжал изучать трещины в старых досках, покрывающих пол, Люпин смотрел на них, подбирая нужные слова, а я... Я готов был расхохотаться, так комично смотрелась эта картина со стороны.
- Что ж, - начал я, стараясь оставаться спокойным, - теперь мы знаем ее предпочтения. Эванс любит маленьких и толстых.
Надо сказать, что из всех девчонок, которые в великом количестве гуляют по Хогвартсу, Джеймс умудрился влюбиться в самую правильную, кругом положительную... В ту единственную, которая его на дух не переносит. Наш Джеймси добивается ее внимания с третьего курса, но самая добрая фраза, которую он от нее услышал, была: "Пошел вон, Поттер!" Точно знаю, я бы не стал ухаживать за девушкой, которая регулярно меня посылает.
- Я не хотел, у меня само сабой вырвалось! - оправдывался Питер.
- Ты знал, ты знал, что мне нравится Эванс! - орал Поттер. - Ты меня предал, Питер! Если бы тебе нравилась девчонка, ни один из нас не стал бы за ней ухаживать!
- Прости меня, Джеймс, - скулил Петтигрю. - Хочешь, я отменю свидание, а?
Вдруг дверь открылась, и в комнату зашла Элли, с интересом поглядывая на покрасневшего от ярости Джеймса.
- А ты что здесь делаешь? - крикнул он. - Это спальня мальчиков, выйди вон, Смит!
- Расслабься, не к тебе пришла, - спокойно ответила она, но тут я схватил ее в охапку и повел из комнаты - мне совсем не хотелось присутствовать при скандале, а Элли - отличный повод покинуть спальню.
- Ты слышал последнюю новость? - спросила Элли, как только мы оказались на лестнице, ведущую в общую гостиную Гриффиндора.
- Питер пригласил Эванс на свидание? - усталым тоном произнес я, откидывая со лба непослушную челку.
- Нет, на такую ерунду я внимание не обращаю, - отмахнулась она. - У Люциуса Малфоя пропало кольцо, жутко дорогое, семейная реликвия.
- Люциус? - переспросил я.
- Малфой, - кивнула головой Элли. - Такой высокий блондин с седьмого курса.
- И что же случилось с его колечком?
- Ты что, оглох? Говорю же, пропало! - с долей раздражения в голосе ответила Смит. - Он уверяет, что его украли. Всем ученикам и учителям запрещено покидать помещение школы, с минуты на минуту приедут из Министерства, будут проверять наши вещи. Ты представляешь?
- Из-за какого-то дурацкого кольца вызывать спец бригаду из Министерства? По крайней мере глупо. Если уж посеил - смирись.
- Это кольцо передается из поколения в поколение едва ли не от времен Салли Слизерина. Стоит как половина Хогвартса.
Я присвистнул. У нас дома тоже была пара древних вещичек, хранившихся со времен, когда первый Блэк ступил на английскую землю. Сомневаюсь, что мне бы дали такие антикварные штучки в школу, скорее, мамочка бы повесилась.
Несколько рабочих Министерства действительно приезжали, но, насколько я знаю, кольца не нашли. По крайней мере, среди гриффиндорцев вора не оказалось, что радовало.
Ночью я долго не мог уснуть. Просто проворочился без толку целый час, а потом решил спуститься в гостинную, посидеть у потухшего камина.
Осторожно, чтоб не разбудить спящих и в конец разругавшихся между собой друзей, я вышел из комнаты.
В гостиной, естественно, никого не было - как-никак, а на часах два ночи, и все ребята спят.
Я лежал на диване, хорошо понимая, что снотворный порошок нужен уже мне. Неожиданно ступеньки на лестнице еле слышно заскрипели. Я чуть приподнялся на локте, стараясь посмотреть, кто это, не привлекая внимания.
Сначала фигура остановилась, словно прислушиваясь к посторонним звукам. Потом, осторожно ступая, она вышла в середину комнаты, и тусклый свет догорающих угольков выхватил в темноте длинные темно-рыжие волосы, коротенькую пеструю ночнушку и до неприличия худые босые ноги. Эванс! Интересно, а ей то почему не спится?
Девчонка быстро, но бесшумно подошла к книжным полкам, стоящим у противоположной стены. Осторожно приставив табуретку, она залезла на верх, а затем вытащила из кармана на ночной сорочке какой-то небольшой сверток и положила его на шкаф.
Проделав это она ловко отскочила в сторону, поставила табуретку на место и быстрым шагом направилась к себе в спальню.
Когда тихий звук ее шагов смолк, я в два прыжка пересек комнату и достал этот сверток со шкафа - мне и табуретка не потребовалась, я на добрых две головы выше Эванс. Я развернул сверток, и мне в ладонь упало... кольцо. Да-да, кольцо, золотое, с огромным изумрудом и небольшими камнями, напоминающие бриллианты. А Эванс, оказывается, не такая уж и святая...
Глава 3
- Вставай, Бродяга! - послышался у меня над головой чей-то до отвращения знакомый голос.
- Ммм... - ответил я, глубже зарываясь в одеяло.
- Просыпайся, Сириус, не то завтрак проспишь, - произнес кто-то голосом Люпина. Вздохнув, я открыл глаза. Это и был Люпин.
Комната, как всегда, поражала своей мрачностью и неприброннастью. Даже эльфы-домовики, самые, пожалуй, кроткие и послушные существа на земле отказались убирать нашу спальню, мотивируя это огромным количеством разбросанной повсюду одежды - она валялась и на полу, и на стульях, но основная часть, конечно, хранилась под кроватью. Вы спросите, а на что же огромные дубовые шкафы, предназначенные для удобного и бережного хранения мантий. Но мы кладем туда такие жизненно необходимые вещи, как наши старые метлы, деревянные треснувшие биты, магловский магнитофон, который, почему то, не хочет работать, не смотря на все те заклинания, которые мы с Джеймсом на него наложили, .
Римус, как всегда, заправлял постель, разглаживая каждую складочку. Джеймс напротив, оставил постель не заправленной, справедливо рассудив, что все равно когда-нибудь придет ночь и снова придется ложиться спать. А Петтигрю в комнате не было, не смотря на то, что спит он обычно дольше меня.
- А где Пит? - спросил я, с удовольствием зевая.
- Умчался завтракать минут двадцать назад, - бесстрастным голосом ответил Джеймс.
- Вы... сильно поругались?
- Мы... помирились, - произнес Джеймс с видом человека, которого окружают люди, от которых он смертельно устал.
Я замолчал. Не спеша, встал с кровати и натянул брюки, валяющиеся возле кровати. Затем удалился в ванную, и, проделав все утренние процедуры, вернулся в комнату. Джеймс сидел на своей кровати, сильно сгорбив спину и закрыв лицо руками. Если бы я не знал этого парня, наверняка бы решил, что он плачет.
- Сохатый? - позвал я его. Джеймс медленно поднял на меня голову, и только тут я заметил, что под карими глазами находились мешки, говорящие о том, что всю ночь Джеймс тупо глядел в потолок.
- Ты сильно расстроился из-за Эванс? - спросил я.
Джеймс не ответил. Люпин тоже молчал, все так же, как и прежде разглаживая складки на своей кровати. К слову сказать, Лунатик никогда не лез в подобные разговоры, предпочитая молча отсиживаться в углу.
- Расстроился? - насмешливо переспросил Джеймс, нервно улыбаясь. Конечно, расстроился! Мой друг... на свидание... с моей любимой девушкой!
- Он все же пошел?
- Нет, но...
- Брось, Джеймс! Эванс наверняка хотела тебя позлить, да и вообще, скорее это она его позвала, чем он ее... Он бы к ней подойти бы побоялся, не то, чтобы куда-то позвать.
- Думаешь? - спросил Джеймс с надеждой. - Думаешь, Эванс хотела, чтоб я ревновал?
- Конечно! - с уверенностью ответил я. На деле я не был так уверен, ибо сильно убежден, что в голове у рыжей Эванс совсем не Джеймс... В тот день я ничего ему не сказал об увиденном мною вчерашней ночью, решив оставить это до лучших времен.
Когда мы втроем шли на завтрак, я краем глаза посмотрел на шкаф в гостиной, чуть пристав на цыпочки. Свертка не было. Означало ли это, что Лили успела перепрятать малфоевское, а я был в этом почти уверен, кольцо? А может, это разыгралось мое больное воображение, и не было никакой Эванс ночью в гостиной?
Лили я встретил в коридоре, бодро шагающую на утреннюю трапезу в компании глупо хихикающих подружек. Вот кто-кто, а подружки ее точно не отличались наличием ума в хорошо причесанных головках... Пару раз я имел с ними дело, но дальше нескольких однозначных предложений наш разговор не шел. Пустышки, интересующиеся разве что последними тенденциями моды... На их фоне Эванс действительно казалось умной и интересной девушкой.
Немного отстав от друзей, я схватил Лили за руку и дернул за собой, показывая, чтобы она шла за мной. Такого она явно не ожидала.
- Ты что, Блэк? - воскликнула она, округляя глаза. - Совсем, что ли?
Ее подружки так и остались стоять на месте, глядя, как я увожу их подружку в соседний и, хвала Мерлину, совершенно пустой коридор.
- Блэк ты... - заговорила она, - ты совсем больной! Ты мне руку больно сделал, теперь обязательно синяки будут!
- Ты была вчера ночью в Общей гостиной? - спросил я, игнорируя ее возмущенную реплику.
- Отку... Конечно нет, Блэк! Ты совсем больной, понял? Отстань от меня!
- Ты зачем кольцо взяла, а? - продолжал я свой допрос.
- Я не брала никакого кольца! Отстань от меня, или я закричу! - мои слова явно привели ее в панику. - Руку отпусти, придурок!
Я отпустил ее руку. Она еще секунду гневно смотрела мне в глаза, а потом, резко повернувшись, пошла прочь.
*
Наступила зима, принесшая с собой первый снег и сильные ветра, а также первые контрольные и второй, по счету, матч по квиддичу. Алисия МагГонес, наш строгий капитан, гоняла нас по полю едва ли не до полного обморожения; чувство холода и усталость ей будто чужды.
Наши соперники - Когтевранцы, тоже не отставали, пытаясь тренироваться хотя бы по часу в день. Вообще то, Гриффиндор и Когтевран никогда не были враждующими факультетами, но перед такими глобальными событиями, как матч по квиддичу или соревнование между домами, все школьники очень четко делят себя на "красных", "зеленых", "желтых" и "синих", и весьма враждебно относятся к представителям других факультетах.
Вот и сейчас, когда до матча оставались считанные дни, в школьных коридорах то и дело происходили стычки между нашими и когтевранцами.
Наконец, наступил этот долгожданный день. В связи с матчем отменили два последних урока, что очень радовало.
Несмотря на многочисленные тренировки, я не был особо уверен в нашей победе, так как в гриффиндорской команде было двое новеньких - вратарь и два охотника, а в когтевранской сборной все игроки старенькие, а значит опытные.
В раздевалку мы зашли почти за полчаса до матча. Около пятнадцати минут все сидели молча, почти не шевелясь. Не было лишь Элли. Она сильно опаздывала.
Когда мы все, включая Джеймса, стали волноваться, а Алисия уже хотела идти и искать вторую загонщик, Смит ввалилась в раздевалку. Ввалилась в буквальном смысле слова.
Все ее лицо покрывали маленькие царапинки, на левой руке была ранка, которая сильно кровоточила.
- Элли? - только и проговорил я, глядя, как она, слегка пошатываясь, добрела до скамейки.
- Упала с лестницы, - четко и твердо сказала она, давая понять, что вдаваться в подробности не намерена.
- Твоя рука... - пролепетала МагГонес, глядя, как Смит перематывает запястье.
Элли - левша. И биту она держит левой рукой.
*
Честно говоря, еще никогда не присутствовал на более грязном матче, чем этот. Когтевранцы играли безобразно и нечестно, сильно нарушая правила. Даже слизеринцы никогда так нечестно не играли.
Но и наши не отличились блестящей игрой. Мэгги Чжу, новая охотница, упала с метлы, благо что летала невысоко. Вратарь пропустил все мячи, а у МагГонес был такой вид, будто она сейчас упадет в обморок.
Наконец Джеймс заметил снитч, застывший где-то у земли. Когтевранский ловец тоже это заметил, но был слишком далеко, и не было даже шансов, что он успеет. Когтевранский загонщик тоже послал в Джеймса бладжер, и я, как весьма успешный квиддичист, должен сказать, что подача была хорошей. Бладжер летел точно-точно с спину Сохатого, а я ничего не мог сделать - был в другом конце поля.
Но тут появилась Элли, и сильно ударив по темно-фиолетовому мячу, послала его в землю.
Мяч упал, бита, выпавшая из рук Смит, тоже упала.
Мы выиграли.
Глава 4
Но радоваться было рано. По крайней мере, для меня.
Вечером я узнал, что лицо и запястье у Элли были разбиты вовсе не в ходе падения с лестницы. Здесь причастны несколько слизеринских семекурсников, подкарауливших ее перед игрой.
Таким образом, слизеринское отродье хотело отомстить Джеймсу за то, что он подшутил над неким Люциусом Малфоем. Честно говоря, я мало знаком с ним, в последнее время мы почти не пересекаемся. Правда, в детстве его родители пару раз приезжали к нам в гости, и брали его с собой, но едва ли можно сказать, что мы были дружны. Годом раньше меня, он заканчивал Хогвартс в этом году, а еще знаю, ему прочат должность Министра в будущем, или, по крайней мере, его правой руки. Такой правильный, умный мальчик... Моя мама часто ставила мне его в пример.
Слизеринцы, очевидно, не решились отомстить Джеймсу лично - слишком сильный противник. Поэтому отыгрались на девчонке, часто крутившейся возле него. Хотели сделать ему больно, побив его близких.
Вот только тут они просчитались. Элли Смит - не подруга Джеймсу. Можно сказать, ребята друг друга недолюбливают с самых младших классов.
За Элли бы никто не вступился - она мало с кем общается. Поэтому со слизеринской компанией решил пообщаться я.
Возможно, вам я покажусь жутко самонадеянным, но когда дело касается моих друзей...
Дело в том, что семья мне досталась не самая лучшая... А вообще, положа руку на сердце, могу сказать, что семью свою я ненавижу: и мать, и отца, и даже младшего братишку... Моя настоящая семья - это Джеймс, Люпин и Хвост. И Элли. Именно они моя опора, именно за них я отдам свою жизнь без вопросов.
Сказано - сделано. Я дрался сразу с двумя, в то время как Люциус стоял в стороне, с самым скучающим видом наблюдая за стычкой. Палочки мы не использовали, просто не было времени их достать.
Наказанным оказался, конечно, я. И не просто наказанным - незаслуженно наказанным. Нигде ведь не сказано, что бить негодяев нельзя!
Наказание оказалось крайне жестоким - меня до конца года отлучили от игры в квиддич. Целый год наблюдать за матчами, как пассивный зритель... Но в момент наказания я был так зол, что, огрызнувшись, заявил, что вообще на матчи ходить не буду, ни как зритель, ни как игрок.
- Ты зря это сделал, - сказала Элли, когда мы с ней сидели на улице возле хижины Хагрида. - Тебя наказали...
- Меня это не волнует, - соврал я. На самом деле мысль о жизни без квиддича давила на мозг, не давая расслабиться.
Смит улыбнулась.
- Глупый, - сказала она. - Зачем меня обманываешь?
- Я не глупый, - оскорбился я. - Просто я был бы не я, если бы не заступился за друга.
- Только друга, верно? - неожиданно холодно спросила она.
- Что ты имеешь в виду?
- Ты никогда не думал, что иногда дружба может себя изжить, и тогда приходит другие чувства?
Я не тугодум, но честно не понимал, куда клонит Смит.
- Да объясни ты, что имеешь в виду, черт возьми! - произнес я.
Элли встала, и отряхнув мягкое место от снега и земли, на которой сидела, совершенно спокойно произнесла:
- Потому что я тебя люблю, Сириус. К сожалению.
Она ушла, а я так и остался сидеть один, как дурак пока окончательно не потемнело.
Любит... меня? Но ведь... мы ведь лишь друзья... Наверное.
*
- Я ее совершенно не понимаю! - кричал Джеймс, меряя комнату неровными шагами. В спальне мы находились втроем: Сохатый, Питер и я. Люпин отсутствовал, так как занимался своими делами старосты.
То был первый день зимних каникул. К слову сказать, в школе остались почти все ученики, за исключением, разве что, нескольких младшекурсников. В школе планировался крупномасштабный праздник, пропустить который был настоящий грех.
Пит сидел на своей кровати, с нескрываемым ужасом глядя на Джеймса.
- Она, она... Она меня убивает!
- Объясни, наконец, что случилось! - попросил я.
- Она, вы знаете, что она сделала? - неистовствовал Джеймс.
- Она - это Эванс? - уточнил я.
- Эванс, кто же еще, - ответил Сохатый. - Она подошла ко мне, подошла сама, и поздравила с победой!
- Я же говорил, - улыбнулся я, - что нужно сделать вид, что тебе до нее нет дела. Она сразу к тебе потянется.
- Да, но через полчаса она обозвала меня самым большим задавакой в школе!
- Удивила... - протянул Питер. Джеймс наградил его злым взглядом. - В смысле, ничего нового не сказала.
- Знаешь, я бы на твоем прекратил за ней ухаживать, - сказал я. - Она какая-то... слишком правильная. Ты ей не нравишься, она не хочет с тобой встречаться. Посмотри по сторонам: по школе ходит столько классных девчонок! И они были бы не против встречаться с тобой. А ты зациклился на этой... Эванс.
- Ты не понимаешь! - произнес Джеймс, подходя ко мне. - Она не просто Эванс. Она особенная, она не такая, как другие девчонки. Умная, а не пустоголовая, как многие. Она... совершенна. Смотря на нее, я понимаю: вот та девушка, что мне нужна. Ты меня не понимаешь, Сириус, потому что ты не влюблен, и никогда не любил. Когда ты влюбишься в какую-нибудь девчонку, ты обязательно меня поймешь.
При упоминании о влюбленности я вспомнил Элли. А мы так и не поговорили...
Выйдя в гостиную, мы были поражены... По крайней мере, я.
В центре комнаты стоял Люпин, держа высоко в руке кольцо. То самое кольцо. Вокруг него толпа, всем хотелось глянуть на эту вещицу, ради которой перевернули всю школу, но так и не нашли.
Я автоматически замотал головой в поиске Эванс. В гостиной ее не было.
- Еще раз, где ты нашла эту вещь? - самым мягким тоном спросил Лунатик какую-то малышку со скошенной от страха физиономией.
- Я спускалась по лестнице, - лепетала она, - и думала, потому что Эми назвала меня заучкой, и мне не хотелось с ней сидеть, и поэтому я вышла из нашей спальни...
- Короче! - оборвал ее кто-то из толпы.
- ... и я запнулась! - быстро сказала она. - Я упала на лестницу, и увидела, что одна дощечка сдвинута, а там сверток, я сверток развернула, а там колечко... - скороговоркой выпалила она.
- А кто положил сверток в отверстие в ступеньке? - спросил Римус девочку.
- Я не знаю. Это не я, - испуганно сказала она и поспешила скрыться.
На мгновение в комнате воцарилась тишина, а затем все разом заговорили.
- Кто положил кольцо Малфоя в тайник в ступени? - очень мягко, но требовательно спросил Люпин.
- Я знаю, кто взял кольцо, - громко ответила Лили Эванс, заходя в комнату через гобелен.
Толпа снова замолк. Я удивился - неужели Эванс сама себя выдаст?
Лили пересекла комнату, и встав возле камина, продолжила.
- Я знаю, кто взял кольцо, - повторила она. - Я долго молчала, но теперь скажу. Прости меня, Элли. Кольцо украла Смит.
- Это вранье! - заорал я прежде, чем более чем ошарашенная Элли смогла раскрыть рот. - Я видел, как ты прятала это кольцо на шкафу!
- Это не правда, Блэк! - сказала Эванс. - Всем известно, что ты дружишь со Смит. Ты ее просто выгораживаешь!
- Но я не брала никакого кольца! - возразила Элли. - Мне это незачем!
- Да брось, Смит! - подал голос Гарри Финниган. - Мы знаем, что твоя семья нуждается. Скажи правду, мы все тебя поймем!
- Правда, - сказала Лаванда Патил, высокая черноволосая девушка. - Мы все понимаем твое положение, Элли. Никто не посмеет тебя упрекнуть, мы все тебя поддержим.
- Чистосердечное признание облегчает вину, - поддакнул Рональд Патил, ее брат-близнец.
Многие были такого мнения, и не стеснялись его высказывать. Смит была в шоке.
- Элли, я не в чем тебя не обвиняю, но как староста, я обязан отвести тебя к МакГоннагал. Она разберется.
И Люпин вместе с ничего непонимающей Смит вышли из гостиной через гобелен.
*
Вечером я нашел Элли на Астрономической башне, там, куда она всегда приходит, когда ей плохо. Лежа на полуразвалившейся лавке, она курила, глядя куда-то в небо.
- Что сказала МакГоннагал? - спросил я ее.
- Да так, - произнесла Элли. – Сказала, завтра разберемся.
- Ты... ты очень расстроилась? - задал я совершенно дурацкий вопрос. А какой ей еще нужно быть?
- Да знаешь... Вроде не очень. Я всегда знала, что Эванс жуткая дрянь. Просто прикидывается хорошей. А ты правда ее видел?
- Видел, - кивнул я.
Смит не стала расспрашивать меня о подробностях. Она просто встала, и подойдя к самому краю смотровой площадки, встала на перила.
- Эй, - позвал я ее, - слезай оттуда! Ветер подует, или ты ненароком пошатнешься, и все, упадешь.
- Я осторожна! - сказала она, и начала танцевать в такт только ей, Элли знакомой мелодии. - Сириус... А что ты ко мне испытываешь?
Вопрос застал меня врасплох. Ну не мог, не мог я сказать ей то, что она желает услышать.
- Элли... Ты отличная девчонка. Ты мне как сестра - я всегда тебе говорил, что ты - моя лучшая подруга. Но... Я не люблю тебя как лббимую девушку...
Смит молчала. Да и что она могла сказать?
- Пойми: это не потому, что ты какая-то не такая... Просто я еще никогда не любил.
- Я понимаю, - сказала она, продолжая двигаться в такт вооброжаемой музыки.
- Друзья? - примирительным тоном спросил я. - И это... слезь оттуда, пожалуйста.
Она не ответила. Элли на мгновение повернулась ко мне, и улыбнулась.
Она не спустилась. Она сделала лишь небольшой шаг вперед.
Больше я ее никогда не видел.
Глава 5Дом Поттеров. Самый, пожалуй, необыкновенный дом во всей округе. Не самый большой, но, несомненно, самый грязный и неприбранный во всей Долине Годрика.
Если вы когда-нибудь попадете в это мрачное местечко, то непременно узнаете этот дом. Грязные, сильно обшарпанные стены, которые, наверное, когда-то были светло-персикового цвета, сильно запущенная лужайка, старая и местами протекающая крыша. И конечно, небольшая табличка, на которой чьей-то дрожащей рукой выведено число 13.
Но несмотря на общую мрачность и запущенность, с утра этот дом был наполнен положительными эмоциями, громким смехом и бодрым пением. Было чему радоваться - семья, живущая в этом доме, отмечала праздник, день рождение самого маленького жильца.
Да, прошло два года. Многое изменилось с тех пор. Джеймс все таки добился своего - неприступная Эванс согласилась стать его девушкой, а в последствии и женой. Едва ли стоит говорить, какие чувства у меня вызывает зеленоглазая колдунья.
Однако, родители Джеймса не были довольны его выбором. Более того, они были весьма разочарованы, что их единственный сын женится на маглорожденной девушке. Своего благословения на брак они не дали. Помню, его мать, ныне покойная миссис Поттер, просила сына подумать хотя бы несколько месяцев - виданное дело, жениться сразу после окончания школы. Но Сохатый был непреклонен - он был уверен, что Лили Эванс - единственная девушка, которую он мог бы полюбить.
Вскоре выяснилось, что Лили в положении. Все прочили, что родится девочка, такая же талантливая, как Джеймс и красивая, как Эванс. Но к всеобщему удивлению, родился мальчик, точная копия Сохатого в младенчестве, только глазенки зеленые.
Меня, естественно, сделали крестным отцом. К слову сказать, Эванс была сильно против этого - у нас так и осталась взаимная неприязнь с тех пор, как... Хотя сейчас это не важно.
И вот сегодня Гарри, моему крестнику, уже год.
Дом был полон гостей, по такому поводу приехали люди со всей страны, в основном школьные друзья старших Поттеров.
Лишь один человек не испытывал радости. Джеймс Поттер. Глава семьи и хозяин дома.
Сколько я не пытался выяснить причину его печали, он молчал, лишь улыбался и кивал головой, мол, все хорошо, брат, просто устал сильно.
Наконец мы с ним уединились на кухне, в то время как все остальные остались в гостиной смотреть фотографии Гарри. К слову сказать, кухня Поттеров - это самое грязное место в доме.
- Может, ты мне объяснишь, почему у тебя такое лицо, будто у тебя разом умерли все близкие? - спросил я, открывая банку пива.
- Да знаешь, - медленно произнес Джеймс, - жизнь - дерьмо.
- Почему?
- Знаешь, жизнь с Лили Эванс оказалась совсем не такой прекрасной, как я думал раньше. Чувствую, я совершил большую ошибку, женившись на ней. Она... не такая уж и совершенная. Готовить не умеет совершенно, питаемся ресторанной пищей, что, кстати, совсем не дешево. Мелкий орет целыми днями, жить спокойно не дает. У нас не дом, а свинарник, каждая попытка заставить Лили навести порядок заканчивается скандалом, - с этими словами Джеймс в сердцах пнул полупустую банку пива. Остатки недопитой янтарной жидкости расплескались по полу, но ни Джеймс, ни я не обратили на это внимания.
- И что самое поганое, - продолжал он, - я понимаю, что изменить ничего нельзя. У нас ребенок. Из-за Гарри мы не сможем разойтись.
- А, а как Лили? - спросил я, чувствуя, что пересохло горло. Сказать, что я в шоке - значит не сказать ничего.
- Лили... Да вроде ничего, - ответил Джеймс, посмотрев на фотографию улыбающейся жены на стене. - Правы были вы, говоря, что я просто зациклился на Лили. Просто детское помешательство, которое испортило мне всю жизнь...
- Ну тебе, Сохатый, - произнес я, судорожно соображая, как подбодрить его. - Не все так плохо. Вы вместе сколько? Два года? Три? Это просто кризис в отношениях, он скоро пройдет. Все пары рано или поздно это испытывают. Наверное...
Джеймс молчал, повесив голову.
- Брось, у тебя есть все, о чем мечтают многие: красавица-жена, маленький сын, преданные и суперобаятельные друзья... Тебе грех жаловаться. Ну, улыбнись, Джеймси!
- А еще это чертово предсказание... Все указывает на нашего Гарри, и я боюсь, что рано или поздно этот чокнутый тиран придет в наш дом... И теперь я жалею, что взял в Хранители Пита, а не тебя или Лунатика.
- Почему? - удивился я. - Питер - идеальный Хранитель. Тихий, незаметный. Всеми забытый. О нем даже не вспомнят!
- Дело не в этом, - ответил Джеймс. - Говорят, в последнее время Хвост якшается с малфоевской компании. А я не сомневаюсь, что именно Люц со своими дружками первыми перейдут на сторону Темного Лорда. Если уже не перешли.
- Ты думаешь, Пит мог бы... Но ведь...
Сохатый поднял голову и впервые за весь разговор посмотрел мне в глаза.
- Я боюсь, Бродяга. Я действительно сильно боюсь.
На следующий день я уехал из страны по работе. На неделю. На неделю, за которую произошли такие события, которые изменили всю мою жизнь. Которые уничтожили мою жизнь.
Джеймса я больше не видел.
