Багровое небо Рагнарёк

Глава 1

Ахтунг-ахтун, везде минен.

Товарищи! В свете тотальной и перманентной занятости гаммы, которую мы ждали и не дождались, а так же беты, отвыкшей от моих закидонов, я больше не имею ни гаммы, ни беты. Следовательно, нижеследующий текст целиком и полностью на моей совести, возможно зашкаливающее количество маразма и паранойи. Засим нижайше прошу бить меня больно и по малейшему поводу.

Если первые три главы пройдут проверку народным мнением здесь и не отправятся на доработку, то выложусь и на Сказках через пару дней. Поэтому, дорогие читатели, не подведите - сдерите с меня три шкуры, только рада буду!
___________________________________________________________________

Название: Багровое небо Рагнарёк
Автор: Severatrix
Тип: джен
Жанр: размышлизмы-приключизмы
Авторские права: Поттериана – Роулинг, алфавит – Кириллу и Мефодию, русский язык – восточным славянам, трава – народу, власть – Советам!
Аннотация: Сиквелл к "Декану Слизерина". Волдеморт уничтожен, а долгая и счастливая жизнь не торопится объявляться в поле зрения. Причем, стремительно приближающийся Конец Света еще не худшее из зол – даже под угрозой уничтожения человечество продолжает выяснять отношения, Министерству Магии традиционно плевать на все и вся, да еще и Инквизиция выбралась из небытия. Да еще и дражайшие родственники, как выяснилось, очень адекватные люди. Чего еще может пожелать для полного счастья экс-Гарри Поттер?..

Ахтунг номер два!
1. Аффтар – существо противное и наглое, посему прет все, что плохо лежит. На фразы ободран канон, фанон и прочее культурное наследие
2. У аффтара своеобразное чувство юмора, фееричное мировоззрение и забористая трава (и не менее забористый квас)
3. Аффтар сволочь меркантильная, писать на узкую аудиторию любителей не хочет, поэтому:
- Слеша нет и не будет, даже намеками. Даже тонкими. Даже очень тонкими!
- Фанонных пейрингов тоже не ждите: а) аффтар – отпетый слешер, а слеш - см. выше б) крайне лень придумывать обоснуй еще и гарридрако-снейджерам
- Каноничные пейринги исключительно задним планом
- Гарри-Севу принципиально не до любовей и поцалуйчиков в строю, поэтому генеральной романтической сюжетной линии НЕТ и НЕ БУДЕТ (просить на коленях и давать взятки бесполезно!)
4. Северитус в полный рост
5. НЕ-дамбигад
6. Куча новых персонажей
7. Куча философских мыслей пражЫсть, посягательств на религию, закосов под дедушку Фрейда, мелких хулиганств и тонких намеков на жирные обстоятельства
8. Аффтар лютый дрочер от военщины, униформы и Советов, поэтому изредка попадающая в фокус волшебная Россия выглядит несколько своеобразно. Простите аффтара за это, у нее комплексы, детская травма и паранойя шизофрении
9. В фанфике на задних ролях эпизодически мелькает один русский персонаж. Выставлять ради него предупреждение "Русские в Хогвартсе" я не стала, но имейте в виду
10. Аффтар занудно напоминает: не стесняйтесь задавать вопросы по сюжету и вселенной! Не стесняйтесь рассуждать на тему, ибо оно очень помогает ориентироваться в придуманном мире и периодически наталкивает на дельные обоснуи.

________________________________________________________________________________

Да здравствует то, благодаря чему мы несмотря ни на что!


Глава первая. Шестое января

Далеко на север от старой доброй Англии, изрядно потревоженной гражданскими войнами разной степени эпичности, бурлила и вскипала не менее, а то и более драматичная жизнь. Здесь шли свои войны, решались серьезные проблемы, а накал страстей был таков, что лорд Волдеморт в лучшем случае выглядел блекло на местном политически-историческом фоне. Конец двадцатого века выдался тяжелым для всех, и все-таки британцы оказались в числе тех немногих счастливчиков, на долю которых выпали далеко не самые суровые испытания.
Казалось бы, что может быть ужаснее гражданской войны? Из всех бед на долю человечества именно она самая разрушительная, самая тяжелая и самая отвратительная с точки зрения морали и вечных ценностей. И все же англичанам повезло. Они могли сколь угодно обвинять собственное правительство в слабоумии, но исключительно потому, что не интересовались интернациональными новостями. Оно и неудивительно: всегда интереснее читать про события в родной стране, нежели где-то там, за рубежом, особенно когда соотечественники радуют выходками вроде штурма Хогвартса. Кроме того, в Волшебной Англии действовала негласная цензура – удивительно, но писать гадости о Министре мог любой журналист, а вот что касалось иностранных новинок да сенсаций…
В далекой холодной России волшебники могли открыто и безнаказанно магически усовершенствовать любое маггловское изобретение, будь то автомобиль или компьютер. Арабы ткали и продавали ковры-самолеты не только в близлежащие страны Востока, но и в Японию. А в США повсеместно применялась практика взаимодействия магов и магглов, что в бизнесе, что в организации национальной безопасности. Все это было запрещено в Британии, соответственно, писать об этом в газетах было нельзя. Поэтому в обзорах событий за рубежом журналисты старались ограничиться общими фразами, что, конечно, не добавляло к ним интереса. На это наложился традиционный для английских волшебников очень замкнутый образ жизни, ориентированный на их узкий мирок, и так уж вышло, что британцы оказались совершенно не в курсе ни достойных уважения дипломатических подвигов Министерства на мировой арене, ни назревшего конфликта, куда более серьезного, нежели локальные английские разборки.

Холодная война, что для магглов, что для волшебников стала суровым испытанием. Мало кто знал, сколь часто мир оказывался на грани катастрофы из-за слишком грубых провокаций сторон, но перманентная угроза ощущалась многими. Хуже всего приходилось магам: они прекрасно знали, что разгорись настоящая война, и в лучшем случае победителей не будет. В худшем – проигравшим придется распрощаться не только с остатками гордости, но и с самой культурой. Демонстративно Светлые Штаты не могли оставить нетронутым огромный пласт знаний и традиций, намертво переплетенный с Темными Искусствами, а Советы пугали не только этими самыми Искусствами, но и коммунистической идеологией. И те, и другие, были готовы покуситься на самое ценное – на самосознание и самоопределение поверженного противника, чтобы изжить и уничтожить любую угрозу себе. Это обостряло напряжение до предела. Враждующие стороны провоцировали, анализировали, выжидали…
…Когда Союз рухнул, смертельная опасность буквально дыхнула в лицо. Спасло, наверное, только то, что американцы не рискнули напрямую ввязываться в войну с отчаявшимся, оглушенным, но от того не менее опасным противником. То ли решили выждать (ведь резкий разрыв экономических отношений со столь многими теперь уже странами должен был проявить все свои последствия далеко не сразу), то ли вспомнили 1941-ый год. В любом случае, на Восточном фронте* получили необходимую передышку и реализовали ее на полную мощь. И пусть страна лежала в руинах – теперь волшебники были во всеоружии и справедливо ожидали дать отпор наглой интервенции.
Магические войны совершенно необязательно затрагивали магглов. Несмотря на то, что вот уже несколько веков свято чтилась Берлинская конвенция, признающая действительными для волшебных государств исключительно маггловские границы, она абсолютно не мешала возможному подчинению волшебников другой страны. Здесь было много нюансов, однако сама суть оставалась неизменной. И если де-юре Америка отказывалась от военного вмешательства, де-факто это могли осуществить маги. А дальше в ход пускались любые средства: от Авады до рабства, и неизвестно, что было хуже.
Надо ли говорить, с какой строгостью и тщательностью неслось боевое дежурство?..
Однако в одной из кремлевских башен, целиком и полностью отданной волшебному ведомству, напряженная атмосфера почти не ощущалась. Единственное, что выдавало всеобщую нервозность, так это мертвая тишина в коридорах. В былые дни здесь царил филиал пожара в бардаке во время наводнения, особо буйствовала Чрезвычайная Комиссия, на плечах которой лежало урегулирование и сокрытие от любопытных глаз всевозможных происшествий местного волшебного мира. Таковых всегда хватало с избытком, а уж с каким огоньком да задором они свершались! Оборотень-сексуальный маньяк и взбесившаяся избушка на курьих ножках, созданная очередным любителем фольклора, почитались за банальные и чуть ли не рядовые явления. Чекисты, как ласково звали сотрудников этого ведомства, были вынуждены бегать из кабинета в кабинет в поисках самых разноплановых экспертов, ибо зачастую знаний самих служащих ЧК попросту не хватало, уж больно огромный спектр правонарушений входил в их поле деятельности. Жалобы в вышестоящие инстанции толку не давали, впрочем, с работой народ справлялся.
Еще веселее было подотделу ЧК под названием СМЕРЧ – «Смерть чудовищам». Он специализировался на поимке и нейтрализации пресловутых оборотней-маньяков и прочей живности-нечисти, однако, в силу острого дефицита магов на один квадратный километр и размерам подконтрольной территории, СМЕРЧ почти в полном составе перманентно обретался по командировкам. А на плечи тех пяти человек, что из Кремля координировали перемещения отрядов, ложилась почетная ответственность анализировать сводки происшествий из регионов и нагружать работой метеорологов, маггловскую ФСБ и волшебный КГБ, особенно когда происшествия начинали подозрительно напоминать диверсии. Разорваться на все и сразу координаторы не могли, поэтому старались поймать и загрести в помощники какую-нибудь зазевавшуюся за дежурной рюмкой чаю личность. Что, конечно же, добавляло адреналина всем обитателям башни.
Но теперь было не до беготни по коридорам: хотя никакого приказа соблюдать тишину не было, волшебники тревожно ждали страшного звука сирены, сигнала, означающего начало войны.

В одном из кабинетов ЧК обстановка, однако, была довольно спокойная. Его обитатели с исконно русским фатализмом решили, что рано или поздно оно грянет, однако это не повод впадать в мандраж и нервно подскакивать от любого шороха. В конце концов, и похуже бывало. Но ведь расхлебали же – и Смуту, и революцию! А тут фактически дежурное падение ниже плинтуса, за которым неизбежно последует взлет, и, как любит чудить российская история, взлет головокружительный, абсолютно алогичный и вообще фееричный. Или еще какой финт ушами, например, дефолт доллара и развал США. Мало ли.
- А кому сейчас легко? – философски вопрошал товарищ в форме офицера, помешивая ложкой чай. – В Англии вон вообще гражданская война, перманентная, можно сказать.
- Да какая это война, - фыркнул его собеседник, тоже офицер, но в звании старшего лейтенанта. – Так… классовая борьба.
Военные дружно хмыкнули, понимающе переглянувшись.
- Феодализм, - покивал головой первый офицер.
- Самый настоящий тоталитарный режим, - согласился старлей. – А еще на нас бочку катят.
- Ну, так… - развел руками первый. – Англичане здорово языками чешут, обосновывая все традициями и сохранением Магии. Им же верят.
- Им верят, потому что обратное доказать никто не смог, - буркнул старлей. – Вот что такое Магия? Это энергия или нет? Мы, колдуя, пропускаем ее через себя и трансформируем или генерируем сами?
- Сам же знаешь, сие есть науке неизвестно. Мне вот больше нравится теория о генерации самими. Частично объясняет наличие сквибов, между прочим.
- Ага, а откуда ж тогда скопления природной магии?
- Оттуда, откуда и всякие аномальные зоны – магнитные излучения, разломы земной коры, резонанс оных от рельефа и всяких кладбищ да прочего антропогена.
- Так может, Магия и складывается вот из такого вот взаимного резонанса? Особо чувствительные улавливают этот резонанс и направляют, называется сие дело колдовством. Те, у кого иммунитет – или магглы, или сквибы.
- Резонно, - вздохнул офицер. – Или и то, и другое, вместе взятое.
- А самое обидное, что все равно бездоказательно.
- Вот как раз потому, что бездоказательно, можно упорно гнуть свою линию и с ней будут считаться. Англичане вообще в шоколаде, максимально сократили все контакты с магглами и под эгидой сохранения традиций поимели возможность полных суверенитета и независимости. А главное, очень удобно сделали: де-юре запрещено, де-факто твори, что душа пожелает, лишь бы никто не узнал.
- Тем не менее, в обществе царит жесткая иерархия, а все привилегии в руках у наследных магов. И это не говоря уже о засилье предрассудков, ограничений для официальной науки и общей замкнутости страны.
- У всех свои недостатки, - философски заметил офицер. – Мы вон, считай, бессменная гвардия на страже Родины. Во имя госбезопасности сняли часть запретов на изучение Темных Искусств, тем самым обрекли себя на невозможность сменить гражданство. Мы ж тут, считай, по европейским меркам поголовно темные маги! И чтоб там влиться в общество нужно или связи иметь, или соглашаться на работу в органах, а это у нас за предательство почитают. Зато мы не живем в вакууме, у нас на корню отсутствуют разногласия меж темными и светлыми магами, у нас и дискриминации расовой нет… Шутка ли, вся Европа свою нечисть тихо ненавидит, а у нас кентавры в университетах преподают!
- Финны от этого балдеют, - хохотнул старлей. – Как ни начну им рассказывать, как тут у нас в Веняйе* живется, все квадратные глаза делают. Говорят, что у них в Европах цивилизация свирепствует, все настолько чинно-культурно, что аж неинтересно. А у нас такое раздолье!..
- Ну-ну, там американцы под эгидой толерантности и демократии вроде тоже свою нечисть стали к общественно-политической жизни причащать…
- Разве что к политической. А то нечисть она такая, злопамятная, после всех геноцидов колонизации на контакт с людьми особо не пойдет.
- То-то и оно, Вань, то-то и оно…
Волшебники замолчали, хорошенько приложившись к пакету печенья. Ночное дежурство ничуть не располагало к ведению серьезных разговоров, но как-то так получалось, что за кружкой чаю тянуло порассуждать исключительно на вечные темы: быть или не быть, как обустроить Россию, есть ли жизнь на Марсе… То ли это было данью суровому времени, то ли профессиональной деформацией, то ли просто сугубо национальным закидоном, никто, собственно, ответить не пытался. Да и не задумывался, если честно.
Несмотря на то, что народная молва окрестила местные архитектурные изыскания не иначе, как застенками Кровавой Гэбни, здесь было очень уютно. Башня волшебного ведомства словно застыла в 30-ых годах ХХ века: массивные столы со столешницами, обитыми зеленым сукном, старинные лампы, огромные темные шкафы с книгами, обязательно красные ковровые дорожки по коридорам и паркет. Сохранилась и советская лепнина. Полный мрачного очарования дух недавно отгремевшей революции, НКВД и пятилеток причудливо перекликался с отблесками короны Российской Империи. Волшебники бережно сохранили и старинные карты, и флаги, и даже традиции одежды. Нет, щеголять в пышных кринолинах девятнадцатого века магам бы никто не дал, однако на военную униформу смотрели сквозь пальцы – это было одной из поблажек большевиков. После революции и вынужденной сдачи самих себя в цепкие руки нового правительства маги оказались вольны выбирать сами полевую и парадную военные формы. Первая целиком и полностью отвечала уставным требованиям Красной Армии, единственным отличием было повсеместное отсутствие галифе. А вот вторая оказалась чуть модернизированной, но все-таки узнаваемой имперской.
Имперскую униформу отличали длинные мундиры с эполетами, расшитыми стоячими воротниками и обязательным широким ремнем. У летнего варианта формы длина мундира доходила до колена, а зимой носили шинели из тонкой шерсти – до щиколоток. На шинели тоже обязательно были эполеты и расшитый воротник, а по покрою она напоминала летний мундир. Несмотря на кажущуюся легкость ткани, шинель легко утеплялась магически, и в плане носки была крайне универсальной – что на улице, что в помещении. Волшебники очень любили зимний вариант униформы: во-первых, она учитывала традиции как европейской волшебной одежды, обязательно длинной в пол, во-вторых, прекрасно сочеталась с традициями одежды русской. Такая шинель вполне подходила для выхода в любое европейское магическое общество и была красивым характерным маркером ее обладателя: россиянин, офицер, служащий такого-то волшебного ведомства.
К концу восьмидесятых, когда пошли значительные послабления, связанные с перестройкой, волшебники окончательно и бесповоротно закрепили имперскую форму как свою основную. Поэтому сейчас офицеры, коротающие долгую зимнюю ночь в башне, выглядели чуть ли не анахронизмом на фоне портрета Сталина и красной кремлевской звезды за окном. Компьютер на столе только добавлял колорита обстановке, но, что удивительно, никто и ничто совсем уж дико из общей картины не выбивались.
Как всегда бывало по ночам в Кремле, на дежурных напало задумчиво-философское настроение: живой дух истории, царивший в местных коридорах, как нельзя лучше способствовал размышлениям о судьбах Родины. В полусонной тишине разговаривать не хотелось, поэтому маги выудили из шкафа тщательно припрятанный от начальства магнитофон и включили негромкую музыку. Заколдованная лучшими экспертами ЧК техника пожужжала, сканируя настроение собравшихся, и включила песню, которая, по мнению артефакта, как нельзя лучше подходила к обстановке.
- Адская машинка, - поморщился первый офицер, услышав вступительный звон колоколов.
- А куда денешься, история! – вздохнул старший лейтенант, и оба мрачно замолчали, слушая тяжелое и убийственно искреннее «…я тщетно силился понять, как ты смогла себя отдать на растерзание вандалам?..»*.
Видимо, привлеченное музыкой, из стены выплыло приведение в кафтане и меховой шапке с пером, все залитое серебристой кровью.
- А ну, цыц! – вскинулся офицер, метнув в гостя откровенно неприязненный взгляд. Призрак тут же ретировался. - Он еще и наглость имеет без приглашения заявляться!
- Его тут убили, - пожал плечами старлей.
- За дело убили, - отрезал собеседник. – И до сих пор по анекдотам склоняют, а ему хоть бы хны.
- Господа, - занудно провещал Лжедмитрий, снова высовываясь из стены и ехидно скалясь, - в Петропавловске-Камчатском полночь! – за что тут же получил заклинанием в лоб и дематериализовался, осыпавшись мерцающей пылью на пол.
- Шутник, мать его за ногу, - проворчал офицер.
- Начальство не одобрит, - лениво заметил старлей.
- Зато неделя спокойствия, пока опять не материализуется.
- Эх, и что ж у нас Сталин призраком не остался, а?.. Он бы тут порядок навел…
- Типун тебе, Ваня, на одно место! Ильича за глаза хватает, даром что редко появляется, а ты – Сталин! Навел бы он тут порядок, как же, тут бы не только призраки, но и мы б по коридорам передвигались исключительно строем и маршевым шагом… Очень смешно!
- Представил, - чуть виновато улыбнулся старлей. Не выдержал, и снова хихикнул. – Нет, правда!..
- Кривда, - буркнул офицер, душераздирающе зевнул и потянулся. – Это что еще за?..
Магнитофон тут же отключился, а волшебники насторожились, прислушиваясь. Непонятное предчувствие захватило обоих, офицеры переглянулись и подскочили к столу, на котором была разложена карта страны.
- Граница цела, - заметил Иван, водя палочкой над картой. – Посты отвечают, оборонка в норме.
- Но ты же чувствуешь…
По кабинету разлился тихий мелодичный перезвон. Маги невольно вздрогнули и обернулись на часы, которые помимо своей прямой функции играли роль чувствительного артефакта-датчика.
- Началось? – почему-то шепотом спросил старлей.
- Не похоже, - так же шепотом ответил второй офицер. – Цела граница-то!
Напряжение нарастало, дежурные снова склонились над картой, лихорадочно выискивая малейшие признаки того, что вот она, война. Часы показывали зловещие четыре утра, и маги ничуть не удивились, когда на карте полыхнул первый яркий огонек, пусть пока и за пределами страны:
- Киев, - обманчиво спокойно прокомментировал офицер. И нахмурился: - Но это не боевые действия!
- Брест. Тоже не атака.
- Беловежская пуща…
- Хортица…
- Карпаты… Реагируют только природные источники магии! Но на что?!
- А бывают магические бури наподобие магнитных?
Волшебники снова переглянулись. Вопрос повис в воздухе – официальная наука отрицала возможность таких бурь, не существовало ничего, что могло бы привнести ТАКИЕ возмущения в магический фон, но…
Но.
- Ва-а-а-шу ма-а-ать… - напряженно пробормотал офицер. – Ва-а-ашу ма-а-ать!
Ситуация была нештатной. Пока не чувствовалось угрозы, резко реагировать на новоявленную аномальщину было нельзя, в Штатах сидели параноики не меньшие, но и игнорировать сие не получалось.
- Доложи начальству, что у нас ЧП… - начал было офицер, но договорить не успел: часы буквально взорвались, окатив магов щепками и шестеренками, а карта полыхнула таким мощным излучением, что старлея, склонившегося над ней, просто отбросило в сторону. По всему кабинету разлетались и окатывали магией, словно кипятком, всевозможные артефакты, все, в чем было хоть немного волшебства. Древние стены едва слышно загудели, резонируя, а звезды на башнях засияли так ярко, что красным светом залило всю округу.
- Ваня! – кинулся к товарищу офицер. – Живой?!
Старлей признаков жизни не подавал и дежурный, отчаянно выругавшись, кинулся в коридор:
- Личному составу занять посты! Доложить в генералитет! Боевая тревога всем военным округам!..

*Восточный фронт – термин пришел из Второй Мировой; так называли на западе немецко-русский театр военных действий. До сих пор применяется в зарубежной прессе, ныне являясь прямым синонимом России. К слову, эту же Россию любят поименовать не только Империей Зла, но и Советами, что кагбэ намекает.

*Веняйя – по-фински Россия

*«…я тщетно силился понять, как ты смогла себя отдать на растерзание вандалам?..» - И.Тальков, «Россия»


Глава 2. Дом

Старинный особняк Блэков переживал не лучшие времена. Когда-то полный людьми, он стоял в запустении, разграбленный и оскверненный, покинутый хозяевами и ненавидимый гостями. Дом впал в дрему, затягивая в пучины уныния всех, кто имел несчастье с ним соприкоснуться. Дом мстил. Он тоже хотел жить, ему, от фундамента до флюгеров пропитанному памятью поколений, было необходимо ощущать себя гнездом семьи: учить, оберегать, хранить. И этого Дом был лишен.
Робкая надежда всколыхнулась, когда вернулся Сириус – и почти сразу же была снова погребена под мрачным унынием. Для последнего хозяина Гриммо 12, вотчина его предков, была тюрьмой, и обозленный Дом таковой стал наяву. Отныне в каждом углу анимаг видел пугающие тени Азкабана, особняк давил на Блэка и пугал его гостей – и своего добился. Степень причастности Дома к гибели крестного Гарри Поттера была настолько существенной, что будь он человеком, то его бы без суда и следствия отправили на пожизненное в Азкабан. Молли Уизли качала головой, виня во всем опасные Темные Искусства, Грюм молча не одобрял идиота-хозяина, позволившего себе скатиться ниже плинтуса, а все остальные ругали родственников Сириуса и пытались Дом переделать под себя. Тихая война закончилась победой Гриммо – ненавистные люди наконец-то ушли.
Но особняк не успел снова погрузиться в темную дрему. Спустя всего три дня после того, как последние незваные гости покинули его, Дом снова ощутил чужое присутствие. Вскинулся, причувствовался, стараясь дотянуться занавеской или случайно упавшей табуреткой до нарушителей покоя – и настороженно притих. Эти были… свои?

Орден Феникса оставил Гриммо почти сразу же, как стало известно о пропаже Гарри Поттера. Необходимость в этой «конспиративной квартире» отпала, ведь теперь Пожиратели были разбиты и зализывали раны по Мэнорам, а Министерство с азартом бросилось гонять всех, под руку подвернувшихся, имитируя бурную послепобедную деятельность. Впрочем, дел и впрямь хватало, поэтому фениксовцы могли спокойно собираться в гостеприимной Норе – все внимание было приковано к пропаже Избранного, бойцам армии Волдеморта и им сочувствующим, и какая-то подпольная организация, к тому же вполне лояльная к действующему правительству Британии, Аврорат больше не интересовала. Покидали особняк с облегчением, а то и со скрытым злорадством, бросая его тихо умирать наедине с собой и своими темными тайнами. Все знали: Гарри жив и он вернется - в Нору, где его ждали, любили и были готовы принять в семью.
Экс-Избранный, впрочем, действительно был жив, и действительно собирался вернуться туда, где его ждали. Но никак не в Нору.
Северус Сириус Снейп-младший, окончательно выспавшись и обговорив с друзьями и Дамблдором легенду о дальнейшей судьбе Гарри Поттера (а так же наложив парочку Непреложных Обетов – на всякий пожарный случай), оказался поставлен перед весьма неожиданным фактом: а именно жилищным вопросом. Дом в Паучьем Тупике годился разве что в качестве логова вечно занятого холостяка, а создавать жилье с нуля было крайне проблематично. Во-первых, новострой требовал на полноценное обустройство много времени, которого в ближайший год не предвиделось. Всего через несколько месяцев обоим Снейпам предстояло снова вернуться в Хогвартс, и они должны были успеть разобраться со слишком многими делами – взять хотя бы очередной дерзкий по исполнению и четкий по содержанию побег Северуса из цепких лапок правосудия. Авторитет Дамблдора не щит Господень, требовалось приложить немало усилий и пройти министерскую бюрократию, чтобы отбиться от Аврората и Визенгамота вместе взятых. Во-вторых, мощные защитные чары наживались годами. Нет, внешнюю угрозу было легко снивелировать, назначив Хранителя Тайны, но вот внутреннюю… Выдержит ли новый дом такую ходячую угрозу, как молодого, но уже весьма сильного волшебника с крайне неустойчивым магическим полем? Стихийная магия и у детей-то штука весьма коварная, что уж говорить о совершеннолетнем! А если этот совершеннолетний еще и зельеварением увлекается, то от семейного гнездышка требуется воистину нордическая стойкость к непредсказуемым последствиям активной жизнедеятельности в его стенах. И, наконец, в-третьих: учитывая некоторые особенности потенциальных новоселов, дом требовался весьма и весьма своеобразный…
- А какая там библиотека! А какая там лаборатория! – соловьем заливался Сев, расписывая внезапно обретенному родственнику прелести жизни на Гриммо. – А уж какие залежи всяческих артефактов, хоть промышленным способом добывай… И никакое Министерство туда не пробьется!
- А ты не сманивай, - осадил его Мастер Зелий. – Дом старый, своенравный. Уверен?
- Я ему все-таки не чужой, - почти обиделся юноша. – Я за него даже… какую-то ответственность чувствую, что ли…
- У тебя опять синдром спасателя? Темного Лорда не хватило?
- Не ерничай. Жалко же.
- Жалко ему. А если Дом тебя не признает? Блэк подписывался быть крестным сыну Поттера, но никак не меня.
- Ну а вдруг?! – бывший Избранный в возбуждении заметался по лаборатории. – Я же знаю, что маги переняли у магглов обычай давать ребенку крестных для того, чтоб заиметь себе в родственники тех, кого нельзя получить иначе. Вряд ли Дом откажется от меня, я его последняя надежда…
- О чем и речь, синдром спасателя, - резюмировал Северус.
- Я серьезно!
- Хорошо, давай проверим, - сдался зельевар. Впрочем, он особенно и не возражал, Гриммо был лакомым кусочком. Чтоб слизеринец и такое упустил – да ни за что! Но одно дело просто пользоваться потенциалом особняка и его сокровищами, другое – жить там и с Домом взаимодействовать. Не найди маги с ним общий язык, и проблем не оберешься… Однако некая логика в уверенности бывшего Поттера все-таки была. Поэтому тем же вечером на Гриммо снова раздались хлопки аппарации.

Настороженность Дома чувствовалась буквально во всем. Но и нападать он не спешил, что несколько обнадежило. Северус с удивлением отметил, что даже воздух кажется свежее, чем был здесь раньше. И вроде бы стало светлее… Или это кто-то просто отмыл окна? Маги переглянулись: не было слышно и храпа миссис Блэк. Это означало, что или пресловутый кто-то умудрился заткнуть вредную старуху, или дурит магия особняка… Волшебные дома тоже могли сходить с ума. Но все-таки опасности не чувствовалось, поэтому гости осторожно двинулись на разведку.
Гриммо все еще хранил следы пребывания фениксовцев. Кухня насквозь пропахла кулинарными шедеврами Молли, забытая Тонкс мантия валялась на полу, правда, уже покрытая тонким слоем пыли, отчего казалась яркой, но все же ветошью: Дом пытался изжить из себя любое напоминание о нежеланных гостях.
«Ну же, вспомни меня!» - мысленно взмолился Сев, медленно проходя по коридорам и прикасаясь рукой к ошметкам отделки стен. – «Я свой!»
Внезапное ощущение тишины заставило молодого мага дернуться и обернуться – оказывается, он остался в одиночестве. Снейп-старший то ли отправился искать лабораторию, то ли решил, что сыну лучше разбираться с Домом самому.
Сев прикрыл глаза. Сыну, да. Так странно… Так непривычно! Наверное, если бы отцом Гарри оказался кто-нибудь незнакомый, было бы легче, но тайное стало явным, когда между ними уже сложились весьма определенные отношения. Это дезориентировало. Хотя, надо признать, не травмировало.
Вот как бы себя чувствовал Гарри Поттер, узнай он имя настоящего отца раньше? Да его бы наизнанку вывернуло! Вплоть до неприятия самого себя, это ж страшное испытание… Но повезло, юноша выяснял правду постепенно, успев окончательно и бесповоротно принять Северуса в круг «своих». Доверился, привязался и действительно искренне обрадовался, что отец – именно он. А сейчас предстояло привыкнуть к этому и заново научиться жить в семье… Сможет ли?
Обшарпанный коридор закончился небольшой комнаткой, некогда бывшей весьма уютным уголком. Теперь здесь стояла старая мебель (видимо, результат последней попытки Молли навести генеральную уборку), да прислоненное к стене большое зеркало. Сев невольно улыбнулся: миссис Уизли явно не впечатлил готический дизайн этого обитателя девичьей спальни. Судя по всему, спальни Беллатрикс – кому еще может понравиться злобная харя вампира с внушительными клыками? Но от зеркала на удивление не несло темной магией, и Сев без опаски откинул в сторону ветошь, прикрывавшую стекло.
Странно было видеть свое отражение. Привыкать к новой внешности оказалось не так просто, особенно, когда эта новизна буквально перевернула жизнь с ног на голову. Или с головы на ноги?..
…Северус – нет, все-таки отец… или папа? Черт, как все сложно-то! – говорил, что оттенок глаз не будет устойчивым, но Сев особых изменений не наблюдал. Все тот же чистый темно-зеленый. Тоже необычно, хотя не так броско. Все остальное – ну натурально воронья порода! Даже странно, что у Снейпа-старшего анимагической формой оказался кот. Какой же он кот!.. Впрочем… Юноша невольно улыбнулся, припомнив любовь декана Слизерина к теплу и, как ни странно, молоку. Та еще хохма, конечно, Гроза Подземелий и молоко. Северус невозмутимо отбивал все претензии, заявляя, что вещь это страшно полезная, а уж как помогает после вынужденной ингаляции зельями – и словами не передать! И вообще – положено за вредность. И ведь не придерешься, но на то он и двойной шпион.
Улыбка, скользнувшая по губам отражения, выглядела несколько скованно. Хотя стесняться Севу было нечего, - и от понимания, почему, скованность моментально преобразовалась в коварство. Будь черты лица чуть погрубее, и вот он, натуральный злодей с картинки… Как-то раз Сев, еще в теле декана Слизерина, все-таки наведался к стоматологу, чем привел его, тела, законного обладателя в тихое бешенство. Намедни пришлось идти еще раз, уже самому, но результат того стоил. Северус мог ругаться сколько угодно, но улыбка по-снейповски оказалась не менее эмоционально выразительной, нежели знаменитое приподнимание брови. Грех не воспользоваться.
- Любуешься?
- Привыкаю.
Северус задумчиво скользнул по своему отражению взглядом и выудил из кармана мантии нечто серебристое. Рассмотрев, что это, парень удивленно воззрился на родственника:
- Ну и нафига?
- А зачем мне моя же копия? - нравоучительно вопросил зельевар и одним движением собрал волосы младшенького в неаккуратный хвост. Закрепив его заколкой, отступил, критически осмотрев свое творение, и удовлетворенно хмыкнул.
- А что-нибудь пожизнерадостнее там не валялось? – мрачно поинтересовался Сев.
Родственник ехидно сверкнул глазами. Оставалось только гадать, что это было: самоирония или тонкое издевательство – подарить сыну заколку в виде летучей мыши. Но какое-то извращенное очарование в этом имелось, посему заколка осталась в шевелюре. Пуркуа бы и не па?
- Как Дом? – после некоторой паузы спросил Снейп-младший. – Как по мне, так вроде нормально…
- Позови домовика, - даже несколько удивился его недогадливости старший.
- Ох ты ж, точно… Кикимер!
Тут же раздался громкий хлопок, и под темны очи магов явился почти незнакомый эльф.
- Добро пожаловать! – склонился он в почтении. Сев едва поймал челюсть: чистенькое полотенце, весьма представительный вид и непривычная адекватность… Это точно Кикимер? – Я вижу, хозяин Сев выбрал правильную дорогу, Кикимер очень рад, Кикимер будет служить верой и правдой. Кикимер надеется, что хозяева восстановят Дом Блэков…
- Мы хотели здесь жить, - немного неуверенно произнес Сев. – Сколько времени уйдет на ремонт, тебе нужна помощь?
- Магии Дома хватит, - тряхнул головой домовик. – Но хозяева должны помочь вернуть вещи Дома…
- И как же? – поинтересовался декан. – Насколько мне известно, они разошлись по черным рынкам, а оттуда – могли пропасть куда угодно.
- Дом вернет сам, мастер Северус.
- Как мы можем помочь?..
Вот так вот, практически с места в карьер, теперь уже новоселы бросились наводить порядок. Экс-Избранный оказался прав, Дом хоть и одичал, но настолько соскучился по человеческому теплу, что охотно позволил двум волшебникам самим решать, что они хотят в нем видеть. Стены тихо вибрировали от ожившей магии, а Кикимер объяснял, как и куда ее направить. И особняк начал расцветать буквально на глазах…
Что-то подобное Северус видел, когда Хогвартс восстанавливал сам себя после кровопролитного сражения. Только сейчас это происходило не так быстро, отчего выглядело куда впечатляющей. На Гриммо словно опрокинули палитру красок: пепельно-серая пыль исчезала, оставляя позиции благородному белому, серебристому, приятным оттенкам зеленого и коричневого. Ошметки непонятно чего на стенах разглаживались, срастались заново и являлись взору дорогой парчой и шелками, выглядевшими, впрочем, совсем не вычурно. Сдержанная строгость сметала демонстративную роскошь, массивная мебель переставала давить, но, получая вторую молодость, отныне выглядела уютно-основательно. Не вернулись засушенные головы эльфов, пропали и безвкусные дорогие безделицы, собранные бывшими хозяевами исключительно ради подчеркивания статуса. Но столовое серебро, кубки и посуда, к величайшей радости Кикимера, на своих местах материализовались все до единого.
Дом отдавал, не жалея, накопленные за века запасы магии. То, что скрывалось даже от Сириуса (почему и пришлось Ордену убираться своими руками), теперь раскрывалось волшебникам совсем из другого рода, близким Блэкам исключительно благодаря крестным. Но Дому было достаточно и этого. Портреты одобрительно перешептывались, миссис Блэк спала беспробудным сном, и разбудить ее теперь не мог даже вопиллер Молли. Комната за комнатой, этаж за этажом – чистота, порядок, свежий воздух и новые надежды наполняли здание.
Дом оживал.

- Фу-у-ух, красота! – воскликнул Сев, падая в кресло и оглядываясь. – Даже и не верится!
- Мы еще не закончили, - напомнил зельевар, наводя окончательный марафет в виде вазочки с фруктами на столике. - Сюда все еще может зайти любой, кто знает о Гриммо. В том числе и Люциус. Боюсь, если его сюда запустить, то особняк мигом окажется в его цепких лапках – по праву наследования Драко может оспорить принадлежность дома. Поди объясняй потом широкой общественности, что указанный в завещании Блэка пропавший без вести Гарри Поттер и ты – одно лицо.
- Нам нужен Хранитель Тайны, - ничуть не растерялся тот. - Кикимер?..
- Рискованно, Нарцисса может заставить его проговориться неудобным вопросом или неучтенной просьбой.
- О, знаю. Добби!..
И вот тут едва не случился казус. Явившийся домовик долго недоумевал, как он мог откликнуться на зов людей, к которым отношения вообще не имел, и где связь между сыном хогвартского Мастера Зелий и обожаемым Гарри Поттером. Пришлось даже поклясться, что тайны темных подземелий ни разу не бред сумасшедшего, а очень даже суровая реальность. Добби хмурился, ворчал, грозился наябедничать Дамблдору, после чего его к пресловутому Дамблдору и послали. За объяснениями. Вернувшийся домовик совершенно преобразился: с прежним обожанием в глазах он бросился извиняться за недоверчивость, попытался себя наказать, после чего, убедившись, что на него не злятся, согласился стать Хранителем. Но с условием – жить Добби будет здесь же, да не один, а с женой. Где он себе таковую раздобыл – вопрос, конечно, интересный, учитывая некоторую альтернативность мышления домовика. Пока Сев хлопал глазами, а Северус тихо помирал от смеха в соседнем кресле, оный домовик деловито расписывал достоинства супруги, убеждая, что лучшей хозяйки им и не найти.
- Х-хорошо, хорошо, пусть будет так, - очнулся, наконец, юноша. – Если Кикимер не возражает.
Кикимер не возражал, но потребовал избранницу Добби на ковер – проводить проверку. Они куда-то исчезли на полчаса, после чего довольный старый эльф вернулся и заявил, что Тинки, так ее звали, соответствует всем требованиям. После чего самолично провел обряд посвящения в Хранители Тайны, немного, правда, обидевшись, что выбрали не его, заставил новичков присягнуть хозяевам и скрылся в неизвестном направлении. Судя по поплывшим ароматным запахам – на кухню.
- Вот теперь временно закончили, - резюмировал Северус. – Над вытяжкой мы поработаем попозже, на рекогносцировку в лабораторию и библиотеку – тем более попозже, иначе застрянем надолго.
- А вещи? – немного сонно поинтересовался младшенький. Несмотря на то, что основная часть работ по восстановлению легла на плечи Кикимера и Дома, вымотался парень изрядно. Время пролетело незаметно, и, глянув на часы, молодой маг даже присвистнул от удивления: они потратили здесь несколько часов. В основном, конечно, оно ушло на сортировку «надо - не надо», да косметическую корректировку художеств обрадованного Дома. Учуяв в темных волшебниках родственные души, он, привыкший к вкусовым пристрастиям Блэков, все норовил порадовать новых хозяев какой-нибудь инсталляцией из черепов или змей. В частности, один из коридоров, ведущий как раз-таки к лестнице в подвал, оказался отделан широкой полосой приятного синего цвета некой ткани, разукрашенной под мрамор. Однако при близком рассмотрении в прожилках мрамора вполне угадывались очертания чьих-то черепушек. Впрочем, выглядело это вполне очаровательно (да еще и с намеком в духе черного слизеринского юмора), так что это хулиганство оставили. Северус даже самолично начертал на арке массивных дверей, закрывающих подвал, «Оставь надежду, всяк сюда входящий». Понимайте, мол, как хотите: Снейпы – что быстренько спустятся вон за той колбочкой и так же быстренько вернутся (и не застрянут на полтора часа за очередным варевом), народ попроще – в меру своей извращенности. Однако остальным перлам Гриммо был дан бой.
- А вещи – завтра, - решительно отозвался Северус. – Мне в любом случае надо перебрать библиотеку…
Они замолчали, расслабившись. Им еще предстояло снова пройтись с разведкой по дому, на этот раз – узнать, какие вещи вернулись, выбрать себе комнаты и перетащить в них чего-нибудь по мелочи. Спальню Сириуса по просьбе Сева не тронули, а ему самому приглянулась чья-то девичья. Она располагалась на последнем этаже, была достаточно просторна и светла. Правда, «лишний» свет нивелировало наличие витражей, зато там стояли здоровенная кровать с балдахином, не менее здоровый шкаф под книги, удобный стол, и главное – у всех трех окон имелись широченные подоконники, явно предназначенные для сидения. Парню, никогда не имевшему своей личной комнаты, не терпелось ее обжить, но вставать из уютного кресла было так лень…
Торопиться было некуда. Все потихоньку возвращалось на круги своя, и это тоже было непривычно, но дюже приятно.
«Мое», - лениво думал Сев, задремывая. – «Это все только мое»
Прощай, неловкое чувство бездомности – теперь и ему есть, куда пригласить друзей. Прощайте, скачки с передовой в тюрьму – больше никаких Дурслей! Прощай, чертова неопределенность, прощай, одиночество… Обустройство нового старого дома стало той чертой, четко отделившей конец эпохи Гарри Поттера. Начиналась новая эра.
Довольный по самую черепицу Дом убаюкивал хозяев, обещая им крепкий сон и спокойную ночь. Эти были немного странноватые, отличные от Блэков, но тоже хороши. А главное – свои они были, даже двух эльфов новых привели. Гриммо довольно пошуршал занавесками на кухне, предвкушая, как его будут держать в порядке, не давая скопиться щекотной пыли. А когда появятся маленькие домовята, то с ними можно будет поиграть, покатать на перилах и попугать завываниями ветра на чердаке… И не только домовята, хозяева люди молодые, глядишь, приведут жен… У Дома наконец-то было будущее.
- Будем жить.
- Обязательно будем.


Глава 3. А где светлое будущее?

Сев проснулся ранним-ранним утром, еще в предрассветных сумерках. Полежал немного, лениво размышляя, вставать ему или еще немного поваляться, потом решительно вскочил и направился по заведенной в подземельях привычке в душ. Парня одолела жажда кипучей деятельности: вчера его разморило окончательно, и он ушел спать, даже не дождавшись ужина. Теперь душа настойчиво требовала романтики, пятая точка – приключений, а желудок – чего-нибудь поесть.
Чего-нибудь поесть принес Добби, а романтику Снейп-младший взялся обустраивать с места в карьер, не выходя из комнаты. Старый школьный сундук из Хогвартса эльфы перетащили сюда еще вчера, и было самое время его распаковать, чем, собственно, парень и занялся. Вещей было не так много, но сам факт того, что у них наконец-то появилось законное место вне общей кучи, доставлял неимоверное удовольствие, а сортировка – моральное удовлетворение.
Школьные учебники за все годы встали в книжный шкаф (как показала практика, в них в легкой и доступной форме были расписаны самые основы, которые почему-то постоянно забывались), мантия-невидимка легла в потайной сейф за зеркалом со змеей.
- Посторожи, пожалуйста, - улыбнулся Сев, обращаясь к фигуре.
- Х-х-хорош-шо, х-хосссяин, - прошипела в ответ она, заставив молодого мага подскочить. Опаньки… он все еще понимает серпентаго? - С-ссвоих-х не кус-саем!
- Еще чего не хватало! – немного нервно хихикнул юноша и, весьма озадаченный, снова сунулся в сундук. Надо же… оказывается, это не только «подарок» Темного Лорда, но еще и врожденное. Впрочем, мог бы и раньше догадаться: из крестража в его теле Волдеморт возродился еще в конце его четвертого курса, и после него ведь язык змей не был для Гарри неразрешимой загадкой. И, что самое интересное, дар змееуста не являлся и наследственностью – гены Джеймса Поттера его не задавили. Что ж, тем лучше: в жизни пригодится. Особенно в свете непреодолимого желания сунуться в Тайную Комнату… за ядом василиска, конечно же!
Старые мантии – отложить эльфам на тряпки. Тинки оказалась умелой портнихой и очень хотела сама одевать новых хозяев. Вообще считалось хорошим тоном носить мантии, сделанные руками магов, но юноша посчитал, что повседневную и домашнюю одежду (ему придется уважать волшебные традиции, но дома-то никто не видит), можно отдать на откуп эльфийке. И, надо сказать, она не подвела: одежда оказалась простой (и вся – почему-то черной, зельевар впечатлил, не иначе), но сидела ладно и выглядела недурно. Чтобы разбавить гробовую мрачность, Тинки расшила серой вязью рукава и подолы мантий, что придало им неожиданную изящную строгость. В таких только на страшно важные деловые встречи ходить, впрочем, Сев не жаловался. Правда, теперь он почему-то походил на вампира из какой-то компьютерной игры Дадли…
«А что, тоже вариант», - похихикал про себя Снейп-младший. – «Семейные, тэксэть, традиции»
Писчие принадлежности и конспекты – рассортировать отдельно, конспекты на полку, мусор в корзину.
Униформа гриффиндорского ловца и «Молния»… Юноша вздохнул. Из красной мантии выпал пакетик совиного корма и по сердцу сразу резануло: Букля. Осколки прошлой жизни, ветер в лицо и пернатый товарищ, прошедший с ним огонь, воду и медные трубы.
Корм – решительно в мусор. «Молнию» - на стенку, подарок Сириуса, все-таки. Форму… Пускай остается тоже. С ней связано столько счастливых минут и воспоминаний! Сев спрятал ее к мантии-невидимке, немного устыдившись своей сентиментальности. На дне сундука оставались только россыпь мелкого мусора и разбитое зеркальце крестного. А вот его – вместе с пером Букли и письмами друзей – в шкатулку из темного серебра с большими сапфирами и изображением зодиакального дракона на крышке. Милые сердцу памятные мелочи…
Так, вроде все… А, нет, не все. За сундуком на полу обнаружился знакомый сверток. Меч, так и оставшийся безымянным. Пожалуй… тоже на стенку. В библиотеке не мешает почитать соответствующую литературу, прежде чем решать, что с ним делать дальше. А вот теперь точно все.
Сев удовлетворенно оглядел плоды труда рук своих, но вдруг нахмурился и подошел к окну. Витраж на нем не был сплошным, по центру композиции располагалось чистое прозрачное стекло, сквозь которое отлично просматривались городские окрестности. Вот только не дома старого квартала привлекли внимание парня – а бушующая на улице непогода.
Нет, разумеется, было совершенно очевидно, что сущность невиданного для Англии снежного бурана исключительно магическая, так природа реагировала на мощнейший хогвартский взрыв. Вот только… Сев прикрыл глаза, сосредоточился, и снова вгляделся в тяжелое небо. Ему кажется или облака отливают багровым, словно их наполняет кровь? Выглядело весьма жутковато, ассоциации навевало неприятные, и паранойю, поутихшую после победы над Темным Лордом, раздраконивало преизрядно. Нехорошее такое небо. Очень нехорошее.
Мелькнула мысль о том, что было бы неплохо почитать передовицу «Ежедневного Пророка». А еще аппарировать в «Гринготтс» - следовало успеть разобраться с финансами, пока не началась очередная свистопляска – которую, судя по вопившей благим матом интуиции, долго ждать не приходилось. Правда, эта затея могла обернуться несанкционированными приключениями, в конце концов, Сев не знал, попадает ли его отец под аврорские сводки из серии «Особо Опасен». Учитывая, с каким размахом британское правосудие бросилось зачищать всех мало-мальски неугодных после первого падения Волдеморта, вероятность попасть под горячую руку за одну только фамилию и нынче не выглядела призрачной.
Впору было задаться вопросом, а было ли оно, правосудие. В волшебном обществе цвел и пах расизм (достаточно вспомнить отношение Амбридж к кентаврам), имелся и скрытый нацизм. И то, и другое воспринимались как само собой разумеющееся, и если одна из сторон противостояния (линия раскола пролегла между приверженцами традиционного волшебного уклада и лояльными к укладу маггловскому) вдруг одерживала верх, то тут же устраивала показательные репрессии с особым размахом.
Сев даже пожалел, что Пожиратели ввязались в открытое военное противостояние. Это, конечно, давало им шансы в ближайшем будущем получить власть, но на кон оказалось поставлено слишком многое… Что позволило противником заиметь моральное право уничтожить это многое, особенно связанное с рядом волшебных традиций, в том числе и Темных Искусств – под эгидой небезопасности всего этого для общества. Сейчас, скорее всего, Аврорат снова проводит крутые массовые чистки по всем направлениям, в том числе идеологическом. Нет, конечно, кое-что не мешало бы урегулировать, вот только меры Министерство Магии не знало. В нем сейчас правили бал противники «излишнего» традиционализма, а это отныне задевало и Снейпа-младшего. И не только как темного мага: он прекрасно помнил, что чудила Гермиона с правами домовых эльфов. Эти попытки переиначить общество со своими вековыми устоями – явно взятыми не с потолка! – вызывали раздражение даже у воспитанного магглами Гарри, а уж у нахватавшегося некоторых знаний о мировоззрении чистокровных Сева – так и вовсе тихий ужас. А ведь Гермиона явно была не одинока в своих взглядах!
Её-то единомышленники и стояли сейчас у руля. Что невольно заставляло поёжиться и понять мотивы Темного Лорда – какими они были изначально, конечно. Не свистни у Волдеморта крышу на бессмертии… Кто знает?

- Доброе утро! – отсалютовал чашкой с кофе Северус.
- Утро добрым не бывает, - философски заметил юноша. – Видал, какое нынче небо красное?
- Темный Лорд даже погибнуть без подлянки не смог, - в тон ему вздохнул зельевар. – Шутки шутками, а Дамблдор уже на ковер вызвал. За консультацией.
- Что, все так плохо?
- Хуже, чем мы думаем. Несколько стран подали ноты протеста нашему Министерству, назревает скандал. Скримджер озабочен возможностью иностранного вмешательства в наши внутренние дела под видом регуляции нестабильной обстановки… По всему миру начались аномальные явления, магглы в панике, волшебники в ужасе. А Гарри Поттер, несмотря на заверения его друзей, все-таки погиб, - Мастер Зелий кивнул на газету, которую держал в руках.
- Почему это я погиб? – не понял Сев.
- Тебя не могут найти не только почтовые совы, но и Патронусы.
- Ой.
- «Пророк» уже закидали гневными письмами с общим содержанием «Наш герой жив!», - фыркнул Северус. – Люди упорно верят в лучшее.
- А что Пожиратели?
- Ты не поверишь… - зельевар протянул газету сыну.

МАГИ И МАГИЯ: МЫ САМИ СЕБЯ ОБЕЗОРУЖИЛИ?

На протяжении многих лет мы осуждали Темные Искусства как безусловное зло. Однако специалисты не раз предупреждали, что определение ТИ слишком расплывчато, и это чревато забвением даже необходимых нам знаний и навыков. Тем не менее, Министерство последовательно претворяло в жизнь политику тотального уничтожения темного наследия, даже не задумываясь о целесообразности такой бескомпромиссности. И теперь, когда мы столкнулись с аномальным магическим взрывом в Хогвартсе, резонансом отозвавшимся по всей планете, многие обнаружили себя не в силах противостоять ни его ударной волне, ни последствиям оной.
«Причем здесь Темные Искусства?» - спросите вы. По определению школьного учебника ЗОТИ, Темные Искусства – это раздел магии, опирающийся в первую очередь на эмоциональное состояние волшебника. Именно из-за привязки к эмоциям, ТИ являются весьма могущественным и опасным инструментом (малейшее сомнение во время колдовства – и маг рискует сойти с ума), в недобрых руках способным причинить непоправимое зло. Однако было бы ошибочным считать, что ТИ создавались исключительно ради применения этого зла, по спектру своего применения Искусства весьма и весьма разнообразны. Кроме того, в некоторых случаях они попросту незаменимы, ибо позволяют максимально использовать саму волшебную суть ингредиента, существа или мага, хотя с этической точки зрения это вопрос неоднозначный. И, помимо всего прочего, именно ТИ способны обеспечить наилучшую защиту от всевозможных неприятностей и непредсказуемых последствий.
После Битвы за Хогвартс в больницу Святого Мунго обратилось великое множество колдунов и ведьм с различными расстройствами, явно являющимся следствием магического всплеска от 5-го января. И меньше всего среди них было представителей традиционно темных родов, - разумеется, это можно объяснить наличием у этих родов личных квалифицированных колдомедиков, однако не прекращающаяся активность темных магов наглядно продемонстрировала: они изначально почти не пострадали.

«Министерство сделало все, чтобы мы перестали понимать саму суть Магии», - заявляет Беллатрикс Лестрейндж. – «Магия – это не помахивание палочкой и произнесение странных слов, а много большее. Это самосознание, мироощущение и ответственность сильнейших. Наши традиции направлены на то, чтобы сохранить память об этом, чтобы сохранить осознание того, кем являются волшебники… Нас с детства учат не управлять, а взаимодействовать с Магией, чувствовать ее, разговаривать с ней. И мы в состоянии избежать, а то и нейтрализовать магические потрясения – почему-то эти умения чиновники отнесли к Темным Искусствам. Видимо, чтобы избежать прямого столкновения с озадаченным электоратом после очередного масштабного эксперимента Отдела Тайн»»

«Мой сын является студентом школы Чародейства и Волшебства Хогвартс», - вторит ей Люциус Малфой. – «И я досконально изучил учебную программу. Известно ли вам, что после выпуска молодой маг абсолютно не понимает логики тех или иных действий, называемых колдовством? Он, не зная причинно-следственной связи, считает свой дар исключительно инструментом, которым пользоваться-то умеет разве что на бытовом уровне. И, сталкиваясь с непредвиденной ситуацией, понятия не имеет, как ему следует действовать, чтобы как минимум не пострадать, а как максимум – обратить эту ситуацию себе на пользу. Многие волшебники оказались застигнуты врасплох и почти наверняка попытались применить обыкновенные щитовые чары, чего делать ни в коем случае нельзя. Однако способы самозащиты в подобных случаях отнесены Министерством в область Темных Искусств только на том основании, что связаны с эмоциями! Тот, кто составлял реестр запрещенного, явно не видит различий между стихийной (эмоциональной) магией и по-настоящему темными практиками, вызывающими экстаз и психологическую зависимость. Но раз уж Министерству так угодно… То почему, объясните мне, почему Министерство не соизволило включить в школьную программу курс хотя бы из двух лекций, посвященный объяснению того, что когда с ума сходит Магия и нет возможности себя иначе защитить, то колдовать категорически нельзя?!»

«Я полагаю, Темные Искусства оказались под тотальным запретом потому, что освоить их может только сильный маг», - считает домохозяйка, пожелавшая остаться неизвестной. – «Или маг с неплохим потенциалом. ТИ являются тем оружием, против которого не у каждого аврора найдется щит, не говоря уже о чиновниках. Мне кажется, что анафема Искусств вызвана желанием нынешних власть имущих обезопасить себя от недовольных волшебников. Представьте себе, что Министр вынужден – о, ужас! – по-настоящему работать, чтобы не оказаться проклятым кем-то, несправедливо угнетенным. Наши чиновники в массе своей маги посредственные, более того, значительная их часть – выходцы из магглов. То, что их пугает, что кажется неприемлемым в силу специфики маггловского мировоззрения, что они сами не могут освоить, а потому – и защититься от этого, то и попадает под запрет. Не говоря уже об этих заигрываниях с магглами… Впрочем, с другой стороны, Министерство понять можно: магглорожденный с ТИ все равно, что ребенок в лавке «Умников Уизли» - он даже не осознает границы дозволенного, считая, что темной магии можно все. К сожалению, мы не можем вернуться к практике изымания юных волшебников из их маггловских семей, чтобы с детства привить правильное понимание колдовства и личной ответственности, В противном случае, может оказаться и так, что однажды мы окажемся неспособными дать отпор боггарту в шкафу – ведь это фактически убийство, о, какой ужас!»

Похоже, что последствия Битвы за Хогвартс вновь вызвали в обществе полемику на, казалось бы, уже решенные темы. Тем не менее, нельзя не отметить тот факт, что зачастую оные темы и не решались, а попросту замалчивались. Магический всплеск вскрыл целый пласт проблем, которые придется решать в ближайшем будущем: столь сильные волшебные возмущения по всему миру даром не прошли. Читайте в продолжении статьи в завтрашнем номере «Ежедневного Пророка»: потеря магии у четырнадцатилетнего подростка из Алабамы (США) – следствие хогвартского взрыва? Странные погодные аномалии – кто виноват и что делать? Министра Магии вызывает на ковер мировое сообщество – пощечина Великобритании?.. Эти и многие другие новости в утреннем спецвыпуске нашей газеты!»

Пока Сев ошарашено хлопал глазами, силясь переварить не столько прочитанное, сколько сам факт интервью у Беллатрикс, его отец соизволил пояснить:
- Лихо вывернули, правда? Люди напуганы, - зельевар заметно посмурнел. – И впервые почувствовали себя беззащитными сами перед собой. Люциус не был бы Люциусом, если бы не воспользовался случаем. Как прожженному интригану ему просто необходима скандальная заварушка, чтобы протащить выгодные ему дела и законопроекты, а как наследному темному магу – противно засилье мисс Грейнджер в высших эшелонах власти. Кроме того, это неплохой повод реабилитироваться в глазах общества… Этот год обещает быть интересным.
- Н-но… как?! – выдохнул юноша, взмахом руки указывая на газету.
- Наглость – второе счастье, - невозмутимо ответил Северус. – Первое падение Темного Лорда было настоящим шоком, ко второму уже готовились. О похождениях Гарри Поттера в стенах Хогвартса знали все, кому не лень – спасибо, Петтигрю! – выводы сделали. Результат ты видишь… Уверен, Министерство вряд ли найдет в скором времени достойный ответ, там не ожидали столь бойкого отпора казалось бы разбитых на голову Пожирателей.
- Но ведь никто ж не знал, что так получится…
- Это не повод отключить мозги, забиться в поместье и ждать авроров, - фыркнул декан Слизерина.
- А я-то думал, все закончилось!..
- Святая простота. По крайней мере, сейчас ты в этом бардаке участвовать не будешь.
- Будем надеяться, - невнятно пожал плечами Снейп-младший, благоразумно не просвещая старшего родственника в коварные планы по освоению Хогвартса. Это, конечно, не передовая светлой стороны, но и не задворки темной… Снейп-старший только сверкнул глазами, явно догадываясь, что сын спокойно жить не может просто по определению, но так же проявил благоразумие, не спрашивая ни о чем. Как показывала преподавательская практика, порой лучше узнавать обо всем постфактум.
- Кстати о птичках. Тебя Аврорат не ищет? А то мне в «Гринготтс» сильно надо.
- Аврорат меня не ищет, а вот с «Гринготтсом» повремени. Гоблины от тебя никуда не убегут, но ты лишнее внимание сейчас привлечь можешь.
- А какая разница? – удивился Сев. – Я и так привлеку к себе внимание. Пусть уж лучше до Хогвартса привыкают, чем потом от меня в коридорах шарахаются.
- Потом ты окажешься жертвой стереотипов. Чтобы избежать этого хоть немного, Дамблдор предложил дельную идею: использовать личину. Всего-навсего чуть-чуть подкорректировать магически внешность – временно, конечно, но это даст тебе фору проявить себя не как… гм… моего сына. Когда правда откроется (а она откроется, не переживай, чары личины неустойчивы), у тебя будет шанс жить своей жизнью.
- Раньше на меня доспехи натягивали, теперь мантию зельедельческую, - заворчал Сев.
- Не слышу возмущения.
- Ох, не подкалывай, я тоже умею!
- Мои гены, - ехидно улыбнулся Северус.
- А что, есть сомнения? – сын выпрямился и приподнял бровь в характерном жесте. Зельевар невольно замер, но тут же взял себя в руки и придирчиво осмотрел получившуюся инсталляцию «Северус Снейп 2.0».
- Не хватает одной маленькой детали… - задумчиво сообщил он, откидываясь в кресле и пробегая пальцем по губе.
- Двадцать баллов с Гриффиндора! – с хищной улыбкой отозвался младшенький.
- Вот теперь никаких сомнений. Жаль, Минерва не видит…



Глава 4. Новый родственник

- Я считаю, ты должен все рассказать Люпину и Грюму.
- Что, прости? – Сев аж поперхнулся чаем от неожиданности.
- Будет намного лучше, если всю правду они узнают лично от тебя и сразу, чем потом внезапно столкнутся с твоей внезапной… трансформацией. Наивно думать, что ни аврор, ни оборотень не догадаются провести параллели между тобой нынешним и Гарри Поттером, учитывая их осведомленность о казусе с Жизнеотводом и моих неоднозначных отношениях с Лили. Это обезопасит тебя от излишнего внимания Аврората (смею надеяться, Грюм прикроет), а так же удержит Люпина от опрометчивых поступков. В своем желании тебя отыскать он может ненароком расширить круг посвященных в нашу тайну, а вот это совсем нежелательно, - декан Слизерина задумчиво покачал головой.
- Логично, - парень мудро придержал вопрос, а что ж так Северус Снейп вдруг стал доверять Мародеру и аврору, при себе. – А почему мной должен заинтересоваться Аврорат?
- Скажем так, в определенных кругах я личность известная, и внезапное появление у меня взрослого сына вызовет много вопросов. Особенно о личности твоей матери.
-Мне и с друзьями надо увидеться – мы так толком и не поговорили, - напомнил Сев. – И, пожалуй, с Драко не помешало б отношения наладить…
- Не помешало б. Свой человек на факультете будет нелишним.
- Опять интриги, опять заговоры.
- Кто обещал, что будет просто? Благодари Судьбу, что Темных Лордов по твою душу на горизонте больше не нарисовалось.
- И то хлеб.
- Но в свет тебе выйти придется.
- Куда-куда?
- Люциус Малфой дает званый ужин, - пожал плечами Северус. – Собственно, не столько ради пощекотать Министерству нервы, сколько наладить новые нужные контакты посредством младшего поколения. Известно ли тебе, что далеко не все дети волшебников учатся в Хогвартсе? – юноша в изумлении округлил глаза. – Ну, разумеется. Некоторых родители предпочли скрывать от общественности – кто во имя безопасности, кто из сугубо личных соображений. Сейчас они углядели неплохой шанс вернуться на поле боя. А поскольку большинство из них – темные маги и Пожиратели Смерти, то им сам бог велел быть приглашенными на торжество. Пропускать такое никак нельзя.
- Никогда не был на званых ужинах, - растерялся Сев.
- Время есть, проинструктирую, - успокоил родственник.
Младшенький открыл было рот, чтобы озвучить энное количество насущных вопросов, но тут раздался громкий хлопок. Крайне недовольный Добби (что уже само по себе было явлением экстраординарным) загробным голосом возвестил:
- Хозяина Сева хочет видеть тетя Петуния Дурсль.
- Кто-о-о?! – аж опешил тот. Потом сообразил, что тетке видимо уже кто-то доложился о пропаже «любимого» племянника. Причем, хорошо так доложился, убедив Петунью связаться с Гарри Поттером единственным доступным образом… Но кому стало известно, что Добби теперь – домовый эльф экс-Избранного? И как именно Петунью «убеждали»? А главное – как же тетка смогла вызвать эльфа, неужели связь домовика с хозяевами распространяется и на маггловских родственников?
- По какой причине желает видеть? – подобрался Северус, моментально заподозрив неладное. Впрочем, картины мрачного криминала, нарисованные буйным воображением магов, тут же рассыпались в прах от не менее сенсационного заявления:
- Тетя Петуния Дурсль сказала, что Гарри Поттер должен забрать своего ненормального братца, - отрапортовал домовик.
- Дадли, что ли? – опешил Сев. Вот так новости… Ненаглядный Дадли – и вдруг «ненормальный братец»?
Мир сошел с ума, определенно. Покосившись в окно, парень вздохнул: и ведь оно даже не гипербола. Н-да, кто бы мог подумать.
А с другой стороны – почему магические способности не могли проснуться в Дурсле-младшем? Имея в кровных родственниках сильных волшебников, Дадли был, что называется, «группой риска». Почему оно себя не проявляло раньше, гадать можно было долго, но сейчас просто-таки напрашивалась версия о воздействии магического взрыва в Хогвартсе.
Вот только последствия этого воздействия должны были быть катастрофическими, иначе – откуда такая резкая смена с любви на ненависть у Петуньи?..
- А это точно не ловушка? – отстраненно поинтересовался Сев.
То, что Добби неравнодушен к Гарри Поттеру, знал как минимум Люциус, а через него – и все желающие, в принципе. Волшебники, воспитанные в древних традициях, конечно, могли предположить, что Гарри прибрал к рукам этого домовика, могли и выследить Дурслей. Взять в заложники, а там… Вот только – разве магглы могут командовать эльфами?
- Не могут, - развеял сомнения Добби. – Домовые эльфы подчиняются только волшебникам!
- А как же тогда?..
- Добби хотел сделать приятное, - сник домовик. – Добби вернулся на Тисовую улицу, чтобы собрать вещи хозяина Сева, Добби был не очень аккуратен…
На звук обыска, учиненного этим деятелем, и поднялась Петуния. Краткий эмоциональный спор был прерван злющим Верноном, который и посоветовал отправить Добби к Гарри Поттеру с донесением – раз уж домовик пришел за вещами «паршивца», то пусть забирает и «этого психопата».
Звучало все логично, по крайней мере, Добби ничего подозрительного не заметил. Сев вопросительно посмотрел на родственника.
- Иди, - пожал плечами тот.
- А… - парень выразительно обрисовал свое лицо жестом руки.
- Стесняешься? – ехидно приподнял бровь Северус, но палочку достал. Через пару минут манипуляций у него вышла достаточно правдоподобная личина Гарри Поттера, рассчитанная, правда, от силы на полтора часа и не выдерживающая никаких проверок, но вполне способная ввести в заблуждение магглов. Чтобы лишний раз не нервировать Дурслей (а встреча явно предстояла тяжелой), мантию трансфигурировали в аккуратные джинсы и свитер, а на нос из пера организовали элегантные очки в тонкой оправе. Представший миру экс-Избранный теперь выглядел донельзя интеллигентно, что изрядно позабавило Северуса.
Заинтригованный Сев взял домовика за ручку, и они аппарировали на Тисовую.

Дом детства встретил Гарри весьма неласково. На идеально чистой кухне в напряженном молчании сидели Петунья и Вернон, нервно вздрогнувшие от хлопка. Завидев племянника, они одновременно поджали губы, но придраться к неприличному внешнему виду уже не смогли. Тетя неопределенно махнула рукой в сторону бывшей гарриной комнаты:
- Там.
Юноша неуверенно двинулся в указанном направлении, гадая, в каком состоянии и как именно его там встретит Дадли. Попытаться поговорить или сразу Ступефаем кинуть?.. Гарри постоял у двери, потом решительно постучал и шагнул в комнату. И так и застыл соляным столбиком: на кровати сидел не Дадли.
Совсем не Дадли.
- Привет! – радостно заулыбался гость до боли знакомой улыбкой. – Меня Джеймс зовут, в честь дяди. А ты Гарри, да?
- А… ага, - только и смог кивнуть несчастный экс-Избранный.
- Вот и чудненько. А я от родителей сбежал, - поведал Джеймс Поттер – младший. – Представляешь, они не хотели меня отпускать в Хогвартс! Да и вообще… поругались. В общем, родственник, выручай. Прошу защиты и покровительства, - парень опустился на одно колено, склоняя голову и протягивая свою палочку – в полном соответствии с волшебными традициями.
Гарри собрался было вежливо отказать, но тут гость поднял взгляд, искрящийся лукавством, и хитро улыбнулся:
- И да, я знаю, кто твой отец.
А вот это уже было серьезно. Экс-Избранный резко подобрался и осторожно скользнул в сознание Поттера, даром что глаза тот не отводил.
Щиты окклюменции у парня, впрочем, имелись. Легкие, непрочные, почти прозрачные – Гарри не составило труда их обойти незаметно для хозяина. Это-то и насторожило – уж не обман ли?..
Впрочем, если это и был обман, то обман хорошо продуманный. Воспоминания детства Джеймса вполне перекликались с тем, что успел узнать о своих несостоявшихся родственников сам Гарри. Имела место быть и упомянутая ссора с родителями: младшее поколение Поттеров оказалось весьма упрямым и своенравным, Джеймс не хотел прозябать на задворках цивилизации… в Блэкхольме? Как интересно! - и рвался в Хогвартс, подальше от контроля, в компанию сверстников и подгоняемый банальным любопытством. Даже подозрительная осведомленность этого товарища объяснялась вполне просто: в семье не скрывали, что Гарри Поттер, мягко выражаясь, чужак. Вот только имя настоящего отца «кукушонка» было скрыто завесой тайны, тут нежданный гость блефовал, но Джеймса это незнание не остановило: будучи истинным наследником своего славного рода, он провернул эпичнейший финт ушами, невольно вызывавший восхищение. Сбежав от родителей и прихватив на удачу «Феликс Фелицис», он прямиком направился в Годрикову Лощину, прямо в дом своего погибшего дяди, рассчитывая и найти там Гарри. Естественно, там обнаружился только локальный апокалипсис, но… Сам дом-то, оказывается, волшебники сохранили! И, воздавая дань уважению победителю Темного Лорда, защитили от разнообразных мародеров. Теперь проникнуть в законсервированные магией руины мог только и исключительно Поттер, чем Джеймс и воспользовался. В этих руинах он учинил масштабный обыск и нашел записную книжку Лили, в которой и хранился адрес ее сестры. А дальше парень поступил вполне логично: если до брата нельзя добраться ни совам, ни Патронусам, но все уверены, что он жив – надо действовать через родственников, пусть и маггловских. Кто ищет, тот всегда найдет, а уж с соответствующим зельем – так и вовсе обречен на успех. Джеймс действовал наверняка, вот только действие «Фелициса» уже начало выдыхаться и судьба парня опасно закачалась на волоске.
Тем не менее, с неудовольствием понял Гарри, своего несостоявшийся родственник вполне добился. Он был опасным свидетелем, которого нельзя было отпускать, на чем расчет и строился.
Явись Джеймс на полгода раньше, и сомнений бы никаких не было, как же с ним поступить. Но теперь у Гарри имелись шпионская паранойя и, страшно сказать, отец, чье мнение в данном вопросе и было решающим. По крайней мере, проводить полноценный допрос с пристрастием в одиночку Гарри уж точно не собирался.
- Так что? – подал голос теперь уже подозреваемый.
- Я подумаю, - сухо известил Гарри и жестом подозвал Добби: - Отнеси домой записку, ладно?
Домовик понимающе закивал головой и, получив в руки кусок пергамента, завалявшийся в комнате со времен не иначе как курса первого, с громким хлопком исчез. Поттер горестно вздохнул, но позы не поменял. Впрочем, ждать ему долго не пришлось: буквально через пару минут рядом материализовался Северус Снейп собственной персоной. Окинув взглядом мизансцену, он моментально оценил перспективы и наложил резолюцию:
- Просьбу удовлетворить.
- Прошу защиты и покровительства! – обрадовано повторил Поттер, чуть ли не насильно всовывая свою палочку в руки Гарри. Палочку тот принял, затем сжал ладонь Джеймса и, инструктируемый зельеваром, произнес положенную этикетом формулу соглашения:
- Будь моим гостем!
Парень аж засиял. Но тут же слегка сник, поняв, что рукопожатие разрывать не торопятся.
- Непреложный обет и никак иначе, - предупредил Гарри. Джеймс понимающе кивнул. С этим необходимым ритуалом следовало покончить как можно скорее – никто из присутствующих не сомневался, что колдовство на Тисовой улице было замечено Министерством и сюда уже летит зондер-команда авроров по душу Героя и Победителя…

Управились и впрямь быстро. Убедившись, что свалившийся как снег на голову и так некстати осведомленный Поттер обезврежен, Северус отправился с ним прямиком в свою лабораторию: лично проверять легиллименцией и, в случае необходимости, поить Веритасерумом. Законность – законностью, а безопасность превыше всего! Но сам Гарри немного задержался.
Спустившись на кухню и застав там Дурслей в полном составе, он известил их:
- Больше вы меня не увидите.
- Это правда? – тут же подобрался Вернон.
- Истинная.
- Больше никаких… ненормальных?
- Меня будут искать, - все же предупредил Гарри. – Поэтому с «ненормальными» вам, скорее всего, придется сталкиваться. Но уже не со мной.
Вернон открыл было рот, чтобы высказать племяннику напоследок какую-нибудь гадость, но Гарри уже услышал на улице хлопки аппарации и быстро откланялся:
- Прощайте.
Лихо крутанувшись, он исчез как раз вовремя, чтобы вломившиеся в кухню авроры успели его заметить, но не успели задержать.
Прощание с родственниками получилось скомканным, но Сев об этом не сожалел. Наконец-то сбылась мечта его детства, и сбылась так, как ему и не снилось. Мало того, что Дурсли не успели ему высказать ничего из того, что явно желали (парень не сомневался: его заявление о нахождении в розыске воспримут исключительно в уголовном смысле), так еще им теперь предстоит узнать всю степень славы Гарри Поттера. Хотелось бы посмотреть на лицо дяди, когда он узнает, что «любимый» племянник именитый, далеко не бедный и весьма влиятельный волшебник!..
Впрочем, отныне это проблемы Дурслей. Сладко потянувшись на диване, Сев лениво прикрыл глаза и принялся ждать, когда экзекуция очередного Поттера закончится – все-таки было интересно поговорить с несостоявшимся родственником. С одной стороны, юноша по себе знал, что представитель этого славного рода в пределах видимости сделает жизнь принципиально нескучной. А с другой – в Хогвартсе отлично отвлечет на себя внимание, что экс-Избранного только радовало. И, наконец, он сам 16 лет носил фамилию Поттер, от этого тоже так просто не отвертишься…
Неожиданно лицо обдал свежий ветерок и на плечи упали черные патлы: исчезла личина. И вернувшийся из мрачных застенок Джеймс изумленно вскинул брови.
- Опаньки!
- Ну, как? – поинтересовался Сев в потолок.
- Атас! – воскликнул почему-то страшно довольный Поттер.
- Не лжет, - лаконично сообщил нарисовавшийся в проеме родственник. - Отпускать нельзя, - Северус поморщился. – И Мерлина ради, Поттер, постарайтесь как можно меньше попадаться мне на глаза!
- Так точно, сэр! – радостно отрапортовал очередной балбес семейства горшковых.
- Добби, покажи гостю комнату, - кисло скомандовал Северус и исчез обратно в лабораторию.
За домовиком увязался и Сев. Конечно, было бы приличнее оставить Джеймса наедине хотя бы временно, но делать этого не хотелось. Поттер был величиной неизвестной, и, хоть на первый взгляд не вызывал неприязни, требовал определенного внимания к своей персоне. Впрочем, оный Поттер ничуть не расстроился, углядев за собой хвост, но и рта не раскрыл, пока не зашел в отведенную ему спальню.
Комната оказалась по соседству с комнатой Сева (как видно, с умыслом), была просторной и очень светлой, выдержанной в нейтральных светло-коричневом и зеленым тонах. Здесь не было шкафа с книгами, зато висел большой гобелен с изображенными на нем астрономами за работой. Волшебники в синих мантиях изучали звездное небо, задумчиво вглядывались в причудливые приборы и что-то записывали в свитки. Имелось и большое в рост человека зеркало, украшенное семью гранеными шестиконечными звездами из серо-голубых камней. У каждой звезды нижний луч был сильно вытянут, а все прочие были чуть-чуть, едва заметно, несимметричны, отчего издалека мерцали совершенно по-настоящему, как будто были и впрямь сняты с неба.
Окна здесь тоже были с витражами. Цветные стекла складывались в картинку из какой-то рыцарской легенды: вдалеке высокие горы, зеленый лес и средневековый замок, на переднем плане – пышные кусты роз и лента с надписью на латыни. Некую слащавость сюжета хорошо скрашивали необычные магические приборы на подоконнике, поразительно похожие на изображения с гобелена, большой серебряный кубок с черепами (все-таки Блэки знали толк в готике), и, собственно, череп какого-то животного, задействованный под подсвечник (а вот это хулиганство старого Дома уже недоглядели Снейпы).
Сочетание получилось совершенно фееричным. Светлая и в целом вполне нейтральная комната получила благодаря всего двум штрихам и игре освещения стала однозначно восприниматься как вотчина темных магов. Ее новый обитатель должен был чувствовать себя здесь безнадежным чужаком, однако Поттер на удивление органично вписался в это убранство.
Лицом он был сильно похож на Гарри, разве что кожа бледнее и черты мягче. Волосы Джеймс носил достаточно длинными и они не топорщились, но лежали красивой густой шапкой. Выразительностью очей его природа тоже не обделила: видимо, поколение младших Поттеров было обречено на яркость, что в жизни, что во внешности. Джеймс являлся обладателем необычных темно-серых глаз, и это придавало его облику романтичную холодность.
- Это линзы? – невольно спросил Сев, вдруг сообразив, что несостоявшийся брат не носит очки.
- Не-а, - помотал головой тот. – У меня хорошее зрение, этим я в маму пошел.
- Повезло, - позавидовал молодой зельевар, вспоминая свои мытарства со старенькими «велосипедами».
- Ага, - легко согласился собеседник, выкладывая из кармана мантии миниатюрные свертки, и взмахами палочки увеличивая их. Сев обратил внимание, что его движения были излишне энергичны, но не выглядели наигранными или демонстративными. Поттер колдовал так, словно сражался в невидимом бою, с размахом, упоением и силой. Пожалуй, это было даже по-своему красиво.
Сосредоточенный, он выглядел весьма сурово, и чем-то напоминал Люциуса Малфоя. Но стоило парню улыбнуться, как это впечатление разбивалось вдребезги, настолько открытой и солнечной была его улыбка.
Пожалуй, да, эта комната подходила ему как нельзя лучше!
Джеймс взял с собой только самый необходимый минимум одежды и сумку с личными вещами, поэтому с обживанием комнаты управился быстро. После чего театрально выставил вперед ладонь, прося у единственного зрителя паузы, и несколькими взмахами палочки привел себя в порядок, зачем-то разгладив мантию и начистив до зеркального блеска туфли. И слегка склонился в приветствии:
- Джеймс Джон Поттер, ум, честь и совесть всея рода, прирожденный приключенец и просто крайне адекватная личность к вашим услугам, сэр!
Сев невольно прыснул от такой занятной характеристики, и гость заулыбался:
- А еще я крестиком вышиваю. Нет, правда, хобби такое.
- А квиддич?
- И в квиддич играю, - покладисто согласился Джеймс. – А что, мне это понимать как предложение?
- Понимай это как констатацию печального факта, - вернул улыбку Сев, моментально понявший, кто в этом году будет заменять гриффндорского ловца.
- А тебя как звать, не-Гарри не-Поттер?
- Сев. Северус Сириус Снейп-младший, - пафосно взмахнул рукой «не-Поттер». – Начинающий темный маг, особо одаренный зельевар, укротитель Темных Лордов и талантливый попаданец в эпицентр событий.
- Да мы, как я погляжу, сработаемся! – хитро ухмыльнулся Поттер.
- Увидим. А теперь поведай мне, крайне адекватная личность, какого Мордреда ты именно ко мне приперся?!
- Во-первых, ты – не мои родители, - принялся перечислять Джеймс. – И ты с ними не в сговоре. Во-вторых, своими деяниями ты прославил Поттеров так, как нам и не мечталось, мне было крайне любопытно познакомиться. В-третьих, судя по молве, парень ты нормальный, да еще почти брат, - гость пожал плечами. – Всегда хотел иметь брата, но родилась сестра… И, в-четвертых, как итог вышесказанного… Ты в курсе, что тебя Инквизиция ищет?


Разбор полетов

Глубокой ночью в мрачном темном коридоре особняка Блэков раздался громкий хлопок.
- Ого! – воскликнул Рон Уизли, оглядываясь. Даже в тусклом свете лампы, которую держал в руках нынешний хозяин этого дома, были хорошо заметны изменения в интерьере.
- Тссс! – приложил палец к губам Сев. – Ночью здесь лучше не шуметь.
- Да ты вошел в образ, я смотрю! – вполголоса хохотнул рыжик. – Лампу, поди, специально подбирал?
- А то, - кивнул тот. – Весь чердак облазил в поисках чего поинтереснее…
- И много интересного на чердаке?
- Навалом. Хочешь взглянуть?
- Нет уж, воздержусь. А к чему такая таинственность?
- Потом объясню, - Сев потянул за рог рельефное изображение морды какой-то дьявольской нечисти на стене, открывая потайной проход и целенаправленно повел друга в глухие закоулки особняка. Уизли молчал, с интересом оглядываясь и лишних вопросов не задавая. Боевому товарищу он доверял безоговорочно, знал, что его приведут не в мрачные застенки или лабораторию, где Снейпы чувствовали себя как рыбы в воде, а в какую-нибудь миниатюрную гостиную, где можно с комфортом разместиться. Там же ему и объяснят, к чему такая таинственность: шутка ли, сначала через домовиков Сев послал записку с предупреждением, что такого-то числа и в такое-то время приглашает Рона в гости, после чего в назначенный час (почему-то половину третьего утра) за младшим Уизли явился персонально Добби. Местом встречи в особняке оказался какой-то коридор, в котором любопытный Рон не бывал ни разу даже при жизни Сириуса, а встречающий его Сев и вовсе вырядился как на разведку. Черная мантия, позволяющая легко скрыться в тенях дома, какая-то не менее черная обувь (кажется, сапоги, но Рон не разглядел), капюшон на голову, а в руках – ночная лампа в виде растопырившей крылья летучей мыши с оскаленной пастью. В стеклянном плафоне, который эта самая мышь и держала в лапах, плясало тусклое бледно-голубое пламя, придававшее своими холодными отсветами что самому Севу, что коридору, жутковатый облик. Дьявольская рожа на стене только усилила впечатление, но рыжик уже был готов морально к чему-то подобному. С темными магами он доселе дружбы не водил, в домах их не бывал, и поэтому представлял себе обители таковых исключительно стереотипно. Впрочем, стереотипы стереотипами, а от дома Блэков чего-то иного ожидать было попросту наивно.
Впрочем, потайной коридор, по которому Сев вел гостя, какими-то изысками не отличался. Обычная каменная кладка, единственным украшением которой служила узкая полоска выбитого узора-вязи в полутора метрах от пола – никакой готики, дьявольщины или неимоверного блэковского пафоса.
Поворот, еще раз поворот, винтовая лестница наверх, и – тяжелая дверь из дубовых досок. Здесь уже было значительно светлее: по обеим сторонам от арки горели все тем же бледным пламенем факела, поэтому Рон смог по достоинству оценить и искусную резьбу на стене, и высеченный на арке девиз Блэков «Чистота крови навек!».
- Располагайся, - широким жестом окинул комнату Сев. Рыжик удовлетворенно хмыкнул: и впрямь, весьма уютное миниатюрное помещение, не напоминающее логово некроманта, и, судя по всему, очень хорошо защищенное. Видимо, в нем проводили особо важные встречи – интерьер комнаты состоял из двух больших кресел с высокими спинками, накрытого заботливыми домовиками столика и камина, в котором уже приветливо потрескивали дрова. Зато прямо в стенах имелись выбитые полки, так же украшенные затейливой вязью, на которых поблескивали бутылки с разного рода напитками, стояли ларчики и даже книги. Было здесь и высокое узкое стрельчатое окно с витражом, бывшим простенькой мозаикой из разноцветных ромбовидных стеклышек. Судя по всему, это окно не было ложным: сквозь него виднелся свет уличных фонарей на площади, а высоко над головой по обеим сторонам от него располагались два штыря-насеста для почтовых сов - все для удобства переговорщиков.
- А хорошо вы тут устроились, - оценил Рон. – Ну, дай на тебя поглядеть!
В день экстренного совещания у Дамблдора, Уизли и впрямь не успел толком насладиться новоявленным видом друга: все время заняло придумывание правдоподобной версии, куда мог деться Гарри и наложение Непреложного Обета на всех участников беседы. Зато теперь…
- Снейп в миниатюре, - резюмировал парень. – Дичь какая-то, ей-богу.
- Да уж, не говори…
- Тяжело?
- Непривычно, - признался Сев. – Спросонья как в зеркало ни гляну, так все кажется, что я до сих пор декан Слизерина, а после обеда – собрание у Лорда.
- А со Снейпом как? – задал животрепещущий вопрос Рон и тут же спохватился: - Блин, ты ж теперь тоже Снейп…
- А с Северусом… ох, - тут же ляпнул сам Сев и зажмурился. – Ну, ты понял. По имени называть уже нельзя, профессором величать – тоже, а отцом язык не поворачивается… Умом-то понимаю, что и впрямь отец, да и против отражения в зеркале не попрешь… Да в общем, я и сам не против… Сам запутался. Мы эту тему поднимаем разве что в шутку, а так все по-старому.
- Ну, ничего-ничего, - успокоил Рон. – Дождись очередного нашего «подвига» в Хогвартсе и профессора побегут ему жаловаться. После первых же родительских нравоучений все сомнения пропадут!
Сев расхохотался.
- Ага, в угол поставит…
- Завалит домашними заданиями…
- Отберет метлу…
- И снимет двести баллов со Слизерина! – торжественно завершил рыжик.
- А со Слизерина-то за что?
- Ну, было бы крайне наивно думать, что после всего этого ты попадешь на Гриффиндор, - хмыкнул Уизли. – Директор же прямо сказал, что теперь тебе снова придется пройти церемонию Распределения. Уж Шляпа-то на этот раз свой шанс не упустит!
- Ты так спокойно об этом говоришь, - склонил Сев голову на бок.
- А что мне, плакать, что ли? – пожал плечами Рон. И посерьезнел: - Гарри, пойми, ты был и останешься моим другом, несмотря ни на фамилию, ни на факультет.
- Спасибо, - после некоторого молчания произнес молодой зельевар.
- Не кисни, прорвемся. Ну, а теперь рассказывай, как ты этого мудака уделал!..

Рассказ получился долгим. Начинать пришлось аж с хогвартских лет Лили Эванс и Северуса Снейпа, чтобы наконец-то логично и с доказательной базой объяснить другу странный эффект Жизнеотвода на том памятном квиддичном матче (оказывается, Рон с Гермионой тоже ломали головы над этой загадкой), добровольное участие Грюма и Ремуса, вдруг отказавшихся от своих подозрений в адрес штатного шпиона, а так же многое другое. Больше всего Сев нервничал, повествуя о своих первых догадках насчет личности своего отца – для всех Уизли семья была святая святых, и одна только попытка откреститься от человека, бывшего для Гарри примером для подражания и моральной поддержкой на протяжении многих лет, могла разозлить Рона. Но рыжик слушал рассуждения друга спокойно и без видимого удивления, хотя чувствовалось, что легкость, с которой Сев тогда принял интригующую информацию о своем происхождении, он не особенно-то и одобряет.
А потом были ночные похождения по Хогвартсу, невмешательство Дамблдора, битва за школу и древний ритуал, расставивший, наконец, все точки над I.
- Видел бы ты лицо Волдеморта! – невольно разулыбался Снейп-младший, заново переживая те события.
- Избави Мерлин от такого счастья, - фыркнул Рон.
- Удивительно, но его это огорошило куда больше, чем вас с Малфоем, - продолжал веселиться Сев и вдруг осекся. – Рон?
- А что – Рон? Мы знали, - закатил глаза рыжик и расхохотался, завидев реакцию друга на такое известие. – Гермиона догадалась. Малфой как-то к ней пришел пальцы гнуть… Ах да, ты ж не знаешь. Так вот, Малфой вас раскусил примерно в то же время, что и мы с Гермионой. Взрыв на уроке зельеварения помнишь? Он устроил. Говорил, проверка была такая на вшивость, после чего сделал вывод – профессор зельеварения кто угодно, но не Снейп. А тут были задеты его личные семейные интересы, крестный же и все такое. Короче, он провел личное расследование, а потом, как я сейчас понимаю, пошел ва-банк перед Гермионой, которая и подтвердила его догадки. А там слово за слово, сопоставили некоторые факты… - Рон пожал плечами. – Ну и поняли.
- А как вы с Малфоем-то спелись?
- Банально: застукали друг друга в библиотеке поздно ночью, причем, в одной и той же секции… Запретной… где и искали материалы по обмену телами. А проникновение в Запретную секцию без разрешения преподавателей грозит помимо прочего отлучением от возможности пользоваться библиотекой на месяц, мы бы этого не пережили. Пришлось заключить сделку: и мы молчим, и Малфой ни слова. А этот гад, видимо, сообразил, что мы не просто так там шаримся, а значит, это как-то связано с тобой. Учитывая изменившееся поведение Снейпа, он, видать, заподозрил неладное и предпринял попытку наладить с нами дипломатический контакт, в надежде прояснить судьбу своего крестного. Он нам потом объяснил, что ты озвучивал порой такие вещи, которые мог знать только сам Снейп, да и вести уроки без его консультаций тебе было бы затруднительно. Вот и сделал выводы, а дальше дело за малым. Помнишь, ты как-то нас застукал в коридоре, когда Гермиона с Малфоем обсуждали возможность натаскать Невилла по зельям?..
- Так ты тоже там был?!
- Да, мы с Гермионой в алькове… целовались, - чуть покраснев, признался Рон. – А тут Малфоя занесло. И тебя заодно. Так вот, это его предложение насчет Невилла и стало отправной точкой нашего… общения, так сказать. Со стороны Малфоя это был повод приблизиться к нам, а для нас – повод не выпускать Малфоя из поля зрения. А вдруг он что-то подозревал? Сам понимаешь, это было опасно. Вот и припрягли товарища тоже Невиллу помогать.
- Но почему ты не вышел из алькова? Я уж было подумал, что Гермиона с Малфоем… ну… того!
- Издеваешься?! Чтоб я – и добровольно под ясны очи Снейпа высунулся?! Да щщщааааззз! И что за грязные инсинуации в адрес Гермионы?
- Как думаешь, почему Малфой нас не сдал? – задумчиво поинтересовался Сев.
- Между Темным Лордом и крестным выбрал крестного, - пожал плечами Уизли. – Он же понимал, что если сдаст, то подставит Снейпа по самое не хочу. А Гермиона считает, что у Малфоя до сих пор идея-фикс подружиться с тобой.
- Подружиться? Со мной? – фыркнул Сев. – С чего бы?
- Травма детства, - хихикнул Рон. – Да фиг его знает, Гермиона мне там целую теорию по Фрейду расписала. К тому же, ты ему сейчас почти что родственник – мотив есть.
- С Малфоем мне и впрямь надо поговорить, - вздохнул молодой зельевар. – Он был посвящен в заговор, и если я попаду на Слизерин, то свой человек там мне просто необходим.
- Вот-вот. А теперь – что за очередные тайны?
- Жаль, Гермиона не смогла придти, - посетовал Сев. – Дело швах, Рон.
- Ну-ка, ну-ка?
- Явился тут на днях ко мне очередной родственник, по фамилии – ты не поверишь! – Поттер, звать Джеймсом…
Рон нахмурился и подался вперед, внимательно слушая излагаемые другом вещи. А вещи, надо сказать, были презанятные.
Как поведал Сев со слов несостоявшегося брата, эпопея с убийством Волдеморта и последующим мощнейшим магическим всплеском крайне заинтересовала Инквизицию, которая вполне обоснованно заподозрила, а потом и убедилась в том, что великое равновесие нарушено и миру грозит конец света. Тот самый конец света, с которым оная Инквизиция успешно боролась все Средневековье, только теперь вместо секты ополоумевших демонологов выступил один-единственный волшебник-недоучка, даром что Избранный. Сейчас, уже на трезвую голову анализируя ту ночь, Сев и сам признавал – танцы со смертью в Чертогах Слизерина были весьма опасной перестраховкой. Особенно после того, как был опрокинут котел с «Феликс Фелицис». В пылу боя молодой темный маг не задумался о возможных последствиях и вместо того, чтоб или выскочить из Хогвартса, или спуститься в Тайную Комнату, раз уж так хотелось сражаться в родных стенах, помчался прямиком туда, где находился один из ключевых магических узлов замка. Естественно, несчетное количество произнесенных заклинаний, буря эмоций и убийство сильного волшебника не могли не повлиять на Хогвартс, а уж вкупе с Зельем Удачи… Оставалось только нервно курить, представляя, какие могли быть последствия, сложись все чуть иначе.
Но сложилось именно так, и главным виновником надвигающейся катастрофы оказался Снейп-младший. Что, по мнению Инквизиции, было строго наказуемо.
- С Северусом… в смысле, с отцом… в общем, мы на эту тему уже переговорили, - вздохнул новоявленный преступник. – Он обещал связаться с Дамблдором, мне пока высовываться никак нельзя. Я в растерянности, Рон, что делать – не представляю. И с этим, и вообще со всем. А таинственность такая потому, что не доверяю я этому Поттеру. В моем доме он вряд ли сможет нас подслушать, но уж лучше перестраховаться, тем более, вещи серьезные.
- Я тебя понял, - кивнул рыжик. – С Инквизицией шутки плохи, я сам про нее ничего толком не знаю, хотя Билл как-то говорил, что организация это суровая, захотят – найдут в два счета. Думаешь, этот Джеймс – засланец?
- Мы его проверяли и Веритасерумом, и легиллименцией, вроде чист аки младенец.
- Но не факт.
- Не факт…
- Знаешь, что? Думаю, Дамблдор что-нибудь придумает, - задумчиво произнес Рон. – Да и отец твой… вот, давай лучше о насущном. О Снейпе.
- О каком из двух?
- О старшем. Ну, и о тебе заодно. Ты его как своего родственника принял, - рассудительно заметил Уизли. – По крайней мере, пытаешься привыкнуть к своей новой фамилии. Но ты сам-то хочешь, чтоб он был твоим папой? В полном смысле этого слова?
Сев задумался.
- Наверное… да, хочу.
- Тогда забудь о том, что его зовут «Северус». Называй отцом хотя бы между нами, девочками, быстрее привыкнешь.
- Неловко как-то, - признался парень. Хотя совет был, безусловно, дельным.
- А кто сказал, что будет легко?
- Спасибо, утешил.
- Всегда пожалуйста. Теперь, Гарри… ты же теперь не Гарри?
- Нет, я взял другое имя, - вдруг смутился Сев. И покраснел под выжидающим взглядом друга: там, в подземельях, было на удивление легко объявить себя тезкой старшего родственника, но сейчас было почему-то стыдно.
- Сириус? – предположил Рон.
- Кхм… Северус. Сириус – второе.
Уизли звонко расхохотался.
- Вжился в роль декана, ничего не скажешь!
- Да я случайно! - принялся оправдываться Сев.
- Я не виноват, оно само, - продолжал веселиться рыжик. – А как Снейп… в смысле, твой отец отреагировал?
- Мой отец, - с достоинством ответствовал экс-Избранный, - сказал, что чем бы дитя ни тешилось, лишь бы Темных Лордов пачками не косило. Хм, Рон… А ты-то сам как относишься к этому факту?
- Вашего замечательного родства? Если честно – сам не знаю. Всю жизнь Снейпа ненавидел, потом вроде оказалось, что он ничего так мужик… С одной стороны – гад и сволочь, с другой – вы с ним вроде поладили, - Уизли вздохнул. – Знаешь, я за это время очень многое понял. Повзрослел, наверное. Поэтому… - Рон замолчал, повертел в руках кубок с соком, и поднял на друга очень серьезный взгляд. – Снейп так Снейп. Если ты сам не против, то и я спокоен. Будем налаживать отношения, а что остается?
- То-то он обрадуется, - улыбнулся Сев, у которого с души свалился нехилый такой булыжник. - Кстати, просил передать, что, теперь, когда он убедился в наличии у тебя мозгов, то настоятельно рекомендует не изображать из себя идиота на уроках. В противном случае, займется тобой лично.
- О, Мерлин, в придачу к другу-слизеринцу я получил и его отца-преподавателя! – картинно схватился за голову Рон.
- Но-но, я еще не распределен!
- Дело времени. Кстати, мама очень переживает за тебя. И Джинни обижается, мол, чего это ты прячешься.
- Предлагаешь им все рассказать?
- А почему нет? Я уверен, они все поймут!
- А вот я не уверен… Рон, прости, но я знаю, как твоя мама относится к темным магам. Не сомневаюсь, ей действительно все равно, Поттер я или где, но вот резкую смену парадигмы вряд ли оценит, - Сев вздохнул. – И еще… она долгое время считала меня невинным ребенком, собственно, так оно и было. Однако даже если нам удастся скрыть мои похождения в качестве Пожирателя, то вряд ли удастся кого-то обмануть насчет способа убить Темного Лорда. Миссис Уизли, будучи бойцом Ордена Феникса, наверняка знает намного больше, чем говорит, по крайней мере, о крестражах ей известно. А теперь представь: я валялся в коме черт знает сколько, очнулся, а через двенадцать дней мало того, что, не задумываясь, провернул темный, между прочим, ритуал, намертво завязанный на покровительстве, пардон, высшей демонессы, так еще и Темного Лорда угрохал со светопреставлением на весь мир. Возникают нехорошие вопросы: когда это я умудрился так натренироваться в Темных Искусствах? А Лилит тут каким боком, если я не ее адепт? И почему я, невинное дитя, пошел на сознательное убийство лично, когда мог со спокойной душой выманить Волдеморта под огонь авроров? Гарри Поттер предпочел бы Темного Лорда оглушить и передать в руки правосудия… Значит, и Искусства, и демоны случились со мной как минимум год назад, а то и намного больше. Учитывая все обстоятельства, легко придти к выводу, что я и светлым-то магом никогда не был, так, прикидывался, а сам тайком изучал запретное и так туда влез, что аж в адепты к демонам попал. Обман такого масштаба попахивает холодным расчетом, следовательно, миссис Уизли будет вполне вправе подозревать меня во всех грехах. А если рассказать всю правду? Еще хуже: мало того, что к Дамблдору не пошел, так еще и руки по локоть в крови заляпал - как ни крути, а к гибели магглов я хоть и косвенно, да причастен. И покорно этот факт стерпел.
- М-да, - выдал Рон, опешив. – Логично.
- А Джинни и мистер Уизли? Боюсь, они тоже это не оценят.
- А близнецы? Они-то к Темным Искусствам относятся вполне спокойно.
- Да, но если им рассказать, то придется наложить и Непреложный Обет. А это автоматически заинтересует Аврорат и Министра – одно дело, когда близнецы искренне не в курсе, что с них толку, а когда они обладают важной информацией? Ежели чиновники поставили цель меня найти, то наверняка на способы меня выманить не поскупятся. Вдруг возьмут и учинят обыск в «Умниках Уизли»? А ведь там наверняка хранятся не совсем законные вещи.
- Ты прав, - подумав, согласился Рон. – Но твое долгое затворничество как-то надо объяснять, иначе меня родственники с потрохами сожрут!
- Для начала сойдет тяжелое проклятие, которым меня одарил Лорд на прощание, - махнул рукой Сев. – Мол, лечусь и все такое. Так можно вполне протянуть пару лет… А потом посмотрим по ситуации.
- А вот кстати: что, если это проклятие случайно и вернуло тебе истинную внешность, а Сам-Знаешь-Кого убили, ну, допустим… да хоть Экспеллиармусом по башке, палочки-то ваши родственные! Магия так учудила, – вдруг загорелся Рон.
- Для этого Лорд должен был стать смертным, - рассудительно заметил Сев. – А это возможно, если крестражи уничтожены.
- Ну, так соврать, что Дамблдор их нашел и обезвредил.
- И Ордену не сказал? Остатки крестражей обязательно исследовались, чтобы убедиться – да, крестраж, да, уничтожен. Ну и где вещественные доказательства?
- Тогда крестражи уничтожал таинственный некто, в Ордене не состоящий, но тоже хорошо осведомленный.
- И как Дамблдор меня пустил на верную гибель, если думал, что Лорд все еще бессмертен?
- А ты сам сбежал.
- Допустим… Но ведь тогда получается, что Лорд-то исчез, но раз не все крестражи найдены, то…
- …Он снова возродится, - закончил мысль Рон. – Следовательно, Орден будет наводить шухер с удвоенной силой.
- И если Дамблдор убедительно не докажет, что Лорд действительно навеки мертв, то главной кандидатурой на новое вместилище Волдеморта окажусь я, особенно на фоне подозрительного затворничества.
- И отца-Пожирателя.
- Вот именно… Что так, что эдак, один фиг – полная задница.
- Хорошо, - предпринял последнюю попытку Рон. – Тогда ты Лорда прибил случайно, а чтоб скрыть тебя от любопытных глаз, тебе изменили внешность. На сына Снейпа никто не подумает, что это скрывающийся Герой, Дамблдор лично держит тебя под неусыпным наблюдением…
- И подговорил Шляпу отправить меня на Слизерин.
- Ну, так она изначально тебя туда посылала.
- И даже учеба в Гриффиндоре меня не изменила? И почему Слизерин, а не более безобидный Когтевран? И почему, наконец, Снейп, а не Люпин или Уизли?
- А особенности зелья такие, можно передать только и исключительно внешность его создателя…Черт. Сдаюсь, - Рон устало потер виски. – Слишком много переменных придется объяснять.
- Вот и я о том же, - вздохнул Сев. – Версия с проклятием, от которого и затворничество под контролем Дамблдора, самая безобидная.
В комнате воцарилось печальное молчание. Снейп-младший, подумав, встал, снял с полки бутыль и, ощущая себя полным извращенцем, разлил в серебряные кубки пиво. Рон понимающе разухмылялся:
- Что, за нас?
- За наши гениальные планы и их непредсказуемые последствия. Видит бог, покой нам только снится…


Глава 6 Подковерные интриги

Вернувшись к себе в комнату ранним утром, Сев поймал себя на мысли, что спать ни разу не хочет. Мозговой штурм, учиненный им на пару с Роном, помимо очевидных и весьма печальных выводов навел молодого мага на целый ряд интересных мыслей, отложить которые даже на несколько часов возможным не представлялось.
Улегшись поудобнее и закинув руки за голову, Снейп-младший принялся анализировать ситуацию дальше.
Во-первых, его никак не отпускала идея вновь погулять по ночному Хогвартсу и даже не один раз. Слишком интригующей была догадка о том, что Основатели могли сделать в замке некие тайники, найти которые вполне могут – а то и должны! – сметливые студенты. Кроме того, Сева снедало банальное любопытство: как именно Том Риддл догадался о месторасположении входа в Тайную Комнату, ведь у него не было ни призрака погибшей девочки, ни луж воды в коридоре. Не обыскивал же он замок от башен до основания, в самом-то деле! Значит, в Хогвартсе имелись какие-то подсказки нерадивому наследнику… И, может быть, подсказки не только от Слизерина. Ведь предполагаемые тайники от Кандиды и Пенелопы тоже должны быть находимы, а тут без наводки никак.
Во-вторых, Сев вдруг поймал себя на мысли, что в ту же Тайную Комнату вместе с Роном сунуться уже не рискнет. Нет, рыжик был прекрасным другом, вот только в критической ситуации помощи от него никакой. Уизли обладал прекрасными аналитическими способностями, но пользоваться ими попросту не умел, не говоря уже о каких-то боевых и практических навыках. А ведь если Слизерин в Тайной Комнате спрятал что-то еще кроме василиска, то наверняка защитил это так, чтоб всяким левым волшебникам неповадно было. Насмотревшись в стане Пожирателей на выверты фантазии темных магов, Сев отлично представлял себе, что может ожидать незадачливых искателей в салазаровых застенках. И потому отдавал себе отчет: случись лихо - Рон ничем не поможет.
И из этого следовал вполне логичный вывод: если Сев не желает избавляться от своего извечного шила и намерен дальше собирать на свою голову все приключения подряд, то ему просто необходим не просто хороший друг, но боевой товарищ. Тот, который и спину прикроет, и из пекла вытащит. Такие, разумеется, на дороге пачками не валяются, поэтому – следовало, не мудрствуя лукаво, обучить Рона всему необходимому.
Рыжик был отпетым лентяем. А это значило, что процесс обучения должен быть ненавязчивым и интересным… Сев коварно усмехнулся, припомнив свои преподавательские будни. Почему б не совместить приятное с полезным? Процесс раскрытия древних хогвартских тайн – чем не тренировка?.. Заинтригованный Рон демонстрировал чудеса усидчивости, погружаясь в пыльные фолианты с труднопроизносимыми названиями, а сами прогулки по ночному Хогвартсу, всегда полные адреналина, были отличной версией полосы с препятствиями.
Ну, а навыки ведения палочкового боя можно привить и в индивидуальных занятиях, а уж как сделать так, чтоб Рон в этих занятиях оказался кровно заинтересован, бывший декан Слизерина легко сообразит сам.
В-третьих… Понимание того, что Сев оказался невольным учредителем внепланового конца света – увы, вполне реального, - наводило на нехорошее подозрение, что и с этим придется разбираться самому. По крайней мере, принять в его, конца, предотвращении активное участие, если, конечно, парню удастся выскользнуть из цепких лапок инквизиторов живым. А уж в серьезных намерениях этих товарищей экс-Избранный ни разу не сомневался. И ведь при самом благополучном стечении обстоятельств – знаний-то у Сева по этому вопросу ровно никаких! А ответственность понести все равно придется. Перспективы вырисовывались весьма печальные…
И, наконец, в-четвертых. Как защитить старшего родственника от происков жаждущего немедленного возмездия и справедливости Аврората? Нет, разумеется, Дамблдор наверняка что-нибудь придумает, да вот прошедшие четыре месяца, лучше всех мудрых наставлений, научили простой истине: на других надейся, а сам не плошай! Кто знает, вдруг директора Хогвартса – как когда-то на втором курсе – попросят с должности и предадут анафеме? Какие кренделя Министерство, наверняка ошалевшее от неожиданной победы, выпишет на этот раз? А ведь выпишет, к гадалке не ходи! Нет, ждать, пока кто-нибудь другой сделает все необходимое, Сев не собирался. Но и отчет себе отдавал: может, он и поднаторел в Темных Искусствах и шпионаже, да вот на поприще адвоката невинно осужденных это никоим образом не поможет.
Итак, что же делать? Если с Роном было все ясно и очевидно, то Инквизиция с британским правосудием представали натуральным минным полем. Требовалось, как минимум, придумать убедительные доказательства чистоты совести что первым, что вторым, и хорошо бы неопровержимые. Но на это нужно время, а вновь напомнившая о себе паранойя мрачно нашептывала – нет его!
Как же заставить Фемиду подождать с вынесением приговора? Хоть на шантаж иди…
Сев так и подскочил на постели. Действительно, а что если… нет, это слишком нагло, но… Ай, да чем черт не шутит?! Несмотря на мрачные прогнозы, на данный момент все складывалось как нельзя удачно: если экс-Избранный правильно понял, то отцом Джеймса Поттера был не кто-нибудь, а сам глава Инквизиции! Ну, или шишка не меньшая, следовательно, можно было попытаться провернуть эпичнейший финт ушами: самолично выйти на связь с этой организацией и попытаться выцыганить покровительство инквизиторов над Снейпом-старшим в обмен на гарантированное благополучие Джеймса, таким образом, отведя от отца дамоклов меч Аврората и иже с ними! Что касается дальнейшего спасения уже собственной шкуры, так и тут лазейка есть – надо всего лишь доказать, что убийство Волдеморта именно в том месте и именно таким образом было более чем оправданным, а последующая свистопляска - полностью на совести Хогвартса. Если все сделать грамотно, незадачливому Герою все-таки дадут, дадут необходимую передышку для сбора доказательств собственной теории! А Магия – вещь неизведанная, следовательно, кто красивее наврал, тот и прав!
Сон окончательно испарился. Еще раз прокрутив в голове задуманную интригу и прикинув шансы, Сев пулей вылетел из-под одеяла, спешно накинул мантию и помчался в библиотеку.

…Блэки веками приумножали свои знания. За фолианты, стоящие на этих полках, даже Люциус Малфой рискнул б расплатиться собственной жизнью – чего здесь только не было! При Сириусе огромные стеллажи были полупустыми: что-то успел украсть изворотливый Наземникус, что-то благоразумно припрятал крестный, стремясь оградить любопытную молодежь от опасных знаний, но кое-что скрывал от непрошеных гостей и сам Дом. Теперь же, обретя хозяев, Гриммо с радостью приоткрыл им завесы своих мрачных тайн, и библиотека преобразилась до неузнаваемости.
От былых пыльных застенок не осталось и следа: отныне только строгая величественная сдержанность. Мебель из мореного дуба, начищенная до блеска, загадочно отсвечивала в рассветных лучах, уже одним своим видом настраивала на серьезность путешествия в глубины древних книг. Причудливые массивные светильники с темно-зелеными плафонами, украшенными почерневшими от времени серебряными змеями, совсем не выглядели неуместной аллюзией на Слизерин, но словно бы напоминали о горестях многих знаний – все-таки смертоносный символ факультета хитрецов обозначал и мудрость. Эффект усиливался тем, что огромные окна библиотеки выходили прямиком на площадь, на противоположном конце которой расположился старинный костел, тут уж волей-неволей задумаешься о вечном. Массивные шкафы, крепкие и основательные, совершенно не давили: несмотря на обилие темных цветов, впрочем, как и во всем доме, света днем здесь было предостаточно, хотя в дни упадка Гриммо библиотека подозрительно напоминала гробницу.
Тихо, спокойно, уютно. Не те слова, что пришли бы в голову любому, побывавшему здесь ранее, но теперь все изменилось – хранилище знаний снова было гордостью Дома, и даже вечно перешептывающиеся портреты уважительно хранили здесь торжественное молчание.
А книги!.. По Хогвартсу Сев привык к их простым, незамысловатым обложкам, впрочем, и на этих полках подобного добра хватало. Вот только при ближайшем рассмотрении оказывалось, что даже ничем не примечательный серый фолиант украшен тисненым узором – Блэки явно любили свою библиотеку и старались поддерживать ее в достойном состоянии. Но кое-какие из книг явно выделялись: иные тома и вовсе сверкали обложками, явно отделанными, а то и полностью сделанными из благородных металлов. Их корешки таинственно мерцали драгоценными кабошонами и искусной огранки камнями; конечно, рука так и тянулась прямо к ним.
Вот только та же учеба в Хогвартсе научила и незыблемому правилу: по-настоящему ценные книги выглядят далеко не так роскошно. Во-первых, для того, чтоб не привлекать лишнего внимания у праздного любопытствующего, во-вторых, органика как нельзя лучше поддавалась наложению мощных чар. Кроме того, Сев подозревал, что фолианты с обложками из серебра – не более чем статусная вещица. И, скорее всего, в них содержались разного рода летописи, учебники этикета, высказывания великих волшебников и их биографии… В общем, ровно то, что подчеркивало принадлежность рода Блэков к магии и незыблемой чистоте крови. Поэтому все самое интересное следовало искать среди невзрачной темной массы.
А вот для этого существовала внушительная картотека, под которую был отведен массивный шкаф с выдвижными узкими ящиками. Для удобства пользования имелась и специальная опись: большая книга в алой мягкой обложке, где все сокровища библиотеки были расписаны и в алфавитном порядке, и по автору, и по времени, и, что представляло больший интерес, по тематике. Мысленно возблагодарив Гермиону за то, что она научила Гарри пользоваться такими описями, молодой волшебник раскрыл книгу на первой странице, где перечислялись имеющиеся в ней каталоги. Выбрав «По тематике», парень уверенно ткнул в надпись палочкой – страницы тут же зашуршали, перелистываясь, и послушно остановились на нужном разделе.
«С чего бы начать?» - тут же озадачился Сев. Придуманный хитрый план на поверку оказался слишком общим, и экс-Избранный попросту растерялся. Что ему надо знать? Волшебную юриспруденцию? А может, дипломатию тоже надо почитать? А если учитывать, что само сражение в Хогвартсе явилось хитросплетением самых разнообразных причин и следствий, которые тоже необходимо обосновать, идея грамотного оправдунства стала казаться неподъемной попыткой полноценного мудреного исследования.
Тяжко вздохнув, еще несостоявшийся, но уже весьма перспективный слизеринец нервно хихикнул и решил взяться за самое простое: более детальную разработку собственной гениальной идеи.

- Только не говори мне, что ты делаешь уроки! – страдальчески простонали над головой.
- И тебе доброе утро, - рассеянно отозвался Сев.
- Давно уже обед, - хмыкнул Рон и с интересом заглянул другу через плечо. – Правила составления дипломатического протокола? У-у-у-у… Ты что, в Министры собрался?
- Нет, Инквизицию шантажировать.
- Что-что?! Так, давай по порядку, - рыжик моментально нахмурился и скрестил руки на груди.
- Я так понял, отец Джеймса важная там шишка, - пустился в объяснения Сев. – А сам Джеймс у меня под протекторатом…
- И ты решил в обмен на его жизнь вытребовать себе оправдательный приговор.
- Нет, защиту Северуса от нашего правосудия.
- Не поминай имя его всуе, - рассеянно напомнил друг. – Так, и?
- И попытаться выиграть время на объяснения, почему в начале конца света я не виноват, - вздохнул начинающий интриган.
- Честно, не знаю, как на это реагировать, - признался рыжик. Уселся на свободный стул рядом, помолчал. – А дипломатический протокол нафига?
- Понятия не имею, - тоскливо произнес Сев. – Но с чего-то же надо начинать!
- Настоящие герои всегда идут в обход? – Рон задумчиво потер подбородок. Вконец замороченный юридической заумью Снейп-младший с затаенной надеждой посмотрел на товарища: когда Уизли включал голову, то порой приходил к весьма дельным мыслям. – Хорошо, но что ты собрался делать?
- Придумаю оправдунства, пойду сдаваться добровольно, и…
- Совсем сдурел?! Какое сдаваться добровольно? Да они тебя с потрохами сожрут!
- А что еще делать-то?!
- Письмо отправить что, религия не позволяет?
- Тьфу ты! – хлопнул ладонью по столешнице Сев, которому такая простая мысль и в голову не пришла. – Вот я балбес!
- Не то слово, - фыркнул рыжик. – Пора завязывать с вылазками на рожон.
- Ой, кто бы говорил!
- От такого же слышу, - отбрил Уизли. – Короче, и думать забудь пойти и сдаться, не дело это. Письмо безопаснее, а лучше Дамблдора подключи, он в изящной словесности покруче нас будет.
- Он на это не пойдет: моральные принципы и все такое… Малфоев бы сюда.
- С трех раз догадайся, что они за помощь потребуют, - закатил глаза Рон. – Да и как ты им объяснишь, откуда взялся? И откуда Джеймса Поттера в гостях заимел?
- Ну-у-у, можно и не говорить, что в гостях, - хитро ухмыльнулся Сев. – В заложники взяли.
- Ага, и весь из себя такой осторожный Люциус Малфой с большим удовольствием полезет строить козни Инквизиции, щщщаззз.
- Мы же только письмо составляем, разве нет?
- И в этом письме разглашается очень интригующая информация: невесть откуда свалившийся сын Снейпа, оказывается, зачинщик Апокалипсиса, да еще и Поттера в заложники захватил. Думаешь, Малфои откажутся это использовать в своих целях? А просто так тебе письмо непонятного содержания никто сочинять не будет.
- Мы с тобой – хронические идиоты по части составления провокационных посланий, - резонно заметил Сев. – А писать надо так, чтоб адресат прислушался к моим пожеланиям и пошел навстречу. Дамблдор в таких шантажах участвовать не будет, у него на этот счет пунктик. Грюм – вояка, он скорее вопиллер с угрозами пошлет, чем выверты этой самой изящной словесности, Ремус в этом тоже ни черта не разбирается. Севе… грм, отец на это не пойдет, потому, что под удар подставляюсь я, и без того находящийся в опасности. Остается Гермиона…
- …Которая тут же бросит все и примчится сюда читать нотации, - закончил рыжик. – А ведь сейчас она успокаивает перепуганных родителей…
- …И так срывать ее с места – попросту свинство. Хватит уже бессовестно использовать мозги Гермионы, у нас свои есть! - решительно объявил Снейп-младший. Рон заметно скис, но кивнул. – Еще мы имеем самого Джеймса и… Драко! – парень хлопнул себя ладонью по лбу. – Его ж наверняка учили! И за своего крестного он тихой сапой пошел аж против Волдеморта, значит, и тут согласится.
- Не нравится мне все это, - пробурчал рыжик.
- Есть идеи получше?
- Тогда Драко, - сдался Уизли. – Этот твой Джеймс величина неизвестная, ну его…
- Тогда пишем приглашение, и пошли искать сову.

К большому удивлению заговорщиков сова отыскалась быстро. Расторопные домовики, не дожидаясь приказа хозяев, проявили разумную инициативу, и теперь на специально оборудованном чердаке Гриммо сверкали желтыми глазами и глухо ухали целых четыре почтальона, среди которых экс-Избранный сразу же опознал мирно дрыхнущую Асфодель. А вот незнакомые птицы были куда крупнее, с забавно торчащими на макушке перьями.
- Да это же филины! – ахнул Рон. – Добби постарался?
- Кикимер, не иначе, он любитель элитарности… - Сев осторожно подошел к ближайшему почтальону и вежливо спросил: - Отнесешь письмо Малфоям?
Филин согласно ухнул и протянул лапку.
- А назад дорогу найдешь? Дом-то под Фиделиусом.
Птица одарила хозяина презрительным взглядом.
- Понял, не дурак, - хихикнул Снейп-младший и задумался. – Надо бы тебе имя дать…
- Асмодеус, - вдруг предложил рыжик, не дав другу времени на раздумья. Заметив выразительный взгляд, развел руками: – А что, готичненько!
Филин одобрительно заухал и захлопал внушительными крыльями. Судя по довольному виду, этот вариант пришелся ему по душе и на другой гордый почтальон был уже не согласен.
- Шуточки у тебя… - пробурчал Сев, пересаживая свежепоименованную птицу на руку и поднося к окну.
- Ты темный маг или где? Вот и соответствуй!
- А ты и одобряешь!
- Привык, - махнул рукой Уизли. – Мир не захватываешь и ладно.
- Что-то ты стал подозрительно лояльным к Темным Искусствам, к чему бы это? – сощурился Сев.
- И не надейся, изучать не собираюсь, - фыркнул Рон. – Тебе это помогло выжить и победить, мозги не съехали, а персональное благоразумие в лице Снейпа – отличный предохранитель.
- Ну-ну.
- Не нукай тут. Я тебе доверяю.
- Спасибо, - искренне поблагодарил экс-Избранный. – И все же?
- Наверное, потому, что я впервые увидел, как темная магия ничуть не влияет на здравомыслие. Дело не в магии, а в намерениях, верно? – Рон пожал плечами. – Ты все так же ты, во второго Малфоя не превратился, да и против генов не попрешь. Переделывать тебя в светлого мага – ломать через колено, а оно мне надо? Значит, буду принимать таким, как есть, если хочу оставаться другом.
- Ты изменился, - тихо заметил Сев.
- Ты тоже.
- Но я…
- У меня было достаточно времени для размышлений, - перебил Уизли. – И серьезных поводов для пересмотра собственной позиции тоже хватило. Когда я согласился не выдавать тебя Дамблдору, то фактически встал на твою сторону. Трудно оставаться ребенком, когда приходится принимать самому судьбоносные решения, - рыжик усмехнулся. – Раньше я был свято уверен, что нас прикроют в любой ситуации, спасут, вытащат, возьмут почти всю работу на себя… А тут вдруг раз! – и нет надежного тыла. Знаешь, здорово мозги прочищает.
- Прощай, детство? – вернул ухмылку Сев.
- Не стареют душой ветераны! – хохотнул Рон. – Мы еще свое возьмем!.. Так, все, хватит о судьбах мира, пошли уже обедать – там такая отбивная! А уж рагу вообще шедевральное, от одного запаха желудок сводит!
Снейп-младший тепло улыбнулся: ничто не вечно под луной, но все-таки некоторые вещи никогда не меняются!


Глава 7 Разговоры по душам

За обеденным столом в одиночестве скучал Джеймс Поттер. Снейп-старший с утра пораньше умчался в Хогвартс: замок необходимо было проверить, прежде чем снова начинать прерванные занятия – а в том, что занятия начнутся не позже, чем через пару недель, не сомневался никто. Даже если школа почти опустеет, даже если перепуганные родители переведут своих детей в Шармбатон или Дурмстранг, что бы ни случилось! Пока остаются верные ученики и их профессора – Хогвартс будет жить, что не могло не радовать одного отдельно взятого абитуриента. Следовательно, все начинания декана Слизерина в этом направлении Джеймс только приветствовал, надеясь и предвкушая скорое распределение на Гриффиндор.
Парня не волновало даже долгое отсутствие в поле зрения Снейпа-младшего, хотя элементарная вежливость требовала его присутствия рядом с гостем. Вот только Поттер себя дураком ни разу не считал и понимал прекрасно: если несостоявшийся брат куда-то и делся, так это не повод впадать в мандраж и паранойю. Во-первых, Снейп-младший мог устроить проверку на вшивость своему почти-родственнику, оставив его наедине с Домом, во-вторых, узнав о подозрительном шевелении Инквизиции в его адрес, Сев наверняка засел за поиск выхода из сложившейся ситуации - по крайней мере, сам бы Джеймс сделал именно так.
Почему Инквизиция вдруг заинтересовалась бывшим Избранным, юношу не сильно-то и волновало, но Джеймс из принципа болел за Снейпов. Пожалуй, не для того он сбегал сюда из дома, чтобы оказаться свидетелем бесславного конца этой семьи! И, конечно, по возможности принял некоторые меры предосторожности. Вряд ли они сильно помогут, но вот так запросто и нагло сваливаться на головы практически чужим людям Джеймс не мог. Прикинув возможные последствия своего поступка, он постарался обезопасить тех, под чью защиту бежал, и очень надеялся, что отец не станет брать Гриммо штурмом.
Надо сказать, что этот старый дом, в котором обосновались Снейпы, Джеймсу не сильно-то и понравился: не любитель он был темных пространств и мрачных закоулков. Настороженность Гриммо чувствовалась в каждом шорохе, что изрядно нервировало, но опасности – пока! – не было. «И не будет!» - твердо решил для себя парень. Если не лезть, куда не просят, и не совать любопытный нос во все щели, то и повода у Дома прищемить этот самый нос не появится. Элементарная техника безопасности, эх, не счесть, сколько раз юный наследник славного рода Поттеров ей пренебрегал!.. Но сейчас уж точно ни-ни. И чтобы лишний раз не нарываться, и – чтобы получить в лице Снейпа-младшего если не друга, то доброго приятеля.
В академии Блэкхольма учились только и исключительно взрослые маги, неудивительно, что Джеймс друзей там не имел. По натуре общительный, он сильно от этого страдал, и желание найти себе компанию по вкусу стало далеко не последним в списке причин побега. Хогвартс!.. Вот что манило молодого волшебника. Там, в древнем замке, было все то, чего ему так сильно не хватало: отсутствие навязчивой родительской опеки, сверстники, с которыми можно поболтать обо всем и ни о чем, квиддич, девушки и гордый факультет, основателем которого был дальний предок Поттеров.
Но если родительская опека и распределение на Гриффиндор решались в Хогвартсе сами собой, то вот со сверстниками имелись существенные проблемы. Джеймс отдавал себе отчет в том, что он, воспитанный в среде взрослых степенных магов, будет изрядно отличаться от студентов хотя бы своим мировоззрением, увлечениями и суждениями. Вполне достаточно для того, чтоб снова оказаться в одиночестве – вряд ли кому-то будет интересно обсуждать темы, далекие от школьных проблем и перипетий подростковой жизни. А так хотелось!.. Оставался лишь один выход: махнуть рукой на мораль и всеми силами вцепляться в Гарри, пусть он уже и не Гарри, но все же.
Чтобы легко влиться в чужой незнакомый коллектив, надо обладать вполне определенными качествами. Джеймс не считал себя веселой незаурядной личностью, особыми умениями похвастаться тоже не мог, и, чего греха таить, просто боялся – боялся оказаться не таким, как все, заработать репутацию странного и тем самым отвратить от себя сокурсников. Однако шанс это исправить все же имелся, и парень собирался воспользоваться им полностью.
И начинать здесь следовало с себя. Дружба начинается с верности, правильно?
«Я буду рядом, что бы ни случилось, и не предам никогда! Да будет так!»

- Джеймс Джон Поттер, всегда к вашим услугам! – пафосно поклонился гость, разя наповал аристократическими, не иначе, манерами и сияя вежливой до желания съездить по ней кулаком улыбкой.
- Рон Уизли, - с некоторым подозрением представился рыжик. – А чего так официально?
- Гребанное хорошее воспитание, - пожал плечами тот и улыбнулся. Рон растерянно заморгал, потом фыркнул и уселся за стол. Джеймс элегантно опустился на свое место и пристроил кипельно-белую салфетку себе на колени. Такая демонстративная щепетильность симпатии совершенно не вызывала, равно как и нескрываемое желание гостя понравиться. Уизли метнул в Джеймса неприязненный взгляд, но промолчал.
- Приятного аппетита, - пожелал Сев в попытке разрядить обстановку.
Обстановка не разрядилась, повисло неловкое молчание.
Некоторое время ели в мрачной тишине, прерываемой лишь стуком тарелок. Когда это стало совсем уж неприличным, Джеймс рискнул осведомиться:
- Ну, что, придумали что-нибудь?
- В смысле? – нахмурился Рон.
- Не оставите же вы наши происки без ответа, - хмыкнул гость, продемонстрировав полное отсутствие чувства такта. Однако натолкнувшись на два мрачных взгляда, примирительно поднял руки: - Понял, не мое дело. Молчу.
- Без обид, но с чего это мы должны тебе доверять? – прямолинейно поинтересовался Уизли, уже не скрывая раздражения.
- Ни с чего, - согласился Джеймс. И вдруг, подгоняемый прорвавшимся отчаянием, вскинул голову: - А хотите, поклянусь? Ну, что доверять мне можно?
А вот это уже выглядело откровенным напрашиванием в узкий круг посвященных.
- Не стоит, - сухо осадил порыв парня Сев. Первые ростки симпатии к Поттеру были срублены на корню.
Джеймс, кажется, это понял, а потому уныло кивнул и, осмотрев свою полупустую тарелку, буркнул:
- Я, пожалуй, пойду к себе в комнату, - он поднялся и спешно удалился в сторону лестницы, фактически сбежав от неприятного выяснения отношений. Попытка завязать дружбу нахрапом провалилась с треском.
Проводив взглядом Поттера, Рон склонился к мрачному донельзя Снейпу-младшему:
- Странный он какой-то!
- По-моему, вполне обычный, - пожал плечами тот, инстинктивно защищая своего гостя. – Подружиться хотел.
- А оно нам надо? – справедливо поинтересовался Уизли.
- Вообще не помешало бы, - вздохнул экс-Избранный. - Проконтролируем.
- Думаешь, может быть опасен?
- Думаю, что он Поттер, - криво усмехнулся Сев. – И вряд ли упустит возможность куда-нибудь влезть, а я за него теперь головой отвечаю.
- Логично, - признал рыжик.
- Кроме того, будет странно: вы с Гермионой со мной дружили, а моего брата – в штыки.
- Значит, надо идти и налаживать контакт, - неохотно подытожил Рон. Снейп-младший с любопытством покосился на товарища: раньше Уизли никогда не соглашался общаться просто так с откровенно неприятными ему людьми, однако сейчас был готов переступить через себя. Разумеется, гарантии того, что он поладит с Поттером никто не давал, но сам факт повторной попытки после столь неудачного дебюта Джеймса говорил о многом.
А вот поведение самого Поттера наводило на самые нехорошие мысли, и его побег из отчего дома моментально предстал в ином свете. Навязчивый, наглый, самоуверенный: просто помесь Дадли, Малфоя и старшего своего тезки в худших их проявлениях! Родительская опека достала, как же…
«И свалился же такой на голову!» - тоскливо подумал Сев. Но деваться теперь было некуда – сам согласился. И если здесь, на Гриммо, Джеймса еще можно было как-то удержать в рамках приличий, то ведь в Хогвартсе-то он пойдет в разнос! Ладно, со студентами поцапается - лишний раз в Больничном Крыле полежит, глядишь, спеси поубавится, но восторженные отзывы несостоявшегося брата о тайнах древнего замка пророчили довольно мрачные перспективы. Кажется, если семейным проклятием Поттеров были приключения на пятую точку, то Снейпов – спасение Поттеров из этих самых приключений… Карма, не иначе.
Припомнив, сколько раз декан Слизерина ловил гриффиндорскую троицу по хогвартским закоулкам, Сев застонал и схватился за голову. Если Джеймса тоже понесет на подвиги… Ох, проще сразу застрелиться.
Поискав глазами пистолет и пораздумывав над более доступным вариантом заавадиться, экс-Избранный мужественно решил, что герои, даже бывшие, не сдаются – следовательно, Поттеру будет дан последний шанс исправиться. И если он этот шанс успешно спустит коту под хвост… Что ж, тогда раненых не будет!
Представив себе грядущее противостояние «Поттер vs. Снейп 2.0», Сев нервно хихикнул, чем заработал сочувственный взгляд Рона.
- Не боись, прорвемся, - мрачно посулил рыжик, правильно интерпретировав страдальческую мину друга.
- Куда мы денемся, - философски вздохнул тот. Уизли хмыкнул, но озвучивать варианты «куда» не рискнул.
Тянуть с выяснением отношений не хотелось. Быстро доев и оставив домовикам убирать со стола, друзья поднялись наверх, морально готовясь к неприятному разговору. Джеймс действительно обнаружился у себя в комнате, восседающий на широком подоконнике и тоскливо созерцающий так и не опознанную черепушку.
- Быть или не быть, вот в чем вопрос! – блеснул познаниями Сев, подходя к мрачному гостю. – Ну, что, подумал над своим поведением?
- Я больше не буду, - буркнул Поттер.
- Извиниться не хочешь?
- За что? – искренне удивился Джеймс.
- За то, что полез не в свое дело, - приподнял бровь Сев. – Мы перед тобой отчитываться не обязаны. Равно как и доверять.
Некоторое время Поттер растерянно смотрел на него, явно не зная, как реагировать, но потом собрался и послушно понурил голову:
- Извините.
«Не раскаивается», - отметил Сев. – «Значит, эгоист и глух к чувствам других людей». Настроение окончательно испортилось, поэтому разводить политесы молодой зельевар не стал:
- Принимается. Обнаглеешь еще раз – прокляну на всю оставшуюся.
- Ты не можешь причинить мне вреда! – возмущенно вскинулся Джеймс. «Шуток тоже не понимает», - сделал второй вывод Снейп-младший и, внезапно разозлившись, одарил Поттера ледяным взглядом. Судя по закашлявшемуся сзади Рону и тому, как резко присмирел гость, получилось весьма эффектно. Еще бы, три месяца на должности декана Слизерина даром не проходят, там и не такому научишься! А если еще и Темный Орден вспомнить…
- Проверять не советую, - мрачно посулил Сев.
- Если тебе это о чем-то говорит, он Волдеморта завалил. На дуэли, - ввернул Рон.
- Я понял, - тихо сказал изрядно побледневший Джеймс. Об этом он как-то успешно позабыл… И благоразумно поспешил сменить тему: - А библиотекой можно пользоваться?
- Можно, - подумав, разрешил Снейп-младший. – Но доступ будет ограниченный.
Еще не хватало, чтоб этот кадр полез в гримуары по темной магии! Но Поттер, кажется, осознал перспективы, и послушно закивал. Прекрасно зная цену такой сговорчивости, Сев мысленно сделал заметку приказать домовикам проследить за гостем, а сам, не находя больше сил объясняться с родственничком, развернулся и направился в сторону двери. Уже на выходе притормозил, сурово взглянул на гостя и посоветовал:
- Лишний раз из комнаты не высовываться, понял? Дом не я, дурость не прощает, - и выскользнул в коридор, оставив весьма задумчивого Поттера наедине со своими мыслями.

День явно катился ко всем чертям, а будущее из условно-мрачного стремительно становилось беспросветно-тоскливым. Если еще и Малфой не ответит…
Нет, но каков засранец, а! И ведь сам не понимает, чего творит! Конечно, можно понять: Джеймс Поттер рос в среде взрослых волшебников, которые наверняка были не прочь побаловать ребенка, относились снисходительно к его выходкам и прощали если не все, то многое. Вот и вырос такой… умник, мать его за ногу! Перед глазами упорно вставал образ Дадли. Нет, вот только второго Дадли ему и не хватало для полного счастья…
А самое противное было в том, что в этом Поттере Сев узнавал самого себя – недавнего гриффиндорца, без зазрения совести совавшегося куда ни попадя. Да хоть в тот же отцовский думосбор! Свято уверенный в собственной правоте – полез, чуть ли не с головой нырнул… Вот и этот так же. Взрослые мешают, запрещают, недоговаривают? К черту взрослых, сами с усами! И ладно бы хоть внешние приличия соблюдал, так нет же, прямо в лоб, вынь да положи все, что надумали. Как слон в посудной лавке, никакой тонкости – Гарри Поттер и то был хитрее. А Джеймс пер напролом, даже не задумываясь о последствиях.
Но хоть честно выложил, что собирается Хогвартс облазить от флюгеров до подземелий, Сев теперь будет знать, к чему готовиться. И ведь не бросишь на произвол судьбы: протектората попросил, почти родственник… Если не родственник по-настоящему. Когда там магия Снейпа-младшего окончательно избавится от наследия Поттеров? Шестнадцать лет против недели – это вам не шутки.
«Да за какие ж грехи?!»
- Тихо, не психуй, - подал голос Рон, когда друг вихрем влетел в собственную комнату и кинулся к сундуку в поисках заначки Успокоительного зелья. – Он, конечно, мутный тип, но не критично…
- Не критично?! Нет, Джеймс Поттер это, разумеется, не критично, но вместе с Авроратом и Инквизицией – полнейший апофигеоз!
- Не разводи трагедию раньше времени. И нервы подлечи, совсем ни к черту, - хмыкнул рыжик.
- Сначала студенты, потом Волдеморт, - мстительно напомнил Сев. – Экспресс-курс познания дзена, да.
- Ничего-ничего, тебя вылечат… - Рон тут же отхватил по лбу учебником и потер ушиб: - И меня вылечат. Нет, не пытайся опять вбить в меня знания, я книгостойкий, а Гермиона не простит.
- Книжку?
- Мою безвременную кончину от передозировки информации. Так, все, положи на место. И дрянь эту свою выпей… И глазами не сверкай, на Снейпов у меня теперь иммунитет.
- Обломал мне все надежды. Как жить буду?
- Долго и счастливо. Ну, что, полегчало?
- Да вроде бы… - Сев честно прислушался к своим ощущениям. Действительно, носиться из угла в угол и причитать о судьбах мира резко расхотелось, и парень обессилено рухнул на свою кровать. – И после смерти мне не обрести покой…
- Когда это ты собрался? – прищурился Уизли, усаживаясь рядом.
- Как Гарри Поттер я благополучно почил в бозе, - флегматично напомнил Сев.
- Зато как младший Ужас Подземелий жив-здоров и вообще подвинься. Говорю ж, не кисни, прищучим мы твоего Поттера! Будет выпендриваться – опробуем на нем приколы близнецов, зря, что ли, в сундуке пылятся?
- Идея! – заметно воодушевился Сев. И мечтательно протянул: - Он там в Хогвартс собрался поступать? Натаскать его, что ли, по зельям? По доброте душевной, тэксэть…
- Да ты садист, - ухмыльнулся Рон.
- Дурная наследственность, - приподнял бровь тот.
- Оно заметно!
- Ой, не язви!
- Куда мне до тебя. Кстати, «Пророк» читал?
- Угу, офигел до посинения… Что делать будем?
- Тот же вопрос, - Рон взлохматил шевелюру и вздохнул. – В Хогвартсе будет весело…
- А когда там было спокойно?.. Лишь бы слизеринцы в разнос не пошли, - Сев перевернулся на спину и запустил ладонь в волосы, неосознанно повторяя жест друга. – А если еще и Аврорат показательные репрессии устроит…
- Не устроит, в Министерстве полный бардак, - фыркнул рыжик. – Отдел Тайн на ушах, остальные в ауте.
- Темный Лорд-то помер, им надо как-то реагировать.
- Отловят особо борзых и успокоятся, - помрачнел Рон. – Папа говорил, в прошлый раз так и было. А сейчас, видать, Пожиратели еще и подготовились заранее, так что фиг нам, а не справедливый суд.
- Ну конечно, а подковерные интриги? Кто ж обрадуется, что Пожиратели так лихо вывернули! – запротестовал Сев. – Наверняка устроят мелкие гадости всем, кому смогут! Под благовидным предлогом, это они умеют…
- Твоего отца Дамблдор отмажет, в первый раз, что ли? – правильно интерпретировал беспокойство товарища Уизли.
- А если не отмажет?!
Рон только закатил глаза. Друг, конечно, изменился, повзрослел и поумнел, но так и не избавился от привычки считать, что кроме него – никто и никогда. И все так же болезненно переживал за близких ему людей – настолько, что был готов пойти на крутые превентивные меры, лишь бы не допустить страшного. Паранойя – верная подруга, но никудышный советчик.
Снейп-младший что-то забурчал про свою гениальную идею и Уизли нахмурился. Когда пару часов назад Сев огорошил его желанием шантажировать Инквизицию, он поддался волнению друга и поддержал его коварные намерения. Но сейчас, когда эмоции немного улеглись, Рон с невероятной ясностью осознал, во что ввязывается. И, сопоставив целесообразность столь радикального решения и его причины – довольно призрачную сейчас перспективу Азкабана для профессора зельеварения – пришел в тихий ужас.
Надо отдать должное Пожирателям – заподозрив неладное, они моментально выставили условия: свобода в обмен на их знания, которые действительно могли помочь разобраться в странных аномалиях, творившихся по всей Британии. И, идя на это, темные маги явно просчитали все варианты, а значит, были уверены в своих действиях. А раз так, то и беспокоиться насчет «показательных репрессий», о которых переживал Сев, не следовало. Выкрутятся.
А вот что касалось самого Апокалипсиса… Тут действительно надо было подстелить соломки. Но как убедить друга в кои-то веки спасать собственную шкуру, а не кидаться на рожон когда не звали?
- Значит, все-таки шантаж? – уточнил Рон.
- Шантаж.
Ну, что ж, дружба – дружбой, а истина дороже…
- Тебе напомнить, чем закончилась твоя последняя самодеятельность по части спасения дорогого человека? – жестко поинтересовался рыжик. Сев дернулся, как от удара, и беззащитно закрыл лицо руками. – Хватит держать старших магов за дураков! Отец твой – признанный спец, черта с два кто сдаст его нашему кривосудию. А вот Волдеморта убивал с размахом ты, потому Инквизиция и прицепилась. И разбираться надо с этим, а не… - Уизли невольно вздрогнул, припомнив недавний разговор с Поттером. – А не лезть не в свое дело.
- Ты прав… - тихо признал Сев, помолчав.
- Давай будем отвечать за свои грехи, - серьезно сказал Рон. – С Министерством Орден справится и без нас.
- Верится с трудом, - тяжело вздохнул Снейп-младший.
- Не лезь туда.
- Не буду.
- Возьми себя в руки, - Рон встряхнул друга за плечи и проникновенно посмотрел ему в глаза. – Холодный разум и горячее сердце, помнишь?
- Убойное сочетание, - слабо улыбнулся тот.
- Мы справимся. Обещаю.


Глава 8 Смотри, кто я есть

Следующие несколько дней прошли на удивление спокойно. Декан Слизерина дома не появлялся, пропадая на педсоветах и занимаясь школьными организационными делами, Джеймс Поттер совету внял, носа не казал из отведенной ему комнаты, и, как доложил бдительный Добби, сидел за учебниками. Не было ответа и от Малфоя: Асмодеус вернулся с пустыми лапами, что означало – письмо доставлено, однако продолжительное молчание Драко настораживало. От киданий на стенку и нервного мандража ожидания друзья спасались шахматами и внеурочной инвентаризацией сокровищ Гриммо.
- Сортиры Камелота! – возликовал Уизли, когда Сев чуть ли не под Империо затащил его на чердак. Рон отбрыкивался всеми конечностями, вопил, что всякие темные артефакты не его стезя, но моментально поменял свое мнение, увидев стеллажи с астрономическим инструментарием. – Вот это ДА!
- Я знал, что тебе понравится, - удовлетворенно хмыкнул бывший Избранный под громкие восторги рыжика.
- Атласы!.. Нет, ты глянь, какие атласы!!! А это?.. О-о-о, вот это просто офигенская вещь! – Рон вцепился в какой-то странный невзрачный глобус и тут же уселся на пол, с благоговением осматривая находку. – Это же армиллярная сфера!* И какая! – Уизли ткнул в глобус палочкой и тот пришел в движение. На полу, стенах и потолке моментально вспыхнули пересекающиеся линии, какие-то символы и рисунки, в которых Сев опознал созвездия.
- Эклиптика! – Рон указал на самую широкую линию. – А вот это экватор. А если сделать вот так, то мы увидим Луну и Солнце…
Сев опустился рядом, с интересом слушая объяснения друга. Профессор Синистра еще на первом курсе рассказывала им это, но в изложении Уизли условная разметка звездного неба приобрела воистину романтический ореол.
Рон рассказывал вдохновенно, впервые в жизни найдя благодарную аудиторию, пусть и из одного человека. Наконец-то он мог хоть с кем-то поделиться увлечением всей своей жизни! И, видя неподдельный интерес в глазах друга, разошелся не на шутку.
Вслед за армиллярной сферой откуда-то с полок была выужена миниатюрная модель Стоунхенджа, за ней – старинные карты, на которых Солнце все еще вращалось вокруг Земли. Рон поведал о великих астрономах прошлого, перечислил названия звезд и их значение, легенды, с ними связанные, а потом и вовсе начал делиться собственными наблюдениями:
- А ты знаешь, что Хогвартс построен по принципу обсерватории? – вдохновенно вещал рыжик. – Я случайно это заметил! Самые высокие башни замка – наша и Астрономическая - расположены так, что отмечают собой точки восхода и захода солнца в дни равноденствия, а если Луна встает между двумя одинаковыми башенками, которые хорошо видно с берега озера, то это значит, что она пересекает эклиптику и возможно затмение. А на четвертом этаже, прямо напротив статуи чувака с мечом, витраж помнишь? Ну, какие-то мужики в плащах, а над ними звезда из прозрачного стекла? Так вот, если в эту звезду посмотреть ночью, то всегда увидишь на небе Полярную!
- Годрик Гриффиндор был астрономом, - задумчиво заметил Сев. – И архитектором Хогвартса.
- Серьезно?!
- Ага… мне отец сказал.
Судя по загоревшимся глазам Уизли, Северусу Снейпу предстояло выдержать серьезный допрос с пристрастием. «Carpe diem!» - мелькнуло в голове и Сев, давя коварную улыбку, закинул пробную удочку:
- Знаешь, Основатели были теми еще жуками, понаоставляли в Хогвартсе всяких тонких намеков на жирные обстоятельства… Увидишь, поймешь, найдешь – молодец и умница, получи пряник.
- Тайники? – моментально сообразил Рон.
- Именно!
- Это типа как со Слизерином?
- Только достойнейшие из достойнейших могут получить великие знания! – пафосно состроил Сев. – Хогвартс – это не просто учебное заведение, а самая настоящая полоса препятствий. От того же Пивза подушкой не отмашешься, надо свои умения применять. И с нашими лестницами вся надежда на внимание и скорость реакции. А уж про двери вообще молчу – тренировка памяти, не иначе!
- Слушай, а ведь точно! – распахнул глаза Рон. – Хочешь чему-то научить – заставь делать самому! А поскольку студенты ленивые задницы, Хогвартс расслабляться не дает…
- И если ты пытлив и умен, - подхватил Снейп-младший, - то будет тебе награда. По-моему, вполне логично!
- Круто! Вернусь в Хогвартс, обязательно осмотрюсь как следует, - Уизли проглотил наживку даже не поморщившись.
- Эй, меня-то подожди!
- Я сказал – осмотрюсь, а не полезу, - ухмыльнулся Рон. И вдруг округлил глаза, пораженный догадкой: – Слу-у-у-ушай, если Годрик – астроном, то его тайнички наверняка связаны с расположением звезд на небе!
Бинго!!!
Бывший Избранный согласно закивал и едва подавил порыв довольно потереть руки. Отлично! Начало положено. Вторая часть плана – крепко заинтересовать Уизли чарами и трансфигурацией. Астрономия астрономией, а тайники просто так не открываются, но первый шаг в обучении друга сделан.
«Если тайники, конечно, есть», - невольно подумал Сев. Это ж всего лишь предположение, да еще ничем не подкрепленное! А с другой стороны… В Хогвартсе столько потайных коридоров и переходов, столько скрытых комнат, что даже и без умысла Основателей они что-нибудь да найдут.
А если и не найдут, то всегда есть гробница василиска. Уж там-то точно не без сюрпризов. Кстати, надо посмотреть, в какие зелья необходимы яд и чешуя короля змей – вдруг удастся совратить рыжика и на это? Только надо зелье подобрать такое, чтоб Уизли был кровно в нем заинтересован. Ну, а красиво наврать, почему его должен варить только и исключительно сам Рон, Снейп-младший всегда сумеет.
Кстати о зельях… Можно и не ждать экспедиции в Тайную Комнату, а начать обольщать сей тонкой наукой прямо сейчас. Что ж, закинем еще одну удочку с дальним прицелом.
Задумчиво оглядев армиллярную сферу, в которую рыжик явно влюбился, Сев невинно поинтересовался:
- Грязная она какая-то… Ее же нельзя чистить чарами?
- Ни в коем случае! – замахал руками Рон. – Это же артефакт, умник!
- Пошли в лабораторию, приведем в божеский вид.
- Тут я не помощник! – предупредил Уизли, нежно прижимая сферу к груди.
- Посидишь за компанию, - отмахнулся Сев. – Зелье я сварю, но чистить сам будешь.
- А нафига?
- Тебе подарю.
- Но, Гарри!.. Тьфу, как там тебя?
- Сев. Ой, не спорь, а?
- А вот и буду! Ишь, чего удумал, фамильными артефактами разбрасываться!
- Прости, Кикимер, не признал в гриме, - усмехнулся Сев и увернулся от тычка под ребра. – Да этих сфер тут штук шесть пылится, куда мне столько?
- Ну, смотри, - подозрительно сощурился Рон. – Тебе виднее.
- Вот это правильная позиция, - одобрил экс-Избранный и повел друга вниз. На полпути его тормознули - Уизли помчался с драгоценной добычей к себе в комнату, где ее и оставил. Тащить сферу в лабораторию, где хранится много всяких неприятных ингредиентов – а ну как что-нибудь да прольют на глобус? – рыжик не желал категорически.
Такая щепетильность не могла не обрадовать юного интригана: над своим сокровищем Уизли будет трястись как Волдеморт над крестражами, а значит, никого и никогда не подпустит к подарку. И если грамотно сыграть на чувстве собственничества - достаточно вовремя намекнуть, что те же чистящие зелья для волшебных артефактов куда эффективнее, если сделал и применил их лично хозяин артефакта! – то рыжик землю с небом местами поменяет, но научится хоть чему-то и здесь.
Сев тихо усмехнулся. Кажется, преподаватель – это навсегда…

Лаборатория, как Рон и предполагал, находилась в подвале. От хогвартских подземелий блэковские застенки разительно отличались: потолки были выше, коридоры шире, каменная кладка – из неожиданного дымчато-розового камня, а вместо факелов – подвешенные на кованых штырях чаши все с тем же бледным волшебным огнем. Тут было намного светлее, теплее и даже по-своему уютно, хотя от осознания того, что здесь когда-то творилось, пробирал мороз по коже. Все-таки обитель темных магов, а Блэки гуманизмом никогда не страдали… Рон невольно передернул плечами, а Сев уверенно направился к одной из массивных дубовых дверей, попутно объясняя, что где находится:
- Здесь хранилище ингредиентов, вон там дальше – склад, это какая-то ритуальная зала, тут еще такая же. А это просто пустое помещение, мы еще не решили, под что пристроим… Лаборатории у нас две: большая и малая. Малая моя, - парень довольно улыбнулся. – Наверное, в ней молодежь тренировалась, но мне хватает.
- Мило, - оценил Рон, заходя внутрь. Помещение и впрямь было небольшим, даже по меркам привыкшего к тесноте Уизли, но за счет высокого потолка оно не выглядело каменным гробом. У ложного стрельчатого окна располагался каменный стол размером со школьную парту, рядом очаг в полу, явно рассчитанный только на один котел. Рабочее место освещалось двумя старинными фонариками, висевшими на штырях по обе стороны от подоконника. Несмотря на их малые размеры, яркости огня вполне хватало, чтобы юные зельевары не сломали себе глаза в полумраке. Стена напротив была полностью отведена под выбитые в кладке полки, на которых уже умостились разномастные колбочки, скляночки и прочий инструментарий. Уизли приметил и деревянную лавку с резной спинкой, а так же небольшой фонтанчик, оформленный в лучших традициях Блэков: из пасти очередной дьявольской рожи мерно журчала вода, падающая в каменную чашу у самого пола.
Пока Рон разглядывал нехитрый интерьер, Снейп-младший обнаружил вопиющее отсутствие котла и ингредиентов, к постоянному наличию которых уже успел привыкнуть в хогвартской лаборатории. Мысленно чертыхнувшись, он припомнил состав зелья и махнул рукой рыжику:
- Сейчас вернусь!
Уизли хмыкнул и удобно устроился на лавке, закинув руки за голову. Конечно, откровенно похвастаться личными застенками ну никак нельзя, надо благовидный предлог выдумать! Интриган фигов. Что ж, попытка изящного выпендрежа засчитана, все мы люди, все мы человеки, но сам факт таковой весьма показателен. «Смотри, кто я есть!» - гордо гласило это невербальное послание. Фактически требование считаться с новообретенными талантами и статусом Мастера Зелий. Как будто Рону надо что-то доказывать!
…Н-да, а ведь кто бы мог подумать, что Гарри Поттер настолько увлечется зельями? А тут такой сюрприз. Было желание все списать на гены, но Рон простым путем идти не захотел. В конце концов, речь шла о лучшем друге, которого искренне хотелось понять, а тут уж придумывать левые объяснения себе дороже. Значит, зелья… Что же было в этой науке такого, чтоб неусидчивый гриффиндорец так прикипел к ней душой?
Ну, во-первых, наверняка имела место быть элементарная солидарность. Сын Северуса Снейпа – и нормально мандрагору нарезать не может? Щаз! Учитывая их резко потеплевшие взаимоотношения, Гарри явно не захочет подводить отца. Во-вторых, лаборатория являлась прекрасным убежищем от лишних глаз и ушей, что тоже немаловажно. Сидеть в четырех стенах самому Рону было скучно, но он прекрасно понимал тягу друга к личным уголкам. Сам отстаивал свою комнату от посягательств братьев! В-третьих, зельеварение – вещь полезная, особенно когда Успокоительных да Заживляющих на себя не напасешься, прямая практическая выгода. Ну, еще можно вспомнить окрыляющие успехи на этом поприще, а то, что получается, всегда вызывает интерес. Вот только не объясняло оно характерного блеска в глазах друга, совсем не объясняло…
- Не спи, замерзнешь! – оповестил Снейп-младший, занося в лабораторию котел, наполненный банками и какими-то мешочками.
- А это что? – Рон ткнул пальцем в мрачную черную тряпку на плече у товарища.
- Рабочая мантия, - пожал плечами тот, раскладывая на столе ингредиенты. – Эту жалко пачкать.
Уизли понимающе хмыкнул. Действительно, будь и у него такой наряд, он бы тоже над ним трясся. Вроде бы и обычный черный балахон с плетеным поясом, точно такие же носили студенты - только с цветными подкладами и факультетскими эмблемами на груди. Но искусная ручная вышивка сводила на нет всю обычность и делала эту посредственную мантию самым настоящим элегантным одеянием. Было, чему позавидовать.
Элегантное одеяние бесформенным комком пролетело над головой и плюхнулось на лавку. Рон отметил, что на ногах у друга действительно были сапоги из темной кожи, а потом весело фыркнул – рабочая мантия Сева тоже простотой не отличилась.
- И тут вышивка! – обреченно констатировал тот. – Ну, Тинки!
На этот раз вязь была темно-зеленой.
- Нет, ну ты глянь! – возмутился Снейп-младший, демонстрируя прилагавшийся к мантии пояс. – И как теперь на себя кровь со слизью опрокидывать?!
- А ты не опрокидывай! – хохотнул Уизли, разглядывая узор в виде двух переплетающихся змей слизеринской расцветки.
- Легко сказать, - пробурчало юное дарование, возясь с узлом. Рон с интересом оглядел получившийся результат. Зельедельческая мантия, как оказалось, имела укороченные рукава – до локтя, что было весьма удобно и без риска смахнуть в котел чего-нибудь не то. Вместо традиционного капюшона – воротник-стойка для защиты шеи, а чтоб укрыть руки, под балахон полагалось надевать рубаху с необычно длинными манжетами, которые, плотно прилегая к предплечью, обеспечивали максимальную свободу манипуляций.
- Тебе идет! – ехидно уведомил рыжик.
- Фпафыбо, - откликнулся Сев, сжимая в зубах заколку. Волосы он пытался забрать в высокий хвост, но передние пряди упорно выбивались из захвата и падали на лицо.
- Помочь?
- А фы умееф?
- У меня сестра есть младшая, - напомнил Рон. – Косички там, хвостики…
- Не надо мне косички!
- А я б глянул! – рассмеялся Уизли и похлопал рукой по лавке. – Садись!
Одарив друга подозрительным взглядом, Сев послушно опустился рядом. Рыжик выудил из кармана карандаш и трансфигурировал его в угрожающего вида расческу.
- Остригусь нафиг! – посулил экс-Избранный, глядя на нее как на пыточный инструмент.
- Угу, вот только лысого Снейпа нам и не хватало…
- Лысого-то почему?! – буйная фантазия тут же нарисовала ужасающую картинку. – Ляпнешь тоже… А если инфаркт?
- У тебя? Не смешите мои тапочки! – Рон осторожно расчесал тяжелые пряди и ловко собрал их в необходимый хвост. – А вот если сменишь имидж, то инфаркт будет у Хогвартса. Блин, у тебя другой заколки нет?!
- Ладно, уговорил. А эта чем не нравится?
- Граф ДракУла наш кумир, потому что он вомпыр! – состроил Уизли.
- De gustibus non disputandum est! – с умным видом возвестил Сев.
- Ты еще скажи, что сам выбирал.
- Нет, здесь нашли.
- Найдите что-нибудь поприличнее, сил моих нет на эту харю любоваться. Все, готово.
- Ну, помнится, там еще заколка с розочками была, - хихикнул Сев, вставая. – Тоже вариант!
- Уж лучше харя! – в ужасе округлил глаза Рон. – Розочки тебе не простят.
Шутливо переругиваясь с другом, бывший Избранный, а теперь свободный во всех своих начинаниях Снейп-младший принялся за ставшую привычной работу. Дело продвигалось довольно медленно: если тело декана Слизерина было натренировано и имело отточенные рефлексы, то здесь приходилось фактически учиться двигаться заново. Рука уже не тянулась сама к нужной склянке, за ножом приходилось внимательно следить, чтоб не оттяпать себе палец, а привыкнуть к своим новым габаритам оказалось и того труднее. Сейчас Сев был выше, чем Гарри Поттер, но ниже, чем Северус Снейп, поэтому периодически не рассчитывал амплитуду своих движений и пару раз больно ударился об стол.
Мысленно сделав заметку поработать над мелкой моторикой, парень задумчиво посмотрел в булькающий котел. Оттенок зелья немного отличался от необходимого болотно-зеленого, но вот так вот с ходу сварить идеальное зелье Сев и не рассчитывал. Понимал прекрасно: слишком резкое изменение магического поля с радикально светлого на радикально темное даром не пройдет, да еще смена родовых наследий, прямо друг другу противоположных… Пока все было спокойно, но бывший Избранный за колдовство всерьез и не брался. Поэтому спонтанное решение изготовить универсальное чистящее средство было не только попыткой заинтересовать Рона, но и своеобразной проверкой на вшивость самому себе – посмотреть, что получится, как получится, сделать выводы и со спокойной душой нацелиться на более серьезные эксперименты.
Уйдя с головой в кропотливую работу, Сев совершенно не обратил внимания на весьма и весьма задумчивого Рона. Рыжик наблюдал, вглядывался в друга и с возрастающим трепетом отмечал для себя все новые и новые детали…

Уизли никогда не обладал талантами психоаналитика, однако долгое общение с Гермионой не прошло для него бесследно. После долгих задушевных разговоров за дедушку Фрейда, Рон стал видеть и понимать много больше, чем раньше. И намного больше!
Интересно, а сам-то Сев подозревал, насколько вообще походит на своего кровного отца? И ведь дело даже не во внешности.
Вот, скажем, мимика. На ее разнообразие Северус Снейп был весьма скуп, но насколько яркими и выразительными были его взгляды и интонации, а уж одним движением брови декан Слизерина мог передать весь спектр эмоций! В послужном списке мрачного зельевара не было, впрочем, улыбок, но их легко компенсировал более раскрепощенный Сев… который перед Джеймсом Поттером предстал со всем боевым набором старшего родственника. Кажется, даже не осознавая этого. Ведь еще и руки на груди скрестил, хотя Гарри бы скорее уперся кулаками в бока!
Или волосы. Рон и сам был не прочь заиметь длинную шевелюру, это было неформально и по-своему круто, но Гарри-то таких настроений не проявлял никогда! И когда Снейп, будучи в его теле, обзавелся патлами, это было вполне понятно – многолетняя привычка. Но что заставило уже Сева сохранить длину волос? Уизли видел: друг явно не знает, как с ними управиться, хоть и отходил честно три месяца, не покушаясь на имидж Грозы Подземелий. А сейчас мучается, но возвращаться к более привычной короткой стрижке не спешит. Почему?
Нет, безусловно, ему шло. Тем не менее, Гарри Поттер внешним видом особо не озадачивался, всегда исходя из практичности и удобства. Что изменилось сейчас?
А одежда? Откуда ярко выраженное предпочтение темных цветов? Про знакомые до дрожи крутые развороты и опасно плавные движения рук даже и говорить нечего – сходство очевидно.
И ведь привычкой это не объяснить! Слишком много перенял друг от зельевара. Одно дело – играть роль, другое – переносить черты другого человека на себя. Складывалось ощущение, что Сев стремится быть максимально похожим на старшего родственника, но зачем, да еще в сознательном возрасте? Это маленькие дети копируют родителей, но взрослые парни…
То ли Сев заигрался в декана Слизерина, то ли имеет место быть что-то еще.
Внезапно поход в лабораторию предстал в совершенно ином свете: нет, не хвастовство это, это очередная параллель со Снейпом, проведенная Севом. «Смотри, кто я!». Как будто есть сомнения!
Или есть?.. Рон нахмурился. Такая откровенная демонстрация принадлежности к кому-то явно не от душевного спокойствия. Или Сев сам так пытается привыкнуть к своему новому положению, или…
Или это какие-то сугубо семейные разборки. Ну, если Снейп только попробует отказаться от сына – то пожалеет. И пожалеет сильно, слово Уизли!
Из задумчивости парня вывела яркая вспышка.
- Рон, берегись!!! – крикнул Сев и в следующий миг раздался оглушительный взрыв…

______
Армиллярная сфера - астрономический инструмент, употреблявшийся для определения экваториальных или эклиптических координат небесных светил.


Глава 9 Бенефис Драко Малфоя

Голова раскалывалась просто нещадно. Рон невольно нахмурился и застонал, где-то на краю сознания отметив, что лежит в теплой постели, заботливо укрытый одеялом. В нос тут же ударил отвратительный резкий запах нашатыря. Уизли дернулся и разлепил глаза.
- Очнулись? – негромко спросил профессор зельеварения. – Как себя чувствуете?
- Отвратительно! – просипел рыжик. – А Гарри?..
- Я тут, - послышалось слева. Бледный как смерть Сев, изукрашенный смачным синяком на скуле и глубоким порезом через все лицо, склонился над другом. – Ф-фу-у-ух, ну и напугал же ты меня!
- Что произошло?
- Котел… взорвался, - повинился Снейп-младший, отводя глаза.
- Это я понял, - Рон поморщился и приподнялся в попытке сесть, но тут же был уложен обратно рукой преподавателя. – Почему?
- Понятия не имею… - растерянно отозвался друг. И уже с отчаянием: - Я не знаю!
Снейп-старший тихо хмыкнул, водя палочкой над головой Уизли. Не обнаружив ничего интересного (хотя диагностическое заклинание упорно показывало наличие мозгов в черепной коробке), он тут же всучил парню флакон с каким-то зельем. Рон стоически проглотил горькое лекарство, но моментально простил его создателю неприятный вкус: голова сразу перестала болеть. Теперь можно было оглядеть представшую глазам мизансцену.
Судя по всему, без сознания Рон провалялся несколько часов. За окном тлел багряный закат, наполнявший комнату мрачными кровавыми отблесками. Свет никто не зажигал, поэтому в полумраке оба мага, склонившиеся сейчас над пострадавшим, выглядели черными кляксами. Однако, - как отметил рыжик, - не идентичными. Пугающая схожесть обоих развеялась, стоило увидеть их одновременно: все-таки было что-то неуловимо разное, индивидуальное в каждом.
Уизли нахмурился, припомнив свои догадки, и пристально вгляделся в своих визави. Ну, если только…
- Налюбовались? – подозрительно беззлобно поинтересовался декан Слизерина. Рон невольно вздрогнул, как будто его поймали на месте преступления. Да уж, так откровенно разглядывать было не лучшей идеей…
- Простите, сэр.
- Вам необходимо поесть, - профессор плавно поднялся с кровати. – Дойдете до столовой сами или попросить домовиков?
- Сам, - твердо ответил рыжик. Еще чего, он не какая-то там неженка-аристократ! Это Малфой пусть строит из себя трепетную лань, а Рон Уизли – гриффиндорец, и перед трудностями не пасует.
Ответом стал легкий кивок. Декан чинно удалился, оставив друзей наедине.
- Ты точно в порядке?
- Ой, не квохчи! – отмахнулся Рон, выбираясь из-под одеяла. – Так, а где моя одежда?
С абсолютно невинной физиономией Сев протянул ему требуемое. Уизли изумленно поднял брови: все абсолютно новое и совершенно точно ему не принадлежащее.
- Тебя зельем окатило, - пожал плечами виновник произошедшего. – Твое пришло в негодность. Вот, Тинки и постаралась.
- Насколько я помню, у меня была одна мантия, - сухо заметил Рон, разглядывая обновку.
- Я Тинки то же самое говорил, но Добби настоял.
- Ну, если Добби… - остыл собиравшийся серьезно обидеться Уизли. Что ж, от этого чокнутого всего можно ожидать, в том числе и самоволку поперек приказа хозяина. Но до чего ж паршивое ощущение, когда одежду тебе дарит друг! Лишнее напоминание собственной бедности.
Мантии оказалось целых три: стандартная черная, без каких-либо украшений, темно-синяя с голубой вышивкой и светло-коричневая, подозрительно напоминающая рясу средневековых монахов. Рон хмыкнул и натянул светлую, исключительно из чувства противоречия хозяевам Гриммо, вечно обряженных мрачные одеяния.
- Кроссовки тоже уничтожены? – поинтересовался он, обнаружив под стопкой ткани сапоги из тонкой кожи.
- Увы.
- А это что?
- А это подарок лично от меня, - пожал плечами Сев. – Весьма удобная вещь.
- По-моему, позерство, - пробурчал рыжик, но отказываться от пояса с чехлом для палочки не стал. Вообще выставлять на всеобщее обозрение сей первейший атрибут волшебника не было принято: считалось, что это и лишнее подчеркивание статуса мага, и банальное хвастовство – рукоять палочки часто украшалась, благодаря чему легко вычислялось положение хозяина в обществе. Она же говорила об идеологических пристрастиях, талантах, порой даже о жизненном кредо – у кого на что хватало денег и фантазии.
Уизли прекрасно отдавал себе отчет, что выпендриваться ему особо нечем. Просто так навлекать на себя насмешки не хотелось, однако чехол оказался действительно удобным, да еще и с защитными чарами – теперь палочку Экспеллиармусом не выхватишь, значит, внезапно оказаться безоружным Рону не грозит. Припомнив шокирующую публикацию «Пророка» и ее возможные последствия, парень смирился. Черт его знает, что там слизеринцам в бошки чакнет, надо быть настороже.
- Спасибо, - поблагодарил он и с интересом оглядел себя в зеркале. Удовлетворенный результатом, рыжик шутливо отсалютовал отражению и повернулся к собеседнику.
- На здоровье, - отозвался с едва заметным облегчением Сев. Про Добби он, конечно, соврал, но уж больно хотелось сделать другу приятное и полезное в одном флаконе. Рон изрядно нервничал, чувствуя себя оборванцем, и комплексовал по поводу невозможности показаться вместе с Гермионой в приличном обществе. Не в старых же теткиных мантиях выводить подругу на романтическое свидание! Сев прекрасно понимал друга, поэтому рискнул нарваться на серьезную ссору – и не прогадал.
- Сильно орал? – спросил рыжик.
- Нет, но лекцию прочел знатную, - отмахнулся парень и моментально посерьезнел. – Рон, я понятия не имею, как так получилось! Я все делал правильно! – Сев попытался вцепиться себе в волосы, но помешала заколка. Пришлось теребить мантию. – Но почему?!
- Значит, надо было делать неправильно, - попытался успокоить Уизли. – Снейп как-то вещал, что зельевары не всегда следуют инструкциям…
- Да, но стандартные-то составы в состоянии осилить!
- Ой, да привыкни уже, что ты нестандартный!
- Блин, но не до такой же степени!
- Да-да, и это мне Гарри Поттер говорит… Лорда-то кто укокал со светопреставлением на весь мир? Он еще и удивляется.
- Ну, допустим, Лорд тут ни при чем…
- Ну да, а я совсем дурак, - закатил глаза Рон. – Ты всеми этими зельями зашкаливающего индекса, вторым рождением и прочими подвигами так себе магию изнасиловал, что вообще удивительно, как колдовать еще можешь. Потерпи, придет все в норму.
- Твои б слова…
- Уймись. И вообще, у тебя синяк на полморды, в курсе?
- Шрамы украшают мужчин, - фыркнул Сев, но палочку достал. – Хотя, мне и одного за глаза хватало.
С некоторой опаской он произнес заживляющее заклинание и невольно зажмурился, ожидая второго раунда приключений. Но нет, обошлось – синяк с порезом исчезли без следа, и даже без последствий. Снейп-младший облегченно вздохнул и решительно направился в сторону кухни, заедать шедеврами кулинарии свои изрядно потрепанные нервы. И совершенно не обратил внимания на разом помрачневшего Рона, стоило другу повернуться к нему спиной.
Синяк, конечно, травма безобидная, хоть и неприятная. Но все равно – травма. Судя по всему, Сева здорово приложило об стол, а то еще и зельем кипящим окатило, все-таки рядом стоял. Если уж Рону досталось… Ладно, допустим, друг на автомате выставил защитные щиты, уж эти-то рефлексы должен был заиметь на парах Слизерин-Гриффиндор, проходящих под девизом «Класс, ложись!», поэтому ему досталось намного меньше. Но почему Снейп не залечил ему полученные повреждения? И что, что они пустяковые! Мало ли, что могло попасть в кровь через порез! И переломы никто не отменял. Тем не менее, декан Слизерина учинил сыну выволочку, и все свое внимание переключил на Уизли, хотя делов-то было – пару раз палочкой взмахнуть… Что за пренебрежение?
Не выдержав, рыжик нагнал друга на лестнице и схватил за рукав.
- У вас все нормально? – обеспокоенно спросил он.
- Да не съест он меня!
- Но синяк оставил без внимания, - очень серьезно сказал Уизли.
- Он сказал, что такие вещи я уже и сам должен исцелять, - хмыкнул экс-Избранный.
- Ну, смотри, - покачал головой Рон. Подозрения развеиваться никак не хотели.
- И кто из нас параноик?
- Я просто беспокоюсь!
- Не разводи трагедию на пустом месте, - уверенно посоветовал мученик науки зельеварения. Рон внимательно посмотрел ему в глаза и кивнул. Ладно, на пустом так на пустом… В конце концов, если отбросить въевшуюся подозрительность в адрес слизеринского декана, то поводов обвинять его в безразличии к бывшему Гарри Поттеру не было. И хотя Уизли все еще не был уверен, что эти двое мирно уживутся под одной крышей, непрошибаемое спокойствие друга по этому поводу успокаивало.
Но, черт возьми, что же тогда значило то представление в лаборатории?! Если не семейные разборки, то, наверное, какой-то внутренний раздрай. И ведь молчит, зараза!
А с другой стороны – деканство, шпионство, финальная дуэль с Темным Лордом – тяжкие испытания. Кто знает, может, это у Гарри такая тихая истерика? На Поттера вон сорвался, тоже ведь неспроста.
Рон покачал головой. Ладно, что бы то ни было – он поможет и поддержит. А там время покажет.

Ужин прошел в светских разговорах о Хогвартсе. Декан Слизерина назвал дату начала занятий, до которых оставалось всего две недели, клятвенно заверил студентов, что замок в отличном состоянии и министерские проверки выдержаны с честью. Павшие в битве похоронены на хогсмидском кладбище, и все было бы просто идеально, но школа снова столкнулась с традиционной проблемой – отсутствием профессора ЗОТИ. Джо О’Леннайн, храбро отличившийся в сражении, действительно оказался никудышным зельеваром. От собственного снадобья он слегка поехал крышей и направлен в Мунго на лечение, собственно, поэтому занятия отложены еще на четырнадцать дней. Директор разослал приглашения, но пока желающих не находилось – репутация проклятой должности служила отличным отпугивателем потенциальных преподавателей.
- Если подходящий кандидат не будет найден, то остаток семестра ЗОТИ будем вести мы с профессором Флитвиком, - мрачно поведал зельевар.
- А потом?
- А потом, видимо, я, - хмыкнул Снейп-старший. – По крайней мере, профессора зельеварения найти на стороне не трудно.
- Но тебе придется сложить с себя обязанности декана, - напомнил Сев.
- Это-то и пугает.
- Но вы же всегда хотели преподавать ЗОТИ? – влез Рон.
- Хотел, мистер Уизли, но оставлять факультет без присмотра? Ни в коем случае.
- Особенно сейчас?
- Именно, мистер Уизли, особенно сейчас. Как продвигается ваше эссе по зельям? – внезапно сменил тему декан.
- Ну-у, я его уже начал…
- Советую закончить. В связи с внеплановыми продолжительными каникулами, студентам задано большое домашнее задание, - Снейп выудил из кармана мантии свиток и протянул возмущенному Рону.
- Ну нифига себе! – воскликнул он, пробегая глазами по внушительному списку. – Чары, трансфигурация, травология… По всем предметам!
- У вас две недели, - напомнил профессор и поднялся со стула. – Не отлынивайте, мистер Уизли.
- Никакой личной жизни! – разочарованно простонал рыжик и, убедившись в отсутствии хогвартской Немезиды в поле зрения, склонился к Севу: - Поможешь с зельями и это не обсуждается!
- Я все слышал! – раздалось из коридора. Рон чертыхнулся и шутливо съездил кулаком в бедро хихикающего товарища.
Джеймс Поттер так на ужин и не спустился.

Вечер из мирного и, соответственно, скучного стал бодрым и интересным, когда пару часов спустя посреди нешуточного шахматного сражения материализовался незнакомый патронус, голосом Драко Малфоя требующий вот прямо сейчас открыть ему камин.
- Добби, перенеси его сюда, - сладким голосом пропел Сев.
- Козел! – поздоровался гость, брезгливо отскакивая от домовика.
- И тебе добрый вечер. Какими судьбами?
- Убью насмерть, - пригрозил Драко, нагло усаживаясь в соседнее кресло. И присвистнул, оглядываясь: - А вы неплохо устроились!
Местом посиделок перед сном друзья выбрали небольшую уютную гостиную, выдержанную в приятных зеленом и коричневом тонах. Здесь было тихо, спокойно и тепло, а от давящей мрачности дома не осталось и следа. Малфой одобрительно покачал головой и повернулся к собеседникам:
- И чем же я могу вам помочь, господа?
- Ну вот, сразу к делу, - поморщился Рон, коварно подбираясь своей ладьей к откровенно паникующему королю противника. – А как же светский трындеж о погоде?
- Это приемлемо только в приличном обществе, - чинно отозвался Драко.
- А мы общество неприличное, так что бросай свои замашки. Чаю? – на правах гостеприимного хозяина предложил Сев, пытаясь обломать маневры друга последней пешкой.
- Тебя Дамблдор покусал? Кофе!
- На ночь глядя?
- Уж больно рожи у вас невинные, наверняка задумали гадость помасштабнее и есть, что обсудить.
- Гриффиндорцы – и гадость?! – изумился рыжик.
- Декан Слизерина и гадость, - ухмыльнулся Малфой.
- Очень приятно, а меня Рон зовут.
- Девочки, не ссорьтесь. А то на правах декана отработку назначу.
- Боюсь-боюсь. Итак?
- Помоги отбрехаться, - не стал тянуть бывший Избранный. – Меня в начале Апокалипсиса обвиняют.
…После доброго часа криков, попытки зверского убийства и пары профилактических Ступефаев, беседа все-таки вернулась в конструктивное русло. Драко для приличия попричитал о проклятии Гриффиндора, после чего осведомился:
- А с какой стати я должен вам помогать?
- Не нам, а мне, - за три месяца плотного общения со слизеринцами Сев прекрасно выучил, куда бить. – Потому, что тебе это выгодно.
- Да ла-а-а-адно? – справедливо удивился Малфой.
- Во-первых, ты получаешь мою благодарность, а значит, и весьма талантливого зельевара, не имеющего привычки задавать лишние вопросы, - о том, что этот зельевар умудрился взорвать простенькое варево в лучших традициях Невилла, юный интриган предпочел умолчать. – Во-вторых, сильного волшебника в союзниках. Дружбы не обещаю, но готов забыть все распри.
- Звучит заманчиво, - задумался Драко. – Но я все еще не уверен.
- Я же говорил - откажет, - удовлетворенно припечатал Рон и поставил, наконец, мат. – Да ладно, сами справимся.
- Гореть мне на костре Инквизиции… Ну, хоть какое-то разнообразие, а то все Авада да Авада, - печально вздохнул Сев. – Ладно, раз уж помирать, так с песней. У нас там компромат на этих товарищей валялся, да еще с гербовой печатью Поттеров. Как думаешь, Министерство обрадуется?
- Лучше Скитер, она из этого такую конфетку сделает, закачаешься!
- Компромат. На Инквизицию, - медленно повторил Малфой.
- Кстати, их прямая обязанность – Темных Лордов ловить, а они нашего успешно проморгали, - припомнил Снейп-младший. – Зато задним числом репрессии наводить горазды.
- Непростительное упущение, - тяжко вздохнул Уизли.
Драко переводил взгляд с одного на другого, лихорадочно размышляя. Инквизицию боялись, о ней не вспоминали и предпочитали не связываться. Но тот факт, что два его бывших заклятых врага откуда-то взяли смертельное оружие, – информацию! – да еще явно небезобидную… Нет, они могли и врать, но… Но. Темного Лорда Волдеморта Инквизиция действительно успешно проигнорировала. Раз проигнорировала, значит, ей это было выгодно. Раз выгодно настолько, что карательная организация пошла против своих же правил и предназначения, то тут крепко пахло серьезной интригой. А где интриги, там и проколы. А где проколы, там и шанс вывернуть ситуацию в свою пользу…
Белобрысый парень с детства восхищался своим отцом, умевшим изящно лавировать между разнообразными политическими оппонентами и почти всегда остававшимся в выигрыше. Не счесть, сколько раз маленький Драко представлял себя великим магом, побеждающим своих врагов одним лишь словом, и не передать, как уже взрослый юноша хотел вызвать у Люциуса чувство гордости за сына. Отец всегда попрекал его – то оценками, то поведением, то полной несостоятельностью просчитывать ситуацию… Увы, Драко всегда был избирательно рационален, в нем чаще говорили эмоции, нежели голос разума. И если бы Малфой сейчас все-таки подумал, то ни за что б не выкрикнул это:
- Я СОГЛАСЕН!
Давние враги и невольные союзники изумленно вытаращились на слизеринца. А тот, почувствовав шанс, этот единственный призрачный шанс оправдать ожидания отца, только хищно улыбнулся и повторил:
- Гори оно все синим пламенем! Я согласен!

Впоследствии Драко и сам не мог сказать, почему согласился на совершенно дикую авантюру. При ближайшем рассмотрении, она оказалась ничуть не адекватнее предложенного Севом шантажа – ну, разве что чуть-чуть законнее. Теперь предлагалось не идти ва-банк, а использовать все имеющиеся ресурсы и исключительно ради аннулирования обвинения. Про свои коварные планы выбить из Инквизиции выгодные «плюшки» лично для себя Малфой, разумеется, умолчал, а его сообщники благоразумно не спрашивали причины подозрительной сговорчивости слизеринца.
С легкой руки Драко операцию по спасению Снейпа-младшего из цепких лапок правосудия дали название «Еретик» - в лучших традициях черного юмора. Основными задачами на ближайшее время Малфой назначил поиск логичного обоснования событий Битвы за Хогвартс и грамотную реализацию письма Томаса Поттера, которое Северус прибрал к рукам еще в начале декабря. Если с последним теоретически проблем не возникало – в принципе, подкинуть без улик сию занятную вещицу тому же Кингсли было достаточно просто, - то вот первое требовало как минимум детального прослеживания причинно-следственных связей.
Троица заговорщиков, после наложения очередного Непреложного Обета (удивительно, но Малфой был согласен и на него), почти до утра просидела за конспектированием рассказа бывшего Избранного. Особо выделили факт периодического возникновения Пар Равновесия, одной из которых и был тандем Гарри Поттер – лорд Волдеморт, и совершенно очевидные подсказки самого Хогвартса во время битвы. Дело оставалось за малым: доказать, почему Темного Лорда можно было убить именно в стенах замка, да еще и в ритуальной зале, и почему эти события только исключительно по несчастливой случайности оказались спусковым крючком давно назревавшему буйству Магии. И, таким образом, подвести присяжных (а они наверняка там будут!) к простому выводу о несущественной причастности Сева к катастрофе.
Когда план был в общих чертах набросан на пергаменте и сообщники уверились в том, что задача им вполне по силам, Малфой сладко потянулся и довольно оглядел гостиную. Дрова в камине почти догорели, небо за окном и не думало светлеть, но погрузиться во мрак уютному помещению не давал витраж на окне, от которого исходило неяркое сияние. В его разноцветных отблесках заговорщики выглядели на диво колоритно: полумрак сгладил черты лиц и подчеркнул складки мантий, а свет от необычного ночника высекал в глазах молодых волшебников причудливые искры. Сейчас перед Драко сидели не оборванец-гриффиндорец и запутавшаяся в собственной судьбе личность предосудительного вида, а самые настоящие маги. Задумчивые, уставшие, рано повзрослевшие, с которыми действительно хотелось иметь дело.
Даже с Уизли.
Малфой коварно улыбнулся. Особенно с Уизли!
Болезненные амбиции слизеринца наконец-то нашли выход. Опасные игры с Инквизицией оказались лишь приправой к настоящему блюду… Что ж, начинать его готовить следует прямо сейчас.
- Господа, - прозвучал в тишине вкрадчивый голос Драко с совершенно явственными интонациями Люциуса. – Имею честь сделать вам предложение, от которого вы не имеете права отказаться…


Глава 10 Хогвартс

Джинни Уизли с отчаянием сжимала в руках волшебную палочку. Патронус, посланный Гарри в сотый раз, снова вернулся, не найдя адресата. Окончательно впасть в панику девушке мешало всего одно обстоятельство: святая уверенность в том, что юноша жив. Не могло быть иначе! Его ведь даже авроры видели, о чем тут же уведомили весь мир. Вполне здоровый Гарри Поттер, прилично одетый и причесанный, лихо аппарировал из теткиного дома прямо на глазах у служителей закона, что давало все основания полагать – он жив-здоров и все в порядке. Правда, на призывы Министерства Магии появиться под ясны очи правосудия и дать показания по делам некоторых Пожирателей Смерти парень не отвечал, равно как не отвечал и на письма с Патронусами, но подозрений в собственной правоте добавляло и то, что брат, невнятно отговорившись знакомством с родителями Гермионы, куда-то пропал на несколько дней. Нет, поводов не верить Рону не было, но женскую интуицию не проведешь – наверняка старшими Грейнджерами там и не пахло. Если куда он и отправился, так именно что к Гарри. К кому ж еще?
Почему патронус раз за разом возвращался к хозяйке, было в принципе объяснимо. Такое случалось, когда адресат менял имя, но ни Гарри Эванса, ни Гарри Блэка, ни Сириуса Эванса и прочих производных от имен близких Избранного в природе не существовало, это Джинни выяснила опытным путем. И вынуждена была признать – что бы ни двигало юношей, такое решение оказалось вполне оправданным на фоне общей поисковой истерии. Кому же захочется отдыхать от подвигов под аккомпанемент вопиллеров! После победы по душу Героя намылилось слишком много народу, его пытались найти все, кому не лень, и особо умные пытались сделать это даже через Уизли. Не счесть, сколько писем – жалостливых, гневных, недоуменных, - Молли сожгла в камине за эти дни! Мог ли Гарри такое предвидеть и принять меры? По здравому размышлению - вполне мог.
Близнецы проверяли – дом на Гриммо не обнаруживался никак, а значит, находился под Фиделиусом. Был закрыт и камин. Очень хотелось обидеться на такую скрытность, уж кому-кому, а рыжему семейству Гарри всегда мог доверять, что бы ни случилось, однако все претензии отбрил Артур, заявив, что и эта перестраховка имеет место быть. Кто знает, вдруг найдутся умельцы, которые проникнут через защитные чары Норы и попытаются связаться с Героем через камин Уизли? Все знали, насколько их семья дружна с Гарри Поттером! С доводами согласились. И тоже спрятали дом под Фиделиус – во избежание. Теперь оставалась слабенькая надежда на то, что Рон сообщит об этом самому Гарри и тот наконец-то откроет доступ в свое мрачное жилище.
Правда, на фоне смены имени вполне логично рисовалась перспектива и смены внешности – если Поттер решил скрыться от навязчивого внимания, то одной подписью сыт не будешь. Не станет же он сидеть дома круглые сутки! Черт его знает, когда там схлынет фанатичное обожание Героя, а жить как-то надо. Оборотного не напасешься, чары штука ненадежная, маскировочные артефакты могут привлечь ненужные подозрения авроров и просто осторожных волшебников, и это не говоря уже о том, что надо получать аттестат! Гарри – натура деятельная, прожигать фамильное состояние не будет, а без образования его даже близнецы на работу не возьмут. Вдруг какая проверка – и выяснится, что у взрослого детины нет даже СОВ, а ведь так и палочку могут отобрать… По закону маг, не сдавший экзамены на средний уровень волшебства, не имеет права колдовать. Если Гарри решил сменить имя и скрыться, то аттестат за пятый курс автоматически становится недействительным для него. Хочет он или нет, но ему придется проходить комиссию в Министерстве, а тут действительно, лучше инкогнито не раскрывать, значит, вся надежда на пластических хирургов Мунго и святость медицинской тайны.
И если это так, то ждать от Поттера откровенности в ближайшие пару месяцев не имеет смысла. Сначала ему предстоит переждать пик ажиотажа, потом – сделать операцию, а это тоже дело не быстрое. Обзавестись новой палочкой, утрясти финансовые дела, да и вообще подготовить себе законное существование под новым именем. Дел хватает, но мог бы и весточку послать!
Интересно, как Гарри будет объяснять чиновникам, почему он сдает важные экзамены с опозданием на год?..
Ох, остается надеяться, что он придумает себе оправдание. А если придумает и успешно пройдет СОВ, то продолжит ли обучение в Хогвартсе?
Немного подумав, Джинни решила, что продолжит. Гарри очень любил старый замок, всегда говорил, что чувствует себя там в безопасности. Значит – вернется, обязательно вернется! Сама девушка так бы и поступила: поближе к друзьям, подальше от сошедших с ума фанатов. Сидеть в уютной гостиной, просто учиться и не думать о судьбах мира, валять дурака и не дохнуть от тоски в мрачных стенах особняка Блэков – что может быть лучше?! Кроме того, Хогвартс в этом году ждало пополнение студенческой братии: ряд волшебных семей уже изъявили желание перевести своих отпрысков с домашнего обучения на государственное, в честь окончательной Победы над Темным Лордом. Затесаться в толпу новеньких проще простого, а главное – внимание старожилов школы будет рассеянно сразу на нескольких старшекурсников. И если соблюдать определенные меры конспирации, то никому и в голову не придет, что неприметный Джон Джонсон и есть пропавший Герой. Это, конечно, с условием, что Джинни не единственная в своих выводах о смене Гарри имени и внешности…
С другой стороны, недооценивать хогвартских студентов – себе дороже. Могут и догадаться. Значит, если Гарри все-таки будет заканчивать школу, то встает следующий вопрос: на каком факультете?
То, что Шляпу можно уговорить, было известно всем прошедшим церемонию Распределения. К Гриффиндору будут приглядываться сильнее, да и сохранить инкогнито там куда сложнее – пара неосторожных фраз, случайный неосознанный жест, и вот уже вся школа в курсе. За годы жизни бок о бок в одной башне, гриффиндорцы успели неплохо изучить друг друга, а раз так, то и шансов проколоться у Гарри немало. Следовательно, ему предстоит выбирать между родным факультетом и любым другим, кроме Слизерина, конечно же. Что победит, осторожность или верность? В любом случае, нельзя сбрасывать со счетов ни Пуффендуй, ни Когтевран.
Седьмой курс или шестой? Шестой Гарри пропустил почти полностью, но у него еще есть время нагнать программу самостоятельно. Однако лишний год в Хогвартсе может оказаться дополнительной защитой от навязчивого любопытства общественности. И если это так, то шансы вычислить возлюбленного самостоятельно у девушки только повышаются, учиться-то вместе будут. И не только вычислить…
«Ах, Гарри, Гарри, боль моя, любовь моя! Когда жгучее чувство успело трансформироваться в болезненную необходимость? Лишь бы был жив, лишь бы был счастлив – остальное не важно. Мой яд, мой свет, жизнь моя отчаянная, где ж тебя носит? Как тебя услышать, чем помочь? Я найду тебя, слышишь? В любом обличье – узнаю, поддержу, сохраню тайну! Обеспечу надежный тыл, пройду через огонь и воду, все выдержу, все сделаю, обещаю. Я буду ждать тебя глухой ночью, я встречу тебя ясным днем, дам напиться и залечу твои раны. Им, другим, нужен лишь Избранный, Герой, Победитель Волдеморта, а мне – лишь ты и только ты. Любым. И, черт возьми, ты станешь моим, не будь я Джинни Уизли!»

БАБАХ!
- Твою Моргану!!!
Бздынь!
- Черт, это была последняя…
Что-то противно заскрипело и основательно лязгнуло. В наступившей тишине никаких подозрительных звуков больше не наблюдалось, поэтому автор знатного погрома рискнул осторожно высунуться из-под стола. Лаборатория теперь напоминала поле боя: дверь, стены и витраж алели смачными разводьями, изрядно помятый котел валялся у стола, чудом уцелевшая лавка отлетела аж на другой конец помещения. Картину довершали художественно рассыпанные листы пергамента и стеклянные осколки колб.
- Н-да, не быть мне великим зельеваром, - обреченно констатировал Сев. Да уж, чудом жив остался, спасибо рефлексам – под стол его бросило буквально в тот же миг, когда варево опасно затихло и выпустило струйку дыма. От раздавшегося грохота заложило уши, и стоило порадоваться за нордическую стойкость каменной мебели, принявшей удар на себя без каких-либо последствий. Ну, разве что пара новых царапин появилась, да и то – грех жаловаться…
Тоскливо оглядев результат дел рук своих, парень достал палочку и принялся наводить порядок. То, что по задумке должно было быть простеньким Заживляющим – программа третьего курса! – оказалось субстанцией крайне едкой и плохо поддающейся чарам. Сев нахмурился и удвоил усилия. Еще не хватало тут с тряпкой ползать! Нет, он не сноб, но волшебник или где?!
То ли варево получилось особо ядреным, то ли с магией действительно было что-то неладно, но пятна убирались медленно, словно нехотя. Когда исчезло последнее, молодой зельевар с заметным облегчением вздохнул и прошелся по лаборатории Репаро. Разномастные осколки, обломки и обрывки тут же взвились миниатюрным торнадо, а растерянный Сев вновь оказался под столом, отброшенный неожиданной отдачей.
- Дожили! – мрачно буркнул парень, созерцая каменную столешницу. Вздохнул, выкатился из-под стола, сел. Оглядел наведенный порядок… и раздраженно сорвал с волос заколку. Тяжелые густые пряди упали на лицо и Снейп-младший невольно зашипел, когда кожа головы отозвалась неприятной тянущей болью. Оказывается, к прическам тоже надо привыкать, через несколько часов временного удобства заколка начала противно давить, а после неудачного приземления так и вовсе впилась в затылок. И как девчонки ходят?
Оставалось или постригаться, или терпеть. Но у длинных волос, при всех неудобствах, оказалось одно весьма замечательное свойство: ими можно было завеситься как шторкой от окружающего мира, закрыться, спрятаться. А еще так постоянно видно седую прядь, вечное напоминание о пережитых испытаниях. Палочку-то он перекрасил, негоже красоваться перед заинтересованной аудиторией примелькавшимся светлым куском дерева, но эта метка – должна быть.
Смотри, не смей забывать, через что пришлось пройти! Смог же! И сейчас сможешь, подумаешь, всего-то котел пятый за утро взорвался, с кем не бывает. Возьмешь себя в руки, успокоишься. Сквибом не стал, и на том мерси. А значит, и магию свою обуздаешь. Чего ты хотел-то, умник? Чтоб все шло, как по маслу – как привык? Раз – и с факультетом управился, два – и Снейпа не подвел, отчитал занятия. Три – зелье вне категорий осилил, четыре – Волдеморта одной левой… Ну, не одной левой, но сыграно оказалось как по нотам. Сейчас даже и не верилось, что все позади. Выжили, победили, правда, последствия в прямом смысле катастрофические, но угроза еще такая призрачная… Вот теперь хочешь, чтоб магия твоя слушалась как и прежде, хоть разум и твердит, что это невозможно. И ладно бы просто зелья взрывались, черт с ними, можно понять, но когда изменения коснулись бытовых чар – нервы не выдержали.
Что-то подсказывало, что дальше будет только хуже. Стоило начать активно колдовать, как все накопленные магией перегрузки моментально заявили о себе. И что теперь с этим делать? Как исправлять? Раз на раз не приходился, пару взрывов назад экс-Избранный вполне управился с уборкой, не прибегая к тряпке, совку и венику. А сейчас от обычного Репаро так отшвырнуло, будто не Репаро это вовсе, а боевое заклинание. То ли вообще от чародейства отказываться, то ли наоборот – активно колдовать… И ведь совета не у кого спросить: Рон свято уверен, что само пройдет, Драко в такое посвящать рановато, Поттера тем более, а старший родственник снова в Хогвартсе торчит… Куда податься?
Сев и не предполагал, насколько привык к волшебству. Магия всегда была с ним: надежный защитник и помощник, орудие и оружие, верное шестое чувство. Гарри Поттер мог сколько угодно жаловаться на собственную жизнь, но с магией он сосуществовал в полной гармонии – и не ценил этого. Да, приходилось прикладывать усилия, чтоб овладеть тем или иным видом волшебства, однако в глубине души парень знал – стоит захотеть и все получится. Поэтому свои успехи часто принимал как должное, а вот теперь… Все полетело к чертям. Так, наверное, чувствует себя талантливый танцор, лишившийся ног.
Глухое отчаяние захлестнуло юношу. Он, уже нацелившийся на освоение новых горизонтов, рухнул на уровень первокурсника-недоучки! Заново, все заново… Если сильно повезет…
Так, успокойся, успокойся же! Страшно? Конечно, страшно, но не надо паниковать раньше времени. Надо искать способы исправить положение. Раз бесится магия – значит, как-то ее можно приструнить, вряд ли Сев один такой оригинал за всю историю. Наверняка были одаренные личности, чье волшебство сходило с ума, не зря же Рон так спокоен… Правда, рыжик просто предлагал подождать, но сидеть сложа руки никаких сил не было, парень и так себя чувствовал жалким инвалидом. Все, решено: хорош греть задницей лабораторный пол, он идет… А куда, собственно?
Бывший Избранный задумчиво накрутил прядь волос на палец. В библиотеку? Ну да, если не знаешь, что искать, там можно проторчать до второго пришествия, уже проходили. К Дамблдору? Так его еще поймать надо: педсовет-Министерство, Министерство-педсовет, в перерывах еще и замок инспектировать. Комиссии могли сколько угодно признавать Хогвартс пригодным для продолжения занятий, но директор обязан проверить все, а это дело не быстрое. Озадачить дражайшего родственника? А кстати… вариант. Северус не мог не знать, что толкает несовершеннолетнего студента, да еще и с вполне определенным магическим полем, на страшное испытание – сам же рассказывал и про индексы зелий, и про их Мастеров, и даже о последствиях таких нагрузок помянул. Конечно, ситуация у них была патовая, но старший маг прекрасно представлял, на что шел. Знал, что Гарри осилит варево вне категорий, понимал, к чему это может привести… Ну, вот оно и привело.
Покосившись на палочку и отметя мысль послать Патронуса как опасную для жизни, Сев все-таки поднялся и направился к единственному камину, подключенному к сети, намереваясь нанести визит в Хогвартс.

В гостиной предсказуемо никого не оказалось: Малфой и Рон заседали в библиотеке, корпя над домашними заданиями, Поттер все так же безвылазно торчал в своей комнате. Вздохнув, парень достал с полки перо и пергамент – надо было предупредить местных обитателей об отлучке, но разговаривать сейчас с кем-либо попросту не хотелось. Примостившись за столиком, Сев осторожно вывел лаконичное «Ушел в Хогвартс» и поморщился. Мелкая моторика и впрямь была ни к черту, и без того не самый красивый почерк сейчас определенно выглядел натуральным «как курица лапой». Полюбовавшись на разномастные буквы, Снейп-младший психанул и швырнул пергамент в камин. Достал другой лист и медленно написал то же самое. Вот, уже лучше… По крайней мере, на писульки шизофреника в эпилептическом припадке не похоже.
Попытка подписаться окончательно ввергла парня в глухую депрессию: Сев едва не вывел по привычке «ГП». Мысленно сплюнув, он исправился на «СС» и задумался. Хоть и поздно раскаиваться, но вот дернул же черт обозваться в честь старшего родственника! Мог же по-другому, «Сев» не только сокращение от «Северуса», но и от того же «Себастьяна». Ан нет, Герой снова пошел по самому простому пути и назвался тем, чью роль с переменным успехом играл три месяца! Ну не дурость ли?
Дурость, она самая! Чистейшая и концентрированная. Знал же прекрасно, что через полгода снова будет в Хогвартс поступать, еще и волновался, как бы к себе лишнего внимания не привлечь. Ага, молодец, головой-то подумать не судьба! Первая же перекличка, когда профессора еще утруждают себя произнесением имени-фамилии каждого ученика, и вот оно, пожалуйста. «Гринграсс Дафна, Малфой Драко, Снейп… Северус?». Насмешек не оберешься. С другой стороны, было же два Барти Крауча, но невелико утешение.
И это не говоря уже о том, что кое-кто, не будем тыкать пальцем, имеет нехорошую тенденцию подозрительно сильно походить на своего отца, будь то Джеймс Поттер или Снейп старшие. Просто проклятие какое-то! Правда, в глубине души сам Сев ничего против такого положения вещей не имел, но все ж хотелось быть самим собой, а не чьим-то факсимиле. «Остригусь к чертовой матери!» - в который раз пообещал себе парень и приуныл, зная, что к ножницам и не притронется. Ну, что за жизнь…
Дополнив подпись с «СС» на «СС-мл.», он решительно подошел к камину и швырнул горсть летучего пороха себе под ноги.
- Хогвартс, комнаты профессора зельеварения!

За прошедшие пару недель здесь мало что изменилось. Все тот же уютный полумрак, ковры под ногами и темная мебель. Не хватало только стопок пергамента с предположительно гениальными мыслями студентов да черного кота на одной из полок… Сев невольно передернул плечами, сбрасывая с себя морок прошлого, и громко позвал:
- Папенька, извольте показаться под мои ясны очи!
После такого Северус был просто обязан материализоваться в гостиной с палочкой наперевес, но ответом стала тишина. Пройдя по комнатам и убедившись в полном отсутствии присутствия декана Слизерина на рабочем месте, парень хмыкнул и с любопытством направился к одной из стен. Первая же проверка показала – его тайная комната осталась на месте со всем своим убранством. На кровати, застеленной зеленым покрывалом, Сев углядел даже стопку своей старой одежды, венчали которую знакомые до боли круглые очки. Повертев уже ненужные костыли для глаз, Снейп-младший решительно швырнул их в мусорную корзину. Прошлое – прошлому.
Наведя порядок и бесцельно поболтавшись туда-сюда по деканским апартаментам, юноша направился в сторону лаборатории. Только когда за ним закрылась дверь, он вдруг вспомнил, что не знает нового пароля, а значит, если отца вдруг не окажется и в святая святых подземелий, Севу придется подпирать собой стенку в коридоре неизвестно сколько времени. Обозвав себя дураком и понадеявшись на лучшее, Снейп-младший добрел до класса зельеварения и снова освидетельствовал намертво запечатанный проем. Значит, старший родственник пропадает на педсовете, а вот туда соваться не следовало.
Задумавшись на вечную тему «как дальше жить», парень не заметил, как ноги сами принесли его к слизеринской гостиной. Ткнув на удачу в стену палочкой, Сев удивленно приподнял брови, но потом коварно усмехнулся и гордо прошествовал в открывшийся проход. Здесь он бывал, и не раз, но времени как следует оглядеться не выпадало. Зато теперь!..
- Здравствуйте, юный Снейп, - негромко раздалось из темного угла.
- Барон?! Нельзя ж так пугать! – выдохнул юноша, убирая палочку. И тут же прикусил язык: по идее он вообще не должен знать ни расположения гостиной, ни имени призрака. Версия о том, что ему рассказал о них отец, никуда не годилась: ну ладно, Кровавого Барона трудно с кем-то спутать, но вот найти обитель «змеек» просто по описанию коридора…
- На том и стоим, - невозмутимо ответил призрак и выплыл на середину гостиной. – Как ваше самочувствие?
- Не жалуюсь, - осторожно ответил Сев, лихорадочно соображая, как бы вывернуться. Как назло, личный генератор гениальных идей подал в отставку и признаков жизни не подавал, а ситуация тем временем окончательно вышла из-под контроля.
- Это правильно. Педсовет закончится не ранее, чем через три часа, однако мадам Помфри у себя.
- Э-э-э… спасибо за информацию, - безуспешно попытался сохранить трещащее по швам инкогнито парень.
- Обращайтесь, - все так же невозмутимо кивнул Барон. – Должен поблагодарить вас за восстановление замка. Хогвартс ценит это.
- Вы все знаете… - обреченно констатировал Сев и рухнул в ближайшее кресло.
- Разумеется, знаю! – оскорбился тот. – И если б вы пренебрегли своими деканскими обязанностями, то знал бы и весь Хогвартс.
- Кто еще, кроме вас?..
- Не имею понятия, - повел плечами призрак. – На этот счет я ни с кем не разговаривал. Но должен дать вам совет, юноша: если желаете сохранить все в тайне, не гуляйте по замку в одиночестве. Вы слишком хорошо здесь ориентируетесь, это вызовет подозрения.
- Извините.
- Молодость, - хмыкнул Барон. – Позволите провести вам экскурсию?
- Спасибо! – с облегчением улыбнулся Сев и поднялся. Кажется, слизеринское привидение было ничуть не против нового положения вещей, а это здорово облегчало жизнь. – А почему вы никому не сказали?
- Слизерин всегда хранит свои тайны, а факультет не мог остаться без декана. Вы честно служили нам, и это не останется без благодарности.
- Хогвартс в порядке? – полюбопытствовал Сев, с интересом заглядывая за массивную дверь, ведущую к мальчишеским спальням. Поняв, что обзавелся верным союзником, он уже не видел поводов отказать себе в прогулке по местному серпентарию. Уж если и начинать экскурсию по Хогвартсу, так отсюда!
- В полном. Восстановлено все, что было разрушено.
- Отлично! Ух ты! Никогда б не подумал, что здесь так!
За дверью оказалась винтовая лестница вверх. На первой площадке обнаружились три проема, ведущие, как объяснил Барон, в спальни старост. На следующем пролете расположился первый курс, седьмой занимал верхний этаж подземной башни. К удивлению Сева, в стенах имелись и стрельчатые окна из толстого стекла, за которыми зеленела вода озера, пронизанная лучами солнца. Несмотря на то, что такого освещения было явно мало, здесь было достаточно светло, хотя вечный полумрак подземелий изжить не удавалось даже магией. Между окнами торчали факела, увитые серебряными змеями, и сейчас потушенные. Барон сказал, что с заходом солнца они загораются, но не привычным бледным огнем, а зеленым, в цвета факультета.
Спальня седьмого курса Слизерина ничем не отличалась от гриффиндорской: стандартные пять кроватей с балдахинами, рядом тумбочки, над ними – старинные светильники, да пара окон, судя по цвету воды – расположенные совсем близко к поверхности озера. За стеклом плавали стайки рыб и какие-то водоросли, картина непривычная, но весьма умиротворяющая.
- Русалки в эту часть озера не заплывают, - поведал призрак. – Кальмар тоже. Но по ночам здесь вьются озерные светлячки, а когда начинается цветение водорослей, то зрелище и вовсе весьма и весьма красивое. Я бы вам посоветовал занять эту кровать, - Барон махнул рукой в сторону крайней у окна койки. – С нее открывается отличный вид.
- Но разве это место уже не занято? – удивился Сев. – Не мы решаем, кто где будет спать, а домовики.
- С ними можно договориться, - усмехнулся призрак. – И вам пойдут навстречу, юноша.
- Это с условием, что я попаду сюда, а не на Гриффиндор…
Привидение расхохоталось.
- Я там пять лет учился! – надулся Сев.
- Хогвартс выбирает деканом факультета только и исключительно выпускника этого факультета, - нравоучительно заметил Барон. – Вам подыграли, да. Но будь вы истинным гриффиндорцем… - многозначительная пауза.
- Я достал меч из Шляпы на втором курсе!
- Попробуйте достать его сейчас.
Сев растерянно посмотрел на своего визави. До него только сейчас дошло, что привидение активно агитирует его признать себя слизеринцем – заочно, до распределения! И вел себя Барон так, будто будущее уже было предопределено, настолько, что фактически пообещал забронировать для парня койкоместо в спальне семикурсников… Неужели?..
- Добро пожаловать на Слизерин! – чинно поклонился довольно улыбающийся призрак, подтверждая догадку: Снейпа-младшего здесь признали своим и отказываться от него не собирались. Ну, Хогвартс, ну, древний интриган!
Замок определенно считал, что бывшему гриффиндорцу самое место в местном гадюшнике, иначе б не поставил перед практически свершившимся фактом распределения на этот факультет. Студентам всегда давался выбор, который Шляпа учитывала, однако Сева этой привилегии лишили. Даже если он честно отстаивал Слизерин целых три месяца, даже если он сын декана – это еще не повод решать за него! Однако Хогвартс всегда действовал в интересах своих обитателей, значит, свои резоны у замка были. Видать, намечается какая-то глобальная заварушка, и бывшему Избранному снова придется стоять в первом эшелоне…
Н-да, год определенно будет интересным.

Прогулка по Хогвартсу в компании призрака оказалась настоящей проверкой на прочность. Едва они вышли из подземелий, как Барон с умным видом принялся объяснять своему протеже что где находится, куда ведут какие коридоры и вообще взял на себя роль умудренного опытом экскурсовода. Севу оставалось только делать вид, что он тут впервые, с интересом оглядываться и задавать вопросы, всеми силами удерживая на лице серьезную мину. Несмотря на то, что в замке оставались только учителя, соглядатаев хватало. Портреты на стенах даже и не пытались скрыть свое любопытство:
- Доброго дня, Барон. Здравствуйте, юноша! Не знал, что у профессора Снейпа есть дети…
- Вы, наверное, родственник профессору Снейпу? Так похожи, так похожи!
- Я никогда вас не видел здесь! О, будете учиться у нас?
- Какой очаровательный молодой человек…
- Вы определенно знаете толк в моде! Нынче мантии с коротким рукавом просто на пике популярности!..
Вежливо кивая на светский трындеж нарисованных магов и волшебниц, Сев невольно почувствовал себя экспонатом на выставке редких ингредиентов. Успешно маскируясь под простачков, картины явно составляли для себя портрет новенького. Ждать ли от него опасности? Имеет ли смысл оповещать директора сразу или подождать? Очевидный протекторат уважаемого привидения был своеобразной индульгенцией для юноши, не являвшегося сейчас студентом, но вопреки запретам появившегося в замке. Но после того как один из нарисованных рыцарей выудил из котелка перед собой сосиску и шутливо отсалютовал ей чинно шествующей мимо паре, Сев едва сдержал нервное хихиканье. Ну-ну…
Навстречу совершенно случайно попался сначала Толстый Монах, вежливо раскланявшийся с Бароном и весело подмигнувший стоящему со скорбной физиономией парню, потом откуда-то выплыла и Серая Дама, которая слыла самым нелюдимым привидением Хогвартса и дальше когтевранской башни выбиралась редко. А по пути к больничному крылу из пола поднялся зверски разбуженный всякими топающими тут личностями Почти-Безголовый Ник. Горько жалуясь на невозможность нормально подумать о бренности бытия (шастают здесь всякие!), он элегантно приподнял свою голову за кудри, приветствуя, и скорбно сообщил очень печальному Барону:
- Марс сегодня очень яркий, вы не находите?
- Увы, мрак подземелий не позволяет мне увидеть красоты звездного неба, - вздохнул тот.
- Ах, мой друг, намедни одна из звезд навеки погасла. Я часто любовался ею, теперь скорблю, - Ник очень убедительно пошмыгал носом.
- Погасла одна, засияет новая, - философски заметил Барон. – И все вернется на круги своя.
- Да будет так! – пафосно провозгласило гриффиндорское привидение и обратило свой взор на гостя. – Добро пожаловать в Хогвартс, молодой человек. Вы к нам надолго?
- Вряд ли, - признался Сев, всеми силами стараясь не улыбаться.
- Надеюсь увидеть вас в сентябре, - с намеком произнес призрак. – Редко когда дети наших профессоров учатся здесь, и ваше присутствие станет пикантной приправой к местному бытию.
- Постараюсь оправдать ожидания, - несколько неуверенно заверил парень.
- Ни в коем случае! – запротестовал Ник. – Оправдывать ожидания – гробить собственную жизнь, а вы еще так молоды! Живите, юноша, просто живите, и будьте собой. Это намного интереснее, поверьте старому Нику.
- Вынужден с вам согласиться, - с самым серьезным видом ответил Сев.
Призраки довольно переглянулись и чинно распрощались с ним, отговорившись какими-то неотложными делами на благо школы. А парень медленно побрел в сторону белых дверей Больничного Крыла, пытаясь понять, что же это сейчас было. Хогвартс желал видеть его на Слизерине, черт с ним, пусть так, но из всех требований к будущему слизеринцу – просто жить и быть собой? Странное условие. Сбросив с себя блестящие доспехи Героя всея Британии, Сев и так не собирался строить из себя невесть что. Хватит, наигрались. Вот только Хогвартсу-то это зачем? Да еще и в серебристо-зеленом антураже! То ли это какие-то высшие материи, то ли факультет изрядно застоялся и ему просто необходим волшебный пендель в лице особо одаренного молодого волшебника с талантом находить приключения на ровном месте.
А ведь если экс-Поттер развернется в полную силу... Ох, бедный Слизерин!


Глава 11 Дела семейные

К чести мадам Помфри, она ничуть не удивилась – или тактично не высказала своего удивления – факту наличия у нелюдимого Мастера Зелий сына. Поведав изрядно урезанную версию причины плохого самочувствия, Сев покорно выслушал возмущения медсестры на предмет опасных экспериментов, сделал приличествующий ситуации виноватый вид и поковырял носком ботинка пол, изображая раскаяние.
- Активно колдовать не советую, - вынесла вердикт Помфри, ничуть не впечатленная честными глазами очередной жертвы науки. – Но и совсем от использования магии не отказывайтесь: процесс восстановления пойдет быстрее. Думаю, в вашем случае лучшей терапией будет заготовка ингредиентов, и было бы идеально повозиться с домашним питомцем. У вас есть фамилиар?
- Нет, - глухо буркнул Снейп-младший, моментально помрачнев.
- Волшебные существа обладают способностью улучшать самочувствие хозяев, - покачала головой медсестра. – Кроме того, между фамилиаром и волшебником идет обмен магией, который может дать стабилизирующий эффект. Но животное или птица совсем необязательны, цветок тоже подойдет…
Сев представил себя в обнимку с кактусом и фыркнул.
- Впрочем, с вас станется пустить и герань на ингредиенты, - Помфри ехидно сверкнула глазами. – Уж лучше сова. И да, мистер Снейп, не знаю, чем вы питаетесь, но налицо признаки истощения организма. Буйство вашей магии обусловлено еще и тем, что она пытается компенсировать это. Я составлю вам диету, молодой человек, и только попробуйте её проигнорировать!
«Интересно, и как же она проконтролирует?», - скептически приподнял бровь Сев.
- Отцу пожалуюсь! – елейным голоском сообщила та.
Ой. О традиции взрослых стучать родителям на их нерадивых отпрысков бывший Поттер как-то успешно позабыл. И пока он медитировал над шокирующим осознанием того, что за свои выходки будет получать теперь в двойном размере (от профессуры и Северуса), Помфри быстро накидала на листе пергамента список обязательных к употреблению продуктов. Оказалось все не так страшно: мясо, овощи, фрукты и рыба, содержащие необходимые организму вещества. Особый упор был сделан на супы и каши, аж подчеркнуто два раза и для верности обозначено большим восклицательным знаком. Запрещать что-либо медсестра сердобольно не стала, а Сев, припомнив свой тощий вид, решил, что и впрямь выглядит недокормленным. Печальный опыт недвусмысленно намекал на невозможность объяснить женщине сей факт особенностями телосложения, однако Помфри не стала назначать совсем уж убойную терапию в санатории типа «кухня». Зато прописала укрепляющие зелья и отпустила с миром, напоследок все-таки заметив:
- Насчет фамилиара все-таки подумайте.
Вот так быстро обзаводиться новым питомцем казалось предательством по отношению к Букле, однако желание вернуть себе возможность нормально колдовать оказалось сильнее. Чувствуя себя последним мерзавцем, Сев неохотно кивнул:
- Если это так полезно…
- Не повредит, - уверенно сказала медсестра. – И если почувствуете недомогание – обращайтесь, не ждите, пока пройдет само!
Клятвенно заверив, что вот как только – так сразу, Сев удалился, пряча пергамент с врачебными инструкциями в карман. Вот за что уважали Помфри все без исключения, так это за умение не задавать лишних вопросов и недюжий профессионализм. Уже выходя в холл, парень невольно задумался, а правильно ли называть школьного медика медсестрой – все-таки уровень знаний и умений у Помфри был явно выше. Она имела право назначать лечение, да и на результатах экспериментов местных гениев вполне можно было написать не одну монографию… Значит, не медсестра. Фельдшер? Врач? А если и врач, то специализация какая?
Чувствуя, что мысли заносит куда-то не туда, парень решительно направился в сторону выхода из замка. Определенно, требовалось проветриться.
Кровавого Барона, с загадочным видом парящего у гигантских песочных часов с драгоценными камнями, Сев так и не заметил.
- Фамилиар, значит, - задумчиво пробормотал призрак.

Вернувшийся с педсовета Северус застал отпрыска под дверью в свои покои.
– Это что еще за?..
Снейп-младший, взлохмаченный, с горящими глазами, весь перемазанный черт знает чем, нежно прижимал к груди изрядно потрепанную птицу. Почему-то головой вниз. Птица против такого зверского обращения ничего не имела, с интересом оглядывалась, а потом и вовсе выдала очень глубокомысленное «Каррр!».
- Это заговор! – маниакально возвестил парень.
- Не похож, - возразил Северус, изучая слегка пришибленного ворона. Явно молодой, не особо больших размеров, с топорщившимися перьями и поразительным пофигизмом к собственной судьбе, он выглядел пародией на своих гордых сородичей. Ни одна уважающая себя птица не позволила бы держать себя когтями вверх, и уж тем более б не отдалась на растерзание незнакомому волшебнику, но этот экземпляр, похоже, все устраивало.
- Это чудо поцеловалось с гриффиндорской башней, после чего потеряло управление, вошло в штопор и брякнулось мне на голову, - пожаловался Сев, входя вслед за отцом в комнату. – После чего категорически отказалось от меня отцепляться. А тут Барон объявился, сказал, что проблема с фамилиаром решена… Короче, подарок это. От Хогвартса. За дела мои ратные.
- Какое тонкое издевательство! – фыркнул зельевар, отбирая страдальца от птичьих и усаживая на стол. – Ванная – там.
Пока сын приводил себя в надлежащий вид, Северус проинспектировал «подарок». Ворон отделался испугом, не заработав даже сотрясения, на заклинания отреагировал благосклонно и на свободу определенно не рвался. Если чему и оставалось удивляться, так это тому, что бывший Избранный не приволок какое-нибудь древнее чудище из очередной Тайной Комнаты. Ну, а все остальное было в пределах нормы.
Явившийся из ванной Сев ситуацию прояснил ненамного: Хогвартс, по его словам, явно дал понять, что в нем заинтересован, и это подтвердил непосредственно делом. Призраки, портреты и домовики демонстративно все понимали и так же демонстративно не ставили в известность персонал школы, а стоило Помфри заикнуться о необходимости заиметь фамилиара, как тут же этот фамилиар был преподнесен на блюдечке с голубой каемочкой, буквально свалившись с неба на голову молодому волшебнику. Почему именно ворон и почему именно такой – вопрос оставался открытым. Птица выдающейся породой не отличалась, разумом, судя по всему, тоже, зато лучилась нехарактерным дружелюбием. А ведь вороны всегда славились своим строптивым характером и их владельцами оказывались немногие! Эти крылатые посланцы из скандинавских легенд выбирали себе хозяина сами, поэтому считалось, что волшебник с таким фамилиаром достоин уважения просто по умолчанию: подонку, мерзавцу и ничтожеству ворон никогда не подчинится.
Такие птицы всегда выглядели весьма внушительно и роскошно. Острые когти, пугающий клюв, иссиня-черное оперение и бьющее наповал чувство собственного достоинства – куда там совам! А этот экземпляр… Перья – дыбом, взгляд – наивно-удивленный, когтями скребет по столешнице так, что сразу видно – как с ними управиться понятия не имеет. Птенец, недавно вставший на крыло?
- Если птенец, то тебе повезло, - вынес вердикт Северус. – Вырастишь – и будет верен всегда и в любой ситуации, даже если ты сделаешь что-то, что птица расценит за мерзость.
- Кар! – подтвердил ворон. Подковылял к краю столешницы, чуть ли не кувырком брякнулся на колени хозяина и требовательно потянул клювом рукав мантии, напрашиваясь на ласку. Значит, на все согласен. Ну, хоть эта проблема решена.
- Спасибо, утешил. А почему не спрашиваешь, где я был? – провокационно вопросил младшенький, явно пришедший в себя и нацелившийся на новые горизонты.
- Нервы дороже, - честно ответил профессор.
- Меня не любят, - шмыгнул носом Сев и тут же отхватил по лбу свитком пергамента. – Это не педагогично!
- Зато действенно, - зельевар и бровью не повел. Наблюдать за тем, как новообретенный сын разведкой боем пытается выяснить границы дозволенного, оказалось довольно забавно. Отпрыск ненадолго подзавис, после чего предпринял атаку по флангам:
- А тебе в лаборатории помощь не нужна?..
- Свою громи, - отбрил профессор, хмыкнув про себя. Пора приучать ребенка к наличию у него, ребенка, личного пространства, которое он в полном праве обустраивать под собственные нужды.
- Ну вот, я к тебе со всей душой, а ты…
- Приведешь свою магию в порядок, тогда на здоровье. А пока… - Северус задумался. Недуг младшенького неизлечимым не был, максимум полгода – и все войдет в норму. Однако конфликт двух родовых наследий, до полной замены одного на другое, вполне мог перейти в стадию активных боев на поражение. Приятного мало, а в какой-то момент и вовсе придется посадить сына под домашний арест, во избежание последствий для окружающих… Ох, дожить бы без эксцессов до бала у Малфоев! Нет, конечно, младшенького можно и не брать с собой, но это крайне нежелательно. Фактически бал являлся единственной нормальной возможностью легализовать сына хотя бы в глазах старых магических родов. В Хогвартсе сделать это будет труднее, не говоря уже о том, что с будущими сокурсниками лучше познакомиться заранее. Дружбы, может, и не заведут, но на Слизерине прикроют.
Кроме того, Северус помнил, что Гарри был введен в род Поттеров, и хоть он гордо отказался от старой фамилии перед лицом у двух свидетелей, необходимо было уведомить об этом гоблинов. Наследникам традиционно полагалось как минимум два сейфа, с деньгами и родовыми артефактами, и на последний бывший Избранный прав теперь не имел. Значит, юридические процедуры отказа неизбежны, иначе Поттеры могут справедливо возмутиться, а навлекать на себя лишний гнев инквизиторов не хотелось.
И к слову об Инквизиции. Ситуация была непроста, но, посовещавшись с Дамблдором, Северус пришел к неожиданному выводу: старшие Поттеры действительно понятия не имели, кто же все-таки отец Гарри. Родители Джеймса или давали обет неразглашения, или подверглись Обливейту, в любом случае, тайна осталась тайной. Иначе б давно был прислан приказ явиться под ясны очи карателей, а этого не произошло. Раз так, то сидеть в осаде на Гриммо смысла не имелось, и можно было спокойно заняться делами во внешнем мире – пока была возможность.
Северус задумчиво окинул взглядом отпрыска. Тот тихо воевал с вороном, передислоцировавшимся ему на плечо и усердно дергавшим хозяину волосы. Хозяин шипел, грозился подарить птицу таксидермисту-извращенцу на опыты и всячески отбивал посягательства на свою шевелюру. Птица на провокации не поддавалась. Процесс налаживания взаимоотношений шел полным ходом.
Ворон – не сова, в клетку не посадишь, значит, нужны кожаный наплечник, вабило*, вощага* и прочая амуниция, не говоря уже о корме. Хоть волшебные птицы и отличались от своих обычных сородичей, но совсем уж неприхотливыми не являлись, а это значило, что поход в Косой переулок на дальнюю перспективу откладывать нельзя.
- Ты что-то говорил про Гринготтс?..

В «Дырявом котле» царил настоящий аншлаг: толпа празднующих волшебников провозглашала тосты за Гарри Поттера, а огромный портрет Избранного украшал одну из стен. Рядом висело меню с умопомрачительными названиями блюд и коктейлей, один «Вкус Победы» чего стоил. Прочитав чуть ниже «Отбивная по лучшему рецепту Аврората» и «Настойка цвета глаз Гарри Поттера», Сев едва не споткнулся и в ужасе выскочил на улицу, инстинктивно натягивая капюшон чуть ли не на нос.
Но и здесь его ждало новое потрясение. Кажется, послепобедный мир захлестнула новая мода, и какая! Молодежь щеголяла с прическами а-ля Избранный (короткая стрижка дыбом), а некоторые девушки обзавелись всевозможными аксессуарами с изображением молнии. Той самой молнии, которая украшала лоб Гарри шестнадцать лет, уж ее-то ни с чем перепутать было невозможно. Сумочки, сережки и черт знает что еще! Кое-кто, особенно из недавних выпускников Хогвартса, выпендривался несколько изящнее: на мантиях нескольких бывших студентов Сев углядел серебристую вышивку в виде роскошного Патронуса – оленя. А вот студенты нынешние, особенно гриффиндорцы, гордо щеголяли в факультетских цветах «львятника», от чего в глазах рябило и отчаянно хотелось изобрести проклятие дальтонизма для себя любимого.
Косой переулок превратился в филиал обожания Гарри Поттера. Книжные лавки предлагали свежайшие биографии знаменитости, продавались его портреты, значки с вариациями надписи «Гарри, я люблю тебя!», а в одной из витрин было замечено масштабное батальное полотно, изображавшее, по мнению художника, великую дуэль между Темным Лордом и Избранным. Невольно заинтересовавшись, Сев подошел ближе. К реальным событиям, слава Мерлину, картина не имела ровно никакого отношения, но автор явно опирался на рассказы очевидцев. Ядрено-фиолетовая мантия Тонкс, боевые отряды парт под предводительством МакГонагалл, каменные горгульи в небе и даже кроссовки самого Гарри были переданы довольно точно. А вот сам сюжет…
Очень героическая свалка на заднем фоне, полыхающий Хогвартс (видать, для красоты), и на переднем плане – крайне изумленный Волдеморт, похожий на себя как Дадли на балерину, падающий от неопознанного розового заклинания из палочки Избранного. Выражение лица Героя явно срисовывали с пафосных, вечно невозмутимых «хороших парней» из американских боевиков, настолько шаблонно-насмешливым оно выглядело.
- «Побежден силой любви», - прочитал название нетленки юноша и едва сдержал смешок. Дамблдор руку приложил, не иначе.
Представив себе директора, увлеченно малюющего этот «шедевр», Сев затряс головой и поспешил за родителем.
- Как же хорошо, что меня никто не узнаёт! – с чувством сказал он, нагоняя родственника. Но капюшон с головы предусмотрительно не снял.
- Слава – это еще не все? – тонко улыбнулся Северус.
- Не начинай, и без тебя тошно, - тихо огрызнулся младшенький. Ворон на плече очень ехидно каркнул.
До банка добрались без приключений. Сев опасался, что гоблины ему не поверят, но все оказалось куда проще: Джеймс и Лили составили завещание, в котором подробно описали непростую ситуацию с отцовством, поэтому переоформить ячейку с золотом на новое имя оказалось легко. Не потребовалось даже письмо Северуса, составленное им самому себе, и парень перевел дух. Определенная финансовая независимость ему была по душе, но, как выяснилось, расслабляться было рано.
Сыну Лили полагалось еще два сейфа: один с книгами и артефактами, принадлежащими Джеймсу, и один – Поттеров, в котором хранились родовые регалии. Эти ячейки передавались Гарри с достижением им совершеннолетия, что, собственно, уже свершилось, однако…
- Учитывая все обстоятельства… - Крюкохват выразительно окинул взглядом клиента. – Кхм. Видите ли, молодой человек, сейф с регалиями должен был вам достаться в том случае, если б вы решили остаться Поттером навсегда. Однако, как я вижу, выбор вы сделали прямо противоположный, поэтому артефакты передаются другой ветви рода.
- Хорошо, - согласился парень и с легкостью подписал необходимый отказ от претензий на чужое теперь имущество. – А можно заглянуть в первый сейф?
Оказалось, можно. Пока они ехали на тележке до этого хранилища, Сев успел нафантазировать себе несметные сокровища, редчайшие книги и жутко древние артефакты, которые Джеймс предусмотрительно спрятал с глаз долой. Но хоть подобного в сейфе и не оказалось, его содержимое было воистину ценнейшим. Фолианты по анимагии, дополненные на полях лично Мародерами, несколько аврорских учебников, большой медицинский справочник, явно свистнутый из библиотеки Мунго, летопись шалостей разудалой гриффиндорской четверки и их боевой арсенал. А уж там чего только не было! Второй комплект сквозных зеркал, два пергамента со стрелочками, озаглавленные «Снейпоискатель»* и «Эвансоискатель», разного рода глушилки и отвлекалки, светящиеся разноцветные кристаллы и мелкие амулеты. Нашлась и толстая тетрадка с полезными советами на все случаи жизни, а в углу на вешалке обнаружились старые мантии-невидимки, уже потерявшие свои свойства.
Здесь была собрана вся школьная жизнь Мародеров. Пока Северус с изумлением осознавал масштабы деятельности давних врагов, экс-Избранный углядел картинные рамы, торчащие из-за мантий. Вытащив одну, он удивленно присвистнул: это был изумительный портрет Сириуса. Увы, обычный.
Крестный ослепительно улыбался, стоя на берегу озера. За ним возвышался величественный Хогвартс, а над головой синело пронзительно-чистое небо. Кто бы ни был художником, рисовал он с любовью и удивительно точно передал беззаботный и шальной дух что самого Сириуса, что того лета, когда была написана картина. Семьдесят шестой год, надо же…
На остальных полотнах тоже были Мародеры. Акварельный Джеймс Поттер сидел в пронизанном солнечными лучами лесу и нежно перебирал пальцами лепестки лилии. Ремус Люпин в библиотеке, лукаво щурится, а в руке – роскошное перо. А вот и Петтигрю за уставленным яствами столом, шутливо салютует кубком. За спиной – гриффиндорское знамя…
На пятой картине Сев логично ожидал увидеть Лили Эванс, однако отчим и тут преподнес сюрприз. Северус Снейп стоял за кафедрой в круге света и сосредоточенно листал тяжеленный фолиант. В отличие от предыдущих, эта картина была выдержана преимущественно в темных тонах, но не выглядела мрачной. Так и напрашивалась ассоциация с известной пословицей, восхваляющей учение. Мародеры бы никогда такого не нарисовали!..
- Лили увлекалась живописью, - пояснил подошедший сзади Северус. – Не знал, что она написала и мой портрет.
- Но почему его сохранил Джеймс? – растерянно поинтересовался парень.
- Да тут целая коробка в мою честь, - хмыкнул зельевар и протянул сыну очередной пергамент, на котором твердым округлым почерком значилось:

Снейп! Если ты это читаешь, то меня нет в живых. В коробке – прощальный привет от Мародеров, мы это семь лет собирали. Спасибо за наше веселое детство, ты был очешуенным противником! Приятных воспоминаний и привет Гарри.

В коробке оказался ворох мелкого школьного хлама. Несколько студенческих эссе, написанных Снейпом в разные годы и не попавших на столы учителям благодаря четверке гриффиндорцев и криво трансфигурированная статуэтка ангела, которому добавили карикатурно длинный нос и сальные патлы. Пачка фотографий с Северусом и тетрадка с конспектами зелий за шестой курс (к ней крепилась записка с издевательской благодарностью за поданные идеи). Пара колб с непонятным содержимым, хрустальный шарик и прочая мелочь, ничего не говорящая постороннему, но явно памятная.
Удивительно, но на фотографиях не было ничего компрометирующего или унизительного – школьные коридоры, Большой Зал, библиотека, Снейп в одиночку, Снейп в компании других слизеринцев или рядом с Лили. Правда, на одном из снимков был запечатлен эпический бой между Северусом и разъяренным Джеймсом, которому кто-то наколдовал роскошные рога и свиной пятачок… Поттер проигрывал.
- Он действительно готовился умирать! - неверяще выдохнул Сев, рассмотрев трофеи.
- Или предусмотрительность, или уверенность в собственной исключительности, - хмуро ответил зельевар. – В первое я не верю.
- Джеймс считал, что для Лорда именно его семья – наиопаснейшие противники?
- Скорее всего.
- И ведь как чувствовал…
От прежнего восторга и следа не осталось. Теперь, оглядывая сокровища Мародеров, Сев понял, какой обреченностью веял этот широкий жест Джеймса. Он целенаправленно оставлял живую память о себе, готовясь к самому худшему… Как будто понимал, что эра Мародеров навеки канула в Лету.
Уходили в мрачном молчании, забрав с собой книги и кое-что еще по мелочи. Портреты Сев решил не трогать – с одной стороны, ему и хотелось повесить картину с Сириусом у себя в комнате, а с другой – боялся, что под влиянием магии дома Блэков она оживет. А крестный, не посвященный в особенности происхождения Гарри, мог наговорить всякого… А если и не наговорит, то запирать его в ненавистном доме так вообще сущая пытка. Нет уж, пусть улыбается в своем вечном лете семьдесят шестого года, где он действительно был счастлив. Ave, Сириус.

Следующим пунктом назначения в повестке дня оказалась лавка с волшебными животными. Старая безобразная ведьма за прилавком, увидевшая довольно редкого фамилиара, буквально преобразилась и тут же завалила его владельца ценными советами, предварительно вытащив на прилавок всевозможные причиндалы. Их оказалось много: владельцы воронов обычно не скупились на цацки, стремясь подчеркнуть статус своих птиц, но Сев решительно отказался от лишних украшательств. Демонстрировать свою необычность ему совсем не улыбалось, но раз уж Хогвартс расщедрился – деваться некуда. Однако практичность еще никто не отменял, поэтому набор юного владельца ворона состоял исключительно из необходимых вещей.
Если совы вполне спокойно обитали в клетках, то вороны их не переносили – и потому, что считали заточение в них унизительным, и из-за опасности обломать о прутья крылья. Стандартные насесты им тоже не подходили, но для хищных своенравных птиц имелись так называемые присады, по сути те же насесты, но с учетом особенностей строения когтистых лап. Сев выбрал небольшую в виде ветки дерева, которую было удобно и на шкаф поставить, и в Хогвартс взять. Ворон вполне одобрил, а потом и сам пошел навстречу, выделив из хвоста перо для вабила. Его смастерили тут же, продев в кончик небольшое колечко для крепления и украсив получившуюся конструкцию миниатюрным бубенчиком. Такой же бубенчик был надет и на лапку птицы – теперь, как пояснила ведьма, чтобы позвать фамилиара было достаточно щелкнуть по вабилу пальцем. Носить артефакт полагалось на поясе, а от всевозможных повреждений его защищали наложенные на бубенчик чары.
Сумка для корма, вощага, представляла собой кожаный кошель, расшитый бисером и украшенный полоской меха. Выглядело на удивление сдержанно, особенно на фоне прочего подобного ассортимента, сверкающего драгоценными каменьями и благородными металлами. А что особенно радовало – вощага оказалась зачарованной и еда в ней не портилась довольно долго, что тут же заинтересовало вежливо стоящего в сторонке Северуса. Определив такой кошель как заслуживающий внимания для транспортировки некоторых ингредиентов, он, естественно, возжелал вощагу заиметь, что и было сделано.
Зато с амуницией для хозяина ворона пришлось повозиться довольно долго. Вся она оказалась вычурной по самое не могу и ведьма минут на двадцать скрылась в подсобке, выискивая варианты попроще. Наконец из самых дальних загашников магазина достали комплект из кожаных наплечника и наручи*, призванных защитить тело от острых когтей птицы. Наплечник крепился магией прямо поверх мантии, достаточно было приложить его к одежде, а вот наручь пришлось застегивать на ремешки. Зато результат оправдал себя на все сто: движений амуниция не стесняла, сидела ладно и особо не привлекала к себе внимания. Так, наручь легко скрывалась рукавом, а наплечник удобно лег на рубашку под мантию. Довольный ворон потоптался на своем живом насесте, признал его приемлемым и снова занял свое законное место на плече у хозяина, уже без опаски его поранить.
А затем были аптека и книжный, магазины, мимо которых Северус никогда не мог пройти спокойно. Бывший Избранный попытался затащить его и к Фортескью, но Снейп-старший уперся, мотивируя сохранением своей репутации, уж слишком много вокруг студентов. Хрупкая детская психика могла и не выдержать сурового слизеринского декана с мороженкой в руках, а Хогвартс и без того филиал дурдома. Куда уж больше?!
Сев глубокомысленно хмыкал и делал вид, что в свой последний год учебы будет паинькой. Северус светлых надежд на это не питал, но ни словом не обмолвился о толстенном фолианте под интригующим названием «Легенды Мародеров» за их, Мародеров, авторством, который благополучно перекочевал из Гринготтса на Гриммо. В конце концов, спокойная и размеренная жизнь в Хогвартсе скучна и пресна, а Слизерин, ударившийся в аристократический снобизм, действительно нуждался во встряске. Сохранение традиций и следование этикету, конечно, хорошо, но дети совершенно теряли вкус к жизни… Неудивительно, что после выпуска они ударялись во все тяжкие. Большая часть Пожирателей третьего призыва, в число которых попал и Северус, согласились вступить в Темный Орден именно потому, что после семилетней тихой войны в школе со всеми сразу и невозможностью скинуть напряжение, не потеряв в глазах сокурсников лицо, они отчаянно искали выход скопившейся агрессии. Шутка ли: в коридорах держи ухо востро, ибо против тебя аж три факультета, а в гостиной не смей дать слабину – ты же слизеринец, ты сильный. Вот оно и рвануло, как только появилась возможность.
А что будет сейчас? Хоть и вывернулись темные маги, нашли лазейку, но давить «змеек» будут страшно. Выдержат ли? Послевоенное поколение особой выдержкой не страдало, а чистокровные еще и впитали реваншистские настроения родителей. Второе, на этот раз – окончательное, поражение Темного Лорда усугубит ситуацию еще сильнее… Слизерин нуждался в реабилитации. Хоть бы и в глазах его воспитанников.
И если бывший Избранный сумеет это сделать – то черт с ним, с Кубком Школы. Главное, пережить этот семестр и надеяться, что дальше сын не подведет. А надежный тыл ему обеспечит Северус.

_________
Вабило - предмет, являющийся необходимой принадлежностью охоты с ловчими птицами, служащий для привлечения их внимания и приманивания. Это могут быть голубиные, утиные, гусиные крылья, сшитые вместе или закрепленные к проволочному каркасу, обшитому материей, или шкура лисицы или белки, набитая сеном или льняными очесами. В данном случае автор извращает предмет в угоду собственной обкуренной фантазии, волшебники они или где?

Вощага - сумка для корма

Наручи - элемент доспеха, призванный защищать предплечье от локтя до запястья. Для соколиной и около того охоты в качестве «седла» на руке для птицы используют перчатку, но я снова натягиваю реальность на глобус во имя Идеи. Ня.

«Снейпоискатель» - нагло свистнут из «Магии Крови». А я предупреждала! ;)


Глава 12 Последние приготовления

- Леопольд, выходи! Выходи, подлый трус! – заголосил черный антрацитовый шар, с легкой руки особо одаренных поименованный палантиром.
Дежурный демон обреченно закрыл лицо ладонями, но честно взял себя в руки и пошел докладываться начальству.
- Князь, там снова эти.
- По делу или как всегда? – уточнило начальство, именуемое в Инферно князем Харр-Эрри, ответственным за контакты с миром смертных.
- Вроде по делу.
- Да ну неужели… - пробормотал он, направляясь к Вратам во внешний мир. – Не прошло и полгода, проснулись!..
Демоны с древних времен поддерживали контакт с людьми, и всегда были от этого в выигрыше. А их предводитель, амбициозный Люцифер, никогда не отказывался от планов захватить мир смертных, которых расценивал исключительно как низшее звено в пищевой цепочке. Поэтому когда в 1971 году по земному летоисчислению эти жалкие создания, попытавшись пробурить очередную скважину для добычи газа*, случайно открыли портал в Преисподнюю, демоны даже не насторожились. «Ага!» - коварно решили они. – «Щас мы вам устроим прорыв Инферно!».
Устроили. Потом долго отмывали дворец Люцифера от автографов в стиле «Сатана капут!» и выкуривали из самых неожиданных уголков Ада любопытных исследователей. Жалкие людишки последовательно закинули в Ад пару баллистических ракет с ядерными головками, потом десантировали спецназ из демонологов, возглавляемый отставным полковником, а ныне церковным батюшкой, а потом и вовсе применили самое страшное оружие всех времен и народов. Стройбата, оперативно тянущего к Вратам трубу для бесперебойной подачи святой воды, демоны не вынесли. Пришлось заключать перемирие.
И провести несколько экскурсий: местные маги были почему-то свято уверены, что в Аду тепло и весело. От желающих повидаться лично с Пиночетом, Сталиным и Торквемадой отбою не было, а демоны замучились отправлять любителей давно почивших в бозе грешников к некромантам.
- Здорово, княже! – поприветствовал демона начальник очередной делегации. - Что за ересь происходит?!
- Это не мы! – открестился тот.
- И не мы тоже, - вздохнул человек. – А если подумать?
- Хлебало заверни, смертный, - хмыкнул князь. – Будешь мне тут условия ставить…
- Не буду, - подумав, согласился волшебник. – И все-таки: что за нафиг?
- Старлей, не нарывайся.
- А куда я денусь, у меня приказ! Скажи, княже, вы Магию с ума свели?
Демон расхохотался.
- Спасибо за комплимент, но нет. Мы, знаешь ли, не самоубийцы. В отличие от некоторых, - Харр-Эрри ехидно сверкнул глазами.
- Княже! – взмолился старший лейтенант. – Не порть репутацию чекистов, у нас вся страна уверена, что мы можем даже Люцифера разговорить! Не выполню приказ – сошлют в Сибирь. К медведям. В ГУЛАГ, - волшебник очень убедительно хлюпнул носом. – Не дай сгинуть сиротинушке-е-е-е-е!..
Демон убился фейспалмом. «Сиротинушка», детина под два метра и с наглыми серыми глазами, стоял со скорбной рожей и честно делал вид, что в паспорте место жительства у него совсем не Новосибирск. Ну, вот совсем-совсем не. И вообще, он москвич в пятом поколении, а москвичи жуть как боятся суровых сибирских медведей.
- А еще я еврей, - промокнул глаза платочком страдалец.
- Таки шо вы говорите?! – удивленно захлопал глазами один из сопровождающих.
- Изя, не пали контору! – шикнул на него командир.
- Шо таки Изя, шо таки Изя?! – сержант упер руки в боки. – Изя тут вообще за компанию! – и уже демону: - Княже, вы хотите аргументов? Их есть у меня!
Харр-Эрри только рукой махнул. Цирк повторялся каждый раз в разных вариациях, даром, что волшебники ничего экстраординарного не спрашивали. Демон ломался виду ради, а старший лейтенант, за время их редкого общения, успел назвать себя и чукчей, и интеллигентом-ленинградцем, и даже в роли расстрелянного лично Сталиным побывал. Наблюдать за ужимками этого смертного было забавно, особенно когда разговор плавно скатывался в религию: тут-то маги резко вспоминали, что хоть они и атеисты, но атеисты православные, и грудью на амбразуру бросались защищать святое. Но сейчас не время смеяться над убогими, хоть и смертные, а все-таки чародеи. В конце концов, почему б и не сказать? Рано или поздно догадаются сами, так уж лучше рано – можно будет понаблюдать за бурной деятельностью этих сумасшедших.
- Значит так, товарищи, - встал в пафосную позу демон. – Сегодня, в четыре часа утра, без объявления войны… Ай, да фиг с вами. Рагнарёк начался, вот что!

***

- Раз-два-три, раз-два-три… Хватит ржать, идиоты! Уизли! Руку на талию, лицо попроще и смотри «даме» в глаза!
- Декольте интереснее! – хрюкнул Рон и оттянул Севу воротник мантии, с энтузиазмом заглядывая внутрь.
- Нахал! – с оскорбленным видом возмутилась «дама» и отвесила другу шутливую пощечину. От второй за реплику «Ой, было бы на что смотреть!» хохочущий рыжик успешно увернулся.
- Идиоты, - констатировал Малфой, патетически прикладывая руку ко лбу. Идея обучить своих неотесанных союзников основам этикета, в том числе и танцам, из коварной быстро деградировала до самоубийственной.
Нет, сначала все было вполне терпимо и обещало отличную развлекуху с элементами садизма – Драко успешно убедил сообщников в необходимости уметь танцевать, честно показал движения простенького вальса и заставил учеников отрабатывать их друг на друге. На роль дамы из вредности назначил бывшего Поттера («Волосы длинные!» - «Так ща побреюсь!» - «Сделайте меня развидеть это!!!»), уселся в кресло и принялся командовать. Ожидаемых возмущений он так и не услышал, зато в полной мере ощутил прелести преподавания в условиях развеселившейся аудитории.
- Заткнулись оба! Начали заново. Уизли, пригласи «даму» на танец.
Рон прокашлялся и сделал суровое лицо.
- Мадам! – проникновенно начал он. – Я старый солдат и не знаю слов любви… - он от души пошаркал ботинком по полу, изображая скромность. – Не будете ли вы так любезны, и если вас не затруднит… Короче, пошли плясать!
- Заметано, чувак! – обрадовалась «дама» и сгребла кавалера в охапку. Малфой со стоном закрыл лицо руками, а сладкая парочка пошла выписывать кренделя по залу.
- Слышь, коза, ты мне типа нравишься! – продемонстрировал знание этикета Уизли.
- Ага, такая же фигня… Блин, ноги отдавишь!
- Так, стоп!!! Все сначала! Хватит придуриваться, я для вас стараюсь!
Ответом стал дружный хохот. «Гриффиндорцы!» - разозлился Драко и подавил желание проклясть сообщников посильнее. Это надо просто пережить.
- Успокойся, - посоветовал Снейп-младший, подходя к сокурснику. – У нас на все про все осталось полторы недели, а ты тут со своими вальсами.
- В приличном обществе… - начал было Малфой, но Рон его перебил:
- Мы общество неприличное, смирись уже! Взялся учить, так научи чему-нибудь полезному, а не этим вашим замашкам аристократическим.
- Вот-вот, - подхватил Сев. – В каком там танце отрабатываются движения палочкой и базовые дуэльные позиции?
- Mortis Saltatio, - хмуро буркнул Драко. – Он очень сложный, вы не сможете…
- Сможем, - отрезал Уизли. – И «Лунный» покажи.
- Сами напросились! – мрачно посулил Малфой и нехотя поднялся. Черт, чем он думал, когда соглашался на все это?!
А вот своим аристократическим гонором и думал. Драко не желал пятнать свою репутацию чистокровного в энном поколении общением с неотесанными чурбанами, но решил, что ему по силам сделать из чурбанов приличных людей. В его, малфоевском, понимании, конечно же. Однако чурбаны наотрез отказались приучаться к утонченной элегантности, холодной вежливости и нюансам расположения столовых приборов во время ужина. Мы не аристократы, не усложняй нам жизнь красивыми условностями, практичность – наше кредо!
Мысленно сплюнув, Драко решил начать приобщение к ценностям элиты волшебного общества через танцы, практичность которых сомнений не вызывала. Ведь что такое, в сущности, танец? Правильно: ненавязчивая физкультура, оттачивающая умение владеть собственным телом. А некоторые её элементы – взмахи руками, прыжки, переходы, - вполне могли использоваться во время боя. Маги это прекрасно понимали, и до наших дней из глубины веков дошло аж семь танцев, основанных на «дуэльных» движениях.
Обязательными к изучению считалось три из них: Mortis Saltatio, он же «Пляска смерти», Лунный танец и ирландское кейли, все они отличались сложными движениями, отработка которых занимала месяцы, если не годы. Но и результат того стоил! Правда, чаще обходились облегченными версиями этих танцев, особенно на разного рода вечеринках-посиделках, когда в круг выходили исключительно развлечения ради… И все равно – за полторы недели, без подготовки, без базовых навыков, выучить хотя бы один из них невозможно. Даже Избранному.
Но Избранный уперся, и пришлось сдаваться на милость победителю. И вот тут Малфой взвыл. Помимо практики с него потребовали еще и теорию, за теорией – историю, и где-то часа через два Драко обнаружил, что они обсуждают процентное соотношение колбасы к сыру на бутерброде, а занятие так и не началось. Оборвав дискуссию на самом интересном месте (молодые маги вплотную приблизились к прорыву в кулинарии), слизеринец наколдовал на стене зеркало и чуть ли не за шиворот развернул к нему учеников.
- Вы должны видеть, как двигаетесь, - хмуро пояснил он. – «Пляска смерти» танцуется в хороводе, но пока будем так.
Как оказалось, внятно объяснить, что требуется, повторить раз триста и не сорваться на Третье Непростительное невероятно сложно. Малфой шипел, ругался, раздражался все больше и больше, в конце концов, попытался сбежать, но ему не дали… Правда, до греха доводить тоже не стали, и вдоволь насладившись непередаваемой физиономией Драко, Сев все-таки пришел на помощь, внеся дельное предложение по организации учебного процесса. Доведенный до ручки Малфой попытался его зверски убить («А раньше не мог сказать?!»), но в итоге все пошло на лад: в углу зала материализовался рояль, самостоятельно наигрывающий мелодию, а танец разбили на условные отрезки по пять движений. Выучили-отработали первый, передышка, выучили-отработали второй, передышка, все сначала и так по кругу.
Mortis Saltatio* происходил из Средневековья, рожденный эпидемиями чумы, войнами и усиливающейся католической церковью с её видением бренности бытия. Перед смертью все равны, она неотвратима и безжалостна, она – судья и палач, верная спутница бедняков и королей. В волшебных мистериях того времени «Пляска смерти» была обязательным элементом, своеобразным ритуалом и, в духе средневековой философии, очередным напоминанием вечного «Memento mori». Танец всегда начинался неожиданно для собравшихся, символизируя известную внезапность конца жизни. Один из волшебников облачался в мрачный черный балахон, доставал флейту из человеческой кости и заводил заунывную мелодию, кружась среди людей. Потом останавливался у одного из гостей, брал за руку и вел за собой. Потом второго, следующего… И так, пока в процессию не оказывались включены все присутствующие. «Смерть» замыкала круг, становилась в центре хоровода и снова начинала играть на флейте – но уже не заунывно, а вполне себе боевито. Танцоры кружились по часовой стрелке, периодически хлопая в ладоши под ритм и синхронно взмахивая палочками, осыпая себя и Смерть яркими искрами. Пока мы живы – мы живы, значило это.
Лунный* же принадлежал эпохе Возрождения и имел целых три варианта. Число его участников обязательно должно было быть четным, танцевали или только мужчины, или только женщины, или в разнополых парах. Изначально он являлся аллегорией на лунный цикл, почему и так назвали, а впоследствии стал и своеобразной демонстрацией его участниками своей ловкости и выносливости. Начинался танец с медленных плавных движений, затем ритм его нарастал, и не сбиться в череде крутых разворотов и сложных пасов руками было крайне сложно.
Ирландское кейли являлось совсем уж поздним заимствованием, но маги оценили его акцент на ноги и четкий ритм, а особенное очарование в глазах чистокровных кейли приобретало и своим откровенно волшебным происхождением от лепреконов, и наличием в музыкальном сопровождении скрипок. После того, как церковь имела несчастье объявить скрипку изобретением Дьявола, колдуны и ведьмы полюбили этот инструмент просто из принципа.
- Почему нам не рассказывают этого в школе? – вопросил Сев уже за ужином.
- Потому что эта почетная обязанность возложена на старост, - хрипло пояснил Малфой. Ораторские упражнения несколько часов к ряду явно не пошли ему на пользу. – Мы на факультете всегда объясняем грязнокровкам, как они должны себя вести и что знать.
- А почему у нас не так?
- Потому что Гриффиндор!
- Да нет, у нас тоже, - припомнил Рон. – Перси, помнится, кого-то воспитывал пару раз.
- А мы с Гермионой…
- …Дружите с чистокровным волшебником, - скривился Малфой. – Предполагается, что Уизли вам помогает.
- Рон?
- А что – Рон? Спросили бы, ответил.
- Гениально, Уизли. Грейнджер сама прочитает, Поттеру все простительно, можно не напрягаться, а мне тут мучиться.
- Ну, кто ж знал, что так выйдет! – хмыкнул бывший Избранный.
- Не слышу возмущения, - ехидно заметил Драко.
- Было бы чему… И вообще, готовься к худшему. Я на Слизерин пойду, так что с тебя ликбез по традициям факультета.
- Какие мы самоуверенные, - фыркнул потенциальный сосед по комнате. – А Шляпу Конфундусом?
- Шляпа меня даже спрашивать не будет, они там с Хогвартсом сговорились, - пожаловался Сев и изложил историю утренних приключений.
- Что и требовалось доказать, - удовлетворенно припечатал Рон. – Я тебе это сразу говорил.
- Хоть какая-то в жизни определенность. Кстати, а на балу что меня ждет?
Малфой переводил взгляд с одного на другого, пытаясь осознать услышанное. Взвали Хогвартс на него непонятные обязанности, Драко б из кожи вон лез, чтоб оправдать оказанное доверие. В мире магии все имело свою цену, поэтому помощь замку просто обязана была окупиться сторицей! Фамилиар в подарок – тому пример, и ведь это только начало. Подкованный в традициях Малфой сразу оценил потенциал ворона: он как минимум являлся индульгенцией на Слизерине, где теперь никому и в голову не придет возмущаться непонятным происхождением деканского отпрыска. Вряд ли Сев назовет имя своей матери, а такая скрытность сразу наведет на подозрения – или он полукровка, или результат адюльтера, иначе к чему таинственность? Но ворон сразу же отобьет все претензии. Какое там к черту происхождение, когда ТАКАЯ птица в фамилиарах!
Хогвартс определенно стремился сделать своего протеже вызывающим доверие. А значит, ставки в игре были высоки. Но гриффиндорцы и бровью не повели, придя к тем же выводам! Вот ведь… самоуверенные придурки!
- Малфой, веришь, нет, но до Хогвартса еще дожить надо, - опередил справедливые возмущения местный легиллимент. – Считай бал первой проверкой на вшивость. Ну?
- Да ничего там не будет, - огрызнулся раздраженный Драко. – Соберутся разночинцы, поэтому политеса по минимуму, упор на традиции, а они просты как мысли Уизли.
- А что за традиции?
- Прочтешь в Церемониальном Кодексе, - отрезал слизеринец. – Узнаешь много нового.
- Не кипятись. А почему…
- Мерлин, чувствую себя Артуром Уизли! – тоскливо взвыл наследник гордого чистокровного рода. Рон успешно подавился чаем. – Столько вопросов за один вечер!
- Не быть тебе преподавателем! – сочувственно вздохнул Сев. Драко передернуло.
- Бедный крестный…
- Он получает от этого извращенное удовольствие, - сдал семейную тайну бывший Поттер. – Ты бы видел, что студентота в сочинениях ваяет!..
Разговор плавно перешел на обсуждение преподавательских будней. Но засидеться за чаем с сосисками Малфой все-таки не дал, решительно оборвав очередную байку на самом интересном месте и чинно удалившись спать. С утра ему предстояло осилить домашнее задание, а потом снова в подземелья Гриммо, в зал, на скорую руку переоборудованный под танцевальную студию. Драко тешил себя надеждой, что заинтересовавшиеся практической стороной древних волшебных традиций, гриффиндорцы возьмутся за ум и станут наконец-то приличными членами общества. Ну, младший-то Снейп никуда не денется, а вот Уизли…
Ах, Уизли! Чистокровнейший род, названный Предателями Крови за то, что якшаются с магглами? Три раза ха! Будь так, и от чистокровности у рыжих не осталось б ничего еще много лет назад. Когда-то Драко всерьез засел за фолианты, выискивая истоки унизительного прозвища – уколоть поттеровского дружка посильнее и вытащить на свет нелицеприятную правду… В то, что правда заключается в банальном разбавлении крови, слизеринец не верил. Это было явлением повсеместным, но Предателями величали почему-то только Уизли. Значит, имелась куда более веская причина. И когда Драко её обнаружил, то не поверил своим глазам. А потом предпочел молчать в тряпочку, потому что ссориться с волшебниками ТАКОГО потенциала попросту неразумно! Младшие Уизли, скорее всего, ни о чем не подозревали, и подавать им идею развить эти семейные таланты – так проще самому заавадиться, быстрее будет.
Несколько веков назад род Уизли славился своими артефакторами. Они могли сделать что угодно из чего угодно, в частности, знаменитое Зеркало Еиналеж – их рук работа. Рыжие чувствовали потоки магии, видели их, умели направлять… Все было просто замечательно, пока тогдашний глава рода не ударился в Темные Искусства. Что произошло дальше, история умалчивала, но по отрывочным намекам Драко понял – пролилось немало крови. Погибло почти все семейство рыжих. В живых остался только младший сын, который проклял отца, отрекся от него и предал забвению все наработки рода, так необходимые другим волшебникам. Тогда-то Уизли и прозвали Предателями Крови, и совсем не за дружбу с магглами и грязнокровками…
Столетия спустя, истинная причина возникновения унизительной клички забылась. Зато в девятнадцатом веке расцвели буйным цветом весьма шовинистические идеи чистокровных, а поскольку Уизли с магглами и тогда поддерживали контакты, то их Предательство обрело новый смысл. Тем не менее, сейчас, как понимал Драко, род все-таки стал возрождать свое наследие: Артур пытался магически модифицировать маггловские штучки, которые явно воспринимал как артефакты, а деятельность близнецов и вовсе полностью лежала в плоскости артефакторики. Сознательно или нет, но – весьма активно и успешно, Уизли возвращались к самим себе.
А получив одного из них в свое неполное распоряжение, Малфой моментально сообразил, что если поспособствует раскрытию семейных талантов и, таким образом, фактически восстановит род, то поимеет с этого много вкусностей. Правда, начал он с безуспешной попытки привить поттеровскому дружку необходимую (по его мнению) аристократичность…
Ха! Малфой не сдаются! «Ничего, Уизли, душу из тебя вытряхну, а человеком сделаю», - успокоил сам себя Драко, тут же позабыв о своем неудачном дебюте на преподавательском поприще.
Знал бы он, к чему это приведет…

Несмотря на поздний вечер и усталость, Сев мужественно боролся со сном. Какое там спать, когда ночь на дворе! Все самые интересные дела свершаются под её покровом, все коварные планы и их реализация – только после двенадцати часов, и никак иначе. И вообще, днем все видно, а темнота – она индивидуальна, невольно сбрасываешь с себя все социальные маски и становишься самим собой. Вот и сейчас Снейпу-младшему было почему-то легче начинать заново нелегкий путь освоения письменности, базового навыка, сверкать отсутствием которого в семнадцать лет – себя не уважать. Ну, уж нет, он Темного Лорда победил, василиска зарезал и вообще ратных подвигов насовершал столько, что и Годрику не снилось. Самооценка юноши давно поднялась с отметки «ниже плинтуса» на «чуть выше пола», поэтому он решительно заточил свой верный меч, в роли которого выступило перо, и пошел на штурм пергамента. Почерк надо было восстанавливать.
Припомнив свой первый класс маггловской школы, Сев занялся высокоинтеллектуальным бумагомаранием. Палочки-крючки-кружочки отмел сразу, стал писать латинский алфавит, повторяя каждую букву несколько раз и примериваясь к удобству её изображения. «А» заглавная, «а» прописью, а если стилизованно, а если одним росчерком… А если кончик пера срезать под другим углом? Так еще ж и с подписью что-то делать надо, старая закорючка никак не подходит.
Пальцы слушались отвратительно, перо скакало вверх-вниз, а среди двадцати разномастных букв «А» не было и двух похожих. «Нда, - кисло подумал страдалец, - с палочками я погорячился».
- Кикимер, у нас есть прописи?
Ухмыляющийся домовик вручил хозяину стопку разлинованного пергамента. Обводя пером пунктирные буквы, Сев чувствовал себя последним идиотом, но, взглянув на результат, со вздохом смирился. Дрожащие линии, кляксы и невесть откуда взявшиеся росчерки – видать, по старой физической памяти тела.
Методом научного тыка выяснилось, что с такой мелкой моторикой об острых перьях и думать нечего – кончик цеплялся за малейшие шероховатости и начинал выписывать кренделя. В лучшем случае буква обзаводилась излишне вычурным хвостиком, в худшем – здравствуй, клякса, давно не виделись. Зато перо ширококонечное эту проблему решило на раз, образовав две новых: линии получались толще, и чтоб текст не сливался в одно черное пятно, писать приходилось крупнее, а в силу особенностей такого пера о быстроте можно было позабыть. Правда, буквы стали напоминать готический шрифт, но это уже мелочи.
Помедитировав над извечной проблемой «быть или не быть», бывший Поттер взялся за ширококонечное перо. Черт с ним, выпендриваться – так по полной программе!
Перемазав пальцы чернилами, и обзаведясь художественным пятном на щеке, юное дарование загрустило. И решило развлечения ради в очередной раз подергать собственную удачу за хвост, принявшись зверски издеваться над ни чем не повинным пером. Но после того как банальная Левиоса чуть не спалила стол, от экспериментов с магией Сев решительно отказался: стол был хороший, да и птичку жалко… Ворон, завидев струю огня, шарахнулся со своего присада так, что слетел на пол вместе с присадом. Хорошо хоть шкаф не гриффиндорская башня, падать недалеко.
- Кар! – жалобно возмутился ворон.
- Сам в шоке! – развел руками хозяин и сгреб птицу в охапку. Устроившись на подоконнике и усадив фамилиара на какую-то внезапно объявившуюся рогатую черепушку (у Дома были свои представления о насестах), Сев вдруг задал убийственный по своей гениальности вопрос: - Ну и как же мне тебя назвать?
Ворон скептически посмотрел на него. Ну да, хозяин, ты б еще через полгода опомнился…
- Хугген? – припомнил скандинавскую мифологию экс-Избранный.
Птица гордо отвернулась. Оно, конечно, красиво и пафосно, да вот хозяин на Одина ну никак не тянул. Если вот только глаз выклевать…
- Деймос? Хм, нет, на ужас ты как-то не похож. Хронос? Что, не нравится? Ну, ты и привереда. Ща как Фрейдом обзову, будешь знать… - Сев задумчиво потер подбородок. То ли ночь на него так действовала, то ли плотное общение с Драко за традиции дало свои плоды, но имя фамилиару хотелось дать посолиднее. И чтоб с намеком. – Дрейвен?..
Перебрав еще ряд вариантов, и получив клювом в руку за «Саурона» («Ну ладно, Мелькор… ай, больно же!»), бывший Поттер вспомнил, что он теперь вообще-то Снейп, и просто обязан подумать головой. Птица была подарена Хогвартсом, значит, в честь Хогвартса её и называть, а не выпендриваться с именами по принципу «лишь бы круто звучало».
- Годрик Гриффиндор? – ворон оскорбленно вздыбил перья. Ладно, черт с тобой… - Салазар?..
- Кар!
- Салазар?! Серьезно? И это называется не выпендриваться… - Сев вдруг отчетливо представил себе чудную картинку: свежепоименованный птиц улепетывает от него по коридору, а сам хозяин орет благим матом на весь этаж «Слизерин, скотина, отдай печеньку!». Нет уж, будет просто Зари.
Неожиданно ладони коснулось невесомое прохладное прикосновение магии. Сев растерянно посмотрел на свои пальцы, пытаясь понять, что бы это значило. Это так устанавливается связь с фамилиаром? Но ведь с Буклей такого не было… Или он не заметил?
Припомнив наставления Помфри, юноша направил палочку на местами подкопченный стол.
- Репаро!
Медленно, словно неохотно, но мебель приобрела первозданный вид, и даже раскиданные листы пергамента сложились неаккуратной, но стопкой. По сравнению с предыдущим буйством магии – это уже прогресс, и какой! Значит, не все потеряно, значит, все еще будет хорошо. Ворон, конечно, не панацея, а эффект налицо. Если это, конечно, не совпадение…
Покосившись на часы и решив, что половина третьего утра – самое время, Снейп-младший подхватил Зари на плечо и помчался вниз, в облюбованную заговорщиками залу. Границы адекватности собственного волшебства следовало проверить, и черт с ним, со сном!
Нет, действительно, ну а вдруг?!

Ночные эксперименты ни к каким катастрофическим последствиям не привели и «вдруг» не случилось. Дом остался цел, рояль тоже, а юный экспериментатор опытным путем выяснил, что испепелить себя на месте бытовыми чарами в принципе можно, но надо сильно постараться. Правда, его магия снова впала в маниакально-депрессивный синдром, и эффект заклинаний продолжал варьироваться от «Данунафиг, что это было?!» до «ровным счетом ничего». Золотая середина объявляться не собиралась, но и без разрушений обошлось. После незапланированного костра Инквизиции на одном отдельно взятом столе Сев посчитал это благим знаком и благополучно отвалился спать, намереваясь проваляться до обеда. И, естественно, ему не дали.
Драко Малфой излишним гуманизмом не страдал, с собственной магией дружил, поэтому после двадцати минут неравных боев на поражение сумел стащить сонную тушку будущего слизеринца с кровати, умыть ледяной водой и успешно избежать страшной кары. А дальше пошло по заведенному распорядку: литр кофе, бутерброд с маслом, заунывная лекция на тему приличий и ударная физкультура в блэковских застенках. Холодный душ, обед, теория, практика. Душ, ужин, спа-а-а-а-а-ать…
- Осталась всего неделя/пять дней/три дня! – вещал палач и гонял заговорщиков до седьмого пота. Кажется, Малфой прочувствовал вкус власти и попросту наслаждался возможностью покомандовать строптивыми гриффиндорцами. Гриффиндорцы молчали просто из принципа. А дело медленно, но верно, двигалось вперед.
Где-то за два дня до конца каникул их пестрая троица умудрилась успешно оттанцевать от и до «Пляску Смерти», не запутавшись в движениях и собственных ногах. До идеала было ой как далеко, но это уже нарабатывалось практикой. С горем пополам осилили и кейли, правда, смотреть на потуги учеников без хохота у Малфоя не хватало никакой выдержки. Зато Драко, попрактиковавшись заодно в проклятиях, сумел выработать у Рона условный рефлекс на болтовню с набитым ртом. Огребя пару раз жалящее заклинание в интересное место, рыжик предпочел есть молча, мрачно зыркая на экзекутора.
Снейп-младший оказался за столом более обучаем, вероятно, в силу того, что сидеть сгорбившись и не топить пряди длинных волос в тарелке было крайне затруднительно. Тут не помогала даже заколка, подозрительно часто падавшая на пол под совершенно невинными взглядами Малфоя. Однажды у жертвы слизеринского произвола не выдержали нервы и проснулось фамильное поттеровское упрямство, которое, видимо, въелось намертво. Сев, ничтоже сумняшеся, выудил из личных вещей бывших обитателей Гриммо какой-то девичий журнал, посвященный прическам, и довел своих гостей до истерики, пытаясь изменить имидж. Особого волшебства не требовалось: достаточно было направить палочку на зеркало и представить нужный вариант парикмахерских извращений, а отражение послушно принимало задуманный вид. Тут-то и выяснилось, что короткие стрижки автоматически акцентируют внимание на длинный нос, а рыжий цвет не идет Снейпам от слова вообще. И завитушки с блестками. И хвостики.
Особенно хвостики.
- Кто бы знал, что Ужас Подземелий такой щеголь! – заявил проржавшийся Рон, за что тут же огреб в двойном размере. – Не тронь рыжий, у меня и так пять братьев, тебя еще не хватало!
- Не вздумай краситься в жалкую пародию на меня! – тут же запротестовал Малфой, перехватив задумчивый взгляд экспериментатора.
- Мда, две блондинки в команде – уже перебор, - согласился Сев и увернулся от подушки.
А потом были сборы, лихорадочное дописывание домашнего задания и обещания писать как можно чаще. Но за всей этой суматохой явно сквозило понимание того, что спокойным дням снова приходит торжественный конец. За надежными стенами Гриммо оставался один на один с собой, собственной магией и Джеймсом Поттером Сев, которому еще предстояло заявить о себе в мире волшебников и разобраться в вывертах Судьбы. От нелегкой доли Избранного он избавился, но и сойти со сцены не мог – долг обязывал. Как морально подготовиться к новой схватке, но уже за Слизерин?.. Драко Малфой уходил буквально на фронт, и именно ему предстояло встретить первый удар от взбудораженной общественности – плечом к плечу с другими слизеринцами, снова держать осаду, терпеть насмешки и бойкот. И, под перекрестным огнем трех факультетов, еще умудряться тянуть Рональда Уизли на нужный ему, Малфою, уровень, тайком и вопреки хронической лени рыжика… Коварных планов не строил только сам рыжик. Но и он знал, что на него, лучшего друга Гарри Поттера, обрушится волна недоумения и подозрений со стороны как родного Гриффиндора, так и целой армии фанатов Избранного.
Ох, только бы дожить до лета! Только бы дожить!
Двадцать шестого января они прощались с чувством надвигающихся неотвратимых перемен, и конец света не имел к этому никакого отношения. Темный Лорд повержен, политические фракции встали в боевые стойки, волна послепобедного безумия захлестнула Британию – в таком шторме старому миру не устоять.
Начиналась новая эра, и её судьба будет решаться в Хогвартсе.

_____________________
Mortis Saltatio - на самом деле, всего лишь аллегория в средневековой живописи. Реальность натянута на глобус, танец – плод буйной фантазии аффтыря.

Лунный танец - очередной изврат фантазии. Уши растут из одноименной нетленки «Найтившей».

Врата Ада – Дарваза же!


Глава 13 Тени прошлого

Большой Зал гудел как растревоженный улей. Семикурсники взахлеб рассказывали об отгремевшей битве и только что в лицах не показывали, как оно было. По столам факультетов уже расползлись пергаменты с эпической речью интеллигентного профессора Флитвика, в которой он не без фантазии объяснял Пожирателям, откуда они взялись и каким именно образом. Искали Гарри Поттера, закономерно не нашли и тормошили с расспросами Рона и Гермиону, ничуть не впечатляясь их попытками объяснить отсутствие Героя тяжелой болезнью.
- Патронус-то его не нашел! – этот убедительный аргумент опровергнуть было сложно.
- В сотый раз вам говорю, жив Гарри! – твердил Рон и с отчаянием поглядывал на Дамблдора, который пока не торопился с речью. Профессора вообще смотрели на царивший бедлам сквозь пальцы, тихо переговариваясь между собой.
- Раз жив, то почему не вернулся?
- Болеет!
- Но Патронус!..
- Черт, если б Гарри умер, сидел бы я тут спокойно, щаз! – разозлился Уизли. А вот это, кажется, подействовало: гриффиндорцы потупились и виновато переглянулись. Обвинять рыжика в равнодушии к судьбе его друга не стал бы никто, а Рон демонстрировал просто-таки спартанское спокойствие.
- Но Патронусы… - слабо вякнул кто-то.
- Да что вы заладили, Патронусы-Патронусы! – не выдержала Гермиона. – Гарри наложил на свой дом чары, не пропускающие никаких Патронусов, такие используют в палатах Мунго, чтобы обеспечить покой пациентам! И наложил потому, что некоторые особо одаренные личности донимают его признаниями в любви круглые сутки!
Сидящая рядом Джинни нахмурилась, но промолчала. В дискуссию влез Дин Томас:
- Но мог бы хоть весточку прислать! Мы ж волнуемся!
- Оклемается – пришлет, - отрезал Рон. – Отстаньте от парня, вас бы Сами-Знаете-Кто повозил по полу проклятиями, посмотрел бы я!..
- Но ведь с ним все будет хорошо? – полуутвердительно спросили из-за пуффендуйского стола. Рон огляделся: за разговором следил весь Большой Зал.
- Обязательно! – твердо пообещал он.
Как по команде, студенты обернулись в сторону преподавателей. Последнее авторитетное слово оставалось за Дамблдором, и тот поднялся со своего места. Тишина стала просто оглушительной.
- Поздравляю с возвращением в Хогвартс! – произнес он. – Наконец-то тьма отступила и настает новый, светлый день. Волдеморт повержен, окончательно и бесповоротно, раз и навсегда!
Большой Зал взорвался аплодисментами. Эти слова на все лады повторяли на каждом углу Британии, но их сладость от этого ничуть не уменьшалась. Дамблдор улыбнулся и поднял ладонь, призывая к молчанию.
- Низкий поклон Гарри Поттеру!
И снова овации. Гриффиндор в полном составе поднялся на ноги, кто-то оглушительно засвистел, раздались крики «Ура!». Когда все стихло, директор продолжил:
- Славы и счастья тем, кто стоял насмерть, защищая Хогвартс! Спасибо студентам седьмых курсов, что не бросили школу в самый черный час. Спасибо нашим профессорам, лицом к лицу встретившим Пожирателей и не отступившим. Аврорам, что честно и стойко выполнили свой долг. Мадам Помфри, которой удалось выдернуть из рук смерти многих волшебников, если б не её труд, потери были бы намного страшнее, - Дамблдор сделал паузу, помрачнев. – И вечная память павшим.
В звенящей тишине директор зачитал имена погибших, в основном авроров, и попросил студентов почтить их минутой молчания. Когда положенное время истекло и все сели, Дамблдор вернулся к более жизнеутверждающей теме:
- К сожалению, Гарри Поттер не пожелал продолжать обучение в Хогвартсе. Он жив, даю вам слово, но в силу личных причин решил оставаться дома, подальше от славы и обожания. Прошу понять его.
Студенты разочарованно зашумели, но стихли, когда Дамблдор снова поднял руку.
- А теперь об изменениях в преподавательском составе. По трагической случайности профессор Защиты от Темных Искусств Джо О’Леннайн не сможет больше вести уроки, поэтому остаток курса доведет профессор Снейп. Преподавателем зельеварения станет профессор Гораций Слизнорт.
Зал вежливо поаплодировал поднявшемуся полному волшебнику в годах. Тот очаровательно улыбнулся и отвесил поклон адептам науки. Рон подумал, что Слизнорт чем-то напоминает моржа со своими пышными щегольскими усами, но выглядел этот зельевар весьма благообразно и совсем не напоминал предыдущих временных преподавателей. Рыжик знал по рассказам родителей, что бывший декан Слизерина человек добродушный, свое дело знает и порой потворствует студентам. И очень любит окружать себя почитателями, ради чего заведовал в свое время так называемым Клубом Слизней, куда приглашал самых перспективных учеников – и имел с этого свои дивиденды вроде обширных знакомств. Ничего особенного и подозрительного, хоть и в духе Слизерина.
Напоследок Дамблдор еще раз предупредил об опасности Запретного Леса, обрадовал народ известием о том, что походы в Хогсмид все так же разрешены и объявил, наконец-то, пир. Голодные студенты возликовали, тарелки наполнились яствами и на какое-то время все забыли о друзьях Героя.
Разговоры плавно перешли на обсуждение Великой Битвы. Её участники активно делились подробностями, купаясь в лучах славы, младшие курсы люто завидовали, и беды, как говорится, ничто не предвещало.
Пока кто-то из семикурсников, имевший честь видеть из окна самого Темного Лорда, не начал рассказывать о странных событиях на берегу озера. Тут-то Рон и насторожился.
Опасный свидетель взахлеб вещал, как величайший темный маг столетия ловко выцепил из всеобщей свалки Гарри Поттера, оглушил его и буквально исчез под сияющим куполом. Как только купол замкнулся, он буквально испарился, оставив берег безлюдным. Но потом, через какое-то время, с того места ввысь ударил столб света, заставив сражающихся отшатнуться и временно прекратить битву. А когда сияние угасло, когтевранец увидел какого-то седовласого волшебника…
Рон тихонько перевел дух. Студент не заметил профессора Снейпа, который, по словам Гарри, принимал в событиях на берегу самое активное участие, равно как не разглядел самого Гарри, успешно бежавшего из ловушки. Но если кому-то придет в голову внимательно рассмотреть чьи-нибудь воспоминания в думосборе… Ой. Бывший Избранный и сам не знал, как оказался тогда под куполом, да и не до особой конспирации было. Не станет ли это ошибкой? Ох, лишь бы обошлось.
- Этот седовласый – Сами-Знаете-Кто, - вклинился Уизли, пытаясь отвлечь внимание на себя. – Гарри говорил, что этот кадр каким-то образом добился бессмертия, а когда проклятие было снято – Лорд стал самим собой. Смертным и относительно нормальным на рожу.
- А до этого был каким? – удивился кто-то.
- Гибрид человека и ящерицы… - Рон передернул плечами.
- Фу-у-у, гадость какая…
- А слизеринцы еще ему служили, бе.
- Извращенцы, мать их!
- Ну, ничего-ничего, теперь-то они узнают, где раки зимуют!
Студенты коварно заухмылялись и принялись перемывать косточки школьному серпентарию. Ну, что ж, временно их внимание отвлечено, но что будет дальше?
- Да у меня ж думосбор дома есть! – крикнул кто-то. – Давайте, принесу, посмотрим?!
Да что ты будешь делать!

Умные мысли приходят в дурные головы одновременно – святая истина, в непреложности которой человечество убеждалось не один раз. Пока за столом Гриффиндора живо обсуждали возможность воочию узреть лютый махач, Снейп-младший вовсю наматывал круги у стола с блэковским думосбором. Узорчатая чаша из мориона*, наполненная воспоминаниями, неярко сияла в полумраке библиотеки, притягивая и отталкивая одновременно. Красивое зрелище… если не знать, что внутри.
А внутри были весьма занятные сведения. Дамблдор, по известной ему одному причине, прислал собранную им коллекцию воспоминаний о Томе Реддле, с напутствием посмотреть на досуге и сделать выводы. Какие именно – хитроумный директор умолчал, но информация и впрямь была интригующей. Особенно интересными оказались эпизоды с реликвиями Основателей, а сама выборка воспоминаний явно предназначалась для наглядной демонстрации логики Темного Лорда. То ли Дамблдор хотел таким образом предостеречь бывшего Избранного и не дать ему ступить на ту же скользкую дорожку, то ли еще какие цели преследовал… Но оно пришлось весьма кстати.
Во-первых, глянуть на легендарные реликвии было интересно, особенно в свете неистребимого желания влезть поглубже в тайны Хогвартса. Во-вторых, из тьмы веков протянулась еще одна ниточка связи последней Пары Равновесия: и Гарри, и Том Реддл происходили от полулегендарных братьев-Певереллов - кольцо из сказки о Дарах Смерти Сев узнал моментально. Этот факт мог оказаться полезным для планируемого масштабного оправдунства. Кроме того, Волдеморт планомерно связывал себя с Хогвартсом, это тоже не могло не сказаться на развитии событий: как минимум первый крестраж был создан в замке, и интуиция вопила благим матом, что без ритуальной залы Слизерина там явно не обошлось. Не зря же темный маг помянул тогда про символичность… И это ложилось в копилку будущих аргументов: в Хогвартсе началось, в Хогвартсе закончилось. Правда, как сие использовать, Сев еще не знал, но твердо решил подумать.
Существенный минус собственной теории заключался в том, что для крестража необходим какой-то ритуал и убийство как его завершение, но если основное действо происходило в подземельях, то почему Миртл погибла в туалете? И правомерно ли считать её той самой необходимой жертвой? Если верить словам приведения, последним, что она видела, была вовсе не вспышка Авады… Это роковая случайность? Но Миртл рыдала, вряд ли её не услышали! Или наложила заглушающее заклинание? Ага, в истерике… Определённо, призрак надо расспросить.
Чтобы доказать, что первый крестраж был создан именно в Хогвартсе, и тем самым была заложена непосредственная связь Лорда с замком, надо знать процесс создания крестражей. Убийство должно происходить там же, где и ритуал? И что именно за ритуал? И как именно душа раскалывается, ведь те же авроры убивают по долгу службы, но никто из них не щеголяет несанкционированными крестражами… Наконец, обязательна ли Авада или можно по-другому?..
Ответы на эти вопросы могли пролить свет на механизм создания сначала символической, а потом, может быть, и вполне магической связи Волдеморта и Хогвартса. Следовательно, обоснуй, почему финальная схватка века происходила именно в той зале, практически найден. Но! Как объяснить последующий хаос? Сам Сев точно помнил, что никаких ритуалов там не проводил, и не говорил ничего, что могло бы расцениваться как прямой приказ магии. И Волдеморт тоже. Значит, это уши Хогвартса торчат, но почему… так? Пролитый «Феликс Фелицис» подействовал? Нет, зелье, безусловно, мощное, но явно не мощнее древнего замка. Не сходилась картинка.
Снейп-младший затормозил, поймав себя на том, что снова теребит волосы. Тьфу ты, пропасть… Что-то он упускал, что-то очень важное! Повторный просмотр воспоминаний ничего не дал, смутная догадка билась на задворках сознания, никак не желая оформляться в цельную мысль. Для очистки совести Сев пересмотрел и собственные встречи тет-а-тет с Волдемортом, начиная с самой первой – в Годриковой Лощине. И только зря вытрепал себе остатки нервов: визуальной картинки ровно никакой, только крики родителей и шипение убийцы. Потом зеленая вспышка. Все.
Дурацкий поход за Философским камнем. Наивная детвора даже не поняла, что их грубо обманули. А старший родственник, оказывается, стихи писать умеет… Приснопамятный диалог с Волдемортом. Ага, родителей воскресишь, как же! Разве что с помощью колечка, да и то временно: обещание вроде выполнил, а Избранный откинул ласты от мучительного проклятия. Квирелл рассыпается в прах. Интересная магия любви, вроде светлая, а эффект – Темные Искусства отдыхают!
Тайная комната. Дважды идиоты, еще и Локонса потащили. Да, ошибки нет, Миртл погибла от взгляда василиска. И вход в туалете – Слизерин, да ты затейник! Или это поздняя лазейка? Где ж тогда оригинальная дверь? Темный грязный коридор под землей… ага, вон за трубой завал виден. Значит, все-таки позднее изобретение. Обвал, черт, как же им повезло! Повороты, повороты… Стена с двумя змеями. Огромная зала с колоннами, статуя; Салазар, ну ты и урод! Впрочем, старость никого не красит. Но такой амбициозный волшебник как Слизерин явно мог предстать перед потомками и в более молодом виде, презентабельнее будет! Снова неимоверно пафосный Том Реддл, здравствуй, давно не виделись… В школьной слизеринской мантии, значит, все-таки крестраж был создан именно в Хогвартсе. Здоровенный василиск, черт, как же я его убил?! И выползает изо рта статуи, интересная аллюзия на змееуста…
Пока воспоминания перепирались и Гарри удирал от разъяренного змея, Сев лихорадочно оглядывался. Что-то снова царапало сознание, но что?! Тем временем, василиск был успешно заколот, крестраж уничтожен и вихрь памяти перенес молодого мага в лето 1995-го года.
Смерть Диггори. Питер! Авадой! Навскидку! Силен, паршивец… Знакомое до боли кладбище, котел над костром. «Личинка» будущего Волдеморта… Ох ты ж, твою Моргану! Да он в младенца вселился! И хорошо так вселился, вон какое тельце мерзкое. Интересно, чей ребенок? Вряд ли свистнули у магглы, должен быть волшебник – Темный Лорд брезглив, мараться лишний раз не будет. Чистокровный? Но это ж какой род спустит с рук пропажу своего наследника?! Надо поднять подшивки газет за тот период. А если полукровка? Неважно… Важно то, что Питер умудрился украсть ребенка, замести следы, сварить сложнейшее зелье и провести ритуал. Н-да… А на вид хлюпик-хлюпиком.
Пафосный трындеж, вызов на дуэль… А вот и магия смерти в действии, Гарри, ты сам-то понимал, что творишь?! Из палочки Лорда появляются даже не призраки – отзвуки эха памяти, но они очевидно разумны и словно знают, что происходило после их смерти. Какая-то лайт-версия некромантии… Потому что если это духи… Ох.
Пулеметной очередью обрывки кошмаров из прямых подключений к сознанию Волдеморта. Бойня в Министерстве; Сириус, ну КАКОЙ ЖЕ ТЫ ИДИОТ!!! Знакомая шепчущая речь из Арки… упс. Голос Хогвартса звучал точно так же! От Завесы даже в воспоминании тянуло могильным холодом. Сев обхватил себя руками, не в силах унять дрожь. Сириус… О, а вот и его Темнейшество собственной безносой персоной. Попытка вселиться в Гарри – ой, ну и жутко же это выглядело со стороны! Обломись, ящерка, законный хозяин этой тушки я, а осколка твоей души во мне уж год как нет.
Хм, любопытно… А ведь если Волдеморт, как утверждал Грюм, возродился именно из крестража в теле Гарри, то откуда связь-то ментальная? Неужели?..
Ох, если Грюм наплел с три короба, то Избранному сильно повезло. А если не наплел, то возникают нехорошие вопросы: а не является ли Сев до сих пор крестражом? Змеиный язык тоже ведь не с потолка свалился! И это не наследственное, приобретенное. Правда, ритуал, призванный объединить душу назад, очевидно сработал, если что-то в Гарри и оставалось, оно исчезло, не могло не исчезнуть. А серпентаго осталось. Ч-ч-черт, как же не хватает ну хоть какого-нибудь гримуара по темной магии! Любого! Лишь бы крестражи описывались!
Развеселый шестой курс. Парня пробила неуместная ностальгия, ну и чудненько же они смотрелись в паре с котом-Снейпом! И, что интересно, ментальные диалоги думосбор вполне воспроизводил звуком. Офигеть. Первый вызов к Волдеморту. Круциатус, эта часть воспоминания смазана… Ой, а вот и жертвоприношение…
Эпизод за эпизодом. Вопросы-вопросы-вопросы. И снова все упирается в крестражи, будь они неладны! Финальная сцена… Ага, вот оно!!! Злое «Я – не Поттер!», здравствуй, Грим; забег по Хогвартсу, залы Слизерина. Взявший самоволку меч, кровища, снитч и столб света.
Вынырнув из думосбора, Сев уперся руками в стол – ноги не держали. Это ж надо… Так со стороны на себя посмотришь – удивительно, как педсостав Хогвартса не поседел раньше времени! И как он сам это выдержал? Да уж, точно Избранный. Нервно хихикнув, Снейп-младший все-таки сполз на пол и неверяще уставился на беленый потолок. Когда он переживал все это в реальном времени, было как-то не так страшно, а сейчас душу брал липкий ужас от одного только осознания, по какому тонкому лезвию Сев прошел. Это, пожалуй, даже не везение. Это действительно Судьба.
Взгляд упал на темнеющие полки с книгами. Валяться на полу и жалеть себя, конечно, дюже увлекательно, но грозит перерасти в хроническое. Акцио, опись!
Ох, Дамблдор, знали бы вы, куда толкаете едва оперившегося ученика своими тонкими намеками! Со смесью страха, предвкушения и куража, что появлялись каждый раз, когда непутевый Избранный собирался влезть в очередное дерьмо, Сев шагнул навстречу жутким секретам Темной магии. Неуместный азарт, адреналин из ушей и сладкое чувство нарушения запретного… Так и пропадают люди.
Волдеморт прямым текстом сказал тогда, на озере: для создания крестражей используется Магия Смерти. Некромантия. Одно из самых противоречивых и окутанных загадками направлений в Темных Искусствах. Невероятно опасное, невероятно сложное…
«Дай, Всевышний, мне благоразумия!»

Поздней ночью Рон, долго ворочавшийся и так и не заснувший, раздраженно скинул с себя одеяло и выудил из сундука любимый складной телескоп. Мрачная погода вроде бы успокоилась, ночь была на диво звездная, поэтому рыжик здраво рассудил, что раз уж сон не идет, то лучше тайком сгонять на Астрономическую башню. Профессуре не до патрулирования: разгоряченные студенты просидят в гостиных за разговорами, и даже самые отъявленные нарушители школьных правил предпочтут прогулкам по коридорам обсуждение битвы. Тем более что учителя выходили на охоту максимум до трех часов утра, а сейчас время – половина четвертого. Риск минимальный.
Осторожно одевшись и, на всякий случай, прихватив с собой сумку, рыжик выскользнул из спальни и тихо спустился по лестнице. Едва дойдя до последнего пролета, Уизли застыл как вкопанный, услышав чьи-то голоса. Вот черт! Негодуя на болтунов, Рон уже хотел вернуться и еще раз попытаться заснуть, как вдруг один из полуночной компании довольно громко выдал:
- Да говорю вам, неспроста все это! Поттер – наследник Слизерина, забыли уже?!
Это что еще за новости?!
- Мэттью, ты что, сдурел? – ага, голос Криви-старшего. Значит, шестой-пятый курсы заседают.
- Сам дурак! Поттер – змееуст! И Тайную Комнату открывал!
- И что? Дамблдор сказал…
- Ой, Дамблдор Поттера покрывает в полный рост! Первокурсникам в квиддич играть нельзя – для нашего Героя исключение. И так далее, Герой же, поощрять надо.
- Но это не так!
- Докажи обратное!
Молчание. Рон сжал кулаки: студенты не были посвящены в перипетии приключений Гарри, многие нюансы так и остались для них загадкой… Вот они и делали выводы на основе того, что знали. Первым порывом было спуститься в гостиную и наорать на этих гениев, но что-то остановило.
- Ну, так вот, - продолжил Мэттью. – Помните, что было? Слизерин был змееустом, Поттер тоже. Потом начались эти нападения, причем, Поттера видели рядом с жертвами как минимум два раза подряд…
- А Грейнджер?
- Для отвлечения внимания! – отрезал шестикурсник. – А потом Поттер спустился в Тайную Комнату, открыл её, убил чудище и неизвестного наследника. КАК он нашел и открыл Комнату, если это может сделать только потомок Слизерина?!
Естественно, про Джинни и дневник Тома Реддла школьники так и не узнали. Даже опальный Люциус Малфой умел затыкать рот свидетелям, а Дамблдор справедливо опасался за спокойствие девочки.
- Спорим, не убивал он чудище!
- Ну да, а Дамблдор?..
- Величайший светлый волшебник с неизбывной верой в людей. Поттер сильнее Сами-Знаете-Кого, наверняка и директору нашему мозги запудрил, - Мэттью помолчал. – Я вот что думаю… Наследник Слизерина в Сами-Знаете-Ком видел своего соперника. Кто его последователи? Правильно, слизеринцы! Ну, еще и за смерть родителей мстил.
- Гарри – гриффиндорец! – вякнул Криви.
- А ты прикинь, что бы началось, попади он на Слизерин?! Да его б моментально вторым Темным Лордом обозвали! А вот на Гриффиндоре он типа положительный, свобода маневра – ого-го!
- И со слизеринцами он на ножах.
- Это ни о чем не говорит. Игра на публику.
- Дурь какая-то. И дальше что?
- А то! Поттер мимикрировал под светлого, изображал из себя Героя, а сам вертел темные делишки наследника Слизерина, пользуясь имиджем гриффиндорского дурачка как прикрытием. Когда убил Сами-Знаете-Кого, то маска Героя ему стала не нужна. Он отомстил, ненужное внимание не привлек, стопудово объявится в новом обличье, только никто его не узнает. Думаешь, зачем он скрывается?
- Но Гермиона сказала…
- Мало ли, что сказала Гермиона! Если Поттер Дамблдора за нос водил, то и её – легко.
- Блин, Грейнджер – магглорожденная, а Уизли вообще Предатели Крови. Нафиг Наследнику такие друзья?
- Прикрытие. Имидж.
- Теория заговора какая-то.
- А ты головой подумай! – упирал Мэттью. Рон с ужасом подумал, что выкладки этого товарища звучат в общем-то логично, а среди собравшихся в гостиной оппонировал ему только Колин Криви, известный фанат Гарри. – Поттер у нас вообще знак вопроса. Он младенцем был, а Сами-Знаете-Кого угрохал. И не надо мне ля-ля про Пророчество! Там вообще сказано, мол, явится волшебник, равный по силам Знаете-Кому, и вместе фиг они уживутся. Где хоть слово, что этот волшебник – светлый? Потом история эта с философским камнем… Ага, первогодки взяли и прошли на раз-два ловушки, призванные защищать от сброда желающих камень заиметь! Наверное, профессора левой пяткой колдовали. Дамблдору наплели сказочку про благородство, а камушек прикарманили.
- Камень уничтожен! – не сдавался школьный папарацци. – Там целая комиссия это подтверждала!
- Значит, не прикарманили. Поттер обиделся и открыл Тайную Комнату. Поиграл в Героя, Дамблдор в умилении. А Турнир он как прошел? В четырнадцать лет наравне с семикурсниками! Ха! Да я зуб даю, что Поттер в возрождении Знаете-Кого лично поучаствовал, чтоб потом убить окончательно. Заодно от Диггори избавился, тоже соперник был.
- Тьфу, бред!
- Колин, - проникновенно произнес Мэттью. – Дыма без огня не бывает. У нашего Поттера репутация ой какая неоднозначная! И сам он мутный тип. Вечно загадки какие-то, вечно в центре событий… Сильный маг, змееуст. Аваду лбом отрикошетил. Я вообще не удивлюсь, если он – реинкарнация Слизерина.
Ну, хватит! Рон шагнул было вперед, чтобы влепить умнику промеж глаз и отбить все претензии, но на плечо внезапно легла чья-то рука. Резко обернувшись, рыжик увидел Гермиону. Приложив палец к губам, девушка поволокла его наверх, к двери в мальчишескую спальню седьмого курса.
- Ты что творишь?! – зашипел на нее Рон, останавливаясь на лестничной площадке. – Слышала же, что эти придурки!..
- Слышала! Рон, не лезь, еще хуже сделаешь!
- С какой стати?!
- А с такой! Расскажешь все, как было, и прости-прощай Дамблдор и нормальная жизнь для Джинни! – видя, что Рон собрался активно возражать, Гермиона быстро заговорила: - Дамблдор заманил Волдеморта в школу Философским камнем, наплевав на безопасность студентов. Это что же за директор такой? Волдеморт вселился в Джинни – как думаешь, что с твоей сестрой сделают?! Историю с Турниром заминало все Министерство, едва избежали международного скандала, и если правда всплывет – никому не поздоровится, а что происходило тогда на кладбище, знает только Гарри…
- А воспоминания показать?..
- Питер Петтигрю, ошибка британского правосудия и невинно осужденный Сириус Блэк. Придется извиняться и признавать, что Сириуса упекли в Азкабан фактически только за фамилию, что бросает тень на беспристрастность судей и системы в целом. Люциус Малфой, который является сейчас негласным лидером чистокровных волшебников, тем более не допустит любой грязи на свое имя, не допустит и Министерство, иначе потеряет их поддержку. Думаешь, в Отделе Тайн еще не поняли, что спровоцирован Рагнарёк? Им сейчас социальный взрыв не нужен вообще, начнешь обличать лгунов – устроят несчастный случай. Нас не трогают потому, что мы молчим, - Гермиона раздраженно потерла запястье. – А если заговорим, люди начнут задаваться вопросами, и черт его знает, к чему это приведет. Если поставить под сомнение безопасность Хогвартса и профпригодность Дамблдора, Министерство тут же узурпирует школу, и будет в своем праве. Если оправдывать способность Гарри говорить на серпентаго, мол, от Волдеморта приобретенное, то может всплыть его концепция крестражей. Избранный и Герой – носитель души Темного Лорда! Ха! К каким выводам придет общественность, ты подумал?
- Но…
- Рон, - твердо сказала девушка. – Мне крайне неприятны разговоры о том, что Гарри – черный интриган, наследник Слизерина и потенциальный Темный Лорд, но де-факто Гарри Поттера больше не существует. Пусть считают его кем угодно и перемывают косточки, на нем это никак не скажется. Кроме того, Мэттью прав, у Гарри репутация в школе неоднозначная, и усугубится это тем, что никто не видел, как был убит Волдеморт.
- Но он убит, это подтверждено! Метки на руках Пожирателей…
- Я знаю! В том, что убит, сомнений нет, а вот КАК убит… Магический взрыв в Хогварте быстро свяжут с дуэлью Гарри и Волдеморта. Выброс такой силы от боевых заклинаний? Да кто поверит в это?! И, таким образом, теория Мэттью найдет свое косвенное подтверждение.
- Проклятье! – Рон зашагал туда-сюда по площадке, кусая губы и сжимая кулаки. – Надо что-то делать!
- Нам нужна контрпропаганда! – с горящими глазами заявила Гермиона. – Будем выбивать клин клином. Итак, Гарри Поттер – наследник Годрика Гриффиндора…


Глава 14 Я и мой брат-дебил

Интерлюдия. Чего избежали читатели.
Аффтар: *читает судмедэкспертизу, обложившись учебниками по криминалистике и анатомии*
Аффтар: Ня! Огнестрел! *длинная тирада про баллистику* Ня-я-я-я-я-я!!! Расчлененка! *еще более длинная тирада про парафилии* КАВАЙ!!! Разбор полетов по следствию дела Чикатило!!!!!!11111 *кончает радугой* Вот ща как распотрошу гаденькую душу маньяка на мрачные секреты окровавленных подворотен!..
Здравый смысл: Кхм-кхм…
Аффтар: А, ну да… рейтинг…

***

Несмотря на то, что к одиночеству Сев привык и вполне мог себя занять, безлюдный Дом давил на нервы. Одно дело сидеть в собственной уютной комнате, другое – совершать в потемках променад из подземелий в библиотеку, начитавшись всякой темномагической жути! От наивной веры в собственное хладнокровие не осталось и следа, после вечера в компании фолиантов по некромантии на душе оставался липкий неприятный осадок, сбросить который удавалось с большим трудом. В мечущихся по углам тенях мерещилась всякая ересь, спина то и дело деревенела под неотступным ощущением пристального взгляда в спину, а руки ощутимо тряслись.
Все-таки убить в горячке боя и на трезвую голову окунаться в мир смерти – две большие разницы…
Страницы из человеческой кожи. В качестве чернил – кровь нерожденного младенца. Немного упрощенные, но от того не менее реалистичные рисунки. Совершенно бесплодные попытки абстрагироваться и не переносить на себя описываемое, увиденное, ощущаемое. Могильная прохлада от обложек и давящая тишина, обострявшая чувства до предела. После этого отчаянно хотелось прочитать что-нибудь убийственно розово-сопливое, лишь бы перебить жуткую атмосферу, отвлечься, вспомнить, что в мире существуют и более светлые вещи, которые так же незыблемы, как смерть.
Многие знания – многие печали, вот только не к кому было обратиться с просьбой разжевать в кашку и пояснить простым языком, что там наколдовал себе Волдеморт. Дамблдор явно намекнул: его воспитанник, возжелав самостоятельности, право на неё отстоял, а значит – ему и разбираться с наследием своего врага. Собранные воспоминания – информация – стали тому подтверждением. Хочешь действовать сам – учись думать. Посчитал себя достаточно взрослым? Молодец, кушай, не обляпайся. И не жалуйся, что приходится влезать в кровь и пепел, ибо от войны никогда не пахнет розами, а подковерные интриги вовсе не светский раут.
Мысленно кляня собственную недальновидность, Волдеморта, Дамблдора, Министерство и Англию за компанию, экс-Избранный упорно грыз гранит науки, постепенно выстраивая для себя цельную картину причин и следствий, подбираясь непосредственно к практическому воплощению Темным Лордом теории на практике.
Изначально некромантия не представляла из себя ничего особенного: так в древности называли способ предсказания, заключавшийся в вызове духов умерших с дальнейшим их допросом на тему будущего. Иногда просили покровительства, но дальше общения с почившими некроманты того времени не заходили. Все изменилось в Средневековье, когда подняли голову демонологии и дали толчок развитию Темных Искусств. Подгоняемые войнами и эпидемиями чумы, маги всерьез заинтересовались смертью, и настал звездный час Танатос.
Первопроходцы нагло нарушали покой умерших, пытались оживить трупы и вели философские беседы, пытаясь сформулировать и упорядочить известные им научные константы. Смерти логично противопоставили Жизнь, в духе веяний тех времен Жизнь окрестили бренным физическим существованием, и, следуя заявленному антагонизму, определили некромантию как учение о душе, отделение которой от тела и предопределяло смерть. Тогда-то и была заложена первая концепция крестражей, материальных предметов, способных удержать душу в мире живых, но, в силу отсутствия полноценной философии некромантии, её исследователей понесло в совсем другую степь. Дальнейшее развитие этого направления в Темных Искусствах вполне предсказуемо скатилось в кровавый кураж его адептов. Процессы умирания организма изучались на практике и не без помощи палачей, полученная информация трактовалось в меру извращенности магов, и подгонялась под идею добиться бессмертия. Потом кто-то обнаружил, что сильнейшая эмоциональная отдача жертв на дыбе является неплохим источником энергии, такая лютая халява вызывала недюжее привыкание, и мрачная слава некромантов загремела на весь мир.
Каким-то чудом, не иначе, нашлись среди них ученые-фанатики, вырвавшие впоследствии собратьев-адептов из порочного круга. Стали искать способ связаться с миром мертвых напрямую (тогда-то и создали легендарную Арку Смерти), изучать амбивалентную и обоюдную связь смерти и жизни, описали, наконец, душу и её свойства. Появилось и понимание того, что некромантия опасна, что её адепту просто необходимы высокие стальные моральные качества, иначе он попросту станет маньяком. Создали Орден, намертво закрытый от простых смертных, ушли в глухое подполье, но скрыть полученные знания так до конца и не смогли.
Хуже всего было то, что в глазах обывателей Магия Смерти в принципе оправдывала убийство, чем потом стали пользоваться разнообразные самоучки, прикрывавшие собственные маниакальные наклонности наукой и стремлением к власти. А любой неподготовленный человек, раз почувствовавший вкус крови и муки умирающей жертвы, словно переступает невидимую черту, за которой таится безразличие к чужой жизни. А там и ощущение собственной власти, пьянящей возможности оборвать эту самую чужую жизнь по собственному желанию, примеряемый на себя титул вершителя судеб… Сначала пробирает дрожь от вполне невинных общих описаний пыточных инструментов, потом перестает впечатлять вид трупа любой степени свежести и расчлененности, а там и живые люди начинают восприниматься как движущиеся куски мяса и резервуары крови. Стоит впервые мелькнуть мысли, что собратьев создавали явно не из глины, но из куска говна – и последние остатки жалости к ближним рассыпаются в прах. Дорожка известна и давно накатана, слететь с неё в философию «Homo Sapiens – быдло, убить другого – благо» ой как легко! А уж если пропадает ощущение причастности к роду человеческому…
Собственно, именно это и произошло с большинством некромантов. И книги они писали соответствующие, в красках вещая о собственных кровавых оргиях. После научной статьи, автор которой поставил эксперимент «что будет, если трахнуть умирающего от удушья младенца» (чтоб драгоценную кровь жертвы не потерять) и сделал оптимистичные выводы, Снейп-младший с грохотом захлопнул фолиант и пулей вынесся из полюбившихся подземелий. Схватив на кухне бутыль огневиски, он сделал глоток, закашлялся, еще раз приложился к горлышку. Только когда бутыль опустела наполовину, и перед глазами поплыло, парень перевел дух. Трясло так, словно Круцио у Волдеморта выдержал. Естественно, желудок взбунтовался…
Через десять минут, выползая из туалета, Сев чувствовал себя настолько паршиво, что был готов отдать жизнь за Обливиэйт. Черт, вот так и начинаешь понимать, почему Министерство к Темным Искусствам относится крайне настороженно…
Затравленно оглядевшись и поняв, что не выдержит и минуты этой мрачной тишины, юноша быстрым шагом, едва не срываясь на бег, направился наверх. К черту все, ему просто необходимо с кем-нибудь поговорить!

Джеймс Поттер с детства бредил морем. Хотел стать капитаном бригантины, бороздить просторы океанов и хохотать под порывами шторма за штурвалом. Но когда представилась возможность пойти юнгой на один из линейных кораблей флота Англии, оказалось, что у мальчика слабое здоровье, и отец никуда его не пустил.
А еще Джеймс всегда хотел найти себе друзей, сплоченную команду, с которой не страшно дойти под парусами до Северного полюса. Но со сверстниками он, выросший среди взрослых волшебников, так и не смог найти общий язык: другие дети лазали по деревьям, играли в рыцарей, ничуть не интересовались особенностями такелажа и проблемами этногенеза гоблинов. Приученный к обсуждениям разнообразных научных исследований, что проводились в Академии Блэкхольма каждый божий день, Джеймс быстро заскучал, но тогда же и обнаружил, что если для ровесников он просто тип со странностями, то для взрослых – шпана неразумная. И там, и там Поттер оказался чужаком без права подачи апелляции.
Логичным спасением от одиночества стали книги. Научная литература и художественная, фэнтези и исторические романы… Мальчик быстро научился грамотно формулировать свои мысли и нестандартно смотреть на вещи. А вот внутренние законы социального взаимодействия, система ценностей и нравственных ориентиров местного общества за неимением практики так и осталась для него terra incognita.
Поначалу проблем это не доставляло. Начались они потом, когда Джеймс вдруг обнаружил, что и рад бы влезть на дерево, да не с кем. Попытки хоть с кем-нибудь подружиться эпично обломались за разностью интересов, а взрослые, в том числе и родители, были слишком заняты собой. Первый серьезный разлад в семью привнесло рождение сестры, на которую отец с матерью вдруг стали вываливать всю свою нерастраченную любовь. Джеймс почувствовал себя отодвинутым, взбрыкнул… Огреб знатную отповедь, приказ соответствовать титулу наследника рода и, попутно, узнал, что все его маленькие хобби – ересь несусветная. И вообще, сын, займись уже серьезными делами, которые принесут практическую пользу!
И понеслась нелегкая. За несколько лет до судьбоносного решения сбежать из отчего дома, Джеймс путем проб и ошибок вывел для себя несколько незыблемых истин, которые подтверждались раз за разом что родителями, что окружающими, и первой из них была константа «Джеймс Поттер – идиот». Такой альтернативно одаренный чудик, мечтающий о несбыточном и тратящий время исключительно на ерунду. Вот что, вышивка ему сильно поможет в жизни? Нет, конечно! К черту вышивку, учи финансы! Зачем уметь отличать бригантину от каравеллы, если ты ни разу не моряк и им не станешь? К черту! Знание должно работать, а то, что оно для души – никого не интересует.
Второй истиной стало горькое осознание: чем меньше близкие о тебе знают, тем лучше. По крайней мере, не будут втаптывать в грязь дорогие сердцу мелочи. Тогда-то Джеймс и создал себе образ разбитного придурка, которому море по колено и вообще все пофиг. Сработало: теперь если и обличали его недостатки, так только выпячиваемые намеренно, а настоящие чаяния оказались надежно защищены. Но и от страха, что однажды кто-нибудь о них узнает и снова посмеётся, было не сбежать, поэтому родилась третья истина: «Одиночество – благо». Друзья нужны, с ним хорошо и весело, но всегда должно быть надежное убежище, где можно зализать раны и побыть самим собой. Учитывая, что сам Джеймс все-таки идиот и ненормальный (не могут же родители ошибаться?), себя истинного лучше демонстрировать только зеркалу.
Спусковым крючком к побегу стала четвертая истина: что бы Джеймс ни делал, всегда будут люди, у которых это получается лучше, что бы ни думал, всегда окажется неправ. Тогда его знатно окунули в дерьмо целым консилиумом из родственников, доступно расписав искаженную картину мира нерадивого наследника и поставив заключительный диагноз: не просто идиот, а полный имбецил. Джеймс плюнул, собрал вещи и отправился в дали дальние совершать очередную глупость. А какая, к черту, разница? Он псих, ему можно. И если ему не по силам соответствовать стандартам Академии, социума и просто нормальных людей, раз уж он такой… неполноценный, то имеет смысл прожить жизнь в свое удовольствие, не оглядываясь на других. Лучше быть лягушкой, но в своем болоте, всяко приятнее, чем из кожи вон лезть, пытаясь стать принцем. И выслушивая попутно, что принц из него никакой. К черту!
Гнала из дома и надежда, что там, в Хогвартсе, в другом коллективе с другими устоями, он наконец-то окажется своим. И первая же разведка боем на двух отдельно взятых студентах школы показала: засунь свои мечты куда подальше, Джеймс. Одним махом настроить против себя весьма лояльных гриффиндорцев – умудриться надо! Впрочем, чего еще Джеймс от себя ждал? Он же асоциальный ненормальный тип, все вполне предсказуемо. Не зная броду – не суйся в воду, верно? Он сунулся и закономерно огреб. Раз так, то лучшая стратегия – сидеть на попе ровно и не высовываться, а то усугубит ситуацию сильнее.
Кроме того, Поттер по обрывкам разговоров, подслушанных совершенно случайно и без злого умысла, понял, что одного его в доме не оставят. И не прогонят, а значит, за полгода до сентября есть шанс найти точки соприкосновения с другим невольным узником Гриммо. Но первым на контакт должен пойти не Джеймс, он свой выход уже сделал и результат известен. Теперь очередь за Снейпом.
А пока до повторного выяснения отношений не дошло, Поттер искренне наслаждался тишиной, спокойствием и возможностью заняться своими делами без постоянного дерганья от малейшего шороха. У себя дома он зачастую был вынужден не спать ночами, потому что ночью в его комнату уж точно никто не заходил, а днем такая опасность была. И что бы сказал его отец, если б увидел любимого отпрыска за недостойными делами? Ох, лучше не представлять, разнос за увлечение вышивкой до сих пор в кошмарных снах грезился…
В таковые «недостойные дела» родители включили и чтение ненужных книг («Опять про бригантины?!»), и пристрастие парня к сигаретам, и музицирование, и, что страшнее всего, литературные потуги Джеймса. Если вопли про бригантины он успешно игнорировал, а к своему таланту как музыканта и сам относился со скепсисом, то насмешки над желанием написать книгу переносил крайне болезненно. В беспросветном мраке одиночества яркий мир фантазий был натуральным светом в окошке, там воплощались самые заветные мечты Джеймса, и поганить личный храм души он не мог позволить никому из ныне живущих.
Сочинять приключенческие рассказики Поттер начал довольно рано, подражая любимым авторам, и теперь считал себя дозревшим до полностью оригинального произведения. Поэтому долгий месяц заключения в комнате он занимался именно тем, что чертил на пергаменте переплетения сюжетной схемы для своего Великого Эпоса. Подходить к любимому делу – так основательно, подготовив героям повествования отличный плацдарм, проработав множество деталей для души и просто получив удовольствие от создания новой вселенной. Яркие картинки легко вставали перед глазами, сердце замирало от воображаемых приключений главного персонажа, у которого, в отличие от самого Джеймса, проблем с друзьями не было. Зато был белоснежный замок посреди моря, личный парусник и Очень Важная Роль в судьбах придуманного мира.
Для увековечивания своей будущей нетленки Джеймс приобрел толстый фолиант с белоснежными страницами, лишенными всякой разметки. И когда сюжет оформился окончательно, а желание воплотить в текст собственные фантазии никуда не испарилось, Поттер, замирая от предвкушения, старательно вывел на титульном листе давно придуманное название: «Легенды морских королей». И чуть ниже: «Сэром Нептунатиксом Средиземноморским перевод с языка древнего сделан».
Все, вот оно! Со следующей страницы начнется Грандиозное Приключение, взлетят ввысь флаги морского замка, соленый ветер наполнит паруса, а младший из принцев возьмет курс на север… Джеймс довольно откинулся в кресле и подавил невольную дрожь. Сосредоточиться, выдохнуть… Взять перо и написать, наконец, первую фразу, над которой юный автор думал с момента появления у него Идеи. Приключение началось.
В дверь постучали.
- Да?! – раздраженно отозвался Джеймс, которому обломали всю романтику. Завидев вошедшего, однако, он моментально встал: - Кто умер?
- Типун тебе! – вяло огрызнулся Сев и буквально рухнул в кресло. Оценив выражение лица недородственника, Поттер выудил из заначки бутылку с ромом.
- Мне даже огневиски не помогло, - отмахнулся тот.
- Тогда чем могу помочь? – вопрос «Что случилось?» Джеймс оставил при себе. Предыдущий опыт наглядно показал, что это, скорее всего, тоже его не касается, но раз хозяин соизволил к нему зайти, то надо ловить удачу за хвост и быть максимально полезным. Может, удастся реабилитироваться.
Снейп-младший неопределенно пожал плечами.
- Расскажи что-нибудь хорошее.
Джеймс захлопал ресницами. Это был нокаут из нокаутов: просьба, от которой все светлые моменты в жизни забываются моментально, а в голове остается только мрак и ужас.
- Э-э-э…
- Ну, хотя бы про семью.
- Вечно занятой папа, строгая и не менее занятая мама, раздолбай-сынок и свет в окошке для родителей в лице младшей дочки, - хмыкнул Джеймс. – Идиллия.
- Что, все так плохо?
- Нет, просто у тебя очевидно лучше.
Сев поперхнулся и захохотал.
- Уй, не могу… ха-ха-ха!.. С чего ты взял, умник?!
- Ну, ты-то род не позоришь. И отец у тебя вменяемый.
- Ага, только то, что он мой отец, мы выяснили месяц назад… А до этого жил у тетки на правах домового эльфа.
- Извини, - развел руками Джеймс. О таких подробностях он, естественно, осведомлен не был.
- Проехали, - фыркнул Сев.
- Давай я тебе лучше о Макнейере расскажу.
- О ком?!
- Ну, Макнейр, Жозеф Макнейр, палач Инквизиции. Прикольный дядька и добрейшей души человек.
- Поттер, я, конечно, все понимаю, но…
- Жозеф никогда никого не мучил, - пояснил Джеймс. – Убивал сразу и быстро, потому что считал смерть саму по себе достаточным наказанием для преступника. А я к нему сбегал поболтать, когда дома совсем тоскливо становилось. Он меня столькому научил…
- Да ну?
- Ну да! Правда, знания специфические, но Инквизиция – организация сама по себе карательная, а я совершеннолетний. И в случае чего имею право и приговор вынести, и в исполнение привести, но это если совсем край. Но подготовку прошел, отец, кстати, не был против.
- Давай о чем-нибудь пожизнерадостнее, а?
- Да что случилось-то? – не выдержал Джеймс и тут же прикусил язык. Но Сев не стал огрызаться:
- Некромантию на ночь глядя почитал… Очень смешно!
- Нервишки не выдержали? – зафырчал Поттер, которого кровь и расчлененка давно уже не впечатляли. – В такое без подготовки лучше не лезть.
- Да понял я уже!
- Пожизнерадостнее, говоришь… - Джеймс задумался. Видать, совсем дело плохо, раз Снейп к нему за утешением пришел, надо оправдать ожидания. Но о чем рассказать? Как назло память подсовывала исключительно инструментарий палача, полные черного юмора деяния преступников и морские сражения. Нет, не подходит. – Хочешь, расскажу, как я в пятнадцать лет надрался до зеленых дементоров и воевал в кустах роз с вампиром?..

Гермиона Грейнджер всегда отличалась умом и сообразительностью, а годы опасных приключений научили её внимательно относиться к незначительным на первый взгляд событиям. После приснопамятного разговора с Гарри, тогда еще деканом Слизерина, девушка всерьез задумалась о череде странных совпадений в жизни их троицы, которые сам Поттер объяснял игрой Дамблдора. Собственный ретроспективный анализ этих самых совпадений настолько шокировал Гермиону, что она несколько дней не могла придти в себя. Но если марионетка вдруг осознает себя марионеткой и начинает вглядываться в окружающую темноту, то сможет разглядеть ниточки кукловода – просто надо знать, куда смотреть. И Гермиона смотрела.
То, что Гарри успешно управился с Волдемортом своими силами, ничуть не умаляло грандиозных планов директора – друг-то его простил, но сама Грейнджер такой гуманизм не одобряла. Ружье обязательно должно выстрелить, Гарри готовили с младых лет не только на роль Избранного, но и как будущего национального Героя – человека, вокруг которого сплотится разрозненное общество. Сторонники Лорда и чистокровки подчинятся ему по праву сильного, остальные будут чествовать его как освободителя – в принципе, план неплохой, но. Но: теперь-то Гарри никак не подходит на роль всеобщего лидера! Случайность перемешала все карты Великому Игроку, а цель-то от этого не поменялась… Волшебникам необходимо объединиться. В отсутствие Гарри передел власти может приобрести невиданные масштабы, угроза Апокалипсиса еще слишком призрачна, а на Поттере пересеклись и связались в гордиев узел ключевые ниточки истории. Слишком ценная фигура, чтоб вот так просто от неё отказываться…
Своих опасений Гермиона не озвучивала: убедительных фактов было мало. Сидела вечерами над пергаментом и вычерчивала причинно-следственные связи, пытаясь нащупать и предугадать дальнейшее развитие событий. Данных для анализа катастрофически не хватало, ключевые позиции провисали под неубедительными «может быть», но Грейнджер не сдавалась. И ждала следующего хода в этой страшной шахматной партии – а то, что он будет, сомнений не было. Другой вопрос, кто его сделает: Дамблдор, Малфой или кто-то третий? На роль вершителей судьбы Гарри Поттера претендентов хватало с избытком.
Нельзя было сбрасывать со счетов еще одного потенциального врага – Инквизицию. В отличие от других, Гермиона историю магии читала и знала, что некогда мощная организация активно не желает сидеть на задворках цивилизации, и периодически делает попытки вернуться на политическую арену. Засланец О’Леннайн – тому подтверждение, явный агент в одном из ключевых мест Британии, который, судя по найденному у него письму, постоянно поддерживал контакт с заказчиками. Но вот что интересно: приказ на вербовку потенциальных союзников он получает не сразу! Странный экспромт, обычно задание дается заранее и методы его реализации так же заранее подготавливаются. При этом О’Леннайн находился в невыгодном положении, он преподавал в Хогвартсе… Свобода перемещений ограничена, да еще и строгий контроль со стороны Дамблдора – тут бы сидеть, как мышь, и не привлекать к себе лишнего внимания. Студентам этот агент действительно ничего не пытался пропагандировать, уроки вел строго в соответствии с программой, а взрослый персонал школы очевидно лоялен её директору, и лезть к учителям с такими предложениями крайне чревато. Леннон к ним и не лез, ну, не считая влюбленности в Гарри-Снейпа, но перечисленные в письме волшебники и вовсе были вне его досягаемости. Почему ему приказали выполнить заведомо трудную миссию? Неужели в том же Министерстве нет других засланцев от Инквизиции? Вряд ли, если они настроены серьезно, то их людей должно хватать с избытком на местах. Но что же тогда спровоцировало такую странную активность, что заставило негласные власти Диких Земель поднять на уши всю свою агентуру? А то, что всю – совершенно без сомнения, ибо викинг, отправленный в школу явно для разведки в самой школе, изначально имел иные задачи. И был задействован в результате какого-то масштабного шухера…
Кроме того, сам факт наличия агента Инквизиции в Хогвартсе настораживал. Он следил за Дамблдором? За студентами? Почему эта информация была важна, почему именно в этот год, а не ранее?..
Возможно, это связано с возрождением Волдеморта летом 1995-го. Но тогда пробиться в школу не дало Министерство, назначив на вечно вакантную должность Амбридж. После её устранения появился шанс и был использован. Если Гермиона права, то ситуация вырисовывается весьма и весьма странная…
Что было до девяносто пятого года – неизвестно. Зато с возрождением Темного Лорда (наиболее вероятная точка отсчета) Инквизиция резко активизировалась. Пошла ли она на контакт с Министерством или нет? В любом случае, год спустя в Хогвартс направляется их агент, который почти два месяца проводит ненавязчивую разведку, не ударяясь в крайности. Однако потом получает практически невыполнимое задание, сроки реализации которого крайне расплывчаты. То ли Инквизиция не торопилась, ведь приступить к активной обработке нужных людей викинг мог только на рождественских каникулах, то ли торопилась так, что рискнула засветить Леннона перед Дамблдором. Или это был намеренный слив информации? Но с какой целью?
Второй их предполагаемый ход: Джеймс Поттер. В эффективности его допроса Гермиона ни разу не сомневалась, но парня могли использовать и в темную. Вполне возможно, что Джеймс попросту был спровоцирован на побег, и его появление в гостях у Гарри явно не случайно. Может быть, Инквизиция пытается таким способом добраться до Избранного?..
Так. Стоп. А если?..
А если агент-викинг в Хогвартсе следил именно за Гарри? И когда Гарри официально впал в кому, это моментально разрушило планируемую комбинацию, после чего Инквизиция была вынуждена пойти на крайние меры – добыть себе вместо одного потенциального лидера несколько других одаренных волшебников, не обделенных уважением в обществе! И они действительно торопились, нападение Лорда на Хогвартс с того момента было лишь делом времени… А когда Гарри пропал без вести, инквизиторы вполне логично решили, что никуда он не пропадал, но сменил имя, фамилию и внешность, раз уж знали, что он не Поттер. Как же вычислить надежно шифрующегося Героя? Правильно: сыграть на его чувстве справедливости, отправить к нему двоюродного брата, невинно гнобимого родственниками. Джеймс сделает все, чтоб с ним подружиться, и уже потом, в Хогвартсе, отследив круг общения Поттера, можно найти и самого Избранного.
Это, конечно, с условием, что Избранный решит закончить школу. Но даже если и не решит, Джеймс все равно будет стараться поддерживать с ним контакт. Опять же, с условием, если им удастся подружиться, а Рон в красках поведал о неудачном дипломатическом дебюте Поттера. Нет, это слишком шаткая переменная, чтоб инквизиторы возлагали на неё большие надежды. Должно быть еще что-то.
Но даже если замысел удастся, Гарри Поттер признает Джеймса своим другом и вернется в Хогвартс, кто будет за ними следить? Леннона вышибли из игры надолго, да и вряд ли Дамблдор снова согласится взять викинга преподавателем, в конце концов, директор не дурак, и про письмо ему наверняка известно… Кто же станет шпионом?
Гермиона тряхнула копной волос и сжала виски. Нехорошая ситуация, очень нехорошая. Седьмой курс будет очень тяжелым: и Рона надо к экзаменам готовить, и каким-то образом общаться с Гарри, да еще и Малфой в придачу… Шпионские игры, вторая серия, дьявол бы их побрал!
Ну, уж нет, господа! Не на ту напали! Пожалуй, стоит сказать Дамблдору за устроенную им школу жизни: может, Гермиона Грейнджер и не самая сильная волшебница, но голову на плечах имеет. У Гарри Поттера есть друзья, и они его не подведут – на внешней политической арене пусть воюет манипулятор-директор, защищая своего Героя от поползновений всяких нехороших личностей, а в Хогвартсе всем шпионам Инквизиции и Министерства дадут бой они. И если ради этого замок придется превратить в полигон – Гермиона найдет способ это сделать.
И, кажется, она знает, с чьей помощью.


Глава 15

- Грейнджер, тебе говорили, что у тебя паранойя?
- Малфой, тебе говорили, что такое Гарри Поттер?
- А теперь еще раз и по порядку: что за нафиг?
Загляни сейчас кто-нибудь в заброшенный класс в не менее заброшенном коридоре на восьмом этаже, он бы сильно удивился: два гриффиндорца и слизеринец, вражда которых уже вошла в школьные легенды, мирно сидели на наспех очищенных партах и вели практически светскую беседу. А предмет беседы и вовсе вызывал крайнее изумление даже у подготовленного Рона. Шутка ли, самая правильная ученица Хогвартса предлагала начать партизанскую войну на опережение, причем, с привлечением директора и одного отдельно взятого профессора зельеварения.
- Господа, надеюсь, вы согласны с тезисом «Гриффиндор и Слизерин – враги навек»? Замечательно. Если мы собираемся претворить в жизнь наши планы, а именно обезопасить Гарри от происков власть имущих, то нам категорически запрещено встречаться в людных местах. А встречаться придется: обсудить ситуацию, просто пообщаться, возможно, заняться чем-нибудь, что может вызвать вопросы, - строго заявила Гермиона. – Из этого следует вывод: нам необходимо убежище. И не одно, а как минимум три-четыре места, где бы мы могли появляться, не вызывая подозрений. Если мы с Роном будем часто бегать, допустим, на третий этаж, рано или поздно кому-нибудь придет в голову сделать там засаду…
- Смысл? Вы встречаетесь, это все знают.
- Свидания в одном и том же месте? – приподняла бровь Гермиона. – Очень романтично. Кроме того, мы с Роном попадаем под пристальное внимание уже тем, что лучшие друзья Гарри. Стационарный штаб легко отследить, и, помимо этого, может возникнуть ситуация, когда встретиться нужно срочно, а бежать через весь замок на тот же третий этаж может быть просто неудобно.
- Чем тебя не устраивает Выручай-комната?
- Тем, что про неё знает слишком много людей. А я говорю про тайные убежища.
- Ну, допустим. И?
- Комнаты оборудуем так, чтоб можно было и переночевать там, в случае чего, и заклинания отработать, и зелья сварить, - продолжила расписывать Гермиона. – И к этим комнатам должно быть несколько путей подхода, значит, не все классы нам подходят.
- Филч не вычислит?
- Если я правильно поняла, Хогвартс на стороне Гарри, следовательно, прикроет.
- Гриффиндор и коварные планы, спешите видеть, - протянул Малфой, но нехотя согласился: - Логично. Если я что-то понимаю в политике, то сейчас попытаются взять контроль над Хогвартсом, школа уж слишком автономна… Отец говорил, что Скримджер сам себе на уме и не в ладах с Дамблдором, а Попечительский Совет дружит с Министерством пока это выгодно.
- Будут снова проверять преподавателей, - скривился Рон. – Так, кажется, подозрения Гарри насчет Снейпа оправданы…
- Ничего, отец прикроет по старой дружбе, - успокоил Малфой. – Будут выбивать самых слабых, Филча, Хагрида и Трелони.
- Их-то зачем?! Они безобидны.
- Уизли, мозги-то включи! Завхоз имеет доступ во все помещения замка, и если что, может обнаружить и всевозможные тайные убежища, о которых так много говорила Грейнджер. Лесник патрулирует внешнюю территорию школы и контролирует ворота. Поставь своего стража и будешь в курсе всех посещений Хогвартса кем-либо, не говоря уже о возможности нацепить на почтовых сов маячки. А хороший прорицатель способен не только в будущее заглядывать, но и легко отслеживать следы ауры. Магическая подпись индивидуальна, всегда узнаваема, её не изменит полностью даже вхождение в другой род.
- И Гарри вычислят на раз-два? Вот же… - Рон примолк, вспоминая литературный эпитет, - трусы Мордреда!
Гермиона невольно хихикнула.
- Как всегда плебейски, Уизли, но суть верна, - чопорно отозвался Драко. – Будем надеяться на феноменальную удачу вашего золотого мальчика.
- И на помощь Хогвартса… Но где тогда будем делать убежища?
- Там, где их не найдут.
- Очень свежая мысль.
- Под крышами башен. В потайных ходах. Вернется Гарри – и в Тайной Комнате, если потребуется…
- В Тайной Комнате?! Так нам не врали, вы там были? – разинул рот Малфой. Потом опомнился и сжал губы.
- Гарри был, - пояснил Рон. – Мы когда туда сунулись, обвал произошел, нас отрезало друг от друга. Я остался камни разгребать, а Гарри пошел дальше.
- И что там? – с любопытством спросил Драко.
- Мрачный подземный коридор, зала с колоннами, статуей Слизерина и василиском, - пожал плечами Рон. – Вход в женском туалете.
- А… мда. В женском туалете?
- Сами обалдели.
- Стесняюсь спросить, а вы как нашли-то?
- Долгая история, - поморщился рыжик. Но, заметив неподдельный интерес слизеринца, смилостивился: - Ой, да там такая феерия была…
Слушая версию непосредственных участников событий, заметно отличающуюся от официальной, Драко разрывался между ужасом, невольным восхищением и оторопью от безрассудности гриффиндорцев. О том, что Темный Лорд создал крестражи, Малфой узнал только сейчас, и то, что один из таких хранился у него дома, было по-настоящему страшно. А если бы дневник завладел сознанием отца? И чем, черт возьми, думал сам отец, подсовывая опасный артефакт девчонке Уизли?.. Когда начались нападения, Драко, хоть и был слизеринцем и чистокровным волшебником в –дцатом поколении, испугался, но Люциус наотрез отказался забирать его домой даже на рождественские каникулы. Неужели он был так уверен в безопасности собственного сына? А если бы Темный Лорд решил ему отомстить за предательство (мало ли, что ему наплела Уизлетта!), убив наследника?..
Придурь гриффиндорцев, потащившихся среди ночи в Запретный Лес к акромантулам, и вовсе выбивала из колеи, равно как и успешное завершение их похода. Но смелость Уизли, арахнофоба, шагнувшего навстречу своему лютому страху, вызывала уважение. Драко помнил бледный вид и ступор рыжего, когда его боггарт превратился в здоровенного паука, и был вынужден признать наличие у него силы духа. Правда, она мозгов не прибавляла, поэтому повесть о походе в саму Тайную Комнату вместе с Локонсом Малфой выслушал, не отлепляя ладони от лица. Идиоты.
Но идиоты феноменально везучие. Драко окинул оценивающим взглядом Уизли – что ж, похоже, он поставил на правильную фигуру и не прогадал. Если все эти россказни от первого до последнего слова правда (что легко проверяется думосбором), то надо не просто выгоду от общения искать, а дружить изо всех сил: гриффиндорцы известные раздолбаи, но ради друзей действительно сворачивали горы. Придя к такому выводу, Драко заставил себя проглотить язвительный комментарий касательно содержимого черепной коробки у Уизли и Поттера. Вместо этого он покачал головой и неопределенно хмыкнул, выразив тем самым свое аристократическое «фи». И вернулся к исходному предмету обсуждения:
- Итак, где мы будем делать штаб?..
После долгих споров, препираний и громогласных сомнений в адекватности друг друга, трио заговорщиков определило для себя потенциальные места для убежищ. Набралось их не меньше десятка, но следовало проверить на практике их пригодность, незаметность и удобность расположения. Не откладывая дела в долгий ящик, договорились встретиться в четыре утра следующего дня в одном из тупиковых коридоров подземелий. Драко припомнил, что в их застенках есть как минимум одна заброшенная кладовка, а среди студентов Слизерина ходили байки о потайном тоннеле, расположенном на ярусе с тюремными камерами. Коридор так никто и не нашел, но попытаться стоило.
Наметив для себя культурную программу, заговорщики распрощались и отправились готовиться к ночной прогулке. Чем бы ни увенчались их поиски, на уроки они должны явиться вовремя и в приличном виде.

На Гриммо, тем временем, события развивались не менее драматично. Коварных планов там – пока! – не строили, но и сложа руки не сидели. Пробив первый лед отчужденности, Поттер всеми силами старался быть полезным, и, неожиданно для Сева, обнаружил не дюжую эрудицию. По крайней мере, он сумел внятно объяснить, что такое «крестраж» и общий принцип его создания, не вдаваясь в кровавые подробности. Общими усилиями они наконец-то прояснили некоторые вопросы, связанные с реализацией Волдемортом идеи собственного бессмертия.
Крестражом назывался предмет обязательно устойчивой формы, в который, собственно, кусь души и прятался. Таковым могло в принципе стать все, что угодно, даже живое существо, хотя это несло определенные риски: защита крестража резко падала, вплоть до полного слияния целой души хозяина тела и более слабого осколка-подкидыша. Правда, имелся один нюанс: в качестве хранилища для осколка души годилась только и исключительно вещь, чем-то ценная владельцу крестража. Эмоциональная привязанность к ней позволяла с относительной легкостью избежать отторжения осколка, который, как ни странно, все-таки стремился существовать в нормальном живом теле. И, к слову, эта его особенность была опасной для хозяина крестража в том числе: бывало и так, что крестраж умудрялся возродиться из этого самого хозяина, по скудоумию оставившего артефакт при себе.
Собственно душа, как квинтэссенция личности, магии и воспоминаний, являлась субстанцией весьма прочной и просто так воздействию не поддающейся. Именно поэтому и нужен был ритуал, подготавливающий её к раскалыванию, в противном случае она, выражаясь образно, деформировалась, но целостности не теряла. Убийство же непосредственно Авадой необходимостью не являлось: оно что магией, что подручными средствами, убийством быть не переставало. Правда, приведенная в нестабильность, через некоторое (довольно краткое) время душа снова восстанавливала свою прочность, поэтому-то зачастую место проведения ритуала и место создания крестража совпадали. Или совпадали, но не совсем, будучи в пределах прямой досягаемости друг от друга.
Таким образом, решался вопрос с залами Слизерина и туалетом Миртл: Тому Риддлу вовсе не требовалось тащить жертву в подземелья, и он исходил из сугубой практичности. Василиск был попросту красиво использован и символичности ради, и как идеальное оружие, не оставившее следов. В свете этого, история с исключением Хагрида больше не выглядела импровизацией, Риддл точно знал, на что шел, и хорошо подготовился, предусмотрев все до мелочей. Такой холодный рассудок и, вероятно, опыт у несовершеннолетнего подростка вызывал самый настоящий ужас, но и многое прояснял в поведении уже взрослого Волдеморта. Волшебный мир столкнулся не с сумасшедшим властолюбцем, а самым настоящим маньяком: существом ненормальным, но в тоже время трезво мыслящим и убийственно логичным в своих действиях.
Правда, все это не отвечало на главный вопрос: была ли магическая связь Волдеморта с Хогвартсом, и если была, то какая?..
Ответа, естественно, не было. По своей преподавательской практике Сев помнил, что если не можешь что-то решить, то к проблеме надо зайти с другого бока. Но, увы, голова наотрез отказывалась работать, а Поттер в кои-то веки скромно молчал в уголочке, смоля ароматную сигаретку. Подавив соблазн показать нежданному помощнику воспоминания и выслушать его версию, бывший Избранный откинулся в кресле и попытался влить в себя очередную чашку ароматного чая. Сосиски они уже давно съели, но даже этот проверенный подземельями Хогвартса допинг не помогал. Не шло оно, хоть ты тресни!
Видать, в солидарность с хозяином, Салазар тоже демонстрировал отсутствие присутствия успехов на личном летном поприще. Птица оказалась общительной, таскалась за Севом даже в лабораторию, но была весьма неуклюжей. Начало очередной преподавательской эпопеи волшебники пропустили, зато сейчас могли в полной мере насладиться попытками Асмодеуса научить нерадивого ворона пользоваться крыльями по прямому назначению. Выглядело это примерно так: птицы усаживались на спинку кресла или дивана, филин последовательно распрямлял свои крылья, пару раз взмахивал ими, после чего элегантно перелетал на другой конец комнаты. Салазар грубовато повторял его действия, взлетал, но успешно приземлиться рядом с учителем ему мешали то внезапно выскочивший на траекторию полета шкаф, то мощная турбулентность из приоткрытого окошка, то коварные нарглы в хвостовом оперении. Ворон смачно шмякался обо что-нибудь, распластывался по полу, получал профилактический удар клювом и обиженно ковылял к очередной импровизированной взлетной площадке.
В очередной раз, когда Салазар успешно нацелился на шкаф, приоткрытое окно с грохотом распахнулось, и ворона сбил с пути истинного верещащий комок перьев. Судя по виду Асмодеуса, он на такой дурдом не подписывался: филин вытаращил глаза, нахохлился и в полном отчаянии развернулся ко всем спиной, излучая ощутимые флюиды едва сдерживаемой истерики.
- Сычик, фу! – скомандовал Сев, расцепляя перьевой клубок. – Зари, клюв закрой, сиди смирно и не отсвечивай!
Птицы смерили друг друга многообещающими взглядами, но подчинились. Ворон взмахнул было крыльями, чтобы добраться, наконец, до шкафа, но потом передумал и искушать судьбу не стал. Вместо этого он влез на плечо хозяина, откуда принялся буравить неожиданного гостя самым презрительным взглядом, на какой был только способен. Сычик реагировал на эти лучи ненависти с энтузиазмом истинного пофигиста, нетерпеливо прыгал на лапке, пока письмо отвязывали, и, заполучив свободу, принялся выписывать по комнате фигуры высшего пилотажа от избытка чувств. Ворон гордо отвернулся.
- Становится все интереснее и интереснее… - пробормотал Сев, прочитав панический донос Рона с интригующим началом «Друг, спасай, у Гермионы гениальная идея!!!». И задумался – а ведь действительно, за грандиозными планами они как-то успешно позабыли о необходимых, но бытовых мелочах, без которых о всяческих вылазках на рожон можно успешно позабыть. Не в гостиную же возвращаться под утро… Всех свидетелей Обливейтом не одаришь, тут уж действительно, конспирироваться - так по законам военного времени.
Вообще мысль о штабах в заброшенных классах была не новой, студенты частенько подобным промышляли, но плохо реализуемой. Найдут на раз-два, потом фиг отмажешься. То же касалось потайных ходов-переходов, которыми Хогвартс был напичкан как сыр дырками: далеко не факт, что все они так уж и неизвестны. Тут бы Тайную Комнату задействовать, но опять же – terra incognita, ловушки никто не отменял. Да и помещение вот уже тысячу лет не ремонтировалось, держалось исключительно на магии, вдруг обвалится? Проверить бы…
Мысленно прикинув все «за» и «против», Сев решительно кивнул сам себе и отправился собирать необходимую заговорщикам экипировку.

За ужином Хогвартс с большим интересом наблюдал, как на плечо Рону Уизли элегантно усаживается роскошный филин, сбросив на стол свою ношу – небольшой пакет с прикрепленным к нему письмом. Взглянув на конверт, рыжик радостно объявил:
- Да это же от Гарри! – и сунул довольной птице несколько сосисок.
- Да ты что?! Что пишет? – тут же оживились гриффиндорцы и сгрудились вокруг Рона, напрочь позабыв об ужине.
- Это не его почерк! – вдруг нахмурилась Джинни, рассмотрев конверт.
- Он Прыткопишущее купил, - отмахнулся Рон. – Рука повреждена.
- Ну?! – нетерпеливо подбодрил кто-то. Уизли чуть прокашлялся и начал читать вслух:
- «Привет, Рон и Гермиона! Наконец-то врачи разрешили встать, пластом валяться и смотреть в потолок надоело ужас как. Говорят, что иду на поправку, но это будет долго и нудно, плюс еще реабилитация. Пока никто не видит, добрался до стола…»
В письме, предназначенном для отвлечения внимания, пересказывалась наспех сочиненная легенда о сильно травмированном Герое. Гарри жаловался на скуку, интересовался школьными делами, передавал приветы друзьям и горевал, что ему, скорее всего, еще долго не играть в квиддич. Если в зале и были особенно заинтересованные уши, до них не дошло никакой важной информации, а общественность оказалась пущена по ложному пути. Кроме того, Гарри мельком упомянул, что развлекается чтением хроник Поттеров, и вроде как сильно удивлен семейной легендой о происхождении рода от самого Годрика Гриффиндора – ход намеренный и согласованный с Гермионой. Выглядел он грубовато, но расчет строился на любопытстве студентов Хогвартса, которые наверняка эту информацию перепроверят лично. Судя по задумчивым лицам и переглядкам, сие вполне подействовало.
Отбившись от сокурсников и сбежав в Башню под предлогом сочинения ответа, Рон и Гермиона скрылись в уютном темном уголке гостиной, отгородившись от мира развернутыми креслами. Убедившись, что в поле зрения никого нет, они развернули посылку и достали, наконец, письмо настоящее: а вот там уже речь шла о совсем небезобидных вещах.
- Бр-р-р, ужас какой! – передернула плечами Гермиона, прочитав о научных изысках в темной магии и сделанных выводах. И задумалась: - Не нравится мне все это…
- Разгребет, я в него верю, - утешил Рон, которого куда больше интересовали дельные советы друга по части возможного размещения убежищ.
- Мне бы твою уверенность. Мантия-невидимка?
- И карта. Ой, смотри, тетрадка от Мародеров!
- Кристалл с записанным звуком? – Гермиона с интересом повертела в руках небольшой осколок кварца. Камень вдруг засветился и выдал какое-то странное шипение.
- Это чтоб открыть Тайную Комнату, - пояснил Рон. – Ну, что, живем! С таким набором уж точно не пропадем. У меня еще подарки от близнецов сохранились… Ага, и бодрящее зелье. Отлично!
Теперь заговорщики были во всеоружии. Не хватало только одного – времени, но, к сожалению, в богатых на артефакты тайниках Блэков не завалялось ни одного хроноворота. В очередной раз предстояло надеяться только на удачу да на тихий протекторат школьной администрации, впрочем, оптимизм Уизли имел под собой все основания: источник информации в лице Малфоя гарантировал, что крестовый поход жаждущих власти на Хогвартс не свалится троице как снег на голову, а все остальное было вполне решаемо.
Посовещавшись, друзья решили Тайную Комнату пока не лезть. Гарри подробно расписал свои подозрения по части невольной гробницы василиска, и салазаровы застенки единодушно признали самым крайним вариантом. Пока все надежды возлагались на множество не менее секретных помещений и переходов, которыми Хогвартс был напичкан от фундамента до башен по самое не хочу. Проверить все за раз возможным не представлялось, но деваться было некуда – безопасность того требовала.
Ночь обещала быть тяжелой…

Поздним вечером Северус, добравшийся, наконец, до своих комнат после тяжелого трудового дня, с большим изумлением обнаружил на столе стопку пергаментов с проверенными эссе, чашку горячего кофе и тарелку с бутербродами. Если кофе и бутерброды еще можно было списать на гиперответственных домовиков, то студенческие гениальные измышления без риска для жизни мог откомментировать и оценить только один человек.
- Доброе утро… - рассеянно поздоровался этот камикадзе, выпутываясь из пледа и поднимаясь с кресла.
- Что случилось с временным континуумом? Впрочем, неважно. Поттер еще жив? – осведомился Северус, прикинув, какой катаклизм мог заставить сына заявиться к нему на ночь глядя, да еще и с подношением в виде проверенных эссе.
- Был скорее жив, чем мертв, за сейчас не ручаюсь. А что? – невинно поинтересовался бывший Избранный.
- Труп сам будешь прятать, - предупредил профессор.
Сев недоуменно посмотрел на него, потом понимающе хмыкнул.
- Вообще-то я просто поговорить пришел. Нельзя?
- Ни в коем случае! – фыркнул Северус и взялся за кофе. – Так что случилось-то?
- Вот так сразу и случилось… - обиженно надулся младшенький. - Я, может, соскучился!
- Одно другому не мешает, - философски заметил декан Слизерина. - Рассказывай.
Выслушав отчет о мозговом штурме и его результатах, Северус мысленно восхитился возросшим когнитивным потенциалом отпрыска, так же мысленно посочувствовал, но внутреннего преподавателя заткнуть оказался не в силах:
- Ты ходишь вокруг да около. Чтобы найти ответ, надо задать правильный вопрос.
- Да знаю я! Думал и так, и эдак, мыслей ноль!
- Хм. Темный Лорд, создавая крестражи, стремился в том числе и связать себя с Хогвартсом, так?
- Угу.
- Артефакты Когтевран, Слизерина и Пуффендуй он успешно прибрал к рукам.
- Не хватает только Гриффиндора.
- Вот именно.
- Да, но меч-то в Хогвартсе!
- Кто сказал, что кроме меча Гриффиндор не оставил еще что-то? – вкрадчиво спросил Северус.
- Опа! – округлил глаза младшенький. – Но Гриффиндор… Хм, Годрик Гриффиндор… - сын нахмурился и знакомым жестом намотал прядь волос на палец.
- Хогвартс, крестражи, любовь к символичности, - подсказал профессор, в нетерпении подаваясь вперед. Ну же!
- Если у Годрика было еще что-то, кроме меча, и если Лорд любил символичность, то… - Сев ахнул и вскинул полыхнувшие яркой зеленью глаза. - Годрикова лощина!!!
…Волдеморт шел к Поттерам не просто убивать: уничтожение потенциального Избранного было событием совсем не рядовым, да еще в таком историческом месте – все указывало на попытку создать еще один крестраж. Крестраж, вместилищем которого просто обязана была стать позабытая всеми реликвия Гриффиндора, архитектора-основателя Хогвартса и рода Поттеров, рожденного в деревне, носящей ныне его имя.
Реликвия, почти наверняка связанная с замком.
Круг замкнулся.


Глава 16 А истина была рядом

…Нет ничего хуже неизвестности. Вокруг что-то происходило, причем, в эпицентре подозрительных событий, творящихся где-то в закулисье, снова оказался бывший Избранный. Если раньше Гарри Поттер прекрасно представлял свои цель и предназначение – убить Волдеморта, то теперь Снейп-младший попросту терялся в догадках. Хогвартс что-то от него хотел, но внятно изложить свои требования замок отказывался наотрез. Ни намека, ни подсказки, вот что хочешь, то и думай. И пустить на самотек нельзя, механизм запущен – или покорно плестись вслед за колесом истории, стремительно набирающим обороты, или возглавить творящееся безобразие. Проще первое, интереснее второе.
- Ничего не понимаю! – в который уже раз за ночь пожаловался Сев, роняя голову на скрещенные руки. – Только же вроде все встало на свои места – и снова здрасьте…
Висящий в воздухе пергамент, на котором была предпринята попытка детально расписать план-схему нынешнего бардака, выглядел донельзя странно. Если связь Волдеморта, Гарри и Хогвартса наконец-то стала очевидной, то внезапно спровоцированный Апокалипсис и происки Инквизиции вообще никуда не укладывались. И претензии самого Хогвартса к бывшему Избранному – тоже.
- Что за игра в загадки, нет, чтоб прямо сказать – поди туда, сделай то…
- Не ворчи, - осадил Северус. – Такова традиция.
- Дурацкая традиция. Конец Света на дворе, а мы тут голову ломай!
- Испытание разума в данном случае его же тренировка. Поймешь сам – поймешь и причинно-следственные связи.
- Ну, хоть ты не издевайся! Кто на ком стоял, причем тут я?
- Темный Лорд создал крестражи, и, видимо, не без помощи Хогвартса. Как наследник Слизерина он, возможно, имел на это право. Ты непосредственно связан с самим Темным Лордом и через него – с Хогвартсом. Во время сражения замок тебе помог убить Лорда, убить наверняка, но…
- …Но случился невесть откуда взявшийся магический взрыв, и понеслась нелегкая.
- Верно. Что вызвало взрыв?
- Понятия не имею… Феликс Фелицис?
- Не тот масштаб.
- Тогда смерть Волдеморта.
- Не была обставлена как ритуал. Выброс мог случиться, но ударил бы по тебе, а резонанс Хогвартса вызвало что-то другое, куда более сильное.
- Вопрос – что?
И снова тишина. Воспоминания о той ночи просмотрели и разложили фактически поминутно еще в начале мозгового штурма, выискивая некий неучтенный фактор. При детальном анализе выяснилось, что ни сама схватка меж Темным Лордом и Избранным, ни Зелье Удачи, ни ожесточенный бой в округе не могли вызвать такой резонанс магии. Даже при самом худшем стечении обстоятельств – учитывая и место событий, и время (рассчитали даже положение звезд на небе), - пострадал бы только сам замок и окрестности. Потому и крепло убеждение, что они что-то упустили, не заметили…
Трудно искать иголку в стоге сена, особенно если не знать, как эта самая иголка выглядит.
- Хорошо, пойдем другим путем и с самого начала.
- Ну и где это начало? Так можно и с Основателей искать.
- Темный Лорд создал крестражи, - задумчиво произнес Северус, проигнорировав ворчание отпрыска.
- Символичным числом семь, используя явно значимые для него вещи. Дневник, подтверждающий, что он наследник Слизерина, медальон и кольцо, чаша Пуффендуй, диадема Когтевран, змея Нагайна и что-то, принадлежавшее Годрику, - неохотно развил навязшую на зубах мысль экс-Избранный.
- Все они, так или иначе, отсылают к Основателям.
- Мы ходим по кругу…
- Катализатор взрыва находился в Чертогах Слизерина, то есть, им был либо ты, либо Лорд, либо вы оба.
- О, знаю! Меч!
- И когда ты успел его заколдовать под могущественный артефакт? – скептически поинтересовался зельевар.
- Он сам заколдовался… Блин, да не знаю я! Может, Хогвартс какой-то ритуал тихой сапой провел? Пение я слышал.
- Без твоего деятельного участия в ритуале он бы не свершился. А в твоих действиях никакого ритуала не усматриваю.
- Зачем тогда пел Хогвартс?
- В знак поддержки.
- Угу, еще скажи, атмосферу нагонял. Спешите видеть, на арене бойцы-гладиаторы, один действующий наследник Слизерина, другой бывший наследник Гриффиндора, и оба потомки Певереллов! Семейные разборки тыщу лет спустя… Что такое?
Декан Слизерина вдруг замер, невидящим взглядом уставившись в пространство. Подорвался, подлетел к шкафу с книгами, достал одну, другую, отшвырнул, третью… И застыл скорбной статуей, гипнотизируя текст.
Приподнявшийся было Сев, медленно опустился обратно в кресло, чувствуя, как в глубине души нарастает тревога. Случайно оброненные фразы не раз становились ключом к разгадке, но, черт побери, что на этот раз? Основатели или Певереллы?
Но с Основателями они уже разобрались – их артефакты известны, предназначение, определенное им Волдемортом, тоже. Значит, троица легендарных братьев, которые по легенде…
- Снитч у тебя?
- Что?
- Снитч-ловушка, который украл Петтигрю у Поттера, у тебя?!
- Да…
- Немедленно сюда! – почти шепотом приказал зельевар. Сына как ветром сдуло.
Они уперлись в реликвии Основателей словно в святую истину, напрочь позабыв, что с Хогвартской Четверки история не начинается. И с гибелью Темного Лорда не заканчивается.
Совсем не заканчивается…
Потому, что Избранного, Волдеморта и Хогвартс связывают не только крестражи.
Далеко не крестражи.
Дары Смерти.

…Тысячу с лишним лет назад братья Певереллы оказываются владельцами трех Даров: Непобедимой Палочки, Воскрешающего Кольца и Мантии-Невидимки. Сами ли они их создали, или это подарки Смерти – не суть важно, но от этих артефактов за милю несет некромантией и шлейфом весьма странных событий.
Как только братья получают Дары, двое погибают практически сразу, только младшему удается спастись. То ли артефакты оказались с «душком», то ли насильственная смерть их первых хозяев так повлияла, но… Но все последующие владельцы Палочки и кольца долго не жили. Куда, собственно, делась тогда Палочка – вопрос небезынтересный, однако куда интереснее следующие два факта: если верить легенде, средний брат Певерелл успешно рождает ребенка от своей мертвой возлюбленной и передает кольцо по наследству… Пра-правнуку Салазару Слизерину, от кого вели свой род Мраксы, родственники по матери Тома Реддла! А мантия-невидимка, так же будучи семейным артефактом, наверняка оказывается в руках у Годрика Гриффиндора – пращура Поттеров.
Судьба Слизерина известна: вынужден покинуть школу и без вести пропал, скорее всего, погиб.
Кольцо остается потомкам Салазара, мантия – потомкам Гриффиндора, путь Палочки неизвестен.
Но!
Следующие тысячу лет Дары никогда не оказывались рядом. То и дело мелькала где-то Палочка, неся за собой шлейф смертей, а кольцо и мантия бережно хранились у наследников Основателей, постепенно накапливая и без того немалую мощь.
Интересно, род Мраксов скатился в бедность и безумие по стечению обстоятельств, или вина кольца в этом тоже есть?
А Поттеры, ступившие на кровавый путь несения в массы доброго и вечного путем меча и костра, не сделали ли это под влиянием мантии? Пусть мантия и не несла им проклятие насильственной смерти, но, будучи артефактом, непосредственно с этой самой Смертью связанным, не могла не обладать специфической аурой…
И, разумеется, эта аура просто притягивала к себе волшебников и события… определенного рода. Тысячу лет спустя, когда Дары обрели их нынешних владельцев, эта страшная связь стала как никогда более очевидной.
Лорд Волдеморт – фактически обрел бессмертие, используя практическую некромантию налево и направо. Избранный Гарри Поттер зачинается на Хэллоуин, по сознательному решению родителей обретая тонкую и эфемерную связь с миром мертвых. А потом, получив Авадой в лоб на Хэллоуин же – и связь вполне себе ощутимую.
Кстати, могла ли Арка Смерти почувствовать владельца одного из Даров? И принять фактическое самопожертвование Сириуса Блэка как жертву хозяина мантии?..
А вот хозяин Палочки, пусть и притворяется добродушным и светлым по самое не хочу старичком, вполне себе активно интересовался бессмертием и самой смертью… И, по странному стечению обстоятельств, явился наставником Избранного и учителем Темного Лорда.
Темный Лорд намертво связал себя с Хогвартсом своими крестражами, равно как Хогвартс – чуть позже - связал себя с Избранным. А в Хогвартсе официально властвует Дамблдор.
Три потенциальных некроманта и, для полного счастья, владельца Даров (а двое из них еще и прямые потомки двух Основателей), сходятся в древнем замке единовременно. Палочка у Дамблдора, мантия в сундуке Гарри, но если Волдеморт взял кольцо с собой…
Если Дары срезонировали…
Если Хогвартс, стремясь защитить себя от разрушения, направляет полученный, да еще и усиленный, резонанс куда угодно, но только не на себя…
А энергия-то специфическая, да. И предпосылки все были.
Конец Света? Пфф, вполне закономерно!
Легенда о Дарах Смерти была известна давно и секрета из нее не делали. Поттеры не могли не знать, что мантия принадлежала Годрику, а прадедом Годрика был Игнотус Певерелл. Реликвии Слизерина так же не являлись тайной: во времена своего расцвета род Мраксов активно ими бравировал, таким образом, последний владелец кольца вычислялся чисто эмпирически.
А учитывая, что Дары Смерти создавались как три составляющих единого целого, то становилось понятно, почему ценнейший фамильный артефакт остался бастарду Поттеров – Гарри. Будущий Избранный не мог не сойтись в схватке с Волдемортом, и по праву победителя вполне мог получить и кольцо. Где два Дара, там и третий – Палочка.
И ведь не факт, что она уже не у Избранного! Обвинение в провокации Апокалипсиса – лишь повод, им нужен не просто Герой всея Британии, но и потенциальный обладатель всех трех артефактов Смерти.
Некромант, прочно связанный с Хогвартсом… Да за такую фигуру Инквизиция легко пойдет по головам и утопит мир в крови!
Потому, что Хогвартс – кузница волшебной Британии. Точка опоры, с помощью которой легко перевернуть если не мир, то туманный Альбион точно. Волдеморт это понял, Инквизиция – знала. Но замок всегда стоит на страже своих обитателей и всех, кто попросит у него помощи, но нынче помощь требуется ему самому. И он выбрал себе защитника, но почему слизеринца? Почему Хогвартсу так важно, чтоб именно ученик дома Салазара стал школе надежным щитом? Ведь не зря же Сева заочно распределили на этот факультет в обход решения Шляпы, иначе – кому какая разница, под какими знаменами Хогвартс примет бой!
- Принес!.. – выпалил выпавший из камина бывший… что ж, видимо, не такой уж и бывший Избранный.
Пара взмахов палочкой над снитчем – и золотой шарик плавно распадается на две половинки, являя миру предсказуемое, но от того не менее пугающее содержание.
Н-да, порой не так страшна теория, как ее подтверждение.
Черный камень в грубой серебряной оправе мрачно сверкнул, предвещая беды и потрясения. Северус перевел взгляд на сына, раскрасневшегося от быстрого бега, но стремительно бледнеющего обратно. Если Инквизиция будет активно искать Избранного, то первым же делом проникнет в Хогвартс и замок фактически станет ловушкой. У них всего полгода, а потом…
В дверь постучали. Сев схватил снитч с кольцом и бросился в свою потайную комнату, чудом не свернув стоящий на пути столик. Убедившись, что улик не оставлено, декан впустил раннего гостя:
- Что случилось, мистер Малфой?.. А, мисс Грейнджер и мистер Уизли…
- Сэр, нам надо с вами срочно поговорить!
- Надеюсь, это не касается нарушения школьных правил?
- Это касается нарушения закона, - мрачно посулил Рон. – О! Гарри?
- Доброе утро откладывается, - предупредил тот, выходя из убежища.
- Предчувствую глобальную гадость…
- Вы как никогда правы, мистер Уизли. Присаживайтесь, поговорим…

По мере изложения новой версии происходящего безобразия гриффиндорцы все больше и больше мрачнели, а Драко Малфой бледнел, осознав, куда ввязался. Его разрывало между вполне понятным желанием сбежать отсюда, огреть себя Обливейтом и жить в счастливом неведении, и собственной фамильной гордостью. Поучаствовать в исторических событиях – великая честь, гарантия того, что имя твое запомнят навсегда, а уж сколько возможностей оправдать ожидания отца… А то, что события разворачивались как минимум исторические, сомнений не было.
Другое дело, что Пожиратели Смерти тоже вошли в историю, и совсем не в положительном смысле… И ведь заранее-то никто не знал, как все обернется!..
Оглядевшись, Драко понял, что никуда не уйдет и останется с этой сомнительной компанией до конца. Он уже пошел на риск, сохранив прошлогоднюю тайну крестного и своего давнишнего врага, он согласился помочь врагу и помогал его дружкам сейчас. И, чего себя обманывать, делал это не ради слабой возможности оправдать ожидания родителей, нет – а ради этого самого врага, Гарри Поттера, который Драко всегда был интересен.
Стыдно признаваться, но именно Поттер научил слизеринца многому, и первым уроком стал болезненный отказ от дружбы с ним, чистокровным и благородным волшебником. Драко не раз потом злился, не понимая, чем же нищеброд Уизли оказался лучше него, но дошло только сейчас: богатство и происхождение ничуть не влияют на верность дружбе. Золотой мальчик Гриффиндора наглядно демонстрировал стойкость в убеждениях, даже когда все ополчались против, шел до конца к поставленной цели… Все-таки это вызывало уважение, хоть и злило неимоверно.
И вот сейчас представился шанс исправить досадное недоразумение семилетней давности. Драко всегда не хватало человека, на которого всегда б можно было положиться – без выискивания выгоды и ожидания ножа в спину. И хорошо бы, чтоб такой человек нравился самому Драко, а здесь Малфой был весьма избирателен. Гарри Поттер ему тогда понравился. И терять его во второй раз слизеринец не собирался.
- И что нам делать, профессор? – подала голос Гермиона, дослушав печальную повесть до конца.
- У нас была идея сделать тайные убежища…
- Поддерживаю, мистер Уизли. За деканами будут следить, основная часть работы ляжет на вас…
- Мы не подведем!
- Не сомневаюсь. Как вы уже поняли, на здесь присутствующих свалилась сомнительная честь рассечь Гордиев узел творений братьев Певереллов. Дамблдор, скорее всего, в курсе происходящего, однако его время на исходе, следовательно, разбираться придется самим, - декан Слизерина поднялся и замаячил по гостиной.
- С Инквизицией мы не справимся…
- Значит, надо обезопасить Хогвартс.
- Перейти на военное положение не позволит Министерство!
- Хогвартс создавался как автономная единица на случай войны, - проинформировала Гермиона. – Де-юре директор может закрыть территорию ото всех, спасая жизни учеников.
- Но де-факто?..
- Де-факто это явно невозможно… Иначе б Волдеморт ни за что не подошел к замку со своей армией.
- Значит, надо разобраться с защитой Хогвартса, заложенной Основателями, но причем тут Слизерин?
- Архитектор, как мы помним, Годрик Гриффиндор… - напомнила Гермиона.
- И что, только Гриффиндор озадачился безопасностью? Все Основатели должны были вложиться!
- Согласно легенде, василиск являлся оружием, с помощью которого всех нечистокровных следовало убить…
- Мисс Грейнджер, почему же это не было сделано сразу после побега Слизерина из Хогвартса? – вкрадчиво спросил Снейп. Студенты примолкли, явно озадаченные.
- Ну-у-у… он никому не сказал про Комнату… - задумчиво протянул Рон.
- Ага, а легенда с потолка свалилась? – меланхолично поинтересовался Сев.
- Хорошо, не сказал способ ее открытия.
- Том Реддл его отыскал тысячу лет спустя, значит, Слизерин какие-то подсказки вполне оставил.
- И, видимо, Комнату открывали задолго до Реддла, - заметил бывший Поттер. – Я когда воспоминания пересматривал, то видел, что за трубой в подземелье был какой-то завал. Вряд ли Слизерин делал вход в женском туалете, какой же чистокровный волшебник из благородного рода полезет в канализацию! Это позднее изобретение, раньше вход находился где-то в другом месте. Его нашли, полюбовались на василиска, но не исполнили завещание предка…
- То есть, ты считаешь, что василиск изначально был одним из элементов защиты замка, - подытожила Гермиона. – А в легенде говорится…
- Легенде тысяча лет, могли и неправильно понять!
- В любом случае, василиск помер, - хмыкнул Рон. – Фиг нам, а не змеиное уберваффе.
- Но Хогвартс тонко намекает, что разбираться слизеринцам…
- Допустим, не всем, а одному конкретному.
- Я еще не распределен официально!
- Хогвартс это не волнует, нас тоже, - ехидно уведомил Драко. И посерьезнел: - Если я все правильно понял, то Дары Смерти надо убрать из замка как можно дальше.
- Их могут найти.
- Значит, уничтожить!
- С ума сошла, Грейнджер?!
- Таким опасным вещам не место в нашем мире!
- Мисс Грейнджер, каким образом вы собрались уничтожать могущественные артефакты, впитавшие в себя не одну смерть?
- Адским пламенем! – уверенно заявила Гермиона, воинственно сверкая глазами.
- Их уничтожение вызовет еще один магический взрыв, который даст резонанс по ближайшим источникам волшебства и разлетится по всему миру, - резонно заметил профессор. – Излишний гуманизм погубит человечество. В вашем случае – в прямом смысле.
- Вручить их обратно Смерти, - в порядке бреда предложил Рон.
- В легенде метафора, - мрачно ответила Гермиона.
- И разгадывать смысл этой метафоры можно до конца света. Причем, опять в прямом смысле.
- Хорошо, с Дарами повременим. Давайте начнем с чего попроще.
- И с чего же, мистер Уизли?
- Профессор… Когда мы искали возможные убежища, то заглянули и в подземелья. Гарри рассказал нам, где находятся Чертоги Слизерина, этот коридор мы нашли, но там гладкая стена и ворот нет. Но туда заходили вы, Гарри и Волдеморт. Наследник Слизерина и декан факультета – еще куда ни шло, но декан может быть только один, а вы прошли ворота еще до того, как вам снова передали полномочия, верно?
- И на что же вы намекаете?
- Сэр, вы уверены, что наследников Слизерина больше не существует?


Глава 17 Игра началась

История семьи Принц была темна и загадочна, но никогда Принцы не утверждали, что восходят к Салазару Слизерину. И даже королевской кровью, несмотря на громкую фамилию, там не пахло! Семейная легенда утверждала, что первым Принцем был некий Доминик, в четырнадцатом веке сумевший спасти какую-то маленькую деревушку от эпидемии чумы. В знак благодарности, безвестному доселе доктору торжественно вручили герб: черно-желтое поле (цвета флага, который означал карантин) с серебряной ласточкой, символом надежды и доброй вести. А всего сто лет спустя слава Принцев загремела по всей Британии… Темный род поднимался, заявлял свои права, и в жестокое Средневековье вписался как нельзя лучше.
За место под солнцем шла нешуточная борьба. Будь у Принцев такой неоспоримый козырь как один из Основателей в предках, они бы это не скрывали – наоборот! Но нет, Принцы воевали, шастали в Крестовые Походы, то с азартом ловили еретиков на пару с Поттерами, то с не меньшим азартом с этими же Поттерами цапались… В общем, ничем принципиально от других не отличались.
И, если уж на то пошло, змееустами не были.
А Снейпы вообще появлялись в истории сильно эпизодически и особыми достижениями похвастаться не могли. И сгинули, став безвестным родом сквибов-отщепенцев.
Тем не менее, оригинальное предположение Рональда Уизли наводило на размышления: действительно, они как-то не задумывались, а кто, собственно, может войти в ритуальную залу Слизерина? Будь она открыта для всех желающих – там бы вечно торчали то студенты, то преподаватели. Но нет, и даже Дамблдор, принимая на пост декана юного Северуса, ни словом не обмолвился о таком подарке в его новых владениях, хотя подземелья они тогда облазили весьма досконально. То ли знал, но не рискнул доверять бывшему Пожирателю, то ли не знал, и тогда мысль Уизли имеет смысл.
Наследник, декан и студент Слизерина? Однако Драко Малфой тоже не увидел скрытую дверь. Хогвартс сам решает, кого туда впустить? Невозможно, такие вещи строго оговорены соответствующими правилами! Но ведь Гарри Поттер смог открыть Тайную Комнату, хотя по легенде тоже сказано – путь пройдет только наследник…
Если легенда не права, то Слизерин здорово ошибался, считая себя единственным змееустом. А если права? Но Поттеры – потомки Гриффиндора… Хоть Годрик и был Салазару дальним родственником, то за тысячу лет эта связь стала совсем уж эфемерной. Магия в таких вещах не ошибается.
Чтобы отсечь ненужную наследственность, в каждой волшебной семье, чтящей традиции, всегда проводился обряд принятия новорожденного в род. Перечислялись все предки, чью кровь хотели пробудить, и не упоминались те, кого изгнали из семьи или считали недостойными. Обычно действовало, хотя случались казусы – порой, сражаясь за жизнь тяжело раненного волшебника, его магия могла разблокировать доселе скрытое наследие, и тогда светлые становились темными, обретали или теряли навсегда какие-то способности… Но только в том случае, когда предок с соответствующими характеристиками жил не более двухсот-трехсот лет назад! А тут – тысяча.
Нет, конечно, с Поттерами никогда ничего не бывало просто, но не до такой же степени!
И Гарри, определенно, в род Поттеров был принят – свидетельство тому сейф с фамильными реликвиями, от которого вместе с родом он недавно отказался…
Хм! А ведь это мысль! Северус окинул взглядом кипы пергамента и стопки книг на столе – разгадка тайн древности и вывертов наследственности может занять не один месяц, но кое-какую проблему вполне можно решить прямо сейчас.
По крайней мере, попытаться.
Интересно, оставшиеся в живых Принцы сильно удивятся, когда увидят на своем фамильном гобелене новое имя?

- Знаешь, Рон, не думаю, что Гарри – наследник Слизерина…
- А вот я уже в этом не уверен… Сама посуди: серпентаго как знал, так и знает…
- Не аргумент, легко объясняется тем, что Гарри был крестражом Волдеморта. Целая душа сильнее огрызка, вполне возможно, что произошло частичное поглощение.
- Почему тогда Гарри не передались ни память Волдеморта, ни еще какие-то умения?
- Или он нам об этом не говорит.
- Спросим, дело серьезное. Во-вторых, на кой Хогвартсу его в гадюшник запихивать? И не надо мне ля-ля про отца-декана, это роли не играет!
- Гарри сам был деканом Слизерина. Но деканом может стать только выпускник этого факультета, а тут обычный реверс – должность получил, значит, надо отрабатывать.
- В-третьих, зачем Хогвартс вообще им тогда помог? Для школы не такая уж и критичная ситуация!
- Потенциально – критичная. Захвати Волдеморт власть и ученикам пришлось б не сладко.
- В-четвертых, почему Хогвартс помогает сейчас? Логичнее было бы заставить факультеты объединиться, а не сваливать все на одну голову! А Хогвартс, по словам самого Гарри, ему чуть ли не блюдечки с голубенькой каемочкой по всем углам распихивает, но все демонстративно под формат Слизерина.
- Элементарная благодарность?
- Размер не тот… Ну, Барон его прикрыл, ну, ворон на голову свалился. Гарри участвовал в битве наравне со всеми и свой долг выполнил. Где тогда плюшки всем защитникам? Нет, Хогвартс его не благодарит за то, что он и так обязан был сделать… Тем более, в сражении активно помогал Гарри, они в этом плане квиты. Вижу в этом, Гермиона, тонкие намеки на жирные обстоятельства…
- Пфф, ну, хорошо. Допустим. Допустим, Гарри все-таки наследник Слизерина. И что? Это накладывает какие-то обязательства?
- Не всегда, - Рон нахмурился и бросил нервный взгляд по сторонам. – Если твои предки что-то натворили в прошлом, ты должен это исправить. А Слизерин, как известно, тот еще был кадр.
- Василиск убит.
- Гермиона, ты же читала историю Хогвартса? Даже я ее прочитал! Официально известны две статуи Основательниц в замке: Когтевран в своей гостиной, Пуффендуй в своей. Считается, что дамы так обозначили свои приоритеты – студентов. Где находится статуя Годрика – неизвестно, а Слизерин увековечил себя аж в Тайной Комнате. Значит, его приоритет был именно там.
- Ну да, хранить оружие против магглорожденных! – фыркнула Гермиона.
- И все? – вкрадчиво поинтересовался рыжик. – И это весь смысл его жизни? А мне кажется, там что-то еще спрятано.
- Но в легенде говорится… Хм. По-моему, притянуто за уши, - призналась девушка.
- Слизерин был дофига амбициозным, почему бы ему не поставить статую куда-нибудь на более видное место? – рассудительно заметил Рон. – Но он ее спрятал. Вряд ли потому, что был жутким старикашкой, это тебе не Люциус Малфой с пилочкой для каждого ногтя и бездонной пудреницей! Зачем прятал? Василиска пафосно изо рта выпускать?
- Допустим. И?
- И! Надо разобраться, какой там должок у Слизерина перед Хогвартсом, что Хогвартс такую деятельность развел.
- А если Гарри все-таки не наследник Слизерина? – предприняла последнюю попытку Гермиона. Уже исключительно для проформы, любопытные мысли рыжика заинтриговали, смысл в них был… Действительно, что за чехарда-то со статуями? Их ставили не просто так, это единственные прижизненные изображения Основателей, Основатели не могли этого не понимать! А их амбиции, в общем-то, так и бросались в глаза: мало того, что построили школу с грандиозным заделом на будущее, так еще и факультетам дали свои гербы и фамилии! И, если уж совсем ударяться в конспирологию, то и Шляпа явно не простой артефакт… Она сама пела, что каждый из Хогвартской Четверки вложил в нее часть себя, а вот это уже подозрительно напоминает комбинированный крестраж. Даже с поправкой на средневековые нравы, далекие от современной этики, Основатели пошли на такое уж точно не из соображений практичности… Это была надежная защита их критериев по отбору учеников. Конечно, четверка выдающихся магов хотела себя увековечить, но такой казус с их же портретами?..
- А если Гарри не наследник Слизерина, то мы в глубокой жэ, - припечатал Рон. – Совсем должно быть дело худо, чтоб Хогвартс свалил на левого чувака разбор дел тысячелетней давности!
Ох, Слизерин, что же ты натворил?..
Друзья замолчали, задумчиво уставившись в витражное окно. Здесь, в этой части замка, редко появлялись даже призраки, царили тишина и покой. Уютный свет факелов, высокая сводчатая галерея, отлично просматриваемая в оба конца и ни одного портрета – идеальное место для свидания. Ну, или для обсуждения важных новостей, какими, бесспорно, стали нынешние ночные откровения. На завтрак Рон с Гермионой не пошли, да и не до того было – масштаб грядущей катастрофы явно нарастал, и хотя погода вроде успокоилась, а небо утратило жутковатый красный отсвет, ощущение Апокалипсиса стало как никогда явным. Если профессор Снейп прав, то буквально со дня на день начнется лихая свистопляска. Куда там войне с Волдемортом!
А информации – жалкие крупицы…
Гарри жаловался на туманные намеки Дамблдора и Хогвартса, но, видимо, в этой ситуации школа не могла дать большего. В годы потрясений не следует выдавать будущим бойцам разжеванные в кашку знания – выветрятся из головы моментально. Самим надо учиться думать, самим оценивать, самим принимать решения, только тогда есть возможность стать самодостаточным взрослым. Война научила подростков убивать, но сейчас-то требовалось разгрести последствия войн предыдущих… На их поколение легло тяжелое бремя восстановления мира из обломков, и они должны быть достойны нести его с честью. А тут, увы, на помощь извне надеяться особо не приходится. Или сталь закалится и выдержит, или рассыплется в прах от первого же удара, и кому, как не кузнецам-преподавателям этого не знать!
Вот только экспресс-курс познания дзена явно грозит быть экстремальной гонкой на опережение.
Ну, что ж, деваться некуда… Когда Гермиона стала другом Гарри Поттеру, она, в общем-то, не осознавала, насколько рискованным был этот шаг. С того момента от спокойной жизни осталось одно название, но оно, черт возьми, того стоило!
- Рон, с сего дня мы будем тренироваться. Чары, трансфигурация, защита. И история магии обязательно, если подоплека нынешних событий в прошлом – мы должны знать.
- А зелья? – с надеждой спросил рыжик.
- Личный зельевар у нас теперь есть, - улыбнулась Гермиона. Рон с облегчением выдохнул. – Но это не повод отлынивать!
- Кста-а-а-ти, Гарри говорил, что в Хогвартсе какие-то тайнички от Основателей остались… - Уизли завертел головой, в надежде отыскать какой-нибудь подозрительный символ на ближайшей стене.
- Сначала подтянем практическую магию, - твердо заявила Гермиона.
- Рональд Уизли!!! – грохнуло на весь коридор. К ним неслась разъяренная Джинни, подозрительно напоминающая богиню мщения. Подлетев к застывшим заговорщикам, она тряхнула свежим выпуском «Пророка» и грозно вопросила: - Что это значит?!
- «Гарри Поттер официально отказался от своей фамилии», - прочитала заголовок Гермиона. И схватилась за голову: - Сортиры Камелота!

- А папенька, я смотрю, зря времени не теряет, - непривычно хмурый Поттер грохнул на стол свежий выпуск «Пророка». – Вот это уже называют загонной охотой, знаешь ли…
- Как обычно… - буркнул не до конца проснувшийся Сев. – Меня объявили наследником Темного Лорда?
- Нет, сообщили, что ты отказался от своей благородной семьи.
- Здрасьте-пожалуйста, пока я жил у Дурслей – им на меня было плевать, стоило отказаться – взвились выше неба!
- Вообще-то это Гринготтс уведомил. А сказать о таких вещах они могут только с подачи главы рода. Чуешь, чем пахнет?
- Определенно, жареным… Черт.
Неоднозначная репутация Избранного тут как нельзя кстати играла Инквизиции на руку. Мальчик победил Темного Лорда, пропал без вести и отрекся от фамилии? Нет ли в этом подземного стука, а? Да и вот слухи подозрительные о наследнике Слизерина несколько лет назад – вдруг не слухи? Откровенная неприязнь Гарри к Министерству, все события вокруг него… Студенты наверняка писали родителям, хоть потом оно и забылось, да вот сейчас вспомнится легко. Еще немного, и Героя снова свергнут с пьедестала и потащат на эшафот.
А уж если всплывет имя крестного… который, кстати, так и не был оправдан…
Что там говорил Малфой насчет выбивания слабых из преподавательского состава? Да Инквизиции даже не потребуются хитроумные интриги, Министерство не то, что пойдет – побежит навстречу, теряя тапки!
Но ведь Гарри Поттер вполне может залечь на дно, сбежать из страны… Как же его будут выманивать под ясны очи правосудия?
Ослепительная и обжигающая догадка заставила зажмуриться – Рон и Гермиона! Семья Уизли! Ччччерт, а их-то как обезопасить?!
- Примешь мою помощь?
- Что?.. Джеймс, твою Моргану, но ты-то что можешь сделать?!
- Я, хоть и обалдуй, да не дурак, - Поттер вдруг преобразился. Хищно улыбаясь, палач Инквизиции подался вперед: - Украсть «Феликс Фелицис» из защищенного сейфа отца мог только очень умелый и могущественный маг. А семнадцатилетнему дятлу или просто повезло… Или ему позволили украсть.
Снейп-младший застыл, не веря своим ушам, а Джеймс продолжил исповедь:
- Я знал, что Инквизиция тебя ищет. Думал, за какое-то преступление, но тебе не прислали уведомление о явке на суд. Странно, правда? Но, может, ты настолько страшный преступник, что уж если и ловить тебя, так скрытно… И мне отрядили роль приманки. И, как я сейчас понимаю, спровоцировали на побег намеренно, меня ж от души тогда прополоскали! А куда пойдет разозленный и обиженный на весь мир Джейми? Ну, ясен пень, не к родственникам – мигом сдадут отцу. И приличные люди в дом на постой не возьмут – палачи хуже проституток, нет казней – дуй сортиры чистить… Значит, попрется к двоюродному брату, которым восхищался во весь голос. Тут-то брата и выследят, а я, может быть, даже останусь в живых. А в лучшем случае – не останусь, потому что фиг кому нужно спасать позор рода!
Поттер примолк, собираясь с мыслями, и продолжил:
- Вот чего я своей семье не прощу, так это использования меня в темную, - покачал головой Джеймс. – Меня считали идиотом, особых надежд не возлагали, шпыняли… Конечно, на фоне других я дуб дубом – книжки там, бригантины. Да и сам виноват, с родителями толком не говорил ни разу, но они мне даже шанса исправиться не дали! Зато дали профилактический пинок и надеются отыскать по моим следам тебя! Да хрена с два им! – он снова помолчал, переводя дух, и заговорил тише: - Мне действительно больше некуда было идти. В Ордене мне ясно дали понять, что я там лишний, ни на что не годный кретин-недоучка. Хоть топор палача в руках держать научился, и на том спасибо… А ведь это унижение для сына главы Ордена, приговор в исполнение приводят или отбросы общества, или наследники палаческих династий, но там семейная профессия и все дела. Но нет, мне и слова не сказали, даже благословили на изучение такой науки, фактически с рук на руки Макнейру сдали. Чуть ли не в голос заявили, что такой имбецил, как я, только и способен в крови мараться да отрубленные бошки по эшафоту собирать. Ну, или приманкой для Избранных служить, - Джеймс криво усмехнулся и закурил. – Прости, пожалуйста.
- Но почему… палач? – растерянно спросил Сев. Странно как-то: наследник рода, единственный сын в семье, имеющий шикарные перспективы, и вдруг сознательно ломает себе жизнь, опускаясь на дно общества? И семья этому не препятствует? – И почему твои родители согласились?
- А куда бы они делись? Я лет до тринадцати воспитывался всеми, но только не ими. А когда отцу приспичило наконец-то озадачиться нравственным обликом сыночка, на меня вывалили кучу претензий. Сам понимаешь, меня такой расклад не устроил. Стал саботировать, прикинулся идиотом…
- Ты точно уверен, что твои родители так в тебе ошиблись?
- Абсолютно. Сам же комедию ломал. Думаешь, вышивать научился потому, что нравится? А вот нифига, хотел, чтоб от меня отстали. А чтоб отстали, надо увлечься какой-нибудь феерической ересью, которая ну никак не вяжется с достойным будущим главой Инквизиции. Ну, а если ересь не поможет – тогда осваивать максимально недостойную профессию, что и было сделано.
- Став главой Инквизиции, ты бы смог как-то повлиять на нее, - заметил Сев.
- Угу, только до этого жить и жить, а бардак уже сейчас. Меня ж к политике пытались приобщить, а я туда ни ногой!
- Но тогда бы была возможность ставить Инквизиции палки в колеса…
- Что уж теперь! – махнул рукой Поттер. – Дело сделано… Понятия не имею, что там задумал отец, но мне вот это, - Джеймс похлопал ладонью по газете, - активно не нравится. Зачем выставлять семейные разборки на всеобщее обозрение? Зачем привлекать к тебе внимание? Ну, раз уж тебя ищут, то, видимо, чтоб искали еще активнее. Был бы ты преступником, наши бы не церемонились и давно поставили на уши всю страну. А тут какие-то танцы с обходными маневрами. Что, преступление настолько ужасное и Поттеры не хотят марать свое имя? Но покарай они отступника от доброго и вечного – и нормально, семейная честь восстановлена! Значит, или ты перешел все мыслимые рамки, или не в преступлении дело… Вот и делай выводы.
Сев во все глаза таращился на Джеймса, соображая, что все им сказанное, в общем-то, мог понять и сам. Поттер не скрывал ни причины побега, ни его способ, ни свою специфическую профессию – сложи два и два, и вот оно. Но придурковатость парня свое дело сделала, как-то оно воспринималось несерьезно… Пока сам брат не озвучил простые истины. Это подкупало, хотелось довериться, рассказать о подоплеке маневров Инквизиции, но и настораживало. Раз уж ты, Джеймс, не такой уж и идиот, то почему вообще позволил ситуации зайти в тупик с одним-единственным выходом – напролом и в неизвестность?..
- Короче говоря, - завершил мысль Поттер, - ты нашим на кой-то нужен. Ну, очень нужен! Что, собрался страну завоевывать и геноцид устраивать?
- Я похож на идиота? – кисло отозвался Снейп-младший.
- Значит, это ты устроил конец света, иначе – на кой наши переполошились?
- Скажем так… послужил спусковым крючком.
- Намеренно?
- А как же!
- На самом деле, предпосылок-то дофига было, - хмыкнул Джеймс, затягиваясь ароматным дымом. – Рано или поздно кто-то бы оказался не в том месте и не в то время. Но вот в чем прикол… За такими вещами Инквизиция и должна следить, а наши успешно игнорили что вашего Лорда, про которого слухи ходили, мол, бессмертен, что Отдел Тайн. Артефакт там хранится, Арка Смерти, прямой портал на тот свет. Фактически дырка в ткани мироздания. Ей или уметь пользоваться надо, а своих некромантов Министерство порезало после Первой Магической, или уничтожить нафиг… Короче, я так полагаю, что Инквизиция сознательно не препятствовала этому Апокалипсису. Только причем тут ты… Ладно, не важно. Важно то, что сейчас на этой кухне сидит и курит неучтенный фактор, который вполне может пригодиться.
- Чем ты можешь помочь? – скептически поинтересовался Сев.
- Я, знаешь ли, все-таки наследник древнего и славного рода, - хищно ухмыльнулся Поттер. – И со всеми маразмами моего положения имею кое-какие права. Есть у меня одна идея…


Глава 18 Ход конем

«Гарри Поттер предатель семьи?», «Гарри не-Поттер: величайшая загадка века!», «Избранный Герой или умелый манипулятор – сенсационное расследование!», - кричали заголовки газет. Журналисты заходились в творческом экстазе, возглавляемые вездесущей Ритой Скитер. Стервозная дамочка буквально на следующий же день после публикации «Пророком» воистину провокационного заявления анонсировала свою будущую книгу: «Грех и тайны Гарри Джеймса Поттера» со слоганом «Герой или преступник?», которую пригрозила выпустить буквально через месяц после анонса.
- Я уже много лет исследую феномен Гарри Поттера, - заявила она коллегам, сладко улыбаясь. – И последние события помогли мне пролить свет на многие загадки его истории. Не будет преувеличением сказать, что я на пороге сенсационного открытия!
Волшебная Британия словно замерла перед оглашением окончательного приговора. Скитер, несмотря на умение выворачивать реальность наизнанку, часто опиралась на реальные факты, и этим-то была страшна. С ней считались, ей доверяли, она играла первую скрипку в формировании общественного мнения… И обожала сенсации. Не было преувеличением сказать, что в ворохе всевозможных теорий заговора, родившихся в первую неделю после скандальной публикации, конспирологи разного рода оглядывались именно на анонс расследования Скитер, как на истину в последней инстанции. Пусть оно еще не вышло, пусть! Журналистка поступила разумно: опубликовала в «Пророке» статью для затравки, где задавалась рядом вопросов, ответы на которые и обещала выпустить грядущим исследованием.
И вопросы-то, черт возьми, были весьма каверзными…
Гарри Поттер жил у магглов, - замечала Скитер, - но известно, что у него по отцу еще есть родственники. Почему Поттеры не озадачились судьбой своего племянника? И не связана ли с этим смена Избранным фамилии?
Странный магический всплеск огромной силы в Хогвартсе – а нет ли связи с дуэлью Гарри Поттера и Сами-Знаете-Кого? Что же сотворил тогда Герой с величайшим темным волшебником? И может ли светлая магия выдать заряд такой мощности без внешних источников? А если таковым источником был Хогвартс, то не несет ли это опасности для древнего замка?
Любопытно, что несколько лет назад Гарри Поттера всерьез считали наследником Слизерина: он змееуст (странное умение для светлого волшебника!), потом, по словам администрации Хогвартса, нашел вход в Тайную Комнату и победил Ужас, скрытый там Основателем. А домыслы ли это? Ведь если Поттеры прямые потомки Годрика Гриффиндора, то Избранный попросту не смог бы войти в Комнату!
И, наконец, тайная борьба Гарри Поттера против Министерства – на грани предательства страны, ни больше, ни меньше! Вам интересно? Читайте и узнаете в книге Риты Скитер «Грех и тайны Гарри Джеймса Поттера»!
- А Мальчик-Который-Выжил, я смотрю, с душком оказался, - хмыкнул Теодор Нотт, сидя за обеденным столом в компании однокурсников. – Но чтоб наследник Слизерина…
- Да Гриффиндор об этом уже который день жужжит, - отмахнулся Блейз. – Им только волю дай, то возносят Героя выше неба, то тут же хором помоями обливают. И после этого мы самый ненадежный факультет!
- Он такой же наследник Слизерина, как из Грейнджер красавица, - презрительно фыркнула Паркинсон. – Гриффиндорец до мозга костей!
- Но змееуст, - напомнил Теодор. И понизил голос: - Может, он на самом деле не такой, каким кажется?
- Да ла-а-а-адно!
- По-моему, Тео прав, - вступилась за товарища Гринграсс. – Поттеры от него отреклись тогда, он от Поттеров сейчас, и, заметь, почти сразу после гибели Темного Лорда! Как будто специально ждал. И, если уж начистоту, Поттер далеко не слабый маг.
- А Поттеры тогда почему от него отреклись?
- Да потому, что Джеймс Поттер женился на грязнокровке! – заявил подошедший Малфой. – Тоже мне, нашли наследника…
- Начинаю уважать Поттеров! – хохотнул Теодор. – Ну, это многое объясняет. Только с какой радости наш «Герой» змееуст?
- У всех семей в шкафах свои скелеты, - философски заметил Драко, намазывая на тост джем. Слизеринцы понятливо заухмылялись и дружно покосились на стол Гриффиндора, где уже который день не стихали словесные баталии.
Надо отдать должное Уизли и Грейнджер, каким-то чудом отбивавших все претензии и нехорошие намеки в адрес своего друга, да и сами гриффиндорцы наотрез отказывались верить в Поттера-преступника. Зато другие факультеты не были так щепетильны: Пуффендуй не мог простить гибель Седрика Диггори, когтевранцы же наверняка подсчитали коэффициенты всех вероятных событий и теперь молча наблюдали за их развитием, не спеша озвучивать выводы.
И все-таки обстановка постепенно накалялась.
Неразлучной троице припомнили все их похождения в Хогвартсе, начиная с Философского Камня и заканчивая активным противостоянием Министерству Магии. «А не слишком ли часто вы оказывались в центре событий?» - подозрительно интересовались студенты. Ответ «Потому что мы друзья Гарри Поттера» уже никого не устраивал. Кто бы ни давал отмашку Гринготтсу, он знал, что делает: пьедестал под Героем зашатался, и теперь всего один слушок способен или опрокинуть его окончательно, или вознести выше неба.
Вопрос в том, кто и когда этот слушок пустит…
Драко переглянулся с Кровавым Бароном. Если так пойдет и дальше, то к сентябрю малейший прокол для Снейпа-младшего будет фатальным – убьют на месте. Кажется, Уизли что-то там вещал про компромат на Инквизицию? Имеет смысл задействовать…
Зачарованный галлеон, незаметно задетый палочкой, нагрелся в кармане.
«В коридоре за Одноглазой Ведьмой на обеде. И не сметь опаздывать!»

Ощущение пристального взгляда нарастало, и Сев с трудом разлепил глаза. Засыпать на жесткой лавке в холодной лаборатории – не лучшая идея, но усталость подкосила как обухом по голове. Или он все-таки на полу растянулся, а на лавку его переложил… кстати, кто?
- Очнулся? – негромко спросили из темноты.
- Ремус?..
- Ты в порядке? – оборотень зажег один из светильников и обеспокоенно склонился к парню.
- Ремус! – Сев бросился старому другу на шею, сжимая в почти судорожных объятиях. – Ремус, прости, что не сказал раньше… Но как ты?..
- Северус прислал флакончик с воспоминаниями, - Люпин неловко улыбнулся, посерьезнел и отстранился. – Поразительно…
- Ты не злишься? – жалобно спросил Сев, только сейчас сообразив, как его экспромт с фамилией должен выглядеть для Ремуса, но тот только покачал головой.
- Это был единственный выход, - ровно заметил он.
- Понятно… - вздохнул экс-Поттер и опустился на лавку. – Я…
- Не оправдывайся. От Джеймса у тебя был лишь Патронус, а Северус оказался рядом в трудную минуту. В конце концов, должен же у тебя быть свой дом! – оборотень улыбнулся. – Не скажу, что одобряю, но… Но и понять могу. Ты имел полное право, выбор сделал, и, надеюсь, сознательно? – Ремус нахмурился.
- Целиком и полностью! – клятвенно заверил Сев.
- Да будет так, - Люпин примирительно склонил голову.
- Ты же от меня не откажешься?..
- Обязательно. Сейчас вот только напою тебя чаем и тут же исчезну на веки вечные в слезах и печали.
- Сириус бы отказался, - вдруг впал в ипохондрию Снейп-младший.
- Не решай за других. Давай выбираться из этих казематов и будем думать, как тебя из новой передряги вытаскивать…
Собственно, дальнейшее бурное обсуждение дел минувших и подвигов грядущих немногим продвинуло понимание ситуации. Все те же мрачные перспективы и неясное будущее, как выбираться – Мерлин его разберет, а выбираться надо. Но Люпин, заявив, что Мародеры бывшими не бывают, все-таки сумел посеять если не ростки надежды, то хотя бы направить бывшего Избранного на путь истинный.
Или не совсем истинный, зато с обширным полем деятельности.
Право слово, когда мир катится ко всем чертям – об условностях можно и забыть…
Во-первых, - утверждал Ремус, - вот прямо завтра Вселенная не схлопнется. Конец Света, хоть и выглядит угрожающе во всех легендах, на деле явление непредсказуемое, пусть и разрушительное. Нельзя забывать о том, что в мире все-таки существуют силы равновесия, и в данном случае за жизнь и бытие будут всеми силами сражаться что сама Магия, что маги соответствующей подготовки. Скорее всего, процесс развития катастрофы растянется во времени – на год так точно, может, даже больше. Во-вторых, Инквизиции совсем не улыбается заиметь вместо относительно послушного инструмента лютого врага в лице бывшего Избранного. Сильно давить не будут, бить по болевым точкам – разве что для профилактики и не смертельно. Но перестраховаться не мешает, да…
Таким образом, рано забивать себе голову этими, несомненно, важными, но все же второстепенными проблемами. А вот делами насущными заняться не помешает, и возглавляет список таковых грядущий бал у Малфоев. Да, появиться на нем надо, и, желательно, убедить всех присутствующих, что Снейп-младший воспитывался в соответствии с традициями. А для этого – мало знать этикет! Дуэли, вежливые расшаркивания, обязательные отсылки к историческим личностям в светских разговорах – всего лишь мишура, навешанная на стержень мировоззрения. С ним можно не соглашаться или полностью принимать, но всегда учитывать – обязательно.
В-третьих, обеспечив себе легальное положение в обществе, не грех задуматься и о легализации отношений с Джеймсом Поттером. Они оба поступают в Хогвартс, оба входят в команду заговорщиков, и, в силу определенной незашоренности восприятия, Джеймс может оказаться единственной законной связью между Слизерином и Гриффиндором. Грех не воспользоваться. Ну, и как они собрались объяснять если не дружбу, то хотя бы ровное и довольно частое общение? А уж если за Джеймсом установлена слежка, то официально познакомиться и подружиться они просто обязаны где-то на нейтральной территории и при свидетелях.
В-четвертых, что касается взбесившейся магии самого Гарри… А чего Гарри, собственно, хотел? Отказавшись от прежних имени и фамилии, он стряхнул с себя наследие Поттеров. Его же истинная наследственность таких раскладов спокойно не перенесла и принялась лихорадочно разворачиваться, стремясь застолбить территорию. Все бы ничего, да вот кое-кто выложился на всю катушку, сварив зелье из тех, что доступны только Мастерам. Поразительно и то, что сварил успешно, и то, что не стал сквибом. Значит, силенок хватило, а вот подготовки к таким нагрузкам особо не было. Сейчас идет банальный откат, да еще и наложенный на глобальную и окончательную перестройку самого магического поля… Рецепт исцеления? Размечтался! Но облегчить страдания можно: официально войти в род отца. И да, Северус сам это предложил. Свидетели будут: Ремус, как единственный оставшийся в живых Мародер, и Грозный Глаз – аврор, представитель правосудия и Министерства.
В-пятых: после реализации всего намеченного, остаток времени до сентября следует посвятить ударной подготовке. Нет, не к экзаменам. С Дарами Смерти надо как-то управляться, тут, увы, без соответствующих специфических знаний не прокатит… Кто сказал «Не хочу быть некромантом!»? А кто тебя спрашивает, деточка? Дары куда денешь? В Гринготтс? Мантию ты не отдашь, это очевидно. Передача Палочки в твои лапки Дамблдором лишь дело времени, а где два Дара – там и третий, кольцо как артефакт обладает своим квазиразумом, и будет всеми силами выбираться из заточения к хозяину. И если у него это выйдет, то протянется очередной шлейф смертей, догадайся, кто попадает под удар? Правильно, Билл Уизли, служащий банка, которого наверняка отправят обезвредить подозрительную игрушку… Не согласен на такое? Вот то-то же…
Слушая выкладки Ремуса, Сев с нарастающим раздражением начал понимать, что в очередной раз повелся на старую уловку. Дамблдор вполне предвидел такое развитие событий! Туманные намеки на темное прошлое Волдеморта как раз были призваны разжечь любопытство и заставить неуемного ученика сунуть нос в самые мрачные секреты магии, что и было реализовано с блеском. Нос сунул, ужаснулся, попытался забыть к чертовой матери – ага, щаз. Знания-то, хоть и поверхностные, никуда не денешь, предрасположенность тоже, вот и разбирайся теперь с подарочком из глубины веков. Светлый маг Дамблдор с ним, разумеется, не справится, а вот сильный темный волшебник в пределах его досягаемости – вполне!
Интриган старый.
Да они и сами, в общем-то, хороши…
Но кто его будет обучать такому специфическому искусству? Некромантов в свободном доступе как-то не наблюдается… Ох ты ж черт, только не Гриндевальд!!!
Люпин понятливо усмехнулся и протянул запаниковавшему Севу какой-то продолговатый предмет в чехле. Вынув вещицу, тот с явным противоречием в глазах уставился на свое отражение в зеркальце.
- А учитель у тебя будет самый лучший - ты сам.

- Ой, не нравится мне все это, Гермиона…
- Думаешь, мне нравится? О, Малфой! Ты как раз вовремя.
- Новые гениальные идеи? Отложите на потом, господа, у меня к вам деловое предложение.
- Да мы так и поняли. Чего надо?
- Уизли, ты говорил, что у вас имеется одно занятное письмецо…
- Нарываться прям щаз на Инквизицию? Рискованно!
- Отдадите своего Героя на растерзание? А как же гриффиндорское благородство?
- Малфой, Гарри сейчас тотально все равно, что там про него думают. Даже если Скитер выкопает всевозможные скелеты, до сути она все равно не доберется…
- Не недооценивай Скитер, нюх на скелеты у нее отменный, а связи в Министерстве – о-го-го какие. Поттеру подмочат репутацию так, что мало не покажется.
- В первый раз, что ли… Если мы сейчас сольем информацию, то Инквизиция крепко задумается, а откуда ж мы выкопали личную переписку.
- О’Леннайн сдуру оставил на видном месте.
- Так он и оставил сдуру на видном месте – только у себя в кабинете, намертво запечатанном по самое не балуйся. Студенты свистнуть письмо не могли, остаются учителя и домовые эльфы, подконтрольные Дамблдору. А если это Дамблдор письмецо стырил, то не факт, что не развязал интригу на опережение. А если Инквизиция настроена серьезно, то директора предпочтут убрать – слишком много знает, и тогда мы взвоем.
- Или не убрать, а договориться.
- Непредсказуемо.
- Надо поговорить с самим Дамблдором, палочками махать на поле боя мы горазды, а вот интриги вертеть – нос не дорос, - резюмировал Рон. - Да, раз уж пришел, расскажи-ка о Салазаре Слизерине!
- Прикольный мужик, я с ним лично знаком, - скривил рожицу Драко. – Что рассказывать-то? В «Истории Хогвартса» написано…
- Да читали мы историю Хогвартса! – отмахнулся Уизли. – Может, у вас на факультете какие байки ходят?
- Можно подумать, у вас ходят. Есть пара расхожих выражений, отсылок к Основателю, да и только. Например, «Именем Салазара Слизерина!..» и подставить нужное: клянусь, открой дверь, отдай учебник и все такое. «Во имя Салазара, что здесь происходит?». Или вот «Темны владения Слизерина», когда речь идет о каких-то непонятках… Ну, иногда Тайной Комнатой туалеты называем. А вам зачем?
- Мы тут вот что подумали…
Очередная гениальная идея гриффиндорцев звучала если не сенсационно, то настораживающее. Предательство Слизерина студенты помнили до сих пор, однако к Основателю относились подчеркнуто-уважительно. Детали знаменитой ссоры Хогвартской Четверки история не сохранила, но на факультете, где к магглам всегда относились если не с пренебрежением, то с осторожностью точно, была принята за аксиому правота Салазара. Причем, считалось, что его исчезновение из замка навсегда было спровоцировано не только идеологическими разногласиями, но и чем-то еще, чем-то, что бросало тень на прочих Основателей. Однако если гриффиндорцы правильно поняли намеки Хогвартса, то вопросы возникали нехорошие: замок требовал от факультета искупления древней вины, но делал это крайне однобоко. Малфой прекрасно понимал, что Гарри Поттер, пусть он триста раз сменит имя-фамилию и обзаведется выдающимся шнобелем, вряд ли идеально впишется в общую атмосферу Слизерина. Нет, Избранный и на родном Гриффиндоре держался особняком, а уж в серпентарии и вовсе будет вытворять все, что душе вздумается, без оглядки на мнение сокурсников. Да и какая там оглядка! Победитель величайшего темного мага столетия, сам далеко не слабый волшебник, уже смирившийся с собственной инакостью и, судя по редким оговоркам, привычный к одиночеству, не станет рефлексировать по части соответствия высоким идеалам. Такому трудно будет сплотить вокруг себя факультет… Единственный вариант: нестандартный слизеринец, без тени смущения активно дружащий с гриффиндорцами, наверняка вызовет хоть у кого-нибудь, да мысль, мол, не все на Слизерине чокнутые фанатики.
Ну, это если сильно повезет.
Н-да, маловато для искупления вины…
Если только поддержать Снейпа-младшего самому, плюнув на собственную репутацию и морально приготовившись к бойкоту на факультете… Опуская вопросы логичного обоснования такой смены парадигмы обеих противоборствующих сторон, очевидно, что два слизеринца погоды не сделают. Остальные согласятся на нейтралитет, но чтоб активно общаться?.. Да на это не пойдут уже другие факультеты! А против кого дружить – опять же, неизвестно, подходящей кандидатуры на роль Главного Злодея не вытанцовывается. Не Инквизицией же народ пугать, право слово. А за несанкционированный треп о Конце Света может прилететь ответка от Министерства, а это больно. И для здоровья вредно.
- Тогда совсем тупик, - почесал голову Рон, выслушав контраргументы. – Если только в замке есть какое-то место, куда может проникнуть только слизеринец…
- Ну да, Тайную Комнату по легенде тоже только наследник Салазара и может открыть, - устало вздохнула Гермиона. – А Гарри вполне управился.
- Гарри говорил, что это вообще был черный вход, а настоящие ворота где-то в другом месте.
- Это если ему не показалось сдуру, - ввернул Малфой.
- Тогда ваш Слизерин тот еще затейник и приколист. Отправить гордых-благородных по канализации ползать – жирный такой намек, ага…
- Судя по всему, за этот приколизм его и поперли из Хогвартса. А сказочку про разногласия придумали потом, чтоб отмазаться, - хмыкнул Драко. – Беру свои слова обратно, Поттер отлично впишется к нам на факультет!
- Гарри до близнецов как мне до зачета по Зельям, - закатил глаза Рон.
- Это близнецам до Поттера как до Луны пешком. На мелкие розыгрыши мы не размениваемся, нам величайших магов современности подавай… Сначала обдурим Дамблдора, потом Темного Лорда, потом за нос поводим всю общественность и Инквизицию до кучи.
- Ну, Инквизицию мы еще с хвоста не стряхнули…
- А она вам на хвост еще и не села, - парировал Малфой. – Но что-то мне подсказывает – направите вы ее на путь неистинный превентивно.
- Не «вы», а «мы», привыкай, Малфой, - строго поправила Гермиона. – Так что давай думать, как отыграть ситуацию назад.
- А что тут думать, заставьте вашего Героя дать письменное подтверждение скандальному выпуску – да, поменял, да, фамилию. Потому поменял, что родня отреклась, нафиг такие родственники! Так что нет у нас больше мистера Поттера, а есть мистер Певерелл, и пусть весь мир подождет.
Пауза.
- Малфой, беру назад все слова за все годы знакомства. Ты гений!!!

Глава 19 Тени Годриковой лощины

Февраль выдался особенно снежным и донельзя мрачным. Свинцово-низкое небо нависало над землей, словно крышка гроба, а снежные вихри подозрительно напоминали пляшущие саваны. На фоне этой могильной гаммы неестественно и дико выглядели жизнерадостные огоньки волшебной деревни, которые так и хотелось стереть к чертовой матери, чтобы не выбивались из общей атмосферы уныния. Волшебники благоразумно прятались по домам, укрывшись за уютными шторами, и даже самые отпетые чудаки и мизантропы не рисковали появляться на улице, справедливо рассудив, что в такую погоду соваться в мертвенно-снежное буйство совершенно не к добру. И именно поэтому от обитателей Годриковой лощины остался скрытым факт появления на границе деревни двух фигур в тяжелых плащах.
- Надо было ночью идти.
- В метель? Уволь, я жить хочу.
- А среди бела дня нормально? Здрастье, ничего, что мы тут слегка похозяйничать решили?
- Не ворчи! С чарами управишься?
- В сотый раз спрашиваешь! Управлюсь, якорь тебе в глотку! Уй, чтоб тебя… А по дороге пойти что, религия не позволяет, какого мы тащимся по сугробам?!
- А кто нас в сугробы аппарировал, Годрик Гриффиндор?!
- Сейчас исправлюсь!
- Не вздумай!!! С твоей точностью попадания плюс-минус метров двадцать, нас точно обо что-нибудь размажет. Все, будь паинькой, захлопнись и не отсвечивай.
Фигуры с трудом преодолели снежные наносы и уверенно пошагали куда-то в лес. Несколько поободравшись об колючие ветки и растеряв заодно львиную долю уверенности, таинственные гости еще раз хорошенько окунулись в снег, наивно посчитав маленькую ямку маленькой ямкой, а не засыпанным по самый верх оврагом, и с горем пополам выползли к шикарным зарослям шиповника. Кусты отлично прикрывали заговорщиков от ветра и чужих взглядов, что позволило скинуть промокшие насквозь плащи и хотя бы попытаться отряхнуться.
- У меня этот… географический кретинизм! – стуча зубами, попытался оправдаться Джеймс Поттер. Получилось неубедительно.
- У тебя кретинический географизм, блин! Открой свое туристическое агентство с турами неведомо куда и в один конец – озолотишься! Находить такие дыры – талант нужен, ей-богу.
- Ядом не подавись, змейка, - огрызнулся замерзший, а потому злой Поттер. - Дорастешь до василиска – тогда и поговорим, а пока готовь швартовы - приплыли…
Сев осторожно выглянул из-за кустов. Променад по пересеченной местности в условиях никакой видимости и на ощупь по перелеску все же был совершен не зря: за пустырем на уютной улочке мрачной кляксой маячил полуразрушенный дом.
Тот самый дом, где шестнадцать лет назад разыгралась трагедия, стоившая впоследствии многим жизни.
Наверное, возвращаясь на место свершения и определения собственной изломанной судьбы, положено испытывать горечь, боль и украдкой смахивать слезы с ресниц. Вот только не было ни горечи, ни боли, а глаза оставались сухими… В душе поднимался лишь трепет от жутковатого грандиоза погибшего Дома и от осознания столкновения с Историей.
Двухэтажный, из темного кирпича, в окружении кустов давно одичавших роз, дом зиял черным провалом в крыше и проломом стены наверху. Значит, именно там и находилась детская… До чего же странно стоять здесь шестнадцать лет спустя и с каким-то ледяным спокойствием осматривать место, где был подписан и исполнен приговор – ему, родителям… Волшебному миру, наконец! Нет, не так все должно было быть, совсем не так. Не зимой девяносто седьмого, а осенью девяносто первого, не Снейп-младший, а Гарри Поттер, и не в обнимку с темными гриммуарами Блэков, а с букетом цветов в руках… Сейчас же – ни намека на светлую память погибшим, но отчаянное в своей циничности желание спасти жизни близких и свою в придачу.
Прости, Дом. Впрочем, ты перестал быть таковым после смерти Лили и Джеймса Поттеров. Не Дом, но эшафот, напротив которого словно злой насмешкой водрузили пьедестал – умеренно пафосный памятник семье Избранного. Так и видится жутковатый символизм, шаг влево, шаг вправо – или палач, или обожание толпы…
Скрипнула разукрашенная тематическими автографами калитка, пропуская гостей внутрь, кольнули защитные чары – обошлось, хвала Мерлину. Холодная стена обожгла ладонь, черт с тобой, не трогаю, знаю, что теперь чужак… Открытая нараспашку дверь. Коридор, небольшая гостиная с мягкой мебелью – тут погиб отчим. Лестница, вырванная почти с косяком створка – детская. Здесь-то и прозвучал финальный аккорд трагедии.
Уютное семейное гнездышко, запорошенное наметенным сквозь разлом снегом, разбитая навесная погремушка над кроваткой и мертвая тишина вокруг. Обломки, обломки, обломки… Серое небо, холодный ветер и незваный гость из мира живых. Собственный черный плащ вдруг показался неприемлемо ярким, совершенно лишним в этой скорбной обстановке, и бывший Избранный решительно развернулся к выходу. Разломанный косяк подпирал Поттер, меланхолично дымящий очередной сигаретой, и от этого зрелища Сева невольно передернуло: ну ни дать, ни взять бывалый следователь, уставший созерцать смерть и разрушения. Давно перегорели остатки сострадания к погибшим, все, что имеет теперь значение – следы преступника и улики. А трупы… что, трупы? Неизменная деталь пейзажа и немые свидетели трагедии, которых, в общем-то, тоже можно разговорить.
Или заставить дать нужные следствию показания – Фемида справедлива, но безнадежно слепа.
Когда они успели к этому привыкнуть?.. Будь ты проклята, война.
Прости, Дом, но в этом буйстве цинизма и мне отведена ведущая роль. Ты не послужил защитой семье, вместо строгого памятника стал доской объявлений о любви к Гарри Поттеру – ну, что ж, попробуй побыть приманкой. Вдруг получится?
…Опуститься на колени и взяться за руки. Палочки наизготовку! Скоро эти мрачные развалины попросту растворятся в воздухе, намертво скрытые Фиделиусом, а завтра в «Пророке» выйдет открытое письмо Гарри Поттера, объявляющего свою волю и желание называться отныне Певереллом. Для посвященных намек не просто жирный, а вызывающе жирный – фактически признание того, что Хозяин Даров наконец-то объявился. Ну-ка, цепные псы правосудия, попробуйте, поймайте!
След приведет их в Годрикову лощину – здесь как нельзя кстати сыграет давешний экспромт с письмом друзьям в Хогвартс. Ха, Избранный оказался на диво последователен: узнал о знаменитом предке-Годрике, потом о еще более знаменитом основателе рода Игнотусе Певерелле, выяснил, что Поттерам до него индифферентно – и со спокойной душой причастился к великим мира сего. Скажите спасибо, что Гриффиндором не обозвался, а ведь мог бы!.. Но не обозвался, зато засел под Фиделиусом на земле своих древних предков, и фиг вы его оттуда выкурите. Окопавшийся в родовом домишке Гарри Поттер, да еще и с опасными артефактами на руках, гарантированно соберет аншлаг.
А чтоб господа авроры-инквизиторы-Мерлин-знает-кто-еще покопались здесь как можно дольше, то вот на закуску им закрытый еще одним Фиделиусом подвал. И в качестве приятного бонуса – стенной шкафчик под теми же чарами, да еще упакованный в шесть слоев проклятий.
И тройной рунный контур. Сами рисовали! Поэтому не факт, что контур сработает как защита. И вообще, черт его знает, как оно сработает, общий смысл контура сводится к заковыристым пожеланиям всяческих благ левым личностям, рискнувшим сунуться по душу Избранного, а вот конкретики нет… Ну, не убьет, и на том спасибо.
И пара штучек из магазина приколов близнецов Уизли по углам. Осиротевший мертвый Дом примет последний бой и прикроет отступление – на войне как на войне, да.
Развлекайся, Фемида!

- Не нравится мне все это, Невилл.
- Мне тоже, но… знаешь, Джинни, по-моему, не надо нам лезть в это дело.
- Гарри опять куда-то вляпался, а мы сиди, сложа руки?! Хороши друзья!
- Будем объективны, ему ближе Рон и Гермиона, а они явно в курсе.
- Невилл, мы оба знаем Гарри. И оба знаем, что его авантюры напрямую связаны с риском для жизни, а мой брат и Гермиона его в этом поддерживают. Ну, хоть повлиять как-то…
- И из этих авантюр Гарри всегда выбирался целым. Если они что-то задумали, то пойдут до конца и мы им не указ. Пусть идут до конца и делают то, что хотят. Если нас не поставили в известность, значит, там что-то очень личное, - Невилл вздохнул. – Я понимаю твое беспокойство, и все-таки стоит им доверять.
- Невилл! – Джинни в отчаянии вцепилась в волосы. – Сам подумай, ЧТО должно было случиться, чтоб Гарри отказался от своей фамилии официально?! Ладно, скрываться, но такие крутые меры…
- Джинни, - твердо сказал Лонгботтом, - если тебя это успокоит, то знай: я был свидетелем кое-чему. И из этого «кое-чего» сделал вывод, что за Гарри беспокоиться не стоит – не знаю ни подробностей, не скажу конкретных имен и дат, но то, что происходит сейчас, было спланировано давно и с полным осознанием.
- Говоришь загадками, - нахмурилась Уизли.
- Если я тебе скажу всю правду, ты можешь насовершать глупостей. Уж прости, но твоя сердечная привязанность к Гарри известна всему Гриффиндору, а беспокойство за любимого – не лучший советчик, - Невилл и сам толком ничего не знал. Но из того, что видел, сделал определенные выводы: Рон, Гермиона и Малфой объединились тогда не столько вокруг него, известного зельевара-недоучки, сколько вокруг некой общей проблемы, напрямую связанной с Поттером. И, судя всему, эта самая проблема была успешно решена, правда, не без потерь, но… Главное, что Гарри жив. А раз сменил фамилию – значит, так и надо было.
- Да вы сговорились, что ли?! – чуть ли не взвыла Джинни. – От Рона ничего не добьешься, МакГонагалл туда же, мол, не беспокойтесь, мисс Уизли, все хорошо, и ты еще!
- А, так МакГонагалл тоже?.. – заинтересовался Невилл.
- Тоже! Вот знаешь, ты меня совсем не успокоил! Значит, Гарри все давно спланировал, провернул, жизнью рисковал, сейчас неизвестно где и непонятно, что еще задумал!
- Тебе какая разница, сменил Гарри фамилию или нет?
- Он отказался от семьи.
- Узнаю кредо Уизли, семья – святое. Допустим, у него был существенный повод, что это меняет?
- Я бы поняла, возьми Гарри фамилию кого-то из близких, - нервничала Джинни. – Я проверяла Патронусами: Эванс, Блэк… Ничего. Значит, это что-то другое. Лепить с потолка Гарри бы не стал, даже в целях маскировки… а если он отрекся от рода официально, то значит, что перешел в другой род, так, получается.
- Или решил с нуля основать свой, - пожал плечами Невилл.
- Хм…
- Вот-вот.
- Но на связь с нами он не выходит.
- Он пишет Рону, этого мало?
- Одно письмо за месяц?
- Откуда мы знаем, что одно?
- И к чему такая конспирация?
- Перестраховка, сама видишь, что сейчас творится.
- Но при этом ты знаешь что-то такое про Гарри, что может меня окончательно разозлить, - прищурилась Джинни. – Даже и не представляю, что и думать…
- Ничем не могу помочь.
- Невилл, все это звучит просто и логично, но… Но что-то тут не так. И сильно не так. Я боюсь, что Гарри ступил на скользкую дорожку…
«Нет, Джинни, - подумал Невилл, пожимая плечами. - Гарри как раз нашел свою собственную дорогу, теперь-то я в этом уверен…»

Метель сменилась густым снегопадом. Огоньки деревни словно бы потускнели и уже не резали глаз своей дерзкой жизнерадостностью, ватная тишина опустилась на округу, а вместо мрачного куража в душе поднималась не менее мрачная апатия. Джеймс Поттер, хоть и признавал справедливость обвинений родственников, совсем уж непроходимым тупицей себя все же не считал – и совершенно не ожидал, что и это светлое заблуждение вдребезги разобьет партизанская вылазка в Годрикову лощину.
Глядя на то, как уверенно колдует Снейп-младший, Джеймс с нарастающим стыдом осознал, что и половины из арсенала сообщника не знает. А то, что знает, лучше ему на практике не применять – во избежание позора. Книжный мальчик Джейми гордился своей начитанностью и с изрядной долей эпатажа красовался в палаческом одеянии, но как волшебник оказался серой посредственностью. Воистину, прав был отец, когда говорил, что знание должно работать!.. Толку-то сейчас от Поттера – ни подстраховать, ни помочь не в силах, разве что развлечь рассказами о морских сражениях… Ну, или книжки в руках подержать, да, пока брат скорбной фигурой торчит над могилой родителей.
Как ни печально признавать, а к реальной жизни Джеймс оказался совершенно не приспособлен. Специфические умения хороши в своей области – без штурвала и кровавых застенок молодой палач оказался бесполезной деталью пейзажа, в то время как ситуация требовала решения иных задач. Вот, пожалуйста, дом напичкать неприятными сюрпризами на случай штурма – казалось бы, проще простого, ан нет! Думать надо. И Поттер позорно спасовал, не представляя, что еще можно учинить кроме банального Фиделиуса – хорошо хоть сообщник в мелких гадостях явно поднаторел… Стыдоба-то какая!
А учитывая масштабы операции, начало которой назначено на сентябрь – о-ля-ля, никаких гадалок не надо, чтобы предсказать мизерную пользу от Джеймса и там. Естественно, палач – самая нужная фигура в любой интриге, да… И ведь подводить-то не хочется!.. Черт, правы были родителий, ой, как правы. Но что теперь-то делать?!
Ответ напрашивался сам собой: хочешь быть полезным – научись чему-нибудь полезному, вопрос только в том, чему? С практическим волшебством у Джеймса не то, чтобы ах, а головой некоторые и получше думают. Нет, друзей, конечно, любят не за умения или знания, но Поттер сам решил, что станет добрым товарищем знаменитому Избранному – совершенно не предполагая, что этому Избранному, оказывается, надо соответствовать! И не из-за статуса, а из-за приключений, сыпавшихся на Гарри как из рога изобилия и требующих определенных навыков выживания. Все-таки хороший друг это живой друг, а Джеймс тут первый кандидат в трупы. Дела…
Видимо, у Поттеров это было семейным – они начинали хорошо соображать только в критической ситуации. Выпорхнув из уютного родительского гнездышка, Джеймс оказался один на один с целым ворохом проблем. Возвращаться некуда, помощи ждать – тоже, а чувствовать себя ничтожеством и того невыносимо. Хотел он, не хотел, а придется взять себя в руки, стиснуть зубы, запинать амбиции куда подальше и начать учиться, пока есть возможность. Раз уж ему так наглядно показали, что он из себя представляет в деле, то имеет смысл принять это к сведению – один черт мосты сожжены… Или вперед, или в гроб, вот и весь выбор.
Ох, где бы только взять мужества отвечать за свои поступки…
Тоскливо оглядев кладбище и поежившись, Джеймс взвесил в руках гриммуары из библиотеки Блэков. Ну, темным магом ему не стать, тут и пытаться нечего – а если и пытаться, то ломать себя через колено, а это лишнее. То есть, ломать-то придется, но уж лучше с пользой для дела… Но, черт бы все побрал, куда себя приткнуть?!! Кем стать? Что учить?..
Кризис самоидентификации в семнадцать лет – это даже не отставание в развитии, а действительно диагноз. Обидно.
Приступ ненависти к себе прервал подошедший Сев, готично мрачный и крайне задумчивый. Ну, что ж, начинать надо с малого… Джеймс кивнул сам себе и аппарировал обоих на Гриммо – отогреваться и отпаивать… да, друга, чаем.
На этот раз приземлиться получилось точно на крыльцо.

…Скандала не вышло. От слова вообще. Письмо опубликовали, даже снабдили парой тематических фотографий и кратким экскурсом в историю, но вслед за шокирующими признаниями Героя всея Британии последовала лишь оглушительная тишина.
Судя по всему, информацию приняли к сведению все участники тихого противоборства. Министерство молчало, потому, что реагировать на внутрисемейные разборки не имело никакого повода, а Поттеры, видимо, такой прыти от бывшего родственника не ожидали. Идея Малфоя била наповал своей изящностью: эффективна и глупа одновременно, как раз настолько, чтоб временно отвести из-под удара Дамблдора. Участвуй директор в этой затее, и Гарри Поттер ни за что б не взял себе фамилию Певерелл – опасно, претенциозно и в духе юношеского максимализма. Эванс еще куда ни шло, но так… Нет, по здравому размышлению, Дамблдор бы на такое не пошел.
Значит, Избранный вылетел из-под крылышка директора и громко заявил о своей самостоятельности.
Значит, в Хогвартс не вернется.
По крайней мере, не вернется до тех пор, пока там правит Дамблдор, но подкопаться под хитроумного директора будет ой как не просто!
Зашевелились чиновники и журналисты лишь несколько дней спустя, огорошив общественность осторожным признанием правоты действий Избранного. Нашелся и какой-то кадр, опубликовавший в «Придире» восторженные дифирамбы Герою, решившему поднять из пепла древних и благородных Певереллов, так незаслуженно забытых историей.
Хогвартские сплетники несколько поутихли, а потом с подачи одного слизеринца и вовсе переключились обсуждать грядущий бал у Малфоев. Официально о нем еще не объявляли, но слухами земля полнится - да и куда интереснее перемывать косточки бывшим Пожирателям, нежели набившую оскомину исключительность Гарри Поттера.
Атмосфера подозрительности не развеялась, но и большинство вопросов к Гарри Поттеру оказалось снято.
Джинни замкнулась в себе, пропадая в библиотеке и посылая мрачные взгляды на брата. Ее подозрения усиливались, поведение Рона и Гермионы вызывало недоумение и еще больше настораживало… Вспоминая о приключениях гриффиндорской троицы, девушка вынужденно признавала, что даже на Уизли до мозга костей такие потрясения не могли не оказать влияния. А это значило, что и на Рона полагаться не стоит – особенно на Рона! На фоне ярких братьев и единственной сестры он выглядел серой тенью, и, конечно, для Джинни не было секретом его желание превзойти родственников. Дружа с Гарри, Рон тоже оставался на заднем плане, но если сам Гарри оступился, хоть верить в это отчаянно не хотелось, то братец вполне мог пойти за ним просто потому, что дружба с Героем делала его хоть сколько-то значимым. А Гермиона и сама нарушала правила налево и направо, если видела в этом необходимость.
И ведь если подумать, то некий страшный проступок Гарри, о котором упомянул Невилл, вполне мог быть связан с темной магией… Нет, верить в это не хотелось. Но и все оправдания выглядели натянутыми – не укладывалось то одно, то другое, а вот заговор молчания друзей Гарри могло объяснить только некое преступление, на которое они пошли.
А вот это было уже страшно.
Невилл же, прочитав шокирующую новость на одной из перемен, только хмыкнул. Вот теперь он был совершенно спокоен за судьбу друга: против кого бы Гарри сейчас ни воевал, он выкарабкается. По крайней мере, маневры проводит изящные, наверное, не без чьей-то помощи, но так даже и лучше. Кстати о маневрах…
Обернувшись, Невилл крикнул через весь коридор, заставив гриффиндорцев застыть в стоп-кадре:
- Малфой, как насчет продолжения индивидуальных занятий по зельям?..


Глава 20 Ритуалы и их последствия

Итак, первое. Гарри впадает в кому и это оказывает на него катастрофическое влияние: просыпается темное наследие Финеаса Поттера. Второе: Гарри, судя по всему, решает обратить это в свою пользу и убивает Волдеморта, используя черную магию, отсюда и кошмар в Хогвартсе во время битвы. Третье: Рон и Гермиона явно помогали ему в этом, равно как помогли потом скрыться и придумать красивые оправдунства перед общественностью.
Вот вам и светлый Герой, н-да…
Правда, вот так с ходу черную магию не осилишь, нужна подготовка… А если вспомнить, что Гарри змееуст, открыл Тайную Комнату, легко грохнул там огромного василиска, одним пинком разогнал сотню дементоров в тринадцать лет и получил дополнительный стимул в виде гибели обожаемого крестного – то таковая подготовка имела место быть давно и прочно. Отсюда и знания Гарри по ЗОТИ, которыми он щедро делился с «Отрядом Дамблдора» год назад, и сорвавшееся с его палочки в Отделе Тайн Второе Непростительное…
Вот вам и повод скрываться ото всех. Когда тебя почитают светлым магом, а ты очень даже темный – лучше на глаза правосудия и друзей не показываться, обзовут вторым Лордом за милую душу. И черт бы с ним, Джинни это могла понять, на войне все средства хороши, но только у Гарри явно слетели последние тормоза и он пустился во все тяжкие. Певерелл, как же!.. Рон с Гермионой тоже хороши, однако трудно требовать здравомыслия от тех, кто прошел с Гарри огонь и воду, явно был свидетелем всех тайных метаморфоз Избранного и принял их – раз уж дружба гриффиндорской троицы это выдержала, то и заговор молчания становится просто неизбежным.
Вот только… Невилл явно что-то знал. И это знание примиряло его с решением Гарри, все-таки Лонгботтом не дурак, а Джинни вывалила на него все свои догадки. Значит, Гарри пошел на преступление или потому, что выбора не было, или… не было никакого преступления. Была темная магия, но произошло что-то еще – такое, что не поймут ни гриффиндорцы, ни семья Уизли, ни Министерство.
На что могут вызвериться ученики Годрика? Трусость, предательство – но не было ни того, ни другого. И Гарри не тот человек, чтобы объединять под своими знаменами бывших Пожирателей, хотя Темные Искусства и могли пошатнуть его мировоззрение, но… Но если Темные Искусства изучались Гарри ранее и он все так же оставался гриффиндорцем, то их влияние на Поттера Джинни может и преувеличивать. Да и Дамблдор помалкивает, и МакГонагалл спокойна. Нет, не то.
А семья Уизли не одобрит отказ от своей семьи, что Гарри и сделал. Но и разрывать все отношения с Поттером никто из-за этого не стал бы! Снова не то.
А Министерство не простит резкой смены парадигмы светлого Героя, но это-то как раз понятно и очевидно.
Джинни задумчиво побарабанила пальцами по обложке старой книги. Так-так-так, Гарри, во что ж ты вляпался? Чего ты опасаешься, почему молчишь?.. И почему взял фамилию Певерелл? Уизли не поленилась и перечитала легенду – троица знаменитых братьев была примечательна еще и тем, что вела происхождение от Гриффиндора и Слизерина вместе взятых – при желании, в этом можно углядеть подбрасывание дровишек в циркулирующие по школе слухи, только зачем играть с огнем?
…А если все эти слухи – правда? И ты, Гарри, действительно потомок Слизерина? В принципе объясняет и серпентаго, и темную магию, и глухое молчание, и даже отказ от семьи – Поттеры-то наследники Гриффиндора… И если сам Гарри – наследник Салазара, то значит, что он… не Поттер?!
Пораженная догадкой девушка так и застыла, прижав ладони к губам. Ч-ч-черт, чушь собачья, но… черт. Поттеры – древняя семья с консервативными традициями… В памяти всплыла прошлогодняя статья в «Пророке», вышедшая почти сразу же после трагедии на квиддичном поле. У отца Гарри были братья, которые хоть и исчезли из Англии в неизвестном направлении, хоть и отказались от Джеймса и Лили за мезальянс, но после падения Волдеморта были просто обязаны нарисоваться на горизонте вновь! Гарри – если он Поттер по крови – стал бы идеальной находкой для любой чистокровной семьи, Избранный и Надежда всея Британии. Но жил Гарри у родственников со стороны матери, родня по отцу его успешно игнорировала, а ведь род Поттеров не прерывался, Джинни проверяла. И игнорировать его могли только по одной простой причине…
Основатель змеиного факультета в предках, адюльтер Лили Поттер… Или не адюльтер, но изнасилование?! Ага, щаз, экстренные методы защиты от нежелательной беременности известны давно, если миссис Поттер и выносила ребенка не от мужа, так по своему желанию. Ох, ты ж, Мерлин всеблагой!!!
Известный наследник Слизерина – Волдеморт.
Нет, не мог он опуститься до магглорожденной, не мог!!!
Или мог?.. Байки об оргиях Пожирателей ходили всякие. Но почему миссис Поттер, даже если попадала в плен, осталась жива и беременна?! Значит, не плен. И не Волдеморт, а его родственник… наверное.
Добровольно.
Джинни схватилась за голову.
Вот эти-то семейные скелеты Гарри точно не простят ни гриффиндорцы, ни Министерство… ни Уизли, да. Потому, что отказ от фамилии… отчима является сигналом: Гарри принял и смирился со своим происхождением. Невилл, конечно, будет молчать и ничего никому не скажет, но и от друга не отвернется, потому, что знает его намного лучше клана рыжих и в нем уверен. А вот мама с папой… Перси, Чарли, Билл – наверняка воспримут в штыки. Реакция близнецов непредсказуема, а сама Джинни… А сама Джинни понятия не имеет, как реагировать на собственные догадки.
И посоветоваться не с кем. А учитывая, какие тайны развели Рон с Гермионой, лучше вообще помалкивать в тряпочку и не нарвываться на Обливейт. Почему-то Джинни была уверена, что легко схлопочет проклятьем по лбу, стоит ей только заикнуться о своих мыслях. Нет, не надо ей такого счастья!!!
Остается только одно: ждать. Если Гарри вернется в Хогвартс, то наблюдать и делать выводы. А если Гарри вернется в Хогвартс, скрывая свое истинное лицо – то-то МакГонагалл так спокойна! – вычислить, наблюдать и делать выводы.
…Кажется, Джинни отметала Слизерин как возможный факультет повторного распределения шифрующегося Героя? Пора забирать свои слова обратно.

Ритуальная зала дома Блэков озарилась бледными отблесками магических факелов. Пентаграммы на полу, два свидетеля и два родственника. Через несколько минут – родственника навсегда, целиком и полностью, без права подачи апелляции. Малейшее сомнение – и Магия сотрет обоих в порошок, ритуалы на крови слишком опасны…
- Готовы? – хрипло поинтересовался Грюм. – Поехали.
Северус шагнул в очерченный круг, моментально полыхнувший алым.
- Я, Ремус Люпин, представитель Мародеров и друга своего, Джеймса Поттера, призываю тебя держать ответ предо мной, Магией и кровью, - заговорил оборотень, облаченный в торжественную черную мантию. – Осознаешь ли ты, на что идешь?
- Да.
- Клянешься ли ты принять Просящего в свой дом и свою семью, дать ему свое имя и свою кровь? Учить и оберегать, хранить верность и не отрекаться от Просящего ни в мире, ни в бою, ни в болезни, ни в здравии?
- Клянусь.
Круг на полу засиял ярче, принимая клятву. Теперь дело оставалось за Просящим:
- Просящий, отрекаешься ли ты от своей старой семьи? Готов ли войти в дом с новым именем, хранить ему верность, учиться и уважать старшего?
- Да.
- Да будет так. Я, Ремус Люпин, представитель Мародеров и Джеймса Поттера, подтверждаю и одобряю выбор Просящего. Иди и возьми то, что просишь.
Шаг в пентаграмму дался с трудом, по телу пробегала нервная дрожь, но Сев запинал невольные сомнения куда подальше. У них получится, обязательно получится, решение озвучено давно и обоюдно, осталось это только подтвердить.
- Отдаю то, что мне теперь не принадлежит, - тихо сказал парень, рассекая ладонь серебряным кинжалом. Кровь закапала на каменный пол, вскипая и растворяясь. – От рода Поттеров – отрекаюсь.
Перед глазами запрыгали черные точки, навалилась неприятная слабость. Ох, только бы без приключений!.. Отдавая последние граны чужой крови, Просящий оставался совершенно беззащитным – а значит, легко могли активироваться даже самые незначительные проклятия, полученные за всю жизнь в Хогвартсе. И тогда остается надеяться только на чудо да расторопность второго участника ритуала.
Последняя капля.
Неведомая сила бросает тело под ноги Снейпу-старшему, скручивает, заставляет выгнуться… Держаться, держаться, держаться!!!
- Пей! – приказал Северус, поддерживая сыну голову и прижимая к его губам кубок с собственной кровью. – Пей до дна!
Темно-багровая жидкость обжигала горло не хуже Адского Огня. Почти захлебнувшись ей, слезами и невыносимой болью, бывший Избранный почувствовал, как его начинает окутывать жуткий могильный холод. «Мне нельзя умирать!» - мелькнула паническая мысль. – «Только не сейчас!». И, уже теряя сознание, Сев отчаянно рванулся к единственному источнику тепла в этом ледяном буйстве.
- Только не отпускай… - выдохнул он, вцепляясь мертвой хваткой в черную мантию.
…Пентаграмма полыхнула ослепительным огнем и скрыла двух магов от чужих глаз.

- Рон, Гермиона, нам нужно поговорить.
- У тебя проблемы с Малфоем? – нахмурился Уизли.
- Нет, с твоей сестрой… - Невилл быстро огляделся и утянул заинтригованных друзей в мальчишескую спальню седьмого курса. Остальные ее обитатели сейчас беззаботно ужинали, поэтому подслушать не мог никто.
- Гм, Невилл, я не то, чтобы спец по обращению с девушками… - осторожно начал Рон, поглядывая на Гермиону. Если бы Лонгботтом захотел попросить разрешения ухаживать за Джинни или обсудить с ее братом какие-то непонятки, то это можно было сделать с глазу на глаз, поэтому поведение Невилла вызывало закономерные вопросы. И настораживало.
- Нет, что ты, на твою сестру я не претендую, - отмахнулся Лонгботтом. – Но, думаю, вы оба должны знать: Джинни всерьез намерена достать Гарри из-под земли. Она считает, что Гарри стал темным магом и чуть ли не собрался во вторые Темные Лорды.
- Этого нам еще и не хватало! – простонал Уизли. – Но с чего она взяла?!
- А с того, что вы уж слишком много тайн накрутили вокруг исчезновения Гарри. Например, никак не пытаетесь объяснить его дар змееуста, - пожал плечами Невилл. – И все эти танцы вокруг Годрика Гриффиндора… Такое ощущение, что вы взялись дискредетировать наш факультет полностью. Нет, подожди! – парень поднял ладонь, прерывая собравшегося возмутиться Уизли. – Я ни в чем вас не обвиняю и вообще это не мое дело. Но! Со стороны выглядит так, будто кто-то жирно намекает общественности на «темность» Гарри, Гарри аппелирует к знаменитому предку, но берет фамилию Певерелл, хотя Певереллы всегда ассоциировались с темными магами. То есть, идет параллель Гриффиндор – темный маг.
- М-да.
- А еще Гарри уходит в глухое затворничество, хотя приличия требуют обратного. Значит, он банально прячется. А почему может прятаться Герой всей Британии? Почему он выносит на обозрение свои внутренние разборки с семьей? – Невилл сощурился. – Если бы я не знал, что Гарри нормальный человек без мании величия, то решил бы, что он готовит какую-то аферу. Громогласно отказаться от прежней фамилии, какие бы на то ни были причины, значит, оскорбить род. Бросить вызов. Довольно странное поведение, учитывая, что сами Поттеры ни в чем не провинились – ну, по крайней мере, так, чтоб их знаменитый представитель аж через газету от них отказывался. И внутренней логики в этих действиях нет, а раз нет, то есть повод думать все самое плохое.
- Невилл, - сказала Гермиона после непродолжительного молчания. – Понимаешь, это не наша тайна…
- Я хочу помочь, - просто ответил Лонгботтом. – Давайте начистоту. Гарри ведь не в кому впал в прошлом году, да?
Ошеломленное молчание гриффиндорцев стало лучшим подтверждением смелой догадки.
- Его перекинуло в тело Снейпа?
- Откуда ты?!.. Черт!!!
- Спросил на удачу, - хмыкнул Невилл. – Но да, действительно, что еще может заставить двух гриффиндорцев и слизеринца объединить усилия вокруг неуча в зельеварении вроде меня? И что вообще могло заставить Снейпа помыть голову, завести фамилиара и закопаться в книжки, которые он вроде как и так должен наизусть знать… Ну, это я сам в библиотеке подглядел.
- Невилл… - прошептал пораженный Рон. – Если это все было так очевидно…
- Нет, не очевидно. Всего лишь оказался в нужном месте и в нужное время. Значит, Гарри пару месяцев был деканом Слизерина, варил зелья, вел уроки… а Дамблдор…
- Ничего не знал, - хмыкнула Гермиона, внезапно успокаиваясь.
- Силен! – уважительно покивал головой Невилл. – А сам Снейп где был?
- Черный кошара, - выдавил Уизли.
- Офигеть! Потом они как-то нашли способ вернуться в свои тела обратно, но, видимо, не без приключений, потому, что Гарри исчез сразу же после победы и его никто не видел с начала битвы за Хогвартс, - рассуждал Невилл. – В таких зельях и ритуалах по перемещению душ всегда используется кровь, а кровь сильнейший катализатор. Или у Гарри проснулись все проклятия, которые он успел на себя насобирать, или стала изменяться внешность, или… Он что, Снейпу сыном стал?
Невидимый браслет Непреложного Обета на запястьях друзей тоненько звякнул, предупреждая об опасности. Но Невиллу хватило и выразительного молчания:
- !!!.. Гхм. Гм. Так. А вот теперь по порядку и с самого начала…

- …Лежит он тут, понимаете ли, кабысдоха изображает. Пропустит все самое интересное, ну что за человек…
- Джеймс?.. – вот уж кого не ожидал увидеть Сев возле своей кровати, едва продрав глаза после выматывающего ритуала, так это наследника гордых, благородных инквизиторов.
- Уж много лет, как, - печально вздохнул тот. – Давай, просыпайся, нас ждут великие дела.
- Нас?
- А кого еще? Взрослые в кабинете заперлись, судьбы мира решают, вот я и остался тут дежурным стрелочником. Подъем, имидж Спящей Красавицы тебе не идет!
- О-о-о, ну уж нет, если помирать, так в своей постели… - Сев попытался натянуть одеяло на гудящую голову, но ему не дали. – Джеймс, изыди!
- Бегу, теряя тапки. В тебя приказано влить вот эту гадость, - Поттер выразительно подкинул в руке флакончик с зельем. – А как помирать перехочешь, то поведать тебе печальную повесть масштабных последствий необдуманных поступков…
- Это каких же? – невольно заинтересовался Снейп-младший.
- Зелье. Залпом. Во-о-от, молодец! – Джеймс нагло примостился на краю кровати, закинув ноги на стоящий рядом стул. – Значит так. Первое. Твой готичный родственник велел передать, что в твоей крови бултыхается феерическая смесь слез феникса, яда василиска и Мерлин-знает-чего-еще. Вроде бы как ты там Философский камень рассеченной ладонью цапнул… Так что после ваших не менее феерических приключений в прошлом году все это дело пришло в резонанс и бабахнуло. А потом бабахнуло еще раз уже во время ритуала. Как следствие: у твоей магии шарики за ролики заехали окончательно, жить будешь и все такое, но будь готов к несанкционированным приколам на ровном месте.
- Э-э-э… мда.
- Второе, - меланхолично продолжил Джеймс, - сглупил ты по страшному, когда себе новое имя выбирал. Тебе его давала мать, а отказывался ты только от отца. Поэтому в кругу избранных снова будешь Гарри, ибо нефиг.
- Переживу уж как-нибудь. А что еще?
- Самое интересное. Как я уже говорил, у твоей магии крышу свистнуло. А она еще и напрямую с подсознанием связана… - Поттер замолчал, лирично вперившись в потолок.
- Ну? Не томи!
- В общем, дело такое… может, успокоительного?
- Джеймс, - опасным шепотом сообщил Сев, - вот я сейчас забуду, что мне хреново и башка раскалывается, встану, и ты у меня ляжешь…
- Ты только не обижайся, ладно?.. Ой-ой, не надо в меня подушкой! Короче… ну, как бы сказать… - парень состроил скорбную физиономию, не выдержал, и расхохотался. – В твоей семье пополнение!
Вдоволь налюбовавшись на апофеоз офигения в лице Снейпа-младшего, Поттер, хихикая, конкретизировал:
- Брат у тебя есть, Джеймсом звать. Когда я тебя таковым назвал – это было сугубо мое решение, но кто ж знал-то, что твоя магия на это откликнется с поразительным энтузиазмом и подтвердит без права подачи апелляции! Не кровный, правда… Названный… Только нифига это не спасет тебя, - Джеймс коварно ухмыльнулся. – Вставайте, граф, нас ждут великие дела! Акваменти!!!

…Когда в коридоре что-то основательно грохнуло, и мимо взрослых магов с гиканьем и хохотом пронесся Джеймс Поттер, сверкая ярко-красной шевелюрой, а вслед за ним – сыпящий изобретательными пожеланиями долгой и мучительной смерти Снейп-младший, Аластор Грюм только фыркнул:
- А я погляжу, у парня шило в заднице все так же неистребимо. Всыпь этому засранцу по первое число, Северус.
- Это не педагогично, - тонко улыбнулся Люпин.
- Зато эффективно! – отрезал аврор. – Воспитывать никогда не поздно. Тебе, Снейп, тем более.
- Не слышу активных возражений с твоей стороны, Грюм.
- С чего мне возражать, если твоя дрессура оказала на парня благотворное влияние? – фыркнул Грозный Глаз. – Вон даже палочку в руках держать научился. И чмо краснолупое урыл уж точно не лимонными дольками обожравшись. Ценю.
- Быстро ты поменял парадигму.
- Не выеживайся, не к лицу.
- Вообще-то, Аластор, мы ждали, что ты нас обоих упечешь в Азкабан, - заметил Ремус.
- Бегу и спотыкаюсь, - проворчал аврор. – Мне монопенисуально, темные вы там маги или серо-буро-малиновые в крапинку, Лорда кокнули – мне достаточно. Пацан вырос, долг свой выполнил, отца вон себе нашел – флаг ему в спину и бладжер в задницу! Будем теперь знать, к кому этого засранца за ухо тащить после очередной эскапады.
- И притащим, будь уверен, - хмыкнул Люпин.
- А вообще мы просто умываем руки, - оскалился Грюм. – Голова болеть не будет за эту ходячую проблему.
- И после этого Слизерин рассадник коварства? – приподнял бровь Северус, провожая гостей к выходу.
- Это называется здравый смысл, Снейп. Кстати, вздумаешь размяться в дуэльной зале, чиркни открыточку, давно хотел погонять какого-нибудь Пожирателя… И сына тащи, а то он тощий, талия – плюнь и сломаешь, мускулатуры никакой.
- Я б тоже не отказался, - ностальгично улыбнулся оборотень.
- Плюнуть и сломать?
- Нет, попробовать какого-нибудь Пожирателя на зуб.
- Снейп костлявый, все клыки обломаешь. Все, чао, мы потопали!
Грозный Глаз цапнул ехидно скалящегося Люпина за руку и аппарировал, оставив Северуса размышлять о вывертах судьбы и нежданном пополнении их банды заговорщиков.
Еще чуть-чуть, и можно организовывать новый Орден. Название только придумать пафосное и эмблему позаковырестее – то-то Инквизиция удивится…
Коридор осветило серебристое сияние Патронуса-кошки, строгим голосом Минервы МакГонагалл рявкнувшего:
- Северус, немедленно возвращайся в Хогвартс! И скажи Гарри Поттеру, что побег из школы не освобождает его от домашнего задания!..


Глава 21 Бал у Малфоев. Часть первая

- Минерва, я все могу понять, но откуда ты…
- Я учила вас обоих, Северус. Женскую интуицию не проведешь, - улыбнулась МакГонагалл и посерьезнела, одарив коллегу мрачным взглядом. – Студенты раздобыли думосбор. Не в моем возрасте, знаешь ли, часами караулить этот чертов артефакт и портить в нем воспоминания! Надо что-то с этим делать, иначе вся ваша конспирация полетит к Мордреду.
- Минерва?!..
- Минерва МакГонагалл, декан Гриффиндора, честь имею. Не смотри на меня так, Северус.
- Что ты знаешь? – почти обреченно спросил Снейп. Вот вам и шпионы, вот вам и конспирологи! Уж если Минерва в курсе…
- Достаточно, чтоб иметь желание устроить нагоняй вам обоим и снять двести баллов со Слизерина, - ответила МакГонагалл, не замечая моральных страданий коллеги.
- А Гриффиндор? Насколько мне известно, Гарри Поттер – твой студент, - напомнил Северус.
- Судя по всему, уже нет. Раз Хогвартс выбрал его деканом твоего факультета, - приподняла бровь МакГонагалл.
- На то была необходимость.
- Охотно верю, но доверие замка следует оправдывать, и ты это знаешь не хуже меня. Я так понимаю, мистеру Поттеру предстоит заново проходить распределение в сентябре? Будь добр, просвети, под какой именно фамилией этот молодой человек почтит нас своим присутствием. Хотя бы в знак благодарности за то, что я лично ломала комедию перед Альбусом и закрывала глаза на ваши огрехи.
- И отыгралась на мне, отправив к Уизли? Мы квиты, Минерва.
- Жизнеотвод, Северус, - напомнила МакГонагалл. - Я слишком долго общалась с Альбусом, чтобы поиметь представление магии такого рода. Связь духовная, ментальная, кровная, верно?
- Откуда ты?..
- Сидела рядом не один квиддичный матч. Так Принц или Снейп?
- С чего ты взяла, что связь именно кровная? – сдался Северус.
- Только слепой не видел, какие взгляды ты бросал на Лили Эванс. Духовной связи меж тобой и Гарри я не наблюдала (не считать же за таковую взаимную ненависть?), ментальной и подавно.
- Уроки окклюменции год назад.
- Вот именно, год назад! – хмыкнула декан Гриффиндора. – Северус, хоть я тебе вечный антагонист, но и женщина по совместительству. И в состоянии сделать соответствующие выводы. Мне плевать, почему Гарри вдруг оказался именно твоим сыном, - тут Минерва поджала губы, демонстрируя, насколько ей действительно «плевать», - но ты его в сложной ситуации поддержал. Хотя за одно это, Северус, тебе не мешало бы надрать уши!
- Рискни, - ухмыляясь, предложил зельевар, и тайком проверил палочку в рукаве. Против разъяренной МакГонагалл, решившей учинить выволочку постфактум, не выстоял бы и Темный Лорд, а жить хотелось, желательно, долго и счастливо.
- Сочтемся, - с нехорошим прищуром пообещала декан Гриффиндора. – Как я уже говорила, Гарри ты поддержал. Я не одобряю вылазок на рожон, тем не менее, мальчика давно готовили к полевой работе, рано или поздно мистер Поттер должен был выйти в… как это сказать?.. Свободное плавание. И я рада, что это случилось под твоим чутким руководством – мне бы не хватило выдержки, а Альбус порой слишком напоминает наседку, - Минерва по-кошачьи фыркнула. – Кроме того, результат обнадеживает.
- Ты говорила с Альбусом?
- Естественно, - отчетливо звякнувшая в голосе Минервы сталь явно намекнула на содержание этого разговора. Похоже, Дамблдору пришлось спасать свою жизнь, но, к чести старого мага, он не только остался цел, но еще и успокоил профессора. – Я бы многое хотела тебе высказать, Северус, но нам еще вместе работать. Будь добр, включи, наконец, свою слизеринскую хитрость и давай думать, что делать с думосбором…

Джеймс Поттер дрожащими от волнения руками стянул с полки неприметный сундучок. На чердаке дома Гриммо было много всякого хлама, в том числе и черномагического, но на старинные артефакты парень не обращал ровно никакого внимания. То, что он нашел здесь, имело ценность куда большую, чем древние тайны Блэков.
«Я идиот», - мысленно хихикнул Джеймс, стирая с крышки накопившуюся пыль. – «Но идиот счастливый».
Тихонько скрипнули петли, и взору охотника за сокровищами предстал изящный телескоп – не самый мощный, от силы двенадцатикратный, но потому легко способный переквалифицироваться в подзорную трубу. Неизвестный мастер даже украсил вещицу тонкой гравировкой: каравелла среди бушующих морских волн, в чьих очертаниях угадывались чудища и русалки, шла под зодиакальным звездным небом, пересеченным меридианами. «Per aspera ad astrum» - гласила надпись на телескопе, и Джеймс счастливо вздохнул. Он бы душу продал за него.
За него – и за личный корабль.
«Неужели я так много прошу, Фортуна? Фрегат под белыми парусами, крепкий штурвал, семь футов под килем и аврора северных морей над головой…» - размышлял Джеймс. И помрачнел – что ж, видимо, слишком много просит, раз вынужден сидеть как последняя сухопутная крыса посреди Лондона, и еще неизвестно, через сколько лет вообще сможет хотя бы просто выбраться на берег океана. Туда, к стальным водам Атлантики, к соленому ветру свободы…
Попавшая в нос книжная пыль заставила громогласно чихнуть и выругаться.
- Всем обломам облом, - буркнул Джеймс и, прижимая драгоценную находку к груди, резво дунул в свою комнату. Может быть, Тинки окажет любезность и поможет ему в одном крайне деликатном деле? Материалы, если что, Поттер выдаст, не зря же обчистил материнский сундук с рукоделием…
Удивительно, но домовиха согласилась обеспечить гостя требуемым. И даже не пришлось долго объяснять, что именно хочет Джеймс – достаточно было ткнуть пальцем в нужную картинку в книжке, и уже через два часа томительного ожидания Поттер с благоговением принял из тонких ручек Тинки свою голубую мечту номер два – после личного фрегата, конечно же.
Какой фрегат без капитана? И какой капитан – без треуголки, ботфорт, компаса и верной сабли? Нет, Джеймс Поттер, может быть, и идиот, но свою мечту исполнял, как умел. По возможности качественно.
Ботфорты он купил еще год назад с накопленных карманных денег и нищенской зарплаты палача. Саблю же презентовал Макнейр, вытащив из каких-то совершенно древних загашников. Потрепав Джеймса по голове, старик пожелал ему:
- Мечта – как путеводная звезда, иди к ней сквозь все шторма и бури. Что для моряка самое важное? Крепкие руки и стальная вера, надеюсь, сынок, у тебя будет и то, и другое. Тогда и до мечты дойдешь под всеми парусами, а пока – возьми это… С таким оружием и на абордаж идти не страшно!
Каких усилий стоило тогда Джеймсу не разрыдаться прямо на плече у человека, волей судьбы ставшего ему любимым наставником!.. И какая потом черная злость вскипела в душе парня, когда отец, брезгливо осмотрев подарок, посоветовал ему засунуть «эту железку» куда подальше и заняться делом…
Настоящий морской компас на цепочке Джеймс честно выиграл в карты, чем неимоверно гордился и не упускал случая лишний раз достать прибор и голодным вглядом впериться в магнитную стрелку. На север, на север, на север!.. Или на юг, к мысу Доброй Надежды – с надеждой совершенно недоброй встретить там «Летучего Голландца». В волшебной версии знаменитой легенды встреча с этим кораблем-призраком совсем беды не предвещала, но наоборот, являлась доброй вестью. Проклятый экипаж судна был навечно обречен бороздить моря и океаны, спасая попавших в беду моряков. Хотя магглы, конечно же, все напрочь извратили и боялись «Летучего Голландца» чуть ли не больше штиля. Да что с них взять…
А теперь у Джеймса были камзол и простенькая кожаная треуголка. Все вместе – и вот вам покоритель семи морей, блистательный джентельмен удачи и благородный корсар Джеймс Поттер!
- Капитан Джеймс Поттер! – поправил сам себя парень, салютуя зеркалу саблей. – Йо-хо-хо!.. – он осекся, кинулся к сундуку, выудил оттуда еще одну заначку и отсалютовал уже ей: - …И бутылка рому!
Дело за малым – найти фрегат, набрать команду и научиться читать морские карты. А потом уже можно и к мысу Доброй Надежды в погоню за «Голландцем».
- У нас бал-маскарад, а я не в курсе? – раздалось от двери.
Джеймс круто развернулся, краснея в тон собственной шевелюре, так и не избавившейся от яркого оттенка.
- Ты бы это, стучал, что ли… - нервно буркнул он, инстинктивно поправляя треуголку. И сосредоточился: сейчас наверняка пойдет очередной поток обвинений в идиотизме, надо как-то пережить. Если от родителей Джеймс привык выслушивать жесткие претензии, то новоприобретенному брату хотелось доверять, и моральную броню от него Поттер еще не нарастил. Но Сев только с любопытством окинул прикид гостя, оставив его без комментариев, и озвучил причину своего появления:
- А не пойти ли тебе, друг мой?..
- Далеко? – насторожился Поттер. Неужели выгоняют?!
- В одну чудную подземную залу и в моей сомнительной компании… Тэксэть, для выяснения отношений.
- А у нас отношения?
- Угу, глубокие и искренние. Я бы даже сказал, местами родственные.
- Вот уж не ко мне претензии! – поспешил откреститься Джеймс.
- Ну не ко мне же! Мне тут живность подопытная нужна.
- Да это я запросто! – мигом успокоился Поттер. Убить не убьет, а остальное терпимо. – Какую гадость надо выпить?
- Буду я на тебя еще зелья переводить, - фыркнул Снейп-младший. – Авады лбом поотшибаешь.
- Думаешь, шрам зигзагом мне пойдет? А, пофиг, потопали.
- И не боишься? – удивился Сев, следуя за неприлично довольным Джеймсом.
- Смерть будет быстрая, - пожал плечами тот. – Ты только губы не раскатывай, из меня дуэлянт тот еще – шаг влево, шаг вправо, хренак! – и мордой в стенку.
- Заодно потренируешься. В Хогвартсе нам обоим «темную» устроят, когда мы станем под ручку ходить.
- А мы станем? – заржал Джеймс. – Боже, дал же ты мне родню… Но я не против, пра-а-а-ативный! – он коварно поиграл бровями, интимно цапнув Сева за талию.
- Но-но, мне девушки нравятся!
- Так у нас же отношения?
- Вот так сразу? А где цветы, ухаживания, признания под луной?
- Могу серенаду под окошком поорать, - хохотнул Поттер. – В три утра ночи.
- Жить будешь недолго и несчастливо!
- Догони сначала…
Шутливо переругиваясь, молодые маги спустились в дуэльную залу, где чинно разошлись по углам и отсалютовали друг другу палочками. Предыдущая разборка закончилась эпичной битвой на подушках, после чего, прооравшись и успокоившись, они пришли к выводу, что уж лучше на палочках. И развлечение, и тренировка, и возможностей насолить ближнему своему намного больше.
Но после первого дежурного Экспеллиармуса и пары откровенно детских проклятий вроде Ватноножного, Сев грустно констатировал, что напарник действительно сражаться не умел. От слова вообще. Поттер дергался, лихорадочно размахивал палочкой, неуклюже прыгал из стороны в сторону… С размаху распластался по полу и убедительно изобразил труп.
- Душераздирающее зрелище.
- А я убежденный пацифист! – не открывая глаз, сообщил Джеймс.
- И это мне говорит палач Инквизиции? – приподнял бровь Сев.
- Палач Инквизиции царь и бог на эшафоте, а в равном бою я пацифист, - уточнил тот.
- С такими настроениями загремишь на Пуффендуй.
- Я неумел, но храбр! – пафосно возвестил Поттер.
- То есть, одноразовый. Э-э-э, нет, у меня не так много родственников, чтобы ими разбрасываться! Душу из тебя выну, а драться научу, - пообещал Сев, протягивая Джеймсу руку. Поттер только коварно усмехнулся – его вслух признали родственником! Ха! Жизнь становится лучше, жизнь становится веселей. Что еще для счастья надо?..
Ах, да, фрегат…
Луч заклинания сбил Джеймса с ног.
Впрочем, фрегат может и подождать!

Время понеслось с неумолимой скоростью. Февраль стремительно подходил к концу, а на первое воскресенье марта был назначен тот самый бал у Малфоев. Еще одна важная веха в жизни, еще одно испытание, пройти которое следовало с максимально возможным достоинством и ювелирной изящностью. До Церемониального Кодекса, так активно рекламируемого Малфоем, у Сева руки так и не дошли, зато в свободном доступе имелся Джеймс Поттер, покорно согласившийся поднатаскать названного брата по этикету.
На деле оказалось все не так страшно, как успел напредставлять себе Снейп-младший. От него не требовалось знание тысячи и одной комбинации ложек на столе, а все остальное вполне нарабатывалось недельной практикой. В Хогвартсе ученикам, так или иначе, прививали правила общения в магическом сообществе, другое дело, что Сев не мог объяснить, почему надо поступать именно таким образом. Но Поттер доступно объяснил ему все необходимые детали.
Значительно облегчало ситуацию и то, что на бал собирались, как выразился Драко, разночинцы – люди разных слоев населения и разного достатка, что делало набор правил сведенным к минимуму. Большее внимание уделялось символизму – в одежде, прическах, еде, дежурных фразах, но и там, в угоду однозначности, все было предельно упрощено.
Хотя, не сказать, что от этого становилось легче.
- Главное, не переусердствуй, - напутствовал Поттер. – Имя твоей матери выдавать нельзя. Если начнешь сверкать аристократическими замашками, подумают, что ты – результат адюльтера с какой-нибудь благородной леди. Поведешь себя как дворовая шпана – бросишь тень на своего отца. Предполагается, что он тебя воспитывал.
- Почему? Я мог жить у бабушки с дедушкой.
- Ты слишком на него похож, - покачал головой Джеймс. – Не только внешне, а такие вещи передаются только при активном общении – жесты, интонации, фразы…
- Понял. Что еще?
- Не лезь в политику. На балу ты фактически заявишь о своем мировоззрении, будь уверен, спросят, и если в Хогвартсе ты вдруг начнешь поступать вопреки заявленному – обвинят в лицемерии. Прикинься либеральным традиционалистом, что ли.
- Попробую. Дальше?
- Могут вызвать на дружескую дуэль.
- Не вопрос, прорвемся.
- И еще… представляться следует полным именем. Улавливаешь?
- Не совсем…
- Ты Северус Сириус, - с намеком напомнил Джеймс.
- Черт! – зажмурился Снейп-младший. Ну да, с какой же это, интересно, радости, его назвали в честь заклятого школьного врага отца? Свалить бы на желание матери, но тогда под подозрение попадает вся родня Блэков… А Блэки, пусть и бывшие, к родственникам относятся с предельным вниманием.
- Бери псевдоним, - посоветовал Поттер. – Ну, там, Генрих или Гарольд. Или Хэрри. Все, что сокращается до «Гарри».
- Заподозрят.
- Ага, три раза. Я ж говорю, ты на профессора нехило так похож! Начнешь изворачиваться – вот тогда и заподозрят, а так похихикают над занятным совпадением и успокоятся.
- А на перекличке в школе…
- …Ничего не всплывет. Записывайся как «Хэрри Сириус Северус Снейп», полностью все равно не прочитают, а обзовут Гарри – поправишь, мол, не Гарри, а Хэрри, но имя тебе не нравится, поэтому ты Сев и не колышет.
- Ох, не нравится мне эта чехарда с именами…
- Сам виноват. Мое мнение хочешь?.. Не похож ты на Гарри, хоть убей. Гарри – слишком звонкое и раскатистое имя, короткое, как рык зверя, - ударился в красочные эпитеты Джеймс. – Простое и незамысловатое, как удар в морду…
- Кхм-кхм.
- Пардон. В тебе чувствуется скрытая опасность, и ты не рычишь, а шипишь. Короче, не бывать тебе Гарри, ну, если только по старой памяти…
- Спасибо, утешил. Что-то еще?
- Да, последнее. Ты, как я понял, змееуст? Слишком редкий дар, чтоб им бравировать. Даже и не заикайся о нем – вычислят сразу же. Иначе совпадений будет критическая масса, начиная от цвета глаз.
- Что-то мне подсказывает, что рано или поздно оно все всплывет наружу, - вздохнул Сев.
- Главное, чтоб поздно, - оптимистично пожелал Джеймс.
«Но не слишком», - подумал бывший Избранный.

- Ингрид Принц.
- Ты уверен?
- Абсолютно, бабушка тогда консультировала авроров.
- Офигеть, и тут родственники нарисовались…
- Все дороги ведут в Рим, все происшествия – к Гарри Поттеру, - вздохнула Гермиона.
- Неудивительно, Принцы – потомки старшего брата Певерелла, - напомнил Невилл. – Если Волдеморт задался целью объединить в себе все, связанное с Дарами Смерти, выходит вполне логично.
- А Снейп-то и не в курсе! – подивился Рон.
- Откуда ему быть в курсе, если его мать изгнали из рода?
- Только после замужества!
- Значит, не доверяли и ранее. Н-да, как бы до Гарри донести эту информацию…
- Почему не Снейпу? – обиделся Драко за декана.
- Вызовет дух Волдеморта с того света и убьет еще раз, а некромантия под запретом, знаешь ли, - хмыкнул Рон.
- А Гарри? – напомнила Гермиона. - Учитывая, как они спелись, Гарри будет дух вызывать, а Снейп – убивать еще раз…
- Уфф, даже и не верится, что Поттер-который-Снейп прошел по такому тонкому лезвию, - тихо заметил Малфой. – Узнай Лорд обо всем этом раньше, и все, хана. По праву родственника… - он многозначительно замолчал.
- Мда.
Заговорщики помолчали, проникаясь ситуацией. Шутка ли: Волдеморт тогда, летом 1995-го, действительно возродился из тела украденного младенца. Нерожденного плода, изъятого прямо из утробы матери - женщины по имени Ингрид Принц, супруги Энгуса Принца, приходившемуся Северусу Снейпу родным дядей.
Использовав в ритуале кровь врага, по свосместительству и тайно являвшегося Снейпом-младшим, Волдеморт, сам того не ведая, связал себя с Гарри фактически родственными узами. Лютая гражданская война вдруг обернулась масштабными семейными разборками – кому скажи, не поверят…
- Не всплывет? – коротко бросил Рон.
- Не должно, свидетель ритуала у нас только один. А нерожденные младенцы для каких только черномагических действий не используются, - поморщился Невилл.
- Офигеть у тебя познания!
- Бабуля – отставной командир группы захвата, - хмыкнул Лонгботтом. – И Блэк в девичестве.
- Такая родня, а трясешься перед Снейпом как кролик перед удавом! – язвительно заметил Малфой.
- У тебя тоже… родня, а от вида крови бледнеешь в тон рубашке, - парировал тот. – Ругаться будем или как?
- Или куда. Какие там еще проблемы на повестке дня?
- Со штабом туго. Все приличные помещения заняты, а неприличные – проходной двор.
- Господа, предлагаю пойти ва-банк перед широкой общественностью… Как насчет масштабной операции «Порви шаблон!»?
- И что же может объединить трех гриффиндорцев и одного слизеринца?
- Алиса и Фрэнк Лонгботтомы. Мои родители.


Глава 22 Бал у Малфоев. Часть вторая

В большом зале, убранном довольно скромно, но со вкусом, было людно. Волшебники, обряженные в простые черные мантии – чтобы не демонстрировать собственную состоятельность – давно разбились на группы по интересам, периодически переходя из одной в другую. Налаживались заново старые знакомства, заводились новые, взрослые кидали оценивающие взгляды на молодежь, а молодежь оккупировала дальний конец длинного стола.
Семь минут, полет нормальный.
Пока – пока! – званые посиделки ничем не отличались от обычного завтрака в Хогвартсе, но расслабляться было рано. Хоть и на фоне именитых сверстников Сев не сильно выделялся, но пристальное неочевидное внимание ощущал всей шкурой. Остальные члены разношерстной компании явно успели перезнакомиться задолго до бала, и он был фигурой неизвестной величины, сомнительного происхождения и непонятных принципов. Если про родителей у молодых магов хватило такта не спрашивать, то малейшие реакции на разговоры отслеживались тщательно. Едва дрогнувшие уголки губ, легкий прищур или неосознанное движение рук – все замечалось и трактовалось не хуже Сибиллы Трелони.
Теперь становилась понятна так раздражающая гриффиндорцев привычка студентов вражеского факультета вечно держать постные морды. В этом Сев не то, чтобы поднаторел, и, понаблюдав за арктически-спокойным Драко, пришел к логичному выводу – не умеешь, не берись. А создавать репутацию надо. Да и честь семьи…
- Должен сказать, что идеи Темного Лорда заслуживали внимания, - вещал красивый синеглазый парень, оперевшись локтями на столешницу. Грубое нарушение этикета молодежь высшего общества успешно проигнорировала, а сам Сев взял на заметку. Вроде и мелочь, а показательна. – Давайте будем честными перед собой, мы, волшебники, в войне с магглами проиграли.
- Это почему? – сощурился Теодор Нотт.
- Магглов в разы больше, чем нас. Они изобрели оружие, превосходящее в быстром бою наши методы. Мы вынуждены жить в изоляции, и то эта изоляция неабсолютна: к нам приходят грязнокровки и полукровки, воспитанные в других традициях. И что они делают? А они перекраивают наш мир под себя, и мы, чистокровные маги, не в силах этому помешать!
- Позволь узнать твое имя, - хмуро потребовал оппонент.
- Орион Регулус Блэк, - повел бровью тот.
- Теодор Энгус Нотт. Должен сказать, что в Хогвартсе грязнокровки осваиваются быстро, исключения вроде Грейнджер редкость.
- Но и запреты Министерства налицо. Та же кровная магия, идеи гуманизма и толерантности. Знаете, что такое толерантность в медицине? Это игнорирование имуннитетом причины заболевания, приводит к гибели. Показательно.
- Дафна Кэтрин Гринграсс. И что же ты предлагаешь, Блэк? – белокурая девушка аккуратно пригубила из кубка. Ага, скепсис.
- Моя задача – озвучить проблему. Мы идем в Хогвартс, а школа после победы гриффиндорцев… Позвольте обойтись без обсценной лексики. В любом случае, процесс запущен, и в наших силах этому помешать.
- Наши отцы не в силах, - напомнил Теодор, - а Слизерин факультет-изгой.
- И кто же в этом виноват? – не удержался Сев. На него тут же посмотрели все присутствующие. – Полагаю, что не Гриффиндор.
- Любопытная версия. С кем имею честь говорить?
- Гарретт Северус Снейп.
- Обоснуй свою теорию, - лениво протянул Драко, одаривая его предостерегающим взглядом.
- Репутация, господа, дело наживное. Ведь как считается? На Пуффендуе – тупицы, на Когтевране – заучки, а на Гриффиндоре благородные и честные рыцари. Только почему-то Чемпионом Хогвартса на Турнире был выбран именно пуффендуец, а известный вам идиот-Локонс когтевранец… Учитывая отсутствие у пуффендуйцев амбициозности, и наличие у когтевранцев здравого смысла, они не видят повода репутацию изменять, им все равно. Зато Гриффиндор в свое время подсуетился, по школе ходит довольно много легенд о бравых студентах с этого факультета, что задает тон отношения к «львятнику». Что же делает Слизерин? – Сев трагически заломил брови. – А Слизерин замкнулся в себе, даже не пытаясь исправить ситуацию. Вместо того, чтоб представить факультет хранителем древних тайн, окутать флером мрачной романтики или еще как-то разбавить слухи о засилье национализма, фанатичного традиционализма и прочего, студенты молча гордятся своей обособленностью… И жалуются потом на ненависть к себе. Логика, да.
- А с какой радости мы должны соответствовать желаниям грязнокровок? – хмыкнул Блэк.
- И не должны. Но сделать так, чтоб на нас смотрели, как на лучших из лучших, можем.
- Пока не пришел Поттер, мы и были лучшими, - напомнил Драко.
- Кубок школы не показатель.
- А что же показатель? – поинтересовался кто-то.
- Зависть, господа, - тонко улыбнулся Сев.
Спор разгорелся с новой силой. В какой-то момент бывший Избранный понял, что в одиночку оппонирует практически всем собеседникам, только Драко солидарно отмалчивается, и разговор давно ушел от обсуждения проблем факультета Слизерин. Началась настоящая проверка на вшивость.
- Грязнокровки – позор и угроза нашему миру! – наседал Нотт.
- Да, пока им не объяснят доходчиво, в чем они не правы. Но раз уж общаться с грязнокровками для слизеринца – себя не уважать, то этим занимаются гриффиндорцы. Результат очевиден, - парировал Сев.
- За грязнокровок других факультетов мы ответственности не несем, но своих воспитываем, - ровно заметила Дафна.
- Если Слизерин – хранитель традиций, то ему и отвечать за всех грязнокровок, от пресловутых традиций весьма далеких.
- Негласное правило Хогвартса – не лезть в дела другого факультета.
- А мы и не полезем. Надо сделать так, чтоб они сами захотели причаститься к нашей мудрости! – пафосно завернул Сев.
- Не захотят. Они – грязнокровки, им не оценить красоты Магии…
- А ты, знаток человеческих душ, способен оценить красоту кипящего котла с первого взгляда? Нет, пока не ткнут носом, куда надо смотреть.
- Какой идиот будет пялиться в кипящий котел из эстетического порыва?.. Разумеется, если твоя фамилия не Снейп, - ехидно оскалился Блэк.
- Какой идиот идиот полезет на рожон, если он не гриффиндорец? Ну, или в нашем случае – Блэк, - приподнял бровь Сев.
- За грязные инсинуации могу и на дуэль вызвать, - лениво заметил тот, демонстративно поигрывая палочкой.
- Вызывай, - спокойно.
На несколько мгновений на стол опустилась полная тишина. Орион Блэк буравил взглядом невозмутимого противника, выискивая следы бравады и легчайший намек на неуверенность. Но нет, Снейпа, судя по всему, совершенно не волновала перспектива быть прилюдно размазанным по стенке – или у него отлично с самообладанием, в чем сам Орион сомневался, или уверен в собственном мастерстве дуэлянта. Настолько уверен, что согласен рискнуть и выйти на бой против представителя славного рода Блэков – столь же темных, как и их фамилия.
- Повремените, господа, - чопорно заявил Драко. – Иначе все удовольствие будет пресечено вмешательством взрослых.
- Действительно. Кстати, кто-нибудь мне объяснит, наконец, почему сильный и грозный Слизерин, который мы ковали все восьмидесятые, скатился в унылое сборище школьных отбросов?! – потребовал кто-то. Студенты переглянулись.
- Во всем виноват Поттер, - зло прошипела Панси. – Все началось с его поступления в Хогвартс…

Версия похождений Гарри в исполнении слизеринцев выглядела воистину печальной историей – откровенный фаворитизм Дамблдора, осмелевший до наглости Гриффиндор и полная невозможность переломить ситуацию.
После первого падения Волдеморта Слизерин оказался в тяжком положении проигравших. Лишь благодаря стальной воле студентов, помнивших войну и еще воспитанных в вольном духе семидесятых, факультет сумел подняться. Да и преподаватели старались как-то снивелировать обострившиеся конфликты, направив буйство эмоций в более конструктивное русло: несколько лет даже процветал ораторский кружок, в котором на словесные баталии сходились все, кому не лень. Высшим пилотажем считалось убедить оппонента в собственной правоте, не переходя на личности, и выпускники, натренировавшись в спорах, почти поголовно заняли высокие должности – кто где. Приязни к себе Слизерин не завоевал, но определенное уважение все-таки было: по крайней мере, за факультетом признавалась стройная идеология, не требующая крайностей и фанатизма. В немалой степени этому поспособствовал и Северус Снейп, ставший самым молодым деканом за всю историю Хогвартса и самым молодым Мастером Зелий за историю Англии. Студенты оценили и его умения, и его знания, и еще было, кому сравнивать Слизерин семидесятых и Слизерин начала восьмидесятых. А разница оказалась значительной: резко пошла в рост успеваемость, факультет теперь выступал единым фронтом и перестал выносить внутренние проблемы на всеобщее обозрение. И это вызывало закономерную зависть: те же гриффиндорцы не могли быть уверены, что скандалы внутри их гостиной так там и останутся, и что вся школа наутро не будет в курсе всех деталей ссоры.
Зависть и уважение.
Но в девяносто первом году в Хогвартс поступил Гарри Поттер – имя которого было вечно на слуху, фактически живая легенда. Собственно, его распределение на Гриффиндор было вполне ожидаемым, хотя все факультеты считали его достойным их знамен. Почему победитель Темного Лорда не может оказаться юным гением? Или, наоборот, до банальности обычным? Хитрым или храбрым? В конце концов, он же Мальчик-Который-Выжил!..
Приз получил хогвартский «львятник». И понеслось…
Первокурсникам запрещено играть в квиддич? Да не проблема, у Поттера исключительный талант ловца, а тут как раз сильно чешется наставить рога Слизерину! И МакГонагалл идет против школьных правил под молчаливое одобрение коллег. Собственно, это и был первый случай в череде многих, когда Избранного стали использовать как противовес змеиному факультету.
Непонятная история с Философским камнем – мальчишка рисковал жизнью по собственной глупости, а ему за это начислили баллы. И ровно столько, чтоб обставить Слизерин. И перед всей школой! Неприкрытое унижение. Все честно заработанные очки оказались лишь условностью, которую легко можно преступить во имя Гриффиндорского Героя.
Еще более непонятная история с Тайной Комнатой. С таким трудом заработанная репутация факультета затрещала по швам и рухнула именно в тот год, когда всплыла легенда о Салазаре Слизерине, яром ненавистнике магглорожденных. И все магглорожденные и полукровки, естественно, не могли не отреагировать на такую информацию, даже чисто инстинктивно! От слизеринцев в их глазах тогда ощутимо пахнуло вполне конкретной угрозой – угрозой смерти, и страх был подогрет нападениями василиска на студентов. Так значит, Салазар действительно свою змею науськал!.. И результат налицо…
Да, тогда вектор обвинений сместился на Поттера. Временно. Потому, что начисленные за героизм баллы снова вывели Гриффиндор в лидеры, а Слизерин получил по заслугам. Ну, по крайней мере, в глазах студентов.
Усугубил ситуацию следующий год, когда вместе с побегом Блэка из Азкабана припомнили и Пожирателей, в массе своей – выходцев с факультета Салазара. Градус настороженности повысился, появились и первые ростки ненависти.
Еще один камень на могилу репутации: Турнир Трех Волшебников. Дурмстрангцы, известные своей откровенной лояльностью к Темным Искусствам, уселись за стол Слизерина – в других обстоятельствах на это мало бы кто обратил внимания, но почва была подготовлена заранее. И Грюм с его наглядной демонстрацией Трех Непростительных лишь подлил масла в огонь – увидев черную магию в действии, студенты преисполнились искренним негодованием к тем, кто в принципе мог ей пользоваться. То есть, к потенциальным темным магам. То есть, к Слизерину.
Контрольный выстрел – инспекторство Амбридж. Доведенные слизеринцы, конечно, углядели в этом шанс на долгожданный реванш, накопленные обиды хлынули через край, затмив доводы рассудка, и отныне Слизерин стал ассоциироваться исключительно с подлыми, самонадеянными и жестокими фанатиками…
Сев подумал, что слизеринцы и сами-то не очень белые и пушистые. Если первые четыре года его учебы паритет как-то держался, то на пятом курсе в активные действия вступил повзрослевший, но не поумневший Драко Малфой, негласный заводила факультета. С того момента именно он стал задавать тон, и не то, чтобы умело. Он даже не просек ситуацию, посчитав себя в праве на крутые меры и без оглядки на изрядно пошатнувшуюся репутацию Слизерина. Сейчас, зная чуть лучше семью Малфоев, Сев начал подозревать, что летом после пятого курса у Люциуса был очень серьезный разговор с сыном. И, видимо, разговор возымел действие: по крайней мере, Драко перестал полностью полагаться на отца, причем, настолько, что сознательно встал на сторону крестного – пойдя против Люциуса и Волдеморта вместе взятых.
Наверное, в этом можно было углядеть целую психологическую драму. Что должно было произойти, чтоб Драко настолько разочаровался в безусловной поддержке отца? Почему он сейчас лезет сломя голову в пекло? Это ведь даже не разочарование – это отчаяние, попытка найти новый источник пресловутой поддержки, да еще и с бесценным авансом вроде молчания и помощи…
А ведь получается, что их банда заговорщиков – сплошные обделенные одиночества, прущие напролом не столько из долга, сколько подстегиваемые незакрытыми личными гельштатами. Гермиона с обостренным чувством справедливости, комплексом лучшей и ощущением вечного второсортного существа. Рон, младший из братьев, чьи таланты стали раскрываться только сейчас, и он сам, сирота и орудие в умелых руках Дамблдора. Джеймс Поттер, чьи нереализованные амбиции просто-таки били отравленным фонтаном, и Невилл, запуганный строгой бабушкой, неуверенный в себе и с тяжким долгом отомстить за родителей. Теперь вот еще Драко… Страшная, на самом деле, команда. Готовые идти до конца, сражаться и даже убивать – да, цели благородны, но где грань между благородством и комплексом благодетеля?..
Но что делать со слизеринцами? Нынешнее поколение уже не помнит, каким был их факультет…
Н-да, вот задачка-то!

- Невилл, а что ты вообеще думаешь обо всем этом? – тихо спросил Рон, когда банда заговорищиков прошестовала в дальний угол библиотеки и обложилась стопками книг по медицине. Хоть Лонгботтом и был всерьез настроен понять, почему сошли с ума его родители, но вот так сразу допускать друзей до сугубо семейных проблем не собирался, поэтому книжки положили исключительно в целях конспирации.
- Я думаю, что это многоходовка, - так же тихо ответил Невилл. – Если вы правы, то игра заявлена серьезная и ставки будут очень высоки.
- А поконкретнее?
- Инквизиции кровь из носу надо вернуться на политическую арену. Для этого им надо убрать нынешних лидеров общества и наглядно доказать, что они – сила. Гарри для первой части плана подходит идеально: вытащат на свет педагогические методы Дамблдора, даром, что свидетелей вся школа, обвинят во всех грехах и упекут куда подальше. В этом их поддержит наша аристократия, у них на директора большой зуб. Дискредитировать Гарри проще, он сам подставился с Певереллами, но расколотое общество мигом соберут вокруг себя чистокровные, значит, надо как-то нейтрализовать и их, - Невилл задумчиво покусал губу. – Думаю, они попытаются снова использовать Гарри – его репутацию намеренно поддерживают в подвешенном состоянии, чтобы в нужный момент качнуть маятник. И намеренно подводят к владению Дарами Смерти, значит, видят в этом смысл. Тут не только ключ к Хогвартсу, тут что-то еще… Доказать свой авторитет Инквизиция может, если предотвратит конец света, но если бы они реально были в силах это сделать, то давно бы сделали. Или им не хватает знаний, или возможностей, но раз рвутся в Хогвартс – значит, недостающее находится здесь. И, видимо, Гарри может это что-то достать или использовать, не знаю… Его ведь в угол загоняют. Потом просто возьмут тепленьким и на все согласным.
- Ну, правды-то они все равно не знают, - оптимистично заметил Рон.
- Это пока они не знают. А дальше?
- Если Гарри должен стать хозяином Даров, да еще в Хогвартсе, - вдруг заметила Гермиона, - то не могут ли Дары быть как-то связаны с замком?
- Ага, каким образом? Владелец Даров власть над школой не получает, - хмыкнул Невилл.
- Или получает… - нахмурился Уизли. – Мы же не знаем, был ли Слизерин таким владельцем? Хотя бы временно. Если был, то объясняет, почему Хогвартс так наседает на наш серпентарий.
- С чего бы Слизерину быть владельцем?
- Ну, с Гриффиндором-то они по дедам родственники, получается… Теоретически мог.
- Да, но Основателей четверо!
- А один из ключевых узлов Хогвартса – залы Слизерина.
- И Тайная Комната.
- А с ней вообще мутная история…
- Кстати, если Инквизиции нужен некромант в стенах замка, то этого некроманта еще надо убедить вернуться в школу, - заметил Невилл. – А согласно нынешней легенде Гарри…
- Если нас с Гермионой не выловят, то будут искать вкусную наживку. Или штурмовать Годрикову Лощину.
- Чтобы получить разрешение на штурм от Министерства, нужен веский повод, - хмыкнул Невилл.
- А он и есть: некромантия под запретом, а тут такое!..
- Ну да, а доказательства?
- А крестражи? – вспомнила Гермиона. – Учитывая, что правды о гибели Волдеморта не знает почти никто, то Гарри могут обозвать воплотившимся в нем Темным Лордом.
- Это с условием, что Инквизиция знает о крестражах.
- Может, и знает, - задумался Лонгботтом. – То, что Волдеморт пропал в восемдесят первом и возродился летом девяносто пятого – известно. А из чего можно возродиться? Вариантов не так уж и много, а если вспомнить, как Гарри обзавелся шрамом, то выводы сделать легко. И, да, в таком контексте с Певереллами вы точно поторопились…
- М-да… ладно, прорвемся.
- Мне бы твою уверенность, Рон.
- Кстати, ребята, у меня хорошие новости! МакГонагалл дала ключи от чердака нашей башни!
- Невилл, боюсь спрашивать, скольких собак ты должен был убить в окрестностях, чтобы МакГонагалл тебе такой подарок отвалила! – почти простонал Уизли. – И сколько кустов валерианки пожертвовать!..
- А как наши слизеринцы добираться будут? – нахмурилась Гермиона. И встрепенулась: - Как ключи от чердака?!
- У наших слизеринцев есть мантия-невидимка и знание тайных ходов. Ну, так, ключи от чердака… - невинно улыбнулся Лонгботтом. – Ребят, наша деканша в курсе. И всеми лапами за. Если что, и отработку учинит всей нашей банде, как только в школе соберемся, с нас только повод.
- Блеск! – возликовал Рон. – А почему банда?
- А кто, Орден тамплиеров? – хихикнул Невилл. – Учитывая, что мы собираемся сделать, и что уже натворили вы – как-то не тянем на законопослушных граждан…
Троица заговорищков замолчала, услышав чьи-то шаги. Из-за стеллажа вынырнула Джинни, окинула друзей мрачным взглядом и скрылась в соседней секции.
- Может, стоит ей все рассказать? – шепотом предложил Лонгботтом. – Она может придумать себе что угодно, потом проблем не оберешься!
- Не стоит, - покачал головой Рон. – Сестренка умная девочка, но чем меньше людей в курсе, тем выше шансы на сохранение тайны до победного конца.
- Она не выдаст.
- Невилл, ты знаешь, что произошло в Тайной Комнате?..
- В общих чертах, а что?
- А то, что Джинни и была тем человеком, который Комнату открыл и выпустил василиска… - поведал мрачный Уизли. – Одним из крестражей Волдеморта был его школьный дневник, который волей случая имени Люциуса Малфоя попал ей в руки. И, конечно же, крестраж воспользовался шансом, Джинни едва не погибла, но прелести вселения в свой разум Волдеморта испытала в полной мере. Если ей рассказывать все, то придется раскрыть, что Гарри-то тоже был живым крестражом. Ну и где гарантии, что крестраж не завладел его разумом и не обманул нас?
- Ну и где гарантии? – логично спросил Невилл.
- Наша самая главная гарантия кошмарит тебя на уроках зельеварения, - хмыкнул Рон.
- Во что Джинни не поверит. Да и я бы не поверил, если честно, Снейп – мутный тип.
- Начнем его оправдывать – выдадим такие тайны, за которые этот тип нам головы оторвет и скажет, что так и было. Прикол в том, что в этой истории все слишком друг на друге завязано. Чтобы объяснить одно, придется раскрыть другое и так по кругу… Умолчим о крестражах – так почему Гарри полез в пекло? Ладно, Гарри полез в пекло из чувства долга, но почему его поддержал Снейп? Почему Дамблдора в известность не поставили? Ладно, директор – интриган, проще самим разобраться, даже повезло каким-то чудом, но чтоб Гарри за милую душу и достоверно разыграл Пожирателя и руки в крови не замарал?! Ладно, ситуация обязывала – там, Пророчество и нужды Ордена… А почему Гарри не убил Волдеморта сразу, как сумел к нему приблизиться? Правильно, Волдеморт каким-то образом добился бессмертия, надо было его этого бессмертия лишить для начала. А каким образом – и то, и другое?.. – Рон перевел дух. – Джинни дневник видела. Понять, что в нем заключался осколок души Волдеморта, она способна, равно как и понять, что таких осколков было несколько. А еще она знает, что у Гарри периодически возникали прямые подключения к разуму этого Лорда… Сложит два и два. Это пока она не задумывается об этом, давать пищу для размышлений ни в коем случае нельзя…
- Логично, - подумав, согласился Невилл. – Но Джинни может узнать Гарри…
- Не узнает, - уверенно ответил Рон.
- Будем надеяться, - мрачно вздохнула Гермиона.
- Только то и остается…

Сбежать от многообещающего взгляда Ориона Блэка оказалось довольно просто. Согласно традиции, после обязательных знакомств и совместного ужина позволялось провести час наедине с любым собеседником, не ставя об этом в известность остальных. Это позволяло договориться о личном, решить какие-то вопросы и не привлекать излишнего внимания, чем двое заговорщиков успешно воспользовались. Драко мило улыбнулся девушкам, подхватил бывшего Избранного под локоть и уволок вглубь коридоров восточного крыла Малфой-мэнора.
Как подозревал Сев, белоснежный замок был пронизан тайными ходами ничуть не хуже Хогвартса, и Драко косвенно подтвердил догадку, заведя его в библиотеку. Там, за одним из стеллажей, скрывался небольшой кабинет, судя по обстановке, принадлежащий этому юному наследнику знатного рода.
- Для приема гостей, - пояснил слизеринец, взмахом руки приглашая присаживаться. – Мой личный совмещен с моими же комнатами, а для особых дел существует третий. Где он, не знают даже родители.
- Удобно, - оценил Сев. – А у меня все в лаборатории свалено.
- Узнаю школу крестного, - хмыкнул Драко. – Впрочем, каждый выбирает по себе, хотя я бы на твоем месте прибрал к рукам какое-нибудь личное убежище.
- Нас на особняк всего двое, смысл скрываться?
- Пока никакого. Но это так, дружеский совет.
- Приму к сведению. Зачем позвал?
- Поздравляю, ты идиот, - скорбно сообщил Драко. – Перед лицом благородной и не очень общестенности фактически заявил о том, что не собираешься поддерживать наши начинания.
- Не знаю цели, не знаю методов. Как я могу поддерживать неизвестно что?
- Предполагается, что знаешь. Что, не просветили? Или подумать забыл?
- А ты не язви, моя прерогатива. Так что там за цели? Ну, помимо возвращения стране духовности и прочего бла-бла-бла.
- Понимаешь, - одобрительно усмехнулся Драко. – Мы, волшебники, фактически страна в стране. У нас свои традиции, своя история, свои воззрения, зачастую прямо противоположные маггловским. Но грязнокровки почему-то считают, что Англия едина во всех своих ипостасях, а это грубая ошибка. Не едина. Когда-то давно наш мир звался Альбионом, сейчас это лишь поэтическое название Британии… Но в былые времена Британия и Альбион были совершенно разными понятиями, сейчас об этом позабыли. И зря, грязнокровок это вводит в заблуждение. Они считают, что просто попадают в другое, но вполне английское общество. И когда сталкиваются с существенными мировоззренческими отличиями, начинают возмущаться и переделывать «замшелый средневековый» мир под их привычные «правильные» установки.
- Знаю, - просто согласился Сев.
- Еще бы ты не знал… - хмыкнул Драко. – Однако так получилось, что помимо коренного населения существуют мигранты – признаю, вынужденные, Магия не спрашивает согласия, и мы обязаны их принять. Грязнокровки – как свежий воздух, на них не висят родовые проклятия, они нейтральны по сути своих магических ядер, им открыты все пути. Хочешь – светлая магия, хочешь – темная. Высот не достигнут, но потенциал в своих детей заложат. Думаешь, мы этого не понимаем? Понимаем. Но грязнокровки привнесли в наш мир опасные тенденции, их понимание гуманизма уже пошатнуло наши позиции.
- Поясни.
- Легко. Раньше мы могли забирать магглорожденных волшебников из семей с момента первого стихийного волшебства и воспитывать их должным образом. Воспоминания о родной семье стирались, это позволяло адаптировать ребенка с относительной легкостью, а сейчас? Ждите до одиннадцати лет. Забирать из семьи – строго нельзя, - Драко поморщился. – Грязнокровки начинают активно отстаивать свои права здесь, а то, что они не понимают, вызывает у них страх и ненависть. Но желание самоутвердиться толкает их на высокие посты Министерства. Что мы имеем в итоге?
Вопрос был явно риторическим.
- Вот именно, - правильно истолковал молчание собеседника Драко. – Дамблдор предлагал интегрировать грязнокровок в наш мир, постепенно прививая нашу систему ценностей и мышления, но его план провалился с треском. Темный Лорд пытался силой отстоять позиции чистокровных. Мы хотим отделиться от грязнокровок, закрыть им доступ в наше общество и пускать туда только тех, кто этого достоин и готов жить по нашим правилам. Таким образом, мы перестанем подчиняться их дурацким запретам, сохраним силу и приумножим знания. Ты же предложил идти по пути Дамблдора дальше. Улавливаешь?
- Получится как с Дикими Землями, - возразил Сев. – Они ведь тоже отделялись и закрывались, не желая принимать новые веяния. И где они теперь?
- А ты знаешь, как там сейчас живется?
- Поттер говорил…
- Твой Поттер – тепличное растение, - обрубил Драко. – Пусть сколько угодно жалуется на родителей, он жил в уютном мирке Академии, хоть и занял в нем самую грязную нишу. И то, чем живут Земли, в упор не видел. Согласись, предвзятое мнение.
- Если отталкивать полукровок и магглорожденных, то они, вполне вероятно, смогут объединить технический прогресс магглов с волшебством, - уперся Сев. – Драко, ты не представляешь, к чему это может привести. Сейчас запрещено зачаровывать маггловскую технику, но если вы, чистокровки, умоете руки, то и этот запрет будет отменен. Про Артура Уизли напомнить?.. Ваша ошибка в том, что вы заведомо считаете не-волшебников отсталыми дурачками. И нос от них воротите.
- Они не знают и не хотят знать наш мир! – прошипел Драко. – А гонору!..
- А ничего, что я тоже вполне нормально себя чувствовал без этих ваших негласных правил? И не влезал в это, не было необходимости! А когда появилась – влез, но у меня положение обязывает. Не надо изолироваться, наоборот…
- Ты думаешь, мы не пытались?! Пытались, и еще как! Но там, где мы видим суровую необходимость, грязнокровки – ущемление их прав! А об обязанностях эти дряни и думать не хотят, для них Магия стала свободой – от родителей и скучной жизни, менять такое положение вещей никому не надо, - злился Малфой. – Есть у тебя конструктивные идеи?
Сев задумался, вспоминая эпопею Гермионы с домовыми эльфами. Она так и не приняла наличие рабства в волшебном мире, а остальные проявления расизма со стороны чистокровных раздражали и самого Гарри. Но если сам Гарри еще мог с этим смириться (то есть, попросту игнорировать), то другим магглорожденным и полукровкам будет действительно трудно принять жестокие нравы и реалии жизни магов. Выборочно – да, но полностью…
Не говоря уже об отношении к травмам, жизни и смерти. Магглорожденные и часть полукровок были воспитаны в христианской традиции, даже в совсем нерегилиозных семьях от этого культурного пласта не могли полностью отказаться. И на уровне подсознательных установок такие дети, конечно, с большим подозрением воспринимали все, что касалось жертв (в том числе и магии крови), души и прочего. Не говоря уже о соблюдении строгих правил поведения или дресс-кода, к которым лояльные магглы давно относились как к злу, необходимому лишь в определенных случаях. А правил в волшебном мире было не в пример больше.
Как заставить привыкших к вольной жизни ребят жить и действовать в установленных здесь рамках? Припомнив свое детство и первые ощущения от Хогвартса, Сев медленно произнес:
- Ну, кое-какие идеи имеются…
- Излагай, - великодушно разрешил Драко.
- Тайна, эстетика, сила.
- Ну-ну, - не оценил Малфой столь лаконичную мысль. – Но если подашь это в конкретных предложениях, то свою репутацию исправишь в лучшую сторону.
- Ты не сказал о ваших целях, - напомнил Сев.
- И куда смотрел крестный?.. Цель первая: не допустить деградации нашего общества до уровня магглов. Нам не следует перенимать их стиль жизни, реалии другие. Цель вторая: вернуть власть тем, кто ее достоин, то есть, древним родам, чтящим традиции и помнящим о прошлом. Цель третья: найти и обучить талантливых волшебников, способных снабдить нас новыми веяниями в науке. Мы поднаторели в войнах, но совсем запустили все остальное… Цель четвертая: создать новую идеологию, которая объединит наше общество и даст четкое понимание нашего существования и места в мироздании, - провозгласил Малфой. – И цель пятая: вернуть Слизерину его величие.
- Тайна, эстетика, сила, - напомнил бывший Избранный. – Вот с малого и начнем. Наш час уже вышел? Замечательно, пора агитировать заинтересованную общественность на коварные планы…
- Прогибаться под грязнокровок никто не станет, - предупредил Драко.
- И не надо, - многообещающе усмехнулся Сев. – Совсем даже не надо.
Гениальная идея наконец-то сложилась в стройную картину. Хогвартс, ты хотел, чтоб знамена Слизерина засияли победным блеском? Будет тебе победный блеск. И серебряной змеи, и золотого льва – а уж остальные подтянутся.


Глава 23 По тонкому лезвию

- Питер Петтигрю – предатель?!
- Гриффиндорец?!!
- Да с какой радости нам верить Пожирателям!
- А Гарри Поттеру тоже не верить? Воспоминания подделать нельзя!
- Еще как можно!
- И Отдел Тайн не просек? Народ, окститесь…
- Питер Петтигрю?!!..
Рита Скитер действительно выпустила свою книгу в срок – как и обещала. А «Пророк» опубликовал занимательную статью со срывом покровов: Сириуса Блэка оправдали post mortem, обвинив во всех грехах бывшего героя Петтигрю. Сказать, что волшебный мир был в шоке – не сказать ничего.
Удивительно, но и Скитер, и газета высказывались в одном тоне и в одном направлении. Если журналистка ссылалась на интервью с различными уважаемыми людьми и на материалы следствия, то «Пророк» - на пересмотр дела, присланные воспоминания Гарри Поттера и допросы Пожирателей. Министерство сделало ответный ход, наглядно доказав, что способно идти на существенный риск и неявно сверкнув припрятанными козырями.
Но книга Скитер надела куда больше шума.
«Мальчик-Который-Выжил – одна из самых больших загадок столетия. Его история пестрит поразительными фактами, объяснения которым доселе еще никто не представлял, - писала Скитер. – Однако, как выяснилось, многое просто лежало на поверхности.
Родители Героя – магглорожденная Лили Эванс и чистокровный Джеймс Поттер. Мезальянс, который не простили старшие Поттеры и потому бросившие племянника на произвол судбы, именно эта версия первой приходит на ум, стоит начинать разбираться в хитросплетениях судьбы Гарри. Но так ли все просто?..
Мало кто знает, но Гарри воспитывался семьей тетки со стороны матери. Магглы чистейшей воды, исключительно добропорядочная семья, неприемлющая волшебство. Да, Поттеры не стали забирать Победителя Сами-Знаете-Кого, хотя это было самым логичным поступком в той ситуации. Почему так произошло? Как показало мое расследование, у них были на то веские причины.
Подозрительные детали бросаются в глаза с самой свадьбы Лили и Джеймса Поттеров. Они поженились почти сразу же после выпуска, но долгое время миссис Поттер не могла забеременеть, что подтверждают соседи этой семьи. Батильда Бэгшот даже упоминает о поисках лекаря, способного излечить некий недуг, препятствующий зачатию. И, вероятно, такой лекарь был найден – осенью 1979 года Лили Поттер наконец носит ребенка под сердцем.
Я говорю – осенью, и это важный момент. Если посчитать время предположительного зачатия Гарри (девять месяцев назад от его рождения), то ближайшая знаменательная дата по странному совпадению – Самайн. Зачинать ребенка на Хэллоуин? Рискованная затея! Но Поттеры, светлый род, почему-то идут на это… А впоследствии делают крестным отцом друга семьи, Сириуса Блэка, на минуточку, темного мага до мозга костей! Что это может значить? Только одно: Лили Поттер знала, что вынашивает далеко не светлого сына.
Как такое могло произойти? В верности миссис Поттер нет нужды сомневаться, однако ее супруг не имел ни малейшей склонности к тьме… На первый взгляд.
Имеет смысл упомянуть, что Джеймс Поттер в школе и после был очень дружен с Сириусом Блэком, и это многих изумляло в те годы. Казалось бы, что может быть общего у представителей враждующих родов? В свете последующих событий имеет смысл предположить, что связь у них все-таки есть: и связь это кровная…»
Далее Скитер довольно долго расписывала степень родства Джеймса и Сириуса, ссылаясь на то, что они фактически двоюродные братья. Кровь Блэков по матери оказалась сильнее наследия Поттеров, поэтому Джеймс оказался сам темным магом, и это передалось сыну. Которого, естественно, сначала пытались зачать как наследника светлого рода, закономерно без результата. Догадавшись, в чем причина, Лили и Джеймс решаются на беспрецедентный шаг – рожать, так рожать, темного, так темного, и пусть он будет сильным! Для этого-то и происходит зачатие на Самайн, для того и выбирается крестным Сириус.
Родительское стремление понять можно. Но, учитывая действия старших Поттеров, Скитер сделала вывод: Лили и Джеймс существенно перестарались. Так перестарались, что Поттеры вынуждены были отречься от них и Гарри…
Потом был краткий экскурс в официальную историю Певереллов (с упоминанием того, что Певереллы восходили корнями и к Гриффиндору, и к Слизерину), выведена идея о проснувшемся наследии темных легендарных братьев, и прослежена их родословная.
И да, Скитер вышла на Волдеморта, как потомка одного из них.
«Таким образом, Сами-Знаете-Кто шел убивать того, кто действительно мог встать у него на пути: косвенного наследника Салазара Слизерина, чье право наследования было подтверждено Магией. Дар змееуста, вот о чем я говорю. Конечно, младенец не мог им похвастаться, но и Сами-Знаете-Кто был великим черным магом. Произнесенное Пророчество не давало конкретных имен, но вычислить будущего Избранного можно было лишь по одной родословной и имени крестного. И ошибки не произошло».
Тем не менее, Гарри Поттер впоследствии попадает на Гриффиндор и выступает против Волдеморта, Ужаса из Тайной Комнаты с мечом Годрика наперевес, и снова Волдеморта. Его выбор благороден, цели чисты и высоки, но куда денешься от наследственности?.. И когда Гарри узнает о том, что Поттеры и знать его не хотят, то конечно, берет себе ту фамилию, на которую имеет намного больше прав – Певерелл.
И, конечно же, тихо воюет с Министерством, так опростоволосившимся с заключением невиновного Сириуса Блэка в Азкабан. Кровная месть, да…
Гриффиндорцы молчали, как пришибленные. Из факультетской памяти давно выветрилось, что среди «львов» был представитель одного из темнейших родов Британии, и эта информация шокировала чуть ли не более предательства Петтигрю. Подтверждение слухов о Гарри – наследнике Слизерина выбивало из колеи уже всех остальных. Мир внезапно перестал быть черно-белым: Темный Лорд оказался полукровкой и рос в приюте, не менее темный Избранный сражался на стороне Света, как и его крестный, а кавалер Ордена Мерлина первой степени – грязным предателем.
Молчали и слизеринцы. Студенты постарше осознали, сколь страшна была их потеря – а ведь относись они к Избранному хотя бы нейтрально, был бы шанс, что он встал бы на защиту факультета своего предка. И кто знает, на что вообще способен наследник Слизерина?.. Ребята помладше просто лелеяли глухую обиду на предателя, не разбираясь в тонкостях взаимоотношений старшекурсников.
Но каков был щелчок по носу!.. Что должно было произойти с факультетом, чтоб наследник его Основателя ушел к идеологическому противнику на Гриффиндор и активно действовал именно под его знаменами?! Неужели это из-за Темного Лорда? Неужели светило и надежда чистокровных традиционалистов своими деяниями так осквернил последний легальный оплот темных магов? А такой вывод просто-таки напрашивался сам собой, и это не могло не заставить задуматься. И если раньше слизеринцы вполне комфортно ощущали себя своеобразными избранными среди невежественного стада грязнокровок, полукровок и самоубийственно толерантных собратьев по чистоте происхождения, то теперь собственная изоляция от остальных факультетов предстала в ином свете. От них отвернулся даже тот, кому на роду написано прославлять Слизерин! И как же это, черт возьми, исправлять?!..
Окончательно в своем мнении утвердились лишь пуффендуйцы, обнаружившие новое доказательство гнилого нутра убийцы Седрика Диггори. А чего еще ждать от праправнука Салазара? Уж точно не благородства, что бы там ни утверждали гриффиндорцы. Хотя, конечно, и там оценили фееричный выверт истории – но отнеслись к этому с хладнокровным цинизмом. Как и Слизерин, Пуффендуй был вещью в себе, мрачных секретов хватало и там, только они не выносили их на всеобщее обозрение и не сверкали ключами от тайн. Школьное противостояние традиционно игнорировалось, все взаимные обиды Гриффиндора и Слизерина этот факультет никогда не затрагивали – ровно до Турнира Трех Волшебников. Загадочные обстоятельства смерти Седрика, еще более отягощенные расследованием Скитер, вывели Пуффендуй на тропу войны. Если раньше «барсуки» успешно уходили от школьных разборок, то теперь это затронуло и их. Что, конечно, самый сплоченный факультет школы уже простить не мог.
Гарри Поттера требовалось призвать к ответу за свои деяния! – таков был вердикт барсучьей норы.
Шепотки раздавались только из-за стола Когтеврана: там выборочной амнезией не страдали, прекрасно помнили неожиданные распределения прошлых лет, а потому были в принципе готовы к раскрытию мрачных тайн Гарри Поттера. Но и мнения разделились: одни сомневались в чистоте намерений Избранного, другие откровенно не верили в становление нового Темного Лорда.
Но история Питера Петтигрю изумила всех. «Пророк» не поленился, в огромной статье описал и дружбу Мародеров, и то, что они были незарегистрированными анимагами, косвенно прошелся по Дамблдору, принявшему в школу на обучение оборотня – и словно нехотя сделал жутковатый вывод. Ни темная тварь, ни темный Блэк, ни потенциально темный Поттер не встали на сторону Волдеморта, так поступил лишь самый безобидный из их четверки. Невзрачный полукровка без особых талантов, гриффиндорец с черной душой.
Разумеется, Министерство тогда пошло на поводу у «очевидных» фактов, посчитав фамилию Сириуса лучшим из всех доказательств, разумеется, нет оправдания правоохранительным органам, преступившим через необходимый следственный процесс с допросами и прочем. Да, понять авроров можно. Но такое поведение только наглядно показало, сколь высока атмосфера взаимной подозрительности в стране: чистокровные не доверяют магглорожденным, темные маги априори виновны во всех бедах, и даже Гарри Поттеру приписывают ужасные деяния.
Неудивительно, что появляются Темные Лорды.

Такой поворот событий озадачил и даже испугал заговорщиков. Поэтому в ту же ночь на чердаке гриффиндорской башни собралась студенческая банда на обсуждение непредвиденного шахматного хода.
- Уютно, - первым делом оценил Малфой, оглядывая небольшое круглое помещение. Не благоволи им хогвартская администрация, и с мебелью пришлось бы туго, однако домовики не поскупились на ограбление филчевых складов со старыми шкафами и лавками. Теперь здесь был и стеллаж под книги, и древние, но заново обитые тканью кресла, и даже круглый стол, чья столешница красовалась подпалинами и разводьями. Эстетическую проблему изящно решила Гермиона, трансфигурировав скатерть.
На балки расторопные домовики прикрепили фонарики, освещавшие чердак уютным желтым светом, а днем, как заметил Невилл, сюда падал свет из небольших витражных окошек почти под потолком.
- Увы, с личной лабораторией нам облом, - вздохнул Лонгботтом, усаживаясь в одно из кресел.
- Не смертельно, - обнадежил Рон. – Ух ты, крекеры!
- Кто о чем, а Уизли об еде…
- Худей молча, - посоветовал рыжик, прикладываясь к здоровенной кружке с чаем. – Почти все в сборе, где там наша сволочь шляется?
- Ваша сволочь сейчас тебе по шее надает за грязные инсинуации, - раздалось от двери. – Спасибо Основателям за тайные ходы, вот было бы весело мне через гостиную ползком пробираться…
- Это не мы, это МакГонагалл. Привет, Гарри.
- А-а-а… эмс. Офигеть!
- И тебе привет, Невилл, - Сев невольно улыбнулся, глядя на выпученные глаза Невилла. – Выдыхай!
- Нет, мне, конечно, говорили, что ты изменился… Но чтоб настолько!..
- А чего ожидать от собственного фенотипа, волею генов повторившего внешность отца? – фыркнул Сев. – Что одного, что второго.
- У вас и голоса похожи! – неверяще покачал головой Невилл. – А волосы покрасил или оно само?
- Поседел от ваших выходок на парах.
- То-то Снейп такой дерганный. М-да-а-а…
- Успокоительного? – ехидно поинтересовался Сев.
- Боюсь подавиться, - нервно хихикнул Невилл. Он знал, что рассказали ему далеко не все, но считал свои выводы верными – хотя взаимоотношения Гарри и Снейпа оставались покрытыми мраком, Лонгботтом полагал, что дальше ровного общения эти двое не зашли. Да и не могли зайти, годы неприязни и огромная социальная пропасть между учеником и преподавателем не то препятствие, которое легко можно преодолеть. Неожиданно для себя оказавшись родственниками, и Снейп, и Гарри, не были в силах отмахнуться от прошлого – и максимум, что могли сделать, так это перестать плевать друг другу в душу. Тем не менее, Гарри явно чувствовал себя комфортно, раздирающих противоречий не испытывал и, кажется, даже забавлялся, повторяя за новообретенным отцом жесты и интонации. Легкость, с которой он так поддразнивал друзей, однозначно говорила за полное принятие изменившейся фамилии, а те не реагировали с поразительным спокойствием – как-будто так и надо.
И это лучше всяких заверений говорило о том, что в своих выводах Невилл все же ошибся.
Поразительная идиллия. За такой пасторалью явно стояли дни жестокой психологической ломки, и какой ценой она, пастораль, была достигнута, Невилл попросту не хотел знать.
Приглядевшись внимательнее, Лонгботтом заметил и новые изменения. Гарри Поттер слегка горбился, словно пытаясь укрыться от лучей собственной славы, Гарри Снейп стоял, выпрямившись во весь рост и расправив плечи. Великий Избранный ни разу не стремился к излишнему облагораживанию собственной внешности, и вообще отличался стойким практицизмом – то ли суровые детские годы так на него повлияли, то ли неявное осознание приговора «смертник», но факт был фактом. А Избранный бывший словно прочувствовал вкус к жизни, одевшись хоть и просто, но красиво. И волосы вон отрастил…
- Ладно, народ, к делу, - хлопнул в ладони Рон, прерывая размышления Лонгботтома. – Поздравляю нас с первым торжественным плюхом в лужу! А Гермиона нам сейчас объяснит, в каком месте мы идиоты…
- А идиоты мы в том, что не учли неучтенные факторы, - поделилась умной мыслью Грейнджер. – И недооценили противника.
- Что, в общем-то, закономерно. Против нас куча многоопытных взрослых, но почему Дамблдор?..
- А Дамблдор попросту позволил нам самим решать, как и с кем воевать. Видимо, потому, что наши хитроумные интриги погоды не сделают… - вздохнул Сев.
- Сложим лапки и будем ждать у моря погоды? – удивился Рон.
- Нас подвели к пониманию того, зачем Инквизиции некромант в Хогвартсе, - заметила Гермиона. – Мы же подставились сами, объявив Гарри Певереллом, то есть, фактически форсировали события. И совершенно не учли уровень осведомленности противников… Однако Министерству надо сказать «спасибо» за вовремя кинутую Скитер кость, вряд ли она писала свою книгу без оглядки на цензуру. И информацию ей подкидывали.
- За что спасибо? За ярлык «наследник Слизерина»?
- За то, что ты не результат договорного адюльтера и не бастард.
- А я и так не бастард.
- Де-юре, - отмахнулась Гермиона. – Де-факто так вполне. Тебе дается легальная версия наследования линии Слизерина, и это было бы притянутым за уши ради непонятно чего, не будь известно каждому, что ты, Гарри, змееуст… Это надо было как-то объяснить, да так, чтоб не стало приговором. Решение гениальное, оно одновременно реверанс и в сторону чистокровных, и в твою – оправдали Сириуса. И пресекли разговоры о неверности твоей мамы, а такие по Хогвартсу уже ходили.
- Кстати о разговорах в Хогвартсе, - припомнил Рон. – Тебя, Гарри, реинкарнацией Слизерина считают.
- Безбожно врут! Я – скромный наследник всех четырех Основателей разом, владелец нескольких поместий и вообще богач похлеще Малфоев. А Лорд мой родной дядюшка, так и передай, - скривил презрительную рожу Сев.
- И анимаг с тремя звероформами, а в фамилиарах – дохлый василиск, - поддержал шутку Рон. – Некромант ты или где?.. А нас с Гермионой уже подозревают в том, что мы всего-то навсего воспоминания в думосборе портим, какая досада.
- И даже при наличии алиби, - хмыкнула Гермиона.
- Убейте какого-нибудь Лорда, и будет вам счастье!
- Тебя, что ли? – заржал Уизли и тут же огреб подзатыльник от подруги.
- Может, зря воспоминания портите? – задумался Сев, махнув рукой на грязные инсинуации. – В конце концов, мы не знаем, что именно увидели студенты.
- Это не мы, а наш декан, - ухмыльнулся Рон. – МакГонагалл, кстати, обещала надрать тебе уши при случае и требует домашнее задание.
- Пришлю на неделе. А уши и без нее есть, кому драть.
- Это ты МакГонагалл объяснять будешь. Так что делать-то?
- Малфой?
- А что сразу Малфой? Не знаю я! – Драко раздраженно потер переносицу. – Давайте письмо Леннона подкинем Скитер, что ли…
- Пойдем во все тяжкие? – приподняла брови Гермиона. – А может… не будем ничего предпринимать?
- Это почему это? – вскинулся воинственно настроенный Уизли. Рону, чего греха таить, было приятно участвовать в решении судьб мира наравне с величайшими умами современности, хотя он, конечно, прекрасно понимал, что на стороне заговорщиков всего один-единственный фактор: эффект неожиданности. Не имея ни связей, ни ресурсов, ни внятного понимания расстановки фигур, семнадцатилетние студенты вряд ли могли обыграть своих взрослых, умудренных опытом противников, да и два козыря, что были у них на руках, так и лежали мертвым грузом… Письмо О’Леннайна ждало своего часа (и могло не дождаться), а таинственность вокруг рождения Гарри и вовсе играла на руку только самому Гарри. Но и тут позиции были шаткими: у Лили Эванс не так уж и много имелось друзей мужского полу, и всплыви вдруг информация о шпионстве Снейпа – сложить два и два труда не составит. Куда ни кинь – всюду клин.
И все равно – льстило.
- А потому, - терпеливо объяснила Гермиона, - что Министерство сейчас наши же огрехи прикрыло. Раз они на нашей стороне выступили, значит, что-то заподозрили и им невыгодно делать из Гарри инструмент влияния в чужих руках. Начнем действовать активно, то и Министерству придется остальные наши ляпы нивелировать, а если ошибемся сильно, то подставим уже не только себя, но и действующее правительство. А именно оно сейчас наш гарант стабильности.
- Грейнджер, смею напомнить, что в нашем правительстве сидят не только идиоты, - высокомерно заметил Драко, явно намекая на своего отца. – И ты права, не надо думать за них. Действовать надо, исходя из собственной выгоды. Как заметил Уизли, наши поползновения баланс сил никак не изменят, возможности у нас не те. Следовательно, к черту чиновников и политиканов. Играем за себя.
- Предложения? – деловито поинтересовался Невилл.
- Итак, цели конкретно нашей банды. Первая: обезопасить Поттера-который-Снейп в Хогвартсе.
- Сделаем через Поттера-который-Джеймс. Ближе к августу устроим знакомство при свидетелях, в школе найдем повод подружиться официально.
- Вторая: Дары Смерти в Хогвартсе. Ищем, куда и как они должны применяться. И если вдруг потребуется провести кровавый ритуал с жервоприношением девственницы – пойдешь и проведешь.
Сев скривился, но промолчал. Его мнения по этому поводу уже, кажется, никто не спрашивал.
- Поищем в Запретной Секции, - кивнула Гермиона.
- И в библиотеке Блэков, - припечатал Малфой.
- И в библиотеке Блэков, - нехотя согласился бывший Избранный.
- Третья. Ищем, чем именно задолжал Слизерин Хогвартсу. Каким местом ты сам со Слизерином связан – неважно, выбор замок сделал и с этим надо жить. Литературу по магическим долгам я подниму сам, это область юриспруденции, - продолжил Драко. – Четвертая. Уизли, как хочешь делай, но чтоб близнецы были готовы помочь нам по первому же требованию – они талантливые артефакторы, а раз речь идет о Дарах, то их навыки могут оказаться бесценными. Лонгботтом, на тебе Лавгуд – в случае необходимости нам нужен выход на печатное издание.
- Мы не сможем все рассказать!..
- Все, но все, но – надо! Пятое. Господа, нам придется обзаводиться специфическими навыками. Лонгботтом, с тебя любые растительные ингредиенты в любое время суток. Уизли, берешь артефакторику…
- Вот уж спасибо, - фыркнул Рон. – Я не потяну!
- Потянешь, - отрезал Малфой. – У тебя талант наследственный по крови. Высот не достигнешь, но чтоб починить-собрать умел.
- Раскомандовался… - тихо пробурчал рыжик, но активно возмущаться не стал.
- На тебе зелья и темная магия, это и так понятно… И обучишь нас окклюменции. Грейнджер, ты на сборе информации и аналитике. Я за информатора и буду на прикрытии. А Поттера-который-Джеймс заставьте осилить целительство, - Драко задумался. – Палачи традиционно этим занимались, потому, что лучше многих знали процессы умирания. Шестое. Выкрадываем думосбор и смотрим, что именно увидели студенты во время битвы. Если никакого криминала нет – оставляем в покое, если есть – устраиваем несчастный случай. И седьмое. Гарри Поттера надо убить.


Глава 24 Версии и диверсии

Очередная гениальная идея Малфоя из сумасбродной превратилась во вполне рабочую под чутким руководством Гермионы. Цель была проста: как только Гарри начнут активно выманивать в Хогвартс (и закономерно не выманят), то, скорее всего, действительно пойдут штурмом на Годрикову лощину. Увидят там ровным счетом ничего и снова вспомнят о договорном адюльтере Лили Поттер. Куда бежать от матерых авроров Министерства и не менее матерых карателей Инквизиции? Естественно, только на тот свет, на этом мигом найдут и отконвоируют в Азкабан, сразу на костер или прямиком в Нуменгард, пообщаться, так сказать, с идеологическим коллегой. Но просто так помереть тоже нельзя, надо выводить из-под удара друзей Гарри и подстелить соломки под последствия собственных же неловких интриг недельной давности.
А решалось все это действительно просто. Рабочая легенда звучала так: Гарри после битвы с Волдемортом оказался смертельно ранен. Но, ведомый чувством долга перед общественностью, он решает обмануть всех – не может же Герой просто так умереть! Гарри завершает дела земные, принимая новую фамилию (ну, Поттеры-то сами от него отказались), отдает золото из родительского сейфа на благотворительность, запирается в родительском же доме и тихо отходит в мир иной. Но, чтоб не травмировать общественность и друзей, пишет стопку писем, которые отправляются адресатам через строго заданное время. Создается иллюзия живого Героя, который попросту ушел от мирских дел и теперь сидит в благородном затворничестве.
Отсутствие трупа Гермиона тоже решила вполне элегантно. Раз уж была вероятность того, что попытаются использовать версию со вселившимся в Гарри крестражом Волдеморта, то сам Гарри, подозревая о вселенце в свое тело, прыгает в Арку Смерти. Оттуда крестражу уж точно не выбраться, а доступ в Отдел Тайн Герой получает так же, как получил и два года назад – с помощью Ордена Феникса. И лично Дамблдора.
И, разумеется, Гарри прихватил с собой Дары Смерти – ибо нечего таким опасным артефактам делать в мире живых! Обломись, Инквизиция.
Таким образом, решалось сразу несколько проблем. Гарри исчезал навсегда вполне легально, логично и без намеков на то, что тайна Лили Поттер была открыта. Искать живого, но сменившего имидж Героя без прямой наводки уже никто не станет, и это потенциально облегчало жизнь. Рон и Гермиона автоматически выходили из игры как обманутые собственным другом, и, следовательно, ничего не знающие о мрачных подковерных играх Певереллов. Объяснялись и письма, написанные чужим почерком, и их появление вообще, да и подступы к Хогвартсу для жаждущих власти так же оказались перекрыты. С этого фланга уж точно никто не зайдет – козырь выбит из руки.
Мина замедленного действия. Не больше, и не меньше. Попытавшись играть в открытую, студенты закономерно наткнулись на куда более изящное противодействие – и, спасибо Драко Малфою, изменили тактику.
…Давнишний разговор двух деканов про стили и стратегии стал обретать вполне осязаемую конкретику.

- Гарри, нам надо серьезно поговорить.
- Вот знаешь, Гермиона, после такого начала мне хочется быстро и безболезненно заавадиться…
- Самоубийство посредством Авады невозможно, - менторским тоном заметила девушка и тут же тряхнула головой. – Прости. Но поговорить надо.
- Кто-нибудь, организуйте чай! – крикнул в потолок Сев, морально готовясь к душеспасительной беседе. От чего Гермиона собралась спасать его душу он не знал, но уж если Грейнджер взялась облагодетельствовать очередного сирого и угнетенного, то выхода два: бежать на край света или пить чай. В любой непонятной ситуации англичане пьют чай. Нельзя нарушать традицию. – О, благодарю.
На столике тут же материализовались чашки с ароматным напитком и вазочка с печеньем.
- Вот такой вот я гад и эксплуататор, - повинился парень под суровым взглядом Гермионы.
- Паяц, - махнула рукой та. – Откуда что взялось?.. Впрочем, об этом я и хотела поговорить.
Фонарики на балках мигнули и погасли, оставив гореть один-единственный светильник – видимо, для атмосферы пущей таинственности. Где-то внизу шумела гриффиндорская гостиная, за окнами багровел закат, а в импровизированном штабе намечались разговоры о вечном. Ну как же тут обойтись без полумрака!
- Про наследственность, я так понимаю, можно не шутить?
- Желательно вообще не шутить. Гарри, у меня такой вопрос… Ты понял, как стал крестражом Волдеморта?
- В общих чертах, - осторожно ответил Сев. – Лорд провел ритуал по расщеплению души, который должен был завершиться убийством. Подготовил некий предмет заранее – под крестраж. Когда убил отчима с матерью, его душа пришла в нестабильное состояние, а тут еще я… По нему, я так понял, прилетело рикошетом, один осколок души влез в меня, другой временно выпал из реальности, а потом смотался в Албанию. Я стал вместилищем крестража по двум причинам: во-первых, живой и теплый, во-вторых, явно значимее для Лорда чем та побрякушка, которую он с собой приволок.
- А поскольку цельная душа сильнее осколка, то произошло частичное поглощение, оттуда серпентаго, - задумчиво произнесла Гермиона. – Но только серпентаго?
- Это ты на что намекаешь? – нахмурился Сев.
- Про последствия для тебя, балбес. Рон предположил, что тебе могли передаться воспоминания Волдеморта, но ты был младенцем – и не мог осмыслить полученную информацию, скажем так. Она не забылась, но ушла в подсознание, - Гермиона потерла запястье. – И изменила тебя.
- Может быть… не знаю, каким бы я стал, не случись всего этого.
- Чего гадать, - вздохнула Грейнджер. – Но! Спроси отца, можно ли легиллименцией вытащить из тебя воспоминания крестража. Волдеморт шел таковой создавать явно из чего-то, если сумеете добраться до подсознания – возможно, увидите что-нибудь. Если же нет… обыщи дом как следует.
- Его уже обыскивали авроры, Невыразимцы, боюсь, и Дамблдор руку приложил. Если бы Лорд принес с собой некий артефакт, его бы давно нашли.
- Логично, - подумав, согласилась Грейнджер. - А Петтигрю не мог стащить вместе с палочкой хозяина и этот артефакт?
- Даже если и стащил, то почему Лорд не создал крестраж именно из него, артефакта, а использовал Нагайну?.. Черт возьми, почему он не понял, что я – крестраж?! – вдруг схватился за голову Сев.
- Подвела самонадеянность? В живые существа осколки душ еще не помещали, он мог посчитать, что Нагайна – первый из таковых. Или понял, что в тебе его осколок долго не прожил в… э-э-э… рабочем состоянии, - предположила Гермиона.
- Грюм говорил, что Лорд возродился из меня-крестража.
- И в каком виде возродился?.. Частичное поглощение! Не полное, у крестража наверняка есть своя защита, но за столько лет…
- М-да.
- И это еще не все, - понизила голос Гермиона. – Я, кажется, поняла, что за долг у Слизерина перед Хогвартсом и как ты с этим связан.
- А к чему такая таинственность?.. Сказала бы сразу всем.
- К тому, что я, во-первых, не уверена в своих выводах, во-вторых, касается это тебя. Смотри, что получается: Слизерин и Гриффиндор прямые потомки Певереллов, следовательно, владели двумя Дарами, кольцом и мантией. По линии наследования эти Дары перешли тебе и Волдеморту, но вот что интересно… Рон правильно заметил, в залы Слизерина почему-то смогли зайти только трое человек: ты, сам Волдеморт, и Снейп. С последними двумя все вроде ясно и очевидно, первый – пра-правнук Основателя, второй декан факультета, но ты на момент последней битвы уже деканом не был. И наследником Слизерина вряд ли являешься, что бы там Рон ни утверждал. Даже тот осколок крестража, который в тебе успел раствориться, не давал никакого права на вход в эти залы – ты перестал быть крестражом. Но почему-то ты смог туда зайти, вопрос, почему?
- И почему же?
- У меня есть единственное предположение: залы создавались специально как точка приложения Даров, и только их хозяева могут туда попасть. И декан факультета, конечно же, особая привелегия. Это объясняет магический резонанс, Волдеморт принес с собой кольцо, которое не могло не отреагировать на ваше активное колдовство, и смерть его хозяина послужила спусковым крючком к выбросу накопленной энергии. Во-первых, все три Дара оказались в одном месте, в одно время. Во-вторых, по праву победителя ты завладел кольцом, и, думаю, оно откликнулось на твой подсознательный страх за тех, кто сражался в Хогвартсе. В-третьих, замок сработал как резонатор, как рычаг, на который приложили силу в нужном месте. Дальше волна покатилась по миру как раз потому, что энергия, давшая ей толчок, весьма специфична, но от того не менее распространена: мы все смертны, - Гермиона немного нервно потерла запястье. – Сначала близлежащие кладбища и природные резервуары магии, а учитывая, в каком месте построен Хогвартс… Вот и получился выброс, сопоставимый с взрывом вулкана Кракатау.
- М-да.
- Возвращаясь к Основателям. В те годы шла одна из самых кровавых войн Британии, первые серьезные стычки магглов с магами и интервенция. Я ступаю в область догадок, но… Я подняла литературу. В «Истории» сказано, что после знаменитой ссоры факультет Слизерина хотели расформировать, а его самого предать забвению – только студенты воспротивились. Что могло заставить Основателей хотеть так поступить?! Только какой-то очень серьезный проступок Салазара! Настолько серьезный, что он вынужден бросить в минуту опасности – война, интервенция, стычки с магглами, - друзей, соратников и собственных учеников!..
- Но он оставил василиска, - подхватил Сев. Картинка начала складываться. – Обмен равноценный, по боевой мощи василиск вполне сопоставим волшебнику, но его по какой-то причине из Комнаты так и не выпустили.
- Или выпустили, потому, что в легенде сказано об Ужасе.
- А к василиску прилагалась инструкция: натравить на врагов, чтоб очистить Хогвартс от скверны, что с течением времени было интерпретировано в угоду идеологии чистокровных.
- Или, наоборот, в угоду идеологии тех, кому Слизерин как факультет стоял костью в горле – фактически это косвенное обвинение в том, что у вас учат как убивать не-магов, - справедливости ради заметила Гермиона.
- Кстати о Дарах. Если залы – точка приложения Даров, то почему сам Слизерин в той гипотетической критической ситуации не воспользовался этим оружием?
- Мне кажется, воспользовался, и это, в конечном счете, напрямую подводит нас к тому, что именно Хогвартс хочет от факультета в целом и от тебя в частности. По легенде, мантия укроет своего хозяина от взора Смерти, палочка обеспечит победу в любом бою, а с помощью кольца можно общаться с мертвыми. Функции Даров – защита, оружие и инструмент, - несколько пространно начала развивать мысль Гермиона.
- Трындеж с мертвыми, пассивная защита от них же и возможность за себя постоять в случае… э-э-э… разногласий. Чудненько. Но при чем тут Хогвартс?
- Погоди, дослушай!.. Мантия, как я поняла, сама по себе оберегает от преждевременной гибели. Вспомни, сколько раз ты лез в пекло и выходил оттуда целым?
- Отчиму это не помогло.
- Он отдал мантию Дамблдору на изучение, верно? А Дамблдор – хозяин Палочки. Учитывая, что Дары тянутся друг к другу, возможно, мантия решила, что появилась у директора по праву, и ее защита перестала рапространяться на твоего отчима.
- Ну, а Палочка?
- Власть, - пояснила Гермиона. – Это может быть совпадением, но Дамблдор стал продвигаться по карьрерной лестнице после победы над Гриндевальдом, то есть, как только стал хозяином Палочки. Хроники тех лет я прочитала, и знаешь, что? В жизни Дамблдора стали происходить счастливые случайности, позволившие ему как по маслу продвинуться вплоть до кресла серого кардинала страны. Он очень умен, но знаешь… Дамблдор – ученый. От появившихся возможностей не отворачивался, но и к власти изначально не стремился, она пришла к нему сама.
- А кольцо?
- Воскрешающий камень не воскрешает полностью, но призывает умершего. И, скорее всего, лимит призванных не ограничен, - Гермиона пожала плечами. – А усиленное Палочкой, плюс защита самой мантии… Непобедимая армия, не больше, и не меньше. Карт-бланш на завоевание мира.
- Смело, - оценил экс-Избранный. И тут же задумался: - А не вызвал ли эту армию Слизерин?..
- Может быть… Я так не нашла никаких упоминаний о той предположительной битве, - призналась Гермиона. – Даже если самого сражения не было, то была опасность для самой школы, все-таки военное время, поэтому Основатели вполне могли попробовать использовать свои Дары через залы, усиливая их эффект с помощью Хогвартса как заменой Палочки. И, судя по дальнейшим событиям, произошло что-то очень страшное, настолько страшное, что Салазар был вынужден уйти, факультет хотели расформировать, а в истории никакой информации не сохранилось. Деяние за гранью добра и зла бросало тень на всех Основателей. Ну, или как минимум на Годрика, который является Слизерину родственником.
- И тоже владел одним из Даров. Или сам поучаствовал, или косвенно поспособствовал, отдав мантию Слизерину…
- …После чего, ужаснувшись результату, Дары они разделили, чтобы больше никто и никогда. Мантию Годрик передает своим детям, кольцо Слизерин - своим, а сам уходит в изгнание.
- А теперь, когда Дары снова собрались в Хогвартсе…
- …Хогвартс, помня о совершенном когда-то с их помощью преступлении, назначает их хозяина слизеринцем. Искупай его вину, не повторив его ошибки. То есть, не используй Дары…

…Неделей позже заговорщики собрались уже в полном составе по требованию Малфоя. Причина оказалась серьезной: они снова упустили из виду призрачную угрозу, исходившую на этот раз от Блэков. Познакомившись с Орионом на балу в Малфой-мэноре, Сев не придал этому значения, а до самого Драко наличие опасности дошло поздно. Оставалось выяснить, насколько поздно и есть ли шансы исправиться.
Регулус Блэк, без вести пропавший в конце семидесятых, как выяснилось, успел жениться. Он знал, что, скорее всего, погибнет из-за крестража, и не мог бросить свой род на произвол судьбы. Ждать от изгнанного Сириуса благоразумия Регулус не мог и догадывался – если умрет сам, то Блэки канут в небытие. И перестраховался на случай обнаружения Волдемортом исчезновения крестража-медальона: тайком женился, спрятал беременную супругу и пошел на дело, с которого уже не вернулся.
Молодая миссис Блэк благополучно родила сына. Назвала Орионом Регулусом в честь отца и деда, воспитывала в традициях темного семейства и скрывалась, пока смерть Темного Лорда не стала очевидно окончательной.
И проблема-то была в том, что и она, и Орион имели право на особняк, завещанный Сириусом крестнику. Ну, пока крестник был официально жив, то конечно, их претензии никто б и слушать не стал, но Гарри-то планировалось убить! После чего вопрос о собственности попросту вставал ребром.
- Героем я был. Убийцей тоже. Преподавал пару месяцев… Но вот аферистом становиться как-то не планировал… - тяжко вздыхал бывший Избранный, когда после долгих перепирательств, перешедших в откровенный ржач, Малфой разродился еще одной гениальной идеей и теперь стоял над душой, следя за ее выполнением.
- Ты это… мне чердак отпиши, - давился хохотом Рон из соседнего кресла.
- Я тебе отпишу холодильник и не вилкой больше!
- С едой!
- Дома не кормят? А Гермионе Кикимера.
- Спасибо, Гарри, я всегда знала, что ты настоящий друг! – с сарказмом откликнулась Грейнджер.
- Это ты кому так жизнь испортить собрался, Кикимеру или Гермионе? – веселился Уизли.
- А Малфою духи и пудреницу миссис Блэк…
- Будешь издеваться – перестану помогать!
- А куда ты денешься?..
- У Малфоев всегда есть пути отступления! – гордо задрал нос Драко.
- Тебе без нас скучно будет. Я, Гарри Джеймс Поттер, бла-бла-бла, завещаю дом №12 на площади Гриммо Северусу Тобиасу Снейпу, бла-бла-бла, по причине… по причине… Он меня шесть лет на уроках доставал, вот пусть всю жизнь с недвижимостью парится!
- По причине того, что ты его дом спалил к чертовой матери, идиот!
- Не надо мне тут беспочвенных обвинений, не спалил ни разу!
- Значит, спалишь, - пообещал Драко. – Пришел перед смертью отношения выяснять, пока ругался – магия из-под контроля вышла и все… Но ты, как настоящий благородный гриффиндорец…
- Я лучше самоубьюсь, быстрее и безболезненнее будет! Мне за такую пироманию голову оторвут!
- Невелика потеря, она у тебя все равно бесполезный рудимент, - хмыкнул Малфой. – Сходишь, сожжешь дом крестного, завещание передашь гоблинам, они собственность мигом переоформят.
- Нет уж, с гоблинами ты сам разбираться будешь, - поспешил откреститься Сев. На боевые вылазки он был еще как-то согласен, но в вещах, связанных с финансами, ничего не смыслил, и учиться экспресс-курсом отказывался. В конце концов, в их банде имеется собственный Малфой! – Кстати, с крестным тоже.
- Лезть в семейные разборки – моветон, знаешь ли…
- Можно подумать, ты тут мимо проходил!
- Ничего не знаю, - уперся Драко. – Гоблины на мне, Снейп на тебе. Обмен равноценный! И да, черкни там пару слезивых строчек про вечную дружбу и все такое. Для правдоподобности…

Взрослые, как ни странно, идею оценили. Но и инициативу перехватили, Дамблдор с Грюмом взялись оформить необходимую документацию и «заминать» инцидент, вследствие которого небезызвестный профессор лишился жилья. Сам профессор гордо заявил, что сжигать осточертевший дом будет сам, заодно подстрахует Драко, которому все равно надо учиться проводить дипломатические переговоры. На том, собственно, и порешили, а неделю спустя в сводке происшествий Аврората появилось тут же закрытое дело: виновник признается и кается, ущерб возмещает, у пострадавшей стороны претензий нет.
Гоблины тоже не стали чинить препятствий. На свое прежнее имя экс-Избранный все так же имел права, хотя бы чисто символически, а все остальные детали никого не интересовали – концы в воду, поминай, как звали. Идеально.
Орден Феникса через Тонкс и Кингсли организовал небольшой шухер в Отделе Тайн, имитировали незаконное проникновение и активность Арки Смерти, бросив в нее парочку крыс. А студенты тем временем озадачили Джеймса – раз в месяц пересылать «посмертные» письма от имени Гарри его друзьям. Их пришлось насочинять довольно много, на случай, если операция затянется на пару лет, но в последнем мистер Певерелл все же признавался во всем. В трогательном послании говорилось о дружбе, приносились извинения, рассказывалась «истинная» история Гарри – сюда приложил руки и сам Джеймс Поттер, у которого с эпистолярным жанром и выдумыванием связного сюжета проблем не возникало. А для достоверности «обжили» и подвал дома в Годриковой Лощине, поставив туда кушетку, стол, шкаф, несколько книжек и заляпанную чаем кружку. Под кушетку бывший Избранный подкинул и старые носки, воссоздавая типичное логово семнадцатилетнего парня. Для этого, конечно, в подавле действительно пришлось пожить несколько дней, но результат того стоил. Вломись сюда авроры или инквизиторы, и черта с два они что заподозрят!..

Таким образом, необходимые тылы были подготовлены и укреплены. Гарри Поттер вместе с Дарами надежно исчезал, семейная тайна четы Джеймса и Лили Поттеров так и оставалась тайной без намека на то, что ее живые свидетели о чем-то догадались, выходили из-под удара Дамблдор, Уизли и друзья Гарри. Единственным слабым звеном оставался Джейми Поттер-младший, но предложенный им когда-то план все-таки взяли в разработку. Теперь, по рабочей легенде, он какое-то время жил в Годриковой Лощине вместе с умирающим Гарри, отправлял письма его друзьям, а потом устроился на временную работу в Косой переулок, где и будет находиться до самого сентября. И именно в Косом переулке произойдет необходимое «знакомство при свидетелях» - правда, с Драко Малфоем, через которого не обремененный хогвартскими факультетскими принципами Джеймс и подружится со Снейпом-младшим. Он будет исправно посылать письма Рону и Гермионе, назло всем общаться со слизеринцами, учиться… Если и найдутся в школе шпионы, то им придраться будет не к чему.
Кроме того, студенты, здорово обжегшись на последствиях собственных интриг, теперь решительно не желали лететь на рожон. Операция «Еретик», начатая Малфоем, закономерно приблизилась к своему завершению – после открывшихся истин, не было никакой нужды что-то там Инквизиции доказывать, поэтому план операции претерпевал множество изменений, пока не был утвержден и приведен в действие завершающим штрихом – имитацией самоубийства Героя. Следующими на выполнение стояли куда более реальные цели: для бывшего Избранного – сдать СОВ и внутренние вступительные экзамены Хогвартса, для Невилла – окончательно легализовать общение с Малфоем, для всех остальных – делать вид, что все нормально.
Активные боевые действия на невидимом фронте приостановились, и образовавшееся затишье было предложено использовать с умом.
То есть, жить в свое удовольствие.
Пока, конечно, есть время…