Глава 1За окном стояла прекрасная летняя погода. Солнечные лучи игриво играли в каштановых волосах Гермионы Грейнджер. Девушка сидела на скамейке во внутреннем дворе родительского дома. В руках она держала учебник по Трансфигурации для седьмого курса, которую купила позавчера и сейчас она почти вызубрила его. Из кухни послышался свист чайника, и Гермиона поспешно встала и направилась в кухню.
– Пора обедать, дорогая, – ласково сказала миссис Грейнджер, наливая горячий чай по фарфоровым чашкам. Мистер Грейнджер уже сидел за столом, читая свежий выпуск «The Daily Mail». Гермиона тепло улыбнулась им, садясь за стол. Девушка не могла поверить, что магическая война, наконец, закончилась, что вернула память своим родителям, что через неделю она поедет в родной Хогвартс.
Все еще пребывая в безмятежном состоянии, Гермиона не заметила, как в кухню неожиданно влетела сипуха. Девушка испуганно ойкнула, когда сова приземлилась ей прямо на колени. Родители заинтересованно следили за действиями дочери.
Гермиона поспешно раскрыла конверт и стала жадно читать письмо. По мере прочтения письма ее лицо бледнело с каждой строчкой. «Не может быть», – одними губами прошептала девушка. Родители обеспокоенно переглянулись, не решаясь спросить «что случилось?». Гермиона посмотрела на них с нескрываемой обидой. На недоуменный вид родителей, она, молча, протянула письмо.
«Уважаемая мисс Грейнджер,
Я и весь школьный персонал были бы рады видеть Вас в школе, но случились непредвиденные обстоятельства. Департамент магического образования издал указ о том, чтобы школу окончили только те, кто уже учился до Магической Войны. А Вам, мистерам Поттеру и Уизли уже предлагают любую профессию на ваш выбор. Насколько я знаю, Министр Магии уже подписал этот указ, так что ничего уже нельзя изменить. Но можно, конечно, поговорить с ним и взять разрешение на продолжение учебы. В общем, я все равно буду ждать Вашего приезда в школу.
С Уважением,
Директор Макгонаггл».
Миссис Грейнджер ободряюще улыбнулась дочери:
– Милая, нужно пойти к вашему Министру и поговорить с ним. Я уверена, он даст тебе разрешение на продолжение учебы.
– Не волнуйся, дорогая, – мистер Грейнджер крепко сжал ладошку Гермионы. – Все будет хорошо.
Гермиона вяло улыбнулась им. Аппетит почему-то пропал, дав волю усталости. Ссылаясь на это, Гермиона поплелась в свою комнату, провожаемая понимающими взглядами родителей.
– Ну почему Гарри нет рядом, когда он так нужен! – нахмурилась Гермиона, плюхнувшись на мягкую кровать. Не имея при себе почтовой совы и не зная маггловский адрес Гарри (он теперь все время странствует с мракоборцами), Гермиона начала лихорадочно размышлять. И в голове девушки вдруг всплыл образ улыбающегося Рона Уизли. Вспомнив о нем, Гермиона взяла волшебную палочку и поспешно спустилась вниз к родителям.
– Я к своему другу Рону, он мне... поможет, – громко сказала Гермиона, обуваясь. – Найти Гарри.
Родители хотели было расспросить ее, но девушка вышла из дома без дальнейших объяснений.
Трансгрессировав к Норе, Гермиона вздохнула знакомый аромат. Открыв калитку, девушка неспешно пошла к дому, от которого исходил вкусный запах еды. Кажется, Уизли обедали.
Негромко постучавшись Гермиона начала ждать, когда ей откроют дверь. Не прошло и минуты, как дверь со стуком распахнулась и на пороге появилась рыжеволосая девушка.
– Гермиона! – радостно вскрикнула Джинни, обнимая подругу. – Сколько лет, сколько зим!
– И я тебя рада видеть, – улыбнулась Гермиона, заходя в дом.
Джинни силком потащила Грейнджер в кухню, где за большим столом сидело рыжее семейство. Завидев Гермиону, они лучезарно заулыбались, кроме Джорджа, который еще не совсем пережил смерть Фреда. Рон смущенно улыбнулся Гермионе, отводя взгляд в сторону. Гермиона вдруг почувствовала резкий укол совести. Ведь месяц назад она сказала ему, что пока не готова к серьезным отношениям, хотя очень хотела. К удивлению Рон воспринял ее с пониманием, ведь после войны нужно немного отойти от неприятных воспоминаний, от боли утраты, свыкнуться с нормальной жизнью, начать успешную карьеру. Вот и Рон начал помогать Джорджу с магазином и не только. Гермиона же обещала ему, что после окончания школы у них все будет хорошо. Рон и это понял. Иногда Гермионе казалось, что они с Роном читают мысли друг друга, иными словами, понимают с полуслова.
– Здравствуйте, – улыбнулась Гермиона остальным членам семейства. – Рон, можно с тобой поговорить?
Рональд коротко кивнул, вставая из-за стола. Гермиона и Рон вышли из дома, Джинни тоже хотела присоединиться, но брат на нее шикнул. Обиженно сопя, Джинни осталась стоять на пороге. Отойдя от нее на приличное расстояние, Гермиона быстренько пересказала Рону о полученном письме. Друг внимательно слушал ее, хмуря брови.
– ...Так вот, я пришла к тебе за помощью, – сказала Гермиона, нервно теребя край футболки. - Ты знаешь, где сейчас находится Гарри?
– Гарри? – удивился Рон. – Зачем тебе Гарри?
Гермиона прикусила язык:
– Я подумала, может он сможет поговорить с Кингсли о моем продолжении учебы. Ему-то он не откажет.
– Ему сейчас никто не откажет, – весело хохотнул Рон. – Знаешь, зачем тебе эта учеба? Ты можешь выбрать любую профессию. Вот Гарри же сразу согласился стать мракоборцем, а я...
– Помогаешь Джорджу, – докончила за него Гермиона. – Кстати, как он?
Рон тяжело вздохнул, засунув руки в карманы.
– Месяц назад было плохо, – тихо проговорил парень. – Потом я предложил вновь открыть магазин. Он не сразу согласился, ты ведь знаешь. Мама сняла все зеркала в нашем доме, чтобы Джорджу не было больно видеть свое отражение. Но сегодня утром он пошутил насчет Перси, когда тот пришел похвастаться о том, что все-таки добился, чтобы его указ о средней толщины котелков подписали.
Гермиона невольно засмеялась, вспомнив лето в Норе до Чемпионата Мира по квиддичу.
– Он понемногу приходит в себя, – довольно улыбнулся Рон. – Завтра явно от учеников в магазине отбою не будет. Кстати, насчет Гарри, наверное, Джинни знает, где он. Они часто переписываются.
Гермиона обернулась и заметила, что Джинни все еще стоит в дверном проеме. Бросив Рону «спасибо», Гермиона двинулась в сторону младшей Уизли.
– Ты знаешь, где сейчас находится Гарри? – спросила Гермиона. – Это очень важно, Джинни.
Джинни задумчиво посмотрела на калитку, и вдруг весело засмеялась. Гермиона резко обернулась и увидела, как к ним направляется довольный Гарри Поттер, собственной персоной.
– Гарри!
– Гарри?
– Гарри!!!
Все трое сразу побежали к слегка удивленному Поттеру. Джинни бросилась обнимать своего ненаглядного, Рон стоял в сторонке, широко улыбаясь другу, а Гермиона резко выпалила:
– Нам надо поговорить с Кингсли!
Гарри немного удивился такому приветствию, но спокойно ответил:
– Во-первых, я тебя рад видеть, Гермиона. Во-вторых, объясни, зачем тебе говорить с Кингсли?
Девушка густо покраснела из-за своей нетактичности:
– Прости. Я действительно рада тебя видеть, Гарри.
Она снова быстренько рассказала о письме и о том, зачем ей понадобился Министр Магии. Гарри улыбнулся подруге:
– Кингсли сам сюда прибудет. Он обещал зайти к мистеру Уизли.
Гермиона облегченно вздохнула. Значит, дело осталось за малым.
* * * *
Кингсли сидел в гостиной Уизли, попивая горячий чай и внимательно слушая Гермиону. Когда она закончила он немедленно сказал:
– Я с радостью дам тебе разрешение, Гермиона, – девушка счастливо хлопнула в ладоши. – Но при одном условии...
Гермиона навострила уши. Между тем Министр продолжил:
– Нам нужно конкретно узнать от первых уст, где скрывается Нотт-старший, - с важным видом произнес Кингсли. – И нам нужен человек в стане детей Пожирателей.
– И что я должна сделать? – деловито произнесла Гермиона.
– В школу должен был перевестись Финн Рейган – семнадцатилетний чистокровный американец, учился в Салемской Академии Магии. Его неделю назад распределили в Слизерин, но позавчера он бесследно исчез. Но никто, кроме его родителей и меня, не знает об этом. Я хотел бы, чтобы ты выдавала себя за Финна и начала узнавать секреты и тайны по поводу не раскрытых Пожирателей.
– Как я стану этим Финном, если видно, что я девушка? – невесело засмеялась Гермиона. – И вообще, я не знаю о нем абсолютно ничего.
– Я отправлю тебе сову с личными данными Финна. Ну а внешностью займется наш искусный мастер перевоплощения Роджерс. Она девушка, если что. Никто в школе не знает Финна Рейгана. Они не узнают тебя. Мы предоставим тебе отдельную комнату в гостиной Слизерина. Только преподаватели будут знать кто ты на самом деле, за правильные ответы на уроках и за домашние задания ты будешь получать оценки для себя. Аттестат получишь на свое имя. Ты будешь просто изображать Рейгана. Я уверен, что ты справишься. И я очень надеюсь, что ты согласишься.
Гермиона открыла рот от удивления. Н,у надо же, как он говорит все просто! А если кто-нибудь засечет? Сердце бешено колотилось в груди, как будто решалась чья-то жизнь.
– А почему нельзя просто допросить Нотта-младшего? – нахмурилась Гермиона.
– Мы пытались, попробовали абсолютно все, но все безуспешно, – тяжело выдохнул Кингсли. – Прошу тебя, Гермиона, окажи мне эту маленькую услугу.
– Шпионить? Выдавать себя за парня?
Кингсли кивнул в знак согласия.
– Ты делаешь это на благо своей страны, – горделиво ответил Министр. – И если ты узнаешь, где находится Нотт-старший раньше времени, ты сможешь вернуться в школу в образе самой себя.
«Ну а что? Если я и вправду побыстрее узнаю, где этот Нотт, я смогу нормально учиться!» – подумала про себя Гермиона. Взвесив все «за» и «против», Гермиона согласилась. Все-таки она поможет найти убийцу тринадцати человек, а это гораздо важнее.
Глава 2Гермиона сидела, нервно топая ногой по кафельному полу. Девушка взглянула на наручные часы, кажется, Роджерс забыла о встрече. Но как только она подумала о ней, входная дверь резко распахнулась и в комнату зашла... Гермиона открыла рот от удивления, так как в комнату вошла известная маггловская актриса Мерилин Монро.
«Нет, кажется, я с хожу с ума!» – подумала Гермиона. – «Интересно, а в Мунго есть свободные места для душевнобольных?»
Мерилин игриво улыбнулась и щелкнула пальцами, превращаясь в высокую брюнетку с пронзительно синими глазами.
– Здравствуй, – лучезарно улыбнулась девушка. – Меня зовут Джилл Роджерс. И я сделаю из тебя настоящего парня!
Джилл опять щелкнула пальцами, но на этот раз она превратилась в Марлона Брандо. Гермиона восхищенно ахнула:
– Как ты это делаешь? Я тоже так смогу?
– Всему свое время, Гермиона, – подмигнула Джилл. – Можно я буду называть тебя так?
Гермиона согласно кивнула. И тут Марлон вновь превратился в Джилл.
– Ты – метаморф? – спросила Гермиона. На что Джилл звонко рассмеялась.
– Однозначно нет, – покачала она головой. – Это просто годы тренировок и сила мысли. Но у нас с тобой будет другая система. Начнем?
Гермиона возбужденно кивнула, устраиваясь поудобнее. Тем временем Роджерс достала из пазухи волшебную палочку.
– Какие волосы ты хочешь? – кашлянула Джилл. – Светлые, темные, рыжие, короткие, длинные, кудрявые, прямые?
– Темные кудри, – улыбнулась Гермиона, вспомнив маггловский журнал, на котором был изображен красивый брюнет с кудряшками. Не успела, девушка опомнится, как ее длинные каштановые волосы медленно стали врастать в корни, завиваясь мелкими кудрями, приобретая при этом угольно-черный цвет.
– А теперь цвет глаз, – продолжила Джилл.
– Голубые, – смущенно улыбнулась Гермиона, вспоминая глаза Рона.
– Если ты не против, можешь встать? – попросила Джилл, задумчиво проводя палочкой по лицу Гермионы. Девушка поспешно встала, и Роджерс придирчиво начала рассматривать ее с ног до головы, от чего Гермиона еще больше смутилась. – Сделаем тебя повыше и помужественнее, а то по твоей фигуре видно, что ты девушка.
Сделав какие-то махинации с палочкой, Джилл удовлетворенно улыбнулась.
– Ох, Финн, да ты просто красавчик! - воскликнула Роджерс, – Правда на тебе женская одежда, но все же...
Она заколдовала из воздуха большое зеркало. Гермиона неуверенно посмотрела в него и чуть не упала в обморок. На нее смотрел красивый парень с темными волосами и пронзительно голубыми глазами. Картину портила только цветастая майка и джинсы, что делало ее похожим на трансвестита. Увидев, ее нахмуренное лицо Джилл добавила:
– А теперь ты наденешь мантию, которую я тебе принесла, и мы с тобой пойдем по магазинам.
– Но у меня сейчас нет денег, – Гермиона удивилась своему тембру голоса – он стал более низким.
– Министр уже за все заплатил, – усмехнулась Джилл, протягивая Гермионе темную мантию. – Нам пора.
* * * *
Вечером Гермиона сидела в гостиной дома Джилл и изучала личное дело Рейгана. По магазинам они ходили пять часов, то и дело, заскакивая в кафе Фортескью за очередными порциями мороженого. За эти несколько часов Гермиона смогла хорошо узнать Роджерс, и даже подружиться с ней. Джилл жила в центре Лондона в небольшой квартирке. Она с радостью согласилась помочь Гермионе о поведении и манерах чистокровных, хотя она сама являлась полукровкой. Они долго рассказывали друг другу смешные истории, свое детство, своих родителей. Джилл даже предложила Гермионе переночевать у нее до того как она уедет в Хогвартс. Девушка согласилась, ибо она не рассказала родителям о временном смене пола. Им нечего об этом знать. Да и завтра уже в школу.
Гермиона читала биографию Финна с нескрываемым интересом, ибо она у него действительно очень интересная:
«...Родился в семье Адальберта и Кэтрин Рейган. Единственный ребенок в богатой семье. Дед по материнской линии известный писатель магической литературы, а дед по отцовской линии – бывший американский Министр Магии.
Самого Финна исключили из четырех магических школ:
1. Институт Дурмстранг. Причина: использование Непростительного Заклятия «Империус» на третьем курсе. Родители замяли дело, до суда не дошло;
2. Академия Шармбатон. Причина: в четвертом курсе напал на преподавателя маггловским способом;
3. Школа Волшебства и Магии Холоровиум. Причина: устроил поджег в преподавательской и выпустил на свободу сотню сокрамантулов;
4. Салемская Академия Магии. Причина: использовал неизвестное заклинание во время квиддичного матча, из-за чего четырнадцать игроков могло серьезно пострадать.
На данный момент, без вести пропал...»
– Гермиона, пора спать, завтра в поезде дочитаешь, – в гостиную зашла уставшая Джилл. – Завтра нам рано вставать.
Гермиона согласно кивнула и начала собирать бумажки в папку. Сердце девушки бешено колотилось из-за завтрашнего дня. А если слизеринцы узнают правду? Этот вопрос мучил Гермиону целую неделю. Но она сама согласилась на этот чокнутый план. Хотя у нее был выбор.
* * * *
На платформе 9 и 3/4 было на удивление много народа. Гермионе казалось, будто все на нее пялятся, в особенности девушки. Попрощавшись с Джилл, Гермиона зашла в поезд, не дожидаясь свистка машиниста. В поезде было намного комфортнее, чем на платформе, так как здесь никого особо не было. Гермиона таскала тяжелый чемодан, заглядывая в каждое купе. Но по иронии судьбы, в каждом купе ученики уже оставили свои вещи. Пройдя третий вагон, Гермиона наплевала на все правила приличия: она зашла в первое попавшееся купе, выбросила оттуда чьи-то чемоданы в коридор, и удобно расположилась на мягком сиденье. Чтобы не тратить время зря, девушка достала из чемодана учебник по Зельям.
В это время из коридора послышались громкие ругательства. Дверь купе резко отворилась, и в купе ввалились четверо слизеринцев.
«Только не они!» – простонала про себя Гермиона, закрывая лицо учебником.
– Ты почему наши вещи выбросил в коридор? – зло прошипел Драко Малфой.
– Мы занимали это купе еще с первого курса! – недовольным тоном произнес Блейз Забини. – Это наше купе!
– Здесь не написано что это ваше купе, – спокойно произнесла Гермиона, откладывая учебник в сторону. Слизеринцы удивленно посмотрели на нее.
– А ты вообще кто такой? – нахмурился Забини, присаживаясь напротив Гермионы. – Вроде бы я тебя не видел в школе. Ты что новенький?
– Да, – гордо вздернув подбородок, ответила Гермиона. Все-таки Джилл хороший учитель.
Драко и Теодор Нотт заинтересованно посмотрели на нее. Все-таки еще никого не переводили.
– Пэнси Паркинсон, – деловито протянула руку Пэнси, которая так нервировала Гермиону еще со школьных скамей. Но сейчас другие обстоятельства, и ей ничего не оставалось, как терпеть ее присутствие.
– Финн Рейган, – пожала руку Гермиона. Драко усмехнулся своей наглой хомячьей мордой, что Гермионе захотелось ему хорошенько врезать.
– Блейз Забини, – коротко кивнул Блейз.
– Теодор Нотт, – Гермиона впервые заметила этого слизеринца. Высокий русый парень с темными глазами явно привлек внимание Гермионы.
– Малфой. – лениво растягивая слова, произнес белобрысый хорек. – Драко Малфой.
– Наслышан, - сказала Гермиона. – Наслышан что тебя превращали в хорька.
Забини громко рассмеялся, а Нотт еле сдержал смешок. Малфой весь покрылся красными пятнами, злобно сверля взглядом Гермиону. Девушка же торжественно улыбнулась, от чего Паркинсон даже затаила дыхание. Конечно, ведь Джилл превратила Гермиону в красивого парня.
«Накуси-выкуси!» – злорадствовала про себя Гермиона. – «Тебе все равно ничего не светит со мной! Какого бы парня я не сыграла, все равно в душе я девушка и буду любить только одного рыжего парня».
После того как Гермиона, а для слизеринцев Финн, унизил Малфоя, никто не решался с ней, а точнее с ним, поговорить. Гермионе это было только на руку, но их нахмуренные взгляды действовали ей на нервы. Девушка старательно пыталась вникнуть в чтение учебника, но Малфой и Паркинсон просто пожирали ее глазами.
– Что вы так пялитесь на меня? – не выдержала Гермиона, громко хлопнув книгой. – Вас родители не учили приличным манерам?
Нотт и Забини переглянулись, а Паркинсон и Малфой немного смутились. Гермиона горделиво вскинула подбородок, поставив на место этих упырей.
До школы девушка добралась без происшествий, только она слегка расстроилась из-за того что хотела поговорить с Джинни, Невиллом и Полумной, но те обошли ее стороной.
Гермиона приятно удивилась, увидев, что Хогвартс быстро реконструировали. Как будто войны и в помине не было. Хотя, одно все-таки напоминало о том дне. Девушка вздрогнула, заметив около входа в школу мемориальную доску с именами погибших в тот злополучный день. Доска была сделана из мрамора обшитой темной лентой, а имена погибших были написаны золотыми чернилами. Стараясь не смотреть в ту сторону, Гермиона поспешно зашла в большой зал, садясь за стол Слизерина.
Со стороны казалось, будто новенький знает замок лучше любого семикурсника. Нотту это показалось слишком странным. Паркинсон попросилась помочь Рейгану найти гостиную Слизерина, на что тот только отказался. Наблюдая за Рейганом он даже не заметил как рядом с ним на диван плюхнулись сестры Гринграсс. Дафна начала смотреться в зеркальце, поправляя прическу, а Астория красила губы блеском. Нотт даже поморщился от этого
.
– Теодор, ты видел новенького? – хитро улыбнулась Дафна.
– Видел и что? – нахмурился Нотт.
– Он такой лапочка, – завизжала счастливая Астория. – Говорят, его отец богаче Малфоя и Поттера вместе взятых.
Нотт посмотрел на Финна, который общался с первокурсником. Теодор нахмурил брови. Что-то странное было в этом парне. Хоть и чистокровный и влиятельный, но общается с полукровкой на равных.
– Он какой-то странный, – проговорил Нотт.
– Это ты странный, а не он, – горячо воскли
кнула Дафна, отчего все присутствующие в гостиной удивленно на нее посмотрели. Поймав заинтересованный взгляд новенького, Дафна поспешила ретироваться в спальню. Там никого кроме Пэнси не было.
– Он. Посмотрел. На меня! – заулыбалась девушка, садясь на кровать Паркинсон.
– Ты это о ком? – удивилась Пэнси, наблюдая, как подруга глупо улыбается.
– Финн, – мечтательно протянула Дафна. – Я похоже ему нравлюсь.
– С чего ты это взяла? – засмеялась Пэнси.
– Я его добьюсь. Он станет моим! – победоносно вскочила на ноги Гринграсс.
Глава 3Гермиона сидела в гостиной Слизерина, помогая первокурснику разобраться с проблемами.
– Знаешь, будь тверже в своих намерениях в учебе, это очень важно, – говорила Гермиона тоном старосты. – От этого зависит твое будущее.
Мальчик по имени Стэн внимательно слушал ее, вникая в каждое сказанное слово серьезным видом. Гермиона спинным мозгом чувствовала на себе пронзительный взгляд Нотта. Вдруг кто-то громко взвизгнул, точно как поросенок. Гермиона обернулась и заметила, как Дафна Гринграсс пожирает ее глазами, не выдержав, девушка побежала в сторону спален. Гермиона удивленно вскинула брови. Нотт же встал и направился прямиком к ней, самой что ни на есть вальяжной походкой. Стэн, заметив Нотта, поспешил уйти оттуда подальше.
Гермиона нагло посмотрела на Нотта, который сел напротив нее. Парень гадко усмехнулся:
– Первый день в школе, а уже появились воздыхательницы. Молодец, Рейган, молодец.
– Что тебе надо? – нахмурилась Гермиона, стараясь не краснеть перед ним.
– Я просто хотел предупредить тебя о том, что старшая Гринграсс своего не упустит, – Нотт очаровательно улыбнулся, от чего у Гермионы побежали мурашки по коже. – Смотри начеку, не дай Салазар она тебя напоит любовным напитком.
– Не боись, со мной такого не случится, Нотт, – уверенно заявила Гермиона. – Кстати, говорят, твоего отца ищут мракоборцы. Это правда?
Нотт побелел то ли от страха, то ли от наглости новенького:
– Это не твоего ума дела! – с этими словами парень встал с кресла и направился к Малфою и Забини, которые сидели около камина, играя в магические карты.
– Стоило хотя бы попробовать, – пробормотала Гермиона.
Девушка чувствовала, что слизеринки томно вздыхают, смотря на нее. Одна даже кокетливо подмигнула ей, и Гермиона нервно сглотнула. Грейнджер по-быстрому собрала вещи и быстрыми шагами ушла от греха подальше в свою спальню.
«Вот как Гарри справляется с таким вниманием влюбленных девиц?» – подумала Гермиона, закрывая дверь спальни на замок. – «Ужас!».
На следующий день Гермиона три раза натыкалась на двух совершенно озверевших девиц, которые предлагали ей показать Тайную комнату, хотя Гермиона знала, что Тайной они называют пустой кабинет. Гермиона весь день то и делала, что убегала от них. Слава Мерлину что сегодня воскресенье, а завтра понедельник. Плюс ко всему прочему эти девушки были из Когтеврана, и Гермиона ломала голову над тем, какими же все-таки наглыми бывают представительницы этого факультета. Вспомнить хотя бы подружку Чжоу Чанг Мариетту Эджкомб. Та еще стерва.
Втереться в доверие к Нотту у Гермионы ни черта не получалось. Как только она хотела поговорить с ним, парень сбегал от нее подальше. Но самое обидное то, что к Грейнджер подкатывала старшая Гринграсс. Все бы ничего, но Дафна шептала Гермионе на ухо такие фразочки, от чего Гермиона густо краснела. А Дафна в свою очередь думала что новенький очень стеснительный по отношению к противоположному полу, и она решила что будет действовать по-другому.
Утром в большом зале Гермиона сидела вдалеке от своих потенциальных однокурсников, с грустью наблюдая за гриффиндорским столом, где сидели веселые и беззаботные Джинни, Невилл, Парвати, Дин и Симус. Гермиона с радостью оказалась бы рядом с ними, вот так сидела бы и смеялась над шуточками Дина и Симуса, но этому, увы, не бывать. Девушка громко выдохнула, размазывая ложкой овсяную кашу. Есть почему-то не хотелось и Гермиона принялась смотреть на своих друзей издалека. Но она не учла, что в это самое время, за ней наблюдают две пары любопытных глаз, которые принадлежали Гринграсс и Паркинсон. Дафна недовольно смотрела, как Финн с легкой грустью смотрит на... УИЗЛИ? Гринграсс чуть не подавилась едой. Неужели ее ненаглядный влюбился в малявку Уизли? Быть такого не может!
Дафна испепеляющим взглядом посмотрела на Джинни. А та смеялась вместе с друзьями, откидывая одним изящным движением руки свои шикарные рыжие волосы. Финн опять грустно вздохнул. Дафна нахмурилась:
– А может мне перекраситься в рыжий цвет? Как думаешь, Пэнси, – сказала Дафна, от чего Паркинсон чуть не подавилась тыквенным соком.
Пэнси посмотрела на подругу таким взглядом, как будто впервые ее увидела.
– Ты с дуба рухнула, или тебе Забини случайно битой по голове ударил? – фыркнула Пэнси.
Гринграсс обиженно засопела. Неужели ее подруга не понимает, что решается личная жизнь Дафны?
– Просто мой Финн так пожирает глазами эту рыжую выскочку, – надула губки Дафна, с надеждой смотря на Рейгана, который кстати уже засобирался на первый урок. – И подумала...
– А ты думать умеешь что ли? – засмеялась Пэнси, подколов подругу.
– Паркинсон! – взвизгнула Дафна, бросив на стол вилку с ножиком.
– Шучу, шучу, – сдалась Пэнси, хотя все еще смеялась. – Продолжай.
– И подумала, может перекраситься в рыжую? Раз уж Финну так нравятся такие.
– Даже не думай об этом, – покачала головой Пэнси. – Это глупая идея. Сделай так, чтоб он ревновал тебя.
– Точно! – хлопнула в ладоши Дафна, вскакивая с места.
* * * *
Гермиона одиноко стояла и ждала остальных учеников около кабинета Заклинаний. Сегодняшний урок будет с Когтевраном. И Гермиона жутко нервничала, так как она проведет целый урок с теми двумя обнаглевшими девицами, которые предлагали ей пойти в Тайную комнату. Пока Гермиона думала о своем, к кабинету начали подтягиваться студенты. Парни с Когтеврана заинтересовались новеньким из Слизерина. Трое парней уверенной походкой подошли к ней.
– Привет, меня зовут Майкл Корнер, – улыбаясь, сказал Майкл. Конечно, Гермиона знала этих парней еще на собраниях Отряда Дамблдора, но в этом году она не Грейнджер, а Рейган.
– Терри Бут.
– Энтони Голдстейн.
– Финн Рейган, – натянуто улыбнулась Гермиона, так как краем глаза заметила приближающихся когтевранок. Две блондинки, хихикая, подошли к Гермионе.
– Привет, Финн, – кокетливо улыбнулась Хейли Шон. – Как дела?
– М-м-м, было бы отлично, если...
Гермиону перебила прибежавшая Дафна Гринграсс. Грейнджер не успела понять, когда они подружились, так как Дафна повисла ей на шее, при этом лучезарно улыбаясь.
– Вот ты где, а я все не могла найти тебя, милый, – пропела Гринграсс к большому удивлению Гермионы. Конечно, можно было сказать ей спасибо, так как те когтевранки молча ушли в противоположную сторону, но Дафна-то все еще крепко сжимала в объятиях Гермиону. От этого становилось неудобно. Даже противно, так как резкий запах ее парфюма, вызывал приступы тошноты.
– Не будем вам мешать – ехидно улыбнулся Терри Бут, беря друзей под локти, он увел их к сокурсницам.
– Гринграсс отцепись, я не рождественская игрушка, чтобы меня лапать, – нахмурилась Гермиона, освобождаясь от объятий Дафны.
– Увидим, еще не вечер, – гордо подняв подбородок, отчеканила «обиженная» Гринграсс.
А Гермиона даже не заметила, как Дафна сжимала в своих тоненьких пальчиках три волоса, принадлежащих Гермионе.
«Мерлин, какая участь ждет меня вечером?» – закатила глаза Гермиона. – «Ну почему Джилл превратила меня в красивого парня, лучше сделала бы из меня урода. Было бы легче втереться в доверие к Нотту. Наверное, поэтому он избегает меня. Думает, наверное, что я к нему подкатываю».
Гермиона облегченно вздохнула, когда дверь кабинета, наконец, открылась. Но по иронии судьбы, к ней за одну парту уселась Хейли Шон. Гермиона чувствовала, что Гринграсс убивает взглядом Хейли. Та в свою очередь мило улыбалась Гермионе.
«Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!» – рычала Гермиона про себя. Весь оставшийся урок Гермионе пришлось слушать «увлекательную» историю под названием «Хейли Шон и ее трудное детство и отрочество».
Позже Гермиона пообещала самой себе, что никогда не будет помогать таким девчонкам как Хейли.
Следующий урок был намного лучше предыдущего. Так пока наивно думала Гермиона. Сдвоенные Зелья с гриффиндорцами. Гермиона села за одну парту с Джинни.
– Привет, – Гермиона счастливо улыбалась. – Меня зовут Финн Рейган.
Джинни улыбнулась ей в ответ. Конечно, она не знала, что под личиной Финна скрывается ее лучшая подруга. Об этом знали лишь преподаватели, Министр, Гарри и Джилл. Кингсли взял с Гермионы слово, что об этом никто не должен знать.
– Меня зовут Джинни Уизли, – сказала Джинни, внимательно смотря прямо в глаза Гермионы. – Я слышала, тебя исключили из четырех школ. Это правда, или все это выдумки Патил?
– Это правда, – засмеялась Гермиона. Как-то было очень странно общаться с Джинни вот так, она ведь привыкла по-другому. Из-за этого Гермионе было страшно неудобно, ведь ее лучшая подруга сидит рядом с ней за одной партой, а ей даже нельзя намекнуть что Финн – это она, лучшая подруга Джинни. Грейнджер безумно нуждалась в поддержке подруги, и ее советам. Но она могла просто болтать с ней, как будто впервые с ней знакома. От этого Гермионе становилось грустно и обидно.
Но Джинни была бы не Джинни, если бы не начала шутить и веселить Гермиону, точнее Финна. Дафна злобно сверлила взглядом Уизли.
«Все-таки он в нее влюбился» – думала про себя Гринграсс, ссыпая в свое зелье неправильные ингредиенты. В конечном счете, неправильно приготовленное зелье дало о себе знать – оно взорвалось. Бедную заплаканную Дафну пришлось отнести в больничное крыло. И угадайте, кого Гринграсс попросила ее отнести? Правильно! Финна.
Гермиона всю дорогу до лазарета еле сдерживала себя, чтобы не задушить на месте ноющую Гринграсс. А труп она запросто могла вывести из школы и закопать в чаще Запретного леса. Но Гермионе оставалось делать вид, будто она ее внимательно слушает.
Вечером Гермиона все-таки подловила Нотта в гостиной Слизерина.
– Слушай, а вы тут в гостиной не устраиваете вечеринки в честь начала учебного года? – Гермиона предприняла попытку заговорить с Ноттом.
– Ну, обычно этим занимаются Блейз и Дафна, но учитывая то, что Забини пытается закадрить Патил, а Гринграсс лежит в лазарете, то – нет, не устраиваем, – сказал Теодор, смотря куда угодно, но не на новенького.
Гермиона немного погрустнела. Нет, она не хотела напиться и гулять со слизеринцами, она просто хотела напоить Нотта и втереться ему в доверие. Заметив, как Финн погрустнел, Теодор вдруг сказал:
– Я поговорю насчет вечеринки с Блейзом. Но ты не думай, что я это из-за тебя. Я тоже хочу немного отойти от учебы.
Гермиона радостно улыбнулась и, чуть было не кинулась обнимать Нотта, но вовремя сдержалась. А то еще подумает, что новенький голубого цвета.
Глава 4В спальне для мальчиков, поджав ноги под себя, сидел Теодор Нотт. Парень ждал сокурсников, устало наблюдая, как планеты в наручных часах движутся по своей оси. Нотт думал о произошедшем накануне. Неужели кто-то может упасть в обморок после одной бутылки огневиски? Даже отрезвляющее зелье, нагло вылитое в рот, не смогло помочь парню. Пришлось таскать тяжелого однокурсника в больничное крыло к мадам Помфри.
Оставалось надеяться, что парень просто слаб физически.
Как только часы показали ровно три часа ночи, в спальню шумно ввалились двое парней. Блейз на ходу расстегивал пуговицы черной атласной рубашки, не забывая при этом громко смеяться. За ним еле держась на ногах, шел Драко. Парни явно перебрали с алкоголем.
– А новенький-то хорош, – засмеялся Блейз. – Так отжигал на столе...
– Вечеринка окончена? – поинтересовался Теодор.
Хотя он прекрасно знал, что если Забини и Малфой вернулись в спальню, значит, остальные ребята тоже пошли восвояси.
От Драко разило противными духами младшей Гринграсс. Нотт усмехнулся, вспоминая, как Астория и Драко целовались у всех на виду. Забини же на спор съел ведро улиток, и сейчас от него пахло противной слизью, от которого хотелось блевать. Малфой проигнорировал Нотта, забираясь на свою кровать в одежде. Вскоре он громко захрапел. Забини даже не дошел до своей теплой постели – он решил спать в одной кровати с Драко, повалившись на друга своей тяжелой тушей. Нотт на это лишь закатил глаза, решив прогуляться по замку, ибо сна у него ни в одном глазу не было.
Flashback.
Гермиона неудобно себя чувствовала, сидя рядом с Ноттом, Забини и Малфоем. Ну, зачем ей было просить Нотта устроить вечеринку? Какая муха ее укусила? Вот теперь эти парни, молча, сидят и ждут, пока сама Гермиона не выпьет первой. Сказали ей, что будут с ней дружить, если она пройдет три испытания. Где-то в другом конце гостиной шестикурсники уже вовсю развлекались. А Паркинсон, Гринграсс, Буллстроуд и Дэвис громко обсуждали последние сплетни, выпивая, если подсчеты Гермионы верны, десятую бутылку огневиски. Забини нервно топал ногой, пожирая глазами открытую, но пока еще не выпитую, бутылку с алкоголем. Нотт спокойно сидел и бросал на Гермиону выжидающие взгляды, мол, давай уже пей. А Малфою явно не нравилось общество Гермионы, так как он всячески пытался игнорировать ее. Грейнджер яростно осуждала всякого рода вечеринки, но боролась с манией опустошить эту чертову бутылку.
«Я это не я, я – парень! Они не знают что я – это я», – думала Гермиона. В конце концов, наплевав на все правила и морали, девушка взяла в руку бутылку и начала пить ее содержимое. Алкоголь жутко обжигал горло. Гермиона, пытаясь не обращать на это внимание, пила огневиски как обычную воду. Выпив до половины, девушка резко бросила бутылку на пол, от чего она вдребезги разбилась.
Парни ошалело посмотрели на нее. Забини, кажется, он был рад выпить, достал из-под стола увесистую коробку с огневиски. Малфой, смеясь как злобный садовый гном, взял две бутылки и убежал в сторону шестикурсниц. Нотт важным видом произнес:
– Мистер Финн Рейган, мы дадим Вам еще два задания, которые Вы должны выполнить, чтобы войти в наш дружный змеиный коллектив.
– Первый ты уже успешно выполнил, – засмеялся Забини.
Гермиона ахнула, заметив, что Блейз успел выпить (уже!) три бутылки огневиски. Он протянул девушке еще одну бутылку, но Гермиона поспешно отказалась. Но встретившись взглядом с недовольным Ноттом, она взяла бутылку, которую ей протягивал Забини. Грейнджер опять выпила всего половину, но результат проявился быстрее. Гермионе вдруг стало так легко и хорошо, будто она стала бабочкой. Все вокруг стало таким ярким и красочным, все люди стали такими красивыми, что Гермионе захотелось их всех обнять и расцеловать.
– Второе задание: ты должен написать на стенах большого зала «Я люблю тебя, Филч. Та ночь в твоем кабинете была самой лучшей в моей жизни. Твоя ненаглядная из Гриффиндора», – серьезным видом сказал Теодор. – У тебя есть пятнадцать минут.
Гермиона тихо смеясь, вышла из слизеринских покоев. Девушка, не зная, что она делает, побежала в сторону больших дубовых дверей. Удостоверившись, что там никого нет, она достала палочку, и начала писать то, что сказал ей Нотт слово в слово.
Внутренний голос говорил ей не делать этого, что это мерзко и низко унижать школьного престарелого завхоза. Но уверенная в своей правоте пьяная натура Гермионы послала, куда подальше свою совесть. Последний раз, посмотрев на свое творение, девушка побежала обратно. Казалось удача сегодня на ее стороне, ибо по пути она никого не встретила – ни дежурных учителей, ни старост, ни Пивза. Зайдя обратно в гостиную, она заметила, что здесь стало слишком шумно. Гермиона удивилась, увидев, как Забини и шестикурсник Дженсен Гринт под одобрительные крики ребят едят мерзких улиток, слизь которых стекала с их ртов, как сопли. Девушка поморщилась от этого, еле сдерживая подступившую рвоту. Гермиона подошла к одиноко сидящему Нотту. Парень усмехнулся, едва заметив ее. Гермиона села напротив него, гордо улыбаясь.
– Третье задание: стяни со старшей Гринграсс ее юбку, это будет весело, – хищно оскалился Нотт и Гермиона вдруг подумала, что этот парень просто извращенец какой-то.
Дафна стояла рядом с Паркинсон, обе одобрительно кричали Забини, который как, оказалось, лидировал в поедании улиток. Гринграсс особо не нравилась Гермионе с первого курса, поэтому совесть милостиво молчала.
Грейнджер уверенной походкой подошла к ничего не подозревающей Гринграсс. Пока Дафна была увлечена Забини, Гермиона быстренько стянула вниз юбку Гринграсс. Парни и Забини уставились на Дафну во все глаза, а девушка начала краснеть как свежепоспелый помидор. Из-за минутного отвлечения Блейза – Гринт выиграл его.
– Спасибо, Рейган! – крикнул довольный Дженсен, и все посмотрели на хихикающего Финна, который стоял позади Дафны. Гринграсс отлепила Финну пощечину и поспешно убежала в сторону девичьих спален. Гермиона была в шоке и в ярости одновременно. Теодор поспешил к ней и одобрительно положил руку ей на плечо.
– Поздравляю тебя, Рейган! – с очень важным видом произнес Нотт, одной рукой пожимая руку Гермионы. – Теперь ты один из нас.
End flashback.
После этого Гермиона дальше ничего не помнила. Помнила только то, как танцевала на столе вместе с Малфоем, а потом...
Гермиона пришла в ужас от этого. Она целовалась с Буллстроуд! Буллстроуд!
«Гиппогриф тебя дери! Я же девочка и она девочка!» – корила себя Гермиона. – «Мерлин, какая же я дура!»
Только потом Гермиона вдруг поняла, что находится в больничном крыле.
«Что я здесь делаю?» – негодовала Гермиона. – «Меня что, отправила в нокаут Буллстроуд?»
Грейнджер простонала от безысходности. Почему-то голова у нее не болела, хотя она вчера перебрала с огневиски. Вдруг в больничное крыло влетел довольный Нотт со сладостями на руках. Парень посыпал их на кровать, где лежала Гермиона. Увидев сладости, в животе девушки глухо заурчало.
– Доброе утро, алкоголик, – усмехнулся Теодор. – Ты завтрак пропустил. Хотя половины наших в Большом зале не было. Кстати, видел бы ты лица учителей и учеников, когда те увидели твою надпись.
Парень громко и заливисто засмеялся. Гермиона невольно сдержала смешок, так как никогда не слышала и не видела, как смеются слизеринцы без пафоса и лицемерия. Неужели она была не права насчет слизеринцев?
– А Филч? – глухо спросила Гермиона, так как в горле у нее пересохло.
– Его допрашивает Макгонаггл, – фыркнул Теодор. – Гиппогриф с ним! Он меня в прошлом году отчитал за то, что я гулял ночью. Кстати, тебя Буллстроуд ищет...
Гермиона простонала, вспомнив эту противную слизеринку. Что ей надо от нее?
– Если увидешь ее, скажешь, что она мне не интересна, – нахмурилась Гермиона, засовывая в рот шоколадные лягушки. Честное слово, она начинает есть как Рональд.
– У тебя невеста уже есть? – удивился Нотт.
Гермиона засунула в рот конфеты Берти Боттс, ибо она не хотела отвечать ему, а то мало ли наговорит еще глупостей.
– Я ведь тоже помолвлен, – тихо проговорил Теодор. Гермиона навострила уши. Неужели он начинает изливать ей душу? – Она мне даже не нравится. Отец навязал мне ее.
– Твой отец, – неуверенно начала Гермиона, – где он сейчас находится?
Теодор грустно усмехнулся:
– Он скрывается от Министерства. Ведь он убийца, ты знаешь. Об этом еще писали в газетах, меня допрашивали, но я им не сказал. А он сейчас...
И тут по иронии судьбы в больничное крыло влетели Паркинсон и Гринграсс, которые уже начинают надоедать Гермионе своим чрезмерным вниманием. Гермиона про себя ругала весь белый свет. Нотт почти сказал ей местонахождение своего отца, как эти дуры опять приперлись в самое неподходящее время. Паркинсон злобно метала глазами молнии, а Гринграсс с видом несчастного пострадавшего топталась сзади подруги.
– Ты, придурок из Америки, ты должен извинится перед Дафной! – прошипела Паркинсон, тыча своим наманикюренным пальчиком в сторону Гермионы. Нотт усмехнулся, наблюдая за своей сокурсницей.
– И не подумаю, – пожала плечами Гермиона. – Она этого заслуживает.
– Ты ударила его, между прочим, – поддакнул Теодор Гермионе. Дафна тяжело дышала, не зная, что сказать.
– Он стянул с беззащитной девушки юбку! – вскрикнула Паркинсон из-за чего Гермионе и Теодору пришлось закрыть уши. – А ты должен ее защищать, – Пэнси теперь злобно сверлила взглядом Нотта. – Она твоя невеста или чья?
Гермиона удивленно ахнула. Если Гринграсс помолвлена, то почему она к ней клеится? И почему Нотт так презирает ее? Что творится у слизеринцев?
– Катись отсюда, Паркинсон, – холодно произнес Нотт. – Или тебя силой вытолкать?
– Не смей так с нами разговаривать, Нотт, – взвизгнула Гринграсс. – Мы сами уйдем.
Паркинсон поначалу сопротивлялась подруге, но в конечном счете она сдалась и они обе вышли из больничного крыла так и не получив извинений от Гермионы.
– Дуры, – фыркнул Теодор, вставая с кровати, где лежала Гермиона. – Увидимся на ужине, Рейган.
С этими словами он покинул лазарет, оставив Гермиону одну.
– Мерлин, как же мне плохо, – застонала Гермиона, переворачиваясь на бок. – Зачем я только согласилась на эту авантюру, если бы знала, чем это все закончится.
* * * *
За ужином Гермиона ничего хорошего не ожидала. Кроме Забини и Нотта все смотрели на Гермиону как на отщепенца. Малфой не признал ее в свою команду «серебряной четверки», в которую входили сам хорек, Нотт, Забини и Астория Гринграсс. Если по правде, слизеринцы делили себя на несколько категорий: первая, естественно, малфоевские дружки, в которую мечтали попасть остальные ученики из змеиного факультета; вторая – «тупоголовые девчонки» (так в тайне их называла Гермиона), там входили Паркинсон, старшая Гринграсс, Буллстроуд и Трейси Дэвис; и наконец, третья, «Пожиратели Смерти. Новое поколение» (название им придумала Гермиона), туда входили те слизеринцы, которые уже приняли Темную Метку и успели покалечить несколько учеников с других факультетов Темной магией; остальные – «второй сорт» – так их называют Малфой и младшая Гринграсс. И, конечно же, туда впихнули Гермиону. И ей не нравилось, как обращаются с «второсортными» слизеринцами. Дело в том, что эти три группы называли себя «элитой Слизерина», и они безнаказанно заставляли остальных делать их домашнее задание и их маленькие прихоти. Конечно, Гермиона могла не обратить на это внимание, если бы училась на своем родном Гриффиндоре, но она, то в данный момент учиться в Слизерине и ее ужасно бесила такая несправедливость.
Нотт вчера говорил, что она теперь в его команде, но ведь Малфой не принял ее, заставив Грейнджер пересесть в другой конец слизеринского стола. Все слизеринцы смотрели, как ЕЁ принижают. Гермиона чувствовала себя как на втором курсе, когда Малфой на глазах у всех назвал ее «грязнокровкой».
Но Гермиона решила действовать по-своему. Девушка решительно пошла в сторону шестикурсников, и громко заявила:
– Здесь будет сидеть И-С-К-Л-Ю-Ч-И-Т-Е-Л-Ь-Н-О «Избранные», – она гордо подняла подбородок, садясь рядом с повеселевшими «вторыми сортами». – В нашей команде будут лишь лучшие из лучших.
Малфой закатил глаза, отворачиваясь к своим друзьям. Не успел он понять, что происходит, как из стола встал Нотт. Парень собрал вещи, помахал Драко и пошел в сторону Гермионы. За ним последовал Забини. Некоторые не поняли, что происходит, пока не услышали как Забини и Нотт смеются над шуткой Гермионы.
– Этот новенький совсем страх потерял, – зло прошипел Малфой. – Если он хочет войны, то он ее получит.
Гермиона торжествовала над всеми. Она изменит этот факультет к лучшему. Она закопает топор вражды между Слизерином и Гриффиндором. Нужно лишь время и стимул.
Глава 5На улице стояла холодная ветреная погода, и чтобы не замерзнуть Гермиона плотно укуталась в теплую мантию, замотав голову слизеринским шарфом, совершенно забыв про шапку которую оставила в спальне. Грейнджер, дрожа от холода, как и остальные ученики, ждала профессора Стебль. Рядом с девушкой стояли Нотт и Забини. И если Теодор молча и смиренно ждал Стебль, то Блейз вовсю проклинал факультет Пуффендуй, Мерлина, Дамблдора и Гарри Поттера.
– Не, ну надо же так опаздывать, еще профессор называется, – негодовал Блейз, подкидывая ногой опавшие листья.
– Успокойся, Забини, – усмехнулся только что подошедший Малфой. – Если ты не забыл, она женщина не молодая, ростом маленького, ноги естественно короткие...
– Вижу ты сам себя считаешь идеальным, – хмыкнула Гермиона. – Какая ирония.
– Не зазнавайся, Рейган, – холодным тоном произнес Малфой. – Я смогу прихлопнуть тебя как назойливого таракана. Ты еще не знаешь, с кем связался.
– Смотри, как бы тебя этот самый таракан не уничтожил, – удовлетворенно улыбнулась Гермиона, наблюдая, как Малфой злобно прищуривает свои крысиные глазки.
В этот самый момент к ним подошли остальные слизеринцы. Гермиона сделала вид, будто не замечает Паркинсон и Гринграсс. Нотт понимающе усмехнулся ей, а Забини начал о чем-то шушукаться с Паркинсон, то и дело, поглядывая в сторону Малфоя. Гермиона уличила момент и спросила Нотта:
– Ты что-то хотел сказать про своего отца, помнишь? В больничном крыле.
Теодор почему-то смутился, и чтобы Гермиона не увидела это, парень начал смотреть по сторонам. Грейнджер было подумала, что он ищет кого-то, пока не заметила как рядом с теплицей стоят Джинни, Симус, Дин, Парвати и Невилл. Гермиона почему-то погрустнела, наблюдая за ними. Джинни, почувствовав чей-то пронзительный взгляд, осмотрелась по сторонам. Заметив Финна, Джинни помахала ему. Гермиона не менее радостно ответила ей, что не могло ускользнуть от прозорливого взгляда Нотта.
– Я на твоем месте вычеркнул бы эту рыжую гриффиндорку из жизни, – заметил Теодор, как ни в чем не бывало.
Гермиона удивленно захлопала глазами.
– Не притворяйся, будто я не заметил, как ты смотрел на нее, – продолжил Нотт. – У тебя нет шансов тягаться с Мальчиком-который-все-время-выживает.
– Ты думаешь, что я влюбился в Джинни? – поразилась Гермиона.
– Джинни? – нахмурился Нотт. – Вы что уже знакомы?
– Я с ней сидел за одной партой, – промолвила Гермиона. – А она тебе не нравится?
Теодор двусмысленно фыркнул:
– Нет. У меня другие предпочтения на счет девушек.
Гермионе вдруг стало интересно – о чем это он.
– Чистокровная, само совершенство... слизеринка? – предположила Гермиона.
Теодор тихонько засмеялся.
– Это скорее твой идеал, а не мой.
– Значит, тебе нравятся «грязнокровки»? – Гермиона была настроена скептически.
– Не называй их так, – угрожающе прошептал Нотт.
Грейнджер усмехнулась. Честно, он ей чем-то напоминал Рональда. В последнее время девушка начала постоянно думать о своем рыжем друге. Наверное, соскучилась. А ведь парень не пишет ей, хоть бы весточку отправил о том, что у него все хорошо. Гермиона боялась, что он найдет себе другую, пока будет работать в магазине, например, кассирша прямо-таки глазки строит Рону, что вызывает ревность со стороны Гермионы.
– Тебе нравится магглорожденная? – улыбнулась Гермиона.
– Это тебя не касается, – отмахнулся от нее Теодор.
– Ты же говорил что мы в одной команде, – нахмурилась Гермиона. – Кому-кому, а мне ты можешь доверять. Я не такой как остальные. Я никогда не предаю друзей.
Нотт посмотрел на нее, как будто впервые увидел. Неужели можно доверять такому парню как он?
– Да. Точнее, нравилась, пока не узнал, что ей нравится ее друг. И все! Не смотри на меня так! Я знаю, что это до боли глупо.
Гермиона нахмурилась, пытаясь вспомнить о ком он говорит. Но в голову девушки никто не лез. В это самое время подошла запыхавшаяся профессор Стебль и ребята поспешно зашли в теплую теплицу вслед за профессором.
* * * *
Гермиона зябко ерзала на месте, обхватив свои плечи руками. На стадионе было мало народу. Гермиона не любила квиддич как любили его ее друзья. Но она, под напором Блейза и Теодора, пришла смотреть их тренировку, хотя она изначально отказывалась, но можно ли переубедить двух заядлых игроков. Теперь Грейнджер, дрожа от холодного и сильного ветра, сидела и думала о чем-то своем пока к ней не подсели Паркинсон и Гринграсс.
Гермиона тихо выругалась – их еще ей не хватало. Кажется, Паркинсон тоже было, неприятно находится рядом с ней, а вот Гринграсс изредка поглядывала на нее.
«Мерлин, что я вам сделала?» – взмолилась Гермиона, закрыв лицо руками.
– Мы все еще ждем твоих извинений, – нарушила тишину Паркинсон.
Грейнджер слегка удивленно посмотрела на нее. Неужели этот мопс ждет ее извинений?
– А ты случаем не обнаглела? – рассердилась Гермиона. – Ходите за мной по пятам, я, что похож на мать-гусыню? Сплетни разводите за моей спиной, козни строите, да еще самым наглым образом заходите в мою спальню! Это вы должны извиняться передо мной!
Гермиона глубоко вздохнула и стремительно ушла от этих девчонок подальше. Пэнси зло прищурила свои зеленые глаза, а Дафна обиженно засопела.
– Он извинится перед тобой, Дафни, вот увидишь, – уверенно заявила Пэнси.
Гермиона быстрыми шагами направлялась в сторону замка, проклиная на ходу всех слизеринцев, пока не заметила потрепанного маленького совёнка, который порхал рядом с девушкой. Гермиона искренне удивилась, узнав роновского Сычика. Неужели Рон вспомнил о ее существовании? Недоумевая, Гермиона приняла из лап совёнка письмо. Девушка развернула письмо и начала читать его содержимое:
«Привет, Гермиона!
Не знаю, дойдет ли до тебя это письмо, так как Сыч, наверное, собьется с пути. Но Гарри на всякий случай обещал написать тебе.
Дело в том, что Перси Ж-Е-Н-И-Т-С-Я! Я знаю, звучит глупо, наверное, ты даже подумаешь, что я шучу, но это не так. Позавчера он приехал домой со своей невесткой. Ее зовут Одри. Мама от счастья даже зарыдала. Самое лучшее это то, что все забыли о плохом, даже Джордж. Перси решил сделать его шафером, чтобы он хоть как-то отвлекся. Дату пока выбирают.
И я хотел бы сказать что
До скорой встречи,
Рон».
Гермиона глубоко вздохнула. Неужели Рон написал ей, чтобы сообщить о свадьбе Перси? Рон что-то еще хотел написать, но зачеркнул. Но зачем? На этот вопрос Гермиона не знала ответа.
* * * *
Теодор с самого детства не любил зиму. Он всегда считал, что она слишком холодная, как для души, так и для тела. Ледяные ветры будоражили своими прикосновениями кожу, и он прятал руки в карманы, а лицо заматывал шарфом. И, только приходя домой, он чувствовал себя спокойней, садясь в своё любимое кресло и читая книги. Но его мать любила зиму больше, чем остальные времена года.
Когда Теодор и миссис Нотт гуляли осенними вечерами, она улыбалась счастливой улыбкой, смотрела на небо и начинала мечтать о той жизни, которую хотела. Обращаясь то ли к сыну, то ли к кому-то другому, миссис Нотт принималась говорить, и её завораживающий голос мечтателя согревал кровь Теодора, как бы осень не пыталась её охладить.
– Поскорее бы наступила зима. Мне так хочется, чтобы пошел снег, чтобы маленькие белые снежинки покрыли всю землю с её серостью. Хочется скользить по льду, который появиться на дорогах, и просто наслаждаться жизнью, ведь зима так прекрасна, – миссис Нотт повернулась к Теодору лицом и, быстро окинув его взглядом, выпалила. – Ты что такой обеспокоенный?
– Зима слишком холодная.
– Ну, если дело только в холоде, то ты ничего не понимаешь или не замечаешь всех прелестей зимы. Когда-нибудь я тебе их раскрою, но не сейчас, дай мне помечтать.
И Теодор не мешал ей, потому что наблюдать за её счастливым лицом – для него было огромным счастьем. Миссис Нотт научила Теодора любить то, что с первого взгляда кажется таким чужим и неуютным. И та магглорожденная девочка оказалась не исключением.
Сейчас у Теодора нет ни матери, ни той магглорожденной девочки. И если мать убили мракоборцы, то ту девочку отнял парень. И теперь Теодор попытается спасти хотя бы отца, который так усердно прячется в том месте, где его никто не сможет найти.
Глава 6Гермиона развалилась на диване после утомительного и тяжелого дня. На полу разлегся уставший Теодор. Благо в гостиной никого не было, кроме них, поэтому девушка удобно лежала, заняв большую часть мягкого дивана. Причиной такой усталости объясняется тем, что ребята спорили с Майклом Корнером и Терри Бутом на уроке Трансфигурации из-за политических репрессий, и профессор Макгонаггл назначила им наказание.
– Я тебе говорил, что ненавижу когтевранцев больше чем гриффиндорцев? – прикрыв глаза, спросил Теодор.
– Уже в шестой раз, – улыбнулась Гермиона. – Нужно было их поблагодарить.
– Я пошлю им цветы! – Теодор скорчил гримасу, как будто только что увидел червей. – А если серьезно, ты же знаешь что мы отбросы общества, а ссориться с теми, кто считает нас «падшими» – не в моей компетенции.
– Ты боишься их? – усмехнулась Гермиона, услышав знакомые скрытые нотки в его голосе.
– Нет, – резко прервал Нотт.
– Знаешь, это вполне нормально, что ты боишься...
– Я никого не боюсь! – вспыхнул парень, вставая с пола.
Гермиона похлопала его по плечу.
«Ты боишься их, Нотт, не скрывай этого» – подумала про себя Гермиона.
– Знаешь, чего я боюсь больше всего? – вдруг тихонько прошептал Теодор.
– Чего? – также тихо спросила Гермиона.
– Маму, – глубоко выдохнул Теодор. – Она что-то тихо шепчет, и я не могу разобрать, что она мне говорит, но потом её голос вдруг срывается на крик, и я, наконец, понимаю, что она хочет мне сказать. Если честно, лучше бы не понимал… – Теодор резко встал, и начал делать круги возле дивана, засунув руки в карманы брюк. – Я не могу больше это терпеть. Она сниться мне, понимаешь? Её глаза преследуют меня, а губы все время повторяют эту фразу… Она, она словно и не ушла вовсе. Эти сны мучают меня, они настолько реальные, что иногда я думаю, что все это вовсе мне не сниться. Вот прямо сейчас я поверну голову, и она там, рядом со мной. Улыбается мне своей вымученной улыбкой, словно с ней все в порядке, машет рукой и зовет, а потом… Потом она снова кричит, и я… Я не могу этого выдержать. Её слова не дают мне покоя, Финн. Я не знаю, куда от них деться. И от неё самой… – голос Теодора затих.
Грейнджер прикусила губу, не зная что говорить в подобных ситуациях:
– Наверное, в глубине души, ты не хочешь отпускать ее…
– Ох, Финн! Не надо мне говорить об этом, ведь я все это прекрасно понимаю. Но неужели ты думаешь, что от твоих слов об этом, что-то изменится? Мне не станет легче. Просто, знаешь, мне трудно это вынести. Я не могу находиться дома в одиночестве. Раньше там был хотя бы отец. Стоит зайти на кухню, и вот, она перед глазами, сидит и пьет чай, рассказывая об очередном прошедшем дне. Иду в свою комнату, и она за мной. Она везде, она ни на минуту не оставляет меня.
Глаза парня наполнились слезами, а сердце болезненно сжалось. Миссис Нотт всегда учила быть его сильным. Что сдаются лишь слабые. Да и вообще, пускай сдаются одни слабые, тогда и он будет слабым, ведь нет никакого смысла быть сильным, если крепкие духом умирают точно так же, как и слабые. Ведь намного проще сдаться, чем бороться. Течение уносит прочь, и не надо грести против него, теряя такие драгоценные силы.
– Я не думаю, что твоя мама была бы рада видеть твои слезы, – прошептала Гермиона, которой стало не по себе после его слов.
– Давай ты не будешь строить предположения, ладно? Я уже никогда не узнаю, что бы она подумала на этот счет. Её уже нет, и мне пора смириться.
Гермиона ничего не смогла ответить. Она понимала, что Теодор прав, да и разговор давно уже исчерпал себя.
Это был декабрь. Любимый месяц миссис Нотт. Сырая, ледяная земля приютила ее, хотя она совсем не рвалась умирать. Она хотела жить, но её желания никто не учитывал.
* * *
В Трёх метлах было яблоку негде упасть. Невилл Долгопупс рассказывал истории из детства. Его рука по-хозяйски лежала на плече у Полумны Лавгуд, а она внимательно слушала своего парня. Гермиона за соседним столиком изредка наблюдала за своими друзьями. Она сразу поняла, еще с пятого курса, что Невилл и Полумна две стороны одной монетки. Парвати иногда отвлекалась на парней из дальнего столика, а те в свою очередь улыбались ей, из-за чего девушка хихикала. Симусу это начало доставать, и он попросил ее «убавить громкость», а лучше вообще замолчать. Рон и Гарри пришли навестить своих друзей, парни попивали с ними сливочное пиво.
– Падма, как думаешь, может им сказать? – спросил Дин.
Ребята все разом затихли и принялись внимательно слушать друзей. О чем это они?
– В общем, ребят, мы решили пожениться. Скорее всего, это будет следующим летом, – сказала Падма, посмотрев на друзей с улыбкой.
– Что? Серьезно? Да это же превосходно, – закричала на весь паб Джинни, – Боже, я так рада за вас. Подожди, ты ведь не беременна?
– Что? – Падма засмеялась. – Нет, конечно. Джинни, мы женимся, потому что любим друг друга. – Падма обняла парня.
– Мы очень рады за вас. – Невилл сказал это за всех. – Как насчет групповых обнимашек? – спросил Невилл и не дождавшись ответа, навалился на всех с распростертыми объятиями.
– Невилл, ты меня сейчас раздавишь, – смеясь, ворчала Парвати.
Джинни крикнула на весь паб: «Они женятся!». Люди сидящие в Трех метлах зааплодировали, кроме слизеринцев, которые тихо усмехались над счастливыми гриффиндорцами.
– Два придурка нашли друг друга, – съязвил Забини.
Астория громко засмеялась, а Малфой похлопал друга по плечу.
На Рона совершенно никто не обращал внимания. Фыркнув, парень отправился в сторону бара. Его переполняла злость. Его бесило то, что Гермиона куда-то пропала, ничего не сказав ему. Конечно, она пишет, но не говорит где она, что с ней. Выпив одно сливочное пиво, он заказал еще. Мысли были, как пчелы в улье, и не давали покоя. Он заказал третий стакан.
– Привет, – на соседний стул присел незнакомый ему парень. – Финн Рейган.
– Привет, – ответил Рон. – Я Рон Уизли.
– Как у тебя дела, Рон? – спросил Финн, одаривая его своей улыбкой.
– Серьезно? – удивился Рон. – Хреново, если честно.
– А что случилось?
– Не думаю что ты тот кому я могу излить душу, – поморщился Рон, едва заметив слизеринский шарф Финна.
– Как знаешь, – немного обиделся Финн. – Но не все слизеринцы такие, какими ты их считаешь.
– Как скажешь, но мне пора, – махнул рукой Рон, прежде чем пойти обратно к друзьям.
Гермиона села за свой столик. Ребята внимательно посмотрели на нее, будто ожидали, что она расскажет захватывающую историю.
– Ты подружился с Королем Уизерби? – усмехнулся Драко.
– Не называй его так! – вспыхнула Гермиона.
– Что тут происходит? – спросил только что пришедший Теодор.
– Кажется, Финни встретил свою жену, – усмехнулся Блейз.
Гермиона закатила глаза:
– Вы просто язва Хогвартса.
– Яз... что? – не понял Блейз.
– С тобой все понятно, – нахмурилась Гермиона, вставая, чтобы уйти от них подальше.
– Не стесняйся своих чувств, Финни, не стесняйся! Мы все поймем, если ты вдруг скажешь, что влюблен в Уизерби, – крикнул напоследок довольный Блейз.
Гермиона обернулась и, заметив усмехающиеся лица посетителей, густо покраснела. Прежде чем Забини еще что-нибудь не выпалил, она быстренько смылась из паба.
«С какими придурками я общаюсь!» – подумала про себя девушка, укутываясь в теплую мантию.
Гермиона стремительно шла в сторону замка. Девушка так погрузилась в свои мысли, что не заметила выходившую из «Сладкого королевства» девушку.
– Ой! – девушка упала в близлежащий сугроб, потянув за собой и Гермиону.
Гермиона смахнула с волос снег, и с виноватым выражением лица, посмотрела на девушку, которую только что сбила. Это была миловидная брюнетка с пронзительными голубыми глазами на вид третьекурсница и, судя по шарфу, она была пуффендуйкой.
– Извини, я тебя не заметил, – улыбнулась Гермиона, помогая ей встать.
Девушка, улыбнулась ей в ответ.
– Ничего, с кем не бывает, – пуффендуйка пожала плечами. – Меня зовут Эрин Стивенсон.
Эрин потянула Гермионе руку для рукопожатия, но заметив слизеринский шарф, отступила на шаг назад.
– Что с тобой? – поинтересовалась Гермиона.
– Ничего, – натянуто улыбнулась Эрин. - Кажется, меня зовут
И девушка побежала от Гермионы прочь.
– Вот оно что, быть слизеринцем, – нахмурилась Грейнджер.
Глава 7– Вот оно что, быть слизеринцем, – нахмурилась Грейнджер, оставаясь смотреть на удаляющуюся фигуру пуффендуйки Эрин Стивенсон. И Грейнджер вдруг поняла, что общество ошибочно воспринимает слизеринцев как «плохих» и «злых» людей, тупо следуя давно сложившимся стереотипам. А ведь несколько месяцев назад и она так считала (!).
– Неужели абсолютно всех волнует эта дурацкая принадлежность факультетов? – проговорила вслух Гермиона.
– Представь себе, – вдруг прозвучал сзади знакомый голос.
Гермиона резко обернулась и чуть не столкнулась со лбами с Теодором Ноттом. Парень стоял в нескольких сантиметрах от нее. Девушка впервые видела его лицо так близко. Русые волосы парня были взъерошены, на щеках горел легкий румянец от холода, а темные глаза искрились смехом. Гермиона нервно сглотнула, отходя от парня на безопасное расстояние.
– Блейз там над тобой подшучивал, – весело усмехнулся Теодор.
– Я представляю, что этот придурок обо мне там говорил, – недовольно фыркнула девушка, вспоминая наглое лицо Забини.
Теодор понимающе кивнул ей. Гермионе казалось, что только Нотт мог по-настоящему понять ее, нежели другие слизеринцы, или даже ее друзья. Было что-то в этом парне такое, отчего постоянно хотелось находиться рядом с ним. Что-то притягательное, такое родное, но в тоже время такое чужое. И Гермиона не знала, что именно особенного было в нем, чего не было у других ребят из ее окружения.
Теодору же казалось, будто они с Финном давно знакомы. Так сказать давние приятели, друзья или даже братья. Этот парень мог внимательно послушать, дать дельный совет и поддержать. После вчерашнего дня, когда Теодор рассказал Финну, что его терзает все эти годы, парню было действительно плохо. Он срочно нуждался в чьей-то поддержке, и нашел его в лице Рейгана. По-сути Теодор считал Финна своим давно потерянным приятелем, который, наконец, вернулся в родные края, в родной дом, к семье.
– Иногда меня терзают смутные сомнения, что тебя не правильно распределили, – проговорил Теодор, смотря куда-то вдаль.
Гермиона удивленно уставилась на парня, не понимая, к чему это он клонит. Нотт вдруг посерьезнел:
– Тебе было бы самое место в Гриффиндоре, нежели в Слизерине.
– Почему ты так решил? – насторожилась Гермиона. Девушка мысленно корила себя. Неужели она забыла уроки Джилл? Неужели ее гриффиндорское начало дало о себе знать?
– Просто, – неуверенно начал Теодор, боясь чем-то обидеть Финна, – ты слишком дружелюбен со всеми, рьяно защищаешь предателей крови, первым просишься помогать всем. А ведь слизеринцы они не такие. Мы помогаем только своим, уважаем и чтим семейные традиции, какими бы они ни были, обходим стороной всех, кроме людей из своего окружения.
И Теодор замолчал. Он осторожно посмотрел в глаза Финна, боясь увидеть в них гнев. Он не хотел терять друга. Да, за последние несколько месяцев Финн успел стать его другом. Они похожи. Внутренне.
Теодор ее не осуждает и поэтому Гермиона немного успокоилась.
– Наверное, ваша страна так повлияла на меня, – усмехнулась девушка. – В Америке все по-другому, да и погода потеплее.
Она плотнее укуталась в теплую мантию. Да она врала. Но врала ради общего блага.
«Общее благо? – Гермиона ужаснулась от своих собственных мыслей. – Неужели и я начала думать как этот сумасшедший Гриндевальд? Ужас! Возьми себя в руки Гермиона».
– Пошли в замок, а то мы тут замерзнем, – тяжело выдохнула девушка, лишь бы отвлечься от собственных мыслей.
И ребята пошли в сторону замка, по дороге дружески толкая друг друга в снежные сугробы.
Тем временем, Драко Малфой скверно проводил их взглядом. Ему очень не нравился этот новенький и Драко мечтал найти на него компромат, от которого Теодор перестал бы с ним общаться. И тогда «серебряная четверка» вновь стала бы полноценной. Кто бы, что бы ни говорил, но Нотт был лучшим другом Драко, и Малфой не собирался так просто сдаваться.
* * *
Приближалось Рождество, и Гермиона как никогда радовалась этому. Она уедет домой, встретится с друзьями в обличии самой себя. Ну а пока ей придется недельку пробыть в Хогвартсе. Она даже забыла о своем задании. Да если бы она и хотела выпытать у Теодора местонахождение его отца, ей все равно не получилось бы. Поэтому Гермиона решила повременить с этим.
Тем временем, в девичьих спальнях Дафна Гринграсс сидела на подоконнике, наблюдая, как плывут рыбы. («Гостиная Слизерина находится под озером» - прим. автора). Ей не хотелось идти в гостиную к друзьям или поужинать в Большой Зал. Она думала о Финне. В последнее время ее мысли постоянно занимал этот кудрявый брюнет. Ну почему он появился именно сейчас, когда они сдают итоговые экзамены, когда ее родители решили за нее ее дальнейшую жизнь. Почему он не мог появиться пораньше, когда она еще была свободной. Когда ее не держал этот союз с Ноттом.
Предательские слезы градом хлынули из ее глаз. Почему у всех хорошо и просто, а у нее так сложно. Сердце бедной девушки сжималось от боли и обиды. Еще и этот новенький сыплет соль на раны своим безразличием. Ну почему она влюбляется в таких парней как Рейган.
В дверь спальни постучались, и Дафна поспешно вытерла слезы. «Войдите» – сказала девушка. Дверь немного приоткрылась и оттуда высунулась белобрысая голова Драко.
– Дафна, у тебя есть красная помада? – поинтересовался парень.
Гринграсс ловко спрыгнула с подоконника и начала шариться в тумбочке. Неужели Малфой не может попросить красную помаду у кого-то из своих многочисленных «подружек»? Найдя маленький тюбик помады, девушка протянула ее Драко.
– Зачем тебе? – поинтересовалась Дафна.
Малфой хитро оскалился:
– Скоро узнаешь.
Когда парень закрыл за собой дверь, Дафна легла на свою кровать, принимаясь изучать потолок, на котором были нарисованы самые разнообразные змеи. Нахмурившись, девушка перевернулась на бок.
В Большом Зале Гермиона и Теодор увлеченно ужинали, рассказывая друг другу, как они проведут Рождество. Естественно Гермиона навешала ему лапши на уши. Грейнджер даже не помнила, когда она говорила парню правду. Но не в этом суть. Дело в том, что Теодор собирался ехать в Японию, якобы навестить своих дальних родственников. Каких именно родственников он умолчал. Гермиона мысленно уже писала письмо Министру Магии, как рядом с ней сел Малфой.
Драко незаметно подсыпал Гермионе в бокал какое-то зелье, пока она «летала в мыслях». Девушка не заметила его быстрого движения, и посему, когда у нее пересохло горло, выпила свой тыквенный сок. Малфой как ни в чем не бывало начал ужинать, при этом, не скрывая свое довольное лицо.
– Уфф, что-то я наелся, – тяжело выдохнула Гермиона. Почему-то ее в последнее время тянет все есть и есть. Похоже на нее начинает влиять мужское эго.
– Пошли в гостиную, – предложил Теодор, вставая со скамейки.
Когда Гермиона и Теодор шли по коридору, все проходившие мимо ребята удивленно на нее смотрели, некоторые даже открыто смеялись. Девушка не понимала в чем дело, пока Теодор не увидел ее лицо. Глаза парня округлились как галеоны.
– Ты только не паникуй, ладно? – еле сдерживая усмешку, промолвил Нотт. Гермиона недовольно нахмурилась. Что же с ее лицом? Или быть может…
Гермиона помотала головой. Если бы она приняла свой истинный облик, Нотт прибил бы ее на месте.
– У тебя на лице нарисован лев. Красный. И надпись: «Я подстилка Гриффиндора», – Нотт прикусил губу, чтобы не расхохотаться. – Весьма оригинально кстати.
Гермиона вспыхнула от досады и злости. Кто так неудачно подшутил над ней? Кому она насолила? И тут Гермиону озарило. Ну конечно! Кто же еще!
– Малфой, – прошипела девушка, мысленно убивая этого хорька.
Нотт тем временем еле сдерживался, чтоб не засмеяться.
– С чего ты это решил? – наконец взял себя в руки Теодор, хотя темные глаза так и искрились смехом.
– А кто же еще, – девушка зло усмехнулась. – Чего еще следовало ожидать от хорька с деградирующим воспаленным мозгом.
– Давай я помогу тебе убрать это, – Теодору, однако, эта шутка подняла настроение.
– Не надо, – Гермиона гордо подняла голову, ей было по барабану, что у нее красуется такое не цензурное предложение. Пусть Малфой видит, что ей абсолютно плевать на такие «шуточки». Раз Малфой считает себя «королем» розыгрышей, то она – чистокровка. – Я сам в состоянии убрать такое элементарное, хм… творение.
Теодор на это пожал плечами, мол, как хочешь:
– Ладно, пошли, а то я как-то устал.
Когда ребята собирались идти в гостиную, кто-то окликнул Гермиону.
– Рейган!
Гермиона, как ни в чем не бывало, обернулась. К ним стремительно бежала Хейли Шон, та самая надоедливая когтевранка, которую Гермиона в меньшей степени хотела бы здесь видеть. Да она молила Мерлина чтоб вообще больше не лицезреть это смазливое лицо.
– Здравствуй, Рейган! – вяло улыбнулась Хейли. – Что у тебя с лицом?
– А что с ним? – искренне удивилась Гермиона.
Хейли слегка нахмурилась:
– Оно… какое-то… красное.
– Да неужели? – Гермиона театрально вздохнула. Теодор прыснул, но сделал вид, будто кашлянул. – Ну, надо же, как некрасиво получилось.
Хейли, кажется, не обратила на это внимания. Девушка была чем-то обеспокоена, так как ее руки слегка дрожали:
– Слышал новость, что на днях будет рождественский бал? Я была бы не прочь пойти с кем-нибудь очень красивым, умным и…
– Не получится, Нотт уже занят, – шутливо фыркнула Гермиона, чем только раздосадовала Теодора.
Хейли густо покраснела:
– Я имела в виду…
– А что за бал? – вдруг перебил Теодор. – Вроде рождественские балы устраивал Слизнорт для своих «Избранных».
Гермиона вспомнила тот день, когда пошла на бал с противным Маклаггенном. Ее аж передернуло от воспоминаний, уж слишком свежи они были в памяти мисс Грейнджер.
– Бал для всех желающих, – промямлила Хейли, пожирая Гермиону влюбленными глазами.
– О, ну тогда понятно, – хладным тоном произнес Теодор. – Мы же опаздываем Финн.
И Нотт взял Гермиону под локоть и уволок за собой в подземелья, оставив Шон смотреть им вслед.
– Спасибо что спас от этой фурии, – выдохнула Гермиона. Теодор на это лишь слегка улыбнулся.
* * *
Гермиона не собиралась идти ни на какой бал. Многие девушки с надеждой смотрели на нее, будто бы она кого-то из них пригласит. Некоторые третьекурсницы специально стояли возле омел, а эти омелы («Мерлиновы панталоны!» – злилась Гермиона) были развешаны везде, где только можно. А еще это дурацкое правило: «Приходить в обязательном порядке с парами». Но Гермиона уловила в этом предложении одно «но». Там не было сказано, что пара должна быть из Хогвартса. Конечно же, Гермиона не могла не воспользоваться такой возможностью и пригласила на бал Джилл. В компании Роджерс ей будет намного спокойнее.
И вот, пока Гермиона придирчиво разглядывала свое отражение в зеркале, ей в комнату постучались.
– Войдите, – крикнула Гермиона. Дверь открылась, и в комнату вошел Теодор. Гермиона еле как узнала его. Парень был одет в очень красивую коричневого цвета мантию, волосы, некогда напоминавшие черти что, были аккуратно уложены. – Тебя прям не узнать, – одобрительно улыбнулась Гермиона.
– А ты ничуть не изменился, – усмехнулся Нотт, засовывая руки в карманы брюк. – Там в коридоре тебя ждет одна очень красивая особа. Не хорошо заставлять ее ждать, когда там находятся не самые добропорядочные парни.
Гермиона лучезарно улыбнулась, предвкушая встречу с давней знакомой. Она быстренько вышла из комнаты и стремглав помчалась к выходу. И тут в коридоре обрисовалась не самая приятная картина. Слизеринцы стояли в круг, а в центре – Джилл что-то шептала Пьюси в ухо, сидя на нем верхом и ткнув ему в горло волшебную палочку. Едва завидев Гермиону, она легко встала и бросилась обнимать ее. Покрасневший и злой Эдриан крикнул Гермионе:
– Какая-то чокнутая у тебя подружка, Рейган, совсем как ты!
Джилл резко обернулась и оскалилась в его сторону, отчего Пьюси резко соскочил с места и убежал прочь из подземелий.
– Что это было? – удивилась Гермиона.
– Этот придурок приставал ко мне, пришлось научить ему уму-разуму, – махнула рукой Джилл. – Ты-то как? Хорошо тебе жить с ними под одной крышей?
– Бывало, приходилось жить и не с такими болванами, – улыбнулась Гермиона. Она была рада видеть Джилл. Хоть кого-то она может не обманывать, притворяясь кем-то.
Гермиона и Джилл вошли в Большой Зал, где уже начиналось пиршество. Гермиона заметила в конце зала знакомую рыжую макушку, а рядом с ней взлохмаченные темные волосы. Рон и Гарри. Девушка не могла сдержать улыбку. И почему то ей вдруг стало больно и обидно, что она не с ними, не веселится там со своими друзьями. Но увы, она пока должна скрывать правду.
Торжественных речей не было, если не считать пару слов от Гарри и Рона, которые как оказалось, были почетными гостями сегодняшнего пиршества. Позже всего этого некоторые веселились, а некоторые устало сидели на скамейках.
Гермиона сидела на скамейке в дальнем конце зала, наблюдая, как веселится Джилл. Грейнджер была рада, что хоть кому-то сейчас хорошо. Девушка начала искать глазами Рона, но парень, кажется, ушел куда-то. Даже Теодора нигде не было видно, и Забини, и Малфоя.
«Что-то здесь не чисто» – подумала Гермиона, собираясь идти искать их, но, как по задуманному сценарию, который, кстати, изрядно надоел Грейнджер, с ней рядом села Дафна Гринграсс. Прокляв Мерлина на чем свет стоит, Гермиона недовольно посмотрела на Дафну. Девушка была слегка пьяна, ибо от нее разило медовухой.
– Я ведь больше так не могу, Рейган, – всхлипнула Гринграсс. – А ведь хочу, но не могу.
Гермиона поморщилась:
– Что не можешь? Пить? С тебя и так хватит. Вон, посмотри на себя. Такими темпами ты далеко не пойдешь.
– Это твоя манера острить так нравится мне, – улыбнулась Дафна, утирая проступившие слезы. – Ты шутишь, так же как и Драко, только ты намного лучше него.
– Боже, меня сравнили с хорьком, – полушепотом произнесла Гермиона.
– Зато я люблю тебя, а его нет, – также полушепотом сказала Дафна, пододвигаясь к ней ближе.
Гермиона округлила глаза. Надо же, как алкоголь действует на людей. Они находятся под его полным контролем.
– Под его контролем, – вслух повторила Гермиона. А что если отец Теодора контролирует его? Что если он находится рядом? Совсем близко, чем они думали. И тут Грейнджер осенило. Она резко соскочила с места и бросилась к Джилл.
– Джилл я знаю! Я знаю где он! – глаза Гермионы загорелись...
Глава 8Казалось что это очередное глупое наваждение. Это не могло быть правдой. Теодор в одиночестве сидел в коридоре Министерства Магии, ожидая своего отца из зала суда, где ему вынесут приговор. Как они узнали, где он находится? У Теодора было стойкое дежавю, словно тот злосчастный день повторился, когда его вызвали в суд по делу миссис Нотт. Тогда все списали на несчастный случай. В тот самый день, когда Пожиратели Смерти пришли в Министерство Магии. В тот самый день, когда миссис Нотт осталась работать допоздна. В тот самый день, когда Гарри Поттер и его компания остались в живых, а его мать убили из-за того что она просто попалась под горячую руку мракоборцев. Они отобрали самое дорогое, что было у Теодора – мать. И теперь все это вновь повторяется. Но теперь они отбирают отца, оставляя Теодора одного в этом жестоком мире.
«Уж лучше бы Темный Лорд выиграл» – подумал про себя парень, крепко сжимая конверт от Драко. Он не знал, что было бы, если бы Темный Лорд выиграл. Наверное, он стал бы Пожирателем Смерти, как его отец. Хотя это было бы лучше, нежели быть отщепенцем этого «идеального мира», где предатели крови и грязнокровки правят всем, чем только можно. Но тогда ему бы пришлось убить или пытать половину школы, что тоже не очень хорошо.
От мыслей его прервало появление Гарри Поттера со своей вечной свитой – рыжим Уизли и заучкой Грейнджер. Такое ощущение, что только вчера они все были первокурсниками и не знали что такое «война». Война изменила их всех, в особенности Поттера. За такое короткое время он стал выглядеть гораздо мужественнее, наверное, все дело в специальной форме мракоборца, которая заставляет трепетать душу и уважать человека носящего его. Изумрудно-зеленые глаза Поттера сияли безграничным счастьем. Счастьем, что теперь все самое плохое позади. Хотя Теодор мысленно жалел новоявленного мракоборца, так как он еще успеет повидать все самое плохое и извращенное на своей опасной работе. Но, эти его усики, которые совершенно ему не шли, портили весь внешний вид парня. Уизли же побледнел и исхудал, наверное, все дело во Фреде Уизли, который погиб на поле боя. А Грейнджер вовсе не изменилась. Правда, карие глаза девушки потеряли тот огонек, который раньше горел и согревал душу Теодора.
Рон и Гермиона держались за руки, отчего сердце парня екнуло от обиды. Он был готов поклясться, что Грейнджер как то странно посмотрела на него. Теодор провел их взглядом до самого конца коридора, где они исчезли за поворотом. В это время двери Зала суда распахнулись и оттуда высыпали члены Ордена Феникса и министерские чиновники. И в самом конце под присмотром министра магии вывели Нотта-старшего. Теодор посмотрел на отца в надежде увидеть в его глазах хоть что-то, но отец даже не удосужил его взглядом.
– Отец, – позвал Теодор, чтобы хоть как-то поддержать его.
– Ты мне больше не сын, – сквозь зубы прошипел Нотт-старший. Облитые кровью глаза зло посмотрели на Теодора, будто бы он виноват во всех смертных грехах. Сердце парня болезненно сжалось. Неужели он такой плохой сын? Неужели он не может простить ему смерть матери?
Больше ничего не сказав на прощание сыну, мистера Нотта под конвоем повели дальше. Министр магии с сожалением посмотрел на Теодора и как бы, между прочим, произнес:
– Нам пришлось сказать ему, что это ты выдал нам его местонахождение. Чтобы он не смог больше давить на тебя.
Теодор округлил глаза:
– Пришлось?! Да как вы вообще посмели такое сказать, он ведь мой отец!..
Министр магии вдруг помрачнел:
– Тогда нам пришлось бы и тебя вместе с ним арестовать. За укрывательство преступника и его преступных деяний.
– Уж лучше умереть в Азкабане с крысами, чем жить в этом мире с вами, – одними губами прошептал Теодор и, развернувшись на каблуках, ушел в сторону выхода. Он прекрасно понимал, что не стоит разговаривать с министром таким тоном, но ему было наплевать на всё и на всех.
Это Рождество было испорчено. Ему нужно было срочно отвлечься. И он решил пойти к Малфоям.
На следующий день почти все газеты пестрили заголовком: «Пожиратель смерти укрывался от закона в обличии профессора Защиты от Темных сил в Хогвартсе».
После рождественских каникул, Гермиона сама того не ведая, начала привязываться к слизеринцам. Убедив Кингсли, что у нее остались незаконченные дела в обличии Финна, девушка продолжила свою войну над искоренением вражды между факультетами. Встреча с Теодором была для нее мучительной, ибо она предала его отца в лапы правосудия, и ей было неловко смотреть ему в глаза. Зато внезапная дружба с Забини была для нее полной неожиданностью. Парень попросил ее помочь в делах сердечных. Все бы ничего, если бы его предмет воздыхания не училась в Гриффиндоре.
Гермиона и Блейз после ужина сидели на подоконнике в одном из коридоров, где караулили Парвати Патил. Девушка как раз должна была проходить по этому коридору и поэтому ребята решили подловить ее. Гермиона не решалась заговорить с Забини, так как не хотела портить нависшую тишину, которая так ласкало слух девушки. Вообще, она соскучилась по тишине, ибо дома и в Норе ей не давали скучать ни минуты. То Джинни начнет расспрашивать про их с Роном дела и дальнейшие планы, то сам Рон будет выпытывать, где и с кем она была все это время, то Перси станет рассказывать про свои котелки, которым всех изрядно достал. Поэтому она была рада вернуться в школу в обличии Финна.
– Не думаю, что это хорошая идея, – первым нарушил тишину Блейз. Парень явно нервничал, хотя всем своим видом этого не подавал.
– Тогда мы можем уйти, и тебе больше никогда не выпадет такой шанс, ведь мы скоро закончим школу.
Забини молча кивнул, понимая, что Рейган глаголит истинную правду. А вообще, этот парень что-то да мыслил в девушках. Он как будто понимал их, как будто чует что им нужно, а что нет. Поэтому Блейз и обратился к нему за помощью.
За поворотом послышались чьи-то неспешные шаги. Блейз нервно потоптался на месте и все-таки решил пойти навстречу незнакомцу или незнакомке. К его огромному разочарованию это был Невилл Долгопупс.
– Фу ты, Долгопупс, не мог выбрать другой коридор, где смог бы спокойно жрать свой чертов кекс! – разозлился Блейз.
– Мне теперь просить у тебя разрешения – где ходить, а где нет?
Забини почему-то полез за палочкой.
– Да, было бы здорово, а то всякий сброд вроде тебя мешает нормальным людям жить.
Гермиона поспешила их успокоить, ибо ей не понравилось, как захрустели костяшки на пальцах Невилла.
– Угомонитесь, ковбои.
Блейз хмыкнул, давая понять, что ему все равно. А Невилл подозрительно нахмурился. Явно о чем-то догадался. Это его манера догадываться в самый неподходящий момент нервировал Гермиону еще с первого курса.
– Что это вы тут замыслили?
Ну вот. Невилл опять включил в себя старосту.
– Не твое гриффиндорское дело, – Блейз гордо вздернул подбородок. – Иди куда шел.
– Мы как раз шли в подземелья. Отсюда самый короткий путь.
Невилл подозрительно сузил глаза.
– Вы в курсе, что этот коридор ведет в гриффиндорские покои и что вы на седьмом этаже?
Гермиона попыталась что-то сообразить, но в голову ничего путного не лезло.
– Черт, Блейз! – Гермиона картинно ахнула. – И вправду, мы на седьмом этаже, а ты говорил, что мы на третьем! Придурок.
Последнее было слишком наигранно. Забини и Невилл удивленно посмотрели на нее. В это самое время послышались радостные голоса. Девушка толкнула локтем Блейза, давая понять, что пора действовать. Из угла появились Парвати Патил и Джинни Уизли. Забини очень правдоподобно ударил Гермиону в нос, от чего та чуть не упала. Началась так называемая «драка». Парвати ахнула, а Джинни бросилась на помощь Гермионе.
– Невилл помоги, а то эти двое убьют друг друга! – крикнула Уизли.
– Зато двумя слизеринцами будет меньше, – усмехнулся Невилл, однако он помог Джинни растаскивать этих двоих.
Гермиона тяжело дыша, еле как встала на ноги. Сегодня она впервые подралась. Ну и пусть что с парнем. Хотя Забини бьет как девчонка.
– Невилл что произошло? Ты их спровоцировал? – все еще не отойдя от шока, спросила Парвати.
– Он назвал тебя «паршивой овцой», – зло прошипел Блейз, указывая на Гермиону.
Парвати покраснела как свежепоспелый помидор. Неужели за нее заступился слизеринец? Девушка никак не могла поверить в это. Невилл стоял в ступоре. Вроде бы никто никого не обзывал или у него глюки? Джинни недовольно нахмурилась, глядя на Гермиону. Она что, ошибалась на его счет, называя хорошим и отмазывая его перед другими гриффиндорцами?
– Я думала, ты другой, – Джинни прошла мимо нее. Наверное, она ошиблась. Вот дуреха. Думала, что не перевелись еще хорошие слизеринцы. Какое разочарование.
Парвати смущенно улыбнулась Блейзу и пошла вслед за Джинни.
– Ничего не понимаю, – пробормотал Невилл, последовав за девушками в сторону гостиной Гриффиндора.
И в этот момент Гермиона почувствовала, как болит ее спина.
– Из тебя бы вышел отличный актер, – невесело улыбнулась Гермиона.
Забини довольно усмехнулся, почувствовав гордость и невероятный прилив сил.
Вот такими маленькими шажками можно добиться многого. Можно искоренить вражду, дать началу новых отношений, понять что дружба – слово растяжимое. И этим словом можно окутать весь земной шар.
* * *
Гермиона сидела в своей спальне. Ей не хотелось идти в гостиную, где находился Теодор с Блейзом. Если с Забини ей не хотелось просто видеться, что бы лишний раз не слышать, какой он молодец, то с Теодором все было гораздо сложнее. После каникул парень вернулся совсем потерянным и одиноким. И Гермиона знала, что отчасти это ее вина. Именно с ее легкой руки поймали его отца и посадили в Азкабан пожизненно. Девушка чувствовала себя виноватой. Она хотела во всем признаться, чтобы облегчить участь Теодора, но прекрасно осознавала, что таким образом подставит других, не менее важных для нее людей. Вот такая нелегкая дилемма стояла перед девушкой. Признаться или нет?
В это время через проем двери кто-то высунул смятый пергамент. Девушка медленно взяла в руки письмо и осторожно открыла его. Там было написано всего пару строк: «Приходи в женский туалет на третьем этаже. Сейчас же. Один». Гермиона резко распахнула дверь, надеясь увидеть того кто подбросил ей письмо. Но от отправителя и след простыл.
Гермиона решила пойти в туалет плаксы Миртл, надеясь увидеть там кого угодно, но только не Нотта. Ей не хотелось видеться с ним. Она боялась.
К огромному удивлению Гермионы в туалете ее ждал Малфой. Парень облокотился на колонну и увлеченно наблюдал, как за окном падают снежинки, но когда он услышал шаги, повернулся.
– Я знал, что ты придешь, – первым начал Драко, привычно растягивая каждое слово. – Я ждал тебя.
– То-то в коридоре слышался как скулил хорек, а оказывается, что это был ты, – Гермиона довольно усмехнулась, увидев как крысиная морда Малфоя напряглась.
– Следи за языком, Рейган.
Драко подошел к ней почти вплотную. Он тяжело дышал, словно пробежал длинную эстафету. Гермиона ругнула себя за то, что оставила палочку в спальне. От Малфоя можно было ожидать чего угодно, учитывая, что она отобрала его лучших друзей.
– Знаешь, я, Тео и Блейз дружим еще с самого детства, – издалека начал Драко. Гермионе вдруг показалось, что он что-то замышляет. – Они мои лучшие друзья, пусть и не такие умные, как я, но все же, друзья.
Гермиона искренне удивилась. Неужели Малфой считает себя умным? Она чуть не прыснула, но вовремя сдержалась.
– Все было хорошо, даже отлично, пока не пришел ты, – серые глаза Малфоя злобно засверкали в лучах заходящего солнца. – Ты – причина всех моих бед! Мой отец всегда говорил, что нужно избавляться от паразита прежде чем он успел поработить тебя.
– Ты делишь свое тело с паразитом, – Гермиона не могла не пошутить над Малфоем. – Фи, как противно. Но ты держись. В наше время можно избавиться от паразита, когда…
Не успела она договорить, как ее лицо пронзила острая боль.
– Я Пожиратель Смерти! – прошипел Драко, склоняясь к Гермионе, которая от неожиданности не смогла удержаться на ногах. – И если ты попытаешься спровоцировать моих друзей против меня, я клянусь, я убью тебя. Ты не смеешь разрушить нашу дружбу. Ты никто, у которого нет никого, и который пытается стать чем-то большим, чем есть на самом деле. Ты просто жалок.
Гермиона не чувствовала ног, ее лицо горело так, будто ее прижгли чем-то очень горячим. Малфой взмахнул палочкой, и Гермиона закричала от боли. Какое-то неизвестное заклинание резало тело как острые ножи. Она чувствовала как что-то липкое и горячее стекает по ее телу. Она теряла сознание, проваливалось в темноту. Вдруг чьи-то сильные руки обняли ее за плечи, но ее глаза закрывались, но через полумрак своих очей она увидела расплывчатое обеспокоенное лицо Теодора. Он что-то кричал, но она не слышала. Гермиона закрыла глаза…
Глава 9Ночь беспощадно резал глаза. Заклинания, которые летели с разных сторон, чудом отскакивали и никого не трогали. Так думала Гермиона, пока смертельный луч не ударил в знакомую рыжую макушку.
– Рон? Рон! РОН!!! – как будто издалека кричал голос Гарри.
Сердце девушки пропустило пару ударов, коленки предательски задрожали, а из карих глаз потекли слезы.
Этого не может быть. Рон не мог так просто умереть. Не мог.
Гермиона, не замечая летящих туда-сюда заклинаний, бросилась к неподвижно лежащей фигуре парня. Как только она приблизилась к Рону, ноги не удержали девушку, и она обессилено упала на мраморный пол Большого зала. Некогда живые синие глаза парня приобрели кроваво-красный оттенок. Девушка с ужасом отпрянула от парня. Это был уже не ее Рон. Она огляделась вокруг и заметила, что все ее знакомые, что все люди, которых она некогда знала, вмиг стали ей чужими и незнакомыми. Они начали медленно приближаться к ней, вытянув свои склизкие синеватые руки. Она заметила среди них Гарри. Половина его лица превратилось в змеиное лицо Волан-де-Морта. Девушка истошно закричала. Этого не может быть. Он умер, Гарри убил его. Рядом появились лица умерших Римуса, Тонкс, Фреда, Колина и Лаванды. Все они вытягивали ей руки и что-то хрипло говорили. Вдруг они потащили ее за ноги и руки. Тут она заметила большой камин, который горел, синим пламенем и от которого веяло холодом и смертью. Они тащили ее прямиком туда. В самое пекло ада. Гермиона начала брыкаться и звать на помощь, но никто не слышал ее.
– Финн! Финн!!! Очнись! – кто-то рьяно тряс ее за плечи.
Вдруг кто-то облили ее лицо холодной водой. Гермиона неожиданно распахнула глаза. Она попыталась сфокусировать зрение на тень человека, который направил на нее волшебную палочку. Сердце бешено заколотило и девушка вновь начала брыкаться и вырываться от цепких рук.
– Успокойся, дружище, это я – Тео, – беспокойным голосом проговорил Теодор.
Удивительно, но Гермиона вдруг успокоилась, едва услыхав знакомый голос. Она беспомощно обняла парня. Ей приснился кошмар. Это был просто страшный кошмар. Она в безопасности. С ней Теодор.
Гермиона внезапно отшатнулась от парня, осознав, что как-то по-особенному обнимает его. Ей нельзя проявлять свои мимолетные слабости. Он ведь думает, что она – это парень, его друг. Ей вдруг стало стыдно. Наверное, она кричала и звала на помощь вслух. Гермиона густо покраснела, понимая, что вела себя во сне как глупый ребенок, зовущий на помощь родителей.
Теодор понимающе посмотрел на нее.
– Меня тоже в первое время мучили кошмары.
О чем это он? Где она находится? Стоп! Она что, находится в Больничном крыле? Как она сюда попала?
И вдруг до Гермионы дошло. Она ходила встретиться с Малфоем и он что-то с ней сделал, отчего она упала и потеряла сознание. Последнее что она помнила – обеспокоенное лицо Теодора.
– Спасибо, что принес меня в Больничное крыло, – тихо пролепетала Гермиона, пытаясь не смотреть парню в глаза. Она боялась, что увидит в них усмешку или еще хуже – отвращение.
Теодор с болью в голосе сказал:
– Мне очень жаль твоих родителей, хоть я их и не знал.
Что-то тут не чисто. Что случилось с родителями Финна, раз Тео так ведет себя… прискорбно.
В душе девушки защемило. Неужели родители Финна погибли или убиты. Что-то эти жестокие игры в переодевания слишком далеко зашли. Гермиона сама того не ведая начала что-то питать к своей ипостаси, хотя она и не была знакома с ним, и Теодору, парню, который некогда казался ей бессердечным и наглым слизеринцем. Пора завязывать эти игры.
Гермиона впервые после каникул посмотрела ему в глаза. Да. Ей определенно нравился такой Теодор. Открытый и честный, искренний и смелый. Она никак не могла понять, почему Шляпа распределила его в Слизерин. Он бы отлично вписался в Гриффиндор. Быть может, если бы судьба распорядилась иначе, они могли бы стать друзьями, и тогда Гермионе не пришлось бы его обманывать. Но его фамилия решала многое. В львином прайде ему было бы не место, его бы обижали и оскорбляли. Его судьба стала бы похожей на судьбу Сириуса Блэка. А ей этого ужасно не хотелось.
И только сейчас Гермиона заметила гематомы и ссадины на его лице.
– Что случилось? Почему ты весь в ссадинах и синяках?
Теодор лишь отмахнулся.
– Упал.
– Не ври. Я же вижу, что ты с кем-то подрался.
– Упал, когда нес тебя.
Теодор был упрям, и Гермиона не решилась дальше расспрашивать его. Она решила перевести разговор в другое русло.
– Сколько я тут пролежал?
– Две недели.
Глаза девушки округлились. Она еще никогда столько времени не прогуливала уроки. Это означает лишь одно. Скоро Теодор и остальные восьмикурсники окончат Хогвартс. И ей осталось очень мало времени на примирение двух факультетов.
– Через неделю мы окончим школу, – грустно заметил Теодор, – мы уедем, а ты останешься. Если хочешь, мы можем встречаться в «Трех метлах» или в «Кабаньей голове» на выходных. Ты не думай, что ты останешься один. Мы с Блейзом поддержим тебя. – Теодор усмехнулся. – Не думал, что ты сдружишься с ним так быстро. И я не думал, что мы станем настолько близкими друзьями, что будем защищать друг друга от однокурсников.
Сердце Гермионы бешено заколотилось. Почему Макгонаггл решила, что будет лучше, если восьмикурсники окончат школу в январе. Это немыслимо. Наверное, за эти две недели, которые она пролежала в койке, выпускники уже сдали половину выбранных предметов, а через оставшееся время сдадут остальные. Неделя. Мерлин как быстро пролетело время.
– Где собираешься работать после школы? – Гермиона пыталась скрыть свое разочарование. Но Нотта так просто не обмануть. Он замечает все эти перемены на лице, как пить дать.
– Знаешь, Финн, не делай вид, будто тебе наплевать на родителей. Ты можешь доверять мне, можешь излить мне душу.
– Не надо, прошу, – взмолилась Гермиона, понимая, что не сможет так просто выговориться о потери «родителей». Она как минимум должна узнать, что с ними произошло и лишь потом – убедительно сыграть. Она ужаснулась своим мыслям. Неужели она и дальше готова обманывать его, зная, что он доверяет ему свои секреты, а она так жестоко обращается с ним. – Дело тут не в доверии, просто, ты должен понять, что мне самому нужно оправиться от потери и лишь, потом я смогу излить тебе душу, когда придет время, – краснея от стыда, докончила Гермиона. Благо Теодор этого не заметил или сделал вид, будто не заметил.
– Я верю тебе, все-таки тебе виднее, – тяжело вздохнул парень, вставая с кровати, где лежала Гермиона.
Тео ушел позавтракать, пообещав, что зайдет к ней после ужина.
И тут некстати девушка вспомнила одно высказывание, которое она когда-то прочитала в старой книге из семейной библиотеки: «От злого начала злой конец бывает».
Гермиона поежилась, уж очень ей не понравилось это внезапно нахлынувшее высказывание в ее голове.
Теодор пришел, как и пообещал – после ужина. Парень принес сладости и книги. Гермиона до его прихода делала домашние задания, которые накопились за две недели, что она пролежала в Больничном крыле. Также она получила письмо от Джилл, в котором девушка писала, что родителей Финна нашли мертвыми в их родовом поместье в штате Теннеси. Как писала Джилл – миссис Рейган умерла от передозировки успокоительным зельем, которое она выпила до безобразия слишком много из-за своего пропавшего без вести сына, а мистера Рейгана, скорее всего, убили, так как южная часть поместья была полностью уничтожена, и были найдены другие тела в масках Пожирателей Смерти.
– Малфой сдав все экзамены, свалил из школы, – как бы невзначай сказал Теодор, раскладывая книги в аккуратную стопку подле комода. – Твоя подружка Уизли, узнав о случившемся, пыталась наслать на него Летучемышиный сглаз, но она не смогла догнать его. Он убежал, – пояснил довольный Теодор, явно перематывая увиденное в мыслях.
Гермиона тоже улыбнулась, представляя Джинни, как она гонится за белым хорьком, посылая на него одно заклятие за другим. Рону бы это понравилось.
– Ты тогда утром спрашивал меня, чем я буду заниматься после школы. Так вот, я всегда мечтал стать целителем. Только не смейся, Забини и без тебя смеялся надо мной целую неделю.
Гермиона с улыбкой посмотрела на парня. Если бы она не знала Нотта лучше, чем сейчас, она бы подумала, что он хочет стать обычным клерком из Министерства. И тут девушку осенило. Она попросит верховного целителя Мунго взять на работу Нотта. Это было меньшее, что она могла сделать для него, учитывая, сколько он сделал для нее.
– Это очень благородная профессия, спасать людям жизнь.
Теодор расплылся в довольной улыбке.
– А отец говорил, что это удел магглорожденных и предателей крови. Приятно осознавать, что есть люди, которые считают наоборот.
– А что сказал твой отец, когда его посадили? – осторожно начала Гермиона, боясь обидеть парня.
Лицо Теодора вдруг скривилось.
– Он мне не отец. Он убийца и очень жестокий человек. – Теодор скрипнул зубами. – Трудно учиться и жить с ребятами, чьих родственников пытал или убил это чудовище.
Гермиона нервно поежилась, не представляя, как он живет с этим. Ей было жалко и обидно за него. За его жизнь.
– Взять хотя бы Томаса. Он убил его отца, и парень всю свою жизнь считал, что он магглорожденный. А родители Долгопупса. Лучше умереть, чем так жить, – Теодор нервно начал выделывать круги вокруг кровати Гермионы. – Но ему как бы хны. Ведь за его проделки приходилось отвечать мне. Мне пришлось учиться с ними, с его жертвами, а не ему. Мне пришлось сносить все эти злые, пропитанные ненавистью взгляды. Мне пришлось носить клеймо «убийцы». Даже учителя смотрели на меня, как будто я – это он. Вообще, это касается всех слизеринцев, чьи родители были Пожирателями. Драко, Грегори, Винсент, Пэнси, Трейси – мы все объединились против всех. Мы нашли утешение друг в друге. Мы будем благодарны Поттеру и его дружкам за победу, хоть и будем при них молчать и говорить всем, что они глупые предатели крови и грязнокровки, которые из кожи вон лезут, чтобы стать популярными. Наверное, мне придется в будущем, женится на Дафне из-за этого обещания ее родителям.
– А как же та, магглорожденная девочка? – тихо спросила Гермиона, вспомнив их разговор возле теплиц.
Теодор устало усмехнулся. Сердце парня начало бешено биться, как будто вот-вот выпрыгнет из груди. Почему это Финн поднял такую душещипательную тему? Даже если он и доверял ему, то Тео никак не мог рассказать про эту девочку, которая заела у него в мыслях и снах.
– Просто я ей не пара. Она вся из себя такая правильная, умная и храбрая. А я, – Теодор запнулся, почему-то он не хотел произносить вслух какой он, наверное, она также думает о нем, как и остальные гриффиндорцы.
– А ты точно такой же, только любишь нарушать правила, – закончил его мысль Финн.
Теодор поднял на него взгляд:
– Но она-то об этом не знает.
– А ты попробуй поговорить с ней.
Глаза Гермионы загорелись. Она хотела свести его с той девушкой, хотя и не знала, кто она и где учиться.
– После войны я больше ее не видел, – горько произнес он, обманывая своего друга.
Гермиона прикусила губу. Она начала корить себя за свою нетактичность. Как она могла такое ляпнуть. Он больше не видел ее после войны. Это означает лишь одно: она мертва.
– Мне очень жаль, – Гермиона положила руку на его плечо.
– Ничего, я привык, что дорогие мне люди уходят от меня, – парень невесело усмехнулся. Пусть Финн думает, что она мертва. Так будет гораздо проще. Он все равно не знал кто она.
Их разговор прервала мадам Помфри, вышедшая из своей комнаты.
– Мистер Нотт больному нужен покой. Через пять минут будет отбой. Идите к себе в гостиную.
Мадам Помфри силой вытолкала Теодора из лазарета. Парень, выхватив свою руку из хватки женщины, сквозь зубы прошипел, что у него все хорошо с памятью и что он сам в состоянии найти выход. Гермиона на это лишь покачала головой.
В это самое время, когда профессор Филтвик вместе с дежурными старостами Забини и Паркинсон закрывал дубовые двери, из темноты появился худощавый высокий парень. Профессор сузил глаза, пытаясь разглядеть, кто там гуляет во дворе, когда вот-вот прозвенит колокол, оповещающий отбой.
– Молодой человек вы знаете, что вам здесь быть не положено? – пропищал профессор своим тоненьким голоском.
– Извините, что я столь поздно пришел, просто я никак не мог найти эту школу, – сказал незнакомец.
Блейз и Пэнси подняли палочки. Незнакомец, наконец, вышел из тени. Благодаря яркому свету факелов они сумели хорошо разглядеть его. Парень был в грязной мокрой порванной мантии, казалось, он переплыл озеро. Кажется, так оно и было, так как парень дрожал от холода. Золотистые волосы незнакомца прилипли ко лбу, закрывая его лицо, но стоило ему отбросить их назад, как они увидели вполне красивого юношу с перепачканным лицом. В одной руке он держал палочку, а в другой – объемистую сумку.
– Я должен был приехать в Хогвартс еще осенью, но у меня были дела, – заговорил парень.
Блейз сделал пару шагов вперед к незнакомцу. Пэнси попыталась его остановить, но он ее не послушал.
– Кто ты? – Забини поднял на него свою палочку, боясь, что этот юноша сможет оказаться Пожирателем Смерти и нападет на них.
– Вы всех так тепло приветствуете? – нахмурился парень, надеясь, что его все-таки впустят в теплый замок. – Меня зовут Финн Рейган.
Оставляйте свои отзывы. Мне важно знать ваше мнение;)
Глава 10. Добро пожаловать в Хогвартс!Вечером большими хлопьями падал снег. Как только он касался земли, тут же таял. Приближалась весна. Золотоволосый парень одиноко брёл по пустынной дороге, еле держа в одной руке тяжелую сумку с вещами и учебниками. Слезы струились с карих глаз, незнакомец даже не пытался их вытереть. А собственно зачем? Все равно тут не было ни одной живой души, даже птиц.
Ветер сдувал мокрые снежинки прямо в лицо, заставляя невольно морщиться. По правую сторону дороги стоял лес – темный и таинственный. Этот лес был пропитан магией, от которой шли мурашки по коже. По левую сторону был крутой овраг, а внизу оврага виднелась маггловская деревушка. Даже до сюда доходил приятный аромат свежевыпеченного хлеба, слышался веселый смех ребятни и ритмичные звуки аккордеона.
«Магглы» – недовольно фыркнул парень, отмахиваясь от вкусного запаха еды, от которого ему скрутило в животе.
Его путь лежал в Хогвартс, силуэт которого виднелся впереди. Путь парня был далек. Он проклял того, кто наложил на Хогвартс и его окраины антитрангрессирующие чары. Все это, конечно же, в целях безопасности и так далее, но причем здесь окраины школы?
Парень медленными шажками пошел дальше. Еще в конце августа, разругавшись с родителями, он сбежал из дома. Его собирались отправить на учебу в Англию. В этот самый Хогвартс. Он там был еще в начале августа, где его определили в Слизерин. Как только парень впервые зашел в Хогвартс, ему показалось, что он попал в какой-то спецприемник. Эти огромные дубовые двери, глупые рыцари, расставленные на каждом углу, и этот портрет бородатого старика, который все время вставлял свою реплику, когда парень пытался что-то сказать директрисе. Парень до последнего надеялся, что родители отправят его обратно в Салем, где он проучился два года и познакомился с милой магглорожденной девушкой, которая и стала причиной раздора. Загонщик факультета Львов* с четвертого курса был неравнодушен к ней и всячески пытался привлечь ее внимание, и, конечно же, он возненавидел Финна Рейгана, парня с которым она проводила все свое свободное время. И как-то раз отвергнутый парень попытался помериться с силами с Финном. В неравной борьбе (он пришел со своими друзьями) они избили бедного парня, надели на него вонючую мантию и привязали его к гербу академии, где он провисел до утра, пока ученики не заметили его и не начали над ним издеваться. Униженный Финн поклялся отомстить всем ученикам факультета Львов.
Во время квиддичного матча факультетов Львов и Драконов, Финн наслал на игроков заклинание Затуманенности Разума, после чего, четырнадцать ребят начали лихорадочно забивать голы в свои ворота, бить себя по голове, отправлять друг другу заклятия, и, в конце концов, они начали падать с сорокаметровой высоты, лишь благодаря учителям – они чудом избежали гибели. После этого инцидента нашли виновника, и без всяких пререканий исключили из Академии. Финн чуть ли не умолял директора оставить его с испытательным сроком, но директор вспомнил его прошлые исключения из других школ и сказал ему лишь одну фразу: «Вам шестнадцать лет, мистер Рейган, пора уже повзрослеть».
«Заботливые» родители тут же нашли Финну школу в Британии. Парень не хотел ехать в эту страну, учитывая, что там правил деспот и тиран, которого никто не смел называть по имени и которого считали «бессмертным». Не успел наступить май, как на весь мир во всех журналах стали печатать о семнадцатилетнем парне, который сверг того самого тирана. Но этот май ознаменовал не только победу над темным волшебником, он ознаменовал и то, что мечта одного невзрачного юноши сбылась. Марта Хейл, так зовут ту магглорожденную девушку, тайком пришла в поместье Рейганов и призналась парню в своих чувствах. Самые прекрасные дни наступили для них обоих, пока в августе родители не узнали об их тайных встречах.
Адальберт Рейган потребовал, чтобы его сын, наследник древнейшего и чистокровного рода, бросил магглорожденную девушку и приготовился ехать в Хогвартс. Ссоры не скончались до самого утра, пока Финн не бросился в свою комнату и не стал лихорадочно собирать вещи. Парень незаметно выскользнул из отчего дома и побежал в сторону дома Марты. Финн предложил ей сбежать вместе, но Марта, вся в слезах, отказалась и попросила его уйти из ее дома.
Финн не знал, куда ему идти. Впрочем, он запросто мог придти домой и извиниться перед родителями, но эти же самые родители вбили ему в голову про гордость и самоуважение. Наплевав на всех, он решил странствовать.
Трансгрессируя из страны в страну, из города в город, он часто попадал в список волшебной таможни, которая контролирует трансгрессии иногородних волшебников. Благодаря этому списку мракоборцы каждый раз чуть не ловили его, когда он сидел и заполнял очередную анкету в таможенной службе. Двое мракоборцев часто ловили его и хотели отправить родителям, но их останавливали таможенники, заявлявшие что волшебник, находящийся в их стране, является неприкосновенным для спецслужб других стран. И пока мракоборцы и таможенники спорили, Финн тайком убегал от них. И так было каждый раз, когда в один прекрасный день он не узнал о смерти родителей. Он потерял отсчет во времени. Ему нужно было ехать обратно домой, заполнять документы на наследство. Когда он вернулся обратно в Теннеси, он также узнал, что погибли многие его знакомые. Как потом объяснили мракоборцы, это были Пожиратели Смерти. Финн собирался ехать в Хогвартс, как вдруг узнал, что семью Марты тоже выбрали в качестве жертв. Он хотел пойти к ней, удостовериться, что с ней все в порядке, пока вдруг не вспомнил, как она его выгнала. Он не хотел причинять ей боль, заявившись к ней после всего что было. Вдруг она обвинит его во всем произошедшем. И он просто трансгрессировал в Англию.
И вот, бродя по этой пустынной дороге, ведущей в Хогвартс, Финн хотел лишь одного, чтобы все что было, оказалось страшным сном. Что бы он прямо сейчас проснулся в холодном поту в своей кровати, а внизу бы послышался голос матери, зовущей на завтрак, а отец, сидел бы в своем излюбленном месте рядом с окном и, отложив газету, поприветствовал бы сына. И они бы все вместе начали завтракать, обсуждая предстоящий Чемпионат Мира по квиддичу.
Вытерев слезы, Финн горько пнул лежащий рядом камушек. Тот отлетел на несколько метров и покатился в овраг. И почему он только сейчас решил пойти в Хогвартс? Наверное, все это из-за того, что сказал ему их семейный юрист. А сказал он следующее: «Без образования ты никто. Так что тебе лучше ехать в Хогвартс и проучиться там оставшиеся месяцы, сдашь Ж.А.Б.А., получишь аттестат и пойдешь работать». Но зачем работать, если у него в банке груда золота. Парень вновь пнул камушек, лежащий рядом, и, неразмеренными шажками, пошел дальше.
Над головой парня с шумом пролетели совы. От неожиданности парень потерял равновесие и кубарем покатился с обрыва. Торчащие из-под земли ветки деревьев больно царапали шею и лицо, а мусор, выброшенный непутевыми магглами, лип к одежде. После нескольких кувырков, Финн смачно плюхнулся в речку.
Речка была покрыта тонким слоем льда. Вода была леденяще холодной. Трясясь от холода, Финн еле как выбрался на берег. Одежда, пропитавшись водой, липла к телу и давила на парня своей тяжестью.
– Добро пожаловать в Хогвартс, черт!
Проклиная, на чем свет стоит, парень пошел вдоль речки в сторону школы. Начинало темнеть, когда Финн дошел до Хогвартса. Парень невольно присвистнул. До школы оставалось пару шагов. В ночной темноте Хогвартс казался по-настоящему живым. То ли дело, когда он был здесь утром в августе. Тогда школа показалась ему обычной и даже немного угрюмой. Но сейчас, он кажется гораздо краше и загадочнее.
Парень быстро стал подниматься по ступенькам вверх, надеясь, что не опоздал на ужин. Перешагнув последнюю ступеньку, Финн увидел как мужчина маленького роста и двое ребят закрывают дубовые двери.
– Молодой человек вы знаете, что вам здесь быть не положено? – пропищал тот самый мужчина маленького роста.
– Извините, что я столь поздно пришел, просто я никак не мог найти эту школу, – Финну показалось, что он говорит вполне убедительно. Но почему-то эти двое ребят подняли палочки. Финн осторожно сделал шаг вперед, незаметно доставая из пазухи волшебную палочку. Мало ли, что можно ожидать от этой троицы, которая не внушала парню никакого доверия. В это время подул ветер, и Финн поежился от холода, совсем позабыв, что недавно «искупался» в речке, которая, как оказалось, была не совсем речкой, а озером. Волосы неприятно прилипли к лицу, и Финн отбросил их назад.
– Я должен был приехать в Хогвартс еще осенью, но у меня были дела, – заговорил парень, моля Мерлина, чтобы эти трое кретинов додумались впустить его в школу. Но один из них, а точнее темнокожий парень, сделал пару шагов к Финну. Девушка попыталась его остановить, но этот парень не послушал ее.
«Что за идиоты здесь учатся?» – подумал Финн, пока этот темнокожий парень осторожно приближался к нему, направляя на него палочку, как будто он возомнил себя крутым перцем.
– Кто ты? – громко спросил парень.
«Нет. Здесь реально учатся идиоты» – нахмурился Финн.
– Вы всех так тепло приветствуете? – Финн уже начинал злиться. – Меня зовут Финн Рейган.
Темнокожий, кажется, разозлился: он стремительно побежал в его сторону и направил на его шею палочку.
– Не ври! Финн Рейган давно как учиться с нами!
Это было полной неожиданностью. Как он мог учиться с ними, когда как он только что пришел сюда? Что за глупости несет этот сумасшедший парень!
– Мистер Забини, отпустите молодого человека! – пропищал маленький мужчина, приближаясь к ним.
Этот самый Забини зло нахмурился:
– В смысле отпустить, профессор? Он же в наглую обманывает нас!
– Немедленно отпустите, мистера Рейгана.
Забини нехотя отпустил Финна.
– Простите, мистер Рейган, – добродушно улыбнулся профессор. – Добро пожаловать в Хогвартс! Давайте я вас провожу к директрисе.
Финн последовал за профессором, по пути бросив Забини угрожающий взгляд. Он еще поквитается с ним. Обойдя удивленную девушку, Финн пошел вслед за профессором, внимательно слушая, что он говорит.
* В Салеме три факультета: Львы (факультет храбрых), Драконы (факультет умных) и Волки (факультет коварных).
Не забываем про отзывы :)
Скоро будет заключительная глава
Глава 11Простите за столь долгое отсутствие. Совсем забросила свой фанфик.
Далее повествование пойдет от первых лиц, т.е. от персонажей (ПОВов), непосредственно связанных друг с другом.
ФИНН (ГЕРМИОНА)
Лучи солнца смело пробивались сквозь плотно занавешенные окна. Снаружи слышались восторженные голоса ребятни, а где-то рядышком, шаркая мантией, сновала мадам Пинс.
Гермионе приснился очень странный сон. В этом сне она была волком. Она смотрела на мир волчьими глазами, охотилась на дичь, она чувствовала во рту вкус живой плоти, чувствовала, как стекает кровь, только что убитой крольчихи. Она слышала людей. Судя по звуку, их было четверо. Она наблюдала за ними, но не понимала, о чем они говорят. Вскоре они исчезли в темноте, а сама Гермиона убежала в совятню, где ее поманил запах ночных птиц. Она пыталась поймать их, но они быстро взлетали вверх, будто бы смеясь над ней. Вскоре она проснулась из-за шума в Больничном крыле.
Гермиона разлепила глаза, но тут же, пожалела об этом. На краешке ее кровати сидела Дафна Гринграсс. Дафна внимательно смотрела на нее, следя за каждым ее движением. Гермиона нервно заерзала на месте. Дафна, почувствовав это, улыбнулась уголками губ. Волосы Гринграсс собрала в пучок, лицо опухло от слез, а под глазами залегли мешки – весь ее внешний вид говорил о том, что она не спала всю ночь.
– Вчера вечером, Блейз и Пэнси как-то странно себя вели, - неуверенно начала Дафна. - Они перешептывались в гостиной с Грегори. Я мельком услышала, как они обвиняли тебя во лжи. Они подозвали к себе Теодора и расспросили его о чем-то. По-моему, они что-то замышляют против тебя, но Тео сказал, что они втроем «безумцы» и ушел к себе в спальню. А потом… - Дафна понизила голос, так чтобы их не услышала мадам Пинс, - потом они взялись за меня и начали давить, чтобы я присоединилась к ним, мол, они знают, кто ты есть на самом деле, и что скоро ты поплатишься за все это.
Гермиона нервно сглотнула. Они знают. Знают. Но откуда? Они все рассказали Теодору. Но он ушел. Значит, есть надежда, что он не поверил им. Хотя она не может со стопроцентной уверенностью сказать, что трое слизеринцев разузнали о чем-то сокровенном из ее жизни. Ведь быть может они имели ввиду совсем другое, которое не относится к двойной игре Гермионы. Успокоив себя, девушка уверенно пожала плечами:
- У всех есть свои маленькие секреты. Надеюсь это все?
Дафна прикусила нижнюю губу:
- Пообещай мне, что не станешь разгуливать по замку в одиночестве. Особенно в подземелье.
- Ты же знаешь, я люблю бродить по замку один. Тем более, когда мне угрожают Паркинсон и Гойл. – Гермиона хитро подмигнула. – Это же просто захватывающее приключение – убегать от толстосума и глупой девчонки.
Дафна, бросив на него обеспокоенный взгляд, поспешила уйти.
- Мне и вправду придется быть осторожнее, если Забини с ними заодно, - глубоко вздохнула Гермиона, откинувшись на подушки. – Интересно, о чем они догадались?
Вечером мадам Пинс отпустила Гермиону, наказав ей пить лекарства и заходить к ней один раз в день. За весь день, что она провела в больничном крыле, ее ни разу не навестил Теодор. Это навевало на девушку смутные подозрения. А вдруг он и вправду поверил своим однокурсникам и решил, что человек, которого он знал, обманул его? И теперь он сидит где-то в одном из коридоров подземелий вместе с остальными, чтобы поймать ее и выпытать правду. Нет, Теодор не сделал бы такого. Он верит ей. Ему - поправила саму себя Гермиона. - Помни, он думает, что ты парень, что ты Финн.
Гермиону передернуло от этого. Ей было не по себе каждый раз обманывать и его, и себя. А что, если рассказать ему все как есть? Только ему. Вдруг он поймет и простит ее. Она откроет ему правду, свое сердце, а он сделает ей встречный шаг. И тогда она не будет бояться. И тогда с ней будет Теодор. Ее Теодор. Она чувствовала, как больно колет ее сердце, когда смотрела в его темные глаза. Она растворялась в них. И ей этого было достаточно, чтобы исчезнуть, утонуть, умереть.
Когда Гермиона спустилась в подземелья, холод и сырость этого места заставил девушку продрогнуть. Достав палочку из пазухи, Гермиона поплотнее укуталась в мантию. Проходя мимо статуи горгульи, не успев опомниться, кто-то сзади прикрыл ей рот и потащил в сторону темниц.
ТЕОДОР
Нотт сидел за большим просторным столом в покоях Финна. Парень грыз кончик пушистого пера, наслаждаясь приятным ощущением мягких перышек во рту. Он просидел здесь целый день, не удосужившись пойти на консультацию по Трансфигурации. Теодор бесцеремонно ворвался в комнату Рейгана, в надежде найти хоть какую-то зацепку. Вместо этого он нашел новые перья для чернил, целый сборник книг по Защите от Темных Сил и старые газеты. Из-за этого Теодор скомкал все найденные им лекции Финна или как его там, в пылу гнева перевернул тумбочки и комод. Дома гувернантки его непременно отругали бы за бессмысленную порчу имущества, но сейчас ему было все равно – его терзали сомнения, и каждый раз, не уверенный, что ему делать, он мял пергаменты и отбрасывал их прочь от себя.
Теодор не знал, как ему поступить с Финном. Сегодня утром он собственными глазами увидел только что прибывшего настоящего Финна Рейгана, хотя кто его знает, может этот блондин и есть самозванец, который хочет отомстить настоящему Финну, которого знал Теодор. Или думал что знал. Нотт прикрыл глаза, вспоминая все проведенное с Финном время. Думал ли Теодор, что Финн был честен с ним, когда как он сам раскрыл ему можно сказать душу. Как же все сложно.
- Нет, это просто невозможно! – негодующе воскликнул Теодор, подходя к окну и вглядываясь в живописную красоту Черного озера. Кому доверять, и стоит ли это делать, когда кругом одни предатели и лицемеры.
Теодор положил руки на подлокотники, случайно задев большую книгу, которая, как и ожидалось, с грохотом упала на пол, разбросав свои помятые листочки. Парень тяжело вздохнул, спускаясь на корточки. Теодор взял одну из листков, которая оказалась не листком, а письмом. Прочитав несколько строчек, парень выронил письмо из рук.
- Этого не может быть, - тяжело выдохнул Нотт.
Теодор прикрыл рот рукой, не веря написанному в этом письме. Но если это правда, то ему нужно срочно бежать останавливать Забини и остальных. Он не может допустить этого.
БЛЕЙЗ
Он стойко терпел предательства, боль, унижения. С него хватит. В конце концов, он человек, а не машина. Он устал ото лжи, которая так яростно окружала его с детства. Блейз не знал своего настоящего отца. Он не знал его имени, не знал, как он выглядел. Даже фамилия его не отцовское, а мамино. Блейз подозревал, что его отец был магглом, иначе мать так ревностно не оберегала бы его от лишней информации. По-крайней мере, так он думал. Раньше он часто спрашивал у нее об отце, но она ловко уходила от ответа. Она каждый раз пропадала со своим очередным ухажером, не стремясь участвовать в воспитании сына, предоставляя его самому себе. Появлялась она через год, богатая и роскошная. Она покупала ему лучшие игрушки, одевала в красивые мантии, нанимала гувернанток, знакомила с детьми из знатных и богатых домов. А потом вновь исчезала. И так повторялось каждый год. Благодаря ей Блейз познакомился с Драко, Теодором, Пэнси и сестрами Гринграсс. Мать дала ему все, хотя и не уделяла ему должного внимания, но он пообещал, что защитит ее и никогда не бросит, как когда-то сделал отец.
Блейз думал только об одном человеке, который грыз все его мысли в последнее время. О Финне. Парень думал, что знал его, доверял ему. А он в ответ плюнул ему в лицо. Блейз считал своим врагом отца, образ которого никак не всплывал ему в воображении. Теперь отец предстал перед ним как точная копия Финна Рейгана, кучерявого засранца, которого больше всего хотелось ударить, сделать как можно больнее.
- Мистер Забини, будьте внимательнее, не то ваша сова сейчас взорвется! – с укором воскликнула профессор Макгонагалл, проходя мимо его стола. – Завтра у вас очень важный экзамен и я надеюсь, что вы не ударитесь лицом в грязь перед комиссией. В конце концов, благодаря этому экзамену решится ваша дальнейшая судьба.
Блейз сердито нахмурил брови и бросил взгляд на свою сову, которая, как и говорила профессор, вот-вот была готова лопнуть. Если он сейчас не превратит сову в кошку, то не видать ему завтра на экзамене оценки «П». А если он не получит по трансфигурации самый высокий балл – не видать ему стажировки в Гринготтсе.
«Ну же, соберись, Блейз!» - парень кусал губы и проклинал на чем свет стоит. Он смотрел на свою сову и хмурился изо всех сил, будто надеялся, что это ему хоть чем-то поможет. Но время имеет свойство заканчиваться. Поэтому не успел Забини превратить сову в кошку, как прозвенел колокол. Чертыхнувшись, парень быстро засобирался.
Блейз договорился встретиться в подземельях с Драко, Пэнси и Грегори. Малфой даже приехал в школу, чтобы лично участвовать в плане, которую они замыслили против Финна.
Перепрыгивая ступеньку за ступенькой, Блейз даже не успел опомниться, как оказался в подземельях, где его ждала немыслимая картина.
- Ты опоздал, - проворчал Драко, держа за локти потерявшего сознание Финна.
- Я пришел, как только смог, - Блейз взял Финна за ноги, и парни начали потихоньку идти в сторону ближайшей темницы, где когда-то их запер Филч по приказу Макгонагалл. – А я вот смотрю, тебе приспичило все сделать самому, не дожидаясь Паркинсон и Гойла.
- У меня не было выбора, он шел один и я решил: сейчас или никогда, - фыркнул Драко, грубо отпустив Финна, отчего тот смачно упал на пол. На возглас Блейза: «Осторожнее», Малфой лишь зло усмехнулся.
Блейз посмотрел на лежащего Финна и нахмурился. Не этого он хотел. Он думал, что они просто прижмут его к стенке, пригрозив волшебными палочками, и выльют ему в рот зелье правды, которую они украли у Слизнорта. Но Драко, как всегда, решил все по-своему.
