Глава 1. Пролог.
Солнце садилось за верхушки деревьев Запретного Леса. Жаркий июльский день шел на спад, и в воздухе появлялись первые признаки вечерней прохлады. Легкий ветерок трепал длинные седые волосы идущего по лесной тропинке человека. Этот человек был худ, весьма высок ростом, почти до самого пояса ниспадала длинная седая борода. Шел он быстро, уверенно. По его виду сразу можно было сказать, что он точно знает, куда идет, и что не раз уже здесь бывал. Через некоторое время он вышел на широкую поляну и, прислушиваясь, остановился.
Тишина в Запретном Лесу была такой мирной и безмятежной, что Альбусу Дамблдору даже не верилось в то, что совсем недалеко отсюда, уже открыто, началась война. Здесь, в этом зеленом полумраке, среди столетних деревьев, которые могут простоять еще не один век, невероятным казалось, что где-то уже сейчас начинают погибать люди.
***
За деревьями раздался шум, и на поляну вышел черноволосый кентавр.
- Добрый вечер, Магориан.
- Здравствуй, волшебник. Что привело тебя сюда?
- Я пришел забрать человека, который не должен здесь находиться.
Кентавр нахмурился.
- Эта человеческая женщина сама пришла сюда, и сильно оскорбила всех нас. Она должна понести наказание.
Человек еле заметно улыбнулся.
- Эта женщина уже достаточно наказана и, поверь мне, теперь она десять раз подумает, прежде чем просто приблизится к вашему лесу. Я согласен, что любое деяние должно вести за собой последствие, и эта женщина, безусловно, заслужила наказание, но любое наказание должно быть соразмерно преступлению. А главное преступление этой женщины - ее глупость.
Магориан пожал плечами.
- Лично мне эта женщина не нужна, и я согласен с тем, что страх будет для нее лучшим наказанием. Но она оскорбила не меня лично, а весь наш народ. И ее дальнейшая судьба зависит от решения всего табуна. Я передам твою просьбу остальным, и мы сообщим тебе о своем решении.
С этими словами кентавр повернулся и скрылся за деревьями.
***
Альбус Дамблдор устало прислонился к ближайшему дереву. Теперь ему оставалось только ждать, надеяться на то, что кентавры примут свое решение по возможности быстро, не желая долго терпеть в своем лесу присутствие человека.
А ему еще столько предстояло сделать!
В школе за время его отсутствия накопилось много проблем, которые нужно было безотлагательно решать: Нужно было уладить вопрос с преподавателями прорицания, ведь теперь их было аж двое, и Дамблдор совершенно не знал, что ему с ними делать. По-хорошему, и одного-то было бы много. И еще надо было как-то отвечать на письма обеспокоенных родителей. После обнародования известия о том, что Вольдеморт вернулся, его просто завалили совами. А вопрос в письмах был один и тот же: не опасно ли в сложившихся условиях их детям находиться в школе?
Предстояло решить ещё очень-очень много различных вопросов. И еще Гарри...
Сегодня утром он, наконец, решился рассказать мальчику о его предназначении. Но вот выдержит ли он груз этого знания? Дамблдор понимал, что скрывать от Гарри правду дальше бессмысленно. Да разве и сам он, Альбус Дамблдор - директор одной из самых известных в мире магических школ, один из самых сильнейших белых магов этого столетия, глава Ордена Феникса - все эти годы не готовил мальчика к этому знанию? Но должен ли он был говорить ему об этом именно сейчас, когда его сердце и так разрывается от скорби по ушедшему навсегда другу? Не был ли он чрезмерно жесток к Гарри этим утром, и простит ли Гарри когда-нибудь директору эту жёстокость?
Он знал, что поступить по-другому не имел права. Это тоже испытание. И, возможно, более сложное, чем испытание храбрости. Это испытание взрослением. Да... Гарри взрослеет. Он уже далеко не ребенок, и говорить с ним нужно уже не как с ребенком, а как со взрослым. Через несколько дней Гарри отправится домой, к своим родственникам. Туда, где, как до сих пор считал Дамблдор, он может находиться в полной безопасности. Но не ошибался ли он? Не были ли все его планы, так или иначе связанные с Гарри, одной большой ошибкой? И не случится ли с ними то же, что случилось со всеми планами, которые они разрабатывали в течение всего этого года после событий в Отделе Тайн?
***
На поляну вышло сразу несколько кентавров.
- Мы приняли решение, - начал Магориан. - Женщина останется здесь. Мы не будем трогать ее, пусть сама выбирается, если сможет. А ты, волшебник, должен уйти прямо сейчас.
- И все же, - заговорил более молодой кентавр, - правильно ли мы делаем, что отпускаем этого человека? Та женщина просто глупа и ничтожна, и марать о нее руки - занятие, недостойное кентавра. Но этот человек сильный маг и он общается с предателем Фиренце. Что, если Фиренце рассказал ему наши тайны? Что, если он рассказал ему о том, что предначертано и то, о чем людям знать не положено?
Дамблдор словно стал выше ростом, глаза его горели синим огнем. Теперь он уже не походил на усталого старика, как пять минут назад.
- Ты хочешь попробовать задержать меня здесь, Бейн? Я никогда не говорил этого в лицо ни кентаврам, ни людям, но тебе скажу: ты просто глуп. Я тебе не та женщина и даже не Хагрид, чтобы пытаться мне указывать или запугивать меня. А тебе, Ронан, скажу лишь одно, - теперь он обращался только к самому старому рыжебородому кентавру, - слишком быстро, оказывается, вы, кентавры, забываете о своих долгах.
- Я помню о своих долгах, белый волшебник, и поэтому сегодня ты уйдешь из нашего леса, и эта женщина уйдет с тобой.
- Но Ронан, - попытался было возразить Бейн, - этот человек опасен.
Однако, Ронан посмотрел на него так, что Бейн даже отступил назад.
- Что ж, волшебник, уходи и забирай с собой то, за чем пришел. И не забудь передать предателю Фиренце, что дорога в этот лес для него закрыта навсегда. И за жизнь свою он может не опасаться только за пределами этого леса.
***
Долорес Амбридж, определенно, была не в себе. Когда Дамблдор нашел ее, она была привязана к стволу высокого дерева на уровне десятка футов над землей, взгляд ее был расфокусирован, глаза смотрели в пустоту. Она мотала головой и тихонько, на одной протяжной ноте, выла. На все попытки Дамблдора заговорить с ней она никак не реагировала. Один взмах волшебной палочки и тело, больше не удерживаемое веревками, безвольно плюхнулось на землю.
- Мобиликорпус.
Под действием заклинания тело Амбридж медленно поплыло впереди Дамблдора. Он двигался очень аккуратно, стараясь, чтобы парящая перед ним женщина не сталкивалась с деревьями.
- Эй, волшебник, - его нагнал рыжебородый Ронан, - хочу сказать тебе еще несколько слов. Ты сегодня пристыдил меня, сказав, что мы, кентавры, не помним про свои долги. Я помню, поэтому и хочу дать тебе еще один совет. Ты не в силах изменить того, что предначертано другим, если не изменишь вначале того, что предначертано тебе.
- Это было пророчество? - спросил Дамблдор.
- Нет, это просто совет. Но я могу, если хочешь, сделать для тебя и одно предсказание. Тот, на кого ты возлагаешь все свои надежды, сможет сделать то, чего ты от него ждешь только, если...
И тут он наклонился к самому уху Дамблдора и что-то прошептал.
- Что ж, - улыбнулся волшебник, - возможно, это будет только справедливо.
ГЛАВА 1. Последний мародёр.
Гарри придвинулся к мокрой стенке гаража и втянул голову в плечи. Дождь был холодный и липкий, из тех, что будут идти весь день, вызывая в душе чувство безысходности и желание закрыться в своем доме, забиться куда-нибудь подальше и не видеть никого. Но Гарри Поттер не спешил прятаться от погоды за теплыми стенами своего жилища. Его вообще не особенно волновали капли холодного дождя, стекавшие ему за шиворот. Никакой дождь не сравнится с тем, что каждая минута, проведенная в доме у Дурслеев, невыразимой болью отзывалась в душе юноши. Те две недели, которые прошли с начала каникул, показались Гарри самыми худшими в его жизни. Находиться рядом с родственниками, которые решительно ничего не понимали в волшебном мире, и не знали, какая страшная война может вот-вот начаться, а потому продолжающие жить своей обычной жизнью, было невыносимо. А главное, что не давало Гарри покоя все это время - мысли о том, что если бы не его самонадеянность и безрассудство, его крестный Сириус Блэк сейчас был бы жив. Ведь если бы он не был столь самоуверенным, если бы он, прежде чем сломя голову мчаться в Министерство Магии, просто спокойно подумал, и, наконец, не забыл бы о подарке крестного, Сириусу не пришлось бы мчаться спасать его в Отдел Тайн, и все могло бы повернуться совсем по-другому.
Нельзя было сказать, что пустынная, мокрая от дождя улица помогала Гарри избавиться от этих мыслей. Просто, когда он находился дома, ему каждую секунду хотелось бежать без оглядки, бежать как можно дальше от Дурслеев, которым наплевать на все, что с ним происходит. Бежать от чувства вины, которое не оставляло его все это лето. Бежать к кому-нибудь, кто понял бы его и разделил с ним его горе… Но бежать было не к кому! Он был совсем один. Один со своим чувством вины. Один с мыслями о том, что могло бы случиться, но теперь никогда уже не случится. И поэтому Гарри каждый день бродил по улицам Литтл Уингинга почти до самого вечера, пока вконец не уставал.
Дурслеи не возражали против того факта, что Гарри нечасто попадается им на глаза. К тому же, после того, как члены Ордена Феникса стали периодически навещать его, чтобы справиться о том, как ему живется, и рассказать последние новости, Дурслеи вообще старались по возможности не заговаривать с ним, и сразу замолкали, как только он оказывался где-нибудь поблизости.
Сейчас Гарри тоже не просто бродил по улицам городка, а ждал назначенной встречи с кем-нибудь из членов Ордена. Раз в три дня кто-нибудь из них обязательно оказывался недалеко от его дома, предварительно прислав Гарри сову с сообщением о месте и времени встречи. В первый же день, когда Мундугнус Флетчер аппарировал прямо посреди кухни дома №4 по Прайвет Драйв, стало ясно, что подобные встречи с Гарри членам Ордена лучше проводить не на территории Дурслеев. Непрерывные вопли тети Петунии вряд ли оставляли возможность переговорить о чем-либо. С тех пор Гарри приходил в назначенное место и дожидался, когда с громким хлопком перед ним возникнут Тонкс или все тот же Мундугнус (как правило, это были именно они), и расскажут ему о том, что сейчас творится в волшебном мире. Впрочем, ничего того, о чем он не мог узнать из "Ежедневного Оракула", они ему не рассказывали. Никаких достоверных сведений о Вольдеморте, кроме тех, что наверняка были навеяны встревоженным воображением испуганных домохозяек, не поступало.
Слово Дамблдора вновь стало истиной, в которой никто не имеет права сомневаться.
О самом Гарри писали не иначе, как о герое, который, несмотря ни на что, продолжал говорить всем правду о возвращении Темного Лорда. Для самого же Гарри это было чуть ли не противнее обвинений во лжи и намеков на его нездоровый рассудок. Появления Мундугнуса или Тонкс, ожидаемые Гарри в первые дни с ужасным нетерпением, теперь не приносили ему ничего, кроме разочарования.
Каждый раз, надеясь услышать о том, что Орден начинает какую-нибудь широкомасштабную операцию против Вольдеморта, или хотя бы узнать об аресте кого-нибудь из Пожирателей Смерти, Червехвоста, к примеру, что позволило бы оправдать Сириуса хотя бы после смерти, он слышал только такое: "Вольдеморт затаился, он, наверное, накапливает силы перед очередным ударом. Орден готовится к тому, чтобы встретить этот удар, и отразить его".
Вот и сейчас Гарри стоял в тупике между гаражом и забором у поворота на Магнолия Кресчент, где он впервые увидел Сириуса, и равнодушно раздумывал о том, кто же на сей раз появится перед ним.
***
Темная фигура появилась прямо посреди пустынной улицы, и направилась к юноше.
- Профессор Люпин?
- Здравствуй, Гарри! Рад тебя видеть.
Люпин выглядел все таким же худым и изнуренным, но на его лице Гарри видел искреннюю радость. Улыбаясь, он пожал Гарри руку и внимательно осмотрел его.
- Ты сильно вырос за это лето.
Гарри встретился с ним взглядами. В этом "вырос", было нечто большее, чем констатация тех физических изменений, которые действительно произошли с ним. Гарри чувствовал, что он действительно вырос. События, произошедшие с ним на пятом курсе, окончательно уничтожили в нем того мальчика, который с восторгом входил в мир волшебников и думал, что в этом мире он будет счастлив. Он просто ответил Люпину:
- Да, профессор, я вырос…
Но уже следующая фраза Люпина заставила его испытать по-настоящему детскую радость.
- Скажи, Гарри, как ты смотришь на то, чтобы до конца лета оставить дом своих дяди и тети?
- То есть, уехать от Дурслеев? - удивленно переспросил Гарри. - Но ведь Дамблдор сказал, что я...
- Дамблдор знает, что я приехал за тобой. Обстоятельства изменились, и теперь лучше, если за тобой будет присматривать кто-нибудь более осведомленный во всех делах, чем твои родственники. Впрочем, ты не находишь, что для более обстоятельного разговора подошло бы более теплое и сухое место?
***
Гарри с интересом смотрел на Люпина. Вот уже больше часа они пили чай на теплой кухне миссис Фигг, а его бывший учитель еще и словом не обмолвился о причине столь стремительного изменения положения Гарри. У Дурслеев все заняло не более пятнадцати минут. Вначале, когда дядя Вернон увидел, что Гарри пришел домой в сопровождении подозрительного незнакомца, он хотел вызвать полицию, чтобы она забрала и проклятого мальчишку и его ненормальных друзей, но узнав, что Гарри и сам не собирается задерживаться у них дома дольше времени, чем требуется для того, чтобы собрать вещи, сильно сопротивляться не стал.
И вот теперь Гарри смотрел на Люпина, пившего уже третью чашку чая, и не находил ответа ни на один из вопросов, роившихся у него в голове. То, что он до конца лета покинет Прайвет-Драйв, ничего кроме радости не вызывало, но почему это произошло так внезапно, и почему Люпин, не перестававший подгонять Гарри, пока он собирал свои вещи, теперь сидит и никуда не торопится?
Наконец, Люпин закончил с чаем и пристально посмотрел на Гарри.
- Ты, конечно же, ждешь объяснений всему происходящему?
Гарри молча кивнул. Лицо Люпина приняло страдальческое выражение, словно он не знал, с чего начать.
- Видишь ли, на то, чтобы тебе как можно скорее покинуть Прайвет-Драйв есть несколько причин. Одна из них связана с тем, что я лично намерен обучать тебя…
- Обучать?.. - удивленно переспросил Гарри.
- Да, обучать Защите от темных искусств, - улыбнулся профессор, - если ты, конечно, не будешь против.
- Я? Против? Вы были лучшим из всех, кто учил нас Защите! Но почему вы вдруг решили обучать меня?
- Профессор Макгонагалл сказала мне, что ты решил избрать для себя карьеру аврора. Твой отец, несомненно, одобрил бы твой выбор, а я, как последний из оставшихся в живых его ближайших друзей, считаю своим долгом должным образом подготовить тебя к этой профессии, если, конечно, ты все еще хочешь стать аврором. Итак, ты согласен учиться у меня?
- Конечно же, - быстро ответил Гарри, - но вы сказали, что есть несколько причин. Значит, я покидаю Прайвет-Драйв не только для того, чтобы учиться у вас?
Гарри видел, что Люпин не знает, как лучше начать, и попытался подтолкнуть его.
- Не пытайтесь уберечь меня от того, что я все равно рано или поздно узнаю, каким бы неприятным это для меня не было.
Люпин покачал головой.
- Я и не пытаюсь скрыть от тебя что-либо. Просто я сам не знаю, с чего бы лучше начать… В общем, это касается Сириуса.
Гарри понял, что профессор не хотел напоминать ему о Сириусе, чтобы не травить, еще не успевшую затянуться, душевную рану. Было видно, что Люпин и сам с трудом вспоминает о погибшем друге, но говорить было надо, и он продолжил:
- Ты теперь единственный наследник рода Блэков. Несколько месяцев назад Сириус составил магическое завещание, в котором объявил тебя единственным после его смерти обладателем прав на все магическое и немагическое имущество Блэков. Завтра тебе предстоит предстать перед Визенгамотом для официального вступления в права наследия.
- Но Сириуса же все еще считают преступником? - удивился Гарри, - и как будет оглашено завещание, если Сириуса не считают мертвым?
- Видишь ли, - сказал Люпин, - когда речь идет о магическом завещании, любые законы перестают играть какую-либо роль. Подобное завещание невозможно отменить или отсрочить его исполнение. Каждый член Ордена в свое время составил такое завещание и оглашено оно может быть не позже, чем через месяц после смерти завещателя. В Министерстве, конечно, знают об этом и не могут как-либо помешать.
Но вся проблема заключается в том, что уже сегодня вечером новость о том, что ты стал наследником рода Блэков, станет достоянием общественности. Я не удивлюсь, если уже сейчас к твоему дому направляется толпа журналистов, а привлекать излишнее внимание к тебе и к месту твоего нахождения, сам понимаешь, не стоит. Кроме того, как только ты вступишь в права наследования, желание лишить тебя жизни появится не только у Вольдеморта.
Глава 2ГЛАВА 2. Завещание.
В это время шум, раздавшийся на улице, привлек их внимание.
- Кажется, началось, - сказал Люпин и подошел к окну. Гарри последовал его примеру.
На улице творилось что-то очень странное. По обычно тихому городку ехали полицейские машины с включенными мигалками, а прямо посреди улицы из воздуха возникали люди в деловых костюмах. Все они двигались в направлении дома Дурслеев.
- Наверное, они уже никогда ничему не научатся, - проговорил Люпин, - они всегда были плохими маскировщиками.
- Кто это? - непонимающе переспросил Гарри.
- Разве ты не понял? Это журналисты магических газет, радио и телеканалов спешат сделать репортаж о том, как живет наследник одной из самых древних и богатых волшебных семей. Гарри с ужасом представил себе реакцию Дурслеев на появление в их доме такого количества волшебников, да еще и расспрашивающих о нем.
- Если бы я был там, Дурслеи убили бы меня.
- Не знаю, как насчет Дурслеев, но кое-кто в последнее время серьезно вознамерился это сделать. И после того, как тебя объявят наследником, число жаждущих твоей смерти еще более увеличится.
Гарри с удивлением осознал, что слова Люпина не вызывают у него никаких чувств, кроме любопытства, хотя любой нормальный человек при известии о том, что его собирается лишить жизни целая куча людей, которые готовы для этого встать в очередь, должен был бы испугаться.
- Многие Пожиратели Смерти, несомненно, хотели бы меня убить, чтобы заслужить благоволение Вольдеморта, - проговорил он, - но какие дополнительные причины и у кого могут появиться, чтобы желать моей смерти?
- Ты забыл о том, что у Сириуса были и кровные родственники. Вспомни хотя бы Нарциссу Малфой или Беллатрикс Лестрейдж. Помимо того, что каждая из них, приходясь кузиной Сириуса, считает, что имеет гораздо больше прав на наследство Блэков, нежели ты. После ареста Люциуса Малфоя Пожиратели Смерти потеряли один из главных источников финансирования, и счета Блэков в "Гринготтсе" мог стать для них существенным подспорьем. Впрочем, нам уже пора. А журналисты свою главную задачу выполнят и без нас.
- Какую задачу? - удивленно спросил Гарри.
- Я никогда сильно не любил людей этой профессии, но сейчас они сыграют нам на руку. Показав всем, что на Прайвет-Драйв тебя больше нет, они выведут из-под удара твоих родственников.
- А куда мы отправимся? - решил уточнить Гарри.
Ему в голову вдруг пришла мысль, что они опять поедут в поместье Гриммальд. Ничего, кроме ужаса, подобная перспектива ему не внушала. Находиться в доме, где его крестный провел свои последние, к тому же не самые счастливые дни, рядом с предавшем его Кричером, знать, что в этом доме они могли бы жить вместе с Сириусом и что этого уже никогда не будет... Сама мысль об этом приводила его в уныние.
- До следующего полнолуния, - ответил Люпин, - ты поживешь у меня, а потом переедешь в Нору, где и останешься вплоть до начала учебы. С этими словами Люпин указал палочкой на лежащую на столе газету:
- Portus! Ну, на счет три, - сказал он, протянув руку к газете.
Гарри сделал то же самое и через секунду их повлек куда-то стремительный круговорот.
***
Уже через минуту они стояли во дворе невзрачного трехэтажного дома неопределенного цвета. Все пространство вокруг было завалено мусором: пустые банки из-под пива, упаковки от чипсов и многие другие свидетельства проживания здесь людей валялись прямо под окнами. Люпин с грустью осмотрел окружающее их безобразие.
- Они уже успели все загадить, а ведь только утром я все убрал.
Гарри уставился на него, пытаясь вникнуть в только что услышанное.
Люпин, по-видимому, поняв его недоумение, пояснил: «Я работаю здесь дворником и получаю за это маггловские деньги. Оборотню довольно трудно найти себе работу в мире магов, а жить на что-то надо».
Гарри, уже в который раз за последние месяцы, охватила ярость. Он чувствовал невероятную злость на тех людей, которые вынудили Люпина заниматься самой грязной и низкооплачиваемой работой, в то время как он был прекрасным специалистом по Защите от Темных сил. Впервые он усомнился в необходимости борьбы с Вольдемортом: "Стоит ли вести эту борьбу, если подлецы, вроде Малфоя, по-прежнему будут купаться в богатстве и роскоши, трусы и ничтожества, вроде Фуджа, все так же будут стоять у власти, а Люпин или Уизли будут еле сводить концы с концами?"
***
Квартира Люпина находилась на первом этаже. Все ее убранство говорило о том, что здесь живет одинокий человек. Из маленькой прихожей вело только три двери.
Первая, как выяснилось, вела на кухню, вмещавшую в себя деревянный стол, судя по его виду, сделанный самим Люпином, несколько стульев, ржавую раковину и газовую плиту с облупившейся краской. Вторая дверь вела в ванную, а третья в комнату, в которой, кроме продавленного дивана и платяного шкафа, находился письменный стол и, к удивлению Гарри, обычный маггловский телевизор.
Гарри приблизился к являющемуся неотъемлемой частью жизни у магглов, и кажущемуся здесь совершенно нереальным предмету. Новенький, сияющий, он казался случайным гостем в обшарпанной квартирке Люпина.
Гарри удивлённо посмотрел на хозяина.
- Подарок, - поняв недоумение юноши, пояснил Люпин. – Это экспериментальная модель. Совсем недавно министерством был одобрен этот образец.
- Значит, у магов есть и собственное телевидение? – удивленно спросил Гарри.
- Очень недолгое время, как я уже говорил. Долго никто не мог придумать, как сделать так, чтобы магглы не могли ловить наши передачи. А многим вообще казалось, что мы вполне можем обойтись без глупых изобретений магглов. Но пару лет назад один сотрудник отдела по незаконному использованию маггловских артефактов случайно нашел такой способ. Вначале никто не обращал внимания на его проект магического телевидения. Но после того, как министерство поняло, что возвращение Вольдеморта - не выдумка Дамблдора, и на его сторонников начали сыпаться всевозможные милости, вспомнили и про проект Артура.
До Гарри внезапно стало доходить, о каком именно сотруднике министерства идет речь.
- Значит, это была идея мистера Уизли? - спросил он.
- Да. Как видишь, склонность к изобретению всяких штук перешла к твоим приятелям, Фреду и Джорджу, по наследству. Правда, деятельность Артура всегда была направлена в несколько более созидательное русло.
Он был так счастлив, когда пару недель назад его проект был разморожен и начали конструировать телевизоры, способные ловить магические передачи. Когда же отдел магических изобретений изготовил первые образцы и появились первые выпуски новостей волшебного мира, он сразу же подарил мне эту штуку, объясняя, что у него она все равно работать не будет, так как "в его доме еще нет эклектичества", а у меня оно есть. Люпин подошел и прикоснулся своей палочкой к экрану телевизора, который сразу же замерцал.
На экране появилась смазливая ведьма лет тридцати, одетая в джинсовую мантию, открывавшую на всеобщее обозрение больше, чем, как казалось Гарри, в данном случае было необходимо.
Ведьма надела на лицо улыбку, и бодрым голосом, немного сбиваясь от волнения, зачастила:
- Мы находимся в городке под названием Литтл Уингинг. В этом городке живут обычные, никому не интересные магглы. Но необычность этого городка заключается в том, что на одной из его улиц, в одном из домов, живет знаменитый Гарри Поттер, "Мальчик-Который-Выжил" после столкновения Сами-Знаете-С-Кем. Сейчас этот мальчик интересен нам даже не этим. Как вы все знаете, скандально известный убийца Сириус Блэк, осужденный на пожизненное заключение в Азкабане за убийство одиннадцати магглов и службу Сами-Знаете-Кому, три года назад совершил беспрецедентный побег из тюрьмы. Все эти годы авроры безуспешно пытались найти его. И вот, две недели назад, Министерство Магии из источников, которые Министр магии Корнелиус Фудж не пожелал раскрыть, получило сведения о смерти Блэка. Те, кто знаком с генеалогией магических родов, хорошо знают род Блэков, насчитывающий не одну сотню поколений. Счета Блэков в банке "Гринготтс", по неофициальным данным, составляют более десяти миллионов галлеонов. И вот, Сириус Блэк, будучи единственным прямым наследником этого рода, оставляет все свое состояние не своим еще живым кузинам, не Тому, Кого Нельзя Называть, к которому на службу Блэк вернулся сразу после его неожиданного возвращения, а Гарри Поттеру, "Мальчику-Который-Выжил", мальчику, который стал причиной исчезновения его господина. Что общего между Гарри Поттером и скандально известным серийным убийцей? Ответ на этот вопрос мы попробуем получить у самого Гарри.
Гарри с удивлением увидел собственный дом. Голос ведьмочки продолжал за кадром:
- Именно в этом доме, вместе со своими дядей и тетей, стопроцентными магглами, проживает Мальчик-который-выжил. А вот сейчас к нам выходит его дядя, мистер Вернон Дурсль.
Гарри с удивлением увидел дядю Вернона, с приветливой улыбкой встречающего журналистов на пороге своего дома и приглашающего их внутрь.
***
- Нет, - говорил дядя Вернон, - Гарри сейчас нет дома. Да, на каникулы из школы он приезжает сюда, но, как правило, половину лета он проводит у своих милых друзей.
Сначала, увидев мило улыбающегося журналистам дядю, Гарри подумал, что тот просто не разобрался, и принял волшебников за магглов, а покрасоваться перед обычными маггловскими журналистами Вернон Дурсль, с его непомерным тщеславием, ни за что не отказался бы. Но потом, когда журналисты напрямую стали расспрашивать их с тетей Петунией о Гарри, он не знал, что и подумать. Дядя Вернон был сама любезность. Он мило улыбался направо и налево, угощал журналистов кофе, который носила сама тетя Петуния, но главное - он не переставал расхваливать самого Гарри:
- Для нас с Петунией, - продолжал он, - было огромным счастьем принять Гарри в семью. Мы любим его, как родного сына…Что? Нет-нет, мы не знаем, куда он уехал на сей раз. Да, мы никогда и не расспрашиваем его о том, куда он ездит. Не в наших правилах вмешиваться в личную жизнь своих детей. Вы спрашиваете, не волнуемся ли мы за Гарри, когда он уезжает от нас неизвестно куда? Конечно, волнуемся, ведь иначе и быть не может. Но мы привыкли доверять Гарри. Мы всецело полагаемся на его ответственность, и он еще не разу нас не подводил.
Гарри вдруг обратил внимание, что глаза дяди как-то беспокойно бегают, а его взгляд периодически останавливается на пустом кресле, стоящем в углу гостиной Дурслеев.
Его недоумение развеял Люпин.
- Кажется, Шизоглаз немного перестарался с убеждением твоих родственников.
Гарри изумленно переводил взгляд с Люпина на улыбающегося дядю Вернона.
- Значит, это Орден... А я уж подумал, что Дурслеи сошли с ума.
- Нет, рассудок твоих тети и дяди находится в его обычном состоянии.
Просто незадолго до нашествия прессы на их дом, их навестил Аластор и отрепетировал с ними то, что они должны говорить журналистам о месте твоего нахождения, и, кажется, напугал их несколько больше, чем следовало. Не удивлюсь, если он пригрозил тем, что в случае непослушания превратит их в тараканов.
Гарри не смог сдержать довольную улыбку. Его родственники не сошли с ума и не воспылали к нему внезапной любовью. Они были просто смертельно напуганы. Настолько напуганы, что вряд ли до конца осознавали, какой бред они несут.
- Кстати, о журналистах... На их счет я тоже должен сделать тебе одно внушение.
Завтра, во время оглашения завещания, многие из них, несомненно, захотят перемолвиться с тобой парой слов. Так вот, ты не должен обращать на их вопросы никакого внимания. Просто молчи и предоставь разбираться с ними мне.
Гарри только согласно кивнул. Он еще очень хорошо помнил свой опыт общения с Ритой Скитер на четвертом курсе, чтобы понять, что Люпин абсолютно прав.
***
Зал, в котором проходило оглашение завещания, был таким же, как и год назад, когда проходило слушанье дела Гарри. Только теперь кресло для подсудимых пустовало. Гарри сидел на передней скамье рядом с Люпином и наблюдал за тем, как зал постепенно заполняется. Он все время ловил на себе любопытные взгляды окружающих волшебников. Несколько раз к нему пытались подойти с вопросами журналисты различных магических газет, но каждый раз они натыкались на угрюмое молчание Гарри и на решительную просьбу Люпина оставить их в покое.
Почему-то никто не решался спорить с ним и мгновенно исчезал. Только сейчас Гарри понял, насколько громким оказалось дело с оглашением завещания Сириуса. Зал был набит до отказа. И, как понял Гарри, не меньше половины присутствующих составляли журналисты. Вот вдалеке мелькнула канареечная мантия Риты Скитер, вот почетное место в первом ряду занял Корнелиус Фудж. Немного левее от Фуджа сидела Амелия Боунс.
Постепенно гул голосов в зале стал затихать. Когда, наконец, установилась полная тишина, Фудж поднялся и заговорил.
- Сегодня будет оглашено завещание Сириуса Квинтиуса Блэка. Завещание составлено по всем правилам магического законодательства. Это подтверждает назначенная в качестве эксперта мадам Амелия Боунс.
Мадам Боунс согласно кивнула головой. Фадж продолжал:
- Ответственным за исполнение завещания назначен Ремус Джон Люпин. От лица Министерства Магии подтверждаю законность всего происходящего, Министр магии Корнелиус Освальд Фудж.
С этими словами он поспешно вложил в руки поднявшемуся со своего места Люпину конверт из плотной черной бумаги.
Наверное, если бы стоявшая в зале тишина могла бы усилиться, это бы произошло. Гарри показалось, что все присутствующие одновременно задержали дыхание, когда Люпин прикоснулся к конверту своей палочкой.
Сначала из конверта начал сочиться белый туман, потом из туманного облака постепенно сформировалась человеческая фигура. Гарри не мог отвести от неё взгляда. Всего в нескольких шагах от него стоял его крестный - Сириус Блэк.
В полной тишине зазвучал его гулкий, словно исходящий из под земли, голос.
- Я, Сириус Квинтиус Блэк, находясь в здравом уме и трезвой памяти, завещаю: в случае моей смерти все свое магическое и немагическое имущество отходит к моему крестнику Гарри Джеймсу Поттеру. Ответственным за исполнение моего завещания назначаю своего друга Ремуса Люпина. И еще, если к моменту оглашения этого завещания меня по-прежнему будут считать виновным в убийстве одиннадцати магглов и в пособничестве лорду Вольдеморту, перед всеми хочу заявить: я ни в чем не виновен.
С этими словами он повернулся в ту сторону, где сидели Гарри и Люпин, и, обращаясь только к ним, проговорил:
- Гарри, Ремус, докажите всем мою невиновность и восстановите мое честное имя. Считайте это моей последней волей.
***
События следующих нескольких часов Гарри помнил лишь отрывочно. Вот фигура Сириуса превращается в белый туман, а затем и этот туман растворяется в воздухе…Вот Люпин берет его за руку и выводит из зала, вот дорогу им преграждают столпившиеся журналисты. Все это Гарри фиксировал лишь какой-то частью сознания.
- Мистер Поттер, скажите, как Вы собираетесь распорядиться внезапно свалившимся на вас богатством?
- Скажите, мистер Поттер, в каких отношениях Вы находились с покойным Сириусом Блэком?
- Гарри, скажи, веришь ли ты в невиновность Блэка и если да, то как это можно доказать?
- Мистер Люпин, ответьте на вопрос: знали ли Вы о месте нахождения бежавшего из Азкабана Сириуса Блэка, как его друг?
Судя по всему, Люпин сам находился в некоторой растерянности. Он вяло отбивался от наседавшей на них с Гарри толпы журналистов. Но силы определенно были не равны. Гарри с Люпином оказались под угрозой быть припертыми к стенке. Вдруг чья-то рука схватила Гарри за локоть и втащила его, а за ним и Люпина, в неизвестно откуда взявшуюся дверь. Перед ними стоял человек, которого с первого взгляда вполне можно было принять за обычного маггла. Одет он был в джинсы и черный джемпер. Волосы, несомненно, были подстрижены в каком-то дорогом маггловском салоне.
- Если Вы пойдете по этому коридору, а затем свернете направо, - заговорил он, - окажетесь в Атриуме раньше этих шакалов. Кстати здравствуй Ремус, давненько мы с тобой не виделись.
- Джон? Джон Таккер?.. - удивленно проговорил Люпин.
- Да, это именно я. И если бы я вовремя не пришёл на выручку, вас наверняка растерзала бы эта толпа охотников за падалью.
- А почему же ты так нелестно отзываешься о своих собратьях по профессии? - усмехнулся Люпин. - И потом, разве ты сам не жаждешь задать нам несколько вопросов?
- Никакие они мне не собратья. Уверяю тебя, я дешевыми сенсациями не питаюсь. А что касается вопросов, которые я мог бы задать тебе или мистеру Поттеру, не скрою, такое желание имеется, но сделаю я это только когда Вы сами этого захотите и только в удобное для вас время. На этот случай возьмите мою визитную карточку, а пока поторопитесь. Рад был познакомиться, мистер Поттер.
С этими словами, он протянул Гарри картонку с мигающей надписью: "Джон Таккер, свободный журналист". Ниже был написан адрес Таккера.
Гарри даже не поинтересовался у Люпина, кто такой этот Таккер, и откуда он знает Люпина. Единственное, о чем он сейчас мог думать - это завещание Сириуса.
Неожиданно вспыхнувшие при появлении из конверта фигуры Сириуса радость и безумная надежда, и столь же безумное разочарование, когда он понял, что перед ним не живой Сириус, а всего лишь что-то вроде тех отголосков душ Седрика и отца с матерью, появлявшихся из палочки Вольдеморта во время их судьбоносной встречи на кладбище, а также последние слова Сириуса, надолго вывели его из равновесия.
Глава 3ГЛАВА 3. О способах магического перемещения и не только.
- Стой прямо и не отводи взгляда от противника. Во время боя для тебя не должно существовать ничего, кроме твоего противника и палочки в твоей руке.
- Почему ты остановился? Пауз быть вообще не должно! Выпускаешь одно заклинание, а за ним сразу другое. Не забывай после атаки отклоняться в сторону.
- Никогда не считай, что твой противник слабее или глупее тебя. Любая твоя атака всегда может натолкнуться на банальное "Protego", и тут уже думай сам, как не попасть под свое собственное заклинание.
Вот уже больше недели Гарри жил у Ремуса Люпина. Tочнее, просто у Ремуса, как сам Люпин скоро попросил его называть. Постепенно Гарри стал привыкать жить вместе с оборотнем. Каждое утро Ремус вставал на работу и подметал двор. Иногда Гарри вставал вместе с ним и помогал ему - благо у Дурслеев он приучился выполнять работу и не в таких объемах. Потом Ремус исчезал куда-то на несколько часов и Гарри оказывался предоставленным самому себе. В это время он много читал, делал свое задание на лето. И если бы не тягостные мысли о Сириусе и о его последней воле, можно было бы сказать, что Гарри очень неплохо проводит время.
Зациклиться на тягостных мыслях и воспоминаниях у него, к счастью, не получалось. Ремус просто не давал ему такой возможности. После обеда начинались их занятия. Ремус оказался хорошим учителем не только по Защите от Темных Сил. Они занимались и Трансфигурацией, и Заклинаниями, и Основами Арифмантики, и, как это не претило Гарри, Зельями. Мастерство Люпина в этом предмете, конечно, не могло сравниться с мастерством хогвартского профессора зельеделия, но он был терпелив и никогда не язвил и не кричал на Гарри, когда у того что-то не получалось. Были, разумеется, и занятия по боевой магии. Для этого они ночью уходили на пустырь за домом, Люпин накладывал на площадь, необходимую им для занятий, магглоотталкивающие чары, и они по нескольку часов практиковались в проклятьях и контрпроклятьях.
Оказалось, что для ведения магической дуэли недостаточно просто знать много боевых заклинаний. Необходимо было эти заклинания вовремя применить. Важно было суметь быстро установить последовательность накладываемых тобой проклятий и предугадать, какое проклятье в следующую минуту будет направлено против тебя.
***
- Обороняйся! Теперь сразу атакуй!
Гарри уже больше часа махал палочкой и постепенно стал уставать. Магическая дуэль, пусть даже и тренировочная - требовала постоянной концентрации, а он уже начал чувствовать, что не в состоянии уследить за непрерывно атакующим его Ремусом. Если бы сейчас ему удалось обезоружить Люпина, возможно, он дал бы ему небольшую передышку. Что ж, по крайней мере, надо попробовать.
- Lumos! Ой, что я говорю? Я же должен разоружить тебя, а не...
- Expelliarmus!
Палочка Гарри оказалась в руках у Люпина.
- А теперь немного теории, - проговорил Ремус.
Гарри в изнеможении сел на землю, готовясь воспринимать новый урок.
- Итак, сейчас я применил к тебе очень интересное заклинание. Суть его заключается в том, что оно на короткий срок запутывает противника. Причем, влияет оно непосредственно на память человека. На очень краткое время человек теряет связь между понятиями и их значениями. Поэтому, сейчас ты вместо того, чтобы произнести разоружающее заклинание, произнес безобидное заклинание освещения. Действие этого заклинания кратковременно и поэтому его очень легко преодолеть. Для этого необходимо в момент, когда ты чувствуешь, что тебя запутали, не растеряться и сразу посылать следующее проклятье. Тоже самое нужно делать и тогда, когда ты сам накладываешь запутывающее проклятье. Необходимо нанести решительный удар, пока противник еще не успел прийти в себя. Теперь повторяй за мной: "Erares".
- Erares!
- Совсем даже не обязательно кричать. Напротив, если ты произнесешь его шепотом, это только добавит эффективности. И движение палочкой должно быть не резко вверх, а плавно вверх и резко в сторону, словно завязываешь узел. Давай, попробуй…Хорошо, а теперь попытайся применить его против меня по ходу боя.
И такие занятия были для них делом постоянным. Впрочем, не менее интересными были и теоретические занятия. Кроме боевой магии, Люпин учил Гарри и способам магического перемещения, необходимым любому аврору, чтобы, в случае чего, суметь скрыться от преследования. Оказалось, что обо всех этих способах Гарри уже слышал. Это аппарирование, создание портшлюзов и кружная сеть.
Люпин постепенно стал учить Гарри первым двум способам, взяв с него предварительно слово, что он не будет их применять без особой надобности, пока не сдаст соответствующий экзамен. Выяснилось, впрочем, что ни аппарирование, ни портшлюзы не могут стать универсальным способом скрыться. Во-первых, и аппарировать и создать портшлюз можно лишь в такое место, где ты до этого был сам. Во-вторых, оба этих процесса требуют изрядной сосредоточенности, которой во время дуэли, или, скажем, бегства достигнуть крайне сложно.
Не так просто все обстояло и с перемещениями по кружной сети. Как рассказал Гарри Ремус, сама кружная сеть, в том виде, в котором она существует сейчас, появилась сравнительно недавно, не более ста лет назад. Но перемещение в пространстве при помощи огня и специальных зелий было открыто очень давно. Для такого перемещения совсем не обязателен был камин. Подошел бы любой другой огонь - даже обычный костер. Не нужно было и называть какое-то определенное место, куда ты желаешь переместиться. Достаточно лишь сильно захотеть как можно скорее исчезнуть из этого места и появиться в другом. Но самым интересным в этом было то, что и современная кружная сеть вполне подходила для таких перемещений.
- Достаточно всего лишь бросить в камин горсть кружной муки, - объяснял Люпин, - и очень сильно захотеть исчезнуть. Проследить такие перемещения совершенно невозможно, но почти никто не практикует этот способ, потому что даже сам перемещаемый не имеет никакого представления, где он окажется в следующую секунду.
- Но ведь ты не случайно рассказываешь мне об этом? - проницательно уточнил Гарри.
- Да. Есть здесь одна очень интересная закономерность, разгадать которую никому пока не удалось. Понимаешь, если ты все же решишься, скажем, спасаться от преследования вот таким вот способом, то тебя никогда не забросит в плохое место. Более того, ты обязательно получишь там помощь.
Гарри решил для себя, что хоть он и не в восторге от перемещений по каминам, на всякий случай всегда будет носить с собой мешочек кружной муки.
***
Прошла еще неделя, и наступило тридцать первое июля - день рождения Гарри. Так вышло, что именно в день шестнадцатилетия Гарри невольно напомнили о завещании Сириуса и о его последних словах.
С самого утра, Гарри находился в приподнятом настроении. Сегодня должен был быть его первый день рождения, который он отпразднует не в доме у Дурслеев. Стало быть, действительно отпразднует!
Ремус, как обычно, с утра куда-то исчез, но обещал скоро вернуться и сделать Гарри кое-какой сюрприз. Гарри очень давно не видел своих друзей. Внезапно он понял, что за все время, пока он жил у Люпина, он не написал Рону и Гермионе и не получил от них ни одного письма.
Ему просто было не до того. Занятия с Люпином отнимали почти все его время. Но теперь он надеялся, что, по крайней мере, сегодня друзья ему напишут. Так и вышло. Когда Гарри уже успел позавтракать и думал, чем бы себя занять до прихода Люпина, его внимание привлек стук в оконное стекло. Снаружи оказалось сразу несколько сов. Кроме его Хедвиги, в окно ломились еще две амбарные совы.
Одна из них, несомненно, принесла письмо из Хогвартса. Гарри понял это, увидев привязанный к ее лапке конверт из плотного зеленоватого пергамента.
За него он и решил взяться в первую очередь. Помимо стандартного уведомления о том, что учебный год начнется с первого сентября и списка учебников, необходимых ему в этом году, в конверте лежало еще два листа пергамента. На первом из них было написано:
"Уважаемый мистер Поттер!
Сообщаем вам, что вы успешно сдали экзамены на Совершенно Обычный Волшебный Уровень. Ваши оценки:
Трансфигурация: Сверх ожидания;
Зельеделия: Сверх ожидания;
Прорицание: Плохо;
Астрономия: Хорошо;
Защита от Темных сил: Великолепно;
Заклинания: Великолепно;
Уход за Магическими Существами: Великолепно;
История Магии: Хорошо."
- "Итак", - подумал Гарри, - "семь сданных сов - это не так уж и плохо. Даже Снейпу придется взять меня в свой класс".
Он хорошо помнил слова МакГонагалл о том, что Снейп не берет в свой класс никого, получившего меньше, чем сверх ожидания. Немного волновала Гарри сама МакГонагалл, проходным балом в класс которой было только "Великолепно". Но, помня ее обещание о том, что она поможет ему стать аврором, Гарри надеялся, что она все же даст ему шанс.
Второй лист пергамента был скорее небольшой запиской. Но, прочитав его, Гарри не смог удержаться от радостной улыбки.
"Уважаемый мистер Поттер!
Сообщаю вам, что с этого года запрет на игру в квиддич для вас отменен. В связи с этим рада сообщить, что Вы назначаетесь капитаном сборной по квиддичу факультета Гриффиндор. Надеюсь, что Вы со всей ответственностью отнесётесь к этой должности и серьезно подойдете к проблеме подбора недостающих игроков.
Заместитель директора Хогвартса, профессор Минерва Макгонагалл."
Вторая сова принесла посылку полную кексами, твердость которых могла поспорить с твердостью камня, и письмо от Хагрида.
"Привет, Гарри!
Поздравляю тебя с твоим шестнадцатилетием. Это же надо, как быстро летит время! Вроде бы совсем недавно я забирал тебя у твоих магглов и мы с тобой покупали учебники для первого класса. А вот гляди ж ты!.. Теперь я вот, думаю, что может мне и на твоей свадьбе удастся погулять. Пригласишь меня, а, Гарри? Слышал, что ты сейчас гостишь у Ремуса. Это хорошо. Ремус - парень что надо. С ним ты не пропадешь.
Ну, будь здоров и не грусти. Все у нас будет в порядке.
Хагрид."
Шутка Хагрида про свадьбу напомнила Гарри о его непростой личной жизни, точнее, о полном отсутствии таковой. Даже с Чу, которая, судя по всему, была совсем не против в прошлом году, у него ничего не вышло. Нельзя сказать, что Гарри сильно жалел об этом. Скорее его волновало собственное безразличие.
- "Может быть, я вообще не способен на серьезные чувства", - думал он. - "Вот даже Джинни уже встречается с парнями, а Рон, хоть он сам пока этого еще не понимает, определенно чувствует что-то к Гермионе. А я даже в этом отличаюсь от остальных".
Хедвига принесла подарок от Гермионы. Конечно же, это была очередная книга: "История магических войн в двадцатом веке". Было там и письмо:
"Здравствуй Гарри! Поздравляю тебя с днем рождения. Надеюсь, что тебе понравился мой подарок. Рон написал мне, что ты сейчас живешь у профессора Люпина. Я очень тебе завидую. Люпин очень много знает, и ты можешь у него многому научиться. Я сейчас вместе с родителями отдыхаю в Италии. Здесь очень много интересного! Представляешь себе, большинство заклинаний, которыми мы сейчас пользуемся, составили именно предки итальянских волшебников.
Тридцать первого августа я собираюсь приехать в Нору, и мы вместе с Роном и Джинни отправимся на вокзал. Интересно, а ты там будешь?
Жду встречи! Гермиона."
Немного странным Гарри показалось, что среди писем не оказалось письма от Рона. Но он решил, что день еще длинный, и обижаться на Рона пока рано. К тому же, совы Уизли отличались некоторой ненадежностью. Эррол был очень стар и мог просто еще не долететь, а Свинринстель был очень неопытен и мог сразу не найти дом Люпина.
Гарри совсем уж было собрался, пока не вернулся Ремус, что-нибудь почитать или просто посмотреть телевизор, как услышал звук ключа, поворачивающегося в замке.
Ремус вошел в комнату и загадочно улыбнулся.
- Ну что, именинник, готовься получать подарки.
С этими словами он отступил от двери и в комнату с криками "Поздравляем!!!" и "С днем рождения, Гарри!" влетели Фред, Джордж, Рон и Джинни.
***
Гарри был уверен в том, что такого замечательного дня рождения у него еще никогда не было. Он сидел за столом вместе со своими друзьями, ел торт, посланный миссис Уизли, слушал болтовню Фреда и Джорджа и наслаждался каждой минутой этого дня.
Рон тоже подарил ему книгу - "Тактика и стратегия в квиддиче". Фред и Джордж всучили ему странную коробку, в которой что-то шуршало, и несколько пар наушников.
- Это усовершенствованный вариант ПодслУшек, - объяснил Фред, - Жучки-ПодслУшки.
Теперь подслушивать можно практически на любом расстоянии. Просто запускаешь этих милых букашек туда, где происходит разговор, который ты жаждешь услышать, а сам одеваешь эти наушники, и слушаешь все, что тебе нужно, находясь за несколько миль оттуда.
От Джинни ему достался небольшой барометр, который нужно было укреплять на метле. Вещь достаточно полезная, особенно если полет проходит при сильном ветре.
Ремус же протянул ему маленький стальной ключик.
- Последнее изобретение Мародеров, - проговорил он. - Этот ключ подходит почти к любой двери, даже если она заперта каким-нибудь сложным заклинанием.
Мы трудились над ним больше года и вложили в него более двухсот отпирающих заклятий. Я понимаю, что не должен делать тебе такой подарок и что многие - в том числе и ваша мама, - взгляд в сторону Уизли, - не одобрили бы меня. Но я, почему-то хочу, чтобы этот ключ был у тебя.
- Какая клевая вещь, - восхищенно выдохнул Рон. - Держу пари, что автором этой идеи был Сириус. В этот момент Джинни с яростью взглянула на Рона, напоминая ему о том, что, наверное, не стоит пока при Гарри упоминать про Сириуса. Гарри действительно помрачнел. Чувство вины и желание хоть что-то сделать для Сириуса хотя бы после его смерти, вспыхнули с новой силой. Но он постарался скрыть свои мысли, не желая огорчать друзей.
- Нет, - отвечал тем временем Рону Люпин, - главным автором идеи был Джеймс, а уж отпирающие заклятья мы искали все вместе.
***
Незаметно наступил вечер, и Уизли засобирались домой. Поскольку Рон и Джинни еще не могли аппарировать, а камина у Люпина не было, им надо было еще добраться до "Дырявого котла", откуда через камин они и попадут в Нору.
Рон хлопнул Гарри по плечу.
- Ну, будь здоров, дружище. Рад был, наконец, вручить тебе свой подарок лично в руки.
Фред и Джордж по очереди крепко пожали Гарри руку.
- Ну ладно Гарри, не скучай, - сказал Джордж.
- Веди себя хорошо, мой мальчик, - сказал Фред, подражая манере миссис Уизли. Джинни долго держала руку Гарри в своей.
- Гарри, ты должен это знать. Что бы ни случилось, у нас тебя всегда любят и ждут.
Почему-то Гарри очень не хотелось, чтобы она выпускала его руку.
***
Ночью Гарри долго не мог уснуть. Слова Рона напомнили ему о Сириусе. Но даже в большей степени, чем Рон, его взволновал подарок Люпина. До сих пор он продолжает получать эти весточки из прошлого: плащ-невидимка, Карта Мародеров, и вот теперь этот ключ. Все это кусочки жизней дорогих ему и ушедших от него навсегда людей. Они словно напоминали Гарри о его долге перед этими людьми, которые умерли, чтобы он продолжал жить и бороться. Тогда, во время оглашения завещания, Сириус завещал им с Ремусом восстановить его честное имя. Оправдать его в глазах общества. Но как это сделать? Гарри готов был рассказывать хоть каждому встречному о том, что Сириус не виновен. Но вот поверят ли ему? Если бы ему, как в прошлом году, удалось дать интервью Рите Скитер и рассказать всю историю Сириуса от начала до конца...
Гарри подскочил на кровати.
Ну конечно же! Как он сразу до этого не додумался? Именно журналисты смогут сделать так, чтобы в его историю поверили! И никакую Риту Скитер ему искать не надо. Гарри усиленно вспоминал: вот зал, в котором проходило оглашение завещания, вот на выходе их с Ремусом задерживает толпа репортёров. Вот на выручку к ним приходит странный, больше похожий на маггла, волшебник.
Гарри стал лихорадочно перерывать карманы на всей своей одежде, и уже через несколько минут в руках у него была визитная карточка с именем
"Джон Таккер."
Глава 4 ГЛАВА 4. Джон Таккер.
- И все же, Ремус, ты мне так и не рассказал толком: кто такой этот
Джон Таккер, и откуда вы с ним знакомы?
Люпин отхлебнул из своей бутылки сливочного пива, и начал
рассказывать.
- Знакомы мы с ним очень давно. Он закончил Хогвартс годом позже,
чем мы с Джеймсом и Сириусом. Так же, как и мы, он был распределен в
Гриффиндор. Не могу сказать, что мы с ним очень тесно общались. Мне
вполне хватало общества Сириуса, Джеймса и Питера. Но Таккер был
личностью далеко не последней в Гриффиндоре - как, впрочем, и мы - и
никак не пересекаться друг с другом мы просто бы не смогли. Джон
попал в Хогвартс из маггловской семьи, и, как мне кажется, все время
стремился доказать, что он ничем не хуже учеников из чистокровных
волшебных семей. В чем-то он, наверное, походил на Гермиону - лучший
ученик на своей параллели, к тому же, прекрасный игрок в квиддич,
душа любой компании: никто не сомневался, что после школы его ждет
блистательная карьера в Министерстве. И как же он всех удивил, когда
после седьмого класса женился на какой-то маггле и стал писать
разные статейки, причем не только в наши газеты, но и в маггловские.
Долгое время о нем почти ничего не было слышно, но, около пяти лет
назад про него вдруг заговорили, как про самого талантливого
журналиста магического мира. Он стал вхож в самые высшие круги
общества, его репортажи пользовались огромной популярностью, и
главное: ему стали многое прощать. Он получил возможность писать все
и про всех. Надо сказать, что этим правом он никогда сильно не
злоупотреблял, не позволяя себе очернять кого-то без видимой на то
причины. Единственным его пунктиком были отношения с миром магглов.
Как выходец из не магической семьи, он постоянно выступал за
расширение связей мира волшебников и магглов. Иногда в своих статьях
он доходил до того, что предлагал волшебникам открыться магглам и
помогать им с помощью магии. Он заявлял, что и волшебникам можно
многому научиться у магглов и сам не уставал это демонстрировать.
Гарри вспомнил, насколько по-маггловски выглядел Таккер во время их
первой встречи, и понял, что Ремус имеет в виду. Он, тем временем,
продолжал:
- Никто не воспринимал эти разговоры всерьез. Все считали это просто
милым чудачеством Таккера. Но год назад, когда Фудж начал
закручивать гайки и брать все под свой контроль, такой человек, как
Джон Таккер оказался крайне опасен для Министерства. Никто не мог
знать, о чем он будет писать в своей следующей статье. Эта
непредсказуемость и пугала Фуджа, а контролировать себя Таккер
никогда бы не позволил. Его перестали печатать и приглашать в высшее
общество. Тогда Таккер уехал из Англии, собираясь попытать счастья
за океаном.
Именно поэтому я и был так удивлен, увидев его тогда в Министерстве.
***
Этот разговор происходил за одним из столиков в "Дырявом котле",
куда Гарри с Ремусом пришли на встречу, назначенную им Джоном
Таккером. В начале Люпин не очень одобрил идею Гарри дать интервью
Таккеру и рассказать ему всю историю Сириуса, говоря, что Гарри
сейчас не стоит привлекать к себе лишнее внимание. Но когда Гарри
проявил упорство в этом вопросе и даже напомнил Ремусу о том,
что последняя воля Сириуса касается их обоих в равной степени, тот
вынужден был уступить. В конечном счете, Ремус даже сказал, что
Таккер подходит для такого дела лучше, чем кто бы то ни было.
- У Джона есть связи в самых разных кругах, и такой человек
действительно может нам пригодиться.
Гарри вспомнил, как год назад похожую характеристику Сириус давал
Мундунгусу и невольно стал сравнивать Таккера с неопрятным,
немного хамоватым Мундунгусом. На первый взгляд, более непохожих
людей и найти было нельзя, но что-то неуловимо общее между ними
все-таки было.
На посланное ему письмо Таккер сразу же прислал ответ с согласием
встретиться с ними и предложил провести эту встречу в "Дырявом
котле", куда и он, и Гарри с Люпиным смогут с легкостью добраться.
Они пришли раньше назначенного времени на полчаса и теперь
потягивали сливочное пиво, высматривая среди посетителей бара
человека в маггловской одежде.
- И все-таки, - заговорил Люпин, - я до сих пор сомневаюсь, не
делаем ли мы с тобой ошибку, решив довериться Таккеру.
Объяснить причины своих сомнений Ремус уже не успел, потому что как
раз в это время в бар вошел объект их обсуждения, и направился к их
столику.
- Здравствуй Ремус. Мое почтение, мистер Поттер, - заговорил Таккер.
Он, как и в прошлый раз, был одет в маггловскую одежду. На нем был
дорогой джинсовый костюм, немного вьющиеся светло-русые волосы были
подстрижены по последней маггловской моде, серые глаза слегка
насмешливо смотрели на них. Гарри с Люпиным также поприветствовали
его.
- Итак, - сразу взял деловой тон Таккер,- мне ужасно интересно,
зачем я вам понадобился.
- Мы хотим, чтобы ты взял у нас интервью, - ответил Люпин.
- И на какую же тему будет это интервью?
- Сириус Блэк.
- Мы хотим, - вступил в разговор Гарри, - чтобы Вы написали всю
правду о Сириусе, чтобы больше никто не мог называть его
преступником.
- А разве он не преступник? - с притворным, как показалось Гарри,
удивлением спросил Таккер.
- Нет. Сириус был обвинен в преступлении, которого он не совершал, а
настоящий преступник до сих пор разгуливает на свободе и зовут его
Питер Петтигрю.
Брови Таккера удивленно сдвинулись.
- Малыш Питер? Тот самый Питер, который все время ходил хвостом за
Поттером и Блэком и в убийстве которого Блэк впоследствии и был
обвинен?
- Да, Джон, - подтвердил Люпин, - это именно он, но будет лучше,
если ты выслушаешь эту историю с самого начала.
***
Более часа Ремус, а за ним и Гарри пересказывали Таккеру всю историю
Сириуса, начиная с решения родителей Гарри взять в хранители не
Сириуса, а Петтигрю и никому об этом не сообщать, и заканчивая
недавними событиями в Отделе Тайн.
Таккер, выслушав их, долго молчал, потягивая что-то из своего
стакана.
Наконец, словно подбирая каждое слово, он заговорил:
- Допустим, что я поверил в вашу историю. Я действительно готов
поверить в нее, потому что я хорошо знаю тебя, Ремус, и прекрасно
помню Сириуса. И то, что я о нем помню, более согласуется с историей
рассказанной вами, чем с официальной версией. Но вы должны понимать,
что общественность, которой пятнадцать лет внушали, что Блэк
преступник, не поверит обратному, если ей не предоставить
соответствующих доказательств. А пока таких доказательств у нас нет.
- Значит, вы не будете писать про то, о чем мы вам рассказали? -
дрожащим от гнева голосом спросил Гарри.
- Я, мистер Поттер, не говорил, что не буду писать, я говорил, что
прежде, чем публиковать такую информацию в печати, нужно найти
веские доказательства, подтверждающие ее. Иначе эта информация будет
считаться непроверенной, следовательно, недостоверной.
- Но где и какие доказательства мы можем для вас найти?
- Насчет где - это, пожалуй, действительно еще надо установить, а
насчет какие - это же совершенно ясно. Только Петтигрю, живой или
мертвый - в нашем случае, конечно, предпочтительнее, чтобы он был
живым - сможет подтвердить невиновность Сириуса Блэка. Пока я
действительно не буду публиковать полученную от вас информацию, но
как только найду Петтигрю, сразу же дам ей ход. Черт возьми! Это
воистину будет сенсация!
- Но мы же объяснили вам, что Петтигрю сейчас скрывается, и, скорее
всего, он находится рядом с Вольдемортом, - не успокаивался Гарри. -
Как же вы будете его искать?
- Это уже, мистер Поттер, исключительно моя забота. Но поверьте мне:
если человек ходит по земле, он обязательно будет оставлять следы, и
по этим следам его рано или поздно можно найти. Но я думаю, что вы
двое тоже хотели бы поучаствовать в этой операции.
Люпин и Гарри одновременно кивнули головами.
- Что ж, обещаю вам, что как только мне станет что-то известно, я
вас
обязательно извещу.
***
На обратном пути Гарри с Ремусом старались избегать темы Сириуса и
того предложения, с которым выступил Таккер. Они зашли в
"Гринготтс", где Гарри пополнил свой запас наличных денег. Затем
Гарри купил все необходимое ему для школы. И лишь когда они
вернулись домой, Гарри решился спросить Ремуса о том, что волновало
его все это время.
- Скажи, Ремус, ты действительно веришь, что этот Таккер сможет
вывести нас на Петтигрю?
- Ты говоришь так, будто думаешь, что сам будешь участвовать в охоте
на него.
У Гарри даже побелели губы от разочарования. А он уж думал, что
Ремус и остальные, наконец, начали относиться к нему как к
взрослому. А его продолжают считать ребенком и берегут от любых
опасностей.
- Я буду участвовать в этом, - упрямо сказал он. - Просто если вы не
захотите взять меня в дело я займусь поисками Петтигрю
самостоятельно и выполню последнюю волю Сириуса.
Гарри увидел, как сразу погрустнел Люпин, и какая усталость
появилась у него в глазах, и ему на какой-то момент стало стыдно за
то, что он так некрасиво шантажирует желающего ему только добра
Ремуса. Но он быстро подави этот стыд, решив, что прощения у Люпина
он попросит потом, а последняя воля Сириуса сейчас важнее.
- Знаешь, Гарри, - наконец заговорил Ремус. - Долгое время я мечтал
изменить этот мир, сделать его лучше. И я искренне верил, что это
сейчас для меня самое главное. Но пока я мечтал о переустройстве
мира и о своем в нем участии, стали погибать дорогие мне люди. Вышло
так, что именно их-то я уберечь и не смог. Поверь мне, Гарри:
неизвестно, сможешь ли ты изменить этот мир, но ты не можешь
забывать о тех, кто
тебя любит, и кого любишь ты, потому что это все, что у тебя есть.
Ты примешь участие в этом деле, и впредь я обещаю относиться к тебе
только как к взрослому. Но запомни, пожалуйста, мои слова. Может
быть ты, в отличие от меня, сумеешь понять это, когда еще не будет
слишком поздно.
***
Прошла еще неделя, и Гарри стал замечать, что Ремус становится все
более молчаливым.
Он больше не исчезал по утрам на несколько часов, да и подметать
двор выходил, делая над собой явные усилия. Вид его становился все
более болезненным. Их занятия еще продолжались, но во время
практики, Ремус стал быстро уставать, а объясняя какую-нибудь
теорию, надолго мог замолчать, отрешенно уставясь в неведомую Гарри
точку. Наконец однажды утром он сказал Гарри.
- Ну вот, сегодня ты, наконец, уедешь в Нору, и сможешь увидаться со
своими друзьями. Завтра наступит полнолуние, и я уеду отсюда туда,
где не смогу причинить вреда никому.
Гарри совсем забыл, что в полнолуние он должен будет уехать в Нору.
Он сам не понимал до этого момента, как сильно он привязался к
спокойному, доброму Ремусу. Ему, вдруг ужасно не захотелось
оставлять Ремуса одного.
- А могу ли я остаться с тобой? Ты примешь свое зелье и не будешь
для меня опасен... - начал было он, но Ремус непреклонно покачал
головой.
- Я уже сказал тебе, что меня здесь не будет, пока я снова не приму
человеческий вид. Даже зелье не дает полной гарантии от
неожиданностей. То, что случилось два года назад, как нельзя более
ярко подтверждает это. Я могу быть опасен не только для тебя, но и
для живущих здесь магглов. Поэтому в моменты превращений я стараюсь
уезжать подальше от людей. Единственные люди, которым было безопасно
находиться рядом со мной во время полнолуния, были Джеймс и Сириус.
Но они были зверомагами. Ты же таковым не являешься.
И, несколько смягчившись, добавил:
- Не беспокойся за меня, Гарри. Я надеюсь, что мы с тобой увидимся
раньше, чем ты думаешь. Таккер написал мне, что в его расследовании
появились первые результаты. Если мы начнем предпринимать
какие-нибудь решительные действия, я обязательно тебе сообщу.
***
После обеда они отправились в "Дырявый котел", откуда Гарри и должен
был переправиться в Нору. Стоя у камина, Гарри в последний раз
посмотрел на оборотня. Он имел даже более усталый вид, чем обычно.
- Я буду скучать по нашим урокам, Ремус.
Люпин очень устало, но все же от души улыбнулся.
- Я тоже буду скучать, Гарри.
Через минуту Гарри уже стоял на кухне у миссис Уизли.
Глава 5Глава 5. Сюрпризы от Уизли.
Нора встретила Гарри обычной для нее суетой. После тихой, размеренной жизни со
спокойным Ремусом, Гарри казалось, будто он попал в самый центр кипящего событиями вулкана.
Если в доме у Люпина все происходило по определенной схеме, и ни каких
неожиданностей почти никогда не предвиделось, то у Уизли сложно было сказать,
что произойдет в следующую минуту. В дом постоянно приходили разные люди. Это,
как правило, были члены Ордена или сослуживцы мистера Уизли. Частым гостем в
Норе была Тонкс, несколько раз заходил Аластор Хмури. Они подолгу сидели на
кухне у миссис Уизли, и обсуждали последние события, происходившие в волшебном
мире и в частности в Министерстве Магии.
- Мне постепенно начинает казаться, - говорил мистер Уизли, сидя как-то за
завтраком, - что лучше бы информацию о возвращении Сами-Знаете-Кого скрывали
от общественности хотя бы еще какое-то время. В любом случае, лучше от того,
что всех захлестнула паника, не стало никому. Кажется, в Министерстве нет ни
одного человека, который бы знал, что ему делать. Все только трясутся от
страха и дружно ищут виноватых. Авроров обвиняют в том, что они проглядели
такое событие, как возвращение Темного Лорда, авроры, в свою очередь, обвиняют
отдел магических финансов в том, что они не получали достаточной поддержки для
проведения своих операций, финансисты обвиняют гоблинов в том, что они ведут
слишком независимую от Министерства политику, и оно не в состоянии
контролировать все процессы, происходящие в Гринготтс, и все поголовно обвиняют
Фуджа в том, что он просмотрел, что он допустил, что вовремя не прислушался, и, что
сейчас не предпринимает никаких мер.
- А что же сам Фудж? - заинтересованно спросил Гарри, - Ведь теперь он знает о
возвращении Вольдеморта. Почему он ничего не предпринимает?
- Фудж находится в полной растерянности. События начала июля выбили у него
почву из-под ног. Теперь он боится, что потеряет свое место, и всеми силами
ищет союзников. Но почти никто не хочет его поддерживать. Все чувствуют, что
сложившимся положением можно воспользоваться, и урвать что-нибудь для себя, и
не перестают критиковать политику Министерства.
- А что с теми Пожирателями Смерти, которых поймали в отделе тайн? - спросил
сидевший напротив отца Билл.
- Они-то как раз и стали главным камнем преткновения. Обычно в таких случаях,
Визенгамот собирают в кратчайшие сроки, но вот уже прошло почти два месяца, а
судить их и не думают. На Фуджа давят со всех сторон. Одни, те, кто хочет
выдвинуться в условиях этой неразберихи, требуют скорейшей расправы, но Фудж
все еще очень сильно зависит от древних магических родов, которые не перестают
кричать, что Малфоя и компанию арестовали, не имея веских доказательств их
виновности. Якобы никто не видел их вместе с Темным Лордом, а полагаться на
слова Дамблдора и Гарри до конца нельзя. В общем, Фудж боится судить Малфоя,
чтобы окончательно не потерять поддержку древних магических семей, и отпустить
его он тоже не может, так как опасается, что его противники в Министерстве
могут этим воспользоваться. Его и так уже некоторые осмеливаются обвинять в
прямом сговоре с Пожирателями Смерти. Вот он и тянет с судом столько, сколько
может.
- Но разве не лучше было бы сменить такого министра? - спросил Гарри. - Неужели в
Министерстве нет человека, который мог бы его заменить, и который бы более
разумно оценивал ситуацию?
Мистер Уизли долго молчал, прежде чем ответить.
- Людей, желающих занять место Фуджа сейчас в Министерстве более чем
достаточно. Есть среди них и люди весьма достойные. Но сменять сейчас министра
магии значило бы только еще более усилить тот кавардак, который творится
сейчас в Министерстве. Фудж, при всех его недостатках, одним своим
присутствием хоть как-то сдерживает ту волну паники, которая готова
захлестнуть весь наш мир. Его фигура для многих связывается с мирным и
благополучным временем. И, пока он стоит во главе Министерства, люди будут
чувствовать, что это время еще не закончилось, и не будут сильно паниковать. А
всеобщая паника - это последнее, что нам сейчас нужно.
Гарри не мог сказать, что он во всем согласен с мистером Уизли, и что он до
конца понимает то, что тот имел в виду. Для Гарри вообще стали
неожиданностью его слова. От мистера Уизли, всегда очень неодобрительно
отзывавшегося о Фудже, никак нельзя было ожидать таких слов.
***
Но мистер Уизли оказался далеко не единственным человеком в Норе, который за
это время привел Гарри в недоумение. Как-то они вместе с Роном сидели в его
комнате и обсуждали результаты за СОВ. Рон тоже получил семь СОВ, и, как и
Гарри, думал о карьере аврора. Но здесь он столкнулся с решительным
противостоянием со стороны миссис Уизли.
- Она даже не похвалила меня, - возмущался Рон, - когда я сказал ей, что получил
семь СОВ, и теперь собираюсь готовиться учиться на аврора. Она сразу же
ударилась в слезы, и заявила, что запрещает мне даже думать о том, чтобы стать
аврором.
- Но ведь она просто боится за тебя, - попробовал утихомирить его Гарри. Он все еще
очень хорошо помнил, какие формы принимал боггарт миссис Уизли год назад, чтобы понять, почему она так противится карьерным планам своего сына.
Но Рон не унимался.
- Она все еще считает меня маленьким. Они все еще думают, что я не достаточно
серьезно отношусь к тому, что происходит. А я твердо решил, что все равно буду
аврором. Я все это лето учил защиту от Темных сил, и могу показать даже тебе
немало интересных вещей. Хочешь, я покажу тебе, какие заклинания я тут
откопал?
Рон стал рыться у себя на столе, перебирая лежащие на нем книги и
тетради, а Гарри находился в полном изумлении от поведения своего друга.
«Рон что-то читает летом? Это, определенно, что-то новенькое.»
Какая-то тетрадь упала со стола под ноги Гарри. Он поднял ее и машинально открыл. Увиденное заставило его некоторое время просидеть с открытым ртом, всерьез
задумываясь о том, действительно ли Рон сейчас сидит перед ним. Рон увидел,
что Гарри читает, и быстро выхватил тетрадь у него из рук.
- Разве я разрешал тебе это читать? - возмущенно спросил он. Гарри все еще не
мог выйти из ступора, в котором он находился с момента, когда увидел, что
написано в тетради Рона.
- Ты пишешь стихи, Рон? Не знал, что ты занимаешься такими вещами.
- Ты еще многого обо мне не знаешь, - пробормотал, покрасневший как помидор
Рон. Только, пожалуйста, никому не говори о том, что ты видел, особенно Фреду
и Джорджу. Они достанут меня своими издевками. Гарри пообещал Рону, что эта
тайна умрет вместе с ним, но сам все еще не мог прийти в себя от увиденного.
По-видимому, Уизли, этим летом задались целью как можно сильнее удивить его.
Впрочем, Гарри не без основания подозревал, что внезапно проснувшиеся у
Рона любовь к поэзии и стремление к учебе, имеют один источник.
***
Он снова был в Отделе тайн, в комнате с вращающимися стенами. Только стены в
этот раз не вращались, да и ни одна дверь не хотела открываться. Гарри метался
от одной двери к другой, и безуспешно пытался открыть хотя бы одну из них.
Ему обязательно надо было куда-то попасть. Там был кто-то, кто ждет от него
помощи. Может быть, это Сириус? Гарри точно не знал. Он знал только, что ему
просто необходимо открыть одну из дверей. Но ни одна из них не хотела
поддаваться, и Гарри продолжал беспорядочно метаться по этой круглой комнате.
Наконец, он устал и опустился на пол. Просто так ни одной двери ему не
открыть. Он это хорошо понимал. Но что он должен сделать для того, чтобы выйти
из этой страшной комнаты?
- Один ты никогда не сможешь пройти дальше, - раздался насмешливый холодный
голос. Мы сможем попасть туда только вдвоем, я и ты, - сказал лорд Вольдеморт.
- Попасть куда? - спросил Гарри.
- Туда, откуда вернется только один из нас. Ведь ты же знаешь, что мы не можем
с тобой жить на одной земле. Остаться должен один из нас, и почему-то мне
кажется, что это будешь не ты, Гарри Поттер. Гарри понял, что он должен делать.
Пророчество сбывается, и сейчас он должен убить Темного Лорда, либо сам
умереть от его руки.
- Я готов, - сказал он Вольдеморту, и поднялся. Они вместе подошли к одной из
дверей, и она послушно распахнулась перед ними. Они оказались в комнате с полуразвалившейся каменной аркой, завешенной черным занавесом.
- Именно здесь я и убью тебя, Гарри Поттер, - сказал Вольдеморт. - Поклонись своей
смерти! Не хочешь? Что ж, я не в претензии. Мне, по большому счету, все равно,
умрешь ли ты с гордо поднятой головой или прося меня о пощаде. В итоге,
результат все равно будет один. Он направил свою палочку на Гарри, и
произнес, - Авада Кедавра. Но зеленой вспышки не получилось. Вместо нее из
палочки появилось дымное облако, принявшее очертания женщины с темно-рыжими
волосами и зелеными, как у самого Гарри, глазами.
- Уходи, время еще не наступило, - обратилась к Вольдеморту Лили Поттер.
- Нет, - взревел Вольдеморт, - сейчас ты не сможешь мне помешать. – Авада Кедавра!
Из палочки появился отец Гарри.
- Уходи, время для этого еще не настало.
- Авада Кедавра!
Из-за каменной арки вышел Сириус.
- Гарри, ты должен уходить. Твое время еще не пришло. Все они окружали
Вольдеморта и не давали ему приблизиться к Гарри.
- Значит, ты решил, что можешь обмануть меня, - разъяренно воскликнул
Вольдеморт. - Ты решил прятаться за чужими жизнями! Что ж, я буду забирать эти
жизни, и рано или поздно доберусь до тебя.
С этими словами он взмахнул палочкой, и закрутился в стремительном вихре. Гарри увидел, что вместе с ним закрутились отец, мать и Сириус. Они уносились вместе с Вольдемортом в беспросветную черноту. Лили Поттер тянула к нему руки, взывая о помощи. Но Гарри словно окаменел. Он не мог двинуть ни рукой, ни ногой, и лишь с
отчаянием слушал, как она зовет его по имени: «Гарри! Гарри! Гарри!».
***
- Гарри, Гарри, да проснись же ты!
Гарри открыл глаза и бессмысленным взглядом обвел окружающее его пространство. Он лежал на траве под яблонями. Солнце уже садилось, по темно-синему небу бежала одинокая тучка. Рядом с ним сидела Джинни Уизли и трясла его за плечо.
- Что случилось, Гарри? Ты так громко стонал во сне. Тебе приснилось что-то
страшное?
Гарри постепенно начал понимать, где и почему он здесь находится. После
обеда Рон предложил сыграть в квиддич, и они вместе с Джинни, Фредом,
Джорджем, Биллом и Чарли отправились на лужайку за домом. Они долго носились на
метлах друг за другом. Фред и Джордж заколдовали яблоки, и использовали их
вместо бладжеров. Как сказал Фред, для Гарри это последняя возможность
сыграть с такими мастерами как они. А Джордж добавил, что они всерьез
подумывают, не вернуться ли им в Хогвартс, так как без них гриффиндорская
команда просто не выживет. Шутки шутками, а Гарри всерьез задумался о том, что
уровень теперешней гриффиндорской команды по квиддичу во многом оставляет
желать лучшего. Потом Чарли и Билл, сославшись на дела, удалились, а остальные
дети семейства Уизли устроили гонки на метлах. Гарри, зная, что со своим
Всполохом, он не оставит остальным ни каких шансов, решил не участвовать в
этом развлечении, и опустился на траву, возле корней высокой яблони. Там он,
видимо, и заснул. Джинни, тем временем продолжала тормошить Гарри.
- Скажи мне, Гарри, тебе приснился Сам-Знаешь-Кто? Он опять напал на кого-то?
- Да нет, Джинни. Это был просто кошмар, ничего похожего на то, что со мной
происходило в прошлом году. А где все остальные?
- Пошли домой. Когда ты заснул, Рон хотел тебя разбудить. Но я сказала, чтобы
он оставил тебя в покое. Потом они ушли, а я задержалась, чтобы
разбудить тебя. Но ты так крепко спал, что я решила не тревожить тебя еще
какое-то время. А потом ты начал метаться и стонать, и я долго не могла тебя
разбудить. Скажи, тебе приснилось что-то действительно страшное?
- Да, это было не очень приятно. Я действительно видел Вольдеморта, но это был
не реальный Вольдеморт, а скорее созданный моим воображением из прошлых
воспоминаний.
Джинни с участием посмотрела на Гарри.
- Он часто снится тебе?
- Да, часто. Иногда я вижу, как он появляется на том кладбище, и убивает
Седрика. А иногда, как сегодня, я вижу скорее то, чего я опасаюсь.
Джинни сорвала травинку, и стала ее жевать.
- Знаешь, тогда, после моего первого курса, я тоже часто видела его во сне. Он
приходил и говорил, что мне никогда не удастся от него скрыться, что я всегда
буду в его власти. Я пыталась убежать от него, но он всегда догонял. Я
кричала и просыпалась. А потом приходила мама и я успокаивалась. Потом эти
сны стали сниться мне все реже и реже. Но и сейчас я иногда их вижу.
Гарри подумал, что, возможно, эта девочка сможет понять его лучше, чем кто-либо другой. Ведь она, как и он сам, когда-то была связана с Вольдемортом. Ей, как и ему снились кошмарные сны. Она, так же как и он, ненавидела и боялась Темного Лорда. И Гарри сделал то, что еще неделю назад он считал для себя невозможным. Он
рассказал ей все то, о чем он и сам еще не решался думать. Он рассказал ей об
их разговоре с Дамблдором после ночи в Отделе тайн, и о содержании
пророчества, за которым целый год охотился Вольдеморт. Он рассказал ей, что
именно ему предстоит убить Темного Лорда или быть убитым самому. Джинни
слушала его не перебивая. Когда же он закончил, она посмотрела ему в глаза, и
просто взяла за руку, как тогда в доме у Люпина. И Гарри почему-то опять
страшно не хотелось, чтобы она отнимала свою руку. Она говорила спокойно и
просто, и ее слова казались Гарри настолько естественными, что он не понимал,
как он сам до такого не додумался.
- Скажи, Гарри, а в этом пророчестве говорится, что конкретно ты должен
сделать?
- Нет.
- Может там говорится, когда это должно произойти?
- Нет, ни о чем таком там не говорится.
- Тогда тебе совершенно бессмысленно мучить себя этим. Если это истинное
пророчество, оно непременно сбудется, независимо от того, что ты делаешь, и о
чем думаешь. А пока тебе нужно просто жить, и, по возможности радоваться этой
жизни. Ты не один. Вокруг тебя есть друзья, которые всегда будут рады помочь
тебе. Не уединяйся, и не лишай их этой возможности.
«А ведь она понимает все не хуже Гермионы, - подумал Гарри. - Только Гермиона
всегда сама предлагает свои советы и помощь, а Джинни ждет, когда к ней
обратятся. Но не потому, что она не стремится к этому, а просто потому, что не
хочет никому навязываться. И почему я раньше обращал на нее так мало
внимания?».
- Пойдем в дом, Гарри, - сказала Джинни, поднимаясь на ноги. - Мама скоро позовет
всех ужинать.
***
До конца каникул оставалось три дня, когда в Норе внезапно появился Ремус. Он
вышел из камина, когда Гарри и все семейство Уизли как раз садились ужинать. С
радостью приняв предложение миссис Уизли разделить с ними трапезу, он долго
говорил с мистером Уизли о проблемах в Министерстве, потом долго рассуждал с
Фредом и Джорджем о возможности применения некоторых их изобретений в работе
авроров, и лишь под конец ужина он, наконец, изложил настоящую цель своего
визита.
- Знаешь, Молли, а я ведь хотел на пару дней взять с собой Гарри. Хочу провести
с ним одно практическое занятие, для которого сейчас как раз благоприятные
условия.
- Но Дамблдор ни о чем таком не говорил, - настороженно сказала миссис Уизли. И
потом, Гарри скоро надо будет ехать в школу.
- Дамблдор разрешил мне учить Гарри всему, чему я посчитаю нужным, а сейчас я
считаю необходимым провести с ним один урок. А к тому времени, когда нужно
будет ехать в школу, Гарри скорее всего, уже освободится.
Миссис Уизли, с явной неохотой признала, что Ремусу можно доверять, и что Гарри может отправиться с ним.
- И что это будет за урок? - спросил заинтригованный Гарри, когда они с Ремусом
отошли на порядочное расстояние от дома Уизли.
- Вчера вечером Джон прислал мне письмо, - ответил Люпин. - Он нашел его, и
теперь мы можем преступать к решительным действиям.
«Значит, Ремус сдержал свое обещание, - подумал Гарри».
Таккер каким-то образом напал на след Червехвоста, и теперь его, Гарри, забирают, чтобы он принял непосредственное участие в охоте на предателя.
Глава 6Глава 6. Охота на крыс.
В одной из комнат бара "Дырявый котел", находившегося Диагон-аллее собралась очень странная компания. Хозяин бара, старик Том никогда не видел, чтобы в одном
месте собиралось такое количество настолько не похожих друг на друга людей.
Да что там говорить! Только ли людей? Сначала к его стойке приблизился высокий
блондин с серыми глазами, в котором Том без труда узнал ставшего в последнее
время очень популярным журналиста Джона Таккера. Возле его ног вертелся
невзрачный домовой эльф, главной примечательной чертой которого была его
одежда. Это была не наволочка или полотенце, как у большинства домовиков, а
вполне подогнанный по фигуре эльфа костюм, похожий на те, которые носили
дворецкие в богатых домах викторианской эпохи. Таккер попросил ключ от одной
из комнат и велел Тому провожать к нему всех, кто будет его спрашивать. Через
полчаса в бар зашел гоблин с абсолютно разбойничьей внешностью, и попросил
сообщить ему, какую комнату снимает Джон Таккер. Том тогда несильно удивился,
справедливо решив, что Таккер, по роду его занятий, может общаться с самыми
неожиданными существами. Но когда через час в бар вошли худой, черноволосый, болезненного вида юноша в очках, в котором Том сразу узнал Гарри Поттера и почти полностью поседевший мужчина, он решил, что количество собравшихся в одном месте известных и неожиданных личностей уже ни как нельзя объяснить случайным совпадением. Гарри и сопровождавший его человек, разумеется, тоже попросили проводить их в комнату Таккера.
***
Когда Том принес столь его заинтриговавшей компании заказанный на всех ужин, он не смог сдержать свое старческое любопытство, и какое-то время простоял у двери,
прислушиваясь к ведущейся в комнате беседе. Говорил низкий хриплый голос, явно
принадлежащий гоблину.
- Человека, очень похожего на интересующего вас, мы выследили несколько дней
назад. Он живет в одной из гостиниц на Дрянналлее. Есть там такая забегаловка
"Рука славы", в которой не сильно интересуются именами постояльцев, да и лица
их увидеть тоже не стремятся.
- Не стремятся увидеть лица? Значит, он в маске, - раздался голос, судя по всему,
Гарри Поттера.
- Хорошо соображаете, молодой человек, - ответил гоблин. - Он действительно почти никогда не снимает маску и перчатки. Да и из номера своего он почти никогда не выходит. Все его связи с внешним миром осуществляются через камин.
- Это точно Червехвост, - снова раздался голос Поттера. - И перчатки он носит, чтобы скрыть свою железную руку.
- Постой, Гарри, - заговорил еще один человек, видимо, спутник Поттера. - Даже если это действительно он, то как мы сможем до него добраться, если он
почти никогда не выходит из своего номера.
- Как раз с этим проблем у нас не будет, - заговорил Таккер. - Завтра Арман встречается с ним.
- Но как вам это удалось? - почти одновременно прозвучали удивленные голоса
Поттера и его спутника.
- Это была весьма рискованная операция, - самодовольно заговорил гоблин. - Несколько дней я регулярно до чертиков напивался в различных забегаловках на
Дрянналлее. Но хоть я и оказывался к концу каждого вечера в изрядном
подпитии, я не забывал слушать разговоры, и однажды мне удалось услышать
именно то, что я хотел. Какой-то волшебник капал на мозги двум моим
соплеменникам. Говорил о том, что мы, гоблины, не имеем тех прав, на которые в
действительности можем претендовать, и, что, мол, есть люди, которые эти права
нам дать готовы. Я потихоньку подсел к их столу, и вроде тоже стал слушать,
что он там говорит. А потом и говорю ему, что очень бы хотел с такими людьми
познакомиться, и заключить, в случае чего, взаимовыгодное соглашение. Тогда он
мне и говорит, что сам он такие вопросы решать не может. Но, что живет, мол, в
"Руке славы" нужный мне человек, которому он может замолвить за меня слово. И
сегодня я получил письмо, что человек, с которым я хотел бы увидеться, ждет
меня завтра, в семь вечера.
- Очень хорошо, - сказал спутник Поттера. - Но как-то все это очень легко. Не может ли это быть ловушкой Вольдеморта?
При звуках имени Темного Лорда, Том так сильно вздрогнул, что стоящие у него
на подносе тарелки громко звякнули, и голоса за дверью сразу же стихли. Тому
ничего не оставалось, как постучать и войти в комнату.
***
Когда Том, оставив свой поднос, спускался вниз по лестнице, у самого выхода в
бар ему преградил дорогу волшебник, одетый в черный плащ с капюшоном, из-за
которого не было возможности разглядеть его лицо.
- Скажите, ведь это вы хозяин этого заведения?
Том самодовольно улыбнулся. «Дырявый котел» был известен очень многим в магической Англии и даже за ее пределами. А, стало быть, известен был и он, Том, бессменный владелец этого бара и гостиницы.
- Да, это именно я.
- Тогда вы, конечно, не откажите мне в возможности снять у вас комнату.
- Вы можете занять любой из наших свободных номеров.
- В таком случае, немедленно проводите меня в предназначенную мне комнату.
Том хотел сказать, что ему надо буквально на минуту заглянуть в бар, чтобы
посмотреть, все ли там в порядке, и попросить его немного подождать. Но
в голосе незнакомца четко слышалось, что этот человек привык повелевать, и не привык к тому, чтобы его приказы не исполнялись или обсуждались. Так что Том покорно поплелся впереди незнакомца, показывая ему дорогу. Зайдя в номер, незнакомец плотно прикрыл за собой дверь, и наложил на нее звуконепроницаемые чары.
- А теперь ты ответишь на несколько моих вопросов, старик. И от того, насколько охотно ты будешь отвечать, зависит для тебя очень многое.
Том понял, что он попал в ловушку, но сделать ничего не мог. Свою волшебную палочку он оставил за стойкой бара, а палочка незнакомца упиралась прямо ему в
грудь.
- Итак, - начал волшебник, - ведь ты сейчас относил ужин в ту комнату, куда
недавно поднялся Гарри Поттер?
Этот вопрос был скорее утверждением, поэтому Том, не видя смысла спорить, кивнул головой.
- Тогда ты мог услышать, о чем они там говорили.
Том собрал всю свою храбрость, и, как можно более честным голосом сказал:
- Я не имею привычки слушать разговоры моих клиентов.
Незнакомец взмахнул палочкой.
- Круцио!
Когда Том снова смог набрать воздуха в грудь, его мучитель лениво произнес:
- Это тебе урок, чтобы больше не пробовал меня обмануть. В следующий раз будет
гораздо хуже. Я видел, когда ты уходил, и за то время, что тебя не было, можно
было десять раз сходить туда и обратно. Так что же ты делал, как не стоял под
дверью и не подслушивал, любопытный старый дурак? Повторяю свой вопрос еще
раз: о чем говорили в том номере, куда ты пять минут назад отнес ужин?
Том не был трусом, но он был уже очень стар, и терпеть сильную боль долго не мог,
поэтому он начал говорить.
- Я не все понял. Они говорили что-то про того, чье имя нельзя называть, и еще
про одного человека. Они, кажется, называли его Хвост или как-то похоже. Они
хотели зачем-то его выследить, и гоблин сумел договориться о встрече с ним, завтра в семь вечера. И это все, что я понял.
Незнакомец снова поднял палочку, и указал ей на Тома.
- Прошу вас, не убивайте меня, - взмолился Том. - Я никому ничего не расскажу. У меня семья, дети, внуки.
- Убить тебя,- усмехнулся незнакомец. - Нет. Пока это не входит в мои планы. Твоя смерть или пропажа создала бы преждевременную панику. Но все же ты для меня опасен.
С этими словами он взмахнул палочкой.
- Обливэйт!
Взгляд Тома принял бессмысленное выражение. Старик стал усиленно тереть лоб, пытаясь что-то вспомнить.
- Империо, - вновь взмахнул палочкой незнакомец. - Ты устал старик. Сейчас ты спустишься в бар, и попросишь кого-нибудь тебя сменить. А сам пойдешь спать, и завтра обо всем забудешь. Впрочем, что это я? Ты и так уже все забыл.
Том развернулся, и вышел из комнаты.
***
Валдин Макнейр какое-то время смотрел вслед старику, а потом пробормотал себе
под нос:
- Значит, Поттер действительно решил выполнить последнюю волю этого ублюдка
Блэка. Господин, как всегда, оказался прав. Что ж, все складывается очень
удачно. Вот только не пойму, почему господин до сих пор сохраняет жизнь
этому червяку Петтигрю. От него же все-равно нет никакой пользы. Впрочем, воля
господина не обсуждается. Мне же главное сейчас верно провести эту игру.
Тогда, возможно, я смогу занять возле господина то место, которое раньше
занимал Малфой.
Глава 7Глава 7. Охота на крыс. (2)
- Очень хорошо, - сказал Ремус. - Но как-то все это легко. Не может ли это оказаться ловушкой Вольдеморта?
- Об этом мы никогда не узнаем, пока не проверим, - ответил Таккер.
***
Они сидели в одной из комнат "Дырявого котла", и вот уже больше часа обсуждали
все детали предстоящей операции. Гарри с неподдельным интересом наблюдал за
спутниками Таккера. Домовой эльф, которого звали Берти, почти ничем не
отличался от своих соплеменников, кроме того, что был одет в нормальную
одежду. Но на вопрос Гарри, значит ли это, что он свободен, как и его приятель
Добби, эльф только с ужасом закрыл лицо руками, и пробормотал, что он
порядочный домовой эльф, а одевается так потому, что это приказ его хозяина.
За все время их беседы домовик так и не вышел из самого дальнего угла.
Гораздо больший интерес у Гарри вызывал гоблин Арман, вальяжно развалившийся
в одном из кресел и потягивающий из объемной бутылки какую-то мутную
жидкость. Почему-то до этого дня Гарри казалось, что все гоблины похожи на
тех чистых и обходительных существ, которые работают в банке Гринготтс. Арман
с первых минут их знакомства навсегда разрушил у Гарри это представление. Он
был очень тощим, но это не слишком бросалось в глаза из-за его невысокого
роста. Спутанные грязные волосы доходили ему до самых плеч. Речь его была незатейливой и пестрела разнообразными словечками, услышав которые, тетя Петуния заткнула бы уши, миссис Уизли немедленно велела бы Арману убираться из ее
дома, а Рон раскрыл бы рот от восхищения. Когда Гарри спросил у него, почему
он так не похож на Гринготтских гоблинов, тот лишь смачно сплюнул прямо на пол.
- Это не гоблины! Это просто дерьмо и предатели, ушедшие прислуживать
волшебникам.
Позже Ремус объяснил ему, что далеко не все гоблины столь миролюбивы и
лояльны к волшебникам. Лишь несколько гоблинских родов сейчас сотрудничают с
Министерством Магии. Большинство же их, в лучшем случае, предпочитает никак
не связываться с людьми. А в худшем, как объяснил Ремус, мятежные отряды
гоблинов, пока не появился Вольдеморт, были одной из главных проблем для
Министерства.
***
План Таккера был прост. Завтра к семи вечера Арман, как и было ему назначено,
пойдет на встречу с Петтигрю. Они же в это время снимут в "Руке славы"
комнату по соседству, чтобы в случае чего прийти гоблину на выручку. Арман
должен был разговорить Петтигрю на интересующую их тему. А для пущей
надежности, тихонько добавит ему в выпивку несколько капель признавалиума,
добытого где-то Таккером. Гарри внес предложение использовать
подаренных ему Фредом и Джорджем жучков-подслушек. Предложение получило
всеобщую поддержку. Для этого Берти должен был переодеться в форму домовиков,
работающих в "Руке славы", и под видом уборки, проникнуть в номер к
Червехвосту, чтобы запустить туда жучков. Когда Петтигрю будет готов во всем
признаться, Люпин свяжется с аврорами, и Петтигрю окажется в руках властей. Во
всем этом была лишь одна проблема: Ремус был категорически против участия
Гарри во всей этой, как он выразился, авантюре.
- Ты даже не представляешь, какой опасности ты можешь там подвергнуться, -
кричал он на Гарри, больше в этот момент напоминая миссис Уизли.
- Отлично знаю, - не желал уступать Гарри. - И ты думаешь, что я смогу сидеть в
стороне, когда этой опасности будете подвергаться все вы? И потом, для чего
тогда были все наши с тобой уроки?
Но Ремус был непоколебим, требуя, чтобы Гарри оставался в "Дырявом котле". На помощь Гарри неожиданно пришел Таккер.
- Послушай, Ремус. Определенная степень опасности в нашем предприятии, конечно,
есть, но разве все это время мы не занимались тем, что сводили ее к
минимуму? К тому же, еще не известно, где мистер Поттер будет находиться в
большей безопасности: здесь, в одиночестве, или в "Руке славы", рядом с нами.
Люпин поглядел на упрямое выражение лица Гарри, безнадежно махнул рукой, и
выразил свое согласие.
- Ну что ж, - зевая во весь рот, проговорил Арман. - Если мы обо всем
договорились, может, отправимся спать. Лично я очень надеюсь, что завтра
получится хорошая драчка. Давно мечтал, как следует отлупить какого-нибудь
волшебника.
- Но, если вы так не любите волшебников, то почему тогда вы общаетесь с
мистером Таккером? - поинтересовался Гарри.
-Та-а-аккер - это совсем другое дело, - снова зевнул гоблин.
- Это почти свой парень. Он не гнушается общаться с такими как я, и, к тому же,
он всегда покупает отличную выпивку.
***
- Уже без пяти минут семь, - посмотрел на часы Таккер.
Они находились в номере, располагавшемся через три двери от номера
Червехвоста. Номера в этой гостинице поразили Гарри своими размерами. В
отличии от небольших, незатейливо убранных комнат в "Дырявом котле", они
скорее походили на огромные залы. Было непонятно, как в небольшом,
невзрачном на вид домишке, могут находиться такие обширные помещения.
Гарри подумал, что без магии здесь явно не обошлось, и что постояльцы "Руки
славы" определенно тяготеют к роскоши. Посреди комнаты стоял большой стол с
резными ножками. Вокруг него было расставлено несколько кресел, определенно
старинных, и очень тяжелых. На полу лежал ковер, на котором была изображена
сцена какой-то битвы. На стенах висели свечи в серебряных канделябрах. Возле
одной из стен стояла кровать с бархатным балдахином, а всю стену напротив
нее занимал громадный камин.
Гарри поправил свои наушники. Ему показалось, что он услышал какое-то
движение. Люпин и Таккер тоже насторожились. Было отчетливо слышно, как
кто-то вышагивает по комнате. Раздался стук в дверь, и очень знакомый Гарри
писклявый голос отозвался:
- Входите.
- Мне сказали, - послышался голос Армана, - что здесь я могу поговорить с
человеком, который может предложить мне интересную сделку.
- Проходите и садитесь, - ответил Петтигрю.
Теперь Гарри окончательно убедился в том, что это был именно он.
- Вы пришли по адресу. Итак, мне сказали, что вы представляете определенную
часть гоблинов, которые весьма недовольны существующими сейчас порядками и
готовы были бы послужить тому, кто предложил бы вам больше, чем вы имеете.
Было слышно как Арман прошел через комнату, и опустился в скрипнувшее кресло.
- Я говорю не только от своего имени,- начал он, - но и от имени тех гоблинов,
которых волшебники выкинули на задворки своего мира. Они, как и я, готовы
были бы послужить тому, кто сможет дать им то, чего они так не справедливо
лишены. Но мне, как и им, нужны гарантии. Как мы можем быть уверены в том,
что одни волшебники обойдутся с нами лучше, чем другие?
- И какие же гарантии нужны уважаемому гоблину, - противно захихикал Червехвост. - Может быть, с нашей стороны нужен какой-то жест доброй воли?
- Для начала хватит хорошего стакана Огневиски, - хмыкнул Арман. - Давайте вместе выпьем, и обсудим, что мы можем друг другу предложить. Или вы считаете меня существом, недостойным того, чтобы пить с вами?
- Что вы, что вы! Я с удовольствием выпью с вами. Скажу даже, что это для меня
большая честь.
Некоторое время были слышны лишь звон стаканов, и журчание
наливаемой в них жидкости. Потом Петтигрю заговорил.
- Итак, уважаемый гоблин, вы ведь догадываетесь, от чьего имени я делаю вам
предложение о сотрудничестве?
- Догадываюсь, но для полной уверенности уточню: это ведь Темный Лорд, не так
ли?
- Вы абсолютно правы, уважаемый гоблин. Именно этому великому человеку я служу,
и безмерно счастлив это делать. Темный Лорд щедро одаривает своих верных слуг,
и, если ваш народ послужит его великому делу переустройства этого мира, он не
забудет вашей преданности.
- Охотно верю, что это так, - ответил Арман. - Но почему я должен верить, что именно вы уполномочены говорить от его имени? Я даже не знаю, кто вы такой. Вот если бы со мной поговорил сам Темный Лорд…
- У нашего хозяина слишком много дел, чтобы встречаться с каждым гоблином, -
более жестко, чем следовало бы, ответил Червехвост.
- Так значит, я для вашего господина всего лишь каждый гоблин, - явно задираясь,
закричал Арман. - Все думают, что нас можно использовать, и при этом презирать
нас!
- Постойте, постойте! Я вовсе ни хотел вас обидеть, - сразу вернул себе елейный
тон Петтигрю.
- Я всего лишь хотел сказать, что наш господин очень занят, но подтвердить
верность моих слов может кто угодно из его слуг.
- Тогда я хотел бы встретиться с Сириусом Блэком.
- Простите, с кем?
- С Сириусом Блэком, - твердо заявил Арман. - Я слышал, что этот человек наиболее
близок к Темному Лорду, и, если я не могу встретиться с ним самим, то, по
крайней мере, хочу видеть его ближайшего заместителя.
- Ближайшего заместителя?
У Червехвоста даже голос перехватило от возмущения.
- Вы, уважаемый гоблин, как и многие другие, оказались обмануты нелепой
небылицей. Да Сириус Блек вообще никогда не состоял в наших рядах! Теперь,
когда этого урода не стало, я, наверное, могу рассказать вам всю правду, и
вы сами сможете понять, кто является ближайшим сподвижником нашего господина,
я бы даже сказал, его правой рукой.
Гарри с нарастающей яростью слушал давно уже не являющиеся для него
секретом откровения Петтигрю. Слушая, как тот с самодовольством вещает о том,
как он убил одиннадцать маглов, как подставил вместо себя ни в чем не
повинного Сириуса, и, как, наконец, он, и только он, помог своему господину
вернуть былое могущество, Гарри чувствовал, что сейчас он бы не стал мешать,
если бы кто-нибудь захотел прибить этого ничтожного мерзавца. Более того, он бы
сам с радостью прикончил его голыми руками, без всякой волшебной палочки.
Гарри видел, что и Ремус еле сдерживается. Его руки мертвой хваткой вцепились
в подлокотники кресла, а губы побелели.
- Что ж, - сквозь зубы процедил Ремус.
- Кажется, и доказательств и свидетелей у нас более, чем достаточно. Пора мне
аппарировать в Министерство. И через несколько минут эта мразь уже будет в
руках у авроров. Он поднялся со своего кресла, но сделать больше ничего не
успел. В номере Петтигрю что-то неуловимо изменилось. Червехвост внезапно
замолчал, а через несколько минут заговорил уже совсем другим, не елейно
подобострастным, а злобным голосом.
- Это зелье полностью парализует все ваши движения.
- Какого черта, - раздался взбешенный голос Армана.
- А вы, уважаемый гоблин, думали, что я тщательно не проверю, кто так
интересуется встречей со мной. Моя проверка показала, что вы никак не можете
выступать от имени каких-либо гоблинов, потому что были изгнаны из вашего
рода. Вывод из всего этого я могу сделать только один: вас кто-то подослал, и
кто это сделал, вы мне сейчас расскажите.
***
Таккер не стал дослушивать, чем окончится эта сцена. Он стремительно
поднялся, и выбежал из номера. Гарри и Ремус так же последовали за ним. Когда
они добежали до двери номера Петтигрю, никакие подслушивающие приспособления
им уже не были нужны. Из-за двери отчетливо доносился злобный голос Петтигрю.
- Так кто же все-таки вас прислал? Будете вы мне отвечать или нет? Что ж, тогда
мне придется заставить вас это сделать. Круц...
Червехвост не успел произнести до конца пыточное проклятие. Ремус ударом ноги
распахнул дверь, и вместе с остальными влетел в номер.
- Его прислал я, Питер, - проговорил он. - Вот мы и снова встретились. Экспеллиармус! Палочка Петтигрю оказалась в руках у Люпина.
- Что же ты не здороваешься с нами, Питер, - не предвещающим ничего хорошего
голосом заговорил Ремус. - Ведь мы с тобой старые знакомые, да и Гарри ты не мог забыть.
Положение Петтигрю было, мягко говоря, неважным. Из хозяина положения,
готового подвергнуть пытке безоружного гоблина, он превратился в столь же
безоружного пленника, не могущего рассчитывать на какое бы то ни было
снисхождение. От страха он мог лишь глупо хлопать маленькими, крысиными
глазками и бормотать.
- Ремус. Боже мой! Это ты! Я не хотел!
Палочки Гарри, Люпина и Таккера, направленные Петтигрю прямо в грудь, определенно не давали ему сосредоточиться.
- Итак, Питер, - продолжал Люпин. - Как видишь, ты находишься в нашей власти. Любая попытка как-либо убежать будет стоить тебе жизни, и никто на сей раз не пожалеет тебя.
Гарри энергично кивнул головой, в подтверждение слов Ремуса. Сейчас ему даже
хотелось, чтобы Петтигрю попробовал превратиться в крысу или выкинуть
что-нибудь еще. Ненависть к этому человеку, виновному в смерти его родителей,
во всех бедствиях Сириуса, причастного и к возвращению Вольдеморта, вспыхнула
у Гарри с невиданной силой. Ему в этот момент больше всего на свете
хотелось поднять палочку, и сказать слова, после которых Червехвост больше ни
когда не сможет что-либо делать. Но тот понимал всю незавидность своего
положения и не рисковал, чтобы еще больше не усугубить его.
- Мы сдадим тебя прямо в руки аврорам, - говорил меж тем Ремус.
- И лично я думаю, что тебе очень повезло. Азкабан без дементоров стал вполне
приличным местом. К тому же, там тебя ждет немаленькая компания твоих
приятелей. Ты, надеюсь, слышал, что в начале июля Азкабан пополнился
несколькими подонками вроде тебя? Так что я думаю, что тебе там будет не
скучно.
- Вы так думаете, господа? - раздался от дверей холодный голос.
Гарри резко оглянулся. У входа в номер стояли четыре фигуры в черных плащах с капюшонами, и направляли на них свои палочки.
- Мне бы не хотелось огорчать вас, господа, - снова заговорил волшебник, в
котором Гарри, приглядевшись, узнал Валдина Макнейра. - Но неужели вы думаете, что стены Азкабана способны удержать истинных слуг Темного Лорда.
***
Вот уже который раз за очень короткое время ситуация в корне изменилась. Еще
минуту назад они были хозяевами положения, а теперь явное численное
превосходство оказалось на стороне их противника. Макнейр взмахнул своей
палочкой, и красная молния полетела в направлении Гарри. Ремус оказался
быстрее. Он резко толкнул юношу на пол, а сам отскочил в сторону. Таккер в
это время выпустил по Пожирателям Смерти несколько сногсшибателей, от которых
им пришлось уклоняться. Воспользовавшись этим, Гарри откатился, и укрылся за
ближайшим креслом. Через несколько секунд комната превратилась в настоящее
поле битвы. Таккер и Ремус тоже укрылись за креслами, и периодически
обстреливали противника различными проклятиями, не давая ему подойти слишком
близко. Пожиратели Смерти, в свою очередь, пользуясь своим численным
превосходством, пытались обойти их с тыла. Ремус в один прыжок перебрался из
своего укрытия в укрытие Гарри, и зашептал ему на ухо:
- Гарри, ты должен бежать, через камин. Если ты сумеешь добраться до камина, мы
с Джоном сразу аппарируем отсюда. Мы постараемся прикрыть тебя.
Гарри оглядел разгромленную комнату. Посреди нее валялся перевернутый стол. С двух сторон на них надвигались Пожиратели Смерти. До камина, находящегося у дальней стены, Гарри добрался бы за полминуты, но даже этого времени хватило бы,
чтобы несколько раз попасть в него проклятьем. Но попытаться все же стоило.
Тут его взгляд упал на все еще распростертого в кресле Армана, бешено
вращающего глазами. Он указал на него Ремусу.
- Я заберу его с собой. Он не может ни аппарировать, ни постоять за себя.
Ремус лишь пожал плечами.
- Давай! - крикнул он и принялся осыпать Пожирателей молниями проклятий. Гарри
пружиной выскочил из своего укрытия, и кинулся к Арману. Арман был достаточно
легким, но чтобы дотащить его до камина, требовалось время. К нему кинулось
сразу двое противников, но дорогу им преградил Ремус. С двумя другими сражался
Таккер. Гарри с безвольно висящим на нем Арманом, преодолел уже больше
половины дороги до камина, как путь ему преградил Червехвост. Он, видимо,
рассчитывал, что Гарри, руки которого были заняты телом Армана, можно считать
безоружным. Но Гарри потребовалось меньше двух секунд, чтобы опустить тело
Армана на пол, распрямиться, и выхватить палочку. Все же уроки Ремуса
сослужили хорошую службу. Палочка Гарри была направлена на Петтигрю, и на
то, чтобы решить, каким проклятием его поразить, у Гарри не было времени.
Какая-то его часть кричала "Убей его! Его смертью ты только очистишь этот
мир". Но другая почему-то сопротивлялась этому.
- Ступефай, - крикнул Гарри и Червехвоста отбросило в сторону.
Гарри снова подхватил Армана. Они были уже у самого камина, но времени не оставалось. Таккер был сбит с ног каким-то заклятием. Люпин еще продолжал сражаться, но двое Пожирателей Смерти уже кинулись к Гарри. Он кинул в камин горсть кружаной муки, которую он теперь всегда носил с собой. За одно мгновение в его голове пронесся целый рой мыслей. В Нору он переправиться не мог, потому что за ним могла быть погоня. А он не хотел подвергать Уизли такой опасности. Поэтому
оставалось только одно. Он шагнул в огонь, втягивая за собой тело Армана, и
стал усиленно думать.
- Мне нужно обязательно убраться от сюда. Мне нужно попасть туда, где я найду
помощь.
Его потянуло куда-то и закружило. На этот раз скорость, с которой он
летел по каминам, была гораздо более дикой, чем обычно. У Гарри сильно
кружилась голова. Он был сосредоточен лишь на том, чтобы не выпустить тело
Армана. Наконец, их путешествие закончилось. Гарри тряхнуло, и с силой швырнуло
куда-то. Он ударился головой о что-то твердое, после чего потерял сознание.
Глава 8 Глава 8. Новые веяния.
В эту ночь в Норе никто не ложился спать. Еще в десять часов вечера возле
дверей дома Уизли аппарировал чрезвычайно уставший и обеспокоенный Ремус Люпин
с незнакомым мужчиной, еле стоящим на ногах, и сразу же
осведомился, не появлялся ли Гарри. Миссис Уизли, поняв, что Люпин потерял
Гарри, чуть не упала в обморок. А потом не могла перестать кричать на
Ремуса. Наконец Люпину и прибывшему вместе с ним Джону Таккеру удалось
рассказать, как было дело.
- Я отчетливо видел, - говорил Люпин, - как Гарри исчез в камине. Я был
уверен, что он отправится сюда. Но сейчас мне пришло в голову, что он мог
опасаться погони и, чтобы не увести за собой преследователей, отправиться в
свободное
путешествие по кружаной сети. Когда стало ясно, что Гарри сейчас может
находиться в любом месте на земном шаре, где только есть кружаная сеть,
состояние миссис Уизли из стадии "я сейчас упаду в обморок" плавно перетекло в
стадию "я превращу тебя в тарантула, Ремус Люпин, если ты сию секунду не
отыщешь Гарри". Люпин срочно помчался с докладом к Дамблдору, а все остальные,
включая наотрез отказывающихся ложиться спать Рона и Джинни, расселись в
гостиной и погрузились в тягостное ожидание. Был четвертый час ночи, когда в
воздухе сверкнула яркая вспышка, и на пол вместе с пером феникса упал кусок
пергамента. Миссис Уизли схватила его и впилась глазами в написанные на нем
строки.
- Дамблдор пишет, что с Гарри все в порядке и утром он уже будет здесь, -
выдохнула она. И груз, все это время давивший всем на плечи, словно бы куда-то
исчез. Сразу же все стали оживленно говорить. Спать уже никому не хотелось, и
миссис Уизли отправилась на кухню, чтобы приготовить всем кофе с бутербродами.
- Знаешь, - обратилась Джинни к Рону, - а ведь так уже было. Помнишь, когда
Гарри увидел, как папу покусала змея? Тогда мы так же сидели всю ночь, и ждали
известий.
- Да-а, - протянул Рон, - это очень похоже. Только, тогда мы точно знали, где
находится папа, и еще с нами был Сириус.
Помолчав с минуту, Рон продолжил:
- А ведь все это Гарри сделал ради Сириуса. Он, наверное, очень сильно
переживает из-за его гибели.
Джинни посмотрела на брата с особенно презрительным выражением.
- А ты думал, что он должен веселиться и радоваться?
- Ну, я только хочу сказать, что он очень неплохо держится, - проговорил Рон.
- То есть он был вполне весел все это время.
- А ты хоть когда-нибудь видел, чтобы он плохо держался? Неужели ты, его самый
близкий друг, еще не понял, что все свои переживания Гарри держит внутри себя?
Вспомни, как в прошлом году, эта крыса Амбридж издевалась над ним. Разве он
хоть раз кому-нибудь пожаловался? Вот и сейчас, все точно так же. Он делает
вид, что с ним все в порядке, а сам не перестает думать о гибели Сириуса, и
обвинять себя в этом.
***
Утром вернулся Люпин, а вместе с ним и Дамблдор. Директор Хогвартса сразу же
постарался прояснить ситуацию между Люпином и все еще разозленной на него
миссис Уизли.
- Я бы хотел, - начал он, - чтобы все здесь присутствующие четко уяснили для
себя, что виноватых во вчерашнем происшествии нет. И Ремус, и Гарри вполне
взрослые люди, которые могут самостоятельно отвечать за свои поступки. Оба они
вчера делали то, что сделал бы любой честный человек на их месте. Они
выполняли последнюю волю погибшего товарища. И отказывать им в этом никто не
имеет права. Мы не можем также обвинять их в неосмотрительности или
беспечности. Я узнал, все подробности вчерашней операции, и могу сказать, что
и Гарри, и Ремус действовали единственно возможным образом.
- Но профессор, - спросила Джинни, - все-таки, что сейчас с Гарри и где он?
Дамблдор лукаво улыбнулся.
- За Гарри вы все можете не беспокоиться. Я получил достоверные известия, что
Гарри сейчас находится в безопасном месте, и, как мне кажется, с минуту на
минуту должен прибыть сюда. А вот, кстати, и он, - сказал Дамблдор, указывая
на вспыхнувшее в камине зеленое пламя и на вращающуюся в нем человеческую
фигуру.
***
Гарри приходил в себя очень медленно. Сильно болел затылок в том месте,
которым он накануне обо что-то приложился. Все тело ломило так, словно до
этого он, как минимум, сутки не слазил с метлы. Гарри ощупал себя. Несмотря на
боль во всем теле, было ясно, что все кости у него целы. Постепенно он начал
вспоминать события прошедшего дня. Он отчетливо помнил и их стычку с
Пожирателями Смерти и свое последующее путешествие по кружаной сети. Не знал
он только то, где он сейчас находится, и сколько времени он был без сознания.
Он пошарил рукой вокруг себя, пытаясь найти очки. Это ему вскоре удалось. Очки
лежали на стуле, стоящем возле его кровати. Там же висела его одежда. Вернув
себе нормальное зрение, Гарри, наконец, смог оглядеться. Он находился в
небольшой комнате. Его кровать была скорее грубо сколоченной деревянной
лежанкой. На стене напротив висело несколько полок, на которых стояли банки,
очень похожие на те, которые ему приходилось лицезреть в кабинете у Снейпа.
Гарри решил, что он пролежал здесь уже достаточно. И чем скорее он узнает,
куда его все-таки занесло, тем лучше. Он попробовал сесть, и это ему довольно
быстро удалось. Одевшись, он подошел к единственной двери и открыл ее. За
дверью оказалась еще одна комната - чуть больше той, в которой он очнулся.
Посреди нее стоял стол, за которым сидел маленький старичок и помешивал что-то
в котле. Услышав звук шагов, он обернулся и взглянул на Гарри. У него были
ярко-голубые глаза и по-детски озорная улыбка.
- А, проснулись, наконец, - заговорил он тонким и очень скрипучим голосом.
Гарри смотрел на старичка, усиленно пытаясь вспомнить, где же он его
видел. Это лицо было ему определенно знакомо. Гарри казалось, что если бы он
увидел его в другой обстановке, он бы обязательно вспомнил это лицо. Но сейчас
ничего стоящего ему в голову не приходило. Старичок, между тем, слил часть
жидкости из своего котла в стоящий перед ним кубок и протянул его Гарри.
- Выпейте это. Вы вчера сильно ушиблись, и, несомненно, заработали сотрясение
мозга. Должен сказать, что вы очень легко отделались. Путешествовать по
кружаной сети, не имея конкретного пункта назначения, очень опасно. Лично я
завязал с этим после того, как вместо камина меня выкинуло в глотку какого-то
дракона. Правда, тогда я уносил ноги от не в меру разбушевавшихся гоблинов.
Они почему-то решили, что я жульничаю в карты, и собирались меня как следует
побить. Слова старика напомнили Гарри об Армане, который путешествовал вместе
с ним, и должен был находиться где-то поблизости. И он, наконец,
решился заговорить.
- Скажите, сэр, со мной был еще один чел... точнее гоблин. Вы не знаете, что с
ним сейчас?
- Еще бы не знать, - захихикал старичок. - Ужасно невежливые создания эти
гоблины. Как только я сварил для него противоядие от той штуки, после которой
он не мог пошевелиться, он потребовал у меня стакан огневиски, и даже не
поблагодарив, ушел. А вы, юноша, пейте, пейте. Это не отрава. Это зелье
поможет вам окончательно прийти в себя.
Гарри опорожнил кубок, и чуть не поперхнулся. Зелье, сваренное его спасителем,
было ничуть не лучше тех, что варил Хогвартский профессор зелий. Но и эффект
был ощутимым. Боль в затылке сразу прошла. Тело, которое до этого не
переставало ломить, стало наполняться свежими силами. Сознание окончательно
прояснилось. Гарри решил не уподобляться Арману, и поблагодарил странного
старичка:
- Сэр, я очень благодарен вам за помощь, и прошу прощения за вторжение в ваш
дом.
- Не за что, юноша, не за что. Я всегда рад буду вам помочь, если вы еще раз
решите расшибить себе голову в моем камине. К тому же этим я оказывал услугу
кое-кому, и даже выполнял свой…хмм...профессиональный долг. А сейчас, если
вы пришли в себя, вам надо идти. Вас, наверное, уже заждались.
С этими словами он указал палочкой на располагавшийся напротив камин, и в нем
вспыхнуло пламя.
Гарри не знал, как повежливее задать следующий вопрос.
- Скажите, сэр, а мы с вами раньше нигде не встречались?
- Не думаю. Впрочем, вас, Гарри Поттер, я конечно знаю. А со мной, я думаю,
познакомиться вы еще успеете. А сейчас - счастливого пути.
Немного ошарашенный, Гарри бросил в камин горсть кружаной муки, и, сказав
«Нора!», шагнул в пламя.
***
Когда Гарри удалось высвободиться из объятий взволнованной миссис Уизли, и
отделаться от вопросов других обитателей Норы, он, наконец, смог
поговорить с Дамблдором. Они не говорили с того самого памятного утра после
смерти Сириуса, и Гарри был немного смущен. Теперь ему было стыдно за свое
тогдашнее поведение. Он понимал, что не имел права тогда кричать на директора,
понимал, что Альбус Дамблдор всегда желал ему только добра, и не ему, Гарри,
осуждать его. Но информация, которую он должен был сообщить директору школы,
была слишком важной, чтобы оставить на время чувство неловкости, и Гарри,
повернувшись к Дамблдору, спросил у него:
- Скажите, сэр, вам сообщили, что мы видели Макнейра?
- Да, Ремус рассказал мне об этом.
- Но это может означать, что...
- Азкабан больше не является самой надежной тюрьмой, он пуст, - закончил за
Гарри Дамблдор. - Но ведь ты хотел мне сказать еще что-то. Давай-ка пройдемся.
Они вышли в сад, и пошли по заросшей каким-то сорняком тропинке. Гарри
действительно многое хотел сказать директору, но не знал с чего начать.
Наконец он решился.
- Скажите, профессор, ведь если мне предстоит сразиться с Вольдемортом, я
должен научиться убивать?
- Почему ты спрашиваешь меня об этом, Гарри?
- Понимаете… Вчера, когда я убегал от Пожирателей Смерти, я столкнулся с
Петтигрю. Я хотел его убить, и мог это сделать, но почему-то не сделал. Как
тогда я буду противостоять Вольдеморту, если я не могу убивать?
- Послушай меня, Гарри, - начал Дамблдор, - я бы не хотел, чтобы ты все время
думал об этом пророчестве. Для тебя гораздо важнее сейчас учиться, и получать
знания. А научиться убивать не так уж и сложно, вот только принесет ли это
тебе настоящую пользу? Пойми, любое убийство, пусть даже последнего негодяя,
оставляет в твоей душе неизгладимый след. Убив один раз, ты станешь совсем
другим человеком, и никогда уже не будешь думать, и чувствовать так, как
прежде. А что касается Питера Петтигрю, то я думаю, что, убив его, ты сделал
бы именно то, что ожидал от тебя
Вольдеморт.
Гарри с удивлением взглянул на Дамблдора.
- Но почему Вольдеморт хотел, чтобы я убил Червехвоста?
- Помнишь, мы говорили с тобой о том, что когда один волшебник спасает жизнь
другому, между ними устанавливается очень прочная связь? Спасенный всю свою
жизнь будет обязан спасителю. Два года назад, ты спас жизнь Питеру Петтигрю, и
между вами установилась такая связь. Теперь Петтигрю - даже если захочет - не
сможет причинить тебе вред. Более того, независимо от его желания, ему
придется вернуть тебе этот долг. Таковы законы магии. Когда лорд Вольдеморт
возвращал себе свое тело, он знал об этом законе, и ему очень не хотелось
использовать для этого Петтигрю. Но других вариантов у него не было, и во
время проведения обряда, Петтигрю отдал ему свою плоть, так же как ты отдал
свою кровь. Таким образом, между вами установилась еще одна, новая связь.
Теперь Вольдеморт, так же как и Петтигрю, находится перед тобой в долгу,
потому что он теперь обязан Петтигрю, а через него и тебе. Поэтому пока жив
Петтигрю, Вольдеморт не может причинить тебе вреда, или, по крайней мере, ему
это будет очень трудно сделать, и может многого стоить. Сам убить Петтигрю, он
не может все по тому же закону. И единственный, кто может разорвать эту связь
между вами троими - это ты. Для этого тебе нужно убить Петтигрю. Так что,
сделав это, ты лишился бы очень хорошей защиты.
Гарри вдруг вспомнил, как сильно вчера ему хотелось прикончить Червехвоста.
Неужели это опять Вольдеморт внушал ему эту мысль? Нет, ему определенно стоит
еще подумать о занятиях окклюменцией.
«И как же странно все перепуталось», - думал он. Получается, что не дав Ремусу
и Сириусу убить Червехвоста, он невольно поспособствовал возвращению
Вольдеморта. Впрочем, он решил пока не задумываться об этом, чтобы
окончательно не свихнуться.
***
Дамблдор, с видимым сожалением, отклонил предложение миссис Уизли остаться на
обед, сославшись на то, что, на кануне учебного года в Хогвартсе у него много
дел. Но Люпин и Таккер, которым торопиться было некуда, с удовольствием
остались. Теперь они все сидели за столом в саду возле дома Уизли, и Гарри
наблюдал, как приехавшая этим утром Гермиона с неподдельным восхищением
слушала Таккера. Оказалось, что она читала его статьи, и была от них в полном
восторге.
- Скажите, мистер Таккер, - с редко присущим ей восхищением, говорила она, - в
своей статье, опубликованной в прошлом номере Ежедневного оракула, вы писали о
том, что гоблинов давно пора уравнять в правах с людьми. Что вы под этим
подразумеваете?
- Видите ли, мисс, - с явным удовольствием, отвечал ей Таккер, - гоблины, как
и другие магические существа, имеют гораздо меньше прав, чем волшебники. Они
не могут ни пользоваться волшебными палочками, ни вообще как-либо колдовать
без особого разрешения министерства.
- Но, - попробовал возразить ему мистер Уизли, - многим из магических существ
палочки просто не нужны. Они могут прекрасно колдовать и без них. А разрешение
необходимо только для выполнения заклинаний высшей магии, а такие заклинания и
людям самовольно выполнять запрещено.
- А как они это ваше разрешение получат? - выкрикнул разошедшийся не на шутку
Таккер. - Ведь людям, чтобы получить такое разрешение, нужно как минимум
пройти полный курс обучения в одной из магических школ. А разве у других
магических существ есть такая возможность?
- Ты, конечно, во многом прав, Джон, - вступил в разговор Ремус, - но все это
когда-нибудь будет вполне реальным, особенно с таким директором, как Дамблдор.
Ты, наверное, знаешь о том, что я оборотень, и ни одна волшебная школа не
хотела брать меня, пока Дамблдор не предложил моим родителям отправить меня в
Хогвартс. Я проучился в этой школе семь лет, но все это время я вынужден
был скрывать ото всех свою болезнь. Мы не склонны доверять тем, кто не похож
на нас. И прежде чем устраивать те изменения, которые ты предлагаешь, нужно
изменить наше собственное сознание.
- Прежде всего, - не уступал Таккер, - нужно изменить наше Министерство Магии,
и выкинуть оттуда всю старую аристократию, которая засела в нем с незапамятных
времен. Еще Верховный Совет магов, предшественник теперешнего Министерства,
создавали только, так называемые, чистокровные волшебники. И сейчас мало что
изменилось. Назовите мне хоть одного магглорожденного, занимающего высокий
пост в Министерстве. Не можете? Это и не удивительно, потому что там сидит все
та же старая аристократия, и никуда не собирается уходить. Мы говорим: старая
аристократия, читаем: Министерство Магии. Министерство магии...
- Читаем: старая аристократия, - хором подхватили Люпин и мистер Уизли. Но
Таккер, не заметив явной иронии, продолжал.
- Министерство никогда не позволит пробиться наверх кому-то, кто не входит в
круг избранных. Старая аристократия до последнего будет придерживаться своих,
давно уже отживших, традиций. И никакие изменения не возможны, пока мы не
уничтожим эту старую аристократию.
- Читаем Министерство Магии, - уже не скрывая смеха, подхватили мистер Уизли и
Люпин. Таккер уже никак не мог не заметить, что над ним потешаются, и
поэтому, с явной обидой в голосе, проговорил:
- Вы смеетесь, господа, потому что думаете, что все это пустые слова. Но,
поверьте мне: старому Министерству осталось жить очень немного, и новые
веяния обязательно найдут себе дорогу. И последние события как нельзя лучше
поспособствуют этому. Скрыв от общественности побег Пожирателей Смерти из
Азкабана, Министерство окончательно скомпрометировало себя. И, когда люди
узнают об этом, наш Министр Магии не продержится и недели.
- Самое страшное, - задумчиво проговорил мистер Уизли,- что в этом вы
абсолютно правы.
Неизвестно, как долго продолжался бы этот спор, если б миссис Уизли не
поставила на стол десерт, и внимание всех не отвлеклось бы на него.
После обеда Таккер начал собираться домой.
- Не обижайся на нас, Джон, - сказал ему, прощаясь, Люпин. - Возможно, ты и
прав. Но в нашем мире все привыкли держаться за старое, видя в нем надежность.
И очень трудно будет приучить всех нас к чему-то новому. Надеюсь, что мы с
тобой еще увидимся.
- В этом можешь не сомневаться, - усмехнулся Таккер.
- Если завтра ты будешь на Кингс-Кросс, увидимся обязательно.
***
Гермиона была в полном восторге от Таккера.
- Он такой умный, - говорила она с неохотой слушавшим ее Гарри, Рону и Джинни.
- Я читала много его статей, и то, о чем он пишет, мне самой не раз приходило
в голову.
- И именно поэтому ты считаешь его умным, - насмешливо уточнил Рон.
- Вовсе нет, - возмущенно ответила Гермиона. - Я считаю, что к его словам
действительно стоит прислушаться, и я не пойму, почему твой отец, Рон, и
профессор Люпин спорили с ним.
- Может быть, они хотели сказать, что нельзя все вот так вот сразу взять и
поменять, - заговорила Джинни. - Все нужно начинать с малого.
- Что ж, - ответила Гермиона, - вот завтра я с малого и начну. Мне кажется,
что нам давно пора поколебать некоторые устои.
- Опять ПУКНИ,- с обреченностью спросил Рон.
- Совсем даже не ПУКНИ. Я собираюсь сделать кое-что другое. Ты ведь знаешь,
Рон, что старосты факультетов, как и деканы, могут назначать пароли для
прохода в гостиные.
- Да уж, помню, - ответил Рон. - И от того пароля, который ты придумала в
прошлом году, у меня до сих пор болит язык.
- Ничего страшного, - улыбнулась Гермиона. - Зато Невилль запомнил этот пароль
с первого раза. А сейчас у меня есть другая занятная идея на этот счет.
«Хорошо все-таки, что в этом мире есть вещи, которые никогда не меняются, -
подумал Гарри, - И Гермиона тому- яркое подтверждение".
Глава 9Глава 9. Старые и новые знакомые.
Миссис Уизли разбудила ребят задолго до рассвета. Как им объяснили еще
вечером, добираться до вокзала они будут на «Ночном рыцаре». Ехать обычным
маггловским транспортом, по словам мистера Уизли, было опасно, так как
обеспечить им нормальную охрану в присутствии магглов было бы крайне
затруднительно. А представители Министерства, не смотря на все просьбы Дамблдора, заявили, что для доставки каждого ученика к поезду у него нет возможностей.
- Но зачем нам вставать в такую рань? - бурчал Рон, натягивая на себя джинсы и
свитер. - Ведь «Ночной рыцарь» можно вызвать в любое время!
- Не одни мы собираемся сегодня воспользоваться его услугами, Рон, - ответил зашедший, чтобы поторопить ребят, мистер Уизли. - И чтобы автобус успел всех доставить до отправления поезда, волшебники будут собираться группами в определенных местах, и в назначенное время их заберут. Нам для этого нужно к пяти часам утра быть у Стоатсгедского холма.
Когда Гарри и Рон спустились на кухню, Гермиона и Джинни были уже там, и
разговаривали о чем-то с Ремусом. Они поздоровались и без особого желания
принялись поедать стоящую на столе овсянку. Гарри невероятно хотелось спать, и
меньше всего хотелось идти куда-то. Поэтому он очень удивился, когда на кухню
зашли усердно протирающие глаза близнецы, уже закончившие Хогвартс,
и, в связи с этим, вовсе не обязанные вставать в такую рань.
- Мы решили, что стоит пожелать вам удачи в этом году, - сказал Фред.
- И еще мы хотим вас предупредить, что если вы в этом году, не разобьете
Слизерин в квиддич…, - начал Джордж.
- …мы надерем вам задницы, - закончил Фред. Гарри подумал, что теперь, когда
близнецов не будет в Хогвартсе, многое пойдет по-другому. Чего-то, что всегда
было неотъемлемой частью жизни в Гриффиндорской башне, теперь будет не хватать.
На кухню зашел мистер Уизли.
- Вы уже готовы идти? - спросил он. - Нам надо поторопиться.
У выхода Фред и Джордж поманили Гарри к себе.
- Мы хотели показать тебе одну вещь, - сказал Фред, и ухмыляющиеся близнецы
вынули из карманов две сверкающие монеты.
- Зачем это? - удивленно спросил Гарри.
- Помнишь, - сказал Джордж, - Гермиона заколдовала галлеоны, чтобы
ты мог сообщать членам АД время наших встреч? Так вот, мы подумали, что их в любом
случае стоит сохранить. Так что если вам понадобится наша помощь, ты сможешь
с нами связаться, и мы появимся в нужном месте, в назначенное тобой время.
***
Когда Гарри, Рон, Джинни и Гермиона в сопровождении Люпина и мистера Уизли
добрались до вершины холма, уже светало. Еще издалека Гарри увидел, что их
уже кто-то ждет. Две фигурки - большая и поменьше - махали им сверху руками. При
более близком расстоянии все увидели, что они были начинающим лысеть мужчиной среднего роста и девочкой лет пятнадцати с растрепанными светлыми волосами. Еще до того, как Гарри узнал ее, Джинни радостно стала махать ей в ответ.
- Привет, Луна! - с трудом переводя дух, проговорила она. Луна Лавгуд почти не
изменилась с тех пор, как Гарри видел ее в последний раз. Все такой же
отсутствующий взгляд, все те же растрепанные волосы, все такие же выпученные,
словно вечно чему-то удивленные, глаза.
- Значит, вы живете по соседству? - поинтересовался Гарри у Джинни.
- Да. И мы были знакомы с Луной еще до того, как я пошла в школу.
Позже Гарри узнал от Джинни следующее. Оказывается, семейство Уизли уже давно живет по соседству с семейством Лавгуд. Как ближайшие соседи, они, время от времени, ходили друг к другу в гости. Их родители не были близкими друзьями, но относились друг к другу вполне доброжелательно. Для Джинни, имевшей шесть старших братьев, Луна была, возможно, единственной подругой. В детстве они часто встречались, и играли вместе. Семь лет назад мама Луны умерла, а ее отец долгое время не мог пережить эту потерю, и находился в состоянии легкого помешательства. Тогда Луна несколько месяцев прожила у Уизли, пока мистер Лавгуд приходил в себя. За это время девочки сблизились еще сильнее.
Оказавшись в Хогвартсе на разных факультетах, они стали видеться несколько
реже, но всегда сохраняли дружеские отношения. Часто Джинни помогала от
природы рассеянной Луне с домашними заданиями. Их обеих до сих пор очень
многое сближало. И в первую очередь то, что и та, и другая за все время учебы
так и не смогли обзавестись близкими подругами. С Луной, из-за ее странности,
мало кто хотел общаться, а Джинни на своем первом курсе была озабочена совсем
другими проблемами, чтобы начать с кем-то сближаться.
***
Мистер Лавгуд посмотрел на часы, и спросил:
- Осталось меньше пяти минут, ведь так, Артур?
- Да, автобус вот-вот должен появиться.
БАХ. Все пространство вокруг залил яркий свет, и перед ними материализовался уже знакомый Гарри «Ночной рыцарь».
Дверь автобуса открылась, но вместо привычного для всех кондуктора Стэна, оттуда вышла худощавая женщина с прямыми волосами медного цвета.
- Мы рады приветствовать вас, и все такое, - заговорила она, голосом, показавшимся Гарри знакомым. - Короче, быстрее занимайте свои места, и не задерживайте автобус.
- Привет, Тонкс, - сказал Люпин. - Много учеников уже успели доставить на вокзал?
- Нет, вы первые. И нам предстоит сделать еще, как минимум, пять рейсов.
Тонкс посторонилась, и пропустила их в автобус.
- А где сейчас Стэн? - поинтересовался Гарри.
- Наверное, у себя дома, - ответила Тонкс. - Не могли же мы доверить доставку детей одному лишь этому недотепе! И, вдобавок, он меня сильно раздражал своей болтовней. Так что пришлось отправить его на все четыре стороны.
Гарри показалось, что со стороны Тонкс не вполне разумно называть кого-то недотепой, но свои измышления на этот счет он решил оставить при себе. Ребята расселись по еще не сменившимся на стулья кроватям, и автобус сорвался с места. БАБАХ! и они уже ехали по улицам Лондона.
- Как провела лето, Луна? - спросила Джинни.
- Нормально, - меланхолично ответила Луна. - Мы с папой ездили в экспедицию в
северный Китай, хотели найти хотя бы одного складкорогого стеклопа.
- Ну и как успехи? - поинтересовалась Гермиона.
- Никак, - без видимого расстройства ответила Луна. - Они не очень-то любят показываться на глаза людям. Зато мы видели кое-что другое. Это было очень занятно.
Но рассказать, что конкретно они видели, Луна не успела, так как автобус остановился, и Тонкс велела им выходить.
***
Когда они прошли на платформу девять три четверти, она была совсем безлюдной.
Это было и не удивительно. Стрелка на часах Гарри не доходила и до шести утра.
До отправления поезда оставалось больше пяти часов. Но на предложение Рона не
торчать все это время на платформе, а прогуляться по маггловской части Лондона
взрослые ответили категорическим отказом. Тонкс, правда, предложила Рону и всем
желающим составить ей компанию, и сделать на «Ночном рыцаре» еще несколько
рейсов за другими учениками, но, хорошенько поразмыслив, Рон решил отказаться
от столь сомнительного удовольствия. Так они и просидели несколько часов на
своих сундуках, глядя, как платформа постепенно заполняется учениками.
Гермиона углубилась в чтение какой-то очередной очень умной книги, Луна читала
неизменный "Правдобор", а Гарри, Рон и Джинни принялись говорить о том, что им в
этом году делать с Гриффиндорской квиддичной командой. Притом, что Гарри
возвращался в команду в роли ловца и капитана, а Джинни занимала место
охотника, им по-прежнему не хватало двух игроков. Так, как неизменное трио
Гриффиндорских охотников: Анжелина, Кетти и Алисия в этом году закончили
Хогвартс, и Гарри решительно не представлял, кого взять на их место.
- У меня есть одно предложение по поводу охотника, - сказала Джинни. - Когда у нас были уроки полетов, себя очень хорошо показывал Колин Криви. Он очень подвижный и мы с ним не плохо понимаем друг друга.
"Интересно, - подумал Гарри, - а они случайно не встречаются? Впрочем, в прошлом
году Джинни кажется, что-то говорила про Дина Томаса. Хотя нет. Тогда она,
кажется, просто пошутила, чтобы подразнить Рона. И зачем я вообще об этом
думаю? Какое мне дело до того, с кем она встречается? А Криви действительно,
возможно, неплохая кандидатура. Ему остается учиться еще два года. И пока им
лишь стоит присмотреть кандидатов на вратаря и ловца, чтобы не задумываться
об этом, когда мы с Роном закончим Хогвартс. Но даже, если Криви подойдет для
охотника, одно место все еще остается не занятым. Кого бы еще пригласить? Может
его брата...»
От этих мыслей Гарри отвлек тычок локтем. Гермиона, сумев, наконец, привлечь
его внимание, стала указывать ему на кого-то. К ним приближался Джон Таккер
собственной персоной, ведя за руку, невысокого светловолосого мальчика,
который был очень похож на него. Вот только глаза у него были не серые, как у Таккера, а светло-синие.
- Приветствую вас, господа, - улыбнулся Таккер. – Вот, познакомьтесь: это мой сын, Билл. В этом году он первый раз едет в Хогвартс.
Билл смущенно улыбнулся ребятам.
- Я так мечтал о том, чтобы поехать в Хогвартс…- сказал он нерешительно. - Отец так много мне рассказывал о нем.
- Билл хороший, но очень стеснительный мальчик, - усмехнулся Таккер. - Ведь вы же присмотрите за ним, мистер Поттер?
- Вы…Гарри Поттер? - удивленно воззрился Билл на Гарри. - Я столько всего читал о вас!
Гарри испугался, что сейчас опять начнется восхваление великого героя Гарри Поттера, и решил быстро сменить тему.
- А на какой факультет ты хотел бы попасть? - спросил он у Билла.
- Не знаю. Отец говорил, что главное не попасть в Слизерин, потому что там
учатся одни черные маги. Они не очень хорошо относятся к таким как я. Ну,
к тем, у кого в родне есть магглы.
- Наш человек, - удовлетворенно заключил Рон. - Я думаю, что тебе подошел бы наш факультет. У нас в Гриффиндоре все нормально относятся к магглам, а мой отец, даже коллекционирует их разные штучки. А Слизеринцев у нас на дух не переносят.
Билл довольно заулыбался. Видно слова Рона пришлись ему по душе.
Незадолго до отправления поезда Ремус отвел Гарри в сторонку.
- Знаешь, Гарри, - начал он, - у вас, в этом году, конечно, будет новый учитель по Защите от Темных Сил, и, думаю, он будет учить вас гораздо лучше, чем прошлогодний. Но я все-таки хочу спросить тебя: хотел бы ты, чтобы наши с тобой занятия продолжались и в дальнейшем?
- Разумеется, да, - не задумываясь, ответил Гарри. Ему действительно очень
хотелось, чтобы их уроки с Ремусом не прекращались. Гарри не знал, кто на этот
раз будет вести у них Защиту от Темных Сил, но был уверен в том, что до сих
пор еще ни кто не мог так доходчиво объяснить ему что-либо так, как Ремус. И
к тому же, Ремус за это время стал для него не просто учителем. Он стал
другом, но не таким как Рон или Гермиона. Люпин стал для Гарри единственным
взрослым, с которым он мог советоваться по любому вопросу, и рассчитывать на
полезный совет. К тому же их двоих теперь объединяла утрата Сириуса. Гарри
знал, что Ремус пережил смерть друга не менее тяжело, чем он сам.
Люпин улыбнулся в ответ на слова Гарри, и сказал.
- Тогда каждое воскресение я буду ждать тебя в Хогсмиде. Приходи к семи вечера в
Визжащую Хижину, там будем проводить наши занятия.
Раздался сигнал о скором отправлении поезда, и ребята поспешили занять свои места в вагоне.
***
В поезде, как обычно, было очень шумно. Ученики носились по вагону, заглядывали
друг к другу в купе, спеша поделиться накопленными за лето впечатлениями.
Гарри, Рон, Луна, Джинни, Гермиона и присоединившийся к ним Билл Таккер заняли
одно купе. К ним периодически заходили различные знакомые, чтобы
поздороваться, и перекинуться парой слов. Гарри обратил внимание, что многие
смотрят на него с неподдельным интересом. Видимо газетная шумиха развернутая
этим летом вокруг него, в очередной раз, сыграла свою роль. Только теперь к
нему относились уже не как к психу и вруну, а как к легендарному герою.
Впрочем, последнее раздражало его чуть ли не больше, чем перешептывания за его
спиной и обвинения во лжи. К тому же, как он понял, нездоровый интерес к нему
окружающих теперь во многом объяснялся тем, что он стал наследником известного
серийного убийцы. Магические газеты постарались, чтобы эта новость стала
достоянием широкой общественности. Дверь купе в очередной раз открылась, и
впустила Хуффльпуфского старосту Эрни МакМиллана вместе с его приятелем
Джастином Финч-Флетчли.
- Привет, Гарри. Как провел лето? - прямо с порога начал Эрни.
"Ну вот, - подумал Гарри, - этим наверняка тоже интересны подробности того,
каким образом я стал наследником одного из самых древних магических родов".
- Скажи, Гарри, ведь это же Джон Таккер был вместе с вами на платформе? -
спросил Джастин. Гарри утвердительно кивнул.
- Классный он парень, - восхищенно сказал Эрни.
- Мы с Джастином читали много его репортажей, и считаем его самым крутым
журналистом нашего времени.
Джастин, в подтверждение слов Эрни, согласно закивал.
- Тогда, можете познакомиться с его сыном, - сказал Рон, указывая на Билла. - Он в этом году поступает в Хогвартс.
- Правда? - повернулся к Биллу Эрни. - Ты сын Джона Таккера? Что ж, мы будем рады, если тебя зачислят к нам, в Хуффльпуф.
Билл не знал, куда деваться от смущения. Гарри, которому на протяжении
вот уже пяти лет приходилось быть объектом всеобщего внимания, прекрасно
понимал, что сейчас чувствует мальчик, но ничем помочь ему не мог. К тому же,
его даже радовало, что для разнообразия всеобщий интерес адресован еще
кому-то, кроме него. Эрни и Джастин оказались далеко не единственными
почитателями Таккера, видевшими его рядом с Гарри на платформе, и проявившими
в дальнейшем живой интерес к персоне его сына. Зашедшие к ним вскоре сестры
Патил на два голоса расхваливали стильность и неподражаемость отца Билла.
- Он так круто одевается, - говорила Парвати. - Я никогда не думала, что маггловская мода может быть такой интересной. Наверное, нам стоит у них многому поучиться.
- То как он одевается совсем не главное, - перебила ее Гермиона. - Гораздо важнее те вещи, о которых он пишет.
- И это тоже, - равнодушно ответила Парвати.
- В любом случае, хорошо, что кто-то начинает понимать, что нам есть чему поучиться у магглов, - сказала Гермиона. - Таккер, наверное, очень хорошо разбирается в психологии, раз ему одним своим видом удается объяснять те вещи, которые раньше почему-то очень тяжело до многих доходили. Он борется за права гоблинов. Может быть когда-нибудь он станет делать это и для домовых эльфов.
- Ну вот, опять начинается старая история про ПУКНИ, - устало проговорил Рон.
Гермиона повернулась к нему, чтобы начать гневную тираду, и Гарри решил,
что споров между Роном и Гермионой и пламенных речей в поддержку домовых
эльфов он еще успеет наслушаться в течение года, и вышел прогуляться по
коридору. Там было все так же людно. Ученики сновали из конца в конец поезда.
Младшекурсники носились друг за другом, усугубляя и так уже царящий вокруг
бедлам. Гарри подошел к окну, и стал смотреть на проносящиеся мимо пейзажи.
- Привет, Гарри, - чья-то рука прикоснулась к его плечу. Гарри быстро обернулся.
Перед ним стояла Чу Ченг. Отношения Гарри с этой девушкой носили в прошлом
году весьма сложный характер. Они пытались встречаться, но ничего стоящего из
этого не вышло. И Гарри теперь не мог решить, как ему к ней относиться.
- Привет, - начал он. - Как провела лето?
- Нормально, - смущенно ответила Чу. - Знаешь, Гарри, я хотела бы извиниться за то, как вела себя в прошлом году. Я требовала от тебя слишком многого. Я понимаю, что тебе и без меня хватало проблем, и я не хотела бы, чтобы мы теперь стали друг для друга совсем чужими людьми.
Гарри задумался. Все те чувства, которые он раньше испытывал к Чу, куда-то пропали. Теперь она была для него обычной девчонкой, такой же, как и многие в Хогвартсе. Но с другой стороны, в прошлом году она не отвернулась от него, подобно многим, хотя имела на это полное право. И разве начав встречаться с ним, она получала для себя какую-то выгоду? Напротив, общение с "известным психом и вруном" могло дать ей только насмешки и косые взгляды в ее сторону. Но все это ее не остановило.
- Я тоже прошу прощения у тебя, Чу, - сказал Гарри. - Прошлый год у меня был не очень веселым, и я был, наверное, не самой лучшей компанией для тебя. Мне тоже хотелось бы, чтобы мы остались друзьями.
С этими словами он протянул девушке руку. Чу, немного помедлив, подала ему свою, и
улыбнулась.
- Что ж, тогда друзья?
- Друзья, - согласно ответил Гарри, и, поддавшись внезапному порыву, обнял
девушку. В этот момент он увидел, как дверь его купе открылась и оттуда вышла
Джинни. Она очень странно посмотрела на него, и сказала.
- Мы скоро приедем, Гарри. Тебе пора переодеться в школьную мантию.
Гарри заметил, что весь остаток пути Джинни упорно избегала смотреть на него.
***
Церемония распределения ничем не отличалась от других ранее проходивших. Еще до ее начала к Гарри подошла МакГонагалл, и сообщила ему, что, не смотря на
весьма успешные результаты за СОВУ, оценки, полученной Гарри по ее предмету,
не достаточно, чтобы продолжить обучение в ее классе. И, если он к Рождеству
не исправит эту ситуацию, она ничем не сможет ему помочь. Гарри всерьез
задумался о том, не слишком ли много он на себя берет? Быть капитаном
квиддичной команды, и при этом усиленно готовиться к карьере аврора. Успеет
ли он все это? Но отказываться ни от того, ни от другого ему не хотелось. Тем
временем, началось распределение первокурсников. Гарри не очень обращал
внимание на то, кого и куда зачисляют, и стал прислушиваться к МакГонагалл,
зачитывающую список первокурсников только тогда, когда она произнесла имя:
”Таккер, Уильям”. Билл сел на табурет, и надел шляпу.
- Интересно, - пробормотал Рон, - какому факультету повезет заполучить очередную
знаменитость?
- Равенкло! - выкрикнула шляпа, и смущенный Билл направился к столу теперь уже
его факультета. Когда распределение подошло к концу, Дамблдор поднялся со
своего места, и заговорил.
- Здравствуйте, друзья мои! Я очень рад, что, не смотря на то, что вы очень
неплохо проводили время летом, вы все-таки решили вернуться в школу, чтобы
продолжать слушать скучные объяснения ваших учителей и мои старческие
наставления. И уже сейчас, я позволю себе немного побрюзжать, и рассказать вам
о правилах поведения, которые существуют у нас в Хогвартсе. Тем же, кто с ними
уже знаком, я думаю, не будет лишним освежить их в своих головах.
Пока директор говорил о запрете колдовать на переменах и посещать запретный лес, Гермиона указала Гарри на пустующее кресло за учительским столом.
- Как ты думаешь, - прошептала она, - это место для учителя по Защите от Темных
Сил?
- Скорее всего, - ответил Гарри. - Это единственное пустующее кресло, а остальные учителя на месте.
- А сейчас, - говорил тем временем Дамблдор, - позвольте представить вам вашего
нового учителя по защите от темных сил, профессора Аберфорта Дамблдора.
В эту же секунду в пустом кресле появился человек. Весь зал заполнил оживленный гул.
- Он сказал Дамблдор?
- Это, наверное, его родственник?
- Как круто он появился!
Гарри же не мог отвести удивленного взгляда от сидящего рядом с директором человека. Это был тот самый старичок, к которому его занесло по каминной сети после их неудачной облавы на Червехвоста. Теперь Гарри вспомнил, где он видел этого человека. На фотографии, которую Хмури показывал ему в поместье Гриммальт, Аберфорт был вместе с другими членами Ордена Феникса.
***
Когда Гарри выходил из большого зала, он увидел стоящего возле лестницы кентавра Фиренце. Кентавр поманил к себе юношу.
- Приветствую тебя, Гарри Поттер. Рад видеть, что ты находишься в добром здравии.
Гарри тоже поприветствовал кентавра, и спросил.
- Скажите, теперь вы будете вести у нас прорицания вместе с профессором Трелони?
- Да. Я все еще буду вести эти уроки, хотя не вижу в этом особого смысла. Мне
достанутся уроки у шестых и седьмых классов, а Сибилле Трелони все остальное.
Хотя я с удовольствием отдал бы ей и мои уроки. Большой разницы в результате
все равно нет.
Гарри стало жаль кентавра, и чтобы утешить его, он сказал.
- У вас были очень интересные уроки, мы почерпнули из них многое, чего раньше
не знали.
- Мало просто знать, Гарри Поттер. Важно еще и понимать. А это даже не все
представители нашего народа могут делать - что уж говорить о людях… Впрочем, ты
возможно и понимаешь, или поймешь когда-нибудь. Я думаю, что у тебя есть явная
предрасположенность к прорицаниям.
- Но я в прошлом году не смог сдать экзамен по прорицанию. - сказал Гарри.
- Послушай меня, юноша, - внезапно с большим жаром заговорил кентавр. - Я уже говорил тебе, что свое пребывание здесь считаю бессмысленным. И, когда придет время, я вернусь к своему народу, чтобы принять уготованную мне судьбу. Но пока есть причина, которая удерживает меня здесь. И этой причиной
являешься ты. Я чувствую, что наши с тобой судьбы очень тесно переплетены, и
считаю себя обязанным научить тебя хоть чему-нибудь. И ты можешь приходить ко мне в любое время, когда тебе захочется поговорить.
Гарри пообещал, что обязательно будет навещать кентавра, а сам подумал: "Что-то многие в последнее время хотят меня чему-нибудь научить. Впрочем,
жаловаться мне по этому поводу не стоит. Гермиона, на моем месте, точно бы не
стала".
***
Когда Гарри, наконец, добрался до портрета Толстой Дамы, он вспомнил, что так
и не узнал новый пароль. У портрета ни кого не было. Все уже вошли вовнутрь. Из-за портрета раздавались громкие, о чем-то усиленно спорящие голоса.
Гарри решил, что сильно беспокоиться ему не стоит. Рано или поздно Рон или
Гермиона хватятся его, и откроют проход. Стоит просто немного подождать.
Через несколько минут, он увидел идущую по направлению к портрету Джинни.
- Ты не знаешь, какой у нас пароль? - спросил он.
- Знаю, Гермиона мне сегодня сказала, - как-то странно улыбаясь, ответила
Джинни. Она уже хотела произнести слова, открывающие проход в гостиную, как
вдруг Дама на портрете повела себя самым неожиданным образом. Она забилась в
самый дальний угол своей картины, и оттуда принялась возмущенно отмахиваться
от них.
- Уходите! Не смейте говорить мне эту гадость! - закричала она.
- Но как мы тогда сможем пройти? - удивленно спросил Гарри.
- А это меня не касается! Нечего было опаздывать! Теперь ночуйте хоть на
улице! Я не намерена по двести раз в день слушать это безобразие!
С этими словами она демонстративно заткнула уши руками.
- Что это с ней сегодня? - ошарашено спросил Гарри. - Она раньше никогда так себя не вела.
Джинни ухмыльнулась, и знаками стала показывать Даме, будто бы у нее испортилась прическа. Дама, купившись на эту уловку, потянулась за зеркальцем, и в это время Джинни успела проговорить:
- «Лорд Вольдеморт».
Портрет, с еще не виданной Гарри до этого дня скоростью, рванулся вверх.
Глава 10ГЛАВА 10. Наваждения.
- Ты сошла с ума, Гермиона! - кричала на всю Гриффиндорскую гостиную Парвати
утром первого учебного дня. - И если ты окончательно спятила, это не значит, что спятили все остальные!
Этот разговор начался еще вчерашним вечером, когда, пришедшая в состояние
полнейшего шока от нового пароля, Парвати, сразу с порога начала орать на
Гермиону, которая, по ее словам, окончательно выжила из ума, если назначает
такие пароли. Гермиона тогда сумела отделаться от нее, заявив, что она своими
криками не дает ей разобраться с первокурсниками, которым нужно объяснить
основные правила поведения в школе, но сегодня Парвати была настроена более,
чем решительно. Еще до завтрака она загнала Гермиону в дальний угол, и стала
требовать, чтобы та немедленно сменила пароль для входа в гостиную. В своих
претензиях Парвати была далеко не одинока. Больше половины Гриффиндорцев
наседало на старосту с аналогичным требованием.
- Я не собираюсь произносить это чертово имя каждый раз, как захочу войти в
башню собственного факультета, - говорил Симус Финниган. - Нам хватает того, что о нем постоянно пишут в газетах!
- Я вот только не пойму, - заговорила Гермиона, - что заставило шляпу распределить вас в Гриффиндор? Главной чертой учеников нашего факультета является смелость. А вы боитесь даже произнести имя черного мага. Что же с вами будет, когда этот маг нападет на вас?
- Ну, у нас же существуют уроки Защиты от Темных сил, на которых нас будут
учить обороняться, - смущенно сказал Симус. - Мы же не можем думать о Темных силах каждую минуту. И, когда идешь в свою гостиную, меньше всего хочется вспоминать о чем-то таком.
- А стоило бы, - не уступала Гермиона. - То, что сейчас происходит в мире, это не игра, о которой можно на время забыть. Идет война, и мне кажется, что не все это еще осознали.
Гарри, какое-то время просто с интересом наблюдавший за спорящими, решил, что
поддержка Гермионе все-таки не помешает, и приблизился к ним.
- Гермиона права, Симус. Нет ничего страшного в том, что мы будем говорить «Вольдеморт», а не «Сами-Знаете-Кто». Боясь называть его по имени, мы только
играем ему на руку.
Гарри никогда раньше не приходилось говорить столь пламенных речей, и поэтому, закончив, он смущенно посмотрел на людей, собравшихся в гостиной. В глазах у некоторых он увидел понимание и поддержку. Но были и такие, которые не хотели встречаться с ним взглядом, и недовольно хмурились.
- Тебе не кажется, Гарри, что ты немного повернут на борьбе с Темными силами? -
сказал Симус. - Это вполне можно понять, если знать, что тебе пришлось пережить. А Рон и Гермиона твои лучшие друзья, и не удивительно, что они думают так же, как и
ты. Но пойми, Гарри, не все в этом мире хотят бороться с темными магами. Многим просто хочется жить нормальной жизнью. Ходить на уроки, играть в квиддич, делать домашние задания, в конце концов, и не думать каждую секунду, что на них нападет темный волшебник!
Гарри почувствовал, что, если он сейчас как следует не двинет, Симусу, он не сможет укротить вспыхнувшую в нем ярость.
Опять ему напоминали, что он не такой как все. Неужели Симус думает, что ему,
Гарри, не хотелось бы просто жить, не думая о Темных силах и Вольдеморте?
- А я считаю, что этот пароль был назначен как нельзя более вовремя, - сказал
незаметно подошедший Невилл. - Ничего особенного в этом имени нет. Это просто имя. И если для того, чтобы все это поняли, нужно сделать его паролем, то пусть так и будет.
Гарри с удивлением смотрел на Невилла. Он хорошо помнил, как еще в прошлом
году Невилл вздрагивал при одном упоминании имени Вольдеморта. Что же
случилось с ним сейчас, если он так просто начал произносить его? Словно
угадав мысли Гарри, Невилл, глубоко вдохнув, продолжил:
- Я раньше никому об этом не говорил, но мои родители, вот уже более десяти
лет лежат в больнице Святого Мунго. Против них использовали пыточное проклятье
слуги В…Вольдеморта, - Неввил произнес это имя явно с трудом, - и они потеряли рассудок, не выдержав мучений. Долгое время я боялся даже представить себе, как это было. Мне казалось все это чем-то…невозможным в обычной жизни. Но в конце прошлого года, я видел ту, из-за кого мои родители сейчас находятся в святом Мунго. Она применяла ко мне пыточное проклятие.
Невилл говорил тихо. Было заметно, что он очень взволнован и удивлен своим поступком, но, все же продолжал, стараясь делать это как можно решительнее:
- Эта ужасная боль, от нее запросто можно сойти с ума. Та женщина, Лестрейнж, пытала меня так, будто делает это по несколько раз в день. Да, так на самом деле и есть. Для них ничего не стоит пытать человека до безумия или убить его. А мы боимся даже одного имени Темного лорда. Если так дальше будет продолжаться, мы никогда не сможем победить. В общем, я решил, что больше не буду бояться произносить имя Вольдеморта, и хочу сказать, что ничего страшного в этом имени нет.
Может Невилл и не смог убедить всех в правоте Гермионы, но Гарри заметил, что
после его выступления больше никто не просил сменить пароль.
***
Изучая новое расписание, которое Гермиона вручила ему за завтраком, Гарри не
мог не поморщиться. Вот уже не впервые первым занятием в учебном году у
них оказываются Зелья, и пора бы уже смириться с тем, что каждый раз ему
придется видеть кислую физиономию Снейпа. Но все же, каждый раз, слово «Зелья» в
расписании на первый учебный день наводило на размышления о том, что нет в
этом мире справедливости, да и вообще ничего хорошего нет.
- Да это же просто издевательство какое-то, - проговорил Рон, показывая Гарри
свое расписание. - Почему что-нибудь обязательно должно испортить настроение в самом начале года?
- Снейп, по крайней мере, известное зло, - попробовал пошутить Гарри. - И если уж ждать от жизни неприятностей, пусть лучше это будет он. От него, во всяком случае, мы знаем, чего ожидать.
- А у меня зелья с этого года закончились, - вступил в разговор Невилл. - Ну, вы же знаете, у меня никогда не было очень хорошо с этим предметом.
Рон с завистью поглядел на однокурсника.
- Боже! И как же меня угораздило сдать этот чертов экзамен? Жил бы сейчас, и
забот не знал.
В этот момент Большой зал заполнился хлопаньем крыльев и совиным уханьем. Прибыла почта. Большая бурая сова бросила на колени Гарри очередной номер «Ежедневного оракула» и конверт. Расплатившись с совой, Гарри первым делом распечатал письмо. Оно было от Ремуса.
”Здравствуй, Гарри!
Профессор Дамблдор дал согласие на наши с тобой уроки. Так что, в это воскресение, как и договаривались, жду тебя в Визжащей Хижине. Но чтобы лишний раз не привлекать внимание других учеников, советую пользоваться ходом, начинающимся под Дракучей Ивой.“
Гарри еще не успел развернуть «Ежедневный оракул», как Гермиона, уже начавшая
читать свой экземпляр, внезапно вскрикнула.
- Гарри, ты только взгляни на это!
Она указала ему на статью, занимающую большую часть первой страницы газеты. Вверху крупным шрифтом было набрано:
"Сириус Блек оказался невинной жертвой безответственности Министерства магии".
Под надписью располагались две фотографии Сириуса. На одной он был еще совсем
молодым и полным жизни. Он улыбался, и приветливо махал Гарри рукой. Другая
была более недавней. Это была та самая фотография, которую распространили
сразу после побега Сириуса из Азкабана. В том, что эти фотографии показывали
одного и того же человека, не было сомнений, но помещенные рядом, они, как никогда раньше, обращали внимание на роковые изменения, произошедшие с его душой
и телом за двенадцать лет заключения. Текст статьи гласил:
"Многие годы, благодаря газетам, весь наш мир прибывал в уверенности, что одним из самых страшных и кровавых преступников наших дней является Сириус Блек. Ему
приписывали жестокое убийство тринадцати человек и пособничество самому
страшному черному магу этого столетия. Никто из нас не сомневался, что Сириус
Блек виновен. Но давайте вспомним, пыталось ли Министерство по-настоящему
доказать это? Состоялся ли настоящий суд над Сириусом Блеком? Нет.
Никакого суда и в помине не было. Надо заметить, что у магглов, к обычаям
которых многие из нас относятся с большим пренебрежением, такая ситуация не
могла бы произойти. Даже самый отъявленный преступник их мира имеет право доказывать свою невиновность. И, благодаря этому, возможность осудить невинного человека у магглов гораздо ниже, чем у нас. Многие спросят: какой смысл
говорить о Сириусе Блеке, если он действительно совершил все свои преступления?
Но в том то и дело, что Блек, не смотря на всеобщие убеждения, не является
преступником. Все преступления, в которых его обвиняли, на самом деле совершил человек по имени Питер Петтигрю. Шестнадцать лет назад Блеку удалось
раскрыть Петтигрю, и, стремясь обезвредить его в одиночку, он вышел против
опасного преступника. Но Петтигрю сумел обмануть его, взорвав пол улицы, и
скрывшись с помощью способностей зверомага. Так невиновный человек на
двенадцать долгих лет оказался в заключении.
Когда же Блек сумел освободиться, Министерство начало его травлю. Не было не одного аврора, не получившего приказ, во что бы то ни стало, изловить "опасного преступника". Тем временем, оставшийся в живых Петтигрю вновь примкнул к сторонникам Темного лорда. Этот факт может засвидетельствовать Гарри Поттер, видевший преступника среди Пожирателей смерти.
Есть и другие неофициальные сведения о причастности Петтигрю ко множеству преступлений, и о том, что он сейчас жив, и продолжает служить Темному лорду. Несколько месяцев назад Сириус Блек погиб в бою с Пожирателями Смерти. Погиб, так и не восстановив свое доброе имя. Автор статьи считает своим долгом сделать это хотя бы после его смерти. Но можно ли простить тех, кто позволил посадить человека в тюрьму без суда? Тех, кто фактически виноват в смерти Сириуса Блека. Тех, кто в течение года отрицал очевидную опасность, исходящую от Темного лорда, а вместо этого всячески пытался вернуть в тюрьму невиновного человека. Достойны ли они прощения - это решать вам. И нет смысла называть имена этих людей, вы их и так знаете.
Независимый корреспондент Джон Таккер".
Гарри почувствовал, как горячий комок подкатился к его горлу. "Ну вот, Сириус, - думал он, - теперь все будут знать, что ты невиновен. Но ты об этом уже никогда не узнаешь. Зачем теперь любые статьи, если они не смогут вернуть тебя к жизни?" Он почувствовал, как Рон и Гермиона, одновременно положили ему руки на плечи.
- Теперь все поверят в то, что Сириус не совершал преступлений, - сказала
Гермиона.
- Ты добился своего, Гарри.
Рон просто ободряюще похлопал друга по плечу. Гарри с благодарностью посмотрел на друзей.
- Спасибо.
Он сам толком не знал, за что благодарит их. Ему просто вдруг стало очень легко и спокойно.
- Нам надо поторопиться. - сказала Гермиона. - А то Снейп, в первый же день вычтет у нас баллов двадцать.
***
Кроме Гарри, Рона и Гермионы с шестого курса в Гриффиндоре никто не решил
продолжить изучение самой точной из магических наук. Когда они подошли к
кабинету Снейпа, другие ученики уже были там. Обнаружилось, что теперь уроки
будут проводиться со всеми факультетами одновременно. Но даже при этом,
количество учеников было крайне незначительным. Гарри, с удовлетворением
обнаружил, что со всеми присутствующими он хорошо знаком. Из Равенкло были
Терри Бут и Падма Патил. Хуффльпуфф был представлен одной лишь Сьюзен Боунс. К
своему сожалению, Гарри понял, что и Драко Малфой остался изучать предмет
Снейпа. Кроме Малфоя из Слизерина был только один человек. Гарри вспомнил, что
его зовут Теодор Нотт.
- Эй, Поттер,- крикнул Малфой, увидев Гарри. - Я тут слышал, что ты разбогател. И куда ты собираешься теперь тратить свои денежки? Лично я посоветовал бы тебе купить для Гриффиндорской команды нового вратаря. А то Уизли на своем бревне скорее свернет себе шею, чем поймает кваффл. Слушай, возьми лучше на кольца грязнокровку Грейнжер. Ее вонь не даст не одному приличному охотнику приблизиться к ней.
Гарри и Рон уже рванулись на Малфоя, с одним желанием - как следует избить гаденыша, но Гермиона привычно удержала их за мантии.
- Не надо. Вы же понимаете, что он специально вас провоцирует.
Рон и Гарри с яростью уставились на Малфоя, который все не унимался.
- Что уставился, Уизли? Никогда не видел, как выглядит настоящий чистокровный волшебник? Хотя, где ты мог это видеть, общаясь с Поттером? И как тебе не надоест ходить за этим очкастым придурком. Или ты думаешь, что теперь, разбогатев, он и с тобой поделится?
Вероятно, драки было бы не избежать, потому что Рон уже всерьез вознамерился броситься на Малфоя, а Терри Бут уже приготовил свою палочку, но Снейп появился как раз вовремя. Он с отвращением оглядел всех собравшихся, и велел им заходить и занимать свои места.
- Итак, - начал он, - в этом году многие решили прекратить изучение моего предмета. А если быть точным, у них просто не хватило знаний и способностей. Но хочу сказать тем, кто остался, что им не стоит тешить себя иллюзиями о том, что они хоть сколько-нибудь разбираются в моем предмете. То, что вам каким-то чудом удалось хорошо сдать экзамены, говорит лишь о том, что я получил право требовать от вас намного большего, чем раньше. И не сомневайтесь, именно так я и буду поступать. Так что надеюсь, что ни кто из вас не пожалеет о своем решении продолжить изучать Зелья.
С этими словами он выразительно посмотрел на Гарри. Закончив свою речь, Снейп принялся записывать на доске очередной рецепт. Комната погрузилась в привычную для этого места тишину.
"Здесь тоже ничего не изменилось, - подумал Гарри. - Снейп все так же дает понять,
что он ненавидит меня, а заодно и всех остальных Гриффиндорцев". Но Гарри
решил, что больше он не позволит Снейпу запугивать или провоцировать себя. Он
решил сделать то, о чем думал еще летом. После урока Гарри сказал Рону и Гермионе, что догонит их, и, когда все ученики вышли из класса, подошел к столу профессора.
- Что вы хотели, Поттер?
- Я хотел поговорить с вами, профессор.
- Ну, так говорите быстрее!
- Я э-э-э... Хотел извиниться перед вами за то, что было в прошлом году, - наконец смог выдавить из себя Гарри. Снейп воззрился на Гарри с выражением, которого Гарри до этого дня видеть не приходилось. Это было удивление.
- За что вы извиняетесь передо мной, Поттер?
- За то, что в прошлом году без спроса полез в ваши воспоминания.
Гарри понимал, что он ужасно рискует, напоминая Снейпу о случае с думоотводом, но
решил довести этот разговор до конца.
- Так за кого вы извиняетесь, Поттер? - не сказал, а почти прошипел Снейп. - За
себя, или, может быть, за вашего отца?
- За нас обоих, - решительно ответил Гарри. Он ожидал, что Снейп начнет кричать и говорить о том, каким ужасным был его отец, и как он, Гарри, в этом похож на него. К этому он был готов. Готов он был и к тому, что профессор просто выкинет его из своего кабинета. Но ни того, ни другого не случилось.
Помолчав с минуту, Снейп спросил.
- Ведь вам что-то нужно от меня, Поттер? Вы бы никогда просто так не пришли
просить прощения.
Гарри замялся. У него действительно была одна просьба к Снейпу, но он ни как не ожидал, что дело дойдет до нее так быстро.
"В конце концов, так даже лучше, - подумал он. - Снейп сам заговорил о том, на
что я мог и не решиться".
- Я хотел попросить вас, чтобы вы продолжили со мной занятия окклюменцией.
Гарри сам не знал, когда у него окончательно созрело такое решение, но мысль о
том, что, возможно, Вольдеморт пытался управлять им во время их безрассудной
операции по поимке Петтигрю, не давала ему покоя. И он твердо решил для себя,
что будет терпеть даже Снейпа, лишь бы научиться отгораживаться от Вольдеморта.
- Что ж, Поттер, - заговорил Снейп, - то, что ради дела, вы можете переступить
через свою гордость, говорит о том, что вы, наконец, начинаете взрослеть. Надеюсь, что этот процесс будет у вас более быстрым, чем до сих пор. Если вы всерьез намерены продолжить занятия Окклюменцией, жду вас в это воскресение в семь вечера.
Гарри находился в полной растерянности. Снейп назначил ему то же время, что и Ремус. А просить, чтобы Снейп поменял время их занятий, было крайне опасно. Гарри и так был удивлен тем, что он все еще жив. Профессор, похоже, решил, что их разговор подошел к концу, и с раздражением смотрел на переминающегося на одном месте Гарри.
- Вы что-то еще хотели, Поттер? Говорите быстрее, и не задерживайте меня.
- Извините, профессор, а не могли бы вы назначить мне другое время? Дело в
том, что в семь вечера в воскресение я занимаюсь с Ремусом, то есть с
профессором Люпиным...
- Я, кажется, понятно изъясняюсь? Или вам нужно повторять все по несколько раз,
Поттер? Я назначил вам на семь вечера в воскресение. У меня не так много
свободного времени. И я не имею не малейшего желания тратить его на вас! Так,
что, если вас что-то не устраивает, можете выметаться от сюда!
Гарри вдруг понял, что Снейпу было прекрасно известно об их занятиях с Ремусом, и он намеренно провоцировал его. Нужно было быстро на что-то решаться.
- Хорошо, - сказал он, - я приду в воскресение, в семь часов вечера. - и вышел из
кабинета. Гарри сам не понимал, зачем он согласился со временем, предложенным
Снейпом. Теперь ему придется извиняться перед Ремусом, и просить его перенести
их занятие на другое время. Он чувствовал, что злость на Снейпа у него никуда не исчезла, а после их разговора даже усилилась. Снейп опять заставил Гарри почувствовать себя неловко. Но он почему-то был уверен в том, что поступил
правильно.
***
Когда Гарри подошел к кабинету Защиты от Темных сил, все Гриффиндорцы были уже
там. Они стояли перед запертой дверью, и оживленно о чем-то переговаривались.
- Там что-то есть, - говорила Парвати, показывая на закрытый кабинет. - Я это чувствую.
В кабинете действительно что-то находилось. Из-за двери доносились какие-то шорохи и журчание.
- А почему мы все стоим здесь? - спросил Гарри у Гермионы. - Ведь время урока
уже началось.
- Похоже, новому учителю придется снимать баллы за опоздание с самого себя, -
захихикал Рон. – Кстати, интересно, на каком факультете он учился? Да и про
самого Дамблдора мы ничего не знаем...
- Нельзя в таком тоне говорить о преподавателях, Рон, - начала было Гермиона, но
ее прервал тихий немного скрипучий голос.
- К сожалению, мне не посчастливилось учиться в Хогвартсе, мистер Уизли.
Никто не заметил, откуда и когда появился Абефорт. Он улыбнулся ребятам, и встал
перед дверью в кабинет.
- Итак, - заговорил он, - начнем наше занятие. Как вы, наверное, уже догадались я
ваш новый преподаватель по Защите от Темных сил.
- Извините, профессор Дамблдор… - нерешительно начала Парвати.
- Дамблдор? - захихикал Абефорт. - Да еще и профессор? Ну и насмешили вы меня,
мисс! Давайте сразу договоримся: профессор Дамблдор у нас один, и он руководит
этой школой. А меня, чтобы не возникало путаницы, между собой, можете называть,
скажем, Джонс, или Смитт. Да, пожалуй, Смитт будет в самый раз! - довольно захихикал он. Рон незаметно покрутил пальцем у виска.
- Ну а на уроке, - уже более серьезно продолжал Аберфорт, - зовите меня просто
учитель. Так будет лучше всего, и главное это соответствует действительности.
Так вы о чем-то хотели спросить меня, мисс? - обратился он к Парвати.
- Скажите, учитель, - еще более нерешительно заговорила она, - разве мы не
станем заходить в класс?
- В свое время вы все зайдете туда. Я приготовил для вас кое-что, что поможет
мне понять насколько вы готовы к борьбе с Темными силами. Вот скажите мне, -
обратился он ко всему классу, - что нужно всегда преодолевать, когда сталкиваешься
со злом?
Гарри поднял руку.
- Я думаю, что мы должны преодолевать страх.
- Страх? - снова захихикал Аберфорт, - Ну и шутник же вы, мистер Поттер! Вы действительно так думаете? Я слышал, что в этом году для того, чтобы пройти в башню вашего факультета, нужно произнести имя одного Темного волшебника, который, по своей неопытности, решил, что сможет получить власть над всем миром. Имя, звука которого все почему-то боятся. Так вот, через месяц вы все поймете, что преодолеть свой страх довольно просто. И если бы зло пыталось действовать только через страх, защита от него не была бы таким уж сложным делом. Но оно предпочитает обманывать и принимать различные обличья. Что ж, мистер Поттер, я думаю, что вы лучше сможете ответить на мой вопрос после того, как зайдете в эту дверь.
Гарри подошел к двери. Он почти не испытывал страха. Напротив, он был рад, что, наконец, на уроках Защиты они занялись настоящим делом, и испытывал сильное возбуждение, предвкушая возможность показать новому учителю, на что он способен. Абефорт взмахнул палочкой и дверь открылась, а за тем захлопнулась за спиной у Гарри.
Комната была самой обычной. В ней ни кого не было. Никого, за исключением Сириуса Блека, сидящего на парте, и радостно улыбающегося крестнику.
- Привет, Гарри, - заговорил Сириус. - Давненько я тебя не видел.
Гарри с открытым ртом смотрел на своего крестного. Еще утром он мечтал о том, чтобы
Сириус был жив. Ведь теперь, когда он оправдан, ничто не помешало бы им жить
вместе.
- Ты не умер? - только и смог он выдавить из себя.
- Конечно нет, - засмеялся Сириус. - У меня действительно были трудности, но
теперь все в порядке, и я здесь. К тому же меня, наконец, оправдали, - словно
читая мысли Гарри, сказал он. - И теперь ты сможешь жить вместе со мной. Ну ты
так и будешь стоять там у двери, или позволишь тебя обнять?
Гарри кинулся к Сириусу. Он забыл обо всем. Значит, Сириус не погиб! Он как-то сумел выбраться из-за той арки. И теперь Гарри больше не будет ощущать груз своей вины, а
главное, они теперь будут жить вместе с крестным.
- Я бы тоже хотел обнять тебя сынок, - раздался голос за его спиной. К Гарри подходил Джеймс Поттер. Он обнимал за плечи красивую женщину с темно-рыжими волосами.
- Теперь мы сможем жить все вместе, - сказала Лили Поттер.
"Стоп, - подумал Гарри. - Этого просто не может быть". Ему вдруг вспомнились
слова, сказанные ему когда-то Дамблдором: "Ни одно заклинание не может оживить
мертвого".
"Они просто не могут быть здесь на самом деле! Это было бы слишком хорошо. Так в жизни не бывает". Лицо Сириуса внезапно стало злобным, и он зашипел на Джеймса и Лили.
- Уходите, исчезните! Вы сейчас все испортите!
Гарри начал укрепляться в убеждении, что все это какой-то большой подвох. Настоящий Сириус никогда бы не стал так говорить с его родителями. Он внезапно почувствовал, что ноги у него подкашиваются и силы покидают его.
- Вы не живые! - выкрикнул он.
Джеймс и Лили упали на пол. Их взгляд стал пустым и бессмысленным. Гарри
уже видел такой взгляд. Так смотрели глаза мертвого Седрика, убитого заклинанием Петтигрю.
- Они мертвы, Гарри, - заговорил Сириус, - но мы всегда будем помнить о них.
Он подошел к Гарри и положил ему руку на плече. Глаза Гарри начал застилать
туман. Он чувствовал, что еще минута, и он потеряет сознание. "Мертвых невозможно воскресить», - снова вспыхнули в его голове слова.
- Ты мертв, - сказал он Сириусу. Перед его глазами возник образ крестного, с
криком падающего за каменную арку. В следующий момент чья-то рука схватила его,
и он оказался в коридоре.
***
Гарри обессилено сполз по стенке на пол. В голове у него шумело, но, кажется,
сознание начало возвращаться к нему.
- Что это было? - спросил он у Абефорта. Учитель обвел глазами учеников, не
сводящих с Гарри испуганных взглядов.
- Может на вопрос мистера Поттера сумеет ответить кто-нибудь из вас? Ведь вы
все видели, что там происходило.
Гермиона подняла руку.
- Прошу вас, мисс Грейнжер.
- Это были Наваждения, - тихим голосом сказала она.
- Совершенно верно! Десять баллов Гриффиндору. Кажется, именно так делают
другие преподаватели? Итак, как сказала мисс Грейнжер, это действительно были
Наваждения - один из самых опасных видов энергетических вампиров. Они питаются
нашим счастьем. А вместе со счастьем, они высасывают из человека всю жизнь под
чистую. Человеку очень трудно противостоять им, потому что они показывают ему
то, что он считает для себя самым дорогим и самым желанным.
- Я, кажется, понял, - заговорил Гарри. - Утром в газете я увидел статью, в
которой говорилось о невиновности Сириуса, и подумал, что, если бы он
сейчас был жив, ему больше бы не пришлось скрываться от авроров, и мы смогли
вместе жить. И, войдя в комнату, я увидел его живым. Потом я подумал, что
если бы мои родители тоже были живы, мы жили бы все вместе, и они появились
передо мной. Наваждения показывают нам тех, кого мы больше всего любим, и от
кого никак не можем ожидать опасности.
- Почти верно, мистер Поттер, - улыбнулся Абефорт. – Может, теперь вы скажете,
как вам удалось противостоять им?
- Я даже не знаю... Я вспомнил слова профессора Дамблдора. Когда-то он сказал
мне, что мертвых невозможно воскресить, и я подумал, что все это нереально,
как изображение в зеркале Джедан.
- Блестяще! - захлопал в ладоши Абефорт. - Именно так, и только так с ними и
можно бороться. Всегда надо помнить, что наши заветные мечты, чаще всего, так
и остаются заветными мечтами. Но в реальном мире они невозможны. Никогда не
теряйте чувство реальности! Они действительно действуют по тому же принципу,
что и зеркало Джедан, но в отличие от него, их главная цель отнять у вас
жизнь. И, если бы вы протянули еще немного, мне пришлось бы идти вам на
подмогу. А ведь вы знали, что вас будет поджидать опасность, и все же не
смогли быстро собраться. Обычно Наваждения появляются тогда, когда их совсем
не ожидаешь, и тогда противостоять им намного сложнее. Ну, хочет кто-нибудь
еще последовать примеру мистера Поттера?
Ни одна рука не поднялась. Гарри решил, что, даже зная о том, с чем им предстоит столкнуться, никто не хочет показывать другим свои заветные мечты, ведь на то они и заветные.
- Что ж, - задумчиво проговорил Абефорт, - вполне понимаю ваше нежелание и не
осуждаю вас. В таком случае, нам остается только зайти в класс всем вместе, и
продолжить урок.
- Но сэр, - испуганно пискнула Лаванда, - ведь там же это. Что оно будет
делать, когда все мы появимся там?
- Одно Наваждение не может причинить вред сразу многим людям. Оно, так же, как
и буккарт, может воздействовать только на одного человека. В нашем случае, мы
имеем дело сразу с несколькими, но нас все же значительно больше. К тому же, я
зайду в комнату первым, и устраню их до того, как они столкнутся с вами.
С этими словами он открыл дверь, и зашел в кабинет. На несколько секунд взору
всех предстала большая комната, занавешенная черными портьерами. Посреди нее
стояло высокое ложе под балдахином из столь же черного бархата. С каждого угла
ложа стояло по одной зажженной свече. Абефорт обвел комнату глазами, и
пробормотал: "Пока еще рано". Видение исчезло, и комната приняла свой обычный
вид.
***
Остаток урока Абефорт рассказывал им историю Наваждений. Оказалось, что
обнаружили их сравнительно недавно, только в прошлом веке. Когда несколько
маггловских экспедиций бесследно исчезли где-то на необитаемых островах Тихого
океана, волшебники стали подозревать вмешательство какой-то Темной магии, и
решили устроить собственные поиски. На одном из островов было обнаружено целое
кладбище. Практически в каждом уголке острова можно было наткнуться на трупы,
находящиеся на разных стадиях разложения. Но одна особенность для них всех
была общей. На лицах умерших застыло выражение безграничного счастья.
- Но в чем тут дело, даже магам понять удалось далеко не сразу, - рассказывал
Абефорт. - Очень многие после погибли, поддавшись Наваждениям. Не так-то
просто оказалось отказаться от своей заветной мечты, или переступить через
свою привязанность к чему-либо. Уничтожить наваждение практически невозможно. Как и дементоры, они являются порождениями гораздо более древней магии, чем наша. Но в этом и их слабость. Магия наваждений основана на чувствах и эмоциях. Но если вы будете обладать холодным рассудком, вы всегда сможете подчинить свои эмоции разуму. Так что же, мистер Поттер? - внезапно обратился
он к Гарри. - Что сложнее всего преодолеть, когда сталкиваешься со злом?
***
После урока Гарри решил немного задержаться. У него было пара вопросов к учителю, на которые он намеревался незамедлительно получить ответ.
- Скажите, сэр,- обратился он к Абефорту,- вы сказали, что уничтожить наваждения нельзя, но я видел, как со своими вы расправились за секунду.
- Я не уничтожил их, мистер Поттер, я всего лишь отогнал их. Но я никогда не говорил, что уничтожить их совсем невозможно. Против любой мощи, всегда можно отыскать еще более великую силу. Наваждения породила очень древняя черная магия, но есть еще более древние существа. Например, кентавры и единороги абсолютно не подвержены воздействию такой магии.
- Скажите,- решился спросить Гарри,- а что значило то видение, которое появилось перед вами?
- Вы очень любопытный молодой человек,- улыбнулся Абефорт,- но я удовлетворю ваше любопытство. Я видел то, что уже давно стало единственной моей мечтой, но пока что не может осуществиться. У меня есть свое предназначение, и пока оно не выполнено, я не могу придаваться мечтам. Ведь у вас наверняка тоже есть свое предназначение,- улыбнулся он Гарри,- и когда мечты овладевают вами, не забывайте о нем.
-А вы знаете о пророчестве, которое профессор Трелони сделала про меня и Вольдеморта?- спросил Гарри.
- Да, я знаю об этом, мистер Поттер. У вас очень серьезное предназначение, и ни какие мечты не должны вас заставить забыть о нем.
- Но почему это должен быть именно я? И почему я должен смиряться с этим?
- Мы не властны спорить со своей судьбой,- сказал Абефорт. - Чего бы мы ни хотели, к чему бы ни стремились, в конечном итоге, она всегда сама решает за нас. Вот возьмем хотя бы меня,- внезапно перешел он на шутливый тон. - Разве я когда-нибудь мечтал заниматься тем, чем занимаюсь сейчас? Может быть мне всегда хотелось работать барменом, где-нибудь в "Башке борова", а вместо этого я сижу здесь, и объясняю вам очевидные вещи. Гарри понял, что сегодня он уже не дождется от Абефорта более серьезных ответов, и попрощался с учителем.
Глава 11Глава 11. Люпин и Снейп.
За ужином главной темой разговоров стал новый учитель по защите от темных
сил. Оказалось, что его уроки прошли на всех шестых курсах, и теперь Гарри
поражался тому, сколько различных значений и подтекстов может заключать в себе
слово "псих". С какими только интонациями не звучало это слово! С неподдельным
ужасом у Лаванды и Парвати, с восхищением у Рона и Невилла, с заинтересованностью у
Падмы Патил, с уважением у Сьюзен Боунс, и, наконец, с презрением и
отвращением у Драко Малфоя и прочих слизеринцев. Впрочем, и сам Гарри не был обделен вниманием. Слух о том, что одним из наваждений, явившихся
ему на уроке у Аберфорта, был Сириус Блек, не мог не стать сенсацией. То, что
Гарри был объявлен наследником рода Блеков, всем стало известно еще летом. А
теперь, благодаря статье Таккера, эта загадочная история обрела продолжение.
Гарри, как и год назад, чувствовал на себе взгляды многих студентов, иногда
любопытные, иногда сочувственные, а иногда завистливые.
- Вот я только не пойму, - пробормотал он, - почему всем так интересна чья-то
личная жизнь? Разве им не достаточно своей собственной?
Гермиона, услышавшая слова Гарри лишь пожала плечами.
- Это неизбежно, Гарри. Людей всегда интересуют подробности жизни тех, кто
находится на виду. Они думают, что, узнавая, как ведут себя известные люди в
обыденной жизни, они поднимаются до их уровня. А ты известен и поэтому тебе
придется смириться с всеобщим интересом к тебе.
- Я никого не просил об этой известности, - вскипел Гарри, - если хочешь, могу
поменяться ею с тобой.
- Я знаю, Гарри, - успокаивающе проговорила Гермиона, - что ты никогда не
стремился к своей известности, но она пришла к тебе, и теперь уже сложно
что-либо изменить. Ты можешь только стараться не обращать на это внимание.
В это время к их столу подошла преподаватель полетов мадам Хуч.
- Вы новый капитан Гриффиндорской сборной, Поттер? - обратилась она к Гарри.
Гарри утвердительно кивнул головой.
- Тогда должна вам сообщить, что в следующий понедельник состоится жеребьевка,
которая определит порядок игр в нынешнем сезоне. К этому времени капитаны всех
четырех сборных обязаны представить мне списки своих команд.
Гарри с недоумением помотрел в след преподавателю полетов. Он как-то забыл, что ему,
как капитану, следует позаботиться об укомплектовывании команды игроками.
События первого учебного дня начисто выбили этот факт из его головы.
- Ну и когда ты думаешь провести первую тренировку? - с энтузиазмом спросил
Рон. - Нам нужно как можно скорее подобрать недостающих игроков.
Гарри всерьез задумался о том, разумно ли было с его стороны соглашаться принять должность
капитана команды? Что там говорить! Когда-то он в тайне мечтал, что ему
предложат эту должность. Но справится ли он с этим теперь, когда помимо
основных предметов, ему дополнительно предстоит заниматься трансфигурацией,
чтобы не вылететь из класса Макгонагл, ходить на уроки боевой магии к Ремусу,
и (как он мог только решиться на это?) на акклюменцию к Снейпу.
- Слушай, Рон, - неуверенно начал он, - может, ты согласишься сам заняться этими
вопросами?
Рон с удивлением уставился на Гарри.
- Но ведь ты же капитан? Разве это не твоя прямая обязанность?
- Я подумал, что, наверное, я слишком поторопился, соглашаясь на эту
должность. В этом году у меня слишком много занятий, и, в общем, ты бы
согласился стать капитаном вместо меня?
Рон с недоумением уставился на Гарри.
- То есть ты добровольно отказываешься возглавлять нашу команду?
- Я просто боюсь, что не справлюсь с этой должностью, - виновато улыбнулся
Гарри.
- И ты думаешь, что кто-то из нас сможет справиться с этим лучше тебя?-
вскричал Рон. - Да я вообще не представляю себе, как разрабатывать все эти
стратегии, и, кроме всего прочего, у меня еще должность старосты, так что
избавь меня от капитанства. Ты единственный, кто находится в команде более
года, так что тебе ей и руководить. Если же ты откажешься, у нас в этом году
просто не будет квиддичной команды.
- Тогда не жалуйтесь, если я стану самым бездарным капитаном за все время
существования Гриффиндорской сборной, - с обреченностью сказал Гарри.
- А может, ты беспокоишься раньше времени? - спросила сидящая слева от Гарри
Джинни. - Нам нужно постараться укомплектовать команду до начала следующей
недели. Я поговорю с Колином Криви, может, у него есть еще кто-нибудь на
примете на роль охотника, а ты зарезервируй стадион на ближайшее время.
Почему-то слова Джинни не сильно успокоили Гарри. Ему казалось, что с
квиддичем в этом году у них вряд ли получится что-то стоящее.
***
В субботу на первой тренировке его опасения оправдались в полной мере.
Укомплектовать команду недостающими игроками им все-таки удалось. Колин Криви
с радостью согласился попробоваться на роль охотника и предложил проверить и
своего брата Денниса. В целом, братья действительно оказались подающими весьма хорошие
надежды игроками. Но это и все, что Гарри пока мог о них сказать. Такой несыгранности у Гриффиндорской сборной он еще не видел. Уже во время разминки,
когда они перепасовывали квафл друг другу, выяснилось, что игроки абсолютно не
приспособлены к игре в команде. Когда Рон бросил мяч Эндрю Кирку, тот, сумев
поймать его, вместо того, чтобы отдать пас находящейся ближе всех к нему Джинни,
бросил квафл совершенно не готовому к этому Колину.
- Стоп, - крикнул Гарри, - так совсем не годится. Вы команда, и играть должны,
как единое целое. Эндрю, в следующий раз подавай пас тому, кто действительно
готов принять его у тебя. А сейчас охотники потренируются в забивании голов,
а вы, - обратился он к Кирку и Слоперу, - можете выпускать бладжеры.
В течении часа Гарри наблюдал, как его команда безуспешно пытается изобразить что-то
хотя бы отдаленно похожее на сыгранность. Он все больше и больше убеждался в
том, что полученный в прошлом году квиддичный кубок был скорее случайностью,
чем результатом хорошей игры. С уходом Анжелины, Кетти и Алисии их команда
окончательно стала похожа на толпу подвыпивших идиотов, потерявших ориентацию
в пространстве, летающих на метлах, не имея определенного
направления и бесцельно размахивающих руками. За все время Гарри даже не
успел сам потренироваться со снитчем. Ему постоянно приходилось указывать
своим игрокам на ошибочность их действий.
- Слушайте сюда, вы двое, - в очередной раз объяснял он братьям Криви, - не
пытайтесь оба взять один пас. Умейте быстро решить между собой, кто из вас
берет этот мяч. Как правило, это нужно делать тому, кто находится ближе к
пасующему. А вы, стоит Джинни бросить квафл кому-то из вас, вдвоем
кидаетесь к нему и создаете неразбериху.
Конечно, Гарри не мог сказать, что
все было так уж непоправимо. Довольно приятное впечатление на него произвела
Джинни. Она очень даже неплохо маневрировала на школьной метле, успешно
уворачиваясь от бладжеров, посылаемых Кирком и Слопером, сразу вникала во
все, что пытался объяснить им Гарри. После тренировки Гарри попросил ее
немного задержаться.
- Слушай, ты молодец, - обратился он к ней.
- Да ладно, - покраснела Джинни, - сегодня все летали неважно, и я не лучше
других.
- Ты единственная, кто сегодня смог показать хоть что-то, а на фоне всеобщего
убожества ты смотрелась просто великолепно. Ладно, если ты не устала, может, ты
теперь поможешь потренироваться мне? А то я так и не успел поработать со
снитчем. В прошлом году ты была ловцом и могла бы половить его вместе со мной,
так было бы намного интереснее.
- Хорошо, - согласилась она, - только с тобой на «Всполохе» у меня нет никаких
шансов.
Немного подумав, Гарри протянул Джинни «Всполох».
- Тогда давай поменяемся метлами, - проговорил он. - Это еще более усложнит для
меня условия тренировки.
Джинни села на метлу Гарри.
- Тогда догоняй! - крикнула она, и, наращивая скорость, помчалась вокруг поля.
Гарри посмотрел на изящную фигурку на метле, взлетающую все выше и выше. Он
вдруг подумал, что она по-настоящему красива.И как он этого раньше не замечал?.
Гарри взлетел вслед за ней.
- Давай же, выпускай снитч! - крикнула Джинни, пролетая мимо него. Рыжие волосы
девушки трепал ветер, щеки раскраснелись, глаза сияли. Гарри казалось, что он
бесконечно может вот так вот смотреть на нее.
"И о каком таком снитче она
говорит? - подумал он. - Зачем ей сейчас какой-то дурацкий снитч?".
Джинни снова подлетела к нему.
- Твоя метла просто бесподобна. Летать на ней одно удовольствие.
Гарри непонимающе смотрел на нее. До него с трудом доходило, о чем она спрашивала
его.
- С тобой все в порядке, Гарри? Почему ты не выпускаешь снитч?
Гарри стряхнул наваждение.
- Я в порядке, Джинни. Сейчас начнем тренироваться.
Еще около часа они гонялись за маленьким золотым шариком. Угнаться за Джинни на Всполохе,
имея только старую школьную метлу, оказалось делом весьма непростым, и Гарри
изрядно вымотался.
- Ты сжульничал! - кричала Джинни, глядя на Гарри, сжимающего в руке снитч. -
Ты заставил меня поверить, что снитч находится позади меня, а сам полетел
совсем в другую сторону!
- У меня просто не было другого выхода, - ухмыльнулся Гарри. - Иначе ты так ни
разу и не дала бы мне поймать его.
- Тогда, - притворно нахмурилась девушка, - ты обязан дать мне отыграться.
- Хорошо,- согласился Гарри, - но это будет уже в следующий раз. Я уже выжат
как лимон, а мне сегодня предстоит заниматься с Ремусом, а это, как понимаешь,
совсем не прибавляет сил.
***
Еще в первый день Гарри отправил Ремусу письмо, в котором объяснял, почему он
не сможет прийти к нему на урок в воскресенье, и просил перенести их занятие
на другое время. Ремус прислал ответ следующим утром и предложил Гарри
встретиться на день раньше. И вот теперь Гарри пробирался по ходу, начинающемуся
под корнями Дракучей ивы, и морально готовился к тому, что ему придется долго
извиняться перед Ремусом. Но все его опасения оказались напрасными. Люпин даже
не стал выслушивать сбивчивые объяснения своего ученика.
- Я рад, Гарри, что ты решил попросить профессора Снейпа продолжить ваши
занятия, - сказал он. - Сегодня это важно для тебя как ничто другое. Но сам
Снейп слишком горд, и даже просьбы Дамблдора не заставили бы его сделать
первый шаг.
Гарри облегченно вздохнул. Значит, Ремус не обижается на него за то, что
он вынудил его изменить время их занятий из-за Снейпа.
- Тогда может быть, начнем? - сказал Гарри, доставая палочку, и привычно занимая
боевую позицию.
Но Ремус не спешил следовать его примеру.
- Подожди, Гарри. Я вижу, что ты выглядишь очень усталым. Давай пока просто
побеседуем. Расскажи мне, как у тебя прошли первые дни учебы?
Гарри принялся рассказывать Ремусу обо всем, что произошло с ним за последние несколько дней.
Ремус сочувственно отнесся к рассказу Гарри о том, что в этом году у них самая
слабая и неподготовленная квиддичная команда, сказав, что его отец на
последнем курсе попал в похожую ситуацию. Оказалось, что Джеймс Поттер в
последний год своего обучения тоже был назначен капитаном квиддичной сборной,
и столкнулся с тем, что больше половины игроков оказались абсолютно не
подготовленными.
- Тогда, - вспоминал Люпин, - он тоже долго рвал и метал, будучи уверенным, что
они не смогут с такой подготовкой выиграть ни одного матча. Но в конце
концов, ему все же удалось натаскать свою команду. Удачной находкой с его
стороны оказалось введение в команду большого количества запасных игроков. Во
время каждой тренировки Джеймс, наряду с постоянными участниками команды,
тренировал еще и резервный состав. За счет этого ему удалось выиграть первый
матч. Он менял быстро устающих, неопытных игроков на столь же неопытных, но
еще не успевших устать.
Гарри почувствовал, что начинает успокаиваться. Его
отец тоже был капитаном команды, и сумел натренировать ее меньше, чем за год.
А у него, Гарри, впереди еще целых два года, и расстраиваться раньше времени
всего лишь из-за какого-то квиддича нет смысла. Сейчас у него есть и гораздо
более важные дела.
Рассказ Гарри об уроках Аберфорта вызвал у Люпина
неподдельный интерес.
- Конечно же это были не настоящие наваждения, - задумчиво проговорил он. -
Наваждения относятся к разряду чрезвычайно опасных черно-магических существ. И
никто просто бы не позволил ему привести их в Хогвартс. Скорее всего, это
были просто мыслеформы.
- Мыслеформы? - удивленно переспросил Гарри. - Не слышал никогда ни о чем
таком.
- Мыслеформы, - пояснил Ремус, - это явления из разряда высшей магии. Сильный
волшебник может спроектировать в пространстве любое существо или природное
явление, сохраняя все его черты и особенности. Впрочем, это меня как раз и
интересует. Я несколько раз встречал Аберфорта. Могу с уверенностью сказать,
что он хороший человек, хоть и немного чудаковатый. Но магом он всегда был
очень посредственным. Для создания простой мыслеформы требуется очень высокое
магическое мастерство. Я думаю, что только Дамблдор способен на такое. А
Аберфорт, по твоим словам, создал абсолютную мыслеформу древнейших
черно-магических существ. Ты говоришь, что находясь с ними в одной комнате,
чувствовал сильную слабость?
Гарри кивнул головой.
- Это говорит только о том, - продолжил Ремус, - что маг, создававший мыслеформу
был чрезвычайно силен. Даже не представляю себе, кто мог бы сотворить нечто
подобное.
- Но ведь Аберфорт брат Дамблдора, - неуверенно сказал Гарри, - может быть, это у
них семейное?
Люпин только покачал головой.
- Ты же знаешь, Гарри, что кровное родство не оказывает на способности мага никакого влияния. Те, кто думает иначе, сильно заблуждаются, и им недалеко до
Пожирателей Смерти с их идеями чистокровности.
- Я совсем не это имел в виду, - смутился Гарри. - Просто Аберфорт
действительно производит впечатление очень сильного мага.
- Это-то меня и удивляет, - снова повторил Ремус. - Но, впрочем, если сам
Дамблдор взял его на работу, опасаться совершенно нечего. Директор школы знает
много такого, о чем никто из нас даже и не догадывается. И возможно, это всего
лишь еще одна из его тайн. Ну что, - бодро сказал Ремус, доставая палочку, -
начнем занятие?
***
В семь часов вечера в воскресенье Гарри, как и договаривался со Снейпом,
стоял возле двери в кабинет профессора. Он далеко не был уверен в том, что
сегодняшнее занятие пройдет для него столь же гладко, как вчерашний урок с
Ремусом. С тех пор, как Снейп вышвырнул его из своего кабинета, он не особо
утруждал себя попытками очистить свое сознание. Да и невеселые мысли о
Сириусе, погибшем по его, Гарри, вине, и о пророчестве, сделанном шестнадцать
лет назад Сивиллой Трелони, не способствовали такому занятию. В общем, Гарри
предвкушал предстоящую ему выволочку от профессора и собирался с силами,
прежде чем войти. Но не успел он занести руку, чтобы постучать, как дверь сама
распахнулась. На пороге стоял Снейп и брезгливо смотрел на него.
- И долго вы еще будете стоять здесь, Поттер? - проговорил он. - Если вы
намерены серьезно заниматься, заходите.
Гарри проследовал за профессором в уже
знакомый ему кабинет. Обстановка здесь нисколько не изменилась с прошлого
года. Все те же полки и шкафы, заполненные различными ингредиентами для зелий,
занимали почти все стены. На столе стояла каменная чаша, заполненная
серебристой субстанцией. Процедура перенесения мыслей в думоотвод из головы
профессора тоже не вызывала у Гарри удивление. Когда Снейп закончил вынимать
из своей головы серебристые нити, Гарри решил задать вопрос, который внезапно
пришел ему в голову.
- Скажите, сэр, а вы могли бы научить меня помещать в думоотвод свои мысли?
Ведь так было бы справедливее.
- Что вы имеете в виду, Поттер? - В голосе Снейпа чувствовалось нескрываемое
раздражение.
- Я имел в виду, - решил идти до конца Гарри, - что если вы имеете право прятать
в думоотвод свои неприятные воспоминания, то такое право должно быть и у меня.
- Значит, вы боитесь, что я увижу как ваш кузен-магл отнимает у вас очки и
заставляет упрашивать себя вернуть их, или еще какую-нибудь веселую историю из
вашего детства? Не волнуйтесь, все это я уже видел. Или, может быть, у вас
появилось что-то еще?
Теперь голос Снейпа просто излучал злорадство.
- Вынужден вас огорчить. Заклинание, с помощью которого маги работают с думоотводом не входит
в непосредственный курс акклюменции, и я не вижу никакой необходимости
обучать ему вас. К тому же, если вы будете бояться, что я узнаю какие-нибудь
ваши глупые тайны, это только поможет вам проявлять больше усердия.
Гарри почувствовал, как ярость на Снейпа переполняет его. Какое-то время они
молча сверлили друг друга ненавидящими взглядами. Наконец Снейп процедил.
- Что ж, если вы, Поттер, справились со своими эмоциями, может быть мы начнем?
Гарри достал палочку и занял свое место напротив профессора. Снейп взмахнул
палочкой.
- Лигилименц!
Хоть Гарри и знал, что его ожидает, он не мог не содрогнуться от нахлынувшего
на него потока образов. Видимо, Снейп вложил в заклинание всю свою силу. Гарри
видел себя убегающим от Дадли и его банды, внезапно оказывающимся на крыше.
А вот он сидит в темном чулане и безуспешно пытается докричаться до дяди
Вернона, чтобы тот выпустил его хотя бы на несколько минут, потому что у него
ужасно болит живот. Картинку сменило новое воспоминание. Он сидит в кабинете
Амбридж и, закусив губу, выводит своей кровью слова: "Я больше никогда не буду
врать". Вот он видит, как Сириус с криком падает за каменную арку. Гарри
ощутил, что сидит на полу. Снейп возвышался над ним черным призраком.
- Я даже затрудняюсь определить, - прошипел он, - чего в вас больше, Поттер,
лени или бездарности. Вы даже не пытаетесь сопротивляться. Или, может, вы так
устаете после занятий с оборотнем?
- Ремус никогда не издевается надо мной подобно вам, - злобно ответил Гарри. -
А вы даже не даете мне шанса сопротивляться вам. Вы просто хотите, чтобы я
ничему не научился. Иначе вы объяснили бы мне, как я должен защищаться от вас.
- Тут вы совершенно правы, Поттер,- серьезно ответил Снейп. Я не хочу, чтобы
вы чему-то у меня научились, и удачи я вам не желаю. Но ведь вы, надеюсь, не
рассчитываете, что Темный Лорд будет испытывать к вам какие-то иные чувства. Я
ваш враг, запомните это раз и навсегда, Поттер, и снисхождения от меня вы
никогда не дождетесь. Обучаясь у оборотня, вы никогда не научитесь настоящей
ненависти. Такой ненависти, которая позволяет, не задумываясь, убить врага, а
именно это, насколько я знаю, вам и необходимо. А теперь продолжим.
Лигилименц!!!
***
В свою башню Гарри возвращался уставшим, как никогда. Голова раскалывалась от
невыносимой боли, все тело ломило из-за постоянных падений на пол. Ему
казалось, что если он позанимается хотя бы еще день в таком темпе, он просто
не выдержит. Слова профессора никак не выходили у него из головы. Все его
естество отвергало сказанное Снейпом. Ему казалось, что все это Снейп говорил
только для того, чтобы еще сильнее разозлить его, и ослабить его, итак ни на
что ни годную защиту. Но другая, возможно? более холодная часть его разума говорила ему, что слова профессора совсем даже не лишены смысла.
Глава 12Глава 12. Квиддич и Армия Дамблдора.
В понедельник за завтраком Гарри чувствовал себя ужасно разбитым. Вчерашние
мучения у Снейпа, а потом еще и сидение над домашними заданиями до глубокой ночи
оставили на нем свой отпечаток. Он сидел, вяло ковыряясь вилкой в тарелке с
омлетом, и больше всего на свете хотел, чтобы поскорее прошли первые уроки
Зелий и Защиты от Темных Сил и скорее начался Уход за магическими существами,
с которого он надеялся отпроситься, уповая на дружеские отношения с Хагридом,
и как следует выспаться. Ему так сильно хотелось спать, что он даже не стал
читать свежий номер «Ежедневного оракула» и не обратил внимание на
взволнованный гомон, возникший в зале сразу после прибытия почтовых сов. Он
очнулся лишь когда Гермиона
дернула его за рукав и показала на газету, которую сама только что
развернула. Статья, расположенная на первой странице, была озаглавлена:
"Министерство Магии скрывает от нас правду".
***
"Вот уже который год, - говорилось в статье, - волшебное сообщество прибывает в
уверенности, что Азкабан является самой неприступной тюрьмой. Не поколебал эту
уверенность и прошлогодний побег десяти Пожирателей Смерти, которые,
несомненно, воспользовались поддержкой перешедших на сторону Темного Лорда
дементоров. Этим летом часть сбежавших Пожирателей была возвращена обратно в
тюрьму. Помимо этого, были арестованы волшебники, ранее не привлекавшиеся к
суду. Среди них министерский работник Валдин Макнейр и известный меценат
Люциус Малфой. Оба этих волшебника были обвинены в пособничестве Темному
Лорду, а в случае с Макнейром, еще и в злоупотреблении служебным положением.
Сомнений в их виновности быть не может. Слишком бесспорны факты,
свидетельствующие против них. Казалось бы, что Министерство должно принять все
возможные меры, чтобы как можно скорее осудить преступников. Но Министр Магии
не только не торопился с судом, но и не обращал внимания на то, что после
мятежа дементоров Азкабан охраняется крайне слабо. Преступники, конечно же,
не преминули воспользоваться этим, и в результате повторилась прошлогодняя
ситуация: заключенные сбежали, Азкабан пуст. Но и сейчас, вместо того, чтобы
оповестить население о грозящей ему опасности, Министерство Магии скрывает
факт побега слуг Темного Лорда из тюрьмы. Источники, из которых автор статьи
получил эту информацию, не имеют к Министерству никакого отношения. Остается
только задаться вопросом, что это: всего лишь недальновидность и халатность
Фуджа или что-то еще? Вот несколько фактов, которые могут показаться
интересными в контексте нашей истории. Семья Министра Магии всегда находилась
в дружеских отношениях с семьей Малфоев. Корнелиус Фудж не раз бывал дома у
Люциуса Малфоя, а последний всегда пользовался благосклонностью Министра.
Именно по его рекомендации на работу в Министерство Магии был принят Валдин
Макнейр. Фудж, в свою очередь, всегда мог рассчитывать на финансовую поддержку
со стороны своего друга Люциуса. Зная все это, не сложно ответить на вопрос,
почему Министр Магии, несмотря на явную опасность, скрыл факт побега из
Азкабана особо опасных преступников".
***
Стиль статьи не вызывал никакого сомнения относительно ее автора. Гарри
помнил обещание Таккера обнародовать информацию о побеге Пожирателей, но даже
ему, далеко не понаслышке знавшему о том, что главная магическая тюрьма уже
давно не содержит ни одного заключенного, статья показалась слишком резкой.
Было совершенно непонятно, как «Оракул», долгое время находившийся под контролем
Фуджа, мог напечатать такое. Гарри не замедлил поделиться этими мыслями с
Гермионой.
- Я сама не могу этого понять, - пожала плечами девушка. - В последнее время
«Оракул» стал намного лучше относиться к тебе и Дамблдору, но это совсем не
мешало ему продолжать восхвалять Фуджа. За последние две недели это уже
вторая статья, не просто подрывающая авторитет Министерства, но не оставляющая
от него камня на камне.
- Они и не хотели ничего печатать, - раздался смущенный голос за их спинами.
Гарри обернулся и увидел робко улыбающегося им Билла Таккера. - Папа писал,
что «Оракул» долгое время не принимал у него ни одной статьи, пока он сам не
заплатил им за это.
- Заплатил? - удивленно переспросил Гарри.
Билл еще сильнее засмущался.
- Отец написал, что теперь у него будет очень много денег, и что теперь он
сможет говорить обо всем, что захочет.
- То есть твой отец заплатил «Ежедневному оракулу» деньги, чтобы они напечатали
его статью? - уточнила Гермиона.
- Да, и он сказал, что если понадобится, будет так делать и дальше, -
подтвердил Билл.
- Что ж, по крайней мере Фуджу теперь определенно не поздоровится, -
ухмыльнулся Рон. - Посмотрите, что здесь еще пишут.
Оказалось, что не только Таккер выступал сегодня с обличительной статьей.
Многие другие публикации, пусть не так откровенно, как Таккер, выдвигали
различные обвинения против Министерства Магии. На третьей странице газеты был
опубликован репортаж из Гринготс, в котором говорилось, что гоблины находятся
на грани открытого противостояния с Министром. Гоблины обвиняли Министра в
целенаправленной политике по ущемлению их прав, и что было уже совсем
интересно, требовали его отставки. Сам же Фудж избрал тактику молчания, и на
все просьбы репортеров как-либо прокомментировать ситуацию отвечал отказом.
***
Статья Таккера произвела на учащихся эффект разорвавшейся бомбы. Повторялась
прошлогодняя история, когда «Ежедневный оракул» написал о бегстве из Азкабана
десяти Пожирателей. Проходя по коридору, Гарри со всех сторон слышал
взволнованные перешептывания. Возле главной лестницы их остановил Эрни
Макмиллан.
- Вы читали это? - спросил он, взмахнув газетой перед самым носом Гермионы. -
Это просто какой-то ужас, - продолжил он, совсем не ожидая от них ответа. -
Пожиратели Смерти выходят из Азкабана, как из собственных домов, а
Министерство молчит об этом! В прошлом году они подсунули нам учителя по
Защите, который не хотел нас ничему учить, а сейчас скрывают от нас
информацию, от которой, возможно, зависит наша безопасность.
Эрни как всегда
говорил ужасно высокопарно, поэтому Гарри, так до сих пор и не сумевший
взбодриться, слушал его в пол уха. И до него не сразу дошло, какой вопрос
Хуффльпуффец задает ему.
- Я спрашиваю тебя, Гарри, - повторял он, похоже, уже не в первый раз, - будешь
ли ты и в этом году учить нас Защите от Темных Сил?
Гарри смутился. Он всерьез
не задумывался о том, чтобы возобновлять занятия Армии Дамблдора, но мысль о
том, что он мог бы показать друзьям все то, чему его научил лето Ремус,
показалась ему очень привлекательной.
- Ну-у-у, вообще-то я не думал об этом, - протянул он.
Но Гермиона так и не
дала ему закончить свою мысль.
- Я не думаю, что в этом году нам есть смысл собираться для дополнительных
занятий, - проговорила она, сердито глядя на Эрни. - Гарри и так сильно
загружен, к тому же у нас, кажется, появился вполне компетентный
преподаватель.
Эрни изобразил на лице чрезвычайное огорчение.
- Очень жаль, а мне так нравились наши прошлогодние занятия. Я даже сохранил
свой галлеон, - сказал он, демонстрируя Гарри сверкающую монету.
- Тебе не кажется, что я мог бы и сам решить, что мне отвечать ему?- недовольно осведомился Гарри у Гермионы.
- Но ты же не хочешь возобновлять наши занятия? - спросила девушка. - Ведь
сейчас для этого нет причины. В этом был смысл, когда Амбридж отказывалась нас
обучать нормальной Защите, а теперь, я думаю, что Аберфорт знает, что делает.
И ты действительно сильно загружен.
Вспомнив, до какого часа
он вчера корпел над домашними заданиями, Гарри вынужден был согласиться с
правотой Гермионы. Но Эрни оказался далеко не единственным человеком,
спросившим Гарри о дальнейшей судьбе А.Д. Направляясь вечером на жеребьевку
к мадам Хуч, у самого кабинета преподавателя полетов Гарри нос к носу
столкнулся с Чу.
- О, привет, - улыбнулась ему девушка. - Значит, тебя тоже назначили капитаном?
- Да, - согласился он, - а ты новый капитан команды Равенкло?
Оказалось, что в
этом году только у Слизеринской команды остался прошлогодний капитан Монтегю.
Команды же Равенкло и Хуффльпуффа, как и Гриффиндорская сборная, обновились
более чем на половину. Чу стала новым капитаном Равенкловской сборной, а в
Хуффльпуффе эту должность занял Захария Смит.
Гарри никогда раньше не был в
кабинете мадам Хуч. Теперь он с интересом разглядывал помещение,
представляющее из себя что-то среднее между раздевалкой Гриффиндорской команды
и чуланом для метел. У одной из стен была навалена куча сломанных метел.
Стоящий возле окна стол был завален различными квиддичными журналами, как
минимум, пятилетней давности. Возле стола стоял ящик, заполненный снитчами с
надорванными крылышками, треснувшими битами и прочим квиддичным мусором. Когда
Гарри и Чу вошли в комнату, Смит и Монтегю уже были там.
- Итак, - проговорила мадам Хуч, - если все собрались, давайте начинать.
Она поместила на столе небольшую полусферу, внутри которой переливалось что-то
радужное. В верхней ее части располагалось отверстие.
- Для тех, кто проходит жеребьевку в первый раз, я объясню, как это будет происходить. Вы помещаете
сюда списки ваших команд, и через некоторое время мы получим две первые пары
играющих.
Все, кроме Монтегю, с удивлением смотрели на преподавателя полетов.
Слизеринский капитан, уже проходивший эту процедуру в прошлом году, не видел в
ней ничего странного. Остальные же, судя по всему, представляли себе процесс
жеребьевки как-то по-другому. Чу нерешительно опустила свернутый в трубку
пергамент в отверстие в сфере сразу после Монтегю. Гарри и Захария Смит
последовали ее примеру, после чего уставились на переливающийся предмет,
ожидая, что же произойдет дальше. Вскоре внутренность сферы стала матовой, а затем белой. Постепенно из белого тумана стали вырисовываться контуры, все
больше и больше напоминающие по форме барсука и змею.
- Ну вот и выявлены команды, которые встретятся в первом матче, - сказала
мадам Хуч. - Мистер Смит, мистер Монтегю, готовьте свои команды к игре, и
желаю вам удачи. А команды мистера Поттера и мисс Ченг встретятся три недели
спустя после первой игры. Вам, мистер Поттер, я бы посоветовала особенно
серьезно отнестись к тренировкам. Давно уже начинающему капитану не
доставалось такое количество неопытных игроков.
Гарри заметил, как Монтегю довольно осклабился, победно взглянув на него. В его-то команде в этом году не
произошло ни одной замены. Сам же Гарри был почти согласен с ним, ожидая от
этого квиддичного сезона самого худшего. На обратном пути из кабинета мадам
Хуч его нагнала Чу.
- Значит, снова играем друг против друга? - спросила она.
Гарри молча кивнул.
- Я хотела сказать, - продолжала Чу, - что это даже хорошо, что мы играем не
первыми. У нас не будет столько тренировок, и я чаще смогу посещать твои
занятия.
Гарри удивленно взглянул на девушку. Он решительно не понимал, о каких занятиях она говорит.
Об этом он ее и спросил. Теперь настала
очередь Чу удивляться.
- Разве в этом году ты не будешь заниматься с нами Защитой от Темных Сил? Я
думала, что теперь, когда Амбридж больше нет в школе, ты продолжишь с нами
эти занятия.
Гарри в замешательстве смотрел на Чу. Вот уже второй раз за
сегодняшний день его спрашивают о дальнейшей судьбе А.Д. и снова он вынужден отказывать.
- Понимаешь, - начал он, - я думаю, что Амбридж и была главной причиной, по
которой мы стали собирать А.Д. Сейчас же, с новым учителем по Защите, нет
смысла собираться дополнительно.
- А я помню, как в прошлом году мы говорили совсем о другом, - ответила
девушка. - Гермиона Грейнжер сказала тогда, что мы должны заниматься Защитой
от Темных Сил потому, - здесь ее голос заметно дрогнул, - потому, что Сам-Знаешь-Кто вернулся. Разве сейчас что-то изменилось?
Гарри вдруг осенило. Все
поведение Чу, ее взгляд, интонации, попытки говорить с ним о том, что, как ей
казалось, будет ему интересно, говорили о том, что она пытается восстановить их
прежние отношения. Он ничего не имел против Чу, но его вполне
устраивало положение вещей, существующее между ними сейчас. Поэтому он без
долгих раздумий ответил ей.
- Ты, конечно, права, но на меня сейчас слишком многое навалилось, а тут еще и
квиддич, так что пока я просто не в силах заниматься чем-то еще.
Но последующие события показали, что он серьезно ошибался. Именно квиддич стал
причиной, по которой Армия Дамблдора продолжила свое существование, правда,
уже в несколько ином качестве.
***
К началу октября Гарри почувствовал, что постоянные тренировки, все же, дали о
себе знать. Гоняя свою команду почти каждый день, он добился того, что тройка
охотников, наконец, стала играть как одно целое, а в полете бладжеров,
посылаемых Кирком и Слопером, появилась некоторая целенаправленность. В целом,
он почувствовал, что, возможно, в их матче с Равенкло они все же не ударят в
грязь лицом, и он сможет гордиться собой, как капитаном. Впрочем, и Чу тоже не
теряла времени даром, и Гарри нередко мог наблюдать, как фигуры в синей
Равенкловской форме рассекают воздух над стадионом. Но все усилия и упрямство
капитанов Гриффиндора и Равенкло не шли ни в какое сравнение с упрямством
Захарии Смита. Юный Хуффльпуффец, видимо, не на шутку решил выиграть свой
первый матч в качестве капитана команды, и выматывал своих игроков до
полусмерти. Было забавно видеть, как он на весь Большой зал отчитывает своего
вратаря, семикурсника Дэвида Венса, возвышающегося над ним почти на две
головы, за то, что тот вчера опоздал на тренировку на целых три минуты.
Впрочем, и остальные Хуффльпуффцы разделяли устремление своего капитана во
что бы то ни стало выиграть этот матч. Не выигрывавшие квиддичный кубок вот
уже который год, они страстно желали этой победы. Слизеринцы, в свою очередь,
не упускали возможности как-нибудь досадить Хуффльпуффцам. Ни одна из
тренировок Хуффльпуфской команды не обходилась без насмешливых комментариев
Малфоя и компании, вольготно устроившихся на трибунах и на все голоса
предлагавших Смиту заранее написать завещание. Но ни на что большее они до
поры до времени не решались.
***
Как-то во время ужина в зал ворвался донельзя взволнованный Захария Смит и
принялся что-то сбивчиво объяснять Эрни Макмиллану. Постепенно лицо старосты
Хуффльпуфа приобретало все более мрачное выражение. Наконец, он поднялся со
своего места и вместе со Смитом они устремились к преподавательскому столу.
Выслушав ребят, Дамблдор встал, и стремительно вышел из зала. Профессора
Спраут и Снейп устремились вслед за ним. Постепенно информация о случившемся
распространилась по всему Большому залу. Оказалось, что во время тренировки
Хуффльпуффцев произошел несчастный случай, метла сбросила их ловца Елен
Соммерби. Именно на том, что метла сбросила девушку, а не на том, что она сама свалилась с
нее, настаивала вся команда.
- Я сам видел, - говорил Захария Смит, - метла просто вдруг понесла ее прямо на
кольца, и она не могла никуда повернуть. А потом метла просто сбросила ее.
- Но метла не может просто так сбросить человека, - проговорил Эрни Макмиллан.
Для этого на нее нужно наложить только очень сильное заклятье.
Гарри вспомнил,
как на первом курсе то же самое ему говорил Хагрид.
- Да, - не унимался Смит, - но что могло помешать кому-нибудь это заклятье
наложить?
- Во-первых, - сказала подошедшая к столпившимся вокруг Хуффльпуффцев
ученикам профессор Макгонагл, - проклясть метлу может только очень сильный
темный маг, а во-вторых, вас тогда еще не было в школе, мистер Смит, и вы об
этом не знаете, но пять лет назад во время матча попытались проклясть метлу
Поттера, и он чуть не свалился с нее. С тех пор на всех матчах мы внимательно
следим за колдовством на трибунах, а все метлы игроков перед каждой
тренировкой, в обязательном порядке, проверяются на черную магию.
- Тогда метлу могли заколдовать во время тренировки, - сказал Дэвид Венс, -
Слизеринцы не упускают возможности как-нибудь напакостить нам.
- Это возможно, - нахмурилась Макгонагл, - но доказать теперь ничего нельзя.
Метла Соммерби врезалась в кольца и разлетелась в щепки, а сама она еще не
пришла в сознание. Скорее всего, помимо нескольких переломов она получила
сильное сотрясение мозга, и расспрашивать ее сейчас о чем-то нежелательно для
ее здоровья.
Но и после того, как Соммерби очнулась, не удалось узнать ничего
существенного. Девушка помнила лишь, что метла внезапно перестала ее
слушаться.
***
После этого случая на тренировках, по распоряжению директора, обязательно
присутствовал кто-нибудь из преподавателей. Это действительно принесло
существенную пользу. Теперь Слизеринцы больше не решались саботировать
тренировки других команд, опасаясь гнева профессоров. В этих условиях
сосредоточиться на тренировке стало намного проще. Поскольку больше никаких
неприятностей на квиддичном поле не происходило, все постепенно успокоились,
решив, что с Соммерби произошел несчастный случай. Ведь даже самая лучшая
метла не застрахована от получения какой-либо неисправности, а что уж говорить
о школьных! Гром грянул за три дня до первого матча. Гарри, как обычно,
собирался вывести свою команду на тренировку. До них стадион занимали
Равенкловцы и Гарри заранее готовился к ставшей уже привычной дружеской
перебранке из-за тренировочного времени. Обычно им
приходилось подолгу кричать любящим рассекать на метлах Майклу Корнеру и
Энтони Голдштейну, чтобы они приземлялись и не занимали чужого времени. Но на
этот раз все уже были на земле. Вся команда, а также несколько профессоров
столпились вокруг чего-то распростертого на земле.
- Свалился с высоты более двадцати футов, - взволнованно объясняла Чу
профессору Флитвику. - Его словно стряхнуло с метлы.
Подойдя поближе, Гарри
узнал в лежащем на земле теле Майкла Корнера. Со стороны школы с носилками уже
спешила мадам Помфри.
- Всем разойтись по своим гостиным, - раздался голос профессора Макгонагл. - А
капитанов квиддичных команд прошу пройти ко мне в кабинет.
У себя в кабинете
Макгонагл сразу же взяла очень деловой тон.
- Вы, конечно же, понимаете, - обратилась она к испуганно глядящим на нее
ребятам, - что, если мистер Корнер получил серьезные повреждения, ни о каком
квиддиче в этом году не может быть и речи. Но, даже если все обойдется,
положение остается крайне серьезным. Два несчастных случая во время квиддичных
тренировок за один месяц... Не помню, чтобы когда-либо здесь происходило нечто
подобное.
- Уж конечно это не случайность, - пробурчал Захария Смит. - Кому-то, определенно,
было выгодно ослабить нашу команду потерей ловца перед первым матчем.
При этом Захария не сводил обвиняющего взгляда с Монтегю.
- Клевета! - тут же вскинулся Слизеринский капитан. - А к тому же полнейшая
нелепость. Какой нам смысл зря тратить силы, ослабляя команду, которая и так
из себя ни чего не представляет, и зачем, по-вашему, нам было бы вырубать
Корнера?
- Чтобы встретиться в первом матче с Гриффиндором, - внезапно осенило Гарри. -
Если к началу матча у Равенкло и Хуффльвуффа не будет полного состава игроков,
они будут иметь полное право отказаться, и играть придется нам.
- И для чего же нам так сильно желать встречи с Гриффиндором? - осклабился
Монтегю.
- Возможно, вы рассчитываете на легкую победу, так как у нас в этом году
больше всего неопытных игроков, - пояснил Гарри.
Неизвестно сколько бы продолжался спор между
капитанами, если бы Макгонагл не остановила их властным жестом руки.
- Сейчас нет никаких оснований обвинять в случившемся кого-то из вас, -
сказала она. - Ясно только одно: маловероятно, чтобы два подряд несчастных
случая на квиддичном поле были простым совпадением. Поэтому, нам во всех
подробностях необходимо выяснить картину случившегося. Я хочу, чтобы вы,
мистер Смит, и вы, мисс Ченг, рассказали мне как все было, не упуская ни одной
детали.
Но ничего нового из рассказов Чу и Захарии извлечь так и не удалось.
Все выглядело так, будто ведущие до этого себя вполне нормально метлы
внезапно сбросили игроков или их просто снесло на землю порывом ветра.
***
Корнер отделался лишь легким сотрясением мозга и переломом кисти, который
мадам Помфри с легкостью ему залечила, так что на следующий день он уже
покинул больничное крыло. Но тренировки все-таки запретили, как объяснила
Макгонагл, до выяснения обстоятельств, а время первого матча отодвинуто на
неопределенный срок. Несмотря на свои некоторые разногласия с Захарией
Смитом по вопросу о причинах несчастных случаев Гарри был целиком и
полностью согласен с Хуффльпуффцем. Только Слизеринцам, по его мнению, могло
быть выгодно все случившееся. И даже временно приостановленные тренировки,
вызвавшие большую панику, были им только на руку. Это он и сообщил друзьям,
вернувшись от Макгонагл.
- Не думаю, что все здесь так просто, - проговорила Гермиона, после того как
Гарри закончил свой рассказ.
- Да куда уж проще, - хмыкнул Рон. - Наложить на метлу парочку проклятий так,
чтобы Корнер как следует шарахнулся о землю... Куда уж проще!
- Об этом я и говорю, - не разделяя иронии Рона, продолжила Гермиона. - Для
того, чтобы проклясть метлу, требуются немалые знания по черной магии.
- Вот именно, - подхватил Рон. - И у кого же этим знаниям быть, как не у детей
Пожирателей Смерти?
- Я не испытываю никаких теплых чувств к Слизерину, - не уступала Гермиона, -
но далеко не все, кто там учится, вышли из семей последователей Вольдеморта. И
потом, Гарри, Монтегю прав. Им совершенно незачем ослаблять еще и команду
Равенкло. И делать это только для того, чтобы встретиться с Гриффиндором, они
бы не стали. Слишком высокими получаются затраты.
- Что ж, бесспорным остается только одно, - подвел итог Гарри, - играть в
квиддич стало опасно, и я намерен выяснить, в чем здесь причина.
- И как же ты собираешься это сделать? - с подозрением осведомилась Гермиона.
- Тренировки рано или поздно возобновят, если с Корнером, конечно, не
случилось ничего страшного, - пояснил Гарри, - и я хочу проследить за тем, что
происходит не только на нашей, но и на чужих тренировках. Когда ты занят
ловлей снитча или перебрасыванием квафла, трудно обращать внимание на что-то
еще. Возможно, со стороны я смогу увидеть то, на что раньше другиие не
обращали внимание.
- И ты думаешь, что другие команды так просто позволят капитану команды
соперника наблюдать за их тренировками? - поинтересовался Рон.
- А плащ невидимка на что? - усмехнулся Гарри.
- Один ты туда не отправишься, - решительно заявил Рон. - Конечно, как
староста, я обязан тебя отговорить от этого. Но, поскольку это не
представляется возможным, я составлю тебе компанию.
В глазах друга Гарри
прочитал упрямую решимость, из серии: "И даже не пробуй со мной спорить".
- Хорошо, - согласился он, - но нам не хватит на двоих одного плаща-невидимки. Я
собираюсь летать под ним, а это вдвоем мы уж никак не сможем сделать. Поэтому
просто будь где-нибудь рядом, но так, чтобы тебя не было видно.
- Вы оба сошли с ума, - заявила Гермиона. - Мало того, что это просто опасно,
вы, к тому же, будете тратить на это все свое время, и окончательно запустите
учебу.
Этот момент Гарри как-то упустил из виду. Со всеми его дополнительными
занятиями с Люпином и со Снейпом, у него и так оставалось мало времени на
подготовку к основным урокам, а стремление поймать Слизеринцев на незаконных
действиях могло свести это время к нулю.
- А я считаю, что мы все должны в этом участвовать, - заговорила Джинни. До
этого момента она просто тихо сидела неподалеку от троицы, и выводила что-то
на длинном свитке пергамента.
- Но ты тоже сильно занята в этом году, Джинни, - воскликнула Гермиона. - Я
хочу сказать, что тебе нужно готовиться к СОВам, и не отвлекаться на другие
вещи.
- Я имею в виду не только себя, - спокойно ответила Джинни. - Мне кажется, что
это могут делать все, кто в прошлом году занимался вместе с нами Защитой от
Темных Сил. Эти несчастные случаи или нападения касаются всех. А если это
действительно не Слизеринцы, желающие навредить другим командам, значит,
опасность угрожает не только игрокам в квиддич. Тогда, на нашем первом
собрании в "Башке борова", ты, Гермиона говорила, что наша главная задача - научиться противостоять реальной опасности, сейчас же мы можем посмотреть,
чему смогли научиться. К тому же мы можем назначить дежурства и никто не
будет чрезмерно перегружен.
Говоря это, Джинни и не подозревала, насколько была права.
***
Они, как и в прошлом году, решили собраться в Комнате Необходимости. Гермиона далеко
не сразу согласилась с предложением Джинни, считая все это бессмысленной
тратой времени. Но Гарри и Рон, уже успевшие порядком устать от повседневной
рутины с уроками и домашними заданиями, приняли эту идею на ура. Последним
аргументом для Гермионы стало то, что это в любом случае лучше, чем если бы
Гарри решился на эту авантюру один. И вот теперь Гарри с замиранием сердца
ожидал, кто же придет на его зов. Они решили никого специально не приглашать,
а подать всем сигнал обычным путем, через заколдованные Гермионой галлеоны.
То, что многие за лето просто могли выбросить или потерять свои монетки ничего не меняло, потому что, как сказала Гермиона, те, у кого действительно
было и есть желание состоять в организации, постараются их сохранить.
На удивление Гарри, такое желание было почти у всех, кто еще не выпустился из
Хогвартса. Первыми пришли Гриффиндорцы. Дин и Симус, бывшие в гостиной во
время принятия решения о воссоздании армии Дамблдора, сразу же изъявили
желание принять в этом участие. Не сильно удивило Гарри и появление братьев
Криви. Оба Гриффиндорских охотника всем своим видом показывали, что готовы
принять участие в любой авантюре, в которую их позовет Гарри. Вслед за ними
появились сестры Патил вместе с Лавандой Браун, за тем Луна Лавгуд и Чу Ченг.
Но особенно Гарри был удивлен, когда в компании Хуффльпуффцев, рядом с Эрни и
Джастином, он увидел долговязую фигуру Захарии Смита. Гарри никогда не питал
теплых чувств к Хуффльпуффскому капитану, и считал, что тот вряд ли захочет
делать что-либо связанное с А.Д., когда прямая необходимость в ней отпала. И
вот теперь все собравшиеся с интересом смотрели на Гарри, ожидая, что он им
скажет.
- Мы снова будем заниматься Защитой, правда, Гарри? - спросил Колин Криви. - Ты
хочешь показать нам что-то новенькое?
- Вообще-то это не совсем так, - начал было Гарри, но его прервало еще одно
появление, которого он уж совсем не ожидал. Дверь в комнату внезапно хлопнула,
и, прямо из воздуха, под удивленные возгласы ребят возникли Фред и Джордж
Уизли.
- Почему вы начинаете вечеринку без нас?! - с притворным возмущением спросил
Фред у уставившегося на него Гарри.
- Если ты позвал нас, Гарри, то мог бы хотя бы позаботиться о сливочном пиве и
о какой-нибудь жратве! - добавил Джордж. - Впрочем, мы предвидели подобный исход и решили захватить кое-что с собой, - подытожил Фред, извлекая из-за спины объемный пакет, от которого исходили недвусмысленные запахи.
- Вообще-то я не имел вас в виду, - смутился Гарри. - Мы решили собрать тех, кто
был с нами в Армии Дамблдора в прошлом году, разумеется, из оставшихся в
Хогвартсе. Я не подумал, что монеты оповестят и вас.
- Да не волнуйся ты, приятель, - похлопал его по плечу Фред. - У нас с Джорджем
все равно были дела в Хогсмеде, и зайти сюда не составила труда.
- Да одна только возможность еще разок попрятаться от Филча стоила того, чтобы
аппарировать к Хогсмеду, а потом почти час тащиться по подземному ходу из
сладкого королевства, - сказал Джордж. - В любом случае, раз уж мы все здесь,
может, ты объяснишь нам, для чего именно?
***
Пожалуй, только Захария Смит не принял безоговорочно предложение Гарри, по поводу присутствия
на квиддичных тренировках чего-то вроде охраны из членов Армии
Дамблдора.
- Я не имею ничего против других факультетов, - ожесточенно доказывал он
Гарри, - но я не хочу, чтобы кто-то отслеживал нашу тактику. Слизеринцы и так
все время сидят у нас на трибунах, теперь о нашей тактике будет известно и
Равенкло с Гриффиндором.
- Точно так же, как и тебе о нашей, - спокойно ответил Рон. - Вы будете знать,
как мы тренируемся, а мы будем знать все о вас, так что будем все наравне. А
слизеринцы вряд ли решатся ходить на ваши тренировки, когда за ними наблюдает
кто-то из профессоров.
В конце концов, и Захария согласился, что дополнительная охрана с воздуха на
тренировках не помешает. Решили, что дежурить будут по три человека,
рассредоточившись по разным концам стадиона. Поскольку дело предполагало
умение хорошо обращаться с метлой, участие Гермионы и Невилла было дружно
отклонено, не смотря на их активное сопротивление. Так же было решено, что во
избежание споров о том, что одна команда шпионит за другой на дежурстве должны
присутствовать представители разных факультетов.
- Какая жалость, что мы не сможем в этом поучаствовать, - с чувством проговорил
Фред.
- Даже снова захотелось поучиться здесь,- согласился Джордж. - А как
думаешь, братишка, не стоит ли нам оказать малышам посильную помощь?
- Что ты имеешь в виду, Джордж?
- Да так, я думаю, может стоит одолжить им эти штуки. - ухмыльнулся Джордж,
демонстрируя всем плащ-невидимку.
- Где вы это взяли? - восхищенно спросил Рон.
- Бизнес, маленький брат, бизнес приносит свои плоды, - самодовольно ответил
Фред, доставая еще один плащ. - Очень полезная штука. Нам удалось по дешевке
купить их у Мундунгуса, хотя я подозреваю, что сам он за них вообще ничего не
платил.
- Пока что попользуйтесь, - сказал Джордж, подавая свой плащ Джинни.
- Но, само собой, отвечаете за них головой, - закончил Фред.
Под конец Гермиона попросила всех дать ей свои монеты. Поколдовав над ними
минут десять, она объяснила, что немного усовершенствовала свое заклятие, и
теперь Гарри сможет вызывать только тех, кто ему нужен, не беспокоя близнецов
каждый раз.
- Все же я не пойму, почему ты не в Равенкло! - воскликнул Терри Бут, получая
свою монету обратно.
- А разве в конечном итоге это имеет какое-то значение? – улыбнувшись, ответила
Гермиона.
Глава 13Глава 13. О сквибах и кентаврах.
Гарри завис над северной трибуной стадиона, усиленно вглядываясь в пестрящее
Хаффльпуффскими игроками небо. До матча со Слизерином оставалось всего два
дня, и Захария Смит беспощадно гонял свою команду. Внизу на трибуне привычно
дремала мадам Хуч. Не дождавшись каких-либо новых непредвиденных случайностей,
профессора все больше остывали к идее охранять квиддичные тренировки. Где-то
на другом конце поля, закутавшись, как и он, в плащи-невидимки, парили Эрни
Макмиллан и Терри Бут. Это было уже третье его дежурство, но пока ничего
неожиданного не происходило. Поэтому ничто не мешало Гарри погрузиться в
размышления. А подумать действительно было о чем. За прошедшие два месяца
Гарри убедился в том, что печатное слово может быть оружием ни чуть не слабее,
чем Авада Кедавра. После того, как Джон Таккер опубликовал в "Ежедневном
оракуле" статью, в которой сообщал о побеге Пожирателей Смерти из Азкабана, и
фактически обвинял в этом Министерство Магии и Корнелиуса Фуджа в частности,
только ленивый не счел для себя возможным бросить свой камень в огород
Министра Магии. Каждое утро в газете можно было прочитать и о каких-либо
злоупотреблениях полномочиями министерских работников, и о халатности,
и о недальновидности, и о безответственности, и, наконец, просто преступной
бездеятельности Фуджа. Если в прошлом году "Оракул" делал все, чтобы как-либо
очернить в глазах всего волшебного мира Гарри и Дамблдора, то теперь на их место
встал Министр Магии. И результат не заставил себя долго ждать. Фудж стал
самой ненавистной и презираемой фигурой среди волшебников. Почти в каждом
номере "Ежедневного оракула" публиковались гневные письма читателей, призывающие
Фуджа уйти в отставку, а Дамблдора занять пост Министра. Сам директор,
по-видимому, тоже не знал, куда деться от писем с подобными просьбами. Апогеем
всего этого стал полученный Дамблдором прямо во время завтрака вопиллер, в
котором неведомая ведьма громовым голосом призывала его найти в себе мужество
и покончить с беспределом Фуджа. Дамблдор, конечно, сумел довольно быстро
заткнуть назойливый конверт, применив к нему какое-то неизвестное заклинание,
но главную суть послания все, кто в это время находился в Большом Зале понять
успели. И вдохновителем всего этого, безусловно, являлся Джон Таккер.
Его статьи с обличениями тех или иных действий Министерства появлялись с
завидной регулярностью. Не было ни одного события, ни одного нового закона,
принятого Министерством, которого бы не прокомментировал независимый
корреспондент Джон Таккер и не определил бы его, как очередное свидетельство
преступной деятельности Фуджа. Гарри никак не мог для себя уяснить, как он
сам относится к Таккеру и его действиям. С одной стороны он ему, безусловно,
нравился. В Таккере привлекала его бескомпромиссность суждений, уверенность в
себе, свободная манера поведения, а во время их совместной эскапады по поимке
Червехвоста, он не на словах доказал, что шляпа не зря поместила его в
Гриффиндор. Что же касается Фуджа, то вряд ли Гарри мог бы испытывать к нему
какие-то теплые чувства. Но его смущало то нездоровое молчание, которое
устанавливалось за преподавательским столом каждый раз, когда совы приносили
свежие выпуски "Ежедневного оракула". Он видел, как Дамблдор озабоченно
покачивал головой, а брови МакГонагл сходились у самой переносицы каждый раз,
когда появлялась какая-нибудь обличительная статья против Министерства.
Но не только события, происходящие в волшебном мире будоражили сейчас душу
парня.
Гарри все чаще замечал за собой, что он то и дело начинает думать о Джинни
Уизли. Как-то совсем незаметно она перестала быть для него просто младшей
сестренкой
Рона. Часто во время тренировок он ловил себя на том, что, напрочь забыв о
своих капитанских обязанностях и необходимости тренироваться со снитчем, он не
может отвести взгляда от изящной фигурки девушки, летящей с квафлом в руках.
Джинни определенно вызывала в нем чувства гораздо более глубокие, чем
дружеские. Но, осознавая это, Гарри решительно не знал, как ему себя с ней
вести. Ему казалось, что даже с Чу ему было значительно проще. Они учились на
разных факультетах, и поэтому любую незапланированную встречу с ней, любой
разговор один на один он мог считать для себя достижением. Но что делать с
Джинни, которую он видел каждый день напротив себя за столом в Большом Зале и
во время тренировок, он придумать не мог. Как дать ей понять, что он хочет
сделать их отношения более близкими, нежели приятельские? Ситуацию осложняло и
то, что Гарри не мог понять, как сама Джинни относится к нему. Если раньше
младшая Уизли не сводила с него восторженных влюбленных глаз, то теперь,
незаметно повзрослев и успев обзавестись поклонниками, она стала относиться к
нему, как ко всем остальным парням. Все это приводило к тому, что образ Джинни
Уизли постоянно присутствовал в его мыслях, порождая фантазии, которых Гарри
никогда бы не мог от себя ожидать. Эти фантазии нередко вызывали язвительные
замечания Снейпа во время их занятий Акклюменцией. Гарри пытался запрятать
подобные мысли как можно глубже, но они с завидным упорством выбирались на
поверхность его сознания, вызывая на губах у профессора презрительную усмешку.
Кстати, если уж говорить об Акклюменции, то здесь все было не так уж плачевно.
Конечно, о том, чтобы всерьез противостоять ментальным атакам Снейпа, пока не
было и речи. Каждый раз, когда Гарри пытался вытолкнуть профессора из своих
воспоминаний, тот словно специально усиливал давление, не давая ему
возможности к сопротивлению, и приводя Гарри в безнадежное отчаяние. Но Гарри,
по крайней мере, научился распознавать присутствие в своих мыслях чужого
разума и отделять мысли Снейпа от своих.
***
От размышлений его оторвал крик Захарии Смита, дающего указание своим
отбивающим начать работать с бладжерами. Гарри вынужден был признать, что
Захария сумел добиться от своей команды немалых успехов. Непрерывно атакуемые
бладжерами, Хаффльпуффские охотники умудрялись с легкостью уворачиваться от
них и разыгрывать в это время различные комбинации с квафлом. Мимо него
на своей метле пронесся Захария с квафлом под мышкой. Он передал пас одному из
охотников и изящно свернул от направленного на него бладжера. События
следующих нескольких секунд растянулись для Гарри на значительно более длинный
промежуток времени. Он увидел как со стороны запретного леса появились две
ящероподобные крылатые лошади. Тестралы пронеслись, чуть не задев метлу Смита.
Хуффльвуффец покачнулся и растерянно осмотрелся по сторонам. Видимо, решив,
что происходит что-то непонятное, он направил свою метлу к земле. Но в этот
момент еще одна крылатая лошадь упала сверху, сильно хлестнув его крылом.
Потеряв равновесие, Захария перевернулся и полетел вниз. Гарри отправил свою
метлу в отвесное пике. Только у самой земли ему удалось поймать за шиворот
ничего не понимающего Хаффльпуффца и обеспечить ему и себе относительно
мягкую посадку.
- П-Поттер? Что это было? - растерянно хлопал глазами Смит.
К ним уже бежали
другие игроки и проснувшаяся мадам Хуч.
- Тебя только что атаковал тестрал. - объяснил Гарри растерянному Захарии.
***
Дамблдор поднялся и окинул сидящих в его кабинете ребят веселым взглядом.
После того, как все разобрались в случившемся, Гарри и Захарию Смита, а так же
других участников армии Дамблдора отвели в кабинет директора, и Дамблдор еще
раз выслушал их рассказ.
- Мне остается только сожалеть о том, - заговорил директор, - что все взрослые
на этот раз оказались менее предусмотрительными, чем их ученики. Должен
признать, что никто из нас не отнесся серьезно к происходившим на ваших
тренировках несчастным случаям. Мы списывали все происходящее, если не на
случайности, то на межфакультецкую вражду и на попытки игроков одной команды
навредить игрокам другой. Обезопасить вас от этого было несложно. Достаточно
было лишь присутствия на каждой тренировке одного преподавателя вооруженного
сверхточным вредноскопом. В результате чего никто, имеющий недобрые
намерения не мог бы незамеченным попасть на стадион. Но вредноскопы, конечно,
не берут в расчет тестралов, и если бы вы своими силами не решились бы
обеспечить негласную охрану тренировок, неизвестно, чем все могло бы
кончиться. Каждому, кто принимал в этом деле участие я выношу благодарность от
всего Хогвартса и присуждаю по пятьдесят очков.
- Извините, профессор, можно у вас спросить, - заговорила Гермиона. Дамблдор
утвердительно кивнул.
- Мы в прошлом году проходили тестралов с Хагридом и он говорил, что они не
опасны для человека, если, конечно, их не разозлить, а, по словам Гарри,
выходит, что они нападали на тренирующихся игроков.
- Это действительно очень странно, - ответил директор. - В Хогвартсе уже очень
давно используют тестралов для перевозки учеников со станции и еще для
некоторых нужд, но еще ни разу не происходило ничего подобного. Их
действительно либо что-то очень сильно разозлило, либо их кто-то настроил.
Сейчас мы это и постараемся установить.
С этими словами он подошел к камину, и, бросив туда горсть порошка, крикнул:
- Рубеус, не могли бы вы сейчас зайти ко
мне в кабинет? И, если не сложно, прихватите с собой мистера Филча.
- Теперь все могут расходиться по своим гостиным, - заговорила молчавшая до
этого профессор Макгонагл.
- Да ладно вам, Минерва, - улыбнулся в бороду Дамблдор. - Я уверен, что ребятам
интересно узнать, чем все кончится. И, на мой взгляд, они имеют на это право.
Декан Гриффиндора нахмурилась, но спорить с директором не стала. Хагрид и Филч
появились через несколько минут. Увидев в кабинете директора большое скопление
учеников, Филч изобразил злорадную улыбку.
- Эти негодники опять что-то натворили? - поинтересовался он у Дамблдора. -
Если вы хотите их наказать, директор, это как нельзя кстати. Пивз устроил
настоящий разгром в совятне и было бы неплохо заставить этих малолетних
негодяев там убраться. Работы до утра им точно хватит.
- Нет, Аргус, - улыбнулся Дамблдор, - ребята, напротив, нам очень сильно
помогли. А вас я хотел бы попросить об одной небольшой услуге. Я бы хотел,
чтобы сейчас вы с Рубеусом отправились к тестралам. Нужно выяснить, по какой
причине они нападают на учеников.
На лице Филча появилась гримаса отвращения.
- Вы не можете просить меня об этом директор! - взвизгнул он. - Я и так
постоянно терплю унижение от учеников, которые пакостят здесь повсюду с
помощью своей магии, а я вынужден прибираться за ними. А эти существа, это же
не домашние животные, и, даже если они снизойдут до того, чтобы общаться со
сквибом, вряд ли я смогу их понять.
- Но это действительно очень важно, Аргус, - вкрадчивым голосом заговорил
Дамблдор. - И потом, ни к кому, кроме вас, я не смогу обратиться с подобной
просьбой. К тому же с вами будет Рубеус и бояться вам совершенно нечего.
Когда Филч и Хагрид ушли, директор повернулся к недоуменно переглядывающимся
ребятам. Никто из них не понимал, какую помощь Дамблдору может оказать
смотритель, неспособный даже на простейшую магию. Только Гермиона,
кажется, о чем-то догадывалась.
- Не можете понять? - обратился Дамблдор к ребятам.
Все яростно закивали.
- Тогда, может быть, мисс Грейнжер скажет, что она об этом думает.
Гермиона
смущенно улыбнулась.
- Ну, я не уверена, что моя догадка верна... Но, ведь у сквибов тоже волшебная
кровь, и, возможно, у них тоже есть какие-то врожденные способности, просто о
них не все знают.
- Ты как всегда права, Гермиона, - улыбнулся ей директор. - Все сквибы обладают
одной очень редкой способностью, которая не присуща больше никому в
магическом мире.
- Они могут понимать язык животных? - внезапно осенило Гарри. Он припомнил,
сколько раз выходило так, что появление где-нибудь миссис Норис, кошки Филча,
предшествовало появлению самого смотрителя. И сколько раз они задумывались о
том, не сообщает ли каким-то образом миссис Норис своему хозяину о том, где он
может поймать нарушителей порядка. И еще миссис Фигг в прошлом году говорила,
что она отправила наблюдать за ним своего кота, который сообщил ей о том, что
Мундунгус ушел с дежурства.
- Ты почти прав, Гарри, - ответил ему директор. - Только животные не обладают
языком, как таковым. Потому и то, каким образом сквибам удается их понимать,
для всех остается загадкой. Можно лишь предположить, что существа, живущие
рядом с людьми, более приспособлены к такому общению, а также, возможно, у
магических существ способность понимать людей выше, чем у всех остальных.
Тестралов, конечно, нельзя в полной мере относить к домашним животным, но они
все же живут рядом с людьми, и к тому же являются магическими существами.
Поэтому, я надеюсь, что мистеру Филчу удастся понять, что их так разозлило.
***
Но в этот день они так и не узнали, удалось ли Филчу "поговорить" с
тестралами. В девять часов МакГонагл настояла на том, чтобы все студенты
разошлись
по своим гостиным, и спорить с ней на сей раз никто не решился. На
следующий день Гарри решил отправиться к Хагриду и все выспросить у него.
Когда он приблизился к хижине лесничего, он заметил, что Хагрид не один. Он
сидел на крыльце и говорил что-то стоящему рядом Фиренце. Кентавр всем своим
видом выражал предельное внимание. Он периодически кивал головой, а в
отдельных случаях даже ударял по земле копытом.
- А! Наконец то! - воскликнул Хагрид, увидев приближающегося к ним Гарри. - А я
уж думал, что ты совсем позабыл про меня. Все не заходишь и не заходишь.
Гарри
стало стыдно. Действительно, за прошедшие два месяца он так и не нашел
времени навестить Хагрида. Уроки боевой магии с Ремусом, занятия акклюменцией
со Снейпом и квиддичные тренировки отнимали почти все его свободное время.
- Прости, - смущенно сказал он, - я хотел зайти к тебе раньше, но тут столько
всего навалилось...
- Да ладно, не волнуйся, - улыбнулся Хагрид. - Я не обижаюсь. Я же вижу, как ты
в квиддич тренируешься. Это же надо, капитан! А ведь, когда мы с тобой впервые
повстречались, ты даже и не знал, что это за штука такая квиддич. А как вы с
этой охраной придумали... Просто молодцы! Ведь мы бы еще долго не понимали,
что это тестралы озоруют.
Гарри не мог поверить своей удаче. Хагрид сам
заговорил с ним на ту тему, ради которой он и пришел к нему.
- Кстати, о тестралах, - спросил Гарри, - удалось вам с Филчем вчера узнать
что-нибудь?
- Да все в пустую, Гарри, - сплюнул Хагрид. - Ни черта мы с ним не узнали. Они
даже не подпустили к себе этого старого ворчуна. А заодно и на меня чуть не
набросились. Никогда еще такого не было. Вот и Фиренце говорит, что нехорошие
дела начали твориться в этом лесу.
- Но этого давно следовало ожидать, - подал голос кентавр. - Издавна мой народ
подчинял себе все в этом лесу. А сейчас там все очень озлоблены против
волшебников, и не удивительно, что и остальные живущие в лесу создания
недружелюбны к людям.
- Но разве кентавры не понимают, что, выступая против волшебников, они играют
на руку Вольдеморту? - спросил Гарри. - Вы ведь все предсказатели, и можете
видеть, чем все это кончится.
- Ты ошибаешься, Гарри Поттер, - ответил Фиренце. - Для кентавров нет большой
разницы между светлыми и темными магами. Когда-то давно нас истребляли и те,
и другие, а у моего народа очень хорошая память. И потом, далеко не все
кентавры могут видеть грядущее. Как правило, в роду рождается один или два
прорицателя за сто лет. Такой прорицатель становится главой рода, и к его
мнению прислушиваются все остальные. Сейчас глава нашего рода Ронан. Но он уже
очень стар, и не в силах повлиять на молодых кентавров.
- Но ведь ты тоже можешь предсказывать? - спросил Гарри.
- Да, я могу, и еще немного может Бейн. Но я изгнан из своего рода, а Бейн
ненавидит волшебников и будет только рад, если они перебьют друг друга.
***
Возвращаясь в свою гостиную, Гарри не мог перестать думать о словах Фиренце.
"Трудно же нам придется в этой войне, - думал он. - Как можно бороться с
Вольдемортом, если даже не знаешь, в какой момент ты получишь удар в спину от
того, от кого и не ожидал? Волшебники непостижимым образом сумели настроить
против себя всех существ волшебного мира. Гиганты, гоблины, а теперь еще и
кентавры будут воевать не на одной с нами стороне. И неизвестно, кто еще
захочет отомстить волшебникам за былые обиды".,
- Лорд Вольдеморт. - Сказал он съежившейся на своем портрете Толстой Даме и
прошел в гостиную.
"Вольдеморт... Дамблдор говорил, что он обладает удивительной способностью
разъединять и разобщать. Но разве один, пусть даже очень сильный и хитрый
темный маг может заставить различных существ так ненавидеть друг друга?
Вольдеморт, если взять всю магическую историю, появился сравнительно недавно,
а кентавры издревле ненавидели волшебников. А первые войны с гоблинами, если
верить профессору Бинзу, начались еще в одиннадцатом веке. Кто же тогда
разъединял и разобщал? Или тогда тоже был свой Вольдеморт?". Эти мысли не
оставляли Гарри, когда он поднимался к себе в спальню.
"Надо будет завтра поговорить об этом с Гермионой, - подумал он, задергивая
полог на своей кровати. - Она наверняка что-нибудь об этом читала".
Глава 14 Глава 14. Огневиски.
- Придите в себя, мистер Поттер, - донесся до Гарри голос Макгонагл.
- Если вы и дальше будете продолжать так летать в облаках, я
вынуждена буду пересмотреть свое решение о вашем нахождении в моем
классе.
Гарри с трудом оторвал голову от парты. Весь вчерашний вечер, как
впрочем и всю последнюю неделю, Гриффиндорская команда усиленно
тренировалась. Матч с Равенкло должен был состояться в субботу
утром, а сегодня была пятница, и в голове у Гарри никаких мыслей,
кроме как о квиддиче не было. Но профессора Макгонагл, по-видимому,
такое положение вещей не устраивало и она уже второй раз делала ему
замечание. Гарри постарался сосредоточить внимание на словах
учителя.
- Итак ,- говорила Макгонагл, - мы с вами, наконец, подошли к одному
из самых интересных и сложных разделов трансфигурации. С
сегодняшнего дня мы начинаем изучать трансфигурацию человека.
Кроме всего прочего, знания из этого раздела, в отличие от других
разделов моего предмета, часто используются волшебниками в
повседневной жизни. Кто из вас, - обратилась она к классу, - может
сказать, какую пользу могут принести знания по трансфигурации
человека? Да, мисс Браун...
Лаванда поднялась и нерешительно начала:
- Я слышала, что с помощью трансфигурации человека можно менять
внешность. Например, убирать морщины или менять прическу. Но такие
чары, как правило, носят временный характер и их нужно постоянно
обновлять.
- Вы правы, - сказала Макгонагл, - но если бы трансфигурацией
человека пользовались только для таких вещей, я не говорила бы о
чрезвычайной важности этого раздела. Кто может сказать мне, какие
возможности могут дать нам такие умения?
Гермиона подняла руку.
- С помощью трансфигурации человека можно на определенное время
преобразоваться или преобразовать другого в любое живое существо или
полностью изменить внешность. Например, можно принять облик другого
человека. Эти знания часто используют в своей работе авроры. Но
такие заклинания, действительно, носят временный характер, если
только у волшебника нет врожденных способностей к метаморфмагии.
Такие способности крайне редкая вещь, а еще реже волшебник владеет
ими в полной мере. Самым сильным известным нам метоморфмагом был
Николас Фламель. Пишут, что он без труда мог принять облик любого
знакомого человека, копируя его мельчайшие особенности: походку,
речь, мимику и прочее.
- Отличный ответ, мисс Грейнжер, - прервала ее Макгонагл, - вы
заработали десять балов для Гриффиндора и еще пять баллов я начислю
мисс Браун. Но дальше, если позволите, я продолжу сама.
Действительно, только людям с врожденными способностями к
метоморфмагии по силам изменить свою внешность, не используя цепочки
сложных заклинаний, и сохранить эти изменения надолго. Но наша с
вами задача научиться использовать подобные заклинания хотя бы для
временного преобразования.
Макгонагл еще какое-то время рассказывала о возможностях
трансфигурации человека. Оказалось, что существуют заклинания, с
помощью которых волшебник может принять форму любого животного, но,
в отличие от зверомагов, на ограниченный срок, и, к тому же, эти
заклинания отбирают много силы. Гарри как-то незаметно для самого
себя, снова отключился, и голос профессора стал куда-то отдаляться
от него.
***
Он находился в полутемной комнате. Его длинные белые пальцы сжимали
палочку, направленную на склонившегося перед ним человека.
- Крусио, - проговорил он и человек забился на полу в болезненных
судорогах.
- Ты разочаровал меня, Валдин, - сказал он, отведя палочку через
какое-то время. - Ты провалил важную операцию этим летом, не сумев
ни привести ко мне мальчишку, ни сделать так, чтобы он прикончил
Червехвоста.
- Но, господин, - начал Макнейр, - я не знал, что вам нужно, чтобы
мальчишка убил Петтигрю.
- Я приказал тебе наблюдать и не вмешиваться, - почти прошипел
Гарри, - а ты устроил настоящий цирк с бессмысленной стрельбой из
палочек, и, к тому же, помог всем узнать, что нам удалось вытащить
ваши бестолковые головы из Азкабана, хотя министерство столь любезно
скрывало этот факт. И после этого ты смеешь являться ко мне со
своими жалобами на Люциуса?
- Но я точно знаю, господин, - заелозил Макнейр, - Малфой общается с
грязнокровками. Он предал нас!
Губы Гарри тронула легкая улыбка.
- То, чем занят сейчас Люциус, тебя совершенно не касается, хотя бы
потому, что он намного умнее тебя. А ты за то, что вносишь
разногласия в наши ряды и пытаешься строить интриги будешь наказан.
С этими словами он снова вскинул палочку.
- Крусио!!!
Голова Гарри вспыхнула от невыносимой боли и он закричал.
***
- Это уже переходит всякие границы, мистер Поттер! Немедленно
покиньте класс!
Гарри ошалело смотрел на разъяренную Макгонагл. Шрам слегка
покалывало.
- Я должен идти к директору, - тихо проговорил он.
- Не думаю, что сегодняшний инцидент стоит доводить до директора, -
отчеканила Макгонагл, - но и от меня, Поттер, вы получите серьезное
наказание.
- Вы не поняли, профессор, - нетерпеливо пояснил Гарри, - я должен
сообщить директору о том, что я сейчас видел во сне. Это был такой
же сон, как и в прошлом году, перед Рождеством.
Выражение лица Макгонагл сразу же поменялось с взбешенного на
озабоченное.
- Вы уверены в этом, Поттер? - спросила она.
Гарри только кивнул головой.
- Мы с вами сейчас же пойдем к директору. За старшую здесь остается
мисс Грейнжер, - сказала она, обращаясь уже ко всему классу. - Мисс
Грейнжер лично отвечает за порядок. Пойдемте, Поттер!
Выходя из класса вслед за Макгонагл, Гарри чувствовал устремленные
на него заинтересованные взгляды однокурсников. "Ну вот, - подумал
он, - теперь все опять будут говорить о том, как я уснул на уроке и
во сне у меня случился припадок".
***
Дамблдора они застали сидящим за столом, и с интересом изучающим
свежий номер "Ежедневного Оракула". Когда директор поднял на них
глаза и положил газету на стол, Гарри успел рассмотреть крупный
заголовок на первой странице: "Пока Корнелиус Фудж будет стоять во
главе министерства, никто не станет гарантировать его безопасность".
- Гарри! Минерва! Что-то случилось?
- У Поттера опять был кошмар, - начала Макгонагл, - и на сей раз он
уснул на моем уроке!
Опустив конец фразы декана Гриффиндора, директор перевел глаза на
Гарри.
- Ты видел что-то важное? - спросил он.
... Когда Гарри закончил пересказывать содержание своего сна,
Дамблдор только устало вздохнул и с какой-то обреченностью уставился
на лежащую на столе газету.
- Вы знаете, о чем говорили Вольдеморт и Макнейр? - спросил юноша.
- Нет, Гарри. Я могу только предполагать, что бы все это могло
значить. До сих пор, кроме той стычки, которая произошла между вами
и Пожирателями Смерти в конце августа, Вольдеморт никак не проявил
себя. Это, конечно, не говорит о том, что он бездействует. Проблема
в том, что мы не можем разгадать смысла его поведения. И я боюсь,
что мы делаем сейчас именно то, чего он ждет от нас. Гарри заметил,
что директор говорит уже не столько с ним, сколько с самим собой.
Видимо, и Макгонагл обратила на это внимание, потому что строгим
голосом проговорила:
- Если вы все сказали, мистер Поттер, я думаю, что вы можете идти. И
я снимаю с вас двадцать баллов за недостойное поведение на моем
уроке.
- Я не думаю, Минерва, что вам стоит сейчас штрафовать Гарри, -
сказал очнувшийся от своих невеселых мыслей Дамблдор. - Вы ведь
знаете, что он уснул только потому, что до этого готовился к
завтрашнему квиддичному матчу. Я думаю, - лукаво улыбнулся он, - что
больше смысла будет наказать его, если он завтра проиграет. Теперь
можешь идти, Гарри, и удачи тебе.
- И не думайте, Поттер, - услышал он уже за своей спиной голос
Макгонагл, - что, если вы завтра не поймаете снитч, я забуду
оштрафовать вас.
***
- Ну рожай же, наконец, быстрее, - проговорил Рон, озвучив тем самым
мысли всей команды, с ожиданием уставившейся на своего капитана. До
начала матча с Равенкло оставалась пара минут, и Гриффиндорская
команда, уже переодевшаяся в квиддичную форму, стояла перед выходом
из раздевалки, и, судя по всему, ждала от Гарри какой-нибудь
напутственной речи. Гарри обвел взглядом стоящих перед ним ребят.
Было видно, что волнуется не он один. На лицах у братьев Криви время
от времени вспыхивали абсолютно безумные улыбки осужденных перед
казнью. Кирк и Слопер беспрестанно разглаживали свою форму, как
будто от того, на сколько непомятой она будет выглядеть, зависит,
как они сегодня будут играть. Джинни тоже несомненно волновалась, с
силой сжимая древко своей метлы, но, встретившись с Гарри взглядами,
она ободряюще улыбнулась ему.
- Итак, - начал Гарри, - вот и пришло время нашей первой игры в этом
году и моей первой игры, как капитана. Я вижу, что все вы
переживаете, и поверьте, что сам я волнуюсь не меньше вашего. Но я
хочу сказать, что если мы не будем думать о том, что можем
проиграть, мы обязательно выиграем. Мы упорно тренировались и если
вы будете делать то же, что на тренировках, я не сомневаюсь, что
победа у нас в кармане.
Братья Криви громко захлопали.
- Ты хорошо сказал, дружище, - усмехнулся Рон, - но это все не
главное. Заявляю, как староста, что если мы сегодня выиграем, то
будем праздновать это до утра.
- А если все-таки проиграем? - ехидно осведомилась Джинни.
Из-за двери раздевалки донесся свисток мадам Хуч.
- Боюсь, что все равно придется праздновать, - ответил Рон, - потому
что Фред и Джордж уже помогли мне достать немного огневиски.
- Значит, придется выигрывать, - подытожил Гарри и первым вылетел на
поле.
***
-Итак, Гриффиндор ведет со счетом 120:80, - доносился до Гарри голос
Симуса Фенигана, сменившего Ли Джордана на посту комментатора.
Игра шла уже больше часа, а значительного перевеса ни у одной
команды не появилось. Разрыв по очкам не увеличивался более, чем на
сорок. Мимо него пронесся Денис Криви с квафлом в руках. Гарри
увидел, как бладжер, запущенный Равенкловским отбивающим, преградил
ему путь к воротам соперника, но Денис легко отвернул и успел
передать пас вовремя подлетевшей Джинни. Трибуны Гриффиндорских
болельщиков восторженно взревели, когда Джинни увеличила разрыв до
пятидесяти очков. Но уже в следующие десять минут Равенкловцы сумели
забить еще два мяча. Игра шла практически на равных. Гарри понимал,
что окончательный исход зависит только от него. Но снитч никак не
хотел показываться. Чу, как и он сам, облетала поле. выглядывая
маленький золотой мячик. И вдруг Гарри увидел, как она резко
изменила направление полета и направила метлу вверх.
"Неужели она заметила снитч раньше, чем он? А может быть, это просто
обманный маневр... Но нет... " Вот и сам Гарри увидел золотую искру,
зависшую в нескольких метрах над ними. Он разогнал свою метлу,
стремясь нагнать Чу. Но она была уже слишком далеко от него. Гарри
понял, что он потерял слишком много времени и теперь даже всполох
вряд ли сможет ему помочь. Он сделал последний безнадежный рывок...
Но в этот момент в не видящую ничего, кроме снитча Чу врезался
бладжер, запущенный кем-то из Гриффиндорских отбивающих. Гарри сам
не успел ничего осознать, как уже сжимал в руке трепыхающийся мячик,
а к упавшей на землю Чу устремилась вся ее команда. То, что они
победили, Гарри понял только тогда, когда Симус провозгласил:
"Гриффиндор выигрывает со счетом 270:110 ".
***
Оказавшись на земле, Гарри сразу же попал в объятия своей команды.
Его хлопали по плечам, что-то восторженное кричали на ухо. Братья
Криви, не в состоянии сдержать эмоции от своего первого выигранного
матча, исполняли вокруг него какой-то дикарский танец.
- Ты опять всех "сделал", Гарри, - кричал Рон. - У нашей команды
самый лучший ловец и самый лучший капитан!
Но Гарри почему-то не мог разделять всеобщее веселье. Вид
свалившейся на землю Чу вызывал в нем чувство, очень похожее на
стыд.
"Она стремилась к победе гораздо сильнее меня, - думал он ,- и эту
победу вырвали у нее прямо из-под носа".
- Никого я не сделал, - неожиданно злобно оборвал он Рона. - Я
расслабился и не сумел вовремя заметить снитч. И если бы не бладжер,
его бы поймала Чу.
С этими словами он повернулся, и решительно зашагал в сторону замка.
- Ты куда? - удивленно крикнул вслед ему Рон.
- Пойду схожу в больничное крыло, узнаю, что с ней.
Гарри не видел, как Рон лишь снисходительно пожал плечами: «мол,
бывает...». А Джинни резко отвернулась и стала смотреть в другую
сторону.
***
К вечеру настроение Гарри заметно поднялось. В немалой степени этому
способствовало то, что Чу, которую он навестил в больничном крыле,
уверила Гарри, что ни в чем его не винит.
- Я сама была невнимательной, - говорила она. - Я должна была
заметить этот бладжер, так что не врежься он в меня, ты бы все равно
поймал снитч потому, что мне пришлось бы повернуть. Такие аргументы
показались Гарри достаточно убедительными. К тому же сломанную руку
Чу мадам Помфри вылечила за несколько минут и уже следующим утром
обещала отпустить девушку на все четыре стороны. Поэтому, сидя в
гостиной рядом с Роном и другими членами команды, Гарри вполне
благодушно принимал поздравления Гриффиндорцев и вместе с остальными
предавался веселью. Когда висящие на стене часы показали девять
вечера, Рон, на правах старосты, отправил по спальням всех
младшекурсников и с видом фокусника, извлек откуда-то длинную
бутылку с прозрачной жидкостью.
- Ну что, - ухмыльнулся он, - переходим к самой интересной части
праздника?
Гермиона укоризненно посмотрела на него.
- Это же нарушение правил, Рон. А мы с тобой все-таки старосты.
Рон беззаботно махнул рукой.
- Да ладно тебе, Гермиона. Сейчас никто из преподавателей не зайдет
сюда, а нам нужно как-то отметить нашу победу. Давай, Гарри, узнаем,
наконец, что из себя представляет это Огневиски! С этими словами он
открыл бутылку и сделал из нее внушительный глоток. Лицо его сразу
же покраснело, а глаза стали вылезать из орбит. Рон шумно выдохнул и
смахнул со щеки появившуюся неведомо откуда слезу.
- Теперь понятно, почему его так называют, - прохрипел он, передавая
бутылку Гарри.
Гарри с подозрением уставился на содержимое бутылки. Судя по реакции
друга, пробовать это ему не просто не стоило, а было категорически
противопоказано. Но на лице Рона уже появилось довольное выражение.
- А это действительно круто, - проговорил он. - Не бойся, Гарри,
глотни. Только не бери в рот сразу много. Название этого напитка
действительно соответствует истине.
Гарри поднес горлышко к губам, и сделал неуверенный глоток. Сначала
ему показалось, что он проглотил настоящее пламя и сейчас уподобится
какому-нибудь венгерскому шипохвосту или китайскому огнешару. Но
постепенно неприятные ощущения стали проходить, а на смену им пришло
чувство тепла, разливающегося по всему его телу и какая-то
беззаботность. Он поднял бутылку, чтобы сделать еще один глоток, но
его руку перехватил Симус.
- Не наглей, Гарри. Оставь и другим.
Бутылка медленно переходила из рук в руки. Ее содержимого
становилось все меньше и меньше. Теперь, отхлебывая из нее, Гарри
больше не чувствовал, будто он глотает огонь. Напротив, ему было как
никогда тепло и уютно. Мысли текли неспешно. Все казалось ему очень
простым и очень приятным. Вскоре бутылка окончательно опустела и Рон
с сожалением отбросил ее в сторону.
- Слушай, дружище, - обратился он к Гарри, слегка запинаясь, - а не
пробраться ли нам в Хогсмед еще за одной?
Гарри посмотрел на друга. Его лицо расплывалось у Гарри перед
глазами. Но идея сходить в Хогсмед показалась ему великолепной.
Заодно они проветрятся, и с него, Гарри, сойдет эта странная
сонливость.
- Да, - согласно кивнул он, - давай сходим. Сейчас, только схожу за
папиным плащом.
Гарри поднялся с кресла, и, пошатываясь, направился к лестнице,
ведущей в спальни.
- А по-моему, вам уже достаточно. - Раздался сердитый голос
Гермионы.
Она не принимала участие в общем веселье и ни разу не притронулась к
Огневиски, но упорно продолжала сидеть в гостиной, с укором
поглядывая то на Гарри, то на Рона.
- Какая же ты все-таки скучная, Гермиона, - возмутился Рон. - Сама
не веселишься и другим не даешь!
- Вы никуда не пойдете, - упрямо повторила Гермиона. - А если вы все
сейчас не отправитесь спать, я вынуждена буду пойти к Макгонагл.
Эта угроза подействовала на всех, и Гриффиндорцы стали расходиться
по своим спальням. Гарри лег в кровать, не раздеваясь. Идея
прогуляться где-нибудь не выходила у него из головы и он решил, как
только все затихнет и Гермиона отправится спать, прихватить Рона, и
отправиться куда-нибудь. Ему захотелось как-нибудь развлечься.
Устроить какую-нибудь проказу, как когда-то делали отец с Сириусом.
Но вскоре со стороны кровати Рона раздался громкий храп. На все
попытки Гарри разбудить друга Рон отвечал лишь невнятным
бормотанием.
"Ну и черт с ним, - в сердцах подумал Гарри. - Я и сам неплохо
справлюсь. Вот только что бы мне такое сделать? Может, пойти и
набить Малфою его поганую морду? Хотя нет... Он давно уже дрыхнет в
своей спальне, а, не зная пароля от их гостиной, туда не попадешь.
Или может пойти, найти Снейпа и сказать ему все, что я о нем думаю?
Сказать, что он грязный ублюдок, чистота волос которого может
сравниться разве что с тряпкой, которой Филч моет хогвартские
коридоры. Идея, кажется, неплохая. Сказано: сделано!"
***
Гарри поднялся с кровати, и, крадучись, спустился в гостиную. Когда
он уже подходил к выходу через портрет, его остановил удивленный
голос.
- Гарри? Это ты?
Гарри обернулся и увидел сидящую в кресле у камина Джинни. На
коленях у нее лежал длинный свиток пергамента, на котором она
выводила что-то пером.
- Ты еще не спишь? - удивленно спросил Гарри.
Все мысли о том, чтобы идти куда-то, мгновенно вылетели из головы.
Он понял, что именно сейчас у него хватит решимости сказать ей то,
что уже давно хотел.
- Мне надо написать еще несколько рефератов для профессора Бинза, -
пояснила она. - А в том шуме, который вы сегодня устроили, думать об
учебе было просто невозможно. А сам ты что здесь делаешь? - В свою
очередь спросила она.
- Я э-э-э... Хотел поговорить с тобой, Джинни, - внезапно охрипшим
голосом ответил Гарри.
Девушка подняла на него выжидательный взгляд. Гарри замялся. Сколько
раз в своих мыслях он планировал этот разговор с ней, и вот теперь
не мог найти ни одного нужного слова. Джинни поднялась и
приблизилась к нему.
- У тебя что-то случилось? - озабоченно спросила она.
От ее близости с Гарри начало происходить что-то странное. Сам, до
конца не понимая, что делает, он притянул девушку к себе и прижался
своим ртом к ее губам. Несколько секунд Джинни просто стояла, ничего
не предпринимая. Но потом вдруг с силой оттолкнула его, ее рука
взметнулась и левую щеку Гарри словно обожгло пламенем. В следующий
момент Джинни развернулась и выбежала из гостиной.
***
Гарри стоял, ошалело ощупывая то место на щеке, которое только что
соприкоснулось с рукой Джинни.
"Что же я натворил, - в ужасе подумал он. - Она теперь никогда меня
не простит". Пощечина вернула ему способность мыслить более или
менее здраво. Теперь он недоумевал, как он вообще мог решиться на
такое. Мысль о том, что, возможно, Джинни теперь вообще не будет с
ним разговаривать, вызывала в нем желание пойти и сброситься с
астрономической башни.
"Нужно срочно найти ее и извиниться, - решил он. - Если понадобится,
встану перед ней на колени. Но где ее вообще искать? И куда она
побежала среди ночи? Если она нарвется на Филча, или, не дай бог, на
Снейпа..."
Гарри решительно поднялся в спальню и извлек из сундука плащ отца и
Карту Мародеров. Он нашел Джинни почти сразу. Одинокая точка,
подписанная «Джинни Уизли», двигалась в направлении Северной башни.
Гарри выбрал по карте самый короткий путь, которым он смог бы ее
догнать и вышел за портрет. Он почти бежал, забывая даже проверять
по карте, нет ли кого-нибудь из преподавателей на его пути и это
чуть не подвело его. В последний момент он притормозил, услышав за
очередным поворотом коридора голоса. Он быстро нашел на карте это
место и увидел три точки, подписанные: «Альбус Дамблдор», «Корнелиус
Фудж» и «Артур Уизли». Гарри нашел на карте Джинни и обнаружил, что
она застыла на северной башне. Поскольку пройти незамеченным мимо
говорящих не представлялось возможным, так как они стояли прямо
посередине коридора, полностью перегородив его, Гарри решил, подойти
поближе, и послушать, о чем директор решил поговорить с Фуджем и
мистером Уизли в столь позднее время.
- Я уверяю вас, Корнелиус, что это единственный выход, - говорил
Дамблдор. - Сейчас это становится опасным в первую очередь для вас.
- Но, Дамблдор, - прерывающимся голосом спрашивал Фудж, - могу я в
этом случае получить какие-то гарантии своей безопасности?
- Сейчас никто не может чувствовать себя в безопасности, - жестко
ответил Дамблдор. - Но если вы не согласитесь с нашим вариантом,
сложно сказать, сколько еще мы сумеем удерживать относительное
спокойствие. На вас уже было совершено два покушения, а теперь вам
стали напрямую угрожать со страниц "Оракула".
- Да, - забормотал Фудж, - эта вчерашняя статья... Это уже выходит
за всякие рамки!
- Вы должны согласиться, - не отставал от Фуджа директор, - иначе
завтра мы столкнемся с неуправляемым хаосом.
- Да, да! Я согласен, - буркнул Фудж, - точнее, меня вынуждают это
сделать.
- Пойдемте, я провожу вас, - сказал Дамблдор и голоса стали
удаляться.
Гарри снова нашел на карте Джинни. Теперь она уже двигалась обратно
к Гриффиндорской гостиной. Он убедился в том, что она не встретит
никаких неприятностей и направился обратно, надеясь перехватить
Джинни у портрета. Но ему опять не повезло. Когда он добрался до
гостиной, девушки уже не было, а карта показывала, что она поднялась
в спальню.
Глава 15Глава 15. Новый министр магии.
На завтрак следующим утром Гарри спускался, думая, что ничего более ужасного с
ним еще не происходило. Голова гудела, как пустой котел для зелий, по которому
кто-то как следует заехал кулаком, во рту стоял неприятный вкус чего-то
кислого, а при одной мысли о еде его сразу же начинало тошнить. Вначале он
даже хотел плюнуть на все и остаться в постели, пока не станет хоть немного
легче, но ворвавшаяся к ним в спальню Гермиона непреклонно заявила, что не
даст им отлеживаться, и что в своем теперешнем состоянии Гарри и Рон, который
чувствовал себя не многим лучше, виноваты сами. И к тому же активные движения
только пойдут им на пользу. Поразмыслив немного, Гарри решил прислушаться к
совету старосты. Тем более, что ему еще следовало подготовить немаленькое
домашнее задание на понедельник. За последнюю неделю, в связи с постоянными
квиддичными тренировками, учеба была им отодвинута на второй план, и теперь
следовало многое нагонять. А предстоящий сегодня урок акклюменции у Снейпа
тоже требовал определенной моральной подготовки. В общем, приняв душ, который,
пусть совсем немного, но все же добавил ему бодрости, Гарри, борясь с легким
головокружением, отправился в большой зал. Сидя за Гриффиндорским столом между
Роном и Гермионой, он вяло осматривал стоящую на столе пищу, раздумывая, что
из этого он сейчас сможет съесть, не опасаясь неадекватной реакции своего
организма. Наконец он остановил свой выбор на графине с тыквенным соком и
решительно придвинул его к себе. За весь завтрак Гермиона не сказала Гарри и
Рону ни слова. Лишь, уходя, она демонстративно завернула в салфетку несколько
бутербродов и тихо, чтобы ее мог слышать один лишь Гарри проговорила: "Надо
что-нибудь отнести Джинни. Она сегодня так и не спустилась на завтрак, если,
конечно, это кто-нибудь заметил".
"Неужели Гермиона знает о том, что вчера произошло в гостиной?", - с ужасом
подумал Гарри. То, что Гермиона откуда-то осведомлена о вчерашних событиях,
было ясно хотя бы потому, как пристально она глядела на Гарри, сообщая, что
отнесет бутерброды для Джинни.
"Надо бы поговорить с ней, - подумал он. - Наверняка Гермиона сможет
что-нибудь посоветовать".
***
Их разговор состоялся тем же утром. Все Гриффиндорцы решили воспользоваться
выходным днем по его прямому назначению и с улицы то и дело доносились крики
ребят, наслаждавшихся последними теплыми днями. Гарри сидел в гостиной,
пытаясь сосредоточиться на задании по трансфигурации. Но думалось ему отнюдь
не об учебе. Вчерашняя сцена в гостиной не выходила у него из головы. Мысль о
том, что своим поведением он обидел Джинни и теперь она не захочет иметь с ним
ничего общего, неотступно преследовала его. Портрет отодвинулся, и в проеме
показалась Гермиона, нагруженная, как минимум, десятью увесистыми томами. Она
свалила свою ношу на один из столиков и устало опустилась в соседнее с Гарри
кресло.
- Неужели и ты еще к чему-то не успела подготовиться? - удивленно спросил
юноша. Гермиона обычно выполняла все домашние задания вовремя и в выходные у
нее всегда оставалось много свободного времени, которое, впрочем, она
использовала либо для подтягивания Гарри и Рона, либо для очередных проектов
по борьбе за права домашних эльфов.
- Вот еще! - фыркнула девушка. - В отличие от некоторых, я не откладываю все
на самый последний момент. А это просто легкое чтение.
Гарри мысленно улыбнулся. Гермиона как всегда была в своем репертуаре, называя
легким чтением то, что ни в прямом, ни в переносном значении таковым назвать
было никак нельзя. Но долго на мыслях об особенностях Гермионы он не
задерживался. Та тема, которую он хотел с ней обсудить, требовала мобилизации
всей его решительности.
- Послушай, Гермиона, - неуверенно начал он, - я хотел спросить: как себя
чувствует Джинни? Ведь ты же видела ее сегодня?
Взгляд девушки сразу же посуровел.
- Она в порядке настолько, насколько это возможно. Просто она не хочет
кое-кого видеть.
Гарри опустил голову.
- Она все рассказала тебе, - скорее утвердительно, чем вопросительно
проговорил он.
- Она не хотела, но, если я хочу от кого-то чего-то добиться, я, как правило,
преуспеваю в этом. Я поняла, что она чем-то сильно расстроена и решила узнать,
что так огорчило мою подругу. И должна сказать, что то, что я узнала, мне
совсем не понравилось. Ты поступил очень некрасиво, Гарри, и то, что в тот
момент ты не отдавал себе отчета в своих действиях, тебя нисколько не
оправдывает.
Гарри понял, что Гермиона, по-видимому, решила высказать все, что о нем
думает. Нельзя сказать, что он не был с ней согласен, но, кроме порицаний, он
рассчитывал получить от нее какой-нибудь совет.
- Да, Гермиона, ты абсолютно права, - покорно сказал он. - Но скажи, что мне
теперь делать? Ведь мне теперь даже посмотреть на нее стыдно.
- Прежде всего, - начала Гермиона, - ты должен извиниться перед ней. Это,
конечно, будет сложно, но сделать это необходимо. Ведь хоть тебе это и сложно
понять, ты ей все еще нравишься! И именно поэтому твой вчерашний поступок
выглядит особенно отвратительно.
Гарри почувствовал, как медленно начинает впадать в ступор. Новость о том, что
он все еще нравится Джинни, действительно стала для него неожиданной. Он-то
думал, что давно уже безразличен ей. Впрочем, это никак не меняло существующую
ситуацию. Его поступок по-прежнему оставался недостойным.
- Она тоже мне очень нравится, Гермиона, - тихо проговорил он.
Гермиона пристально посмотрела на него.
- Ты в этом действительно уверен? Просто я бы не хотела, чтобы ты в дальнейшем
еще сильнее огорчал Джинни.
Гарри сумел выдержать ее пристальный взгляд и, не отводя глаз, проговорил:
- Да, она действительно мне очень нравится.
Легкая улыбка тронула губы девушки.
- Ты, конечно, очень долго искал способ, чтобы дать ей это понять. И не нашел
ничего лучше, как наброситься на нее. Что ж, в любом случае вам нужно
поговорить. Только сильно не торопи события, хорошо? Ей тоже нужно быть к
этому готовой.
Гарри только кивнул головой.
***
Но с Джинни ему так и не удалось поговорить до самого вечера. Несколько раз он
пытался уговорить Гермиону передать Джинни его просьбу объясниться с ним, но
та была непреклонна, говоря, что они сами должны во всем разобраться, и что
она не станет торопить Джинни. В результате на еженедельную пытку акклюменцией
у Снейпа Гарри отправился в весьма растрепанных чувствах. Сосредоточиться и
вытолкнуть профессора из своей головы сегодня ему было особенно сложно.
Несмотря на все его усилия, одна неприятная картина из жизни Гарри сменяла
перед его глазами другую. И Снейп, конечно же, не воздерживался от
комментариев.
- Скажите, Поттер, сколько можно жить воспоминаниями детства? Может, вы
думаете, что, если я в сто первый раз посмотрю, как ваш кузен с дружками
загоняет вас на крышу, у меня проснется к вам жалость?
Гарри тяжело дышал. После каждого занятия со Снейпом он чувствовал себя так,
будто перед этим он сделал сотню кругов вокруг замка легким бегом.
"Я не должен проявлять слабость, - думал он. - Если я покажу, что сегодня не в
форме, он обязательно этим воспользуется".
- Вы готовы продолжать, Поттер? - спросил Снейп, и взмахнул палочкой. -
Лигилименц!
Перед глазами Гарри вновь замелькали картины его раннего детства. Воспоминания
об унижениях, которые он все это время пытался задвинуть как можно дальше,
отчетливо всплывали в его мозгу.
"Он специально заставляет меня вспоминать именно это, - пронеслось где-то на
задворках его сознания. - Он хочет, чтобы я отвлекался на все это и не мог ему
сопротивляться". Неимоверным усилием воли Гарри постарался сосредоточиться на
одной единственной картинке и представить ее себе как можно ярче:
пятнадцатилетний Снейп висит в воздухе перевернутый вверх ногами. Его мантия
свесилась вниз, закрывая его белое от стыда и бешенства лицо, и открывая на
всеобщее обозрение его бледные ноги. Кажется, у него получилось. Гарри
почувствовал, как Снейпа передернуло, и что теперь он сам может управлять
своим сознанием. Он вскинул свою палочку.
- Протего!
И вот уже Гарри может наблюдать картины из жизни Снейпа. Он почувствовал, как
профессор выталкивает его из своего сознания.
"Ну уж нет! - подумал он. - Все это время Снейп показывал, что не испытывает
ко мне никакой жалости. Почему же эту жалость должен испытывать я?". Он
попробовал действовать так же, как и профессор. Удерживая перед собой
отдельные картины из жизни Снейпа, он старался выбрать то, что было бы
наиболее неприятно профессору. В то же время он удерживал краем сознания
картинку, на которой юные мародеры издевались над будущим профессором
зельеварения. Но, судя по всему, Снейп перед занятием, как обычно, отправил
самые тяжелые воспоминания в думоотвод, и Гарри чувствовал, как он неуклонно
освобождается из-под его давления. На краткий миг перед его глазами появилась
странная картина: толпа учеников окружила съежившуюся в углу фигурку.
Собравшиеся что-то насмешливо выкрикивали, тыча в фигурку своими палочками.
- Экспелиармус! - выкрикнул кто-то из учеников, и палочка окруженного толпой
человека отлетела в сторону.
Вдруг Гарри увидел его растерянное, искаженное невыразимой болью лицо. Он знал
этого человека. Это был Ремус Люпин.
- Что ж, Поттер, - проговорил Снейп, - кажется, вы наконец-то начинаете что-то
понимать.
- Что это было? - взволнованно спросил Гарри.
- Выражайтесь понятнее, Поттер.
- Ваше последнее воспоминание... Там был Ремус... Что от него хотели все они?
Лицо Снейпа приняло выражение среднее между язвительной улыбкой и гримасой.
- Об этом, Поттер, не я должен вам рассказывать. Впрочем, если хотите, можете
поинтересоваться у самого оборотня. На сегодня, пожалуй, хватит. Вы впервые
показали хоть какие-то результаты, и в следующий раз мы перейдем к новому
разделу акклюменции. Я попробую научить вас выдавать вместо своих воспоминаний
ложные образы.
- Это что-то вроде того, что Вольдеморт показывал мне в прошлом году? -
спросил Гарри.
- Да, и что-то вроде того, что вы смогли показать мне сегодня. А теперь идите,
Поттер.
***
- Нам нужно с тобой поговорить, Джинни.
Как и прошлым вечером, он увидел девушку склонившейся над длинным свитком
пергамента. Было еще только десять часов вечера, и поэтому Гарри мог считать
настоящим везением то, что гостиная была абсолютно пустой. Джинни подняла на
него глаза.
- Я слушаю тебя, Гарри.
- Я хотел сказать, - начал он, - в общем... Прости меня за вчерашнее. Я,
наверное, плохо понимал, что делаю, и мне действительно очень жаль.
Джинни смерила его взглядом. Гарри подумал, что сделал бы все, что угодно лишь
бы она больше никогда на него так не смотрела. Столько в этом взгляде было
обиды и какой-то беспомощности!
- Хорошо, - ровным голосом сказала она. - Я тебя прощаю. Я понимаю, что бывает
всякое. А теперь, если ты не возражаешь, я все-таки доделаю свое домашнее
задание.
С этими словами она отвернулась от него и снова уставилась на лежащий перед
ней пергамент.
- Но я еще не все сказал тебе, Джинни, - наконец решился он. - То, что было
вчера... Я понимаю, что тебе кажется, будто это все было просто так. Но все
совсем иначе.
- Иначе? - Джинни резко повернулась к нему. Щеки ее пылали. - И что же,
по-твоему, было иначе? Откуда ты вообще знаешь, что я думаю!?
- Не знаю, - быстро согласился Гарри. - Просто я хотел сказать тебе, что ты
действительно нравишься мне. Уже давно.
Краска отхлынула от лица девушки. Было видно, как она старается успокоиться.
- Ладно, Гарри, - наконец заговорила она. - Я прощаю тебя. И не пытайся для
себя найти какие-то объяснения своему поступку. Я нисколько не нравлюсь тебе,
и не нужно себя обманывать. Тем более, что тебе все еще нравится Чу.
- Чу? - Брови юноши медленно поползли вверх. - Да с чего ты это взяла? Между
нами ничего нет еще с прошлого года.
- Но, тем не менее, вчера ты, сломя голову, помчался к ней в больничное крыло,
- упрямо заявила Джинни. - И тогда, в поезде, я видела, как вы обнимались.
Гарри схватился за голову. Он и не мог подумать, что его стремление сохранить
дружеские отношения с Чу Ченг могли быть так истолкованы.
"И почему она раньше не спросила меня об этом? - думал он. - Если бы она
спросила, я бы ответил, что ничего не испытываю к Чу и обнимал ее тогда чисто
по-дружески, как по-дружески навещал ее вчера. Но если Джинни так сильно
обращает на это внимание, может она просто..."
- А ты, случаем, не ревнуешь? - как-то само вырвалось у него.
Краска снова прилила к щекам девушки. Ничего не говоря, она встала и
направилась к лестнице, ведущей в спальню девочек. Уже стоя на первой
ступеньке, она повернулась и выкрикнула:
- Ревную? Кажется, ты действительно слишком много о себе думаешь, Гарри
Поттер!
Гарри опять остался один.
"Ну вот, - почему-то пришла ему в голову совсем неподходящая мысль, - она уже
второй день из-за меня не может выполнить домашнее задание".
***
Следующим утром Джинни спустилась на завтрак и вела себя так, будто между ней
и Гарри осталось все по-прежнему. Она как ни в чем ни бывало сидела за столом
напротив него и оживленно болтала о чем-то с другими пятикурсницами. Все то ли
вопросительные, то ли умоляющие взгляды, которые бросал на нее Гарри,
оставались без внимания. Шум крыльев заполнил Большой зал, и множество сов
полетели к столам, сбрасывая на них письма и свежую прессу. Гарри развернул
свежий номер "Ежедневного оракула", принесенного ему Хедвигой и удивленно
уставился на фотографию волшебника, размещенную на первой странице. С нее ему
смущенно улыбался мистер Уизли. Заголовок под фотографией гласил: "В новый год
с новым Министром магии". Гарри недоуменно уставился на газету, пытаясь
вникнуть в содержание расположенного ниже текста.
"Вчера вечером Министр магии Корнелиус Фудж спешно собрал всех начальников
отделов Министерства и на экстренном совещании объявил, что, всвязи с
ухудшившимся здоровьем, он складывает с себя полномочия главы Министерства и
уходит в отставку. Это заявление стало сенсацией не только для широкой
магической общественности, но и для наиболее приближенных к Фуджу работников
Министерства. Младший помощник министра Персеваль Уизли в интервью нашему
корреспонденту заявил: "Министр ничего не говорил о том, что собирается
уходить в отставку еще в эту субботу. Он, конечно, был сильно обеспокоен тем,
что журналисты в последнее время всячески пытались очернить работу
Министерства и оклеветать самого Министра. Но ни о какой отставке до
сегодняшнего дня речи не шло". На вопрос о том, какие причины для отставки
Министра видит сам мистер П. Уизли, он лишь сказал, что не в его полномочиях
давать оценки действиям Министра магии и туманно намекнул на то, что Фудж за
последние дни получил несколько угроз в свой адрес. Гораздо более
словоохотливой оказалась Долорес Джейн Амбридж, старший помощник Министра, до
недавнего времени проходившая курс лечения в клинике св. Мунго, и лишь совсем
недавно вернувшаяся к работе. Она прямо заявила, что уход Министра наверняка
связан с давлением, которое на него оказывали директор школы Хогвартс Альбус
Дамблдор и стоящие за ним террористические группировки гоблинов. Сам Альбус
Дамблдор никак не прокомментировал это заявление. И, поскольку редакция
"Ежедневного оракула" ранее не получала никаких сведений, подтверждающих связь
директора Хогвартса с мятежными гоблинами, мы тоже воздержимся от комментариев
по этому поводу. Еще большее удивление у всех вызвало назначение на пост
Министра магии заведующего отделом по незаконному использованию магловских
артефактов Артура Уизли. До этого Фудж никак не выделял мистера Уизли среди
других сотрудников Министерства и даже часто выступал с критикой работы его
отдела. Но теперь Фудж заявил, что Артур Уизли является самым достойным
кандидатом на пост главы Министерства. После того, как большинство собравшихся
поддержали его кандидатуру, мистер Уизли заявил, что будет продолжать политику
Министерства по борьбе с темными силами, начатую в середине этого лета.
Редакция "Ежедневного оракула" желает мистеру Уизли удачи на его новом посту,
и надеется, что наше магическое сообщество, вступив в будущий 1997 год с новым
Министром магии, проживет его более спокойно, чем предыдущий".
- Ну ни фига себе, - пробормотал Рон, читавший ту же статью через плечо Гарри.
- Получается, что теперь наш папа Министр.
- Как же до тебя все долго доходит, Уизли, - раздался за их спинами тягучий
голос.
Драко Малфой стоял в окружении своей обычной свиты, представленной Креббом и
Гойлом, и не мог скрыть явного бешенства.
- Если до твоего отца все доходит так же туго, как до тебя, - продолжил он,-
представляю, какой из него получится Министр.
Рон вскочил, чтобы кинуться на обидчика, но был задержан железной рукой
Гермионы.
- Не доставляй ему такого удовольствия, - обратилась она к Рону. - Он просто
пытается тебя спровоцировать, как Гарри и Джорджа в прошлом году. Он взбешен
тем, что твой отец назначен Министром магии, а его вынужден скрываться от
властей, поэтому хочет хоть как-то насолить тебе.
- Не тебе, грязнокровка, говорить о моем отце, - запальчиво заявил Малфой. - А
то, что отец этого придурка по какой-то нелепой случайности стал Министром,
меня абсолютно не волнует. Такой неудачник как он, не сможет долго там
продержаться.
- Не обращаем на него внимание, - приказала Гермиона Гарри и Рону, заставляя
их отвернуться от Малфоя. - Посмотрите лучше сюда, - громко сказала она,
наугад показывая на один из газетных заголовков. Гарри всмотрелся в небольшую
фотографию невысокого существа с длинными спутанными волосами.
"Сегодня "Оракул", определенно, решил устроить выставку портретов моих
знакомых", - подумал он. Все происходящее в зале словно отодвинулось для него
на задний план. Где-то далеко он еще слышал язвительный голос Малфоя,
препирающегося о чем-то с Роном, но это перестало его интересовать. Лицо
смотревшего на него со снимка было ему знакомо. С фотографии на него скалился
Арман. Заголовок статьи гласил: "САМАЯ ОТЧАЯННАЯ ПОПЫТКА ОГРАБЛЕНИЯ ЗА
ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ! ПРЕСТУПНИК ПОЙМАН НА МЕСТЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ!"
Глава 16Глава 16. Рождество в Министерстве Магии.
Гарри сам не знал, почему судьба гоблина, с которым он встречался всего-то один раз, так его заинтересовала. Сначала, прочитав статью, сообщавшую, что Арман с несколькими сообщниками попытался проникнуть в подземелья Гринготса через какие-то не контролируемые Министерством подземные коммуникации, и чуть не вынес оттуда всю министерскую казну суммой в несколько миллиардов галеонов, испытал чувство недоверия. Нет, нельзя сказать, что Арман показался ему белым и пушистым. Напротив, вся его внешность сразу же выдавала изрядного пройдоху. Но сама мысль о том, что кто-то, кого он знал и к кому испытывал уважение, оказался преступником, представлялась ему какой-то нереальной. Этим летом Арман согласился им помочь лишь потому, что его об этом попросил Таккер. Сам же он из всей операции ничего, кроме сомнительных приключений не вынес. И теперь Гарри хотелось хоть как-то помочь гоблину, хотя он решительно не представлял себе, что может в этой ситуации для него сделать. Когда в тот же день он показал газетную статью Рону и Гермионе и рассказал им, при каких обстоятельствах познакомился с Арманом, друзья отреагировали по-разному. Гермиона, как ни странно, заявила, что не видит причины как-либо жалеть гоблина.
- Он действительно совершил преступление, - заявила она. - И тебе, Гарри, совершенно не в чем чувствовать себя обязанным перед ним. И потом, гоблины - это не домашние эльфы. Они прекрасно научились бороться за свои права, или я совсем ничего не знаю о них, или уже завтра они начнут требовать, чтобы гоблина отдали на суд гоблинам, а не волшебникам. Рон отреагировал так, как он это делал обычно: бурно и сбивчиво. Но, в отличие от Гермионы, он не считал, что Гарри не следует беспокоиться об Армане.
- Я слышал, что эти гоблины всегда были немного повернуты на золоте, - сказал он. - Просто одни это золото охраняют, а другие пытаются украсть, вот и все. Но если ты говоришь, что этот Арман не требовал никакого вознаграждения за помощь вам, это действительно круто. Видимо, Таккер действительно много значит для него.
- Но это еще не говорит о том, что Гарри должен беспокоиться о нем, - непреклонно заявила рассудительная Гермиона. - У него и без этого хватает проблем.
- Я знаю, что не должен, да и не могу ничего для него сделать, - быстро согласился Гарри. - Просто, Рон, если бы мне удалось хотя бы поговорить с твоим отцом и рассказать ему об Армане...
- А знаешь, дружище, - ухмыльнулся Рон, - пожалуй, Гермиона не была так уж неправа, когда говорила, что ты одержим идеей спасения всех и вся.
Но, увидев, как Гарри нахмурился, он быстро проговорил:
- Но с отцом, если ты так хочешь, поговори. Когда мы все поедем на рождественские каникулы к нам домой, у тебя будет такая возможность.
***
Несколько недель, остававшихся до Рождества, прошли для Гарри относительно спокойно. Новых статей о попытке нескольких гоблинов ограбить Гринготс в "Ежедневном Оракуле" не появлялось, и за повседневной рутиной мысли об Армане все реже и реже посещали его. Гарри продолжал посещать уроки акклюменции у Снейпа, как и занятия боевой магией с Ремусом, но о случайно увиденной в воспоминаниях Снейпа картине он ни того, ни другого расспрашивать пока не решался. Снейп, как и обещал, начал учить его посылать другому человеку мысленные образы. При этом важным было научиться создавать ложные воспоминания так, чтобы их невозможно было отличить от истинных. Последнее сделать было особенно трудно. Снейп с легкостью отсеивал из посылаемых ему Гарри картин заведомо ложную информацию.
- Я все больше убеждаюсь в том, что впустую трачу на вас время, Поттер, - орал он на Гарри. - Вы абсолютно необучаемы! От вас требовалось создать цельное воспоминание, состоящее из образов, связанных между собой, и эта связь должна быть логичной, если вы, конечно, способны понять, что такое логика. Только тогда ваш противник, если он хоть сколько-нибудь понимает в акклюменции, не сможет раскрыть ваш блеф. А из всей той каши, что вы мне показываете, более или менее отчетливо я могу рассмотреть лишь мисс Уизли.
При подобных замечаниях Гарри непременно краснел и окончательно путался. На самом деле Джинни вовсе не должна была присутствовать в тех картинках, которые он пытался показывать Снейпу. Напротив, он всячески старался скрыть от профессора все, что как-либо было связано с младшей Уизли. Но именно эти мысли, неотступно преследовавшие его, не давали ему толком сосредоточиться. Попытки отключиться от воспоминаний о Джинни приводили к обратному. Все в его голове начинало путаться, оставляя на поверхности лишь воспоминания о двух неудачных попытках объясниться с младшей сестрой Рона. После их разговора в гостиной Гарри так больше и не удалось поговорить с ней наедине. На людях она вела себя с ним так, будто он продолжал оставаться ее хорошим приятелем, впрочем, лишь одним из многих. Но остаться с Джинни один на один у него никак не получалось. Гарри все больше укреплялся в подозрении, что Джинни просто-напросто избегает его. Несколько раз он был уверен, что сейчас ему, наконец, удастся отловить Джинни и окончательно все прояснить между ними, но каждый раз, когда он пытался остановить ее на выходе из Большого зала, либо под каким-нибудь предлогом задержать после тренировки, рядом оказывался еще кто-нибудь и путал все его планы. Однажды, собираясь заканчивать одну из очередных тренировок, Гарри заметил, что с его отбивающими происходит что-то странное. Кирк и Слопер усиленно гонялись за бладжерами, но последние, стоило одному из отбивающих подлететь к ним, вели себя абсолютно не «по-бладжеровски». Они резко меняли траекторию своего полета, стоило бите приблизиться к одному из них больше, чем на полфута. Подозвав к себе обоих отбивающих, Гарри учинил им допрос с пристрастием и выяснил, что эти странности продолжаются уже больше десяти минут и то, что он не заметил этого раньше, он смог объяснить себе лишь тем, что последние десять минут он пристально следил за полетом охотников, а точнее, одной из них. Решив, что это самый удачный повод для того, чтобы закончить тренировку, Гарри позволил Кирку и Слоперу продолжить свою погоню за бладжерами, а братьев Криви отправил к мадам Хуч с сообщением о внештатной ситуации на игровом поле. Подобных действий стали требовать от квиддичных игроков после неприятных происшествий с тестралами. Направляясь к замку вместе с Роном, Гарри смотрел на Джинни, которая шла чуть поодаль, и усиленно думал, как бы ему спровадить куда-нибудь своего друга, чтобы остаться наедине с его сестрой, и сама судьба в лице Рона, кажется, пришла к нему на помощь. Рон вдруг хлопнул себя по лбу, и, заявив, что обещал братьям Криви потренировать с ними один маневр, бегом направился обратно к полю. У Гарри не было времени раздумывать над тем, с чего это его другу устраивать дополнительную тренировку с охотниками, причем только с двумя из них. Ему, наконец, представилась возможность во всем объясниться с Джинни, и он не собирался ее упускать. Вот только с чего бы начать?
Гарри немного замедлил шаг и поравнялся с девушкой. Она не отворачивалась и не пыталась убежать. Это в какой-то степени обнадеживало, но и никаких попыток самой начать разговор Джинни тоже не предпринимала.
- Джин... - хриплым голосом начал Гарри. Он почувствовал на себе ее выжидательный взгляд. - Я понимаю, что до сих пор вел себя по отношению к тебе очень некрасиво, и хотел бы...
- Джинни, дочка! - перебил его радостный голос.
По лужайке от замка к ним шел мистер Уизли. Немного позади него медленно переставлял копыта Фиренце. Джинни с радостным криком кинулась к отцу и обняла его.
- Папа! Что ты здесь делаешь?
Артур ласково освободился из объятий дочери и протянул руку Гарри, который никак не мог решить, стоит ли ему сердиться на мистера Уизли за то, что тот появился в такой неудачный момент, или, напротив, его появление помогло Гарри не наговорить Джинни очередных глупостей.
- Гарри, рад тебя видеть.
Мистер Уизли радостно улыбался, но улыбка не могла скрыть следов усталости на его лице. На его лбу появилось несколько складок, а под глазами виднелись внушительные круги. Гарри вежливо поздоровался с главой семейства Уизли и повторил вопрос Джинни.
- Все же, что привело вас в Хогвартс, мистер Уизли? Случилось что-то важное? Какие-то неприятности? Мистер Уизли грустно улыбнулся.
- На сей раз ничего важного и секретного. Я здесь для того, чтобы сделать Фиренце одно предложение. Ребята с интересом уставились на Артура.
- В последнее время, - продолжал тот, - среди министерских чиновников образовалась довольно большая группа, которая выступает за правительство нового типа. Представлена она в основном выходцами из магловских семей, и они требуют, чтобы в новое правительство вошли не только маглорожденные волшебники, но и различные магические существа.
- А мистер Таккер случайно не входит в эту группу? - с интересом спросил Гарри.
- Он у них, можно сказать, за главного, - кивнул мистер Уизли. - Я не говорю, что они требуют чего-то страшного. Более того, во многом я разделяю взгляды Таккера, но ведь это только легко говорить.
Мистер Уизли все больше расходился, и, кажется, начал забывать, что перед ним стоят только дети.
- А попробуй, создай такое правительство! Как, скажите, я буду приглашать к сотрудничеству, к примеру, русалидов, если они и из воды никогда не вылезают, да и не понимают они, зачем нужно какое-то правительство, их жизнь устроена совсем по-другому. А с гоблинами, с теми вообще особый случай. Работать с Министерством им не привыкать, так что в правительстве они бы смогли прижиться, но после этого переполоха в Гринготсе они словно с цепи сорвались. Как будто бы это не их банк пытались ограбить. Наотрез отказываются вести какие-либо переговоры, пока мы не выдадим им грабителей, чтобы они могли поступить с ними согласно своим обычаям. Говоря о гоблинских обычаях, мистер Уизли сильно поморщился, и Гарри подумал, что ничего веселого Армана в случае его возвращения к собратьям, скорее всего, не ждет.
- А здесь ты для того, чтобы позвать Фиренце, как представителя кентавров, в правительство? - догадалась Джинни.
- Именно так, - подтвердил мистер Уизли и тяжело вздохнул.
- И что вам ответил Фиренце? - спросил Гарри, впрочем, уже зная ответ.
- Я отказался, - проговорил стоявший до этого молча в стороне кентавр. - Я изгнан из моего племени и мое присутствие в вашем Министерстве ничем вам не поможет наладить с ними отношения. Кентавры никогда не любили волшебников, а сейчас, похоже, ими руководит кто-то, кто пытается перевести старую неприязнь в открытое противостояние. Мне очень жаль, министр, но мое с вами сотрудничество только навредит вам. С этими словами Фиренце развернулся и направился к замку.
- Вот так у нас и обстоят дела, ребятки, - еще раз тяжело вздохнул мистер Уизли. - Ладно, рад был вас увидеть. Кстати, - проговорил он, уже уходя, - на это Рождество мы с вами отправимся в Министерство на ежегодный бал. Я организовал приглашения для всех нас.
***
Рон сильно расстроился, когда узнал, что их отец находился в Хогвартсе, и ему не удалось с ним увидеться. Но сообщение о том, что все они идут на рождественский бал в Министерство Магии, значительно улучшило ему настроение.
- Это действительно очень круто, - возбужденно объяснял он Гарри и Гермионе. - Такие балы проводились в Министерстве каждый год, но попасть на них нам никогда не удавалось. Вход туда стоит чертовски много денег. Все-таки неплохо, когда твой отец Министр Магии, - подытожил он и горда глянул на друзей.
- Смотри, не стань таким, как Малфой, - ехидно заметила Гермиона.
Рон смутился.
- Я не в этом смысле. Просто действительно приятно, когда в твоей семье для разнообразия появляются деньги. Кстати, о Малфое, - снова просиял Рон. - Я надеюсь, что на этом балу его не будет. Ведь теперь рядом с ним нет богатого папочки с большими связями. - Не надейся, - скривилась Гермиона. - Сегодня я слышала, как Пенси Паркинсон хвасталась тем, что Драко предложил ей сопровождать его на этом балу.
- Вот незадача, - огорченно вздохнул Рон. – Видимо, нам суждено терпеть Малфоя всю свою жизнь, где бы мы ни были. Кстати, если уж об этом зашла речь... Может быть, ты, Гермиона, согласишься составить мне компанию на балу? А то как-то неудобно сыну Министра Магии появляться там без пары!
Гарри решил, что сейчас Гермиона обязательно обрушится на Рона за его последнее высказывание, хоть и было ясно, что его слова о родстве с Министром были просто шуткой. Но та лишь пожала плечами и сообщила, что еще посмотрит на то, как Рон в дальнейшем себя будет вести. Гарри так и не смог до конца понять, что все-таки происходит между его лучшими друзьями.
"С одной стороны, - думал он, - они в этом году почти не ругаются друг с другом... Да и странное поведение Рона этим летом... Но в то же время не похоже, что они по-настоящему встречаются".
***
Бал состоялся на следующий день после начала рождественских каникул. Гарри, Гермиона и все Уизли собрались на кухне в Норе, готовясь переместиться в Министерство с помощью портшлюза. Ожидали появления миссис Уизли, которая что-то уж очень долго не выходила из своей комнаты. Мистер Уизли сидел за столом, время от времени поправляя очки. В углу о чем-то шептались близнецы, явно замышляя какую-то очередную каверзу. Рон, облаченный в парадную мантию, подаренную ему прошлым летом близнецами, поддерживал под руку Гермиону, воспринимавшую этот его жест, как показалось Гарри, вполне благосклонно. Сам Гарри так и не смог поговорить с Джинни и попросить ее сопровождать его на бал. На первый взгляд, их отношения оставались прежними. Но Гарри чувствовал, как с каждым днем после неудачного объяснения в Гриффиндорской гостиной, между ними возникала все более глубокая трещина. Сейчас Джинни сидела напротив него, небрежно наматывая на палец прядь волос, и вполне дружелюбно улыбалась ему. Но именно это дружелюбие, слишком напоминающее безразличие, и бесило Гарри. Ему очень хотелось заставить ее реагировать на него хоть как-нибудь. Пусть даже она бы снова начала кричать на него и бросать обвинения, но Джинни просто улыбалась ему, как любому другому хорошему знакомому. Раздумья Гарри о его нелегкой личной жизни были прерваны появлением миссис Уизли. Она быстро вошла на кухню, и, окинув подозрительным взглядом мгновенно принявших самый невинный вид близнецов, обратилась к мужу.
- У нас еще осталось время, Артур?
- Еще полторы минуты, - ответил мистер Уизли, взглянув на часы. - Ты очень хорошо выглядишь, дорогая. Гарри подумал, что действительно еще ни разу не видел миссис Уизли так празднично одетой. Светло-синяя мантия, отливающая оттенками фиолетового, не казалась слишком вычурной, но в то же время однозначно указывала на праздничность момента. Волосы миссис Уизли были собраны в строгий пучок. Именно так когда-то Гарри представлял себе мудрых волшебниц из сказок.
- Тогда, я думаю, нам стоит поторопиться, - проговорила миссис Уизли. - Подходите к портшлюзу, дети.
***
Вот уже в третий раз в жизни Гарри отправлялся в Министерство Магии. Первый раз он добирался туда вместе с мистером Уизли на магловском метро, потом он пользовался услугами тестралов, перенесших его с друзьями к телефонной будке, служившей входом в Министерство. В этот раз путь туда оказался значительно более коротким. И поэтому внезапная смена обстановки в первые секунды сильно поразила его. Еще минуту назад все они находились на маленькой кухне дома Уизли, и вдруг на них со всех сторон обрушился шум и сверкание магического праздника. Атриум Министерства, в котором они оказались, был ярко освещен. Все стены были увешаны гирляндами из омелы, в воздухе парило множество свечей и разноцветных фонариков. В центре вестибюля, возле фонтана со скульптурами колдуна, гоблина, кентавра и домашнего эльфа, была сооружена эстрада, на которой стояло несколько музыкантов. Музыка, исполняемая ими, была одновременно торжественной и очень веселой. Гарри подумал, что даже на рождественском балу в Хогвартсе, проводившемся во время Тремудрого Турнира, не было такой пышности. Со всех сторон их окружали празднично одетые маги и ведьмы. В толпе Гарри разглядел несколько знакомых лиц. Недалеко от них Рита Скитер беседовала о чем-то с высоким колдуном в зеленой мантии. Рядом мелькнула фигурка Анжелины Джонсон, идущей под руку с каким-то молодым человеком с серьгой в ухе.
- Эй, Гарри, - дернул его за рукав Рон, - смотри, вон там Симус со своей матерью.
- Где? - спросила Джинни. - Пойду с ними поздороваюсь.
Гарри ревниво проследил, как Джинни подошла к Финниганам и стала с ними о чем-то оживленно болтать.
- Ну, наконец-то, Артур! - К ним протолкался бородатый волшебник, в котором Гарри узнал Амоса Диггори. - Ты должен объявить об открытии бала. По традиции рождественские балы должны начинаться с выступления министра магии. Мистер Уизли слегка поморщился, но все же отправился вслед за Амосом. Когда смущенный мистер Уизли поднялся на эстраду, музыка стихла, и взгляды всех людей, находившихся в зале устремились на него.
- Друзья мои, - начал он, - я очень рад тому, что мне выпала честь открывать сегодняшний бал. Все мы в течение этого года неплохо поработали, и, я думаю, заслужили право на хороший праздник.
Эти слова мистера Уизли были встречены одобрительным гулом. Выждав немного, он продолжил.
- Мы с вами живем в нелегкое время, и трудностей, которые нам придется преодолевать, будет еще немало. Но я хочу, чтобы все сегодня на время забыли об этих трудностях. Давайте просто веселиться. Счастливого всем Рождества!
***
Гарри со скучающим видом стоял у одной из колонн, и вяло наблюдал за происходящим в зале. Так вышло, что на этом балу он оказался один. Сразу по окончании речи министра магии все как-то сами собой разбрелись по разным концам зала. Рон сразу же утащил куда-то Гермиону, близнецы, увидев Анжелину, кинулись поздороваться с ней, Джинни снова порхала где-то в компании с Симусом, вызывая у Гарри неконтролируемое желание наслать на одноклассника что-нибудь вроде Круцио.
- Счастливого Рождества, мистер Поттер, - оторвал его от неприятных раздумий чей-то голос.
Перед ним стоял Джон Таккер, изменивший на сей раз своей привычке ходить исключительно в магловской одежде. На нем была очень элегантная джинсовая мантия. Но все внимание Гарри привлекла спутница Таккера. На него с легкой брезгливостью смотрела красивая светловолосая женщина. Гарри видел ее только раз в жизни, но, наверное, даже измени она внешность, он все равно бы ее узнал по этой брезгливости во взгляде.
- Вы не представите меня мистеру Поттеру, Джон? - проговорила Нарцисса Малфой.
Гарри недоуменно переводил взгляд с Нарциссы на Таккера и обратно. Пожалуй, он не смог бы представить себе более странной пары. Нарцисса, вышедшая из древнего магического рода и воспитанная в вечном презрении к маглорожденным, и Таккер, неустанно бравирующий своим магловским происхождением……..Было в этом что-то неправильное.
- Мы уже встречались с вами, миссис Малфой, - выдавил он из себя.
- Это не важно, - усмехнулась Нарцисса. - Правила приличия требуют, чтобы при знакомстве благородные люди были представлены друг другу. И, насколько я знаю, у маглов эти правила тоже еще пока никто не отменял.
- Мистер Поттер, позвольте представить вам миссис Нарциссу Малфой, - как-то очень поспешно проговорил Таккер.
- Вам так важно знакомство со мной? - спросил Гарри, глядя на Нарциссу и стараясь внести в свои интонации как можно больше иронии.
- Хотелось познакомиться с человеком, благодаря которому мой муж оказался вне закона, - столь же иронично ответила жена Люциуса Малфоя. - Пойдемте, Джон, - повернулась она к Таккеру, - нам еще нужно закончить наш с вами разговор.
Гарри смотрел вслед удаляющейся паре. Он не сомневался, что никаких добрых чувств Нарцисса Малфой к нему не испытывает. Но что ей тогда было нужно от него? Или это был просто ни к чему не обязывающий разговор? Но Гарри слишком хорошо знал, кто такие Малфои, чтобы понимать, что просто так они ничего делать не станут. И что, черт возьми, общего у Нарциссы Малфой с Джоном Таккером?
- Скучаешь? - тяжелая рука легла ему на плече. Гарри вопросительно поглядел на стоявшего перед ним Рона. Тот заговорщически улыбнулся и, кивнув в сторону все еще мило любезничавшей с Симусом Джинни, спросил:
- А почему бы тебе просто не пойти и не пригласить ее потанцевать?
Гарри недоуменно уставился на друга. Только что случилось нечто невероятное. Рон, который весь прошлый год трясся над своей младшей сестрой, свирепея на всех парней, пытавшихся начать с ней встречаться, теперь сам предлагает ему подкатить к ней.
- Если в мире и есть вещь, которая получается у меня хуже, чем танцы, я о ней не знаю, - только и смог выдавить из себя Гарри.
- Тогда просто подойди и поговори с ней, - не уступал Рон. – Думаешь, не видно, что она тебе нравится? И что ты на меня так уставился?
Гарри находился в полном недоумении. Он мог легко себе представить, как общаться на подобные темы с той же Гермионой. Но Рона в роли посредника между ним и Джинни, как ни странно, он даже представить себе не мог.
- Просто... - замялся он, - это как-то на тебя не похоже, чтобы ты вот так вот...
- Сводничал? - закончил за него Рон. - Что ж, пусть даже это и так. Я всегда хотел, чтобы моя сестра, раз уж она доросла до того, чтобы встречаться с парнями, выбрала себе кого-нибудь достойного. А никого достойнее тебя я просто не вижу.
Гарри с удивлением смотрел на друга. Что-то в Роне неуловимо переменилось. Как-то незаметно Рон из нескладного долговязого подростка превратился в уже почти взрослого юношу, не лишенного привлекательности. В его чертах не было вечного озорства близнецов или задора Билла Уизли. Но, в то же время, в нем присутствовало что-то свойственное всем Уизли. Гарри вспомнил, как быстро они сошлись при их первой встрече. Тогда, во время их первой поездки на Хогвартс-экспрессе, Гарри, как ему теперь казалось, сразу понял, что Рон будет его другом. Была в нем какая-то открытость, которая раз и навсегда располагала к нему людей. Эта открытость, свойственная всем Уизли, у Рона была особенно выражена. Но это уже не была детская прямота, часто вызывавшая у его друзей невольное раздражение. Было видно, что каждое свое слово Рон произносит вполне осознанно.
- А что у тебя с Гермионой? - внезапно спросил Гарри.
- Да ничего у меня с ней нет, - сразу нахмурился Рон.
- Но мне казалось, - начал Гарри, - что ты хотел ей предложить начать встречаться с тобой.
- А я и предложил, - буркнул Рон. - Я это сделал еще в начале года, и получил окончательный отказ. Я ей просто друг, понимаешь, просто друг! - горько закончил он.
- Но почему? - недоуменно спросил Гарри. Ему всегда казалось, что было бы вполне логично, если бы Рон с Гермионой стали встречаться, тем более что Гермиона Рону определенно нравилась.
- У нее уже есть, с кем встречаться, - пояснил Рон. - Это какой-то магл, с которым она познакомилась прошлым летом. Понимаешь, Гарри, я думал, как было бы здорово, если бы мы общались все вчетвером. Я бы встречался с Гермионой, ты с Джинни... Наверное, у меня все-таки был шанс, но я слишком долго тянул, так что тебе стоит поторопиться, чтобы не повторить мой опыт. А то я из кожи вон лезу, чтобы свести тебя с Джинни, а ты стоишь тут и делаешь вид, что тебе на все наплевать.
Гарри внезапно осенило.
- Слушай, - спросил он, - а история с бладжерами - это была, случайно, не твоя работа?
Рон довольно ухмыльнулся.
- Моя, моя. Правда ведь, круто вышло? Хотел, чтобы вы с Джинни остались наедине, да заодно еще и повеселился, глядя, как эти придурки Кирк и Слопер, ничего не понимая, носятся за бладжерами. Но все мои старания, судя по всему, пропали даром.
Гарри никак не мог поверить, что Рон всерьез задался целью свести его с Джинни. Если бы минуту назад тот не рассказывал ему о своей неудаче с Гермионой, Гарри решил бы, что он шутит.
- Спасибо, Рон, - проговорил он. - Я постараюсь не обмануть твое доверие.
- Тогда иди и действуй, - сказал Рон и хлопнул его по плечу. - Иначе мне придется...
Но закончить свою угрозу он так и не смог. На другом конце зала внезапно раздался громкий шум. Завизжала какая-то ведьма, что-то тяжелое упало на пол. Гарри увидел, как три невысокие фигуры, расталкивая толпу, пробираются к центру зала.
- Прошу всех сохранять спокойствие, - раздался чей-то, усиленный заклятием "Сонорус" голос. - Зал оцеплен аврорами.
Внезапно повсюду погас свет. Стало очень темно, кто-то снова громко закричал.
- Что, черт возьми, происходит? - крикнул Рон.
Кто-то схватил Гарри за локоть и взволнованный голос мистера Уизли проговорил:
- Вам срочно нужно возвращаться домой. Возьмите портшлюз.
- Что произошло, папа? - спросил Рон.
- Крупный скандал, - вздохнул мистер Уизли. - Арестованные за попытку взлома в Гринготс гоблины только что сумели сбежать прямо через этот вестибюль.
Глава 17Глава 17. Специалист по аномальным явлениям.
"Беспрецедентное происшествие на рождественском балу", "Мятежные гоблины убегают прямо из-под носа у авроров", "Новый министр магии проявил нерешительность при первом же серьезном испытании"…такими фразами и заголовками пестрел "Ежедневный оракул" на следующий день после рождественского бала в Министерстве. Рон отшвырнул газету и хмуро осведомился:
- И в чем, по их мнению, виноват отец? Ведь он, кажется, не является главой авроров, и не должен лично охранять этих гоблинов!
- Так было всегда и везде, - вздохнула Гермиона. - Проще всего обвинить в общих ошибках какого-нибудь одного человека, особенно, если этот человек формально находится у власти, но в реальности от него мало что зависит.
- Ты хочешь сказать, что мой отец не способен возглавлять Министерство?! - возмутился Рон.
- Конечно, нет, - пояснила Гермиона. – Рон, я считаю, что твой папа лучшее, что могло случиться с нашим Министерством. Но ему еще очень долго придется разбираться с наследием прошлого министра. Судя по всему, последние годы правления Корнелиус Фудж старался перекладывать все сколько-нибудь важные решения на своих подчиненных и слишком полагался на своих советников. Все это сильно ослабило значимость должности министра магии и Министерства вообще. И то, что несколько преступников смогли миновать кучу авроров, появиться в зале в самый разгар праздника и каким-то неведомым образом скрыться, еще больше усилит общественное мнение о Министерстве Магии, как о чем-то слабом и ненадежном.
- Я думаю, что без чьей-то помощи гоблины не смогли бы покинуть Министерство, - сказал молчавший до этого времени Гарри.
- У тебя есть какие-то предположения по этому поводу? - сразу же вникла в суть дела Гермиона.
- Не совсем... - смутился Гарри. - Просто за несколько минут до случившегося я видел Джона Таккера. Вы же помните, как он относится к гоблинам. И потом, мне кажется, что Арман его друг.
- Ты хочешь сказать, что он помог преступникам спастись? - возмутилась Гермиона. - Мистер Таккер никогда бы не стал помогать тем, кто нарушил закон.
- Ты так думаешь только потому, что он придерживается тех же взглядов на проблему домашних эльфов, что и ты? - съязвил Рон. - Или ты считаешь, что все выходцы из не магических семей не способны нарушать закон?
- Ты дурак, Рон. - обиженно буркнула Гермиона.
- Тогда скажи, в чем я не прав, - не успокаивался Рон, - и почему бы Таккеру не помочь своим друзьям гоблинам?
- Я вовсе не считаю Таккера идеалом, - ответила Гермиона. - Просто он производит впечатление умного человека, способного понять, что свобода для его друзей означает лишь расправу над ними от их же соплеменников.
- Я еще не все сказал, - вмешался в начавший уже разгораться спор Гарри. - Знаете, кого я видел вместе с Таккером?
Друзья с любопытством уставились на него.
- Нарциссу Малфой.
- Ни фига себе парочка! - удивленно протянул Рон. - Не сомневаюсь, что здесь не все чисто. Может быть, мамаша Малфоя вербовала Таккера в Пожиратели Смерти?
- Это исключено, - фыркнула Гермиона. - Маглорожденные не становятся Пожирателями Смерти, так же как люди вроде Нарциссы Малфой не могут иметь отношение к нарушающим закон гоблинам, хотя бы потому, что не считают их равными себе.
- Вот это меня и настораживает, - объяснил Гарри. - Разве тебе, Гермиона, не кажется странным, что у двух столь разных людей могут быть какие-то общие дела?
- Это как раз вполне объяснимо, - задумчиво сказала Гермиона. - Не забывай, что Таккер журналист и ему, по роду его занятий, приходится встречаться с разными людьми. Хотя в одном ты прав: то, что люди вроде Нарциссы Малфой пытаются установить связи в среде нового Министерства, не может не настораживать.
***
Несмотря на слова Гермионы, Гарри никак не оставляли сомнения относительно роли Таккера в инциденте на рождественском балу. Он чувствовал, что с этим человеком далеко не все так просто. Не шло у него из головы озабоченное лицо Дамблдора, становившееся таким всякий раз, как в "Ежедневном оракуле" появлялась какая-нибудь очередная обличительная публикация независимого корреспондента Джона Таккера. Гарри даже решил, что при первом случае обязательно расспросит о Таккере Ремуса. Почему-то ему казалось очень важным разобраться в том, является ли Таккер союзником или все наоборот. Но вышло так, что Таккер сам окончательно обозначил себя как враждебную сторону, после чего Гарри и многие другие долгое время считали его противником.
Случилось это за несколько дней до окончания рождественских каникул. В тот день семейство Уизли, впервые за долгое время, кажется, решило собраться в полном составе. За день до этого из Румынии приехал Чарли, сообщивший, что в связи с началом зимней спячки у некоторых разновидностей драконов, у него почти не осталось работы и он намерен несколько дней провести в "Норе". Билл, у которого из-за последних событий в Гринготсе работы, напротив, прибавилось, все же решил один вечер провести в кругу семьи. Все уже собирались садиться ужинать, когда с улицы раздался звук, который сложно было бы ожидать возле дома волшебников.
- Мне показалось, или это действительно... - спросил Гарри, глядя на Гермиону.
- Кажется, там притормозила машина, - удивленно кивнула девушка. - Вот, теперь они сигналят.
- Странно, - проговорил мистер Уизли, - ближайшее магловское поселение в десятке миль отсюда. Мы живем достаточно далеко от дорог. Откуда бы здесь появиться магловской машине?
- Там Таккер, - проговорила выглянувшая в окно Джинни. - И с ним еще какой-то типчик.
- Что ж, - сказала миссис Уизли, - значит, мне придется поставить еще два прибора.
- И куда это вы меня привезли, Джон? - раздался от входных дверей немного нервный низкий голос.
- В очень интересное место, Манфред, - ответил Таккер, и уже обращаясь ко всем собравшимся, сказал, - мое почтение, господа. Позвольте представить вам моего друга Манфреда. Он профессор кембриджского университета, а вдобавок еще и уфолог.
Гарри и Гермиона недоуменно переглянулись. Значение слова "уфолог", определенно, здесь было известно только им двоим.
- Он что... Привел сюда магла? - спросил Гарри у девушки одними губами.
Та лишь недоуменно пожала плечами. Гости тем временем уже расположились за столом. Гарри с интересом стал разглядывать спутника Таккера. Внешность у последнего была, несомненно, запоминающейся. Больше всего он был похож на старого льва. Его косматые рыжие волосы и брови были подёрнуты сединой, заинтересованные желтоватые глаза скрывались за парой очков в проволочной оправе, а размашистая неровная походка была изящна, несмотря на едва заметную хромоту. Вместе с тем, было в нем что-то неуловимо отталкивающее. Когда он останавливал на ком-нибудь свой взгляд, возникало ощущение, что тебя пытаются пробуравить насквозь, при этом высчитывая, будет ли от тебя в дальнейшем какой-нибудь толк, или стоит проглотить тебя, не тратя попусту времени. Мистер Уизли, не зная, как себя вести рядом с новым гостем, уж очень смахивающим на ничего не понимающего магла, тем не менее пытался играть роль радушного хозяина и поддерживать светскую беседу.
- Простите, сударь, - начал он, - я не совсем разобрал, как называется наука, которой вы занимаетесь? Спутник Таккера с некоторым пренебрежением посмотрел на мистера Уизли, и, словно готовясь прочитать длинную лекцию, слегка растягивая слова, проговорил:
- Я читаю лекции по теософии, любезнейший, а уфология, если хотите, это просто дело всей моей жизни. Было видно, что слово "теософия" говорит мистеру Уизли столь же много, что и слово "уфология", но он мужественно старался сохранять невозмутимое лицо и вежливо кивать головой. К сожалению, того же самого нельзя было сказать о его детях.
- Скажите, сэр, а что такое эта…как ее? Уфология? - невинно поинтересовался Рон, уже несколько минут с огромным любопытством разглядующий гостя.
Впрочем, последнего, кажется, почти не удивил этот вопрос. Он запустил руку в нагрудный карман своего сюртука и извлек оттуда маленький кусочек серого картона.
- Лучше всего, мой юный друг, - проговорил он, с улыбкой протягивая Рону свою визитку, - если вы посетите мои лекции, где я подробно рассказываю об этом предмете.
Гарри взял из рук Рона визитную карточку и прочитал: "Каждую вторую и четвертую субботу месяца приглашаем вас посетить лекции профессора М. Маклагана. Вам будут представлены объяснения аномальных явлений с точки зрения Священного Писания". Далее шел адрес и время проведения лекций. Таккер, видимо, понявший, что без его вмешательства ситуация вряд ли прояснится, пояснил Рону:
- Уфология, мистер Уизли, это своего рода наука, с помощью которой.. хм... обычные люди пытаются объяснить не понятные им явления.
- Да, я знаю, - встрял Джордж, - увидят маглы какой-нибудь неразрешенный ковер-самолет и утверждают, что это пришельцы с другой планеты.
- Вы правы лишь отчасти, молодой человек, - проговорил специалист по аномальным явлениям М. Маклаган, явно проигнорировав незнакомое ему слово "магл". - Далеко не все уфологи кормят народ лживыми историями про инопланетян. Я, например, вполне неплохо объясняю все с позиций истинной веры. Все эти разговоры об инопланетянах, знающих больше, чем мы, есть не более чем происки искусителя.
Гарри с недоумением посмотрел на богословствующего профессора и подумал: "Это же просто сумасшедший фанатик!". Пару раз ему приходилось видеть таких людей. Они ходили по домам в Литтл Уингинге и втолковывали обывателям о близящемся Страшном Суде, и необходимости покаяться. Дядя Вернон обычно с яростным ревом выставлял подобных проповедников за порог, и это был один из тех редких случаев, когда Гарри был склонен считать его действия вполне уместными. Его всегда пугала подобная фанатичная убежденность в чем-либо. Будь это преданность Пожирателей Смерти Темному Лорду, или вера в скорый конец света. Было лишь не совсем ясно, что общего у Таккера с этим человеком. Впрочем, Таккер достаточно быстро все разъяснил.
- Вот это, Манфред, - проговорил он, - и есть причина, по которой я пригласил вас в этот дом. Позвольте, господа, я до конца проясню вам причину нашего сегодняшнего визита. Вы, министр, конечно же, помните ту программу, которую наша группа представила вам на рассмотрение.
Мистер Уизли кивнул.
- Как вы помните, - уверенно продолжал Таккер, - одним из ее пунктов было расширение нашего сотрудничества с миром маглов, и раскрытие существования нашего мира хотя бы некоторым из них.
- Да, - вздохнул мистер Уизли, - я помню этот пункт, и уже говорил вам свои соображения на этот счет. Сотрудничество с маглами необходимо, но вываливать сведения о нас на неподготовленного человека было бы чрезвычайно опасно.
- Но профессор Маклаган как раз-таки вполне подготовлен! - победно улыбнулся Таккер. - Он долгое время изучал необъяснимые с позиции маглов явления, и научился сильно не удивляться им. А то, что он отвергает версии об инопланетных пришельцах, свидетельствует о его способности к анализу, пусть даже он пока делает неправильные выводы.
- Я хотел бы, чтобы вы все-таки объяснили, что вы хотите сказать, Джон, - вступил в разговор Маклаган.
- Сейчас и объясню, Манфред, - успокоил его Таккер. - Вам предоставляется возможность получить объяснения множеству явлений, которые ваши коллеги называют аномалиями. Если быть кратким, то главная новость для вас сводится к тому, что вы сейчас находитесь среди настоящих волшебников.
Сказав эту фразу, Таккер победно воззрился на своего спутника, а затем обвел не менее победным взглядом всех остальных. Но Маклаган, похоже, не спешил разделять его восторг. Он посмотрел на Таккера с таким явным разочарованием, что сразу стало ясно, что он не верит ни единому слову.
- Волшебство невозможно, друг мой, - изрек он. - И я не вижу смысла для вас подшучивать надо мной. Или это у вас такой журналистский ход? Сначала скормить человеку какую-нибудь байку, а потом поведать всем, как тот на нее купился. Но я человек образованный, и поймать меня на подобный трюк невозможно.
- А почему вы так уверены, что волшебство не возможно, сэр? - заинтересованно спросила Джинни.
- Да потому, мисс, что истинные чудеса мог творить лишь сам господь, да еще святые мученики, но они делали это именем господа нашего. А сотворить чудо просто так, без глубокой всеобъемлющей веры... Это, простите, полная чушь.
- А хотите, сэр, я докажу вам обратное? - с необещающей ничего хорошего улыбкой спросил Джордж и выхватил волшебную палочку.
- Джордж, не смей! - вскрикнул мистер Уизли.
Но было уже поздно. Вместо очков в тоненькой проволочной оправе на носу профессора теософии и уфолога по призванию красовались чрезвычайно стильные темные очки, подошедшие бы, скорее, музыканту из какой-нибудь рок группы. Маклаган с удивлением смотрел на Джорджа, вертя в руках свидетельство хорошего владения последним основами трансфигурации.
- Это какой-то фокус? - недоверчиво спросил он.
- Что вы, сэр, - усмехнулся Джордж, - всего-навсего обычная магия. Какие, право, непонятливые пошли люди! Все нужно по десять раз объяснять. А еще, называется, профессор!
Джордж откровенно забавлялся, но мистеру Уизли, судя по всему, было совсем не до смеха.
- Простите нас, пожалуйста, уважаемый профессор, - обратился он к Маклагану, бросив предварительно уничтожающий взгляд на Джорджа. - Мой сын просто хотел пошутить. Дело в том, что он часто в своих шутках переходит грань дозволенного... Но я сейчас все исправлю.
Взмах палочкой, и в руках ошалевшего профессора вновь появились его очки.
- Ну и что вы теперь скажете, Манфред? - снова заговорил Таккер.
Было видно, что он все еще намерен осуществить свой план по посвящению магла в тайны волшебного мира. Он весь так и светился от восторга и предвкушения сенсации. Но сам магл, похоже, совсем не разделял приподнятого настроения Таккера.
- Знаете, Таккер, - нервно начал он. - Если это все-таки шутка, то уверяю вас - более неудачно вы никогда не шутили. А если нет, к чему я начинаю склоняться, то вы втягиваете меня в опасную игру, участвовать в которой мне не позволяет ни мой общественный статус, ни мои убеждения. Сила, которой обладают ваши знакомые, может исходить только от искусителя, а, стало быть, я, как верующий человек, должен немедленно покинуть это сатанинское гнездо.
Мистер Уизли поглядел на Таккера уже с нескрываемым раздражением.
- Вы сегодня сделали очень большую глупость, Джон, - проговорил он. - Впредь прошу вас не предпринимать подобных действий, не обсудив их предварительно со мной.
И уже обращаясь к все более бледнеющему Маклагану:
- Не волнуйтесь, сэр. Сейчас вы все забудете.
Он вскинул палочку, но произнести заклинание ему не удалось. Таккер выскочил из-за стола и повис на мистере Уизли.
- Не смейте! Вы слышите! Не смейте этого делать! - рявкнул он. - Вы сейчас поступаете не хуже ваших хваленых Пожирателей Смерти. Этому человеку нужно дать шанс! - задыхаясь, говорил он. - Дайте ему время во всем разобраться!
Хлопнула входная дверь, и со двора послышался звук отъезжающей машины.
- Похоже, времени ему вовсе и не нужно, - ехидно заметил Фред. - Он вполне неплохо во всем разобрался. Мы все здесь ужасные слуги сатаны, от которых нужно драпать подобру-поздорову.
- Вы за это ответите, министр, - с неожиданной злостью проговорил Таккер. - Я полагал, что вы способны понять наши идеи, но вы такой же закоренелый ортодокс, как и все чистокровные волшебники. Теперь я буду действовать так, как сам посчитаю нужным.
С этими словами он церемонно поклонился и направился к двери.
- Всегда думал, что он придурок, - пробормотал Рон, глядя на Гермиону. - И даже не пробуй со мной спорить.
- Даже и не собиралась, - пожала плечами девушка.
***
В Хогвартс, как и в начале года, они отправились на Ночном рыцаре. В этот раз сменять кондуктора Стэна никто не стал, и Гарри в полной мере ощутил на себе его навязчивое внимание. Сразу после того, как они в сопровождении миссис Уизли погрузились в автобус, кондуктор подступил к Гарри с вопросами.
- Привет, Гарри! - радостно воскликнул он. - Опять читал про тебя в «Оракуле». Говорят, ты унаследовал много денег? Кто бы мог подумать, что Сириус Блэк никому не хотел зла!
- Как быстро мы сможем добраться до Хогвартса, Стэн? - быстро сменил тему Гарри.
- Сразу же, как высадим во-о-он того типа в Дублине, - улыбаясь, ответил Стэн. - А скажи, правда, что Сириус Блэк был твоим крестным?
Гарри поморщился.
"Пожалуй, - подумал он, - назойливость этого кондуктора-недоучки может оставить равнодушным разве что камень".
От дальнейших расспросов Стэна его спасла лишь миссис Уизли, проверявшая до этого, не забыли ли Рон с Джинни что-нибудь необходимое. Она решительно оттеснила Стэна от Гарри и прошипела в его адрес нечто столь угрожающее, что бедняга кондуктор по-быстрому ретировался на свое место рядом с водителем. Автобус несся по какой-то узкой улочке, когда перед водительским креслом вспыхнуло радужное сияние, и раздался громкий гудок.
- Срочный вызов, - радостно крикнул Стэн на весь автобус, - поворачиваем, Эрн.
Когда автобус остановился на каком-то темном пустыре, Гарри ощутил какую-то невнятную тревогу. Стэн, как обычно, вышел наружу и начал свой привычный монолог:
- Вас приветствует Ночной рыцарь - автобус для волшебников, попавших в затруднительное положение. За умеренную плату вы можете...
Все произошедшее в следующие несколько минут словно растянулось для Гарри во времени.
- Заткните кто-нибудь этого идиота, - раздался снаружи грубый голос.
В автобус ворвалось несколько фигур в темных плащах с капюшонами. Водитель запоздало попытался дать газ, но красная вспышка заклинания отбросила его в сторону.
- Быстро все наверх! - крикнула миссис Уизли, указывая ребятам на лестницу, ведущую на второй этаж автобуса.
Гарри схватил за руку побледневшую Джинни и устремился к лестнице. Рон и Гермиона находились на пару шагов впереди них. Миссис Уизли развернулась к наступающим на них волшебникам и подняла палочку. Сразу несколько красных вспышек отрикошетило от созданного ею щитового заклинания. Гарри ощутил, как его охватывает чувство, которое часто возникает у человека во время боя, когда времени на то, чтобы испугаться уже не остается, и нужно только действовать. Он словно снова оказался в Отделе тайн, со всех сторон окруженный Пожирателями Смерти. Его сознание лишь фиксировало происходящие вокруг события, но тело действовало гораздо быстрее, чем мозг успевал осознать, что именно следует делать. Добежав до лестницы и толкнув на нее Джинни, он развернулся и поспешил на помощь миссис Уизли, которой, похоже, она действительно требовалась. Ее атаковало сразу трое волшебников, и долго выдержать их натиск она бы вряд ли смогла. Вот один из нападавших на нее взмахнул палочкой, и по ногам миссис Уизли словно хлестнуло фиолетовой плетью. Женщина упала как подкошенная. Гарри показалось, что в последний момент в ее руке что-то сверкнуло, но у него уже не было времени обращать внимания на столь малозначащие детали. Краем сознания он уловил испуганный крик Джинни:
- Мама! Что с ней?
Откуда-то доносился голос Рона, говорившего, что ему, Гарри, нужна помощь. Но он уже не обращал на это внимания. Тело само приняло боевую стойку, столь долго отрабатываемую с ним Ремусом. В голове сами собой возникали варианты тактики ведения боя против нескольких противников, вычитанные им в одной из книг по боевой магии. От первого посланного в него сногсшибателя он успешно увернулся, послав в ответ заклинание Петрификус Тоталус. Он даже не успел порадоваться своей хорошей реакции, увидев, как один из его противников падает на пол, как его пронзила сильная боль. Кто-то из Пожирателей перешел на запрещенные проклятия. Он еще успел подумать, что друзьям вовсе не стоит идти к нему на помощь, потому что он не хочет, чтобы с ними что-то случилось, и в следующую секунду темнота накрыла его.
Глава 18Глава 18. История одного оборотня.
Ощущения возвращались к Гарри постепенно. Сначала он стал различать голоса. Спорило несколько человек.
- И все-таки, директор, я продолжаю настаивать на том, чтобы все лишние освободили палату, - говорил женский голос.
А немного хриплый мужской отвечал:
- Здесь нет лишних, мадам.
И еще один спокойный и уверенный:
- Ремус, успокойся, никто тебя отсюда не выгоняет. Поппи, я думаю, что Ремусу можно остаться здесь, а остальные смогут навестить Гарри чуть попозже.
Раздалось еще несколько удаляющихся недовольных голосов. Гарри попытался пошевелить рукой, и это у него получилось. Еще одно усилие, и удалось открыть левый глаз. Очков на нем не было, и все вокруг было словно в тумане. Гарри попробовал опереться руками, и приподнять голову. Но голова предательски закружилась, стоило ему лишь слегка оторвать ее от подушки.
- Он очнулся, директор!
Чьи-то заботливые руки подхватили его. Возле его губ появился кубок с пахнущей чем-то тяжелым и густым, жидкостью.
- Ты должен это выпить, Гарри.
Зелье было густым и приторно сладким. Гарри почувствовал, как его веки тяжелеют, и он проваливается в беспамятство.
***
Когда он очнулся в следующий раз, боль во всем теле и головокружение больше не мучили его. Гарри приподнялся на локтях и осмотрелся. Он увидел белую ширму, стоящую возле его кровати. Маленький столик, на котором были расставлены какие-то склянки и коробочки с порошками. Все это навело его на мысль о том, что он, скорее всего, находится в больничном крыле. Он попытался восстановить в памяти события, после которых он здесь оказался. Возвращение в Хогвартс на "Ночном рыцаре", нападение на автобус Пожирателями Смерти, падающая миссис Уизли, его короткий бой.... Все это вихрем пронеслось у него в голове. Но то, как он оказался здесь, Гарри совершенно не помнил.
"И что случилось с остальными? Гермиона, Рон, миссис Уизли и Джинни... Сумели ли они спастись?". Дверь палаты скрипнула, и за его ширму заглянула мадам Помфри.
- Очнулись, наконец, Поттер?! - сказала она.
- Как я здесь оказался, и что вообще случилось? - спросил Гарри и сам удивился тому, каким тихим и слабым оказался его голос.
- Вас принесли сюда три дня назад, - ответила мадам Помфри. - Вы получили несколько серьезных ранений и еще не успели до конца от них оправиться, так что лежите спокойно, Поттер. Я должна вас осмотреть. Гарри обалдело уставился на фельдшерицу. Он провалялся здесь целых три дня и даже понятия не имеет, что произошло с остальными.
- Скажите, мадам Помфри, - тихо осведомился он, - мои друзья... С ними все в порядке? Кто-нибудь еще пострадал?
- Оставьте все свои вопросы на потом, Поттер, - непреклонно заявила медсестра. - Вы находились в очень тяжелом состоянии, и это единственное, что вас сейчас должно волновать.
Гарри вынужден был покориться мадам Помфри и позволить ей себя тщательно осмотреть. Но находиться в неведении относительно того, как он здесь оказался, и что с его друзьями, ему долго не пришлось. Дверь скрипнула, и за ширму, отгораживающую его кровать, вошел профессор Дамблдор.
- Здравствуй Гарри, - улыбнувшись, сказал директор. - Я рад, что ты пришел в себя.
Гарри тут же сел, игнорируя возмущенный возглас мадам Помфри, и уставился на Дамблдора. Но директор опередил уже готовые сорваться с его губ вопросы.
- Я так понимаю, - снова улыбнулся он, - что ты не успокоишься, пока не получишь полный отчет о всех событиях? Хочу тебя успокоить, с твоими друзьями все в порядке. Благодаря Молли Уизли члены Ордена Феникса успели как раз вовремя.
- А с миссис Уизли все в порядке? - спросил Гарри. - Я видел, как в нее попало какое-то заклинание.
- Молли была легко ранена, - ответил Дамблдор. - Но сейчас она уже почти поправилась и очень сильно волнуется о твоем здоровье, как впрочем, и все остальные. Мадам Помфри уже устала выгонять из больничного крыла твоих друзей, которые не прекращают попыток увидеть тебя. Но, впрочем, начну все по порядку. Мы так до конца и не можем понять, почему Пожиратели осмелились напасть на "Ночного рыцаря". Как ни странно, никто из пассажиров не получил сколько-нибудь серьезных увечий. Возникает ощущение, что вы с Молли были атакованы только потому, что пытались оказывать сопротивление. Все же остальные были просто выгнаны на улицу.
Гарри облегченно вздохнул.
"Значит, больше никого не ранили и все здоровы".
- Скажите, профессор, - спросил он, - а как члены Ордена узнали, что на "Ночного рыцаря" было совершено нападение?
- У нас есть свой способ оповещения, - улыбнулся Дамблдор. - Пусть даже он и не так удобен, как галлеоны, с помощью которых осуществляете связь вы с друзьями. Но большинство членов Ордена предпочитает именно его. У нас есть специальные зеркала для связи. Если ты хочешь связаться с кем-нибудь из Ордена Феникса, ты просто должен посмотреть в зеркало и назвать его имя. Если же возникла необходимость объявить всеобщую тревогу, зеркало нужно просто разбить. Молли Уизли именно так и поступила и мы успели к вам на помощь.
В это время из коридора послышались оживленные голоса, и голос Гермионы спросил: "Извините, мадам Помфри, вы здесь?"
- Ну вот, Гарри, - лукаво улыбнулся директор, - не успел ты очнуться, а тебя, кажется, уже пришли навестить.
***
Мадам Помфри очень долго возмущалась, говорила, что больному нужен покой, и что сегодня она не допустит никаких посещений, но после умоляющего взгляда Гарри и вежливого "Пожалуй, ненадолго можно, Поппи" Дамблдора, вынуждена была уступить. И вот теперь Рон, Гермиона и Джинни сидели вокруг кровати Гарри и пересказывали ему события трехдневной давности.
- Представляешь себе, - говорил Рон, - как только ты свалился, началась полная неразбериха. В автобус аппарировала целая куча народа, и пару минут я опасался, что нас просто затопчут.
- Так бы и вышло, если бы не Люпин, - сказала Гермиона. - Он увел нас с линии огня. А потом, когда узнал, что тебя с нами нет, бросился в самый центр схватки, отыскал тебя и уже с тобой на руках заколдовал портал и перенесся в Хогвартс.
- И все эти дни он был здесь, не отходил от тебя ни на шаг, - подхватил Рон. - И только сегодня Дамблдор его куда-то услал.
Гарри почувствовал, как у него внутри поднимается волна горячего счастья. Почему-то ему было очень приятно, что Ремус так волнуется за него.
- А на следующий день вышла эта мерзкая статья, - продолжал Рон. - Я даже собирался, пользуясь своими полномочиями старосты, запретить читать ее хотя бы нашим. Но Гермиона почему-то посчитала, что этого не нужно делать.
- И считаю так до сих пор, - насупилась девушка. - Вспомни, Рон, что произошло, когда, в прошлом году, Амбридж запретила всем читать интервью с Гарри. Все только лишь стали еще сильнее стремиться прочитать его. То же получилось бы и с этой статьей, если бы ты не послушался меня.
- Подождите, подождите! Давайте немного помедленнее! - встрял Гарри. - О какой статье вы вообще говорите, и что там было такого страшного?
- Вот, взгляни, - Гермиона протянула ему газету.
- И зачем ты только таскаешь с собой эту гадость? - поморщился Рон.
Гермиона лишь привычно передернула плечами. Именно так она в последнее время стала реагировать на претензии Рона. Гарри развернул газету и прочитал заголовок, набранный крупным шрифтом: "В то время как Пожиратели Смерти нападают на мирных граждан, авроры охраняют семью министра магии". Гарри с удивлением вчитывался в газетные строчки. Возникало ощущение, что он читает о каком-то событии, происходившим не с ним. Нет, вся история нападения Пожирателей на волшебный автобус была пересказана вполне достоверно. Но из нее выходило, будто министерство, сначала не сумев обеспечить надлежащую охрану мирных граждан, потом бросилась спасать семью министра Уизли, бросив остальных пассажиров на произвол судьбы.
- Но ведь все было совсем не так!- удивленно произнес Гарри.
- Разве? - горько усмехнулась Гермиона. - Ведь охрану "Ночного рыцаря" действительно никто не обеспечивал.
- Но ведь никто же не мог подумать, что Пожиратели вот так вот, запросто, нападут на автобус. - попробовал заступиться за министерство Рон.
- Должны были подумать, - непреклонно заявила Гермиона. - Именно так, по крайней мере, посчитает большинство прочитавших эту статью. И то, что никто из детей министра магии не пострадал, тоже правда.
- Почему же, тогда, они не написали, что мама первой бросилась сражаться с Пожирателями и была ранена?! - возмутился Рон. - А Гарри вообще чуть с жизнью не попрощался!
- Успокойся, Рон, - устало проговорила Гермиона. - Я уже который раз тебе говорю, что вовсе не согласна с тем, что написано в этой статье, и не поддерживаю позицию ее автора. Но все, что здесь написано, покажется очень убедительным тем, кто сам не находился в автобусе во время нападения, и опровергнуть написанное невозможно, ведь ни одного факта они не исказили.
- А ты просто дурак, - внезапно заявила Джинни, пристально глядя на Гарри.
Гарри, все еще размышлявший о содержании газетной статьи, с удивлением воззрился на девушку. До сих пор она просто молча сидела рядом с Гермионой, никак не участвуя в разговоре, и ее первая фраза прозвучала, по меньшей мере, странно. Видя ндоуменные выражения лиц Гарри, Рона и Гермионы, Джинни продолжила:
- Зачем ты вообще полез в драку? А если бы тебя убили!
- Да! - заговорщически улыбаясь подхватил Рон, - Твои действия, приятель, были весьма необдуманными с учетом того, что в их результате Джинни пришлось изрядно поволноваться. Видел бы ты, как она терроризировала мадам Помфри и Люпина, пытаясь разузнать о твоем самочувствии.
- Ты тоже дурак, Рон Уизли! - заявила сильно покрасневшая Джинни и отвернулась в сторону.
- Ладно, пожалуй, мне пора, - внезапно засуетился Рон. - А то у меня еще зелья не сделаны. Кстати, Гермиона, ты не могла бы объяснить мне там пару моментов?
- Ой, чуть не забыла! - всплеснула руками Гермиона. - Я же принесла для Гарри домашние задания. У нас новая тема по зельям, а Аберфорт задал гигантское сочинение о родовых проклятиях.
Она спешно принялась доставать из сумки какие-то книги, но Рон решительно потянул ее за собой.
- Гарри еще никто не выписал, и ему можно дать немного отдохнуть. А я, если не выполню задание, получу от Снейпа взыскание, и наверняка потеряю баллов двадцать. А разве мы можем такое допустить? Следующие несколько минут в палате Гарри царило гробовое молчание. Гарри, оставшийся наедине с Джинни, понимал, что это возможно, его последний шанс объясниться с девушкой, но на его язык словно наложили заклинание "Петрификус Тоталус", и ни одно слово не могло с него сорваться. Джинни тоже сидела молча, глядя куда-то себе под ноги.
- Ну, я, наверное, тоже пойду, - наконец проговорила она, и направилась к выходу.
- Постой, Джинни, не уходи, - наконец решился подать голос Гарри.
Девушка вернулась и присела к нему на кровать.
- Знаешь, Гарри, - начала она, - я в последнее время была несправедлива к тебе. В общем, ты понимаешь...
- Да нет же, Джинни, - перебил ее юноша, - я сам все хотел тебе сказать, но никак не находил подходящего момента. Я вел себя по отношению к тебе просто безобразно, но если бы ты могла дать мне шанс...
Гарри вглядывался в лицо Джинни, пытаясь понять, какую реакцию у нее вызвали его слова. Было видно, что она тоже очень смущена. Какое-то время в воздухе висела тягостная пауза. Никто не решался заговорить первым. Внезапно Джинни прыснула и прикрыла лицо руками. Гарри в недоумении уставился на нее.
- Господи! Если бы ты знал, какой у тебя забавный вид со стороны, - хихикнула она. - Да и у меня, наверное, не лучше.
Сначала Гарри показалось, что подобная реакция девушки ничего хорошего ему не сулит.
- Это значит, что никакого шанса я не получу? - с обреченностью спросил он.
- Это значит, что ты такой же идиот, как и все парни, - улыбаясь, ответила девушка. - Будем считать, что ты на испытательном сроке.
События следующих нескольких минут заставили Гарри сделать два жизненно важных вывода:
целовать смеющуюся девушку оказалось не менее сложно, чем плачущую, но значительно приятнее.
***
Через несколько дней мадам Помфри пришла к выводу, что состояние ее пациента можно считать удовлетворительным, и Гарри был отпущен "на свободу". Постепенно жизнь вошла в свое привычное русло. Один день сменял другой, Гарри ходил на уроки, делал домашние задания, проводил квиддичные тренировки и ощущал себя вполне довольным своей жизнью человеком. Впрочем, не все на самом деле было столь безоблачно. Каждое утро, за завтраком, разворачивая свежий номер "Ежедневного оракула", Гарри был готов увидеть очередную статью, разоблачающую "некомпетентность и безответственность" министерских чиновников и министра магии Артура Уизли в частности. Такие публикации появлялись с завидной регулярностью, и все чаще под ними мелькала подпись "Независимый корреспондент Джон Таккер". Но события, происходящие во внешнем мире, на тот момент не сильно волновали юношу. Ему определенно и без этого было чем занять свою голову. С началом февраля Гриффиндорская сборная начала готовиться к матчу с Хаффлвафом, и, поскольку команда у Захарии Смита была в этом году весьма сыгранной, к тренировкам следовало подходить со всей ответственностью. На все это накладывались непрекращающиеся занятия с Люпином по субботам, и со Снейпом по воскресениям. Что касается акклюменции, то здесь у него появились новые сложности и связаны они были, разумеется, с Джинни. Джинни... Что вообще в то время не было у Гарри с ней связано? Начав, наконец, встречаться с девушкой, Гарри обнаружил, что того времени, которое они проводят вместе, ему решительно не хватает. Сидя на уроках, Гарри размышлял о том, что сейчас эти уроки закончатся, и он отправится на квиддичную тренировку, после которой они с Джин обязательно погуляют возле озера. Стоя же напротив Снейпа и пытаясь очистить свой разум, он не мог думать ни о чем, кроме того, что Джинни сейчас дожидается его в гостиной у камина. Снейп в это время с легкостью извлекал из Гарриной головы все подробности его свиданий, не упуская случая как-нибудь съязвить по этому поводу.
- У меня возникает такое чувство, будто за нами все время наблюдает кто-то третий, - как-то пожаловался юноша Джинни. - Что толку нам с тобой уединяться, если Снейп все равно узнает обо всем, что я делаю.
- А ты не можешь об этом не думать, когда занимаешься со Снейпом? - спросила Джинни.
- Это практически невозможно, - ухмыльнулся Гарри, и притянул девушку к себе.
Джинни шутливо оттолкнула его. - За нами наблюдает Снейп. Ты забыл? И даже не пытайся прикоснуться ко мне, Гарри Поттер, пока не научишься отгонять Снейпа от своих воспоминаний.
Гарри горестно вздохнул.
- Это несправедливо. Сам-то он все свои сокровенные мысли складывает в думоотвод, и не волнуется за то, что я смогу увидеть что-то, что для меня не предназначено. А учить меня работе с думоотводом он принципиально не хочет.
- А разве кроме Снейпа некого больше об этом попросить? - спросила Джинни. - Вот хотя бы Дамблдора или Люпина. Вы занимаетесь с ним каждую неделю. Вот и попроси его научить тебя.
Обдумав слова Джинни, Гарри решил, что спросить Ремуса, не может ли он научить его работе с думоотводом, в целом, хорошая идея, и в тот же день написал ему о своих трудностях. В субботу в очередной раз придя в визжащую хижину, Гарри увидел стоящую перед Ремусом каменную чашу с руническими рисунками.
- Гарри, ты просишь меня научить тебя пользоваться думоотводом, - начал Люпин. - Я высоко ценю профессионализм Северуса, как преподавателя, но, в отличие от него, считаю, что ты имеешь право на неприкосновенные воспоминания. Теперь он твой, - Люпин кивнул в сторону каменной чаши.
- Спасибо, Ремус, - благодарно проговорил Гарри, - я знал, что могу на тебя рассчитывать.
- Я готов сделать для тебя на много большее, - серьезно ответил Люпин. - Помни это, Гарри... А сейчас, давай приступим. Это делается так...
Люпин поднес к своему виску волшебную палочку, и на ее конце появилось серебристое вещество.
- Ты должен сосредоточиться на каком-то определенном образе, а за тем представить, как этот образ перетекает на твою волшебную палочку, а с нее в думоотвод.
Люпин еще несколько раз показал Гарри, как протекает весь процесс перенесения воспоминаний в каменную чашу, а затем предложил попробовать ему самому. Сначала у Гарри ничего не выходило. Сосредоточиться на какой-то одной мысли у него получалось, но как только он представлял, как созданная им картинка превращается в серебристую нить и перетекает на кончик его палочки, мысли начинали путаться, и все приходилось начинать с начала.
- Постарайся сосредоточиться, - наставлял его Ремус, - представь себе, что твой мозг эта чистая доска, и ты рисуешь на этой доске свои мысли, а затем этот рисунок перетекает в думоотвод.
Слова о чистой доске напомнили Гарри его занятия со Снейпом. "А что, если здесь нужно использовать тот же принцип очищения сознания" - подумал он. Гарри постарался очистить свой разум так, как он делал это на каждом занятии со Снейпом. Затем он в деталях восстановил их последнюю встречу с Джинни, стараясь, чтобы посторонние мысли не вторгались в это воспоминание. В следующий момент Гарри почувствовал, как из его головы словно выползает что-то теплое. Ощущение было не из приятных. Ему казалось, что у него отнимают что-то ужасно дорогое. Гарри взглянул на свою палочку. На ее конце серебрилась тонкая ниточка его мысли. Он опустил палочку, и мысль плавно перетекла в думоотвод. Гарри попытался снова сосредоточиться на том же воспоминании, но оказалось, что он совершенно забыл, о чем только что думал.
- Хорошо, - сказал Ремус, - а теперь проделай все в обратном порядке.
Гарри снова опустил палочку в думоотвод, не понимая, как он теперь сможет отличить свои воспоминания от воспоминаний Ремуса. Но это оказалось на удивление просто. Когда Гарри прикасался к мыслям Ремуса, его словно окатывало холодом. Он чувствовал, что делает что-то недозволенное. Когда же через палочку в его руку потекло приятное тепло, он с уверенностью подцепил серебристую нить, и ощутил, как его воспоминания возвращаются к нему. Гарри еще раз прокрутил в памяти подробности последнего свидания с Джинни и с удовлетворением понял, что вроде бы ничего не забыл.
- Ну что же, - проговорил Ремус, - думоотвод ты можешь забрать себе, но постарайся не оставлять свои мысли без присмотра, чтобы кто-нибудь ненароком в них не свалился.
- Спасибо, Ремус, - сказал Гарри, - наверное, это очень дорогая вещь?
- Да уж, не дешевая, но этот думоотвод стоял у меня уже очень давно, и я почти никогда им не пользовался, так что с легкостью отдаю его тебе.
Ремус поднес к думоотводу свою палочку, собираясь вернуть себе свои воспоминания, но тут вдруг на поверхность чаши всплыло лицо рыжеволосой девушки с зелеными глазами. Гарри как зачарованный уставился на это лицо.
- Это мама? - тихо спросил он.
Гарри чувствовал, как его просто раздирает от противоречивых желаний. С одной стороны он понимал, что личные воспоминания Ремуса должны быть неприкосновенны, и он не имеет никакого права совать в них свой нос. Но мысль о том, что в памяти Ремуса могут храниться какие-нибудь эпизоды из жизни его родителей, не давала ему покоя, и серебристая поверхность думоотвода неудержимо притягивала его.
- Да, это Лили, - ответил Ремус и пристально посмотрел на своего воспитанника.
Гарри не отрываясь, смотрел на клубящуюся внутри думоотвода серебристую субстанцию.
- Хочешь посмотреть, что там? - скорее утверждая это, чем спрашивая, произнес Ремус.
Гарри, слегка потупившись, кивнул.
- Тогда смотри. Я доверяю тебе, Гарри, - просто проговорил Ремус и пододвинул к Гарри чашу.
Гарри прикоснулся рукой к клубящимся в чаше воспоминаниям Ремуса и почувствовал, как его потянуло куда-то с невероятной силой.
***
Похоже, было либо самое начало марта, либо самый конец февраля. Снег уже растаял, но деревья в Запретном лесу еще не успели обзавестись новой листвой. Гарри стоял во дворе Хогвартса. Было раннее утро. Из замка доносились веселые голоса учеников, судя по всему, идущих на завтрак. Гарри огляделся, ища глазами Ремуса. Он понимал, что тот должен быть где-то недалеко. Ведь воспоминания-то принадлежат именно ему. И действительно, вскоре Гарри увидел невысокую фигуру Ремуса, движущуюся со стороны Дракучей ивы. Видимо, Ремус только что оправился от очередного превращения. На вид ему было лет шестнадцать, не более. Было видно, что чувствует он себя крайне неважно. Он сутулился, и все время кутался в потрепанную мантию. Гарри пристроился за Ремусом и вместе с ним вошел в замок. В вестибюле было людно. Поток учеников, одетых в цвета разных факультетов, двигался к Большому залу и обратно. Ремус определенно хотел, чтобы его никто не заметил. Он быстро смешался с толпой равенкловцев, идущей на завтрак, делая вид, что только спустился из спальни. Гарри сам чуть не потерял его из виду. Но внезапный окрик: "Эй, Люпин, откуда это ты возвращаешься в такую рань?", - привлек всеобщее внимание. К Ремусу неспешной походкой направлялись несколько человек в слизеринских мантиях. Присмотревшись, Гарри узнал в одном из них Снейпа, а в другом, с глубоким отвращением, молодого отца Драко Малфоя. Люциус, судя по всему, и окликнул Люпина. Ремус попытался быстро проскользнуть в Большой зал, сделав вид, что не услышал слов Малфоя, но еще несколько слизеринцев преградили ему дорогу и оттеснили его к большим часам, на которых отражались заработанные факультетами баллы.
- Так что же, Люпин, - лениво поинтересовался Малфой, - куда это ты ходил в такую рань?
- Куда я ходил, это только мое дело, - сухо ответил Ремус.
- Позволь нам в этом усомниться, - не предвещающим ничего хорошего голосом, проговорил Малфой. - Возможно это и наше дело, если то, о чем нам сегодня поведал наш друг Северус, правда.
Вокруг постепенно стала собираться толпа любопытных. Всем было интересно, что понадобилось самым родовитым слизеринцам от гриффиндорского старосты. Пользуясь всеобщим вниманием, Малфой громко спросил:
- Это правда, что ты оборотень?
Люпин подался вперед.
- Валил бы ты отсюда, Малфой и не городил всякие глупости.
Малфой хищно осклабился.
- Это еще нужно проверить, кто из нас говорит глупости, а кто грязный нелюдь. Ведь так, Северус? Расскажи всем этим людям то, о чем ты говорил нам. Ты видел, как Люпин превращается в волка?
- Да, я это видел, - хрипло проговорил Снейп. - Люпин оборотень. Каждое полнолуние он прячется в одном из домов Хогсмеда, куда попадает при помощи подземного хода, располагающегося под корнями вон того психованного дерева. Я сам все это видел.
Собравшаяся толпа возбужденно зашумела. Некоторые недоверчиво пожимали плечами. Мол, Снейп и не такое может наплести. Но другие, и, как заметил Гарри, их было большинство, брезгливо морщились и с ужасом и отвращением поглядывали на Ремуса.
- Освободи дорогу! - Ремус выхватил палочку и направил ее на Малфоя, но в следующую секунду она вылетела из его руки, повинуясь произнесенному кем-то из слизеринцев разоружающему заклинанию.
- Стой смирно, грязный ублюдок, - довольно проговорил Люциус. - Сейчас ты узнаешь, что бывает с проклятыми нелюдями, которые пытаются подмазаться к нормальным волшебникам.
Взмах палочкой, и на шее у Ремуса появился собачий ошейник. Окружавшие Ремуса слизеринцы довольно загоготали. Гарри с яростью смотрел на разыгрывавшуюся на его глазах драму. Оказалось, что не только слизеринцы с удовольствием созерцали унижение гриффиндорского старосты. Многие равенкловцы и хаффлпаффцы так же смеялись над окончательно растерявшимся Ремусом.
- Что здесь происходит? - сквозь толпу к Ремусу протолкалась рыжеволосая девушка с такими же как у Гарри зелеными глазами.
Гарри увидел, как у его матери от ярости побелели губы. Она взмахнула палочкой, и ошейник свалился на пол.
- Я в очередной раз убеждаюсь, что Гриффиндор - это факультет ублюдков, - злорадно проговорил Малфой. - Одна староста - грязнокровка, а другой вообще оборотень.
- Что за ерунду ты говоришь, Малфой! - выкрикнула Лили.
- А то и говорю, Эванс, что ваш староста мерзкий оборотень.
Лили вопросительно взглянула на Ремуса. Тот лишь обреченно кивнул.
- Это правда, Лили. Я оборотень, и находился здесь только потому, что Дамблдор мне разрешил. Теперь же, когда все об этом узнали, мне придется покинуть Хогвартс.
- Вот еще! - возмущенно дернула плечами девушка. - Если директор считает, что ты можешь здесь учиться, значит, это действительно так.
- Директор еще не последняя инстанция, Эванс, - сказал Малфой. - Сегодня же все мы напишем своим родителям, и Дамблдора заставят убрать этого ублюдка из школы.
В следующее мгновение Малфой оказался сидящим на полу и держащимся рукой за разбитую скулу. Стоящий рядом с ним рослый слизеринец согнулся пополам от сильного удара в живот. По обе стороны от Ремуса встали два парня в гриффиндорских мантиях, в которых Гарри с замиранием сердца узнал своего отца и Сириуса.
- Ну, - спросил Джеймс, - есть еще желающие получить?
- Если кому-то не нравится магловский метод, мы можем и с помощью палочек, - добавил Сириус.
- А вы знаете, что ваш дружок оборотень? - спросил кто-то из слизеринцев.
- Так вот оно что! - прорычал Джеймс. - Кажется у одного грязного вонючего мерзавца слишком длинный язык! Так мы его тебе быстро укоротим, Соплеус!
- Значит, вы знали, что он оборотень? - спросил, поднявшийся на ноги Малфой. - Тогда вы еще большие придурки, чем я думал.
- Да, черт возьми, мы знаем об этом уже четыре года! - ответил Джеймс, - И я считаю Ремуса в большей степени человеком, чем, скажем, тебя или Соплеуса, который всегда больше походил на грязную тощую обезьяну.
- Так что если кто-то что-то имеет против Ремуса, пусть, прежде чем предъявлять свои претензии, подумает о том, дороги ли ему его зубы, - подытожил Сириус.
Теперь они стояли вчетвером на узком пятачке среди возбужденной толпы учеников. Никто не решался к ним подходить: угрозы Джеймса и Сириуса определенно были восприняты всерьез. Но и расходиться никто не собирался. Все возбужденно переговаривались, передавая друг другу сногсшибательную новость: оказывается, староста Гриффиндора настоящий оборотень! Внезапно гомон стих, и мимо расступающихся перед ним учеников прошел Дамблдор. Директор остановился перед Малфоем, и обвел учеников внимательным взглядом.
- Я бы хотел, - проговорил он, - чтобы вы мне объяснили, что здесь происходит.
Малфой надменно взглянул на директора.
- А может быть, сэр, это вы нам объясните, что делает в этой школе грязный оборотень?
- Что же, - слегка улыбнулся Дамблдор, - сейчас я вам все объясню, но прошу меня внимательно выслушать. Море глаз с ожиданием уставилось на директора.
- Обливейт! - сделал круговое движение палочкой Дамблдор.
Все собравшиеся принялись недоуменно озираться, не понимая, что они здесь делают.
- Итак, - как ни в чем не бывало, продолжил директор, - как я уже говорил, следующий поход в Хогсмед будет назначен на конец марта. Хотелось бы особо подчеркнуть для некоторых из вас, что проносить на территорию школы Огневиски строго воспрещается. Подобные действия будут непременно пресекаться, и повлекут за собой строгое наказание. А сейчас все вы можете идти по своим делам. Ученики медленно стали расходиться. Наконец, рядом с часами остались только Дамблдор, Снейп, Джеймс, Сириус, Лили и Ремус.
- А с вами я должен еще поговорить, - обратился директор к ребятам. - Давайте поднимемся в мой кабинет. Гарри хотел было проследовать вместе со всеми и посмотреть, о чем с ними будет говорить Дамблдор, но тут вокруг него заклубился туман, и мир изменил свои очертания.
***
Теперь он стоял в прихожей какого-то незнакомого дома. Прямо перед ним находилась дверь, из-за которой раздавались веселые голоса. Гарри прислушался.
- Слушай, Сохатый, - говорил голос, в котором Гарри опознал голос Сириуса, - кажется, я начинаю тебе завидовать. Твоя тихая семейная жизнь просто не может не вызывать умиления.
Гарри, будучи уверенным, что здесь его никто не заметит, открыл дверь и смело вошел в большую светлую комнату. За столом сидело шесть человек. В четырех из них Гарри узнал своих отца и мать, Сириуса и Ремуса. Двух других волшебников он видел впервые.
- Так что же, Сириус, - спросил Джеймс, - может быть и у тебя, наконец, появилось желание остепениться и продолжить древнейший род Блэков?
- Ну, до такого пока не дошло, - шутливо ответил Сириус. - Я хочу еще немного побыть свободным и независимым. Вот когда я стану таким же старым как ты, я подумаю над этим.
- Что ж, в твоем распоряжении осталось еще пара месяцев, - проговорил Джеймс. - А потом, чтобы непременно сделал так, чтобы у нашего Гарри появился приятель.
- А, может быть, сразу подружка? - ухмыльнулся Сириус. - Согласись, это будет значительно дальновиднее. Гарри задумался. Раз он уже родился, значит, до гибели его отца и матери осталось не больше года. Он выглянул в окно. Судя по всему, была еще совсем ранняя осень. Было пасмурно, листва на деревьях приобрела бордовый оттенок, но облететь еще не успела. Судя по всему, до событий, в результате которых он на десять лет оказался отрезанным от волшебного мира, осталось совсем не много времени. Пока отец и крестный Гарри продолжали свою веселую перепалку, Лили и почти все время молчавший Ремус отошли к окну.
- Ну что, Ремус, - спросила Лили, - ты уже получил ответ из отделения по размораживанию старых счетов в Гринготс?
- Получил, - тяжело вздохнул Ремус. - Все, как обычно... "Уважаемый мистер Люпин, мы с сожалением вынуждены сообщить вам, что свободных вакансий на сегодняшний день мы не имеем. Желаем вам удачи в ваших дальнейших поисках работы". И все в этом духе.
- Но как же так! - возмущенно воскликнула Лили. - Они же сами давали объявление, что им требуются специалисты по снятию черномагических проклятий.
- Не забывай о том, что я оборотень, - устало проговорил Ремус. - Каждый раз, как я пытаюсь устроиться на работу, происходит приблизительно одно и то же: узнав сначала о моей специальности, меня засыпают выгодными предложениями и обещают вполне приличную оплату, но когда выясняется, что я оборотень, все стыдливо начинают прятать глаза, и говорить, что именно сейчас у них нет возможности принять меня на работу, но как только такая возможность появится, со мной "обязательно свяжутся". Так что ответ из Гринготс для меня вовсе не стал неожиданностью.
- Простите, мистер Люпин, - к разговаривающим подошел один из незнакомых Гарри волшебников, - я краем уха услышал, что вы разбираетесь в черномагических проклятиях.
Люпин угрюмо кивнул головой.
- Позвольте представиться, - продолжал волшебник. - Моя фамилия Дюваль. Мы с моим коллегой, - легкий кивок в сторону своего соседа за столом, - занимаемся древними магическими артефактами, и именно сейчас у нас возникла необходимость в сотрудничестве со специалистом вашего профиля. Слышали ли вы что-нибудь о такой вещи, как амулет исполнения желаний?
- Слышал, - ответил Люпин, - но это были очень поверхностные сведения. Насколько мне известно, это что-то вроде магического контракта: амулет исполняет любое твое желание, но за это ты должен заплатить соразмерную цену. Но лично мне всегда казалось, что это скорее легенда.
- Ничего подобного! - возбужденно ответил мистер Дюваль, - Это вполне реальная вещь. Нам в руки попали документы, доподлинно подтверждающие существование амулета. Но очень многое там запутано. В частности, речь идет о каком-то древнем родовом проклятии. Сложно понять, имеет ли это проклятие отношение к местонахождению амулета, но мы сами в этом разобраться не можем. Миссис Поттер порекомендовала вас как хорошего специалиста, и если бы вы согласились, мы могли бы обещать вам неплохой оклад.
Люпин пристально посмотрел на собеседника.
- Скажите, мистер, ведь вы же слышали, о чем мы только что говорили с миссис Поттер? До сих пор я не смог найти работу по причине того, что представляю серьезную опасность для тех, кто находится со мной рядом.
Дюваль тут же замахал руками.
- Для меня не имеет никакого значения, в кого и когда вы превращаетесь, если такие люди, как миссис и мистер Поттер дают вам рекомендации.
- К тому же, Ремус, мы с Джеймсом тоже примем участие в этом исследовании, как специалисты по рунам, - сказала Лили. - Так что будем работать маленькой компанией близких людей.
- Тогда, - подытожил Дюваль, - если вы согласны, с января будущего года мы начнем наше исследование. Ничего больше Гарри уже не услышал, потому что туман вновь заволок все окружающее пространство, и картина сменилась.
***
Теперь он обнаружил себя идущим по длинному светлому коридору. В нескольких шагах впереди маячила спина Ремуса. Было видно, что прошло уже много времени. Ремус заметно постарел, его походка стала более усталой и напряженной, а в его прическе значительно прибавилось седых волос. Место, в котором они находились, показалось Гарри чем-то знакомым. Когда вслед за Ремусом он свернул на лестничный пролет, ему стало ясно, что он действительно здесь уже был. Это была клиника святого Мунго. Снующие вверх и вниз по лестнице волшебники с различными диковинными увечьями, портреты целителей на стенах и совершенно особый запах, присущий, наверное, любой больнице, хоть магловской, хоть волшебной, безошибочно указывали на это. Люпин поднялся на несколько пролетов и оказался перед черной дверью с надписью "Главный целитель". Постучав, он открыл дверь. Вслед за Ремусом Гарри оказался в просторной светлой комнате. За широким столом сидел пожилой волшебник в синей мантии. Он беседовал с кем-то стоящим к Гарри и Ремусу спиной.
- Но поймите, друг мой, - говорил он, стоящему перед ним, волшебнику, - я отлично понимаю ваше положение, но помочь ничем не могу. Наши законы не позволяют лечить маглов, если они на прямую не пострадали от действий волшебников.
- Но вы же просто убиваете ее, - срывающимся голосом проговорил второй волшебник, и Гарри узнал его. Это был Джон Таккер.
- Ничего не могу для вас сделать, - не терпящим возражений голосом проговорил главный целитель и повернулся к Ремусу. Таккер, пошатываясь, вышел за дверь. Гарри показалось, что он даже не заметил вошедшего Ремуса.
- Итак, что вы хотели, мистер? - обратился целитель к Ремусу.
- Я уже писал вам о своей проблеме, - начал Ремус. - Мне необходим документ с вашей подписью, в котором бы говорилось, что я не опасен для окружающих меня людей.
- Ах, - всплеснул руками целитель, - вы тот самый оборотень, который согласился испробовать на себе экспериментальный образец нового зелья?
- Да, - подтвердил Ремус, - и, как я понимаю, эксперимент дал положительные результаты. Сейчас у меня появилась возможность устроиться на работу в министерство, но для этого необходимо, чтобы вы подтвердили, что, принимая зелье, я перестаю представлять опасность для кого-либо.
- Видите ли, мистер Люпин, - потер лоб целитель, - результаты, конечно же, были положительными, но здесь не все так просто...
Дослушать его Гарри уже не успел, потому что рядом с ним появился еще один Ремус, и проговорил:
- Я думаю, Гарри, что ты не будешь против, если на этом я верну тебя в реальный мир.
Гарри перекувыркнулся и оказался в визжащей хижине.
***
Гарри огляделся. Видимо, он провел в воспоминаниях Ремуса не меньше двух часов. За окном уже почти совсем стемнело. Ремус все так же сидел напротив него, извлекая из думоотвода свои воспоминания. Гарри никак не мог опомниться от только что увиденного. Его голова готова была лопнуть от обилия полученной информации. И было в этой информации такое, что требовало безотлагательного объяснения.
- Снейп... - яростно выкрикнул Гарри, - он разболтал всем твою тайну, и Дамблдор после этого ему еще доверяет!
- Послушай, Гарри, - начал Ремус, - я бы хотел, чтобы ты понял, люди часто совершают ошибки, о которых потом жалеют. Я думаю, что и профессор Снейп сейчас сожалеет о своем тогдашнем поступке. К тому же, с тех пор он сильно изменился.
- Что-то мне так не кажется! - запальчиво ответил Гарри. - И что-то не похоже, чтобы Снейп хоть о чем-то сожалел.
Ремус нахмурился.
- Я не собираюсь тебя в чем-либо переубеждать, но настаиваю на том, чтобы все увиденное тобой никак не повлияло на твои дальнейшие занятия с профессором Снейпом. Это будет, в первую очередь, в твоих интересах, и, к тому же, этого хочет профессор Дамблдор. А его планы до конца, наверное, не дано понять никому из нас.
Гарри удрученно кивнул.
- Тогда можно еще вопрос? Что это было за исследование, в котором тебе предложили участвовать вместе с моими родителями?
Ремус устало потер виски.
- Это была одна легенда, в которой мы пытались найти зерно истины, но нашему исследованию так и не суждено было начаться. Разговор, свидетелем которого ты был, происходил в начале сентября восемьдесят первого года, а меньше, чем через два месяца...
Ремус не закончил свою фразу, но Гарри и так понял, что он хотел сказать. Тридцать первого октября восемьдесят первого года в дом его родителей пришел Вольдеморт и навсегда изменил жизнь Гарри и многих других, связанных с ним людей.
- А потом, - продолжил Ремус, - все так закрутилось, что про это исследование все благополучно забыли. Ладно, Гарри, - заторопился он, - тебе уже давно пора возвращаться в школу.
- Последний вопрос, - торопливо заговорил Гарри, - там, в святом Мунго, ты встретил Таккера, и он сказал какую-то странную фразу: "Вы просто ее убиваете". Что он имел в виду?
- Ну, это не совсем твое дело, - сказал Ремус, - но, в общем-то, в этом нет никакой тайны. Как я уже когда-то тебе рассказывал, Таккер был женат на магловской девушке. Через несколько лет после рождения их сына она сильно заболела. Лечить эту болезнь в магловском мире до сих пор еще никто не научился. Джон неоднократно пытался поместить ее в клинику святого Мунго, но каждый раз получал отказ. По законам нашего мира, волшебники никак не могут вмешиваться в жизнь маглов, даже если речь идет об исцелении от смертельного недуга.
***
Стоя следующим вечером перед Снейпом, Гарри внутренне ликовал. Все сколько-нибудь волнующие его воспоминания были благополучно переправлены в думоотвод.
- Итак, вы готовы, Поттер? - спросил профессорр, и поднял палочку.
Гарри кивнул, и в следующую секунду заклятие Снейпа накрыло его. В голове стали проноситься отрывочные образы из прошедшей недели: уроки, квиддичные тренировки, разговоры с однокурсниками... Ничего, за что мог бы зацепиться профессор. Гарри с легкостью установил мысленную преграду, и заклинание Снейпа было разрушено.
- Очень интересно, Поттер, - задумчиво проговорил Снейп. - Либо вы решили ограничить ваши свидания с мисс Уизли, либо вы, наконец, поднялись до моего уровня в акклюменции, либо, что мне кажется наиболее вероятным, вы где-то раздобыли собственный думоотвод, и в обход меня научились им пользоваться.
Гарри, испытывая ни с чем не сравнимое удовлетворение, лишь пожал плечами.
- Но ведь вы же, сэр, не запрещали мне этого делать. Вы лишь сами отказались обучать меня пользоваться думоотводом.
Внезапно Снейп улыбнулся. Это, конечно, не была улыбка в полном смысле этого слова. Скорее здесь можно было говорить о сардонической усмешке. Но даже такое проявление эмоций со стороны профессора изрядно удивило Гарри.
- Знаете, Поттер, - проговорил он, - я даже не стану вас наказывать, потому что, в конечном счете, вы усвоили неплохой урок: никогда не пытайся играть по правилам противника. Он устанавливает их только для того, чтобы ты не смог выиграть. Что ж, посмотрим, насколько сильно вам удалось продвинуться в лигилименции.
Гарри вскинул палочку.
- Лигилименц!
Перед ним замелькали различные образы из жизни Снейпа. Сейчас профессор не пытался просто выкинуть его из своего разума. Он определенно сменил тактику. Теперь Гарри не удавалось задержаться на каком-то конкретном воспоминании профессора. Он прогонял их перед Гарри с такой скоростью, что просто пестрело в глазах.
"Значит, играть по его правилам? - подумал Гарри. - Даже и не подумаю!"
Гарри, как уже делал раньше, постарался сосредоточиться на самом известном ему унизительном воспоминании из жизни профессора: юные мародеры подвешивают вверх ногами своего одноклассника. В то же время он постарался максимально усилить давление на разум Снейпа. Он призвал всю свою ненависть к этому человеку, вспомнил увиденный вчера в думоотводе эпизод и ударил. В следующий момент он услышал грохот падающего тела. Снейп лежал на полу без сознания. Гарри испуганно взглянул на своего преподавателя. Теперь он уже начал опасаться, что Снейп вовсе не похвалит его за столь успешную попытку проникновения в его разум. Веки профессора дрогнули, и он приподнялся.
- Что ты себе позволяешь, мальчишка! - прохрипел профессор.
- Всего лишь выполняю ваш совет, сэр, - дерзко ответил Гарри, - не играю по правилам противника.
- Подайте мне руку, - проговорил Снейп, и, опираясь на руку юноши, поднялся на ноги.
- Да... Результаты сегодня действительно впечатляют, - задумчиво проговорил он, - но откуда у вас столько ярости, Поттер? Раньше я никогда не мог от вас добиться такого сильного желания победить меня. Неужели оборотень все-таки внял просьбе Дамблдора и показал вам кое-что из арсенала своих бедствий и неудач? Гарри недоуменно уставился на Снейпа.
- Да, - удовлетворенно проговорил профессор, - теперь я вижу, что угадал. А вы что же думали, Поттер? Или вы считали, что директор не как не следит за тем, как формируется мировоззрение надежды волшебного мира? От того, как вы будете развиваться, слишком многое зависит, чтобы позволить вам это делать самостоятельно.
"Значит все, что я вчера увидел в воспоминаниях Ремуса, было показано мне лишь для того, чтобы я еще сильнее возненавидел Снейпа", - подумал Гарри. Весь ужас слов профессора никак не мог уложиться у него в голове. Может быть вообще вся его жизнь - это лишь следствие выполнения планов Дамблдора, а он, Гарри, всего лишь слепое орудие в его руках?
- Ну вот, - удовлетворенно хмыкнул Снейп, - вы и потеряли весь контроль за своим разумом. Не пытайтесь сделать из себя страдальца, Поттер. То, что вы сейчас услышали значит не более чем то, что я вам сказал. Вы никак не могли начать сопротивляться мне в полную силу, и чтобы у вас появилось такое желание, вас пришлось немного подтолкнуть. А сейчас можете возвращаться в гостиную своего факультета. На сегодня наше занятие завершено.
Глава 19Глава 19. Поединок.
- Осторожнее, Гарри, - завопил на всю гостиную Рон, - если уж ты вознамерился исписать все свое сочинение симпатичными каракулями, это не значит, что тоже самое нужно делать и с моим!
Гарри очнулся от размышлений и обнаружил, что вот уже, судя по всему, достаточно долгий отрезок времени, вместо того, чтобы писать сочинение для Аберфорта, он бесцельно водит пером по пергаменту, оставляя на нем невероятно замысловатые узоры. А только что он уронил жирную кляксу на пергамент сидящего рядом с ним Рона.
- Прости, приятель, - виновато проговорил Гарри, комкая испорченный свиток пергамента и запуская его в камин. - Я немного задумался.
- Что-то ты в последнее время слишком часто задумываешься, - подозрительно протянул Рон. - Ты случайно не поругался с моей маленькой сестренкой?
- Нет, здесь все нормально, - ответил Гарри.
- Здесь? - тут же прицепился к слову Уизли, - А в чем тогда у тебя дело? Я же вижу, что последние дни ты просто сам не свой!
Гарри устало потянулся и развернул чистый свиток пергамента. Он решительно не знал, что ему отвечать не в меру внимательному Рону. Ему действительно было паршиво, и он отлично понимал, в чем источник его теперешней хандры. Но не станет же он рассказывать другу о случайно (хотя случайно ли?) оброненной Снейпом фразе. Он просто не мог поверить, что Ремус показал ему свои воспоминания только по приказу Дамблдора. Но слишком уж это походило на истину. Теперь, пытаясь по-новому оценить все произошедшее, Гарри понимал, что вряд ли Ремус стал бы показывать ему что-либо компрометирующее Снейпа. Не такой он был человек, чтобы выставлять кого-то в дурном свете, даже если этот кто-то - Снейп. Да и все события прошлого года теперь начинали представляться в другом свете. Зачем Дамблдору было отдавать Гарри на воспитание Ремуса до конца лета, если сам он до этого говорил, что, живя у Дурслеев, Гарри сможет обезопасить себя от Вольдеморта? Вполне достаточно было бы проводить его в Министерство, и сразу по прочтении завещания вернуть его на Прайвет драйв. А нашествие журналистов... Неужели Дамблдор, имеющий поддержку Министерства, не смог бы обезопасить Гарри от их внимания? Все эти «почему?» и «неужели?» можно было объяснить только одним способом: Дамблдор пренебрег защитой, которую Гарри получал от дома своей тети, чтобы уберечь его от более насущной опасности. Директор вполне мог догадываться о содержании завещания Сириуса, и, зная, что Гарри наверняка захочет исполнить последнюю волю крестного, сделать так, чтобы он все время находился на глазах опытного мага, который если и не отговорит его от опасной авантюры по поимке предателя, то, по крайней мере, сможет проследить, чтобы с Гарри ничего не случилось, и научить его стоять за себя. Нельзя сказать, чтобы Гарри злился на директора или Ремуса. Напротив, вспоминая события, в результате которых погиб Сириус, и зная о содержании пророчества, Гарри понимал, что взрослые будут стремиться контролировать его жизнь, и не видел оснований спорить с необходимостью такого контроля. Но мысль о том, что все его действия есть лишь отдельные звенья в планах директора, не давала ему покоя… Как там сказал Ремус? "Его планы до конца, наверное, не дано понять никому из нас". Теперь всю свою жизнь, начиная от поступления в Хогвартс, Гарри пытался рассмотреть именно с этой точки зрения. Выходило так, что часто Дамблдор не только не препятствовал некоторым его явно незаконным действиям, но даже подталкивал к ним. Достаточно вспомнить хотя бы плащ-невидимку, присланный ему директором на первом курсе... А зачем Дамблдору нужно было шесть лет назад отправлять Хагрида спасать Гарри от его родственников, и в то же время давать ему задание забрать из Гринготс философский камень? Уж не для того ли, чтобы одиннадцатилетний мальчишка заинтересовался странным свертком, который охраняют с такой тщательностью?? Гарри старался отогнать от себя подобные мысли, говорил себе, что становится таким же параноиком как Хмури, что нельзя во всем видеть заговоры, но ничего не мог с собой поделать. Вся его жизнь теперь представлялась ему чередой невероятных совпадений, которые, в силу своего количества, никак таковыми быть не могли.
- Так все же, что у тебя случилось? - прервал размышления Гарри Рон.
- ДА НИЧЕГО У МЕНЯ НЕ СЛУЧИЛОСЬ! – злобно выкрикнул парень. - Почему всех так интересует моя персона? Разве я не имею права даже на собственные мысли?
Подхватив рюкзак и побросав в него учебники, Гарри выбежал из гостиной. Он решил дописать свое сочинение в библиотеке, надеясь, что хотя бы там его никто не будет доставать. Теперь ему было стыдно за свою неоправданную вспышку. Он понимал, что Рон никак не заслужил такого отношения, но ярость на всех окружающих, не вспыхивавшая в нем с такой силой с прошлого учебного года, сейчас опять кипела в нем.
***
Гарри сидел за столиком в библиотеке, положив голову на абсолютно чистый свиток пергамента. Никакое сочинение не шло ему на ум. Он всячески пытался убедить себя, что ничего такого страшного не случилось, и что он сам все это надумал, но слова Снейпа никак не шли у него из головы.
- И долго ты еще собираешься так сидеть?
Гарри поднял голову. Напротив него сидела Джинни, и задумчиво разглядывала его.
- Рон сказал, что ты пошел сюда делать домашнее задание, предварительно накричав на него. Что с тобой опять случилось, Гарри?
Парень виновато посмотрел на девушку.
- Я сам не пойму, Джин, - устало ответил он. - Мне бы очень хотелось думать, что ничего. Но я никак не могу разобраться во всем этом.
- Что ж, можешь вот так вот сидеть и разбираться хоть до конца жизни, если тебе это нравится, и никому ничего не объяснять! - гневно воскликнула Джинни. - Но я думала, что ты больше не орешь на своих друзей каждый раз, когда у тебя портится настроение, и, что, по крайней мере, со мной ты мог бы быть более откровенным.
- Прости, Джин, - потупился парень, - я не хочу скрывать от тебя что-либо, просто я даже сам не знаю, с чего мне начать.
И он рассказал ей обо всех своих страхах и подозрениях. Рассказал, как Люпин показал ему свои воспоминания в думоотводе, рассказал про намек Снейпа, что все это Ремус сделал лишь по приказу Дамблдора. Рассказал, что вся его жизнь видится ему теперь, как хитросплетение планов директора, и что он сам не знает, как ему с этим дальше жить.
- Значит, ты думаешь, что тебя все используют? - гневно спросила Джинни.
- Не знаю, - ответил Гарри, - просто теперь мне кажется, что все, что происходит со мной уже кем-то подстроено.
Джинни подняла голову и в упор посмотрела на юношу.
- Значит и то, что мы с тобой встречаемся, тоже кем-то подстроено!? Ты так думаешь?
- Нет, - смутился Гарри, - я не это хотел сказать...
- Тогда и подумай хорошенько, - перебила его девушка, - даже если Дамблдор и планирует твою жизнь, он ничего не может сделать с твоими чувствами. И твои друзья - это только твои друзья. И я стала встречаться с тобой не потому, что меня кто-то заставил это делать, а потому, что сама так захотела. Но я могу и передумать, если ты и дальше будешь вести себя как последний болван.
- Прости меня, Джинни, - опустил глаза парень, - я не хочу, чтобы из-за планов Дамблдора, или из-за моей дури, в наших отношениях что-то изменялось. Я люблю тебя.
Джинни удивленно уставилась на внезапно замолчавшего Гарри.
- А раньше ты мне этого вот так не говорил, - задумчиво сказала она.
Гарри подумал, что он действительно ни разу до этого столь определенно не говорил Джинни о своих чувствах, не выходя за рамки подросткового "ты мне нравишься".
- Должен же я был когда-то тебе это сказать, - ответил он. - Только жаль, что для этого мы с тобой предварительно чуть не поссорились.
Джинни молча придвинулась к Гарри и обвила его шею руками...
- Поттер, Уизли, это уже переходит всякие границы! - раздался разгневанный голос мадам Пинз прямо рядом с ними.
В следующую секунду испуганную парочку вынесло из библиотеки взмахом палочки взбешенной ведьмы.
***
Матч с Хаффлпафом состоялся в последнее воскресенье марта. Несмотря на некоторые опасения Гарри, для Гриффиндора он закончился вполне удачно. Охотники обеих команд даже не успели обменяться парой голов, когда Гарри заметил снитч. Его соперница из Хаффлпафа заметила золотой мячик несколькими секундами позже, но явное преимущество было на стороне Гарри, и на восьмой минуте игры Гриффиндор победил со счетом 160-10. Вся команда Гарри ликовала. Теперь у Гриффиндора был несомненный шанс в третий раз подряд получить квиддичный кубок. До этого команда Слизерина выиграла у Хаффлпафцев, но с разгромным счетом проиграла Равенкловцам, и теперь, чтобы обойти Гриффиндор, слизеринцам потребовалось бы выиграть с разрывом не менее двухсот очков. Сидя в гостиной, окруженный своей командой, и, принимая поздравления со всех сторон, Гарри раздумывал, как бы ему помягче сказать друзьям о том, о чем он задумывался почти с самого начала этого года. Наконец, когда все более или менее успокоились, Гарри прочистил горло и начал:
- Я хотел сказать, что вы действительно замечательная команда, и мне было очень приятно с вами играть, и быть вашим капитаном...
- Ты так говоришь, дружище, будто собираешься бросать команду, - перебил его Рон.
Ребята затихли в ожидании ответа Гарри.
- Пока не собираюсь, Рон, - спокойно ответил юноша. - Но, если понадобится, мне придется сделать и это.
- Так ты серьезно!? - удивленно спросил Колин.
- Вполне, - подтвердил Гарри. - Следующий год для меня выпускной, и пора задуматься о будущей профессии, а та профессия, которую я выбрал, требует серьезной подготовки, и я боюсь, что на квиддич у меня просто не останется времени. Я не говорю, что совсем брошу играть, но о новом капитане команде стоит подумать уже сейчас.
- Я не смогу, - сразу вскинулся Рон. - Мне и обязанностей старосты хватает выше крыши.
- А я и не имел в виду тебя, - успокоил друга Гарри. - Ты тоже на будущий год заканчиваешь школу, а мне кажется, что каждый год менять капитанов будет слишком накладно для команды. То же я могу сказать и про Джинни, которой осталось быть здесь на год больше.
- Тогда кого же? - спросил Кирк, - мы с Джефом и с обязанностями отбивающих справляемся с трудом. Гарри обвел глазами свою команду.
- Знаете, я подумал, что лучше всего, если мы выберем себе капитана, которому не нужно будет в ближайшее время оканчивать учебу, а такой игрок среди нас лишь один.
Все удивленно посмотрели на Гарри, а потом с не меньшим удивлением уставились на Дениса Криви.
- Но он же совсем мелкий, - попробовал возразить Слопер. - Какой из него капитан?
Но у Гарри и на это нашелся ответ.
- Когда я пришел в команду, - стал рассказывать он, - нашим капитаном был Оливер Вуд. Тогда он был на пятом курсе, а до этого он еще год возглавлял команду. То какой была наша команда при Вуде, я думаю, еще многие помнят. Так что у Дениса есть все шансы стать хорошим капитаном, и сформировать сильную команду.
- Но я играю в квиддич меньше года, - подал голос Денис. - У меня и опыта-то нет.
- Опыта ты наберешься, - успокоил его Гарри. - В этом году ты показал себя как очень неплохой охотник, а приучаться к капитанским обязанностям ты можешь начинать уже сейчас. Я слышал, что в прежние годы у нашей команды был резервный состав, игроки которого в случае, если кто-то заболеет или просто устанет, могли бы подменить его во время игры. Я сам хотел собрать такой состав, но на тренировки с ним у меня просто не хватает времени, а ты можешь начать набирать игроков прямо сейчас. Они же потом станут костяком твоей будущей команды.
- А, по-моему, это неплохая идея, - сказала Джинни. - Вспомните, какие проблемы были у команды в прошлом году с набором новых игроков, да и в этом тоже. А Денис может начать формировать новую команду заранее.
- Тогда мне остается только согласовать этот вопрос с Макгонагл, - подытожил Гарри.
И уже обращаясь к Джинни: «Ты бы не хотела немного прогуляться со мной перед сном?».
Джинни поднялась и вместе с Гарри направилась к выходу из гостиной.
- Слушай, Гарри, а кем ты решил стать, когда окончишь школу? - спросил Колин.
- Аврором, - ответил Гарри и под изумленными взглядами ребят под руку с Джинни покинул гостиную.
***
До отбоя оставалось около сорока минут, и они решили прогуляться вокруг озера. Какое-то время они просто болтали о всяких пустяках. Джинни спросила, нужно ли будет Гарри этим летом опять возвращаться к маглам, и предложила, если позволит директор, провести это лето в Норе.
- Не знаю, - честно ответил Гарри. - Я бы тоже очень хотел этого, но Дамблдор может опять заставить меня вернуться к Дурслеям. А если и нет... Почти все прошлое лето я жил с Ремусом, и думаю, что если на следующее он опять пригласит меня к себе, мне нужно будет согласиться. Занятия с ним очень важны для меня.
- Я понимаю, - ответила Джинни, - но все равно мне бы очень хотелось, чтобы ты этим летом хоть немного погостил у нас.
Внезапный шум, раздавшийся со стороны опушки запретного леса, привлек их внимание. Гарри посмотрел на зловещие силуэты деревьев, вырисовывающиеся во мраке. Там что-то определенно двигалось, издавая сильный шум.
- Что это? - испуганно вскрикнула Джинни, когда из-за ближайших к ним деревьев показалась гигантская фигура.
Гарри заслонил собой девушку. Он почти сразу узнал в приближающемся к ним существе младшего брата Хагрида Граупа, но, помня их предыдущие встречи, отнюдь не был уверен в дружественных намерениях гиганта. Но Грауп, похоже, вообще не обращал на них внимания. Он, сильно шатаясь, брел куда-то в сторону хижины Хагрида, то и дело натыкаясь на могучие стволы деревьев, трещащие и почти готовые переломиться при столкновении с ним. Джинни испуганно прижалась к Гарри.
- Не бойся, - успокоил ее парень, - это всего лишь Грауп, младший брат Хагрида. Он живет в этом лесу.
- Кажется, с ним не все в порядке, - заметила Джинни. - Может быть, ему нужна помощь?
Гарри увидел, что Грауп действительно вел себя очень странно. Он поминутно останавливался, поднимал руки к лицу, и, как он понял, прислушавшись, гигант тихо подвывал. Пройдя еще несколько шагов, Грауп внезапно рухнул на землю. Джинни, весь испуг которой куда-то улетучился, потянула парня за руку.
- Пойдем быстрее, может, мы сумеем ему чем-то помочь.
Когда ребята подошли к великану, он не переставал выть. В вое этом не было ничего человеческого. Скорее он походил на рычание раненого зверя. Да Грауп и действительно был ранен. Вокруг его головы уже натекла огромная лужа черной крови, а из правого глаза гиганта торчал обломленный наконечник стрелы.
- Кто это сделал с тобой, Грауп? - спросил Гарри.
Но у гиганта либо не было сил на ответ, либо просто не хватало словарного запаса. И он продолжал почти по-собачьи скулить.
- Надо кого-нибудь позвать, - сказала Джинни. Гарри согласно кивнул.
- Надо позвать Хагрида. Сейчас, Грауп, - обратился он к гиганту, - мы приведем Хагрида, и он тебе поможет. Но идти за Хагридом было уже не нужно. Лесничий сам бежал к ним, размахивая арбалетом. Вслед за ним не спешно переставлял копыта кентавр Фиренце.
- Что здесь, черт возьми, за шум? - спросил Хагрид, - Гарри, Джинни? Что вы тут делаете?
И, увидев лежащего на земле Граупа, испуганно рухнул перед ним на колени.
- Грауп, малыш, что это с тобой? О боже! Какие мерзавцы это с тобой сделали?
- Хагрид, мне больно, Хаггрид, - проревел гигант.
Все его огромное тело стали сотрясать конвульсии. Великан снова схватился за обломок стрелы, торчащий у него из глаза, пытаясь вытянуть его, но стрела, похоже, прочно застряла там. С минуту гигант бессильно дергался на земле, но потом тело его обмякло.
- Он мертв, - раздался голос Фиренце. - Обычной стрелой гиганта убить не возможно, но если пропитать ее особым ядом...
Закончить кентавру не дал Хагрид, огласивший окрестности громкими рыданиями. С минуту не далеко от опушки леса можно было наблюдать очень странную сцену: распростертое на земле мертвое тело великана, рыдающий над ним Хагрид, задумчиво склонивший голову кентавр, и два совершенно ошарашенных подростка, не знающих, что здесь можно вообще сделать. Наконец, Фиренце поднял голову, и скорее для себя, чем для кого бы то ни было, сказал:
- Они уже начали целенаправленно убивать тех, кто им мешает. В начале эти фокусы с тестралами, теперь убийство... Больше, в любом случае ждать нельзя. Кто-то должен положить всему этому конец.
Произнеся эти странные слова, он развернулся и решительно поскакал в глубь запретного леса. С минуту еще был слышен звук удаляющихся копыт, а потом вечернюю тишину стали нарушать только громкие всхлипывания Хагрида. Гарри испуганно смотрел вслед кентавру. Он не мог понять, что подвигло Фиренце внезапно умчаться в Запретный Лес, где он вряд ли мог бы рассчитывать на теплый прием.
- Вернись в замок и позови кого-нибудь из преподавателей, - обратился он к Джинни.
- А ты? – недоуменно спросила девушка.
- Я пойду за Фиренце, - решительно ответил Гарри. - Его нужно остановить.
- Ты сошел с ума, - испуганно проговорила девушка. - Я ни за что не пущу тебя туда!
- Пойми, Джин, чем быстрее я отправлюсь вслед за Фиренце, тем у меня будет больше шансов его остановить, - стал объяснять парень, - а иначе его просто прикончат соплеменники.
С этими словами Гарри, больше не оборачиваясь, помчался в ту сторону, где минуту назад скрылся кентавр.
***
Высокие столетние деревья крайне неохотно уступали Гарри дорогу. Несколько минут он пробирался в полной темноте, но потом желание рассмотреть хоть что-нибудь пересилило опасение быть замеченным кем-нибудь недружелюбным, и Гарри зажег огонек на конце своей палочки. Он рассчитывал, что Фиренце оставит какие-нибудь следы: примятую копытами молодую траву или обломанные ветки деревьев, но, судя по всему, кентавр, имевший весьма массивное телосложение, и на первый взгляд не отличавшийся грациозностью, умудрялся двигаться, никак не тревожа спокойствия древнего леса. Как Гарри ни искал, ему не удалось обнаружить ни единого следа кентавра. Он уже потерял всякую надежду, когда позади себя услышал какой-то шорох. Юноша настороженно обернулся на звук и приготовил палочку. Его предыдущие визиты в Запретный Лес научили его ждать от здешних обитателей любых сюрпризов.
- Гарри, это ты? - раздался знакомый голос, и из-за деревьев вышла Джинни.
Выглядела она так, что, увидев ее, миссис Уизли, безусловно, долго бы возмущалась видом своей дочери. Мантия была испачкана в грязи, а на левой щеке красовалась свежая царапина. Гарри от удивления на минуту потерял дар речи.
- Что ты здесь делаешь, Джин? - раздраженно спросил он.
- Ищу тебя, разумеется, - упрямо ответила девушка. - Как ты вообще мог подумать, что я отпущу тебя сюда одного! И, может быть, ты, наконец, опустишь свою палочку?
Гарри понял, что до сих пор целится в Джинни, и смущенно убрал палочку.
- Но здесь может быть опасно, - попробовал он воззвать к подруге.
Но Джинни была непреклонна.
- Не более опасно, чем, если ты, Гарри Поттер, заставишь меня возвращаться в замок одну.
- Ладно, - признал свое поражение парень, - а как ты вообще меня нашла?
- С помощью заклинания поиска, - с победоносной улыбкой ответила девушка. - А разве ты не додумался использовать его, чтобы найти Фиренце?
Гарри покраснел. Он действительно не подумал об этом заклинании.
- Как раз сейчас собирался его использовать, - пробормотал он, доставая палочку.
Но в этот момент он почувствовал, как что-то острое уперлось ему между лопаток.
- Не двигайся, человек, - раздался за его спиной бесстрастный голос.
Из-за деревьев вышло несколько кентавров, которые обступили ребят со всех сторон.
- Гарри Поттер, - приблизился к юноше черноволосый кентавр, в котором он узнал Бейна, - ты уже не раз получал предупреждение, что тебе не следует появляться в нашем лесу, и, несмотря на это, ты опять здесь. Гарри почувствовал, как ужас сковывает все его тело. Кажется, он опять совершил большую глупость. Вместо того чтобы пойти в замок и позвать директора, он сам, сломя голову, помчался подвергать свою жизнь опасности, и, к тому же, втянул в это дело Джинни. У него даже дух перехватило, когда он подумал, что с Джин из-за него может что-то случиться.
- Итак, - продолжал допрашивать его Бейн, - объясни, что ты, человек, делаешь в нашем лесу?
- Это не только ваш лес, - собрав всю свою решимость, дерзко ответил юноша.
Окружавшие их кентавры недовольно зароптали.
- Это не тебе решать, Гарри Поттер, - проговорил Бейн. - Наш народ живет в этих местах с давних времен. А какое ты имеешь отношение к этому лесу, чтобы решать, кому он может принадлежать? Ты нарушил границы наших владений, не имея на то никакого разрешения, и должен будешь за это ответить.
- А будешь ли ты, Бейн, отвечать за свои действия? - раздался гневный голос, и на поляну вышел Фиренце.
- А, и предатель тоже здесь! - воскликнул Бейн. - Зачем ты здесь появился, Фиренце? Все наше племя отреклось от тебя, и смерть - это единственное, на что ты можешь от нас рассчитывать.
- Не говори за всех, Бейн, - яростно сверкнул глазами Фиренце. - Твое слово пока не является законом для всего рода. Я здесь для того, чтобы защитить этих детей и для того, чтобы призвать тебя к Закону. Собравшиеся на поляне кентавры возбужденно загалдели. Фиренце переступил копытами и обвел всех собравшихся горящим взглядом.
- Я, Фиренце, обладающий даром, призываю Бейна, обладающего даром, к Закону.
Удивленное выражение на лице Бейна очень быстро сменилось бешеной злобой.
- И на основании чего ты, предатель, собираешься призывать меня к закону?
- На основании того, что ты совершаешь действия не достойные, обладающего даром и провоцируешь убийства ни в чем не повинных существ, - ответил Фиренце. - Много веков назад мы, кентавры, поклялись, что никогда не будем вмешиваться в жизнь людей и не будем использовать имеющиеся у нас знания ни во зло, ни во благо. Этот Закон один из самых важных для нас, и нарушение его является серьезным преступлением. Год назад ты обвинил меня в том, что я перешел на сторону людей, и помогаю им, после чего мне пришлось покинуть лес. Но, за все это время, я не раскрыл людям ни одной из наших древних тайн.
- Откуда мы можем это знать? - раздраженно перебил его Бейн.
- Если бы это было не так, - спокойно ответил Фиренце, - это сложно было бы не заметить. Знание даже сотой части наших тайн может нести в себе опасность для людей. Так что я ни на йоту не приступил наш Закон, чего нельзя сказать о тебе. Мы, кентавры, всегда жили в мире с любыми существами, населявшими этот лес, не пытаясь никого подчинить себе. А ты, пользуясь нашей властью над магическими существами, подчинил себе тестралов и заставил их нападать на людей.
- Я всего лишь избавил их от власти людей, - запальчиво ответил Бейн.
- Ты вместе со своими сторонниками организовал убийство ни в чем не повинного гиганта, - продолжал наступать Фиренце.
- Этот гигант нарушал порядок в этом лесу, - выкрикнул Бейн. - Он охотился на зверей, ломал деревья, этот лес вообще не место для того, чтобы в нем жили гиганты!
- Грауп, по меркам гигантов еще совсем ребенок, - парировал Фиренце. - А убийство жеребят одно из самых страшных преступлений, и теперь я призываю тебя к закону!
- Но ты не имеешь права обвинять его в чем-либо, - выкрикнул кто-то из кентавров. - Ты предатель, изгой!
- Он имеет право, - проговорил, вышедший в центр образовавшегося круга рыжебородый кентавр. - По нашему Закону, любой, обладающий даром может вызвать другого, обладающего даром, если кто-то поручится за него своей жизнью.
- И кто же поручится жизнью за этого предателя? - спросил Бейн.
- Я, - ответил рыжебородый кентавр. - Я согласен умереть вместе с Фиренце, если он проиграет поединок. Я очень долго был главой нашего рода, и пора, наконец, найти мне замену. Пусть поединок судьбы решит, кто из вас этого достоин.
На поляне воцарилась мертвая тишина. Судя по всему, слова кентавра привели всех в крайнее замешательство. Гарри увидел, что Бейн всерьез напуган и удивлен, если такое вообще можно сказать о непробиваемо спокойном кентавре. Внезапно на его лице появилось победное выражение.
- Но ты не можешь поручиться за него своей жизнью, - не скрывая торжества, проговорил он. - Ты, Ронан, состоишь в родстве с этим предателем и Закон запрещает тебе вступаться за него. Или может быть кто-нибудь еще готов поручиться за обладающего даром Фиренце своей жизнью и умереть вместе с ним, в случае его поражения?
- Я готов, - внезапно проговорил Гарри, до этого зачарованно слушавший кентавров. Стоящая рядом с ним Джинни испуганно вскрикнула. Но Гарри уже принял решение.
- Я согласен поручиться своей жизнью за Фиренце и умереть вместе с ним в случае его поражения, - повторил он.
***
Более часа их вели какими-то потаенными тропами. Никто из кентавров не стремился как-либо показать людям, что они находятся на положении то ли почетных пленников, то ли почетных заложников. С ними обращались вполне вежливо, но, в то же время, подчеркнуто холодно. Гарри заметил, что кентавры двигаются значительно медленнее, чем могли бы, чтобы люди могли за ними поспевать, но посадить их к себе на спину, как это сделал с Гарри Фиренце шесть лет назад не додумался никто. Впрочем, несмотря на то, что кентавры щадили их силы, Гарри приходилось подхватывать испуганно вцепившуюся в его руку Джинни каждый раз, как она спотыкалась о какой-нибудь вылезший из земли корень. Поняв, что отговорить Гарри от принятого им решения ей не удастся, да и кентавры, судя по всему, восприняли слова Гарри как некую форму магического договора, который вряд ли имеет обратный ход, девушка молчала, но Гарри видел, как сильно она напугана. Наконец, они вышли на довольно широкую поляну, в дальнем конце которой возвышался покрытый мхом валун. Идущие впереди кентавры остановились, и Ронан, выйдя на центр поляны, проговорил:
- Мы пришли. Здесь, где хранятся реликвии наших предков, по закону должен пройти поединок судьбы. И пусть судьба решит, кто прав, и чьи решения в дальнейшем все вы будете выполнять. Я попрошу тебя, Фиренце, и тебя, Бейн подойти ко мне.
Оба кентавра приблизились к Ронану.
- Вы оба знаете правила этого поединка, - обратился он к ним. - Только один из вас выйдет из этого поединка живым, но, поскольку ты, Фиренце, был обвинен в предательстве ранее, чем выдвинул свои обвинения против Бейна, по закону сможешь вступить в поединок только благодаря согласию этого юноши поручиться за тебя своей жизнью. Помни это, когда будешь поднимать свой меч.
С этими словами он оставил двух противников и подошел к ребятам, которых охраняли два, судя по всему, довольно молодых кентавра.
- Пока поединок не начался, - обратился он к Гарри, - ты можешь еще пересмотреть свое решение.
- Я не откажусь от своих слов, - решительно ответил юноша. - Хочу лишь попросить вас, чтобы Джинни отпустили, если все закончится не в нашу пользу. Она не давала никаких обещаний и оказалась здесь, только потому, что хотела остановить меня.
- Что же, - кивнул головой Ронан, - ты принял свое решение, и будем надеяться, что все кончится именно так, как мы этого хотим. Но если ты все-таки решишь передумать, знай, что у тебя в запасе есть еще около получаса. В свое время директор вашей школы сделал для нас, кентавров, одну очень важную вещь, и в память об этом я постараюсь вернуть вас в замок целыми и невредимыми, но жизнь Фиренце тогда уже ничто не спасет.
- Я не передумаю, - еще раз повторил Гарри.
Ронан, не сказав больше ни слова, удалился на другой конец поляны, где группа кентавров о чем-то совещалась. Гарри повернулся к Джинни. Девушка тихонько плакала.
- Ничего, Джин, - попытался он успокоить ее, - я уверен, что Фиренце выиграет этот поединок, и мы спокойно вернемся в замок.
Но Джинни только лишь еще сильнее сжала его руку, словно боялась, что Гарри уже сейчас оторвут от нее и поведут на смерть.
- А если Фиренце проиграет? - с трудом скрывая явно рвущуюся наружу истерику, спросила она. - Если они убьют тебя? Ты думаешь, что я потом смогу с этим смириться? Ты думаешь, что я потом стану жить?
Слезы катились у девушки из глаз. Она явно теряла последние частицы самообладания. Гарри обнял ее и стал гладить по голове.
- Даже если все кончится не так, как нам бы хотелось, - тихонько, чтобы его могла слышать только Джинни, проговорил он, - а я даже не хочу об этом думать, мы же не сдадимся просто так! Ведь наши палочки все еще у нас.
Последнее он произнес скорее для успокоения девушки. На самом деле он вовсе не собирался начинать схватку с кентаврами, ведь численное превосходство было не за ними, а Джинни могла пострадать в такой стычке. Также он надеялся, что Ронан не позволит другим кентаврам причинить ей вред. Почему-то ему хотелось доверять этому кентавру, который, по его же собственным словам, чем-то был связан с профессором Дамблдором. Но даже если бы Гарри всерьез вознамерился сразиться с несколькими десятками кентавров, через полчаса ему все равно пришлось бы отказаться от этих намерений. К ним подошел черноволосый кентавр. Гарри вспомнил, что, кажется, его зовут Магориан.
- Я должен забрать ваши палочки, люди, - проговорил он. - Вы своей магией не должны помешать поединку, или повлиять на его исход.
Гарри с обреченностью протянул кентавру свою палочку. Джинни, несмотря на явное нежелание это делать, вынуждена была последовать его примеру. От собравшихся на дальнем конце поляны кентавров отделилась фигура Ронана. Гарри увидел, что он держит в руках два каких-то длинных блестящих предмета, которые при ближайшем рассмотрении оказались мечами, рукояти которых покрывал затейливый рунический узор.
- Вот то оружие, которое решит вашу судьбу, - обратился он к застывшим друг напротив друга Фиренце и Бейну. - Как глава рода, разрешаю вам начать поединок, и да восторжествует справедливость!
***
Гарри еще никогда не приходилось видеть ничего подобного. Происходившее у них на глазах зрелище напоминало какой-то ритуальный танец. Все кентавры скрылись за деревьями, оставив на поляне лишь двух противников. Вокруг стояла почти мертвая тишина, нарушаемая только звоном сталкивающихся мечей и тяжелым дыханием сражающихся. Вся земля вокруг них давно уже была изрыта копытами, но пока никто не смог нанести противнику сколько-нибудь серьезную травму, могущую решить исход поединка. Мечи сверкающими молниями разрезали воздух. Гарри казалось, что от них исходит голубоватое сияние, возможно, так оно и было на самом деле. В самом воздухе чувствовалось присутствие какой-то древней магии… Более древней, чем Хогвартс, более древней, чем этот лес, более древней, чем все законы этого мира. Внезапно Джинни громко вскрикнула. Гарри увидел, как меч Бейна скользнул по левому плечу Фиренце, и несколько капель крови упало на землю. Полученная рана, по-видимому, не причиняла кентавру больших неудобств, но теперь он начал терять кровь, и было видно, что скорость его движений все более и более замедляются, а удары становятся все более и более слабыми. Постепенно Фиренце вообще перестал нападать, лишь отбивая удары Бейна, который, почувствовав, что противник устает, наоборот усилил напор. Фиренце отступал к дальнему краю поляны, и Бейн все ближе и ближе теснил его к тому самому мшистому камню, который Гарри заметил, только появившись здесь. Наконец Фиренце оказался совсем вплотную прижатым к камню и не мог отступать дальше. По обе стороны от него были густые кусты, а спереди наседал Бейн. Фиренце вынужден был отбивать атаки противника, но силы его уже были явно на исходе. Вот Бейн замахнулся мечом, и Гарри понял, что Фиренце уже не сумеет отбить этот удар. Но кентавр и не стал этого делать. Внезапно он резко отпрыгнул влево, поломав несколько молодых деревьев. Меч Бейна с громким скрежетом ударился о камень. Потерявший равновесие кентавр вынужден был опереться на свое оружие. Но меч лишь проехал по камню, оставив на нем глубокую борозду, из-за чего Бейн потерял еще несколько драгоценных секунд. Этих секунд Фиренце вполне хватило, чтобы зайти в тыл противнику, и со всей силы рубануть по его задним ногам. Бейн неуклюже покачнулся и повалился на землю. В следующую минуту меч Фиренце уже был приставлен к его груди.
- А ты многому научился у людей, - прохрипел Бейн. - Только люди могут так по подлому нападать сзади.
- Возможно, ты и прав, - ответил Фиренце. - Но это далеко не все, чему можно научиться у людей. Ведь если бы я сейчас был на твоем месте, ты давно бы уже убил меня потому, что тебе не знакомо такое слово, как "милосердие". Я дарю тебе жизнь, Бейн, - проговорил он и отбросил свой меч. - Но ты сегодня же должен будешь покинуть этот лес. Больше никто не будет здесь вспоминать старые обиды и призывать к войне с людьми.
- Да будет так, - раздался голос Ронана. - Теперь ты, Фиренце, новый предводитель нашего рода, и твое слово будет решающим.
***
- Я больше не смогу оставаться среди людей, - говорил Фиренце Гарри и Джинни, когда он вместе с рыжебородым Ронаном провожал их обратно к замку. - Теперь я должен буду находиться вместе с моим народом. Так что передайте профессору Дамблдору, что выполнять обязанности преподавателя прорицания я больше не смогу. Хотя не думаю, что смог научить кого-нибудь хоть чему-то полезному.
- Вовсе нет! - запротестовала Джинни. - Ваши уроки были очень интересными.
- Может и так, - ответил кентавр, - главное, Гарри, не забывай, что я говорил тебе в начале этого года. У тебя есть способности, поэтому никогда не пренебрегай своими предчувствиями.
Через некоторое время они вышли на опушку леса. Гарри с ужасом понял, что ночь уже кончилась, и отблески солнца уже играют на воде озера.
"Интересно, - подумал он, - во сколько баллов нам обойдется сегодняшнее приключение? Ведь нас уже наверняка все потеряли".
- Что же, маленькие волшебники, - проговорил Ронан, - давайте прощаться. Здесь вам уже ничего не угрожает, и мы оставим вас.
- А можно один вопрос, - поспешно обратился Гарри к Ронану. - Вы говорили, что когда-то профессор Дамблдор сделал для кентавров очень важную вещь. В чем она заключалась?
Ронан усмехнулся.
- Любопытство - одна из самых удивительных человеческих черт. Часто это любопытство заводит людей в чрезвычайно опасные ситуации, но, благодаря ему же, как мне кажется, люди смогут когда-нибудь достичь того, к чему мы, древние народы, уже никогда не придем. Немногим больше половины вашего века назад тоже была магическая война. Тогда, как и сейчас, один темный маг сумел собрать вокруг себя множество сторонников и привлечь на свою сторону различных существ.
- Вы говорите о Гриндельвальде? - спросила Джинни.
- Да, именно о нем, - подтвердил кентавр. - Гриндельвальд говорил, что борется за возврат старых порядков, и многие, в том числе и наш народ, пошли за ним.
- Кентавры выступали на стороне черного мага? - удивленно спросил Гарри.
- Только вы, люди, делите магию на темную и светлую, - пожал плечами Ронан. - На самом же деле, нет никаких различий, есть только судьба, которая заставляет нас делать тот или иной выбор. Те порядки, которые обещал вернуть Гриндельвальд, казались многим золотым веком, но главное, что заставило нас, кентавров, поддержать его - это повеление судьбы. Звезды показывали, что Гриндельвальду суждено стать величайшим магом нашего времени, и многие посчитали, что правильным будет поддержать его. Но, как выяснилось, не все предсказания сбываются. Нашелся маг, способный победить Гриндельвальда, и изменить судьбу нескольких поколений. Гриндельвальд пал, и с его поражением, началось преследование и истребление тех, кто поддерживал его. Истребили бы и нас, кентавров, если бы не вмешался Альбус Дамблдор. Он потребовал от тогдашнего Министерства Магии, чтобы нас оставили в покое, и позволили жить на территориях магических лесов, с тем, чтобы мы охраняли порядок в них, и не нарушали его границ.
- И его так просто послушались? - спросил Гарри, помнивший, как совсем еще недавно Министерство Магии ни в грош не ставило слова директора Хогвартса.
- К словам Альбуса Дамблдора в то время прислушивались все, ведь он был героем, спасшим мир от ужасного зла.
Гарри готов был постучать по своей голове чем-нибудь тяжелым. И как он только мог забыть об этом? Ему вспомнилась его первая поездка в Хогвартс-экспрессе и надпись, прочитанная на карточке из шоколадной лягушки: "Альбус Дамблдор. В настоящее время директор школы "Хогварц". Признанный многими величайшим чародеем современного мира, Дамблдор особенно прославился своей победой над злым колдуном Гриндельвальдом в 1945 году..."
"Значит, именно Дамблдор победил Гриндельвальда, - подумал он. – Возможно, именно поэтому Вольдеморт так боится его".
Кентавр тем временем продолжал рассказ:
- А мы все, в свою очередь, решили, что больше никогда не станем связываться с людьми и сообщать им что-нибудь об их будущем, хотя теперь, возможно, придется отступить и от этого правила. А теперь вам точно пора идти. Смотрите, - указал он в сторону замка, - вас уже идут встречать.
От замка к ним бежал взолнованно размахивающий руками Хагрид, за ним быстрым шагом шел Снейп со своей неизменной язвительной усмешкой, но обгоняла всех профессор Макгонагл, и при взгляде на ее лицо Гарри невольно захотелось закопаться поглубже в землю, и никогда оттуда не вылезать. Такого бешенства на лице их декана не было даже тогда, когда она ругала их с Джорджем за драку с Малфоем после квиддичного матча, даже когда они с Роном угнали летающий фордик мистера Уизли и прилетели на нем в школу, даже когда они с Гермионой на первом курсе попались ей после того, как переправляли из замка ящик с незаконным Хагридовским драконом. Судя по выражению ее лица, наказание им с Джинни светило нешуточное. Гарри в поисках поддержки оглянулся на кентавров, но те уже скрывались за деревьями.
Глава 20Глава 20. Заложник.
- И что, теперь Фиренце у кентавров что-то вроде вождя? - возбужденно расспрашивал Рон Гарри и Джинни на следующий день.
Ребята, разумеется, вынуждены были поведать друзьям обо всех своих приключениях. Да и скрыть что-либо было просто невозможно.
Как рассказал Гарри все тот же Рон, что незадолго до отбоя в замок ворвался Хагрид, и с совершенно безумным видом стал кричать, что кентавры убили его брата, а Гарри, Джинни и Фиренце отправились в Запретный лес. Никто долго ничего не мог понять, пока не появился Дамблдор и не приказал мадам Помфри напоить преподавателя ухода за магическими существами Успокоительным зельем. Наконец, когда Хагрид смог более или менее внятно рассказать обо всем случившемся, ребят отправились разыскивать почти все преподаватели, но поиски не дали никаких результатов до самого утра. Рон, которого вместе с другими старостами на всякий случай отправили патрулировать школьный двор, постоянно зевал, напоминая тем самым, что именно по вине своей сестры и лучшего друга он сегодня не выспался, и поэтому требует подробнейшего отчета о том, что с ними произошло.
- Не совсем, - ответил Гарри на вопрос друга. - Фиренце говорил, что у кентавров нет ярко выраженных лидеров, и они лишь прислушиваются к мнению тех, кто обладает даром предвидения, а поскольку Фиренце сейчас единственный, за исключением Ронана, обладающий таким даром, он становится их лидером.
- Все равно, - упрямо заявил Рон, - не вижу, чем это отличается от того, что я сказал.
Гарри и сам бы не мог бы точно сказать, почему главу рода кентавров нельзя назвать их вождем, но он помнил то, что Фиренце когда-то рассказывал ему о жизни своего народа, и чувствовал, что какое-то отличие здесь существует. Гермиона, также внимательно слушавшая их историю, не преминула высказать свое отношение к этой проблеме.
- Я думаю, что у кентавров действительно нет такого понятия как вождь или лидер. Ведь до вчерашней ночи их возглавлял Ронан, но он не сумел ни защитить Фиренце, ни помешать Бейну и его сторонникам в их устремлении развязать войну против людей. Кентавры прислушиваются к тому, кто обладает большей мудростью, чем они, но, в конечном итоге, каждый из них решает сам за себя. И, кстати, - резко сменила тему Гермиона, - как директор отреагировал на то, что вы двое в очередной раз нарушили все мыслимые и немыслимые школьные правила?
Гарри и Джинни виновато опустили головы. Ни сто баллов снятых Макгонагл со своего факультета ("И скажите спасибо, Поттер, что не больше"), ни две недели отработок у Филча не могли сравниться с тем укоризненным взглядом, которым директор посмотрел на них, когда разгневанная Макгонагл приволокла их в его кабинет.
- Я даже не стану ругать вас, - сказал им тогда Дамблдор. - Просто я думал, что ты, Гарри, после прошлого года станешь более ответственно относиться к своей жизни, и к жизням тех, кто тебя окружает.
Гарри даже не мог поднять глаз на директора. Теперь он понимал, что его поступок никак нельзя было назвать взрослым, но, в то же время он знал, что, вряд ли даже сейчас поступил бы иначе. Единственное, за что он не переставал себя корить, это то, что он позволил Джинни отправиться вместе с ним. На будущее парень пообещал себе, что больше никогда не подвергнет ее такой опасности.
Если бы он только знал, насколько сложно ему это будет сделать!
***
Еще пару недель вся школа только и говорила о том, что произошло с Гарри и Джинни в Запретном лесу. Как это водится, история постепенно обросла невероятными подробностями, и Гарри часто сам удивлялся тем небылицам, которые ученики всех факультетов пересказывали друг другу. Но один факт был абсолютно бесспорен: Фиренце больше не было в замке, и все уроки прорицания опять вела профессор Трелони. Не заметить этого было нельзя, так что разговоры о том, где сейчас кентавр, и какое отношение к этому имеет Поттер периодически всплывали, то там, то тут. Сам Гарри на все вопросы однокурсников предпочитал отмалчиваться, чем невольно порождал еще большее количество сплетен и пересудов. Но пересказывать каждому встречному историю их с Джинни приключений в Запретном лесу он не имел никакого желания. Впрочем, вскоре произошло событие, которое, по крайней мере, у шестикурсников и семикурсников вытеснило из головы все лишнее. В первый же день, по окончании пасхальных каникул, на доске объявлений в школьном вестибюле появилось следующее сообщение:
"С начала мая все учащиеся шестых и седьмых курсов могут посещать дополнительные занятия для подготовки сдачи тестов на аппарирование. Все желающие должны записаться у деканов своих факультетов. Заместитель директора профессор М.Макгонагл."
- Я обязательно запишусь! - возбужденно проговорил Рон. - Ведь мне уже семнадцать, и сразу после сдачи тестов я смогу это делать.
- А мне придется ждать до сентября, - огорченно произнесла Гермиона. - Но тест, конечно же, я тоже сдам сейчас, ведь аппарировать это не так уж просто, а здесь у нас обязательно будет хороший наставник, который сможет объяснить нам все тонкости этого процесса.
Гарри, который, благодаря Ремусу, постиг это искусство еще прошлым летом, и даже пробовал аппарировать внутри квартиры Люпина, не был уверен, стоит ли ему посещать эти занятия, отнимая у себя лишние часы и так очень не значительного свободного времени, но, в конце концов, все-таки решил присоединиться к друзьям, чтобы в очередной раз не выделяться из общей массы. В дальнейшем он ни разу не пожалел о таком решении. Гермиона, как и всегда, оказалась права. Занятия по аппарированию у них вел профессор Флитвик, и Гарри вынужден был признать, что, несмотря на некоторые практические умения, в теории он значительно отстает. Так, занимаясь с Ремусом, Гарри так и не смог понять, каким образом волшебник может перемещаться в совершенно незнакомую для него местность. Ведь для того, чтобы аппарировать нужно было до мельчайших подробностей представлять себе то место, в которое хочешь переместиться. Флитвик объяснил им, что подобный метод является лишь начальной ступенью искусства аппарирования, а сильные маги пользуются другим, более сложным, но и более эффективным методом, позволяющий им перемещаться в любую точку на земном шаре, пусть даже они никогда там не были. Для этого они используют особые силовые линии, со всех сторон опоясывающие землю. Зная расположение этих линий можно, используя их силу, мгновенно переместиться в любое нужное тебе место. Но, впрочем, как объяснил им Флитвик, этому искусству нужно учиться не один месяц, и пока они ограничатся аппарированием на знакомой местности. Встретившись в это время глазами с упрямым взглядом Гермионы, Гарри понял, что уж она-то обязательно овладеет искусством мгновенного перемещения во всех тонкостях.
***
Тест на аппарирование должен был состояться в последнюю субботу мая, а на следующий день должен был пройти финальный матч между Гриффиндором и Слизерином, и Гарри с Роном буквально разрывались между практикой в аппарировании и квиддичными тренировками. Почти никто не сомневался, что Гриффиндор выиграет этот матч, но Гарри все-равно усиленно тренировал команду, не без причины ожидая от Слизеринцев какого-нибудь подвоха. Была в этих тренировках и еще одна положительная сторона. В последнее время лишь на них Гарри мог видеться с Джинни, которая начала готовиться к сдаче СОВ, и в связи с этим, также была загружена по самую голову. Несколько раз Гарри пытался помогать девушке готовиться к экзаменам, но каждая такая попытка неизменно заканчивалась тем, что они оба совершенно забывали о учебе, и в конечном итоге, Джинни, смеясь, запретила Гарри даже приближаться к ней во время ее занятий. И вот наконец наступил день, когда Гарри, Рон и Гермиона, вместе с другими одноклассниками должны были отправиться в министерство, и доказать свое право на получение разрешения самостоятельно аппарировать. За завтраком все чувствовали себя так, будто это был последний день в их жизни. Рон с отсутствующим видом намазывал маслом уже пятый тост. Предыдущие четыре не тронутой горкой лежали на его тарелке. Гарри, который испытывал несколько большую уверенность в своих силах сдать тест, тоже не испытывал сильного аппетита, помня многочисленные рассказы, как волшебники проваливали свои тесты по аппарированию, расщепляясь или оказываясь в каком-нибудь совсем не том месте, вместо того, в которое должны были попасть. Джинни, сидевшая рядом с Гарри, всячески пыталась поднять им с Роном настроение, пересказывая историю о том, как блестяще в прошлом году близнецы сдали эти тесты.
- Фред рассказывал, - говорила она, - что у сотрудника министерства, экзаменовавшего их, чуть не случился сердечный приступ, когда они вдвоем аппарировали прямо у него перед носом, а у Джорджа как раз в этот момент взорвалась в кармане какая-то не до конца доделанная хлопушка.
Гарри изо всех сил попытался улыбнуться, но вид сидящего с другой стороны почти зеленого Рона был слишком заразительным. Большой зал в очередной раз наполнился шумом совиных крыльев, и на головы и в тарелки учеников полетела их почта. Гермиона развернула свой номер "Ежедневного оракула" и издала удивленное восклицание. Гарри с любопытством развернул свой номер, внутренне радуясь, что нашлось что-то, способное отвлечь всех их от мыслей о тестах. Заголовок на первой странице гласил: "Неслыханные беспорядки перед министерством магии".
***
"Сегодня утром, - говорилось в статье, - министерство магии столкнулось с неожиданными трудностями. В кабинет министра Артура Уизли явилась группа волшебников, возглавляемая известным репортером Джоном Таккером и предъявила ряд требований к правительству. Таккер и его сторонники заявили, что правительство Артура Уизли не в состоянии справиться с трудностями, которые в этом году обрушились на весь наш магический мир. Они потребовали немедленного удаления с министерских постов всех волшебников, принадлежащих к древним магическим родам, утверждая, что последние тайно поддерживают Сами-Знаете-Кого. Также они заявили о необходимости создания нового правительства, в которое должны войти исключительно волшебники магловского происхождения, так как они не отягощены старыми условностями и способны более решительно противостоять угрозе, исходящей от Того-Кого-Нельзя-Называть. Министр магии был вынужден пойти на переговоры, так как Таккера пришли поддержать многие волшебники, которые организовали стихийный пикет возле входа в министерство. Их количество продолжает увеличиваться. Мы будем информировать вас о дальнейшем развитии событий в наших специальных выпусках".
***
- Я всегда говорил, что этот Таккер полный придурок, - возмущенно воскликнул Рон, дочитав статью до конца. - И где он только нашел столько волшебников, пришедших поддержать его идиотские идеи?
- Ну не такие уж они и идиотские, - ответила Гермиона. - Другое дело, что сейчас, когда у министерства и так хватает проблем с возвращением Волдеморта, создавать ему дополнительные трудности просто...
- Полный идиотизм, - закончил Рон.
- Просто безответственно, - нашла, наконец, подходящее слово Гермиона.
От преподавательского стола к ним подошла профессор Макгонагл.
- Я хочу напомнить всем, кто сегодня отправляется сдавать тесты на аппарирование, проговорила она холодным голосом, - что после завтрака вы должны собраться в вестибюле, где вас будут ожидать портшлюзы до министерства.
- Но, профессор, - смущенно спросила Гермиона, - разве сейчас это не опасно? Я имею в виду все эти беспорядки в министерстве...
- Не волнуйтесь, мисс Грейнжер, - отчеканила Макгонагл, - вам будут предоставлены все меры безопасности. Ваши преподаватели и работники министерства вполне способны их обеспечить.
***
В министерство отправилось около двадцати человек с шестых и седьмых курсов. Многим из них в свое время не удалось должным образом сдать тесты и теперь они готовились это сделать во второй раз. Гарри с трудом сдержал усмешку, когда услышал, как какой-то высокий, худощавый Равенкловец рассказывает Терри Буту о том, как его непостижимым образом расщепило и его левый глаз, болтавшийся посередине какого-то магловского кафе, создал немало проблем бригаде обливиаторов.
Все они стояли в центре уже знакомого Гарри вестибюля министерства магии.
К ним подошел низенький пожилой волшебник.
- Итак, дорогие мои, - начал он, - сейчас каждому из вас будет предоставлена одна попытка получить право на аппарирование. Разумеется, вы сможете это делать только после того, как достигните совершеннолетия. Сейчас вы будете подходить ко мне, не более чем по два человека, и получать ваши задания.
На какое-то время воцарилась полная неразбериха. Студенты пытались найти себе напарников, и установить хотя бы какое-то подобие очереди. Оказалось, что почти никто не хотел идти в паре с Невиллом, видимо, опасаясь, что его неудачливость во всем может оказаться заразной. Бедняга Лонгботом еще долго бы стоял, смущенно оглядываясь на отводивших от него глаза студентов, если бы сердобольная Гермиона не сжалилась над ним, и не пошла с ним. Гарри с Роном, предусмотрительно не рвавшиеся вперед, стояли и наблюдали за тем, как другие сдают свои тесты. Получалось действительно далеко не у всех. Лаванда Браун, пошедшая сдавать самой первой, непонятно как переместилась на плечи к Дину Томасу, чем вызвала дружный смех собравшихся. Ханна Эббат из Хаффлваффа не смогла переместиться полностью, и в течение нескольких секунд, еле сдерживая слезы, наблюдала, как ее правая рука совершенно независимо от нее, парила под потолком. Ко всеобщему удивлению, у Невилла все получилось с первого раза, и он с довольным и гордым видом отошел в сторону, сжимая в руке сертификат, удостоверяющий его право аппарировать самостоятельно. Наконец подошло время и для Гарри с Роном. Экзаменатор подошел к ним, и указал рукой на окаймляющую весь атриум балюстраду.
- Я хотел бы, чтобы вы, молодые люди, сейчас аппарировали на этот балкон.
Гарри прикрыл глаза, пытаясь вспомнить все, что он слышал в начале от Ремуса, а потом от профессора Флитвика. Он постарался детально представить себя, стоящим на балконе и смотрящим вниз.
"Там еще такие мраморные перила". Вот он стоит и опирается на эти перила рукой.
И тут Гарри действительно почувствовал под своей рукой холодный мрамор. Он открыл глаза и обнаружил себя стоящим на балюстраде. Через секунду с негромким хлопком рядом с ним появился Рон.
- Блестяще, - проговорил появившийся перед ними экзаменатор, - можете считать, что свои тесты вы уже сдали. Хотя уже просто для того, чтобы продемонстрировать другим свои умения, аппарируйте, пожалуйста, обратно вниз.
Гарри снова постарался представить, как он стоит внизу, в атриуме, среди своих однокурсников и через мгновение уже был там. К нему подбежала улыбающаяся Гермиона, разумеется, сдавшая свой тест столь же блестяще.
- Поздравляю, Гарри! Это просто здорово, что у тебя получилось с первого раза! И у Рона тоже...
Гарри оглянулся, чтобы высказать свои поздравления Рону, который уже должен был стоять где-то рядом с ним, но, к своему удивлению, не обнаружил его. Гарри посмотрел наверх, но и там было пусто. Ни в одной части атриума нигде вообще Рона Уизли не наблюдалось. Нехорошее предчувствие посетило Гарри. Он еще сам до конца не понимал, почему у него внутри все охватило холодом, но, исходя из прошлого опыта, он знал, что его предчувствия не возникают без повода. До конца экзамена еще оставалась какая-то надежда, что Рон просто затерялся среди студентов, но вот уже Слизеринец Блейз Забини весьма успешно прошел свой тест, и всех уже начали собирать в общую кучу, чтобы с помощью портшлюза перенести их обратно в Хогвартс, а Рона все не было. Уже не на шутку переволновавшиеся Гарри и Гермиона обежали весь довольно немаленький атриум, расспросили всех студентов, заглянули всюду, куда только могли, но никаких результатов не получили. На их вопрос о Роне, волшебник, принимавший у них тест, лишь растерянно развел руками:
- Высокий, рыжий молодой человек, вы говорите? Да, я помню, он еще сдавал тест вместе с вами, мистер Поттер... Очень неплохие результаты... Я и не стал следить за тем, куда он потом аппарировал.
Когда же к делу подключились сопровождавшие студентов в министерство Макгонагл и Флитвик, всем стало ясно, что Рон попал в какую-то неприятную ситуацию.
***
Гарри расхаживал по Гриффиндорской гостиной, заложив руки за спину. Охватившее его нервное возбуждение не давало ему спокойно сидеть на одном месте. Рона так и не удалось найти. Теперь на его поиск были уже брошены все силы министерства, но следов пропавшего студента пока обнаружить нигде не удалось.
- Да перестанешь ты, наконец, мельтешить, Гарри, - воскликнула Гермиона, - у меня от тебя уже в глазах рябит.
Гарри устало плюхнулся в кресло рядом с девушкой.
- Почему, черт возьми, они ничего не делают? - пробормотал он. - Рона нет уже больше семи часов, и никто до сих пор даже не предполагает, где он может находиться. Я имею в виду, что сейчас как-никак война, а они ведут себя так, будто у них каждый день пропадают студенты.
- Давайте попробуем подумать, куда Рон мог деться из министерства, - тихо проговорила, все это время молча сидевшая рядом с Гермионой Джинни. - Вспомни, Гарри, когда именно ты потерял его из виду.
- Да в том-то и дело, Джинни, что никуда из министерства он деться не мог, - нервно сказала Гермиона. - Атриум был заколдован так, чтобы никто из студентов не мог аппарировать за его пределы.
- Мы были с ним вместе, - уже в который раз начал рассказывать Гарри. - Рон успешно сдал тест и этот министерский чиновник попросил нас сделать еще одну аппарацию, чтобы показать остальным, как хорошо мы это делаем, а потом он словно сквозь землю провалился.
Гермиона подняла на Гарри взволнованный взгляд.
- Как ты сказал?
- Я говорю, что этот представитель министерства попросил нас...
- Да нет же, - воскликнула Гермиона, - ты сказал сквозь землю. Аппарировать за пределы министерства никто действительно не мог, но что если...
Закончить Гермиона не успела потому, что портрет отодвинулся, и в гостиную вошла профессор Макгонагл.
- Мисс Уизли, - обратилась она к Джинни, - вы должны подняться со мной в кабинет директора.
Джинни встревожено посмотрела на Гарри и Гермиону. Гарри ободряюще сжал руку девушки.
- Пожалуй, вам, мистер Поттер, тоже стоит пойти с нами, - добавила декан Гриффиндора.
***
В кабинете Дамблдора они обнаружили взволнованных мистера и миссис Уизли. Миссис Уизли время от времени всхлипывала, а лицо министра магии было мертвенно бледным.
- Джинни, Гарри, садитесь, - обратился к ним Дамблдор. - полчаса назад была получена информация о Рональде Уизли.
- Что с ним? - спросила Джинни.
- Думаю, что пока все в порядке, - ответил Дамблдор. - И надеюсь, что и дальше все будет нормально, - проговорил он, успокаивающе кивая миссис Уизли.
- Полчаса назад, - вступил в разговор мистер Уизли, - со мной связались представители отрядов мятежных гоблинов, которые заявили, что Рон находится у них, и предъявили министерству ряд требований, которые оно должно выполнить до завтрашнего вечера.
- А как же Рон? - испуганно спросила Джини.
- А Рона они пообещали умертвить, если их пожелания не будут выполнены до завтрашнего вечера, - дрожащим голосом ответил мистер Уизли. - Я посчитал, что вы должны это знать.
- Но вы ведь будете выполнять их требования? - спросил Гарри.
- Мы будем вести с ними переговоры, - ответил мистер Уизли.
- Дело в том, Гарри, - сказал Дамблдор, - что не все их требования можно выполнить в течение суток, а некоторые из них представляются просто не выполнимыми.
- Это же, черт возьми, полный абсурд, - схватился за голову мистер Уизли. - Они хотят, чтобы мы предоставили им свободную территорию, на которой они смогли бы организовать свое государство... А как это можно сделать, не потревожив кучу маглов?
Миссис Уизли снова громко всхлипнула. Джинни подбежала к матери и порывисто обняла ее.
- Я бы хотел, чтобы все вы постарались успокоиться, - проговорил Дамблдор, - У нас есть еще сутки, в течение которых ты, Артур, будешь вести переговоры, а я, со своей стороны, буду использовать все свое влияние, чтобы Рон вернулся в школу целым и невредимым.
- Тогда, я думаю, что мистер Поттер и мисс Уизли могут вернуться в свою гостиную, - проговорила Макгонагл.
- Еще пару слов, Минерва, - остановил ее Дамблдор. - Гарри, - обратился он к парню, - я надеюсь, что ты и твои друзья не станете предпринимать никаких самостоятельных действий по спасению мистера Уизли? Тем более, что в этой ситуации вы действительно ничем не сможете помочь.
Гарри молча кивнул. Директор подошел к парню и в упор посмотрел на него.
- Это действительно очень серьезно, Гарри. Пообещай мне, что не помчишься спасать Рона сломя голову.
- Хорошо, профессор.
- Ну вот и славно, - облегченно вздохнул Дамблдор. - А теперь вам на самом деле лучше отправиться спать.
***
Спать они, конечно, не легли. Напряжение всего этого дня вряд ли позволило бы им это сделать. Гарри сидел, молча уставившись на огонь в камине, пытаясь хоть как-то разобраться в беспорядке мыслей, роящихся у него в голове. Все события этого суматошного дня проносились в его сознании, путались и никак не хотели выстраиваться во что-то связное. Выступление сторонников Таккера, внезапное исчезновение Рона, ультиматум гоблинов министерству…. Было во всем этом что-то общее, какая-то ускользающая от него связующая нить. Но разобраться, в чем состоит эта связь, у него не получалось. Почему-то мятежные гоблины у него четко сочетались с Таккером. Именно Таккер так усиленно ратовал за расширение прав этих самых гоблинов, именно он познакомил Гарри с одним из них, именно он находился в министерстве в тот день, когда Арман со своими сообщниками сбежал прямо из-под носа у авроров. Гарри потер лоб. Ему показалось, что он, наконец, нашел ту мысль, которая поможет им отыскать решение.
- Послушайте, - неуверенно начал он, - помните я рассказывал вам о Армане.
- Да, - бесцветным голосом ответила Джинни.
За все время с их возвращения из кабинета Дамблдора она не проронила почти ни одного слова.
- Это тот гоблин, друг Таккера. Он еще был арестован за какую-то кражу в Гринготс.
Гарри согласно кивнул головой.
- Я просто думаю, не может ли он знать что-нибудь о Роне.
- Вряд ли это чем-то нам поможет, - скептически пожала плечами Гермиона. - С чего вдруг этому гоблину помогать нам, и потом, в любом случае, ты не знаешь, как с ним связаться, ведь, насколько я помню, он сейчас находится в бегах...
Внезапно Гермиона побледнела и вскочила с кресла.
- Что? ... - хором спросили Гарри и Джинни.
- Я... я, кажется, поняла, - пробормотала Гермиона.
- Что ты поняла? - недоуменно спросил Гарри.
- Помнишь, когда все обсуждали побег этих трех гоблинов, никто не мог понять, как им удалось это сделать. Я тогда подумала, что сбежать из здания наполненного аврорами, не умеющие аппарировать гоблины могли лишь двумя способами: либо с помощью портшлюза, либо через какой-нибудь не известный аврорам подземный ход. А сегодня, когда ты сказал, что Рон словно провалился сквозь землю, я почти поняла, как он исчез, но тогда нас отвлекла Макгонагл. А когда ты заговорил об этом Армане... В общем, мне кажется, что это может очень походить на правду.
- То есть ты хочешь сказать, что гоблины утащили Рона в какой-то подземный ход? - уточнил Гарри.
- В общих чертах да. Но я думаю, что, скорее всего, он сам туда аппарировал. Ведь антиаппарационная защита могла и не распространяться на помещения, неизвестные работникам министерства.
- Но почему ты думаешь, что такой ход вообще мог быть? - спросила Джинни.
- Конечно, все это только догадки, - ответила Гермиона, - но многое указывает именно на это. Во-первых, гоблины не умеют аппарировать, а незарегистрированный портшлюз в министерстве сразу же бы засекли, так что остается только один вариант их побега - подземный ход, во-вторых, Министерство, как и Хогвартс, строили с помощью магии, а сколько в Хогвартсе неизвестных никому проходов мы знаем лучше, чем кто-либо и, в-третьих, гоблины, в свое время, принимали участие в строительстве министерства и запросто могли не сообщать волшебникам обо всех его тайнах, так что подземный ход вполне может оказаться реальностью.
- А если это так, - резко спросила Джинни, - почему мы до сих пор сидим здесь? Разве ты не думаешь, Гермиона, что ты должна рассказать о своих догадках директору и папе? Вдруг это поможет им спасти Рона!
***
Через пару минут Гарри вернулся из спальни с плащем-невидимкой и картой мародеров. Они решили, что прямо сейчас пойдут в кабинет директора и расскажут ему о догадке Гермионы. Гарри развернул карту и стал изучать хогвартские коридоры на предмет наличия Филча, Пивза и других факторов, могущих помешать им быстро и беспрепятственно добраться до кабинета директора. Как почти сразу стало ясно, что повезло им только наполовину. Ни Филча, ни Пивза, ни миссис Норрис на пути к каменной горгулье не наблюдалось. Но и самого Дамблдора не было в его кабинете, его не было вообще в пределах замка. К огорчению ребят на карте не удалось найти вообще никого, кто мог бы выслушать их и правильно воспользоваться полученными сведениями. Ни Макгонагл, ни Аберфорта, ни даже Снейпа в замке не наблюдалось.
- И что нам теперь делать? - выразил всеобщее мнение Гарри.
- Я думаю, что нам следует дождаться Дамблдора, - сказала Гермиона, - и когда он появится, поговорить с ним.
- Но у нас осталось меньше суток, - яростно проговорила Джинни. - Что, если директора не будет в замке до завтрашнего вечера, что если они не смогут выполнить условия ультиматума, и тогда гоблины... Договаривать она не стала. Всем и так было ясно, что гоблины могут сделать со своим заложником, если их требования не будут выполнены.
- Я отправляюсь в министерство, - решительно заявил Гарри.
Он был готов сделать это уже тогда, когда Гермиона высказала свое предположение. Когда на карте не удалось найти никого, кто мог бы их выслушать, стало ясно, что это единственно возможное решение. Но нарушить обещание, данное дамблдору, его заставили слова Джинни. Столько испуга он услышал в ее голосе, и, в конце концов, он просто не мог позволить, чтобы она разочаровалась в нем.
- Я отправлюсь в министерство, - повторил он, - найду там кого-нибудь из авроров, и выложу ему наши догадки, а если и там никого не окажется, попробую отыскать тот самый ход.
- Ты пойдешь... А мы? - спросила Джинни.
- А вы пойдете спать, - непреклонно заявил Гарри.
Джинни упрямо вздернула подбородок, явно собираясь что-то возразить, но Гарри опередил ее.
- Ты останешься здесь, Джин. Это решено окончательно и обжалованию не подлежит. Я не могу больше рисковать твоей жизнью. Хватит с тебя и прошлого приключения в Запретном лесу.
Глава 21Глава 21. Мятежные гоблины.
Гарри пробирался по тайному проходу, ведущему из Хогвартса в "Сладкое королевство". План его был до предела прост. Он собирался добраться до Хогсмида, а уже оттуда под плащом-невидимкой аппарировать в министерство. Что он собирался предпринять дальше, ему самому еще до конца не было ясно. Но была одна вещь, на которую он возлагал некоторые надежды. В кармане его мантии лежал небольшой ключ. Тот самый ключ, который Ремус подарил ему на его шестнадцатый день рождения. Как ему тогда объяснил Люпин, этот ключ мог открыть почти любой замок.
Но была у него и еще одна дополнительная особенность, которую Гарри случайно обнаружил во время одной из своих вечерних прогулок с Джинни. В тот вечер они слишком долго засиделись у озера и вернулись в замок уже после отбоя. Приближаясь к коридору, ведущему к портрету с Толстой Дамой, они услышали шаркающие шаги Филча. Плаща-невидимки у Гарри в тот раз с собой, как на грех, не оказалось, а добежать до портрета, не привлекая к себе внимания школьного смотрителя, было уже невозможно. Поэтому они нырнули в ближайшую стенную нишу с рыцарскими доспехами. Стоя там, Гарри внезапно ощутил жжение в кармане своей мантии. Опустив туда руку, он нащупал тот самый ключ, о котором он до сих пор даже и не вспоминал. Металл, из которого ключ был сделан, сильно нагрелся. Удивленный Гарри поднес ключ к глазам и увидел, что он светится едва заметным голубоватым светом, да еще и норовит вырваться из его руки. Не сумев удержать непослушный предмет, Гарри с ужасом смотрел, как он вылетает из его руки, ожидая, что сейчас он ударится о каменный пол и привлечет внимание не только Филча, но и всех окрестных приведений. Но этого не произошло. Вместо того чтобы со звоном упасть на пол, ключ завис в воздухе, а затем стал медленно парить, вычерчивая на дальней стене ниши правильный прямоугольник. Чисто интуитивно Гарри снова ухватил ключ и прикоснулся им к стене. Тут же что-то щелкнуло, и каменная плита, как оказалось, скрывающая еще один скрытый проход, отодвинулась. Так Гарри обнаружил, что подарок, сделанный ему Ремусом, не только открывает любые замки, но и сигнализирует о наличии поблизости скрытых дверей. Именно на это свойство ключа Гарри и рассчитывал, в случае, если ему самому придется искать скрытый проход, куда предположительно аппарировал Рон.
***
Первая часть пути не вызвала у Гарри никаких трудностей. Он без проблем добрался до "Сладкого королевства" и тихонько вышел на улицу. Ночной Хогсмид значительно отличался от той милой деревушки, которую Гарри привык видеть при солнечном свете. Ни одно окно в домах не светилось. Все обитатели деревни крепко спали. Ни один звук не нарушал окружающую его мертвую тишину. Внезапно дверь "Сладкого королевства" едва слышно скрипнула за его спиной. Гарри оглянулся, инстинктивно выхватывая палочку. Но там никого не было. Тишина снова стала мертвой. Решив, что это всего лишь ветер, Гарри, больше не отвлекаясь на посторонние шумы, сосредоточился и постарался представить себя стоящим в атриуме Министерства Магии. В следующую секунду он понял, что предутренняя прохлада Хогсмида сменилась на полумрак вестибюля Министерства. Там было пусто и тихо. Камины, расположенные по стенам атриума, были погашены. Обычно светлый вестибюль был погружен в полумрак. Лишь в его центре немного отсвечивали золотые скульптуры на фонтане. Гарри вытащил из кармана ключ и двинулся в направлении одной из стен. Его шаги гулко отдавались под сводами атриума. Гарри не отводил взгляда от лежащего у него на ладони ключа. Но тот не нагревался и не светился. Более двадцати минут он обходил весь атриум по периметру, но ключ оставался холодным и неподвижным. Гарри приблизился к фонтану со скульптурой в центре, и устало оперся о его край. Ему нужно было собраться с мыслями. Он, несомненно, оказался в тупике. Можно было бесконечно расхаживать по министерству, но так и не отыскать тайного прохода. Самым разумным в этой ситуации было бы вернуться в Хогвартс, но, стоило Гарри подумать, что он в таком случае скажет Гермионе и Джинни, его охватывал ужас. Гарри еще раз зажал ключ между пальцев и обвел им вокруг себя, пытаясь уловить малейшие изменения в его температуре.
- Не думаю, что так у тебя что-то получится, - раздался знакомый голос за его спиной. Гарри резко повернулся.
Перед ним стояли Гермиона и Джинни. Наверное, все чувства, которые посетили Гарри в этот момент, были отчетливо видны на его лице, потому что девушки, которые вначале довольно ухмылялись, вдруг испуганно попятились от парня.
- И какого черта вы здесь делаете? - ледяным голосом спросил Гарри, даже и, не пытаясь скрыть свое раздражение.
В этот момент он внезапно почувствовал себя "Снейпом", кляня Гриффиндорскую бесшабашность, заставившую этих "идиоток" полезть туда, куда их совсем не просили.
"Ну ладно Джинни, - недовольно подумал он. - У нее явная наследственность Фреда и Джорджа, но как Гермиона могла пойти на эту авантюру! Вряд ли без ее помощи Джинни так быстро добралась бы до министерства".
- Мы отправились через несколько минут после тебя и аппарировали сюда из Хогсмида, - подтвердила худшие подозрения Гарри Гермиона. - Точнее, аппарировала я, а Джинни просто была вместе со мной.
- Но зачем вы вообще сюда пришли? - негодующе спросил парень.
- Рон, между прочим, мой брат, и я не собираюсь находиться в стороне! - упрямо сказала Джинни. - А у Гермионы появились кое-какие новые соображения, которые она решила побыстрее тебе сообщить.
- Значит так, - рассерженно повернулся Гарри к Гермионе, - говори, что ты там еще придумала, а потом бери Джинни и возвращайся с ней назад.
- Не выйдет, - заявила Гермиона, - мы решили, что пойдем с тобой, и я не думаю, что тебе помешает наша помощь.
- Я не собираюсь втягивать вас в это, - не уступал Гарри, - и в любом случае пойду без вас.
- Тебе придется пойти с нами, - не скрывая торжества в голосе, сказала Джинни.
- Это почему?
- Потому, что Гермиона знает, где находится этот ход.
Гарри удивленно уставился на обеих девушек.
- И где же находится этот ход? - спросил он у Гермионы.
- Пообещай вначале, что не будешь возражать против того, чтобы мы сопровождали тебя.
- Ладно, - сдался Гарри, - только, если мы столкнемся с действительно серьезной опасностью, вы должны пообещать мне, что не полезете сражаться, а лучше вернетесь в Хогвартс и приведете помощь.
- Хорошо, командир, - проговорила Джинни, не забыв при этом показать ему язык.
- Ну и где, по-твоему, находится этот ход? - еще раз спросил Гарри у Гермионы.
- Вообще-то это тоже только предположение, - ответила девушка, - но оно кажется мне вполне возможным. Просто я подумала, что, если кто-то будет строить скрытый ход, он сделает это, для того чтобы им кто-то воспользовался, а, значит, создаст какую-нибудь примету, по которой можно найти этот ход. А если нам нужен ход, построенный гоблинами, мы должны искать примету, как-то связанную с ними.
Гарри обвел взглядом атриум. Ничего связанного с гоблинами ему на ум не приходило. Он раздраженно посмотрел на Гермиону.
"Почему она все время говорит такими загадками? Неужели сложно просто сразу все объяснить".
- Ну, подумай, Гарри, - сказала Гермиона. - Эта примета у тебя под носом.
Гарри проследил направление, в котором смотрела Гермиона, и уперся взглядом в фонтан. Скульптуры волшебника, кентавра, домашнего эльфа и гоблина смотрели прямо на него. Ну, конечно же! Если проход, о котором говорит Гермиона, вообще есть, он находится под этим фонтаном. Не говоря больше ни слова, Гарри скинул мантию и шагнул в воду. Фонтан оказался не очень глубоким. Вода едва доходила парню до пояса, но была очень холодной. Гарри подошел к скульптуре гоблина и сразу почувствовал, как ключ в его руке сильно нагрелся. Он поднял ключ и прикоснулся им к уродливому лицу гоблина. В тот же момент Гарри почувствовал, что под его ногами больше нет твердой опоры, и что он куда-то стремительно падает.
***
Падение продолжалась недолго. Пространство, в котором несся Гарри больше всего напоминало гигантскую трубу или желоб. Чуть больше, чем через минуту Гарри почувствовал, что его падение становится менее стремительным, а стенки трубы более наклонными. Теперь он словно скатывался с высокой горки. Еще мгновение, и он упал, сильно ударившись о решетчатый пол. Пару секунд спустя рядом с ним плюхнулись Джинни и Гермиона. Гарри помог девушкам подняться и осмотрелся. Они находились в небольшом помещении с очень низким потолком. Гарри едва ли не приходилось нагибаться, чтобы не задевать потолок макушкой. Отверстие, из которого они вывалились, было несколько футов в диаметре, и, судя по всему, как это было ни странно, предназначалось именно для перемещения живых существ. По крайней мере, вода, которая сочилась из нескольких дырок в потолке, и утекала через решетчатый пол, по нему не текла. Лишь стоя под ним можно было избежать струй холодной воды, падавших на ребят, словно они стояли в душевой кабине. Гермиона подняла над головой палочку, и сделала ей круговое движение. В тот же момент над ними образовалось что-то вроде прозрачного купола, не пропускавшего воду.
- Уф-ф, - проговорила девушка, - а-то еще несколько минут такого душа, и сильный насморк нам троим, как минимум, обеспечен. Я, конечно, ничего не имею против водных процедур, но, кажется, нам стоит выбираться отсюда.
- Никогда не думал, что тебе присущ столь грубый сарказм, Гермиона, - простучал зубами Гарри, выливая воду из ботинок.
- А ты еще не видел меня настолько мокрой и замерзшей, - раздраженно ответила девушка.
- Посмотрите сюда, - привлекла их внимание Джинни.
Гарри подошел к своей подруге, и в свете ее палочки увидел узкий проход, закрытый решеткой. Уровень пола в проходе был немного выше, чем они стояли, поэтому воды там не было.
- Нам сюда, - радостно воскликнул Гарри и потянул за решетку, но та не хотела просто так сдвигаться с места.
- Алахомора, - проговорила за его спиной Гермиона, но результат был тот же.
Они испробовали еще несколько отпирающих заклятий, Гарри попытался применить подарок Ремуса, но ничего не помогало. Решетка оставалась неподвижной.
- Не думаю, что у вас получится пройти, - раздался за их спинами хриплый голос. - Здесь используется та же магия, что и в "Гринготс", так что справиться с ней могут только гоблины.
Гарри стремительно обернулся, держа палочку в боевой готовности. К ним из внезапно открывшегося за их спинами коридора, приближалось несколько невысоких фигур, в которых Гарри, приглядевшись, признал гоблинов.
- Смотрите-ка, ребята, - сказал один из них, - в последнее время люди просто так и рвутся к нам в гости. Не будем же им препятствовать, и проводим их к Кариону. Он, несомненно, очень обрадуется их визиту.
Остальные гоблины громко засмеялись. Гарри задвинул Гермиону и Джинни себе за спину и попытался рассчитать свои шансы. Одного или двух гоблинов он, наверное, успел бы оглушить, но вот с остальными в одиночку вряд ли бы справился.
- Я возьму тех двоих слева, - прошептал он одними губами Гермионе. - постарайся вырубить остальных.
Но девушка лишь скептически пожала плечами.
- Я не уверена, Гарри, что у нас это получится. Их больше, и мы на их территории.
- Не время рассуждать! - прошипел Гарри, - делай, как я сказал!
- Извини, Гарри, - Гермиона подняла палочку, - но я думаю, что это будет бессмысленно. - Ступефай!
Гарри почувствовал, как заклинание Гермионы попадает в него, и потерял сознание.
***
Очнулся он от того, что почувствовал, как его кто-то обматывает веревками. Гарри открыл глаза и осмотрелся. Они находились в просторной зале с каменными сводами. Вдоль стен, украшенных чадящими факелами, расхаживали гоблины. Их было, как показалось Гарри, несколько десятков. Сам же он был намертво примотан веревками к каменной колонне. По соседству с ним, в точно таком же положении стояли Гермиона, Джинни и Рон.
- Где мы? - прохрипел парень.
- Где-то под землей, в плену у этих ребят, - ответил ему Рон. - Я, конечно, ценю, что вы отправились меня спасать, но, согласись, попытка не удалась. И, кстати, зачем ты их потащил с собой? - осуждающе закончил он.
- Я не хотел их брать, - возмущенно сказал Гарри, - но разве им что-то докажешь? И вообще...
Тут Гарри вспомнил последнее событие, произошедшее перед тем, как он отключился, и возмущенно повернулся к Гермионе, собираясь выяснить у нее, какого черта она запустила в него сногсшибателем вместо того, чтобы помочь ему расправиться с гоблинами. Но в этот момент среди окружавших их гоблинов началось какое-то оживление, и к ним протиснулся гоблин, имевший, как решил Гарри, еще более дикий вид, чем все остальные.
- Назовите ваши имена, люди, - обратился он к ним.
- Мы не собираемся говорить с теми, кто силой привел нас сюда, и держит здесь связанными, - дерзко ответила Гермиона.
Гоблин хищно оскалился.
- Почему же силой? Как мне сказали, ты, волшебница, шла сюда без всякого принуждения. Да и разговаривать с вами, для нас не столь важно. О том, кем являются, по меньшей мере, двое из вас мы и так знаем. Эта маленькая девочка, - грязный палец гоблина уперся в Джинни, - несомненно, состоит в родстве с этим вашим новым министром магии, и теперь, держа у себя не одного, а двоих детей Артура Уизли, мы можем надеяться, что наши пожелания будут выполняться им с большим рвением. А уж этого молодого человека, - гоблин повернулся к Гарри, - не узнать было бы сложно. Гарри Поттер... Какая удача для нас! Самый выгодный заложник, какого только можно было бы себе представить. С тобой, мальчик, - обратился он к Гарри, - как я слышал, очень хочет встретиться один темный волшебник. И теперь мы узнаем, кто даст нам за тебя больше - ваше министерство или этот маг. - Гоблин хрипло расхохотался. - Таким образом, вы поможете нам даже, если будете все время молчать.
С этими словами он развернулся к ним спиной и заговорил с собравшимися в зале гоблинами.
- Слушайте меня. Несколько лет назад вы избрали меня своим предводителем. - Вокруг раздались одобрительные возгласы.
- Да, Карион! Говори, Карион!
Тот тем временем продолжал.
- Вы избрали меня своим предводителем, и я особенно рад, что именно мне удастся сделать наш народ намного сильнее и могущественнее.
Гоблины снова что-то одобрительно закричали.
Карион поднял руку, прося тишины.
- Именно сейчас у нас есть для этого все шансы: у нас есть заложники, жизнь которых для волшебников очень важна, у нас есть поддержка, и главное, именно сейчас, когда волшебники занимаются своими мелкими склоками, которые нас, гоблинов, нисколько не касаются, мы можем получить то, что было отнято у нас много веков назад: мы можем получить независимость. И теперь, как делали это наши вожди в былые века я призываю вас К ТОПОРУ!
И несколько десяток гоблинских глоток дружно выкрикнуло вслед за ним:
- К ТОПОРУ!
***
Комната, в которой их заперли, была узкой и темной. Единственный свет, проникавший в нее через зарешеченное окно, исходил от факела, освещавшего коридор, по которому расхаживали два охранявших их гоблина.
Гарри сидел, прислонившись к холодной стене, обнимая одной рукой Джинни, хмуро наблюдая за Гермионой и Роном, сидящими напротив. Говорить им было не о чем. Гарри чувствовал, что еще никогда он не попадал в столь безвыходное положение. В том, что Дамблдор и мистер Уизли приложат все силы, чтобы их спасти, он не сомневался, но эта мысль не приносила никакого облегчения. То, что он нарушил обещание, данное директору школы, чем создал немалые проблемы не только себе, но и всему волшебному сообществу, то, что он опять подверг опасности жизни своих друзей приводило его в отчаяние. И, чтобы хоть немного заглушить это чувство, Гарри решил разобраться, наконец, с Гермионой. С какой стати она запустила в него этот сногсшибатель? Ведь, если бы не это, они бы, может быть, не оказались здесь.
Именно с этими обвинениями он и набросился на нее, как только дверь их темницы заперли.
- У меня просто не было другого выбора, - виновато ответила девушка. - Ну посуди сам, Гарри, что могло бы произойти, если бы мы вступили в схватку с теми гоблинами. Даже если бы нам удалось одолеть нескольких из них, остальные все равно скрутили бы нас, и неизвестно, оставили бы они в таком случае нас живыми.
- Вы с Джинни вообще не должны были там оказаться, - раздраженно ответил Гарри. - Если бы ты, Гермиона, не отправилась за мной и не взяла с собой Джинни, мне бы не пришлось беспокоиться хотя бы за вас.
- Оставь ее в покое, Гарри, - вмешался Рон. - Сейчас уже неважно, кто и как здесь оказался. Сейчас нам нужно думать как выбираться отсюда, а не ругаться между собой. Гермиона благодарно посмотрела на парня.
- Выбираться? - саркастически спросил Гарри, - и какие у вас на этот счет есть предложения?
- Ты мог бы попробовать отпереть дверь своим ключом, - нерешительно произнесла Гермиона.
- У меня отобрали ключ, - устало ответил Гарри, - и палочку, и плащ-невидимку тоже отобрали. А если бы они и были у меня, как бы мы отперли дверь на глазах у этих гоблинов. У кого-нибудь еще есть идеи?
Идей ни у кого больше не оказалось. Они молча сидели в маленькой темной комнате, не глядя друг на друга, и ожидая хоть какой-нибудь развязки этого приключения. Охранники за дверью о чем-то громко переговаривались, но Гарри не мог понять ни одного слова. Между собой гоблины, судя по всему, предпочитали говорить на своем языке. Внезапно Джинни сильно покраснела, а Рон сдавленно хихикнул.
- Что это с вами? - удивленно спросил Гарри.
- Ну и выражения у этих гоблинов, - снова хихикнул Рон.
- Не знал, что вы понимаете их язык, - проговорил Гарри.
- Ну не сказать, что понимаем, - смутилась Джинни, - но некоторые их словечки знают все волшебники.
- И если бы я сказал при маме хотя бы одно из них, она убила бы меня, - пояснил Рон.
В этот момент один из охранников что-то громко выкрикнул, и словно оборвался на полуслове. За дверью послышалась какая-то возня, а потом они услышали, как в замке стал поворачиваться ключ. Дверь распахнулась и...
- Рад снова встретить тебя, Гарри Поттер. - Гарри изумленно уставился на невысокую фигуру, остановившуюся в дверном проеме.
Перед ними стоял Арман собственной персоной. Гоблин выглядел еще более грязным и взъерошенным, чем тогда, когда Гарри видел его в последний раз. Спутанные волосы закрывали половину его лица, а одежда висела на нем лохмотьями.
- Вы и дальше собираетесь тупо пялиться на меня или мы все-таки будем сматываться? - спросил он, сплюнув на пол.
- Кто это, Гарри? - испуганно спросила Джинни, расширившимися глазами глядя на гоблина.
- Это Арман, - ответил парень, - я вам про него рассказывал. И, кажется, он хочет помочь нам выбраться отсюда.
- Я твой должник, Гарри Поттер, сказал гоблин. - Тогда в "Руке славы" ты не бросил меня беспомощного среди Пожирателей Смерти, и я рад, что сейчас мне предоставляется шанс вернуть тебе долг. Давайте побыстрее сматываться отсюда, пока те ребята за дверью не пришли в себя.
- Что ты сделал с ними? - спросил Гарри.
- То самое зелье, которым тогда обездвижил меня этот ваш Петтигрю, - хрипло рассмеялся гоблин. - Хоть оно и доставило мне в свое время несколько неприятных минут, мне стало интересно, как изготовить столь удобное оружие. С моей профессией часто бывает не лишним, хотя бы на время вывести из строя противника, а это зелье работает безотказно. Знаю по себе. Так что я не поленился раздобыть рецепт его приготовления и вот... Несколько капель на кончике арбалетной стрелы, и ребята в полной отключке. Все видят, все слышат, но ничего сделать не могут.
- Но ведь потом они расскажут другим, что вы нам помогли, - сказала Гермиона. - Вы не боитесь, что ваши э-э-э собратья захотят отомстить вам за это?
- Мои собратья хотят отомстить мне слишком за многое, - усмехнулся гоблин, - и еще один проступок с моей стороны уже не может ухудшить мою участь в том случае, если я снова попаду к ним в руки. Кстати о моих проступках... Это не ваше? - Арман извлек из-за спины их волшебные палочки, плащи-невидимки и ключ Гарри. - Мы, гоблины, все равно особенно не умеем пользоваться этими штуками, так что сильно прятать их никто не стал, и стащить их было не так уж и сложно. А теперь, давайте, наконец, убираться отсюда.
***
Гарри никогда не мог бы подумать, что внизу, под самым Лондоном, могут существовать подобные лабиринты. Он знал, что Министерство магии и хранилища в "Гринготс" находятся глубоко под землей, но лишь сейчас, идя вслед за Арманом по сырым и узким коридорам, он понял весь масштаб этих подземелий. Что там магловская подземка, расположенная, кстати, много выше тех подземелий, по которым они шли! По сравнению с этими катакомбами она просто детский аттракцион. Не зная всех этих переходов, можно было, наверное, до конца своих дней плутать в этой сырой и затхлой темноте и так и не выбраться наружу. Они тихо крались по узким проходам, то и дело вжимаясь в сырые стены при малейшем шорохе. Три плаща-невидимки: оставшийся от Джеймса Поттера и одолженные им близнецами, вполне могли бы укрыть их всех, но, как справедливо заметила Гермиона, здесь они могли стать только помехой. Не видя друг друга можно было запросто потеряться в этих бесконечных лабиринтах. Чтобы не наткнуться случайно на какие-нибудь гоблинские посты, Арман вел их совсем уж окружными путями, которыми, судя по всему, даже гоблины предпочитали не ходить. Несколько раз дорогу им преграждали небольшие подземные озера, и ребятам приходилось почти по грудь заходить в ледяную воду. Взглянув в очередной раз на идущую впереди Джинни, и увидив, как дрожат от холода плечи девушки, Гарри понял, что еще час такого пути, и они не выдержат, усядутся прямо здесь, на холодный земляной пол, прижмутся к мокрой стене и никуда дальше не пойдут, потому что перестанут верить, что на свете существует что-то еще кроме этих промозглых подземелий. Но именно в это время Гарри понял, что их путь подходит к концу. Под ногами перестало хлюпать, а пол стал покато подниматься вверх. Вскоре воздух стал значительно менее затхлым, и дышать стало легче. Арман свернул в какой-то боковой коридорчик, и идущие за ним ребята оказались перед маленькой, почти незаметной в тусклом свете волшебной палочки, дверцей.
-Ну, вот мы и пришли, - проговорил Арман. - За этой дверью вы найдете винтовую лестницу, поднявшись по которой вы упретесь в еще одну дверь. С вашей стороны она открывается довольно просто: нужно нажать на пятый кирпич в правом нижнем ряду, если считать от нее. За этой дверью будет территория вашего Министерства магии. Гарри повернулся к гоблину, желая поблагодарить его, но Арман взмахом руки остановил уже готовые сорваться с его губ слова.
- Я уже говорил, что просто возвращал тебе свой долг, Гарри Поттер. Может моя жизнь стоит и не так много для кого-нибудь другого, но я, лично, ценю ее очень высоко. Редкий маг решился бы рискнуть своей жизнью ради гоблина, и если он все-таки это сделал, как это сделал ты, гоблин не может не испытывать благодарности.
- Спасибо вам Арман, - сказала Джинни, - Если бы не вы, мы бы просто все здесь погибли.
- Хочу сделать вам еще один подарок, - после непродолжительного молчания сказал гоблин, и протянул Гарри небольшой сверток, который при ближайшем рассмотрении оказался стопкой пожелтевших пергаментов.
- Что это? - удивленно спросил парень.
- Это то, из-за чего Министерство так цеплялось за мою особу, после того, как я тепленьким был взят в Гринготсе возле вскрытого сейфа. Я тогда потерял много времени, вскрывая одно очень секретное хранилище, рассчитывая, что поживлюсь там порядочной суммой деньжат, а наткнулся лишь на эти совершенно ненужные мне свитки. Мне, конечно было жаль зря проделанной работы, и я перепрятал эти пергаменты, хоть и не знал, что мне с ними делать, а когда меня поймали ваши авроры, они больше всего интересовались не тем, куда я дел все, что успел наворовать, а тем, куда я спрятал этот пергамент. Я, конечно, пообещал им отдать свиток, если только меня не станут отдавать в руки собратьям, но Карион с друзьями оказались намного шустрее ваших авроров, и выкрали меня. Здесь, в свою очередь, я обнаружил, что меня не убивают, и даже дают относительную свободу только потому, что я уверил своих соплеменников, что волшебники ничего от меня не узнали о местонахождении этих свитков. Сейчас же, боюсь, что меня не спасут даже они.
- Почему же тогда ты отдаешь его мне? - спросил Гарри. - Ты мог бы сам вернуть его министерству, и за это тебе могли бы смягчить наказание.
- Это слишком опасная для меня штука, - ответил Карион. - Не знаю что такого важного содержится в этом свитке, но чутье подсказывает мне, что ничего кроме неприятностей он мне не принесет. А тебе он может и пригодиться, - многозначительно закончил он. Ничего не понимая, Гарри сунул пергаменты под мантию, и повернулся к дверце. Арман нажал на какой-то скрытый механизм и перед ними открылась винтовая лестница.
- Прощай, Гарри Поттер, - проговорил гоблин. - Ты действительно хороший волшебник, и я искренне желаю тебе удачи.
Сказав это гоблин развернулся и стал удаляться от них. Уже через несколько секунд он покинул круг света отбрасываемый волшебной палочкой, и его силуэт слился с абсолютной темнотой.
Глава 22Уважаемые товарищи, я срочно нуждаюсь в помощи беты. Собственно поэтому я так долго не вывешивал проду. Желающие попробовать себя в этом качестве пишите мне на мыло wolkstepnoy@mail.ru
А пока выложу не много сырого материала, чтобы вы зря сюда не заходили. Прода будет, как только я найду себе бету.
Глава 22. Восстание нечистокровных.
Винтовая лестница действительно привела их к еще одной двери. Камень, отпирающий скрытый механизм, находился именно на том месте, на которое указал Арман. И уже через несколько минут они оказались за пределами досягаемости гоблинов. Это, конечно все еще были подземелья. Но наколдованный солнечный свет, лившийся из окон в просторный, а главное сухой коридор свидетельствовал о том, что они находились в министерстве магии. Они снова выпутались! Как бы не трудно было в это поверить, но им опять удалось выкрутиться из казавшейся, на первый взгляд, безвыходной, ситуации. Конечно, их спасло чудо, явившееся, на этот раз, им в лице преступного гоблина, и все же, это чудо произошло именно с ними. Грязные, промокшие, не вероятно уставшие они стояли и улыбались друг другу. На картине за их спиной была изображена какая-то батальная сцена, в которой несколько гоблинов целились из луков в бегущего от них тролля. Зная особенность механизмов, открывавших гоблинские тайные ходы, Гарри не, сколько бы не удивился, узнав, что открыть дверь с этой стороны можно лишь подергав за наконечник одной из стрел.
- И что мы дальше будем делать? - первой пришла в себя прагматичная Гермиона. - Я думаю, Рон, что сейчас нам лучше всего будет найти твоего отца, и сообщить ему, что с тобой все в порядке.
- Да, ты права, - энергично закивал головой Уизли, - ведь папа все еще думает, что я у гоблинов, а мама, наверное, вообще себе место не находит. С этими словами Рон быстро зашагал по коридору, расталкивая локтями толпящихся у него на пути волшебников. Гарри и Гермиона уже собрались последовать за ним, но Джинни остановила их.
- Постойте, вам не кажется, что здесь происходит что-то странное. Теперь Гарри и сам заметил, что происходящее вокруг них явно выбивалось за рамки обыденности. Ему и до этого приходилось бывать в министерстве магии, и нельзя сказать, что в предыдущие разы оно было безлюдным. Но количество снующих мимо них во все стороны волшебников сейчас было просто не вероятным. Люди в форменных мантиях министерства магии пробегали рядом с ними с какими-то пергаментами в руках, по двое и более человек, оживленно о чем-то переговариваясь. Но самым странным было то, что на них грязных, растрепанных, появившихся невесть откуда, казалось, никто не обращал внимания. Они стояли по середине коридора, и поток людей, словно бы обтекал их. Складывалось ощущение, будто все эти снующие взад и вперед люди невероятно чем-то озадачены. При чем озадачены на столько, что ни на какие другие обстоятельства обращать внимание уже не способны.
- Интересно, что это со всеми ними, - проговорил Рон. - может быть на министерство напали пожиратели? Гарри внимательно осмотрелся. Он хорошо помнил, какая паника охватила пассажиров "Ночного рыцаря" несколько месяцев назад, когда слуги Вольдеморта напали на автобус. Ничего похожего сейчас не наблюдалось. Люди, скорее, были чем-то сильно раздражены и, пожалуй, растеряны.
- Великий шотландец! Гарри Поттер! - кто-то крепко схватил Гарри за локоть. - А это... неужели дети Артура? Гарри взглянул на стоящего перед ними колдуна и облегченно вздохнул. "Наконец-то они встретили знакомого, который может помочь им разобраться в этом бедламе. Перед ними стоял Амос Дигори.
- Вас же половина аврората разыскивает, - говорил мистер Дигори таща их по коридору. Мы думали, что вы у гоблинов. Если бы вы знали, какие проблемы из-за вас возникли! Сейчас, когда здесь происходит полная чертовщина, министерство вынуждено заботиться еще и о вас.
- Извините, мистер Дигори, - спросила, еле поспевающая за колдуном, Гермиона, - а что здесь вообще происходит? Откуда здесь столько народа?
- Вы разве не читали газет? - раздраженно спросил мистер Дигори. - Мы здесь практически на осадном положении. Все эти читатели статей Таккера требуют от нас решительных мер, при чем никак не разберутся каких именно. Гарри вспомнил, что они действительно читали в "Ежедневном оракуле" о каких-то требованиях, которые сторонники Джона Таккера предъявили министерству. Все это было еще вчерашним утром, а казалось, что с тех пор прошло уже невероятно много времени.
***
На уже знакомом Гарри лифте они поднялись на несколько уровней, и оказались перед дверью с надписью "приемная министра магии". Новый кабинет мистера Уизли значительно отличался от того, в котором Гарри был полтора года назад. Из светлой и просторной приемной вела еще одна дверь, из-за которой доносились взволнованные голоса. В эту дверь мистер Дигори вошел один, указав им на несколько массивных кресел, расставленных вдоль стен. Усевшись в них, ребята стали ожидать дальнейшего развития событий, но уже через минуту после того, как Амос Дигори оставил их, мистер Уизли, взволнованный и обрадованный, налетел на них. Он сгреб в охапку Джинни, и какое-то время молча осматривал ее, словно хотел убедиться, что с его дочерью действительно все в порядке.
- Вы живы! - выдохнул он. - Но как? Как вам удалось сбежать от гоблинов? Ведь не могли же они вас отпустить по своей воле!
- Это долгая история, папа, - улыбнулась Джинни, - но давай мы все расскажем потом. Я ужасно устала.
- Устала! - вскричал мистер Уизли, - да как вы вообще могли все там оказаться? Мы все были уверены, что хотябы трое из вас находятся в школе, и хотябы за них нам не придется беспокоиться, и вот, несколько часов назад, мы получаем послание от гоблинов с новыми, еще более не реальными требованиями и сообщением о том, что нам придется спасать не одного, а четырех заложников. Боже, знали бы вы, что пережила ваша мать! Гарри стоял, не зная, куда ему деться. Если бы можно было прямо сейчас провалиться под землю, он бы, несомненно, это сделал. Он чувствовал, что во всем случившемся, в первую очередь, виноват именно он. Он подвел доверие Дамблдора и мистера Уизли, он не смог уберечь своих друзей от опасности, а их чудесное спасение, как он думал, было отнюдь не его заслугой. От дальнейших угрызений совести Гарри спасло появление в этой явно мелодраматической сцене еще нескольких действующих лиц. Дверь открылась, и в приемную министра магии вошли Северус Снейп, Ремус Люпин и Джон Таккер. Увидев Гарри, Ремус первым делом бросился к нему.
- Гарри, черт бы тебя побрал! ты вообще соображаешь, что творишь? Как ты мог, после всего, что с тобой было поступить так безответственно. Я думал, что к тебе уже можно относиться, как к взрослому, но кажется я ошибся.
- Отложите воспитательные беседы на более позднее время, Люпин, - прервал его Снейп. - Сейчас у нас есть более неотложные дела, чем чтение Поттеру нотаций. Гарри не мог поверить в только, что случившийся факт. Северус Снейп, вместо того, чтобы, в своей обычной манере, осыпать его язвительными упреками, помешал сделать это Ремусу. Он был на столько удивлен, что вместо уже заранее заготовленных слов покаяния, произнес совсем другое.
- Простите, сэр, а что?..
- Вы хотели спросить, Поттер, что мы все здесь делаем, - усмехнулся Снейп. - позволю себе удовлетворить ваше непомерное любопытство. Перед вами сейчас стоят члены нового магического правительства, собранного министром магии, для выхода из сложившейся кризисной ситуации. Все мы представляем здесь различные слои магического общества, и своим присутствием, как надеется министр, должны утихомирить бушующие здесь страсти.
- Мне кажется, что это действительно единственный выход, - наконец повернулся к вошедшим мистер Уизли. - Спасибо, что так быстро откликнулись на мою просьбу, господа.
- Ну, я так понимаю, что этого, брезгливый взгляд в сторону Таккера, и просить ни о чем было не нужно. Ведь он так хотел, чтобы его включили в правительство. Таккер уже приготовился ответить Снейпу какой-нибудь колкостью, но мистер Уизли остановил, уже готовую начаться, ссору.
- Мистер Таккер очень любезно согласился представлять в новом правительстве интересы маглорожденных волшебников. И он, как и вы, Северус, понимает всю опасность теперешней ситуации. Не так ли, Джон?
- Разумеется, министр, - кивнул Таккер. - Но меня несколько смущают некоторые кандидатуры, приглашенные вами на ряду со мной. Кандидатуру Ремуса Люпина я всецело поддерживаю. Он, безусловно, прекрасно сможет представлять интересы оборотней, а возможно и других магических существ. Но что здесь делает мистер Снейп, мне совершенно не ясно. Теперь уже Снейпа, судя по его виду, готового на месте испепелить Таккера, пришлось срочно останавливать.
- Северус будет представлять интересы старой аристократии, Джон, - проговорил Ремус. - Как бы тебе это не претило, мы не можем терять поддержку этой части населения. Ведь если они не будут с нами, они вполне могут оказаться в лагере сторонников Вольдеморта. А Северус, являющийся деканом Слизерина, издавна воспринимаемого, как факультет чистокровных, мог бы показать, что борьба с Вольдемортом: это не есть борьба со старинными традициями. Гарри, Джинни, Гермиона и Рон затаив дыхание слушали перебранку взрослых. Создавалось ощущение, что о их присутствии просто забыли. Иначе вряд ли кто-то стал бы обсуждать в их присутствии столь важные вопросы. Наконец, мистер Уизли, похоже, понял, что они слишком увлеклись, и предложил всем присутствующим продолжить разговор в его кабинете. К огромному огорчению Гарри, это приглашение, разумеется не распространялось на них. Он даже на какое-то время забыл о усталости, которая еще несколько минут назад наваливалась на него, на столько интересными казались происходившие вокруг них события. Его друзья, по всем признакам, испытывали примерно те же чувства.
- Конечно же, никто из вас не додумался захватить с собой подслуши? - скептически проговорил Рон. Все только удрученно кивнули.
- Знаешь, приятель, - сказал Гарри, - когда я отправлялся в министерство, мне меньше всего думалось о подслушах. Но вскоре всякая надобность в гениальном изобретении близнецов на прочь отпала. Голос Снейпа загрохотал из-за закрытой двери с такой силой, что не услышать его было бы просто не возможно.
- Вы тупой, безответственный интриган, Таккер! - разорялся Хогвартский профессор зельеделия. - Вы в начале сами заварили всю эту кашу, а теперь пытаетесь заставить других ее расхлебывать. Все эти идиоты, что толпятся сейчас там, с наружи пришли по вашему приглашению, и именно вам и надлежит предложить им убираться от сюда куда подальше.
- Я, лично, вижу здесь только одного идиота, - парировал Таккер. - А эти люди пришли сюда, чтобы высказать министерству свое мнение о происходящих событиях, и не я, а господин министр, первым делом должен говорить с ними от имени нового правительства.
- Да как вы смеете! - вскипел Снейп. - Я еще никому, а тем более такому кретину как вы, Таккер, не позволял со мной так разговаривать. Неизвестно, как далеко могло бы зайти это препирательство, но конец ему положило появление мистера Дигори, который влетел в приемную с ужасно взволнованным видом. Не говоря не слова он распахнул дверь, за которой проходило совещание, и даже, не удосужившись закрыть ее за собой, проговорил.
- Они как-то прорвались в атриум, Артур. Находящиеся в нашем распоряжении авроры, пока еще могут поддерживать относительный порядок, но если в ближайшие минуты мы не сумеем успокоить всех этих людей, нас ждет настоящий погром. Пару секунд все молчали, осмысливая новое известие, а потом мистер Уизли молча повернулся, и направился к выходу из кабинета.
- Идемте, господа, - бросил он Люпину, Снейпу и Таккеру. - Мы должны поговорить с этими людьми.
- Вряд ли они сейчас захотят вас слушать, министр, - с каким-то странным выражением лица, будто бы сбылись его самые заветные мечты, проговорил Снейп. - Сейчас, когда все эти фанатики почувствовали свою силу, их сложно будет в чем-либо убедить. И даже наш пламенный борец за права маглов, - презрительный
взгляд в сторону Таккера, - не сумеет на них повлиять.
- Даже если это и так, Северус, - устало ответил мистер Уизли, - у нас нет иного выхода. Мы должны поговорить с людьми. Волшебники один за другим потянулись к выходу, снова оставляя ребят одних.
- Простите, сэр, - крикнула Гермиона вслед мистеру Уизли, - а что нам делать?
- Мы не можем, сейчас переправить вас в Хогвартс, мисс Грейнжер, - бросил Снейп. - Так что придется вам сидеть здесь, пока все не закончится. И раз уж вы столь самоуверенно ринулись сюда, не стоит жаловаться.
- Оставайтесь здесь, - сказал им мистер Уизли, повернувшись от самой двери. - Как только мы покончим с самыми неотложными делами, вас отправят обратно в школу.
- Стойте, министр, - внезапно вскричал Таккер, и на его лице появилось такое выражение, будто он придумал что-то очень гениальное. - Я думаю, что эти господа могли бы нам помочь.
- О чем вы говорите, Джон? - недоуменно уставился на него мистер Уизли.
- О мистере Поттере, - торжествующе пояснил Таккер. - Видите ли, мистер Поттер, - обратился он уже к Гарри, - может быть вы еще этого и не осознаете, но на данный момент, в этом здании не найти личности более популярной, чем вы. И если бы вы просто вышли к людям вместе с новым правительством, его престиж в глазах общественности значительно бы возрос. Все присутствующие, включая и самого Гарри уставились на Таккера.
- Вы хотите, чтобы Гарри вышел к этим людям, и призвал их поддержать новое правительство? - испуганно спросила Гермиона.
- Именно! - ответил Таккер. - Достаточно будет даже, если мистер Поттер просто будет стоять рядом с министром, когда тот будет выступать.
- Ничего такого не будет, Таккер, - раздраженно заявил мистер Уизли. - хватит с нас ваших безумных идей. Я не позволю вам использовать Гарри для реализации ваших планов. Похоже, все остальные были полностью согласны с мистером Уизли потому, что даже Гермиона, всегда пытавшаяся защищать Таккера с его идеями, теперь метала в него гневные взгляды. Но был один человек, который в это время смотрел вовсе не на Таккера. Снейп внимательно изучал Гарри своим пронизывающим взглядом, и впервые Гарри ощутил в этом взгляде не только ненависть и презрение, но и что-то напоминающее заинтересованность.
- А знаете, министр, - задумчиво проговорил он, - как бы мне это не было противно, но вынужден признать, что Таккер, в кой-то веки родил не плохую идею.
- Да о чем вы вообще говорите, Северус! - испуганно повернулся к нему мистер Уизли. - Вы вообще понимаете, что хотите втянуть во все это ребенка.
- Поттер уже далеко не ребенок, - парировал Снейп, - и действительно мог бы помочь убедить всю эту толпу, что не стоит, пока, мешать министерству выполнять свою работу.
- Ну что скажете, Поттер? - повернулся он к Гарри. - Готовы вы хоть раз сделать что-то полезное? Или теперь, когда от вас ждут действительно взрослого поступка, вы испугаетесь и будете прятаться за спинами других людей?
- Я согласен, - ответил Гарри. - Если это действительно поможет, я пойду с вами, мистер Уизли.
- Я пойду вместе с Гарри, - тут же заявил Рон.
- И мы тоже пойдем, - почти одновременно сказали Гермиона и Джинни.
- К тому же, - заметила Джинни, - если люди увидят, что заложники взятые гоблинами, свободны, они поймут, что министерство работает.
- Что ж, тогда не будем терять времени, - подытожил Снейп.
***
всё на том же лифте они поднялись несколькими этажами выше, а потом узкая лестница вывела их на тот самый балкон, на который они с Роном аппарировали вчерашним утром. Гарри посмотрел вниз. Весь атриум был забит волшебниками. Люди одетые в мантии различного фасона и в магловские костюмы, совсем старые и почти ровесники самого Гарри, совершенно не знакомые и когда-то уже виденные им толпились в низу, возбужденно переговариваясь друг с другом. Мистер Уизли поднес палочку к своему горлу, и пробормотал: "Сонорус". Звук его голоса загремел под сводами атриума.
- Я попрошу всех здесь собравшихся внимательно меня выслушать. Все требования, которые вы выдвигаете, были признаны вполне обоснованными, и сейчас перед вами стоят члены нового магического правительства. Сотни лиц поднялось вверх и Гарри ощутил, как сотни взглядов уперлись прямо в него. Удивленный шёпот заполнил все пространство.
- Это Поттер! Гарри Поттер? Не может быть! Да нет же, это он! Видишь у него шрам. Стоящий рядом с Гарри, Снейп удовлетворенно ухмыльнулся. Видимо приблизительно такого эффекта он и ожидал.
- Я хотел бы представить вам людей, которые в дальнейшем будут представлять ваши интересы в правительстве, - продолжал мистер Уизли. - Итак, мистер Джон Таккер будет выступать от имени всех волшебников вышедших из магловских семей. Гарри всматривался в лицо министра магии. Сейчас рядом с ним стоял уже не добродушный любитель магловских изобретений. Это был человек, взявший на себя огромную ответственность, и всецело эту ответственность ощущающий. Гарри видел, что мистер уизли готов работать даже с Таккером, который последнее время только и делал, что всячески критиковал его действия. Он бы готов был сделать все, лишь бы не обмануть то доверие, которое ему оказали, поддерживавшие его люди, лишь бы не подвести Дамблдора, и его, Гарри, который сейчас одним своим присутствием показывал, что считает его наиболее достойным для поста министра магии. Мистер уизли облокотился о мраморные перила, вглядываясь в лица в низу. Солнечный отблеск скользнул по его мантии и задержался на его лице. Внезапно Гарри пронизало предчувствие какой-то не минуемой катастрофы. Это предчувствие посетило его даже до того, как он подумал: "откуда бы в расположенном под землей министерстве, в вечернее время взяться солнечным бликам. Он уже хотел предостеречь мистера Уизли, оттащить его в сторону, но не громкий щелчок, похожий на удар плети опередил его. Мистер Уизли покачнулся, издал вздох, в котором сильная боль смешивалась с удивлением, а за тем его тело, перевалившись через перила полетело вниз. Гарри недоуменно смотрел на мистера уизли лежащего под ними в ужасно неудобной позе. Смысл происходящего с трудом доходил до него. Ему было не понятно, почему все эти люди внизу вдруг с ужасом уставились на лежащего на мраморном полу мистера Уизли. Словно сквозь туман до него донесся истошный крик Рона, который с безумным лицом кинулся к перилам, желая перелезть через них. Крепкая рука Люпина остановила парня.
- Стой, Рон, там очень высоко.
- Мы можем туда аппарировать! Я уже умею.
- Внутри министерства нельзя аппарировать. Этот запрет был снят только на время вашего экзамена. Мы спустимся на лифте. Следующие минуты слились для Гарри в нескончаемую мешанину лиц и звуков. Они спускаются по лестнице к лифту, опускаются на один уровень вниз. Толпа расступается перед ними, уступая им дорогу. Белые от страха Рон и Джинни бросаются к отцу, пытаются заговорить с ним. Но все уже понимают, что все бесполезно. Гарри показалось, что он уже когда-то видел все это. Лежащий на полу рыжий, лысеющий мужчина, со съехавшими на бок очками, тонкая струйка крови вытекающая у него изо рта... Но сейчас это был не боггарт. Все происходящее было до ужаса реальным и неотвратимым. Глава семейства Уизли, один из самых добрейших людей, которых Гарри когда-либо встречал в своей жизни, министр магии, увлеченно коллекционировавший всевозможные изобретения маглов был убит из самой обычной, самой не магической снайперской винтовки.
Глава 23Спасибо Рилан, за то, что согласился взяться за редактирование этого фанфика, и отдельный респект за оперативность. Вот новая глава.
Глава 23. Исход.
Гарри с бессильной яростью смотрел на распростёртое на полу тело. Самым страшным для него было то, что он решительно ничего не мог здесь поделать. Он не мог помочь Рону, громко рыдающему над телом отца, нисколько не стесняясь своих слез. Он не знал, что можно сказать мертвенно бледной Джинни, не знал, как прогнать страх и безысходность, поселившиеся в ее глазах. Необратимость всего произошедшего тяжелым грузом давила на него, опустошала разум, лишала сил. Окружившая их толпа магов испуганно переговаривалась.
-В министра стреляли!
- Вы слышали, говорят, что авроры схватили убийцу? Говорят, что это был какой-то магл!
- Магл в министерстве? Да этого просто не может быть!
Но все это ни сколько не трогало Гарри. Все эти слова находились где-то за гранью его восприятия. "Какое сейчас имеет значение, кем на самом деле был убит мистер Уизли: маглом или волшебником!" Разве изменится от этого что-нибудь? Разве встанет на ноги министр магии, чтобы закончить свою речь? Разве перестанет рыдать над его телом Рон, тот самый никогда не унывавший Рон, которого Гарри знал уже шесть лет. Несколько колдунов в аврорских мантиях протиснулось к ним через толпу.
- Нужно забрать отсюда тело министра, - заговорил один из них. - Его должны обследовать целители в святом Мунго.
- Хорошо, Патрик, - ответил мистер Диггори. - и проследи, чтобы по окончании осмотра тело было доставлено родственникам. Авроры взмахнули палочками, и тело мистера Уизли медленно поплыло к выходу.
- Нам нужно отсюда уходить, - Люпин положил руку на плечо Гарри. Юноша нерешительно перевёл взгляд на Рона, все еще сидевшего на полу, уткнувшись лицом в сцепленные руки.
- Мы не можем здесь оставаться, - повторил Люпин. - Все вы должны вернуться в Хогвартс.
- Пойдем, сынок, - мистер Диггори потянул Рона за руку. - Сейчас ты должен быть сильным, сейчас нам всем нужно быть сильными. Вслед за Ремусом и мистером Диггори они стали продвигаться к телефонной будке, служившей лифтом на поверхность. Толпа все так же расступалась перед ними. Теперь во взглядах людей устремленных на них больше не было раздражения и подозрительности, которые Гарри ощущал, стоя на балконе. Теперь на них глядели сочувственно. Но большинство окружающих вообще не смотрели на них, отводя глаза и устремляя взгляды в пол. Во время подъёма на поверхность Гарри почувствовал, как Джинни нашла его руку и крепко вцепилась в нее. "Ей нужна поддержка", - понял Гарри. - "Ей нужен кто-то сильный, могущий сказать: "я с тобой, и больше ничего не бойся". И я должен быть сильным. Для неё".
***
Снаружи было еще более людно, чем в атриуме. Кругом толпились волшебники, иногда между ними мелькали низенькие фигурки гоблинов. Отовсюду доносились озабоченные голоса, сливавшиеся в единый монотонный гул. Несколько десятков авроров перегораживало вход в телефонную будку, не давая никому приблизиться к ней, но, судя по всему, это было единственное, на что у охранников магического порядка хватало сил. Как сразу же понял Гарри, на противомагловую безопасность все давно уже наплевали. Хлопки, сопровождающие аппарирование, сливались со звуком сирен на полицейских машинах, окруживших всю улицу, а на крыше одного из находящихся рядом зданий можно было заметить несколько крайне возбужденных субъектов, устанавливающих треногу с кинокамерой.
- Вам нужно срочно убираться отсюда, - взволнованно проговорил Ремус. - Похоже, все еще хуже, чем я предполагал в начале. Гарри, Рон, возьмите девушек и аппарируйте в Хогсмед, там вас встретит Хагрид.
- Я и сама могу аппарировать, - вмешалась Гермиона.
- Торопитесь, - остановил ее Ремус. - Сейчас здесь начнется что-то страшное.
- А как же ты? - вопросительно посмотрел Гарри на Люпина.
- Я вхожу в состав нового правительства, - пояснил тот. - Мне, Северусу и Джону сейчас предстоит сделать все, чтобы сегодняшние события не привели к необратимым последствиям. Гарри крепко взял Джинни за руку, и постарался представить себе, как перемещается в Хогсмед, на улицу перед "Сладким королевством". Но почему-то образ, который, еще минуту назад, казался ему совершенно отчетливым, внезапно стал ускользать, стоило Гарри представить, как магическая сила переносит его туда. Юноша собрался и попробовал еще раз, теперь думая о территории перед воротами Хогвартса. Результат получился тот же. Нужная картина словно бы ускользала от него. Оглянувшись на Рона и Гермиону, Гарри обнаружил, что и они, похоже, столкнулись с той же проблемой.
- У меня ничего не получается! - пожаловалась Гермиона. В голосе девушки явственно слышался испуг.
- И я тоже не могу переместиться, - поддержал ее Рон. - Стоит мне сосредоточиться на пункте назначения, все сразу же начинает плыть. Стоящие рядом с ними взрослые озабоченно переглянулись.
- Скажи, Амос, - поинтересовался Люпин у мистера Диггори. - Разве здесь собирались выставить барьер?
- Ни о чем таком я не слышал, - ответил рыжебородый колдун. - Да в этом и не было бы смысла: авроры тогда лишились бы всякой мобильности.
- Но, тем ни менее, барьер есть, - вмешался Таккер, - я только что проверял.
- Я тоже, - буркнул Снейп. - Несомненно, кому-то взбрело в голову поставить здесь барьер против аппарации. Так что Поттеру с компанией придется... Договорить ему не дал, разнесшийся вокруг ледяной голос, явно усиленный заклятием "Сонорус".
- Всем оставаться на местах. Почти все собравшиеся испуганно завертели головами. Гарри увидел, как со всех сторон толпу окружают фигуры в черных мантиях с капюшонами. А голос, тем временем, продолжал:
- Сейчас здесь будет наведен порядок. Из толпы раздались не довольные возгласы, но серия сногсшибателей, выпущенная по собравшимся колдунами в черном быстро остановила недовольство. Несколько волшебников появилось перед одной из полицейских машин. Находившиеся в машине люди были быстро извлечены от туда и положены на асфальт, а один из колдунов взобрался на крышу автомобиля, и скинул капюшон. Длинные серебристые волосы упали на его плечи.
- Люциус Малфой, - возмущенно воскликнул мистер Диггори. - Не преступникам, сбежавшим из Азкабана, наводить здесь порядок.
- А Кому же еще это делать? - Не скрывая издевки, проговорил Малфой. - Похоже, что теперешнее министерство полностью выпустило ситуацию из-под контроля. Толпа возбужденно загудела, но, усиленный заклинанием, голос Малфоя перебивал любые другие звуки.
- Вы, наверное, уже слышали, - грохотал Люциус. - Пять минут назад в здании министерства был застрелен министр магии, и сделал это грязный магл. Магл, который сам по себе не мог попасть сюда. Спрашивается, кто мог привести сюда убийцу? Люциус сделал картинную паузу, чтобы все могли почувствовать, на сколько важны будут его следующие слова. Выдержав должное количество секунд, он провозгласил.
- Разумеется, это могло сделать только его собственное отродье. И сейчас, наконец, пришло время истинным магам сказать свое слово. Мы, в отличие от бывшего министерства, быстро сумеем охладить пыл зарвавшихся маглов и грязнокровок. Пока Малфой говорил, пожиратели смерти полностью окружили толпу. Люди, напуганные внезапным появлением столь устрашающего противника, совершенно не оказывали сопротивления. Пожиратели сгоняли их в не большие группы, которые за тем сортировали на маглорождённых и прочих. Первые убивались на месте. Все это происходило на столько стремительно, что Гарри лишь краем сознания фиксировал основные события, не отвлекаясь на частности. За каких-нибудь десять минут, толпа, так напугавшая министерство, и доставившая ему столько бед, была почти полностью подчинена и деморализована. Лишь несколько групп волшебников оказывали яростное сопротивление. В одной из таких групп оказались и наши друзья. Люпин, Таккер, мистер Диггори, Снейп и еще несколько авроров плотным кольцом окружили ребят, не подпуская к ним противника. Заклинание, которое сотворили взрослые, было Гарри еще не знакомо. Больше всего оно походило на невероятно усиленное "протего". Их словно окружило невидимой стеной, от которой отлетали все заклинания, выпускаемые по ним пожирателями. Но, судя по всему, это было все, что они могли сделать. Установленная преграда явно была двухсторонней, да вдобавок еще и требовала постоянного обновления. Понимая это, пожиратели не слишком то и пытались атаковать их, не без повода полагая, что рано или поздно волшебники устанут и преграда исчезнет сама собой.
- Так, так, так... И что же тут у нас? - Прямо перед ними остановился Люциус Малфой, и по очереди смерил всех, находившихся внутри защитной преграды, холодным взглядом. - Кого я вижу! Поттер с друзьями. И кто же вас охраняет? Оборотень, который, рано или поздно все равно окажется на нашей стороне. Такова уж его природа. При этих словах на лице Ремуса появилась выражение ярости.
- И не нужно на меня так смотреть, мой дорогой оборотень, - усмехнулся Люциус. - То, что тебе до сих пор удавалось бороться со своей звериной сущностью, не сможет остановить тех магов, которые завтра придут убивать тебя, как паршивого нелюдя. А после сегодняшних событий, это, несомненно, произойдет. Так что тебе все равно придется выбирать, на какой стороне тебе быть: с нами, или с министерством, которое готово отправить тебя в резервацию при первом же удобном случае.
- Ремус Люпин состоит в новом магическом правительстве, которое, в самое ближайшее время, примет закон о защите оборотней! - гневно выкрикнул Таккер.
- Чей это голос я слышу? - Малфой перевел на скандального журналиста свой насмешливый взгляд. - Борец за права грязнокровок и прочей швали, предводитель масс! Люциус издевательски склонил голову. - Только вот где же ваши последователи, дорогой мой предводитель? Трусливо разбежались, стоило нам припугнуть их парочкой проклятий. Да и ты, Таккер, что-то не выходишь на их защиту, прячась за спинами своих, будь уверен, временных союзников. Только вот с нами, - Малфой сокрушенно развел руками, - тебе тоже, увы, не по пути. Мы, знаешь ли, убиваем грязнокровок, и ты здесь не исключение. Не желаешь проверить, выдержит ли ваша преграда смертельное проклятие. Таккер сразу же напрягся, но Малфой, похоже, пока не собирался воплощать свое предложение в жизнь. Не волнуйся, - усмехнулся он. - Пока я не стану тебя убивать. Возможно, ты еще сможешь пригодиться. Хотя, это, конечно, не значит, что всех вас мы отпустим по домам. Его пронизывающий взгляд остановился на Гарри. - С тобой, Поттер, например, давно хочет пообщаться наш господин, и я рад, что, наконец, смогу предоставить ему такую возможность. А грязнокровку, что стоит возле тебя, мне, увы, придется убить. Боюсь, что мы не можем оставлять в живых такую потенциально сильную волшебницу. Все инстинктивно сдвинулись так, чтобы загородить собой Гермиону, что ужасно насмешило Люциуса. - Невероятно, - расхохотался он, - сколько у вас этой бессмысленной отваги. Неужели вы думаете, что мне сложно будет убить всех вас, прежде чем я убью ее. Но это впрочем, не понадобится. - Малфой впервые на протяжении всей своей речи взглянул на Снейпа. - Северус, друг мой, пришло, наконец время тебе доказать свою верность нашему лорду. Помоги мне доставить к нему Поттера и убей грязнокровку. Она ведь стоит прямо перед тобой.
- А разве наш лорд не рассердится на тебя, Люциус, за то, что ты только что засветил меня? - спросил Снейп. - Ведь, кроме меня, насколько я знаю, у него больше не было агентов.
- Очнись, Северус! - Вскричал Малфой. - Тебе больше не нужно быть нашим агентом. Нам вообще больше не нужно будет скрываться. После всех этих беспорядков, которые учинили эти магловые отродья, люди сами прибегут к нашему господину, и будут умолять его взять власть. Давай же, Северус, убей грязнокровку. Покажи этим ничтожествам, какая участь их ждет, если они не покорятся нашему господину. Гарри с ужасом посмотрел на Снейпа. "Неужели он действительно сделает это". Никто из взрослых сейчас не мог бы помешать ему, ведь для этого им пришлось бы прервать заклинание, создающее защитную преграду. Оставались только он с Роном и Джинни. Но из всех них, только пожалуй его Малфой не решится хладнокровно убить, вздумай он помешать его намерению. Но узнать, на чью сторону, в конечном счете, встанет Снейп, им так и не удалось. Несколько громких хлопков возвестило о том, что барьер, не дающий аппарировать, исчез, и в следующую секунду Малфоя бросило на землю яркой вспышкой заклинания. Среди черных капюшонов пожирателей замелькали мантии авроров. А прямо к ним приближался высокий человек с длинной серебристой бородой и в очках половинках на горбатом носу. Чувство невероятного облегчения захлестнуло Гарри. "Дамблдор с ними. Он пришел к ним на помощь, и теперь все будет в порядке. Они победят". Дамблдор, тем временем, подошел к ним, и, как и Малфой, несколько минут назад, измерил каждого из них изучающим взглядом. Дольше всего, как показалось Гарри, директор смотрел на Снейпа. И, в первый раз в жизни, юноша ощутил во взгляде старого волшебника что-то напоминающее неуверенность.
- Вы, как всегда во время, директор, - усмехнулся профессор зельеделия. - Теперь мы, наконец, сможем отправить Поттера и остальных подальше отсюда, и у нас хоть немного освободятся руки.
- Не думаю, что в школе ребята сейчас окажутся в меньшей безопасности, чем здесь, - грустно улыбнулся Дамблдор. - Если пожиратели смерти решились осуществить нападение на министерство, мы можем вполне ожидать от них и атаки на Хогвартс. Я сам задержался так долго лишь потому, что хотел лично проследить за эвакуацией учеников в безопасное место. Здесь ребята, по крайней мере, будут под нашим присмотром. Северус, Ремус, хочу попросить вас находиться рядом с ними несмотря ни на что.
***
Впервые в жизни Гарри наблюдал за тем, как идет бой со стороны. До этого он, каждый раз, неведомым образом оказывался в самом пекле во время сражений. Теперь же ему приходилось стоять вместе с друзьями на значительном расстоянии от идущего боя под охраной нескольких авроров. Люпин и Снейп, как и приказал им Дамблдор, не отходили от них не на шаг. Сражение велось с переменным успехом. Появившиеся в месте с Дамблдором авроры сумели достаточно быстро организовать волшебников, до этого оказывавших пожирателям смерти весьма вялое и разрозненное сопротивление. Теперь численное превосходство было за ними, и противник был значительно потеснен. Но слуги Вольдеморта были явно искуснее в боевой магии, и совершенно не гнушались применением непростительных проклятий. То там, то тут можно было услышать вопли людей задетых круциатусом, не говоря уже о зеленых вспышках убийственных проклятий. Гарри подумал, что большинство волшебников вообще никогда не использовало подобных заклинаний, и не представляло, как их нужно создавать. Но все же авроры постепенно побеждали. Эффект неожиданности: главный эффект, на который рассчитывали пожиратели, был явно утерян.
- Бред какой-то, - пробурчал себе под нос Снейп.
- О чем это вы, профессор? - спросил Гарри.
- Да о том, Поттер, что совсем непохоже на слуг темного лорда так бездарно подставляться. Не могли же они всерьез рассчитывать, что успеют взять министерство до прихода авроров.
Гарри подумал, что в другое время Снейп ни за что не стал бы ему так отвечать. В лучшем случае, зельевар выдал бы что-нибудь язвительное в адрес "тупоголового гриффиндорца". Сейчас же он, похоже, вообще не заметил, с кем разговаривает, просто размышляя в слух.
- Они явно ждут чего-то, - бормотал себе под нос Снейп. - Но вот чего именно?
В этот момент тучи, закрывавшие до этого все небо, разошлись, и все пространство вокруг озарило ярким лунным светом.
- Дьявол бы их побрал! - прорычал Снейп, поднимая палочку. - Они просто тянули время. Медленно до Гарри стало доходить все произошедшее. Люди, только что вполне организованно атаковавшие пожирателей, внезапно стали в панике разбегаться, а окрестности прорезал надрывный волчий вой, исторгаемый множеством глоток. Оборотни, явно выступавшие на стороне темного лорда, смогли затесаться в толпу. И теперь, когда луна активировала их звериную сущность, планомерно выбирали себе жертвы. Со всех сторон стали доноситься вопли боли и ужаса и довольное звериное рычание. Авроры, охранявшие ребят, сдвинулись, окружив их плотным кольцом, но из-за плеча одного из них Гарри увидел, что на них несется несколько зверей с окровавленными клыками. Несколько палочек одновременно взметнулось и волки, окаченные струями огня, с жалобным визгом отскочили.
- Прикрывайтесь от них огнем, - прокричал кто-то из авроров. - Оборотня сложно остановить простым сногсшибателем, но огня они безумно боятся. И опять ребята были окружены непроницаемой стеной. Но теперь это была не преграда от проклятий, а стена из чистого пламени, поддерживаемая непрерывными взмахами палочек. Вскоре многие поняли, каким образом можно отогнать оборотней, и вокруг закрутилось множество огненных вихрей. Защитники министерства, на время дезориентированные внезапной атакой оборотней, вновь стали перехватывать инициативу. Гарри заворожено смотрел на развернувшееся рядом действо. Теперь самая обычная Лондонская улица стала напоминать один из кругов преисподней. Вопли людей перемешивались с визгом мечущихся в пламене серых теней. В этот момент, испуганный вскрик Джинни вывел его из транса. Юноша оглянулся, и холодный ужас сковал все его тело. Прямо перед ними, внутри огненной преграды, создаваемой аврорами, на земле лежал огромный волк, с яростью вцепившийся клыками в свою переднюю лапу. В его когда-то печальных глазах сейчас плясал безумный огонь.
- Ремус! - только и смог выдохнуть юноша. - Ты сегодня принимал свое зелье? Волк лишь утробно зарычал. Гарри с ужасом осознал, что Ремус, судя по всему, прилагает неимоверные усилия, чтобы не кинуться не на кого из них. "Но значит, он может сдерживать себя", - с удивлением и восторгом подумал он.
- Что там еще, Поттер? - к ним с самым раздраженным видом повернулся Снейп. Видимо это и стало последней каплей для Ремуса. Услышав голос профессора зелий, он поднялся и изготовился к прыжку. Его суженные зрачки встретились с холодными глазами зельевара. Еще секунда, и разъяренный зверь прыгнет. Гарри сам не мог понять, как он решился на такое. Все его мысли были вытеснены ужасом от происходящего, но тело, словно, действовало само по себе. Юноша кинулся к волку и обеими руками обхватил его, пытаясь не позволить ему наброситься на Снейпа. Но удержать Ремуса сейчас, было равнозначно попытке остановить несущуюся с горы лавину. Без видимых усилий волк вырвался из объятий Гарри, а в следующее мгновение сильный удар лапы свалил его на землю. Гарри еще не успел даже осознать, что с ним произошло, а зверь уже нависал над ним. Все дальнейшее просто смазалось в сознании юноши. Он слышал, как испуганно закричали Джинни и Гермиона, но яснее всего он разобрал два слова, произнесенные холодным равнодушным голосом: Авада Кедавра! Волчья морда отпрянула от него, и зверь повалился на бок. Гарри тут же вскочил, с чувством не реальности всего происходящего глядя на лежащего на земле мертвого волка, и на Снейпа, медленно опускающего палочку.
- Ты убил его! - прокричал он, с ненавистью глядя в глаза зельевара.
- Я спасал тебе жизнь, - тихо ответил Снейп и в голосе его уже не было привычных презрительных нот. Снейп, несомненно, был напуган. Но Гарри, сейчас было плевать на все это. Он опустился на колени возле мертвого оборотня и попробовал заглянуть ему в глаза. Никаких чувств больше нельзя было увидеть в этих глазах: не печали, не доброты, не безудержной звериной ярости. Ремус был мертв. И, Смерть словно сбросила с него страшное проклятие, с которым он жил с раннего детства. Сквозь застилавшую его взгляд пелену, Гарри увидел, как тело волка стало быстро меняться, и уже через минуту перед ним лежал человек. Именно человек, а не оборотень. Звериная сущность покинула Ремуса вместе с жизнью.
***
Гарри не знал, сколько он просидел, глядя в мертвое лицо друга. Видимо достаточно долго, потому что когда он все-таки поднялся, понял, что его спина и колени сильно затекли. Сражение подходило к концу. Повсюду на земле валялись опаленные огнем тела людей и волков. В нескольких местах авроры еще перебрасывались боевыми заклинаниями с отдельными пожирателями, но это уже явно ничего не значило. Почти все слуги Вольдеморта аппарировали в неизвестном направлении, как только стало ясно, что атака на министерство не удалась. Те, что остались определенно были из молодняка, и просто обеспечивали прикрытие для отхода пожирателей из более ближнего круга. "Хотя, все ли?" - подумал Гарри, увидев, как прямо из воздуха, не далеко от них возникла фигура в черной мантии. Гарри так часто за последнее время приходилось видеть в близи этого пожирателя, что не узнать его он просто не мог.
- Отходим! - выкрикнул Валден Макнейр, и пожиратели, еще продолжавшие сражаться с аврорами, один за другим стали аппарировать. Огненная преграда, создаваемая аврорами, исчезла, и Гарри всем телом почувствовал сырой предрассветный холод. Было в этом холоде что-то неестественное. ОН СКОВЫВВАЛ ВСЕ ВНУТРЕННОСТИ, ВЫЗЫВАЛ ЖГУЧЕЕ ЖЕЛАНИЕ УБЕЖАТЬ КУДА-НИБУДЬ ПОДАЛЬШЕ, И, В ТО ЖЕ ВРЕМЯ, НЕ ОСТАВЛЯЛ НИКАКИХ СИЛ. Уже еле заметную, на фоне нарождающегося рассвета, луну поглотил мрак. Но мрак этот был внутри него. Он появился вместе с высокими фигурами дементоров, медленно скользившими к ним со всех сторон. Густой, холодный туман заполнил весь его разум. Этот туман, словно отделил его от окружающего мира. Гарри все сильнее и сильнее погружался в отчаяние и безысходность. Пронзительные крики все громче звучали у него в голове. Но это не были живые голоса. Это мертвые голоса его родителей Сириуса, Ремуса и еще многих и многих безвинно погибших звали его за собой. И Гарри уже почти готов был полностью отдаться этим голосам потому, что ничего кроме них для него уже не существовало. Но один пронзительный испуганный голос определенно диссонировал с общим хором. Он тоже был испуганным, но не мертвым, как все остальные. Кто-то громко всхлипывал, произнося его имя. Каким-то краем сознания, Гарри узнал в этом голосе Джинни. "Его Джинни грозила опасность, она нуждалась в нем!" Гарри собрал в кулак остатки воли, и, из последних сил цепляясь за реальность, собирая все светлое, что было в его душе, даже не крикнул, а выдохнул вместе с последним воздухом еще остававшемся в легких: "Экспекто Патронум!" Светящаяся ярким серебряным светом фигура оленя вырвалась из палочки юноши, и отгородила его от мрака и холода, создаваемого дементорами. Теперь Гарри видел, что многие авроры рядом с ним тоже создали своих заступников. Рядом с ним прыгала выдра Гермионы, еще дальше виднелся ворон, кажется принадлежавший Таккеру. Но ярче всех сверкал, паривший над всеми магами и гоблинами, чистокровными и маглорожденными, над дементорами и любыми другими тварями, способными нести мрак, серебряный феникс. Он носился повсюду, повинуясь палочке высокого волшебника, в котором невозможно было не узнать Альбуса Дамблдора. Казалось, что длинная седая борода волшебника излучает такой же нестерпимо яркий серебряный свет, как и его патронус. Но, судя по всему, даже сил Дамблдора не хватало для того, чтобы справиться со всеми дементорами, появившимися в эту ночь на улицах Лондона. Многие патронусы на глазах у Гарри постепенно тускнели, а потом и окончательно гасли, а дементоров как будто бы и не становилось меньше. И лишь на не большом участке земли, вокруг директора Хогвартса, на котором находились и Гарри с друзьями, мрак вынужден был отступать. Но вот и феникс Дамблдора внезапно исчез. Гарри с ужасом посмотрел в сторону директора, но увидел, что Дамблдор по-прежнему стоит, высоко подняв голову, а его руки производят в воздухе загадочные пассы. В следующий момент случилось нечто совсем удивительное. Судя по всему, даже по понятиям волшебного мира, это считалось чудом. Воздух вокруг Дамблдора затрещал, и под его руками словно бы открылась дверь. Эта дверь определенно вела в совершенно иное место. От туда тянуло запахами не давно распустившихся листьев и предутренней лесной прохладой. Дамблдор заглянул в созданный им проход и издал громкий призывный крик. Человеческого в этом крике, как подумал Гарри, было ровно столько, сколько и звериного. Ответом ему стал, все более усиливавшийся, по мере приближения, цокот копыт. И еще через минуту, прямо с поросшей мхом лесной тропы на лондонский асфальт вступила кавалькада конных всадников. Было их не менее полу сотни. Быстрые, стремительные они с разгону ворвались в самый центр серого болота из дементоров и в их руках засверкали молнии клинков, словно отлитых из лунного света. От приближения этих клинков дементоры начинали, пятится, за тем съёживались, и, о чудо, опадали на землю грудами склизкого тряпья. Приглядевшись, Гарри с удивлением понял, что его первое впечатление о внезапно появившейся подмоге, как об обычных всадниках было ошибочным. Теперь, в ярком магическом свете, отбрасываемом клинками, можно было отчетливо рассмотреть, что на сметающих со своего пути дементоров, фигурах отсутствует какая-либо одежда. Взмыленная шерсть на лошадиных спинах плавно перетекала в густые шевелюры кентавров. Глядя на то, с какой яростью кентавры истребляют дементоров, и как неуклонно редеет их серое полчище, Гарри припомнил первый урок по защите от темных сил, проведенный Аберфортом. Тогда брат Директора школы рассказывал им о наваждениях, демонах, способных наводить на человека иллюзии, которые казались бы ему желаннее его настоящей жизни, а за тем лишать и сил для этой жизни. В тот раз, на вопрос Гарри: можно ли как-то уничтожить этих демонов, Аберфорт ответил: "Против любой мощи, всегда можно отыскать еще более великую силу" и привел в пример кентавров и единорогов, совершенно неподвластных влиянию наваждений. "Что если и дементоры, так же не способны причинить кентаврам какой бы то ни было вред?" Похоже, что так оно и было. Кентавры не испытывали решительно никакого страха перед серыми фигурами, стремительно отступавшими под их натиском. Не прошло и десяти минут, а вокруг них уже не осталось ни одного дементора. Лишь их серые плащи, то тут, то там валявшиеся на земле, напоминали об их недавнем присутствии. Кентавры тесным строем подъехали к стоявшему все на том же месте Дамблдору.
- Мы выступили на вашей стороне, директор, - обратился к нему кентавр, в котором Гарри сразу же узнал Фиренце. - Надеюсь, что моему народу никогда не придется пожалеть о таком решении.
- Позвольте выразить вам мою глубочайшую благодарность, - заговорил Дамблдор. - Ваша сегодняшняя помощь действительно была неоценимой для всего волшебного сообщества. И я тоже надеюсь, что маги не ответят вам на эту помощь чёрной неблагодарностью.
***
Гарри снова сидел рядом с мертвым телом Ремуса. События всей этой сумасшедшей ночи словно стерли в нем какую-то грань, за которой уже не могло быть места для каких-либо чувств. С полным безразличием он наблюдал, как кентавры один за другим исчезали в созданном Дамблдором портале, и как затем этот портал медленно затянулся. Он видел, как волшебники в мантиях авроров связывают тех немногих пожирателей и оборотней, которые не успели аппарировать при появлении дементоров. Видел, как другие работники министерства разыскивают тех неудачливых маглов, которым не посчастливилось оказаться в эту ночь на месте сражения волшебников. Время от времени до него доносилось резкое "Обливейт", свидетельствующее о том, что еще один бедолага навсегда забыл об увиденном кошмаре. Но все это уже не трогало его. Число событий, способных вызывать у него эмоции, на сегодня было явно превышено. Лишь мертвые глаза, лежащего перед ним Ремуса сейчас имели для него значение. "Снейп убил Ремуса. И не важно, что он там будет говорить о спасении его жизни. Гарри точно знает, что Снейп ни на секунду не пожалеет о гибели Ремуса, как не тронула его смерть Сириуса и смерть его родителей. Зельевар был даже рад этим смертям. Ведь он так люто ненавидел всех их. Так почему бы ему, Гарри, не испытывать к Снейпу столь же лютую ненависть. Ведь Снейп сам так этого желал. Желал стать его врагом. Или это было желание Дамблдора? А вот, кстати, и он". Директор медленно подошел к собравшимся вокруг тела Ремуса людям.
- Как это случилось? - тихо спросил он, в упор, посмотрев на Снейпа.
- Я вынужден был сделать это, - ответил преподаватель зелий. И, удивительное дело, неужели его голос действительно дрожал, или такой эффект возник из-за не прекращающегося гула в ушах у Гарри.
- Скажите, директор, ведь это не значит, что я нарушил... - говорил Снейп, и теперь уже можно было не сомневаться в том, что он напуган. - Люпин забыл принять свое зелье, и чуть не загрыз Поттера. Жизнь члена Ордена за жизнь вашего драгоценного мальчика: разве это не достойный обмен?
- Успокойся, Северус, - устало ответил Дамблдор. - Ты ничего не нарушил. Если бы это было не так, мы бы с тобой сейчас уже не разговаривали, а пока просто уйди. Мне нужно отправить Гарри обратно в школу, и я не думаю, что ты тот человек, которого он сейчас захочет видеть рядом с собой. Но, на самом деле, сейчас, Гарри было решительно все равно, что там, рядом с ним, происходит. Он уже не мог воспринимать все происходящее, как реальные события, словно бы наблюдая за всем со стороны. И авроры в опаленных мантиях, и Снейп с его непонятными речами, и директор с его вечно понимающим, сочувственным взглядом, так, под час, бесившим юношу, казались ему кадрами какого-то причудливого кино. И, словно эпилог всего этого затянувшегося действа, в его сознании запечатлелась еще одна сцена. Несколько авроров, возглавляемых Кингсли Шэклболтом, подходят к Таккеру, стоящему неподалеку, с совершенно отстраненным видом, и Шэклболт обращается к нему резким официальным голосом:
- Джон Таккер, вы арестованы по обвинению в разжигании беспорядков, повлекших за собой многочисленные жертвы. Сдайте вашу палочку и следуйте за нами.
