Глава 1Предупреждения:
В плане каноничности. AU, громадное AU. Учитываются первые пять книг. Волдеморт возродился, но пока по ряду причин не может начать войну. Дамблдор жив, Малфою не давали задания его убивать, и вообще Драко не в восторге от идеи стать Пожирателем Смерти.
Астория значительно моложе Драко и Гермионы. События фика разворачиваются осенью 1997 года, и она на этот момент третьекурсница.
Очевидно, ООС. Это в большей степени относится к Малфою.
Глава 1.
Легко ли это – быть старостой Школы чародейства и волшебства Хогвартс? Начнем с того, что завхоз Филч занимается только тем, что отлавливает нарушителей порядка, а административно-хозяйственные дела его мало волнуют.
В школе четыреста пятнадцать студентов и полтора десятка преподавателей, а должность секретаря штатным расписанием не предусмотрена.
Драко Малфой собирался на ежевечерний обход Хогвартса. Он надел под мантию толстый свитер – в некоторых коридорах гуляли сквозняки, а на Астрономической башне осенними ночами было уже довольно холодно. Драко прихватил из вазочки в гостиной горсть конфет – во время долгого вечернего променада хотелось перекусить чем-то таким, да и, если честно, Драко был и оставался сладкоежкой. Вот теперь он точно готов.
Патрулирование сегодня должно было затянуться – Грейнджер заболела.
Она подошла к Драко после практикума по рунам и, многословно извиняясь, попросила его проконтролировать и ее участок. Наверное, думала, что Малфой будет возмущаться и не согласится сразу. Тихая Грейнджер без начальственного тона выглядела настолько непривычно, что Драко только кивнул. Староста девочек подхватила сумку и медленно, чуть ли не по стеночке, отправилась в сторону Больничного крыла. По всем внешним признакам у нее была мигрень. Странно, Драко раньше этого за Грейнджер не замечал. Или с ней это впервые, или он что-то пропустил. Ну да ладно, у гриффиндорской заучки есть друзья-приятели, которым и надлежит беспокоиться о ее здоровье, тем более что от него зависит их успеваемость.
Драко поправил воротничок мантии, проверил, легко ли из кобуры в рукаве вытаскивается палочка и направился к выходу из гостиной. Откровенно говоря, Драко уже надоело быть старостой, и он скучал по свободным вечерам, которые можно проводить, как все нормальные люди. Оказалось, почетная должность предполагала кучу разных обязанностей – необходимо было координировать работу старост факультетов, следить за порядком в коридорах, помогать Филчу вести счета (то есть, фактически делать это за него и к тому же выслушивать его придирки), утверждать меню на неделю на кухне, вести протоколы наиболее важных педсоветов для дальнейшей отправки в Министерство…
В начале года надо было заставить старост загнать всех учеников на медосмотры, до того составив график этих весьма полезных мероприятий. Учтите, что большая часть преподавателей отпускать целые классы с уроков категорически не желала. Неудивительно, что у Малфоя уже накопилась гора несделанных домашних заданий. А тут еще и Грейнджер, очевидно, не выдержав бешеного ритма, слегла с мигренью. То есть, надежд разобраться с обязанностями старосты пораньше, нет. И шансы выполнить все эссе и проекты хотя бы на «Выше ожидаемого» несколько уменьшаются. Настроения это никоим образом не улучшало.
- Эй, Малфой, - окликнул его Забини.
- Блейз, я на обход. Что стряслось и может ли это подождать?
- Да ничего не случилось, что ж ты нервный такой. Можно я с тобой? Просто делать нечего, а спать еще неохота.
- Ладно, только собирайся быстро, выходить уже пора.
На самом деле Драко был рад компании, да и преподаватели его сегодня точно не будут ругать за то, что он взял с собой другого студента, ведь Грейнджер же придти не может, а вдвоем совершать обход легче (и не так скучно).
Блейз быстро сменил мантию на более теплую, и слизеринцы пошли патрулировать коридоры.
В подземельях было тихо и спокойно. В довольно просторной комнате, служившей Филчу чем-то вроде кладовки, ребята нашли компанию младшекурсников, которые решили отметить успешно написанный тест по трансфигурации.
- В гостиную, живо! – прикрикнул на них Малфой. – И не дай вам Мерлин застрять где-то по дороге. Подземелья обходит декан. Или вы хотите долго и упорно чистить котлы?
Малышня сгребла остатки сладостей и гуськом направилась, куда было велено.
А Драко уже хотел было отвесить подзатыльник какому-нибудь копуше… Ничего, грейнджеровский участок должен представлять собой край непуганых нарушителей, там-то он душу и отведет.
В классе зелий обнаружилась Дафна Гринграсс, злая, как дюжина голодных оборотней. Дафна на пятом курсе сдала СОВ по зельям на «Удовлетворительно», после чего ее всем курсом пришлось отпаивать успокоительным. Дело было в том, что предмет Гринграсс знала, но стоило делу дойти до контрольной, как в голове у нее все путалось, у руки начинали дрожать от страха. Дафна Гринграсс просто очень-очень хотела стать целителем, как ее мать, дед и тетка, но вот нервы ее подводили. У нее не было излишней брезгливости или боязни крови, она боялась провалить контрольную.
На продвинутый курс ее не взяли, но заниматься и попробовать сдать ТРИТОН позволили. Иногда Гринграсс увлекалась.
- Дафна, отбой! В гостиную, бегом, - приказал Малфой.
Но Гринграсс просто сдула со лба челку и продолжила толочь в ступке корень валерианы.
- Дафна, я сейчас законсервирую твое зелье заклинанием и уберу его в подсобку, хорошо? Мы прикрепим к крышке котла записку, чтобы никто его не трогал.
- Отстань, Малфой, - прошипела Гринграсс.
Если кто-то думает, что девушки-старшекурсницы не доставляют старостам проблем, он ошибается. В чем-то они даже хуже мальчишек-непосед – упрямства столько же, если не больше, но угомонить их подзатыльником нельзя. Не говоря о том, что у особ женского пола логика отличается от классической.
- Дафна, отбой! Профессор Снейп ходит по коридорам. Хочешь, чтобы он тебе запретил тут заниматься? Он может, ты же знаешь…
- Снейп… Да, я бы хотела сейчас у него кое-что спросить…
- Маньячка, - буркнул себе под нос Забини.
- Что ты хочешь спросить у Снейпа? Я, конечно, всего лишь его крестник, но вдруг отвечу…
Драко понял, что самый быстрый способ отправить Гринграсс в гостиную – это помочь ей доварить это дурацкое зелье.
- Это зелье для местного обезболивания. Я видела его тысячу раз, Малфой! И цвет у него должен быть чуть ярче, а запах сильнее.
- Мерлин, Дафна! Оно работает?
- Работает. В принципе такое даже применяют. Но оно может выглядеть и получше…
Драко никогда не варил это зелье. Но он справедливо полагал, что знание общих закономерностей может помочь.
- Когда собирают мяту, Дафна?
- В период цветения.
- А это какие месяцы?
- Июнь и июль.
- Поэтому зелье, сваренное с применением свежей мяты, богатой всякими полезными веществами…
- Горечи, ментол, эфирные масла… - начала перечислять Дафна.
- Вот-вот, всеми ими, - быстро продолжил Драко, - будет иметь более насыщенный цвет и запах. А теперь скажи, что я тебе тут открыл секрет философского камня. Ты не могла этого не знать.
Дафна смотрела на Драко с удивлением. На ее губах появилась улыбка. Она и правда знала.
- Я правильно понимаю, это заготовка для новой порции зелья? Давай ты займешься этим завтра? Или попробуешь что-то другое.
- Хорошо, - Гринграсс кинулась убирать на рабочем месте.
«Сварила б ты себе зелье уверенности, что ли», - подумал Драко. А вслух сказал другое:
- Быстро в гостиную. Не по широким лестницам, пожалуйста. По дальним. Там Филч не ходит, ему там темновато. И тихонько, хорошо?
Дафна убежала.
- Все же Слагхорну стоило взять ее в класс ради исключения, - вздохнул Драко. Он понимал, что невроз Гринграсс будет лишь усиливаться по мере приближения ТРИТОН.
- Кто бы ей объяснил, что она все знает и что у нее все получится… - сказал Блейз.
- Действительно, кто? – Малфой изобразил подчеркнуто задумчивое выражение лица. – Блейз, это твой шанс!
Забини лишь развел руками. Однажды на шестом курсе майским солнечным днем красавец и сердцеед Блейз Забини увидел на берегу Черного озера девушку в бирюзовом платье и окончательно и бесповоротно влюбился. Впервые в жизни - по-настоящему. У Гринграсс были черные локоны и глаза цвета жженого сахара, веснушки на носу и, как узнал Блейз, увидев Дафну в открытом платье, на плечах, и восторги по поводу всего этого в спальне седьмого курса уже устали слушать. Даже флегматичные Крэбб и Гойл уже замучились наблюдать за мечущимся по комнате и нервно жестикулирующим Забини.
- Да я в этих ваших зельях тролль троллем…
- А тебе и не надо в них разбираться! Строго наоборот! Скажешь, что хочешь освежить в памяти программу и подучить что-то новое, и попросишь ее побыть твоим репетитором. Вам обоим от этого сплошная выгода.
- Драко, ты гений!
На лице Блейза появилось мечтательное выражение.
Вообще-то, Драко не придумывал ничего нового. Сам же Забини в прошлом году посредством такого «репетиторства» по арифмантике наладил отношения с Лизой с Рейвенкло.
Драко посмотрел на часы. Одиннадцать с четвертью.
Большой зал был ввиду позднего времени суток пуст, в хаффлпаффских коридорах было тихо, на кухне не оказалось любителей ночных перекусов, а были только эльфы, которые выдали старосте и его другу по стакану сока. Прохлада и тишина коридоров, лунный пейзаж за окнами, привкус апельсина и шоколада… А ведь быть старостой – не так уж плохо. Скоро Драко войдет в ритм работы, и все станет просто прекрасно.
Грейнджер, конечно, заучка гриффиндорская, но мастер составления графиков. Самый большой кошмар Малфоя – инвентаризация мебели и наглядных пособий в классах (И какой маразматик в Министерстве это придумал?) – благодаря ее расчетам отодвигался примерно на середину ноября, когда закончатся промежуточные тесты, а до семестровых контрольных будет еще далеко. Диспансеризация, этот административно-медицинский ад, уже позади, меню утверждено, с переписыванием набело протоколов педсовета вчера разобралась Грейнджер. Быть может, завтра Драко даже сможет пару часов поучиться.
Если не случится ничего катастрофического…
- Помогите, кто-нибудь! – раздался крик со стороны рейвенкловских коридоров.
Кажется, что-то катастрофическое случилось.
Драко и Блейз выхватили палочки и помчались в том направлении, откуда раздавались девичьи всхлипы.
Определенно, на сестер Гринграсс им нынче везло. Или не везло, это как посмотреть. Астория Гринграсс, Рейвенкло, третий курс. Драко часто видел ее в слизеринской гостиной, куда ее таскала Дафна. И, судя по всему, он не разбирался в людях. Маленькая Гринграсс казалась ему образцом благовоспитанности и послушания.
Сейчас эта девочка с белым, как мел, лицом и широко распахнутыми от ужаса глазами казалась ему незнакомой.
- Что случилось?
- Мы с Бетти и Джулией проводили эксперимент, и они вдруг упали, потеряли сознание.
- Где?
- В комнате школьного хора.
Вняв просьбам Флитвика, Дамблдор выделил хору помещение и своим распоряжением установил, что пиры и прочие торжественные мероприятия должны открываться песней.
- Так, не волнуйся, покажи точно, где она находится. Мы поможем твоим подругам. С какого они курса?
- Бетти на втором, Джулия – на первом, они сестры.
Астория подвела Малфоя и Забини к двустворчатым дверям в конце коридора.
- Только вы сюда не войдете, - тихо сказала она.
- Это еще почему? – удивился Драко.
- Люси заколдовала двери так, что проходить могут только учителя и хористы.
- А старосты?
- Ну… - девочка замялась. – Наверное, если они поют в хоре.
Драко тихо выругался. В Рейвенкло учатся психи, и они над ним издеваются.
Учителей звать не хотелось. Это значило подтвердить свою профнепригодность. Грейнджер - вот кто ему нужен!
Она гриффиндорка и подружка Поттера, у нее большой опыт выхода из нестандартных ситуаций. И вообще, это несправедливо – в школе Мерлин знает что творится, а староста девочек прохлаждается.
- Блейз, тут нужна Грейнджер.
Забини думал, наверное, что стоит сразу бежать к учителям, поэтому посмотрел на друга непонимающе.
- Тут девчонки, а разбираться с девчонками – ее дело.
- Ну, и что нам теперь – сбегать до гостиной Гриффиндора и покричать перед входом? Послать сову? Или, - Блейз уже издевался, - покидать камешки в ее окно?
- Послать Патронуса. Только я сам не могу.
У Драко вместо телесного Патронуса, вроде поттеровского, из палочки выходил лишь жалкий туман, похожий на сигаретный дым.
- Блейз, давай ты.
- А что передать?
- Рейвенкловки устроили эксперимент. Предположительно, двое пострадавших. Мы возле комнаты хора. Малфой и Забини.
Изящная серебристая гончая помчалась в сторону Гриффиндорской башни.
Младшая Гринграсс всхлипнула. Плакать она собралась, что ли?
Драко терпеть не мог, когда кто-то плакал. Он не умел утешать и не имел достаточно хладнокровия, чтобы игнорировать чьи-то слезы, поэтому чувствовал себя в такие моменты или неловко, или виновато, в зависимости от того, насколько ему был близок человек.
- Эй, ты что? – спросил он, разворачивая девочку к себе за плечи. – Все будет хорошо.
- А они… там… - конец фразы потонул во всхлипах.
Хорошо, что рядом был Блейз. Блейз умеет быть обаятельным, и у него три маленькие кузины. Вот уже в дело вступил Забини, который вдохновенно врет что-то про то, насколько Драко любит сладкое, про магические таланты Грейнджер и что-то еще… Он даже пообещал, что Малфой не снимет с Гринграсс и ее подружек баллы.
Но вот только от гнева Грейнджер, которая уже появилась из-за поворота, юным экспериментаторшам не спастись.
Глава 2У Гермионы Грейнджер не задался день. Хотя ей все чаще казалось, что не одна эта пятница, но и вся прошедшая неделя вместе с предыдущей прошли как-то, мягко говоря, не очень. В августе она получила значок старосты Школы. Это было приятно. Ее учебные и общественные заслуги всегда ценили по достоинству. Только вот высокая должность предполагала и кучу новых обязанностей.
Работа началась еще в августе. Снейп занялся исследованиями для Ордена Феникса, как намекнул Гермионе Дамблдор, поэтому ЗОТИ и Зелья он вел только у первого курса и у пятого. Младших это должно было дисциплинировать, старших – мотивировать сдать СОВ получше. Быть может, педагогические методы Снейпа и были не слишком гуманны, но базовые знания он вбивал в головы накрепко, а контрольные его не оставляли возможности правильно ответить наугад.
Зелья взял на себя Слагхорн, а ЗОТИ вели авроры – у каждого курса свой. Это было, конечно же, неплохо, учили они полезным вещам. Но возиться с подбором литературы практикам было некогда, поэтому, раз уж мадам Пинс еще не вернулась из отпуска, эту работу они дружно свалили на Гермиону.
Грейнджер нравилось чувствовать себя почти полноправной сотрудницей Школы, сидеть в Большом зале за одним столом с учителями, спокойно посещать все секции библиотеки… Но заботы, нагрузки и жизнь по графику для нее начались на две недели раньше, чем для остальных. Целых полмесяца она то составляла библиографические списки, то сортировала постельное белье (что пустить на тряпки, что починить, что отбелить и сколько в итоге приобрести). Потом Спраут выбила у Попечительского совета деньги на новый инвентарь, но закупками предстояло заниматься Гермионе, потому что профессор предпочла магловский (который был на три порядка дешевле), а в неволшебных магазинах и деньгах не разбиралась.
Первого сентября Гермиона села в поезд вместе со всеми учениками, но без багажа. Она прибыла на платформу с помощью порт-ключа. Чтобы следить за порядком в поезде. Малфой тоже был там, слегка загоревший, полный сил, все еще гордый своим назначением…
Когда Гермиона ловила завистливые взгляды, направленные на ее значок Старосты, ей приходилось бороться с желанием оставить оттиск этого прекрасного предмета на лбу очередной наивной девицы. Не зря же вчера Грейнджер поставила столько печатей на куче всяческих исходящих документов.
А Малфой в это время, наверное, наслаждался последними часами ничегонеделания. Ну, первая же планерка старост его взбодрит.
Уроки, планерки, счета, педсовет, кухня, опять счета, медосмотры, ежевечерние обходы…
Не все преподаватели-авроры готовы тратить вечера на проверку эссе и разбор студенческих каракулей, а Снейп, ожидаемо, отказался помогать коллегам. Кажется, что на них с Малфоем скоро свалятся еще и письменные работы второго и третьего курсов…
Мигрень была неизбежна и, как всегда, неожиданна. За завтраком Гермионе было противно смотреть на любую еду, кроме чая и галет, перед глазами все то темнело, то светлело, как будто несуществующие лампы мигали в странном рваном ритме.
Окружающее пространство воспринималось иначе, на полосатую блузку Лаванды сил не было смотреть, казалось, что линии движутся относительно друг друга. Расстояния до предметов на глаз не определялись, оставалось надеяться на память тела и везение. Звуки стали звонче… И вот на Рунах, которые не изучал никто из ее близких знакомых, кому можно было бы рассказать об такой проблеме, все и началось.
Боль билась в правом виске. То одуряющее сильная, горячая, то несколько слабеющая, будто в голове проворачивается, задевая нервы, что-то упругое, увеличивающееся, пульсирующее. В глазах то темнело, то светлело, асинхронно с болью.
Хорошо, что этот перевод не надо сдавать после урока.
А она и забыла, что Малфой ходит на Руны. Извиниться, попросить обойти и ее участок и в Больничное крыло. По стеночке, так надежнее.
Мадам Помфри напоила Грейнджер мерзким на вид и вкус лекарством и заставила поспать несколько часов, а потом написала освобождение от занятий на неделю. Гермиона пыталась протестовать. Медсестра применила запрещенный прием – она вызвала Джинни и описала ей в красках симптомы мигрени и ощущения больного, а потом объяснила, какого режима должна придерживаться пациентка.
Остаток дня Гермиона провела в своей комнате в кресле-качалке и с котом на коленях. Старосте, как человеку, который с патрулирования приходит за полночь, полагалась отдельная спальня, и девушка с радостью в нее переселилась. Так было намного удобнее. Тем более, что иногда ей просто никого не хотелось видеть после напряженного дня.
Но этот вечер был поначалу жутко скучен. Спать категорически не хотелось. Живоглот то дремал, то просто лежал на коленях и на провокации вроде двигаемого Левиосой фантика не поддавался, Джинни за гермиониным столом писала эссе, у самой же Грейнджер подруга отобрала всю серьезную литературу. После долгих просьб рыжая сжалилась и выдала вместо монографии Дайлис Дервент по токсикологии одолженный у Парвати роман под названием «Ухищрения и вожделения». Джинни сама его не читала и решила, что это про флирт или что-то вроде того. Оказалось, что про серийные убийства в тихом городке.
Убийцу Гермиона угадала быстро, но ведь не это главное в детективе. Она с интересом следила за противостоянием полиции и преступника, кот грел колени, Джинни еще в одиннадцать ушла к себе, но до этого притащила подруге коробку печенья.
И вот посреди комнаты появился Патронус, гончая на длинных сильных лапах. Гермиона даже не сразу узнала голос. Забини – что ж, Малфой имел полное право взять его с собой.
Мантию на плечи, некогда застегиваться, палочку в рукав, ноги в туфли и бегом.
Полная Дама лишь буркнула что-то неодобрительное. Пара старых узких лестниц, а вот и нужный коридор, и Гермиона даже успела на ходу застегнуть верхние пуговицы мантии.
- Малфой, что тут?
- Эксперимент какой-то, не я его проводил. Вот участница.
Малфой так ничего и не выяснил толком.
- Представьтесь, мисс, - так, Гермиона, тише, вспомни себя в ее годы, ты тоже экспериментировала.
- Астория Гринграсс, третий курс.
- И что же вы, Астория, там делали? Зелья, чары, трансфигурация, анимагия?
- Н-н-нет…Гадания.
«Что? И ради этого меня сюда позвали?» - мысленно возмутилась Гермиона. Данный раздел магии она считала полной чушью, от которой не может быть ни пользы, ни вреда.
- Грейнджер, - включился в разговор Малфой, - мы не можем войти в эту чертову комнату. А там еще две, хм, участницы. Первый и второй курс.
Гермиона вспомнила. Чары, которые наложила одна девочка с четвертого курса. А ведь она сама тогда принесла Флитвику бумаги на подпись и присутствовала в помещении. Следовательно, заклинание могло ее пропустить, хоть Грейнджер и, слава Мерлину, не хористка.
Гермиона распахнула дверь и вошла в комнату. Две девочки, маленькие блондинки, лежат на полу, неподалеку три слегка прогоревшие свечки, а на стене зеркало. На жениха гадали, что ли…
Грейнджер наколдовала носилки, парой движений палочки уложила на них девчонок, а потом отлевитировала их в коридор.
Малфой бестолково замер около зависших в ярде от пола носилок. Может, как у администратора, у него задатки были и неплохие, но нестандартные ситуации вводили старосту мальчиков в ступор.
Она быстро осмотрела девочек. Банальный обморок. Нашарила в кармане маленькую косметичку. Прошлогодний проект по Чарам и особый предмет гордости – на сумочку размером три на шесть дюймов были наложены заклинания невидимого расширения, консервации и кое-какие другие. Таким образом, целая аптечка и куча других полезных вещей всегда находились при себе. Подобные вещи позволяли себе или довольно сведущие в магии, или очень состоятельные.
Гермиона покопалась в косметичке, поместив в нее руку до середины предплечья. На самом деле, было достаточно подумать о предмете и вытащить его пальцами, не залезая дальше. Но наблюдать за удивлением на лицах слизеринцев и маленькой нарушительницы было приятно.
- Эй, Грейнджер, - спохватился Малфой, - а вдруг им нельзя зелья? На нюхательные соли бывает аллергия.
- А я тут зелья никому и не предлагаю. Старый добрый магловский нашатырный спирт.
Малфой скроил такую гримасу, будто ему сунули под нос открытый пузырек упомянутого вещества. А Гермиона смочила пару кусочков ваты резко пахнущей жидкостью и подвесила их заклинанием над лицами девчушек.
- Мисс Гринграсс, - когда студент нарушает правила, лучше придерживаться официального тона, - а пока поведайте-ка мне, какие конкретно чары вы практиковали в полночь за пределами гостиной? Вы знаете, в котором часу отбой?
Девочка сжалась в комочек и была готова заплакать. Гермиона в ее годы тоже нарушала правила, но не по таким же мелким причинам! К тому же, погадать можно и в какой-нибудь комнате на территории факультета.
- А ваши подруги? Они ведь младше вас?
- Бетти и Джулия Келли. Бетти на втором, Джулия на первом курсе. Они сестры. Обе с Рейвенкло, - зачем-то уточнила Гринграсс.
- И вы решили погадать. И что же мешало сделать это в гостиной? В свободной ванной? Я уже не говорю о том, что начинающим волшебникам стоит быть осторожными в применении незнакомых чар. Где вы нашли этот, с позволения сказать, ритуал? А вот и наши пострадавшие пришли в себя…
Гермиона заговорила со всей возможной мягкостью:
- Бетти, Джулия… Не бойтесь, все позади. Я староста девочек Гермиона Грейнджер, я вытащила вас из комнаты для репетиций. Вы были в обмороке. Как себя чувствуете?
Гермиона убрала невербальным Эванеско ватки с нашатырным спиртом.
- Хотите пить? Что-нибудь болит?
- Все нормально, - ответила старшая.
- А у тебя, Джулия? – спросила младшую Гермиона.
- Все хорошо, только локоть ушибла.
- Сейчас мы отправимся в Больничное крыло. Там вас осмотрят, дадут успокоительного, а тебе намажут руку специальной мазью. Локоток не сильно болит, потерпишь?
- Мисс Грейнджер, - подала голос старшая, - а можно я сама пойду? Я высоты боюсь… Как представлю, что до пола метр, даже страшно становится, вдруг свалюсь…
- Грейнджер, действительно, пусть ребенок сам идет, - вступил в разговор Забини.
- Боюсь, она далеко не уйдет в таком состоянии.
Малфой неожиданно шагнул к Гермионе и шепнул ей на ухо:
- А ты далеко уйдешь после такой магической нагрузки? Пусть Забини эту девчонку хоть на руках тащит.
Он был прав. После того, что было днем, поддерживать чары на обоих наколдованных носилках было чревато новым приступом мигрени.
- Малфой, - тихо ответила Гермиона, - тут специальные чары, свалиться невозможно. Но все же… На счет «три» перехватываешь чары на носилках с младшей, на «пять» я отпущу. Раз, два, три…
- Готово.
- Четыре, пять… В Больничное крыло.
Сейчас девчонок осмотрят, успокоят и спать уложат, а Гермионе писать для Флитвика докладную. На Малфоя, что ли, эту почетную обязанность спихнуть?
«Надо будет завтра устроить горе-гадалкам воспитательную беседу. И баллов снять… По двадцать с каждой, - размышляла Гермиона. – Нет, их тогда на факультете заклюют, ведь это почти все, что с начала года заработано. По пять. И с девчонками надо серьезно поговорить, а то еще доиграются».
Глава 3Когда Драко узнал, что Грейнджер будет старостой, он подумал, что лучше бы вместо нее была Броклхерст, Эббот или еще какая-нибудь тихая чистокровная девочка. Нет, конечно, это назначение было предсказуемо, но общаться с гриффиндорской заучкой ежедневно, делить с ней кабинет, а в перспективе – пойти на выпускной бал… Малфою не нравилась эта девчонка: она дружила с Поттером и Уизли, она была с Гриффиндора, училась лучше Драко и умела его по-настоящему задеть. Меткая фраза – и ощущение триумфа уходит, удар – и Драко просто не знает, как на это ответить. У Малфоя соперничество с Поттером и компанией отнимало довольно много времени и усилий. Грейнджер не велась на провокации и реагировала, в случае необходимости, сходу и без размышлений.
Иногда после пикировок с ней Драко целые вечера искал достойный ответ. И не находил.
Но как коллега и напарник Грейнджер оказалась близка к идеалу. Им не пришлось бороться за лидерство – Дамблдор все решил сам, пригласив старосту девочек в Школу за две недели до начала семестра. Исходя из этого, и разделили обязанности. С директором и его заместителем общалась Грейнджер, ей же достались и сомнительная привилегия быть секретарем и ассистентом у всех авроров, которые вели Защиту, и переписывание набело документов для Министерства. На планерках старост именно она выдавала большую часть информации и поручений. Если бы Драко попросили выразить соотношение их усилий в цифрах, то он был бы вынужден признать, что выполняет не более сорока процентов работы.
Ему оставались лишь патрулирования, помощь Грейнджер во всех текущих мероприятиях и решение конфликтов среди учеников. Пока к Малфою еще ни один мальчик за помощью не обращался, наверное, репутация человека язвительного и недоброго помогала. И все равно старосте мальчиков почти ни на что не хватало времени.
Но такое распределение ролей Драко не устраивало. Ему не хотелось быть помощником Гермионы Грейнджер. Он работал на этой дурацкой должности, работал как мог, но оставался в тени гриффиндорской заучки, которая и без хроноворота успевала больше, чем он, которую и без обширных связей и родословной больше уважали учителя и ученики – просто за то, что она хорошая студентка, умная, ответственная, всегда готовая помочь.
Нештатные ситуации неизбежны. Что-то нестандартное случается в практике каждого старосты. И вот в ночь на субботу, тринадцатое сентября, юные рейвенкловки решили погадать.
В эту же ночь Драко не только окончательно смирился с тем, что его напарница – Гермиона Грейнджер, но и искренне обрадовался этому факту.
Она оказалась не такой, как другие девчонки. Пришла меньше, чем через пять минут, собранная и спокойная. Не полезла сразу на место проведения вышедшего из-под контроля эксперимента, а быстро допросила младшую Гринграсс. Она не паниковала, не кудахтала над детьми, как наседка, не кричала. Она носила с собой аптечку!
- Я думаю снять с них по пять баллов, Малфой, - сказала Грейнджер. – И утром с ними поговорю. И еще. Дафна с нашего курса не сестра случайно этой Астории?
Драко кивнул.
- Поставь ее в известность, наверное. Тут даже не в прогулке после отбоя дело, а в эксперименте. Эти чертовы свечи могли поджечь им волосы и одежду. Да что там, какая-нибудь тлеющая тряпка – и можно надышаться угарным газом… Хорошо, что это были только гадания! А если чары или взрыв зелья? В звукоизолированной комнате, куда есть доступ далеко не у каждого…
- Да, - Малфой решил, что задать этот вопрос сейчас как раз уместно, - кстати, а ты как туда прошла? Ты же вроде не поешь в хоре…
Девушка улыбнулась.
- Чистое везение. Я присутствовала, когда накладывали эти чары. Конечно, я против таких вещей, но раз профессор Флитвик счел это интересным… Я-то думала, что он потом заклинание снимет. Наверное, забыл.
- Надо завтра сказать, чтобы эти чары с двери убрали. Это не кабинет директора и не сейф Гринготтса. Я так и напишу в докладной.
- Да, ты прав…
Грейнджер кивнула. Выражение лица у нее было весьма довольное.
Драко понял, что до этого девчонка думала, что он за докладную не возьмется, а сама ее писать не хотела. Да за кого она его принимает? Стало обидно.
Драко представил, как это выглядит со стороны. Другие старосты видят, как он отмалчивается на планерках, ограничиваясь только сообщением графика консультаций у Снейпа и Слагхорна. Руководство Школы видит Грейнджер, которая приходит за расписаниями и другой информацией протоколирует совещания, ее же МакГонагал и директор посылают с папкой документов на подпись к деканам, она же расчерчивает Филчу тетрадки для записи расходов… А Драко? Драко патрулирует коридоры и по мере сил помогает Грейнджер.
Малфой не считал себя трудоголиком. Но успешное исполнение обязанностей старосты влияло на его статус. Поэтому надо было приложить больше усилий и проявить себя. Грейнджер же как-то с учебой справлялась!.. Кстати, а отношения с ней следовало бы попробовать улучшить. Этого требовали и совместная работа, и нежелание наживать врагов на будущее.
- Грейнджер, спасибо тебе, - сказал Драко, когда они покинули Больничное крыло. – Я не знаю, как бы я справился с этим в одиночку.
Признание далось ему тяжело, но так было надо. Так было правильно.
- Обращайся, если что. Мы же делаем одно дело, - Грейнджер улыбнулась.
Огонь редких факелов и мягкое сияние луны за окнами странно смешивались, освещая лицо девушки. В этот момент она казалась еще более юной и хрупкой, чем была. На мгновение Драко забыл все, что его раздражало в Грейнджер – ее происхождение, ее упрямство, ее оценки, ее факультет, ее друзей.
Перед ним была просто девушка, довольно красивая, немного усталая, с умным взглядом и теплой улыбкой. А вот как разговаривать с этой незнакомкой, Драко не знал.
- Ребята, какие планы на остаток дежурства? – нарушил хрупкую тишину Забини.
- Пожалуй, я пройдусь с вами, - ответила Грейнджер. – Не хочется что-то в комнате сидеть…
Драко шел чуть позади Блейза и Гермионы, которые вели вполне приятельскую беседу на тему домашней работы по нумерологии и пресловутой практической по рунам. Забини угостил гриффиндорку конфетой, она с искренней улыбкой поблагодарила.
«Вот умеют же люди!» - подумал Драко. Ему было трудно находить общий язык с окружающими и ладить с ними, Малфой вечно говорил что-то не то. А еще парню казалось, что на него с детства действует какой-то частный случай закона подлости: Драко всегда заставал нужных людей на месте, когда хотел с кем-то поговорить, но собеседники обычно оказывались заняты или не в духе.
Поэтому за годы учебы в Хогвартсе круг друзей и приятелей Малфоя расширился только за счет Блейза и полукровки Трейси, родителей которых никогда не приглашали на приемы в Мэнор. Драко хотел бы быть обаятельным, как Забини – легко находить правильные слова и темы, говорить комплименты, необидно шутить и рассказывать анекдоты… Но он так не умел.
Драко задумчиво смотрел на лунный пейзаж за окнами, мысли перескакивали с одного на другое… И вот неожиданно впереди идущий Забини остановился, и Малфой чуть не налетел на него.
- Внимание, вопрос! Драко, у тебя дома есть «Расширенный курс рунической магии» Уолша?
Вопрос был несколько неожиданным. Да и вспомнить сходу, что есть в огромной библиотеке Мэнора – та еще задачка.
- А тебе зачем?
- Тут из компетентных источников, - Блейз хитро подмигнул Грейнджер, - поступили сведения, что в книжках Уолша есть готовые ответы на наш практикум.
- Так, что еще за «Расширенный курс» и почему его нельзя взять в школьной библиотеке?
- «Расширенный курс рунической магии» Уолша – пятитомник, где даются обширные сведения о рунах вообще, и рассматривается применение их в алхимии, чарах и трансфигурации. По второму вопросу: профессор Баблинг тоже знает, где есть ответы к практикуму, и она распорядилась, чтобы до сдачи работ эти книги никому не выдавали без ее разрешения, - ответила Грейнджер.
- Ты лучше скажи, как он выглядит.
- Книги в серо-голубых обложках, большого формата. И о-о-очень толстые. – Грейнджер показала примерную толщину книги, сильно вытянув в разные стороны большой и указательный пальцы. – Это сравнительно новый курс, вышел в семьдесят девятом.
- Вроде были, - ответил Драко после недолго размышления. – Все тома нужны?
- А у тебя в задании алхимия или зелья?
- Алхимия.
- У нас с Блейзом тоже. Она вроде в пятом томе.
- Драко, напишешь миссис Малфой, чтобы она прислала книжку? – спросил Блейз.
- Конечно…
- Тогда мы с Гермионой с тобой дружим!
Драко ошарашено захлопал глазами. Нет, никогда ему не быть, как Забини. Чтобы после шести лет вооруженного нейтралитета через пять минут уже обращаться друг к другу по именам и стать почти приятелями, чтобы легко решать проблемы… Но благодаря этим двоим практикум по рунам не отнимет много времени и сил.
Коридоры, лестницы, галереи… Смешки, легкий стук каблуков, шелест мантий… Это словно не с Драко. В компании Блейза и Грейнджер он чувствовал себя на удивление легко, им не надо было объяснять очевидные вещи, как Гойлу и Крэббу, они не душили заботой, как Пэнси, не превращали разговор в словесную дуэль, как Трэйси.
На площадке наверху Астрономической башни Грейнджер остановилась, запрокинув голову и глядя в небо. Блейз же изучал пейзаж – лес и озеро. А Драко смотрел на своих спутников.
Больше его интересовала Грейнджер. Малфой знал, о чем думает Забини. Он сейчас запоминает открывшийся ему вид, чтобы потом нарисовать. Блейз любит панорамы природы. А вот Грейнджер… О чем она думала, глядя в небо?
И в этот момент Драко решился спросить.
- О чем ты думаешь? – голос его подвел, прозвучав слишком хрипло.
- О звездах… Астрономы еще не открыли ничего ближе Проксимы Центавра, да? А до нее четыре световых года… Это миллиарды километров, сотни миллиардов, Малфой! Мне сложно себе представить. Луч света летит в пустоте. Долго, безумно, безмерно долго… А где-то далеко вокруг желтого карлика крутится маленький шарик – наша Земля… Нас еще не было - я имею в виду людей как вид - быть может, еще Пангея не раскололась на континенты, а этот свет уже летел в пустоте. Может, вокруг какой-то далекой звезды тоже вращалась обитаемая планета, и жившие на ней существа тоже смотрели на звезды. А потом их цивилизация пришла в упадок и погибла, они отравили свою планету ядерными взрывами или химическим оружием или просто тихо вымерли. На смену им пришли новые… А потом жизнь на том маленьком шарике перестала существовать. А на Земле зародилась. А луч света все летел и летел в пустоте. И вот он достиг Земли, а от тех, кто смотрел на него до нас (если они существовали), не осталось ни праха, ни памяти… Может быть, случилась катастрофа, и уже самой звезды не существует. А мы смотрим сейчас на небо, загадываем желания, гороскопы составляем. Этот свет пролетит дальше, через пару миллионов лет, когда с этой планетой случится что-то, чего мы сейчас вообразить себе не можем, его увидят какие-то другие существа в других галактиках… И они тоже будут думать, что звезды светят для них.
Голос у Грейнджер был звонкий, чистый. Она начинала говорить медленно, задумчиво, а потом начала тараторить, как будто эти мысли уже давно ждали момента быть высказанными.
- Это просто объекты, проходящие путь от газового облака до черной дыры, излучая частицы разных видов… А мы напридумывали себе всякого!.. Даже предсказываем что-то по звездам. А они далеко… И им все равно. Они не выстраивались особым порядком, знаменуя Вторую Мировую или что-то еще… Им все равно. Этот мир огромен, а мы маленькие и слабые. Сколько разных катастроф произошло, пока этот свет дошел до Земли. Он пронесся мимо других миров, где были расцвет и упадок, война и мир, под светом этих звезд тонули корабли в морях (если обитатели чужих планет дошли до идеи мореплавания), и взрывались звездолеты… Если космические полеты на дальние расстояния в принципе возможны и их кто-то совершал… Если где-то еще на пути этого света была жизнь. Знаешь, некоторые маглы верят в то, что инопланетяне существуют и даже прилетают к нам. Что где-то на других планетах есть столь развитая разумная жизнь. Они ищут доказательства. Пока ничего достоверного не нашли…
Грейнджер то ли поежилась от прохладного ветра, то ли пожала плечами.
- Я их понимаю, Малфой. Тут же дело не только в научном интересе или там обороне… Эта Вселенная – чертовски одинокое место.
Драко не понимал отдельные детали и термины, но в общем он был согласен с Грейнджер.
Девушка на секунду прикрыла глаза, а потом со вздохом заправила за ухо выбившуюся прядку.
- Извини, я совсем тебя заболтала, - сказала она со смущенной улыбкой.
- Все нормально, Грейнджер. Мне было интересно.
Делилась ли она такими мыслями с Поттером или Уизли? Они бы не поняли, наверное.
Вселенная – чертовски одинокое место, как она сказала. Эти рассуждения не вязались у Малфоя с образом жизнерадостной гриффиндорки, окруженной друзьями отличницы-выскочки.
Кажется, об одиночестве Гермиона Грейнджер знала намного больше, чем могло бы показаться со стороны…
Глава 4Гермиона вернулась в свою комнату около половины третьего ночи и в очередной раз порадовалась тому, что теперь живет одна. Чутко спящая Лаванда наверняка бы сделала ей замечание, а потом все утро при моральной поддержке Парвати изображала жертву длительного недосыпания. Сейчас в комнате был только Живоглот, занявший обе подушки. Подвинув кота, Гермиона легла в постель и задумалась.
Этот неожиданный обход обеспечил ей интересную тему. С девчонками-рейвенкловками все было более-менее ясно. Экспериментаторши мелкие! С одной стороны, их можно было бы и понять, но с другой… А вот о том, что «с другой стороны», с ними завтра и надо побеседовать.
Мысли Гермионы занимали слизеринцы. Красавчик и ловелас Блейз Забини, подвид слизеринец неагрессивный, явление не то чтобы редкое, но лично Гермионой малоизученное. Она почти не общалась с представителями этого факультета, потому что не хотела услышать резкую отповедь или подставить приятеля перед другими «змейками». Забини оказался… нормальным? Гермиона, как староста и человек непредвзятый и справедливый, не демонизировала чистокровных и слизеринцев. Но и не предполагала, что с людьми вроде Забини бывает так легко.
Малфой, заклятый друг ее детства. Тот, от кого она впервые услышала слово «грязнокровка». Единственный слизеринец, с которым у нее был серьезный конфликт, дошедший до драки. Буллстроуд не считалась, тогда их обеих подвела детская эмоциональность. А вот Малфою на третьем курсе просто хотелось дать по морде. Как он ее тогда достал! Впрочем, тот удар не помог поставить мозги юного слизеринца на место. Чтобы Малфой начал самостоятельно думать и изменил свое поведение, потребовались куда более серьезные потрясения.
Нападение на Отдел Тайн – первая акция возродившегося Лорда Волдеморта – окончилось провалом. Оглушительным. Гарри с друзьями и восстановленный Орден Феникса, не потеряв ни одного бойца, смогли задержать Алекто Кэрроу и Люциуса Малфоя, а Мальсибер и Яксли были убиты. После этого Фадж признал, что Темный Лорд вернулся, по домам Пожирателей начали проводить рейды, установили какой-никакой контроль передвижений магов, прошерстили лавки Лютного. А Тот-Кого-Нельзя-Называть затаился. Первая же стычка, надо полагать, показала ему, насколько изменились за эти годы его ярые сторонники. Одни заплыли жирком в домашнем уюте, другие оставили здоровье в Азкабане. Слабая реакция, малая скорость, потеря навыков работы в группе. А молодежь не хотела присоединяться к Пожирателям: те, чьи детство и школьные годы пришлись на время после победы, любили безопасность и тишину, а у отребья и мелких бандитов был корыстный интерес, который Лорд удовлетворить не мог.
Отец Драко уже около года отдыхает в Азкабане, без дементоров, но приятного, вероятно, мало. За это время младший Малфой изменился, и это было заметно даже Гермионе. Он стал задумчивым, каким-то более спокойным, на его лице часто появлялось удивленное выражение, как будто бы он заново открывал для себя какие-то истины. Драко стал учиться в полную силу, часами просиживая в библиотеке. Теперь его редко можно было увидеть с Гойлом и Крэббом.
Такой Малфой определенно лучше, чем тот высокомерный хорек, которым он был раньше. Работать с ним оказалось вполне комфортно.
Гермиона Грейнджер была честна с собой. Сейчас ей хотелось общаться с этими ребятами. С обоими. С ними могло быть интересно.
С этой мыслью Гермиона и заснула.
А утром умудрилась не услышать будильник. Она не любила такие ситуации. К счастью, день был выходной, и повезло никуда не опоздать, а завтрак домовики подавали чуть ли не до полудня. Гермиона привела себя в порядок и направилась в Большой зал.
Ввиду того, что большинство учеников уже поели, завтрак для сонь со всех факультетов выставляли на одном столе, хаффлпаффском.
Там она и застала компаньонов по маленькому ночному приключению. Забини читал очередной номер «Пророка», не забывая, впрочем, о пирожках с джемом на своей тарелке, а Малфой кромсал поданный на завтрак омлет с таким выражением лица, будто потрошил рогатых жаб. Неподалеку с «Вестником зельеварения» и порезанным дольками яблоком устроилась старшая Гринграсс. Гермиона поздоровалась со слизеринской компанией, пожелала всем приятного аппетита и налила себе чашку кофе. Почему-то в будни этот напиток студентам не давали, а жаль – очень бодрит, перед уроками самое то. Малфой посмотрел на нее как-то неодобрительно, но ничего не сказал. Осмотрев ассортимент блюд на завтрак, Гермиона остановилась на выпечке. Плюшка была большая, сдобная, ароматная и все еще теплая. В учебные дни таких не подавали, и это был еще один повод любить выходные. Хотя какие выходные у старост…
Разговор о ночном происшествии Гермиона решила начать, когда Малфой перешел к десерту. По опыту общения с Гарри и Роном, а также с собственным отцом, она знала, что с голодными мужчинами конструктивный диалог наладить сложно.
- Драко, по поводу случая на обходе… Дафна уже в курсе?
- Конечно, - кивнул Малфой.
Гринграсс оторвалась от журнала.
- Как ты их накажешь, Грейнджер? – спросила Гринграсс. Ее лицо приняло какое-то выжидательное и настороженное выражения. Старшая сестра собралась защищать младшую.
- По пять баллов с каждого любопытного носа, и хорошенько поговорим о технике безопасности. Я думаю, этого хватит, - пожала плечами Гермиона.
Дафна расслабилась, но в ее взгляде читалось удивление.
- И все? Я бы хотела присутствовать…
- И все. Приходи, конечно, так даже будет лучше.
- Я узнавал, все наши героини отдыхают еще в Больничном крыле. Сейчас закончим с завтраком и пойдем. А мне еще докладную писать… - Драко тяжело вздохнул.
Во владениях мадам Помфри старосты и их спутники увидели просто идиллическую сценку. Девочки были уже одеты, умыты и накормлены. Маленькие озорницы выпросили у колдомедика пергамент, порезали его на прямоугольники и нарисовали колоду карт, простых, не волшебных. Старшая из маглорожденных учила чистокровную подружку играть в переводного дурака.
При виде компании старшекурсников они шустро спрятали самодельные карты под подушку.
Дафна села на свободную койку, Блейз остановился у стены, старосты заняли табуреты для посетителей.
- Итак, леди, - ровным голосом начал Малфой, - вы знаете правила. За нахождение за пределами гостиной после отбоя полагается наказание. Благодарите Мерлина, что его назначает мисс Грейнджер. Пять баллов с каждой из вас, итого пятнадцать баллов с Рейвенкло. О вашем поведении будет сообщено декану. Но это еще не все… Мисс Грейнджер и мисс Гринграсс есть, что вам сказать. Небольшая беседа о технике безопасности.
Гермиона поймала себя на мысли, что в момент произнесения этой короткой речи Малфой был чертовски хорош. Холоден и официален, как и подобает Старосте при общении с нарушителями. Вот уж не повезет его будущим подчиненным, когда он будет отчитывать их таким тоном…
Чтобы не напугать девчушек до заикания, сама Гермиона говорила по возможности мягко. Она воздержалась от критики гаданий, как занятия, но еще раз затронула тему противопожарной безопасности.
- И еще, девочки, найдите во всех учебниках за первые три курса правила техники безопасности и сведите их в одном документе. Жду от вас свиток через десять дней, - идея этого наказания пришла ей в голову уже по ходу речи, и Гермиона посчитала, что это будет правильная и полезная мера. – На этом у меня все, а вот у мисс Гринграсс еще есть некоторые замечания.
Старосты покинули Больничное крыло и отправились в выделенный для них директором кабинет.
- Малфой, помочь с докладной? – спросила Гермиона.
- А у тебя нет какого-нибудь образца?
- Есть, но на имя Спраут… Но вообще единой формы не предусмотрено. Проще продиктовать.
- Давай.
- В верхнем правом углу: «Профессору Филиусу Флитвику, декану факультета Рейвенкло», - начала диктовать Гермиона, - дальше предлог «от» пропускаешь, ну ты и сам это знаешь… «Старосты Мальчиков Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, студента седьмого курса факультета Слизерин Драко Люциуса Малфоя…» Теперь отступи дюйм и напиши посередине листа «докладная записка». Точка.
- Готово.
- В полночь с пятницы на субботу, 13 сентября сего года, в ходе ежедневного планового патрулирования территории школы мною были выявлены следующие нарушения дисциплины, совершенные студентками вашего факультета.
Гермиона открыла папку со списками учеников.
- Секунду, я уточню их полные имена…
- Хорошо, Грейнджер… Только скажи, эти бумажки всегда такие многословные и официальные?
Гермиона тяжело вздохнула:
- Увы, официальным языком общения с администрацией является канцелярит…
Она листала списки в поисках младших курсов Рейвенкло и наблюдала за своим напарником.
«Драко Люциус Малфой» - сегодня Гермиона впервые произнесла его полное имя. А ведь оно красиво звучало, так аристократично… Хотелось повторить еще несколько раз, чтобы словно распробовать его. Иррациональное желание.
- Продолжаем? – спросила Гермиона.
- Угу, - кивнул ей напарник.
- Студентки факультета Рейвенкло Астория Адель Гринграсс (третий курс), Элизабет Джой Келли (второй курс) и Джулия Лорен Келли (первый курс) находились за пределами территории факультета, а именно в репетиционной комнате школьного хора. Там они производили опыты, связанные с прорицаниями, в результате чего сестры Келли потеряли сознание. Астория Гринграсс выбежала в коридор и звала на помощь. Староста девочек Гермиона Джин Грейнджер привела сестре Келли в чувство, после чего все три нарушительницы были отправлены в Больничное крыло, т.к. нуждались в осмотре колдомедика и успокоительных средствах. Старостами Школы было назначено следующее наказание: с Рейвенкло снято пятнадцать баллов, а также А. Гринграсс, Э. Келли и Дж. Келли обязаны в течение десяти дней выписать из учебников за первые три курса все правила техники безопасности, оформить единый перечень и сдать письменную работу Старосте девочек Гермионе Грейнджер… Ох, какое занудство… Записал? – если честно, Гермиона уже устала диктовать эти казенные фразы.
- Да. Давай передохнем минутку?
- Хорошо. Мы же к самому веселому подходим… Как бы повежливее сказать про эти дурацкие чары на входе…
- Да, задачка сложная. Мы же не можем выдать декану предписание…- Малфой ехидно усмехнулся.
На самом деле тема циркуляров и отчетности была для Гермионы Грейнджер очень болезненной. Директор Дамблдор был гениальным волшебником, а профессора, за исключением некоторых, мастерами своего дела и неплохими педагогами. Многие в свободное от преподавания время вели свои исследования и писали научные работы… Но администраторами они были в лучшем случае средненькими. И бумажную работу ненавидели страстно, увиливая от нее, как Рон Уизли от выполнения домашнего задания.
- А еще мы не можем обязывать и требовать. Только просить. Иногда мне кажется, что эти бумажки сведут меня с ума… Малфой, это какой-то ад! Я не понимаю, у нас тут что – школа, где детей учат, или Департамент бумагомарательства в Министерстве? Запрос на покупку, чек и накладная, инвентаризационный номер, отметка о применении в учебном процессе, учет в конце учебного года… Думаешь, это про рог единорога у Слагхорна? Черта с два! Это так Спраут горшки под рассаду покупает. Даже выкинуть хлам нельзя без акта списания!
- Что, правда? – с удивлением воззрился на Гермиону Малфой.
- Правда, - вздохнула она, - суровая правда жизни. Я не знаю, какие садисты пишут эти инструкции в Министерстве, но Школе предписано работать так. Другой вопрос, что учителя это не делают. Все самое веселое достается нам. Притом, заметь, в последний момент.
- Надо попросить ребят, чтобы на меня Империус наложили, когда придет время всем этим заниматься. Делать такое по своей воле я просто не смогу…
Малфой скроил такую уморительную гримасу, что девушка расхохоталась.
«Ну и шуточки у него, - подумала Гермиона. – Империус! Надо же придумать такое!»
Отсмеявшись, она предложила деловым тоном:
- Продолжим?
- Я сам. Кажется, придумал хорошую формулировку.
- Как скажешь…
Малфой писал что-то еще на листе пергамента, Гермиона рассеянно осматривала кабинет. Ее напарник тут редко бывал, поэтому только сейчас оно осознала, что рабочее помещение у них общее. Два стола сдвинуты вплотную так, чтобы сидеть лицом друг к другу, четыре стула и диванчик для посетителей, вешалка и зеркало у входа, книжный шкаф с полупустыми полками, каталожные ящики, большая часть содержимого которых подготовлена их предшественниками, доска для записок … За этот месяц на столе Малфоя не появилось ни письменных принадлежностей, ни перекидного календаря, ни блокнота – ничего, он не оставил на доске ни одной записки.
Зато на вешалке висел гермионин шарф, а книги и папки в шкафу были переставлены так, как удобнее ей самой. На одном из стульев для посетителей стояла коробка с бумагами, которые Гермионе надо было отправить разным адресатам, на ее же половине стола громоздились папки со списками учеников и планами закупок школы, а в верхнем ящике девушка хранила все тетрадки с бухгалтерией. И на пробковой доске для записок уже почти не осталось места, все заняли ее графики и расписания…
Действительно, зачем ему идти в этот кабинет, когда там безраздельно хозяйничает Грейнджер?
Гермиона знала, что напарнику приходится работать меньше, чем ей. Но устраивает ли его такое распределение ролей? Она не оставила места для Малфоя. Его ведь не воспринимают как полноправного и самостоятельного Старосту Школы, а амбициозному слизеринцу нужно признание и уважение. Этот парень не дискредитировал себя на их новой должности ни разу, в первой же экстренной ситуации он принял правильное решение.
«Драко Малфой имеет право проявить себя на этом посту, и я должна ему помочь», - решила Гермиона.
Глава 5Драко не знал, то ли благодарить свою гриффиндорскую напарницу, то ли с руганью отправить ее отдыхать. Грейнджер проспала едва ли семь часов (что было как-то маловато с учетом ее мигрени) и была опять готова решать все проблемы этой сумасшедшей школы. Не то, чтобы Малфоя заботило состояние девушки, он просто не хотел потерять толковую напарницу.
В Больничном крыле его даже посетила крамольная мысль сдать ее Помфри, но Драко вспомнил про ненаписанную докладную.
И как Грейнджер успела всему научиться? Времени у нее было больше на две недели. В ходе которых она занималась кучей другой работы. И Люциус Малфой, и Нарцисса, тогда еще Блэк, когда-то были старостами Школы. Когда Драко спросил мать о том, что ему надо знать для исполнения всех обязанностей, она улыбнулась и ничего толком не ответила, только посоветовала завести волшебный ежедневник со встроенной в обложку звуковой напоминалкой. Драко послушался и купил самый дорогой и презентабельный, с кучей всевозможных функций.
А у Грейнджер был только перекидной календарь и магловский блокнот с желтыми розами на обложке. Ну, и безумная доска с массой всяких бумажек.
Драко поймал себя на том, что в общий кабинет ходит, как на прием к какому-то чиновнику, а не как на свое рабочее место.
И в этом, честно, не стоило винить только лишь неутомимую выскочку Грейнджер. Хотя девчонка тут уже неплохо устроилась.
- Кофе, Малфой? – предложила она.
Драко удивился. И кивнул больше от неожиданности. Грейнджер не вызвала домовика. Она не пошла на кухню. Она покопалась в нижнем ящике стола и вытащила незамысловатую утварь.
В толстостенной стеклянной пепельнице она развела бездымный голубой огонек. Драко знал эти чары. Они требовали четкости исполнения и недюжинного самоконтроля. Чуть-чуть переборщишь с вложенной в заклятье силой – и полыхнет так, что мало не покажется.
На огне напарница прогрела джезву, в которую полетели несколько крупинок морской соли.
- Покрепче или..? С сахаром или без? – спросила Грейнджер.
- На твой вкус, - ответил Драко.
Он редко пил кофе и имел к этому напитку двойственное отношение. С одной стороны, кофе для него был атрибутом взрослой жизни и взрослых разговоров. В детстве Драко видел, как родители и крестный пьют кофе, но ему самому доставался чай. Тогда кофе казался ему притягательным. Когда летом после второго курса мать не послала домовиков за чаем с молоком для него, а протянула чашку с кофе, Драко был разочарован. Горячо, горько. В общем, к кофе он так и не привык, предпочитая ему чай хороших сортов без всяких добавок или апельсиновый сок.
Но раз уж согласился, придется пить. Вряд ли Грейнджер его отравит. Она же и себе нальет из той же емкости.
Коричневый сахар, какао-порошок, корица, несколько ложек кофе… Потом Грейнджер налила свежей воды из графина.
- Агуаменти – совсем не то. У кофе потом нет правильного аромата, - тоном знатока сказала она. Потом замолчала и на мгновение опустила глаза.
И что пошло не так? Драко видел тень огорчения на ее лице, а вот от чего – понять не мог.
Впрочем, мгновенный перепад настроения у старосты девочек уже завершился.
Она вытащила из стола плитку темного шоколада.
- Я люблю кофе с шоколадом, а ты?
- По-моему, все любят шоколад.
Она улыбнулась.
- Не все добавляют его непосредственно в чашку.
- А вот этого я никогда не пробовал.
- Хочешь?
- Если тебя не затруднит.
Грейнджер снова улыбнулась и, бросив в чашки по куску шоколада, пару раз взмахнула палочкой, невербальным заклинанием измельчив его.
- Вообще, нужна терка, но так тоже хорошо выходит. Это мой любимый рецепт. Если честно, я на первом курсе дико скучала по кофе. До самых каникул. А потом привезла джезву и запас молотого в пакетах. Из магловского магазина, конечно. А летом в Косом переулке впервые купила зерна настоящей арабики… У магглов такое дико дорого стоит и в супермаркете у дома не найдешь. Вот варю себе вечерами...
Откровенность Грейнджер удивила Драко. Она не рассказывала ничего серьезного, ценного или тайного, но в этот момент она была настоящая.
Драко плохо знал Грейнджер. Но, будучи слизеринцем, он представлял себе такой тип людей. Скрытные, умные, серьезные, словно застегнутые на все пуговицы. Они показывали обществу только одну грань своей личности. Чем-то Грейнджер напоминала ему Теодора Нотта. Только то ли Нотт был менее сведущ в этих играх, то ли Грейнджер была все же более открытой. В ней не чувствовалось фальши и принужденности.
Но вот сейчас, устав от всей этой гонки, Гермиона Грейнджер стала вести себя несколько свободнее.
В том, как она варила кофе, было что-то волшебное. И дело было не в магическом огне или заменяющих манипуляции с кухонной утварью чарах. Драко знал такой взгляд и такое выражение лица по своему крестному. Творческий азарт зельевара.
По комнате поплыл горячий терпкий аромат. Напиток, приготовленный Грейнджер, пах совсем не так, как тот, который подавали в Мэноре. Запах звучал разными нотами, Драко не мог понять и узнать их все сразу, поэтому хотел вдыхать его и вдыхать.
Грейнджер разлила напиток по разномастным чашкам. Драко досталась классическая бело-синяя, а у Гермионы была сиреневая, более высокая.
Белый фарфор красиво оттенял темный напиток. И плевать, что нет сервиза, салфеток и кучи приборов. Так было даже лучше.
Напротив Драко за столом сидела, поставив локти на стол, Гермиона Грейнджер и смотрела на него поверх края своей кружки.
Ее взгляд не был враждебным, заинтересованным и испытующим – да, но агрессии в нем не было. А вот любопытство читалось в каждой черточке ее лица.
Драко осторожно поднес чашку к губам. Сделал глоток.
Мерлин, только ради этого кофе нужно каждый день приходить в этот кабинет!
- Очень необычно… - -сказал он. – И вкусно. Я никогда не пробовал такого кофе.
С Грейнджер оказалось легко даже без посредничества Забини. В этом кабинете и с чашкой кофе она была совсем другой, чем на занятиях.
Разговор перескакивал с одной темы на другую, и Грейнджер, как оказалось, разбиралась не только в школьных предметах, но и в художественной литературе и музыке.
А еще она была иронична и очень наблюдательна. Гермиона не любила говорить о других, но когда Драко спрашивал, что она думает об отдельных преподавателях или студентах, ее оценки были очень точны.
Драко было бы интересно спросить про что-нибудь маггловское, но он не решался.
Ему вообще было страшно оттого, что он может разрушить эту хрупкую атмосферу доверия. Как будто бы в этом есть что-то безмерно ценное.
Чашка согревала ладони, а от кофе, приготовленного Грейнджер, сердце стучало быстрей.
Каждый волшебник без всяких взмахов палочкой вкладывает в зелье капельку своей магии. Именно поэтому без процеживания и тому подобных манипуляций вместо травяного супчика получаются мерцающие прозрачные составы. Драко подумал, что напиток, сваренный девушкой, - это тоже в каком-то смысле зелье и решил поделиться этой идеей.
- Знаешь, Грейнджер, мне кажется, что у тебя вместо кофе получилось настоящее зелье.
Она улыбнулась.
- Да? И что же оно делает?
- Ну… Определенно что-то хорошее.
