Глава 1. Рабочие мираВ конечном счете, я виню своего отца в том, что провел большую часть своего восемнадцатого лета как монахиня.
Мне стоит объяснить, что финансовая система, царившая в нашем доме во времена, когда я был подростком, была одновременно и крайне простой, и чрезвычайно странной. Мой отец, который когда-то преподавал зельеварение в Шармбатоне, был вынужден оставить свою карьеру после того, как в возрасте шести лет я был укушен оборотнем, и всю оставшуюся жизнь он посвятил экспериментам с аконитом. Время от времени он пробовал себя и в других предприятиях, вроде выращивания овощей или разведения кроликов, но, так как он предпочитал не вырывать сорняки из-за наличия в них потенциально полезных свойств, не говоря уже о том, что
никто из нас был не в силах убить бедное животное, то все, что мы получали в итоге — это салат из одуванчиков и немного наличных от соседа, решившего забрать кролика живым. Моя мать писала книги по магической этике и была единственной из нас, кто был способен претендовать на звание кормильца. Когда отцу нужны были деньги, он обращался к ней — и этого вполне хватало, так как, будучи довольно рассеянным и даже не от мира сего, он был абсолютно счастлив ходить в одной и той же мантии несколько лет подряд, и единственное, для чего ему могли понадобиться наличные — это оплата моей помощи в его частной лаборатории на заднем дворе. Когда же моей матери нужно было пройтись по магазинам и ей не удавалось заставить своего издателя выдать ей аванс, она просила деньги у меня.
Пару раз я рискнул предположить, что было бы гораздо проще, если бы я стал помогать отцу бесплатно, что, без сомнения, был бы рад сделать. Но он наотрез отказался это слышать, утверждая, что я имею полное право на справедливую заработную плату, а круговорот денег является главным принципом любой экономической системы, и что как-то, но это помогает скопить состояние. Последний пункт я упорно не понимал, но предпочитал не заострять внимание, и это странное, но счастливое время продолжалось до пасхальных каникул моего шестого года обучения в школе, пока однажды мой отец не проснулся и не решил, что я дерьмово разбираюсь в зельях, и что мой друг Сириус Блэк чертовски хорош в них.
— Я тут подумал, что мог бы нанять Сириуса в свою лабораторию на лето, — беспечно объявил он за ужином, совершенно не понимая, что это полностью разрушит всю нашу экономику домашнего хозяйства. — Мальчик очень талантлив, и он ушел из семьи; ему придется самостоятельно зарабатывать себе на жизнь. Мы должны помочь ему.
Мы с матерью с тревогой посмотрели друг на друга.
— Это прекрасная идея, Рене, — наконец произнесла мама своим самым дипломатичным тоном, — но я не думаю, что мы можем себе это позволить.
— Ерунда, Селия, — сказал отец. — Я буду платить ему столько же, сколько сейчас плачу Ремусу — никакой разницы.
— Но мы все равно одалживаем у Ремуса в конце каждого месяца.
— Тогда мы будем одалживать у Сириуса. Никакой разницы.
Мы постарались объяснить, что существует разница между тем, чтобы брать наемного работника и платить деньги собственному сыну, ведь, в самом деле, не можешь же ты попросить работника вернуть зарплату в конце месяца; но мой отец, казалось, был просто не способен понять такие вещи, и мысленно я отметил необходимость поиска более подходящей формы занятости на лето.
* * *
Объявление на последней странице "Пророка" казалось мне божьим промыслом.
Скоромагия — заочный курс волшебства для начинающих» ищет молодых одаренных волшебников!
Вы считаете, что у вас есть талант к преподаванию? Хотели бы вы получать деньги, работая в собственном темпе и самостоятельно установленном режиме? Любите ли вы помогать другим?
Мне не понадобилось и секунды, чтобы понять, что на все эти вопросы я отвечу «да». Я продолжил читать.
Если это про вас, тогда спешим представить вам возможность стать инструктором Скоромагии — заочного курса волшебства для начинающих. Мы гарантируем приятную работу и гибкий график. Вы сможете самостоятельно набирать столько студентов, сколько захотите, и работать согласно новой, абсолютно безопасной, быстро результативной и легко усваиваемой программе «Магия по переписке». «Магия по переписке» — это уникальный запатентованный метод, приносящий гарантированный результат! Насладитесь чувством удовлетворения при виде того, как ваши ученики смогли значительно улучшить свои магические способности всего за несколько недель!
Мы ищем активных, представительных молодых людей, готовых вступить в нашу команду и получить работу на лето. Заявки принимаются от кандидатов старше семнадцати лет, обладающих магическими навыками по предметам: заклинания, трансфигурация и защита от темных искусств — на уровне ЖАБА.
Оплата производится наличными.
Заявления можно отправлять по адресу: Лондон, Церковный переулок, дом 7 — Роджеру «Магу» Харботтлу. Просьба указать на наличие опыта и характеристики, способствующей получению этой должности.
Я стал обдумывать свою характеристику. Семнадцать мне исполнилось в марте, и хотя ЖАБА нам придется сдавать не раньше, чем через год, в объявлении были названы три моих лучших предмета. Мне также казалось, что я был достаточно представительным. Активный? В этом я не был так уверен. Но, в любом случае, я отчаянно нуждался в деньгах и из-за своей проблемы искал место, где бы смог появляться так, чтобы никто не заметил моего отсутствия в полнолуние. И эта работа подходила мне идеально. Кроме того, мне нравилась возможность преподавать. Я так и видел себя, протягивающего руку помощи какому-нибудь недосквибу, который уже отказался от надежды использовать магию, или же юному оборотню, которому просто не повезло так, как мне.
Загоревшись энтузиазмом от таких идеалистических планов (а так же от обещания платить наличными), я начал сочинять письмо своему потенциальному работодателю.
24 апреля, 1976г.
#Дорогой мистер Харботтл,#
#Уважаемый мистер Маг,#
Уважаемый Роджер «Маг» Харботтл,
Я пишу в ответ на ваше объявление, опубликованное в рекламном отделе "Ежедневного Пророка", в надежде, что вы рассмотрите мою кандидатуру на должность инструктора Скоромагии. Несмотря на то, что у меня нет фактического опыта преподавания, я считаю себя довольно терпеливым и легко приспосабливающимся человеком, побывавшим в различных сложных ситуациях. #Например, как-то раз я провел целый день, болтаясь вверх тормашками, когда мои друзья обнаружили заклинание Левикорпус.# Например, однажды я помог своему другу Питеру сдать экзамен по защите от темных искусств с оценкой "выше ожидаемого", несмотря на то, что еще месяц назад он попадал палочкой в носы своих противников, всякий раз пытаясь их разоружить. Что касается меня, то я имею "превосходно" по защите, и "выше ожидаемого" по заклинаниям и трансфигурации. Преподавание я считаю благородной профессией, и я всегда мечтал иметь работу, предоставляющую возможность помогать людям в стремлении раскрыть их внутренний потенциал. Спасибо за то, что рассмотрели мое заявление.
С уважением,
Р. Дж. Люпин.
— Лунатик, кому ты пишешь? — спросил меня Сириус.
— Никому. Представителю буржуазии. Тебе это не интересно.
Сириус, который был отвергнут на Рождество своими аристократическими родителями, пребывал в счастливой уверенности, что отныне относится к рабочему классу. Он стал часто бубнить о солидарности и начал читать «Капитал» по вечерам — в двойном переводе, одновременно пытаясь выучить немецкий. Последние полчаса он просидел с открытой книгой Маркса, уставившись в одну страницу и мужественно пытаясь не выдать свою скуку — что, без сомнения, была она.
— О чем?
— Я подаю заявление на работу.
— Капитализм — дерьмо. Ты должен присоединиться к революции. Что за работа?
— Преподаватель заочного магического курса.
— Готов поклясться, что мог бы сделать это. Дай мне объявление.
— Я думал, ты слишком занят присоединением к революции.
— Как я смогу объединить рабочих мира, не став одним из них?
В этом, я должен признать, он был прав. Я протянул ему газету.
— Этот парень подает объявление в Пророке и называет себя «Магом»? Что за глупое прозвище?
— Не знаю.
— Может мне стоит ходить по школе и называть себя Сириус «Ученик» Блэк? Чтобы выделиться из толпы других студентов.
— Да, наверное, это звучит немного глупо, когда ты так об этом говоришь…
— А ты можешь звать себя Ремус «Оборотень-Подросток» Люпин.
— Нет.
— Я думаю, тебе стоит. В смысле, никто даже не заподозрит, что ты
действительно оборотень-подросток, потому что никому и в голову не придет, что у тебя такое тривиальное прозвище. Это идеальное прикрытие.
— Вы его уже создали, назвав меня Лунатиком. Ты собираешься подавать заявление, или нет?
— Конечно, собираюсь. Но сперва я должен закончить кроссворд.
— Ты держишь его вверх ногами.
— Я люблю сложности.
24 апреля, 1976г.
Уважаемый Маг,
Я юный волшебник из хороший семьи, который отрекся от своих предков и жаждет присоединиться к пролетариату. Я прочел ваше объявление и знаю, что вы ищете работников, которых можно эксплуатировать. Эксплуатируйте меня, пожалуйста.
С превеликим уважением,
Сириус Альфард Блэк.
— Это самое тупое заявление, что я когда-либо видел.
— Оно не тупое, оно просто честное. Готов поклясться, что твое полно буржуазной ерунды о «преподавании, как благородной профессии» и «помощи людям в стремлении раскрыть их внутренний потенциал». Я прав?
— Нет, — сказал я, прикрывая свое письмо рукавом.
— Я прав.
Я вздохнул и приготовился писать заново.
* * *
— Девятого мая у Лили день рождения. Как вы думаете, что я должен ей подарить? — спросил Джеймс как-то вечером через несколько дней.
— Домашнего кролика, — без запинки ответил я. — Или даже несколько. Если купишь три, мои родители подарят тебе клетку.
— Ты когда-нибудь перестанешь толкать нам своих кроликов при каждой удобной возможности?
— Я, как эксперт, просто даю тебе беспристрастный совет, Сохатый. Девчонки любят кроликов. Они от них тают.
— Правда?
— Еще ни разу не было иначе.
— Это потому что кролики — символ плодородия, — неожиданно встрял Питер. — Если ты подаришь Лили кролика, это будет подсознательным способом сказать ей, что ты хочешь от нее детей.
Джеймс, казалось, был крайне этим встревожен. Я многозначительно посмотрел на Питера.
— ПОДсознательным, — сказал я. — Это не означает, что она тут же захочет детей; это означает, что она посмотрит на тебя с другой стороны.
Джеймс все еще был в сомнениях.
— Если ей не понравится, моя мама заберет их назад. И мы дадим тебе недельный запас сена. Разве ты никогда не мечтал о таком запасе?
— Ээм, не особенно, — сказал Джеймс, но я был уверен, что ничего лучше он все равно не придумал.
— Как это типично для мелкой буржуазии, — пробормотал Сириус, оторвавшись от идей Маркса, — производить несуществующую необходимость, чтобы потом вселить в других уверенность, что без нее нельзя обойтись. Просто еще один пример… пример…
— Насилия, творимого системой? — предположил я.
— Именно, — серьезно ответил Сириус. Его семья никогда бы не позволила ему смотреть магловские фильмы.
— На помощь! — сказал Джеймс, подмигивая. — Я жертва репрессий!
26 апреля.
Дорогая миссис Люпин,
Как у вас дела? Надеюсь, вы и ваш муж в порядке. Я собираюсь купить подарок моей подруге, и хотел бы спросить, если ли у вас маленькие кролики? Сириус и Питер передают привет.
Всего наилучшего,
Джеймс Поттер.
* * *
27 апреля, 1976г.
Уважаемый мистер Люпин,
Благодарим вас за проявленный интерес к заочной школе волшебства для начинающих Скоромагия. С радостью сообщаем, что у нас есть несколько свободных рабочих мест. Собеседование с кандидатами состоится пятнадцатого мая в нашем офисе в Церковном переулке, между 10.00 и 16.00. Пожалуйста, дайте нам знать, какое время вам подойдет.
С уважением,
Роджер «Маг» Харботтл.
* * *
27 апреля, 1976г.
Уважаемый мистер Блэк,
Благодарим вас за проявленный интерес к заочной школе волшебства для начинающих Скоромагия. С радостью сообщаем, что у нас есть несколько свободных рабочих мест. Собеседование с кандидатами состоится пятнадцатого мая в нашем офисе в Церковном переулке, между 10.00 и 16.00. Пожалуйста, дайте нам знать, какое время вам подойдет.
С уважением,
Роджер «Маг» Харботтл.
— Бродяга? Похоже, что ничего не выйдет. Пятнадцатого мая мы еще будем в школе.
— Не волнуйся. Предоставь это мне.
— Что ты собираешься делать?
— Я же сказал, не волнуйся.
28 апреля.
Дорогой Джеймс,
Так приятно слышать от тебя (а так же от Сириуса и Питера) снова. Как дела у вас в школе? Что касается твоего вопроса, то считай, что тебе повезло — одна из крольчих только что родила. У нас четыре маленьких крольчонка, и мы с моим мужем продаем их за десять сиклей. Конечно, я всегда считала, что это жестоко — разлучать братьев и сестер, так что, если ты решишь, что твоей подруге хватит и двух крольчат, мы бы с радостью продали тебе второго всего за восемь сиклей.
С наилучшими пожеланиями,
Селия (прошу, не называй меня миссис Люпин; ты уже почти взрослый, а я начинаю чувствовать себя старухой).
* * *
29 апреля.
#Дорогая миссис Люпин,#
#Дорогая Селия,#
Здравствуйте,
Я куплю всех четверых, если вы подарите мне клетку.
Джеймс.
* * *
30 апреля.
Дорогой Джеймс,
Это вполне разумное решение. Я пришлю и кроликов, и клетку. Кстати говоря, я надеюсь, что родители твоей подруги уже знают о подарке.
Я прилагаю недельный запас сена и пару инструкций по заклинаниям для контроля за рождаемостью. Последние, к слову, действуют на всех млекопитающих, если у тебя вдруг возникнет необходимость их использовать.
Передавай еще раз мои наилучшие пожелания твоим друзьям. Я надеюсь увидеть вас этим летом.
Селия.
— Эм… Лунатик? Твоя мама же не… пытается сказать мне то, о чем я думаю?
— Именно.
Моя мама была маленькой, преждевременно поседевшей женщиной, с мягкой и обманчиво старомодной внешностью. Она была куда более приземленной, чем мой отец.
Джеймс присвистнул. Он выглядел так, будто был не совсем уверен, что с этим делать.
1 мая.
Уважаемый профессор Слизнорт,
Прошу освободить Сириуса от занятий и разрешить ему покинуть территорию школы пятнадцатого мая. Мы с моим мужем будем вынуждены уехать, и нам нужно, чтобы кто-нибудь посидел с Нифмадорой.
Прошу также освободить Ремуса Люпина. Нам нужно, чтобы кто-нибудь посидел с Сириусом.
Я надеюсь, что это письмо застанет вас в добром здравии, и вам понравятся засахаренные ананасы (которые также прилагаются).
С самыми теплыми воспоминаниями,
Андромеда Блэк Тонкс.
— Ты сошел с ума.
— Спасибо.
— Он ни за что не поверит.
— Ты просто плохо знаешь Слизнорта. Он поверит во что угодно, если речь идет о засахаренных ананасах. Вот увидишь.
— Хорошо, я плохо знаю Слизнорта, — что было вполне вероятно, ведь я никогда не был в числе его любимчиков; казалось, он считал меня лично ответственным за ранний уход моего отца из преподавательского мира. — Но Андромеда убьет тебя, когда узнает, что ты воспользовался ее именем.
— Кто сказал, что она узнает? — Сириус привязал письмо к совиной лапе и лениво откинулся на спинку стула, призывая бутылку огневиски, хранимую под кроватью, и два бокала. — Да здравствует Первое мая! За всех рабочих мира! Пускай они включат меня в свои ряды — тогда мы вместе сбросим наши цепи.
* * *
— Ой, они такие миилые! — раздался визг Лили при виде корзинки с кроликами. — Просто потрясающие! Я назову их Очередной, Эфирный, Несколько и Расплата.
Мы посмотрели на нее.
— Как в шутке. Тук-тук.
— Кто там? — нетерпеливо спросил Джеймс.
— Эфирный.
— Эфирный кто?
— Эфирный кролик.*
Мы разочарованно застонали.
— Тук-тук.
— Кто там? — вежливо ответил я после небольшого молчания.
— Несколько.
— Несколько чего?
— Еще несколько Эфирных кроликов. Тук-тук.
— Кто там? — спросил Питер после того, как я толкнул его локтем в спину. Вежливость это одно, а спрашивать «Кто там?» весь вечер — совсем другое.
— Очередной.
— Очередной?
— Очередной Эфирный кролик. Тук-тук.
— Кто там? — спросил Сириус, которому, казалось, стала нравиться эта шутка.
— Расплата.
— Расплата?
— За всех Эфирных кроликов.
— Это самая раздражающая шутка из всех, — сказал Сириус с важностью истинного знатока. — Не могу дождаться, когда использую ее на Рег… ээм, на ком-нибудь. Возможно на Регулусе, если он еще когда-нибудь со мной заговорит.
Какое-то время мы стояли в неловком молчании.
—
Я знаю шутку, — наконец нашелся Питер. Он покосился на Лили, словно надеясь произвести впечатление. — Тролль, ведьма и лепрекон направились в бар, — начал он и вдруг замер на мгновение. — Да. Но потом они вспомнили, что не пьют алкоголь, и ушли в синагогу, — оглядев публику, он понял, что шутка не показалась законченной. — Такие дела, — с надеждой заключил он.
К тому времени мы почти задыхались от смеха — все, кроме Лили, которая была просто сбита с толку. Мы стали ей объяснять, что зачастую в шутках Питера не бывает того, что обычные люди могут посчитать за изюминку, вместо этого глубоко внутри них содержатся крупицы истины.
— Возможно, ты поймешь, если мы скажем, что в последний раз, когда он рассказывал эту шутку, она была о раввинах, — сказал ей Джеймс.
— Но поход трех раввинов в синагогу тоже не изюминка. В смысле, это вполне логично и совсем не смешно.
— В то время как поход тролля, ведьмы и лепрекона — просто абсурд, — сказал я. — Это типичная шутка Питера. Он представляет все неправильно, но это
вдохновленная неправильность.
— О, — выдохнула Лили, но, похоже, она так и не поняла.
— Сохатый, друг, — торжественно сказал Сириус после того, как за ней закрылась дверь. — Не хочу быть первым, кто говорит тебе об этом, но ты выбрал дефектную девушку. У нее проблемы с юмором.
— Неправда! — с негодованием воскликнул Джеймс. — Ей просто нужно… нужно немного времени, чтобы к нам привыкнуть.
— То есть она… будет теперь часто с нами тусоваться? — спросил Питер то, о чем думали мы все с тех пор, как Лили стала разговаривать с Джеймсом. Он смотрел с надеждой. Сириус — с тревогой.
— Да, думаю, что так.
— Возможно, мне тоже понадобится время, чтобы к ней привыкнуть, — сказал Сириус.
Джеймс бросил на него выразительный взгляд, и атмосфера стала накаляться. Тогда мы с Питером решили идти спать.
_____
Сириус читает «Капитал» Карла Маркса, а ирония Ремуса и Джеймса заключается в цитировании фразы из магловского фильма «Монти Пайтон и священный Грааль».
* Среди студентов существует что-то вроде легенды об Эфирном кролике — парне, который изнасиловал своего спящего соседа, приложив к его лицу ткань, смоченную в эфире. Вся соль шутки в игре слов, которую мне, к сожалению, не удалось передать.
Глава 2. Люди с проблемами— Лили нормальная, — сказал я Сириусу, когда мы садились в Ночной Рыцарь в день нашего собеседования. – Она очень-очень милая. Одна из самых милых людей, что я знаю.
— О нет! – сказал Сириус. – Только не ты тоже!
— Что?
— Сначала Сохатый, потом… ты не заметил, как Хвост пускает по ней слюни? Это просто смешно.
— Я всего лишь сказал, что считаю ее милой. Я не влюблен в нее, ничего такого.
— Хорошо. Любовь – это еще одно буржуазное изобретение.
— Но я хочу сказать, что если Джеймс должен иметь девчонку, то она могла бы быть куда хуже. Вот и все.
— В том то и дело, — Сириус привалился к стене, когда автобус рванул в Лондон. – Не вижу никаких причин иметь девчонку. А как же мы?
— А что мы?
— Нас всегда было четверо, мы имели кучу секретов. Хочешь, чтобы какая-то девчонка знала все твои секреты?
Тут я вынужден был признать, что в его словах был смысл.
— Она могла бы отправить нас всех в Азкабан, если бы узнала. Ну, может, не тебя, но…
— Для меня это было бы хуже, — в моем животе появилась огромная ледяная глыба при мысли о длинноволосой смеющейся Лили с кучей кроликов на коленях. Мне нравилось, как она мне улыбалась – не так, как это делала, глядя на Джеймса, но вполне дружелюбно. А люди не хотели, как правило, быть друзьями с монстрами-людоедами.
И все же было несколько моментов в прошлом году, когда мы патрулировали коридоры по вечерам или совершали набеги на кухню после очередного собрания старост, и я был на грани того, чтобы рассказать ей, почему отсутствовал раз в месяц и болел еще несколько дней после. А потом… кое-что произошло, из-за чего я стал думать о том, как мало было бы у меня шансов на нормальную жизнь, если бы люди знали (в основном это случилось по вине Сириуса, но мы предпочитали не говорить об этом).
Все менялось, как ни посмотри, и мне казалось, что ничто не может это остановить – люди не могут быть вечно двенадцати-, тринадцати— и четырнадцатилетними; но в чем я не был уверен – так это в собственных чувствах.
— Церковный переулок, — произнес водитель, и мы поспешили выбраться на улицу, прежде чем автобус снова сорвется с места.
Под номером семь стояло высокое офисное здание. Штаб-квартира Скоромагии была на последнем этаже, вверх по бесконечной с виду винтовой лестнице, местами освещенной мерцающим светом догоравших свечей. Сам офис, однако, был очень светлым, в пестрой желто-оранжевой гамме. Оказавшийся энергичным мужчиной лет сорока Роджер «Маг» Харботтл нас приветствовал прямо на входе. Он был в удивительной голубой мантии, а его улыбка, казалось, обнажала вдвое больше зубов, чем это бывает у обычных людей – улыбался же он постоянно.
— Добро пожаловать в школу волшебства Скоромагия – родоначальника нового, абсолютно безопасного, быстро результативного и легко усваиваемого метода «Магия по переписке»! – произнес он на одном дыхании, подскакивая к нам. – Чем я могу вам помочь? На этой неделе у нас действует специальное предложение: восемь уроков по цене четырех, и мы проводим конкурс рисунков, где вы сможете бесплатно выиграть сову! – он указал на ряд клеток, стоявших у окна, каждая из которых содержала маленький комок невзрачных с виду перьев.
— Ээм, вообще-то мы пришли на собеседование. Я Сириус Блэк, а это мой друг Ремус Люпин.
— О, наши лучшие кандидаты! – просиял он. – Мы всегда нанимаем самых талантливых инструкторов. Давайте начнем и посмотрим, что вы умеете! – он указал на Сириуса. – Вы, молодой человек, пройдите в соседнюю комнату и ждите там.
Я смотрел, как он достает сову из клетки и протягивает мне конверт со стола.
— Итак, мы ищем опытных и хорошо подготовленных людей. В нашем деле вы должны уметь посылать первоклассные заклинания на довольно длинные дистанции и быть готовым к любому виду писем.
— Да, сэр.
—
Любому виду. Чего я хочу, так это чтобы вы наслали проклятие на этот конверт, который получит ваш друг в соседней комнате – неважно какое – и мы посмотрим, как он с ним справится.
Мысленно я стал гадать, что это за школа по переписке, в которой учителя получают проклятия от своих учеников, но посчитал, что лучше об этом не спрашивать. Я выбрал поджигающее брови заклятие, так как оно было относительно самостоятельным, хотя и довольно трагическим; но я решил, что оно не принесет Сириусу большого вреда, если вдруг застанет его врасплох.
— Великолепно… прекрасная работа… Теперь мы просто отправим Фидо с письмом и посмотрим, что станет с вашим другом, — Роджер двинулся по коридору вслед за совой, и я остался один.
Через несколько минут Фидо вернулась с другим конвертом, привязанным к лапе. Вернулся и Роджер, внимательно следящий за мной с порога. Будучи честно предупрежденным, я опасливо отвязал конверт, пробормотав несколько защитных заклинаний от большинства наиболее распространенных проклятий и парочку от не сильно распространенных. Затем, просто на всякий случай, проверил его на наличие темной магии, но тот оказался чист.
Осторожно я распечатал конверт.
Раздался громкий голос Сириуса.
— РИКТУСЕМПРА ВЕРМИКРИНИС ТАРАНТАЛЛЕГРА ЛЕВИКОРПУС АГУАМЕНТИ…
Мне удалось схватить палочку, которая почти выскользнула у меня из рук, прежде чем струя воды ударила мне в лицо.
— ЭКСПЕЛЛИАР…
— Силенцио! – удалось мне выдохнуть между приступами безудержного смеха.
Я расколдовал себя, как только мог, сделал кувырок в воздухе и приземлился на землю.
— Прекрасная работа! – закричал Роджер. – Какая реакция! Я думал, он вас точно сделает, когда решил прислать громовещатель!
Я высушил свою одежду и стал раздумывать об убийстве Сириуса, хотя, конечно, единственной причиной, по которой я смог справиться с последовательностью его заклинаний, было то, что я провел шесть лет с ним и Джеймсом в одной спальне. Это вроде все решало.
Сириус перешагнул порог комнаты.
— Тебе, без сомнения, идут черви в волосах, — сказал он.
— Ах, да. Совсем про них забыл, — я взмахнул палочкой над головой и с надеждой посмотрел на его брови, которые оказались в полном порядке.
— Вы, ребята, действительно на высоте! Эта работа станет вашей, если захотите, — Роджер пожал руки нам обоим. Я был поражен; почему-то я ожидал, что собеседование в какой-то мере коснется наших
преподавательских навыков, но дареному коню в зубы не смотрят. – Теперь позвольте рассказать вам об учениках. Наши студенты не такие, какими они могут быть в Хогвартсе. Это люди с проблемами. Не просто проблемами. Большими проблемами.
Роджер сделал паузу – не знаю, было ли это для пущей выразительности, или он действительно ждал ответа. Я старался выглядеть достаточно впечатленным масштабами этих проблем и надеялся, что если понадобится что-то сказать, это сделает Сириус.
— Я говорю о сквибах, людях, бросивших школу, людях, с магическими отклонениями, которые никогда не впишутся в магический мир. Проблемы с магией влияют на каждый аспект их жизни, приводя к семейным разладам, депрессии и так далее. А теперь скажите мне, каким вы представляете решение их проблем?
Мы покачали головами. Теперь, когда мне уже фактически была предложена эта должность, я все больше и больше сомневался в том, что хочу ее получить.
— Естественно, мой новый, абсолютно безопасный, быстро результативный и легко усваиваемый метод «Магия по переписке»! – Роджер, казалось, был разочарован тем, что мы не смогли предугадать ответ. – Позвольте мне все рассказать и объяснить, как он работает…
Полчаса спустя мы так и не стали более осведомленными о принципах работы этого нового, абсолютно безопасного, быстро результативного и легко усваиваемого метода, чем были до того, как Роджер начал свою речь, но я надеялся, что мы сможем все уяснить по ходу дела.
В заключение он стал объяснять, как студенты были связаны с инструкторами.
— Когда студент впервые отправляет нам письмо, оно приходит в главный офис, где я отсылаю его совой к определенному инструктору, если его имя указано в письме, или к одному из новичков, чтобы они смогли набрать клиентов. После этого, вы должны будете поддерживать связь до тех пор, пока не закончится курс или пока студент не решит обратиться к другому инструктору. Если ученики останутся довольны, то станут рекомендовать нашу программу другим людям, которые смогут также обратиться к вам, таким образом расширяя вашу клиентскую базу. Если им не понравится и они откажутся от услуг, нам придется вас уволить. Девиз Скоромагии: «Выживают сильнейшие учителя», — Роджер снова обнажил зубы. Мне показалось, что он немного похож на акулу.
— Капиталистические свиньи, — пробормотал себе под нос Сириус. Я пнул его по лодыжке.
— Ну что, ребята, у вас есть вопросы? – спросил Роджер.
Я энергично замотал головой и поспешил поблагодарить его за то, что он нанял нас на работу прежде, чем Сириус вставил хоть слово. Мы уже и так провели здесь куда больше времени, чем планировали, и я отчаянно желал вернуться в школу, пока никто не обнаружил наше отсутствие.
Когда мы спускались по винтовой лестнице, фигура, похожая на летучую мышь, выплыла нам навстречу. Его лицо было скрыто старым выпуском "Пророка", и он что-то бормотал себе под нос. Этот голос и эта фигура на пару секунд показались мне странно знакомыми, но тусклый свет не дал мне в этом убедиться. Я был готов поверить, что ошибся, и решил ничего не говорить Сириусу.
* * *
Настали летние каникулы, и появились первые ученики. Сириус в то время жил у Поттеров в Годриковой Впадине, но путь через камин был быстрым, а Джеймс дал мне свое волшебное зеркало на лето. Мы переписывались почти каждый день.
20 июня, 1976г.
Литтл Уингинг, графство Суррей.
Дорогой мистер Харботтл,
Я знаю, что ваша программа имеет прекрасные рекомендации. Я бы хотела взять несколько уроков практической магии, которые могли бы мне помочь в моей профессии (я занимаюсь разведением книзлов). Я не утверждаю, что смогла бы выучить что-нибудь необычное или потрясающее; достаточно возможности выполнять стандартные чистящие заклинания. Смена кошачьего туалета является прискорбной обязанностью, и потому я крайне надеюсь на вашу помощь.
Премного благодарна,
Арабелла Фигг (миссис).
— Легче легкого, — сказал Сириус.
21 июня.
Уважаемая миссис Фигг,
Позвольте представиться: меня зовут Сириус Блэк, я ваш инструктор Скоромагии – заочного курса волшебства для начинающих. На первом уроке мы разберем стандартное чистящее заклинание. Четко и ясно произнесите «Скорджифай» с ударением на первый слог и мягким «дж», одновременно…
— В чем дело? – спросил я. Целых десять минут Сириус смотрел на пергамент. Время от времени он брал свою палочку и делал ей несколько взмахов, что-то бормоча себе под нос.
— Я не могу описать движение палочки для чистящего заклинания, а ты?
— Ну, ты как бы рассекаешь ей воздух… или, скорее, это просто взмах…
Джеймс поднял взгляд, оторвавшись от письма для Лили Эванс.
— Определенно взмах, — произнес он. – Сначала вниз, потом вверх, и немного отвести локоть…
— Влево или вправо? – спросил Сириус.
— Влево, — сказал я.
— Вправо, — сказал Джеймс.
Я задумался.
— Возможно, он прав. Ааа, я знаю, как
сделать это, но совершенно сбиваюсь с мысли, когда об этом думаю.
— Тогда возьми и сделай, — сказал Сириус, – а я посмотрю. Мы можем пойти наверх; там нам никто не помешает.
Следующие полчаса я упорно занимался тем, что произносил чистящие заклинания, пока Сириус отчаянно делал заметки. В конце концов, он решил, что знает, как описать взмах палочки миссис Фигг, а я полностью вычистил их с Джеймсом комнаты.
— Ты мой должник, — сказал я.
— Я помогу тебе в твоих проблемах с учениками, — пообещал он.
Но моему первому ученику по всем признакам совершенно не нужна была чья-либо помощь. Скорее семейного психолога, чем магического инструктора.
23 июня.
Дидсбери.
Уважаемый мистер Харботтл,
Я обращаюсь к вам с надеждой на абсолютную конфиденциальность. Я бы хотел проконсультироваться с вами по поводу одной деликатной проблемы, которая лично у меня вызывает большие трудности. Несколько лет назад я женился на молодой, красивой и крайне одаренной ведьме, имеющей высокую должность в Министерстве Магии. Казалось, я был счастливчиком. Я никогда не имел особого таланта к заклинаниям, но по ее уверениям, это не должно было стать проблемой. Мы оба были согласны с тем, что ее карьера должна стоять превыше моей. Но времена меняются, и, как оказалось, теперь она стыдится меня и моих способностей. Она стала до ночи засиживаться с коллегами в Министерстве, включая одного джентльмена – я с трудом произношу это слово, потому как считаю его настоящим мерзавцем. К сожалению, он имеет почти неограниченную власть над женщинами – явление, которое я могу отнести только к магии, так как его личное очарование ничуть не лучше моего собственного, а характер совершенно испорчен и невыносим. Тем не менее, моя жена считает его настоящим Адонисом, а надо мной лишь издевается и насмехается. Молю вас о помощи: пожалуйста, подскажите, каким заклинанием пользуется коллега моей жены, или, по крайней мере, научите меня, как перестать быть посмешищем среди мужчин. Я на грани отчаяния.
Самый несчастный из волшебников,
Колдун Д. Дж. Прод.
— Упс, — вымолвил Сириус после прочтения этого письма (вынужден признать, что просьба Д. Дж. Прода о конфиденциальности меня не впечатлила; но, кажется, и на Роджера она не произвела должного эффекта). – Эта женщина похоже на исчадие ада. Готов поклясться, она знакома с моей матерью.
— Что ж, мы знаем только одну сторону в этой ситуации. Я даже не знаю, с чего начать. Как думаешь, чего он от нас хочет?
— Можешь послать ему рецепт приворотного зелья. Похоже, он просит именно это.
Я снова взял в руки письмо, нахмурившись.
— Но почему-то я думаю, что это вовсе не то, что ему нужно.
— Ну, ты всегда можешь дать ему пару простых советов, как обращаться с его палочкой, если ты понимаешь, о чем я.
Я застонал.
— Знаешь, я предпочту остаться в здравом уме и сделать вид, что здесь не было громадного подтекста.
— Как скажешь, Лунатик.
24 июня.
Уважаемый Д. Дж,
Меня зовут Ремус Люпин, я буду вашим инструктором заочного курса Скоромагии. Я сожалею о ваших проблемах, описанных в письме. Могу вас заверить, что люди оказываются в подобных ситуациях куда чаще, чем вам могло бы показаться, и здесь нечего стыдиться. Если вам захочется поговорить об этом или, возможно, сказать, что конкретно вам бы хотелось выучить, прошу, не стесняйтесь. Для начала, быть может, нам стоит пройтись по основам заклинаний и трансфигурации, а также защиты от темных искусств, если вы чувствуете, что ваша жена попала под их влияние…
На следующий день мы получили два новых письма. С фамилией Пруэтт Роджер отправил Сириусу, а другое досталось мне.
25 июня.
Уважаемый профессор,
Я бы хотела сделать лучше мои магические навыки. На данный момент, я не очень сильна в волшебстве, так как живу в другой стране и не могу приехать в Хогвартс, чтобы учиться у профессора Дамблдора (великий волшебник, этот Дамблдор). У нас здесь нет таких прекрасных школ. Я знаю некоторые заклинания и трансфигурирование на уровне третьего курса в Британии, но буду рада выучиться всему, что вы сможете мне рассказать.
Всего хорошего,
Сью Хурдаберг.
P.S. Вы любите животных?
Животных я любил, и находил ее стремление учиться и ломаный английский очаровательными.
— Что за фамилия Хурдаберг? – спросил я Сириуса.
Он посмотрел на письмо.
— Думаю, шведская.
Стыдно признать, но при этих словах мое воображение унеслось в совершенно невероятную сторону. Вместо «шведская» я слышал «шведская модель» и скоро потерялся в мечтаниях о загадочной Сью, одетой в мини-бикини и растянувшейся на каком-нибудь отдаленном северном берегу. К ее первому уроку я отнесся с чрезвычайной серьезностью, представляя, как благодарна будет она волшебнику, который лично научил ее заклинаниям по британским стандартам (и, конечно же, я был занят письмом к Д. Дж. Проду – просто, возможно, не так сильно).
Я был уверен, что мы получили лучшую из возможных работу на лето в лучшем из возможных миров. И это блаженное состояние уверенности продолжалось до тех пор, пока миссис Фигг и мистер Пруэтт не послали Сириусу первые результаты своих трудов.
— Фу, — вырвалось у Сириуса, когда он открыл пакет, присланный миссис Фигг. Черный подтаявший объект вывалился наружу с дождем из сероватых комочков, который позже мы смогли определить как наполнитель для кошачьего туалета. Вероятно, когда-то объект был обычным кошачьим пометом, но теперь это был элемент современной скульптуры с невообразимым запахом: сочетание жженого пластика, экскрементов книзлов и неподражаемый аромат испорченного заклятия.
— Думаю, некоторым не стоит заниматься чистящими заклинаниями, — сказал я после минуты молчания.
— Согласен, — произнес Сириус, перестав кашлять. Он попытался заставить объект исчезнуть, но, похоже, что заклинание миссис Фигг сделало его непроницаемым для любого вида магии.
К сожалению, пакет был вскрыт прямо над кухонным столом Поттеров.
— Мама тебя убьет, — заметил Джеймс с порога.
— Совсем нет. Ты поможешь мне избавиться от этого до ее прихода, — сказал Сириус.
— Только не я, друг. Я даже не работаю в Скоромагии.
— Вот именно, — подтвердил Сириус. – Ты не работаешь в Скоромагии. На самом деле, ты не работаешь вообще…
— Это потому, что я еще маленький…
— И собираешься унаследовать все состояние Поттеров. Короче, мой друг, ты капиталист, один из главных, и ты окажешься в углу, когда нагрянет революция, так что пора тебе показать, что значит день честного работника, пока не стало слишком поздно. Протяни сейчас нам руку помощи, и быть может, позже мы бы смогли тебя прикрыть.
Мы закопали объект в саду и провели остаток утра, выметая остатки кошачьего наполнителя и заливая кухню дезодорирующими заклинаниями. Но это нам не сильно помогло.
Результаты трудов Пруэтта оказались еще страннее. Куча бумаг с напечатанными на них цифрами выпала из конверта, тут же превратившись в конфетти. Бумажные хлопья медленно оседали на пол поттеровской кухни, где складывались в написанные элегантным почерком слова:
«(наименьшее простое число) минус (х, деленное на два) плюс (кубический корень из восьми) минус (83х, деленное на 166) равно квадратный корень из (три в квадрате плюс четыре в квадрате) минус х».
Мы несколько минут разглядывали это в молчании; за исключением Джеймса, который тут же начал что-то строчить на обратной стороне конверта.
— Бродяга,
чему ты пытался его научить? – спросил я.
— Всего лишь некоторым расчетным заклинаниям, о которых нам говорил Флитвик в прошлом году. Но я, наверное, переборщил с нумерологией.
— Флитвик немножко
гоблин, ты знаешь, — сказал я. – Это в его крови. Ты правда думаешь, что нечто подобное годится для начинающего?
— Откуда ж я мог это знать? Я раньше никогда не преподавал!
Джеймс оторвался от конверта.
— Вы же понимаете, что все уравнение – это просто запутанный способ сказать, что дважды два будет пять?
Сириус застонал, в очередной раз потянувшись за веником.
* * *
Мне с моими студентами повезло чуть больше. Сью Хурдаберг оказалась новичком, как, впрочем, она и говорила, но с врожденными способностями у нее было все в порядке. Она делала медленные, но неуклонные успехи и посылала мне множество благодарных и пространных писем, которые я хранил в коробке под кроватью, когда не сидел, углубившись в них в поисках признаков более чем дружественного отношения (после второго письма она стала подписываться «целиком твоя», что казалось мне очень даже обнадеживающим признаком). Я спросил ее, каково это — жить в Швеции, и видела ли она традиционные гонки на метлах из Коппарберга в Арьеплог, на что она ответила отрицательно и послала детальное описание привычек и ухода за шведским короткокрылым драконом. Я решил, что это было слишком: ожидать, что девушка будет интересоваться спортом, и заключил, что мне самому нравятся драконы. И мы продолжили переписываться. Иногда я ловил ухмылку на лице Сириуса при моем упоминании о Сью и ее письмах, но списал это на его веру в то, что любовь – еще одно буржуазное изобретение, и с тех пор предпочитал об этом не думать.
Д. Дж. Прод тоже делал успехи, хотя я и был немного обеспокоен по поводу сферы применений его знаний. Я научил его нескольким заклинаниям в области личной гигиены, полагая, что они не причинят особого вреда и, возможно, помогут вернуть благосклонность его жены, но он нашел куда более креативный метод их использования, чем я мог предположить.
…и я должен поблагодарить вас за все, чему вы меня научили в прошлом письме, в особенности за заклинания сбривания и фигурной стрижки бороды. Вечером прошлого вторника я тенью следовал за своим соперником по дороге домой из Министерства, пока он не остался один в отдаленном переулке; тогда я произнес «Радито» и с радостью увидел, как его борода отвалилась, будто была острижена невидимым пастухом. Я так же лишил его и волос, а потом отправился домой к своей спящей и ничего не подозревающей жене. Я наградил ее, ставшую почти зеленой, двенадцатидюймовой бородой, и хочу заметить, что с тех пор она не пыталась искать с коллегой встреч и даже просто выходить из дома. В любом случае, я хотел бы теперь попросить, если вас не затруднит, послать мне инструкцию заглушающего заклинания, потому как я устал слушать ее крики.
Ваш самый благодарный ученик,
Д. Дж. Прод.
Еще несколько дней я боролся со своей совестью по поводу того, стоило ли и дальше учить его магии, но помня наставления Роджера о том, что мы должны удовлетворять потребности наших студентов, если хотим сохранить эту работу, я все же решил исполнить его просьбу. В конце концов, это всего лишь заглушающее заклинание. Что плохого может произойти?
Глава 3. С уважением, Северус Принц СнейпДжеймс отпраздновал свое совершеннолетие в начале июля. Его родители закатили грандиозную вечеринку, как было принято в таких случаях, пригласив всю гриффиндорскую команду по квиддичу вместе с детьми своих деловых партнеров и, конечно же, Лили Эванс. Последняя привезла с собой Эфирного, Очередного, Несколько и Расплату, и я с радостью мог убедиться, что молодые крольчата подрастают и кажутся довольно счастливыми.
Еда была превосходной, и мы прекрасно провели время, играя в квиддич до заката. Однако проблема больших вечеринок состоит в том, что в числе приглашенных обязательно оказываются те, кого никто терпеть не может, и кто всегда стремится уйти последним. К одиннадцати часам мы вчетвером заперлись в спальне Джеймса с бутылкой медовухи и чашкой чипсов, скрываясь от других гостей. Мистер Поттер был близким другом Горация Слизнорта, что означало, что большая часть его протеже была приглашена. Джеймс наотрез отказался посылать приглашение Северусу Снейпу, но некоторые из его гостей были почти столь же ужасны.
— Не возражаете, если я присоединюсь? – влетела в комнату Лили без стука.
Джеймс поспешил освободить ей место на полу рядом с нами и налил бокал медовухи. Сириус насупился, но ничего не сказал.
— Спасибо, — сказала Лили. – Мне нужно было сбежать от Сибиллы чертовой Трелони. Она все время твердит о моей короткой жизни и трагической судьбе, советуя остерегаться темноволосых мужчин. Думаю, что смогла бы встречаться с Джеймсом только, чтобы ее позлить, честное слово.
Услышав это, Джеймс чуть не выронил свой бокал.
Лили схватила горсть чипсов.
— Не слишком-то надейся. Я сказала, что могла бы, — она повернулась ко мне. – Кстати, я хотела тебя кое о чем спросить. Это насчет Расплаты. Он замечательный кролик, но почему-то ест совершенно неподходящие вещи. На днях он прожевал пару шелковых чулок моей сестры, прямо перед тем, как она собралась идти на танцы со своим парнем.
— Мне очень жаль, — сказал я, задаваясь вопросом, чего она ждала от кролика по имени Расплата.
— О, не стоит. Моя сестра настоящая корова. Клянусь, что не знаю, как мы вообще могли оказаться родственниками.
Сириус перестал дуться и резко поднял голову.
— А Вернон, ее бойфренд, еще хуже. Все время говорит нам о том, что руководит сотней рабочих на фабрике по производству дрелей, и стоит ему сказать «прыгни», как они спросят «как высоко?». Меня от этого просто тошнит – не знаю, почему он думает, что эксплуатацией рабочих стоит гордиться…
Настала очередь Сириуса чуть не выронить свой бокал. Когда он пришел в себя, то стал подливать Лили медовухи, пока та не полилась через край. Мы с Питером с тревогой посмотрели друг на друга – похоже, что теперь нам придется иметь дело с двумя марксистами одновременно.
— Так что насчет Расплаты, Ремус? – спросила Лили, совершенно не понимая, какой эффект только что произвела. – Я подумала, что ты можешь знать какие-нибудь заклинания, которые заставят его прекратить, или дашь пару советов по поводу дрессировки.
Я покачал головой.
— Прости, но у наших кроликов никогда не было подобных проблем, так что я не знаю, что можно сделать. Возможно, тебе стоит отнести его в «Волшебный зверинец».
— О, — ее лицо погрустнело. – Я думала, ты знаешь все о поведении кроликов. Джеймс что-то говорил о тебе и «маленькой пушистой проблеме»…
Я постарался не заплевать медовухой всю комнату, но безуспешно.
— Что-то не так? – спросила Лили.
— Ээм, нет. Все в порядке.
— Расскажи нам шутку, Хвост, — быстро сказал Джеймс.
— Я знаю одну, но она немного… ну… грязная, — он почти прошептал последнее слово, не отрывая взгляда от Лили.
— Все нормально, Питер, — сказала Лили. – Ничего не имею против грязных шуток.
— Хорошо. Однажды Хагрид зашел в «Кабанью голову» с рулевым колесом, привязанным к его… ээм… — он снова посмотрел на Лили и густо покраснел, — ну знаете, мундштуку.
Питер сделал паузу, чтобы дать нам время на созерцание этого мысленного образа.
— И старый Аберфорт его спрашивает: «Ты знаешь, что у тебя рулевое колесо привязано, ну знаете, к мундштуку?» А Хагрид говорит: «Оо даа, само собой! И не могу от него избавиться! Оно ведет мои яйца!!!»
Мы смотрели на него пару секунд, пока Лили не начала смеяться так сильно, что поперхнулась чипсами, и Джеймсу пришлось похлопать ее по спине.
— П-питер, — выдохнула она, снова обретя способность говорить, — ты хотел сказать:
«Оно сводит меня с ума»?
* * *
— С этой девушкой все в порядке, — заключил Сириус после того, как все разъехались по домам.
— Я же тебе говорил, — одновременно произнесли мы с Джеймсом.
Сириус перелил последние капли медовухи в бокал и посмотрел на меня.
— Тебе нужно рассказать ей о… ну, ты знаешь.
— Нет.
— Я думаю, ты должен, — сказал Джеймс. – Она не может и дальше думать, что ты какой-то эксперт-кроликовед.
Я же не видел ни одной причины, почему нет. На самом деле, после третьего бокала я стал развлекать себя тем, что придумывал различные кроличьи истории на случай, если она спросит снова.
— И, кроме того, — продолжал Джеймс, — она спрашивала меня о моем прозвище, и лично мне показалось неправильным рассказывать ей о том инциденте с вилкой на трансфигурации.
— В любом случае, — сказал Сириус, — чего ты боишься? Ты же сказал, что она нормальная. «Одна из самых милых людей, что я знаю» — если быть точным.
— Хорошо, хорошо. Я расскажу ей. Просто дайте мне немного времени, идет?
* * *
Уважаемый мистер Люпин,
К моему глубочайшему сожалению я снова один из самых несчастных волшебников с тех пор, как моя жена придумала ужасную месть за то, что я отрастил ей бороду. Она добавила зелье старения в мой утренний чай (вы же научите меня варить зелья?), и когда оно, по ее мнению, не принесло достаточно драматического результата, усугубила мои страдания проклятием волосатых ушей, ухудшающим артрит заклинанием и — я краснею при мысли об этом, но правда должна быть открыта — проклятием импотенции. Пожалуйста, пришлите мне инструкцию заглушающего заклинания, чтобы я мог использовать его в целях самообороны и не допустить еще большего урона. Молю вас.
Из самых глубин отчаяния, по прежнему ваш
Колдун Д. Дж. Прод.
Запечатанный конверт с заглушающим заклинанием лежал на моем столе уже несколько дней, пока я пытался определить, хочу ли и дальше быть втянутым в семейные проблемы Продов; но последнее письмо все изменило. Проклятие импотенции, мне казалось, было ударом ниже пояса во всех его смыслах.
Дорогой Профессор,
Большое спасибо за то, что научили меня заклинанию выпекания! С ним я приготовила каменные кексы* и подумала, что могу прислать немного вам! Вы самый лучший!
Всего хорошего,
Сью.
Каменные кексы, к сожалению, по вкусу ничем не отличались от камня, но я проглотил их с таким удовольствием, как если бы они были манной небесной. Сириус получил шоколадный торт от миссис Фигг который, казалось, имел ту же проблему, хотя в записке было сказано, что приготовлен он был без использования магии:
…я ни в коем случае не виню тебя, мой дорогой мальчик, но когда я попыталась использовать заклинание готовки, которое ты прислал мне в предыдущем письме, моя духовка взлетела на воздух. Я ни за что не смогла бы очистить свой дом от дыма, если бы не помощь ребят из пожарной службы и отдела по устранению последствий случайно наложенных заклинаний. Возможно, было бы лучше, если бы в следующий раз мы попробовали что нибудь более простое и менее опасное, такое как заклинание превращения спички в иголку.
С уважением,
Арабелла Фигг.
— Мы проходили его на первом курсе, — проворчал Сириус. — В
первый день первого курса.
— Что ж, может ей нужно начать сначала, — сказал я.
Очевидно, ей нужно было начать еще
до начала, потому что плоский закрученный металический предмет, присланный с следующем письме, не был ни спичкой, ни иголкой, ни чем-либо вообще на этой планете.
— Я сдаюсь, — рассерженно сказал Сириус. — Почему у твоих студентов получается, а у моих нет?
— Возможно я хороший учитель.
— Возможно мои ученики самые сквибные сквибы из всех живущих на земле, — Сириус снова посмотрел на конверт и нахмурился. — Здесь еще одно письмо, но не от миссис Фигг. Должно быть Роджер прислал его по ошибке.
Мисс Джонс:
По моему глубочайшему убеждению, вы самая бездарная представительница всех ведьм, когда либо владеющих палочкой. И если вы не снабдите весь мир стимулирующим раствором, то так оно и останется. В любом случае, я попытаюсь раскритиковать ваши жалкие потуги в надежде, что вы сможете узнать хоть что-то, хотя я искренне считаю, что в вашем случае это безнадежно. Ваша первая попытка очистить котел надлежащим образом провалилась, которую вы только усугубили тем, что поместили его на огонь, не наполнив предварительно жидкостью. Это был бы счастливейший из дней для науки зельеварения, если бы в тот момент вы взорвали себя и все что поблизости, но боюсь, я не столь удачлив, чтобы надеяться.
Сириус присвистнул.
— Черт, я думал
мои студенты ужасны.
В третьих, для меня остается загадкой, как вместо “златоглазки” вы умудрились прочитать “салат” в третьей строке инструкции, в то время как большинство пятилетних могло бы объяснить вам разницу…
— Мне это кажется вполне вероятным, — сказал я, глядя на крошечные косые буквы. Стоя за спиной Сириуса, мне приходилось щуриться, чтобы прочитать то, что было написано.
…но скажу вам на будущее, что салат это растение, не насекомое. Выглядит как зеленые листья. Вы можете обнаружить много общего по причине того, что оба безвкусны, лишены интеллекта и совершенно бесполезны в зельях.
После добавления полынного корня размешать три раза. В качестве напоминания скажу, что единственные цифры, используемые при счете до трех, это “один”, “два” и “три”, именно в этом порядке.
— Три есть цифирь, до коей счесть потребно, и сочтенья твои суть три**.
— Что? — спросил Сириус.
— Не обращай внимания.
Не представляю, как вам удалось закончить начальную школу — видно стоит вашего учителя обвинить в мошенничестве.
— По этой логике нельзя ли то же самое сделать с ним, если она не научится варить зелья? — спросил я.
— Не думаю, что он из тех людей, которых
вообще можно в чем-либо обвинить.
И наконец, вы попросили моего совета по поводу снятия нагара с котла. Судя по результату, единственное, что я могу вам предложить — это построить маховик времени, чтобы вернуться в прошлый вторник и снять котел с огня еще до того, как вы его туда поставили. И пока вы там будете, не забудьте убить своего дедушку, чтобы предотвратить возможность своего появления. Мир был бы куда лучше без вашего присутствия.
— Сколько одобрения в этом инструкторе, — сказал Сириус.
— Что в общем-то неудивительно. Посмотри на его подпись.
Пожалуйста, больше никогда мне не пишите.
С уважением,
Северус Принц-Снейп.
Сириус фыркнул.
—
Принц-Снейп? Немного высокомерен, разве нет?
Принцы были известной чистокровной семьей, заработавшей целое состояние в начале прошлого века на производстве плюй-камней. Родители Сириуса смотрели на них свысока, но никто не мог отрицать, что они имели невероятный успех. Несколько членов Визенгамота и хогвартского Совета попечителей были из Принцев, или, по крайней мере, их дальними родственниками.
— Может он правда имеет к ним отношение.
— И потому ходит в сером белье и работает в “Магии по переписке”? Едва ли.
Я подумал, что, возможно, в отношении семьи Снейп оказался в таких же условиях, что и Сириус, но решив, что мой друг не оценит сравнения, ничего не сказал.
— В любом случае, не хотел бы я стать одним из его учеников.
Сириус закрыл глаза, и его лицо приобрело совершенно ангельское выражение. Я знал его слишком хорошо. Обычно оно означало наличие какого-нибудь плана, способного продержать нас на отработках до конца наших дней.
— …Бродяга?
Сириус открыл глаза и улыбнулся.
— Ну, это очень плохо, потому что мы собираемся стать его учениками. Очень многими учениками. И мы доведем его до того, что миссис Фигг и этот Пруэтт покажутся настоящими Дамблдорами по сравнению с нами.
Учитывая то, что мистер Пруэтт оказался в Больнице святого Мунго с бисером обмотанным вокруг его ушей и носа после того, как Сириус попытался научить его волшебной арифметике, такое сравнение не было обнадеживающим.
— Ээм, — только и вымолвил я.
— Что?
— Ничего. Просто… ну, я вроде как покончил с травлей Снейпа. Если хочешь знать мое мнение.
Он сложил письмо и вздохнул.
— Лунатик, это совсем не то, что было в прошлом году.
— Я знаю, — сказал я, потому что это казалось очевидным, и подошел к окну.
— Я очень сожалею о том, что произошло, и если бы я мог вернуться назад и все исправить, то я бы это сделал, — он посмотрел на меня широко открытыми серыми глазами, и его взгляд выражал искренность. — Или, по крайней мере, если бы был хоть единственный способ… ну, ты знаешь, — его голос затих, и мне не нужно было спрашивать, чтобы понять, о чем он думает. События прошлогодней осени имели целую паутину последствий. Уход Сириуса из семьи, назначение Джеймса старостой школы, значительные изменения в его отношениях с Лили, хотя она ничего и не знала о том, что между нами произошло. Казалось невозможным представить, что что-то могло пойти по другому, так же как и вернуться к тому, с чего все начиналось. Впервые я осознал, что Сириус выбрал
нас, отказавшись от семьи, наследства и всей своей жизни, и то, что случилось до этого, уже не имело значения.
— Хорошо, — сказал я. — Давай сделаем это. Как в старые добрые времена.
Он встретился со мной взглядом и усмехнулся.
— Знал, что ты это скажешь.
* * *
Дорогой Маг,
У меня небольшие проблемы с тех пор, как приходится скрываться от гоблинов. Не знаю, как замести следы, поэтому хочу обновить свои знания по курсу маскировки, если вы понимаете, о чем я. Принц-Снейп мой старый друг, и он задолжал мне кое чего. Было бы неплохо, если бы вы направили меня прямо к нему. Заплачу двойную цену, когда проблемы с моими деловыми партнерами разрешатся сами собой.
Всего хорошего,
Джейк “Ловкач” Смит.
* * *
Дорогая Скоромагия,
Я всегда мечтал стать настоящим профессионалом среди волшебников, но за последние девять лет был исключен из тринадцати магических школ. В последний раз это случилось прямо перед ЖАБА из-за какого-то неудачного заклинания на уроке (директор говорил, что очень сожалеет, но он не может поместить меня в одну аудиторию с экзаменаторами, ради их собственной же безопасности). Вы не могли бы мне помочь? Я слышал, что у вас есть один инструктор, Принц-Снейп, и он творит чудеса.
С уважением,
Бартемиус Трубач.
* * *
Дорогой мистер Харботтл,
На днях меня попросили наколдовать цветы для благотворительной ярмарки, а я была слишком смущена, чтобы сказать нет. Не стоит и говорить, что всем тут же стало ясно, что у меня проблемы с трансфигурацией и заклинаниями. Хочу, чтоб вы знали, что я готова щедро заплатить за услуги тактичного, благоразумного инструктора с чувством прекрасного. Если позволите, я бы хотела попросить вас связать меня с Северусом Принцем-Снейпом, так как слышала, что он один из лучших.
Искренне ваша,
Флавердью Ярдли.
P.S. В знак признательности я прилагаю экземпляр моей последней книги для детей “Маленькая Люси — кроткая овечка”. Пожалуйста, передайте ее мистеру Принцу-Снейпу.
Питер, который хорошо рисовал, делал иллюстрации к нашему маленькому творению, а я написал трогательную и поучительную историю о Люси, которая имела несчастье родиться с сияющей розовой шерстью. Другие ягнята ей завидовали, потому что она была намного красивее и милее всех остальных, и издевались над бедной Люси, пока ее чувствительная натура не привела ее к краю обрыва. К счастью, тут прилетела добрая фея с сиреневыми крыльями; она спасла ее, и жили они долго и счастливо.
Сириус проверил эффективность этого повествования на своей кузине Нимфадоре, которую, как и любого разумного ребенка, сразу же стошнило.
_____
* Каменные кексы, те самые что готовил Хагрид, — классика английской выпечки, печеньки с фруктово-ореховой начинкой, на самом деле, вовсе не каменные.
** Еще одна цитата из фильма “Монти Пайтон и Священный Грааль”.
