От Лили Эванс с любовью

Глава 1

На память о дружбе
Это был самый холодный август на моей памяти. Улицы родного городка тонули в струйках дождя, а утренние туманы вовсе не пропускали солнце. Наш садик затопило, и я с грустью наблюдала, как гибнут в потоке воды высаженные мною когда-то азалии. Тяжело вздохнув, я оторвалась от окна. Отодвинув на край стола стопку «Ежедневных пророков», я кинула ещё один взгляд в пасмурное небо. Желание поскорей получить новости о волшебном мире смешивались со жгучим нежеланием их читать. О чьей смерти я узнаю на этот раз?
Десятки знакомых и неизвестных мне фамилий, именитые волшебники и безвестные маглы – список имён в газетных некрологах рос с день ото дня. А вместе с ним рос страх, сдавивший ледяным обручем всю магическую Британию.
Зябко поёжившись, я схватилась за чашку принесённого мамой чая. Когда-то я любила дождливую погоду: сидеть вот так, грея руки о чашку с этим чудесным напитком, провожая глазами стекающие по стеклу капли. В этом что-то необыкновенное, чудесное, романтичное…
Когда-то…
К сожалению, этот мир уже никогда не будет для меня прежним.
С той самой минуты, когда смерть впервые ворвалась в мою жизнь, грубо выдернув меня из мира детских иллюзий.
Из коридора доносились неприятные, режущие слух звуки фена. Петунья что-то говорила, стараясь перекричать ею же созданный шум. Похоже, сейчас она снова умотает на встречу со своим «мистером Дрель» и вернётся только поздно вечером. Казалось чем-то диким, смешным и ненормальным, что кто-то влюбляется, ходит на свидания, совершенно не заботясь о том, что совсем рядом набирает обороты война. Это страшно бесило, и хотя я понимала, во мне говорит чистейшей воды эгоизм, так и хотелось разрушить этот фальшивый покой стен моего дома, рассказать всем, что мир летит ко всем чертям и вся моя жизнь летит вместе с ним. Хотелось выть от боли или хотя бы сделать больно кому-нибудь другому, словно это могло облегчить мои муки.
- О нет! – донёсся до меня писклявый голос Петуньи. – Набойка отлетела!
Я резко поднялась и рывком распахнула дверь. Сестра стояла у зеркала на первом этаже, но заслышав шаги, подняла на меня глаза. Косметика на её лице вполне удачно скрывало всё, что ей нужно было скрыть. Кроме одного - неприязни ко мне.
- Могу починить, - я ехидно улыбнулась, доставая палочку. Почти с садистским удовольствием наблюдала, как испуганно расширились её глаза. Петунья медленно попятилась назад, отрицательно мотая головой.
- Как хочешь, - пожала плечами я. На лице сестры отразилась внутренняя борьба, но трусость и нежелание признавать магию пересилили. Она в мгновение ока выудила из горы обуви какие-то старые более-менее гармонирующие с платьем туфли и, кивнув на прощание, скрылась за дверью.
- Зачем ты так? – мягко спросила мама. Она стояла тут же, в дверях кухни. На лбу её пролегла глубокая морщинка, а голубые миндалевидные глаза смотрели с укоризной.
- Прости, - выдавила из себя я, чувствуя, как разливается по жилам горькое чувство глубокого отвращения к самой себе.
- Лили, ты сама не своя последнее время, - укоризна в маминых глазах сменилась озабоченностью, - Ты не хочешь ничего мне рассказать?
Я молчала, чувствуя, что не прошенные слёзы подступают к горлу. Казалось, я уже выплакала их все, и свидетелем того была только лишь подушка в моей комнате. Что я могла ей ответить? Сказать правду - значит лишить её и отца покоя и сна, а лгать я не умела.
- Всё в порядке, - и, круто развернувшись, я поспешила в своё убежище.
- Все мы не вечны, Лили, - кинула вслед мне мама, - людям свойственно умирать – такова жизнь.
Я круто обернулась. В маминых глазах сверкали слёзы, готовые вот-вот упасть на сжатые, чуть дрожащие губы.
- Я читала твою газету, - голос её сорвался, - мне очень жаль.
Буря, запертая во мне, словно нашла выход. Я кинулась к ней, пряча лицо на её груди. Впервые за всё время, с тех пор, как я узнала о гибели лучшей подруги, я рыдала во весь голос. Мама всё знает, а значит, нечего прятаться, оберегая её покой.

Пожалуй, в этот день я впервые вышла на улицу за последний месяц. Родной город ничуть не изменился, и, накупив в магазине целый пакет сдобных плюшек, я спешила в свой личный мир из крепкого чая, старых пластинок и интересных книг.
- Лили!
Моя рука зависла в воздухе, так и не дотронувшись до калитки. Голос был знаком до боли, будто старая когда-то любимая песня, несущая теперь грустные воспоминания. Я резко развернулась, встретившись с хмурым взглядом Северуса Снейпа.
- Ты, вероятно, ошибся адресом, - стараясь не замечать, что голос предательски дрожит, первая заговорила я, - здесь не обитают чистокровные волшебники, мечтающие в скором времени поступить на службу к Тёмному лорду.
Лицо Северуса исказилось, словно я влепила ему пощёчину. Сердце болезненно сжалось, готовое к прощению и состраданию. Но разум твердил иное. Когда-то со злостью обороненное Снейпом слово «грязнокровка» навсегда развело наши пути. Дружба, уже до этого трещавшая по швам, лопнула как мыльный пузырь. Пару дней спустя Снейпа вместе с другими слизеринцами поймали на распространении листовок «Избавим волшебный мир от грязнокровок», а через месяц очередной номер «Пророка» вышел под заголовком «Массовое истребление маглов на севере Англии».
- Я хотел поговорить, - чёрные глаза Северуса были полны горечи.
- Поговорить? – чувствуя, что меня начинает пробирать истерический смех, я больно закусила губу, - с такой как я? Если не ошибаюсь, Упивающиеся смертью, в ряды которых ты со своими дружками метишь, с такими как я разговаривают, употребляя исключительно слова типа «Круцио», «Империо» и «Авада Кедавра».
Незаметно для себя я перешла на крик. В последнее время я была как порох – готова взорваться от малейшей искры. Снейп весь сгорбился, сжался под моим гневным взглядом, но глаз не опустил.
- Я хотел выразить свои соболезнования, - тихо одними губами промолвил он, - по поводу смерти Киры Келли…
Вспышка гнева прошла, и, взяв себя в руки, я ответила почти спокойно:
- Перестань. Всем и так ясно, что это вашей весёлой компании дело.
- Кажется, в «Пророке» было написано, что это был несчастный случай, - возразил он.
- Неужели ты веришь всему, что пишут в газетах, - я глухо рассмеялась, - не верю я в несчастный случай, - сжав кулаки, я выплёвывала каждое слово ему в лицо, - Это вы убили их. Киру, её родителей и Элизабет. Малышка должна была пойти в Хогвартс этой осенью, - слёзы потекли по щекам, но я смахнула их резким движением, - а твои дружки во главе с вашим чёртовым лордом просто взяли и убили их. Мистер Келли был опытным алхимиком и превыше всего ставил безопасность своей семьи. Я не верю в какой-то случайный взрыв, отправивший на воздух весь дом!
В чёрных глазах Снейпа читался какой-то невысказанный вопрос. Пару секунд он молчал, давая мне прийти в себя, а после, оглянувшись по сторонам, вновь заговорил:
- Хочешь - верь, хочешь - нет, но Упивающиеся не имеют к этому никакого отношения. И… - он на секунду замялся, - у тебя дома кто-нибудь есть?
- Не жди, я всё равно не приглашу тебя на чай.
Он хмуро улыбнулся.
- Я и не надеялся.
Минуту мы стояли молча. Гнев, злость, обида улеглись во мне, и чувство детской привязанности где-то внутри меня вновь подняло голову.
- Я хотел подарить тебе кое-что, - Снейп порылся в карманах своей старой обтрёпанной куртки, - вот…
На руке его покоилась рождественская свеча.

- Как это вы никогда не зажигаете свечи на Рождество? – воскликнула рыжеволосая девочка, широко раскрыв от изумления зелёные, словно юная трава весной, глазёнки. – А вешаете омелу? А чулки для подарков?
Робкий мальчишка с немытыми чёрными волосами отрицательно помотал головой.
- Мы с мамой не любим праздники. Для отца – это лишний повод напиться. Хотя ему вообще не особо нужен какой-то повод, чтобы напиться, - добавил он.
На миг Лили о чём-то призадумалась, и тонкая складка залегла на её хорошеньком чистеньком лбу.
- Подожди меня здесь, я мигом, - и, взметнув рыжими волосами, девочка тот час же скрылась в глубинах сада.
Северус грустно опустил голову, как бывало всегда, когда она уходила. Пять минут спустя он уже готов был заплакать от бессилия: она не возвращалась. И вернётся ли когда-нибудь?
- А вот и я! – звонкий голос подействовал, словно компресс на рану, и, позабыв о своём недавнем страхе, Северус улыбался до ушей, как полный дурак.
- Северус Снейп, - объявила девочка торжественно и важно, - позволь мне вручить тебе этот подарок в знак нашей дружбы. Пусть он всегда напоминает тебе обо мне.
Ладошка в вязанной тёплой рукавичке вынырнула из-за худенькой спины, и глазам Северуса предстала рождественская свеча. Настоящая толстая рождественская свеча, прямо как та, которую он видел в гостиной Эвансов, иногда украдкой заглядывая в их окно.
- Постой, ты стащила её? – восхищённо глядя на свою маленькую подружку, спросил он.
- Не беспокойся, - на губах Лили играла нежная улыбка. – Папа купит новую.
Она звонко рассмеялась, сметая с хорошенького носика парочку снежинок. И тогда Снейп понял, что если ангелы и существуют, то один из них, по имени Лили Эванс, точно стоит сейчас рядом с ним.

Я озадаченно взглянула на Снейпа.
- И в чём подвох? – спросила я, чуть сузив глаза.
- Знаю, сейчас ты не хочешь со мной говорить, - Северус остановился, подбирая слова, - но если я когда-нибудь буду нужен тебе… Зажги её.
Приблизившись, он вложил подарок прямо мне в руки.
- Я тронута, - ответила я, прикидывая, какими заклинаниями можно проверить отсутствие тёмной магии в предмете, - но вряд ли мне захочется поговорить с тобой. Прости, Северус, но то, что вы делаете и к чему стремитесь – это за гранью добра и зла, - я вскинула глаза на бывшего друга. – Знаешь, я могла бы простить тебе твоё оскорбление, но простить тебе то, что ты убиваешь в себе человека, я не могу.
Его глаза, всегда холодные и расчётливые, широко распахнулись. На лице отразилась такая мука и какая-то немая мольба, что я тут же пожалела о своих словах. Если бы я могла проникнуть в эту тёмную, закрытую для всех душу и понять, каков он, Северус Снейп, на самом деле! Но, к сожалению или к счастью, я и так знала его очень давно и, пожалуй, лучше кого бы то ни было. Знала о его восхищении лордом и тёмными искусствами, его высокомерие и равнодушие к бедам других, его порой пугающую жестокость и агрессивность. Сотню раз я задавала себе вопрос, почему же он вновь и вновь приходит ко мне, и находила только один ответ. Его вела уже не дружба, зародившаяся когда-то в детстве, это было чувство иного рода, на которое я, как бы то ни было, всё равно не могла ответить. И всё же даже это чувство не смогло убедить его отказаться от пути, который он выбрал. Что ж, такова судьба.
- Прощай, Северус, - мой голос прозвучал сухо и твёрдо, - не пытайся больше заговорить со мной – это всё равно ни к чему.
Отвернувшись, я поспешила в сад. Оглянулась лишь у самого порога. Снейп стоял всё на том же месте, не сводя с меня внимательных чёрных глаз. На мгновение, мне показалось, что губы его чуть заметно шевельнулись, но он молчал. Не желая больше травить душу ни себе, ни ему, я поспешила в дом.
В подаренной свече действительно не нашлось ничего подозрительного. Проверив её дюжиной заклинаний, я убедилась, что тёмной магии в ней нет. Но и связываться со Снейпом я вряд бы решилась. И всё же рука не поднялась выкинуть подарок или уничтожить, словно бы вместе с ним я уничтожила бы и своё прошлое, и частичку самой себя. Теперь свеча покоилась где-то на дне чемодана в ожидании своего часа.

За лето моя комната превращалась в обитель хаоса и творческого беспорядка. Книги, куски пергамента, старые пластинки – всё это, такое важное для меня и нужное, не имело постоянного места и перекочёвывало с кровати на кресло, с кресла на окно. Не смотря на протесты мамы и неодобрительное презрение Петуньи, мне нравился такой порядок вещей. Как правило, самое нужное всегда оказывалось на глазах, а ненужное закидывалось куда-то далеко на то время, пока вновь не станет нужным. И сейчас, собирая вещи перед отъездом в Хогвартс, я проводила время в поисках того, что недавно было мною забыто.
- Мам, ты никуда не убирала мою книгу, такую в нежно-голубом переплёте? – после часа поисков спросила я.
- Я не брала, дорогая.
Бегающие глазки Петуньи выдали её с головой. Для меня не было секретом, что сестра иногда берёт почитать мои книги, но я никогда не пыталась уличить её в этом. Старое письмо, адресованное много лет назад профессору Дамблдору, и по ошибке прочитанный мной и Северусом ответ, не шли у меня из головы. И как Петунья не старалась под маской презренья скрыть свой интерес к волшебному миру, я отлично знала её тайну. И хотя зависть озлобила сестру, я хранила эту тайну, словно в память о той Тунье, которая ещё не разучилась верить в чудеса.
Как и следовало ожидать, вскоре книга «волшебным» образом очутилась на своём законном месте. Я со вздохом перевернула тяжёлые страницы. «Зелья для молодой ведьмы на все случаи жизни». Интересно, здесь нет такого, чтоб помогло воскресить погибшую подругу? Ага, где-то между зельем для смены цвета волос и настойкой привлекательности.
Со вздохом я захлопнула книгу, краем глаза заметив, что кожа, украшавшая обложку, чуть заметно порвана. Мысленно пожелав Петунье всего хорошего, я уже собиралась кинуть «Зелья» в стопку с учебниками, как заметила, что прямо из-под кожи виднеется золотая цепочка. Недоумевая, я схватилась за холодный металл. На мою руку выскользнул изящный золотой кулон с круглым чёрным камнем посередине. Всё ещё не понимая, как в книге оказался кулон, я повертела его в руках. Обратная сторона камня была гладкой. Я слегка потёрла её пальцем, и на ней тут же появилась надпись:
«Лили Эванс от Киры Келли в знак вечной дружбы».
Одинокая слезинка проплыла по моему лицу, остановившись на приоткрытых в улыбке губах. Книгу Кира подарила мне ещё на День Рождения, а истинный подарок открылся мне только сейчас. Словно она специально хранила его до того момента, когда мне больше всего не будет её хватать. Недолго думая, я повесила кулон на шею. Теперь я готова была поверить и в вечную дружбу, и в жизнь после смерти.


Упущенные возможности
Осень выдалась на изумление тёплая, и, шагая в быстром темпе по вокзалу, я боролась с искушением сбросить жакет.
- Не снимай, - угадав мои мысли, улыбнулась мама, - погода обманчива.
Тяжело вздохнув, я подчинилась. Родители заметно нервничали, и я прекрасно знала, что это никак не связано с моей возможной простудой. Стопки «Ежедневных пророков» на моём столе сделали своё дело – страх ледяной змеёй заполз под крышу моего дома. Одному Богу известно, сколько усилий мне пришлось приложить, чтобы убедить их, что только в Хогвартсе я буду в полной безопасности. Но беспокойство за родных не давало мне покоя. Я уезжала с тяжёлым сердцем, прекрасно зная, что вернувшись, могу уже не застать их живыми.
- Будь осторожна, малышка, - прошептала мне мама, обнимая на прощание. К горлу подступили непрошеные слёзы. Нет, только не плакать. Стараясь запомнить каждую чёрточку, каждую линию её лица, я с силой сжала её в объятиях, но уже через пару секунд резко выпустила и, не оглядываясь, побрела в сторону поезда. Долгие проводы - лишние слёзы. С ними всё будет хорошо. Я верю в это.
- Привет, Лили.
Я обернулась в ответ на бархатный мужской голос.
Эрик Нортон, парень Киры, красивый выхолощенный юноша, стоял прямо у меня за спиной, небрежно опустив руки в карманы. Тёмные волосы были уложены красивой волной, на запястье поблёскивали дорогие часы. Элегантный чёрный костюм на нём, как видно, должен был подчеркнуть его скорбь по погибшей подружке. И хотя я мало верила в истинность и глубину его чувств, на какой-то момент мне стало неудобно за свою не в меру яркую фиолетовую юбку.
- Здравствуй, Эрик.
Я никогда не испытывала особой симпатии к Нортону. Его самовлюблённость и высокомерие стали в Хогвартсе притчей в языцех, но Киру, попавшую в сети первой любви, это уже не смущало.
- Он просто такой человек, - часто говорила мне она. – Надевает холодную маску, как защиту. Все мы носим маски…
И всё же они были красивою парой с Кирой. Оба идеальные, словно сошедшие с обложки модного журнала. Кира безумно шла Эрику, занимая в его гардеробе промежуточное место между карманным портсигаром и золотой заколкой для галстука.
- Рад видеть тебя.
Я кивнула ему в ответ, не желая отвечать тем же. Лучше было сейчас развернуться и уйти, но Нортон уже потянул руки к моему багажу, намереваясь заняться его погрузкой.
- Спасибо, - выдавила из себя я.
- Не стоит благодарности, - ответил он, подавая мне руку.
Мне вовсе не улыбалась перспектива провести весь путь до Хогвартса в компании парня погибшей подруги. В голове роилось множество предлогов, под которыми можно было бы сбежать.
- Нам сейчас надо держаться вместе, Лили, - словно в ответ на мои мысли произнёс Эрик, – горе нельзя победить в одиночку.
И хотя я была почти уверена, что уже через неделю Нортон найдёт себе новую девушку-аксессуар, вслух я согласилась с ним.
Мы вместе вошли в вагон, но Нортон не спешил отпускать мою руку. Он подошёл ко мне почти вплотную, так что обоняние легко улавливало терпкий запах его дорогого одеколона.
- Тебе нельзя сейчас ходить одной, - полушёпотом заметил Эрик, гипнотизируя меня взглядом. Чувство отвращения ядовитой горечью разливалось по жилам. Не хватало только этого грубого, чуть прикрытого показным участием и заботой флирта. Пожалуй, я бы высказала Нортону всё, что я о нём думаю, если бы позади меня не раздалось показное покашливание. Я поспешно обернулась.
Сердце сделало сальто-мортале и бухнуло куда-то вниз. В двух шагах от меня, прислонившись к стене, стоял Джеймс Поттер. Совершенно обычный Джеймс Поттер, в своей любимой жёлтой футболке и старых джинсах. Непослушные волосы за лето стали ещё длиннее, карие глаза сверкали под стёклами очков. И всё бы ничего, если б не странное ощущение от яростных толчков взбесившегося сердца.
- Прошу прощения, что помешал,- подчёркнуто вежливо начал Джеймс, - но вы загородили собой весь проход.
Взгляд Поттера впился в наши с Эриком всё ещё сплетённые руки. Отчаянно покраснев, я вывернула кисть из цепких пальцев Нортона. Но Поттер уже, казалось, потерял к нам всякий интерес, боком протискиваясь мимо.
- Ещё раз прошу прощения, - сказал он, одаривая Эрика холодным кивком, и вскоре исчез за массивными дверями одного из купе.
Воспользовавшись паузой, я быстро затараторила.
- Ну, мне пора. Рада была тебя видеть, Эрик. Пока, - и не дожидаясь ответа, пулей пронеслась по вагону. На какой-то момент я чуть было не поддалась искушению скрыться в том же самом купе, где минуту назад мелькнула чёрная шевелюра Поттера, но тут же решительно прошла мимо. Соседнее купе на моё счастье оказалось не занятым, и я с облегчением швырнула сумку на кожаное сидение. Прижавшись к оконному стеклу, я глубоко вздохнула, пытаясь отыскать в памяти тот момент, когда впервые стала так нелепо реагировать на присутствие Джеймса Поттера.
Мы никогда не были большими друзьями, но и врагами тоже не были. Вместе учились, но в основном наше общение ограничивалось парой тройкой дежурных фраз элементарной вежливости. Вместе с другими мальчишками Поттер часто затевал всякие проказы, вызывавшие восхищение у одних обитателей замка и огромное негодование у других. Мне же до этого не было никакого дела. Погружённая в учёбу, книги и собственные размышления, я оставалась в стороне от всех этих забав. До того самого момента, пока не узнала, что мародёры – так называли себя Поттер и его компания – довольно жестоко задирают моего на тот момент ещё лучшего друга Северуса Снейпа. Именно тогда я, пожалуй, впервые оценивающе взглянула на Джеймса, и моё мнение, сложившееся о нём, было для него не самым утешительным. Моя неприязнь росла раз за разом, когда я подмечала в нём несправедливость, излишнюю самоуверенность и эгоизм, и в то же время, наблюдая со стороны, я попала под какое-то неуловимое очарование его натуры, непонятное для меня самой. Я предпочла спрятать это только зарождающееся чувство где-то в глубине души. Когда я видела насмешки мародёров над Северусом, природное чувство справедливости брало верх. Я защищала друга с таким жаром, что всякий, кто видел меня в тот момент, мог быть уверен, что единственное чувство, которое вызывает во мне Джеймс Поттер – это ненависть. Но только мне было известно, что такая открытая неприязнь с моей стороны – это лишь жалкая попытка заглушить что-то другое, надёжно спрятанное в глубинах сердца.
- Послушай, Эванс, может вместо того, чтобы ругаться, ты… – Поттер глубоко вздохнул, явно собирая волю в кулак, но уже через секунду вернулся к своему обычному самоуверенному мальчишескому бахвальству - заткнёшь мне рот жарким поцелуем?
Сказать, что я попросту опешила, значит, ничего не сказать. От Джеймса Поттера я на тот момент была готова ожидать всего, но никак не этого. Однако стерев минутное замешательство с лица, я разразилась привычной громкой тирадой в его адрес.
Так продолжалось довольно долго. Поттер снова и снова намекал мне о возможности связи между нами, приглашал меня в Хогсмид и отвешивал идиотские комплименты. И, пожалуй, я была бы готова поддаться, если б не та сотня его недостатков, которых я не терпела в людях и которую я словно молитву повторяла на ночь, в попытке успокоить неумолимо растущее притяжение, тянувшее меня прямо в бездну.
На шестом курсе Джеймс заметно присмирел, их мародёрские проказы стали заметно сдержанней. Более того, Поттер перестал вести себя глупо и развязно в моём присутствии. Похоже, он окончательно махнул на меня рукой. Первоначально я думала, что это убьёт моё только зарождавшееся нежное чувство к нему. Но росток любви рос, упрямо не желая погибать, и уже вскоре я вынуждена была признать: я безнадёжно влюбилась в того самого человека, которого так безуспешно пыталась ненавидеть.
- Не бойся своих чувств, Лили, - прошептал мне на ухо голос Киры, - эта жизнь слишком коротка, а другой для них не будет.
Тяжело вздохнув, я откинулась на спинку сиденья.
- Привет, Эванс! – голос однокурсницы, гриффиндорской старосты, Линды Колбер, заставил меня вздрогнуть. Вслед за нею в купе протиснулась Мэри Макдональд, наполнив купе терпким приторным ароматом дешёвых духов.
- Привет, девчонки, - кивнула им я.
- Ты не против, если мы сядем здесь? - хлопая длинными ресницами, обратилась ко мне Колбер. Я не возражала, и вскоре вокруг меня вырос кокон девичьего щебетания. Линда и Мэри болтали обо всём – о каникулах, летних поездках, новых причёсках наших однокурсниц, о Сириусе Блэке и ни слова о Кире Келли. Словно наша гриффиндорская спальня всегда умещала только нас троих. И лишь брошенные на меня украдкой сочувственные взгляды, давали понять, что они всё знают, но намеренно не хотят поднимать эту тему. И, несмотря на моё довольно не самое лестное для них отношение, я была благодарна им за эту деликатность.
Я не участвовала в разговоре, и это позволило мне целиком и полностью отдаться своим мыслям. В соседнем купе Джеймс Поттер наверняка веселился с друзьями, совершенно не подозревая о моих душевных терзаниях. Но я наивно ошибалась, предполагая, что компанию ему составляют только Сириус Блэк, Римус Люпин и Питер Петтигрю.
- Ну, вот мы и дома! – крикнул звонкий женский голос. Обернувшись, я узнала равенкловку Кристен Эйн. Она стояла рядом с мародёрами, раскинув в сторону руки и приподнявшись на носочках. Джеймс нежно обнял девушку за талию. Кристен звонко рассмеялась, потрепав его в ответ за непослушные волосы.
- Они встречаются, - шепнула мне Линда, пока я заворожено смотрела, как Поттер помогает Эйн подняться в одну из безлошадных карет. – Говорят, они провели вместе всё лето, и Кристен даже пару дней гостила у него дома, в Годриковой впадине.
Ревность ядовитой змеёй заскользило прямо под сердцем. Напустив на себя равнодушное выражение лица, я быстро залезла в карету.
Кристен Эйн, староста Равенкло, всегда была одной из самых красивых девушек Хогвартса. Невысокая, изящная, с добрым открытым лицом и лучезарной улыбкой, она притягивала к себе внимание везде, где бы она ни находилась. Её длинные русые локоны были всегда безупречно завиты, а голубые, чуть прищуренные глаза всегда сияли весёлым лукавством. Я мысленно сравнивала себя с Эйн. Многие находили меня очаровательной, но никто красивой. Пухлые щёчки, невыразительные черты лица, рыжие волосы… Зелёные глаза – вот то единственное, что я считала в себе достойным внимания. Но сейчас это не имело никакого значения, ведь Поттер уже выбрал её, давно позабыв своё детское увлечение.
На распределение идти не хотелось. Пожалуй, я предпочла бы завалиться сейчас в нашу старую добрую гриффиндорскую спальню и проспать там до скончания века. Но урчание в животе весьма кстати напоминала о необходимости посетить праздничный ужин, и я нехотя подалась в Большой зал, на входе в который образовалась внушительная пробка.
- Пройдите, пропустите! – хранитель ключей Хогвартса Хагрид протискивался сквозь толпу учеников, которых заметно пугал его устрашающий вид. Ещё бы, рядом с нами он казался самым настоящим великаном.
Я приветственно помахала лесничему рукой и, зацепившись за край его плаща, вошла в зал следом за ним.
- Рад видеть тебя, Лили! – Хагрид широко улыбнулся. – Заходи ко мне завтра на чай.
- Непременно зайду, - пообещала я и, ещё раз помахав ему, побежала к столу Гриффиндора.
***
Зелёный луч летел прямо в меня, но я не пыталась увернуться. Широко раскинув руки, я закрыла собой того, кто был позади меня. В ушах звенел ледяной смех, я вздрогнула и проснулась, резко поднявшись на кровати. Меня трясло. Спальню заливал лунный свет, освящая безмятежные спящие лица моих соседок. Охваченная смутной тревогой, я зажгла ночник. Не считая Мэри и Линды, спальня была пуста. И всё же детский страх темноты, подкреплённый кошмаром, не сулил мне спокойного сна на сегодня. Всё ещё не пришедшая в себя я спустилась в гостиную. Благодаря огню здесь было светло, но ощущение страха всё ещё не покидало меня. Желая поскорей отделаться от него, я потрепала себя по щекам и окончательно проснулась. Сделав, как учила когда-то мама, два глубоких вздоха, я собиралась было вернуться в залитую лунным светом спальню, как вдруг…
- Здравствуй, Лили.
Я вздрогнула от неожиданности. Прямо у винтовой лестницы, ведущей в мужские спальни, с насмешливой улыбкой глядя на меня, стояла Кристен Эйн.


Выбор есть всегда

Я стояла, открыв рот, глядя на красивую улыбающуюся девушку перед собой. Даже в простой школьной мантии и с чуть растрепанными пушистыми длинными волосами в лунном свете она казалась мне воплощением принцессы, о которой я так много слышала в детских сказках. Мозг тут же выдал мне картинку из зеркала: взлохмаченные волосы, фигура в бесформенном розовом халате и огромные испуганные глаза на обескровленном лице. Не мудрено, что губы Эйн то и дело насмешливо кривились.
- Привет, Кристен, - ответила я, справившись, наконец, с удивлением, - ты… - кровь бросилась мне в голову, – Ты была у Джеймса?
- Да, мы с Джимом не могли просто так расстаться после ужина, - пропела она, не подозревая о моей реакции, - ты же понимаешь о чём я?
Она неловко переступила с ноги на ногу и смущённо заулыбалась. Я сухо кивнула в ответ.
- Эм… - Кристен словно ребёнок доверчиво взглянула мне в глаза. – Лили… Я надеюсь, это будет нашим маленьким секретом?
В её глазах не осталось ни тени насмешки. Огонёк тревоги зажёгся в них, и, преодолевая внутреннее сопротивление, я выжала из себя улыбку.
- Да, Кристен, - собственный голос показался мне абсолютно чужим, - конечно же, я никому ничего не скажу.
Эйн порывисто затрясла мою руку, лепеча слова благодарности, совершенно не подозревая, что единственным моим желанием на сегодня было умереть. Но вместо этого я стояла и вымученно улыбалась ей в ответ. Жизнь летела ко всем чертям, и я падала в бездну вместе с ней.
***
Стараясь не думать, о прошлой ночи, я, набрав скорость, неслась прямо к хижине Хагрида. Ветер ласково трепал волосы, приятно охлаждая раскрасневшееся от быстрой ходьбы лицо. Мне так и не удалось больше заснуть накануне, поэтому в первый день занятий я то и дело клевала носом. Прогулка к лесничему пришлась как нельзя кстати – свежий воздух и движение успокаивали расшатанные нервы, прогоняя горестные мысли.
Запыхавшись, я подлетела к хижине и, резко притормозив около самой двери, чуть не столкнулась нос к носу с директором школы.
- Добрый день, мисс Эванс, - благодушно усмехнулся Альбус Дамблдор. В голубых глазах старого волшебника мелькнула тень торжества, - несказанно рад Вас видеть.
- Здравствуйте, профессор, - ответила я, смутившись.
- Сегодня замечательная погода, Вы не находите? – с искренним любопытством поинтересовался директор.
- Да, сэр, - промямлила я.
Из-за худого плеча директора показалась лохматая голова Хагрида. Несмотря на замешательство, я заметила на лице великана беспокойство.
- Привет, Лили, - кивнул мне, Хагрид, впрочем, без особой радости в голосе. – Вы, кажется, собирались уходить директор?
Я немного опешила, ведь в глазах Хагрида профессор Дамблдор всегда был непререкаемым авторитетом. Я бы не удивилась, если бы лесничий отдал за директора жизнь, а вот бесцеремонное выпроваживание его из собственного дома было необычно. Впрочем, сам Дамблдор на вид ничуть обиделся на такую неучтивость.
- Уже ухожу, - весело откликнулся он, - меня ждут дела. Рад был с Вами повидаться мисс Эванс. Удачи, Хагрид.
Легко и быстро, словно юноша, волшебник двинулся по направлению к замку. Ещё несколько мгновений я смотрела вслед его удаляющейся фигуре, а после повернулась к лесничему.
- Не ожидала от тебя такой грубости. Обычно ты гостеприимный хозяин.
Хагрид что-то невнятно промычал в ответ и жестом пригласил меня войти. В огромных чашках на дубовом столе ещё дымился недопитый чай. Забравшись на высокий стул, я не спеша оглядела гостиную. Здесь было всё точно так же, когда я впервые сюда попала. Оказавшись в Хогвартсе, я была поражена не столько величием замка, сколько красотой и таинственностью Запретного леса. Будучи робкой первокурсницей, я не решалась в него пробраться. Но на втором курсе я осмелела, и, наплевав на школьные правила, стала совершать небольшие вылазки. И хотя я знала, что это небезопасно, любопытство брало своё. Каждый раз я уходила всё дальше и дальше, и, как и следовало ожидать, однажды поплатилась за свою самонадеянность. Не описать словами тот ужас, когда я поняла, что заблудилась. Маленькая девочка в большом лесу, кишащем неизвестными чудовищами. Пожалуй, история Лили Эванс могла бы закончиться ещё тогда, не появись вовремя Хагрид.
- А ты что здесь делаешь? - возмущённо воскликнул школьный лесничий, - Жить надоело? Вот расскажу я про тебя декану, а она родителям письмо пришлёт, чтобы дурь из тебя выбили.
МакГонагалл так ни о чём и не узнала, а мы Хагридом стали большими друзьями. Позже мне удалось узнать, что перехватил он меня прямо на пути в колонию гигантских пауков-акромантулов. Это открытие отбило во мне всякую охоту гулять одной по Запретному лесу. Но любить его меньше я не стала. Периодически Хагрид брал нас Кирой с собой в лес, и, могу ручаться, никто из учеников не знал волшебных существ, в нём обитающих, так хорошо как мы. Мы кормили с рук единорогов, катались на гиппогрифах, учились отличать нарлов от ежей. Часто мы собирали различные травы, чтобы потом, укрывшись в хижине экспериментировать с зельями. Это был наш маленький секрет, и, заметив в углу аккуратно сложенные котлы, я остро ощутила горечь от того, что эти незабываемые чудесные мгновения больше никогда не повторятся.
- Что это? – спросила я, кивнув на лежащий на столе пергамент. Испуганно подскочив, Хагрид выдернул его прямо у меня из-под носа, но я всё же успела прочитать коротенькую записку.
Завтра в 8 часов на 7 этаже за дверью с портретом темнокожей ведьмы. Пароль «Феникс».
- Эй, у тебя от меня какие-то тайны? – нахмурилась я, в упор глядя на лесничего.
- Ни к чему это тебе, - безапелляционно ответил Хагрид, - не понимаю, как Дамблдор на это вообще пошёл….
- На что пошёл?
Но Хагрид, уже осознав свой промах, изобразил немоту, помотав вместо ответа лохматой головой.
- Ладно… - вздохнула я. – Не хочешь - не говори.
- Я соскучился по тебе, Лили, - неожиданно тепло промолвил великан, - а когда узнал, что…. – на глазах у него заблестели слёзы, - ну, ты сама знаешь, что случилось, я….
Я подскочила, бросившись в широкие объятия. Сильные ручищи больно сжали меня, а громадное тело затряслось в немых рыданиях. Я быстро отстранилась, оглядев своего большого друга. Пару слезинок застряло прямо в густой бороде, но лесничий тут же вытер набухший красный нос широким рукавом.
- Эх, будет нам плакать. Мёртвые живут, пока живые помнят о них.
Я кивнула, согласившись.
- Странно, что всё преподнесено как несчастный случай. Обычно Упивающиеся не заметают за собой следы, - проговорила я, вновь забираясь на стул.
Хагрид уже суетился около чайника.
- Всяко бывает, Лили, - задумчиво промолвил он. – Может и вправду папа её что-то со своей алхимией накосячил…
- Не верю я в это! – воскликнула я. – Это Упивающиеся, точно они. Попадись они мне, - я со злостью сжала до боли кулаки, - удушила бы собственными руками…
- Даже не думай, Лили! – испуганно воскликнул лесничий. – Не в те игры, вы собрались играть, молодёжь.
И он со злостью швырнул отобранный у меня пергамент прямо в огонь.
И это жест ненароком соединил кусочки пазла в моей голове.
- Что это за встреча, о которой указано в записке, Хагрид? – понизила голос я.
- Не тебе о ней велено передать, - буркнул в ответ он.
- А кому?
- Неважно! - закричал Хагрид. - Я не дам тебе вмешаться в это дело!
-Дамблдор набирает добровольцев для борьбы с Сам-Знаешь-Кем? – всё также тихо и вкрадчиво промолвила я, наблюдая, как вытягивается лицо великана.
Отрывки из газетных статей, разговоров, слухов перемешались в моей голове, сложившись в единую цельную картину. Несомненно, была какая-то организация, альтернативная аврорату по борьбе с Тёмным Лордом. Когда есть такой человек, как Альбус Дамблдор, её не может не быть.
- С чего ты взяла? – Хагрид был бледен, как полотно, и, казалось, вовсе не замечал давно закипевшего и теперь извергающего пар чайника прямо за его спиной.
- Послушай, - миролюбиво сказала я, заглянув в большие карие испуганные глаза, - если не скажешь мне ничего, завтра в восемь я буду у портрета темнокожей ведьмы и узнаю обо всём сама.
Хагрид обречённо опустил голову.
- Старый плут Альбус, - проворчал он, снимая с огня многострадальный чайник, - и как ему удаётся всё предугадывать?
- Но значит судьба твоя такая, - вздохнул он. – Набирает. В Орден Феникса – организацию, возглавляемую им же. Но только окончивших школу.
- Значит, ты должен был передать записку не кому-то из учеников?
- Как раз таки нет, - ответил Хагрид и тут же замолчал. Я прекрасно знала, что торопить его не нужно, и, наконец, словно собравшись с силами, он продолжил: - Смертность среди членов Ордена Феникса очень высока. Многие, ещё, как следует, не обучившись боевым заклинаниям, лезут в бой и погибают. В основном молодые.
Хагрид сглотнул, ещё раз умоляюще глядя на меня. Но мой ответный взгляд был непреклонен.
- И вот Дамблдор решил организовать для желающих вступить в Орден после школы что-то вроде обучающих курсов. На выходе из школы это будут почти профессиональные бойцы, не уступающие по своим умениям аврорам.
Он тяжело покачал головой, и чтобы загладить свою вину за его душевные муки, я ласково погладила Хагрида по огромной руке.
- Ты ведь не станешь идти туда, - с надеждой промолвил он, поднимая на меня умоляющие глаза.
- Не стану, - соврала я, стараясь игнорировать укол совести. – Конечно же, не стану.
Лицо лесничего просветлело, и он улыбнулся своей детской наивной улыбкой.
- Что ж я тебе чай всё никак не налью, знаю же, как ты мой чай любишь, - засуетился он, чуть не подпрыгнув от радости. – У меня же кексы есть собственной выпечки, и лягушки шоколадные. Вчера специально для тебя за ними в Сладкое королевство зашёл.
Я вымученно улыбнулась, как можно натуральнее изобразив веселье. Выбор есть всегда, и лишь судьбу не выбирают.
***
Поворот, ещё один – и вот я уже перед заветной дверью. Темнокожая ведьма на портрете хищно улыбнулась мне, скаля белоснежные зубы.
- Пароль? – потребовал портрет.
- Феникс - ответила я.
Ведьма ещё раз ухмыльнулась, и железный засов со скрипом отворился.
С опаской я проскользнула в открывшийся проём. Передо мной был совершенно обычный класс, только парты были составлены около самых стен, так, что в середине образовалось пустое пространство. Всюду горели лампы, озаряя фигуры парней, сидящих прямо на партах.
- А, Эванс, - хотя голос Блэка прозвучал небрежно, в нём всё же скользили нотки удивления, - и ты туда же.
Он лениво откинул длинные спадающие на лицо волосы. Сидящий рядом Поттер буквально прожигал меня взглядом. Сердце подскочило вверх, но мне удалось это скрыть под небрежным кивком. Люпин дружелюбно улыбнулся, а Питтегрю, казалось, совсем не заметил моего прихода. Уставившись в одну точку, он лихорадочно грыз ноготь. Чуть поодаль от мародёров сидел ещё один человек. Замкнутая поза выдавала его скрытое напряжение, хотя на лице не было видно ни одной эмоции. Только большие голубые глаза говорили о многом. Я узнала Карадока Дирборна, однокурсника с Хаффлпаффа.
- Похоже, всему Гриффиндору не терпится попасть под смертоносные заклятия, - раздался позади насмешливый женский голос. Я обернулась, и застыла в немом изумлении. Из темноты ко мне приближалась Эммелина Вэнс. Было странно видеть её не в форменной мантии с зелёным тонким, словно гремучая змея, галстуком и без значка старосты. Сейчас на слизеринке было простое чёрное платье, плотно облегавшее её точёную фигуру. Тёмные волосы, карие глаза – от неё веяло какой-то суровой величавой красотой.
- Что ж, по крайней мере, я не буду здесь одной девчонкой. Хватит и того, что я здесь одна слизеринка.
Это не укладывалось у меня в голове. Эммелина Вэнс всегда казалась мне образцом чистокровной волшебницы из древнейшего и благороднейшего семейства. Казалось, её место на светских мероприятиях, где господствуют чистокровные порядки, а не здесь, среди подростков, готовых бороться против волшебника, так популярного в этой среде.
Ребята смотрели на Эммелину с явной неприязнью, пытаясь как и я понять, что она здесь забыла. Но Вэнс лишь вежливо улыбнулась мне и с достоинством, которому могла бы позавидовать сама английская королева, вновь отошла в свой угол.
- Так, я вижу, все собрались – резкий выкрик заставил всех вздрогнуть. Высокий крепкий мужчина средних лет, чуть прихрамывая, появился из-за небольшой дубовой двери в конце класса, которую я сначала не заметила.
- Поттер, Блэк, Питтегрю, Эванс, - хрипел он, по очереди оглядывая нас. Свет лампы упал прямо на лицо гостя, и только тогда я заметила уродливую сетку шрамов, его покрывавших. – Люпин, Дирборн, Вэнс…
- Вы уверены? – осведомился Сириус при упоминании последней фамилии. – Я думал, что милая леди слегка ошиблась адресом.
- Вы неправильно подумали, мистер Блэк! – рявкнул на него мужчина. Стоит отдать Сириусу должное, он совсем не смутился. – Мисс Вэнс как и Вы заявила горячее желание с нами сотрудничать, и Дамблдор твёрдо убеждён, что она будет нам чрезвычайно полезной. Вопросы?
Все молчали. Мужчина вскинул голову, обводя нас пристальным взглядом.
- Меня зовут Аластор Грюм, я аврор высшей категории. Как вы все знаете, время сейчас не спокойное. Не мне вам рассказывать, раз вы пришли сюда, значит, вы знаете об этом не понаслышке. Но есть и информация, которая редко попадает в официальные источники… - на секунду аврор замолчал. – Орден Феникса. Тайная организация, созданная директором Хогвартса Альбусом Дамблдором для борьбы с Волдемортом и его приспешниками. В неё принимаются исключительно волшебники, достигшие совершеннолетия и окончившие школу. Но… - Грюм слегка поморщился – нами принято решение, что выпускники, планирующие вступить в Орден сразу после окончания школы, должны иметь при себе достаточный запас умений, без которых наша работа, связанная с непосредственным риском для жизни, невозможна. Для этого мы и организовали для вас этот… курс. Здесь я буду учить вас сражаться, и чем лучше вы усвоите мои уроки, тем больше у вас будет шансов выжить. Работа в Ордене, господа, это далеко не самое лучшее времяпровождение. Мы фактически идём на смерть. Кто-то же должен остановить этого…. – Грюм почти выплюнул последнее слово – человека. Но готовы ли вы на такие жертвы?
Питтегрю со скоростью света поглощал выпирающими зубами собственный ноготь, украдкой бросая на друзей умоляющие взгляды. Но их глаза были наполнены твёрдой решимостью.
- У вас есть время подумать, - каркнул Грюм. – До завтра. Завтра, для тех, кто переступит порог этой комнаты, не будет выхода обратно. Пораскиньте мозгами хорошенько. Те, кто к нам приходят, должны быть готовы … умирать.
Последнее слово, словно ледяное щупальце, сжало горло. Разве можно быть к этому готовым?
- Я пойму, если завтра вы не придёте, - продолжал аврор. – Более того, я буду искренне рад за вас. Взвесьте все «за» и «против». Горячие головы нам ни к чему. Это должен быть осознанный выбор. Теперь до свидания. Завтра я жду вас здесь в то же время. Пароль «Выбор». Берегите себя.
С той же внезапностью, с которой появился, Аластор Грюм и скрылся за дубовой дверью. Минуту все стояли не шелохнувшись, неотрывно глядя в ту точку, где только что была фигура аврора. Первым нарушил молчание Блэк.
- Готовы ли мы? – крикнул он, издав резкий лающий смешок. - Видно он плохо нас знает. Раз уж мы пришли сюда, то страх за собственную шкуру нас вряд ли остановит.
Питтегрю издал сдавленный стон.
- Готовы ли мы рискнуть своей жизнью? – продолжал разглагольствовать Блэк. В глазах его плескался азарт, словно у карточного игрока. Он и был игроком по жизни, не принимавшим ставок меньше, чем жизнь – Да жизнь только и существует для того, чтоб ею рисковать.
- Некоторым это совсем ни к чему, - оборвал его Поттер, злобно сверкнув на меня глазами. – К примеру, я бы своей девушке ни за что бы ни позволил ввязываться в подобное дело.
- Как же мне повезло, что я не твоя девушка.
Слова вылетели из моих уст прежде, чем я успела их хорошенько обдумать. И теперь мне оставалось только с ужасом наблюдать, как гневно вытягивается лицо Джеймса. Но уже секунду спустя оно стало полностью бесстрастным, и только карие глаза под стёклами очков пылали.
- Думаю, нам пора идти, - миролюбиво заметил Люпин, перебегая глазами от меня к Джеймсу и снова на меня.
Питтегрю согласно закивал. Блэк демонстративно фыркнул. Дирборн, засуетившись, стал торопливо пожимать мародёрам руки.
Я оглянулась на Эммелину. Она не двигалась с места, сложив руки на груди. Взгляд её, откровенно высокомерный, скользил от одного парня к другому.
- Глупые мальчишки, - тихо, чтоб было слышно только мне, произнесла она. – Им бы ещё в плюй-камни играть, а не с тёмными волшебниками сражаться…
Вэнс перевела на меня взгляд, вежливо улыбнулась, кивнула и скрылась за дверью.
***
Часы неторопливо тикали, отсчитывая секунды моей никчёмной жизни. Я перевернулась на другой бок. Три часа семнадцать минут. Сна ни в одном глазу.
В памяти мелькали не прошеные картинки: вот Джеймс кружит Кристиан на руках, а она заливисто смеётся, уткнувшись носом в его лохматую шевелюру; вот я вижу, как вытягивается его лицо в ответ на мои обидные слова; вот хромающий аврор призывает нас быть благоразумными, говоря о готовности к смерти…
- Да жизнь только и существует для того, чтоб ею рисковать, – слова Блэка в моём сознании озвучивались голосом Киры.
«Ты умрёшь, умрёшь, как она, - твержу я себе. – Такая молодая, ещё не успевшая как следует распробовать вкус жизни».
«Ты грязнокровка. Всё, что ждёт тебя в этом мире – это вечный страх, преследования и, в конце концов, уничтожение. Но и без волшебного мира ты никогда не сможешь жить. Потому что здесь твоё место, здесь твой дом».
Я с силой ударила кулаком по подушке.
Бежать?
Прятаться?
Ну уж нет, Лили Эванс ещё повоюет.
***
Огонь красным языком лизал пепел в камине, и я не отрываясь смотрела на его весёлый пляс. Рядом в гостиной играли в волшебные карты, о чём-то громко рассказывала Линда, и почти никто и представить себе не мог, что сейчас я делаю, возможно, самый безрассудный и отчаянный шаг в моей жизни. Те четверо, которые в этот вечер делали тот же самое, что и я, сидели неподалёку, о чём-то оживлённо переговариваясь. Наконец, мародёры поднялись. Они выглядели совершенно спокойными, и только дрожащие руки Питера могли выдать их замысел.
«Пора!» - подумала про себя я, и тоже встала на ноги.
Я вышла из гостиной следом за ними. К моему удивлению, все четверо всё ещё были в коридоре.
- Не лучше ли Вам вернуться в свою гостиную, леди? – не оборачиваясь произнёс Джеймс. Голос его слегка дрожал.
- О нет, - в тон ему ответила я, - кроме того, нам, похоже, сегодня по пути.
Поттер резко обернулся, и я невольно отступила назад, наткнувшись на стальной блеск в его карих глазах. Желваки на его лице подрагивали, а руки сложились в кулаки.
- Не по пути, Эванс, не по пути, - он почти перешёл на крик. – И нечего строить из себя героиню. Ты же всегда была при мозгах, так не будь же сейчас полной дурой!
Я захлебнулась от возмущения. Открывая и закрывая рот, словно рыба, выброшенная на берег, я с трудом подыскивала слова в ответ.
- Полно, Сохатый, - миролюбиво коснулся плеча Поттера Люпин, - Ты не можешь сделать за неё этот выбор.
Секунду Джеймс продолжал обжигать меня яростным взглядом.
- Пошли, - угрюмо буркнул он и, не оглядываясь, поспешил прочь. Вся его компания побрела следом. Я старалась не отставать.
Наконец показалась дверь с портретом темнокожей ведьмы.
- Выбор - буркнул Джеймс и первым скрылся в проёме.
Остальные входить не спешили.
- Добро пожаловать, мисс Эванс! – пропуская меня вперёд, поклонился Блэк. Он и Римус пересекли черту следом за мной. Питер вошёл последним.
Дверь захлопнулась.





Кому интересно, вся информация об актёрском касте здесь: http://quietslough.tumblr.com/post/67378797291


Совиная почта

Дни летели на изумление быстро. Занятия, часы в библиотеке да ещё и курс выживания под руководством Аластора Грюма – неудивительно, что, возвращаясь каждый вечер в свою спальню, я заваливалась спать как убитая. Бешеный ритм жизни выматывал меня физически, но в то же время не позволял мне надолго предаваться грустным мыслям. И хотя Поттера я стала видеть гораздо чаще, элементарная усталость не оставляла во мне места на боль и ревность. Я могла только любоваться им украдкой, отмечая про себя маленькие детали в перемене выражения его лица. Я знала, как он смешно морщит нос при виде утренней овсяной каши, как в задумчивости хмурит правую бровь, решая очередную задачку на нумерологии, как резким жестом лохматит себе волосы, смеясь над очередной шуткой Сириуса. И не смотря на то, что этого было ничтожно мало, я почти свыклась с мыслью, что не стоит рассчитывать на большее.

Мы проходили защитные чары. Десятки заклинаний разной мощности наматывались на ленту памяти, и порой мне казалось, что голова вот-вот лопнет, не выдержав всего потока информации. От простого Протего мы шли к сложным магическим формулам, позволяющим создать вокруг себя целый магический кокон. Выпустив из палочки клубы белого защитного пара, я оглядела зал. Почти все успешно справились. Даже Питер, вероятно не без помощи друзей, умудрялся выпускать хоть и не сплошные и грациозные, но весьма ощутимые облака белого дыма. Только Карадок Дирборн, неуклюже махая руками, не мог произвести ничего, кроме тонкого лилового луча, зигзагообразно вилявшего по классу.

- Осторожней, парень, — крикнул ему Грюм. — Твоя задача создать защиту, а не отправить нас всех на тот свет.

Но лиловый луч упорно не хотел становиться белым. Описав круг, он попал прямо в рукав мантии Эммелины, и неплотная ткань тотчас же вспыхнула.

— Ты идиот! – взвилась слизеринка, туша пламя взмахом палочки.

— Прости, — еле слышно прошептал Карадок. В глазах хаффлпавца что-то вспыхнуло в ответ на обжигающий огонь карих глаз Эммелины. Он ещё раз еле слышно пробормотал извинения, и отошёл куда-то в дальний угол, где темнота могла скрыть пунцовый цвет его лица. Блэк, наблюдавший эту картину, громко хмыкнул. Но Вэнс кинула на него ещё более рассерженный, чем на Дирборна, взгляд, и Сириус, уже намеревавшийся вставить свой комментарий, покорно закрыл рот.

Поттер стоял чуть поодаль от всех, не выказывая ни малейшего интереса к происходящему вокруг. Клубы белого пара, вырывавшиеся из его палочки, плотным облаком окутывали его фигуру. Казалось, он был полностью поглощён их спиралевидным движением. «О чём он думает?» — пронеслось в моей голове, и тут же этот вопрос был вытеснен из моего подсознания образом Кристиан. В этот момент Джеймс, словно очнувшись, поднял на меня глаза. Меж бровей его залегла чуть заметная складка.

Он всё ещё обижался на меня. Ещё бы, моя резкая фраза должна была сильно задеть его гордость. И если мы и раньше мало общались, то теперь он и вовсе в открытую стал игнорировать меня. Это не давало мне покоя. Ровно, как и та мысль, что он не в восторге от моего желания вступить в Орден Феникса. Где-то внутри меня шевелилась робкая надежда, что это было ничем иным, как проявление заботы с его стороны, но тут же её заглушал непреклонный голос разума.

— Довольно! – резкий голос Грюма заставил всех вздрогнуть. – Со следующей недели я планирую начать обучать вас настоящим боевым заклинаниям. Но для начала, хочу посмотреть, что вы уже умеете. Поэтому сейчас я вызываю на дуэль каждого из вас. Кто первый?

Джеймс и Сириус синхронно выступили вперёд. Грюм окинул каждого из них оценивающим взглядом.

— Да можете, пожалуй, хоть двое на одного, — он скривил в ухмылке тонкие губы. Один резкий выпад и дуэль началась. И хотя после Грюм признал, что оба достойные соперники, одолеть опытного аврора им не удалось. Как заворожённая я следила за взмахами их палочек, понимая, что большая часть используемых ими заклинаний мне абсолютно неизвестна. Каждый особо эффектный манёвр сопровождался то обеспокоенным, то восхищённым громким вздохом Питера.

— Питтегрю, ты следующий! – проворчал Грюм, помогая подняться побеждённым противникам и по-отечески хлопая парней по спине.

Лицо Питера застыло в изумлении и страхе, словно его только что поймали на воровстве конфет из закрытого буфета.

— Давайте я! – собственный голос донёсся словно издалека. Но, не медля ни секунды, я спрыгнула с парты и направилась на середину класса.

Трудно сказать, что двигало мною в тот момент, то ли жалость к Питеру, то ли нежелание терпеливо дожидаться своей участи, нервничая и накручивая себя ещё больше. Я отчётливо понимала, что перед Грюмом я полный профан, но ведь он не собирался ни убивать, ни калечить меня. «В конце концов, если я не могу поразить учителя своими навыками, то хотя бы заслужу уважение своей смелостью».

Аврор насмешливо хмыкнул, но ничего не сказал, приподнимая палочку для первого удара.

Мне хватило всего лишь пары секунд, чтобы понять, что на деле всё трудней, чем кажется. Послав наобум пару известных мне заклинаний, я фактически перешла к стратегии избегания. Стыдно признаться, но я даже не пыталась защищаться. Всё моё тело, мой мозг были нацелены только на то, чтобы увернуться от града лучей, летевших в мою сторону. Слабо соображая, я лишь изредка использовала защитные чары, полагаясь лишь на свою гибкость и реакцию. До слуха долетали подтрунивания Грюма, но вдруг их перекрыл другой, чуть испуганный возглас. Краешком сознания я поняла, что он принадлежит Джеймсу, но это открытие заслонило другое, более важное на тот момент. Прямо на меня летел красный луч, и, понимая, что у меня больше нет сил, чтобы увернуться, я в панике закрыла глаза.

Раздался страшный грохот, но… ничего не произошло. Открыв глаза, я поняла, что стою посреди класса, в то время как Грюм распластался на полу у противоположной стены.

— Простите, дайте я вам помогу, — залепетала я, протягивая аврору руку. Он задержал на мне недоуменный взгляд, а после сурово взглянул поверх моего плеча.

— Ты?

Только тогда я заметила, что Джеймс тоже стоит на ногах, сжимая в кулаке волшебную палочку. Всё стало ясно. До того самого момента, пока Поттер не покачал отрицательно головой.

— Я хотел вмешаться, но… – он чуть опустил голову, пряча лёгкий румянец, - но не успел.

— Заклятье попало прямо в неё, но она не защищалась, — подала голос Эммелина, — а после рикошетом отлетело в вас.

— Как тебе это удалось? – пристально вглядываясь в меня, спросил Грюм. В его лице не было гнева или раздражения, лишь удивление и любопытство. Но я всё равно непроизвольно сжалась от этого взгляда.

— Я не знаю, — честно ответила я, — я ничего не сделала.

Грюм продолжал на меня смотреть, словно разгадывал какую-то загадку. Взгляд его проскользнул с глаз по подбородку и задержался на уровне шеи.

— Что у тебя там?

Я покраснела, и ещё до конца не понимая, что он имеет виду, поднесла руку к груди. Под пальцами, скрытая тканью блузки заскользила золотая цепочка. Я торопливо сняла подаренный Кирой кулон.

Аврор поспешно схватил его, тут же принявшись изучать чёрный камень.

— Откуда это у тебя? – изумлённо спросил он.

— Подарок, — ответила я, — от Киры Келли… Она умерла.

Грюм восхищённо вертел вещицу в руках.

— Эдвард Келли… Старый чёрт, — он глухо рассмеялся, — если это то, что я думаю, то тебе очень повезло, девочка.

— Это амулет?— деловито поинтересовался Сириус, приблизившись к нам. – Защита от заклятий. Такие продаются в Косом переулке.

— Те, что продаются в Косом переулке, годятся лишь для мальчишеской дуэли, да и действуют, как правило, не больше месяца, после чего чары выдыхаются. Когда, ты говоришь, она тебе его подарила?

- Ещё зимой, на День Рожденья.

— Интересно, какой силы заклинания он способен отразить…. Держи, — он кинул амулет прямо мне в руки. Я бы советовал тебе его не снимать, но и не демонстрировать направо и налево.

— Отец твоей подружки, — продолжал Грюм, — был опытным алхимиком и, поняв, что Фламель уже забрал себе все лавры с философским камнем, взялся за идею создания камня, способного защитить от любого заклятия. Мечтой его было создать камень, способный отразить даже Аваду. Получилось у него или нет – неизвестно, но, видно, кое-чего он всё-таки смог добиться.

— А вдруг получилось? – подал голос Питтегрю.

— Пусти в Эванс Аваду – узнаешь наверняка, — отмахнулся от него аврор. – Что ж, с подарком тебе повезло, — обратился он уже ко мне, — но драться ты абсолютно не умеешь.

Я виновато опустила глаза, втайне радуясь, что мои неумения совсем, кажется, не рассердили сурового аврора.


* * *
— Запишите новую тему: «Гоблинские мятежи восемнадцатого столетия».

Я в задумчивости повертела в руках перо. Монотонный голос профессора Бинса убаюкивал, и вскоре сон сморил меня прямо посреди восстания Карагрильса Смелого. Очнуться заставил лишь ощутимый толчок в бок. Сидевшая рядом Линда, недовольно хмурясь, указала взглядом на окно и тут же уткнулась в свой пергамент, усердно заскрипев пером. Обернувшись, я увидела то, что уже последних пару минут занимало внимание большинства моих одноклассников. Большая рыжая сова сидела прямо на подоконнике, отчаянно хлопая крыльями и жалобно ухая.

— Глазастик, — вздохнула я.

— Твоя? – голос Поттера с парты сзади заставил вздрогнуть. Оглянувшись, я встретилась с его внимательным взглядом и робко кивнула.

Чуть нахмурившись, Джеймс поднялся со своего места. Увлечённый лекцией Бинс даже не взглянул в его сторону, и уже через пару секунд мародёр был около окна. Бесшумно отворив створку, Джеймс пустил поток свежего осеннего ветра в душный класс. Глазастик впорхнула, радостно ухнув, и опустилась на мою парту. Но не письмо привлекло моё внимание, а нечто вязкое и чёрное пятном распластавшееся прямо на пергаменте и закрывшее собой все причины и предпосылки войн с гоблинами.

— Ну что ещё? – недовольно шикнула Линда в ответ на мой испуганный вздох.

— Она ранена, — прошептала я. – Прошу прощения, профессор Бинс?

Призрак сбился с читаемой строчки и удивлённо взглянул на меня прозрачными глазницами.

— Да мисс…

— Мисс Эванс, сэр, — подсказала я.

— Разумеется. Что вы хотели мисс Эванс?

— Моя сова ранена, — я указала на распластавшуюся на парте Глазастик. – Могу я отнести её к мистеру Хагриду?

— Да, да, идите мисс… миссЭвинсон. Идите.

Бережно взяв Глазастик на руки, я вышла из кабинета. Как только за мною закрылась дверь, я перешла на бег, и уже через 10 минут была у хижины лесничего.

— Кто это так её? – хлопотал Хагрид, прикладывая к крылу совы компресс.

— Понятия не имею, — пожала плечами я, быстро пробегая глазами по письму от мамы. Тёплая волна облегчения от того, что с моею семьёю всё в порядке перемешалась с тревогой за Глазастик. – Она же поправится?

- Конечно, — улыбнулся Хагрид, а Глазастик, словно подтверждая его слова, ухнула в ответ. – Вот только… странно всё это. Не думала ли ты, что кто-то проверяет твою почту?

Я нахмурилась, лихорадочно соображая.

— Брось, — наконец выдавила я. – Вряд ли кого-то могло заинтересовать рассказы про учёбу Петуньи и про замужество нашей соседки. Да и письмо было запечатанным.

Великан покачал головой.

— Запечатать обратно письмо при наличии волшебной палочки не хитрое дело, Лили.

Лихорадочная мысль била в голове молоточком. Возможно, кто-то пытался узнать что-то об Ордене Феникса и о нашем отряде? Но тогда логично было проверить моё письмо к маме. А рана Глазастик была свежей.

— Будь осторожней, — лицо Хагрида было как никогда серьёзным. – Тёмные времена наступают. Будь готова к тому, что вокруг тебя могут быть люди, желающие тебе зла.

Я порывисто обняла хмурого великана.

— Я буду осторожной, обещаю.

В Большой зал я ворвалась под конец обеда. Наскоро перекусив тостами, я уже собиралась бежать на трансфигурацию, но стайка хаффлпафок, столпившись около самых дверей, преградила выход. Пытаясь пробиться сквозь толпу, я краем глаза заметила ту, что приковала к себе всеобщее внимание. Высокая темноволосая шестикурсница с Хаффлпафа, сияя как начищенный галеон, помахивала большим розовым конвертом и рассказывала всем, кто желал слушать.

— Пишет, что давно влюблён, но боялся признаться, — радостно щебетала она. – Готов открыть себя в ночь Хэллоуина. Вероятно, он придумал что-то романтичное. Но я, конечно, ещё подумаю, идти или нет, — жеманно добавила она, всем своим довольным показывая, что не пойдёт, а побежит со всех ног куда назначено.

Я громко фыркнула, протискиваясь сквозь толпу. Времени оставалось всего ничего, а опаздывать на трансфигурацию мне хотелось меньше всего. Выйдя из Большого зала, я в который раз за день побежала. Запыхавшись, я остановилась только у кабинета Мак-Гонагалл. Урок ещё не начался, и я облечено вздохнула, пытаясь отдышаться. От быстрого бега защемило в боку, и теперь я с трудом пыталась вернуть себе утраченное равновесие.

— Как сова, Лили? – второй раз за день я густо покраснела, смущённая вполне невинным вопросом Поттера.

— Хагрид сказал, что поправится, — выдохнула я, с ужасом замечая, что меня не слушается собственный язык. – Сломано крыло.

— Хагрид не сказал, где она могла так пораниться? – тихо произнёс Джеймс, наклоняясь ко мне. Чуткое обоняние распознало приятный запах молодой древесины, сандала и чего-то горького.

— Возможно… — я чуть помедлила, пытаясь собраться с мыслями. – Возможно, кто-то перехватил моё письмо.

Рука Поттера сжалась в кулак.

— Я тоже про это подумал, — сказал он, прищурившись. – Ты не знаешь, кому это могло понадобиться?

— Нет, — помотала головой я.

— Я говорил, что твоя затея вступить в Орден ни к чему хорошему не приведёт, — сквозь зубы прошептал Джеймс. – Это всё неспроста.

— Послушай, давай не будем это обсуждать, — миролюбиво предложила я.

— Киру не спасли от смерти амулеты, сделанные её отцом, — зло кинул Джеймс, скользнув взглядом по моей груди. – Поэтому я бы не советовал тебе быть так уверенной в своей безопасности.

Напоминание о Кире болью отозвалось в моём сердце. Сжав кулаки, я изо всех сил пыталась сдержать нахлынувшую ниоткуда ярость.

— Тебя это не касается, – прошептала я. — Кира погибла, сотни людей гибнут, и если каждый будет в такое время заботиться лишь о своей…

— Да что ты знаешь о войне? – Поттер, потеряв, как и я, самообладание, насквозь прожигал меня гневным взглядом. – Кем ты себя возомнила? Думаешь, ты сможешь одолеть Тёмного лорда с его шайкой и остаться при этом в живых? – он глухо рассмеялся. – А потом аккуратненько вытереть ручки, принять цветочки и поздравления с победой, а затем жить дальше в мире и спокойствии? Помнишь Лизу Мэлроуз? Она была старостой, когда мы поступили в Хогвартс.

Конечно же, я помнила её, высокую красивую девушку с длинными по пояс пшеничными волосами. Первое время, отчаянно скучая по дому, я находила в ней старшую сестру, увязываясь за ней хвостиком.

— Она погибла, — отрезал Поттер. – Три месяца назад во время теракта в Лондонском метро. Донат Дирборн – брат Карадока. На два года старше нас. Убит пару месяцев назад Упивающимися… ЭлинФлоренс, ты её знаешь. Она начала издавать вместе с Бертой Джоркинс нашу школьную газетёнку. После школы её взяли в «Ежедневный пророк», а через пару дней нашли мёртвой в собственном доме… Она начала независимое журналистское расследование по факту смерти первого заместителя Министра магии. Ведь, скорее всего, в убийстве замешан кто-то из министерских, продавшийся Волдеморту. А знаешь, что объединяет этих людей? – Джеймс приблизился ко мне вплотную, так что я отчётливо могла разглядеть блеск в глубине его чёрных зрачков. – Все они были членами Ордена Феникса. Молодые, полные жизни и светлых идеалов, готовые умирать за правое дело… Тебе не терпится к ним присоединиться?

Его лицо было искаженно болью, словно все эти люди, некоторых из которых он немножко знал, а некоторых не знал вообще, были для него самыми близкими и дорогими, родными и любимыми. В глазах предательски защипало. Но я глубоко вздохнула и твёрдо ответила:

— Они погибли не напрасно. И если мне суждено разделить их судьбу, что ж… — от страха задрожали коленки, но я мужественно закончила. — Кто-то же должен умирать.

Карие глаза Поттера сверкнули гневом и горечью. Мгновение он смотрел на меня, а после, резко развернувшись на каблуках, не глядя на меня, кинул:

— Скажи всё это своей матери.

И не удостоив меня больше своего внимания, Джеймс поспешно скрылся в толпе одноклассников.

Хэллоуин

Октябрь пролетел незаметно, а вместе с ним в Хогвартс нагрянули первые холода. Не спасали ни тёплые вечера, ни поглощаемые мною со скоростью света чашки горячего чая. Зато я ещё больше, чем когда-либо полюбила уютную и тёплую гриффиндорскую гостиную и своё кресло у камина. Казалось, я могла сидеть в нём вечно, не отрывая глаз от очередной книги. И, хотелось верить, ничего не могло мне помешать…
- Лили, ты идёшь на вечеринку к Слизнорту? – отвлёк меня от собственных мыслей тонкий голос Мэри.
На минуту я задумалась. Посещение Клуба Слизней – общества любимчиков преподавателя зельеварения – никогда не входило в список наиболее приятного для меня времяпровождения. На этой ярмарке тщеславия я неизменно чувствовала себя Золушкой, задержавшейся на балу дольше положенного срока. И вовсе не по вине добродушного профессора, души во мне не чаявшего. Холодное пренебрежение аристократов, демонстративно не занимающих те места за столом, что ближе ко мне, поначалу вызывало обиду, злость и даже подобие ненависти. Но время шло, и я научилась относиться к этому проще. Но полюбить вечеринки Клуба Слизней так не смогла. А вот Макдональд в Клуб не входила, хотя, как и многие, страстно мечтала туда попасть.
- Точно! – хлопнула себя по лбу я, - скоро же Хэллоуин!
А значит, на вечеринке будет не отдельный кружок избранных, а вся школа.
- Да, - Мэри фальшиво улыбнулась, - а что ты оденешь?
Ни один праздник в школе не обходился без подобных разговоров. Вся женская половина гудела, обсуждая цвета, материалыи фасоны. На каждый праздник Хогвартс словно бы наполняла колония разноцветных дребезжащих на разные голоса гигантских стрекоз, скромные конские хвосты и косы сменялись на грандиозные причёски, а унылая школьная форма на пышные платья. Каждая мечтала быть королевой бала, но все вместе они были лишь одной разноцветной массой, пёстрой, весёлой, но безликой.
- Даже не знаю, - совершенно искренне ответила я, - наверное, фиолетовое платье…
- А туфли? – немного смутила меня Мэри пытливым взглядом, - по-моему, подойдут чёрные.
- Да, точно - согласилась я, - слушай, мне ещё эссе писать….
- Значит твои розовые тебе ни к чему, - от Макдональд было не так-то просто отделаться, но наконец-то я поняла, к чему шёл разговор.
- Я просто подумала… - Мэри заискивающе улыбнулась, - твои туфли просто идеально подходят к моему платью. Размер не тот, но это легко исправить, - девушка молитвенно сложила руки у груди.
- Бери, конечно, - ответила я, радуясь, что отделалась малой кровью. Мэри радостно захлопала в ладоши, и, чмокнув меня в щёку в порыве благодарности, скрылась из поля зрения.
Праздник неумолимо приближался, неся с собой ветер веселья. Грандиозные украшения – громадные свечи, ажурные пауки и порхающие под сводами блестящие летучие мыши – захватили замок, но это совсем не радовало меня. День всех святых я не любила с детства, однажды испугавшись парня в белой маске с красными глазами щёлками. Мама говорила, что после того случая я чуть не осталась заикой, и до сих пор детские воспоминания неприятно холодили кровь. Меня пугали огромные тыквы с вырезанными пустыми глазницами, уродливые маски и леденящий душу возникающий ниоткуда крик:
- Кошелёк или жизнь?
Я испуганно дёрнулась, подавив желание отвесить наглецу внушительную пощёчину. Но Эрик Нортон, видимо предугадав мои мысли, отошёл на шаг, миролюбиво поднимая вверх руки.
- Спокойно, Лили! – он пьяно улыбнулся, - тебе идёт это платье.
Я что-то буркнула в ответ, поправляя шёлковые фиолетовые складки своего наряда. Платье казалось мне невероятно коротким, и я то и дело поправляла юбку, чувствуя себя более чем неуверенно.
- Ты прекрасна, - продолжал разглагольствовать Эрик, но я, отнюдь не желая принимать его ухаживания, вежливо кивнула, намереваясь скрыться.
- Погоди! – Нортон цепко перехватил мою руку. – Длинные пальцы тут же ласково заскользили по моим костяшкам, - Потанцуй со мной.
Только тогда я сообразила, что с парнем что-то не так. Словно Нортона окатили с ног до головы ведром холодной воды, смыв весь привычный лоск: всегда приглаженные волосы теперь торчали, как у Поттера, в разные стороны, чёрная рубашки была вся измята, а в карих влажных пьяных глазах юноши, беззастенчиво меня пожиравших, сквозило необъяснимое отчаяние. Позади Нортона, неуклюже перетаптываясь с ноги на ногу, стоял наш однокурсник с Равенкло Боб Гейл. Его поросячьи любопытные глазки под стёклами очков не отрывались от нас. И хотя Гейл был скорее типичным ботаном, чем типичным сплетником, мне меньше всего хотелось, чтобы кто-то видел меня в танце с Нортоном.
- Нет, Эрик, - покачала головой я, - нас могут не правильно понять…
В ответ он резко рванул мою руку, и, потеряв равновесие, я упала прямо в нежеланные мною объятия.
- Это просто танец, Лили, - пропел мне на ухо приглушённый голос.
- Кажется, девушка сказала «нет», - другой голос, действующий на меня сильнее всякого соблазнительного шёпота, прозвучал совсем рядом. В тот же миг Нортон разжал руки.
- Кажется, твоя девушка скучает, Поттер, - холодно ответил он, кивая в сторону стоящей рядом с Джеймсом Кристен. Со злобным удовольствием, я заметила тень ревности, скользнувшую по её хорошенькому личику.
- Ты не видишь, Лили не в восторге от твоего общества, - проигнорировал этот выпад Джеймс, - а прах Келли ещё не остыл в могиле…
Лицо Эрика исказилось злобой. В какой-то момент я была уверена, что драки не избежать, но Кристен, чуть встряхнув высокой причёской, стала между двумя парнями.
- Ну-ну, давайте не будем портить праздник, - она широко улыбнулась обоим, - милый, мы с Лили отлучимся ненадолго в дамскую комнату, - она добродушно подмигнула мне, - постарайся, не разгромить за это время весь зал.
- Если они подерутся, то лучше, чтобы нас не было рядом, - прошептала она мне на входе в туалет, - впрочем, если они теряют благодарных зрителей, то и концерт не к чему.
Она прошла вперёд, остановившись у большого зеркала. Только сейчас я могла как следует рассмотреть её. Длинное алое платье с открытыми плечами идеально подчёркивало все прелести, которыми наградила девушку мать-природа. Поймав на себе мой восхищённый взгляд, Эйн насмешливо улыбнулась.
- Не поможешь мне с причёской, - попросила она, протягивая мне шпильку, - локон выбился…
- Конечно, - ответила я, принимая из её рук холодный кусочек металла. Одно ловкое движение, и дело было сделано.
- Спасибо, Лили, - Кристен повернулась, насквозь пронизывая меня утратившим всякое дружелюбие взглядом. На миг мне показалась, что она пальнёт в меня каким-то проклятьем. Но девушка лишь странно неестественно широко раскрыла глаза и уже через секунду, как подкошенная, рухнула прямо на холодный пол.

- Я не знаю, как это произошло! – лепетала я подоспевшему на мой крик Поттеру. Бледный как смерть, он проверял пульс лежащей без сознания подружки.
- Я отнесу её в Больничное Крыло, - прошептал он, поднимая Крис на руки.
- Я с тобою, - вырвалось у меня.
- Не стоит, - прямо ответил Джеймс. И что-то в его голосе, подобно Империусу заставило меня повиноваться.
Словно парализованная я смотрела, как он нежно, словно маленького ребёнка, прижимает девушку к груди, и нож ревности вновь больнее обычного кольнул меня прямо в сердце. Чувствуя, что готова разрыдаться, я поспешно отвернулась, больно прикусив губу.
- Иди в зал, Лили, – лёг мне на плечи голос Джеймса. – Сириус и Ремус присмотрят за тобой. Позволь Рему проводить тебя до гостиной. А то мало ли что…
Я кивнула, избегая возможности посмотреть на него. Всё вокруг, казалось, играло против меня, словно кто-то сверху решил проучить меня за слишком спокойные, не самые радостные, но и не самые горестные годы.
Праздник продолжался. Вокруг гремела музыка, и весёлые, раскрасневшиеся студенты лихо отплясывали ей в такт. Причёски девушек неаккуратно разметались, юбки задирались всё выше и выше, а парни пьянели, то ли от разливаемого из-под полы огненного виски, то ли от самой атмосферы безудержного веселия. Заметив у одной из барных стоек Нортона, что-то с жаром втолковывавшего своему приятелю Гейлу, я поспешила в другой конец зала. Краем глаза заметила, что Эрик и Боб встали, но, к моему огромному облегчению, направились не ко мне, а в туалетную комнату.
Поведение Нортона настораживало меня. Вопреки моим ожиданием, он так и не завёл себе новую девушку. Более того, останавливая на нём своя внимание, я всё чаще замечала усталость, нервность и еле уловимый страх. Гладкая ухоженная кожа бледнела каждый день, и я готова была поспорить, что с момента нашей встречи в поезде Эрик похудел, как минимум на пять килограмм. Что было тому причиной, оставалось для меня загадкой.
- Помогите! – истошный крик откуда-то с коридора перекрыл громкую музыку. Я резко обернулась, вовремя увильнув в сторону от несущейся не разбирая дороги девушки. Бледная и испуганная, зашедшаяся в безумном крике, она была похожа на ведьму-банши.
- Молодчина, Целлер! – выкрикнул кто-то в зале. – Приз за лучший костюм тебе обеспечен!
Но огонь страха, мелькавший в глубоких тёмно-синих глазах, заставил смешки смолкнуть.
- Что с Вами, мисс? – проталкиваясь сквозь толпу ребят, спросил Слизнорт. На его пушистых моржовых усах уже блестели капельки медовухи, а добрые глаза пьяно косились в сторону обезумевшей девушки.
- Клэри? – Карадок Дирборн подхватил притихшую Целлер. – Что случилось, Клэри?
- Она мертва… - голос девушки сел, а через секунду и она сама обмякла в руках Дирборна, лицо которого растерянно вытянулось. – У неё было свидание в Северной башне с неизвестным. Я решила узнать, подсмотреть, пришла туда, а она… Энни…
Клэр зашлась в рыданиях. Её слова выхватили из памяти картинку – темноволосая девчонка сжимает в руке розовый конверт, увлечённо рассказывая всем вокруг о свидании вслепую. Зелёные глаза весело смеются, предчувствуя романтику и нежное томление первой любви.
Зал загудел, словно пчелиный улей. Со всех сторон послышались полные ужаса всхлипы девочек и громкие увещевания парней, намеревавшихся идти в Северную башню.
- Тихо! – перекрыл общий гул голос совершенно протрезвевшего Слизнорта. - Всем быть здесь, никуда не уходить. Мистер Дирборн, позаботьтесь о мисс Целлер.
- Неужели убийство? – послышался позади меня низкий голос Нортона. Он стоял совсем рядом, бледный, напряжённо разглядывая Клэри, которую Карадок и несколько хаффлпаффок уже поили чем-то успокаивающим. – Последний раз в Хогвартсе погибал ученик в 1943 году.
- В последний раз в школе погибал ученик, когда в ней учился Волдеморт, - ответила я, наблюдая за реакцией Эрика. Он испуганно взглянул на меня, но говорить ничего не стал.
- Эванс, - послышался голос Блэка, и тут же сильная рука легла прямо мне на плечо. – Вот ты где! Извини, Нортон, но я уведу даму на пару минут.
- Держалась бы ты подальше от этого придурка, - полушёпотом сказал он, когда мы отошли.
Я нахмурилась.
- Если ты не заметил, только что убили человека…
- И могут убить ещё одного, если не станешь осторожнее, - отрезал Сириус, серьёзно всматриваясь мне в глаза. – А этого нам не надо. Мы сейчас в одной упряжке, – добавил он. – И раз уж в нашей компании есть дамы, - он покосился за столик, где, обмахиваясь большим веером, сидела бледная как смерть Эммелина, - наш святой долг их защищать. Орденская взаимовыручка так сказать. Поэтому будь добра, облегчи нам задачу и держись подальше от сомнительных типов. Война докатилась и до Хогвартса, - он махнул в сторону рыдавшей в полный голос Клэр. – Первая кровь.
Я не нашлась, что ему возразить. Страх холодной волной лёг на плечи, и я словно почувствовала на себе чей-то взгляд. Я обернулась. Огромная тыква с пустыми глазами злобно оскалилась мне в ответ.
***
Огонь весело потрескивал в камине, разгоняя тяжёлое траурное молчание. Никто ничего не говорил, однако все думали лишь об одном. Хогвартс больше не самое безопасное место магической Британии, когда его студенток убивают прямо в разгар школьной вечеринки. Девочки то и дело вытирали хорошенькими платочками красные припухшие глаза, и редкий храбрец осмелился бы теперь выйти из своей гостиной после отбоя. Страх, что убийца совсем рядом и, возможно, среди нас не давал никому покоя. Смерть Энни Перкинс погрузила школу в отчаяние и страх, паутиной раскинувшемуся по всему замку. Мы дышали страхом и задыхались им. Даже обыкновенно шумные и бойкие мародёры стали необычайно тихи. Вслушиваясь в их перешёптывания, я всё ближе и ближе пододвигалась к оккупированному ими дивану, стараясь различить слова в мелодии голосов.
- Эванс, ты что знаешь, что подслушивание плохо влияет на ушные перепонки? – повысил голос Блэк.
Я встрепенулась, пойманная на месте преступления. Поттер тоже повернулся ко мне, и его серьёзный проницательный взгляд заставлял краснеть не меньше, чем подколки Блэка.
- Ну… - я подсела поближе к парням, - вообще-то я просто хотела узнать, возможно, вы в курсе, что же всё-таки произошло с Энн.
- Мы знаем не больше тебя, - ответил Джеймс, не прерывая зрительного контакта, - Ремус на собрании старост, может быть, им скажут больше.
- А что могло с ней произойти? – вальяжно раскинувшись на кресле, протянул Блэк. - Убили девочку и фамилию не спросили. И замешаны тут наши друзья зелёные галстуки.
- Почему ты так уверен? – подал голос Питер. – Может, это вовсе не слизеринцы…
- Хвост, пораскинь мозгами. Кажется, девочка же была маглорождённой? – обратился он уже ко мне. Да, Перкинс действительно была из семьи маглов. От этого стало как-то не по себе. - А наша новая звезда, Тот-кто-любит-маглов-убивать, в своём последнем интервью… - ловким жестом фокусника Сириус вытянул из сумки какую-то газетку и протянул её мне, - призывает всех сочувствующих его идеям избавляться от маглорождённых.
С колдографии на меня смотрели холодные красные глаза щёлки, готовые, казалось, уничтожить меня одним взглядом. Я непроизвольно сглотнула, почувствовав страх, ледяными волнами исходящий от колдографии. Текст, напечатанный ниже пугал ещё больше. Фразы «Очистим волшебный мир от грязнокровок», «Смерть грязнокровному отродию» означали только одно – опасность всё ближе. Охота объявлена. В том числе и на меня.
- Держу пари, что какому-нибудь фанатику уж сильно невтерпёж было доказать преданность своему кумиру, - продолжал Блэк. – А поклонники Лорда в основном обитают в подземельях.
Все молчали, понимая, что с ним сложно не согласиться.
- «Impĕtus* », - прочла я, - не знала, что у Упивающихся есть своя газета…. – я перевела взгляд на Сириуса, - Откуда это у тебя?
Лицо Блэка мгновенно помрачнело.
- Я иногда проверяю почту младшего брата, - лаконично ответил он.
Все молчали, не желая поддерживать болезненную для Сириуса тему. Тот закинул голову на кресло, устремив невидящий взгляд в потолок. Я ещё раз пробежалась по чёрным газетным строчкам, с отвращением впитывая их смысл.
- «Последний же враг истребиться – смерть», - я подняла глаза и, встретив заинтересованный взгляд Джеймса, поняла, что прочла вслух. – Это же из Библии?
Сириус пропустил мой вопрос мимо ушей, а Питер покосился на Джеймса, явно не вполне поняв смысл моих слов.
- В Библии эта фраза имеет совершенно иное значение.
Я редко встречала религиозных волшебников. Точнее сказать, я их вообще не встречала. Впрочем, вспоминая костры инквизиции, это было не удивительно. Поттера в знании Библии можно было заподозрить меньше всего, но он, тем нее менее, он продолжал.
- Понимаешь, Упивающийся борется со смертью, любыми путями пытаясь сохранить себе жизнь... Библия же говорит о том, что победить смерть можно только одним способом – её пережить. Рано или поздно это придётся сделать всем. Бороться с неизбежностью глупо. Смерть – это действительно последний враг.
Джеймс отобрал у меня газету и с нескрываемой брезгливостью смял её в комок. Мгновенье, и уродливое лицо Волдеморта пожирало пламя камина.
- Ты так легко говоришь об этом, - прошептала я, отрывая взгляд от огня. Огонь отражался в карих глазах Джеймса, продолжая свой завораживающий пляс. – Неужели ты... не боишься?
Губы Поттера дрогнули в усмешке. Он то ли с умилением, то ли с насмешкой посмотрел на меня, склонив голову набок.
- Когда я был совсем маленьким, я до ужаса боялся темноты. Поэтому спал всегда со светом. Но однажды ночью свеча, горевшая на тумбочке, вдруг погасла. Целую ночь я провалялся без сна в немом ужасе, ожидая, что из темноты вынырнет нарисованное моим воображением чудовище. Но ничего не произошло. То, что меня пугало, было лишь в моей голове. Темнота – это просто темнота. А смерть – это просто смерть.
- Не хочу прерывать вашу высоко философскую беседу, но вернулся Лунатик – лениво заметил Блэк, выпрямляясь. Линда, вернувшаяся вместе с Ремусом, окинула нашу компанию внимательным взглядом и тотчас же подсела к Мэри, что-то зашептав ей прямо на ухо. Люпин, бледный и уставший, направился к друзьям.
- Какие новости, Рем? – оживился Сириус. – Этого засранца поймали?
- Нет, - виновато произнёс Люпин, словно ответственность за это лежала на нём. Он исподлобья взглянул на Джеймса, но тут же отвёл глаза.
- Они хотя бы знают, кто это? – продолжил расспросы Блэк.
- Нет, - всё так же кратко ответил Ремус.
Мародёры переглянулись. Люпин молчал, явно не желая делиться информацией.
- Но подозреваемые у них, я полагаю, всё же есть, - наклонился к другу Поттер.
- Есть, - поднял на него взгляд Люпин.
- И кто же это? – прошептал Джеймс.
Секунду Ремус не отрываясь, смотрел на друга, словно на что-то решаясь. Он тяжело вздохнул, нервно щёлкнув пальцами, и, наконец, тихо, шевеля одними губами, произнёс:
- Ты.




*Impĕtus (с лат.) – наступление, атака.


Автор, поддавшись распространённой тенденции делать к фанфикам коллажи, немного побаловался с фоторедактором http://quietslough.tumblr.com/post/70908874989

Презумпция невиновности

Гостиную наполнил отрывистый, словно собачий лай смех Сириуса Блэка. На мгновение позже к нему присоединилось неуверенное хихиканье Петтигрю. Лишь Джеймс и Ремус не улыбнулись, буравя друг друга мрачными взглядами. Я переводила взгляд с одного на другого, поражённая. Все рациональные мысли вмиг улетучились из головы, уступив место немой тревоге за несправедливо обвинённого человека. Дорогого мне человека. Я повернулась к Джеймсу, но не нашла отблесков страха в его глазах. В них скользило лишь недоумение.
- Всё-таки общение с нами хорошо на тебя влияет, Лунатик, - хлопнул друга по спине Сириус, - глядишь, к выпускному и нормальное чувство юмора появится.
- Брось, Бродяга, - тихо сказал Джеймс, не отрывая от Люпина пристального взгляда.
- На чём основаны такие нелепые подозрения? – всё ещё думая, что Ремус шутит, произнёс Сириус.
Староста тяжело вздохнул, виновато оглядывая друзей.
- Все старшекурсники были на вечеринке у Слизнорта. Младшие – в своих спальнях. Ты понёс Кристен в Больничное крыло, но на праздник не вернулся.
- Это ничего не доказывает, - возразил Поттер.
- Да, но Клэр утверждает, что по пути в башню встретила тебя в коридоре.
- Что за бред, я был в Больничном крыле, а это далековато от Северной башни.
-Это подстава, - вскричал Сириус. Сидевшая неподалёку третьекурсница подпрыгнула от неожиданности и поспешила убраться от нас подальше, - эта Целлер, похоже, совсем рехнулась.
-Пока она единственный свидетель, - шикнул на него Люпин. – И у них нет повода ей не верить. Ты сможешь обеспечить себе алиби? – обратился он к Джеймсу.
- Я был у Крис, - ответил тот.
- И… - глаза Блэка расширились.
- Помфри выгнала меня, мне пришлось надеть мантию, - вздохнул Поттер, - Кристен была без сознания. Меня никто не видел.
Мантию?
Сириус издал приглушённый стон.
- Но зачем мне это? – Джеймс криво улыбнулся. - Я даже не был знаком с этой девушкой. Борцом против маглорождённых я тоже не являюсь. Зачем мне было её убивать?
- И этому нашли объяснение, - Ремус подавлено смотрел на друга. – Она была журналистом Хогвартской газеты, той, что основала Берта Джоннинс…
- И? – нахмурился Поттер, всё ещё не понимая, в чём суть.
- Помнишь, статью о тебе в прошлом году после матча Гриффиндор-Слизерин?
Конечно же, такое было трудно забыть. Даже все мои эпитеты, которые я выкрикивала в пылу наших с Джеймсом самых крупных ссор, были не столь обидны, сколько то, что начинающая журналистка едко написала о Поттере . Вся та, так нелюбимая мною сотня его недостатков, красовалась теперь и на страницах прессы.
- Кажется, ты кричал тогда, что задушишь её голыми руками… - напомнил Люпин.
Рука Поттера взметнулась к волосам.
- За кого они меня принимают? – подавлено произнёс он. – Неужели, они в правду думают, что из-за этого я способен на убийство?
Ремус опустил голову.
- Ну всё это ещё надо доказать, - бодро заметил Сириус, хлопая Джеймса по плечу, - а пока в силе презумпция невиновности. Похоже, кто-то решил тебя сильно подставить, дружище.
- Она могла обознаться, - заметил Поттер.
Люпин покачал головой.
- Она говорит, что столкнулась с тобой в коридоре около статуи горбатой ведьмы. Он очень узкий, там два человека не пройдут, не задев друг друга.
- Оборотное зелья? – брякнула я и тут же смутилась. Все четверо, до этого, казалось, забывшие о моём существовании, разом повернулись в мою сторону.
- Вполне возможно, - откликнулся Люпин. – Но почему именно ты? – обратился он вновь к Поттеру. – Этот кто-то, похоже, тебя сильно ненавидит…
Джеймс взглянул на него исподлобья, краем глаза косо покосившись в мою сторону. Словив его мысль на лету, я воскликнула:
- Северус не мог…
Не мог ли? Разве я сама не кидала ему в лицо этим летом обвинения в стремлении стать Упивающимся? Разве он сам не доказывал своими действиями, что мои обвинения были не напрасны? Тот, кто пошёл этой дорогой, разве станет останавливаться перед убийством какой-то грязнокровки?
Сириус хмыкнул, скорее всего, думая о том же, что и я.
- Заметь, ты сама это сказала, – тихо добавил Поттер.
- Почему тогда она не обвинила Джима сразу, когда примчалась на вечеринку, - справедливо заметил Блэк. – Может, она банально под Империусом?
- Я думаю, Дамблдор, проверил этот вариант, - покачал головой Ремус. – Похоже, он на твоей стороне, - обратился он к Джеймсу. Во всяком случае, сказал, что не позволит допрашивать тебя вне школы…
- И когда меня будут допрашивать? – напрягся Поттер, взъерошив себе волосы.
- Прямо сейчас, мистер Поттер, - голос МакГонагалл заставил всех вздрогнуть от неожиданности. Декан Гриффиндора редко появлялась в гостиной, поэтому все, притихнув, напряжённо смотрели в её сторону.
Картинно вздохнув, Джеймс завёл руки за спину и опустил голову, изображая из себя арестанта на прогулке.
- Не паясничайте, мистер Поттер, - нахмурилась МакГонагалл. Она была заметно взволнована. – Никто не собирается отправлять Вас в Азкабан, я уверена, что мы сейчас же выясним это недоразумение.
Джеймс криво улыбнулся, и я была практически уверена, что в эту секунду он лихорадочно соображает в поисках выхода из этой передряги.
Кивнув нам на прощанье, он скрылся вслед за МакГонагалл в дверном проёме.
Время тянулось медленно, и даже чтение толстенного справочника не помогало мне отвлечься. Осознав, что я пятый раз читаю одну и ту же строчку, я окинула взглядом опустевшую гостиную. Люпин, как и я, держал в руках книгу, но глаза его, вместо того, чтобы летать от строчки к строчке, остановились. Блэк задумчиво смотрел в потолок, периодически вскакивал и начинал бродить в зад вперёд по комнате. Иногда до моего обоняния долетал неприятный запах сигаретного дыма. В любой другой день десятки замечаний обрушились бы на голову Сириуса, но сегодня вечером все молчали, только изредка бросая на Блэка тревожные взгляды. Питтегрю мирно спал прямо на кресле, очевидно, не разделяя общего невроза. Джеймса всё не было. Когда он, наконец, завалился, угрюмый и уставший, мы окружили его, с одним немым вопросом в глазах.
- Они хотят пойти на применение сыворотки правды, - с ожесточением выплюнул Поттер. – А мне как-то не в кайф разбалтывать этим продажным министерским крысам все свои личные тайны.
Сириус и Ремус мрачно переглянулись. Лицо Люпина заметно побелело. Очевидно, что Джеймс хранил не только свои тайны.
- Ты сказал им, что был под мантией? – спросил Блэк. О какой ещё мантии они постоянно толкуют? – Зачем ты вообще торчал полночи с Эйн, если она всё равно была без сознания?
В горле неприятно защипало. Я представила себе сцену, в которой Джеймс любуется спящей Кристен, сгорая от тревоги за её судьбу.
- Мне нужно было установить защитные чары, - недоумённо глядя на друга, ответил Поттер. – Она же потеряла сознание прямо посреди вечеринки! Откуда мне знать, что её не пытались прикончить. К тому же, одна в больничном крыле без сознания – она просто идеальная мишень.
- Может она просто что-то не то съела, - раздражённо фыркнул Сириус, и от меня не укрылась его недоброжелательность по отношению к Поттеровской подружке. – Да и чистокровная она, ей нечего бояться.
- Через неё можно добраться до меня. А кто-то, видимо, очень не прочь мне насолить, - Джеймс потянулся, устало разминая затёкшие конечности. – Про мантию я не говорил, сказал, что просто владею хорошо дезалюминационными чарами. Помфри признала, что могла меня просто не заметить. А потом она вообще ушла куда-то. Целлер истерит, обзывает меня убийцей и боится, что сегодня ночью я грохну её в её же постели, - Джеймс протяжно зевнул. – Я бы, несомненно, это сделал, но только у меня нет на это сил. Поэтому буду брать пример с Хвоста, - и он кивнул на спящего Питера. Тот, словно учуяв, что про него вспомнили, разлепил веки и запричитал:
- О, Джеймс, как ты? Ну что, тебя оправдали?
- Расскажите ему всё за меня, - устало проворчал Поттер, поднимаясь. – Спокойной ночи.
- Спокойной, - на мгновение я поймала его взгляд, и сердце вновь ухнуло куда-то вниз.
Но заснуть я не могла долго. Мысли ходили по кругу, от Джеймса к Кристен, а потом вновь к Снейпу. Я то убеждала себя в его невиновности, приводя самой себе целый ряд аргументов, то сама же одним махом разрушала их. Надо было поговорить с ним. Как ни странно, на следующий же день он сам предоставил мне эту возможность.
- Нам надо поговорить, Лили, - шепнул мне Северус, подсаживаясь за мой стол в библиотеке. Чёрные глаза, выглядывавшие над огромной стопкой книг, сверкали тревогой. Я покосилась на двух хаффлпаффок, сидящих неподалёку. Снейп перехватил мой взгляд и отправил в сторону девушек неизвестное мне заклинание.
- Оглохни. Не хочу, чтобы нас кто-то слышал.
Неожиданно меня охватил страх. Если Снейп и вправду убийца, то, что мешает ему разделаться и со мной так же как с Энн Перкинс? Утешала мысль, что библиотека не самое подходящее для этого место. Да и свидетельницы, хотя теперь и не могли ничего слышать, со зрением проблем не имели. Одна из них уже несколько раз скосила глаза в нашу сторону.
- Говори. Я жду, - как можно равнодушней проговорила я. Глупо было сидеть вот так, со своим некогда лучшим другом, и просто трястись от страха.
- Я беспокоюсь за тебя, Лили, - Снейп настойчиво пытался найти мой взгляд. – Я всегда знал, что Поттер и Блэк отъявленные сволочи, но не думал, что они зайдут так далеко…
Я вскинула на него полный гнева взгляд, с мстительным удовольствием замечая, как ёжится от него слизеринец.
- Джеймс не имеет к этой истории никакого отношения. Кто-то из твоих дружков, а, может, и ты сам, решил его подставить. Вот только вам это вряд ли удастся!
- Я к этому не причастен! – сверкнул глазами Снейп. – А эта парочка уже давно проявляла садистские наклонности! Неужели ты забыла тот случай с Гремучей Ивой?
- А, тот самый, когда Джеймс спас твою шкуру? - я картинно поморщила лоб. – Да, кажется, припоминаю.
Глаза Северуса наполнились ужасом и гневом. Вид у него был такой, словно сейчас он наотмашь влепит мне пощёчину. Вместо этого, через несколько долгих мгновений, он сказал, изменившимся голосом:
- С каких это пор он стал для тебя Джеймсом?
Я густо покраснела, выдавая себя с головой.
- Я предпочитаю называть людей по имени, - овладевая собой, ответила я.
Снейп криво усмехнулся и шепнул одними губами:
- Раньше ты была не столь вежлива.
- Времена меняются, - отрезала я. Голова шла кругом. Я пристально вглядывалась в желтоватое, дряблое лицо Северуса, его чёрные бездонные глаза, пытаясь понять, что на самом деле таится за этой чёрной бездной. Но время, когда я могла понимать друга без слов, прошло, оставшись где-то вдали, на золотистых берегах детства.
- Поклянись мне, что это не ты, не ты убил эту девушку, - повинуясь какому-то порыву, потеряв всю свою напускную холодность, прошептала я.
Снейп дёрнулся, как от удара. Мгновение он внимательно смотрел мне в глаза, а потом тихо ответил:
- Клянусь.
И что-то в этом маленьком коротком слове заставило меня ему поверить.
- Я не знаю, кто это, - добавил он. – Поттер это или нет, держись от этого мерзавца подальше!
- Это уже моё дело, - ответила я, вновь уткнувшись в свой пергамент. – Прости, мне ещё писать эссе…
Северус поднялся, глаза его, налитые кровью, гневно сверкали.
- Будь осторожна, Лили, - кинул он и скрылся за рядом стеллажей. Я мрачно усмехнулась. В последнее время эту фразу я стала слышать чаще, чем своё имя. Все заботились оЛили Эванс, но от этого я не стала чувствовать себя в большей безопасности. Сколько бы ни было у меня защитников, я твёрдо знала, что в решающий момент мне будет не на кого надеяться, кроме как на саму себя, на свою ловкость, сообразительность и умения. И потому на занятиях Грюма я сражалась ожесточённей всех, стараясь довести до совершенства каждое новое изученное боевое заклинание.
- Двигайтесь! – каркнул Аластор. – Остановиться – значит умереть!
Его голос лишь частично долетал до моего сознания. Вся моя энергия, всякая концентрация были сейчас сосредоточены только на Эммелине. Мы кружились, словно в танце, посылая друг другу разноцветные лучи и такими же ловкими движениями отбивались от них. Красивая и грациозная, словно пантера, Вэнс легко уворачивалась от летящих из моей палочки заклинаний. На губах её то и дело мелькала лёгкая усмешка. Замерев от восхищения своей соперницей, я на какой-то момент замешкалась и…
Уши заложило, а из глаз посыпались искры. Схватившись за голову, я упала на колени. Но мука кончилась так же быстро, как и началась. Первое, что я осознала, было то, что Джеймс обнимает меня за плечи. Без тени улыбки Эммелина, склонившаяся передо мной, протянула руку.
- Прости, - только и сказала она.
Поднявшись, я лёгким кивком поблагодарила Поттера, прожигавшего Вэнс неприязненным взглядом, и сердечно пожала руку слизеринке.
- Ультразвуковые чары – что ж, неплохо, - гаркнул Грюм. – Советую вам всем выучить их. Вы обе дрались как разъярённые кошки, - обратился он уже лично к нам. – Но в этот раз мисс Вэнс оказалась сильнее.
Эммелина снисходительно улыбнулась.
- Да уж, когда дерутся девушки – это так… - Сириус похотливо облизнул губы.
- Мисс Вэнс могла бы стать достойным соперником и Вам, мистер Блэк, - кивнул ему Грюм.
- Нет, я предпочитаю любить девушек, а не сражаться с ними, - улыбнулся юноша.
- Когда ты столкнёшься лицом к лицу сУпивающимся смертью, у тебя не будет времени выяснять, какого он пола, - зарычал Аластор.
- О, свою любимую сестрицу Беллу я, несомненно, узнаю сразу, - продолжая улыбаться, ответил Сириус. – Но она не девушка…, - он многозначительно помолчал. – Она исчадье ада. С ней, будьте уверены, я обойдусь без церемоний.
- Заканчивай паясничать, Блэк, и вставай в паре с Эммелиной, - не унимался Грюм. Сириус лишь отрицательно покачал головой.
- Боишься, Блэк? – подала голос слизеринка, взмахнув пушистыми ресницами.
Брови Сириуса поползли вверх.
- Я? Боюсь? – тон его голоса заметно изменился. В нём послышались нотки раздражения. - Ты с кем-то путаешь меня, Вэнс! – палочка мигом взлетела в его руки, готовая к бою.
Я следила за их дуэлью, затаив дыхание.
- Ставлю десять галеонов на то, что Бродяга размажет её по стенке, - громко прошептал Поттер Люпину.
Словно в ответ на его слова, Блэк сделал резкое секущее движение палочкой, и Эммелина отлетела на другой конец класса.
Карадок громко вскрикнул, и, подскочив со своего места, кинулся к слизеринке, наградив Блэка полным ненависти взглядом.
Сириус только хмыкнул.
- А Дирборн, похоже, втрескался, - прошептал он так, чтобы кроме меня и мародёров его никто не услышал.
- Очень по-джентельменски, Блэк, - крикнул Грюм. – Сегодня ты победитель. Но это не значит, что завтра она не спустит с тебя шкуру, - аврор многозначительно улыбнулся. – Никогда не позволяйте себе недооценивать противника, будь то девушка, немощный старик или ребёнок. Вы должны всегда быть на чеку, иначе… - неуловимое движение – и пачка сигарет вспыхнула прямо в руках Сириуса, - иначе смерть. В школе нельзя курить, мистер Блэк.
Тот с досадой скривил губы.
- На сегодня всё, - прокаркал Грюм. – Берегите себя.
Схватив сумку, я вместе с остальными направилась к дверям.
- Эванс! – остановил меня громкий окрик. Аврор поманил меня к себе. – Задержись на пару минут.
Когда все вышли, Грюм жестом пригласил меня сесть на парту, устраиваясь рядом.
-Поттер сказал, что твои письма читают, – это был не вопрос, а утверждение.
Я кивнула, чувствуя горечь досады. Какого чёрта Поттер вместо того, чтобы заботиться о своей свалившейся без сознания прямо посреди праздника девушке, да ещё о своей собственной шкуре, грозившей загреметь прямиком в Азкабан, так печётся о моей безопасности? Но к досаде примешивалось и другое чувство. Как ни крути, но мне была приятно его внимание. Сквозь темноту последних дней, это был робкий лучик надежды.
- Ты говорила кому-нибудь об амулете?
- Нет, сэр, - совершенно искренне ответила я.
- Скажи, - Грюм чуть наклонился ко мне, внимательно глядя прямо в глаза. – Твоя подруга подарила тебе только амулет? Или может вместе с ним была какое-то письмо, записка или что-то в этом роде…
- Он был спрятан под обложкой книги. Я нашла его только этим летом.
Аврор заметно напрягся, внимательно вникая в смысл моих слов.
- И что за книга? – шёпотом спросил он.
- «Зелья для молодой ведьмы на все случаи жизни», - ответила я, чувствуя разочарование Грюма. Он хмыкнул и протянул:
- Что Вы читаете, молодая леди… - а затем добавил совершенно серьёзным тоном: - можешь принести эту книгу мне?
Я удивлённо вскинула бровь.
- Не могу вывести пятно от одной дряни со своей единственной целой мантии, - пожал плечами Грюм. Обычные заклинания не помогают, может в твоей книжонке что найдётся…. – и, видя недоверие в моих глазах, проворчал. – Не съем я, Эванс, твой фолиант, не волнуйся. Иди и будь осторожна. Не высовывайся без нужды.
И махнув мне прощанье, Грюм скрылся за тяжёлой дубовой дверью.
В коридоре было темно. Досадуя на эльфов-домовиков, которые, вероятно, забыли зажечь здесь факелы, я повела полочкой и, громко вскрикнув, подскочила от неожиданности. В углу кто-то стоял.
- Тише-тише, - послышался успокаивающий голос Джеймса. Он медленно приблизился ко мне, и свет палочки выхватил из темноты его силуэт. – Это я. Прости, но я думаю, тебе не лучше сейчас ходить по замку одной, вот и решил подождать.
Втайне радуясь тому, что в темноте не видно моих покрасневший щёк, я пробормотала слова благодарности.
- Как Кристен? – прошептала я, пытаясь заполнить неловкое молчание. В течение последних несколько дней я избегала мыслей о ней. Стыдно было признавать, но какая-то часть меня упорно желала, чтобы Эйн провалялась в крыле как можно дольше.
- Поправляется, - откликнулся Поттер, впрочем, без особой радости. – Помфри говорит, что отравление. Её соседка по комнате балуется всякой хренью, вероятно, Крис могла получить что-то из её рук.
Речь шла о Фиби Бэддок - девушке-метаморфе, с конца четвёртого курса подсевшей на высушенную мандрагору. Фиби часто можно было увидеть с её друзьями-хиппи. Поговаривали даже, что она сама экспериментирует с зельями, выводя новые виды дури.
- Крис следует быть осторожнее, - не зная, что сказать, ляпнула я. Поттер кивнул и какое-то время мы вновь шли молча.
- Сейчас всем нужно быть осторожнее, - как бы невзначай заметил Джеймс. Я напряглась, готовясь к очередной выволочке насчёт моего вступления в Орден. Но Поттер молчал, задумчиво глядя прямо перед собой.
- Я давно хотела тебя спросить… - я чуть скосила глаза, наблюдая за его реакцией. – Откуда тебе так много известно про Орден? О… - я на минуту запнулась, вспомнив его взгляд и слова, когда мы стояли перед кабинетом МакГонагалл, - о тех, кто погиб.
- Об этом писали газеты, - ответил он, невесело усмехнувшись.
- Газеты не писали о том, что все эти люди были членами Ордена Феникса, - возразила я. - Смерть Элин Флоренс и вовсе была представлена как самоубийство…
- Мой отец был членом Ордена, - отрезал Поттер. Что-то жёсткое, страшное таилось за этим коротким словом «был».
- Был? – я отчётливо понимала, что мои расспросы неприятны Джеймсу, но уже не могла остановиться.
- Был. Теперь он вряд ли может чем-то помочь Ордену.
Он поднял на меня взгляд. В глазах его, больших, карих, плескалась горечь.
- Они с мамой не знают о моём решении. И уже не узнают. Когда я вступлю в Орден, их уже не будет в живых.
И, несмотря на то, что голос Поттера звучал ровно и спокойно, ноты боли не могли утаиться от меня.
- Драконья оспа, тяжёлый случай, - произнёс он, отвечая на мой невысказанный вопрос. – Медленное угасание в больнице, долгое и мучительное, но неотвратимое. Они думают, что я не знаю, не хотят огорчать. Если б мне давали возможность выбрать для себя наилучшую смерть, знаешь, Лили, что бы я выбрал? – он усмехнулся в ответ на мой робкий кивок. – Внезапную. Нет ничего хуже, чем сидеть и ждать её. Каждый день, проверяя утром почту, я могу прочесть, что всё кончено… Я одновременно и страшусь, и желаю этого. - Глаза его сверкнули, но он шумно втянул воздух, сдерживая слёзы. – Тебе не понять. Когда двое самых близких тебе людей умирают у тебя на глазах, а ты не можешь не предотвратить этого, ни облегчить их мук, когда ты абсолютно бессилен…. Единственное, что я могу для них сейчас сделать, это пообещать им, что буду счастливым. Нашим старикам, по сути, не так уж много надо…
Я смотрела на Поттера во все глаза, готовая разрыдаться. Он же запрокинул голову, словно в лихом веселье. Глаза его лихорадочно блестели. В надежде хоть как-то помочь ему, я нашла в темноте его горячую руку и крепко сжала. Он оглянулся, смотря на меня внимательно и строго.
- Мои родители не увидят моей смерти. Остаётся надеяться, что при их жизни меня не упекут в Азкабан. Но твои… - он нагнулся ко мне совсем близко, одурманивая горьким запахом горячей кожи, - ты сама когда-нибудь будешь матерью. Ты поймёшь тогда.… А мне нечего терять. Как и Сириусу. Обо мне никто не станет жалеть.
Волна протеста подняла в моей груди. Всё ещё сжимая его ладонь, я встала на носочки, почти крича, разрушая тишину и спокойствие спящего замка:
- Как это никто не будет? А как же Сириус, Ремус, Питер? А как же… - коротенькое слово «я» застряло в горле, но вместо этого я проговорила уже тише, - а как же Кристен?
- Парни… меня поймут. А Кристен… - Джеймс невесело усмехнулся. – Любовь недолговечна. И эти раны тоже со временем заживают. Она найдёт себе кого-то лучше.
Я собиралась было возразить, как вдруг истошный крик, заставил меня встрепенуться. В мгновенье ока Джеймс быстро затащил меня в ближайшую нишу, накрыв лёгкой прозрачной тканью. Без сомнения, это была мантия-невидимка. Я много слышала о таких, но никогда не видела воочию. «Я был в мантии» - теперь эта фраза больше не была для меня загадкой.
- Тсс, - его дыханье рядом обрывало все связи с внешним миром, в том числе и чувство страха. – Идём медленно и тихо. Посмотрим, что случилось.
Крик, жуткий и затихший в мгновение ока, доносился с соседнего коридора. Очень медленно, крадучись, Джеймс выглянул из-за стены. Глаза его расширились. Без единого звука, я прислонилась прямо к его широкой спине, заглянув через плечо. Вскрик, готовый раздаться, заглушила горячая ладонь Поттера, резким движением накрывшая мои губы. На каменном полулежала Клэр Целлер. В широко распахнутых от ужаса голубых глазах навеки погасла жизнь.


Светлая память

Руки мгновенно затекли, и я подозревала, что на коже останутся синяки от железных наручников. Закусив губу, я взглянула на свою волшебную палочку. Она лежала совсем близко, на соседней парте, но сковывавшие меня цепи исключали всякую возможность до неё дотянуться. Оставалось лишь переваривать случившееся сразу после того, как мы нашли мёртвую Клэр в одном из коридоров.
- Она мертва? – зная ответ, спросила я.
- Пульса нет, и совсем холодная, - ответил Джеймс. – Надо позвать кого-нибудь.
- Все уже здесь, - раздался совсем рядом резкий окрик. – Без глупостей, палочки на пол. Живо! Руки вверх!
Из темноты к нам приближались трое. Двое в форме авроров держали нас на прицеле волшебных палочек. Один, тощий и низенький человек с неприятными маленькими водянистыми глазками, по всей видимости, главный, выступил вперёд, с мрачной усмешкой оглядывая нас. Краем глаза я заметила, как презрительно скривились губы Джеймса.
- Так-так, - проговорил он, задерживая взгляд на мне. Глаза его при этом торжествующе блеснули. – Очередной труп. И кого же мы вновь находим на месте преступления? – обратился он уже к Поттеру.
- Вы тоже находитесь сейчас на месте преступления, - невозмутимо ответил тот. – Но я же не обвиняю Вас в убийстве!
Маленькие бегающие глазки впились в Джеймса. Но в следующее же мгновение широкий жабий рот человека открылся во всё той же неприятной усмешке.
- А Вы всё дерзите, юноша! – он с плохо скрываемым удовольствием потёр руки. – А Вам стоит быть повежливей, охранники Азкабана не любят грубость.
Меня словно окунули в чан с холодной водой. Одного упоминания о дементорах было достаточно, чтобы вызвать страх. Мысль же о том, что нас могут отправить к ним в Азкабан, была просто невыносимой.
Человек махнул рукой аврорам, и в тот же миг мои руки оказались связаны за спиной крепкой верёвкой.
- В мой кабинет их! – кивнул человек и резкой суетливой походкой зашагал вперёд по коридору. Мы с Джеймсом и сопровождавшими нас аврорами двинулись следом.
- Где же Вы гуляли на этот раз, мистер Поттер, да ещё с такой милой леди? – не оборачиваясь, произнёс человек. – Вновь ходили в Больничное крыло?
На меня накатила паника. О занятиях с Грюмом распространяться было строго запрещено, кто бы ни спрашивал. Об этом нам без устали повторял сам Аластор. Но вот как объяснить, где мы были в это время – об этом он нас не проконсультировал. Библиотека, Большой зал, да и то же самое Крыло были достаточно далеко от места, где нас сцапали, да и путь от них к Гриффиндорской башне проходил вовсе не через этот коридор.
- Нет, сэр, у нас с мисс Эванс было свидание, - я остановилась, как вкопанная. На моё счастье мистер бегающие глазки удивился не меньше меня и тоже повернулся к нам. За этот короткий миг до меня дошло, что таким образом Джеймс пытается обеспечить нам алиби, и я поспешно стёрла изумление со своего лица.
- Очень интересно, ещё вчера Вы просидели всю ночь в Больничном крыле около мисс Эйн, а сегодня у Вас было свидание с мисс Эванс?
- Не завидуйте, - всё также невозмутимо и с чуть скучающим видом фыркнул Джеймс.
Лицо обвинителя исказилось злобой.
- Его в кабинет, а девчонку в соседний класс! И привяжите её цепями там хорошенько, чтобы не смела сбежать.
И вот теперь я сидела совсем беспомощная одна в пустом классе, гадая, как там проходит допрос Джеймса. Очевидно, что допрашивать нас будут отдельно друг от друга и при выяснении мелочей выяснится, что наши рассказы не совпадают.
Дверь скрипнула, и человек с водянистыми глазками вошёл. Он был один, без авроров, но меня это мало успокаивало.
- Ты знаешь, кто я, Лили? – спросил он, глядя на меня сверху вниз.
- Нет, - честно ответила я.
- Моя фамилия Чаррингтон. Я сотрудник группы обеспечения магического правопорядка Министерства Магии. Послан в Хогвартс для расследования дела убийства Энн Перкинс. А теперь, - добавил он с мрачной усмешкой, - и Клариссы Целлер.
Чаррингтон помолчал, видимо давая мне время оценить всю значимость его персоны, и всю тяжесть передряги, в которую я попала.
- Итак, мисс Эванс, где же Вы были этим вечером с мистером Поттером?
- У нас было свидание.
- Это я уже слышал, - сотрудник отдела Министерства наклонился ко мне, заглядывая в глаза. – А теперь неплохо было бы послушать правду.
- Это правда, сэр, - твёрдо ответила я.
- Хорошо, - резко крикнул он, выпрямляясь. – Опишите Ваш маршрут.
Началось.
- Ну, мы много где были… - промямлила я, чувствуя, как неубедительно звучат мои слова.
- Давно ли Вы ходите на свидания с мистером Поттером?
- Два месяца, - ах, если бы.
- А он говорит, что две недели.
Ну вот и всё.
- Послушайте, мисс Эванс, - вновь наклонился ко мне следователь. – Азкабан не самое приятное место, поверьте мне. Я могу Вам помочь, - глазки его снова торжествующе блеснули. – Но и вы помогите мне.
- Я не могу Вам сказать, где мы были, - подрагивающим голосом ответила я, понимая, что врать дальше бесполезно. – Но мы не имеем никакого отношения к убийству Клэр! Когда мы подошли, она была уже мертва!
Секунду Чаррингтон смотрел на меня в упор, а потом дико рассмеялся. Так же мгновенно замолкнув, он наклонился прямо к моему уху, так что в нос мне ударил неприятный стойкий запах дешёвого алкоголя.
- Да мне плевать, имеешь ты отношение к убийству этой девчонки или нет, но сейчас в моих силах сделать так, чтобы ты надолго составила дементорам компанию, если не будешь меня слушать.
Я онемела от ужаса.
- Что Вы от меня хотите? – тихо прошептала я.
- Вот это уже другой разговор, - улыбаясь, ответил следователь. Толстые короткие пальцы потянулись к моему лицу, заложив одну из прядей за ухо. Я напряглась, испытывая чувство глубочайшего омерзения. – А ты оказывается смышлёная.
Чаррингтон неторопливо прошёлся по классу, пока я торопливо искала пути спасения. Но учитывая, что я была полностью связана железной цепью, найти их было не так уж легко.
- Скажи мне, когда ты в последний раз виделась с Кирой Келли? – спросил чиновник, вновь впиваясь в меня водянистыми глазками.
Я широко распахнула глаза, потому что такой переход темы для меня был плохо объясним. В ту же секунду дверь отворилась, и в класс вошёл Дамблдор. Следом за ним в дверь протиснулся Грюм. Окинув меня серьёзным взглядом, аврор чуть заметно нахмурился.
- Кажется, я просил Вас, не допрашивать моих учеников без моего присутствия, мистер Чаррингтон, - с ледяной учтивостью заметил Дамблдор. – А тем более использовать цепи.
Лицо следователя скорчилось от досады. Но с той же ледяной учтивостью он ответил:
- Простите, директор, но дело не требовало отлагательств. Только что эта мисс вместе с защищаемым Вами Поттером были обнаружены мною у трупа девушки, обвинявшей накануне Поттера в убийстве её подруги.
- И Вы посчитали это достаточным доказательством, чтобы тут же задержать мистера Поттера и мисс Эванс, – глядя на Чаррингтонаповерх очков половинок миролюбиво проговорил Дамблдор. - Причём, так поспешили выполнить свои обязанности, что даже забыли убрать труп ученицы со школьного коридора.
На миг Чаррингтон опешил, открывая и закрывая рот, словно рыба. Маленькие глазки полыхали злобой.
- Простите, Альбус, - наконец выдавил из себя он. – Я собирался как раз отправить за ним моих ребят. Больше этого не повториться, - добавил он.
- Конечно, не повторится, - вступил в разговор Грюм. – Вы отстраняетесь от этого дела, теперь его веду я. Всего хорошего, Чаррингтон!
На следователя было жалко смотреть. Но он всё же, высоко вскинув голову, с чувством собственного достоинства произнёс:
- На каком основании, Грюм?
- Вам нужны бумажки? – Аластор сузил глаза, что всегда бывало, когда он был особо недоволен. – Они у меня есть, - и, порывшись в кармане, он действительно извлёк оттуда какой-то пергамент.
- Что ж, - не скрывая досады, промолвил Чаррингтон, - тогда не смею больше здесь задерживаться.
И не взглянув в мою сторону, следователь быстро вышел из класса.
Цепи на моих руках исчезли.
- Пойдёмте в мой кабинет, мисс Эванс, - добродушно обратился ко мне Дамблдор. – Мистер Поттер уже ждёт нас там.
Ранее мне никогда не приходилось бывать в кабинете директора школы, поэтому, только переступив его порог, я с любопытством оглянулась. Огромные стеллажи книг, доходящие вплоть до высокого потолка, перешёптывающиеся портреты директоров, затейливые приборы на столе – всё это в один миг привлекло моё внимание. Впрочем, несмотря на то, что с Хогвартсом я была знакома уже седьмой год, каждый раз при виде незнакомого мне в нём доселе места я с ребячьим восторгом открывала от удивления рот, позабыв обо всём на свете. Вот и сейчас, увлёкшись разглядыванием директорского кабинета, я даже в начале и не заметила Джеймса, стоявшего чуть поодаль.
- Ваша птица, сэр! – напомнил мне о нём его голос. Поттер внимательно рассматривал горстку пепла на небольшом постаменте. Следом за ним над ней склонились Дамблдор и Грюм. Секунду ничего не происходило, как вдруг прямо из пепла высунулся чуть сморщенный, но обладающий какой-то невероятной красотой птенец. В первый раз в жизни я воочию наблюдала за самой настоящей птицей феникс. Из груди вырвался восхищённый вздох.
- С возвращением, Фоукс! – улыбнулся Дамблдор, погладив птенца по головке. – Ты счастливчик, Джеймс. Увидеть смерть и воскрешение феникса – добрая примета.
- Надеюсь, профессор, - вздохнул в ответ тот.
- А ты не надейся, - прокаркал Грюм, жестом приглашая меня и Джеймса сесть. – Ваши проблемы на этом ещё не заканчиваются.
Нет, нет, только не это. Не могут же и Дамблдор с Грюмом и в правду думать, что это мы убили девушку.
- Послушайте, - торопливо говорю я, замечая, что голос упорно подрагивает, не желая слушаться. – Мы просто проходили мимо. Мы же шли с Ваших занятий, сэр! Джеймс задержался, чтоб подождать меня и провести до гостиной. Да послушайте же! – крикнула я, замечая лукавые улыбки директора и аврора. – Этот следователь сам сказал, что ему неважно, причастны ли к убийству мы, ему что-то было от нас нужно!
- А вот это уже интереснее! – весело заметил Дамблдор. – Успокойтесь, мисс Эванс, - миролюбиво добавил он. – У нас и в мыслях не было всерьёз подумать, что убийцы – это вы и мистер Поттер.
Я покраснела, стыдясь за свою вспышку. Директора на портретах неодобрительно зашикали, поглядывая в мою сторону.
- Вопрос сейчас вдругом! – директор поднял палец вверх. – Что же ему могло от Вас понадобиться?
- Имена тех, кто занимается в специальном отряде, чтобы в будущем вступить в Орден Феникса, - ответил Джеймс.
- Верно, мистер Поттер, - улыбаясь, словно мы были на уроке, проговорил Дамблдор. – Очевидно, информация о нашем отряде всё же просочилась к Тёмному лорду, а вот имена тех, кто в нём занимается – для них, к нашему счастью, секрет. Узнай они их – все бы семеро не проснулись бы завтра утром. Пожалуй, после этого мы с Аластором не стали бы больше так рисковать. Не говоря уже о том, как бы это напугало всю школу. Все и так боятся даже высунуть нос из своих гостиных, родители спешат забрать своих детей, не понимая, что за стенами школы не менее опасно.
Улыбки больше не играла на губах директора, и сейчас он выглядел лишь дряхлым, уставшим стариком.
- Значит Чаррингтон под Империусом, если работает на Лорда? – спросила я.
Грюм разразился смехом.
- Девочка, он Упивающийся смертью.
- Но как… он же министерский чиновник, - ничего не понимая возразила я.
- Одна треть Министерства перешла на сторону Упивающихся, - резко кинул Грюм. – При этом многие из них сидят на самых высших постах. И если насчёт этого мелкого следопытишки всё известно, то о некоторых наших врагах мы даже не догадываемся. Поэтому приходится подозревать всех.
- Но почему тогда этот Чаррингтон до сих пор не в Азкабане? – гневно воскликнула я.
- Нет никаких доказательств, - пожал плечами Грюм. – Не могу же я отправить его в тюрьму только потому, что моё чутьё подсказывает мне, что он Упивающийся. Ваши показания тоже не имеют достаточно веса – это только слова.
- Но почему они решили выведать об отряде, шантажируя именно меня? – осведомился Джеймс. Его, похоже, такая ситуация в Министерстве магии нисколько не удивила.
- Ты первая кандидатура, Джеймс, из тех, кого я мог бы позвать в Орден, - ответил Дамблдор. - Ты единственный на последнем курсе, чьи родители состояли в Ордене. Кроме того, у тебя есть масса достоинств необходимых для орденца, о которых ты и сам в курсе, - снова улыбнулся директор. – Вероятно, они уверены, что ты в отряде, поэтому и решили сразу две проблемы одним махом: посеять страх в школе, убивая учениц, и подставить тебя, рассчитывая, что страх перед Азкабаном заставит тебя разговориться. Кроме тебя, логично предположить, что в отряде твои друзья. А сегодняшний случай, к сожалению, рассекретил и мисс Эванс. О мистере Дирборне и тем более о мисс Вэнс, я уверен, они не догадываются. Странно, что они даже не попытались поговорить с мистером Питтегрю….
- Питер бы не выдал нас! – резко отрезал Поттер, и я заметила, как в глазах его начинает плясать огонёк гнева.
- Поверь мне, эти парни умеют находить к людям подход, - насмешливо возразил Грюм. – Я бы на твоём месте был повнимательней к этому пареньку, если бы его пытались запугивать как тебя, я бы не был очень уверен в его выдержке.
Я вспомнила слова Чаррингтона насчёт дементоров. А выдержала ли бы я? Щёки мои ярко вспыхнули от стыда, когда я вспомнила, что чуть не пошла на уступку следователю. «Выложила бы всё как миленькая», - раздался в голове язвительный голос.
- Питер сильнее, чем вы думаете! – жёстко крикнул Джеймс. – Вы недооцениваете его!
- Как бы не получилось так, что это ты его недооцениваешь… - мрачно заметил Аластор. – Впрочем, мы перехитрили их. Альбус не позволил бы шантажировать тебя прямо у него на глазах – они это знали. Но знали, что если расследование зайдёт в тупик, для допроса главного подозреваемого перевезут в Министерство. Но мне удалось, выхлопотать позволение самому заняться этим делом и отстранить от него Чаррингтона. Так что скажи спасибо, вместо того, чтобы злиться, Поттер.
- Прошу прощения, - промолвил Джеймс, опуская голову. – И… спасибо.
Мы больше не под подозрением. Это помогло бы вздохнуть с облегчением, если бы не одно «но».
- Но мы ведь всё равно в опасности, - заметила я. – Они знают, что я и Джеймс в отряде. Они убьют нас?
- Во всяком случае, не сейчас, мисс Эванс, - ответил Дамблдор. – Убить вас, значит потерять надежду вычислить остальных.
- Поэтому пересмотрите список своих знакомых, - серьёзно сказал Грюм. – Отныне вы семеро – закрытая каста, и можете доверять только друг другу. Это не значит, что вы теперь будете ходить только все вместе, с той же Вэнс, на людях вам лучше не общаться. Слизеринка в такой компании сразу вызовет подозрение. Общайтесь со всеми, но не позволяйте никому втереться к вам в доверие. Факультет значения не имеет, длительность вашего знакомства тоже. Враг может быть кем угодно, и, вероятней всего, тот, от кого вы этого меньше всего ожидаете. Привыкайте к этому, если всё ещё хотите вступить в Орден.
- Но какова вероятность того, что угроза может исходить от кого-то из нашего круга? – нахмурился Джеймс. – Почему бы ни та же самая Вэнс…
- Вы думаете, мистер Поттер, что мы принимаем людей в нашу весёлую компанию, предварительно не изучив их подноготную? – возразил Грюм. - Если уж и кто-то из вашей семёрки и вызывает у меня недоверие, то точно не Эммелина.
Поттер вновь напрягся, учуяв имя друга в намёке аврора.
- Всем семерым можно доверять, - поднялся из-за своего стола Дамблдор. – И это не обсуждается. Если мы не можем доверять друг другу, мы не можем доверять никому, - директор значительно помолчал. – Однако я думаю, у мисс Эванс есть ещё какой-то вопрос?
- Чаррингтон спрашивал меня о Кире, - внезапно робея, произнесла я. – О том, как давно мы виделись…
- Видишь ли, Лили, - нахмурился Дамблдор. – Отец Киры был великим алхимиком, и не исключено, что его опыты привели к созданию чего-то… в чём очень нуждается Воландеморт, - заметив, как я подскочила, услышав ненавистное имя, волшебник сочувственно улыбнулся. –Так вот, Эдвард Келли был человеком довольно скрытным и несколько…. чудным. Пожалуй, ты одна из немногих, кто сумел так близко познакомиться с его семьёй. Вполне вероятно, что Воландеморт считает, что как раз ты и можешь знать, где находится то, что ему нужно.
Рука инстинктивно дёрнулась к груди, где висел подаренный Кирой амулет.
- Нет, - добавил директор, заметив мой жест. – Полагаю, Тёмному лорду нужна вещица посерьёзнее амулета.
- Но… я ведь ничего не знаю… Они собираются меня пытать? – пытаясь унять в своём голосе нотки паники, произнесла я.
- Пусть только попробуют, - сквозь зубы процедил Джеймс. Я крепко сжала его руку, почувствовав прилив благодарности.
- Надеюсь, Вы вынесли из наших занятий достаточно, чтобы избежать этого, - заметил Грюм. – Пока, насколько я знаю, никто не решался на подобное. Если Вы будете действовать разумно, в первую очередь не бродить одной по замку, то этого удастся избежать. Вспомни-ка, никто ранее не расспрашивал тебя о Келли?
- Нет. А даже если расспрашивал, что я могла сказать…
- Не спускай с неё глаз, - обратился аврор к Джеймсу. Тот поспешно кивнул. Похоже, теперь мне не отделаться от излишней опеки. О походах в Запретный лес с Хагридом и вовсе можно забыть.
- Но кто же всё-таки убил Энн и Клэр? – вырвался у меня вопрос.
Лица Дамблдора и Грюма в один миг приняли озабоченное выражение.
- К сожалению, этого мы не знаем, мисс Эванс, - произнёс директор. – Но стоит полагать, что это кто-то из учеников со старших курсов. Я уже дал распоряжение профессору МакГонагалл, отныне преподаватели будут дежурить на коридорах после отбоя. Кроме того, мистер Филч уже работает над тем, чтобы портреты висели в каждом закоулке Хогвартса, дабы ни одно подозрительное лицо не осталось незамеченным.
- Об этом мы потолкуем с вами семерыми завтра, - вмешался Грюм. – Считайте, что это ваше первое дело как будущих членов Ордена феникса. Попробуйте решить эту головоломку. А теперь марш по постелям, и смотрите, чтобы никто из преподавателей вас не замёл по пути.
Последнее, что я услышала, выходя из кабинета директора, было едкое замечание пухленькой директрисы с портрета:
- Не понимаю, Дамблдор, зачем Вы вообще ввязали её во всё это? Она же боится собственной тени!
- Никогда не судите по внешности, профессор Спора, - ответил ей тихий голос Дамблдора.
***
Спала я на удивление крепко. Бодро встав на следующее утро, я даже сразу и не заметила скорбных перешёптываний и опасливых взглядов.
- Ты уже слышала? Опять убийство! – сообщила мне Мэри, стоило мне только выйти из гостиной. Похоже, то, что труп обнаружили именно мы с Джеймсом, осталось тайной для обитателей замка.
- Да неужели? – как могла, изобразила удивление я. – И кто же это?
- Клэр Целлер. Её нашли сегодня ночью. Говорят, охрану из преподавателей усилили. Возможно, привлекут и авроров. Тебе не стоит шататься по замку одной, - тихо добавила она, доверительно заглянув мне в глаза. – Ты можешь ходить в библиотеку вместе со мной и Линдой.
Я почти умилённо взглянула на одноклассницу. Все шесть лет наша девичья компания была негласно разделена на две группы. Я и Кира, Мэри и Линда. И вот Киры не стало, и я осталась одна.
- Спасибо, Мэри, - совершенно искренне ответила я. – Вы тоже будьте осторожны.
На миг я представила, что на месте Клэр и Энни могла бы быть она или Линда. И хотя я не очень была близка к ним обоим, порой относилась к ним немного свысока, мысль о том, что наша спальня может потерять ещё одну обитательницу была поистине ужасна.
За завтраком в Большом зале было необычайно тихо, особенно за столом Хаффлпаффа. Ещё бы, за пару дней потерять сразу двух учениц!
- Я слышала, двух третьекурсниц забрали в крыло, - шепнула мне Мэри. – Нервный срыв, истерика, боятся, что будут следующие.
Я торопливо оглядела тех, кому действительно стоило бояться. Мародёры ели молча, только изредка переговариваясь. Карадок, опустив голову, ковырялся в своей овсянке. Словно почувствовав мой взгляд, он поднял глаза. На удивление, в них не было ни капли страха.
«А ведь ещё пару дней назад он утешал перепуганную до смерти Клэр!» - подумала я, отыскивая глазами Эммелину. Она сидела как всегда в компании Мальсибера и его подружки Паркинсон, гордая и невозмутимая. Словив мой взгляд, она еле заметно кивнула.
- Прошу минуточку внимания, - раздался голос директора, и все голоса в Большом зале мгновенно смолкли. – Сегодня ночью Хогвартс понёс невосполнимую потерю. Ещё вчера Кларисса Целлер сидела за завтраком за этим столом, ходила вместе с вами на занятия, жила и мечтала о будущем, не зная, что этот день станет для неё последним. Сегодня её нет с нами, и тот, кто в этом виновен, возможно, сидит здесь, за одним из школьных столов, рядом с теми, кто искренне оплакивает смерть этой милой, доброй, несчастной девушки. Я обращаюсь к нему: зло, совершённое им, ещё вернётся к нему сполна. Хогвартс не место для убийцы, он всегда принимает тех, кто просит о помощи, но и жестоко мстит тем, кто оскверняет его стены. Это не угроза. Это предупреждение. С сегодняшнего дня в школе вводятся новые правила. Патрулирование коридоров преподавателями будет усилено. Я настоятельно прошу каждого, кому дорога жизнь, отказаться от каких-либо вылазок за пределы гостиных после отбоя. Нарушители будут строго наказаны. Не стану скрывать, наступают тёмные времена. Но даже тьму можно рассеять, стоит только обратиться к свету.
Палочка директора с зажженным огоньком медленно поднялась вверх. Преподаватели, а затем и ученики последовали его примеру. Минута, и Большой зал утонул в причудливом океане света. Где-то рядом послышались всхлипы. «Считайте, что это ваше первое дело как будущих членов Ордена феникса», - вспомнились мне слова Грюма. «Больше в этом замке никто не погибнет, - мысленно пообещала себе я. – Это и моя война. Теперь это и моё дело».



Волк в овечьей шкуре

Замок погрузился в отчаяние. Никогда ещё Хогвартс не выглядел таким печальным и притихшим. Девочки то и дело устраивали истерики, мальчики хватались за палочку при каждом мало-мальски подозрительном шорохе. Никто сейчас и не думал ходить поодиночке: передвигаться по замку предпочитали группами и по самым оживлённым коридорам, по возможности, имея в поле зрения кого-то из преподавателей. Хуже всего приходилось влюблённым парочкам. Страх гнал их из укромных и безлюдных ниш и потайных комнаток, а о тайных свиданиях после отбоя на неопределённое время и вовсе пришлось забыть. Только самые смелые (или глупые, как заметил однажды Ремус) решались выбраться на волю. Но тот час же рядом магическим образом обязательно возникал кто-то из преподавателей, и после усиленной промывки мозгов нарушители свыкались с мыслью, что нарушение этого правила – не самое лучшее решение. Впрочем, коридоры пустели ещё задолго до отбоя. Даже умники, обычно не вылезающие из библиотеки, старались укрыться не среди тишины её стеллажей, а в шумных и многолюдных гостиных. Покоя там ждать не приходилось, зато страх отступал, разогнанный шумом и смехом, карточными боями и игрой в плюй-камни, гитарными мелодиями и совместными чтениями учебников. Опасность сближала, и даже я, несмотря на свою нелюдимость, сейчас больше чем когда-либо тянулась к своим одноклассникам. Кроме того, даже за стенами гостиной теперь я никогда не была одна: около меня постоянно находился кто-то из мародёров.
- Все ещё чего доброго подумают, что мы встречаемся, - пошутил по этому поводу однажды Блэк. Именно ему чаще других выпадала роль «секьюрити для Лили». – Прости, детка, не то чтобы я был сильно против, но, боюсь, что это может негативно сказаться на моей репутации бабника.
Слухи про Сириуса и вправду ходили самые разные, передавались они в основном женскими голосами и «только по большому секрету». Что из всего этого было правдой, а что нет, сказать точно не могу. Сам Блэк относился к этому спокойно и, похоже, был только рад подобной популярности.
Иногда неподалёку мелькала и тень Джеймса, хотя и редко. Ведь Кристен выписали из Больничного крыла как раз в то утро, когда объявили о гибели Клэр.
- Джим! – впорхнула она в крепкие объятия прямо посреди коридора, перед носом у строгой и серьёзной МакГонагалл. – Я так соскучилась!
- Отвратная сцена! – послышался рядом со мной насмешливый голос. Оглянувшись, я видела около себя ту самую Фиби Бэддок, соседку Эйн, из рук которой, по предположению Джеймса, Крис получила то, чем отравилась. Фиби была метаморфом, но предпочитала иссиня чёрный цвет волос с розовыми прядями. Кроме того, у неё были поистине огромные голубые глаза, живые и быстрые, исключая тех нередких случаев, когда девушка находилась под кайфом. – Кажется, что она съесть его хочет! Если бы я знала, что мне придётся жить с этим монстром в одной спальне семь лет, я бы упросила старую годриковскую шляпу отправить меня куда угодно, только не вместе с ней.
Никогда раньше я не слышала о Крис ничего подобного. Все наперебой твердили, какая она милая, красивая, умная, талантливая и просто замечательная. Её обожали как ученики, так и учителя, и даже на вечеринках Клуба Слизней надменные аристократы робко краснели при её появлении. В отличие от меня, она вела себя там легко, раскованно и непринуждённо, купаясь в лучах всеобщего внимания. Казалось, нет таких людей, которые не могли не любить её очаровательной улыбки.
- Всё в ней липа, - оборвала мои мысли Бэддок. – Зря он ведётся, она недостойна его.
«Возможно, Фиби просто завидует», - подумала я. Но ведь она метаморф и может принять внешность какой угодно раскрасавицы. Мысли мои медленно утекли в сторону того, чего бы я изменила в себе, будь у меня такие способности. Но Бэддок редко пользовалась своим даром, предпочитая всегда оставаться собой, а иногда и вовсе могла на спор заявиться в Большой зал с поросячьим пяточком вместо носа. Если Фиби и завидует, то никак не внешности. Успеху, очарованию или шарму? Возможно. Вот только видя, как счастливая Крис, так и льнёт к Джеймсу, чувство неприязни росло во мне вопреки всему моему восхищению перед ней. Неприязнь Фиби оставалась же для меня непонятной, во всяком случае, до вечера.
На встречу с Грюмом мы с мародёрами пришли первыми. Следом появилась Вэнс, необычайно энергичная и раздраженная, а вскоре в класс вошёл и Дирборн. Бедняге приходилось хуже всего, ведь он лично знал погибших. Не удивительно, что он был как в воду опущенный и даже не откликался на шуточки Блэка.
- Эванс, ты принесла то, что я просил? – с порога каркнул Грюм вместо приветствия.
- Да, - ответила я, доставая из сумки толстенную книгу. Теперь я, по крайней мере, знала, для чего она действительно нужна Грюму. Может в ней и вправду кроется подсказка или секрет?
Как и обещал, Аластор рассказал о нововведениях в замке. Кроме патруля из преподавателей и портретов, призванных заниматься шпионажем и доносительством (в частности, немедленно сообщать обо всех выходящих из гостиной после отбоя) замок был буквально напичкан предметами по распознаванию тёмной магии.
- Но как ему удалось выманить Клэр одну в этот треклятый коридор? – спросил Карадок, когда Грюм закончил.
- Либо она пошла добровольно, потому что доверяла этому человеку. Либо же её выманили при помощи Империуса. Против него все наши увещевания об осторожности бессильны.
- Но ведь Империусу можно противостоять? – уточнила Эммелина.
- Можно, и думаю, что на одном из занятий мы попробуем с вами научиться это делать, - ответил аврор. - Но я уверен, что у мисс Целлер таких навыков не было. Ваша же задача сейчас хорошо пораскинуть мозгами и попытаться найти хоть какие-то зацепки. Преступник кто-то из ваших знакомых.
- А если, - медленно протянул Джеймс, - если опасность идёт извне.
По-видимому, загадка таинственного убийцы не давала ему покоя, как и мне. Ещё бы! Ведь этот кто-то мало того, что убил двух девушек прямо у нас перед носом, так ещё и сознательно подставил Поттера. Зная Джеймса, я не сомневаюсь, что он вряд ли может безропотно снести нечто подобное. Найти виновного для него теперь дело чести.
- Ты думаешь, мы не предусмотрели это? – раздражённо ответил Грюм. - К твоему сведению, после убийства Энн все выходы за территорию замка охраняются. А каминная сеть заблокирована.
Быстрый взгляд Джеймса в сторону Сириуса мог означать только одно: мародёрам о выходах из замка известно гораздо больше, чем они говорят. Грюм тоже это заметил.
- Включая известные мне потайные ходы, - добавил он. - Но возможно есть какие-то ещё, которые мне неизвестны?
Пару секунд все четверо молчали.
- Возможно, и есть, - откликнулся, наконец, Блэк.
- Покажите их мне после. И не надо так на меня смотреть, я думаю, жизнь студентов стоит выше, чем пакет со сладостями из Сладкого королевства и штуковинами из Зонко.
Мародёры обречённо вздохнули, не решаясь возразить. Лицо Люпина побелело больше обычного. А ведь его меньше всех можно заподозрить в любви к вылазкам за территорию замка.
- Войти в замок можно и не по потайному входу. Даже по специальному приглашению. На вечеринке у Слизнорта было много народу из бывших выпускников, - замечает Эммелина
- А как же Клэр? Ко времени её убийства никого из посторонних в замке не было, - возразил Дирборн.
- А кто сказал, что их убийцы один и тот же человек? – фыркнула в ответ Вэнс.
Это ещё более усложняло задачу. Разгадка ускользала от нас словно дым сквозь пальцы.
- Я проверил всех приглашённых на вечеринку, - мрачно заметил Грюм. – И у всех есть алиби, как назло, те, кого можно заподозрить, крутились на виду у массы людей. К тому же, Дамблдор уверен, что убийца кто-то из учеников. Видите ли, зачастую гораздо выгоднее вручить оружие в руки прыщавого подростка, чем идти убивать самому. Подростка, который ещё не научился отличать добра от зла, которого так легко одурманить красивыми идеями. Если поймают – не беда, он ещё не имеет никакой ценности, но если этот подросток останется на свободе … Он будет уже готовым Упивающимся смертью. Рука дрожит, убивая, только первый раз. Здесь, в Хогвартсе, идёт борьба в первую очередь за ваши души, за ваши умы. Вы та сила, которая вот-вот выйдет во внешний мир. И вы не сможете остаться в стороне, вы вынуждены будете занять чью-то сторону. Как знать, возможно, исход борьбы зависит от выбора кого-то из вас.
Минуту в классе стояла полная тишина. Каждый думал о своём. В голове крутилась непрошеная мысль: все мы лишь пешки в чужой игре. «Нет, не чужой! – возразила себе я. – Эта война не может быть чужой, пока каждый рискует быть уничтожен только лишь за то, что он магл, или маглорождённый, или просто считает маглов такими же людьми, как и волшебников».
- Я слышал, твоя подружка уже поправилась, Поттер? – обратился Грюм к Джеймсу, разрушая молчание.
- Да, я и сам думал, что её внезапное отравление – только повод выманить меня с вечеринки, - ответил он хмурясь. – Она не помнит точно, ела ли она что-либо подозрительное в тот день. Мы думали, что она по ошибке проглотила что-то из экспериментальной дури Фиби…
Внезапно Джеймс побледнел, вскинув сосредоточенный взгляд на Блэка. Я почти слышала их мысленный разговор. Кусочки пазла начинали складываться. Фиби Бэддок.
- Она же…, - неуверенно начал Ремус.
Кажется, теперь все понимают током пронёсшуюся по кабинету мысль.
- Метаморф, - озвучила её вслух я.
- Эврика! – крикнул Сириус. – Да при её способностях и оборотного зелья не нужно.
- Но постойте, - вмешался Дирборн. – Эта Фиби… она же такая…
- Какая? – Сириус насмешливо поднял брови.
- Безобидная! – выпалил Карадок. – Зачем ей это? Кроме того, она, кажется, общается с парнями с вашего факультета, и один из них маглорождённый.
Это была правда. Фиби в основном проводила время с двумя гриффиндорскими хиппи, Джоном и Кеном, на курс младше нас. И Кен был маглорождённым.
- Это ещё ничего не значит, парень, - возразил ему Грюм. – Ты же не знаешь, что творится в её мозгах на самом деле. Кроме того, не исключён вариант Империуса, убийства по каким-то личным мотивам, которыми могли воспользоваться те, кто был координатором, а не исполнителем.
- Кто-нибудь в курсе, в каких она была отношениях с этими двумя хаффлпаффками? – поинтересовалась Эммелина.
- Похоже, они не общались, - ответил Карадок.
- А вот Кристен она недолюбливает, - добавила я, вспомнив наш разговор.
- Может, она недолюбливает Джеймса, раз решила его подставить, - вставила Эммелина, - или наоборот… страдает от неразделённой любви.
Поттер лукаво усмехнулся.
- Нет, прости, дружище, но этого быть не может! – хлопнул его по плечу Сириус. – Эта милая девушка не может в тебя влюбиться, когда рядом есть я.
Все, включая Джеймса, рассмеялись. Интересно, его не смущает, что его девушка спит в одной комнате с убийцей.
- Хорошо, что я научил ставить Крис защитные чары вокруг своей кровати, - ответил он на мой невысказанный вопрос. Червячок ревности вновь стал подтачивать меня изнутри. К тому же, предположение Эммелины не показалось мне таким уж абсурдным. «Зря он ведётся, она недостойна его». «Но ведь попытаться запрятать человека в Азкабан, потому что он не разделяет твои чувства – это же глупо и … дико», - пронеслось у меня в голове. Я внимательно посмотрела на Джеймса. Проживи он вместе с Кристен тысячу лет, ни разу не взглянув в мою сторону, я всё равно бы никогда не смогла пожелать ему зла.
- Но подождите, - вновь заговорил Карадок. – Да так можно заподозрить любого…
- Кто-нибудь помнит её на вечеринке? – перебил его Блэк. Все отрицательно замотали головами.
- Но ведь это абсурд – обвинять человека только потому, что она живёт с Кристиан и потому что она метаморф!
- Никто не обвиняет её пока ни в чём, - спокойно заметил Грюм. – Под подозрением сейчас все. Хорошо бы понаблюдать за ней и попытаться выяснить, где она была в вечер первого убийства.
- Мы поговорим с Кеном и Джоном, - отозвался Люпин. Видимо, он был согласен с Дирборном, но знал, что спорить с Блэком и Грюмом нет смысла.
- И проследим за ней, - отозвался Джеймс.
- Каким образом? – поинтересовался Аластор. - Если она увидит за собой хвост…
- Поверьте, ни нас, ни Хвоста она не увидит, - бровь Блэка насмешливо изогнулась. – Просто предоставьте это нам. У нас есть свои секреты, - добавил он. – Вы и так фактически заставили нас открыть Вам наши потайные ходы!
- Ладно, так уж и быть, - ответил Грюм. – Но учтите, вы не должны её спугнуть. И не зацикливайтесь только на этом варианте. Будет обидно убить время на девчонку, если она не причём.
Но после получасового мозгового штурма, мы так и не смогли придумать ничего больше.
- Всё бесполезно! – раздражённо проворчал Блэк. – Мы сможем его вычислить, лишь застукав на месте преступления!
- Предлагаешь принести ему кого-то в жертву? – насмешливо изогнула бровь Эммелина.
- Хотел бы тебя, но, боюсь, не позволят, - с любезной улыбкой ответил Сириус. – Но да, ловить на живца – самое действенное в данном случае.
- Предлагаю развесить объявления: «Молодая маглорождённая девушка одна ждёт своего принца в Северной башне после отбоя», - отозвалась уязвлённая Вэнс.
- Или сделать дружину добровольцев из учеников в помощь преподавателям для патрулирования коридоров, - спокойно вставил Люпин, и все взгляды моментально обратились к нему.
- Слишком рискованно, - возразил Грюм. – Кто пойдёт? Вы? И сразу же тем самым рассекретите себя.
- Это может выглядеть как поручение старостам, - медленно проговорил Ремус, обдумывая свою идею. – Мы же можем быть где-то поблизости в качестве охраны.
- Ага, и каждому выдать по мантии-невидимке, - оборвал его аврор, но было видно, что само предложение ему нравится.
- Можно поручить старостам лишь один коридор, чтобы они патрулировали его по очереди, парами - заговорила я. – Плюс двух невидимых человек для охраны.
- Видишь ли, Эванс, - каркнул Аластор. – Если я сказал, что у меня нет семи мантий-невидимок, это не значит, что у меня их две. Одна – да, и то старая. А этот предмет, знаешь ли, большая редкость.
- У меня есть вторая, - отозвался Джеймс. Видно, что ему не хотелось выдавать и эту тайну, но слишком многое ставилось на кон.
- Да у нас сегодня вечер откровений, мистер Поттер, - заметно повеселел Грюм. – Кажется, я начинаю понимать, как вам, господа мародёры – я слышал, вы так себя называете – удаётся проказничать, и не попадаться при этом.
- Вы ведь не будете делиться этой информацией с нашим глубокоуважаемым деканом? – спросил Сириус.
- Не бойтесь, парни, не буду, - улыбнулся аврор. – А если нам удастся отлично провернуть это дело, и вы решите отпраздновать это событие какой-нибудь грандиозной шалостью, я обещаю, что закрою на это глаза. В конце концов, я аврор, а не преподаватель.
Но вот составить внятный план нам так и не удалось. Как ни крути, ставить одного старосту на коридор было бы верхом глупости со стороны администрации школы. Убийца почувствует ловушку. Ставить двоих – пойдёт ли тогда убийца на риск? К тому же, чтобы добраться до старост, необходимо было бы по любому преодолеть ещё несколько коридоров, наполненных портретами и преподавателями. Нужно быть либо идиотом, либо гением, чтобы решиться на такое. От идеи ловли на живца пришлось отказаться. Решено было продолжать круглосуточно наблюдать за замком и его обитателями. Несмотря на то, что мародёры весьма непрозрачно намекнули, что в этом деле можно положится на них, я сомневалась, что это им по силам. Но этим же вечером им удалось разрушить все мои сомнения.
- Как тебе это? – весело сверкая глазами, спросил Блэк. Я тупо уставилась на совершенно чистый кусок пергамента. Затем на Блэка, явно наслаждавшегося моим замешательством.
- Бродяга, ну хватит… - протянул Люпин, лениво улыбаясь.
- Я просто хочу посмотреть, сможет ли она разгадать секрет, - отмахнулся от него Сириус. – Заодно и проверить, хорошо ли наложены наши чары.
Кажется, я начинаю понимать, что от меня хотят.
- Откройся мне! – шепчу я, взмахнув палочкой. Не происходит ровным счётом ничего. – Открой мне свой секрет! – тот же результат. Я беспомощно оглядываюсь на Джеймса, но он тоже лишь молча улыбается в ответ. Рядом с горящими от предвкушения глазами сидит Питер. Я чувствую себя так, будто единственная в компании не понимаю шутки. Впрочем, так и есть. Смутившись, я предпринимаю ещё одну попытку.
- Меня зовут Лили Эванс, и я прошу поделиться со мной своим секретом. Пожалуйста.
В тот же миг на пергаменте стали появляться буквы, выводимые чьей-то невидимой рукой. Я даже вскрикнула от радости. Как оказалось, радоваться было рано.
«Господин Лунатик приветствует Лили Эванс, - строчил пергамент. – И передаёт ей тёплый привет и свои наилучшие пожелания».
Я вскинула глаза на Ремуса. Всё ещё улыбаясь, он чуть виновато пожал плечами.
«Господин Бродяга склоняется в низком поклоне перед мисс Лили Эванс и просит засвидетельствовать ей своё глубочайшее почтение».
- Как видишь, я ещё не совсем забыл манеры, - усмехнулся Сириус.
«Господин Сохатый безумно рад видеть Лили Эванс и очень надеется на её дружеское расположение».
Я широко улыбнулась Джеймсу, заметив, как замелькали искорки в его карих глазах.
«Господин Хвост присоединяется к господам Лунатику, Бродяге и Сохатому и выражает надежду, что Лили Эванс великодушно простит эту маленькую шалость».
- Ну вы даёте! – воскликнула я, улыбаясь до ушей. – Всё это, конечно, очень мило, но… как при помощи этого вы собираетесь отслеживать то, что твориться в замке?
- А ты думаешь, что мы несколько месяцев просидели над этим пергаментом, чтобы он пел тебе хвалебные оды? – весело ответил вопросом на вопрос Блэк. – Смотри!
Весь его вид мигом приобрёл небывалую серьёзность.
- Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость.
И в тот же миг пергамент ожил.
«Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост!
Поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют своё новое изобретение – КАРТУ МАРОДЁРОВ»
Штришок за штришком на карте появлялись очертания коридоров, башен, потайных ходов.
- Это же… – воскликнула я.
- Да, детка, это Хогвартс! – закончил довольный произведённым впечатлением Сириус.
Это было просто невероятно, подробнейшая карта замка, казавшегося мне таким большим и непознаваемым. Но даже не это было самым чудесным достоинством карты.
- Не может быть! – ахнула я.
- Да, она показывает всех обитателей замка, где бы они не находились, - гордо вскинув голову сообщил Блэк. – Всегда мечтал это сделать!
- Создать такую карту?
- Выпендриться, - улыбнулся Джеймс. – Естественно, это наш секрет, и мы никому не собирались его демонстрировать. Но вот Бродяге всегда не терпелось похвастаться.
- Только не говори, что тебе не хотелось, - засмеялся Блэк. – Ты же сам на пятом курсе был готов похвалится картой перед Лили, когда она тебя тогда отшила у озера, назвав тупой скотиной.
Поттер метнул на него красноречивый взгляд, заставляя заткнуться. Хотя Сириус, похоже, и сам понял, что взболтнул лишнего.
- Я так не говорила, - смутившись, попыталась оправдаться я.
- Ну, кажется, имела в виду, - не отступал Блэк.
Продолжать эту тему не хотелось, и я поспешно спряталась за картой, притворившись, что изучаю её. Сейчас всё выглядело так, как и должно было быть: ученики находились в своих спальнях, преподаватели либо в спальнях, либо на патруле, директор в своём кабинете. Я отыскала маленькую точку под именем Фиби Бэддок. Девушка, по-видимому, уже давно мирно спала в своей кроватке. Время было позднее, и в гостиной Гриффиндора оставались лишь мы одни.
- Нужно распределить дежурство по карте, - объявил Джеймс. – Замок ни на секунду не должен ускользать из нашего внимания.
Дежурить приходилось и ночью, поэтому к моей вечной усталости теперь прибавилось и недосыпание. Мародёрам приходилось не лучше, но всё без толку: убийца затаился. Но только никто из нас не сомневался, что это лишь затишье перед бурей. «Держите ухо востро», - без устали повторял нам Грюм, и мы послушно следовали его указаниям.
- Я забегу в туалет, - шепнула я сопровождавшему меня на этот раз Ремусу. Сириус и Питер где-то шатались. Ответственным за карту в тот день был Джеймс – после тренировки по квиддичу под далеко нетёплым ноябрьским дождём он заработал насморк, и посчитал это достаточным поводом не являться сегодня на занятия. К слову, лишь игроков в квиддич не пугала гнетущая атмосфера постоянной опасности. Как и прежде, они собирались всей командой и гурьбой шли на поле. Разве что теперь после тренировки никто нигде не задерживался, и возвращалась команда в гостиную вся в полном составе.
Представив, как Поттеру сейчас хорошо и тепло в уютной гриффиндорской спальне даже с его насморком, я с наслаждением подставила руки под струю горячей воды. С детства люблю держать руки в горячей воде. Учитывая, что мы только вернулись из продуваемых ветром теплиц, она как раз кстати. На мгновение я блаженно прикрываю глаза, прежде чем одна из кабинок распахивается. Открыв глаза, я вижу в отражении то, от чего по всему телу прокатывается холодная волна испуга. Из зеркальной глади на меня насмешливо, не мигая взирает Фиби Бэддок.
Несколько секунд мы стоим в полной тишине, не считая звука льющейся воды, пока я лихорадочно соображаю, что же мне делать. За дверью стоит Люпин, и стоит мне только закричать, он мгновенно ворвётся сюда. Если эта ведьма не успеет убить меня раньше. Её палочка неторопливо вертится в тонких пальчиках с выкрашенными во все цвета радуги ногтями, пока моя мирно лежит где-то на дне сумки. Остаётся вариант сбить ей с толку и попытаться выхватить палочку из рук. Но прежде чем я успеваю выполнить свой замысел, Фиби в обычной своей манере заявляет:
- Похоже, этот цвет мне всё-таки не идёт! – и в тот же миг персиковые волосы приобретают привычный чёрный окрас. – А тебе рыжий идёт, никогда не перекрашивайся.
- Да я не собиралась, - лепечу я, прокручивая в голове мысль, что Бэддок, возможно, и не собирается меня убивать. Во всяком случае, не сейчас. Если она вообще имеет какое-то отношение к тому, что творится в замке. Глядя на девушку, неторопливо усевшуюся прямо на мраморный пол туалета, я почему-то никак не могу сейчас ассоциировать её с хладнокровным убийцей.
- Хочешь? – вполне миролюбиво спрашивает она, протягивая мне какой-то пакетик. Зная о пристрастии Фиби к куреву, мне не стоит большого труда догадаться, что это.
- Нет, спасибо, - отвечаю я, по-прежнему наблюдая за ней через зеркало. Фиби, похоже, моё странное поведение ничуть не смущает, она невозмутимо продолжает заниматься своим делом. Словно зачарованная, я смотрю, как она медленно завершает все приготовления.
Наконец, девушка неторопливо затягивается, и всё лицо её выражает состояние наивысшего блаженства. Была не была, я медленно поворачиваюсь, подхожу к ней и опускаюсь рядом на мраморный пол.
- Скажи, Фиби, ты давно этим балуешься? – пытаясь завязать разговор, спрашиваю я.
- Только не начинай мне читать морали, Эванс! – восклицает Бэддок, и вся её миролюбивость мгновенно исчезает. В расширенных чёрных зрачках, почти закрывших собой синеву её глаз, плещется гнев. – Ты не моя мамочка! – она резко выпрямляется. – Я не позволю никому указывать, как мне жить! Не позволю!
- Тише, я и не собиралась… - отвечаю я, и, видимо, довольствуясь этим ответом, Фиби мгновенно успокаивается и вновь обмякает на полу.
- Давно, - тихо отвечает она, выпуская дым.
- Вы ведь с Джоном и Кеном общаетесь, верно? – осторожно продолжаю я. Перепады настроения девушки меня немного пугают, развеивая мысли о её безобидности.
- Да, они крутые, - губы её расплываются в улыбке, в то время как глаза закрыты, - Придурки…
- Я видела, как вы танцевали вместе на вечеринке у Слизнорта, на Хэллоуин, - вру я.
- Поверь мне, наших танцев ты видеть не могла, - ответила Фиби, рассмеявшись как безумная.
И зачем я начала этот разговор? Если это и вправду она, то, несомненно, мои слова пробудят у неё догадку, что я подозреваю её. А значит, мне не жить. Хотя, учитывая то, что мародёры следят за мной, возможно, это даже пойдёт нам на руку. Удастся поймать её на живца. Как можно незаметней я достаю из сумки волшебную палочку. Палочка Бэддок же валяется рядом с ней на полу. Пока у меня есть преимущество.
- Мы, конечно, ещё те и извращенцы, но всё же предпочитаем танцевать не на глазах у публики, - проговорила она сквозь смех. – Поэтому мы нашли для танцев более укромное местечко.
- В смысле? – нахмурилась я, не понимая, к чему она ведёт.
- Ты ещё маленькая и невинная, - прошептала Фиби, склонившись прямо над моим ухом. – Вероятно, таких танцев ты ещё не танцевала. – И она вновь разразилась безумным смехом, увидев, наконец, понимание на моём лице.
Дверь распахивается настолько резко, что я подпрыгиваю от испуга. В туалетную комнату врывается Джеймс. Видно, что он бежал сюда: дыхание сбилось, на лбу выступили капельки пота. Не отрывая взгляда от Фиби, он резко схватил меня за руку и рывком поднял с пола.
- О, Поттер, - брови равенкловки взлетают вверх. – Ты ничего не перепутал?
- Пошли, - рычит он, игнорируя её вопрос.
Последнее что я вижу, прежде чем меня выталкивают из туалета, это удивлённый взгляд Бэддок, так и застывшей с косяком в руке.
Пожалуй, никогда ранее мне не приходилось видеть Джеймса настолько злым. Не слушая что-то кричавшего нам вдогонку Ремуса, он быстро пронёсся по коридору, волоча меня за собой. Наконец, мы остановились около безлюдной ниши, и Поттер почти грубо втолкнул меня туда. Вид его не предвещал ничего хорошего. Карие глаза метали молнии, заставляя меня съёжиться и попытаться слиться со спиной.
- Ты с ума сошла? – неожиданно тихий голос напугал меня, пожалуй больше, чем, если б он перешёл на крик. – Из всех нас именно ты в большей опасности. А ты премило болтаешь с нашей главной подозреваемой в туалете.
- Насколько я поняла, я нужна им живой. Это раз. Она не стала бы пытать меня прямо в туалете, тем более Ремус был за дверью. Это два. Я могла бы что-нибудь больше узнать о ней, если б ты не ворвался. Это три.
- Почему ты так уверена, что она бы ничего тебе не сделала? Империус – раз. Пытать? Могла и пытать, почему бы нет?
- Ремус бы услышал мои крики! – возразила я.
- Если б она применила Силенцио, то нет, - парировал он. - Ремус за дверью – вообще не аргумент. Мой стеснительный друг, если ты заметила, не имеет привычки вламываться в женские туалеты.
- Зато тебя это ни капельки не смущает, - съязвила я.
- Увидев, с кем ты находишься наедине в замкнутом пространстве, я вынужден был пренебречь правилами приличия.
Я гневно втянула воздух, подавляя желание сказать колкость в ответ.
- Беспокоился бы ты лучше о своей Крис, - огрызнулась я. - Бэддок её ненавидит.
- Кристиан в курсе наших подозрений, и она ведёт себя не так безответственно как ты.
- Да, вот только она спит с ней в одной спальне!
- Значит, теперь она будет спать в моей спальне, - отрезал Джеймс. Это был удар под дых. Почувствовав, что мне не хватает воздуха, я шумно вдохнула. «Успокойся, успокойся, успокойся, - твердила я сама себе, чувствуя, что меня охватывает отчаяние.
- Фиби была с Кеном и Джоном на Хэллоуин, - выдавила из себя, наконец, я. – Они… ну, в общем….
- Что? – я покраснела под пристальным взглядом Джеймса.
- Ну … это…. Спали в одной спальне.
Он мрачно усмехнулся.
- Хочешь сказать, не она?
Я покачала головой.
- Они говорят тоже самое, - мрачно усмехнулся он. – Сегодня ночью это проверим. Попробуем достать их воспоминания. Если они говорят правду, то нашим глазам будет представлена любопытнейшая картина.
- Пошляк, - кинула я, заставляя себя улыбнуться.
- Я про то, что у нас опять расширился круг подозреваемых, - совершенно невозмутимо заметил он. – А ты о чём?
Я отвернулась, пытаясь скрыть пылающие щёки. Несколько минут мы стояли молча. А ведь мы совсем рядом с тем местом, где наткнулись на труп Клэр. Страх охватывает меня с новой силой. Если Фиби не причём, то тогда кто?
- Эй, - Джеймс легонько толкает меня в плечо своим. – Не бойся, я за тобой приглядываю, как и обещал.
Мне хочется так много сказать ему, начиная от слов благодарности заканчивая признаниями, но я лишь робко улыбаюсь в ответ. Его глаза уже не мечут молнии, он смотрит на меня с теплотой и нежностью. Время застывает, когда его рука осторожно заправляет мне за ухо выбившуюся прядь. Кожа горит под его пальцами, и на мгновение я уже начинаю рассчитывать на что-то большее, как …
- Джеймс! Вот ты где! А я тебя как раз ищу! – рядом с нами появляется Кристен, как всегда безупречно завитая и неподражаемая в своей красоте. – Привет, Лили! Прости, я напугала тебя тогда на вечеринке.
Похоже, она не заметила, что наш разговор с её парнем был близок к тому, чтобы перейти в несколько иное русло. Или это только мне только показалось? Как бы то ни было, у меня не было никакого желания наблюдать за этой парочкой. Тем более, когда Кристен, обхватив шею Джеймса, буквально впилась поцелуем в его губы.
- Постой, - Поттер схватил меня за рукав, предотвращая мою попытку улизнуть. – Ты ведь шла на ужин? Мы тоже туда идём.
Я ёжусь, когда глаза Эйн удивлённо распахиваются. Я мысленно ставлю себя на её место. Да, дружелюбия теперь от неё не жди. В последнее время, наживать себе врагов стало моим основным занятием.
- Я не голодна, - ледяным тоном замечает она. – Не буду мешать вашей тёплой компании.
- Крис, - Джеймс обеспокоенно хватает её чуть ниже локтя. Поздновато одумался. В глазах девушки плещется ярость и обида. Не желая присутствовать при их разборках, я быстро удаляюсь, прежде чем Поттер попытается меня остановить. Почти бегом добираюсь до Большого зала. Тут практически вся школа, а значит я в безопасности. Увидев Ремуса, торопливо подсаживаюсь к нему.
- Прости, - чуть смущённо говорит он. – Я должен был войти, тебя не было слишком долго…
- Всё в порядке, - улыбаюсь я. – Джеймс со своим вмешательством только не дал нам с Фиби договорить. Хотя общались мы неплохо.
Люпин ничего не говорит, только качает головой. Похоже, ему с самого начала не верилось, что убийца – это девочка-метоморф.
Поттер не появился до самого конца ужина.
- Хвост, заверни ему пару бутербродов, - протянул Блэк. – О вылазках на кухню, к сожалению, теперь придётся забыть…
Наколдовав сосуд, я наполнила его тыквенным соком, вспомнив, как любит его Джеймс.
- Ты, главное, про десерт не забудь, - прошептал Сириус, не скрывая издевательской ухмылки. Я жутко покраснела, но промолчала, напустив на себя равнодушный вид.
Джеймса не оказалось и в гостиной. «Наверняка его примирение с Крис завершилось удачно, и Поттер сейчас нежится в объятиях своей белокурой возлюбленной», - подумала я. От этой мысли стало неимоверно тошно. Мне и мародёрам оставалось только гадать, где его носит, потому что карта так и осталась у него. Попытки Сириуса связаться с ним при помощи сквозного зеркала (мне только оставалось гадать, откуда у них так много различных полезных магических штучек) тоже не увенчались успехом. Поэтому когда высокая фигура Джеймса появилась в картинном проёме, я почувствовала небывалое облегчение. Однако что-то в его облике мгновенно насторожило меня, что-то неуловимое в походке, блеске глаз было несколько необычно для Поттера. Следом, шатаясь, в гостиную буквально влетел Кен, волоча за собой беднягу Джона.
- О, парни, я вижу, вы неплохо провели вечер, - громогласно объявил Блэк, усаживая друга в кресло. – Могли бы позвать с собой!
В ответ Кен промычал что-то нечленораздельное, в то время как Джеймс просто сидел и тупо улыбался.
- Да они же укуренные! – воскликнула я, наконец, поняв, в чём дело.
- Спокойно, Эванс, - мягко заметил Блэк. – Не разводи по этому поводу паники.
Видеть Поттера в таком состоянии было несколько необычным. Если пьяными в хлам мародёры мне, было дело, на глаза попадались, то под кайфом – никогда.
Кен и Джон почти сразу же отправились в спальню, в то время как Джеймс всё так же сидел с довольно глупым видом.
- Эй, - тряхнул его за плечо Люпин. – Тебе удалось что-нибудь вытрясти у них по поводу вечера Хэллоуина?
В безумных карих глазах проскочил лукавый огонёк, всё так же широко улыбаясь, Джеймс совершенно нормальным голосом ответил:
- А то! – и тихо рассмеялся моему удивлению. – Может мне всё-таки в актёры податься?
На ладони его блеснул маленький пузырёк, наполненным чем-то жидким, белым, тягучим. Воспоминания.


http://quietslough.tumblr.com/post/75037176964




Одиночество в толпе

Просмотр воспоминаний, добытых Джеймсом, оказался закрытым, и я осталась не у дел. О том, что Джеймс, Сириус, Дамблдор и Грюм увидели в Омуте памяти, они распространятся не стали, но по пошлым шуточкам Блэка догадаться не составляло особого труда. Воспоминания отредактированы не были, а значит Фиби, во время убийства Энн, была занята совсем другими делами. Наша гипотеза потерпела крах. Великих сыщиков из нас не получилось, и теперь мы усвоились терпеливо ждать, пока убийца не проявит с себя.
В ожидании вместе с нами застыл и весь замок. То и дело можно было услышать шепотки и пересуды, сплетни и версии, но до истины им было далеко. Мародёры по-прежнему словно тени мелькали за моей спиной, и иногда это здорово напрягало. Мне не хватало моего прежнего уклада жизни, вылазок в лес вместе с Хагридом, как и его самого. Тем более, что наш единственный за последнее время разговор с лесничим закончился весьма неудачно.
В тот день я как раз спускалась на обед в Большой зал, и не могла не заметить знакомую фигуру великана прямо около дверей.
- Хагрид! – крикнула я, проталкиваясь сквозь толпу. К моему удивлению лесничий не отозвался и даже не замедлил шаг. – Хагрид! – ещё раз позвала я, схватив его за куртку. – Это же я!
Что-то было не так – это я заметила, как только лесничий повернулся ко мне лицом, поразившем меня отстранённостью и обидой.
- Что, вспомнила обо мне наконец-то? – рассерженно крикнул он, остановившись. Его огромная фигура парализовала всё движение, и проходившие мимо ученики неодобрительно косились в нашу сторону.
- Ты что? Как я могла? – начала оправдываться я. – Ты же знаешь, из-за всех этих событий нам нежелательно выходить из замка!
- Ты обещала мне! – с нажимом произнёс Хагрид и отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Так он и ушёл, оставив меня на растерзание собственной совести. Аппетит пропал, и я отстранёно ковыряла вилкой в рагу, вспоминая своё обещание ни в коем случае не ходить на занятия к Грюму. И всё же я понимала, что не могла поступить иначе. Я оглянулась на Линду и Мэри. Они-то и знать не знают ни о каком Ордене, их не мучает вопрос, как вычислить убийцу, им не надо выучивать десятки боевых заклинаний, а Упивающиеся не собираются вытягивать из них сведения, которых у них нет. Но перед лицом смерти наши шансы равны. Может, меня прикончат завтра в одном из пустых коридоров, а может я проживу сто лет… Кто знает. Но, по крайней мере, умирая, я смогу сказать, что я хотя бы боролась.
Поглощённая собственными мыслями, я вначале и не услышала, как Мэри три раза громко повторила моё имя.
- Эй, Лили! – Макдональд щёлкнула пальцами у меня перед глазами. – Я уже думала, кто-то наложил на тебя заклятие оцепенения, - она негромко рассмеялась, поймав мой взгляд. – Вот, тебе просили передать.
- Спасибо. От кого? – поинтересовалась я, принимая из её рук аккуратный конверт.
- Как обычно, - хмыкнула в ответ она, многозначительно поведя подбородком в сторону слизеринского стола.
Снейп всегда почему-то использовал именно Мэри для передачи своих посланий. Возможно, потому что Линда, как истинная гриффиндорка, терпеть не могла всех до единого слизеринцев, а Киру терпеть не мог он сам. По большому счёту, это была больше глупая ревность, чем неприязнь как таковая. Мэри никогда не отказывалась, но потом всегда задавала кучу ненужных вопросов, на которые мне, по правде говоря, совсем неохота было отвечать. Вот и сейчас, стоило мне только приоткрыть конверт, её любопытные глазки быстро скосились в его сторону.
Прежде чем читать я опасливо посмотрела на мародёров. В Большом зале они обычно сидели подальше от меня. Увлечённые каким-то разговором, они и не заметили, что мне было передано письмо.
- Поттеру бы это не очень понравилось, да? – вкрадчиво промолвила Мэри. И хотя я мысленно с ней согласилась, вслух сказала, что не имею ни малейшего понятия.
Как бы невзначай закрывая рукой текст письма от Мэри, я торопливо пробежалась по трём строчкам, написанным знакомым мелким почерком.
Дорогая Лили!
Мне нужно обязательно встретиться с тобой.
Я буду ждать тебя в 8 у портрета Полной дамы.
Я кинула быстрый взгляд в сторону Северуса. Он, как ни в чём не бывало, сидел рядом с Эйвери, поглощённый своим обедом. Я попыталась пару раз словить его взгляд, но тщётно. Могу ли я доверять ему? Я терялась в поисках ответа. Какая-то часть меня, ещё та, наивная девочка Лили Эванс, была готова уступить щемящему сердце чувству дружеской привязанности, подарившему в своё время так много хорошего и светлого. Но другая я, та Лили, что готовила себя к тому, чтобы стать членом Ордена Феникса и бороться с самым тёмным волшебником в истории, знала, как обманчива бывает дружба и какую цену я могу заплатить за своё доверие. Я понимала, что письмо следует показать мародёрам и уже с ними решить, что делать дальше. Но это странной болью отзывалось в моей душе, потому что своим недоверием я предавала Северуса и нашу детскую дружбу. Напрасно я пыталась убедить себя, что имею на это полное моральное право, что Снейп сам предал меня, когда отказался от своих прежних убеждений насчёт чистокровности. На душе всё равно было ужасно паршиво. Лишь понимание того, что мне так или иначе не удастся выскочить незамеченной из гостиной, немного успокоило мою совесть. Было бы хуже, если б моя встреча с Северусом стала для мародёров неожиданностью. Прекрасно зная, как они и Снейп относятся друг к другу, гарантировать того, что, в конце концов, все мирно разойдутся по спальням, я не могла.
- Вот, - только и сказала я, отдавая в руки Джеймса пергамент. Его брови вопросительно поднялись. – Снейп, - так же кратко ответила я.
- Я же говорил – это он! – чересчур громко крикнул Сириус, прочитав записку через плечо Поттера. После доказательства невиновности Фиби, для Блэка Северус снова стал подозреваемым номер один. – Тот же приёмчик, что и с Энн.
- Но ведь я нужна им живая, вы забыли? – заметила я, пытаясь оправдать старого друга. Я и не думала, что письмо покажется им доказательством причастности Сева к убийству.
Видимо, Блэк собирался что-то возразить, но его прервал спокойный твёрдый голос Люпина.
- Джеймс наденет мантию и пойдёт с тобой. И возьмёт с собой зеркало. Если что мы сразу подоспеем. Может, Снейп хочет рассказать что-то полезное.
Я с благодарностью кивнула Рему, ведь возражать против его слов никто не стал, и тема для разговора, довольно болезненная для меня, была исчерпана.
И всё же эти несколько часов до установленного Снейпом свидания были одни из самых мучительных в моей жизни. Меня одолевали тревожные мысли, и всё же мне было ужасно досадно и противно от самой себя из-за того, что я боюсь свидания с другом детства. Я перебирала в памяти все связанные с нашей дружбой моменты, начиная от первой встречи на детской площадке и заканчивая его клятвой в библиотеке. Как же так, почему война ставит по разные стороны баррикад тех, кто никогда не должны были стать врагами?
Неудивительно, что на оставшихся занятиях я была более чем рассеяна. Что странно, меня ничуть не огорчила ни журьба за невнимательность профессора Слизнорта, ни довольно серьёзный нагоняй от профессора Бабблинг. А ведь зельеварение и древние руны были моими любыми предметами в Хогвартсе, да и вообще раньше я довольно болезненно воспринимала любое замечание в свой адрес. Жизнь здорово учит расставлять приоритеты, и теперь я отлично понимала, что заваленный ТРИТОН в тысячу раз лучшая перспектива, чем смерть от руки загадочного убийцы, которым, кроме того, может оказаться твой друг.
К восьми часам нервы были на пределе, и я уже была готова отказаться от всей затеи и просто не выйти из гостиной, страшась того, что ждёт меня там. Нет, ни смерти и ни нападения я боялась, а предательства Северуса. Как бы то ни было, я продолжала верить в лучшее в нём.
Но струсить мне не дали бы мародёры, строившие различные версии одна невероятней другой, предполагая, чего же хочет от меня Снейп. Ремус даже проверил заклятием почерк, так что сомнений быть не могло – письмо от него. Дело оставалось за малым – пойти на встречу и будь что будет.
Ровно в восемь проход за портретом открылся, и Джеймс в мантии-невидимке проскользнул вперёд. Северус уже был на месте, и, увидев меня, облегчённо вздохнул. Пытаясь скрыть волнение, я как можно равнодушней спросила:
- Итак, ты хотел со мной поговорить?
Вероятно, он надеялся на более тёплую встречу. Я видела, как промелькнуло сожаление в его чёрных глазах.
- Нас никто не услышит? – осторожно осведомился он, оглядываясь по сторонам.
- Нет, - соврала я. – Как видишь, здесь никого нет. У тебя есть пять минут.
Северус плавно наклонился и тихо, чтобы не услышала Полная дама, зашептал:
- Просто открой тайну Келли. Лили, - он обеспокоенно заглянул мне в глаза. – Они не погнушаются тем, чтоб вытащить из тебя признание силой, и даже я не смогу тебе помочь. Но если ты скажешь мне всё добровольно, никто не причинит тебе вреда. Твоей подруге уже ничем не поможешь, а тебя ещё можно спасти…
- Мне нечего тебе сказать, Северус, - твёрдо ответила я. – А даже если б я знала, не сказала бы.
Чёрные глаза Снейпа, не мигая, смотрели на меня, словно пытались … Хлопок, и Северуса резко отбросило назад.
- Нехорошо читать чужие мысли, - назидательно произнёс Джеймс, скидывая мантию. – Лили ясно сказала, что ничего не знает. А вот теперь ты расскажи нам, что ты имел в виду под тем, чтобы открыть тайну? Кстати, применять силу мы тоже умеем.
Северус переводил гневный взгляд с держащего наготове полочку Джеймса на меня. Он был поражён, сломлен и обижен. Всё кончено. С этого самого момента он больше никогда не смог бы мне доверять.
- О, да тут у вас веселье, - в портретном проёме показался Сириус. За его спиной топтался Люпин. – Эванс, иди-ка ты лучше в гостиную от греха подальше.
Я отрицательно помотала головой. Сириус пожал плечами, но возражать никто не стал.
- Итак, Нюньчик? – Блэк встал рядом с Джеймсом и теперь их фигуры полностью закрывали меня от глаз Снейпа.
Тот ещё пару секунд топтался на месте, потом резко встряхнул рукой, дав вывалиться чему-то из рукава. И в тот же миг весь коридор заволокло плотным дымом, скрывшим нас друг от друга. Блэк громко зачертыхался. Мои руки слепо шарили в пространстве, пока, наконец, не наткнулись на плечи Джеймса. Он резко обхватил меня за талию, и тот час же дым рассеялся, вновь возвращая нас в реальный мир.
Мы были близко, совсем близко.
- Ты в порядке? – участливо спросил Джеймс, разжимая объятия.
Всё ещё одурманенная его запахом, различимым даже через вонь дыма, я лишь пару раз кивнула головой.
- Простая дымовая шашка, - орал взбешённый Сириус. Снейпа, разумеется, уже и след простыл. – Мерзавец, вероятно, предугадал, что придётся удирать.
Ничего не оставалось, кроме как вернуться в гостиную.
- Нового он ничего не сказал, - устало заметила я, вновь опускаясь в громадное кресло.
- Если я правильно его понял, они думают, что ты Хранитель тайны. Заклятие Фиделиус, - пояснил Джеймс в ответ на мой недоуменный взгляд. – Один из самых надёжных в своём роде способов сохранить в тайне какое-либо место. Тайна магическим образом связана с человеком, которому её доверили, Хранителем. Только он может её выдать.
- И они думают, что это я? – просто отлично. – Почему я? Неужели у мистера Келли не было друзей, знакомых? Так же просто не может быть!
Хотя я сама знала, что может. Отец Киры и его семейство действительно жили отшельниками, возможно, поэтому Кира с самого первого дня в Хогвартсе была очень нелюдимой, чувствовала себя не в своей тарелке и безумно скучала по дому. Как, впрочем, и я сама. Наверно поэтому мы и сошлись так близко.
- Может, и были, - вставил Ремус. – Может их тоже проверяют, как и тебя.
- Нужно рассказать Грюму, что Снейп якшается с Пожирателями, - чересчур громко сказал Сириус, которому уязвлённое самолюбие не давало покоя. – Это из их Слизеринского логова растут ноги. Выгнать их всех из школы к чёртовой матери – да и дело с концом.
- Ага, пусть вместо того, чтобы убивать учеников, уничтожают магловские деревеньки, - с сарказмом в голосе проговорил Джеймс. – Дамблдор на это не пойдёт. Будет пытаться перевоспитывать.
- Исключить их пока и не за что, - разумно заметил Люпин. – Доказательств-то никаких нет. Что касается Снейпа, то его исключать нельзя, он может сослужить нам неплохую службу.
Блэк удивлённо вытаращился на друга, словно тот сказал, что собирается заняться балетом.
- Он ведь не желает Лили зла, - терпеливо объяснил Ремус. – Возможно, если б не он, его дружки бы сразу взялись вытряхивать из неё информацию своими методами. Пока он их сдерживает, Лили нечего опасаться.
- Надеюсь, он поверил, что я действительно ничего не знаю, - с сомнением в голосе произнесла я.
- Надейся, что Снейпу удастся убедить в этом Мальсибера, Эйвери и прочих, - подытожил Люпин.
- Если что, мы рядом, - напомнил Блэк, серьёзно взглянув мне в глаза. – Не бойся, всё обойдётся.
Я робко улыбнулась им вместо слов благодарности. Джеймс молча нащупал мою руку и крепко сжал. Пожалуй, если бы в моей жизни не было бы мародёров, их бы стоило придумать.
***
Несмотря на все меры предосторожности, походы в Хогсмид отменять не стали, вероятно, чтобы у учеников была хоть какая-то возможность развеяться. Многие, сидя взаперти и в постоянном ожидании очередного убийства, начинали просто сходить с катушек. Умиротворяющий бальзам, стал самым популярным зельем во всей школе (обогнав даже настойку от прыщей и прочих изъянов кожи), и мадам Помфри теперь постоянно в Большом зале громко сетовала на всех «этих истеричек».
Впрочем, собравшихся прогуляться по волшебной деревеньке оказалось меньше, чем обычно: некоторые из учеников предпочли спрятаться на выходные в своих гостиных. Гриффиндорцы же пошли в полном составе: Линда заявила, что жить не может без новых перчаток, и никакой убийца не сможет помешать ей их купить. Мэри, как обычно, её поддержала. Мародёры тоже в замке сидеть не собирались. Я просто не сомневалась, что одну меня в деревне никто не оставит, и не ошиблась: ныряя вместе девчонками между магазинчиков, я то и дело натыкалась на кого-то из них. Кроме того, Хогсмид был полон авроров, подозрительно косящихся на каждое мало-мальски подозрительное лицо. Одним словом, чувство страха уступило место спокойной расслабленности и веселья, обычного для волшебной деревушки. А сливочное пиво – фирменный напиток паба «Три метлы» - и вовсе вводил учеников в состояние умиротворения. Но только не меня.
- О, Джеймс, смотри – снитчи из белого шоколада! Тебе точно понравится! – голос Кристен звонким колокольчиком наполнил пространство «Сладкого королевства». Все удивлённо оглянулись на парочку, кто-то с недовольством, кто-то с улыбкой, но Поттер и Эйн, казалось, вовсе не замечали никого вокруг. Глядя на весёлого и счастливого Джеймса, я поймала себя на мысли, что он стал гораздо реже улыбаться, всё чаще был задумчив и удручён. И только с Крис он вновь становился самим собой. Это открытие было внезапным. Если раньше я смотрела на Джеймса и Кристен просто как на красивую пару, теперь я видела, насколько сильна между ними эмоциональная связь. Казалось, будто каждая улыбка Эйн ярким солнышком отражается в карих глазах Поттера.
Все мои надежды в одночасье рухнули. Насколько глупо с моей стороны было полагать, что забота Джеймса обо мне есть проявление нечто большего, чем дружба. Быстро похватав купленные мной эклеры, я предупредила девочек, что буду ждать их снаружи, и быстро выскочила за дверь. Дул холодный ноябрьский ветер, и я порадовалась, что мне не придётся объяснять, почему на щеках выступили слёзы.
Вскоре и Линда с Мэри вышли из магазина с пакетами, гружёнными сладостями.
- Опять вся диета полетела гиппогрифу под хвост, - вздохнула Макдональд, когда мы втроём уселись за небольшим столиком в «Трёх мётлах». Через пару минут в зал зашли Ремус, Питер и Сириус. Кинув взгляд в нашу сторону, Блэк тотчас же поспешил к барной стойке водить задушевные разговоры с мадам Розмертой, не забывая при этом кидать многообещающие взгляды со столик равенкловок неподалёку от нас.
- Нет, со следующей недели перехожу на фрукты и овощи, - сказала скорее самой себе, чем нам с Линдой, Мэри. С фигурой у неё было всё в порядке, даже, на мой взгляд, немного веса ей не хватало. Мэри же была уверена в обратном и уже третий год подряд грозилась сесть со следующей недели на диету, но каждый раз об этом благополучно забывала.
- Жена моего брата вот уже целый месяц ест только вареный корень апиума, и вы знаете что? – что произошло сженой брата Макдональд, узнать мне так и не удалось, потому что Мэри смущённо замолчала, глядя поверх моего плеча. Оглянувшись, я увидела прямо позади себя Нортона.
- Не помешаю? – учтиво спросил он.
- Конечно, нет, - широко улыбнулась ему Линда, освобождая от сумок один из стульев. До чего же некоторые девушки падки на мужскую красоту. Стоит только симпатичному парню появиться рядом, как они тут же начинают смеяться чуть громче и улыбаться чуть шире чем обычно.
- Ребята разбрелись гулять с девушками, в последнее время, знаете, назначать свидания в Хогвартсе стало не модно. Все ужасно боятся, что убийца выскочит из-за какой-нибудь колоны, вот и наверстывают сейчас упущенное, гуляя по деревне. А меня оставили одного, - он беспомощно развёл руками.
- И даже у Боба Гейла свидание, - вспомнив кучерявого ботаника в круглых очках, с которым Эрик сидел на вечеринке по случаю Хэллоуина. – Простите, мысли вслух, - произнесла я, поняв, как нетактичен был мой вопрос.
- Нет, Боб болеет, - довольно дружелюбно ответил Нортон, но по лицу его скользнула тень сожаления. – Ну что, ещё по пиву? Раз уж я подсел к вам, то я и угощаю, - весело добавил он, чуть задержав на мне взгляд.
Я слегка зарделась и быстро оглянулась в сторону мародёров. Сириус продолжал смущать Розмерту, но периодически кидал обеспокоенные взгляды за наш столик. Ремус и Питер вовсе не отрывали от нас глаз.
- И не боитесь вы выходить в Хогсмид одни? – тихо спросил Эрик.
- Ах, мы не одни! – возразила Линда, сделав неопределённый жест в сторону Рема и Питера. – Мародёры постоянно за Лили таскаются, даже у туалета её караулят!
Чёрт, я и не думала, что это так заметно. А может это Фиби рассказала о сцене в туалете? Просто жутко становится от мысли, как эту историю можно при большом желании раздуть и интерпретировать. В любом случае, Нортону знать о контроле за мной со стороны мародёров знать точно не полагалось. Но Линду это мало беспокоило.
- Вот как… - проговорил Эрик, оценивающее оглядывая Сириуса, - на самом деле это круто, когда есть такие друзья.
Меня поразила глубокая перемена в нём. Нортон не был самодоволен и надменен, как до смерти Киры, не был растрёпан и возбуждён как в день вечеринки в честь Хэллоуина, но в его взгляде сквозила какая-то немая обречённость и сожаление.
- А ведь ты должна мне танец, - обратился он ко мне и чуть махнул головой, словно сбрасывая с себя уныние. – Я приглашал тебя на вечеринке, но ты отказалась. Может сегодня мне повезёт.
- Вообще-то я плохо танцую, - промямлила я. – То есть, вообще не танцую…
- Брось, Лили, живём лишь раз, - улыбнулся Эрик, протягивая мне руку. – И не знаем даже, когда это всё закончится.
Всё ещё не до конца понимая, что делаю, я приняла его руку, позволив увести себя на середину зала. Краем глаза я заметила удивлённое лицо Блэка, от неожиданности застывшего прямо с бутылкой в руке. Может, он расскажет об этом Джеймсу? Вспомнив его, весело целующего Крис, я почувствовала какое-то мстительное удовольствие от того, что он узнает, что я тоже могу кого-то заинтересовать.
Вообще-то паб «Три метлы» не совсем пригодное место для танцев. Места для этого было довольно мало, но иногда всё же выискиваются желающие. На пятом курсе Джеймс и Сириус устроили здесь целую дискотеку. Эрик танцевал хорошо, а я, к своей огромной радости, смогла скрыть свою природную неуклюжесть.
- Так хорошо, просто танцевать, - зашептал мне на ухо бархатный голос. – И не думать ни о чём.
- Да, я тебя понимаю, - отозвалась я.
- Не понимаешь… - горько произнёс он, и от самого его тона что-то во мне болезненно сжалось.
- У тебя… что-то произошло? – стараясь быть тактичной, спросила я.
- Что-то произошло? – я по голосу почувствовала его мрачную усмешку. – Девушку, которую я.… Да кому я рассказываю!
Я никогда не верила в чувства Нортона к Кире, но сейчас… Уныние его было таким искренним, что я не удержалась и погладила его по руке. Я знала, что слова утешения здесь ни к чему, поэтому просто чуть сильнее сжала его плечи.
- Я вижу её во сне каждую ночь… Я… - неожиданно он уткнулся носом прямо мне в шею. – Иногда мне кажется, что всё это лишь страшный сон. Вот только время идёт, а я всё никак не просыпаюсь.
Остаток песни мы протанцевали молча. Лишь когда мы остановились, я прошептала:
- Её уже не вернуть. Надо жить дальше.
Давно ли я стала такой умной?
- Да… - прошептал он, кивая. – Знаешь, Лили… - Нортон чуть усмехнулся, глядя мне прямо в глаза. – Если б не этот чёртов маньяк, я бы, пожалуй, назначил тебе свидание. – И, заметив мой удивлённый взгляд, быстро добавил:
- Прости, прости, пожалуйста. Я не хочу тебя обидеть. Просто… Ладно, забей.
И, махнув мне на прощание, вновь отошёл к барной стойке.
Вернувшись за свой столик, я заметила, что взгляды Мэри, Линды, Сириуса, Ремуса и Питера прикованы ко мне. И если глаза девушек горели любопытством, то парни явно не одобряли произошедшее. Я почувствовала толику раздражения: папа у меня уже есть, и ещё четыре отца будут, пожалуй, лишними. В конце концов, моя личная жизнь их мало касается. Однако никто из мародёров и словом не обмолвился насчёт моего танца с Эриком, в то время как Мэри и Линда просто засыпали меня вопросами, но, не дождавшись от меня интересного рассказа, начали перемывать кости какой-то девице со Слизерина.
Хогсмид потерял всякое очарование, поэтому я молча допивала своё пиво, устремив перед собой невидящий взгляд. Это было странно: столько людей сразу проявляли по отношению ко мне заботу, были готовы охранять и защищать меня, добивались моего внимания, но именно сейчас я чувствовала себя как никогда одинокой.
Джеймс и Кристен в «Трёх мётлах» так и не появились. Наверняка, укрылись в кафе у мадам Паддифут, служившем пристанищем всех влюблённых парочек. Настроение резко упало, и, когда Линда предложила вернуться в замок, я с радостью зацепилась за эту идею. Там, добравшись до многочисленных домашних заданий, я наконец-то смогла отвлечься от грустных мыслей. Лишь когда день вошёл в свою завершающую фазу, я, бросив старый справочник на стол и поджав под себя ноги, стала смотреть на играющий в камине огонь. Это успокаивало. И лишь ощущение, будто кто-то на меня смотрит, заставило меня оторваться от созерцания пламени.
Когда я повернулась, Джеймс даже не попытался отвернуться или сделать вид, что чем-то занят. Карие глаза смотрели бесстрастно, не моргая, без улыбки, словно я была маленькой клеточкой, изучаемой под микроскопом. Мне показалось, что он хочет что-то сказать, но он упрямо молчал. «А ведь сегодня днём с Крис он был совсем другой» - ехидно напомнил мне внутренний голосок. Трудно осознавать, что у тебя нет шансов, но и питаться ложными надеждами не легче.
- Спокойной ночи, - громко сказала я, ни к кому конкретно не обращаясь.
Уже поднявшись по лестнице до самого конца, я не сдержалась и вновь посмотрела на Джеймса. Он так и не проронил ни слова, но продолжал, не отрываясь, смотреть на меня. Почему? Какое это, по сути, имеет значение? И с этой мыслью, я больше не оглядываясь, поспешила в спальню.








Игры со временем

Заранее прошу прощения за небольшой объём главы. Пока что это всё, на что я способна, и виной тому отсутствие времени и сил(( Автор вынужден заняться написанием скучных научных статей, а потому следующее обновление, скорее всего, будет не скоро. Большое спасибо за понимание.




Ночь выдалась неспокойная. После нескольких часов метаний и безуспешных попыток отогнать грустные мысли, я забылась тревожным сном, пока протяжный неприятный звук, возникший невесть откуда, не заставил меня вздрогнуть и проснуться.
- Что это? Ещё же рано вроде бы! – послышался голос Мэри, а вскоре из-за тонкого воздушного полога показалась и она сама, сонная и взлохмаченная.
- Вредноскоп! – кинула Линда, которая уже была на ногах и вертела в руках какую-то крутящуюся штуковину, которая и издавала вой, разбудивший нас. – Мне его подарил Иккинг, когда я уезжала в Хогвартс.
Иккинг - парень Линды, уже окончивший школу и теперь занимающийся разведением всяких экзотических тварей. Ещё во время учёбы в Хогвартсе он был готов вызвать на дуэль любого, кто косо посмотрит на его девушку. Лишившись теперь возможности всюду её сопровождать и опекать, он и подарил Линде врендоскоп, дабы он своевременно предупреждал её об опасности.
- Колбер, если ты не заткнёшь эту штуку, я превращу тебя в полевую мышь, - недовольно пробормотала Мэри. – Четыре часа утра!
И девушка, зевая, тоже выскочила из кровати, и, подхватив с тумбочки пачку сигарет, направилась к окну.
- Это с твоими-то способностями к трансфигурации, - зло откликнулась Линда, тряся вредноскоп и так и этак, и явно не имея понятия, что с ним теперь делать.
- Когда я зла, во мне просыпаются недюжинные способности, - высокомерно заявила Макдональд, открывая окно. Холодный ноябрьский воздух ворвался в маленькую спальню, и я поплотнее закуталась в одеяло.
- Я не знаю, как сделать, чтобы он замолчал! Не знаю! – простонала Линда.
- Засунь его в один из носков, - предложила я. – А потом в чемодан.
- Лили дело говорит, - поддержала меня Мэри, затягиваясь. Из нас троих она единственная курит. Что касается Линды, то ей запретил в своё время это делать Иккинг, а у меня и вовсе не возникало никогда такого желания.
- Вот так, - прошептала Колбер, устраняя источник шума. – Если честно, я не верю во все эти вредноскопы…
А Грюм верит. Я собственными глазами видела у него один из них. Я внимательно посмотрела на Линду. Маленькая, светловолосая, растрёпанная и без всякой косметики она походила на ребёнка. Сколько я её знала, Линду никогда не пугали опасности, хотя внешне она казалось абсолютно беззащитной. К тому же она была маглорождённой, что в волшебном мире уменьшает твои шансы дожить до счастливой старости в несколько раз.
- Надень вот это, - в каком-то внезапном порыве проговорила я, кидаясь к Колбер. Знаю, что и Грюм, и мародёры вряд ли одобрили мой поступок, но я уверенно сняла с шеи Кирин амулет и надела его на Линду. – Это очень мощный оберег, самый настоящий, не подделка. На всякий случай. Бережёного …
- …Бог бережёт, - робко улыбнулась она в знак благодарности. Как бы гриффиндорка не храбрилась, тень страха всё же промелькнула в её глазах.
Мэри только хмыкнула, как и всякий раз, когда мы невзначай упоминали Бога, но говорить ничего не стала. Кольца дыма медленно уплывали в тихое ночное небо, и каждая из нас думала о том, что же принесёт нам новый день.
Заснуть в эту ночь больше никому не удалось.
- Эванс, если так зевать, недолго и челюсть себе вывихнуть, - заметил за завтраком Блэк. Сегодня я села рядом с мародёрами, девочки же чуть поодаль. – У вас что, был девичник?
- Нет, я просто не могла уснуть, - ответила я, скосив глаза на Джеймса. Он так и не заговорил со мной, и сейчас старательно делал вид, что поглощён своим завтраком. Люпин чуть улыбнулся себе в тарелку.
- О ком думала? О Нортоне? – ехидно усмехнувшись, пропищал Питер. Джеймс метнул в его сторону недобрый взгляд, и улыбка сползла с лица Петтигрю, словно джем с моего тоста.
- Нет, о нашем убийце, - как ни в чём не бывало сказала я и, к своему большому удовлетворению, даже не покраснела.
- В твоём возрасте естественней думать о парнях, - улыбнулся Сириус, с истинной аристократичностью отхлёбывая кофе. – Хотя Нортон для этого не самая лучшая кандидатура, - поспешно добавил он.
Остаток завтрака провели молча. Первой в расписании стояла трансфигурация, предмет, который давался мне довольно тяжело. Впрочем, не только мне. Невыспавшаяся и недовольная Макдональд всем своим видом показала, что никак не готова слушать сейчас наставления МакГонагалл. Но, только плюхнувшись вместе с ней за одну парту, я, наконец, кое-что заметила.
- А где Линда? – чересчур громко спросила я. Мародёры замерли, прислушиваясь к нашему разговору.
- Доброе утро, прекратите болтать. Тема урока….
- У неё беда, - прошептала Мэри, когда МакГонагалл чуть отвернулась. – Глостер, её родной город был сегодня ночью атакован Упивающимися смертью…
- Мисс Эванс и мисс Макдональд, я вам не мешаю? – строго осведомилась профессор.
- Где она? – не обращая внимания на декана, громко произнесла я. Словно огромный пазл складывался в моей голове. И почему мы решили, что нападения могут быть только после отбоя? Во время занятий коридоры также пустынны, с той лишь разницей, что на них нет и патруля из преподавателей.
- Мисс Эванс! – возмущённый голос МакГонагалл прозвучал откуда-то издалека. Мэри испуганно оглянулась, не решаясь заговорить.
- Мэри, куда пошла Линда? – почти закричала я.
- В совятню, написать письмо родным, - в тишине еле слышный голос Макдональд показался для всех громом среди ясного неба.
Класс мгновенно зашушукался, где-то под столом шуршала, я не сомневалась, карта мародёров.
- Профессор, мы за нею, - крикнул Джеймс, вскакивая из-за стола. Следом за ним с картой в руке поднялся и Сириус.
- Остальные оставайтесь тут, - решительно заявила МакГонагалл, побелевшая как полотно. – Люпин, проследите за порядком.
И все трое выбежали в коридор.
Это были одни из самых долгих двадцать минут моей жизни. Мысль о том, что болтливая, хвастливая, чуть высокомерная девчонка, жившая со мной более шести лет в одной спальне, возможно, уже лежит на каменном полу, устремив вверх невидящий пристальный взгляд, была жуткой, страшной, ошеломляющей.
- Как ты могла отпустить её? – в отчаянии я накинулась на Мэри. Та несколько секунд смотрела на меня, а после закрыла лицо руками и тут же разразилась сдавленными рыданьями.
- Всё будет хорошо, - мягко сказал Ремус, обнимая нас обоих за плечи. – Если наш убийца и решил связаться с Линдой, то я, если честно, ставлю на Линду.
Я невольно улыбнулась, вспомнив нотации грозной старосты, стоило ей застукать кого-то из гриффиндорцев за нарушением школьных правил. Мэри же зарыдала ещё громче. Люпин нежно погладил девушку по голове.
Время шло, а вестей всё не было. Слизеринцы, с которыми у нас была совмещённая трансфигурация, были абсолютно спокойны и громко переговаривались на посторонние темы, словно ничего не произошло. Ещё бы! Им, чистокровным, чьи отцы и братья уже давно вошли в ряды Упивающихся смертью бояться было нечего. Заподозрить же кого-то из них тоже было невозможно – как назло, в классе были все до единого. Лишь глаза Эммелины иногда блистали чуть заметным лихорадочным огнём, когда она искоса метала взгляды в нашу сторону.
Когда на пороге появился чуть уставший запыхавшийся Сириус, на него лавиной обрушился шквал вопросов.
- Всё в порядке. Оставайтесь в классе до конца урока, а потом валите дальше, согласно расписанию, - обратился он к слизеринцам.
- Что-то ты раскомандовался, Блэк, - грозно прорычал Мальсибер.
- Всего лишь почти дословно передаю слова МакГонагалл, - парировал тот. – Гриффиндорцы, все за мной.
- У нас труп, - тихо сообщил Сириус, когда мы впятером вышли на коридор. Лицо Блэка было необычайно серьёзно. Мэри сдавленно всхлипнула. Чувствуя, что голос меня не слушается, а пальцы начинают заметно дрожать, я выдохнула:
- Линда?
- Нет, - покачал головой Сириус. – Твой амулет спас ей жизнь: заклятие отскочило и угодило прямо в того, кто его послал.
Я остановилась, молча вглядываясь в серые глаза Блэка, не решаясь задать вопрос.
- Это Эрик Нортон, - ответил он.
Я остановилась, словно громом поражённая. Это просто не могло быть правдой!
- Мы сами удивились, - шепнул Сириус. – Нет, я ему никогда не доверял, но всё же не думал, что он.
Мальчик, словно сошедший с обложки модного журнала, всегда в дорогой одежде и с ароматом высокомерия. Мальчик, целующий в коридоре мою лучшую подругу. Мальчик, схвативший меня за руку в поезде. Мальчик, растрёпанный и полупьяный во время Хэллоуина. Мальчик, прижимающий меня к себе во время танца посреди уютного паба. Мальчик, который стал убийцей.
- Он догадывался, что она пойдёт в совятню, потому что знал о случившемся в её городе. Такой способ выманить и морально обезвредить жертву мог только истинный равенкловец, - грустно пробормотал Сириус.
Переваривая случившееся, мы дошли до Больничного крыла. Первое, что я увидела, было белое лицо Колбер, почти слившееся с белыми занавесками. Её рука, державшая стакан успокоильного, заметно дрожала. Мэри тут же кинулась к подруге, а нас перехватил Джеймс, необычайно взволнованный и растрёпанный больше обычного.
- Он на зельеварении, - проговорил он, тыча пальцем в карту. – Нортон мёртвый лежит здесь, - рука его метнулась к кровати с задёрнутым пологом, а после к волосам. – И в это же самое время сидит в подземелье на уроке у Слизнорта!
Я растерялась. Одновременно живой и мёртвый человек в разных местах даже для волшебного мира был чем-то необъяснимым.
Ещё раз, внимательно взглянув на соседнюю с Нортоном точку на карте, я прошептала давно мучащий меня вопрос:
- Этот его друг, Боб Гейл, правда, что он изучает все предметы и дополнительные спецкурсы? Это ведь нереально, многие из них совмещены во времени.
- Для студентов, подобных мистеру Гейлу, мы допускаем возможность использования маховика времени, - раздался за спиной голос МакГонагалл. – По-видимому, зря.
Она выглядела немногим лучше Линды: белая как полотно, а губы сжались в ниточку.
- Мы должны его остановить, - подскочил Джеймс, хватаясь за палочку.
- Поздно, - мрачно заметил Сириус, указывая на карту. Слизнорт отпустил равенкловцев на пять минут раньше, и всей гурьбой они высыпали в коридор подземелья. Как заворожённые, мы смотрели, как Эрик вместе с Гейлом, совсем как тогда, в вечер Хэллоуина, заходит в мужской туалет, а после исчезает, несясь в вихре времени навстречу собственной смерти.
- Вы должны были взять его живым! – кричал Грюм на собрании тем же вечером.
- Мы не успели, - откликнулся Джеймс, опустив голову.
- Было бы о ком жалеть, - тихо добавил Сириус.
- Как Вы могли не заметить ещё перед уроком, что с вами нет вашей одноклассницы?! – продолжал аврор, словно не слыша их оправданий.
- Боюсь, это я виновата, сэр, - громко сказала я, выступая вперёд.
- Хорошо ещё, что до тебя дошло отдать ей камушек, - кинулся ко мне Аластор. Амулет я уже вернула, и теперь он вновь покоился на моей груди. – Но вот понять, почему ты не предупредила никого о сигнале вредноскопа, я, Эванс, прости, не могу.
- Я не подумала, - робко произнесла я.
- Но ведь всё обошлось, - развёл руками Сириус. – Да, знаю, мы всё профукали, но ведь обошлось же!
- Ты думаешь, он у нас один такой в замке? – понизил голос Грюм, медленно приближаясь к Блэку. – Хорошо, если это так. А если нет? Он мог быть нам полезен, голова твоя дубовая. Наш враг, словно Лернейская гидра: отрубаешь одну голову, а на её месте вырастают три. И вообще, не тебе решать, заслужил ли этот малый смерти!
- Он убил двух невинных девушек! – вмешался Карадок. Весь наш рассказ он выслушал молча, но его грозное лицо и сдвинутые брови говорили о многом.
- Он мог быть под Империусом или что-то в этом роде – такой вариант ты не рассматриваешь? – рыкнул Грюм, блеснув глазами.
- Он не хотел убивать, - я поразилась тому, как ровно прозвучал мой голос, в то время, когда в душе у меня царил полный беспорядок. – Я говорила с ним накануне. Он был подавлен, он не хотел, я уверена…
Джеймс застыл, не отрывая от меня взгляда.
- Довольно об этом, - лицо аврора приобрело суровое выражение. – Смерть этого мальчишки не значит, что прежние правила будут отменены. Вы по-прежнему должны следить за замком и соблюдать осторожность. И раз уж мы заговорили об Империусе, я попробую научить вас с ним бороться.
- Вы же не станете применять его к нам? – заявила Эммелина.
- Именно это я и собираюсь сделать, мисс Вэнс, - каркнул Грюм. – Итак, Поттер с Блэком как обычно первые?
Если бы кто-то сказал мне, что мне предстоит увидеть, как Сириус Блэк бьётся головой об стену со словами «Я самоуверенный болван», Джеймс Поттер прыгает на стол, горланя национальный гимн, Эммелина Вэнс воображает себя домашней кошкой, а Ремус Люпин поёт похабные частушки, я бы подумала, что этот кто-то выпил слишком много медовухи. Но именно это и происходило за тяжёлыми дверями класса на седьмом этаже. Мне казалось, что я участвую в каком-то коллективном сумасшествии, умудряясь непонятным образом сохранить разум. Пока Грюм, вдоволь посмеявшись над пришедшим в себя сконфуженным Люпиным, не крикнул:
- Мисс Эванс!
Я робко вышла вперёд, гадая, что припас для меня аврор.
И тут же на меня нашла небывалая лёгкость. Мир расплылся в потускневших красках, и я повиновалась вкрадчивому голосу, прозвучавшему прямо у меня в голове.
- Танцуй вальс.
И я танцевала, с необычайной для себя грациозностью, одиноко кружась по комнате, кружась, кружась…
«Так хорошо, просто танцевать» - услышала я откуда-то издалека. Что-то переменилось. Кто говорил мне это? Я остановилась в задумчивости. Тот, кто говорил мне это, умер…
- А Эванс не так проста, как кажется! – первое, что услышала я, вынырнув в реальный мир. Меня колотила мелкая дрожь. – Поведай нам, как тебе это удалось? На какой-то миг ты стала сопротивляться.
- Я … - голос мой дрожал. – Вспомнила Нортона, мы танцевали с ним вчера. В «Трёх мётлах».
Сириус тихо свистнул, с опаской оглянувшись на Джеймса. Лицо того скрывала темнота, но мне почему-то показалось, что ничего хорошего оно не предвещает.
- Хм, тут есть над чем поработать, - задумчиво сказал Грюм. – Пока отдохни, у нас остались Дирборн и Петтигрю.
Но ни исполнение Карадоком спортивных упражнений, ни качание по полу Питера не оказало на меня уже никакого воздействия. Я безучастно наблюдала за происходившим, думая и пытаясь ответить на один вопрос: почему? Почему Эрик перешёл на сторону Тёмного лорда? На всё есть свои причины, их просто не может не быть.
После Питера Грюм принялся за меня, но повторить успех мне так и не удалось. Наконец, смирившись с поражением, аврор заявил, что если на следующем занятии я не смогу справится с чарами, он превратит меня в хорька. Я слишком эмоционально устала, чтобы отвечать и лишь молча кивнула.
- Я могу с тобой поговорить, Лили? – спросил Джеймс, когда Аластор, попрощавшись с нами, скрылся за дубовой дверью. – Наедине, - добавил он, и все в спешке покинули класс.
- Будем ждать вас в гостиной, - кивнул Сириус, выходя самый последний.
Дверь закрылась, и я, наконец, робко подняла глаза. Джеймс стоял, спиной ко мне и лицом к одной из раздвинутых парт, опираясь на неё руками.
- Ты хотел мне что-то сказать? – подала голос я, не в силах хранить молчанье. Пульс подскочил, а сердце стучало как бешенное, готовое выпрыгнуть из груди.
- Нет, я хотел спросить, - Джеймс повернулся, и я увидела, что на губах его мелькает невесёлая усмешка. – Что у тебя было с Нортоном?
Я не ожидала этого. Я знала, что Джеймсу не нравится Эрик и всё такое, но какое, по сути, Поттер имел отношение к моей личной жизни? Я ведь не лезу в его отношения с Кристиан. Вопрос же был слишком прямой, без всяких намёков, словно мы были уже сто лет женаты, и вот он недавно заподозрил меня в измене.
- Ничего, - ответила я, удивлённо подняв брови.
- Перестань, - в голосе Поттера послышалось раздражение. – Ты была влюблена в него?
- Нет, - воскликнула я, и это была частая правда. – Разве не заметно?
Слова вылетели против моей воли, каким-то внезапным порывом, но мне показалось, что Джеймс понял их истинное значение. «Разве не заметно, что я люблю только тебя» - твердили мои глаза. Что я могла с собой поделать? Только бежать. Я взметнулась и кинулась к выходу. Сильная рука Поттера преградила мне путь.
- Пусти, - стараясь не смотреть на него, раздражённо шикнула я.
В ответ он с небывалой силой сжал моё запястье, навалившись на меня всем весом и буквально вжав в холодную шершавую стену.
- Посмотри на меня, - его шёпот действовал словно гипноз. Сердце заколотилось так, что казалось, сейчас выскочит из груди. Собравшись с духом, я подняла на него глаза, тут же утонув в их растопленном шоколаде.
Прошла целая вечность, а, может, всего лишь один миг, прежде чем он, порывисто вздохнув, наклонился, накрыв мои губы своими. Мысли путались в моей голове, уступив место ощущениям, словно я превратилась в оголённый нерв, реагирующий на каждое его прикосновение. Позабыв о страхе и совести, я обхватила шею Джеймса и запустила руку в лохматую шевелюру. Он глухо ахнул, сильнее сжимая меня в объятиях. Нежность превращалась в страсть. Казалось, в этом мире нет ничего кроме этих рук, блуждавших по моему телу, губ, мягко, но настойчиво скользящих по моему лицу и шее. Почувствовав, что у меня подгибаются ноги, я уткнулась Джеймсу прямо в плечо, на миг приоткрыв глаза… Застывшая в дверном проёме Эммелина Вэнс не отрываясь смотрела прямо на меня. Осознав, наконец, что происходит, я с силой оттолкнула от себя Поттера, вырвавшись из его крепких объятий. Секунду он недоуменно вглядывался в меня, но обернувшись и увидев слизеринку, лишь досадливо скривил губы, восстанавливая сбившееся дыхание.
- Что ты здесь забыла, Вэнс? – не скрывая раздражение, прорычал он.
- Вообще-то я пришла к Грюму, - начала она, поглядывая на меня с заметным неодобрением. Но тут же её заметно передёрнуло. – В коридоре около статуи горбатой ведьмы убили мальчика.



Пропавшие надежды

Первые несколько мгновений я не поверила словам Эммелины. Всё казалось нереальным: поцелуй Джеймса, смерть Нортона, очередное убийство… Комната поплыла перед моими глазами, и я обессилено опустилась на парту. И только когда Поттер резко забарабанил в дверь, за которой не так давно скрылся Грюм, мои мысли, отрезвлённые громким стуком, вновь прояснились, представляя передо мной зловещую картину. Худшие опасения аврора сбылись. Эрик действовал не в одиночку, в Хогвартсе по-прежнему находится беспощадный убийца, а мы растерянны и уязвимы как никогда ранее.
-Чёрт, - выругался Джеймс, не получив из-за двери никакого ответа. – Наверное, он уже…
Поттер щёлкнул пальцами, и, выхватив палочку, зажмурился, произнося неизвестное мне заклинание:
- Экспекто Патронум!
Из палочки вырвались клубы сияющего дыма, очертившие прямо в воздухе красивую и грациозную фигуру лесного оленя. На миг я позабыла обо всех тревогах, залюбовавшись прекрасным животным, склонившим перед Джеймсом увенчанную ветвистыми рогами голову.
- К Грюму, - произнёс Поттер. – В замке убийство.
Олень кивнул на прощанье и испарился в воздухе.
- Телесный патронус, - хмыкнула Эммелина. – Впечатляюще.
Но Джеймс не слушал её. Достав сквозное зеркало, он уже выговаривал Сириусу.
- Коридор около статуи горбатой ведьмы. Ты видишь кого-нибудь поблизости? Что за чёрт! – он громко вздохнул.
- Вы засекли его? – я прямо подскочила от неожиданности, когда Грюм, в дорожной мантии, без всяких предисловий ворвался в класс из-за закрытой доселе двери.
Выражение лица Джеймса послужило ему ответом.
- Ладно, пошли, - кивнул Грюм.
- Сириус, мы идём туда, - обратился Джеймс к зеркалу. Не глядя мне в глаза, он взял мою руку в свою. - Подходи тоже, надо отвести Лили в гостиную.
Я была настолько опустошена, что вопросы Грюма к Эммелине долетали до меня словно эхо, и я даже не пыталась уловить их суть. Я просто сжимала руку Джеймса, словно вся моя жизнь, весь мой мир рухнет, если я отпущу её. Но пока наши пальцы сплетены, я была в безопасности. Если вообще можно быть в безопасности, живя в замке, где учеников убивают один за другим.
- Чёрт знает что, - послышался недовольный голос Блэка. Он уже успел добраться до трупа раньше нас, и теперь расхаживал взад вперёд, стараясь отдышаться от быстрого бега.
Я краем глаза глянула на распростёртое тело мальчика. Лет 11-12 не больше, на груди синий равенкловский галстук, в пустых голубых глазах не испуг, скорее лёгкое непонимание. Почувствовав, что в горле застрял комок, я ещё сильнее сжала руку Джеймса, уткнувшись носом ему в плечо. Сугубо женский, материнский инстинкт не давал мне спокойно смотреть на мёртвого ребёнка. Мне хотелось биться, рыдать, но я лишь обессилено сжала рукав Поттеровской мантии, до боли закусив нижнюю губу.
- Сириус, отведи Лили в гостиную, пожалуйста, - словно издалека услышала я голос Джеймса.
«Что? Нет. Я не хочу, не оставляй меня» - пронеслось у меня в голове, но вместо слов из меня полились лишь какие-то протестные мычащие звуки. И всё же я покорно отпустила Поттера, и сама двинулась вперёд, чтобы поскорее уйти от этого страшного места.
Блэк поймал меня, обхватив рукой за плечи.
- Не ждите меня, я… хочу кое-что проверить, - Джеймс по-прежнему не смотрел в мою сторону, обращаясь преимущественно к Сириусу. – Карту я возьму с собой, поэтому будьте осторожны.
- Что за проверки, Поттер? – спокойно произнёс Грюм, сооружая в воздухе носилки.
- Позже объясню, - отозвался тот, кинув взгляд на меня и Эммелину. – Вэнс, может тебя проводить?
- Думаю, мне бояться нечего, - гордо ответила Эммелина. Выглядела она не многим лучше меня, хотя и отчаянно пыталась казаться невозмутимой.
Джеймс коротко кивнул, махнув нам на прощанье. Мы с Сириусом двинулись в одну сторону, Эммелина в другую.
Всю ночь мне снились кошмары, в которых картинки с бегающими за мною по Запретному лесу мальчики с голубыми глазами и в голубых галстуках сменялись сценами с ласками Джеймса, неизменно заканчивавшиеся появлением Крис. Порой во снах мелькал и Эрик, пытавшийся сказать мне что-то, смеющаяся Кира, превращавшаяся то в Линду, то в Мэри, то в Эммелину… Разбитая и обалдевшая, я проснулась раньше всех и ещё долго лежала с открытыми глазами, слушая мерный стук старых часов. Мысленно я возвращалась ко всем событиям вчерашнего дня.
Эрик хотел убить Линду. Тик-так. Его сообщник, скорее всего, был разозлён провалом Нортона, и убил ребёнка, чтобы показать всем нам, что мы выиграли лишь бой, но не войну. Тик-так. Мальчик, возможно, знал своего убийцу, раз не испугался. Тик-так. У Джеймса есть подозрения, он хочет их проверить. Тик-так. Всё ли с ним в порядке?! Тик-так. Мы целовались. Тик-так. У него есть Кристиан. Тик-так. Зачем же ему я?
Я уткнулась в подушку, задавая себе всё новые вопросы, но не находя на них ответа. До подъёма оставалось ещё два часа.
Иногда мне кажется, что новости по Хогвартсу разносятся на телепатическом уровне. Стоило только мне выйти утром из гостиной, я сразу окунулась в водоворот разговоров о случившемся ночью.
- Говорят, это хаффлпаффцы мстят рейвенкловцам за убийства своих, - уверял какой-то пятикурсник за столом Гриффиндора всех желающих слушать. Я покосилась в сторону стола Орлиного факультета. Рейвенкловцы были заметно притихшие. Ещё бы! За один вечер они потеряли сразу двоих, причём один оказался преступником. Сложно сказать, что печалило их сейчас больше: пятно позора или горькая утрата. Кроме того, Боб Гейл всё ещё находился под подозрением, хотя, благодаря Дамблдору, ему не предъявляли официальных обвинений.
- Наверно, я уеду из школы, - прошептала Мэри. Вся её обычная весёлость и живость исчезла, под глазами образовались круги. – Папа не хочет, чтобы я здесь оставалась.
- Иккинг тоже хочет меня забрать, - заикающимся голосом произнесла Линда. – У меня теперь остался только он.
Семья Колбер всё-таки была уничтожена. Об этом Линде сообщили вчера вечером, и теперь она была похожа на тусклую копию себя самой: слабая, надломленная, ещё не отошедшая от шока, она нервно теребила пуговицу на своей блузке. Во мне нарастало отчаяние, мне сложно было видеть их… такими. Видеть такой свою школу, ставшую за шесть с лишним лет мне вторым домом. Это было неправильно, неестественно, как в страшном сне, от которого не получается проснуться. Разве что-то может быть хуже? Я отвела взгляд, скользнув им по дверям Большого зала, и поняла: может.
Кристен, заплаканная, без всякой косметики на лице, доверчиво прижималась к Джеймсу. Одной рукой он обнимал её худенькие, подрагивающие плечи, в то время как другая ласково, успокаивающе скользила по её непривычно растрёпанным волосам.
Это был удар под дых. Поперхнувшись безвкусной овсянкой, я безуспешно пыталась справиться с готовым выскочить наружу сердцем. «А чего ты ожидала? – раздался в голове язвительный голос. – Какой идиот станет смотреть на тебя, когда рядом есть она? То, что произошло вчера между вами, было не более чем случайностью, о которой лучше поскорее забыть ради собственного же блага».
Я вновь уткнулась в тарелку, практически с остервенением, но без всякого аппетита запихивая в рот кашу. Все были настолько подавлены, что никто, кажется, не заметили моей реакции.
Замок привыкал жить в постоянном отчаянии. Уже до обеда многих младшекурсников родители забрали из школы. Старшекурсники, заявлявшие, что смогут за себя постоять, уезжать отказывались, грозя убийце самосудом. Из слизеринцев не уехал никто. Гриффиндорцы тоже остались практически все.
- Я никуда не поеду, - выговаривала Мэри своему отцу, крупному министерскому чиновнику. – За пределами замка не безопасней!
И с этим сложно было не согласиться. Ужасающие подробности войны новыми сенсациями доходили до нас через страницы «Ежедневного пророка», и вывод оттуда был только один: Воландеморт начал охоту за магическими семьями, открыто выступавшими против его убеждений. Тех, кто пытался укрыться или бежать из страны, находили и уничтожали. Страх охватил всю магическую Британию, и Хогвартс был лишь одним из его очагов.
Мэри и Линда остались, и я была безумно благодарна им за это. Не знаю, смогла бы я вытерпеть гнетущее одиночество пустой спальни по ночам. Пожалуй, так недолго и свихнуться.
- Мы же гриффиндорки, - попыталась улыбнуться Линда, рассказывая о разговоре с Иккингом. – Мы не можем оставить замок в опасности.
С этого дня она ещё более тщательно приступила к своим обязанностям старосты, и шаловливые младшекурсники порой не знали, куда деться от её постоянной опеки. Впрочем, так поступала не только она. Кристиан и вовсе повсюду водила своих всех вместе, гуськом. Рядом с нею то и дело мелькал Джеймс, решивший, похоже, окружить свою девушку безразмерной заботой.
Поговорить мы смогли только через два дня.
- Лили, мне надо объясниться.
В гостиной кроме меня, мародёров и трёх пятикурсников больше никого не было – время было позднее. Я притворилась, что не слышу его, уткнувшись в пергамент с недописанным эссе по травологии.
- Лили, поговори со мной, пожалуйста.
Я подняла на него глаза. Я прекрасно знала всё, что он хочет сказать, но услышать это от него для меня было равносильно пытке.
- Всё в порядке, Джеймс. Это была ошибка, ты сам не знаешь, как это вышло, такого больше не повториться, нам лучше обо всём забыть. Я не обижаюсь, честно…
Я выпалила всё скороговоркой, в надежде, что он не заметит, как дрожит мой голос. Он долго и пристально смотрел на меня, словно хотел что-то сказать, но не решался. На какое-то мгновение во мне зашевелилась надежда, что сейчас он опровергнет мои слова и все мои страхи окажутся лишь дурным сном…
- Ты права, - прозвучал его приговор.
Я криво улыбнулась, вновь утыкаясь в пергамент и давая понять, что разговор окончен. Одна солёная капля упала прямо туда, где были расписаны лечебные функции Китайской кусачей капусты, и теперь название заморского растения чернильными волнами расползалось по ровным строчкам.
- Эй, так сейчас вся работа пойдёт насмарку, - прошептал Сириус, отбирая у меня эссе.
- Что-то попало в глаз, - испуганно ответила я, застигнутая прямо на месте преступления.
- Не плач, всё образумится, - не поверив мне, мягко сказал Сириус.
Но от утешений мне становилось лишь хуже. Утерев нос рукавом, я поднялась и затараторила.
- Пожалуй, мне пора спать. Спокойной ночи! – и не глядя ни на кого, даже не прихватив с собой вещи, кинулась в спальню, чтобы уткнувшись в свою подушку наконец-то дать волю слезам. Все мои надежды рухнули, и я вновь осталась ни с чем среди безмолвных руин.
- Эй, ну что ты? – тонкая рука Мэри легла мне на плечо. – И ты будешь расстраиваться из-за какого-то лохматого очкарика?
Шмыгнув носом, я оглянулась на девчонок. Макдональд присела на краешек кровати, глядя на меня с лёгкой улыбкой. Линда топталась рядом, теребя рукою край воздушного полога.
«Ей ведь ещё хуже», - пронеслось у меня в голове, когда я словила грустный подавленный взгляд старосты.
- Не обращайте внимания, - я ещё раз громко и неприлично шмыгнула носом, поспешив остановить град слёз насквозь мокрым платком. – Я просто устала… И Джеймс, он не причём вовсе…
Мэри лишь понимающе улыбнулась.
- Хочешь шоколадную лягушку? – подала голос Линда. – Ремус мне их уже столько надавал, что впору открывать свою лавку.
Я робко кивнула, всё ещё не в состоянии справиться с напором душивших меня слёз.
- Ну, перестань, Лили, ты же не хочешь постирать своими слезами всю свою постель, - Мэри обняла меня за плечи. – Для этого есть домовые эльфы. Хватит разводить сырость.
Ответом ей послужил новый поток несдерживаемых рыданий.
- Пусть поплачет, - тихо сказала Линда. – Это тоже иногда помогает.
***
Жизнь вновь потекла в размеренном ритме. Стараясь не думать о своих проблемах, я с головой ушла в учёбу. Моё упорство привело к тому, что к концу недели я наконец-то смогла справиться с заклятием Империус.
- Молодец, Эванс! - дружелюбней, чем когда-либо сказал Грюм. – Не так-то просто будет сделать из тебя рабыню! Вам всем стоит у неё поучиться!
Я вымученно улыбнулась, стараясь не смотреть в сторону мародёров. Общаться мы стали реже, хотя их тени по-прежнему скользили за моей спиной, не оставляя меня без присмотра ни на минуту.
К выходным я была абсолютно измотана, и в любой другой ситуации прогулке в Хогсмид с удовольствием предпочла бы уединение с книгой и молочным чаем в башне Гриффиндора. Но сейчас уединение только угнетало. Из небытия возрождались все самые тоскливые мысли, тёмные страхи, и, не в силах с ними справиться, я бежала от них в шум школьных компаний.
- Бррр, холодно, - поморщилась Мэри, когда мы, выйдя за территорию замка, поспешили в приветливую магическую деревню. – Пойдёмте сразу в «Три метлы», гулять по такой погоде – только время зря тратить.
Мы с Линдой охотно согласились. По правде говоря, нам обеим, похоже, было всё равно куда идти. И только когда мы добрались уютного паба, я поняла, что это был не самый удачный вариант.
«Три метлы» были битком набиты людьми, и всё же короткого взгляда на зал мне хватило, чтобы заметить светлые волосы Кристен.
- Вот здесь свободно, - кивнула Мэри, показывая на столик, прямо напротив того, где располагались Поттер и Эйн.
- Может, поищем какой-нибудь другой? – откликнулась я.
- Остальные заняты, - виновато пожав плечами, ответила Макдональд. Видно было, что ей не хочется возвращаться на обдуваемую всеми ветрами улицу, а значит, придётся смириться с таким соседством.
Я коротко кивнула, кидая на стул сумку. Джеймс заметил нас, и впился в меня озабоченным взглядом. Непонятно мотнув головой наподобие приветствия, я поспешно отвернулась. «Ты полный лузер, Эванс» - мысленно подвела итог я, с притворным равнодушием оглядывая зал. Взгляд мой упал на двери, в которые только что вошли пятеро волшебников, с ног до головы закутанных в чёрные мантии. Несколько мгновений я тупо пялилась на них, прежде чем в моём мозгу стали рождаться пока ещё не вполне обоснованные подозрения. На фоне школьников, оккупировавших бар, волшебники, в которых невооружённым глазом была заметна какая-то взрослость, выглядели довольно странно. Смутная тревога нарастала где-то глубоко внутри, пока я как зачарованная наблюдала за каждым их движением. Оказавшись у барной стойки, все пятеро так и не сняли капюшоны.
- Ваш заказ, - голос молодой симпатичной барменши, мисс Розмерты, звонким колокольчиком прервал мои мысли. Рядом возникла кружка с восхитительным сливочным пивом, и я с жадностью облизнулась. Всё-таки походы в Хогсмид невозможно было не любить хотя бы из-за него.
- Кто из вас мисс Эванс? – осведомилась Розмерта, сияя улыбкой. Я недоумённо взглянула на неё.
- Это я.
- Вам просили передать, - ответила она, и тут же удалилась.
Я удивлённо повертела в руках сложенную напополам записку. «Поднимись на третий этаж, комната 10. Надо поговорить». Почерк был смутно знаком мне. Украдкой взглянув на Джеймса и убедившись, что он тоже то и дело кидает в мою сторону обеспокоенные взгляды, я с робкой надеждой, не успев ещё всё хорошенько обдумать, поднялась со своего места.
- Что там, Лили? – в голосе Линды слышалось беспокойство.
- Я отойду ненадолго, - хрипло ответила я и на ватных ногах поспешила в сторону лестницы.
И тут произошло нечто странное. Волшебники около стойки тоже начали двигаться. Это могло быть просто совпадением, но стоило мне взойти на ступеньку, я седьмым чувством ощутила их приближение за своей спиной. У меня оставалась доля секунды, чтоб достать палочку, но я не успела.
- Экспеллиармус! – раздался голос Джеймса.
Словно в замедленной киносъёмке я наблюдала за боем, развернувшимся прямо в зале паба. Увернувшись от заклятия, я послала своё в ответ, стараясь не попасть в материализовавшегося словно из ниоткуда, Ремуса. Поднялся страшный шум, с огромным грохотом Сириус сбил одного из нападавших с ног, и тот врезался в столик, где сидели перепуганные насмерть рейвенкловки.
- Что стоишь, уходи отсюда! – крикнул Джеймс, увернувшись от летевшего в него заклятья. Раздался страшный взрыв, и паб буквально захлебнулся в человеческом вопле. Один из волшебников в чёрной мантии, кинулся в мою сторону, капюшон упал, открывая худое серое лицо с горящими от злости глазами.
«Долохов»,- услужливо подсказала память, вырывая фото Упивающегося смертью из новостных сводок «Ежедневного пророка».
- Лили, беги! – заорал Джеймс, но тут Упивающийся, с которым он сражался, отбросил его чарами в стену. Меня словно ударили чем-то по голове, оцепенение, овладевшее мной в первые минуты схватки, спало.
- Остолбеней! – завизжала я, направляя палочку в сторону Долохова. Тот глухо засмеялся в ответ.
- Петрификус Тоталус! – крикнула я, на этот раз целясь лучше.
- Эванс, убегай же ты, мы их задержим! – проорал Блэк, обрушиваясь на Долохова сзади. – Они пришли за тобой!
Слепой инстинкт подсказывал мне, что надо послушаться совета и бежать, вот только бежать было некуда, кроме как наверх.Решение созрело в долю секунды. Кто назначил мне свидание: друг или враг? Не всё ли равно, когда нет выбора.
Я опрометью кинулась вверх по лестнице. Добравшись до третьего этажа, я рывком открыла дверь с табличкой №10. Разгорячённая схваткой, я готова была сражаться, но то, что я увидела, заставило меня замереть. Рука с палочкой медленно опустилась вниз. Сквозняк с бешеным свистом захлопнул за мной дверь.
Передо мной, с волнением подняв глаза, стояла Кира Келли.
На лестнице послышались торопливые шаги.
Кира прижала палец к губам.
Преследователи были всё ближе.
Кира поспешно взяла меня за руку.
Дверь распахнулась, но в комнате было пусто: мгновенье назад мы уже скрылись в бешеном вихре аппарации.

http://quietslough.tumblr.com/post/81974838980/11

Ход ладьёй

В миг, когда земля вновь оказалась под моими ногами, я резко покачнулась и, наверное, упала бы, если бы Кира не схватила меня за плечи. Аппарация всегда давалась мне тяжело, и я тотчас же почувствовала знакомый привкус тошноты.
- Всё хорошо, Лили, - прокричала Кира, силясь заглушить громкий вой ветра.
Всё перепуталось в моей голове. Шальную мысль, что меня убили, и я нахожусь сейчас где-то между адом и раем я отмела сразу: ноющая боль в теле, насколько я себе представляла, не страшна для покойников. Но если я жива, то откуда же взялась здесь Кира? И Кира ли это?
- Не шевелись! – рука с палочкой взметнулась вверх, направленная прямо девушке в грудь. – Кто ты?
- Я Кира Келли, - спокойно произнесла она. – Я живее всех живых, и собираюсь объяснить тебе всё, что со мной произошло. Но только, пожалуй, здесь слишком холодно для этого.
Она была права. Ледяной северный ветер трепал нашу одежду и волосы, а кожа мгновенно покрылась мурашками. И всё же, я должна была убедиться:
- Что мы с тобой в последний раз, летом, сразу после экзаменов делали у Хагрида?
- Мы смотрели на рождение маленького гиппогрифа, - Кира робко улыбнулась. – Это действительно я, Лили, и я жива, вот…
Она чуть откинула воротник плаща. На груди её поблескивал амулет, как две капли воды похожий на мой.
- Пойдём, - она взяла меня за свободную руку. – Это дом наших друзей, там мы сможем поговорить.
Рядом действительно стояло громадное замысловатого вида строение, напоминавшее чёрный цилиндр, над которым средь бела дня висела призрачная луна.
- Это дом, Веирдо Лавгуда, хорошего друга моего отца. Он, конечно, чудак, но очень милый.
Калитка скрипнула, открываясь. Маленький запущенный садик, полный всякого рода неизвестных мне растений, то тут, то там перекидывался на зигзагообразную дорожку, ведущую к дому. У входной двери, словно часовые, стояли две ещё совсем молодые яблоньки. С одной ветки на меня во все глаза смотрела маленькая сова с приплюснутой ястребиной головкой.
- Ксено, - позвала Кира, как только мы преступили порог и оказались в круглой, обшарпанного вида кухоньке. – Мы пришли.
Из боковой двери показался молодой человек с длинными спутанными белыми волосами. Голубые немного косящие глаза на худом неподвижном лице чуть блестели. Увидев нас, он, будто бы облегчённо вздохнул.
- Лили Эванс – Ксенофилиус Лавгуд, - представила нас Кира. – Лили, ты же помнишь Ксено?
Не запомнить Ксенофилиуса Лавгуда было сложно. Когда мы только поступили в Хогвартс, он уже был на пятом курсе, но слухи о его чудачествах, вере в непонятных морщерогих кизляков и в волшебные свойства лирного корня, доходили и до нас.
- Очень приятно, - кивнул Лавгуд, пожимая мне руку.
- Отец Ксено любезно предложил нашей семье спрятаться у него, после того как мой отец, узнав, что Упивающиеся охотятся за ним, не придумал ничего лучше, кроме как инсценировать нашу смерть.
Ошарашенная, я уставилась на подругу. Кусочки пазла медленно, но верно стали складываться в моей голове. Снейп не врал: Упивающиеся действительно не причём, более того, они даже не знают, где находится семья Келли и поэтому преследуют меня, думая, что я знаю об их укрытии. Но все эти открытия заслонила собой другая более важная мысль: Кира жива, это действительно она.
- Это действительно ты, - прошептала я, кидаясь ей на шею. В глазах настойчиво защекотало. Пара солёных капель, не удержавшись, сорвались вниз.
- Эй, не плачь, всё хорошо, - Кира нежно погладила меня по голове. – Поднимемся наверх.
Наверху оказалась просторная, захламлённая всякой всячиной комната. Опустившись на небольшой, изрядно потрёпанный диван, я сильно сжала руку подруги, всё ещё глядя на неё как на привидение, которое может вот-вот испариться.
- Не могу поверить… Может, я сошла с ума?
- Ты такая же нормальная как я, - весело улыбнулась Кира.
- Почему ты не сообщила мне раньше? – постаравшись скрыть нотки обиды в голосе, спросила я.
- Мы живём как на краю пропасти, - Кира тяжело вздохнула. – Каждый день я просыпаюсь от кошмара, в котором Упивающиеся смертью нашли нас… Я не хотела подвергать тебя такому риску. Если б они узнали, что ты в курсе, где мы, они бы пытали тебя до смерти.
- Они и так думают, что я в курсе, - вставила я.
- Да, я так и поняла, когда узнала, что тебя пытались убить, потому и решила похитить тебя… Прости, - губы её непроизвольно шевельнулись. – Они видели нас вместе сегодня, обратного пути нет. Их подозрения подтвердились, они не оставят тебя в покое.
Я непроизвольно сглотнула. Покидать Хогвартс вот так никак не входило в мои планы.
- Давай обо всём по порядку. С чего ты взяла, что меня хотели убить?
Кира молча достала свой амулет, протянув мне камень. Только сейчас я заметила на нём крохотную царапину в форме молнии.
- Авада, - объяснила Кира. – Твой амулет отразил Аваду. Не спрашивай меня, как он работает – это изобретение отца, я плохо понимаю в этом…
- Он был ни на мне, а на Линде. Заклинание попало в нападавшего, и… - я осеклась, не зная как продолжить. Наверно, я выглядела довольно глупо в этот момент, потому что она легонько склонила голову на бок, весело усмехнувшись.
- Мысль летала в твоей голове, но ты за неё не ухватилась, и она выскользнула, как выскальзывает бабочка из рук, стоит только ослабить хватку.
- Нет… - я грустно наклонила голову. – Нападавший был… Это был Эрик.
Кира поднялась с дивана так резко, что я невольно испугалась. Отвернувшись, она подошла к старому комоду. Не видя её лица, но наблюдая, как подрагивают её худенькие плечи, я поняла, что эта новость стала для неё полной неожиданностью.
- Из-за него всё и началось, - полушёпотом начала она. – А точнее, с того, что Эрик увлёкся картами. Ему везло: по жизни, с девушками и в картах тоже… Но однажды он проигрался и не кому-то, а Люциусу Малфою. Знаешь, эти элитные игровые дома для богатых? Тридцать миллионов галеонов – вот цена жизни.
Я слушала затаив дыхания, ещё не понимая, к чему она клонит. Кира же, грациозным движением откинув со лба волосы и чуть закинув голову, продолжала.
- У Эрика не было таких денег, но Малфой предложил ему иной способ оплаты. Шпионить за моим отцом. Понятия не имею, что им от него могло понадобиться… Отец, вероятно, знает, но упорно молчит. В общем, Эрику пришлось приударить за мной. Хотя ты ему, несомненно, нравилась гораздо больше.
Я невольно покраснела, вспоминая порой чересчур навязчивые ухаживания Нортона. Однако гнев заглушил во мне чувства женского самолюбия.
- И он согласился? Это низко!
- Да, но Малфой обещал убить всю его семью, - медленно произнесла Кира. – У него не было…
- Выбор есть всегда! – вскричала я. – Он убил двух девушек и всё из-за кучки золота!
- Он убил…? – Кира поражённо раскрыла глаза.
- Двух хаффлпаффок, - ответила я. – И пытался убить Линду.
Какое-то время Кира молчала, задумавшись, наконец, дрожащим голосом произнесла:
- Я не хочу его осуждать. Вероятно, после нашего исчезновения Упивающиеся взялись за него всерьёз. Они могли угрожать ему.
Я прикусила язык, не желая спорить. Поступок Нортона казался мне чудовищным, и я не готова была, как Кира, оправдывать его.
- Отец застал его как-то роющимся в своих бумагах и всё сразу понял. Даже не понадобилась сыворотка правды, Эрик не стал отпираться и всё рассказал. Завязалась потасовка, рванул один из котлов, Эрик потерял сознание. Тогда у отца и возникла идея представить всё как несчастный случай. Он подстроил всё, как будто Эрика снесло взрывной волной, и он единственный остался в живых. Но Упивающиеся не поверили в этот спектакль.
Она горько улыбнулась.
- И вот теперь мы сидим здесь, прячемся, боимся всего. Отец всё ищет способ выбраться за границу, но эту страну не так уж легко покинуть незамеченным. Сейчас они вместе с мамой и мистером Лавгудом устраивают это. Но я… - в голубых глазах её промелькнуло что-то доселе неизвестное, когда она тоскливо посмотрела на дверь. – Я не хочу уезжать.
- Почему вы не обратились к Дамблдору? – воспользовавшись паузой, спросила я.
- Отец не любит Дамблдора, - пожала плечами Кира. – Говорит, что у него слишком тёмное прошлое, чтобы доверять ему.
- Но сейчас только он представляет собой реальную силу, которая может противостоять Волан-де-Морту… Он мог бы спрятать вас.
- Ты так осведомлена, - Кира прищурила глаза. – Только не говори, что…
Мы всегда понимали друг друга с полуслова.
- Лили, только не говори, что ты связалась с Орденом Феникса, - глаза Келли испуганно расширились.
Я молчала.
- О нет, Лили! Ты с ума сошла? Да они же все живут не дольше пары месяцев после вступления в Орден!
- Ты, я вижу, осведомлена не меньше, - вставила я.
- Отец рассказывал, - отмахнулась Кира. – Ладно, ничего, уедешь с нами, мы начнём новую жизнь где-нибудь…
- Я никуда не поеду.
Кира смотрела на меня как на сумасшедшую.
- Это из-за Поттера? – прошептала она.
- Да причём здесь он! – воскликнула я, и тут же выложила ей всё, что происходит в Хогвартсе. Когда я упомянула Эрика, она вновь приблизилась к комоду, вынув из одного из ящиков какую-то прямоугольную вещицу. Это оказалась фотография, единственная совместная фотография Эрика и Киры.
- Удалось умыкнуть, перед тем как мы взорвали дом, - прошептала она, стряхивая густой слой пыли.
- Я не могу оставить Хогвартс в таком состоянии. Это мой дом, и я обязана его защищать!
Кира грустно улыбнулась, вероятно, вспомнив, как рушился на её глазах её дом.
- Послушай, - я взяла её за руки. – Они думают, что вы использовали заклятие доверия и что я – Хранитель. Но стала бы я возвращаться в школу, будь я хранителем? Конечно бы нет. Но сама идея, согласись, не дурна. Мы найдём вам хранителя, но только такого, на кого никто точно не подумает. Тогда вам не придётся уезжать.
Кира покачала головой.
- Ты играешь в опасную игру, Лили. Они не отстанут от тебя так просто.
- Можно передать через Снейпа, он мне поверит… - шестерёнки в моей голове усиленно работали, прокручивая все возможные сценарии выхода из положения. – В конце концов, рядом со мной всегда охрана из мародёров.
- Я не могу тебя неволить, Лили. Но если ты погибнешь из-за меня… - Кира тяжело вздохнула. – Я не прощу себе этого.
- Не спеши меня хоронить, - я улыбнулась, обнимая её. – Я уже, кажется, знаю, кого мы можем назначить хранителем…
- Кого-то из мародёров? Вижу, ты сдружилась с ними.
- Поневоле пришлось, учитывая то, что они караулят меня даже у туалета…
- Так что всё-таки с Джеймсом? – Кира игриво улыбнулась, закусив нижнюю губу.
Я вкратце поведала ей обо всё, что произошло между мной и Поттером. Когда я дошла до нашего объяснения, Кира нахмурилась, но не от злости, а от попытки понять происходящее.
- Странно всё это… - протянула она.
- Всё просто и банально. Минутка страсти прошла, а любит он Кристен.
- Я бы не была так уверена в этом, - возразила Кира.
- Как бы то ни было он с ней, а не со мной, - прошептала я, чувствуя, что знакомое, раздирающее душу на куски чувство вновь просыпается во мне. – И не стоит больше говорить об этом.
- Как скажешь, - согласилась она, ласково погладив меня по плечу.
После долгих уговоров мне удалось убедить её, что заклятие Фиделиус – то, что нужно в её ситуации, и что, вернувшись в Хогвартс, я не попаду в лапы Упивающихся. Решено было, что Ксено проведёт меня в замок через один из известных ему потайных ходов. Я не сомневалась, что мародёры сейчас прочёсывают весь Хогсмид в поисках меня. Остаётся надеяться, что они заглянут в карту, когда я появлюсь в замке. Вернуться Ксенофилиус должен будет уже с хранителем.
- Береги себя, - прошептала Кира, обнимая меня на прощание. Я как можно сильнее сжала её в объятиях.
- Всё будет хорошо, я обещаю, - ответила я.
- Спасибо тебе за то, что ты у меня есть, - голос её заметно дрогнул. – Береги её, Ксено.
От меня не укрылось то обожание, с которым Лавгуд смотрел на Киру, и ласковая улыбка, которую она подарила ему в ответ.
Когда мы покинули странный дом Лавгудов, на улице уже было темно. Зябко поёжившись, я взяла Ксено за руку, и в тот же миг вихрь аппарации закружил нас, унося далеко от Киры.
- В «Сладкое королевство», живо! – скомандовал Лавгуд, как только мы очутились в Хогсмиде. Я не заставила себя долго ждать, уже зная об этом ходе от мародёров. К слову, именно его они использовали чаще всего.
К счастью, посетителей в лавке не оказалось, и нам удалось без помех проникнуть в подвал. Через пару минут мы уже были в узком и низком земляном туннеле, петлявшем, словно кроличья нора. Быстро сбежав пор земляным ступенькам и по пути обвалив одну из них, я, схватив Лавгуда за руку, быстро бросилась вперёд.
- Тш, - резко затормозил Ксено. – Здесь кто-то есть.
И тут же нас ослепил яркий свет волшебной полочки.
- Эванс, где, чёрт возьми, была? – прокричал знакомый голос, и тут же сильные руки Джеймса Поттера сжали мои плечи, хорошенько встряхнув.
- Ни с места! – раздался рядом голос Сириуса, и в тот же миг его палочка упёрлась Лавгуду в грудь.
- Всё в порядке, это друг! – громко сказала я, ухватываясь за всё ещё сжимавшие меня руки Джеймса. – Пойдёмте к Грюму, я всё объясню.
- Хорошо, но потом я поговорю с тобой отдельно, Эванс, - сквозь зубы прорычал Поттер, не отпуская меня.
Вскоре вся наша маленькая компания оказалась на седьмом этаже, в комнате за дубовой дверью, где все уже были в сборе.
- Это ещё кто? – первым делом спросил Грюм, указав на Ксено.
- Ксенофилиус Лавгуд, сэр, - поклонился тот, явно робея перед суровым аврором.
- Эванс, объясни же в чём дело.
Я неторопливо рассказала всё, начиная с потасовки в «Трёх мётлах». Как оказалось, Упивающиеся исчезли сразу же, как только мы с Кирой аппарировали. Никто, к счастью, не пострадал.
- Не считая нашего самолюбия, - добавил Блэк. – Мы всё-таки тебя упустили.
Джеймс смотрел на меня со смесью досады и облегчения. Несколько раз он срывался с места, принимаясь бродить по комнате из угла в угол.
- Смелая ты, Эванс, - протянул Грюм, выслушав меня до конца. – Или же просто дура. Ладно, сейчас мы обсудим, что с тобой делать. Итак, кого же ты предлагаешь на роль хранителя?
- Этот человек должен сейчас же отправиться вместе с Ксенофилиусом. И… я думаю, это должен быть тот, от кого этого ожидают меньше всего.
Я чуть виновато подняла глаза, столкнувшись с прямым гордым взглядом карих глаз Эммелины. Повисла неловкая пауза. Я умоляющее смотрела на Вэнс. Она чуть заметно подняла брови, и в тот момент я была практически уверена, что она не согласиться.
Эммелина окинула комнату долгим взглядом. Длинные пальцы потянулись вверх, и она резким движением наглухо застегнула мантию. Усмехнувшись, Вэнс твёрдо произнесла:
- Чего же мы ждём? Я готова.


http://quietslough.tumblr.com/post/84701852437

Победы и поражения

Глава получилась, мягко говоря, вымученная. Поэтому смиренно принимаю все тапки.

П.С. С первым днём лета!


Всё пережитое в этот день казалось мне далёким сном, когда мы вместе с мародёрами поздней ночью осторожно крались в гриффиндорскую гостиную. Резкий тон Джеймса не предвещал ничего хорошего, и я инстинктивно ёжилась, украдкой поглядывая на чуть напряжённую спину идущего впереди Поттера.
- Тебя не было несколько часов! Между прочим, мы, - Сириус красноречиво поднял брови, чуть кивнув головой в сторону друга, - волновались.
- Я не никак не могу понять, чем вы все так недовольны? – потеряла терпение я. – Тем, что я исчезла вместе с Кирой или тем, что я вернулась?
- Страшно подумать, чтобы было, если б ты так и не вернулась, - чуть улыбнувшись, пожал плечами Люпин. – И всё же, это большой риск с твоей стороны.
Признаться, я и сама с ужасом думала об этом. Я исчезла вместе с Кирой на глазах у Упивающихся – это ли не лучшее подтверждение того, что я её Хранитель тайны? В то время как настоящий Хранитель, Эммелина, будет под укрытием своего происхождения и безупречной репутации, а значит, в безопасности будет и Кира, я остаюсь живой мишенью. Решено было пустить слух, что Хранителем является Сириус, который сам вызвался на эту роль, заявив, что ему терять особо нечего. А мне было. Каждый день я со страхом открывала очередной выпуск «Ежедневного пророка», молясь про себя, чтобы название родного городка не встретилось мне на его страницах. Каждый день, получая от родителей письмо, порой состоявшее всего из пары коротких строчек, я вздыхала с облегчением. Грюм предложил поставить особые защитные чары на мой дом и обещал присматривать за родными. И всё же я понимала, что аврор не всесилен. Когда целые волшебные семьи гибли в своих собственных постелях, нечего было и говорить о безопасности простых маглов.
- Стоит подумать, как отвести от себя подозрения, - задумчиво произнесла я. – И как пустить слух, что ты – Хранитель?
- Как пустить слух? – Сириус пожал плечами, лукаво улыбнувшись. – Вот как раз в этом особой проблемы нет. Достаточно ненароком по секрету взболтнуть об этом одной девушке, и уже завтра вся женская половина Хогвартса будет в курсе.
- Но поверят ли в это Упивающиеся… - меня грызли сомнения.
- Посмотрим, - ответил Блэк. – Не волнуйся, теперь мы от тебя точно ни на шаг не отстанем.
- Хватит болтать, преподавательский пост прямо по курсу, - оборвал нас Джеймс, в руках у которого была карта. – Если нас увидят, не избежать расспросов.
Мы осторожно свернули в потайной коридор и уже через пару минут были около портрета Полной дамы.
- Весёлый выдался выходной, - кинул Блэк, потягиваясь. – Вы как хотите, а я спать, - и, послав мне воздушный поцелуй, скрылся в направлении мужских спален. Вслед за ним ретировались Люпин и Петтигрю.
Джеймс молчал, смотря на меня чуть исподлобья. Я уже собиралась пожелать ему спокойной ночи и трусливо сбежать, как он тихо проговорил:
- Как ты узнала, что тебя ждёт Кира?
- Она прислала мне записку, - стараясь быть невозмутимой, ответила я. Порывшись в кармане, я извлекла на свет кусочек пергамента и отдала его Джеймсу. Быстро пробежавшись глазами, он яростно скомкал его.
- Ты хочешь сказать, что пошла наверх только потому, что получила анонимную записку? – прищурившись, повысил голос он. – Эванс, о чём ты вообще думала?
Я молчала, потупившись. Теперь я ясно поняла, что мысль о том, что это Джеймс прислал мне её, была ужасно глупой. Он был прав: мне крупно повезло, что наверху меня ждала именно Кира.
- Что ты молчишь? – взвился Поттер, раздражённо пнув диван. – Ты ведёшь себя глупо и безответственно, и я уже не знаю, что мне ещё предпринять, чтобы заставить тебя самой хоть немножко побеспокоиться о собственной безопасности!
- Прости, - прошептала я, осознавая собственное ничтожество.
- Прости? – Поттер глухо рассмеялся. – Я не понимаю тебя, Лили! Не понимаю! – он возвёл глаза к небу. – Обещай мне в последний раз, - он приблизился, и теперь нас отделял всего один шаг. – Обещай, что будешь сидеть тише воды и ниже травы. Ты не должна вести себя так смело и рискованно! В тебе должны видеть не бесстрашного бойца, а уязвимую девочку, которую бы никто в здравом уме не рискнул бы сделать Хранителем тайны. А ты лезешь на рожон, как будто у тебя пару жизней в запасе!
Я не успела ответить, потому что на лестнице показалась Линда, которая издала громкий возглас, увидев меня.
- Лили! – она быстро сбежала с лестницы, подбегая ко мне. – Мы уже было решили, что тебя нет в живых! Что случилось? Где ты пропадала?
- Лили удалось отсидеться в тайнике в «Трёх мётлах», - ответил за меня Джеймс.
- Но ведь мы спрашивали у Розмерты, она сказала…
- Розмерта сама была не в курсе, но об этом никому, - перебил её Джеймс. – И не спрашивай Лили ни о чём, она всё ещё слишком напугана.
Я яростно закивала головой в знак подтверждения, и, к моему удовлетворению, на сегодня с расспросами было покончено. Джеймс холодно попрощался, и мы с Линдой быстро засеменили в спальню. Как только моя голова коснулась подушки, я тотчас же уснула чутким неспокойным сном, вновь и вновь переживая сегодняшнее нападение, встречу с Кирой и слова Джеймса, яростно брошенные мне в лицо.
Утром мне пришлось выслушать немало версий случившегося накануне. Те, кто были очевидцами случившегося в «Трёх мётлах», считали меня давно погибшей и теперь удивлённо глазели мне вслед. Несколько человек, стоило мне только спуститься утром в гостиную, сразу же пристали с вопросами. Я списывала всё на шок, отказываясь отвечать. Кроме того, было довольно-таки неуютно находиться среди всего этого повышенного внимания. То и дело я ловила на себе любопытные взгляды, в которых только изредка вспыхивала искра сострадания.
Первым уроком была Защита от тёмных искусств.
- Говорят, сегодня урок будет с другими факультетами, - донёсся до меня голос Блэка, вертевшегося как всегда неподалёку.
- Да, профессору Блишвику нужно ненадолго отлучиться, поэтому уроки совместили, - размеренно ответил Люпин.
Это было жестоким испытанием для моих нервов. Как я и предполагала, Джеймс сразу же подошёл к Кристен и, чмокнув девушку в губы, уселся рядом с ней. Та одарила его лучезарной улыбкой и вновь уткнулась в книжку, по видимости, повторяя заученный домашний материал.
- Свободно? – не дожидаясь ответа, Фиби Бэддок кинула свою сумку на место рядом со мной.
- Да, конечно, садись, - кивнула я, кинув на девушку подозрительный взгляд. Вообще-то я редко видела Бэддок на тех занятиях, что обычно были совмещены у нас с равенкловцами.
- Бесполезный урок, - словно в ответ на мои мысли произнесла она. – Одна теория, как будто она действительно способна чему-то нас научить!
К сожалению, она была права. Если бы не уроки Грюма я была бы абсолютной неумехой в плане защиты. Профессор Блишвик всегда ограничивался скучными лекциями под запись.
- Это неправильно, - высказала я давно мучавшую меня мысль. – В стране война, а нас даже не пытаются обучить тому, что может спасти кому-то из нас жизнь.
Вернее пытаются, но только семерых. Те, кто за кругом избранных, так и остаются беззащитными.
- Посмотри туда, - неспешно проговорила Бэддок, указав головой в сторону слизеринцев. В это время Эйвери, вероятно, отвесил какую-то особо смешную шутку, так что вся его компания весьма гнусно загоготала. С отвращением я заметила и Северуса среди них. Стоит сказать, что и Эммелина стояла рядом, слегка обняв рассевшегося на парте Мальсибера за плечи.
- Это же готовые Упивающиеся смертью, - протянула Фиби. – Учить всех, значит учить и их. Впрочем, ходят слухи, что у Дамблдора есть особые люди, изучающие защиту вовсе не по книжкам.
Вот тут я напряглась.
- Что ты имеешь в виду? – изобразив полное непонимание, спросила я.
- Директор готовит нескольких учеников для своей организации, вот что, - авторитетно заявила Фиби, видно польщённая произведённым на меня впечатлением.
- Из учеников? – с сомнением в голосе произнесла я.
- А что? Семикурсники все совершеннолетние. Знают, на что идут, - Бэддок пожала плечами. – Вот и получается, что кого-то обучает Дамблдор, кого-то Упивающиеся, а основная масса хлопает ушами, надеясь, что их не коснётся. Я вот, например, не собираюсь связываться ни с теми, ни с другими. Моя мамаша в восторге от идей Сама-знаешь-кого, а я считаю, что это полный бред. И нам не договорится, ну и ладно. Главное, чтобы этот чокнутый лорд не позарился на моих парней и мою травку.
- Но ведь гибнут люди, - немного ошарашенная последней фразой, спросила я.
- Эванс, - Фиби наклонилась так близко, что я могла учуять запах её одежды. – Неужели ты думаешь, что можешь их спасти?
- Нет, - слишком быстро ответила я.
- Я слышала тебя и так чуть не убили во время потасовки в Хогсмиде. Я бы на твоём месте валила бы отсюда со всех ног.
Сказанное резануло меня по больному. Я настойчиво гнала мысли о возможной гибели, понимая, что они гораздо страшнее, чем сама гибель.
В это время за соседним столом Кристен наконец-таки оторвалась от книжки, и, притянув за вороты рубашки Джеймса, отчаянно впилась в его губы поцелуем.
- Опять двадцать пять! – заметив это, протянула Фиби. – А Поттер мне раньше ещё нормальным казался. Ну, до того, как он вломился к нам в туалет. Но, видно, они стоят друг друга.
- За что ты не любишь Кристиан? – я поспешно отвернулась от целующейся парочки, подавив желание оттащить равенкловку от Джеймса прямо за идеально уложенные кудри.
- А кто её любит? – Фиби хмыкнула так громко, что сидевшие неподалёку Мэри и Линда опасливо на неё оглянулись. – Она из тех, кто своего не упустит. Выслуживается перед преподавателями, никому и рот не даёт открыть, чтобы ответить. А это постоянное: «Давайте я буду сегодня домашнее задание демонстрировать, я так давно не отвечала», - она передразнила тонкий голосок Крис, - как будто эти пару очков спасут её от смерти.
Я непроизвольно фыркнула.
- То, что она немножко зазнайка ещё не повод ненавидеть человека.
- Да, но она здорово раздражает, - пожала плечами Бэддок. – Я живу с ней уже седьмой год, поверь мне. Она ещё та стерва.
- Добрый день, начнём урок, - раздался голос учителя, и шум в классе мгновенно затих. Гунтер Блишвик - маленький тщедушного вида мужчина, важно прошёлся меж рядов, окинув всех важным взглядом. Серые глаза из-под светлых, почти невидных бровей неодобрительно блеснули при виде перед демонстративно скорчившейся Бэддок, но тот час же благосклонно смягчились, стоило ему взглянуть в сторону Кристен.
- Блишвик её обожает. Сейчас сама увидишь, - зашептала Фиби.
- Я немножко приболел, - промолвил профессор сиплым голосом. – Директор разрешил совместить занятия разных факультетов. Сегодня мы продолжим разговор о защитных заклинаниях. Кто вспомнит, как применяются Ахилесовы чары?
Рука Эйн тотчас же взметнулась вверх, и, не дожидаясь приглашения, Кристен быстро затараторила:
- Ахиллесовы чары – мощные защитные чары на основе простого Протего. Полностью формула звучит как Протего конфорта. Отличается более продолжительным действием и возможностью отбивать все самые мощные заклинания, за исключением непростительных, а также несколько заклятий сразу. Образует непроницаемый барьер вокруг всего тела за исключением стоп, за что и прозваны Ахиллесовыми в честь знаменитого древнегреческого героя.
Всё это было давно мне известно, ведь на занятиях Грюма я не так давно убила несколько часов, чтобы научиться применять эту самую формулу Протего конфорта на практике.
- Великолепно, мисс Эйн, десять баллов Равенкло - удовлетворённо заметил профессор и даже хлопнул пару раз в ладоши.
- Вот видишь, и так каждый урок, - не скрывая раздражения, зашептала Фиби, нагнувшись прямо к моему уху. – А мы все как будто настолько тупы, что не в состоянии запомнить пару строчек из учебника.
- Мисс Эванс, повторите, пожалуйста, то, что произнесла сейчас мисс Эйн, - просипел Блишвик, впиваясь в меня взглядом. Я оторопела от такой несправедливости. Бэддок виновато опустила глаза.
- Какой смысл? – не успев подумать, кинула я. – Это всё только теория, этого мало, чтобы выучить чары.
Никогда ранее я не вступала в открытый конфликт с преподавателем. Прикусив язык, я, не отрываясь, смотрела на оторопевшего профессора.
- Вы хотите практики, мисс Эванс? – слишком тихо спросил он. – Мы можем устроить Вам с мисс Эйн дуэль, и тогда посмотрим, пригодились ли ей данные мною знания или же нет. Я уверен, она разнесёт Вас ещё до того, как Вы успеете поднять свою палочку.
- Конечно, Вы же ничему нас не учили! – внезапно осмелев, крикнула я, о чём тут же пожалела.
- Кристен, Вы готовы к бою? – крикнул Блишвик.
Эйн чуть растеряно окинула меня взглядом, но всё же твёрдо произнесла:
- Конечно, готова.
- Девичья драка – это что-то новое! – издевательски протянул Эйвери. Вся слизеринская компания противно засмеялась. – Боюсь, мы можем потерять ещё одну грязнокровку!
- Я бы попросил Вас не бросаться такими словами, мистер Эйвери! – прикрикнул учитель.
- Вы зря смеётесь, Лили очень сильная волшебница, - это поднялась со своего места Линда. Не посмотрев в сторону заулюкавших слизеринцев, она громко обратилась к профессору: - Видели бы Вы, как она вчера дала отпор Упивающимся во время потасовки в Хогсмиде. Если будет дуэль, то я готова поставить на Эванс.
Слизеринцы неодобрительно засвистели, а я торопливо соображала, как выпутаться из сложившейся ситуации. Судя по сосредоточенным лицам мародёров, они думали о том же. Мой образ наивной беспомощной девочки таял буквально на глазах, и если я одолею Крис, то только окончательно всё испорчу. И всё же мне безумно хотелось заставить подружку Поттера сесть в лужу. Два чувства боролись во мне, и я совершенно не представляла, какому из них я отдам предпочтение в решающий миг. Тем временем, Кристен уже вышла из-за стола и, откинув вьющиеся пряди, неторопливо вертела волшебную палочку в руках.
- Прошу, мисс Эванс, - просипел Блишвик.
- Сделай её, - шепнула Фиби, толкнув меня в бок.
Становясь напротив Эйн, я торопливо прикидывала простые, но действенные заклинания. Мысль поддаться всё ещё жила в моей голове, но я уже не считала её слишком разумной. Моё притворство не обманет слизеринцев, как бы я не старалась.
- Итак, начали! – крикнул профессор, и в ту же секунду Крис ловко взмахнула палочкой, однако я была готова к этому. Мгновение – и Ахиллесовы чары скрыли меня полностью.
Теперь я могла атаковать. На моё удивление, Эйн легко справилась с созданием защиты, и теперь мы могли впустую наносить друг другу удары, пока не развеется непроницаемый кокон. Взгляд мой упал на Джеймса. Он сосредоточенно следил за каждым движением своей девушки, и в карих глазах его мелькало беспокойство. Это добило меня окончательно. Закусив губу, я отважилась на крайний шаг, небольшой приём, подсказанный нам Грюмом.
- Суб Латерна Инкарцеро, - воскликнула я, и пол под ногами Кристен заискрил разноцветными огоньками. Громко ойкнув, она взвилась как ужаленная, подставив заклинанию своё единственное уязвимое место, и в ту же секунду огоньки образовали верёвку, обвившуюся вокруг её тонких ножек. Потеряв равновесие, Кристен повалилась прямо на пол. Всё исчезло, чары рассеялись, и я без труда заклинанием вырвала палочку у неё из рук.
Пару секунд стояла гробовая тишина, а затем класс наполнился громким звуком аплодисментов. Хлопали гриффиндорцы, за исключением Джеймса, большая часть равенкловцев и хаффлпаффцев. Фиби Бэддок испустила победный клич. Блишвик весь покраснел, наблюдая, как его любимая ученица униженно поднимается с пола. На помощь ей подоспел Поттер, и уже через пару секунд она вновь была на ногах, невозмутимо поправляя причёску.
- Ты достойный соперник, - серьёзно сказала я, подавая ей руку для рукопожатия. В ответ Эйн лучезарно улыбнулась, но во взгляде её всё ещё сквозила ярость. Пожимая мне руку, она чуть сильнее, чем следует, сжала мне пальцы.
- Начнём новую тему, - просипел профессор, не желая комментировать случившееся.
- Любой нормальный преподаватель дал бы тебе полсотни баллов, - громко шепнула Фиби. – Великолепно, мисс Эванс, - просипела она, пародируя Блишвика.
Я натянуто улыбнулась. Забота Джеймса о Кристен отзывалась болью в моей душе, и если бы меня попросили продолжить дуэль, я бы с радостью заставила бы Эйн ещё пару раз удариться об пол.
После урока я первой выскочила из кабинета, не дожидаясь очередных поучений со стороны мародёров. Поттер быстро нагнал меня.
- Ты с ума сошла? – без предисловий начал он. – Забыла, о чём мы договаривались?
- Договаривались? – мне явственно вспомнился наш разговор после поцелуя, и обида вновь колыхнулась во мне. – Такое забудешь! Прости, что чуть-чуть задела твою драгоценную Крис!
- Эванс, ты… - на лбу Джеймса залегла глубокая складка. – Ты ревнуешь?
- Ха-ха, - яростно отозвалась я. – А что, заметно? Так вот, помнишь, я сказала, что всё в порядке? Ни черта, Поттер, не в порядке! – и с этими словами я кинулась прочь от ошарашенного Джеймса.
Весь день я избегала мародёров. Вопреки зародившейся в этом году традиции заниматься в общей гостиной, я провела весь вечер в библиотеке. За спиной шуршали книгами Ремус и Питер, но я даже не пыталась заговорить с ними. Строчки расползались у меня перед глазами, и я частенько ловила себя на мысли, что уже который раз перечитываю один и тот же абзац. Время шло, библиотека пустела. Но уходить в гостиную не хотелось.
Джеймс вошёл очень тихо. Оторвавшись на миг от книги, я заметила, что он сидит прямо напротив меня, в квиддичной форме. Очевидно, он только что вернулся с тренировки. Снитч золотом блеснул в его руках, вырываясь на свободу, но, не дав ему отлететь на фут, Поттер ловким движением вернул его обратно. Казалось, он полностью поглощён своим занятием, и вовсе не замечает меня. Каждый раз снитч улетал всё дальше и дальше, но реакция Джеймса была просто превосходной, и после очередного непродолжительного полёта мячик неизменно оказывался у него в руках.
- Прости, - произнесла, наконец, я, не в силах больше хранить молчание. – Не знаю, что на меня нашло…
Джеймс не отозвался, вновь отпуская мячик.
- Неловко так получилось…
- Перестань, извиняться следует мне, - карие глаза весело блеснули из-за очков. – В последнее время я был просто несносен…
Я отчего-то кивнула, не зная, что ответить.
- Надеюсь, ты не заставишь меня в наказание ночевать в библиотеке? – спросил он, пряча мячик в карман. – К тому же, Филч и мадам Пинс уже устали ждать, когда мы уйдём.
- Причём здесь Филч и Пинс? – не поняла я.
- Кроме нас и их двоих в библиотеке больше никого нет, - ухмыльнулся Джеймс. – И… я подозреваю, что мы срываем их свидание.
Мысль о том, что у Филча – седеющего, всегда неприятно пахнущего завхоза, и мадам Пинс, сухенькой, похожей на хищную птицу, тётки, может быть романтическое свидание, внезапно развеселила меня, и я невольно хихикнула.
- Мы имеем полное право находиться здесь до отбоя, - возразила я.
- Кстати, - Джеймс посмотрел на часы, - он будет уже через тринадцать минут.
Я быстро вскочила, побросав в сумку вещи. Углубившись в свои мысли, я совсем потеряла счёт времени. Джеймс с лёгкой усмешкой наблюдал за моими суетливыми движениями.
- Я знаю короткий путь в нашу гостиную, можешь не торопиться, - улыбаясь, сказал он.
За пять минут до отбоя мы были уже за портретом Полной дамы. Облегчённо вздохнув, я опустилась в кресло.
- Что же мы будем делать теперь? – ни к кому конкретно не обращаясь, произнесла я.
- Для начала отдохни и выспись, - ответил Поттер, усаживаясь прямо на полу. – Ты сама не своя.
- Пожалуй, ты прав, - согласилась я. Не зная, о чём ещё говорить, поспешно произнесла – Спокойной ночи, - и вяло улыбнувшись, я направилась в сторону девичьих спален.
- Лили, - внезапно окликнул меня Джеймс. Я обернулась. Он уже поднялся с ковра и теперь серьёзно смотрел мне прямо в глаза.
- Да?
- В субботу мы играем со Слизерином, - Джеймс на мгновение замолчал, всё так же глядя в упор. – Пожелай мне удачи.
***
Последовавшие дни напоминали мне будни арестанта, которому вот-вот предстоит смертная казнь. Я вздрагивала от каждого шороха, находила коварный блеск в каждой паре обращённых на меня глаз и медленно, но верно превращалась в настоящего параноика. В окружении мародёров я уже не чувствовала себя в безопасности, хотя они по-прежнему не спускали с меня глаз. Весть о том, что мне удалось победить в дуэли с Кристен, быстро облетела всю школу, и теперь у меня появилось несколько поклонников из числа младшекурсников, надоедавших мне с просьбами обучить их мастерству дуэли. Раньше я бы с радостью согласилась или была бы, по крайней мере, польщена таким вниманием, но сейчас я опасалась каждого ученика, подходящего ко мне ближе, чем на метр. Тем временем, количество желающих вторгнуться в моё личное пространство росло. То и дело, я замечала рядом с собой сутулую фигуру Снейпа, но постоянное нахождение около меня мародёров сводило всякие попытки заговорить со мной на нет.
Моя подозрительность усугубилась после вести, переданной мне Эммелиной.
– Я слышала, как Мальсибер отчитывал Снейпа. Пока они ограничиваются тем, что посылают к тебе твоего старого дружка. Но если ты не расколешься в ближайшее время… - Вэнс судорожно сглотнула, - в ход пойдёт Круциатус.
Мысли путались у меня в голове, сдавленные ледяным обручем страха. При упоминании Северуса всё во мне болезненно сжалось.
- Значит Снейп – лишь уловка, чтобы что-то из меня выудить? – я грустно усмехнулась. - И почему я в этой игре я всегда оказываюсь в дураках?
Вэнс смотрела на меня во все глаза, удивлённая тем, что предательство старого друга заинтересовало меня больше, чем перспектива пыток.
- Я сожалею, - ответила она, снова придав лицу привычный оттенок равнодушия. – Хотя, кажется, он всё-таки пытался погасить пыл Малкольма в его стремлении испробовать на тебе парочку непростительных. Уверял, что ты, похоже, и вправду не причём…
Я покачала головой. Вряд ли Мальсибер прислушается к этим уверениям.
Тем не менее, время шло, а я по-прежнему была жива и здорова. Субботним утром я поймала себя на мысли, что этой ночью в первый раз после моего возвращения от Киры меня не посещали кошмары. Это подняло мне настроение, и я с невиданным аппетитом накинулась на завтрак.
Большой зал гудел не умолкая. Ещё бы! Квиддич всегда был знаменательным событием в жизни школы, а сейчас замку, погрязшему в унынии и страхе, просто необходимо было сбросить напряжение. Матча Гриффиндор-Слизерин ждали особенно: ни для кого не было секретом, что среди слизеринцев было полно сочувствующих идеям Волдеморта. Поэтому недавние преступления все связывали именно с ними. Равенкло и Хаффлпафф единодушно болели за Гриффиндор, желая отмщения за убийства хотя бы на квиддичном поле.
- Может, скинешь Мальсибера с метлы, и дело с концом? – предложил Сириус Джеймсу, подавая ему чайник.
- Я передам загонщикам твою просьбу, - откликнулся тот. Поттер был заметно напряжён и, похоже, настроен решительно.
- Удачи, - вполголоса пожелала я, когда он вместе с остальной командой поднялся из-за стола.
Джеймс тепло улыбнулся, чуть склонив голову.
- Мы размажем их по стенке, - воинственно крикнула Мэри. Как и Джеймс, она была охотницей, и весёлый знакомый блеск, от предвкушения будущей игры, уже горел в её глазах.
Несмотря на декабрьский мороз, погода была как нельзя подходящей. Ясное небо было бездонным, и игроки на его фоне казались разноцветными снующими туда-сюда мошками. Мне редко удавалось полноценно насладиться игрой. Люди на мётлах перемещались так быстро, что я буквально не успевала следить. Вот и теперь, наблюдая за Джеймсом, я буквально каждые несколько минут теряла его из виду. Летал он отменно, и мне всё чаще казалось, что обогнать его в этом мастерстве может лишь сам ветер.
- Спиннет перехватывает квоффл, пас Макдональд и 30-0 в пользу Гриффиндора, - не скрывая восторга, прокричал Ричард Саммерби, круглолицый добродушного вида мальчик из Хаффлпаффа, неизменный комментатор всех хогвартских игр.
Я готова была поклясться, что Мальсибер сейчас посылает на голову Мэри все знакомые ему проклятья, но она лишь, радостно помахав трибунам, с гордым видом описала круг по стадиону. Как будто его с Эйвери давняя злая шутка, чуть не стоившая ей жизни, была для неё сущим пустяком. Мне оставалось лишь позавидовать её настойчивости и самообладанию. Каждый раз, когда Гриффиндор играл со Слизерином, Макдональд превращалась в настоящую гарпию. Даже Джеймс, которому в квиддиче не было равных, постоянно шутил, что когда на поле слизеринцы и Макдональд, то ему там делать нечего. Удары бладжеров не могли остановить Мэри перед кольцами, охраняемыми Мальсибером. Она снова и снова бесстрашно неслась навстречу своему заклятому врагу, не оставляя ему шансов, только этим и напоминая ему, что она не забыла и вряд ли когда-нибудь забудет о том случае.
Время шло, гриффиндорцы забили ещё пару раз под оглушительные аплодисменты зрителей. Завершила разгром слизеринцев хрупкая пятикурсница Нэнси Купер, выхватившая снитч прямо из-под носа Регулуса Блэка. Наша трибуна буквально взорвалась в едином порыве, ведь это была маленькая, но такая важная победа тоже была частью огромного противостояния, проходившего в эти дни за стенами замка.
- Пойдём поздравим нашего Джима, - крикнул Блэк, хватая меня за руку. Вместе с ним мы поспешили на поле, где вся команда уже подбрасывала миниатюрную Нэнси на руках, а она лишь счастливо улыбалась, сжимая в руке крохотный золотой мячик.
- Кто говорил, что олени не летают? – закричал Сириус, обнимая Поттера. – Ты был как всегда великолепен, но Макдональд… - он склонился перед Мэри в шутливом поклоне. – Целую ваши ручки, мисс.
Джеймс с радостью пожимал руки болельщикам, на радостях обнимаясь почти с каждым из них. Большой толпой мы двинулись в сторону раздевалок.
- Можно я вас сфотографирую, - прокричал какой-то мальчонка с новенькой мыльницей в руках, когда мы перевалили за порог раздевалки.
- Давай, парень, - согласился Джеймс, обнимая одной рукой Нэнси, другой – Мэрил Спиннет.
Щёлкнула камера, а через миг весёлье на лице Джеймса сменилось ужасом. Проследив за его взглядом, я заметила тёмную фигуру в самом углу прямо напротив большого зеркала.
Я непроизвольно сглотнула. На полу гриффиндорской раздевалки неподвижно лежала Кристен.

Странное Рождество

За окном зима-зима,
На небе сказочном луна.
Горит свеча, вокруг темно,
А мы встречаем рождество.

А за окном снежинки тают
А за окном кого-то…
Убивают!

(Агата Кристи «Странное Рождество»)

Секундное оцепенение спало, и толпа разразилась громкими стонами, в панике пытаясь сбежать от этого места как можно дальше. Джеймс, напротив, кинулся прямо к распластавшейся на полу девушке.
- Она жива, - произнёс он, найдя пульс. – Просто оглушена. Надо отнести её в крыло!
- Постой, - откликнулся Блэк. – Хвост, быстро позови МакГонагалл. Прошлый раз ты тоже понёс её в крыло, и тебя подставили, - обратился он уже к Поттеру. – Я отнесу её, а ты возвращайся со всеми в гостиную.
Джеймс коротко кивнул, пристально осматривая место преступления.
- Что здесь происходит? – воскликнула профессор МакГонагалл, появляясь на пороге раздевалки.
- Кто-то напал на мисс Эйн, профессор, - отозвался Джеймс. – Её оглушили.
- Возвращайтесь все в башню! – приказала декан.
По дороге в гостиную, я то и дело оглядывалась на Поттера, находя в его лице следы беспокойства. Он нетерпеливо щёлкал пальцами, как бывало всегда, когда ему надо было срочно что-то придумать. Он был растерян, взволнован и, похоже, безумно зол. Чуть переступив порог гостиной, он быстро кинулся в сторону спален.
Позже вернулся Сириус, всё-таки напросившийся сопровождать преподавателей, относивших Кристен в Больничное крыло. Не сказав ни слова, он вслед за Джеймсом скрылся в спальне.
Вообще-то я никогда ранее не заходила в комнаты мальчиков. Лестница, ведущая в женские спальни, была заколдована – об этом мы узнали ещё на четвёртом курсе, когда Блэку не терпелось поговорить с одной из своих подружек. А вот в мужские проход был открыт. Набравшись смелости и подстёгиваемая беспокойством и любопытством, я крадучись проскользнула вслед за Сириусом.
Дверь в мародёрское убежище была чуть приоткрыта. По узкой полоске видимого пространства метался Джеймс.
- Ничего не понимаю, - Поттер раздражённо пнул кровать.
- Ты не думал, - осторожно прозвучал голос Люпина, - что ты мог… ошибаться на её счёт?
- Думал, - Джеймс остановился посреди спальни, запустив руку в лохматую шевелюру. – Но всю последнюю неделю, я был просто уверен, что…
- Эванс, подслушивание начинает входить у тебя в привычку, - перебил его Блэк. – Скоро ты начнёшь без устали трындеть о шмотках и сплетничать в туалетах.
- Я просто хотела узнать, как там Крис, - откликнулась я, заходя в комнату. Спальня полностью отвечала вкусам и привычкам её обитателей. Красные знамёна, плакаты, фотографии и вырезки из журналов на стенах, небрежно раскинутые на спинках кроватей рубашки и галстуки, сваленные в кучу в углу пергаменты, музыкальные пластинки и книги – всё в комнате буквально дышало мародёрами, носило на себе их отпечаток.
- Нормально, - раздражённо ответил Джеймс. – Мадам Помфри быстро привела её в себя. Отдыхает у себя в спальне.
- Почему они не убили её как остальных? – спросила я, присаживаясь на край чьей-то кровати. – Зачем вообще напали на неё, она же не маглорождённая?
- Скорее всего, в качестве предупредительных мер, - процедил Сириус, усаживаясь рядом. – С намёком, что колись, иначе в следующий раз всё будет серьёзней.
- Всё из-за меня, - прошептала я, пряча лицо в ладонях. – Не стоило мне возвращаться.
Все молчали, явно не собираясь мне перечить.
- Но ведь вы можете её защищать так же, как меня! – я вскинула взгляд на Джеймса. Каждая клеточка во мне протестовала против моих слов, но они всё равно упрямо срывались с моих губ. – Мы можем проводить больше времени все вместе. В конце концов, кровать Киры не занята – она могла бы…
- Что за чушь ты несёшь, Эванс!?- яростно блеснув глазами, проревел Джеймс. – Проще сразу удушить тебя, чем оставить вас ночевать в одной спальне!
Я на мгновение замерла от неожиданности.
- Прошу прощения, как я могла забыть, что могу причинить вред твоей принцессе! – пробормотала я, вскакивая со своего места. – Может, ты вообще думаешь, что это я на неё напала?!
- Разумеется, нет, я вообще не это имел в виду! – ощетинился Джеймс, вспыхивая.
- Тогда не смей на меня орать, - звенящим от обиды голосом произнесла я. – Делай, что хочешь, это не моё дело, - я быстро двинулась к двери, стараясь не смотреть в его сторону. – Передавай ей от меня привет, - и с этими словами я выскочила из спальни.
- Подожди, я не хотел тебя обидеть, - Поттер поймал меня за руку, рывком разворачивая к себе. Но было поздно.
- Однако обидел, - упрямо ответила я. – Чтобы ни было, я не желаю ей зла, - добавила я уже тише. – И мне искренне жаль, что ты столь низкого обо мне мнения.
Я резко выкрутила руку, бросившись прочь. Разговаривать не хотелось.
На следующий день Джеймс словил меня около Большого зала, крепко сжав мою ладонь.
- Не дуйся на меня, Эванс, - очень тихо проговорил он. – Неужели ты думаешь, что я поверю в то, что ты можешь причинить кому-то зло.
- Тогда почему ты накричал на меня? – потупившись, спросила я. Обида уже испарилась, но так скоро идти на уступки не хотелось.
- Просто я хочу, чтобы вы пересекались как можно меньше, - прямо ответил он. – Боюсь, вы вряд ли сможете найти общий язык.
- Почему ты так думаешь? – спросила я, но Джеймс уже смотрел куда-то поверх моей головы, оставив мой вопрос без внимания. Я обернулась. В школу грациозной походкой вошла немолодая, но довольно красивая женщина. Пробормотав извинения, Джеймс направился к ней. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять, кто передо мной. Те же лёгкие светлые локоны, те же лукавые чуть прищуренные глаза. Поттер низко поклонился миссис Эйн, целуя ей руку и, вероятно, напрочь позабыв о моём существовании. Почувствовав, как вновь откуда-то изнутри поднимается небывалая обида, я мысленно согласилась с последним утверждением Джеймса – общий язык с Кристен нам и вправду найти будет сложно.
***
Вместе с холодным северным ветром в замок пришла зима. Снег заботливо укрыл шпили башен и голые ветви деревьев. Приближалось Рождество, а вместе с ним и робкая детская надежда на чудо, способное защитить нас от всех тех бурь и гроз, что были готовы разразиться прямо над нашими головами. Хогвартс приукрасился, ожил, даже старая Гремучая ива, окунувшаяся в сверкающую на солнце снежную шубу, приобрела довольно симпатичный праздничный вид.
Незадолго до Рождества Слизнорту удалось уговорить Дамблдора на проведение небольшого праздника. Вечеринки в Хогвартсе перестали проводиться с того самого памятного вечера Хэллоуина. Один раз, сразу после гибели Эрика, Слизнорт попытался собрать свой клуб и даже успел разослать приглашения, но праздновать победу было рано. Погиб Фред Уокман - младшекурсник из Равенкло. После этого Клуб Слизней перестал проводить свои традиционные чаепития. Меня бы не особо огорчало отсутствие этих «дружеских» посиделок, если бы причины его вызвавшие, не были бы столь ужасны. Специально для вечеринки были разработаны особые правила предосторожности. Гостей из числа особо удачливых выпускников Клуба Слизней на этот раз не было. К каждой гостиной в этот вечер вёл только один путь, на каждом углу которого дежурили преподаватели. Остальная часть школы была заколдована так, что проникнуть в неё не было никакой возможности.
В назначенный день всё подземелье заискрило обилием многочисленных свеч и украшений. Прямо в замке был разбит небольшой сад с благоухающими прямо посреди зимы цветами. За вековыми стенами вновь зазвучала музыка, начиная классическими мелодиями и заканчивая рок-н-роллом. Пикантности состоявшемуся вечеру придало то, что кто-то пронёс в школу огневиски, и теперь одноклассники то и дело присасывались к бутылочкам якобы из-под сока, с каждым глотком становясь всё веселее и раскованней.
- Брось, Лили, ничего страшного с тобой не случится, - заявила Мэри, протягивая мне бутылку. – К тому же, должны же у тебя остаться какие-нибудь воспоминания о школе кроме посиделок в библиотеке!
Огневиски было горьким и несколько более приятным на вкус, чем я ожидала. Мгновенно где-то в районе живота разлилось тепло, никакого же удара в голову, на моё удивление, не последовало. Как и после второго глотка, и третьего. Ободрённая этим успехом, я теперь гораздо смелее подносила бутылку к губам.
- Пошли потанцуем, Эванс! – крикнула мне Линда. И мы вместе пробрались на середину танцпола. Только сейчас я заметила, что траектория моих движений всё больше напоминает зигзаг. Кто-то рядом хихикнул, толкнув меня под локоть, но мне внезапно стало слишком весело, чтобы обращать внимание на подобные мелочи.
- Эванс, - неизвестно откуда взялся Блэк. Мягко взяв меня за плечо, он подвёл меня к столику. – Лили, ты что пила?
Серые глаза весело смотрели на меня, губы скривились в лёгкой усмешке.
- Я не пьяная, абсолютно, - заявила я, всё ещё искренне уверенная, что это действительно так.
- Я вижу, - усмехнулся он. – Хватит тебе на сегодня, посиди, а не то придётся провести эту ночь в обнимку с белым другом.
Пока я усиленно соображала, о каком белом друге он ведёт речь, Сириус уже скрылся в толпе танцующих. Всё вокруг стало терять привычные очертания. На какой-то момент я была близка к тому, чтобы склонить голову и заснуть прямо здесь, но тут прямо передо мной возник Джеймс. Не обращая на меня ни малейшего внимания, он что-то шептал на ухо уже абсолютно оклемавшейся Кристен, попутно кружа её в медленном танце. На губах его играла улыбка, предназначенная сегодня только для неё.
Обида ударила в голову как хмельное вино. Возникало жгучее желание чем-нибудь зашвырнуть в Эйн. Хотя бы салфеткой, которую я автоматически мяла в руке. Пожалуй, именно так бы я и поступила, если бы Мэри вовремя не перехватила мою руку.
- Выйдем в сад, - прокричала Макдональд, - проветримся.
Я тупо уставилась на неё, не понимая, зачем нам нужно в сад, но всё же дала себя увести.
- Успокойся, - проговорила Макдональд, поджигая при помощи палочки сигарету. Вообще-то в школе было запрещено курить, но на подобных вечеринках преподаватели, как правило, смотрели на подобные нарушения сквозь пальцы. – Сейчас ты успокоишься, и мы вернёмся в зал. Джеймс обязательно пригласит тебя танцевать!
- Не пригласит! – промычала я, чувствуя, что готова разреветься.
- Не будь нюней! Лили!
Вместо ответа я выхватила сигарету у неё из рук. Обида вкупе с алкоголем так и провоцировали меня на экстравагантные поступки, и, повинуясь внезапному порыву, я, не дав меня остановить, всунула сигарету в рот и резко затянулась. Дым неприятно застрял в горле, вызвав у меня приступ нестерпимого кашля.
- Ну зачем же курить, если не умеешь! – донёсся до меня голос Мэри, забирающей свою сигарету из моих рук. – Эх, Лили, Лили!
И она порывисто, почти по-матерински обняла меня за плечи, тихонько вздрагивающие в ритм грохочущей музыки. Часа через полтора, когда я выползала из туалета, до меня, наконец, дошло, разговора с каким белым другом этой ночью мне так и не удалось избежать.
Утро встретило меня побаливающей головой, огромными синяками под глазами и полным разочарованием в жизни. Все разъезжались по домам, радостно делясь своими планами, я же на каникулах я оставалась в Хогвартсе, под охраной надёжных стен замка, а также Сириуса с Ремусом. Джеймс собирался вручить Кристен её матери, заехать к своим родителям в больницу, а позже тоже вернуться в школу. Уезжали домой и Питер, днями и ночами грезивший о пирожных своей матушки, и Линда, которая собиралась с Икингом кататься на горных лыжах, и Мэри, заявившая, что стены Хогвартса ужасно опостылели ей, и она скорее удавиться, чем останется в этой тюрьме на каникулы. Уезжали и Карадок, и Эммелина, пообещавшая заглянуть к Кире и передать ей от меня весточку.
Наша гостиная опустела, как и вся школа. Вечерами, собравшись около камина, мы с Люпиным и Блэком частенько играли в карты, рассказывали друг другу смешные и страшные истории либо просто думали каждый о своём. Это время было таким спокойным и мирным по сравнению с прошлыми неделями, что мы были готовы поверить, что никакой войны и нет. Увы, газетные сводки гласили иначе.
- Это просто ужасно! – прокричала я, прочитав об убийстве очередной магической семьи. Страх за семью Келли всё же не покидал меня. Нет, я полностью доверяла Эммелине (к которой Сириус, как прежде, был настроен весьма скептически), но после одной из страшилок Блэка было как-то не по себе.
- Видишь ли, у Упивающихся есть свои подходы, чтобы заставить человека предать даже самого близкого друга, - заметил однажды он. – Когда-то один из моих вонючих чистокровных предков написал об этом целую книгу, называется «Комната 101», как-то так. Суть в том, что против каждого человека может быть использован индивидуальный подход в зависимости от его личных фобий. Во что для тебя превращается боггарт?
- В дементора, - ответила я, вспомнив свой первый бой с привидением-оборотнем во время одного из уроков защиты от тёмных искусств на третьем курсе.
- Вот и представь, что ты сидишь без палочки, а вокруг тебя мирно прохаживается дементор, мечтающий одарить тебя поцелуем, - развёл руками Сириус. – Ты и мать родную продашь, чтобы только это прекратилось.
- Это… отвратительно! Так можно превратить в подлеца каждого из нас! – возмутилась я.
- По-моему, они как раз этого и хотят, - вставил Ремус.
- Ага, а потом построить из всего этого дерьма новый чистокровный мир без угнетающих нас маглорождённых, - пафосно провозгласил Блэк, пародируя волдемортские листовки, то и дело появляющиеся на партах пустых классов, в туалетах и даже приклеенными к школьным доскам. - Не бойся, вряд ли нашим добрым друзьям удастся привести в школу дементора, - ободряюще заметил Блэк.
Пару раз мы навестили Хагрида. Добрый лесничий быстро забыл старые обиды, как и прежде угощая нас чаем и засохшими кексами. Было уютно вот так просто сидеть за огромным столом, наблюдая, как Блэк пытается отстраниться от проявлявшего к нему небывалую любовь щенка, как Люпин с интересом расспрашивает лесничего о животных, обитающих в Запретном лесу, и с каким упоением тот отвечает. Но именно здесь я особенно остро чувствовала нехватку Киры. Грюм запретил кому-либо, включая Хагрида, рассказывать о ней. Пару раз я была готова наплевать на все запреты и поделиться с великаном этой важной для него новостью, но каждый раз меня останавливали предостерегающие взгляды мародёров.
После одного такого вечера мы втроём неспешно возвращались в замок. Уже стемнело, и по дороге я инстинктивно старалась быть поближе к парням, опасаясь того, что может таить в себе темнота. Когда мы без происшествий добрались до нашей гостиной, я удовлетворённо растянулась в кресле, позволяя жару из пылающего камина согреть мои замёрзшие руки.
- Ну что, какие планы на вечер? – весело спросил неунывающий Блэк.
- Я буду сидеть здесь и тупо пялиться на огонь. Возможно, даже так и усну, - откликнулась я. Возвращаться в пустую спальню действительно не хотелось. По ночам я часто вскакивала от внезапного шороха или скрипа, а потом долго не могла уснуть, прогоняя страшные мысли из головы.
- Смотрите, это же, Харпер, филин Джеймса, - Ремус подошёл к окну, в стекло которого и вправду отчаянно билась большая тёмная птица.
- Что там у него? – обеспокоенно спросил Сириус, выхватывая из рук Люпина письмо. Серые глаза быстро пробежались по строчкам. Парень вздрогнул, сглотнув. – Завтра с утра мы едем в Годрикову лощину. У Джеймса умерли родители.
***
На старинном кладбище завывал ветер. Я зябко куталась в своё пальто, почти не слушая маленького волшебника, говорившего какую-то пафосную речь. Рядом раздавались приглушённые рыдания Кристен, крепко цеплявшейся за руку своей матери. Судя по всему, Джеймс всё же успел познакомить её с родителями. Маленькая сухенькая старушка напротив то и дело виновато оглядывалась. Видно было, что ей, как и мне, не вполне уютно находится здесь. Заметив мой заинтересованный взгляд, она недовольно прищурилась и гордо вскинула голову, отворачиваясь. Чуть поодаль от гордой старушки стоял пожилой мужчина, отличавшийся среди присутствующих своим магловским костюмом. Опираясь на огромную трость, он вглядывался карими, такими знакомыми мне глазами в лицо покойной, беззвучно шевеля губами.
Я замечала всё это чисто машинально, не особо раздумывая, кто все эти люди. Мои мысли были поглощены Джеймсом, который невидящим взглядом смотрел в одну точку. Все вокруг тихо шептались, переглядывались, иногда плакали или даже украдкой зевали, и лишь он застыл словно статуя.
Наконец волшебник закончил свою речь. Взмах палочки – и рядом с гробами образовалась свежевырытая могила.
- Пора, - высоким голосом оповестил он.
Никогда ранее мне не случалось присутствовать на похоронах. Я никогда не думала, что закапывают так глубоко. Ударявшиеся о крышку гроба комки земли громким гулом отзывались в моей душе, отрезая покойным обратный путь. Смерть казалась мне страшной, противоестественной в этот момент. Никогда ещё во мне желание жить не было столь сильным, столь безоговорочным.
Сухенькая волшебница ещё долго не отходила от могилы. Сухие руки в чёрных перчатках безжалостно тряслись. Седой мужчина с тростью встал рядом, чуть задев женщину локтём. Оглянувшись, она слабо вскрикнула от удивления. В ответ мужчина лишь галантно поклонился, беря старушку под локоть.
- Это брат и сестра миссис Поттер, - шепнул Сириус, проследив за моим взглядом. – Мисс Кассиопея Блэк и мистер Мариус Блэк. Мои родственнички не очень жаловали Дорею после её брака с отцом Джеймса. От Мариуса они отказались, когда он был ещё ребёнком. Он сквиб.
Я внимательно посмотрела на седого мужчину. Теперь понятно, почему он не в мантии. Его сестра смотрела на него столь изумлённо, словно он восстал из только что зарытого в землю гроба.
- Думаю, я не ошибусь, если скажу, что Кассиопея ни разу не видела брата с тех самых пор, - продолжал Сириус. – Только миссис Поттер из Блэков поддерживала с ним связь.
- Я и не знала, что вы с Джеймсом родственники, - отозвалась я. – И что его мать была Блэк…
- Все волшебные семьи в родстве между собой, - вздохнул в ответ Сириус. – Когда-нибудь мы вымрем как динозавры из-за всего этого кровосмешения.
Кассиопея робко поглаживала брата по плечу. Потом что-то в ней словно сломалось, и бедная старушка зашлась рыданиями, спрятав морщинистое лицо у Мариуса на груди. Он нежно погладил сестру по волосам.
Глядя на них, я почувствовала, что ком так и подступает к горлу. Я украдкой промокнула ресницы, стесняясь своих слёз. В отличие от всех этих людей, я не знала ни Дорею, ни Чарльза, а теперь ещё и навсегда лишилась возможности их когда-нибудь узнать. Но, несмотря на всё это, мне было больно и жутко хотелось зарыдать.
Руки Сириуса заметно дрожали. Чуть раньше Люпин оговорился, что мистер и миссис Поттер относились к нему как к родному сыну и только в их доме он впервые понял, что такое настоящая семья. Сейчас всё это оставалось лишь воспоминанием.
После похорон мы перебрались в уютную небольшую гостиную в доме Поттеров. Все подходили к Джеймсу, что-то говорили ему, выражая свои соболезнования. Он только кивал, и, казалось, совсем их не слушал. В его локоть намертво вцепилась Крис, со скорбным выражением лица поглаживая его по плечу. Но и на неё он не обращал никакого внимания.
- Хорошие были люди, - заговорил, наконец, Блэк, в задумчивости покручивая в руках рюмку. – Помянем.
Питер суетливо дёрнул рукой, попутно разлив почти половину рюмки. Сириус глянул на него укоризненно, но ничего не сказал. Чуть позже Петтигрю задремал прямо в кресле, тихонько похрапывая. И тогда Сириус промолчал, хотя обычно он редко упускал возможность поддеть Хвоста.
Потихоньку гостиная пустела. Мать Кристен после долгих объятий и бесконечных вопросов, не хочет ли Джеймса приехать погостить у них, уехала, забрав с собой дочь. Уезжали и другие волшебники, мне не знакомые. Кассиопея и Мариус подошли прощаться вместе.
- Держись, мой милый, - донёсся до меня голос мисс Блэк, нежно гладившей Джеймса по голове. – Я всегда мечтала увидеть тебя, но за все эти годы так и не собралась к сестре в гости. Наша семья … - извиняющимся тоном произнесла она, искоса взглянув на Сириуса. – Да ты и сам всё знаешь. Ни Поллюкс, ни его дети о Дорее и слышать не хотели…
- Зная мою мать, я не удивлён, - вставил Сириус, недовольно хмурясь.
- Но мы с ней обменивались письмами. Дори так много писала о тебе, так гордилась тобой… И вот, - она кивнула в сторону Мариуса. – Даже после смерти она помогла мне встретить Мариуса. Я уже и не надеялась его увидеть.
- Полно, Кэсси, - Мариус предложил сестре платок.
- Я думаю, мама была бы рада, узнав, что Вы с дядей Мариусом наконец нашли друг друга, - заговорил Джеймс. - Она давно строила планы, как бы организовать вам встречу.
- Да, она вновь свела нас всех вместе. Я встретила своего брата, увидела своих молодых и красивых племянников… Да-да, Сириус, не смотря на твой побег ты по прежнему мой племянник… Ах, если бы я могла вернуться в свою молодость я бы тоже сбежала. Теперь же мне остаётся лишь смотреть на вас, и радоваться тому, что у вас хватает ума не повторять моих ошибок, - она обняла двух парней, что-то шепнув им.
- Теперь и мне вслед за Дори уходить можно, - улыбнулась она, отпуская их.
Мариус ещё долго что-то шептал Джеймсу, по-отечески обнимая его. Было видно, что в отличие от Кассиопеи он был частым гостем в доме Поттеров. На Сириуса он смотрел с некоторой долей любопытства.
- Ты не похож на своего деда, - заметил мистер Блэк.
- Вы тоже на него мало похожи, - ответил Сириус.
Ушли Мариус и Кассиопея вместе: она - опираясь на его плечо, он на свою трость. Видимо, им ещё много надо было рассказать друг другу.
- Интересная старушенция, - кивнул Блэк, когда парочка скрылась за дверью. – Добрая, но малодушная. Всю жизнь жалеет, о том, на что у неё, в отличие от миссис Поттер, не хватило духу.
- Не нам её судить, - откликнулся Джеймс.
Вскоре в гостиной остались только мы впятером. Оставив Хвоста спать на диване, мы разошлись по спальням. Я так и не сказала Джеймсу ничего кроме простого «Соболезную» и теперь ворочалась без сна, гадая, что сейчас у него на душе. После нескольких часов, потеряв хрупкую надежду уснуть, я выскользнула из комнаты, направляясь на веранду. Мама всегда учила, что стоит немножко замёрзнуть, прежде чем ложиться в постель. И уже тогда, попав в долгожданное тепло, тело расслабиться, а разум сам провалится в долгожданный сон.
Джеймс сидел, чуть ссутулившись, у самого парапета. Чуть помедлив, я молча села рядом.
- Не спится? Или специально пришла меня утешать, - спросил он, не взглянув на меня.
- Я не знала, что ты здесь, - честно ответила я. – Я знаю, что от утешений становится только тошно. Но… - я чуть замялась, не зная, стоит ли лезть сейчас ему в душу. – Если тебе надо выговориться…
Какое-то время Поттер молчал.
- Меня не было в палате, когда …- начал он и тут же непроизвольно сглотнул. – Это случилось. Я узнал обо всём только примерно через час. Папа умер первым, а мама пережила его лишь на пару минут. Бывает же так! И тогда, когда я только услышал об этом, я… Я почувствовал облегчение.
Он чуть запрокинул голову, всё так же вглядываясь вдаль. Сигарета в его тонких пальцах одиноко дымилась, но он, казалось, даже не замечал этого.
- А потом я стал отвратителен сам себе. Они дали мне всё. Меня любили, баловали, как любят и балуют немногих детей. А я чувствую облегчение, узнав об их смерти.
Я молчала, не зная, что сказать. Да и Джеймсу, наверное, мало были нужны сейчас мои слова.
- Это была ужасная смерть, - быстро заговорил он, оправдываясь то ли передо мной, то ли перед родителями, то ли перед самим собой. Глаза его блестели от слёз. – Полгода боли, которую уже невозможно было скрывать, эти вечные повторяющиеся потери памяти и рассудка... Медленное умирание, превращавшее их в несчастных беспомощных развалин. Видела бы ты их в эти последние три дня. Я боюсь идти спать – стоит мне только закрыть глаза, в ушах стоят эти чудовищные хрипы! Разве плохо было желать избавления от всего этого ужаса? Разве плохо желать смерти, если жизнь превратилась в одну сплошную муку?
- Нет, - произнесла я, удерживая разгорячившегося Джеймса за рукав. Наклонившись к самому его уху, я прошептала, делая паузы после каждой фразы: - Ты прав. Где бы они ни были, им сейчас хорошо. Они молоды. Они не чувствуют боли. Не чувствуют страха. Они вместе. Они счастливы.
Поттер молчал, не глядя в мою сторону. Но я чувствовала, что мои слова доходят до его сознания, словно целительное зелье, маленькими капельками заживляя раны в его душе.
- Я никогда не увижу их, Лили, - на выдохе произнёс он. – Никогда не смогу сказать им всё то, что хотел бы и что, наверное, должен был… Это страшное слово «никогда».
- Ты ещё встретишься с ними, я уверена, - ответила я, чувствуя, что ещё немного, и я сама буду давиться слезами.
- Ты, правда, считаешь, что мне не стоит мучиться угрызеньями совести? – спросил он, повернувшись, наконец, ко мне. Сейчас он больше не был самоуверенным хулиганом, каким я его знала так недавно, не был взрослым рассудительным мужчиной, каким я его знала сейчас. Передо мной сидел ребёнок, жадно пожирающий меня карими полными грусти глазами, ищущий во мне поддержку и сочувствие.
- Правда, Джеймс, - произнесла я, положив руки ему на плечи. – Я думаю, ты замечательный сын. Мне бы хотелось иметь сына похожего на тебя.
Он чуть вздрогнул, предприняв неудачную попытку улыбнуться. И в тот момент я не выдержала. Все обиды, сомнения были забыты – я порывисто обняла его за шею, чувствуя, как он уткнулся лицом мне в плечо. И хотя через несколько мгновений он отстранился, я почувствовала сквозь тонкую ткань платья, как пара солёных капель коснулась моей кожи.
Я без слов поняла, что моя миссия выполнена, и мне стоит уйти. Мне не позволено было видеть его слабым, разломленным. Поэтому без лишних слов и объяснений, я пожелала ему спокойной ночи, сжав на прощанье его ладонь, и поднялась к себе. Когда я проснулась, они с Сириусом уже исчезли улаживать какие-то формальности.
- Как спала? – осведомился Ремус, хозяйничавший на маленькой уютной кухоньке. – Чай? Кофе?
- Молочный чай, пожалуйста, - ответила я, плюхаясь на табуретку напротив. – Я поздно уснула.
- Я видел, вы сидели с Джимом на веранде, - заметил Люпин, подавая мне чашку.
- Ему нужна была поддержка, - произнесла я, чуть смутившись под его взглядом. – Я просто оказалась рядом.
- Джим не из тех, кто станет раскрывать душу тем, кто просто оказался рядом, - Ремус чуть наклонился ко мне через стол. – Заметь, он искал поддержки не у Кристен, а у тебя. Это дорогого стоит.
Я поперхнулась чаем. Улыбка Люпина стала совсем сочувствующей.
- Так заметно? – кинула я, заметив, что мой голос звучит почти жалобно.
Ремус молча вздохнул.
- Всё равно он с ней, - произнесла я, вновь отглатывая чай.
- У него есть на это причины, - откликнулся Люпин.
- Он её любит, - покачала головой я.
- Я бы не был так в этом уверен, - я удивлённо уставилась на Рема. Он же, прижав палец к губам, быстро прошептал: - Я тебе этого не говорил, - и поспешно отвернулся, явно давая понять, что разговор окончен.
Трудно сказать, как меня взбудоражили его слова. Надежда, уже похоронённая в моей душе, словно феникс возродилась из пепла, вспорхнув алыми крыльями и озаряя новый день. И всё же я искренне не понимала, зачем Джеймс встречается с Кристен, если не любит её. Безумно хотелось поговорить с ним об этом, но что-то подсказывало мне, что он не будет рад подобному разговору. Особенно сейчас. Вспомнив его, такого уязвимого и раздавленного, охваченного противоречивыми чувствами, я почувствовала, как что-то защемило в моём сердце. Мне казалось, что я чувствую всю его боль, как свою, вот только ему от этого вряд ли было легче. Когда они с Блэком вернулись, на его лице было всё то же отстранённое выражение лица, поразившее меня накануне. В этот же день мы покинули Годрикову лощину. Питер укатил домой, а я, Джеймс, Сириус и Ремус вернулись в Хогвартс.
Праздновать Рождество не хотелось. Я с сожалением вспоминала пятый курс – тогда, сильно повздорив с Петуньей, я уехала из дома обратно в школу прямо в канун праздника. Мародёры в тот год решили устроить в Хогвартсе небывалого размаха рождественскую вечеринку, а я ещё дулась и отчитывала их за громкую музыку и за в наглую разливаемое по стаканам огневиски. Закончился вечер появлением рассерженной МакГонагалл, назначившей зачинщикам очередную неделю отработок. Сейчас всё это казалось таким далёким, словно прошло не два года, а целая вечность. Огневиски снова оказалось на столе (помня вечеринку у Слизнорта, я не прикасалась к нему), но ни музыки, ни шума, ни веселья не было. Подпортило настроение очередное сообщение из газеты – очередной теракт произошёл на севере Англии, прямо на городской площади перед Рождественской ёлкой. Среди погибших были и дети. В «Ежедневном пророке» сухо подавались статистические данные о количестве убитых и раненых, но за всем этим стояли жизни людей, разрушенные либо законченные так преждевременно.
Начало учёбы я ждала с лёгким нетерпением, надеясь на то, что дела позволят отвлечься от дурных мыслей. А ещё я очень ждала Эммелину с весточкой о Кире. Увидев в первый учебный день слизеринку в Большом зале, я еле поборола в себе желание подойти к ней. К радости для меня, в этот же день мы должны были встретиться с Грюмом.
- Привет, - подскочила я к Вэнс, как только она переступила порог нашего убежища. – Как Кира?
- Она в порядке, - опустив глаза, проговорила Эммелина. Что-то в её голосе заставило меня вздрогнуть.
- Никто ведь не заподозрил тебя, верно? – ощущая, как похолодело всё внутри, спросила я.
- Боюсь, в Фиделиусе больше нет нужды, - поднимая на меня карие глаза, ответила Эммелина. – Эдвард Келли пропал пару дней назад.


http://quietslough.tumblr.com/post/89665431437


Змеиный подвал


Дорогие мои девочки, друзья, и просто все те, кто знал меня или просто слышал моё имя.
Многие из вас осудят моё решение, но прежде чем бросить обвинения в мой адрес, вспомните, что у вас тоже есть семья и люди, чью жизнь и благополучие вы цените больше, чем миллионы чужих жизней. Не ищите меня, я ухожу к Тёмному лорду добровольно, глубоко презирая себя за это решение. Я сдаюсь в плен, меняю свою жизнь и знания на то, что ни Воландеморт, ни Упивающиеся не смогут причинить зло моей жене и дочери. Я уверен, он убьёт меня, как только узнает от меня всё, что ему нужно. И я не знаю, смогу ли ввести его в заблуждение, как того требует моя совесть. Я не оправдываю себя. Моя участь решена, и единственное, что мне остаётся, это написать, что я люблю вас – Джейн, Кира и Элизабет. Простите и прощайте.
Ваш Эдвард Талбот Келли.
Я перечитывала копию прощального письма мистера Келли снова и снова, практически задыхаясь от немого бессилия. Память услужливо подсовывала картинку из прошлого: невысокий коренастый мужчина, чуть замкнутый, увешенный кучей самых разных амулетов и оберегов, сначала недоверчиво, а после радушно открывает передо мною двери своего дома. В отличие от отца, Кира амулеты не любит: раньше она всегда стягивала их прямо в Хогвартс-Экспрессе, комком кидая на самое дно чемодана, оставляя на себе лишь какой-нибудь один наиболее изящный. Как она теперь? Мне было страшно об этом думать.
- Грюм пообещал посмотреть все документы мистера Келли, - рядом со мной на диван плюхнулся Джеймс. – Вдруг узнает, что же всё-таки понадобилось Волдеморту…
- Но ведь его самого они вряд ли найдут, - безжизненно откликнулась я.
- Лили, - мягко сказал Поттер, легонько касаясь моей руки. Он на пару секунд замолчал, заглядывая мне в глаза. - На этой войне нам придётся кого-то терять.
Я почувствовала, как горлу подступают слёзы. Как он не понимает, это же отец Киры! Но для Джеймса это был всего лишь чужой человек, он не видел его в домашнем халате, ворчавшим на жену по пустякам и ласково трепавшим по щеке дочь. Плечи предательски дрогнули, но в тот же миг на них опустилась сильная рука.
- Не плачь, - Джеймс большим пальцем провёл по моей щеке, смахивая слезинку. Тело отозвалась на его прикосновение сотней совсем неуместных в данной ситуации мурашек. «Это просто дружеский жест, ничего больше» - мысленно убеждала себя я, стараясь скрыть волнение. Но неоднозначный намёк Люпина тут же всплыл в памяти, вызывая целый вихрь эмоций в моей душе.
- Хватит ворковать тут, - издевательски усмехнувшись, Блэк уселся в кресло напротив. – Вы, между прочим, не одни.
Я залилась краской и резко выпрямилась, отстраняясь от Джеймса. Тот кинул Сириусу предостерегающий взгляд и убрал руку с моих плеч.
- Ну что, придумали, как будете спасать мир? – как ни в чём не бывало поинтересовался Блэк.
- Пожалуй, сегодня без меня, - сказала я, поднимаясь. – Я спать.
И ни на кого не глядя, я поспешила в девичьи спальни. Прямо в одежде плюхнувшись на кровать, я вновь перечитала письмо, словно пытаясь найти в нём невиданную доселе зацепку. Всё без толку – и я в отчаянии скомкала пергамент.
И только тогда взгляд мой упал на самый краешек письма. Чуть ниже подписи красовались несколько мелких значков, которые издалека можно было принять за украшение. Но сейчас я видела отчётливо – это руны.
Стоит заметить, древние руны были третьими с конца в списке популярности предметов Хогвартса (после истории магии и прорицаний). Над ними корпели только самые усидчивые, из гриффиндорцев на нашем курсе их изучали только я и Ремус. До пятого курса с нами была и Кира, но и она объявила, в конце концов, своё обучение пустой тратой времени. Огромное количество сложных символов на экзамене нередко приводило в тупик и меня, но сейчас я постаралась вспомнить все, что знала. Найдя на полке огромный словарь, я лихорадочно пролистала страницы в поисках нужной руны. Через пару минут дело было сделано.
- «Ищите и найдёте» *, - вслух прочитала я.
Тотчас же по груди заструилось приятное тепло. Я вытянула из-под свитера цепочку амулета, ощутив, как тянется жар с моей груди по шее, и удивлённо воскликнула. Камень светился нежным голубым светом. Осторожно сняв амулет, я стремглав кинулась в гостиную. На моё счастье мародёры ещё были там.
- Вот, - я победоносно вскинула руку вверх. – Это портал, не иначе. Он отнесёт нас к мистеру Келли.
Откуда я это знала, сложно объяснить. Просто всё вдруг в моей голове встало на свои места, сложилось, как кусочки пазла.
- Лили, - Джеймс выглядел обеспокоенным, вероятно догадываясь о том, что я задумала. – Отнесём его к Дамблдору.
Он был прав, было глупо отправиться на поиски самим. И скорее всего, так бы мы и сделали, если бы голубое свечение в ответ на его слова не стало гаснуть.
- Нет, это должна быть я, - уверенно произнесла я, чувствуя, как проснулся во мне небывалый фатализм. – Я уверена, так будет правильно, – я твёрдо посмотрела в глаза Поттеру, запоминая их цвет. - Надеюсь, мы ещё увидимся.
И не давая себе ни мгновения, чтобы испугаться и передумать, я сжала свободной рукой камень. Пару секунд ничего не происходило. А затем вихрь, такой непохожий на аппарацию, подхватил меня, и через мгновение я уже стояла в небольшой дикого вида рощице. В глаза сразу бросилась бедная лачуга, расположившаяся неподалёку. Оглянувшись, я заметила, что не одна. Наверняка, со стороны мы выглядели очень комично. Я, сжимающая амулет, Джеймс, ухватившийся за мой локоть, Сириус, одной рукой державшийся за Джеймса, а другой держащий за ворот мантии Питера, и Ремус, вцепившийся в рукав Сириуса.
- Вот и увиделись, - прошипел Джеймс, наградив меня недовольным взглядом.
- Все на месте? – спросил Блэк, разжимая пальцы.
Хвост тихо захныкал в ответ.
- Зачем мы сюда притащились? – опасливо спросил он.
- Твои крысиные способности понадобятся нам в первую очередь, Питер, - прошептал Джеймс, уводя нас всех под защиту густых кустов. – Сбегаешь в этот дом, всё разведаешь.
- Я? – голос Питтегрю заметно дрогнул.
- Не тупи, Хвост, олень или большой пёс привлекут к себе излишнее внимание, - огрызнулся Блэк. – Так что давай превращайся.
Не успела я спросить, что они оба имеют в виду, как Петтигрю стал быстро уменьшать в размерах, и, казалось, совсем пропал, как вдруг маленькая еле заметная в траве крыса, что-то беспомощно пропищав, шмыгнула рядом и скрылась.
- Это был..? Но как..? - неожиданное открытие анимагических способностей Питтегрю повергло меня в шок.
- Сейчас не время для этой истории, Эванс, - прервал меня Сириус. – У вас есть предположения, где мы?
- Без понятия, - откликнулась я, рассматривая жалкую хибару. Вряд ли можно было бы найти место менее пригодное для жилья. Дом выглядел запущенным и неуютным, от него веяло какой-то таинственностью. Но не той, что возбуждает любопытство, а скорее той, что отталкивает и заставляет обходить стороной. Кроме того, в рощицу практически не проникало солнце, что добавляло месту большую мрачность. В довершение всего я заметила над дверью ужасное, отвратительнейшее «украшение», заставившее меня похолодеть.
- Над входом приколота змея? – озвучил мои мысли Ремус.
- Причём настоящая, - откликнулся Блэк. – Мои предки серебряную вешали.
Несколько минут мы сидели молча, слушая только завывания ветра и дыхание друг друга. Стоит добавить, что мы не захватили с собой верхней одежды, и теперь январский мороз пробирал нас до самых костей. Кожа мгновенно озябла, покрывшись неприятными мурашками, не спасал даже тёплый свитер. Джеймс, одетый в лёгкую рубашку, тоже ёжился, хотя из-за всех сил старался делать вид, что ему не холодно. Заметив, что у меня стучат зубы, он обнял меня одной рукой за плечи, прижимая к себе, так что я могла слышать чёткий быстрый ритм стука его сердца.
- Аппарируй в Хогсмид, - Джеймс дёрнул меня за рукав. – Дальше мы сами.
- Ну уж нет, - отозвалась я. – Я вас сюда притащила и без вас я никуда не уйду…
- Хвост возвращается, - перебил готовую начаться перепалку Сириус.
Мгновение, и Питер появился словно бы из не откуда.
- Там двое Упивающихся и пленник в подвале, - пропищал он, испуганно подрагивая. – Я слышал, как они о нём говорили.
- Двое это нормально, это нам по зубам, - казалось, Блэк даже рад происходящему.
- Лили, останешься здесь, - распорядился Джеймс.
- Я пойду с вами. Вы отвлечёте Упивающихся, а я сбегаю за мистером Келли, - возразила я.
- Мало ли какие чары в этом подвале, - рассудил Ремус. – Пусть лучше Джеймс идёт с тобой, а мы разберёмся с Упивающимися.
- Только свяжите их быстрее, чем они дотронуться до Чёрных меток. Если придёт подкрепление, нам конец, - чётко сказал Поттер, поднимаясь на ноги.
Как ни странно, страха, мучавшего меня так недавно, практически не было – он больше не был хозяином моего разума. Лишь твёрдый рассудок чётко и скрупулёзно просчитывал все мои дальнейшие действия. Впервые я могла действовать, а не просто размышлять об опасности своего положения. Поэтому я целиком положилась на свою судьбу, удачу и четырёх парней, готовых рискнуть вместе со мной.
- Не мешкай, Питер, - шикнул Блэк на Питтегрю, который, казалось, больше всех не рад нашей спонтанной поздней прогулке. Однако возразить Сириусу он не решился, покорно следуя на шаг дальше от нас.
Нам повезло, темнота, так рано наступающая зимними вечерами, служила надёжной защитой. Бесшумно мы проскользнули к самому дому. Дверь приоткрылась с лёгким скрипом, не защищённая никакими заклинаниями. Я вздохнула, собирая всю волю в кулак. Помощи ждать не откуда, а уходить поздно. А значит будь, что будет.
Всё произошедшее после, казалось, уместилось в несколько стремительно пролетевших мгновений. Нам повезло, нас не ждали. Удивлённые возгласы двух молодых людей ещё не успели до конца сорваться с их губ, как оглушающие заклятия повалили их навзничь. С особым отвращением я заметила, что это вчерашние выпускники, слизеринцы, окончившие Хогвартс лишь в прошлом году. Обычное пушечное мясо («Как и вы сами» - услужливо подсказал внутренний голос), какое Воландеморт вербовал небольшими группами и даже целыми семьями, чтобы потом безбоязненно пожертвовать ими в стычке с аврорами. Но почему их оставили охранять такого ценного, полезного во всех смыслах узника? Вероятно, этот вопрос волновал не только меня, слишком подозрительно быстро и легко была одержана победа. Джеймс преградил мне путь в подвал, обнаружившийся в соседней комнате, и сам, держа наготове палочку, медленно прошёл вперёд. За ним, крадучись, последовала и я.
- Осторожно, здесь ступеньки, - его голос отозвался громким эхом.
Напрягая всё своё зрение, я осторожно выглядывала из-за его плеча, надеясь обнаружить мистера Келли. Вдруг всё вокруг погрузилось во мрак – это захлопнулась за мной дверь, оторвав нас от света комнаты. Странно, я распахнула её как можно шире, когда входила.
- Люмос максима! – напряжённые нотки послышались мне в тоне Джеймса, но раздумывать было некогда – свет выхватил из темноты фигуру, лежащую прямо на полу и обвитую чёрными блестящими цепями.
- Мистер Келли! – я приблизилась к нему. Он был жив, несомненно. Грудь его вздымалась и опускалась от тяжёлого дыхания.
- Мистер Келли! – я осторожно тронула его за руку. – Мистер…
- Лили, отойди! – Джеймс резко схватил меня, оттаскивая от пленника, и тотчас же я поняла почему. Цепи, обычные железные цепи, в тот момент превратились в живых скользких змей, с шипением оплетавших тело алхимика.
- Сделай что-нибудь, - одними губами прошептала я.
- Поздно, - выдохнул Джеймс. Маленькая ранка от двух острых зубов уже блестела шее. Из груди мистера Келли вырвался ужасающий низкий хрип, который ещё долго впоследствии звучал в моих ушах, стоило мне только закрыть глаза. В тот же миг его веки распахнулись, но блуждающий, невидящий взгляд больше не был наполнен сознанием. Он что-то говорил, но разобрать хотя бы слово было невозможно. Лишь одна фраза, отчётливо произнесённая куда-то в пустоту, была понята нами.
- Дар смерти! – почерневшие губы старика дрожали. – Но я не сказал ему, не сказал!
Ждать конца пришлось недолго. Пару хрипов – и он на мгновение затих, а после раздался звук, похожий на то, как сдувается воздушный шарик, если развязать ниточку – и душа выпорхнула из помертвевших губ.
Всё это время мы стояли не шелохнувшись, заворожённые страшным зрелищем. Ком застрял в горле, я была растеряна, напугана и ещё не знала, что предстоит мне дальше…
- Надо убираться отсюда, - Поттер тронул меня за плечо. – Боюсь, это тварь не даст нам забрать тело.
Я коротко кивнула, не способная ещё твёрдо мыслить. Взгляд мой не отрывался от побелевшего лица, из которого, казалась, за считанные секунды уходят все жизненные соки.
А через пару секунд произошло невозможное. Покойник открыл глаза.
Это были уже не те голубые глаза, знакомые мне раньше, нет. Они были слепы, прозрачны, а какое-либо выражение в них отсутствовало полностью.
Внезапная догадка осенила меня.
- Инфернал!
Джеймс кинулся к выходу, таща меня за собой, как вдруг отшатнулся, натолкнувшись на какую-то преграду.
- Твою мать! – в сердцах крикнул он.
Происходившее всё более напоминало фильм ужасов. Змеи, десятки, тысячи отвратительных ползучих гадов, с тихим шипением двигались прямо на нас со всех сторон. Появившись из ниоткуда, они были повсюду: на стенах, на полках, на полу, сжимая вокруг нас кольцо.
- Они ведь не ядовиты? - я не узнала собственного голоса.
- Несомненно, ядовиты, - ответил Джеймс, прижимая меня к себе. - Люмос Локалус!
Огонь вырвался из его палочки, озарив подвал, уже поднявшийся на ноги инфернал попятился, испуганный теплом и светом. Только тогда я заметила, что на руке того, кто был когда-то мистером Келли, блестит кольцо. Однако думать об этом было некогда. Часть змей, охваченная огнём, на мгновение отступили, но остальные всё так же медленно, словно уверенные в своей победе, двигались в нашу сторону.
- Репелло Помпилюс, - вокруг нас возникло что-то наподобие мыльного пузыря. – Лили, поддерживай щит.
Я с готовностью кивнула, хотя и понимала, что это бессмысленно. Все заклинания, применяемые Джеймсом, не причиняли ползучим гадам никакого вреда. Более того, их становилось всё больше. Какое-то время мы продержимся, зажатые в кольцо, но какой в этом толк, если всё равно нет выхода? В дверь, чертыхаясь, колотил Сириус, пробуя на ней весь арсенал известных ему заклятий, но замок упрямо не поддавался.
- Попробуй пробить пол! – прокричал ему Джеймс, и тут же сам навёл палочку вверх.
- Депримо, - потолок с громким треском начал осыпаться. Одна из огромных тяжёлых досок упала лишь в пару сантиметров от меня. Но теперь над нами зияла дыра, над которой спустя пару секунд склонились Питер и Ремус.
- Верёвку! – закричал Джеймс, но Люпин уже трансфигурировал прочный канат прямо из воздуха. Поттер подхватил меня, подсаживая, и я цепко ухватилась, всеми силами подтягиваясь вверх. Пожалуй, я бы никогда в жизни не смогла подняться по канату, но сейчас страх действовал за меня, и я в считанные секунды оказалась в грязного вида комнате, находившейся, вероятно, по соседству с гостиной. Пару мгновений, показавшихся мне вечностью, - и рядом с нами возник Джеймс.
- Бегом отсюда! – крикнул он и был прав: ползучие гады уже лезли в дыру, высовывая отвратительные злые головки. Нам не потребовалось повторять дважды – все впятером мы стремглав бросились на улицу.
- Подождите, - крикнула я, остановившись, когда мы уже были во дворе. – Там ведь эти… слизеринцы…
- Это Упивающиеся смертью, Лили, - нетерпеливо ответил Джеймс, хватая меня и почти силой ведя за собой. – Аппарируем в Хогсмид, встречаемся около Визжащей хижины!
Мои возражения потонули в шуме ветра, и мгновение спустя мы уже стояли посреди магической деревушки. Джеймс отпустил меня, схватив себя за колени, как после быстрого бега. Я заметила, что рубашка на его плечах вся мокрая. Это грозило простудой, и я вскинула палочку, обдавая его тёплым воздухом. Он вздрогнул, но ничего не сказал, а только крепко схватил меня за руку, ведя к Визжащей хижине.
Весь путь до Хогвартса мы провели молча - потрясение всё ещё было слишком сильным, а в крови кипел адреналин. Поэтому когда мы в первом же коридоре натолкнулись на Филча, паниковать никто и не подумал.
- Попались! – завхоз ткнул в нас худым грязным пальцем. – Теперь не уйдёте!
- Нам нужно к директору, - властно ответил Джеймс. – Сейчас же.
- Конечно к директору, ваше отчисление уже дело решённое, - ликующе визгнул Филч.
- Вот и отлично, так и пойдёмте туда, чего терять время, - огрызнулся Сириус.
Несмотря на поздний час, Дамблдор не спал. «Интересно, он вообще когда-нибудь спит?» - возник в голове не прошеный вопрос. Увидев, всю нашу компанию, он заметно удивился, с интересом оглядывая каждого из нас.
- Нарушители попались в коридоре, господин директор, - потирая руки, каркнул Филч.
- Спасибо, Аргус, - спокойно ответил Дамблдор. – Я разберусь с ними, можете быть свободны.
Вероятно, завхоз был бы не прочь стать свидетелем над нашей расправой, но перечить директору не стал и послушно вышел, что-то бубня себе под нос.
- Итак, молодые люди, - Дамблдор уселся в кресло и жестом пригласил сесть всех нас. – Я слушаю вас.
Оглянувшись на парней, я поняла, что именно мне предстоит поведать всю ту историю, виновницей которой я стала, не упомянув, однако, об анимагических способностях Питера. Директор слушал с необычайным вниманием, не перебивая и не уточняя. Только когда я упомянула о Дарах смерти, профессор заметно вздрогнул, но тут же поспешил взять себя в руки.
- И вот мы снова здесь, - неуклюже закончила я, ожидая вердикта. За подобное нас легко могли исключить, но не это было самым страшным. Я чувствовала свою вину во всём: в том, что подвергла риску жизни четырёх друзей и в том, что косвенно, но всё же была виновна в смерти мистера Келли. Это было невыносимо. Мысль о том, что без нашего вмешательства его могли найти и спасти авроры или кто-то из Ордена не давала мне покоя.
- Вам не зачем себя винить, мисс Эванс, - Дамблдор вновь продемонстрировал свою замечательную способность угадывать мысли. – Вы сделали всё, что было в ваших силах. Хотя тело Эдварда осквернено, душа его уже далеко от нас. Более того, своей добровольной жертвой он дал мощную защиту своей жене и дочерям, несравнимую с Фиделиусом. Полагаю, следует избавить от него мисс Вэнс. Это довольно древняя магия, - пояснил он, прочитав непонимание в моих глазах. – Она не требует ни волшебной палочки, ни каких-то волшебных предметов, ни заклинаний - ничего, кроме искренней любви. Жертва добровольно погибшего за других навсегда защищает их от самых сильных чар. Есть мнение, что она может стать щитом и против Авады.
Не знаю почему, но эти слова навсегда врезались в мою память, хотя я искренне надеялась, что мне никогда не придётся использовать эту магию.
- Мы так и не выяснили, зачем мистер Келли был нужен Волдеморту. Мы не смогли спасти его, - протянула я, чувствуя, что где-то внутри застряли слёзы. – Всё было зря.
- Я бы так не сказал, мисс Эванс, - миролюбиво заметил Дамблдор. – Его последние слова о Дарах смерти…
Признаться, я никогда не слышала ничего про какие-то Дары. Остальные же, были осведомлены, по-видимому, больше.
- Но ведь это детская сказка, - вмешался Сириус. – Неужели Вы думаете, что Дары действительно существовали?
- Я полагаю, что да, мистер Блэк. – ответил Дамблдор с едва заметным напряжением. – Я полагаю, мисс Эванс, не читала магических сказок… У неё будет время наверстать упущенное. Напомню вам и сообщу ей, что Даров, согласно легенде, созданных самой смертью, было три: непобедимая бузинная палочка, воскрешающий из мёртвых камень и мантия-невидимка. Эдвард был специалистом в области камней, полагаю, речь идёт о нём. Могу предположить, что Волдеморт, случайно обнаруживший камень, хотел использовать его в своих целях, но камень, имея собственную магию, мог ему не повиноваться. И тогда, чтоб разгадать его секрет, ему и нужен был Келли.
- Возможно…- в памяти вновь всплыли обстоятельства битвы в змеином подвале. – На руке инфернала было какое-то кольцо, с большим камнем.
Спокойное лицо директора, вспыхнуло, но через пару мгновений вновь стало непроницаемым.
- Какой смысл ему оставлять камень там? – разумно заметил Джеймс. – Да ещё и устраивать такую ловушку? Если он наложил на кольцо проклятие, то почему не оставил его себе, чтобы при случае не подкинуть его кому-то из врагов? Ты уверена, что это кольцо не принадлежало мистеру Келли раньше? – обратился он уже ко мне.
- Я не видела его у него, - задумчиво ответила я. Джеймс был прав: всё было устроено слишком сложно.
- Полагаю, когда-нибудь я смогу дать ответ на Ваш вопрос, мистер Поттер, - несмотря на усталый вид, глаза профессора блестели. – Но сейчас это всего лишь догадки… Но если всё окажется именно так, как я думаю, то добытая вами информация ещё поможет всем нам однажды одержать победу над самым тёмным волшебником всех времён. Однако довольно об этом. Я сниму с Гриффиндора сто баллов, и даже не спрашивайте меня за что. А сейчас возвращайтесь в свои спальни, и помните, что о ваших приключениях никому не должно быть известно, разве что кроме мистера Грюма, мистера Диборна и мисс Вэнс. Я сам сообщу обо всём завтра же миссис Келли. Спокойной ночи.
Распрощавшись с Дамблдором, мы поспешили в гостиную Гриффиндора. Именно там немного позже мне и предстояло узнать сказку о трёх братьях, известную каждому ребёнку, выросшему среди волшебников, но ставшую новинкой для меня. Но сейчас интересовала меня и другая история. Превращение Питера в крысу возбуждало моё любопытство, ставшее на время нашего разговора моим единственным отвлечением от грустных мыслей.
- Не сегодня, Лили, - зевнул Блэк. – Эта история требует хороших рассказчиков, а мы слишком устали, чтобы быть ими.
- Он хотя бы зарегистрирован? - с призрачной надеждой спросила я, заранее предугадывая ответ.
- Конечно же, нет, - спокойно ответил Сириус, уже на пути к спальне. – Кстати, не один Хвост у нас такой талантливый…
Почему-то я не была этим удивлена. Ненароком обороненные слова про собаку и оленя зародили во мне подозрения.
Ремус и Питер отправились вслед за Сириусом. Джеймс не уходил, и я тоже не двигалась с места. Собственная спальня и ночь наедине со своими мыслями казались мне пыткою страшнее подвала, полного змеями.
- Расскажи мне про Дары смерти, - попросила я, надеясь хоть этим его удержать.
К моему удивлению, Джеймс кивнул. Он всё ещё смотрел на меня хмуро, несомненно, злясь за безрассудное поведение. Но я не могла иначе, и он это понимал.
- Ложись на диван, я расскажу тебе сказку. Мама часто читала мне её перед сном, - вздохнул он, усаживаясь прямо на пол.
Его голос обволакивал, успокаивал, исцелял. Он говорил не спеша, выделяя интонацией нужные места, и я с интересом вникала в его рассказ, пока усталость не сморила меня. Последнее, что я помню, прежде чем сон забрал меня полностью, это склонившееся надо мной лицо Джеймса, его тихий голос и загадочную фразу «Встретил он смерть как давнего друга, и своей охотой с нею пошёл, и как равные ушли они из этого мира».



*Евангелие от Матфея (гл. 7, ст. 7—8), Евангелие от Луки (гл. 11, ст. 9)

Одни поминки и четыре помолвки


Ранним утром я проснулась от странного ощущения, что что-то не так. Было ещё очень темно и, без сомнения, слишком рано, чтобы вставать. Ободрённая этой мыслью, я уже было перевернулась на другой бок, чтобы вновь заснуть, как громкий храп заставил меня вздрогнуть. Никто из моих соседок не мог издавать подобных звуков. Одновременно пришло понимание, что постель, в которой я сплю, вовсе не моя. Всё было точь-в-точь таким же – одеяло, простыни, подушка, полог – но не моим. Даже запах, бережно хранимый подушкой, был смутно знакомым, но мне не принадлежавшим.
Аккуратно отвернув полог, я обнаружила на соседней кровати Петтигрю, свесившегося вниз и захлёбывающегося в собственном чуть визгливом храпе. Сомнений быть не могло – я находилась в спальне мародёров, а кровать, в которой я ещё пять минут назад сладко спала, принадлежала не кому иному, как Джеймсу. Покраснев от этой мысли, я аккуратно выбралась из постели. Я была одета, а самого хозяина видно не было. Его друзья посапывали каждый на свой лад и, осторожно, чтобы их не разбудить, я прошмыгнула к двери, бросив короткий изучающий взгляд на прикроватную тумбочку. Там валялись пара спортивных журналов, какая-то книга, ворох пергаментов и вещь, в знакомстве с которой я могла заподозрить Джеймса меньше всего, - расчёска. Очевидно, даже после её использования привычка взлохмачивать волосы брала своё, сводя на нет всякие усилия выглядеть аккуратно. Улыбнувшись от мысли о Поттере, сражающемся с собственными вихрами, я выскользнула вон, стараясь скрипеть дверью как можно меньше. Сам Джеймс нашёлся в гостиной, на том самом диване, где я заснула, убаюканная его рассказом.
Никогда раньше мне не доводилось видеть, как он спит. Лицо было полностью расслаблено, а по губам то и дело проскальзывала лёгкая улыбка. Если ему и снилось что-то, то это был хороший сон. Длинные ресницы чуть вздрагивали, потревоженные мерным спокойным дыханием, вырывавшимся из-под приоткрытых губ. Соблазн коснуться их был велик, но усилием воли я заставила себя лишь укрыть Поттера сбившимся в комок пледом и так же на цыпочках проследовать к себе в спальню. До утра оставалась ещё пара часов.
Новый день навалился на меня ворохом старых забот и тревог. Узнав о смерти мужа, миссис Келли решила устроить небольшой поминальный обед, на который была приглашена и я. Менее всего мне хотелось там присутствовать – ужасы прошлого дня всё ещё тенью носились за моей спиною, не давая покоя. Я не знала, смогу ли я посмотреть в глаза Кире, её сестре и матери, смогу ли что-то сказать, выдержать несколько часов в их обществе. Но всё это мало волновало Макгонагалл, выпроводившую меня на поминки прямо из своего кабинета через каминную сеть. Прямо в школьной форме и красном галстуке я оказалась в уже знакомом мне доме Лавгудов, сегодня наполненном горем и скорбью.
К моему удивлению, и Кира и миссис Келли выглядели достаточно спокойными и весьма благодушно приняли меня. Лишь красные глаза маленькой Элизабетт то и дело наполнялись слезами, а порой девочка начинала голосить и в полный голос, испуганная тёмным призраком смерти, проникшим в её жизнь. Лавгуд-старший тоже был сух и спокоен.
- На войне учишься относиться к смерти обывательски - пояснил он. – Неизвестно, кому везёт больше: своё отстрадавшим или тем, кому всё ещё предстоит.
Его сын же был взволнован, однако от моего внимания не ускользнуло какое-то радостное удовлетворение, никак не вяжущееся с мрачной обстановкой. В этот раз Ксенофилиус показался мне ещё большим чудаком. Он то и дело обхаживал Киру, опережая каждую её просьбу и ловя каждое слово. Вместо чая он принёс странного свекольного цвета раствор, объяснив, что это настой из лирного корня. И хотя на вкус напиток оказался редчайшей гадостью, Кира благодарно улыбнулась ухажёру и с наслаждением делала глоток за глотком. Когда Ксено на пару секунд отвлёкся, она вылила непонятную жижу в ближайший цветок.
Но самое неожиданное для меня открытие ждало впереди.
- Я хотела поблагодарить тебя, Лили, - обняла меня Кира, когда мы уединились в её комнате. – Ты столько всего сделала для нас…
- Я всё испортила, - ответила я, отстраняясь.
- Нет, ты сделала всё, что смогла, - твёрдо сказала Кира, заглянув мне прямо в глаза. – Расскажи… - её голос чуть дрогнул, - как он погиб?
Мне не хотелось проживать всё это вновь, но, собравшись с силами, я начала свой рассказ. Но, как ни странно, это приносило облегчение, словно чья-то невидимая рука выдёргивала из открытой раны ядовитые шипы. Замолкнув, я обнаружила, что моё лицо мокрое от слёз. Вместе с ними ушло гнетущее чувство вины. Кира вновь обняла меня.
- Жизнь продолжается, - шепнула она. – Мы с мамой были готовы к этому. Ей тяжело, хоть она и не показывает виду. Жаль, что папа не дожил до моей свадьбы. Но я думаю, там, на небесах, он рад за нас с Ксено.
Смысл сказанного дошёл до меня не сразу, а когда дошёл, я изумлённо воззрилась на девушку, всё ещё не веря своей догадке.
- Мы решили пожениться этим летом, - спокойно подтвердила она.
Это было непонятно мне. Симпатии Лавгуда были видны невооружённым взглядом, но Кира… С ней встречался Эрик, на неё заглядывался Сириус Блэк да и другие красавчики. Уж не подливает ли Лавгуд ей в настой из лирного корня приворотного зелья?
- Ксено другой, - видя моё смятение, заметила Кира. – Он не похож на всех остальных. Тебе он кажется странным, но… Его мир, скорее придуманный им же, чем существующий в реальности, гораздо светлее и справедливее того мира, в котором живём мы. Он добр, благороден, любит меня…
- А любишь ли его ты? – не выдержала я.
Кира прикрыла веки.
- Да, я люблю его, - ответила она, обрывая мои дальнейшие возражения.
Это решение казалось мне поспешным, ровно как и то, что она отказалась возвращаться в Хогвартс, намереваясь только сдать экзамены летом. Но какое право я имела оспаривать его?
И всё же мысли о несовместимости жениха и невесты терзали меня, когда я следующим утром раскрывала письмо из дома.
- Да что ж такое! – восклицание против воли вырвалось из моих уст. Ремус тут же обеспокоенно повернулся в мою сторону. – Всё в порядке, - кивнула я ему, вновь погружаясь в строчки письма.
Петунья выходила замуж летом. В отличие от свадьбы Киры, там меня не ждали – дата словно бы специально была выбрана так, что именно в эти дни мне придётся сдавать экзамены. Имя жениха не упоминалось, но я и так знала, что им наверняка стал «мистер Дрель», породниться с которым у меня не возникало ни малейшего желания.
- Моя сестра входит замуж, - пояснила я Мэри и Линде, с любопытством следящими за моей реакцией. Обе заулыбались, поздравляя. Линда засмеялась порывисто, как в старые добрые времена, в который раз нарочно проведя рукой по волосам так, чтобы было видно золотистое кольцо на тонком пальчике. Решив, что пора и мне её поздравить, я весело заметила:
- Замуж выходит не только моя сестра, верно?
Колбер покраснела, вновь радостно хихикнув. Выждав торжественную паузу, они с Мэри наперебой стали делиться сведениями о предложении Иккинга, мыслями о проведении свадьбы и перспективами молодой пары на будущее. Я изображала повышенное внимание, думая, тем не менее, о своём. Единственное, что дошло до моего сознания, это то, что Линда и Иккинг собирались куда-то уехать из Англии, вроде бы в Румынию, и разводить там драконов.
Свадебный бум словно вихрь прошёлся по Хогвартсу. Выходящие во взрослую жизнь парни делали предложения своим одноклассницам, ещё не выйдя из-за школьных парт. Вокруг шла война, надо было успеть всё. Жить спешили, ловя каждый момент, каждую крупицу счастья, избегая мыслей о завтрашнем дне. Замужество представлялось всем девушкам раем, о нём грезили как о сказке, ещё не вполне понимая, что это такое.
Даже Мэри, которая на каникулах сошлась с Дейвом Дугласом, нашим однокурсником их Хаффлпаффа, другом Карадока Дирборна, на которого раньше не обращала ни малейшего внимания и с которым встречалась меньше месяца, уже представляла их будущую совместную жизнь и, кажется, уже начала придумывать имена их общим детям.
Во всей этой суете я чувствовала себя лишней, особенно, когда девчонки вечером, свесившись с кроватей, долго шёпотом болтали о своих парнях, тихо хихикая. Кроме того, где-то внутри разгорался страх, что Джеймс тоже может жениться на Кристен, и тогда все мои мечты о нём пойдут прахом. Наконец, уговорив себя, что всё это пустое и мелкое, когда идёт война и гибнут люди, я засыпала. Но тут уже другого рода страхи влезали в мои сновидения, превращая их в кошмары. В одном из них, запомнившемся мне наиболее чётко, инферналом с кольцом на пальце была я, а Джеймс, подхватив Кристен, спасался вместе с нею из змеиного подвала.
Тяжесть произошедшего давила и на мародёров, потерявших, казалось, всякий интерес дурачиться. Особой мрачностью выделялся Сириус, ведь накануне в сумке у Регулуса Блэка нашли целую пачку воландемортовских листовок. Тот и не подумал отпираться, заявив, что полностью разделяет идеи Тёмного лорда и мечтает вступить в ряды его сторонников. Не удивительно, что такие заявления вызвали небывалый резонанс, а Сириус теперь ходил злой как чёрт и срывался на всех и каждого при любом удобном случае. Мне было искренне жаль Блэка, но подходить к нему близко я не решалась. Злость волнами исходила от Блэка, отравляя настроение всем вокруг, поэтому, когда я услышала от Грюма, что этим вечером нам предстоит научиться вызывать Патронус, я отметила про себя, что вряд ли Блэку в этот раз получится стать на занятии лучшим.
- Но прежде я попрошу мисс Вэнс повторить то, чем она поделилась со мною полчаса назад, - хрипло сказал Грюм, окидывая нас взглядом. – Вам будет интересно.
Эммелина кинула долгий мрачный взгляд в сторону аврора, но перечить не стала.
- Вчера поздно вечером я случайно подслушала разговор Мальсибера и Эйвери, - начала она будничным тоном. – Обычно они не говорят о таких делах в гостиной…
- Подслушивание, я так понимаю, твой основной конёк, - язвительно вставил Сириус, но слизеринка не обратила на него внимания.
- … но тут они, вероятно, посчитали, что раз никого нет, то и остерегаться особо нечего, - как ни в чём не бывало продолжала она. – Завидев меня, Мальсибер смолк. Я услышала лишь «… а нам лишь останется ждать, пока один брат убьёт другого брата».
- Очень содержательно, - Блэк хлопнул в ладоши, отвесив Эммелине шутливый поклон. – Я думаю нам нужно вычислить всех братьев, которые есть в Хогвартсе.
- Уже вычислили, - хмуро заметил Грюм. – Родных братьев в Хогвартсе на данный момент находится лишь одна пара.
Повисло неловкое молчание. Люпин первым отреагировал, стараясь сгладить назревающий взрыв.
- Речь может идти не об родных братьях, а о кузенах и не о кровных родственниках вообще… - быстро встрял он. - Братья по духу и всё-такое… Да и сама фраза слишком расплывчата, чтобы говорить о готовящемся покушении.
- Вы хотите сказать, что речь идёт о нас с Регулусом? – перебил его Блэк, переводя яростный взгляд с аврора на Эммелину.
- Мы ничего не хотим сказать, мы можем лишь предполагать, - спокойно ответил Грюм, ни мало не сконфузившись.
- Твой брат заявил, что мечтает присоединиться к Волан-де-Морту, - напомнила Вэнс. – Тебе ведь известно, что ритуалы посвящения редко проходят без жертв. Убийства брата – предателя крови – испытание вполне в духе Упивающихся смертью. Я бы на твоём месте была бы осторожнее.
- Регулус не убийца! – Сириус злобно сжал кулаки. Серые глаза впились в лицо слизеринки с откровенной ненавистью. – Откуда тебе так хорошо известно об обычаях Упивающихся? Папа рассказывал?
Теперь пришла очередь Эммелинины злиться. Но она всё ещё продолжала держать себя в руках.
- Нет, я просто наслышана…
- Наслышана? – Блэк невесело рассмеялся. – Мне давно известно, что твой отец Упивающийся смертью! Если ты такая благородная и презирающая их идеи, почему же ты всё ещё спокойно живёшь под его крылышком? Он когда домой приходит после очередного убийства, всё тебе за ужином выкладывает? Делиться впечатлениями?
- Не смей, - Вэнс выхватила палочку. – Не смей меня упрекать, Блэк! Твоя семейка ничем не лучше моей!
- Поэтому я и сбежал от них! – выкрикнул Сириус. – А тебе – дай угадаю – и бежать-то некуда! Или же тебе удобно и так? Сейчас ты с нами, а потом в удобный момент сдашь нас всех с потрохами? Вы, слизеринцы, мастера подобных интриг!
- Заткнись! – из палочки Эммелины вырвался красный луч, но Блэк вовремя увернулся. – Мне плевать, что ты там думаешь! Но запомни, если мне придётся выбирать, кого спасти – отца или вас – я выберу вас. А вот, если тебе придётся делать выбор между нами и Регулусом… Ещё не известно, кто из нас больше способен на предательство!
Никогда раньше я не видела Вэнс такой злой. Карие глаза метали молнии, а губы заметно подрагивали. Бросив на Блэка последний, полный ярости взгляд, она развернулась на каблуках. Дверь за ней закрылась с громким хлопком.
- И чего ты добился? – с обманчивым спокойствием спросил Грюм. – Эта девочка любит своего отца так же нежно, как и ты свою матушку. И своим нахождением в лагере врага служит нам неплохую службу, в то время как от тебя толку пока немного.
- Я схожу за ней, - встряла я, не желая присутствовать при разгоравшейся ссоре на этот раз между Блэком и Грюмом. Джеймс обеспокоенно окинул меня взглядом, потянувшись за картой. Я сделала неопределённый жест головой: он сейчас нужен здесь, только он сможет в случае чего сдержать Сириуса.
Эммелина нашлась в соседнем классе. Невидящий взгляд её был устремлён в одну точку, она даже не шелохнулась, когда я вошла. В нерешительности я присела рядом с ней на парту.
- Прости Сириуса, он порой бывает просто несносен… - словно бы оправдываясь, начала я. – Это всё из-за брата.
- В собственной семье неурядицы, а он лезет в чужую, - спокойно произнесла Вэнс.
- Эммелина, - я обеспокоенно заглянула ей в глаза, намереваясь сказать то, о чём вспомнила практически сразу после произошедшего со мной в змеином подвале. – Помнишь, того парня, с которым ты ходила гулять в прошлом году. Такой высокий, светловолосый…
- Пьюси? – без всякого интереса спросила та. – Кажется, он теперь тоже Упивающийся…
- Он был там, сторожил мистера Келли, - я чуть запнулась. – Вероятно, он погиб…
- Туда ему и дорога, - равнодушно оборвала слизеринка, наконец поднимая на меня взгляд. – Он был порядочной сволочью.
Я замолкла, не зная, что сказать. Глупо было думать, что Эммелина что-то чувствовала к тому парню, но всё-таки её ответ меня неприятно поразил.
- Ты осуждаешь меня, - это не было вопросом. – Но я ненавижу Упивающихся, всех и каждого, потому что ненавижу своего отца, и потому что Волан-де-Морт развязал руки ему и таким же негодяям, как он.
Она чуть помолчала, собираясь с силами для своего рассказа. Как видно, откровенничать не входило в её привычку. Я молчала, боясь её спугнуть, чувствуя, что сегодня моё любопытство по отношению к этой девушке и её появлению среди нас может быть удовлетворено.
- Он садист, мой отец, - вздохнула она. – Он издевался надо мной и матерью, мы обе боялись его безумно. Пару лет назад, когда он набросился на меня с кулаками и даже огрел каким-то заклинанием, мама встала между нами. Она уже была слаба здоровьем, и это стало последней каплей, - Эммелина тяжело сглотнула, задрожав всем телом. – Громкое имя и куча золота сделали своё дело: было признано, что её смерть – результат несчастного случая… Но это не так, - карие глаза упрямо блеснули. - Я отомщу ему, я лично убью его. Само осознание того, что в моих жилах течёт его кровь, отвратительно! Он дал мне жизнь, чтобы я жила, словно в аду, как я могу быть ему благодарна и любить его? Он отнял у меня единственного близкого человека! Я убью его, клянусь тебе, Лили, я убью его!
Что-то щёлкнуло совсем рядом, и мы обе испуганно встрепенулись. Карадок, не успевший скрыться, покраснел с головы до пят.
- Грюм послал меня за вами, - извиняющимся тоном промямлил он. Голубые глаза с нежностью и сожалением взирали на Эммелину, но она ответила ему сердито:
- Убирайся прочь, мы сейчас придём.
Дирборн покорно опустил голову и, молча проглотив обиду, ушёл.
- Зря ты так с ним, - осторожно заметила я.
- Я ему нравлюсь, - ответила Вэнс, слегка улыбнувшись. – Будет неправильно с моей стороны давать ему ложную надежду. К тому же, ты можешь меня поздравить, - она легко спрыгнула с парты, рассмеявшись горько и неискренне, - благодаря стараниям моего папочки, я теперь помолвлена. С Рабастианом Лестрейнджем, - добавила она со злостью и первой выскочила в коридор.
Патронусы давались всем довольно тяжело. Только Джеймсу и Ремусу удалось без проблем вызвать двоих серебристых защитников в форме оленя и волка. Сириус отчаянно ругался, заверяя всех, что он просто сегодня не в форме, но в результате злился ещё больше, когда из его палочки появлялся лишь неопределённых очертаний серебристый дым. Что-то подобное было и у Питера, и это в конец добивало Бродягу. Не выходило ничего и у меня с Карадоком и Эммелиной. Каждый был погружён в собственные беды, а радостные воспоминания упорно не шли на ум. В результате, Грюм объявил, что мы все не продержимся перед дементорами и пары секунд и дрессировать нас дальше бесполезно. Занятие было прекращено раньше срока. Сириус выскочил за дверь первым, не намереваясь слушать напутствия касательно Регулуса. Потом он первым ушёл из гостиной, и только запах дыма из спальни свидетельствовал о том, что Блэк всё ещё бодрствует.
Джеймс и Ремус не разделяли его уверенности в Регулусе. Но переубеждать в чём-то Сириуса было бесполезно, поэтому они решили ограничиться слежкой за Блэком-младшим.
Я легла рано, но спать не хотелось. Я думала об Эммелине, о её отце и нежеланной помолвке, о Карадоке, вынужденном наблюдать равнодушие любимой девушки и о схожести его ситуации с моей. Мысли плавно перетекли на Джеймса, и я вновь представила его спящим на диване в гостиной Гриффиндора: мерное дыхание, подрагивающие ресницы, сладкие губы. Воспоминание о нашем первом и последнем поцелуе вновь лёгкой тенью закралось в сознание, не желая оставить меня в покое, но я не стала гнать его прочь. Что ж, возможно, это единственное приятное воспоминание, которое можно впустить к себе перед сном. Внезапно меня осенило. Найдя на тумбочке волшебную палочку, я выкрикнула в пустоту.
- Экспекто патронум!
Серебристое животное лёгкой поступью зашагало по красному ковру, чуть склонив передо мной величавую голову. Огромные миндалевидные глаза приветливо распахнулись, прежде чем зверь грациозно проскакал по спальне. Заворожённая, я наблюдала за необычным зрелищем.
- Она прекрасна! – вслух произнесла я.
- Ух ты! – в дверях застыла Мэри. Животное подошло к ней, дружелюбно поклонившись, и в мгновение ока растаяло в воздухе серебристым дымом. – Телесный Патронус? Какая милая козочка!
- Это не козочка, - возразила я, всё ещё не отрывая глаз от того места, где пару мгновений назад стояли серебряные копытца. – Это лань.


http://quietslough.tumblr.com/post/92813516697/16

Больше никакого рок-н-ролла

Радость от того, что мне удалось создать телесного Патронуса, была омрачена осознанием, что говорить кому-то о своём достижении не стоит. Я слишком хорошо помнила Патронус Джеймса, огромного серебристого оленя, чтобы сообразить, что у нас парные Патронусы. Даже довольно поверхностных знаний по этой теме хватало, чтобы понять, что для Поттера моя лань – всё равно что признание в любви. Признаваться сейчас, когда он поглощён совсем другой девушкой и относится ко мне только как к другу, я не собиралась. Положение осложняло то, что Грюм был слишком требовательным преподавателем и никогда не разрешал приступить к новому заклинанию, пока старое не удавалось с блеском. Именно благодаря его настойчивости спустя несколько месяцев занятий мы уже достаточно неплохо владели боевыми и защитными чарами и даже могли противостоять Империусу, что далось всем сложнее всего. Несомненно, он рано или поздно заставит меня создать Патронус, и моя маленькая тайна будет раскрыта. Мучимая этими соображениями, я долго не могла уснуть, а проснувшись, поняла, что все мои мысли вновь так или иначе возвращаются к Джеймсу.
Поэтому у меня перехватило дыхание, когда выйдя утром на лестницу, ведущую из гостиной в спальни девочек, я наткнулась на его внимательный взгляд.
- Доброе утро, - улыбнулся он.
- Доброе утро, - запоздало кивнула я, поначалу даже не заметив топтавшегося за спиной Поттера Питера.
- А где Сириус и Ремус? – спросила я, когда мы выходили из гостиной.
- Сириус переутомился у своей подружки, решил проспать первый урок – всё равно история магии,- пожал плечами Джеймс. – А Ремус… Подхватил небольшую простуду, валяется в Больничном крыле.
Насчёт Ремуса я могла догадаться и сама. Он «заболевал» каждый месяц в полнолуние, и лишь немногие знали, что на самом деле происходит с ним. О том, что Люпин оборотень, я узнала от Снейпа ещё на четвёртом курсе, но вначале не поверила. Только потом, опираясь уже на собственные наблюдения, я поняла, что Северус был прав.
Мы шли молча. Шумная толпа вокруг гудела, не прерывая своего движения ни на секунду. Теперь вообще редко кто останавливался поговорить со знакомыми в коридоре – это считалось опасным. И только небольшая компания, расположившаяся на одном из подоконников неподалёку от нашей гостиной, поражала своим спокойствием. В центре её был Кен Хамфри, наигрывавший на гитаре знакомую мелодию из Битлов. Слева от него, совсем рядом, сидела Фиби Бэддок, положившая голову ему на плечо. Глаза девушки были закрыты, но во всём её лице отражалась высшая степень умиротворения. Справа, чуть поодаль от Кена, находился Джон Уайт, изредка кидавший на друзей косые взгляды.
- Эй, Вы слышали, как он играет? – на нас почти налетела Кристен, вместо приветствия чмокнувшая Джеймса в губы. – Лили, Питер, - весело помахала она уже нам. Смущённый непривычным для него вниманием, Хвост зарделся, почти сравнявшись по цвету с собственным галстуком. – Кен просто гений музыки! Я и не знала, что у нас в школе есть такие таланты! Фиби сказала, они мечтают о собственной рок-группе, Кен будет петь, Фиби не поёт – голос у неё неважный – но она неплохо играет и, к тому же, пишет обалденные стихи! Я думаю, и для Джона местечко найдётся! Эй, вы только представьте, я семь лет жила в одной комнате с будущей рок-звездой!
Джеймс с улыбкой смотрел на девушку, не прерывая её восторженной болтовни.
- Послушайте, что я придумала! Мы с Лили можем попросить старикашку Слиззи, чтобы он дал им выступить на одной из своих ближайших вечеринок, скажем, на День всех влюблённых. Для ребят это будет отличный старт!
Странно, я всегда думала, что отношение Фиби к Кристен обусловлено неприязнью Кристен к Фиби. Сейчас же Эйн говорила о Бэддок как о доброй приятельнице, явно беспокоясь за её судьбу. Эта мысль не успела ещё как следует оформиться в моей голове, как меня поразило новое открытие.
- Джим, ты ведь тоже здорово поёшь, - она ласково потрепала Поттера за волосы.
- Ты поёшь? – воскликнула я, оглянувшись на Питтегрю, для которого, вероятно, эта новость не стала неожиданной.
- Ещё как, - подтвердила Кристен. – И играет на гитаре.
- Если бы ты не пропадала куда-то со всех наших гриффиндорских вечеринок, ты бы знала об этом, Лили, - с тенью укора пояснил Джеймс.
Я смутилась, опустив голову. Все старые чувства – обида на Джеймса, неприязнь к болтавшей без умолку Кристен – вновь возродились во мне. Я стиснула зубы, и молчала ровно до того момента, пока Эйн, чмокнув напоследок Поттера, не упорхнула за стол Равенкло.
- Я тебя задел? – тихо, чтобы слышала только я, спросил Джеймс.
- Нет, - соврала я, пододвигая к себе завтрак.
- Хочешь, я сыграю специально для тебя вечером? – спросил он, опустив длинные ресницы, так что у меня вновь перехватило дыхание.
Ответить я не успела, прямо надо мной спикировала Глазастик, уронив «Ежедневный пророк» прямо в тарелку. Заголовок моментально бросился мне в глаза.
- Смотри, - воскликнула я. – Статья про Дамблдора…
Джеймс выхватил у меня газету, быстро пробежавшись по строчкам. После чего с отвращением положил обратно на стол.
- Что там? – спросила я.
- Сама почитай, - кинул Джеймс, принимаясь за свой сэндвич.
«ДИРЕКТОР НЕ МОЖЕТ СПРАВИТЬСЯ С СИТУАЦИЕЙ В ХОГВАРТСЕ» - гласил заголовок.
«Как стало известно корреспондентам «Ежедневного пророка», не так давно школа волшебства и магии Хогвартс утратила почётное звание самого безопасного места в магической Британии. С начала учебного года в школе убито уже четверо учеников. «Куда же смотрит администрация школы?» – спросите вы. Похоже, профессор Дамблдор и его коллеги больше обеспокоены сохранением своих должностей, чем безопасностью школьников. Во всяком случае, их попытки замять скандал увенчались большим успехом, чем попытки пресечь преступления. Да и задумывались ли вы, кому мы доверяем жизни наших детей? В биографии Альбуса Дамблдора достаточно белых пятен, чтобы позволить задать себе этот вопрос…».
- Что за чушь? – возмутилась я. – Здесь даже нет ни слова про Воландеморта, ни про то, что само Министерство бездействует, пока Упивающиеся творят, что им заблагорассудится!
- Прочитай последний абзац, - кинул Джеймс, и я снова взялась за статью.
«Сколько ещё убийств должно произойти, чтобы попечительский совет, отбросив всякий субъективизм и благоговение перед былыми заслугами Дамблдора, наконец принял меры? Одна, две, десять? Для кого-то это просто цифры, а для кого-то эта целая жизнь, оборванная в самом её расцвете. Жизнь, за которую мы с вами, взрослые волшебники, в ответе».
- Они предлагают сместить Дамблдора? – недоумённо воскликнула я. – Да тогда у школы вообще не будет шансов!
- Ты помнишь, что сказал Грюм? – Джеймс наклонился ко мне через стол. – В Министерстве у Воландеморта свои шпионы. Почему бы им не быть в редакции «Пророка»?
Я задумчиво глянула в сторону учительского стола.
- Если в ближайшее время убьют кого-нибудь, возмущению не будет предела, – протянула я. – Следи за картой, Джеймс!
Блэк не появился до конца занятий. На нумерологии, стоявшей последней, Поттер сунул карту мне. Даже не пытаясь следить за лекцией профессора Эллиотт, я расслабленно шарила взглядом по пергаменту, предвкушая обед. Всё было спокойно – все ученики находились в своих классах, не считая лежащих в Больничном крыле и нескольких прогульщиков, включая валявшегося в своей спальне Сириуса и Кена с Джоном, нашедших себе пристанище в чулане для мётел. «Наверное, опять курят какую-то дурь» - подумала я, собираясь уже оторвать взгляд от карты, как вдруг точка с именем Кена Хамфри, замигав, погасла. Я вскинула руку.
- Да, мисс Эванс? – покосилась на меня профессор Эллиотт.
- Можно нам с мистером Поттером уйти чуть раньше, прямо сейчас, - до конца урока оставалось десять минут.
- Что-то случилось, мисс Эванс? – стальным голосом произнесла Эллиотт.
- Надеюсь, что нет, профессор.
Когда мы, отделавшись от Эллиотт, мчались в сторону чулана, я заметила, что точка с именем Джона Уайта уже переместилась в коридор, примыкающий к Большому залу.
- Скорей! – крикнула я. Картина, представшая нашим глазам пару минут спустя, была поистине страшной. Тело Кена Хамфри было пригвождёно к стене, голубые глаза остекленели, рубашка порвана. В это время его лучший друг заклинанием выводил на голой груди покойника уродливый череп с выползающей изнутри змеёю. Тёмная метка.
- Остолбеней! – заклятие Джеймса сбило убийцу с ног. На миг я увидела глаза Джона, абсолютно страшные, невменяемые. Мне было хорошо известно, что это значит.
- Он под Империусом, - прошептала я.
- Или под кайфом, - кивнул Джеймс.
Звонок огромного колокола, извещающий об окончании урока, заставил вздрогнуть. Из классов в сторону Большого зала повалили ученики. Всего через пару мгновений вокруг нас образовалась огромная толпа, с любопытством потянувшаяся к месту происшедшего. Интерес тут же сменился ужасом, послышались плач и стоны. Пришедший в себя Джон, не спеша поднялся, но Джеймс уже заклинанием выбил палочку из его рук. Тот, словно зверь, накинулся на тело, собственными ногтями пытаясь завершить свой страшный рисунок.
- Что … что ты наделал, придурок? – из толпы выскочила Фиби. Уайт оторвался от своего чудовищного занятия, повернувшись к ней. – Как ты мог? – заорала она, кидаясь на друга, и оставляя пару заметных следов от ноготков на чуть пухлой щеке. – Это всё из-за того, что я выбрала его, а не тебя? Мерзавец!
Следует сказать, что теперь убийца выглядел ничуть не лучше своей жертвы. Лицо его исказилось, глаза с ужасом взирали на дело рук своих, а тело немилосердно тряслось. Джеймс схватил Джона за плечи, оттаскивая от разъярённой Фиби. Я из-за всех сил вцепилась в локоть девушки, намеревавшейся, вероятно, выцарапать бывшему другу глаза. На помощь неожиданно пришла Кристен, и только вместе нам удалось чуточку усмирить Бэддок.
Всё это время толпа молча смотрела за развернувшейся сценой. Но её спокойствие было обманчивым. Уже не страх, а нечто другое завладело ею, готовое, словно джин, вырваться наружу. Ярость. Ненависть. Джеймс тоже это почувствовал, переменив позу и готовясь защищаться уже не от незадачливого убийцы, не отрывавшего взгляда от мёртвого тела, а от толпы, готовой в следующую секунду разорвать убийцу на кусочки.
- Это он убил Фреда, - послужил сигналом тоненький голос светловолосой равенкловки, которая, как я знала, была родной сестрою погибшего третьекурсника. Толпа зашумела нечеловеческим, почти звериным рёвом, сужая кольцо вокруг нас, готовая вот-вот выплеснуть гнев наружу.
- ТИХО! – громовой голос Дамблдора остановил готовое начаться безумие. Все замерли, расступаясь перед директором.
- Чтобы не случилось в Хогвартсе, в нём никогда не будет места для самосуда, - грозно сказал он. Взмах палочки – и тело Кена плавно опустилось в чуть дрожащие руки Хагрида. Профессор Макгонагалл поспешно накрыла его тёмной тканью. – Не стану скрывать, в Хогвартсе творятся ужасные вещи. И уподобляясь нашим врагам, мы лишь играем им на руку.
- Ваши принципы всеобщей любви заметно устарели, профессор, - из толпы лениво выступил Мальсибер. Нахально глядя прямо в глаза директору, он продолжал. – Боюсь, скоро в школе установятся иные правила.
- Что вы имеете в виду, Малькольм? – любезно спросил Дамблдор.
В ответ Мальсибер также неспешно достал из сумки свежий «Пророк».
- В Хогвартсе снова убийство, - он помахал газетой прямо перед глазами. – А вы вновь готовы выгородить убийцу. Вы думаете, наши родители оставят это просто так?
- Хватит врать, Мальсибер, - из-за спины слизеринца показалась статная фигура Блэка. – Он, - яростно сверкая глазами, показал Сириус на Джона, – был под Империусом, это же очевидно. Может, его наложил ты?
- Проверьте мою палочку, - пожал плечами Малькольм, доставая её и кидая в руки Дамблдора. – Принадлежность к факультету Гриффиндор ещё никого не оправдывает, Блэк.
- Тёмная метка – это ваш знак, - не унимался Сириус.
- Но ведь это твой брат объявил о том, что хочет служить Тёмному лорду, - вкрадчиво произнёс Мальсибер. – А мои руки, - он показательно задрал рукава рубашки, обнажая не запятнанные меткой предплечье, – чисты.
- Оттуда ли идёт опасность, откуда все привыкли думать? – прошипел Мальсибер.
***
- Это уловка, - уверяла в тот же вечер Эммелина. – Есть специальные заклинания, позволяющие скрыть метку. Иначе, для того чтобы вычислить шпионов в Министерстве достаточно было бы закатать всем работникам рукава.
Но больше обвинять Мальсибера и всю его компанию никто не решался. Вся ненависть обернулась против бедняги Джона, за которого, как сообщил нам Грюм, поручился Дамблдор. Положения самого директора оставалось незавидным. Каждое утро, заходя в Большой зал, я опасалась не найти там седовласого профессора. Но время шло, а смещать Дамблдора с должности пока никто не собирался.
- Министерство само боится старика, - высказался по этому поводу Сириус. – Да и сторонников у него не меньше чем врагов. К тому же, если уберут Дамблдора, что помешает убрать и самого министра? Грюм говорил, что теперь редкая операция авроров заканчивается успешно. Кто-то сливает информацию прямиком к Тёмному лорду. А Министерству не очень хочется признаваться, что среди них завёлся шпион.
Как бы то ни было, я была рада, что Дамблдор с нами. Только его присутствие и сдерживало готовую вот-вот прорваться волну ненависти. Теперь никто не доверял даже лучшим друзьям. Даже влюблённые парочки распадались – некоторые девушки утверждали, что их парни пытались убить их. Недоверие ядовитой змеёю заползло в некогда шумные дружные компании. Беда больше не могла сплотить Хогвартс, она ещё больше разъединила его.
Через неделю в школу вернулся Джон Уайт. Но в некогда радушной гостиной Гриффиндора его ждали лишь ненависть и всеобщее презрение. Никто не говорил с ним, даже Фиби не поднимала на него глаз, а лишь проходила мимо, обдавая арктическим холодом. Ещё через неделю Джеймс и Сириус силой втянули упирающегося парня в гостиную.
- Что случилось? – воскликнула я, глядя на смертельную бледность на лице Уайта.
- Сняли мальчишку с петли, - отозвался Блэк, усаживая Джона на кресло.
- Вы всё равно меня не остановите, - голос парня дрожал. – Я сделаю это, у меня нет иного выхода…
- Выход есть всегда, - крикнул Джеймс, грубо тряхнув Уайта за плечо.
- Вы не понимаете! – в уголках глаз Джона заблестели слёзы. – Он был мне как брат! Чтобы ты чувствовал, Поттер, если бы вот так убил Блэка?
– Хватит себя жалеть, - твёрдо произнёс Сириус. - Они только и хотят, чтобы мы все с ума сошли от ненависти и подозрений, начиная убивать друг друга и самих себя. Ты можешь трусливо сбежать из жизни, - добавил он уже тише. – А можешь остаться и надрать этим скотам, натравливающих нас друг на друга, задницу! Не забывай, что ты гриффиндорец, - почти угрожающе добавил он.
Глаза Джона выражали смятение. Несколько долгих мгновений он молча смотрел на парней, а после, яростно сжав зубы, твёрдо ответил:
- Я остаюсь.
http://quietslough.tumblr.com/post/93581275947/17

Любовная лихорадка

Первый месяц года подходил к концу, прощаясь со старушкой Англией снежными буранами и трескучим морозом. Теплолюбивые студенты не высовывали из замка даже носа, согреваясь зимними вечерами в тёплых приветливых гостиных. Там можно было хотя бы на пару часов забыть о страхе и о подозрениях, засунув в горящий камин очередной номер пророка, и вместе со всеми болтать, шутить, делиться повседневными новостями и проблемами или просто молчать, глядя, как огонь пожирает ненавистные чёрные строки о чьих-то страданиях.
В связи со всеми, происходившими вокруг меня событиями, я и думать забыла о приближении одного из самого нелюбимого мною дня в году, который почему-то считается праздником. Но, тем не менее, он настал, и, выбравшись утром тридцатого января из спальни, я услышала нестройный хор трёх мужских голосов, возглавляемый Сириусом Блэком.
- Happy Birthday to you! , Happy Birthday to you! Happy Birthday, dear LiLy! Happy Birthday to you!
Рыжий котёнок на руках Блэка громко мяукнул на последней ноте, и я, не сдержавшись, задорно рассмеялась, громко похлопав в ладоши. Сириус, Ремус и Питер театрально поклонились.
- А вот это прелестное создание, - крикнул Блэк, передавая мне котёнка. – Мы доверяем твоим заботам. Ремус хотел подарить тебе книгу, а Питер – пакет сладостей из «Сладкого королевства», но, как видишь, я не позволил им совершить такую банальность, - Сириус самодовольно ухмыльнулся, тыча котёнка пальцем в нос. – Тебе нравится наш подарок, гриффиндорская принцесса? Да, кстати, сегодня вечером устроим небольшую вечеринку – я уже достал пиво и огневиски, можешь не благодарить.
- И всё равно спасибо, - засмеялась я. – Ваш подарок просто чудо!
В подтверждение моих слов котёнок поднял вверх голубые глазищи и смешно чихнул.
- Только не называй его Рыжиком, я сойду с ума от такой безвкусицы….
- Не хочу тебя огорчать, Бродяга, - серьёзным тоном произнёс Люпин. – Но это она.
Кошечка понравилась мне сразу, а все девчонки мигом пришли в умиление, только завидев маленькое пушистое рыжее создание. Я назвала её Фрекли*. И всё же червячок обиды подтачивал меня изнутри после неожиданного подарка мародёров. Сириус ни словом не упомянул Джеймса, последний же, появившись в Большом зале, лишь торопливо поздоровался со мной, как и в любой другой день. «Глупо обижаться на такую мелочь» - твердила я себе, и всё же это было… неприятно.
Тем же вечером, на занятии у Грюма мне вновь пришлось разыгрывать из себя неумеху. С заклятием Патронуса не справились только я и Дирборн, даже у Петтигрю получилось выпустить пару раз что-то наподобие крысы. Впрочем, настроение моё было подпорчено равнодушием Поттера и счастливые воспоминания никак не хотели лезть в голову.
- Почему ты не покажешь, что умеешь вызывать Патронуса? – прошептал мне на ухо Карадок Дирборн во время краткого перерыва. Я подскочила от неожиданности. Как он узнал об этом?
- Мэри рассказала Дейву, а он мне, - ответил на мой невысказанный вопрос Карадок. – Знаешь, это редкость для школьника уметь вызывать телесный Патронус, и Мэри, и Дейв, были просто поражены твоими умениями. У тебя ведь лань?
Я кивнула, с тоской кинув взгляд на Джеймса. Карадок криво улыбнулся.
- Попроси Грюма закрытую демонстрацию, чтобы никто не видел, - предложил он. – И Поттер тогда ничего не узнает.
Я снова во все глаза посмотрела на Дирборна. Ну конечно, он видел Патронус Джеймса и просто сложил два плюс два…
- Но твой взгляд выдаёт тебя не меньше парного Патронуса, - разрушил мои иллюзии Карадок. – Прости, - добавил он, заметив моё смущение. – Вот, - в его руке оказалась пачка с бобами Берти-Ботс. – угощайся.
Я охотно сунула в рот конфетку, оказавшуюся со вкусом патоки.
- И кстати, - я подняла голову, встретившись с дружелюбными чистыми как весеннее небо глазами. – С Днём Рождения, Лили.
Воспользовавшись советом Карадока, я попросила Грюма задержаться, чтобы поговорить наедине. Несмотря на паршивое настроение, Патронус удался превосходно. Немного приободрённая этим, я выскочила из кабинета, чуть не сбив стоявшего за дверью Поттера с ног.
- Что за секреты? – прищурив глаза, спросил он.
- Ничего особенного, - отмахнулась я, отводя взгляд. Лицо Джеймса чуть вытянулось, но он промолчал.
- Парни пошли на кухню, натащат еду для вечеринки, а нам лучше поспешить в гостиную.
И всё. Робкая надежда на поздравление пропала. Я молча шла за ним, покусывая губы до самой гостиной, с грустью думая о том, что лучше бы этому дню поскорей закончится. Я чувствовала себя маленькой девочкой, которой не дали кусок пирога, и эта мелочность моих желаний лишь ещё сильнее опускала меня в собственных глазах. Забот у Поттера было по горло, чтобы помнить о такой формальности, и я это прекрасно понимала, коря себя за эгоизм. Но поделать с собой ничего не могла.
У самого портрета полной дамы Джеймс остановился, преграждая рукой мне путь.
- Лили, - начал он и карие глаза его заметно потеплели. Он наклонил голову, словно изучая меня. – Тебе не кажется, что я что-то забыл?
- Нет, - слишком быстро ответила я, но тут же заметив в его глазах лукавые огоньки, словно оправдываясь, заговорила: - Ты и не обязан был…
- Дай мне свою ручку, - перебил он, вытаскивая из кармана что-то блестящее. – Я хотел подарить тебе подвеску на шею, но подумал, что у тебя уже есть один амулет. Браслет подойдёт больше, - тонкий металл сомкнулся вокруг моего запястья, холодя кожу, которой только что касались горячие пальцы Джеймса. – Это безоаровый камень, - он улыбнулся, широко и открыто, пожалуй, впервые за сегодняшний день, показывая мне тонкий чёрный камешек на золотой цепочке браслета. – Как видишь, я хоть и полный профан в зельеварении, но кое-что помню из теории. Будет неплохо, если этот камень, будет с тобой на всякий случай. Сейчас ни в чём нельзя быть уверенным…
- Джеймс… спасибо… - растроганно прошептала я, смущённо улыбаясь. Всё во мне радостно затрепетало, и я вновь почувствовала себя дурочкой. Но уже счастливой дурочкой.
Он нежно улыбнулся в ответ, окончательно растапливая все кусочки льда, накопившиеся в моём сердце. Я непроизвольно шагнула ближе к нему, ощущая пьянящий мужской запах, растворяясь до конца в этом сладком мгновении. Через пару секунд он отойдёт от меня, вновь станет таким далёким, принадлежащим не мне, а Кристен, но здесь и сейчас я могу просто упиваться его близостью, и плевать, что мне нечего надеяться ни на что большее.
- Какое тонкое у тебя запястье, - прошептал он, вновь касаясь моей руки. По телу пробежали знакомые мурашки. – Я могу обхватить его одним пальцем…
- Как мило, - раздался совсем рядом едкий голос, а пару секунд спустя из тени колоны появился и сам его обладатель. Джеймс резко обернулся, неприязненно сузив глаза, оглядывая сгорбленную фигуру Снейпа. Сладкое мгновение растаяло, словно дым.
- Что-то здесь забыл, Нюниус? – холодно осведомился он, сжав в руке палочку.
- Я пришёл поговорить с Лили, а не с тобой, - досадливо отозвался тот.
- Если ты думал, что я оставлю вас наедине, то ты ошибся, - Джеймс ещё сильнее сжал мою руку.
- Думаешь, что купишь её своими дешёвыми подарками? – злобно выплюнул Северус.
- Завидуешь, что тебе самому не пришла в голову идея с безоаром, а, великий зельевар?
Снейп залился краской, с ненавистью глядя на Поттера. Зельеварение было единственным, в чём Северус мог обойти Джеймса, не считая, наверно, тёмных искусств, изучение которых Поттер считал ниже своего достоинства. Не удивительно, что замечание его задело, и я поняла, что пришло время вмешаться, пока вместо колких фраз эти двое не пустили в ход палочки.
- Ну, хватит, - громко сказала я. – Что ты хотел, Северус?
Снейп посмотрел на меня так, как будто я залепила ему пощёчину.
- Пусть он уйдёт, - сквозь зубы прошипел он.
- Он не уйдёт, - вздохнула я. – Не будем тратить время. Что ты хотел?
На лице Снейпа заиграли желваки. Он посмотрел на меня чуть ли с ненавистью, даже большей, чем тогда, когда из его губ впервые вылетело роковое слово «грязнокровка». Сердце больно сжалось, но я ничего не могла с собой поделать, в данный момент злясь на Северуса в большей степени за то, что он только что вторгся в наш личный узкий мирок, где ему не было места.
- Я просто хотел поздравить тебя с Днём Рождения, - выплюнул он. – Но, видимо, ты не нуждаешься в этом.
Резким движением он швырнул на пол свёрток, перевязанный алой лентой, и, больше не взглянув в мою сторону, поспешил прочь. Пальцы Джеймса сильнее сжали мою руку, словно он боялся, что я побегу следом.
В свёртке оказалась книга с рецептами редких зелий. Заглянув на минуту в спальню, я торопливо кинула её в чемодан, туда, где лежала рождественская свеча, подаренная Северусом летом. Он тогда сказал, что она может служить средством связи с ним. Я знала, что никогда не воспользуюсь ею.
Думать об этом не хотелось…
- Ты расстроилась? – в карих глазах Джеймса отражалась забота, и внутри всё потеплело, отгоняя дурные мысли.
- Ты обещал сыграть мне на гитаре, - напомнила я.
- Я сегодня не в голосе, - улыбнулся Джеймс. – Но раз у тебя сегодня День Рождения, и раз я обещал…
***
Февраль принёс собой новые волнения. Целая магловская деревня была сожжена вместе со своими жителями, и хотя всё было представлено как пожар, можно было не сомневаться, что это дело рук Упивающихся смертью. Но были и другие, более приятные обстоятельства, бередившие умы школьников. Слизнорт решил устроить очередную вечеринку для всей школы, и поводом на этот раз послужил День святого Валентина, каждый год подвергавший женскую половину Хогвартса в любовную лихорадку. Почему-то, девушки были уверены, что объект их воздыханий признается им в любви именно четырнадцатого февраля. О том, что же ему мешало сделать это в один из остальных триста шестидесяти четырёх дней, все как-то мало задумывались. Особенность же вечеринки состояла в том, что на неё приходили парами, приходивший же без сопровождения лица противоположного пола негласно считался неудачником.
- Поздравьте меня, я пригласил Оливию Джонсон, - похвалился Бродяга, шумно усаживаясь за гриффиндорский стол и взглядом указывая на симпатичную шестикурсницу, негласно делившую с Кристен и Эммелиной звание первой красавицы школы. – А ты, Лунатик, уже пригласил даму своего сердца?
Ремус отчаянно покраснел и смешался под взглядом трёх пар лукавых мародёрских глаз и, пробормотав что-то про библиотеку, пулей выскочил из Большого зала.
- Зачем вы так с ним? – не удержалась я.
-Если бы он выбрал себе для воздыханий кого-то поадекватнее, я бы молчал, - серьёзно ответил Сириус.
Я укоризненно покачала головой, но, заметив в моих глазах любопытство, он чуть наклонился ко мне и, многозначительно приподняв брови, прошептал:
- Лунатик запал на Бэддок.
Я удивлённо выпучила глаза на Блэка, ожидая, что он тут же засмеётся своей нелепейшей шутке. Но тот лишь пожал плечами:
- Как говорится, на вкус и цвет…
Это было просто немыслимо! Тихий, спокойный, рассудительный Ремус и взрывная, порой неадекватная наркоманка Фиби! Более несовместимой пары сложно было придумать…
- Вряд ли она скоро очухается после смерти своего дружка гитариста, - продолжал тем временем Сириус. – А учитывая стеснительность и робость нашего мохнатого друга, я думаю, лет через двадцать они всё-таки сходят куда-нибудь поужинать.
Я всё ещё не могла поверить своим ушам. Ремус всегда с большим вниманием относился ко всем девушкам, но никто и подумать не мог, что ему кто-то нравится. Тем более Фиби! Одновременно с изумлением, я почувствовала горечь досады – я уже было собиралась пригласить Ремуса сходить со мной на вечеринку по-дружески. Теперь незанятый оставался только Хвост, который хотя и был добрым малым, не вызывал у меня особой симпатии, да и в партнёры для такого дела вряд ли годился.
Но неожиданно проблема разрешилась сама собой. После очередного занятия с Грюмом ко мне подошёл Карадок. Робко переминаясь с ноги на ногу, он пригласил меня пойти с ним. Да, конечно же, он хотел бы пойти с Эммелиной, но не могло быть сомнений, что она откажет ему. Джеймс же был безраздельно занят Кристен, поэтому на его приглашение я не могла рассчитывать. Дирборн же мне нравился. Добрый, честный, достаточно симпатичный внешне и, как оказалось, внимательный и заботливый друг – всё это побудило меня согласиться без долгих раздумий. К тому же, некоторым повезло гораздо меньше.
- Угораздило же Дейва попасть в Больничное крыло как раз накануне праздника! Да ещё с оспой! Помфри меня даже не пускает к нему! – громко возмущалась Мэри. – И как я теперь пойду на вечеринку?
- Одна, как и я, - отозвалась Линда. – Я целый год хожу на праздники одна.
- Ну уж нет, - надулась Макдональд. – Тогда я вообще не пойду туда! Уж лучше так, чем выглядеть неудачницей!
Мы с Колбер переглянулись, но возражать не стали. А в вечер праздника попытались убраться из спальни как можно скорее, убегая от насупленной и расстроенной Мэри, пожелавшей нам хорошего вечера таким тоном, каким обычно желают медленной и мучительной смерти.
Карадок уже ждал меня в холле, одетый в элегантную серую мантию.
- Шикарно выглядишь, - улыбнулся он, чмокнув меня в щёку. Я почти не обратила на это внимания, заметив в холле раскрасневшегося Люпина под руку с Фибби Бэддок, на которой красовалось свободное цветастое платье. Волосы её приобрели светло-русый оттенок, но тень печали всё ещё не сходила с её угрюмого, никак не вяжущегося с выбранным образом, лица. Рядом показался Сириус, что-то увлечённо рассказывающий хохочущей Оливии, и Джеймс с Кристен, сверкающей сегодня как никогда. В золотом лёгком платье девушка была похожа на принцессу из сказки, и я ощутила очередной прилив зависти. Я поняла, что моё собственное простое зелёное платье, ещё полчаса назад казавшееся мне воплощением элегантности, годилось скорее для летней прогулки, чем для подобного мероприятия. Джеймс внимательно скользнул по мне взглядом, но тут же Кристен что-то зашептала ему, и Поттер резко отвёл глаза. Так и должно было быть, главному школьному заводиле, звезде квиддича Джеймсу Поттеру было место рядом с первой красавицей Кристен Эйн, а серая мышка Лили Эванс вряд ли могла посягать на то, чтобы вклиниться в их закрытый мирок.
- Пойдём? – робко осведомился Дирборн, проследив за моим взглядом. Но тотчас же на его лице появилось такое же ревнивое выражение. Эммелина, в ярко синем открытом длинном платье, явственно подчёркивающем все формы, которыми наградила её мать-природа, величественно плыла под руку с Мальсибером.
Сегодня к компании мародёров были прикованы все взгляды: самые популярные парни под руку с первыми красавицами заставляли кого-то любоваться собою, кого-то сгорать от зависти. Вниманием не остался обделён и Ремус, чьё появление на вечеринке с Фиби сопровождалось удивлёнными шепотками и неоднозначными ухмылками. В тени остался один лишь Питер, изредка поглядывающий на Карту мародёров. Случай с Кеном доказал, что это мало поможет делу. Точек на Карте было слишком много, а грань между другом и врагом была слишком призрачна. В карту мы заглядывали скорее по привычке. Проведя не один час в разговорах с Грюмом, нам так и не удалось разработать действительно эффективную систему защиты замка. Требовался отряд авроров, для дневного и ночного патруля коридоров, но Министерство не могло нам их дать – в условиях террора на счету был каждый человек. Лишь на этот вечер, неизвестно какими путями, Слизнорту удалось выпросить пару человек из аврората, следящих теперь за нашей безопасностью. Проходя мимо, я с любопытством вглядывалась в их лица: грозные зрелые мужчины и совсем ещё юнцы, женщины, утратившие в боях свою женственность и с завистью поглядывающие на наши яркие платья, девушек, которым эта потеря ещё предстояла. Всем им наверняка хотелось быть дома, со своими любимыми, но они охраняли нас, школьников, пытающихся разогнать музыкой и танцами поселившийся в Хогвартсе страх. Но пройдёт всего пару месяцев, и надёжные стены с заботливыми учителями отойдут в прошлое, оставив нас один на один с жестокой реальностью.
Вечер проходил слегка натянуто. Мы с Карадоком то и дело оглядывались, выискивая в толпе тех, с кем бы нам действительно хотелось бы быть сегодня. Наконец, он предложил уйти подальше, в сад, разбитый прямо в глубине слизнортовского кабинета. Там, укрывшись от громкой музыки и любопытных взглядов, а главное, от собственного искушения, Дирборн решился на разговор, задуманный им, как мне показалось, уже очень давно.
- Лили, ты… - Карадок в смущении переступил с ноги на ногу. – Ты хорошо знаешь… Эммелину?
- Не очень… Ты же знаешь, мы общаемся только на занятиях у Грюма.
- Она собирается замуж? – выдохнул Дирборн то, что без сомнения давно мучило его.
- Откуда ты знаешь? – изумилась я.
- Случайно услышал, как перешёптываются слизеринские девчонки, - Карадок опустил глаза. – Значит, это правда.
Мне было искренне жаль беднягу, таким потерянным и несчастным он был, хотя и из-за всех сил скрыть это. Если бы я узнала, что Джеймс помолвлен с Кристен… Нет, эти мысли словно яд, нельзя пускать их в своё сознание... Я крепко обняла Карадока за плечи, пытаясь найти слова утешения.
- Послушай, Эммелина та ещё штучка, а этого мерзавца она не любит. Не удивлюсь, если она сбежит с собственной свадьбы или что-то придумает… Я просто уверена, она не станет выходить за Рабастиана Лестрейнджа.
- Рабастиан Лестрейндж? – Дирборн отстранился, и я увидела его белое как полотно лицо, искажённое судорогой боли. – Какая насмешка судьбы…
- Ты знаешь его?
- Он убил моего брата.
Я замолкла, поражённая. Карадок медленно приходил в себя, кровь вновь прилила к его лицу. Он заговорил тихо, чуть устало, но взгляд его блуждал где-то вдалеке.
- Мои родители предпочли бы, чтобы я погиб вместо Доната. Он был таким как они, гриффиндорцем. Мой отец – аврор, мать тоже работает в отделе обеспечения магического правопорядка, один я вышел ни на что не годным хаффлпаффцем, не таким храбрым, не таким выдающимся, как им бы хотелось. Я просто трусливый тихоня без особых талантов и склонностей…
- Не правда! – возмутилась я. – Ты неплох в заклинаниях, я видела! И ты не трус… трус никогда бы не решил вступить в Орден Феникса!
- Ты очень добра, Лили, - ответил он, и робкая ласковая улыбка вновь озарила его лицо. – Но, боюсь, ты преувеличиваешь мои достоинства. Родители, да и я сам, лучше знают, какой я на самом деле. Они бы предпочли, чтобы я, отбросив всё, принялся мстить за брата…
- Но ведь ты и собираешься мстить, - вновь перебила его я. – Разве не поэтому ты здесь?!
- Я иду в Орден не мстить, - тихо проговорил Карадок, и в его голубых глазах появилась невиданная твёрдость. – Месть не вернёт погибших. Нет, я не оглядываюсь на прошлое, я сражаюсь за наше будущее.
Я промолчала, поражённая его откровениями. Карадок всегда был для меня закрытой книгой – робкий, нелюдимый, он никогда не впускал в свою жизнь посторонних. Но теперь мне показалось, что я понимаю его лучше, чем кто-либо. Не зная, как выразить свою признательность его недетской мудрости, я крепко пожала ему руку. С лёгкой улыбкой он сжал мои пальцы в ответ.
- Чудесные цветы, - он оглянулся вокруг, явно желая закончить не самый приятный разговор. – От них такой аромат…
-Хочешь секрет? – я улыбнулась, наклоняясь к огромному алому цветку. – Слизнорт рассказал мне год назад. Он чуть-чуть обрызгивает все цветы амортенцией на День святого Валентина. Это не опасно, но создаётся ощущение, что в воздухе витает аромат любви.
- И что за запах ты чувствуешь? – спросил Карадок, срывая цветок и подавая мне.
- Запах древесины, свежей выпечки с корицей и…, - я замялась, осознав, что третий запах, самый манящий и возбуждающий, принадлежит Джеймсу.
- А у меня воздух после дождя, тыквенный сок и… жасмин, - он улыбнулся, но тень грусти пробежала по его лицу.
- Вот вы где! – к нам приближался Джеймс и, к моему облегчению, Кристен рядом с ним не было. - Вижу, вы нашли общий язык.
Несмотря на то, что он говорил вполне вежливо, в самом его тоне скользила неприязнь, которой раньше я по отношению к Карадоку не замечала. Он испытующе оглядел Дирборна, задержал взгляд на цветке у меня в руках.
- Обычно здесь воркуют влюблённые парочки… - зачем-то добавил он, поигрывая костяшками пальцев.
- Джеймс, не горячись, - миролюбиво попросил Карадок. Поттер торопливо открыл рот, явно намереваясь заверить нас, что он совершенно спокоен, но передумал.
- Я буду в зале, если что, - кинул он мне, ещё раз подозрительно оглядев нас обоих с ног до головы. Диборн с невозмутимостью выдержал этот взгляд, но стоило Поттеру отвернуться, как на его лице промелькнуло что-то наподобие улыбки
- Не обращай внимания, - сказала я Карадоку, когда Джеймс ушёл. – В последнее время он постоянно нервный из-за всех этих убийств и смерти родителей.
- Да, я слышал, - рассеянно отозвался Дирборн. – Я не обижаюсь. Нам всем сейчас нелегко.
Вечеринка подходила к концу, и Карадок вызвался проводить меня до гостиной. Проходя через зал, я нашла взглядом стройную фигуру Кристен. Она болтала с каким-то равенкловцем, но Поттера рядом не было. Это показалось мне странным, и неприятное беспокойство зародилось в моей душе. Тем не менее, мы без приключений дошли до гриффиндорской башни.
- Что ж, приятно было провести с тобой время, - улыбнулся Дирборн.
- Мне тоже, спасибо за чудесный вечер, - искренне ответила я.
Карадок ушёл, и только тогда я заметила, что Полной дамы на месте не было. Проклиная себя за невнимательность, я уселась на большой подоконник, собираясь дожидаться её возвращения. Коридор был пуст, и в гробовой тишине падение какого-то металлического предмета на каменный пол показалось громом среди ясного неба.
- Кто здесь? – крикнула я, подскакивая на ноги и доставая палочку.
- Спокойно Лили, это я, - ответила пустота знакомым голосом. А после появился и сам его обладатель с мантией-невидимкой в руке.
- Часы упали так не вовремя, - смущённо улыбнулся Джеймс.
- Ты следил за мной? – возмущённо воскликнула я.
- Наблюдал, - уклончиво ответил он.
- Со мной был Карадок, я была в безопасности…
- Карадок ушёл.
- Около гостиной на меня бы никто не осмелился напасть.
- Это ещё большой вопрос.
- А вот и Полная дама!
- Лили, подожди, - горячие пальцы обхватили моё запястье, совсем рядом с браслетом. Я обернулась, встретившись с его настороженным внимательным взглядом. Его губы чуть шевельнулись, но из них не вырвалось ни звука.
- Ты что-то хотел мне сказать? – не в силах оторвать глаз от этих губ, спросила я.
- Да… то есть… ты… - он замялся, громко вдохнув. Вдруг, словно от неожиданной мысли, его брови удивлённо сошлись на переносице, и он рассеянно прошептал, отпуская мою руку: - Ты пахнешь точь-в-точь как те цветы у Слизнорта в саду...
Несколько мгновений я была огорчена, почувствовав, что он хотел сказать вовсе не это, но внезапное озарение, словно взрыв, уничтожило какие-либо сомнения, оставив на руинах лишь чувство безграничного счастья. Всё внутри меня, возликовав, запело и закружилось в безумном танце. Я глупо улыбнулась, подумав, что Джеймс Поттер и понятия не имеет о том, что цветы в саду Слизнорта пропитаны амортенцией.


*freckle – веснушка.
http://quietslough.tumblr.com/post/97313617257/18

http://quietslough.tumblr.com/post/97313911997


Плоды ненависти

Может, зверь этот и есть... Может... это мы сами.
Уильям Голдинг «Повелитель мух»


Слова Джеймса всё ещё звучали у меня в голове, когда я вступила на алый ковёр гриффиндорской гостиной. Я с лёгкостью отпустила Поттера обратно на праздник, прекрасно понимая, что этим вечером он пойдёт провожать Кристен. Но сейчас это меня мало волновало. «Он меня любит, любит» - радостная мысль вытесняла даже ревность. Мир вокруг, полный любви и счастья, заиграл новыми красками. Заметив воркующих на диване Логана Брауна, загонщика гриффиндорской команды, и Нэнси Купер, её ловца, я лишь понимающе улыбнулась, тихо крадучись к лестнице, чтобы не потревожить покой влюблённых. Когда-нибудь, я была в этом уверена, и мы с Джеймсом будем вот так же греться в объятиях друг друга около пылающего камина, переговариваясь только шёпотом, и то и дело тянуться друг к другу губами, всё понимая без слов…
Логан неторопливо наматывал светлый локон Нэнси на палец, но в другой его руке я заметила волшебную палочку, которая плавно скользила по лицу, шее, ключице Нэнси, шаловливо пробираясь под блузку. Что-то в его движениях заставило меня насторожиться. Если Грюму и удалось нас научить чему-то, то в первую очередь доверять не глазам, а интуиции, действующей порой не хуже любого врендоскопа. И вот теперь опасность витала в воздухе, а я, позабыв о недавней эйфории, вся обратившись в зрение и слух, заворожено следила за палочкой в руке Брауна, даже не замечая, что мои пальцы инстинктивно сжимают собственную. Парень выпрямился, и я уже знала, каким будет его следующее движение и, не теряя времени, крикнула:
- Экспеллиармус!
Палочка со свистом вылетела из его рук. Логан оглянулся в поисках нападавшего и, наконец, заметил меня. Наши взгляды встретились, и у меня промелькнула мысль, что я ошиблась, приняв любовную игру за попытку нападения. Нервно улыбнувшись, я открыла рот, чтобы пробормотать извинения, но Браун резко поднялся, и пламя камина, вспыхнув особенно ярко, отчётливо осветило его лицо.
- В чём дело, Эванс? – вкрадчиво промолвил он.
- Кажется, я ошиблась… - промямлила я, отступая назад.
- Логан, - подала голос Нэнси. – Это же Лили…
В руках Брауна мелькнула палочка, принадлежавшая, как видно, Нэнси, и в ту же секунду обе палочки вырвались из моих рук, хотя из уст парня не вырвалось ни звука. Его блестящее владение невербальной магией сейчас играло против меня.
- Послушайте, мне на миг показалось, что ты … - начала оправдываться я, но тут же осеклась, потому что Логан встал и направился прямо ко мне. Серые глаза потемнели, загоревшись недобрым огнём, и я поняла, что мне вовсе не показалось.
- Логан... - прошептала Нэнси.
Я резко бросилась бежать вверх по лестнице, но не успела. Браун оказался быстрее и, рванувшись вперёд, накинулся на меня, как дикая кошка. Голова больно стукнулась о ступеньку, и если бы не безумный страх, я бы, пожалуй, потеряла сознание. Бешено заорав, я что есть мочи заколотила его руками и ногами, пытаясь вырвать из сомкнутого кулака палочки, но Логан, похоже, решил прикончить меня голыми руками. Длинные сильные пальцы сомкнулись на моей шее, и мой истошный крик в считанные секунды превратился в хрип. Придавленная массивным телом Брауна я быстро теряла силы. Всё поплыло перед моими глазами. Ясными оставались лишь перекосившееся от злобы лицо и волшебная палочка, занесённая надо мною. «Вот и всё», - подумала я. Мысль о любви Джеймса, его последняя улыбка и шершавость пальцев – воспоминания один за другим промелькнули в моей голове, скрашивая последние секунды моей жизни.
Неожиданно хватка, сжимающая моё горло, ослабла, грузное тело Брауна обмякло, придавив меня окончательно. Но уже через пару секунд кто-то с силой толкнул Логана, освобождая меня. С удивлением я разглядела лицо Мэри, склонившееся надо мной.
- Ты как? – спросила она, тронув рукою мой висок. На пальцах её оставалось что-то красное и липкое.
- Жива, - выдохнула я, осознавая, что это кровь.
В углу хныкала Нэнси. Прижав руки к ушам, она не отрываясь с ужасом смотрела на оглушённого парня, и губы её беззвучно шевелились.
- Тебе нужно в крыло, - авторитетно заявила Макдональд. А после, кинув взгляд на Купер, добавила: - Вам обеим.
- Нужно сообщить обо всё Дамблдору,- ответила я, забирая у Брауна палочки и связывая его. – Он был под Империусом и хотел прикончить Нэнси, я уверена в этом.
- Я не оставлю вас с этим сумасшедшим, - сдвинула брови Мэри. - Сама ты не дойдёшь, а на эту… - она красноречиво махнула в сторону Нэнси рукой.
- Экспекто патронум, - воскликнула я, вновь позволяя мыслям о Джеймсе наполнить меня изнутри. Серебристая лань грациозно склонила изящную головку, ожидая моего сообщения.
- К Дамблдору. В гостиной Гриффиндора совершено покушение, - и, не дождавшись пока Патронус растает в воздухе, я обессилено опустилась на пол, теряя сознание.
- Лили! Лили! – сильные хлопки по щекам и громкий голос Мэри заставили вынырнуть из забытья. Прямо надо мною кружил серебристый феникс, вдруг заговоривший голосом Дамблдора:
- В гостиной Равенкло тоже покушение. Я послал к вам авроров. Скоро буду.
Портретный проём сейчас же отворился, пропуская Джеймса и несколько мужчин в форме. Поттер тут же подскочил ко мне.
- Что с ней? – его встревоженный взгляд застыл на моём виске, ещё кровоточившем, а пальцы осторожно тронули нежную кожу щеки, убирая за ухо мокрую прядь волос.
- Он хотел убить Нэнси, - не узнав собственного голоса, произнесла я, вглядываясь в его красивые карие глаза.
Мэри торопливо стала рассказывать, как застала Брауна душащим меня на лестнице. Не обращая внимания на авроров и на то, что с минуты на минуту здесь будет директор, она заклинанием призвала из спальни пачку сигарет и беспардонно закурила, наполнив гостиную едким дымом. Временами шок вырывался из неё короткими нецензурными фразами. Нэнси продолжала всхлипывать, до сих пор не проронив ни слова. Джеймс что-то тихо прошептал, касаясь палочкой моего виска, и я почувствовала, что рана затягивается.
- Не дрожи так, - он нежно погладил меня по волосам, наклонившись так близко, что его лоб на секунду коснулся моего лба. – Всё уже позади, моя девочка. Я с тобою.
Его слова бальзамом ложились на мои раны, согревая и исцеляя меня. Я шумно втянула воздух, вдыхая знакомый любимый запах. На ощупь я нашла его руку. Он крепко сжал мои пальцы в ответ.
В проёме показался Дамблдор и МакГонагалл, а за ними в гостиную вломились Блэк, Питтегрю и Оливия Джонсон с Линдой. Девочки тут же подскочили к Мэри и Нэнси, Питер неуклюже затоптался в углу, а Блэк встал рядом с Дамблдором, с ожесточением вглядываясь в ещё не пришедшего в себя Логана.
- Снова Империус, директор, - объявил один из авроров, грузный мужчина лет сорока с короткой рыжей бородкой. – Мы заберём его в Министерство вместе с девчонкой.
- Что здесь произошло, мисс Эванс? – взволнованно спросила МакГоннагалл, подойдя ко мне. Но ответила ей Нэнси.
- Мы решили не ходить на праздник, - она неприлично шмыгнула носом. – Остаться в гостиной вдвоём. Он крутил палочкой около моей шеи, я думала, он просто балуется. Тут появилась Лили и обезвредила его. Он достал мою палочку, обезвредил Лили и… - она вновь захныкала, с ужасом выпучив глаза.
- И чуть не придушил Эванс, - закончила за неё Мэри. – Я была в спальне, а услышав крики, кинулась вниз. Увидев, что происходит, я оглушила Брауна.
- Всё было именно так, мисс Эванс? – голубые глаза Дамблдора обратились ко мне, словно бы пронизывая меня насквозь.
- Да, профессор, - выдавила я. – Я увидела Нэнси и Логана на диване, и… Даже не знаю, я действовала чисто интуитивно…
Директор наклонился ко мне, осторожно осматривая.
- Похоже никаких повреждений. Минерва, пришлите сюда мадам Помфри, пусть осмотрит девушек и даст им успокоительного. В Крыло их вести смысла, я думаю, нет. Здесь они будут, - он пристально взглянул на Джеймса. – Под более надёжной защитой. Мисс Эванс, мисс Купер, мисс Макдональд, жду вас завтра после завтрака с подробными объяснениями. Доброй ночи!
Мадам Помфри, попричитав над огромными алыми пятнами на шее от пальцев Брауна, напоила меня успокоительным, и я тут же забылась глубоким крепким сном. Когда я проснулась, солнце уже встало, проникая лучиками под балдахин моей кровати.
- Доброе утро, - прошептал знакомый голос, и я увидела Джеймса, сидящего на стуле рядом.
- Как ты здесь оказался? – удивилась я, почувствовав небывалое волнение от его соблазнительной близости.
- Это секрет, - он лукаво улыбнулся. – Я решил покараулить тебя.
- Ты сидел здесь всю ночь? – изумилась я.
- И всё утро, - кивнул он, почему-то озабоченно скользя взглядом по моей шее. – Тебе стоит поторопиться, чтобы успеть на завтрак.
Я резко вскочила, позабыв, что на мне сейчас всего лишь смешная пижама с котятами. Поттер широко улыбнулся, наблюдая за моими суетливыми движениями. В спальне больше никого не было. Мэри и Линда, по-видимому, уже давно ушли. Фривольные мысли в миг закопошились в моей голове, но я усилием воли отогнала их. Заглянув в зеркало, я увидела, что на шее красуются огромные уродливые синяки. Торопливо убрав их при помощи палочки, я быстро принялась приводить себя в порядок.
- Что произошло в гостиной Равенкло? – спросила я, когда мы вместе поспешили в сторону Большого зала.
- Похожая история, - ответил Джеймс, хмурясь. – Тим Фаррелл, маглорождённый, и его девушка, Белинда Бёрк. На неё тоже наложили Империус, но Тим оказался сообразительней нашей Нэнси. Он понял, что что-то не так, и попытался её обезвредить. В гостиную как раз вошла Фиби. Увидев происходящее, она позвала Лунатика, провожавшего её до гостиной. Он ещё не успел уйти. Мы с Кристен подошли, когда в гостиной уже были Дамблдор и авроры. А почему ты не позвала меня? – он внезапно остановился, заглянув мне прямо в глаза. Я смущённо потупилась.
- Я как-то не подумала об этом… К тому же, всё произошло не сразу. Когда я вошла, они просто целовались на диване. Даже не знаю, почему я задержалась понаблюдать за ними. Ты… - я встретилась с ним взглядом. – Тебя уже к тому времени не было около гостиной.
Джеймс коротко кивнул, принимая этот довод. Но выглядел он при этом весьма подавленно.
- Джим, - к нам подскочила Кристен. Как всегда не вовремя. Но сегодня я не почувствовала обычного прилива зависти. Только досаду и даже… жалость.
- Извини, Лили, - кивнул мне Поттер, давая Эйн увести себя.
- Выглядишь лучше, чем вчера вечером, - вместо приветствия крикнул Блэк. Я внимательно пробежалась взглядом по залу. Случившееся, уже, несомненно, стало достоянием общественности, и теперь десятки любопытных, испуганных, настороженных глаз исподтишка или в открытую были направлены на меня. Мэри коротко кивнула из-за плеча Линды. Чуть поодаль от них я увидела Нэнси, которая словно бы не замечала ничего вокруг. Её тарелка была пуста, а непослушные пальцы еле держали совершенно ненужную вилку.
- Привет, Нэнси, - шепнула я, подсев к ней. Девушка вздрогнула, переводя на меня полные тоски и отчаяния глаза.
- Здравствуй, Лили, - откликнулась она, слегка отстранённо. – Тебе уже лучше?
- Да, - я неловко положила руку ей на плечо. – Ты в порядке? Ты наверно и не ела ничего совсем…
- Его же не отправят в Азкабан? – выпалила Нэнси, обратив на меня блестящие глаза, выдававшие с головой все её страхи. Я живо вспомнила себя саму, ребёнком, и все свои чувства, когда Северус рассказал мне о дементорах. Тогда я боялась, что меня отправят в волшебную тюрьму за использование магии, и одна эта мысль сковывала сердце ледяным ужасом. Теперь этот ужас слезами застыл в больших карих глазах напротив. Вот только боялась Нэнси не за себя, а за человека, который чуть не убил её этой ночью. «Этого Воландеморту у нас этого не отнять, - подумала я. – Он может заставить нас плясать под свою дудку, превратить в тупое стадо пугливых мышей, но предать друг друга… Нет, этого он сделать не в состоянии».
- Конечно нет, - искренне произнесла я. – Он ведь был под Империусом, он не может быть судим как преступник. Джон ведь вернулся, и Логан вернётся. Не переживай. И… - я вновь посмотрела на чистую пустую тарелку, - поешь хоть немного.
В это время к столу подошёл Джеймс. Не найдя меня рядом с друзьями, он чуть нахмурившись пробежал глазами по лицам сидящих. Махнув ему, я оставила Нэнси и присоединилась к уже набившим желудки мародёрам.
- Что скажешь, Лили? – лениво поинтересовался Сириус.
- А что сказать? – фыркнула я. – Хорошо, что ещё никто не погиб… Но ситуация катастрофическая, - и это была не преувеличение. До этого ни на кого не нападали прямо в гостиных. – Надеюсь, Дамблдор что-то предпринимает…
- Дамблдор? – скривился Сириус. – Ты внимательно осмотрела сегодня зал?
Я оторвалась от тоста, кидая взгляд на преподавательский стол. У меня тоскливо засосало под ложечкой, когда я обнаружила, что директорское кресло пустует.
- Дамблдора вызвали в Министерство ночью, - пояснил Люпин. – И, похоже… он больше не директор.
- Но нет! – возмущённо ахнула я. – Кого же они найдут на его место?
- Надеюсь, что это нам и хотят сегодня сказать, - откликнулся Джеймс. – Попросили никого не расходиться после завтрака, - пояснил он.
- Что за чёрт? – проворчала я, теряя всякий интерес к своему тосту. – Что вообще происходит?
- Мне тоже интересно, - Ремус задумчиво поднял глаза вверх. – Вам не кажется, что сегодня чего-то не хватает?
Вслед за ним мы дружно подняли глаза. Чистое февральское небо и яркое солнце, подмигивающее столь радостно, словно нарочно издеваясь над нами. Но чего-то и в самом деле не хватало…
- Нет почты, - высказал мою мысль вслух Джеймс.
- Чёрт с нею, - отозвался Блэк. – Меня куда больше интересует, почему Браун не додумался просто пальнуть в Эванс Авадой и почему на её крики не высунулся ни один младшекурсник, в то время как…
Но договорить он не успел. Страшный грохот заставил всех вздрогнуть и обернуться к преподавательскому столу.
- Хагрид! – крикнула я, не помня себя. Голова великана теперь покоилась прямо на столе, расколотив стоявшую перед ним чашу. Мадам Помфри, сидевшая рядом, поспешила лесничему на помощь, но тут же сама опустилась в кресле, устало склонив голову, словно бы засыпая.
- Что происходит? – крикнула МакГоннагалл, вскакивая со своего места. Но тут же неведомая сила сморила и её. Один за другим преподаватели закрывали глаза, плюхаясь лицом прямо в недоеденные порции.
- Их что, отравили? – громко воскликнул Питтегрю.
- Не может быть, всю еду проверяет профессор Блишвик, - громко возразила Линда.
Сам преподаватель по защите от тёмных искусств, сидел абсолютно неподвижно в своём кресле, с любопытством наблюдая преображения коллег. Казалось, происходящее только забавляет его.
- Это он, Блишвик, - одними губами произнесла я. – Господи, помоги нам.
Профессор поднялся, обводя застывший в молчании зал внимательным холодным взглядом. Тонкие губы изогнулись в издевательской ухмылке. Его шаги к трибуне, за которой обычно произносил речи Дамблдор, в полной тишине гулко отдавались угрожающим эхом.
- Теперь вы видите, что ваши преподаватели – не более чем беззащитные клоуны в цветастых мантиях, - вкрадчиво произнёс он, махнув рукой на застывших прямо посреди утренней трапезы учителей. – Они не в силах защитить вас. А значит, они не вправе навязывать вам выбор. Власть меняется, - повысил голос он, сосредоточенно вглядываясь в напряжённые лица студентов. – Падение Министерства – всего лишь дело времени, а падение Хогвартса – реальность, которая свершится уже сегодня. И от вас зависит, будите ли вы в рядах творцов нового, лучшего, очищенного от грязнокровной заразы волшебного мира, либо станете забытыми историей жертвами, имевшими глупость встать на сторону проигравших. Я призываю вас очистить Хогвартс немедленно, истребив грязнокровок и предателей крови всех, до последнего. Министерство магии, Дамблдор, учителя - все они предали вас, позволив страху наполнить ваши сердца. Истребим грязнокровок – и в Хогвартсе воцарится мир и справедливость под знаменем нашего единого вождя лорда Воландеморта!
Его голос повышался, кидая зёрна ненависти в уже подготовленную, пропитанную страхом, подозрительностью и недоверием почву. Словно под действием ядовитого дурмана, глаза студентов загорались недобрым огнём, кулаки сжимались, готовые ринуться в бой, разум помутился, оставляя лишь жгучее желание убить, разорвать, уничтожить всё то, что отнимало покой и нарушало привычный мирный ход жизни. Слишком долго враг находился в тени и вот он вышел на свет. И этот враг – грязнокровки. Возможно, завтра, вновь став людьми, все, кто готов был в эти долгие мгновения блишвикской речи стать «творцом нового мира», по новому взглянут на принятые ими решения, но сегодня, сейчас, во власти коллективного безумия, это были звери, ждущие момента, чтобы вонзить зубы в чужое ненавистное тело.
Убить. Разорвать. Я резко тряхнула головой, сбрасывая с себя это наваждение. Блишвик был неплохим специалистом в области волшебного гипноза, но, по-видимому, уроки сопротивления Империусу дали свои плоды. Я торопливо оглянулась, внимательно оглядев настороженного готового к бою Сириуса. Они с Ремусом отличались полностью осмысленным взглядом, в отличие от Питтегрю, который, вероятно, был слишком слаб, чтобы сопротивляться одурманивавшему действию голоса Блишвика.
Кто-то тронул меня за плечо. Тёплая ладонь Джеймса нежно сжала запястье. На пару мгновений наши взгляды встретились. Беззвучно, одними губами он произнёс:
- Беги!
В этот момент что-то произошло. Оглушающее заклятие сбило профессора с ног, а на его месте возникла тяжело дышащая, словно от быстрого бега, Эммелина.
- Не слушайте его! – крикнула она. – Не…
Несколько слизеринцев выступили вперёд, и в свете ярких вспышек хрупкая девушка упала, как подкошенная.
- Вэнс! – заорал Сириус, срываясь с места, но его голос потонул в общем гуле. Тишина взорвалась, разрезаемая звериным рыком всеобщего безумия и стонами будущих жертв.
- Бей, насилуй грязнокровок! – громко проскандировал Мальсибер, хватая какую-то девчушку из Равенкло.
Хогвартс сошёл с ума. Чьи-то руки потянулись ко мне, чьи-то заклятия понеслись в мою сторону, и я сыпала заклятиями в ответ, стараясь не вглядываться в лица и не вспоминать о том, что все эти люди столько лет учились вместе со мной, приветственно улыбались мне при встрече. Красные, жёлтые, синие галстуки… Вчерашние друзья и союзники, просившие о помощи с эссе по зельям и угощавшие шоколадными лягушками, теперь были готовы разорвать нас, некогда признававшихся ими равными, на мелкие кусочки как недостойные жизни паразиты. Лишь немногие рискнули встать на нашу защиту, но их теснили ряды тех, кто был готов убивать. Зелёные вспышки мелькали и тут и там, и мне не хотелось думать, кому они предназначались.
Джеймс сражался рядом, и его точные сосредоточенные движения вселяли уверенность и в меня. Где-то под столом, спрятавшись от бойни, плакала девочка. Кто-то из старших вытянул её из ненадёжного убежища прямо за волосы.
- Остолбеней! – крикнула я, отвлёкшись, и тут же получила порцию Круциатуса. Невыносимая боль проникла в каждую клеточку, заставляя зайтись в пронзительном крике. Никогда ранее мне не приходилось испытывать ничего подобного.
Боль кончилась так же внезапно, как и началась. Обнаружив, что я лежу на полу, я заметила Джеймса, отгоняющего от меня готовую разорвать моё тело в клочья толпу. Ему помогал ещё кто-то. Приглядевшись внимательней, я не поверила своим глазам. Северус?
Кто-то рывком поднял меня на ноги. Изрядно помятый, в пятнах чьей-то крови, Карадок Дирборн сильно потряс меня за плечи, оглушающее крикнув:
- Беги отсюда, Лили! Вызови Патронусом Грюма и Дамблдора! Эммелине срочно нужна помощь! Нам всем нужна помощь! Уходи отсюда, Лили!
Я коротко кивнула, собирая последние силы. Земля уходила у меня из-под ног, а реальность смутно расплывалась прямо перед глазами. До выхода из Большого зала оставалось всего пару метров. Таких длинных несколько метров.
- Нет, пожалуйста! – голос Нэнси и её отчаянные всхлипы заглушил все остальные звуки. Два слизеринца и равенкловец избивали её прямо ногами, давая волю самым тёмным ранее скрытым человеческим инстинктам и не спеша наносить завершающий удар. Забыв обо всём, я кинулась к ней. Но меня опередил Джон Уайт. Лихо размахивая палочкой, он смёл нападавших, закинул полуживую девушку на плечо, унося из эпицентра событий.
«Бежать. Мне тоже надо бежать» - подумала я, бросаясь к выходу. Но вновь отвлеклась, услышав на этот раз крики Линды. Одежда на девушке была порвана, а Мальсибер уже раздвигал старосте ноги, явно намереваясь в своё удовольствие воспользоваться ситуацией всеобщей безнаказанности. Заклятие Люпина пришлось ему прямо в спину, и слизеринец завалился прямо на Линду. Ремус пробовал было освободить девушку, затрепыхавшуюся под тяжёлым телом, но на него откуда-то обрушился Эйвери.
- Пойдём отсюда, Лили, - Мэри схватила меня за руку.
- Линда…
- Ремус поможет ей. Идём.
Она достаточно ловко протиснулась сквозь толпу, отбиваясь от летящих в нас проклятий и словно бы вовсе не замечая стонов и криков вокруг. Вместе мы, наконец, выскочили в тёмный холл. Макдональд быстро вела меня куда-то, не давая остановиться ни на секунду.
- Надо отправить Патронус Дамблдору…
- Сейчас отправишь, - резко ответила она. – Для начала нужно попасть в укрытие.
Мы завернули за угол одного из коридоров второго этажа, и я с удивлением заметила, что мы идём по направлению кабинета преподавателя по защите от тёмных искусств. Так и было. Дойдя до кабинета Блишвика, Мэри резко толкнула дверь. Сначала мне показалось, что класс пуст. Но откуда-то из глубины показалась маленькая фигурка в аккуратном платьице и, выпорхнув мне навстречу, Кристен обхватила меня за плечи.
- Лили, ты вся дрожишь, - запричитала она. – Вот, выпей воды, на тебе же лица нет.
Всё ещё плохо соображая, я приняла фляжку из её рук, выпуская из непослушных пальцев волшебную палочку, заботливо подхваченную Кристен. Чуть горьковатая невкусная вода растеклась по горлу, проникая внутрь вместе с запоздалой мыслью о странности всего происходящего. Я вновь взглянула на Кристен, уже скинувшую маску заботы и участия. Смутная догадка, уже давно не дававшая мне покоя, но наивно отвергавшаяся просто потому, что этого не может быть, вновь напомнила о себе. Теперь она не показалась мне невероятной. Вот только было слишком поздно.
- А теперь оставь нас, - властно распорядилась Кристен, откидывая со лба волосы.
Мэри послушно направилась прочь. У самой двери она остановилась, посмотрев на меня с горечью. Луч раскаяния сверкнул в её тёмных, блестящих глазах.
- Прости, Лили, - тихо сказала она. – Но я всегда предпочитаю быть на стороне победителей.
Она вышла, громко хлопнув дверью, оставляя меня один на один. С врагом.

http://quietslough.tumblr.com/post/98877453872/19

Враг

Несколько секунд мы стояли молча, глядя друг другу прямо в глаза. Страх, вызванный внезапной догадкой, постепенно отступал, давая место странной пустоте внутри. Ещё пару минут назад я готова была рвать и метать, отчаянно сражаясь за свою жизнь, а теперь я лишь внимательно вглядывалась в лицо своей смерти, принявшей вид молодой и красивой девушки. Сказка о трёх братьях так некстати всплыла в моей памяти. Что ж, у меня нет палочки, мёртвых не воскресить и спрятаться тоже негде. Осталась лишь надежда и… любопытство?
- Зачем нужно было устраивать так сложно? – вздохнула я.
- О чём ты? – будничным тоном откликнулась Кристен. – Ты хочешь спросить, почему нельзя было оставить тебя в этой мясорубке, где тебя бы всё равно разорвали бы на куски? – и, увидев ответ в моих глазах, она невинно улыбнулась. – Видишь ли, даже мне иногда нужна подружка. Просто захотелось чуть-чуть поболтать… У тебя, наверное, накопилось много вопросов?
Да, в этом она была права. Вопросы, догадки, размышления… Я глубоко вздохнула, не зная, с чего начать. Возможно, сейчас зелёный луч мчится навстречу тем, кто мне дорог, и запоздалые ответы уже вряд ли смогут что-то изменить.
- Это ты достала для Эрика волос Джеймса для оборотного зелья? А потом инсценировала собственное отравление, чтобы выманить его с вечеринки?
- Да, - Кристен снова пожала плечами. – До поры до времени Эрик сам неплохо справлялся. Моя лишь задача заключалась в том, чтобы попытаться что-то вытянуть из Джеймса о ваших… занятиях с Грюмом. Но в случае с Колбер всё пошло не так. Из-за тебя, кстати.
Я похолодела, вспомнив одну вещь. Амулет. Вот почему Логан не стал кидаться Авадой, а принялся душить меня. Но за всеми этими событиями прошлой ночи я и думать забыла про него.
- Не это ли ищешь? – выудив из кармана большой чёрный камень на цепочке, спросила Кристен, когда я инстинктивно попыталась нащупать амулет на груди. – Макдональд стянула его вчера ночью. Тебе следовало бы аккуратнее обращаться с подарками от дорогих тебе людей.
Злость нахлынула на меня, так резко, что я непроизвольно сделала шаг вперёд. Как смеет она держать Кирин подарок в руках, как может упрекать меня? После всего того, что она…
- Ты убила этого мальчика, Фреда, - уже без вопросительных интонаций проговорила я.
- Не надо так на меня смотреть. Ты ведь тоже, в каком-то смысле, убила Эрика, - поджала губки Эйн, и на её красивом личике не отразилось ни капли раскаяния.
- Он был совсем ребёнок! – крикнула я, почувствовав, как нарастает во мне гнев. Впервые в жизни мне захотелось убивать. Просто взять и сломать её тонкую шейку, как стебелёк красивого, но ядовитого цветка.
- Давай обойдёмся без этой сентиментальности, - безразлично ответила она. – Да, я убила Фреда. Мне показалось, что Джеймс даже заподозрил меня, и я устроила небольшой спектакль во время квиддича Гриффиндор-Слизерин, помнишь? Кто бы мог подумать, что можно наслать заклинание на саму себя?
- Зеркало, - прошептала я, вспоминая события того дня. – В раздевалке было зеркало.
- Как же поздно ты обо всём догадываешься, - кивнула она. – Ну, давай, порадуй меня чудесами проницательности.
- Ты подчинила Империусом Джона, заставив его убить Кена, - улыбка девушки стала ещё шире. – И Белинду... Мэри? Она тоже под заклятием?
- Нет. Твоя подружка долго упорствовала, но когда на кону жизнь родственников… - Кристен сочувствующе вздохнула.
- Это она управляла Логаном… Почему же она не дала ему убить меня?
- Потому что я её об этом попросила, - Кристен сделала шаг ближе, вглядываясь в меня так, будто хотела просверлить насквозь.
- Это из-за Джеймса? – мой голос сорвался до шёпота. – Ты… любишь его?
Эйн порывисто дёрнулась, отвернувшись. Странно, до этого все мои мысли занимал Джеймс и его чувства к Кристен. Но я никогда не задумывалась над тем, что чувствует она сама. На миг из злобной ведьмы, Кристен превратилась в простую девушку. Нет, не в ту, которая так легко срывала восхищённые взгляды учеников и аплодисменты учителей, которая без умолку болтала и заразительно смеялась… Нет, она была простой девушкой, не чуждой чувств и связанных с ними разочарований.
- Даже если и так, - холодно ответила она, совладав с собой. – Причём здесь ты?
Где-то в глубине души шевельнулось сочувствие, рождённое великодушием победителя.
- Потому что он любит меня.
Кристен посмотрела чуть удивлённо, широко распахнув голубые глаза. Но через пару мгновений удивление сменилось ненавистью. Эйн вновь сделала пару шагов вперёд, подойдя ко мне почти вплотную.
- Ты уверена в этом? – насмешливо прошептала она. – Взгляни на себя, Эванс. Ты ничтожество, обычная серая мышь, ничем, слышишь, ничем не примечательная. Неужели ты и вправду вообразила себя принцессой? Всё это сказки, твои собственные фантазии…
- Да… то есть… ты… ты пахнешь точь-в-точь как те цветы у Слизнорта в саду.
- Ты ошибаешься, Джеймс любит меня, - лицо Кристен исказилось злобой. - Ты бы видела его после смерти Фреда? Он не отходил от меня ни на шаг…
Смерть Фреда. Как раз после нашего поцелуя…
- Что за чушь ты несёшь, Эванс!? Проще сразу удушить тебя, чем оставить вас ночевать в одной спальне!
- Может быть, потому что он хотел уберечь меня от тебя? – медленно и раздельно отрезала я.
Кристен посмотрела с такой ненавистью, словно хотела тут же наброситься и разорвать на мелкие кусочки.
- Надо было прикончить тебя во сне ещё в первую ночь после приезда в Хогвартс, - сухо проговорила она.
- Значит, мне не показалось? – та ночь, когда я проснулась от кошмара, уверенная, что кто-то смотрит на меня из темноты, вновь всплыла в моей памяти. - И ты была не с Джеймсом? Что ты искала в моей спальне?
- Первые два вопроса были риторическими, да? – с издёвкой подняв бровь, прошипела Эйн. – Письмо или что-то подобное от Келли, разумеется. Но не нашла ничего стоящего.
Конечно, она была уверена, что я поддерживаю с Кирой связь. И нам бы не поздоровилось, если б так оно и было. Но не Кира волновала меня сейчас.
- Если ты любишь Джеймса, зачем помогала подставить его? – продолжила расспросы я.
- Я надеялась, что он изменит своё решение и присоединиться к нам, - выдохнула Кристен, подавив в голосе нестерпимую горечь.
- Этого бы не произошло, - твёрдо сказала я.
- Я знаю.
Секунды молчания тянулись мучительно долго. И всё же время было моим единственным спасением. Джеймс, если бы он только знал, с кем я… Жив ли он? Живы ли они все? Страх вновь закрался в мои мысли. Нет, только не сейчас.
- Зачем тебе всё это? – спросила я, в надежде выиграть время. – Твой отец ведь был, кажется, маглорождённым?
- Ты имеешь в виду Джеральда Эйна? – повела плечом она. – Да, маглорождённым. Но, видишь ли, он не был моим отцом ни по крови, ни… - она на миг запнулась, уступив место секундной слабости. – В общем, он знал, что я не его дочь, а потому не любил меня. А я всё пыталась понять, почему? – она приблизилась ко мне, вглядываясь так, словно это я сегодня даю ответы на мучающие её вопросы, - Ты ведь знаешь, что это такое, Эванс? – она глухо засмеялась, когда я сглотнула, вспомнив все свои чувства при виде их с Джеймсом вместе. - И мне было больно. Ведь он постоянно меня изводил, пакостил по мелочам, отравляя мою жизнь. И когда в четырнадцать лет, я узнала, в чём причина… я возненавидела его в тысячу раз больше, чем он меня. Это не повод ненавидеть ребёнка только потому, что в нём течёт не твоя кровь!
Я поражённо молчала, удивлённая такими откровениями. Глаза Кристен лихорадочно блестели, как у помешенной, щёки горели, она была страшна и в то же время невозможно красива в своём гневе.
- Знаешь, как я вычислила вашу Эммелину? Да, - кивнула она, - я давно поняла, что Вэнс с вами заодно. Однажды увидела её лицо, когда кто-то упомянул при ней её отца. Мы с ней похожи, не правда ли? Я слышала, её папаша убил её мать и изнасиловал свою собственную красавицу-дочку… Что, разве ты не в курсе?
- Я знала только про мать, - машинально ответила я, чувствуя, что кто-то словно дал мне под дых. Эммелина, всегда такая утончённая, такая… Нет, это просто невозможно…
- Прелестно, правда? Так вот, я узнала эту ненависть в её глазах, потому что сама чувствовала когда-то тоже самое. И она не остановится, пока не сделает тоже самое, что сделала в своё время я…
Слова Эммелины гулким эхом отозвались где-то в памяти.
- Ты убила его? – не узнав собственного голоса, спросила я.
- Да, и свалила всё на мальчишку-магла из нашего городка, - отозвалась Эйн, хищно улыбаясь.
«Ты чудовище!» - вертелось у меня в голове. Жалость, недавно пробудившаяся во мне, растаяла как дым. Неужели природа могла так ошибиться, поместив монстра в такое прекрасное, милое создание? «Обстоятельства сделали её такими» - пропищал голос совести. Чего не хватало этой девушке?
- Ты не ответила на мой вопрос. Зачем тебе всё это? – как можно спокойней произнесла я.
- Мой настоящий отец примет меня как родную дочь, если я оправдаю доверие его господина. Мой сводный брат и его мамаша не очень-то рады такому родству, но и им придётся считаться со мной. Тем более что у Малькольма кишка тонка. Он залил свои руки кровью только сегодня.
- Малькольм? Мальсибер? – хмыкнула я. – Он…
- Мой брат, да, - Кристен вновь ослепительно улыбнулась. – Только представь, какое будущее ждёт меня, когда я из Кристен Эйн превращусь в Кристен Мальсибер. Я займу подобающее место среди чистокровных, буду представлена самому Воландеморту, меня ждут деньги и власть…
- Тебя просто использовали, - вздохнула я. – Я видела лицо Мальсибера сегодня. Убийство для него развлечение, для которого нужно определённое время и место. Вы же с Эриком были просто пешки. Те, на кого, если что-то пойдёт не так, можно всё повесить, - я смело взглянула на её пылающее гневом лицо. – Поэтому-то ты и не на Слизерине.
- Выискалась умная, - ответила она после секундной паузы. Мои слова достигли цели, посеяв в ней крупицу сомнения. – Что ж, о себе-то ты позаботиться не смогла.
- Не глупи. Моя смерть лишь ухудшит твоё положение, если не погубит тебя окончательно. Не убивай меня, а признайся во всём сама, - зашептала я, хватаясь за тонкую ниточку спасения. – Дамблдор учтёт это и не даст тебя в обиду. Ты сможешь начать всё заново…
- Не убивать тебя? – задумчиво произнесла Эйн, поднимая с парты стакан, в котором на дне плескались остатки выпитой мною воды. – Не хочу тебя огорчать, милая, но я уже тебя убила.
Шах и мат, глупо было проиграть вот так. Болтая здесь с Кристен, лелея надежду на спасение, я и не подозревала, что смертный приговор уже подписан. Вот оно объяснение неприятному горькому привкусу воды и внезапным откровениям моего врага. Всё это время яд растекался по моим жилам, наполняя и отравляя меня. Как же можно было быть такой дурой? Теперь меня не спасёт никто и ничто, разве что ….
- Ты удивлена? – Кристен звонко рассмеялась. – Твой дружок Снейп тоже удивится, когда узнает, кому предназначался яд. Что ж, - она взглянула на часы, - поздравляю, мы как раз уложились. У тебя есть ещё две минуты. Можешь сказать пару слов Джеймсу, я обязательно всё ему передам.
- Он не любит тебя. И мне тебя жаль, - я мстительно улыбнулась, почувствовав, что ком подступает прямо к горлу. Перед глазами начало темнеть. – Тяжело, наверное, знать, что все, чьей любви ты так упорно добивалась – твой названый отец, твой настоящий отец, Джеймс – все они никогда тебя не любили!
- Заткнись, - закричала она, схватив меня за горло. – Джеймс любит меня, любит, слышишь!
- Ты знаешь, что это не так, - задыхаясь, прохрипела я. - Иначе не тратила бы столько времени, переубеждая меня. Ты хочешь доказать мне, что ты победила. Что ж, ты можешь убить меня. Но это ни на шаг не приблизит тебя к его сердцу. И всё же… я прощаю тебя.
Кристен резко выпустила меня, отступив на шаг, но дышать по-прежнему было тяжело. Яд начал своё разрушительное действие, и, мучаясь от невыносимой боли, я медленно сползла на пол. Эйн смотрела на меня, не мигая, со всей ненавистью, на какую была способна.
- Пусть так, - холодно признала она. – Тогда я с ещё большим удовольствием посмотрю, как ты корчишься в предсмертных муках, Лили Эванс.
Пальцы дрожали, не слушаясь меня, когда я нащупала надетый на левое запястье браслет.
- Прощай, Лили, - прошептала Кристен.
За дверью раздался шум, и пару мгновений спустя она с громким скрипом отворилась. Эйн резко отвернулась, и в ту же секунду я из оставшихся сил рванула безоар, запихивая спасительный камень себе в рот.
Последнее, что я увидела, прежде чем тьма поглотила меня полностью, была застывшая на пороге фигура Джеймса Поттера.

http://quietslough.tumblr.com/post/101860521317/20


С любовью, Лили

Мир взорвался, рассыпавшись на кусочки, теряя всякие очертания и формы. Голоса вокруг, неясные вспышки – всё превратилось в одно огромное разноцветное пятно, куполом укрывшее моё сознание. Сколько времени прошло – минуты, часы, дни, годы? Я не могла понять, жива ли я или же, то, что происходит со мной, и есть та незыблемая мёртвая вечность. Но постепенно тьма рассеивалась, превращаясь в чей-то голос, тихо повторявший моё имя, и вот уже из тьмы не выглянуло знакомое лицо, и ласковые руки Киры Келли нежно погладили меня по волосам.
- Лили, - певуче произнесла она. – Вернись к нам.
- Кира, - хрипло ответила я, всё ещё не веря, что она не плод моего воображения. – Это правда ты?
- Конечно я, - её лицо осветила улыбка. – Всё хорошо, мадам Помфри сказала, что ты вне опасности. Безоар нейтрализовал яд, но нужно было время, чтобы ты пришла в сознание.
Только сейчас я заметила, что нахожусь в Больничном крыле. Вокруг тихо, ни души. Кира успокаивающе погладила мою руку.
- Поттер возненавидит меня, когда узнает, что я, а не он, оказалась рядом, когда ты очнулась, - так же улыбаясь, произнесла она. – Он торчит здесь с утра до вечера, отлучаясь только в туалет и поесть!
- Как он? – произнесла я, почувствовав, как замерло сердце.
- Винит во всём себя и не находит себе места, часами пялясь на тебя спящую, - весело отозвалась Келли. – Мадам Помфри ставит диагноз «острая хроническая влюблённость».
- Я серьёзно! – простонала я, невольно улыбнувшись. – Когда я в последний раз его видела, Хогвартс находился в состоянии гражданской войны…
- Всё обошлось, Лили, - взгляд Киры чуть погрустнел, но она продолжала улыбаться. – Джеймсу удалось связаться с Дамблдором, он вернулся в замок вместе со своими людьми прямо в разгар битвы и снял чары гипноза. Блишвику удалось бежать, все наперебой валят вину на него, утверждая, что не понимали, что творят… Мародёры считают, что Мальсибер и его компания изначально были заодно с профессором, но доказать что-то… сама понимаешь.
- А Кристен? – похолодев, прошептала я.
Кира тяжело вздохнула.
- Она тоже сбежала. Джеймс, увидев тебя на полу без сознания, сразу бросился к тебе, тем самым дав ей возможность ускользнуть. Ты была на грани жизни и смерти, он не рискнул оставить тебя и броситься в погоню…
Как ни странно, я почувствовала облегчение. Несомненно, Эйн вполне заслуживала Азкабана, но пожелать ей такой страшной участи, как бы мне не хотелось, я не могла.
- Как все? Преподаватели…
- Простое снотворное, - успокоила меня Кира. – Убивать их, как видно, не входило в планы. Сириус говорил, он рассчитывал, что те очнутся, когда дело будет сделано, и замок уже утонет в крови маглорождённых. Это поселит в них чувство вины, разъедающее душу не хуже любого заклятия.
- Но этого ведь не произошло? – выдохнула я.
- Погибли две девочки с Равенкло, и ещё одна из наших. Малыши, курсы второй-третий, - Кира опустила глаза, непроизвольно комкая одеяло в руках. – Остальным удалось отбиться. К счастью, не все поддались к гипнозу. А те, кто поддались… сейчас очень сильно жалеют.
- Как ты оказалась здесь? – спросила я, чуть успокоившись.
- Я прибыла сегодня утром, как только узнала о случившемся. Должна была удостовериться, что с тобой всё в порядке…
- Кира, - я виновато подняла глаза, намереваясь сказать то, что не давало мне покоя. – Мэри украла у меня амулет. И отдала его Кристен. Этот яд… Я не могла ничего сделать. Кристен сбежала… Значит теперь он в руках у Воландеморта…
- Лили, - перебила меня Кира, с улыбкой сжимая мою руку. – Ты знаешь сказку о трёх братьях?
- Да, - отозвалась я, не понимая, причём здесь это.
- Мой отец всегда восхищался Дарами смерти и мечтал создать нечто подобное… Братья были его кумирами, но… Свойство Бузинной палочки, переходившей от хозяина к хозяину посредством победы в бою, а зачастую в результате убийства, всегда претило ему. Он не хотел бы, чтоб и за его изобретениями тянулся кровавый след. И поэтому накладывал на них особые чары, чтобы они могли передаваться в качестве подарка или быть одолжены на время, но только по доброй воле их хозяина. Я добровольно подарила амулет тебе, ты добровольно дала его поносить Линде, а Мэри его просто украла. Поэтому в её руках и руках Кристен это не более чем нелепая безделушка.
Она крепко обняла меня, прижавшись прохладной щекой.
- Мы все очень испугались за тебя, Лили, - прошептала она. – Ты не приходила в сознание почти целую неделю! Линда даже не захотела уезжать, не попрощавшись с тобой!
Я оторвалась от неё, сжав предплечья.
- Линда уезжает? – не узнав собственно голоса, спросила я.
- В Румынию, с Иккингом, - вздохнула Кира. – Оставаться в Англии сейчас слишком опасно. Они решили не ждать. К тому же, Иккинг говорил с Дамблдором, кажется, у того к нему есть особое поручение.
- А ты? Ты бы могла вернуться в Хогвартс! – повысила голос я. Нет, они не могут оставить меня одну.
- Я дала Ксено обещание, да и к тому же… поздновато под конец года. Но я приеду сдавать экзамены, помнишь? – добавила она, виновато заглядывая мне в глаза.
- Мэри ведь тоже не в замке? – резко спросила я.
- Её с семьёй переправили за границу. Упивающиеся угрожали ей…
- Это я уже слышала от Кристен, - проворчала я.
- Эта она нашла Джеймса и сказала, где ты, - выпалила Кира. - Не смогла молчать…
Я вспомнила нашу последнюю встречу с Макдональд, брошенное мне в лицо «Я всегда предпочитаю быть на стороне победителей». Могла ли я осуждать её? У Мэри было то же, что и у Кристен, живучее и несгибаемое стремление найти своё место под солнцем, огромное честолюбие, и всё же в последний момент она сумела остановиться и сделать иной выбор. Станет ли он для неё роковым? Я не знала. Но почему-то теперь, вспоминая её, я была уверена, что предстоящие ей трудности – ничто по сравнению с тяжестью вины, которую она бы носила на сердце, поступив по-другому.
- Я остаюсь одна, - горько произнесла я, осознав, что больше некому отпугивать мои ночные кошмары и страхи. Как же опустеет наша спальня! Я не была готова к такому испытанию.
- Ты не одна, - возразила Кира, взяв меня за руку.
- Мисс Келли, - послышался голос мадам Помфри. Оглянувшись, я увидела и его обладательницу. – Я же просила вас не волновать мисс Эванс! Она бела как мел! Ложитесь, голубушка, мне надо вас осмотреть!
- Что случилось? – через пару минут около моей кровати оказался Джеймс. Лицо его, обеспокоенное и встревоженное, чуть смягчилось, когда наши взгляды встретились.
- Лили очнулась, пока ты ужинал, - ответила Кира, но Поттер, казалось, и вовсе не слушал её. Не обращая внимания на мадам Помфри, он уселся прямо на краешек кровати, проведя ладонью по моему лицу.
- Как ты себя чувствуешь? – требовательно спросил он.
- Всё нормально с ней, просто нужно немного отдохнуть, - откликнулась медсестра. - Если вы двое хотите остаться, то не говорите ей ничего, чтобы её взволновало.
- Конечно, мэм, - послушно ответила Кира. – Обещаем.
Немного поворчав, мадам Помфри вышла. Джеймс всё так же испытывающее смотрел на меня.
- Я, наверное, пойду, сообщу всем, что ты очнулась, - понимающе улыбнулась Кира, вставая со своего места. – Кажется, вам есть о чём поговорить.
И правда, вопросов была целая тьма, но почему-то именно сейчас, когда недомолвки и тайны больше не стояли между нами, я не могла вымолвить ни слова.
- Как ребята? Карадок? Эммелина? – спросила, наконец, я, хватаясь за его руку.
- У Вэнс было небольшое сотрясение, но мадам Помфри быстро поставила её на ноги, - улыбнулся Джеймс, лукаво сверкнув глазами. – Её отец, узнав, наконец, на чьей она стороне, прислал ей громовещатель, заявив, что больше не желает её знать, и что она ему больше не дочь. Помолвка её также расторгнута. Теперь они с Бродягой, вероятно, где-то гуляют неподалёку от замка.
- Гуляют? С Сириусом? – не поняла я. – Зачем?
-Они теперь встречаются, Лили, - улыбнулся Поттер.
От удивления я вытаращила на него глаза. Да, Блэк и Эммелина были так похожи… Настолько похожи, что не могли и часу провести в одной комнате, чтобы не нагрубить друг другу… Всё это было так непонятно для меня, так странно. Ко всему прочему примешивалась обида за Карадока.
- Дирборн знает, - в ответ на мои мысли произнёс Джеймс. – И он стойко выдержал эту новость. Вэнс видит в нём только друга, возможно, когда-нибудь всё изменится, но сейчас…
- Изменится? Разве ты не рад за Сириуса? – уточнила я, представляя, каково сейчас Карадоку.
- Рад, но… - Джеймс по старой привычке взлохматил волосы. – Я не уверен, что это у них надолго. Я знаю Бродягу лучше кого бы то ни было, боюсь, через какое-то время ему просто захочется новых ощущений…
- И он бросит Эммелину, - закончила за него я.
- Возможно, - согласился Поттер. – Или она его. В любом случае, это не наше дело.
Он замолчал, упёршись взглядом в свои руки. Сосредоточенно прикусив губу, он словно бы думал о чём-то важном, но не решался высказать свои мысли вслух. И что-то мне подсказывало, что они далеки от Сириуса и Эммелины.
- Лили, я… - начал он, поднимая на меня испытывающий взгляд. – Я виноват перед тобою. Кристен… я должен был сказать тебе всё насчёт неё…
- Но ты решил, что так будет лучше, верно? – улыбнулась я, давая ему понять, что ни капельки не злюсь. – Ты… боялся её спугнуть.
- Да, надеялся, что если буду с ней проводить большую часть времени, то не дам ей сделать ничего плохого. Как же я ошибался, - горько добавил он, опустив голову.
- Расскажи мне, как ты вычислил её, - спросила я, успокаивающе поглаживая его по плечу.
- Помнишь, мальчишку, Фреда, которого нашла Эммелина? – произнёс он, непроизвольно закусив губу. Да, конечно, мы оба помнили тот вечер, те несколько сладких секунд до того момента, когда Вэнс вернулась в класс и сообщила нам о новом убийстве. – Мы с Сириусом осмотрели его тело. Судя по всему, он доставал свиток пергамента из сумки, в тот момент, когда его убили. Ты тоже не раз получала такие послания. Это было приглашение на ужин к Слизнорту…
- На имя Кристен Эйн, - закончила я.
- Да, - Джеймс тяжело вздохнул. – Вначале я подумал, что её подставили, - улика была уж слишком очевидна. Но придя к Кристен той ночью, я не мог не заметить, как она взволнована и даже испугана. Гибель Эрика выбила её из колеи, убийство мальчика было спонтанным и необдуманным. Это единственное объяснение, почему она не замела за собой следы.
- Либо она услышала шаги Эммелины и поспешила скрыться, - предположила я. – Вряд ли мы когда-нибудь узнаем наверняка.
- Да, но вся эта неразбериха заставила меня присмотреться к ней. Поэтому я и не предложил ей расстаться.
Повисла неловкая пауза.
- Ты хотел расстаться с нею? – выдохнула я. – Почему?
- Ты прекрасно знаешь причину, - глухо ответил он, не отрывая от меня горящего взгляда.
- Лили! - звонкий голос Линды заставил нас обоих вздрогнуть. Ещё никогда я не была настолько огорчена её приходом. – Наконец-то ты очнулась! Мы все так волновались!
Мы крепко обнялись, и она присела с другого краешка кровати.
- Кира сказала, ты уезжаешь… - обиженно произнесла я.
- Да, Иккинг считает, что так будет лучше, - она недовольно закатила глаза. – Эти мужчины как вобьют что-то себе в голову…
- Это уж точно, - засмеялась я, искоса взглянув на Джеймса. Он виновато опустил глаза, однако лукавая усмешка так и рвалась наружу из-под поджатых губ.
- Я буду писать тебе, - закивала Линда, хватая меня за руки. – И ты пиши, обязательно. Вы с Кирой теперь мои единственные подруги…
Она быстро заморгала, прогоняя прочь надоедливое щипание в глазах.
- Мэри ошиблась, но она сумела исправить свою ошибку… - тихо сказала я.
- Чёрта с два, Макдональд предала всех нас, - жёстко отрезал Поттер. – Я думал, убью её, когда она возникла словно бы ни откуда и сказала, что отвела тебя к Кристен! И ещё так любезно напомнила мне, что необходимо послать Патронус Дамблдору…. Как оказалось, это был единственный возможный способ связи с ним.
- Всем совам в кормушку был подмешан яд, - ответила Линда на мой немой вопрос. – Я была в совятне после произошедшего. Куча мёртвых птиц…. – она содрогнулась всем телом, вспоминая эту картину. – Жуть просто. А всё, чтобы мы не могли ни с кем связаться.
Комок медленно подступил к горлу, когда до меня дошло, что среди груды мёртвых птичьих тел была и моя Глазастик.
- Но они ведь знали, что Грюм научил нас Патронусу… - медленно произнесла я, пытаясь отогнать от своего сознания эту ужасную картину.
- Учитывая, что в этот момент, я уже был в курсе, что ты безоружная находишься в замкнутом пространстве с Кристен, заклинание далось мне… нелегко, - проворчал Джеймс.
- Ты уже не сомневался насчёт неё? – вернулась к этой теме я.
- Я попросил Грюма разузнать о ней… Выяснились любопытные вещи – убийство её отца, связь её матери с Мальсибером-старшим…
- О, эти захватывающие истории она мне любезно рассказала сама, когда мы секретничали наедине, - улыбнулась я.
- Мы их тоже уже слышали! – наполнил крыло звучный бас Блэка. За ним появились Эммелина, Кира, Ремус, Питер и, наконец, Хагрид, чуть задушивший меня в своих крепких объятиях.– К чёрту бывшую подружку Сохатого! Как насчёт того, чтобы устроить в честь нашей победы небольшую вечеринку?
Друзья просидели со мной почти до самого отбоя, обсуждая план будущего праздника, пока такой же шумной толпой не отправились к себе, пожелав мне спокойной ночи. Только Джеймс так и продолжал сидеть на краешке кровати, то и дело теребя одеяло.
- Лили, мне нужно… - начал он, когда за Блэком с громким хлопком закрылась дверь.
- Мистер Поттер! – голос мадам Помфри заставил его осечься. – Вы видели время? Уже отбой! Мисс Эванс надо отдохнуть, а вам давно пора в свою гостиную!
- Минутку, пожалуйста! – вздохнул Джеймс, но медсестра продолжала стоять, испепеляя его строгим взглядом. – Ладно, - разочаровано протянул он. – Уже ухожу. Сладких снов, Лили, - сказал он уже мне, лукаво подмигнув.
- Спокойной ночи, - кивнула я, догадавшись, что он уже придумал способ остаться. И в правду, не успела мадам Помфри через какое-то время скрыться в дверях своей комнаты, как Джеймс вновь возник передо мной словно бы не откуда. Мантия-невидимка невесомым покрывалом опустилась на спинку стула. Поттер молча присел на краешек кровати.
Мы сидели рядом, по-идиотски смущаясь и опуская глаза. Часы на тумбочке неумолимо отсчитывали каждую секунду.
- Я побуду с тобой немного, - взъерошив волосы, хрипло попросил Джеймс.
Наши взгляды встретились, и, не успев как следует подумать, я резко выдохнула:
- Оставайся навсегда.
Карие глаза торжествующе блеснули, а уже в следующее мгновение я плавилась в его объятиях, со всем жаром отвечая на каждый поцелуй. Невысказанные слова, так долго ждавшие своего часа, повисли в воздухе, оказавшись всего лишь ненужным пустым звуком. Вместе со всеми моими страхами они превращались в пепел, а на их месте расцветал новый, построенный лишь для нас двоих мир.
- Я боялась, что этого никогда не произойдёт, - призналась я, пристроившись на его руке.
Джеймс болезненно поморщился.
- Я всегда знал, что ты будешь моей, - без обиняков сообщил он, чмокнув меня в нос.
«Вам, мужчинам, проще, - подумала я, поглаживая его слегка осунувшееся лицо. – Вы делаете первый шаг, вы принимаете решения за обоих. А что остаётся нам, женщинам? Сидеть и ждать, привыкая к мысли, что в этом мире надо перестать надеяться на подарки от судьбы и рассчитывать только на себя».
- Тебе придётся перестать рассчитывать только на себя, - в ответ на мои мысли прошептал Джеймс. – Заботиться о тебе теперь буду я. Ты сильнее, чем кажешься, моя девочка, но… - его губы жарко опалили висок, – но бороться за нас – моя мужская привилегия.
Я сонно улыбнулась.
- Так уж и быть, - я очертила большим пальцем его скулы. – Я доверяю тебе эту почётную миссию.
- Ты не представляешь, как приятно слышать, что ты мне доверяешь, - проговорил он, вновь целуя меня и заставляя забыть обо всё на свете. – Тебе нужно поспать, малышка.
В ответ я вслепую нашла его губы, вновь перехватив его тяжёлое влажное дыхание, легко поцеловала, а уже через минуту сон наконец-то сморил меня.
Это была волшебная ночь, так не похожая на те, другие, которые мне приходилось проводить в страхе и одиночестве.
На следующий день меня выписали из крыла. Притихший под тяжестью собственной вины Хогвартс встретил меня робкими улыбками, пустыми глазами, стыдливо спрятанными в толстых учебниках, и еле слышными перешёптываниями. Неподалёку от Большого зала мы натолкнулись на Мальсибера, проводившим меня холодным надменным взглядом, так непохожим на игривый прищуренный взгляд его сестрицы. Джеймс лишь сильнее сжал мою руку, когда мы поравнялись с ним. Малькольм чуть заметно кивнул, ядовито улыбнувшись, словно напоминая, что мы выиграли только сражение, но не войну. И хотя наши основные битвы были ещё впереди, осознание того, что мы отстояли свой замок, свою школу, придавало сил и дарило надежду. Сможем ли мы также отстоять свои дома? Кто знает. Но сейчас, наплевав на Воландеморта, Мальсибера, Кристен, наперекор всем, кто хотел растоптать, уничтожить, разбить моё хрупкое счастье, я лучезарно улыбнулась Джеймсу, переплетая его пальцы со своими. Он лишь ласково улыбнулся в ответ.
За слизеринским столом я заметила Снейпа, ловившего мой взгляд непривычно большими взволнованными глазами. Я улыбнулась ему настолько тепло, насколько могла, пытаясь выразить всю свою благодарность. Но тут Джеймс легко обнял меня за плечи, и улыбка, начавшая расцветать на губах Северуса, потухла как маленькая спичка под порывами сильного ветра. Угрюмо поморщившись, он слишком поспешно отвернулся, чуть не опрокинув на себя тарелку с кашей. Я грустно смотрела вслед его неуклюжей фигуре, мигом выскочившей из-за стола и скрывшейся за дверями Большого зала. Как же мне хотелось верить, что Северус не станет на сторону Упивающихся и однажды найдёт своё истинное счастье! Вот только уже без меня.
Сириус, Эммелина, Ремус, Питер, Карадок, Кира, Нэнси, Джон – все мои друзья и просто знакомые накинулись на нас с Джимом огромной пёстрой толпой, без умолку болтая и смеясь. Все пожимали мне руки, спрашивали о моём здоровье, хвалили меня, но впервые в жизни это казалось мне сущим пустяком, ведь взгляды и объятия только одного человека сейчас были важны для меня. И всё же, даже в этой эйфории, мне удалось заметить грустные глаза тех, кому повезло меньше. И если причина печали Карадока была мне понятна, то тоскливый вид Люпина вызывал у меня опасения.
- Что случилось с Ремусом? Он сам не свой сегодня, - спросила я у Джеймса вечером, когда мы вдвоём устроились под одним шерстяным одеялом на кровати в теперь уже принадлежавшей мне одной девичьей спальне.
- Видишь ли, после провала наши загипнотизированные друзья в зелёных галстуках не нашли более изощрённого способа мести, чем разболтать одну тайну Лунатика… о его пушистой проблеме, - ответил Поттер, чуть замявшись.
Сердце пропустило удар.
- Они рассказали всем, что Ремус оборотень? – поражённо произнесла я.
- Да, - Джеймс поднял брови. – Признаться, я думал, ты не в курсе. Но даже не это самое худшее, - Джеймс нахмурился, и на лбу его залегла еле заметная морщинка. – Фиби бросила его, как только узнала!
- Что? – подскочила я, чуть не стукнувшись о спинку кровати. – Как она могла так поступить?
- Как сказал Лунатик, «так поступила бы любая нормальная девушка». Жаль, конечно, что она узнала обо всём раньше, чем успела его полюбить, - задумчиво произнёс Джеймс, впрочем, без всякого раздражения.
- Она отвернулась от него, - возмущённо воскликнула я. – Словно он… словно он не…
- Лили, она молодая девчонка, серьёзные отношения с таким парнем требуют ответственности, которой у Бэддок, похоже, нет ни капли.
- Но ведь вы были детьми, когда узнали… - возразила я. - И вы не бросили его…
- К тому времени, как я узнал всё, Ремус уже был частью моей жизни, важной частью моей жизни, - ответил он.
- Пусть так, - не унималась я. – Но вы бы никогда не стали чураться от него, как от прокаженного!
- Вспомни меня пару лет назад, - поднял брови Джеймс. – Заносчивый болван – так ты меня называла и была абсолютно права. К сожалению, мне можно мало чем гордиться в том возрасте. Но дело не в этом. Не будь Ремус для меня тем, кто он есть, я бы не сделал для него то, что сделал. Я не альтруист, Лили, я не стремлюсь осчастливить весь мир, и ты прекрасно это знаешь. Но за тех, кто мне дорог,- Поттер непроизвольно сжал руку в кулак. – Я борюсь до конца.
Я молчала, поражённая его открытым признанием собственных ошибок и недостатков. Но как ни занимателен был сейчас для меня Джеймс, мои мысли снова возвращались к бедному Люпину.
- Ты думаешь, он ей совсем не нравился? – почти жалобно спросила я.
- Нравился, - отозвался Джеймс. – Но этого слишком мало, чтобы она позволила себе привязаться к нему. Поставь себя на её место. Если она полюбит его – ей будет тяжело. Если не полюбит – ещё тяжелее, ведь бросить его ей будет мешать жалость. Поэтому она решила эту проблему сейчас, пока всё не зашло слишком далеко ни в плане чувств, ни в плане обязательств. Конечно, было бы лучше, - добавил он после небольшой паузы, - если бы она ни о чём не знала. Я уверен, Лунатик разочаровался бы в ней через пару недель и сам бы сбежал. Я вообще не понимаю, что он в ней нашёл… А так мы имеем разбитое сердце и, что ещё хуже, дурацкое убеждение, что ни с одной женщиной у него ничего не получится…
- Я бы на его месте тоже бы отчаялась, - честно ответила я.
- Нет, это того не стоит, - Поттер нежно обнял меня, легонько коснувшись губами за ушком. – Просто это была не та женщина.
Все мысли о Ремусе и Фиби вмиг улетучились, и я только ещё сильнее прижалась к Джеймсу, легонько коснувшись его шеи губами. Торс под моими ладонями напрягся. Джеймс выдохнул, словив проворными пальцами моё лицо, и резко наклонился, прижавшись к моим губам так сладко, что у меня захватило дыхание. Погружаясь в забытьё, я запустила пальцы в лохматую макушку, непроизвольно выгнувшись под жаркими прикосновениями его рук. К чёрту всех и вся! К чёрту войну, тысячи проблем и неумолимое страшное «завтра», несущее нам новые беды и разочарования! Всё это не имеет значения здесь и сейчас, пока мы есть друг у друга.
Страхи как дым таяли в темноте, спугнутые громким стоном. Эта ночь была слишком хороша, чтобы тратить её на сон.
***
Милая Кира!
Как же была рада твоей весточке о грядущем пополнении в вашем семействе! Ребёнок – это самое замечательное, самое прекрасное, что может случиться с женщиной! Скоро и ты поймёшь это, когда возьмёшь на руки крошечного, трогательного, такого родного нового человечка, начнёшь угадывать в нём свои черты и черты своего любимого. Материнство – великое счастье и я безумно рада за тебя!
Мой Гарри так быстро растёт, мы с Джеймсом с замиранием сердца следим, как он делает свои первые шажки, что-то лепечет по-своему и пытается залезть в самые невозможные места. Только представь, буквально вчера он заставил кошку прятаться под комодом, но даже оттуда пытался её достать прямо за хвост! Джеймс говорит, что он будет самым настоящим мародёром и уже с малых лет тренирует шалости, которые разнообразят жизнь кошки нашего школьного завхоза Филча. Признаться, иногда я не знаю, кто из них больший ребёнок – Гарри или Джеймс (притом, что первому ещё нет и года, а второму в марте стукнуло 21). Стоит ли говорить, о том, как я безумно люблю своих мальчиков и как я счастлива, несмотря на войну, смерть, боль и всё, что творится в этом сумасшедшем мире.
И ты, милая, не переживай за всё это! Сейчас ты должна думать только о своём здоровье и здоровье своего малыша. Жаль, что сейчас я не могу заглянуть к тебе, но уверена, что очень скоро мы обязательно встретимся.
Береги себя. Передавай привет Ксено, своей матушке и Элизабет.
С любовью
Лили.


http://quietslough.tumblr.com/post/103479720672/21
http://quietslough.tumblr.com/post/103480081022