Глава 1 ГЛАВА 1
Март 1977 года выдался чрезвычайно тёплым. Зима, холода и снега отступали восвояси, проиграв весне, которая в свою очередь уже осматривала свои владения и с тёплой улыбкой заставляла всё живое расцветать и радоваться.
Окрестности Хогвартса были усыпаны зеленью, невероятно быстро появившейся на деревьях. Сейчас всю эту красоту из окна гриффиндорской гостиной наблюдала Лили Эванс. Девушка бы с радостью пошла в Хогсмит, как её друзья, или же просто погуляла бы по двору замка, но ей мешало чувство ответственности и внушительное количество книг, которое ей предстояло прочитать. Вздохнув, она отошла от окна, села на диванчик и, взяв в руки ближайший фолиант, принялась за чтение. Лили прилежно учила все уроки, читала много дополнительной литературы, и всегда присутствовала на занятиях, какими бы скучными они не были. Именно поэтому учителя всегда хвалили её, а профессор Слизнорт души в ней не чаял.
Но именно сегодня ей не хотелось заниматься учёбой. Впервые за несколько лет она решила отложить всё это на потом и прогуляться. Удивившись собственному поведению, она отнесла свои книги к себе в комнату. Взглянув на себя в зеркало, она решила, что всё-таки нужно переодеться.
Через десять минут Лили, улыбаясь, вышла из гостиной и спустилась в вестибюль. Тут она услышала какие-то звуки. Постояв немного, решила, что послышалось, и уже было хотела спускаться вниз, но грохот, донесшийся откуда-то, не позволил ей пройти мимо. Сжимая в руках волшебную палочку, она начала искать источник шума. Немного побродив, девушка нашла коридор с множеством дверей. Тут она очень отчётливо услышала голоса. Какие-то до боли знакомые голоса. Представляя в своей голове самые что ни на есть ужасающие картины, она толкнула первую дверь и вошла в комнату. Что за картина предстала перед её глазами! Но, впрочем, она не ошиблась, голоса, как собственно, и их владельцы, были прекрасно ей знакомы. Да и то, что происходило, было вполне обыденной ситуацией. Именно это ей и не нравилось, ведь ни к чему хорошему это не привело бы.
Поттер и Снейп ссорились и, видимо, поняв, что гуманным путём это не решится, схватились за волшебные палочки. Несколько минут они даже не замечали внезапно вошедшую девушку. Казалось, драка была не на жизнь, а на смерть, ведь лица противников горели неистовой ненавистью. И всё это происходило между семнадцатилетними мальчишками, пусть и совершеннолетними, но всё равно мальчишками! Заклятия, многие из которых она даже не знала, метались от одного парня к другому, стараясь задеть, ранить, истерзать противника. Всё это действие продолжалось и стремительно близилось к неминуемой развязке, но вскоре парни повернули головы и увидели застывшую Лили с неподдельным испугом в глазах.
- Лили! – Поттер тотчас же отреагировал первым, при этом не забывая увернутся от летящего в него заклятия.
Снейп же, в свою очередь, не удостоил её ответом, лишь угрюмо взглянул на Эванс, посылая в Поттера смертельные проклятия.
- Круцио! - злобно воскликнул Снейп.
- Импедимента! - ловко пригнувшись, Поттер послал ответное заклятие слизеринцу.
- Перестаньте! – дрожащим от испуга голосом крикнула Лили, не узнавая саму себя.
- Тебе лучше уйти, - сквозь зубы отозвался Снейп, на мгновение прервав дуэль.
- Лил, я, как ты уже успела заметить, крайне редко, даже вообще никогда, не соглашаюсь с моим слизеринским другом. Но сейчас он прав, тебе лучше уйти, мы сами во всём разберемся, - несмотря ни на что, голос Поттера звучал так уверено, что Лили, ошеломленная происходящим, уже было согласилась с ним и даже попятилась к двери. Но тут же спохватилась.
- Джеймс, хватит указывать мне! – теперь её голос звучал так же уверено, как и у Поттера. – Что вы здесь устроили? Когда прекратятся ваши вечные споры и драки? Что на этот раз?! - Лили перешла на крик, обращаясь сразу к обоим.
- Лили, уйди, иначе я буду вынужден выпроводить тебя силой, - Джеймс смотрел на неё не так, как обычно: без привычного восхищения, а строго, как будто она в чём-то провинилась, а он должен был подобрать ей наказание или прочитать напутствующую мораль. От возмущения она застыла, продолжая смотреть прямо в глаза Джеймсу.
Всё это время Снейп не вмешивался в их дискуссию, а просто наблюдал за Лили. Его Лили. Точнее, так было лишь в прошлом, а сейчас они даже не здороваются. Поэтому он не терял ни секунды, из тех драгоценных моментов, когда ему удавалось хоть одним глазком, хоть ненадолго, но всё же увидеть Лили. Она была его личным солнышком, вытащившим его из мрачного царства тьмы и одиночества, куда он сейчас проваливался всё больше и больше. Отогнав мрачные мысли, он вспоминал недавнее счастливое прошлое. И только одна вещь омрачала этот прекрасный момент – присутствие здесь Поттера.
Если раньше Снейп не представлял, что можно ненавидеть человека так, что при одном виде ненавистного лица хочется убивать, калечить, мучить, то сейчас он осознал это как нельзя лучше. Ещё с первого курса, а точнее после распределения, они с Поттером искренне, раз и навсегда возненавидели друг друга. Постоянные дуэли забавляли всех, кто за ними наблюдал, а таких, поверьте, было много. Но, поскольку слизеринец не был популярен в школе, исход этих стычек был понятен: абсолютно все поддерживали Джеймса и его компанию, что и не удивительно. С годами соперничество только набирало обороты, но теперь они повзрослели, соответственно, драки теперь происходили совершенно на другом уровне. С былыми невинными ссорами сравнить сегодняшние не представлялось возможным. Одно осталось неизменным: каждый раз всё происходило из-за Лили, пусть даже косвенно, но всегда причиной была она. И вот, в конце пятого класса этот вечный спор достиг апогея. Именно тогда Снейп поссорился с Лили, тем самым окончательно и бесповоротно став главным врагом для компании Мародёров, подруг Эванс, да и всего факультета Гриффиндор.
А сейчас этот нахал разговаривал с Лили, а та, несмотря на свою злость, вполне нормально ему отвечала. Ещё и имя Лили, звучавшее из его уст. Раньше она бы немедленно поправила, добавив, что кроме как Эванс, он не может её никак называть. Сейчас же всё было по-другому. И взгляд девушки, и её речь, выражали не прошлую неприязнь, а что-то другое. К тому же, она тоже назвала его по имени. Джеймс. Ещё год назад она говорила о нём со злостью и отвращением. Но сейчас всё по-другому. Снейп не хотел даже слышать об этом, но всё же в его голове промелькнула мысль о том, что отношения между Поттером и Лили поменялись. Возможно, что она даже его любит…
-Тевториа! – выкрикнул Снейп.
Заклятие попало в цель. В Джеймса, который отвлекшись на Лили, даже не подумал о том, что его противник мог нанести удар в спину. Верно, ведь истинной душе гриффиндорца не понять подлое нападение, удар в спину противнику.
Лили с ужасом смотрела, как неизвестное заклинание попало в ничего не подозревающего Джеймса, как он упал, как его тело покрыли множественные раны, из которых лилась кровь. На одно мгновение она было подумала, что это всё. Джеймс умер. Это мгновение длилось совсем недолго, но эмоции, которые она тогда пережила, были настолько сильными и разрушительными, что привычное хладнокровие улетучилось, а вместо него начался приступ паники и страха.
Она упала на колени рядом с Джеймсом, услышав ужасный хрип, доносящийся из его горла. Дрожащими руками она расстегнула его рубашку. Пуговицы не хотели поддаваться непослушным пальцам, поэтому Лили всё так же дрожа, просто-напросто разорвала её. Вся грудь была покрыта огромными ранами, из которых лилась кровь тёмно-красного цвета. Эванс знала много заклинаний, которые смогли бы залечить их, но палочка непослушно дрожала в руках, а сердце предательски колотилось, словно готовилось вылететь из её груди.
- Антевис! – крикнула Лили, направляя волшебную палочку на самую большую рану на теле Джеймса, находящуюся возле сердца. Рана медленно начала затягиваться и Лили мысленно благодарила небеса, но уже через секунду она снова начала кровоточить ещё больше, чем было до этого. – Чёрт! – выругалась Лили.
Все последующие попытки хоть как-нибудь избавиться от ран или привести Джеймса в чувство не увенчались успехом. Лили понимала, что драгоценные секунды, когда жизнь Поттера можно спасти, не навредив его здоровью, уходят, но ничего не могла с собой поделать. Всё было словно в тумане, она снова и снова пыталась что-то сделать, склонившись над телом Поттера.
- Лили, я… - Снейп понимал, что, ранив Поттера, совершил непоправимую ошибку. Его голос напомнил Лили о том, что он всё ещё здесь. Стоит и просто смотрит на бесполезные потуги Лили, не утрудившись помочь.
- Уходи, - прошептала Лили дрожащим голосом, вскакивая на ноги. – Немедленно уходи, я больше не хочу тебя видеть никогда. Убирайся! – она снова кричала.
- Лили, пожалуйста, - продолжил Снейп.
- Не смей со мной разговаривать, а тем более произносить моё имя! Я не хочу ничего слышать, не хочу слушать твои рассказы о безобидности твоих дружков-пожирателей. Если хочешь помочь, давай, помогай, а не смотри, как он умирает, - несмотря на злость и твердость, с которой Лили кричала всё это, в её глазах стояли слёзы. Но это были слёзы переживания за Джеймса, и Снейп ушел, понимая, что упираться бесполезно. В тот момент всё, что можно было сохранить между ним и Лили, ту былую дружбу, разрушил этот поступок. Назад пути уже не будет, вернуть ничего не получится. Сколько ещё раз это будет всплывать в его голове, но сейчас весь разум заменился лишь одним чувством – злости на Поттера и на себя.
В дверях он обернулся и произнес:
- Ему сможет помочь только один человек на всей планете. И я надеюсь, что это не ты, - с этими словами, странно взглянув на Лили, он развернулся и ушёл, желая забыться.
- Лили... – послышался хрип.
Она снова упала на колени рядом с ним.
- Джеймс, нет!
Но, увы, он уже не слышал отчаянных криков Лили.
*Тевториа - темное заклятие.
* Антевис - исцеляющее заклинание.
Глава 2Джеймс лежал на кровати в залитой утренним солнцем комнате. Он попытался немного приподняться на локти, но всё тело болело так, как будто по нему пробежалось стадо гиппогрифов. Всё же он нашел в себе силы немного наклонить голову. Увиденное поразило его так, что в первые 20 секунд он ошалело смотрел на свое перебинтованное тело и не мог вспомнить, что с ним случилось. Но уже вскоре память к нему вернулась. Он вспомнил ту злополучную дуэль, очередную ссору со Снейпом, внезапно вошедшую Лили. Но самое главное, последнее, что он запомнил – это полные ужаса глаза Лили.
«Интересно, как я попал сюда?» - подумал Джеймс. Ах, если бы он смог вспомнить, хотя бы совсем немного! Тщательно пытаясь воспроизвести события вчерашнего дня в полном количестве, он снова подумал о Лили. Скорее всего, это она отлевитировала его в медпункт или же позвала кого-то на помощь. Впрочем, мысли о девушке не были чем-то удивительным или необычным. С недавних пор он думал о рыжеволосой красавице каждый день, каждый час, каждую минуту, каждую секунду. Раньше он считал это лишь мимолётным увлечением, но с годами только убедился, что это не просто каприз, не увлечение первой встречной, которая мило улыбнулась и считает, что сам факт того, что с ней провёл немного времени один из самых симпатичных парней Хогвартса, уже является достойным в её биографии.
Нет, с Лили всё обстояло совсем по-другому. Он не испытывал к ней те чувства, которые со всей своей красотой были описаны в пресловутых бульварных романчиках, начитавшись которых, девушки становились чрезвычайно эмоциональными и проливали слёзы по поводу и без него.
Нет, это не было однодневной страстью. Он даже не мог подумать о том, что когда-либо всё это пройдет, и он найдёт замену Лили. Подобные мысли просто не имели права на существование. Он был уверен, что его чувства к ней не остынут со временем. Даже если это время – вечность.
Джеймс чувствовал, что она именно тот человек, с которым он хочет провести всю свою жизнь. И как бы банально это не звучало, он хотел её оберегать и защищать от всего на свете.
«Жаль, что здесь нет Лили, - промелькнуло у Джеймса в голове. - Лишь один её взгляд исцелил бы меня от всего».
Вздохнув, он поудобнее устроил на подушке голову, думая о том, сколько же ему нужно будет здесь проваляться. Он уже закрыл глаза и приготовился погрузиться в сон…
- Доброе утро.
Джеймс резко открыл глаза и повернул голову на источник звука. На соседней кровати с распущенными волосами, помятой одеждой и сонным видом лежала Лили Эванс. И вполне дружелюбно улыбалась Джеймсу. На секунду ему показалось, что зелья, которыми его наверняка поили, дабы залечить раны, не так подействовали и теперь он видит галлюцинации. Или же кто-то решил над ним подшутить, а этот кто-то вполне может быть Сириусом, подумал Джеймс. И теперь благодаря этому шутнику он наблюдал удивительную картину.
- Доброе утро, Лили, - он всё же нашел в себе силы ответить, хотя это было достаточно сложно. Ещё бы, девушка твоей мечты неожиданно оказывается на соседней кровати в больничном крыле, куда ты попал по вине одной слизеринской змеюки, к тому же вполне возможно, что эта девушка и спасла тебе жизнь. Ну как в такой ситуации вообще возможно сохранять спокойствие?
- Доброе, - улыбнулась девушка, прищурившись от солнца, которое уже ворвалось в комнату.
Она улыбнулась ему. Лили ему улыбнулась. Сердце чуть ли не выпрыгивало с груди.
Лили встала с кровати и присела на кресло, стоящее рядом с койкой больного.
- Как ты? – всё ещё улыбаясь, спросила она.
- Лучше всех, - Джеймс захотел приподняться, дабы не иметь столь невыгодный вид перед Лили, но боль пронзила его тело, и он, хоть и с ощущением некой беспомощности, всё же лег обратно.
- Болит? – Эванс смотрела на него с жалостью и страхом. Ни то, ни другое Поттеру не нравилось.
- Нет, просто неудачно повернулся, - натянуто улыбнулся он. – Всё в порядке.
- Джеймс, я… Понимаешь, я хочу перед тобой извиниться. И не перебивай меня, пожалуйста, - добавила она, заметив, как парень уже намеревался отклонить её извинения. – Я действительно виновата, хотя бы в том, что пошла к вам, чтобы не допустить худшего. Но вышло-то совсем наоборот. И к тому же, я отвлекла тебя, ты повернулся спиной к Снейпу и… Ты даже не представляешь, как мне было страшно в тот момент, когда заклятие попало в тебя, - в её глазах блестели слёзы, и Джеймс почувствовал, как сердце сжалось в комок. - Я тогда подумала, что ты умрешь. Из-за меня, из-за моей глупости. Я бы никогда себе этого не простила, Джеймс. Понимаешь, никогда.
- Лили, послушай меня, ты ни в чём не виновата, - Поттер всё же нашел в себе силы взять её за руку. Необъяснимое тепло разлилось по всему его организму. И если бы ему предложили свернуть горы, он смог бы это сделать. Всё потому, что рядом с ним находилась Лили.
- Но ведь…
- Нет, Лил, ты здесь не виновата. И знаешь, что? Давай лучше закроем эту тему и не будем ворошить вчерашнее прошлое, - с улыбкой произнёс он.
- Нет.
- Что нет?
- Не вчерашнее, Джеймс. Ты тут уже целую неделю, - девушка виновато опустила глаза.
- Но почему я этого не помню? – удивился он.
- Всё это время ты лежал без сознания. И я боялась, что ты… Впрочем не важно, ты очнулся, и это – главное.
- Ты давно здесь?
- Уже семь дней как.
- То есть ты была со мной эту неделю? – спросил он удивлённо.
- Да, - смущённо ответила Лили.
И если раньше Джеймс мог перевернуть всего лишь горы, то сейчас, услышав этот ответ, он ощутил в себе силу перевернуть мир. Невероятное чувство благодарности и любовь. Вот что чувствовал он, когда Лили смотрела на него, покраснев от смущения. Поттер, невзирая на боль, приподнялся и приблизился к Лили, смотря на неё с восхищением. Эванс, всё ещё с румянцем на щеках, смотрела на него своими изумрудными глазами. Они приблизились друг другу ещё больше. Сейчас расстояние между ними было настолько маленьким, что Джеймс мог сосчитать веснушки на её лице.
Глава 3Дверь открылась, и в комнату вошли остальные Мародёры: у всех троих в руках были огромные упаковки со сладостями. Лили и Джеймс мгновенно отшатнулись друг от друга. Момент был упущен. Вся нежность, словно парившая в воздухе моментально улетучилась.
- Привет всем выздоравливающим, - громко произнёс Сириус. – И вам, леди, поклон, - он улыбнулся Эванс, которая смутилась до такой степени, что не смогла ответить ни слова.
- Всем пока, - она подскочила и быстрыми шагами удалилась прочь.
- О-о-о, Сохатый, что же здесь такого случилось, что она так смутилась, когда мы вошли? Да и ты тоже не выглядишь спокойным, - с хитрой улыбкой спросил Сириус.
- Сириус, не расспрашивай у него ничего. Не видишь, что тут диагноз ясен, - протянул Ремус с такой же улыбкой.
Джеймс немного покраснел, а это уже что-то значило. Ведь заставить его смутиться могли лишь очень немногие вещи.
- Ах, доктор, есть ли у нас возможность спасти его из плена рыжеволосой красавицы? - тут же подхватил Сириус.
- Не паникуйте, сейчас мы осмотрим больного, - в несвойственной для Ремуса манере ответил тот.
Он надел только что наколдованные очки и взял в руки термометр. Несмотря на слабое сопротивление Джеймса, который мыслями был где-то очень далеко, Ремус всё же приложил термометр к его сердцу.
- Сейчас мы измеряем температуру сердца и частоту пульса, - объяснил он Сириусу, который был явно заинтересован в данном вопросе. Блэк кивал головой, принимая серьезный вид.
- Так-с, коллега, я прошу вас присесть, - еле сдерживая смех, произнёс Ремус.
- Доктор, всё настолько плохо? Прошу вас, говорите правду!
- Нет, господа, мне кажется, что наш Джеймс просто-напросто влюбился по уши, - наконец констатировал Ремус.
Сириус то с величайшим удивлением, то с театральным ужасом открывал рот и пытался произнести хоть слово. Через минуту он посмотрел на Джеймса так, словно тот был парнем, а Сириус – девушкой, и Поттер бросил её после первого свидания.
- Сообщество холостяков сегодня потеряло одного из лучших его представителей, - тяжело вздохнул Сириус. – Но в то же время, остался я – величайший Сириус Блэк.
- Величайший Сириус Блэк, если бы вы зашли хотя бы на секунду позже, всё было бы по-другому, - с печальной улыбкой ответил Джеймс.
- Больной, ваш диагноз ясен, но не нужно впутывать меня в вашу любовную историю. А если быть честным, Сохатый, то успеете ещё налюбоваться друг другом, не переживай, - подмигнул Сириус.
- Смотри Бродяга, если что, то я вернусь в сообщество холостяков, и все девчонки будут моими, - деланно-серьезно ответил Джеймс.
- Мечтай.
И комнату наполнил звонкий и задорный смех. Джеймс, несмотря на боль, хохотал от души вместе с Сириусом. Ремус присоединился к ним уже через 5 секунд, хотя сначала думал сохранить серьезность. Но о какой серьезности может идти речь, когда рядом с вами Мародёры? Питер же, доедая седьмую упаковку шоколадных пирожных, тоже старался улыбнуться, но со ртом, полным еды, это удавалось с трудом.
Джеймс пытался сохранить в памяти эти моменты с друзьями. Моменты счастья, радости и беззаботности. Когда ещё такое сможет повториться? Скоро Мародёры окончат школу и разойдутся, как это обычно бывает у школьных друзей, что клялись в вечной дружбе. Потом всё поменяется. Новая жизнь, новые заботы, новые друзья. Все семикурсники с трепетным волнением и в то же время со страхом ожидали своего выпускного. Их вовсе не ужасали чрезвычайно сложные экзамены.
Война. Несмотря на храбрость гриффиндорцев, все они боялись войны. Нет, они не боялись умереть или пыток, после которых выжить представляется невозможным. Нет, они боялись однажды узнать, что самые близкие и дорогие на свете люди умерли. Война несла за собой множество жертв. И каждый пытался всевозможнейшими образами уберечь, защитить родных.
Но ещё больше всего этого, все боялись неизвестности. Это самое мерзкое и отвратительное чувство, которое только может существовать. Никто не был уверен в том, что будет завтра. И это было ещё хуже, чем знать даже самую горькую правду.
Единственное, в чём Джеймс был уверен – это дружба и любовь. Он свято верил, что вместе они смогут пережить всё на свете. И он точно знал, что дружба Мародёров не пройдёт с годами, а лишь укрепится. Он доверял этим людям больше, чем самому себе.
Ещё он был уверен, что сможет защитить Лили. Он сможет. Сейчас он ощущал потребность оберегать её от всего.
Мародёры просидели у Джеймса до вечера, вспоминая былые времена и беспрерывно шутя. Когда пришла мадам Помфри, все сразу же притихли, подумав, что нужно покидать палату, так как больному нужно отдыхать.
- Ну что, ребята, думаю, что завтра мистера Поттера можно будет выписывать, - добродушно улыбнулась медсестра. – Правда, придётся обрабатывать раны кое-каким средством, иначе могут быть усложнения, но вскоре это пройдёт.
- Ура! – комнату потряс громкий крик.
- А сейчас попрошу вас всех покинуть палату – больному нужен покой.
- Мадам, - начал, было, Сириус, подключив всю свою обаятельность и привлекательность.
- Нет, мистер Блэк. Даже не пытайтесь, если не хотите, чтобы ваш друг пролежал здесь ещё неделю, - приобретая строгий вид, ответила мадам Помфри.
Спорить с этой добродушной, но довольно-таки строгой дамой, особенно, когда дело касалось её пациентов, не решался никто, даже Сириус Блэк. А это уже что-то значило.
Глава 414 марта 1977 год.
Сегодня Джеймс проснулся в чрезвычайно бодром настроении. Когда на часах показало 8 утра, он был уже в полной боевой готовности, то есть уже собрал все свои вещи, что представлялось невероятным. Всё из-за того, что за неделю пребывания в Больничном крыле, он успел развести здесь величайший бардак. Одежда была небрежно разбросана и, казалось бы, никогда не смогла быть найденной. Книги, которые ему приносили Ремус и Лили, в надежде на то, что он всё-таки поправится и ему захочется сделать домашнее задание. Но, поскольку выздоровление было не столь быстрым, как ожидалось, книги, вместе с тетрадями, так и остались лежать на тумбочке. Все сладости, принесённые вчера Сириусом, Ремусом и Питером, огромною горою лежали на соседних кроватях. Поскольку Джеймс был единственным пациентом в Больничном Крыле, то этот беспорядок не причинял никому никаких неудобств. Поэтому сейчас он спокойно переоделся, сел на кровать и молча ожидал своей выписки. В отличии от обычных дней, когда он, под хохот и насмешливые комментарии Сириуса носился по комнате в поиске нужных вещей. Конечно, Блэк тоже не был «жаворонком», но, почему-то всегда и всё успевал. Как будто использовал Маховик Времени. Но это было исключено.
Причина такого невероятно успешного распределения времени заключалась лишь в одном – аристократической привычке Сириуса. Он с самого детства приучался к дисциплине. И если школьные правила не имели к этому воспитанию никакого отношения, то во всём другом Бродяга проявлял чудеса дисциплинированности. Этому всегда поражались все те, кто знал его.
Джеймс уже начинал нервничать. Уже скоро 9 утра, а мадам Помфри всё никак не появлялась. Его друзья не смогли прийти, так как первым уроком было ЗОТИ. И пропускать такой важный предмет, учитывая сложившуюся в стране ситуацию, не решались даже самые отчаянные бунтари Хогвартса. Впрочем, как и Лили, которая никогда не пропускала уроков, будь то ЗОТИ или же скучные Прорицания. К тому же, преподаватель был не в восторге от шуточек, проделываемых Джеймсом и Сириусом, поэтому отыгрывался на всех Мародёрах. Поэтому, не смотря на все возражения Бродяги, Джеймс, с помощью Ремуса, смог убедить его в том, что ничего страшного не случится, если он не придёт на выписку Джеймса.
9:00. Он был зол. Где мадам Помфри? Слишком долго ожидая её, он решил постучать в дверь её крохотного кабинета. Никто не ответил. Тогда Поттер решил открыть дверь. Он повернул ручку, но кабинет был заперт. Конечно, он мог бы просто уйти, но целительница говорила о какой-то мази, помогающей при таких ранениях. Осложнений он не хотел, поэтому продолжил ожидать её.
Примерно через 20 минут, когда Джеймс уже успел сосчитать все колбочки, стоящие в маленьком серванте, он услышал, как кто-то открыл дверь.
- Ну, наконец-то, - поворачиваясь, начал он.
Но это была не мадам Помфри. Это была Лили. Она робко стояла в 5 шагах от него и ожидала дальнейших слов.
- Привет, - юноша решил прервать это неловкое молчание, но его голос прозвучал растерянно. – Почему ты не на занятиях?
- Здравствуй, Джеймс. Я…, - она смущенно покраснела, - я просто решила прийти к тебе.
- Лили Эванс сбежала с урока? Я не поверил бы этому, если бы здесь не было тебя, - он весело улыбнулся. – Кажется, я плохо на тебя влияю.
Она улыбнулась в ответ, чувствуя себя крайне неловко. Но осознав, что она пришла сюда не молчать, девушка решила продолжить разговор. Тем более, что с Джеймсом это не представило труда. С ним было легко.
- А почему тебя ещё не выписали? Что-то случилось? – Лили знала, что к этому времени его уже должны были выписать. Единственной причиной, по которой этого могло не случиться – неожиданные осложнения. И всё из-за неё. Эванс до сих пор винила себя во всём случившемся.
- Нет, Лил, ничего не случилось, не нужно так переживать.
- Тогда почему ты до сих пор здесь?
- Я ожидал прекрасную принцессу, которая должна спасти меня, - он обворожительно улыбался.
- Принцесса пришла, почему же ты всё ещё не выписан?
- Злобный Снейп заколдовал добрую целительницу, и, она куда-то запропастилась.
Увидев, как изменилось лицо Лили, при упоминании о Снейпе, Джеймс решил, что лучше сменить тему. Он очень хорошо помнил, как Лили и Нюнчик, в течении пяти лет были друзьями. Он безумно ревновал к тогда ещё детским, невинным чувствам Снейпа, тогда, как Эванс, казалось бы, вовсе не замечала их. Всё изменилось на 5 курсе, после известной всей школе сцене у Озера. Теперь девушка не считала Снейпа другом и, даже не разговаривала с ним, чему Джеймс был несказанно рад.
- Эм, извини, пожалуйста. Я не хотел упоминать о нём.
- Да ничего, Джеймс, - она мягко улыбнулась. – Где же мадам Помфри?
И в ту же секунду, словно по взмаху волшебной палочки, целительница вошла в Больничное Крыло.
- Добрый день, ребятки, - мадам Помфри выглядела как-то странно, не смотря не чрезвычайную радость в приветствии. Она была взволнованной, удивлённой и пораженной одновременно.
- Мадам Помфри, куда вы исчезли?- Джеймс понял, что что-то не так. – Что с вами?
- Со мной? – она удивлённо приподняла брови. – С чего ты взял, мой мальчик?
- Просто вы слишком взволнованы, - подхватила Лили. – Вот мы и подумали, что…
- Нет-нет-нет, всё в порядке. Ну что, мистер Поттер, сегодня я вас выписываю. Вот ваша справка, - с этими словами она протянула Джеймсу справку о выписке.
- Спасибо, - Лили и Джеймс встали, чтоб уходить.
- Погодите секундочку, - она словно решалась на что-то. – Лили, ты можешь пройти со мной в кабинет, нам нужно поговорить.
- Что-то не так? – Джеймса беспокоило странное выражение лица целительницы.
- Нет-нет, мальчик мой, всё в порядке. Нам с мисс Эванс нужно обсудить прошлое занятие. – Помнишь, ты спрашивала о свойствах Восстанавливающего Зелья? – она обратилась к Лили. - Это не займет много времени, пойдем.
- Джеймс, подожди меня, ладно?
- Хорошо.
Она кивнула, и отправилась за мадам в её кабинет.
Джеймс сидел на кровати и снова ждал. Теперь его мысли были невероятно спутаны, ведь мадам Помфри была явно чем-то обеспокоенна. И зачем ей понадобилась Лили? Да, он знал, что мадам Помфри проводила дополнительные занятия для тех, кто хотел связать свою жизнь с целительством, но Лили всё прекрасно знала, тем более о зельях.
Через 10 минут дверь отворилась. Лили вышла оттуда с не самым радостным выражением лица. Она словно сомневалась, была растерянной. Поттер это заметил, но виду не подал. Ему казалось, что всё это кажется ему только потому, что он только что выписался из больницы, где пролежал целую неделю. Может быть, это просто его желание видеть такое.
- Пойдём, Лил? – он улыбнулся.
- Да, конечно.
- До свидания, мадам Помфри! – снова вместе произнесли они.
И гриффиндорцы вышли из Больничного Крыла, направляясь к своей башне.
Глава 5 Возвращению Джеймса Поттера радовались абсолютно все. Казалось, что все так же были в курсе того, почему Джеймс загремел в Больничное Крыло, хотя ни Лили, ни Мародёры об этом не говорили ничего и никому. Единственным, кто был посвящен в эту тайну, и даже был её прямой причиной, был Снейп. В том, что он растрепал всей школе о своей чрезвычайной силе, сомнений у Поттера и остальных Мародёров не возникало. Ещё бы, вражда слизеринца к Поттеру была заметной ещё с первого дня, поэтому такой шанс опозорить Поттера он не мог упустить. К тому же, слухи по Хогвартсу летали быстрее, чем совы.
Но даже вся известность ситуации не лишила Джеймса и Лили, как единственных свидетелей, не считая Снейпа, отвечать на многочисленные расспросы о произошедшем. Складывалось впечатление, что они выиграли кубок мира по квиддичу и теперь тысячи журналистов преследуют их, пытаясь выведать хоть крохотную часть неведомой информации.
17 марта 1977 года
Вечером все Мародёры сидели в своей спальне. За окном шел холодный дождь, сопровождаемый пробивающим до дрожи ветром, поэтому о тренировке по квиддичу не могло быть и речи. У Блэка, как правило, на каждый вечер имелось развлечение, поэтому видеть его здесь в такое детское время было достаточно странно.
- Эй, Бродяга, уже семь часов вечера, почему ты ещё здесь? – спросил Джеймс у валяющегося на кровати Сириуса.
- А что, Сохатый, тебя раздражает моё присутствие? – зевая, ответил Блэк.
- Да нет, просто удивлен, что ты не нашел себе подружку на вечер, а может, и на ночь, - ответил он, усмехаясь.
- Я сегодня не в настроении, но в любом случае, подружка у меня есть всегда. Я пальцем поманю, и ко мне выстроятся все самые прекрасные и обворожительные дамы этого замка, - всё так же зевая, ответил тот.
- Конечно, очередь выстроится до Хогсмита, - встрял Лунатик, смеясь. – Ещё и драки будут за возможность попасть к тебе на свидание.
- А, собственно, почему и нет? – Блэк привстал с кровати. И он был прав, ведь почти все девушки действительно либо были от него без ума, либо просто ему симпатизировали. Первых было, конечно, больше. И это не удивительно, ведь Сириус был невероятно красив. Тёмные волосы элегантно спадали, обрамляя его аристократически бледное лицо с прекрасными серыми глазами. Он был мускулистым, но не чересчур, поэтому его высокий рост идеально гармонировал с телом в общем. Этот парень словно был олицетворением мужской красоты и сексуальности. Поэтому девушки влюблялись в него ежесекундно, к тому же, это число несчастных росло в геометрической прогрессии. Ещё ни одной из них он не увлекся серьезно, но от этого фактора число желающих испытать счастье ничуть не уменьшилось.
- И что мы всё обо мне, да обо мне? Луни, как твои дела на любовном фронте?
- Тишь да благодать, - с грустной улыбкой произнёс Люпин.
- Эх, не прибедняйся, друг мой, я знаю, что много девушек влюблены в тебя, - с видом знатока, ответившего на сложнейший вопрос викторины, заметил Поттер. – Но ты пока что тверд, как стена. Дурак ты, Рем. Любовь – это прекрасное чувство…
- Сохатый, - перебил его Сириус. – Раз уж мы начали о любви, скажи мне, пожалуйста, что у тебя происходит с Эванс?
- Ничего, - разочарованно ответил Джеймс.
- И всему вас учить надо, - начал Блэк, тяжело вздыхая. – Абсолютно всем понятно, что она к тебе неровно дышит. И не перебивай меня, - обернулся он к Поттеру, который уже было раскрыл рот, чтобы начать возражать. И его можно было понять, ведь столько лет он пытался завоевать девушку, и всё зря, впустую. Сколько невероятных планов, идей друзья предлагали ему, сколько времени ушло на воплощение этих безумий в жизнь – всё тщетно.
- Сохатый, и ты ещё говоришь, что Рем дурак. А ты ведь ещё хуже, ты - тугодум. Неужели в твою голову не пришла мысль, что Эванс не просто так всю неделю, что ты провел в Больничном крыле, почти всё время сидела там, с тобой. Она пропускала почти все занятия, даже Зельеварение. И твоя оленья башка так и не смогла понять, что всё это значит? – Блэк снова разочарованно вздохнул.
- Бродяга, неужели ты думаешь, что она так внезапно решит…
Но никто так и не узнал, что именно хотел сказать Джеймс, потому что все обернули головы на звук открывающейся двери. Как ни странно, но в дверном проёме показался предмет их бурных обсуждений – красивая рыжеволосая девушка Лили Эванс. Она была одета в потрясающее платье нежно-фиолетового оттенка.
- Всем привет, - тихо сказала она.
- Здравствуй, Лили, - улыбнулся Ремус. Несмотря на то, что к Джеймсу девушка не всегда относилась хорошо (впрочем, как и к Сириусу), с Ремусом у неё сложились вполне приятельские отношения. В основном из-за того, что и Люпин и Эванс проводили львиную долю своего времени в библиотеке. Там, ещё в первом классе, они и познакомились, после того, как Рем подсказал Лили, где нужно искать «Историю Хогвартса» - довольно-таки увлекательную книгу. Вскоре, после длительных обсуждений этой же книги, эти двое и сдружились.
- Бонжур, Эванс, - Сириус театрально поклонился со своей неизменной улыбкой, по которой, как уже было сказано, сходили с ума все девчонки Хогвартса.
- Привет, - невнятно, до безумия покраснев, пробормотал Питер. Впрочем, он не был влюблен в Лили, что могло бы объяснить его внезапную перемену в лице. Он был таким всегда: смущался абсолютно всех девушек. Серая мышка, трусишка, не достойный пребывания на факультете отважных смельчаков. Как он попал в эту невероятную компанию Мародеров – становилось загадкой для многих.
- Поттер, я к тебе, - после недолгого молчания, установившегося в комнате, ответила девушка. Сириус за её спиной, с видом «я был прав, Сохатый», гордо выпятил грудь. Ремус же, тактично покачал головой и пихнул Блэка в бок, взглядом указывая на дверь. Тот, подмигнув Джеймсу, сказал:
- Ну, пожалуй, нам пора удалиться, если вы не возражаете. Неотложные дела появились, знаете ли, - он многозначительно посмотрел на Лили. - Поэтому не будем вам мешать.
- Да, нам действительно пора, - добавил Ремус.
И оба направились к двери. Но, уже выходя, Сириус окликнул Пита:
- Эй, Хвост, разве тебе не нужно идти?
- Мне? Нет, сегодня у меня нет никаких дел.
- Может, ты прогуляешься с нами? – ответил Рем.
- Нет, не хочу, что-то я устал, - пробормотал Питер.
- Хвост, я сказал, пойдём! – грозно сверкая глазами, рявкнул Сириус.
- Ладно, - ответил тот и поплелся к двери.
- Мы уходим, - улыбнулся Сириус. Все трое вышли, но уже через секунду Лили и Джеймс услышали звук подзатыльника, что его залепил Бродяга Питеру, со словами: «Нельзя же быть таким тугодумом!».
- Тактичные у тебя друзья, - засмеялась Лили.
- Да уж, что есть, то есть, - ответил Поттер.
- Поттер, на самом деле, я зашла, чтобы, - наконец-то произнесла Лили, - чтобы…
- Лил, не пугай меня.
- Нет, нет ничего серьезного, но, понимаешь...
Глава 6- Понимаешь, Джеймс, твоя болезнь, а точнее не болезнь, а рана, которую ты получил от Снейпа, - её голос задрожал, - она не такая простая, как кажется на первый взгляд. Ты не переживай, всё в порядке, но ты должен будешь пройти 10-дневный курс небольшого лечения.
- Что ещё за лечение?
- Твои раны нужно обрабатывать специальной мазью, к тому же ежедневно.
- Лил, они совсем не болят, - бодро уверил её Джеймс. – Я прекрасно себя чувствую, поэтому не беспокойся, со мной всё в порядке.
- Джеймс, - выдохнув, ответила девушка. После того, как Лили назвала его имя, он замер, наслаждаясь тем, как красиво звучало оно в её устах. По-особенному нежно и волшебно…
Это было не в первый раз, ведь после инцидента со Снейпом и неделей пребывания в Больничном крыле, отношения этих двух поменялись. Если раньше в гриффиндорской гостиной то и дело слышались ссоры, в которых, как правило, Лили отчитывала всех Мародёров, призывая тех к порядку. Иногда доставалось и Ремусу, ведь он не был слишком строгим старостой, а особенно, когда речь шла о его друзьях. Лишь иногда можно было услышать, как он поддерживает Лили и с таким же рвением отчитывает Сириуса и Джеймса за проделанные шалости. Конечно, помогало это мало, так как сразу же после ярых убеждений Блэка и Поттера об их добрых намерениях, а то и обещаний, что такое было в последний раз, следовали те же веселые шалости и ещё миллион последних раз.
Теперь же было затишье, словно перед бурей. Но, кажется, этой бури не намечалось. Причиной этому было то ли состояние Джеймса Поттера, его болезнь, то ли изменение отношений Эванс со всей компанией Мародёров. В любом случае, что бы это ни было, Поттеру это определенно нравилось. Бывали моменты, когда он был рад этой драке и тому, что туда вмешалась Лили. Хотя никто об этом ничего не знал, так как парню было стыдно признаться в этом даже перед лучшими друзьями. Так вот, сейчас был один из таких моментов – Лили произнесла его имя.
- Поверь мне, тебе действительно нужно пройти этот курс, - продолжила Лили, вернув Джеймса из воспоминаний. – Тогда твои раны полностью заживут, и ты будешь абсолютно здоров.
- Хорошо, но кто будет обрабатывать мои раны? Я смог бы и сам, но боюсь, это будет не так, как нужно.
- Я, - ответила Лили. На её щеках показался легкий румянец, от чего она стала ещё красивее. Джеймс снова любовался ею, но после нескольких минут тишины до него дошел смысл сказанных Эванс слов. Она будет целых десять дней ухаживать за ним, лечить его. И если до этого Джеймс был против этого абсолютно ненужного лечения, то сейчас он не сомневался в его важности. Да и какая разница: поможет это или нет, если рядом с ним будет Лили.
- О, тогда, конечно, я согласен, - хитро улыбаясь, ответил Джеймс.
- Тогда ложись на спину, - Лили встала со стула и подошла к кровати, одновременно доставая из своей сумочки мазь и бинты.
Джеймс, мягко говоря, был поражен сказанным, но послушно лег. Тем временем Эванс разложила свои инструменты и повернулась к Поттеру.
- Раздевайся, - командным тоном сказала девушка.
И если раньше Джеймс думал, что это все сюрпризы на день, то сейчас он даже рот открыл, от невероятного удивления.
- Эмм, Лили, а ты уверена… - начал он.
- А как, по-твоему, я должна нанести мазь на твои раны? Телепатией? Или один из Мародёров стесняется? – она улыбалась.
Джеймс ничего не ответил, только снял рубашку и небрежно бросил её на пол.
- Ложись, - Лили взяла в руки какую-то мазь ядовито-оранжевого цвета. Заметив удивлённый взгляд Джеймса, она добавила:
- Цвет, конечно, не обнадеживает, но это тебе поможет. Поверь мне.
Джеймс был очень привлекательным парнем, что и помогло ему завоевать у девушек славу, не хуже, чем у Сириуса. Но, в отличии от своего друга, он не разбивал ежедневно по пять влюбленных сердец, хотя очень много девушек всё равно безутешно наблюдали за ним, строили ему глазки в надежде на внимание. Поттер же, в свою очередь всё время уделял только Лили.
Сама Эванс признавала, что Поттер красив, но всегда находила другие отговорки, чтобы не соглашаться идти с ним на свидание. Сейчас, когда Джеймс полуобнаженный лежал на кровати, она сама себе призналась, что он невероятно красивый. Особенно ей нравилось, что в этот момент он выглядел так, словно… Она даже не могла понять, как именно.
Она наклонилась над парнем и бережно обработала мазью все его раны. Она выглядела так, словно они уже много лет пара и, сейчас она всего лишь заботилась о своем муже, пострадавшем в драке. И Поттеру это чрезвычайно нравилось. Но в то же время ему безумно хотелось ее поцеловать. Особенно когда её волосы касались его тела. Джеймс и не заметил, как пролетело полчаса. Лишь когда Лили попросила его сесть, чтобы обработать раны на спине, он словно очнулся.
Лили же думала об ужасных ранах, покрывших тело Поттера. Они были глубокими, их было так много, что девушка удивлялась тому, как он себя вел. Словно нет никаких последствий от заклинания Снейпа, словно ему и не больно. Эванс знала, что он храбрился, ведь на самом деле ничего не проходит бесследно.
Закончив обрабатывать мазью спину, она резко встала и вплотную приблизила своё лицо к его лицу.
Лицо Поттера было покрыто шрамами, которые уже должны были пройти. Они очень бросались в глаза, казалось, что Поттер чем-то серьезно болен. Это было странно.
Вздохнув, Эванс снова принялась за дело.
- Ощущения не из приятных, но потерпи ещё чуть-чуть.
- Ты будешь отличным целителем, Лили. Я надеюсь, ты не передумала с профессией?
- Нет, я решила так ещё в 12 лет, - ответила она. – У меня в семье почти все врачи. И я решила не нарушать традиций. Ну, вроде всё, - сказала она, складывая все вещи в сумочку. – Футболки пока что не надевай, пусть мазь, как следует впитается. Я буду приходить к тебе ещё девять дней. И ещё: никакой самодеятельности. Последствия могут быть плачевными. Вроде всё, - с этими словами она пошла к двери. – Пока, Джеймс.
- Пока, Лили, - улыбнулся Поттер. – Подожди, Лил, у меня есть одно предложение.
- Какое?
- Пойдешь со мной на бал?
Секунды тишины для Джеймса шли, как вечность.
- Пойду, но при одном условии, - сделав серьезный вид, ответила девушка. – И оно довольно-таки сложное.
- Что за условие?
- Выздоровей, пожалуйста. А иначе, как я буду с тобой танцевать? – засмеялась Лили.
Когда Лили вышла, он вдруг чётко осознал, что всё это не просто так. Счастливее человека не было во всём магическом, а то и в маггловском мире.
Глава 7Близился Весенний Бал, который по многовековой традиции проводился ежегодно в конце первого весеннего месяца – марта. Это мероприятие можно было поставить в один ряд вместе с балом в честь Хэллоуина и Рождественским балом, а всё потому, что туда допускались только старшие курсы, начиная с пятого. Именно поэтому все в срочном порядке искали себе пару, чтобы не быть одиноким в такой день.
Сириус говорил, что гриффиндорская гулянка в честь выигрыша кубка по квиддичу – событие более масштабное и оно гораздо круче, чем все балы вместе взятые, поэтому он не понимает всей этой шумихи, поднявшейся в последние дни. Но, тем не менее, даже он собирался туда пойти, на что была одна основная причина: день проведения Весеннего Бала – это день рождения его лучшего друга Джеймса Поттера, то есть 27 марта. К тому же, там будет много красивых девчонок, что тоже очень повлияло на выбор Блэка.
Девушки, начиная с пятого курса, оббегали абсолютно все магазины для выбора самого лучшего платья ещё за две недели до начала торжества, поэтому сейчас большинство из них придумывали себе ошеломляющие прически, элегантный макияж и всё, что требовалось им, чтобы быть неотразимыми. По всему Хогвартсу то и дело слышался шепот, обсуждения, советы и споры. Иногда дело доходило даже до слёз и истерик по поводу того, что кому-то что-то не понравилось, и этот кто-то имел глупость сказать, вернее, даже намекнуть об этом несчастной девушке, которая тут же восприняла всё слишком близко к сердцу.
Но самой главной темой для обсуждений всех сплетниц Хогвартса, да и вообще всех людей, находящихся в замке стал вопрос: кто с кем пойдёт на Бал? Шепоты об этом слышались везде: кому-то не понравилась только что сложенная пара, кто-то, не найдя себе пару, считал, что в жизни всё слишком несправедливо и он или она достойны лучшего, а кто-то и вовсе не понимал традицию приходить парами. В любом случае, многие девушки игриво строили глазки всем парням, а те в свою очередь либо ужасно стеснялись пригласить понравившуюся леди, либо же никак не могли определиться с кем пойти, ведь выбор был ну очень велик. Но были и такие, кто уже определился с выбором, и сейчас просто наслаждались, наблюдая за всей этой суматохой. Одним из этих счастливчиков был Джеймс Поттер, пригласивший Лили, которая к огромному удивлению многих жителей замка, да и к удивлению самого Поттера, согласилась. Это и было не менее главной темой для тех же сплетниц, недовольству которых не было предела, ведь из сотен девушек, с радостью согласившихся бы пойти с ним на бал, Джеймс Поттер выбрал Эванс – ничем не приметную, по их мнению, девушку.
Если Джеймс не обращал на это никакого внимания, то Лили это порядком волновало. Ещё бы, десятки взглядов, в которых читалась ненависть и зависть, теперь сопровождали её везде, куда бы она не пошла. К тому же, по школе поползли слухи о том, что Эванс каждый вечер на протяжении вот уже многих дней ходит в спальню к Поттеру, где они подолгу остаются наедине, выпроводив оттуда остальных. Догадки и предположения о том, чем же они там занимаются, были самыми разнообразными, но ни одна из них не отражала действительности.
Лили и правда каждый вечер приходила к Джеймсу, чтобы продолжить курс лечения. Остальные Мародеры в это время тактично исчезали, не желая им мешать. За эти десять дней раны Джеймса стали менее заметными, некоторые даже почти исчезли, но лицо оставалось изуродованным рубцами, несмотря на все усилия Лили и чудодейственные лекарства.
Говоря по правде, Поттера это волновало ничуть не больше, чем Снейпа шампунь. Причиной этому послужила Лили Эванс, отношение которой к Поттеру поменялось за эти несколько дней больше, чем за шесть лет учёбы. Конечно, изменения были в положительную сторону, поэтому Джеймс радовался и абсолютно не обращал внимания на мелкие невзгоды, к которым относились и его травмы, и дружеские насмешки Сириуса.
Повод летать на крыльях счастья у Джеймса Поттера был очень весомый: на Весенний Бал он идет вместе с Лили Эванс. И то ли по удачному стечению обстоятельств, то ли благодаря расстановке звезд на небе, в это день ему исполнялось 17 лет. Ну и как тут не радоваться?
27 марта 1977 года.
Джеймс, зевая, перевернулся на спину и, улыбаясь самому себе, продолжил свой сон. Сегодня можно было никуда не спешить, поэтому парень даже не думал просыпаться. Печально, но его планам не суждено было сбыться. Как только он уснул тем самым сладким утренним сном, комнату заполнил оглушительный, противный звук, подобный свисту, а за ним последовали несколько хлопков.
Поттер резко подскочил, на ходу схватив волшебную палочку, но, видимо, без очков он не смог рассчитать траекторию движения, поэтому сейчас лежал на полу, продолжая сжимать в руках палочку.
К нему приближались несколько фигур, которые он разглядеть ну никак не мог из-за плохого зрения. Рукой он нащупал очки, свалившиеся на пол, точно так же, как их хозяин.
Он надел их и на секунду зажмурился, а когда открыл глаза, стремительно отскочил, увидев… Бродягу, наклонившегося над ним, а теперь валяющегося на полу вместе с ним. Он безудержно хохотал, не в силах остановится.
- Сохатый, неужели я, - он продолжал смеяться, - неужели я такой страшный?
Джеймс обернулся и увидел Рема с Питом; они сгибались от смеха пополам. Вся комната была усыпана конфетти, а в руке Блэка он заметил штуковину, которая, наверняка, издавала те противные звуки, когда он, ничего не подозревающий человек, мирно спал. Мысленно он окрестил её «дуделка».
- Бродяга, ты не представляешь, насколько мне надоела твоя рожа за эти семь лет! – смеясь, произнес Джеймс.
- Поэтому ты так испу… - Блэку не хватало воздуха от продолжительного смеха, - … испугался? Ты бы видел свое лицо! Я бы отдал свою волшебную палочку, чтобы увидеть это ещё раз!
- Ну, тогда давай сюда палочку, Бродяга! – невозмутимым тоном, наконец-то перестав смеяться, ответил Ремус.
Три удивленных взгляда устремились на него, но он спокойно продолжал.
- Тебя что-то смущает, Бродяга? Или жаль палочки?
- Рем, объясни мне, пожалуйста, как ты повторишь это великолепие Сохатого? Этот театр одного актера? – Блэк, ухмыляясь, поднялся с пола.
- Я не думаю, что мне это удастся, но вот моей колдокамере это сделать очень легко, - улыбаясь, ответил Ремус.
- Неужели ты, - Сириус восторженно удивился, - ты снял это?
Ничего не сказав, Люпин молча бросил Блэку фото на котором красовалось испуганное, невыспавшееся и просто до ужаса смешное лицо Поттера.
- Соха-а-а-а-а-а-а-тый! – завопил Сириус. – Как думаешь, это фото достойно того, чтобы висеть на доске объявлений?
Вскоре Джеймс, увидев фотографию, и сам дружно хохотал с остальными.
- Черт подери, Сохатый, у тебя же День рождения! - резко опомнился Бродяга.
- Желаю, чтобы ты остался таким же хорошим другом и человеком, как сейчас, - Ремус по-дружески обнял Джеймса и вручил ему подарок: книгу «Финты и фишки квиддича».
- Пусть все мечты сбываются, - тихо пробормотал Пит и протянул Джеймсу коробку сладостей.
- А теперь Господа Мародеры, в частности, Господин Сохатый, я рад вам презентовать свой подарок, над которым я думал не много не мало – почти месяц. Ведь это очень важно, а главное сложно – выбрать подарок для друга. Сначала, каюсь, я думал подарить тебе статую Эванс в полный рост, но вскоре передумал, потому что не хочу, чтобы ты засыпал с ней или не умер от счастья. Поэтому вот, - с этими словами он вытащил из шкафа огромный сундук и передал его в руки Джеймсу.
Открыв этот сундук, лучший друг Сириуса ожидал увидеть всё, даже крокодила, выпрыгивающего оттуда, но никак не то, что там оказалось. Аккуратно разложенные приборы, средства для ухода за метлой и всё, что могло понадобиться Джеймсу для квиддича лежало в этом сундуке.
- Спасибо, парни, - Поттер посмотрел на своих друзей, и в его взгляде застыла благодарность, - это просто невероятно.
- Но это ещё не всё! – крикнул Блэк. В этих словах чувствовалась излишняя радость, переполняющая его, что, естественно, никому не понравилось. Как правило, после этих слов и случались самые грандиозные шалости и события, к тому же не всегда приятные.
Самодовольно улыбаясь, он крикнул:
- Акцио!
Тут же к нему прилетело что-то напоминающее футболку.
Когда он развернул её, все вопросы мгновенно отпали, ведь там красовалась огромная надпись: «Олени тоже люди».
Парни снова покатились от хохота, а Джеймс держал в руках эту футболку и недоумевающим взглядом смотрел на надпись.
- Бродяга!!! – заорал он во все горло, когда к нему пришло осознание «гениальности» подарка Сириуса.
- Эй, только рога не распускай! – весело крикнул Блэк, увидев лицо Джеймса. – Обязательно носи её перед Эванс, я уверен - она оценит!
Но долго обижаться на Блэка не мог никто, ведь это был исключительный человек, обладающий невероятным обаянием и умением притягивать к себе абсолютно разных людей. Поэтому Джеймса наполнила невероятная радость и гордость за своих друзей, которую он не мог объяснить. Но теперь он понимал, что тогда, в Хогвартс-экспрессе, он сделал правильный выбор, подсев именно к тем, кто вскоре стали неотъемлемой частью его жизни.
Глава 8Желающих поздравить Джеймса Поттера с семнадцатилетием было предостаточно. Может, именно поэтому в этот день у парня не выдалось ни одной свободной минутки не то, чтобы поговорить с друзьями, а даже присесть. Десятки незнакомых лиц мелькали перед ним ежеминутно, желая ему всего, чего только можно захотеть. Он только и успевал, что пожимать руки, при этом не забывая произносить слова благодарности на все стороны. Так и прошел почти весь день и, наконец, он вернулся в гриффиндорскую башню, сопровождаемый игривыми взглядами девушек, что все ещё лелеяли надежду пойти с ним на бал. Удивительно, но за весь день Джеймс ни разу не увидел Лили. Занятий не было, а в Большом Зале и в Башне он так и не встретил её.
Когда Поттер вошел в спальню, все Мародеры дружно собирались на Бал. В комнате был невероятный бардак: вещи валялись везде, где только можно и нельзя. Ремус, уже празднично одетый, сидел на кровати и с насмешкой наблюдал за остальными.
Блэк вертелся у зеркала, оценивая свой внешний вид. Это было напрасно, ведь выглядел он шикарно: в черном смокинге и снежно-белой рубашке. Но весь образ смотрелся бы не так великолепно, если бы не было той самой сногсшибательной улыбки. Именно благодаря ей девушки провожали Блэка влюбленными взглядами.
- Сохатый, где тебя черти носят? – Сириус удивленно приподнял брови. – Ты же не хочешь, чтобы Эванс увидела тебя в неподобающем виде?
- Сегодня мне можно все, - улыбаясь, ответил Джеймс.
- Мистер Мне-Можно-Все, соблаговолите ли вы выслушать меня, несчастного человека, падающего к вашим ногам? – Блэк не мог без паясничества.
- Я подумаю, - Поттер схватил ярко-красный огромный гриффиндорский флаг и, закутавшись в него, гордо вскинул голову.
- Он снизошел к нам! – театрально воскликнул Бродяга, подняв руки к небу.
Джеймс, все ещё расхаживая одетым во флаг, шагнул вперед, но запутавшись упал на пол, ещё больше закрутившись.
Комнату взорвал хохот.
- И почему я не удивлен? – вдоволь насмеявшись произнес Ремус.
До начала Бала оставался ещё час, но Ремусу нужно было встретить свою даму, а Пит хотел попробовать вкусный шоколадный торт, приготовленный специально в честь торжества. Поэтому они, попрощавшись, вышли из спальни.
Блэк же, в свою очередь, до сих пор не выбрал ни одной девушки из толпы своих фанаток, поэтому решил пойти один, но в то же время уделить должное внимание всем девушкам. Репутацию сердцееда нужно было поддерживать, как-никак.
- Сохатый, смотри, не оплошай! – весело крикнул Блэк напоследок и скрылся до того, как в него полетела подушка.
Собираясь, Джеймс думал о Лили и вечере, что он проведет с ней. Когда он был уже готов, чтобы спуститься, в дверном проеме показалась нимфа, нет, богиня, только что снизошедшая с небес. Это была Лили, которая вопреки замечаниям о том, что зеленый цвет идеально подходит к ее глазам и цвету волос, надела длинное платье небесно-голубого цвета.
«Она невероятно красива», - думал Джеймс, не отрывая взгляда от девушки.
- Привет, - Эванс робко улыбнулась.
- Привет, - все ещё смотря на нее, ответил Поттер. – Я опоздал к тебе? – виновато спросил он.
- Нет, нет, я просто решила прийти пораньше, – Эванс была невероятно взволнованной, как тогда, когда она пришла и объявила ему, что целых десять дней будет ухаживать за его раной. Но этот срок уже прошел, значит, это было что-то не менее важное. – Нам нужно поговорить.
- Да, я слушаю, - теперь волнение Лили передалось и ему.
Вместо ответа Лили медленно подошла к нему. Еще какое-то время она стояла, словно решаясь на что-то, вглядываясь в карие глаза Джеймса, а потом неожиданно поцеловала его. Не сразу поняв, что случилось, Поттер просто стоял, но уже через секунду прижал к себе девушку, продолжая поцелуй. Сколько времени они провели просто целуясь, не знал никто. Наверное, правду говорят о том, что счастливые часов не считают.
Еще несколько часов они бродили окрестностями Хогвартса и просто наслаждались друг другом. Совершенно забыв, что сейчас Бал, которого все ждали так долго. Сейчас они вернулись в Хогвартс и сидели на Астрономической Башне. Было холодно, поэтому Джеймс укрыл своим пиджаком Лили, а та сидела, прижавшись к парню.
На какое-то мгновение Лили оторвалась от него.
- Прости, я совсем забыла, у тебя же день рождения, - она виновато закусила губу. – Вот мой пода… Но договорить она не успела.
Джеймс прижав палец к ее губам, прошептал:
- Мой лучший подарок – это ты. И больше мне ничего не надо.
Он притянул ее к себе. Действительно, это был самый лучший его День рождения. Такое семнадцатилетие он себе даже не представлял.
Они целовались всю ночь, смотрели друг на друга влюбленными глазами и просто радовались тому, что судьба все-таки свела их вместе.
Когда уже совсем стемнело, они, обнимаясь, вернулись в гриффиндорсую башню. Лили, отдав пиджак Джеймсу, на прощание поцеловала его и ушла наверх, в свою спальню. Джеймс, проводив её влюбленным взглядом, еще какое-то время стоял и думал о неожиданном счастье, привалившем ему. Весело насвистывая неизвестную, только что пришедшую на ум мелодию, он уже было хотел подняться к себе, но вдруг заметил на полу аккуратно сложенный пергамент. Наверняка, его потеряла Лили. Подняв и раскрыв его, он заметил, что это была вырванная страница книги. Судя по бумаге, это был один из тысяч старых фолиантов, которые уже никто не открывал, поскольку информация в них была слишком старой и неясной. Он принялся читать.
Прочитав, Джеймс ошеломленно всматривался в пергамент, надеясь, что там появится надпись, сообщающая о розыгрыше, да о чем угодно, только не о том, что он думал сейчас. Голова вмиг заполнилась отвратительными мыслями, хотя ещё мгновенье назад он думал о наполнявшем его чувстве.
«Мне срочно нужно поговорить с Лили, выяснить, что все это значит. Я уверен, она найдет этому объяснение» - Джеймс нашел единственное, как ему казалось, правильное решение и поднялся наверх, в спальню девушек. Парням туда вход был воспрещен, но Мародеры знали свои лазейки, поэтому Джеймс без препятствий поднялся к девушке.
- Лили! – Джеймс ворвался в комнату.
Она была одна, поскольку все девушки, которые там жили, пошли встречать рассвет вместе с возлюбленными.
- Джеймс, что-то случилось? – обеспокоенно спросила девушка, приближаясь к нему.
- А вот что! – с этими словами он ткнул ей в руки пергамент. Гриффиндорка побледнела, но взяла его дрожащими руками.
«Тевториа - заклятие высшей степени магии. Для его исполнения недостаточно иметь выдающиеся магические способности, недостаточно виртуозно владеть волшебной палочкой. Существует древняя легенда, согласно которой это заклятие придумал Мэрлин, желая отомстить своему ярому врагу. Оба были влюблены в одну и ту же невероятной красоты девушку. Сначала она отдавала предпочтение Мэрлину, но и другой влюбленный продолжал за ней ухаживать. Но вскоре, девушка все более отдалялась от него, и все больше отдавала предпочтение второму. Мэрлин был в гневе и вызвал своего соперника на дуэль. Поскольку оба были искусными мастерами магии, дуэль длилась долго, но никто так и не побеждал. Наконец, Мэрлин выкрикнул проклятие, что свалило противника с ног, заставило его тело покрыться глубокими ранами. Ранение было небольшим, соперник имел все шансы выжить. Думая, что девушка увидит его мастерство, Мэрлин направился к возлюбленной. Вопреки надеждам она отвергла его, но в то же время открыто не признавалась в чувствах ко второму. Увидев, что он потерял девушку, Мэрлин наложил дополнительное проклятие на своего врага. Следуя ему, спасти его могла только девушка, которая на протяжении десяти дней будет ухаживать за больным. На одиннадцатый день она должна поцеловать его, иначе тот умрет. Мэрлин думал, что девушка не сделает подобного, но увы, ошибся. Его заклятый враг остался жив, с его любимой девушкой. Выдержать это он не смог, поэтому ворвался к ним в дом и убил молодых людей в день их свадьбы. С тех пор его мучила совесть и до конца жизни он винил себя. Души же умерших нашли счастье на небесах, где воссоединились, чтобы сохранить свою любовь навек.
Так гласит легенда, которой многие не придают особого значения, считая, что это заклятие лишь выдумка.
Проклятие может примениться лишь человеком, у которого есть враг сердца и души, враг, которого тот ненавидит всеми фибрами своей души. Тело проклятого покрывается ужасными ранами, как и сказано в легенде.
Поскольку история не знает случав применения этого заклятия, то мы можем лишь рассуждать о том, как же вылечить человека, попавшего под его действие. Если легенда гласит правду, больного десять дней должна посещать его возлюбленная, ухаживая за ним и его ранами. По истечению этого срока девушка должна подарить этому парню поцелуй, знаменующий любовь. Только по истечению этих десяти дней человек, раненый заклятием, может стать здоровым. В случае, если девушка не будет питать чувств к парню или же лечение не будет проведено вовремя, человек умрет.»
- Джеймс, я знаю, что поступила плохо, но я не могла тебе сказать, поверь! – на глазах Лили выступили слезы.
Поттер же, мучительно закрыв лицо руками, опустился на ближайшую кровать и молчал. Эта тишина была мучительной и больше всего угнетала.
- Лили, ответь мне только на один вопрос… - он поднял глаза и в них отразилась вся боль мира.
Она молчала, ожидая вопроса и предугадывая, что же так могло разозлить его.
- Ты… Ты поцеловала меня только для того, чтобы спасти, да? У тебя нет никаких чувств ко мне?
Эванс ожидала услышать все, что угодно, но не это.
- Джеймс, - она улыбнулась, что еще больше разозлило Джеймса. Он думал, что сейчас пойдут в ход оправдания и прочие женские хитрости, но она просто села рядом и обняла его.
- Джеймс, это конечно кажется странным: столько лет я ненавидела тебя, презирала, а теперь, буквально за день, изменила свое мнение. Но это правда.
- Лил, я очень хотел бы в это верить, но почему ты тогда скрывала от меня историю моего ранения? Почему?
- Вот почему, - с этими словами она протянула ему небольшой кусочек пергамента.
Раскрыв его, он увидел следующее:
«Если верить вышесказанной легенде, чувства парня и девушки должны быть взаимными, иначе лечение не будет действовать. Именно это и считают причиной, по которой Мэрлин так разозлился на возлюбленных: он не хотел верить, что его любимая не питает к нему ровным счетом ничего.»
Через несколько часов, Снейп, идущий по коридору, заметил Лили и Джеймса, сидевших возле одной из терасс Хогвартса в обнимку. В его душе вскипела злость и он вскоре он не раз горько пожалел о содеянном. Ведь он фактически подтолкнул Лили, его Лили, в объятья Поттера.
Влюбленная пара любовалась ночным небом и друг другом. Сейчас они не хотели замечать никого и ничего, кроме их двоих мира больше не существовало.
- Джеймс, - после долгого молчания произнесла Лили. – Все-таки мне жаль парня и девушку из легенды. Они ничем не заслужили такую судьбу, но я рада, что их любовь сохранилась навеки.
- Лили, я обещаю тебе, мы создадим свою легенду. Легенду о вечной любви.
