Гости из зазеркалья

Часть первая. Прекрасное далеко.

Пролог
За месяц до рассматриваемых событий.

В небольшой, плохо освещенной комнате на окраине Лондона сидели три волшебника. Они были известными персонами, все трое нередко появлялись на публичных мероприятиях, а их лица частенько мелькали на страницах газет. Но сегодня их не узнали бы даже родные — из-за специальных маскировочных заклинаний, меняющих не только черты лица, но и даже рост и голос. Некоторые вопросы лучшее обсуждать так, чтобы потом тебя не могли опознать случайные свидетели и собеседники.

— Блэк зашел слишком далеко, — подвел итог первый волшебник. — Его политика угрожает всем нам. Его надо убрать.

— Уже пробовали. И воздействовали на него, и через родственников пытались достать... Тогда нас было пятеро, помните? — все непроизвольно посмотрели на два пустых кресла. — Мальчишке словно сам Мерлин ворожит... Мистика.

— Мистика? — третий покачал головой. — Нет никакой мистики. Хорошая подготовка. Он из старинного рода с богатыми традициями, а это немало значит... Как и два года в Ордене Феникса... И регулярные тренировки с аврорами.

— Говорят, он служил Сами-Знаете-Кому... — осторожно заметил первый.

— Пару месяцев, а потом разочаровался в Темном Лорде и побежал к Дамблдору, — сообщил третий. — К сожалению, у нас нет доказательств этому, кроме слов... Еще Блэк много времени посвятил исследованию жизни Темного Лорда, в восьмидесятых облазил все Балканы... Он мог там многое почерпнуть.

— Хочет занять место...

— Вряд ли...

— Может, попробовать это использовать? — предложил второй. — Интерес к темной магии, к биографии Сами-Знаете-Кого, путешествия по местам его славы, служба ему, древний чистокровный род с нехорошей славой... Перемешаем ложь и правду, и раздуем скандал до небес. Ведь необязательно убивать мальчишку, достаточно смешать с грязью его репутацию.

— Нет, — после некоторых раздумий произнес первый. — Его позиции слишком сильны... Будет, как в прошлом году. Полумеры не пройдут, Блэка надо убрать с дороги. Пока он жив — он будет стремиться к посту министра. Надеюсь, с ним случиться несчастный случай на тренировке — когда мимо летают боевые заклятья, одно может случайно и попасть, а защита не сработать.

— У нас нет людей в аврорате, — напомнил второй. — И в ближайшее время не будет. Этот вариант не подходит. Нужно иное решение.

— Я ничего не обещаю, — предупредил третий, — но я попробую найти исполнителей, у меня есть выход на...

— Не стоит. Убрать можно по-разному, — улыбнулся второй. — Недавно я наткнулся на один любопытный ритуал... Он позволит решить проблему очень изящным образом.

Глава I В которой двое просыпаются в пустом доме

Дом спал. Спали портреты, волшебные зеркала, дремал в своей каморке старый домовик. Ничто не нарушало их покой. Когда-то здесь жило множество людей, но уже много лет сюда не ступала нога человека. Дом ветшал, покрывался пылью, с каждым днем его сон становился все глубже...

Волна странной, необычной магии прокатилась по старому дому, но даже это не сбросило с него оцепенения, лишь защитные чары ожили на несколько мгновений, гася волну и осторожно, чтобы министерство ничего не засекло, рассеивая всплеск магии в пространстве.

Солнечный лучик проник сквозь грязное окно и коснулся век девушки. Кассиопея нехотя открыла глаза и стала думать, как подняться, чтобы не потревожить юношу, на чьих коленях она задремала, и чья рука покоилась... Мерлин, какая наглость! Вдруг ее взгляд упал на часы, и Кассиопея подпрыгнула, словно ужаленная.

— Гарри, вставай! Быстро! — зашептала она.

— Касси... что... где?!

— Живо беги к себе! Или ты хочешь объяснять маме, почему ты ночевал в моей комнате? А братья? Что они скажут?

Гарри смутился, накинул мантию-невидимку, на цыпочках вышел из комнаты и, стараясь не скрипеть ступенями лестницы, побрел к себе. Кассиопея проводила его взглядом и решила привести себя в порядок. Неожиданно она заметила, что зеркало и туалетный столик покрыты толстым слоем пыли. Косметика на столике... была не её!

Кассиопея внимательно огляделась по сторонам, подмечая каждую деталь. Она одновременно узнавала и не узнавала комнату. Все было покрыто пылью, словно здесь многие годы никто не жил и никто не убирался. Куда-то пропали все фотографии со стен, и очень давно — иначе бы остались светлые прямоугольники на обоях, позади фотографий не садится пыль, обои не пачкаются и не выцветают... Обои... более темный оттенок, в некоторых местах они отстают от стены. Обивка мебели точно такая же, как в её комнате, но более старая. Металл люстры потускнел.

Может, они вчера зашли в одну из заброшенных комнат? Нет, Касси точно помнила, что они вечером читали с Гарри книгу в её спальне. Шутка братьев или дядюшки?

— Касси! — размышление прервал голос Гарри, раздавшийся откуда-то сверху. Она высунулась из комнаты и показала ему кулак.

— Что кричишь?! — почти прошипела Кассиопея. — Дом разбудишь!

— Касси.... Тут никого нет, — произнес растерянный Гарри. — Всюду пыль, в шторах докси, как будто давно никто не живет... Мерлин, куда все подевались?!

Не ответив, Кассиопея забежала в комнату напротив, где должен был жить её брат. Но там царило запустение. И, самое главное, комната раньше принадлежала женщине. Большое зеркало, застарелая косметика, пара платьев в шкафу... Или не женщине? На столе валялось пособие по защитной магии, пустой пузырек от кровеостанавливающего... И фотография неправильной формы, словно кто-то отрезал треть. Две девушки на фоне озера Хогвартса. В одной Кассиопея узнала молодую Нарциссу Малфой, а вторая очень походила на Андромеду Тонкс. Только Касси никогда не видела у тети Андромеды столь надменного выражения лица, столь тяжелого взгляда...

Внезапно Кассиопея поняла, кто именно ей надменно улыбается с фотографии и чья это спальня. Все верно, Кикимер как-то рассказывал, что раньше комната Сириуса-младшего принадлежала Беллатрикс...

Но что же тут произошло?!

— Касси! Срочно сюда!

Кассиопея быстро взбежала по лестнице на самый последний этаж, где располагалась спальня её родителей. Дверь была закрыта и на ней почему-то красовалась аккуратная надпись: «Не входить! Без особого разрешения Регулуса Арктуруса Блэка».

— Раньше не было таблички! Заперто, — Гарри подергал ручку. Касси положила ладонь на дверь, закрыла глаза и что-то зашептала. Потом еще раз и еще. Замок вдруг щелкнул и дверь приоткрылась. Кассиопея смахнула с лица выступившую капельку пота.

— Тяжело... очень... Дом почти не слушается. Ты что, не в курсе? — спросила она, увидев изумленную физиономию Гарри. — Разве ты не видел, как я открываю дверь? На всех старых особняках лежат чары, которые позволяют...

Кассиопея замолчала, увидев комнату. Она была совсем другой, не той, в которой жили родители. Односпальная кровать, маленький шкаф, коллаж из газетных вырезок на стене. И здесь тоже давно не появлялись люди...

Она села на постель, отчего в воздух поднялось облачко пыли.

— Гарри, ты что-нибудь понимаешь?!

— Нет... Близнецы не смогли бы поменять все за одну ночь... Нет, это не их рук дело... А может, мы перенеслись во времени? Близнецы могли незаметно нам подсунуть что-то вроде хроноворота... И отправили нас в будущее... или в прошлое. Помнишь, мы на днях смотрели маггловский фильм? Где главный герой чуть не расстроил свадьбу родителей?

— Нет, — Кассиопея покачала головой. — Не прошлое. Этот дом никогда не пустовал надолго. Тут всегда было полно народу...

— Ты уверена? — Гарри подошел к стене с вырезками из газеты. — Смотри! Тут все про Волдеморта. Последняя... июнь семьдесят девятого. Точно! Сейчас лето семьдесят девятого! В августе твой отец перейдет на нашу сторону! Он, наверное, первым делом содрал этот коллаж... А значит... Касси, я увижу родителей! (1)

— Сейчас выясним год... Кикимер! Кикимер? — Кассиопея несколько раз позвала домовика, но он не явился. — Странно... И дом почти не слушается. Словно я не член семьи. Прошлое, будущее или... Так, Гарри, пошли в гостиную, мне надо взглянуть на гобелен. Стой, — она ухватила Гарри за руку. — Куда?! Шагай за мной, след в след. Не забывай, ты в заброшенном доме далеко не самого светлого семейства.

— Что может случиться?

— Все, что угодно. В моём роду было много... странных людей. А ты Блэк лишь на четверть.

— Касси, я только что без тебя ходил!

— Ловушки обычно ставят на нижних этажах! И вообще, ты джентльмен или нет? Женщин положено пропускать вперед!

Медленно, проверяя каждую ступеньку, они спустились в гостиную. Несколько раз Кассиопея заставляла Гарри перешагивать через что-то невидимое или же аккуратно прокрадываться вдоль стены или перил. У входа в гостиную она внезапно обернулась и упала на пол, ухватив с собой Гарри. Над головой пролетел темно-синий луч, растворившийся в стене.

— Сириус прав, — прокомментировал Гарри произошедшее, поднимаясь на ноги. — У нас в семье все немного... того...

— Кроме тебя.

— Я?! Я не попадаюсь, только и всего!

Кассиопея подошла к старинному гобелену, занимавшему целую стену. На нем были имена всех представителей древнего рода Блэков. Касси наклонилась, взглянула на самый низ, где должны быть последние поколения и вдруг осела на пол, закрыв лицо руками.

— Не может быть! Не может быть!!! Что ты видишь, Гарри?..

Юноша взглянул на гобелен, на то место, куда Кассиопея ткнула пальцем. Там был золотой кружок с именем и две даты:

Регулус.

1961-1979.

И больше ничего. Ни жены, ни двоих детей... Рядом, где должно было быть имя Сириуса, выжжена дыра. И тоже нет семьи.

— Тебя нет.

— Что, Мордред подери, произошло?! Дом пуст! Отец на гобелене мертв! Меня нет! Сириуса нет! Дяди Сириуса нет! Его детей тоже нет!

— Малфой есть, — заметил Гарри.

— Малфой? Некоторые вещи не исчезают. И не тонут... — Касси убрала руки от лица и поднялась с пола. Сейчас она была абсолютно спокойна, словно и не было только что всплеска эмоций.

— Где мы и когда? За окном лето, и у нас было лето. Крайняя дата на гобелене девяносто второй год, это совсем недавно. Скорее всего, это не прошлое, это что-то иное. Может, какой-то урод попробовал с помощью хроноворота изменить историю... Гарри, помнишь, мы недавно читали рассказ... там еще к родичам драконов путешествовали?

— Это где много миллионов лет назад раздавили бабочку и в результате выбрали другого президента? (2)

— Да, то самое! Может, это не путешественник постарался, может, какое-то природное явление... а может, где-то по-прежнему есть... место, где мы жили до сегодняшнего дня, а нас почему-то занесло в другое... место. Да, так и есть, я уверенна в этом, а значит, нам есть куда возвращаться и мы вернемся! ...Так! Смотри, — Кассиопея ткнула в кружочек с именем отца. — Отец погиб в семьдесят девятом. Наверняка, когда пытался достать медальон Слизерина. У нас дедушка умер в восемьдесят третьем, а тут в том же году, что и папа. У него было слабое сердце, очевидно, не вынес гибели сына. Бабушка, потеряв в один год мужа и сына, тоже умерла раньше времени. Но перед этим внесла на гобелен Малфоя. Логично — он единственный ребенок в новом поколении...

— А почему Малфоя, а не, допустим, меня или Невилла? Тоже родня, пусть и дальняя.

— Слишком дальняя — ты на четверть Блэк, Невилл и того меньше. Малфой — Блэк наполовину. Хотя по нему не скажешь, что он вообще наш родственник. А если взять происхождение...

— Постой, а Тонкс? — спросил Гарри, и Кассиопея на него посмотрела таким взглядом, словно он сказал какую-то несусветную глупость.

— Когда я предложила вернуть на гобелен Андромеду... не полукровку-Тонкс, а лишь её мать, бабушка приказала меня выпороть и посадила на три дня в чулан на хлеб и воду. Я бы просидела и дольше, если бы родители не вернулись из Франции. Отец очень рассердился на бабушку...

— Я еще не мог понять, почему Сириус сбежал...

— Бабушка была неплохим человеком, — отрезала Кассиопея. — Просто характер тяжелый... Гарри, с чего предлагаешь начать? Куда пойдем?

— Поищем в этом доме какие-нибудь деньги и съездим в Косой переулок. В «Дырявом котле» или у Фортескью позавтракаем и в библиотеку — посмотрим что-нибудь о перемещении в пространстве и времени. Может, найдем заклинание или зелье...

— Тут есть пара тайников с деньгами, но мне их не открыть. Дом меня не признает... — взгляд Кассиопеи остановился на стоящем в углу стеклянном шкафчике, в котором лежало несколько кинжалов. — А это мысль!

— Что ты хочешь сделать?

— Предъявить свои права! — Кассиопея подергала ручку шкафчика, но дверца была заперта. Она попробовала открыть её так же, как дверь в комнату отца, но ничего не вышло. Тогда Гарри достал палочку, жестом попросил Касси отойти в сторону и швырнул заклинание:

— Редукто!

Грохнул взрыв, осколки стекла и обломки шкафчика полетели во все стороны.

— Ты бы еще Бомбарда тоталум применил, — фыркнула Кассиопея, выискивая в груде мусора кинжалы.

— Тогда бы у нас не было никаких проблем с домом.

— Максимум — снес бы стену, — возмутилась Касси. — Дом не так просто разрушить. Этот подойдет... отойди к стене, — указала она на противоположную от гобелена стену и подошла к фамильному древу с кинжалом в руке.

— Ты решила вырезать свое имя? — предположил Гарри, за что Кассиопея наградила его таким взглядом, что юноше захотелось спрятаться на чердаке.

— Нет. Фамильный гобелен — это не просто ткань. На него замкнуты чары управления домом, эльфами, чары наследования и многое другое. Чтобы добавить кого-то на древо надо... Так, если это родившийся ребенок, надо, чтобы кровь его просто коснулась ткани, и кто-то произнес девиз рода, «всегда чисты» — Касси, чуть поморщившись, порезала себе ножом палец, приложила его к гобелену и сказала девиз, но ничего не произошло.

— Ты на младенца не очень-то похожа, — сообщил Гарри.

— Да, чуть постарше. Но что же тогда? Меня не изгоняли из рода, и я не бастард...

— Кто?

— Ребенок не от супруги или супруга. Так... Что еще рассказывал прадедушка? Вспомнила! — Касси порезала другой палец, положила ладонь на гобелен и изрекла:

— Я, Кассиопея Мелани Блэк, законная дочь Регулуса Арктуруса Блэка, наследую этот дом по праву родства!

На мгновение золотые нити, которыми было вышито фамильное древо, ярко засияли, да так, что на них стало больно смотреть. Когда свечение померкло, рядом с именем Регулуса возник переплетенный с ним пустой кружок, а ниже него — еще один. В нем была надпись «Кассиопея» с датой «1981-».

— В нашем роду были разные случаи, но еще никто не заводил дочь через два года после своей смерти, — сказала Касси, осмотрев гобелен. — Дом давно заброшен... Эту странность никто не увидит.

— Теперь пойдем в Косой переулок? Я готов съесть гиппогрифа!

— Зачем куда-то идти? — Кассиопея щелкнула пальцами, и перед ней возник старый, сгорбленный эльф в грязной набедренной повязке. Домовик с изумлением посмотрел на Кассиопею и низко поклонился.

— Госпожа позвала Кикимера, и он явился. Но Кикимер не знает имени молодой госпожи...

— Я Кассиопея, дочь Регулуса Блэка и чистокровной волшебницы.

— Дочь хозяина Регулуса?! — глаза Кикимера расширились от удивления и на них проступили слезы. Он поклонился еще ниже и выпрямился. Морщины на лице разгладились, казалось, что домовик помолодел лет на десять. — О, если бы моя хозяйка это узнала! О, как бы она была счастлива! А что за молодой господин стоит рядом с хозяйкой Кассиопеей?

— Это мой друг, Гарри Поттер, — домовик поклонился и ему, приведя Кассиопею в изумление.

— Кикимер счастлив видеть друга молодой хозяйки. Мальчик, который одолел Темного Лорда! О, Кикимер многое слышал о нем.

— Что ты слышал? — поинтересовался Гарри. Домовик опять поклонился, подумал немного, подбирая слова, и ответил:

— Многое. И хорошее, и плохое, но все одинаково уважительно...

— Мы сегодня еще не завтракали...

— Что желает госпожа?

— Жареного гиппогрифа, — усмехнулся Гарри. Домовик растерянно посмотрел на него и вдруг ударился головой об пол:

— В доме нет вертела нужной длины...

— Он шутит, Кикимер, — успокоила домовика Касси. — Не надо никаких гиппогрифов. Возьми деньги и сходи куда-нибудь за завтраком. Например, в Дырявый котел.

— Кикимер исполнит пожелание молодой госпожи! — счастливый домовик исчез с громким хлопком.

— Зачем ты его послала в Дырявый котел? Он же прекрасно умеет готовить!

— Пока сбегает за продуктами, пока приготовит... я умру от голода. Пойдем на кухню?

— Надеюсь, там на нас не набросятся вилки и ложки.

— Нет, дом теперь подчиняется мне и все ловушки — тоже.

— Хорошо, а то мне хватило спуска по лестнице... Касси, а почему дом стоит пустой? Почему на него не предъявила права... например, Нарцисса Малфой?

— Я думаю, потому, что еще остался кто-то из Блэков, — Кассиопея внимательно осмотрела фамильное древо. — Возможно, Сириус жив. Законы наследования довольно сложные... Наверное, обойти последнего мужчину в роду нельзя, даже если его выжгли с гобелена.

— Но ты же обошла?

— Нет! Этот дом Сириуса или кого-то еще. Я могу тут многое, но не все.

— Откуда ты столько знаешь?

— Учили родственники, сама читала книги... Ты же знаешь наизусть все шестьсот способов нарушить правила в квиддиче.

— Семьсот!

На кухне царило запустение, как и во всем доме. Но Кикимер уже успел накрыть стол белоснежной скатертью и стряхнуть пыль со стульев. Через некоторое время он аппарировал на кухню с огромным подносом. Еды там было минимум на шестерых.

— Моя госпожа, — домовик ухитрился поклониться, держа в руках поднос и начал сервировать стол. — В «Дырявом котле» полно всякого отребья, а их повар плохо готовит. Кикимер взял завтрак в «Полной чаше»...

Кассиопея забрала счет, поблагодарила эльфа, и они с Гарри набросились на еду. Домовик стоял рядом и любовался хозяйкой, что-то бормоча себе под нос.

— Кикимер, а какое сегодня число?

Гарри снова поставил домовика в тупик. Он выпучил глаза и ударился головой об угол стола.

— Кикимер не знает... Он не следил за временем. Без хозяев дни были одинаково пусты и бессмысленны.

— Достань сегодняшнюю газету, — поручила ему Кассиопея, — и наведи порядок в спальне Андромеды.

— Давно пора очистить дом от вещей предательницы крови! — сказал обрадованный домовик и исчез. Через минуту он положил на стол Ежедневный пророк и, вооружившись тряпкой и щеткой, отправился наверх.

— Сегодня первое июля... 1995 года!

— Как?! — Гарри выхватил у Кассиопеи газету и тоже уставился на дату.

— Значит, мы переместились еще и во времени, на год назад. Дай пару листов, — разделив пополам газету, они начали её внимательно изучать, ища различия со своим миром.

— Чемпионат Англии по квиддичу идет как у нас, — сказал Гарри, добравшись до турнирной таблицы. — Смотри, Пушки Педдл проиграли Гарпиям 180:60. Я точно помню, у нас был такой же счет. Я в прошлом году заключил пари с Роном на три щелбана...

— Министр Фадж и при нем вьется Малфой, привычная картина. — Касси достались передние и последний лист газеты, со статьями про министерство и объявления. — Фирмы знакомые, цены тоже...

— Что?! — вдруг закричал Гарри и скомкал газету. — Да как они смеют!!!

— Что случилось?!

— Смотри, — он кинул Кассиопее газету. — Лгун-Который-Выжил! Они называют меня лгуном!

— Главное, что не желтым земляным червем, — пошутила Кассиопея, вспомнив книгу Киплинга. Девушка расправила газету и пробежалась глазами по заметке, в которой ругали Ксенофилиуса Лавгуда, а в конце сравнивали его с Гарри Поттером. — Ну... это лучше, чем статья об очередном романе. И автор не Скитер.

— Спасибо и на этом! Но почему они пишут обо мне так... Походя. Словно я — дежурная шутка.

— Не о тебе. Вспомни, где мы.

— Ты хочешь сказать, что здесь тоже... есть Гарри Поттер?! — Гарри отобрал газету и еще раз прочитал заметку. — Надо будет обязательно встретиться! Я с ним поговорю, спрошу, почему журналисты такое сочиняют...

— Скорее всего, ты... то есть он совсем не при чём. В газетах вечно всякую ерунду пишут, — Кассиопея потерла виски. — У меня сейчас разболится голова от избытка новостей. Давай в Косой переулок пойдем ближе к вечеру? А сейчас... сейчас стоит поспать. Вдруг мы окажемся дома?

Они поднялись в ту же спальню, в которой оказались утром. Кикимер там уже частично навел порядок, вытер пыль, сменил постель и шторы. Выдав домовику целый перечень поручений, они устроились на диванчике в той же позе, в которой проснулись и задремали.

(1) Фильм «Назад в будущее».

(2) Речь идет о рассказе Рея Брэдбери «И грянул гром». Путешествовали во времена динозавров.

Глава II В которой совершают визит в Косой переулок.

Летучего пороха в доме не оказалось. «Ночным рыцарем» они решили не пользоваться — Кассиопею жутко укачивало в автобусе. Поэтому пришлось просить о помощи Кикимера. Но домовик не знал, где находится библиотека, и Гарри с Кассиопей велели перенести их в Косой переулок. Оказавшись там, они отослали эльфа приводить в порядок дом идвинулись к портальной станции.

Было бы невероятно дорого строить в Косом переулке здание для библиотеки. Но её создатели нашли простой выход. Они купили совсем маленький магазинчик, провели в него дополнительные камины и посадили в него человека, выдающего всем желающим портал непосредственно в здание библиотеки, расположенное на другом конце Лондона.

К удивлению Гарри и Кассиопеи, там, где располагалась портальная станция, была лишь лавка «Волшебная посуда для волшебной еды».

— Наверное, тут в библиотеку попадают через Дырявый котел, — предположил Гарри. Кассиопея вдруг хлопнула себя ладонью по лбу.

— Как же я сразу не подумала об этом... Кто организовал публичную библиотеку?

— Твой отец... Понятно... А какие еще есть библиотеки в стране?

— Министерства, но нас туда не пустят, как и в центр подготовки Авроров...

— А Хогвартс? Можно пробраться по тоннелю из «Сладкого королевства». Мантия-невидимка у нас есть.

— Не летом. Мадам Пинс наверняка наложила не один слой защитных чар.

— Наверняка — от пожара, от воров... Постой, у тебя в доме есть же библиотека!

— Точно! — воскликнула Касси. — Как мы сразу не сообразили!

— Идем домой?

— Мы же договорились зайти в Гринготтс!.. И... — взгляд Касси остановился на ближайшей вывеске. — Давай заглянем во «Флориш и Боттс». Надо кое-что приобрести.

Магазин был совершено таким же, как и в их мире. На витрине была выставлена клетка с табличкой «Скидка тридцать процентов». Внутри клетки дрались «Чудовищные книги о чудовищах». Гарри шепнул подруге:

— А Хагрид учитель и здесь...

— Как ты думаешь, кто тут ему помог с гиппогрифом?

— Разумеется, местный Гарри. Чтоб я, да не спас птичку?

— В одиночку ты бы не справился.

— Почему в одиночку... пригласил бы... близнецов. Не наших, а Уизли, они-то тут точно есть. Или еще кого-нибудь.

— Молодые люди, вам что-нибудь подсказать? — спросил скучающий продавец. Кассиопея протянула список, он осмотрел его и ушел к стеллажам выбирать книги.

— Смотри! «Правдивая история Гарри Поттера». Такая есть и у нас. — Гарри взял со стеллажа, где продавались книги со скидкой, тоненький томик со своим портретом на обложке. — Свежая, 1995 год.

— Берем.

Гарри погрузился в чтение книги. Вскоре вернулся продавец. Он положил на прилавок три огромных фолианта и прочитал названия.

— «Природная знать: родословная волшебников», «Кто есть кто в магической Британии», «Справочник адресов каминной сети». Все самое последнее издание.

— А «История современной магии»?

— Всю разобрали — зайдите в середине следующей недели.

— Хорошо. Еще нам нужны подшивки газет.

— Никогда таким не торговал, — продавец задумался и посоветовал: — Обратитесь в редакцию, там наверняка есть. Или дождитесь учебного года и поройтесь в библиотеке Хогвартса.

— Спасибо за совет. И мы возьмем еще это, — Кассиопея указала на книгу в руках Гарри. — Сколько с нас?

— Девяносто галлеонов.

— Сколько?!

— Вы выбрали довольно дорогие книги. А это подарочное издание — пергамент высшего сорта, красивые иллюстрации... — объяснил продавец. — Впрочем, если у вас недостаточно денег, могу посовето...

— У меня есть деньги, — произнесла Кассиопея надменным тоном, вытащила из сумочки мешочек, где было около сотни галлеонов, и кинула его продавцу. — Сдачи не надо.

— Касси, зачем сорить деньгами? К чему это? — упрекнул ее Гарри, когда они вышли из магазина. Кассиопея только махнула рукой. Вскоре они подошли к последней цели своего визита в Косой переулок, банку Гринготтс.

У самого входа в банк Гарри достал палочку, наставил её на свое лицо и прошептал «Фините», снимая косметические чары. Перед выходом на улицу Кассиопея посоветовала изменить внешность и подсказала заклинания. Зеленые глаза стали синими, волосы посветлели и удлинились, скрывая знаменитый шрам. Теперь Гарри вернул свой истинный облик — как-никак, он шел в собственный сейф.

В банке они разошлись — Кассиопея отправилась к управляющему счетами Блэков, а Гарри направился к стойке для посетителей. Поттеры были не настолько богатыми, чтобы иметь своего собственного управляющего.

За стойкой несколько гоблинов обслуживали клиентов, но самый старый из них и, судя по виду, главный в смене, был свободен.

— Здравствуйте. Я хочу узнать о состоянии своего счета.

— Ваш ключ, сэр.

— У меня его с собой нет, но я могу подтвердить свою личность, — Гарри указал пальцем на свой шрам. Гоблин внимательно рассмотрел его и вышел из-за стойки.

— Идемте за мной, сэр.

Гарри проследовал за гоблином в небольшую комнату. Из мебели в ней было только стол, несколько грубо сколоченных стульев и две короткие трубы, торчащие из пола. Одна в диаметре два-три дюйма, а другая гораздо шире, в ней мог бы поместиться сам Гарри. Гоблин указал Гарри на стул. Сам он подошел к маленькой трубе и сказал в неё что-то на своем языке. Единственное слово, которое Гарри понял, было «Поттер».

Через несколько секунд из большой трубы вылетел медный цилиндр. Гоблин его подхватил и водрузил на стол. Он коснулся крышки, и верхушка цилиндра раскрылась, словно цветок. Внутри было очень тонкое лезвие, торчащее, словно шпиль.

— Что это, мистер...

— Богрод, — представился гоблин. — Шрам можно подделать, но не кровь. Порежьте руку. Если вы на самом деле Гарри Поттер, мы об этом узнаем.

Гарри кивнул и осторожно коснулся лезвия. Оно было острее бритвы, но странное дело, боли юноша не почувствовал. Рана моментально затянулась. Тем временем лезвие втянулось внутрь устройства, и через несколько напряженных секунд над ним появилась красная надпись: «Поттер, Гарри Джеймс». Юноша облегченно вздохнул.

Богрод закрыл цилиндр, сбросил его в широкую трубу и опять что-то сказал в малую. На этот раз ему подали снизу огромную толстую книгу с надписью «Поттеры» на обложке. Гоблин раскрыл её на первой странице и положил перед Гарри.

Форма отчетности была очень примитивной. Самая обычная таблица. Дата, имя посетителя, сумма, снятая или положенная в сейф, остаток на счете, имя гоблина, обслужившего клиента и почти всегда пустое поля для комментариев.

Гарри пролистал книгу в самый конец, к последним записям. На Хеллоуин 1981 года в сейфе лежало пять тысяч галлеонов. Дальше шел комментарий, что счет перешел в распоряжение Гарри Джеймса Поттера и его опекуна Сириуса Ориона Блэка. Но буквально на следующий день место опекуна занял какой-то Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор... Юноша задумался, вспоминая, где же он слышал это необычное имя. Или оно было гораздо короче? Наконец, Гарри сообразил, что это же тот самый Дамблдор, который руководил Орденом Феникса в войну и с чьим портретом он несколько раз разговаривал в кабинете директора.

Пятого ноября 1981 года Министерство Магии внесло в сейф Поттеров тысячу галлеонов, и еще столько же перевел «Фонд помощи жертвам войны с Волдемортом имени Л.А.Малфоя». Это было последнее пополнение счета. Дальше деньги только убывали. Ежегодно за пользование сейфом снимали двадцать галлеонов. Местный Гарри приходил в банк несколько раз, судя по дате и снятой сумме — брал деньги для покупки школьных принадлежностей. Увидев последнюю строчку, датированную сегодняшним числом, изумленный Гарри посмотрел на гоблина.

— Плата за ритуал идентификации, — пояснил Богрод, хищно улыбнувшись. Гарри только чудом удержал на языке несколько ругательств.

Итого в сейфе оставалось почти пять тысячи галлеонов. На несколько лет хватит... Гарри забрал новый ключ, попрощался с гоблином и вышел из банка.

Ожидая Касси в кафе у Фортескью, он принялся обдумывать новую информацию. По-видимому, местный Гарри живет не с Сириусом, а с Дамблдором. Расходует он деньги экономно. Пожалуй, больше ничего о нем нельзя сказать. Стоп! А этот Гарри почему-то не играет в квиддич — метлу не покупал. Гарри попытался представить себя, не любящего квиддич... и не вышло. Разве что он инвалид...

Спустя час пришла Кассиопея, совершенно зеленая после путешествий на гоблиновских тележках. Она села на стул рядом с Гарри и выложила перед ним мешочек.

— Тысяча галлеонов, — произнесла она, стараясь говорить как можно тише. Гарри скептически посмотрел на маленький мешочек.

— Заклятие незримого расширения и уменьшения веса, — объяснила девушка и еще раз повторила то, из-за чего они чуть не поссорились перед походом в Косой переулок. — Блэки не обеднеют, а твой счет пригодиться местному Гарри.

— Пусть будет у тебя, — предложил юноша, но Касси чуть покачала головой и показала глазами на свою сумочку. Гарри вздохнул и все же спрятал в карман мешочек.

— У меня все нормально, опекун не ворует, никаких подозрительных артефактов, брачных контрактов... Что ты выяснила?

— Моему роду принадлежало много сейфов, потому что все хотели быть самостоятельными друг от друга. Прямых наследников почти ни у кого не было. Некоторые завещали своё состояние Нарциссе Малфой или другим дальним родственникам. Но большинство просто распорядились запечатать хранилища — не захотели отдавать золото Блэков в чужие руки. Все сейфы может открыть только мужчина из нашего рода. Кроме хранилища бабушки Кассиопеи и бабушки Лукреции...

— Короче говоря, деньги у тебя есть.

— У нас есть деньги, — возразила девушка. — У нас. Я забрала все деньги из сейфа Кассиопеи, у Лукреции лежит еще столько же. Нам хватит надолго. По мороженому?

Насладившись мороженым Флориана Фортескью, они вышли из Косого переулка, вызвали Кикимера и аппарировали в особняк на площади Гриммо. Эльф сумел за несколько часов придать дому жилой вид. В коридоре стало гораздо меньше пыли, появился свежий воздух... По портретам, пустовавшим до этого момента, бродили люди, с любопытством разглядывающие новых жильцов дома.

— Именем рода Блэк, я запрещаю портретам сообщать кому бы то ни было, кроме меня, о происходящем в доме, — произнесла Кассиопея, и пламя газовых ламп на стенах дернулось, словно по дому пошел мощный порыв ветра.

— Правильно, чем меньше о нас знают, тем лучше, — поддержал ее Гарри. — В этом мире может происходить все, что угодно...

— Кто здесь? Кто посетил дом древнейшего и благороднейшего семейства Блэков?! — вдруг со стороны входа раздался чей-то громкий голос. Подростки, выхватив палочки, поспешили вниз. Но говорил не человек, а старуха с огромного портрета. При её виде Касси на мгновение отступила на шаг назад, а потом, словно устыдившись слабости, решительно вышла вперед.

— Разрешите представиться, я Кассиопея Мелания Блэк, законная дочь Регулуса Блэка и Элизабет Найтелл, — старуха окинула взглядом Касси и улыбнулась.

— Я счастлива, что у меня есть внучка. Но почему ты раньше не приходила в наш дом?

— Я жила далеко отсюда...

— А кто это с тобой, Кассиопея? Представь мне своего гостя.

— Это... — девушка замялась, не решаясь сказать правду, но Гарри вышел вперед и представился.

— Я Гарри Джеймс Поттер.

— Полукровка?! — вдруг завопил портрет. — Мерзость! Грязь! Предатели крови! Убирайся из моего дома!!!

Старуха трясла маленькими кулачками, казалось, что она сейчас выпрыгнет из рамы. Её глаза закатились, с губ начала капать слюна, вопли перешли в сплошной нечленораздельный вой. Гарри резким усилием задернул шторы, закрывая портрет. Когда он обернулся, Касси рядом не было. Она заперлась в ванной, включив воду.

Кассиопея вышла оттуда только через два часа и молча села рядом с Гарри, читавшим книгу про самого себя. Касси выглядела настолько идеально, что Гарри, считавший, что она плакала в ванной, уверился в обратном.

— Я хорошо помню бабушку, — тихо сказала Кассиопея, уставившись в огонь, плясавший в камине. — Она не была такой. Не была... Она умерла всего в шестьдесят, но портрет выглядит в два раза старше. В этом мире бабушка потеряла в один год любимого сына и мужа.... Это стало для неё слишком тяжелым ударом...

Гарри ничего не ответил, лишь молча взял ее за руку. Больше за вечер Кассиопея не проронила ни слова. Она допоздна сочиняла кому-то письма, а Гарри не решился её тревожить.

Когда часы пробили два часа ночи, Касси щелкнула пальцами, вызывая Кикимера.

— Постели мне в спальне Андромеды. И... застели в ней диван для Гарри.

— Касси, я могу...

— Гарри... Этот дом опасен, лучше тебе быть поближе ко мне, — соврала Кассиопея. Гарри молча кивнул, не став спорить.


* * *

Тем временем в Хогвартсе в кабинете директора проходило внеочередное заседание Ордена Феникса. На повестке дня стоял вопрос о визите Гарри Поттера в Косой переулок.

За мальчиком постоянно присматривали заслуживающие доверия члены Ордена, они уверяли, что Гарри не покидал Тисовую улицу. Это подтверждали и приборы директора, настроенные на месторасположение мальчика. Но с другой стороны, многие не менее заслуживающие доверия люди видели его в Лондоне!

— Я могу сходить в Косой переулок, — предложил Сириус. — Запах не так-то просто подделать, даже оборотное зелье не помогает.

— Нет, это слишком опасно, — ответил Дамблдор после некоторых колебаний. — Тебя могут увидеть.

Вдруг пламя в камине полыхнуло зеленым, и оттуда вышел Аластор Грюм. Он поздоровался со всеми и выложил на стол карту Косого переулка, на которой была прочерчена линия, вначале тонкая, а потом жирная.

— Итак. Выглядит он как Гарри, только чуть старше. Палочка средней длины, носит в кобуре на левой руке. Примерно в 18:15 он появился у Флориана со стороны Гринготтса, сел за столик лицом к банку. Заказал полноценный обед, вот чек. Либо дилетант — на зелья пищу не проверял, либо профи и сделал это незаметно. Читал книгу «Правдивая история Гарри Поттера» и постоянно смотрел на часы. Ничего не пил из своей посуды, так что вариант с оборотным зельем исключен. В 19:20-19:25 со стороны Гринготтса пришла девушка. На вид лет пятнадцать. Очень похожа на Сириуса. У тебя могут быть дети?

— Нет, я бы знал.

— Все равно, проверь всех бывших подружек. Всякое может быть... На Беллатрикс она тоже похожа, особенно волосами. Но черт Лестрейнджей в ней нет. Что еще? Палочка средней длины, тоже в наручной кобуре.

— Ты взял воспоминания?

— Да, Альбус, — Грюм достал из кармана несколько пузырьков с серебряной жидкостью внутри. К каждому была приклеена этикетка с именем донора, датой и временем. — Потом посмотрим. Девушка вела себя нервно, постоянно оглядывалась. Сам «Гарри» за окружающим пространством не следил или делал вид, что не следит. Девушка бросила на столик заглушку. Заклинание неплохое, а исполнение дилетантское. Но «ушам» Флориана и этого хватило. Сколько раз говорил ему, поставь нормальную прослушку на столики... Так вот, девушка передала «Гарри» мешочек и отчиталась перед ним. Они съели мороженое, и в 19:50 ушли через Дырявый котел. Дальше их след теряется.

— Ты был в банке?

— Был, — Грюм сплюнул. — Гоблины, Мордред их...

— Аластор! — оборвал его директор. Волшебный глаз аврора провернулся в глазнице, осматривая всех собравшихся, и Грюм извинился перед порозовевшими женщинами.

— Гоблины по натуре очень скрытные, — поддержал его Билл Уизли. — Мне не удалось ничего узнать про Гарри Поттера. Но я слышал, сегодня вечером на нижние уровни возили какую-то девушку. Её сопровождающий в красках рассказывал, как клиентку тошнило в вагонетке.

— Жаль, что серокожие твари не хотят сотрудничать... Я прошелся по переулку. В районе четырех-пяти, точнее установить невозможно, они купили книги во «Флориш и Боттс». Положили их в сумку, на ней заклятье незримого расширения. Вот копия чека. Обратите внимание на пункт номер один: «Природная знать». Книга для чистокровных. Еще интересно последнее — «Правдивая история». Её потом юноша читал у Флориана. Остальное обычная справочная литература, взята для отвода глаз. Еще они хотели приобрести подшивки старых газет, продавец посоветовал обратиться в издательство.

— За какой год?

— Не сказали. Самое главное. Девушка была та же самая, а у «Гарри» голубые глаза, длинные волосы и немного иные черты лица. Полагаю, это его настоящая внешность. Рекомендую посмотреть воспоминания продавца, там есть любопытные детали. В другие магазины эта парочка не заходила, откуда пришли, неизвестно. Каминной сетью не пользовались.

— Хорошо, Аластор. Что скажете?

— Я проверю всех метаморфов в стране, — предложила Тонкс. Она только-только вступила в Орден и потому горела энтузиазмом.

— Это будет неплохо, — одобрительно кивнул Дамблдор и повернулся к Флетчеру. — Наземникус, послушай, что говорят в Лютном.

— Хорошо, — согласился жулик и отодвинулся в тень. Ему было явно тяжело находиться в окружении трех авроров. — Вполне возможно, что работают карманники. «Гарри» отвлекает внимание, девушка шарит по карманам.

— Маскировка под Мальчика-Который-Выжил — отличный ход, — согласился Кингсли. — «Гарри» не только привлекает внимание, он все еще пользуется авторитетом и может заступиться за девушку.

— Но зачем они покупали книги? — удивилась Тонкс.

— Для взятки кому-либо или в подарок, — предположил Кингсли.

— Это что-то вроде пароля для группы поддержки, — выдвинул теорию Грюм. — Пароль или знак. Они подозрительно вели себя, особенно девушка. В её словах есть какой-то скрытый смысл. Продавец точно не при чем, я проверял, а вот другие посетители... В это время в магазине много народу. Я думаю, там готовится какое-то преступление. Рекомендую усилить наблюдение за этой частью Косого переулка и повысить бдительность.

— У нас есть свои люди в редакции Пророка? — поинтересовался Кингсли. Дамблдор кивнул. — Пусть немедленно сообщат, если кто-то попросит подшивки газет.

— Гарри надо перевести в другое место, — вмешался Сириус. — Возможно, это был он. Ушел из дома под мантией-невидимкой...

— Нет, — отрезал Дамблдор. — В доме своих дяди и тети он в большей безопасности, чем где-либо еще.

Сириус глубоко задумался, перебирая варианты. Купить дом и навесить Фиделиус? Или... нет, не стоит, туда лучше не соваться. Мать наверняка завещала дом «дорогой Цисси» и её мужу. Или нет? Законы наследования очень запутаны. Пожалуй, стоит обратиться к книгам... Только где их достать? На самом деле не проблема...

Глава III В которой ведут расследование.

Когда Гарри проснулся, Кассиопея уже встала. Она сидела за столом и строчила письма. Рядом лежала целая стопочка исписанных листков пергамента.

— Доброе утро, — поздоровался Гарри и спросил с надеждой. — Мы дома или...

— Или. Разве не видно? Пойдем завтракать. Кикимер! — прямо перед ними возник домовик. За ночь в нем произошли решительные перемены. Он помолодел, гораздо меньше горбился и переоделся в белоснежное полотенце.

— Госпожа звала Кикимера, и он явился. Что будет угодно госпоже?

— Накрывай на стол.

— Что это? — Гарри заметил, что левая рука подруги забинтована. — Больно?

— Уже не болит, Кикимер принес из аптеки противоожоговое средство. В библиотеке стояли на редкость мерзкие чары, не подконтрольные дому...

— Огненные чары? В библиотеке?! — Гарри не поверил своим ушам.

— Это специально. Никто не будет ожидать таких чар.

Они спустились на первый этаж и, аккуратно ступая, дабы не потревожить протрет Вальбурги Блэк, пробрались на кухню. Домовик уже выставил на стол завтрак. Кассиопея посмотрела на огромные блюда, вздохнула и предположила:

— Наверное, Кикимер хочет, чтобы я растолстела.

Завтрак оказался довольно вкусным, старый домовик умел готовить. Эльф искренне огорчился, когда увидел, что хозяйка и её гость не все съели, и даже начал биться головой об стол, но Кассиопея остановила его и терпеливо разъяснила, какие должны быть порции.

— Рассказывай, что вчера удалось узнать о мире, — сказала Касси, когда они расположились в гостиной.

— История Гарри Поттера очень напоминает мою, только мой опекун не Сириус, а Дамблдор. Он еще Орден Феникса возглавлял в годы войны.

— А разве не Грюм?

— Нет, Дамблдор — мне об этом Сириус рассказывал. Именно ему принадлежал феникс, в честь которого назвали орден.

— Дамблдор... — Кассиопея задумалась, вспоминая рассказы родственников. — Я слышала про него. Прадедушка очень любил его ругать. В основном за бездействие. Мол, в войну с Гриндевальдом он вступил под самый конец, когда все уже было решено и без него... И с Волдемортом долго выжидал... Но это не показатель, прадедушка всех ругал. Бабушка и остальные звали Дамблдора магглолюбцем и предателем крови. Отец о нем почти не упоминал... Но почему Дамблдор жив? У нас он умер сразу после войны от проклятья Волдеморта. Есть еще что-нибудь о нем?

— Дамблдор отдал меня на воспитание любящим родственникам. Но кому, не сказано. Родственникам — значит, не к Сириусу, иначе бы сказали, что он крестный и друг семьи. Надеюсь, этот Гарри рос не у Малфоев.

— Почему сразу Малфои? — Касси улыбнулась. — У нас есть в родне много не менее достойных семейств. Лестрейнджи, Розье, Крэббы, Булстроуды, Флинты ... Представь — жил бы ты у Булстроудов и называл Миллисенту любимой сестрой, — при этих словах Гарри изобразил, что его вот-вот вырвет.

— Думаю, либо Тонксы, либо Уизли, — предположил он.

— Уизли? — Касси презрительно сморщилась.

— Что так? Ты же к ним нормально относишься.

— Не ко всем... Но почему тебя не отдали Сириусу? Кикимер! Принеси купленные вчера книги! — приказала она домовику. Когда он вернулся, Касси взяла одну из книг и принялась её листать. — Что еще ты узнал?

— На первом курсе я стал ловцом. На Хэллоуин победил тролля. Про историю с Квирреллом почему-то ни слова. Про второй курс как-то все скомкано, получил с Роном награду за заслуги перед школой, но за что именно — не сказано... Еще в тот год почему-то отменили финальный матч по квиддичу. В конце третьего курса я создал Патронуса и разогнал толпу дементоров...

— Зачем ты ездил в Азкабан?!

— Нет, дементоры были около Хогвартса, — уточнил Гарри. У Кассиопеи глаза округлились от удивления:

— Откуда?

— Понятия не имею. Может, Хагрид завел — он же любит всяких монстров. Или Филч взял ассистентов. Мол, в одиночку трудно следить за учениками. На следующем курсе я пролез в Турнир Трех Волшебников четвертым участником. Этот Гарри не промах...

— Некому было удержать вас от авантюры.

— Зря мы тогда послушались вас с Лили! Надо было идти на турнир! Первые два тура я прошел великолепно, ничего страшного не случилось. Про третий в книге ничего нет, она издана перед ним. Кстати, хочешь посмеяться?

— Скитер что-то придумала?

— Угадала! Меня бросила Гермиона. Ради Крама! — Касси захихикала, представив Гермиону, способную на такое. — А на Рождественский бал я пришел с...

— Паркинсон?

— Нет, Мерлин! С Парвати Патил, — у Кассиопеи отвисла челюсть. Потом она произнесла жалостливым тоном:

— Бедный мальчик. Тяжело ему без меня... Не волнуйся, в Мунго лечат и не такие случаи... — Гарри рассмеялся. Кассиопея вернулась к книге, которую быстро листала, что-то разыскивая. Перевернув очередную страницу, она вдруг вздрогнула.

— Гарри, Сириус!

— Он жив?! — Гарри вскочил со своего места и подбежал к Касси.

— Да. Но... — она ткнула пальцем в самые нижние строчки биографии Сириуса Блэка.

— Второго ноября 1981 года заключен в Азкабан за пособничество Тому-Кого-Нельзя-Называть, массовое убийство магглов и Питера Петтигрю ... — прочитал он. — Что за бред?!

— Читай дальше! Пятого июля 1993 года совершил первый в истории побег из Азкабана.

— Я в дяде не сомневался, — ответил Гарри после некоторой паузы. — Но откуда такие бредовые обвинения?

— Дальше тоже странно. Дважды проникал в Хогвартс с целью тебя убить.

— Чушь! — возмутился Гарри и вырвал из рук Касси книгу.

— На самом деле, это не наш мир, тут может быть все, что угодно.

— Нет, не может. Сириусу хватило бы одной попытки, если бы он захотел меня убить... — возразил Гарри и углубился в чтение. — Его заочно приговорили к Поцелую! В июне поймали, Снейп постарался, но Сириус тут же сбежал, прихватив с собой гиппогрифа. Ничего не понимаю... За что его сажать в Азкабан?

— Если бы речь шла о нашем Сириусе, я бы сказала, что его подставили, — решила Кассиопея. — Но в этом мире может быть все, что угодно. Сириус-предатель, преисполненный любви и добра Волдеморт, известный танцор Грюм...

— Хватит чушь пороть! Не мог Сириус никого предать! Не верю!

— А в то, что меня нет, ты веришь?! — вспылила Касси. — В то, что мои родители погибли за пару лет до моего рождения, веришь?!

Разозлившись, Кассиопея выбежала из гостиной, захлопнув за собой дверь. Гарри бросился за ней, но дверь не открывалась. Подождав немного и успокоившись, он вернулся к справочнику «Природная знать: родословная волшебников». Книга была не простая, на неё наложили что-то вроде чар незримого расширения. Внутри она раз в десять толще, чем кажется снаружи.

Прочитав несколько раз о Сириусе — биография до 1981 года полностью совпадала с тем, что он знал о своем Сириусе, Гарри принялся искать статьи про других знакомых людей. Мать Касси погибла в 1981 году, во время налета Упивающихся смертью на Косой переулок...

Питера Петтигрю в книге не было, наверное, он полукровка. Зато Уизли присутствовали, хотя их и пометили как «злостных предателей крови и магглолюбцев». Гарри Поттера на воспитание они не брали.

Из Тонксов упоминалась лишь Андромеда, и то большую часть статьи занимало её грехопадение, первые признаки которого были видны еще во время беременности Друэллы Блэк, и нравоучительные выводы. Про семью ни слова. Но Гарри Андромеда не воспитывала, об этом обязательно бы написали.

С некоторой опаской Поттер открыл статью про Малфоев. Каждого из них восхваляли минимум на пяти страницах! Взгляд Гарри упал на стоящие на камине письменные принадлежности. По-видимому, чернильница была зачарована, чтобы содержимое не портилось со временем. Пририсовав возмущающемуся портрету Люциуса павлиний хвост, Гарри решил, что так он выглядит гораздо лучше.

К счастью, и Малфои не усыновляли Мальчика-Который-Выжил. Но кто? В статье про Гарри написано было скупо — отдан любящим родственникам, совсем как в «Правдивой истории». В книге было генеалогическое древо Поттеров. Вооружившись им, Гарри проверил всю свою родню на пять поколений назад. Никого. Никто не брал к себе Мальчика-Который-Выжил... Вдруг в его мозгу что-то щелкнуло, и он вспомнил об еще одной кандидатуре.

— Любящие родственники? Да я скорей поверю в то, что Снейп — мой отец! — сказал он, вспомнив свой старый сон, навеянный просмотром Звездных войн. Там Гарри фехтовал на метлах с бывшим преподавателем зельеварения, забравшись на вершину Астрономической башни. Когда Снейп признался в отцовстве, Гарри проснулся от ужаса.

Из комнаты Гарри все-таки вышел, воспользовавшись помощью Кикимера. Эльф слушался Гарри, словно тот был хозяином дома, возможно, из почтения к «молодой госпоже».

Кассиопея стояла в коридоре, беседуя с одним из портретов. Гарри извинился перед ней, вспомнил совет, когда-то услышанный от Сириуса: «Если что-то случилось — попроси у женщины прощения. Даже если ты не понимаешь, в чем дело или если виновата она».

— Ничего, Гарри... Я не особо верю, что Сириус перешел на другую сторону. Но нельзя сбрасывать со счетов эту возможность.

— Знаешь, я, кажется, нашел «любящих родственников». Дурсли, больше некому.

— Дурсли? — Касси наморщила лоб. — Не слышала о такой семье... Они из Европы?

— Они магглы, родственники моей мамы.

— Кто в здравом уме отдаст Мальчика-Который-Выжил магглам?!

— А кто отдаст Сириуса дементорам? — возразил Гарри. Кассиопея замолчала и ответила через некоторое время:

— Гарри, я уверена, что все эти аномалии связанны друг с другом. Гибель моего отца. Арест Сириуса. Передача тебя Дурслям или кому-то еще. Выживание Дамблдора... Надо посмотреть подшивки старых газет...

— Касси, а что за письма ты писала?

— Вспоминала все важное, что знаю. Про крестражи Волдеморта и многое другое. Если с нами что-то произойдет, например, мы вернемся назад, Кикимер отправит письма. Вдруг здесь это пригодиться?

— Логично. Ты хорошо придумала. Здесь твой отец и Сириус не искали крестражи, а, значит, местные могут ни о чем не знать... Ладно, пойдем собираться в редакцию «Пророка». Надеюсь, ты знаешь адрес?

— Primo, мы купили справочник каминных адресов. Secundo (1) — адрес редакции напечатан в самом низу последней страницы каждого выпуска.

— Хорошо, только камином лучше не пользоваться. Если Сириус в этом мире в бегах, то за домом следят.

— Ты прав, не хватало еще объясняться с аврорами, кто мы такие. Отдел Тайн — интересное место, но не хотелось бы оказаться там в качестве экспоната.

— Меня как-то не прельщает карьера чучела.


* * *

В редакцию «Ежедневного пророка» вошла обворожительная длинноногая голубоглазая блондинка. Взоры всех мужчин тотчас же обратились на практически ничего не скрывающее декольте и юбку невероятно короткой для волшебницы длины — лишь немногим ниже колена. Мило улыбаясь, она подошла к стойке для посетителей и облокотилась на нее. Затем кашлянула, привлекая внимание чуть дремлющего клерка.

— Скажите, а где я могу почитать старые газеты?.. Не за сегодня, а за прошлые года. Понимаете, я учусь на третьем курсе Академии финансов и права и мне наша преподавательница, миссис Смит, поручила сделать доклад про... — девушка наклонилась прямо к клерку, смотрящему на неё затуманенными глазами и прошептала, — про Хэллоуин восьмидесятого... Ну, когда Мальчик-Который-Выжил... Выжил... Вы мне поможете, мистер... — девушка посмотрела на значок на груди клерка и не без усилия прочитала фамилию. — Тейлор?

— Что?.. Конечно, помогу. Простите, а что вы хотите?

— Мне нужны старые газеты, про Мальчика-Который-Выжил. Понимаете, миссис Смит такая строгая...

Глупо улыбаясь, клерк зарегистрировал посетительницу, представившуюся как мисс Бомс, и вызвал на свое место помощника. По пути в архив Тейлор узнал все о преподавателях Академии права, о её студентах и студентках, множество деталей биографии мисс Бомс... Вскоре Тейлору удалось то, что никогда не удавалось на уроках окклюменции. Разум очистился от всяческих мыслей... Ну, кроме связанных непосредственно с мисс Бомс.

Архив был очень похож на небольшую библиотеку. Точно такие же ряды книжных шкафов и множество однотипных томиков на полках.

— Здесь у нас хранятся все выпуски «Пророка» начиная с 1785 года, — с гордостью произнес клерк, немного придя в себя в привычной обстановке. — В следующем зале у нас архив «Утреннего пророка» с 1853 года.

— Ого! Неужели все-все газеты умещаются на этих полочках? — изумилась мисс Бомс. — Тут, наверное, очень сложные чары... Это вы их накладывали?

— Нет, это сделали немного раньше, в восемнадцатом веке. Я регулярно подновляю чары, — соврал клерк. — Очень сложная работа... Газеты хранятсяхраниться в уменьшенном виде. Вам какие нужны номера?

— За Хеллоуин восьмидесятого. Ну, когда погибли Поттеры. Мне нужно сделать к завтрашнему числу доклад о Мальчике-Который-Выжил.

— А... пойдемте сюда. Видите, на каждом шкафу цифра? Это годы, за которые здесь лежат газеты. Тут все по десятилетиям.

— Ага... — девушка глубоко задумалась. — То есть нам нужен шкаф с цифрой «80»?

— Верно. Вот, кстати, и он. Вы... не совсем правы, Поттеры погибли в 1981 году. Вот здесь выпуски нужного нам года.

— Но здесь какие-то книги! Мне нужны газеты! — возмутилась посетительница.

— Это газеты, просто они под специальными чарами. Книги приятнее смотрятся на полке... — Тейлор озадачено посмотрел на пустое место между томиками. — А за конец октября и начало ноября газет нет...

— Нет?! — Бомс побледнела, и клерку показалась, что она вот-вот расплачется. — Я так рассчитывала на вас...

— Не волнуйтесь! Наверное, их кто-то взял. Незадолго до вас в архив заходили посетители. Видите, тут многих томов не хватает. Пойдемте, они, наверное в читальном зале. Но даже если номера пропали, их можно восстановить — тут лежат лишь копии, настоящий архив этажом ниже.

Читальный зал представлял собой небольшую комнату с тремя громадными окнами, несколькими столиками и странной машиной у входа. За одним из столов сидела девушка с аристократичными чертами лица и парень, очень похожий на Гарри Поттера, только синеглазый и с длинными светлыми волосами. Они обложились кипами газет и раскладывали их в разные стопочки. Оба не издавали ни звука — очевидно, кто-то наложил заглушающее заклятье.

— Здравствуйте, вы брали газеты за конец октября-начало ноября 1891... в смысле 1981 года? А то мне надо до завтра сделать доклад, а миссис Смит, наша руководительница... — затараторила мисс Бомс. Юноша на мгновение оторвался от газеты за 31 июля 1982 года, не глядя протянул ей пару томиков и вернулся к статье о Гарри Поттере. Девушка с нескрываемым презрением оглядела наряд Бомс, но ничего не сказала.

Никто не заметил, как Бомс легонько стукнула друг об друга каблуками, и от каждой из туфель отделилось по маленькому черному шарику, похожему на комочек грязи. Шарики выпустили тоненькие ножки, словно паучки и забежали под стол. Один прицепился к краю мантии парня, второй подпрыгнул высоко вверх, ухватился за нижнюю сторону крышки стола и замер.

Далеко-далеко отсюда в своем доме Аластор Грюм устроился поудобнее в мягком кресле, включил что-то, очень напоминающее граммофон и принялся слушать.

«Все-таки они явились!» — подумал старый аврор. — «Эх, если бы они подождали хоть полдня, в читальном зале уже стояло бы столько средств наблюдения... Эти времени не теряют — профессионалы...»

Бомс с томиками устроилась за соседним столиком, причем села так, что могла видеть парня и девушку, и озадачено повертела в руках томик.

— А что с ним надо делать? Как открыть?

— Очень просто, — Тейлор стукнул по книге волшебной палочкой, и она превратилась в огромную папку, внутри которой лежала стопочка газет. Девушка бросила на него полный восхищения взгляд.

Один из видов маскировки — не скрываться, а наоборот, шуметь как можно больше. Поэтому Бомс, более известная как Нимфадора Тонкс, вела себя очень заметно. Она заигрывала с Тейлором, уговорила его помочь с докладом, изображала из себя не умную, даже карикатурную девицу и много, очень много болтала на все возможные темы.

Тем временем за соседним столиком кипела работа. Парень с девушкой просматривали многие газеты, некоторые откладывали в отдельную стопку, а потом относили её к машине. Агрегат выглядел как шкаф, только металлический и с рычагом сбоку. У машины было два выдвигающихся ящика. В один клали газеты, закрывали, дергали за рычаг и... в нижнем ящике появлялась точная копия содержимого верхнего. Разумеется, если в машине еще не закончился рулон газетной бумаги и магические чернила.

— Думаю, глубже копать не имеет смысла, — предположила девушка, захлопнув очередную папку, тут же превратившуюся обратно в книгу.

— В семидесятые лезть не будем?

— Все, что надо мы уже узнали.

— А... семьдесят девятый? — осторожно поинтересовался юноша.

— Я скопировала два номера, но там нет ничего важного. Только короткие заметки.

— Хорошо. За новой партией не пойдем, покончим с этим — и все. Мне, честно говоря, это уже надоело.

Через полчаса они распихали газеты по папкам, положили все копии в сумку девушки и направились к выходу. Поравнявшись с машиной, «Гарри» оглянулся, чтобы проверить, не забыл ли он ничего на столе. Заметив мисс Бомс, он вытаращил глаза на её откровенный наряд и улыбнулся девушке.

Тем временем спутница «Гарри», внимательно изучив табличку «помещать в копировальный аппарат деньги строго запрещено», открыла верхний ящик машины, бросила в неё золотой галлеон, закрыла и дернула за рычаг. Аппарат честно попытался скопировать монету, и его чары вступили в конфликт с защитными чарами галлеона. Магия гоблинов и людей вообще мало совместима, а уж что говорить про чары защиты от копирования и чары дупликации...

Машина зарычала, словно голодный дракон, треснула, испустила густые клубы сиреневого дыма и вспыхнула. Тейлор завопил от ужаса и взмахом палочки активировал пожарную сигнализацию. Дым и пламя куда-то мгновенно всосало, но машина была безнадежно испорчена. Виновники происшествия скрылись с места преступления — сразу после аварии был слышен двойной хлопок аппарации. А еще через несколько секунд в зал аппарировали несколько членов Ордена Феникса — Тонкс на всякий случай вызвала подмогу.

Аластор Грюм подошел к карте, на которой должно было отобразиться местоположение паучка, залезшего в сумку к девушке, а, следовательно, и самой девушки. Через пару мгновений старый аврор произнес длинную фразу, единственным цензурным словом в которой было «профессионал».

(1) Primo — первое, во-первых (лат), Secundo — второе, во-вторых (лат).

Глава IV В которой все усиленно ищут черную кошку там, где она есть.

Оркестр заиграл какую-то красивую мелодию. Гарри увидел взгляд Касси, обращенный на танцующие пары и встал из-за стола, протягивая девушке руку. Миновав Невилла и его девушку, они вышли на свободное пространство и закружились в танце.

Слева раздавались вспышки колдокамеры. Колин Криви, проникший на Святочный бал с помощью Гарри, щелкал новые кадры со скоростью пулемета. Рядом, в каком-то футе от них, пронеслись Хагрид и мадам Максим, не замечавшие ничего вокруг. Неподалеку директор Хогвартса танцевала с Каркаровым, всем своим видом показывая, что делает это только из вежливости.

Мелодия сменилась на более медленную. Касси тесно прижалась к Гарри и смотрела прямо на него озорными глазами. Гарри наклонился к её манящим губам и...

Сон сменился. Он стал очень четким, неотличимым от яви. И — совершенно иным, чужим, холодным. Гарри шел по длинным пустым коридорам, безуспешно пытался открыть запертые двери и шел дальше.

С каждым мгновением Гарри погружался в сон все глубже. Чужие эмоции захлестывали. Страх. Снова все потерять, лишиться всего, как уже было когда-то и, забившись в нору, ждать милостей судьбы... Безысходность. Казалось, что он бьется над множеством сложнейших задач и никак не может найти их решения... Злость. По отношению к тем трусливым червям, что ползают у его ног, что бросили его при первой же возможности...

Гарри дернулся и сосредоточился, попытавшись выбраться оттуда. Он представил, как он выходит из коридора и запирает за собой дверь. Запирает на ключ, а потом на засовы гигантскую дверь, прилегающую к стене так, что нет ни единой щели. Дверь надежно отрезала его от того, что за ней. Оно надежно заперто — за огромной каменной стеной, в которой есть монолитная дверь... Далеко-далеко отсюда, за огромной каменной стеной... Ничего нет... Только пустота и на самом краю горизонта несколько дверей. Нечетких, бледных, ускользающих от взгляда. Но три — ясные, яркие. Из одной он только что вышел. Вторая... стоило только задержать на ней взгляд, как дверь открылась, приблизилась к Гарри и поглотила его.

Сон сменился на кошмар. Гарри узнал место — это было кладбище, на котором похоронен отец Волдеморта. Гарри лишь однажды видел это место наяву и много раз — в самых страшных снах. Но этот сон был необычным... В нем не было ни огромного котла, ни свертка, брошенного внутрь... ни яростного боя, когда братья Блэк на равных бились с Квирреллом, которому его хозяин словно передал часть своих сил. Не было луча Авады, пролетевшего в доле дюйма от головы Сириуса...

Нет, Гарри увидел иное. Он был в центре круга из людей в черных балахонах и масках. Прямо перед ним стоял кто-то со страшным, нечеловеческим лицом. Бледная кожа, обтягивающая лысый череп, какие-то щелочки вместо носа, полыхающие алым глаза. Монстр поднял палочку и произнес:

— Круцио!

Страшная боль пронзила все тело Гарри. Словно тысячи иголок впились в его кожу, словно раскаленный металл вместо крови потек по венам. Гарри закричал и... проснулся.

— Гарри! — раздался испуганный голос Касси, и от сильной пощечины его голова мотнулась в сторону. — Гарри! Очнись! Гарри!

Гарри перехватил руку Касси, собиравшейся нанести еще один удар. Бледная, как смерть, она облегченно вздохнула.

— Что с тобой произошло? Ты забился во сне, задергался... Я пыталась тебя разбудить, но не получалась. Я перепробовала все, все, Агуаменти, Эннервейт, Гальванос, Инсендио...

— Инсендио? — переспросил изумленный Гарри, и тут же почувствовал витавший в воздухе запах горелой плоти и легкую боль в левой руке, слабее комариного укуса.

— Я... — Касси смутилась и потупила взгляд. Гарри повернул голову, чтобы рассмотреть обгорелую руку, но Касси тут же наколдовала повязки, скрыв от него раны. — Не волнуйся, я наложила обезболивающее заклятье. Если натирать специальной мазью, за пару дней пройдет. Может быть... Просто я плохо разбираюсь в ожогах...

— Надеюсь, в следующий раз ты вместо будильника не кинешь Аваду...

— Круцио эффективнее, — возразила Касси, и Гарри вздрогнул, вспомнив видение. — Интересно, поможет ли Империо... Так что тебе снилось?

— Понимаешь... — Гарри отвел глаза и сжался, ожидая реакции Кассиопеи. — Я решил попробовать связаться с Гарри и перед сном снял все щиты с сознания...

— Идиот!!! — Касси вскочила с кровати. С её палочки сорвалось что-то вроде молнии, к счастью, ударившей лишь в её кровать. Раздался грохот, старинная кровать развалилась и вспыхнула. Через несколько минут, затушив пожар с помощью Агуаменти и убрав воду с пола, хмурая Касси повернулась к Гарри и спросила:

— А тебе не приходило в голову, что ты можешь связаться не с другим Гарри?!

— Нет. Риск исключен, я уже делал так в прошлом году. Мы с твоим отцом пробовали нащупать ниточки к другим крестражам... Крестражи не нашли, но и с Лордом не столкнулись...

— Это — другой мир. Тут может быть все, что угодно! Запомни это, заруби себе на носу! Ну и что ты увидел? Что пошло не так?

— Вначале был мой сон, самый обычный сон, — Гарри слегка порозовел и отодвинулся в тень, чтобы Кассиопея не заметила этого. — Потом внезапно провалился в чужой сон. Я решил... углубиться в сознание и пошел дальше. Это оказался сон Волдеморта, — пальцы Кассиопеи, сжимающие волшебную палочку, побелели. Гарри заметил, как напряглась Касси и... чуть сместилась в сторону. Чтобы держать его на прицеле палочки.

— В какой цвет близнецы Уизли покрасили миссис Норрис на Хэллоуин в девяносто четвертом году?

— В розовый. И не близнецы Уизли, а близнецы Блэк, — Гарри улыбнулся, вспоминая, как Джеймс и Ремус чуть не вылетели из школы. Просто они за два месяца не удосужились запомнить, как выглядит кошка Филча и немного перепутали... — Не миссис Норрис, а профессора МакГонагалл, и это было на следующий день после Хеллоуина девяносто третьего.

— Похоже, ты — это ты, — Кассиопея чуть расслабилась, когда Гарри правильно ответил на её вопрос, но палочку не убрала. — Никогда, слышишь меня, никогда больше так не делай! Ты можешь привлечь Его внимание, и он попытается завладеть тобой, можешь разбудить крестраж в себе, или же еще что-нибудь...

-Слушаюсь и повинуюсь, миледи, — Гарри отдал честь и изобразил самое подобострастное выражение лица, какое только смог. — Вернемся к нашим баранам. В смысле лордам. Волдеморт очень зол на своих слуг, он не может чего-то достичь, бьется над какой-то проблемой...

— Он пытается вернуться, — предположила Кассиопея. — А что было потом? Ты кричал, словно тебя пытают...

— Потом я оттуда вышел... Когда я погружался вместе с твоим отцом, передо мной было несколько... дверей. Нечетких, словно между нами туман. Я даже не смог сосчитать их.

— Крестражи?

— Наверное. Тут точно так же, но три двери словно подсвечены изнутри. Из одной я вышел. Вторая открылась... Я оказался во сне другого Гарри. Наверное. Мы были на кладбище, том самом кладбище, куда меня на первом куре утащил Квиррелл. Но Квиррелла как раз не было, зато меня окружили Упивающиеся. Все в масках, кроме одного, у которого совершенно нечеловеческое лицо. Он наложил Круциатус и... ты меня разбудила.

— Может это был он? — спросила Кассиопея. — Темный Лорд?

— Вряд ли... Сон Лорда слишком странный, не похоже, что он возродился. Слишком много безысходности...

— Вероятно, Темный Лорд вернулся, но был тут же развоплощен. Три двери... странно. Другой живой крестраж? Или это твое сознание... Но почему двери четкие? Либо тут почему-то между вами немного иная связь, либо что-то другое... — Кассиопея вскочила с кровати и выбежала из комнаты. Впрочем, она тут же вернулась.

— Что случилось?

— Пошла в библиотеку, но наткнулась на часы. Оказывается, сейчас пять часов утра только, а светло как днем... Предлагаю еще поспать часиков шесть.

— Это можно... — Гарри зевнул. Кассиопея вызвала Кикимера и велела ему отремонтировать кровать и перестелить постель, с чем он справился за считанные минуты — магия домовиков ничуть не уступает человеческой. Гарри уже собирался было заснуть, как вспомнил, что видел ночью.

— Касс... ты спишь? — прошептал он.

— Нет.

— Помнишь святочный бал? Скажи... а если бы я тебя тогда пригласил, ты бы...

— Гарри... Я подошла к Невиллу только когда увидела, как ты приглашаешь Мишель... — тихо ответила Касси и отрезала. — Все. Я сплю.


* * *

— Она, несомненно, Блэк, — озвучила общее мнение Тонкс, когда все вынырнули из Омута памяти. Дамблдор кивнул и перелил воспоминания обратно в пузырек, который тут же спрятал в шкафчик. — По возрасту подходят Сириус и Беллатрикс.

— Хороший из тебя отец, Блэк, — выплюнул Снейп. — Даже не знаешь, что у тебя дочь растет. А крестный ты, как и отец...

Но вопреки ожиданию, Сириус ничего не ответил старому врагу. Он смотрел куда-то перед собой и молчал.

— Рег... Она держит палочку, как Регулус, — наконец произнес Сириус. — Сидит, как он... В ней много черт...

— Вполне возможно, что это его дочь. Регулус пропал летом 1979 года, а девушке на вид лет пятнадцать, — заключил Дамблдор. — Северус, ты не знаешь, ухаживал ли Регулус за кем-нибудь?

— Я никогда не общался с Блэком, — сказал Снейп таким тоном, будто его заподозрили в чем-то непристойном. — Но знаю, что Регулус принял метку вместе с учившейся со мной на одном курсе Ирмой Флинт, — при звуках этого имени Кингсли и Дамблдор помрачнели. Директор приставил к виску волшебную палочку, вытягивая из головы серебряные нити воспоминания, и опустил их в Омут. Над его гладью встала полупрозрачная фигурка миловидной темноволосой девушки со слизеринским значком. Она что-то жаром доказывала:

— Профессор, это несправедливо! Почему профессор МакГонагалл сняла с нас больше баллов, чем с гриффиндорцев? И это уже не первый раз!

Дамблдор взмахнул палочкой, и Ирма неподвижно застыла. Еще взмах и рядом с ней появился худощавый юноша, очень похожий на Сириуса, но не такой красивый и немного ниже его ростом. Третьей возникла неизвестная из Косого переулка. Повинуясь воле директора, изображения увеличились.

— Вылитый Регулус. На Ирму совсем не похожа, — заключила Тонкс, лучше всех разбирающаяся в чьей-либо внешности. — Но это ничего не значит. А где сейчас мисс Флинт?

— Умерла на допросе, — отрезал Кингсли, и Нимфадора вздрогнула. — При Крауче такое... бывало.

Дамблдор задумался, а потом добавил в Омут памяти еще одно воспоминание. Теперь рядом с неизвестной и Регулусом возникла фигурка ученицы Равенкло. Девушка расспрашивала директора о разведении фениксов.

— Элизабет Ральфс, выпуск 1980 года, — представил Дамблдор новую кандидатуру. — Регулус танцевал с ней на выпускном балу. Погибла во время налета Упивающихся смертью на Косой переулок в конце войны.

— Что-то общее есть... Но я не уверена... — нерешительно пробормотала Тонкс и глубоко задумалась. — Сириус, а у твоего брата могло что-нибудь быть с Беллатрикс? Я понимаю, это нелепо... Просто девочка довольно похожа на неё...

Сириус лишь пожал плечами. Если бы не Снейп, он бы сказал, что в благородном и гадливейшем семействе Блэков могло быть что угодно. Его родители, бывшие троюродными братом и сестрой, тому пример. Или Финеас, второй сын Финеаса Найджелуса, которого выжгли с семейного древа якобы за магглолюбские взгляды... Магглов-то он действительно любил в прямом смысле этого слова, но если б только это...

Со стороны окна раздался стук, как будто сова просила её впустить внутрь. Но там никого не было. Дамблдор чуть улыбнулся и взмахнул палочкой, снимая чары невидимости. На карнизе сидела миниатюрная птица. Сова склонила голову, недовольно посмотрела на собравшихся в кабинете и снова постучала клювом. Директор открыл окно и забрал у птицы письмо. Сняв пять хитроумных заклятий, он распечатал конверт.

— Аластор пишет, что Лжегарри и его подруга снова появились в Косом переулке. Теперь у них обоих замотана рука, но не в том месте, где метка Волдеморта, — при этом слове почти все собравшиеся, кроме Дамблдора и Сириуса, вздрогнули. — Аластор склонен искать в этом какой-нибудь тайный смысл... Потом они купили сову, пообедали в «Полной чаше» и заглянули в Лютный переулок.

— Зачем? — изумилась Тонкс.

— Они посетили «Горбин и Бэрк» и приобрели три книги о хроноворотах. Следящие чары слетели сразу после аппарации.

— Переместились на защищенную территорию, — высказала очевидное Тонкс. — Фиделиус, сильные родовые или защитные чары. Это проще, чем специально снимать с себя паучков.

— Лжегарри с подругой не стали аппарировать самостоятельно, а воспользовались домовиком...

— Зачем? — удивилась Тонкс. Похоже, она уже успела кое-что подзабыть из программы, хотя после окончания академии Авроров прошло чуть меньше года.

— Магию эльфов очень трудно отследить, — объяснил Кингсли молодой коллеге. — След от аппарации развеивается меньше чем за минуту... Возможно, Аластор прав, это профессионалы. Но пока не вижу смысла в их поступках.

— Машину восстановить не удалось, — прочитал Дамблдор в письме. — Противник очень надежно замел следы, теперь невозможно узнать, какие именно номера газет они копировали. Впрочем, одну ошибку они допустили. Их домовик очень старый, обычно эльфов усыпляют в более молодом возрасте. Его легко узнать на улице. Аластор установил, что этот домовик два дня назад заходил в «Полную чашу», брал завтрак. В последнее время он зачастил в продуктовые лавки. Судя по объему покупок, эльф кормит группу из четырех-шести человек

— Что он предлагает? — поинтересовался Сириус. — В следующий раз я могу проследить за ними. Псу это легче, чем человеку. Для безопасности можно изменить облик...

— Нет, Сириус. Это слишком рискованно. Аластор планирует отследить этого домовика и навесить на него мощные следящие чары. Захватывать и допрашивать эльфа, по его мнению, пока нецелесообразно.


* * *

— Северус-с-с... — прошипел Волдеморт, — останься.

— Да, мой Лорд, — чуть поклонился Снейп. Остальные Упивающиеся смертью встали из-за стола и покинули помещение. Кто-то торопился оказаться как можно дальше от горячо обожаемого господина, другие же задержались у дверей, чтобы послушать, что собирается сказать Темный Лорд этому выскочке.

— Северус, в Хогвартсе проходят балы? — задал неожиданный вопрос Волдеморт. Впрочем, Упивающимся смертью было не привыкать к странным словам и поступкам своего господина. Сам Волдеморт порой кощунственно заявлял, что «пути его неисповедимы». Но среди его слуг лишь единицы могли узнать цитату.

— Нет, мой Лорд. Ранее проводились выпускные балы, но в 1985 году Министерство урезало бюджет Хогвартса и от них пришлось отказаться.

— Святочный бал и Самайн тоже ушли в прошлое? Как некогда День Основателей?

— Да, мой Лорд. Еще когда я учился, в эти дни было только праздничное застолье. После 1985 года прошел только один бал, — при этих словах глаза Темного Лорда вдруг ярко блеснули, словно он увидел какую-то цель. — В честь Турнира Трех Волшебников.

— Воспоминания, — Волдеморт сотворил из воздуха колбу и протянул её Снейпу. Пока шпион извлекал серебристые нити воспоминаний, Темный Лорд призвал из своих покоев Омут памяти и установил его на стол.

— Ты первый, Северус-с... — приказал Волдеморт Снейпу, перелив внутрь Омута воспоминания и потом последовав за ним.

Они оказались посреди Большого зала Хогвартса, украшенного множеством гирлянд и фонариков. Стены казались сделанными из чистого серебра из-за инея, красиво покрывшего их. Длинные факультетские столы были убраны, вместо них поставили много маленьких.

Темный Лорд и Снейп проходили мимо учеников. Волдеморт смотрел по сторонам, тщательно вглядывался в лица. Пару раз он уточнял имена некоторых детей. Наконец ему это надоело, Темный лорд как-то по-особому взмахнул палочкой и сотворил невербальное заклятье. Время вокруг ускорило свой ход. Люди забегали с невероятной скоростью, расселись по столам, поели, встали, столы вдруг метнулись к стенам, освобождая место для танцев и... время замедлилось. Впрочем, уже через минуту Волдеморт опять ускорил просмотр воспоминания, но ненамного. Единственное что страдало от этого — музыка, превратившаяся в сплошной визг.

Темный Лорд снова прошелся по залу. Снейп заметил, что Волдеморт, хоть и постоянно оглядывает зал, внимательно следит за Поттером. При виде парадной мантии Рона Уизли губы Темного Лорда ненадолго расплылись в улыбке, как и при бешеном танце Хагрида и мадам Максим. Но вскоре улыбка исчезла. Лицо величайшего темного волшебника столетия приняло крайне задумчивый вид. Чем дальше, тем больше он хмурил лоб...

Наконец, просмотр воспоминаний завершился. Темный Лорд и его слуга вынырнули из Омута памяти. Волдеморт прошелся несколько раз из одного конца зала в другой и снова удивил Снейпа неожиданным вопросом:

— Почему никто не снимал бал?

— Мой лорд, Дамблдор не любит репортеров...

— Неужели ни у кого из учеников нет камеры? Барти просил разрешения устроить несчастный случай одному гриффиндорцу, гонявшемуся за ним с колдокамерой.

— Колин Криви, — всем своим видом Снейп изображал полное презрение ко всему роду Криви в частности и факультету Гриффиндор в целом, — не был на балу, он слишком юн. Он на третьем курсе, а пускали, начиная с четвертого. Вы, должно быть, не заметили, мой Лорд, но колдокамеры были как минимум у пяти учеников.

— Криви? Грязнокровка, пострадавший от Чудовища Слизерина? — переспросил Волдеморт и уставился своими глазами прямо на Снейпа. — Покажи его! Легилименс!

Снейп услужливо продемонстрировал Волдеморту несколько воспоминаний с участием Криви. Темный Лорд кивнул своим мыслям и изрек:

— Ничего особенного. Обычная посредственность...

— Вы правы, мой лорд.

— Я вижу, Хогвартс деградирует. Если раньше он был домом волшебников, объединял их во многом благодаря праздникам, то теперь он становится просто школой. В угоду грязнокровкам и напыщенным министерским бюрократам хоронятся старые волшебные традиции. Искусство танцев забыто новыми поколениями, еще немного, и волшебники, словно магглы, начнут нелепо дергаться под грубое подобие музыки. Мы забываем наши праздники, сводим их к банальным застольям, забываем нашу историю, теряем наши корни. Теряем корни, и теряем творческий потенциал. Яркий пример этому — то жалкое подобие праздника, которое попытался организовать Дамблдор. Когда я приду к власти, я наведу порядок в Хогвартсе, очищу замок от недостойных носить волшебную палочку и возрожу старые традиции... — Волдеморт еще около получаса засыпал Снейпа своими грандиозными планами по переустройству Хогвартса, Англии и всего мира. Потом он, наконец, отпустил своего слугу, на прощанье приказав узнать как можно подробнее о визите Гарри Поттера в Косой переулок и о том, кто был с ним.

Когда за Снейпом закрылась дверь, Волдеморт вернулся к позабытому на столе Омуту памяти, извлек из головы несколько воспоминаний и погрузился в них. Закончив просмотр, Темный лорд глубоко задумался. Ночью ему приснился странный сон, и чем больше он его пытался понять, тем больше возникало вопросов.

Глава V В которой ищут родственников и даже находят.

— Спасибо, Кикимер, — поблагодарил домовика Гарри. Касси молча кивнула и показала, куда следует поставить поднос с булочками.

— Кикимер счастлив служить молодой госпоже и её юному другу, — произнес эльф дежурную фразу, поклонился и исчез, отправившись приводить в порядок дом. Кассиопея отбросила в сторону еще один старинный фолиант и взяла из стопки новый.

— Третий день ищем, а толку нет, — пробурчал Гарри и с тоской оглядел заставленный книгами стол. Им очень помог каталог — если бы не это, то пришлось бы перебирать все книги, а так они лишь отобрали все, что имеет отношение к пространству и времени. Но и таких томов было очень, очень много.

Гарри открыл очередную книгу, наткнулся на картинку, и его передернуло от отвращения.

— Я, конечно, знал, что у вас хранятся не самые светлые книги, но чтоб такое...

— Это? — Касси вгляделась в рисунок. — Какая же это темная магия? Читай внимательно. Неудачная парная аппарация. Темные искусства это совсем иное.

— Да, вот это, — Гарри кинул подруге небольшой томик. — «Сто способов избавиться от врагов». Милая книжка, что стоит только одно проклятие гниения. Или потери времени...

— Это не настоящие темные искусства, — возразила Кассиопея. — Это так, самый поверхностный слой. Обычные заклинания, которые может сделать даже самый светлый маг. Кстати, проклятие гниения изначально разрабатывали против инферналов.

— Да, а Авада против комаров...

— Нет, это совсем иное. Это уже следующий слой тьмы. Акцио «Три шага в бездну», — от этого невинного заклинания на пол слетело с десяток книг, а в шкафу что-то хрустнуло, но нужный томик прилетел в руки Касси. Точнее, целился он прямиком в голову, но Касси ухитрилась его поймать. — Вот хорошая книга, «Три шага в бездну». В меру философии, много интересных примеров...

— Почитаю как-нибудь, — зевнул Гарри. — Когда заснуть не смогу...

— В Дурмстранге она, между прочим, входит в программу.

— Все равно, не понимаю, зачем держать в доме столько книг с этой дрянью... Шагов, конечно, три, но все они — в бездну.

— Темные искусства надо изучать, чтобы бороться с ними. Мой отец узнал о крестражах в одной из этих книг, и... — Кассиопея вдруг замолчала и погрустнела, вспомним разговор с Кикимером, когда она вытянула из домовика правду о гибели Регулуса...

— Предлагаю сходить, развеяться, — Гарри перевел разговор на другую тему. — Например, погуляем по Хогсмиду или навестим Дурслей. Очень хочу посмотреть на любящую семью.

— Пожалуй, стоит, — заключила Кассиопея, подбросив в воздухе монетку. — Я уже думала об этом. Понимаешь, нам, скорее всего, потребуется консультация у знающего человека. Макгонагалл, Слизнорт, быть может Дамблдор...

— Но тогда придется рассказать все, а это опасно.

— За помощь мы им заплатим, деньгами или информацией. Но для начала надо разобраться, что тут происходит, к кому стоит обратиться за помощью, а кого лучше опасаться, как огня...

— И ты предлагаешь, — Гарри наконец уловил ход мыслей Касси, — узнать все у меня?

— Правильно! Все-таки почти знакомый человек. Ты знаешь адрес Дурслей?

— А зачем? Пошлем сову — хорошо, что мы её купили, договоримся о встрече...

— Ты забыл про защиту от поклонников?

— Написать мне может лишь тот, кому я дал адрес, — вспомнил Гарри и лишь пожал плечами. — Не вижу проблемы. Бери перо.

— Этот Гарри не давал адрес мне, и для защиты меня не существует. Как не существовало для дома.

— Тогда... — Поттер взлохматил волосы... — Тогда я сам себе отправлю письмо!

— Возможно, поможет, — Кассиопея призвала пергамент с чернильницей. — Но что напишем? Здравствуй, Гарри Поттер, это тебе пишет Гарри Поттер из другого мира? Я бы не поверила... А если... нет, не годится...

— Можно включить в письмо что-то, о чем знаю лишь я сам.

— Не годится. Я бы заподозрила, что кто-то залез ко мне в голову.

— Я же изучал окклюменцию, — возмутился Гарри. — Никто незаметно не сумеет забраться в мои мысли.

— Как любит повторять отец, ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным. И еще, ты забываешь, что это другой мир и немного другой Гарри. У него могут быть иные тайны... Убеждать надо при личной встрече.

— Предлагаю рискнуть... Или написать письмо от кого-нибудь другого. Почерк подделаем, есть же какие-то специальные заклинания?

— Точно были.

— Отлично. Допустим, Рон хочет приехать ко мне на выходные и просит уточнить адрес. Вставим побольше рассуждений о квиддиче, новой модели метел... Конечно, может случиться так, что Рон прислал в этот же день другое письмо или что я с ним не общаюсь, но рискнем.

— Неплохой вариант, — Касси задумалась и провела кончиком пера по губам. — Но все равно он мне чем-то не нравится... Слишком все ненадежно. Постой! А если написать не тебе, а Дурслям?

— От имени Рона? — предположил Гарри. — Он планирует приехать к другу и просит разрешение, а заодно уточняет дорогу.

— Да причем тут Рон? От имени Министерства магии! Сочиним что-нибудь... Главное, чтобы Дурслям надо было заполнить анкету. Один из пунктов — адрес.

— Касс, ты гений! — Гарри с восхищением посмотрел на нее. Она чуть-чуть, самую малость порозовела.

— А ты в этом сомневался? Как департамент назовем? — спросила Кассиопея, окуная перо в чернильницу и выводя на пергаменте первые буквы. — Социальных исследований? Статистики? Магической семьи и материнства?

— Лучше департамент финансов. И еще что-нибудь про деньги вставим — чтобы Дурсли меньше думали и быстрее анкету заполняли.

— Ты прав, деньги любят все, — сказала Кассиопея и зачеркнула что-то в листке. — А как зовут твоих родственников?

— Петунья и... по-моему, Вернон. — Ответил Гарри после некоторых колебаний. — Моего кузена вроде Дадли... Я у них был всего два раза и то давно...

— Отлично!

Через полчаса Касси составила черновик письма Дурслям от некой Мелании Браун, второй заместительницы начальника Департамента Финансов, и набросок анкеты из более чем пятидесяти пунктов.

— В связи с разработкой закона о материальном обеспечении детей-сирот... — прочитал Гарри одну из строчек. — Касси, где ты научилась так писать? Случайно нашла сборник законов?

— Родственники учили — каждый представитель благородного и древнейшего дома Блэков обязан уметь разбираться в делах. И... да, случайно нашла. Меня как-то заперли в комнате, где не было ни одной книги, только куча старых газет и папины бумаги.

— А анкета?

— Их мама любит составлять. Так... конверты мы купим в Косом переулке, сову найдем там же.

— Зачем тебе несколько конвертов?

— Куда, по-твоему, твоя тетка пошлет ответ?

— В министерство, — предположил Гарри. — Там, полагаю, сильно удивятся. Хочешь их предупредить и попросить переслать нам? Они перешлют. В аврорат. Надо попросить Петунью оправить письмо сюда. Но она может знать настоящий адрес министерства.

— Я тоже об этом подумала. В письмо Дурслям мы вложим конверт для их ответа. С адресом — «Лондон, площадь Гриммо, 12».

— Отличная идея! Знаешь, это еще и прибавит солидности посланию. Мол, Министерство заботится о том, чтобы люди не несли дополнительных расходов... Может, и не задумается, почему по такому странному адресу расположен департамент финансов.

Гарри внес в пару мест исправления, а Кассиопея тщательно проверила черновик с помощью орфографического словаря и переписала все набело. Потом они разыскали в одной из книг чары изменения почерка и копирования печатей. К счастью, Кассиопея догадалась вначале потренироваться на черновике. Пергамент не выдержал издевательств и пожелтел, а потом и вовсе сгорел... Заклинания, в итоге, освоил только Гарри и то далеко не сразу.

— Полагаю, сегодня вечером или завтра утром нам ответят, — произнесла Касси, провожая взглядом улетевшую сову с письмом, привязанным к лапке.

— Чем займемся? — поинтересовался Гарри, с тоской взглянув в сторону библиотеки. — Мне надоело уже сидеть дома, зарывшись в книги. Давай прогуляемся!

— Вечно ты не можешь усидеть на месте! Опять в Косой переулок?

— Что я там не видел? Я бы предпочел покататься на мотоцикле. Тут неподалеку есть место, где их можно арендовать...

— На мотоцикле? — Кассиопея принялась взвешивать все за и против. Дома Гарри часто гонял по улицам на подарке Сириуса. Он любил своего двухколесного друга почти так же, как метлу... Возможно, в этом что-то есть. Конечно, родители были бы против того, что она сейчас сделает, но почему бы и нет? — Только с одним условием.

— Все, что угодно, миледи.

— Научи меня!


* * *

Сириус Блэк стоял перед домом, в котором он некогда жил с родителями и братом. С семьей, которую он отверг, с семьей, которою он ненавидел... Когда-то давно ненавидел. Сейчас, спустя годы, Сириусу очень хотелось увидеть хоть кого-то из родных. Сказать им всем... что-то важное, что-то, что он сам еще не понимал до конца. Он не знал, что сказал бы матери и отцу, слишком сложные у них были отношения, слишком многое легло между ними. Но брата он бы попытался предостеречь от гибельного пути, остановить, убедить... и — попросить прощения, что не был рядом...

Но дом давно был пуст. Все, кто могли бы ждать там Сириуса, уже давным-давно покинули этот мир. Родители упокоились в фамильной усыпальнице, а где и как умер брат, так и осталось тайной.

Последний из рода Блэк подошел к дому. Ему очень не хотелось возвращаться туда, в дом-склеп, который, казалось, высасывал из него жизнь. Но приходится. Дом может послужить Ордену. И когда у Сириуса, наконец появиться надежное убежище, он сможет забрать в него Гарри...

Сириус еще раз осмотрел площадь, дом и дверь на предмет различных заклятий. Все было в порядке, никто его не ждал. Да, авроры сразу после побега навесили на площадь следящие чары, но их можно обойти, вдобавок Кингсли немного «усовершенствовал» заклинания.

Проверив все, Сириус коснулся облупившейся двери. Через несколько секунд она, словно подумав, стоит ли пускать гостя в дом, со скрипом отворилась. Запустив вперед несколько диагностирующих заклинаний, Сириус замер. Но, вопреки его ожиданиям, впереди не было никаких чар, которые должны были помочь незваному гостю отправиться в лучший мир. Лишь сложный барьер, пропускающих только членов рода и их гостей. Что будет с остальными, ему не хотелось думать.

Сириус осторожно метнул вперед заранее приготовленный пузырек со своей кровью. Ничего не произошло, значит, можно идти. Дом его пропустит.

Как только Блэк перешел через порог, дверь за ним закрылась. Стоило только щелкнуть пальцами, подумав «Свет», как в холле, повинуясь воле хозяина, вспыхнули газовые лампы.

Холл ничуть не изменился, все было точно так же, как и в тот день, когда он покинул дом. Разве что на одной из стен появились огромные ставни, пахнущие свежей краской. Сириус насторожился. Вопреки ожиданию, дом был чист, убран, лишь многие вещи потемнели, словно их давно никто не чистил уже много лет. Но и то не все, люстра просто сияла, как и канделябр. В доме кто-то поселился, и совсем недавно. Малфои?

«Гоменум Ревелио!» — мысленно произнес Сириус. Но заклинание ничего не показало, дом был пуст. Еще несколько диагностических заклинаний. Нигде нет опасных чар. Но можно было обнаружить их следы, если внимательно приглядеться, — заклинания были, но их сняли совсем недавно и как-то странно, грубо, пользуясь магией дома.

— Кикимер! — позвал эльфа Сириус. Кто же еще может убираться в особняке? Через несколько секунд перед ним нехотя возник домовик в белоснежном одеянии. Эльф склонил голову и пробормотал:

— Предатель крови явился в дом благороднейшего и древнейшего семейства. О, если бы это видела моя госпожа!

— Кикимер, кто живет в доме?

— Благородные люди, чтящие традиции, — громко произнес домовик и пробормотал: «Скоро вернется молодая госпожа и изгонит грязного выродка...»

— Кикимер, назови мне имена!

— Чьи имена, хозяин? — последнее слово эльф словно выплюнул.

— Живущих в этом доме! Немедленно! — Сириус уже начал терять терпение. Кикимер усмехнулся.

— Кикимер, верный слуга рода Блэков. Множество безымянных тварей — докси, боггарты...

— Людей! Назови имена людей, живущих в этом доме. — Домовик с презрение посмотрел на Сириуса, гордо выпрямился и отчеканил:

— Благородная Кассиопея Мелания Блэк, достойная дочь семейства Блэков, в отличие от предателя крови, разбившего сердце моей госпожи, и её друг Гарри Джеймс Поттер, не менее достойный юноша, не смотря на не совсем чистую кровь. Очень скоро они вернутся и вышвырнут из дома недостойных...

Но Сириус это уже не слышал. Он приказал домовику никому не сообщать о себе, отправил с Патронусом сообщение Дамблдору и устремился наверх, к гобелену. В последние сто лет в семье Блэков была только одна Кассиопея, сестра его деда, но её второе имя было... было... не то Элладора, не то Виолетта. А может и Мелания. Но он же смотрел в справочнике, Кассиопея умерла в 1992 году, когда он еще был в Азкабане!

Обнаружив еще одну Кассиопею на фамильном древе, Сириус впал в ступор. Да, это многое объясняло, но... как такое может быть? Год рождения — 1981?! А Регулус погиб в 1979. Гобелен ошибается? Или имел место какой-то обряд, приравнивающий стороннего человека к членам рода?

С улицы раздался треск мотоцикла, тут же напомнивший Сириусу времена его молодости, когда он рассекал по улице на своем железном коне... Мотоцикл тем временем остановился, хлопнула входная дверь, и снизу послышались голоса.

Сириус насторожился и аккуратно вышел на лестничную площадку. Внизу что-то упало с оглушительным грохотом.

— Репаро! Хм... Репаро! Ерунда эта «Вингардиум Левиоса», — раздался тонкий девичий голос, — Мобиликорпус! — внизу опять что-то грохнуло. — Да чтоб... Репаро!

— Репаро! — какой-то юноша повторил ремонтирующее заклинание. — Вингардиум Левиоса!

— Моя госпожа! — пронзительно завопил домовик. — Кикимер хотел предупредить вас, но ему запретили говорить!

Сириус разозлился на хитрого эльфа, сумевшего обмануть хозяина. В следующий раз надо запретить говорить не только о чем-то важном, но и о самом факте запрета!

— Кикимер, я отменяю приказ, кем бы он ни был отдан. Рассказывай.

— Моя госпожа! Дом благороднейшего и древнейшего семейства Блэков осквернен! В нем появился мерзкий, грязный предатель крови! Убийца! Выродок! Бежал из Азкабана и вернулся в дом, откуда был изгнан! Пришел и распоряжается как хозяин, приказывает бедному Кикимеру! Кикимер хотел бы умереть, но не служить осквернителю рода!

— Ты говоришь о Сириусе? — это был голос Гарри, и в нем чувствовалась злость.

— Да, друг молодой хозяйки. О, если бы это видела моя госпожа...

— Когда он пришел? — девушка оборвала стоны эльфа.

— Меньше, чем полчаса назад.

— Он здесь?

— Да, госпожа Кассиопея.

— Кто еще с ним?

— К счастью, никого, дом Блэков и без того осквер...

— Отлично. Кикимер, накрой на кухне стол на троих и достань что-нибудь выпить.

— Но моя госпожа, не слишком ли вы юны для крепких напитков? — робко спросил домовик. — Прошу простить меня за дерзость, но...

— Ничего, Кикимер. Алкоголь не для нас, а для Сириуса. Мы с тобой о нем обязательно поговорим, но сейчас знай — так надо. Пока надо относиться к нему вежливо.

Домовик с громким хлопком исчез и послышался голос Гарри, полный негодования:

— Как смеет эта тварь оскорблять крестного! Зачем ты меня сдерживала?

— Для него Сириус — враг. Но я его смогу переубедить, дай только время. Я знаю, как Кикимер мыслит и на какие точки надо нажимать.

— Надеюсь. Я не намерен терпеть такое в доме.

— Это мой дом и мой слуга, — в голосе Кассиопеи звякнул металл. — И я решаю...

— Ах так...

— Кто здесь? — громко спросил Сириус, прерывая разгорающуюся ссору. Внизу тотчас же воцарилась тишина. Через несколько мгновений Гарри спросил:

— Что идет после «клянемся, что замышляем шалость, только шалость и ничего кроме шалости»?

— Лунатик, Сохатый, Бродяга и Хвост представляют Карту мародеров, — ответил Сириус и начал спускаться по лестнице.

— Какая половица в гостиной отличается от других? — быстро спросила девушка.

— Третья от окна. Под ней тайник, который уже семьдесят лет не могут открыть.

Сириус вошел в холл. Центр его занимал большой повидавший жизнь мотоцикл, а у противоположных стен с палочками наизготовку стояли двое подростков. Те самые, за кем пытался следить Орден. Парень выглядел точь-в-точь, как Гарри, только старше и с длинными, до плеч волосами. В девушке же были ярко видны фамильные черты Блэков.

— Лорд Блэк, разрешите представиться, Кассиопея Мелания Блэк, дочь Регулуса Блэка, а это Гарри Джеймс Поттер.

— Гарри, как ты здесь оказался? — спросил Сириус. — Почему ты покинул дом дяди и тети? Это может быть опасно! Волдеморт только и ждет, что ты останешься без защиты! — Гарри и Касси вздрогнули и быстро обменялись взглядами.

— Сэр, я предлагаю пройти на кухню и поговорить. Нам надо многое обсудить.

— Называй меня Сириусом. Терпеть не могу, когда обращаются так официально, чувствую себя стариком, — при этих словах подростки расслабились и опустили палочку. Похоже, Сириус прошел последнюю проверку.

Сириус лишь хмыкнул при виде накрытого Кикимером стола. Две тарелки ломились от еды, а в третьей, у которой стояла бутылка огневиски, был лишь дохлый таракан. Впрочем, на кухне нашлось достаточно пищи для всех.

— Рассказывайте, — приказал Сириус, когда все уселись за стол.

— Что ты знаешь о других мирах? — спросила Кассиопея.

— Немного, я не привидение. Но и они побывали лишь на пороге.

— Нет, Сириус, я не о загробном мире. Существует еще как минимум один мир, очень похожий на этот. Мир, где тоже живут люди, где есть Гарри Поттер и Сириус Блэк... Только там история сложилась немного иначе. Там мой отец не погиб, а до сих пор жив... Я понимаю, трудно поверить, но...

— Короче говоря, мы из другого мира. Я не тот Гарри Поттер, которого ты знаешь, а Касси тут вовсе нет. Не родилась.

Сириус задумался. Слова детей были настолько фантастичны, настолько невероятны, что... он в них поверил. В эту версию прекрасно ложилось все — и присутствие Гарри в двух местах одновременно, и его странный внешний вид, и неточности с фамильным древом, и многое другое...

— Мы можем показать ряд воспоминаний о том мире. Сколь бы мы не были талантливы, но создать целую ложную жизнь нам не под силу.

— Я верю, — ответил Сириус, и опрокинул в себя рюмку огневиски. — Зачем вы сюда прибыли?

— Понятия не имею. Легли спать в нашем мире, проснулись здесь. Мы рассчитываем на помощь вашей организации в возвращении.

— Что вы имеете в виду?

— Орден Феникса, — пожал плечами Гарри. — Надеюсь, он в этом мире существует?

— Откуда вы знаете? — увидев изумленный взгляд Сириуса, Кассиопея усмехнулась:

— В самом деле, откуда детям членов Ордена Феникса знать о нем?

— Не знаю, как в вашем мире, но в моем Регулус числился в другой организации, — Сириус тяжело вздохнул. — Мальчишка... Наслушался бредней про чистоту крови... Потом понял, во что ввязался, и решил соскочить с поезда. Но Волдеморту не подашь прошение об отставке. Он убил Рега. Или скорее кто-то из слуг.

— У тебя неверные сведения, — сказала Кассиопея и принялась накладывать в чай сахар. Остановилась она лишь тогда, когда насыпала в чашку восемь ложек и еще столько же мимо неё. — Ты не прав, Сириус, сильно не прав. Он умер не убегая от охотников, а погиб, пытаясь ослабить врага. Отец раскаялся в том, что стал Упивающимся смертью. Ему стало известно, где Волдеморт прячет один... артефакт. Уничтожение этой вещи могло сильно навредить Темному Лорду. Отец решил её достать. В нашем мире ему это удалось, потом он вступил в Орден и воевал до самой победы, а потом пошел в политику. Здесь отцу не повезло. Его убила одна из систем защиты артефакта. В этом корень различий между нашими мирами.

Глава VI В которой проходят переговоры с Орденом Феникса.

— Ты расслабься и не волнуйся. Ничего страшного не произойдет. Я все сделаю нежно и аккуратно, ты ничего не почувствуешь...

— Ты, главное, сам не испугайся! — резко возразила Касси. — Приступай, я готова.

— Хорошо! — Гарри наставил на девушку волшебную палочку, мысленно прошептал «Легилименс!» и скользнул внутрь разума подруги. Кассиопея никогда не была сильна в окклюменции, пробиться через её щиты смог бы даже он, пусть и не сразу. Но сейчас обошлось без борьбы, Касси сама пустила его внутрь и показывала определенные воспоминания. Гарри шел и тщательно стирал их одно за другим. Точнее — блокировал, ибо полностью уничтожить воспоминания невозможно. Блок можно снять, либо сказав пароль, либо взломав его. Впрочем, цена за взлом обычно слишком велика — необратимое разрушение разума.

— Все, — облегченно вздохнул Гарри и утер пот со лба. Кассиопея закрыла глаза.

— Знаешь, так странно, — ответила она через несколько минут. — Я лишилась части воспоминаний, части самой себя. И совершенно ничего не чувствую... Все по прежнему, ничего не изменилось.

— Ты помнишь?

— Нет, не помню. Просто... ничего не изменилось... Ладно. Кто будет вести переговоры с Орденом?

— Давай я, — недолго думая, предложил Гарри. — У меня богатый опыт в объяснениях с директором и учителями.

— Хорошо. План разговора помнишь, как и клятвы?

— Помню-помню. Наизусть выучил, пока составляли. Ты не забудь держать руку на портключе. Если что...

— Орден уже тут, — вдруг сказала Кассиопея, к чему-то прислушавшись. — Двое... Нет, трое. С Сириусом четверо.

— Э.. Дом сообщил? — предположил Гарри.

— Конечно. Если в нем появляются чужаки, то он говорит об этом хозяевам.

— Когда стану жить отдельно, обязательно построю такой дом. Знаешь, а Орден нам поверил — нас не считают врагами. Иначе прислали бы побольше народу.

— Для нас хватит и одного взрослого мага, — Кассиопея прислонила руку к стене и закрыла глаза. — Двое стариков, это, наверное, Дамблдор и Грюм. Третий немолод, лет сорок. И он довольно далеко ушел во тьму.

— Темный маг? — изумился Гарри и проверил в кармане наличие портключа. — В Ордене?

— Старый принцип, лечить подобное подобным... Победить Тьму, не зная её, не понимая, чего можно ждать, невозможно.

— Но не обязательно становиться темным волшебником! Можно изучать только теорию. Ты же прекрасно разбираешься в Темных искусствах, но не практикуешь их!

— Льстец! — Кассиопея порозовела. — Я лишь прочитала несколько книг... Прошлась по берегу моря, рассматривая волны. Пойдем вниз, нас уже ждут.

— Портключи на месте? — спросил Гарри, проверяя все потайные места, куда он спрятал портключи. — А у тебя?

— Конечно.

На кухне их ждало четверо, как и сообщила Касси. Аластор Грюм, ничуть не отличавшийся от Грюма из их мира, сидел между Сириусом и мужчиной с черными сальными волосами, в котором Гарри не без труда узнал своего первого преподавателя зельварения. Около камина стоял высокий длиннобородый старец, несомненно, это был Альбус Дамблдор, нынешней директор Хогвартса, глава Ордена Феникса, председатель Визенгамота и прочая, прочая, прочая...

— Здравствуйте, мисс Блэк и мистер Поттер, — сказал Дамблдор, радушно улыбнувшись. — Думаю, все собравшиеся здесь вам знакомы.

— Да, — ответил, не подумав, Гарри, за что получил толчок в бок от Касси, которая ни разу в жизни не видела Снейпа. Это, разумеется, не осталось незамеченным для членов Ордена.

— Можете обращаться к нам по именам, незачем тратить время на церемонии, — произнесла Касси, усаживаясь за стол. — Сириус уже рассказал вам нашу историю?

— Конечно. Вы не возражаете против небольшой проверки? — спросил директор и указал на два изящных серебряных прибора, стоящих перед ним на столе.

— Что это? — полюбопытствовал Гарри.

— Это устройство определит, родственники ли вы Гарри и Сириусу, а так же проверит вас на простейшие способы изменения внешности. Оборотное зелье, косметические чары, метаморфизм...

— Как у гоблинов.

— Верно, как у гоблинов. Как вы знаете, есть много способов приобрести чужую внешность, тело или заставить кровь иного человека бежать в своих жилах. Второй прибор покажет, одинаков ли дух в обоих Гарри, — Гарри и Касси обменялись быстрыми взглядами, Гарри засунул руку в карман. Члены Ордена насторожились, приготовившись к схватке.

— Мы согласны пройти обследование, — решительно заявила Кассиопея, и все немного расслабились. — Что нужно делать? Порезать палец?

— Необязательно, вы же не в Гринготтсе. — ответил Дамблдор и стукнул палочкой по прибору. Из него в противоположные стороны выехали две очень тонкие серебряные спицы. Профессор переставил прибор так, чтобы одна спица указывала на Сириуса, а другая на Кассиопею. — Возьмитесь за спицы. Не беспокойтесь, они достаточно прочные.

Сириус и Касси выполнили его указание. Дамблдор немного поколдовал над прибором, и он испустил струйку розового дыма.

— Все верно, близкое родство, но не по прямой линии. Теперь твоя очередь, Гарри. Нашего Гарри заменит его кровь, — сказал профессор, достал пузырек с темно-красной жидкостью и капнул из него на вторую спицу. Потом Дамблдор повторил манипуляции. На этот раз из прибора показался ярко-алый дым.

— Такое показывают только у близнецов, — пояснил профессор и убрал устройство. — Дальше от вас ничего не требуется, для второго прибора тактильный контакт не нужен, достаточно просто стоять рядом.

Аппарат, повинуясь воле Дамблдора, ожил. В нем что-то начало позвякивать, маленькое колесико на боку быстро завертелось, один из клапанов стал со щелчком открываться и закрываться. Потом из трубочки наверху стал подниматься дым серо-зеленого цвета.

— Модель паровой машины, — не выдержала Кассиопея.

Гарри и Сириус улыбнулись, Снейп грозно сверкнул глазами на Касси. Дамблдор ничего не замечал, он внимательно вглядывался в клубы дыма. Струйка становилась все толще и вилась кольцами, словно змея. На конце появилась голова, отдаленно похожая на человеческую. Вдруг струйка дыма разделилась на две, начавшие переплетаться, словно желая слиться обратно воедино.

— Любопытно, любопытно... — произнес Дамблдор с удовлетворенным выражением лица и постучал по прибору. Колесико стало вращаться все медленнее и наконец остановилось. Потихоньку устройство замерло, дым исчез.

— Вы говорили правду, вы Кассиопея Блэк и Гарри Поттер, — заключил директор. Грюм помрачнел, словно только что рухнула какая-то заботливо выстроенная теория.

— Для начала — мы, как и вы, враги Волдеморта, — произнес Гарри, оторвав взгляд от приборов Дамблдора. — Если хотите, можем подтвердить это под сывороткой правды.

— В этом нет нужды, я вам верю, — улыбнулся директор, хотя Грюм всем своим видом демонстрировал крайний скепсис.

— Спасибо. В нашем мире мы знали многих из вас, но в этом мире все может быть по-другому. Прошу прощение, но мы вам не доверяем и поэтому подстраховались, — Гарри говорил вежливо и спокойно, глядя куда-то перед собой. Кассиопея кивала в такт его словам. — Если с нами что-нибудь случится, то определенные люди узнают о кое-каких страницах биографии некоторых из вас, — мальчик улыбнулся, а затем многозначительно посмотрел на взрослых по очереди, от Дамблдора до Снейпа.

— В нашем мире это общеизвестные факты, а здесь пока нет, — поддержала его Касси. — И это не единственная наша страховка, у нас есть козыри и повесомее.

— Далеко пойдете, — одобрительно кивнул Грюм. Ему начали нравиться эти дети... Хотя в глубине души он еще сомневался, что это дети.

Тем временем Гарри возводил один мысленный щит за другим, скрывая свои мысли. Касси было легче, она просто не помнила, как они отчаянно искали способ застраховаться от Ордена. Идея с информацией была хорошая, но они не смогли вспомнить ничего компрометирующего про сильных мира сего. Дома их не интересовала биография умершего много лет назад Дамблдора, не интересовал и Снейп, а про Грюма и Сириуса они не знали ничего плохого. Поэтому пришлось блефовать, как в картах. Ну и что, что они не знают о чужих скелетах в шкафах? Они там должны быть!

— Спасибо, — вежливо ответила Кассиопея.

— Спасибо, — кивнул Гарри. — Больше всего мы хотим вернуться домой. Предлагаю сотрудничество. В обмен на помощь Ордена мы передадим информацию, полезную для борьбы с Волдемортом, и просто расскажем о своем мире.

— Вашу информацию мы обсудим чуть позже, — неожиданно предложил Дамблдор, чем крайне изумил Гарри и Касси. Они-то думали, что члены Ордена сходу засыплют их вопросами. — Сейчас предлагаю...

— Как... — Кассиопея вдруг осеклась, резко вскочила со стула, повернулась в сторону Снейпа и заорала. — Мразь! Подонок! Да как ты смеешь!!!! Убирайся из моего дома!!! Ублюдок! Вон!!!

Гарри в ужасе отшатнулся от своей подруги. Он и не знал, что Касси способна на такое. Ее лицо перекосилось от ярости, трясущейся от гнева рукой она указывала на камин, другая цепко сжимала волшебную палочку. От крика Кассиопеи проснулся портрет её бабушки. Вальпурга Блэк сумела как-то открыть дверцу, которой её прикрыли, и присоединилась к внучке.

Снейп побледнел от ярости и пошел пятнами. Он стал медленно вставать со своего места и... тут появился Кикимер с огромным половником.

— Моя госпожа...

— Подонок! Мразь! Кикимер, вышвырни его отсюда! Подальше! На Южный полюс!

Никто не успел ничего сделать, как Кикимер и Снейп исчезли. Кассиопея наколдовала себе стакан воды и залпом его выпила, успокаиваясь. Сириус ненадолго выбежал из комнаты, успокаивать портрет Вальпурги.

— Он попытался меня пролегилиментить, — пояснила Касси.

— Не стоит судить опрометчиво, Кассиопея, он не желал зла, — осторожно начал Дамблдор. — Профессор Снейп просто засомневался в правдивости твоих слов. Он не пошел бы глубоко в твои воспоминания.

— Профессор Дамблдор, очевидно, мы воспитаны в разных традициях. Я воспринимаю любую попытку проникнуть в мой разум так же, как попытку меня обесчестить. И если бы не мистер Грюм, державший меня под прицелом с самого начала инцидента, — старый аврор уважительно хмыкнул, но палочку не убрал, — я бы познакомила Снейпа со всеми известными мне заклятиями.

— Северус рос среди магглов, и он не в курсе многих традиций нашего мира, — объяснил Дамблдор.— Я уверен, ему стыдно, и он извинится перед тобой за свою ошибку. Но и ты должна извиниться перед ним за грубость.

— Не собираюсь. Я готова принять его извинения и не собираюсь подавать жалобу в аврорат или требовать его голову на блюде. Большего — не могу.

— Хорошо, мы поговорим об этом позже. Какого рода информацию о Волдеморте вы можете предоставить?

— О его сторонниках и о его бессмертии.

— Но нам нужны гарантии, — сказала Кассиопея. — Непреложный обет.

— Какую формулировку вы предлагаете? — Дамблдор внимательно посмотрел на подростков поверх очков. Кассиопея тут же опустила взгляд и принялась рыться в кармане, в поисках бумажки с проектом клятвы, над которым она с Гарри трудилась полночи. Гарри же, не отличавшийся осторожностью, некоторое время поиграл в гляделки с сильнейшим легилиментом. Впрочем, к ментальной магии Дамблдор не прибегал.

— Клянусь не причинять зла Гарри Поттеру и Кассиопее Блэк и по мере своих сил не давать этого делать другим, — прочитала Касси с бумажки составленную вчера клятву. — Клянусь приложить все усилия, чтобы найти способ, как Гарри Поттеру и Кассиопеи Блэк вернуться в их мир и, если он будет найден, немедленно помочь им вернуться домой, если это будет в моих силах.

— Хорошая клятва... Не причинять зла, — улыбнулся Дамблдор и подошел чуть ближе. — Очаровательная формулировка, моя девочка. Вся беда подобных клятв в том, что лишь магия решает, какой смысл вложен в слова. То, что мыслит неизвестным нам способом, опасно. Отправить на отработку за плохое поведение — это зло?

— Нет, профессор.

— Но у тебя же были планы на этот вечер? Ты же хотела провести его иначе, гораздо лучше и веселее? А тут появляется какой-то старый чудак, который говорит — нет, ты плохо вела себя, и должна пойти в холодное подземелье и чистить котлы. Это зло?

— Это слишком мало для зла, профессор.

— Может быть... А может и нет. Именно поэтому Непреложный обет опасен, никогда не знаешь, когда именно и на каких условиях он сработает. Советую им впредь не злоупотреблять. Но твоя формулировка удачна, я её произнесу, но с небольшими исправлениями. В первой части вставим про самозащиту. — Гарри и Кассиопея облегченно вздохнули и расслабились. Дамблдор улыбнулся им еще шире и вдруг произнес: — А какую клятву произнесете вы?

Подростки растерянно переглянулись. Вчера, когда они готовились к переговорам с Орденом, такой ход не пришел к ним в голову, хотя должен был и теперь они попали впросак.

— Это справедливо, — медленно произнес Гарри, словно вытягивая время на размышление.

— Да, обет должны давать обе стороны, — кивнула Кассиопея. — Предлагаю такую формулу: «Клянемся рассказывать правду о тайнах Темного Лорда...»

— Известную вам правду, — поправил Сириус. — Или то, что на наш взгляд, правда.

— Да, так лучше, — согласилась Кассиопея. — Правда — сложное понятие...

— Тогда и не Темного Лорда, а Волдеморта, так конкретнее, — сказал после некоторых раздумий Гарри. — Темных Лордов было много... Я штук пять легко вспомню.

— Я семь! — улыбнулась Касси.

— Темных лордов много, а Волдеморт пока один. Правильно, — поддержал Гарри Дамблдор, — вы ухватили самую суть. Клятва должна быть как можно более точной. Но порой важные сведения можно почерпнуть из самых обычных сведений. Мне хотелось бы узнать как можно больше о вашем мире, возможно, это принесет пользу.

— Клянусь рассказывать только то, что считаю правдой о тайнах Темного Лорда и об обстановке в моем мире, — предложил Гарри конечный вариант и оглядел собравшихся. — Сириус, скрепишь обет?

— Конечно, — отозвался Блэк и достал палочку. — Кто первый?

— Я! — хором ответили Гарри и Кассиопея, одновременно повернулись друг к другу и рассмеялись длинным нервным смехом.

Со стороны в произнесении Непреложного обета нет ничего выдающегося. Просто сжатые руки и светящиеся веревки, обвивающие их. Но это только если смотреть со стороны. Если ты стоишь на коленях, пронося слова клятвы, то через тебя буквально хлещут потоки энергии. Магия наполняет тебе, проникает внутрь, в каждую клеточку тела, в глубины разума... Тот, кто скрепляет обет, чувствует иное. Он ощущает, как бьется об хлипкие стены могучий поток...

Когда Гарри произносил обет, Сириус с горечью вспомнил день, когда Лили и Джеймс накладывали заклятье Фиделиус. Если бы он тогда догадался связать Питера Нерушимым обетом! Но вдруг с очередной волной магии откуда-то к нему пришло знание, что клятву можно разрушить, есть способы, просто цена очень велика. Но Петтигрю и его хозяин не погнушались бы заплатить.

Обряд завершился, палочки спрятали. Кассиопея щелкнула пальцами, вызывая домовика, и потребовала у него воды и огневиски. Вскоре Кикимер появился, и недовольно бурча что-то себе под нос, расставил стаканы с заботливо разложенными тараканами внутри. Ему очень не нравилось наличие в доме «магглолюбцев и предателей крови».

— Профессор, вы можете нам помочь? — задал Гарри волнующий его вопрос.

— Это крайне малоизученная область магии, — спокойно и с некоторым участием в голосе ответил Дамблдор. — Мне встречались упоминания о путешественниках между мирами. Легенды, слухи, гипотезы. Я разыщу все, что мне известно об иных мирах, быть может, мы найдем какую-нибудь подсказку.

— Отлично, — Кассиопея обрадовалась и такому неконкретному ответу. — Больше всего я хочу вернуться домой, к семье.

— Я постараюсь отправить вас назад, как только смогу, — ласково улыбнулся Дамблдор. — Какую же тайну лорда Волдеморта вы хотели мне раскрыть?

— Я узнала это от... отца, Гарри от Сириуса, а он опять же от отца. Боясь смерти, Темный Лорд изготовил несколько крестражей, — услышав это слово, Дамблдор встрепенулся и весь обратился в слух, а Грюм от изумления выронил стакан с огневиски.

— Несколько? Несколько крестражей?! — старый аврор ухватил самую суть. — Он сошел с ума!

— Что это такое, крестражи? — спросил Сириус, оказавшийся единственным в этой комнате, который не знал этот термин. Грюм и Дамблдор переглянулись — и промолчали. Им было интересно, что скажут дети, что они знают о запретных материях.

— Это предмет, в который заключена частичка души волшебника, — объяснил Гарри. — Он, словно якорь, удерживает волшебника в этом мире, даже если с телом что-то произойдет.

— Крестраж чрезвычайно опасен, — добавила Кассиопея. — Он способен воздействовать на находящихся рядом людей, иногда даже высасывать их жизненные силы, используя их для возрождения волшебника. — Уничтожить его можно с помощью всеразрушающих субстанций. Адское пламя, яд василиска, думаю, подойдет дыхание нунды...

— Ты забыла «Аваду Кедавру», — дополнил Гарри. — А василиски в наших краях вымерли, так что их можно вычеркнуть. И нунд тоже.

— Я еще не дошла до этого. Возможно, поможет поцелуй дементора, — выдвинула новое предположение Касси. Глаза у нее горели, она оседлала свой любимый конек. — Он же высасывает душу из людей, почему бы не высосать её из предмета? Я бы попробовала поместить крестраж в эпицентр термоядерного взрыва. Температура в миллионы градусов испарит любой предмет. Еще неплохие кандидаты — яд акромантула и желчь нунды. Субстанции сильные, но уступают яду василиска. Кровь нунды...

— Пятьдесят баллов Равенкло! — прервал её рассуждения Сириус.

— Касс без ума от кошек, — засмеялся Гарри. Кассиопея обиженно сверкнула глазами и отвернулась. Она уже устала повторять, что нунда не кошка, она её очень дальний родственник. — Она постоянно сводит на них разговор.

— И что вам известно о крестражах Волдеморта? — Грюм вернул разговор в прежнее русло. Кассиопея встала из-за стола, открыла один из ящиков буфета и вытащила оттуда большую металлическую коробку. В таких лет сто назад продавали мыло.

— Точное их число, увы, неизвестно. Первый крестраж отец добыл в 1979 году, это был медальон Слизерина, — при этом слове Дамблдор чуть заметно кивнул. — В нашем мире он его уничтожил. Чтобы найти остальные, ушли годы. Один, по мнению отца, находится в сейфе Беллатрикс Лестрейндж. Она еще жива?

— Беллатрикс в Азкабане, — ответил Грюм. — И она, и Рудольфус живы, и поэтому сейф недоступен.

— Как и в нашем мире. Дядя Регулус пытался получить разрешение у гоблинов извлечь крестраж, но они отказались, — вздохнул Гарри. — Еще один крестраж — дневник. Тонкая пустая тетрадь в черной кожаной обложке. На нем есть надпись, что-то вроде «дневник Тома Реддла». Если надо, я могу извлечь воспоминания.

— Это настоящее имя Волдеморта, — пояснила Кассиопея Сириусу, опять единственному, не знавшему это имя. Дамблдор, бывший профессором трансфигурации во времена юности Темного Лорда, разумеется, был в курсе, как и Грюм, учившийся в те годы в Хогвартсе и не раз общавшийся с молодым Волдемортом.

— Хорошо. Где в вашем мире располагался дневник? — поинтересовался Дамблдор.

— Не знаю, откуда его взял дядя, он всегда молчал на эту тему. Говорил, что ему помогла одна хорошая знакомая — и ни словом больше.

— Очевидно, у вас дневник так же хранился в семье Малфоев, — объяснил Дамблдор. — Вероятно, Нарцисса Малфой выкрала его у мужа... В нашем мире он оказался три года назад в Хогвартсе и был уничтожен клыком василиска.

— Так вот как Волдеморт тогда проник в школу! — Грюм стукнул кулаком по столу. — Ну, Малфой! Этот павлин-альбинос у меня еще получит! Альбус, ты мог бы и...

— Постойте! Василиск?! — переспросил изумленный Гарри. — Вы сказали василиск?! Откуда он в школе?!

— Хагрид постарался, не иначе, — предположила Касси. — Куры у него есть, жабу поймал или взял у Невилла...

— Нет, — Дамблдор рассмеялся. — Рубеус тут не причем. Василиска привел в замок еще Слизерин. Это он был ужасом, таящимся в Тайной комнате. Чудовище уже убили, не волнуйтесь.

— Она существует! — глаза Касси округлились. — Ничего себе...

— И дома в нем по-прежнему спит василиск... — Гарри тяжело вздохнул. — Что-то я уже меньше хочу на родину...

— Да ну, это же столько ценных ингредиентов! — сказала Кассиопея и мечтательно зажала в руке столовый нож. Сириус поперхнулся, представив себе юную девушку, крадущуюся к спящему гигантскому змею с кухонным ножом в одной руке и склянкой в другой и с совершенно безумными глазами.

— Вернемся к крестражам, — проявил настойчивость Грюм. — О зельеварении поговорите со Снейпом, когда он вернется. Что-то он задерживается... Забыл, как аппарировать?

— Все крестражи, кроме дневника, это известные предметы, с многовековой историей, — подвела итог Кассиопея. — Медальон Слизерина, возможно Чаша Хаффлпафф, Диадема Равенкло.

— Диадема? — переспросил Дамблдор. — Она утрачена еще во времена Ровены. Никто из ныне живущих её не видел.

— Темный Лорд разыскал её и спрятал в Хогвартсе, — услышав это, Грюм твердо решил разобрать замок по камушку. И приставить к нему наблюдателей, а то черт-те что творится — василиски ползают, Волдеморт крестражи прячет. Стареет Альбус, стареет.

— Дядя Регулус нашел её перед тем, как Касси пошла в школу, — вспомнил Гарри. — Где именно, не знаю.

— Хорошо, а что еще вы знаете об крестражах?

— Многое, — уклончиво ответила Касси. — Но сейчас предлагаю перейти от слов к делу. Кто-нибудь из вас создаст «Аваду»?

— Я, — ответил после некоторой паузы Грюм. — Хочешь сказать, что уже нашла крестраж?

— Отец нашел, — грустно вздохнула Касси и открыла металлическую коробочку. — Только осторожно, это бесценная историческая реликвия! Ему больше тысячи лет! Медальон принадлежал самому Салазару Слизерину!

Глава VII В которой в Антарктиде впервые наблюдают белого медведя.

Северус Снейп грязно выругался. Будь рядом с ним волшебник, он бы не понял и половины слов, а иная маггла свалилась бы в обморок. Снейп рос не в лучшем районе города и поэтому отлично разбирался в маггловской ругани.

Вокруг царила непроглядная тьма, лишь незнакомые звезды, половинка Луны и всполохи полярного сияния освещали небо. Антарктида была во власти полярной ночи и страшного холода. К счастью, профессор сразу же после перемещения наложил на себя согревающие заклятья и поэтому неплохо себя чувствовал. Чтобы не обжигать легкие ледяным воздухом, Снейп наколдовал заклинание головного пузыря.

Вопреки ожиданию профессора, снега вокруг было немного. Просто он находился в центре континента, в тысячах километрах от моря. Как и в обычной пустыне, осадков тут выпадало очень мало, считанные миллиметры в год, и за многие годы снег постепенно слеживался, превращался в лед.

Снейп пригляделся и в одной из сторон увидел лучик света. Профессор поспешил туда, думая, что кто-то из Ордена отправился на его поиски. В темноте профессор налетел на какую-то штуковину и снова выругался. Он осветил палочкой этот предмет. Кто-то установил в снег большой металлический шар, и вокруг него были... человеческие следы!

— Люмос максима! — произнес разозленный профессор и осмотрел следы. Они были вроде бы свежие. Раньше эта штука стояла неподалеку, потом люди её зачем-то притащили сюда и несколько раз обошли по кругу. Странные эти магглы.

Снейп не знал, что этим металлическим шаром полярники отмечают южный полюс и регулярно её передвигают. Земная ось из-за влияния Луны и Солнца немного колеблется, и полюса чуть-чуть смещаются.

— Гоменум ревелио! — как ни странно, люди были поблизости, там, откуда показался свет. Снейп удивился, неужели на южном полюсе кто-то живет? Немного подумав, он поспешил туда.

Это было явно жилье магглов. Огромный металлический купол, вокруг скопище домиков, где-то тарахтела какая-то машина. Вдруг дверь одного домика распахнулась, оттуда вышел очень тепло одетый человек с маской на лице. Маггл заметил профессора зельеварения и... фонарь упал из его рук. Полярник отступил на шаг, увидев человека во всем черном с непропорционально большой головой из-за заклинания головного пузыря, и перекрестился.

— Где я? — задал волнующий его вопрос Снейп. Маггл перекрестился еще раз и дрожащим голосом ответил:

— Южный полюс, полярная станция Соединенных Штатов Америки Амундсен-Скотт. Э... рад приветствовать вас на планете Земля.

— Обливейт! Конфудо! — Снейп наложил заклинания, стирающие память и запутывающие человека. — Ты увидел всего лишь белого медведя. Он убежал. Иди в дом и отдыхай.

Снейп определил с помощью одного сложного заклинания направление на Лондон и аппарировал на предельную дальность, предварительно наложив на себя чары непромокаемости. К удивлению зельевара, он оказался по-прежнему на ледяном континенте. Новый прыжок — и снова лед. Оказалось, Антарктида несколько больше, чем он рассчитывал. Лишь в третий раз Снейп плюхнулся в ледяное море, и тут же взмыл в небо.

К исходу следующего вечера изнеможенный профессор, которого не раз пыталось сбить маггловское ПВО и пытались задержать волшебники двух десятков разных стран, упал на побережье Англии. Снейп коснулся родной земли и поцеловал её... Он не заметил, как рядом аппарировало несколько волшебников.

— Аврорат Англии! Бросьте свою палочку. Вы задержаны за нелегальное пересечение границы. Вы предстанете перед Визенгамотом. Ряд зарубежных министерств магии уже направило запрос о вашей экстрадиции.

Снейп улыбнулся и мысленно сосредоточился на Темной метке. Он нашел тянущуюся от неё к Темному Лорду нить, ухватился за неё и аппарировал в резиденцию повелителя.

Авроры разразились ругательствами, увидев, как преступник исчез. Тут же брошенные диагностические заклятья почему-то не показали направление аппарации. Старший патруля быстро принял решение:

— Преступник при нашем появлении аппарировал в... центр Северного моря. Всем все ясно?!

А что касается полярника, подвернувшегося под руку Снейпу... Он выполнил приказ волшебника — достал спрятанную в домике бутылку и принялся отдыхать. Так что когда его нашли товарищи, им было совершенно ясно, откуда в Антарктиде взялся белый медведь, который вообще-то встречается только в Арктике.


* * *

Кассиопея лежала на диване с какой-то старинной книгой, отдыхая после переговоров с Орденом. Гарри тем временем считал проходящих за окном прохожих и спасал свою подругу от излишнего веса, уплетая одну за другой булочки.

Все прошло немного не так, как он надеялся, но в целом успешно. Их не арестовали, не попытались выбить все тайны. Впрочем, не факт, что это бы удалось, они на протяжении всех переговоров держали наготове порталы. А роль резерва играл Кикимер.

Но кое-что Гарри никак не мог понять. Он считал, что неплохо знал свою подругу, и её нападение на Снейпа никак не укладывалось у него в голове. Касси могла вести себя по-разному, но ни в коем случае не как Вальпурга Блэк. Или она просто не попадала в такие ситуации? Нет, Кассиопея скорее бы сдержала себя, ограничилась бы грубыми и резкими комментариями происходящего. Слишком уж наряженная обстановка для столь резких действий. Им повезло, будь нервы у Грюму чуть-чуть менее крепкими, он бы пустил заклятье и все, отношения с Орденом меняются... Или это он, Гарри, слишком мнительный?

— Касс, а зачем ты напала на Снейпа? — поинтересовался Гарри.

— Так, экспромт, — она перевернулась на бок и продемонстрировала очаровательную улыбку. — Primo (1). Ордену незачем знать наши истинные лица. Я хотела выставить себя как глупая неуравновешенная истеричка.

— Это тебе удалось, — сказал Гарри с нескрываемым сарказмом. — Куда там тебя определил дядя Сириус? Не в Равенкло ли?

— Обширные знания и житейский ум вещи разные... Но ладно, уговорил. Буду просто истеричкой. Надо еще научиться зловеще хохотать.

— А вторая причина?

— Secundo (1)... Ты заметил, что со Снейпом Дамблдор не хотел слушать о тайнах Лорда, а без него сам стал расспрашивать?

— Может, просто решил ковать железо, пока горячо?

— Дом сообщил мне о Снейпе кое-что важное. На нем следы очень мощной темной магии, — сказала Кассиопея почему-то почти шепотом. — На отце такой же след, только более тусклый. И на Люциусе Малфое, он однажды был на приеме у нас в доме. И на старшем Нотте, он как-то заходил к отцу. Что между ними общего?

— Все... когда-то служили Волдеморту! Но зачем ему оставлять следы на своих слугах?

— Может, это какое-то средство связи или знак отличия, чтобы в бою не перепутали, — предположила Касси. — Или это осталось от каких-то особых ритуалов, усиливающих волшебника.

— Касс, это же Лорд. Он это... иррационален, — вспомнил Гарри слово из лекции Регулуса Блэка. — Волдеморт просто тешит свое самолюбие. Он, выросший в приюте, в нищете, помечает, словно скот, гордых аристократов...

— Логично. Так вот, вернемся к Снейпу. Смотри. Темный маг, — Кассиопея загнула палец, — на нем такой же след, как и на слугах Волдеморта. При нем Дамблдор не хочет говорить о тайнах Лорда. Вывод: это либо перебежчик из лагеря Темного лорда, либо, скорее всего, двойной агент. Двойным агентам доверять нельзя, следовательно, его нужно попросить уйти. Вежливо — слишком подозрительно.

— Но в тот ты момент ты не знала, что Дамблдор без него...

— Мне и первых двух доводов было достаточно.

— Но может, он работает на наших? — предположил Гарри. — Может, он наш двойной агент. Зря ты так с ним...

— Наши могут ошибаться. Secundo (1), враг может взломать защиту агента. Tetro (1)... что такое двойной агент?

— Человек, который шпионит на одну сторону, и притворяется, что шпионит на другую.

— Нет. Двойной агент — это лишь сова, с помощью которой общаются его хозяева. Они пытаются ввести друг друга в заблуждение, чтобы получить преимущество в войне, — объяснила Кассиопея. Гарри представил себе Снейпа, летающего по ночам от Хогвартса до резиденции Волдеморта с письмом в зубах и его передернуло. — Но одновременно надо давать и правдивую информацию, чтобы интерес к переписке не иссяк.

— Слизерин, — на лице Гарри проступило отвращение. — Не люблю я слизеринские интриги. Нет, чтобы все было в гриффиндорском духе. Свои здесь, враг там. Бери палочку и вперед.

— Гарри, а этот Снейп он что, родственник тому Снейпу, который у тебя вел зелья на первом курсе?

— Родственник? Это он и есть.

— Сам Северус Снейп?! — глаза Кассиопеи округлились от удивления. — Великий зельевар?.. Я его представляла иначе. Да, порой у гениев сложный характер.

— Сволочь он, — возразил Гарри. — Ты у него не училась, а я целый год ходил на уроки. До сих пор радуюсь, что Сириус с твоим отцом... убедили Снейпа сменить место работы.

— К нему просто нужен свой подход. Я уверена, мы найдем общий язык!

— После того, как ты отправила Снейпа в Антарктиду, он возненавидит тебя, — предупредил Гарри. — Будь с ним осторожна.

— Не волнуйся, я отлично полажу со Снейпом, — легкомысленно ответила девушка. — Он оценит мое рвение в зельеварении. Гарри, а как тебе Дамблдор?

— Вроде бы обычный мирный старичок, по нему и не скажешь, что он победил Гриндевальда, а Волдеморт его боялся.

— Сила порой незаметна, — сказала Кассиопея и польстила Гарри. — Трудно поверить, что ты можешь победить всех семикурсников.

— Ты преувеличиваешь, далеко не всех, — смутился Гарри. — А опытного бойца можно опознать. По тому, как он двигается, как заходит в помещение, как держит палочку. Дамблдор... Если не вглядываться, то простой старик. Но стоит посмотреть чуть внимательнее... не хотел бы я встретиться с ним в бою. Не успеешь и слова сказать, как размажет по стенке.

— Согласна, нам сегодня очень повезло, что переговоры прошли удачно. А как тебе его характер?

— Характер? — Гарри задумался. — Он цепкий, свое не упустит. И какой-то странный, непонятный...

— Непонятный, да, — сказала Кассиопея с нескрываемой злостью. — Дамблдор был избран председателем Визенгамота после смещения Крауча. Он ни сделал ничего, чтобы разобраться в деле Сириуса. Сюзерен, не желающий защищать своих вассалов, не достоин именоваться сюзереном, — отчеканила она. — Человек, из-за чьей лени другой человек оказался в Азкабане, недостоин именоваться человеком.

— Касс, я уверен, у Дамблдора были на то веские причины.

— Причины? Какие причины?

— Хочешь, я спрошу Дамблдора? Или Сириуса? Крестный простил профессора, хотя пострадал именно он.

— Не стоит, ничего толком тебе не скажут, — ответила Касси и раскрыла книгу, показывая тем самым, что разговор окончен.

Гарри тем временем снова анализировал разговор. Касси явно настроена против Дамблдора и уже давно, еще до переговоров. Как же иначе объяснить, что она попросила заблокировать в её памяти информацию о том, как Дамблдор умер и вообще о кольце Гонтов? Слизеринские интриги, чтоб их... Конечно, благодаря этой интриге у них есть неплохое оружие против сильнейшего волшебника современности... но уж очень все отвратительно пахнет.

Гарри подошел к окну и посмотрел вниз. Сириус и Люпин рисовали на крыльце и на стенах какие-то руны. Подготовка к ритуалу Хранителя шла полным ходом. Если Сириуса разыскивает аврорат, а по стране бродит Волдеморт с шайкой, то такая предосторожность не будет излишней. Интересно, почему никто раньше не установил Фиделиус над особняком? И почему его ставят только в исключительных случаях? Выходит, не все так просто с этим заклинанием. Надо расспросить Касси, она должна знать.

— Моя госпожа, — Кикимер робко открыл дверь комнаты и вошел внутрь. — Недостойные дышать с вами одним воздухом сказали Кикимеру, чтобы он передал вам: пора начинать ритуал. Моя госпожа, будьте с ними осторожны! Магглолюбцы могут испортить любое заклинание!

— Не бойся, Кикимер, я присмотрю за ними, — ответила Кассиопея, засовывая ноги в туфли и поспешила вниз. Там их уже ждали Сириус, Люпин и Дамблдор.

— Сейчас всем нужно покинуть дом вплоть до конца ритуала, — объяснил Дамблдор и обратился к Касси. — Кассиопея, не могли бы вы приказать домовику выйти из особняка и не входить внутрь?

— Я уже ввела его в курс дела. Кикимер! — Касси что-то шепнула домовику, он кивнул и исчез.

— А кто накладывал заклятье на дом моих родителей? — поинтересовался Гарри. Сириус помрачнел.

— Джеймс, Лили, я и... он, — Сириус стиснул кулаки.

— Профессор Дамблдор, можно вопрос?

— Конечно.

— Вы ведь председатель Визенгамота с 1982 года? — спросил Гарри и, дождавшись кивка директора Хогвартса, продолжил. — Тогда почему вы не разобрались в деле Сириуса? Почему не проверили все улики? Почему не допросили его?

— Мой мальчик, — Дамблдор сгорбился и, казалось, постарел на много лет. — Я был абсолютно уверен, что это Сириус предал твоих родителей. Все факты указывали против него. Если бы у меня была хоть тень сомнения, хоть что-то, что указывало на обратное... С тех пор, как я узнал правду, не было ни дня, чтобы я не раскаивался в прежней слепоте. Знаешь, Гарри...

Возможно, Гарри поверил бы словам Дамблдора. Только он уже бывал в суде, в прошлом году. Он видел, как судили подонков, похитивших Касси. Двоим влиятельным волшебникам сильно мешал её отец, и они решили таким образом надавить на Регулуса...

Гарри видел, как работает судебная машина, как она безжалостно и справедливо взвешивает и оценивает все факты, как авроры показываю по минутам реконструированную картину произошедшего... Он видел достаточно, чтобы понимать, как должен работать суд, чтобы понять, что не должно быть так, как случилось с Сириусом.

На том же суде Гарри столкнулся с дементорами. Он сидел среди зрителей, подбадривал Касси, а эти монстры ввели в зал подсудимых. До дементоров было очень далеко, но до сих пор само воспоминание о них вызвало дрожь. Слушал Гарри и рассказы крестного и дяди об Азкабане, видел, каким Регулус возвращается оттуда после очередного допроса преступника... Гарри и вообразить не мог, какого это — прожить двенадцать лет бок о бок с дементорами. Каково это, пройти все муки ада просто потому, что кто-то не удосужился нормально рассмотреть дело?

Гарри было что сказать, но он молчал, как и Касси. Конфликт им не нужен. На лице Кассиопеи промелькнула целая гамма чувств... Усилием воли она овладела собой и совершенно вежливым тоном поинтересовалась:

— Не пора ли начинать?

— Пойдемте, — сказал Дамблдор и первым вышел из дома.

— Мы обязательно обсудим это, Гарри, — тихо пообещал мальчику Сириус. — Не вини его, Альбусу и так тяжело пришлось.

— Хорошо, дядя, — ответил мальчик. Ему даже на какое-то мгновение стало стыдно. Сириус, человек, прошедший ад, на своей шкуре испытавший прелести Азкабана... Тот, кто в полном праве обвинять и требовать объяснений, молчит, никого не осуждает, ничего не делает. А он и Касси куда-то лезут...

Тем временем все покинули особняк Блэков. Сириус наставил волшебную палочку на дом и начал произносить какие-то незнакомые заклинания.

— Чтобы наложить на дом какие-нибудь чары, например Фиделиус, нужно вначале чуть приглушить прежнюю систему защиты, — пояснил он удивленным Гарри и Касси, закончив колдовать. — Иначе старые чары решат, что кто-то пытается напасть на дом, и начнут сопротивляться.

— Логично... Ты будешь Хранителем? — спросила Кассиопея. Гарри удивился нелепости вопроса. Кто же еще, если не Сириус?

— Мы решили, что с этим лучше справится профессор Дамблдор.

— Что? — у Гарри от изумления отвисла челюсть. — Но это же твой дом, крестный!

— Я предложил его Ордену Феникса как штаб-квартиру, — объяснил Сириус, на всякий случай наложив заглушающие чары. — В Хогвартсе мало места, и туда неудобно добираться. Хранитель тайны может экстренно понадобиться, в жизни всякое случается. Я же считаюсь беглым преступником, меня ищет весь аврорат. Я не могу выйти из дома по первой надобности.

— Сириус, Гарри, пора начинать, — сказал Дамблдор. Гарри и Кассиопея отошли подальше от дома. Сириус и Дамблдор принялись выписывать волшебными палочками в воздухе сложные фигуры и начали читать заклинания на незнакомом языке. В их словах чувствовался ритм, некоторые строки повторялись, и на самом краю слышимости звучала торжественная и величественная мелодия.

Символы, нанесенные на дом, зажглись мягким бирюзовым светом, и с каждым мгновением становились все ярче. Ритм заклинания ускорился, вокруг дома возник прозрачный, ели видимый купол, постепенно приобретавший более четкие очертания. Вдруг Сириус резко возвысил голос, шагнул вперед, коснулся палочкой купола и указал ею на Дамблдора. Тотчас же из купола вырвалась молочно-белая нить и вошла прямо в сердце старого волшебника. Дамблдор пошатнулся. Символы на доме ярко вспыхнули, заставив всех закрыть глаза и отвернуться... И все прекратилось.

— Никогда не видела ничего подобного! — Кассиопея была поражена до глубины души. — Обычные чары ставятся совсем иначе... И заклинания звучали не на латыни. Это, наверное, что-то из древних восточных чар? Египет, Междуречье... Или из еще более далеких стран?

— Родина заклинания доверия гораздо ближе, чем ты думаешь, — произнес Дамблдор менторским тоном. — Это частое заблуждение, что-то неведомое и могущественное принимают за порождение магии далеких стран и исчезнувших народов.

— Но что это за язык и почему заклинание накладывается так долго?

— Это гэльский, — сказал Сириус и, заметив, что дети ничего не поняли, пояснил: — Язык Шотландии.

— Чары Доверия это не одно заклинание, а целый комплекс, — объяснил Дамблдор. — Поэтому нужно некоторое время, чтобы их создать.

— Кстати, а на что вы их накладывали? — спросил Гарри, оглядевшись по сторонам. Обычная площадь в полупустом маггловском квартале. Что они тут делают?

— На особняк Блэков,— уверенно ответила Кассиопея и вдруг засомневалась. — Он вроде бы был где-то здесь... Или не здесь...

— На вашем примере хорошо видно, как действуют чары, — сказал Дамблдор. менторским тоном. — Гарри, живший в доме совсем немного, почти забыл о нем. Кассиопея же, для которой этот дом много значил, которая, вероятно, росла в нем, помнит о Блэк-Холле, но не уверена в его точном месторасположении. Попробуйте вспомнить, где вы сегодня проснулись.

— В доме, — ответил Гарри после долгих мучительных раздумий. — Я могу рассказать, как он выглядит изнутри и снаружи, я знаю, где он находится, но... не могу это сказать.

— Знаешь? — заинтересовался профессор.

— Да... то есть, нет. Знаю, но не могу назвать!

— Я чувствую тоже самое, — растерянно произнесла Кассиопея. — Адрес ускользает, словно прошедший сон по утру... Так и должно быть?

— Если заклинание наложено правильно, — Дамблдор что-то шепнул Сириусу. Блэк посмотрел куда-то между домами 11 и 13, сделал шаг вперед и... исчез.

— Штаб-квартира Ордена Феникса находится по адресу Лондон, площадь Гриммо, 12, — сообщил профессор тихим голосом, подойдя поближе к детям.

— Гриммо 12... — повторил Гарри. И вдруг, словно раздвинув соседние здания, перед ним появился дом Блэков.

(1) primo, secundo, tetro — первое, второе, третье (во-первых, во-вторых, в-третьих). (лат.)

Глава VIII В которой происходит знакомство с семейством Уизли и возникает мысль о заговоре.

Лучи заклятий мелькали с невероятной быстротой. От большинства из них Кассиопея уворачивалась, и они выбивали из стены каменную крошку, иногда парировала различными контразклятьями, а порой выгадывала пару мгновений, чтобы запустить что-либо в ответ. Чем дальше, тем было труднее — она уставала и становилась все менее внимательной, чары у неё получались все хуже. В платье уже в паре мест появились прорехи, а на руках порезы. Касси отступала к стене, а противник все наседал. Еще несколько секунд и она не сумела увернуться от обычного «Экспеллиармуса». Палочка отлетела в сторону, Касси бросилась за ней, но...

— Инкарцеро! — наколдовав веревки, Гарри поставил точку в схватке. — Неплохо. Атакуешь лучше, чем в прошлый раз. Фините!

Веревки слетели. Кассиопея спрыгнула с дуэльного помоста и подобрала волшебную палочку.

— Извини, Касси, — виновато произнес Гарри, рассматривая два длинных пореза на ее руке. — Я...

— Не извиняйся! Я сама велела тренироваться как дома!

— Отныне тренировки только в присутствии взрослых. Заклятье могло угодить в жизненно важное место, — произнес Гарри и, взяв Касси за руку, принялся невербальными чарами залечивать порезы и штопать костюм. — Заметь, обе раны ты получила, когда пыталась прикрыться «протего». Ты же понимаешь, что оно у тебя получается неважным! Сколько тебе говорить, твоя тактика — уворачиваться от заклятий и колдовать, а не....

— Я знаю! Знаю! Просто было неудобно отходить в сторону, я была на краю площадки...

— Конечно, — вздохнул Гарри. — Ты неплохо справляешься, но меньше полагайся на «протего». Защитные чары — не твое.

— Понимаю, — Касси вздохнула. — Теоретические знания это далеко не все... Дерись я получше, будь я нормальной волшебницей, я бы решила, что нас направили в этот мир какие-нибудь Высшие силы для борьбы с Волдемортом.

— Может, так и есть? Вдруг он умрет со смеху, глядя на нас?

— Разве что это... — Касси улыбнулась и взглянула на часы. — На сегодня все, скоро придут гости, а мне еще надо привести себя в порядок.

— И охота тебе изображать из себя хозяйку дома...

— Я не позволю, чтобы в доме Блэков распоряжались чужаки! — глаза Кассиопеи опасно сверкнули. — Особенно такие! Я сама могу присмотреть за своим домом.

— Что-то ты раньше не говорила, что тебя как «представительницу благороднейшего семейства специально обучали вести домашнее хозяйство». Насколько я знаю дядю Регулуса, он бы погнал лишний раз в тренировочный зал.

— Ну, кое-что мне мама показывала. Остальное мне вчера объяснил Кикимер.

Гарри подумал и не стал ее разубеждать. Он решил поступить так же мудро, как спартанцы в ответ на приказ Александра Македонского считать его божеством. Если царь хочет быть богом, пусть будет, а мы понаблюдаем. Интересно, Сириус разрешил племяннице руководить в доме по той же причине?

Спустя полчаса Гарри и Сириус собрались внизу, на кухне, где стали ожидать прибытие гостей и Кассиопеи, что-то задержавшейся в своей комнате. Вначале появился Кикимер. Домовик, гордо выпятив грудь с недавно вышитым гербом Блэков на одежде, чинно шествовал впереди хозяйки. В руках у него была связка длинных прутьев, напомнивших Сириусу не самые светлые моменты из его детства. Из пучка прутьев торчал топорик, которым отрубали головы домовым эльфам в награду за верную службу.

За Кикимером шла Кассиопея. Гарри ожидал, что она наденет лучшее платье и лучшие украшения, но он ошибся. Девушка выбрала иной наряд. Ботинки с толстой подошвой, штаны, вместо приличествующей чистокровной волшебнице юбки, рубашка. Никаких украшений, лишь на груди висит кулон, распознающий некоторые яды. На поясе несколько мешочков, в которых, очевидно, были пузырьки с целебными зельями и прочие необходимые в бою мелочи. Единственное, что было лишнем в этом наряде — плащ, но его можно легко снять, и огромные ключи, висящие на боку. Отличительный знак хозяйки дома.

Гарри не скрывая восхищения рассматривал подругу, наряд ей очень шел, особенно обтягивающая тело рубашка... Сириус же почему-то поздоровался на латыни:

— Salve! Или лучше сказать, Ave Caesar?

— Vale! «Ave» пока не стоит, — ответила Касси. — А там видно будет.

— Касс, а... что ты сделала с Кикимером? — полюбопытствовал Гарри. — Что у него за веник?

— Я его нарядила под... э-э...

— Ликтора, — напомнил Сириус термин и пояснил для Гарри. — Ликторы сопровождали важных персон в древнем Риме и по их приказу могли либо высечь провинившегося, либо казнить. Надеюсь, ты никому не собираешься рубить головы?

— Нет, конечно.

— А против прутьев возражений нет? — поинтересовался Гарри, и все засмеялись.

— Ликтор получился хороший. А авроры одевались не так, — сказал, отсмеявшись, Сириус. — У Летучего отряда было нечто подобное, но все же немного иначе.

— Не угадал, — улыбнулась Касси. — Это обмундирование времен войны с Гриндевальдом. Подразделения S сил самообороны Англии — защита правительственных объектов. В нем сражался прапрадедушка Сигнус.

— Когда-то я все это знал, но уже подзабыл... Ты в детстве часто гостила у Арктуруса Блэка? — предположил Сириус. Касси кивнула. — Вижу, он не изменяет своим привычкам, и еще тебя заразил. Небось, ты наизусть знаешь его рассказы про войну с Гриндевальдом?

— И не только про неё. Кстати, дядя Сириус, вы знаете, что в одежду бойцов сил самообороны вплетали защитные чары?

— Да, но к концу войны перестали. Из-за трех «не». Ненадежно, неэффективно, недешево.

— Дядя Сириус, а вы умеете их накладывать? — спросила Кассиопея и состроила такую жалобную физиономию, что Сириус не выдержал и расхохотался.

— Хорошо, помогу, чем смогу.

— Спасибо! — она бросилась на шею дяде. Тем временем огонь в камине позеленел. Кассиопея поправила свой наряд и вышла вперед.

— Что-то тяжелое идет, не сразу переносится, — предположил Гарри.

В камине на мгновение взметнулось пламя, и из него буквально высыпалась туча пепла, груда чемоданов, близнецы Уизли и их отец. Гарри с Сириусом подняли багаж в воздух и отлевитировали его к противоположной стене, не дожидаясь, пока это сделает Касси. В самом конце Гарри не выдержал и уронил пару чемоданов, отчего в одном что-то звякнуло. Но если бы за дело взялась Кассиопея, пришлось бы ремонтировать кухню, а то и спасать чью-то жизнь.

Тем временем из камина вывалилось еще пара чемоданов и остальные гости. Касси вытянулась и отчеканила ледяным голосом:

— Я приветствую вас в доме Благороднейшего и древнейшего семейства Блэк, — при этих словах Сириус, стоявший позади девушки, изобразил, будто его тошнит. Гости еле подавили смех, а Кикимер, заметивший это, злобно сверкнул глазами и с нежностью погладил топорик. — Это Лорд Блэк, наследный владелец сего особняка и его крестник, Гарри Джеймс Поттер... старший. Я Кассиопея Мелания Блэк, хозяйка дома, третья после Бога и Лорда Блэка в этих стенах.

Речь Касси прервал жуткий крик «Кикимер плохой!». Все обернулись в сторону домовика и застыли на месте от изумления. Эльф с остервенением бился лбом об обух топора.

— Стой! — одновременно приказали Кикимеру Гермиона и Кассиопея. Домовик замер, как вкопанный.

— Забавный чудик, — прокомментировал то ли Фред, то ли Джордж.

— Что случилось? — ласково поинтересовалась Касси, аккуратно вытаскивая из лап домовика топор.

— Кикимер плохой! Какой позор! Кикимер не напомнил молодой хозяйке про правила этикета! Кикимер забыл рассказать, как надо приветствовать гостей! Из-за Кикимера род Блэков опозорен перед предателями крови!

— Касс, извини, но это я приказал ему прочитать про этикет, — ответил на безмолвный вопрос Гарри.

— Нет, Кикимер, ты сделал все правильно. Те правила для других волшебников, но не для Блэков, — терпеливо разъяснила Кассиопея. — Блэки стоят выше правил, и чего бы то ни было. В моих действиях нет позора.

— Да, госпожа! — сказал домовик, облегченно вздохнул и вдруг выпучил глаза и ударился головой об стену. — Кикимер испортил встречу гостей! Кикимер...

— Хватит! Я прощаю тебя, ибо ты действовал из лучших побуждений. Лучше вернись к уборке.

— Да, госпожа.

Домовик исчез, низко поклонившись хозяйке. Тем временем Гарри, сделав каменное выражение лица, подошел к Рону, протянул ему руку и поздоровался:

— Гарри Поттер. Надо же с чего-то начинать знакомство?

Потом он подошел к Гермионе, Джинни, близнецам... Мужчинам он пожимал руку, женщинам её целовал, отчего некоторые зарделись.

— Разбирайте чемоданы и поднимайтесь в свои комнаты, — тем временем распорядилась Кассиопея. — Мистер и миссис Уизли, ваша комната на втором этаже. Господа Дред и Фордж, ваша на четвертом. Постарайтесь ничего не взорвать — все-таки это не ваш дом. Джинни и Гермиона, вам на пятый. Там же живет профессор Люпин и спальня для случайных гостей. Не волнуйтесь, дверь очень надежная.

— А я? — спросил Рон.

— Как ты относишься к Нарциссе Малфой?

— К матери этого заносчивого хорька?!

— Рон! — возмутилась миссис Уизли.

— Негативно. Отлично. Значит ты, Гарри, будешь жить в комнате Нарциссы, а ты, Рон... справа от неё, — сказала Кассиопея с нескрываемой улыбкой. Из всех присутствующих только Сириус сообразил, что Гарри только что определили в бывшую спальню Беллатрикс. — Надеюсь, тебе не приснится её хозяйка. Я буду напротив, в комнате Андромеды.

— Здесь есть спальня Нарциссы Малфой?! — изумился Рон. — Я думал, это ваш дом...

— Вижу, генеалогию не знает не только твой двойник, но и ты, — уши у Рона заалели. — Нарцисса урожденная Блэк... Между прочим, она твоя четвероюродная сестра.

— Ничего себе!..

— А Малфой твой племенник, — обрадовал его Гарри.

— Да, четвероюродный племянник. А через Прюэттов троюродный брат. Рон, запомни, ты на правах старшего должен присматривать за Малфоем, наставлять на путь истинный, поучать, — сказала Кассиопея, многозначительно показывая на связку прутьев, оставленную Кикимером. Все засмеялись.

— Кассиопея, а не лучше ли будет поселить вас втроем? Вместе же веселей! — предложила миссис Уизли.

— Меня, Гарри и Рона? Боюсь, это бросит пятно на их репутацию, — усмехнулась Касси.

— Тебя, Джинни и Гермиону.

— Нет! — резко возразила Касси. Судя по её лицу, даже такая мысль казалась ей абсурдом. — Я предпочитаю отдельную комнату.

— Тогда пусть Гарри и Рон живут вместе. Потом к ним присоединиться еще и наш Гарри. Я уверена, они все подружатся.

— Спасибо миссис Уизли, но я привык жить один, — вежливо, но твердо ответил Гарри. — Хотя я не прочь переехать к близнецам...

— Только через мой труп! — Кассиопея возмутилась настолько искренне, что Фред и Джордж твердо решили поближе познакомиться с этим Гарри. — Дом этого не переживет!

— Лучше будет поменять местами нас и девочек, — вмешался Артур Уизли. — Мы сможем за себя постоять, если что-то произойдет с Люпином...

— Ремус пьет специальное зелье, — вступился за друга Сириус. — Оно позволяет сохранять разум в полнолуние. Но если что-то случится, то ничего страшного, тут надежные стены и запоры, и я дополнительно зачаровал их.

— Спасибо, Сириус, — улыбнулся Артур. — Но нам всем будет спокойнее, если Люпин и девочки останутся на разных этажах.

— Если хотите, можете поменяться, — решила Кассиопея. Сириус, внимательно наблюдавший за тем, как она расселяла гостей, улыбнулся, ласково потрепал её волосы и ушел к себе.

Гарри с недоумением смотрел на то, как гости разбирают чемоданы. Все бы ничего, но Рон, Гермиона и Джинни похоже почему-то решили тащить чемоданы в руках, не пользуясь палочками. Другие, как и положено, левитировали наверх вещи.

— Локомотор вещи, — произнес заклинание Гарри, наставив палочку на багаж девушек. Чемоданы вырвались из рук хозяек и повисли в воздухе в полутора метрах над полом. — Гермиона, ты волшебница или нет?

— Гарри?! — девушка резко обернулась. На лице её застыл несравненный ужас. — Что ты делаешь?! Тебя исключат!!!

— За что? — изумился Гарри. — Я же...

— Может быть, у вас по-другому, но нашем мире колдовать на каникулах запрещено!

— Нас неоткуда исключать, — возразила Кассиопея. — Мы не учимся в Хогвартсе. Нас вообще официально не существует.

— Да даже если бы мы учились, в доме полно взрослых, не отследят, — Гарри взмахнул палочкой и отправил чемоданы наверх.

— Что значит «не отследят»? — заинтересовалась Гермиона.

— Для начала это дом Блэков и здесь наверняка стоит специальная защита.

— Конечно, — поддержала его Кассиопея. — Мы не считаем нужным соблюдать глупые постановления министерства. Secundo, магию несовершеннолетних отслеживают с помощью чар Надзора.

— А их можно обойти, — усмехнулся Гарри.

— Надзор регистрирует любое заклинание, произнесенное рядом с нами. Не только наши чары, а все заклинания. Представь, сколько бы сов прислало министерство, загляни школьник в Косой переулок! Поэтому надзор отключается, когда рядом появляется взрослый волшебник.

— То есть дома можно колдовать?! — на лице Рона было написано неподдельное изумление и огорчение. — Почему об этом не говорят?!

— Некоторые родители говорят, некоторые нет, — ответила Кассиопея. — Подумай, чтобы стало с Норой, если бы близнецы колдовали летом.

— Но это неправильно! — Гермиона искренне возмутилась. — Вы фактически нарушаете закон!

— Ну и что? — пожал плечами Гарри.

— А кому от этого хуже? — прищурилась Кассиопея. — Кому? Законы бывают разные. Одни правильные, хорошие. Их надо соблюдать. Другие откровенно глупые и на них незачем оглядываться.

— Но закон... он всегда закон! Их пишут не просто так!

— Dura lex — sed lex (1), знаю. На третьем курсе ты спасла человека, приговоренного к Поцелую. В глазах закона, ты помогла сбежать преступнику и помогаешь его укрывать.

— Сириус невиновен! — возмутился Рон.

— Да. Но в глазах закона — он преступник. А вы помогли ему бежать от кары, положенной по закону. При этом нарушили закон об использовании маховиков времени и спасли от казни гиппографа.

— По закону за это грозит Азкабан, — поддержал подругу Гарри. Гермиона, собравшаяся было что-то возразить, вздрогнула, услышав о возможной каре и закрыла рот. — Надолго.

— Закон велит добропорядочным гражданам сдать вас в Аврорат. Закон велит скормить Сириуса дементорам. Ты еще хочешь соблюдать все законы?! Нельзя слепо следовать установленным кем-то правилам. Надо думать головой и спрашивать совета у своего сердца. И то, и то у тебя есть.

— Брось, Гермиона. Если можно колдовать, то почему бы и нет? — сказал Рон, левитируя свой чемодан.

Гермиона смутилась, опустила взор и задумалась. Появился Кикимер с метлой и совком. Ворча себе под нос про «предателей крови», он принялся сметать с пола золу из камина. Увидев домовика, Гермиона встрепенулась, в её глазах зажегся огонек.

— Кассиопея...

— Можно просто Касси.

— Спасибо. Разве это нормально, эксплуатировать рабский труд? Угнетать целый вид разумных существ? — услышав это, Гарри изобразил на лице крайний ужас и тихо, на цыпочках двинулся в сторону лестницы, жестом указав Джинни следовать за собой.

— Гермиона, неужели тебе не жалко домовиков? — в глазах Кассиопеи тоже загорелся какой-то огонек.

— Мне их жаль! Именно поэтому я основала Гражданскую Ассоциацию Восстановления Независимости Эльфов, сокращенно Г.А.В.Н.Э!

— Неужели ты настолько ненавидишь эльфов, что желаешь их освободить? Неужели тебе их не жаль? Только представь, что с ними будет без хозяев! — спросила Кассиопея и подошла ближе к Гермионе. Тем временем, аккуратно ступая, Гарри и Джинни поднялись наверх, оставив спорщиц наедине.

— Это надолго, — сказал Гарри, остановившись на площадке второго этажа. — И у этой Гермионы бзик на домашних эльфах. У нас они постоянно спорят.

— А почему Касси против? — полюбопытствовала Джинни. — Ей не только название не нравится?

— Она просто лучше разбирается в домовиках. Если тебе дорога жизнь и рассудок, не спрашивай об этом Касси! — совершенно искреннее посоветовал Гарри, позаимствовав оборот у Конана Дойля, любимого автора Сириуса-младшего.

Немного побеседовав с Джинни, Гарри удалился в свою комнату. Там его с утра ждало нераспечатанное письмо от тетки. Конверт доставила... Букля. В обоих мирах Гарри Поттеру принадлежала одна и та же птица. Но почему письмо задержалось? Скорее всего, Букля летала на охоту или к кому-то с письмами, или же Гарри не сразу согласился дать тетке сову.

Гарри разорвал конверт и достал аккуратно сложенный листок бумаги. Петунья клюнула на удочки и заполнила анкету, и даже больше, приложила жалобное послание. Адрес был! Но не это привлекло его внимание. Тетка, похоже, пыталась разжалобить «министерство магии». Она не раз подчеркивала свое плачевное финансовое положение, неудобства, которые приходиться терпеть из-за присутствия в доме волшебника... Петунья в красках описывала, как ей было тяжело воспитывать сразу двоих детей, и морально, и физически, и финансово. И что на Гарри ей не выделили ни цента с того дня, как она нашла малыша на пороге дома.

— Тетя совсем завралась, — решил Гарри. — Кто, будучи в своем уме бросит ребенка у порога в ноябре? Ночью? Дамблдор ей просто отдал меня ...

Письмо как письмо, он ожидал нечто подобное. Но что-то в нем Гарри не нравилось, что-то казалось странным. Быть может, двойное применение стихийной магии на гостях Дурслей? Перед вторым и третьим курсом? Или общий тон? Или что-то другое?

А еще Гарри не нравилось, что Дамблдор отложил переезд его двойника на Гриммо. Мол, мальчику надо побольше побыть с семьей, его обязательно привезут, но позже. Неужели Дурсли любят племянника? Поверить в это было сложно, даже сложнее, чем в то, что он и Касси оказались в другом мире.

— Интересно, что скажет Касси? — спросил сам у себя Гарри. Потом снял очки, пригладил в волосы, чуть надул щеки и сел на кресло так, словно это был трон.

— Дамблдор врет, — произнес он, попытавшись скопировать голос подруги. — Гарри не у Дурслей. Скорее всего, его целыми днями учат драться. Быть может, он сам сбежал или его похитили, а Орден не хочет пока предавать делу огласку. Или его похитил Орден, чтобы использовать в каком-нибудь темном ритуале. Я недавно прочла интересную книгу, там как раз описывается пара подходящих заклинаний.

Чем больше Гарри размышлял о своем двойнике, тем больше хотелось с ним встретиться. Адрес он знает, можно отправиться к Дурслям. Касси надо взять с собой... Только потом как объяснить Ордену, почему они нарушили запрет? Хотя... выход есть. Но придется организовать целый заговор.

(1) Dura lex — sed lex — Суров закон, но это закон (лат).

Глава IX В которой все узнают что-то новое.

Сириус наложил на себя заклинание головного пузыря и осторожно ступил на кухню. Маленькое помещение полностью заволокло клубами дыма, но установленное на входе заклятье не давало распространиться гари на весь дом.

— Молли? Что произо... — Сириус лишь в последний момент успел увернуться от пролетавшей на уровне его головы кастрюли. Кикимер упал на колени и дрожащей рукой указал на женщину, священнодействующую у плиты. — Эванеско Аэро!

Раздался сильный порыв ветра, и весь дым втянуло в палочку Сириуса. Тут Блэк заметил, что на кухне была не Молли, а его племянница.

— Доброе утро, Сириус!

— Доброе утро. Решила блеснуть кулинарным мастерством?

— Да. Но это не так просто...errare humanum est (1), — Касси грустно улыбнулась и указала на стоящие на полу огромные кастрюли. — Картошка горелая, картошка жареная...

— А кидать-то зачем?

— Извини, чуть-чуть с «акцио» не рассчитала силы.

— Постой, ты же как-то хвалилась, что хорошо знаешь зелья?

— Лучше всех на своем курсе! Но зельями я занимаюсь давно, а этим — впервые. Наверное, не стоило пытаться внести в рецепт магию... А еще у нас крайне дурацкое устройство плиты. Крутишь влево — огонь прибывает, крутишь вправо — тоже прибывает... Пока разобралась, что надо на специальный рычажок нажать... Что за идиоты сделали плиту?!

— Гоблиновская работа, XIX век, — вспомнил Сириус.

— Могла бы и догадаться... Вечно эти серокожие пытаются нам осложнить жизнь. Чем будешь завтракать?

— У тебя есть что-нибудь съедобное?

— Сейчас, — Кассиопея подняла крышку одной из кастрюлек, где что-то варилось и потыкала её содержимое вилкой. — Наверное, готово. Кикимер, слей воду... и отправляйся в магазин за продуктами. Сириус, у меня есть вареная картошка.... Жареная тоже есть. Сейчас доделаю салат, и скоро испечется пирог.

— А это... — Сириус указал на огромный противень, который покрывало что-то черное.

— Это предыдущее издание пирога. Печь тут как-то странно работает. И я пыталась ускорить процесс приготовления магией. Зря, конечно, не стоило браться за такие сложные чары...

— Накладывай. Но если со мной что-нибудь случится, это будет на твоей совести.

— Хорошо, дядя. — Кассиопея забрала у Кикимера кастрюльку, достала из одного из шкафчиков тарелку и насыпала в неё вареную картошку. Потом посыпала сверху нарезанной зеленью и бросила кусок масла. — Как, съедобно?

Сириус наколол вилкой один кусочек, подул на него, осмотрел со всех сторон, отправил в рот, прожевал, проглотил... вдруг его лицо исказилось, на нем проступила гримаса ужаса, он ухватился руками за горло и упал на пол.

— Дядя! Хватит шутить! Дядя?.. — Кассиопея бросилась к нему. — Апанео! Апанео! Эннервейт! Гальван... А-а-а-а! — завопила она, когда что-то схватило её за ногу. Сириус рассмеялся и поднялся.

— Сириус, нельзя же так... Я же могла случайно уронить тебе кастрюльку на голову! Два раза.

— Картошка отличная. Что ты говорила о салате?

— Сейчас! — чуть порозовевшая Касси взяла в руки нож и принялась с энтузиазмом нарезать огурцы. — Тебе и в правду нравится?

— Конечно, Касси! Превосходная картошка!

— Спасибо! Тогда, пожалуйста, не говори Гарри об... этом, — она указала рукой на результаты своих кулинарных экспериментов.

— Хорошо, — Блэк пожал плечами. — Но тебе стоит побыстрее прибраться, скоро проснется Молли.

— Не скоро. Они проспят до обеда. Ей и Артуру кто-то пролил в чай по паре капель сонного зелья, — Касси чуть улыбнулась — Вначале злоумышленник хотел капнуть другого зелья, но решил, что кое-какими чарами Уизли так и не овладели, а семь детей им достаточно.

— Кхе... — Сириус чуть не подавился чаем и отставил в сторону кружку. — С тобой опасно иметь дело.

— У тебя в чае ничего нет, кроме сахара и лимона, — успокоила его Кассиопея.

— Надеюсь. Касси, а почему ты режешь все руками? В библиотеке должна быть литература о кулинарных чарах. Посмотри, одно заклятье и нож сам...

— Я знаю, Сириус. Но мне так проще. Понимаешь...— ответила Касси каким-то холодным голосом. — Да, ты должен знать... Я слабая волшебница. Нестабильная магия. Сложные заклятья у меня редко получаются как надо. Высшие чары, почти вся трансфигурация, почему-то ментальные науки... Простые чары то выходят, то нет... Но зато я лучше всех знаю теорию и зелья! — в ее глазах словно зажегся какой-то огонек. — Мне нет равных! Я читала о таких чарах, о которых не слышали даже авроры! Слизнорт говорит — я лучшая ученица за последние пятнадцать лет! Лучшая!

— Извини, Касси...

— Ничего, я привыкла.

— Внизу есть лаборатория. Если обещаешь не варить ничего опасного — я дам тебе ключ.

— Правда? — девушка недоверчиво посмотрела на Сириуса и вдруг повисла на его шее. — Спасибо, дядя!

Сириус задумался, с чего бы такая бурная радость? Неужели она и вправду настолько соскучилась по котлам? Или дело не только в этом...

— Касси, а тебе родители разрешали ей пользоваться?

— Да, конечно, — Кассиопея посмотрела на дядю абсолютно честными глазами. Вдруг до Сириуса дошло, в чем подвох.

— И не надейся, что я пущу тебя в хранилище особо опасных ингредиентов!


* * *

— Привет! — дверь в комнату близнецов приоткрылась и в неё просунулась голова Гарри. — К вам можно?

— Привет, Гарри!

— Заходи!

— Что варите? — поинтересовался Гарри, взглянув на небольшой котелок с темно-фиолетовым зельем, булькающим на огне.

— Оно должно вызывать прыщи.

— Откуда рецепт? Сами составили?

— Да. Взяли зелье убирающее прыщи...

— И изменили рецепт...

— От дяди Фабиана нам досталась...

— Хорошая книга. — Фред взял со стола толстенный талмуд «Теоретические основы зельеварения. Том I». Рядом лежало еще пять томов. Гарри задумался, вспоминая, что говорила об этой книге Кассиопея. Вроде хорошо отзывалась.

— Советую заглянуть в библиотеку Блэков. Там много интересной литературы...

— Где она?

— Мы вчера обошли весь дом, и не нашли.

— На самом деле, в этом доме на один этаж больше, — улыбнулся Гарри. — Если Касси разрешит, я вас туда проведу. Кстати, она очень хорошо знает зелья. Лучше половины семикурсников!

— Гарри, а она если...

— ... потребуется, нам поможет?

— Да. Но только не шутите над ней! — предостерег их на всякий случай Гарри, вспомнив, как его подруга всегда реагировала на шутки близнецов Уизли и близнецов Блэк. Мальчик тяжело вздохнул, вспомнив друзей. Джеймс и Ремус... Как они там без него? А маленькая Лили? А Сириус и Сара? Как им сейчас тяжело... как они ищут его по всей стране... А родители Касси? Гарри вспомнил, какой была мать Кассиопеи, когда его подругу похитили, и его сердце сжалось от жалости.

— Гарри!

— Ты с нами?

— Да, я тут, — Гарри вынырнул из воспоминаний и сосредоточился на близнецах. — Рассказывайте, какие планы у вас насчет магазина?

— Мы ведем переговоры о помещении...

— В Косом переулке. У нас есть каталог товаров из семидесяти пунктов!

— Отлично! Вам Сириус дал деньги?

— Нет, — близнецы Уизли переглянулись и замолчали.

— Вы ограбили и убили Малфоя?

— В следующий раз, — пообещал Джордж и кровожадно улыбнулся. — Спасибо за идею.

— Не спрашивай, откуда деньги, если не хочешь получить уклончивых ответов.

— Понимаю. В моем времени вас проспонсировал Сириус — дал пятьсот галлеонов. Потом дядя Регулус вложил в ваш магазин десять тысяч.

— Десять тысяч?! — хором произнесли близнецы. — Круто!

— Так у нас есть...

— Свой магазин?

— Да, в Косом переулке, девяносто какой-то дом. И отделение в Хогсмиде, вы купили Зонко.

— Круто.

— А ты не заливаешь? Когда это мы успели?

— Я? Вру? Вспомните! У меня дома 1996 год. Мы пришли не просто из другого мира, а еще и со сдвигом во времени! И в моем мире близнецы Уизли придумали много интересных вещей. Начнем, пожалуй, с исчезающих шляп...

Гарри принялся рассказывать про изобретения близнецов Уизли. Фред и Джордж тщательно записывали его слова, засыпали мальчика вопросами и, не переставая, восхищались своей гениальностью, умом и талантом.

— Это же... Джордж, я не представляю, как сделать и половину этих вещей!

— Фред, если бы мне сказал кто другой, я бы не поверил, что-то вообще возможно.

— Я думаю, разберетесь. У вас впереди год. Кстати, в моем мире вы постоянно обращались за консультациями к специалистам. Например, к Слагхорну.

— Кто это?

— Он у нас преподает зельеварение. Классный мужик. Напишите ему, пошлите в подарок засахаренный ананас... Поможет. Он в зельях и заклинаниях отличный спец.

— Спасибо. Постой, значит, старина Снейпи...

— Больше не преподает в Хогвартсе?

— Как же зовут того героя, который...

— Избавил Хогвартс от Чудовища Слизерина?

— Не ты ли это, Гарри?

— Я вижу мужество в твоих глазах и готовность...

— Совершить этот подвиг во имя человечества!

— Дважды!

— Нет! — Гарри чуть улыбнулся. — Со всем справились Сириус и Регулус.

— Друг, а кто это — Регулус?

— Что он классный мужик...

— Мы уже поняли. Но кто он?

— Он? Отец Касси. Младший брат Сириуса. В этом мире он погиб в семьдесят девятом... У нас он член Визенгамота, почти председатель, еще чего-то член... Кандидат на пост министра.

— Стойте! Идут! — услышал скрип шагов Фред, и близнецы мигом наложили заклинания невидимости на котелок с зельем, книги и какие-то коробки под столом. В дверь раздался робкий стук.

— Есть тут кто-нибудь? — спросила Гермиона.

— Заходи!

— Гарри, Фред, Джордж, вы спускались вниз?

— Нет, а что? — удивился Гарри. — Я как проснулся, сразу сюда.

— Я не могу пройти на первый этаж... словно упираюсь в какую-то стену.

— Значит, кто-то из хозяев дома не хочет, чтобы ты спускалась.

— Не хочет?

— Герм, ты...

— Не называй меня так! — вспылила девушка. — Не люблю, когда сокращают мое имя!

— Извини. Выходит, вы не так уж и отличаетесь — наша Гермиона тоже не любит, когда её сокращают. Так вот, ты в доме волшебной семьи. Старом доме, очень старом...

— Но я была в Норе...

— Нора построена недавно, — произнес Фред и нахмурился.

— Нет, тут дело не в том, когда построили дом, и сколько денег было у его владельцев. Просто Блэки... очень своеобразное семейство. На дом наложена уйма чар... При желании хозяин может сделать с гостем все, что угодно. Запереть в комнате, придавить упавшим шкафом, просто выставить за дверь и запретить приходить... И для этого хозяину не нужна даже волшебная палочка.

— Круто! — выдохнули близнецы. — А ты не знаешь, что это за чары?

— Нет. Это тайна... Зато знаю, как они действуют. Расспросите Сириуса, Касси, Кикимера или один из портретов. Они вам с радостью поведают, как в 1890 году в этот дом залезла шайка грабителей... Или как Альтаира Блэка арестовывали авроры.

— Судя по тону, это плохо закончилось...

— Фред, у меня потрясающая идея! Я знаю, как нам защитить наши...

— Чем это пахнет? — сморщила нос Гермиона, и на лицах близнецов проступил ужас. Они забыли о варящемся зелье... — Словно кто-то жжет автомобильные покрышки.

— Пойдем, Гермиона! — Гарри вскочил с места, схватил ее за локоть и вывел её из комнаты.

— Гарри!

— Поверь, есть вещи... которые лучше не знать. Так ты хотела спуститься вниз?

— Да. Гарри, близнецы снова заняты над «Ужастиками Умников Уизли»?

— Я этого не говорил. Так зачем ты хотела вниз?

— Я вспомнила одну вещь и решила найти вас. Тебя в спальне нет, Кассиопеи тоже. Пошла на кухню, там этот барьер. Потом вспомнила, что ты вечером сказал, что хотел бы жить с близнецами, и решила проверить их комнату.

— Ты такая же умная, как и наша Гермиона, — улыбнулся мальчик. — Некоторые вещи совсем не меняются. Пойдем в гостиную. Так зачем ты нас искала?

— Гарри, я поняла, что с вами! Помнишь, в середине четвертого курса профессор Бинс рассказывал о Конраде Железном и Рагнороке Гнилозубом?

— Э... Гермиона! Может, у вас в мире Бинс нормально читает лекции, но в нашем я на его уроках сплю!

— И ты?.. Ничего не меняется, — вздохнула девочка и уселась на одно из кресел в гостиной. Гарри устроился рядом. — Так вот. Победив всех врагов, отомстив за гибель родственников, Конрад решил, что ему нет больше места в этом мире. Он разыскал ритуал Великой цели и применил его.

— Что это?

— Никто точно не знает. Конрад исчез, но вернулся через год. Он рассказал, что был в мире, где он не рождался, где многие мертвые были живы, а живые мертвы. Он подавил там восстание гоблинов и тотчас же вернулся назад.

— Спасибо, Гермиона, — Гарри побледнел и откинулся назад. — Спасибо...

— Что с тобой, Гарри?

— А как ты думаешь? Конрад вернулся обратно, когда победил врагов? Когда исполнил свою «Великую цель»?

— Да...

— А как ты думаешь, какая Великая цель перед нами? — Гермиона вскрикнула и зажала рот кулаком. — Вот именно... А окончательно победить его невозможно. Если только...

— Гарри! Профессор Дамблдор что-нибудь придумает! Он сильный волшебник, он единственный, кого боится...

— Доброе утро! Уже не спите? — в гостиную вошла чуть растрепанная Кассиопея. — Я уже приготовила вам завтрак и испытала его на Сириусе. Он пока жив. Спускайтесь вниз!

— Касси... Гермиона нашла.

— Что?!

Гермиона быстро изложила все, что она вспомнила о приключениях Конрада Железного. Кассиопея сбегала в библиотеку, принесла несколько книг по истории магии, и они отыскали в них легенду. История была всюду одинаковая, разве что с разными незначительными подробностями.

— Гарри... — Кассиопея села на подлокотник его кресла. — Нам не надо убивать Волдеморта. Конрад повторил свой подвиг, он сделал тоже, что уже однажды совершил. Нам надо... Развоплотить Волдеморта.

— Как? Подставить лоб под его Аваду? Извини, мне неохота.

— Или нам надо, — девушка покосилась на Гермиону и перешла на тихий шепот. — Найти и уничтожить сам-знаешь-что. Чем не великий подвиг?

— Особенно последний! — вздохнул Гарри. — Его тоже?

— Нет! Не смей об этом думать! В нашем мире ты жив! Тут с тобой ничего не случится!

— О чем вы говорите? — полюбопытствовала Гермиона. Кассиопея смерила её холодным взглядом и отчеканила:

— Некоторые тайны могут стоит жизни.

— Причем не только твоей, — мрачно произнес Гарри.

— Но я должна знать... — Касси не обратила на неё внимание. Она встала и взяла Гарри за руку, поднимая его с кресла:

— Пойдем Гарри, я приготовила тебе завтрак. Пойдем. Ничего плохого с тобой не случится, я в этом уверена.

— Посмотрим... — нахмурился Гарри. — Гермиона, спасибо за помощь. И ты ничего не слышала.

— Но...

— Ты. Ничего. Не. Слышала! — отчеканил Гарри. — Совсем. Запомни!


* * *

Собрание уже подходило к концу. Упивающиеся смертью выслушали пламенную речь своего господина, пообедали, потом снова выслушали его речь, обсудили ситуацию в министерстве, абсолютно добровольно пожертвовали некоторую сумму на общее дело и принялись расходиться. Остались лишь двое, и то по повелению Темного лорда.

— Северус... В Ордене Феникса известно что-нибудь о Рите Скитер?

— Нет, мой Лорд, — шпион почтительно склонил голову. — Её имя ни разу не упоминалось за последний месяц. Орден не интересуется прессой.

— Люди глупы и слишком легко верят написанному. Орден пренебрегает таким оружием, как газеты... В этом его слабость... Яксли, Скитер по-прежнему не идет на контакт?

— Да, мой Лорд. Скитер отказывается работать с нами. Она даже решила сменить сферу работы. Она переключилась на внешнюю политику, не смотря на то, что за это мало платят.

— Почуяла, где можно подпалить крылышки и решила улететь подальше, — на лице Волдеморта появилось что-то вроде улыбки. — Она об этом пожалеет. Не сегодня и не завтра, но пожалеет. Яксли, можешь идти. Ты — останься.

— Да, мой Лорд! — хором ответили Упивающиеся смертью. В дверях Яксли столкнулся с Нагайной, вползающей в зал. Огромная змея проскользнула мимо Снейпа и замерла у ног своего хозяина.

— Повелитель! — прошипела змея. — Отдай мне его! Его кожа пахнет кровью мышей, мясом кроликов, гнездом птицы, в котором лежат яйца...

— Не сейчас, Нагайна. Он мне еще полезен, — ответил змее Волдеморт и перешел на человеческий язык. — С-с-северус-с-с, какое зелье ты варил, перед тем, как прийти ко мне?

— Амортенцию, мой Лорд. Для Мунго. Они используют её для...

— Нагайна! Похоже, ты больше всего любишь еду! — рассмеялся Волдеморт и обратился к Снейпу. — Пары от зелья остались на твоей коже. Ты очень нравишься Нагайне... В следующий раз приходи, помывшись, иначе я за неё не ручаюсь.

— Да, мой Лорд...

— Рассказывай, Северус! Как дела в Хогвартсе? Кто в этом году попытается преподавать защиту от Темных искусств?

— Дамблдор пока никого не нашел, мой лорд.

— Я думал, желающие кончатся еще двадцать лет назад, — Волдеморт ласково провел рукой по чешуе Нагайны. — Но люди упрямы и надеются на чудо, надеются побороть проклятье... Значит, Грюма он решил оставить следить за авроратом... Блэк? Он не повторит подвиг Барти?

— Этот пес сидит в своем доме и боится высунуть нос, мой лорд! Министерство ввело обязательную проверку всех учителей на оборотное зелье, косметические чары и одержимость...

— Я помню... Тебе Дамблдор отказал?

— Да, мой лорд. Он не настолько доверят мне.

— Он никогда не доверял слизеринцам... Северус, не бери этот пост, — произнес Темный лорд, заглянув в глаза змее. — Ты мне пока нужен в Хогвартсе.

— Да, мой Лорд.

— Северус, чего же ты ждешь? — вдруг спросил Волдеморт. — Я же вижу, ты что-то хочешь сказать. Ты припас напоследок самое важное. Говори!

— Мой Лорд! У меня очень важные сведения о Поттере...

(1) errare humanum est — человеку свойственно ошибаться (лат.)

Глава X В которой изучают историю

— Жарко, — тяжело вздохнула Кассиопея и лизнула мороженое. — Как же жарко... Надо было идти еще позже.

— Ночью? — Гарри посмотрел на безоблачное небо. — Вряд ли мои родственники обрадуются. Неужели ты не знаешь никаких охлаждающих чар?

— Есть парочка.... Но колдовать нельзя. У этого Гарри могут быть неприятности... Сомневаюсь, что в этом городке есть еще волшебники. — Касси достала из сумочки какой-то журнал и принялась им обмахиваться. — Не представляю, как люди живут в жарких странах. А как воевали крестоносцы? Представь, полдень, сидишь, одетый в теплый поддоспешник, а сверху железный доспех, и жаришься на нем, как на противне. Да, наши предки были истинными героями.

— Блэки участвовали в крестовых походах?

— Конечно. Неужели ты думаешь, что они могли пропустить такую заварушку?

— Стой! — Гарри внезапно ухватил подругу за руку и оттащил в тень дерева. По аллее парка шла компания громко переговаривающихся молодых людей. Каждое третье слово было непристойным, по пути один из них разнес урну, а остальные смеялись над этим. — Видишь, впереди идет... жирный?

— Ты его знаешь?

— Это Дадли.

— Твой... кузен? — глаза Кассиопеи распахнулись от изумления. — Я думала, хуже Малфоя кузена быть не может...

— Может, — мрачно буркнул Гарри. — Знаешь... пойдем отсюда, пока они нас не видят. С такой оравой без магии не справиться.

— Пошли... — Касси было сделала несколько шагов, но вдруг застыла и обернулась в сторону компании Дадли. — Смотри!

Мальчишка, на вид лет двенадцати-тринадцати, зачем-то гулял один в парке. Он не догадался обойти стороной Дадли с друзьями и теперь его окружали со всех сторон... В воздухе запахло дракой. Нет, не дракой, избиением.

— Что будем делать? — спросил Гарри. — Колдовать нельзя.

— Колдовать нельзя... — повторила Касси. Её зрачки сузились от ярости. — Так! остаешься тут. Если что пойдет не так — Ступефай каждому.

— Что ты задумала?

— Подхожу. Здороваюсь. Приставляю к Дадли вот это, — Касси вытащила из невидимых ножен короткий серебряный кинжал. — Пускаю кровь, чтоб поверили. Чуть-чуть. Уговариваю разойтись по домам.

— Ты с ума сошла! — Гарри вцепился ей в плечи, не пуская её вперед. Такого он не ожидал.

— Твой план?

— На магию домовика Надзор реагирует? — ляпнул он первое пришедшее в голову.

— Нет, если он не захочет! Ты гений! — Касси подпрыгнула на месте и чмокнула зардевшегося Гарри в щеку. — Кикимер!

— Да, моя госпожа! — тут же появившийся эльф склонился перед ними в привычном поклоне. — Кикимера позвали, и он прибыл.

— Этих магглов забрось на другой конец парка. Кроме жирного и мальчишки. Тебя не должны видеть. Сможешь?

— Да, госпожа!

— Вреда не причинять! — добавил Гарри. Домовик недовольно посмотрел на мальчика и перевел взгляд на Кассиопею. Она легко кивнула и Кикимер почтительно склонился.

— Да, друг госпожи.

Тем временем Дадли и его банда уже устали издеваться над мальчиком лишь в словесной форме и почти перешли к кулакам, но раздался очень громкий сдвоенный хлопок и... на аллее остался только кузен Гарри и его жертва.

— Что за...? — Дадли с ужасом огляделся по сторонам и почему-то прикрыл ладонями зад. Гарри и Кассиопея вышли на аллею, демонстративно достав палочки.

— Тебе никто не говорил, что нападать на слабых — нехорошо? — Касси нехорошо усмехнулась и наставила на Дадли волшебную палочку.

— Вам нельзя! Нельзя! — громко произнес Дурсль, еще сильнее закрывая зад ладонями. — А то исключат из вашей уродской школы!

— Бегом домой, — приказал Гарри пареньку, чуть не ставшему жертвой банды.

— Хорошо, что я там не учусь, — Касси облизнула губы и многообещающе посмотрела на Дадли. — А я как раз прочитала про пару интересных проклятий...

— П... Поттер! — Дадли в ужасе отступил на пару шагов и с отчаянием во взгляде посмотрел на кузена.

— Кас, хватит! — возмутился Гарри. — Не опускайся до его уровня.

— Если ты просишь... Хотя... Кикимер! — увидев появившегося домовика, Дадли завопил и побежал. — Знаешь пустой дом на нашей улице? Обездвижь этого маггла и перенеси туда.

— Благородная госпожа хочет поупражняться в заклинаниях на грязном маггле? — обрадовался Кикимер и щелкнул пальцами. Дадли упал как подкошенный. Потом домовик схватил его за руку и исчез.

— Зачем?! — изумился Гарри. — Что ты хочешь с ним сделать?

— Нам же нужна информация? Пролегимилентим его. Он это заслужил. Кикимер!

Домовик перенес Гарри и Кассиопею к заброшенному дому. Он утопал в пыли, как и особняк Блэков полторы недели назад. Но время оказалось безжалостней к этому дому. Часть окон разбилось, мебель вынесли, оставив лишь самые неподъемные вещи.

Войдя в гостиную, они замерли от изумления и ужаса, увидев, что сделал за какие-то пару минут Кикимер. От ног Дадли шла короткая веревка, вторым концом привязанная к батарее. Руки были связаны другой веревкой, её Кикимер прикрепил к массивному шкафу, пропустив через крюк, к которому когда-то цепляли люстру, тем самым растянув Дадли по диагонали. Пленник жалобно мычал — сказать что-то членораздельное ему не давал кляп во рту.

— Что это?! — хором спросили Гарри и Касси.

— Дыба, моя госпожа. Кикимер видел картинки, Кикимер знает — так грязные магглы пытали волшебников, и так они пытали друг друга. Если дернуть за веревку, то магглу станет больно, и он все расскажет! Если наложить Круцио, то маггл станет дергаться, и ему будет еще больней! Кикимер счастлив, что наконец-то может воплотить свою мечту!

— Э... Молодец, Кикимер, — выдавила из себя позеленевшая Кассиопея. Впрочем, она почти мгновенно овладела собой. — Это... неожиданная идея, но как-нибудь в другой раз. Сейчас Гарри хотел на нем поупражняться в легимиленции. Отвяжи-ка маггла.

Явно огорченный домовик неохотно снял с импровизированной дыбы Дадли, где-то разыскал почти целый стул, примотал к нему пленника и, подчинившись приказу хозяйки, удалился.

— Он ненормальный! — наконец пришел в себя Гарри. — Совершенно ненормальный!

— Я раньше не могла понять, почему во всех книгах не советуют домовиков учить читать... — пробормотала Кассиопея. — Мол, они могут сделать самые неожиданные выводы...

— Я слышал байку про домовика, который начитался религиозной литературы...

— И стал всех досрочно отправлять в рай?

— Да, — кивнул Гарри. — Перебил население целого города...

— Я читала про это, — вспомнила Кассиопея. — На самом деле он всего лишь отравил своих хозяев... Надо будет эту историю рассказать Гермионе. Знаешь, местная Гермиона еще упрямее нашей!

— Дадли! — Гарри сел перед кузеном на корточки. — Как ты понял, я не твой кузен. Волшебники прекрасно умеют менять облик... Смотри мне в глаза!

— Петрификус тоталус! — Кассиопея швырнула заклинание, и парализованный пленник застыл. — Нечего его уговаривать...

— Дадли, не вращай глазами!

— Петрификус... октос? — попробовала девушка, но ничего не произошло. — Петрификус октос! — в этот раз одновременно с Касси послал невербальное заклинание Гарри, и глазные мышцы Дадли парализовало. Гарри одобрительно кивнул Касси, направил волшебную палочку на кузена, посмотрел прямо в его глаза, расширившиеся от нескрываемого ужаса, и произнес:

— Легилеменс!

Перед его взором замелькали картинки. Неподготовленный человек просто утонул бы в ворохе воспоминаний, никогда не найдя нужного, но Гарри умел искать. Он обратился к сегодняшним событиям. Нащупал свой образ и принялся разматывать все картинки, связанные с Гарри. Их было много, очень много. Каждый день, каждая минута, проведенная вместе... Гарри скользнул в самые яркие, самые эмоционально окрашенные воспоминания.

Ужас, стыд... Он увидел, как Дурсли остановились ночевать в какой-то хижине, и все из-за странных писем, присланных «уроду». Как вломился Хагрид, напугав всех, как он наколдовал Дадли поросячий хвост...

Страх. Гарри увидел, как Дадли боялся, когда его кузен первый раз приехал с каникул. Как он боялся, когда узнал, что Гарри-волшебник.

Гнев. «Урода» переселяют во вторую спальню Дадли. Переселяют из... чулана! От удивления Гарри чуть не выронил палочку.

Торжество. «Урода» запирают в комнату с решетками на окнах, и мать просовывает ему еду сквозь кошачью дверцу...

Веселье. Дадли с дружками гонится за улепетывающем мальчишкой...

Гарри прервал мысленный контакт и по-новому посмотрел на кузена. Откуда-то из глубины поднималась темная волна гнева. Перед глазами словно возникла багровая пелена. Ему нестерпимо хотелось наказать тех, кто так обращался с его отраженьем. Те, кто издевался над ним и те, кто бы равнодушны... они заплатят! Заплатят! Он отомстит, он заставит грязных магглов просить прощенье! Они будут валяться в ногах, орать от нестерпимой боли, молить о смерти... Они заплатят за то, как обращались с самим Наследником Слизерина!

— Круц...

— Нет! — закричала Кассиопея, выбивая у него из руки палочку. — Нет! Петрификус тоталус!

Парализованный Гарри упал на пол. Девушка словно обезумела, она с нескрываемым ужасом и отчаянием трясла друга и почти молила его:

— Нет! Гарри! Гарри... Умоляю, вернись! Я знаю, ты где-то тут, тут! Вернись! Ты уже однажды победил эту мразь, победи снова! Ты сильнее, его, я верю! Вернись, Гарри! Пожалуйста, умоляю тебя, вернись! Я сделаю все, что угодно, что угодно!..

Гнев неожиданно схлынул. Гарри с ужасом понял, что он чуть не наделал, и что сейчас произошло. Касси, увидев какие-то изменения в нем, сняла чары с головы, чтобы Гарри мог говорить.

— Гарри, это... ты? — спросила он дрожащим голосом.

— Я... Это был не он, Кас... Это проснулось то, что во мне... При легилеменции свои щиты ослабляются...

— Но раньше такого не было! Ты же раньше пользовался легилеменцией!

— Да, но... Крестраж увидел нечто близкое ему. У Волдеморта было тяжелое детство... На мгновение я видел, как он потом расправился со всеми обидчиками...

— Больше никаких легилименций! Всегда держи свои мысли под замком! Отец же говорил, что для тебя снять с разума щит и затянуть на шее петлю — синонимы!

— Он говорил «пустить редукто в висок», — поправил Гарри, сообразивший, что ему устроили проверку. Кассиопея вдруг крепко стиснула его в объятьях и прошептала:

— Это ты... Как же я счастлива... Если бы ты знал...

— А я как счастлив... Может, в честь этого снимешь Петрификус?

— Конечно! — девушка отстранилась и взмахнула палочкой. — Фините! Хм... Фините! Но это-то у меня всегда выходило! Ну... почти всегда. Фините! ФИНИТЕ! — Гарри понял, что наконец-то может пошевелиться, и облегченно вздохнул.

— Спасибо, Касси! Как хорошо, что ты меня остановила! Я рад, что ты со мной...

Кассиопея чуть покраснела и протянула Гарри поднятую с пола палочку.

— Держи!

— Спасибо! Обливиэйт! Конфундо! — Гарри стер помять Дадли за прошедший час и наложил помутняющее разум заклятье, чтобы он не понял, что с ним сейчас произойдет. — Кикимер, отнеси его назад.

Домовик, явившийся по зову «друга молодой госпожи», отвязал Дадли от стула, пару раз ударил его длинной палкой и аппарировал.

— С Гарри плохо обращаются? — вдруг спросила Кассиопея.

— До одиннадцати лет он жил в чулане под лестницей и не знал, кто он такой! Носит обноски Дадли...

— Дурсли так бедно живут или... — глаза Касси опасно сверкнули.

— Нет. Они ненавидят магию и племянника. После второго курса его заперли в комнате, окна завесили решетками и выпускали только в туалет...

— Мрази, — припечатала Кассиопея и крепко стиснула волшебную палочку. — Так обращаться с племянником... Редкостные мрази. Как и Дамблдор...

— А он-то причем?! — искренне изумился Гарри. — Он же ничего не делал...

— Вот именно! Он отдал ребенка Дурслям и не проследил, как они с ним обращаются, не проверил... Ничего не сделал! И с тобой, и с Сириусом... Мне это очень не нравится!

— Может, он просто впал в маразм?

— Надеюсь... Что будем делать?

— Заберем мою копию, — решительно произнес Гарри. — В дом лучше проникнуть под видом министерских. Немного старящего зелья, чуток косметических чар и мы играем роль...

— Инспекторов по делам несовершеннолетних, — предложила Касси. — У магглов такие есть, я видела в кино. Старящее зелье в аптеке можно достать.

— Отлично! Укажем Дурслям на их место.

— Жаль, нельзя колдовать...

— Жаль... Но, думаю, если достаточно громко орать, нам поверят.


* * *

— Все, можно начинать, — произнес Сириус, приложив руку к стене и отдав несколько мысленных команд дому. — Нас никто не побеспокоит.

— Кассиопея не сможет нас подслушать? — поинтересовался Дамблдор. — Родовые чары...

— Нет. Выбирая между её командой и моей, дом выберет мою. У меня больше прав.

— Хорошая защита, — похвалил Грюм, повертев волшебным глазом в разные стороны. — Сквозь стены ничего не видно. А где дети? Что-то их не слышно.

— Они в подземельях, решили попрактиковаться в зельеварении, — объяснила миссис Уизли. — Кассиопея милая девочка, стремиться к знаниям почти как Гермиона. Но она слишком груба и невоспитанна.

— Она абсолютно невоспитанная, заносчивая, высокомерная, дерзкая посредственность, мнящая о себе невесть что, — выплюнул Снейп. — Её не помешало бы хорошенько выпороть, как и её дружка!

— Снейп! — рявкнул Сириус. — Еще одно слово о моей племяннице и ты...

— Что?

— Хватит! — Грюм стукнул ладонью по столу. — Ссориться можете только в свободное время. Поговорим о детях. Это именно дети, а жаль, такая была красивая теория... Из них через несколько лет выйдет толк... Противоречий в их словах не вижу, но они о многом умалчивают. Мне кажется странным, что дети знают об очень опасных вещах, — слово «крестражи» старый аврор не произнес, ибо из собравшихся на кухне не все были посвящены в эту тайну.

— Я уверен, у них есть на то веская причина, — уклончиво произнес Дамблдор. Он даже предполагал, какая. Только одно могло заставить Регулуса и Сириуса рассказать детям о крестражах... — Северус, тебе удалось проникнуть в разум Кассиопеи?

— У неё некуда проникать, — усмехнулся Снейп. Сириус хотел вступиться за племянницу, но поймал предостерегающий взгляд Дамблдора и промолчал. — Девчонку учил окклюменции хороший специалист, она пыталась применить очень изощренные способы... Но у неё не хватило мозгов хорошо освоить науку. Её защиту пробьет почти любой желающий.

— Поэтому она опускает глаза, — сделал вывод Грюм и пояснил остальным: — Это немного снижает эффективность легилименции.

— А еще ей недавно подчистили память, — вдруг сказал Снейп. — Ей стерли некоторые фрагменты. Недавно, меньше недели назад. И это не первый раз — девушке уже чистили память чуть больше года назад, и более основательно, убирали целые недели...

— Мне это не нравится, — нахмурился старый аврор. — Им нельзя доверять. Кто угодно мог копаться в их разуме. Возможно, все, что они нам рассказали, это искусная ложь. Все может быть подделкой.

— Северус, ты проверял защиту мальчика? — полюбопытствовал Дамблдор.

— Нет, не успел.

— Жаль... Он не опускал глаза и вообще вел себя очень уверенно. Полагаю, Гарри неплохо владеет окклюменцией и именно он подчистил память мисс Блэк, чтобы скрыть что-то, что мы, по их мнению, не должны видеть.

— Профессор, вы так говорите, будто они слизеринцы или равенкловцы, — вмешалась в разговор Тонкс.

— Кассиопея однозначно с Равенкло, в ней сильно стремление к чистым знаниям, — ответил Дамблдор и после небольшой паузы добавил. — Гарри гриффиндорец.

— Кассиопея... чтит многие традиции Блэков. Гриффиндор для неё неприемлем, а вот Равенкло... почему бы и нет? — поддержал директора Сириус. Вдруг со стороны окна раздался стук. — Что это?

По подоконнику долбила клювом большая белоснежная сова, которую все тут же узнали. Букля. Сириус открыл окно и, поймав сову, отцепил от её лапки письмо.

— От Гарри, — объяснил Блэк, разрывая конверт, и погрузился в чтение. Вдруг он побледнел, и передал письмо Дамблдору. — На днях к Дурслям пришло письмо из департамента финансов министерства по поводу Гарри. Петунья заполняла какую-то анкету.

— Но в Министерстве нет такого департамента! — изумилась Тонкс. Дамблдор и Грюм вскочили с места.

— Надо проверить мальчишку! Нимфадора, с нами, — скомандовал Дамблдор. — Северус, отправляйся... может, что узнаешь. Сириус, оставайся тут!

— Но!..

— Оставайся! — повторил Дамблдор, и схватив за руки Тонкс и Грюма, аппарировал прямо из кухни.

— Счастливо оставаться, — попрощался Снейп и тоже исчез. Сириус от ярости и безнадежности швырнул об стену табурет. Ну почему, почему Дамблдор не дает ему ни в чем участвовать? Он же может принести много пользы Ордену! Риск минимален! Нет ничего хуже, чем сидеть и ждать!

Вдруг он схватил письмо Гарри. Что-то показалось в нем странным. Сириус внимательно вчитался в строчку «от главы департамента финансов Мелании Браун». Мелания Браун... Какие же они наглые!

Сириус выскочил из комнаты и поспешил в подвал. Дверь была заперта, даже Алохомора не помогала. Недолго думая, Сириус её вышиб ударом ноги. Внутри небольшой комнаты стояло четыре котла, рядом с которыми сидело четверо подростков, напуганных его появлением. Рон, Гермиона и Гарри с Кассиопей!

— Гарри, Касси, это вы отправляли письмо Гарри? — сразу спросил Сириус. Подростки переглянулись.

— Нет... А что?

Сириуса прошиб холодный пот, и он прислонился к стене. Его догадка оказалась неверна... Значит, письмо присылали не они... Но какое-то шестое чувство подсказывало ему, что тут что-то не так...

— Постойте, а где Фред и Джордж? Я думал, они с вами! — спросил Сириус, Гарри с Кассиопей смутились и опустили глаза.

— Они...

— На чердаке.

— Да, они хотели что-то сделать...

— С Клювокрылом.

— Да, с ним. А что?

Сириус положил ладонь на стену и спросил у Дома, сколько в нем человек. Он тут же получил ответ, расставивший все на свои места: «Пятеро»

— Кто вам дал оборотное зелье?

Глава XI В которой возвращаются домой.

— Лети, Букля! — Гарри открыл окно, выпуская птицу. Сова потопталась на месте и взмыла вверх, очень скоро превратившись в маленькую точку в небе. Гарри проводил Буклю взглядом и запер окно. Ему казалось, что воздух на улице горячее, чем у него в комнате. Иногда он с тоской вспоминал чулан под лестницей, на втором этаже было гораздо жарче — лучи солнца нагревали крышу и, соответственно, его комнату.

Гарри несколько раз бесцельно прошелся по комнате из угла в угол и рухнул на кровать. Он был готов лезть на стенку об безделья и отчаяния. Уже две недели он был заперт в доме своих родственников. Рон и Гермиона, судя по последнему письму, были где-то вместе и отнюдь не желали ему ничего говорить. «У нас много происходит, но нам запретили писать...» «Мы встретимся, и ты все узнаешь. Письма могут перехватить...». Письма Сириуса были не лучше. «Будь осторожен Гарри... не отходи далеко от дома... носи с собой волшебную палочку... не рискуй...».

Волдеморт вернулся, он был этому свидетелем, он рассказал всем, и какова награда? Что он получил? Опять ссылку на Тисовую улицу? Другие действуют, воюют, а он бесцельно бродит по Литтл-Уингингу...

Внизу раздалась трель звонка, видимо, кто-то пришел к Дурслям. Через несколько минут Гарри услышал крик Петуньи, призывающей его спуститься вниз. Неожиданная догадка осенила Гарри. Может, это к нему? Кто-то из друзей навестил его? Или Сириус?

Гарри быстро сбежал по лестнице. В коридоре стояла бледная, как мел Петунья, и двое незнакомцев в хороших маггловских костюмах. Молодой парень, чем-то похожий на него, и женщина. Когда она обернулась, Гарри застыл на месте. Он уже видел это лицо. В омуте памяти Дамблдора. Когда судили тех, кто пытал родителей Невилла.

Волшебница, с густыми блестящими черными волосами, восседающая на кресле в зале суда, словно на троне...

— Темный Лорд вернется, Крауч! Можете запереть нас в Азкабане! Мы и там будем ждать его! Он освободит нас и осыплет милостями!..

Гарри сделал шаг назад, потянулся к палочке и с ужасом осознал, что оставил её в комнате. Вдруг женщина искренне улыбнулась, и Гарри понял, что не так уж она и похожа на ту соратницу Волдеморта. Да, у них абсолютно одинаковые волосы, но у посетившей дом Дурслей более мягкий взгляд, немного иные черты лица, чуть полноватая фигура... А еще она чем-то походила на Сириуса.

— Привет, Гарри. Я Мелания Браун из департамента финансов Министерства Магии, а это мой сопровождающий, Джеймс Ральфс, старший аврор, — представилась женщина и пояснила изумленной Петунье: — Аврор... это что-то вроде полицейского. Мы пришли обсудить условия проживания вашего племянника. Ваш муж дома?

— Нет, он на работе.

— Хорошо, мы поговорим с ним позднее.

— Куда можно пройти? — поинтересовался Джеймс. — Нам предстоит долгий разговор.

— Пойдемте в... гостиную! — быстро предложила Петунья, в душе которой боролась нелюбовь к волшебникам и страх перед полицией.

По пути в гостиную Джеймс подошел к настороженному Гарри и тихо шепнул ему на ухо:

— Бродяга просил передать привет!

Гарри тут же расслабился. Это не враги. Усевшись на диван, мисс Браун начала задавать тете Петунье разные вопросы и что-то записывать в блокнот. Вопросы были самые разные, от «во что был одет Гарри, когда вы его нашли, и какая погода была в ту ночь», до цен на продукты питания. Мистер Ральфс тоже задавал вопросы. Гарри пытался следить за ходом беседы, но ему быстро стало скучно и он начал зевать.

— Я все поняла, миссис Дурсль, — после получасового допроса с лица мисс Браун слетела улыбка, и она стала похожа на хищника, увидевшего добычу. — А теперь покажите чулан, в котором вы поселили своего племянника.

— Но я...

— Не лгите, миссис Дурсль! — вмешался аврор. — Дача ложных показаний это серьезное преступление. До пяти лет Азкабана при отягчающих обстоятельствах.

Петунья кое-как встала и на негнущихся ногах двинулась к чулану под лестницей. Ключ никак не хотел попадать в замок, но все же она отперла дверь. Мистер Ральфс просунул внутрь голову, чихнул и сказал такую фразу про Мерлина и Моргану, от которой все покраснели.

— Сомневаюсь, что такое возможно... — прокомментировала его высказывание мисс Браун. — Это противоречит законам природы. Итак. Осмотр дома Дурслей подтвердил выявленные нами факты многолетнего жестокого обращения с ребенком. Рекомендую допросить семью Дурслей и их соседей с помощью сыворотки правды и передать дело в суд.

— Полностью согласен с вами, коллега! — важно кивнул Ральфс. — Так как подозреваемые могут скрыться, до суда предлагаю избрать в качестве меры пресечения арест. Думаю, начальник департамента меня поддержит.

— Что?! — Петунья еще больше побледнела и, чтобы не упасть, оперлась на стену.

— Я думаю, вам дадут семь-восемь лет Азкабана, — пообещал аврор. — Если не всплывут новые факты. Миссис Дурсль, где мы можем найти вашего мужа?

— Вернон на переговорах... Пожалуйста, не забирайте нас!! — вдруг завопила Петунья и обратилась к племяннику. — Гарри... скажи, что мы к тебе хорошо относились! Мы же тебя любили! Мы же отдали тебе комнату Дадли! Он живет там, не в чулане! Гарри!

— Джеймс, Гарри, идите наверх, соберите вещи, — распорядилась мисс Браун и аккуратно, под локоток взяла тетю Петунью. — Миссис Дурсль, пройдемте в гостиную. Думаю, нам есть о чем поговорить. Мы можем более внимательно рассмотреть сложившуюся ситуацию...

— А её... действительно могут отправить в Азкабан? — спросил у аврора Гарри, поднявшись в свою комнату.

— К сожалению, нет, — вздохнул Джеймс. — Вообще-то мы за тобой, но решили совместить приятное с полезным, и попугать Дурслей. Надеюсь, ты не против?

— Нет, конечно, — улыбнулся Гарри. — То есть вы её не арестуете?

— Увы, нет. Напугаем и вытребуем взятку. Пусть сделает доброе дело, переведет пару тысяч фунтов на счет Мунго. Заодно будет повод посадить Дадли на диету. Собирай вещи, мы скоро уходим.

— Куда? — поинтересовался Гарри.

— В надежное место. Только... надо убедиться, на самом ли деле ты Гарри Поттер. Не хотелось бы привести вместо тебя Волдеморта, выпившего оборотное зелье. Что бы такое у тебя спросить? Торжественно клянусь, что замышляю... Что?

— Только шалость!

— Отлично! Ты — это ты! — обрадовался мистер Ральфс. Гарри заметил, что с самого появления аврор пристально смотрит на него с нескрываемым любопытством и чем-то еще во взгляде. Словно Ральфс изучал его, сравнивал.

— А теперь докажите, что вы... это вы!

— Молодец! — похвалил его аврор. — Как говорит мой наставник, постоянная бдительность! Если хочешь, я могу назвать имена создателей Карты Мародеров, и их... иной облик.

— Нет, не надо, достаточно, — Гарри заметно расслабился. — Так мы уезжаем? В Нору?

— Нет, это слишком опасно, враг может напасть на Нору. Мы перевезем тебя в более защищенное место. В дом Сириуса.

Гарри принялся с энтузиазмом собирать вещи. Последние пару дней он совсем не убирался, книги и одежда были разбросаны по полу, а клетка Букли уже начала благоухать.

— Слушайте, а что происходит? Мне никто ничего не пишет, мне ничего не говорят! Что делает Волдеморт? Какие у него планы?

— Ну... Нам тоже ни Волдеморт, ни его слуги не пишут и не говорят о своих планах, — пошутил Джеймс, и Гарри чуть улыбнулся. — Но кое-какие догадки у нас есть. Только здесь обсуждать слишком рискованно... Подожди до штаба!

— Штаба?

— Потом, потом! — замахал руками аврор. Гарри собрал чемодан и с помощью Джеймса спустил его вниз, где их уже ждала мисс Браун, чья широчайшая улыбка наводила на мысль о её родстве с Локонсом.

— Мы отправимся через камин? — поинтересовался Гарри.

— Нет. Кикимер! — произнесла мисс Браун, и с громким хлопком перед Гарри возник пожилой домовик. Петунья взвизгнула от ужаса.

— Это же... это... — она ткнула трясущейся рукой в домовика. — Это черт!

— Это мой слуга! — усмехнулась мисс Браун. — А настоящего черта вы непременно увидите — издевательства над ребенком вам зачтутся на том свете. Вы гноили в чулане ребенка, издевались над ним. Однажды вы за это ответите. Кикимер, доставь нас в Годрикову Лощину!

— Гарри, дай руку! — скомандовал Ральфс. Мальчик протянул ему руку, они вместе схватились за домовика и... вдруг Гарри почувствовал, как его словно сжало со всех сторон и куда-то потянуло. Несколько мгновений и полет прервался. Они оказались в роще на окраине крупной деревушки.

— Что это?

— Никогда не аппарировал с эльфом? Заметь, ощущения гораздо приятнее, чем при простой аппарации. Механизм перемещения немного разный... — Мисс Браун принялась читать лекцию о различных видах магического транспорта, но Гарри перебил её, задав вопрос, настолько изумивший женщину, что она даже замолчала:

— Что такое аппарация?

— Это вид магического транспорта. Мгновенное перемещение, — объяснил аврор, первый пришедший в себя после демонстрации Гарри таких богатых знаний о магическом мире. — Пойдем вперед, нечего тут ждать.

— А где Сириус?

— Сириус ждет нас в Лондоне.

— Но что мы здесь делаем? — Гарри отступил на шаг и коснулся волшебной палочки. — Что это за место?

Инспектора переглянулись. Наконец аврор произнес «Это Годрикова Лощина», таким тоном, будто это все объясняло.

— Зачем вы привели меня сюда?!

— Ты что, не знаешь?! — аврор посмотрел на Гарри, как на умалишенного. — Ты здесь ни разу не был?! Неужели ты ни разу не навестил их?!

— Кого?!

— Могилу твоих родителей, Гарри! — разозлилась мисс Браун. — Неужели тебе...

— Касс! — прикрикнул Ральфс, и Мисс Браун осеклась. — Я очень разочарован в тебе, Гарри. У меня... тоже погибли родители, защищая меня. И я никогда их не забываю... Навещаю могилу, внимательно слушаю рассказы о них... Пойдем.

— Тогда — через центр, — вмешалась мисс Браун. — Надо взглянуть и на дом.

Гарри пошел за инспекторами. Он был подавлен, его терзал жгучий стыд. Он не мог понять, почему он забыл о родителях. О тех, кто подарил ему жизнь. О тех, кто умер, защищая его. Он часами смотрел в зеркало Енилаеж на их призраки, он подолгу рассматривал фотографии в альбоме... Но ни разу не вспомнил об их могиле. Ни разу... Он вообще не интересовался родителями, почти никого о них не расспрашивал. Все, что он знал, это только случайные, обрывистые рассказы Хагрида, Люпина... Как он мог забыть о родителях?

Гарри так терзался муками совести, что не заметил, как мисс Браун подала своему напарнику знак, и они вынули из кармана мантии по пузырьку и, скривившись, сделали небольшой глоток. Внезапно они остановились.

— Гарри... — прошептала мисс Браун и взяла напарника за руку.

— Смотри, Гарри, это твой дом, — произнес Ральфс.

Юноша поднял глаза. Слева и справа были обычные дома. А между ними... Между ними, почти скрытый разросшейся живой изгородью был полуразрушенный дом. Место, где все произошло...

Хеллоуин 1981 оставил незаживающие раны даже на доме. Один угол был разрушен взрывом. Там была детская. Там смертельное проклятье отразилось в Волдеморта. Там... там погибла Лили Поттер... его мать. Сердце Гарри болезненно сжалось.

А ведь он могу жить тут, в этом доме, обвитым зеленым плющом. Жить с родителями, у него могли бы быть братья и сестры... Он жил бы здесь, в этом месте. Мама будила бы его каждый день, по праздникам готовила бы пирог... Ждала бы на каникулы из школы. Мама и папа... Если бы не Волдеморт...

— Пойдем, Гарри, — аврор бережно взял его за руку, и они потихоньку пошли через село.

Если бы не Волдеморт... И не предатель Петтигрю. Если бы...

В центре деревни, на площади, был памятник. Ему и его родителям. Гарри отвернулся — у него не было сил смотреть.

— Гарри... Если хочешь, мы зайдем к ним завтра, — мягко предложил мистер Ральфс. Гарри мотнул головой.

— Нет. Сегодня.

Кладбище располагалось прямо за церковью. Аврор, видимо, бывал тут раньше — он решительно вел Гарри между рядами могил. Мисс Браун чуть отстала, она читала надписи на надгробиях, один раз даже присела на корточки, что-то разглядывая на одном древнем, уже давно заросшим мхом камне. Но на это Гарри не обратил внимание.

— Здесь, — мистер Ральфс остановился и снял шляпу.

Общее, двойное надгробие из белого мрамора. Скупые надписи. И ничего больше. Ничего не было. Лишь каменное надгробье, а под ним прах Лили и Джеймса Поттера. А их нет. И больше никогда не будет. Никогда...

Гарри повернулся и уткнулся в грудь аврора, и по его щекам потекли слезы. Ральфс что-то говорил ему, но Гарри ничего не слышал. Потом их обоих обняла и с силой сжала Мелания. Её щеки тоже были мокры от слез.

Аврор высвободил руку с волшебной палочкой, наколдовал себе и Гарри по огромному букету роз, и они возложили цветы на могилу. Мисс Браун сотворила два букета тюльпанов. Один она оставила здесь, а второй положила на другое надгробие, в соседнем ряду. Она нежно провела рукой по могильному камню, по надписи «Элизабет Ральфс. 12 апреля 1962 — 20 августа 1981» и снова уткнулась в плечо аврору.

— Не плачь, Касс... ты же знаешь, она жива, — прошептал ей аврор.

— Там жива, а здесь... И она, и отец... Их нет, брата нет... Никого нет. Лишь Сириус, но он иной, не такой как наш... И ты. Пообещай, что не оставишь меня. Ты единственный, кто мне близок...

— Обещаю Касс, обещаю... И в горе и в радости я буду с тобой. И лишь...

— Не говори так... Это не просто слова, — сказала Мелания и чуть улыбнулась. — Пойдем, Гарри... нам пора, нас уже ищут, — прошептала мисс Браун, и они молча вышли с кладбища.

Эпилог.

Регулус приоткрыл дверь в комнату. На кровати сидела худая женщина с потухшим, мертвым взором. Она склонилась над альбом с фотографиями и медленно переворачивала страницы. Регулус тихо подошел к жене, сел рядом и взял за руку.

— Лиз...

— Она такая счастливая, Рег... Такая счастливая, — женщина несколько раз перелистнула страницы. С каждой фотографии им улыбалась и махала руками Касси.

— Лиз... есть новости.

— Говори! — Элизабет с силой вцепилась в руку Регулусу. — Говори!

— Невыразимцы закончили исследование. Это было заклинание Великой Цели. Оно отправляет человека в другой мир... в мир, где он нужнее всего. Во вселенной много миров, похожих на наш. Касси и Гарри вернутся, когда выполнят свою миссию. Они вернутся, Лиз! Мы нашли способ призвать их раньше. Но требуется сделать много расчетов, нужно собрать и настроить артефакты... В марте, быть может, в феврале мы проведем ритуал и выдернем их назад...

— Так долго...

— Прости, Лиз... Раньше невозможно... Никак... Но мы их вытащим, обязательно вытащим!

— Не надо было позволять Касси заходить в запретный раздел библиотеки! Это я виновата, я была слишком мягка с ней, разрешала ей все. Надо было смотреть, что она читает!..

— Нет, Лиз. Колдовала не она. Заклинание пустили снаружи дома. Это все из-за меня... — казалось, что Регулус постарел на много лет. — Я всего лишь хотел создать лучший мир для нас всех... Для наших детей. Они целились в меня, они хотели убрать меня накануне выборов, но... Целились в меня, а попали в Касси... Уже второй раз... Лиз, я знаю, кто это сделал. Клянусь, я сгною этих мразей в Азкабане, в самой страшной камере!

— Мир, где она нужнее всего... — женщина нежно провела пальцем по фотографии, на которой Кассиопея с одухотворенным выражением лица что-то перемешивала в котле на уроке зельеваренья. — Я боюсь за неё, Рег...

— Лиз... Касси сильная, она сможет о себе позаботиться. И она там не одна, а с Гарри. Он хороший, надежный парень... Он её защитит.

— Знаешь, прорицательница сказала, что она в серьезной опасности, а в декабре её ждут серьезные испытания. И Гарри тоже.

— Предсказания редко сбываются... Лиз, пойдем вниз. Ты опять пропустила завтрак.

— Я не хочу есть...

— Пойдем! — Регулус поднял жену на руки и вышел из комнаты. — Касси вернется, клянусь тебе. Пусть даже потребуется перерыть все миры до единого!

Часть вторая. Свои среди своих. Глава I В которой не знают, что делать.

— Спит, — Гарри посмотрел на внезапно обмякшего на стуле мальчика, выглядевшего почти как он. — Пара часов у нас есть.

— Сонные чары? — поинтересовалась Кассиопея.

— Да, — Гарри вытащил из-под стола руку с волшебной палочкой и наколдовал чары, защищающие их от подслушивания. — Теперь можно говорить, только веди себя естественно, не забывай что мы в ресторане...

— Ты меня еще зелья варить поучи, — фыркнула Кассиопея.

— Непременно, — усмехнулся Гарри, и тут же его лицо приобрело необычайно серьезное выражение. — Касси, нам надо поговорить.

— Об этом мире?

— Да. Тут творится что-то странное. Смотри. Сириус был в Азкабане, и его никто не попытался вытащить. Гарри жил у Дурслей, где обращались с ним ужасно. Он вырос малообразованным, ничего не знает и...

— Не стремится знать, что гораздо хуже.

— Верно. Мог бы и поинтересоваться, где жили родители... Он не стремится знать — но и его не стремятся просвещать. Все это так странно... Этот мир словно кривое отражение нашего.

— Кривое отражение... И мне оно очень не нравится, Гарри, — в глазах Касси что-то сверкнуло. — Все это слишком ненормально!

— Я не понимаю, почему все так? Почему тот же Дамблдор не вмешался?! Почему не добился справедливого суда над Сириусом? Почему не пришел к Дурслям и не потребовал нормально относиться к племяннику... или просто отдал бы Гарри в другую семью! Что это? Равнодушие? Какие-то непонятные интриги?! И что нам с этим делать? Знаешь... я шел и думал обо всем, что тут творится... и даже о том, куда нам сбежать! Я не хочу быть пешкой в чьих-то играх!

— Мы сможем сбежать? — Кассиопея внимательно посмотрела на друга. — Ты уверен?

— Да. Меня учили, я умею накладывать чары, защищающие от поиска, да и ты подскажешь какие-нибудь заклятья.

— Мы сможем сбежать от сильнейшего волшебника современности, — Кассиопея сжала кулак, затем отогнула один палец, а потом начала отгибать следующие. — От лучшего аврора современности... и от кучи других магов? А за нами может гнаться еще величайший темный маг со сворой. Мы можем скрыться?

— Да, Касси, — ответил после некоторых колебаний Гарри. — Сириус меня учил. И твой отец. У них большой опыт. Поверь, прятаться не так сложно — иначе бы преступников не было бы вовсе. Вспомни, последних сторонников Гриндевальда поймали...

— В конце пятидесятых, я читала. Но мы уступаем им в знаниях.

— А оборотней превосходим. Беглые оборотни скрываются от авроров десятилетиями, вспомни Фенрира. Все необходимое у нас есть. Я знаю один тайник Ордена Феникса, созданный еще в первую войну. Там можно взять запасные палочки, палатку, продукты и немного денег.

— Охотничий домик Блэков, — вспомнила Касси. — Если перенастроить защитные чары на меня и дополнить твоими, чтобы не проник Сириус, то можно отсидеться.

— Касси, домик не подходит. Я не могу сделать невзламываемые чары, — Гарри развел руками. — Дамблдор великий волшебник, мне нечего ему противопоставить. В моих силах только сделать так, чтобы нас не нашли — если не будут знать, где искать. Если будут догадываться, где мы, хотя бы примерно — лес, гряда холмов, улица...

— То найдут, понимаю. Домик однозначно проверят, — кивнула Кассиопея. — Не подходит, согласна. Жаль, что нам не по зубам Фиделиус. Я видела его описание — слишком сложно, нам такое не наколдовать. Тогда заберем все ценное и...

— На Корноулл, например. Помнишь, где мы были прошлым летом? Места там красивые и глухие.

— Места хорошие, — чуть улыбнулась Кассиопея. — И никто в этом мире не знает, что мы когда-либо были на Корноулле. И значит, не будут нас там искать.

— Видишь, мы можем сбежать. Сами, или взяв с собой мою копию....

— Втроем? — девочка задумалась и посмотрела на спящего Гарри. — Интересная мысль... А что потом?

— Вот в том-то и беда. Бегство — тупик. Ты же понимаешь, что мы можем бегать по лесам до старости. Обороняясь или избегая схватки, войну не выиграть.

— Понимаю, — Касси вздохнула и стала что-то чертить вилкой на скатерти. — Смотри. Мы можем вернуться в родной мир в трех случаях. Если за нами придут. Если мы или наши союзники найдем способ вернуться. И если мы достигнем той самой «великой цели». Конрад Железный перебил всех гоблинов и вернулся Бегство в леса...

— Оставляет нам только одно — ждать Сириуса...

— И отца.

— Если они вообще придут за нами. Если они поймут, что с нами случилось, где мы. Может, они думают, что нас похитили...

— Надеюсь, что отец и Сириус ищут в нужном направлении. Но раз нас еще не нашли — видимо, это процесс не быстрый... Мало понять, куда мы пропали — нужно отыскать способ пойти вслед за нами. Заклятье великой цели не подойдет, у них может быть своя великая цель, их может закинуть в совсем другой мир! — Касси потерла виски. — Теоретически, можно прорубить дверь между мирами. И даже в нужный мир — наверняка дома остались какие-то следы магии... Невыразимцы их проанализируют и найдут способ нас вытащить.

— Крестражи уже семнадцать лет ищут, — горько усмехнулся Гарри. — До сих пор не все найдены. Если мы хотим вернуться назад — мы не должны сидеть, сложа руки, и ждать помощи из дома. Бегство не подходит.

— Да, надо полагаться на самих себя... — Кассиопея прикрыла глаза. — И на союзников. Ими могут быть...

— Орден Феникса. Только вот что-то странное творится в Ордене. Дамблдор ведет себя очень странно.

— А остальные почему-то не возмущаются. Ни Грюм, ни Сириус...

— Я и говорю, что-то странное творится.

— Давай рассмотрим все варианты, — Кассиопея нырнула рукой в сумочку, достала перо и пергамент. — Так... Primo, Орден Феникса. Уже обговорили. Secundo, Министерство магии...

— Оно впало в маразм, — отмахнулся Гарри. — Не подходит.

— Tertio, Упивающиеся смертью.

— Неудачная шутка, — заявил Гарри, взглянув на нее исподлобья. — И не смешная.

— Quarto, иные центры силы внутри страны. Часть министерства, аврорат или Департамент правопорядка...

— Где имеет огромный вес Грюм, а еще есть Тонкс и Кингсли... Проще сдаться сразу Ордену. И в этих организациях тоже хватает маразма.

— Какие-нибудь влиятельные нейтральные чистокровные кланы... — продолжила Кассиопея и сама же привела контраргумент. — Которым мы совсем не нужны. Выжмут информацию...

— И выбросят.

— Согласна. Кто еще у нас в стране представляет силу? — Кассиопея, задумавшись, закусила кончик пера — Хм... только Гринготтс!

— Гоблины?! — Гарри рассмеялся. — Гоблины? Касс, тебе не помешало бы посетить семью Уизли.

— По-моему, они не гоблины, — удивилась Касси. — Ни в нашем мире, не в этом. Даже Молли. Или я плохо их знаю?

— Билл, старший брат Рона — самый старший, работает в Гринготтсе и иногда рассказывает байки о них. Знаешь, что будет? Гоблины вытрясут из нас всю информацию, и мы просто исчезнем.

— Я много читала и слышала порядочно семейных преданий, чтобы знать, кто такие гоблины! — возмутилась Кассиопея. — И ты не прав. Простое исчезновение невыгодно! Из нас выжмут информацию, потом самое важное сотрут из памяти, а затем гоблины выставят нас на аукцион!

— Аукцион? Касс, у них нет рабства. Уже давно.

— Официально нет. Но ходят разные слухи. Прадед рассказывал, что в войну с Гриндевальдом наши освободили немало рабов в Европе. Гоблины утверждают, что такие порядки ввел Гриндевальд, но сам он отрицает. Кому верить, неясно, и те и те прославились отнюдь не кристальной честностью и правдивостью... Но не важно, — Касси махнула рукой. — Аукцион устроят. И нас продадут тому, кто больше заплатит. Орден, Упивающиеся, Министерство...

— Ты права, это вполне в духе гоблинов. Зарабатывать деньги на всем. Они потом еще могут продать другим информацию, кому именно нас продали и тому подобное.

— Quinto(1), зарубежные министерства магии и зарубежные структуры. Которым мы не нужны, и которым нам нечего предложить. Только информация... о других мирах и крестражах...

— Касси, это может причинить вред Англии, — возразил Гарри и твердо произнес. — Нет!

— Да, ты прав. Homo homini lupus est (2), а что уж говорить про государства. И не только Англии, но и нам. Неизвестно, как решат воспользоваться этой информацией. Может, зарубежным министерствам выгоден именно Волдеморт у власти? Может, нас просто преподнесут ему на блюде?

— В ту войну у Волдеморта была сильная поддержка с Континента...

— И из-за Атлантики. Не только европейцы. Говорят, его финансировали...

— Определенные круги в совете магов Соединенных штатов. Я знаю, Касс. В этом мире может быть все иначе, но мы и в своей политике разобраться не можем, куда нам в чужую лезть.

— Пять вариантов, — задумалась Кассиопея, положив в центр стола лист пергамента. — Из них реален только один... Гарри, нам не к кому идти, кроме Ордена Феникса. Остальные еще хуже.

— Может, только Сириус? Но... он на стороне Дамблдора.

— Все упирается в Дамблдора, — Касси снова потерла виски. — Жаль, что я почти ничего не знаю о нем. Только общие слова. Великий волшебник. Победитель Гриндевальда. Автор двенадцати способов применения драконьей крови и еще ряда работ в области зелий, алхимии, трансфигурации...

— Это можно найти даже на карточке из шоколадной лягушки, — махнул рукой Гарри. — Я тоже почти ничего не помню про Дамблдора, и крестный, и твой отец о нем мало что рассказывали!

— Что уже наводит на мысли. Не хотели вспоминать? — Касси вывела на салфетке большой знак вопроса. — И, Гарри, они рассказывали нам не про этого Дамблдора, а про нашего Дамблдора! Мы в другом мире, не надо это забывать, тут все отличается....

— Все ли? Касси, ты постоянно говоришь, тут другой мир, тут все иначе. Но это не так. Тут желтое солнце, бутерброд падает маслом вниз...

— Я говорю про характеры и биографии людей! — вспылила Кассиопея. — Как ты не понимаешь?! Да, мировые константы те же, но люди другие! Тут мой отец погиб! Мать тоже! Зато какой-то Дамблдор жив! Сириус был в Азкабане. Вместо тебя — он! — она махнула в сторону спящего Гарри. — Тут все иначе!

— Не все, — улыбнулся Гарри. — Посмотри внимательнее! Многие люди те же, что и у нас. Абсолютно! Или с незначительными изменениями. Близнецы Уизли никогда не проказничали совместно со мной, но это те же близнецы Уизли. Грюм тот же самый... и многие, многие другие. Ты уставилась на различия, но не видишь сходства. Обрати внимание, что до 1979 между нашими мирами нет вообще никаких различий!

— Я поняла, — Кассиопея кивнула и замолчала. — Да, различий нет... И после все различия связанны только с одним... Хм...

Она задумалась, а затем, придвинув чашку с остывшим чаем, вынула из неё пакетик. Потом переставила к себе вторую и взяла кусок лимона.

— Я, кажется, поняла, как все устроено.

— Я очень рад, но отдай мой чай!

— Смотри, Гарри. Это наши миры, — Кассиопея указала на абсолютно одинаковые чашки с крепким черным чаем. — У них одинаковые законы природы... в данном случае форма. Семьдесят девятый год. В одном мой отец погиб, — девочка указала на левую чашку. — В другом же ему повезло и он выжил.

Кассиопея поднесла лимон к правой чашке и сдавила его в руке, выжав несколько капель. Лимонный сок, попав в чай, стал осветлять его. Но не сразу — вначале в том месте, где он капнул, потом по чашке пошли будто бы клубы дыма — чай менял цвет неравномерно.

— Видишь? Мир стал меняться. Не сразу и не полностью. Где-то он такой же, как прежде. И чем дальше от... места изменения, тем больше он похож на прежний. И чем больше проходит времени, тем больше меняется мир... Если, конечно, первоначальное изменение достаточно велико. Одна капля сока не сильно осветлит чай...

— У тебя талант, Касси — объяснять простые вещи сложным образом, — улыбнулся Гарри и забрал свою кружку. — Короче, все отличия между мирами восходят к твоему отцу и его спасению — или смерти. И тот Дамблдор, под началом которого служили мои родители, Сириус, твой отец — это тот же человек, что и местный Дамблдор...

— Только чуть моложе! Но характер вряд ли переменился... Дамблдор уже старик, ему сто тринадцать лет, он уже давно сложившийся человек и вряд ли за последние годы сильно изменился... Да, между ними можно поставить знак равно. Приближенное равно.

— Вот! Согласись, Касси, наши родители не стали бы работать с очень плохим человеком. Твой отец...

— Ушел от Волдеморта, когда разочаровалься в нем... Так что, возможно, этот Дамблдор не так плох, как кажется...

— Ну да, по крайней мере дядя Регулус не нашел у него крестражей и не сменил сторону. Дамблдор не злодей. Возможно, он просто ленив или безразличен — это объясняет произошедшие с Сириусом или с моим двойником.

— Возможно, он просто политик... — задумалась Кассиопея. — Возможно... Возможно, ему было выгодно держать Сириуса в Азкабане, а Гарри у Дурслей...

— Зачем, Касси?

— Не представляю... — девочка пожала плечами. — Не виду ни одной причины.

— Я тоже. Так вот, Дамблдор — не Темный лорд. Я думаю, с ним можно работать. Наши родители работали.

— Да... Верно, Гарри. Можно работать. Мне кажется, он не будет делать зло ради зла. Только ради высших целей...

— Или из-за лени. Просто бездействуя.

— Бездействие — худшее из преступлений! С Дабмлдором надо быть осторожным, но он наш единственный союзник. И с ним мы уже повязаны клятвами...

— И мы уже тут десять дней и не видели от него ничего плохого. Я думаю, нам надо продолжать работать с Орденом.

— Да, продолжим, — кивнула Кассиопея и вдруг улыбнулась. — Опасность еще меньше, чем ты думаешь. Знаешь, даже если бы Дамблдор мог и хотел причинить нам зло, он бы поостерегся это делать.

— Почему?

— За нами могут прийти. И лучше всего, если мы будем живы, здоровы и уважительно настроены к Дамблдору.

— Хм... Логично, Касси. Сейчас Дамблдор воюет с Министерством и Волдемортом — и ссориться еще и с другим миром ему не надо. Он нас скорее обложит со всех сторон ватой и будет оберегать.

— Не забывай о пророчестве, Гарри. Его можно отнести и к тебе. И значит, ты нужен Дамблдору.

— Пожалуй... Да. Можно и ко мне... Тогда... я думаю, самое страшное, что может случиться, если мы вернемся на Гриммо — это пару часов ора в исполнении Молли. И какое-нибудь наказание. Запрет на прогулки или на сладкое.

— На сладкое?! — с ужасом произнесла Кассиопея. — Гарри, надо срочно бежать! Нас никто не должен найти!

— Кхе... Я пошутил. План действий такой. Возвращаемся на Гриммо, получаем выговор за плохое поведение и слушаемся старших.

— И постараемся разобраться, что тут происходит. Может, мы найдем простое объяснение всему. Или поищем союзников. Вдруг Сириус или кто-то другой встанет на нашу сторону... Не знаю, почему он предан Дамблдору.

— Поживем-увидим.

— Гарри, а что будем делать с ним? — спросила Кассиопея, — взглянув на спящего мальчика.

— Знаешь, Касс... — Гарри задумался. — Знаешь... возможно, это недальновидно, возможно, мы испортим какие-то планы Дамблдора и отношения с ним — но я хочу рассказать ему все.

— От пророчества до... — Касси прочертила пальцем на своем лбу молнию.

— Да.

— Неразумно. Ордену Феникса неизвестно, что мы знаем о... твоих особенностях. Не надо их разубеждать.

— И ясно, как у моего двойника с окклюменцией. Не удивлюсь, если он её знает на «удовлетворительно». Пожалуй, об наших особенностях поговорим потом.

— Пророчество, шрам, мы... слишком много новостей для одного дня.

— Поэтому про особенности... и особые предметы говорить не будем. Но пророчество я ему скажу.

— Общеизвестную часть.

— Конечно, только её.

— Говорить будешь ты?

— Да, я. Но ты вмешивайся, я не против.

— Хорошо, — Кассиопея посмотрела на пустую тарелку. — Я, пожалуй, закажу еще одну пиццу, а ты начинай вещать о тайнах вселенной.

— Эннервейт!

(1) Primo, Secundo, Tertio, Quarto, Quinto— первое, второе, третье, четвертое, пятое (во-первых, во-вторых, в-третьих, в-четвертых, в-пятых) (лат.)

(2) Homo homini lupus est — человек человеку волк (лат.)

Глава II В которой задают неудобные вопросы.

Петунья Дурсль искренне ненавидела магию и все что с ней связанно — от своего племянника до самого слова «волшебство». По иронии судьбы именно её кухня стала импровизированным полевым штабом Ордена Феникса.

Если бы Петунья увидела, что сделали с её чистой, вылизанной до блеска кухней волшебники, её возмущенные вопли услышал бы весь Литтл-Уингинг. Мало того, что маги сидели на кухне и колдовали! Тот, что был с палкой и деревянной ногой, регулярно аппарировал в дом и не переобувался, неся с собой пыль! А Дамблдор поставил на любимую скатерть Петуньи свои серебристые приборы, которые, казалось, не протирал уже лет сто! Но самой худшей из гостей была молодая волшебница. Во-первых, она носила волосы ярко-розового цвета — что-то более ненормальное трудно представить! Во-вторых, эта девица ухитрилась расколотить пару чашек, а потом применила к ним магию! Магию к чашкам Петуньи! И, в-третьих, что самое страшное, она была очень симпатичной и имела наглость попасться на глаза Дадлику! Не иначе она хотела соблазнить милого Дадлипусечка!

К счастью для нервов Петуньи — и для нервов волшебников, она всего этого не видела. Устав слушать претензии и оскорбления, Грюм погрузил женщину в сон и аппарировал, оставив Дамблдора и Тонкс наедине с грудой странных серебряных деталей, принесенных Фоуксом.

— В отличие от Аластора я уверен, что Гарри находится сейчас в обществе другого Гарри и Кассиопеи. Скорее всего, в ближайшее время они постучатся в дом на площади Гриммо. Но на всякий случай приготовимся к их розыскам с помощью магии. Я думаю, ты знаешь немало способов, — произнес Дамблдор, раскладывая на столе детали от прибора. — Есть специальные зелья, чары, артефакты... Волшебники веками изобретали новые и новые способы найти нужного им человека...

— Да, профессор, — кивнула Тонкс. — Но, к сожалению, преступники изобретают и способы остаться незаметным.

— Не только преступники, но и добропорядочные люди. В войну с Гриндевальдом я опубликовал пару небезынтересных статей о сокрытии от магического поиска.

— Простите профессор, — Тонкс покраснела, словно спелый помидор. — Я не знала...

— Ничего удивительного, Нимфадора.

— Я просила не называть меня Нимфадорой!

— Не стоит стыдиться своего имени. Что касается моих статей — Отдел тайн до сих пор не снял с них секретность. Просто на будущее — не спеши приклеивать ярлыки и осуждать, мир гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд, — голос Дамблдора, казалось, был наполнен теплом и добродушием. — И поверь, моя девочка, если ты однажды решила, что знаешь все о мире — то это значит, что тебе неизвестно ровным счетом ничего.

— Дедушка говорил тоже самое, — фыркнула Тонкс.

— Карл, отец Теодора? О, я помню его, он был довольно умным человеком, — чуть улыбнулся Дамблдор.

— Вы его знали?! — глаза Тонкс широко распахнулись, казалось, они даже увеличились в размерах. — Откуда?

— К магглорожденным ученикам приходит работник Хогвартса, чтобы ввести их в волшебный мир, — усмехнулся в бороду Дамблдор. — Так вот, вернемся к нашей задаче. Самым эффективным методом поиска в нашей ситуации является поиск по вещи, благо вещей, принадлежавших Гарри Поттеру, в нашем распоряжении достаточно много. Этот способ дает приемлемую точность. Или поиск по родной крови, её образец сейчас спит наверху.

— Тогда чего же мы ждем? — удивилась Тонкс. — Давайте...

— Не торопись, Нимфадора, — волосы девушки приобрели багровый окрас при звуках этого имени. Дамблдор, казалось, не заметил этого. Он спокойно выложил перед собой четыре металлических шара со множеством отверстий, раскрыл один из них и вставил в специальный держатель маленькую колбочку с чем-то красным, а потом перешел к следующему шару. — Я не без основания опасался, что отыскать Гарри Поттера может захотеть кто-то еще и приложил все свои силы, чтобы уберечь мальчика от магического поиска.

— А это средство, чтобы обойти вашу защиту? — Тонкс указала на стол.

— Совершенно верно. Это мое изобретение, — Дамблдор с гордостью посмотрел на разложенные на кухонном столе детали. — Ты ведь знаешь, что можно попытаться найти человека, который произносит какое-то слово?

— Да, конечно. Тот-кого-нельзя-называть использовал такие чары в прошлую войну. Но, профессор, в Англии живут тысячи Гарри и тысячи Поттеров... Мы не можем проверить все места!

— Верно, — обрадовался чему-то Дамблдор. — Верно! Но есть изящный способ сузить число подозреваемых. Например, искать одновременно по слову «Гарри» и по слову «Поттер». Или использовать поиск по крови. Он не укажет точно на Гарри благодаря моим чарам — но даст круг радиусом полтора десятка миль. И тех, кто произносит слово «Гарри» в нем уже значительно меньше, чем во всей Англии...

— Если это не Лондон...

— Да, в Лондоне живет слишком много людей. Но в моем приборе есть немало способов сократить круг подозреваемых. Но, как и у всякой сложной конструкции, у него есть недостатки. Прибор должен быть установлен в доме разыскиваемого человека. Второй недостаток — сложность сборки. Артефакторика всегда была трудоемкой и непростой дисциплиной. Надеюсь, ты не откажешься мне помочь.

— Что надо делать? — Тонкс с готовностью осмотрела несколько аккуратных кучек с деталями. — Похоже на конструктор.

— Конструктор... Хм, неплохое сравнение. Все очень просто. Берешь спицу, — Дамблдор взял в руки тонкую спицу длиной примерно с ладонь. — Накладываешь заклинание, я тебе его покажу. Вкручиваешь в шар — тут много отверстий. Потом накладываешь другое заклинание и берешь новую спицу. Остальное я сделаю сам.

— И сколько же их? — спросила Тонкс, с тоской осматривая четыре шара в которых были, казалось, больше сотни отверстий.

— Не всегда знания приносят радость, Нимфадора, — волосы Тонкс снова побагровели, но Дамблдор лишь добродушно улыбнулся и указал на стол. — За два часа ты справишься.

— Профессор, а нельзя ли позвать еще волшебников?

— Каждая спица должна быть зачарована одним и тем же человеком, иначе понижается точность обнаружения. Ты ведь знаешь, что все мы колдуем чуть-чуть по-разному?

— Показывайте заклинание, профессор, — со вздохом произнесла Тонкс, доставая волшебную палочку.

Следующие два часа прошли так, как и обещал Дамблдор. Тонкс колдовала и вкручивала спицы, которые успела несколько раз мысленно проклясть, Дамблдор собирал иные детали — устанавливал странные светящиеся камни в держатели, зеркала, подставки, разместил большую карту Англии под чем-то вроде маятника, приготовил стопку крупномасштабных карт...

Когда уже в коробке со спицами показалось дно, раздался громкий хлопок и на кухне появился Грюм. Выглядел он несколько необычно — справа на голове у него было что-то вроде небольшой серебряной чашки, одетой прямо на ухо.

— Я нашел его, Альбус, — отрапортовал старый аврор. — Ты был прав, Поттера увели другой Поттер и девчонка Блэк

— Значит, ты отверг гипотезу о замаскированных Упивающихся смертью? — усмехнулся Дамблдор, вспомнив, как ни воспоминания Петуньи, ни патронус от Сириуса не смогли убедить Грюма, что Гарри Поттера похитили сбежавшие с Гриммо дети.

— Да. Я проверил их — это они.

— Ты уверен? — с нескрываемой иронией спросил Дамблдор.

— Да. Содержание и манера разговора, мимика и жесты, а так же проба крови показали — это они.

— Вы взяли пробу крови?! — удивилась Тонкс. — И они не заметили?

— Замаскировал под укус комара! — объяснил Грюм и добавил нравоучительным тоном. — Аврор должен уметь не только орать «Аврорат! Всем лежать!» и швырять Ступефай во все, что движется! Незаметное наблюдение. Внедрение следящих средств. Взятие материалов для изучения — от крови до документов. А вот уже потом — Ступефай и «Всем лежать»!

— И где же Гарри Поттеры и Кассиопея Блэк сейчас? — поинтересовался Дамблдор. Ты их привел на Гриммо? Или принес?

— Они посетили Годрикову лощину, а сейчас в Лондоне, сидят в маггловском кафе. За ними присматривает Кингсли.

— Как ты их нашел?

— На них были мои следящие чары. Я провел ритуал поиска и...

— Но, сэр, я сама видела, как Гарри Поттер проверяет себя на такие чары! — удивилась Тонкс. — И себя, и одежду...

— Да, он проверяет себя и подругу ежедневно, — кивнул Грюм и вдруг стукнул палкой по полу. — Но Поттер проверяет себя в доме — а на улицу он пошел в уличной обуви! Запомни, Тонкс! Чтобы быть хорошим бойцом, недостаточно постоянной бдительности, нужна еще скрупулезность, тщательность, методичность и внимание к мельчайшим деталям!

— Так точно, сэр! — громко гаркнула Тонкс, вытянувшись по струнке.

— Берешь что-то в руки — проверяй на следящие чары. Надеваешь — проверяй. Ничего не берешь и не надеваешь? Все равно проверяй себя! Не реже раза в час! Враг не дремлет, в любую минуту на тебя могут наложить следящие или подслушивающие заклятья! Должна быть постоянная бдительность!

— Ты хорошо поработал, Аластор, — произнес Дамблдор и спросил с небольшой толикой удивления. — Но где ты был эти два часа? И почему дети все еще в ресторане? Их нужно немедленно отвести в штаб-квартиру!

— Они сами вернутся. Я наблюдал за ними, а сейчас слушаю их разговор, — Грюм указал на конструкцию, прикрепленную к уху. Затем старый аврор отстегнул от пояса флягу, открутил колпачок, сделал большой глоток и как-то странно посмотрел на Дамблдора. — Пойдем, Альбус, я тебе кое-что покажу.

— Секунду. Нимфадора, будь добра, разбери аппарат. Чары снимаются простым «Фините», а потом спицы просто выкручиваются.

— Будет сделано, профессор! — Тонкс вздохнула, закатила глаза, а её волосы приобрели грязно-серый окрас. Стоило два часа собирать прибор, чтобы потом разобрать его!

Тем временем Аластор Грюм и следовавший за ним Дамблдор вышли из кухни и зачем-то остановились у двери чулана под лестницей. Грюм отпер её и магией выбросил в коридор хранившиеся там вещи — швабры, ведро, моющие средства. Затем запечатал дверь на кухню и наложил на неё чары, блокирующие прослушивание.

— Исследуя память миссис Дурсль, я наткнулся на некоторые факты... Скажи мне, Альбус, ты бы хотел жить в этом чулане? — спросил Грюм, пристально глядя на Дамблдора.

— Нет. Это скорее жилье для домовика, чем для человека. Я не понимаю, Аластор, к чему эти странные вопросы?

— К тому, что в этом чулане Гарри Поттер жил до одиннадцатилетия.

— Здесь? — на лице директора Хогвартса проступили искреннее удивление. Он засунул голову в чулан, осмотрел по сторонам и громко чихнул.

— Да, — старый аврор стукнул палкой по полу. — Здесь, в этом чулане! Десять лет! Скажи, друг мой, почему это так вышло?!

— Аластор, Гарри живет наверху! Ты же сам осматривал комнату!

— Дурсли его переселили, когда получили первое письмо из Хогвартса. Письмо, адресованное в чулан под лестницей.

— Адрес возникает сам, древние чары... — растерянно пробормотал Дамблдор.

— Я уже узнал у Минервы. Потому с тобой и разговариваю.

— Может, ты что-то перепутал? Может мальчика просто запирали тут в наказание? Так иногда делают. Меня самого запирал отец.

— Нет, Альбус, — Грюм яростно стукнул палкой по полу. — Я еще не выжил из ума. Поттер жил тут. Но запирали его тоже тут. Проверь сам, если не веришь!

Дамблдор взмахнул волшебной палочкой, произнес длинную формулу заклинания и стены чулана засветились мягким бежевым светом. В одном углу свет был ярче и гуще, образуя вытянутое пятно. Глаза Дамблдора широко распахнулись от удивления.

— Там он спал, — Грюм ткнул клюкой в сторону пятна. — Память миссис Дурсль и результаты твоих чар совпадают.

— Но... Не понимаю, у Дурслей же четыре спальни... И их живет четверо в доме!

— Они не любили мальчика.

— Да, я знаю. Но... не могу поверить, что эта нелюбовь приняла такие уродливые формы!

— Садись, Альбус, — Грюм сделал сложный жест палочкой, и позади Дамблдора появилось кресло. Еще один жест, и старый аврор опустился в другое кресло. — Гарри Поттер жил, словно домовик в плохой семье. В семье, в которую его отдал ты, Альбус. Друг мой, почему так вышло?

— Аластор... Я знал, что Петунья недолюбливает свою сестру, — казалось, слова давались Дамблдору тяжело. — Я знал, что Гарри не получит в её доме той любви, что он заслуживает, что его ждут тяжелые, трудные годы. Но я помыслить не мог, что мистер и миссис Дурсль будут обращаться с мальчиком так... Тогда, в ноябре восемьдесят первого, оставить его тут казалось лучшим решением. Я опасался, что оставшиеся на свободе Упивающиеся смертью могут навредить мальчику, что Волдеморт вернется в ближайшее время... и иных факторов. Я решил положиться на защиту крови — это было самым лучшим решением. Я подробно объяснил ситуацию Петунье в письмах, уговорил миссис Фигг переселиться на Тисовую улицу...

— Из неё наблюдатель — как из меня балерина, — буркнул Грюм.

— Она мне...

— Я её уже пролегилиментил и знаю все, что она тебе докладывала, Альбус. Только наружное наблюдение в исполнении непрофессионала... нерегулярное... — Грюм махнул рукой. — Доверять исключительно ей было ошибкой. Где был ты, Альбус?

— Да, Аластор, я ошибся. Надо было мне самому иногда навещать Тисовую улицу. Но Петунья требовала, чтобы волшебники не приближались к её дому...

— И ты её послушался. И ничего не сделал. В деле Блэка тоже ничего не предпринял...

— Как и ты.

— Как и я, — кивнул Грюм. — Я был занят отловом остатков упиванцев, потом лежал в Мунго, — старый аврор коснулся шрама на лице и волшебного глаза. — Ты чистил Министерство, ссылал Крауча в департамент международных связей... Мы оба были заняты. Но это нас не оправдывает.

— Мы совершили ужасную ошибку, Аластор.

— Да. Мы оба, — Грюм наклонил голову. — Я всегда говорил, что надо быть бдительным и проверять всех и вся... Всегда следует проверять.

— Ты прав, друг мой. Но проверять всех и все невозможно.

— Надо стараться! Альбус, я на твоей стороне, ты сделал очень многое для всех нас и больше для победы над Волдемортом, чем кто-либо еще. Но мне не нравится многое в твоих действиях. Ты стал часто ошибаться. Знаешь, как это смотрится со стороны? Поттер и Блэк говорили о побеге. Так ты напугал их.

— О побеге? — удивился Дамблдор. — Куда они собрались бежать?

— В леса. План не глупый, стряхни они мою следилку, они бы могли скрыться. Но они проявили благоразумие и собираются вернуться на Гриммо, — Грюм наклонил голову, прислушиваясь к чему-то, доносящемуся из чашечки, и кивнул своим мыслям. — Так же мне не нравится твой подход к секретности.

— Аластор, каждый должен знать ровно то, что необходимо для общей цели.

— Да, Альбус, каждый должен ЗНАТЬ то, что необходимо, — сказал Грюм, выделив слово «знать» голосом и ударом палкой по полу. — Гарри Поттер не знает слишком многого. Например, пророчества.

— А ты бы сообщил мальчику, что он может убить Волдеморта? Что он обречен выйти на бой?

— Да, — твердо произнес Грюм.

— Когда? В пять лет? В одиннадцать? В двенадцать?

— В одиннадцать. После того, что случилось с Квиреллом. Или после василиска и крестража. Но пророчество — мелочь по сравнению с действительно важными вещами. Защита от темных искусств. Боевая подготовка. Окклюменция. И многое другое.

— Гарри победит Волдеморта не силой оружия, — спокойно произнес Дамблдор. — Нет нужды излишне нагружать мальчика.

— Как он победит, ты, конечно же, не скажешь.

— Нет. Но я готов поклясться тебе, что победит.

— Хорошо, Альбус. Но на пути Гарри может встретиться не только Волдеморт...

— По пророчеству Гарри Поттер и Волдеморт столкнутся друг с другом.

— Я тебя понял, — Грюм махнул рукой и замолчал, о чем-то напряженно размышляя и смотря прямо на Дамблдора обоими глазами, и настоящим и волшебным. Молчал и Дамблдор. Потом Грюм прислушался к чашке на ухе и кивнул своим мыслям. — Они скоро вернутся.

— Они умные дети, я верил, что благоразумие у них возобладает.

— Сколько Поттеру необходимо прожить тут для возобновления кровной защиты?

— Месяц.

— Он прошел, — кивнул Грюм. — Вот как мы поступим, Альбус. В следующем году Поттер вернется сюда, и в следующем. Она ведь действует до совершеннолетия?

— Да, ты прав, только до совершеннолетия. Рад, что ты не против его возвращения.

— Я еще не выжил из ума, Альбус. Кровная защита мальчику нужна. Но мы проведем работу с Дурслями, чтобы они пылинки стряхивали с Поттера, — произнес Грюм и вдруг усмехнулся. — Главное не переборщить, а то откормят как своего сына.

— Этого мы не допустим, — улыбнулся Дамблдор. — Работу с Дурслями я и так собирался провести — после всего, что увидел. Небольшая встряска пойдет им во благо.

— Теперь об остальном. Я не буду мешать тебя, Альбус, но учти, я буду делать то, что считаю нужным.

— Ты и так делал это, Аластор.

— Теперь я буду делать больше. Эх, будь я лет на десять моложе... — вздохнул Грюм. — Теперь о детях. Мое мнение — Поттера и Блэк следует примерно наказать за самоуправство. Но слишком давить нельзя, они поступили правильно.

— Из нас двоих я директор школы и поверь, у меня большой опыт в разборе поступков и наказаний.

— А я учил авроров. Это те же школьники, только масштаб шуток и глупостей больше. Не дави на них, Альбус.

— Это не мой метод, Аластор. Или ты забыл, как оставался у меня после уроков?

— Не забыл. Будь готов объяснить им, почему Поттер рос у Дурслей. И ему самому про пророчество.

— Мерлин! — Дамблдор вздрогнул. — Они рассказали...

— Лишь о пророчестве, общеизвестный текст и о себе. Про сам-знаешь-что они молчат.

— Только о пророчестве? — Дамблдор облегченно вздохнул. — Очень хорошо. Гарри пока не следует знать об особых предметах.

— Согласен, — кивнул Грюм и встал с кресла. — Альбус, я шел за тобой в ту войну, и буду идти в эту. Буду идти до конца. Но не обижайся, если я буду критиковать тебя или действовать, как считаю нужным.

— Не буду, Аластор. Если ты, конечно, не испортишь все мои планы или не пригласишь меня на похороны Волдеморта.

— Договорились. С меня два билета в первый ряд.

Глава III В которой беседуют с самим собой.

— Вы все поняли? — грозно спросил уставший Сириус.

— Да, дядя, — спокойно произнес Гарри.

— Да, сэр — голос Кассиопеи был очень холоден.

— А теперь немедленно спать! — скомандовала миссис Уизли. — В постель и никаких разговоров!

— Спокойной ночи, — Гарри и Кассиопея попрощались и пошли к выходу с кухни.

— Вы ничего не забыли?! — остановил их Сириус. Они вздохнули и выложили на стол волшебные палочки.

— И ту, что на ноге! — рыкнул Грюм, Гарри снова вздохнул и достал из кобуры на правой голени вторую волшебную палочку. Потом заметил, как пристально на него смотрит Грюм и вытащил тщательно сложенную мантию-невидимку. — Вот так-то. Парень, меня не проведешь!

— Живо в постель! — сказала миссис Уизли и выпроводила детей с кухни. На лестнице Кассиопея вдруг обернулась и произнесла ледяным тоном.

— Спасибо, миссис Уизли, но свою комнату в СВОЕМ доме я найду без посторонней помощи.

— Я должна знать, что вы легли спать!

— Хорошо... — они успели подняться еще на несколько ступенек, как Кассиопея коснулась перил, и по дому пробежал почти незаметный магический импульс. Ставни, загораживающие портрет Вальбурги Блэк распахнулись, и старуха заорала «Ублюдки! Предатели крови! Прочь из моего дома!».

— Родственники нужны, чтобы помогать друг другу! — усмехнулась Касси, когда Молли Уизли тут же бросилась закрывать портрет. — Иногда я понимаю бабушку...

— Касс, ты же разбудишь весь дом! — возмутился Гарри, подымаясь по лестнице вслед за ней.

— Думаешь, тут кто-то спит?.. Ненавижу! — прошептала Кассиопея и стукнула в стену кулаком. — Меня отчитали, словно глупую сопливую девчонку! Мне уже пятнадцатый год идет! За кого меня принимают!

— Знаешь... мне стало стыдно. Наверное, они в чем-то правы... Мы нарушили все их планы, подвергли себя нешуточной опасности...

— А мне ничуть не стыдно! — Касси отвела глаза в сторону.— Не стыдно. Primo. никакой опасности не было. Не больше, чем у Гарри, гуляющего по Литтл-Уингингу. Secundo, своего мы добились, твоя копия теперь будет тут, а не в компании с уродами Дурслями! Такие дурацкие планы никому не нужны, это terto. Терпеть не могу сидеть, сложа руки!

— Но теперь нам как раз и придется это делать! Без волшебных палочек, Кикимера, под домашним арестом... разве что будем обучать моего двойника.

— Уже что-то. Поучим остальных, они поучат нас... А без магии прожить можно, поверь мне... Гарри, я уверена, мы придумаем, найдем способ поучаствовать в этой войне! Мы не останемся в стороне, что бы не произошло!

— Только не варить микстуры, — произнес Гарри, и был тут же стиснут в объятьях.

— Ты гений, Гарри! Только не микстуры, а...

— ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ?! — миссис Уизли как раз выбрала этот момент, чтобы подняться на лестничную площадку второго этажа и увидеть Касси, обнимающую Гарри. — Вы еще несовершеннолетние! Какой позор!

— Позор — это орать в чужом доме на хозяев. Позор — это отчитывать за невинные объятья, когда сама залетела еще в Хогвартсе! — прошипела Кассиопея и захлопнула дверь в свою комнату прямо перед носом разгневанной миссис Уизли.

— КАССИОПЕЯ БЛЭК! НЕМЕДЛЕННО ОТКРОЙ ДВЕРЬ, КОГДА С ТОБОЙ РАЗГОВАРИВАЮТ ВЗРОСЛЫЕ!

— ПРЕДАТЕЛЬНИЦА КРОВИ! — вставила свое слово Вальпурга Блэк, которую разбудил крик Молли. — КАК ТЫ СМЕЕШЬ РАСКРЫВАТЬ СВОЙ ПОГАНЫЙ РОТ У МЕНЯ В ДОМЕ!

— ЗАМОЛКНИ! — рявкнул Сириус, выбежав из кухни и закрывая ставни. Гарри поспешил скрыться в своей комнате.

— Молли! — раздался снизу голос Дамблдора, и женщина отправилась на кухню, чтобы высказать директору все, что думает о непослушных детях.

— Гарри, что случилось? — двойник Гарри не спал и даже не ложился.

— Называй меня Гарольд, мы же договорились. Мне надо привыкать к новому имени...

— Хорошо, Гарольд, — согласился младший Гарри. — Так что случилось?

— Опять мисс «выше меня только звезды» и миссис «я главная в этом Ордене» поругались.

— Опять? — удивился Гарри. — Что случилось?

— Сейчас Касси меня обняла... просто так обняла, а Молли вообразила невесть что, — Гарольд тяжело вздохнул и возвел глаза к небу. — Когда они скандалят, мне хочется куда-нибудь спрятаться. Переехать, что ли, в свой сейф в Гринготтсе? Или... как ты думаешь, Волдеморт пустит к себе до конца каникул?

— Конечно, у него огромный пустой дом, места — завались.

— В крайнем случае, можно попросить его завадить лишних соседей!

— Так это уже не первый раз? Почему они ругаются?

— Да. Уизли сюда позавчера перебрались, и вот — за три дня три ссоры. Когда одна считает другую «глупой девочкой, лезущей в дела взрослых», а та её «тупой кухаркой, пытающейся командовать воинами»... — Гарольд махнул рукой.

— Миссис Уизли замечательная женщина! — вступился за неё Гарри. — Она заботливая, вкусно готовит. Я жил у них перед вторым курсом!

— Знаешь, а Касси тоже самое про свою бабушку говорит... Она хорошая, но только когда не пытается командовать или поучать.

— Бабушку?

— Портрет внизу, — лаконично объяснил Гарри. — Эх... поставить их друг напротив друга и пусть кричат. А между ними — Волдеморта. Он тут же все свои секреты выдаст и заавадит сам себя.

— Вас сильно ругали?

— Даже сильнее, чем когда я устроил пожар в Хогвартсе... Гарри, а ты как думаешь? — прищурился Гарольд. — Мы правильно сделали, что забрали тебя от Дурслей и рассказали правду о пророчестве? Или надо было оставить тебя скучать на Тисовой?

— Вы... вы были правы. Не знаю, почему другие этого не понимают...

— Сириус рад, что ты приехал.

— Не похоже...

— Поверь, очень рад. Да, он не прыгает до потолка от счастья, но это не в его характере. Я его лучше знаю... Мы с ним живем вместе лет четырнадцать.

— В твоем мире Сириус не сидел в Азкабане?! — Гарри подскочило на месте. — Почему? Петтигрю поймали?

— Нет, крысу отловили только года три назад. Тоже у Рона, кстати. У нас за Сириуса вступился брат. Регулус пришел к Дамблдору и потребовал пересмотра дела. А тут... целая организация, столько народу... и всем все равно. Им наплевать на то, что их соратник сидит с дементорами. Наплевать, что сын их соратников растет в чулане! Я скорее создам свой Орден, чем вступлю в этот.

— Свой?! — Гарри представил себя во главе большого отряда волшебников в белоснежных мантиях. — Почему бы и нет? Только что будем делать?

— Есть пара идей... Осторожно! — Гарольд заслышал шум шагов и, не раздеваясь, нырнул под одеяло. Миссис Уизли походила некоторое время под дверью, прислушиваясь, не разговаривают ли они, что-то пробормотала и поднялась наверх.

— Гарри, а как тебе пророчество? — поинтересовался Гарольд, когда стукнула дверь в комнату миссис Уизли. — Честно говоря, когда я узнал, то пару дней ходил как бладжером ушибленный.

— Есть немного, — Гарри на мгновение чуть улыбнулся, а потом нахмурился. — Понимаешь... Я не знаю, как сказать друзьям, что я должен погибнуть или стать убийцей... Что я могу победить Волдеморта...

— Я тоже не знал... Но потом сказал и они поняли. Настоящие друзья поймут. Если нет — то какие они друзья?!

— Но как мне убить Волдеморта?! Я закончил всего четыре курса! Он опытный маг, я с ним не так давно дрался... Да я больше убегал, чем дрался. Не представляю, как победить его!

— Учись. Время есть, схватка произойдет не сегодня и не завтра... Ройся в книгах, попроси помощи у Касси и Гермионы, они тебе посоветуют множество полезных заклятий. Если хочешь — я тебя буду учить. Я же на год старше и знаю чуть больше...

— Спасибо, Гарольд! Я буду рад... только...

— Учись у всех. Сириус сильный и опытный волшебник, попроси его позаниматься с тобой. Он не откажет. Ремус тоже неплох. Обратись к Грюму, у него, конечно, своеобразные методы... но оно того стоит. В школе — Дамблдор, говорят, его боялся даже Сам-Знаешь-Кто, а еще Флитвик, он был чемпионом на каком-то соревновании... Проси, чтобы тебя учили, и учись сам. Не стесняйся просить помощи, Гарри!

— Ты напоминаешь Гермиону.

— Может быть. Я повторяю то, что мне когда-то говорили. Готовься к бою, не унывай! Не обязательно ты должен лично убить Волдеморта. В пророчестве об этом прямо не сказано! Может, его завтра развоплотит Дамблдор, а ты лет через сорок откроешь секрет бессмертия красноглазого и изгонишь призрачный дух прямо в ад.

— Хорошо бы! Жаль, что мы не знаем целиком пророчество...

— Жаль... — Гарольд как-то странно посмотрел на свою копию. — Я у тебя раньше хотел спросить, но не успел... Почему у тебя такая плохая защита разума? Кто тебя учит окклюменции?

— Чему?!

— Искусству защиты своих мыслей... Тебя что, этому не учат?!

— Нет. В Хогвартсе нет такого предмета, у нас из дополнительных только прорицания, уход, руны, магглове...

— С ума, что ли, сошли... Постой! — Гарольд запустил руку в волосы, изрядно взъерошив их. — А если... У тебя бывают видения? Что-то, связанное с Волдемортом?

— Да, у меня болит шрам, и я иногда вижу, что он делает...

— Тебе нужно изучить окклюменцию! — решительно произнес Гарольд. — Вопрос жизни и смерти! Ты должен оградить твой разум!

— Но...

— Понимаешь, в любую замочную скважину можно смотреть с двух сторон! — Гарри побледнел. — Не бойся, вряд ли Волдеморт догадывается об этой связи, иначе он бы закрывался от тебя. Но все равно, нужно учить окклюменцию! Как хорошо, что мы тебе не расска... — Гарольд вдруг осекся и накрылся одеялом. — Тише, идут!

По лестнице поднялось несколько человек, ненадолго остановившись у спален детей. Шаги стихли, и Гарольд вылез из-под одеяла.

— Так... судя по звуку, это Сириус и... шел наверх, значит, Артур. Люпин на дежурстве... Все, больше никого не будет, — сделал вывод Гарольд. — Можно еще немного поговорить. Гарри, а ты с кем дружишь?

— С Роном и Гермионой.

— Да? А еще?

— Все. Ну, иногда общаюсь с Невиллом, Дином, Симусом... А ты?

— Касси, Джеймс, Ремус, Невилл, Фред с Джорджем... И еще человек десять-пятнадцать со всех факультетов. Это без малышей. Гермиона к нам недавно присоединилась. С Роном тоже дружу, но в последнее время мы как-то меньше общаемся... Это пройдет.

— Джеймс и Ремус...

— Сыновья Сириуса.

— А что случилось с Роном?

— На первых двух курсах мы были не разлей вода. А с третьего постоянно ссоримся. То он мне указывает, с кем не следует общаться... вроде все объяснили, но на четвертом опять принялся возмущаться! А еще я имел наглость пригласить на бал красивую девушку, тогда как он пошел с Патил. На пятом я не выбрал его вратарем — я виноват, что Невилл лучший игрок?! Ничего, помиримся.

— Невилл играет в квиддич?! — Гарри не поверил своим ушам. — Он же на метле еле сидит!

— Странно, он немногим хуже меня летает, мы вместе учились... А... нас же Сириус учил... Ничего, научим! Он у нас еще возьмет все голы!

— А что за... — Гарри чуть покраснел и смутился. — Кого ты...

— Кого я пригласил на бал? Одну девушку с Шамбартона, ты её вряд ли знаешь...

— Я только с Флер и Габриэль знаком.

— Мишель, конечно, не вейла... Но тоже выдающаяся личность, — Гарри чуть покраснел, когда Гарольд продемонстрировал жестами, что он имел ввиду. Впрочем, тот несколько преувеличил — если бы Мишель была именно такой, какой её изобразил Гарри, она постоянно падала бы лицом на землю лицом вперед из-за неправильно расположенного центра масс. — К сожалению, она после Рождества чем-то заболела и уехала во Францию...

— Гарольд, а как ты её пригласил?

— Сириус и дядя Регулус советами забросали. Главное, нужно быть опрятным и уверенным в себе. Для начала нужно помыться... впрочем, ты не Снейп, проблем с этим нет. Дальше оденься во все чистое...

— Это я тоже знаю!

— И носки сменить не забудь! Тебе нужна живая девушка, а не призрак. Что дальше? Аккуратно, как получится, причесался... Дальше спину прямо, подбородок вверх, и идешь строевым шагом к выбранной девушке. Говорить четко, внятно и коротко: «Господин аврор, я требую своего адвоката согласно статье...»

— Именно это говорить?

— Ну... Понимаешь, мне дяди рассказывали не только как к девушкам подходить... Я в первый раз переволновался и ляпнул именно это... — оба рассмеялись. — Да, и глотнуть огневиски для храбрости не лучшая идея. В общем, подходишь, приглашаешь, получаешь от ворот поворот, идешь к следующий. Мишель оказалась пятой...

— Спасибо за совет!

— Обращайся еще. У меня в этой области обширные знания. Увы, только теоретические, — Гарольд тяжело вздохнул и изобразил на лице невыносимые страдания. — Фантастически не везет. Только складывается с Мишель — Мишель заболела, уехала. Подбиваю клинья к Астории, почти уговорил её пойти в Хогсмид, но она почему-то внезапно прекратила со мной общаться. У Ли и Трейси оказывается, есть парни вне Хогвартса... Не везет...

Гарольд встал с кровати и быстро сложил одеяло так, чтобы казалось, что на кровати кто-то лежит.

— Не одолжишь мантию-невидимку? Мою отобрали, чтобы я не лез во всякие приключения.

— Ты куда собрался?! — удивился Гарри. — Нам же запретили выходить из дома! И уже ночь!

— В соседнюю комнату... — сказал Гарольд и, увидев, как порозовело его «отражение», поспешил объяснить. — Нет, ты не так понял. Мы с ней друзья, не больше. Просто... Касси не любит быть одна, она не может спать в пустой комнате. Я сплю на диване, составляю компанию.

— Почему? — спросил Гарри, копаясь в чемодане.

— Есть причины. Захочет — расскажет... — произнес Гарольд таким тоном, что Гарри резко расхотелось расспрашивать кого-либо об этом. — Пожалуйста, не обращай внимания на её мелкие странности. Каждый имеет право на причуды. Другая причина — мы перенеслись сюда ночью, когда были рядом. Быть может, нам повезет. Вряд ли, конечно... но надо использовать все шансы.

— Держи, вот она, — Гарри отдал «отражению» мантию.

— Спасибо. Это на всякий случай. Мало ли что — вдруг с утра к ней придет Молли. Не хотелось бы разбудить весь дом.

Гарольд открыл засов на двери, подергал ручку, убедился, что их заперли и пробормотал:

— Блюстители нравственности, Мордред их подери... А в туалет как? В окно? Как это сочетается со статутом о секретности? Там же магглы ходят! Палочку одолжи, у тебя, надеюсь, не отобрали?

— Нет. Алохо...

— Стой! — Гарольд буквально выхватил из рук Гарри волшебную палочку. — Хочешь, чтобы весь дом сбежался? Там наверняка сигналка!

— Что за сигналка?

— Чары такие. Применишь отпирающее заклятье, и они сообщают, куда не надо. Умные люди еще сигналку не на открывающее, а на детекторное заклятье ставят. Это которое определяет, какие чары на предмете...

— Откуда ты это знаешь?

— Есть такой тип... Наземникус Флетчер. Друг Сириуса. Возможно, увидишь его, он тоже должен быть в Ордене. Если налить огневиски, то он столько интересных вещей расскажет... Например, чары можно не на дверь наложить, а на коврик перед ней. Наступил — и все. Или нитку одним концом к косяку прикрепить, другим к двери. Она маленькая, тонкая, сигналка на ней незаметная. Представь — с двери все чары снял, обрадовался, распахнул дверь... Нитка порвалась и все, слева аппарировал авро... противник, справа аппарировал противник...

— И что в таких случаях делают?

— По-разному... Иногда проще новую дверь в стене прорубить, чем эту открыть. Но зачаровывал не Грюм, так что рискнем! — Гарольд обвел палочкой по контуру двери и на ней вспыхнула золотистая паутинка. — Видишь? Сигналка, довольно грубая и примитивная. Реагирует на любое открытие — что магией, что отмычкой. Вот, смотри — наверх тянется тонкая ниточка... Это к палочке владельца. Миссис Уизли ведь наверху спит, верно?

— По-моему, на пятом этаже... И как снять чары?

— Подожди, вспомню... Понимаешь, Флетчер сначала про защиту рассказывает. Когда доходит дело до взлома, он обычно уже под стол валится от огневиски... Ага... это зараза односторонняя. То есть если с одной стороны откроют, то запищит, а с другой — нет. Не знаю, где какая сторона... но скорее всего, безопасная — снаружи, если миссис Уизли не ошиблась.

— Что будем делать?

— Смотри, какая щель под дверью! Сюда можно руку просунуть. Понятно, откуда тут такие сквозняки. — Гарольд лег перед дверью и после некоторой несколько минут возни произнес. — Модред их в... не пролазит рука, запястье застревает. Но если зажать палочку кончиками пальцев... Алохомора! Нет результата... Алохомора! Алохомора! Неудобно как... Так... Алохомора!.. Мордред, выронил!.. Алохомора!

— Может, придумаешь другой способ? — спросил Гарри через пять минут, когда Гарольду уже успел потратить половину своего запаса ругательств.

— Если б я его еще вспомнил. Есть замораживающие сигналку чары, но я совсем не помню их формулу... Алохомора! Заклинания, растягивающие нити... Алохомора! Не помню, да и помогут ли тут они... Алохомора! Открылось! — Гарольд чуть ли не подскочил на месте. Гарри скептически посмотрел ничуть не изменившуюся дверь и покачал головой.

— Ты уверен?

Вдруг в коридоре раздались шаги, кто-то подошел к двери, и до них донесся тихий шепот Кассиопеи:

— Какие чары на двери?

— Желтая паутинка, односторонняя. Как снимают?

— Ты открыл её дверь? — спросил Гарри.

— Мерцает?

— Конечно, она же напротив. Чтоб в свою дверь палочку направить, да еще правильно взмахнуть, я пальцы никогда не выверну... Нет, Касс, не мерцает, ровно светится.

— Отлично! Я читала об этом! Могу предложить двенадцать обычных заклятий и еще пять тем... малоупотребительных. Есть много зелий, примерно...

— Равенкло нокс, — не выдержал Гарольд. — Давай вначале снимем, а потом поговорим. Это же волшебный дом, тут должно быть все под твоим контролем!

— Сириус. Задействую магию дома, он узнает... Обезболивающие заклинания помнишь?

— Да.

— Наложи любое. Оно не даст появиться импульсу или пойти ему к Посудомойке.

— А почему бы тебе самой не открыть? — спросил Гарри, когда дверь отворилась. Кассиопея нахмурилась и ответила невеселым голосом:

— Меня не каждая палочка примет... нужно специально, под заказ делать... Спокойной ночи, Гарри. Торжественно обещаю, что честь Гарольда не пострадает!

— Постойте, а как он вернется назад?

— Возьму до утра твою палочку, она тебе все равно не нужна... Или... Касс, сколько держатся обезболивающие чары? На человеке пару часов, а тут...

— Понятия не имею... Есть специальные методики расчета взаимодействия заклинаний, но я ими не интересовалась.

— Хотя бы приблизительно можешь сказать?

— До утра должно хватить... может быть, даже до послезавтрашнего...

— Главное, что не вчерашнего. Ясно. Утром верну палочку.

— Продержится, не волнуйся. Спокойной ночи, Гарри! Если хочешь, позовем тебе Молли или бабушку. Они хором споют тебе и всему дому колыбельную.

— Нет, спасибо!

Глава IV В которой сгущается тьма.

— Привет, Ремус! — поздоровался Гарольд с Люпином, стоявшим у запертой двери в кухню. — Как дежурство?

— Без происшествий. Не заходи туда.

— Что случилось?

— Там Сириус мирит Молли и Кассиопею.

— Что-то я не слышу криков и бьющейся посуды, — Гарольд покосился на дверь. — Они там живы?

— Там заглушающие чары, — чуть улыбнувшись, сообщил Люпин. — Не волнуйся, когда я вышел, твоя подруга собиралась извиняться перед Молли.

— Э... — Гарольд открыл от изумления рот. Потом закрыл и озадачено посмотрел на Люпина. — Что с Касси стало? Чем дядя ей пригрозил?

— Он с ней просто поговорил по душам... Об уважении к старшим... и ты прав, Сириус пригрозил лишить её доступа в лабораторию и в библиотеку.

— Пожалуй, это единственное, чем её можно пронять... А Молли? Она извинилась?

— Извинилась, — кивнул Люпин. — Они обе извинились. Понимаешь, Гарольд, Молли замечательная женщина, она искренне любит своих детей и Гарри. Иногда мне кажется, что она видит детей и в нас... Но миссис Уизли привыкла повелевать. Когда дома шестеро мальчиков, иначе нельзя, особенно если есть такие непоседливые, как Фред и Джордж. Впрочем, Билл и Чарли в свое время тоже доставляли немало проблем. А Кассиопея слишком гордая, чтобы подчиняться, идти на компромиссы или просто промолчать...

— Дома она всегда слушалась свою мать и Сару... А Молли...

— Ей чужая, и распоряжается в её доме. Но как тут не распоряжаться? Кассиопея старается, но ей не хватает сил и опыта, чтобы вести хозяйство. Понимаешь, Гарольд, они обе привыкли к другим порядкам, им не хватает чуточку терпения, такта, понимания... Братья Молли погибли в войне с Сам-Знаешь-Кем, и она очень боится за детей и поэтому пытается отгородить их от войны. Их и Гарри, а теперь еще и тебя с Кассиопеей.

— Она напоминает тетю Элизабет. Это жена Регулуса. Когда дяди начинали заниматься со мной, она все время пыталась выгнать Касси и близнецов, говоря что не надо маленьким детям слушать страшные истории про войну, рано им пока колдовать... А Сириус и Регулус ей возражали, говорили, что...

— Доброе утро! — дверь распахнулась, из неё вышла немного бледная Кассиопея.

— А все-таки она вертится! (1) — шепнула девочка, проходя мимо Гарольда, и поднялась наверх. На кухне осталась Молли, священнодействовавшая около плиты и Сириус с кружкой кофе.

— Доброе утро, Гарольд. Молли сейчас приготовит завтрак, подожди немного.

— Крестный, я хотел бы поговорить...

— Хорошо, секунду, — Сириус быстро допил кофе и встал из-за стола.

— Помни, что сказал Дамблдор! — вмешалась миссис Уизли. — Он не должен знать больше, чем...

— Я помню, Молли! Пойдем в гостиную. Рем, подожди немного.

— Ты хотел поговорить о Касси? — спросил Сириус, когда они расположились в гостиной. — Не волнуйся, все обошлось. Они помирились... Кассиопея даже уступила Молли право готовить завтрак.

— Империо и зелье подчинения незаконно, — напомнил Гарольд и, чуть улыбаясь, предположил: — Мощный Конфудус?

— Просто разговор по душам.

— Сириус, я хотел поговорить о другом. В школе вечная чехарда с преподавателями защиты. Чего один Локхарт стоит! Думаю, стоило бы немного подучить всех драться. У тебя большой опыт, ты можешь многое рассказать и показать. Если нет времени — могу я. Меня учил ты и Регулус, Флитвик и Грюм давали частные уроки. И пользу получим, и дом уцелеет. Мы скоро от скуки начнем на стену лезть...

— Отличная мысль, Гарольд, — Сириус потрепал его по голове. — Я поучаствую в этом, но чуть позже. Начни ты, мне интересно посмотреть, как ты поведешь занятия.

— А...

— Я дам тебе свою волшебную палочку. Но только на время занятий. После них будешь её возвращать, — произнес Сириус строгим голосом и погрозил пальцем. — Тебе все понятно?

— Да, крестный... А где моя?

— Она тут, не волнуйся, с ней ничего не стало. Но у Гарри точно такая же. Я не хочу рисковать и пытаться узнать, что будет, если в поединке волшебная палочка столкнется с самой собой.

— Да, такими вещами лучше не рисковать.

— Если увижу с палочкой вне тренировочного зала — будешь до первого сентября помогать Кикимеру вычищать дом. Третий уровень подвалов! Там последний раз убирались при моем прапрадеде.

— Понял. Думаю, такую раритетную грязь грех трогать. Сто лет копилась и пусть еще столько же копится.

— То же относится к Касси. Кстати, ты вовремя предложил начать учебу. Молли, чтоб вы не скучали, хотела вас всех заставить убираться... Кикимер старается, но пыли еще хватает...

— Надеюсь, Касси не узнает об этой идее.

— Я тоже надеюсь, мне надоели скандалы. Если бы не твоя подруга, я бы уже выкинул весь хлам отсюда. Тут слишком много мусора и в нем теряются действительно нужные вещи.

— Дядя, есть еще кое-что... У Гарри бывают видения из-за связи с Волдемортом. Его надо научить окклюменции.

— Про него я знаю. А у тебя тоже бывают? — насторожился Сириус. — Было что-нибудь дома или тут?

— Дома ничего. Тут... пару раз ощущал что-то смутное на краю сознания.

— А должен полностью экранировать. Возможно, эта связь имеет немного иную природу, это не простое считывание мыслей и чувств — хотя бы потому, что вас разделяют многие мили. Может быть, это что-то вроде пророчества, предвидения... — произнес Сириус и отметил про себя, что Гарри нахмурился. — Окклюменция тут мало поможет.

— Но научить не помешает. Я не понимаю, почему раньше никто не озаботился?..

— Я в прошлом году говорил на эту тему с Дамблдором, но он сказал, что окклюменция может быть вредной для детской психики, особенно для такой, как у Гарри. Что лучше подождать до шестнадцати-семнадцати лет...

— Я слышал о чем-то таком. Но, по-моему, это из разряда «вредно до одиннадцати давать палочку в руки»... или про шерсть на ладонях.

— Может быть, — вздохнул Сириус. — Но разум — это не та область, где хочется ставить эксперименты. В большинстве семей, где учат окклюменции, начинают с шестнадцати лет. Думаю, ты знаешь, что многие традиции возникли не просто так. Но это все пустое. У нас есть ты. Живой пример, что Гарри может выучить окклюменцию без вреда и что она частично помогает. Ты со скольких лет занимаешься?

— С двенадцати. Но перед этим я несколько раз видел сцены из жизни Волдеморта, и еще у меня при его виде болел шрам. Дядей это очень взволновало, и они решили не откладывать в долгий ящик.

— Разумно. Я позанимаюсь с Гарри.

— Могу и я...

— Нет! Гарольд, вашим разумам лучше не сталкиваться! Неизвестно, что будет! Ты слишком беспечен, Гарри. Ты постоянно забываешь, что мы ничего не знаем о законах взаимодействия миров и последствия могут быть самыми ужасными! Я бы на твоем месте не стал рисковать и даже не приближался бы к Гарри! — выпалил Сириус и, чуть успокоившись, добавил. — Хотя удержаться от соблазна взглянуть на другого себя было бы невероятно сложно.

— Но мы...

— Вы попробовали, пошли на огромный риск. К счастью, все обошлось, физический контакт для вас безопасен. Но разум — более тонкая материя. Тем более что у вас у обоих непонятная связь с Волдемортом.

— Я осторожно прощупывал его...

— И все! — отрезал Сириус. — Хватит, больше не надо. Лучше не рисковать по пустякам.

— Думаю, ты прав. Надо быть осторожнее с двойником.

— Осторожность не повредит... Предлагаю сейчас пойти на кухню, Молли уже должна была приготовить завтрак. А потом... ты составишь мне компанию в тренировочном зале? — Сириус задорно улыбнулся. — На пощаду не надейся!

— Конечно!


* * *

Большинство сочли бы новое тело Темного Лорда слишком пугающим и отвратительным, но сам Волдеморт, будь у него выбор между теперешним обликом и тем утонченным красавцем-аристократом, которым он когда-то был, не колебался бы ни секунду. Дело даже не в том, что прежнее тело напоминало ненавистного отца-магла. Просто новое было гораздо удобнее. Да, оно хуже переносит высокие и низкие температуры, практически отсутствует обоняние, глаза чувствительны к яркому солнцу... Зато новое тело сильнее старого, оно не знает усталости и способно довольствоваться лишь часом сна в сутки...

Пока из всех свойств своей оболочки Волдеморт больше всего ценил способность работать двадцать три часа в сутки. Его организация, на создание которой он положил столько сил, была разгромлена четырнадцать лет назад. Бывшие лучшие слуги в Азкабане или ненадежны. Счета заблокированы, конфискованы или исчезли в неизвестном направлении, почти все хранилища артефактов, зелий и ингредиентов для них найдены авроратом — слуги откупались от Азкабана всем, чем только могли... От разведывательной сети в Министерстве, аврорате и Гринготтсе остались куцые обрывки...

Многое, очень многое утрачено или пришло в упадок и теперь это приходится восстанавливать, собирать по кусочкам. И на все нужно время и силы. А ведь еще есть много текущей работы, нужно планировать новые операции, войну. А еще иногда судьба подбрасывает сюрпризы. Как, например, этот.

Волдеморт коснулся палочкой Омута памяти и из него выплыли полупризрачные фигуры юношей в очках и с непокорными волосами, похожих, словно близнецы. Только один был чуть-чуть старше и крупнее.

— Кто из вас? — спросил Волдеморт у призраков. — Мало мне одного Поттера, теперь их двое... Старый или новый?

С одной стороны, старый Гарри Поттер причинил ему немало неприятностей. Из-за него Темный лорд потерял тело, потом этот мальчишка встал между ним и философским камнем, а совсем недавно он ухитрился не дать убить себя и сообщил Дамблдору о возрождении Волдеморта. А еще мальчишка уничтожил один крестраж с бесценным кусочком его, Темного лорда, души! Ничего, придет время и Поттер за все заплатит... И Люциус заплатит за то, что не сберег дневник. Но это потом, позже...

Но с другой стороны, второй Гарри Поттер был темной лошадкой. И, надо сказать, обученной лошадкой. По словам Снейпа, он знал окклюменцию и наверняка разбирался и в иных науках.

— Может быть, второй Поттер знает еще какие-нибудь заклинания, кроме «Экспеллиармуса», — произнес Волдеморт. — Неужели этот глупец считает, что может победит меня обезоруживающим заклятьем?

— Хозяин, ты больше его и тяжелее, — осторожно заметила Нагайна. — Ты победишь детеныша и без оружия... А потом ты отдашь мне его тело или съешь сам?

— Отдам, — пообещал Лорд, чуть поморщившись. Несмотря на ненависть к Поттеру, идея съесть мальчишку не вызывала в нем восторга. — Второй Поттер... Как боец он должен быть посильнее первого... но тоже он ничто по сравнению со мной! Ничто. Ни знания глубин магии, не десятков лет тренировок...

— Да, хозяин, — согласилась змея. Единственная, кто осмеливалась шутить с Волдемортом и обращаться с ним почти на равных. — Ты сильнее хотя бы потому, что у тебя есть я...

— Ты не подозреваешь, насколько права, — улыбнулся Волдеморт. — Я оставил четкие указания слугам. В этот раз не потребуется годами скитаться бесплотным духом... Как ты думаешь, Нагайна, о ком из них пророчество?

— Пророчество? Зачем тебе эти сказки, Повелитель? Лучше я расскажу, где много сочных, вкусных мышей...

— Это не сказки!.. Придет тот, в чьих силах победить темного Лорда, — повторил про себя Волдеморт первую строчку рокового пророчества. — Придет... Не пришел ли он только что? Дата рождения и родители те же... Как мало информации! А ведь Орден выставил наблюдательный пост у Отдела Тайн. Его мы заметили случайно и то по наводке Снейпа. Орденцы регулярно дежурят у входа под мантией-невидимкой... Значит, в пророчестве есть что-то важное?

Нагайна забралась на трон, прислушиваясь к словам повелителя. Что-то важное должно быть и вкусным? Впрочем, люди странные существа, они ценят столько мертвых, несъедобных вещей...

— Решено! Мы раздобудем пророчество, Нагайна. И только тогда начнем действовать против Поттеров. Младшего я убью. Может быть медленно и мучительно, но убью.

— И съешь его, хозяин, — посоветовала змея. — Лучше глотать целиком, но потом трудно ползать... Если хочешь, я помогу, Повелитель, вместо тебя съем детеныша.

— Спасибо, Нагайна! — рассмеялся Волдеморт. — Я очень ценю твои советы и твою помощь.

— Я рада служить моему хозяину!

— Одна ты мне верна во всем... Ты и заточенные в Азкабане. Как мне их не хватает. Скоро я переманю дементоров на свою сторону, и стены неприступной тюрьмы падут предо мной! Из старшего Поттера я вытяну все, что он знает о своем мире и тоже убью, как и девчонку. Нет, её ненадолго отдам Макнейру, он любит это дело и хорошо потрудился для меня в Министерстве.

— Ты мудр, хозяин, — заметила Нагайна. — Незачем выбирать одну из жирных вкусных мышей, нужно есть обоих.

— Всех трех! Потом я убью Лонгботтома. Будет забавно, если он окажется тем, о ком говорится в пророчестве.

— Убей их всех, повелитель! Вонзи клыки в их горло!

— Убью, не беспокойся. Меня тревожит другое. Что это за мир, откуда пришел второй Гарри Поттер и его подружка. Единственная зацепка — в том мире почему-то жив и здравствует Регулус Блэк... — Волдеморт задумался, вспоминания тот бой, когда он потерял молодого, но многообещающего слугу. Сам он не присутствовал там, но Треверс в свое время поделился со своим господином воспоминаниями. Нелепая стычка, мальчишка, горя энтузиазмом полез куда не следует и попал под «Бомбардо Тоталус» от своих же. Не нашли ничего, ни одного клочка...

— Почти как от Питера Петтигрю! — произнес пораженный Темный лорд.

— Мерзкая облезлая крыса! — охарактеризовала Хвоста Нагайна. — Его даже есть противно! Только и ждет момента, чтобы сбежать от моего Повелителя...

Волдеморт быстро перелил воспоминания в Омут памяти и принялся тщательно его просматривать. Теперь он знал, на что обращать внимание. С пятого раза Темный лорд все-таки разглядел, что за мгновение до взрыва Блэк аппарировал. А еще Волдеморт заметил безвольные глаза того слуги, что кинул усиленную «Бомбарду», избыточную и ненужную в данном случае.

Значит, Блэк наложил Империо, заставил запустить взрывное заклятье и под его прикрытием сбежал. Инсценировал свою смерть. Но тем же вечером все ритуалы поиска показали, что он мертв! Даже на гобелене появилась дата смерти — Белла лично проверяла, ей можно верить, а гобелен так просто не обманешь.

Где этот предатель мог погибнуть? Прирезали какие-нибудь бандиты, у которых он попытался достать нелегальный портключ за границу? Ошибся в расчетах, аппарировал в море и не смог повторно аппарировать? Можно гадать вечно... Но узнать правду необходимо.

— Если я выясню, почему Блэк погиб, то пойму, как он мог в другом мире выжить и чем миры отличаются! А поняв это, я узнаю, чего ждать от второго Поттера!

— Ты говоришь непонятные и мудрые слова, хозяин, — польстила ему Нагайна.

— Но куда мальчишка мог направиться? В Министерство? В Хогвартс? За границу? Для начала стоит выяснить, почему он предал. Блэк был верен мне, с радостью принял метку. Что случилось? Следует узнать все о его последних днях, месяцах... последних операциях, поручениях... Хвост!

— Да, мой лорд, — Петтигрю отворил дверь и согнулся в низком поклоне.

— Позови ко мне... Малфоя, Эйвери и Нота. По очереди, — приказал Темный лорд и вернулся на змеиный язык. — А для тебя, Нагайна, будет особое задание...


* * *

Кассиопея мечтательно улыбнулась, вписывая последний ингредиент в длинный список, и закрыла ветхую книгу.

— Не лезь не в свое дело, не суди о чем не понимаешь... Болваны! Они думают, что заперли меня здесь и что я ничего не смогу сделать? Нет! Меня не удержат никакие запреты!

Она огляделась по сторонам, схватила со стола чистый свиток пергамента и принялась с остервенением рвать на мелкие кусочки. Потом Кассиопея рассыпала получившийся мусор по комнате и хлопнула в ладоши:

— Кикимер! — перед ней явился домовик. Эльф ударил головой в пол и произнес:

— Моя госпожа! Недостойный жить с вами в одном доме приказал Кикимеру докладывать обо всем, что вы ему поручите. Он мужчина из рода Блэк и его приказ важнее вашего! Моя госпожа! Простите старого верного Кикимера!.. Ему придется рассказать обо всем!

— Кикимер, я на тебя не сержусь, — улыбнулась ему Кассиопея. — Ты хороший эльф и ты выполняешь все приказы хозяев, даже если они тебе неприятны. Встань, не валяйся на полу. Я уверена, Сириус скоро смягчится и простит меня. Не сердись на него, он в чем-то прав.

— Как будет угодно юной госпоже.

— У тебя хорошо получаются пирожки с яблоками. Испеки их для меня и для обоих Гарри.

— Да, госпожа! Кикимер испечет ваши любимые пирожки!

— А пока приберись тут. Можешь не торопиться.

— Да, госпожа, — Кикимер смерил её взглядом и начал одну за другой поднимать бумажки с пола.

— Мы с Гарри навестили Дурслей, это его родственники. Они магглы и живут в небольшом городке Литтл Уингинг, мы там с тобой были с тобой вчера днем. На Тисовой улице, дом четыре, — произнесла Кассиопея, глядя куда-то в стену. — Боюсь, Орден Феникса может передумать и вернуть Гарри его родственникам. Дурсли ужасно обращались с ним. Плохо кормили, из одежды лишь обноски кузена. Жил он в чулане. В чулане под лестницей!

— Магглы всегда были злыми и глупыми животными, госпожа.

— Знаешь, я верю в справедливость, в то, что зло рано или поздно будет наказано. Было бы справедливо, если бы дом, в котором юный волшебник работал, как домовой эльф, внезапно сгорел. Надеюсь, что Дурсли успеют выбраться — я не хочу их смерти... Если волшебник или кто-нибудь еще пойдет вершить справедливость, ему лучше не колдовать около дома — авроры найдут его магический след. Нет, безопасней и символичнее было бы сжечь маггловский дом маггловскими средствами. Одними спичками поджечь дом непросто, но у Дурслей в гараже есть машина, а в ней — наверняка канистра с бензином Бензин... это почти тоже, что и керосин. Ты ведь заправлял керосиновые лампы и знаешь, что с горючими жидкостями следует соблюдать большую осторожность, не так ли?

— Да, госпожа, — произнес Кикимер и уставился на не неё, словно пытаясь что-либо понять. Вдруг его лицо озарилось, морщины разгладились, и домовой эльф гордо выпрямился. — Кикимер постарается.

— Кикимер, я верю, что справедливость скоро восторжествует. Сегодня темная ночь... Кикимер, ты все понял?

— Да, госпожа. Кикимер все понял, Кикимер сделает все, как вы велели, сделает все, что хочет благороднейшая госпожа. Он не разочарует госпожу.

— Я рада, что ты такой хороший и понятливый слуга, — Кассиопея ласково улыбнулась домовику и положила на стол мешочек с деньгами и лист пергамента. — Мне бы очень хотелось купить эти ингредиенты в аптеке, но, к сожалению, я не могу в неё сходить и не хочу тебе приказывать — Сириусу не стоит знать, что я варю.

— Кикимер сделает все, что хочет благородная и мудрая госпожа, истинная наследница благороднейшего и древнейшего дома Блэков!

— Что я тебе приказала?

— Убраться в комнате и приготовить пирожки. Это прямые приказы. Еще встать с пола.

— Ты хороший слуга, Кикимер. Надеюсь, ты не сделаешь ничего, за что тебе надо будет себя наказывать?

— Нет, госпожа. Кикимер не нарушит ни одного приказа, выполняя ваши пожелания. Если бы моя хозяйка была жива... Она гордилась бы вами, госпожа!

(1) А все-таки она вертится! — по легенде, привлеченный к суду за приверженность к учению Коперника о движении Земли, Галилео Галилей отрекся от своих взглядов, но потом сказал «А все-таки она вертится!».

Глава V В которой приходят в ярость.

— Добро пожаловать в ваш новый дом! — произнес Гарольд, распахивая двери в тренировочный зал. — Отныне здесь вы будете проводить времени больше, чем где-либо! — он зловеще захохотал, будто кинематографический злодей.

Гарри увидел огромное помещение, почти такое же большое, как спортивный зал в школе, которую он посещал до Хогвартса. Повсюду в доме Блэков висели газовые лампы, а тут на каждой стене горели странным белым пламенем факелы, укрытые специальными решетками. Небольшое, в полтора-два фута, возвышение делило зал на две половины. Правая часть была посвящена холодному оружию. На специальных стойках выставлены десятки шпаг, сабель, копья, какие-то доспехи, несколько луков. Слева зал пустовал, только вдоль дальней стены стоял ряд мишеней. На некоторых виднелись подпалины от заклинаний, одна была утыкана кинжалами.

— Круто, — оценили близнецы. — Хороший чуланчик.

— В центре возвышение для магических поединков, на нем специальные чары, защищающие зрителей, — объяснила Кассиопея.

— Помост наш, все остальное не трогать, особенно оружие! — предупредил Гарольд и внимательно посмотрел на близнецов. — Когда я говорю не трогать — значит НЕ ТРОГАТЬ!

— Зачем это? — спросил Гарри, показав на выставку холодного оружия. — Мы будем этим драться?

— Нет. Мы маги, наше главное оружие — палочки, а не стальные зубочистки, — фыркнул Гарольд. — Если фехтовальщик нападает не со спины и не из-за угла, то у него нет шансов против мага.

— Откуда это все? — спросила Гермиона.

— Пережиток прошлого. Еще лет сто назад у нас в роду была традиция обучать волшебника фехтованию... Некоторые и сейчас считают, что каждый уважающий себя аристократ должен фехтовать, скакать на лошади, знать назубок разные правила этикета и с пренебрежением относятся к тем, кто этого не умеет и не знает. Как будто этикет и верховая езда делает человека лучше... — голос Касси был полон презрения. — В ряде семей до сих пор учат, как сесть, как встать, каким ножичком свинину резать, каким баранину, какую из пятнадцати ложечек взять для какого блюда...

— И ты это изучала? — посочувствовала Гермиона.

— К счастью, меня эта ерунда не коснулась. Я занималась полезными вещами. Чары, зель... СТОЙ! — закричала Кассиопея, увидев, что Рон тянется за шпагой.

— Что? — спросил он, отдернув руку.

— ОТОЙДИ! — Касси в мгновение ока окащалась рядам с Роном, схватила его за запястье и потащила в сторону. — И не подходи больше, если нет лишних конечностей! На каждом из них мерзкое заклятье от чужаков...

— Я не...

— Оно и видно! Если вам дороги жизнь и здоровье, держитесь подальше от незнакомых предметов! Или спрашивайте у кого-нибудь, можно ли их брать.

— Ладно, дамы и господа. Не будем ругаться. Мы пришли сюда не для этого, — Гарольд поднялся на помост, крутанулся на месте, отчего полы его мантии картинно взвились за спиной, и начал свою речь. — Мы пришли сюда, чтобы изучать тонкую и сложную науку магических дуэлей. На моих занятиях не будет помешивания вонючих зелий и пересадок рассады. Вряд ли вы оцените по достоинству красоту медленно летящего к противнику заклятья, изящество щитовых чар, силу проклятий, порабощающих разум и плоть... Я научу вас готовить победу, использовать храбрость и достигать триумфа... Если, конечно, вы отличаетесь от болванов вроде Кребба и Гойла!

— Ты прямо как Снейп! — произнес Рон и все расхохотались, кроме сдержанно улыбнувшейся Гермионы и Кассиопеи, оставшейся в недоумении. Когда она пошла в Хогвартс, Снейп уже уволился.

— Пятьсот миллионов баллов с Гриффиндора, — прошипел Гарольд. — За то, что осмелились дышать в моем присутствии, мистер Поттер! Вы такой же невоспитанный, как и ваш отец! Вы должны целовать мне ботинки, за то, что я, величайший Северус Снейп, удостоил вас своим взглядом... А вы, мистеры Уизли? Кто из вас облил валерианой мой плащ?! За мной уже третий день бегает МакГонагалл!

— Это не мы, профессор, — заявили хором Фред и Джордж.

— Ладно! — Гарольд хлопнул в ладоши, и с его лица слетело всякое веселье. — Посмеялись и хватит. А теперь серьезно. Преподавание защиты у вас сами знаете, какое благодаря Сами-Знаете-Кому. Половина учителей никуда не годятся. А сейчас вот-вот начнется война. Потому надо самим учиться защищать себя и тех, кто нам дорог. В этом зале мы будем разучивать полезные заклинания, тренироваться драться, уворачиваться от проклятий и попадать по врагу. Если найдем Омут памяти, то посмотрим несколько боев Первый войны и войны с Гриндевальдом.

— Откуда у тебя эти воспоминания? — на лице Гермионы проступило удивление. — Ты же...

— Залез как-то раз в омут с коллекцией дяди Регулуса, — Гарольда передернуло, словно он вспомнил что-то очень нехорошее. — У него большая коллекция.

— Предлагаю выбрать руководителя, — громко сказала Гермиона. — И еще у нас должно быть название, для укрепления командного духа и чувства единства.

— И нарисуем эмблему, — поддержала её Кассиопея.

— Дуэльный клуб, — предложил Гарри. — Назовем дуэльный клуб.

— Нет, лучше Крыло Феникса, мы же связаны с Орденом, — неожиданно серьезно сказал Джордж. — Или перо.

— Или еще какая часть тела, — прошептал Фред, за что получил легкий подзатыльник от сестры.

— Армия Гриффиндора! — не осталась в стороне Джинни. — Мы же все гриффиндорцы...

— Не все, — поморщилась Кассиопея. — Армия Хогвартса.

— Армия Хогвартса! — громко произнес Гарольд. — Голосуем. Кто за это название? Все? Символ... Что тут думать? Герб Хогвартса.

— Гарольд, его трудно рисовать, — Гермиона покачала головой. — Щит, четверо животных... Символ должен быть простым, как, например, крест, полумесяц, пятиконечная или шестиконечная звезда, свастика...

— Звезда будет красиво, — согласилась Джинни. — А какая разница, сколько концов?

— Хм... очень большая, — Гарольд усмехнулся каким-то своим мыслям.

— Что такое свастика? — спросил Рон, почесав в затылке.

— Знак сложения, но концы загнуты в одну сторону, — пояснил Гарольд и добавил. — Но это нехороший символ. Аналог Темной метки у магглов.

— Что спорить? Две буквы «А.Х.» — решил Фред. — И все.

— Да, мы ведь «Армия Хогвартса», — поддержал его брат-близнец. — И звучит отлично!

— Или просто «Х», — посоветовала Кассиопея.

Гарольд достала из кармана палочку, взмахнул ею, и в воздухе возникла огненная буква «Х». Своим видом она до жути напомнила Гарри письмена, начертанные Томом Реддлом в Тайной комнате.

— Гарри, откуда у тебя палочка? — ахнула Гермиона. — Тебе же запретили ей пользоваться! Ты нарушил приказ профессора Дамблдора?

— Во-первых, я не Гарри, а Гарольд. Во-вторых, Сириус дал мне свою на время тренировки. Учить других дуэлям без палочки немного затруднительно, не так ли?

— А почему не твою?

— Чтобы можно было драться с Гарри. Если уж с разными перьями от одной птицы разные необычные эффекты возникают, то что будет, когда скрестятся две одинаковые палочки с одним и тем же пером внутри?!

— На роль главы «Армию Хогвартса» предлагаю Гарольда Поттера, — торжественно произнесла Кассиопея. — Кто за это, поднимите руки.

— Единогласно! — подсчитав голоса, Гарольд улыбнулся и засучил рукава. — Предлагаю начать с дуэлей. Я должен знать, на что вы способны... Кто первый? Рон, вижу, ты хочешь.

— Я — нет...

— Давай! — Гарольд подал ему руку, помогая вскарабкаться на возвышение. — Правила просты. Использовать любые заклинания, кроме смертельных. Взрывные, режущие можете смело кидать. Тут хорошие чары, они защитят нас, если мы все-таки достанем друг друга опасным проклятьем. И еще они мало что выпустят наружу — зрители в безопасности.

— Еще эти чары не дадут свалиться с помоста, — сообщила Касси. Близнецы переглянулись:

— Что это за заклинания?

— Что-то из области рун, поищите в библиотеке. По-моему, они сильно ослабляют применяемую на помосте магию, начиная с определенного уровня. И сложная пространственная магия, чтобы ничего не долетело до зрителей... Как-то так.

— Все понял? — спросил Гарольд и, дождавшись кивка Рона, продолжил. — Расходимся в разные стороны, становимся на темные круги и на счет три начинаем. Касс?

Кассиопея кивнула и достала из кармана платок зеленого цвета с вышитой в углу черной буквой «Б». Гарри с Роном заняли места и поклонились друг другу.

— Раз, — скомандовала Касси, и дуэлянты подняли палочки.

— Два... — Рон изрядно волновался, конец его палочки нервно дергался, в то время как Гарольд был абсолютно спокоен и расслаблен, палочка направлена в пол. Стоял он как-то странно — не лицом, как встал бы сам Гарри, а правым боком к противнику.

— Три! — Касси резко взмахнула платком, подавая сигнал.

— Экспеллиармус! — закричал Рон на весь зал, но красный луч разбился об возникшую вокруг Гарри полупрозрачную сферу. Ответное заклинание просвистело у самого лица Рона.

— Таранталлегра! Ступефай! Петрификус Тоталус!

Первое и второе заклинание Гарольд отбил в пол разными щитами, а от третьего просто уклонился. А потом... он вслух повторил серию заклинаний Рона, только наоборот. От парализующего и оглушающего Рон уклонился, а Тарантеллега ударила прямо в его грудь. Затем из-за пляшущих ног он пропустил обезоруживающее, и его палочка улетела с помоста.

— Диффиндо! — произнес Гарольд, указав на горло Рона рукой без волшебной палочки. — Или Авада Кедавра, но это дело вкуса. Убит. Дрался неплохо, поздравляю.

— Гарольд, ты колдуешь невербально?! — Гермиона была изумлена. — Ты молча создал ту сферу...

— Конечно. Так быстрее и противнику сложнее.

— Но это проходят на шестом курсе!

— Я учу невербалку третий год. Джинни, твой черед.

Джинни заменила расстроенного брата. Продержалась она ровно столько же, и её место заняла Гермиона.

—... Три!

— Экспеллиармус! Импидемента! Таранталлегра! Риктумсемпра! — Гермиона атаковала быстро, используя множество заклинаний. Гарри заметил, что его двойник почему-то ни разу не уклонялся от заклятий, а предпочитал отражать их щитом.

— Тотало Дезорионтус! — это заклятье Гарольд отбил с явным трудом и перешел в контратаку.

— Экспеллиармус! Ступефай! Экспеллиармус! Экспеллиармус! — Гермиона тщательно отбила все обезоруживающие, но последние чары поставили её в тупик. Простое Силенцио и девушка застыла, беспомощно раскрывая рот, словно рыба, выброшенная на берег.

— Авада Кедавра! — Гарольд ткнул пальцем в сторону Гермионы. — Отлично! Знаешь щиты, вышла за пределы своего курса! — похвалил он и поклонился поверженной сопернице. — Даже есть намек на тактику. Гермиона заметила, что я хорошо умею уклоняться, и использовала только заклинания, бьющие по площади. Реакция так себе, но натренируешь. И пора переходить к невербальным чарам. Мы обязательно разучим пару невербальных заклятий, хотя бы Фините, — пообещал Гарольд и осмотрел оставшихся. — Нехорошо разлучать близнецов! Фред и Джордж, прошу!

Дуэль началась. К своему удивлению, Гарри не узнал почти ничего из тех заклятий, которыми они забрасывали Гарольда. Но потом по формуле чар и движениям палочек он понял, что Джордж применяет заклятья, меняющие облик, а Фред и вовсе что-то из области трансфигурации. Гарольд отвечал им тем же, все трое сопровождали каждое новое заклятье веселым смехом.

— Что они делают? — спросил Гарри у Гермионы.

— Ослиные уши, удлинение бровей, выращивание хвоста и тому подобное, — ответила она. Кассиопея улыбнулась краешком губ.

— Близнецы в своем репертуаре... Жалко, нет Джеймса и Ремуса, дуэль близнецов Блэк и близнецов Уизли — это нечто непередаваемое!

— Акцио ботинки! — Фред и Джордж упали на спину от мощного рывка, Гарольд тут же обезоружил их и опять «наколдовал» пустой рукой два Диффиндо. — Молодцы! Как говорит Сириус, в бою главное — фантазия. Что же, Гарри, твоя очередь. Драться с самим собой... что за извращение!

Гарри встал в круги, на всякий случай, скопировав стойку своего отражения.

— Не стоит, — возразил Гарольд. — Мысль верная, но лучше драться, как ты привык, как тебе удобнее. Как правильно — научимся потом.

— Спасибо, — Гарри задумался. Как ему достать непобедимого противника? Большую часть того, что он знал, испытали до него. Жаль, он никогда не пробовал Тотало Дезорионтус, вряд ли оно получится. Что еще? Гарольд вначале что-то говорил про взрывные чары...

— ТРИ!

— Редукто! — заорал Гарри, резко ткнув палочкой в сторону противника. — Экспеллиармус! Акцио штаны! Таранталлегра! Бомбарда!

Гарольд ели успел выставить щит, поглотивший взрывное заклятье. Обезоруживающее он отбил, Акцио опрокинуло его на пол, а Тарантеллега, по-видимому, прошла выше него. Бомбарду Гарольд уже встретил, вскакивая с пола. Щит оказался недостаточно надежным, и Гарольда отбросило на несколько шагов назад.

— Редукто! Ступефай! Акцио...

— Ступефай! — соперник перешел в контратаку, и уже Гарри пришлось уклоняться от чужих заклятий. Каждое новый удар противника заставлял его отступать, пока за спиной не оказалась стена. Гарольд торжествующе улыбнулся, взмахнул палочкой и...

— Антакцио, — Гарри применил отбрасывающие чары, полностью противоположные по действию «Акцио». Гарольд пролетел через половину помоста и рухнул на середине, но тут же вскочил на ноги.

Резкий косой взмах и грозный крик «Диффиндо». Гарри ели успел пригнуться, сверху что-то пролетело, взъерошив волосы, словно бладжер. Внезапно его начал распирать смех. Фините сняло веселящие чары, и Гарри послал Ступефай в ответ. Гарольд уклонился, но Редукто заставило противника сделать шаг назад. Пару Экспеллиармусов он отбил. Вдруг из палочки Гарольда вылетает множество длинных, темных веревок... Фините — и они исчезают!

Гарольд не растерялся и сам швырнул Экспеллиармус. Но не зря перед последним туром турнира Гермиона нашла и научила друга блокирующему заклинанию. Обезоруживающее отбито. Скакать по помосту Гарри надоело, и очередной Ступефай он принял на Протего.

— Молодец! — вдруг произнес Гарольд, отбивая ответный Ступефай Гарри. — Неплохо. Но хватит уже! Редукто!

Специального щита от взрывных заклятий Гарри не знал, а Протего мало помогло. В грудь словно бладжер ударил, вдобавок еще от удара об стену искры из глаз посыпались. Вышибло дыханье, несколько секунд Гарри не мог вдохнуть.

— Экспеллиармус! — волшебную палочку вырвало из руки Гарри, и она прилетела к сопернику.

— В настоящем бою, не на помосте, после Редукто в грудь от тебя бы остались только голова, ноги и куча ошметков! — громко, чтобы все слышали, произнес Гарольд. — Никогда не применяйте взрывные заклятья вне дуэльного помоста! Разумеется, если перед вами не враг. Гарри, ты дрался очень хорошо! Я приятно удивлен! Молодец! Итак, все мы поучаствовали в дуэли...

— А Кассиопея? — Джинни указала на стоявшую особняком Касси. — Она не дралась.

— Во-первых, я её уровень знаю. Во-вторых, ей не...

— Джинни! — Кассиопея мгновенно вскочила на помост и заняла место. — Предлагаю потанцевать. Ты бросаешь только Ступефаи, я уклоняюсь.

— Как долго?

— Три минуты, — скомандовал Гарри и посмотрел на часы.

— Я согласна.

— Отлично. Приготовились... Один, два... ТРИ!

Пожалуй, это действительно можно было назвать танцем. Кассиопея с какой-то легкостью и изяществом двигалась, пропуская мимо себя лучи заклятий, которые пускала раскрасневшаяся от ярости Джинни. Пару раз казалось, что еще чуть-чуть и все, но Касси уходила из-под луча, ухитряясь даже посылать воздушные поцелуи зрителям и ехидно комментировать меткость соперницы.

— Время! Стоп! Спешу обрадовать, этому мы тоже будем учиться! Итак, у нас еще есть время до обеда... который нам, надеюсь, кто-нибудь приготовит.

— Гермиона, может, организуем движение за освобождение женщин от кухонного рабства? — пошутила Кассиопея и быстро покинула зал.

— У вас есть какие-нибудь вопросы? — Гарольд окинул взором веселых близнецов, задумавшихся Гарри и Гермиону, расстроенного Рона, все еще злую на Касси Джинни...

— Зачем ты в конце всегда говорил Диффиндо или Авада Кедавра? — поинтересовалась Гермиона.

— Чтобы вы знали, чем это может закончиться. И потому, что если я окажусь в реальном бою, я буду это делать.

— Гарольд! Ты собираешься использовать Аваду Кедавра?! — взвизгнула Гермиона. — Это же темная магия! Это же непростительное проклятье!

— Нет, Авада у меня вряд ли получится. Но Диффиндо в горло или что-то из группы «Секо» мне по силам.

— Но... это же нельзя! Нельзя убивать людей!

— Людей — нет. Врагов — да.

— И чем мы тогда будем отличаться от Упивающихся смертью?! — возмутился Гарри. — Поверить не могу, что я из другого мира могу стать убийцей!

— Терпеть не могу лицемерие! Кто-то забыл, как сжег заживо Квирелла?

— Квирелл... — Гарри вздрогнул и побледнел. — Он сам напал... Я защищался!

— Ну и что? Он умер от твоих рук. И поверь, в бою на тебя тоже будут «сами нападать».

— Это не повод, чтобы опускаться до уровня Упивающихся смертью!

Гарольд рывком преодолел разделяющее его и Гарри расстояние и схватил свою копию за мантию.

— Откуда это глупая жалость к врагам?! Или ты забыл, как пожалел Петтигрю и что из этого вышло?!

— Он сбежал... — просипел Гарри.

— Гарольд, отпусти его!

— Был бы мертв, не сбежал бы! И что он сделал потом? Вспоминай! Воскресил Лорда, да? А еще убил Седрика Диггори! А Лорд — еще пару человек! А все из-за того, что кто-то пожалел кусок дерьма! Ты понимаешь, Гарри, что все это из-за тебя? Умри Петтигрю, они были бы живы! Во всем, что отныне совершат Петтигрю и Волдеморт, есть твоя вина! Ты это понимаешь?!

— Гарольд! — возмутилась Джинни. Гермиона взмахнула волшебной палочкой, и обоих Поттеров отбросило друг от друга.

— Гарольд, успокойся!

— Извините, сорвался... Просто вы должны понять, что каждый Упивающейся смертью, которого вы отпустили, может убить близкого вам человека. Родственника, друга... Возможно, их будут долго пытать, пока они не сойдут с ума. Враг, которого вы пощадили, может надругаться над вашей девушкой, сестрой, матерью перед тем, как убить её!

— Но...

— Никаких но! Убейте врага, чтобы он не убил того, кто вам дорог! Сколько раз увидите — столько и убейте! — почти прокричал Гарольд и вдруг схватился за лоб.

Внезапно резкая боль пронзила голову Гарри, он тоже схватился за лоб, зал закружился вокруг него...

— Гарри! — откуда-то издалека раздался крик Гермионы.

— Держись, братишка, держись! — кто-то ухватил его, не дав упасть. — Держи щиты, очисти разум...

Крохотный островок посреди темного озера...

Постамент с огромной чашей на ней, у подножия труп маггла, выпившего зелье...

В руке хрустит сминаемый фальшивый медальон...

— Сосредоточься на чем-нибудь хорошем!

Драгоценный кусочек его души, якорь, дарующий ему бессмертие, утрачен...

Крик, полный ярости, ненависти отражается от стен пещеры...

— Больно... Держись! Отгородись от него!

— Акцио! — бледная, тонкая рука взмахивает волшебной палочкой и из вод озера вылетает скелет...

Пара заклинаний и поверх оскаленного черепа проступает призрачное лицо человека, похожего на Сириуса...

С кончика волшебной палочки срывается зеленый луч, бьющий в того, кто уже давным-давно мертв...

Небывалый гнев застилает глаза, не дает дышать. Гнев и страх. Заклинания выбивают из потолка пещеры огромные глыбы, опрокинутая чаша пролетает несколько метров и падает в воду...

— Гарри! Очнись! ГАРОЛЬД?!

Сиреневое пламя пожирает скелет, не оставляя даже мельчайшей частички от предателя...

Он поднимается вверх и летит к выходу. Надо проверить другие места... Дети рассказали Дамблдору о медальоне, наверняка он догадался о сути дневника... значит, старик будет искать другие сокровища...

Дамблдор... Он знает имя его отца, знает, где был проведен ритуал... Кольцо надо забрать... Гринготтс... Нет, там крестраж в безопасности. Хогвартс... Нет, Дамблдору неоткуда знать о его тайнике. Диадема спрятана безо всякой магии, её не найдешь по защитным чарам...

Глава VI В которой наводят порядок.

— Откуда она у вас?! — старый мастер не отрываясь, смотрел на волшебную палочку в своих руках. — Откуда?!

— Я не уполномочен вам это сообщить, — ответил Грюм строгим, но вежливым тоном. — Это ваша палочка?!

— Да! Мастер всегда узнает свою палочку! Но... не может быть! Как же они сумели?! Кто?! Кто?! — проревел Грегорович и скрылся в маленькой дверце рядом со стеллажом, уставленным коробками с волшебными палочками. Грюм посмотрел с помощью волшебного глаза сквозь стену.

По-видимому, там была мастерская Грегоровича. Небольшая комнатка, заставленная разными устройствами, в которых можно было узнать токарный, сверлильный станки и некоторые другие. Парадокс, но главный инструмент волшебников делался на маггловских приспособлениях.

Мастер волшебных палочек тем временем прошел из подсобки куда-то вглубь дома и волшебный глаз уже не видел его. Послышался шум, Грегорович переставлял что-то тяжелое с места на место. Через некоторое время он, уже гораздо более спокойный, вышел к Грюму, прижимая к груди небольшую коробочку.

— Вот! — Грегорович вытащил из коробки палочку, точнее две половинки — она была аккуратно разрезана вдоль. Мастер рассмотрел палочку, сравнил её с принесенной Грюмом, и с облегчением рассмеялся. — Вот она, мистер Грюм! А я уж испугался, думал, меня опять обокрали! Знаете, меня трижды обворовывали! Удачно обворовывали, я имею в виду, неудачных-то попыток было больше. Намного больше, мистер Грюм. Раз в два-три года обязательно кто-нибудь лезет в лавку! Что за идиоты! Ведь каждый может заглянуть за дом, посчитать кресты на кладбище и подумать, стоит ли пытаться украсть у меня! Так нет, все равно лезут! Скоро их негде хоронить будут. У нас, мистер Грюм, законы простые. Поймал вора — можешь делать все, что угодно. Только если убьешь, надо платить штраф... Сумма, как за убийство собаки.

— Хорошие законы! — кивнул старый аврор. — У нас тоже когда-то такие были. Но болтуны из Визенгамота...

— О, как я понимаю вас, мистер Грюм! У нас тоже такие дураки в правительстве сидят! На моей памяти пять раз министерство магии разгоняли... и почему-то чем дальше, тем хуже становится! — старый мастер вздохнул и еще раз осмотрел палочки. — Сердечная жила дракона... интересно... Это одна и та же палочка, мистер Грюм. Опять кто-то экспериментирует со временем?

— Я этого не говорил, — Грюм многозначительно посмотрел на Грегоровича. — Вы можете что-нибудь сказать о палочке?

— Типичная трехкомпонентная, такие редко делают, очень редко. Название крайне неудачное, в любой современно палочке компонентов минимум три, а в этой как раз четыре, но это пошло с тех времен, когда мастера не использовали лак и пропитки. Мистер Грюм, садитесь, не надо стоять! У нас будет интересный разговор! — Грегорович подошел к одному из шкафов, чьи полки были сверху донизу заставлены коробками с готовыми палочками и взял одну из коробок, отличавшуюся от других — в ней была бутылка и два стакана. — Вы не будете против ракии?

— У меня есть огневиски, — Грюм достал из саквояжа внушительную бутылку. Грегорович расцвел.

— О! Огденский Огневиски! Отличный напиток! Но ракия все-таки лучше! Впрочем, не будем голословными, я предлагаю провести эксперимент, — улыбнулся мастер и разлил ракию по стаканам.

— Я предпочитаю пить из своей фляжки, — Грюм продемонстрировал большую серебряную флягу и покачал ею. Внутри что-то булькнуло.

— Хорошая, мудрая привычка! Тогда это — мне! — Грегорович указал на оба стакана и взял один в руку. — За дружбу народов!

Чокнулись, выпили. Грегорович позвонил в колокольчик и вызвал мальчика-слугу, поручив ему принести закуски и закрыть лавку, повесив табличку «мастера нет дома».

— Как делается палочка? Очень просто. Берем нужный кусок дерева, вытачиваем палочку, рукоятку на ней, потом разрезаем вдоль, вытачиваем канал для сердцевины, кладем сердцевину и сращиваем половинки. Некоторые мастера склеивают, но нет ничего глупее! Сращенная палочка на семь с половиной процентов эффективнее! Труднее делается, да, но эффективнее! И с клеем не надо возиться, проще пресс... Потом украшаем, полируем и покрываем лаком. Но с этим и ученик справится, — произнес Грегорович, глядя на вбежавшего с тарелкой ученика. — За подрастающее поколение... как там тебя?

— Аластор!

— А я Георгий! За подрастающее поколение, Аластор!

Еще раз чокнулись и выпили.

— Двухкомпонентная палочка, дерево и что-то магическое внутри — лучшее, что могли придумать, и до сих пор нет ничего, чтобы её заменило. Это как колесо — изобрели когда-то и до сих пор только совершенствуем. Все эти сложносоставные палочки, костяные, металлические, каменные... такая ерунда, Аластор! — Грегорович махнул рукой, изображая полное презрение на лице. — Перепробовали все, что можно! Один мастер даже из воздуха сделал. Воздух он, если охладить, твердым становится... Ерунда. Лучше дерева ничего нет! Трехкомпонентка это, пожалуй, единственная из нетрадиционных палочек, что применяют на практике. В год я продаю две-три таких. Ваш Олливандер одну-две, но у него клиентура меньше...

— И чем она отличается от обычной? — Грюм оценивающе посмотрел на собеседника и подлил ракию ему в стакан.

— Внутри — сердцевина, как и у обычной палочки. Потом дерево, а сверху — еще один слой, другой породы. Здесь, например, виноградная лоза и орех. Прекрасное сочетание! Оба слоя сращены друг с другом, пропитаны специальными зельями... На практике отличий от двухкомпонентной много: палочка быстрее выходит из строя, заклинания создаются чуть-чуть медленнее, немного ниже точность, больше рассеивание луча на расстоянии. Самое главное, чары слабее выходят. Некоторые сложные почти нельзя наколдовать — например, «Авада Кедавра». Из-за этого лет восемьдесят какой-то чинуша решил всех перевооружить на трехкомпонентные для «общественной безопасности», но его в тот же день выкинули из Министерства. В окно.

— В чем смысл? Ради чего берут?

— Заклинания получаются равномернее. Есть волшебники, магия которых нестабильна. Их мало, но они есть. Их магия скачет, то слабее нормы, то опять норма... Нет, скачет — неудачное слово, — Грегорович огляделся по сторонам, и взгляд его остановился на дрожащем пламени газовой лампы. — Мерцает. То почти потухает, то опять разгорается. Несколько раз в минуту. Одни говорят — проклятье это, другие — болезнь... не знаю. С обычной палочкой у таких волшебников заклинания выходят через раз, с трехкомпонентной лучше. Не как у нормальных волшебников, осечки все равно бывают, но лучше, чем без неё.

— Протез. Хуже, чем живая нога, но лучше, чем без него, — сказал Грюм. Грегорович кивнул.

— Хорошее сравнение! Я запомню, когда буду покупателям объяснять. Аластор, ты не представляешь, какие ко мне порой идиоты приходят! Ничего в магии не понимают, не хотят понимать и еще учат меня! Этому бриллиант в палочку вставь, этому — из чистого золота отлей, а этому чтоб из того же дерева, как у его героического предка или из чего-то извращенного! И откуда столько берется?!

Грюм кивнул с сочувствием.

— У нас тоже. Каждый второй, начитавшись детективов, считает, что знает как ловить преступников. Если ты такой умный, то почему нас зовешь? Сам бы и ловил!

— Отлично сказано! Приятно поговорить с умным человеком. За умных людей!

Снова стакан и фляга стукнулись в воздухе.

— Георгий, а когда ты собираешься закончить эту палочку?

— Не знаю. Как появится покупатель. Но пока не берут. Она у меня уже третий десяток лет на полке пылиться. Придет покупатель, которому это дерево и этот размер подходит, я посмотрю, что ему ближе, какая сердцевина, и закончу палочку. Подготовка сердцевины, чары, потом надо дать полежать — сращивание не быстрый процесс, лак... Неделя на все. Так что тот хроноворот, что вы ищете, минимум на неделю назад забрасывает.

— Спасибо! Но эту палочку точно ты делал?

— Да, я! Обижаешь... Думаешь, я свое изделие не узнаю?

— Её не могут подделать?

— Не могут, на палочке есть тайные знаки, о которых только я знаю. Моя работа! Так что это точно палочка из будущего... постой...— Грегорович взял целую палочку в руки, внимательно посмотрел на неё через лупу, потом поколдовал над ней. — Хм... Надо же... В работе она три года ровно. Я и не думал, что есть такие хроновороты!

— Новая разработка, — Грюм понизил голос. — Секретная. Так что — сам понимаешь...

— Понимаю... Но до чего дошел прогресс!.. Надо же... Интересное у тебя дело, Аластор. Желаю удачи! Магия преступника мерцает, вот и ищи исходя из этого. С трансфигурацией у него неважно, как и высшими чарами. Таких, кстати, не всегда в обычную школу отдают, дома обучают... или в Австралию везут, там есть маленькая частная школа для всяких недосквибов. Что еще можно сказать? Используется интенсивно, судя по износу рукояти, ладонь небольшая — ребенок или женщина...

— Это мы и сами определили, спасибо! У тебя хороший глаз, Георгий. Какие-нибудь еще мысли есть, Георгий?

— Нет, пожалуй.

— Кстати, а ты можешь закончить эту палочку?

— Конечно, Аластор! Приходи через неделю с сотней галлеонов...

— Сотней?!

— Я же говорю, она дорого стоит. Трехкомпонентная! Тут специальные пропитки древесины, приращивание друг к другу обоих слоев!

— Так... а корпус сколько стоит?

— Это? Восемьдесят. Но для тебя — пятьдесят. Практически себе в убыток продаю, — пояснил Грегорович с кристально честным выражением лица. — Только не вздумай отдать её на доделку Олливандеру! Их фамильный лак категорически не подходит к моим пропиткам!

— Держи, — Грюм, отсчитав нужную сумму, высыпал галлеоны на стол.

— Хм... — Грегорович проверил две монеты из кучки чарами и придвинул к аврору обе половинки палочки. — Бери!

— Большое спасибо за помощь!

— Кстати, эту палочку доделал я! — Грегорович улыбнулся, возвращая Грюму законченную палочку. — Против времени идти нельзя, я должен её закончить. Так что буду ждать твоего следующего визита!

Грюм было взял в руки костыль, чтобы встать, но Грегорович замотал головой:

— Не торопись! Мы же еще главный вопрос не решили! Ракия или огневиски?

— Обливиэйт! — произнес Грюм, мгновенно выхватив волшебную палочку. — Мы говорили о Старшей палочке и обсуждали огневиски и ракию! И ты продал мне трехкомпонентную палочку! На память, как сувенир!





* * *



— Гарри неплохо дерется, — заметила Касси. — Немного напоминает тебя.

— Ничего удивительного, мы же один человек...

— Нет, — Кассиопея склонила голову на бок и посмотрела на Гарольда. — Вы отличаетесь даже больше, чем близнецы.

— Правильно, я старше, выше, а он слишком тощий и совершенно не умеет одеваться. Эти кошмарные обноски Дадли или то, что Гарри купил сам — тихий ужас. Ни одной вещи по размеру! Одежда непрактичная, неудобная, висит — как в такой драться?

— Возьми над ним шефство. Только свой стиль не копируй. Длинные волосы тебе идут, — девушка ласково провела по волосам Гарольда, ниспадающим почти до плеч. — Но и его прическа очень неплохая. А, может, выберем стиль Сириуса? Который мой брат.

— Ты хочешь, чтобы он выглядел и вел себя как породистый аристократ на балу в министерстве? — Гарольд засмеялся, представив эту картину. — Нет, лучше давай сделаем из Гарри копию моих братьев!

— Стиль Ремуса и Джеймса? — на лице Кассиопеи появилась широка улыбка. — Это...

— Только представь! В одной руке склянка с взрывоопасным зельем, в другой маленький акромантул, порванная, грязная мантия...

— Разбитые очки на одной дужке, сумасшедший взгляд...

— Пламя взрыва за спиной и летящие в воздухе обломки Хогвартса...

— И предсмертный крик МакГонагалл...

— Все баллы с Гриффиндора!

— Помоги расставить, — отсмеявшись, попросила Касси, указав взглядом на множество книг по зельеварению. Гарольд сложил их в стопку, взял её и пошел вслед за подругой к одному из стеллажей.

— А знаешь, Гарри... То есть Гарольд... как-то непривычно мне звать тебе другим именем...

— Я и сам частенько путаюсь, — ответил Гарольд и вдруг обратил внимание на название самой верхней книги. Всего три слова, но у Гарольда от ужаса встали дыбом волосы. — Наи... Наисильнейшие взрывчатые смеси?! Только не говори, что решила сварить что-то оттуда! Нет, я не против подорвать упиванцев, но даже у тебя при варке бывают ошибки.

— Нет, — Кассиопея забрала у него эту книгу и поставила её на стеллаж во второй ряд. — Взрывчатка —слишком грубо, ей сейчас никого не удивишь. Банальней неё только яды... Я только позаимствовала пару идей оттуда.

— Каких идей?!

— Технического характера.

— Касси, надеюсь, эти идеи не будут взрываться...

— Нет, не больше чем хлопушка.

— Ты не расскажешь, что собралась варить?

— Я еще не знаю, что получится, — задумалась Кассиопея. — Скорее всего, ничего не выйдет... Но если вдруг получится, то это сильно приблизит победу.

— А это что? — Гарольд взглянул на тоненькую книжечку. — Правила работы с легколетучими зельями....

— Полезная книжка, будешь на седьмом курсе — рекомендую.

— Только не говори мне, что собираешься приготовить зелье из программы седьмого курса!

— Шестого. Но я разыскала в «Вестнике зельевара» упрощенный рецепт Снейпа, по нему сварит даже первокурсник.

— Не знаю, что за упрощенные рецепты, когда вел Снейп, у нас из всего потока зелья получались идеально только у Гермионы.

— На уроках дают немного другие рецепты, Гарри. Там важно не сварить зелье, а научиться это делать. К тому же у зелий Снейпа, в отличие от классических, иногда появляются посторонние эффекты... Пойдем за следующей стопкой!

— Неужели ты прочитала все эти книги?

— Я, наконец, отыскала Перо Поиска, — Касси указала на воткнутое в волосы невзрачное перо. Каждый раз, ища что-либо в библиотеке Хогвартса, она жалел об отсутствии этого перышка. Как удобно — написал им некую фразу на куске пергамента, вложил листок в книгу и она начинает листаться и открывает ту страницу, где встретилась та самая фраза. Но, увы, в Хогвартсе эти перья были запрещены еще сто лет назад Финеасом Блэком — дабы ученики меньше бездельничали и прилагали больше усилий к учебе.

— Так, что я хотела сказать... Я пообщалась с Гарри и заметила, что вы с ним сильно отличаетесь. И дело не в росте, возрасте или стиле одежды... Характер иной. Он более замкнутый, мрачный... нет, не мрачный... сумрачный. Малообщителен, совершенно не любопытен! Этого я не могу понять. Он почти ничего не знает о родителях. Неужели трудно спросить?!

— Я тоже не понимал. Но... Касс, — Гарольд помрачнел. — Ты не представляешь, как он жил.

— Я говорила с Петуньей. И слышала, что говорит Дадли.

— А я видел воспоминания Дадли. Они подробней всех рассказов. Одно из главных правил Дурслей — не задавать вопросов.

— Мерзкие животные, — Кассиопея стиснула кулачки. — Ненавижу... Еще они привили ему чувство... неполноценности... вины... Он и без твоей речи винил себя в смерти Седрика и в возрождении Волдеморта. Зачем ты на него набросился?

— Он себя винил, но не в том. Гарри себя корил за то, что предложил Седрику взяться вместе за Кубок огня... Но не за то, что пощадил Петтигрю!

— Понимаю... — Касси подошла к Гарольду, пристально посмотрела в глаза и спросила неожиданно теплым голосом. — Но все-таки, что случилось? Почему ты сорвался?

— Ничего, просто он меня разозлил тем, что предлагал щадить Упивающихся смертью...

— Ничего? Что произошло, Гарри? Ты иногда слишком раздражительный...

— Гарольд. Ничего. Нет, это не Волдеморт, не волнуйся. Я его практически не ощущаю... кроме вчерашнего видения. И то мне пришлось гораздо легче, чем Гарри... Просто...

— Тоска по дому, — Кассиопея осторожно коснулась его руки. — Холод чуждого мира. Мы здесь уже тринадцать дней, а кажется, что целая вечность. Тревога за тех, кто остался там... за друзей, за семью. Понимаю... Боязнь будущего...

— Я не...

— Я боюсь, Гарри... За тебя, за родителей, сходящих с ума от потери. Не представляю, каково им сейчас. За твоего двойника — он слабее тебя, уязвимей. Бояться не стыдно, стыдно это показывать.

— Касси, клянусь тебе, с нами ничего не случится, — Гарольд сжал руку девушки. — И дома тоже. Твоя мама... У неё есть Сириус, дядя Регулус. Они её поддержат.

— Спасибо... — коротко кивнула Касси и продолжила мягким голосом. — Когда ты рядом, я не боюсь ничего... Кроме как за тебя. Я понимаю, почему ты сорвался. Ты решил, что мы здесь оказались, чтобы победить Волдеморта, а он возродился из-за того, что Гарри упустил крысу. Но миров очень много. Не возвратись тут Волдеморт — нас бы забросило еще куда-нибудь. Виновен не Гарри — а те, кто наложил на нас заклятье великой цели.

— Понимаю.

— Ты прав, критикуя его за Петтигрю. Но, пожалуйста, будь с Гарри осторожней. У него и так тяжелая жизнь. Представь, что он пережил совсем недавно.

— Я знаю, я был на первом курсе в почти такой же ситуации... Квиррелл притащил меня на то же кладбище, начал тот же ритуал...

— Но у тебя на глазах никого не убивали. И ритуал сорвался, и тебе не пришлось драть на дуэли с Ним. Будь у меня выбор — я бы предпочла снова... пройти через тоже, что и год назад... но не оказаться на месте Гарри.

— Понимаю... Обещаю быть осторожнее. Мне почти сразу стало немного стыдно, что я так на него набросился, — признался Гарольд, тут же смутившийся от такой откровенности. — И.... И что я бросил столько громких слов в лицо тому, кто повидал больше, чем я.

— Гарри, когда ругаешься сам с собой... это немного неправильно, — чуть улыбнулась Кассиопея. Несколько мгновений она стояла, глядя прямо на Гарольда. На дне её серых глаз плескалась тревога, боль... и что-то еще, что-то непонятное, незнакомое. Вдруг в них мелькнула какая-то решимость, Касси сделала шаг, подходя к Гарольду вплотную и...

...в доме раздалась серия громких хлопков. Гарольд схватил подругу и отскочил с ней в сторону от окна, прячась за книжный шкаф и попытался выхватить волшебную палочку. Но его рука сомкнулись на пустоте.

— Чтоб...

— Гарри! Стой! Это не нападение! — успокоила его Касси. — Помнишь, вчера Джинни взорвала навозную бомбу под дверью кухни?

— Да, хлопок такой же! Но зачем взрывать столько бомб? И на разных этажах! Отвлекающий маневр?!

— Это сделал Кикимер по моему приказу, — глаза Кассиопеи сверкнули. — Нечего таскать эту дрянь в чужой дом.

— И как он их все одновременно подорвал?

— Эльфийская магия. Это ненамного сложнее, чем одним движением зажечь все лампы по всему дому.

— А почему только сейчас? — спросил Гарольд, и вдруг его лицо озарило понимание. — Ты дала приказ взорвать бомбы, когда все Уизли окажутся в своих комнатах?

— Да. Они заслужили этот урок — терпеть не могу навозный «юмор».

— Я пойду, посмотрю, как там они, наплету что-нибудь о реакции защитных чар дома, заклинания доверия и оболочки бомб, — произнес Гарольд, отпустил руку Касси и вышел из библиотеки. Странно, но почему-то совсем не хотелось уходить...

Глава VII В которой говорят о факультетах

Близнецы Уизли казались истинными гриффиндорцами, но в их характере были и черты, присущие больше воспитанникам Слизерина. Например, они не прощали серьезных обид, а навозные бомбы, испачкавшие все их вещи и испортившие результат многодневных трудов на ниве зельеварения, относились к таким обидам, как и постоянные оскорбления их матери. А еще близнецы знали, что месть это блюдо, которое следует подавать холодным. И лучше — с изысканными приправами.

Приправы нашлись быстро. Как-то Кикимер при них обратился к Сириусу с просьбой изгнать из стола боггарта. Разумеется, Фред и Джордж не упустили этой возможности, взяли небольшой котел с запирающейся крышкой и совместными усилиями загнали туда призрака, а потом и вовсе ухитрились засунуть боггарта в маленькую коробочку. Дальнейшее просто. Берется точно такая же коробочка и накладываются протеевы чары. Стоит только открыть одну, как откроется и другая, освобождая призрака. Импровизированная «мина» готова. Осталось только выбрать, куда и когда её подложить.

Недели оказалось достаточно, чтобы враг расслабился, а все его привычки стали известны. После недолгих раздумий близнецы остановили свой выбор на ванне. Если жертва выскочит на публику в чем мать родила, это будет вдвойне забавней. Единственный недостаток — это то, что нельзя понаблюдать за происходящим внутри. Увы, попытки создать «удлинители глаз» пока не увенчались успехом, а в стены дома были вплетены защитные заклятья, не дающие просверлить дырочку. На самом деле, буквально в нескольких дюймах от того места, где пытались просверлить дыру Фред и Джордж, было отлично замаскированное отверстие. Чары на доме могли обойти хозяева, а некоторые члены семьи Блэков обладали странным вкусом...

Наконец, настал день и час мести. Кассиопея Блэк, напевая веселый мотив, проследовала в ванную и закрыла за собой дверь. Через минуту близнецы Уизли услышали шум льющейся воды.

— Давай! — скомандовал Фред и Джордж раздавил коробочку. Несколько секунд ничего не происходило, потом вдруг раздался сильный грохот и сдавленный крик «ГАРРИ?!». В коридоре моргнул свет и Фред, опиравшийся на стену, вдруг почувствовал сильный страх и отчаяние.

Из своей комнаты выскочил Гарольд и рванул на себя дверь ванной, но она была заперта изнутри.

— КАССИ! ТЫ...

— ОТОЙДИ! — скомандовал Сириус, влетев на лестничную площадку и нацелив на дверь палочку.

— Я в порядке, — раздался из ванной дрожащий голос, а вслед за ним пара всхлипов. — Не входите, я не одета.

— Что случилось?

— Боггарт, — короткий ответ и всхлип. — Не входите, я не одета.

— Тебе не нужна помощь?

— Спасибо, Гарри, я сама оденусь, — на этот раз Кассиопея ответила гораздо спокойнее, заставив Гарольд порозоветь от смущения. — Разве только кое-что застегнуть, но, пожалуй, в другой раз...

— Касси, где боггарт? — спросил Сириус. — Он не нападает?

— Он, — голос чуть дрогнул, — в углу. Без палочки с ним нельзя справиться... — дверь щелкнула и из ванной вышла бледная, словно мел, Кассиопея в темном халатике. Она подняла голову и встретилась взглядом с Фредом и Джорджем, стоявшими на лестничной площадке следующего этажа. В её глазах близнецы увидели нехороший огонек. — Это перебор, парни.

— Мы...

— Будете отрицать? Боитесь отвечать за свои поступки? Не знала, что вы трусы! Дала бы вам в морду, да неохота руки марать! — произнесла Кассиопея и хлопнула дверью своей комнаты.

— Так... Это действительно перебор, — взгляд Гарольда не обещал ничего хорошего. — Это подло — оставить того, у кого нет палочки, наедине с боггартом. Не попадайтесь мне на глаза. И не ходите в тренировочный зал — я не учу маленьких детей, которые прежде делают, а потом думают. И еще. Искренне советую вам обедать и ужинать в другом месте. Вам будут мстить.

Гарольд ушел вслед за подругой. Сириус посмотрел на близнецов так, что они сильно пожалели о своем поступке и захотели оказаться подальше отсюда.

— Уничтожьте боггарта, — повелел он. — С завтрашнего дня будете помогать мне при уборке в подвале.

— Её так не наказывали, — буркнул себе под нос Фред, но Сириус это услышал.

— Её шутки безопасные! Боггарт только внешне безобиден! Некоторые боггарты могут убить, свести с ума. Думайте, как вы шутите, иначе однажды все может очень плохо закончиться. Знаете, с каких слов начинается большинство несчастных случаев? «Да ничего ему не будет»!





* * *



— Предлагаю изучить дезиллюминационные чары, — Кассиопея передала Гарри раскрытый на нужной странице учебник. — Они не такие уж и сложные, большинство освоит.

— И очень полезное при бегстве или засаде. Отлично! — Гарольд записал название чар, книги и номер страницы в специальный список. — И тогда обнаруживающие заклятья. Всю группу Ревелио.

— На эту тему была интересная книга... — Касси с тоской посмотрела на запертую дверь в помещение, куда сложили излишне опасные и темномагические книги. — Я её так и не прочитала...

— Я даже рад, что такие книги изъяли...

— Гарольд, нельзя быть таким ограниченным!

— Все же эти книги не для всех. Представь, что будет, если они попадутся, например, Фреду и Джорджу.

— Ничего. При всех их недостатках у них твердо заложено, в какие отрасли магии не лезть. Они плюют на правила, на закон... Но в определенные области не ступят. Они ищут материал для шуток, пусть и очень дурацких, а не силы. Беда обычно случается с теми, кто ищет силы. Тот, кто слишком уверен в себе и считает, что с ним ничего не случится... или наоборот, не уверен и пытается найти опору в тайных знаниях.

— А ты?

— Я очень осторожная и я теоретик. Гарольд, скоро твой День рождения. Как бы ты хотел его отметить?

— Отметить? — Гарольд прикрыл глаза и задумался. — Увы, не получится хорошо провести его, компания маленькая и из дома нас не выпустят.

— Зато мы однажды отпразднуем наше возвращение на родину. Давай, думай, что приготовить, где сядем...

— Взрослые на кухне, мы в гостиной. Сара обычно пекла мне пирог со свечами...

— Будет.

— Ты не поняла, съедобный пирог, — с каменным лицом произнес Гарольд. — Такой, чтобы его можно было есть.

— Какие у тебя высокие запросы! — рассмеялась Касси. — Будет и съедобный.

— Кикимер откроет бар?

— Нет. Это единственное, на что я не могу его уговорить. Ликорис Блэк, сестра моего деда, спилась...

— Жаль. Я вскрыть могу, верну Сириусу палочку не сразу после тренировки... но боюсь, перебью половину бутылок.

— Лучше обратись к Наземникусу. Много не заказывай.

— Разумеется, тут слишком много взрослых. Про подробности праздника я еще подумаю.

— Гарольд, а что тебе подарить? Часы?

— Я про них уже Сириусу намекнул. Твой набор для молодого мракоборца был очень неплох, но ты его уже один раз подарила.

— Его тут нет. Могу еще раз сделать, но когда мы вернемся, что ты будешь делать с двумя наборами?

— Уступлю один близнецам. Или Сириусу. Знаешь, мне не нужно ничего особенного. Подари что-нибудь простое, например открытку.

— И не надейся, открыткой я не ограничусь!

— Моя госпожа! — Кикимер аппарировал в центр комнаты. — Благородный господин! Предатели крови, собравшиеся на кухне, просят вас спуститься.

— Гарольд, ты ничего...

— Нет. Ни вчера, ни сегодня. А ты?

— Я ничего не делала, — Кассиопея чуть улыбнулась. — Разве что вчера вечером... Фред и Джордж меня сильно разозлили со своим боггартом... И Кикимер разместил в спальне близнецов одну вещицу, чтобы сны были интереснее...

— Кикимер хороший эльф, он всегда угадывает желания своей госпожи.

— Кто именно нас ждет, Кикимер? — поинтересовался Гарольд.

— Минерва МакГонагалл, Аластор Грюм и недостойный сын моей госпожи, — доложил домовик.

— Спасибо, Кикимер.

— Интересно, зачем пришла МакГонагалл? — призадумалась Кассиопея.

— Сейчас узнаем.

Кикимер не ошибся, профессор МакГонагалл в строгой мантии действительно была на кухне, она сидела за столом и изучала какие-то бумаги.

— Здравствуйте, директор МакГонагалл, — хором поздоровались Гарольд и Кассиопея.

— Пост директора занимает профессор Дамблдор, — старая волшебница поджала губы. — Я заместитель директора.

— Прошу прощения, в нашем мире вы наш директор, — произнес Гарольд.

— Мистер Поттер, мисс Блэк, профессор Дамблдор объяснил вам, что ритуал для обратного перехода требует большого времени на подготовку и возможен не раньше марта.

— Да, — Касси закусила губу. — Нам объяснили.

— Вы пойдете в Хогвартс, чтобы не тратить время даром, — дети переглянулись, а потом Гарольд осторожно спросил:

— А как быть с нашей внешность и с документами?

— Оборотное зелье, — улыбнулся Грюм. — Есть специальная модификация, которую надо принимать раз в четыре часа, а не каждый час.

— Это зелье очень сложное, но профессор Снейп обещал приготовить к сентябрю полный котел.

— Прошу прощение, но, насколько я знаю, женщинам противопоказано регулярное употребление оборотного зелья, — произнесла Кассиопея. — Наш организм более тонко устроен, а каждая метаморфоза это тяжелый удар по нему.

— Да, — одобрительно кивнул Грюм. — Поэтому его будет пить только Гарольд, ты же будешь учиться под своей внешностью.

— Черты Блэков...

— Слишком легко узнать. Держи! — Грюм пододвинул к ней папку с документами. На обложке было выведено «Кассиопея Тонкс» и фотография Касси. — Запоминай! Ты родилась 29 июня 1981 года в семье Теодора Тонкса и Андромеды Тонкс, урожденной Блэк. С 1992 года обучалась в Сиднее, в специальной школе для...

— Я знаю! — оборвала его Кассиопея. — Спасибо, вы хорошо придумали, я очень похожа на Андромеду... А почему я перешла в Хогвартс?

— Исключили за плохое поведение, — произнес недовольный Грюм. — И за то, что перебивала старших. Изучи папку, тут все документы и твоя легенда. Родственники, биография, школьные друзья. Послезавтра будешь мне наизусть рассказывать легенду и только попробуй где-либо ошибиться. Потом мы еще сходим к Тонксам, чтобы ты знала, как выглядит твой дом, и посмотрим воспоминания о Сиднее.

— Я все выучу! — с вызовом произнесла Кассиопея.

— Теперь ты, Гарольд Прюэтт, — Грюм положил на стол еще одну папку с фотографией незнакомого рыжего парня. — Родился 31 июня 1980, вскоре после гибели отца, Фабиана Прюэтта. Учился в частной школе Канаде, потом решил перейти в Хогвартс, так как решил, что в Англии выше качество образования, и еще пожелал вернуться на землю предков. В прошлом году, отдыхая в Испании, познакомился там с Кассиопеей Тонкс, с которой переписывался вплоть до приезда в Хогвартс. Вопросы?

— А откуда волосы для оборотного зелья?

— С реального сына Фабиана Прюэтта. Тоже учи биографию, буду проверять. Легенды вам подготовили хорошие, школа в Сиднее скрывает имена своих учеников, запросов можно не бояться. С Гарольдом еще проще, практически все — правда. Документы сделаны качественно, комар носа не подточит. Посещать Канаду и Австралию не рекомендую по понятным причинам...

— Спасибо!

— Теперь вам необходимо заполнить заявление на имя директора, — МакГонагалл положила перед детьми по паре листов пергамента, а между ними — еще одну пару, но уже заполненных. — Образец вот. Потом напишите заявления на имя Министра магии, образец тоже перед вами.

— Хорошо. А можно...

— Держите, — МакГонагалл сняла с полки пару чернильниц и перья. — С вами, мисс Блэк, проблем нет, вы идете на четвертый курс. С вами, мистер Поттер, труднее.

— Почему? — удивился Гарольд.

— Для поступления на шестой или седьмой курс Хогвартс необходимо сдать СОВы.

— Насколько я знаю, летом, в министерстве...

— Их сдают те, кто не сдал в Хогвартсе или был на домашнем обучении, — сказала МакГонагалл. — Но, к сожалению, заявления надо подавать минимум за две недели, а первый экзамен прошел уже вчера.

— То есть я иду на пятый курс?

— Да, к сожалению, вы теряете год. Мистер Поттер, какие предметы вы хотели изучать на старших курсах?

— Трансфигурацию, заклинания, защиту и зелья.

— Хороший выбор, все, что нужно настоящему волшебнику, — одобрил Грюм.

— Я и профессор Флитвик будем давать вам задание по программе следующего года, — пообещала МакГонагалл. — Вернувшись в свой мир, вы сможете продолжить обучение на шестом курсе. Но если вы не будете проявлять усердия, мы прекратим занятия.

— Хорошо, профессор МакГонагалл. А защита и зелья?

— До сих пор неизвестно, кто будет у вас преподавателем защиты. Профессор Снейп отказался учить вас чему-либо, что выходит за рамки пятого курса.

— Я напишу профессору Слагхорну, думаю, он согласится обучать меня по почте, — предложил Гарольд.

— Вряд ли он откажется от прибавки к пенсии, — улыбнулась Кассиопея, водя пером по пергаменту.

— Я оплачу, — пообещал Сириус. — Профессор, думаю, вам самой стоит написать Слагхорну, вам он не откажет.

— Спасибо, дядя! Кстати, я могу сам написать, но от имени Гарри Поттера, — предложил Гарольд. — Должен же быть толк от этой славы?

— Я попрошу Альбуса, он даст рекомендацию, — МакГонагалл проверила, как Гарри и Кассоипея пишут заявления и продолжила. — Списки учебников вам придут тогда же, когда и остальным. Для вас все закупят, посещать Косой переулок нет нужды. Какие предметы вы выбрали для дополнительного изучения?

— Уход и Маггловедение, — сообщил Гарольд.

— Руны и нумерология.

— Ясно. Какие оценки вы получили на экзаменах?

— Руны, нумерология, зелья, травология, астрономия — «П», история, чары, защита — «В», трансфигурация «У», — доложила Кассиопея. Гарри немного задумался и с гордостью вспомнил:

— За четвертый курс «У» по астрономии и истории, «В» по трансфигурации, остальное «Превосходно».

Грюм кивнул и что-то быстро записал в блокноте карандашом

— Будем иметь в виду. Согласно биографии, составленной Орденом, вы раньше не учились в Хогвартсе. Поэтому первого сентября вы вместе с первокурсниками пересечете озеро и пройдете церемонии распределения.

— Касси, надеюсь, ты... — начал Гарольд.

— Я сама решу, на какой факультет мне идти! — отрезала Кассиопея.

— Потом поговорите! — рявкнул Грюм, грозно взглянув на них — Сейчас решаются вопросы поважнее. — Запомните, вы в Хогвартсе чужие! В первый месяц старайтесь как можно больше всему удивляться, опаздывайте иногда на уроки, спрашивайте дорогу, узнавайте все о преподавателях. Зарубите себе на носу, вы раньше не учились в Хогвартсе и никого и ничего там не знаете! Обращаться ко всем по фамилии или обезличено, все вам незнакомы! Мы с вами еще поговорим, как себя вести!





* * *



— Что от вас хотела профессор МакГонагалл? — спросила Гермиона, отвлекаясь ненадолго от домашней работы, заданной на лето.

— Говорили об учебе в Хогвартсе. Касси пойдет на четвертый курс, а я с вами на пятый из-за СОВ.

— Но их можно сдать летом в министерстве...

— Поздно, экзамены уже идут. Касси, какой факультет ты выберешь на этот раз? — полюбопытствовал Гарольд. — Я Гриффиндор.

— Еще не решила. Гриффиндор да, неплох, там ты и другие, перед кем не надо скрываться.

— Гриффиндор лучший факультет Хогвартса, — с гордостью сообщила Гермиона. — На нем учился сам профессор Дамблдор!

— А еще Питер Петтигрю и множество других негодяев. Лучший факультет, — Кассиопея презрительно фыркнула. — Скажи мне, в Хогвартсе на всех факультетах учат одинаково?

— Да, программа совершенно одинакова. А Петтигрю это исключение, которое лишь подтверждает правило.

— Тогда какая разница, где учиться? По сути, шляпа определяет лишь цвет галстука и расположение спальни. В Хогвартсе нет плохих факультетов и нет хороших... Есть только глупое общественное мнение!

— Касси, ты же в первую очередь должна понимать важность многовековых традиций! — произнес Гарольд. — Отбор по характеру, в некоторой степени — по идеологии.

— Не все традиции стоят того, чтобы их продолжали. Посмотри сам! Что за чушь эти факультеты! Столько страстей, предрассудков на пустом месте. Сколько страданий из-за того, что кто-то попал не на тот факультет! Сколько народу нервничает, до жути боится примерить черно-желтый, красно-золотой или серебристо-зеленый галстук!

— Ты раньше была на Равенкло? — спросила Гермиона после некоторых раздумий.

— Нет. Мне предлагали... Мне предлагали даже Гриффиндор. Но я вспомнила, что в следующем году в школу идет мой брат, а он окажется только на Слизерине. Один, совсем один на факультете. Я выбрала Слизерин и ничуть об этом не жалею.

— Ты... — Гермиона ахнула. — Ты слизеринка?!

— Да. Понимаю, непохожа, рогов и копыт нет, грязнокровкой никого не зову... Не следует мерить всех слизеринцев по Малфою и Креббогойлам.

— У нас в Хогвартсе уже примерно год, как Слизерин раскололся на две части, — с гордостью произнес Гарольд — Одна, меньшая — скопище уродов, например Малфой. Другие — самые обычные люди, как Касси, как её брат... И таковых большинство. К ним относятся совершенно нормально... Я, например, одно время ухаживал за Трейси Дэвис.

— Надеюсь, Гермиона, ты не расскажешь никому о моем факультете? — Кассиопея пристально посмотрела на собеседницу. — Ты умная девушка, ты можешь преодолеть нелепые предрассудки, а они нет.

— Хорошо, я не буду говорить, — сдалась польщенная Гермиона. — Касси, если бы ты не сказала, что из Слизерина, я бы ни за что не подумала, что ты оттуда... А из-за чего ваш факультет раскололся?

— Долгая история, полная интриг, коварства и мрачных кровавых тайн, — Кассиопея таинственно улыбнулась. — Но все мы дали страшную клятву, что она не выйдет из наших подземелий.

— Новый декан постарался, а среди младших курсов — Касси с Сириусом, я с друзьями.

— А еще — Малфой. Он сам против себя настроил народ. А старшие курсы взяли с младших пример... Многие просто переросли глупую вражду.

— Я бы очень хотела посмотреть на ваш Хогвартс. На какой факультет ты пойдешь теперь? — поинтересовалась Гермиона. — Твоего брата тут нет. Равенкло?

— Может, Гриффиндор?

— Опять! — вздохнула Касси. — Большинство считает, что я должна попасть в Гриффиндор или на Равенкло. Мордред побери, я никому ничего не должна! Я Блэк, и я поступаю, как хочу!

— Опять Слизерин? — с грустью переспросил Гарри.

— Нет, — неожиданно отрезала Касси. — Мы тут ненадолго. Я не успею сломать лед между Гриффиндором и Слизерином, а бросать дело на полпути не хочу.

— Тогда Гриффиндор? Равенкло тоже неплох...

— Не люблю, когда кто-то мне указывает, как поступать. Даже ты. Если мне предложат разлинованный пергамент, я буду писать поперек! Будь моя воля, я бы отменила распределение! — вдруг в глазах Кассиопеи зажегся огонек. — Идея!

— Какая?

— Потрясающая.

— Расскажи!

— Не буду, сам все увидишь! — Касси мечтательно улыбнулась. Гарри не стал её подробно расспрашивать, это было бесполезно. Ему оставалось лишь надеяться, что Хогвартс уцелеет.

Глава VIII В которой празднуют День Рождения

Тридцать первого июля Гарри разбудил Гарольд, вошедший в комнату с песней «С днем рожденья меня, с днем рожденья меня». Закончив петь, Гарольд намотал на себя одеяло наподобие древнеримской тоги, вскочил на кровать и произнес торжественную речь:

— Дорогой Гарри Поттер! От всей души поздравляю тебя с моим Днем Рожденья! Я желаю тебе... и себе... всего самого хорошего! Здоровья и побольше! Чтобы ты нашел прекрасную девушку, чтобы в школе не было проблем, чтобы тебя не поймали во время проказ! Что еще? Ума пару килограммов, удачи и побольше, побольше! Чтоб было больше крепких друзей! И чтобы все твои друзья были живы, а враги — сдохли!

— Спасибо, — пробормотал Гарри, пряча голову под подушку. — Обязательно будить в такую рань?

— Обязательно! Ты же знаешь древнюю мудрость — тот, кто рано встает, тот.. потом хочет спать!

— Пожалуйста, потише...

— Нет! — Гарольд напротив, стал говорить еще громче. — Эх, Гарри... как же странно поздравлять самого себя с днем рожденья... это больше похоже на шизофрению! Давай, просыпайся! — Гарольд рывком сдернул со своего двойника одеяло, за что тот запустил в него подушку.

— Нас двое... а должен остаться только один! — закричал Гарольд, вспомнив какой-то маггловский фильм и, подняв с пола подушку, отправил её в обратный полет. — Получи, чудо четырехглазое!

— А сам-то кто? — засмеялся Гарри, вскакивая с кровати и приступая к бою на подушках.

— Не стыда, ни совести! Поднимаешь на старших руку!

— А ты? Бьешь самого себя! Как это называется?

— Садизм... или нет, мазохизм!

— Доброе утр... — приветствие Рона оборвали две подушки, синхронно брошенные в его сторону. — Ой... Ну держитесь!!!

— Так, Гарри! Ты слева, я справа!

— Вдвоем против одного?!

— Мы — один человек! — напомнил Гарольд и увернулся от удара своего отражения. — Ну, ты сейчас от меня получишь, мазохист!

Бой продолжался не больше пяти минут, пока одна из подушек не лопнула, покрыв Гарольда слоем перьев.

— Кхе... Я похож на птицу, — произнес он, выплевывая застрявшие во рту перья. — Теперь победа нашей сборной обеспечена! Кубок школы наш!

— В этом кто-то сомневался?

— Конечно, нет! — Гарольд заглянул к себе под кровать и достал оттуда небольшую коробку в праздничной обертке. — Это тебе, Гарри!

— Спасибо! — Гарри засмеялся и вытащил из-под своей кровати коробочку в обертке того же цвета. — А это тебе!

— Что тут у нас? — Гарольд разорвал упаковку и достал рамочку с фотографией родителей. Они танцевали в парке, Джеймс иногда брал Лили на руки... Вдруг они остановились и замахали руками сыну. — Спасибо... Но... я не могу это принять, она... она же твоя...

— Нет, Тонкс сделала копию специально для тебя.

— Спасибо! — растроганный Гарольд провел рукой по фотографии.

— И тебе спасибо! Только как это крепится? — спросил Гарри, достав что-то, напоминающее кобуру для волшебной палочки.

— На руку! — Гарольд немного повозился и застегнул на его правой руке кобуру. — Тут специальные чары, одно особое движение и палочка выпрыгивает тебе в руку. Я позже научу, как. Очень удобно! Не надо лезть ни в какой карман!

— Это вам, — Рон протянул две одинаковые коробки, в которых таились наборы по уходу за метлой.

— Спасибо, Рон, как раз старый закончился! — обрадовался Гарри.

— Спасибо! Я только думал о метле!.. Пойдем, проверим, что для нас приготовили остальные, — предложил Гарольд, когда они изучили подарки, и два Гарри Поттера наперегонки поспешили на первый этаж.

Все предпочли дарить обоим мальчикам одинаковые подарки. Сириус и Ремус вручили книгу по защитной магии, Грюм и Тонкс — по учебнику авроров, Гермиона — записные книжки, куда можно заносить планы на день. Джинни — открытки и конфеты, Фред и Джордж, с которых Гарольд уже снял опалу — «Квиддич сквозь века». Миссис Уизли приготовила праздничный обед и огромный пирог.

Волнующаяся Кассиопея положила перед мальчиками на стол два пояса с множеством кармашков, из которых торчали пузырьки с зельями и какие-то непонятные предметы.

— Пояс аврора. Такие пояса используются в России. В неразбиваемых пузырьках разные полезные зелья, на каждом этикетка, здесь — перуанский порошок мгновенной тьмы, тут аварийный портключ, сюда можно положить мантию-невидимку, в этом кармане универсальный нож, а эти для разных мелочей.

— Спасибо! — поблагодарил её Гарри. — Пояс, кобура... Я готов к бою!

— Огромное спасибо! Ты сама варила зелья?

— Не все, некоторые пришлось заказать. Пояс невидим, если его застегнуть на теле.

Весь день Гарри и Гарольда поздравляли приходившие в дом взрослые, сами именинники за столом подняли бокалы с соком в честь друг друга. Праздничный обед удался на славу, Гарри давно не ел столько вкусных вещей.

Пудинг, жаркое, гарниры, сладкое... Особенно Гарри понравился огромный торт с выведенной кремом цифрой «15» и надписью «С днем рожденья». Миссис Уизли превзошла себя, торт смели в мгновение ока. Другой пирог, с цифрой «16», по вкусу больше напоминал стряпню Хагрида. Гарольд стал единственным, кто сумел полностью съесть свой кусок, если не считать Кассиопею. Мало того, он даже положил чуть-чуть добавки и немного похвалил торт. Ел с трудом, но хвалил.

Сириус и Люпин пустились в воспоминания о своей молодости, как они с Джеймсом Поттером дежурили в коридорах Мунго, ожидая, пока Лили разрешится от бремени, как они впервые увидели ребенка и как ему выбирали имя.

— Джеймс хотел его назвать Сириусом, — улыбаясь, вспомнил Люпин.

— А я отказался! Представил, как приду в гости и буду слушать «Сириус, ты почему не поел кашу? Сириус, пора на горшок!»

— Зато сколько было бы поводов для шуток... — сказал, отсмеявшись, Фред.

— Да! Именно это мне и сказал Джеймс! Тогда я предложил наречь Гарри Северусом!

— Что?! — Гарри чуть не упал со стула. — В честь Снейпа?

— Почему бы и нет? Но мы решили в честь него назвать девочку.

— Сколько мы имен тогда перебрали! — Люпин принялся загибать пальцы. И Сириус, и Северус...

— Мы тогда вообще прилично перебрали.

— И Ремус, и... и Фрэнк, и Эдгар... Джеймс настаивал на Чарльзе, в честь своего отца, а Лили на Гарри, в честь своего.

— В итоге Джеймс ей уступил, он ей во всем уступал.

Ближе к вечеру, оставив взрослых на кухне пить за здоровье «новорожденных», дети и примкнувшая к ним Тонкс удалились в гостиную, где принялись играть в карты. Кассиопея с Кикимером накрыла небольшой праздничный стол, а Гарольд достал две припрятанные бутылки, одна их которых была почему-то пустая.

— Гарольд, это же... огневиски! — возмутилась Гермиона, когда он расставил маленькие рюмочки и принялся вскрывать бутылку штопором.

— Да?! — изумился Гарольд и посмотрел на этикетку. — Ты раскрыла мне глаза на страшную тайну! Я думал, что это шампунь... Какой приятный сюрприз!

— Но несовершеннолетним...

— Держи, — Гарольд быстренько наполнил до половины рюмку и протянул её подруге.

— Нет! — Гермиона отсела подальше от него. — Я не собираюсь...

— Ты делала очень многое, что должны были делать взрослые. Защищала философский камень, выслеживала василиска, спасала Сириуса от смерти... Почему бы не позволить себе маленькие «взрослые» радости?

— Но...

— Я же не предлагаю тебе напиться? Только маленькую порцию... видишь, совсем чуть-чуть, на донышке.

— Только в честь дня рождения, — распорядилась Тонкс. — И наливай поменьше. Это слишком много. Сказали бы заранее — я бы притащила вино. Огневиски слишком крепкий напиток.

— Хорошо. Тогда это твоя порция, а нам поменьше. Столько подойдет? — спросил Гарри, плеснув на донышко в следующую рюмку. Тонкс критически посмотрела на уровень огневиски и кивнула.

— Но Гарольд...

Наконец, Гермиона дала Гарольду и Тонкс себя уговорить. Никто из остальных не возмущался, и все спокойно получили по маленькой рюмочки с золотистой жидкостью.

— Пей понемногу, и сразу закусывай, — посоветовал Гарольд своему двойнику и произнес краткую речь, суть которой сводилась к наилучшим пожеланиям себе и своей копии.

Гарри задумчиво посмотрел на рюмочку с тонким слоем янтарной жидкости на дне, осторожно отпил чуток и проглотил. Внутри его словно обожгло, дыхание перехватило, на глазах проступили слезы. Он схватил кусочек сыра и быстро запихал его в рот. Приятно тепло распространилось по телу...

— Это...

— Отличный напиток! Кстати, я припас еще кое-что! — Гарольд заглянул под стол и вытащил... четыре бутылки, а потом еще четыре, и еще.

— ГАРОЛЬД! — Гермиона пошла пятнами от ярости. — Ты с ума сошел?!

— Это перебор, Гарольд! — поддержала её Тонкс.

— Посмотрите на этикетку! Это сливочное пиво из «Трех метел». В нем нет ни капли алкоголя.

— А я уже обрадовался, — Фред всплеснул руками. — Какое разочарование!

— Мы так верили в тебя, Гарольд! — застонал Джордж. — Ты так низко пал в наших глазах.

— Парни, подождите хотя бы, пока Тонкс напьется, — засмеялся Гарольд.

— Не дождетесь!

— Теперь предлагаю поиграть. Про эту игру мне рассказал Сириус. Соберитесь! Сейчас вам потребуется все ваше мужество, вся храбрость, вся сила воли, весь ваш интеллект и все ваши таланты! Садимся в круг, — Гарольд указал на разложенные подушки. — Нет, Гермиона, лучше поменяйся местом с Фредом, ты, Джинни, сядь туда, а тебе, Тонкс, лучше сюда. Сейчас все объясню.

Гарольд положил в центр пустую бутылку и коварно улыбнулся.

— О! Бутылочка! Мы играли на пятом курсе, — рассмеялась Тонкс, её лицо дрогнуло, и она мгновенно стала гораздо моложе. Казалось, что ей не двадцать два, а всего шестнадцать-семнадцать, не больше.

— Правила просты. Крутим бутылку. Смотрим, на кого она укажет. Если он вашего пола, то пожимаете руку. Если противоположного — то целуете. Главное не перепутать, кого целовать, а кого за руку брать! Потом ходит поцелованный...

— Гарольд! — пискнула порозовевшая Гермиона.

— Почему бы и нет? — сверкнул глазами Гарольд. — Это невинная игра...

— Гермиона! Не бросай нас им на растерзание! — сказала Тонкс, и крутанула бутылку. Горлышко указало на Гарольда, тут же обзаведшегося отпечатком губ молодой аврорши на левой щеке.

— Моя очередь... — бутылка застыла напротив на Кассиопеи. Она смутилась, наклонилась в сторону Гарольда и он её быстро чмокнул в щеку. Девушка повернула бутылку и так указала на Гермиону.

— Извини, ты немного не в моем вкусе, — улыбнулась Кассиопея, пожимая Гермионе руку. Та в свою очередь взяла бутыль и жребий пал на Гарри.

Гарри вздрогнул, когда его на мгновение коснулись мягкие губы Гермионы. Это было так... ново, необычно... и приятно.

— Гарри, твой черед! — донесся издалека голос отражения и он, очнувшись от размышлений, решительно крутанул бутылку... В пару ему выпал Фред, тут же под всеобщий смех продемонстрировавший кулак.

Постепенно, все втянулись в игру, все барьеры пали, а смущение преодолено. Теперь каждый выбор бутылки сопровождался шутками и смехом. Неожиданно Гарри понял, что смог бы различать девушек с закрытыми глазами. Поцелуи Гермионы были коротки и осторожными, а сама она быстро отдергивала щеку. Кассиопея целовалась дольше, её губы были гораздо горячей. Джинни выпадала удивительно редко, а её губы и щеки были очень жаркими и мягкими и, казалось, что она стремится протянуть мгновение. Поцелуи Тонкс казались более взрослыми и смелыми, а еще они сопровождались постоянными изменениями внешности.

То ли специально, то ли так случайно вышло, но девушки использовали помаду разных оттенков и теперь физиономии юношей были разукрашены четырьмя разными цветами. Впрочем, окраска была не равномерной, с бутылкой творилось что-то не то. Джинни постоянно выпадали её братья или, реже, Гарри, Касси и Гермиона вечно целовались с Гарри и Гарольдом, Тонкс доставались в основном трое Уизли... С середины игры стало хронически везти Фреду и Джорджу, бутылка так и прыгала в их руки.

В конце-концов Гарри заметил, что Кассиопея иногда делает какой-то странный жест левой рукой... Казалось, что её браслет словно притягивает горлышко бутылки. А близнецы... Гарри готов был поклясться, что они прячут в рукавах палочки. У Гарольда, сидевшего рядом с Гарри, был точно такой же браслет, как у его подруги.

— В игре все средства хороши. Пара кое-каких чар... — шепнул Гарольд, поймав взгляд своей копии и... притянул горлышко бутылки к своему отражению. От дальнейших размышлений Гарри отвлек поцелуй Джинни.

— Вы еще не спите? — спросил Сириус из-за запертой двери. Гарольд встал, взъерошил волосы, расстегнул половину пуговиц и несколькими движениями привел одежду в растрепанный вид.

— Нет, не спим.

— У вас все в порядке?

— Более чем, — ответил Гарольд, приоткрыв дверь и высунувшись в коридор, откуда тут же раздался короткий смешок Сириуса. — Мы тут в шахматы играем.

— Ходи осторожнее! Надеюсь, в конце апреля, начале мая никаких последствий не появится!

— Я тоже надеюсь!

Потихоньку «бутылочка» наскучила, и вернулись к картам, потом принялись вспоминать учебу в Хогвартсе. Сравнивали школу времен Тонкс и времен остальных, сравнивали этот Хогвартс и Хогвартс зазеркалья...

— На улице такая замечательная погода, — в голосе высунувшегося из окна Гарольда слышалась нескрываемая тоска по свободе... — Как тепло... Жаль, что тут нет внутреннего дворика...

— Смотри, не свались! — остерегла его Тонкс.

— Я думаю, нам можно прогуляться, — вдруг предложила Кассиопея. Тонкс резко помрачнела, её лицо мгновенное стало старше, строже, с него исчезли подростковые черты.

— Нет, — жестко произнесла она. — Об этом не может быть и речи. Вам нельзя выходить. За домом может вестись наблюдение!

— Не обязательно выходить наружу, — улыбнулась Касси. — Крыша. Она тоже под защитой!

— Она покатая, можно упасть, — возразила Тонкс.

— Мы же волшебники, — ответил Гарольд. — Какой-нибудь магический барьер по краям и все...

Тонкс задумалась, подошла к окну, вдохнула летний воздух и тряхнула головой:

— Прочему бы и нет? Все ко мне, я наложу заклинание, чтобы вы своим топотом не разбудили весь дом. И возьмите одеяла.

Не прошло и четверти часа, как все подростки собрались у входа на чердак. Тонкс немного поколдовала и открыла дверь в большое темное помещение, полное всякого хлама и пыли. Чего там только не было! И поломанная мебель, и разные статуэтки и вазы, целые и с трещинами, и сундуки с множеством замков, и целая груда книг.

— Апчхи! И где здесь проход на крышу? — спросил Гарольд, оглядываясь по сторонам.

— Сейчас найдем. Здесь надо работать только в перчатках из драконьей кожи, — сообщила Тонкс после того, как попыталась диагностировать, какие чары лежат на мусоре. — Столько проклятий на вещах...

— А почему они не в библиотеке? — спросила Гермиона, смахивая заклинанием пыль с одной из книжных стопок. — «Записки о Галльской войне»... «Король лир»... «Государь». Это же... Маггловская литература! Откуда она тут?!

— Эти книги лежат тут больше ста лет. Их убрали из библиотеки по приказу Финеаса Блэка. Он решил, что неприлично читать маггловскую литературу... — вспомнила Кассиопея. — А выкинуть или сжигать не позволила жадно... бережливость.

— Я думаю, тут вполне могут быть спрятаны и запрещенные книги или артефакты, — Тонкс осмотрела чердак подозрительным взглядом. — Надо будет сказать Сириусу, что не мешало бы навести порядок...

— Где дверь? — спросил нетерпеливым тоном Гарольд. Кассиопея приложила руку к стене и закрыла глаза. Через некоторое время она решительно указала на поломанный буфет.

— Люк за ним!

— Отойдите! — скомандовала Тонкс. — Вингардиум Левиоса!

Буфет медленно поднялся вверх и, повинуясь движению палочки, поплыл в сторону, открывая небольшую дверцу. Но... внезапно зацепился за стропила, пару раз дернулся вперед и с ужасным грохотом упал на пол и развалился.

— Ой...

— Хорошо, что ты наложила заглушающие чары.

— Так, — Тонкс несколько раз взмахнула палочкой, накладывая разные диагностические чары на путь к заветному люку, а потом передвинула в сторону несколько подозрительных предметов. — Можно идти. Только осторожно! Ни за что не хвататься!

Гарольд дернул за ручку люка, но оказалось, что заперто, достал маленький ножик, быстро провел им по краям люка и он тут же распахнулся.

— Здорово! — произнес восхищенный Джордж.

— Где взял? — быстро поинтересовался Фред.

— Сириус подарил.

— Пропусти меня! Будьте пока тут! — Тонкс отодвинула Гарри в сторону и первой вылезла на крышу. Вскоре снаружи раздалось её бормотанье — Тонкс накладывала чары, чтобы никто не упал с крыши. — Все, можете вылезать. Теперь безопасно.

— А защитные чары? — поинтересовалась Гермиона. — Те, что на доме? Мы не выйдем за их границу?

— Нет, они заканчиваются выше, на уровне флюгера, — успокоила её Тонкс. — Можно разгуливать даже по коньку крыши. Как тут грязно... Эванеско! Эванеско! Эванеско! Предлагаю положить одеяла и лечь... или сесть.

— Как хорошо... — Джинни с наслаждением вдохнула теплый летний воздух. — Жаль, что нельзя полетать.

— Да, хорошо — сказал Гарольд, устраиваясь на одеяле. — Но я предпочел бы оказаться за городом. Там нет шума машин вдалеке, совсем другой воздух, чище, ароматней...

— Небо чище, видно больше звезд, — вздохнула Гермиона. — Смотрите, какая красивая луна!..

— Хорошо бы оказаться в Хогвартсе, — принялся мечтать Гарри. — На Астрономической башне или на берегу озера...

— Или на берегу моря. Шум волн, небо, звезды...

Они долго сидели на крыше, беседуя о жизни и просто наслаждаясь «прогулкой». Рон даже задремал. Летние ночи порой просто волшебные. Но они очень короткие и очень быстро заканчиваются...

Глава IX В которой много говорят о Гарри.

— Гермиона, как долго ты дружишь с Гарри? — поинтересовалась Кассиопея, нарезая корни папоротника на мелкие части. Гермиона отложила в сторону «Теорию зельеварения» и ответила:

— С первого курса. С Хэллоуина.

— Странно... Наша Гермиона с Гарри до прошлого года мало общалась.

— Почему? Мы отличаемся?

— Нет. Я думаю, Гарри и особенно Рону — они дружили на первых курсах, было неинтересно разговаривать с отличницей и любительницей правил. Потом в школу пошла я... меня всегда тянуло к более старшим курсам. Хоть мы и на разных факультетах и у нас два года разница, нам всегда было что обсудить. А я общалась с Гарри, вот вы и потихоньку сошлись. У нас была дружная компания, — Кассиопея вздохнула, вспоминая друзей. — Я, ты, Гарри, сыновья Сириуса, Невилл, и еще человек десять со всех факультетов... А как вы подружились?

— Первое время нам не удавалось наладить контакт, Рон плохо обо мне отзывался. А потом они спасли мне жизнь.

— Секунду. — Касси высыпала нарезанный корни папоротника в котел с зельем. Пару раз помешала его, заглянула в книгу, что-то пробормотала себе под нос и достала ступку, в которой принялась толочь какие-то синие зерна. — Так что случилось?

— На Хэллоуин Рон довел меня до слез и я весь вечер плакала в туалете... В тот день в школу пробрался гигантский тролль. Все пошли в свои гостиные, а Гарри и Рон вспомнили, что я не знаю о тролле, и решили меня предупредить. Тролль как раз забрался в туалет, где я была, но Гарри и Рон победили его.

— Как? — Кассиопея настолько удивилась, что даже остановила работу. — Они же первокурсники.

— Гарри воткнул ему в нос палочку, а Рон поднял «Вингардиум левиоса» дубину и уронил её троллю на голову.

— Изящно! — Кассиопея пришла в восторг. — Обычная Левиоса против тролля... Просто и изящно!.. Даже не верю, что это Рон! Так вы дружите с первого курса? Не было никаких проблем?

— Почти, — согласилась Гермиона. — Разве что на третьем мне ненадолго устроили бойкот. Рон решил, что мой кот съел его крысу, а Гарри не мог простить мне, что я сообщила МакГонагалл о его новой метле.

— Что было не так с метлой? — глаза Кассиопеи чуть сузились.

— Гарри на Рождество прислали очень дорогую метлу — «Молнию». Я подумала, что её мог прислать Сириус Блэк и наложить на неё какое-то проклятье. Сириус её и прислал, но он не желал ему зла... Я сообщила МакГонагалл о метле и...

— Понятно... Я, наверное, поступила бы похожим образом. Попыталась убедить Гарри, а потом доложила бы декану... — Кассиопея высыпала получившийся порошок в зелье, добавила еще пару компонентов и попыталась вытащить из пустой наручной кобуры отсутствующую волшебную палочку. Касси еле слышно выругалась и попросила:

— Гермиона, наложи, пожалуйста, охлаждающие чары. До тридцати градусов, не больше. Только быстро, пока пузыри не пошли.

— Постоянные или временные?

— Временные! На десять минут.

— Хорошо! — Гермиона аккуратно взмахнула палочкой, и цвет зелья изменился. С темно-зеленого на светло-желтый. Кассиопея быстро заглянула в книгу, зачерпнула маленькую порцию зелья и опустила в неё три разноцветные бумажки. Одна сменила окраску, другая не изменилась, а третья пожелтела и сморщилась.

— Отлично, второй этап пройден!

— Так что это за зелье?

— Не сейчас... — отмахнулась от неё Кассиопея. — Так вот, я бы тоже доложила о метле, если бы Гарри не внял моим словам. Но анонимно, чтобы не поссориться с ним.

— Ты рассуждаешь, как слизеринка.

— Я и есть слизеринка, — напомнила Кассиопея. — Если бы ты сделала, как я говорю, то не поссорилась бы с Гарри. Разве это плохо?

— Наверное... А как вы подружились?

— Мы в детстве часто виделись, можно сказать — вместе росли. Я, он, дети Сириуса, мой младший брат, Невилл, Сьюзан... Потом я им писала в школу. В Хогвартсе мы реже общались, но мальчики частенько помогали мне воевать с Малфоем.

— Вы воевали? Как? Зачем?

— С Малфоем мы не сошлись во мнениях по одному богословскому вопросу, — Кассиопея чуть усмехнулась. — И иногда обменивались заклинаниями.

— Он превратно растолковал одно место из блаженного Августина? — улыбнулась Гермиона, вспомнив хорошую книгу.

— Да, именно так. За первые два года в Хогвартсе мы с Гарри даже немного отдалились друг от друга. Потом... Летом после второго курса... — на лицо Кассиопеи набежала какая-то тень. — Я попала в переплет...

— Что случилось, Касси?

— Не будем об этом, хорошо? — Касси склонилась над котлом и принялась размешивать зелье, повторяя вслух строчку из рецепта. — Три раза по часовой, один против и каплю желчи броненосца. Три раза по часовой, один против... Три-один... После этого... меня вывезли на море, в Корнуолле у нас есть небольшой домик. Целый месяц мы жили там. Я, Гарри и родители. Его взяли, чтобы составил мне компанию. Сириус подхватил драконью оспу и лежал в Мунго, мама часто к нему ездила...

— Сириус? — не поняла Гермиона. — Почему твоя мама ухаживала за ним?..

— Сириус-младший, мой брат. У отца был очень важный процесс в Визенгамоте, близнецы завалили экзамены и все лето учились, а Лили поехала к родственникам матери... Фактически, мы с Гарри были предоставлены друг другу. Целыми днями бродили по лесу, купались под присмотром Кикимера и разговаривали. Нам было о чем поговорить... — Кассиопея прикрыла глаза, вспоминая прошлое лето. Её лицо посветлело, на губах появилась мечтательная улыбка. — Мы ночью выбирались из комнат и валялись на лугу, смотрели на звезды и говорили, говорили до самого рассвета. Мы делились самым сокровенным, самым наболевшим. Иногда, когда родителей не было дома, сбегали в соседнюю маггловскую деревушку... То было лучшее лето в моей жизни. С тех пор мы друзья. Нет никого, кто был бы мне ближе Гарри...

— Вы встречаетесь?

— Нет, — чересчур резко ответила Кассиопея. — Иногда мне кажется, что Гарри проявляет интерес, но... Нет. А ваш Гарри? Он с кем-нибудь встречается?

— Нет, — Гермиона задумалась. — По-моему он неравнодушен к Чжоу Чанг, она с Равенкло, на год старше его. Капитан их команды, быть может, ты видела...

— Знаю её. Ничего выдающегося. Как у них развивается роман?

— Медленно, Гарри чересчур робок с девушками. На Святочный бал он долго не мог найти пару...

— Я читала в «Пророке» про этот позор, — с отвращением произнесла Кассиопея. — Кстати, а в словах Скитер есть хоть доля правды? Между тобой и Гарри что-нибудь есть?

— Нет, — Гермиона мотнула головой и чуть отодвинулась. — Просто ложь. Никаких оснований...

— Охотно верю! — улыбнулась Касси. — Давай, Гермиона, признавайся!

— Крам меня на самом деле приглашал в Болгарию на летние каникулы, — Гермиона потупила взгляд и чуть покраснела. — Но я отказалась. Какие поездки, когда тут такое творится...

— Поня-а-атно... А что у тебя с Гарри?

— Мы просто друзья.

— И с Крамом просто друзья, и с Гарри... Гермиона, так всех нормальных парней разберут! Останется один Малфой да Уизли.

— Рон, он... он хороший!

— И что ты в нем нашла? — изумилась Кассиопея. — Куча предрассудков. Ни ума, ни культуры, ни такта...

— Касси, ты не права. Рон хороший, веселый, всегда готов прийти на помощь другу...

— Терпеть не могу туалетный юмор. Способен поссориться из-за глупой зависти...

— Касси!

— Давай не будем спорить. Понимаешь, мы часто ругались с Роном и мне трудно судить объективно. — Кассиопея вернулась к стремительно загустевающему зелью. — Так... Унцию сока... Потом снять с огня и накрыть крышкой.

— Зачем это? — изумилась Гермиона, увидев, как Кассиопея защелкивает запоры на крышке котла и крутит пару вентилей. За все годы работы она никогда не видела таких конструкций.

— Одиннадцать оборотов в час... Неужели ты никогда не видела самопомешивающийся герметичный котел? Нам профессор Слагхорн их показывал на третьем курсе... И на первом.

— Нет, профессор Снейп только упоминал про них, — вспомнила Гермиона. — Но они совсем другие, там все задается волшебной палочкой.

— Современные котлы. А этот, судя по конструкции, сделан в первой четверти XIX века, причем гоблинами... У нас в доме много старинных вещей, и некоторыми очень удобно пользоваться. Не всеми — плита на кухне тому пример.

— Касси, а из-за чего вы ссорились с Роном?

— Из-за его предрассудков. От факультетского вопроса до... неважно. Все, зелье должно настояться, а мне пора готовить обед.

— Постой, давай помогу, — предложила Гермиона. — Я, правда, плохо готовлю, но что-нибудь нарезать или помыть смогу.

— Хорошо! Вместе веселее будет! Я тоже не великий специалист. Только не говори это Молли!

— Не буду. Что ты планируешь на обед?

— А ты что хочешь попробовать приготовить?





* * *



— Вот ксерокопия заключения пожарных, — Тонкс выложила на стол лист бумаги. — Они считают, что был поджог. На это указывает место возгорания, распространение пламени, следы бензина...

Дамблдор, Грюм и Снейп внимательно изучили заключение экспертов. Текст был довольно туманен, магглы ухитрились вставить уйму терминов, непонятную волшебникам. Лучше всего содержимое понял Грюм — ему не раз приходилось изучать материалы маггловских полицейских. Снейп и Дамблдор отметили несколько слов, значение которых надо будет посмотреть в словаре. Например, «ксерокопия» — чем она отличается от простой копии и что такое «ксеро».

— Я проверил — на месте нет никаких следов магии, — изрек Грюм. — Это слишком подозрительно. Злоумышленники могли аппарировать на окраину города или же прилететь на метлах.

— Волшебник поджег бы дом заклинанием или зельем, — возразил Снейп. — Ему незачем возиться с глупыми маггловскими средствами.

— Это оставило бы следы, которые можно было бы заметить. Я уверен, кто-то из слуг Сами-Знаете-Кого решил лишить Гарри надежного убежища!

— Или постарались эти несносные дети, — предположил Снейп. — С них станется поджечь дом или приказать это сделать домовику.

— Нет, Северус, дети не покидали дома, — произнес Дамблдор. — Я лично наложил на них следящие чары. И они не приказывали ничего особенного Кикимеру.

— А выходил ли он из дома? — поинтересовался Грюм. — Здесь стоят чары, отслеживающие всех посетителей, должны быть списки...

— Да, за продуктами.

— А во сколько?

— В списках указывается сам факт пересечения границ защитных чар, а не время.

— Альбус, необходимо доработать их. И сделать тоже самое с чарами Хогвартса.

— Северус, у тебя хорошо получалось составление заклинаний. Займись этим, — Дамблдор широко улыбнулся Снейпу и, дождавшись его короткого кивка, повернулся к Тонкс. — Что еще говорят маггловские полицейские?

— Они считают, что пожар это дело рук либо конкурентов Вернона Дурсля, его фирма сейчас борется за крупный контракт, либо кого-то из Литтл-Уингинга. Миссис Дурсль считает, что это дело рук завистников. Многие из соседей её недолюбливают из-за вздорного характера, — при этих словах на лице Снейпа почему-то скользнула улыбка.

— Спасибо, Тонкс, ты нам очень помогла.

— Я рада, что могу быть полезной ордену, — смутилась девушка и, повинуясь жесту Дамблдора, вышла из кухни.

— Я все-таки считаю, что это дело рук волшебников. Надо покопаться в мозгах этого эльфа.

— Аластор, у домовиков очень хорошая защита разума...

— Этот еще и ненормальный, — поддержал директора Снейп. — Рыться в его памяти бесполезно. Достаточно, чтобы его просто допросил хозяин.

— Сириус расспросил его, насколько это возможно расспросить домовика, не жалеющего иметь с тобой дело. Кикимер не получал никаких приказов и не делал ничего с Дурслями по своей инициативе.

— Ясно, — Грюм вытащил из рукава палочку, а потом — футляр, в котором лежала точно такая же волшебная палочка, только аккуратно разрезанная вдоль. — Я съездил к Грегоровичу, это действительно его работа.

— А это её...

— Заготовка. Осталось только выбрать сердцевину и склеить, — аврор перевернул одну из половинок внутренней стороной, так, чтобы было видно, что она состоит из двух кусков дерева. В большую заготовку вклеили маленькую. — Типичная палочка для слабых волшебников. Два компонента, виноградная лоза и...

— Орех, — сказал Дамблдор. — А предполагаемая сердцевина — жила дракона.

— Именно так, — кивнул Грюм.

— Надеюсь, мы не будем уподобляться глупым обывателям и не станем гадать о характере и судьбе детей детях по их волшебным палочкам? — произнес Снейп.

— Мой мальчик, ты напрасно недооцениваешь суеверия...

— В этом не больше смысла, чем в тех байках о размерах палочки, которые ходят среди озабоченных подростков...

— Я проверил часть их легенды — она правдива. Жаль, что я не могу проверить её всю. Им не следует слишком доверять и за ними нужно тщательно следить.

— Аластор, это просто дети, я провел все тесты. И они действуют искренне.

— За ними нужен глаз да глаз. Знаете, что они уже полмесяца варят в лаборатории?

— Вряд ли что-нибудь стоящее... — буркнул Снейп.

— Нет! — настоящий глаз Грюма блеснул. — Я скопировал записи и взял образцы зелий. Девочка попыталась зашифровать свои бумаги, но мы с Горацием не без труда разобрались.

— И что же?

— Разные целебные зелья. Помимо них — несколько составов из программы четвертого-пятого курса, имеющих усыпляющий, обезболивающий и дезориентирующий характер и «напиток живой смерти» по сильно упрощенному рецепту.

— Ничего удивительного.

— А еще один из компонентов «дыхания дракона»!

Услышав это, Снейп чуть не упал со стула, а потом резко вскочил и со словами «Глупая девчонка!» бросился к двери.

— Стой! Там все безопасно!

— Дыхание дракона?! Дыхание дракона в руках недоучки?! — Снейп несколько раз дернул за ручку запертой двери. — Это фактически жидкое адское пламя! Малейшая ошибка, малейшее отступление от рецепта и — взрыв! Тупые, самонадеянные подростки! Самоубийцы!

— Второй компонент, — произнес Грюм, и Снейп испустил вздох облегчения. — Это зелье состоит из трех частей. Огнетворная смесь, распыляющий компонент и инициирующий...

— Знаю, можешь не продолжать!

— Насколько я помню, зелье, распыляющее огнетворный компонент, довольно безопасно и просто в изготовлении, — заметил Дамблдор. — А что насчет огнетворного зелья?

— Не приступали. Судя по всему, дети планируют распылить в воздухе разные составы, действующие на психику.

— Глупцы и дилетанты, — припечатал Снейп. — Во-первых, от их «изобретения» легко защитит заклинание головного пузыря. Оно помогает даже от боевых отравляющих веществ магглов. Во-вторых, зелья, распыленные таким образом, действуют совсем иначе. Есть целый раздел зельеварения, посвященный газообразным зельям, его не проходят в Хогвартсе. Это сложная и малоизученная наука.

— Они этого не знают.

— Разумеется. Вряд ли в библиотеке Блэков есть книги по этой отрасли. Она начала развиваться в последние десятилетия...

— Гораций утверждает, что большинство их проектов безвредны. Но есть пара смертельно опасных.

— Спасибо, Аластор. Я поручу Сириусу приглядеть за детьми, он раньше неплохо разбирался в зельеварении и пресечет ненужные эксперименты, — сказал Дамблдор. На лице Снейпа не дрогнул ни один мускул — у него было свое мнение о талантах Блэка в зельеварении, но он промолчал. Потому что иначе бы поручили возиться с детьми уже Снейпу. — Ты проследил за их тренировками?

— Да, — на лице Грюма появилась улыбка. Из-за множества шрамов она больше напоминала оскал. — Гарольд для своего возраста неплохо подготовлен, у него есть талант и еще — правильный взгляд на мир. Я дополнил заклинания тренировочного зала, теперь занятия абсолютно безопасны. Но им не помешает опытный наставник. Я могу уделить не больше одного вечера в неделю.

— Аластор, это совершенно излишне, у тебя и так много работы. С детьми занимаются Ремус, Сириус и Тонкс.

— Тонкс еще самой надо учиться и учиться, — пробурчал Грюм. — А Сириус и Ремус неплохой вариант.

— Дети проявили склонность к экспериментам. Увы, молодости свойственно недооценивать последствия и риск. Северус, проверь лабораторию на наличие опасных ингредиентов. И осмотри библиотеку, какие книги следует изъять. Темные ритуалы, рецепты особо опасных в приготовлении зелий и тому подобное. Список изъятого предоставь мне, — распорядился Дамблдор, и Снейп покинул кухню.

— Как поездка? — спросил Дамблдор, наложив на комнату несколько заклятий, защищающих от прослушивания.

— Мы с Стерджисом посетили несколько преотвратных мест, нашли пару схронов времен Гриндевальда, разыскали останки Берты Джокинс. И все. Никаких Его тайников. Две недели книззлу под хвост. В Албании нет ничего. Альбус, что с Литтл-Хэнглтоном?

— У Гарри было видение — Волдеморт собрался перепрятать крестраж из жилища Гонтов. Я отправился в Литтл-Хэнглтон, как только узнал, но опоздал. Там был тайник. Остались следы маскировочных чар и темномагического проклятья.

— Мерлин... и Моргана... — Грюм произнес несколько ругательств. — Потеряли... Что именно там было, неизвестно?

— Оно хранилось в золотом ларце, — Дамблдор показал руками размеры ларца. — Это может быть только кольцо.

— Да, чаша Хаффлпафф слишком велика. Что с диадемой?

— Елена, как мы и предполагали, рассказала свою историю Тому. Она оставил диадему в Албании. Волдеморт её отыскал и, вероятно, спрятал в Хогвартсе, когда приходил устраиваться на работу. Аластор, ты должен посетить Хогвартс. Поговори с портретами, с приведениями. Разыщи Прингла, если старик еще жив, возьми его воспоминания. Он был тогда завхозом и открывал и закрывал ворота перед Волдемортом. Восстанови возможный путь Тома, восстанови по минутам.

— Хорошо, Альбус. Я все сделаю.

Глава X В которой собираются в Хогвартс.

Похожие, словно сделанные под копирку, дни тянулись один за другим. Завтрак. Тренировочный зал. Обед. Опять зал. Вечером библиотека, просто разговоры о жизни... Занятия окклюменцией, упражнения в невербальной магии... Кассиопея и Гермиона иногда занимались зельями, Фред и Джордж вечно над чем-то колдовали у себя в комнате. К концу августа дети были готовы лезть на стену от скуки.

Собственно, они пропадали целыми днями в тренировочном зале просто потому, что больше нечего было делать. Один раз Фред и Джордж попытались сбежать на улицу, но после того, как их поймал Грюм и прочитал нотации весь Орден Феникса, близнецы более не приближались к двери, а Гарольд и Касси обрадовались, что не успели реализовать идею покататься ночью на мотоцикле.

Но время шло, и не зачеркнутых в календаре дней оставалось все меньше и меньше...

Вопреки ожиданию, никого не отпустили в Косой переулок за покупками, миссис Уизли сама купила всем детям вещи — кроме Кассиопеи, которая заранее попросила Тонкс и Гарольда, давшего поручение домовику, которое тот оперативно выполнил.

— Достойный господин, Кикимер принес то, что вы просили, — эльф склонился перед Гарольдом и вручил ему два объемных пакета. — У мадам Малкин не нашлось нужной обуви, и Кикимер посетил Твил-фитта и Таттинга.

— Ты все сделал правильно, спасибо, — поблагодарил домовика Гарольд и кинул один из пакетов на кровать Гарри. — Держи, это тебе.

— Что это?

— Вещи.

— Но у меня уже есть мантии...

— А под них? Ты всю жизнь собираешься ходить в джинсах и футболках «от Дадли» и в носках «от Вернона»? И ботинки уже давно каши просят...

— Э... Спасибо, Гарольд.

— За что? За то, что я забочусь о самом себе?

Список учебников никак не присылали. Вначале потому, что Хогвартс никак не мог найти преподавателя Защиты от Темных искусств. Макгонагалл даже расспрашивала Гарольда и Кассиопею о том, кто вел защиту в их мире. Увы, все, кого они назвали, по разным причинам не могли работать в этом году. Потом министерство назначило на этот пост какую-то чиновницу, которая долго не могла выбрать учебник... В итоге письма из Хогвартса пришли только тридцать первого августа.

— Совы прилетели! — закричала Джинни, первым услышавший стук в окно. Она выскочила из-за стола и быстро впустила птиц внутрь.

— Только две? — удивился Гарри.

— Гарольд, Касси, это вам! — Джинни отвязала от лапок птиц два конверта и бросила их получателям. Совы ухнула, схватили со стола по сосиске и быстро улетели в открытое окно.

— Хамки! — возмутилась Кассиопея.

— «Уважаемый мистер Прюэтт! С радостью извещаем вас, что в приняты в школу чародейства и волшебства Хогвартс на пятый курс обучения!..» Где-то я это письмо уже видел.

— В одиннадцать лет, — напомнила ему Кассиопея. — Убери слова «на пятый курс обучения», смени фамилию и получится то самое письмо. Так, что у нас за список...

— Уилберт Слинкхард, «Теория защитной магии»... Никогда не слышал о таком авторе.

— И я. Но это не о чем не говорит. А ты, Гермиона?

— Нет, и название, и фамилия — совершенно незнакомые.

— Надеюсь, у нас будет хороший преподаватель.

— А где наши письма?! — возмутился Рон.

— Спроси у директора, — посоветовала Кассиопея. — Или у МакГонагалл.

— Думаю, сейчас придут, — предположила Гермиона, и тут же в дом влетело шесть птиц. Близнецы Уизли быстро отловили их и конфисковали письма. Как и предыдущие совы, эти улетели, на прощанье схватив по сосиске.

— Эй! Я не для вас готовила! — сказала им вслед возмущенная Кассиопея. — Наглые какие!

— Это не наглость, это плата за почтовые услуги! — улыбнулся Гарольд.

— Дорого берут, сволочи!

— Староста! — Гермиона вдруг подпрыгнула на стуле, размахивая значком. — Я староста!

— Поздравляю!

— Рад за тебя!

— Я и не сомневалась, ты прирожденная староста! — похвалила её Касси. Вдруг Гарольд заметил, что Рон сидит неподвижно, уставившись в свое письмо и не шевелится.

— Рон, что случилось?

— Перевели на Слизерин? — предположила Касси.

— Отлично, ночью придуши Малфоя подушкой... — пошутил Гарольд и щелкнул перед ним пальцами. — Хьюстон вызывает Рона, вы нас слышите?

— Да что с ним такое?! — Фред выхватил у него письмо и вздрогнул. — Староста?

Гарольд вытряхнул из конверта Рона красно-золотой значок, точно такой же, как у Гермионы. Герб Гриффиндора, а на нем — большая буква «С».

— Староста... Поздравляю! — произнес он, возвращая значок владельцу. — Поздравляю!

— Это какая-то ошибка! — Фред уставился на Рона таким взглядом, словно никогда раньше его не видел.

— Не может быть... — изумился Джордж. — Рон — староста?!

— Ни один человек в здравом уме не назначит Рона старостой! — произнес Фред и повернулся к Гарри. — Мы думали, что им будешь ты!

— Учитывая...

— Рональд Уизли! — громко произнесла Кассиопея торжественным тоном, перебивая близнецов. — Волею директора и декана вы возведены в титул старосты. Помните, это не только привилегии, но и тяжелые обязанности. Быть старостой — это быть наставником малышей, быть карающим мечом правосудия и наместником директора на факультете. Быть старостой — значит свято блюсти правила школы. Быть старостой — это каждодневный, ежеминутный подвиг. Носите этот значок с честью, как и бесчисленные поколения старост пред тобой!

— Понял, Ронни! — Фред рассмеялся и хлопнул младшего брата по спине. — Соблюдай правила школы!

— Вы уже поели? — спросила вошедшая на кухню Молли. — Тогда быстрее... Наконец-то пришли списки книг? Давайте их мне, я все куплю в Косом переулке. Гарольд, тебе еще нужна новая мантия, эта уже пришла в негодность... ты совсем не бережешь себя на тренировке!

— Спасибо, но у меня есть запасная.

— Должно быть минимум три мантии!

— У меня их пять, и еще четыре на Гарольда Прюэтта.

— Рон, а тебя нужна новая пижама, ты очень быстро растешь... Какого цвета тебя взять? Рон? Что с тобой? — спросила мисс Уизли у по-прежнему пребывающего в прострации сына. Вдруг она заметила значок у него в руках. — Рон? Это... Ты...

— Он староста, — сообщила Джинни.

— Неужели?! Не может быть! Чудесно! Как это замечательно! Превосходно! — Молли обняла покрасневшего до корней волос сына так, что казалось, он сейчас задохнется. — Ты стал старостой! Как все в нашей семье!!!

— А мы?! — возмутился Фред.

— Ей видней, кто тут из какой семьи, — прошипела отчего-то разозлившаяся Касси.

— Как обрадуется Артур! Как он будет счастлив! Рон, мы тобой гордимся! Какая чудесная новость! Скоро ты станешь лучшим учеником! — Миссис Уизли, вне себя от счастья, нахваливала сына. Фред и Джордж тем временем изображали, как их тошнит.

Вдруг близнецы наткнулись на взгляд Гарольда. Очень нехороший взгляд. Почти такой же, когда они выпустили в ванной боггарта. Он жестом поманил Фреда и Джорджа и вышел из кухни. Гарри и Кассиопея последовали за ним.

— Кончайте шутить, парни, — сказал Гарольд, когда они поднялись в гостиную. — Не издевайтесь над Роном.

— Но малыш Ронни теперь староста...

— Кто бы мог подумать...

— Подумали. И назначили. Шутите над тем, как он будет соблюдать правила. Шутите, что он будет всех наказывать. Шутите, что у него много работы. Но ни слова о том, что он не может быть старостой, что никому в голову не может прийти его назначить старостой. Поняли?

— Он ваш брат, — поддержала его Кассиопея. — Не враг, а брат. У него и так проблемы с самооценкой. Не трогайте это.

— Ясно, — ответил неожиданно посерьезневший Фред. — Пойдем, Джордж...

— Пойдем, падем ниц перед великим старостой...

— Покаемся, попросим прощение...

— Пока не поздно!

— Пока не обратил он на нас свой гневный взор!

— И не испепелил на месте!

— Вот за это я и не люблю Уизли, — произнесла Кассиопея, когда Фред и Джордж ушли из гостиной.

— За что? — удивился Гарри, оставшийся в недоумении после беседы с близнецами. Обычные шуточки, подколки в стиле Фреда и Джорджа и вдруг такая реакция...

— За отсутствие мозгов и такта, — припечатала Касси.

— Потому что они... как чужие друг для друга, — ответил Гарольд. — Редко помогают друг другу. Часто э-э-э... подкалывают, там где не надо.

— Рон младший сын в семье, в которой всегда хотели девочку. Младший сын, который всегда позади своих братьев. Который ходит в их вещах. Без особых талантов, но с большими амбициями. Нереализованными амбициями. Это... плохие компоненты для зелья.

— Ты, Касс, права. Плохие компоненты. Из которых можно сварить много плохого. Помнишь, как он завидовал тебе после выбора Кубка Огня? И мне он завидовал... когда я посмел пригласить на бал симпатичную девушку. Ты не подумай, Гарри, Рон хороший парень. Просто у него есть свои недостатки.

— Рон наконец-то чего-то достигает. И что он слышит от своих братьев? По сути «Ты ни на что не годен». Мало им одного Перси.

— Рон не такой! — возмутился Гарри. — Он не предаст.

— Я и не сомневаюсь в нем, — согласился Гарольд. — Но каково быть на его месте? Представь. Я бы — съездил близницам по роже.

— Я понимаю... — выдавил из себя Гарри. Он вспомнил, что видел Рон в зеркале Еиналеж — себя в роли старосты, с кубком квиддича... И что Гермиона говорила ему почти тоже самое, когда Рон в прошлом году перестал с ним разговаривать... Неожиданно в памяти Гарри всплыло и еще кое-что, он разозлился, вспомнив старую обиду, и слова из него полились потоком. — Первую контрольную, в первом классе я выполнил лучше Дадли. Принес домой... я почти бежал туда! Петунья хвалила Дадли, воспевала его таланты, а когда я протянул работу... порвала её. Сказала, что я ни на что не годен. Что я списал, что не может быть, чтобы я написал лучше Дадлипусечки... Что, должно быть, учитель ошибся, посмотрел не на ту контрольную!

— Родители любили меня. Наверное, больше, чем брата. Другие родственники... У меня долго не было выбросов стихийной магии, — глухо произнесла Касси, отвернувшись к стене с фамильным деревом. — Кассиопея и Арктурус относились нормально... почти нормально — надеялись, что магия проснется. Остальные... Брата, наследника рода, щедро одаренного магией, носили на руках, а меня не замечали. Словно меня нет... Однажды я разозлилась и магией вышибла окно, — Касси замолчала и провела рукой по гобелену.

— Мне с братом устроили допрос, пытались выяснить, что я кинула в окно... хотели, чтобы Сириус признался, что он разбил стекло... А потом... «Кассиопея! Мы так гордимся тобой!» «Ты волшебница, как и все в нашей семье!» «Как обрадуется Поллукс, когда узнает!» «Ты заслужила награды!». Семья не должна быть такой.

— Вы тут? — Гермиона коротко постучала и вошла в гостиную. — Гарри, могу ли я взять твою сову? Написать родителям? Понимаешь, староста это то, что доступно их пониманию...

— Конечно, бери!

— Что там происходит? — поинтересовался Гарольд. — Рон еще жив?

— Да. Он уговорил миссис Уизли купить ему метлу. А о чем вы говорили с близнецами?

— О том, что можно и нельзя говорить Рону.

— Вы правы, они слишком не тактичные, но... все считали, что значок достанется тебе, Гарри, — попыталась объяснить Гермиона. — Поэтому так удивились...

— Я старостой не был, — сообщил Гарольд. — У меня не хватает одного важного качества.

— Какого?

— Умения себя вести. Но это наследственное, отец тоже не соблюдал правила и не был старостой... Кроме как на седьмом курсе, но тогда он попал под влияние мамы.

У Гарри уже появились сомнения, что его не назначили, что его не ценят, нему не доверяют... Новость, что ни Гарольд, ни отец не были старостами, мгновенно развеяла эти сомнения и подняла настроение.

— Но Гарри ведет себя гораздо лучше! — возмутилась Гермиона. — Гарольд, он не нарушает правила так, как ты! Ему бы и в голову не пришло...

— Гермиона, хватит дуться. Я уже две недели как извинился! Подумаешь, покрасил Дамблдору бороду в другой цвет...

— Ему даже понравилось, — улыбнулась краешком губ Касси. — Зеленый ему к лицу.

— По-моему, мы только и делаем, что нарушаем школьные правила, — пожал плечами Гарри. — Помнишь первый курс? А второй? А остальные?..

— Честно говоря, Гарри, я даже рад, что тебя не назначили старостой, — вдруг сказал Гарольд. — Куча обязанностей и почти никакой власти. Тебе это надо?

— Быть старостой очень почетно! — взвилась Гермиона. — Только лучшие ученики...

— Том Реддл, Рудольфус Лестрейндж, Беллатрикс Блэк, Люциус Малфой, не-помню-его-имени Яксли...... — произнесла Кассиопея ехидным тоном. — Тебе хочется оказаться в компании с этими достойными людьми?

— А кто у вас был старостой? — спросил Гарри, переваривая мысль, что Рон и Гермиона стали «коллегами» Волдеморта.

— Конечно Гермиона. Она лучший кандидат на роль старосты! — сообщила Касси. — И единственная. Из мальчиков — Невилл.

— Невилл?! — не поверила своим ушам Гермиона. — Он же...

— Он лучший кандидат. Честность. Ответственность. Примерное поведение.

— Гарри, пойдем собираться, — скомандовал Гарольд. — Надо заранее уложить вещи, завтра будет не до того...

Мисс Уизли выполнила просьбу и купила Рону метлу. Добротную, надежную, но не самую новую модель. Целый вечер новоиспеченный староста рассказывал всем об её достоинствах, перечислял всем, кому не посчастливилось оказаться поближе, её тактико-технические характеристики и то, как лучше маневрировать на метле во время игры в квиддич.

Молли Уизли закатила пир в честь новых старост. Фред и Джордж вели себя прилично, максимум, что они себе позволили, это переколдовали плакат, вывешенной миссис Уизли. Теперь на нем красовалась надпись «Соболезнуем Рону и Гермионе — новым старостам «Гриффиндора»!


* * *


— Значит, они празднуют? — переспросил Темный лорд у Нагайны.

— Да, хозяин! Из дома доносится запах еды. Больше, чем обычно... И там много народу. Сегодня пришли человек-волк, человек с несъедобной ногой, человек с множеством лиц... Я следила, как мне и велел мудрый, щедрый Хозяин, я запомнила! Пришел обгоревший человек — он весь черный, но не пахнет костром...

— Это Кингсли, он негр.

— Негр? Странное, ненужное слово. Наседка уходила, вернулась с едой, книгами и метлой... Глупая, зачем тащить в гнездо столько несъедобного мусора?

— Празднуют... ничего, скоро у них начнутся другие праздники — когда один из гостей будет лежать в гробу!

— Это плохой праздник.

— Почему?

— Хороший — когда лежит сытая Нагайна... далеко оттуда...

— Будет и такое, обещаю!.. — Темный лорд рассмеялся. — Завтра первое сентября. Они должны выйти с Гриммо...

— И хозяин нападет на них?

— Нет... — Волдеморт задумался и несколько раз крутанул в руках палочку, с кончиков которой посыпались искры. — Определенно нет. Это будет неразумно, нападать на них до того, как я узнаю пророчество... Я уже трижды встречался с мальчишкой и трижды потерпел фиаско. А теперь Поттеров двое. Нет, нужно пророчество. Эйвери клялся, что узнает все о системе защиты...

— Хвост! — крикнул Темный лорд, переходя на человеческий язык.

— Да, господин!

— Напомни Эйвери, что завтра он должен прийти ко мне с отчетом. Послезавтра он будет докладывать уже Нагайне.

— Мой господин...

— Иди! — Волдеморт прогнал слугу и прошипел. — Кругом трусы и ничтожества...

— Да, Хозяин, — ответила змея, подобнее устраиваясь на столе.

— Ты славно потрудилась, Нагайна. Не твоя вина, что ты узнала так мало. Проклятый особняк! Я могу преодолеть все чары, кроме заклинания доверия, а ты — лишь чары доверия, не рассчитанные на змей... Завтра они едут в Хогвартс. И ты отправишься туда же.

— О, как хозяин щедр, как он любит Нагайну! Он посылает её в свое гнездо! Туда, где водится много вкусных, аппетитных сов, где бродят жирные кошки и домовые эльфы, где лес, полный дичи... Где Нагайна сможет поклониться останкам Царя Змей и приобщиться к его величию...

— Прошло два года, василиск уже сгнил, — улыбнулся Волдеморт.

— О Хозяин, змея разложения и гниения не смеет коснуться царской плоти! Нагайна приобщится к мудрости, поглотит кусочек силы василиска!

— В стенах замка много труб, вентиляционных ходов и прочих отверстий. Ты изучишь их расположение, старайся передвигаться там. В кабинет директора не лезь, там сильная защита. Наблюдай за деканами, особенно за Макгонагалл и Снейпом, наблюдай за теми, кто жил на Гриммо.

— Да, хозяин! Но если Нагайна будет в трубе, как она увидит, кто ходит снаружи?

— Ты будешь ползать и по коридорам. Я сварил для тебя пару зелий. Одно ты уже знаешь, — Темный лорд поставил перед Нагайной пузырек с густой жидкостью.

— Да... его вкус отвратителен. Но невидимость это так удобно, так ценно на охоте... Хозяин, нельзя ли навсегда стать невидимой?

— Нет, нельзя. Следующее зелье, — Волдеморт показал змее еще один пузырек. — Выпив его, ты сможешь ползать по стенам и даже по потолку. Я не хочу, чтобы тебя затоптали ученики.

— О, Хозяин! Ты так щедр! Теперь я смогу напасть на любую добычу! Я съем все, что пожелаю! Зелье пахнет не вкусно, но я потерплю!

— Действует оно столько же, сколько и предыдущее. Завтра я доставлю тебя с зельями в Тайную комнату — мой великий пращур сделал несколько секретных проходов со стороны леса. Ты разместишь пузырьки с зельями по разным укромным местам в замке, чтобы каждый раз не лазить в Тайную комнату...

— Хозяин мудр! А как часто Нагайна будет навещать своего Хозяина и рассказывать о том, что узнала?

— Ты будешь жить в Хогвартсе до лета или пока я не отзову тебя. В докладах больше нет нужды. Я нашел одно любопытное заклинание... — Волдеморт произнес длинную витиеватую магическую формулу, Нагайну и Омут памяти окутало серебристое сияние, на мгновение между ними возникло множество тончайших нитей.

— Хозяин?!

— Все, что ты увидишь, услышишь или почуешь, отобразиться в этом артефакте. Можно было вселиться в тебя или напрямую соединить со мной... но у меня много дел и не хочу постоянно отвлекаться на твои приключения. Запоминай. В первую очередь меня интересует Поттеры, потом — Снейп. Будет не лишним понаблюдать и за ним.


//////От автора. Сегодня выложено пять глав, начиная с главы 19. (Глава VI В которой наводят порядок.)

Глава XI В которой знакомятся второй раз

Несмотря на тренировки, Гарольду в новом облике было очень непривычно. Мир казался другим. Запахи, звуки воспринимались новым телом немного иначе. Чуть-чуть, самую неуловимую малость, но иначе. Но больше всего изменилось зрение. После глотка оборотного зелья, мир казался необычайно четким, наполненным множеством мелких деталей. Гарольд смотрел по сторонам и не мог наглядеться, цепляясь взглядом за каждую деталь. Муравей, ползущий по земле. Множество листьев на деревьях вдалеке — именно листьев, а не расплывчатых силуэтов. Надписи некрупным шрифтом стенах. Тщательно замазанный прыщик на лбу Касси. Сколько всего он раньше не замечал! Да, Гарольд носил очки, но они не полноценная замена здоровым глазам.

Но, парадокс — без привычной тяжести на переносице было как-то неуютно, Гарольд чувствовал себя беспомощным. А еще Гарольд не раз с удивлением обнаруживал, что подносит руку к лицу — дабы поправить очки.

Если не брать некоторый дискомфорт от отсутствия очков и изумление красотам мира, то путешествие на платформу девять и три четверти проходило безо всяких приключений. Сопровождающие детей Грюм, Люпин и Тонкс, казалось, ждали неприятностей в любую минуту и внимательно смотрели по сторонам. Сириус тоже, видимо, ждал беды, но по его морде было трудно что-то сказать.

Платформа девять и три четверти, как обычно, очень напоминала птичий базар. Толпы детей громко делились впечатлениями о лете, обсуждали последние новости, прощались с родителями. Стрелка часов неумолимо приближалась к одиннадцати, и Хогвартс-экспресс уже стоял на путях.

Идя по платформе, Гарольд слышал шепотки за спиной. Впрочем, предмет обсуждений его удивил. Казалось бы, что должны обсуждать ученики? Хогвартс не так велик, и все у всех на виду и естественно, многие должны были заметить двух новичков, слишком старых для первокурсников, и начать их обсуждать.

Но нет. И Гарольд, и Кассиопея остались незамеченными, равно как и Мальчик-Который-Выжил-И-О-Котором-Писали-Все-Лето. Внимание всех было приковано к Люпину и Грюму — сразу двум бывшим преподавателям Защиты от Темных искусств. Их появление вызвало многочисленные перешептывания и споры. Кто из двух учителей будет вести уроки? Люпин? Грюм? Или сразу оба? Получится таким образом преодолеть проклятье на должности или нет? Впрочем, среди множества школьников нашлись те, кто успел открыть рекомендованный учебник, и теперь они яростно доказывали, что ни Грюм, ни Люпин не могли включить это в программу...

Около вагона стоял Ли Джордан, бывший в обоих мирах лучшим другом близнецов Уизли, и нетерпеливо смотрел на подходившую к нему компанию.

— Классная собака, — Ли похвалил Сириуса, вьющегося у ног Гарольда в своем собачьем облике.

Сириус подошел к нему и внимательно обнюхал — Гарольд подумал, что крестный хочет проверить, не пахнет ли от Ли чем-нибудь подозрительным. Например, Малфоем. Проверка прошла успешно, Сириус отошел к Гарри и потерся об его ногу.

— Спасибо! Кассиопея Тонкс, Гарольд Прюэтт, — представил себя и свою подругу Гарольд.

— Очень приятно. Ли Джордан. Ты не родственник...

— Фреда и Джорджа? Двоюродный брат.

От дальнейших расспросов Гарольда и Кассиопею избавили близнецы, поприветствовавшие друга. Они вместе с Ли Джорданом отошли в сторону, подальше от чужих ушей, и принялись обсуждать какие-то свои планы.

— Скорее садитесь в поезд! Быстрее! — подгоняла детей миссис Уизли. — Ведите себя хорошо! Пишите!

Паровоз засвистел и настал час прощаний. Взрослые обнимали детей, подсаживали их в вагон... Гарольд, Гарри и Кассиопея долго прощались с собакой. Пес встал на задние лапы, положив передние на грудь Гарри, но его вдруг оттолкнула миссис Уизли и прошипела:

— Мерлин! Сириус! Веди себя как собака!

— Ты еще проори это на всю платформу! — зашипела в ответ Кассиопея и, сев на корточки, обняла пса. Гарольд сделал тоже самое с другой стороны.

— Прощай, Бродяга, — тихо сказал Гарольд. — Не знаю, увидимся ли мы еще перед тем, как вернемся...

— Не мне говорить тебе об осторожности, но... Береги себя, — Касси крепко стиснула пса и тихо произнесла, так чтобы не слышал никто другой. — Ты единственный, кто можешь заменить Гарри семью. Ты ему нужен.

— На столе конверт. Там адрес, — Гарольд многозначительно подмигнул крестному. — Когда тебя оправдают, разыщи её... Поверь, она очень хороший человек.

— Да, разыщи, я узнавала — она не замужем.

Поезд прогудел еще раз, и раздалось какое-то шипение.

— Время! — напомнила взволнованная миссис Уизли.

— И не ссорься по пустякам с Кикимером!

— Прощай... спасибо за все.

— Встретимся летом, Сириус, — сказал Гарри и зашел в поезд. Он не заметил брошенных на него яростных взглядов Гарольда и Кассиопеи.

— Я рада, что познакомилась с тобой. Прощай!

— Отходит! — закричала миссис Уизли. Гарольд и Кассиопея ели успели запрыгнуть в вагон и поезд тронулся. Дети высунулись в дверной проем и стали махать руками остающимся на перроне. Бродяга, лая, припустился за поездом, но Хогвартс-Экспресс быстро набирал ход и Сириус стал отставать... Но он бежал, бежал, пока окончательно не отстал от поезда и не исчез из виду.

— Прощай, Сириус... — прошептал Гарольд. От сильного ветра, врывающегося в раскрытую дверь вагона, на глаза наворачивались слезы.

— Прощай... — Касси закусила губу и отвернулась.

— Ему не следовало приходить на...

— Не тебе его учить! — одернула Гермиону Кассиопея. — Он два года бегал от всех авроров Англии.

— Но...

— Кажется, вам пора в вагон старост?

— Да, пора. — Рон смутился и принялся внимательно разглядывать пол. — Не охота туда идти, но...

— Это ваш долг! Идите! — Гарольд хлопнул по спине Рона. — Если увидишь Малфоя, сними с него пару сотен баллов!

— Гарольд, еще не начался учебный год и мы не можем снимать баллы! — возмутилась Гермиона. — И мы не будем злоупотреблять властью... Ведь так, Рон?

— Эх, а я уже хотел заставить писать Гойла строчки!

— Гойл умеет писать? — изумился Гарри. — Ты уверен?

— Заодно научится.

— Мы займем вам место, — пообещал Гарольд. — Смотрите не опоздайте на собрание старост!

Рон и Гермиона ушли искать вагон старост, а Гарри, Гарольд, Кассиопея и Джинни двинулись по коридору, заглядывая в каждое купе в поисках свободного места.

— А ты популярен! — присвистнул Гарольд, когда они вышли из очередного забитого купе. — На меня так не смотрели.

— Не понимаю, что происходит...

— «Ежедневный пророк», — ответила Кассиопея. — Он все лето писал о Гарри. Увы, не то, что надо.

— Интересно, как много народу верит в эту чушь?

— Боюсь что многие, — вздохнул Гарри.

— Глупые верят, умные нет, — сказала Кассиопея. — Большинство согласно с «Пророком». Но не все ли равно, что о тебе говорят?

— Привет, Гарри, привет, Джинни, — поздоровался с ними Невилл Лонгботтом, тоже пытающийся найти себе место в поезде. Невилл не заметил, как, увидев его, вздрогнули Гарольд и Кассиопея. Не заметил он и промелькнувшей на их лицах жалости...

— Я Гарольд Прюэтт, а это Кассиопея Тонкс.

— Невилл Лонгботтом, — он тоже представился и пожал протянутые ему руки. Кассиопея заглянула в очередное купе и махнула рукой.

— Заходим! Тут только По... одна девушка с Равенкло.

— Не стоит её беспокоить, — пискнул Невилл.

— К тебе можно? Нас много! — спросила Касси и, получив согласие, вошла в купе.

Все быстро познакомились друг с другом. Гарри раньше не встречал Полумну Лавгуд. Девушка была очень необычной. Чего стоило одно ожерелье из пробок на шее или перевернутый вверх ногами журнал!

— Превосходная идея, — Гарольд указал на торчащую за ухом палочку. — Так её гораздо удобнее схватить, чем если бы она была в кармане.

— Спасибо. Но в этой мантии просто нет карманов, — улыбнулась Полумна.

— А... откуда вы переехали к нам? — спросил Невилл и чуть покраснел.

— Я из Канады. Решил вернуться на родину предков. Тут лучше климат, более известная магическая школа, — Гарольд принялся красочно рассказывать о своей жизни в Канаде. Потом Невилл достал какой-то уродливый кактус, чье появление вызвало бурный восторг у Кассиопеи:

— Неужели это... Мимбулус Мимблетония... с Ближнего Востока?

— Да, двоюродный дядюшка Элджи привез мне его из Ассирии. Это очень редкое растение...

— Оно применяется в стольких зельях...

— Они нашли друг друга, — вздохнул Гарольд, когда Невилл и Касси, склонившись над растеньицем, стали бурно обсуждать его свойства.

— А у вас дома оно есть? — полюбопытствовал Гарри.

— По-моему, нет. У Касси много всякой дряни растет, но этого я не видел.

— У него удивительная корневая система... — Невилл тем временем с гордостью рассказывал про свое растение.

— Да, я читала. Корни его можно использовать в зельях разума...

— А еще у него любопытный защитный механизм...

— А что за механизм? Я что-то читала про него, но забыла.

— Сейчас! — Невилл отдал Касси Тревора и, порывшись в сумке, достал перо. Потом тщательно прицелился и... ткнул растение. Тут же во все стороны выстрелил отвратительный, пахнущий гнилью и навозом сок Мимбулуса. Лицо Касси и Невилла залило полностью, отдельные струйки долетели и до остальных...

— Извините, — прошептал он, отплевываясь от сока.

— Напомни мне, какая там абсолютно смертельная доза при попадании на кожу? — поинтересовалась Кассиопея, стирая с лица платком сок.

— Он... он не ядовит! — воскликнул Невилл. — Я... я не думал, что так будет...

— Эванеско! Эванеско! — Гарольд очистил себя и Касси от сока кактуса.

— Спасибо! Ничего, Невилл, бывает. Я сама виновата, наклонилась над образцом...

— О... привет, Гарри! — раздался со стороны двери голос Чжоу Чанг. Она сбивчиво поздоровалась со всеми и выскочила из купе. Гарри расстроился тем, что Чжоу увидела его, заляпанного вонючим соком. Почему именно сейчас? Почему Чжоу заглянула в самый неподходящий момент?

Гарольд почистил свое отражение с помощью Эванеско и достал карты. Через некоторое время, после того как проехала тележка с едой, а Гарольд выиграл целый сикль, к ним вернулись Рон и Гермиона.

— Фамилия старосты Слизерина начинается на «М»? — спросил Гарольд, взглянув на мрачные лица друзей.

— Да! — воскликнул Рон. — Разумеется, как же без него. И еще эта...

— Тупая корова Пенси Паркинсон!

— Я так и думал, — кивнул Гарольд и переложил карты сверху колоды под низ. — На вас раздавать?

Не прошло и получаса, как в купе заглянул надутый от важности Малфой в сопровождении своих верных телохранителей, Крэбба и Гойла.

— Добрый день! — Гарольд поздоровался с непрошеными гостями неожиданно нейтральным тоном.

— Добрый день, — Малфой задержал взгляд на Гарольде, а потом на Кассиопее и нерешительно замер. Наконец, он вышел из ступора и представился. — Я Малфой, Драко Малфой. Это Крэбб и Гойл.

— Я Гарольд Прюэтт, а это Кассиопея Тонкс, — в который раз за день произнес Гарольд.

— Ты случайно не сын Нарциссы Малфой, урожденной Блэк? — вдруг спросила Кассиопея.

— Да, — Малфой поднял бровь в немом вопросе. Касси широко улыбнулась ему и сказала:

— Тогда мы кузены. Я дочь сестры твоей матери.

— Нет, — Малфоя передернуло от отвращения, он отступил на шаг назад. — У моей матери одна сестра и у неё нет детей. У меня нет кузин-полукровок.

— Я это запомню, Малфой. Я очень рада, что у моей матери нет сестер и племянников, — казалось, от тона Кассиопеи температура в купе опустилась на несколько градусов. Потом девушка вдруг сморщила нос и спросила: — От кого это так воняет? Как от хорька!

Все, кроме Полумны и слизеринцев, засмеялись. Малфой побагровел и вышел из купе, громко хлопнув дверью.

— Ты дочь Андромеды Тонкс, урожденной Блэк? — неожиданно высоким голосом спросил Невилл.

— Да, — Касси коротко кивнула. — И Теодора Тонкса.

— У т-тебя есть родственники в Англии, кроме Малфоев, — Невилл волновался и даже слегка заикался, а его лицо пошло красными пятнами. Кассиопея слегка напряглась после этой фразы, словно ожидая что-то нехорошее, но следующая фраза расставила все по местам. — Н-например, Лонгботтомы.

Невилл протянул руку.

Кассиопея её пожала.


* * *

— До встречи в замке! — Гарольд махнул друзьям, направлявшимся к каретам, и пошел по направлению к седой женщине, собиравшей первокурсников.

— А где Хагрид? — задумалась Кассиопея. — И кто она?

— Не знаю. Может, Хагрид уехал на Лазурный Берег с мадам Максим. А это... нашли кого-то на роль хранителя ключей.

— Лазурный берег? Почему бы и нет.

— Вам к каретам! — гаркнула женщина. — Забыли, что ли?

— Мы перевелись из других школ, — объяснил Гарольд.

— Ясно! Займите место в строю! Первокурсники! Я профессор Граббли-Дерг. Все собрались? За мной! Смотрите под ноги! — скомандовал она и повел нас вниз по скользкой и узкой дорожке. Было очень темно, не видно ни зги, Гарольду и Кассиопее пришлось достать палочки, чтобы освещать путь, а каково приходилось первокурсникам...

Во время спуска Кассиопея один раз чуть было не отправилась в полет, но в последний момент ухватилась за Гарольда и прошипела:

— Знаешь, что я сделаю, когда стану директором школы?

— Нормальную дорожку?

— Да! И фонари!

— Не помешало бы... Ты все еще хочешь стать директором?

— Только если не найду никого другого на этот пост. В Хогвартсе надо многое менять и кто-то это должен сделать.

— И начнешь ты с отмены факультетов, — Гарольд тяжело вздохнул.

— Конечно. Не стоит это того. Столько волнений, нервов из-за расположения спальни! Гриффиндор, Слизерин, Равенкло... какая разница?

— Ты решила, куда ты пойдешь?

— Да, — улыбнулась Кассиопея.

— И мне конечно не скажешь?

— Не скажу! — Касси тряхнула головой. — Впрочем... Я хочу убедить шляпу открыть еще один факультет. Уверена, ей это еще никто не предлагал. Она может и согласиться.

— Если тебя распределят на факультет «Блэк», то Грюм с тебя шкуру спустит на тренировке за нарушение конспирации.

— Назовем как-нибудь иначе! Название неважно, важна лишь суть. Для всех не желающих распределяться.

— Сомневаюсь, что ты уговоришь шляпу.

— Сомневайся. Я уговорю. Я прочитала о ней все книги в библиотеке! Я поняла, как она мыслит! — Касси гордо задрала нос и зашагала вперед с удвоенной скоростью.

— Еще немного, и вы увидите Хогвартс! — сказала Граббли-Дерг, и они вышли на берег огромного озера. Мало кто сдержал восхищенный вздох — на другом берегу, на вершине скалы стоял огромный и величественный замок. Его башни и стены, казалось, дышали древней мощью и магией.

— Хогвартс прекрасен, — прошептала Касси.

— Да... Неплохо, что нам разрешили снова последовать этим путем.

— По четверо в одну лодку, не больше, — приказала профессор. Гарольд посмотрел на хрупкие лодочки, качающиеся на волнах. За сколько первокурсников сойдет он? А Касси?

— Садимся вдвоем, — шепнул он подруге.

— Я только это хотела сказать!

Все заняли свои места, и флотилия двинулась вперед. Гарольд выглянул за борт суденышка, пытаясь разглядеть в темных водах озера то, о чем ему рассказывал Гарри. Город тритонов и русалок, стаи гриндлоу, прочую нечисть... Но было слишком темно, чтобы что-либо увидеть в озере.

— Когда я ехала первый раз, близнецы пугали всех, что гигантский кальмар всегда утаскивает одну лодку под воду.

— Я слышал другую легенду — что русалки всплывают и поют, пока кто-нибудь не прыгнет в воду. Как только они умолкнут, все забывают и о песне, и о русалках и о пропавшем ученике. Именно поэтому детей никогда не пересчитывают после поезда...

— Да-да, а потом подводный народ приносит пойманного студента в жертву, тем самым подпитывая защиту Хогвартса. И пока стоит замок, будут и исчезать люди в озере.

— Еще немного и я поверю в эти истории, — Гарольд поежился, сел в середине лодки и достал волшебную палочку.

— В сказках может быть зерно истины... Как, например, в легенде о Мертвой башне в Запретном лесу...

— Мертвая башня? Но это же...

— Она существует. Если хочешь, спроси Серую Даму. Она жила тогда, она помнит, как там ставили эксперименты.

Наконец лодки вошли в тоннель и доплыли до пристани, где их встретила МакГонагалл.

— Профессор МакГонагалл, первокурсники прибыли, — доложила заместителю директора Граббли-Дерг.

— Спасибо, Вильгельмина, я их забираю, — ответила МакГонагалл и повела детей в замок

— Немного странно видеть в этой роли её, а не Флитвика, — сказал Гарольд.

Ритуал прибытия первокурсников не менялся веками. Все было, как и на самых первых распределениях. Речь заместителя директора, появление призраков, томительные минуты ожидания...

Первокурсники изрядно волновались, шепотом обсуждали церемонию отбора и предстоящие испытания. Чего только им не рассказывают старшие братья и сестры! Будь правдой хоть половина этого, в Хогвартсе был бы хронический недобор новичков.

— Не бойся, про драконов твой брат пошутил, — успокоил Гарольд бледного как мел мальчика. — Держись ближе ко мне, помогу, если что.

— Ты, главное, в глаза дракону целься, это их самое уязвимое место, — посоветовала Кассиопея и шепнула другу: — Пусть лучше думает, как и чем попасть в глаз, чем о всякой ерунде.

Наконец профессор МакГонагалл пришла, построила всех в шеренгу, загнала Гарольда и Кассиопею, как самых высоких, в конец, и двинулась вперед...

Все очень напоминало первое распределение Гарольда. Даже множество любопытных взглядов и шепотки за спиной, как тогда. Правда, шесть лет назад все обсуждали Мальчика-Который-Выжил, а сейчас — что делают двое относительно взрослых среди первокурсников.

— Мерлинова борода... Амбридж, — шепнула Кассиопея. Гарольд вздрогнул и посмотрел на стол преподавателей, где сидела женщина в розовой кофте.

— Неужели...

— А я думала, что за дурак рекомендовал этот учебник...

Гарольд принялся вспоминать все, что слышал об этой чиновнице из министерства от дядей. А слышал он немало... и ни одного хорошего слова.

— Мне кажется, или песня другая? — спросил Гарольд, когда Шляпа поведала об основателях Хогвартса.

— Похожая... Но, по-моему другая. Она жила в кабинете другого директора...

— И слушала иные разговоры.

Распределение началось. Ученики один за другим подходили к табурету, и каждый получал свой вердикт. Вопреки ожиданию, МакГонагалл, зачитывавшая список, не произнесла фамилию Прюэтт, а сразу от «Оунс, Джеймс» перешла к «Смит, Давид». На букву «П» в этом году вообще не было учеников. Не прозвучала и фамилия «Тонкс».

Когда последняя ученица, Роза Целлер, отправилась в Хаффлпафф, Гарольд и Кассиопея остались одни. МакГонагалл выждала короткую паузу и произнесла:

— В этом году в Хогвартс поступило еще два ученика. Прюэтт, Гарольд, пятый курс.

Гарольд сел на табурет и ему на голову опустилась Шляпа... как и тогда, шесть лет назад. Только теперь он был больше, и она не съезжала ему на глаза.

— Хм... Необычный случай. Очень необычный, — тихо сказала Шляпа. — Но не уникальный. Было совсем недавно, двести восемьдесят пять распределений назад. Чувствую храбрость... Ум есть. Дружелюбен... и стремление проявить себя, свои таланты...

— Гриффиндор. Только Гриффиндор!

— Уверен? Конечно, ты гриффиндорец. Но не хочешь попробовать что-то другое? Не любопытно?

— Нет. Гриффиндор!

— Я могу определить тебя на любой факультет. Подумай!

— Гриффиндор.

— Скучно. Но будь по-твоему... Передай Гарри, чтобы зашел ко мне — будет любопытно сравнить вас...

— Передам.

— ГРИФФИНДОР! — проорала Шляпа, и зал взорвался аплодисментами. Хлопали все, кроме, разумеется, тех, кто сидел за слизеринским столом. Особенно усердствовали те, с кем Гарольд жил на Гриммо и те, с кем он повторно познакомился в Хогвартс-экспрессе. Он быстро опустился на место, которое для него занял Гарри и повернулся. Кассиопея сидела на табурете, словно на троне, и, казалось, о чем-то спорила со Шляпой.

— Только не Слизерин... Только не Слизерин... — повторял про себя Гарольд. — Ты же знаешь, там тебя ждет нелегкий прием... Только не Слизерин!

— Я уверена, она попадет к нам или на Равенкло, — сказала Гермиона. — Она же сама сказала, что на первом курсе уговорила Шляпу.

— На что уговорила? — спросил Рон, ненадолго оторвавшись от созерцания пустой тарелки. Гарольд и Гермиона переглянулись и синхронно покачали головой.

— ХАФФЛПАФФ! — раздался приговор Шляпы, Касси вздрогнула, и на секунду сжала кулачки. У Гарольда отвисла челюсть. И не у него одного. Все — и Гарри, и Гермиона, и семейство Уизли были в крайней степени изумления. На лице Дамблдора и Макгонагалл мелькнуло разочарование, а Снейп ехидно улыбнулся.

Хаффлпаффцы громко зааплодировали, и Кассиопея прошествовала к нему с таким видом, будто её сейчас наградили Орденом Мерлина специально учрежденной для неё самой высшей степени.

Глава XII В которой погружаются в учебу

Гарольду казалось очень странным снова и снова знакомиться с уже знакомыми людьми. За два месяца в новом мире он успел привыкнуть к нему и немного забыть, что это не его родина. А сейчас Гарольд внезапно почувствовал, что он отнюдь не дома...

Гарольд много лет сидел за столом Гриффиндора, и еще никогда ему не было так одиноко. К нему прицепилось несколько старшекурсников, допрашивавших его о жизни в Канаде, а его друзья даже почти не смотрели на него... Но даже если он заведет с ними разговор... о чем им говорить? Они не знают друг друга. И они тут другие. Тот же Невилл — у него даже иное лицо, более круглое и мягкое, чем в его мире! А характер? Его Невилл не был таким тюфяком!

За праздничным ужином Гарольд неожиданно осознал, что этот мир только кажется своим, на самом деле он чужой... И между мирами много мелких различий. Он уже давно запомнил, что тут иной Сириус, у него нет семьи, что тут нет Регулуса Блэка. Но только сегодня Гарольд понял и прочувствовал, что этот мир — не его. Чужой. И что где-то есть его дом, в который хотелось бы поскорее вернуться.

А еще он понял, что этот мир неправильный, что так не должно быть. Странное дело, ни новость о страшной судьбе Сириуса, ни возвращение Волдеморта, ни отсутствие в этом мире Касси не выбило его из колеи так, как небольшая ссора Гарри со школьным приятелем.

После праздничного ужина Гарольд и остальные гриффиндорцы поднялись в свои спальни. Родная, привычная спальня — только обитателей в ней не пять, а шесть. Кровати чуть раздвинули и между кроватями Невилла и Гарри образовалось свободное пространство, куда поставили еще одну кровать и тумбочку.

Гарольд заново познакомился с Симусом Финниганом и Дином Томасом и стал разбирать вещи. Дин начал разговор, как кто провел каникулы... Тут-то все и случилось.

— Мама не хотела, чтобы я возвращался в школу, — сказал Симус, отвернувшись к стене.

— Что?! — удивился Гарри.

— Мама не хотела, чтобы я возвращался в школу, — повторил Симус, доставая пижаму из сундука.

— Но почему?!

— Думаю, — произнёс он размеренным голосом, — что... из-за тебя.

Услышав такое, Гарольд от изумления открыл рот. Для него подобное было просто невероятным! Он видел мать Симуса, она показалась ему приятной и доброй женщиной, хоть и не очень умной. Достаточно сказать, что она открыла своему мужу-магглу, что она ведьма, лишь после рождения сына.

— Что значит из-за меня?!

— Ну, — протянул Симус, избегая смотреть на Гарри, — она... э-э... в общем, это не только из-за тебя, но и из-за Дамблдора тоже...

— Так она верит «Ежедневному Пророку»? — сообразил Гарри. — Верит, что я врун и псих, а Дамблдор — старый маразматик?

— Что-то в этом духе!

Гарри покраснел, побледнел и, отвернувшись, принялся переодеваться, с силой швыряя свои вещи. Затем Симус попытался узнать, что же произошло в финале третьего тура турнира, что случилось с Седриком Диггори. Гарри послал его читать газету, да еще невежливо отозвался о матери Симуса, и в итоге оба поссорились. В конце концов, Симус обозвал Гарри психом и задернул полог.

Гарольд же задумался. Он вырос на рассказах о Мародерах, которые не отвернулись от своего друга, когда узнали, что он оборотень, которые во всем всегда помогали друг другу... Кроме, конечно, того, о ком было не принято вспоминать. Не поверить своему товарищу для Гарольда было противоестественно. Как Симус мог так поступить?! Как?! Дома, в мире Гарольда, такого не могло быть.

А Гарри?! Что бы он, Гарольд, сделал на его месте?! Объяснил бы, что случилось, предъявил логичные аргументы, убедил, что «Пророк» врет... Не помогают аргументы — съездил бы по физиономии... А Гарри... быстро завелся, поскандалил с Симусом и лег спать! Как такое возможно?!

Все же странный он, этот Гарри. Как и весь его мир.

Поставив себе зарубку на память — переубедить Симуса и объяснить Гарри, как лучше разговаривать с людьми, Гарольд уснул, предварительно задернув полог и наложив специальные чары, чтобы никто не мог проникнуть внутрь — ночью, чтобы не вставать регулярно и не пить оборотное зелье, он был самим собой.


* * *

Утро для Гарольда началось с глотка отвратительного пойла и трансформации в Гарольда Прюэтта. Продолжения вчерашней ссоры не вышло — Симус оделся и выбежал из спальни с такой скоростью, будто он мог тут чем-то заразиться. Судя по физиономии Гарри, настроение у него сильно испортилось.

— В чем дело, Гарри? — спросила Гермиона, встретив мальчиков в гостиной.

Гарри не ответил, но Рон за него рассказал, что случилось с Симусом.

— Да, и Лаванда тоже так думает, — грустно вздохнула Гермиона.

— Вы с ней успели обо мне поболтать? Лжец я или не лжец?! — вспылил Гарри.

— Ты с кем разговариваешь?! — быстро спросил Гарольд, перебив Гермиону, и мысленно произнес скороговоркой формулу заглушающих чар. Теперь в гостиной можно было даже орать друг на друга, никто бы не подслушал.

— С Гермионой!

— Если до тебя еще не дошло, Гермиона твой друг и она на твоей стороне!

— Извините... — Гарри явно смутился.

— Ты, прежде чем на кого-то бросаться, смотри, на кого нападаешь! Прибереги ярость для Волдеморта. Вот на него можешь орать сколько угодно! Хоть голос сорви!

Гарри чуть улыбнулся — видимо, представил, как кричит на величайшего темного волшебника этого столетия.

— И если хочешь, чтобы тебе верили — объясняй им. Спокойно, с толком, с расстановкой, соизмеряя силу и места ударов, объясняй.

— Соизмеряя силу ударов! — Рон громко захохотал, Гарри подхватил, а Гермиона надулась.

— Гарольд! Что ты говоришь?

— Я учу Гарри восточной философии. Бдзинь-буддизм, может, слышала?

— Может, дзэн-буддизм?

— Нет, бдзинь-буддизм, — Гарольд сделал рукой жест, будто наносит кому-то удар и произнес «бдзинь».

— Никогда о такой не слышала...

— Еще бы, её разработали в нашем мире!

— Кто? — Гермиона подозрительно посмотрела на Гарольда.

— Группа очень умных и талантливых людей, — ответил ей Гарольд и погладил себя по голове, а потом зачем-то добавил. — И скромных. Пойдем завтракать, уже пора!

Расписание уроков оказалось неожиданно тяжелым. В понедельник поставили историю магии, маггловедение, зелья и, как финал — защиту с Амбридж. История и зелья в один день! Да и защита, судя по всему, обещала быть не лучше! Гарольд заглянул в расписание своего отражения — у него вторым уроком числилось прорицание. У Гарольда от изумления чуть не вылезли глаза на лоб — это кем же надо быть, чтобы добровольно пойти к Трелони?! Лавандой Браун?

— Почему ты не переведешься на что-нибудь другое? Например, маггловедение? Неплохой предмет.

— Я рос у Дурслей, — пожал плечами Гарри. — Я и так все знаю.

— Поверь, лучше будет, если у тебя в дипломе будет стоять оценка по магглам, чем по прорицаниям. В аврорат, кстати, при прочих равных берут тех, кто лучше разбирается в магглах. Сам понимаешь, иногда приходиться работать на территории магглов.

— Слушай, Гарри, давай бросим Трелони? — вдруг вмешался в разговор Рон. — Надоело уже выдумывать разные способы смерти! Говорят, маггловедение тоже легкий предмет. И я хотя бы буду знать, как устроен штепсель. Ты же поможешь мне? У тебя не должно быть никаких проблем с учебой!

— А что надо сделать, чтобы перевестись? — задумался Гарри.

— Поговорить с деканом и все.

— О чем? — спросила Кассиопея, бухнувшись на лавку рядом с Гарольдом.

— Я агитирую их бросить Трелони и пойти к Бербидж.

— Ясно! Отличная мысль! — Касси выхватила из рук Гарольда расписание и пробежалась по нему глазами. — Везет же вам! — воскликнула она. — Снейп! У нас только завтра! Эх, поскорей бы... Я побежала, у меня сейчас травология. Хорошего дня!

— Хорошего дня! — отозвался Гарольд.

— Она сумасшедшая! — произнес Рон вслед Кассиопеи. — Стремится к Снейпу!

— Ну... она его уважает, он автор каких-то там статей в научных журналах. Вот Касси и хочет с ним познакомиться.

— Она же в Хогвартсе училась...

— Рон! — прикрикнула на него Гермиона. — Кассиопея перевелась к нам из Австралии! Ты что, забыл?! Она в Австралии училась, откуда ей знать Снейпа!

Гарольд огляделся по сторонам, посмотрел на стол слизеринцев, на стол преподавателей и сидевших там Амбридж и Снейпа, затем на множество любопытных лиц среди гриффиндорцев и решил, что Большой зал — это не лучшее место, чтобы рассказывать что-либо о других мирах. Пусть даже и отгородившись заглушающими чарами... Мало ли что.

Урок истории магии прошел точно так же, как и в его мире. Биннс что-то бубнил у доски, а остальные развлекались, как могли. Гарри с Роном, например, играли в «виселицу». Единственной, кто записывала за преподавателем, была Гермиона.

Гарольд тоже провел все полтора часа с пользой. Трансфигурировал стул в узкую кровать, учебник в подушку, а уличную мантию в матрас и заснул, предварительно отгородившись двумя сортами чар. Одними, маскировочными, чтобы Биннс ничего не заметил. Он хоть и очень флегматичный призрак, но такое поведение могло выбить из колеи даже его. Вторые чары понадобились, чтобы никто не мог разбудить его и произнести гневную отповедь за неподобающее поведение.

После урока истории Гермиона была очень зла и явно хотела высказать все, что думает о поведении Гарольда, но он ухитрился скрыться от неё в толпе, а на урок Снейпа явился перед самым ударом колокола и сел в стороне.

Гарольду было очень любопытно узнать, какой же Снейп в этом мире. Встречались они мало, Снейп старался не задерживаться лишний раз на Гриммо, и трудно было сказать о нем что-то определенное.

Зельеварение начиналось так же, как и на первом курсе. Профессор Снейп произнес речь — правда, не про науку зелий, с помощью которой можно разлить по баночкам любовь, смерть, славу и прочие, а про более приземленное явление. В этот раз речь была про нечто более прозаическое — про грядущие экзамены, которые избавят его от большинства собравшихся — на продвинутые зелья он берет только лучших из лучших.

Затем грянула перекличка, и вновь, как и много лет назад, Снейп остановился на фамилии Гарольда и сделал паузу. Но сказал немного другое, не «наша новая знаменитость», а:

— Гарольд Прюэтт... Наш гость из Канады.

Стоило перекличке завершиться, как профессор уставился прямо на Гарольда и спросил:

— Прюэтт! Где бы вы стали искать, если бы я попросил вас принести мне безоар?

— В желудке козы, сэр! — Гарольд чуть улыбнулся. Точно такой же вопрос ему задавали на первом курсе. Конечно же, он тогда не запомнил ответ, но четыре года уроков у Слагхорна оставили свой неизгладимый отпечаток на нем.

— Прюэтт... Из чего состоит напиток живой смерти?!

Мальчик призадумался. А ведь этот напиток они летом варили! Кассиопея ставила с ним какие-то опыты. Что было в котле? Кроме воды? Но как не морщил Гарольд лоб, ему не удалось вспомнить ничего конкретного — зелий варили немало, и все трудно запомнить. И варил-то не он, Кассиопея доверяла ему только простейшие операции — порезать, потолочь...

— Я не знаю, сэр!

— Так-так... — на лице Снейпа появилась улыбка. — Еще раз... Третий закон Голпалотта!

Естественно, Гарольд не знал третьего закона Голпалотта. Более того, он не знал и предыдущие два закона. Их он точно не проходил, хотя в своем мире закончил пятый курс. Гарольд мог забыть формулировки законов, но саму фамилию «Голпалот» он точно бы запомнил. Очевидно, это был вопрос повышенной сложности...

— Я не знаю, сэр!

— Полагаю, вы мало заглядывали в книги. Как вы видите, пять курсов обучения в Канаде это далеко не все, мистер Прюэтт... — Снейп еще шире улыбнулся, но, как и на первом курсе, правильный ответ не сказал. — Садитесь, Прюэтт. По вашей вине с Гриффиндора снимается... десять баллов. Отличное начало.

— Осмелюсь спросить, сэр, за что?

— За незнание материала.

— Сэр, я не обязан знать материал шестого курса.

— Что и кто обязан знать, решаю тут я, — прошипел Снейп. — Я ваш преподаватель, мистер Прюэтт, если вы еще не заметили. Садитесь, — приказал профессор, и на лице его проступила улыбка. — И тридцать баллов с Гриффиндора за пререкание с преподавателем.

Гарольд набрал как можно больше воздуха в грудь и сел, размышляя о бдзинь-буддизме и пытаясь придумать хорошую притчу о злобном учителе, которого потом отфилософствовали ученики, но ничего хорошего не приходило в голову.

Впрочем, испытания на этом не закончились. Гарольд за лето отвык от учебы и работы с котлом и горелкой. На самой последней стадии он ухитрился изрядно испортить зелье. У него и у Гарри Снейп просто уничтожил содержимое котла и наградил их «нулями» за работу, хотя у половины класса результат был еще хуже, чем у них.

— Он поступил ужасно несправедливо, — попыталась их утешить Гермиона за обедом. — У Гойла зелье получилось намного хуже ваших!.. Гарольд, а это правда, что он спрашивал у тебя материал шестого курса?

— По-моему да... Сейчас у Касси уточним!

Кассиопея уселась на лавочку рядом с Гарольдом, схватила с блюда кусок запеканки и спросила:

— Ну, как прошли зелья?

— Вначале он устроил опрос. Что такое безоар, третий закон Голопота...

— Голпалотта, — поправила его Касси.

— И состав напитка живой смерти. Я ответил только про безоар, а он снял десять баллов. Когда я сказал, что Горлопот...

— Голпалотт! — возмутилась Кассиопея. — Голпалотт!

— Голпалотт и напиток это шестой курс, Снейп содрал с меня еще тридцать баллов — за пререкание с преподавателем. Касси, это действительно шестой курс?

— Да, шестой... странно... — Касси задумалась. — Может, программа поменялась? Гермиона, вы это не проходили на четвертом курсе?

— Нет!

— Странно... Ничего, я уверена — я отвечу ему на все вопросы! — Касси тряхнула головой и мечтательно улыбнулась. — Эх, скорей бы завтра! Снейп отличный специалист. Просто к нему нужно найти свой подход.

Рон фыркнул, а Гарольд вздохнул и пообещал:

— Угу. Касс, если с тобой при поисках этого подхода что-нибудь случится, я отомщу.

— Со мной все будет хорошо! Так, мне пора — меня уже зовут! — сказала Кассиопея, засунула в рот булочку, взяла в руку еще две и побежала к группе девчонок-хаффлпаффок.

Урок с Бербидж ничем не отличался от аналогичного в его мире. Было немного скучно — Гарольд все это уже изучал в прошлом году. Так что он провел время, жалея, что нельзя и тут соорудить кровать, а так же гадая, получат ли Гарри и Рон разрешение сменить прорицание на маггловедение.

Наконец, прозвенел звонок и Гарольд, сгорая от нетерпения, побежал на Защиту от Темных искусств. Интересно, какова она, Амбридж? Учебник, по словам Касси, посоветовала отвратительный, но чему она будет учить?

В первую минуту, как ни странно, новая преподавательница понравилась Гарри. Она поздоровалась с классом, и, получив недружный ответ, приказала:

— Прошу вас, хором и громко: «Здравствуйте, профессор Амбридж!». Итак, давайте снова, дружно. Здравствуйте, учащиеся !

— Здравствуйте, профессор Амбридж! — хором ответил класс.

Гарольд успел подумать, что Амбридлж молодец, насаждает дисциплину и что она не так плоха, как кажется. Он вспомнил все, что ему говорил Сириус о необходимости дисциплины на войне, слова Грюма, вспомнил, что слышал в своем мире об Амбридж и подумал, что, возможно, в этом мире она нормальная тетка... Учебник, конечно, дурацкий рекомендовала, но может, не она, а кто-то другой?

— А теперь уберите палочки и достаньте перья, — сказала профессор. Но Гарольд еще не разочаровался в ней — быть может, она хочет сказать что-то важное?

Вначале Амбридж написала на доске цели курса. Их было три.

1. Введение. Основополагающие принципы защитной магии.

2. Выработка умения распознавать ситуации, в которых официально разрешено применение защитной магии.

3. Защитная магия как магия практическая.

Прочитав три пункта, Гарольд решил, что введение — это общая теория. Как и чем колдовать и тому подобное. Затем — обзор законов. Когда и чем можно отбиваться, чтоб не оказаться в Азкабане. В принципе, полезная часть. Последний же пункт — по-видимому, это практика, отработка заклятий. Неплохой и многообещающий курс.

Но затем Амбридж велела всем читать открыть учебники и читать первую главу. И тогда Гарольд выпал в осадок. Ибо в книге написана была полная ерунда. Если убрать всю «воду», что обильно лил автор, то для самозащиты надо было в первую очередь хорошо знать законы, а во вторую — не применять магию.

«Она точно хочет, чтобы мы читали это?» — спросил сам у себя Гарольд. — «Она не перепутала учебник?»

Не перепутала. Гермиона принялась допрашивать профессора, пытаясь узнать настоящие цели курса, и будут ли они применять заклятья на практике. Амбридж пыталась заставить её замолчать, но вмешались Гарри, Гарольд, прочие ученики...

Амбридж несла феерическую чушь, потом сообщила всем, что Волдеморт не возвращался, это гнусный обман, что Седрик Диггори погиб в результате несчастного случая...

Еще никогда Гарольд не был так же разочарован в человеке, как сейчас. Подумать только, а он считал эту... это существо нормальным человеком! Пусть недолго, не больше десяти минут, но считал!

Итогом дискуссии о целях и методах изучения Защиты от Темных искусств стали два десятка баллов, снятых с Гриффиндора, неделя отработок для Гарри с Амбридж, и столько же у Гарольда с Филчем.

— В этом году в Хогвартсе не будет Защиты, — сказал за ужином Гарольд Кассиопее.

— Что, так плохо?

— Да. Чиновница, пляшущая под дудку Фаджа. Редкостная дура.

— Она злобная, недалекая, но не дура, Гарольд, совсем не дура, — покачала головой Касси. — Я дома про неё многое слышала...

— Но почему она несет такую чушь?

— Ей приказали. Прикажут завтра агитировать на борьбу с Волдемортом — будет агитировать. Скажут бороться за права домовиков — пойдет бороться... Она выполнит все, что прикажут.

— Ты хочешь сказать, что ей приказали не обучать нас Защите?

— Да.

— Кто и почему? — Гарри почесал затылок. — Либо министр, либо Волдеморт...

— В любом случае, она враг.

— Верно!.. — Гарольд недобрым взглядом посмотрел на сидящую за столом преподавателей Амбридж. — Подумаем, что с ней можно сделать... Касс, как тебе Хафлпафф?

— Неплохой факультет, — Касси взяла со стола хлеб и стала намазывать джем. — Мне нравится. Больше всего то, что всем наплевать на факультетские различия. Ну, почти наплевать.

— А ты же хотела новый факультет... — напомнил Гарольд. — Для всех не желающих распределяться.

— И где все будут равны... Мне шляпа сказала, что такой факультет есть. И спросила, чем меня не устраивает Хафлпафф... Я ответила, что у него плохая слава. И объяснила, кем считают все остальные хафлпаффцев.

— И она?..

— О таком не было написано ни в какой книге! — Касси стукнула кулаком по столу. — Никто не упоминал про это! Шляпа разозлилась! Ей не понравилось, как я отозвалась о «факультете великой Хельги!» и вот я... здесь, — Касси махнула в сторону стола под знаменами Хафлпаффа.

Гарольд засмеялся, но под взглядом подруги подавился смехом.

— Э... все же неплохой выбор.

— Я тоже так думаю. Все четыре факультетских стола хороши.

— Угу. Тут во всем зале только два плохих места.

— Какие же? — спросил Гарри, оглядываясь по сторонам.

— Рядом с Амбридж и рядом со Снейпом, — Гарольд ткнул вилкой в направлении стола преподавателей.


///сегодня было добавлено две главы, эта и предыдущая

Глава XIII В которой очень много злятся

— Тут кто-нибудь сидит? — спросила Кассиопея у Луны, читавшей в одиночестве журнал за партой.

— Можешь садиться, тут совсем нет нарглов, — ответила Луна равнодушным тоном и вернулась к журналу. Касси стала готовиться к уроку — достала весы, ножи, ступку, установила котел и тому подобное.

Расставив вещи, Кассиопея села за парту и принялась с нетерпением ждать Снейпа. Она открыла учебник, пролистала его и закрыла. Текст не шел, от волнения трудно было сосредоточиться на чем-то. Как же не волноваться, когда урок будет вести сам Северус Снейп, выдающийся зельевар! Касси не раз встречала его фамилию в научных журналах. Правда, столь известен он был в её мире, в этом же Снейп мог похвастаться всего двумя небольшими статьями, датированные далеким 1979 годом. Вероятно, обучение учеников отнимало у него все время и силы — в мире Кассиопеи он был уволен из Хогвартса в 1992 и мог посвятить себя любимой науке.

Первая первая встреча со Снейпом прошла не очень удачно — попытка легиллименции, путешествие в Антарктиду... Но, несмотря на многочисленные рассказы о сложном характере Снейпа, Касси почти не переживала из-за того инцидента. Снейп в первую очередь ученый и исследователь, он умный человек и способен забыть об этом, когда увидит, что она тоже искренне и глубоко любит зелья. Тем более что он сам был виноват, полез без разрешения в чужие мысли! И если кому-то тут и мстить, так ей! Но она же закрыла глаза на прошлое? Снейп тем более закроет.

Снейп вошел в класс с ударом колокола. Выглядел он, как и раньше, откровенно неважно — немытая голова, бледное лицо, желтоватые зубы... Но черная мантия, развевающаяся за спиной, пока он шел к кафедре, смотрелась очень величественно и стильно, а уж когда он остановился и мантия обвила его ноги...

Профессор коротко рассказал, чем они будут заниматься в этом году, какие будут контрольные, устроил перекличку, а затем, как и ждала Кассиопея, устроил опрос, желая узнать её уровень знаний.

— Что входит в напиток живой смерти, мисс Тонкс?

— Вода, корень валерианы, сок дремоносных бобов... — Кассиопея быстро отбарабанила все ингредиенты и улыбнулась профессору. Снейп нахмурился.

— Так-так... Третий закон Голпалотта?

— Противоядие от составного зелья не сводится к набору противоядий для отдельных его компонентов.

— Вижу, ваш друг вам все рассказал. Но меня этим не проведешь! Состав оборотного зелья!

— Вода, шелкокрылые мухи, пиявки, водоросли, собранные во время прилива, спорыш, златоглазки, кусочек шкурки бумсланга... — Касси уверенно перечислила все компоненты. — И, конечно же, частица того, в кого волшебник собирается превратиться. Это классический рецепт. Есть еще...

— Довольно! Назовите мне все свойства Лунного камня!

Не сразу, но Касси вспомнила их, затем ей пришлось припомнить двенадцать применений драконьей крови, открытых Дамблдором и двенадцать, известных до него, три главных принципа помешивания зелий, остальные два закона Голпалотта... Кассиопея не раз тихо про себя радовалась тому, что всю ночь читала учебники, освежая знания.

Снейп разошелся не на шутку, все спрашивая её и спрашивая. Касси отвечала, стараясь говорить как можно подробнее, вкладывая в ответ все свои знания и всю любовь к зельям. Иногда она ошибалась — невозможно знать все идеально, иногда запиналась, и в эти моменты Снейп улыбался самыми кончиками губ. Чем дальше, те больше становилось вопросов без ответов, словно профессор нащупал то, что Касси не знает и спрашивал только по этой области.

— А что такое состав Давенпорта, мисс Тонкс? — спросил Снейп, и на этот вопрос Кассиопея опять промолчала, как и на многие предыдущие.

— Вижу, ваши знания оставляют желать лучшего... Садитесь, мисс Тонкс, десять баллов с Хафлпаффа за незнание элементарнейших вещей!

Кипя от гнева, Кассиопея села на свое место. Она же ответила на столько вопросов! Ответила! Профессор что, считает, что она должна знать все зелья наизусть?!

— Теперь, когда мы убедились в неважных знаниях нашей гости из Австралии, перейдем к теме сегодняшнего урока. У вас еще сорок минут, чтобы выполнить работу.

Кассиопея бросила на необычайно довольного профессора полный гнева взгляд и пошла к шкафу за ингредиентами. Снейп задал весьма сложное зелье для четвертого курса, оно требовала большой аккуратности в работе.

Касси видела несколько мест, где рецепт можно было упростить — чуть-чуть изменить схему помешивания, греть медленнее, но дольше... Экспериментировать или нет? Что она умеет варить зелья, профессор знает. На Гриммо, в её лаборатории, периодически чуть-чуть убывало зелье в котлах, словно кто-то брал пробы, чтобы понять, что там готовят. Наверняка это дело рук Снейпа! Профессора надо удивить, продемонстрировать максимум знаний! Следовать рецепту может и обезьяна, а вот упростить его — под силу не каждому!

Кассиопея представила, как выдающийся зельевар хвалит её за отличную работу, улыбнулась и быстро стала набрасывать на пергаменте новый рецепт.

— Так... это можно растолочь получше, совсем в пыль, здесь помешаем в разные стороны... — тихо шептала она себе под нос. Быстренько состряпав новый рецепт, Касси внимательно просмотрела его и приступила к варке.

На десятой минуте образец Кассиопеи приобрел неожиданный желтый цвет и консистенцию киселя, хотя на этой стадии должен быть зеленым и жидким, как вода.

— У тебя много мозгошмыгов, — прокомментировала Луна работу Касси. — Может, вернешься к рецепту из учебника?

— Нет! — Касси вычеркнула два пункта из своей инструкции, решив довольствоваться в этом месте стандартным рецептом, затем быстро очистила котел «Эванеско», пока профессор не видит, и начала заново.

Ровно со звонком она поставила колбу на стол Снейпу. У зелья получился немного не тот оттенок, в нем бродили пузырьки, а на дне — какой-то серый осадок, но в целом оно вышло похожим на должный результат. Лучше, чем у других — только один парень с Равенкло мог похвастаться идеальным результатом, а еще у пары учеников вышли зелья с недочетами, но пострашнее, чем у Касси. Остальные же в лучшем случае тянули на «удовлетворительно».

— Так-так, — Снейп поднял колбу и посмотрел её на просвет. Сердце Кассиопеи замерло. — Мисс Тонкс, почему вы не следовали моему рецепту?!

— Сэр, я решила, что так будет быстрее и лучше.

— Это вы называете лучше? — Снейп поднял одну бровь и скептически посмотрел на колбу с зельем.

— Скорее всего, я добавила слишком много златоглазок — я использовала стандартные пропорции, а тут надо было...

— Я вижу, что вы добавили. Вы зря перевели ингредиенты, варя зелья дважды, затем отступились от рецепта, ударившись в глупую самодеятельность, затем допустили позорнейшую ошибку... Мисс Тонкс, чтобы быть хорошим зельеваром, недостаточно прочитать несколько книг и содрать оттуда пару хитростей. Ваше зелье никуда не годиться! — произнес Снейп и вылил содержимое колбы в раковину на глазах у потрясенной Кассиопеи. — Ноль баллов.

— Но... Но это же можно было исправить, добавив валерианы и подогрев... — тихо произнесла девушка и бросилась к котлу. — Я сейчас!

— Эванеско! — из котла испарилось зелье. — Ноль баллов, мисс Тонкс.

— Профессор! Неужели мои зелья хуже их?! — воскликнула Кассиопея, указывая на стройный ряд колбочек на столе Снейпа. Почти все они были совсем иного окраса, в некоторых зелье напоминало больше цемент, чем «полупрозрачную жидкость бирюзового отлива», как положено по рецепту, а в одной колбе вещество старательно разъедало стекло.

— У них хотя бы хватает мозгов следовать рецепту! Вы надергали рецептов и идей из разных книг, сварили полную бурду и ждете, что мы падем ниц перед вашими знаниями?! Вы лезете в те материи, в которых у вас не хватает ума разобраться! Двадцать баллов с Хаффлпаффа, за то, что там учиться самонадеянная невежда!

Мир померк перед Кассиопеей, все заслонила какая-то багровая пелена. Хотелось наброситься на профессора и заставить его замолчать, забить ему слова обратно в глотку вместе с зубами! Невежда? Она — невежда?! По зельям?!

Она же сделала все, почти сварила зелье! Она же знает предмет лучше остальных! Она знает, знает зелья, единственный практический предмет, что может полноценно изучать! Слагхорн просто обожал её!.. а этот... Да... да как этот сальноволосый недолюбленный хмырь смеет говорить, что она не знает зелья?! Как он смеет оскорблять её, Кассиопею Меланию Блэк?!

Кассиопея с колоссальным трудом овладела собой, пелена отступила, как и желание подраться с профессором. Касси разжала кулаки — на ладонях остались глубокие отпечатки от ногтей.

Она побросала вещи в сумку и, гордо выпрямившись, посмотрела в лицо Снейпу.

— Я считала вас отличным преподавателем и хорошим человеком. Похоже, я ошибалась! — произнесла Кассиопея и вышла из кабинета, с трудом борясь с желанием одеть на голову Снейпу котел. Вслед ей донесся голос Снейпа — сколько-то там баллов с Хафлпаффа за оскорбление преподавателей и неделя отработок. Но она не обратила внимание.

— Ну как? — спросил кто-то знакомый. Касси обернулась — рядом стоял Гарольд, поджидавший её после урока. — Как все про... — мальчик осекся, увидев её лицо.

— Я этого так не оставлю!!! — прошипела Кассиопея, топнув ногой.

— Что, все настолько плохо...

— Да, — Кассиопея еще раз топнула ногой и вдруг усмехнулась. — Сколько дают за убийство?

— С отягчающими — с особой жестокостью и предварительными пытками? Лет двадцать...

— Много! Так, Гарольд, мне нужна твоя помощь.

— Прятать труп?

— Нет! Как легиллимента. Мне нужен точный список вопросов Снейпа. И точная последовательность моих действий на уроке.

— Зачем?

— Пока не знаю!


* * *

По пустому коридору шла девочка в аккуратном симпатичном платьице с символикой Слизерина. Она выглядела младше любой первокурсницы — ей можно было дать от силы десять лет, не больше.

Девочка шла, постоянно вертя по сторонам головой, отчего две косички регулярно били её по спине. Она крепко сжимала в руках волшебную палочку, порой выпуская из неё заклинания. Совершенно недетские заклинания. Скрывающие шум шагов. Усыпляющие портреты. Чары, отвлекающие внимание, чары, заставляющие вспомнить о том, что есть важные дела, развернуться и идти другой дорогой... и — снимающие, обходящие защиту Хогвартса. Очень не детские заклинания...

Был поздний вечер и поэтому коридоры замка пустовали. На пути девочке встретился только Снейп, на которого, видимо, не подействовали её чары. Декан Слизерина прочитал ей целую лекцию о безобразном поведении, назначил неделю отработок и послал обратно в гостиную. Впрочем, девочка лишь сделала вид, что послушала Снейпа и вскоре вернулась на прежний путь.

Вторым и последним, кого она повстречала в Хогвартсе, был Пивз. Полтергейст не успел вылететь из стены, как в него попал багровый луч, выпущенный девочкой. Пивз почувствовал сильный порыв ветра и с удивлением обнаружил, что парит над бескрайним простором океана — на полтергейста, в отличие от призрака, не действуют заклятья, отводящие взгляд, но зато работают многие другие чары.

— Здесь! — сказала девочка, поднявшись на восьмой этаж и подойдя к портрету, на котором спал здоровый мужик с палкой и три огромных побитых тролля в костюмах балерин. Она проверила все стены какими-то заклинаниями, затем начертала на них пару рун и стала ходить взад и вперед по коридору.

Когда в стене неожиданно показалась дверь, юная волшебница ничуть не удивилась, а спокойно вошла. Внутри была небольшая пустынная комната, в центре которой на каменном полу покоилась диадема.

Девочка двигалась осторожно, проверяя каждый квадратный дюйм пола заклинанием. Затем — проверила и саму диадему.

— Хм... — она почесала подбородок, разглядывая артефакт. — Том решил не накладывать защитных чар? Боялся, что их засекут? Возможно...

Девочка достала мел, и начертила по полу большой круг, заключив в него и себя, и диадему. Затем разделила круг на несколько частей прямыми линиями и в каждую часть вписала полдюжины рун. Не простые руны, а весьма сложные комбинации, которые не проходят даже на седьмом курсе Хогвартса, и описание которых можно найти только в спецсекции библиотеки аврората.

Закончив работу, девочка оттряхнула от мела руки и принялась колдовать над каждой руной. Короткое заклинание — и начертанная мелом закорючка наливается серебристым светом. Не прошло и десяти минут, как все руны сияли. Девочка улыбнулась и произнесла нараспев фразу, состоящую из пяти-шести непонятных слов. Руны вспыхнули и диадема, волшебница и все, что было в круге, оказалось заключено в полупрозрачный купол. И не просто купол — внутри него можно было творить любые чары, совершенно любые и их не засекла бы даже защита Хогвартса, не говоря уж об следящих артефактах министерства магии.

Девочка указала волшебной палочкой на диадему, нехорошо улыбнулась и произнесла:

— Авада Кедавра!

Зеленый луч ударил прямо в артефакт, она задрожала и раскололась на две части. Над диадемой проступил черный дымок. Наложив на обломки пару диагностических чар, девочка довольно произнесла:

— Третий! Третий!

Девочка надела перчатки из драконьей кожи, взяла длинные серебряные щипцы и положила осколки в специальный мешочек, тоже из драконьей кожи, которая, как известно, очень плохо пропускает магию. Этот мешочек — в еще один мешочек, потом в еще один, потом — в шкатулку гоблинской работы, очень непростую шкатулку, а её в маленькую сумочку, на которую, очевидно, было наложено заклятье незримого расширения.

— На поиски ушла всего неделя! А Альбус еще не верил мне! Эх, Альбус, Альбус! Вечно ты витаешь в каких-то высоких материях, не замечаешь, что у тебя под носом делается! — девочка тяжело вздохнула. — То Волдеморт в учителях, то Упивающийся смертью, крестраж полтора десятка лет пролежал... Бдительности тебе не хватает! Сколько раз твержу — постоянная бдительность, а толку нет. Стареешь, Альбус, теряешь хватку. Альбус уже не тот, Орден тоже не тот — больше говорим, чем делаем... Эх, мир изменился. Я чувствую это во всем. Даже огневиски не такое, как прежде, — девочка вытащила из сумочки серебряную флягу и сделала из неё глоток. Её передернуло от отвращения. — Только оборотка такая же гадкая, как и прежде. Неужели нельзя добавить что-нибудь для вкуса? Чем эти зельевары вообще занимаются?

Девочка посмотрела в зеркальце, поправила галстучек и косички. Потом хмыкнула.

— Увидел бы кто меня сейчас, ржал бы как ненормальный. Но конспирация требует жертв! Даже таких! Третий крестраж! Вернусь домой, стану самим собой и к Альбусу, обрадую его... Будет опять ругаться — почему без его разрешения и тому подобное... как будто у него легко получить это разрешение! Эх, как бы теперь пробраться в Гринготтс? Гоблины упрямые, ни за что не пропустят по-хорошему в сейфы упиванцев. Но мы найдем способ, обязательно найдем!

Девочка сняла купол, стерла руны и, весело напевая что-то себе под нос и прыгая на одной ножке, побежала вниз по лестнице.

Не прошло и часа с её исчезновения, как в коридоре появилась огромная змея, скрытая чарами невидимости и принялась ползать туда и обратно, тихо шепча:

— Кролика, жирного кролика! И дюжину мышек. И диадему для повелителя. И вкусную, жирную сову! И десять жирных кроликов! И диадему для повелителя! И хорошего, пушистого, толстенького кролика... дюжину кроликов! И диадему! Зачем повелителю диадема? Она же невкусная! Или вкусная? Надо попробовать!

В стене появилась дверь. Змея озадачено посмотрела на ручку двери, попыталась подцепить её хвостом, а потом и пастью. Ничего не вышло — дверь не открывалась, не хватало сил.

— Мангуст тебя раздери! — прошипела змея и вновь стала ползать мимо входа в Выручай-комнату и бормотать. Но дверь не менялась. Змея несколько раз стукнула по ней головой и, обиженная, отползла в сторону, громка сетуя на несправедливость мира.

Спустя два часа из заброшенного туалета на третьем этаже вышла невысокая маленькая девочка с двумя косичками. В отличие от первой, она была темноволосой и носила гриффиндорские цвета. Но двигалась эта «гриффиндорка» точно так же, как и «слизеринка», постоянно проверяя свой путь чарами, усыпляя портреты и отгоняя призраков. Несчастный Пивз, только-только добравшийся до Хогвартса, вновь проглотил бордовый луч и снова оказался над океаном.

Снейпа по пути девочка не встретила, зато попалась профессору МакГонагалл. Та сняла с девочки три десятка баллов, назначала неделю отработок и погнала её спать.

— Тридцать баллов с Гриффиндора! С меня! — захихикала девочка, когда отошла от профессора. — Минни такая же строгая, как и в юности! Ничто не изменилось! И фамилию мою не узнала! Хотя должна была помнить, как-никак учились почти на одном курсе!

Девочка добралась до восьмого этажа и осмотрелась по сторонам.

— Нагайна!

— Кто ты, говорящая?

— Я твой господин!

— Мой господин самец, он длиннее и толще тебя! — с нескрываемой гордостью произнесла невидимая Нагайна, подползая ближе. — Он очень длинный самец! И очень толстый! Он хороший охотник!

— И он может менять облик. Вот тебе еще зелья, — девочка вытащила из кармана мешочек с чем-то, судя по звукам, стеклянным внутри.

— Зачем хозяину становиться маленькой самкой? — удивилась змея, обнюхивая мешок. — Он хочет отложить яйцо?

— Нет, Нагайна! Он не хочет, чтобы его обнаружили враги...

— Плохая маскировка, хозяин! Ты меньше и тоньше, враги могут победить тебя! А если победят, то спарятся с тобой и заставят отложить им кладку! Хозяин будет ухаживать за яйцами, и у него не будет времени и добычи, чтобы кормить Нагайну!

— Я сильнее всех в любом облике, — ответила девочка, рассмеявшись. Затем прошлась по коридору, дожидаясь появления двери в Выручай-комнату.

— НЕТ!!! ДИАДЕМА!!! НЕТ!!!

— КРОЛИКИ?! ГДЕ КРОЛИКИ?!

В башне Гриффиндора Гарри Поттер проснулся. Ему снился нелепый кошмар — первокурсница-гриффиндорка громко кричала, злясь на пропажу какой-то диадемы, и швыряла во все стороны заклятья, а рядом почему-то по потолку улепетывала от неё огромная змея. Девочка поведением напоминала Волдеморта в последнем видении, когда он разгромил пещеру.

— Надо записать в дневник сновидений! — решил Гарри. — Интересно, как кошмар истолкует профессор Трелони?

Глава XIV. В которой пытаются добиться правды.

— Когда она не явилась на вторую отработку, я заглянула в гостиную Гриффиндора, расспросила учеников и узнала, что они никогда не слышали о такой девочке! Я вчера весь день внимательно смотрела на стол Гриффиндора и других факультетов — и её там не было. Альбус, я проверила книгу имен Хогвартса — в ней никогда не значилась Томазина Реддл!

— Томазина Реддл? — Дамблдор усмехнулся себе в бороду. — У него было всегда оригинальное чувство юмора. Северусу он представился иначе... Знаешь, Минерва, Северус ко мне подходил с той же проблемой. Он тоже поймал ночью первокурсницу, назначил ей отработки, но так и не нашел её.

— Кто это был? Шпион министерства? Или...

— Один из членов Ордена Феникса выполнял секретное задание. Под оборотным зельем, с целью маскировки! — Дамблдор еще раз усмехнулся. — Ну кто подумает, что он способен превратиться в маленькую девочку? Да еще со Слизерина? Он, представляешь, даже заплел косички — чтобы никто не заподозрил! Знаешь, даже я не заметил бы подвоха.

— Мисс Реддл была с Гриффиндора! — воскликнула МакГонагалл. — Я явственно разглядела гриффиндорские цвета на её мантии...

— Гриффиндорка? — на лице Дамблдора проступило выражение крайнего удивления и тревоги. — Как она выглядела? Маленькая, худенькая, на вид девять-десять лет, светлые волосы, две косички до середины лопаток?...

— Темные волосы, и ей было скорее точно лет одиннадцать-двенадцать. Косичек две, но короче, до плеч.

— Так... — Дамблдор задумался. — Я расспрошу нашего агента, не менял ли он еще раз свою внешность... Но мне кажется, что эта девочка — другой человек... Да, это объясняет разрушения на восьмом этаже... Минерва, боюсь, она представилась настоящим именем. С поправкой на пол.

— Настояшим? МакГоннагалл задумалась. — Кто это?

— И ты забыла... Это имя забыли почти все. Том Реддл учился в Хогвартсе на год младше тебя...

— Тот-Кого-Нельзя-Называть... — МакГонагалл тихо вскрикнула и побледнела.

— Да. Он, очевидно, хотел похитить из замка одну ценную вещь, но мы его опередили.

— Он мог убить всех нас!

— Я сегодня же займусь защитой замка! — пообещал Дамблдор и, встав со своего места, взял один серебряный прибор и несколько раз постучал по нему палочкой. Прибор зажужжал и выпустил в небо тонкую струйку зеленого дыма. — Интересно... защита работает. Над оградой Хогвартса я в этом году установил крайне редкие чары. Их, Минерва, может пересечь лишь тот, кто не хочет причинить зла обитателям замка. Искренне не планирует этого. Древнее, очень мощное заклятье — но, увы, несовершенное, что мы и наблюдаем. Том хотел украсть одну вещь, он и не собирался кого-то убивать и лишь поэтому прошел...

— А Амбридж?

— Мне пришлось сделать для неё исключение. Министерство бы не одобрило, если бы назначенный им преподаватель не смог войти в замок... Возможно, что именно из-за этого Том прошел — я ослабил чары для Амбридж и этого хватило и ему... Возможно. Я проведу исследования, — объяснил Дамблдор и чуть усмехнулся в бороду. — Минерва, какую ты назначила отработку Тому?

— Я приказала ей... то есть ему переписывать от руки правила школы, — тихо произнесла МакГонагалл.

— И Том явился на первую отработку... У него есть стиль... И наглость. Потом, по-видимому, ему надоело и он решил больше к тебе не ходить. Или решил прийти — но уже с недобрыми намерениями и чары его не пропустили. Да, Том еще и в школе терпеть не мог писать строчки... — Дамблдор взглянул на маленькую фигурку каменной горгульи на столе — она расправила крылья и смотрела прямо на директора. Дамблдор повернул фигурку вокруг своей оси и произнес:

— К нам идет мисс Тонкс. Интересно, что её привело к нам? Да, Минерва, называй её так даже в этом кабинете.

В дверь постучали, и директор разрешил войти.

— Здравствуйте, профессор Дамблдор, здравствуйте, профессор МакГонагалл, здравствуйте, господа директоры, — Кассиопея поздоровалась не только с людьми, но и с портретами. Она говорила необычайно вежливым тоном. Дамблдор подметил, что она надела ту же парадную мантию, что и в день, когда она и Гарольд вели переговоры с Орденом Феникса. И кроме того раза, Кассиопея её больше не надевала. В руках у мисс Тонкс была папка, из которой торчали какие-то документы.

— Садитесь, мисс Тонкс, — Дамблдор беспалочковой магией отодвинул стул, одновременно и демонстрируя вежливость, и демонстрируя силу. — Хотите чаю?

— Спасибо, профессор. Я пришла к вам с жалобой.

— Не стесняйтесь, мисс Тонкс, говорите. Или вы предпочли бы, чтобы профессор МакГонагалл вышла?

— Нет, я не против её присутствия. Господин директор, один из учителей вашей школы относиться ко мне предвзято, занижает оценки на уроках и всячески оскорбляет. Я прошу принять меры.

— Мисс Тонкс! — профессор МакГонагалл была искреннее возмущена. — Этого не может быть! Хогвартс лучшая школа волшебства!

— Профессор МакГонагалл, у меня есть доказательства!

— Мисс Тонкс, о ком идет речь? — поинтересовался Дамблдор, разлив по трем чашкам чай и усевшись на свое место.

— О профессоре Снейпе. У меня с ним прошло всего два урока, господин директор, но на обоих он меня оскорблял и занижал оценку, — Кассиопея открыла папку и достала из неё лист пергамента. — Профессор Дамблдор, это — список вопросов, которые мне задал профессор Снейп на первом уроке. Я послала его копию специалисту, чья компетенция не вызывает сомнений — профессору Слагхорну, преподававшего в Хогвартсе зелья на протяжении семи десятков лет... Отправила от имени Гарри, с которым он переписывается.

— Мисс Тонкс, зачем вы побеспокоили уважаемого человека? — возмутилась МакГонагалл. — В этом нет нужды, и я, и профессор Дамблдор кое-что смыслим в зельях.

— Извините, профессор МакГонагалл, но я и не подозревала, что вы настолько разноплановый специалист... Это ответ профессора Слагхорна, — Кассиопея протянула Дамблдору листок и улыбнулась. — Он считает, что я ответила превосходно для ученика четвертого курса и что у меня есть талант. В то время как профессор Снейп назвал меня «самонадеянной невеждой» и сказал, что я не знаю элементарных вещей. Прошу обратить внимание, все вопросы, на которые я не ответила, относятся к шестому и седьмому курсу, а некоторые выходят за пределы школьной программы.

— Так... — Дамблдор внимательно посмотрел письмо и список вопросов, передал бумаги МакГонагалл и сложил перед носом кончики пальцев. — Мисс Тонкс, я вижу, у вас есть что-то еще.

— Да. На первом уроке профессор Снейп уничтожил мой образец и поставил мне ноль баллов. Почти все ученики приготовили зелье еще хуже меня, но их работы он принял. Я с точностью воспроизвела технологию приготовления зелья и отослала образец специалисту. Профессор Слагхорн согласился, что мое зелье тянет на «Выше ожидаемого», а с учетом того, что я разработала рецепт и что я знаю, как исправить недочеты — на «Превосходно». Профессор Снейп оценил мою работу на ноль баллов. Я отправила уважаемому профессору Слагхорну от имени Гарри материалы второго урока — там творилось примерно тоже, что и на первом, но он еще не прислали ответ. Надо сказать, что такой же дискриминации подвергаются Гарольд Прюэтт, Гарри Поттер, Невилл Лонгботтом и многие другие студенты.

— Мисс Тонкс, чего вы хотите? — Дамблдор внимательно посмотрел на Касси.

— Справедливости. Я хочу, чтобы профессор Снейп перестал оскорблять меня и занижать баллы. Так же я хочу, чтобы он публично извинился передо мной и вернул несправедливо снятые баллы, а так же засчитал мои работы.

— Альбус, поведение Северуса возмутительно! — ноздри МакГонагалл раздувались от гнева. — Я всегда знала, что он очень строг и требователен, но это выходит за всякие рамки! Он ведет себя недостойно звания профессора Хогвартса! Я присоединяюсь к требованиям мисс Тонкс!

— Мисс Тонкс, я целиком на вашей стороне, — глаза Дамблдора блеснули. — Профессор Снейп безобразнейшим образом нарушил преподавательскую этику в угоду своим антипатиям. Но, мисс Тонкс, вы понимаете, что мы сейчас в трудном политическом положении? Вы читаете газеты?

— Читаю.

— Министр магии только и ищет повода, чтобы установить полный контроль над Хогвартсом. Именно с этой целью Корнелиус Фадж назначил сегодня мадам Амбридж генеральным инспектором... В создавшейся обстановке нельзя, чтобы огласку получило хоть какое-то происшествие. Любой скандал будет на руку министерству.

— Тогда пусть профессор Снейп извинится при всем классе, раз нельзя публично.

— Мисс Тонкс, профессор Снейп очень гордый человек со сложным характером и, боюсь, что у меня не получится уговорить его извиниться, — Дамблдор тяжело вздохнул. — К тому же подобные извинения подорвут его авторитет как педагога и учителя... И еще я опасаюсь, что некоторые из ваших соучеников могут сотрудничать с мадам Амбридж.

— Я тоже гордый человек, профессор Дамблдор. Почему я должна наступить на горло своей гордости?

— Мисс Тонкс, я поговорю с профессором Снейпом, но не обещаю, что он извинится перед вами. И если это произойдет, то совсем не публично. Баллы вам вернут, а зелье засчитают. Я запрещу профессору Снейпу впредь снимать с вас баллы и назначать отработки без согласования со мной или профессором МакГонагалл.

— А что насчет Гарольда? Гарри? Невилла? И других?

— Согласно уставу Хогвартса, любой ученик может обжаловать назначенное ему наказание у своего декана, заместителя директора или директора школы, — сообщил Дамблдор, и МакГонагалл кивнула.

— Я внимательно рассмотрю любую жалобу. Двери моего кабинета открыты в любое время дня. Но, мисс Тонкс, учтите — я не буду оправдывать гриффиндорцев за то, то они гриффиндорцы! Если кто-то потребует отменить справедливое взыскание, то я утрою его наказание!

— Спасибо, профессор МакГонагалл. Я не сомневаюсь в вашей справедливости! — Касси чуть склонила голову. — Профессор Дамблдор, а кто будет решать вопрос об оскорблениях учеников?

— Обещаю, мисс Тонкс, профессор Снейп будет с вами вежлив так же, как и со мной, — Дамблдор чуть отпил чай. — В любом случае, вы всегда сможете обратиться ко мне или к профессору МакГонагалл.

— Спасибо, профессор Дамблдор.

— Но и вы будьте вежливы с ним. Вы позволили себе весьма резкие высказывания о профессоре Снейпе, а также не пришли на назначенную им отработку.

— Прошу прощения, директор, — лицо Кассиопеи приобрело виноватое выражение. — Профессор Снейп вывел меня из себя своими словами. А отработку я не считала справедливой.

— Мисс Тонкс, и все же вам не следовало так отвечать ему. Отработку надо посещать или же, если вы её считаете несправедливой, то обжаловать у директора, а не просто игнорировать распоряжение преподавателя.

— Я буду иметь в виду, — Касси кивнула, призадумалась и вдруг улыбнулась краешком губ. — Профессор Дамблдор, я отправила вам с совиной почтой заявление с просьбой пересмотреть мое наказание, но оно, по-видимому, не дошло до вас.

— Вероятно, — Дамблдор тоже улыбнулся. — В последнее время у нас, к сожалению, пропали куда-то три школьные совы, возможно, одна из них несла ваше письмо.

— Скорее всего, дело было именно так.

— В следующий раз приходите сами — совиная почта, как вы видите, ненадежна.

— Обязательно, профессор.

— Мисс Тонкс, можно вас попросить об одной услуге?

— Какой, профессор?

— Вы ведь общаетесь с Гарри? Постарайтесь объяснить ему, что не следует конфликтовать с мадам Амбридж. Это может плохо закончиться для всех нас.

— Постараюсь, профессор Дамблдор. Но вы же знаете — он очень упрям.

— Спасибо, мисс Тонкс. Теперь, когда мы решили все спорные вопросы, не могли бы вы рассказать о своих впечатлениях? Вы проучились уже чуть больше недели в Хогвартсе, и мне хотелось бы знать, чем наш Хогвартс отличается от вашего. Какие вы заметили недостатки, а какие — достоинства.

Кассиопея кивнула и принялась рассказывать директору о том, как учились в её мире и как учатся в этом. Потом они перешли на обсуждение мира Кассиопеи, политики... Лишь когда пробила полночь, Дамблдор извинился перед Касси за то, что так сильно её задержал, написал записку — на случай, если она встретит кого-нибудь из учителей по пути в гостиную, и отпустил.


* * *

— Ты зачастила к Дамблдору, — заявил Гарольд. — Вчера ходила, сегодня...

— Вчера из-за Снейпа, сегодня из-за Амбридж.

— И как?

— Никак. Ничего не может сделать.

— Я так и думал.

— Эта мразь режет Гарри руку и никто не может с этим ничего сделать!!! Ни МакГонагалл, ни Дамблдор! Замечательно!!! — Кассиопея была невероятна зла. — Замечательно! Великий волшебник Дамблдор не может справиться с одной розовой тварью!

— Касси, она — сторонница Фаджа, — спокойно произнесла Гермиона. — За её спиной стоит Министр Магии и все министерство!

— Я понимаю! Но все равно!..

— Знаете, я думал сломать ей перо, устроить нападение неизвестных... — начал Гарольд. Кассиопея резко повернулась к нему:

— Молодец! Отличная мысль! Предлагаю сегодня же...

— Ничего не делать! — отрезал Гарольд. — Это будет только на руку министерству. Думаю, Фадж обрадуется, случись что с Амбридж. У него появится повод поставить Хогвартс под свой контроль! И у нас будет не одна Амбридж, а по всем предметам!

— А неугодных отправят в Азкабан за нападение на генерального инспектора! Даже если они не оставят следов или это будут не они, — согласилась с ним Кассиопея. — Я понимаю! Но надо же что-то делать! Хоть что-то! Визенгамот под контролем Фаджа, соваться туда бессмысленно. Боунс справедливая женщина, но она одна... Пресса под министерством... Не вижу выхода! Не идти же на штурм министерства?

— И я не вижу, — Гермиона вздохнула. — Нам остается только наедятся на лучшее и уговаривать Гарри лишний раз не задевать Амбридж. Я дала ему настойку растопырника, поможет заживить руку.

— Отличный выбор, — кивнула Кассиопея. — Хорошее средство.

— Смотрите, Амбридж назначила отработки и мне, и Гарри. Но меня она послала к Филчу! — судя по лицу Гарольда, ему в голову пришла какая-то идея. — У неё всего одно кровавое перо! Оно может потеряться или сломаться!

— Она может купить новое, — сказала Касси. — Они дороги, но их можно достать.

— Или придумать что-то похуже кровавых строчек! — возразила Гермиона. — Нет, нельзя ничего делать с пером. Нам надо терпеть.

— Смириться и мечтать о мести... И со Снейпом, и с Амбридж... Просто сложить руки и ждать, пока Волдеморт проявит себя, начнется война, Фаджа выгонят с поста... Сидеть сложа руки, — в глазах Кассиопеи зажегся нехороший огонек, а кулаки сжались. — Ненавижу!

— Амбридж не хочет, чтобы мы учились защите. Я тут подумала... — робко начала Гермиона. — Подумала, что... наверное, пришло время, когда мы... должны сами о себе позаботиться.

— Что ты имеешь в виду? — Гарольд уставился прямо на мнущуюся Гермиону.

— Ну... нам надо учиться защите от темных искусств самим.

— Хочешь создать кружок обучения защите?

— Да, будем учиться, как учились на Гриммо.

— Сириус и другие не будут нам помогать — слишком рискованно постоянно пробираться в замок, — Гарольд задумался и посмотрел по сторонам, словно ища кого-то. — Кто будет вести занятия?

— Ты.

— Я?! Почему бы и нет?

— Ты хорошо придумала, Гермиона, — произнесла Кассиопея счастливым голосом. — Но мы создадим не кружок изучения защиты, не только кружок!

— Ты предлагаешь... — удивился Гарольд.

— А что?

— Мы создадим организацию. Сейчас мы школьники, но очень скоро мы закончим Хогвартс. Война, возможно, будет идти еще годы. Мы успеем достаточно вырасти, чтобы вступить в неё. Множество хорошо обученных юношей и девушек вольются в Орден Феникса и принесут ему победу в войне! — с пафосом и невиданным воодушевлением изрекла Кассиопея. — И Волдеморт, и Амбридж, и прочая нечисть будет низвергнуты! Мы создадим новую организацию — Армию Хогвартса!

— Но...

— И обещаю, Гермиона, когда Дамблдор найдет способ вернуть нас домой — мы вернемся лишь для того, чтобы привести помощь. Этот мир не наш, он нам чужой. Но здесь живет много хороших людей, и мы не бросим вас!

— Обещаю! — поддержал подругу Гарольд. — Обещаю! И сделаю все, что в моих силах для победы!

Эпилог второй части


Темный лорд Волдеморт был очень зол. Он утратил уже третий крестраж! Дневник, медальон, теперь и диадема! А еще сигнальные чары сообщили о визите какого-то волшебника на руины хижины Гонтов! Как хорошо, что он успел забрать оттуда кольцо!

С первыми двумя крестражами все ясно, они утеряны из-за глупости или предательства слуг... Было страшной ошибкой доверять кому-либо кусочки своей бесценной души! Но третий крестраж... и визит к бывшему местоположению четвертого... Кто-то явно стоит за всем этим! Дамблдор? Нет! Долгие годы ничего не происходило, старый маразматик бездействовал... нет, за всем этим стоит кто-то еще!

Оставалась только одна кандидатура. Гарри Поттер. Не этот Поттер, который ничего опасного из себя не представлял, а другой! Тот мог знать о крестражах — неизвестно, как в его мире сложилась история... И, быть может, это именно тот, в чьих силах победить Темного лорда...

— Ничего...теперь я знаю, кто мне опасен... И мое возмездие будет просто ужасным! — сказал сам себе Волдеморт. — Да, ужасным! Белые сделали немало удачных ходов в последние время... Но мы тоже скоро начнем ходить. И поставим им шах и мат. Шах и мат!

Темный Лорд улыбнулся. Будущее ему представлялось в радужных тонах.


* * *

Альбус Дамблдор был очень доволен. Дела в последнее время развивались очень удачно. Грюм, конечно, нарушил его приказ, но это того стоило. Диадема уничтожена. Осталось еще два-три крестража...

Гости из иного мира, конечно, порушили немало планов. Бедный мальчик раньше времени узнал о пророчестве и стал чуточку меньше доверять директору, как и некоторые члены Ордена Феникса, особенно Грюм и Сириус. Ничего, это пройдет.

Польза от гостей из зазеркалья тоже была немалая и она, пожалуй, пока перевешивала вред.

С детьми повезло. Конечно, и Гарольду и Кассиопее свойственна некоторая горячность, вполне естественная и простительная в их возрасте. Но они обладают и хорошим умом. Вот, например, Кассиопея — не стала раздувать скандал вокруг Снейпа, а предпочла вначале поговорить с директором, а затем снизила свои требования, не стала упрямиться. Ничего, когда-нибудь она поймет, что все, что делается — то для её же блага. В мире много жестокости и несправедливости, и такие учителя, как Снейп тоже нужны — чтобы закалить детей перед встречей с реальным миром.

Дамблдор открыл шкафчик и вытащил оттуда коробку с множеством пустых пробирок. Прислонил волшебную палочку к виску, вытянул из него серебристый сгусток воспоминаний и положил в первую из колбочек.

Тогда, при первой встрече, Северус действовал слишком грубо и небрежно, и Кассиопея заметила его проникновение. Но он, Альбус Дамблдор, был гораздо лучшим легиллиментом и сегодня, беседуя с Касси, очень аккуратно проник в её разум, обойдя все щиты. Этому изрядно помогли несколько специальных приборов на столике за спиной Кассиопеи и кое-какая добавка в чай... Теперь в распоряжении Дамблдора было много ценнейших воспоминаний. К сожалению, некоторые, самые ценные фрагменты, Гарольд заблокировал в её памяти, но ему не хватило опыта и кое-какие «хвосты» торчали из-под блоков, и они скажут многое...

Альбус Дамблдор улыбнулся. Будущее ему представлялось в очень радужных тонах.


* * *

Корнелиус Фадж читал отчет Долорес Амбридж и тоже улыбался. Он на верном пути, скоро, очень скоро Альбус Дамблдлор уйдет на пенсию. И тогда ничто больше не будет угрожать его власти!


* * *

Северус Снейп стоял босиком на холодном каменном полу и был абсолютно счастлив. Вчера какая-то сволочь — не иначе Пивз или кто-то из гриффиндорцев — налила ему в тапочки клеющее зелье и ему пришлось весь день проходить в них.

Но ничего! Он не зря занимает свое место! Он разбирается в зельях лучше кого-бы то ни было в этом замке! Всего пара часов работы — и растворитель был подобран!

Ничего, он отомстит! Завтра надо устроить маленькую контрольную гриффиндорцам и нещадно снять баллы.

При мысли об этом Снейп широко улыбнулся.


* * *

Кассиопее Блэк не спалось. Она лежала на кровати и рассматривала ткань балдахина в непривычных хаффлпаффских цветах.

Она думала о доме, о брате, отце и маме... Еще она думала о Гарольде, об отношениях с ним... И о грядущем создании Армии Хогвартса. И о разговоре с директором.

Ничего! Придет время, и они будут сражаться! И они победят! И Амбридж с Министром отправятся в Азкабан. И тогда можно будет устроить скандал — Снейп ответит за свои прегрешения. Пусть не надеется, дело не закончиться мелкими пакостями. Клеющее зелье в обувь — это просто мелочь перед тем, что ему предстоит. Кассиопея улыбнулась и погасила ночник.


* * *

Гарольд Прюэтт, он же Гарри Поттер, ни о чем не думал, а просто спал в своей кровати. Ему снился дом, Сириус, близнецы Ремус и Джеймс. А еще снилась Касси — они вместе купались в море и, хохоча, брызгали друг на друга водой.

Во сне он улыбался.


* * *

Если бы Нагайна умела улыбаться, она бы тоже это сделала. Змея лежала на камнях рядом с печью, на которой домовики готовили завтрак, нежилась в тепле и переваривала сову. Жизнь складывалась отлично! Эх, еще бы только суметь поймать эльфа! Они невероятно ловки и ухитряются ускользать от её зубов. Но Нагайна знала, чем сложнее добыча, тем она вкуснее!

Нагайна подползла поближе к печке и представила, как проглатывает домовика. Если бы змея могла улыбаться, она бы улыбнулась. Жизнь была прекрасна.


* * *

Аластор Грюм и Сириус Блэк сидели в обществе уже полупустой бутылки огневиски и строили планы. Конечно, Альбус Дамблдор мудр и велик, но лучше не полагаться на чужую мудрость и действовать самому. У директора много дел, и он может что-то упустить.

Пожалуй, они были единственными, кто не улыбался.

В этом мире.


* * *

А где-то далеко-далеко, за тонкой гранью, отделяющей миры друг от друга, два десятка чародеев корпели над сложнейшими нумерологическими расчетами, готовя переход между мирами...

А Регулус Блэк сидел в своем доме вместе с ближайшими друзьями и соратниками и ожидал результатов внеочередных выборов Министра магии. И молился — неумело, но от этого не менее жарко. Нет, он просил небеса не о победе, а о совсем ином — уберечь его дочь от зла. И Гарри.

Конец второй части.

//// От автора. Сегодня, кроме эпилога второй части, была добавлена еще глава XIV.

Благодаря усилиям одной из читательниц, Анны N, у фанфика появилась первая иллюстрация http://www.pichome.ru/image/58w

Часть третья. Однажды он прогнется под нас. Глава I В которой много трудятся

Дамблдор вздохнул и достал еще один пузырек зелья бодрствования. Десятый за последнюю неделю. Спать хотелось неимоверно. Увы, но годы брали свое, если в молодости он от глотка зелья мог не спать пять-шесть дней подряд, полностью отдавая себя любимым наукам, то сейчас приходилось пить его целыми пузырьками.

Проглотив зелье, Дамблдор достал из шкафчика еще несколько пузырьков. Зелья, выводящие из печени вредные вещества, зелье, очищающее почки, зелье, укрепляющее мозг... увы, но способность не спать сутки напролет не дается даром, все зелья-стимуляторы очень опасны и надо пить множество иных, чтобы смягчить последствия. А ведь он уже не мальчик...

Но времени нет. Волдеморт набирает силу, восстанавливает свою организацию, находит подходы к чиновникам из министерства... Война не за горами. И поэтому приходится экономить время на сне... Какая жалость, что возможности маховиков времени ограничены. Они могут подарить лишь три-четыре дополнительных часа в день, не больше, сколько их не отматывай назад. У всякой магии есть свои пределы возможностей. Даже у Даров Смерти.

Дамблдор умылся и вернулся в кабинет к Омуту памяти, наполненному до краев светло-серебряной жидкостью.

Во время беседы с Кассиопеей он извлек немало воспоминаний из её головы, и теперь надо было просмотреть их все. Разговоры о войне с Волдемортом, о политике, и самое главное — многие, многие часы бесед и разговоров о крестражах, о том, где они могут быть, о том, что это такое, о том, что делать с Гарри. Регулус и Сириус Блэки не раз обсуждали это с детьми и между собой. Среди этих воспоминаний были, порой, такие, о которых забыла сама Кассиопея — вряд ли она помнила, что услышала, забравшись в возрасте трех лет в шкаф... Но разум её хранил информацию, и легиллименция вытащила их наружу.

Факты о найденных крестражах, некоторые теории братьев Блэк, некоторые их воспоминания... некоторая информация, добытая самим Дамблдором — например, о дате визитов Беллатрикс Лестрейндж в Гринготтс в семьдесят восьмом... У Дамблдора было ощущение, что он идет по постепенно суживающейся спирали... И она вела его к чаше Хельги Хафлпафф.

И к необходимости ограбить Гринготтс.

Впрочем, это Дамблдора не смущало. Том смог, сможет и он. Дамблдора беспокоило лишь то, как сделать это с максимальной пользой для дела.

Дамблдор устало оперся на стол и посмотрел в омут памяти. На серебристой глади проступило лицо Кассиопеи и Гарри. Дамблдор слабо улыбнулся им.

— Ничего... У меня теперь есть все, чтобы построить самый лучший план, чтобы все у вас сложилось хорошо... Мы обязательно победим, — произнес он и окунулся в чужие воспоминания.


* * *

Гарольд в последний раз проверил дверь на наличие сигнальных чар и решительно распахнул её.

— Осторожно! — предостерег он Гарри, уже сделавшего шаг к двери. — Часто чары накладывают не на дверь, а на то, что за ней!

Выпустив еще две серии проверяющих заклятий, Гарольд зачем-то сел на корточки и осторожно приподнял коврик.

— Что там? — Гарри заглянул ему через плечо. — Я ничего не вижу.

— И я тоже. Иногда под коврик кладут что-то, например, печенье. Если кто-то был в доме, то он раздавит печенье и хозяин узнает, что кто-то был. Или можно какие-нибудь чары подвесить к коврику. Но наш любимый профессор таких хитростей не использует.

Гарольд аккуратно и быстро проверил чарами гостиную Снейпа и двери в ней, затем, сделав знак Гарри остаться снаружи, вошел внутрь, открыл и закрыл все двери и немедленно вернулся в коридор.

— Мантия! Живо!

— Что? Ты обнаружил сигнальные чары? — спросил Гарри, натягивая на себя и двойника мантию-невидимку.

— Нет. Но Снейп мог поставить что-то такое, что я не увижу. Я мог не все снять с двери или сделать это неаккуратно. Подождем тут — если он прибежит, то, значит, заметил. От кабинета сюда пять минут быстрым шагом, так что ждать недолго.

— Давай отойдем к стенке.

— Неплохая мысль! Не хотелось бы, чтобы Снейп наткнулся на нас.

Прождав четверть часа, и так и не увидев пробегающего мимо них разъяренного преподавателя, взломщики проникли в чужие покои.

Северус Снейп жил в трех комнатах. Одну он использовал как гостиную и кабинет одновременно. Стены в ней почти полностью закрывали шкафы с книгами и журналами, у камина стояло одно продавленное кресло и столик, на котором лежала кипа не до конца проверенных работ первого курса. Это был весьма странный кабинет, никаких личных вещей, никаких фотографий, картин и прочего — словно здесь никто и не жил. Одни лишь книги, эссе школьников, да почему-то голова оленя над камином.

В спальне стояла узкая кровать, шкаф, в котором висело шесть черных мантий, шкафчик с множеством бутылок и, собственно, все. Третья комната оказалась заставлена различными ингредиентами: коробочки с порошками всевозможных цветов, баночки с чем-то склизким и гадким, засушенные части тел животных, какие-то корешки, семена... Это было личное хранилище Снейпа, а так же лаборатория — о чем намекал стоящий на почетном месте большой золотой котел.

Гарольд еще раз пробежался диагностическими чарами по жилью Снейпа и, обрадованно заключил:

— Запоры стояли только на двери! Видимо, Снейп настолько верит, что никто не сможет или не осмелится к нему влезть, что не стал ничего дополнительно защищаться, ограничившись букетом из чар на двери. Надо отдать ему должное, очень неплохим букетом... Никто вроде не бежит? Отлично, теперь повеселимся!

— С чего начнем?

— С того, что ты наденешь перчатки! — Гарольд порылся в сумке, кинул своему двойнику перчатки из драконьей кожи и сам стал натягивать на руки такие же. — Нельзя оставлять отпечатков магии.

— Отпечатков магии? — искренне удивился Гарри. — О чем ты?

— Про отпечатки пальцев слышал? На всем, чего мы касаемся, остаются следы от наших пальцев. Тут тоже самое, только от магии.

— Но я мою руки! — возмутился Гарри. — У меня нет отпечатков.

— Следы невидимые. Наша кожа чуть-чуть жирная, понимаешь? И магглы как-то ухитряются сделать следы заметными.

— Понимаю, — наморщил лоб Гарри. — Я, кажется, что-то такое видел по телевизору. Дядя Вернон любит детективы, правда мне они не давали смотреть. Там, кажется, еще в чернила пальцы макают, чтобы получить отпечатки.

— Да-да, именно так, магглы в детективах часто ищут отпечатки пальцев. Узоры на коже у всех разные, и можно легко сравнить следы на месте преступления и отпечатки подозреваемого. Неплохое средство, его используют даже наши детективы.

— Это я понял, Гарольд! А причем тут отпечатки магии?

— При том, что есть специальные заклятья, которые показывают, касался ли предмета волшебник и даже какой волшебник. Правда, надо колдовать быстро, магические отпечатки полностью выветриваются за полдня.

— А кожа дракона почти не поддается колдовству...

— Верно! — Гарольд хлопнул в ладоши. — Десять баллов Гриффиндору... Эх, почему я не староста! Кожа дракона не поддается магии и не пропускает её. И в перчатках из неё ты не оставишь никаких следов... Но помни, они защищают только руки. Не стоит плясать на кровати Снейпа, или садиться на его стол. Заметит! Нельзя даже просто опираться на стены! Любая часть тела оставит отпечаток.

— Даже в одежде?

— Верно. Неважно, во что ты одет, ткань проводит магию. И неважно, чем ты коснулся, отпечаток магии одинаков и от руки, и от ноги, и от уха. Друг мой, кончаем ненужные разговоры, нас ждут великие дела! Бери ботинки Снейпа и перешнуровывай!

— Как?

— Так, чтобы концы шнурков были не сверху, а снизу. Это подарит нашему любимому профессору несколько интересных мгновений, когда он попытается надеть их. Да, понимаю, в перчатках непросто... Но лучше так, чем потом под руководством нашего Снейпа резать червей.

Пока Гарри перешнуровывал ботинки, Гарольд прошелся вдоль книжных полок, чуть-чуть выдвигая книги и переставляя некоторые местами, и, одновременно, беседуя с двойником.

— Запомни, Гарри, в мире есть плохие люди, и есть наши враги. И не надо путать их. Врагом может быть и хороший человек, а плохой может и не быть врагом.

— Это как? — удивился Гарри. — Не понимаю. Если он плохой, то почему не враг?

— Возьмем для примера Снейпа. Он хороший человек?

— Нет. Но он борется против Волдеморта... Так говорит профессор Дамблдор.

— Вот. Плохой, но не враг. И очень важно не путать эти две категории. Потому что к ним надо... м-м... — Гарольд задумался, подбирая формулировку. — Принимать разные меры. Вот, например, враг, Упивающийся смертью. Он хочет тебя убить. И совершенно нормально, если ты его убьешь в ответ. Или слегка покалечишь. Или сожжешь его дом. Или вынесешь из сейфа все, чтобы ему не на что было воевать.

— Это какое-то воровство получается...

— Наверное, — Гарольд равнодушно пожал плечами. — Но ты подумай... Вот, допустим, украсть у врага его волшебную палочку, это хорошо? Без неё враг не сможет убивать, пытать.

— Хорошо. Но это палочка, а не деньги.

— А если... — Гарольд посмотрел по сторонам и остановил свой взгляд на открытой двери в лабораторию Снейпа. — А если украсть всякие порошки и шкурки животных? Всякие ингредиенты, из которых враг хочет сварить яд? Или просто оборотное зелье, чтобы незаметно проникнуть в министерство и убить кого-то?

— Хорошо, — Гарри кивнул и быстро добавил: — Но у Снейпа мы воровать не будем!

— Конечно, не будем. Он не враг нам, — успокоил его Гарольд и улыбнулся. — Значит, ты согласен, что украсть у врага палочку или ингредиенты для зелий — это хорошо?

— Да, я уже говорил.

— А украсть деньги, на которые враг купит себе палочку или ингредиенты, это хорошо или плохо?

— Это... — Гарри задумался и запустил руку в волосы. — Наверное, хорошо. Но все же, как-то... не то.

— Не то, это если просто грабить дома. Или решать кто враг, а кто нет, просто подсчитав, у кого больше галлеонов. Вот это — не то. Тот, кто делает так — он враг. А просто отобрать у врага деньги — это еще одно средство ведения войны. Знаешь, об этом очень хорошо может рассказать один призрак... как же его... — Гарольд тихо и неразборчиво ругнулся. — Забыл, как зовут, но он бывает в Лондоне каждое лето, а все остальное время бродит по Европе, звеня цепями. Он любит рассказывать по грабеж награбленного и тому подобное. Он бы тебя убедил. Так! Ты почему отлыниваешь? Зашнуровывай быстрее!

Гарри, отвлекшийся на рассказы двойника, вернулся к ботинкам Снейпа.

— Так, — Гарольд задумался, и, как и Гарри несколькими минутами назад, точно таким же жестом взъерошил себе волосы. — О чем это мы говорили? А, о врагах и плохих людях. Что с врагами делать, я уже объяснил. Плохой человек — иное дело. Он не хочет тебя убить, ему надо тебя унизить, оскорбить... Ты можешь с ним драться, оскорблять в ответ, шутить. Но нельзя его убивать. Нельзя наносить серьезный вред. Понимаешь?

— Понимаю. И поэтому мы не сделаем со Снейпом...

— Ничего серьезного. Так, мелкие пакости. Доставим ему несколько неприятных минут, но без членовредительства. Вот, например, я выдвинул множество книг и поменял местами. Что сделает Снейп?

— Поставит их на место.

— Конечно. А еще — будет долго проверять, не пропало ли ничего, не положили ли ничего лишнего и тому подобное! Пусть старается, ищет то, чего нет. Но это мелочи. Закончил?

— Да, — Гарри отставил от себя последнюю пару ботинок.

— Неплохо, — Гарольд переставил все ботинки. — Кажется, они стояли так. Пойдем в спальню. Ты помнишь заклятье, которое я тебе показывал?

— Откупоривания бутылок?

— Да-да, оно! Так, второе задание. Берешь первую полку бара, — Гарольд указал на шкафчик со спиртным, — И открываешь все бутылки и закрываешь. И переставляешь местами. Я делаю тоже самое.

— Пусть ищет то, чего нет?

— Верно.

У Гарольда откупоривающее заклятье выходило гораздо лучше, чем у Гарри, поэтому он быстрее справился со своей полкой и приступил к следующему этапу своего плана.

Гарольд покопался в сумке и извлек из неё маленький пузырек с перламутровой жидкостью. Открыл одну из бутылок огневиски и осторожно влил в неё полпузырька, а затем рука его дернулась, и несколько капель попали на полку.

— Вытри! — посоветовал Гарри. Гарольд качнул головой:

— Нет. Пусть Снейп увидит, что бутылки трогали, увидит и высохшие капли. По запаху определит, что за зелье влили. Проверка бутылок займет у него не один день. Если не заметит и не догадается проверить — сам виноват.

— И что с ним будет? — Гарри с тревогой посмотрел на зелье. — Это не яд?

— Яд? Что ты. Любовное зелье. Зачарованно на Филча.

Глаза Гарри округлились, затем он не выдержал и засмеялся.

— Вот, тебе смешно, — Гарольд притворно вздохнул. — А мне Филча жалко. Не так он и плох, как кажется.

Потом они пошли в лабораторию, где проделали то же самое, что и в баре. Переставили множество баночек, открыли некоторые из них и снова закрыли. Но в этот раз Гарольд ничего не добавил.

— Во-первых, так интереснее. Пусть Снейп ищет, чего нет. А во вторых, если он глотнет любовного зелья — то максимум, его и Филча ожидает... хм... нервное потрясение. А если Снейп сыпанет не тот ингредиент в зелье, то может и взорваться котел... — объяснил Гарольд. — Зелья тонкая наука... Ну, об этом тебе Невилл может многое рассказать.

— В вашем мире...

— У него лучше с зельями, чем у вас, но тоже порой взрывает и плавит котлы.

— Смотри, — Гарри провел пальцем по золотому котлу Снейпа и продемонстрировал собранную перчаткой пыль. — Не похоже, что Снейп тут что-то варит.

— И вправду... И банки все в пыли. Хм... похоже, наш профессор зелий не очень любит зелья...

— Я как-то думал, что он целыми днями варит всякую дрянь.

— А учить нас когда? Кстати! — Гарольд хлопнул по столу. — Я понял, в чем дело. Смотри, сколько у него уроков?

— М...Много.

— Угу. У нас два раза в неделю, у Хафлпаффа и Равенкло тоже два раза в неделю. А курсов семь.

— Не так уж и много получается!

— А эссе проверять? Знаешь, я уверен, что он не просто пишет «тролль», он еще и читает все. А наши зелья? А на Дамблдора поработать? Так что если и варит что Снейп, так летом... Так! Гарри, время! Скоро Снейп закончит и придет сюда! Кстати... где тут висят часы?

Часы висели в каждой комнате, а кроме них в спальне стоял простой маггловский заводной будильник, покрытый огромным количеством чар.

— Хм... его можно бросать хоть с Астрономической башни... и взрывные заклятья не страшны... да, его разве что Адское пламя возьмет, — заключил Гарольд, изучив будильник. Затем он, усмехнувшись, перевел стрелки на час вперед — чтобы горячо любимый преподаватель встал чуточку раньше, чем планировал и успел подготовиться к работе. А потом перевел все прочие часы в комнатах.

— Пошли! — скомандовал Гарольд и, к чему-то прислушавшись, вдруг накинул на себя и Гарри мантию-невидимку.

— Что...

— Пивз! — быстро тихо прошептал Гарольд, затыкая двойнику рот.

И вправду, вскоре показался Пивз, напевающий частушки с редким вкраплением приличных слов. Полтергейст с удивлением посмотрел на открытые двери в покои Снейпа, затем закрыл их и завозился с замком, напевая на мотив рождественской песни:

— Чудо клей, чудо клей, ты в штаны его налей, сразу будет веселей.

— Что он делает? — спросил Гарри, когда Пивз удалился.

— Залил каким-то клеящим зельем замочную скважину, — совершенно спокойно заявил Гарольд, подойдя к двери и понюхав замок. — И я догадываюсь, кто ему дал зелье...

— Что теперь делать? Снейп же скоро вернется? Спрячемся?

— Либо разломаем дверь, либо... Хм... — Гарольд подошел к камину и внимательно посмотрел на него, а затем постучал волшебной палочкой. — Ты знаешь, что камины многих преподавателей подключены к сети?

— Да?

— У многих есть семьи, да и просто ходить каждый раз пешком до границ антиаппартационной зоны лень... Так, у Амбридж сейчас урок, а значит, в её покоях никого нет. Отлично. В одном из шкафов я видел летучий порох. Как насчет того, чтобы разнообразить жизнь еще и Амбридж?

Глава II. В которой строят планы

— Первое заседание Тайной организации объявляю открытым, — произнесла Кассиопея и стукнула учебником по защите от темных искусств по парте.

— Касси! Нельзя так обращаться с книгой! — искренне возмутилась Гермиона. Кассиопея озадачено посмотрела на учебник.

— Где ты видишь книгу? Это полная чушь, а не книга. В старину такие сжигали…

— Вместе с авторами, — добавил Гарольд. — Неплохая, кстати, традиция.

— Это жестоко!

— Это акт гуманности по отношению к читателям! — патетически воскликнула Касси.

— И всему человечеству.

— Да ну вас! Я думаю, следует позвать и Гарри, — осторожно предложила Гермиона. Гарольд почесал затылок:

— Нет, мы ему потом сообщим. Тем более, что у него сейчас тренировка, квиддич.

— Кстати, почему ты не записался в команду? Я думала, Гарольд, ты обожаешь квиддич.

— Конечно, обожаю — вряд ли есть мир, где Гарри Поттер не любит квиддич. Но я не хочу ни у кого отбирать место!

— Так! — Касси снова стукнула книгой по парте. — Слово предоставляется Кассиопее Тонкс!

Она встала на место преподавателя, поправила мантию и приобрела неожиданно важный вид. Затем надула щеки. Гарольд с Гермионой прыснули от смеха — таким комичным получилось выражение лица Касси.

— Итак… — когда все отсмеялись, Кассиопея начал доклад. — Итак, вначале немного теории. Я много читала про разные тайные общества, слушала рассказы родственников… я даже слушала Бинса, героически превозмогая сон!

Гарольд энергично захлопал, изображая бурный восторг.

— Твой подвиг будут помнить в веках! — засмеялся он.

— Спасибо, сэр! — Кассиопея чуть поклонилась в его сторону. — В истории было немало подпольных организаций, от гоблинов-революционеров, до разных сект темных магов… а что уж говорить о магглах. Итак, на мой взгляд, самая лучшая структура организации следующая. Все члены разбиты на группы по четыре-пять человек. Они знают исключительно друг друга и своего непосредственного руководителя, разные пятерки друг с другом не контактируют. Только руководитель общается с вышестоящим начальством. Все хорошо законспирировано, в этом плане есть много разных хитростей. Если враг поймает одного из нас или кто-то предаст, то противник узнает лишь об одной пятерке, а остальная организация уцелеет.

— Что-то знакомое, — пробормотал Гарольд.

— Верно! Подобным образом была устроена организация Упивающиеся Смертью. Всех её членов знал только Волдеморт, появившийся предатель — Каркаров сдал лишь несколько человек. По той же причине была крайне ограниченная польза от Снейпа и от моего отца.

— Касси, Гарри рассказывал, что Волдеморт созвал на кладбище несколько десятков человек… Как-то это не вяжется с твоими словами! — Гарольд с недоверием посмотрел на неё. — Хотя я слышал тоже самое от Регулуса…

— Он… — Касси нахмурилась, но вдруг на её лице проступила улыбка. — Все просто! Волдеморт сжигал мосты. Если после первой войны многие его слуги избежали наказания, отговорившись «империо» или просто потому, что о них никто ничего не знал, то теперь им некуда отступать. Весь ближний круг видел друг друга, все они пришли добровольно… И если они проиграют, то им не отговориться. И придется отвечать за все, и за вторую войну, и за первую.

— Логично! Волдеморт считает оставшихся на свободе трусами и предателями и сделал так, что им некуда отступать. Теперь они пойдут за своим господином до конца. И даже если он опять развоплотится — отыщут его из-под земли. Без него они обречены.

— Касси, ты хочешь предложить нам создать такую же организацию? — Гермиона призадумалась. — Но это же очень сложно! Как мы создадим такую махину?! Да у нас просто не хватит времени на все — не забывай, что нам нужно еще и учиться! И делать домашние задания! И готовиться к экзаменам…

— Экзамены ничто по сравнению с Волдемортом, — отрезал Гарольд. — И домашняя работа тоже. Это гораздо важнее! Знания заклинаний могут кого-то спасти, лишний балл по астрономии или истории магии — нет!

— Гарольд прав. Защита — превыше всего, — мягко ответила Кассиопея — Но и ты, Гермиона, права. Я тоже об этом думала, и решила, что у нас ничего не получится с «пятерочной» организацией. Поэтому мы поступим иначе. Мы создадим кружок, в котором будут учиться защите, ругать Амбридж и просто приятно проводить время. Мы будем заниматься раз-два в неделю. Если кто-то и узнает о кружке, ничего страшного. Угрозы мы не несем, всего-навсего готовимся сдавать экзамены, — Кассиопея взяла мел и нарисовала большой круг на доске. А затем внутри него — еще один. — Одновременно мы создадим еще одну организацию. Вот она будет готовиться бороться с Волдемортом, министерством и кем угодно!

— А в неё отберем лучших из первой организации! Тех, кому можно доверять! — Гарольд подскочил с места и принялся расхаживать по пустой аудитории. — Все верно! Этот первый кружок — своего рода фильтр. Так мы отберем тех, кто умеет и хочет драться! И подучим тех, кто не умеет! А если уж Волдеморт начнет побеждать, то, пожалуй, обе организации сольются воедино! Прекрасный план! Я и сам думал о чем-то похожем. Но есть проблема, Касси! Все друг друга знают. Стоит завестись предателю, как рухнет все! Питер Петтигрю сдавал Волдеморта одних членов Ордена за другим!.. Непреложный обет?

— При желании обходиться, — Касси вздохнула. — Сложно составить подходящие формулировки. К сожалению, мне пока не удалось найти решение этой проблемы.

— Магический контракт! — предложила Гермиона. — Каждый новый член организации расписывается на контракте. Внутрь можно вложить какое-нибудь заклинание, чтобы мы узнали — кто предал.

— Отличная идея! — воскликнула обрадованный Гарри. — Отличная!

— Да! У меня уже есть мысль, какие заклинания туда вложить!.. — улыбнулась Кассиопея, и от этой улыбки Гарольду почему-то стало очень страшно. Он понял, что очень не хочет оказаться в шкуре предателя. — Обсудим потом. Так, этот вопрос решили. Теперь дальше. Управление. На первом собрании предлагаю избрать руководителем Гарольда.

— Я за.

— Я с огромной неохотой принимаю это бремя, — Гарольд изобразил, будто пытается поднять что-то невероятно тяжелое. — Но не рассчитывайте, что я потащу все в одиночку! Вы будете моими заместителями!

— И назовем нас троих Исполнительным комитетом. Его постановление — закон для всех.

— Можно и так, — пожал плечами Гарольд. — Хоть комитетом общественного спасения назови.

— Комитет общественного спасения? — удивилась Гермиона.

— Да, было что-то такое у французов в их революцию.

— Ты знаешь маггловскую историю?

— Нет, просто беседовал с председателем клуба безголовых призраков. Этот комитет очень любил рубить головы и...

— Не отвлекаемся! — Касси снова стукнула учебником по парте. — Переходим к следующему вопросу повестки дня, уважаемые члены исполнительного комитета. Где будем учиться? Сами понимаете, Амбридж не даст нам собираться открыто…

— Угу… — Гарольд призадумался. — Визжащая хижина? И Сириус может участвовать. Ему там будет удобно — аппарировал с Гриммо и все.

— Хижина слишком маленькая! — не согласилась Гермиона. — И вход в неё не в замке, а снаружи. Профессор Амбридж может увидеть толпу народа, ходящих туда-сюда под Гремучую иву!

— Скажем, что занимаемся контрабандой огневиски в Хогвартс! — рассмеялся Гарольд и вдруг посерьезнел. — Да, Хижина не лучший вариант. Надо посоветоваться с Сириусом, он хорошо знает замок…

— Заброшенный класс, — предложила Кассиопея. — Например, этот. Если отгородиться магией, то Амбридж пройдет мимо и не заметит, что тут собралось целое тайное общество.

— Мы не знаем, какая она волшебница! Может и заметить! И потом, этим чары очень сложные!

— Пожалуй, ты права, Гермиона… — согласился с ней Гарольд и достал Карту Мародера, одолженную у Гарри. — Клянусь, что замышляю шалость и ничего кроме шалости!

Он расстелил карту на парте и все трое склонились над ней.

— Где бы найти такой класс, чтобы в него не мог пройти никто посторонний… — палец Кассиопеи указал на туалет Плаксы Миртл. Гарольд поднял вопросительно бровь.

— Женский туалет? Слишком экстравагантно. И мало места.

— Тайная комната.

— Хм…

— Касси, Гарольд, нет, не стоит туда лезть! Там может быть кто-то еще, кроме василиска. И Гарри рассказывал, там почти завалило проход.

— Жаль... — вздохнул Гарольд. — Но можно расчистить.

— Туда еще долго спускаться и трудно подниматься, — предъявила еще один аргумент Гермиона. — Узкая грязная труба. Гарри и Рон выбрались оттуда с помощью феникса.

— Вряд ли Дамблдор даст своего.

— Придумал! — Гарольд подскочил на месте. — Придумал!

— Ну?! — на него уставилось две пары глаз.

— Выручай-комната!

— Отлично! — Кассиопея захлопала в ладоши. — Молодец, Гарри! То, что надо!

— Что это? Никогда о такой не слышала…

— Потом расскажу, Гермиона. Или лучше покажу, это надо видеть, — ответил довольный Гарольд.

Кассиопея что-то быстро пометила на листке пергамента и сказала.

— Теперь, господа члены исполнительного комитета, осталось всего два вопроса. Кого берем в организацию и — когда берем.

После долгих и жарких споров составили список предполагаемых кандидатов и распределили, кто с кем поговорит. Гермиона хотела провести первое собрание в Хогсмиде, но прогулка туда намечалась на начало октября, и Гарольд с Кассиопей уговорили её не откладывать так надолго.


* * *

Домовик Фиби выжал тряпку и намотал её на швабру. Фиби осмотрел чистый пол, посмотрел, сколько ему осталось мыть, и расплылся в улыбке от радости. Впереди так много работы! Так много работы! Быть может, придется трудиться всю ночь! Все-таки он не зря поил Винки сливочным пивом! Какая простая интрига! Так бы они трудились втроем, а теперь Винки лежит и мучается похмельем, а Добби за ней ухаживает. И вся, вся работа досталась одному Фиби!

— Фиби хороший эльф, он вымоет весь коридор! Директор будет доволен Фиби!

От восторга домовик подпрыгнул на месте и с утроенным усердием принялся драить пол, мурлыча под нос веселую песню.

— Мы рождены, чтобы бороться с пылью…

Постепенно, к глубокому сожалению домовика, невымытого пола оставалось все меньше и меньше, а времени до рассвета оставалось еще много. Фиби уже начал сомневаться, что у него получиться работать всю ночь. Конечно, можно заглянуть на чужой участок… но другие домовики могут и побить за то, что делаешь их работу…

— А вместо розог, вместо розог ничего не дал! — пропел строчку домовик и осекся. Впереди на только что помытой поверхности появился странный след, словно кто-то тащил длинную толстую извивающуюся веревку по мокрому полу. И этот след приближался прямо к Фиби.

Домовик нахмурился. Что это такое? Пивз так не делает, ученики тоже. Что-то подобное было в древних легендах про Салазара Слизерина, передававшихся из поколения в поколение среди домовиков Хогвартса. Если верить им, то перед своим уходом великий основатель на прощание обеспечил домовикам целую ночь работы! Он прошелся по вымытым коридорам в сапогах, от которых отваливалась целыми пластами грязь, а за ним появлялся подобный след! И…

Фиби сильнее сжал швабру, смотря на приближающийся след. Он вспомнил. Три года назад, когда по Хогвартсу бродил легендарный Ужас Слизерина, на полах оставались похожие следи! Только толще! Словно тогда таскали другую веревку. Быть может, это легендарный Ужас Слизерина? Но те, кто видели его, оцепенели… а этот невидим!

Все эти мысли пронеслись в голове Фиби в мгновение ока. Как только след оказался совсем рядом, домовик резко взмахнул шваброй и ударил по невидимке. Он почувствовал, что попал по чему-то твердому и услышал шипение. Фиби еще раз стукнул шваброй и, схватив ведро с водой, швырнул его во врага. Удар, еще одно шипение…

И что-то сбило с ног Фиби и обвилось вокруг него, сжимая, стремясь раздавить. Домовик почувствовал, как хрустят его кости и мигом аппарировал, оставив монстра ни с чем.

Спустя полчаса в коридор пришло полсотни домовиков, вооруженных кухонными ножами и тесаками для рубки мяса. Эльфы осмотрели все, но врага не нашли, и Фиби вернулся к работе.

Домовик был счастлив. Во время драки разлилось целое ведро с водой, а еще домовики изрядно натоптали. Теперь у него есть работа на всю ночь благодаря невидимому ужасу Слизерина.

— Спасибо, Великий хозяин Салазар! — пропищал домовик. — Обещаю, сегодня же утром я положу на твой алтарь самую пыльную тряпку, какую только смогу найти!

А где-то неподалеку по коридорам Хогвартса ползла большая невидимая змея и громко жаловалась на несправедливость жизни.

— Это нечестно! — шипела Нагайна, раздосадованная исчезновением эльфа. — Это неправильно! Это неправильная добыча! И у неё, наверное, неправильное мясо! Надо пожаловаться господину! О да, господин придумает, как сделать так, чтобы добыча не исчезала! Господин придумает! Он мудр! Добыча должна трепыхаться, но не исчезать!.. Это нечестно!..

Грустная и печальная змея ползла в совятню — заедать свое горе.


* * *

— Профессор Дамблдор, почему вам так важна эта девчонка?! — прошипел Снейп.

Внутри у него все клокотало от ярости и гнева. Директор что, сошел с ума?! Как он может уговаривать его, Северуса Снейпа, извиниться перед какой-то сопливой четверокурсницей?! И не просто перед четверокурсницей, а пред этой наглой маленькой дрянью Кассиопей! Она такая же мерзавка, как её дядя, Сириус Блэк! Эта нахалка не только не знает зелья, она еще посмела жаловаться директору — видите ли, с ней плохо обращаются! Да она не заслуживает ничего другого! Извинений ей подавать! А она извинилась после того, как велела домовику отправить его на край света? Сейчас небось ухмыляется, ждет, что он, Северус Снейп приползет к ней на коленях выпрашивать прощенье… Не бывать этому!

Ничего этого Снейп повторять не стал, все аргументы он уже озвучивал, и они отскакивали от Дамблдора, как от стенки горох.

— Она важна, Северус, — спокойно произнес директор. — Её отец — один из ведущих политиков в своем мире. Возможно, он будущий Министр магии. И он единственный, кто может стать нам другом.

— Но в нашем мире Регулус уже давно гниет в земле! А до того нам не добраться!

— В течение полугода у нас будет работоспособный проход.

— Я видел расчеты, — хмыкнул Снейп. — Пропускная способность три-четыре сотни фунтов в сутки — и это предел. Ни для чего серьезного не сгодится! Только водить экскурсии между мирами! И то не ясно, сколько он проработает.

— Ты напрасно недооцениваешь пользу от прохода, Северус. Тот мир нам может дать многое, — Дамблдор положил в рот конфету, разжевал её и проглотил. — Знания занимают мало веса, но порой воистину бесценны. И я говорю не о рецептах зелий и не формулах заклятий, хотя и это тоже. В первую очередь нам важна информация о тайнах Волдеморта и его слуг, все, что нам может помочь победить в войне.

— Там Волдеморт не возрождался.

— Ты прав, Северус. Но до тысяча девятьсот семьдесят девятого года наши истории не различаются! И, значит, есть тайны, которые одинаковы в обоих мирах, и в том мире могли продвинуться в их исследовании дальше, чем в нашем. Но и знания — далеко не все. Ордену катастрофически не хватает профессиональных бойцов. Все, что у нас есть — это Аластор, сильно сдавший в последние годы, Сириус, тоже сдавший после Азкабана, Ремус, Кингсли и еще юная Тонкс, у которой крайне мало опыта. Пять бойцов! Остальные — осведомители, шпионы и просто хорошие люди на нужных постах. Но не бойцы.

— Вы хотите взять там армию? — Снейп поднял бровь. — Армию дистрофиков, как я полагаю? Или домовиков?

— Две сотни фунтов это немного, но это — два взрослых человека. Две недели — и на нашей стороне почти три десятка хорошо обученных авроров. Если соединить их с Орденом Феникса, то победа над Упивающимися смертью обеспечена!

— И не только над ними! Тридцать бойцов и слава победителей Волдеморта будет неплохим аргументом в пользу отставки Фаджа.

— Ты же знаешь, Северус, я не стремлюсь к власти. Но ты прав, наши отношения с министерством упростятся… — директор задумчиво посмотрел куда-то сквозь Снейпа. — Впрочем, Северус, десант оттуда — это резервный план войны, если провалится основной.

— И какой же основной, профессор?

— О… позволь это останется моей маленькой тайной, — Дамблдор широко и многозначительно улыбнулся. — Это не от недоверия к тебе, Северус, ты узнаешь все, когда придет время. Обещаю.

— И когда оно придет?

— Пока все слишком туманно… Теперь ты понимаешь, Северус, насколько важен для нас мир Гарольда и Кассиопеи? Нам нужно сохранить с детьми хорошие отношения. О нас, о нашем мире будут судить в первую очередь по тому, что расскажут дети…

— Если Регулус политик, то он не обратит внимания на то, что там бормочет девчонка, и будет думать лишь о выгоде!

— Он любит дочь, Северус. Любовь — одно из величайших чувств во вселенной, но, к сожалению, она может служить не только добру… И он Блэк, а Блэки, как ты знаешь, очень несдержанные и импульсивные. С него вполне станется попытаться отомстить тому, кто оскорблял его дочь.

— Мы говорим не о Беллатрикс, профессор. Регулус, каким я его помню, на это категорически неспособен.

— А ты знаешь, каким может быть в гневе Регулус из другого мира? Не тот восемнадцатилетний юноша, каким ты его помнишь, а тридцатипятилетний политик, сражавшийся два года в Ордене?.. Ладно, Северус… Я понимаю, что тебе претит извиняться перед ученицей. Поэтому я предлагаю другой вариант. Поверь, мне было очень нелегко уговорить на него Кассиопею. Отныне ты никак не оскорбляешь её и Гарольда и оцениваешь их работы согласно общепринятым стандартам. И каждое снятие баллов будет утверждать Минерва.

— Вы мне не верите, профессор?!

— Ты слишком горяч, Северус… — Дамблдор тяжело вздохнул и с глубокой печалью посмотрел на Снейпа. — Впрочем, ты всегда можешь выбрать первый вариант и публично извиниться.

— Я согласен на второй вариант, — на лице Снейпа возникло такое выражение, будто он только что съел лимон.

— Кстати, Северус, у тебя все в порядке? Минерва жаловалась, что ты снял полсотни баллов с Гриффиндора без оснований, Филиус ночью слышал какой-то грохот из твоих покоев и ругань, а Хагрид нашел под твоим окном будильник...

— Какие-то мелкие паршивцы проникли в мою комнату и напакостили...

— А... — Дамблдор весело улыбнулся. — Как это знакомо. Ты поймал их?

— Нет. Но я уверен, что...

— Тогда я верну баллы Гриффиндору. Доказательств ведь у тебя нет?

— Нет, но я уверен, что...

— Хотя... — Дамблдор снова улыбнулся. — Можно и оставить Гриффиндор без этих баллов. Но тогда будет справедливо снять баллы и со Слизерина.

— За что?! — задохнулся от возмущения Снейп. — За что?!

— В семьдесят седьмом кто-то проник в мой кабинет и вынес книгу по алхимии за авторством самого Фламеля... А потом и второй том вынесли... Но я предлагаю все же не снимать баллы за недоказанную вину. Не так ли?

— Да, сэр, — Снейп смутился.

— Кстати, я бы очень хотел снова прочитать труд Фламеля... Не одолжишь его мне?

Глава III. В которой много путешествуют

— У Салазара Слизерина были странные вкусы, — сказала Кассиопея, рассматривая обстановку. – Разместить вход в туалете для девочек? И никто ничего не заметил?

— Ты думаешь, тогда тут был туалет? – спросил Гарольд, поочередно бросив какое-то заклинание на каждую стену. – Во времена основателей ни у магов, ни у магглов не было такой сантехники. Вспомни, что мы видели в Тауэре!

— Верно! Как я сразу не догадалась! – громко воскликнула Кассиопея. – Конечно, вход был в другом помещении! А потом, когда делали туалет, его переместили! Только кто?

— Либо директор, либо рабочие, — предположил Гарольд. — Там вполне мог затесаться наследник Слизерина. Гонты до начала XIX века учились в Хогвартсе, насколько я знаю.

— Гонты? – удивился Гарри. – Кто это?

— Последние потомки Слизерина. Весьма интересная семья, мы их судьбу очень подробно разбирали. Лет двести назад Гонты окончательно свихнулись на чистоте крови, перестали посещать Хогвартс – мол, слишком много магглорожденных развелось.

— А так как денег на элитную школу для чистокровных, были тогда такие, или частного учителя не хватало, то перестали вообще учиться, используя только то, что передавали из поколения в поколения. И эти идиоты называли себя хранителями волшебных знаний! – Кассиопея возвела глаза к небу. — Знания-то утрачиваются при такой системе! Неизбежно!

— А без образования нет хорошей работы. А без неё нет денег на образование. Можно было пойти в Хогвартс – но не хотели. Замкнутый круг.

— Потому что идиоты, – снова припечатала Гонтов Кассиопея. – Сами себя загнали в ловушку!

— Потом начались проблемы с браками. Денег нет, а, значит, нет и приданого, да и в такой род никто не стремился отдать дочерей. А те немногие, кто хотел породниться – те были недостаточно чистокровные. И Гонты перешли к бракам друг с другом.

— Нет ничего отвратительнее, — на лице Касси проступило брезгливое выражение. – Последние два поколения они женились на своих сестрах.

— Потом род выродился и пресекся.

— И поделом. Отец велел всем Блэкам учить наизусть историю падения дома Слизерина. И всем рассматривать фотографии последних его представителей… Мерзкое зрелище. Чтобы мы не повторили их ошибок.

— Я введу в роду Поттеров такой же обычай, — пообещал Гарольд.

— Вы разговариваете прямо как Фред и Джордж! Заканчиваете друг за другом мысль…

— И волосы одного цвета, — улыбнулся Гарольд.

— Просто мы росли вместе, вот и понимаем друг друга.

— И Гонтов разбирали не раз.

— Постойте, а Волдеморт?! Он ведь тоже потомок Слизерина! Он как относится к Гонтам? – громко спросил Гарри. – Он сам мне сказал, что потомок Слизерина…

— Его мать была одной из последних Гонтов. Она влюбилась в маггла Тома Реддла и, напоив его любовным зельем, женила на себе, — ответила Кассиопея менторским тоном. – Дура. Зачинать ребенка под зельями – невероятная глупость.

— Стоило зелью кончиться, как маггл сбежал. Она вскоре умерла родами…

— Мораль такова – не пей ничего из рук посторонних.

— ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!!! – рявкнул Гарольд так, что, казалось, с потолка могла осыпаться штукатурка. Все трое рассмеялись.

— Так мы сегодня пойдем в Тайную комнату или нет? – спросила Касси, демонстративно зевнув. – Мы уже битый час стоим в туалете. Так можно и старостам попасться или еще кому! Веди нас, Вергилий!

— Кто? – переспросил Гарри. Кассиопея вздохнула.

— Неважно! Где проход?

— Вот тут! – Гарри подошел к одному из умывальников, уставился на его кран, сосредоточился и прошипел.

Кран вспыхнул опаловым светом, затем умывальник опустился в пол, открыв большую трубу, идущую куда-то вниз под большим углом. Кассиопея и Гарольд заглянули внутрь, подсветив себе «люмосом». Гарри заметил, что Касси вдруг побледнела и отшатнулась от провала.

— Интересное местечко... И вы туда прыгнули, не зная, что внизу? – произнес Гарольд, переводя взор то на Гарри, то на трубу.

— Да. Но мы первым пустили Локонса.

— Знаешь, что мне это напоминает? – спросил Гарольд у подруги. – Аквапарк.

— Точно! Там были похожие трубы!

— Угу. Там и покруче были. В одной Джеймс... это сын Сириуса, ухитрился потерять трусы… А кое-кто, — Гарольд посмотрел исподлобья на Кассиопею. – Сел мне на шею.

— Сам виноват, слишком медленно ехал… — Касси подошла к трубе и провела рукой по стенке. – Пыльная… давайте как-нибудь потом спустимся? Неохота мантию менять…

Гарри заметил, что и сейчас, подойдя к трубе, Касси побледнела, выглядела очень неважно и поспешила отойти от прохода в Тайную комнату. Как будто боялась лаза.

— Ты что, боишься? Василиск уже мертв!

Касси вздрогнула и посмотрела на Гарри с такой яростью, что ему захотелось, чтобы василиск был жив и стоял между ним и разгневанной девочкой.

— Я! Ничего! Не! Боюсь! – отчеканила Кассиопея и в мгновение ока исчезла в трубе.

— В аквапарке она каталась только на открытых горках… В трубу она сунулась однажды. Примерно как сейчас… — вдруг произнес Гарольд и предостерегающе посмотрел на Гарри. – Если тебе дорога жизнь и здоровье – не поднимай эту тему! Так, я поехал!

Гарольд съехал вниз, подождав немного, за ним отправился и Гарри. В свое первое путешествие в Тайную комнату он не обратил на это внимание, но сейчас спуск напомнил ему путешествие в тележках гоблинов. Такие же головокружительные маневры на огромной скорости в темноте.

Внизу все было точно так же, как и три года назад. Пыльное помещение, множество костей мелких животных под ногами. Гарольд добрался нормально и сейчас тщетно отряхивал от пыли одежду. Кассиопея же сидела, привалившись к стенке. Лицо её было нежно-зеленого оттенка, а руки дрожали. Судя по следам на полу в уголке, она после финиша рассталась с завтраком. Гарри хотел справиться у неё о самочувствии, но, поймав грозный взгляд Гарольда, промолчал.

— Какие же мы идиоты! – прошептала Кассиопея. – Моя сумка…

— Где она? – Гарольд оглянулся по сторонам.

— Я её забыла на подоконнике в туалете! И вы не взяли…

— А что там?

— Что-то… Я в выручай-комнате нашла маленький летающий ковер… А еще там были три метлы – сумка безразмерная, влезли… И целый набор для разделки туши василиска!

— Акцио сумка! — произнес заклинание Гарольд и подошел к трубе. — Хм... не слышу, чтобы летела... Акцио сумка!

— На ней чары, защищающие от призыва, — грустно заметила Кассиопея.

— И как мы выберемся?! — Гарри огляделся по сторонам, словно ожидал, будто рядом есть дверца с надписью «выход».

— Так, без паники! – Гарольд хлопнул в ладоши, призывая всех к спокойствию. – Выход есть. Один из нас поднимется по трубе! Чары прилипания, самолевитация…

— Тоже вариант… — кивнула Касси. – Еще я оставила записку Гермионе. Нас будут искать тут.

— Что-то я не припомню змееустов, кроме меня и Гарри. Кто откроет проход?

— Есть еще один. Но вряд ли Дамблдор пошлет на наши поиски Волдеморта, — криво усмехнулась Кассиопея. – Впрочем, найти словарик, а в нем слово «откройся» — не проблема.

— Разве? И много ты видела таких словарей?

— Ну... должны быть. Но это неважно. Разве вы закрыли проход?

— Точно! Дверь открыта! Несколько часов и нас вытащат! – обрадовался Гарольд. – Так что предлагаю провести это время с пользой! Осмотрим Тайную комнату. Поищем какие-нибудь артефакты основателя.

— Скорее инструменты, которым он делал эту комнату.

— Ага. Кирка и мастерок Великого Салазара. Или стул, на котором он сидел, размышляя о судьбах Хогвартса. — пафосно произнес Гарольд. — Разве мог тогда великий основатель предположить, что его факультетом будет руководить Снейп?

— Минутку, — Кассиопея достала палочку, что-то пробормотала, взмахнув ею, ругнулась, еще раз пробормотала, снова ругнулась… на третий раз она сотворила огромный белый шар, разогнавший мрак в тоннеле. — Вот так гораздо лучше! Какой тут высокий потолок… с размахом строил Основатель!

К удивлению Гарри, мрачные тоннели Тайной комнаты вызвали у Гарольда и Кассиопеи бурю восторга, равно как и шкура, сброшенная некогда василиском. Касси, прыгая вокруг шкуры, долго перечисляла разные зелья, которые можно сварить, используя как ингредиенты разные части тела василиска – она, оказывается, перед походом в Тайную комнату прочитала пару книг на эту тему… Гарольд же строил планы по использованию Тайной комнаты. Он буквально фонтанировал идеями, от занятий «Армии Хогвартса», до хранения бочек с огневиски.

— Представь себе! Новая марка! Огневиски «Тайная комната»! Настояны в Тайной комнате по рецептам самого Салазара Слизерина!

— Откуда ты возьмешь рецепт?

— Это не проблема, Гарри. Придумаем сами. Рецепт не обязательно кому-либо показывать! Коммерческая тайна! Понимаешь?

Завал, устроенный Локонсом, Кассиопее не понравился. Она напрочь отказалась лезть в дыру, проделанную некогда Роном – «потому что там очень узко и грязно», но Гарольд нашел выход. За полчаса он с помощью волшебной палочки разобрал большую часть завала и укрепил потолок.

— Лет десять продержатся твои чары, — сообщила Кассиопея, не без труда исследовав заклинаниями тоннель. – Потом нужно будет обновлять… Молодец!

— Вот здесь все и произошло, — сказал Гарри, когда они вошли в Тайную комнату. – Там лежала Джинни… Василиск выполз изо рта той статуи… А его труп…

— Где он?! – Кассиопея резко перешла на шепот. – Где труп!?

— Он лежал здесь… — Гарри озадаченно уставился на то место, где должен был валяться труп василиска. – Здесь…

— Если услышите шорох – бегите к выходу! – скомандовал Гарольд, достал из кармана платок и трансфигурировал его в две пары зеркальных очков. Одни очки он одел сам, другие протянул Касси. — Так хотя бы не убьет... сразу.

— А мне? — возмутился Гарри.

— У тебя свои есть.

— И у Миртл были.

— Да? — Гарольд взьерошил волосы. — Либо она их сняла, либо простые очки не помогают... Но я наколдовал зеркальные. По идее они должны пропустить внутрь меньше... а если повезет, то и василиск почувствует себя неважно. Не двигайся! — Гарольд взмахнул палочкой, и направил её на Гарри. Секунда — и его очки так же стали зеркальными.

— Итак, будем осторожными. Говорим поменьше, смотрим по сторонам и внимательно слушаем, — распорядился Гарольд и поинтересовался. — Где ты говоришь лежал василиск?

— Здесь!

Гарольд подошел к указанному Гарри месту и сел на корточки, что-то высматривая на полу и подсвечивая себе люмосом.

– Хм… Касси, труп василиска быстро разлагается?

— Нет. Он несколько столетий не подвержен гниению. Даже кровь и яд не вворачиваются и не теряют волшебной силы…

— Разлитую кровь можно собрать? Есть такое заклинание?

— Конечно. Собрать можно все, что угодно!

— Рубящие заклятья на его шкуру действуют, так?

— Плохо, но действуют. Он все же не дракон…

— Все ясно, — Гарольд провел ладонью по полу, что-то подобрал и подошел к друзьям. – Кто-то побывал тут до нас и разобрал василиска на ингредиенты. На полу нет пыли, словно применяли очищающие чары. Много разрезов – следы от рубящих заклятий. В одном из них я нашел вот что…

Гарольд протянул руку и Гарри увидел небольшую ядовито-зеленую чешуйку с обрубленным краем.

— Но кто это сделал?! – на лице Кассиопеи было выражение, словно её только что обокрали. – Кто посмел?! Кто?!

— Полагаю, что тот, кто знал о Тайной комнате и где она.

— Я рассказал Рону, Гермионе… Мистеру и миссис Уизли, профессору Дамблдору… там еще была МакГонагалл…

— Это не Уизли – они бы тогда купили дом, как у Малфоев! – разогнула палец Кассиопея. – Не Гермиона, ей незачем. Мог Дамблдор или МакГонагалл. Скорее Дамблдор, он в молодости занимался зельеварением и алхимией.

— Дамблдор, — согласился с ней Гарольд. — Он мог сюда попасть с помощью феникса.

— Мы забыли еще одного человека, знавшего о Тайной комнате, — Кассиопея еще сильнее снизила голос и огляделась по сторонам, будто ожидая, что этот человек нападет на неё из-за колонны. – Волдеморт. И Локонс.

— Локонс вроде сошел с ума.. — задумался Гарольд.

— Он даже не помнит, как его зовут.

— Вот. А Волдеморт... Как он мог здесь оказаться?! Не мог он пройти через Хогвартс!

— Надо проверить, есть ли здесь другой вход. — заявила Касси.

Гарри, Гарольд и Кассиопея обследовали всю Тайную комнату, Гарольд даже залез в рот статуи Салазара Слизерина – туда, где располагалось гнездо василиска. Они ничего не нашли – ни библиотеки Слизерина, ни легендарных артефактов и гор золота, ни инкубатора с десятком яиц василиска… Ничего, только пыль и кое-где кости животных.

— Все украдено до нас, — пошутил Гарольд.

Единственное, что удалось отыскать — небольшой извилистый тоннель за статуей основателя, по которому, после недолгого спора, двинулась троица.

Тоннель сильно петлял, но, к счастью, не раздваивался и не пересекался с другими – заблудиться было невозможно. Он шел в гору, Гарольд и Кассиопея, прикинув направление, решили, что тоннель ведет в Запретный лес.

Путешествие стало надоедать Гарри. Он потерял счет времени и не мог сказать, сколько они идут по, казалось, бесконечному тоннелю. Он бы, наверное, лег и заснул, если бы не Гарольд, рассказывавший забавные истории из своей школьной жизни.

Прошла, наверное, целая вечность, когда Гарольд остановился.

— Тупик?

— Нет! Именем Салазара Слизерина, откройся! – раздался скрежет, и дохнуло свежим воздухом.

— Ура! – Воскликнула Кассиопея и подпрыгнула на месте. – Мы выбрались!

На улице уже стемнело, и было довольно прохладно. Гарри огляделся по сторонам – действительно, они в лесу.

— У меня в сумке – зимние мантии, — вздохнула Касси. – Кстати! Вы обратили внимание, что в Тайной комнате подозрительно тепло? Обычно в подземельях очень холодно.

— Чары Слизерина? Василиск змея, а змеи – холоднокровны.

— Ну да, им противопоказаны низкие температуры… Но подогревать тысячу лет такое помещение… это бы и Мерлин не сумел! Разве что запитать чары от общих отопительных чар Хогвартса…

— Ну, пойдем?

— Может, назад? – Кассиопея поежилась. – Тут холодно… И шататься по ночному лесу – не лучший выход.

— Я трансфигурирую теплую одежду из чего-нибудь, — пообещал Гарольд и заозирался по сторонам, а затем поднял земли ветку. – Да хоть из этого!

— Есть вариант получше! Кикимер! – Касси хлопнула в ладоши, и на поляне появился старый домовик.

— О, моя благородная госпожа! Как старый Кикимер рад видеть вас! В доме Благороднейшего и Древнейшего семейства Блэков совсем невыносимо! Все заполонили предатели крови и магглолюбцы! О, моя юная госпожа! Старый Кикимер с нетерпением ждет, когда вы вернетесь! Вы и ваш благородный друг были лучом света в темном царстве магглолюбцев!

— Я приеду на зимние каникулы, обещаю, Кикимер. Мы хотим устроить пикник в лесу. Принеси нам три теплых мантии, три матраса, одеяла… палатку… и что-нибудь поужинать!

— О! Я сейчас, моя госпожа! – домовик с хлопком исчез. Гарольд улыбнулся:

— Пикник? Отличная мысль! Кого еще пригласим?

— Как они найдут нас в лесу? – не понял Гарри. – Сейчас темно и даже на метле…

— Домовик может аппарировать с людьми, – пояснила Касси. – Я вначале хотела так выбраться из подземелий, но домовик меня не слышал – Слизерин, видимо, закрыл для них Тайную комнату…

— Так мы можем оказаться сейчас в своих гостиных?

— Можем. Но зачем? – спросил Гарольд, поднимая с земли еще одну ветку. – Прекрасный вечер… ты когда-нибудь сидел в лесу у костра?

— Я пол-лета провела в четырех стенах и имею право нормально отдохнуть!

— Но тут же водятся…

— Поставим защитные чары, — отмахнулся Гарольд. – Всего-то…

— Моя госпожа! — на поляне вновь появился эльф с грудой свертков. – Кикимер принес все, что вы просили! Вот палатка господина Арктуруса, старая, добрая палатка! Он её привез с войны с Гриндевальдом! О, если бы господин видел, кто будет ночевать в его палатке… он был бы счастлив увидеть вас, истинную наследницу Блэков… Это постели для вас…

— А ужин?

— Моя госпожа, Кикимер приготовил вам ужин! — домовик исчез, но тут же появился со столом, заставленным блюдами и отчего-то с кастрюлькой, одетой на голову. – Глупая предательница крови пыталась остановить Кикимера, кричала, что ей нужен стол, Кикимер даже надел броню, взяв пример с древних Блэков – он опасался, что голову Кикимера разобьют половником и тогда её не повесят в коридоре Блэк-Холла!

— Стол ты взял с Гриммо, а еду?

— В «Полной чаше», моя госпожа! Простите старого Кикимера, но рыжая предательница крови не позволила бы ему приготовить пищу хозяевам!

— Я довольна тобой, Кикимер, — Касси, сняв с головы домовика кастрюльку, ласково погладила его.

— Касси, так кого мы пригласим?

— Не надо… чем меньше нас тут, тем меньше шансов, что Амбридж заметит пропажу и устроит скандал. Кикимер, отправься в Хогвартс, передай Гермионе Грейнджер – ты её знаешь, она гостила у нас…

— О, Кикимер помнит эту гостью Блэк-холла! Невоспитанная девушка! Кикимер прожил долгую жизнь, верно служа Благороднейшему и Древнейшему дому Блэков, но никто, никогда не уговаривал его бросить хозяев и потребовать свободы! Моя госпожа, осмелюсь предложить показать её целителям…

— Обязательно покажем. Кикимер, передай ей, что больше не надо волноваться. Мы нашли еще один выход из Тайной комнаты. У нас все в порядке, мы сейчас в Запретном лесу, утром вернемся в замок.

— Кикимер передаст.

— Можешь идти!

Домовик поклонился и аппарировал.

Они быстро набрали хвороста в лесу и разожгли костер, затем Гарольд накрыл поляну защитными чарами и они поставили палатку. У Гарольда явно был в этом опыт, кое-что умел и Гарри – в прошлом году, на чемпионате мира по квиддичу, он вместе с семейством Уизли ставил палатку.

Но палатка Арктуруса Блэка сильно отличалась от той, что была у Артура Уизли. Она была сделана из какого-то незнакомого материала, а внутри не было никаких чар. Ни комнат, ни ванной… ничего. Как в простой маггловской палатке.

— Это и есть маггловская палатка, — пояснила Кассиопея. – В ней прадед жил на войне, а в такое время чары расширения объема противопоказаны.

— Почему?

— Они легко разрушаются. Пара ударных заклинаний – и все, что внутри, сплющивается. Поэтому дедушка обошелся без расширения объема, а вместо простой ткани использовал... хм... как он говорил... шкуру дикого брезента!

— Не слышал о таком звере.

— Я тоже. Возможно это очень редкая порода какого-то магического животного. Давайте ужинать!

На блюда в «Полной чаше» накладывали особые чары, чтобы они не остыли. Ужин был превосходным. После него все трое еще посидели немного у костра, рассказывая друг другу разные истории, и, соорудив еще одно кольцо защитных чар, улеглись спать.

Гарри долго ворочался и не мог заснуть. Вечер понравился ему – интересное приключение, да еще не заканчивающееся в больничном крыле. Но почему-то было грустно. Наверное, оттого, что Дурсли не раз и не два точно так же выезжали на природу, сидели ночью у тлеющего костра, поедали барбекю, говорили о чем-то… а его оставляли у миссис Фигг…

При желании можно глушить хлопок аппарации, только не все знают про эти чары. Сириус Блэк знал, и дети не услышали, как он аппарировал неподалеку от них вместе с Кикимером. Сириус подошел к границе защитных чар и, сжав в руке маленький золотой ключ, прошел сквозь них. Изобретение, некогда сделанное Мародерами в ходе войны с Волдемортом, помогло и сейчас, никто ничего не заметил.

Сириус заглянул в палатку, посмотрел на спящих детей и сел у того места, где был костер. Блэк написал в скупом свете люмоса записку и, сложив её в самолетик, отправил в Хогвартс. А затем, закутавшись в теплую мантию, стал смотреть на усыпанное звездами небо и ждать утра.

Глава IV. В которой путешествуют по нехорошим местам

Гарри стоял на небольшой скале. Позади море лениво ударяло волнами о берег, а пляж перед Гарри заполняла толпа. Полсотни людей в белых мантиях с вышитыми фениксами на груди. Гарри узнал в собравшихся мистера и миссис Уизли, профессора МакГонагалл, Наземникуса Флетчера и профессора Люпина. Остальные носили на лицах белые маски, подобно Упивающимся смертью.

Отчего-то при виде членов Ордена Феникса Гарри переполняло веселье, смех и предвкушение чего-то приятного, грандиозного. Еще немного и случится что-то очень важное, что-то, что пополнит ряды его гвардии и нанесет смертельный удар по врагу!

Гарри поправил длинную белую бороду. Она мешала, очень мешала, как и дурацкие очки-половинки! Непонятно, как Дамблдор ходит с такой растительностью? Ничего, когда он попадет в плен, первым делом облегчим ему муки, отрежем бороду! О да, он милостив!

Гарри поднял руку, призывая собравшихся к тишине. Этот жест он подсмотрел у одного маггловского политика времен Гриндевальда. Даже у таких ничтожных существ, как магглы, есть чему поучиться!

— Четырнадцать лет назад наше победоносное шествие по стране было прервано из-за нелепой случайности. Наши враги думали, что я мертв, что мы разбиты, что мы затаились по углам, как крысы! – при этих словах миссис Уизли странно дернулась и сжалась, словно она хотела стать незаметной и спрятаться от взгляда Гарри. – Но это не так! Я бессмертен! А мы — непобедимы! Пришло время возобновить наш победный марш! Сегодня мы снова объявляем войну прогнившему старому миру! – собравшиеся у подножья скалы волшебники издали радостный вопль. — Сегодня начинается новая эра в истории человечества! Наша эра!

— Мы пойдем на Азкабан! Там томятся ваши товарищи! Те, кто предпочел добровольно пойти к дементорам, но не отречься от меня и от нашего дела! Я этого не забуду! Все они будут вознаграждены так, что и мечтать не могли! Милость моя не знает границ! Знайте – я помню обо всех, пожертвовавших собой ради меня, и я всегда награждаю их или их семьи!

— Сегодня мы возьмем Азкабан и освободим представителей знатнейших магических семейств! После этого боя мы станем сильны, как прежде! Сегодня в наши ряды встанут бойцы, чья слава и доблесть вошла в легенды, чьи имена внушают ужас нашим врагам!

— Сегодня мы возьмем Азкабан. Охрана его слаба – трое проштрафившихся авроров. Дементоров не бойтесь – их я беру на себя! Они ничто перед мощью Темного лорда! Сегодня мы возьмем Азкабан! Я лично поведу вас в бой! И снова, как в старые добрые времена, в небе загорится знак Упивающихся смертью! И наши враги затрепещут и содрогнутся!

— Мы идем не в наших обличьях, мы идем в чужих личинах. Они отвратительны и мне и вам. Но величайший волшебник своего времени, Салазар Слизерин, чьим наследником я являюсь, учил – «чтобы победить, нужно обмануть врага». Сегодня мы посеем раздор между нашими врагами, столкнем лбами идиота-министра и старого маразматика Дамблдора!

— Сегодня мы возьмем Азкабан! Сегодня мы возобновим нашу победную поступь! Сегодня мы встанем на путь, который закончится в Министерстве Магии! За мной, мои верные рыцари! Вперед!

Гарри взмахнул рукой и повернулся к морю. Волшебники издали ликующий возглас и побежали к берегу, ведомые заранее проинструктированными командирами. А он взмахнул рукой в каком-то театральном жесте и изрек громовым голосом:

— Я, Темный лорд Волдеморт, повелеваю тебе, разойдись!

Воды моря, повинуясь его воле, раздвинулись в стороны, обнажая проход. Еще один жест – и мягкие пески дна обратились в твердый сухой камень. Круговой взмах палочкой – и виднеющийся на горизонте островок оказался заключен в золотистый купол. Теперь министерство никак не узнает о том, что происходит в Азкабане.

Гарри шагнул вперед прямо со скалы, но не упал, а медленно, постепенно снижаясь, пролетел над марширующим воинством и встал во главе. Затем сконцентрировался на самом хорошем, самом счастливом воспоминании – на том, как он вновь вернул свое тело, как он обрел плоть, вновь взял в руки палочку, созвал своих слуг, сконцентрировался на чувстве радости, счастья…

— Экспекто Патронум!

Рядом с ним появился гигантский серебристый змей – василиск.

— Вперед, на Азкабан!!! – громко прокричал Гарри, указывая на островок.

— НА АЗКАБАН! – заорали волшебники, переходя на быстрый бег.


* * *

Гарольд попробовал пошевелиться и лечь на спину, но раздался какой-то недовольный звук и он почувствовал, что что-то его держит. Гарольд открыл глаза.

Перед ним была Кассиопея. Её спящее личико было невероятно милым, нежным и просто восхитительным… Она мирно спала, обнимая его… И не только руками – Касси забросила на него ногу. Гарольд обнаружил, что и сам обнимает её. Но как?

Да, они легли рядом, Касси настояла, что будет спать между ним и Гарри – так мол, теплее и безопаснее… Но как она оказалась тут? Гарольд внимательно осмотрел себя и Касси, насколько мог это сделать. Судя по всему, Касси во сне просто придвинулась к нему и обняла, как в детстве обнимала большого плюшевого медведя…

Ничего, могло быть и хуже, окажись, например, на её месте Гарри – а ведь он вначале хотел уложить Кассиопею с краю, да еще отодвинуться от неё! Гарольд содрогнулся от отвращения, представив себе такую сцену. Нет, Касси неплохой вариант. Она хотя бы девушка. Хм… симпатичная девушка. А когда спит, надо признать, просто прекрасна… и с ней хорошо. И просто так лежать, любоваться… и общаться… Она хорошая подруга.

Снаружи палатки раздались шаги и голос Гарри:

— …Вот Гарольд и Кассиопея и решили создать кружок изучения Защиты от Темных Искусств.

— Сюда клади! – произнес Сириус и донесся шум, будто кто-то бросил на землю кучу деревяшек. – Неплохая идея. Надо учиться самим! Не научитесь сами – никто не научит. У вас, кстати, неплохо получалось тренироваться на Гриммо. У Гарольда есть талант – учить других… И у тебя тоже, просто ты им не пользуешься.

— Правда?

— Да. Эх… Даже жаль, что я уже окончил школу! Я бы вам помог. У вас такие интересные дела намечаются. Так… что там у вас сегодня первым уроком?

— Сегодня суббота, Сириус.

— Мы раньше учились по субботам. Но в наше время было больше занятий, обязательная нумерология, языки как дополнительный предмет.

— Ты учил иностранный язык? Какой?

— Предлагали французский и немецкий, но я выбрал латынь. Половина заклинаний на ней, и много старых книг. Потом латынь сильно помогла при освоении анимагии и некоторых наших маленьких изобретений… Жаль, что сейчас её забросили, полезный язык. Дамблдор был против, но Совет Попечителей настоял – якобы программа слишком сложная. Они только и делают, что сокращают программу, прикрываясь заботой о учениках.

— Да ну, учиться по субботам… Сириус, я загляну, может, они встали?

— Не надо, Гарри, не мешай им, пусть поспят. Вы хорошо придумали с кружком по защите. Но, Гарри, вам необходимо быть осторожными. Если Амбридж узнает, то она может исключить вас из школы или еще что похуже…

— За что?! – Гарри был искренне изумлен. — Мы же не нарушаем правила…

— Тише, не разбуди их! Амбридж найдет за что. Правила можно переписать в любой момент.

Гарольд почувствовал, что у него совсем затекло плечо, и он попытался осторожно повернуться, чтобы не разбудить Касси. Ему это не удалось. Она резко распахнула глаза и уставилась прямо на него. Потом…

Гарольд неожиданно получил пощечину, Касси отскочила в сторону, выхватила откуда-то палочку и направила прямо ему в грудь.

— За что?! – возмущенно воскликнул Гарольд, прижимая руку к пострадавшей щеке. – Я же ничего не сделал…

— Да? По-моему это ты…

— Я положил твою руку на мой бок и закинул твою ногу на меня?

— Что?! Извини… — Кассиопея покраснела и опустила глаза. Затем вдруг улыбнулась. – Тогда считай, что пощечина тебе за то, что ты подумал…

— Да я ни о чем особенном не думал…

— ДА?! Вот тебе за это! – Касси схватила подушку и стукнула ею Гарольда по голове. – И не думал и не делал?! Вот тебе за это!

— Убивают! – воскликнул Гарольд, хватая свою подушку. – Убивают!

— Доброе утро! – в палатку просунулась голова Сириуса. Он посмотрел на мутузящих друг друга подушками подростков и рассмеялся. – Вставайте уже, завтрак почти готов.

— Сириус?! – хором воскликнули обрадованные Гарольд и Кассиопея. – Как ты нас нашел?!

— Попросил Кикимера аппарировать к вам! Вы пропали, вас искал Орден. Ремус и профессор МакГонагалл даже спустились в Тайную комнату… Я уже хотел плюнуть на все запреты и бежать в Хогвартс, как вдруг исчез кухонный стол, а мой ужин оказался на полу. Ну я и вызвал Кикимера и допросил. Аппарировал сюда, а потом решил не мешать вам.

— Я думала, Гарольд, ты поставил хорошие чары, — Кассиопея посмотрела на друга с разочарованием. – А если бы пришел совсем не Сириус?!

— Чары были очень неплохими, но я их умею обходить, — Сириус загадочно улыбнулся. – Секрет фирмы. Одевайтесь, выходите!

— Гарольд, я отвернулась, можешь переодеваться, — сказала Касси и легла на бок лицом к стенке и накрылась одеялом с головой.

Гарольд быстро переоделся из пижамы в школьную форму, растолкал немного задремавшую подругу и вышел из палатки.

Что может быть прекраснее утра в лесу?! Свежий воздух, зеленая листва, пение птиц… Запах леса, костра и аромат готовящегося завтрака... Разве что утро на берегу моря!

— Спасибо! – поблагодарил Гарольд, беря у Сириуса тарелку с картошкой и куском индейки. – Я немного слышал ваш разговор… Как профессор МакГонагалл и Ремус попали в Тайную комнату? Взяли словарь?

— Словари змеиного языка очень редкие. Они просто наколдовали змею и убедили её сказать «откройся».

— Империо?

— Но это же темная магия! – возмутился Гарри. – Непростительное заклинание!

— На животных оно не запрещено, — возразил Гарольд. – Все законно.

— Понимаешь, Гарри… Когда под угрозой жизнь твоих близких, особенно детей – будешь использовать любые чары.

— Целиком и полностью согласна, дядя, — из палатки выглянула Кассиопея, схватила свою тарелку и тут же упихала в рот кусочек мяса.. – М-м-м… вкусно…

— А почему они к нам не пришли?

— Я им послал письмо, сказал, что нашел вас… Касси, ты здорово перепугала Гермиону, — Сириус усмехнулся. – «Все в порядке, мы переночуем в Запретном лесу» — не самые успокаивающие слова в мире.

— Но у нас действительно все в порядке! Мы отлично справились!

— Через вашу защиту можно пройти – как вы видите на моем примере. Окажись вместо меня Упивающийся смертью, вы бы уже беседовали с Сами-Знаете-Кем. Запретный лес – очень опасное место. И не только из-за Упивающихся! Кентаврам может взбрести в голову все, что угодно, здесь можно встретить разные темные личности, даже беглых преступников! Тут много мест, куда лучше никогда не попадать! Я понимаю, что вы много времени провели взаперти и хотите отдохнуть, подышать свежим воздухом, но не так же! Мы вас никуда не выпускали не потому, что нам нравится держать вас в четырех стенах, а ради вашей же безопасности! Сейчас идет война, опасность может подстерегать повсюду! Гарри, Гарольд, Касси, родители вам подарили жизнь не для того, чтобы вы ею так глупо рисковали.

— Извини, Сириус. Это моя вина – я предложил прогуляться в Тайную комнату. – Гарольд почувствовал жгучий стыд. – Обещаю, мы будем более осторожными.

— Нет, во всем виновата я, — тряхнула головой Касси. – Я подбила Гарольда на поход в Тайную комнату – мне очень хотелось посмотреть на василиска и разобрать его на ингредиенты. Я забыла сумку с метлами. И я уговорила всех остаться тут на ночь!

— Нет! Я старше всех и опытней, я больше всех виноват! И я сам решил идти в комнату!

— Нет, я! — в голосе Кассиопеи проступил гнев. – Я во всем виновата!

— Вы, главное, не подеритесь, решая, кто больше виноват и с кого больше снять баллов, — рассмеялся Сириус, и все вдруг подхватили его смех.

— Вопрос о вашем наказании решит директор. Не будь Амбридж, с вас бы сняли кучу баллов и назначили отработки. Сейчас не хотят привлекать внимание, и, наверное, просто обойдетесь мытьем полов под руководством Филча за, например, плохо сделанную домашнюю работу по трансфигурации... Ладно! – Сириус хлопнул по колену ладонью. – Сейчас поедим и пойдем в замок. По пути я вам покажу несколько красивых мест. Я в свое время неплохо изучил Запретный Лес.

— А когда, Сириус? – поинтересовался Гарольд.

— Когда гулял с твоим отцом. Но мы были в безопасности. На нас не охотился Волдеморт, мы превращались в крупных зверей, способных отбиться от большинства местных обитателей. Один Лунатик кого угодно мог распугать. А еще я здесь жил, во время третьего курса Гарри. Тогда было гораздо опаснее, много раз казалось, что еще немного, еще чуть-чуть и я стану чьим-то обедом. Меня одни акромантулы раз пять чудом не сожрали!

— Нас тоже, — Гарри рассказал, как он вместе с Роном на втором курсе встретились с Арагогом и чуть не стали ужином для его потомства. И Гарольд, и Кассиопея, и Сириус было шокированный историей про двух второкурсников, отправившихся в Запретный лес искать разгадку тайной комнаты. Сириус даже пообещал постучать по большой глупой голове, когда она вернется из какого-то путешествия. Затем он объяснил Гарри всю ошибочность их с Роном поведения, отчего Гарри покраснел, словно хотел провалиться под землю от стыда.

— Так, доедайте и собирайтесь, думаю, пару часиков можем погулять... – Сириусу, наконец, надоело воспитывать окружающее поколение. — Только бы определить, где мы находимся... Что-то я не помню этого уголка леса. Вот этот камень, похожий на крест, я бы точно запомнил.

Сириус указал на лежащий на земле большой камень, поросший мхом и наполовину утонувший в земле.

— Тут много камней, — заметил Гарри. — Смотрите... Вон там квадрат из камней, там...

— Похоже на руины, — Гарольд подошел к одному из скоплений и осмотрел его. — Или просто природа чудит... Но откуда руины в Запретном лесу? Разве тут кто-то жил?

— Есть легенда... — медленно произнесла Касси. — Что в лесу было одно поселение...

— Нехорошая легенда... — произнес помрачневший Сириус и взмахнул палочкой, складывая палатку. — Собираемся.

— Что за легенда?

— То ли Салазар, то ли кто-то из его учеников увлекался запретной магией, — тихо начала Кассиопея. — Они...

— Не упоминай это тут! — почти прокричал Сириус.

— Не буду...

— Все готовы? Пошли?

— Короче, у них получилось очень нехорошее место... — очень быстро заговорил Сириус, прокладывая путь сквозь заросли режущими чарами. — На него наложили кучу чар, чтобы никто не нашел. Рядом поселились несколько магов и монахов. Они много веков стерегли нехорошее место... И волшебники и церковь одновременно — представьте, что тут за место. Потом они ушли, но отгородили свое жилище чарами...

— Вызовем Кикимера, — предложил Гарольд. — Он аппарирует...

— В таких местах лучше не аппарировать, — возразил Сириус.

— Но ты же...

— Одно дело аппарировать сюда, другое — отсюда.

— Пока Кикимеру и дяде везло, но... тут проводились эксперименты с самим пространством и даже со временем, — сказала Касси и решительно заявила. — Нельзя аппарировать.

— Я понял.

— Ты откуда знаешь? — удивился Сириус.

— Расспрашивала Серую даму. Знаете... если вы увидите какое-то строение, то не смотрите на него, отворачивайтесь!

Они шли очень быстро и решительно по прямой, Сириус решительно срубал ветки и маленькие деревца, попадающиеся на их пути. Никто не оглядывался и не смотрел по сторонам, все боялись неведомого, которое, казалось, шло прямо за ними, по их следам.

И иногда им чудилось, что сзади слышны чьи-то шаги. Ветки, бьющие по телу, заставляли вздрагивать и ускорять шаг. Скрип деревьев, шелест ветра, все приводило в ужас. Казалось, что раздаются тихие, на грани слышимости голоса, стоны...

Путь казался бесконечным, но, спустя целую вечность, Сириус вдруг остановился и заявил:

— Выбрались! Я знаю это место.

— А что за строение и почему нельзя смотреть? — поинтересовался Гарри, едва переведя дух.

— Потому, что захочется зайти внутрь...

— Альтаир Блэк с Вульфриком Дамблдором и Чарльзом Поттером заблудились в лесу, кажется в тысяча восемьсот каком-то... — вспомнила Касси. — В сорок третьем или тридцать третьем?

— Короче говоря, Альтаира Вульфрик Дамблдор стукнул бутылкой по голове и увел, но Поттер зашел внутрь... — вспомнил Сириус. — Его нашли черед двадцать лет... в Монголии... Причем он жил там уже лет восемьдесят.

— Это как?

— Эксперименты с пространством и временем.

— Хуже этого места только Арка Смерти в Министерстве, — задумчиво пробормотал Сириус. — Но выбрались... Будет о чем правнукам рассказать.

Вдруг в шраме Гарольда кольнуло, и он схватился за лоб. Он почувствовал чью-то невероятную ярость, злость, разочарование, гнев… Гарольд возводил один барьер в разуме за другим, полка боль в шраме и чужие эмоции не исчезли. Рядом Сириус тряс Гарри за плечи и что-то невразумительное кричал ему в ухо. Сам Гарри, казалось, был без сознания.

Совсем как когда Волдеморт узнал о похищении медальона! Тогда Гарри тоже не смог противостоять натиску чужих мыслей… Но с той поры прошло немало времени! Он целый месяц занимался окклюменцией! Он же говорил, что видений не было, только глупые сны с Волдемортом, где он в обличье маленькой девочки крушил восьмой этаж Хогвартса и тому подобное… Или это были не сны?

— Он очень зол. На Фаджа. На Амбридж, Дамблдора и Артура Уизли, — произнес Гарри, придя в себя. – Очень зол. Они сделали что-то не то, на что он рассчитывал… совсем не то. И еще на Эйвери. Он что-то не то сказал о пророчестве… но Руквуд это исправит…

— Руквуд?! – переспросил Сириус. — Ты не ослышался?! Августус Руквуд?!

— Наверное…

— Он был там? Ты его видел?!

— Нет… я, в смысле Волдеморт, думал о нем!

— Сириус, а кто это, Руквуд? – спросил Гарольд. – Я где-то слышал эту фамилию, но никак не могу вспомнить…

— Упивающийся смертью. Шпион Волдеморта, работал в Отделе Тайн. Его, как и многих, сдал Каркаров. Сейчас в Азкабане…

— Волдеморт хочет взять штурмом Азкабан?! – испугался Гарри. – Он хочет освободить всех?!

— Этого следовало ожидать, — заметила Кассиопея. – Освободив узников, он увеличит свои ряды, повысит авторитет и получит абсолютно преданных слуг…

— Как, например, Руквуд, — согласился с ней Сириус.

— Он может знать о пророчестве? – спросил Гарольд. – Руквуд работал в Отделе Тайн, где оно и хранится…

— О пророчестве может, о его содержании – нет. Гарри, когда ты последний раз занимался окклюменцией? Когда ты очищал сознание перед сном?

— Я все делаю, как ты учил! – взвился мальчик. — Каждый день!

— И сегодня?

— Я… я забыл…

— Гарри, ты сошел с ума! – закричала Кассиопея. – От окклюменции зависит твоя жизнь, а ты забываешь про это!

— Я поговорю с Дамблдором, — пообещал Сириус. – Он позанимается с тобой. Одного месяца тренировок оказалось слишком мало… Гарри, у тебя часто бывают странные сны? Видения?

— Нет.

— Бывают! – вдруг сказал Гарольд. – Бывают! Ты же сам рассказывал, как бродишь по пустым коридорам и тому подобное!

— Но это просто сон! Я пока в состоянии отличить сон от видения! Сегодня мне, например, приснилось, как будто я Дамблдор и я веду на штурм Азкабана Орден Феникса и вытаскиваю оттуда всяких Лестрейнджей! Это что, тоже Волдеморт действует?!

— Что тебе приснилось?! – Сириус побледнел и схватил за плечи Гарри. – Расскажи подробнее!

Глава V. В которой сообщают пренеприятнейшие известия

— Я требую, чтобы вы приложили все усилия!!! – Корнелиус Фадж кричал и брызгал слюной. – Преступники должны быть пойманы в кратчайший срок! От этого зависит безопасность страны!

— Сэр, аврорат и департамент магического правопорядка делает все, что в наших силах, — спокойно и вежливо произнес Скримджер.

Министр был в бешенстве, он кричал и требовал – впрочем, что ему еще оставалось? Его дела и так шли неважно, а тут еще и первое удачное нападение на Азкабан за всю историю! Кто виноват во всем? Конечно, министр магии! Он ответственен за все, от побега преступников до неурожая волшебных грибов. Будто он должен лично охранять Азкабан и удобрять грибы! Единственное, что министр может сделать – это переложить вину на департамент магического правопорядка и аврорат, и требовать, требовать найти виновных.

Кое-как избавившись от общества министра, Руфус Скримджер вернулся в штаб-квартиру авроров, чтобы наконец-то заняться делом. В комнате для совещаний к доске уже была прикреплена большая схема нападения Пожирателей на тюрьму.

— Сэр, они аппарировали здесь, — пояснил молодой аврор, ткнув волшебной палочкой на карту. – Об этом говорят следы на земле и остаточный след аппарации. Постояли здесь некоторое время, потом один волшебник, вероятно, тот, кто выдавал себя за Альбуса Дамблдора, раздвинул воды вот по этой линии, открыв проход к Азкабану. На дне остаточные следы от трансфигурации, он превратил песок в камень, предположительно для облегчения дороги. Чтобы изолировать Азкабан, он применил…

— Это я знаю, Фенвик! Дальше! – Скримджер подошел к другой схеме, на которой был подробный план каждого этажа Азкабана с множеством пометок. Аврор быстро пояснил начальнику, как двигались нападавшие, что и как делали. Точной картины еще не было, специалисты успели опросить только часть свидетелей. А свидетели, к счастью, были. Двое охранников выжили после нападения, а часть заключенных оказались достаточно любопытными, чтобы наблюдать за нападением на тюрьму через окна и двери.

Часы пробили полдень, и в комнату вошли полторы дюжины волшебников, рассевшись по разные стороны длинного прямоугольного стола. Скримджер посмотрел принесенные в последний момент документы и начал совещание.

— Джон, что у вас?

— С помощью свидетелей мы идентифицировали шестерых нападавших. Альбус Дамблдор. Минерва МакГонагалл, Артур Уизли, чиновник из отдела борьбы с противозаконным использованием изобретений магглов...

— Я понял о ком идет речь.

— Со своей супругой и некто Наземникус Флетчер, мелкий торговец.. Личность остальных устанавливается. Из шестерых трое достоверно находились в других местах на момент совершения преступления. Профессор Дамблдор обсуждал учебные планы с мадам Амбридж, мистер Уизли был на срочном вызове, что могут подтвердить многочисленные свидетели, а Наземникус Флетчер пребывал в камере аврората, куда был доставлен после дебоша в Кабаньей голове. Экспертиза показала, что это действительно Наземникус Флетчер. Мы исследовали воспоминания свидетелей и установили, что у «Дамблдора» нехарактерная моторика, а у «миссис Уизли» — походка, типичная для мужчины. Мы продолжаем анализ информации.

— Хорошо, Джон, — Скримджер кивнул. – У меня нет сомнений, что это не Дамблдор. Предлагаю принять рабочую версию, что это – нападение неизвестных под оборотными зельями или иными чарами. Есть возражения? Возражений нет.

Мел, повинуясь воле главы аврората, взлетел и начертал на доске:

Рабочая версия:

Нападение неизвестных.

Цель маскировки – ввести в заблуждение следствие и/или опорочить Дамблдора.

— Но все же, Джон, изучите личные дела всех шестерых, выясните, что связывает их. Почему неизвестные выбрали именно этих людей для маскировки? Так, Ранкорн, а вы что скажете?

— Сэр, мы проверили уже двадцать из тридцати метаморфов в нашей стране. Все они имеют алиби – сами знаете, метаморфы очень осторожны… На нашей территории сейчас имеется два метаморфа-иностранца, но и у них алиби.

— Так, скорее всего, это не метаморфы! – сказал Скримджер, и на доске появилась еще одна запись. — Но все равно, продолжайте проверку. Клавдий, что у вас?

— Сэр, за последние двести лет не было зафиксировано волшебников с патронусом-василиском. Неделю назад со склада больницы св. Мунго была украдена шкура бумсланга, достаточная для изготовления трех десятков доз оборотного зелья. Случаев кражи светлой материи или больших заказов светлых мантий в пошивочных мастерских не выявлено, как и ввоза из-за рубежа. Преступники могли воспользоваться услугами маггловских портных или же трансфигурацией.

«Предположительно – оборотное зелье»

Скримджер посмотрел на доску и приказал:

— Ранкорн, закончите с метаморфами – проверьте всех легальных зельеваров, все аптеки. Не покупали ли зелье? Юлиус, поднимите нашу агентуру, переройте весь Лютный, все «дно» Англии. Ищите зельевара! Так, что у нас с прессой?

— Сэр, пока информация не поступала, журналисты еще не разнюхали.

— Это хорошо, но нужно подготовить свою версию! Пий, в шесть часов сообщение для прессы должно лежать у меня на столе!

— Будет исполнено, сэр.

— Продолжаем! Кингсли, что у вас по Блэку?


* * *

Первое занятие Армии Хогвартса прошло немного не так, как планировал Гарольд. Для начала пришло гораздо больше народу, чем рассчитывали. Кто-то случайно слышал, как приглашают других, кто-то взял с собой друзей… Некоторые личности были очень подозрительны, кое-кого совсем не хотелось видеть в Армии Хогвартса — например, Захарию Смита, но не прогонять же?

Затем весь сценарий подпортил Волдеморт. В воскресенье, на которое назначили первую встречу Армии Хогвартса, «Ежедневный пророк» пришел позже обычного – в конце завтрака. Гарольд вздрогнул, увидев заголовки.

«МАССОВЫЙ ПОБЕГ ИЗ АЗКАБАНА!»

«БЛЭК — ВДОХНОВИТЕЛЬ ЗАГОВОРА!»

Мальчик быстро просмотрел газету. Министерство магии торжественно обещало найти преступников в кратчайшие сроки, всячески ругало Блэка, Миллисенту Багнолд – бывшую Министром Магии до Фаджа и якобы оставившую после себя тяжелое наследство, которое, несмотря на героические усилия, не смог до конца разгрести Корнелиус Фадж…

В газете проскользнуло, что Блэк был не один, а с маленькой группой лиц, вероятно наемников из восточной Европы. Преступники маскировались под добропорядочных и всеми уважаемых граждан с помощью оборотного зелья. Министр велел ужесточить правила въезда в страну режим и контроль над торговлей ингредиентами для опасных зелий…

— Гарри, это был не сон, — сказал Гарольд, толкнул локтем своего двойника. – Мы с дядей правы, то было видение! Смотри! Группа лиц под оборотным зельем…

— Что?! Неужели Волдеморт и вправду превратился в Дамблдора?!

— Да! Хотел подставить Дамблдора и других… Но министерские оказались не настолько тупы и догадались, в чем тут дело. Я приятно удивлен их интеллектом.

— Не могу поверить, Фадж решил повесить побег на Сириуса!

— У него нет другого выхода, — ответила Гермиона. – Не может же он сказать – «Дамблдор предупреждал меня, а я не послушался»!

— Угу, «я идиот, простите меня и не бейте, пожалуйста… Ногами… по лицу!» – Гарольд произнес это голосом, неожиданно похожим на Фаджа, и Гарри засмеялся, а Гермиона нахмурилась:

— Что ты говоришь! Нельзя так шутить!

На собрание «Армии Хогвартса» все пришли довольно мрачные и сосредоточенные. Гарольд думал, что придется долго убеждать, что Волдеморт вернулся, но благодаря последним новостям почти все и так верили. Гарри все же рассказал всем свою версию случившегося в финале турнира Трех Волшебников и сомнения исчезли у самых закоренелых скептиков.

Неожиданно собравшиеся ударились в бурное обсуждение сбежавших Упивающихся смертью и грядущей войны. Очень многие были родственниками жертв преступников, например Сьюзан Боунс, у которой Упивающиеся вырезали семью дяди, или Невилл. Впрочем, необычайно мрачный Невилл как раз молчал, говорили другие.

Гарольд понял, что такими темпами они будут перемывать косточки министерству и Упивающимся Смертью до конца войны и надо что-то делать. Он встал, вышел на середину Выручай-комнаты и хлопнул в ладоши, призывая всех к тишине. Не помогло.

— Сонорус! ПРЕДЛАГАЮ ВСЕМ ПРИСТУПИТЬ К ЗАНЯТИЯМ! – произнес он, усилив магией голос. – Квиетус!

— А кто будет учить? Ты, что ли? – спросил с вызовом Захария Смит.

— Вначале я предложила этот пост Гарри! — громко произнесла Гермиона. — Он не раз сталкивался с опасностью, он победил в Турнире Трех Волшебников…

— На первом курсе он спас филологический камень от Сами-Знаете-Кого… — вдруг произнес, запинаясь, Невилл.

— Философский! – прошипела Гермиона.

Следующие пять минут собравшиеся хвалили Гарри, вспоминали все его подвиги, коих накопилось немало за все годы учебы в Хогвартсе. Гарольд с удивлением понял, что приключения его копии неизвестны широким кругам. Но как тогда Дамблдор обосновывал вручение баллов в конце каждого года? Я вручаю кубок Гриффиндору, потому что там учиться Гарри Поттер, совершивший великий подвиг? Гарольд представил, что бы вышло в его мире после подобного объявления. С таким «обоснованием» не согласилось бы половина замка и дело могло дойти до драки… Причем против Гриффиндора и директора объединились бы обе половины Слизерина, и чистокровные снобы а-ля Малфой и вменяемые люди, как Касси и Сириус.

Наконец восхваление Гарри закончилось, не раз пинаемый под столом Гарри встал, вежливо поблагодарил всех за доверие и отбарабанил заученную речь:

— Я бы с радостью стал учить вас, но среди нас есть человек, который знает больше, чем я. Гарольд Прюэтт учился в Канаде, а там обучение Защите от Темных Искусств поставлено лучше, чем у нас. У него были отличные преподаватели, Гарольд не терял время, слушая трусливого Квирелла и пытаясь вспомнить любимый цвет штанов Локонса. И мы можем доверять ему – его отец пал от рук Упивающихся смертью. Я доверяю Гарольду и уверен, что он научит вас лучше меня.

— Для меня некоторой неожиданностью стало предложение Гарри, — сказал, встав, Гарольд. – Я тоже считаю, что из него вышел бы отличный учитель и что он превосходный маг, но он прав. Я знаю намного больше него и на учебных дуэлях побеждал его чаще, чем он меня. Я с огромной неохотой беру на себя груз преподавания. Обещаю, что научу вас всему, что знаю сам!

После недолгих споров кандидатуру Гарольда утвердили. Затем обговорили прочие вопросы – про «исполнительный комитет», подписались под правилами клуба, вручили всем средства связи – Гермиона нашла простой и изящный способ оповещать о дате занятия, раздав всем связанные протеевыми чарами фальшивые галлеоны.

В конце концов урок начался. Изначально, готовясь к собранию Армии Хогвартса, Гарольд ломал голову, как же он будет одновременно учить толпу народа! Одна пробная дуэль с каждым займет кучу времени! Гермиона и Кассиопея предложили выход.

Ланкастерская система. Придумана магглами для обучения грамоте. Учитель обучает учеников, потом за теми закрепляется своя группа учеников…

— Мысль хорошая, — заявил Гарольд, когда ему объяснили, что такое ланкастерская система. — Вы, Рон, Фред и Джордж, Гарри будете учить четыре-пять человек каждый. А я буду ходить мимо вас с умным видом и надувать щеки… в смысле давать ценные советы!

Прежде чем кого-то учить, надо узнать, что он уже знает, а что нет! Поэтому первым делом Гарольд прикрепил к доске свиток пергамента с множеством вопросов и велел всем вооружиться перьями и начать отвечать.

Пока все вспоминали ответы, он по очереди отзывал учеников в стороны и проводил с ними дуэль и записывал оценку. Точнее, три оценки. Знание заклинаний – выставлялось по результатам обстрела манекена, тактика – по дуэли и меткость – по обстрелу виртуозно уворачивающейся Кассиопеи. К чести экзаменуемых, они не раз попадали по Касси, но её выручал небольшой браслет с защитными чарами, подарок Сириуса к школе.

Когда все разошлись, Гарольд с тоской взглянул на кипу пергамента – тесты, оценки… Все это предстояло проверить и разбить учеников на две группы с более-менее одинаковым уровнем знаний и потом прикрепить к ним «командиров».

— Да, тяжела преподавательская доля, — вздохнул Гарольд, запихивая в сумку пергамент. – И как учителя проверяют каждый день кучу эссе?

— Не беспокойся, Гарольд! Мы поможем! – пообещала Касси. – Я с тобой, и Гермиона, и Гарри… И Рон, и близнецы, и Джинни… мы поможем, обещаю!

— С вами я ни за что не беспокоюсь!


* * *

— Я очень благодарен тебе, мой мальчик. Информация, что ты передал – воистину бесценна! Том придумал коварный план, но он рухнул, — Дамблдор широко улыбнулся и с теплотой во взоре посмотрел на Снейпа. – Том не подозревает тебя?

— Нет, профессор. Вы обставили все очень изящно. Он считает, что ваш визит к Амбридж, вызов Уизли и дебош Флетчера – случайность. Темный Лорд расспрашивал меня, как часто вы общаетесь с Амбридж – я сказал правду, что минимум два раза в неделю.

— Я на это и рассчитывал… Дебош Флетчера, кстати, и вправду случаен, — Дамблдор усмехнулся себе в бороду. – Порой нас спасают даже наши пороки. Скажи, Северус, сколько раз во время операции Упивающиеся пили оборотное зелье?

— Дважды.

— Хорошо… Их было шесть, значит двенадцать доз, и еще три Том потратил на визиты в Хогвартс…

— Еще две Темный Лорд израсходовал на Люциуса Малфоя, заставив его весь праздничный пир сидеть в облике Артура Уизли и подтрунивая над ним…

— Том нашел изысканный способ унизить Люциуса, — чуть улыбнулся Дамблдор. – Северус, сколько по твоим оценкам, у Волдеморта осталось оборотного зелья?

Снейп скривился при упоминании имени Темного Лорда, но ответил:

— Около пятнадцати порций, максимум – двадцать. Больше в тот котел не влезает.

— Что ж… мы будем осторожнее. Северус, что с освобожденными? Как они себя чувствуют и чем занимаются?

— Отъедаются, восстанавливаются. Будут боеспособны к Рождеству, не раньше. Физически они сильно сдали и даже думают примитивнее. Но не сломлены, Азкабан только прибавил им решимости и фанатизма. Темный Лорд распорядился готовить для них целебные зелья…

— И ты?

— Нет, Темный Лорд понимает, что у меня просто нет времени с моей загруженностью уроками. У котлов Нарцисса и Эйвери.

— У них когда-то были неплохие оценки по зельям, — кивнул Дамблдор. – Северус, Том тебя не спрашивал о Гарри Поттере? Или о Гарольде?

— Нет, ничего. Он расспрашивал только о вас. Зато я слышал, что Темный Лорд позвал к себе Руквуда и о чем-то долго расспрашивал, а затем – пытал Эйвери. Полагаю, разговор шел об Отделе Тайн и происшествии с Боудом.

— Очень интересно, — Дамблдор налил себе чай в маленькую чашку и насыпал туда сахару. – Очень. Том сделал неожиданный ход… Я полагал, что он договорится с дементорами, а он предпочел взять Азкабан штурмом.

— На пиру в честь победы Темный Лорд пообещал, что скоро дементоры будут служить ему.

— Да? Тогда, по-видимому, штурм – это демонстрация силы, призванная убедить дементоров склониться перед ним… или же Волдеморт просто торопится, опасается... например того, что вслед за Гарольдом и Кассиопей придут другие…

— Профессор! – Снейпа опять передернуло при имени Темного Лорда. – Не называйте его так!

— Ты же храбрый человек, Северус. Ты ведешь игры с Томом, и тебе ли бояться его имени? Это простой предрассудок, от которого пора бы избавиться. – Дамблдор снисходительно посмотрел на Снейпа и отставил в сторону чашку. Увидев выражение лица директора, Снейп понял – сейчас ему поручат задание. Неприятное задание. – Северус, у меня к тебе будет небольшая просьба.

— Какая, профессор?! – Снейп нахмурился.

— Летом Гарри обучали окклюменции, но его результаты оставляют желать лучшего…

— Как будто Блэк способен его чему-то хорошему научить!

— Я прошу, чтобы ты позанимался с Гарри.

— ЧТО?! – закричал Снейп, вскочив со своего места. – Вы с ума сошли! Дамблдор, да у этого паршивца не хватит мозгов, чтобы освоить такую тонкую науку! Это будет бесполезной тратой времени!

— Я уверен, Северус, что у тебя получится.

— Нет, профессор!! Нет! К тому же Амбридж…

— Для неё и для всех вы будете заниматься… например, лекарственными зельями.

— Я не буду учить Поттера!

— Северус, Сириусу удалось добиться неплохих успехов. Если ты не можешь обучать мальчика так же хорошо, как он… что ж, тогда я найду способ Сириусу приходить в замок, оставшись незамеченным.

— Я согласен, — пробурчал Снейп.

— Вот и замечательно!

— Профессор, при легиллименции ослабляются свои блоки и Поттер может случайно влезть мне в голову. Я прошу выдать мне Омут памяти.

— Хм… Северус… Омут памяти мне нужен в работе, поэтому я не могу его отдать тебе насовсем. Ты будешь его брать перед каждым занятием, а потом возвращать.

— Хорошо, профессор, — скривился Снейп. – Вы сами обрадуете Поттера и его блохастого крестного?

— Гарри ты сообщишь сам. Блэка, так и быть, я возьму на себя. Он тебя не побеспокоит.

Глава VI. В которой появляется неожиданная угроза

— Гарольд, как ты думаешь, как возник этот ход? – спросила Кассиопея, разглядывая стену тоннеля. – Кто и зачем его выкопал?

— Люди. Гоблины или домовики сделали бы ход пониже. И поуже! Тут может пройти одновременно человека три!

— Логично, — Касси кивнула. – Мне кажется, это был кто-то из директоров.

— Тайный ход для бегства учеников? Или для проворачивания темных дел?

— Скорее первое. Или для штурма замка

— Почему ты так думаешь? Ход мог выкопать кто угодно! Какой-нибудь ученик, завхоз, один из профессоров, владелец магазина или сами Основатели. После Тайной комнаты я ничему не удивлюсь – даже тоннелю, чтобы Годрик Гриффиндор мог подглядывать за Ровеной и Хельгой в душе…

— Так! Надо проверить стены душа! – улыбнулась Касси. – Вдруг тоннель и вправду есть. Но этот копал директор. Primo, на директора замкнуты защитные чары замка. Чтобы не заметить, как стены замка долбят строители… наверное, надо пить галлонами огневиски или какие-то помутняющие разум зелья!

— Готов поспорить, такие директора были.

— Были. Secundo, нелегальный ход проще всего вывести в подземелья или на первый этаж. Этот ход начинается на третьем! Впихнуть в стены замка потайную лестницу, да еще сделать так, чтобы это не заметил директор – нереально. Разве что он злоупотребляет огневиски.

— С лимонными дольками.

— Лимонные дольки? – удивилась Касси. – Разве ими закусывают?

— Лимоном закусывают – и огневиски, и коньяк. Поверь моему опыту...

— Ты пробовал?

— Нет, я не раз слышал много рассказов взрослых и старшекурсников. И я про засахаренные дольки – если хочешь попробовать, попроси у Дамблдора. Довольно вкусно, кстати.

— Непременно. Tetro, ход неважно замаскирован, почти никаких чар на нем нет! Скажи пароль и входи! Кроме того, он на перекрестке трех коридоров. Потайной ход прячут лучше и где-нибудь в глухом месте, где никто случайно не увидит, как ты туда лезешь.

— Логично, – кивнул Гарри. – Мне кажется, ход прорыли не так давно. «Сладкое королевство» в нестаром доме, больше двух веков ему не дашь. Если только фундамент не старше дома... Нет, не старше.

— Ему и сто лет не дашь.

— Ну да. А ход прорыли – в магазин. Значит, недавно. Кто там был тогда директором? Не твой предок?

— Он... мог, — засмеялась Касси. — Финеас и твой предок тоже. Не знаю, зачем ему понадобился тоннель...

— Я поставлю на то, что он ходил в гости к хозяйке магазина.

— Согласна.

— Вот, кстати, и Сладкое королевство, – они остановились у люка, затем Гарольд достал два стакана и наполнил их из фляжки тягучим, похожим на грязь жирным зельем.

Кассиопея вытащила из кармана мантии конвертик и высыпала несколько светлых волос в один из стаканов, отчего зелье в нем стало ядовито-желтым. Взяв второй стакан, Касси зашла за спину Гарольда.

— На счет три! – скомандовала она, добавив в свое зелье другие волосы.

— Раз…

— Два…

— ТРИ! – хором произнесли Гарольд и Кассиопея и залпом опустошили стаканы.

За месяц учебы Гарольд привык глотать оборотное зелье по нескольку раз на дню. Вкус у этой порции был еще более мерзкий, чем обычно, а трансформация ничуть не отличалась от других. Он трансфигурировал стакан в зеркало и обомлел. Оттуда смотрело удивительно знакомое лицо.

— Что?! – воскликнул он, изобразив, будто его тошнит. – Касси, других волос не было?!

— Мне показалось это забавным, Драко, — Кассиопея произнесла это имя с колоссальной нежностью, приобняла Гарольда и положила ему голову на плечо.

Гарольд посмотрел на зеркало, в котором Джинни Уизли обнимала Драко Малфоя и усмехнулся:

— Да… Люциуса бы удар хватил!

— Ага. Так, смени цвета на серебристо зеленые и подгони мантию – Малфой мелковат… рукава вот до сюда, не больше, — Касси объяснила, где должны быть рукава, штанины и какие Драко носит брюки. Гарольд быстро уменьшил свою мантию, чем-чем, а трансфигурацией он владел мастерски. Затем он привел в порядок одежду Касси – при одинаковом росте Джинни была стройнее.

— Ты засек? Зелье действует четыре часа…

— Конечно, Касси, засек, — Гарольд постучал пальцем по механическим часам на руке. — У нас еще три часа сорок восемь минут. Пошли!

Из подвалов «Сладкого королевства» они выбрались без проблем благодаря мантии-невидимке, чарам, заглушающим шаги и легкому Конфудусу в хозяина магазина, решившему в неподходящую минуту зайти в коридор.

— А знаешь, Касси… в смысле, Джинни, Хогсмид совсем не изменился! – произнес Гарри, укладывая в карман мантию-невидимку. Невероятно тонкую ткань мантии можно было сложить чуть ли не до размеров носового платка.

-Не совсем! Мы вчера обошли всю деревню, и я кое-что нашла. Нет каминной станции, нет мастерской Сириуса и домов для рабочих, и нет танцплощадки.

— Мастерская понятно почему, каминные станции тоже – их создание пропихнул твой отец. А танцплощадка-то куда делась? – удивился Гарольд. – Неужели её тоже Сириус или дядя Регулус организовали?..

— Могли и они. А мог и кто-то другой. Это же другой мир, тут многие не на тех постах, что у нас. Например, Снейп…

— Нет, это точно не Снейп! – Гарольд засмеялся. – Он скорее откроет пункт бесплатной раздачи яда!

— Пойдем, Драко, что стоим! – сказала лже-Джинни и потянула Гарольда за собой.

— Хорошо, Джинни! Вы вчера где сидели?

— В «Трех метлах». У Розмерты ничего не изменилось. Сегодня предлагаю «Кабанью голову». Это самое безопасное место в деревне.

— Да? – Гарольд приподнял бровь. – По-моему, там собирается не лучший контингент.

— Там безопасно. Её владелец Аберфорт…

— Дамблдор, точно! Что ж, место так себе, но свои стаканы у нас есть, почему бы и не заглянуть? Касси, я все хотел спросить, как вчера интервью прошло?

— Отлично!— девочка рассмеялась. – Ну и рожа была у Скитер, когда ей сказали, что интервью выйдет в «Придире» и бесплатно. Но я ей отсыпала галлеонов в частном порядке.

— Журналистов, как и собак, нужно кормить.

— Да, ссориться, заставляя работать даром – не следует. Труд должен быть оплачен!

— Иначе пострадают тапочки. Труд должен быть оплачен... Что-то знакомое… Это из лозунгов ГАВНЭ? — усмехнулся Гарольд и тут же получил подзатыльник.

— Нет! Не упоминай при мне эту ужасную организацию!

— Хорошо, не буду.

— Не понимаю, как Гермиона, такая умная девушка, придумала такую редкостную гадость… И идея ужасная, и реализация. Назвать организацию ГАВНЭ… это… не знаю, какое зелье нужно принять! – Гарольд предпочел кивать в такт словам Касси, пока она рассказывала все, что думает о проекте Гермионы. К счастью, это продолжалось недолго, и Касси на мгновение замолчала.

— Что дальше? Заплатили вы Скитер…

— Да ничего особенного. Гарри рассказал, что на самом деле случилось на Турнире Трех Волшебников, она все записала, задала ему много вопросов. Скитер совсем не дура, кстати… Не ожидала.

— Эх, жаль, что я вчера весь день угробил на чистку котлов…

— Да… — Касси вздохнула. – Я так хотела пойти с тобой в Хогсмид…

— Не расстраивайся, мы же сейчас наверстываем упущенное!.. Понимаешь, Касси, макнуть Малфоя головой в котел было моим священным долгом, — с абсолютно серьезным выражением лица произнес Гарольд. – После того, что он сказал о братьях Прюэттах, семье Уизли и Тонксах, у меня не было иного выхода.

— И правильно сделал. Я вообще считаю – за расистские высказывания надо вышибать все зубы.

— Хм… — Гарри почесал затылок и улыбнулся. – В следующий раз, хорошо? А то дважды бить за один и тот же поступок как-то нехорошо.

— Мы ему как-нибудь еще отомстим… У меня, кстати, появилась идея… — Кассиопея коварно улыбнулась. – Так, Гарольд, запомни – если я начну говорить что-то странное, подыграй мне. И обращайся ко мне как к Джинни.

— Нет проблем. Что за идея, не расскажешь?

— Не расскажу… Ничего не изменилось… — тихо произнесла Касси, входя в «Кабанью голову».

Внутри трактира царил тот же беспорядок, что и в их мире. Грязные столы, невероятно грязный пол и окна, тяжелый, спертый воздух, какие-то подозрительные личности по углам. Гарольд на всякий случай проверил палочку в рукаве. Хозяин трактира, конечно, член Ордена Феникса и вообще Дамблдор… но чтобы прийти на помощь, нужно несколько секунд, которых может не хватить… Поэтому — постоянная бдительность!

— Касс, может…

— Нет! – Кассиопея решительно подошла к стойке, бросила перед Аберфортом галлеон и сказала. – Мне и моему жениху четыре бутылки сливочного пива! Драко! Выбери место у окна, пожалуйста!

— Э-э-э… хорошо, Джинни, — произнес удивленный Гарольд и бросил сумку на самый чистый столик из тех, что рядом с окном, а потом вернулся, чтобы помочь ей донести бутылки.

— Драко, я так боюсь, что твой отец узнает о нашей связи! Он может разозлиться, узнав, что наследник Малфоев хочет жениться на предательнице крови… — произнесла громким голосом Касси, а затем одними губами прошептала: — заглушающие чары.

— Не волнуйся, дорогая, думаю, я сумею убедить отца… — Гарольд поставил чары и спросил. – И это твой план? Пустить слух…

— Да. В том углу сидит репортер «Ведьминого досуга».

— Ты читаешь «Ведьмин досуг»?!

— Нет! Я эту пакость в руки не возьму! – Кассиопея стукнула кулаком по столу и нахмурилась. – Просто этот… в нашем мире он… пытался взять интервью после суда. Хотел узнать, каково это – быть в плену…

— Это его Сириус побил и еще потом долго судился?

— Да, его. Так вот, этот журналист не пропустит ни малейшей сплетни, — сообщила Касси и расплылась в мечтательной улыбке. – Скоро вся страна узнает о тайной страсти Малфоя. Представь, какое письмо пришлют ему родители…

— Касси, я понимаю – Малфой. Он расистская сволочь и по нему лишний раз проехаться не грех. Но Джинни? Зачем ты её впутываешь?! Лес рубят, щепки летят?!

— Она меня достала, — коротко ответила Кассиопея и, открыв бутылку сливочного пива, приложилась к горлышку. – Хм… неудобно.

— Что неудобно?

— Из горла пить. Да и неприлично. Доставай стаканы.

— Держи! – Гарольд выставил на стол два стакана из-под зелья и обработал их очищающим заклятьем. – И чем она тебя достала?

— Она ревнует меня к Гарри.

— Что?! Я ничего такого не замечал. И с чего бы ей тебя ревновать?

— Ты многое не замечаешь, Гарри, — Кассиопея вздохнула. В её словах Гарольду почудилась какая-то горечь. – Она ревнует и нехорошо ко мне относится. Мы с ней часто сталкиваемся – мы же на одном курсе, у нас часто проходят занятия с гриффиндорцами.

— Она тебе что-то сделала? Обидела как-то, вы поругались?..

— Нет. Просто плохо смотрит. А когда на меня кто-то плохо смотрит, я хочу его стукнуть чем-нибудь тяжелым.

— Представляю, как тебя на уроках Снейпа и Амбридж корежит.

— Кхе… — Кассиопея поперхнулась сливочным пивом. – Еще как! Амбридж ладно, она враг, но Снейп… Он меня даже больше, чем Жаба бесит!

— По-моему Амбридж хуже…— протянул Гарольд и незаметно под столом направил палочку на журналиста.

Конфундус, Обливейт, легкое опьяняющее заклятье и репортер «Ведьминого досуга» заснул на столике. Гарольд мысленно усмехнулся. На таком расстоянии трудно было незаметно подчистить память, но алкоголь скроет все следы – завтра у журналиста будет такая каша в голове, что он ничего не вспомнит и не обнаружит нестыковки.

Неожиданно Гарольд столкнулся взглядом с хозяином бара и сразу понял, что тот все заметил. Видимо, у него были какие-то способы следить за происходящим в баре. Аберфорт погрозил пальцем, кивнул и продолжил протирать грязные стаканы.

— Она враг, понимаешь? От неё ничего хорошего ждать нельзя. Снейп же… я думала, он нормальный человек, думала, что такой классный специалист обязательно меня чему-нибудь хорошему научит! Но он мало что хам – так он еще толком ничему не учит, не объясняет! Сказать «рецепт на доске, у вас столько-то минут» и Филч может!

— И «удовлетворительно, мистер Прюэтт, на большее вы не способны» — тоже Филчу под силу… Нет, меня все же больше бесит Амбридж. Скотина еще та. Какая жалость, что василиск мертв – а то можно было бы скормить…

— Какая жалость, что его кто-то забрал, — лицо Кассиопеи было полно вселенской печали и грусти, наверное, такое же лицо было бы у Гарольда, если бы ему объявили, что в этом году не будет квиддича. – Я думаю, это Снейп.

— Кстати, Касси, не посоветуешь, что делать с Гарри? Он на прошлом занятии опять нарывался. Хотел выступить. Но я убедил его промолчать.

— Ты сказал слово «убедил» так, будто речь шла об Империо, – рассмеялась Касси.

— Силенцио и Петрификус тоталус превратят любого в самого примерного ученика.

— Отличная мысль! Но Конфундус лучше. Парализующие чары Гарри заметит и может разозлиться на исполнителя, а ссоры никому не нужны.

— Он разозлился, но я все свел к шутке. Хм… с Конфундусом отличная идея. Хотя можно еще проще! Обыкновенное жалящее заклинание пониже спины с успехом отвлечет его от произнесения политических речей! И не вызовет подозрений! Мало ли, комар залетел.

— Осенью, да.

— Тогда, может, это Волдеморт на трон с гвоздем сел, и через шрам передалось. Заодно будет лучше окклюменцией заниматься.

— Боюсь, скоро мы будем кого-то хоронить после урока окклюменции. Неужели Дамблдор не мог сам учить Гарри?! Почему поручил именно Снейпу?!

— Странный он, директор. Мне МакГонагалл больше нравится. С ней все просто. Провинился – получи взыскание, погеройствовал – пряник. И не скрывает ничего. А этот… странный какой-то.

— Не спорю… Гарри, чем больше я узнаю этот мир, тем больше мне хочется домой.

— И мне, Касси, — Гарольд посмотрел в пыльное окно и вздохнул. – Тут неплохо, лучше, чем могло быть. Но дома лучше. Тут все неправильное, Касси, все! И люди, и… все…

— Ты заметил, что в последнее время этот Невилл стал больше похож на нашего?

— Точно! В Армии Хогвартса старается изо всех сил! И уже не такой рохля, как раньше. Побег Лестрейнджей его сильно встряхнул.

— Да. Таким, как наш Невилл, ему никогда не стать, но он к нему приблизится…

— Надеюсь, туземцы когда-нибудь тут наведут порядок. Расправятся с Волдемортом и Министерством. А мы им поможем. Я тут подумал – пора уже набирать людей во вторую Армию Хогвартса.

— Лучше подождать еще месяц-другой. Надо узнать кандидатов поближе.

— Месяц! Первого ноября мы созовем …

— Гарольд, день после Хэллоуина – нехорошее время… Лучше еще через неделю, например седьмого.

-Договорились! – Гарольд хлопнул по подставленной Кассиопей ладони. Вдруг он вздрогнул и уставился за спину Касси. Та заметила, как он быстро наколдовал на столик отвлекающие внимание чары.

— Вот нам повезло… Не оборачивайся!

— Кто там?

— Кто-кто… Снейп. И что он тут делает?!

— Он тоже человек, — Касси достала из сумочки зеркало и стала поправлять прическу. – Пьет огневиски… Почему бы профессору не расслабиться после трудного дня?!

— Он нас не заметил, повезло… — сказал Гарольд, и Кассиопея тихо рассмеялась:

— Это не нам повезло, а Малфою и Джинни.

Они посидели в «Кабаньей голове» еще около часа, ожидая, что профессор уйдет. Но Снейп не торопился, медленно и постепенно пил огневиски. К нему попытался подсесть какой-то пьяница и стал что-то втолковывать. Гарольд и Касси, воспользовавшись этим, вышли из таверны.

Они не видели, как Снейп долго смотрел им вслед, щипая себя за ногу. Профессор, несомненно, догнал бы их и убедился, что это не галлюцинации, но связной Темного лорда требовал внимания. Отделавшись от него, Снейп посмотрел в окно – дети уже пропали из виду.

— Привидится же такое! – сказал сам себе Снейп, упаковывая бутылку огневиски, из которой только что пил, и стакан. – Слава Мерлину, хоть не Поттер! Надо проверить остатки пойла на галлюциногенные добавки. Любопытно, что же дает такой эффект…

Гарольд и Касси чуть побродили по деревне, а затем спустились в подвалы «Сладкого Королевства» и вернулись в замок. Почти у самой одноглазой горбуньи их перехватила встревоженная Гермиона с Картой Мародера и какой-то газетой в руках.

— Гарольд, Касси! Амбридж узнала обо всем!

— Что?! – Гарольд похолодел, внутри него что-то оборвалось.

— Смотри! – Гермиона ткнула ему под нос свежий номер «Вечернего пророка».

— Что там?! – Касси привстала на цыпочки, пытаясь заглянуть в газету.

— Новый декрет об образовании! Об обязательной регистрации всех организаций в Хогвартсе!

— Мерлин и Моргана! – Касси выдернула у него из руке газету.

— Я не дочитал!

— Так!... – Касси вернула Гарольду газету, пробежавшись глазами по статье. – Так!.. Гермиона, кого-нибудь уже арестовали? Где Гарри?!

— Нет. Гарри в гостиной, он оттуда не выходил…

— Значит, Амбридж не знает точно об «Армии Хогвартса»… Не знает… Но почему же она издала декрет…

— Касси, это невозможно! – громко воскликнула Гермиона. – Мы вместе зачаровывали магический контракт! Никто не может проболтаться, вспомни, какие мы чары накладывали!

— Какие же мы идиоты!! — вдруг хлопнула себя полбу Кассиопея. – Идиоты!!

— Что?

— Что-что… Гермиона, вспомни контракт! Мы запретили всем рассказывать о составе «Армии Хогвартса», о месте и времени сбора, о том, что происходит на занятиях…

— Да, я отлично помню…

— Но мы не запретили говорить о самой «Армии Хогвартса». Как же мы так ошиблись?! Идиоты!

— Я говорила, что с прыщами будет лучше!

— Нет! – Касси с яростью посмотрела на Гермиону. – Нет! Твой вариант только сообщил бы нам, кто предатель, но не уберег бы от предательства! И нас уже всех бы арестовали авроры – за создание подрывной организации…

— Надо было совместить чары, я предлагала…

— Это…

— Итак, Амбридж знает, что мы существуем, это плохо. Но не знает больше ничего о нас. Это хорошо, — подвел итог Гарольд. – Ничего, мы ей еще покажем!

— И у нас завелась крыса!

Глава VII. В которой рождаются сложные планы

— Наша попытка столкнуть лбами Орден Феникса и министерство не увенчалась успехом из-за нелепой случайности! – произнес Лорд Волдеморт, Эйвери и Яксли облегченно вздохнули – поиска виновных и наказаний не будет. – Действовать как прежде нельзя, министерство теперь знает, что в игре еще одна сила. Было бы неразумным верить, что узнав о новых преступлениях Ордена, авроры без колебаний помчатся арестовывать Дамблдора и прочих. Нам следует действовать, тщательно просчитывая каждый наш шаг! И при этом – решительно и без промедлений! Наши операции должны быть тщательно подготовлены, мы должны учитывать каждую мелочь!

— Мой Лорд, мы…

— У меня родился новый план. Я вызвал вас четверых, чтобы вы тщательно проработали его, нашли все «подводные камни», о которые мы можем споткнуться.

— Мой повелитель, ваше доверие – честь для меня, — произнес Рудольфус Лестрейндж, кутаясь в халат – после Азкабана он все время мерз.

— Это честь для каждого из нас, — поддержал его Руквуд, еще один бывший узник Азкабана.

— Эйвери, Яксли, вы лучше других разбираетесь в расстановке сил в современном министерстве магии. Руквуд, ты осведомлен о тайнах министерства больше, чем кто-либо другой. Да, твои знания устарели, но они по-прежнему ценны… Рудольфус, твой ум уже не раз сослужил мне хорошую службу, прорабатывая мелкие детали моих гениальных планов. Я даю вам семь дней, чтобы разработать план захвата власти и предоставить его мне для критики.

Упивающиеся смертью растерянно переглянулись и склонили головы перед Темным Лордом, не решаясь вставить слово в речь господина.

— В прошлую войну мы избрали нашим орудием террор, чтобы устрашить министерство, убрать самых рьяных врагов и парализовать работу министерства. Сейчас эта тактика не годится, мы еще слишком слабы. Слабы мы и для прямого захвата власти. Нам остается действовать хитростью! Мы можем наложить Империо на самых высших чиновников министерства или подменить их – как сделал Барти Крауч с Грюмом.

— Мой Лорд, осмелюсь напомнить вам, что мы обсуждали этот план в тысяча девятьсот семьдесят седьмом году, — Рудольфус Лестрейндж почтительно склонил голову. – Подменить министра или же наложить Империо не сложно, авроры защищали Бэгнольд из рук вон плохо, но нас разоблачат через считанные дни.

— Мой господин, Фадж трусливее, с июня его день и ночь охраняет три аврора, — вставил Яксли. – Причем невозможно предсказать, кто именно – расписания дежурств составляет он сам и хранит в тайне, объявляя в самый последний момент. Из-за этого у него ухудшились отношения с начальником оперативного отдела аврората.

— Никакая защита министра не устоит перед нашей мощью. Три аврора – ничто перед нами, — с пафосом произнес Волдеморт. – Я помню, Рудольфус, те обсуждения. Департамент магического правопорядка следит за порядком в министерстве и за тем, чтобы на ком-либо не было чар подвластья. В том числе и за авроратом. Аврорат следит за департаментом... Замкнутый круг, к которому невозможно подобраться. Чтобы контролировать аврорат, нужно контролировать департамент, а чтобы захватить департамент — нужно захватить аврорат. Но решение должно быть, не бывает нерешаемых задач, бывают нерадивые исполнители.

— Мой господин! – Эйвери низко поклонился. – Если захватить одновременно контроль над авроратом и над департаментом, то они ничего не сумеют сделать. Осмелюсь предложить вначале подменить заместителей начальников департаментов – за ними не следят, а затем разом – сделать их главами департаментов, организовав переворот.

— Ты мыслишь в верном направлении, Эйвери.

— Мой Лорд, простите меня за дерзость, — Руквуд почтительно склонил голову, — но я осмелюсь напомнить, ранее мы считали и пришли к выводу, что мы не сумеем организовать покушение на двух высших чиновников синхронно

— Я тоже это помню, — Темный Лорд важно кивнул. – Но мой гениальный план заключается в ином. Мы посеем вражду между Скримджером и заместителями Боунс. Между ними и так неприязнь, мы же превратим её в ненависть. Компрометирующие материалы, точечные ликвидации... думайте, думайте!

— Мой Лорд, это потребует напряжения всех наших сил.

— Но это возможно. И лишь тогда, когда злейшим врагом Скримджера будет департамент, мы ликвидируем Боунс... И тогда Скримджер получит всю власть и сам, своими руками раздавит департамент правопорядка с целью упрочить свою власть. И порочный круг разорвется. Министерство будет сторожить лишь аврорат, и лишь аврорат будет строить сам себя. Но если наши действия разоблачат, следы должны привести к Дамблдору или его окружению. Лучше к окружению! И тогда перепуганный Фадж обрушит всю мощь министерства на Орден Феникса! И пока наши враги истребляют друг друга, мы потихоньку придем к власти.

— Вы правы, мой господин, ваш план воистину гениален, — Рудольфус склонил голову перед Темным Лордом.

— Ваша хитрость достойна самого Салазара Слизерина!

— Это превосходнейшая тактика, господин!

— Это…

— Довольно! – Волдеморт взмахнул рукой, обрывая славословия и призывая собравшихся к тишине. – У меня много дел, требующих моего внимания. Поэтому я приказываю вам тщательно разработать мой план! Вы должны придумать, как посеять ненависть между нашими врагами, как организовать покушение на Боунс и как во всем обвинить Орден Феникса! У вас неделя! Мой план гениален, смотрите, не испортите его! – Волдеморт улыбнулся, и Упивающиеся смертью вздрогнули, увидев эту улыбку.


* * *

— С момента побега из Азкабана ничего не изменилось, — доложил Кингсли. – Яксли по-прежнему подновляет следящие чары каждый день по пути на работу. Никаких других действий Упивающихся смертью вокруг Отдела Тайн не зафиксировано, не смотря на то, что с побегом Руквуда у них должно было появиться много информации об этом месте.

— Два года назад мозги Руквуда работали превосходно, — произнес Сириус Блэк. – И память.

— Волдеморт еще не решил, что ему делать, — прокомментировал Грюм. – Нам надо удвоить бдительность и готовиться к бою. Я уверен – в ближайшее время произойдет нападение на Отдел Тайн. Волдеморт предпримет отвлекающий маневр, нападение на важный объект, и когда все силы аврората будут стянуты туда – ударит по Отделу Тайн. Что говорит наша разведка? – старый аврор уставился на Снейпа. Тот встал, оглядел всех презрительным взглядом, особенно задержавшись на Блэке, и важно произнес:

— На выходных Темный Лорд не вызывал меня. В воскресенье я через связного передал информацию о Хогвартсе. Лорда интересует в первую очередь здоровье Дамблдора, а затем – Гарри и Гарольд. Вечером того же дня, после известного вам декрета, Темный Лорд прислал письмо с приказом разузнать все о нелегальной ученической организации. Поттеры неосторожны, на создание поистине тайной организации им не хватило ума – об их «Армии Хогвартса» теперь знает каждая собака.

— Они дети, Северус, — возразил Дамблдор. – Детям свойственна некоторая горячность и неосмотрительность.

— У меня есть предложение! – Сириус встал со своего места и вышел в центр комнаты. – Прошу его выслушать…

— А смысл? Как будто Блэк может предложить что-то путное… — процедил Снейп. Сириус посмотрел в его сторону с снисходительной улыбкой, но ничего не сказал, а вместо этого поправил воображаемый галстук и произнес:

— Мы сейчас ждем, что Волдеморт нанесет удар. Мы ждем уже который месяц! Но нельзя выиграть дуэль одними защитными чарами. Нужно и атаковать самим. Я предлагаю нанести удар по Волдеморту.

— И что конкретно ты предлагаешь? – Дамблдор устало посмотрел на Сириуса.

— Провокацию. То, что он пытался сделать с нами. Достать темные мантии и трансфигурировать маски несложно. Как и скопировать облик Волдеморта. Аппарируем в Хогсмит или Косую аллею, немного шумим. Пускаем фейерверки и при виде авроров тут же сбегаем. На следующее утро все газеты выходят с передовицей: «Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся», а Фадж вылетает в отставку!

— Отличная мысль, Блэк! – Грюм хлопнул себя по коленям. – Хотел бы я посмотреть на рожу Волдеморта, когда он узнает, что устроил нападение на Косой переулок!

— Я могу изобразить Волдеморта, но мне нужно посмотреть воспоминания с его участием, — предложила Тонкс, и многие вздрогнули, когда её нос исчез, а в глазах девушки зажглись красные огни.

— Он выше тебя, — сказал Грюм. – На две головы.

— Я не могу так сильно изменить свой рост, — волосы Тонкс побелели и поникли. – Каблуков такой длины не бывает…

— Нимфадора, хватит нести чушь, — прошипел Снейп. – Темный Лорд не ходит на каблуках!

— Не называй меня Нимфадорой!!! – глаза Тонкс стали еще красней, а волосы приобрели багряный цвет.

— Самолевитация! Если взять длинный балахон, то не будет видно, что нет ног, — предложил Сириус. – Если не получится самой – держать в воздухе будет напарник.

— Я предлагаю напасть на Министерство! Легенда — Волдеморт решил выкрасть пророчество! Очень правдоподобно! Мы достигнем сразу двух целей – решим проблему с Фаджем и повысим бдительность министерской охраны! – предложил Грюм. – Они в последнее время совсем обленились, на вахте только один охранник и тот все время спит! Группа быстрого реагирования отсутствует на местах или занята употреблением пива!

— Спасибо за план, Сириус, ты предложил неплохую идею, — произнес Дамблдор и грустно улыбнулся. – К моему сожалению, она сопряжена с чрезмерным риском. Фальшивку могут разоблачить, и это нанесет колоссальный удар по нашему делу. Дело не только в этом, просто показать кого-то в черном плаще и лицом Волдеморта недостаточно. После фальшивого меня, атакующего Азкабан, нет гарантий, что Фадж поверит в возвращение Волдеморта, даже столкнувшись с ним самим нос к носу. Поддельный Волдеморт должен продемонстрировать поистине выдающиеся магические навыки! И при этом я должен быть либо рядом с ним, либо в другом месте в окружении многочисленных свидетелей — первое, о чем подумает Фадж, это то, что я решил изобразить Волдеморта.

— Альбус, за свои годы я кое-чему научился и готов это продемонстрировать! – пообещал Грюм. – Заранее составим программу выступления и вперед! Я могу выучить несколько подходящий заклинаний. Для правдоподобия – вызубрю пару-троку фраз на змеином или просто потренируюсь шипеть.

— Неплохая мысль, Аластор. Но в вашем плане есть еще один недостаток. Самое большее, чего мы добьемся – это начало открытой войны и смена министра. Тогда как мы можем вступить в войну с лучшим результатом. Если выманить в Отдел Тайн самого Волдеморта со свитой или одних Упивающихся Смертью, то мы не только начнем войну, но и ослабим противника.

— Хорошо говоришь, Альбус, вот только осталась сущая мелочь – уговорить Волдеморта, — Грюм всем своим видом выражал недоверие планам директора. – Уже четыре месяца ждем, а он все не идет.

— Надо отправить приглашение. «Сегодня, в восемь, у фонтана в атриуме. Жду. Альбус», — пошути Сириус, многие рассмеялись, а Снейп скривился.

— Он придет, Аластор, — Дамблдор широко улыбнулся.

— Скорей бы…

— Недавно Северус передал ему кое-какую информацию, которая должна выманить Волдеморта или его слуг, — сказал, улыбаясь, Дамблдор, и Снейп кивнул, подтверждая слова директора.

— И как скоро ждать результатов?

— В течение двух-трех месяцев.

— Тьфу! – Грюм сплюнул на пол. – Я думал, ты скажешь в течение двух-трех дней! Почему бы просто не передать, что мы собираемся завтра разбить пророчество и сесть в засаду?

— А если Волдеморт не явится? Если он поймет, что мы его ждем? Как еще мы его будем выманивать, на какую наживку?

— Хорошо, Альбус, убедил. Мы подождем. Но как бы ни стало слишком поздно!

— Кстати, а какую вы информацию передали Волдеморту? – спросил Сириус, с удовольствие наблюдая, как Снейп в очередной раз кривится при звуках имени своего второго руководителя.

— К моему глубокому сожалению, я не могу это сказать, она слишком секретная.

— Если и Волдеморт знает, то зачем скрывать от нас? Мы что, достойны доверия меньше, чем враг?

— Сириус, верь мне, в свое время я расскажу тебе все.

— Хорошо, профессор. Я буду ждать, — нехотя кивнул Сириус.


* * *

— Время вышло! – Гарольд стукнул в гонг металлическим молоточком. — Все молодцы, спасибо за внимание. Занятие окончено. Тот, кто в следующий раз не принесет домашнее задание – будет тренироваться со мной в паре. Все занятие, — пообещал он, и Армия Хогвартса содрогнулась от ужаса. Целый час, а то и два служить мишенью для заклинаний Гарольда не хотел никто.

— Путь свободен! – сказала Кассиопея, выписывая волшебной палочкой какие-то странные фигуры над столом, заставленным поблескивающими приборами и тряся странным артефактом, больше похожим на погремушку. На самом деле на столе лежала развернутая Карта мародеров, на которую и смотрела Касси, а взмахи палочкой, непонятной штуковиной и множество артефактов должны были прибавить загадочности и отвлечь внимание. Сами артефакты изготавливались довольно легко. Нужно было попросить Луну нарисовать что-нибудь красивое или какой-нибудь механизм, а потом Гарольд трансфигурировал её фантазии из какого-нибудь подручного материала.

— Гарри, Чжоу, не поможете проверить результаты тестов? – Касси скорчила жалобную физиономию и, разумеется, и Гарри с Чжоу Чанг согласились. Кассиопея не раз уже просила остаться двух случайных людей для проверки домашнего задания.

— Мы тогда пойдем, — сказала одна из подружек Чжоу.

Вскоре Выручай-комната опустела, исключая Гарольда, Касси и добровольных помощников.

— Кикимер!

— О моя благородная госпожа! Кикимер счастлив служить вам, – аппарировавший эльф склонился практически до пола.

— Принеси, пожалуйста, перекусить.

— Кикимер принесет достойной госпоже и трем её благородным друзьям!

— Это твой домовик? – полюбопытствовала Чжоу, когда эльф исчез. – Странный он.

— Он очень старый, у него много заскоков, но меня просто обожает.

Вскоре домовик вернулся с подносом, заставленным булочками и пирожными, а так же с четырьмя стаканами и кувшином тыквенного сока.

— Берите, не стесняйтесь, Кикимер очень вкусно готовит! – Касси схватила с подноса булочку и откусила кусок. – М-м-м… с вишней, мои любимые.

— Действительно вкусно, — сказала Чжоу, откусывая от своего пирожка. – Спасибо!

— Мерлин и Моргана! Гарольд, сколько времени!

— Восемь.

— Так нам пора быть на отработке у Филча! – произнесла Касси и подмигнула Гарольду. – Вы тут за нас проверите, хорошо?

— А за что отработка? – спросил Гарри. – Вы не говорили…

— Мы вчера попались, гуляя после отбоя. Пошли, быстрее!

— Дай хоть соку попью! – сказал возмущенный Гарольд, уже почти наливший в стакан тыквенный сок.

— Нет, нельзя! – Кассиопея вновь подмигнула. – Надо торопиться… Или ты хочешь до конца месяца получить отработки?

Гарольд поставил стакан и вышел следом. Кассиопея спустилась вниз на два этажа, зашла в пустой класс и уселась за парту. Гарольд сел на столешницу и внимательно посмотрел на Касси.

— Что ты задумала? Опять гениальный план?

— Да. У твоего отражения не ладится с девушками. Вот я и помогаю ему.

— Почему Чжоу?

— Она ему нравится.

— Хм… верно! – Гарольд хлопнул в ладоши. – Молодец, угадала. Я как-то разговорил Гарри, он мне сказал то же самое.

— И Чжоу он симпатичен.

— Хм… достоверная информация?

— Конечно.

— А что в тыквенном соке, Касси? Любовное зелье? По мне – это отвратительная вещь.

— Нет, что ты! – рассмеялась девушка. – Я действую тоньше! Лучше не создавать страсть на пустом месте, а разжигать уже имеющиеся чувства.

— Что в соке?

— Гарри очень закомплексован. Там зелье, чуть-чуть снимающее комплексы. Знаешь, как некоторые выпивают огневиски для храбрости, прежде чем пригласить девушку на бал… — Гарольд отчего-то смутился и чуть покраснел. – Тот же эффект.

— Надеюсь, Касси, ты мне ничего не подольешь?

— Нет! – неожиданно резко и твердо произнесла Кассиопея и отодвинулась от Гарольда. – Я! Тебе! Ничего! Никогда! Не! Подолью!

— Извини, если обидел… Ты говоришь это таким тоном, будто я предложил тебе сделать что-то ужасное… Сжечь библиотеку, например.

— Ты… мой друг, а с друзьями не манипулируют и не хитрят.

— А Гарри не друг?

— Хм… Приятель, наверное. Садись! – Касси указала на место рядом с собой и достала из сумки какой-то сверток.

— Что это?

— Зеркало, — Кассиопея сняла обертку, и Гарольд увидел сквозное зеркало, точь-в-точь какое же, какое было у него дома.

— Ты нашла его на Гриммо? Почему сразу не сказала?!

— Нет, попросила у Выручай-комнаты… В ней скопилось куча всякого хлама, но есть и полезные вещи.

— А где второе?

— Я его повесила над дверью. Работай! – приказала Кассиопея, и оно заработало.

Гарольд увидел Выручай-комнату и плохо различимые Гарри и Чжоу. Они сидели, обняв друг друга, и целовались.

— Отлично! – обрадовалась Касси. – Я была права!

— Выключи! Подглядывать не хорошо.

— Надо же как-то узнать о результатах эксперимента!

— Выключи! Кстати, они нас не услышат?

— Они в другом углу комнаты, а зеркало нормально работает лишь вблизи. Видишь, какое плохое изображение?

— Увидела результат? Хватит! Спи! — скомандовал Гарольд, и зеркало погасло.

— Нет! Нам надо иногда смотреть, чтобы они не зашли слишком далеко…

— Так какое ты подлила им зелье?

— Ну… — Кассиопея порозовела. – Я могла переборщить с дозировкой, и тогда они зайдут слишком далеко. А если... понимаешь, меня отвлекали, и если я капнула слишком много желчи броненосца и передержала на огне, то они могут потерять сознание и тогда им надо будет срочно вложить безоар... Но я уверена, что я положила сколько надо желчи!

— Та-а-ак… Предлагаю включать каждые пять минут. А пока – займемся домашним заданием. Мне Снейп задал эссе колоссальной сложности.

Глава VIII. В которой играют — в квиддич и не только.

Первый матч по квиддичу состоялся второго ноября.

День выдался ясным и морозным. У Гарольда с самого утра было мрачное предчувствие, уж очень ему не нравилось настроение Рона. Конечно, перед первым в жизни матчем трудно не волноваться! Он тоже волновался в свое время! Но не так же сильно! И, что самое обидное, судя по тренировкам – качество игры Рона очень сильно зависело от настроения. Мало того, что оно у Рона было не очень, так его еще пытались испортить слизеринцы, нацепившие какие-то странные значки с короной и смеявшиеся в сторону Рона. Надо было как-то спасать положение, и до самого завтрака Гарольд мысленно составлял пламенную речь, сожалея об отсутствии ораторских способностей.

— Какой же я идиот, что на это согласился, – прошептал за завтраком Рон. – Полный идиот.

— Перестань, – решительно отмахнулся Гарри, протягивая ему тарелку с едой. — Всё будет хорошо. А то, что ты нервничаешь, совершенно нормально. Я тоже нервничал перед первым матчем.

— Я – полный ноль, – простонал Рон, – ничтожество. Я не смог бы играть как следует, даже если бы от этого зависела моя жизнь. О чём я только думал?

— Ты идиот, не спорю! – громко произнес Гарольд. – Идиот, потому что сомневаешься в своих способностях! Ты умеешь летать, тебя взяли в команду за талант, а не из-за того, что твой папаша выбросил кучу галлеонов на метлы. Ты – Уизли, брат Чарли Уизли, брат Фреда и Джорджа, брат Джинни! Полеты у тебя в крови! В моем мире ты был отличным вратарем!

— Правда? – спросил неверящим голосом Рон.

— Правда, — Гарольд постарался ответить как можно убедительнее. – С тобой мы выигрывали некоторые матчи всухую! Посмотри на стол Слизерина! Видишь – они смеются, шепчутся. Они придумывают ругательства и речевки, чтобы вывести тебя из себя. А знаешь почему?! – Гарольд наклонился к Рону. – Потому что они БОЯТСЯ! Боятся до дрожи в коленях, до мокрых штанов, что ты будешь хорошо играть и обеспечишь нам победу! И потому пытаются придумать подлый, слизеринский ход, чтобы вывести тебя из равновесия! Но ты – гриффиндорец! Шляпа самого Годрика Гриффиндора определила тебя на факультет храбрецов, а она никогда не ошибается! Ты достаточно храбр и смел, чтобы не обращать внимания ни на какие выкрики с трибун!

— Я…

— Сегодня ты будешь отбивать мячи, Рон. Сегодня ты будешь стоять перед кольцами Гриффиндора. Ты услышишь много оскорблений и гадостей с трибуны Слизерина. Я хочу чтобы ты запомнил – оскорбления не значат ничего. Кроме того, что те, кто их кричат, тебя боятся! Да! Сегодня весь Слизерин боится тебя, Рон Уизли! Боится, что ты – покажешь им классную игру! И ты её покажешь! Обещаешь, что надерешь задницы этим поганцам?! Обещаешь?!

— Да! Обещаю! – воскликнул Рон с небывалым воодушевлением и, проглотив остаток каши, помчался к стадиону. Гарри же чуть задержался.

— Гарольд, он и вправду был таким классным вратарем?

— Нет, — Гарольд поморщился. – Я преувеличил. Но ему об этом незачем знать, правда?

— Гарольд! Не надо было кричать на весь зал про другой мир! – возмутилась Гермиона. – Ты слишком неосторожен! Об этом могли услышать слизеринцы или Амбридж! Профессор Дамблдор говорил, что…

— Я поставил заглушающие чары, — улыбнулся Гарольд. – Как тебе моя речь?

— Хорошо, Гарольд, но тебе не следовало обманывать Рона…

— Только ему это не говори! Иначе станешь вратарем вместо него!

— Нет, конечно, не буду.

— Еще бы найти симпатичную девочку, которая пообещала бы поцеловать Рона, если он победит… хм… — Гарольд огляделся по сторонам и вдруг остановил взгляд на Лаванде Браун, идущей к выходу из Большого зала вместе с сестрами Патил. – А это отличная мысль!..

Гермиона проводила Гарольда крайне возмущенным взглядом. Такие нехорошие интриги ради какого-то глупого квиддича! Вопреки её ожиданию, Лаванда и близняшки Патил не побили Гарольда и даже не прогнали. Он им что-то сказал, девочки засмеялись и поспешили к стадиону.


* * *

Гарольд ухитрился занять одно из лучших мест на трибуне, а рядом с ним разместилась Кассиопея, решившая смотреть матч не со своим факультетом, а с друзьями.

— Я видела, как Гарри поцеловала Чжоу перед тем, как он зашел в раздевалку! – с гордостью произнесла Касси. – Это я ей дала пару ценных советов.

— Я тоже советовал Гарри... Вот уж не думал, Касси, что ты заделаешься свахой! Раньше ты хотела стать директором школы!

— Я не сваха! Я просто искренне хочу помочь Гарри! – возмутилась Кассиопея. – А директором я по-прежнему планирую стать и стану!

— Смотри, идут! – Гарольд указал на команду Слизерина, выходившую на поле. – Надо же. Состав точно такой же, как я ожидал. Капитан Монтегю, загонщики Кребб и Гойл. Судя по всему, Касси, слизеринцы ориентируются на жесткую игру. Но для этого им нужен другой вратарь, Блетчли плох, а значит, пенальти полетят прямо в кольца… у нас же, напротив, очень хороши охотницы, так что для нас жесткая игра даже выгодна. И ловец у них… Малфой проигрывает Гарри по всем статьям. Касси, не знаешь, где тут принимают ставки?

— Не видела, — она слегка зевнула и уставилась на пустое поле стадиона.

— Жаль, я бы поставил на Гриффиндор. Слизеринцы проиграли матч до его начала, выбрав неверную тактику.

— А какая верная?

— Верная? Вратаря и ловца все равно лучше нет… Нужны другие загонщики, чтобы бладжерами останавливали охотниц. Кребб и Гойл максимум что могут – это ткнуть противника битой. Надо атаковать, как можно чаще и сильнее атаковать, вратарь Гриффиндора неопытен. И не нарушать правила! Совсем! Не подставляться под пенальти, Блетчли слаб, пропустит… Есть второй вариант, его мог бы реализовать твой брат, будь он капитаном. Сириусу порой приходили в голову странные решения.

— Какое решение? — Касси снова слегка зевнула.

— Загонщики любой ценой, да хоть тараном выводят из игры охотниц Гриффиндора. Да, за это получат пенальти, которые пропустят. Да хоть десять пенальти. Да хоть сами окажутся в больничном крыле вместе с противником. Но без охотниц игра пойдет в одни ворота. Забиваем Рону столько мячей, сколько захотим, и поимка снитча не решает уже ничего. Но эти… нет, эта команда Слизерина проиграет. У неё катастрофически не хватает мозгов, а даже чтобы нарушать правила – нужен ум!

На поле вышла команда Гриффиндора. Гарольд с удовольствием заметил, что Рон выглядел гораздо лучше, чем за завтраком. Пламенная речь и поцелуи девочек сделали свое дело.

Капитаны пожали друг другу руки, раздался свисток судьи и команды взмыли в воздух. Кассиопея поставила на колени корзинку с пирожками и принялась кушать, лениво разглядывая пролетающих мимо игроков.

— …Обходит Уоррингтона, уворачивается от охотника — чуть не попалась, Алисия! — зрители ликуют, кстати, что это там поют?

Комментатор матча замолчал, прислушиваясь, и из слизеринской части стадиона громко, отчётливо понеслась песня:

Голы Уизли пропускает

И колец не защищает,

«Слизерин» весь распевает:

Уизли — наш король.

Он в помойке проживает,

Всегда Квоффлы пропускает…

Кассиопея застыла, не донеся очередной пирожок до рта. Гарольд побагровел от ярости:

— Уроды! Это все Малфой сочинил! Ну, я сейчас отвечу! – Гарольд встал, поднял палочку над головой и зашептал заклинания. Трибуны ахнули – над сектором Гриффиндора появились огромные алые буквы:

«РОН, ОНИ ТЕБЕ БОЯТСЯ!!!»

Под ними была еще одна строчка, прочитав которую, почти все девушки покраснели, а Касси подавилась. Гарольд увидел, как красная, словно рак, профессор МакГонагалл встала со своего места и принялась размахивать палочкой, убирая буквы. Гарольд еще раз произнес заклинания – и та же надпись повисла над всеми остальными трибунами, включаю учительскую.

— Грубо! – прокомментировала пунцовая Кассиопея, когда к ней наконец вернулся дар речи. – И противоестественно, в команде Слизерина нет ни одной девочки.

— Зато эффективно.

— Не спорю. Ты хорошо придумал.

Рон, как и рассчитывал Гарольд, воодушевился и отбивал один мяч за другим, вызывая бурю восторга со стороны гриффиндорцев. И не только их – слизеринцев за их выходки не любили и остальные факультеты, так что Рону рукоплескали три четверти Хогвартса. И чем больше трибуны радовались, тем лучше играл Рон.

Казалось, что подобное воодушевление испытывал и слизеринский вратарь. Блетчли ловил один мяч за другим, вопреки предсказаниям Гарольда. Игра длилась уже довольно долго, а счет был всего десять-ноль в пользу Гриффиндора.

— Увидели! – вдруг воскликнул Гарольд и вскочил ногами на сиденье. – Снитч! Ну же, Гарри, ну! Ну!

Малфой был ближе к маленькому золотому мячику, Гарри его потихоньку догонял, но было неясно, кто из ловцов успеет раньше.

— Ну! Быстрее! Быстрее, Гарри! Быстрее! Еще чуть-чуть! – орал Гарольд, который, казалось, сам хотел выскочить на поле. – Да сбрось ты Малфоя с метлы! Давай Гарри, давай! Да-а-а-а-а-а!!!

Гарри в последнее мгновение выхватил снитч прямо из-под носа у Малфоя и взмыл вверх, гордо подняв руку с трепыхающимся золотым мячиком. Трибуны бесновались от радости. Вдруг Кребб догнал бладжер и с силой шарахнул по нему битой. Иссиня-черный мяч ударил Гарри межу лопаток и тот соскользнул с метлы и рухнул на землю.

— ТВАРЬ! – закричала Касси и наотмашь взмахнула палочкой. Кребба буквально сдуло, он рухнул у подножья соседней трибуны, а рядом – воткнулись в землю две половинки его метлы.

— Нет! – Гарольд схватил Кассиопею за руку, не давая ей применить еще какое-нибудь заклятье. – Ты с ума сошла! Ты его могла убить!

— Он шевелится… и Гарри тоже…

— Ему-то что? — Гарольд еще сильнее стиснул запястье подруги. — Он взлетел совсем ничего, футов восемь, не больше. А Кребб… Надеюсь, он не пострадал.

Опасения Гарольда разделала и мадам Помфри, первым делом помчавшаяся на помощь к слизеринцу. Но тот выглядел вполне нормально – Кребб самостоятельно сел и теперь ошалело смотрел по сторонам и на останки метлы.

— Не волнуйся, Гарольд! Он даже сотрясение мозга не получит. Из-за отсутствия его напрочь… Смотри! – Касси указала на Гарри.

Около Гарри, по прежнему сжимающего снитч, приземлилось несколько гриффиндорцев. И – Малфой. Из-за огромного расстояния и гула трибун не было слышно, что сказал Малфой, но вдруг Фред и Джордж рванули к Малфою, но на них повисли охотницы и Гарри. А еще мгновение спустя – Гарри выпустил одного из близнецов, вместе с ним набросился на слизеринца и принялся его месить руками и ногами.

— Что они делают?! — закричала Гермиона. – Они сошли с ума!

— Точно! – согласилась Касси. – Бить Малфоя на глазах учителей и Амбридж! Они точно сошли с ума! Не могли подождать хотя бы немного!

Прилетевшая на место драки мадам Трюк разняла дерущихся, и Гарри с Джорджем или Фредом зашагали к замку, а Малфой встал и, чуть прихрамывая, зашагал к мадам Помфри, возившейся с Креббом.

— Пойдем за ними! – скомандовал Гарольд. – Они, наверняка, направляются к кабинету МакГонагалл.

Но выйти с трибуны оказалось не так просто – у лестниц толпилось уйма народу. Пока Гарольд с друзьями выбрался со стадиона, в замке исчезли не только Гарри с Джорджем, но и профессор МакГонагалл и спешившая за ней мадам Амбридж.

— У меня плохое предчувствие, — сказала Касси, располагаясь на трансфигурированном Гарольдом из носового платка диване у кабинета профессора МакГонагалл.

— Думаешь, жаба готовит какую-то пакость?

— По-твоему, она побежала награждать наших?!

— Она скорее удавится… Где же удлинители ушей близнецов, когда они так нужны?

Вдруг дверь открылась и из кабинета вышла необычайно довольная собой Амбридж, что-то тихо напевая себе под нос. Она на мгновение задержала взгляд на каждом из детей, на диване и изрекла:

— Двадцать баллов с каждого за захламление коридоров!

Генеральный инспектор мерзко улыбнулась и пошла дальше, по-прежнему напевая какую-то веселую мелодию.

— Мразь! – припечатала Касси, проводив Амбридж полным ненависти взглядом.

— Ну?! Что случилось?! – спросил Гарольд, когда в коридор вышли Гарри и один из близнецов с совершенно убитыми лицами.

— Амбридж нас исключила из команды.

— И Фреда… и сказала, что отбирает метлы.

— Мразь!

— Мисс Тонкс, не смейте кричать в коридорах! – возмутилась профессор МакГонагалл. – Зайдите в мой кабинет. И вы, мистер Прюэтт.

Гарольд и Кассиопея переглянулись и вошли в кабинет заместителя директора. Если мысленно поместить на стены многочисленные портреты и чуть изменить форму комнаты, то получался точно такой же кабинет, как у МакГонагалл в их мире.

— Мистер Прюэтт, я все видела! – закричала профессор, как только закрылась дверь. — Что вы себе позволяете! Я никогда, никогда не видела такой наглости и бесстыдства! Никто до вас не размещал столь непристойных надписей!

— Профессор, я всего лишь ответил на оскорбительную песню слизеринцев.

— Да?! Вы, вместо того, чтобы предоставить учителям разбираться в этом, опустились до их уровня?!

— Надо было подбодрить нашего вратаря, профессор.

— Вы опозорили весь Гриффиндор!

— Профессор, если призывать не отвечать ударом на удар, терпеть оскорбления и зло – то однажды некому будет встать на защиту добра и справедливости!

— Вижу, мистер Прюэтт, слова здесь бесполезны! – ноздри Макгонагалл раздувались от гнева. – Пятьдесят баллов с Гриффиндора! И три недели отработок у Филча.

— Да, профессор! – Гарольд вытянулся по струнке.

— Теперь вы, мисс Тонкс. Не отпирайтесь, я все видела. Вы, кажется, сошли с ума! Что вы сделали с мистером Креббом?! У него пять переломов!

— Он ударил Гарри мячом после конца матча. Подло. В спину!

— Вообще-то это сделал я… — попытался вмешаться Гарольд, но столкнулся с двумя взглядами, полными ярости.

— Нет! Это сделала я! Можете проверить мою палочку!

— Мистер Прюэтт, не лезьте не в свое дело! Мисс Тонкс, вы могли убить Кребба! Убить, понимаете?!

— Но он ударил Гарри…

— И вы что, считаете, что смерть – подходящее наказание за удар мячом?! Вы в своем уме, мисс Блэк?! – заорала МакГонагалл так громко, что, казалось, в кабинете вот-вот вылетят стекла.. Касси побледнела и отступила от неё на шаг. – Вы хотите вылететь из школы?! Или попасть в Азкабан?! Вы хотите стать убийцей?!

— Нет, я… — Касси склонила голову. – Я…

— Шестьдесят баллов с Хаффлпаффа. И месяц отработок с Филчем!

— Да, профессор… — произнесла Касси, и понурая вышла из кабинета.

Девочка села на диван и потерянно уставилась на свои руки. Гарольд сел рядом и обнял её, но Кассиопея даже не пошевелилась. Гермиона, дожидавшаяся их у кабинета, спросила встревоженно:

— Что случилось?

— Сняли баллы, назначили отработки. Нет в мире справедливости.

— Со мной поступили справедливо, — глухо произнесла Касси.

— Да брось, ты просто немного переборщила с Креббом. Это не повод так кричать…

— Вот именно, переборщила, — Кассиопея выглядела какой-то растерянной и испуганной. – Я и вправду могла его убить, понимаешь?

— Так это ты?! – воскликнула Гермиона. – Это ты швырнула его через полстадиона?! Ты сошла с ума!

— Меня переклинило. Иногда бывает, — Касси несколько раз повернула ладонь перед лицом, разглядывая свою руку. – Я могла стать убийцей. И даже хуже… Иногда мне кажется, что я похожа на Беллатрикс Лестрейндж не только внешне.

— Беллатрикс Лестрейндж? – Гермиона нахмурила лоб, вспоминая. – Это та женщина, что сбежала из Азкабана?

— Да, — кивнул Гарольд. – Самая преданная и самая безжалостная из сторонников Волдеморта. Убийца, садист, палач.

— Моя двоюродная тетя.

— Касси! Ты никогда не станешь такой! – Гарольд встряхнул девочку за плечи. – Хватит печалиться, жизнь не кончилась! Просто держи себя в руках! Следи за собой! Да, внутри у тебя есть кое-что нехорошее. Ну и что? У каждого есть своя темная сторона! А у меня так вообще… — Гарольд провел ладонью по шраму. – Вообще ужас что внутри! — Он покосился на Гермиону и добавил. — Ну, ты видела, какой я пошлый плакат сегодня сочинил... И ничего! Я живу с таким! Главное, не давать воли тому, что внутри! И все! Ты же никогда не трусила перед лицом противника! Так не надо бояться тьмы, что внутри! Не надо сдаваться, Касси, надо бороться…

— Я ничего не боюсь! – воскликнула с жаром Касси и встала с дивана. – Пойдем, Гарольд! Потренируемся в магии!

— Гриффиндор будет праздновать победу…

— Мы придем, но позже, — пообещал Гарольд, превращая диван обратно в платок.

— Думаете, будет праздник? После исключения близнецов Уизли и Гарри?

— Ну, победу отметить – святое дело! А новых игроков найдем! Ловец уже есть, — улыбнулся Гарольд и ударил себя в грудь. – Будут и загонщики. Мы завоюем кубок!

Глава IX. В которой много спорят, а тем временем сгущаются тучи

Если хочешь достичь победы, то необходимо знать о враге все, абсолютно все. От глобальных планов до малейших привычек. Следует изучить противника как можно глубже. Не стоит пропускать и идеи, что движут врагами или лежат в основе его пропаганды.

Именно поэтому Лорд Волдеморт внимательно изучало свежий выпуск журнала «Придира» и периодически подчеркивал некоторые фразы зеленым карандашом, а иногда вписывал на полях и между строк комментарии. Интервью Гарри Поттера на первый взгляд было очень опасным для Темного Лорда и угрожало раскрытием. На самом же деле оно, напротив, било по самому Гарри Поттеру, сталкивая его лбом с министерством.

В то же время тем же самым занимался и Альбус Дамблдор. Он, конечно, не считал авторов статьи врагами, но за союзниками и подчиненными тоже следовало приглядывать и порой приходилось одергивать некоторых чересчур инициативных личностей. Поэтому глава Ордена Феникса очень тщательно читал «Придиру», делая на полях пометки красным карандашом. Кроме цвета карандаша, у него с Темным Лордом было еще одно различие. Дамблдор, узнав о статье, не порвал журнал пополам в порыве ярости, и поэтому ему было немного удобнее работать.

Долорес Амбридж тоже проводила время с «Придирой» в руках, раскрытым на новой статье скандально известной Риты Скитер. Грифель её карандаша был розовым, как и все в её кабинете.

Госпожу генерального инспектора Хогвартса одолевали самые нерадостные мысли. Статья подрывала веру в министерство магии и самого Корнелиуса Фаджа, а она не смогла предотвратить её появление! Казалось бы, усмиренный мальчишка Поттер снова возобновил подрывную деятельность, да еще как! Такая статья, несмотря на свою лживость, найдет отклики в сердцах глупых обывателей! Конечно, министр достаточно укрепил свои позиции, но подобные удары все равно опасны для его власти. Для порядка и законности в Британии! И на кого он обратит свой гнев? Кто станет виноватым в появлении статьи? Кто недоглядел за Поттером?

Стоило Амбридж вспомнить о министре, как в её камине полыхнуло зеленым, и в огне появилась голова Перси Уизли, молодого помощника Фаджа.

— Миссис Амбридж, господин министр просит вас заглянуть к нему в кабинет, — с подобострастием произнес юноша. Генеральный инспектор вздохнула – ах, если бы все семейство Уизли было таким же законопослушным, как он…

— Уэзбери, — Амбридж не смогла не удержаться от того, чтобы показать глупому выскочке его место. — Передайте Корнелиусу, что я сейчас же зайду. И приготовьте чай.

Фадж был сильно взволнован и утомлен, похоже, у него выдался трудный день. Стоило Амбридж оказаться в его кабинете, как он шагнул ей навстречу, тряся журналом, испещренным серыми пометками:

— Долорес, вы это видели?! Наши враги напечатали гнуснейшую ложь!

— Да, Корнелиус, видела. К моему глубокому прискорбию, несколько экземпляров этого журнала попали в Хогвартс прежде, чем я запретила распространение Придиры.

— Долорес! Вы же обещали, что с Хогвартсом будет все в порядке, что Поттер будет молчать! И как вы это объясните? – Фадж махнул журналом перед носом Амбридж.

— Мальчишка встретился с Ритой Скитер во время визита в Хогсмид. Я уже запретила ему подобные визиты и примерно наказала. Теперь он полностью под контролем, его почту мы просматриваем. Подобное больше не повторится, господин министр.

— Жаль, что обстановка не позволяет его исключить из Хогвартса за эту пакость.

— Обещаю, Корнелиус, я скоро разберусь с мальчишкой.

— Надеюсь, вы меня не подведете, Долорес, — усталый министр магии сел в кресло и отхлебнул из стакана с водой. – Мой рейтинг после паршивой статьи изрядно упал, в кулуарах постоянные перешептывания. Несколько журналистов просили меня прокомментировать эту чудовищную ложь…. Наши враги наступают, Долорес, а мы ничего не можем поделать. Вначале – нападение на Азкабан, теперь это. Нужно срочно что-то предпринять, найти выход.

— Я сделаю все, что возможно, Корнелиус.

— Вы говорили про слухи о тайной организации в Хогвартсе, найдите её!

— Я не уверена в её существовании. Все, что я слышала, это осторожные разговоры в коридорах замка. Но я найду организацию, обещаю. Я уже знаю, как это сделать.

— Что вы хотите предпринять, Долорес? К сожалению, из-за недружественной позиции мадам Боунс я не могу выделить в ваше распоряжение ни штатного легилимента, ни сыворотку правды.

— Я буду действовать иными средствами, — миссис Амбридж улыбнулась.— Глава организации, несомненно, Гарри Поттер. Его друзья и девушка тоже в ней. Надо надавить на кого-то и получить признание. Лучше давить не на них самих, они могут быть слишком преданны мальчишке, а на их друзей. На друзей друзей Поттера.

— Превосходный план, Долорес! – Фадж, казалось, расцвел и помолодел на несколько лет. На его лице больше не было ни тени усталости. — Когда будут получены результаты?

— Это зависит от сговорчивости детей, — дипломатично ответила Амбридж. — Если тайной организации в Хогвартсе нет, её придется искать дольше.


* * *

— Кто это сделал?! – закричала разозленная Гермиона. – Кто?!

— Что ты имеешь в виду?! – Гарольд оторвался от конспекта и поправил очки.

— Малфой! Кто напал на него?

— На Малфоя напали? – глаза Кассиопеи округлились. – И какой результат?

— Он у мадам Помфри! Я слышала, ему выбили несколько зубов и что-то сломали…

— Слухи преувеличины, — сказал Гарольд таким тоном, словно рассуждал о погоде. — Зубы и кости на месте, вот синяков много.

— Поделом гаденышу, – припечатала Касси и улыбнулась. – Так ему и надо. Наверное, кто-то из гриффиндорцев отомстил.

— Да, думаю, это наши! – согласился Гарольд. — Из-за него наша команда лишилась троих игроков.

— Это вы!

— Почему ты так решила, Гермиона?— Касси прикрыла ладошкой рот, делая вид, что зевает.

— Потому что Гарри видел вас вчера на Карте Мародеров с Малфоем! Что вы наделали! Вас могут исключить!

— Если не будешь орать на каждом углу – не исключат, — процедила Кассиопея. – Ты даже не убедилась, есть ли на нашем столике заглушающие чары, а пришла и стала кричать на всю библиотеку!

— Сядь, Гермиона, — Гарольд указал задыхающейся от ярости девушке на свободный стул. – К счастью, я всегда ставлю заглушающие чары на свой стол. Да, это мы вчера побили Малфоя. Не волнуйся, он не вспомнит нас, легкая коррекция памяти еще никому не вредила. Он искренне уверен что его побил Волдеморт... И с матчем никто не свяжет, прошло больше недели. Мы специально время выждали. Ты чем-то недовольна?!

— Да! Вы с ума сошли! Да, Малфой поступил подло! Но это не повод опускаться до рукоприкладства! Что вы себе позволяете?! Это же… это же…

— Хватит! – Гарольд стукнул кулаком по столу, обрывая Гермиону. – Мы сделали, что считали нужным. Или ты думаешь, что лучше бы было простить Малфою его подлые оскорбления?

— Это всего лишь слова!

— Ты поинтересуйся у Гарри, что он сказал. Он оскорбил мою мать, Гермиона. Этот выкидыш Упивающихся смертью оскорбил мою мать, — Гарольд посмотрел на девушку таким взглядом, что Гермиона невольно вздрогнула. – Такие слова спускать нельзя. На мой взгляд, мы его еще мало отделали.

— Забавно, что против рукоприкладства выступает та, кто пару лет назад сама стукнула Малфоя по физиономии, — слова Кассиопеи, казалось, были пропитаны ядом. – Или тебе можно, а нам нельзя? Двойные стандарты?

— Да вы… да вы… — Гермиона вскочила с места и куда-то умчалась.

— Интересно, что её больше бесит. То, что мы побили Малфоя или то, что не сообщили ей? – спросила Кассиопея, проводив Гермиону взглядом.

— Думаешь, она бы пошла с нами? — Гарольд хмыкнул. — Это не в её стиле.

— Не в её. Она попыталась бы отговорить, а потом злилась, что мы нарушили её приказы. Гермиона слишком привыкла командовать…

— И привыкла считать, что знает все лучше других.

— Она и вправду умнее Гарри и Рона, но не настолько, чтобы не ошибаться, — Кассиопея посмотрела на соседний столик, за которым Гарри корпел над сочинением. – Где Рон?

— По-моему спит, — пожал плечами Гарольд. – Или на кухню пошел.

— Удачный момент…

— В смысле?

— Гарри в последнее время грустный, посмотри на него, — Касси кивнула в сторону соседнего столика.

— Я заметил. Какой-то он... потерянный. Странно, с Чжоу все нормально, вроде вчера еще гуляли вместе.

— Я с ним пыталась поговорить – не удалось. Зато он загорелся идеей пообщаться с Бродягой. Спрашивал у меня, как попасть на Гриммо. Дурак! – Кассиопея фыркнула. – Если раньше он отказывался от встречи с крестным, «это слишком опасно, тебя могут поймать», — девочка передразнила Гарри, – то теперь рвется поговорить, позабыв обо всем! Умник! Вначале учит осторожности того, кто третий год успешно прячется от министерства, а потом сам же забывает про свои слова, стоило только чему-то в голову ударить.

— У него с планированием некоторые проблемы.

— Не представляю, что с ним случилось… с Чжоу не ссорился, на твоих занятиях – все отлично. Я спрашивала, но он не рассказывает! Поговори с ним, вдруг тебе удастся. С самим собой он, надеюсь, будет откровенен.

— Хорошо! – Гарольд кивнул и, взяв вещи, пересел за столик к своему двойнику. Гарри сидел над сочинением, но не писал, а смотрел в одну точку и о чем-то думал.

— Из-за чего вы поругались с Гермионой? – спросил Гарри после обмена приветствиями.

— Да так, не сошлись во мнении по одному философскому вопросу. Бить или не бить, вот в чем вопрос.

— Кого? – Гарри нахмурился.

— Малфоя. Его кто-то отправил в больничное крыло за речи на стадионе. И правильно сделали.

— А почему ничего не было слышно?

— Я же тебе сто раз рассказывал! Заглушающие чары, я их всегда устанавливаю вокруг себя. Незачем посторонним подслушивать разговоры. Постоянная бдительность! – рявкнул Гарольд, подражая Грюму, и оба мальчика рассмеялись.

— Ты в последнее время какой-то грустный. В чем дело, может я смогу помочь? Ты же знаешь, мы почти один человек, только я немного старше и опытнее и поэтому могу дать много советов. Например, как целоваться с девушками, — Гарольд подмигнул своему двойнику, а Гарри потупил взгляд и покраснел.

— Нет, не надо… Я хочу поговорить с Сириусом. Я должен узнать у него кое-что. Это важно.

— Хм... Это слишком рискованно. Но знаешь, я прожил с Сириусом много лет и вполне могу его заменить. Я правда не практик, а теоретик...

— О чем ты?

— Тебе рассказать, чем отличаются парни от девушек и как эти различия можно использовать?

— Нет! – у Гарри был такой вид, будто его заподозрили в чем-то ужасном. – Нет! Я не об этом хотел поговорить!

— А о чем же?

— Об… отце.

— Об отце?! – брови Гарольда поползли вверх. – Но для этого не обязательно рисковать своей свободой и жизнью Сириуса. Как я говорил, я жил с крестным. Он мне многое рассказывал об отце и даже показывал некоторые воспоминания в Омуте памяти, — при этих словах Гарри как-то резко дернулся, словно Гарольд затронул нехорошую тему. – Так, двойник мой, ты увидел чьи-то воспоминания?

— Да.

— Снейпа? Случайно пролегилиментил его? Такое бывает пр обучении окклюменции.

— Нет… я… он вышел, а я залез в его Омут памяти. И там… там отец себя ужасно вел… Он…

Гарри сбивчиво рассказал, как Джеймс Поттер с друзьями напал на Снейпа, и повесил его вверх тормашками перед всем Хогвартсом. Гарольд внимательно слушал его и кивал головой в так словам. Затем, когда рассказ окончился, хлопнул в ладоши:

— Кикимер!

— Зачем верный друг благородной госпожи призвал старого Кикимера? – спросил, низко поклонившись, домовик.

— Принеси мне Омут памяти.

— Зачем тебе Омут? – спросил Гарри, когда домовик исчез.

— Я хочу увидеть это сам… Спасибо, Кикимер. Можешь идти, — Гарольд придвинул к двойнику покрытую рунами огромную чашу и попросил. – Помести в неё воспоминания об озере. И о том, как отреагировал Снейп, увидев их.

— А… как?

— Очень просто. Прислони к виску палочку и подумай о том, что хочешь поделиться воспоминаниями и какими именно воспоминаниями, а затем медленно оторви её от головы.

Гарри так и сделал и через несколько секунд круглыми от удивления газами смотрел на серебристую субстанцию на кончике палочки.

— Положи это в Омут, — приказал Гарольд и, когда Гарри это сделал, посмотрел на часы и опустил голову в чашу.

Гарри думал, что человека затягивает внутрь Омута памяти. Оказалось, это не так – Гарольд никуда не исчез, он просто неподвижно застыл, погрузив лицо в странное серебристое вещество.

— Но как же он выберется оттуда? – задумался Гарри. – Наверное, мне надо будет его вытащить… Но когда? Сколько длилась та сцена?

Гарри принялся ждать. Вскоре пришел Рон, но его перехватила Кассиопея. Она подошла к Рону и громко заговорила о квиддиче, спросив, насколько применима тактика Пушек Педдл для сборной Гриффиндора. Рон забыл обо всем и стал ей объяснять нюансы игры, но мадам Пинс, возмущенная громкими разговорами, прогнала их обоих из библиотеки.

Странное дело, но библиотекарь совсем не обращала внимания на то, что происходит за столиком Гарри — мадам Пинс вряд ли бы одобрила, что кто-то принес Омут памяти. Гарри решил, что его двойник использовал какие-то чары, отвлекающие внимание.

Прошло немало времени, когда Гарольд наконец вынырнул из воспоминаний. Он несколько раз сжал и разжал кулаки и стиснул зубы, словно пытаясь сдержать гнев. Затем быстро взболтал содержимое Омута Памяти палочкой, выхватил оттуда длинную серебристую нить и вернул воспоминания Гарри.

— Сволочь... Я посмотрел… — наконец, выдавил из себя Гарольд. — И что тебя в этом удивляет? Люди часто нападают друг на друга. Отец и Сириус несколько переборщили со Снейпом, сцена не очень красивая. Но они были довольно молоды и без тормозов, потом они поумнели.

— Отец пристал к Снейпу без всякой причины! – воскликнул Гарри. — Просто потому, что Сириусу было скучно! Напал на него просто так, без повода…

Гарольд несколько раз громко вдохнул, выдохнул и процитировал слова отца из воспоминаний:

— «Дело в самом факте его существования», это тебя смущает?

— Да!

— Представь, Гарри, ты бьешь… допустим, Малфоя. И к тебе подходят и спрашивают, что он тебе сделал. Что ты ответишь? Перечислишь все обиды с первого курса?

— Нет…

— Ты скорее скажешь, что бьешь Малфоя, потому что он Малфой, потому что он гад, или «дело в самом факте его существования»…

— Но я никогда так не нападал на Малфоя! Это... отвратительные, мерзкие заклятья.

— А знаешь, в той сцене ничего особенного со Снейпом не сделали. Всего лишь подвесили вверх тормашками и прополоскали рот мыльными чарами… Это ерунда.

— Но…

— Мыло часто используют родители. Если хочешь – спроси Касси, как её отучали ругаться. А заклинание подвешивания, левикорпус, было тогда очень популярно. Его использовали на каждом углу. И в том, что подвесили Снейпа, я вижу некоторую справедливость, — на лице Гарольда появилась тонкая улыбка. – Потому что именно он придумал левикорпус.

— Он?! Он разве…

— Да, Снейп любил придумывать всякие чары, причем отнюдь не для создания букетов. Так вот, Гарри, ты просто не знаешь, какими тогда были отношения в Хогвартсе, а тем более между Снейпом и Мародерами. То, что творится сейчас между Слизерином и Гриффиндором – сущая ерунда по сравнению с тем, что было тогда. И думаю, ты знаешь почему?

— Из-за Мародеров и Снейпа?

— Нет, — вздохнул Гарольд. – Из-за Волдеморта. Он тогда шел к власти, вербовал сторонников, устраивал нападения… Вся страна раскололась на два лагеря. И в школе тоже была вражда. Снейп с первого курса был в компании всяких мразей, позднее ставших Упивающимися смертью. Половина из них сейчас в Азкабане. Понимаешь, Снейп был отвратительным человеком… впрочем, он и сейчас такой. Он мечтал, чтобы Мародеров исключили из Хогвартса и шпионил за ними, он пытался проникнуть в тайну Люпина, он никогда не стеснялся приложить их заклятьем… Вот за это ему и прилетало. Вражда была взаимной, но из-за общей атмосферы накал был выше, все позволяли себе больше, чем сейчас. Понимаешь?

— Но отец… и Сириус! Они напали на него просто так…

— Знаешь, Гарри, я очень удивлен, — Гарольд встал со стула и оперся руками на столик, нависая над своим двойником. – Я очень удивлен и разочарован. Твою маму какой-то подонок назвал грязнокровкой. Твою маму, Гарри! Она подарила тебе жизнь, она пожертвовала собой ради тебя. И ты, забыв все это, заступаешься за ублюдка, который так оскорбил её. Ты гневаешься на отца, врезавшего этому негодяю, и совершенно забываешь то, что этот мерзавец пятый год не дает тебе проходу, постоянно оскорбляет и унижает тебя, постоянно оскорбляет память твоих родителей! Знаешь, что я тебе скажу? Мало папа бил Снейпа, мало!

— Но…

— Ты заступаешься за Снейпа. Кто следующий? Ты пожалеешь Питера Петтигрю? Или, быть может, Волдеморта? Ах, как нехорошо поступил отец, что пошел с ним воевать? Что в последний миг своей жизни бросился на него с кулаками?!

— Нет! – закричал Гарри, вскакивая со своего места, и замахиваясь на собеседника. — Я никогда не буду…

Гарольд перехватил в воздухе руку своего двойника и с силой сжал запястье.

— Сел! – Гарольд произнес таким тоном, что Гарри рухнул на стул. – А что ты тогда жалеешь Снейпа? Я предлагаю тебе наконец определиться. Кто твой враг и почему. Либо твой враг Волдеморт и Упивающиеся смертью – и тогда нечего жалеть разных ублюдков, бросающихся «грязнокровками», либо ты возмущен действиями Мародеров и ты на стороне Волдеморта… И помни, Гарри. Отец и Сириус пошли в Орден Феникса – сражаться с Волдемортом и его полчищами. А Снейп пошел в ряды Упивающихся смертью. Убивать, пытать, грабить, насиловать. Он пошел в ту организацию, которая считала, что такие, как твоя мама недостойны жить. Кто из них лучше? И поэтому жалеть его нельзя. Волкодав прав, волк – нет.

— Но он же на нашей стороне… — сумел выдавить из себя Гарри после долгого молчания.

— Значит, он либо очень умен – раз перебежал к нам, видимо, верил, что Волдеморт падет… либо просто не полный урод и в душе у него есть что-то хорошее… Где-то глубоко… очень глубоко… пока я в нем ничего такого не видел… — Гарольд задумался, а затем коснулся палочкой своего виска и выложил в Омут несколько густых серебристых прядей.

— Что это?

— Знаешь, это неправильно, что ты видел отца лишь в воспоминаниях его злейшего врага. Это как спрашивать о тебе у Малфоя. Со мной делился Сириус. Тут, — Гарольд взболтал чашу, — несколько хороших эпизодов. Распределение, пара забавных историй, первая прогулка по Хогсмиду, первая попытка пригласить маму на свидание… для начала хватит. Прошу!