Британская подданная

Карлов мост

— Молли, ты скоро? — Мина нетерпеливо переступает с ноги на ногу в дверях кабинета. — Все уже готовы идти.

— Угу… — складываю документы в аккуратную стопку и прячу их в ящик стола, — ещё секундочку…

— Без тебя праздник не начнётся, — сотрудница лукаво улыбается.

Мой смартфон коротко сигналит, я выдёргиваю его из кармана халата, чуть не уронив на пол от волнения. Рекламная рассылка. Разочарованно выдыхаю — даже сотовый оператор вспомнил о моём Дне рождения. Но, видимо, для Майкрофта Холмса это слишком тяжёлая задача. Конечно, бессмысленно ждать от этого человека пылких признаний, букетов и серенад под окном.

Мне было бы достаточно получить хоть небольшое сообщение — доказательство, что он помнит обо мне. Даже если находится где-то в Восточной Европе с очередной политической миссией. Майкрофт далёк от глупых сантиментов, но как он мог забыть и не написать хоть полслова? Довольно бесчувственный поступок… Уговариваю себя не унывать, пока что получается плохо.

И я мучаю свой мобильный, почти не выпуская его из рук весь этот чёртов день, ожидая непонятно чего.

— Да какой это праздник… — устало отмахиваюсь, снимая белый халат.

— О, дорогая, тридцать один — не повод для грусти! — Мина наклоняется ко мне. — Пойдем, накачаемся алкоголем, и тебе станет лучше!

Я усмехаюсь и прячу телефон в сумочку.

***


— Ну, и как его зовут?

— Кого? — недоумённо смотрю на подругу.

Мы сидим в баре, за столиком, рассчитанным на четверых, и пьём пиво из высоких бокалов.

— Парня, от которого ты ждёшь звонка, — Мина глядит на меня в упор и вопросительно изгибает брови. — Это ведь ради него ты сделала маникюр?

— С чего ты взяла? — мне хочется спрятать руки в карманы. Мои короткие ногти ярко накрашены.

— Ты весь день глаз не можешь оторвать от телефона. И, Молли, твой лак безумного красного цвета. Думала, я не замечу?

— Тебе бы детективом работать, — закатываю глаза. Невольно вспоминается Шерлок с его язвительными замечаниями насчёт моей помады. Меняю тему разговора: — А куда делись Энтони и Мэтью?

— Пошли к барной стойке, девчонок цеплять. Что?.. — Мина запинается, заметив моё возмущённое выражение лица. Ей захотелось оправдаться: — Это их собственные слова! Пф-ф-ф, так и знала, что не стоит связываться с парнями из IT-отдела.

Я мучительно кашляю, поперхнувшись пивом.

***


«Вам письмо из Чехии. Жду у входа. А.»

Если бы не странно привычный стиль сообщения, пришедшего на мой телефон, я бы и с места не сдвинулась. Она стоит у парковки с неизменным смартфоном в руках. Лицо девушки освещено снизу, что делает её похожей на призрака.

— Привет, мисс Хупер, — Антея на мгновенье отрывает взгляд от дисплея и протягивает мне белый конверт.

Машинально беру его, ощущая пальцами приятную гладкость качественной бумаги.

— Э-э-э… И что это? — я всегда теряюсь рядом с Антеей. Она кажется мне совершенным андроидом, присланным из будущего, чтобы смущать обычных женщин своей безупречностью. А подзаряжается она от телефона, вот тайна и раскрыта…

— Доставил наш агент, от мистера Холмса, — девушка-андроид поворачивается ко мне спиной, чтобы уйти к своему сверкающему полиролью авто. — Пока!

Её каблуки дробно стучат по асфальту, словно задавая ритм для первого весеннего дождя.

— Спасибо… — почти неслышно бросаю ей вслед.

На конверте нет никаких надписей, он плотно запечатан. Я осторожно надрываю бумагу и смотрю на глянцевую фотографию, оказавшуюся у меня в руках. Я ни разу не была в Праге, но с лёгкостью узнаю утопающий в розовых сумерках Карлов мост. Мне тут же хочется заключить это изображение в деревянную рамку и повесить над своей кроватью, настолько оно волшебно. Каменные скульптуры выглядят необычайно живыми — кажется, ещё немного, и они сойдут со своих постаментов.

На обратной стороне фотографии знакомым аккуратным почерком выведено: «Скучаю. МХ».

Счастливо улыбаюсь и тихо шепчу:

— Я тоже.

___________________________________

Иллюстрация к главе, автор Рина:

http://f6.s.qip.ru/5ovlK2cr.jpg


Клоуны



— Может, стоит подарить тебе зонт? — Майкрофт укоризненно смотрит на меня, отпивая черри-бренди из бокала.

— В этом нет смысла, всё равно забуду где-нибудь, — тяну руки к огню камина, с волос капает вода.

Я сижу в кресле, поджав ноги, и кутаюсь в слишком большой для меня мужской халат. Холмс рядом со мной, сегодня он выглядит непривычно расслабленным. Две верхние пуговицы светлой рубашки расстёгнуты, а запонки покоятся на журнальном столике.

— Значит, будешь и дальше реквизировать мою одежду, вымокнув под дождём? И что бы ты без меня делала?

— Сидела бы у себя дома, пила чай и ностальгировала, — решаюсь попробовать ликёр и делаю маленький глоток. Очень неплохо. Вишнёвый аромат оттеняется тонкой сухой ноткой и приятной миндальной горечью. На секунду прикрываю глаза, наслаждаясь терпким вкусом. — Дождь к этому очень располагает.

— И о чём бы ты вспомнила сейчас? — мужчина смотрит на огонь, его пальцы поглаживают тонкое стекло бокала.

Он нередко спрашивает меня о вещах, которые не поддаются сухой логике. Конечно, ведь чувствам нельзя присвоить картотечный номер и подколоть к досье. Должно быть, во мне ещё остались неразгаданные тайны. Приятное чувство.

— О том, как отец повёл меня в цирк, когда я была маленькой.

— Ты любишь цирк? — Майкрофт не особо старается скрыть удивление в голосе.

— Не очень. Как и зоопарки. Даже в раннем возрасте я думала, что льву не место в клетке, и уж тем более на арене, — я не могу расшифровать обращённый на меня пристальный взгляд Холмса. — Я бы вспомнила, как мы с папой ели сладкие пирожки в антракте и как он купил мне клубничную жвачку… Да, и ещё мне жутко не понравились клоуны.

— В детстве я боялся клоунов.

— Что? — я даже приподнимаюсь в своём кресле, чтобы получше разглядеть лицо собеседника в свете камина — не шутит ли он надо мной? Слова настолько не вяжутся с привычным образом всегда строгого и собранного мистера «Британское Правительства», что я еле сдерживаю нервный смех.

— Меня пугала невозможность прочитать это существо. Непонятно, что за лицо спрятано под ярким гримом. Мимика искажена и совсем не похожа на человеческую. Для ребёнка, который привык понимать всё об окружающих с одного взгляда, эти персонажи действительно выглядели жутко.

— О… — я немного теряюсь от такой искренности и выпаливаю первую пришедшую в голову глупость: — Знаешь, однажды отец сказал мне, что в своих красных накладных носах клоуны хранят кокаин. Потому-то они такие неадекватные.

Майкрофт поражённо молчит, но через мгновение я слышу его тихий смешок:

— А у мистера Хупера было необычное чувство юмора.

— Да, жаль, мне не передалось. — Решаюсь ответить на неожиданную откровенность Холмса: — А я в детстве боялась темноты. Видишь, ничего необычного.

— Сейчас не боишься, — слова мужчины звучат как утверждение, а не вопрос.

— При моей профессии нельзя быть суеверной. Во тьме не кроется ничего, только глупые фантазии, — я допиваю ликёр и ставлю пустой бокал на столик.

— Не только, — Майкрофт встаёт, и мне приходиться запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в глаза. — Пойдём.

Мужчина протягивает мне руку, и я поднимаюсь из кресла, держась за неё. Мы шагаем давно знакомым нам маршрутом: гостиная, лестница, второй этаж. Спальня.

— Мы не включим свет?

— Нет.

Я оказываюсь в кольце сильных рук, горячие губы невесомо касаются шеи. Мои пальцы привычно пробегают по пуговицам его рубашки, Холмс тянет пояс моего халата. Полы бесстыдно распахиваются — больше на мне ничего не надето…

Темнота придаёт происходящему странный оттенок нереальности. Может быть, я здесь. Может быть, меня нет. Это неважно, пока Майкрофт целует мои губы. Ничего не имеет значения, пока мы можем упиваться близостью друг друга…

Меня будит рассвет, врываясь в нашу комнату первыми лучами солнца сквозь неплотно задёрнутые шторы.

Ночь не оставила после себя ни страхов, ни сомнений.

Тоби и Том

Я могла бы заподозрить неладное ещё в тот самый момент, когда подруга подвинула ко мне чашку с остывшим латте. Возможно, дурное предчувствие должно было проснуться и того раньше — на самом входе в кафе-мороженое, когда дверной колокольчик тревожно звякнул, а в нос ударил запах кофейных зёрен, корицы и ванили.

Мина широко улыбается, её глаза лихорадочно блестят, навевая мысли о лёгкой одержимости. Девушка выглядит подобным образом с тех самых пор, как её возлюбленный сделал ей предложение руки и сердца. И теперь радостная невеста пытается осчастливить всех вокруг, иногда даже насильно. Сегодня настал мой черёд.

Я сразу заметила этого высокого парня, потому что он едва не сбил с ног официанта с тяжёлым подносом, только войдя в зал. Но когда оный молодой человек направился к нашему столику, приветственно махнув рукой, я всё поняла. Мина решила найти мне жениха, пребывая в полной уверенности, что её «маленькая мисс совершенство» несчастна и одинока. Ну да, я не распространяюсь о своих странных, интригующих отношениях с Майкрофтом — это только моё, этим я ни с кем не хочу делиться…

Найдя благовидный предлог, я сбежала домой. Подруга бросала на меня свирепые взгляды. Будь у неё верёвка, она бы с удовольствием привязала меня к стулу. Нет, милый и неуклюжий Том мне даже понравился. Он хороший парень, но явно не мой типаж. Как выяснилось, меня привлекают исключительно социопаты всех мастей. И их ближайшие родственники.

***


— Тоби! Тоби! — заглядываю под сервант, но кота нет и там. — Странно, он уже должен был проголодаться…

— Должно быть, ждёт, когда я уйду, — Майкрофт держит тонкую фарфоровую чашку, сидя за моим кухонным столом. Брови мужчины слегка нахмурены.

— Плохой день? — я наклоняюсь к нему и сочувственно улыбаюсь.

— Видимо, не такой хороший как у тебя, — ложечка звонко стучит о блюдце.

— Что ты имеешь ввиду? — выпрямляюсь, судорожно вспоминая все свои прегрешения. Вроде бы, я нигде не напортачила.

— Этот парень, Том, твой новый приятель, — голос Майкрофта звучит вкрадчиво и тягуче, — недавно вышел из длительных, тяжёлых отношений. Но моя ставка — эта пара снова сойдётся к Рождеству. Да, кстати, у Тома аллергия на кошачью шерсть, так что вряд ли вы с ним стали бы хорошими друзьями.

Я тяжело оседаю на стул.

— Он не мой приятель, а Мины… Ты снова следишь за мной? Мне нельзя даже мороженого поесть, чтобы не быть обвинённой… В чём ты меня обвиняешь?

— Обвиняю? Нет, — Холмс качает головой, — просто предупреждаю. На Тома ты бы потратила своё время зря.

— Я и не собиралась с ним… дружить, — резко встаю, забирая у Майкрофта пустую чашку. — Что за нелепая мысль?

Речь мужчины привела меня в крайнее раздражение. Что он хочет сказать на самом деле? Чего он добивается?

— Теперь понятно, почему Тоби прячется в твоём присутствии — чувствует конкурента. Мой кот тоже жуткий собственник.

— Зато ему очень нравился Джим из отдела IT.

Его слова действуют как удар под дых. Обида током пробегает вдоль позвоночника. Чашка падает из рук, звон бьющегося фарфора звучит приглушённо, словно сквозь ватную пелену. Мне приходиться вцепиться двумя руками в спинку стула, потому что ноги подкашиваются.

— Уходи, — собственный голос звучит неузнаваемо.

На лице Майкрофта промелькнула растерянность, моментально сменившись привычной холодной непроницаемостью. Он обходит меня со спины, но я готова поклясться, что на мгновение чувствую невесомое прикосновение пальцев к своему плечу. Я смотрю на осколки несчастной чашки — нескладная мозаика на тёмном фоне пола. Входная дверь нервно хлопает.

***


Я никогда не умела выбирать для себя спутников жизни. Я была бы рада, если бы список моих неудачных влюблённостей ограничивался только Шерлоком. В конце концов, знакомство с ним привело меня к Майкрофту… Нет, в моём арсенале есть ещё парочка воспоминаний, больно царапающих сердце. Милый парень Джим из отдела IT, оказавшийся печально известным Мориарти. Не могу рассказать о нём что-то, чего вы не читали в газетах. Ну, может, краткий опус о том, как чертовски больно ощущать себя использованной… На самом деле, эта чёрная полоса началась ещё с колледжа, с парня по имени Генри. Тогда я упорно отказывалась понимать, почему его друзья постоянно оговариваются, называя меня Мэгги… Для людей, которые разрушают чужие надежды, нужно создать отдельный круг ада.

Я ложусь в кровать, свернувшись калачиком, подтянув колени к животу. Поза беззащитности.

***


Утро встретило меня букетом красных гербер, стоящим за порогом моей квартиры. Яркий окрас лепестков больно режет по глазам. На карточке, прилагающейся к цветам, написано одно единственное слово: «Прости»…

***


После рабочей смены я отправляюсь в знакомый сквер и сажусь на скамейку, глядя в воды маленького прудика. Меня не отпускает странное ощущение «deja vu». Да, я частенько бывала здесь раньше. Но в этот раз мне даже нечем покормить живущих тут уток. Поэтому, мне остаётся только сидеть на лавочке и наблюдать за плавающими птицами.

— Так и знал, что найду тебя здесь, — Майкрофт садится рядом со мной. Он протягивает мне маленькую булочку, посыпанную кунжутными семенами.

— Можно подумать, ты искал, — вскрываю упаковку и разминаю в пальцах кусочек хлеба. — Что, все спутники GPS нынче заблокированы?

— Не иронизируй, пожалуйста, — Холмс устало вздыхает. — Ты же получила мои извинения утром?

— Да. Вот только я жаждала услышать их от тебя вживую, — ленивые утки едят брошенные в воду крошки.

— Я не хотел будить тебя так рано… Молли, прости, — мужчина приобнимает меня за плечи одной рукой. — Я неправильно понял ситуацию и…

— …И повёл себя крайне бестактно, — пристально смотрю на Холмса, пытаясь отыскать в его лице хоть малейшие признаки раскаяния. — Зря ты упомянул Джима из IT.

— Да, зря, — Майкрофт осторожно прислоняет зонт-трость к скамейке и ловит пальцами свободной руки мою ладонь. — Я и правда жуткий собственник. Ещё хуже твоего кота.

Я смеюсь, переплетая свои пальцы с его. Не могу представить, чего стоило этому мужчине признание своей неправоты.

Я кладу голову Холмсу на плечо. Возможно, он ещё не раз причинит мне боль. Но я всегда буду готова его простить...


Мама!!!


От Майкрофта Холмса невозможно что-либо скрыть. Но я надеялась, что у меня получится хотя бы на этот раз, и была уверена в успехе. Процента на три. Понятия не имею, как он разгадал мою страшную тайну — может, по царапинам на телефоне? Или меня выдал блокнот с парой вырванных страниц? А, возможно, всему виной сообщение на моём автоответчике, которое я забыла стереть.

— И когда ты собиралась сказать мне? — вопрос Майкрофта сбивает с ног прямо с порога.

— Сказать что? — пытаюсь изобразить на лице невинность, расстёгивая пуговицы верхней одежды.

— Молли, не пытайся отрицать очевидное, — Холмс помогает мне снять пальто и вешает его в шкаф. — Твоя мама расстроится, если мы не приедем к ней на ужин.

Разочарованно вздыхаю — секрет раскрыт.

Стоило только раз намекнуть матери, что я кое с кем встречаюсь, как она атаковала меня многочисленными звонками с предложениями посетить семейный ужин. Конечно, еда это всего лишь повод, чтобы устроить смотрины моему новому «другу».

— Ты хочешь пойти? — на самом деле в голове крутится совсем другой вопрос: ты сделаешь это ради меня? — Учти, там будет сущий ад!

Майкрофт снисходительно улыбается:

— Я справлюсь.

***

Мама очень обрадовалась букету белых роз и бутылке хорошего французского вина. Она так любит красивые банальные жесты…

— Милая, а он не староват для тебя? — она шепчет, но слова, кажется, слышны на всю прихожую.

— Мама… — я перехожу на шипение, — наша разница в возрасте не помеха для отношений. Как и у вас с папой.

Мама обиженно молчит.

***

— Стол выглядит бесподобно! — я пытаюсь быть вежливой, хоть дрожащий голос и выдаёт всю мою нервозность.

— О, правда? — мама скептически кривит губы, — раньше мне всегда помогала ты. Майкрофт, а где вы работаете?

— Я занимаю скромную должность в правительстве.

— В британском?

— Конечно в британском, мама, — возмущённо передёргиваю плечами. — Не в корейском же!

— Это здорово! — миссис Хупер отпивает из бокала. — И как вы познакомились?

Я прикусываю язык — не рассказывать же ей занимательную историю инсценировки смерти Шерлока.

— Молли помогала Скотланд-Ярду в паре запутанных дел, — Холмс приходит мне на выручку, я благодарно ему улыбаюсь.

— Да, я не просто патологоанатом, я ещё и судмедэксперт.

— Замечательно, дочка… — мама натянуто улыбается, — но, всё же, это не совсем то, чем должна заниматься девушка твоего возраста. Молли, ты помнишь свою одноклассницу Беатрис?

— Конечно, помню! — восклицаю, нервно сжимая в пальцах вилку, и добавляю уже тише: — Она обзывала меня зубрилой, а сама списывала мои домашние задания по физике…

— Так вот, она выходит замуж, уже во второй раз! — в глазах моей матери явно читается укоризна.

— Да, парни всегда интересовали её больше, чем учёба.

— Дорогая, в браке нет ничего плохого! — мать переводит взгляд с меня на Майкрофта. — А в правильно подобранном свадебном платье Молли будет выглядеть очень мило…

— Мама!!! — прячу пылающее от смущения лицо в ладонях и бормочу так тихо, чтобы меня мог слышать только Холмс: — Я хочу домой, забери меня домой…

— Но мы же здесь всего полчаса… — мой спутник сдержанно улыбается, глядя на меня.

— Поверь, этого более чем достаточно!

***

Чёрный автомобиль плавно стартует, оставляя позади себя дом достопочтенной вдовы Хупер.

— Ну, кажется, всё прошло не так плохо, — Майкрофт ободряюще сжимает мою ладонь.

— Издеваешься??? — утомлённо прикрываю глаза. — Я молилась, чтобы земля разверзлась, и злые черти утащили меня прямиком в ад!

— Но кое в чём твоя мама была права, — Холмс плутовато щурит глаза.

— В чём это, интересно?

— Ты и правда будешь выглядеть очень мило в свадебном платье.

Я больно прикусываю нижнюю губу и отворачиваюсь к окну, наблюдая мелькающие за ним пригородные пейзажи.



Акварель

Ночь за окном неторопливо сменяется хмурым рассветом. Я выбираюсь из кровати и тихо подхожу к окну, чтобы не разбудить Майкрофта — иногда он крепко обнимает меня во сне, как плюшевого мишку Тедди, тогда из его рук очень сложно выпутаться.

В мире царят сплошные серые тона, всё вокруг одного цвета: затянутое облаками небо, обшарпанные дома, участки подтаявшего снега на голых газонах. Я подношу руку к стеклу и начинаю медленно водить по нему пальцами, будто очерчивая детали открывающегося пейзажа. Прямая линия тротуара, тонкие ветви деревьев, ломаные контуры машин.

— Молли… — Холмс едва слышно зовёт меня. Он так чутко спит!

Я кутаюсь в плед, прикрывая свою наготу. Странно, почему я ничего не стесняюсь ночью, торопливо срывая с Майкрофта одежду, словно досадную преграду? Я бесстыдно целую его губы и касаюсь пальцами горячей кожи, я изгибаюсь под его ласками и выстанываю одно единственное имя, и жарко шепчу признания, которых не вспомню потом… Но, вставая с постели утром, я застенчиво прикрываю обнажённое тело простынями и прошу мужчину отвернуться. Холмс каждый раз усмехается — ему это кажется забавным.

— Молли, что ты там делаешь?

— Ничего, — я иду к кровати и уютно устраиваюсь у мужчины под боком.

— Тебе же нравилось заниматься живописью, почему ты перестала?

Я уже давно не вздрагиваю, когда он с точностью до слова угадывает мои мысли.

— Учёба в медицинском. Там тяжело, знаешь, ни на что не остаётся времени. Боже, я ночами не спала и заливалась кофе как водой! А сейчас возвращаться к этому увлечению кажется глупым. Да у меня в квартире даже места для мольберта нет…

— Хм… — Холмс ненадолго замолкает, поглаживая ладонью мою спину, — тебе этого не хватает?

Я усмехаюсь и теснее прижимаюсь к мужчине.

— У меня есть всё, что нужно.

***

Даже обедая в больничной столовой, Мина с трудом может усидеть на месте.

— Сегодня мы с Шоном встречаемся после работы! — ещё немного, и девушка начнёт скакать галопом вокруг своего стула.

— И что? — запиваю сэндвич мерзким на вкус, но крепким кофе. — Вы и так почти каждый вечер встречаетесь.

— Молли, ты что, забыла, какой сегодня день?

— Вторник, — недоумённо пожимаю плечами, но через секунду мне хочется ударить себя по лбу. — Ну конечно! Четырнадцатое февраля — любимый день продавцов цветов, шоколада и открыток.

— Дорогая, где ты нахваталась такого цинизма? — сотрудница говорит, недовольно поджав губы. Хотя, её бешеную энергию не сломить ничем. — Я уверена, что сегодня получу от Шона самый главный подарок!

Счастливо улыбаясь, подруга демонстрирует мне изящный безымянный пальчик левой руки. Пока что без кольца. Скорее всего, Мина права, и парень действительно сделает ей предложение в Валентинов день. Ведь так всё и происходит у нормальных людей? А значит, подобное никогда не случится со мной.

***

Машина уже ждёт меня у выхода. Обычно Майкрофт предупреждает о наших встречах заранее, но не в этот раз. Что наводит на странные мысли. Неужели он поддался всеобщей истерии и решил отпраздновать День всех влюблённых? Если это так, то я буду первая, кто вызовет для Холмса неотложку.

— У меня кое-что есть для тебя, — Майкрофт крепко берёт меня за руку, мы идём вверх по лестнице.

— А вот я тебе ничего не принесла… — растерянно бормочу в ответ.

— Да и с чего бы… Ах, ты про этот праздник, — мужчина толкает дверь и впускает меня в комнату. — Не волнуйся, дело не в нём. Но, ты сможешь подарить мне кое-что в ответ, позже.

Высокие книжные стеллажи, запах пожелтевших страниц, танцующие в солнечном свете пылинки. Библиотека, так хорошо знакомая мне. Но сегодня здесь что-то изменилось. Взгляд упирается в абсолютно белый лист, прикреплённый к деревянному мольберту. И столик рядом с облюбованным мной креслом больше не пустует. Я перебираю пальцами тюбики с разноцветными этикетками — акварель…

— Это… мне? — оборачиваюсь к Холмсу, пронзая его потрясённым взглядом.

— Конечно, — Майкрофт кладёт руку на моё плечо. — Нарисуешь что-нибудь для меня?

— Например?.. — от растерянности у меня кружится голова.

— Например, то, что ты любишь.

***

Через два дня готова моя первая работа, которую я с огромным трепетом демонстрирую Холмсу. На картинке изображён тёмный мужской силуэт, обрамлённый пепельно-серыми струями дождя. Персонаж моего рисунка держит в руках раскрытый чёрный зонт.

Выражение лица Майкрофта не поддаётся дешифровке. Но я почему-то знаю, что он рад.

________________________________
Иллюстрация к главе, автор Евгений:

http://f6.s.qip.ru/5ovlK2cs.jpg


Куриный бульон



От оглушительного звука его кашля я едва не падаю с постели.

— Я тебя разбудил? Извини, — голос Майкрофта безбожно хрипит.

— Да… — тру пальцами сонные глаза, — что с тобой?

— Ничего. Собираюсь на службу, — он застёгивает мелкие пуговицы рубашки, неаристократично шмыгая носом. — Можешь ещё немного поспать.

— Иди-ка сюда, — прикасаюсь ладонью ко лбу Холмса, когда он садится рядом со мной на кровать. — Да ты весь горишь! Ты болен!

— И что? — в меня упирается непонимающий взгляд.

— А то, что сегодня ты не пойдёшь на работу, — я настроена весьма решительно. — Ложись, мы будем отдыхать.

— Молли, я опоздаю на встречу с русским послом…

— Подождёт, я слышала, что русские крайне терпеливый народ, — бросаю строгий взгляд на Майкрофта, ненадолго скрываясь за дверью ванной.

— Только до определённого момента, — бормочет мужчина мне вслед. — Молли, что ты…

Он не договаривает, потому что я затыкаю его электронным термометром, взятым из аптечки. Майкрофт с торчащим изо рта градусником смотрится весьма… неординарно. Возможно, я могла бы посмеяться над сложившейся ситуацией, если бы не понимала, что этот поступок мне ещё аукнется. Холмс гневно сверкает глазами. Во взгляде, обращённом на меня, злость пополам с удивлением. Да, такой сумасшедшей курицей-наседкой он меня ещё не видел. Ничего не могу с собой поделать — стоит мне начать о ком-то заботиться, как это начинает переходить все мыслимые пределы. Я такая с детства. Именно поэтому за мной по пятам ходили все окрестные бездомные коты, а мои куклы всегда были тепло одеты.

— Майкрофт, побереги себя, пожалуйста, — мягкий, успокаивающий тон голоса не вяжется с воинственной позой: руки, упёршиеся в бока, расставленные локти. — Неужели в правительстве больше некому работать?

Холмс молчит, и я, наконец-то, догадываюсь вытащить из его рта градусник. Температура повышена, как и следовало ожидать.

— Хорошо… — губы мужчины сжимаются в тонкую, бледную полоску, — дай мне телефон. Я должен предупредить своих людей…

— Вот и правильно! — ободряюще улыбаюсь, протягивая собеседнику мобильный. — Отдыхай, я принесу тебе лекарства.

***

Скормив положенную порцию медикаментов Майкрофту, я наблюдаю, как он засыпает. Холмс редко бывает таким расслабленным, и я уверена — раньше он не позволял кому-то так печься о себе, предпочитая заботиться обо всём на свете самому. Наверное, Майкрофт сам не понимает, насколько сильно он устал. А я готова расплакаться от умиления, подтыкая его одеяло и осторожно целуя горячий лоб мужчины.

С мыслями, что мой «пациент» может проголодаться после пробуждения, я отправляюсь на кухню, едва не заблудившись в бесконечных коридорах первого этажа. Холодильник поражает меня своей стерильностью. И зачем, скажите на милость, здесь стоит такая огромная плита, если готовить всё равно нечего? Для красоты? Немного сомнительная эстетика… А ведь раньше я даже не задавалась вопросом, откуда в жилище Холмса берётся еда.

Размышляя о невозможности добыть пищу в стенах этого дома, я снова поднимаюсь наверх. От раздумий меня отвлекает непонятный шорох. Источник звука обнаруживается за приоткрытой дверью личного кабинета хозяина.

— Молли Хупер, — Антея скользит по мне равнодушным взглядом, — привет. Документы для мистера Холмса. — Она кивает на стопку разноцветных папок, украсившую массивный стол её шефа.

— Э-э-э… хорошо… — я никогда не смогу нормально разговаривать, находясь рядом с этой девушкой. Но сейчас она оказалась здесь очень кстати. — А ты не могла бы сделать кое-что для меня? Это странная просьба, но мне больше не к кому обратиться…

Помощница Холмса слегка наклоняет голову, поощряя меня говорить дальше.

— Мне нужен суп, — начинаю я, чувствуя себя до невозможности глупо. — А, точнее, куриный бульон.

Если долго смотреть в глаза Антеи, то можно увидеть пробегающие в них строчки двоичного кода.

Спустя бесконечно долгое мгновение, девушка кивает, снисходительно глядя на меня с высоты своих каблуков. Благодарно улыбаюсь — она может быть сколь угодно похожей на робота, но дело свое знает на отлично.

***

Через два дня я просыпаюсь от оглушительного звука собственного кашля, горло нещадно саднит, а голова гудит от давящей боли.

— Так-так… — в голосе абсолютно здорового «Британского Правительства» звучит плохо скрываемое злорадство. — Да ты больна! Сегодня не пойдёшь на работу. — Он строго грозит мне пальцем и ненадолго скрывается за дверью ванной комнаты.

— Но, я ведь должна… — договорить не получается, потому что мне затыкают рот электронным термометром.

Я гневно сверкаю глазами на Майкрофта, пока он набирает короткий номер на своём телефоне.

— Доброе утро, Антея, — уголки его губ слегка приподнимаются в хитрой улыбке. — Мне нужны кое-какие лекарства. И куриный бульон.


Шерлок знает

Пару месяцев назад все британские газеты взорвались сенсационной новостью: Шерлок Холмс, единственный в мире консультирующий детектив, Рейхенбахский герой и великий обманщик (ныне реабилитированный) вернулся из мёртвых. В те дни пронзительные глаза знаменитого сыщика снова смотрели на вас с разворота каждого уважающего себя издания. Реакции людей отличались потрясающим разнообразием: многие возликовали, кому-то было стыдно или страшно, кому-то вообще всё равно… Но один человек исполнил мечту доброй половины работников Скотланд-Ярда, врезав Шерлоку по лицу целых три раза.

Для меня эпичное возвращение младшего Холмса предвещало одно — наши деловые отношения возобновляются. Это значило, что двери морга будут открыты для его посещений двадцать четыре часа в сутки. Это значило, что мне вновь придётся краснеть перед возмущёнными родственниками, объясняя, куда делись пальцы их любимого дядюшки. Это значило, что мне опять придётся терпеть язвительные замечания и насмешки.

Насчёт последнего я оказалась не права. Бархатный голос Шерлока до сих пор звучит в моих мыслях: «Мориарти допустил большую ошибку. По его мнению, ты ничего не значила для меня. Но именно тебе я доверял больше всех. Всё удалось благодаря тебе…». Эти слова помогли мне примириться с давней болью разочарования. Наверное, после своего «воскрешения» Шерлок стал мягче и немного… человечнее. Некоторым людям смерть идёт только на пользу.

***

— Принеси кофе, — Шерлок даже не поднял взгляда от окуляров микроскопа.

— Нет, — сохранять спокойствие, находясь рядом с ним не так уж и сложно, как я думала раньше.

— Хм… — детектив всё-таки посмотрел на меня.

Прячу руки в карманы белого халата, пальцы нервно поглаживают мобильник. И всё же я боюсь, что младший Холмс сможет узнать слишком много, глядя на меня и анализируя мелкие детали.

— Значит, тебя можно поздравить? — в голосе мужчины сквозит едва различимая ирония.

— С чем же? — мои ладони сжимаются в кулаки, я догадываюсь, что сейчас услышу.

— Новый бойфренд, — Холмс выдерживает драматичную паузу. — На тебе то же платье, что и вчера, а подол помят весьма характерно. И… — детектив наклоняется ко мне, я почти чувствую его дыхание на своей пылающей щеке, — мужской парфюм. Откуда я знаю этот запах?

— Хватит! — резко отскакиваю в сторону, словно обжёгшись. — Это не твоё дело, Шерлок, прекрати!

Что я там болтала о человечности? Некоторых людей не исправит даже смерть!

Непослушными пальцами я выцарапываю из кармана сигналящий телефон — два непрочитанных сообщения. От Майкрофта.

«Жду у выхода».

И ещё одно через шесть минут: «Молли?»

— Мне пора. Прибери за собой, когда закончишь, — всегда говорю так, хоть и знаю, что меня не послушают. Я снимаю свой халат с такой скоростью, что пуговицы вот-вот отлетят.

— Ты снова бежишь к нему. Завидное постоянство, — этот стервец явно собой гордится. А я хочу исчезнуть отсюда как можно быстрее, пока Майкрофт не начал волноваться за меня.

Но я опоздала.

— Добрый вечер, — зонт-трость ритмично стучит об пол.

— А ты какого чёрта здесь забыл? — обычное приветствие Шерлока, припасённое для старшего брата. — Хочешь сунуть нос в моё расследование?

Мистер «Британское Правительство» невозмутимо улыбается, становясь рядом со мной.

— Как не жаль это признавать, дорогой братец, но я пришёл по совершенно другому поводу.

Мужская ладонь по-хозяйски ложится на мою талию. Мгновение, и на лице Шерлока отражается понимание, смешанное с какой-то детской беспомощностью.

— Майкрофт! — в этом возмущённом выкрике можно услышать оттенки всех пережитых обид: «Майкрофт, верни мою машинку! Майкрофт, не лезь в мои дела! Майкрофт, не трогай моего патологоанатома!»

— Стоит исчезнуть всего на два года, как всё летит к чертям, — детектив вглядывается в мутное содержимое чашки Петри. — Эпидемия какая-то…

— Нам уже пора, — я смущённо улыбаюсь, когда мой спутник берёт меня под руку.

— Неравнодушие — это не преимущество. Да, братец? — бросает Шерлок нам вслед.

***

За окном автомобиля мелькают серые лондонские улицы, Майкрофт утомлённо вздыхает.

— Что ж, теперь Шерлок всё знает…

— Это… — я тщательно подбираю слова, — вызовет проблемы?

— Скорее мелкие неприятности, — мужчина окидывает меня внимательным взглядом. — Понимаешь, мой дорогой брат просто ненавидит делиться.

Я ошарашено молчу, не зная, сердиться мне или смеяться.

— Кроме того, — продолжает Холмс, — Шерлок за тебя волнуется.

— Почему? — я действительно не понимаю.

— Молли, что бы он ни говорил, но ты его друг. Один из немногих. А я, по его мнению, покушающийся на твою невинность старый змей…

Майкрофт замолкает, а я всё-таки решаю засмеяться.



Болевая точка

От автора.
Глава несколько отличается от остальных по своему настроению. Вряд ли этот рассказ подходит под определение «повседневность», но в мире наших любимых героев подобные события не редки. Я вас предупредила.


***



Грохот разбивающегося окна, осколки водопадом сыплются на ковёр. К моему креслу катится небольшой металлический цилиндр, который я с ужасом отшвыриваю от себя ногой, вскакивая. Несколько секунд, и цилиндр начинает дымить. Густое, почти матовое облако серого цвета становится всё больше. Не знаю, что это, но прекрасно понимаю, что нужно делать сейчас — бежать, бежать отсюда как можно дальше…

Входная дверь не открывается, сколько бы я не дёргала ручку. От чувства отчаянной безысходности начинаю колотить по дереву кулаками. Стена покачнулась, и прошло всего пару мгновений, прежде чем до меня дошло — комната стоит на месте, она не кружится, в отличие от моей головы. Тело одолевает противная слабость, я опускаюсь на колени. Мутная пелена застит глаза, клочки сизого дыма уже успели добраться до прихожей. Мне нельзя было его вдыхать…

Правда ли, будто в этот момент перед моим взором должна пролететь вся прошедшая жизнь? Я успеваю подумать о Тоби: ему повезло остаться у соседки… А ещё мне очень обиден тот факт, что приходится умирать одетой в эту нелепую пижаму, разрисованную котятами... Неужели такой меня и запомнят? Распластанной на полу, жалкой, слабой… Почему так? Этот вопрос мучает меня недолго, ровно до тех пор, пока во всём мире не выключили свет.

***

Этот запах не спутаешь ни с каким другим. Дезраствор, хлорамин, медикаменты и чистое постельное бельё… стойкий аромат стерильности. Не нужно открывать глаза, чтобы понять — я очнулась в больнице. В идеальную палитру запахов вплетается чужеродная нотка. Цветы.

Палата напоминает клумбу, столик рядом с моей кроватью заставлен разноцветными букетами. Пытаюсь перевернуться на бок, и чувствую, что левая рука подсоединена к капельнице, как к поводку. Подношу правую ладонь ко лбу, пальцы натыкаются на приклеенный к коже пластырь. Я не помню, как именно заработала эту ссадину. Ничего страшного, от неё даже шрама не останется. В морге я видала и похуже…

— Проснулась? — его голос слышится из кресла в углу.

— Что случилось? — я судорожно цепляюсь за одеяло. — Давно я здесь? Работа?.. Тоби?..

— Всё улажено, Молли, — Майкрофт подходит к моей постели и смотрит на меня сверху вниз. — По поводу происшествия… — мужчина делает многозначительную паузу, — некий… человек бросил в твоё окно гранату с усыпляющим газом. Предварительно он повредил замок входной двери. Хорошая новость: мои люди успели ему помешать. Остальное тебе знать не обязательно.

— Он планировал похищение? — меня охватывает запоздалая паника.

Я, конечно, не специалист в области химического оружия, но прекрасно понимаю, чем всё это могло для меня обернуться. Если бы моё сердце было чуть слабее, если бы я дышала отравой чуть дольше, если бы у преступника всё получилось, если бы… Как чувствуют себя люди, увернувшиеся от пули?

— Это… из-за тебя? — спрашиваю, и тут же морщусь. Я совсем не это имела ввиду...

— Да, из-за меня, — выражение лица Холмса неуловимо меняется, становясь жёстким. Злым.

Меня убивает холодность, сдержанная ярость в его глазах, пусть она и направлена на кого-то другого.

Майкрофт уходит, получив безумно важное сообщение на свой телефон.

Он ни разу меня не поцеловал.

***

Время в палате тянется бесконечно долго. Три дня, проведённые здесь, я засчитываю себе как пару недель. Иногда я выхожу с книжкой во двор больницы. В коридорах мелькают коротко стриженные молодые люди с безупречной армейской выправкой.

Мою скуку разбавляют посетители. Мина развлекает меня своим весёлым щебетом, сообщая последние сплетни с работы. А недовольное ворчание Шерлока слышно ещё из коридора: «…и зачем я пришёл? Она что, поправится быстрее от моего присутствия?». Его перебивает Джон: «Шерлок, не будь козлом…»

По ночам здесь хуже всего. Я долго ворочаюсь в постели, перед тем, как заснуть, натягивая одеяло до подбородка, прячась. Мне хочется прижаться щекой к тёплому боку своего кота, чтобы успокоится. Мне хочется обнять Майкрофта. Почему он больше не приходит?

Я закрываю глаза и вижу осколки стекла на ковре и клочья серого дыма в воздухе. Смогу ли я вернуться в эту квартиру? Когда я перестану замирать, прежде чем дёрнуть ручку входной двери, гадая, откроется ли она на этот раз? Наверное, я смогу привыкнуть, если придётся. Может быть смогу.

***

— Как ты себя чувствуешь? — голос Холмса звучит твёрдо и сухо. Безжизненно.

— Меня выпишут завтра, — мы говорим совсем не о том! Я впиваюсь ногтями в ткань одеяла.

—Тебе нужно оставить свою квартиру. И работу в Бартсе, — Майкрофт даже не смотрит на меня. — Не навсегда, только на время расследования. И нам лучше не видеться. Это обезопасит тебя от подобных… инцидентов.

— Не видеться? На время расследования или?.. — по спине пробежал холодок.

Воздух в палате стал густым и вязким, я чувствую, как ускоряется мой пульс. Знаю — стоит Холмсу сделать хотя бы один шаг в сторону двери, и что-то между нами непоправимо изменится, сломается, исчезнет навсегда.

— Майкрофт, — мой голос почти сорвался. Нет, я не заплачу. Это лишнее, это не нужно, — даже если мы разойдёмся сейчас, я всё равно останусь твоей болевой точкой. Но меня некому будет защитить.

Мужчина всё-таки делает шаг.

И садится рядом со мной, его ладони складываются в молитвенный жест. Ещё одно напоминание о младшем брате. В глазах Холмса глубоко затаённая боль — он так не любит быть слабым…

— Прости, — он шепчет почти неслышно.

— Не уходи, — я тянусь к его руке.

Майкрофт прижимает мои холодные пальцы к своим губам, теперь его взгляд горит решимостью.

— Не уйду, пока ты сама не захочешь.

— Это значит — никогда.


Шафер

— Ты знал, что второе имя Джона Хэмиш? — я бросаю приглашение на стол рядом с надорванным конвертом.

— Конечно, знал, — Майкрофт отпивает кофе из крошечной чашки, недоумённо приподнимая брови.

— Ах, ну да, кого я спрашиваю… Ты пойдёшь со мной на их свадьбу?

— Не пошёл бы, даже если б мог.

— О, серьёзно? Ты знаешь, что девушка, приходящая на свадьбу одна, смотрится немного печально? — я невинно гляжу на Холмса. — Может, мне позвать с собой Энтони с работы?

Тяжёлый взгляд Майкрофта пригвождает меня к стулу.

— Хорошо, — удручённо вздыхаю, — я просто надену яркое платье, чтобы выглядеть веселее.

Именно поэтому я явилась на праздник Джона и Мэри одетой в этот яркий канареечно-жёлтый наряд.

***

Мне было весело ровно до тех пор, пока Шерлок не подсел за мой столик.

— И когда же свадьба? — лицо Холмса принимает деланно равнодушное выражение.

— Вообще-то, мы уже на ней, — конечно, этот вопрос содержит в себе огромный подвох.

— Молли, не притворяйся глупее, чем ты есть, — собеседник морщится. — Весь день ты пьёшь только сок. А платье немного тесновато… Ты прибавила полтора килограмма?

— Вообще-то, два. Теряешь хватку, Шерлок, — прячу руки под стол, вцепившись в край скатерти.

Как же наивно было полагать, что гениальный сыщик не догадается о моём положении!

— Полтора, — детектива невозможно сбить с толку, — а учитывая тот факт, что мой братец ужасно старомоден, вопрос весьма закономерен: когда ваша свадьба?

— О, ты узнаешь первым, — я оглядываюсь по сторонам, пытаясь наметить пути к бегству. — Даже если мы тебе не скажем.

— Только учти, на этот раз я не буду шафером.

— Тогда можешь побыть моей подружкой невесты. Тебе же идёт лиловый?

— Язвительность вам не к лицу, мисс Хупер, — Холмс лукаво щурит глаза. — Уверен, если попросишь Майкрофта, то твоей подружкой невесты станет сама королева.

— Думаю, до этого не дойдёт, — фыркаю от смеха.

— Надеюсь, ты будешь очень счастлива, Молли Хупер, — мужчина встаёт, глядя на приближающегося к нам Лестрейда. — Гилберт собирается пригласить тебя потанцевать. Можешь согласиться, если не боишься, что его резко понизят в должности.

— Его зовут Грег, — я улыбаюсь. — Спасибо, Шерлок.

Детектив отворачивается, чтобы уйти. Его спина прямая, как и всегда, но всё, что я вижу в его облике это надломленность, одиночество... И слишком нервные руки.

***

Я забираюсь с ногами в глубокое кресло, сбрасывая надоевшие за весь день туфли с каблуками.

— Спасибо, что послал за мной своего водителя. Скоро я начну путать твою машину с такси.

— Ты хорошо провела время? — Майкрофт бросает на меня взгляд поверх стола, на его лицо падает свет из камина.

— Да, Шерлок раскрыл три дела, пока произносил свою речь, он заставлял всех чувствовать себя неудобно и выдал весьма точное предположение насчёт нас с тобой, — откалываю от причёски большой жёлтый бант и распускаю волосы. — Знаешь, я немного беспокоюсь за него. В конце свадьбы Шерлок выглядел таким… потерянным. Думаешь, с ним всё будет в порядке?

— Не волнуйся, я всегда буду за ним присматривать, — тяжёлый вздох.

— Кстати, твой брат против того, чтобы снова быть шафером. И я с ним солидарна.

— Но ему придётся это сделать, Молли.

— Хорошо… — я устало откидываюсь на кресле и прикрываю глаза, представляя, во что может превратиться наш праздник. — Майкрофт, только ради Бога, не надо приглашать королеву!


Эта женщина

Случайности не случайны.

Эта заезженная истина прозвучала из уст мудрой черепахи в мультике про излишне воинственную панду. И сейчас я почти готова согласиться с нарисованным животным.

Цепочка совершенно обычных событий приводит меня к созерцанию странной картины: Майкрофт Холмс держит под руку ослепительно красивую женщину. И он ведёт её в свой дом.

Как я оказалась на улице Пэлл-Мэлл, сминая в руках алый цветок, именно в этот момент? Ничего странного, просто рабочая смена закончилась пораньше, и мне захотелось чем-то занять освободившееся время. Отправиться в дом Майкрофта, чтобы немного порисовать казалось мне хорошей идеей. Ведь Холмс сам поставил мольберт в своей библиотеке и позволил приходить туда, когда мне вздумается. И я частенько пользовалась этой привилегией… Ах да, алый цветок в моих руках. Не могу спокойно пройти мимо витрины, когда вижу в продаже красные герберы.

Итак, если бы мой рабочий день закончился позже, если бы я не решила позаниматься живописью, если бы мне не пришлось задержаться в цветочном магазине… Пара лишних минут, и мне уже не нужно стоять на этой мостовой на подкошенных ногах и смотреть, как Майкрофт ведёт домой другую женщину.

Роняю смятую герберу на тротуар. Красное на сером — такое мне и хотелось нарисовать.

***

Дома я не нахожу себе места. Брожу от кухни до спальни и обратно. Тоби прячется от меня под кроватью. В одну минуту мне хочется позвонить Майкрофту и выяснить всё, в другую я утыкаюсь лицом в подушку, сжимая пальцами гладкую ткань.

Меня поражает, насколько сильно спутница Холмса ему соответствует. Светлый костюм, идеальная причёска, высокие каблуки. И ещё ей безумно идёт помада кровавого оттенка. Если такой накрашусь я, то стану похожей на клоуна. Конечно, дело совсем не в одежде и макияже, это наносное. Осанка, походка, взгляд — вот что важно.

Я вспоминаю тот день, когда Майкрофт впервые оказался в моей квартире, то неуютное ощущение контраста между ним и мной. Моя толстовка цыплячего цвета и растрёпанная коса, его цепочка для часов и запонки. Что изменилось с тех пор? Мистер «Британское Правительство» по-прежнему безупречен в каждом проявлении, да и я всё та же, разве что теперь мои пальцы всё чаще украшены пятнами от акварели. Но мы были вместе, и со временем я забыла, насколько велики наши различия.

Может, не стоило забывать? Перед внутренним взором снова и снова вспыхивает картинка, приносящая почти физическую боль. Чёрт, как же они подходят друг другу, Майкрофт и эта женщина — две акулы в одном аквариуме. Я на их фоне даже не мелкая рыбка — планктон. Наивно было полагать, что Холмс захочет связать свою жизнь с кем-то вроде меня. Видимо, теперь отыскалась спутница ему под стать.

Я пытаюсь найти себе занятие, но ничто не способно отвлечь меня дольше, чем на десять минут. Всё валится из рук, книжные строчки прыгают перед глазами. Я прижимаю ладони к ушам, но даже гул собственного пульса не заглушает голос горьких мыслей. Безумно хочется убежать, далеко-далеко…

Я нахожу нужный номер в списке контактов телефона.

***

Если Мина и удивилась моему звонку, то не подала виду.

— Не стой на пороге, — она отходит от двери, чтобы дать мне войти. — Так почему ты не можешь ночевать дома?

— Ремонт, — отвечаю коротко. — Сильный запах краски.

Садясь на диван, я опираюсь локтями о столик и кладу подбородок на сложенные ладони. Подруга смотрит на меня с сомнением, но свои соображения держит при себе.

— Чаю? — Мина направляется в сторону кухни.

— Стой… есть чего покрепче?

— Виски?

— Плесни, — может, хотя бы это поможет мне заснуть.

— Тебе завтра на работу, — взгляд сотрудницы полон осуждения, но на столик она ставит два стакана. — Ну, вместе и от похмелья мучиться веселее…

***

На следующий день моё самочувствие было на удивление сносным. Настолько, что в конце смены я решаю задержаться на работе ещё на пару часов. Странно, мне хотелось остаться одной, но когда кабинеты пустеют, я испытываю тоску.

— Что случилось? — голос Майкрофта застаёт меня врасплох. — Почему ты не ночевала дома?

Я опускаю взгляд к полу и обнимаю себя за плечи, собираясь с силами.

— Я… я видела тебя вчера… с той женщиной… — сказать это ему, всё равно, что спрыгнуть с вышки в холодную воду. Решиться труднее, чем сделать.

— О, тогда всё понятно, — на губах Холмса едва заметная улыбка, в глазах облегчение. — Молли, это была рабочая встреча. Никакие личные отношения не связывают меня с Ирэн.

— Ирэн? Так её зовут? — имя чем-то отзывается в мыслях. — Кто она такая?

— Вспомни день нашего знакомства.

— Но… — в памяти всплывает то Рождество, и тело на моём столе, — она же была мертва?

— Шерлок тоже был мёртв. Тебе ли не знать, как это работает?

— Да. Но почему ты привёл её в свой дом?

— Не в министерство же мне её вести. Молли, — Холмс подходит на шаг ближе ко мне, — я когда-нибудь обманывал тебя?.. Тем более, такая женщина не способна меня заинтересовать.

— И какой должна быть женщина, чтобы тебя заинтересовать? — я усмехаюсь. Напряжённость медленно ослабевает, все сомнения кажутся глупыми и надуманными. — Завёрнутой в британский флаг?

— Не обязательно, — Майкрофт подходит ещё ближе и осторожно касается пальцами моих волос. — Она должна быть тобой.


Золушка


Отдел женской одежды пестрит ярким разнообразием. Широко улыбаясь, Мина демонстрирует мне нечто красное и несусветно короткое.

— Это майка?

— Молли, это сарафан, — подруга убирает вешалку. — Точно не хочешь примерить?

— Нет, я же не стриптиз танцевать собираюсь! — возмущённо фыркаю. — Это светское мероприятие, там будут приличные люди.

— М-м-м… И что за люди?

— Понятия не имею. А как тебе вот такое? — я разглядываю чёрное платье: приятно струящаяся ткань, скромный вырез и приемлемая длина. — Выглядит неплохо.

— По-моему, скучновато, — Мина слегка морщит нос. — У тебя уже есть чёрное платье, почему не наденешь его?

— Слишком много блёсток, — мне вспоминается моё самое странное Рождество. Тот наряд навеки останется моим позором. — С классикой как-то спокойнее... Всё, я в примерочную.

Через несколько минут подруга отодвигает штору.

— Тебе идёт, — в её голосе звучит одобрение, — удачный фасон. Возьми ещё вот это, — девушка протягивает мне клатч.

— Он должен быть таким маленьким? — я заглядываю внутрь крошечной сумочки. — Да тут телефон с трудом поместится!

— А ты что, хотела положить туда пистолет? — глаза Мины расширяются в притворном ужасе. — Признайся, Молли, ты секретный агент? И идёшь на шикарный прием, чтобы выполнить задание спецслужб?

— Нет, — смеюсь, — но парочка заслуг перед британским правительством у меня есть.

***

От многоцветья дорогих нарядов и блеска вычурных драгоценностей у меня рябит в глазах. Дамы, пришедшие на этот раут, явно не стеснены ни фантазией, ни деньгами. Бог мой, что я здесь делаю?

— Ты прекрасно выглядишь.

— Спасибо… — я смотрю под ноги. Как бы не упасть с каблуков на этом полированном паркете? Я цепляюсь за руку своего спутника.

— Молли, я не против, что ты так крепко за меня держишься, но, боюсь, могут остаться синяки. — Я не вижу лица Майкрофта, но понимаю, что он улыбается.

— О, извини… — мне приходится немного ослабить хватку. — Надеюсь, мне не нужно разговаривать с кем-нибудь из этих чопорных леди?

«Привет, меня зовут Молли Хупер. На работе я препарирую трупы, а по выходным рисую акварелью цветы и котяток. Я встречалась со знаменитым международным преступником Мориарти. Ах, да, обращайтесь ко мне, если вам вдруг понадобится инсценировать свою смерть…» — не лучшие слова для начала знакомства.

— Почему ты так нервничаешь? — Холмс останавливает пробегающего мимо официанта и передаёт мне бокал с подноса. — Разве ты никогда не мечтала побыть Золушкой на балу?

— А ты изменилась, фея-крёстная, — я делаю большой глоток шампанского.

— Фея-крёстная? — Мужчина удивлённо приподнимает брови. — А мне казалось, что я твой принц...

***

Когда Майкрофт отходит, чтобы поздороваться с каким-то чиновником, я ищу выход на улицу. Нет, я не собираюсь сбегать, теряя туфли. Идея, конечно, интересная… Но босиком ведь далеко не уйдёшь. Просто после двух бокалов шампанского мне нужно немного побыть на свежем воздухе. А отвлекать этим своего занятого спутника не хочется.

Видимо, коварные пузырьки уже успели ударить мне в голову, потому что я заблудилась. В этом тёмном коридоре даже не у кого спросить дорогу. Чёрт! А теперь мне мерещится звук шагов в пустоте. Немного жутковато…

— Что ты здесь делаешь? — Холмс. Значит, шум мне не померещился.

— Иду на улицу. Как тебе удаётся всегда меня находить?

— Спутники GPS, — непонятно, шутит он или нет. — Молли, я понимаю, ты нервничаешь. Но такие мероприятия будут довольно частыми. Тебе надо привыкнуть.

Я делаю шаг назад и прислоняюсь к стене.

— Не уверена, что смогу.

Майкрофт не отвечает. Он наклоняется ко мне, его губы касаются моих. Я целую Холмса в ответ и закрываю глаза, вдыхая терпкий запах парфюма и дорогого табака…

Молния на спине наполовину расстёгнута, мужская ладонь скользит под платье, поглаживая нежную кожу бедра…

Вцепляясь пальцами в плечи Майкрофта и тяжело дыша, я понимаю, что действительно смогу привыкнуть.



Выходной



Деревянные рейки парковой скамьи упираются в спину, со всех сторон слышится весёлый гомон голосов. Апрельское солнце нежно пригревает макушку, в лицо дует прохладный ветер. Доев мороженое, я провожу ледяным языком по сухим губам — блаженство…

— Ты испачкалась, вот здесь, — Майкрофт дотрагивается пальцами до моей щеки, едва задев уголок губ.

— Спасибо, — смущённо отвожу взгляд. Подумать только, меня всё ещё волнует любое его прикосновение, даже столько времени спустя.

***

Майкрофт пришёл утром. Он постучался в мою дверь через двадцать минут после звонка будильника и сказал:

— У меня сегодня выходной. И у тебя тоже.

Я взъерошиваю волосы пятернёй, сонно таращась на Холмса. Готова поклясться, что котята, нарисованные на моей пижаме смотрят на мужчину с таким же недоумением.

— Я сегодня работаю, — пожимаю плечами. Не зря же мой будильник так надрывался?

— Нет, у тебя выходной, — повторяет Майкрофт, садясь на диван. — Чем бы тебе хотелось заняться?

Он опять всё решил за моей спиной. Я не возмущаюсь, к некоторым вещам просто привыкаешь.

— Позволь мне хотя бы выпить кофе, прежде чем ответить, — направляя босые стопы в сторону кухни, я радуюсь своему самому полезному навыку — варить кофе не просыпаясь.

Две чашки дымятся на столике, я беру пульт от DVD и усаживаюсь на диван рядом с Холмсом.

— Сейчас мне очень хочется посмотреть «Теорию Большого Взрыва», — злорадно улыбаюсь, нажимая на кнопку. Интересно, сколько минут этого шоу Майкрофт сможет вытерпеть?

— Молли… — четверть часа. У мистера «Британское Правительство» просто стальная выдержка. — Главный герой невероятно умный молодой учёный, имеющий слабое понятие о социальных нормах и маниакальную увлечённость определённой областью знаний. Тебе не кажется, что такого нам хватает и в реальной жизни?

— И правда! — хихикаю. — У них даже имена похожи… Ладно, я буду одеваться. Давай пойдём в парк?

***

Я рада, что мы оказались здесь, на этой скамейке, где ласковое солнце пригревает затылок, а лёгкий ветер треплет волосы. Я сбежала из царства мёртвых, чтобы увидеть весенний день. Сладкий бунт, который ещё не закончен.

— Куда мы отправимся теперь? — Холмс всегда знает, когда наступает нужный момент.

— Давай пойдём в книжный магазин?

***

Многих людей сводит с ума неповторимый аромат книг, и я не исключение. Старые, пожелтевшие страницы с загнутыми уголками, перелистанные тысячу раз до меня. И, конечно, нет ничего лучше свеженапечатанного издания и запаха типографской краски. Интересно, существует ли подобный парфюм? Должно быть, он пользуется бешеной популярностью.

Я бездумно брожу от стеллажа к стеллажу, наугад открывая разные книги: романы, детективы, фантастика... Сколько же тут всего! Когда Майкрофт касается моего плеча, я вздрагиваю. Ведь мужчина только что отошёл в соседний отдел. Или это я так зачиталась?

— Стивен Кинг, Агата Кристи и справочник по ядам? — замечает Холмс, провожая меня к кассе. — Довольно подозрительный набор.

— Хм, действительно… — изображаю на лице испуг. — Меня же за это не арестуют?

— Не волнуйся. Я дам показания в твою пользу, если потребуется.

***

Нас окутывает уютный полумрак, в камине полыхает огонь. Сколько вечеров мы провели вот так, наедине, глядя в пламя и разговаривая ни о чём? Мне никогда это не надоест. Глубокое кресло, в которое можно забраться с ногами и бокал черри-бренди стали неотъемлемой частью моей жизни, личными символами покоя и безмятежности.

— Ну, и как тебе наш выходной? — Майкрофт улыбается. Он прекрасно знает, что я скажу.

— Чудесно. Нам нужно выбираться так почаще.

Самое лучшее в любом путешествии, даже очень маленьком, это возвращение домой.



Из соображений безопасности



— Мы больше не будем видеться.

Фраза Майкрофта заставляет меня задержать дыхание. Сердце жёстко колотится о рёбра, ладони сжимаются в кулаки. Если бы сейчас меня попросили встать со своего места, я бы не смогла этого сделать.

— Почему? — странно, но мой голос звучит ровно и бесстрастно. Устойчиво и нормально. Абсолютно нормально.

— Я нахожусь в том положении, в котором не могу позволить себе длительных привязанностей, — Холмс отводит взгляд в сторону. Неужели, я настолько его раздражаю, что он даже не может на меня посмотреть? — Разговор закончен.

Такие слова не могут легко срываться с губ, они должны царапать горло и оставлять горечь на языке.

Комната расплывается перед глазами. Рабочий кабинет, обитель мистера «Британское Правительство». Широкий стол, заваленный бумагами. Дипломы и сертификаты, развешенные по стенам. Ужасно неудобный стул, рассчитанный на докучливых посетителей — именно его я сейчас и занимаю. Именно с него мне надо встать. Мне это удаётся, с трудом.

— Почему? — безнадёжно повторяю свой глупый вопрос, не особо ожидая ответа.

Я стою перед этим мужчиной, словно нерадивая ученица перед строгим директором.

Майкрофт отпивает воды из стакана и цепляет пальцами папку из ближайшей к нему стопки с документами. Она волнует его намного больше, чем я.

— До свидания, Мистер Холмс.

Кажется, что путь до выхода тянется тысячу километров. Когда дверь закрыта, я вжимаюсь в неё спиной, не в силах пошевелиться. Из кабинета слышится звон разбивающегося стекла, как маленький взрыв.

Антея появляется словно из ниоткуда, и я не сразу понимаю, что она мне говорит.

— Чаю, мисс Хупер? — не слышу, а, скорее, угадываю фразу по движению её губ.

Яростно качаю головой, зажимая рот ладонью. Отчего-то плакать перед Антеей совсем не стыдно.

***

Бесцветно-серые дни медленно ползут один за другим, не принося ничего. Я больше не плачу, но постоянно задаю себе вопрос: что же раскрашивало мою жизнь раньше? И не хочу отвечать.

Мне страшно ложиться спать, ведь то, что забывается за ночь, снова приходится вспоминать утром. Каждое утро, каждый день. Пустота, которую чувствуешь, даже когда не думаешь о ней.

Иногда я хожу в парк и кормлю уток, живущих в местном пруду. В глубине души я надеюсь, что Майкрофт придёт и всё объяснит, утешит, заберёт меня отсюда. Так, как он сделал это полгода назад. Шесть месяцев — слишком мало, чтобы полностью узнать человека. Но вполне достаточно, чтобы окончательно и бесповоротно привыкнуть к нему.

Бросая в воду кусочки хлеба, я замечаю обращённый на меня пристальный взгляд. Мужчина на соседней лавке поспешно отворачивается и прячет лицо за газетой, стоит только на него посмотреть. Паранойя? Я отряхиваю крошки с ладоней и встаю со скамейки. Мне пора домой.

Однажды вечером в мою квартиру приходит Мина. Она вваливается в прихожую с бутылкой джина наперевес. Тоби радостно мяукает и трётся об ноги моей гостьи. Я прекрасно понимаю своего кота — в последние дни находиться рядом со мной невообразимо скучно. Подруга сочувственно выслушивает мои скупые жалобы. Конечно, я не раскрываю ей всего и не называю имён. Большего нам не требуется.

— Дорогая, я и не знала… — Мина легко сжимает мою ладонь. — Хочешь, я позвоню Шону и пошлю его к чёрту?

— И как мне это поможет? — невесело усмехаюсь. — Не надо, пусть хотя бы у кого-то всё будет хорошо.

— Молли, у тебя тоже всё будет хорошо. Время лечит…

Пожимаю плечами и глотаю джин-тоник. У нашего с Майкрофтом первого поцелуя был можжевеловый привкус. Сколько времени должно пройти, прежде чем это сотрётся из моей памяти?

Когда подруга уходит, я падаю на кровать прямо в одежде. Сознание, подстёгнутое алкоголем, пугает странными, отрывистыми снами. Красные разводы на лице Шерлока превращаются в затейливый узор. Детектив открывает глаза и пытается что-то сказать. Джон вздыхает и похлопывает меня по плечу. Сострадание его взгляда причудливым образом смешивается с укором. Меня обжигает чувство вины. Да, доктор, по крайней мере, «мой» Холмс жив, а значит, ещё не всё потеряно, ведь так?

Проснувшись посреди ночи, я сдерживаюсь, чтобы не позвонить Ватсону. Я бы кричала: «Он жив, Джон, всё ещё может быть хорошо!».

Я не помню, какого цвета занавеска в моей ванной, но помню пустые глаза Джона в день «смерти» его друга.

Что бы сказал Шерлок, поделись я с ним своими терзаниями? Детектив закатил бы глаза. Он бы объяснил неразумной мышке всю бесполезность её мыслей. Он бы разобрал мою тоску на химические элементы.

«Можно подумать, ты никого не любишь. Иначе зачем тебе понадобилось умирать?» — я спорю с человеком, которого нет рядом уже полгода.

Я заставляю себя закрыть глаза.

***

Когда Майкрофт приходит в мою лабораторию под конец рабочего дня, это похоже на очередной бредовый сон. Холмс что-то рассказывает мне про соображения безопасности и нависшую надо мной угрозу, которая уже ликвидирована. Я не уверена, что хочу это слушать.

— И что теперь? — я не чувствую опоры под ногами. — Будем жить, как ни в чём не бывало? Я не смогу.

— Мне жаль. Я сделал это чтобы защитить тебя.

Я смеюсь, запрокинув голову.

— Как же ты похож на своего брата. Вы оба слишком жестоки в своей безграничной заботе.

То, как поступил Майкрофт очень похоже на инсценировку смерти Шерлока. Только вот погибал здесь кто-то не тот.

— Пожалуйста, уйди, — я не знаю, чего мне хочется больше. Чтобы мужчина ушёл или чтобы обнял меня?

Нормально ли это, искать утешения у того, кто причинил тебе боль?

— Я не отступлюсь от тебя, Молли Хупер.

Слова Холмса, сказанные им перед уходом, бьют в самое сердце. Я хочу ему верить.

***

Тёплые струи воды смывают с тела привычную усталость. Впервые за много дней я чувствую себя спокойно. Мне почти хорошо.

Повинуясь неосознанному порыву, я достаю из лежащей в прихожей сумочки пачку сигарет. Кажется, я купила её несколько дней назад, да так и не распечатала…

Из приоткрытого кухонного окна дует прохладный ветер. Я чиркаю спичкой о коробок.

«Курить вредно, мисс Хупер. МХ»

Прикусываю губу, читая это короткое сообщение, пришедшее на мой смартфон.

«Мы начнём всё заново. МХ»

Я ловлю себя на том, что улыбаюсь.

Не знаю, готова ли я простить Майкрофта. Наверное, да. Со временем. Ведь мне довелось узнать на практике, какого это — быть без него.

«Принеси мне вишни. Молли Хупер»

Палец бережно касается кнопки с надписью «отправить».


Зимняя сказка



Неприятности случаются с людьми каждый день, поэтому наша больница должна работать даже по праздникам. И дежурить в морге тоже кому-то надо. Так почему бы и не мне? И заполнение скучных формуляров намного лучше, чем гарцевание по магазинам в честь новогодних распродаж. Жаль, что у меня не получилось провернуть подобный фокус на Рождество. Я бы с радостью променяла семейный обед с матерью на общество своих молчаливых «пациентов». По крайней мере, мертвецы не донимают меня назойливыми вопросами о планах на будущую семейную жизнь и не дают полезных советов…

— Скучаешь, Хупер? — не заботясь о сохранности бумаг, Мина ставит на мой стол бутылку шампанского. — Спрячь это у себя до вечера.

— Спрятать? — вскидываю недоумённый взгляд на подругу. — Где?

— В холодильнике, конечно!

— С ума сошла? — я даже привстаю со своего стула. — Там нет свободных мест! Предлагаешь пристроить бутылку рядом с каким-нибудь бездыханным телом?

— Ну да, — сотрудница выдёргивает из папки первый попавшийся бланк. — Мистер Тэйт, цирроз. О, он явно не выступал против алкоголя при жизни. Так с чего бы ему возражать против такого соседства сейчас? Не вставай, я сама найду нужную ячейку.

Обессилено падаю обратно на стул.

— Тебе не кажется, что это немного… цинично?

Мина смотрит на меня из дверного проёма.

— Молли, цинично было бы повесить веточку омелы под потолком морга.

Тихо бормочу себе под нос:

— Не понимаю, почему я всё ещё дружу с тобой?

— Потому что я просто прелесть! — девушка одаривает меня ослепительной улыбкой. — И тебе со мной очень весело.

***

Мне пришлось отказаться от заманчивого предложения Мины пойти с ней и её другом на Трафальгарскую площадь. Мне совсем не хочется быть третьей лишней при счастливой парочке. И мне вполне хватит разнообразных телевизионных трансляций.

Диван перед телеэкраном, большая кружка горячего шоколада и урчащий кот рядом — вот мой идеальный отдых на данный момент. Нет, мне не стукнуло восемьдесят, просто… этот год и правда был чертовски тяжёлым.

С первым тихим ударом обёрнутого в одеяло колокола Биг-Бена Тоби спрыгивает с моих колен. Что-то происходящее на улице явно заинтересовало любопытного кота, он вскакивает на подоконник.

— На что ты смотришь? — не выпуская чашку из рук, я встаю с дивана. — Темно… Этому городу не хватает снега, правда?

Конечно, Тоби не отвечает.

Редкие уличные фонари почти не рассеивают ночной мрак, как и мягкий свет окон соседних домов. Во дворе сверкнули огни автомобильных фар — чей-то припозднившийся гость.

Из телевизора слышится громкий удар колокола, на этот раз он бьёт во всю мощь. Значит, Новый год уже наступил.

Сначала я подумала, что стук в дверь мне померещился. Но когда звук повторяется, я поворачиваю ручку замка.

— Майкрофт… — отчего мне так тяжело поверить собственным глазам? — Я… я думала, ты приедешь только завтра…

— Завтра уже наступило, — Холмс шагает в прихожую и закрывает за собой дверь.

— Действительно, — я улыбаюсь и подхожу к гостю вплотную, прижимаясь к его груди. — Где ты был?

— Далеко, — я чувствую, как мужчина улыбается мне в макушку. От него пахнет холодом. — У меня кое-что есть для тебя.

Холмсу приходиться разорвать объятия, чтобы достать из кармана нечто маленькое, размером со спичечный коробок. Приглядевшись, я понимаю — это снежинка, зажатая между двух кусочков стекла. Почему она не тает, неужели такое возможно?

— Это то, что нужно! Как ты узнал? — мои пальцы крепко сжимают удивительный новогодний подарок.

— Лондону не хватает снега. Разве не так?

— Мне не хватало снега, — я смотрю Майкрофту прямо в глаза, — и тебя.

Глубоко вздохнув, мужчина смыкает руки за моей спиной, а его горячие губы накрывают мои.

Оказывается, мне было совсем не обязательно развешивать веточки омелы по всей квартире, чтобы получить свой праздничный поцелуй.




Убежище



Когда будильник звонит, я морщусь и накрываюсь одеялом с головой. Подниматься с постели ужасно не хочется, тем более что простыни из лучшего египетского хлопка весьма располагают к крепкому и долгому сну.

— Молли, — голос Холмса немного хрипит, — тебе нужно быть на работе только через два часа. Скажи, зачем ты встаёшь так рано?

— Хочу успеть заехать домой, чтобы переодеться, — я пытаюсь выпутаться из одеяла. — Не стоит давать моим коллегам лишних поводов для сплетен. А ещё я устала от намёков Шерлока…

Майкрофт понимающе кивает.

— Почему бы тебе не перебраться ко мне?

— То есть? — я не очень хорошо соображаю по утрам. — Перевезти к тебе часть своих вещей?

— Да, часть вещей, — мужчина вздыхает. — А потом ещё часть. И кота. Переезжай ко мне, Молли. Мой дом намного ближе к твоей работе, и тебе не нужно будет тратить лишнее время, чтобы заезжать в свою квартиру в начале дня. Это рационально.

— Рационально? — поднявшись с кровати, я запахиваю на себе халат. — Да, это именно то, что мечтает услышать каждая девушка.

— Хм… — Майкрофт внимательно вглядывается в моё лицо, — а что если мы…

Холмс не договаривает, его прерывает сигнал так не во время зазвонившего телефона. Я скрываюсь за дверью ванной, размышляя над неожиданным предложением. И что прячется за этой странной недосказанностью? Несколько минут спустя Майкрофт присоединяется ко мне в душе.

На работу я всё-таки опоздала.

***

В лаборатории меня уже ждут незваные гости.

— Снова спала не дома, — великому сыщику хватает всего одного беглого взгляда, чтобы это понять. — Старый дракон держал тебя в своём замке всю ночь?

— Шерлок, хватит, — в голосе Джона слышится осуждение и капля усталости.

Доктор ловит мой благодарный взор, улыбается и слегка кивает.

— Ты выглядишь счастливой, но это ненадолго, — не унимается детектив. — Скоро мой братец окончательно доконает тебя своим занудством.

— Шерлок, прекрати… Что??? — Ватсон вскидывает голову и смотрит на меня расширившимися глазами. — Молли! Ты и… Майкрофт?

— Да, Джон, она и Майкрофт, — Холмс раздражённо барабанит пальцами по столу. — Это же так очевидно, посмотри на манжеты её рубашки!

Доктор напоминает выброшенную на берег рыбу, он нервно отхлёбывает кофе из чашки. Я потираю виски ладонями.

— Через пару месяцев тебе грозит смерть от скуки, — детектив привычно хмурится.

— О, Шерлок, — оборачиваясь к нему, я стараюсь придать голосу как можно больше мечтательности, — ты так плохо знаешь своего брата…

— Прошу, избавь меня от подробностей! — в глазах младшего Холмса мелькает что-то подозрительно похожее на испуг.

В приступе нахлынувшего на меня бесшабашного веселья я тихонько смеюсь и подмигиваю Джону. Ватсон громко кашляет, поперхнувшись кофе.

***

Чем ближе я подхожу к своему дому, тем сильнее становится ощущение чужого пристального взгляда. Поднявшись в свою квартиру, я понимаю, в чём тут дело. Входная дверь не заперта, Майкрофт с прижатым к уху смартфоном нервно расхаживает по моей гостиной. Компанию ему составляют крепкие молодые люди в тёмных костюмах. Парни так похожи друг на друга, что я не могу их различить. И дело здесь не в родственных связях, а в чём-то неуловимом, спрятанном в странной синхронности движений и одинаковых выражениях лиц… Я растерянно оглядываю комнату.

— Что здесь происходит?

Холмс поднимает руку в останавливающем жесте, продолжая вслушиваться в тихое бормотание телефонной трубки. Когда важный разговор заканчивается, Майкрофт оборачивается ко мне.

— Собери необходимый минимум вещей, у нас есть десять минут, — резкость его голоса неприятно режет слух.

Боже мой, только не это, опять… Стоило всего лишь раз загреметь в больницу после неудачной попытки похищения, как мистер «Британское Правительство» готов отправить меня на Луну при малейшем намёке на угрозу.

— Ты должна уехать отсюда. На сутки, не больше, — видимо, выражение моего лица более чем красноречиво. — Всё ради твоей безопасности. Поторопись, Молли, у тебя осталось девять минут.

— Безопасность! — я еле сдерживаюсь, чтобы не выругаться, но всё-таки бегу собирать вещи.

Мне потребовалось всего семь минут.

Усаживая меня на заднее сиденье служебного авто, Холмс наклоняется к моему уху:

— Подумай над тем, что я сказал тебе утром.

Я киваю и ещё крепче прижимаю к себе небольшую спортивную сумку с одеждой. Мужчина захлопывает дверцу машины. Я обещаю себе, что обязательно подумаю над словами, которые сказал мне Майкрофт.

Но с гораздо большей охотой я поразмышляю над тем, чего он не сказал.

***

Молодой человек, которого я для краткости именую про себя «Номер третий», открывает передо мной дверь конспиративной квартиры. Единственная комната совсем не освещена, разглядеть какие-либо детали не представляется возможным. Я подхожу к окну почти на ощупь и касаюсь края тёмной занавески.

— Нет, — голос парня звучит не так уж и громко, но я почему-то вздрагиваю. — Шторы открывать нельзя.

— Хорошо, — мне абсолютно понятно, что в данной ситуации бесполезно спорить. — А свет включить можно?

— Можно. Но он не работает, — «Номер третий» звенит связкой ключей, зажатой в ладони. — Я буду рядом, если заметите что-то подозрительное — кричите.

Трудно понять, шутка это или нет. Парень выходит и закрывает за собой дверь, замок надрывно скрипит. Я остаюсь одна в темноте.

Когда глаза привыкают к полумраку, я щёлкаю выключателем, но свет не загорается. Работник Майкрофта меня не обманул.

Ночник, стоящий на прикроватном столике, не подводит и зажигается. Тусклое мерцание помогает сориентироваться в незнакомой обстановке: кровать, столик, узкий стеллаж, картонная коробка около входной двери. Комната не такая большая, как мне показалось вначале. Вся мебель выглядит новой, ей почти не пользовались. Ознакомившись с содержимым коробки, я нахожу там комплект постельного белья, упакованного в целлофан, мыло, гель, зубную пасту. И мой любимый шампунь с цитрусовым ароматом. Странно, но это заставляет меня улыбнуться.

Холодильник крошечной кухни забит упаковками с готовыми обедами для микроволновки, из крана в ванной льётся ржавчина. Когда грязная вода стекает, мне удаётся почистить зубы и принять душ.

Лёжа на чужой свежезастеленной кровати я мечтаю оказаться в своей квартире. Нормальная еда, удобная постель, любимые книги, кот под боком. Родные стены.

А каково мне было бы, живи я в доме Холмса на Пэлл-Мэлл? Просыпаться вместе каждое утро, гладить пальцами корешки книг в библиотеке, забираться с ногами в глубокое кресло у камина, согревая бокал черри-бренди в ладонях. Можно выпускать кота погулять на задний двор, Тоби это бы точно понравилось… Я приму предложение Майкрофта. Наверное, я готова пойти на такие перемены. И кто знает, что последует за ними?

После принятия важного решения засыпается намного легче.

***

— Я… я согласна перебраться к тебе.

— Естественно, ты согласна, — Холмс самодовольно усмехается. — Твои вещи уже в моём гараже.

— Что?.. Какого чёрта? — мысли пронзает внезапная догадка. — Майкрофт, ты же не специально отправил меня в ту жуткую дыру?

— Конечно, нет. Но ведь так тебе было легче принять правильное решение?

Я вздыхаю и делаю большой глоток черри-бренди. Мне абсолютно понятно, что в данной ситуации бесполезно спорить. К некоторым вещам просто привыкаешь.


Ускользающий вечер



Когда я открываю окно в комнате, день уже отступает. Тусклое в пелене облаков солнце медленно уползает за горизонт. Воздух после дождя пахнет молодыми листьями и землёй — свежо, остро, пряно. Так восхитительно, что кружится голова.

Бросив мимолётный взгляд в зеркало, я заливаюсь краской смущения. Тело лишь слегка прикрыто тонким, нежным кружевом белья, раньше я не носила таких вещей. Но сейчас не время для стыда, не в этот вечер. Я подхожу к большому зеркалу и гордо расправляю плечи.

Платье, длинное в пол, приглушённо-бирюзового цвета, покорно дожидается меня в шкафу. Туфли на ненавистных каблуках удобнее любимых стоптанных кроссовок. Сегодня всё по-другому, сегодня особенный день.

Шпильки с сапфировыми звёздочками в волосы, браслет с сапфировыми камушками на запястье. Немного туши, чуточку блеска на губы — всего два взмаха кистью. Три капли духов, мимолётная улыбка. Разве сегодня не особенный день?

Я спускаюсь по лестнице, ступеньки пружинят под ногами. Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, тротуар. Чёрный кэб уже ждёт меня у подъезда.

— Отель «Савой»? — уточняет таксист. — А что там сегодня?

— Бал, — я улыбаюсь, — полицейский бал.

— Вы работаете в полиции?

— Нет, я работаю в царстве мёртвых.

Кэбмен замолкает, опасливо косясь на свою пассажирку, и это полностью меня устраивает. В синей полутьме загораются жёлтые искры окон домов, как маленькие звёзды. Огни фонарей отметили мой путь яркими размытыми линиями. Вечер уже наступил. По коже пробегают мурашки предвкушения.

***

Зал полон людей, но я безошибочно ловлю его взгляд, направленный на меня из противоположного угла комнаты — полуулыбка, полунамёк.

Кто-то осторожно касается моего плеча:

— Вы позволите, мисс?

— Конечно, инспектор, — я оборачиваюсь на голос, его обладатель хорошо мне знаком.

— Молли Хупер? — глаза Грегори по-мальчишески блестят. — Чёрт меня дери!

Мужчина слегка наклоняет голову. Я вкладываю свою руку в его ладонь, чтобы закружится в медленном ритме танца. Ощущение чужого оценивающего взгляда не пропадает.

— Как поживает твоя жена, Грег? — спрашиваю, когда мне кажется, что рука инспектора слишком увлекается исследованием моей спины.

Лестрейд виновато улыбается.

***

Пальцы сжимают фильтр тонкой сигареты. Стоя на полукруглой веранде, я вдыхаю пьянящий воздух и вслушиваюсь в тихий шелест ветра. Я вбираю в себя этот ускользающий вечер.

— Вам здесь скучно? — он становится рядом со мной, прислонившись к перилам. В мужской ладони, щёлкнув, вспыхивает зажигалка.

— Уже нет, — кончик моей сигареты касается оранжевого огонька.

Я выпускаю струйку дыма в воздух, запрокинув голову. Незнакомец смотрит на меня в упор. У него серо-стальные глаза.

— Сегодня очень красивый вечер.

Я соглашаюсь:

— Это лучший вечер месяца. И он слишком хорош, чтобы быть одной.

— Мы можем провести его вместе.

Мужчина галантно подставляет локоть, на который я опираюсь. Мне не пришлось сомневаться в своём решении ни секунды — сегодня особенный день, и всё подчиняется его законам. Даже я.

Прежде чем последовать за своим спутником, я бросаю прощальный взгляд на беззвёздное небо.

***

Входя в его номер, я сбрасываю туфли и остаюсь босиком. Ступни утопают в мягком ворсе ковра.

— Выпьете? — Мужчина достаёт из ведёрка со льдом бутылку шампанского.

Глотнув из бокала, я ставлю его на стол.

Незнакомец наклоняется к моей шее, лаская губами чувствительную кожу. Его пальцы цепляются за бретельки моего платья. Я закрываю глаза, пульс мгновенно учащается, из горла вырывается глухой стон.

Не помню, как мы оказались в постели. Это похоже на танец, самый древний танец во Вселенной.

***

Я сижу на краю кровати и отпиваю шампанское прямо из горлышка.

— Знаешь, сейчас мне следовало бы уйти и раствориться в ночи. По законам жанра.

Майкрофт Холмс забирает у меня почти полную бутылку, его рот изгибается в ироничной усмешке.

— Ложись спать, Молли, завтра у нас много дел.

Я вздыхаю. Самый лучший вечер этого месяца закончился. Но разве это повод для грусти? Ведь впереди нас ждёт не менее замечательный день. Много-много прекрасных дней. Надеюсь.

Прижавшись к Майкрофту всем телом, я улыбаюсь и закрываю глаза.



Пуля



Его глаза становятся тёмными, почти чёрными из-за расширившихся зрачков. Рот раскрывается в болезненном, судорожном вздохе. Мужчина покачивается на каблуках, будто споткнувшись. И только через мгновение он слышит сухой треск оконного стекла. Пол ударяет по спине и затылку, из отверстия в левой части груди слабыми толчками выливается кровь. Торопливые шаги помощницы звучат глухо, словно сквозь ватное одеяло. Мужчина понимает, что теряет сознание. Скоро он очнётся где-то в другом месте. Если повезёт, и он вообще сможет очнуться.

***


Майкрофт Холмс не пришёл на запланированную встречу. Впервые, за то время, что мы знакомы.

Я сижу в кафе, нервно теребя край тканевой салфетки. Официант подошёл уже в третий раз, и мне всё-таки приходится сделать заказ:

— Чашку латте, пожалуйста.

— Что-нибудь ещё? — во взгляде молодого человека мне мерещится такое сострадание, что я хочу оправдаться. За себя, за Майкрофта и за всю Британию, дела которой заставляют Холмса так сильно задерживаться на работе… Но свои мысли я, конечно же, держу при себе.

— Нет, — качаю головой и прячу руки под стол.

Через полчаса я иду по улице и кутаюсь в шарф от ледяного ветра. В папке отправленных сообщений моего телефона появилась новая запись: «Что-то случилось?». Ответа не приходит. Подняв руку, я ловлю чёрный кэб, чтобы отправиться на улицу Пэлл-Мэлл.

***


Как только я переступаю порог дома Холмса, я понимаю, что здесь никого нет. Это сразу чувствуется по тому, как глухо звучат мои шаги в безлюдных коридорах. Будто в пустом павильоне. Кажется, стоит коснуться стены, и она упадёт, словно картонная декорация. В воздухе витает запах пыли. Он реален, даже если всего лишь чудится мне. Когда Майкрофта нет рядом, всё становится таким… ненастоящим.

Его спальня ошеломляюще пуста. На меня наваливается смутная тревога, тяжёлая и душная, как жаркий городской полдень. Что же такого могло произойти? Что заставило всегда по-королевски пунктуального мистера «Британское Правительство» попрать все нормы вежливости? Даже если Холмсу пришлось срочно уехать или явиться на важное собрание, он бы предупредил меня…

Сняв пальто и шарф, я ложусь на самый краешек кровати. Ткань покрывала такая гладкая под моими ладонями… Кажется, постель всё ещё хранит живое тепло человеческого тела. Я переворачиваюсь на живот и утыкаюсь лицом в подушку.

Мне не хочется засыпать здесь, мне нужно дождаться Холмса. Или его звонка. Дождаться хоть чего-нибудь… Ведь ничего страшного не произошло, пока не произошло, почему же мне так чертовски тоскливо?

Не помню, что именно мне привиделось, но утром я просыпаюсь совершенно разбитой. Майкрофта по-прежнему нет дома. Список вызовов телефона пуст, мои звонки остаются неотвеченными.

Неизвестность мучает хуже зубной боли, тревога не отступает.

***


Рабочая смена проходит как в тумане. Всё, на что меня хватает это перекладывание документов из одной стопки в другую. Я смотрю на часы, гипнотизируя минутную стрелку, умоляя её двигаться быстрее. Мой смартфон предательски молчит. Эти быстрые взгляды заполняют весь мой сегодняшний день: лист анамнеза, часы, телефон. Минутная стрелка, свидетельство, экран мобильного. Телефон, анамнез, часы… Невыносимо. Ещё немного, и я сойду с ума.

До конца смены осталось два с половиной часа. Плевать, мне нужно уйти отсюда. Я почти бегу по коридору, застёгивая пуговицы на ходу. Внезапно открывшаяся дверь соседнего кабинета едва не сшибает меня с ног.

— Эй! — Мина хватает меня за рукав. — Ты на обед? Почему не позвала?

— Нет, убегаю, совсем, — я высвобождаю своё пальто из цепких пальцев подруги. — Прикроешь меня?

— Конечно… А куда ты?..

Вопрос сотрудницы теряется в эхе моих шагов.

***


Я едва не пропускаю момент, когда она выходит на улицу из серого двухэтажного здания.

— Антея! — догоняю девушку, пока она не успела уйти далеко и раствориться в людском потоке.

— Мисс Хупер? — чуть удивлённый голос, слегка приподнятые брови. — Что вы здесь делаете?

— Жду, — и это правда. Я простояла на этом тротуаре полтора часа, ёжась от холода и грея озябшие ладони в карманах. Полтора часа или целую вечность. — Скажи, где Майкрофт? С ним всё в порядке? Он не отвечает на звонки и домой не приходит…

— Мне запрещено говорить об этом,— помощница Холмса отступает от меня на два шага. Кажется, ещё немного, и она исчезнет насовсем. — Простите.

— Антея, пожалуйста!!! — отчаянье рвёт на куски, горечь стискивает горло. — Я же схожу с ума!!!

Девушка останавливается и смотрит мне в лицо, на мгновенье её глаза становятся совсем человеческими.

— Хорошо, — решаясь, она оглядывается по сторонам и неожиданно берёт меня под руку, — пойдём.

***


Антея открывает дверь и пропускает меня вперёд. Я была здесь всего один раз, но сразу узнаю эту комнату — рабочий кабинет мистера «Британское Правительство».

— Присядьте, пожалуйста.

Качаю головой, цепляясь пальцами за спинку стула.

— Говори, — смутный, плохо осознаваемый страх мурашками расползается по коже.

— Прежде всего, вы должны знать, что жизнь мистера Холмса уже вне опасности.

Голова кружится, я тяжело опускаюсь на стул, едва не промахнувшись мимо сиденья.

— Уже… вне опасности?.. Что произошло?

— В мистера Холмса стреляли, Молли, — звук собственного имени помогает мне не сорваться в пропасть. — Он ранен, но сейчас его жизни ничего не угрожает. — Антея повторяет эти слова, будто успокаивает неразумного ребёнка.

— Это случилось… здесь? — мой голос охрип, как от долгого крика.

— Стреляли с крыши противоположного здания.

Девушка говорит что-то ещё, но я не слышу слов. Интересно, что было с окном после этого выстрела? Оно разбилось или пуля оставила только маленькое отверстие в прозрачном стекле? Я могла бы коснуться его пальцем, ощущая кожей оплавленные края. Может быть, стекло не оплавилось и осталось острым. Тогда мне пришлось бы окропить его каплей своей крови — слишком малая жертва за возможность знать и чувствовать.

Оборачиваясь к окну, я пытаюсь разглядеть выдуманную мной брешь.

— Его уже заменили, — помощница Майкрофта словно угадывает мои мысли. — И ковёр тоже.

Я смотрю себе под ноги. На полу нет никаких красных пятен, конечно, нет. Если бы были, я бы просто не выдержала. Слышали новость дня? Молли Хупер — патологоанатом, который боится крови. Но всё дело в том, чья именно эта кровь, ведь так?

— Идите домой, Молли, вам нужно отдохнуть.

— Я хочу его увидеть, — отрываю взгляд от пола. — Можешь отвести меня к нему?

Лицо Антеи становится строгим:

— Мистер Холмс не принимает посетителей, — но сжалившись, она добавляет: — Он не хочет, чтобы вы видели его… таким.

Мне понятно, что упрашивать помощницу политика бесполезно. Она и так слишком много сделала для меня, рассказав то, о чём пообещала молчать. Неожиданно меня пронзает горячая, безрассудная ревность — Антея может видеть Майкрофта, она может говорить с ним, она может коснуться его... А я не могу…

Я стискиваю зубы и поднимаюсь со стула, чтобы уйти.

***


Окно в моей спальне не занавешено шторами, сидя на кровати, я вглядываюсь в темень. Чёрное небо, ни единого проблеска… Меня охватывает необъяснимый, иррациональный страх — а вдруг там и правда ничего нет, только чёрная пустота, навсегда… Мне требуется усилие воли, чтобы сбросить оцепенение и подойти к окну. Я прижимаюсь лбом к холодному стеклу. В соседних домах оранжевыми огоньками горят окна, тусклый свет уличных фонарей с трудом разгоняет мрак.

Наваждение развеяно, но засыпаю я только с рассветом.

***


— У тебя есть подходящее тело? Мне нужны пальцы. Для эксперимента, — Шерлок даже не повернул головы в мою сторону.

— Да, восьмая ячейка, — я сижу на стуле, сгорбившись. В голове пусто, рука сжимает пластиковый стаканчик с холодным кофе из автомата.

— Мозг мне тоже понадобится.

— Забирай.

— Хм… — наверное, детектив удивлён, не получив привычной отповеди об уважении к мёртвым.

Клянусь, если младший Холмс начнёт анализировать меня и высказывать свои соображения вслух, я запущу в него своим стаканом. Не проронив ни слова, Шерлок скрывается за дверью морга.

— Молли, с тобой всё в порядке? — Ватсон присаживается рядом со мной. В его руке такой же стаканчик, как и у меня.

— Не вполне, — мне совсем не хочется обманывать доктора.

— Расскажи мне.

Я отпиваю кофе, собираясь с силами.

— Есть один человек, Джон. Он попал в беду, и он не хочет видеть меня. Или, не хочет, чтобы я видела его? Я не могу так больше, что мне делать, Джон? — голос срывается, в глазах закипают непрошеные слёзы.

— Молли, я не вправе советовать тебе что-либо, но сейчас ты должна решить для себя... Что ты выбираешь: действовать или ждать?

Моя спина медленно выпрямляется.

— Ты прав, я больше не хочу ждать… Спасибо тебе! — я выбегаю в коридор, крепко сжимая в ладони мобильный.

После встречи с Антеей я нашла в кармане пальто её визитку. Люди не дают свои визитки тем, от кого не ожидают звонка.

***


Я настраивалась на долгие уговоры и споры, но Антея подозрительно быстро уступает. Она встречает меня у порога Бартса и сажает в служебное авто.

Коридоры больницы выглядят почти по-домашнему с этими картинками на стенах и растениями в цветочных горшках, но они меня не успокаивают. Я застываю у двери в палату, словно окаменевшая. Стоя за моей спиной, Антея кладёт руку на моё плечо, подбадривая…


…я застываю у двери в ритуальный зал, словно окаменевшая. Стоя за моей спиной, мама кладёт руку на моё плечо. Она прикрывается мной, как щитом, от своей скорби. Миссис Хупер, такая хорошенькая даже в свои сорок семь, ей не идёт траур. Я слишком похожа на отца, и сейчас мне кажется, что она никогда мне этого не простит. Моя мать немного эгоистичная, немного надменная, но любящая, несомненно, любящая, некрасиво кривит рот в беззвучном плаче. Я аккуратно открываю дверь в ритуальный зал, где нам предстоит навсегда проститься с любимым мужем и прекрасным отцом. Кажется, именно это написано на его надгробии. Донельзя фальшивые слова, ему бы не понравилось, но мне не хватает сил, чтобы…


— Удачи, мисс Хупер, — голос Антеи возвращает меня в реальность.

Здесь всё не так, как я себе представляла, в палате пахнет апельсинами. Стойкий аромат цитрусов, а не медикаментов, и это сбивает меня с толку. Майкрофт полулежит на больничной кровати, перелистывая страницы какой-то увесистой книги.

— Привет… — я медленно, почти на цыпочках приближаюсь к его постели и усаживаюсь на стул, слишком удобный для больницы.

— Здравствуй, — Холмс поднимает на меня взгляд и закрывает книгу.

Только сейчас я замечаю, что он старается не двигать левой рукой. Я пытаюсь представить, как выглядят бинты и пластыри под его больничной пижамой.

— Ты в порядке? — на самом деле, мне хочется накричать на него.

«Почему ты не уберёг себя?! Почему ты не позволил мне прийти сразу?!»

— В могилу мне ещё рано, как видишь, — мужчина ухмыляется. — Работали дилетанты.

Должно быть, моё выражение лица задевает его, смягчившимся голосом Майкрофт добавляет:

— Со мной всё будет хорошо, не волнуйся.

Он вглядывается в мои глаза, и я понимаю, что слёзы и бессонные ночи не прошли для меня бесследно.

— Иди домой, Молли, тебе нужно поспать, — Холмс гладит пальцами мою ладонь.

Кивнув, я встаю со стула и наклоняюсь к Майкрофту, чтобы мимолётно коснуться своими губами его щеки. Когда я отхожу от кровати и хватаюсь за ручку двери, мужчина тихо зовёт меня:

— Молли, не плачь больше, — он ненадолго замолкает. — Пожалуйста.

— Не буду, — впервые за эти дни я улыбаюсь. — Я приду завтра.

— Я буду ждать.


Кексик?


Писательница Агата Кристи говорила, что сюжеты своих детективов она придумывает за мытьём посуды. Мол, это такое ужасное занятие, что поневоле приходит мысль об убийстве. Если бы писательницей была я, то мысли о жестоких преступлениях посетили бы меня именно сейчас, во время готовки. Меня никогда не злили грязные тарелки, но приготовление сложных блюд наводит на меня почти вселенскую тоску.

На краю кухонного стола стоят две миски с плохо размешанными ингредиентами для теста, рядом пристроился ноутбук, уже изрядно припорошенный мукой. Я постоянно сверяюсь с рецептом, который нашла на популярном кулинарном сайте. И почему мама не научила меня печь кексы??? Хотя, миссис Хупер не любила зря тратить драгоценное время у плиты, предпочитая продуктовую витрину магазина Marks & Spencer…

Я взбиваю яйцо вилкой, вытаскивая из миски половину скорлупы. Да, на моей кухне никогда не водилось блендеров. У меня вообще мало вещей, которыми нормальные люди обрастают к тридцати годам — например, у меня нет зонтика. И кошелька. И, конечно, чёртова блендера…

Я успеваю включить духовку, когда мой телефон взрывается громкой мелодией звонка. Отряхнув с ладоней какао, я хватаю трубку.

— Привет, Хупер! Я тебя не разбудила? — голос Мины полон горячего энтузиазма. Как ей это удаётся, да ещё ранним утром?

— Нет, — я зажимаю телефон между плечом и ухом. — Чего звонишь? — моя рука шарит по верхней полке шкафчика в поисках жестянки с сахаром.

— Просто хотела напомнить тебе про наш адский вечерний отрыв, — подруга чем-то радостно шуршит на том конце провода.

— Ты про наш тихий и скромный поход в паб с коллегами? — нужная банка, вроде бы, нашлась, и я высыпаю её содержимое в тесто.

Мерный стакан? А что это? Все составляющие моей будущей выпечки добавляются на глазок.

— Ага, про него. Восемь часов, не забудь!

— Не забуду, не волнуйся, — я смотрю на включённую плиту. — Мне нужно положить трубку, иначе я скоро взорвусь, так и не попробовав кексов.

— Это эвфемизм, или ты на самом деле готовишь? — девушка глумливо хихикает.

— Пока, Мина! — телефон отправляется на стул. Как бы теперь на него не сесть?

Я выкладываю смесь в формочки и ставлю их в разогретую духовку. Кексы будут готовы через двадцать пять минут, как раз к пробуждению Майкрофта. Думаю, мне удастся его удивить.

***

— Молли, тебя ограбили, пока я спал? — на пороге возникает Холмс, застёгивая пуговицы белой рубашки.

Мне понятно, почему он так подумал, ведь на кухне творится полный бедлам. Я торопливо сгребаю со стола присыпанные какао вилки.

— Нет, я готовлю, — гордо поднимаю голову.

Майкрофт тянет носом воздух. Когда в помещении пахнет выпечкой, оно становится намного уютнее. Вроде бы.

— Хочешь попробовать? — мне удалось убрать свой телефон со стула, прежде чем мужчина на него сел.

— С удовольствием, спасибо, — соглашается Холмс, а я с жадностью смотрю, как он вгрызается в кекс.

— Ну, как тебе? — я так и не продегустировала то, что собственноручно приготовила.

— Чудесно, — Майкрофт делает большой глоток кофе. — Можно мне ещё один?

— Конечно! — кажется, именно в этот момент я поняла, что такое счастье.

***

Провожая Холмса на работу, я чувствую себя заботливой жёнушкой-наседкой из старого чёрно-белого фильма. И даже не успеваю поразиться тому, насколько сильно мне всё это нравится.

Беспорядок на кухне взывает к себе немытой посудой и некормленым котом. Уборка потребовала от меня много времени и ещё больше усилий, но довольный взгляд сытого Тоби — бесценен.

За наведение порядка я награждаю себя собственноручно приготовленной выпечкой. Но откусив от кекса, я кривлюсь от мерзкого вкуса во рту — он невероятно солёный. Должно быть, я перепутала жестянки, забыв, в которой из них хранится сахар, а в которой соль...

Мне хочется заплакать — Майкрофт съел целых два моих кекса и даже не поморщился! В панике я хватаю телефон и отправляю Холмсу полное покаяния сообщение:

«В следующий раз у меня получится лучше! Молли Хупер»

Ответ приходит незамедлительно:

«Уже в предвкушении. МХ»

Я почти наяву вижу обречённое выражение лица мистера «Британское правительство».

Завтра я попробую испечь маффины с вишней. Каких только рецептов нет на этих кулинарных сайтах! Я вбиваю нужный запрос в строчку поисковика…

Начало

Примечание: история разворачивается сразу после событий "Неотвратимости". Начало отношений Майкрофта и Молли. Мало действий, много сумбурных мыслей, сомнений и троеточий...



Мина два раза щёлкает пальцами прямо перед моим носом. Я вздрагиваю и роняю вилку на стол.

— Эй, ты чего?

— Это ты чего? — голос подруги полон раздражения. — Я задаю тебе один и тот же вопрос уже трижды, но ты, видимо, слишком увлечена своим салатом. Ты по нему будущее предсказываешь, что ли?

— Извини, — я встряхиваю головой, пытаясь сбросить с себя оцепенение, — что это был за вопрос?

— Неважно… — Мина недовольно поджимает губы. — Ты весь день витаешь в облаках, никакого толка от тебя нет…

Девушка встаёт, напоследок грохнув подносом о стол. Я растерянно смотрю в спину уходящей сотрудницы — да что это на неё нашло? И тут же вспоминаю, что в таком желчном настроении Мина бывает только после размолвок со своим парнем. Значит, она придёт в норму уже к вечеру.

Тяжело вздохнув, я снова упираюсь пустым взглядом в тарелку. Весь сегодняшний день я игнорирую окружающих и улыбаюсь невпопад, предпочитая неспешной обеденной беседе медитацию над салатом.

Шерлок притворился умершим всего пару дней назад, и не без моей помощи. А эту ночь я провела не одна, а с братом опального детектива Майкрофтом Холмсом. И сейчас это… слишком много сразу…

Усталость и чувство вины борются с бешеной эйфорией, меня рвёт на части. В один момент мне хочется спрятаться под стол и не вылезать из-под него неделю, в другой я мечтательно улыбаюсь и краснею, вспоминая подробности минувшей ночи… Неудивительно, что Мина на меня обиделась — сегодня из меня совсем не получилось приятного собеседника. Кто бы выслушал мои жалобы и помог разобраться с этим бардаком в голове… Может, последовать примеру Джона и обратиться к психотерапевту? Но от мыслей о докторе Ватсоне мне хочется заплакать, почему я не могу рассказать ему, что Шерлок жив???

Я в очередной раз громко вздыхаю и встаю из-за стола, отставив в сторону тарелку с нетронутым салатом. Мне пора прекратить думать о тех вещах, которые я всё равно не могу изменить.

***

В наш морг не поступало новых тел, и это несказанно меня радует. Я никак не могу ни на чём сосредоточиться. Хорошо, что моим пациентам уже невозможно навредить.

Я складываю руки на столе, положив на них голову. Скоро на моей щеке отпечатается круглый след от пуговицы манжета рубашки, но разве мне стоит об этом волноваться? Сейчас в моей жизни происходят вещи и похуже… Я запрещаю себе думать о Шерлоке, его мнимой гибели и той роли, что мне пришлось сыграть во всей этой истории. Я отгоняю от себя назойливые воспоминания о Джоне и его пустых, мёртвых глазах в тот мучительный день…

И что же мне делать с Майкрофтом, так неожиданно свалившимся на мою голову? Ну да, как будто, я могу что-то с ним сделать… Из груди вырывается то ли вздох, то ли стон — что происходит между нами? Пара сообщений на телефоне, ваза с вишней на столе, его властные губы, моя постель и смятые простыни… Что эта ночь значит для него, для меня, для нас? Была ли я очередной галочкой в длинном списке побед? А если нет, что будет с нами дальше?

Насколько проще и одновременно сложнее было рядом с Шерлоком. Я улыбалась как в пустоту и предлагала ему чашку кофе, в глубине души точно зная, что он откажется. Откажется от кофе и от меня… Если бы детектив вдруг на самом деле заинтересовался мной, я бы просто не знала что с этим делать. Да, Шерлок был идеально удобным объектом для моей безответной любви. А сейчас, когда сыщика нет рядом, я сомневаюсь в реальности этих чувств.

Я выпрямляюсь на стуле и скрещиваю руки на груди. Майкрофт обещал прийти ко мне вечером. Буду ли я его ждать?

***

Мина упорхнула на свидание уже час назад, даже не заметив следа от пуговицы на моей щеке.

Когда я выхожу из Бартса, на улице начинают сгущаться сумерки, в небе хмуро и пасмурно. Мне придётся идти домой под дождём, втянув голову в плечи и подняв воротник пальто…

— Вы живёте в Лондоне и никогда не носите с собой зонт. Знаете, Молли, это похоже на маленький бунт, — только один человек умеет появляться настолько внезапно.

— Ещё это похоже на призыв о помощи, — я подхожу к мужчине ближе на шаг, чтобы спрятаться под тёмным куполом его зонта.

— Молли, я могу проводить вас домой? — Майкрофт слегка наклоняет голову, и мне становится понятно, что от моего ответа зависит слишком многое…

Если сейчас я скажу «нет», Холмс спокойно примет это, камеры и микрофоны исчезнут из моей квартиры, и ни одно странное сообщение не потревожит мой покой… А я вернусь к своей обычной, безопасной серой жизни. Я смогу и дальше вздыхать о недоступных мужчинах, прятаться от всего, что выходит за рамки моих представлений о комфорте…

Я усмехаюсь и поднимаю взгляд на Майкрофта. Я не в силах представить, какой будет моя повседневная жизнь рядом с ним. Холмс навсегда останется для меня непредсказуемым и непонятным. С ним ничего не будет так, как прежде.

— Вы можете проводить меня, — я опираюсь на заботливо подставленный локоть.

Решение принято, и оно кажется мне правильным, даже если я ещё не раз о нём пожалею.

Сквозь тучи выглядывает солнце.


Натюрморт

«Продаётся виолончель, б/у, в отличном состоянии. Цена – 80 фунтов».

«Ищу соседа для совместной аренды квартиры в Хаунслоу. Заинтересовавшимся обращаться в отдел персонала».

«Объявляется набор на курсы рисования акварелью! Авторская программа – результат с первого занятия!»



— Ты только посмотри на это, — Мина так размахивает своей ложкой, что на меня летят кофейные брызги. — Тебе обязательно нужно попробовать.

Я оборачиваюсь к доске объявлений.

— Восемьдесят фунтов хорошая цена за виолончель, но я даже играть на ней не умею…

— Я говорю про курсы рисования, Молли! Акварель, авторская программа и что там ещё? Всё как ты любишь, — подруга отпивает из чашки и морщится. — Чёрт, забыла положить сахар… Тебе же всё равно нечего делать по вечерам.

— Э-э-э, ну, вообще-то…

— Если беспокоишься о ночных сменах, то Бойс обещал тебя подменить. Ну что, теперь согласна?

— Да у тебя всё схвачено, — растерянно развожу руками. — Хорошо, когда у меня первое занятие? Наверняка ты уже всё выяснила.

— Завтра в семь. Ой, я не рассказала тебе самое лучшее – мы пойдём туда вместе! Это будет весело, правда?

— О-о-о, да… — отвернувшись от доски с объявлениями, я обречённо вздыхаю.


***

Когда в камине горят дрова от фруктовых деревьев, дым пахнет особенно вкусно. В воздухе витает лёгкий аромат можжевельника, но в этом, возможно, виноват мой коктейль. Сегодняшним вечером Майкрофт выглядит уставшим и отстранённым, он молчит, потирая пальцами висок. А я не решаюсь нарушить эту гнетущую тишину. Хоть мне и интересно, почему сегодня мы пьём джин с тоником вместо привычного черри-бренди.

— У меня был сложный день, — отвечает Холмс на невысказанный вопрос.

В такие моменты я всегда чувствую себя немного беспомощной.

— Что я могу для тебя сделать?

— Просто побудь со мной.

Я встаю со своего места и присаживаюсь на подлокотник кресла Майкрофта, крепко обнимая его плечи. Коротко вздохнув, мужчина прикасается губами к моей щеке.

— Как прошёл день у тебя?

— Ты ещё не знаешь? — я улыбаюсь. — Мина уговорила меня пойти на курсы рисования…

Нас прерывает зазвонивший со столика смартфон.

— Извини, — Холмс мягко высвобождается из моих объятий и вслушивается в тихий голос на том конце провода. — Мне нужно вернуться на работу, не жди меня.

Я удручённо киваю, вглядываясь в огонь.

***

— Приветствую всех! Добро пожаловать в класс, мы проведём с вами шесть занятий, — наша преподавательница, высокая статная женщина кокетливо поправляет волосы, — дважды в неделю, в течение трёх недель. Сосредоточимся на натюрмортах!

— Надеюсь, не еду будем рисовать, — шепчет Мина мне в ухо. — Я не успела пообедать.

Я прикладываю палец к губам, призывая подругу к тишине.

— Сегодня будем рисовать живую натуру!

Художница взмахивает рукой, и из-за ширмы выходит симпатичный юноша. Он ложится на кушетку, накрытую ярким, разноцветным покрывалом. Первое, что бросается мне в глаза, это равнодушное выражение лица молодого человека. Второе — его абсолютная и первозданная нагота.

— Это Джонни, наш натурщик на сегодня!

— Ого, не забудьте ещё о маленьком Джонни! — Мина хихикает, ещё немного, и из её рта закапает слюна. — Если бы я знала, что здесь так интересно, то давным-давно начала бы рисовать!

— Пожалуйста, тише, — я сгибаюсь, пытаясь спрятаться за мольбертом, и чувствую, как мои щёки вспыхивают от стыда. — Я думала, мы начнём хотя бы с фруктов…

— Ага, с бананов! — продолжает веселиться подруга. — Молли, доставай свои лучшие кисти, сегодня мы создадим шедевр!

***

Я медленно закрываю за собой дверь и аккуратно поворачиваю ручку, пытаясь не издать ни одного лишнего звука. Ботинки сброшены ещё в прихожей, я крадусь мимо каминной комнаты на цыпочках.

— Молли.

От испуга я едва не роняю на пол увесистую папку с рисунками. И каким образом Майкрофт смог меня услышать? Пробираясь к своему креслу, я стараюсь ступать как можно тише, хоть в этом и нет никакой необходимости.

А ещё мне очень хочется спрятать за спиной свою большую чёрную папку. И почему я не догадалась оставить её в коридоре???

— Как прошло первое занятие? — Холмс наблюдает, как моя подрагивающая рука тянется к бокалу черри-бренди. — Научилась чему-нибудь новому? Покажешь мне?

— Э-э-э… может быть, через пару недель? Уверяю тебя, пока там не на что смотреть!

Взглядом мистера «Британское Правительство» можно забивать гвозди. Стиснув зубы, я отдаю Майкрофту свои рисунки.

— Очень… реалистично, — брови Холмса удивлённо приподнимаются. — А ты не могла начать хотя бы с фруктов?

Пытаюсь улыбнуться и пожимаю плечами:

— Видимо, все яблоки и апельсины съел этот парень.

— Молли, а тебе обязательно продолжать ходить на эти, с позволения сказать, курсы?

— Хм… — мне необходимо придумать безопасный ответ. — Не обязательно, если у меня будет новая модель…

Майкрофт плавно поднимается с кресла.

— Что ты делаешь? — я заворожённо смотрю, как мужчина расстёгивает мелкие пуговицы рубашки.

— Тебе же нужен новый натурщик, — Холмс усмехается. — А я не зря целый месяц штурмовал беговую дорожку.

Моё дыхание мгновенно учащается, я прикусываю нижнюю губу.

— Не зря...



Примечание автора: Если в этой главе вы заметили отсылки к парочке британских ситкомов, то знайте — вы правы)))

Памятная дата

Пальцы осторожно касаются корешков книг, едва тревожа многодневную пыль. Я листаю потемневшие страницы и скольжу по строчкам рассеянным взором, то и дело поглядывая на фотографии на стене. Эти картинки в деревянных рамах завораживают. Солнечные улочки Тосканы, летние кафе Парижа, ночные огни Брюсселя… Есть такие изображения, глядя на которые хочется вернуться туда, где был счастлив, отзывающиеся чем-то до глухой тоски знакомым. Но никак не вспомнить почему, будто бы видишь прозрачные осколки снов из другой жизни.

Его шаги звучат глухо, и я не сразу их слышу.

— Я должен уехать сегодня, — Холмс возникает рядом со мной неожиданно, я вздрагиваю, книга падает из рук. — Ты не будешь скучать без меня?

— Не беспокойся, я найду, чем заняться. Позвоню Мине, она давно хочет увидеться, — от волнения мои ладони сжимаются в кулаки, потому что сейчас я грубо и беззастенчиво вру.

Майкрофт мимолётно целует меня на прощание. Перед тем как уйти, он на секунду застывает в дверях библиотеки, словно вспомнив о чём-то безумно важном. Но Холмс молчит, и я перестаю бояться того, что могла бы от него услышать…

Я встаю с кресла и подбираю упавшую книгу, взгляд невольно падает на верхнюю строчку открывшейся страницы:

«Жизнь человеческая — это ткань из хороших и дурных ниток».

Шекспир никогда не был настолько прав.

***

Мой автобус медленно подъезжает к остановке. Прислонившись лбом к стеклу, я разглядываю безоблачное небо. Именно в этот день, когда мне так хотелось бы дождя, солнце светит особенно ярко...

Я не принесла ему цветов, я никогда их не приношу. Отец не особенно любил их при жизни, так зачем они ему теперь? На могиле лежат три засохшие розы, оставленные здесь мамой в прошлый раз. Белые розы это её любимые цветы, не его, и здесь они совсем ни к чему.

Я обязательно выкину этот чёртов букет.

— Привет, пап, — первые и последние слова, которые я произношу, находясь тут.

Мне всегда казалось, что разговаривать с надгробием — это слишком мелодраматично. Наверное, было бы неплохо рассказать отцу обо всём, что случилось со мной за всё это время. И хотя бы так попытаться приблизиться к тому, кого уже давно нет рядом. Но я не могу. Ведь здесь нет моего папы, только холодный камень и груда костей под слоем земли. Кому как не мне это знать?

Но я продолжаю приходить сюда из года в год в один и тот же день, вспоминая всё хорошее и плохое, что было с нами.

Так логика пасует перед любовью.

***

Сначала я приняла эту машину за катафалк, стоящий прямо перед воротами кладбища. Но когда из авто выходит Майкрофт, всё становится на свои места.

— Ты меня обманула, — Холмс с трудом сдерживает ярость. — Почему, Молли?

— Не хотела загружать своими проблемами… — я не успеваю договорить.

— Здесь похоронен твой отец, — мужчина смотрит куда-то поверх моей головы, — но сегодня не день его рождения и не дата смерти… Так зачем ты здесь?

Внезапно нахлынувшая злость душит меня, стискивает горло болезненным спазмом.

— Это не твоё дело! Я хотела оставить себе хоть что-то, но ты не мог мне этого позволить, так?! Я должна принадлежать тебе полностью, со всеми потрохами, мечтами, мыслями, тайнами! Оставь меня в покое, хотя бы сегодня, оставь меня в покое…

Я отворачиваюсь, хватаюсь руками за голову, мне хочется ударить Майкрофта, сбить его с ног, всегда такого невозмутимого и застёгнутого на все пуговицы. Мне хочется встряхнуть его, да так, чтобы идеальная причёска растрепалась, и он стал, наконец, похож на нормального, живого человека…

Я тяжело дышу, обнаружив себя в одиночестве на автобусной остановке. Моё лицо мокрое от слёз.

***

Когда я перебралась в дом Холмса, моя квартира была выставлена на продажу. Молодая пара, занявшая это помещение после меня, решила начать свою новую жизнь с ремонта. Но избавившись почти от всей мебели и ободрав обои со стен, молодожёны съехали по неизвестным для меня причинам.

Я пришла сюда впервые после переезда, и смотреть на полупустые комнаты неожиданно больно. Подумать только, раньше вся моя жизнь умещалась в эту бетонную коробку… Я тяжело опускаюсь на старый, истёртый диван в гостиной.

Из сумочки приглушённо пиликает телефон, но у меня не осталось сил даже на разговоры — ссора с Майкрофтом изрядно меня вымотала. Я ложусь на бок, прижимая к животу диванную подушку.

***

Во сне я слышу шум волн и шёпот ветра, тихие вскрики чаек и лёгкую поступь чьих-то шагов. Во сне кто-то ласково гладит мои волосы, даря небывалое чувство защищённости и уюта. Во сне кто-то шепчет моё имя…

— Молли, ты уже не спишь, — его голос окончательно вырывает меня из дрёмы.

Майкрофт сидит напротив, а я боюсь, что древний стул с кривыми ножками вот-вот под ним развалится. Я привстаю, резким движением руки заправляя за ухо выбившуюся из причёски прядь. Моя злость давно схлынула, уступив место странной опустошённости. Да, Холмс бесцеремонно вторгся во что-то, бережно охраняемое мной от чужих глаз... Наверное, такое вмешательство одна из форм заботы, на какую только способен вечно всё контролирующий мистер «Британское Правительство». И в этот момент я совсем не была к ней готова.

Но ведь Майкрофт заслуживает знать?..

— Мне уже исполнилось десять, в тот день мамы не было в городе, уехала на какую-то конференцию... — мои слова звучат сбивчиво, но собеседник внимательно слушает, поощряя рассказывать дальше. — И вместо того, чтобы отправиться в школу, мы с отцом поехали в парк. Ели мороженое и сладкую вату, а потом катались на карусели, — я поднимаю взгляд в потолок, потому что посмотреть в глаза Майкрофта страшно, — знаешь, там играет музыка, а деревянные лошадки всё кружатся и кружатся… Неважно… Это был очень солнечный день, самый солнечный. И самый счастливый. Мы делали так каждый год, сбегали от будней, от суеты. Это был наш день… До тех пор, пока он не заболел…

Мужская ладонь ласково поглаживает мои пальцы.

— Мне жаль, — голос Холмса звучит непривычно мягко. — Прости, что так давил на тебя. Никто не имеет права на то, что я сделал сегодня, я зашёл слишком далеко.

— Спасибо…

— Секреты – это моя работа, и мой пунктик, они раздражают меня. Поэтому я всегда пытаюсь докопаться до правды.

— Понимаю. Иди ко мне...

Холмс пересаживается на диван и привычным жестом привлекает меня к себе. Мужчина обнимает мои плечи, его губы едва ощутимо касаются моих волос. Давняя боль отступает, освобождая, разжимая свои ледяные тиски.

Я улыбаюсь, впервые за весь этот долгий день.

Ведь счастье может прятаться не только в солнце, но и среди голых бетонных стен.



Повышение

Мой рабочий день начался не самым лучшим образом. Саймон Лонг, начальник нашего отделения, вызвал меня к себе. Притом, что сегодня четверг, ситуация не сулила мне ничего хорошего. Все, от бывалого сотрудника до сопливого стажёра, знали, что это значит.

Четверг — день увольнений.

Внутренне подобравшись и готовясь защищаться, я толкаю дверь кабинета руководителя. Сейчас мне аукнется каждое вмешательство чёртова Шерлока Холмса в мой рабочий процесс. Каждый без спроса препарированный труп, каждый похищенный палец, каждая разбитая чашка Петри… Нарушений набралось бы и на десяток проштрафившихся сотрудников.

— Проходите, Молли, садитесь, — мистер Лонг в своём старомодном твидовом пиджаке и с благородной проседью в тёмных волосах всегда напоминал мне оксфордского профессора. Ему бы ещё аккуратную бородку и курительную трубку в руки…

— Что-то случилось? Если вы беспокоитесь о том теле без головы, то я всё могу объяснить!

— Нет, я хотел поговорить не об этом… А что за тело без головы?

— Ничего, оно в таком виде и поступило, — чертыхаясь про себя, я нервно ёрзаю на стуле. — Неудачная поездка на лифте.

Начальник недоверчиво хмыкает, но предпочитает не заострять внимания на щекотливой теме.

— Вернёмся к нашим делам, мисс Хупер. Вы, наверное, в курсе, что место моего заместителя снова вакантно.

— Кое-что слышала. — Вообще-то, Бойс уже пару дней принимает ставки на то, кто станет следующим «Цербером Саймона». — Вы хотите обсудить со мной кандидатов?

— Молли, я хочу предложить это место вам.

— Что?..

— Понимаю, это может быть несколько неожиданным. Но я уверен, что вы справитесь, — Мистер Лонг встаёт, чтобы проводить меня до двери. — Прошу вас не затягивать с ответом. Жду вас завтра в это же время.

***

— Что?! — глаза Мины неестественно расширяются. — Он назначил заместителем тебя?

— Тихо! — я воровато оглядываюсь по сторонам. Но, кажется, все в этой столовой увлечены содержимым своих тарелок. — Я ещё не согласилась принять эту должность.

— Ох, Молли, ты идёшь к начальству на казнь, а возвращаешься с повышением! Ты что, спишь с мистером Лонгом? — подруга издаёт короткий смешок и резко встаёт из-за стола. — Знаешь что? Мне нужно найти Бойса, чтобы сделать новую ставку.

После срочного ухода сотрудницы, я продолжаю вяло ковырять вилкой свою картошку фри. Было что-то в словах Мины, вызывающее смутную тревогу.

«Ты что, спишь с мистером Лонгом?»

Сущая ерунда, глупая шутка, брошенная невзначай, но отчего-то цепляет и никак не хочет отпускать. Конечно, мало кто в нашем отделе воспринял бы эти слова всерьёз… Да, я не самая худшая кандидатура на эту должность. Но и не лучшая ведь. «Пунктуальность, ответственность, аккуратность. Высокая квалификация. Недостаток лидерских качеств» — строчка из моего личного дела, когда-то случайно попавшаяся мне на глаза. Так что же заставило Саймона выбрать именно меня?

Стоит ли мне соглашаться? Конечно, стоит, от таких предложений не отказываются... Я знала, что получу повышение, но не ждала этого так скоро. По всем расчётам выходило, что моё продвижение по службе случится не раньше, чем через пару лет. И вот он, нечаянный подарок судьбы — бери да радуйся! Только какой-то маленький червячок грызёт изнутри, тихо нашёптывая: «Всё это не просто так…»

«Ты что, спишь с мистером Лонгом?»

От внезапной догадки, молнией пронзившей мои мысли, мне хочется побиться головой об стол. И как я сразу этого не поняла??? Конечно, зачем мне заводить роман со своим руководителем, если почти каждое утро я просыпаюсь с самим воплощением британского правительства?

В полированной поверхности стола я вижу своё отражение — мои губы кривятся в злой усмешке.

***

— Как ты смеешь так поступать со мной?! — указательный палец направлен на Майкрофта, словно дуло пистолета.

— Что случилось, Молли? — Холмс тяжело вздыхает и откладывает в сторону кожаную папку.

— Можно подумать, ты не знаешь! — усмехаюсь. — Мне предложили повышение. Ничего не хочешь сказать по этому поводу?

Майкрофт пожимает плечами.

— Поздравляю.

— И всё?

— Ты молодец. Нам нужно это отметить, — быстрый взгляд на часы. — Теперь ты позволишь мне вернуться к работе?

— Конечно. Но только после того, как признаешься, что поспособствовал моему повышению, — я опираюсь руками о столешницу. — Чем ты угрожал мистеру Лонгу?

— Молли, — голос Холмса обретает всю присущую ему твёрдость и властность, — я никогда не встречался с Саймоном Лонгом, никогда не говорил с ним и уж тем более не угрожал. Вопрос исчерпан?

— Э-э-э, да… — я не ожидала получить такого отпора, мой пыл несколько поугас. Я прячу ладони в карманы брюк и отворачиваюсь, чтобы уйти. — Спасибо за объяснение…

— Буду рад видеть тебя сегодня в восемь вечера. Я открою к ужину бутылочку Сотерна, ты его любишь, — Майкрофт улыбается, будто сглаживая собственную резкость.

Вопрос исчерпан. Вот только откуда у меня такое стойкое ощущение, что Холмс всё-таки ушёл от ответа? Не звонил, не встречался, не угрожал… Конечно нет, ведь ему не обязательно делать это самому.

***

В назначенное время я вхожу в кабинет начальника и без приглашения сажусь в кресло для посетителей.

— Итак, мисс Хупер, ваш ответ? — спрашивает Лонг, минуя лишние любезности.

Я опускаю взгляд и принимаюсь рассматривать свой маникюр. Какой ответ мне следует дать? Послушать свою гордость и отказаться? А если Майкрофт всё-таки не причём? Тогда я упущу замечательную возможность, когда ещё мне выпадет такой шанс? И даже если Холмс мне посодействовал, что в этом страшного? Ведь он всего лишь немного ускорил неизбежное…

Мысли разбегаются, я встряхиваю головой, будто пытаясь их успокоить.

— Да, мистер Лонг, — я смотрю Саймону прямо в глаза, — я согласна.

— Отлично, Молли! — собеседник улыбается. Кажется, он искренне рад. — Ах, да, совсем забыл предупредить – вам полагается отпуск. Отдохнёте две недели и в бой, с новыми силами!

А вот это уже ни в какие ворота не лезет!!! Мне хочется вскочить, опрокинув кресло, наорать на Саймона, гордо сказав, что увольняюсь и не нуждаюсь в подачках... А потом прийти к Холмсу и проделать то же самое с ним.

Но… какого чёрта?

— Три недели. У меня одних отгулов на месяц накопилось, — я выхожу в коридор, не дожидаясь ответа.

Целых три недели отпуска! Что ж, Майкрофт давным-давно обещал свозить меня в Прагу…


Мистер и миссис Холмс



Мы уже так долго едем, что меня начинает подташнивать, и ни открытые в машине окна, ни удобные сиденья от этого не спасают.

— Может быть, у тебя найдётся парочка лимонных леденцов? — я смотрю на Майкрофта с надеждой.

— Мы скоро будем на месте. Но, если хочешь, можем свернуть с этой дороги, где-то недалеко отсюда есть супермаркет.

— Не надо, я потерплю, — вздыхаю. — Итак, сейчас ты всё-таки расскажешь мне, куда мы направляемся?

— А я ещё этого не сделал? — даже если бы Холмс старался изо всех сил, у него не получилось бы изобразить на лице невинность. Но лишь одна эта попытка пугает меня до чёртиков. — Мы едем в дом моих родителей.

— А их самих там не будет?

Брови Майкрофта иронично приподнимаются.

— Майкрофт, ради всех святых, почему ты не предупредил меня???

— Тебе нельзя много нервничать, — Холмс пожимает плечами. Похоже, он не чувствует за собой никакой вины.

Я пытаюсь нащупать пальцами ручку на дверце. А что, не на такой уж и высокой скорости мы едем, можно попытать счастья…

— Двери заблокированы, не глупи, Молли, — Холмс успокаивающе поглаживает мою ладонь. — Когда-нибудь тебе бы пришлось с ними познакомиться. Или ты планировала сделать это, когда наш сын пойдёт в колледж?

— Я думала, что увижу их только на нашей свадьбе… Стоп, а с чего ты взял, что у нас будет мальчик? У меня ещё маленький срок, ты не можешь этого знать!

Мужчина коварно улыбается.

— Просто предчувствие…

Я фыркаю и качаю головой. У Майкрофта прекрасно получилось отвлечь меня — о своей тошноте я забыла начисто.

***

Не успев ступить за порог, я оказываюсь в крепких объятиях миссис Холмс, от неё пахнет выпечкой и чем-то ещё сладко-цветочным и ужасно знакомым…

— Проходите, милая, наверняка этот грубиян даже чая вам не предложит, — меня увлекают куда-то вглубь дома.

Беспомощно оглянувшись, я вижу, как Майкрофт разводит руками, вся его поза будто бы говорит: «С этим тебе придётся разбираться самой». Да уж, перечить матери не смеют даже властители всея Британии!

Я обнаруживаю себя сидящей в удобном кресле с чашкой чая в одной руке и печеньем в другой, пока отец Майкрофта, высокий седовласый мужчина с забавным галстуком-бабочкой на шее, возится с камином.

— О, это вы написали? — доев печенье, я беру с кофейного столика книгу со знакомой фамилией на обложке. — Вы занимаетесь физикой?

— Да. Ну, это что, вот она – настоящий гений, — мистер Холмс с нежностью смотрит на свою жену. — Я отговаривал, но её разве переспоришь… Она бросила научную карьеру ради мальчиков.

— И оно того стоило, — с этими словами мать двух гениальных сыновей выходит из комнаты. А мне становится ясно, откуда у Майкрофта любовь к тонкой иронии и непробиваемому сарказму.

А ещё я понимаю, кто в этом доме главный. В этой женщине чувствуется огромная внутренняя сила, без которой воспитание двух таких сыновей превратилось бы в пытку или неудачный эксперимент. Если мне предстоит то же самое, то я знаю, к кому буду обращаться за советами. Вдруг, мой будущий малыш пойдёт характером в Холмсов? Тогда мне придётся устранять последствия химических опытов, проведённых в самых неожиданных местах дома, выкидывать разнообразные части тела из холодильника и прикрывать картинами пулевые отверстия в стене… Но, каким бы он ни был, я буду любить его так, как никогда никого не любила. Мать всегда остаётся матерью. Глядя на миссис Холмс, я понимаю это со всей ясностью…

— Ну а вы чем занимаетесь, Молли? — Мистер Холмс подходит ближе, чтобы занять соседнее кресло.

— О, пожалуйста, не донимай нашу гостью, — хозяйка возвращается в комнату с ещё одной чашкой чая, — сходи лучше к Майку, он хочет что-то у тебя спросить. Ах, дорогая, — теперь миссис Холмс обращается ко мне, — я так рада, что вы к нам приехали, я рада за вас с Майком. Теперь я уверена, что он счастлив.

— Спасибо… — я действительно растрогана. Майкрофт никогда не сказал бы мне такого, но ведь мама знает его лучше всех на свете. Значит, я могу верить её словам?

— Хотелось бы мне знать, что и у Шерлока всё хорошо…

Мать всегда остаётся матерью. И мне жаль, что я не могу её успокоить.

***

Чёрный автомобиль плавно стартует, оставляя позади себя дом уважаемой четы Холмс.

— Ну, кажется всё прошло не так плохо, — я мстительно улыбаюсь, вспоминая наш давний совместный визит к моей матери и слова, сказанные Майкрофтом после того ужина. — У тебя замечательные родители.

— Да, могло быть и хуже, — неожиданно соглашается Холмс после недолгой паузы. — Дай-ка мне свою руку… нет, не эту…

Я протягиваю Майкрофту левую ладонь, пока ещё не понимая зачем. А на моём безымянном пальце появляется кольцо... Оно будто бы сплетено из тончайших золотых нитей, прозрачный как слеза камушек переливается всеми цветами радуги, сверкая так ярко, что слепит глаза. Украшения прекраснее я в жизни не видела.

— Молли Хупер, ты всё ещё хочешь стать моей женой?

Глаза защипало, я с трудом сглатываю комок в горле.

— Конечно, я согласна… — можно подумать, я бы сумела сказать «нет»! Голос отказывается подчиняться. — Майкрофт, это была наша официальная помолвка?

— Да. Я, конечно, мог встать на одно колено, но сделать это в машине затруднительно.

— Я могла бы подождать до дома…

— Молли, дома у нас будет много других дел, — Майкрофт улыбается так многозначительно, что я вспыхиваю от смущения.

Обратный путь кажется мне в сто раз короче.


Примечание: История разворачивается сразу после событий, описанных в фанфике "Частица тишины".

«Помоги социопату попасть в морг»


Вирус словно дожидался пока Майкрофт уедет из города, и я останусь одинокой и беззащитной, чтобы наброситься на меня. Сегодня я не пошла бы на работу, даже если бы была моя смена. Но Шерлоку, конечно, нет дела до моего графика, а уж тем более до моего самочувствия.

— Где ты шатаешься? Мне нужно осмотреть тело Морриса, а я не могу войти в морг!

— Я болею, Шерлок, у меня насморк, у меня…

— Ну так высморкайся и приходи на работу! — следом за криком детектива слышится смущённое покашливание Джона.

Я прерываю звонок и яростно стучу по кнопкам телефона, отправляя Шерлоку злобное сообщение:

«ИДИ К ЧЁРТУ».

У меня слишком болит горло, чтобы ругаться вслух. Мобильный выключен, но одумавшись через минуту, я снова его включаю, чтобы отправить смс Мине:

«Помоги социопату попасть в морг».

— Дорогая, это название новой настольной игры или ребус из детского журнала? — недоумевает подруга, перезвонив мне.

— Речь о нашем безумном детективе, Мина, — я кашляю. — Открой ему дверь и ткни носом в нужный труп, остальное он сделает сам.

Завернувшись в одеяло, я безвольным кульком падаю на диван перед телевизором. Диктор нудно бормочет с экрана сводку новостей. Наконец-то я смогу ещё немного поспать… Когда телефон звонит снова, мне хочется завыть. Устроившийся в моих ногах кот смотрит на меня с искренним сочувствием.

— С тобой всё в порядке? — голос Майкрофта я рада слышать всегда.

— Если не считать того, что я простудилась, то да…

— Шерлок уже успел позвонить и пожаловаться на тебя. Он просил меня… хм… «приструнить свою подружку». Ты что, отняла у него любимого плюшевого медведя?

— Можно и так сказать, — я обиженно шмыгаю носом. — Но мы уже всё уладили…

— Хорошо, Молли, я пришлю к тебе Антею, она поможет, — Холмс не собирается слушать мои горячие возражения. — Мне пора на переговоры. Выздоравливай. — Из трубки слышатся гудки.

— Нет… — кажется, я говорю это вслух.

Только девушки-андроида мне здесь не хватало! Но, может быть, она придёт только вечером? Я смотрю на кота в поисках поддержки. Тоби демонстративно зевает и сворачивается клубком. Следуя его примеру, я устраиваюсь на диване поудобнее и закрываю глаза. Монотонный голос диктора действует не хуже снотворного, ещё немного и…

Из полудрёмы меня вырывает настойчивый стук в дверь. Чертыхаясь и накидывая одеяло поверх пижамы, я плетусь открывать дверь.

— Привет, мисс Хупер, — оттеснив меня к стене, Антея идёт прямиком на кухню. — Вам нужно поесть чего-нибудь… нормального.

Девушка бесцеремонно инспектирует содержание моего холодильника. Не найдя его удовлетворительным, она открывает дверцы стенного шкафчика и морщится. Наверное, там находится чуть больше пыли, чем ей бы хотелось. Моя аптечка подверглась не менее жёсткой критике. Видимо, мне стоит поблагодарить помощницу Холмса за деликатность – ведь ей хватило такта не открывать дверь моей квартиры своим ключом. Тяжело вздохнув, Антея достаёт свой неизменный смартфон.

— Ленч из «Уилсонз», Кевин, и лекарства, — короткий взгляд в мою сторону, — ты знаешь какие. Вам нужно что-нибудь ещё, мисс Хупер?

— Да ничего мне не нужно! — вскрикиваю я и тут же кашляю. Почему она обращается со мной как с ребёнком? — Хотя… Кевин мог бы принести немного корма для Тоби…

Кот поднимает голову, благодарно мяукает и продолжает спать.

Мне пришлось съесть свой ленч при Антее, иначе она начала бы кормить меня с ложечки. Приняв выданные мне таблетки, я чуть ли не силком выпроваживаю свою «сиделку» за дверь.

— И часто тебе приходиться таким заниматься? — спрашиваю я у неё на прощанье.

— Нет, но это приятное разнообразие, — мимолётная улыбка. — Выздоравливайте.

Растянувшись на диване, я вздыхаю с облегчением – наконец-то меня оставили в покое! Теперь телевизор показывает какой-то старый чёрно-белый фильм. Я начинаю засыпать. Улёгшийся на мой живот Тоби успокаивающе мурчит.

***

Я просыпаюсь от того, что кто-то гладит меня по волосам. Открыв глаза, я вижу присевшего на край дивана Майкрофта. Он наклоняется ко мне, чтобы едва ощутимо коснуться моих губ своими.

— Ты из-за меня заболеешь, — несмотря на все опасения, я улыбаюсь. Мне чертовски приятно его видеть.

— Думаю, ради этого стоит рискнуть.

Я сажусь и крепко обнимаю Майкрофта, утыкаясь в его плечо, и тихо бормочу:

— Пожалуйста, больше не оставляй меня с ними…

Майкрофт усмехается мне в макушку:

— Я очень постараюсь, Молли.

Тоби спрыгивает с дивана и отправляется проверять свою кормушку. Кот уверен, что оставляет меня в хороших руках.

Молли Хупер и Тайная комната



— Суши или пицца? — Мина возникла за моим плечом, словно искушающий бес.

— Пицца, конечно, мы же не сакэ пить собираемся! — я поправила свой блестящий бумажный колпак, тугая резинка немного давила под подбородком. — Парни уже пришли?

— Они открывают шампанское, — подруга хихикнула. — А теперь напомни мне, почему мы отмечаем твой День рождения на работе, а не в пабе?

— Потому что в пабе много людей, шума и толкотни. А здесь чисто, есть холодильник и хорошая компания. — «Главное, дождаться ухода начальства и не перепутать бокалы и использованные чашки Петри». — А ещё мне нужно побыстрее забыть о завтрашнем ужине с матерью. Я иду со своим другом и уже представляю, что меня ждёт.

— Когда-нибудь ты расскажешь мне кто он?.. Ладно, нас уже ждут, — тонкие пальцы впились в мой рукав, мы направились в смотровую. — Энтони, Мэтью, что нового в мире IT?

***

Наша маленькая вечеринка уже достигла той стадии, когда шампанское почти закончилось, а расходиться по домам ещё не хотелось. К концу второй бутылки мы изрядно развеселились. Мэтью травил шутки, понятные лишь компьютерщикам, но почему-то смеялись над ними мы все, Мина рассказала про забавные случаи из своего короткого, но насыщенного врачебного опыта. А через какое-то время моя подруга жарко убеждала в чём-то Мэтью, и, видимо, этот спор требовал неопровержимых доказательств.

— У тебя в кабинете есть справочник по судебной медицине? — Мина дождалась моего кивка. — Пойдём, я тебе покажу!

Спорщики вышли за дверь, тихо и беззлобно переругиваясь.

— Присоединишься? — всё ещё посмеиваясь, Энтони достал из кармана пачку сигарет.

— Неужели в нашем здании можно покурить? О, пожалуйста, Салазар, покажи мне свою Тайную комнату!

Тайной комнатой оказался крошечный балкончик пожарной лестницы, выходящий на больничную стоянку. Отличное место чтобы предаться запретному и такому редкому для меня удовольствию. Вечереющее летнее небо, тёплый ветерок и просыпающиеся на улице фонари настраивали на благостный лад. Энтони как раз начал рассказывать историю своего двоюродного дяди, который выиграл крупную сумму в лотерею и купил шикарную квартиру в одном из самых престижных районов Лондона. Правда, потом выяснилось, что в этом доме водились совсем не шикарные, а очень заурядные мыши. История почему-то показалась нам безумно смешной, мы хохотали в голос. И даже когда Энтони сообщил, что его дядю бросила жена и теперь он сидит совсем один в своей большой квартире, это нас не огорчило.

Когда наши сигареты почти догорели до фильтров, рука Энтони оказалась на моём плече, что выглядело вполне естественным на маленьком тесном балконе. Но чего я совсем не ожидала, так это того, что мой приятель попытается влепить мне совсем неуместный и абсолютно недружеский поцелуй в губы.

Едва не загоревшийся фильтр обжёг мне пальцы.

— Не стоит, Энтони. — Хмель мгновенно выветрился из головы.

Через полчаса мы с Миной уже спускались в метро, чтобы разъехаться по домам. И только в своей квартире я обнаружила, что блестящий бумажный праздничный колпак всё ещё на мне.

***

Следующим утром я едва не заснула прямо над трупом. Банальный инфаркт это, конечно, скучно, но не настолько ведь…

— Э-э-э… привет, Молли… — никогда не видела на лице Энтони такого смущённого выражения. Парень медленно подошёл ко мне, опасливо косясь на прозекторский стол. — Ты сильно занята?

— Нет, — я с облегчением выдохнула и стянула с ладоней латексные перчатки, — что у тебя?

— Я принёс тебе кофе, — тут я заметила дымящуюся чашку в его руках. — И я хотел сказать... Прости меня, пожалуйста, за вчерашнее поведение, это было неуместно и неподобающе, я ничего такого не хотел…

— О, спасибо тебе! — я сделала маленький глоток кофе: идеальные крепость, сладость и температура. — Это то, что нужно! А по поводу вчерашнего… Давай всё забудем? В конце концов, все мы здесь одна большая семья. Со всеми вытекающими последствиями…

Улыбка Энтони мгновенно поблекла, теперь он испуганно смотрел на что-то, находящееся за моей спиной. Обернувшись, я увидела стоящего в дверях Майкрофта.

— Доброе утро, мисс Хупер, — Холмс намеренно проигнорировал моего незадачливого приятеля. Интересно, как давно он стоит здесь и как много смог услышать? — Мне нужно обсудить с вами несколько срочных вопросов.

Энтони сдавленно пробормотал что-то, означающее прощание, и вышел, старательно обходя Майкрофта и его зонт почти за метр. Да, Холмс часто производит такое впечатление на неподготовленных людей.

— Молли, что имел в виду этот мальчик, говоря про неподобающее поведение?

— Да ничего, обычную глупую шутку… — я попыталась спрятать свою нервную улыбку, отпивая кофе.

— Хм, допустим, — вряд ли Майкрофт мне поверил – он слишком хорошо меня знает, чтобы распознать любую мою ложь. — Я договорился с твоей мамой, и мы сможем поехать к ней прямо сейчас. Как только ты закончишь работу, разумеется. — Холмс кивнул на стол с лежащим на нём телом.

Ужасающая перспектива! Но, с другой стороны, чем раньше мы начнём, тем быстрее всё это закончится…

***

Энтони не было на его рабочем месте с самого утра. И в столовой тоже не было – я проверила, прежде чем уйти на обеденный перерыв. Майкрофт уже ждёт меня под зонтиком уличного кафе, с брезгливой гримасой рассматривая вполне чистый, на мой взгляд, стакан.

— Я заказал тебе кофе и слойку с вишнями, какими бы подозрительными они не казались.

— Хорошо, — я нервно постукиваю пальцами по столешнице, раздражение после вчерашней встречи с матерью всё ещё меня не отпустило. — Знаешь, сегодня Энтони Миллса не было на работе, и я немного беспокоюсь.

— Для меня это не новость, — Холмс всё-таки оставил в покое несчастный стакан.

Меня словно током ударило:

— Майкрофт, только не говори мне, что сейчас Энтони кормит собой рыб на дне Темзы!

— Молли, кто я, по-твоему? Дон Карлеоне? — Холмс смотрит на меня удивлённо и слегка обиженно. — Просто я сделал ему предложение, от которого он не смог отказаться.

Чёрт знает почему, но переспрашивать я не решилась.

После обеда Мина ловит меня в коридоре и припирает к стенке внезапным вопросом:

— Ты знаешь, где Энтони?

— Нет! — внутри всё похолодело в ожидании чего-то ужасного.

— Ты что, не читаешь корпоративную рассылку? Миллса пригласили работать в крупную компьютерную фирму, «что-то-там-софт»… Он два раза отправлял туда резюме, и вот наконец-то у них открылась срочная вакансия! — Мина мечтательно улыбается. — Ему так повезло, правда?

— Правда, повезло, — потрясённо повторяю я.

Что ни говори, а я буду скучать по этому парню. Он готовил поистине великолепный кофе.

Забота и контроль

Пожертвовавший свободой ради безопасности не заслуживает ни свободы, ни безопасности.
Бенджамин Франклин


Раньше я считала себя самостоятельным и независимым человеком, но переехав в дом Майкрофта, я… потерялась. До этого моё пребывание здесь всегда было комфортным, мне доводилось посещать всего несколько комнат, и всякий раз в сопровождении хозяина дома. А теперь, когда Холмс мог пропадать в своих зарубежных поездках по несколько дней кряду, я оставалась одна и чувствовала себя хранительницей музея. Слишком много комнат, слишком длинные коридоры, слишком дорогие вещи вокруг. И слишком мало людей. Приходящий повар и горничная не в счёт. Странно, что мой кот всё ещё не потерялся в бесконечных закоулках этого дома. В моей старой маленькой квартире шаги не отзывались гулким эхом от высоких стен, там меня не пугал каждый безобидный шорох, там мне не было так пусто… Без Майкрофта здесь всё не так.

Проснувшись ещё затемно, он снова собирался на службу. Кровать прогнулась под весом тела, шёлково зашуршала ткань халата, в ванной зашумела вода. Босые ноги прошагали по деревянному полу, Майкрофт наклонился над постелью и скользяще поцеловал меня в висок.

— Наслаждайся своим выходным, — я чувствую, что он улыбнулся.

Конечно, я буду. Конечно, я попытаюсь.

***

Когда я выбралась из кровати, Майкрофта уже не было дома, со мной остался только кот.

— Проголодался, разбойник? — Тоби согласно мяукнул.

Вскоре мой долг заботливой хозяйки одного крайне прожорливого кота был выполнен, и я могла начать свой культурный отдых. На ходу помешивая ложечкой чай, я поднялась в библиотеку. Но почитать мне так и не довелось.

Чёрный зрачок крошечной видеокамеры, прятавшейся на полке среди старых книг, казалось, смотрел прямо в мою душу… Я застыла на месте. Зачем это здесь? Как давно это здесь находится? Если камера есть в библиотеке, наверное, такие же устройства могут быть и в других частях дома? Всевидящие глаза, послушные помощники Большого Брата… Чашка с чаем осталась стыть на столике когда я вышла из комнаты, чтобы заново познакомиться с этим домом.

Они были везде, глянцево поблёскивали из каждого укромного уголка. Как будто бы с моих глаз упала пелена. А может быть раньше я просто не хотела видеть.

***

Майкрофт зашёл в кабинет, аккуратно прикрыл за собой дверь и приблизился к своему креслу. Прежде чем сесть мужчина поставил на пол портфель и расстегнул пуговицу на пиджаке. И только тогда он посмотрел на меня.

— О чём ты хочешь поговорить, Молли?

Я привстала со своего стула и протянула руку со сжатым кулаком к Холмсу. Моя ладонь раскрылась над столом, на бумаги упала крошечная, не больше спичечного коробка, камера.

— Зачем, Майкрофт?

— Контроль и безопасность, — Холмс опирается локтями о стол и укладывает подбородок на сложенные ладони. — Ты можешь не соглашаться с моими методами, но я должен защищать тебя.

— Шпионя за мной?! Неужели ты не понимаешь, насколько это мерзко? — в груди поселился холод. — Я могла догадаться, ведь ты следил за моей старой квартирой. Значит, с этим ещё не покончено? Что ещё ты контролируешь? Моё рабочее место? Мой телефон? Ноутбук?

Молчание Майкрофта более чем красноречиво.

— Нет… — я встала. — Прости, но для меня это слишком.

Для меня это слишком – осознавать, что каждое твоё движение не остаётся незамеченным. И растрёпанный вид, когда встаёшь с постели. И танец перед зеркалом. И песенка, которую напеваешь, стоя под душем. И разговоры с котом. Каждый неуклюжий шаг, и все эти глупые и немного постыдные вещи, которые делаешь, когда никто не видит. А ещё посещённые сайты и запросы в поисковиках. Сообщения, входящие и исходящие звонки, бессмысленный трёп с подругой… Всё это слишком нечестно.

Я выбежала из дома под дождь, остановилась, согнувшись и уперев руки в колени. Мне казалось, что меня стошнит. Дыхание сбилось, волосы потяжелели, мгновенно намокнув. Я обернулась и посмотрела на дом, борясь с желанием показать неприличный жест всем этим чёртовым камерам. Покачав головой, я медленно вышла за ворота. Меня никто не остановил.

***

Клубы сигаретного дыма поднимаются к потолку, делая его похожим на грозовое небо. Отовсюду слышится приглушённый гомон голосов, в зале полно людей. Я еле нашла свободное место у стойки бара. Либо сегодня выходной не только у меня, либо рабочий день уже успел закончиться. У меня нет часов, и мобильный я оставила дома, предположив, что без него Майкрофт не сможет меня найти. Если, конечно, мне под кожу не вшили какой-нибудь хитрый микрочип, по которому можно отследить моё местонахождение… Я болезненно морщусь – ну что за ерунда лезет в голову! В моём бокале маслянисто переливается тёмный напиток. Никогда не любила портер, но сейчас эта слегка подслащённая горечь во рту кажется донельзя уместной.

Мне нужно решить, что делать дальше. Должно быть, вся ночь уйдёт на то, чтобы разобраться в себе. Я слышу за спиной взрыв смеха, девчонки, сидящие за одним из столиков, веселятся и так беззаботно хохочут... Глядя на них, я чувствую себя слишком взрослой и безумно уставшей…

***

— Что, опять? — Мина страдальчески закатывает сонные глаза, впуская меня в свою квартиру. — Ты не могла хотя бы по телефону меня предупредить? В следующий раз принеси мне график ваших ссор, чтобы я была к этому готова!

— Прости, я последнюю мелочь на метро потратила, — я вешаю мокрую куртку на крючок. — Угостишь меня чаем?

— Угощу, конечно, угощу, и даже печенье на блюдечко положу, хоть ты этого и не заслуживаешь, — ворча и тихо ругаясь, подруга ведёт меня на кухню. — Что он натворил на этот раз?

Я сажусь за стол и опускаю взгляд.

— Не хочешь – не говори, — девушка пожимает плечами и ставит передо мной вазочку с конфетами. — Но послушай меня: ты не можешь вечно убегать от него при возникновении малейших разногласий! Я знаю, ты упрямая девочка и не любишь компромиссы. Но когда вас становится двое, без них нельзя обойтись. Иногда нужно уступать, Молли…

— В последнее время я уступаю подозрительно часто… А что тогда будет делать он?

— Всё, что ты захочешь, если правильно попросить, — сочный зевок не даёт Мине закончить свою лекцию. — Ты как хочешь, а я пойду спать. И ты ложись, как созреешь. Надеюсь, ты помнишь, где стоит диван.

— Ого… — конфета чуть не выпала изо рта, я киваю, ошарашенная внезапно свалившейся на меня мудростью.

Может, моя подруга права? Мне надо было поговорить с Майкрофтом, объяснить ему всё. Рассказать, почему меня так расстроил его поступок. Холмс не всегда понимает, где проходит черта между заботой и жаждой контроля, черта между тем, что он считает естественным и тем, что может шокировать обычных людей... Значит, я должна указать ему эту границу. Он должен понять, в конце концов, я имею право на конфиденциальные беседы со своим котом. И я имею право не быть подслушанной, какими бы ужасами мне это ни грозило.

***

— Молли, почему ты всегда убегаешь от меня? — Майкрофт разминает в пальцах незажженную сигарету. Больше ни одно лишнее движение не выдаёт волнения мужчины.

Странно, что он пришёл без зонта…

— Если ты и впредь будешь поджидать меня на больничной стоянке как какой-то маньяк, то я научусь бегать гораздо быстрее.

Холмс криво усмехается и качает головой. Я вздыхаю:

— Наверное, я убегаю, потому что мы с тобой не умеем скандалить и выяснять отношения… Но иногда это всё-таки нужно делать.

— Может, обойдёмся без ругани? — рука с сигаретой прячется в кармане пальто. — Когда ты планируешь вернуться домой?

— Когда в доме не останется камер видеонаблюдения.

— Их демонтируют в данный момент. Если поторопимся, то сможем застать установку новых датчиков сигнализации и смену караула охраны.

— Ты… серьёзно? — я подхожу к Холмсу почти вплотную и вцепляюсь пальцами в его рукав, будто желая убедиться в реальности происходящего.

— Серьёзно, — свободной рукой он привлекает меня к себе. — Возвращайся домой, Молли, мы с Тоби скучаем по тебе.

Конечно, я вернусь. Конечно, ведь я хочу этого, даже если его дом слишком велик для меня. В конце концов, мужчина, спевшийся с моим котом, заслуживает второго шанса. А с остальными методами обеспечения моей безопасности мы разберёмся потом.


Хлеб и зрелища



Всё, что нужно человеку — это сон, крепкий и здоровый сон, длящийся часов десять подряд, а то и все двенадцать. Так я думала, возвращаясь домой после двойной смены в Бартсе. Конечно, мне удалось урвать немного отдыха в ночное время. Но когда спишь на жёсткой кушетке, не раздеваясь и накрывшись только собственным халатом, сомневаешься, что вообще спала.

— Здравствуй, — стоя в прихожей, Майкрофт наблюдает, как я стаскиваю с себя промокшую под дождём куртку. — Надеюсь, ты не строила планов на сегодняшний вечер?

— Нет, — отчего-то мне становится не по себе. — Только не говори, что ты решил приучить меня к беговой дорожке именно в этот день! Учти, сегодня я вряд ли поставлю рекорд…

— Ты забыла, не так ли? — только сейчас я замечаю, что костюм Холмса можно назвать слегка… вычурным. Даже по меркам Майкрофта. — Мы идём в оперу, Молли, и мы договаривались об этом ещё месяц назад.

Интересно, в каком состоянии я была, давая столь опрометчивое обещание? Наверное, завести ежедневник, чтобы подобные события не улетучивались из памяти бесследно, не такая уж плохая идея.

— Я не могу… — я начинаю лихорадочно соображать, малодушно перебирая в голове варианты для отказа. — Я не могу пойти, у меня нет подходящей одежды!

— Я это предвидел. Антея подобрала для тебя платье, и всё остальное… — Майкрофт предвосхищает мой вопрос, — оно синего цвета. Сначала она выбрала красное, но я её переубедил.

— Красное? А я давно подозревала, что твоя помощница меня недолюбливает!

Ответ Холмса догоняет меня уже на лестнице:

— На самом деле, она считает тебя довольно милой. Поторопись, пожалуйста, туда, куда мы идём, не принято опаздывать.

Ругаясь про себя, я вхожу в спальню и с тоской смотрю на застеленную кровать. Вот бы броситься на неё с разбега и не вставать никогда! Но платье, чудесного ярко-синего цвета, висящее на дверце гардероба, призывает меня к ответственности. Нет, всё-таки, Антея умница. И она считает меня «довольно милой», и это после всех тех нелепых поручений, что ей пришлось выполнять из-за меня… Нужно угостить её кофе при следующей нашей встрече. Для Антеи я не пожалею даже свежеиспечённого кекса.

***
Сидя в ложе Королевского оперного театра рядом с разодетым Майкрофтом я чувствую себя то ли крайне уставшей Золушкой, то ли главной героиней фильма «Красотка». Ноги уже успели устать от каблуков, корсет платья немного сдавливает грудь, желание немедленно уснуть становится почти невыносимым.

Представление идёт полным ходом, со сцены звучит бессмертная музыка Бизе, певцы гениально исполняют свои партии. Их голоса возвышаются, наполняя душу непередаваемым чувством восторга. Всё-таки, французский язык звучит просто божественно… Я прикрываю глаза, позволяя мелодии наполнить меня, воображение рисует странные, размытые картинки...
Дыхание успокаивается, в теле ощущается небывалая лёгкость, в голове не остаётся ни одной связной мысли…

Просыпаюсь я от внезапно наступившей тишины, Майкрофт легко похлопывает меня по ладони. Моя голова склонена на его плечо. Хорошо, что во сне я не сползла на пол, я ведь могла этого даже не заметить…

— Уже всё? — мой голос немного хрипит, я часто моргаю в попытке прогнать сонливость. Поймав взгляд Холмса, я быстро исправляюсь: — Это было чудесно! Ну что, теперь домой?

— Да, Молли, домой, не буду тебя мучить, — Майкрофт чуть сильнее сжимает мои пальцы и разочарованно выдыхает. — И как тебе удалось заснуть во время такого представления? «Кармен», такая неординарная постановка…

— Отработай две смены в больнице, и научишься спать рядом с включённым отбойным молотком!

***
Утром я влезаю в любимые потёртые джинсы, завязываю весёлым бантиком шнурки на кедах и достаю из шкафа самую удобную куртку с капюшоном. А вот Майкрофта переодевать бесполезно, он всё равно будет выглядеть как лорд – безупречно элегантный и образцово изысканный, он чувствует себя уверенно в любом костюме.

— Мы идём в кино! — я радуюсь так, будто мне десять лет, а завтра Рождество.

Этот забытый Богом кинотеатр прячется на задворках забытого Богом района Лондона. Стены с облупившейся кое-где краской, не слишком чистые окна и огромная лужа прямо перед входом… Но что я могу поделать, если интересующий меня фильм демонстрируется только здесь? Ведь содержание намного важнее обложки.

— А мы не должны купить попкорн или содовую? — Майкрофт усаживается в тесное, неудобное кресло. — Вроде бы, здесь это принято.

Я оглядываю зал, здесь совсем мало людей и только двое из них держат в руках стаканчики с какими-то напитками.

— Я против того, чтобы есть в кинотеатрах. Не удивляйся, но я тот ещё сноб!

Холмс недоверчиво хмыкает и пожимает плечами. В зале гаснет свет.

Фильм идёт полным ходом, с экрана звучат немного фривольные, но прекрасные песни, актёры безупречно исполняют свои роли. Меня уже в который раз завораживает атмосфера этой французской картины, здесь ощущается всё – теплота семейного обеда, холод одинокого осеннего вечера, жар поцелуев, отчаяние, тоска и едва-едва зарождающееся чувство…

— Молли, почему они всё время поют? — шепчет Майкрофт мне в ухо.

— В фильмах Оноре всегда поют.

— Это так нереалистично…

— Не то что в опере, да? — я невинно улыбаюсь.

— Туше… — сдаётся Холмс после недолгого молчания.

Я продолжаю наслаждаться сюжетом, надеясь, что Майкрофт сможет сделать то же самое, несмотря на всю кажущуюся ему нереалистичность…

Впившись взглядом в большой экран, я позволяю фильму полностью захватить меня. Забывшись, я шевелю губами, повторяя вслед за актрисой так полюбившиеся мне слова песни:

— On voudrait s'aimer à jamais sous cette pluie que rien ne termine...*

В темноте Холмс находит мою руку, сильно сжимая пальцы.

— Молли… Тебе всё же стоило надеть красное платье, — его шёпот обжигает кожу.

Я ничего не говорю, но поглаживаю руку Майкрофта в ответ. Французский язык на самом деле звучит просто божественно…

_________________________________

*(фр.) Любить бы друг друга вечно под этим бесконечным дождём…

Неверность и домыслы

Нет.

Нет-нет-нет.

Боже мой, нет…

Я хочу войти в комнату, да так и застываю у порога, сжав пальцами гладкую ручку. Дверь приоткрыта совсем чуть-чуть, я не вижу всего кабинета, но то, что доступно взгляду… Одежда хаотично разбросана по полу: смятая белая рубашка, кружевной бюстгальтер, изящная туфелька из лакированной кожи… Разум будто специально цепляется за эти мелкие, несущественные детали, отмечая и анализируя каждую складку на ткани, каждый завиток ажурного узора, каждую пылинку. Иначе – никак, иначе – придётся понять то, что чертовски не хочется понимать.

Я слышу их тяжёлое дыхание и хриплый мужской шёпот:

— Антея…

Понимание обрушивается слишком резко, накрывая холодной лавиной, не давая дышать. Там, в кабинете, за едва приоткрытой дверью Антея вместе с каким-то мужчиной…

«Может, хватит щадить себя? — эта мысль, неожиданно злая, кажется не моей, а пришедшей откуда-то извне. — На пороге чьего кабинета ты стоишь?»

Отшатнувшись и едва не упав, я делаю два шага назад, бумажный пакет валится из рук прямо на пол. Я испуганно поднимаю его и продолжаю пятиться к лестнице – я не хочу видеть их, я не хочу, чтобы они видели здесь меня. Лестница убегает из-под ног, входная дверь хлопает за спиной, только на улице я вспоминаю, как дышать. Запах ванили из пакета со свежеиспечёнными кексами злит до зубовного скрежета. Я купила их по пути сюда, но выбросить выпечку в урну почему-то не хватает духу.

Я почти бегу в сторону метро, желая оказаться как можно дальше от этого места, игнорируя растерянные взгляды прохожих.

Я не хотела подслушивать, я не хотела этого знать! Не надо, не надо было приходить к Майкрофту на работу без предварительного звонка…

***

— Привет! Ты рано, — Мина проскальзывает в мой кабинет и принюхивается к воздуху. — Чем это так вкусно пахнет?

— Угощайся, — я пододвигаю пакет с кексами к краю стола, — забирай всё. Меня уже тошнит от них.

— О, спасибо! — подруга достаёт один кекс и отщипывает от него кусочек. — Отнесу остальные ребятам в IT, а то на них смотреть жалко… — она вдруг запинается. — Молли, с тобой всё в порядке?

Вот так, а я изо всех сил пыталась придать лицу безразличное выражение, даже перед зеркалом его репетировала, но оказалось, что вся моя «маскировка» ни черта не стоит.

— Всё хорошо, — я с трудом выдавливаю улыбку, — хорошо, правда. Просто у меня много работы.

— Намёк поняла… Удачного дня, дорогая.

Мина удаляется, кажется, слегка на меня обидевшись, но я не хочу беспокоиться ещё и об этом. Я не обманула подругу, работы после повышения у меня действительно прибавилось. Мой предшественник не отличался особой аккуратностью в делах и не утруждал себя лишними заботами. «Меньше трупов, больше бумаг» – любил пошутить он. Я криво усмехаюсь. Чтобы разобрать беспорядок, оставленный бывшим заместителем мистера Лонга, не хватило бы и пятерых сотрудников. Но, как ни странно, мне это на руку. Всё, что мне сейчас нужно, это забыться в работе, погрузить свой разум во все эти бесконечные отчёты, файлы, цифры и анамнезы. Для того чтобы не думать о Майкрофте и его предательстве, для того, чтобы не плакать. Потому что если я начну, то не смогу остановиться.

***

Мне хотелось убежать, поступить как всегда и переждать бурю в квартире у подруги или в доме моей матери, да хоть у Шерлока на Бейкер-Стрит! Только бы не столкнуться со своим страхом лицом к лицу, только бы не возвращаться в тот дом, где мне придётся посмотреть Майкрофту в глаза, где мне придётся говорить с ним… Мне же придётся? Это даже смешно – предал он, а страшно почему-то мне.

Но в этот раз я не стала сбегать.

Камин не зажжён, в комнате горит только один торшер. Здесь царит уютный полумрак, в котором так хорошо прятаться. В моём стакане плещется джин со льдом. Потому что черри-бренди для меня слишком сладок.

— Почему ты сидишь в темноте? — Холмс подходит к креслу, в которое я забралась с ногами.

Майкрофт наклоняется, желая запечатлеть на моей щеке лёгкий поцелуй. Я сдерживаю себя, чтобы не увернуться от этого прикосновения, и мне чудится, что после него моя кожа горит.

— Молли, всё хорошо?

— Всё хорошо, — отзываюсь я эхом.

Вглядываясь в лицо Майкрофта, я пытаюсь понять – что заставило его так со мной поступить? А Антея? Как она могла помогать мне, говорить со мной и так дружелюбно улыбаться? Мне всегда казалось, что такие поступки не могут проходить бесследно, что-то должно измениться в глазах человека, совершившего такое. Но Холмс выглядит как обычно. Конечно, он всегда умел контролировать себя…

— Почему ты обманываешь меня?

В ответ на эти слова мне хочется рассмеяться.

У Майкрофта звонит телефон, и я вздрагиваю от неожиданно громкого звука.

— Мы обязательно вернёмся к этому разговору, — говорит Холмс, выходя из комнаты.

Я прижимаю пальцы к губам. У меня нет сил говорить.

***

— Дьявол! — никогда не видела Майкрофта таким разозлённым. — Почему ты сразу мне не сказала? Почему я должен узнавать всё от своей помощницы?

Непонимающе помотав головой, я отпиваю джин из своего стакана.

— Молли, сегодняшним утром, когда ты пришла ко мне на работу, меня не было в своём кабинете, — Холмс подходит ближе и упирается руками в подлокотники моего кресла. — Я был на совещании в другой части здания. Если моего слова тебе не достаточно, то я готов предоставить свидетелей и протокол нашего собрания!

— Мне… мне достаточно твоего слова, — я поднимаю глаза на Майкрофта. — Значит, Антея… — я проглатываю готовое вырваться слово, — …не с тобой?

— Не со мной, — Майкрофт прижимает меня к себе, когда я вскакиваю и цепляюсь пальцами за его плечи. Как я могла сомневаться в нём? Глупая, глупая…

Из моих глаз брызнули долго сдерживаемые слёзы, я дрожу и пытаюсь спрятать мокрое лицо, уткнувшись в грудь Холмса.

— Почему ты позволяешь ей это? — мой голос звучит глухо.

— Я позволяю своим подчинённым маленькие слабости, так как очень люблю свои, — усмешка. — Хотя, мне придётся вычесть из её жалованья стоимость нового дивана…

Я смеюсь долго, взахлёб, мучительно пытаясь вспомнить, не таким ли образом проявляет себя истерика. Успокоившись, я понимаю, что меня подкосил банальный стресс.

— Майкрофт, я так испугалась…

— Понимаю, хоть мне и странно, что ты могла подумать обо мне так… — после короткой паузы Холмс продолжает более спокойным голосом: — Ты хотела угостить меня какой-то выпечкой?

— Как ты догадался?

— Ты оставила за собой след из хлебных крошек, моя маленькая Гретель, — мужская ладонь ласково поглаживает мою спину. — Заглянешь ко мне на работу завтра утром? Я был бы рад получить свежий кекс из твоих рук.

— Только если ты сейчас же нальёшь мне черри-бренди.

Потому что горечь мне больше ни к чему.



Свободное время



Тишину кабинета нарушает лишь тиканье настенных часов и лёгкое, едва слышное шелестение бумаги. Стоя напротив окна, я вглядываюсь в напечатанный на листах текст.

— Ты был прав, — я передаю папку с заключением Лестрейду. — Причина смерти – асфиксия, женщину задушили. Расположение синяков в области горла и шейных позвонков предполагает большие руки, то есть мужские. Но ты же и без меня об этом знал. Вы его арестовали?

— Кого? — взгляд инспектора блуждающий и как будто сонный вдруг проясняется. — Да… Да, арестовали. Извини, Молли, у меня сегодня всё наперекосяк...

— Эй, что случилось? — подойдя к мужчине ближе, я заглядываю ему в лицо. — У тебя какие-то неприятности? Я могу помочь?

Грегори качает головой и нервно мнёт в руках тонкую папку. Инспектор выглядит ужасно печальным и подавленным, и это не даёт мне просто отвернуться от собеседника и спокойно дать ему уйти. Неожиданно даже для себя я беру его под локоть и заявляю:

— Знаешь что? Моя смена почти закончилась, и сейчас мы с тобой пойдём в паб, и там ты мне всё расскажешь.

— О, тебе не захочется слушать… — отказывается Лестрейд, но руку из моего захвата освободить не пытается. Наверное, он на самом деле хочет пойти со мной.

— Глупости! Конечно, захочется! — я с такой скоростью снимаю белый халат и вешаю его на спинку стула, будто боюсь, что Грег успеет передумать.

Что ж, сегодня Мине придётся идти от больницы до метро без меня.

***
— …а потом она сказала, что ей нужно подумать «обо всём» и уехала к своей матери в Суррей. Она сказала, что в Суррей, а я не хочу проверять, потому что боюсь, ведь Шерлок может оказаться прав. Возможно, моя жена вовсе не у мамы время проводит…

Грег замолкает и смотрит на дно стакана с третьей за этот вечер порцией виски. На протяжении всего этого монолога я лишь киваю и сочувственно хмыкаю в нужных местах. Большего от меня и не требуется, Лестрейду явно нужно выговориться, чтобы почувствовать себя хоть немного лучше.

— Знаешь, может быть, всё не так уж плохо? Вы оба отдохнёте, придёте в себя и сможете поговорить спокойно после этой встряски… — говорю я, взяв в руки бокал с мартини. Кубики льда тонко позвякивают, ударяясь о стекло.

— Наверное, ты права, — инспектор допивает содержимое своего стакана одним глотком. — Ещё по одной?

— Думаю, нам пора по домам. Выспись как следует, хорошо? Я тебе это как врач говорю.

— Ты же патологоанатом?

Я улыбаюсь и накрываю ладонь Грегори своей.

— Но это вовсе не значит, что я не забочусь о живых.

***

Майкрофт встречает меня недовольным взглядом, он упирает руки в бока и воинственно расставляет локти.

— Почему ты явилась домой так поздно?

Я ухмыляюсь. Это смешно, но мне вдруг вспоминается моя мама в то время, когда я ещё была подростком и могла прийти домой с какой-нибудь вечеринки намного позже оговоренного времени. Мать точно так же упирала руки в бока, хмурила брови и зло кривила рот.

— Молли, ты что, пила?

Вот и мама задавала мне этот же вопрос.

— Всего один бокал мартини после работы. А ты чего не спишь? Дела?

— Да, — Холмс успокаивается и садится за стол, тут же уткнувшись в бумаги. Он спрашивает, изображая равнодушие и не глядя на меня: — С кем ты встречалась?

— С инспектором Скотланд-Ярда, обсуждали одно интересное дело, — я решаю, что Майкрофту не обязательно знать о личных проблемах Лестрейда.

— За бокалом мартини? Хм… — в голосе мужчины слышится недоверие. — Хорошо, не рассказывай... Ложись спать, Молли, уже поздно, а у меня много дел.

Кажется, Майкрофт на меня сердится. Я не двигаюсь с места.

— Может, завтра мы с тобой прогуляемся по парку после моей смены? — мои пальцы вцепляются в край столешницы.

— Я не смогу – важная встреча, — Холмс по-прежнему на меня не смотрит.

— Встреча продлится весь день? Ты даже в обеденный перерыв будешь занят?

— Боюсь, что да, — взгляд Майкрофта не отрывается от бумаг. У меня закрадывается подозрение, что собеседник вообще меня не слушает.

— В обеденный перерыв я планирую выпить бутылку мартини, выскочить голышом на улицу и станцевать стриптиз вокруг фонарного столба.

— Ты этого не сделаешь, — мистер «Британское Правительство» наконец-то соизволил посмотреть мне в глаза.

— Не сделаю, — покорно соглашаюсь я. — Спокойной ночи.

Мне приходится отправиться в постель одной, и заснуть у меня получается ещё очень нескоро.

***
В конце следующего рабочего дня мы с Лестрейдом встретились на больничной стоянке, и Грегори предложил подбросить меня до дома на своей служебной машине. Я согласилась. Майкрофт не вернулся с работы к моему приезду, поэтому мне не пришлось отвечать на его разнообразные и очень каверзные вопросы.

В среду Грегори пришёл в Бартс за результатами исследования для одного дела и заодно пригласил меня на обед. Мы прятались от яркого весеннего солнца под зонтом уличного кафе, попивая тыквенный латте. Я ёрзала на стуле, чувствуя себя немного не в своей тарелке – очень уж вся эта обстановка напоминала свидание. Тогда я постаралась намекнуть инспектору на то, что у меня уже есть с кем проводить своё свободное время. Может, я немного приукрасила факты, ведь Холмс в последние дни был чертовски занят… Но, кажется, инспектор меня понял.

А в пятницу мы с Грегом снова встретились. Утром он зашёл в мой кабинет, благоухая корицей. Мина, заскочившая ко мне минутой раньше, удивлённо округлила глаза. И булочки, которые принёс Лестрейд, разожгли любопытство моей сотрудницы сверх всякой меры.

— Так-так-так, это и есть твой таинственный воздыхатель? — вкрадчиво спрашивает Мина после того, как Грегори удалился.

— Не говори глупостей, он сотрудник Скотланд-Ярда, — я нервно стискиваю в руке карандаш.

Подруга пожимает плечами и хихикает:

— О, дорогая, одно другому не мешает.

— Мы просто друзья, — этот разговор начинает меня порядком раздражать. — У него сейчас тяжёлый период…

Препираясь с Миной, я не замечаю, как дверь в кабинет снова открывается. Интересно, как долго наш посетитель стоит у порога?

— Как ни прискорбно это осознавать, но твоя подруга права – Генри был бы не против с тобой переспать. Встретил его в коридоре, напряжение можно было ножом резать.

Привыкшая к таким сценам Мина закатывает глаза и молча выходит из комнаты.

— Думаешь, это будет интересно моему братцу?

— И тебе здравствуй, Шерлок, — мне очень хочется последовать примеру сотрудницы, но я не могу сбежать из собственного кабинета.

От предположений сыщика меня передёргивает, его слова неприятно режут слух. Ну что за ерунду он несёт??? Грегори очень плохо сейчас, он разбит, а я никогда не отказывалась подставить плечо своим друзьям, когда те попадали в трудные ситуации… Грег просто благодарен мне.

Но в глубине души я понимаю, что Шерлок немножко, микроскопически, на самую крошечную крупицу прав. Не будь Лестрейд женат, не будь у меня Майкрофта, ничто не помешало бы мне очароваться мальчишеской улыбкой Лестрейда…

Мысль взрывается за секунду и тут же исчезает. Шерлок самодовольно улыбается, как будто знает обо всём, что творится в моей голове. Скорее всего, так оно и есть.

— Чего ты хочешь? — всего десять часов утра, а я уже чувствую себя безумно уставшей.

— Самый свежий труп и полчаса с ним наедине.

— Если бы я тебя не знала, то подумала бы плохое…

— Ты и подумала.

***
Майкрофт уставившись в экран ноутбука, лениво пробегается пальцами по кнопкам клавиатуры. В последние дни мне только и остаётся, что разглядывать его склонённую голову и уходить в спальню одной.

— Ты опять будешь работать полночи? — я выпрямляюсь на стуле и прилежно кладу руки на колени. — Знаешь, я соскучилась по тебе.

Откровенные слова даются нелегко.

— Знаю, Молли.

— Завтра у меня выходной, и я пойду в картинную галерею с инспектором Скотланд-Ярда.

Руки Холмса на мгновение застывают над клавиатурой. Он едва заметно хмурится, но, может быть, мне это всего лишь чудится.

— Что ж, я думаю, вы с Грегори Лестрейдом интересно проведёте время.

— Получил смс от Шерлока?

— Получил, — Не отрицает Холмс. Он опускает взгляд и начинает печатать с бешеной скоростью. Это похоже на барабанный ритм, ещё чуть-чуть и от ноутбука повалит дым.

— Спокойной ночи, Майкрофт.

В этот вечер я снова засыпаю одна.

***
Уже изрядно помятые билеты ждут своего часа в кармане плаща, я расхаживаю по скверу взад-вперёд, ожидая появления моего спутника. Холодный мартовский ветер дует то в лицо, то в спину, создавая ирреальное ощущение контраста с пригревающим макушку солнцем. Пронзительный холод и ласковое тепло – я могла бы написать об этом целую поэму…

Но сейчас меня занимает лишь один вопрос: чем таким важным занят мой изрядно опаздывающий «кавалер», что не смог даже позвонить мне? Это так непохоже на пунктуального и обязательного Лестрейда…

Мне хочется уйти отсюда, я нервно кусаю губы, сосредоточившись на своём бесполезном ожидании.

Он неожиданно подходит ко мне со спины, его ладони опускаются на мои плечи, его шёпот нежно щекочет кожу:

— Ты ещё не передумала идти в эту галерею? Мы с тобой всегда умели находить более интересные занятия...

— Майкрофт! — я буквально подскакиваю на месте, кажется, что мой возглас слышит вся улица. — Но где Грег?

— Увы, инспектор не смог прийти, — Холмс смотрит на часы, — в данный момент вечерний поезд везёт его в Суррей.

— Что ж, думаю, это даже к лучшему…

Я встаю на цыпочки и запрокидываю голову, чтобы посмотреть Майкрофту в глаза. Необыкновенная теплота наполняет меня, когда я разглядываю его лицо и вижу едва заметную улыбку, предназначенную мне одной.

Мне хочется обнять его так сильно, чтобы никогда не отпускать.

"Да, обещаю"



Шафер позвонил распорядительнице и сказал, что жених задерживается.

Да, он опаздывает, чертовски опаздывает! И Мина может сколько угодно убеждать меня в том, что десять минут ничего не значат, но я-то знаю правду!.. В моём платье нет карманов, и это огромное упущение со стороны модельеров. Можно подумать, что невесты не нервничают и им не хочется спрятать куда-нибудь свои беспокойные руки. Поэтому мне только и остаётся, что терзать свой букет из белых лилий и красных гербер… Джулии пришлось отобрать его у меня.

— Успокойтесь, мисс Хупер. Бога ради, от небольшой задержки ещё никто не умирал!

Мне не хочется спорить с Джулией, хотя я могу предоставить ей сотню примеров, когда человеческую жизнь и смерть отделяли лишь пару мгновений промедления… Но сейчас-то явно не такой случай. Просто Майкрофт Холмс – воплощение британской пунктуальности – опаздывает на собственную свадьбу. Майкрофт задерживается всего на десять минут, но для него это немыслимо. А для меня это целая вечность.



— Знаешь, руководство о нас совсем не заботится. Ты только посмотри – в меню один картофель, — разорялась Мина, ставя поднос с едой на стол. — Больничная столовая, называется… А о чём ты хотела со мной поговорить? — подруга подозрительно прищурилась.

Я почувствовала, как мои губы растягиваются в улыбке. Предвкушая бурную реакцию, я выпаливаю:

— Я выхожу замуж. Будешь моей подружкой невесты?

Мина открыла рот, несколько раз моргнула, покачнулась на стуле и спросила:

— Ты надо мной смеёшься, да?

Я улыбнулась ещё шире.

— Это Шерлок Холмс? Не зря же он сюда постоянно таскается?

— Нет! Что за дикая мысль?! Если Шерлок когда-нибудь и женится, то его избранницей будет работа. Ну, или какой-нибудь очень интересный труп…

— Ну да, доктор Ватсон-то уже занят, — подруга хихикнула. — Но я даже кольца у тебя не видела!

Оглянувшись по сторонам, я вытянула из-под блузки цепочку с висящим на ней обручальным кольцом. Я не демонстрировала его на работе и не носила на безымянном пальце, опасаясь излишнего внимания со стороны коллег.

— Умереть можно! — Мина с такой силой потянула цепочку на себя, что я почти уткнулась носом в полированную столешницу.

— Ох, Молли, ради такой красоты я бы перегрызла палец его матери! Но ты так и не сказала, кто твой жених?

— Его зовут Майкрофт…



Это состояние оглушает: я перестаю слышать, думать, все чувства внутри будто замирают. Конечно, Майкрофт не опаздывает, он просто передумал жениться на мне. Он понял, что роман со мной это одно сплошное недоразумение и передумал. Как глупо было полагать, что этот мужчина уже принадлежит мне… Наша свадьба, вместе и навсегда… Слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.

Но ещё я понимаю, что Холмс не оставил бы меня. Не сейчас. Не так.

Две мысли борются и бродят внутри, и ни одна не собирается отступать...

Я говорю, что мне нужно выйти на воздух. Сегодня все мои капризы выполняются безоговорочно. Если бы мне не было так горько, я бы посмеялась над этим. Машина останавливается недалеко от церкви, я с трудом выбираюсь из неё, путаясь в подоле длинного платья. Мина выходит следом, накидывая на мои оголённые плечи мягкий палантин. А я и забыла, что на улице ранняя осень.

Ну да, ведь невестам не положено мёрзнуть, они согреваются значимостью момента.

Вялая трава мнётся под подошвами белых туфель, я обхватываю себя за бока и жмурюсь. Почему Холмс опаздывает? А если он на самом деле не придёт, что я буду делать тогда? Бесконечные «как» и «почему» складываются в сложную арабскую вязь, через которую не пробраться, не исцарапавшись.

— У тебя есть сигарета? — в отчаянной надежде спрашиваю я.

— Даже не думай, ты же в положении! — шипит Мина, а внезапно возникшая рядом Джулия ей вторит: — Не нервничайте, мисс Хупер, вам это вредно. Кроме того, невестам ужасно не идёт табачный дым.

И почему это всегда происходит – стоит проболтаться кому-то одному, как тайна становиться достоянием общественности, секретом Полишинеля! Но в данной ситуации мои спутницы правы, ведь теперь я не только за себя отвечаю…

— Возьми леденец, погрызи, это успокаивает, — из своего клатча подруга достаёт ядовито-зелёную конфету на палочке.

Сняв прозрачную упаковку, я кладу леденец на язык, во рту становится сладко и яблочно.

Из сумочки Джулии начинает играть бодрая мелодия. На этой поляне музыка Вагнера звучит до крайности неуместно.

— И долго вы собираетесь торчать непонятно где? — слышится из трубки голос Шерлока, когда мисс Харт передала мой букет Мине и включила на телефоне громкую связь.



Как только дата была назначена, я пожаловалась Майкрофту, что совершенно не представляю с чего начать подготовку к свадьбе. Майкрофт усмехнулся и сказал: «Тебе абсолютно незачем переживать об этом. Достаточно одного телефонного звонка, чтобы всё уладить».

День спустя я увидела на нашем пороге высокую, темноволосую женщину, одетую в ладно скроенный брючный костюм.

— Меня зовут Джулия Харт, — посетительница протянула руку и крепко пожала мою ладонь. — Я свадебный распорядитель. И я буду сопровождать вас с сегодняшнего дня и до самого конца.

— До конца жизни? — почему-то испугалась я.

— Всего лишь до конца торжества. — Признаюсь, тогда меня немного задел её снисходительный тон, но вскоре я к нему привыкла.

Оказавшись в гостиной, мисс Харт огляделась, подошла к рыцарским доспехам, стоящим у стены, осторожно потрогала забрало и удовлетворённо кивнула.

— Что ж, Молли, приступим! — сев в кресло у кофейного столика, Джулия довольно потёрла руки и открыла ноутбук.

Через два часа меня уже тошнило от обилия кружева, каллиграфического шрифта и белого цвета, а в голове звенели и отдавались эхом ужасно сложные вопросы.

«Баранина или телятина? Лилии или хризантемы? Вино какой марки вы предпочитаете? Сколько гостей планируется с обеих сторон? Вы уже выбрали церковь, где будет проходить венчание? А зал для фуршета? Какого цвета будут платья подружек невесты? Кто поведёт вас к алтарю?»

А раньше мне казалось, что свадьба это сплошное веселье и радость! Я выпроводила распорядительницу за дверь, когда глаза начали слезиться от монитора.

— Завтра мы пойдём примерять платья, — напомнила мисс Харт, прежде чем попрощаться. — И я рекомендовала бы вам взять отпуск, иначе нам будет крайне затруднительно успеть всё к назначенной дате.

— Об этом позабочусь я.

Подошедший сзади Майкрофт положил руку на моё плечо. Я с облегчением выдохнула – до тех пор, пока он рядом, я справлюсь с чем угодно.



— И долго вы собираетесь торчать непонятно где? Хор уже исполнил половину своего репертуара, а гости готовы вознестись из церкви прямо на небеса, — раздражённо рычит Шерлок в трубку. — Жених ходит из угла в угол и скрипит зубами…

— Стой! Подожди! — забыв о громкой связи, я выхватываю у Джулии телефон и прижимаю его к уху. Леденец падает изо рта, приклеившись к юбке. — Шерлок, он пришёл? Майкрофт пришёл?

— Конечно, пришёл! — голос из динамика оглушает, я испуганно вздрагиваю, едва не уронив мобильный. — Поговори с ним сама, меня этот осёл не слушает!

Из трубки, как будто издалека, доносится треск и приглушённое бормотание, затем короткое покашливание и, наконец, взволнованный голос Майкрофта:

— Молли, где ты?

— Мы на пути к церкви… Майкрофт, почему ты опоздал? Ты не представляешь, что я успела себе напридумывать!

— Представляю, Молли. Прости, — говорит Холмс отрывисто. — Меня задержали в посольстве. Чёртовы датчане…

Тёплая волна нежности накрывает меня с головой.

— Это не важно, теперь всё хорошо, — отвечаю я тихо. — До встречи у алтаря. Ты узнаешь меня по белому платью.

— Жду не дождусь, когда увижу тебя без платья.

Я смеюсь и прерываю связь, возвращая телефон Джулии.

— Он такой милый, — мечтательно улыбается Мина. — Давай вернёмся в машину, мне уже не терпится выдать тебя замуж за этого парня.

Но мисс Харт позволила мне сесть в авто только после того, как отлепила зелёный леденец от подола моего платья.



В свадебном салоне было безумно красиво, белые шелка и нежные кружева заставляли вспоминать о сказочном зимнем лесе, Рождестве и морозных узорах на стёклах. Мина и моя мама то и дело восторженно охали, мы с Джулией молчали. Она – потому что насмотрелась на такое на три жизни вперёд, у меня же просто перехватило дыхание от внезапной мысли: а ведь всё это происходит на самом деле! В этот день я будто перешла очередной невидимый рубеж.

— Посмотрите, Молли, в этом вы будете похожи на настоящую принцессу! — Джулия указала на что-то очень белое, пышное, большое.

— Скорее, на огромный торт, — усомнилась я. — А зачем все эти камни и блёстки? Боюсь, за этой мишурой меня совсем не будет видно.

— Правильно, дорогая! — поддержала меня Мина. — А ещё оно слишком закрытое, Молли нужно декольте. Эй, не пинайся! — вскрикнула подруга, когда я пихнула её в плечо. — У тебя есть грудь, хоть ты этого и не признаёшь.

— Прекратите, девочки, — устало отозвалась мама с другого конца зала. И я сразу же почувствовала себя провинившейся школьницей.

— Кажется, я поняла, что вам нужно.

Чего у мисс Харт не отнять, так это опыта. Следующее продемонстрированное ей платье понравилось мне гораздо больше. Но всё-таки что-то было не так.

— Оно такое… белое, дотронуться страшно. Слишком белое. Как мой рабочий халат.

— Даже ещё белее, — мне показалось, или Джулия подмигнула? — Таким и должно быть подвенечное платье. Хотя, вам больше подойдёт сливочно-кремовый оттенок.

— Я невеста или десерт?

Распорядительница усмехнулась:

— И то и другое, Молли, и то и другое.



Сквозь фату всё видится будто в тумане, за спиной суетятся подружки невесты, то и дело дёргая моё платье за шлейф.

— Ты готова? — дядя Джереми так бережно держит мой локоть, будто он сделан из хрусталя. — По обычаям ты имеешь право опоздать на пятнадцать минут.

— Это право уже использовал жених.

— Молли, мне жаль, что твой отец…

— Мне тоже жаль, — прерываю я дядю. Потому что если он продолжит, то я разрыдаюсь. — Нам пора.

Двери церкви открываются перед нами, я не разбираю слов песни, которую исполняет хор. Мне кажется, будто само время замедлило свой ход, воздух стал густым и вязким. Иногда так бывает во сне. Все, кто сидит на скамьях, поворачиваются и смотрят на меня. Это так странно, я не привыкла находиться в центре всеобщего внимания… Только бы не споткнуться, только бы не упасть!

— Сегодня твой день, Молли, — едва слышно шепчет дядя Джереми.

Я разглядываю знакомые лица сквозь белую пелену фаты, шагая по проходу. Как они рады мне, как они улыбаются мне! Со мной никогда не случалось ничего подобного… Я пытаюсь навсегда запечатлеть в памяти этот момент. И задорный блеск в глазах Мэри, и мою маму, она выглядит такой счастливой! И родителей Шерлока и Майкрофта, которые так одобряюще кивают мне… И даже экстравагантную шляпку улыбающейся миссис Хадсон. А ещё благосклонные взгляды всех этих незнакомых людей, сидящих справа от прохода…

Но тот, кто сейчас нужнее всех на свете, ждёт меня у алтаря. Он стоит по левую руку от священника, пока шафер со скучающим видом смотрит в потолок.

Чем ближе я подхожу к Майкрофту, тем сильнее колотится сердце, дыхание перехватывает, а на глаза наворачиваются слёзы.

— Кто отдаёт замуж эту девушку? — священник говорит тихо, но голос его разносится по всему залу, отражаясь от высоких стен.

— Я.



— Открой мой подарок первым, но только не красней! — Мина потёрла ладони, словно довольная муха.

Развязав ленточку и открыв крышку, я достала из коробки нечто маленькое, розовое, отороченное чёрными кружевами… Кажется, я всё-таки покраснела.

— З-зачем это? — спрятав кружевную вещицу обратно в коробку, я оглянулась по сторонам. Да, наш столик был достаточно уединённым, но разве это повод размахивать в зале кафе такими… интимными предметами гардероба?

Анжела и Кэролайн прыснули со смеху, а Мина закатила глаза.

— Молли, ты как с луны свалилась, — сказала она. — Это для первой брачной…

— Я уже поняла! — поспешно прервала я подругу. — Надеюсь, остальные подарки не такие фривольные?

— И не надейся! — усмехнулась Анжела. — Тебе нечего смущаться, ты уже почти замужняя дама. А твой жених сейчас наверняка обходит все пабы города со своими друзьями и веселится так, что стены дрожат.

— Ты не знаешь Майкрофта, — слова Анжелы меня рассмешили. — Могу предположить, что он выпьет рюмку черри-бренди и позволит себе кусочек яблочного пирога, вот и всё веселье.

— Боже, я как будто в аббатство Даунтон попала! — Кэролайн поднесла ко рту бокал, манерно отставив мизинец в сторону, что вызвало у моих подруг новый приступ смеха.

— Да уж, свадьба действительно будет как в кино, — согласилась Мина. — А уж сколько гостей…

Я кивнула:

— Если мне повезёт, то я даже не увижу свою любимую тётушку Бетси.

— А где пройдёт ваш медовый месяц? Мальдивы, Барбадос, Фиджи?

— Скорее, это будет медовая неделя. И мы отправимся в Копенгаген.

Над нашим столиком повисла мёртвая тишина.

— Какого чёрта вы забыли в Дании? — своим вопросом Кэролайн выразила общее недоумение моих подруг.

— Там намечаются выборы премьер-министра, — неохотно призналась я.

— И чем его не устраивает Ньюборг*? Она потрясающая, она прекратила войну в той африканской стране… — похоже, Анжела готовилась оседлать своего любимого конька.

— В том-то и дело, что она его очень устраивает... Но давайте хотя бы сегодня не будем говорить о политике, пожалуйста!

— Правильно, дорогая, в ближайшую неделю ты о ней ещё наговоришься, — Мина сочувственно похлопала меня по руке. — Да и не только в эту неделю. Похоже, мистер Холмс любит смешивать приятное и полезное.

— Я не против, — мне становится радостно от одной только мысли о Майкрофте, я широко улыбаюсь. — Я знала, за кого выхожу замуж.
____________________________________________
* Биргитта Ньюборг – вымышленный персонаж, главная героиня телесериала «Правительство» о первой в истории Дании женщине в кресле премьер-министра. Такой вот мини-кроссовер)))



— …Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о нём, и обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас? Если это так, подтверди это перед Богом и свидетелями словами «Да, обещаю».

— Да, обещаю, — мой голос дрожит и едва не срывается от волнения, я пытаюсь не расплакаться – в который раз за этот долгий день?

Ожидание этого момента было томительно долгим, время еле ползло, а сейчас оно летит так стремительно, будто фильм, поставленный на ускоренную перемотку. Кадры так и мелькают перед глазами: обмен кольцами и мои дрожащие пальцы, подпись, проставленная в документе... Удивительно, но я всё-таки с этим справляюсь, и кольцо не падает у меня из рук, и мой автограф в свидетельстве выглядит почти нормальным… Когда нас объявляют мужем и женой, я не могу поверить своим ушам. Майкрофт Холмс – мой муж? Это правда? Это – на самом деле? Мне не нужно напоминать себе, что я его жена. Ведь я и так принадлежала ему, просто теперь об этом знают все.

Поздравления родителей, а затем подружек невесты, и песня, которую исполняет хор, сливаются во что-то звонкое и радостное. На улице нас осыпают лепестками роз, рисовыми зёрнами и блестящим конфетти – кажется, что мы попали в центр причудливой метели... Мой новоиспечённый супруг крепко держит меня за руку, и я улыбаюсь, зная, что теперь так будет всегда. Я ловлю на ладонь одну из блёсток в виде крошечного сердечка, и почему-то мне очень не хочется бросать её на землю. Майкрофт тихо смеётся, глядя на меня, и прячет красную блёстку в свой карман.



Это не я там, в зеркале, там кто-то другой. Она просто не может быть мной. У неё завитые локоны и открытые плечи, длинные ресницы и сияющие глаза, яркие губы и такая ровная, бархатистая на вид кожа! Я дотронулась до своей щеки, девушка в зеркале повторила моё движение. Кожа вспыхнула под пальцами…

— О, милая, ты прекрасна, — мать тихо вошла в комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Наваждение улетучилось, слегка оцарапало, чтобы исчезнуть без следа.

— Это всего лишь работа специалистов, мама. Меня причёсывали, одевали и красили целую вечность.

— Не преувеличивай. У меня кое-что есть для тебя.

Мама положила на стол нечто изящное, сверкающее, при ближайшем рассмотрении оказавшимся серебряной заколкой-гребнем.

— Твой папа подарил мне её вскоре после твоего рождения. Ты так любила играть с ней… — печальный вздох матери едва не разорвал мне сердце. Но она быстро взяла себя в руки, улыбнулась и продолжила: — Я отнесла заколку ювелиру, и он заменил несколько камней на топазы.

— Что-то старое и новое, голубое и взятое взаймы, — прошептала я еле слышно. — Это чудесно… Спасибо тебе.

Мой телефон затрезвонил, прервав нас, на дисплее высветилось имя шафера. Когда я ответила на звонок, мама деликатно оставила меня одну, погладив меня по плечу на прощание.

— Что мне делать с твоим дядей?! — Шерлок был явно раздражён.

— Понятия не имею. Почему бы тебе не позвонить Джулии?

— Позвоню. С Джоном и Мэри всё было намного проще, — пожаловался Холмс. — А у тебя всё по плану?

Это было даже трогательно. Поначалу я очень переживала за то, как Шерлок отнесётся к своим обязанностям, но пока что он показывал себя очень ответственным организатором. Иногда даже слишком.

— Шерлок…

Я с силой вцепилась в ткань своей юбки, но тут же испугалась, что нежная материя разойдётся под пальцами. Мне давно хотелось поделиться с кем-то тем, что так мучило и кололо исподтишка, и так часто не давало заснуть по ночам. Я боялась обсуждать это с матерью, с подругами, с самой собой… И уж тем более с Майкрофтом! Но Шерлок — это совсем другое дело. Я уставилась на своё обручальное кольцо и решилась:

— Шерлок, я же правильно поступаю?

— Ты хочешь сбежать с собственной свадьбы? — или мне показалось, или в голосе шафера прозвучал восторг. — Я немедленно вышлю за тобой такси. Уверен, ты встретишь кого-нибудь получше моего занудного братца…

— Боже мой, нет, я говорю совсем не о том! — я вскочила с кресла и принялась расхаживать по комнате. — Я хочу спросить тебя… Ведь ты лучше всех знаешь своего брата… Шерлок, он бы женился на мне, если бы я не забеременела?

— Женился бы. Не сомневайся в этом, Молли.



Когда праздничные тосты отгремели, все неловкие истории про жениха и невесту были рассказаны, а свадебный торт разрезан, настало время первого танца молодожёнов. Я всегда любила медленные танцы, когда можно было положиться на умелого партнёра, который знает, что делает. А Майкрофт знает, и ему я могу довериться без страха. Тихая, нежная мелодия плавно льётся, обволакивает с ног до головы, мы медленно кружимся, и мне всё равно, что взгляды всех гостей сейчас обращены на нас.

Постепенно танцпол заполняется другими парами. Джон и Мэри выглядят такими же счастливыми, как и в день своей свадьбы, родители Майкрофта улыбаются друг другу так нежно… О, а вот и Анжела, рискнувшая пригласить на танец самого Шерлока Холмса. Надо же, а я и не знала, что наш знаменитый сыщик умеет вальсировать!

Отдав дань традициям, мы с Майкрофтом возвращаемся за свой столик. Я устало склоняю голову на плечо мужа.

— Итак, миссис Холмс…

— Мне нравится, когда ты называешь меня так.

Майкрофт усмехается и целует меня в макушку.

— Молли, хочешь сбежать отсюда?

— Что ты имеешь в виду? — я выпрямляюсь и заглядываю Холмсу в глаза. У него такое заговорщицкое выражение лица, что мне хочется рассмеяться.

— Официальная часть торжества закончена, все веселятся и танцуют. Думаешь, нас скоро хватятся?

— Думаю, не скоро, — приходится согласиться мне. — Мы поедем домой?

— Зачем? — удивляется Майкрофт. — Для нас забронирован люкс в отеле «Савой», завтра вечером отправимся в аэропорт прямо оттуда. Наш багаж уже в номере. Кстати, водитель дожидается нас на парковке.

— Чёрт возьми, да у тебя всё схвачено! — я не могу не восхититься столь безупречным планом.

Майкрофт поднимается и подаёт мне руку.

— Согласны ли вы, миссис Холмс, сбежать с собственной свадьбы?

— С вами хоть на край света, мистер Холмс.

***

— Убегаете? — Шерлок стоит у выхода, привалившись плечом к стене, в его пальцах зажата тлеющая сигарета.

И как он успел здесь оказаться? От Анжелы мало кто уходил так быстро и без серьёзных потерь…

— Надеюсь, ты ничего не имеешь против? — спрашивает Майкрофт с едва заметным намёком на вызов.

Младший Холмс ухмыляется и выдыхает сигаретный дым, запрокинув голову к небу.

— Молли, больше не корми моего строптивого братца шоколадом, он от этого дуреет.

Я пропускаю его милую остроту мимо ушей.

— Спасибо тебе за всё, Шерлок, — мне хочется крепко обнять его и пообещать, что всё будет хорошо. Но я не знаю, нужно ли ему это…

— Нам пора, — Майкрофт берёт меня за руку. — До встречи, братец. Воздержись от всяческих глупостей, пока меня не будет в стране.

— Этого я обещать не могу.

Когда наша машина выезжает со стоянки, я оборачиваюсь и в последний раз смотрю на Шерлока сквозь оконное стекло. Он всё так же стоит с запрокинутой головой и выдыхает сигаретный дым прямо в небо.

— Не переживай за Шерлока, Молли, с ним всё будет в порядке, — говорит Майкрофт, а я прижимаюсь к нему ещё крепче. — Не оборачивайся назад.

Он всегда знает, о чём я думаю, а я всегда верю его словам.

А впереди у нас долгая дорога...

Впереди бессонная ночь и поздний завтрак, аэропорт и королевские дворцы Копенгагена. Возвращение домой и Тоби, свернувшийся у меня коленях. Объятия и поцелуи моего мужа. Зимние вечера перед камином, семейные праздники и шумные дружеские посиделки. Улыбка ребёнка. Пинетки и распашонки и первые шаги маленьких ножек… Все эти мелочи, из которых и складывается счастье.

Майкрофт прав, мне незачем оборачиваться назад.

Ведь впереди – целая жизнь.

_______________________________________

От автора:
Дорогие читатели! Статус фанфика изменился на «Закончен». Это не значит, что продолжения не будет. Оно будет, но появится после значительного перерыва. Я не прощаюсь с этими героями навсегда. А пока что я ставлю точку (а, точнее, многоточие) именно там, где всегда хотела её поставить – после свадьбы главных героев.

От всей души благодарю тех, кто был и остаётся со мной, кто читал и поддерживал автора своими отзывами! Я чувствую ваше тепло. Спасибо вам ♥



«Она милая, Майки, но…»

Примечание: События главы разворачиваются до свадьбы героев. Незатейливая виньетка)



Медленная приятная мелодия струится над головой, сноровистые официанты снуют по залу с подносами, будто бы приклеенными к их рукам. Шелест светских бесед, блеск драгоценностей… Мне отчаянно скучно. Я могла бы провести этот вечер с пользой, изучая свои рабочие бумаги, что-то насторожило меня в последнем отчёте, какая-то странная мелочь… Но с ещё большим удовольствием я бы посмотрела новую серию «Игры престолов», сидя на своём диване. Вместо этого нам с Майкрофтом приходится торчать здесь.

Не могу сказать, что привыкла ко всем этим раутам и приёмам, не так уж и часто я их посещаю. Но кое-чему я всё же научилась. «Моя работа имеет отношение к медицине. Конечно, я знаю миссис Бэйли, как поживает её собака? Погода сегодня просто чудесная, дождя почти не было. Да, новая реформа полиции, несомненно…». Главное, давать минимум деталей, и собеседник всё додумает за тебя сам. В крайнем случае, можно сделать вид, что у тебя зазвонил мобильный.

Майкрофт отрывает меня от разговора с пожилой леди, когда я уже почти готова выдать ей все секреты аутопсии. Он берёт меня под локоть и представляет мне молодого мужчину с беспокойно бегающими глазами:

— Эрик Галлахер, бизнесмен и меценат.

А ведь я уже видела его где-то. В новостях или на фото в газете?.. Неважно. Эрик обшаривает меня с головы до ног оценивающим взглядом, после которого мне хочется помыться. Он прикасается к моей ладони липкими губами, и я с трудом удерживаюсь от того, чтобы вытереть руку о подол платья.

— А она милая, Майки, — Галлахер скалится в мерзкой ухмылке, — но раньше твои спутницы выглядели намного… изысканней.

Он мог бы влепить мне пощёчину или плеснуть шампанским в лицо. Эффект был бы таким же. И дело вовсе не в том, что мерзавец упомянул о прошлых отношениях Майкрофта. Мы взрослые люди, и я у него явно не первая. Галлахер ткнул меня носом в тот очевидный факт, о котором я часто думала, но предпочитала на нём не зацикливаться: я не пара Майкрофту.

— Мне нужно… я должна… — Бокал едва не падает из ослабевших пальцев, я отворачиваюсь, пряча лицо. — Извините…

— Молли, — Майкрофт касается моего плеча, но я всё равно ухожу. Не станет же он удерживать меня силой.

За спиной я слышу смешки Галлахера и голос Майкрофта, полный ледяного спокойствия. Я достаточно хорошо знаю этот голос, чтобы понять — собеседника Майкрофта не ждёт ничего хорошего. Но пока мне нет до этого никакого дела.

Моё лицо в зеркальном отражении белее мела, я едва не падаю с ног от накатившей внезапно слабости. В последний раз я чувствовала себя так, встретив в супермаркете парня, который дразнил меня в школе. Каких бы успехов я не добилась в работе, как бы счастлива не была, встретив его, я снова почувствовала себя маленькой обиженной девочкой. Мышкой-Молли. И сейчас замечание незнакомца вскрыло все мои сомнения, как застарелые раны, заставляя ощущать себя такой неуверенной и глупой. Я жду, когда высохнут слёзы. Правило, известное с детства: не три глаза руками, чтобы не покраснели… Я покидаю дамскую комнату с твёрдым намерением больше не показывать свою слабость. Хотя бы сегодня.

***

Я молчу почти всю поездку до дома. Я не могу смотреть на Майкрофта, поэтому сижу, выпрямив спину и уставившись в затылок водителя авто.

— Молли…

Майкрофт знает, что меня гложет. А я знаю, что он собирается мне сказать. Он говорит немного сухо, он всегда так говорит, когда пытается скрыть волнение:

— Не воспринимай слова Галлахера всерьёз. Он идиот.

Богатый напыщенный идиот, уверенный в своём праве унизить любого, кто стоит на социальной лестнице хоть на ступеньку ниже его. Но почему мне от этого не легче?

— Я не расстроилась бы, не будь в его словах хоть капли правды. Я имею в виду: ведь мы на самом деле странная пара. Разве нет?

— Посмотри на меня. — Он нежно дотрагивается до моей щеки. — Я никогда так не думал.

Я заглядываю в его глаза, и мне становится немного легче.

***

Я забежала в комнату отдыха больницы ненадолго, только для того, чтобы перекинуться с Миной парой слов.

— Привет, — Мина жестом подзывает меня к себе. — Садись. Ох, я почти всю мелочь спустила на этот кофейный автомат. На нём надо повесить огромную таблицу «Вызывает привыкание». Настоящая адская машина!

Я плюхаюсь рядом с подругой на диван из кожзаменителя и принимаю из её рук пластиковый стаканчик.

— Спасибо. Завтра я тебя угощу. — Глотнув капучино, интересуюсь: — Что у тебя нового?

— О, — Мина закатывает глаза, — Шон просто выводит меня из себя! Ему не нравится, что я общаюсь со своим бывшим парнем. Но что я могу поделать, если он работает в кафе рядом с моим домом? И наши общие друзья…

Я мерно киваю в такт её словам, они успокаивают и убаюкивают не хуже колыбельной. Нет, я вовсе не считаю проблемы подруги скучными, просто этой ночью меня снова мучила бессонница.

Мина замолкает, выговорившись и заметно повеселев.

— А как дела у тебя?

— У меня? — Я не знаю, что ей ответить. — Наверное, хорошо. Нет, в общем-то, совсем неплохо…

Я отвожу взгляд в сторону и вижу экран стоящего в углу телевизора. На руках молодого мужчины с беспокойно бегающими глазами смыкаются кольца наручников. Картинка повергает меня в шок.

— Эй, я знаю этого парня!

— Эрика Галлахера? Кто же его не знает? — фыркает Мина. — Известный благотворитель и меценат, а так глупо прокололся на неуплате налогов…

Я рассеяно киваю, доставая из кармана халата телефон.

«Твоя работа? Молли».

«Можешь считать это ранним подарком на Рождество. МХ».

Не знаю, нужно мне засмеяться или застонать. Меньше всего я хотела, чтобы у кого-то были неприятности из-за меня, даже Галлахеру я не пожелала бы такой участи. Но ведь Майкрофт знает, что делает, правда?

Он защищает меня, а это значит, что сегодня я буду спать намного лучше.