Глава 1 Глава 1. Дыра
Он передвигался от одной каменной стены к другой, нервно закатывая разорванные рукава сорочки. Волосы растрепались так, что лезли прямо в глаза, к тому же страшно раздражал солнечный свет. Снова начинала болеть голова, а этого он боялся больше всего. Плохо, когда видения приходят после ссоры с другом. Очень плохо. Дурное предзнаменование не заставит себя ждать. И снова ничего интересного увидеть не удастся. Хотя сейчас просто хотелось тишины и покоя, а не картинок из будущего. Но не тут-то было…
- Салазар!
Её крик гулом отозвался под сводчатым потолком. Ровена вихрем влетела в покои брата.
- Что ты творишь? – спросила она и, вцепившись в его плечи, резко остановилась посреди комнаты. – Зачем ты снова в это ввязался? Зачем тебе василиск, Салазар?
Он прищурился и сделал шаг назад.
- Неужели ты думаешь, что я позволю ему устанавливать свои правила?
Ровена знала, что брат имел в виду Годрика, поэтому мгновенно парировала:
- Но себе же ты это позволяешь!
А потом чуть успокоившись добавила:
- Брат, я очень тебя люблю, но не зли ты Годрика.
- У меня нет таких мыслей, я просто пытаюсь сделать то, что должен.
- Что ты должен? – Ровена устало опустилась в плетеное кресло.
Салазар встал у окна, вглядевшись в туман, стелющийся по траве у самого рва. Солнце и туман не предвещали ничего хорошего, это Слизерин тоже знал.
Он не спешил с ответом, потому что понимал, что все это глупости. Все, что говорит Гриффиндор – глупости. И вообще, в последнее время с другом постоянно происходят какие-то стычки, что не может не раздражать и без того натянутые нервы Салазара.
Но Ровена ждала. Она молча восседала в кресле, не сводя глаз с брата, который выглядел настолько усталым и больным, что она едва сдерживалась, чтобы не попросить его прилечь или выпить какого-нибудь снадобья. Но она ждала, потому что знала: Салазар не оценит ее заботу. Больше она ему была не нужна. Ни она, ни ее таланты, ни ее сила. Ни её любовь…
- Что ты должен? – стряхнула с себя наваждение Ровена. – Зачем тебе что-то ему доказывать?
- Ты не понимаешь! – вдруг дернулся Салазар. Он резко отошел от окна и кинулся к ногам сестры. – Я не должен ничего никому доказывать. Мы построили эту школу, так?
Ровена молча кивнула.
- Каждый из нас вложил свою магию в эти стены, свою душу, свои знания. Свое золото, в конце концов. Школа простоит века, если не тысячелетия. Она будет воспитывать лучших волшебников, отсюда будут выходить великие умы. Каждому мы дадим то, от чего он не сможет отказаться – свою сущность! Так почему, Ровена, почему мы должны тащить в Школу всякий сброд?!
Он задыхался. Лицо и без того бледное сейчас напоминало по цвету мрамор стен его подземелья. Ровена забеспокоилась.
- Салазар, ты болен…
- Я всегда был болен! – огрызнулся он. – И ты лучше всех это знаешь…
Он устал. Сестра смотрела на него с такой жалостью, что хотелось просто взять и аппарировать куда-нибудь, перенестись за тридевять земель, чтобы не видеть этого ее скорбного лица.
- Когда ты пил в последний раз кровоостанавливающее зелье? – тихо спросила она.
Салазар просто отмахнулся от женщины и сел на широкую лавку у окна.
- Я скучаю по тем временам, когда Школа чародейства и волшебства еще была просто нашим домом, - задумчиво проговорил он, - твоим и моим. Когда мама собирала нас у камина и рассказывала истории, учила простой магии. Скучаю по тем временам, когда мы с Годриком соревновались в скорости на метлах…
- А отец кричал на меня из-за твоего здоровья, мол, не углядела за братом, когда ты падал, словно тюк соломы, - тихонько усмехнулась Ровена.
- Он всегда и на всех кричал, тебе ли не знать? На Годрика из-за его шумных шуток, на меня из-за неуместных розыгрышей, на Хельгу из-за неуклюжести, а на тебя из-за меня. Всем доставалось.
- Жаль, что он не дожил до этих времен. Он бы нами гордился, правда? – Ровена с надеждой посмотрела на брата.
- Тобой – да, а мной – вряд ли… - пожал плечами Салазар, но тут же выпрямился и принял свой обычный гордый вид: - Иди, сестрица, я еще хочу отдохнуть. Меня вечером ждут ученики, а я страшно устал.
- Да. - Ровена направилась было к дубовой двери, но остановилась и печально посмотрела на брата: - Пожалуй, ты не прав, Салазар. Отец очень любил тебя. Ты был его гордостью и смыслом всей его жизни. И в том, что ты болен, нет твоей вины. Просто так случилось. Но ведь тебе удается с этим справляться. А в последнее время ты перестал обращаться к Годрику за помощью… Мне жаль, что вы перестали понимать друг друга. Почему-то мы с Хельгой думали, что вы вместе будете править в этом замке, - она оглядела сводчатый потолок и каменные стены. – Но разделение Школы на факультеты – вынужденная мера… У нас слишком разные требования к ученикам.
Она тихо выдохнула и вышла за дверь, чуть слышно прошелестев подолом платья по полу.
- Вот именно, - буркнул под нос Салазар, - разные требования к ученикам. И чем же мои требования так плохи?..
* * *
Гарри открыл «Ежедневнй пророк» и с грустью посмотрел на колдографию Джинни на первой странице: «Холлихедские Гарпии» разбили ирландцев в пух и прах! Джинни Уизли – лучший охотник сезона!»
- Когда она приедет? – тихо спросила Гермиона, забирая из его рук газету.
- Не имею ни малейшего понятия… - проговорил Поттер и откинулся на спинку кресла.
Грейнджер видела, как он вымотался за последнее время, ожидая свою возлюбленную. Но не вмешивалась. Ей-богу, девушке страшно хотелось настучать другу по голове за его нерешительность. Но она жалела его. И желала ему только счастья, которого он заслуживал. И, возможно, именно поэтому она продолжала упорно молчать, позволяя двум своим лучшим друзьям разбираться в отношениях самим. Благо, Рон тоже не совался. Иначе все могло бы закончиться некрасиво.
- Кстати, - как бы между прочим спросила Гермиона, - а как там наш рыжеволосый друг?
- С каких это пор ты стала так Рона называть? – хмуро взглянул на нее Гарри.
Гермионе хотелось сказать, что с тех самых, когда Уизли решил уехать в командировку без нее. Но это было бы мелочно. Дело в том, что Гарри и Гермионе по большому счету, уже практически был обеспечен карьерный рост. А вот Рону без повышения квалификации пришлось бы сильно постараться, чтобы выбиться в нечто большее, чем рядовой аврор. И он решился на годовую командировку на материк, просто поставив друзей перед фактом.
Гермиона помнила тот странный дождливый день. С самого утра она знала, что грядет что-то нехорошее. Просто паника накатывала волнами, и громко ухало сердце раз за разом. И когда Рон пришел в их бар позже всех, молча оглядев их с Гарри, Гермиона все поняла. Он стал добровольцем… Ночь была проведена без сна. Слезы, воспоминания, смятая постель, обещания регулярных писем и поскорее вернуться – всё это было теперь так далеко. После первого месяца Рон пропал на две недели. А потом, без каких-либо объяснений или предупреждения, просто сообщил, что не вернётся. Что ему предложили контракт в Румынии. Что он уже наладил здесь кое-какой быт. Но Гермиона знала, что он рад был вырваться из Англии. Уйти от воспоминаний о войне, о потерях, о бесперспективных попыток быть достойным такой прекрасной девушки, как она.
А ей и не надо было ничего из этого. Просто, чтобы он был рядом – и всё. И всё…
- Так как он там? – стараясь не обращать внимания на раздражение Гарри, снова спросила Гермиона.
- Да нормально вроде.
- Ну, и замечательно…
Такие ни о чем не говорящие диалоги были каждодневным ритуалом двух друзей. Поэтому продолжать эту тему обоим просто не было смысла.
Небольшой кабинет, который занимали коллеги, находился на уровне, который размещал в себе весь Отдел магического правопорядка. Аврорату отводилось всего пятнадцать кабинетов, среди которых был и тренировочный зал. Но тесниться не приходилось, потому что авроры дежурили по очереди. И сейчас Гарри и Гермиона пришли на работу после выходных.
Поттер знал, что Гермиона все свое время отдает науке, чтобы сдать экзамены невыразимцам, и всегда старался немного облегчить ей жизнь, забирая часть отчетов себе. Он терпеть не мог эту писанину. Но другого выхода не было. Он понимал, что если хоть в чём-то не поможет Гермионе, она просто не выдержит такой нагрузки. Конечно, можно было бы припомнить историю с хроноворотом на третьем курсе. Но она действительно выбилась из сил. Да что там! Гермиона была истощена. Наверное, именно поэтому она решилась состричь свои пушистые волосы, оставив на голове лишь игривый «ёжик», плотно уложенный волосок к волоску. Она стала еще тоньше, еще бледнее. Ее глаза стали еще более огромными, а изгиб губ стал заметнее очерчен. Хотя она стала красавицей. Но эти мешки под глазами, эта худоба… Миссис Уизли уже давно отложила попытки откормить свою потенциальную невестку. Но Гермиона почему-то стала все реже появляться в Норе. Да и вообще в последнее время у всех все как-то не ладилось…
Но сейчас все валилось из рук именно у Гарри. День словно бы с самого начала не задался. По дороге на работу он, задумавшись, вошел не в тот камин, и пришлось добираться еще лишних двадцать минут. По дороге он встретил своего начальника, который хотел было отругать сотрудника за опоздание, но прошел мимо, хмуро почесывая лоб, что навело Гарри на мысль, что что-то случилось. Когда он вошел в кабинет, то увидел Грейнджер, которая устало разбирала листки с отчетами о предыдущих делах. Он сначала не обратил внимания на синюшность кожи её рук. Но уже через секунду не на шутку встревожился.
- Ты вообще когда последний раз нормально ела? – практически кричал он. – Ты же на привидение стала похожа!
- Тссс, - как-то особенно вяло улыбнулась она, - я просто не успела. Надо было кое-что закончить…
- Если ты не прекратишь так себя истязать, я перестану с тобой дружить, - чуть надувшись, пробубнил Поттер, но уже через секунду обнял подругу, лишь отметив для себя, что надо незаметно наложить на нее согревающие чары, а то руки ледяные.
И вот через час, когда Гермиона выпила две больших кружки чая с теплыми булочками из министерского буфета, а после завела ненужный разговор про Рона, в кабинет ворвался, ошалело озираясь, Симус.
- Народ! Вы не поверите! Мы нашли её!
Гарри с Гермионой моментально подорвались с мест. Как нашли?..
«Блуждающие дыры». Так назвали невыразимцы эти пространственно-временные ямы. Явление это было совершенно не изученным и очень опасным, потому что, двигаясь, они могли поглотить целые дома. Благо пока появлялись они вдали от крупных поселений, но вот на Севере, недалеко от Хогсмида, они изрядно напугали некоторых жителей, ставших свидетелями, как их охотничьи собаки буквально на глазах попали в некий черный туман и исчезли. Совсем исчезли.
Первую дыру зафиксировали еще года полтора назад. Возможно, они появились и раньше, но за противостоянием, и пока был жив директор Дамблдор, ситуация находилась под контролем. Но сейчас, когда войны нет, следить за дырами стало некому – они поползли вниз, южнее Шотландии, пугая все больше и больше народу. Как-то удержать пока не хватало ресурсов, да и знаний, как все понимали. Но невыразимцы упорно работали над этим. И именно сегодня, когда у Гарри все валилось с рук, первая дыра была, наконец, найдена и каким-то невероятным образом удержана.
* * *
Гермионе было тепло и уютно рядом с Гарри, когда они ехали к месту фиксации, как назвали авроры зону удержания дыры. Она просто склонила голову к его плечу и задремала, чувствуя себя в безопасности рядом с ним. Она всегда испытывала к нему смешанные чувства. Это была такая дружба, когда хотелось быть рядом с человеком. Иногда обнимать его, иногда просто смотреть в глаза, испытывая просто вселенскую нежность и любовь. Нет, она не была в него влюблена. Просто Гарри не надоедал ей. Практически всегда, когда они сидели вдвоем в их кабинете, они либо перебрасывались парой фраз, искренне интересуясь делами друг друга, но по большей части они просто молчали, выполняя каждый свою работу. А потом они могли вместе пойти по домам или заглянуть в их любимый бар в Косой Аллее. Помнится, когда Гермиона решила, что ей пора заниматься чем-то другим, Гарри первым поддержал её, обещав, что поможет, если это будет в его силах. И он помогал… Писал отчеты по рейдам, иногда подкармливал, потому что хозяйка из Гермионы, прямо сказать, была никудышная, да и жила она по большей части в их кабинете, отсыпаясь на кушетке и приводя себя в порядок в общем женском туалете. Хорошо еще, что там были и душ, и сауна. Почему-то её квартира, небольшая такая, на окраине Лондона не казалась ей больше уютной и милой, как в первый раз. Наверное, это все-таки из-за Рона…
Автомобиль подпрыгнул на ухабе, и Гермиона, дернувшись, резко проснулась. Перед глазами все еще стоял образ ее бывшего парня. Но он размывался, смешиваясь с сочной зеленью пейзажей за окном. Она слегка потянулась, приглаживая короткие завитки к вискам. И тут же взглянула на Гарри, мол, я нормально выгляжу? На что Поттер лишь кивнул, улыбнувшись, да прижал ее к себе, как бы здороваясь. Им не нужны были слова. Они просто были рядом. Два самых лучших друга. Два самых близких в мире человека.
Там, снаружи, туман переплетался с густыми ветвями в старом лесу. Людей встречалось все больше. Это значило, что пункт назначения был близок. Гермиона поправила мантию, проверила свою палочку. Гарри сделал то же самое. И когда автомобиль начал замедляться, он сказал:
- Осмотрись вокруг, попробуй заметить что-то необычное.
- Не считая дыры?
- Скажешь тоже, - шутливо отмахнулся Гарри и открыл дверцу, чтобы выйти. – Просто я знаю, ты можешь заметить то, что другие не увидят никогда. К тому же сейчас аналитик на больничном, и ты, как лучший специалист его подразделения, можешь оказаться очень полезной. К тому же, - он огляделся, - здесь что-то слишком много невыразимцев.
Гермиона нахмурилась. Её снова посетило то странное чувство, как при первой встрече с невыразимцами в министерстве. Она мечтала быть с ними, и это вселяло в нее силы стремиться к этому. Но в то же время, они пугали ее. Все до единого невыразимцы были одеты в черные мантии. Они сновали туда-сюда совершенно бесшумно, словно призраки. Они практически не поднимали глаз, не смотрели на окружающих людей. Лишь делали какие-то пасы, словно собирая некую информацию из воздуха.
Кивнув Гарри, Гермиона отошла чуть в сторону, чтобы не мешаться. И тут же к ней подскочил Симус.
- Привет, Грейнджер.
Он в последнее время все чаще стал к ней подходить и интересоваться её делами. Но сейчас Гермионе было совсем не до него. Но Симус, казалось бы, этого не замечал.
- А почему ты приехала на машине? Ведь вы же с Поттером умеете аппарировать?
Он вроде и шутил, ведь был же нормальным человеком, но Гермионе очень захотелось сказать что-то едкое, что-то такое… даже оскорбительное. Ведь не объяснять же ему, дураку, раз он не учился в Академии, а занимался чем-то непонятным, что они лишь доехали на автомобиле с места аппарации, потому что знали, что прыжок в большое скопление людей может повлечь за собой расщепление. Сам-то, небось, на метле прилетел. А Гермиона и мётлы – понятия, как всем известно, несовместимые.
- Финниган, отойди, я пытаюсь работать, - прошипела Гермиона.
- Что-то не заметно! Ты просто отошла в сторону и…
- Уйди! – сцепив зубы, выплюнула она и сурово глянула в его серые глаза. – Ты мне мешаешь!
- Окей, - примирительно выговорил Симум и сделал небольшой шаг назад.
Когда к ним подошел Гарри, Гермиона неосознанно выхватила краем взгляда какое-то странное движение справа. Это была она – дыра. Если не присматриваться, то можно ничего и не заметить. Но когда чуть поворачиваешься, воздух будто подергивается черной дымкой. Густой и липкой. Гермионе сразу стало как-то не по себе. И вдруг кто-то полностью закрыл собой обзор. Гермиона хотела было возмутиться, но тут же осеклась.
Высокая фигура из тени пришла в движение. Когда незнакомец обернулся, Гермиона тут же почувствовала, как тошнотворное чувство превратилось в неожиданную компиляцию из страха и удивления. Это был Малфой.
И только сейчас она поняла, что не видела его много лет. Семь, если память ей не изменяла. Слышала о нем, знала, что он здесь. Но не видела. А зря, потому что сейчас она была бы более подготовленная.
Короткая стрижка была уложена идеально. Дорогой, очень дорогой костюм под мантией тоже идеально сидел на его широких плечах. Лицо суровое, практически белого цвета и плотно сжатыми губами и впадинами на щеках, будто он только из Азкабана. И глаза… Мерлин, дай сил смотреть в эти глаза. Гермиона никогда раньше не обращала внимания на его глаза. А сейчас…
- Что он здесь делает? – спросила Гермиона в сторону парней.
- Как! Ты разве не знаешь? – Симуса явно позабавило это незнание. – Он же возглавляет научную группу Отдела Тайн! Один из главных невыразимцев.
- Ты хотел, чтобы я нашла что-то необычное? – прищурилась Грейнджер, глядя в зеленые глаза Гарри. – Полюбуйся! Уж необычней я, наверное, и не нашла бы ничего…
Глава 2Автор от всей души благодарит своих подписчиков. Я обещаю, что постараюсь сильно не затягивать с выкладкой очередной главы.
________________________________________________________
Глава 2. Зона контроля
- Уберешь ты своего зверя или нет, в конце концов?! – прогрохотал под сводчатым потолком голос Гриффиндора.
- А тебе какое дело, а? – нагло ухмыляясь, прошелестел Салазар, контрастируя интонацией.
Это несколько охладило пыл Годрика, и он опустил плечи.
- Ты ведь понимаешь, что если твой василиск причинит вред кому-то из учеников, мы вынуждены будем принять соответствующие мер?..
- А ты скажи своим ученикам, чтобы они не совались в подземелья Салазара Слизерина.
- А как же твои ученики?
- У них с послушанием все в порядке…
- Так не пойдет, Слизерин. Ты подвергаешь всех опасности.
- Ты не прав, - устало отмахнулся от старого друга чародей. – Василиск под контролем, к тому же он мне нужен для занятий алхимией, а какой же я алхимик без хорошего ручного василиска?..
Салазар хотел было превратить все в шутку, но Годрик, по всей видимости, был настроен крайне решительно.
- Не хорошо это – детей алхимии обучать… - проговорил он.
На что Салазар резко возразил:
- И ты будешь учить меня, что преподавать своим ученикам? Я разве имею наглость указывать тебе что-либо? Касается это обучения твоих выродков, или отношения с моей сестрой – я не лезу. Так с какого же лешего ты лезешь ко мне?
- Не приплетай Ровену! – покраснел от злости Годрик.
- О, как запел! – с отвращением выплюнул Салазар. – Можно подумать, никто не знает, что ты увиваешься за богатой вдовушкой…
Гриффиндор сделал резкий выпад вперед, выставив перед собой палочку:
- Не смей ввязывать в нашу ссору Ровену!
- А мы ссоримся? – вскинул брови Слизерин. – Мы не ссоримся, мы противостоим. Ибо лишь в споре рождается истина. Не так ли, мой названый брат?
- Мы не братья, - с горечью произнес Годрик и развернулся было выходить из комнат Салазара.
Но ледяной, чуть подрагивающий в звонкой тишине подземелий, голос остановил его у самого порога:
- В последнее время ты не забываешь упоминать об этом все чаще… Уж не гнетет ли тебя мысль, что в таком случае Ровена получается тебе сестрой? – не смог удержаться Слизерин.
- Ненавижу, - выплюнул Гриффиндор и вышел.
- О, это взаимно, - проговорил в пустоту Салазар.
Его бесило это состояние постоянной вражды. Он безумно хотел просто высказать Годрику все, что он о нем думает, а потом просто собраться и уйти, громко хлопнув дверью. Но в этой роли почему-то все время выступает Гриффиндор. Истеричка…
И не стыдно ему пытаться воспитывать чистокровного мага, да еще и первого алхимика в этих землях? Надо поговорить с Ровеной. Она имеет на этого дурака влияние. Пусть немного образумит…
Забыл, видимо, Годрик, как старый чародей приютил его в своем замке, когда того пытались продать люди, как уродца, испускающего огонь кончиками пальцев? Как юный светловолосый волшебник поделил с ним, оборванным и грязным, свою комнату, чтобы тому не было страшно?.. Почему хорошее так быстро забывается? Боги всемогущие, так ведь прадед Салазара знавал в свою бытность самого Мерлина! Принадлежностью к столь знатному роду Годрик должен гордиться! А он устраивает сцены…
- Фу, гадость! – сплюнул в очаг чародей и выбросил недопитую чашку.
Зелье, которое ему готовит Хельга, становится все противнее пить. Хоть оно и помогает.
Болезнь забирает в последнее время слишком много сил. Надо бы поскорее найти преемника, а потом вплотную заняться загадкой долины Перадора и чёрных туманов.
* * *
Малфой терпеть не мог северную промозглую погоду. Мокрые ноги уже немели, а пальцы на руках покрылись синими прожилками, делая похожими их на руки мертвеца. Как же хорошо было там, во Франции, где почти всегда светило солнце, а ветер приносил слабый запах моря, такой теплый и терпкий, что едва ли Малфой справлялся с желанием скорее нырнуть в синеву соленых брызг с головой. А здесь, в Шотландии, колкий ледяной ветер не приносил ничего, кроме холода. Приходилось постоянно подогревать себя чарами, что отвлекало от работы.
Вызов в шесть утра говорил о том, что произошло нечто неординарное. Ведь его отдел работал по весьма узкой специализации, поэтому короткий звонок от главы аврората взбудоражил всех прибывших на то время на работу невыразимцев. Правда, выехать на место фиксации (ох, и глупое же название) довелось немногим. Лишь тем, кто занимался проблемой блуждающих дыр. А именно, ДракоМалфою и еще девяти специалистам.
Работал Малфой в Отделе Тайн недавно. Всего две недели. И за это время он узнал много нового. Например, о том, что гриффиндорская троица все-таки распалась. Рыжий не вынес, по всей видимости, гениальности Грейнджер и Поттера и благополучно отбыл куда-то к славянам. Забавно. Ну, что уж тут говорить, Малфой никогда его не любил. Как, впрочем, и остальных. Но Уизли был ему особенно противен. Еще Малфой узнал, что Поттер и Грейнджер работают в аврорате. Причем на полную ставку в качестве штатных сотрудников. И поговаривают, будто Грейнджер тянется к научной работе, и это пресекают на высшем уровне, потому что боятся потерять столь ценный экземпляр. Бред, конечно. Вряд ли она бросит своего закадычного друга. Так и будет прозябать в пыльной конторке. И поделом…
И сейчас, стоя в окружении плотного кольца невыразимцев, он был готов встретиться с кем угодно. Даже с самим чертом. И уже было собрался сделать презрительную гримасу, как нечто заставило его остановиться. Сначала он не понял, что означало это странное ощущение, возникшее после того, как он услышал знакомые голоса. То ли чувство гадливости, то ли некоей извращенной радости, то ли просто удивления. Но, когда он обернулся, его взгляд сразу же приковала маленькая головка с коротко стрижеными волосами. Неужели это Грейнджер? Где эти курчавые патлы? Где вздернутость носа? Где гордая осанка? Неужели война и потери могли довести до такого гриффиндорскую выскочку? Хотя, хмыкнул про себя Малфой, сам-то ведь не лучше выглядит. Но ему простительна бледность. Он был пожирателем, прошел всю войну, чуть не попал в Азкабан, потерял отца… Ему досталось во сто крат больше. Только побег из магической Британии дал ему возможность наладить свою жизнь. Кое-как, правда, но все-таки…
За этими размышлениями он и не заметил, как Поттер, Грейнджер и еще-кто-то-там устремили на него свои взгляды.
- Чудесно, - пробормотал он и двинулся к троице.
И прежде чем они что-то ему сказали, он обратился к Поттеру:
- Мы почти закончили. Ваша помощь уже не требуется.
Малфой старался выглядеть отчужденным, но он и забыл, каково это – ненавидеть Поттера всей душой. И в то же время, он не мог даже голову повернуть в сторону Грейнджер. Что-то останавливало его, может, потому что он ее не узнавал, может, просто потому что она больше не было той самой Грейнджер…
- И тебе привет, Малфой, - усмехнулся Поттер, с вызовом глядя на него. – Мы зато не закончили.
- Ну, дыра хорошо держится, - как бы между прочим, указывая на блестящий сиреневый купол, проговорил Малфой, - мы вроде как и сами справляемся…
Это даже не спор между бывшими недругами. Это просто вялая перебранка. Скучно жить стало, подумалось Драко.
Но вдруг в эту скуку вмешалась Грейнджер:
- Что вы обнаружили?
- Тебе для отчета? – повернулся к ней Малфой, вскинув брови.
- И для этого тоже, - раздраженно фыркнула та, но тут же выдохнула, резко опустив плечи: - Аврорам здесь действительно делать нечего. Для боевых магов работы нет. Но будет проводиться следствие, а это значит, что потребуется информация из всех источников. Мы не знаем, в чем заключается феномен этих явлений, но только потому, что из-за них пропадают люди, и это считается опасным, что очевидно, нас сюда и вызвали. А уже разбираться во всех тонкостях – это ваша задача…
Она словно весь воздух выговорила. Малфой увидел в ее опущенных глазах усталость и даже некое смирение. Наверное, поэтому ему не захотелось вступать в спор. Он просто кивнул, чуть повернувшись, и ушел к своей группе, оставив троицу без ответа. Теперь было очевидно, что Грейнджер тяготит кабинет. Ей бы в лабораторию…
Всего года Малфою хватило на то, чтобы понять, как сильно можно ошибаться в выборе собственного пути. Он ведь всю жизнь мечтал заниматься чем-то эдаким, чем-то особенным. Например, поиском универсального противоядия. Еще, когда от старости умер его дед, он мечтал стать целителем. Потом, чуть попозже, он собирался стать невыразимцем, наслушавшись историй отца об этих таинственных людях. И только когда он поступил в Хогвартс и познакомился с Поттером и его друзьями, он понял, что теперь целью всей его жизни станет травля Гриффндора. Цели не менялись на протяжении нескольких лет, лишь только методы становились более изощренными и дерзкими. Одна только выходка на шестом курсе, когда они с Поттером сцепились в туалете не на жизнь, а на смерть, чего стоила. А убийство Дамблдора? А метка?..
Малфой не мог сказать, что он этого не хотел. Когда тебя воспитывают с мыслью о том, что директор Хогвартса – престарелый полудурок, а Волдеморт чуть ли не бог, выбор остается невелик. Да и вражда между факультетами уже тогда приняла свой истинный смысл. И лишь когда Драко и его семье чудом удалось избежать смерти в войне, когда Поттер не без поддержки той же Грейнджер свидетельствовал, хоть и неохотно, в пользу Малфоев, когда отца подкосил смертельный приступ, - вот тогда Драко и задумался, а этого разве он хотел? Об этом ли он мечтал?..
Бежать! Это была единственная мысль после смерти отца. И Драко с матерью переехал во Францию, а затем, спустя год, он не без труда поступил в Бельгийскую Королевскую Академию Магии на факультет Естествознания. Четыре года он штудировал учебники и восполнял потерянные магические знания, словно продолжал соревноваться с Грейнджер в успеваемости. Надо заметить, он частенько ее вспоминал. Почти никогда – хорошо. Но было иногда что-то ностальгическое, чего ему сильно не хватало. За обедом, в длинных коридорах Академии, в старинной библиотеке, - везде он ловил себя на мысли, что вот-вот появится троица, замышляющая очередную гадость против Слизерина, который, как факультет, остался далеко в прошлом…
И лишь когда он вернулся в Англию, он вспомнил, что спустя столько лет вряд ли кто-то обратит на него внимание. Хотя нет, обратить-то обратят, но вот только воспринимать его будут не как слизеринца, а как сына Люциуса Малфоя, сына Пожирателя и правой руки Волдеморта. И Драко постарался сделать все, что было в его силах, чтобы не ассоциировать себя с ошибками тех лет. Он получил диплом мага высшей категории. Он изучил редкое явление черных туманов, а также поднял в архивах забытую историю долины Перадора. Он сделал все, чтобы в нем возникла необходимость. Он словил момент, как говорят в Европе. Попал в волну. И сейчас, он был единственным квалифицированным специалистом в этом вопросе. Единственным дипломированным специалистом, надо отметить. Что, правда, не вселяло уверенности. Министр магии Кингсли Бруствер следил за каждым Малфоевским шагом, о чем давал понять ежеминутно. Прошлое следовало за Драко по пятам. И будет следовать. Потому что ничего не забылось. И остается только ждать, когда перестанут приходить проверки, а коллеги прекратят искоса поглядывать в его сторону. И о стычках с бывшими гриффиндорцами лучше забыть. Хотя очень уж хотелось сказать что-нибудь такое, чтобы всколыхнуть волну прошлого презрения, ненависти. Но появилась лишь легкая рябь, направленная на старых знакомых. И что-то такое родное кольнуло в душе… Хотелось позадирать их, как в детстве. Ан-нет, положение и шаткая репутация не позволяют. Значит, придется их терпеть. Теперь им придется работать вместе под неусыпным контролем Брутсвера.
Глубоко вздохнув, Драко вернулся в реальный мир и отбросил сожаления о прошлом. Что было, то было? Так ведь говорят?.. Сейчас он стоял в мобильной лаборатории, окруженный работниками Отдела, и удерживал за край сферы дыру, чтобы «усадить» ее в зону контроля. Невозможно постоянно находиться здесь и держать черную туманность вручную. Драко и еще несколько невыразимцев всего за неделю нашли способ словить ее, не применяя собственную магию постоянно. Это было до гениального просто. Требовалось лишь одно маленькое заклинание, которое Малфой нашел, собирая информацию о долине Перадора. И вспомнил он его неожиданно, когда увидел старую карточку из шоколадной лягушки с изображением Хельги Хаффлпаф.
- Удивительно, как простые вещи могут открыть глубины тысячелетних тайн, - пробормотал он и, сделав последний пас рукой, отошел в сторону, чтобы полюбоваться на проделанную работу.
- А вы молодец, мистер Малфой, - подойдя, мягко проговорил Холлидей, старый невыразимец. – Мы-то уже отчаялись, а вот вы быстро нашлись…
От вечно надменного выражения лица не осталось и следа. Малфой будто немного смягчился от похвалы. Он же еще совем юный, если разобраться. И его так редко хвалили…
- Спасибо, мистер Холлидей. На самом деле это было несложно, - пожал плечами Драко.
- Ну-у… - протянул невыразимец, - здесь глупых нет, как вы понимаете, но такого успеха за столь короткое время Отдел Тайн давно не видывал.
- Вы меня смущаете, - честно признался Малфой.
Он боролся с желанием уйти. Он не привык к такому отношению к нему состороны. Он видел все: обожание матери, холодную отчужденность отца, заискивание друзей с факультета, даже пылкую страсть Паркинсон, но больше в его жизни было ненависти, зависти, презрения и злобы. И когда к нему подошел простой человек и сказал всего несколько простых слов – это показалось Драко чем-то ненормальным. Поэтому он не знал, как реагировать на Холлидея.
- Извините, - улыбнулся невыразимец, заметив неуверенность собеседника. – Если нужна будет какая-то помощь, вы знаете, как меня найти, мистер Малфой.
И он ушел, оставив Драко со странным чувством, как в детстве, когда появляется неожиданный друг.
Глава 3Дорогие мои читатели и подписчики!
Я хочу в очередной раз поблагодарить вас за то, что вы не обходите мимо мои истории. И, хоть и неудобно, но все же хочется отметить: автору всегда приятно, когда его фанфики обсуждают. Мои тексты не надо вычитывать на наличие ошибок, просто скажите, как вам сюжет?
И заодно я сброшу вам своих прототипов. Обложки пока нет, но ведь всегда найдутся талантливые люди.
http://s018.radikal.ru/i517/1406/2f/d17a616e714c.jpg (Салазар Слизерин)
http://s018.radikal.ru/i518/1406/55/4141ec5602be.jpg (Драко Малфой)
http://s020.radikal.ru/i710/1406/48/9aed10f7cd8c.jpg (Гермиона)
_______________________________________________________
Глава 3. Параллели
Пустой дом. Серые стены.
Запах пыли и тлена стелился в воздухе, изощренно пробираясь в сознание былинными картинками и воспоминаниями. Шершавый дубовый стол посередине комнаты, заставленный старыми медными колбами и надбитыми глиняными чашами напоминал о том, чье это было укрытие.
Долина Перадора.
Салазар долго искал это место, блуждая после очередной ссоры с Годриком. Он обошел огромный мрачный лес несколько раз, углубляясь в самую чащу. Он встречал странных существ, которые шарахались в разные стороны, словно зная, что в таком состоянии молодой волшебник может нанести вред. Три раза вставало солнце, сменяясь серебряной луной. Салазар без устали шел к своей цели, словно наощупь выискивая отгадки истории. И когда сквозь кустарники он увидел большой каменный дом, то радости его не было предела, потому что усталому путнику нужен был отдых.
Салазар не боялся, что его недуг даст осложнение. Зелья, сваренного Хельгой и выпитого накануне его похода, хватило бы на месяц или два, такое крепкое оно было. Просто от усталости Слизерину казалось, что у него чуток кружится голова. Не более.
Со временем он привык к этому дому. Хорошенько прибрав здесь, он откопал из слоя пыли целую алхимическую библиотеку. Древние манускрипты, какие-то записи на свитках пергамента – все это было трудами Перадора, первого известного чернокнижника. Он постигал тайны мироздания путем темной магии, об этом знали все. Но Салазар не хотел бы быть таким же. Конечно, Перадор мог в силе тягаться с Мерлином, ведь он знал то, о чем светлый волшебник не догадывался. Но Слизерин хорошо понимал, что зло истощает. Оно отравляет душу, заставляет забыть все то хорошее, что может помочь обрести истинную мощь и знание. А Салазар хотел
знать. Наверное, в первую очередь для того, чтобы вылечиться.
Когда на коже появлялись лиловые пятна, юноша мог просто не заметить этого и продолжить заниматься своими делами. Но когда уже начинала проступать кровь, болезнь становилась для него адом кромешным. Боли, невыносимые боли в костях и суставах, в голове. Тошнотворный запах от всего тела, пока Хельга не сварит свежего зелья, а Ровена не поможет брату отмыться от сочащейся сукровицы. Слабость, заставляющая Салазара лежать неделями в своей постели, набитой листьями папоротника и лучанки. И страшные видения… Болезнь сводила Слизерина с ума. Порой ему хотелось покончить с этим, просто выпить чего-нибудь из своих запасов и уснуть мертвым сном. Но он не мог… Пока хватало сил бороться и искать возможные варианты лечения, он продолжал искать. Он даже не стал объяснять Годрику, что василиск ему нужен для Хельги, которая варит ему зелье, тайно добавляя запрещённый ингредиент. Гриффиндор дурак. Он ведь не знает, что восстановить кровь можно только с помощью слюны молодого василиска. Он никогда не разбирался в зельеварении. Он ведь так умел размахивать своей палочкой, покоряя сердца красавиц, что даже не удосужился улучшить свое чтение. А постичь алхимические тайны без чтения манускриптов нельзя.
Салазар мечтал собрать величайшую библиотеку магического мира. Он поклялся, что оставит после себя богатое наследие. По его учебникам будут учиться лучшие целители, такие, как Хельга; лучшие философы, такие, как Ровена, и даже лучшие боевые маги, такие, как Годрик. Но сейчас ему просто хотелось побыть одному. Успокоиться, отдохнуть, прийти в себя.
И вдруг снова закололо в висках… Невыносимая боль сковала все тело, заставляя Салазара закатывать глаза, прижимая худые пальцы к голове. Он не слышал, как завыл, но даже звери во всей округе перестали издавать хоть какие-нибудь звуки, а деревья – качаться. Единственной трезвой мыслью в этот момент было осознание скорого видения, которое просто необходимо было запомнить.
Слизерин шумно выдохнул и задержал на время дыхание, сосредотачиваясь на картинке. Но все, что он смог увидеть, было лицо. Странно красивое, тонкое, с огромными черными глазами…
Когда боль стала стухать, он, не дождавшись полного восстановления, схватил кусочек угля из остывшего камина. Резко взмахивая руками, он рисовал на камне какие-то полосы. И лишь успокоившись немного и расслабившись, он отошел от своего творения, чтобы взглянуть на него. Это была девушка. Просто лицо девушки. Не похожей ни на кого. Не похожей даже на человека, скорее, на нимфу.
Он закрыл глаза и попробовал вспомнить, что он видел еще. Но в мыслях снова и снова появлялась она с каким-то странным выражением лица и легкой улыбкой на губах. А рядом с ней были стены, обветшалые и кое-где покрытые мхом. Сначала он не понял, что его насторожило. Но как только что-то стало проясняться в его голове, он тут же постарался выйти на улицу.
В свете дня дом Перадора не казался каким-то уж очень мрачным. Просто серый камень, такой же, как в Хогвартсе, да глина. Просто мох кое-где ползущий к крыше, будто бы желающий увидеть больше солнца в этом мрачно темном лесу. Салазар неуверенно провел по мху рукой, ощутив его прохладу и мягкость. Эта девушка обязательно должна войти в его жизнь, вдруг где-то на краю сознания появилась мысль.
* * *
Пустая квартира. Приглушенный свет.
Легкая музыка чуть трогала измученное сознание, едва заметно вибрируя в ушах.
Гермиона всегда слушала музыку, когда понимала, что в тишине она просто сойдет с ума. Иногда она позволяла себе включать маленький колдоприемник в кабинете, но Гарри любил размышлять в тишине. Он вообще в последнее время все больше любил тишину. Все-таки сказывалось трудное детство, проведенное у вечно орущих на него Дурслей.
Но сегодня Гермиона решила пойти домой. Даже скорее не пойти домой, а именно уйти из Министерства после окончания смены, а не зарыться в книги где-нибудь в уголке Отдела Тайн, как обычно.
Она просто не могла поверить и принять тот факт, что, столкнувшись с Малфоем так близко, она не закричала от возмущения, не почувствовала тошнотворного презрения, а лишь удивилась. Нет, она понимала, конечно, что он где-то в Англии, более того – он с Министрестве. Но то, что он стал одним из главных невыразимцев Отдела Тайн по причине своего уникального образования, в ее голове не укладывалось.
По дороге домой с места происшествия она долго разговаривала с Гарри на эту тему. Тот больше отмалчивался, конечно, задумчиво разглядывая пейзажи за окном, пока они ехали к месту обратной апарации. Но говорила в основном Гермиона:
- Ты видел, каким он стал? – спрашивала она у друга. – Видел его глаза? В них столько боли… Это же ужас! Противно осознавать, что того Малфоя больше нет. А этого Малфоя придется учиться как-то уважать.
- Уважать? – встрепенулся Гарри. – Ты серьезно?
- Ну, ты понимаешь, что я не об уважении как к человеку говорю. Он все-таки занимает не самый низкий пост…
- Ты все мечтаешь о невыразимцах? – улыбнувшись, протянул Поттер. Он всегда был мягким с Гермионой. Она была его единственным другом, сестрой, которой у него никогда не было. Он не мог не понимать её желаний, её тяги к знаниям, её любви к науке.
- Я брежу ими, - неуверенно прошептала она и посмотрела на друга.
Они засмеялись.
- То есть тебя не остановит тот факт, что Малфой может стать твоим начальником?
- Не останавливает. Потому что видя, каким он стал, я не могу больше относиться к нему, как прежде…
- Ты больше не ненавидишь его?
- А за что? За то, что он когда-то следовал политике своего отца? Это ведь многое может объяснить, хотя многие не стали бы этого делать и не поняли бы этого. Я не могу его оправдывать, у нас к нему слишком личное отношение, понимаешь?
Гарри задумчиво кивнул в ответ.
- Но сейчас, будучи взрослыми, мы ведь видим все не так?..
- Совсем не так, - опустил плечи Гарри.
- Тогда что может мне помешать осуществить свою мечту? Я буду работать. Изучу феномен дыр, я буду полезной… Видел, как он смотрел на нас? Я уверена, он возьмет меня к себе! Он будет большим дураком, если не возьмет!
- Во что ты ввязываешься? - устало прошептал Гарри.
- Сама не знаю… Но я хочу стать невыразимцем. Я ведь не… прости, Гарри, но я не аврор! Да, в бою я неплоха, но мне нужно развивать свое мышление, я слишком умна для того, чтобы быть боевой единицей аврората.
- Дурочка ты, раз ты считаешь себя просто единицей, - произнес Гарри и прижал подругу к своему плечу.
* * *
Она шла по пустым темным коридорам. Она направлялась прямо в Отдел тайн, чтобы сказать Малфою что-то очень важное. Гермиона не зря полночи не спала, читая книги, которые ей дал мистер Бейтс.
Его библиотека славилась тем, что в свободном доступе можно было найти такие вещи, которые в простых книжных лавках и за миллион галеонов не найдешь.
Но Гермиона задалась целью. За два дня, с тех пор, как их с Гарри и Симусом вызвали на место происшествия, она проштудировала уйму литературы.
И первое, что она узнала о блуждающих дырах, это то, что упоминания о них в летописях начались где-то в середине X начале XI веков. И если провести географическую аналогию, можно предположить, что основание Хогвартса и первое упоминание о дырах пересекаются в столетии. Можно связать эти два факта, но для этого необходим доступ к секретным архивам. Но это дело техники.
Наверное, именно поэтому она, как только узнала, что Малфой появился в Министрестве, после длительного нахождения в лагере оцепления, сразу же направилась к нему.
И сейчас она почему-то Гермиона чувствовала себя раздраженной. Уверенной в себе, но раздраженной. Малфою она ничего не должна. Он не ее начальник и подчиняться она ему не обязана. Но видеть его, говорить с ним – сложно. Многие годы лютой вражды, взаимных оскорблений сделали свое дело. Этот самовлюбленный индюк изводил ее, не давая пройти мимо, задирал, унижал. Лишь в последний год, нет, вернее сказать, в последний день учебы, во время битвы, когда Малфой впервые повел себя не как всегда, – он удивил ее. И на слушаниях в Визенгамоте он продолжал ее удивлять. Но это то малое, что никак не может пошатнуть её неуверенность в бывшем слизеринце. И сейчас, зная, как он ведет себя с подчиненными, это чувство, словно тошнота, подкатывало к горлу.
Она повернула за угол, ворвалась в приемную и, бросая секретарше: «Я ненадолго», нагло распахнула дверь в его кабинет.
Высокие стены были отделаны каким-то необычным черным камнем, гладким до такой степени, что в нем было видно свое отражение. Обстановка, несмотря на кажущуюся роскошь, минималистична. Один шкаф, сейф, два кресла, диван и большой резной стол. Плотные портьеры на ненастоящих окнах, за которыми по верхушкам деревьев стелился густой туман.
Геримона сделала шаг, и нога утонула в мягком, но плотном ковре. И первое, что вырвалось у нее, это:
- Неплохо устроился…
- Ты без предупреждения, Грейнджер. Без записи, - он обошел свой стол и остановился прямо перед ней, - ворвалась ко мне в кабинет. Хамишь…
- Извини, - почти прошептала Гермиона и тут же стала сама себе противной. Она никогда не думала, что будет извиняться перед Малфоем.
- Чего хочешь? – резко отвернулся он от нее и спокойно уселся за свой стол, жестом указывая посетительнице на кресло, приглашая присесть.
Гермиона быстро взяла себя в руки и ответила на приглашение.
Удобно устроившись и еще разок взглянув в огромные серые глаза, молча спрашивающие ее о цели визита, девушка произнесла:
- Мне необходим допуск к сверхсекретным данным Отдела Тайн по X веку и основанию Хогвартса.
- Для исследований? – сразу спросил Малфой.
- Да.
Малфой потер гладко выбритый подбородок и задумчиво посмотрел в перекидной календарь.
- Сегодня нельзя, - выдохнул он и почти с сожалением посмотрел на собеседницу.
- Это почему же? – Гермиона не заметила за собой того, как возмущенно она выглядела. Но ей пока не до этого. Она в шоке от того, что диалог получился.
- Завтра будет проверка из Министерства, - он показал пальцем в потолок и ухмыльнулся. – Меня ведь проверяют с завидной регулярностью и тщательностью. Поэтому пока доступ не дам, хотя я заинтересовался твоими исследованиями и ничего против не имею. Подожди до среды, потом зайдешь и возьмешь необходимый документ.
Он откинулся в кресле и, похоже, даже не заметил ошеломленного лица Грейнджер.
- Кто ты? – тихо спросила она. – Кто ты, и что ты сделал с Малфоем?
- Ой, иди, - неаристократично отмахнулся он, пряча смешинки в уголках глаз, - не до тебя сейчас, Грейнджер.
Она встала, по привычке одернула мантию, не замечая взгляда, следившего за этим движением, и развернулась, чтобы уйти. Но на пороге, уже открыв дверь, она спохватилась:
- В среду? Не передумаешь?
- А смысл, - пожал в ответ плечами Малфой, - ты же меня все равно достанешь.
- Мне записаться у секретарши? – вдруг вспомнила она о необходимой процедуре.
- Успокойся, - как-то устало проговорил он и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
И только в коридоре Гермиона вспомнила, что была решительно настроена на ссору, скандал, выволочку, да на что угодно, но привычное и знакомое, а не на эту странную беседу, похожу на приятельскую перебранку.
