Глава 1Часть 1
Стоя перед зеркалом в красивом голубом платье, она повторяла себе одни и те же слова, как мантру, пытаясь погасить отголоски прошлого, оставить далеко позади и никогда не вспоминать, навсегда утопить их в бездне своего отчаяния. Отчаяние. Пожалуй, это было то слово, которое характеризовало ее поступки последние несколько недель, но Куинн не хотелось думать об этом. Она хотела верить, что теперь ее ждет новая жизнь, новое я, нужно всего лишь забыть Люси Фабрей - ужасную, жалкую ошибку, которая навсегда являлась неотъемлемой частью Куинн - новой, усовершенствованной версии этого человека. Идеального человека, соответствующего всем параметрам, навязанным обществом.
Курт Хаммел всегда говорил себе, что нужно быть выше, никогда не показывать обидчикам, что их нападки как-то задевают его, даже если это и было так. Никогда не позволяй им понять, что тебе больно, потому что так им будет легче тебя добить. Каждый день он вставал с постели, подбирал одежду, делал укладку, улыбался отцу. Всем было плевать, но он делал это не для них - Курт делал это для себя. Потому что так было легче внушать себе, что этот день обязательно будет лучше предыдущего, и так было легче каждый день заставлять себя жить и надеяться.
***
Куинн крепко сжимала руль, устремив всё свое внимание на дорогу. Напряженные минуты ожидания оседали на плечи девушки, затягивая в глубины страхов. Хуже всего не знать, что тебя ждет. И только понимание цели помогает не утопиться в омуте жалости к себе. Полчаса дороги казались вечностью, но вот за окном показались очертания школы и толпы учеников, направляющихся в здание. Осадок развеялся, и на его место пришло волнение. Фабрей мысленно отругала себя за трясущиеся руки и, глубоко вдохнув, вышла из уже припаркованной машины. Поправив юбку, девушка вскинула подбородок и уверенной гордой походкой зашагала в сторону школы. Никто не обращал на нее внимания, всем было все равно. Когда она проходила мимо мусорных контейнеров, взгляд девушки зацепился за кучку парней в красных куртках, окруживших странно одетого юношу с идеальной прической. Он выглядел невозмутимо и гордо, но волнение парня выдавало то, как сильно он сжимал ремень своей сумки. И в этот момент Куинн увидела в этом мальчишке себя. Она остановилась, внимательно вглядываясь в идеальные черты юноши, но не могла поймать его взгляд. Футболисты загоготали, и двое из них подняли несчастного мальчишку с целью закинуть в мусорный контейнер. Просто взять и кинуть человека на помойку, словно он не значит ничего, как бы показывая, что он отброс общества. Им казалось это забавным.
Следующие мгновения были первой ошибкой Куинн. Они прошли словно в замедленной съемке, и только бешено колотящееся сердце напоминало девушке о том, что всё это происходит на самом деле. Куинн, конечно, не помнила, как грубо окликнула кучку неандертальцев, осыпая их оскорблениями, как их лица приняли багровый оттенок, как парень с ирокезом с интересом разглядывал вызов в медовых глазах Фабрей, как сказал друзьям отпустить мальчишку и уходить. Всё происходящее она наблюдала, как размытую картинку, стоя где-то вдалеке и улавливая обрывки фраз. А в реальность её вернул завораживающий взгляд небесно-голубых глаз, смотрящих прямо в душу с удивлением, любопытством и... восхищением? Куинн могла чувствовать, как растворяется под пристальным взглядом. Никто не произносил ни слова, потому что этот странный незнакомец был не менее заворожен глазами Куинн. Первым тишину прервал парень.
- Эээ... я... спасибо тебе, - робко произнес он, продолжая смотреть в глаза Фабрей. И она могла поклясться, что не слышала голоса прекраснее. В следующий момент он протянул девушке руку. - Курт Хаммел.
Куинн вздрогнула, но пожала руку Курта.
- Куинн Фабрей.
- О, так ты новенькая? - в глазах Курта загорелся огонек. Куинн неуверенно кивнула. - Если хочешь, я могу показать тебе школу, рассказать о ней и всё такое.
Движения Хаммела были немного дерганые, немного странные, но лишь показывали его особенное очарование и возбужденность. Видимо, его действительно так интересовала вся эта чушь.
Тут в мозгу Фабрей что-то щелкнуло.
Первое правило: никогда не заводи дружбу с лузерами.
Судя по всему, Курт был одним из них. Дружба с неудачниками никак не поможет продвижению на вершину пищевой цепи, скорее наоборот - будет тянуть ее вниз, на самое дно, откуда она так отчаянно старалась вырваться. Чертова иерархия.
Нет, Куинн, ты не можешь ради этого глупого неудачника разрушить все свои старания.
Осознание этого пришло к ней не так уж поздно, чтобы исправиться. Взгляд Куинн вмиг из теплого превратился в ледяной. Она вальяжно выдернула руку и холодным тоном произнесла:
- Нет, воздержусь от помощи неудачников.
Первоначально шокированный взгляд Курта сменился оскорбленным. И что это должно было значить? Сначала помогла - потом оскорбила?
"Нет, - думал он, - она просто обманула меня, чтобы потом нанести удар побольнее. Куинн Фабрей ничем не отличается от футболистов, потому что это был просто очередной способ насолить. Очередная злая шутка"
Не позволяй понять, что тебе было больно, ведь так она поймет, что одержала верх над тобой.
Курт всегда был сильным мальчиком, он не допустит такого. Именно поэтому сейчас он, поджав губы и стараясь сделать как можно более безразличное лицо, уходит в сторону школы. С по прежнему поднятым вверх подбородком и идеальной осанкой. Он никогда не позволит растоптать себя.
И, конечно, не заметит, что Куинн смотрела ему вслед даже тогда, когда он совсем скрылся в здании школы. Теперь она чувствовала себя действительно отвратительно.
Глава 2 Куинн старалась не думать о Курте, и у нее это очень даже получалось. Она записалась на прослушивание для команды поддержки, туда идет строгий набор, ведь эта команда невероятно сильная, а за подготовкой своего номера Куинн не успевала думать о чем-то еще.
Все было отрепетировано от и до, и Фабрей идеально знала свою программу, но от этого не менее волновалась. Девушка нервно покусывала нижнюю губу и теребила края своей ярко-красной футболки, как вдруг на весь зал скучающим тоном прозвучало ее имя. Куинн сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Выпрямив спину и вскинув подбородок, Фабрей зашагала в центр зала. Перед ней сидели трое людей: слева - черлидерша со светлыми волосами и немного вытянутым лицом, смотрящая на нее с интересом. В этой девушке было что-то необычное. Сидящая справа девушка определенно была либо испанкой, либо мексиканкой, и на лбу у нее было написано: . Посередине сидела взрослая женщина с короткими светлыми волосами в спортивном костюме, очевидно, тренер. Ее строгий взгляд внушал страх, но, судя по всему, ей просто все это надоело, так что Куинн не стала медлить. Девушка включила музыку на принесенном с собой небольшом черном магнитофоне и начала выступление. Ее движения были четкими, в танце ощущалась пластичность, и с каждым все более заинтересованным взглядом Куинн ощущала, как страх и неуверенность покидают ее. Двойное сальто было самым сложным элементом программы, но и с ним Фабрей справилась на отлично, едва ли дрогнув после приземления. Она закончила вытупление, сев на шпагат, и услышала бурные аплодисменты от светловолосой черлилерши, что заставило девушку улыбнуться. Она определенно была особенной.
Когда Куинн поднялась на ноги, тренер Сильвестр с одобряющей ухмылкой произнесла:
- Что ж, Фабрей, это было неплохо. Ты принята.
Куинн еле сдержалась, чтобы не запрыгать от радости прямо на месте, но, к счастью, у нее хватило самообладания для того, чтобы не испортить впечатление о себе на самом старте.
Следом за Куинн из зашла вышла светловолосая черлилерша и неожиданно схватила ее за руку, широко улыбаясь.
- Привет, меня зовут Бриттани С. Пирс, - эта невероятно милая девушка одним своим видом излучала добро и теплоту, и Фабрей не смогла сдержать улыбки, глядя на новую знакомую.
- Очень приятно, я - Куинн Фабрей, - девушка протянула руку для рукопожатия, но вместо этого Бриттани легко коснулась губами тыльной стороны ладони Куинн, что ввело последнюю в ступор. Она только что поцеловала ее руку?
- Не смущай девочку, Бритт-Бритт, - прозвучал насмешливый голос позади Пирс, и две девушки синхронно посмотрели в сторону черлидерши, прислонившейся плечом к стене и скрестившей руки на груди. Весь ее вид выражал уверенность в себе и чувство превосходства. Да, именно так Кью хотела себя ощущать в новой школе.
Латиноамериканка оттолкнулась от стены и подошла к Фабрей.
- Сантана Лопез, - она протянула девушке руку и, усмехнувшись, поспешно добавила: - Не волнуйся, я не собираюсь целовать твою руку, мы с Бриттани несколько... эм, разные, - Лопез покосилась на подругу, пытаясь углядеть ее реакцию, но той, кажется, было абсолютно безразлично.
- Вообще-то, я би, но поцеловала твою руку не потому, что ты девушка, а потому, что ты похожа на принцессу, а принцессам целуют руки, - просто ответила Бриттани, как будто это было самой очевидной вещью на свете. И от взгляда Куинн не могло ускользнуть то, с какой теплотой Сантана посмотрела на подругу.
- - мысленно усмехнулась Фабрей и поспешно пожала руку Сантаны в ответ.
- Добро пожаловать в команду, снежная королева. Смотри, не налажай, - бросила Лопез и, развернувшись, за руку потянула Бриттани за собой обратно в зал. Фабрей было весело. Ей определенно было весело. Теперь у нее были две очень интересные знакомые, к тому же черлидерши, проводившие прослушивание. Очевидно, что Сантана и Бриттани на вершине, и дружба с ними очень помогла бы Куинн стать популярной и избежать того, что было с ней раньше. Точнее, не с ней, а с Люси. Она решила для себя, что Куинн и Люси - два разных человека, и сейчас она Куинн. Куинн Фабрей - черлидерша в сильнейшей команде поддержи во всем Огайо. Нет, не так, во всей Америке, ведь в прошлом году МакКинли выиграли Национальные по черлидингу. Быть в команде лучших равно быть лучшей, и это не могло не радовать Куинн, ведь она наконец добивается своей цели.
Однако, быть в команде оказалось не так уж просто. Тренер Сильвестр была требовательна и беспощадна, но именно это помогло ей достигнуть совершенства. Куинн не задевали крики и замечания Сью. Она сразу же поняла, что тренер кричит на всех, но она - чемпион, и Фабрей совсем не хотелось подводить своего тренера, поэтому каждый вечер она тренировалась в своей комнате, за несколько недель стала еще более пластичной, улучшила растяжку, выучила несколько новых трюков и с каждым днем становилась все лучше и лучше. Могла ли она полгода назад допустить хотя бы мысль о такой идеальной себе? Вряд ли.
Однако, Куинн не понимала, что в погоне за славой и совершенством, она медленно убивала себя, становясь эгоистичнее, стервознее и тщеславнее. Куинн воздвигла вокруг себя непробиваемые стены и засунула Люси Фабрей куда-то далеко вглубь себя: так, что уже и забыла о ее существовании. Она общалась только с черлидершами и футболистами, но не чувствовала при этом ничего к ним ко всем, потому что это было не по-настоящему. Она стала частью прогнившей патриархальной элиты и теперь она в безопасности. За своими высокими каменными стенами холода, безразличия и одиночества. Умершая и уже разлагающаяся душа в красивой обертке сногсшибательной, фальшиво улыбающейся блондинки в форме черлидерши.
Она не была в порядке, но не видела этого.
Курт Хаммел уже две недели как не забывал Куинн. Что-то подсказывало ему, что когда девушка заступилась за него, она делала это не потому, что хотела изощренно поиздеваться, а потому, что действительно хотела помочь. Курт, конечно, видел, как его едва ли знакомая восходит на вершину, но постепенно теряет блеск в медовых глазах. Она больше никому не помогала. Она, возможно, вообще делала это только один раз, ведь со временем Хаммел увидел, каким отвратительным человеком она была, но все равно верил в лучшее. Что, возможно, она настоящая совсем другая. Курт всегда старался видеть хорошее в людях, и он видел хорошее в Куинн Фабрей. У нее есть сердце, это он знал наверняка.
Слухи о том, что в первый же день Куинн Фабрей заступилась за девчонку-Хаммела, разлетелись по всей школе, и, конечно, над Куртом стали смеяться еще больше, чем раньше. Появился еще один повод для издевок, еще одно жестокое испытание в его жизни, которое обязательно сделает его сильнее.
Парень шел по коридору, стараясь идти как можно ближе к толпе, ведь так меньше шансов, что тебя любезно толкнут о шкафчики или обольют слашем для профилактики. Конечно, удача не повернулась лицом к парню, и вскоре он почувствовал, как плечо пронзила острая боль из-за встречи с чьим-то металлическим шкафчиком. Курт бросил взгляд полный ненависти на злобно ухмылявшегося Дэйва, который сейчас казался еще больше. Он просто нависал над Хаммелом, наслаждаясь своей властью. Он мог сделать что угодно, и знал, что Курт не сможет ему противостоять. Но Дэйва до невозможности бесила гордость в глазах мальчишки, которую, казалось, было невозможно сломить, как ни измывайся.
- Эй, чувак, хорош возиться с этим педиком, у нас тренировка через двадцать минут!
Футболист сразу же пошел за своим товарищем, даже не взглянув на Курта, словно того и не было вовсе.
, - пронеслась мысль в голове парня, и он, облегченно вздохнув, направился к актовому залу, где должно было проходить прослушивание в хор, который только набирает участников. Курт, конечно, прекрасно понимал, что участие в хоре добавит еще один повод для издевательств, но его главной мечтой был Бродвей, а участие в хоре может помочь в ее осуществлении. Но дело было не только в этом. Что-то подсказывало Хаммелу, что это будет чем-то большим, чем просто кружок.
Актовый зал был залит светом прожекторов. За столом для жюри в зрительном зале сидел Уилл Шустер - учитель испанского, который теперь еще и руководил хоровым клубом.
Курт вошел в зал, стараясь быть тише и не привлекать к себе излишнего внимания. На сцене стояла полная темнокожая девушка и пела. Очевидно, тоже прослушивалась в хор. Ее голос был просто потрясающий, и хотя можно было заметить, что она не так уж хорошо умела им управлять, силы ему было не занимать, что было особенно хорошо заметно в руладах.
Курт незаметно скользнул за кулисы, не отрывая взгляда от певицы. Да, Хаммел немного опоздал, что было несвойственно ему, во всем виноват чертов Карофски. Во всем виноваты чертовы издевательства.
Курт не заметил, как девушка закончила петь и поспешила уйти за кулисы, где столкнулась с Хаммелом, едва ли заметив его.
- Оу, прости, белый мальчик, я тебя не увидела, - певица тепло улыбнулась, хотя весь ее образ и движения показывали, что она знает себе цену.
- Да ничего, все нормально, - и на этом можно было бы закончить, но от чего-то парню хотелось поближе познакомиться с этой талантливой девушкой. - Я Курт. Курт Хаммел, - парень протянул девушке руку, и та ее пожала.
- Мерседес Джонс, - улыбка на ее лице стала еще шире. Она совсем не была похожа на тупых футболистов или Куинн Фабрей. Мерседес была открытой и дружелюбной и вызывала только симпатию. Наверное, они с Куртом могли бы стать хорошими друзьями.
Хаммел хотел задать новой знакомой столько вопросов и о стольком поговорить, но в зале прозвучало его имя, и, извинившись, юноша прошел на сцену. Вручив пианисту ноты, Курт запел. Сказать, что Джонс была удивлена, значит, не сказать ничего. Конечно, она при разговоре заметила, насколько высоким был голос Курта, но петь он мог еще выше. У этого парня был звонкий хрустальный контратенор и поистине широкий диапазон. Песня Mr. Chellofane в исполнении Хамелла звучала довольно смешно, но необычность голоса певца успешно отвлекала слушателей. Вытянув последнюю высокую ноту, Курт характерным для себя жестом руки поправил челку и ушел за кулисы, где широченная улыбка Мерседес Джонс освещала, казалось, весь зал.
- Ты потрясающе поешь! - восхитилась она, и вид гордой дивы вмиг заменила милейшая дружелюбность. - Даже не сомневайся, тебя возьмут.
- О, я и не сомневаюсь, - улыбнулся Курт. - Ты тоже великолепно спела.
Мерседес улыбнулась парню в ответ, но их диалог прервал голос мистера Шу, зовущий на сцену Тину Коэн-Ченг - неформалку-кореянку, которая вечно заикалась, но при пении ее голос звучал ровно, пусть он и не был на уровне Мерседес. После Тины выступила Рейчел Берри. Ее голос был таким же сильным, как у Джонс, но последняя была более приятным человеком. Рейчел раздражала каждого одним своим видом, но пела действительно здорово. Послендним выступал Арти Абрамс - парень в инвалидном кресле, который был очередной жертвой насмешек со стороны элиты школы, как и все здесь собравшиеся. Курт мысленно усмехнулся тому, что теперь официально состоит в клубе, состоящем целиком и полностью из одних лузеров. По крайней мере, здесь должно быть весело.
Все, проходившие прослушивание, были приняты. И почему-то это нисколько не удивляло.
Стоит ли говорить, что самый первый номер, который хористы попытались поставить, был провальным?
А потом мистер Шу привел в хор Финна Хадсона, статус которого в школе не помог клубу, как ожидалось, но у него оказался потрясающий голос. На самом деле Финн отличался от остальных футболистов. Он всегда был добр к Курту, он не хотел кидать его в мусорные баки, он не хотел обливать его слашем, он одергивал Пакермана, когда тот грубо толкал Хаммела о шкафчики, и, казалось, в упор не замечал мечтательных взглядов последнего. Курт видел в Хадсоне прекрасного принца, который мог бы защитить и позаботиться, и хорошо понимал, что того, чего он хочет, никогда не будет. Курт Хаммел привык мириться с тем, что он не может жить так же полноценно, как все остальные, потому что никто не хочет принимать его таким, какой он есть, потому что он жалкий лузер, а с лузерами не хочет водиться никто.
Мерседес Джонс очень скоро стала лучшей подругой Курта. Она была первой, кому он признался в своей ориентации, и Мерседес не оттолкнула его, потому что ей нравился Курт, а не представление о нем, и это было действительно здорово - иметь друга, который будет любить тебя несмотря ни на что. И пусть об этом знала только она.
Хор помогал Курту стать счастливее, но однажды он увидел там того, кого увидеть не ожидал.
- Курт, ты в порядке? - прозвучал голос Мерседес, которая щелкала пальцами перед лицом друга, пытаясь привести его в чувства. Юноша потряс головой и быстро закивал, усаживаясь на место между Арти и Рейчел. Голова парня закружилась от резко нахлынувших вопросов, и самым главным из них был:
