ПредисловиеНаше маленькое повествование берёт свое начало у порога в небольшой, заросший буйным терновником, дом, исполненный в самых лучших традициях безвкусной архитектуры. Ворота в некогда богатое поместье давно были сломаны, а проход через калитку зарос лишайником так, что теперь и не проберешься. Сад, не так уж много лет назад бывший прекрасным и живописным местечком, ныне пребывал в запустении, и только согнувшиеся от старости одинокие деревца, протянувшие свои ветви куда-то в пустоту, украшали его. Сам дом на мимо проходящих путников вряд ли мог вселить хотя бы частицу жизнерадостности – он словно бы черной грозовой тучей нависал над головами, грозя обрушить последние уцелевшие стены, как окутанный мраком небосвод.
Крыша в некоторых местах давным-давно обвалилась, из-за чего во время дождя вода стекала прямо на чердак и портила все, что только можно испортить. На входных дверях испокон веков не было ручки, и сами они едва-едва держались на петлях, каждый раз оглушительным скрежетом оповещая Дом о гостях.
Но если вы туда все же зайдете – несказанно удивитесь. Конечно, это мрачное и пустынное местечко дворцом не назовешь, но все комнаты и залы, и спальни, и кухня внутри Дома были, пусть и не слишком чисты, но довольно-таки симпатичны (если, конечно, вы что-нибудь сможете разглядеть под слоем многолетней пыли). И Дом сей, вопреки первому впечатлению, совершенно не был заброшен. Здесь обитала странная, не слишком приятная для общества магглов, семья Уэйнрайтов.
Уэйнрайты – чистокровная семья, относящаяся к тому типу магов, которые с бережливой чуткостью относились к своей родословной и не терпели никаких изъянов в истории своего рода. Каждый член семьи с уверенностью и без единой запинки мог перечислить всех своих предков вплоть до Эсквальда и Вивианы, основавших род Уэйнрайтов. Иное дело, что род их ничем особым не славился и за многие века своего существования достиг лишь одного – путем невыносимой борьбы со всем миром смог отстоять своё право на существование и дальнейшую жизнь, пусть и не особо роскошную. Былые остатки их славы сейчас разваливались, превращаясь в прах, подобно черепице на крыше Дома.
Нынешним главой семейства и отцом пятерых детей являлся Роберт Уильям Уэйнрайт - сорокалетний мужчина с длинными изрядно поседевшими черными волосами, по-прежнему сохранивший юношескую свободу и легкость движений. С юных лет он был одним из самых верных приверженцев Темного Лорда, и его маниакальная жажда служить и угождать своему господину была настолько сильной и опьяняющей, что он попросту забывал об иных аспектах своей жизни, отдавая её целиком Волан-де-Морту. Для него в мире не было ничего священнее, ничего ценнее и важнее, нежели признание и уважение Темного Лорда. Для Роберта не существовало понятия «морали». Он не умел различать «добро» и «зло» и никогда не ценил ничего помимо собственных целей, которые, как известно, оправдывают средства. Он всегда, всю свою жизнь, добивался лишь одного – признательности Волан-де-Морта, и всю свою жизнь не мог этого достичь.
Почему? Темный Лорд, как известно, ценил лишь чистейших кровью и знатнейших родом, «истинных», по его мнению, волшебников, а жалкое отрепье, загрязненное мерзкой кровью магглов или всякого рода монстров, в его понятии было лишь немногим выше ничтожества и лишь до тех пор, пока могло приносить пользу. Когда-то, еще в давно ушедшей юности, он мог бы достичь великого, ведь у него было все – превосходная родословная, выдающиеся магические способности и потрясающие амбиции. Но, как часто бывает с теми, кто спешит забрать у жизни непомерно много, Роберт потерял всё. При определенных обстоятельствах, о коих он с великой неохотой вспоминает и совершенно никому не рассказывает, он стал оборотнем и в тот же миг утратил ту изрядную долю уважения, которую успел достичь в узком кругу приближенных к Темному Лорду Пожирателей Смерти.
Но его дети, так отчаянно борющиеся за свое право на жизнь, эти маленькие, еще не успевшие сформировать своего нрава существа, не были осквернены грязной кровью оборотней, полуволков-полулюдей. Они были рождены раньше, чем судьба так жестоко наказала его. Они могли вырасти и стать истинными волшебниками, теми, кто, наконец, возвысит род Уэйнрайтов, теми, кто будет вернее всех служить Темному Лорду и кто сможет стать величайшими из Пожирателей Смерти. Он видел в своих детях все, но только не своих детей.
Всего их было пятеро - четыре мальчика и одна девочка, - и все, как на подбор, обладатели угольно-черных волос, серых глаз и бледной кожи. Все дети Роберта были точной его копией, словно удачно воспроизведенные фарфоровые фигурки в миниатюре. Только самая младшая и последняя из его детей, девочка по имени Ева, удалась в мать: у нее были большие зеленые глаза с едва заметными карими крапинками, рыжие вьющиеся волосы, смугловатая кожа, сплошь усеянная веснушками. Но, то ли к счастью, то ли к горести, она пришла на свет слишком слабой и болезненной, не способной к сражениям с невзгодами, и в возрасте трёх лет тяжелая болезнь унесла её.
Остальные же – пусть и не обладали изящной красотой и не были щедро одарены манящим светом, но обладали той самой упрямой живучестью и дичайшим эгоизмом, кои впоследствии помогали им проталкивать себе дорогу, пусть бы она и была усеяна трупами. Звали их Адам, Томас, Ангелина, Альберт и Ноэл.
К слову, именно о единственной дочери Роберта Уэйнрайта и пойдет речь в нашей маленькой истории.
Ангелина Уэйнрайт, девушка шестнадцати лет от роду, не обладала ни красотой, ни изяществом, ни яркостью, способной притягивать взгляды окружающих и вызывать у них опьяняющее чувство восхищения. Она принадлежала к тому типу людей, которые всегда оставались где-то «между», умудряясь не приобрести ничего, что могло бы хоть как-то характеризовать их в глазах окружающих. Её черты лица были туманны и оттого не запоминающиеся, походка – слишком обычна и до невозможного скучна, лишенная своей особенности, а жесты и мимика до того скудны, что не находили ни единого отзыва у собеседников. То есть, проще говоря – Ангелина была одной из тех людей, которых общество не принимало, но и не прогоняло, а просто не замечало. Этакий человек-невидимка или человек-призрак, лишенный, на первый взгляд, всякого проявления индивидуальности и потому совершенно не представляющий интереса.
Ангелина была обладательницей невысокого роста, бледной кожи, невыразительного лица с впалыми щеками и грубо выделенными скулами, серых глаз и угольно-черных длинных волос, вечно стянутых в хвост. У неё была, если можно так выразиться, «мальчишеская» фигура, - во всяком случае, такое впечатление производил болезненный, до жути некрасивый, худощавый стан, торчащие ребра и почти никак не выделенная талия.
Как уже было сказано выше, её походка, жесты и мимика были лишены всякой индивидуальности и до того невыразительны, что она попросту исчезала, теряясь на ярком фоне других людей. Говорила она мало, скупясь на эмоции и чувства, никогда не отстаивала своей точки зрения и не интересовалась чужим мнением, ставя его в цепочке своих интересов чуть ближе, чем разнообразные аспекты жизни тех самых людей.
***
История Ангелины началась в тот самый день, когда она, примерив на себя волшебную Распределяющую Шляпу, была, вопреки всем законам логики и здравого смысла, отправлена не в Слизерин, подобно её отцу и старшим братьям, а в Гриффиндор. В этот момент, видимо, весь мир перевернулся с ног на голову, а небо сверглось на землю. Или же старая говорящая Шляпа попросту рехнулась, лишившись любых проявлений здравого смысла. Но, тем не менее, изменить ничего нельзя – и вот она уже сидит за длинным гриффиндорским столом рядом с другими только что прошедшими распределение первокурсниками: Ли Джорданом, Анжелиной Джонсон и рыжими мальчиками-близнецами, чьих имён она не помнила и запоминать не стремилась.
Пожалуй, именно в тот самый момент некая незримая черта вражды промелькнула меж ней и её братьями, сидевшими за соседним столом под серебряно-зелеными цветами.
Глава 1. Семейный ужин Холодный ветер проникал сквозь открытые настежь окна, вредничая и смеясь свистящим смехом, подхватывал изрисованные листы бумаги, кружа их в неистовом танце по комнате. Девушка в кровати морщилась от неприятной прохлады и натягивала одеяло выше, пытаясь спастись от нежданного холода. Громкий звук бьющихся капель о подоконник и стены дома окончательно разозлил ее, ибо под такой шум – шум ужасно быстро нарастающего ливня - немыслимо было уснуть.
Ангелина, раздраженно вздыхая, встала, ступая босыми ногами на холодный пол и, продолжая кутаться в сохранившее остатки тепла одеяло, подошла к шкафу.
Ей не хотелось выходить из комнаты и спускаться на кухню. Не хотелось видеть издевательски-насмешливые взгляды ее братьев и уж тем более ощущать на себе острый, полный неприязни взгляд отца. Она ненавидела его так же сильно, как и боялась – но никогда в упрямстве своем не хотела этого признавать. Просто ощущала, что в ее бессмысленно-пустой жизни присутствует некий фактор, который собственно и делает ее таковой. Ангелина всей своей душой жаждала свободы, вольности в выборе своего пути и независимости ото всех… но за нее и ее братьев уже сделали выбор – служить Темному Лорду, отдавать свою жизнь ему. И никого не волновало, что тот самый Лорд, которому так преданно служили Уэйнрайты, который столькие года держал весь магический мир в страхе – давным-давно мертв и, похоже, из мертвых возвращаться не собирается.
Возможно, Ангелина и нашла бы себе нечто лучшее и жизнь свою устроила бы по-иному, да только выросла она на мысли: «Семья – весь мир. И в семье все следуют единому пути. Тот кто уходит – враг». И уж поверьте, лучше не становится врагом Уэйнрайтов хотя бы потому что глава семьи – оборотень, ненавидящий всех, кто не является Пожирателями Смерти и находящий утеху в убийствах и пытках.
Да, Уэйнрайты были волшебниками ненормальными, поехавшими, если изволите так выразиться, а пуще всех Роберт.
— Смотрите-ка, кто снизошел к нам, - ядовито усмехаясь и провожая Ангелину презрительным взглядом, произнес Ноэл, самый младший и самый самовлюбленный из всех ее братьев.
Все в семье Уэйнрайтов были до безумия схожи: одинакового угольно-черного цвета волосы, одинаковые серые глаза с одинаковыми взглядами презрения. Все мрачные, необщительные, грубые и быстро загорающиеся ненавистью. Только мать да самая младшая дочурка была совершенно иной выковки: рыжие, с горящими зелеными глазами, нежным голосом и сладким смехом. Только в последние годы своей жизни их мать редко улыбалась и того реже смеялась.
Старший из всех детей Роберта, Адам, удался высоким и худощавым, с бледной кожей и правильными, аристократическими чертами лица. Его черные волосы, с несколькими седыми прядями, длинной достигали лопаток и всегда были завязаны в хвост. Он закончил Хогвартс четыре года назад, отучившись, подобно всем своим братьям, в Слизерине. Адам и Ангелина с детства делили одну комнату и он же был единственным братом, которому она не желала мучительной смерти.
Томас учился на седьмом курсе и был старше ее на год. С ним они чаще всего дрались в детстве, да и, если говорить правду, и сейчас дело часто доходило до драк, во время которых в дело шли не только волшебные палочки, но и кулаки. Том был высоким и широкоплечим, сильно сложенным парнем и синяки от его ударов подолгу не заживали.
Альберт и Ноэл, имея разницу в один год, были похожи почти как близнецы. Оба среднего роста и телосложения и со «смазливыми мордашками», что так часто нравились девушкам. Ангелина избегала общения с ними, потому что ничем хорошим это никогда не заканчивалось.
Таковы были ее братья.
Девушка, сцепив зубы, молча прошла мимо, сдерживаясь, чтобы не врезать ему. Она села на единственное свободное за столом место – возле отца, и тут же пожалела об этом.
Она боялась его, так же, как безоружный слабый человек боится страшного огромного волка, встреченного в диком лесу, чей взгляд пронизан жаждой смерти. Оказываясь всякий раз рядом с Робертом, Ангелина внезапно ощущала, какая она слабая и беззащитная против его воли.
Любого человека, посмевшего попытаться навредить ей, она бы без малейших сомнений попыталась убить, но если бы отец захотел, к примеру, сломать ей руку, гриффиндорка никак не помешала бы ему.
— Ангелина, дочь моя, у меня есть к тебе некое поручение, - спокойно сказал отец, внимательно смотря на нее.
Девушка оторвалась от своей скудной порции безвкусной каши и внимательно посмотрела на него. Одинаковые серые глаза – отца и дочери – встретились и переплелись в немой борьбе. Ангелина в который раз проиграла, опуская взгляд.
— Вот, — старший Уэйнрайт положил на стол рисунок необычной формы медальона, вставленного в металлическую оправу, украшенную узорами снежных цветов дивной формы. Белоснежно-синий цвет камня навевал Ангелине образы заснеженных долин и замков изо льда, — Его нужно украсть.
— С каких пор, отец, ты доверяешь мне такие дела? Помниться, твои поручения всегда выполнял верный пес Адам и, надо сказать, он блестяще с этой ролью справляется.
— Адам и попросил меня доверить это дело тебе, - спокойно, никак не реагируя на грубость, пояснил Роберт, - пока что ты, Ангелина, самая бесполезная и ни на что не способная из всех моих детей, но я дам шанс доказать тебе, что это не так. Если ты справишься с этим делом, то без сомнения обретешь уважение Темного Лорда, когда он вернется.
— Смирись уже, он никогда не в… — вскричала девушка, но вовремя прикусила язык, понимая, что за такие слова можно схлопотать Круциатус, - я хотела сказать… конечно, я все сделаю.
— Медальон сейчас находится под защитой Министерства Магии, но нам удалось узнать, что в тот вечер, когда будет проводиться Чемпионат Мира по Квиддичу его передадут Артуру Уизли. А он, в свою очередь передаст медальон кому-то иному, или спрячет его, или же вовсе уничтожит. Твоя задача – украсть его у Уизли во время Чемпионата, иначе, боюсь, мы рискуем утратить его навсегда.
— Зачем тебе этот медальон? Какую ценность он предоставляет?
Но ее вопрос так и остался без ответа.
— Зачем? Зачем ты попросил его поручить мне это?! Идиот! — кричала Ангелина и в ярости била кулаками по груди старшего брата.
— Успокойся, маленькая сестра, — спокойно произнес Адам, — Я помогу тебе. Лучше поблагодари – ты единственная во всей семье не проявляешь никакого интереса в возвращении Темного Лорда. Отцу с виду все равно, но я ближе всех вас к нему и я знаю: он презирает тебя и рано или поздно его презрение перерастет в ненависть. А ты не хуже меня знаешь, что он делает с теми, кого ненавидит.
Да, она хорошо это знала.
Дождь по-прежнему неистово барабанил в окна, вода лилась из дыр и трещин на потолке и стенах, бьющиеся ветви терновника образовывали странную мелодию уныния. В этом Доме никогда не происходило ничего хорошего. Он хранил слишком много тайн, слишком много ненависти и страшных воспоминаний, которых лучше бы никогда никому не помнить. Старое и мрачное поместье снаружи было точной копией себя самого изнутри своей сути.
Ангелина бы и рада сбежать отсюда, да только куда и… зачем?
«Ну нет, - решительно подумала она, - отец воспитывал нас сильными и я не слабее своих братьев. Я не стану бежать».
— «В семье все следуют единому пути», — произнесла она вслух и с удивлением увидела улыбку Адама.
Глава 2. «Ничего личного, Джинни» Холодные сумерки сгущались над покрытым дымом от многочисленных костров лагерем и ночные тени странными, извивающимися силуэтами начинали плясать на отсветах от огней. Лагерь волшебников, как магический сосуд, был наполнен шумом, суетой и волнением от предстоящего события. Взрослые сегодня вели себя как дети, которым пообещали славную игрушку и развлечение.
А рядом с окраиной лагеря расположился лес. Темный и холодный, он был полностью противоположен месту отдыха волшебниц и волшебников. Он словно укрывал в себе тайны древних веков – злые тайны, - но никто не хотел сего замечать.
Ветер, кружляя в дивном танце, подхватил опавший листок и, играясь, впутал его в угольно-черные волосы.
— В этом лагере почти все магическое общество Англии и других стран, - раздраженно ворчала Ангелина, выпутывая из волос ненавистный лист, — Как мне, по-твоему, братец мой любимый, найти в этом хаосе Уизли? Ты подумал об этом, когда так «заботливо» навязывал отцу мою кандидатуру?!
Адам устало вздохнул и театрально закатил глаза. Он ничего не сказал, лишь сдержанным жестом указал на что-то за спиной сестры. Ангелина покачала головой и обернулась, чтобы тут же застыть в удивлении. Перед ней стояли две почти одинаковые палатки (одна чуть больше другой), а перед ними у зажженного костра стоял указатель с написанным большими буквами словом «Weasley».
— Я позаботился обо всем, сестренка, — шепнул на ухо парень, — Тебе осталось самое простое.
— Ну, это как посмотреть.
Матч был скучным. До ужаса. Ангелина даже успела отдохнуть после бессонной ночи, благополучно уснув на плече старшего брата. Она не любила квиддич и в ее понимании он был лишь немногим интереснее занудных уроков профессора Снейпа. Да и, правду говоря, в их ложе, билеты на которую были самыми дешевыми из всех имеющихся, разглядеть что-либо происходящее на арене попросту не представлялось возможным.
И теперь они, сливаясь с огромной, шумной и чрезмерно эмоциональной толпой возвращались обратно в лагерь. По пути со стадиона, Ангелине волею случая удалось заметить целую «стаю» рыжеволосых людей и она, не теряя времени, увязалась за ними, пытаясь делать то, что у нее получалось лучше всего иного – оставаться незамеченной.
Без сомнения, Уизли были одной из самый странных волшебных семей, если не учитывать того факта, что сама суть семей волшебников уже являлась вещью за границей нормального.
Девушка шагала позади Артура Уизли, что-то недовольно говорящего о том, что играть на деньги плохо, двум таким же рыжеволосым, как и отец, близнецам. Фред и Джордж – неугомонные, вечно веселые и совершенно сумасшедшие – были ее однокурсниками и по совместительству, теми, кого она больше всех ненавидела. Ее раздражало их вечное маниакальное желание оказываться в эпицентре всех событий и совершенно выводили из себя их глупые шуточки, за которые впору было подарить им самую мучительную и долгую смерть, чьими мишенями она сама не единожды становилось.
Пробравшись под завесу своей потрепанной и едва живой палатки, Уэйнрайт устало вздохнула и, доставая из кармана старого, не единожды залатанного свитера, снятого с плеча Тома, резинку, начала завязывать непослушные волосы в тугой хвост, даже не пытаясь их перед эти расчесать.
Адам уже давно был тут. Он деловито уселся посреди палатки и скучающе наблюдал за зелеными всполохами, вылетающими из его палочки и постепенно преобразовывающимися в неясные силуэты.
— Я так полагаю, сейчас лучшее время начать что-то делать? Уизли устали, они опьянены радостью матча и неконтролируемо веселы.
— Не спеши, сестра. Дождись, когда в лагере начнется шумиха.
Ангелина вопросительно посмотрела на старшего брата, но вопросов задавать не стала.
***
От рисования чего-то смутно мрачного и даже ей не до конца понятного девушку отвлекли внезапно перешедший в истеричные крики шум. «Что там происходит?».
Выходя из палатки и окунаясь в сумерки наступившей ночи, она с удивлением обнаружила себя в окружении истерично метающихся людей, ищущих спасения.
Оглядевшись, она заметила позади сборище людей в черных плащах и масках, а высоко в небе – четыре фигуры, застывшие в нелепых положениях.
«Пожиратели Смерти, кто бы сомневался».
Значит, пришло время действовать.
Ангелина бросила быстрый взгляд на расположившуюся напротив палатку Уизли и, к своему немереному везению, обнаружила там Артура Уизли со своими сыновьями. Он что-то быстро им говорил и, судя по их лицам, это было что-то важное.
В такой суматохе подобраться к ним на достаточно близкое расстояние, чтобы слышать, о чем идет разговор, было делом совершенно не сложным.
— Фред, Джордж, - Артур Уизли, высокий рыжеволосый мужчина поманил к себе своих сыновей, — берегите Джинни, присматривайте за Гарри, Роном и Гермионой. Идите в лес, там пока что тихо. И… - он внимательно огляделся, дабы удостовериться, что никто их не слышит. Когда его взгляд устремился в сторону Ангелины, девушка осторожно ступила в тень, скрываясь от него, — Я отдам вам кое-что. Прошу вас, берегите это. Я не могу оставить его у себя пока вокруг столько обезумевших волшебников.
Он достал из кармана маленький предмет, умещающийся в сжатой в кулак ладони, и передал его одному из близнецов. Приглядевшись, Ангелина разглядела серебряную цепочку, отблескивающую зеленоватыми искрами от летающих вокруг заклинаний.
Близнецы, их младшая сестра и еще трое, среди которых был и известный Гарри Поттер, присоединились к толпе бегущих в лес, но даже будучи в ее центре – держались отстраненно, стараясь не поддаваться всеобщему паническому настроению.
Быстро оглядевшись, девушка грубо схватила за рукав черной мантии высокого человека, стоявшего невдалеке.
— Пошли, ты мне еще пригодишься! — раздраженно крикнула она, пересекая любые попытки брата присоединится к всеобщей толпе Пожирателей и потащила его вслед за собой в сторону леса.
Они бежали, то и дело оглядываясь назад, на покинутый ими лагерь, и доносившиеся оттуда звуки отнюдь не возвещали об усмирении разбушевавшихся волшебников.
Они потеряли Рона, Гарри и Гермиону и, кажется, почти заблудились.
А ночь все сгущалась и сгущалась, расправляя над ними свои коварные сети. Лес темнел, очертания деревьев сливались и превращались в бешенные силуэты немыслимых существ.
Засмотревшись в приближающуюся бездну лесных чащоб, Джинни споткнулась об коварно выступающий корень и упала, разодрав колено в кровь. Фред заботливо поднял ее, отряхнул прилипшие ветки и обнял, успокаивая сестру.
Раздавшийся крик, а затем и удары от заклинаний заставили всех вздрогнуть.
— Помогите! – кричал кто-то, но на его крики отвечали лишь удары заклинаний.
— Это совсем рядом. Фред, побудь здесь с Джинни, я пойду посмотрю.
Джордж отделился от компании и, крепко сжав в руке волшебную палочку, отправился на крики.
Темная маленькая фигура растянулась на земле, прикрывая лицо руками. Над ней стоял человек в черной мантии с натянутым на лицом капюшоном, точно такой же, как и люди в лагере, что устроили переполох.
Человек замахнулся палочкой, но произнести заклинание так и не успел.
— Экспеллиармус!
Палочка из рук нападающего выпала и в этот же момент, воспользовавшись его замешательством, маленькая фигурка поднялась и со всей силы ударила его камнем по голове. Теперь Джордж смог ее рассмотреть - это была девочка, его однокурсница, вечно угрюмая и с совершенно несносным характером. Кажется, ее звали Ангелина.
Он подошел к ней. Судя по неловким движениям, она была ранена, да еще и потеряла свою волшебную палочку.
— Как ты? - спросил он, поднимая палочку и протягивая ей.
Уэйнрайт грубо выхватила ее из его рук и спрятала в карман кофты. В отличие от них, спешно натянувших куртки на пижамы, когда все началось, она была одета так, будто и не ложилась спать.
— Спасибо, Уизли, - грубо произнесла Ангелина и собралась было уйти, но ей помешала раненая нога - сделав неосторожный шаг, она ойкнула и едва не упала, оказавшись в объятиях Джорджа.
— Мне не нужна твоя помощь, отпусти меня!
— А мне кажется, что нужна. Не упрямься и не выделывайся. Пойдем со мной. Мной брат и сестра тут, недалеко.
За годы своей нелегкой жизни в семье Роберта Уэйнрайта, где приходилось не жить, а выживать, Ангелина превосходно сумела овладеть искусством воровства. За время их короткого диалога, она успела убедиться, что у этого Уизли того, что ей надо нет. Значит, придется импровизировать.
Джордж помог ей дойти до того места, где оставил Фреда и Джинни. Он подвел ее к Джинни и аккуратно посадил на торчащий из земли пень, стараясь не задеть раненую ногу. Ангелина грубо оттолкнул его руки от себя и отвернулась, чтобы посмотреть в сторону лагеря – но ничего кроме зеленых вспышек в небе видно не было.
— Тебе бы не мешало научиться говорить «спасибо», Уэйнрайт, - обиженно проговорил Джордж и отошел, оставит наедине с Джинни.
— Ты как, в порядке? – поинтересовалась сестра близнецов спустя несколько минут затяжного молчания. Они обе явно друг другу не нравились.
Фред и Джордж о чем-то тихо шептались в стороне. Звуки их голосов долетали тихим эхом, но разобрать о чем шла речь не представлялось возможным.
— Ах, Джинни, - наигранно вздохнула Ангелина, - мне так жаль.
Она резко встала, словно раны на ноге никогда и не существовало (а это было истинно так), схватила Джинни за волосы и со всей силы ударила ее лицом об рядом стоящее дерево. Продолжая держать младшую Уизли с окровавленным лицом, Уэйнрайт окликнула близнецов.
— Какого черта ты творишь?!
Ангелина довольно улыбнулась. Достала из кармана свою палочку и прижала ее к шее заложницы. На кончике палочки угрожающе засверкал бледный огонек.
— Отдайте мне то, что вам дал ваш папочка и я может быть не стану ее дальше увечить. Не хотелось бы испортить такое милое личико, - издевательски протянула девушка.
Близнецы переглянулись. Они уже не были такими безмятежно-веселыми, какими Ангелина привыкла видеть их в стенах Хогвартса. И, если быть до конца откровенным, где-то в глубине души она испытала радостное наслаждение, стерев вечные улыбки с их лиц.
Один из братьев достал из внутреннего кармана куртки, натянутой поверх пижамы, из которой он давно вырос, маленький предмет, легко умещающийся в ладони руки. Краем глаза Уэйнрайт заметила блеск тонкой серебряной цепочки. Парень кинул медальон на траву к ногам Ангелины. Легким тычком в спину, она заставила Джинни наклонится и поднять его. Получив желаемое, гриффиндорка отпустила ее.
Несколько секунд прошли в угнетающем безмолвии, нарушаемыми лишь тихими всхлипами дочери Артура Уизли. А потом Ангелина резко развернулась и побежала в самую гущу леса.
— Останься тут с Джинни, я догоню ее! – крикнул тот из братьев, что отдал медальон.
Погоня продолжалась недолго. Ангелина умела удивительно быстро бегать, но Фред не уступал ей в этом. На ходу он кидал в нее атакующие и парализующие заклятия и одно из них таки смогло попасть в цель, опутав ее ноги корнями деревьев.
Ангелина вскрикнула, неловко махнула руками и упала. Проклиная этого чертового Уизли, она спешно достала из кармана точную копию медальона и бросила ее на землю. В последний момент ей удалось выпутаться, встать на ноги и побежать дальше. Увидев на земле украденный артефакт, Фред решил не продолжать погоню.
В конце концов у них с Джорджем еще полным-полно времени чтобы отомстить ей – целых два года в Хогвартсе.
Глава 3. «Светлячки» Остановившись и тяжело отдышавшись после долгого бега, Ангелина выпрямилась и огляделась, изучая местность, в которой ей довелось очутиться. Ничего особенного – густая чащоба вокруг нее ничем не отличался от того места, где она так «по-дружески» распрощалась с Уизли. И этот же скучновато-однообразный лес продолжался далее на многие-многие мили.
— Эй ты, парень в кустах, совершенно не умеющий скрываться, выходи! – задиристо и непривычно весело для своего угрюмого характера крикнула она, обращаясь к темнеющей пустоте где-то за скрещенными в странном силуэте корнями двух могучих дубов.
Тень у того места шелохнулась и ступила вперед. Человек в черном плаще и с накинутым на лицо островерхим капюшоном предстал перед Уэйнрайт – точная копия тех людей, что устроили погром в лагере.
— Ну как? – спросил Адам, снимая ставший ныне ненужным капюшон и открывая свое лицо призрачному лунному свету.
Ангелина улыбнулась и быстрым движением умелой воришки достала из кармана своей мантии некий мелкий предмет, игриво поблескивающий в сумраке и болтающийся на цепочке. Девушка задиристо помахала им перед лицом старшего брата, но стоило ему протянуть к ней руку, как тут же спрятала его обратно.
— Ну нет. Это мой трофей и я сама вручу его отцу.
Несколько долгих секунд они глупо смотрели друг на друга, а потом одновременно, будто сговорившись, рассмеялись. Однако смех их вышел тихим, слегка унылым и быстро растворился в ночном мраке.
— Акцио метла! – выкрикнул Адам, призывая свою старенькую и совсем уж потрепанную Хвостатую звезду, явно не рассчитанную для полетов на высокой скорости, зато удобную для сразу нескольких волшебников.
— Почему бы просто не трансгрессировать? – недовольно поинтересовалась Ангелина, подозрительно поглядывая на старенькую метлу, которую она не редко величала истрепанным домовым веником. Полеты она не любила и более того – до ужаса в сердце боялась высоты.
— Потому что, милая глупая сестрица, тебе трансгрессировать еще рановато, а портал нам вряд ли кто выдаст. Поэтому залазь и помалкивай, иначе оставлю тут.
Делать было нечего, пришлось выполнять «дружелюбно» произнесенную просьбу.
Около получаса тому назад.
Едва только звуки голосов и шагов стихли, Адам, до этого притворяющийся упавшим без сознания, неловко приподнялся, усаживаясь на холодной земле, и приложил руку к разрывающейся от боли голове. Милая сестрица, видимо, слишком уж увлеклась разыгрыванием из себя жертвы и хоть не на полную силу приложила его камнем, но все же довольно ощутимо. Ну и дьявол с ней, еще будет достаточно времени отомстить — сейчас имеются более насущные проблемы, которые, в отличие от этого, ждать не могут.
Он неловко встал и отряхнулся от назойливо прицепившихся к его мантии треклятых веток и листьев. Голова гудела и немного кружилась - окружающее его пространство то и дело расплывалось и кружилось, а земля уходила из-под ног.
Хватаясь за тянущиеся к нему ветви деревьев, он неловко стал продвигаться вперед, в сторону залитой лунным светом небольшой поляны, удачно скрытой от любопытных взглядов грудой поваленных деревьев с одной стороны и несколькими, похожими на скалы, большими камнями.
Там его уже ожидали.
Брат и сестра, безумно схожие между собой, но все же не являющие близнецами, внешне не походили ни на Пожирателей Смерти ни даже на простых чародеев: волшебные палочки, которые они сжимали в руках и странные, поблескивающие синеватыми и красноватыми отсветами, магические сферы, что кружляли вокруг них, подобно рою крупных сверчков, создавали странное, немного даже комичное впечатление.
Они правдоподобнее всех остальных, находившихся в этом лагере, смогли вжиться в роль магглов. В плане одежды, конечно, а не окружающей их магии.
— Вы принесли? – спокойно, стараясь скрыть недоверие, поинтересовался Адам, тайком сжимая волшебную палочку под мантией.
— Kyllä*. А выполнил ли ты свою часть сделки? – не скрывая враждебности сказала светловолосая девчонка, примерно ровесница его сестры. По-английски она говорила с очень явным акцентом, а некоторые из слов и вовсе перекручивала.
— Мы связаны непреложным обетом, забыла? – насмешливо поинтересовался он, — я знаю, кто вам нужен.
— Ты уверен? Среди тысячи таких людей найдется едва ли пара подходящих, – на сей раз говорил парень. Выглядел он немного старше сестры и по-английски говорил заметно лучше.
— Уверен. Я следил за ними все лето. Я знаю, о чем говорю, не сомневайтесь.
Брат и сестра переглянулись.
— Ты знаешь, что случится, если ты нас обманул. Или ошибся.
Он кивнул.
Парень кивком дал девчонке разрешение и она, достав из обычного маггловского рюкзака сверток странной формы, небрежно укрытый рваной тканью, кинула его. Уэйнрайт словил его. Несколько секунд он внимательно рассматривал отданный ему предмет, а когда поднял голову – его странных спутников уже и след простыл. Напоминанием о чудной парочке служил лишь тускло поблескивающий синим цветом «светлячок». Медленно рассекая воздух, он приблизился к парню.
Адам протянул руку и «светлячок» послушно скользнул в его ладонь. Легкий жар прикоснулся к его холодной коже. Волшебник достал свою палочку, направил ее в центр сферы и тихо прошептал:
— Аэс Элэви.
Из палочки вырвался легкий бесцветный дым и в туже же секунду был поглощен «светлячком». Синий цвет, наполняющий ее, разбавился бледновато-серым, быстро закружившимся в безумных движениях и постепенно приобрел образ двух совершенно одинаковых рыжеволосых близнецов.
Едва только дым рассеялся – сфера исчезла. Просто растворилась в воздухе, будто и не было ее никогда. Лишь жар ее тепла еще долго преследовал Адама на ладони левой руки.
Следующим утром.
— Ты принесла его? – злобный, истерично-дрожащий голос Роберта Уэйнрайта развеял тишину мрачного поместья.
Ангелина старалась держаться уверенно, однако ярость ее отца заставляла ее дрожать от страха. Взгляд его звериных темно-серых глаз пронизывал все тело, парализуя в немом страхе.
Просто она слишком хорошо знала, что он может натворить, если кто-то его разозлит.
— Да, - пытаясь выглядеть непоколебимой и совершенно спокойной, произнесла девушка. Не затягивая время, она извлекла из кармана куртки украденный у Уизли артефакт.
Роберт тут же выхватил его из рук дочери. Его взгляд совершенно утратил какие-либо признаки адекватности.
Когда он отвернулся от нее, не сказав ни слова, и отошел в сторону, Ангелина укоризненно покачала головой и тихо прошептала сама себе:
— Да не за что.
За вчерашний день, который довелось провести на матче по ненавистному квиддичу, Ангелина почти ничего не ела и сейчас, когда груз ответственного задания наконец спал с ее хрупких плечей, внезапно ощутила сильный голод и усталость. Намереваясь хоть что-нибудь перекусить, а затем отправится спать, Уэйнрайт неторопливо направилась в сторону кухни, однако дойти до нее так и не смогла.
Ее отец, тихонько рассматривающий свою добычу где-то в уголке внезапно и совершенно безосновательно рассвирепел и со всей своей силы ударил чертов медальон об стену. Хрупкое стекло тут же разбилось, издав на прощание тонкий дребезг.
— ЭТО ПОДДЕЛКА! – заорал он нечеловеческим голосом и ринулся в сторону дочери.
Ангелина испуганно вскрикнула, а потом сильный удар по лицу заставил ее упасть навзничь. Из носа текла кровь.
Роберт уже собирался нанести следующий удар, однако Адам успел его остановить, вставая между отцом и сестрой.
— Успокойся, - спокойный голосом произнес он, стараясь утихомирить разбушевавшегося отца, - Она не виновата в том, что он оказался подделкой. Видимо Министерство заведомо считало, что кто-то собирается его похитить и намеренно передало Артуру Уизли подделку и распространило слухи об артефакте, – выдержав небольшую паузу, чтобы убедиться, что отец успокаивается и начинает воспринимать полученную информацию, он продолжил, медленно растягивая слова, — Она не виновата. Понимаешь?
Роберт медленно кивнул и, кинув последний, полный ненависти взгляд на свою дочь, отошел в сторону, по пути сломав несколько подвернувшихся под руку стульев.
— Ты в порядке, сестренка? – заботливо спросил Адам, наклоняясь к Ангелине.
Девушка злобно на него посмотрела и ничего не ответила. Вытерла рукой кровь с лица и поднялась на ноги.
К тому моменту все ее братья уже собрались в холле и с насмешкой наблюдали за развернувшейся сценой. Том, особенно ненавистный ей, даже не пытался скрывать злобного смеха.
— Все в порядке, - медленно произнесла Ангелина, с ненавистью смотря на насмехающегося над ней брата и лицезрения в мыслях сцены самой мучительной его гибели.
Глава 3. «Светлячки» Остановившись и тяжело отдышавшись после долгого бега, Ангелина выпрямилась и огляделась, изучая местность, в которой ей довелось очутиться. Ничего особенного – густая чащоба вокруг нее ничем не отличался от того места, где она так «по-дружески» распрощалась с Уизли. И этот же скучновато-однообразный лес продолжался далее на многие-многие мили.
— Эй ты, парень в кустах, совершенно не умеющий скрываться, выходи! – задиристо и непривычно весело для своего угрюмого характера крикнула она, обращаясь к темнеющей пустоте где-то за скрещенными в странном силуэте корнями двух могучих дубов.
Тень у того места шелохнулась и ступила вперед. Человек в черном плаще и с накинутым на лицо островерхим капюшоном предстал перед Уэйнрайт – точная копия тех людей, что устроили погром в лагере.
— Ну как? – спросил Адам, снимая ставший ныне ненужным капюшон и открывая свое лицо призрачному лунному свету.
Ангелина улыбнулась и быстрым движением умелой воришки достала из кармана своей мантии некий мелкий предмет, игриво поблескивающий в сумраке и болтающийся на цепочке. Девушка задиристо помахала им перед лицом старшего брата, но стоило ему протянуть к ней руку, как тут же спрятала его обратно.
— Ну нет. Это мой трофей и я сама вручу его отцу.
Несколько долгих секунд они глупо смотрели друг на друга, а потом одновременно, будто сговорившись, рассмеялись. Однако смех их вышел тихим, слегка унылым и быстро растворился в ночном мраке.
— Акцио метла! – выкрикнул Адам, призывая свою старенькую и совсем уж потрепанную Хвостатую звезду, явно не рассчитанную для полетов на высокой скорости, зато удобную для сразу нескольких волшебников.
— Почему бы просто не трансгрессировать? – недовольно поинтересовалась Ангелина, подозрительно поглядывая на старенькую метлу, которую она не редко величала истрепанным домовым веником. Полеты она не любила и более того – до ужаса в сердце боялась высоты.
— Потому что, милая глупая сестрица, тебе трансгрессировать еще рановато, а портал нам вряд ли кто выдаст. Поэтому залазь и помалкивай, иначе оставлю тут.
Делать было нечего, пришлось выполнять «дружелюбно» произнесенную просьбу.
Около получаса тому назад.
Едва только звуки голосов и шагов стихли, Адам, до этого притворяющийся упавшим без сознания, неловко приподнялся, усаживаясь на холодной земле, и приложил руку к разрывающейся от боли голове. Милая сестрица, видимо, слишком уж увлеклась разыгрыванием из себя жертвы и хоть не на полную силу приложила его камнем, но все же довольно ощутимо. Ну и дьявол с ней, еще будет достаточно времени отомстить — сейчас имеются более насущные проблемы, которые, в отличие от этого, ждать не могут.
Он неловко встал и отряхнулся от назойливо прицепившихся к его мантии треклятых веток и листьев. Голова гудела и немного кружилась - окружающее его пространство то и дело расплывалось и кружилось, а земля уходила из-под ног.
Хватаясь за тянущиеся к нему ветви деревьев, он неловко стал продвигаться вперед, в сторону залитой лунным светом небольшой поляны, удачно скрытой от любопытных взглядов грудой поваленных деревьев с одной стороны и несколькими, похожими на скалы, большими камнями.
Там его уже ожидали.
Брат и сестра, безумно схожие между собой, но все же не являющие близнецами, внешне не походили ни на Пожирателей Смерти ни даже на простых чародеев: волшебные палочки, которые они сжимали в руках и странные, поблескивающие синеватыми и красноватыми отсветами, магические сферы, что кружляли вокруг них, подобно рою крупных сверчков, создавали странное, немного даже комичное впечатление.
Они правдоподобнее всех остальных, находившихся в этом лагере, смогли вжиться в роль магглов. В плане одежды, конечно, а не окружающей их магии.
— Вы принесли? – спокойно, стараясь скрыть недоверие, поинтересовался Адам, тайком сжимая волшебную палочку под мантией.
— Kyllä*. А выполнил ли ты свою часть сделки? – не скрывая враждебности сказала светловолосая девчонка, примерно ровесница его сестры. По-английски она говорила с очень явным акцентом, а некоторые из слов и вовсе перекручивала.
— Мы связаны непреложным обетом, забыла? – насмешливо поинтересовался он, — я знаю, кто вам нужен.
— Ты уверен? Среди тысячи таких людей найдется едва ли пара подходящих, – на сей раз говорил парень. Выглядел он немного старше сестры и по-английски говорил заметно лучше.
— Уверен. Я следил за ними все лето. Я знаю, о чем говорю, не сомневайтесь.
Брат и сестра переглянулись.
— Ты знаешь, что случится, если ты нас обманул. Или ошибся.
Он кивнул.
Парень кивком дал девчонке разрешение и она, достав из обычного маггловского рюкзака сверток странной формы, небрежно укрытый рваной тканью, кинула его. Уэйнрайт словил его. Несколько секунд он внимательно рассматривал отданный ему предмет, а когда поднял голову – его странных спутников уже и след простыл. Напоминанием о чудной парочке служил лишь тускло поблескивающий синим цветом «светлячок». Медленно рассекая воздух, он приблизился к парню.
Адам протянул руку и «светлячок» послушно скользнул в его ладонь. Легкий жар прикоснулся к его холодной коже. Волшебник достал свою палочку, направил ее в центр сферы и тихо прошептал:
— Аэс Элэви.
Из палочки вырвался легкий бесцветный дым и в туже же секунду был поглощен «светлячком». Синий цвет, наполняющий ее, разбавился бледновато-серым, быстро закружившимся в безумных движениях и постепенно приобрел образ двух совершенно одинаковых рыжеволосых близнецов.
Едва только дым рассеялся – сфера исчезла. Просто растворилась в воздухе, будто и не было ее никогда. Лишь жар ее тепла еще долго преследовал Адама на ладони левой руки.
Следующим утром.
— Ты принесла его? – злобный, истерично-дрожащий голос Роберта Уэйнрайта развеял тишину мрачного поместья.
Ангелина старалась держаться уверенно, однако ярость ее отца заставляла ее дрожать от страха. Взгляд его звериных темно-серых глаз пронизывал все тело, парализуя в немом страхе.
Просто она слишком хорошо знала, что он может натворить, если кто-то его разозлит.
— Да, - пытаясь выглядеть непоколебимой и совершенно спокойной, произнесла девушка. Не затягивая время, она извлекла из кармана куртки украденный у Уизли артефакт.
Роберт тут же выхватил его из рук дочери. Его взгляд совершенно утратил какие-либо признаки адекватности.
Когда он отвернулся от нее, не сказав ни слова, и отошел в сторону, Ангелина укоризненно покачала головой и тихо прошептала сама себе:
— Да не за что.
За вчерашний день, который довелось провести на матче по ненавистному квиддичу, Ангелина почти ничего не ела и сейчас, когда груз ответственного задания наконец спал с ее хрупких плечей, внезапно ощутила сильный голод и усталость. Намереваясь хоть что-нибудь перекусить, а затем отправится спать, Уэйнрайт неторопливо направилась в сторону кухни, однако дойти до нее так и не смогла.
Ее отец, тихонько рассматривающий свою добычу где-то в уголке внезапно и совершенно безосновательно рассвирепел и со всей своей силы ударил чертов медальон об стену. Хрупкое стекло тут же разбилось, издав на прощание тонкий дребезг.
— ЭТО ПОДДЕЛКА! – заорал он нечеловеческим голосом и ринулся в сторону дочери.
Ангелина испуганно вскрикнула, а потом сильный удар по лицу заставил ее упасть навзничь. Из носа текла кровь.
Роберт уже собирался нанести следующий удар, однако Адам успел его остановить, вставая между отцом и сестрой.
— Успокойся, - спокойный голосом произнес он, стараясь утихомирить разбушевавшегося отца, - Она не виновата в том, что он оказался подделкой. Видимо Министерство заведомо считало, что кто-то собирается его похитить и намеренно передало Артуру Уизли подделку и распространило слухи об артефакте, – выдержав небольшую паузу, чтобы убедиться, что отец успокаивается и начинает воспринимать полученную информацию, он продолжил, медленно растягивая слова, — Она не виновата. Понимаешь?
Роберт медленно кивнул и, кинув последний, полный ненависти взгляд на свою дочь, отошел в сторону, по пути сломав несколько подвернувшихся под руку стульев.
— Ты в порядке, сестренка? – заботливо спросил Адам, наклоняясь к Ангелине.
Девушка злобно на него посмотрела и ничего не ответила. Вытерла рукой кровь с лица и поднялась на ноги.
К тому моменту все ее братья уже собрались в холле и с насмешкой наблюдали за развернувшейся сценой. Том, особенно ненавистный ей, даже не пытался скрывать злобного смеха.
— Все в порядке, - медленно произнесла Ангелина, с ненавистью смотря на насмехающегося над ней брата и лицезрения в мыслях сцены самой мучительной его гибели.
Омут Памяти. 789 годТуман холодными серыми тисками все сильнее и сильнее охватывал скалистое побережье графства Дорсет. Тьма, не иначе как навеянная злой волей чужих Богов, скрывала даже страшное нагромождение черных туч, где-то над головой. Не было видно даже бушующего в гневе моря – лишь слышны его крики, смешивающиеся со свистящим ветром. Порою вспышки блестящей молнии на несколько мгновений мимолетно освещали окружающий пейзаж — и тогда становилось видно, что к соседнему и такому же скалистому берегу подплывали три лодки, формой совершенно не похожие ни на одни из известных в Уэссексе.
Эсквальд устало вздохнул.
Несколько последних дней, как раз с момента начала сей ужасающей погоды, он ясно видел знамена. Знамена, предвещающее недоброе, предупреждающие о приближении беды. Однако, как это обычно бывает, никто в поселении не стал слушать «юношу-глупца», разглагольствующего о чем-то из ряда вон выходящем.
«Христиане» — сплюнул парень, — «Вечно выдумывают себе волшебную защиту какого-то там Бога и верят, что с ними никогда не случится беды».
Но надо отдать ему должное – за несколько лет жизни здесь, в этом забытом всеми месте, он-таки смог полюбить этих людей и они ответили ему тем же.
Деревня, в которой оселился Эсквальд была весьма необычной — здесь бок о бок вот уже много столетий уживались волшебники и магглы. Кузница с самыми простыми, лишенными какой-либо магии, мечами, кольчугами и луками соседствовала с магазином волшебных палочек, а напротив расположился укромный уголок славного мастера-портье, шившего простые каждодневные платья и одновременно — мантии для местных волшебников.
Теперь удивительно было вдруг осознать, что скоро это все может рухнуть, обратившись в истлевший пепел от разожженных врагами костров.
Знамена, что открылись ему — они предвещали не просто приход врагов, они пророчили кровавую схватку не с людьми и не с монстрами, а со свирепыми, лишенными страха смерти и совершенно неуязвимыми… полубогами? Может быть, так их правильно называть?
***
Грозный штормовой ветер больно бил по лицу, безжалостно растрепывал и без того спутанные и давно не видевшие гребешка и чистой воды волосы светловолосой молодой женщины. Она почти неподвижно стояла на высоко поднятом носу длинного корабля, предназначенного специально для далеких боевых походов, и вглядывалась в полутьму — краем глаза сквозь мрак склубившихся туч ей удалось разглядеть землю. Они почти прибыли.
Ее воинственный народ, прославленный на многие мили во все стороны света своей доблестью, кровожадностью и почти полной непобедимостью, охотился не за одними только землями да золотом. На самом деле им нужно было гораздо большее, гораздо ценнейшее, нежели простые блестяшки.
Им нужны были артефакты, некогда оставленные на этой забытой Богами земле, кем-то, кого они чтили более всех иных своих покровителей, в чье пристанище после смерти более всего желали попасть… Когда-то Один был таким же человеком, как и они. И подобно им странствовал по свету.
Когда-то давно он был здесь.
***
Они высадились уже когда над землей задребезжал рассвет — однако об этом можно было догадаться только лишь по изредка выглядывающему из оков туч лучу утреннего солнца. Во всем остальном утро никак не отличалось от ночи: такая же темень, такой же свирепо бушующий ветер и слившиеся с мраком ночи тени.
Между тем, их уже ожидали.
На скалистом берегу с тяжелой каменистой почвой стояло несколько десятков людей. Все мужчины, сильные и плечистые — однако по виду их одежды и по тому, как они держали оружие, становилось ясно, что они вовсе не воины. Крестьяне, земледельцы.
Были среди них и другие, совершенно, на первый взгляд, безоружные. Но стоило лишь приглядеться и становилось видно, что в руках они сжимают волшебные палочки, угрожающе поблескивающие красным огнём на кончиках.
«Волшебники» — усмехнулась Вивиана, покрепче сжимая в руке рукоять топора.
В каком-то смысле, они и сами были волшебниками, или магами, или как там принято называть? Просто способы их магии кардинально разнились.
Несколько долгих мгновений прошло в абсолютно беззвучной тишине, нарушаемой лишь криками одинокого ворона где-то в вышине. Наконец, вперед вооруженных хозяев этой земли выступил молодой волшебник, крепко державший волшебную палочку в опущенной руке — тем самым он показывал, что настроен мирно.
— Что привело вас на наши земли, чужеземцы? — вежливо поинтересовался он.
Язык, на котором говорил мужчина был известен не многим из воинства викингов. Их вождь, дядя Вивианы по отцу, вышел вперед, гордо расправляя плечи. Когда-то он уже имел дело со странниками, родом из этих земель, что волею судьбы оказались под его покровом. Рагнальв — так звали их предводителя — с радостью и гостеприимным великодушием согласился принять чужеземных гостей под крышей своего дома и дозволил им остаться жить на его землях до конца не в меру бушующей зимы. В благодарность за это, они одарили его тем единственным, что у них осталось: историями своих приключений и уроками своего языка.
— Я не желаю войны. Я не жажду вашей крови на оружии моих воинов и не стремлюсь становится вашей Смертью. Мы пришли за тем, что с давних времен, когда еще Боги были молоды и бродили по земле, по праву принадлежит нашему народу. Отдайте это — и мы не причиним вам вреда.
Эсквальд удивился, как умело предводитель воинов, прошедших сквозь буйное нескончаемое море, хорошо говорил на их родном языке. Впрочем, времени дивиться не было.
— И чего же вы желаете?
Люди за его спиной начали перешептываться, обсуждая неожиданное предложение. Кое-кто (и стоит заметить, их было в большинстве) предлагал по добру по здорову отдать «варварам» желаемое и пусть катятся обратно к своим Богам.
Рагнальв долго молчат, испытывающее смотря на своего собеседника, словно бы оценивая его. Решив, по всему видимому, что тот не из «слабой породы» он одобрительно кивнул и, по-прежнему, ничего не говоря, кивком головы указал на возвышающийся на пологом холме монастырь.
— Шлем, — коротко и четко сказал он, рассеивая наступившую тишину.
Некоторое время казалось, будто мир уснул. Не было слышно ни звука, никто не произнес ни единого слова — а затем все как будто сошли с ума. Разъяренный народ за спиной Эсквальда стал кричать ругань вперемешку с проклятиями, все они воинственно подняли кто волшебные палочки, а кто мечи и луки.
Увидев такую реакцию, викинги тоже приготовились к атаке, и Эсквальд с удивлением обнаружил, что рукояти их мечей и топоров светятся, охваченные в месте соприкосновения руки и оружия маленькими серебристыми молниями.
«Что это за магия?» — испуганно пронеслось в его голове, прежде чем вспыхнул бой.
