Однажды в

Глава 1. Однажды в чуланчике для мётел

ОН

«Ну, только я могу быть таким рассеянным идиотом, чтобы оставить сумку с учебниками в Выручай-комнате! И как я только мог её забыть? Теперь придётся возвращаться обратно. Что-то не везёт мне сегодня», — думал я, направляясь в Выручай-комнату, где мы — члены ОД — тренировались почти каждый день и где я совершенно случайно оставил свою сумку с заданием по трансфигурации назавтра. МакГонагалл меня убьёт, если я не сдам ей это эссе.

Я двигался быстро, стараясь ступать как можно тише, но даже это не спасло меня от возмущённых восклицаний и гневных окриков обитателей портретов, потревоженных ярким светом моей палочки. Чертыхнувшись, я немного приглушил свет, прикрыв его картой Мародёров. До пункта назначения оставалось совсем немного, как на карте, откуда ни возьмись, появился флажок с именем человека, встретить которого в данный момент я желал бы меньше всего на свете. Аргус Филч собственной персоной направлялся прямо в мою сторону.

«Чё-ёрт! И куда мне теперь деться?», — не успев продумать своих действий, я резко повернулся в противоположную сторону и понёсся к выходу из этого коридора. Повернув за угол, я на полной скорости споткнулся обо что-то мягкое. Под ногами раздался душераздирающий кошачий вопль. — «Вот мля! Это же миссис Норрис!», — подумал я, внутренне холодея. — «Филч, наверняка, уже услышал визг своего драного «ёршика» и сейчас мчится сюда на всех парах. А хрен с ним! Единственный выход сейчас — это бежать и не оглядываться».

Я быстро повернул в другой коридор. Хм, я помню его. Кажется, здесь где-то слева должна быть дверь. Помню, мне её ещё Рон показывал. Там было какое-то маленькое помещение. Я остановился в нерешительности, заглянул в карту. Филч был совсем близко. Мне срочно нужно было что-то придумать. Если я найду ту дверь, я смогу спрятаться и переждать.

— Шалость удалась. — Очертания карты стремительно смывались с пергамента, но у меня не было времени наблюдать за этим. Сунув сложенную карту в карман брюк, я побежал вперёд. Ещё один поворот. Проклятье! Мне сегодня определённо не везёт! Откуда здесь тупик? Здесь же не было тупиков! Я считал, что уже довольно хорошо изучил Хогвартс, но старый, умный и, как мне иногда казалось, живой замок, вновь меня обхитрил.

За спиной послышались торопливые шаги. Я потушил свет палочки. Желтоватое сияние неясно освещало часть коридора, где в данный миг находился я. Прижавшись к стене, я постарался максимально слиться с каменной кладкой и не пересекать линию тени, которая скрывала меня от чужих глаз. Но свет приближался, становясь всё ярче и ярче. Я начал продвигаться вглубь коридора. В момент, когда я думал, что мне конец и наказания не избежать, мои пальцы коснулись сухой и шершавой деревянной поверхности. «Дверь! Ну, наконец-то!», — мелькнула в голове радостная мысль.

— Алохомора! — прошептал я лихорадочно, направляя палочку на замочную скважину. Услышал мягкий щелчок. Запихнув палочку обратно в карман, туда же, где и карта, я судорожно распахнул дверь, врываясь внутрь похлеще смерча, и тут же захлопнул её за собой.

Я оказался в маленьком, тёмном помещении. «Сюда едва ли влезет мягкое кресло», — думал я, ощупывая старые старые стены руками. — «Но для того, чтобы перекантоваться несколько минут, этого вполне хватит». Подавшись назад, я нечаянно нащупал... древко метлы? «Это что? Чулан для мётел? Ну, нифига себе! Ладно. Всего лишь несколько минут», — уговаривал я себя мысленно.

Я затаился и стал напряжённо прислушиваться к тому, что происходило снаружи. Прошла пара или тройка минут томительного ожидания. Возможно, я параноик, но мне показалось, что только что мимо пробежала миссис Норрис, издавая такой неприятный звук, который получается, когда кошачьи коготки ударяются о голый каменный пол. Ещё минута.

Чьи-то шаги. Но не Филча. Эти мягкие, лёгкие, скользящие, крадующиеся. Этот кто-то ещё совсем молод, чтобы иметь тяжёлую поступь. Скорее всего, какой-нибудь третьекурсник с Хаффлпаффа зазевался и потерялся в путанице коридоров.

«Хм, если Филч поймает бедолагу, то ему придётся несладко. К тому же старый хрыч начнёт выяснять, что этот студент делал возле этой двери и тут хана наступит уже мне. А это будет не очень хорошо! Проклятье, надо исправлять положение! Но как?», — размышлял я, опасаясь обнуражения моего тайного укрытия.

Решение пришло моментально. Я открыл дверь и, схватив того, кто стоял рядом с ней, затащил его внутрь. Единственное, что вонзилось в мою память в этот момент — это свеча, что выпала из дрогнувшей руки моей «жертвы». Я зацепился рукой за дверь и тут же запер её за нами.

Я повернулся к случайному «коллеге» по несчастью и... нечаянно мои руки наткнулись на женскую грудь. Я впал в ступор. «Да что за день сегодня такой, а?! Иногда мне кажется, что я специально избран высшими богами, чтобы постоянно влипать в самые неловкие и безвыходные ситуации!», — подумалось мне невольно.

Пока я пытался понять, что к чему, мой (или лучше сказать моя?) «коллега» быстро пришёл в себя и наградил меня хуком справа. В голове как-то сразу стало пусто, словно все мысли выкачали. А ещё был звон, словно кто-то ударил по огромному Хогвартскому колоколу.

«Девушка! Девушка, боггарт побери! Ну, что? Получил по заслугам? Нечего трогать, чего не следует», — измывался надо мной внутренний голос.

— Выпусти меня, извращенец! — завопила она, что есть мочи.

— Да тише ты, ненормальная! — опомнившись, притянул её к себе и зажал рот ладонью. Она начала сопротивляться. — Прости, что так вышло, — попытался ей объяснить, но язык предательски заплетался. «Вот блин попал и что говорить-то? А вдруг не поверит?». — Там Филч как раз ходит. Ты к нему что ли хочешь? — произошло чудо: она чуть-чуть расслабилась, значит, и мне можно было чуть ослабить хватку, а то ещё задушил бы ненароком.

— В общем, я просто тебя спрятал от него, чтобы ты не попалась, — так легче. Чем быстрее говоришь, тем лучше будет. Ситуация быстрее прояснится. Она расслабилась полностью. В коридоре послышался стук каблуков: чёртов завхоз, и принесла же его нелёгкая. Мы молчали. Через минуту шаги удалились в ином направлении и всё затихло.

— Я знаю, что я как-то немного грубовато всё это... — продолжил свои объяснения. — Ну, как-то грубо получилось всё, прости ещё раз...

«Чёрт, куда же мне деть руки или оставить всё так?», — рассуждал я про себя, пока девушка стояла, не двигаясь.

— Гуляешь после отбоя? — спросил я шёпотом, чтобы хоть как-то избавиться от этой неприятной, гнетущей тишины. Почему-то в голову не пришло ничего умнее этого.

— Какое тебе дело? — ответила она высокомерно и раздражённо. А ещё в её голосе слышалась усталость.

— Мне? Да, собственно, никакого. — И ещё подумав, добавил. — Это просто констатация факта.

Я чуть отодвинулся от девушки и прислонился к стене. На меня сверху сразу же обрушилась вековая паутина и пыль. Хорошо, что хоть это не Рон со мной сейчас, а то опять разнылся бы по поводу пауков.

Она фыркнула, но ничего не сказала. Пытаюсь рассмотреть её, но не выходит. Вокруг непроницаемая тьма, а палочку вытащить трудновато — мало места для манёвра. Слышу её размеренное дыхание. А моё, наоборот, взволнованное, немного рваное. Сердце готово выпрыгнуть вон из груди.

Интересно, кто она такая? Фыркнула как чистокровная. Слизеринка, что ли? Да, нет же! Они сейчас все либо спят уже, либо с Малфоем гуляют.

— Как дум... — спрашивает она неожиданно, но я не даю ей договорить. Совсем близко опять слышится голос Филча, как обычно разговаривающего со своей проклятой кошкой. Я быстро зажимаю её рот рукой.

— Тише! — выдыхаю над её ухом. — Не выдай нас.

Она, молча, кивнула и, медленно подняв руку, прикоснулась к моей ладони своими холодными пальцами и откинула её прочь.

— Хватит уже затыкать мне рот! — прошипела девушка едва слышно. — И лапать тоже! — шикнула она через секунду.

— Хорошо, хорошо! — поспешно согласился я, стараясь как можно скорее спрятать руки за спину. Но тут случилось непоправимое: я случайно задел метлу и та стала стремительно падать на мою соседку. Слава Мерлину, я успел поймать её в последнюю секунду.

«Хм. Надо что ли познакомиться?» — пришло мне на ум. — «А то сидим тут... и кому я вру? ... стоим... почти прижимаясь друг к другу. Как тесно, чёрт возьми! И при этом не знаем, кто мы. Т. е. я не знаю, кто она».

— Я тут немного задел, — эээ, звучит как-то нелепо.

— Что задел? — слышится настороженный голос.

— Эээ... метлу, — смущённо, сам не знаю, отчего, продолжаю я. «О, Мерлин! Да соберись же ты. Почему её голос смутно знаком мне? Где я мог его слышать раньше?». — Кто ты? — спросил я напрямик.

— А ты? — ответили весьма хитро. «Что ж. Ответ не лишён логики».

— Человек, как видишь. Точнее чувствуешь, — отшутился я. — Может, повернёшься, а то я опять случайно могу что-нибудь уронить.

— Это не так-то легко, как ты думаешь... Человек! — съехидничала девчонка, но, всё же, извернувшись, прислонилась к противоположной стене. По пути она случайно пнула меня по голени. Не очень больно. Но неприятно всё же.

— Р-р-р, — рыкнул я невольно. — А осторожнее нельзя? — поинтересовался недовольно.

— А что случилось... Человек? — хихикая, осведомилась эта мерзавка.

— Ничего. Просто осторожнее. Ты со Слизерина, да? — не сдержался я.

Она приглушённо рассмеялась. «И как это расценивать?», — недоумённо спросил у самого себя.

Я пытался понять, кто передо мной. Я точно слышал этот голос до этого. Кажется, я даже слышал его ежедневно.

«Она, наверняка, с пятого курса Слизерина. Точно. Она должна быть оттуда. Тогда кто из них?», — нашёптывала интуиция.

— Ты с пятого курса, не так ли? Я знаю тебя.

Девушка коротко хмыкнула.

— Хм... А наша знаменитость сообразительна. Не ожидала от тебя, Поттер!

«Чёрт! Она меня узнала». — Я бросил в её строну уничтожающий взгляд. Хотя какой толк от этих взглядов? И вдруг меня осенило.

— Ты... Ты подружка Малфоя. Паркинсон! — воскликнул я торжествующе.

— Да не ори ты так. Или соскучился по Филчу? — тут же шикнула она.

— Соскучишься по нему, как же! — огрызнулся я, но уже тише.

— Знаешь, Поттер... ты ... ты... я даже не могу найти слов, чтобы в полной мере описать весь твой идиотизм!

Я ошарашено упёрся в стену, не зная, что и сказать. «Да-а. Видно, я сегодня явно в ударе. Сначала сумка, потом Филч, теперь эта... как бы мягче и корректнее выразиться?», — подбирал я в уме более подходящее слово.

— Я только одного не понимаю. Зачем? Героизм проснулся некстати и заиграл в одном месте?

— Эээ, — очень умно протянул я.

— Какого боггарта ты меня сюда затащил? — продолжила она и с каждым новым словом её интонация становилась более раздражённой.

— А ты включи воображение. Вдруг это моё тайное хобби — спасение слизеринок!

— Ты точно идиот, Поттер! Меня не надо было спасать! Я член Инспекционной дружины... Хотя, зачем я тебе объясняю? Отойди! Я хочу выйти отсюда как можно скорее.

— Стой. — Я схватил её за плечо и развернул к себе. — Отпущу, если пообещаешь не выдавать.

— Ты забываешься, Поттер, — произнесла она мягко, но зловеще. — Я слизеринка! Мне ничего не стоит дать обещание и тут же его нарушить. Лучше отпусти меня... и я дам тебе 2 минуты форы.

— Да? А я думаю, что ты мне ничего не сделаешь. Хочешь снять баллы? Вперёд. Там и так уже ничего нет, благодаря «справедливой» политике Амбридж. Заколдовать ты меня тоже не сможешь. Так что, Паркинсон? Что ты мне сделаешь?

С этими словами я схватил её за запястья и сильнее прижал к себе. Не знаю, как это произошло, но сейчас я был на грани бешенства. «И всё из-за этой сучки!», — услужливо подсказал внутренний голос.

— Убери от меня свои грязные лапы, Поттер! Немедленно! — зашипела она разъярённо, попытавшись вырваться.

— Угу, сейчас! И не подумаю. Ты сразу же рванёшь к Филчу и сдашь меня за милую душу.

— Отлично! — пропела она сладко, а потом со всей дури заехала мне по коленке.

— Ты...Бл... Твою ж....! — я охнул, от неожиданности выпустив одно запястье, отчего её рука выскользнула из моей хватки. Я только успел отстраниться от неё, чтобы не схлопотать ещё куда. А-то с неё станется, гадкая дрянь!

— Ты совсем охренела?! — рыкнул я гневно и от злости сгрёб её в охапку. «Пусть брыкается, сколько влезет. Фиг она вырвется! Хм, чем бы ей таким рот закрыть? Ведь заорёт же, зараза!», — рассуждал я.

— Поттер, ты ублюдок! Отпусти, иначе заору! — я на ощупь накрыл её рот ладонью, но она не угомонилась. Начала неистово извиваться, пытаясь укусить и оставить на мне ссадины или хотя бы царапины.

Это не было больно. Это было неприятно — ощущать, как твоей кожи резко касаются достаточно острые ногти, так и норовившие содрать немного плоти. Ощущение жжения слегка раздражало.

— Прекрати, в противном случае я заставлю тебя успокоиться! — проскрежетал я злобно, сам от себя не ожидая такого тона. Вот только интересно, что я с ней сделаю? Ударю, заколдую? Нет, это не в моих правилах так поступать с девушкой. Если даже она слизеринка.

Бестия продолжала царапаться, не желая прислушиваться к моему совету. Что ж... Мне ничего не оставалось, как сильно встряхнуть её.

— Прости, но раз по-хорошему ты не понимаешь... — я схватил её за плечи и встряхнул ещё разок.

— Ты пожалеешь об этом, Поттер! Я тебе обещаю! — выплюнула она с невыразимой ненавистью. — А сейчас... Я хочу лишь одного — выйти отсюда, даже если ради этого мне придётся принести Непреложный обет!

Я убрал свои руки с её плеч и попытался взглянуть на неё пристально, но ничего не получилось. Тьма поглощала всё вокруг. Я вспомнил, что Рон рассказывал мне об этом заклятье — Непреложном обете. Это было не очень гуманно.

— Хм... Я не такой жестокий, как ты думаешь! — хмыкнул я.

— А я не такая дура, чтобы сидеть тут с тобой всю ночь. Так что нам лучше найти компромисс. Ты выпускаешь меня отсюда, а я... так уж и быть ничего никому не говорю. Но мы уже знаем про ОД, Поттер, так что вашу лавочку скоро прикроют!

«Они знают про ОД! Твою мать! Ладно. Спокойно. Они знают про него, но, возможно, не знают, где мы собираемся и занимаемся. А ещё они не знают, кто в него входит. Так что волноваться рано! Я не позволю! ОД — это моя отдушина! Единственная радость!», — кричал внутренний голос.

— Ты можешь идти! — я вплотную прижался к стене за спиной, пропуская слизеринку вперёд. В следующую секунду я услышал довольный, раздражающий смешок.

— Правильный выбор, Поттер! — произнесла Паркинсон, и я ощутил, что она сделала шаг к двери. Но через пару секунд девушка тихо ругнулась.

«Похоже, у неё какие-то проблемы», — заметил я.

— Какого хрена? Поттер, зачем ты запер дверь? — раздалось со стороны выхода гневное шипение.

— Я её не запирал. Сказал же, отпускаю. Так иди!

— Я не могу. Дверь заперта!

— Дай я. Может, просто заклинило. — Я протиснулся вперёд и сильнее толкнул дверь. Но она не поддавалась. Я повторил попытку. Но ничего не произошло.

— Ты маг или вонючий маггл, Поттер? Не разочаровывай меня ещё больше! — презрительно фыркнула Паркинсон.

От её слов я слегка залился краской. Хорошо, что было темно, и она не увидела моего смущения. Иногда я забывал, кем являюсь. Маггловский мир оставил на мне неизгладимый след.

— Ах да... — слабо воскликнул я, засунув руку в карман. Через секунду меня чуть не подкосил приступ паники: палочки не было!

«Так спокойно», — сказал я себе твёрдо. — «Может, она в другом кармане? Вроде, нет. Я же помню, что убирал её в правый. Залез в соседний карман. И опять ничего. Твою ж мать! Что за день сегодня, а?! Так. Без паники. Только без паники!».

— Что ты копаешься?! — нетерпеливо осведомилась слизеринка.

— А ты сама не можешь открыть что ли? Вроде, чистокровная! — отпарировал я.

— Могла бы, не стала просить такое ничтожество, как ты! Ваша драная МакГонагалл отобрала у меня палочку на все выходные! Стоп... А где твоя палочка? Разве она у тебя не с собой?!

— Ну... — замялся я. Чувствую, слова придётся подбирать осторожно. Если Паркинсон взбесится, мне достанется по-крупному. — Я, кажется, уронил её, когда пытался справиться с тобой, — нашёл я ответ. — Может, поможешь мне её найти? — мда-а! Просить о помощи слизеринку — что может быть противнее? Хотя, у меня сейчас нет иного выбора.

ОНА

— Я? — не поверила я своим ушам. «Мало того, что этот идиот выронил палочку, так ещё требует, чтобы я помогла ему в поисках. Охренеть просто!», — шокировано резюмировала я.

— И как ты себе это представляешь? — развивала я мысль. — Да тут же темно, как у Блейза в... Ну, то есть... Здесь ничего не видно!

— Да. Не видно, — задумчиво повторил он мои последние слова и неожиданно нагнулся так резко, что я не успела отодвинуться и его голова оказалась прямо у меня между... то есть рядом... Ну, он, конечно же, ничего не видел. И слава Мерлину! Зато я чувствовала его близость почти каждой клеточкой своей кожи. Он, как ни в чём ни бывало, продолжил шарить руками по полу.

«Тупой грифф! Ненавижу их!», — фыркнула я мысленно.

— Встань. Так ничего не найти. Надо обыскать все углы, каждый дюйм, — сказала я, не в состоянии больше выдерживать эту странную пытку.

Он послушался. Поднялся. Слегка пошатнулся. В последний момент успел ухватиться за стену за моей спиной.

— Может, уже поможешь, раз мы попали в такую ситуацию?

— Прости, что, Поттер? — спросила я вкрадчиво и демонстративно вежливо. — Что ты сказал? Ситуацию? Нет, Золотой ты наш! Мы не в ситуации! Мы в дерьме! — рявкнула я, заводясь не на шутку. Затем выдохнула, понимая, что криком делу не поможешь. Надо искать его сраную палочку!

— Ты права. Мы в полном дерьме! Но если мы не найдём её, окажемся ещё в большем. Так что давай искать вместе, — отозвался он и вновь нагнулся и принялся шуршать где-то возле двери.

Пришлось нагнуться и начать ощупывать пол руками. «На...! Ненавижу! Прямо как вонючая маггла! Как же я ненавижу эту стерву МакГонагалл, и Поттера и всех этих сраных гриффиндорцев ненавижу! Дементор их по...!», — покрывала я всех матом про себя.

— Здесь ничего, — сообщила я, наконец, встав и разогнувшись. Спина успела затечь и теперь немного ныла. — А у тебя?

— Тоже, — обречённо выдохнул он. — Вот мля я сегодня даю! — прошептал он гневно, думая, что я не расслышу. Но я расслышала, и меня это взбесило ещё больше, чем его убитое признание.

— Да нет, Поттер! Ты всегда даёшь, хренов герой! Да ты вообще у нас крутой парень! Авада тебе нипочём, Тёмный Лорд побоку, на Амбридж ты просто положил, а остальные для тебя ничто. Ну, кроме твоих любимых идиотов гриффиндорцев. Ты во всём отличился! Поздравляю!

— Отвали! — слабо вякнул он, не отрываясь от поисков. Оставался ещё один угол. Я подалась туда, лелея быстро гаснущую надежду на нахождение проклятой палочки Поттера. Неожиданно возникла мысль: «А, может, он специально меня сюда затащил и сейчас просто ломает передо мной комедию? Что за извращённые методы у этих гриффов? Хм... Да нет. Вряд ли! У него на такое мозгов не хватит!».

«Да, Поттер! Мне сегодня тоже везёт просто неописуемо! Сначала старая бл... МакГонагалл, теперь ты на мою бедную голову. Волдеморт тебя по...! Где ж твоя палочка, а?!». — Но мои невинные размышления были прерваны самым гнусным способом. Кто-то прошёлся рукой по моему заду и, если учесть, что здесь никого, кроме меня и Поттера не было, то... Сложите два и два. Сколько выйдет? Да. Это был Поттер. Возможно, я ошибалась насчёт его мозгов и его извращённости.

— Поттер! — скрипнула я зубами. — Какого боггарта ты лапаешь мою задницу?!

— Эээ, извини, я не заметил, — отозвался парень на моё гневное замечание. «Он что? Совсем тупой или прикидывается? Как можно что-то сделать и не заметить?», — возмущённо гадала я. — Я просто задумался, — объяснил он.

Вроде не врёт. По крайней мере, его голос не дрожит и он не запинается. Что ж. На первый раз прощу, а дальше посмотрим. К тому же, у нас не принято обижаться на придурков.

— Ладно. Давай быстрее. Не хочу тут торчать! — пробормотала я с лёгким негодованием, решив не ворошить наш конфликт ещё больше.

— Тут тоже ничего,— устало выдохнул он, разгибаясь и судя по шуму, снося всё, что попалась ему на пути.

«Точно придурок! Ну, где же твоя чёртова палочка?», — заводилась я всё больше.

Под пальцами ощущался только гладкий, ровный каменный пол. И ничего больше. Хотя нет. Что-то уж больно много тут прутьев валяется. «Ну, конечно, это же чуланчик для мётел! Только Поттер мог спрятаться от Филча в таком месте, и только он мог догадаться затащить меня сюда, чтобы «спасти» от наказания грозного завхоза», — хмыкнула моя стервозная ипостась.

— А вдруг мы её не найдём? — как-то странно спросил гриффиндорец, будто пытаясь что-то вспомнить, но мысль постоянно терялась.

Думать о таком раскладе не хотелось.

— Ищи дальше, Поттер! В противном случае, ты труп! — обрубила я его нытьё.

Он лишь горестно вздохнул и вновь стал шарить по полу. До меня доносилось его бормотание про несправедливость жизни, ненавистных слизеринцев, стервозную Амбридж и её подпевалу Филча. Даже что-то про Дамблдора и, конечно, непревзойдённого Ужаса подземелий Слизерина — поганого профессора Снейпа.

«Ме-ерлин! Этому гриффиндорцу срочно нужно обратиться к колдопсихиатру!», — подытожила я в мыслях.

Через минуту его непрерывающееся бормотание начало доводить меня до ручки.

«Зачем, спрашивается, винить кого-то, если ты сам неизлечимый идиот?! Я даже представить себе не могла, что Поттер такой зануда!», — думала я, продолжая поиски. — «Дементор, как же я хочу его заавадить! Пресвятая Моргана, дай мне сил и терпения, чтобы с достоинством преодолеть эти пытки!».

— Поттер! — не выдержала я на третьей минуте. — Может, заткнёшься уже?

— Угу, — как-то уж очень быстро и послушно согласился он и, к моему невыразимому удовольствию и облегчению, заглох на следующие несколько минут, которые мы потратили на поиски его проклятой и испарившейся в неизвестном направлении палочки.

— Тут ничего. Я всё посмотрел, тут пусто, там тоже пусто,— сказал он, видимо, рукой указывая куда-то в пространство. Но я всё равно ничего не видела: ни его, ни его руки, ни того, на что он указывал. Да уж! Подвезло же мне! Видать у парня совсем нервы сдали, или он окончательно сошел с ума?

— Просто отлично, Поттер! — протянула я в сильнейшем негодовании. — Поздравляю! Мы в полнейшем дерьме по твоей инициативе! Сегодняшнюю ночь нам придётся хрячиться в этой кладовке, и ещё неизвестно, выпустят ли нас из неё завтра?!

— Я уже тысячу раз извинился перед тобой, Паркинсон! Что мне ещё сделать? Встать на колени. Тебе от этого будет легче? Что ж... Я могу! Хотя нет. Это я с горяча. Я не встану на колени ни перед тобой, ни перед кем-либо другим! Тебе ясно? Я попросил у тебя прощения и с меня хватит! — выпалил он на одном дыхании, потом вдохнул глубже, успокаиваясь. — И можешь расслабиться. Думаю, в любом случае завтра мы выйдем отсюда. Этот чуланчик кажется мне знакомым.

Я промолчала, не зная, что ещё к этому добавить. Ситуация, в которой мы оказались, была бы смешной, если бы всё не было так грустно. Я бы, возможно, даже посмеялась, услышав, что кто-то другой попал в столь нелепое положение. Но сейчас мне было не до смеха.

— Но я бы хотел посмотреть на твоё лицо, если мы тут застряли на всю ночь! — неожиданно расхохотался гриффиндорец, ещё раз убеждая меня, что на этот факультет берут одних полоумных придурков.

— Что в этом смешного?! Ты, придурок! Это ты во всём виноват! — мой гнев таки достиг своего апогея, и я с места набросилась на Поттера и начала осыпать его разъярёнными ударами.

— Паркинсон, ты меня достала! Мне что постоянно тебя успокаивать? Сейчас как возьму за груд...— на этом слове голос его оборвался и он, просто отстранившись от меня, заржал как отъявленный психопат, недавно сбежавший из психиатрического отделения Св. Мунго. — За грудь... Грудки! Гру... Хахаха! — едва хрюкал он через смех.

— Какого боггарта? — начала орать я на него. — Что ты несёшь, идиот?

— Прекрати называть меня идиотом, Паркинсон! Прекрати орать на меня! И прекрати вести себя как последняя сука! — сорвался Поттер, тоже переходя на повышенные тона. Я невольно вздрогнула и вжалась в стенку.

«Мда! Не ожидала!», — нервно отметила стерва внутри.

Замолчал он так же внезапно, как заорал. Прошла минута. Гриффиндорец восстанавливал дыхание, а я не хотела нарушать эту приятную тишину. Как же я устала! Так ещё и этот психопат свалился, боггарт знает откуда, на мою бедную голову!

— Слушай, — сказал он, наконец, через какое-то время, — давай не будем устраивать скандал? — попросил он спокойно и умиротворённо, словно и не было недавно никакого срыва. — Нам и без того проблем хватает. Лучше подумаем, что нам делать дальше.

— Хорошо, — согласилась я осторожно, где-то глубоко в подсознании понимая, что не стоит хорохориться с этим пришибленным гриффиндорцем. Мало ли! — Твои мысли по этому поводу? — честно говоря, я не представляла себе, что мы вообще будем делать дальше и как проведём здесь ночь.

— Мысли? — переспросил он отстранённо. — Постараться переждать эту ночь, а потом разойтись, будто бы ничего и не было. — Парень подошёл к стене и стал возиться. Что он задумал? Через секунду я услышала, как он снимает с себя мантию, так как при этом он негромко ругался, видимо, запутавшись в рукавах.

— Что ты делаешь? — уточнила я на всякий случай. Зачем он снимает мантию? Тут же холодно.

— Ну, как сказать? — произнёс он неуверенно. — Готовлю ночлег.

— Ночлег? — спросила я ещё более изумлённо.

— Ну да! Не на полу же сидеть,— ответил он чуть недоумённо. А через полминуты поразил меня до глубины души, если таковая у меня вообще имеется. — Иди сюда,— позвал он меня, садясь или даже ложась на, как я поняла, расстеленную прямо на полу мантию.

Я оторопела и встала как вкопанная, не зная, что на это сказать. В голове крутилась идиотская фраза: «Темнота друг молодежи, в темноте не видно рожи». Дебилизм, не правда ли?

— Я... Я не... Да за кого ты меня принимаешь, полукровка?! — воскликнула я возмущённо, когда ко мне, наконец, вернулся дар речи. — Я ни за что не опущусь до такого!

— Эээ?— так же умно продолжил он, — я вообще-то предлагаю тебе просто сесть на... Ну, матрасом это назвать нельзя. Немного утеплённой подстилкой, и то притянуто за уши. В общем, просто садись. Ты что всю ночь стоять собираешься? Я же Гриффиндорец. Я тебя не обижу, можешь не волноваться по этому поводу, — засмеялся он, — да и вообще... — продолжил он, приглушённо хихикая...

— Что вообще? — поинтересовалась я.

— Вообще-то, — театральная пауза, — я не сторонник секса на первом свидании!

Я выпала в осадок. «Он же шутит? Нет, он просто прикалывается! Тупой идиот! Тупые гриффы! И шутки у них тупые!», — рявкнула во мне стерва.

— Вообще-то, — в тон этому придурку тяну я, — я тоже не сторонница траха с тупыми гриффами по чуланам с мётлами!

— А жаль! — протянул Поттер с деланной печалью. — Я ведь так надеялся! — закончил он фразу и заржал, как... как... У меня даже слов нет для описания этого дебила!

— Перебьёшься! — отрезала я гневно и продолжила гордо стоять на месте.

— Ну, хорошо! Как пожелаешь! Если устанешь, то я подвинусь,— сказал он задумчиво через минутку. Я не обратила внимания.

«Ох уж эти гриффиндорцы! Вечно тянет их кого-то спасти, или о ком-то позаботиться», — с презрением вякнула альтер-стерва-эго.

— Знаешь, всё-таки было бы лучше, если бы ты села. Сейчас ты устанешь, мышцы заболят. Мне потом не хочется отвечать перед Малфоем за то, что его игрушка сломалась! — произнёс он спустя ещё пару минут.

Меня его слова разозлили. Даже нет. Не так. Я готова была заавадить его на месте, если бы у меня была палочка. Да как он смеет?!

— Я НЕ ИГРУШКА МАЛФОЯ! ТЕБЕ ЯСНО, ПОТТЕР? — прошипела я на взводе, с трудом выталкивая слова из своего горла. Так велико было моё бешенство. — И ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ СКАЗАТЬ ЭТО ЕЩЁ РАЗ! Я ТЕБЕ ОБЕЩАЮ, ТВОЯ ЖИЗНЬ ПРЕВРАТИТСЯ В ЕЩЁ БОЛЬШИЙ АД, ЧЕМ ЕСТЬ СЕЙЧАС!

— Да мне-то ясно, — буркнул Поттер на удивление спокойно. Я думала, он не сдержится и тоже начнёт на меня шипеть или ещё что. — Ты это лучше Малфою скажи. И, в конце концов, ты сядешь уже или нет? Не мозоль мне глаза,— хмыкнув под нос, сказал он.

— Нет. Не сяду! — огрызнулась я всё ещё под воздействием эмоций.

«Хм. Похоже, я всё же довела его до ручки», — довольно подытожила не самая моя лучшая часть. Со стороны гриффиндорца послышалось тихое рычание. Но он сдерживался от высказывания своих мыслей вслух.

— Ну и стой тогда! — фыркнул Поттер чуть раздосадовано от того, что вышло не так, как он хотел. А потом ехидненько пропел. — Приятной тебе ночи, солнышко!

Мерлин, как же мне захотелось пнуть этого идиота побольнее и желательно в самые уязвимые места. Чтоб навсегда лишить его потомства!

— Спасибо, Поттер! — проскрежетала я, но накидываться на него с кулаками не стала.

В нашем вынужденном «убежище» установилась абсолютная тишина. Поттер, наконец, заткнулся. Чему я была очень рада. Я попыталась прислушаться и уловить звук его дыхания, но ничего. Видимо, он дышал очень медленно, раз я его не слышала.

В голову лезли какие-то странные мысли о том, что мы можем остаться тут навсегда, и нас так никто и не найдёт. И то, что мы умрём здесь от голода и холода. Становилось страшно, но я, как могла, отгоняла эти страхи прочь.

Так прошло примерно 15 минут. Хотя я не знаю точно. Мне так казалось. В один прекрасный момент я услышала отчётливое сопение гриффиндорца, плавно переходящее в храп.

«Нда! А храпел он почище Кребба и Гойла вместе взятых», — манерно протянула стерва. Я с ней, молча, согласилась и она, воодушевившись, продолжила свой монолог. — «Хм... Как бы мне заткнуть его «фонтан»? Тяпнуть его что ли метлой по темечку? Уж чего-чего, а этого поганого добра здесь хватает. Вот возьму одну и... Нет. Не пойдёт! Его и так уже Жизнь в лице Тёмного Лорда пришибла! Ещё один удар и место VIP-клиента в Св. Мунго ему обеспечено. Что ж... Придётся растолкать его».

Я неуклюже вытянула руки вперёд. Тьма непроглядная, хоть глаз выколи! На ощупь по стене добралась до парня и начала тихонечко трясти его, чтобы перестал выводить рулады.

— Поттер! Эй! А ну прекрати! — шикнула я сердито.

— Фр! Бррр! Мня... — отозвался он сонно.

— Кончай немедленно! — тряхнула сильнее.

— Пфммммур! — выдохнул это гадёныш, даже не думая меня слушаться. Чтоб ему икнулось!

— Поттер! Имей совесть! — попыталась я достучаться до его благородного гриффиндорского сознания, но всё тщётно.

Перестав трясти парня (всё равно толка ноль), я ощутила небывалую усталость, накатившую на меня гигантской волной и накрывшую с головы до ног. Я выдохнула и обречённо села рядом с ним, приваливаясь к стене. И всё бы ничего... Если бы не этот засранец, почему-то именно в этот момент решивший перевернуться на другой бок. Правда, на бок у него повернуться не получилось. Зато он от души и всем телом навалился на меня, пригвоздив к холодному каменному полу.

«Вот б....!» — охнуло стервозное эго и я за ним.

— Поттер! — зашипела я как кошка, на хвосте которой станцевал взрослый тролль. — Паршивый гриффиндорец! Слезь с меня, проклятый очкарик! — я старалась скинуть его сонное тело с себя, чтобы не задохнуться. После долгой минуты напряжённых тычков и отталкиваний мне, наконец, удалось спихнуть его в сторону. Ещё через минуты две, ценой неимоверных усилий, я даже прислонила его к стене и как-то разобралась с ногами, согнув их в коленях, так как места для того, чтобы растянуть их в полную длину, не было.

Закончив, я довольно выдохнула. «Эх, жаль нет света, чтобы оценить результат своих трудов!», — подумала с некоторой долей сожаления. Я хотела переступить через ноги Поттера и вернуться на своё место в углу, но неожиданно встрепенувшийся гриффиндорский гадёныш сорвал все мои планы.

— Паркинсон, сядь уж! Не бси меня! — пробормотал он опять-таки сонно и, нагло схватив меня за руку, потянул вниз к себе, заставляя сесть прямо перед ним. И опять захрапел!

«Твою .............! Слов просто нет уже... приличных!». — Я хотела вырвать свою руку из его хватки, но... Подёргав пару раз, поняла, что он не отпустит. Вцепился в меня, как его дружок — оборванец Уизли — в куриную ножку и ... ни туда, ни сюда. — «Я тебя ненавижу, Поттер!», процедила стерва-эго.

Пришлось устроиться у него между ног, откинувшись спиной на его грудь и так и заснуть — с рукой, сжатой в его ладони. Правда, ночью я проснулась от странной дрожи. Подумала, что это землетрясение. Испуганно открыв глаза, наткнулась на уже привычную тьму. Прислушалась и поняла, что это дрожит Поттер. Прямо во сне.

«Дементор побери! Кажется, он замёрз», — догадалась я. Подумав с минуту, я с большим трудом стащила с себя мантию и с ещё большими мучениями укрыла ею нас обоих.

«И зачем я только это делаю? Может, всем бы было лучше, если бы он умер? Хотя бы от воспаления лёгких», — гадала я, стягивая края мантии вместе.

Через некоторое время почувствовала уютное тепло. Его дыхание и сердцебиение выровнялось, и он перестал вздрагивать каждую секунду. Ну, теперь, можно и поспать. О своих странных поступках лучше подумать завтра.

ОН

Утро началось как обычно. Уже привычный голос Рона издалека доносился до моих ушей.

— Гарри? — прозвучал он как-то недоверчиво. Я сонно встрепенулся.

— Ро-о-он! Отвали. Дай поспать... — простонал я, не открывая глаз, и вновь уткнулся в подушку. «Ммм, как вкусно пахнет! И такая мягкая...», — промурлыкал внутренний голос.

— Гарри! — вещал Рон в уже более настойчивых интонациях.

— Рон, оставь меня! — бормочу из последних сил.

— Ладно, — напряжённо отзывается друг. — Я вас оставлю. — Слышу, как он отступает назад и закрывает дверь. Судя по шагам, он не ушёл, а стоит где-то неподалёку.

«Вас? Что ещё за «вас»?», — недоумённо интересуется мой внутренний голос. — «ВАС!!! Твою ж ....!». Я в тот же миг распахнул глаза и... понял, что имел в виду Рон...

Паркинсон! Я спал на полу, сидя на своей расстеленной мантии, в обнимку с Паркинсон и при этом обвив руками талию девушки и уткнувшись в её макушку. А я думал, это подушка...

Во сне слизеринка была намного приятнее: такая беззащитная на вид, такая ... нежная что ли? Она крепко сжимала своими хрупкими руками мой свитер на груди, словно в поисках тепла и безопасности. Значит, мне это не снилось? Я думал, такого сумасшествия не может случиться в реальности.

«Мда!», — подвёл я мысленный итог. — «Я ночевал на полу, в чулане для мётел вместе с ненавистной слизеринкой, пристроившейся аккурат на моей груди и всё это видел Рон. Ну, я попал! И как теперь всё это объяснять?».

— Эй, Пар...

«Чёрт, теперь (после совместно проведённой ночи) как-то неудобно даже её по фамилии называть. Может, придумать кличку? Например, гадюка? Или стерва? Ага, представляю себе: Эй, стерва! Привет! Как поживаешь? Она будет в «восторге»!», — заухмылялся я. — «Ну, да ладно. Пора вставать! Обойдёмся без фамилий и прозвищ».

— Эй, проснись! — тормошу я девушку.

— Угум... — стонет она, разлипая глаза и, пытаясь сфокусировать свой взгляд на моём лице. Неожиданно открывается дверь и на пороге возникает мой друг. Вот только этого мне не хватало!

— Выколите мне глаза! — произносит он неопределённо. — Какого боггарта тут происходит, Гарри? Вы перепихнулись, что ли?

— Перечего?! — наконец, оживает Паркинсон. И, должен заметить, оживает так быстро, что, вскочив на ноги из состояния «лёжа на мне», она ещё успевает неловко двинуть мне своей макушкой по подбородку. Ага! Добавка ко вчерашнему хуку справа. — Уизли, ты сбрендил?! — накидывается она на моего несчастного друга.

— Всего лишь описал то, что увидел, — оправдывался он.

— Я тебе сейчас так опишу, что ты навсегда потеряешь дар речи! — зашипела Паркинсон. Надо же: она даже без палочки могла быть устрашающей и опасной. Рон, неуклюже попятившись назад, оценил это на собственном опыте.

— Если об этом хоть кто-то узнает... — Паркинсон резко обернулась ко мне и смерила меня таким холодным взором, что мне стало не по себе. — Вам конец! — закончила она свою мысль, переведя взгляд на Рона. Затем, молниеносно переступив через меня и выдернув из-за моей спины свою мантию, миновала порог и покинула тесную комнатку.

Её уход выглядел почти так же эффектно, как развевающиеся за Снейпом полы его мантии.

«Их на Слизерине специально что ли учат этому? Тогда почему Кребб и Гойл похожи на двух свиней, едва передвигающих свои окорока?», — задумался я над этой очередной загадкой Вселенной.

Я вышел из нашей темницы вслед за слизеринкой и ещё минуту на пару с Роном провожал недоумённым взглядом фигуру девушки. Она не обернулась. Ни разу! Как и следовало ожидать от слизеринки. Безупречная, холодная, безжалостная сука!

— Почему у тебя синяк на скуле и что вы делали в нашем чулане для мётел? — приступил к допросу с пристрастием мой друг.

«Мля! Он теперь от меня целый день не отстанет!» — понял я с ходу.

— Нашем? — поразился я, притронувшись к скуле и тут же ойкнул. Больно, мля!

— Ну, да! Это же чулан для мётел квиддичной команды Гриффиндора, — просветил он меня. — Я ещё недавно наложил на дверь специальное заклинание, автоматически блокирующее её через пять минут после закрытия.

Хорошо, что при мне сейчас не было палочки. Я был готов наложить на Рона как минимум десяток Круцио, не говоря уже об Аваде!

— Ну, ты... Ты... Ты... — подбирал я слова для того, чтобы дать полную характеристику своему «находчивому» другу.

— Угум, — кивнул он весело, совсем наоборот истолковав мои эмоции. — Кстати, я тут твою палочку нашёл. Она валялась на полу возле двери. — С этими словами он протянул мне мою палочку.

Я принял её, и кисло улыбнулся.

«Если бы она была со мной вчера ночью, ничего бы этого не произошло. Но... Почему я ни капельки не жалею о том, что было этой ночью? Наверное, Паркинсон права, и я реально идиот!», — подумал я, улыбаясь воспоминаниям.

— Гарри, скажи честно! У вас был секс, да? — допытывался друг по дороге к гостиной факультета.

На его бестактный вопрос я лишь ухмыльнулся, предоставляя ему свободу для фантазий. Пусть думает, что хочет.

Глава 2. Однажды в Хогсмиде



ОН

— Гарри, прости меня, пожалуйста, но... — Джинни виновато посмотрела мне в глаза и, вымученно улыбаясь в попытке пощадить мои чувства, продолжила, — давай останемся просто друзьями, хорошо?

Друзьями? Это какая-то шутка? Если да, то мне не смешно. Друзьями после всего, что между нами было? Я смотрел на неё ошеломлённо. В моём кармане лежала красивая красная коробочка, в которой ждало своего звёздного часа обручальное кольцо. Ведь сегодня я планировал сделать ей предложение, но... Что произошло? Почему? Почему именно сейчас? В моей голове мелькали мысли и образы, что я мог сделать не так, из-за чего она приняла такое решение? Я её люблю, да и она вроде меня тоже или... нет? Что пошло не так?

— Что? — переспросил я, чувствуя, как пересохло во рту и непослушный язык не желает ворочаться, чтобы помочь мне сказать хоть что-то.

— Я не смогу быть с тобой, Гарри. Прости. Ночи с тобой были превосходны, но... Мне нужно что-то другое. А твоя слава просто... — она замялась, опуская свой взгляд в пол.

— Я всё понял. Хорошо. Прощай, останемся друзьями. — Сказал я намного грубее и резче, чем стоило бы.

Я быстро поднялся из-за стола и, развернувшись, устремился к выходу. Мантия за мной развевалась в лучших традициях Снейпа. Я ждал, что она окликнет меня, скажет, что всё это было шуткой. Но она этого не сделала. Это был конец.

Наверное, мне хотелось убежать ... Однако я так и встал в дверях этого ресторана. В глазах то темнело, то всё размывалось, то вновь приобретало невероятную чёткость. Рука сжималась на палочке инстинктивно, так мне было спокойнее. Всё менялось. Казалось, воздух в мои лёгкие не поступал, или поступал, но в очень малом количестве, отчего я задыхался.

Не в состоянии выдержать эту пытку, вывалился на улицу и побрёл куда-то прочь. Было больно, очень тоскливо и больно... Так больно, что к глазам подступали злые слёзы, а горло душили спазмы. Но мужчины не плачут. Я стиснул зубы, отрывистым движением руки провёл по лицу и просто зашагал вперёд.

Не могу сказать точно, что произошло дальше. Кажется, я завалился в какую-то обшарпанную забегаловку и провёл несколько часов в полном забытье. Потом я точно помню, что опять оказался на улице, и пошёл назад, к единственному бару в Хогсмиде, где я мог отрешиться от всех бед. Туда, где я провёл много времени после победы над Лордом.

— Мистер Поттер, вам как обычно? — спросил меня Аберфорд участливым голосом, так похожим на голос Альбуса Дамблдора, да и в глазах промелькнул похожий добрый блеск, как у директора.

— Да, — еле ворочая языком, ответил я.

Уселся в углу, и совсем не желая с кем-либо говорить, сыпанул Аберфорду ещё золота. Этого должно было хватить, чтобы напиться в хлам. Я не беспокоился, как я доберусь до Хога. Аберфорт всё устроит сам.

Глоток виски придал мне немного сил, но это всё равно не смогло бы мне помочь. Попивая потихоньку, я посматривал вокруг, надеясь наткнуться на что-то интересное, чтобы отвлечься. Но не увидел ничего нового. Буря эмоций, бушевавшая внутри, овладела всем моим вниманием. Я был совершенно разбит, раздавлен. В кармане всё ещё находилась коробочка с обручальным колечком: руки так и чесались выкинуть его куда-нибудь, но оно было зачарованно так, что я не мог его потерять, а вот дама могла отказаться, и только тогда чары снимались автоматически. Но я даже не успел спросить «Ты станешь моей женой?». Поэтому всё оставалось по-прежнему. Я не мог избавиться от кольца прямо сейчас.

Несмотря на мои планы напиться ещё сильнее, я всё же передумал и уже поднялся, чтобы уйти, когда моё внимание привлекла она. Как же её зовут-то? Слизеринка. Настоящая стерва. Ну, у нас с ней ещё на пятом курсе, кажется, произошёл казус. Мы тогда застряли в чулане для мётел. Спасибо, Рону, дементор его подери. Ах да, точно! Паркинсон! Но почему она сидит у барной стойки и ухлопывает одну стопку огневиски за другой? А неплохо так, кстати, употребляет. Профессионально. А к дементору всё. Будь, что будет. Я ощутил невольную необходимость подойти к ней. Что-то меня тянуло в её сторону... Фатум что ли? Да я даже сказать точно не могу.

Ещё с минуту, я стоял на месте, как тупой баран, всё не решаясь подойти к ней. А зачем мне это? Что мы можем сказать друг другу? Передумав, я направился к выходу. Сев на ступеньках ветхого крыльца, я захотел немного проветриться. Вечер пятницы подходил к концу, солнце уже почти зашло за горизонт и его прощальные лучи с ленцой облизывали верхушки деревьев Запретного леса. Где-то вдалеке на горизонте собирались тёмные облака, затем по мере приближения стало заметно, что это грозовые тучи. Мне казалось, что эти тучи похожи на черепаху, на которой, по мнению древних, держится весь наш мир, такие же медлительные и такие же грандиозные. Последние лучи солнца яростно вступили в бой с тучами-черепахой, но, поняв, что их время уже прошло, отчаянно сдавали свои позиции.

Я сидел и наблюдал за этим небесным боем. В голове гулял ветер, и в сердце была боль, временно притупленная алкоголем, но всё же боль. Как её унять, как жить дальше? Все мои планы рухнули, мечты растоптаны, а надежды уничтожены словами Джинни. Я сидел в одиночестве на крыльце захудалого трактира, совершенно не догадываясь, какой сюрприз мне подготовила судьба.

Внезапно кто-то вывалился из трактира и нарушил мою унылую идиллию. По звуку шагов я сразу понял, что некто пьян в стельку. Краем глаза я увидел нечто, внешне напоминающее девушку, но какую-то помятую, наверняка проститутка, ой, пардон, девушка легкого поведения то есть. Тьфу ты, обязательно было об меня спотыкаться? Девушка, ругнувшись сквозь зубы, пролетела мимо и приземлилась рыльцем прямиком в дорожную пыль. Хорошо хоть руки успела выставить. Я скептически посмотрел на распластавшееся передо мной тело. Платье знакомое. Да это же опять она!

— Паркинсон?! — произнёс я невольно.

Простонав, девушка попыталась подняться с земли, но это выходило у неё не очень успешно. Она хотела что-то сказать, но в ответ я услышал лишь неясное то ли бормотание, то ли шипение. Вздохнув, я поднялся и подошёл к ней, чтобы помочь. Я всмотрелся в её лицо некогда со следами дорогой косметики. Теперь же её личико покрывала невероятная и дикая раскраска воина. Нагнувшись, я поднял её с земли. Её потерянное лицо оказалось напротив моего.

— Он ушёл... Он бросил меня, — расслышал я еле различимые слова, что она шептала. Её пересохшее горло заставляло голос сипеть, а губы стали сухими и потрескались, что тоже не сильно красило девушку.

Вытащив носовой платок из кармана пиджака, я попытался стереть размазавшуюся тушь с её щёк. Вышло немного не так, как я хотел, но всё же более-менее сносно. Девушка доверчиво уткнулась в моё плечо и повисла на мне, но я не мог держать равновесие, так же как и она, и поэтому в следующую секунду мы рухнули на землю. Что ж, просто замечательно. И вот она сверху меня восседает, а точнее возлежит на мне.

Я совершенно не ожидал, что она полезет целоваться. Её поцелуй был горьким от слез, но не мокрым как с Чжоу, и не таким мягким как с Джини, а каким-то отчаянным. Мне ничего не оставалось, как ответить на него. Поцелуй затягивался, и вот мне уже не хватало воздуха — старался вдохнуть, но не получалось. Мы отстранились друг от друга практически одновременно.

— Этого не было, и такого больше не повториться, — едва разборчиво прошипела Паркинсон, немного опомнившись. И её голова вновь свалилась мне на грудь. Да что же с тобой делать, горе ты моё? Нет, ты не горе. Ты БОЛЬШАЯ ПРОБЛЕМА.

Вывернуться из-под неё было проблематично в моем состоянии, но справившись с этой задачей, я постарался вспомнить заклинание, которое поможет мне передвигать м... Так скажем, девушку в очень неловком состоянии. Фрр. Ничего кроме Локомотор не приходило на ум. Достал палочку, сконцентрировался

— Локомотор Паркинсон, — ничего не произошло.

— Локомотор тело Паркинсон, — опять ничего нового, — да ну нафиг, — я попытался засунуть палочку обратно. Колдовать в моём состоянии, видимо, не имело смысла. Промахнулся пару-тройку раз и, разозлившись, всунул её в кобуру со всего маху. Там что-то щёлкнуло не так, как обычно, но я на это не обратил внимания.

Горестно посмотрел на девушку рядом. Надо бы уходить отсюда. Постарался взвалить её на себя, так как поднять на руки не смог. Эх, и так пошатываясь, с девушкой через плечо, я побрёл в сторону Хогвартса. Идти было трудно, я сильно раскачивался, и поэтому очень часто останавливался, чтобы передохнуть. В иной момент я бы вообще поразился, откуда только силы взялись?

На очередной остановке, я сгрузил Паркинсон и посмотрел на неё внимательно. Вроде бы жива, и даже дышит. Хех, ну она и наклюкалась. Неожиданно её ресницы затрепетали, и она открыла один глаз, осмотрелась, а затем открыла второй.

— Поттер, ты, что меня на себе тащил? — спросила она, едва ворочая языком, но её вопрос я понял. Я утвердительно кивнул и хотел её опять на себя закинуть, но тут сам подкосился и распластался рядом с ней.

— Ну, вот и ты теперь тоже тут, — съязвила она. Стерва. Даже когда "немного" на веселе.

Я смотрел на небо, а оно постепенно обволакивалось тучами, которые были словно тёмное мягкое покрывало, в которое хочется иногда закутаться и чтобы никто не трогал, не отрывал от мыслей, и лежать греться и думать, думать.

— Думаю, нам нужно двигаться к Хогвартсу. — Сказал я через несколько минут.

— Я не дойду, — ответила она мне. — Да и ты думаю тоже, так что будем лежать тут, — заявила девушка.

-Не выйдет. Кажется, скоро дождь, — задумчиво произнёс я, и, поднявшись с земли, отряхнул пыль. На секунду я скосил взгляд на Паркинсон. Она улыбалась словно маленькая девочка, которой пообещали мороженое, ну или красивую игрушку.

— Дождь... Я люблю дождь, — её глаза затрепетали, наверное, она вспомнила что-то приятное. А пару секунд спустя из её глаз полился свой собственный «дождь». Нагнувшись, обхватил её за талию и рванул на себя, она вроде бы опомнилась и посмотрела на меня возмущённо и даже немного гневно. Видимо, алкоголь потихоньку выветривался из её головы.

Плюнув на её реакцию, просто нагло поставил её на ноги, из-за чего она, как я и ожидал, начала протестовать, но «бунт» длился недолго и без особого энтузиазма. Так мы и побрели, опираясь друг на друга.

В воздухе уже чувствовался запах озона, и мы старались идти быстрее. Хотя было сложно контролировать то и дело заплетавшиеся и подкашивавшиеся ноги.

— Ну, давай чуточку поднажмём, иначе мы промокнем до нитки, — я едва ли уже не уговаривал Паркинсон, поглядывая на быстро темнеющее небо. Но она, наверное, чисто из женской вредности, даже и глазом не моргнула на мою просьбу, продолжая шагать в том же, вялом ритме.

Моя рука стала сползать чуточку ниже талии, когда она споткнулась. Сейчас мне не до этого, но упругость пятой точки я, конечно же, оценил. Мне кажется или ей это понравилось, или она просто не заметила, или же сделала вид, что не заметила? Впрочем, не было никакого желания разбираться, какой именно из этих трёх вариантов имел место быть, а то может это её коварный план по соблазнению невинных гриффиндорцев, Моргана её раздери. Совершенно запутавшись, я отбросил эти мысли.

Совсем рядом вспыхнула молния, и через секунду раздался оглушительный громовой раскат. Девушка прижалась ко мне, будто искала во мне защиту, я ответил ей тёплыми объятиями, даже постарался поднять её на руки, но она вывернулась и вновь просто прижалась к моему боку. Иногда инстинкт защитника во мне переходит все мыслимые и немыслимые границы.

Дождь всё же начался. Хотя я очень надеялся, что пронесёт. Капли забарабанили по земле, смешивая недавнюю пыль и быстро превращая её в жидкую грязь. Ну, а что ещё ожидать от такого ливня? Мы уже были мокрыми, и воздушное светло-зелёное платье Паркинсон очень хорошо подчеркивающее её формы, и открывающее нужные, да и ненужные места (хотя это очень заводило меня, если честно), теперь ещё больше выполняло свою функцию соблазнения противоположного пола. Вот и я, даже против своей воли, отныне чаще пытался скосить глаза на свою неожиданную спутницу, но дождь застилал их, да и стекла очков были залиты водой. Состояние алкогольного опьянения уступало место некомфортной, но всё же свежести, ставшей результатом того, что мы промокли до последней ниточки.

— Давай быстрее доберёмся вон до той опушки, — указал я на кромку Запретного леса. — Там укроемся под деревьями, чуть посушимся иии... — сказать что «иии» я не успел, так как, заметил идущую позади нас парочку, даже не совсем идущую, а, скорее, бегущую. Этот факт заставил меня действовать ещё быстрее. Я схватил Паркинсон за запястье и потащил в сторону от основной дороги. Уже плевать на всё, лишь бы нас не увидели вместе.

Наверное, она тоже заметила эту парочку, так как тут же прибавила шаг, совсем не сопротивляясь мне. Я ещё раз оглянулся назад. Паркинсон последовала моему примеру и тоже обернулась. К сожалению, мы не сразу заметили глубокий овраг, располагавшийся прямо на нашем пути. Потеряв ощущение твёрдой почвы под ногами, мы с глухими вскриками, которые, вряд ли, были услышаны той парочкой под аккомпанемент ливня, скатились по грязному склону на самое дно.

ОНА

Говорят, чтобы возвыситься, надо опуститься на самое дно. Смысл этой фразы оставался для меня непонятным до сего дня. В этот день мой мир рухнул, погребая под своими останками мою истерзанную душу. Просыпаясь этим утром, умываясь, выбирая платье для свидания с любимым и прихорашиваясь перед зеркалом, я и подумать не могла, что меня бросят. Да. Вот так вот просто. Выкинут, как ненужную вещь.

Летящей походкой, не замечая ничего и никого вокруг от переполнявшего меня счастья, я вошла в новое кафе, что недавно открылось в Хосмиде. Тео уже ждал меня за столиком у окна. Поймав его взгляд, я ослепительно улыбнулась ему, но он не улыбнулся в ответ. Я почему-то не обратила тогда внимания на этот первый тревожный звоночек.

Сердце пропустило удар. Как же я люблю его. До этого я никогда не думала, что любовь бывает такой... такой всепоглощающей, такой потрясающей, такой, что засыпаешь и просыпаешься лишь с именем любимого в мыслях.

Выровняв дыхание, я направилась прямо к нему. Я не шла, а парила. Я ощущала себя самой счастливой девушкой на свете, и ничто не предвещало ужасной трагедии.

— Милый, — выдохнула я, поравнявшись с ним, когда он встал, чтобы поцеловать меня в щёку и галантно отодвинуть для дамы стул. Он всегда был так внимателен, заботлив. Его изысканные манеры сводили меня с ума.

— Дорогая, — коротко кивнул он в знак приветствия. Я опустилась на мягкое сидение предложенного мне стула и благодарно улыбнулась своему любимому. Тео, тем временем, подозвал официанта, передавшего ему меню в красивом кожаном переплёте.

Меньше чем через полминуты был сделан заказ. Я всегда поражалась таланту Тео угадывать мои малейшие желания и капризы. Он знал мои вкусы: что я хочу, что я думаю, начиная с элементарных вещей, и заканчивая моими планами на ближайшее будущее. Наше общее будущее.

Официант ушёл, оставив нас наедине. Я взглянула на Тео, но он отвёл глаза, пристально изучая что-то за окном. Мне показалось, что в Тео что-то изменилось. Наступившая между нами тишина была неестественно неловкой. Дурной знак. Сидя в тишине, рядом с ним я никогда не испытывала дискомфорта, но сейчас... Что-то было не так.

— Тео, милый... — я протянула руку к его ладони и нежно прикоснулась к ней. Он повернулся ко мне. В его глазах мелькнула боль. Мне показалось? — Что с тобой?

— Панси. — Начал он, но неожиданно запнулся и опять отвёл взгляд. Какие-то плохие предчувствия сжали моё сердце в холодных тисках. Собравшись с силами, он продолжил. — Нам надо поговорить. Серьёзно.

Я вздрогнула. Его тон был не нежным, как обычно, а каким-то другим, сухим что ли. Ощущение неминуемой беды усиливалось с каждой секундой.

— Мне бы хотелось, чтобы ты поняла меня правильно. — Он, наконец, поднял на меня взгляд небесно-голубых глаз, которые всегда излучали особую нежность и любовь. Но сейчас там не угадывалось ни того, ни другого. — Мы должны расстаться.

Я не могла поверить своим ушам. Да он шутит. Ну, конечно же, он просто шутит.

— Тео, ты всегда знаешь, как меня рассмешить. — Я весело улыбнулась ему.

— Я не шучу, Панси. — Ответил он и ни один мускул на его лице не дрогнул, а выражение не изменилось.

— Но...

— Так нужно. Мои родители, они выбрали для меня другую кандидатуру. Через две недели наша помолвка и я не могу отказаться от этого брака. Мне очень жаль. — Он склонил голову, и только здесь я поняла, что за холодной маской и демонстративным равнодушием скрывались горечь и бессилие.

— Кто? — я на удивление быстро взяла себя в руки, проявив немыслимое в данной ситуации хладнокровие.

— Я не могу сказать...

— Кто? — повторила я настойчивее.

— Панси, прошу тебя. — С мольбой посмотрел на меня мой любимый. — Тебе будет больно.

— Говори, соплохвост тебя раздери! — проскрежетала я сквозь зубы, с трудом удерживая готовые пролиться слёзы. — Я имею право хотя бы знать её имя.

— Дафна Гринграсс, — прошептал Тео и закрыл лицо руками, отчаянно выдыхая.

Мир померк. Где-то за спиной раздался шум разбившегося стекла. Я обернулась как в тумане, чтобы увидеть, как бледная официантка с пустым подносом в руках испуганно смотрит на осколки разбитых ею фужеров. Кажется, хрустальных. Забавно. Эти бокалы подобны моему разбитому счастью, кусочки и песчинки которого сейчас рассыпались по моей душе, впиваясь и причиняя дикую боль.

На секунду мелькнула мысль, что это сон. Кошмар. Стало труднее дышать и мне захотелось проснуться, но сон не кончался. Я вернула свой взгляд Тео. Но его убитое состояние говорило о том, что это реальность, что всё происходит наяву.

— Дафна... — произнесла я глухо. — Как она могла? Моя лучшая подруга...

— Она ни в чём не виновата. Она ещё не знает. Панси, прошу тебя...

— Тео, не надо. — Я отмахнулась от его руки, которой он пытался меня обнять. В уголках его глаз блеснули слёзы.

— Я ничего не могу поделать. Родители уже решили всё за меня.

— Выбор есть всегда. — Я отпрянула от вскочившего и бросившегося ко мне парня. А в следующий миг просто встала и ушла, оставляя Тео одного с его решением.

Дальше всё было, словно в кошмарном сне. Забившись в одно местечко, располагавшееся на пустынной лесной поляне недалеко от Хогсмида и являвшееся моим убежищем в самые тяжёлые моменты жизни, я проплакала в совершенном забытье, наверное, очень долго, так как, когда я очнулась, на часах навскидку было около пяти вечера. Солнце лениво, но неуклонно, как само течение жизни, приближалось к горизонту.

Опустошённо поднявшись на ноги, не замечая, что платье помято и перепачкано, а на коленках красуются зеленовато-бурые пятна, я, немного спотыкаясь, пошла туда, куда меня вели мои ноги. Как ни странно, но они привели к месту, которое я обычно обходила стороной. Но сейчас мне было всё равно. Войдя внутрь, я пристроилась у стойки и стала ждать, когда бармен сможет уделить мне внимание. Не прошло и минуты, в течение которой я балансировала между «А, может, уйти?» и «А что тебя ждёт там? Лучше останься», как ко мне обратился бармен и, приняв мой заказ, полез в шкафчик за спиртным. Выбор был сделан. Я выпью пару стопок, чтобы забыться, потяну время, а потом... Плевать, что будет потом!

Время тянулось, как сопли тролля. Я пьяно ухмыльнулась, вспомнив, что так любит выражаться Блейз, и сделала ещё один глоток из пузатого стакана с огневиски. Не помню, когда я перешла черту под названием «Пускаюсь во все тяжкие». Судя по неодобрительному, но всё же понимающему взгляду бармена уже давно. Дверь кабака вечно открывалась и закрывалась, впуская новых посетителей. Сквозь пьяную пелену я не особо разбирала, что происходит вокруг. Да и по большому счету мне было плевать совершенно на всё.

В какой-то момент я поняла, что в меня больше не влезет ни капли и мне опять хочется плакать. А ещё хочется провалиться в неизвестность и умереть. Едва опустив своё будто свинцовое тело с табурета, я еле-как встала на не слушавшиеся меня ноги. Попыталась сделать шаг. Не вышло. Заметив мои затруднения, бармен, так похожий на бывшего директора (помню, кажется это его родной брат) обратился ко мне:

— Мисс, вам нужна помощь? Вы же из школы? Может, помочь добраться до Хогвартса?

Я отрицательно и упрямо покачала головой и, собрав всю свою силу воли в железный кулак, выдохнула и приказала ногам сделать этот дементоров первый шаг в мою новую жизнь, в которой больше не будет Теодора Нотта. И они послушались. Просто у них, как и у меня, не было иного выбора.

Шатаясь из стороны в сторону, как высокоскоростной «Всполох», потерявший управление, натыкаясь на углы, косяки и случайных прохожих, которые, в принципе, были не против моей компании (это выражалось в их приветливом и отчасти даже страстном поглаживании моей задней точки, оставшейся без прикрытия), я всё же вырвалась из этого, душившего меня своими алкогольными парами, заведения на чистый воздух.

Постояв на месте несколько секунд и с невыразимым удовольствием вдыхая свежий вечерний воздух, я чуть увереннее двинулась вперёд.... Чтобы меньше чем через миг споткнуться об кого-то, выдать что-то изысканное из знаменитого лексикона Блейза и, полетев носом вниз, смачно приземлиться в пыль прикабачной дороги.

Мысленно матерюсь так, что даже Забини стал бы пунцовым. Объект, послуживший причиной моего быстрого спуска на грешную землю, узнал меня и как-то странно выдохнул мою фамилию. И пока я, постанывая, пыталась собрать свои кости в одну кучу, «объект» подошёл и обнял, помогая подняться. Затем посмотрел в моё лицо. Как бы пьяна я не была, мне всё же удалось сквозь полуприкрытые глаза рассмотреть своего спасителя.

У меня вопрос. Поттер может хотя бы одну минуту своей жизни не быть Поттером? И ещё один. Какого боггарта его вечно тянет всем помочь? Поттер, ну зачем ты это делаешь? Оставь меня, уйди. Ведь даже он ушёл. Он бросил меня. Но Поттер не внял моим мольбам. А говорить с пересохшими губами и еле шевелящимся языком было ужасно неудобно. Но этот упрямый гриффиндорец, затычка в заднице у Лорда, придерживая меня одной рукой, второй покопался у себя в кармане и вытащил оттуда носовой платок.

Я попробовала сопротивляться, так как была наслышана, что гриффиндорцы порой забывают о чистоплотности (одни Уизли чего стоят!) и встречаться близко с предметом личной гигиены Поттера, соплохвост знает, сколько недель или месяцев назад выстиранным и выглаженным, мне не очень-то хотелось. Но разве меня кто-нибудь спрашивал? Поттер аккуратно, будто возится с ребёнком, а не с перебравшей огневиски девахой, вытер мне лицо и, оценив результат, удовлетворенно хмыкнул. Вообще-то, зря я упиралась. Платок оказался чистым, и от него приятно пахло каким-то парфюмом.

Слизеринцы не выражают своих эмоций прилюдно. Первое правило в Уставе факультета Слизерин, принятого в 1187 году. Но, что-то во мне в тот миг щёлкнуло. Неслышно шмыгнув, я уткнулась в Поттерово плечо и попыталась его обнять, чтобы поблагодарить. Но секундой позже, когда мы дружно пошатнулись и повалились во всю ту же самую дорожную пыль, я как-то сразу поняла, что Поттер не намного трезвее меня. Даже лёжа на Поттере, я не бросила попыток отблагодарить этого светлого по сути человека и совершенно неожиданно и для себя, и для него, потянулась к его губам. Он сначала впал в ступор, но через пару секунд всё же ответил. И поцелуй получился не таким братским, каким я его задумывала вначале. Мы немного увлеклись, и понимание всей абсурдности этого поступка озарило мою пьяную голову лишь в момент, когда я уже отстранилась от него.

Я судорожно прошептала что-то в роде «Я такого больше никогда не сделаю» и благополучно провалилась во тьму.


* * *
Не знаю, сколько длился этот провал. Когда я пришла в себя и кое-как огляделась кругом, окружающая местность уже сменилась какой-то глухой пустошью с начинавшейся вдали кромкой леса с одной стороны и полями с другой. Поттер, тяжело дыша, стоял рядом. И неожиданно меня поразила мысль: неужели он нёс меня всё это время, пока я была в обмороке?

Когда я спросила его об этом прямо, он не стал отпираться и просто кивнул, и тут же попытался вновь закинуть меня к себе на плечо, но, не устояв, рухнул возле меня. Я едва сдержала смех, выдав только лёгкую усмешку и немного съязвив по поводу его нынешнего положения. Он промолчал. А пару минут спустя напомнил, что нам пора бы уже вернуться в Хогвартс. На его предложение я лишь отмахнулась. Никуда я сейчас не пойду.

Я просто лежала и смотрела на быстро темнеющее небо, покрытое плотными дождевыми тучами. «Скоро начнётся дождь», — подумала я, и как отклик на мои мысли Поттер сделал аналогичное замечание.

Дождь... Тео... Наш первый поцелуй... Когда это было? Лишь год назад. А ощущение, словно прошло сто лет. Окунувшись в воспоминания, я не заметила, как Поттер поднялся на ноги и вновь упёрто полез ко мне, желая вернуть моему телу вертикальное положение. Я немного поупиралась, но серьёзное сопротивление требовало больших сил, которых у меня сейчас не было. В итоге мне пришлось сдаться и встать, опираясь на гриффиндорца.

Он то и дело спешил, подталкивая меня в спину и бормоча о приближающемся дожде, но в данный момент я не смогла бы прибавить шагу, даже если бы от этого зависела моя жизнь. Мы брели вперёд, повиснув друг на друге, спотыкаясь о кочки просёлочной дороги и, ощущая, как свежий воздух постепенно выветривает из головы пары алкоголя.

Где-то неподалеку сверкнула вспышка молнии, за которой последовал гневный раскат грома. Испугавшись, я прижалась к Спасителю волшебного мира. Неправильно истолковав мой порыв, он попробовал поднять меня на руки, но я быстро высвободилась, и снова пристроилась к его боку.

Как бы мы с Поттером не спешили укрыться от дождя, он всё же застал нас врасплох. Очень скоро земля под нашими ногами превратилась в лужи грязи, а мы сами промокли насквозь, почти протрезвев за считанные минуты.

— Давай быстрее доберёмся вон до той опушки, — предложил гриффиндорец, указывая в сторону Запретного леса. Признаться, я не горела желанием искать убежище среди тёмных крон. — Там укроемся под деревьями, чуть подсушимся иии... — продолжил брюнет, но что именно «иии» он так и не сказал.

Я не успела даже посмотреть на него, как Поттер резко схватил меня за руку и потащил в сторону. Сначала я насторожилась, но, проследив за его напряжённым взглядом, поняла, что к чему. Кто-то бежал за нашими спинами. Кажется, парочка студентов. И вскоре они должны были поравняться с нами. Я зашагала быстрее, угадав намерения Поттера. Он не хотел, чтобы нас увидели, и я была с ним солидарна. Лишняя шумиха ни к чему.

Мы проворно уходили из поля зрения неожиданных «преследователей», приближаясь к одинокому старому дубу на обочине. Когда Поттер обернулся ещё раз, а я последовала его примеру, мы уже почти спрятались за массивным стволом. Но никто из нас в этот миг не смотрел, куда мы идём. А зря... Понимание, что твёрдая земля вдруг сменилась пустым пространством, пришло к нам лишь во время резкого рывка вниз. Взвизгнув, я и Поттер, скатились по какому-то склону прямо в ров, до краёв заполненный грязной земляной водой.

Мой испуганный вскрик и негромкий всплеск перекрыл неистовый шум ливня. Небо разрывалось от раскатов грома, а яркие вспышки молний слепили глаза. С трудом поднявшись посреди вязкой грязи, неприятно прилипавшей к ногам, обуви и тянувшей вниз, словно сыпучие пески, я вытащила из сумочки свою палочку. Осветив небольшой участок земли вокруг себя её светом, я огляделась в поисках Национального героя. Поттер обнаружился позади меня, лежащий в грязевой ванне по самую шею. Лицо гриффиндорца, испачканное глиной, перекосило от злости. Ещё бы рожки и вылитый магловский Дьявол. Не зная, плакать или смеяться, или сразу совместить, я предпочла помолчать, чтобы не попасть под горячую руку великого спасителя.

— С меня хватит, — яростно зашипел Поттер, рывком поднявшись с места. Точнее, попытавшись подняться, так как, резкие движения привели к очередному падению в грязь.

На этот раз я не смогла удержаться, и расхохоталась во весь голос. Поттер сверлил меня убийственным взглядом, но никаких комментариев с его стороны не последовало. Всё ещё улыбаясь, я протянула руку и помогла брюнету встать на ноги.

— Пора возвращаться в Хогвартс. — Произнёс он хмуро и недовольно. — Думаю, я уже достаточно протрезвел для аппарации.

Я хотела возразить ему, ведь аппарация требует особой концентрации магических сил и даже самая ничтожная ошибка может привести к плачевным последствиям, но Поттер уже потянулся за своей палочкой, и в следующие мгновения я услышала столько гриффиндорского мата, сколько не слышала за всё время обучения в школе.

— Какого чёрта? — непонимающе спросил Поттер, то ли у самого себя, то ли у меня, осторожно вытаскивая из кобуры остатки того, что некогда было его знаменитой волшебной палочкой. — Тво-ою ж мать! Бабушка Мерлина, оприходованная единорогом! Соплохвоста в задницу Снейпа! Забини в постель к Малфою! Да лучше бы меня заавадили. Как это могло произойти?!

— Оуу. Сожалею, Поттер! — сочувствующе протянула я, глядя на треснувшую пополам палочку гриффиндорца. Насмехаться над ним в данной ситуации было бы верхом свинства, поэтому я сохраняла скорбную тишину, разбавляемую звуком затихающего ливня.

— Что же за дерьмовый день? — сокрушённо прорычал гриффиндорец, запихнув палочку в карман пиджака. — То девушка бросила, то палочка сломалась. Что ещё ты приготовил для меня, а? — выкрикнул Поттер, вздёрнув голову вверх и глядя на небо с вызовом.

— Вы с Уизли расстались? — воскликнула я с изумлением. Вот так новость. А со стороны они казались такой сладкой парочкой.

— Да. — Неохотно подтвердил Поттер, немного обуздав свою ярость. — А ты? Ты бормотала что-то типа «Он меня бросил».

— Я рассталась с Тео. — Призналась я ещё неохотнее.

— Ноттом? — переспросил почему-то Поттер.

— А ты знаешь ещё одного Теодора Нотта? — вспылила я невольно.

— Остынь, Паркинсон! — примирительно начал гриффиндорец. — Мне жаль, но не одной тебе сейчас паршиво. Давай уже выбираться из этого дерьма, а то завтра будем валяться с простудой. Смотри, ты уже вся дрожишь.

Странно, но пока Поттер не сделал это очевидное замечание, я почти не чувствовала холода. А сейчас ощущение холода захлестнуло меня с головой, словно меня окатили ледяной водой. Поттер снял с себя мантию и, выжав вручную, набросил на мои плечи.

— Надо было укрыть тебя раньше, — сказал он, будто извиняясь.

Мне стало значительно теплее, но находиться здесь дольше, с возрастающей вероятностью подхватить простуду, мы не могли. Сжав Поттера за руку, я перенеслась в Хогвартс.


* * *
— Спасибо за «приятный» вечер. — Саркастично поблагодарил Поттер, вызывая у меня невольную улыбку. Я кивнула своему партнёру по злоключениям и уже обернулась, чтобы спуститься в подземелья, но...

— Поттер. — Позвала я его.

— М?

— Мне так плохо, так пусто внутри. — Неожиданно для себя самой, я расплакалась, как маленькая девочка. — Я не хочу возвращаться в подземелья. Там будет он... и я не... — я снова посмотрела на гриффиндорца. Горько усмехнулась. — Хочется выпить ещё.

Поттер постоял в нерешительности несколько секунд. Потом, молча, кивнул и протянул мне руку:

— Пошли. Я знаю, где можно достать бутылочку огневиски.

ОН

Несмотря на то, что больше всего мне сейчас хотелось завалиться в свою постель и проспать до полудня, я не смог ей отказать. Сам не понимаю, что на меня нашло. Я просто кивнул слизеринке и протянул руку, собираясь отвести её в укромное местечко, где можно было спокойно придаться нашему совместному горю. Естественно, лучше Выручай-комнаты, для такого дела, ничего не придумать.

Добравшись до восьмого этажа без особых приключений, мы остановились около гобелена Варнавы Вздрюченного. Я взглянул на забавную картину, ставшую сюжетом этого полотна, и уступил место брюнетке.

— Это то, о чём я думаю? — с восхищением спросила она у меня. Хм, догадливая. Я молча кивнул.

— И как? Как её открыть? — о, Мерлин! Было так забавно наблюдать, как её глаза засветились от банального ожидания чуда, корнями уходившего в далёкое детство. Паркинсон едва ли не подпрыгивала на месте от нетерпения.

— Пройди мимо три раза, думая о месте, в котором сейчас хотела бы оказаться. — Объяснил я ей с лёгкой улыбкой. Невозможно было не улыбнуться, наблюдая, с каким восторгом и энтузиазмом она принялась выхаживать туда-сюда.

Появившаяся дверь не имела волшебного резного рисунка, не была украшена орнаментом, не привлекала внимания причудливостью своей формы. Это была самая обычная дверь, покрытая лаком. Я бы даже сказал дверь в магловском стиле.

— О, Моргана! — выдохнула Паркинсон, словно не веря своим глазам. — Получилось!

— Что получилось? Что ты загадывала?

— Номер одного маленького европейского отеля, в котором мы с Дафной провели последнюю неделю каникул до начала шестого курса. — Пояснила слизеринка и, схватив меня за руку, потащила за собой. — Ну, что ты встал? Пойдём.

Легко надавив на ручку, Паркинсон открыла дверь и ахнула. Видимо, комната оправдала все её ожидания. Я тоже сильно поразился. Не ожидал, что магия Выручай-комнаты сможет восстановиться полностью после чудовищного пожара, как я думал, уничтожившего её.

Внутреннее содержание имело весьма привлекательный, на мой взгляд, вид. Не роскошная, но довольно богато обставленная комнатка не была лишена и домашнего уюта. Большая кровать, маленькая софа, массивный письменный стол напротив занавешенного окна, разожжённый камин. Небольшой столик возле софы был нагружен алкогольными напитками, закусками и десертами. Ну и Паркинсон! И что же, интересно, вы с Гринграсс вытворяли последнюю неделю перед каникулами в таком вот отеле?

— Великая Моргана, как же я соскучилась по этому местечку, — протянула, тем временем, слизеринка, пройдя вглубь и с ностальгией в глазах рассматривая обстановку.

Затем она присела на диванчик, чтобы снять с себя босоножки. Пока я закрывал дверь, она успела сбросить изящную обувь на пол и принялась стаскивать с себя платье. Поэтому, когда я обернулся, вид полуобнажённой девушки привёл меня в состояние лёгкого ступора.

— Эээ... Паркинсон, а тебя ничего не смущает? — запнулся я, старательно отводя взгляд в другую сторону. Паркинсон кинула на меня непонимающий взгляд, однако обнаружив причину моего стеснения, неожиданно усмехнулась и махнула рукой.

— Ой, да ладно тебе, Поттер! — фыркнула она. — Ведёшь себя как второкурсник, который никогда не видел голой девчонки.

Краем глаза я уловил какое-то движение. Кажется, она сняла с себя бюстгальтер и отправила его в полёт до кровати. Я не смотрю. Я не смотрю. Ну, может только одним глазочком.

— Я в душ. — Ухмыльнулась слизеринская стервочка. Не удержавшись, я всё-таки посмотрел ей вслед. Зрелище, открывшееся моему взору, однозначно не могло не вдохновлять.

«Красивые у неё ножки. И попка тоже. Жаль в трусиках», — подумал я, проводив брюнетку до самых дверей ванной комнаты, но тут же осёкся, осознавая, что это не совсем подходящие мысли для парня, который только что расстался с любимой девушкой.

Опустошённо выдохнув, я снял с себя мантию, сплошь покрытую медленно засыхающей грязью, затем присел на пол возле камина и оперся спиной на сидение софы. Мокрая рубашка раздражала кожный покров, поэтому очень скоро так же, как и мантия, была стянута и брошена на пол. Неуверенно посмотрев на не менее грязные брюки, я посчитал, что всё же будет лучше пока что оставить их как есть. Паркинсон, выйдя из душа, могла ошибочно истолковать мои действия.

Сегодня был долгий, изматывающий день. Один из самых важных в моей жизни. По значимости он приравнивался дню, когда я узнал о существовании магии, скрытого магического мира и о своей принадлежности к нему. Я так долго готовился к этому дню. Подбирал походящие слова, обстановку, костюм, колечко...

Чёрт! Кольцо. Я судорожно сунул руку в карман и обнаружил, что коробочка нигде не выпала. Только после этого я вспомнил, что на колечко до сих пор наложены противоутратные чары. Я достал колечко и сидел, рассматривая, как оно сверкает в свете огня. Не знаю, сколько времени прошло с этого момента, но, когда я очнулся, Паркинсон уже стояла рядом и трясла меня за плечо. И когда только успела?

— Эй, Поттер! Что ты сидишь, словно Ступефаем пришибленный? Ооо, какое красивое. Дай-ка посмотреть!

Слизеринка нагло выхватила колечко до того, как я успел среагировать. Когда, рассеянно моргнув, я обернулся к ней, она уже плюхнулась на софу и вертела золотой ободок с бриллиантом, рассматривая его то с одной, то с другой стороны. Естественно, первым желанием было отнять его у неё, запихнуть обратно в коробочку и забыть о нём навсегда. Но желание улетучилось, когда я посмотрел в глаза брюнетки, и в голове мелькнула интересная идея.

— Нравится? — спросил я, лениво опуская веки и чувствуя кожей тепло, исходящее от камина.

— Да-а. — Словно загипнотизированная выдохнула девушка.

— Тогда оно твоё. — Произнёс я таким же размеренным тоном. Я не видел выражения её лица, но готов был поклясться, что оно вытянулось от приличного шока. Послышался слегка взволнованный вдох и девушка попыталась беззаботно расхохотаться, но в её смехе явственно сквозили нервные нотки.

— Отличная шутка, Поттер. Забери его. — Я открыл глаза и повернул к ней голову, первым делом наткнувшись на стройную коленку, спускавшуюся с софы буквально в нескольких дюймах от меня. Подняв взгляд выше, я увидел такое же нежно сливочного цвета бедро слизеринки, оголенное наполовину.

Сама девушка сидела, согнув правую ногу и подсунув пятку под бедро левой. Её тело окутывал пушистый белоснежный банный халат. Волосы были влажными и блестящими. Признаюсь, мне едва удалось подавить желание ощутить шелковистость её волос. На лице брюнетки застыло немного надменное выражение. Наконец, я обратил внимание на её протянутую ко мне руку, на которой лежало злосчастное колечко.

— Не заберу, — улыбнулся я, поднимаясь с пола. Затем, немного наклонившись к ней, взял колечко и надел его на пальчик брюнетки. — Если ничего не изменится, станешь миссис Поттер через пару-тройку лет.

— Шутка! — произнёс я через пару секунд, глядя на шокированное выражение её лица и, расхохотавшись, поспешил быстрее сбежать в ванную комнату, пока она полностью не пришла в себя и не заавадила меня на месте.

— По-оттер! — угрожающе заорала мне в спину слизеринка, но было поздно. Дверь ванной уже захлопнулась, и я залез в душ, чтобы смыть с себя всю грязь и негатив этого дня. Проведя в душе примерно десять минут, я почувствовал себя намного лучше.

Решив, что хватит мокнуть под согревающими душу и тело струями, я перекрыл кран и протянул руку за полотенцем, чтобы обтереться. С большим сомнением посмотрев на свои всё ещё грязные брюки, решил закутаться в такой же белый банный халат, как у Паркинсон, только на пару размеров побольше.

Мой выход из ванной остался незамеченным, что даже немного удивило меня. Паркинсон сидела в задумчивом молчании, неотрывно глядя на огонь в камине. В правой руке девушка удерживала высокий бокал, на четверть наполненный красным вином. Я с удивлением взглянул на практически полупустую бутыль довольно крепкого вина. Но самое неизгладимое впечатление производил вовсе не её отрешённый вид, а выразительные глаза, наполненные слезами и мокрые дорожки, блестевшие на нежных щеках.

— Ну что же ты плачешь, глупенькая? — я подсел к слизеринке и, отобрав у неё бокал, аккуратно провёл пальцами по её щекам, стирая слёзы.

— Поттер... — в подступающей истерике выдавила из себя эта странная девушка и, подавшись ко мне, прижалась к моей груди. Её тело охватили судороги, явившиеся результатом бурных рыданий.

— Тише, тише. Не плачь, девочка. Всё будет хорошо. — Утешал я, укачивая её в своих объятиях и мягко поглаживая по спине, пока она не успокоилась. Очень скоро она затихла, и я неожиданно понял, что слизеринка уснула прямо в моих руках.

Я внимательнее всмотрелся в девичье усталое и измученное лицо с печатью скорби, залёгшей лёгкой морщинкой меж плавных линий её бровей. Алые пересохшие губки слегка приоткрыты. Тревожный сон заставлял её реснички трепетать. «Сколько же тебе пришлось пережить за сегодня, малышка?», — подумал я, мягко отведя упрямую чёлку, падавшую на глаза.

Подняв девушку, я переместил её стройное тело на кровать и с каким-то внутренним удовлетворением заметил колечко на нежном пальчике. Всё-таки не сняла. Я лёг рядом и смотрел на огонь, пока и сам не почувствовал, как на меня накатывает сон.


* * *
Проснулся я от какого-то неясного ощущения тревоги. Первое, что я увидел перед собой, было лицо спавшей слизеринки. Я бы поразился тому, как мы оказались вдвоём в одной постели, но память уже услужливо подкинула подборку последних воспоминаний. Восстановить события прошлого вечера и ночи не составило огромного труда. Несколько секунд ушло на то, чтобы осмотреться кругом. И я, наконец, понял, что именно меня разбудило.

Кто-то стучал в дверь. Громко. Достаточно громко, чтобы разбудить даже мертвеца. И как нас нашли? И вообще... Разве такое возможно?!

Я медленно поднялся с постели, всё ещё борясь с сонливостью, и не спеша поплёлся к двери. И каково же было моё удивление, когда я обнаружил в коридоре Рона. Тот выглядел слегка взволнованным и раздражённым.

— Ну, наконец-то! — выпалил он, увидев меня. — Гарри, ты с катушек съехал?! Мы тебя всю ночь искали, когда выяснилось, что ты так и не появлялся в нашей гостиной. Потом я попробовал найти тебя по Карте Мародёров, но ничего не вышло. И, наконец, Гермиона подумала, что ты, скорее всего, в Выручай-комнате. Я разговаривал с Джинни. Я тебя ни в чём не виню. Она изменилась за последние годы. Я её уже не узнаю. Это не моя сестрёнка. — Подытожил он и только в этот миг заметил моё странное одеяние. — А почему ты в халате? Где твоя одежда, Гарри?

— Рон, прошу тебя, говори тише. — Я попытался утихомирить своего взбалмошного друга и переступил через порог, чтобы выйти из комнаты. Но он всё же успел увидеть лишнее.

— Стоп. А кто это там, на кровати? — он хотел уже войти внутрь, но мне удалось закрыть дверь в последний миг и загородить ему путь. Рональд взглянул на меня непонимающе. — Гарри?

— Я всё объясню тебе позже. Договорились?

— Ну, уж нет. Ты что, изменял Джинни? Поэтому она тебя бросила?

Я уставился на Рона так, словно он самый большой идиот во всем Хогвартсе.

— Ты хоть думаешь, о чём говоришь? Я даже представить себе такого не мог. Я любил её. Она была для меня самым дорогим человеком на свете! Как ты мог допустить мысль, что я изменял ей?! — от неконтролируемой ярости я даже повысил голос.

— Прости, Гарри. Просто... эээ... Это же девушка, так? Там. В комнате. — Он кивнул на дверь за моей спиной.

— Да. — Подтвердил я его предположение. — И ты даже знаешь её. И вообще... Это уже начинает входить в привычку. — Пробормотал я себе под нос, воскрешая в памяти события пятого курса.

— О чём ты? — недоумённо спросил мой рыжий друг.

— Неважно. Ты иди. Успокой Гермиону. Скажи, что я скоро буду в Башне.

— Ну, хорошо. — Пожал плечами Рон и уже собрался уйти, как дверь Выручай-комнаты распахнулась и на пороге появилась Паркинсон, на губах которой расплылась хитрая усмешка.

— Привет, Уизли. Доброе утро, Поттер. Кстати, Уизли, не подскажешь, который сейчас час?

— Эээ... — только и выдал Рон, невольно разглядывая её зелёное платьице.

— Я так и думала. — Хмыкнула она небрежно. — Ну что ж... Спасибо тебе, Поттер. Вечер был приятным, а ночь волшебной. — Она многозначительно ухмыльнулась, давая Рону неплохой повод для выстраивания самых неприличных догадок по поводу прошлой ночи.

Я убью эту стерву. Однозначно.

— Закрой варежку, Уизли. Не то пикси залетят. И пока, Поттер. — Подмигнув мне, эта слизеринская бестия направилась прочь. И опять оставила меня на растерзание Рона.

— Итак, Гарри... — опомнившийся Рон повернулся ко мне с видом экзекутора. — Ты хотел мне кое-что объяснить.

— О, Мерлин! — выдохнул я, испытывая непреодолимое желание постучаться лбом о стену.

— Знаешь, вся эта ситуация напомнила мне один инцидент на пятом курсе. Помнишь?

О, нет, Рон! Только не это!!!

— Чуланчик для мётел. Панси Паркинсон. Ничего не припоминаешь? — продолжал допытываться рыжий.

— Да, да, да! — раздражённо прорычал я. — Я помню. Но больше ни слова. Я не хочу это обсуждать.

— Гарри, ну, скажи честно! Ну, хоть на этот-то раз у вас был секс? — допытывался Рональд не хуже самой Скитер.

— Нет. Не было. — Проскрежетал я сквозь зубы, пытаясь сохранить жалкие остатки терпения. Он же меня теперь весь день доставать будет.

— Неа. Я не верю.

— Твоё дело. — Отмахнулся я, заходя обратно в комнату в поисках своих брюк.

— Признайся, Гарри. Я просто не могу поверить, что ничего не было. Это же слизеринская стерва Паркинсон. Хоть она и слизеринка, но ты видел, какая у неё попка?

Я скривился на пару секунд. Рооон. И ты туда же.

— Да, видел. — Ухмыльнулся я, послав всё к дементорам Азкабанским и обернувшись к другу.

— Оооо, я тебе почти завидую, Гарри. — Простонал рыжий.

— И без трусиков. — Мстительно добил я, улыбнувшись ещё шире.

Пусть пофантазирует.