Глава 1 — Ну не надо..., — раздался из кабинки проникновенный голосок Миртл. — Не надо... Расскажи мне, что тебя мучает... Я тебе помогу...
— Никто мне не поможет, — ответил Малфой, содрогаясь всем телом. — Я не могу этого сделать... не могу... не получается... А если не сделаю поскорее, он сказал, что убьет меня.
Драко оперся на раковину. Слезы катились по его лицу и он даже не пытался их сдерживать. Миртл положила свою призрачную руку ему на плечо, наверняка пытаясь поддержать, но Драко было все равно. Иногда в жизни бывают такие моменты, когда тебя окутывает липкое безразличие ко всему, что происходит вокруг тебя - человек настолько погружён в пучину своего отчаяния или горечи, что не может думать ни о чем кроме своего горя, в том числе и о выходе из ситуации. Драко как раз переживал один из таких моментов. Вся его понятная и хорошо устроенная жизнь в последнее время рушилась, как карточный домик под дуновением слабого ветерка - медленно, но верно, карта за картой. Он был настолько погружён в размышления о своих несчастьях, что чуть не подпрыгнул от внезапно, как будто из ниоткуда, раздавшегося голоса, от которого Миртл вскрикнула что-то похожее на : "Только не она!" и поспешила спрятаться в одну из кабинок, оставив Драко одного:
- Не стоит, Драко Малфой, - голос звучал настолько мягко, что Драко сперва подумал, что это его мать - Нарцисса. Конечно, это было невозможно, да и голос звучал слишком загадочно-мечтательно для его матери. Какого же было удивление Драко, когда он обернулся и увидел... Луну Лавгуд, которая отстраненно смотрела на Малфоя, даже скорее не на него, а сквозь. Драко, разумеется, не хотел видеть никого, но Лавгуд он ожидал в последнюю очередь. Хотя, кто их знает, этих сумасшедших...
- Убирайся!- Малфой хотел, чтобы это прозвучало угрожающе, но он смог лишь почти прошептать эту фразу.
- Грустно, когда единственный, кому можно открыться - привидение, - как ни в чем ни бывало, нараспев продолжила Луна. Ее лицо озарила легкая улыбка, как ни странно, совсем не похожая на выражение радости, столь обычное для этого жеста.
Никогда в жизни Драко Малфой не встречал такого взгляда, таких глаз... Ему стало не на шутку не по себе. Казалось, что эта странная девушка видит его насквозь, видит каждый, даже самый темный, самый тайный уголок его души, видит задание Темного Лорда, видит все его неудачи, но... Как слизеринец не старался, он так и не смог найти в этих глазах ни капли осуждения или укора, лишь что-то странное, будто обволакивающее мягкой пеленой, от чего становилось как-то спокойно и тепло на душе. Понимание... Уже почти готовый раствориться в этом неожиданном чувстве покоя и защищенности, Малфой с усилием отогнал от себя подобные бредовые мысли. Тяжесть безысходности и одиночества снова навалилась на него. Драко не знал Луну Лавгуд, даже никогда с ней не говорил, но из слухов, ходивших по школе, помнил, что она представляет собой всего лишь странную, живущую в своих мечтах, до сих пор верящую в детские сказки нелюдимую дочь редактора какой-то шарлатанской газетенки. Асоциальный элемент, говаривали про таких на Слизерине. Как эта девушка, что даже не знает реальной жизни, сможет когда-нибудь его понять? Понять, каково это, быть на волоске от смерти? Нет, никогда, это абсурд. А глаза... Быть может, это всего лишь результат действия кого-нибудь зелья или чем там она на досуге занимается? Тем более, откуда Лавгуд может знать о задании убить Дамблдора, если она даже не всегда знает, где находится ее собственная обувь? Тень былой наглой издевательской усмешки промелькнула на лице Малфоя. Мерлин, как он только мог подумать о подобном...
Слизеринец снова отвернулся к зеркалу. В душе Драко зарождалась глухая ярость - почему его просто не оставят в покое? Что ей надо? Наверняка, его отец... Наверняка уже никогда не узнает об этом. От этой мысли на душе новоиспеченного Пожирателя стало еще сквернее, а слезы неконтролируемым потоком снова закапали в грязную раковину. Драко бы многое отдал, чтобы все стало как прежде. Бессилие. Как же он был бессилен. Бессилен перед Темным Лордом, само существование которого с каждым днем все больше связывало душу нитями отчаяния и почти животного страха, давя все сильнее, причиняя боль, проникая все глубже делая из наследника древнего рода безвольную куклу без прошлого и будущего. Бессилен перед Дамблдором, при каждом взгляде на которого зрачки расширялись от страха, а от смешинок в открытых голубых глазах в душу прокрадывалось непонятное чувство разражения, граничащего с гневом. Бессилен перед чересчур предприимчивым Снейпом, явно метившим на место отца Драко. Мерлин, да он был бессилен даже перед этой девчонкой! Все чаще слизеринец чувствовал, будто судьба просто забавляется над его несчастьями, подсылая все новые, ломая мосты в самых неожиданных местах...
"Поттер, он во всем виноват... Ненавижу... Поттер...?" Кажется, Малфой понял за чем эта к нему пришла. Теперь это было ясно как Божий день. Гарри Поттер решил позлорадствовать и подослал подружку шпионить за ним, как же он раньше не догадался! Ведь эти двое еще в прошлом году спелись, а в этом, так еще на этой треклятой вечеринке вместе были...
Почему... ну почему жизнь настолько несправедлива? Почему за мимолетным взлетом следует ощущение бесконечного падения в никуда, подкрепляемое знанием о неизбежном смертельном ударе и полнейшей неизвестности о том, когда это произойдет? Один... всего один раз он смог возвыситься, по-настоящему ощутить свое превосходство, как…
Ну ничего, Поттер еще пожалеет об этом, он еще на коленях перед ним будет ползать, грязный полукровка! Драко со всей силы сжал палочку в руке, глядя совершенно обезумевшим взглядом в зеркало, совершенно не узнавая в отражении себя. Да, они заплатят! Они все заплатят! Лицо слизеринца исказила уродливая гримаса злости и ненависти, бурлящая ярость обжигала изнутри, требуя немедленного выхода, в противном случае грозясь выкипеть самостоятельно или, и того хуже - взорваться подобно передержанному зелью. Малфой резко развернулся, вскидывая палочку:
-Кру…
-Сектумсемпра! - неожиданно низко прокричал чей-то знакомый голос.
Последнее, что увидел юный Пожиратель перед тем как волна боли захватила его, погружая в темноту, было обеспокоенное лицо столь ненавидимого им Поттера.
Глава 2"Мистер Малфой, вы вполне можете идти," - несколько обеспокоено проговорила Мадам Помфри, еще раз окидывая уже стоящего в дверях слизеринца критическим взглядом, будто бы сомневаясь в своих словах и желая оставить Драко в Больничном Крыле еще на несколько дней.
Малфой отстраненно кивнул и поспешил уйти, даже не поблагодарив медсестру. Хотелось как можно скорее покинуть это место, уже начавшее понемногу сводить его с ума. Все эти непонятные сочувствующие взгляды Мадам Помфри, часто приходивший, но предпочитавший игнорировать юного Пожирателя Снейп, раны, происхождение которых никто не собирался объяснять, все это создавало атмосферу какой-то тошнотворной недосказанности. Слизеринцу казалось, что его просто считают слишком маленьким, и поэтому не посвящают в какие-то свои "тайны", что лишь ухудшилось состояние Драко, доведя саднящее чувство досады и безысходности почти до апогея. Малфой из последних сил боролся с желанием впасть в истерику, расплакаться, топая ногами, словно капризный ребенок, которому не купили желанную игрушку. Останавливало лишь задание Темного Лорда, при каждом воспоминании о котором к горлу неприятным комком подкатывало чувство цейтнота и страха, в последнее время ставшее постоянным спутником юного Пожирателя.
Выйдя из Больничного крыла и немного подышав свежим воздухом около одного из открытых окон, Драко почувствовал небольшое облегчение. Вечерняя прохлада немного остудила его, сгладив хаотичный поток мыслей, от которых голова, казалось, просто кипела. Пользуясь этим и желая хоть чуть-чуть отвлечься от страшного задания, глубоко вздохнув, слизеринец решил еще раз обдумать тот случай в туалете Плаксы Миртл.
Еще будучи в Больничном Крыле, Драко пришел к выводу, что порезы на его теле, наиболее вероятно, были вызваны странным заклятием Поттера. Конечно, виновником, в принципе, мог быть и не он, а просто похожий человек, Драко плохо разглядел лицо обидчика, так как из-за заклинания и потери крови у него все буквально плыло перед глазами, но Малфой почему-то был абсолютно уверен, что это был Поттер. Юный Пожиратель также не испытывал сомнений в реальности происшествия, хотя он и никогда не слышал этого заклинания. Это вызвало новую волну вопросов и некоторый страх перед Поттером, еще несколько дней назад казавшимся Драко просто зарвавшимся Избранным и не вызывавшем ничего кроме гнева и острого желания расплатиться с ним за отца. Определенно, стоило повременить с местью или даже оставить ее Темному Лорду.
Сейчас же слизеринец думал о гораздо более загадочном и любопытном для него вопросе - Лавгуд. Здесь Малфой уже терялся в догадках, тщетно пытаясь понять почудилось ли ему или хотя бы почему он вообще об этом думает. С одной стороны, слишком реалистично для видения, Драко мог даже воспроизвести в голове голос этой сумасшедшей, а ведь он никогда раньше его не слышал. С другой, Малфой не мог представить как это мимолетное ощущение понимания, спокойствия, которое слизеринец так и не смог выкинуть из головы, могло быть хоть немного реальным... Юноша уже не знал, что думать, ведь в последнее время все то, что раньше казалось невозможным, не могло присниться и в страшном сне, становилось реальностью, так что вполне возможно, что и вся эта история с Лавгуд - всего лишь плод его воспаленного воображения. А ведь дальше будет только хуже, не может быть иначе...
Слизеринец почувствовал как кто-то слегка коснулся его плеча. От этого прикосновения по телу Малфоя прошла сильная, пронизывающая до глубины души и проникающая прямо в сердце, колкая волна ужаса. Это было сродни потоку ледяной воды, вылитой прямо на голову. Все тело моментально задрожало, слизеринец даже не пытался это скрыть, а ноги будто приросли к полу, лишая своего обладателя хоть какой-то возможности спастись. Драко вытянулся по струнке, пытаясь нащупать в кармане мантии как на зло куда-то запропастившуюся палочку. Кто это? Неужели...
"Ты знаешь, около тебя так много мозгошмыгов..." - опять этот мелодичный, мечтательный голос, не оставляющий никаких сомнений в личности его обладателя.
Драко обессиленно облокотился на подоконник, стараясь не упасть от накатившей на него после пережитого страха слабости. Это всего лишь Лавгуд. Черт бы ее побрал...
Слизеринец прикрыл глаза. Сейчас ему не хотелось ни препираться, ни вообще разговаривать с кем либо. Может, если он будет игнорировать ее, эта уйдет...
Драко ждало очередное разочарование: Лавгуд не ушла. Более того, она подошла к окну, почти вплотную к Драко, и тоже облокотилась на подоконник, но, в отличии от слизеринца, уставившегося на свои руки, устремила мечтательный взгляд в вечернее небо. Малфой поежился. Пока прогонять лунатичку почему-то не хотелось. Не смотря на ее явное сумасшествие, ней было как-то не так страшно.
Какое-то время они постояли молча, почти не шевелясь, но потом слизеринцу это надоело и он начал украдкой разглядывать девушку. Где-то глубоко внутри заворочалась былая брезгливость. Неаккуратная прическа, мешковатый свитер под мантией, какие-то смехотворные сережки... Брезгливость заворочалась сильнее. Чем больше Малфой смотрел на девушку, тем больше понимал, что она вызывает у него раздражение. Было как-то странно и тошнотворно, что ли, на нее смотреть. Дело было даже не в брезгливости, а опять в этом взгляде... Да даже не во взгляде, в ее образе в целом. Эта сюрреалистичная мечтательность, почти физически ощущаемая радость, исходящая от девушки, вызывала у Драко сильное желание сорвать с Лавгуд розовые очки, стереть с ее лица эту вечную полуулыбку. Ух...
-Я думала, если я побуду рядом, твои мозгошмыги испугаются, но, видимо, это особенно стойкий подвид - мозгошмыг-прилипала. - вдруг серьезно заявила Лавгуд, внезапно переключив внимание на слизеринца, чем опять заставила того вздрогнуть. - Я могу помочь их убрать - как раз читала об этом в последнем номере "Придиры".
-Что мне до этой лживой газетенки? Ты даже не представляешь, во что вмешиваешься! Я опасен! - в подтверждение своих слов, Малфой направил на Луну палочку, крепко зажатую в трясущейся руке. - Даже сейчас я могу сделать с тобой все, что угодно!
-Не думаю... Эти мозгошмыги никогда не побуждали людей к такому. И ты один. А когда человек один, он не представляет опасности. - Луна снова улыбнулась и надела нечто, отдаленно напоминающее очки. - О, все еще хуже, чем я думала...
-Да отстань ты уже от меня! - слизеринец грубо оттолкнул Лавгуд, уже подошедшую к нему и начавшую с интересом разглядывать его голову сквозь очки. - Сумасшедшая... - пробормотал он, идя быстрым, едва не переходящим в бег, шагом, по вечерним коридорам Хогвартса, стремясь уйти подальше, насколько это возможно от ненормальной. Снова стало страшно.
