Глава 1— Вон отсюда! И чтоб духу твоего здесь больше не было!
Гарри опрометью кинулся к двери, и у него над головой лопнула банка с сушеными тараканами. Он рывком распахнул дверь и бросился бежать по коридору. Остановился он только тогда, когда между ним и Снейпом пролегли три этажа. Тяжело дыша, он прислонился к стене и стал растирать руку, на которой обещал вскочить огромный синяк…
Раздираемый яростью, Снейп метался по кабинету, натыкаясь на парты и раздражаясь еще больше.
Как посмел этот мальчишка вот так взять и посмотреть чужие воспоминания! Твареныш. Хватило же наглости.
И ведь еще чуть-чуть, и он увидел бы…
Снейп остановился и медленно вдохнул. Омут памяти светился холодным, каким-то лунным светом, и манил к себе.
Профессор осторожно, будто чего-то опасаясь, подошел к чаше, где извиваясь плавали воспоминания, периодически являя свету мутные образы прошлого.
— Прости меня.
— Отвяжись.
— Прости меня!
— Можешь не трудиться.
– Северус, тебе уже не нужен думо…
– Вашу ж ма… – Снейп отпрянул от чаши с мыслями и, неловко взмахнув руками, разметал со стола свитки с домашними заданиями и эссе, едва удержав уже почти сорвавшееся с губ ругательство. – Директор! В-вас н-не зат-труднит стучаться перед т-тем, как входить? – заикаясь от гнева, прошипел он и присел, пытаясь собрать свитки, хотя мог бы в секунду все убрать мановением палочки.
– А что? – Альбус показательно невинно склонил голову. – Чем ты тут таким можешь заниматься, для чего я обязан докладывать о своем визите?
– Не докладывать. Это элементарная вежливость.
– Как позанимались с мальчиком? – Директор проигнорировал замечание и красноречиво посмотрел на осколки банки на полу и недодавленных сушеных тараканов.
Снейп досчитал до пяти.
– Плодотворно.
– Угу. Оно и видно. Северус, это очень важно, пойми! Мальчик должен уметь защищаться, потому что…
– Альбус, вы были правы. Малец имеет способности, он получил достаточно теоретического материала, я, как учитель окклюменции, ему более не требуюсь. Далее ему нужна только практика, а тренироваться он вполне может на своих… кхм… друзьях, – Снейп за кашлем скрыл нецензурщину.
Если Дамблдор и не повелся на откровенную ложь Снейпа о способностях Гарри Поттера к окклюменции, то он не стал особенно заострять на этом внимание. Снейп, при всей его ненависти к людям, талантливый педагог. И если уж Невилл Лонгботтом – на редкость туповатый пацаненок – вполне сносно ежегодно сдает экзамены по «Зельеварению», то уж Поттер и подавно справился хотя бы с азами окклюменции.
– Ну, – Альбус поправил очки-половинки на носу, – если ты так считаешь… Можно закончить ваши уроки.
Северус кивнул, едва сдерживая восторг.
– Тебе еще нужен думосброс?
– Да, если можно, я бы оставил его еще на пару часов.
– Хорошо. Только… не увлекайся разглядыванием мелочей, Северус.
– Директор?
– Ну… знаешь… Если часто смотреть на одно и то же, можно увидеть что-то совсем другое…
Альбус загадочно сверкнул стеклами очков и вышел из кабинета, эффектно взмахнув мантией.
«Сдает старик», – подумал Северус. – «Заговаривается…»
И едва за Директором закрылась дверь, Снейп вернулся к чаше с клубящимися в ней воспоминаниями.
– А что, если только и остается в жизни, что смотреть на одно и то же, – пробормотал он, выбрал палочкой одну из нитей воспоминаний и нагнулся над чашей…
Ночь. Коридор перед гостиной Гриффиндора. Взрослый Северус привычно облокотился на портрет Полной Дамы. С этого ракурса молоденькая Лили была видна целиком и полностью, зато жалкий вид юного Снейпа не так бросался в глаза.
— Прости меня.
— Отвяжись.
— Прости меня!
— Можешь не трудиться.
Эта сцена на троих разыгрывается регулярно. Двое из актеров повторяют свои роли слово в слово, третий же – импровизирует. Иногда он уговаривает Лили простить друга детства, иногда – просит Северуса не унижаться. Потому что «забей, она все равно выйдет замуж за этого мудака Поттера, родит ему сына, и нам с тобой его придется обучать зельеварению, а он, знаешь ли, довольно хренов в этом ремесле…».
В этот раз взрослый Северус играет «на своем поле».
– Ну же, поднажми, – Северус, ухмыляясь, смотрит, как его молодое альтер эго жмется, мнется и мямлит. – Посмотри, она же колеблется!
Лили и правда как-то неуверенно себя ведет.
— Я пришла только потому, что Мэри сказала, будто ты грозишься проторчать здесь всю ночь…
Серьезно? Только из-за этого?
Северус фыркнул. Он помнил эту Мэри. Пухлая идиотка, невесть каким чудом попавшая на Гриффиндор. Храбрость, честь и благородство – ни разу не про Мэри Макдональд. Она была… ну, как этот Петтигрю из шайки Поттера. Только в юбке. Тупая и бесталанная. Хотя, чем-то же она зацепила Мальсибера. Помнится, он ее даже чуть не…
– Давай без подробностей, дружок, – Полная Дама добродушно улыбалась с портрета. – Опять приперся?
– Отвали, – беззлобно буркнул Снейп.
Уже сколько лет он хотел спросить у Дамблдора, почему портреты в воспоминаниях могут общаться с волшебниками, которые просматривают в данный момент воспоминания, но все как-то руки не доходили.
Он взмахнул палочкой, и действие остановилось.
– Начинается… – Полная Дама нарочито громко вздохнула.
– Дамблдор сегодня сказал, что если часто на что-то подолгу смотреть, то увидишь что-то совсем другое. Бред же. Нет?
– Все правильно сказал. Если долго смотреть на молодого Снейпа, можно… – она перевела взгляд с юного Северуса на взрослого, – увидеть тлен и разочарование в жизни.
– Если ты такая умная, объясни мне, – Северус сполз по стене на мраморный пол, – почему она меня не простила?
– Ты назвал ее…
– Я помню. Грязнокровкой. Но вот сама подумай: чего она так взбесилась? Одиннадцать лет жила с магглами, знать не знала о чистоте крови. Приехала в Хогвартс, проучилась пять лет. Поняла, что есть чистокровные волшебники, полукровки и магглорожденные (они же грязнокровные). Сквибов не считаем. Осознала, что по крови она в низшей касте. И что? Что это изменило?
– Например, то, что грязнокровкой ее называл именно ты?
– Не понял? – он нахмурился.
– Поясню. Давай представим, что мы пишем повесть или рассказ или я не знаю что, но там есть сюжет, когда Лили Эванс обзывают грязнокровкой. Итак. «Грязнокровка!» – вскричал… ну, не знаю, пусть Люциус Малфой. Звучит как-то… спокойно. И оно понятно, ведь Люциус весь из себя чистокровный, хотя и очевидно, что в скором времени его род выродится нахрен, потому что чистокровные все друг для друга уже родственники, – Полная Дама плеснула себе еще нарисованной вишневой настойки. Она знала, что Снейп пришел сюда надолго: как минимум до момента, пока у него – у того, который нырнул в воспоминания – не начнет ломить спину. А значит, можно со вкусом поболтать о любой чепухе. Хотя бы и о Лили Пот… Эванс. Да, Эванс.
– Мда, – согласился Северус. – Скажи такое Люциус, она бы только фыркнула и назвала заносчивым ублюдком.
– О том и речь. Продолжим. «Грязнокровка!» – вскричала Петунья Эванс, сестра нашей главной героини. Это вообще ни о чем, потому что…
– Постой, откуда ты…
– … Петунья понятия не имеет, что для волшебников значит это оскорбление. С тем же успехом она могла обозвать сестру флоббер-червем.
Северус поднялся с пола и медленно повернулся к портрету Полной Дамы.
– Откуда ты знаешь о Петунье?
– Что?
– Откуда ты знаешь о Петунье?
Полная Дама задумалась.
– Хм… Не могу тебе ответить. Просто знаю. А что?
Снейп прикрыл глаза. Полная Дама это не что иное, как…
Глава 2– Директор, объясните, почему портреты в Омуте памяти умеют разговаривать?
Десять минут спустя Северус стоял в кабинете Дамблдора. Альбус не удивился столь позднему визиту, однако и не проявлял особенного радушия. Он сидел в глубоком мягком кресле, погруженный в чтение «Ежедневного пророка», и даже не пытался сделать вид, что ему интересна причина душевного смятения Снейпа.
– Понятия не имею.
– Ведь мы не можем
влиять на воспоминания, когда просматриваем их. Да, мы можем их изменить, но даже в измененных нами воспоминаниях действующие лица будут действовать согласно заранее написанному сценарию, и мы не можем заставить человека сказать «да» вместо «нет» по ходу действия, так? – Северус был крайне возбужден. Он ходил из угла в угол, постукивая палочкой по ладони, выпуская с каждым ударом слабый сноп искр.
– Возможно.
– Но к портретам это правило не относится, с портретами мы можем разговаривать в любой момент. Почему? Или… Портреты есть отражения подсознательного. То есть, это не портреты отвечают мне на мои вопросы, а… я сам?
– В точку.
– Но как тогда отвечают портреты, если воспоминания просматриваются не одним волшебником, а сразу двумя?.. Ну, это легко: хозяин вспоминания слышит вопрос и проецирует ответ портрету. Но если это чужое воспоминание? Два волшебника смотрят воспоминания третьего и задают вопрос отражаемому в воспоминаниях портрету. Тогда как?.. Скорее всего, портрет выбирает наиболее возможный ответ из предполагаемых ответов по версии просматриваемых воспоминания волшебников. Так ведь?
– Северус, выпиши сам себе разрешение и вали уже в Запретную секцию библиотеки, – Альбус перелистнул страницу «Пророка». – М-м, кроссворд!
– Спасибо, Директор, вы мне все очень подробно объяснили! – прокричал Снейп, сбегая из кабинета по винтовой лестнице.
– Обращайся, мой мальчик.
– Ты – это я! – заявил Снейп Полной Даме.
Возвратившись от Дамблдора, он вернулся в воспоминание, где молодой Северус вымаливал прощение у Лили Эванс, и сразу остановил действие.
– Сдурел?
– Я имею в виду, что ты отвечаешь мне так, как если бы я ответил на этот вопрос, если бы мне его кто-то задал.
Полная Дама совсем по-снейповски приподняла бровь.
– И что я сейчас должна ответить, чтобы ты от меня отвязался?
– Чуть не прослезился! Моими словами и моим тоном…
– Слушай, проваливай.
– Нет, погоди, – Северус изменил тон с шутливого на деловой. – Расскажи мне дальше про причины, по которым она, – он кивнул в сторону замершей Лили, – меня не простила. Ты остановилась на том, что…
– Я остановилась на том, что если бы грязнокровкой ее назвала сестра, то… тут ты меня перебил.
– Да-да, извини, – он нетерпеливо махнул рукой, – продолжай, пожалуйста.
– Ладно, – сжалилась Полная Дама. – Итак. Сестра назвала грязнокровкой. И это не обидело бы Лили, потому что Петунья всю жизнь ей завидовала. Раз. А во-вторых, она просто не понимает, что именно означает это слово. В общем, тоже ни о чем. И тут мы подходим к самому главному. Грязнокровкой ее назвал ты. Назвал с полным осознанием и слова и дела. Назвал единственного человека, который хоть во что-то тебя ставил, не травил и не издевался над тобой. Который защищал тебя от нападок однокурсников. Который, в то же время знает тебя как облупленного и понимает, что выкрикнул ты это сгоряча, в состоянии аффекта, и ни до этого инцидента, ни после него никогда бы этого не повторил. И уж если ты, человек, физически не умеющий извиняться, просишь сейчас, – она сделала многозначительную паузу, – прощения, то это более чем искренне и с абсолютным раскаянием. А раз Лили, добрейшая девочка на курсе, Лили, про которую все преподаватели говорили, что она видит в человеке хорошее, даже если он сам в себе этого не видит…
– Она не могла меня не простить… – прошептал Снейп. – Последний шанс. Самый последний шанс…
– Самый последний из всех самых последних шансов, – подсказала Полная Дама.
– Она бы дала мне самый последний шанс…
– …если бы?..
– Если бы что? – он так резко повернулся к портрету, что потерял равновесие и чуть не упал.
– Ты мне скажи.
– Если бы я не вступил в ряды Пожирателей?.. Да, ей не нравились шутки Мальсибера и Эйвери с темной магией. Но все это было просто детским хулиганством! Компанию Поттера тоже можно было назвать группировкой. Он – заводила, куда сказал идти своим дружкам, туда они и пошли. Как бараны. А вдруг он и Лили сказал меня не прощать?..
– Просто еще раз посмотри все воспоминание. Только внимательно.
Северус взмахнул палочкой.
— Я пришла только потому, что Мэри сказала, будто ты грозишься проторчать здесь всю ночь…
— Да. Я бы так и сделал. Я вовсе не хотел обзывать тебя грязнокровкой, это у меня просто…
— Сорвалось с языка?— в голосе Лили не было жалости. — Слишком поздно. Я много лет находила тебе оправдания. Никто из моих друзей не понимает, почему я вообще с тобой разговариваю. Ты и твои дружки — Пожиратели смерти… Ага, ты этого даже не отрицаешь. Ты даже не отрицаешь, что сам собираешься стать таким же. Тебе не терпится присоединиться к Сам-Знаешь-Кому, да? Он открыл было рот, но так ничего и не сказал. — Я больше не могу закрывать глаза. Ты выбрал свою дорогу, я — свою.
— Нет… послушай, я не хотел…
— Обзывать меня грязнокровкой? Но ведь всех, кто родом из таких семей, ты именно так и зовешь, Северус. Почему же я должна быть исключением?
Он пытался что-то объяснить, но Лили бросила на него презрительный взгляд и…
– Стоп! – Северус остановил действие и замер сам. – Взгляд! Видишь?
Полная Дама наклонилась почти к самой раме портрета.
– Нет, мне не видно. Что там?
– Ее взгляд! Она смотрит… – Северус встал за спиной Лили. – Я всегда думал, что она смотрит на меня. Не видел этого, а, скорее, чувствовал, ведь я пялился на ее колени… А сейчас… Она смотрит не на меня. Она смотрит куда-то
позади меня! Там кто-то есть! – он метнулся вглубь коридора, но уткнулся в прозрачную стену. – Что… что это?
– Не тупи. Это граница твоего воспоминания. Ты же спиной стоишь. Ты не мог видеть, что там дальше по коридору.
– Там определенно кто-то есть. Она смотрит на него, – Северус опять подошел к Лили и пригнулся, чтобы быть с ней одного роста. – Там колонна. И за ней наверняка кто-то стоит. Но кто?..
– Сходи и посмотри.
– …наверняка эта паскуда Поттер! Что?..
Полная Дама пожала плечами.
– А что? Сходи и посмотри, кто там.
– Но ведь граница…
Она ехидно улыбнулась, и что-то злобное, но такое знакомое промелькнуло в этой улыбке.
– Предлагаешь вернуться в прошлое? Но… как?
– Не знаю, – она скривилась и потерла шею. – Давай, вылезай уже отсюда, вся шея затекла.
Глава 3– Северус, ты не мог бы… не склоняться так низко над книгами? – голос мадам Пинс звенел от отвращения. – Твои волосы… жирнят страницы.
– Да тут темно как в пещере, я ни черта не вижу, – Снейп с трудом поднялся с пола и разогнулся, уронив пару книг, лежащих у него на коленях. Мадам Пинс от такого обращения с драгоценными фолиантами едва не лишилась чувств.
– Так возьми книги и иди за стол! Зачем сидеть между стеллажами?
– Я еще не нашел того, что мне нужно.
– Книги о том, как ухаживать за волосами стоят в общей секции, – ехидно сообщила она. – В разделе «Гигиена».
В любое другое время Северус достойно ответил бы какой-нибудь тонкой шуткой про книжного червя, но сейчас обижать библиотекаршу было не в его интересах.
– Ирма, мне нужна твоя помощь.
– Раздел «Гигиена» на третьем стеллаже второго ряда у…
– Обязательно туда загляну, но позже. Мне нужна информация о путешествиях во времени.
Мадам Пинс заметно напряглась.
– Тебе зачем?
– Праздный интерес.
– Врешь.
– Вру.
– Кто-нибудь пострадает?
– Если только я сам.
– Идем.
Она развернулась на каблуках и скрылась за стеллажами. Северус быстро распихал взятые книги и поспешил за ней.
– И ты не спросишь, зачем мне эта информация?
– Меньше знаю, меньше смогу рассказать на допросе, – коротко ответила Ирма, и Снейп мысленно поблагодарил ее за ненавязчивость.
Запретная секция оказалась неожиданно большой: за одним стеллажом вдруг открывался целый зал с округлыми шкафами, за другим поворотом пряталась дверь в небольшую комнату, откуда внезапно, завернув за три шкафа и три открытых стойки, можно было выйти к самому входу Запретной секции.
Ирма деловито собирала книги и, не глядя, отдавала их Северусу, который очень скоро держал такую стопку книг, что уже почти не видел, куда шел.
– Как ты знаешь, – менторским тоном рассказывала библиотекарь, – путешествия во времени не приветствуются в нашем мире. Не то чтобы совсем запрещены, но – не приветствуются. Использование маховиков времени, хранящихся в Министерстве магии, ограничивается порядка сотней законов… Вот, держи, это законодательная база по использованию маховиков. Знаю, что не будешь читать, но для протокола: я тебя предупредила, что ты обязан соблюдать закон… К тому же, вернуться в прошлое с ними можно лишь на несколько часов – период от трех до семидесяти двух часов считается безопасным как для путешествующего волшебника, так и для всего мира в целом… На, это по технике безопасности при использовании маховиков… Официально маховиков осталось чуть больше двухсот: несколько десятков хранится, как я уже говорила, в нашем Министерстве магии, размеры разнятся от карманных… вот здесь подробно описан механизм карманных маховиков… до маховиков внушительных размеров, куда может поместиться от одного – держи, тут про маховики в виде напольных часов, очень популярный был вид в начале семнадцатого века – до трех волшебников (вот тут описаны маховики размером со шкаф). На вот, – Ирма резко свернула за колонну, откуда вышла через пару секунд, катя перед собой тележку, которую магглы используют в своих супермаркетах. Северус с благодарностью чихнул от книжной пыли и осторожно, под тяжелым взглядом мадам Пинс, разложил в тележке собранные тома. – Продолжим. Про маховики есть еще вот эта и вот, пожалуй… достань вон ту с зеленым корешком… левее… выше… правее… да, ее! Так, с маховиками закончили. Как ты, конечно же, помнишь из курса «Истории магии», – Северус прыснул, и Ирма также не сдержала усмешки, – все попытки путешествий в прошлое на срок, превышающий несколько часов, окончились катастрофическими последствиями для задействованного волшебницы или волшебника. Поэтому были изобретены более, скажем, щадящие варианты путешествий во времени, когда… Держи, в этой книге вкратце описаны вообще все способы путешествий с уточнением, сколько времени ты сможешь провести в прошлом. Она практически вся состоит из таблиц, поэтому такая тонкая…
– Угу, на один поход в туалет, – мрачно заметил Снейп.
– Что?!
– Пошутил!
– Северус! Если я узнаю, что ты с моими книгами отходишь куда-либо от своего письменного стола, я с тобой… – Ирма кинула быстрый взгляд на полку с книгами, вытащила, как Северусу показалось, первую попавшуюся, раскрыла посередине и показала иллюстрацию, – вот, что сделаю!
Снейп с трудом сглотнул.
– Понял.
– Это же надо… в туалет!.. Так. На чем я остановилась? Ах, да. После знаменитой истории о невыразимце Элоиз Минтамбл, которая во время эксперимента с маховиком времени в 1899 году непреднамеренно попала на пять дней в 1402 год, а после того, как вернулась, состарилась сразу на пять веков и умерла в Мунго, при этом исчезли по крайней мере по 25 потомков людей, с которыми она контактировала в прошлом, телесные перемещения во времени были признаны потенциально опасными… держи, вот тут можно почитать, почему это опасно… и волшебники стали думать над перемещением в прошлое только сознания человека. Вот, тут про астральное тело хорошо написано. А вот тут скучнее, но короче. Сознание можно перенести с помощью гипноза: раз, два и… так… и вон те три книги прямо над твоей головой… ага, клади. При гипнотическом переносе сознания ты будешь простым наблюдателем, как приведение, но никто тебя не увидит. Так же можно перенестись с помощью заклинаний. Их сотни, но наиболее безопасные описаны вот тут, еще тут, и… Accio! и вот в этих двух книгах. Вот книгу – запомни! В ней описано заклинание, которое перенесет тебя в тело уже живущего в том времени человека, не важно, маггл он или волшебник. Очень удобно на мой взгляд. И наконец, по твоему профилю: зелья. Но, как ты понимаешь, зелья переносят только астральное тело и почти все из них вызывают изжогу. Вся эта полка посвящена хроно-зельям, так что… хм, сложно выбрать. Бери все.
И, повинуясь мановению волшебной палочки, несколько десятков книг сложились в уже с верхом нагруженной тележке, после чего мадам Пинс грустно посмотрела на полки и сообщила, что, пожалуй, на вскидку это все, что она может предложить, но если Северус зайдет к ней завтра после закрытия библиотеки, она сможет дать ему еще три-четыре десятка книг по теме.
– Я… кхм… Поражен.
– Извини, но если бы ты заранее меня попросил сделать подборку, я бы…
– Нет-нет! – Северус решительно потянул мадам Пинс за рукав мантии к выходу, другой рукой с трудом толкая тележку. – Этого более чем достаточно. Я очень благодарен. С меня шоколадка.
– Шоколадка!? Северус, ни в коем случае! Ни под каким предлогом не приноси в библиотеку еду! И не ешь рядом с книгами!
– Спасибо, Ирма! – Снейп наконец догадался использовать магию и, леветируя перед собой тележку с книгами, вышел из библиотеки, откуда еще долго слышались наставления мадам Пинс о запретах есть рядом с книгами, пить рядом с книгами и вообще читать эти книги.
Глава 4Все пасхальные каникулы Северус читал, не выходя из своего кабинета. Домовые эльфы регулярно приносили еду, убирали тарелки и перекладывали уснувшего за книгами профессора в постель, а профессор даже во сне читал.
О том, что ему нужно отдохнуть, Снейп понял, когда споткнувшись о развалы книг, упал и уснул на месте. Проснувшись утром от холода и боли в затекших мышцах, он встал, привел себя в порядок и отправился в Малфой-мэнор.
– Северус! – приторно обрадовался Люциус, лично открыв дверь нежданному гостю.
– А домовика сожрал, что ли? – поздоровался Снейп и прошел в гостиную, где был накрыт роскошный завтрак.
Люциус нахмурился, но проходя мимо огромного, в человеческий рост, зеркала, увидел свое отражение.
– Это джем, – он вытер с губ красный подтек. – Позавтракаешь с нами?
– Позже. У меня к тебе дело. Нарцисса, – Снейп приветственно скривился.
– Северус, – Нарцисса вежливо кивнула, но взгляд холодных глаз выдавал недовольство. – Выглядишь… бледно. Тебе было бы полезно изредка гулять на свежем воздухе.
– Отличная идея, – неожиданно согласился Северус. Он быстро подошел к столу, вытряхнул из плетеной корзинки для хлеба собственно хлеб, накидал в нее круассанов, взял кофейник и развернулся к двери.
– Пошли, дозавтракаешь по дороге, – он прошел мимо тяжело вздохнувшего Люциуса и, не оборачиваясь, обронил: – И чашки захвати. И джем.
– Как полагаешь, – задумчиво протянула Нарцисса,– он сам по себе такой… такой… – врожденная вежливость никак не находила подходящего слова, –
особенный? Или его так жизнь изломала?
– Думаю, это его так
особенно жизнь изломала.
Люциус призвал домовика, дал указания накрыть стол на две персоны в малой беседке для завтрака и вышел в сад.
– Это все, безусловно, прекрасно, – протянул он спустя час, когда с завтраком уже было покончено, и они степенно прогуливались по гигантскому саду под пронизывающим апрельским ветром. – Но есть одно «но».
– Какое? – настороженно спросил Северус.
– План – роскошный, признаю и аплодирую, – Люциус плотнее запахнул пальто и задумчиво проводил взглядом облачко пара, вырвавшееся изо рта. Апрель в этом году выдался крайне холодным. – Особенно меня восторгает идея комплексного использования хроно-зелья и заклинания пробуждения, а также выбора в качестве точки опоры своего же воспоминания из Омута памяти. И хотя мне до конца не ясен механизм использования палочки твоим астральным телом, повторюсь – идея гениальна. Но.
– Говори уже!
– Дальше-то что? Вот ты увидел, что за той колонной стоит… ну, пусть Поттер.
– А пусть не Поттер?
– Ну, пусть не Поттер. И вот ты видишь этого не-Поттера и… ? И, Северус? Что ты делаешь дальше с этой информацией?
– Я… – Северус растерялся. Он был так зациклен на идее самой возможности вернуться в прошлое, что напрочь забыл о конечной цели путешествия. – Не знаю…
– О том и речь.
Много лет Северус считал, что тем вечером, в коридоре у гостиной Гриффиндора, Лили слила его жизнь в унитаз. Ведь если бы она его простила, он бы в итоге под ее влиянием вышел бы из тогда еще детской шайки Пожирателей. Она бы не переключилась окончательно на этого безмозглого задаваку Поттера, и возможно, он, Северус, смог бы добиться ее расположения и… И они были бы вместе. Они уехали бы сразу после выпуска, куда-нибудь далеко, куда не дотянулась бы костлявая рука Темного Лорда, где не сверкали бы очки Дамблдора. Без войны, без партизанщины. Столько «бы»…
– Если я узнаю, что там действительно кто-то есть, что она не по своей воле не простила меня, а по чьей-то указке, мне… станет легче.
Люциус не сдержался и громко фыркнул.
– Снейп, ты по жизни такой, понимаешь? Не из-за Эванс и всех Поттеров вместе взятых. Не из-за Темного лорда и Дамблдора. Ты такой, потому что
ты такой! Никто в этом не виноват. А вдруг там, за колонной, вообще никого нет?
– Она точно смотрела куда-то поверх моего плеча, – Северус упрямо мотнул головой.
– Да. На Пивза. Или на Безголового Николаса. И это… ее решение не прощать тебя – ее. Целиком и полностью.
– Твою мать, Малфой! Тебе жалко, что ли?
– Да, знаешь, жалко! Жалко тех лет, которые ты носишься с этой идиотской идеей, что во всем дерьме твоей жизни виновата Эванс! И жалко твоих будущих лет скулежа, что, ах, все-таки она
сама меня не простила.
– И вот ты так уверен в этом? Что она
сама?
– Абсолютно, – он на мгновение задумался. – Пожалуй, я даже готов биться об заклад.
– Я в эти игры не играю.
– Ставлю Мэнор.
– Вот этот? – Северус даже остановился от удивления.
– Да. Со всем барахлом. И библиотекой, – Люциус задел за живое. И пусть Малфои никогда не возражали против пользования Снейпом библиотеки в любое время дня и ночи, все же
владеть ею полноправно было бы в разы лучше.
– Согласен!
– И даже не спросишь, что я попрошу в случае твоей неудачи?
– Я уверен в своей удаче.
– Ну-ну, – Малфой демонстративно отшвырнул концом трости ветку, упавшую с дерева на мощеную камнем дорожку.
Снейп привычно закатил глаза.
– Ладно. Чего ты хочешь?
– Другое дело. Ты должен будешь помогать Драко во всех заданиях, которые ему поручит Темный Лорд.
– Драко еще мальчишка, что такого он может ему поручить?!
– Вот и я об этом, Северус.
– Опять эти твои недомолвки!
– Просто обещай.
– Обещаю. Обещаю, что если выяснится, что я урод по рождению, а не из-за Эванс, испортившей мне жизнь, то буду благородно и со всей душой и рвением помогать Драко исполнять поручения Темного Лорда.
– Хоть так, – Люциус покачал головой, и они ударили по рукам, заключая пари.
Глава 5Период подготовки к перемещению в прошлое занял совсем мало времени – всего пара недель на структурирование информации, найденной Северусом в книгах из школьной библиотеки, еще неделя на изготовление нужных зелий и буквально пара дней на отработку процесса. На домашних эльфах, да. Не гуманно, конечно, но что поделать?
– По сути, это не совсем перемещение во времени, – в который раз рассказывал он Малфою, закопавшись почти с головой в свитках пергамента, книгах и перьях для письма. – Это больше гипноз, самовнушение или, я бы сказал, самопрограммирование…
– Сев, проще, – привычно просил Люциус. Не то чтобы ему действительно было интересно, но все же некоторые детали он обязан был знать, так как ему предстояло ассистировать в будущем «гипнозе, самовнушении или, сказал бы Северус, самопрограммировании».
– Да-да, – Снейп на мгновение вылезал из груды бумаг и вновь нырял обратно, – сейчас, у меня было… вот тут… записано. Да! Нет, не тут… вот здесь… или… Неважно! Объясню своими словами.
Им предстояло расширить рамки сознания.
Сибилла Трелони визжала бы в экстазе, услышав данную формулировку и, в целом, небезосновательно.
Если кратко и без углубления в тонкости, астральное тело Северуса перемещалось в прошлое в момент времени его воспоминания. Как-либо действовать там оно, тело, не могло, а вот заглянуть за колонну было вполне возможно. Теоретически.
Сам же Северус физически в этот момент лежал бы на кровати под чутким наблюдением Малфоя, который спустя час после «перемещения» должен был влить в Снейпа дозу пробуждающего зелья. Или, говоря научно-колдомедицинским языком – вывести из медикаментозной комы.
Как-то так. Если кратко и без углубления в тонкости.
Днем Х выбрали субботу 29 апреля, ведь уже нужно было торопиться – события в волшебном мире развивались таким образом, что становилось не до ковыряния в прошлом – не напортачить бы в настоящем. Как раз на понедельник выпал День Весны, официальный выходной день, так что в случае чего была возможность отлежаться. Хотя «в случае чего» Северус вряд ли смог бы отлежаться. Тут два варианта – или все хорошо, или все плохо.
Утром Северус тщательно побрился, переоделся во все чистое и не изгаженное продуктами распадов и взрывов в лаборатории и даже попытался причесаться, впрочем, неудачно.
– Молодец, – саркастически буркнул Люциус и зашел в покои Снейпа, задев того плечом, – краше только в гроб кладут.
Северус не отреагировал, чем выдал свое напряжение. Он механически перекладывал вещи с места на место, поправлял книги на полках и едва заметно трясся.
Наконец, все приготовления были закончены: Снейп лежал на кровати, у изголовья на столе стояли склянки с зельями, стаканы с водой и портативный дефибриллятор. Последний так и не удалось заставить работать в пронизанной магией школе, но одно его наличие немного успокаивало – в случае чего Люциус мог просто шарахнуть им по груди Северуса для запуска сердечного ритма.
– Давай еще раз… – Северус поправил на запястье часы, зачарованные на оповещение о наличии у владельца пульса. – Сейчас я…
– Сейчас ты выпиваешь вот это зелье, – Малфой еле сдерживал раздражение, и только нервная, но непоколебимая решимость Северуса разобраться в конечном итоге со своими демонами, не давала ему сорваться. – Затем в течение часа я слушаю твой тульс…
– Пульс.
– Не суть. Слушаю твой пульс, то есть слежу, чтобы «пип-пип-пип» не превратилось в «пи-и-и-иииип».
– Да, примерно так.
– Если все идет хорошо, то после сигнала пробуждальника…
– Будильника, Малфой, будильника! Да что с тобой не так?!
Люциус замер. Несколько мгновений он потрясенно молчал, затем медленно, даже не дернув презрительно бровью, досчитал до десяти и вынул из кармана непонятную вещицу, похожую на инкрустированную драгоценными камнями… что? Что это?
– Знаешь, что это?
– Нет.
– Это зажим. Фиксатор для шнурка на кошельке, – он достал кожаный мешочек и подкинул его в руке. Тяжело и богато бряцнули галлеоны. Точно галлеоны, и много. Кнаты (да и сикли, чего уж там?) так дорого не бряцают. – Чтобы кошелек не раскрывался, – повторил Люциус и, просунув в фиксатор тесьму, затянул мешочек. – Вот эта штучка. Ты знал?
– Н-нет, – запнувшись, немного сконфужено пробормотал Снейп.
– Нет. Потому что...?
– Потому что я такой херней не пользуюсь. Я – волшебник, – он с достоинством тряхнул головой, – и кошелек у меня затягивается сам.
– Ты не только волшебник, но и нищеброд. У тебя никогда не было, нет и не будет фиксатора для кошелька, ведь кошелек, набитый несчастными кнатами, ракушками, шишками или чем там с вами расплачивается Дамблдор? не нуждается в затягивании, – Люциус снисходительно, но без капли презрения, ухмыльнулся. – Поэтому, извини, что я не запомнил названия этих предметов, ведь я не пользуюсь ими в обычной жизни, в моей обычной жизни.
– Слушай, я все понял, извини, – Северус нетерпеливо дернул рукой, едва не смахнув с тумбочки пробирки и колбы с зельями. – Просто… я надеюсь, что ты хотя бы запомнил их назначения.
– С этим все в порядке. Продолжим.
Лорд Малфой как-то весь собрался, как будто принял в голове какое-то важно решение. Он сбросил с себя мантию, закатал рукава рубашки, приготовил палочку, вытащив ее из трости.
– Последовательность действий такая: ты выпиваешь зелье, я слежу за пульсом и считаю до пяти (пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три…), после чего даю вот это зелье. Через час звенит… будильник, – Северус удовлетворенно угукнул, – весь этот час я слежу за пульсом и после сигнала
вливаю в тебя вот это зелье, – Люциус приподнял из стойки узкую колбу с прозрачной голубоватой жидкостью, – и слежу за пульсом. Затем считаю до пяти (пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три…) и даю тебе вот это зелье. И слежу за пульсом.
– После последнего зелья меня…
– … может вывернуть наизнанку, помню. Буду следить, чтобы ты не захлебнулся и… за пульсом, конечно же.
– И давай еще повторим твои действия, в случае если…
– Снейп.
Он не ответил, но кивнул.
– Пора, – Малфой протянул колбу с зельем.
Снейп, резко выдохнув, залпом проглотил жидкость и откинулся на подушку. Последнее, что он успел заметить перед тем, как провалиться в небытие, это серебряное свечение от нити-воспоминания, которую Малфой осторожно вытянул палочкой из мутноватой склянки и направил на его, Северуса, глаза.
– У тебя всего час! Пятьсот один… Пятьсот два…
Мутноватая мгла обступила со всех сторон. Качало, будто на морских волнах. Как прекрасно… Такое умиротворение…
…Пятьсот три…
Зачем он считает? Для чего? Все и так хорошо. Какое счастье… Можно просто отдохнуть. И нет рядом никого…
…Пятьсот пять!
Взрыв!
Глава 6Ладно, не взрыв. Фейерверк. Причем, какой-то глухой, беззвучный, просто ослепительные брызги искр и…
Северус закашлялся и сел.
«Где я? Надо оглядеться…»
Каменные стены, каменный пол. Начищенные до зеркального блеска доспехи. И неимоверно раздражающее красное полотнище с не менее раздражающим уродским львом.
Он рядом с гриффиндорской гостиной.
Северус мгновенно очнулся от липкой дремоты и вскочил на ноги, выхватив по шпионской привычке палочку.
– … и знаешь что? В этой ванной огромное количество кранов, которые наполняют огромный бассейн из многоуровневого фонта…
– Мерлин великий, Люпин! Ты хочешь затащить меня в ванную старост?! Придумал бы что-нибудь пооригинальнее!
Снейп рванул к колонне, но не успел и…
И ничего. Девушка, только что отказавшаяся от приглашения Люпина посетить ванную старост, горделиво вскинув голову, промчалась… сквозь Северуса.
Что за?..
– Вот ты ж лошара, – до боли, до зубовного скрежета знакомый голос.
– Это было ужасно, друг, – согласился с ним второй, такой же отвратительно знакомый голос.
– На хер идите, – сокрушенно, но совершенно беззлобно отмахнулся Люпин. – Она мне и не нравилась особенно.
– Ты меня, конечно, извини за прямоту…
– Не извиню, Блэк. Иди на хер, или схлопочешь от меня, как от старосты, штраф за прогулки по школьным коридорам после отбоя.
– …но в твоем ликантропском положении…
– Блэк, завали хлебало, пока кто-нибудь не услышал!
– …я бы особенно не привередничал.
– Джеймс, уйми его, или я…
– Нет, Ремус, но это действительно было жалко! «В этой ванной огромное количество кранов…» Ты должен ей показать один! Единственный!! Кран!!!
Блэк и Поттер визгливо заржали.
Северуса обдало волной отвращения.
«Дебилы…» – подумал он.
– Дебилы, – прошептал кто-то совсем рядом.
Северус круто развернулся и чуть не упал от неожиданности. Перед ним стоял… он сам.
Худющий, черный и встрепанный как молодой ворон, юный Снейп, удобно облокотившийся о стену, смотрел на компанию мародеров, не сдерживая отвращения. Тень от колонны надежно прятала его от входящих и выходящих из гостиной гриффиндорцев, но на всякий случай на голову был натянут капюшон мантии.
Взрослый Северус еле дышал. Молодой
он был так близко, что…
Он не успел додумать поэтичную мысль о близости поколений, потому что юный Северус шарахнулся в темень и резким движением палочки наложил на себя дезиллюминационное заклинание.
Мимо прогарцевали мародеры: подтрунивающие над неудачником-Люпином Блэк с Поттером и безмолвная бестолочь Петтигрю.
Юный Снейп снял чары хамелеона и занял наблюдательный пост.
Взрослый Снейп совсем осмелел и наоборот вышел из тени.
Да, все именно так, как он помнил.
Учеников уже не так много, все-таки недавно был объявлен отбой, однако периодически из гостиной выныривают старшекурсники и старшекурсницы с крайне загадочными взглядами и пылающими щеками. «На свидания бегают» – с легкой завистью, тщательно маскируемой под пренебрежение, подумали оба Снейпа.
Но нужный человек из гостиной так и не вышел.
Она должна выйти.
Должна.
– Ну??? – недовольно воскликнул молодой Северус.
Мэри Макдональд, пухловатая идиотка, не весть каким чудом попавшая на Гриффиндор, стояла перед ним, упершись тупым взглядом в пол.
– Ты передала мою просьбу?
– Да… – прошелестела она.
– Что она ответила?
Девушка замерла.
– Я спрашиваю, – по слогам произнес Северус, – что она ответила?
– Сказала…
– Да говори уже!
– …чтобы ты убирался ко всем чертям! – выпалила Макдональд и, кажется, приготовилась упасть в обморок, а это не входило в планы Северуса.
– Передай ей… ты меня слышишь?! Передай ей, что я проторчу здесь всю ночь, если она не выйдет.
– Угу, – кивнула Мэри, но не сдвинулась с места. – Ужас, какая страшная угроза.
– Вали уже!
Мэри многозначительно закатила глаза, но все же развернулась и убежала в гостиную.
Не прошло и минуты, как потрет Полной Дамы даже не отъехал, а отлетел в сторону, и на пороге коридора показалась Лили. В накинутом на пижаму халатике, с растрепанными рыжими волосами и… палочкой в руке.
– Совсем охренел, Снейп?! – она выскочила из проема портрета и наставила палочку на горло Северуса.
– Я торчу здесь уже два с половиной часа!
– И, мать твою, что из этого?! – глаза Лили пылали зеленым огнем. Не тем теплым, цвета летней зелени, а холодным огнем цвета смертоносной Авады…
– Эванс, просто выслушай.
– Нет, дружок, это ты меня послушай! Я столько лет всем вокруг доказывала, что ты не такой, что ты не тварь и не скотина последняя! Что у тебя просто такой характер, детство там тяжелое, и прочие сопли… А ты… Ты просто урод!
– Лили, послушай! Я… умоляю тебя, – Снейп с трудом сглотнул. – Прости… Лили, я… я очень раскаиваюсь. За свои слова. И действия. И за всё, что ты скажешь, но я прошу… нет, умоляю, прости!
– Даже, на хрен, не подумаю!
– Лили! – он жалобно скривился, униженно согнулся в полупоклоне, а затем и вовсе упал на колени, не обращая внимания на хихикающих учеников. – Умоляю…
Это было слишком.
Губы Лили дрогнули. Она нервно дернула плечами в ответ на чье-то «Снейп у ног Эванс!», но поза стала менее напряженной, и она медленно опустила палочку.
Взрослый Северус зачарованно смотрел на происходящее.
Неужели все было именно так? Он на коленях, Лили, дрожащая не то от холода, не то от сдерживаемого гнева.
– Встань, не позорься, – Лили брезгливо пнула Снейпа по колену ногой. Тот нехотя поднялся, не потрудившись отряхнуть изношенные форменные брюки.
— Прости меня.
— Отвяжись.
— Прости меня!
— Можешь не трудиться, – взрослый Северус обошел юного Снейпа по дуге и вплотную подошел к Лили. Вот он! Ключевой момент. Сейчас она… – Я все сказала, Снейп. Мы больше не друзья. Я не хочу с тобой больше общаться. Прощай.
И тут… Да, она действительно посмотрела куда-то за спину сгорбленного от горя Снейпа. И там действительно кто-то был.
Северус метнулся к колонне и… остолбенел.
Глава 7Перед ним стояла Лили.
– Северус, серьезно?! – Лили – не та, что сейчас отшивала молодого Северуса около гостиной, а совсем взрослая – смотрела на него и заливалась звонким смехом. – Так и знала, что ты не выдержишь и придешь за мной!
Снейп был так потрясен, что забыл, как дышать.
– Ли…ли?
– Что «Лили»? Сев, ну был же уговор!
– К-какой уговор?
– Уговор, что… – Лили перестала смеяться и внимательно посмотрела на Снейпа. – Уговор, что… ты… Так… Ты не Северус.
Она мигом обрела пугающую серьезность и сделала шаг назад, подняв в предупреждающем жесте левую руку, правой пытаясь нащупать палочку.
– Кто ты?
Снейп встряхнул головой и наконец обрел дар речи.
– Лили! Ты… жива! О, Мерлин… Ты живая и… совсем… Сколько тебе лет?
– Повторяю свой вопрос: кто ты?
– Лили, я Северус! – он протянул к ней руки, пытаясь показать, что неопасен. – Я пришел сюда… точнее, переместился в это время… точнее… Слушай, не знаю, как объяснить, но я из будущего. То есть, вот для данного времени я – из будущего. А ты? Ты откуда здесь?
Лили нахмурилась.
– Ты не Северус, – повторила она и добавила: – У тебя нет шрама на лбу. В виде молнии.
Этого Снейп никак не ожидал услышать. Нет шрама на лбу? В виде молнии? Как у какого-то, прости Мерлин, Поттера?! Да вы шутите!
Сначала он просто хихикнул. Затем засмеялся погромче. И еще громче, и еще, и вот это уже не смех, а натуральная истерика.
– Я бы врезала тебе по морде, чтобы ты успокоился, – мрачно произнесла Лили, – но я в астральном теле. И не могу ни до чего дотрагиваться.
– Шрам… в виде молнии? – сквозь смех и выступившие от него слезы прокряхтел Снейп и снова рассмеялся.
– Продолжай. У меня еще много времени, – Лили посмотрела на хронометр на изящном запястье. – Еще сорок с лишним минут.
Это сообщение отрезвило Северуса. Он несколько раз глубоко вздохнул и усилием шпионской воли подавил все еще рвавшийся на волю смех.
– Извини. Это просто шок. Шоковое состояние.
– Угу, бывает. Ну и? Кто ты?
– Давай присядем.
– Ты видишь здесь стулья?
– За вон тем поворотом стоит скамейка.
Не дожидаясь ответа, он развернулся и зашагал прочь, на ходу стараясь унять бешено колотящееся сердце. Не ровен час Люциус психанет и шарахнет дефибриллятором.
Скамейка действительно стояла за поворотом, и Лили немного смутилась.
– Сто лет в Хогвартсе не была.
– Везет. А я сто лет не был вне Хогвартса. Преподаю здесь, – уточнил Снейп на удивленное выражение лица Лили. Он сел как можно более расхлябанно, скрывая за этим внутреннюю истерику.
– Преподаешь? Хм… Так. Давай-ка по порядку.
Она не стала садиться и встала перед сидящим Северусом, грозно скрестив руки на груди.
Снейп не ответил.
Его Лили, живая, невредимая, взрослая! И такая… Да даже сейчас, в полутьме школьного коридора ее, пусть и астральное, тело излучает солнечное тепло. Как запомнить эти мгновения?
– Ну?!
– Извини, просто… Я тебя давно не видел.
– Почему?
– Видишь ли… Ладно, давай по порядку. Сначала я, потом ты.
– Да, так будет лучше, – она немного расслабилась и села рядом, полубоком, облокотившись на подлокотник скамьи.
– Я Северус Снейп. Преподаватель зельеварения в Хогвартсе. На данный момент мне тридцать шесть лет… – у Лили метнулись вверх брови, но перебивать она не стала. – Сейчас я… Точнее, мое тело сейчас лежит в здесь, в замке, в моих покоях. Чтобы попасть сюда, в это временное мгновение, я использовал комбинацию хроно-зелья, заклинания для высвобождения астрального тела и… Да не важно. А вернулся я в это время, чтобы узнать, почему Ли… ты… почему ты меня не простила тогда. Потому что я увидел в Омуте памяти, что ты смотрела куда-то за колонну.
– А я все-таки не простила, да? – глаза Лили вспыхнули, и она удовлетворенно хлопнула в ладоши. – А то я не была уверена, что я… ну, та, молодая, поведется на всю ту муть, которую я ей наболтала.
Сердце Северуса пропустило такт.
– Так ты сделала это специально?
– Конечно! Это эксперимент.
– Эксперимент… – Снейп понимающе кивнул, борясь с желанием заорать. – Теперь твоя очередь.
Лили широко улыбнулась и тряхнула волосами. Именно такими рыжими, как и запомнилось Снейпу.
– Я Лили Снейп, твоя жена, – она задорно подмигнула, Северус нервно моргнул, – ведущий специалист отдела по изучению временных колебаний второй половины двадцатого века Департамента времени Министерства Магии. Мне двадцать шесть. И не удивляйся, что я в таком молодом возрасте уже ведущий специалист! Это не из-за моей связи с начальником Департамента времени и заместителем Министра Магии! – она засмеялась. – А потому что…
– Сразу с двумя путаешься? – довольно злобно буркнул Снейп, и улыбка сползла с лица Лили.
– Что?.. Нет, это же один и тот же человек. Ты.
Она умолкла и сразу как-то вся погасла.
– Это было так давно… Я забыла, что ты можешь быть редкостным ублюдком.
– Извини… Я – не он. Уверен, что он не ублюдок. Раз ты… его жена, – Северус с трудом договорил. Поверить в то, что в каком-то из вариантов событий Лили стала его женой и… может даже… – А у нас есть дети?
– Да, – она еще злилась, но мысль о детях уже вернула улыбку, – у нас сын. Гарри. Ему скоро шесть. Но ты очень хочешь дочь, и мы… работаем над этим, – Лили смущенно хихикнула.
– Я хочу дочь…
– Ой, да! – она встрепенулась. – Ты прямо помешан на этом желании! Помню, когда родился Гарри, ты такой «А?! Это что?! Мальчик?! А где моя дочь!?» – она очень точно изобразила возмущение Северуса – все эти вздернутые брови, перекошенный рот, волосы, упавшие на лицо, – А я такая «Ну что, давай сдадим его в приют и родим дочь?» И ты задумался! Сев! Ты задумался!!! – Лили рассмеялась и толкнула его кулачком в плечо. Точнее, толкнула бы, будь они из плоти и крови, а так – ее кулак прошел насквозь его плечо, не составив никаких тактильных ощущений. – Это было ужасно. Честно. Так что если ты и в этом мире такой придурочный, то запомни: такое говорить нельзя!
– Я… запомню…
– А мы там, у тебя, женаты? Это очень важно, потому что…
– Нет, погоди, – Северус решительно перебил Лили. – Сначала ты дорасскажи! Что случилось в тот вечер? Ты простила меня?
– Ну конечно простила, – фыркнула Лили и сдула челку с глаз. – Точнее, конечно же, я поломалась и порядком помотала тебе нервы, но все равно сдалась. Ты пообещал измениться. Сказал, что сделаешь ради меня все, что я пожелаю. Я накатала тебе список в ярд длиной, где были всякие там пункты про «перестать якшаться с «Пожирателями…», «не заниматься Темной магией», «не задирать Поттера и его компанию» и так далее. Ты почти все исполнил.
– Наверное, с Поттером не сложилось.
– О да, вы и сейчас не особенно ладите. Хорошо, что он по большей части на континенте работает с Люпином и Блэком… Вот. После школы ты поступил на работу в министерство Магии и очень быстро поднялся до приличных высот, настолько приличных, что тебя хотели избрать Министром Магии! Это вообще интересная история, – она уселась на скамейке поудобнее и положила руки на колени, приготовившись рассказывать что-то крайне забавное на ее вкус. – В общем, были объявлены выборы. В день голосования волшебники пришли на избирательные пункты и… – Лили не смогла выдержать драматическую паузу и хихикнула. – И народ, вместо того, чтобы выбирать указанных в бюллетенях кандидатов, дописывал твое имя и выбирал тебя! – она всплеснула руками. – Это было очень смешно, потому что ты набрал 68% голосов при условии, что вообще не баллотировался! Пришлось официально заявлять, что ты не собираешься становиться Министром. Бюллетени были заговорены от изменений, и в итоге выбрали Кингсли. Но уже сколько времени прошло, а он до сих пор бегает к тебе советоваться. Во-от, – она выдохнула, слегка разочарованная равнодушием Северуса к истории, где он чуть не стал Министром магии. – В тот же год мы с тобой поженились, потом родился Гарри… А так – все стандартно. Живем в пригороде Лондона, соседствуем с Уизли и Лавгудами и регулярно гостим у Малфоев. Вы с Люциусом лучшие друзья, – добавила она значительно. – Настолько лучшие, что ты сделал его министром экономики. С другой стороны, он в этом действительно разбирается…
Снейп еле дышал, представляя все эти картины. «Поженились после школы, родился Гарри…». Он – замминистра и начальник отдела в Министерстве магии. Она… Они работают вместе. И она так просто об этом говорит!
– Откуда у меня шрам в виде молнии? – он решил сменить тему, ибо подробности настолько удавшейся личной жизни в каком-то из вариантов событий были слишком мучительны.
– Ох, здесь грустная история… Когда ты вышел из шайки «Пожирателей», Реддл – ваш предводитель, помнишь? – очень психовал. Он несколько месяцев тебя терроризировал, а потом заявился в Паучий тупик и… Твоя мама… Он хотел тебя заавадить. Твоя мама кинулась тебя защищать, но он убил ее. А потом вы долго сражались. В какой-то момент он швырнул в тебя Авадой, но…
–… но заклинание отрикошетило в него, оставив мне шрам… – закончил за нее Северус.
– У тебя, в твоей реальности так же было? Просто… где же шрам?
– Нет, у меня… не совсем так… Расскажи про эксперимент. Зачем все это? Зачем ты вернулась в прошлое и изменила его?
– А, это… – Лили по-детски хихикнула. – Просто ты в очередной раз сунул свой длинный нос в мое исследование и вконец задолбал комментариями и советами. Еще и имел наглость заявить, что ты без меня спокойно можешь прожить, а я без тебя умру. И я решила тебе доказать, что и без тебя в моей жизни я вполне проживу. Мы выбрали с тобой этот момент нашей жизни. И решили, что в одном варианте я подговорю Лили… ну, ту, юную меня, не прощать тебя, а в другом варианте ты подговоришь себя разорвать все отношения со мной. То есть, молодой Снейп просто не придет мириться. А потом мы бы сравнили результаты. Наша текущая реальность на отрезке середины тысяча девятьсот восемьдесят шестого года и те же отрезки измененных нами реальностей. Вот. В этом суть эксперимента. За этим я сюда и явилась...
Глава 8Это эксперимент. Вся его несложившаяся жизнь – просто забава, спонтанное решение «Ах так?! Тогда давай посмотрим, как ты будешь жить без меня! Как вариант, я не прощу тебя в тот самый день!».
Северус как мог старался держать себя в руках, но получалось плохо. Руки мелко тряслись, глаза нервно моргали, и где-то там, годы вперед, Люциус Малфой, считая его пульс, нервно постукивает по колену палочкой, понимая, что инструкции на случай участившегося сердцебиения Снейп не давал.
– Лили… Разве так можно?
– Что?
– Разве не запрещено изменять прошлое или… не знаю, вмешиваться в… – он неопределенно махнул рукой, – в мироздание? Вообще, все возвращения в прошлое – они легальны в… вашем мире?
– Именно этим и занимается наш Департамент, Северус. Департамент, который ты возглавляешь. Мы исследуем, как и какие изменения в прошлом могут повлиять на настоящее. Те же маховики времени. Не знаю, помнишь ты или нет, но как-то курсе на третьем мы обсуждали теорию, что можно было бы посещать не один урок, а сразу два, используя маховик. Сходил ты на «Трансфигурацию», потом откатил час назад и сходил уже на «Травологию». Так вот, благодаря исследованиям нашего Департамента эта возможность была запрещена законодательно, потому что такие частые возвращения не только негативно влияют на здоровье волшебника, попросту добавляя к его биологическому возрасту еще лишние полтора месяца, но и порождают огромное количество параллельных реальностей, которые рябью идут по канве Времени.
– Как вы исследуете? Возвращаетесь в прошлое… и?
– Выбирается определенный момент в прошлом, с помощью хроно-зелья сотрудник Департамента погружается в сон, после чего с помощью определенных хроно-заклинаний его астральное тело переносится в прошлое. Ну, это если грубо говоря, – Лили кокетливо закатила глаза. – В зависимости от заклинания астральное тело может или наблюдать, или взаимодействовать. Наблюдать может любой сотрудник департамента. Взаимодействовать с прошлым – только невыразимцы. Обычно алгоритм такой: выбрали момент времени, выбрали соответствующие заклинания, отправились в нужное мгновение, что-то поменяли (обычно на это дается час), далее время отматывается вперед до запрограммированного момента, посмотрели, что получилось (тоже обычно не больше часа), вернулись в физическое тело. Написали гору отчетов, передали их аналитикам. Все.
– А в данном конкретном случае – что ты исследуешь? – Северус как будто не слышал ее объяснений. Он сидел, сцепив руки в замок, слепо уставившись взглядом на стену перед собой. – Для чего ты вернулась и… Я правильно понял, что ты поссорилась с мужем и решила ему что-то там доказать, изменив в отдельно взятой реальности цепь событий? – Он порывисто вскочил со скамьи. – Лили, вы понимаете, что играете судьбами людей? Просто по своей прихоти решаете, как дальше должен жить (или может даже не жить?) данный маг или волшебница? Кто дал вам такое право?!
Лили как-то замялась, начала теребить пуговицу на форменной рубашке.
– Сев, мы…
– Это моя жизнь, моя реальность! У меня могла быть жена и ребенок! У меня могла быть ТЫ! – не в силах совладать с собой он размахнулся и ударил стоящие в углублении стены доспехи рыцаря, но рука астрального тела прошла сквозь металл; Снейп круто развернулся вокруг своей оси и осел на пол. – У меня могла быть совсем другая жизнь…
– Да что мы такого сделали? Сев, что я изменила своим… непрощением? Я еще не была в будущем, но уверена, что ничего такого страшного не случилось! – Лили поднялась со скамьи и холодно взглянула на него сверху вниз. – Подумаешь, попросил лишний раз прощения! Не растаял же. Ты… ну, не ты конкретно, а мой ты, из моей реальности… Ты все просчитал. Что даже если я тебя сейчас не прощу, то в 99% вариантов ты придешь на следующий день и извинишься снова. Так что, расхождения с нашей реальностью должны быть минимальными.
– Значит, я… тот, из твоей реальности, ошибся. Я 1000% пришел бы на следующий день просить прощения. Только… вы не учли, что… ты не простила меня.
– В смысле?
– Ты. Не. Простила меня, – отрывисто произнес Северус, поднимаясь с колен. – Я приходил и на следующий день, и через день, и следующие тысячи дней. Ты не простила меня. И больше мы, после этого вечера, – он махнул головой в сторону гостиной, где уже давно не было молодых Лили и Северуса, – не общались.
– К-как? Совсем… не общались?
– Ты вышла замуж за Поттера.
– Что? Ох, да перестань! За Поттера?! За этого самовлюбленного придурка? Я не могла!
Северус ухмыльнулся.
– Именно за него. А я стал Пожирателем. У тебя родился Гарри. А я… убивал людей и волшебников. Потом… ваша война с Волдемортом… Он убил и Поттера, и тебя. Попытался убить твоего сына, но перед смертью ты дала ему такую защиту, что заклинание отскочило и убило самого Волдеморта, оставив у него…
– … на лбу шрам, – закончила за него Лили.
– Тебя нет в моей реальности. Потому что ты не простила меня. А я не могу простить тебя, за то, что ты не простила меня… – Северус горько усмехнулся. – В моей реальности меня бы точно не выбрали Министром. Думаю, даже дурацким директором этой дурацкой школы тоже бы не выбрали. После твоей смерти… после того, как тебя не стало, я потерял всякое основание для жизни. Зачем улыбаться, если тебя нет? Зачем быть обходительным с людьми, если среди них нет тебя?
– Северус…
– В моей реальности я редкое дерьмо, а не человек. Можешь спросить своего сына. Он –первый в списке ненавидящих меня людей. И… я косвенно виноват в твоей смерти. После школы я стал Пожирателем смерти, служил Волдеморту… не знаю, как у вас, но в моей реальности он достиг… скажем, определенных высот. Однажды я подслушал одно пророчество, по которому
Темному лорду грозила смерть. Но он подумал, что причиной будет… твой сын. Я… умолял его пощадить тебя, но толку-то… Я пошел к Дамблдору. Альбус что-то слишком намудрил, в итоге Петтигрю слил вас Волдеморту, и он… – Лили стояла, закрыв лицо руками, а Северус заново переживал тяжелые воспоминания, чувствуя при этом странное облегчение, будто после исповеди. – Знаешь, я тут подумал – а я ведь ни разу не положил цветов тебе на могилу. Регулярно прихожу, но… у вас с Джеймсом памятник один на двоих. А ему я не готов пока нести цветов, даже на могилу… Как преподаватель – я свирепее Люпина в обличии оборотня. Но – и это, пожалуй, единственное мое достижение в жизни – студенты, которым я ставлю «Превосходно» по «Зельям», автоматом зачисляются на профессиональные факультеты высших учебных заведений по всему миру. А так… Наиболее полно меня описывает слово «Ничтожество».
На запястье Лили пискнул хронометр.
– Сев, я…
– Ты выиграла свой спор с мужем. Без тебя я умер.
– Но я тоже без тебя умерла… Ох, Мерлин…
– Я… тот, который твой муж… я говорю, что люблю тебя?
– Да… Редко, но говоришь.
– Можешь ему верить. Я очень тебя люблю…
Хронометр пискнул второй раз.
– Прости меня? – Лили протянула руку к лицу Северуса.
– За что?
– Я испортила тебе жизнь…
– Нет. Где-то же я счастлив.
Хронометр пискнул третий раз, и Лили начала таять.
– Сев, запомни! Ты самый добрый, самый чуткий человек, которого я когда-либо встречала! Ты невероятно отзывчивый! Да, сначала доведешь человека до самоавады своими нотациями и занудством, но потом поможешь всем, чем сможешь! Не верь никому, особенно себе! Никакое ты не дерьмо и тем более не ничтожество! Я люблю тебя! Позаботься о Га…
Она растворилась в воздухе, и Северус со стоном осел на землю…
– Северус, дай мне знак, что ты жив! – Люциус обеспокоенно искал признаки жизни на лице Снейпа. – Сев…
– Спо… спокойно, я тут, – прохрипел Северус. – Я вернулся. Все в порядке.
Он сел на кровати и попытался сфокусировать взгляд на Малфое, но в животе что-то булькнуло и… Лорд Малфой едва успел поднести заранее приготовленную на этот случай емкость.
– Я в порядке.
– Это видно, – Люциус едва заметно хмыкнул. – Об итоге твоего, скажем, путешествия… можно сейчас спросить? Или ты оклемаешься и расскажешь?
Северус тяжело опустился на подушки и с силой потер лицо руками.
– Там никого не было.
– Вообще?
– Абсолютно.
Малфой кивнул. На языке вертелся добрый миллион вопросов, но Северус едва шевелился, и миллион пришлось отложить на завтра.
Вызванный домовик помог Лорду Малфою одеться и хотел было ринуться исполнять полученные поручения по уборке помещения, как заметил лунное свечение, лившееся из приоткрытого шкафа.
– Думосброс Директора… Мастер Малфой, должен ли Квики отнести думосброс Директору?
На мгновение Люциус задержал взгляд на Снейпе, которого впервые за долгое время видел таким умиротворенным, и ответил:
– Да, верни омут Директору. Профессору Снейпу он больше не понадобится.
