Глава 1. На распутьеРазум твой - северный ветер, дуновенье приятное людям.
Избранный друг мой, совет твой прекрасен.
Одно только слово тебе я добавлю:
Дорогой успеха идут те, кто не ищут бога,
Ослабли и захирели молившиеся богине.
Сызмальства следовал я воле божьей,
Простершись, с молитвой искал богиню.
Но я влек ярмо бесприбыльной службы,-
Бог положил вместо роскоши бедность;
Дурак впереди меня, урод меня выше,-
Плуты вознеслись, а я унижен.
- Вавилонская теодицея
22 августа 955 года до н.э.
Солнце вознеслось над Вавилоном, центром великой империи, и залило ярким светом все его высокие башни. Столица области, наиболее богатой зерном и серебром среди всех стран своего времени, поистине восхищала своим великолепием. Но своим зенитом Вавилон обязан не столько кровопролитным войнам, сколько мирным достижениям великих учёных. Под патронатом царя и его мудрых советников в городе процветали культура и образование, и, казалось, империя стремительно приближается к высшей ступени развития.
Могучие крепостные стены и тройные бастионы годами защищали величественный город от врагов, оставляя его неприкосновенным, а победы опытных полководцев стали настоящим достоянием легенд. Однако удача отвернулась от Вавилона во время пришествия сил тьмы в ничего не подозревающий город.
Шаровые молнии врезались в каменные обелиски и глиняные домики Вавилона и рушили их, будто бы они были построены из павлиньих перьев или из песка. Стены королевского дворца дрожали, а хрупкие стёкла трескались при каждом громком звуке снаружи. Перепуганные до смерти вавилоняне метались по улицам города в поисках укрытия, а тех, кто не успел скрыться, вмиг испепеляло до смерти или заваливало обломками зданий. Повсюду царил хаос, и стража никак не могла навести порядок и успокоить горожан.
Великий царь из VIII Вавилонской Династии, Нера-хаддон-апли, облачённый в золотую мантию, ушитую чёрными и белыми узорами, вышел на мраморный балкон. Внимательно окинув взглядом всё происходящее в городе, он приказал стражникам найти как можно более безопасное укрытие для женщин, детей и стариков. Этот стройный смуглый мужчина, немного выше среднего роста, с короткими чёрными волосами и янтарными глазами, был напуган гневом богов – а боги ли это? – и судьбой города, который он поклялся защищать ценой собственной жизни.
Изредка поглядывая из окон на состояние родного города, царь, отдышавшись, зашагал вверх по винтовой лестнице в покои своего главного советника, мудреца и богослова Септенги Оменарда, где тот, измученный, уснул прямо за столом в окружении пожелтевших свитков и пергаментов.
– Септенга! Септенга, друг мой, очнитесь! На Вавилон напали враги, и нам нужно как можно скорее найти укрытие, – воскликнул царь, будя соратника. Тот посмотрел на него, разинув рот, и начал тереть глаза. – Неужели Эра Овна закончилась, как и было предсказано? Септенга?
– Боюсь, что да, мой повелитель. Простите, я просто задумался, – седеющий мудрец ещё раз протёр миндалевидные глаза и принялся складывать самые ценные документы в небольшой сундук. – Я, кажется, знаю, о чём вы говорите. Это не имеет отношения к Эре Овна и никоим образом не связано с проклятиями Шамаша или Мардука. Но это зловещее предзнаменование. Эти разрушения вызваны не людьми и не богами, а нечистой силой.
– Нечистой силой… Демонами, ты хочешь сказать? – царь нахмурил брови. Сердце его бешено колотилось, а мыслями он возвращался к той ошибке, которую мог совершить когда-то и за которую сейчас получал наказание. – О, Боги! – вырвалось у него, когда снаряд попал прямо в стену возле него и отбил от неё кусок. – Предзнаменование чего именно, Септенга?
– Конца света. Войны, которая сотрёт наш мир в пыль. Мы, смертные, не сможем её предотвратить, – мудрец закончил собирать ценные вещи в сундук и, ловко закинув его на плечо, подошёл к царю и положил тому руку на плечо. Нера-хаддон приоткрыл рот от изумления и, вытерев пот с лица, опустился на колени и крепче сжал амулет с изображением Мардука. Тяжело вздохнув, он осел на холодный пол, поднял взгляд к небу, просвечивающему через прорехи в потолке, и устало процедил сквозь зубы:
– Мардук, помоги нам не сойти с ума! Чем же этим демонам не угодил наш славный город Кадингир ?
– Пойдёмте, мой повелитель, – Септенга помог вавилонскому царю подняться на ноги и повёл его за собой к выходу из покоев. Вся его нервная система сконцентрировалась на кончиках его дрожащих пальцев, удерживавших сундук с ценными бумагами и глиняными табличками с клинописью. – Нам нужно уходить.
– Мой город! Я не оставлю Вавилон! – Нера-хаддон хотел вырваться из хватки друга и побежать к окну, из которого послышались оглушительные крики и вопли. Ещё один снаряд окончательно разрушил стену, открывая взгляд на вакханалию, творящуюся на улицах Вавилона.
– Это началось задолго до нашего рождения и закончится намного позже нашей смерти. Я не буду скрывать своё мнение, повелитель, и предположу, что это дело богов, а не людей. Мы действительно не можем ничего изменить. Я должен вывести вас отсюда.
Они помчались вниз по лестнице, окружённые паникующими горожанами и солдатами, носящимися из стороны в сторону, пока не столкнулись с тремя людьми в самом низу.
– Мой повелитель, мы должны вывести вас в безопасное место! Покои под Зиккуратом считаются самым безопасным местом, думаю, нас там не обнаружат, – отчитался командир армии. – Или у вас есть другие планы?
– Да, думаю, да… Найди мою Лилит и уведи её в самое безопасное место, которое сможешь найти, и охраняй её даже ценой своей жизни, – мысли о любимой супруге, к тому же ожидающей наследника, придали Нера-хаддону сил. – Сабиум, возьми с собой кого-нибудь из солдат, которому сможешь доверять, наберите золота и убегайте. Если вдруг мне суждено погибнуть, я прошу тебя обеспечить моей семье безопасность. Золото должно послужить вам в этом.
Бородатый командир армии по имени Сабиум, поклонившись, умчался выполнять приказания царя.
– Известно, кто напал на Вавилон? Это же не солдаты Элама? – Нера-хаддон обратился к двум другим мужчинам. Те одновременно пожали плечами, после чего один из них, писарь с блестящей лысиной, произнёс дрожащим голосом:
– Мой повелитель, мы считаем... не знаю, как это правильно сказать... на нас напали потусторонние силы тьмы, которым наши лучшие воины не могут ничего противопоставить. Они просто сметают наших людей с дороги, а во главе их... Во главе идёт тот... о котором говорили древние письмена.
В ближайшем окне послышались мужские голоса, выкрикивавшие фразы наподобие «За Вавилон!» и «Во имя Мардука!», а за ними последовал взрыв. Писарь посмотрел на Нера-хаддона испуганными глазами, тяжело дыша, и продолжил:
– Мы готовим для вас и всей царской семьи пути отступления в безопасную часть города. К сожалению, мы не уверены, что Вавилон останется цел, но мы сделаем всё возможное, чтобы предотвратить падение нашего города. Господин, вы сможете...
Стрела, пролетевшая чётко через одно из оконных отверстий, не дала мужчине договорить, пробив его голову и выйдя через приоткрытый рот, забрызгала всех вокруг кровью. Несчастный погиб на месте и кубарем упал на пол.
Нера-хаддон, стиснув зубы, посмотрел на серебряное кольцо на пальце, передававшееся в царской семье его династии из поколения в поколение и доставшееся ему от брата, Соломона. Считалось, что перстень был дарован Соломону одним из ангелов и давал тому полную власть над джиннами и животными, однако, младший брат не смог унаследовать данную способность. Надпись на шумерском наречии гласила «Всё пройдёт». Каждый уважающий себя вавилонянин знал об историческом происхождении этой фразы и о человеке, которому она принадлежала. Но действительно ли всё пройдёт? И даже война с силами тьмы?
Из мыслей царя вырвал Септенга, оттолкнувший его от летящей стрелы. Вместе с третьим человеком, хранителем храма Хомерой Беасом, они побежали дальше, изредка оглядываясь назад, где не стихали оглушительные крики и мольбы о спасении. Нера-хаддон обратился к Беасу:
– У меня будет к тебе одно очень важное поручение, šatam ekurrāti . Как ты знаешь, мы начали возводить храм для великого Мардука, но мне кажется, что его не успеют закончить, пока я ещё жив. Ты должен закончить Эсагилу, а если у тебя не получится, передай это дело своим детям и детям их детей. Это моя последняя просьба.
Тот, кивнув головой, поцеловал указательный палец и прижал его к своему лбу, тем самым подтверждая непреложный обет царю. Между тем, Септенга, продолжая перебирать ногами по пути к укрытию, достал глиняную табличку без текста и протянул царю. В тот момент, когда сзади раздался очередной взрыв и послышались нечеловеческие крики солдат, Беас подтолкнул царя и его советника к едва заметному узкому проёму в стене, в котором могли поместиться как раз три человека.
С трудом уместившись в укрытии и стараясь задержать дыхание, царь молча наблюдал за тем, как воины тьмы в чёрном облачении пробегали по дворцу, неся на плечах обезглавленные тела убитых ими стражников, и искали того, кого им было приказано обнаружить и уничтожить. Нервно вздрогнув и проглотив ком в горле, Нера-хаддон-апли вытащил ту самую табличку, которую ему парой минут ранее дал мудрец.
– Rāqu , – едва слышимо прошептал он. – Что я должен здесь увидеть?
– Мгновение, мой повелитель, – отдышался Септенга. – Ваш отец, Дауд, и ваш брат, Соломон, много лет предупреждали меня и просили передать вам, если наступит конец света и вам придётся стать спасителем Вавилона, сила скрыта в перстне. Я точно не уверен, но говорят, что этот перстень был создан из обломков меча Гильгамеша и хранит его силу, равно как и часть силы великого Мардука. А создала его богиня Иштар.
– Я тебя понял, друг мой, – царь сделал глубокий вздох и прошептал на халдейском наречии первые слова, которые пришли ему в голову, при этом вращая перстень Соломона на пальце, – Simat mimmami qatissa tamhat … Simat mimmami qatissa tamhat…
На мгновение повелитель замер, его руки беспомощно опустились вдоль тела, а затем в его глазах потух свет, но уже спустя долю секунды в них зажглось серебро. На плече царя засветился необычный символ, прожёгший его мантию насквозь – крест с четырьмя крохотными лучами, исходящими от него. Нера-хаддон откашлялся и поспешил выбраться из проёма. Солдаты уже скрылись во тьме коридора, но он мог отчётливо их видеть при помощи своих необычных серебряных глаз. Септенга устало улыбнулся.
– Мой повелитель, табличка, которую я дал вам, не пустая. Я, конечно, и представить не мог, что те несколько мифов, которые я слышал от писарей, окажутся верными, но приобретённая вами магия подтверждает их слова.
– Что ты имеешь в виду? – Нера-хаддон ещё раз откашлялся, теперь уже с кровью.
– Если я не сумасшедший и на табличке действительно есть текст, то написан он на языке богов, Неффраиле, и здесь хранится предсказание – я бы даже сказал, пророчество – о том, что уготовано судьбой для нашего мира.
– Думаю, я должен это прочесть.
Хомера Беас, тем временем, молился всем богам, о которых мог вспомнить в данный момент:
– О, Мардук, великий сын неба, спаси наш несчастный город! О, Зерван, великий бог времени, озари нас своим светом! Шамаш, молю тебя…
Септенга и Нера-хаддон дружно выглянули в одно из окон и увидели, что все деревья вокруг дворца были повалены и сожжены, сады гнили, повсюду валялись обломки колесниц и тела убитых лошадей вперемешку с мёртвыми вавилонянами. Воины тьмы не щадили никого, перерезая глотки всем, кто попадался им на пути. Некоторые из них заживо сжигали дома вместе с их владельцами, и количество изжаренных тел всё увеличивалось. Небо было покрыто тёмно-серыми тучами, из которых град молний продолжал осыпать великий город.
– Так, попробуем, – Вавилонский царь взял табличку в руку и внимательно осмотрел её серебряными глазами. Поначалу ему показалось, что он начинает слепнуть, но вскоре буквы отчётливо проявились на табличке, будто бы были выгравированы с самого начала: «Обладающий силой Вениры может прочесть скрытый здесь текст». Проглотив ком в горле, Нера-хаддон принялся зачитывать пророчество:
– Когда силы Тьмы восстанут из-под земли, им достаточно будет лишь одного толчка, чтобы небеса рухнули навзничь, а океаны пересохли. Мириады живых душ будут уничтожены на протяжении веков, и начнётся великая война, подобных которой мир никогда не видывал. Предводитель Сил Тьмы пять раз бросит свои силы на его уничтожение, и наша судьба ляжет только на плечи Наследников. Лишь эти Великие смогут спасти наш грешный мир от полного уничтожения и восстановить равновесие сил. Вместе они должны будут познать невероятную силу, озарив жизни ореолом чести, отваги и доверия. И нет никого опаснее, чем их враги, награды ценнее, чем та, которая им уготована, игры смертоноснее, чем та, которую они начнут, потерь дороже, чем те, которые они понесут.
Септенга и Хомера Беас задрожали, и у них затряслись руки.
– Наследники… О ком идёт речь? Это о вас и Соломоне, повелитель?
– Не имею ни малейшего понятия, – Нера-хаддон на секунду задумался о своём ещё не рождённом ребёнке и предположил, может ли мальчик оказаться тем самым спасителем. – Хомера, у меня есть к тебе просьба. Я знаю, что ты посещал занятия для каменщиков. Я хочу, чтобы ты выбил все только что прочитанные мною слова в проёме, где мы прятались, а затем я его разрушу. Если дворцу суждено пасть, то мы сохраним это пророчество для потомков. Надеюсь, они смогут завершить то, что мы начнём сейчас.
– Я сделаю всё в лучшем виде, повелитель, не переживайте. Хотя у меня нет нужного оборудования, я… – Нера-хаддон перебил его, протягивая обоюдоострый кинжал, который всё это время прятал за пазухой. Беас кивнул и принялся за работу. Ему понадобилось лишь несколько минут, чтобы впечатать пророчество в кирпичи дворца, после чего Нера-хаддон, будто бы зная, что именно он делает, нанёс мощный удар этим же клинков и разрушил стену, хороня пророчество под грудой камней.
Снаружи продолжалась суматоха. Солдаты, которые преследовали царя и его соратников, уже находились на улице и помогали другим воинам сжигать тела убитых. Чья-то отрубленная голова с распахнутыми глазами влетела в окно дворца и забрызгала алой кровью блестящий пол. Выглянув из окна, Нера-хаддон увидел, что несколько фигур в белоснежных плащах проходят через орды расступившихся воинов тьмы и приближаются к Вавилонской Башне.
– Нам нужно уходить, царь, – пробормотал Септенга. – Город наполовину разрушен, мы не знаем, сколько именно погибших на данный момент и сколько их будет всего, но мы можем спастись сами…
– Я никогда не покину Вавилон! – отрезал Нера-хаддон. В его голосе слышались нотки отваги и бесстрашия. – Я буду драться до конца. Но для начала, ты прав, мы должны убраться отсюда и убедиться, что наши близкие в порядке.
– Повелитель! – позади послышались голоса двух стражников, которые чудом уцелели и сейчас примчались на помощь царю. – Слава богу, вы и ваши соратники живы. Мы проведём вас к потайному проходу, нужно как можно скорее покинуть дворец, а потом мы попробуем задержать демонов и замуровать их здесь.
Вспышка молнии возникла прямо в коридоре дворца, поднимая внутри облако пыли. Когда она рассеялась, перед пятью людьми вырос человек в длинном белоснежном плаще, окутанный серо-голубым дымом. Двое стражников тотчас же взялись за оружие и побежали вперёд, надеясь положить этому ужасу конец, но их соперник резкими движениями схватил каждого из них за горло и поднял над землёй.
– Давно не виделись, Нера-хаддон. Вот так ты встречаешь старых знакомых? – улыбнулся странник. Дым и облако пыли рассеялись, и царь наконец-то смог увидеть лицо того, кто перед ним стоял. Высокий молодой человек с пепельными волосами и чёрными глазами в одежде такого же цвета. На белом же плаще красовались странные символы и руны. Нера-хаддон знал, что перед ним и есть тот самый Предводитель Тьмы.
– Траффлет. Никак не мог предположить, что ты вернёшься после своей предыдущей выходки. Сначала ты сразился с моим братом и убил его, а теперь ты ещё и уничтожил мой город во второй раз! – прохрипел царь, крепче сжимая кинжал в руке.
– Мне нужно пророчество, – оскалившись, Траффлет резко сжал горло одного из стражников, пока тот не посинел, и отпустил, когда мужчина уже затих навеки. – Про великую битву, наследников и прочую ересь. Где оно?
Нера-хаддон сделал шаг назад.
– И не вздумай мне врать, царь. По каким-то странным причинам я не могу воспользоваться всей своей силой, но и без этого я разрушил Вавилон. Что же будет дальше, как считаешь? Ты же не хочешь, чтобы я стёр твой любимый город в пух и прах? Кстати, советую без глупостей, – Траффлет обратился к Хомере, который осторожно поглядывал назад в поисках путей отступления, – никто из вас не сможет унести ноги, – он улыбнулся и, вонзив когти в горло второго стражника, резким движением оторвал тому голову. Септенга приглушённо вскрикнул.
– Клянусь, ты никогда его не услышишь, gallû . Убирайся, Телф, и не возвращайся в Вавилон. Оставь нас в покое. Да, я знаю, кто ты и зачем явился, – ответил Нера-хаддон на удивлённый взгляд Траффлета. – Даже если ты победишь нас сейчас, Наследники появятся и покончат с тобой, даже если на это уйдут тысячи лет.
– Как раз тысячи лет мне хватит, чтобы стереть этот мир и переписать его заново, – улыбнулся демон. Один из его глаз принял золотую окраску. – На этот раз я не сбегу из Вавилона и сотру его с лица земли. Венира тебе точно не поможет, царь.
Нера-хаддон встретился взглядами с Септенгой и Хомерой; хотя оба и побледнели от смертельного страха, они не собирались покидать своего повелителя и были готовы остаться с ним до конца.
– Пророчество попадёт к тебе только через мой труп, – прохрипел он.
Траффлет перекрестил руки на груди и покрыл себя чёрным пламенем.
– Знаешь, это очень легко устроить, – расхохотался он, и его жуткий смех мигом разнёсся по пылающему Вавилону…
*******
21 июля 1271 года.
Средневековый кельтский город Рейнинг процветает под покровом изумрудной листвы жаркого лета, в то время как местные жители уже начинают готовиться к Лугнасаду . На улицах покрываются пылью эсседы , накрытые соломой и ожидающие своего часа. Иирный и славный город в Британии.
Трое мужчин сидят в деревянной таверне на окраине города и наслаждаются прохладным элем, что-то бурно и оживлённо обсуждая. В корчме шумно, людно, душно, практически нечем дышать. Смуглый пожилой трактирщик едва успевает разносить кружки с напитками по столам, при этом ругаясь про себя на весь мир и на посетителей, в частности. По правую сторону от входных дверей расположен старинный камин, у которого стоит длинный дубовый стол с протяжёнными скамьями. Сам же зал таверны освещается свечами, стоящими на канделябрах по углам, и лампадами. «Я бы добавил какие-нибудь гобелены», подумал один из троицы.
– Я давно хотел с вами кое о чём поговорить, – седой мужчина с густой бородой сделал один глоток напитка, осушив кружку до дна, и повернулся к собеседникам. – Есть одна история, которая передавалась в моей семье из поколения в поколение, и я бы никогда и никому её не рассказал, если бы обстоятельства не повернулись нужным образом. Мы хранили это за семью печатями, но сейчас время пришло. Прошлой ночью у меня было видение, что силы тьмы возродились. Зловещее предзнаменование.
– Вайтаго, я знал, что ты забавный малый, но чтобы придумать такое! – улыбнулся один из его друзей, мужичок с пивным брюшком и смолянистыми волосами. Он настолько сильно кивнул головой, смеясь, что всё лицо и половина стола оказались в пивной пене.
– Полностью поддерживаю, – третий мужчина, худой, с густыми седыми усами и аляповатыми очками, подключился к разговору, – мы, конечно, не отрицаем, что ты, наверное, величайший гений в Шотландии, но…
– Мелвин, Брендан, вы же историки, – воззвал к друзьям Вайтаго, – вы ведь знаете, как был разрушен Вавилон? Нет? А я, к сожалению, знаю. Библиографы и археологи считают, что дело не в войнах, обративших город в руины, а в некоем демоне, который собственноручно стёр город в пыль, явился во дворец великого царя Нера-хаддона-апли и жестоко расправился с ним и его соратниками. Мало кто из вавилонцев выжил в ту роковую ночь.
– Вавилонян, а не вавилонцев, – поправил друга Мелвин, накручивая усы на палец и отхлёбывая пиво. – Я, кстати, что-то слышал про это. Погоди… это случайно не Ночь Чёрного Пламени? Я находил некоторые упоминания об этом в старинных книгах и рукописях, но так ничего и не понял.
– Именно она, Мел. Считается, что этого демона звали Телф Фарт, или же Траффлет, он так более известен в узких кругах. Соединив своё человеческое имя и переписав его задом наперёд, он получил новое. Я не думаю, что это просто фольклор, знаете ли, – Вайтаго, пожав плечами, оторвал себе ломоть окорока.
– И что мы должны с ним сделать? – Брендан сильно стукнул кружкой с пивом, проливая примерно четверть содержимого на стол. – В чём суть рассказа, дружище? Вавилон же существовал сотни лет назад, насколько мы знаем.
– Он вернулся.
Мелвин поперхнулся пивом, и Вайтаго пришлось постучать ему по спине, чтобы тот откашлялся. За соседним столом в это время началась потасовка между двумя пьяными завсегдатаями, ранее игравшими в карты: один из них, подхватив второго, бросил того на стол, проломив при этом один из стульев. Кружка уже подлетала к голове Вайтаго, когда тот, лениво вскинув руку вверх, поймал её и аккуратно поставил на стол. Пока другие посетители пытались разнять дерущихся, он невозмутимо продолжил:
– И я считаю, что он снова попробует уничтожить всё живое в мире, как и в предыдущих трёх своих пришествиях. Вы мои лучшие друзья, и я просто обязан посвятить вас в эту тайну, не хочу, чтобы она умерла вместе со мной.
Ошарашенные и до смерти перепуганные Мелвин и Брендан переглянулись.
– Мои предки передавали потомкам не просто рассказы и песни, – Вайтаго достал из-за пазухи небольшую чёрную книгу, – но и полную историю Телфа Фарта, демона, который познал все секреты тёмной магии и заключил её в себя. Познав тайны тёмного мироздания, Траффлет решил стереть с лица земли всё живое и заново переписать мир, сделав себя единственным его властелином.
Брендан расхохотался настолько громко, что привлёк к себе интерес всех посетителей таверны, которые только-только разняли двух пьяниц. Таверна тотчас же затихла, обратив внимание на троицу, которые, улыбнувшись, чокнулись кружками.
– Попахивает ересью и детскими сказками, не находишь, Оменард? – буркнул он.
– Ничуть. Нера-хаддон-апли обнаружил старинное пророчество, и вместе с моим предком, мудрецом Септенгой, с помощью клинописи сохранил его в стене своего дворца. Текст передавался из поколения в поколение даже случайными людьми, пока снова не вернулся в мою семью. Кхм, сейчас, я попробую в точности его воспроизвести…
– Когда силы Тьмы восстанут из-под земли, им достаточно будет лишь одного толчка, чтобы рухнули навзничь небеса и пересохли океаны. Мириады живых душ будут уничтожены на протяжении веков, и начнётся великая война, подобных которой мир никогда не видывал. Предводитель Сил Тьмы пять раз бросит свои силы на его уничтожение, и наша судьба ляжет только на плечи …мерых Наследников. Лишь эти Великие смогут спасти наш грешный мир от полного уничтожения и восстановить равновесие сил. И нет никого опаснее, чем их враги, награды ценнее, чем та, которая им уготована, игры смертоноснее, чем та, которую они начнут, потерь дороже, чем те, которые они понесут. Вместе они должны будут познать невероятную силу, озарив жизни ореолом чести, отваги и доверия.
– Чести, отваги и доверия. Если бы я не знал тебя столько лет, друг мой, я бы точно решил, что ты сошёл с ума. Но ты говоришь обо всём этом на полном серьёзе, поэтому я не могу тебе не поверить, – пробормотал Мелвин.
– Премного благодарен. Может быть, я немного спутал формулировку, ведь текст всё-таки очень старый и в оригинальной версии был произнесён только дважды самим царём, МакДоррен. Но у нас есть то, что есть, сам понимаешь.
– А почему ты сказал про мерых? Неизвестно, их Семеро или восьмеро? – снова включился Брендан.
– Нет, неизвестно, к сожалению, – не успел Вайтаго открыть рот, как за него ответил Мелвин. – Так уж сложилось, что я знаю эту историю. Это фрагмент сказки, которую мать читала мне в детстве, и я читал её своему сыну на ночь.
– Да, правильно. Хороший способ скрытно передать информацию так, чтобы никто не догадался, правда? – усмехнулся Вайтаго. – Братьев моих он удалил от меня, и знающие меня нуждаются меня, – нараспев проговорил он, пролистывая книгу. Казалось, что только он может видеть слова, написанные на бордовых страницах. – Нам нужно срочно начать подготовку к грядущей войне, поэтому предлагаю удалиться отсюда.
Бросив на стол десяток медных монет в качестве платы за напитки и окорок, троица друзей дружно покинула заведение и устремилась в дом Оменарда на окраине города, прозванной «Земля-под-Звёздами» из-за того, что именно там открывался лучший вид на ночное звёздное небо. Ворвавшись внутрь, они побежали в самую маленькую комнату, где Вайтаго ежедневно проводил алхимические эксперименты и зачитывался древними манускриптами и рукописями. Мужчина столкнул пустые колбы для зелий на подушку, кладя на их место свою чёрную книгу.
– И что это такое?
– Это моя магическая книга, которую передавали от отца к сыну испокон веков, и в ней написаны секреты стихий и способы одолеть нашего врага. Вы пока что не можете её прочесть, так как она написана на легендарном языке богов, Неффраиле, считавшимся всего лишь выдумкой. Как видите, – спокойно проговорил Вайтаго, перелистывая страницу за страницей, – книга для вас пуста. Не пытайтесь её прочесть, пока она не сожгла вам глаза. – Так, теперь мы уже втроём сошли с ума, – почесал голову Брендан.
– Давно ещё. Я хочу, чтобы вы сейчас спокойно сделали всё, о чём я вас попрошу. Не бойтесь, вашим жизням ничего не угрожает («Ну спасибо!»), и я не хочу подвергать вас опасности, – Вайтаго протянул друзьям серебряные накидки с капюшонами, и те их дружно надели, не проронив ни слова. – Хорошо. Теперь положите руки на книгу и закройте глаза. Мелвин и Брендан послушно выполнили просьбу.
– Повторяйте за мной, – сказал Вайтаго, кладя одну руку поверх книги, а второй проворачивая в руке серебряный перстень. – Simat mimmami qatissa tamhat.
– Что за бред… Sim-at mim-ma-mi qa-ti-s-sa tam-hat.
Тусклую комнату вмиг озарило мягким серебряным свечением, исходившим от книги и от кольца, после чего Вайтаго приложил пальцы ко лбам своих союзников. Те закричали от резкой боли, внезапно пронзившей их глаза, но вскоре неприятные ощущения бесследно иссякли.
– Я знал, что это сработает. Теперь вы тоже получили часть моей силы, и сможете как минимум читать мою книгу. Это улучшит наши шансы на спасение и, быть может, мы сумеем отсрочить неизбежное.
– Чёрт с ним, Вайтаго! Я не знаю, что случится с нами, но если нам суждено погибнуть, то эти самые Наследники обязательно родятся и смогут завершить начатое. И я готов оказать тебе любую необходимую помощь для этого, – высказался Брендан.
– Я не хочу подвергать вас ещё большей опасности, а силой поделился, чтобы вы смогли в дальнейшем сбежать, если вдруг…
– Мы сами подвергли себя опасности, Вайтаго Оменард. Мы втроём заварили эту кашу, нам втроём её и расхлёбывать, – пожал плечами Мелвин. – Нас никто и ничто не остановит. Трое закадычных друзей, Оменард, МакДоррен и Артур, будут идти до конца. Они обменялись рукопожатиями.
Дни и ночи напролёт мужчины изучали старинные книги, пергаменты, записи, надеясь найти ключ к загадке, нависшей над ними.
– Во имя Самайна , Вайтаго, почему записи оборвались на самом интересном? – проворчал Брендан, в тысячный раз перелистывая книгу друга, будто бы надеясь обнаружить там ранее скрытые строки. В его глазах блеснуло серебро.
– Если бы я только знал, – Вайтаго обречённо вздохнул. На одной руке он зажигал огоньки пламени, а второй тушил их то водой, то воздухом. – С каждым днём я боюсь того конца, который нам несёт судьба.
– А я боюсь того, что мы уже две недели практически не выходим отсюда, – устало ответил Мелвин. – Мы пропустили Лугнасад, такими темпами пропустим и Самайн.
– Если мы доживём до Самайна, – уточнил Брендан.
– Он близко, – внезапно произнёс Вайтаго Оменард, закрыв глаза и направив руку на одну из стен. – Спрячьте Книгу Мёртвых там, где он её никогда не найдёт, и бегите из города, а я попробую его задержать. Как минимум, на первое время.
– Мы тебя не бросим, дружище, – Мелвин хлопнул того по плечу, – и никакой Терфлетт не помешает.
– Траффлет. Я именно прошу, даже настаиваю, чтобы вы убежали отсюда. Бегите к своим семьям, заберите друзей и убегайте. Соломон пытался одолеть Траффлета, Нера-хаддон-апли пытался, Мардук пытался – и он одолел их всех. Его сила безгранична. Я даже не знаю, как её можно охарактеризовать.
– И как ты собираешься его одолеть, если он настолько силён?
– У меня есть кое-какие козыри, – Вайтаго достал из одного сундука великолепный посеребрённый клинок, а из другого жёлтый свиток с рунами, – и я так просто не уступлю. Бегите отсюда через заднюю дверь. Убирайтесь из города, смените имена и, если получится, внешность. Он не должен найти вас и ваши семьи.
– Будь осторожен в таком случае, Воитель, – испуганно шепнул Брендан, обнимая лучшего друга. Им с Мелвином ничего не оставалось, кроме как повиноваться. Вайтаго остался один, как того и хотел.
Несколько минут спустя, одну из стен дома Вайтаго будто бы оторвало мощной волной нечеловеческой энергии. «Он здесь». Прищурившись, мужчина увидел семь силуэтов в плащах, медленно шагающих к нему, и у каждого из них ярко горели глаза. Вайтаго сжал руку со свитком в кулак, покрывая его огненной магией, и сделал шаг вперёд.
– Сразись со мной и поглядим, кому удача улыбнётся, – едва слышимо прошептал воин, крепче сжимая в руке Серебряный Меч.
Когда враги расступились, самый главный из них, пепельноволосый в чёрной кожаной накидке на голый торс, разразился жутким хохотом и шагнул вперёд, потирая руки…
*******
18 декабря 2007 года.
Светловолосый мужчина средних лет закончил дописывать замечания в тетрадь, сложил сумку и, зевнув, поспешил покинуть помещение школы. На улице было довольно темно, поэтому он направился к единственной освещённой фонарями аллее, ведущей прямо в центр города. Винтерфилд готовился отмечать Рождество, и на каждой засыпанной снегом улице можно было заметить украшенные ёлки, рождественские венки. В воздухе приятно пахло выпечкой с корицей и цитрусами. «Вроде ничего особенного», подумал он. В одном из кафе на центральной площади уже был заказан столик на его имя, и собеседник в строгом сером костюме и пальто, решив, что знакомый уже не придёт, уже собирался уходить. Увидев на входе своего товарища, мужчина тяжело вздохнул и вернулся к своему месту.
– Извини, пришлось задержаться, проверял работы, – виновато сказал учитель, пожимая руку собеседнику. Тот усмехнулся.
– Годы идут, а твоя пунктуальность остаётся легендарной, Алан. Ты хотел меня видеть, что-то случилось?
– Да. Когда-то давно у нас был разговор касательно Тёмной Империи и её предводителя, Телфа Фарта, который известен в магических кругах как Траффлет. Мы считали, что он ещё нескоро появится после своего Четвёртого Пришествия, но как оказалось, Пятое уже совсем близко. В целях безопасности я не могу сказать точную дату, но уверяю, нам нужно начать готовиться как можно скорее.
– МакДоррен, давай ближе к делу, – собеседник бросил три кубика сахара в кофе и медленно размешал. – Я дал клятву, что окажу любую необходимую помощь, но в обмен мне нужна информация. Хочу быть в курсе всех событий, с которыми нам предстоит столкнуться в обозримом будущем.
– Хорошо. Итак, в пророчестве Нера-хаддона-апли сказано, что в какое-то время появятся Наследники, которые смогут справиться с великим злом в лице Траффлета и его армии, и как бы это странно ни звучало, я в это верю. Я почти всю свою жизнь уделил поиску ключей к загадке победы над Тёмной Империей, но для этого нужны люди с, мягко говоря, необходимым потенциалом. Все мои предыдущие попытки отыскать этих самых Избранных не увенчались успехом, но что-то мне подсказывает, что fortuna in latus meum .
Собеседник МакДоррена не подал виду, что он чем-то удивлён. Алан продолжил:
– Для того, чтобы мы могли скорее начать обучение и первую миссию, нам нужно укомплектовать Эребус современными технологиями. Ты сможешь этим заняться?
– Безусловно, – холодно ответил тот. – Это, конечно, гениально – устроиться учителем в школу Винтерфилда, чтобы отыскать легендарных наследников из пророчества. Попахивает ересью, тебе так не кажется, друг мой?
– Нисколько, я более чем уверен в том, что я делаю. И интерес к истории послужил мне должным образом. Думаю, ты прекрасно понимаешь, что деньги для меня не проблема, – улыбнулся МакДоррен, протягивая собеседнику чек с восьмизначной суммой. – Для того, чтобы успешно завершить все наши миссии, я готов потратить все накопленные за долгие годы средства, а счёт мой, как ты сам понимаешь, увеличивается с каждой неделей. Да, Эребус и так развивается с каждым днём, но в связи с тем, что я, кажется, нашёл парочку кандидатов в Избранные среди моих учеников, нам вскоре понадобится максимальная модернизация. Я надеюсь, что ты справишься с этим в кратчайшие сроки и, конечно, жду подробный отчёт в нескольких экземплярах.
– Да-да, конечно, Алан, не переживай. А почему ты решил, что наследники будут именно в этой школе?
– Ну, поскольку именно на мои плечи упало тяжкое бремя борьбы с Тёмной Империей во время Пятого Пришествия, то и территория должна быть моя. Я, скажем так, обнаружил пару десятков детей с необходимыми нам родословными, и хочу с ними переговорить и провести им необходимые испытания.
– Вас понял. Я тогда пойду, нужно начать готовиться как можно скорее. Я свяжусь с Клайнтом, он, думаю, не откажется помочь.
– Что же, старина Дамьен всегда был изобретательным. Да, хорошо, спасибо большое. До скорого.
– И не забудь максимально сохранять конфиденциальность, прошу тебя. Чем меньше людей знают о существовании Эребуса, тем больше шансов, что мы избежим массовых вспышек безумия и шизофрении.
– Конечно, ты можешь мне доверять.
Как только один из мужчин покинул помещение, у второго раздался звонок. «Давно хотел поменять рингтон, но руки не доходят», подумал МакДоррен.
– Алло, приём?
– Поклон богам, МакДи, – в трубке раздался смех. – Потом, надеюсь, смогу наведаться в гости и рассказать о своих приключениях. Как там дела с твоей миссией? Извини, что не могу лично присутствовать и всё это контролировать, но я обязательно наверстаю упущенное.
– Продвигается. Решаем кое-какие вопросы с администрацией города, у которых вдруг появились претензии к моему фамильному замку. Хорошо, что они не знают обо всём, что на самом деле скрывает обитель Терханса. Вложил небольшую долю средств в развитие Эребуса, нам нужно улучшить охранные системы, добавить технологии. Я смог найти несколько кандидатур среди учеников, которые, как мне кажется, смогут быть полезными в грядущей войне. Правда, мне пришлось для начала устроить им некоторую проверку…
– Проверку? Что же, ты не перестаёшь меня удивлять. Что, убил кого-то для этого? – в трубке опять раздался хохот. – Кто бы мог подумать, что ты опять возьмёшься за старое?
– Очень смешно, правда, — тон МакДоррена на мгновение стал ледяным. — Нет, хотя пришлось подвергнуть ничего не подозревающих подростков опасностям. Конечно, ты меня знаешь, я всё проделал аккуратно, чтобы не оставить следов и не привести потом ищеек ко мне. Всё выглядит, как несколько несчастных случаев. Кто-то попал под небольшую лавину на горнолыжном курорте, кто-то погряз в зыбучих песках или в ливне, кто-то едва не попал под рушащееся здание, а кто-то еле удрал от похитителей, скрывшись на заброшенном заводе. Шон и его ребята отлично сработали.
– Чёртов психопат, – в телефонной трубке продолжался хохот. – Мы это обсудим, когда я вернусь. Вернее, если я вернусь. Ты же мог убить детей. Знаешь, МакДи, я не дам тебе снова наступить на те же грабли.
– Не переживай, на этот раз эти дети не погибнут, даю слово. Говорю же, мы всё сделали максимально аккуратно. До связи, старый друг.
*******
20 февраля 2008 года.
В ту ночь в Винтерфилде начался лютый холод.
Девушка четырнадцати лет, до сих пор сладко спавшая в кровати, резко подскочила и, тяжело дыша, осмотрелась по сторонам. К её счастью, все жуткие картины, что она увидела раньше, были только сном. Никого, кроме неё, в комнате не было. Это лишь кошмар. Они преследуют её с момента переезда, уже несколько месяцев ежедневно снится одно и то же, и никакие лекарства не помогают с этим справиться.
За окном моросил ледяной дождь, и несмотря на обогреватели, в комнате было довольно–таки прохладно. Вздрогнув, девушка встала и, включив настольную лампу, подошла к зеркалу. Она была действительно очень красива: каштановые волосы, достающие до лопаток, стройная фигура и блестящие зелёные глаза, подчёркивающие чёткие черты лица. Тяжело вздохнув, она вернулась в кровать и укрылась тёплым одеялом.
– С тех пор, как я переехала в Винтерфилд, уже третий месяц мне снятся странные кошмары. Я и ещё шестеро ребят из моей школы, в каком–то древнем городе, сражаемся с силами зла и что–то ищем... – прошептала она, потирая руки для того, чтобы согреться. – И так много различных ужасов и кошмаров… К чему бы это? Что со мной? Почему? Может быть, я просто сошла с ума на нервной почве. Ещё и вчерашняя передряга с дождём, когда я думала, что попросту не доберусь домой. Хотелось бы верить, что это просто несчастный случай.
Ветер просвистел сквозь слегка приоткрытое окно. Капли продолжали барабанить по стёклам и крыше. Вайолет посмотрела в потолок, стараясь заснуть, но что–то удерживало её, продолжая проникать в мысли. Перед её взглядом опять возникнул образ того города, который она видела во сне. Но к чему всё это сейчас? И к чему этот сон?
Это должно что–то значить…
– Да, я всё–таки сошла с ума. Нужно спать. Лучше всего будет утром поговорить с мамой, у неё наверняка есть знакомый психолог.
Через короткий промежуток времени ей опять начал сниться тот же сон. Измотанная девушка пошла на кухню и взяла стакан воды. Это должно когда–то прекратиться.
– Надеюсь, я найду способ разобраться со всем этим, – вздохнула она.
Решив, что она вряд ли теперь заснёт этой ночью, Вайолет лежала и читала стихи, заданные на послезавтра. Нет лучшего лекарства при бессоннице, чем чтение. Ей до сих пор трудно ужиться в новой школе, ведь британские традиции сильно отличаются от родных американских, да и в новом коллективе очень сложно найти людей по душе. После сотни страниц она зевнула.
– Наверное, я просто слишком нервничаю. Нужно завтра рассказать это Сандре, она должна меня понять. Да, действительно, никто не заменит лучшую и единственную подругу. А пока что я попробую поспать, – зевнув, пробормотала она.
– А ты уверена, что у тебя получится уснуть после всего, что произошло?
Девушка подорвалась как ужаленная, отбросив поэтический сборник в сторону. Но ведь в комнате никого не было. Опять галлюцинации? Потянувшись, она осторожно подошла к окну и увидела парящие в дожде тёмные глаза.
– Здравствуй, юная Вайолет Скарпер. Ты готова принять свою судьбу?
Этот голос всё напрочь перевернул. Чёткий и мягкий, и в то же время ледяной и, кажется, дьявольский. Несколько кратких мгновений спустя глаза испарились, а на подоконнике откуда ни возьмись очутилось небольшое мохнатое чёрное существо, чем–то смахивающее на котёнка… котёнка-демона?
– Что… или кто ты? И ты что, умеешь разговаривать?
– Смешная ты. Скажем так, я – воплощение тьмы. Дьявол в чистом виде. Моё имя – Траффлет, но ты можешь называть меня, скажем, Герцогом Тьмы и Владыкой Нечисти. Я творец и повелитель Тёмной Империи, которая в скором времени искоренит мир людей в нынешнем его виде и перепишет всё естество так, как я того захочу. Я не хочу просто порабощать людей, я хочу отомстить и стать единственным владыкой. А тебе я предлагаю попробовать сыграть со мной в новый мир.
Вайолет ещё раз протёрла глаза, решив утром точно обратиться к психологу.
– И ответ на следующий вопрос: да, умею. Поверь мне, говорящие коты-демоны – это ещё не самая странная вещь, с которой ты столкнёшься. Твоя жизнь скоро изменится кардинальным образом. Как бы мне не хотелось, но я не могу тебе ничего рассказать.
– Да о чём ты? Моя жизнь и так уже изменилась…
– Сны обладают очень таинственной особенностью, Вайолет Скарпер. Кажется, что это просто иллюзия, построенная в нашем мозгу, когда мы отдыхаем, но на самом деле это сложная система, иногда предсказывающая будущее смертных. Будь открыта, девчонка, будь готова к завтрашнему дню. Он принесёт тебе много нового. Завеса тайн откроется.
– Мне точно нужна консультация врача, иначе… Эй! Как там тебя зовут?
Девушка ещё раз протёрла глаза, а в это время кот исчез. Задумавшись, Вайолет вернулась в тёплую постель, затем, посмотрев на серебряную луну через окно, всё-таки заснула. На этот раз ей приснились хорошие и цветные сны, но осадок, оставленный первыми кошмарами и появлением демона, надолго запечатался в её памяти, когда она проснулась на следующее утро.
Глава 2. ОтражениеСудьба ничего не даёт в вечную собственность.
– Сенека
Несколько дней подряд октябрьский дождь барабанит почти всю ночь в Винтерфилде (признаюсь: я бы лучше назвала город Отемфилдом, здесь очень часто царит осенняя погода!), и хотя я обычно люблю засыпать под такие звуки, в этот раз я не могу всю ночь сомкнуть глаз. Я смотрю в темноту, лежа на спине и боюсь пошевелиться. За окном прогремел гром, и я перевернулась на бок, подтянула колени к груди и обняла их руками. Слишком холодно. Хоть я и лежу в тёплой постели, я всё равно чувствую ледяные щупальца дождя. Подношу ладони ко рту и согреваю их горячим дыханием, так мне хоть немного легче.
Нет, я сегодня всё-таки не смогу уснуть, как мне кажется. Родителей будить я не хочу, они и так слишком устали на работе. Это не первая моя бессонница в новом городе, поэтому и ничего необычного – рано или поздно пройдёт, я надеюсь. Иногда мне кажется, что я схожу с ума, и тому есть веская причина.
Маленький кусочек биографии. Моё имя – Вайолет Скарпер, мне четырнадцать лет, я американка. Я относительно недавно переехала в Британию из моего родного города Таллахасси, и всё это время я чувствую себя, откровенно говоря, не в своей тарелке. Будто бы я изгой. Многие люди в школе подозрительно смотрят на меня, а некоторые просто не замечают – будто бы я вовсе не существую.
Родители пытались меня успокоить, но вскоре попросту закрыли на это глаза. Они стараются, чтобы всё было как можно лучше, но пока я сама это не приму, вряд ли получится. Мы переехали не только из-за моей стипендии (которую, кстати, я сама не ожидала), но и из-за нового бизнеса папы, поэтому в Америку я уже не вернусь ни при каких обстоятельствах. У нас был выбор между Австралией и Британией, но в итоге всё решил один вечер.
Буквально полгода назад мне пришло письмо с приглашением из элитной школы Ривердейл. Кто-то из моих учителей подал список учеников, которых можно было бы выдвинуть на стипендию в Британии, и я – о, чудо! – прошла отбор, если это можно так назвать. Это и решило вопрос с переездом.
В общем и целом, моя жизнь в новом городе скучная и серая, дни проходят абсолютно одинаково, поэтому я попросту потерялась во времени. Мне кажется, что время очень медленно движется, не позволяя мне ощутить тягость буден. Плюс, мне не с кем поговорить на испанском языке, а ведь я учила его с самого детства. Самый лучший совет мне дали родители – найти себе хобби, чтобы отвлечься от происходящего. Я, конечно, пыталась и не один раз, но учёба и недостаток желания и мотивации перебивали весь интерес. Но однажды вся моя жизнь кардинальным образом изменилась после одного очень странного и до сих пор непонятного сна…
Началось это ровно полгода назад, в конце февраля, когда мы начинали уже готовиться к переезду, и вновь начало повторяться совсем недавно, с приходом осени. Я никогда особо не фанатела от осени, а уж тем более от проливных дождей, но одна лишь золотая окраска листьев почему-то придавала мне спокойствие. Так вот, той февральской ночью мне приснился необычный котёнок (или что-то типа котёнка), который представился каким-то Графом Тьмы (или как его там?) и затем рассказал о моей будущей жизни и судьбе, а также о моей роли в истории мира. Должна признаться, я до сих пор нахожусь под впечатлением от увиденного и услышанного.
Ещё недавно в моей новой школе решили устроить бал-маскарад по случаю грядущего Хэллоуина, хоть и с запозданием, но я не припомню, чтобы британцы относились к этому празднику так же, как американцы. Хотя у кельтов был праздник Самайн, не думаю, что такие традиции до сих пор поддерживаются кем-то, кроме языческих церквей и сообществ. В любом случае, нужно предупредить маму, чтобы не забыла купить тыквы, сладости и орехи.
Празднование намечалось аж на три дня и должно было начаться уже на следующей неделе, а пока что все мы должны были с головой погрузиться в учёбу – «первым делом вы учитесь, а потом уже дурачитесь, наряжаетесь и пугаете друг друга». Бла-бла-бла. Наши учителя, будучи чуткими и понимающими людьми (нет), всё равно засыпали нас таким количеством заковыристых заданий, что о лёгкой прогулке на ночь нельзя было даже помечтать. Разве можно было придумать какое-нибудь более жестокое наказание для четырнадцатилетней девушки?
Кстати, забыла рассказать о моей школе. Я живу в городе Винтерфилде в Англии, и учусь в школе Ривердейл, наверное, наилучшем образовательном учреждении в округе. Интерьер не особо подходит под название, всё слишком уж тусклое, но есть и своя изюминка: при входе установлен символ школы – мраморная луна, а стены в некоторых кабинетах разрисованы серебристой краской. Я не люблю туда приходить. Может быть, потому, что мне особо не с кем общаться?
Типичное утро понедельника. Я почти не спала, потому что прекрасный кошмарный сон опять настиг меня этой ночью, поэтому несколько часов я провалялась в кровати, вперившись в потолок. Ленивым движением я нащупала тетрадку со стихами, которую начала вести в летнем лагере, перечитала весь этот бред и отложила в сторону. Это точно моих рук дело?
Потянувшись, я всё-таки преодолела себя. Оделась, собрала сумку, позавтракала двумя сэндвичами с джемом и арахисовым маслом и крепким чаем без сахара, хотя аппетита у меня нет, как и настроения идти куда-либо. Особенно в сезон дождей.
Как только я вышла из дому, сразу же столкнулась с проливным дождём, которыми славится осенний Винтерфилд. Очень-очень надеюсь, что я несильно промокну, пока доберусь до школы.
На соседней улице я встретилась с единственным человеком, с которым общаюсь в новой школе, со своей единственной подругой Сандрой Фьюстер. Конечно, мы с ней дружим не так давно, ведь я переехала всего-то полгода назад, но мне всё же удалось найти родственную душу. Без неё я бы попросту загнулась и сошла с ума. Когда я пришла в новую школу, она была первой, кто со мной поздоровался и пригласил на обед.
– Доброе утро, Ви, – и вот, я вновь слышу знакомый и настолько близкий голос. Стройная кареглазая красноволосая девушка с волосами до груди подошла ко мне и приобняла, озарив уже привычной жемчужной улыбкой.
– Привет, Сэнди, – я улыбнулась в ответ. Как хорошо, что она есть в моей жизни и я могу с ней поговорить и поделиться своими переживаниями. Я поправила капюшон и стряхнула капли дождя.
– Как ты? – спросила подруга, поправляя причёску. – У тебя измученный вид. Готова поспорить, что тебе приснилось что-то странное, поэтому жду рассказа прямо сейчас.
Я залилась румянцем. Уж кто-кто, а Сандра всегда знает, что творится у меня в голове. От неё у меня нет и не может быть секретов.
– Да такое, ничего особенного. Мне ночью приснился какой-то бред, – пролепетала я, глядя на время на телефоне. На дисплей упали капли дождя, напоминая мне о погоде, от которой меня отвлёк наш разговор. Нужно было поторопиться, чтобы не опоздать на историю, ведь мы были на хорошем счету. – Давай я тебе лучше об этом расскажу потом, окей?
– Может, сейчас, – подруга хитро улыбнулась. Я ещё не так хорошо знаю англичан, но большинство из них предпочли бы откусить себе языки, но не использовать слово «окей» в лексиконе, а Сэнди делала скидку на то, что я с детства привыкла к этому – и просто усмехнулась. Это лишь одна из множества мелочей, за которые я её просто обожаю.
Я начала запинаться. Каждую минуту, свободную от мыслей об учёбе, я посвящала размышлениям о том кошмарном сне, который столько раз меня посещал. Изначально мне показалось, что этот котодемон действительно явился мне в моей комнате, а потом всё было как повтор фильма со мной в главной роли. Видимо, я самая странная девочка-подросток во всей Англии, и история моя мне кажется настолько бредовой, что романы про Гарри Поттера перестают казаться ещё более нереальными. Сандра всё поняла и крепко-крепко меня обняла.
– Понимаешь ли, дело в том, что… – я проглотила ком в горле и, пока мы шли к школе, рассказала ей всё, что видела в том сне. Я не хотела кому-либо об этом рассказывать, но я больше не могу терпеть. Поначалу Сандра смотрела на меня с лёгким удивлением, и вскоре улыбка стёрлась с её лица. Меня это насторожило.
– Перестань думать о всякой ерунде, Ви, всё будет в порядке.
– Тебе так легко об этом говорить. Ты же не видела тот дурацкий сон…
– У меня хорошо развито воображение благодаря тебе, и я в состоянии представить изображение. Ещё раз прошу тебя, подруга, не парься.
– …а потом, когда это существо исчезло, у меня было видение. Мы с тобой и ещё несколько ребят из нашей школы отправились в какой-то древний город, похожий на Вавилон, искали там что-то и боролись с кем-то. Я схожу с ума, да?
– Ты себя накручиваешь, по-моему. Может, этот сон что-то да значит, но я не хочу, чтобы ты заморачивала себе голову сейчас. Всё будет хорошо, не беспокойся.
За постоянную поддержку я её ещё больше люблю.
Насквозь промокшие, мы наконец-то добрались до школы, по пути к кабинету поздоровались примерно с десятком одноклассников. Да, тут всё явно не так, как было в родном Таллахасси, в родной школе Леон Хай Скул, но что-то здесь меня притягивает. Классы какие-то неуютные, и мы с трудом умудряемся поместиться за партами, которые, как мне кажется, больше подходят для детсадовцев.
Мы вбежали в кабинет, а учитель истории, Алан МакДоррен, уже сидел за своим столом, уткнувшись носом в толстенные исторические справочники и альманахи. Он лениво вскинул руку вверх, когда мы поздоровались, и вернулся к чтению. Глядя на него, мы с Сандрой не смогли сдержать улыбку – настолько милый и безобидный человек. Специфическую бороду, проницательный взгляд из-за очков и серьгу в ухе знали во всём городе. Лично я считала его главным достоинством умение рассказывать и держать публику.
К нашему удивлению, он подскочил со своего места, как ужаленный, и выбежал из кабинета. Секунды спустя можно было услышать, как он скачет по лестнице наверх. Забавный персонаж, скажу я вам.
Мы наконец-то заняли свои места. До начала урока оставалась одна минута, но поскольку учитель только что сбежал на наших глазах, за это можно не беспокоиться.
*******
Стук в дверь. Медленные шаги в ответ. Стук всё сильнее и сильнее.
МакДоррен подходит ко входной двери и открывает её с безэмоциональным выражением лица. Майк, всего три дня работающий посыльным, чтобы помочь больным родителям, испуганно протягивает ему свёрток и случайно сталкивается с ним взглядом. В человеческих глазах прочиталось нечто демоническое и холодное, жаждущее смерти, и Майк невольно вздрогнул. В тот же момент лицо МакДоррена сменилось на приветливое и улыбчивое.
– О, здравствуй, Майк. Как мама с папой?
– Всё... Всё в поряд-д-дке, – испуганно пробормотал мальчик. – Меня попросили передать вам это. С-с-сказали, что это с-с-срочный заказ.
– Как чудесно, я как раз жду письмо от старого друга, – МакДоррен потёр руки. – Большое спасибо. Держи, – он протянул Майку ровную купюру в пять фунтов. До смерти перепуганный девятилетний мальчик передал ему посылку и поспешил удалиться как можно дальше от замка, испуганно оглядываясь назад на его владельца. МакДоррен улыбчиво помахал ему вслед и затем уставился на картонную коробку в своих руках совсем другими глазами, полными коварства и ненависти. Глаза его будто бы искрились.
Внутри не лежало ничего, кроме открытки с клоуном, рекламирующей новый парк аттракционов в соседнем городе. Надпись на обратной стороне гласила: «Да, старый друг, я помню, что у тебя коулрофобия. Но ты же знаешь, что можно найти ответы на вопросы, заглянув в глаза своему страху?».
«Очень смешно, просто обхохотаться можно».
МакДоррен ещё раз покрутил открытку в руках, пока на ней не появилась новая надпись: «двое в одном, ещё двое в другом. Переведи их к третьим».
«Я так и думал. Хорошо, посмотрим, что из этого получится. Судьба не зря свела этих семерых вместе, надеюсь, они меня не подведут»...
...Поднимаясь по школьной лестнице, МакДоррен подумал о двух девочках, которые только что зашли в класс, и подумал, действительно ли они могут быть Избранными. Сегодня ему нужно было подменить приболевшего коллегу, поэтому два класса собрались на занятие по истории. Может, отойти от запланированной темы и рассказать им что-то другое?
Проходя мимо кабинета директора, МакДоррен осмотрел настенные фотографии выпускников.
«Двое в одном, двое в другом, переведи их к третьим» – относится ли это к ученикам? Следует ли рискнуть?
– Добрый день, мистер Палмер, – МакДоррен поздоровался с пожилым учителем химии, раскладывающим пробирки на своём столе. Его ученики затихли, увидев историка.
– Да-да, здравствуйте, мистер МакДоррен. Я могу вам чем-то помочь? – Палмер попытался выдавить из себя улыбку и случайно разбил одну из колбочек, толкнув её локтем. – Извините, я сегодня немного неважно себя чувствую, поэтому и немного неуклюжий.
– Ничего страшного, – МакДоррен похлопал коллегу по плечу, – все мы такие. Я тоже чуть было не забыл о последнем приказе директора школы, – он протянул Палмеру листок с печатями, – о переводе некоторых студентов из вашего класса в мой. Как вы знаете, в начале года по ошибке в ваш класс распределили большее количество, чем в соседние, и сейчас решили уравнять классы и снизить таким образом вашу нагрузку, Бартлби.
– Да, да, мистер МакДоррен, я помню об этом, – Палмер протёр тряпочкой запотевшие очки и ещё раз чуть было не уронил самую большую колбу, но МакДоррен вовремя среагировал и с неописуемой скоростью и ловкостью успел подхватить её. Увидев это, хихикающие ученики с удивлением затихли. – Эээ, мистер Декс, мистер Нарра, прошу вас, соберите, пожалуйста, сумки. Мы об этом с вами говорили на перерыве.
Два молодых человека, пожав плечами, молча собрали свои вещи и вышли из класса, и только один из них напоследок помахал одноклассникам. Остальные ученики удивлённо проводили их взглядами. МакДоррен же незаметно для всех испарился.
*******
Я осмотрела класс и увидела, что здесь сидят ещё ученики из класса мистера Хьюитта, который, судя по всему, в очередной раз заболел. МакДоррен считает, что помогать коллегам – это прямая обязанность любого учителя, и поэтому охотнее других вызывается на подмену. Ещё одно отличие этой необычной британской школы от привычных мне американских.
Пока я доставала книги и тетрадь из сумки, Сандра повернулась к Райану Артеру, крепкому мускулистому пятнадцатилетнему парню, который ей давно нравится и с которым они совсем недавно начали общаться. Вроде как на прошлой неделе они даже гуляли в парке. Что-то наклёвывается, я же вижу. Райан посмотрел на меня и улыбнулся, я улыбнулась в ответ. Заметила в очередной раз, что у него глаза разного цвета, один серый, второй карий. По-моему, это называется гетерохромия?
Я наблюдаю за одноклассниками и понимаю, что у них тут своя особая атмосфера, в которую я не вписываюсь, наверное. Кроме Сандры, мне и поговорить-то не с кем, а когда она с Райаном, то я вообще остаюсь одна. Que hacer ...
Меня всегда забавляла здешняя система распределения классов. Всего их три: альфа, бета и гамма, в каждом примерно одинаковое количество человек (кроме беты, там обычно перебор). За каждым классом закреплён ментор, ведущий один или два предмета, и иногда они либо обмениваются классами, либо объединяют. Мы очень часто совмещаем занятия с бетой и гаммой, поэтому более-менее знакомы со всеми одногодками.
Между тем, МакДоррен вернулся в кабинет с довольным выражением лица, как будто он только что получил тройную прибавку к зарплате. Следом за ним в кабинет зашёл Мичи Нарра из гаммы – смуглый короткостриженый темноглазый парень в футболке с изображением каких-то красных фруктов. Или же это помидоры?
У нас опять объединённая лекция?
– Всем привет, – улыбнулся Мичи, помахав нам рукой. Мы ответили тем же. – Я с сегодняшнего дня буду учиться вместе с вами, меня перевели в альфу. МакДоррен кивнул, подтверждая эти слова. Мичи, осмотревшись, присел рядом со старостой альфы, Дейдженом Клайнтом. Кареглазый юноша, чьё лицо уже понемногу начала покрывать щетина, улыбнулся в ответ и пожал руку новичку, едва заметно бросив взгляд на Сандру.
Следом за Мичи в класс зашёл ещё один мальчик из беты, Вад Декс, и мы с Сандрой удивлённо переглянулись. Интересно, и Барретта тоже переведут?
Вад Декс и Мэтт Барретт – это, наверное, самый странный дуэт из всех трёх классов. Они общаются, в основном, только друг с другом, при этом каждый из них интроверт до мозга костей, посему они часто могут и не разговаривать вообще, и нормально к этому относятся. Их нельзя назвать друзьями, только приятелями. Мэтт, конечно, безумен в придумывании своих «гениальных» идей по улучшению школьной системы, а Декс всегда холодно и трезво на них реагирует, но с удовольствием принимается за авантюры.
Хм, Декс сегодня в своём репертуаре – большие наушники на голове, две книги в руке и сумка на плече. Юноша чуть выше среднего роста, с русыми волосами и зелёными глазами. Несмотря на общение с Мэттом Барреттом, он очень скрытный, одиночка, пытающийся держаться от других порознь. Если бы мы с ним общались, то он бы, как мне кажется, понимал меня больше всех. Мне его по-человечески жаль.
К нашему удивлению, он закрыл за собой дверь и присел за свободную парту сразу возле выхода. Никто больше не пришёл. Что это МакДоррен задумал?
– С сегодняшнего дня Вад и Мичи будут учиться в классе альфа. Наряду с Луисом Вирренсом, перешедшим из гаммы несколько дней назад, они укомплектуют наш класс, и теперь в каждом классе одинаковое количество человек. Сейчас мне нужно проверить кое-какую информацию перед началом урока, у вас есть несколько минут на поболтать.
– Как тебе такой поворот событий, Вет? – хихикнула Сандра. – Сам Принц в нашем классе, представляешь?
Я еле-еле улыбнулась и посмотрела на Декса. В руке Принц (да, именно его мы с Сандрой в шутку называли Принцем) проворачивал странный амулет с паутиной и перьями, озаряя предмет холодным и, как мне показалось, грустным взглядом.
Никнейм, кстати, придумала Сандра, и у этого есть довольно-таки забавная предыстория. В прошлом году наша школа участвовала в театральном конкурсе, в котором главным заданием была постановка произведения любого британского писателя. У Сандры, как мне кажется, всегда были задатки актрисы, поэтому она прошла без конкурсного отбора, а вот в пару ей попал как раз Декс, причём это было наказание за разбитое стекло. Там тоже смешная ситуация – Декс вместе с Барреттом бросали снежками в школу, Декс случайно разбил стекло, и уборщик это заметил, а Мэтт вышел сухим из воды, поэтому его отпустили без наказания.
В общем, учителя долго выбирали произведение, пока не остановились на сказке про любовь Оскара Уайльда. Когда Сандра мне об этом рассказывала, я поперхнулась молоком и долго-долго смеялась. Дексу дали роль эгоистичного Принца, который в итоге проникся состраданием к людям и отдал всё своё золото бедным.
Неудивительно, что школа тогда заняла первое место, ещё и получив гран-при. С тех пор Сандра, когда ей нужно было по какому-либо вопросу обратиться к Дексу или обратить моё внимание на него, зовёт его исключительно Принцем...
– Вот уж кого здесь точно не хватало, – проворчал Джеймс Дойл, очень высокий парень, который просто блещет на уроках своими знаниями. Когда-то мы с Сандрой обсуждали его и пришли к выводу, что ему суждено стать нашим валедикторианом .
– Я тоже рад тебя видеть, – усмехнулся Декс. Вскоре к нему присоединился запыхавшийся опоздавший ученик, Чуан Ли, худощавый приветливый парень в квадратных очках. Я почему-то на мгновение ожидала увидеть, как Декс закатит истерику и скажет, что он хочет сидеть сам, но он с удовольствием пожал Чуану руку и обменялся с ним парой фраз.
– Вовремя, – послышался скрип зубов Дойла.
– Зато ты у нас как смерть, всегда приходишь вовремя, – усмехнулся Луис Вирренс, голубоглазый темноволосый парень, сидящий прямо за Дексом и Ли. – И уж тебя может остановить только магия, наш высокопоставленный зануда.
– Магии не существует, – парировал Дойл, – это научно доказано, а вам, психам, эти сказки просто мерещатся. Чушь да ересь.
Дейджен пожал плечами. МакДоррен едва заметно отодвинул книгу от лица и хитро улыбнулся. Я не верю в теории мирового заговора, но он точно ведёт себя крайне подозрительно, и что-то тут нечисто. Но вот следует ли мне играть в Нэнси Дрю?
Тут мне стало как-то не по себе. Единственным, что меня по-прежнему радовало, оставалось общение с Сандрой. Она отвлеклась от разговоров с Райаном ради меня и спокойно ждала, пока я перестану пялиться на всех однокашников. Мы заговорили о Дейджене (таким образом Сандра решила меня отвлечь); как я сама недавно узнала, Сандра и Дейджен знакомы с детства, а их родители до сих пор иногда общаются и ходят друг к другу на кофе. Дэй Клайнт классический гений: умный, но жутко ленивый.
У него есть девушка, которая считает себя пупом земли. О, а вот и она пришла – как раз, когда МакДоррен встал со стула и вышел в центр классной комнаты. Фелиция де Робредо (ну и имечко!), старше его на полгода, очень властная и самолюбивая девушка. Распущенные длиннющие чёрные волосы, тёмные очки на голове, полтора-два десятка перстней на руках и гордая королевская походка, приправленная жеванием жвачки. МакДоррен вздохнул и жестом пригласил её занять своё место возле Дейджена. Он-то ничего не может ей сказать, поскольку её родители финансируют часть школьного бюджета и тесно дружат с директором школы. Странная личность, мягко говоря.
У нас сегодня два урока истории и один урок латыни, поэтому МакДоррен и позволяет себе так свободно распоряжаться временем. Урок уже минут семь как начался, и только сейчас он окончательно оторвался от своих каракуль и, выйдя в центр кабинета, устремил взор на всех нас.
– Итак, доброе всем утро!
– Сэр, а разве утро понедельника можно считать добрым? – буркнул невысокий щуплый мальчик из класса бета. По-моему, его зовут Харпером.
– Шутка не удалась, мистер МакДинт. Я хочу начать урок с обсуждения теста, который вы писали в прошлый раз.
Староста Дейджен раздал нам листочки буквально за минуту. Я была удивлена своим результатом: девяносто семь процентов из ста. Неожиданно, признаюсь. И давно ты, Вайолет Скарпер, стала знатоком древней мифологии? Я не могу не улыбаться. Такой же результат у Дейджена Клайнта и Джеймса Дойла (что неудивительно), а ещё и у Вада Декса (да?!). Сандра рассказала, что уже не первый год у них были практически одинаково выские результаты на тестах по истории, и, судя по всему, между троицей разожглось негласное противостояние. Декс обернулся в мою сторону и едва заметно улыбнулся.
– Должен признаться, я остался доволен результатами тестов, а особенно хочу отметить вашу работу, мисс Скарпер, – МакДоррен обратился ко мне, и я покраснела. – Думаю, никто не будет против, если мы повесим именно ваш тест на доску почёта на этой неделе. Великолепная работа.
– Умница, – шепнула Сандра, тихонько аплодируя.
– Так, а теперь вернёмся к уроку истории, мы и так слишком наболтались сегодня, – МакДоррен потеребил серёжку в ухе. – Запишите, пожалуйста, тему. Мы поговорим о завоеваниях Александра Македонского.
Повернувшись к экрану, МакДоррен включил проектор и запустил видеофильм. Мне на момент показалось, что это не просто документальное кино, а целые сцены из какого-то голливудского фильма про жизнь и смерть Македонского. МакДоррен отдавал истории всего себя и всегда стремился максимально разнообразить наши уроки, поэтому сам прописывал и озвучивал все комментарии и накладывал их на видеоряд. Это очень круто!
– Умер Александр Македонский в Вавилоне в 323 году до нашей эры. Ему было тридцать три года, – закончил лекцию голос МакДоррена с экрана. Настоящий же историк выключил экран и повернулся к ученикам, только закончившим записывать текст лекции. – Historia est magistra vitae , друзья мои. Как видите, где только не побывал этот великий полководец, и во многих городах он оставил свою легацию… простите, своё наследие, – усмехнулся учитель. – Спустя несколько веков после его смерти великие города, например, тот же Вавилон, начали постепенно приближаться к спаду.
– На Вавилон также оказали большое влияние постоянные войны, в частности, с Эламом. – Все взгляды тотчас же устремились к тому, кому принадлежал голос: Дексу. – В частности, когда Вавилония была под протекторатом Ассирии, Элам разнёс их в пух и в прах. Я думаю, это тоже внесло свою лепту в упадок и дальнейший крах Вавилона, сэр.
– Очень хорошо, Вад, десять баллов Гриффиндору, – улыбнулся МакДоррен, и весь класс рассмеялся. Учитель с чувством юмора – это прекрасно, я считаю. Даже Декс улыбается, а мы редко замечаем такое за ним. – Мне иногда кажется, что Вавилон является, наверное, одной из самых интересных – если не самой! – исторической эпохой, пронизанной как политическими войнами и научными открытиями, так и мистикой и мифами.
– Расскажете нам какой-нибудь миф, мистер МакДоррен? – попросил Райан.
– Да, с удовольствием. Я уверен, что многие из вас сочтут мой рассказ сказкой, но даже эта невероятная сказка имеет право на существование в мифологии. Итак, скажем, существует легенда о том, что десятки веков назад, когда процветающая Вавилонская империя была в зените сил, на мир ополчилась тьма. Демоны ворвались в город и сожгли его дотла, попутно убив множество безобидных жителей. Единственным способом как-то отсрочить неизбежное была магия.
– Ну что, Дойл, когда мы выдвигаемся на развалины Вавилона на поиски магии? – прыснул Хантер, и весь класс сию же секунду разразился хохотом. Странно, но я не вижу ничего странного или смешного в этом. Зато очень много интересного.
– Весьма остроумно, МакДинт. Так вот, я продолжу. Мифы гласят, что первым обладателем эклектической магии (какой-какой?) стал вавилонский царь Нера-хаддон-апли, который объединил жителей под своим патронатом и защищал их всеми силами, пока в Вавилон не нагрянули демоны.
Мне становится немного не по себе. А не Вавилон ли я видела в своих снах? – Перед смертью Нера-хаддон-апли приказал выбить на каменной плите некое пророчество, которое, кстати, тоже может быть просто красивым мифом. Ночь, когда тьма разрушила Вавилон, носит название Ночь Чёрного Пламени, и, как вы могли догадаться, это название выбрано не просто так.
Мне очень интересны его рассказы, но я невольно смотрю на время и понимаю, что сдвоенный урок истории пролетел практически незаметно.
– Это может казаться смешным и может казаться бредом, но кто говорил, что это не может быть правдой? Не все мифы просто так придумывались. Так вот, считается, что на Вавилон в тот роковой день напали слуги Тёмной Империи во главе с Герцогом Тьмы, который…
По моей спине пробежал табун мурашек. Так всё – ВСЁ! – в моём сне было правдой? Пусть он и говорит, что это миф, но вряд ли такие совпадения существуют. Сандра вовремя заметила, что со мной происходит что-то странное (ещё бы! я побледнела и дрожу от страха), и потрясла меня за плечо, чтобы вернуть меня на урок.
– Что-то случилось, Ви? – испуганно спрашивает она.
– Потом расскажу, – выдыхаю я. – Давай дослушаем, это очень интересно.
– Ну хорошо, как скажешь.
– Разные города захотели оказать поддержку вавилонянам в этой борьбе – Фивы, Акрополь, Тимей, и они объединили свои усилия, чтобы отыскать великую магию и овладеть ей. Что, как вы думаете, объединяло всех воинов того времени?
– Честь, – Дейджен поднял руку вверх. МакДоррен одобрительно кивнул.
– Мужество? – спросил Чуан. МакДоррен в ответ пожал плечами.
– Отвага, – в один голос сказали Луис и Райан. Весьма, весьма.
– Стратегия. Вернее, стратегическое и тактическое мышление, – произнёс Дойл, на сто процентов уверенный в своей правоте. МакДоррен замотал головой.
– Доверие, – сказал Декс. МакДоррен круто повернулся в его сторону и щёлкнул пальцами.
– Верно! Эта объединённая армия взяла себе девиз «Честь, отвага, доверие». Думаю, если бы это произошло на самом деле, – тут я заметила, что у МакДоррена хитро блестят глаза, – то это была бы величайшая война в истории. Тем не менее, это просто миф.
Мои одноклассники с замиранием сердца следили за движением губ учителя и внимали каждому его слову, в то же время делая пометки. Мы все знали, что МакДоррен может преподавать не только историю и латынь, но и археологию, мифологию и древнегреческий, но в Ривердейле такие предметы ведутся только в последние год-полтора.
– Per exclusionem , какова вероятность того, что это на самом деле произошло? – спросил Вад, и весь класс опять дружно посмотрел на него, напрочь разорвавшего царившую в кабинете тишину. Я поражена до мозга костей.
– Уж это явно стоило прихода в школу, – шепнул Райан Сандре, – даже Дексу интересно. Подозрительный типчик, но что-то в нём есть этакое.
– Я бы сказал, процентов десять, но лично мне бы хотелось, чтобы хоть что-то из этого было правдой, – историк продолжал широко улыбаться.
Я никогда не видела МакДоррена настолько заинтересованным в том, что он рассказывает. Он ходит из стороны в сторону, рассказывая нам об этой таинственной Ночи Чёрного Огня и подкрепляет свои слова жестикуляцией, в то время как мы послушно записываем тезисы.
– И запомните: честь, отвага, доверие, – он каллиграфическим почерком вывел эти слова мелом на доске. – Пусть то, что я рассказал, является лишь фольклором, но мораль можно вынести для себя и из этого повествования тоже.
Когда прозвенел звонок, толпа уже была готова вылететь из класса, но историк всех остановил. Неужели он хочет вместо перерыва нам рассказывать про Вавилон?
– У вас сейчас будет большой перерыв, я разрешаю вам прийти на латынь на пять минут позже, но мне нужно, чтобы вы заполнили одну анкету. Не волнуйтесь, это не повлияет на оценки, это слегка изменённый формат ежегодного психологического теста, который мы с мистером Хьюиттом и мистером Палмером вам проводим. Прошу вас отвечать честно и не бояться того, что ответы могут показаться вам дурацкими. Тесты я соберу после урока латыни. И не забудьте повторить крылатые изречения, вас ждёт опрос!
Он раздал нам скреплённые листы с двумя дюжинами вопросов. Имя? Дата рождения? Любимый цвет? М-да, психологические тесты в Британии несильно отличаются от того бреда, который нам предлагали в Америке. ¿Por qué esto me hace reír ? Интересы и хобби? Так, это уже получше. Мечта? Ничего особенного. Да уж, этот тест идеально опишет наши интеллектуальные способности и психологическое состояние. Переворачиваю на вторую страницу, и от первого же вопроса становится немного не по себе. Беспокоят ли вас кошмарные сны? Если да, то какие? Здравствуйте, приехали. Дрожащей рукой описываю то, что неоднократно видела во снах. Всё-таки, у психологов такая работа – слушать бред школьников, столкнувшихся с проблемами, и попытаться помочь их решить. Так, следующий вопрос… Представляли ли вы себя в каком-то древнем городе? Если да, в каком? Видели ли вы сны про этот город?
Что? Как? Откуда он может об этом знать?
Сандра, тем временем, дописала свой тест (наверное, даже не вчитывалась), и ушла вместе с Райаном, напоследок бросив мне «Увидимся на улице». Ага, если у меня будут силы на то, чтобы дойти до улицы. Мне кажется, я ещё больше схожу с ума.
Нарисуйте то, что вы чаще всего замечаете. Как ни странно, я нарисовала ловушку для снов, похожую на тот амулет, который не выпускает из рук Декс.
Последнее задание – сложите любое бессмысленное слово из набора букв. Проще пареной репы, ха! Закрываю глаза и наугад вожу карандашом по квадрату из букв, и в итоге у меня получается ти… эр… эй… эф… ещё одна… Эй, что за? Траффлет? Так это всё существует взаправду, или кто-то нарочно управляет моим сознанием и сводит меня с ума?
Я хотела как можно скорее избавиться от злополучного теста, но у меня так сильно разболелась голова, что я и думать о нём забыла. Я помчалась в единственное место, где можно было полежать и отдохнуть в похожей ситуации. МакДоррен специально оборудовал такую комнату отдыха для учеников, где можно было сделать себе чай и полежать на диване, слушая едва доносимое до ушей потрескивание поленьев в застеклённом камине.
Я упала на диван и от нестерпимой боли в висках начала плакать. Мою голову будто бы зажали в тиски или же в орехокол. Мне безумно плохо. За что мне это?
Уже абсолютно всё равно на прогул урока по латыни, всё равно я уже сдала крылатые фразы. Я лежала так минут двадцать пять, наверное. Затем, всё-таки собравшись с силами, я подошла к умывальнику, чтобы промыть лицо от слёз. Хорошо, что сегодня больше не будет уроков.
Затем я посмотрела в зеркало. Оттуда на меня смотрело моё отражение, только… слегка другое, постарше, примерно лет семнадцати-восемнадцати. Волосы ещё длиннее, почти до пояса, а по их оттенку можно определить, что я их когда-то утемню и подкрашу кончики. Глаза более яркие, лицо более женственное и взрослое. На шее висит какое-то ожерелье, на пальце красуется перстень с изумрудом, а за спиной лук и стрелы? Может, это галлюцинации, но мои глаза…
– Привет, – отражение заговорило со мной моим же собственным голосом. По спине, как обычно, пронёсся табун мурашек. – Тебе может показаться, что я плод разыгравшегося воображения, Вайолет, но я – это ты, воплощение твоих мыслей, я – это твоё будущее. Поверь мне, скоро тебя ожидает встреча с тем, что навсегда повернёт твою жизнь в другое русло.
И как это прикажете понимать?
– Ты станешь другой, Вайолет. Ты станешь сильнее и увереннее в себе, ты откроешь своё внутреннее «я». Ты будешь Избранной.
– Мне нужно выспаться… О чём ты говоришь? – я продолжаю дрожать.
– Ты очень скоро узнаешь. Скажу лишь, что тебе уготована великая судьба. Твой сон про котодемона и про древний город был не плодом воображения, а предзнаменованием, и ты одна из тех, кто сможет изменить мир.
– Я точно не сплю? Мне кажется, я вырубилась, и мне это снится.
– Нет, Вайолет, ты не спишь. Puedes creerme, no tengo ganas de decir mentiras , – она ответила мне моим же испанским произношением. – Просто жди знака и не переживай за остальное. А сейчас извини за загадки, но мне пора.
– Подожди, пожалуйста!
Я моргнула, протёрла глаза, но повзрослевшее отражение уже испарилось. Мои поздравления, мисс Скарпер, вы только что окончательно сошли с ума! Мне кажется, что по мне плачет психбольница. Ну, или же это какой-то знак, о котором можно поразмыслить на досуге.
Выйдя из комнаты, я наткнулась на МакДоррена и Сандру, искавшую меня. Мало того, что я прогуляла латынь, никого не предупредив, так ещё и стою перед ними, зарёванная. Ну что за?..
– Ой, Вайолет… Ты в порядке? Тебя не было на уроке.
– Да, сэр, в полном. Просто голова слегка разболелась, но уже всё в порядке. Завтра буду во всеоружии, даю слово.
– Я в тебе не сомневаюсь, но всё же отдаю тебя в распоряжение мисс Фьюстер. Кстати, ты не отдала мне свой психологический тест…
– Простите, пожалуйста, – я виновато посмотрела на него и протянула ему уже слегка помятый листок бумаги. К моему удивлению, МакДоррен не сразу спрятал тест в сумку, как остальные, а наскоро просмотрел его на этом самом месте. Мне было всё равно, раз это не повлияет на оценки, но загадочный блеск его глаз меня насторожил…
– Мы с психологом прочитаем их вечером. До завтра, девочки.
Сандра сразу же подхватила меня и принялась выпытывать обо всём, что произошло. Вот только ей одной не всё равно, что со мной происходит, но если я расскажу ей обо всём, что творится у меня внутри, она сочтёт меня психом и покрутит пальцем у виска.
Одноклассницы вокруг обсуждают платья и костюмы на маскарад, а одноклассники, в свою очередь, планируют устроить какие-либо шалости. Мы проходим мимо Дейджена и Луиса, которые спорят, чей прикол окажется более проблемным, а Мичи предлагает им забросать всю школу помидорами. Мальчишки… М-да уж, вечеринка будет незабываемая. Я не хочу туда идти, но, наверное, Сандра меня переубедит, а если так, то я позову её в магазин, чтобы выбрать мне наряд.
И тут я снова увидела Вада Декса. Он не сильно спешил домой, судя по всему. Он сидел на скамейке возле кабинета латыни, упёршись на стену, и читал книгу, едва заметно покачивая головой в такт мелодии в наушниках. Когда я проходила рядом, он взглянул на меня и помахал рукой. Я кивнула в ответ. Думаю, он понимает, что я чувствую, находясь в столь отстранённом от меня обществе.
Выйдя на улицу, мы с Сандрой направились в кафетерий. С латынью у нас было всё в порядке, поэтому часть домашней работы на завтра делать не нужно. Поскольку в Таллахасси мы с мамой несколько лет учили испанский язык, я быстро адаптировалась, а испанский же произошёл от латыни.
Добравшись до нашего любимого столика в углу заведения, мы с Сандрой заказали себе медовые пирожные и травяной чай, а затем я рассказала подруге о своих снах и о том, что я увидела в зеркале.
Глава 3. ГандикапВеликие приключения начинаются как обычное дело.
– Александр Суворов
Он медленно шагает среди заброшенных могил по кладбищенской грязи, изредка касаясь пальцами надгробий. Даже через перчатки он может ощущать шершавость камней. «Среди множества имён нет ни одного знакомого, очень странно», думает Алан, всматриваясь в мраморные камни. А цель уже ждёт впереди.
Он осторожно делает ещё несколько шагов вперёд, наступая на хрустящие жёлтые листья, пока наконец не находит то, за чем проделал столь долгий путь. Как оказалось, в тёмном лесу, за заброшенным кладбищем, находился заброшенный жертвенный алтарь, на который сейчас падал яркий свет серебряной луны. По неровному периметру данная территория была обставлена камнями, похожими на гладкие кирпичи. МакДоррен обошёл центральное каменное возложение, внимательно его рассматривая целиком, пока не увидел рунические инскрипции с обратной стороны. Держа в руке амулет из перьев и нитей, он осторожно прикоснулся к вырезанным на камне рунам, и из них полился мягкий оранжеватый свет.
— Как интересно, — учёный резко одёрнул подол плаща, — так значит, всё ещё здесь…
Ощущение, что за ним следят, не покидало с того момента, как Алан вышел из замка и направился на окраину города. Он нащупал кинжал за пазухой и резко повернулся, будто бы готовясь атаковать преследователей, но никого, кроме вороны, прыгающей по листве, не обнаружил. За этим проследовал тяжёлый вздох и выражение эмоций в виде нецензурной лексики.
— Кажется, мои галлюцинации начинают брать надо мной верх. Как знать, может быть, меня ожидает участь Линдлея? Может, не стоило мне идти в Эшкрофтский лес самому.
Ещё раз задумавшись и поразмыслив над целью своего прихода, МакДоррен откашлялся и подошёл к ближайшему из боковых камней. Всмотревшись, он обнаружил символ, будто бы нарисованный люминесцентной краской, и, прикоснувшись к нему амулетом, снова вызвал оранжевое свечение. Свечи, окружавшие алтарь, сами собой зажглись пламенем такого же оранжевого цвета. Ворона, между тем, громко каркнула у него за спиной.
— Ловец Снов… — МакДоррен в который рассмотрел небольшой амулет на распростёртой ладони. — Надеюсь, ты убережёшь меня от кошмаров, ждущих меня впереди. — Ворона ещё раз громко и протяжённо каркнула. — Ты ведь не просто так здесь, верно? — Алан обратился к птице, зная, что она не сможет ему ответить. — Хранитель леса в вороньем облике, да? — историк улыбнулся, глядя, как ворона взлетает и садится на ближайшее подгнившее дерево. — Я просто шучу, — он пожал плечами. — Уж лучше с тобой беседовать, чем с каким-нибудь хтоническим демоном, обитающим на кладбище.
За его спиной снова раздаётся хруст листвы. МакДоррен не сразу обернулся, решив, что это очередная ворона бродит ночью по лесу, но когда звук раздался ещё раз, круто обернулся, уже успев обнажить оружие. К его удивлению, в лесу никого не было.
— Это уже становится смешным, — проворчал Алан. — Наверное, мне нужно возвращаться в Эребус, а затем домой, проверять домашние задания и — самое главное — тесты. Я должен найти хотя бы одного Избранного в этом чёртовом городе, чтобы…
— Чтобы дальнейшая шахматная партия стала куда интереснее?
МакДоррен вздрогнул и посмотрел на ворону, клюющую ветку на дереве. Это она только что с ним разговаривала? Или это очередной приступ сумасшествия?
— Кто здесь? — Историк крепче сжал амулет в одной руке и кинжал в другой. В ответ — гробовая тишина. Алан рассёк воздух вдруг засветившимся кинжалом и увидел впереди себя пару ярких глаз, переливающихся красным и зелёным. От удивления он попятился назад и, упал, споткнувшись об корень дерева.
— Что, МакДоррен, не ожидал меня здесь увидеть? — Голос был холодным, звонким и пронизывающим до дрожи. Алан довольно ловко подскочил на ноги, но глаз уже не было видно. — Ты же знал, куда направляешься, а значит, был готов ко встрече со мной.
— Траффлет, — МакДоррен поправил очки. — Действительно, кого ещё можно встретить здесь, как только пробьёт полночь?
Из ниоткуда материализовался юноша в белоснежном плаще, медленно зашагал к алтарю и, потянувшись, взобрался наверх. Пепельные волосы блестели под светом луны, а в красно-зелёных глазах чувствовалось его демоническое нутро. Уткнувшись лбом в ладонь, он принял позу мыслителя и, переводя взгляд на учёного, спокойным тоном произнёс:
— А кого ты, извини меня, ожидал здесь увидеть? Старина МакДоррен, я знаю тебя, как свои пять пальцев, и могу предугадать практически любой твой дальнейший выпад.
— И что, ты пришёл сюда убить меня? Небось за деревьями прячутся твои прихвостни.
— Не поверишь, я пришёл просто поговорить, — Траффлет пожал плечами. — Я же не просто так сказал про шахматы, помнишь? Я знаю, где ты хочешь найти Избранных, и даже если ты их обнаружишь, всё равно пробьёт Час Икс, и я обрушу силы тьмы на твой мир. Ты это знаешь и, более того, даже видел это собственными глазами. Валери разве не показывала свои видения? Оменклипс? Семидневную Грозу?
— Чёртов ты сукин сын, — МакДоррен стиснул зубы и сделал шаг вперёд, крепче сжав кинжал в руке. Траффлет расхохотался.
— Ну да, ну да, будто бы эта игрушка тебе поможет. Некачественная работа, — демон щёлкнул пальцами, и оружие в руке Алана тотчас же расплавилось. Тот резко отдёрнул руку, будто бы его ужалило огромное насекомое, и грубо выругался сначала на английском, а затем на латыни. На руке теперь красовался внушительный ожог, который моментально растворился на коже, — и вряд ли ты сможешь мне противиться.
— Говори, зачем пришёл, или убирайся. У меня есть более важные дела, чем беседа с тобой, — прохрипел МакДоррен.
— Я тебя так боюсь, МакДоррен, что сейчас в обморок упаду, — передразнил его Траффлет. — Лично мне всё равно, что ты здесь делаешь. Я пришёл предложить тебе, скажем так, небольшое состязание. Насколько мне известно, ты совсем недавно снова решил испытать детишек из своего города, но на этот раз ты думаешь, что действительно обнаружишь Избранных и сможешь одолеть мою Тёмную Империю, — Траффлет перекрестил руки на груди, — и я знаю, что ты, скорее всего, в ближайшее время наберёшь себе рекрутов, допустим.
— Да откуда ты можешь знать о моих планах? — МакДоррен вскипел от гнева.
— А ты как думаешь? — Траффлет растворился в воздухе, материализовался за историком и похлопал того по спине, а когда Алан обернулся, снова переместился на алтарь. — Уж мне ли не знать обо всех твоих стратегиях, раз уж только ты один решил бросить мне вызов. За все те десятки лет, что я наблюдаю за тобой, мне до сей поры не было так интересно предугадать, что же ты выкинешь дальше. Я давно прочитал тебя, как открытую книгу, старина.
— Заткнись, тварь! — МакДоррен постепенно терял терпение. Цыкнув, Траффлет закивал головой.
— Вот о чём я и говорю. Тебя слишком просто вывести из себя. Столько лет прошло, а ты так и не смог преодолеть своё чувство ресентимента, МакДоррен. Представь, чем бы закончилась наша схватка, если бы мы сейчас сразились? Это даже фиаско не назовёшь, Алан.
МакДоррен отдышался и стиснул зубы. Он понимал, что его физические силы и магические способности не идут ни в какое сравнение с тем, на что способен Траффлет даже в своём нынешнем состоянии, но и стоять на месте он тоже не мог. Одна лишь мысль о том, что можно попробовать устранить главного соперника здесь и сейчас, не давала ему покоя. Мужчина вспомнил, что во внутреннем кармане пальто спрятан фамильный револьвер. «Рискнуть?».
— Так вот, я предлагаю тебе состязание, и место встречи — Вавилон, скажем, спустя пару династий после уничтожения мной царского рода… или как вы, смертные, называете этот день, Ночь Чёрного Пламени? — Траффлет потёр ладони, будто бы пытаясь согреться. — Отправляй туда своих солдат, если, конечно, найдёшь подходящих добровольцев, а мои люди будут ждать тебя там. Поскольку я знаю, куда в итоге посмотрит судьба и кому она улыбнётся, я хочу посмотреть, на что ты, как полководец и кукловод, способен.
МакДоррен, недолго думая, выхватил пистолет и выпустил несколько снарядов прямо в голову Траффлета, который, не отвлекаясь от своей речи, поймал их все и бросил на землю.
Алан оцепенел и открыл рот от удивления.
— Думаю, это должно быть забавно, как считаешь? — в голосе демона чувствовался азарт. — И хватит пытаться одолеть меня вашими человеческими штучками, это на обычную нечисть вряд ли подействует, не говоря уже о Герцоге Тьмы.
— Кто ещё так тебя величает, кроме тебя самого? — фыркнул МакДоррен. — Ты просто психопат с мегаломанией, и тебе давно пора отправляться в преисподнюю, из которой ты выполз…
Траффлет не дал ему договорить. Выставив руку вперёд, он притянул учёного к себе, схватил того за горло и начал постепенно сжимать. Пистолет упал на землю и, едва коснувшись её, обратился в пепел.
— А хочешь, я прямо сейчас затащу тебя туда? Мне ведь не составит труда убить тебя здесь и сейчас, МакДоррен, но мне будет скучно смотреть, как человечество сдаётся, даже не попытавшись противиться мне, а кроме тебя у всех кишка тонка, — Траффлет оскалился. — Убирайся отсюда, прячься в своём Эребусе, готовься к войне — мне лично всё равно, что ты…
Историк попытался вырваться из хватки, но безуспешно. Траффлет закивал головой и щёлкнул пальцами свободной руки, и на мгновение МакДоррену показалось, что весь лес — как и весь мир — был стёрт каким-то магическим ластиком, и находились они теперь просто на белом фоне. Демон вышел из ниоткуда, теперь уже без коронного белого плаща, а просто в чёрном одеянии, и заговорил:
— Видишь ли, Алан, я не просто умею видеть будущее, я умею искажать его так, как мне вздумается. Я могу показать тебе, как именно закончится наше с тобой соревнование.
Траффлет провёл ладонью по воздуху, будто бы стирая невидимую надпись, и спустя несколько кратчайших мгновений, показавших МакДоррену вечностью, перед ним предстал разрушенный мир. От Винтерфилда остался лишь пустырь, повсюду валялись горы трупов и расчлененных тел, а сам МакДоррен, в изодранной одежде, плёлся через город-призрак, испуганно осматриваясь по сторонам. Он остановился перед одной из статуй Траффлета в полный рост и принялся бежать дальше, не оглядываясь по сторонам… — У нас с тобой разные цели в этой борьбе, старина. Ты считаешь, что я хочу уничтожить мир только потому, что я само воплощение зла, но почему ты не подумал, что зло может быть во благо? В вашем прогнившем мире повсюду царит хаос, войны, убийства, преступления. Человечество утопает в собственной ненависти, и я хочу избавить их от этого. Рано или поздно, каждый из вас откроет тьму внутри, а предотвратив это, я создам идеальный мир, подвластный только моим законам.
— И ради этого все должны погибнуть? Я никогда этого не допущу. Я верю, что мир можно создать мирным образом.
— В данный момент ты под контролем в иллюзорном мире, и не сможешь мне помешать. И с каких пор ты стал думать о других? Какие у тебя цели, МакДоррен?
— Заткнись.
— Что, тебе так нужен мир, потому что не хватает старых друзей? Я могу отправить тебя к ним, чтобы ты больше не пытался их...
— Заткнись! — взревел МакДоррен.
— Какие мы вспыльчивые, — Траффлет лениво захлопал в ладоши. — Прими мой вызов, Алан МакДоррен. Сразись со мной, и поглядим, кому удача улыбнётся.
МакДоррен резко взмахнул рукой и прервал иллюзию Траффлета, после чего, запыхавшийся, упал на колени. Демон знал, что учёный может пользоваться небольшим запасом магии, которая, тем не менее, истощала его каждый раз не хуже двадцатикилометрового марафона.
— Весьма прозаично, — демон сделал шаг к нему и наступил на спину историка, впечатав того в землю. МакДоррен закряхтел и едва слышимо взвыл от боли. Траффлет ещё раз наступил тому на спину, после чего раздался хруст костей.
— Es remansit virium . Может, мне и не нужно давать тебе шанс побороться со мной, а просто прикончить на этом самом…
Взревев, МакДоррен резко перевернулся и полоснул демона ещё одним кинжалом, припрятанным в кармане, по руке, после чего умудрился откатиться в сторону, чтобы не попасть под артобстрел магическими снарядами. Мужчина откашливался и жадно хватал ртом воздух, пока демон спокойно шагал вокруг него. Не глядя на врага, Траффлет продолжил:
— Alea jacta est . Буду ждать в Вавилоне, соперник. Не забудь расставить фигуры на шахматной доске. В этот раз белые начинают партию.
Демон испарился, оставив после себя облако пыли. Алан восстановил дыхание и поднялся на ноги, несмотря на резкую боль в пояснице, но стоило ему сделать шаг к алтарю, как вдруг всё, что было окружено светящимися камнями с символами, провалилось под землю, оставляя необъятных размеров воронку.
*******
В небе над Винтерфилдом парила прибывающая луна, осветившая серебром ночной мегалополис. Густые облака покрыли собой небосвод, а кажущиеся крошечными звёзды с трудом пробивались через них к земле. Сейчас полночь, и обычно неумолкающий город пуст: не слышно ни рёв машин, ни шаги по тротуарам.
Из сумрака вдруг выросла фигура мужчины в чёрном плаще и с маской на лице. Золотая маска была похожа на демонический рогатый череп с острыми зубами. Таинственная персона несколько раз оглянулась, чтобы убедиться, что за ним никто не следит, и убедившись, что всё чисто, стремительно направилась к окраине города. Человек остановился, чтобы сделать глоток из фляги, обошёл дорогу, которую ему перешёл чёрный кот, а затем ускорился, чтобы поскорее добраться до пункта назначения. На часах уже десять минут первого.
Путник закрыл глаза и открыл их уже серебряными. Спустя секунду глазницы прожгла неописуемая боль, и он вновь вернул привычный цвет глаз, откашливаясь.
Цель уже показалась вдалеке: замок Терханс, по легендам и преданиям, хранящий внутри наибольшие загадки и мистерии Англии. О прежних владельцах замка ходили леденящие жилы истории, а сейчас замком владел учитель истории МакДоррен, о котором жители города тоже слагали невероятные теории.
Рядом с мужчиной погас единственный освещавший улицу фонарь, и весь переулок вмиг погрузился в кромешную тьму. Слегка прищурившись, странник посмотрел на часы, а затем махнул рукой в никуда. Двери замка отворились сами собой, в прихожей зажегся свет, и на улицу вышел сам хозяин дома в тёмно-синем халате. Он слабо улыбнулся и кивнул товарищу, взмахом руки приглашая того пройти внутрь.
— Ты стал более гостеприимным, МакДи? — усмехнулся гость, протягивая Алану руку. Тот сразу же её пожал и по-братски обнял старинного друга.
— Рад тебя видеть, старина. Хорошо, что ты смог-таки добраться сюда.
— Годы проходят, МакДоррен, а ты почти всё такой же. Конечно, добрался, разве могло быть иначе? Да, Траффлет и его ручные крыски за мной охотились, пытались пару раз перерезать мне глотку, но я каждый раз от них сбегал.
— Не может не радовать. Зачем ты проделал такой долгий путь до Винтерфилда? Я не ждал тебя так рано. Ты получил мою записку?
«Какую записку? Я что-то забыл? Чёрт возьми…»
— Да, — соврал гость. — Я всё равно должен был приехать сразу же, так как мне нужно очень срочно с тобой поговорить. Ситуация всё хуже и хуже.
— Что ты имеешь в виду? — спросил МакДоррен, разливая чай по чашкам. — Так, давай, рассказывай, в чём дело. Что уже наши тёмноимперцы вытворили? И сними маску.
Странник вздохнул и отсоединил нижнюю часть маски, освобождая рот. Он одним глотком осушил чашку чая, выдохнул и облокотился на спинку кресла.
— Несколько недель назад я столкнулся с пятью или шестью Мортаторанами в Дублине и побегал от них по всей Ирландии. Некоторые из них полные идиоты, не пойму, почему Траффлет держит их в своём отряде. Пушечное мясо понадобилось, наверное. Чуть не оторвал одно из крыльев стервятнику, за что был предан всем существующим проклятиям, — он оскалился, — а потом Маллерой чуть не разорвал меня пополам. Весёлые были деньки.
— Хе-хе. Мне начинает казаться, что с приближением Самайна эти изверги становятся ещё более чокнутыми. Траффлет, наверное, ритуалы всякие готовит.
— Ты не утратил чувство юмора, мистер Бравое…
— Очень смешно. Ты смотри, вспомнил моё университетское прозвище.
Старые приятели расхохотались и принялись уплетать шоколадные печенья.
— Несколько дней назад я ходил в Эшкрофтский лес к алтарю, и представь моё удивление, когда я увидел там лишь огромную яму и символ Тёмной Империи, выжженный на дереве. Я что-то пропустил? В Винтерфилде было землетрясение?
МакДоррен поперхнулся печеньем, откашлялся и замолк. Он уставился в одну точку, и собеседник прождал ровно минуту, прежде чем вывести старого друга из странного состояния. Историк заметно побледнел.
— Алан? Что-то не так?
— А? Извини, я что-то задумался, — Алан нервно расхохотался. — Нет, всё в порядке, вроде бы. Вроде бы. Я не знаю, чёрт возьми, — он озлобленно посмотрел на друга.
— Что произошло в Эшкрофтском лесу несколько дней назад?
МакДоррен снова не ответил. Он смотрел на узоры на чашке, которую держал в руках, переводил взгляд с них на книги на столе, а затем перевёл взгляд на друга и пожал плечами. Он принялся нервно стучать костяшками пальцев по чашке.
— Ну уж нет, старый друг, я точно вижу, что что-то с тобой не так. Судя по всему, ты присутствовал при происходящем в лесу. Причём тут Тёмная Империя? Они всё-таки смогли пробраться в Винтерфилд?
— Слишком много вопросов, А…
— Не называй моего имени, пожалуйста, — проворчал товарищ. — Я давно от него отрёкся и не хочу, чтобы меня знали под этим именем. Плюс, так я смогу уберечь себя и оставшихся близких мне людей от преследований. Так что случилось? Почему я из тебя вытягиваю по фразе и до сих пор не могу понять, что, мать твою, случилось? Могу помочь?
— Никто не может мне помочь. Я столкнулся со своими наибольшими страхами, в чём до сих пор боюсь себе признаться. Траффлет знает о том, что именно я хочу сделать.
Собеседник приподнялся, задумчиво обошёл комнату и вернулся на своё место. МакДоррен же продолжал сидеть, уставившись в одну точку.
— Значит, он знает, что ты ищешь Избранных? Какая это по счёту школа?
— Четвёртая в Британии. Пока никого толком не нашёл, но благодаря исследованиям эребусцев, я составил идеальный тест для определения Избранных. Конечно, я подвергну их испытаниям, и те, кто их пройдут, отправятся со мной в Эребус для дальнейшей подготовки.
— Даже так? Хорошо, это уже интересно. Надеюсь, ты не повторишь ошибок прошлого, и на этот раз все останутся в живых.
— Пошёл к чёрту, Безымянный Солдатик, — усмехнулся МакДоррен. — На этот раз мы предусмотрели всё, что только можно, ребята проработают все сценарии и будут действовать максимально аккуратно.
— Надеюсь на это. Мне пора идти, — странник посмотрел на наручные часы и, поднявшись, протянул руку историку. — Я сделаю всё возможное, чтобы помочь тебе в твоей миссии, а это, — он достал чек с восьмизначной суммой и положил его на стол, — надеюсь, будет хорошим бонусом. Это почти половина моего банковского счёта, но ради общего дела я готов и не таким пожертвовать. Распоряжайся, как сочтёшь нужным, только найди настоящих Избранных, хорошо?
— Ты меня знаешь, старина, я сделаю всё возможное. Спасибо, что приехал. Я был рад увидеть хоть кого-то из старой гвардии. Когда-нибудь мы соберёмся все вместе.
— Не сомневаюсь в этом. И уж тогда настанет новый мир… Удачи тебе, мой друг. Они ещё раз обменялись рукопожатиями, после чего гость откланялся и выбежал из замка. Алан же сделал себе чашку крепкого кофе и лениво потянулся на диване, задумавшись о чём-то. Час ночи. МакДоррен достал тесты учеников из сумки и принялся их внимательно вычитывать, изредка откладывая некоторые работы в сторону.
*******
— Вот тебе на! А куда мы все идём? — Луис Вирренс почесал голову, увидев, как все его одноклассники один за другим выходят из аудитории с вещами. — Вечно я пропускаю всё самое интересное. Стоило только отойти в буфет, называется...
— Занятий не будет, — фыркнул Джеймс Дойл, останавливаясь возле своего шкафчика в коридоре и складывая туда книги. Половина класса собралась вокруг него, внимая каждому слову. — Нас отпустили по домам. МакДоррен сказал, что его вызвали по срочному заданию кое-куда, естественно, без уточнения подробностей. Почему-то мне кажется, что это связано с той травмой, которую получил Уэсли Бэдфорд.
— Белый Уэсли? — в разговор включился Мичи Нарра. — Тот неприметный блондин, который всё время таскает с собой плюшевых рыцарей и через каждое слово вставляет фразы из несуществующего языка? Как он мог вляпаться в передрягу?
— Детективы начали расследование по этому поводу, поскольку было обнаружено слишком много загадочных совпадений. Просто так такие дела не делаются, знаете ли, — Дойл, казалось, почувствовал себя неописуемо важным в тот момент. В школе все знали, что он сын местного детектива, по праву считавшегося лучшим в Англии, и Дойлу пророчили продолжить семейную традицию и возглавить детективное агентство.
— Допустим. А почему ты решил, что к этому причастен МакДоррен? — обратился к нему Вад Декс. — Строить теории каждый может, а вот доказать не так-то просто.
— А там нечего доказывать, Декс. Помнишь, недавно он дал нам типа психологический тест? Вот я более чем уверен, что это всё не просто так. МакДоррен не чист на руку. Несколько лет назад он привлекался к судебному слушанию по поводу несчастного случая и гибели двух учеников в Дублине. А теперь Бэдфорд чуть не отбросил копыта, когда он из-за ливня угодил в сточную канаву и переломал себе всё, что можно. Совпадение?
— Может, это просто знак, что Бэдфорду пора не в игрушки играть, а заняться собой? — усмехнулся Райан. Сандра ткнула его локтем в ребро. — Да шучу я. Жаль, конечно, парня, но что мы можем поделать.
Дойл расхохотался и захлопнул свой шкафчик с такой силой, что эхо разнеслось по всему коридору и привлекло внимание всех стоящих там.
— За последние два дня слишком много странных вещей произошло в городе, и все они ведут, как вы могли догадаться, к МакДоррену. Я никогда не перестану его подозревать, по крайней мере, пока мне не предоставят веские доказательства.
— Praesumptio innocentiae, Дойл, — усмехнулся Дейджен. — Не то, чтобы я защищал МакДоррена, мне он тоже кажется подозрительным и даже скользким. Тем не менее, он довольно умный и начитанный мужик. Иногда даже прикольно шутит.
— Отчасти я с тобой согласен, Клайнт. Но всё же, не слишком ли странно то, что вчера я попал под грозу, причём такую, что еле ноги унёс. Меня будто бы окружили молнии, — Дойл замешкался, — но они не причиняли мне вреда. Будто бы они, живые, хотели предупредить меня о том, что приближается какая-то вакханалия...
— Вакханалия, капец и ватрушки, — пожал плечами Мичи Нарра. Дойл потянулся, чтобы отвесить ему подзатыльник, но парень вовремя успел увернуться. — Ну что такое? — Я никому об этом не рассказывал, но вчера со мной приключилось то же самое. Точь-в-точь, как рассказал Дойл, — произнёс Дейджен, глядя вдаль коридора. Примерно дюжина других учеников, находившихся рядом, удивлённо перевели взгляд с него на Дойла, а затем обратно. — Причём я знаю, что мы не единственные, с кем такое произошло, правда? Вирренс?
— Чтоб тебя... Да, правда. Я вчера попал в торнадо, как бы смешно это не звучало. Уже подходил к дому, как вдруг меня подорвало каким-то потоком воздуха и вскружило вверх тормашками. Весь обед наружу вышел сразу же.
— Вот и я о том же, — Дойл кивнул головой, признавая собственную правоту. — И всё это началось после вчерашнего теста, вам это не кажется совпадением? Причём я более чем уверен, что отбор прошли не все?
— Отбор? — в один голос спросили Сандра и Вайолет.
— Да, именно. МакДоррен что-то запланировал, и я очень хочу узнать, что именно. А учитывая послужной список нашего историка, думаю, и мой отец тоже не откажется выяснить, где тут собака зарыта.
— Обычно собак зарывают на кладбищах домашних животных, если я ничего не путаю. Хотя у меня была соседка, которая... — начал было Мичи, но Дойл его прервал:
— Если ты скажешь ещё хоть слово, я тебе что-нибудь сломаю. Ладно уж. Лично я хочу домой, раз уж представилась такая возможность раньше свалить отсюда и заняться чем-нибудь более полезным. Я хочу покопаться в информации, чтобы как можно скорее дойти до разгадки. МакДоррен сегодня утром подложил мне конверт с результатами теста, хотя результаты психологических тестов обычно не разглашаются, верно?
— Джеймс, прекрати параноить, — осадил того Дейджен, — да, я тоже получил такой конверт. Видимо, мы прошли первый этап макдорренского теста, и что нас ждёт дальше — неизвестно. Кто ещё прошёл, поднимите руки. Может, мы так найдём закономерность.
Вад, Вайолет, Сандра, Райан, Мичи, Луис, Дейджен, Дойл и ещё четверо учеников подняли руки. Луис, присвистывая, подошёл к шкафчику Уэсли и, достав из кармана перочинный ножик, принялся вскрывать дверцу. Он достал конверт и громко прочитал то, что было в нём написано:
«Первая стадия пройдена. 7/13. До связи. АМ.»
— Понятненько, значит, Уэсли тоже должен был пройти отбор. Почему он?
— Статистическая ошибка, или у него действительно есть задатки непонятно для чего? Что, чёрт возьми, происходит?
— Думаю, нам нужно подождать, пока АМ с кем-то свяжется. Что означает 7/13?
«И так всё понятно. Вместе с Бэдфордом отобрано тринадцать. Ему нужны Семеро. Что он задумал? И действительно ли всё так, как вещает Дойл? Я начинаю опасаться».
— Завтра мы у него всё спросим, — командирским тоном поведал Дойл, — а сейчас я всё-таки позволю себе удалиться. И кстати, Клайнт, мы прошли два этапа, я всё-таки думаю, что спектакль со стихиями тоже произошёл не просто так. МакДоррен точно к этому причастен, и я узнаю, как именно.
Как только Дойл удалился, Вад подошёл к своему шкафчику и, открыв его, обнаружил там небольшую серую коробку. Внутри лежали новые большие наушники и новый амулет Ловец Снов, который по размерам прекрасно помещался в ладонь. Декс усмехнулся и поспешил сразу же заменить наушники на новые. Рядом с подарками лежала маленькая открытка, на которой едва разборчивым почерком было написано «С днём рождения», а внизу была каллиграфическим почерком аккуратно выведена вчерашняя дата. — Вот тебе на! Почему ты не сказал, что у тебя вчера был день рождения? — удивился Райан. — МакДоррен обычно поздравляет всех в нашем классе, а новичков так тем более. Да и ребята, думаю, захотели бы сказать тебе пару слов поздравления.
— Наверное, потому, что не вижу в этом смысла. Меня здесь никто не знает, а я не особо стремлюсь заводить новые знакомства в новом классе, как ты мог заметить. Уверен, что никто бы и глазом не моргнул, узнав, что у меня был день рождения, Артер. Не делай вид, что это вдруг стало интересно тебе.
— Во—первых, я просто пытаюсь проявить гостеприимство, Декс. А во—вторых, не думай, что наш класс такой же, как и твой предыдущий. Если мы не дружим с кем—то, то хотя бы стараемся узнать, как дела, и прийти на помощь, если это нужно. Даже таким странным и необычным персоналиям, как ты.
— Но хорошо, спасибо на добром слове, что ли. Это довольно неожиданно.
«Всем всё равно. Все всегда пытаются показать, что они заинтересованы, но на самом деле, всем всё равно. Я давно привык к этому, и не очень хочу пытаться изменить этот мир».
— Через две недели у нас планируется бал-маскарад по случаю Хэллоуина, ты пойдёшь? — спросила Сандра, выглядывая из-за Райана. Вад пожал плечами. — Ну, чего ты? Не будь скучным занудой. Должно быть весело. Каждый год мы придумываем что-то новое, а МакДоррен пытается сделать праздник куда разнообразнее и куда интереснее с каждым годом.
— Не думаю, что это может быть интересно. Праздник как праздник, в Британии же его меньше празднуют, чем в Америке, — проронил Декс, — можешь как раз у своей подружки узнать. Спасибо, конечно, за приглашение, но я всё же откажусь, лучше допишу доклад по древней Вавилонии.
«За—ну—да! Почему эти одиночки настолько забавные?»
Декс ещё раз пожал плечами и, кивнув одноклассникам и нацепив наушники, уставился в книгу. Райан выдавил из себя улыбку и повернулся к Сандре. «Интересно, от кого этот подарок», подумал Вад, провожая их взглядом. «Родители поздравили утром, вроде как подарили всё, что хотели подарить. Вряд ли кому-то ещё есть до меня дело, хе-хе. Этот амулет, Ловец Снов… Откуда этот человек узнал, что мой амулет пропал? И почему я чувствую странную силу, исходящую от этого Ловца? За мной что, опять кто-то следит? Опять?»
*******
Очередной удар кулаком по стене был настолько сильным, что костяшки пальцев покраснели, хрустнув, а на самых выступающих из них проявились ранки.
Алан МакДоррен метался по комнате, рвал на себе волосы, бил себя кулаками в грудь и затем молотил ими по стенам, при этом не прекращая ругаться через каждое слово. Между десятками нецензурных выражений проскакивало имя Уэсли Бэдфорда, а затем ругательства снова посыпались в адрес бедного школьника.
— Он не должен был проходить этот тест до конца. Как я мог так облажаться? Я же всё распланировал до мелочей. Никто не должен был пострадать, я должен был только выявить стойкость к стихиям у тех, чьи результаты теста показались мне наиболее подходящими. Чёртов Бэдфорд! Почему он?
Дверь комнаты открылась, и внутрь вошли три детектива с пакетами документов. МакДоррен обернулся в их сторону и озлобленно плюнул на пол. Один из мужчин улыбнулся и затёр плевок каблуком ботинка.
— Вы же понимаете, мистер МакДоррен, что мы должны принять должные меры. Это не первый раз, как на вас подают жалобы по поводу непрямого причинения травм, и слава Богу, что юный Бэдфорд останется в живых, но останется инвалидом до конца своих дней.
— Как жаль, — процедил сквозь зубы Алан. — Сколько вы хотите?
— На этот раз, боюсь, деньгами вы не отделаетесь. Нам стало известно, что вы, как бы так сказать, занимаетесь противоречивыми вещами в лабораториях своего замка и за его пределами, и правительство Винтерфилда дало разрешение на осмотр…
— Правительство Винтерфилда? — МакДоррен усмехнулся. — Что же, в таком случае, прошу вас представить все документы, подписанные лично Мафлином, с официальной печатью мэра. И будьте уверены, что я лично свяжусь со своими знакомыми в администрации и уточню, кто и когда подписал бумаги. Так что?
Один из детективов присел за столик и закинул ногу на ногу.
— Я не буду подбирать выражения, мистер МакДоррен. Думаю, ни для кого не секрет, насколько много у вас полезных знакомых в самых узких кругах, причём эти люди постоянно за вас ручаются и готовы поставить на кон всё, что у них есть. Почему?
— Ну, я умею доносить до людей своё мнение, — пожал плечами историк, хитро улыбаясь. — Так вот, вы хотите сказать, что у вас есть какие-то неопровержимые доказательства моей причастности, да, уважаемый мистер… простите, как вас зовут? Вы же недавно у нас?
— Дуглас Дэйвис. Да, прибыл по особому распоряжению из Лондона. Ваша персона давно вызывает сомнения и подозрения даже у представителей королевской…
— Вот как? Пусть сама королева тогда приедет и выскажет мне всё в лицо, — МакДоррен расхохотался. — Уэс Бэдфорд один из моих учеников. Стал бы учитель причинять вред своему ученику, зная, что за этим следует?
Дэйвис ритмично постучал по столу кулаком.
— Видите ли, МакДоррен, вы сами признались, что как-то замешаны в этом, раз предложили нам деньги.
— Я предложил вам деньги не для того, чтобы откупиться, а для того, чтобы выйти отсюда и никогда больше вас не видеть.
— А ещё вас обвиняют в мошенничестве и обманах. Некоторые считают, что вы прекрасно умеете надевать маску другого человека и выдавать себя за…
— Ну да, конечно, а ещё у меня диссоциативное расстройство личности. Кстати, у вас нет сигары? Или медикаментов? — МакДоррен протянул руку детективу, а затем, не получив желаемого, перекрестил руки на груди и надул губы. — Злые люди. Ха-ха. Вот это вы имели в виду, говоря про маску?
Один из детективов усмехнулся, оскалив жёлтые зубы, и достал наручники из-за пазухи. Дэйвис достал из папки ламинированный лист бумаги и протянул МакДоррену. Тот, не наклоняясь, пробежался глазами по тексту и мрачно уставился на мужчину.
— Что, и это всё, на что вы способны? Право, я думал, что английская судебная система работает безупречно, а вы меня разочаровали. Пока вы не сможете предоставить мне официальные доказательства, а именно фотографии моего лица или видеозаписи со мной, думаю, разговаривать нам не о чем, — МакДоррен собрался выйти из кабинета, но один из детективов преградил ему дорогу. — Хотите поиграть? Давайте поиграем, — он достал из кармана колоду игральных карт и две монеты.
— Без фокусов, мы вооружены.
— Я тоже. Так вот, вы думаете, что настолько хорошо разбираетесь в законах? И что ваша репутация безупречна в сравнении с моей? Шах и мат, господа.
— Попробуйте выкрутиться, МакДоррен, и мы вас отпустим, если доводы будут убедительны на девяносто девять процентов. Но в вашем случае лучше на все сто.
— Хорошо, если вы так уверены в своём знании законов, то давайте обратим внимание на прошлогоднюю поправку в законодательстве, утверждённую лично Советом Мэра и одобренную министерством Англии. Во-первых, закон не даёт права вам допытывать человека с высшим юридическим образованием, не имея на руках веских доказательств, о которых я уже говорил, — после этих слов МакДоррен будто бы из воздуха вытащил сертификат о своём образовании и помахал им перед носом Дэйвиса. — Вы можете убедиться в подлинности документа, если вам так интересно. Во-вторых, вы сами упомянули, что у меня есть знакомые в городе, и я не побоюсь воспользоваться своими связями, чтобы распространить следующую информацию, — историк протянул детективу другой лист бумаги, прочтя который, тот рассвирепел.
— Откуда… откуда у вас эта информация? Как вы узнали?
— Я же предупредил, что я вооружён. Итак, на чём я остановился? В-третьих…
По мере того, как МакДоррен повествовал, его глаза изредка поблескивали серебром, на что не могли не обратить внимание все следователи. Двое из них принялись о чём-то перешёптываться, пока Дэйвис не сводил взгляда с Алана. Тот хитро улыбнулся и продолжил уверенно и чётко излагать свои мысли, а Дэйвису только и оставалось, что молча внимать каждому произносимому слову.
— И именно поэтому вы прямо сейчас меня отпустите и больше никогда – слышите? никогда не будете предъявлять мне подобные обвинения, не имея на руках минимум полсотни доказательств от дюжины свидетелей. Пожалуйста, постарайтесь не попадаться мне на глаза. Ещё вопросы? — МакДоррен перекрестил руки на груди и подмигнул. Дэйвис проматерился и плюнул на бетонный пол.
— Мне нечего сказать. Вы свободны, МакДоррен. Убирайтесь отсюда, и прошу вас – искренне прошу – сделайте так, чтобы мы больше никогда не пересекались.
Глава 4. Цветок лотосаПуть в тысячу ли начинается с первого шага.
– Лао-Цзы
Глава 4. Цветок лотоса.
Сделав глоток холодного чая с мелко нарезанными фруктами, Вайолет закрыла глаза и уткнулась носом в ладони. Она, казалось, не слышала рассказы Сандры, которая не переставала повествование про свой поход в магазин за платьем на маскарад и новое колье, которое она заметила в витрине по соседству. Лишь после того, как Вайолет что-то проворчала, Сандра легонько ткнула её в плечо:
— Эй, ну чего ты? Что такое?
— А то ты не знаешь, — Вайолет ответила тяжёлым вздохом. — Мне до сих пор не даёт покоя мой февральский сон, а то, что в последнее время происходит вокруг, кажется, только усугубило ситуацию. Зачем МакДоррену нужны семь человек? Это как-то связано с тем, что мне тогда...
— Что тебе тогда сказал говорящий чёрный кот? — Сандра приподняла бровь. — Любой другой человек на моём месте посоветовал бы тебе обратиться к психиатру, Ви, но я тебя хорошо знаю и уверена, что ты не стала бы придумывать какую-то ерунду просто для привлечения внимания. Как думаешь, может, надо поговорить с МакДорреном и выложить всё-всё?
— Чтобы потом оказалось, что он не имеет к этому никакого отношения, и я стала бы выглядеть полной дурой? Нет уж, спасибо, — Вайолет едва заметно улыбнулась. — Или же с нами произойдёт несчастный случай, как с Бэдфордом, за то, что мы такие любопытные и суём свои носы не в свои дела. У меня, конечно, нет доказательств, что МакДоррен как-то к этому причастен, и вряд ли я когда-либо их найду.
— Может, ты и права, — Сандра задумалась. — Давай сменим тему, прошу тебя. Скажи лучше, ты уже придумала себе образ на Хэллоуин?
Вайолет пожала плечами.
— Я не хочу туда идти, честно говоря. У меня очень нехорошее предчувствие, что там что-то случится, о чём я потом буду жалеть. Почему ты не должна идти отдыхать из-за меня? Тем более, что тебя там будет ждать твой кавалер, а я с удовольствием останусь дома и посмотрю какой-то сериал...
Рассмеявшись, Сандра несильно ущипнула лучшую подругу.
— Мы со всем разберёмся, не переживай. У всех бывают кошмарные сны, и мне кажется, что ты просто переутомилась. Приходи, должно быть весело. Я не дам тебе соскучиться, да и Райан, думаю, тоже. Так что, кем тебя нарядим? Будешь рокершей, как и я? У нас будет свой собственный ансамбль.
Вайолет ещё раз задумчиво пожала плечами, хихикнув, и резко закрыла глаза руками. Голову прожгла боль, которую невозможно было терпеть, и когда она смогла открыть их, увидела, что находится не в кафе в Винтерфилде, а на заснеженном холме в безлюдной части Британии, ещё и ночью. Удивительным было то, что вокруг неё красовались цветы, которые не могли существовать при таком климате — лотосы. Девушка потрясла головой и похлопала себя по щекам, надеясь проснуться от внезапного сна, но все попытки были тщетными.
«Почему это происходит со мной? Почему опять я? Лотосы в такое время года, странно... И если здесь должно быть холодно, почему я не чувствую ничего?»
Затем ей показалось, что в завываниях ветра она слышит какие-то слова, произносимые до боли знакомым голосом. Успокоившись и прислушавшись, она смогла разобрать только собственное имя. Звук голоса становился всё громче и чётче, пока Вайолет не узнала-таки голос Сандры, после чего она пришла в себя, вздрогнув. Сандра выдохнула и нахмурилась.
— Опять видение? Что на этот раз?
— Какой-то холм... — ответила Вайолет, отдышавшись. — И ничего, кроме пустоты и ветра, завывающего моё имя. Это было так реалистично. В этом кафе точно ничего не подмешивают в еду и напитки?
— За это можешь не волноваться, его держат хорошие друзья моих родителей. Говорю же, это всё вызвано усталостью и переживаниями. Честно признаюсь, после последних событий я сама не своя, и буквально сегодня мне тоже снился кошмар. Нам нужно поговорить с Райаном об этом, он что-то придумает. Знаешь, — продолжила Сандра после минутной паузы, — у меня смешанные ощущения по этому поводу. Я бы хотела, наверное, попасть в список этих семерых и узнать, в чём же секрет, но я также хочу, чтобы моё психическое здоровье осталось целым и невредимым, по возможности.
— Надеюсь, нам не придётся долго ждать и бродить кругами, чтобы получить ответы, — задумчиво сказала Вайолет. Сандра пожала плечами.
— Я в любом случае тебя не оставлю, не переживай, — подмигнула она. — И хватит киснуть, прошу тебя. В этом году Хэллоуин должен быть интересным.
«Мой первый кошмарный сон был как раз на Хэллоуин, несколько лет назад, как раз перед переездом из Америки. Я бродила по заброшенной части незнакомого мне города, проходя мимо кладбищ, при этом слушая завывания ветра, которые будто бы звали меня к себе, а тыквы с горящими глазами наблюдали за мной, злобно усмехаясь. Я понимала, что это сон, но не могла проснуться, и чувствовала, что за мной кто-то следует. С тех пор меня иногда бросает в дрожь, когда я чувствую запах печёной тыквы или слышу подобные завывания ветра...»
В ответ Вайолет приобняла подругу, задумавшись о том, что все видения и сны могут быть между собой связаны... но, пока что, в этом пазле не хватало элементов.
*******
Мимо. Прицел — и второй раз мимо. Ещё один промах — и он проиграет последнюю партию, а значит, должен будет идти на Хэллоуин в костюме, который ему выберут одноклассники. Дейджен и Мичи хитро переглянулись, ожидая, что и после следующего броска Луис не сможет закрыть партию, и уже принялись записывать все варианты костюма в блокнот.
— Представь его в костюме жареного помидора! Все просто умрут от смеха...
— Митчелл, не перебарщивай.
— ...ведь наконец-то приближается Хэллоуин, день всех святых, когда мёртвые...
— Нарра, прекрати. Последнее предупреждение.
— ...проникают в мир живых, и по старинной кельтской традиции...
Дейджен не дал ему договорить, перелив четверть бокала с лимонадом ему на голову. Мичи ответил ему тем же, и молодые люди громко расхохотались, привлекая к себе внимание всех посетителей бара — но не сосредоточенного Луиса.
Пропустив дротик через пальцы, Луис внимательно вгляделся в свою цель. Для победы ему нужно было попасть чётко в самый центр мишени, но предыдущие две попытки не увенчались успехом. Он набрал в грудь побольше воздуха и, на мгновение прикрыв глаза, запустил дротик в цель. Мичи и Дейджен наблюдали за тем, как снаряд медленно летит мимо центра, и уже принялись довольно потирать руки. Луис выдохнул, после чего дротик изменил траекторию и, переместившись влево, попал чётко в красный центр мишени. Несколько посетителей, отвлёкшихся на игру, поаплодировали столь меткому попаданию.
— Ты сжульничал, друг мой, — усмехнулся Дейджен. — Радиоуправляемые дротики вроде бы как запрещены в спортивном дартсе, не так ли?
— Запрещены, — Луис кивнул, — только вот у меня совершенно обычный дротик. Можешь сам проверить, — он протянул товарищу снаряд, и тот принялся внимательно его рассматривать. — Нарра, что-то случилось? Ты вцепился в мой стакан с чаем, будто бы это всё, что у тебя осталось.
— Да, извини, просто твоё попадание было слегка неожиданным. Держи, конечно, — он протянул ему стакан. Едва коснувшись стекла, Луис отдёрнул руку. — Что-то не так?
— Три минуты назад чай был настолько горячим, что я не мог к нему прикоснуться, а теперь он арктически ледяной. Вы что-то туда подмешали?
— Нет, клянусь, я всего лишь держал твой стакан, чтобы он не разбился. Может, ты настолько увлёкся игрой, что и думать про него забыл?
Луис пожал плечами и достал из кармана колоду игральных карт, которую затем протянул Мичи. Тот принял подарок и, разложив все карты на столе, принялся внимательно их изучать. Провертев туз в руке, он шутливо запустил карту в сторону соседнего столика и перерезал пополам горящую свечу.
— Офигеть! Как ты это сделал?
— Сам не знаю, это как-то само получилось. Никогда раньше такое не пробовал. Возможно, у меня дар? — Мичи усмехнулся и, высунув кончик языка, запустил ещё одну слегка согнутую карту в половинку свечи. Несколько секунд казалось, что он попал мимо цели, но затем свеча ещё раз разломилась на две части. — Раз мне так везёт, давайте сыграем партейку в дартс? Или на бильярде? Только на деньги!
— Не испытывай удачу, парень. Я думаю, как-нибудь в другой раз, — фыркнул Луис, подбрасывая вверх серебряную монетку. — Не забудьте, что нам нужно подготовиться к вечеринке. Лично я иду туда, чтобы кого-то подцепить и заполнить свободное пространство в своём времени, но прям печенью чувствую, что случится что-то жуткое.
В тот момент его телефон зазвонил, оповещая о сообщении, и, прочитав его, парень кивком показал друзьям, что им уже пора уходить. Собравшись, молодые люди поспешили покинуть клуб и удалились в неизвестном направлении.
*******
В очередной прохладный вечер в привычно жарком Вавилоне дюжина лошадей остановилась в тени песчаникового хребта напротив входа в ещё недостроенную Вавилонскую башню. Вскоре из колесницы вышел мужчина примерно пятидесяти лет, стройный и высокий, с круглыми серыми глазами и бородкой. Он не был похож на привычных этому времени жителей, а, казалось, принадлежал другому временному потоку.
Поправив мантию, он хмуро окинул взглядом массивную каменную кладку возле стены; у её подножия красовались восхитительные жасминовые кусты. Вытащив из кармана некое подобие перочинного ножика, мужчина выполнил полукруг в воздухе, после чего открылось отверстие в стене высотой метра в полтора. Оглянувшись, надеясь не быть замеченным стражниками или каменщиками, он наскоро приблизился к отворившейся дыре.
— Столько лет ожиданий и подготовки ради нескольких минут бенефиса, о котором и рассказывать никому нельзя, — вздохнул он, опускаясь на колени, — а для этого потребовалось всего лишь обойти половину мира и вернуться назад во времени на несколько тысячелетий. Что поделать, не так уж и легко быть сумасшедшим учёным. Миллионы лет эволюции, а мы по-прежнему так глупо используем потенциал человека. Мой талант – мой тяжкий грех, как говорится.
Мужчина провёл ладонью по каменной плите на полу прохода и несколько раз постучал рукоятью ножа по определённым точкам. Раздалось несколько щелчков, и плита, заскрипев, отъехала в сторону, открывая потайное отделение со свёртком, от которого исходило мягкое серебряное свечение. Усмехнувшись, он спрятал находку за пазуху, а по карманам распихал глиняные таблички с текстами, которые покоились рядом.
— Что же, это должно облегчить дело.
Услышав вдалеке переговаривающихся строителей, он ещё раз постучал по плите, закрывая потайную нишу, а затем поспешил удалиться от Башни. Он шагнул к колеснице, вытащил из неё некое подобие сумки и повесил её на плечо. Позади раздались возгласы строителей, зовущих стражников, чтобы разобраться с незваным гостем.
Мужчина помахал им рукой, приветливо улыбаясь, и невозмутимо направился к границе города. Его сопровождали подозрительные взгляды горожан и грубые крики солдат, на которые он не обращал внимания. Приблизившись к едва заметному мерцающему силовому полю, странник исчез из виду, растворившись в воздухе дымкой.
*******
Терпеть не могу все эти дурацкие школьные вечеринки, но ладно уж, долг зовёт. И зачем я решил вырядиться охотником на вампиров? Половина школы наверняка придёт в таких же обмундированиях, если не хуже. Надеюсь только, что какой-нибудь придурок придёт в костюме вампира, и я всажу ему осиновый кол в самое сердце. Шутка, конечно.
Продолжаю идти к пункту назначения и по пути встречаю множество знакомых и незнакомых мне людей в навороченных прикидах. Зачем всё это нужно?
Возле входа в спортзал поставили специально обученного человека, который должен был предлагать всем освежиться прохладным яблочным или тыквенным соком. Я пожимаю плечами и захожу в спортзал, который специально к Хэллоуину изменили до неузнаваемости. В центре зала теперь была сцена, на которой, как я подумал, будут играть приглашённые музыканты, а возле стен стояли столики с закусками. Я подошёл к одному из столиков, надеясь поживиться чем—то интересным, как меня остановил один из выпускников, попросивший назвать имя. Затем он отвёл меня к другому столу, на котором изысканных закусок было значительно больше, и возле которого — удивительно ли? — были остальные одиннадцать друзей МакДоррена. Ха—ха.
Подойдя к ним, я лениво взмахнул рукой в знак приветствия, а в ответ получил кивки и негромкие «приветы». Вскоре начали разносить напитки и дополнительные закуски. Один из выпускников, довольно щуплый паренёк, подошёл к каждому из нас и упросил взять по одному печенью с предсказаниями, сказав, что это обязательный атрибут сегодняшнего вечера для нас. Что, историк решил сразу загнать нас поглубже в лабиринт загадок? Ещё раз пожав плечами, беру печенье и присоединяюсь к остальным.
— Привет, Клайнт, — со мной первым здоровается некто в маске чумного доктора. Судя по голосу, это Райан. — Хорошо, что ты всё же решил к нам присоединиться.
— Будто бы у меня был выбор. Просто стало интересно, в чём именно суть всей этой незадачливой макдорренской затеи.
— Вряд ли нам предложат многомиллионные контракты, — усмехнулся некто, стоявший дальше всех, и я догадался, что это Декс.
Когда я первым разломал своё печенье и вытащил из него аккуратно свёрнутую бумажку, на плазменном экране зажглась надпись: «Игра началась». У меня появилось ощущение, что кто-то за мной наблюдает, и специально ждал именно этого момента, чтобы включить текст. Пожав плечами и быстро прожевав половинки печенья, я всмотрелся в то, что было написано внутри:
«…А цель есть лабиринт, в нём смерти двери
откроют путь в священный света зал…»
Будем считать, что кто-то просто неудачно пошутил. Очень смешно, товарищи, очень смешно! Ну ладно, почему мне достался бессмысленный кусок текста? Тут даже рифмы никакой нет. Стоп, а что это за приписка внизу?
«Запомни главное правило: ты не можешь рассказать кому—либо о том, какой смысл несут твои две строчки. Тем не менее, для понимания полной картины тебе нужны все двадцать четыре строки стиха. Игра началась».
Двадцать четыре строки, а у меня только две. Что же, я люблю испытания и всякие квесты, но это уже переходит за все рамки приличия. Понятно, у кого остальные строки, но раз никому нельзя делиться текстом, то это немного усложняет моё задание. Впрочем, я, кажется, знаю, с кем именно нужно временно объединиться, чтобы получить ключ к разгадке.
*******
Живя в Америке, я не особо сильно любила отмечать Хэллоуин, хотя иногда считала забавным ходить вместе с одноклассниками и клянчить конфеты у соседей, перед этим нарядившись ведьмой или каким-то привидением. Хотя никаких крупных мероприятий, наподобие нынешнего, у нас не проводилось, ибо в моём родном скучном городе всё всегда было иначе.
Сегодня я была в чёрном платье до колен, в маске с перьями, а волосы решила распустить. Почему бы не попробовать добавить что-то новое в прикид, говорила я себе.
Придя в школу, я сразу же встретилась с Сандрой и Райаном (которые, как я уже поняла, ни на минуту друг от друга не отойдут сегодня) и вместе с ними проследовала в спортзал. Мне понравилось, как именно украсили школу, но зал был просто великолепен. Несколько фотозон, которые каждому придутся по вкусу, очень много настоящих и искусственных тыкв, некоторые из которых вырезали под фонари и подвесили под потолком.
Вскоре подошли остальные Избранные, нам принесли печенья с предсказаниями, и ничего – действительно ничего! – не предвещало беды. Дейджен обратил внимание на экран, на котором зажглись слова «Игра началась», и меня как будто бы бросило в дрожь. Трясущимися руками я разломила печенье напополам и вытащила записку, которая гласила следующее:
«…ответ на тьмой поставленный вопрос,
и всемером должны они лишь дружно…»
Прочитав комментарий внизу стиха, я испуганно подняла глаза на Сандру и увидела, что она не менее испуганно смотрит на меня. Так вот какое следующее задание нам придумали: нужно стащить у других обрывки и сложить полный текст стиха, чтобы понять, что и где нужно обнаружить. Я очень не люблю воровство. Почему нельзя было просто провести нам ещё один тест, например?
— Итак, а сейчас у нас в программе белый танец. Девушки приглашают кавалеров. Голос ведущего вывел меня из прострации, и когда я обернулась, увидела, что остальные испытуемые уже разошлись и начали с кем-то танцевать, кроме какого-то парня в посеребрённой маске. Сандра кружилась в вальсе с Райаном, и я почему-то почувствовала себя одинокой и брошенной. Дейджен с грустью проследил за ними (неужели он сам хотел пригласить Сандру?) и закружил в танце свою мадам Фелицию, Луиса пригласила Алекса Гиллеспи (и мне они показались весьма неплохой парой), а Мичи Нарра (у меня поначалу были сомнения, он ли это, но затем я увидела у него на спине надпись «повелитель томатов» — кто бы ещё мог такое придумать?) засел в баре с Джеймсом Дойлом. А кого-то, кстати, я так и не заметила.
— Скучная вечеринка, не так ли? — раздался голос рядом со мной. Словно ошпаренная кипятком, я дёрнулась и посмотрела на того, кто ко мне обратился: на того самого одинокого парня в серебряной маске. Я догадываюсь, кто это, конечно же, хотя маска и искажала его голос.
— Ага. Я не очень люблю подобные мероприятия, но Сандра меня вытащила, а я не могла ей отказать. Правда, эти танцы…
— Не умеешь танцевать, верно? — собеседник тут же раскусил одну из причин. Я когда-то в детстве занималась спортивными танцами, но медленные никогда не танцевала, и очень не хотела опозориться. Я кивнула. — Что же, не вижу в этом ничего страшного.
— Не хочешь потанцевать? — вырвалось из моих уст. Покраснев, я тут же прикрыла рот ладонью. Бог ты мой! — Извини, я…
— Ты точно не против со мной потанцевать? Если ты, конечно, не оговорилась, — он улыбнулся и взял меня за руку. Я еле смогла выдавить из себя улыбку, пока меня вели в центр зала. Ди-джей как раз заканчивал одну из песен и решил включить вдогонку вторую, «Оставь свет включённым», и я подумала, что было бы неплохо — танцевать первый медленный танец в жизни под одну из песен, которую я очень часто слушаю.
Мы закружились в танце, я положила голову ему на плечо и совсем забыла о том, что во второй руке у меня был зажат листок с фрагментом стиха, который что-то означает, но я никак не пойму суть. Четыре с половиной минуты, пока играла песня, пролетели как одно мгновение, а когда мелодия закончилась, парень поклонился мне и поцеловал мою ладонь.
— Спасибо за танец, Вад Декс.
Он усмехнулся и снял маску, глядя на меня зелёными глазами.
— Ну вот, одна из моих тайн раскрыта. Тебе спасибо, Вайолет Скарпер.
Парень улыбнулся мне и протянул белоснежный цветок лотоса, после чего отправился в другой конец зала. Теперь у меня не оставалось сомнений в том, кто это. Я посмотрела на свою руку и заметила в ней другой фрагмент стиха, ранее припрятанный за цветком. Но ведь мой стих находится в другой руке! Что происходит?
Ко мне подбежали Райан и Сандра.
— Что, мисс Скарпер, нашли себе друга?
— Ну, я бы так не сказала, это был просто танец…
— Только не говори мне, что ты не догадалась о том, кто это, — Сандра очень хитро улыбнулась, глядя на меня и подмигивая. — Ты ведь хотела с ним поговорить, так судьба и подарила тебе шанс. Вы, кстати, очень неплохо смотритесь вместе.
Я облегчённо выдохнула и поспешила отвести друзей в сторону. Как-никак, но я могла довериться только Сандре и Райану, которые всегда проявляли ко мне доброту и всегда были готовы меня выслушать.
— Вы ведь тоже получили фрагменты стиха, верно? — Они кивнули, протягивая мне свои листочки. Я крутила их в руке вместе с тем, что был у меня, но никак не могла сложить их в правильном порядке.
«Когда семь душ найдут дорогу в ад,
Откроется им дверь в зал всех наград...»
«...А капли времени, что собраны в часах,
Покажут путь достойным путь пройти...»
Текст был выведен аккуратным каллиграфическим почерком, заметила я, но к чему бы это всё? Я прекрасно осознавала, что мы нарушаем все правила игры, которые нам дали, но с другой стороны, а не поиску ли Избранных вообще посвящена эта игра? Мы должны работать сообща, чтобы найти решение загадки.
— Немного несвязный текст, правда? Мы даже не знаем, где находится точка старта, не говоря уже о том, что именно нам нужно обнаружить… или открыть.
— Полностью согласна. Семь душ, — задумчиво произнесла Сандра. — Помните, Клайнт выдвинул версию, что МакДоррену нужны именно Семеро из тринадцати? Очень похоже, что это самая настоящая правда, и мы теперь втянуты в нечто... странное?
— Как минимум, мы узнали, что МакДоррен, оказывается, ещё и поэт. Стихи, конечно, слабенькие, но пять баллов за старания он заслужил. Мне теперь чертовски интересно, что именно он задумал.
Вдруг я вспомнила о втором листике, который мне вручил Декс, и, развернув его, поспешила прочитать:
«…Начнётся путь у входа в спецподвал,
за ним — загадки, тупики, мистерии…»
— М—да уж... Вот это я понимаю, забавный сумасшедший Хэллоуин. Да здравствует тот, кто придумал эту интересную игру.
— Когда-то мы с друзьями исследовали школу и обнаружили что-то, похожее на лабиринт, за одной из дверей для специальных помещений, но мы туда не заходили. Мне кажется, я знаю, где ответ. Пойдём за мной, — Райан взял нас с Сандрой за руки и повёл к выходу из спортзала.
*******
Трое школьников очень осторожно, дабы не быть замеченными, прошли через длинный коридор школы к лестнице, которая вела на цокольный этаж. Райан пропустил Вайолет и Сандру вперёд, а сам пока что остался позади «на стрёме».
— Почему только мне должно было так не повезти с напарником. Нарра, давай быстрее, где тебя черти носят!
— Сейчас, сейчас… — раздался голос запыхавшегося Мичи, подбежавшего к Луису. Они оба обернулись и увидели Райана, Вайолет и Сандру. — О, привет! А вы… оказались здесь… как?
— Да вот, — Райан помахал рукой, в которой он держал четыре бумажки, — пытаемся понять, в чём загвоздка. Присоединитесь к нам?
— Да, конечно, спасибо за приглашение. Хорошо, что мы хоть с кем-то нормальным будем сотрудничать, потому что мы с таким столкнулись, с таким столкнулись… — начал было Мичи, но Луис его перебил:
— Когда-нибудь потом расскажешь, Томатик. Сколько у вас бумажек?
— Пока что четыре.
— Ага, раз вас трое, значит, вы тоже у кого-то что-то позаимствовали. Весьма и весьма неплохо. У нас шесть листиков. Что? — ответил Луис на удивлённые взгляды одноклассников. — Я решил попробовать необычную для себя тактику и поэтому предложил Митчеллу объединиться. У нас два наших фрагмента, разумеется. Один мне отдала красотка Алекса Гиллеспи, сказав, что она не хочет принимать в этом участие, но с удовольствием присоединится ко мне в моих будущих подвигах. — Он усмехнулся. — Две записки Мичи стащил у Марвина и Елены, пока забалтывал их рецептами овощных салатов. Кто бы мог подумать! Последний фрагмент я свистнул у Харпера, пока он хвастался Дойлу, что сумеет найти все элементы головоломки в одиночку.
— Потрясающая расстановка сил. Значит, только мы впятером в альянсе, верно?
— Да, по итогам же Семеро должны пройти в следующий этап, так что я ничего не теряю, поделившись с вами информацией. Всё-таки, мы не первый год знакомы, — Луис озарил остальных улыбкой. — Кстати, Дейджен, Чуан Ли, Винтер и Дойл тоже скооперировались, правда, Винтер остался без бумажки, её кто-то украл.
В этот момент Вайолет задумалась и вспомнила записку, которую ей дал Вад Декс после танца. Вряд ли бы он стал просто так отдавать свой листик и отказываться от возможности пережить настоящее приключение. Пока она шагала вслед за Райаном, она наступила на обронённые кем-то ключи, и отпрыгнула в сторону от неожиданности.
— Вот уж чего точно не хватало…
Недолго думая, Луис поднял ключи и открыл ими дверь, за которой и оказался лабиринт, о котором ранее упоминал Райан. Кое-где горели фонари, что и позволило школьникам разобраться, что они находятся именно там. Впереди что-то пронеслось из стороны в сторону, постоянно врезаясь в стены, после чего умолкло.
— Вот почему я не очень люблю Хэллоуин, — пожал плечами Мичи. — Это слишком жутко, знаете ли, и я бы с удовольствием предпочёл вернуться домой.
В ответ Райан хитро улыбнулся, оскалившись и начал корчить из себя привидение:
— Дети разных возрастов, час покинуть отчий кров...
— Путь теперь у нас один — в королевство Хэллоуин, — нараспев закончил Дейджен, подходя к одноклассникам со спины. — Да, я тоже смотрел этот мультик. Правда, нам предстоит путь не в королевство весёлых шалостей, а в психбольницу Монти, в лучшем случае. Вы вообще сами—то поняли, что это только что произошло? Кто это был?
— О, привет, Клайнт. Очень надеюсь, что это не какой—то демон, живущий в преисподней под школой. Надеюсь, это просто наш любезный директор раскошелился на ультрасовременные технологические прибамбасы для праздника, — вздрогнул Мичи. — И вообще, не пора ли вернуться к остальным? Мы же нашли, что должны были…
— Клайнт, где твои дружки? — усмехнулся Луис. Дейджен пожал плечами.
— Там вообще произошло очень интересное зрелище. У Винтера стащили его лист, и я даже догадываюсь, кто это мог сделать. Пока Дойл вправлял ему мозги, я стащил листок у Чуана и поспешил убраться восвояси. Честно скажу, у меня в планах было обокрасть Дойла, но увы, не сложилось. Они где-то позади плетутся. Но тот, кто украл фрагмент стиха у Винтера, просто ювелир. Он же глаз с бумажки не сводил, я это видел.
Вайолет и Сандра переглянулись, видимо, подумав про одного и того же персонажа, и последовали вперёд. Райан, Мичи, Дейджен и Луис шли позади, начиная свой разговор на постороннюю тему.
— Я просто хочу узнать, что означают эти строчки и почему именно нас выбрали для этого дурацкого эксперимента. Кто со мной?
Райан и Дейджен одновременно кивнули головой. Мичи, побледнев, сделал то же самое. Улыбнувшись, Райан похлопал того по спине.
— Не переживай, мы быстро найдём выход отсюда. Каким бы страшным не казался данный коридор, но это всё тот же коридор нашей школы, в который мы смогли пройти, а значит, сможем и выбраться.
— А вы, мистер Артер, я погляжу, неисправимый оптимист?
— Jawohl, сэр. Реалист, точнее говоря. Лучше бежим отсюда, пока у нас есть такая возможность. Я поддерживаю точку зрения Нарры, что это лишь декорация, но я бы не хотел встретить здесь что—то другое, например, нашего сторожа, пьяного вусмерть.
— Давайте аккуратно, мы должны найти нечто и сбежать отсюда. Я хочу вернуться к Гиллеспи и ещё немного времени с ней провести. И Дойл? Где Дойл, когда он так нужен?
— Вирренс, остынь, пожалуйста, это нам ни к чему. Думаю, остальным лучше не знать, что мы решили действовать сообща и почти собрали весь стих. Я даже не знаю, нужны ли нам строчки остальных, и хорошо, что мы с ними не особо общаемся. А насчёт Гиллеспи ты разгорячился, вроде симпатичная особа, как раз в твоём вкусе, не так ли?
— Ну, я бы с ней погулял, она уж поинтереснее, чем госпожа Робредо. Никто не поймёт, что ты в ней нашёл, Клайнт. Она тупо пользуется тем, что ты умный, и ездит на твоей шее, свесив ножки. Нравится? Удобно?
— Если ты уважаешь меня, Вирренс, то уважай и мою девушку, пожалуйста. Если нет, то заткни пасть, пока я тебе её не заткнул.
— Раз так, то я лучше перестану уважать тебя, Дейджен, хотя мне очень не хотелось бы. Ты смышлёный, но иногда ведёшь себя, как идиот. Не строй из себя того, кем не являешься, хотя ты понимаешь, что мне на это всё равно.
— А где Декс? Вы его видели? — спросила вдруг Вайолет, останавливаясь. Все остальные пожали плечами, не прекращая бродить по лабиринту, пока не обнаружили стеллаж, из которого изливалось яркое свечение. Посмотрев на остальных, Райан подошёл вперёд и отворил дверцу. На одной из полок лежала только полная версия стихотворения, на которую были направлены светодиоды:
В полночный час раздастся грома шум
и магия прорвётся к нам сквозь тьму,
свой явит лик, и сможем мы найти
тех семерых, судьба чья мир спасти.
Секрет отбора Избранных есть прост:
найти в стенах старинной школы нужно
ответ на тьмой поставленный вопрос,
и всемером должны они лишь дружно
к дверям сокрытым ключ один найти,
оставив позади сомненья, страх,
а капли времени, что собраны в часах,
укажут курс достойным путь пройти.
Средь ржавых труб, заплесневевших стен,
всем, кто чист сердцем, суждено прорваться,
тем, кто оступится, — с рассудком попрощаться,
а тем, кто сдастся — встретить вечный плен.
Начнётся путь у входа в спецподвал,
за ним — загадки, тупики, мистерии,
а цель есть лабиринт, в нём смерти двери
откроют путь в священный света зал.
Задача есть монеты с ликом бога,
что вместе с сим стихом откроют суть,
каким для Избранных дальнейший будет путь,
усеянный наградой, но тревогой.
И те, кто сможет тьму преодолеть,
познают тайны вечной силы, ведь
когда семь душ найдут дорогу в ад,
откроется им дверь в зал всех наград.
Когда Райан закончил читать стихотворение, все остальные, разинув рты, принялись испуганно переглядываться между собой.
— Вот это поворот. Значит, нам нужно найти какие-то монеты? У кого был этот фрагмент? А, ну да, — Дейджен постучал себе по лбу, — у нас же не хватает только двоих. Декс и Дойл. Потрясающе просто. Честно, я надеюсь, что Декс доберётся сюда и присоединится к нам, он всё же лучше, чем Дойл.
Луис и Мичи бросились исследовать стеллаж, в котором они, к своему удивлению, больше ничего не обнаружили. Сандра и Вайолет тоже поспешили внимательно рассмотреть шкаф, и вскоре они нашли потайной отсек в нижней полке. Райан отворил это отделение, но и в нём было пусто.
— А вот такую подлянку я точно не мог ожидать! Мы проиграли, или как это понять?
Сразу после того, как он произнёс первое слово, внутри потайного отделения зажегся таймер, оповещавший о том, что осталось всего лишь несколько минут. До чего?
Мичи, Вайолет и Сандра дружно бросились к нему. Молодые люди осторожно приподняли экран, на котором по-прежнему горели цифры, и за проводами обнаружили ещё одну потайную дверь.
— Бинго! — воскликнул Дейджен, буквально срывая дверцу с петелек. Во втором тайнике лежали двенадцать бронзовых монет, на одной стороне которых красовалось изображение какого-то человека, а на другой были выгравированы имена всех Избранных, включая и отсутствующего Бэдфорда. Только монеты с именем Вада Декса, ко всеобщему удивлению, не было среди остальных. Помимо монеток, он обнаружили записку с текстом: «Ваше испытание почти закончено, но предстоит ещё один тест». Вслух прочитав послание, Дейджен мигом выхватил свою монету и побежал к выходу из лабиринта, постепенно за ним последовали остальные.
*******
Так вот оно, наше испытание! Признаюсь, найти монету в лабиринте, построенном под обычной английской школой, оказалось куда сложнее, чем найти иголку в стоге сена, но всё же мы справились. Интересно, где монета Вада Декса и где он сам.
По странному стечению обстоятельств, я покинула лабиринт последней, и когда я выбралась из него, никого из ребят уже не было рядом. Я также не услышала каких-либо шагов, что меня насторожило. Я точно не сплю? И… где мой цветок лотоса?
Главным минусом моего внезапного квеста было то, что я должна была спуститься по неосвещённой лестнице, за которой следовал мрачный тёмный коридор. И кто бы мог подумать, что в обычной английской школе можно наткнуться на такие дебри? И откуда тут, извините меня, незажжённые свечи в проёмах в стенах? Почему я раньше не обращала на это внимание? Я, конечно, понимаю, что тьма придаёт особую атмосферу хэллоуинской вечеринке, но это перебор. Не хватало мне с моим везением ещё натолкнуться на кого-то, хотя это как-то разбавило бы нудную обстановку.
Вот, пожалуйста – ten cuidado con lo que deseas . В нескольких метрах передо мной выросли три фигуры, от которых доносился едкий запах табачного дыма и алкоголя. Уж лучше встретить страшных людей в тёмном переулке, нежели печально известных учеников нашей школы здесь и сейчас. Я почему-то была уверена, что им запретили посещать все культурно-массовые мероприятия.
– А далеко ли ты собралась, новенькая? – я очень редко слышала этот голос на занятиях, но это не помешало мне узнать его. Даже во тьме коридора я видела, как озлобленно сверкают глаза Скотта Вайпера. Я крепче сжала найденную монетку с чьим-то обликом, надеясь, что она пропитана магией и выведет меня из этого кошмара наяву, пока он и его дружки медленно приближались ко мне. По всему коридору эхом разносились только их шаги, и от этого мне становилось по-настоящему не по себе.
Вайпера несколько раз подряд оставляли на второй год, говаривали, что за свои шестнадцать лет он дважды отсидел в колонии для малолетних преступников, а также был обвинён в убийстве, насилии и ограблении. Не представляю, сколько усилий и нервов это стоило его отцу, уважаемому адвокату, чтобы отмазать сына от проблем. Мы слышали, что его отец также платит баснословные деньги директору школы и учителям за терпение. Семейство Вайперов в школе боятся все, так что на Хэллоуин Скотту можно было явиться и без устрашающей маски.
– Кофе пить. В твоей компании не нуждаюсь, – я вздрогнула, покрепче сжав бронзовую монету в руке.
Расхохотавшись так громко, что даже стены содрогнулись, он ускорил шаг, и я поспешила удалиться от него подальше – по крайней мере, я надеялась, что успею. Вайпер подлетел ко мне, сильно прижав к стене, а когда он провёл холодной ладонью по моей щеке, я почувствовала, что душа улетела в пятки. Почему мне так не везёт в последнее время и почему здесь никого нет?
– Почему ты от нас убегаешь? – прошипел Вайпер. – Ты можешь прекрасно провести время с нами, милашка, и эту ночь ты запомнишь навсегда.
Против своей воли я всмотрелась в это страшное лицо, спрятанное за засаленными патлами, и почувствовала мощный смрад алкоголя и табака, от которого меня начало тошнить.
– Я более чем уверен, – продолжил он, – что ты уже на многое способна, несмотря на столь юный возраст. А если нет, я сделаю с тобой всё, что нужно. Что скажете, Шелдон, Джантер? – он обратился к своим прихвостням, огромным увальням, у которых уровень IQ равнялся десяти на двоих. Пока они хохотали, Вайпер отпустил меня и потянулся за сигаретами. Я откашлялась и осмотрелась по сторонам; не было сил кричать, а наоборот, было страшно обрекать ещё кого-то на опасность. Огня от зажигалки хватило, чтобы я увидела вдалеке ещё одну фигуру, которая, глядя на меня, прислонила палец к губам.
– А? Показалось. Крысы, наверное. Не переживай, Скарпер, нам никто не помешает. Мои друзья разберутся со всеми, кто помешает нам развлечься.
В темноте промелькнуло странное свечение, за которым проследовало дуновение ветерка, и после глухого удара я увидела, как оглушённый чьим-то ударом Шелдон рухнул на пол. Вайпер ещё громче зашипел и выхватил нож, осматриваясь. Никого не было. У меня опять очередные галлюцинации?
– Думаю, Вайолет предпочла бы более спокойную обстановку, нежели стоять тут в компании трёх ошибок природы. Давайте мы просто уйдём отсюда без вас троих.
До боли знакомый голос. Неужели прославленный любитель одиночества и тяжёлой музыки в больших наушниках покинул свою зону комфорта и решил прогуляться в именно этой части школы? В любом случае, спасибо тебе, Господи, какой же славный подарок ты мне так вовремя преподнёс.
– Что? Пришёл получить по заслугам, парень? – усмехнулся Вайпер, обнажая жёлтые и серые зубы. – Думаю, ты хочешь отхватить хорошую взбучку. Джантер, приведи Шелдона в чувства и притащите мне этого наглеца, хочу научить его хорошим манерам.
– Декс, я возьму этот шкаф на себя, – я открыла рот от удивления. Вот голос Райана я точно не ожидала услышать! Значит, и Сандра тоже где-то рядом? Они решили не возвращаться в спортзал, чтобы помочь мне? Пока я рассуждала, эти два огромных лба, Шелдон и Джантер, уже направлялись к Райану, а Вайпер, решив не обращать внимания на Декса, повернулся ко мне с ножом наготове. Тут уже я решила проявить то ли глупость, то ли храбрость, и выбила нож у него из руки, надеясь на то, что он отвлечён мыслями о сорванных планах. Пока он осознавал, что произошло, Декс схватил того за шиворот и врезал по челюсти. Удар не особо точный, но весьма сильный.
Это дало мне возможность отбежать в сторону, где меня, как я и подозревала, ожидала Сандра. Она меня сразу же обняла и сказала, что позвала на помощь.
– Ты в порядке?
– Да, в полном, спасибо большое. А как вы здесь оказались?
– Мы уже были на полпути к спортзалу, когда к нам подошёл Декс и сказал, что ты свернула не туда. Оказывается, он нашёл другой путь к тайнику, поэтому и забрал свою монету раньше, чем мы. Он попросил нас вернуться за тобой, а как только мы услышали голос Вайпера, они с Райаном отправили меня срочно позвать кого-то из учителей.
Я отвлеклась от разговора и посмотрела на сражение, где происходило нечто невероятное. Райан сбил обоих соперников, раза в два превосходящих его в габаритах, на пол, и принялся осыпать их ударами. Декс же, не знаю, как, умело избегал всех замахов ножом и зажигалкой, стараясь при этом увести Вайпера подальше от нас. Вдалеке послышались голоса взрослых, и внутри меня зажглась надежда, что этот кошмар закончится. Вдруг на ум пришли две мои строчки, которые я уже несколько десятков раз прочла и запомнила наизусть:
«…Ответ на тьмой поставленный вопрос,
и всемером должны они лишь дружно…»
Мог ли тот, кто написал эти строки, знать о том, что здесь сегодня произойдёт? Нет, я в такие совпадения не верю. Это же чистая случайность, хотя что-то же меня повело к этому самому коридору и именно в это время, и что мои друзья пришли мне на помощь.
Тем временем, Райан, который не первый год занимался смешанными боевыми искусствами, оглушил обоих противников и готов был уже броситься на помощь Дексу, но тому и не нужна была она. Я увидела, что в его глазах зажглось яркое пламя, а затем такое же пламя зажглось и в его руке! Когда Вайпер успел его поджечь? Нет, Вайпер тоже удивлён всем происходящим. Тогда что это вообще происходит?
– Ух ты, – Декс улыбнулся, глядя на пламя на своей ладони, – это даже облегчит дело. Вайолет, смотри, – он щёлкнул пальцами, и огонь, вырвавшись из его руки, пронёсся по коридору, зажигая все свечи в считанные доли секунды. Я не могла придумать точные слова, чтобы описать свои ощущения в этот момент. Неужели магия всё-таки существует?
Дексу хватило замедлений Вайпера, чтобы нанести очень чёткий и громкий удар по его лицу, от чего тот, пошатнувшись, полетел в сторону Райана. Он заключил Вайпера в один из борцовских захватов, и в тот же момент поспели учителя и охранник. Я обратила внимание, что часть лица Скотта Вайпера покрыта следом от ожога. Вад усмехнулся, подшагнул к нему, похлопал ладонью по щеке и нанёс ещё один удар в челюсть, после чего подошёл ко мне, взяв меня за руку.
– Всё в порядке? – спросил он. Я кивнула. – Спасибо за помощь, Артер, – улыбнулся он, обращаясь к Райану. – Ты не против, если я провожу тебя до кафетерия? – Декс снова заговорил со мной. Я кивнула.
– Спасибо тебе большое за всё, – улыбнулась я, снимая с него маску и обнимая. Признаюсь, он очень странный, но при этом очень хороший и отзывчивый. – Если бы не ты, я не знаю, что было бы со мной сейчас.
– Не за что, – он улыбнулся в ответ и, наклонившись ближе к моему уху, прошептал: – Прошу, никому не рассказывай о том, что ты увидела, хорошо? А то всех нас сочтут за сумасшедших, хотя меня и без того таковым считают.
Я бы скорее сказала, что он бывает занудным, но уж никак не сумасшедшим.
– Да, конечно, как скажешь. Я хотела у тебя спросить, почему ты отдал мне свой фрагмент стиха?
– Пока остальные разинули рты, я подменил бумажку со стихом Винтера на обычный лист бумаги. Свои же две строчки я выучил, поэтому мне они больше не были нужны. Плюс, мне повезло, что мне достался именно этот фрагмент стихотворения, ведь там описано, где нужно что-то обнаружить. После этого я проследил за Дойлом и услышал, как он читает Винтеру свою часть, и уже знал, что я должен найти. Дуракам везёт.
– Возможно, но ты уж точно не дурак, раз сам с этим разобрался.
– Признаюсь, я бываю весьма невнимателен, поэтому в данный момент мне очень повезло. И ещё, Вайолет, у меня есть к тебе небольшая просьба, – очень спокойно произнёс он, хотя обстановка была явно неспокойная, – закрой, пожалуйста, глаза.
Он собрался меня поцеловать? Иначе я не пойму, что вообще здесь происходит. Я услышала приглушённый смешок, а затем Декс, отодвинув прядь волос, украсил их белым цветком лотоса, который я думала, что потеряла. Не глядя на него, я провела пальцами по цветку и улыбнулась.
– Ещё раз спасибо, – я покраснела.
– Не за что, Вайолет. И будь осторожна. Вайпер и его шайка наверняка не самое страшное, на что можно наткнуться в Винтерфилде. Есть нечто более жуткое и мрачное, например, демоны, маскирующиеся под говорящих чёрных котов, – напоследок Декс откашлялся, и от этого мне стало ещё более не по себе. Откуда ему об этом известно?
Мы дальше проследовали в спортивный зал, ничего не говоря друг другу, а сзади ползли Райан и Сандра, беседующие о том, что только что произошло. Вайпером и его друзьями занимались учителя, охранник и даже кто-то из полицейских, которых успели вызвать. Думаю, так просто теперь отец Вайпера его не отмажет.
– Ребят, мы тут подумали и вспомнили, что видели такое же изображение на обложке одного из учебников, написанных МакДорреном, — выдохнула Сандра, показывая мне бронзовую монету. На обратной стороне уже не было наших имён, вместо чего красовалась серебряная надпись: «Ты».
– Это какое-то древнее божество, – предположил Декс. – Предположу, что это покровитель везунчиков. Вот уж счастье-то. У вас такие же монеты? – Мы втроём кивнули. – Наверное, это наш билет в следующий раунд увлекательнейшего путешествия, которое нам уготовил МакДоррен, — он провертел монетку в руке, перебрасывая её между костяшками пальцев
Как только мы зашли в спортивный зал, то сразу же проследовали к столу, возле которого стояли остальные кандидаты в Избранные. Не хватало только Луиса и Дейджена; вероятно, они где-то заблудились или тоже наткнулись на кого-то. Не просто так же написали, что испытание не до конца пройдено. Присмотревшись, я заметила такие же бронзовые монеты у Дойла, Винтера и Харпера. Откуда они у них, если у них не осталось бумажек со стихом? Что, простите, тут вообще происходит?
– Отрадно видеть, что вы тоже обнаружили спрятанные монеты. Гениальным решением было сделать тайник в тайнике, верно? МакДоррен времени зря не терял, — расхохотался Джеймс Дойл, наливая себе стакан пунша и выпивая его одним глотком. — Вы, конечно, не лыком шиты, господа, и я был уверен в том, что вы нарушите правила и поделитесь информацией, которая должна была быть секретной, поэтому я решил поступить так же. Дейджен Клайнт хотел объединиться с Дексом, но я опередил его и предложил место в моей команде мечты. Я не мог не взять трофеи для моих друзей.
Для твоих слуг, подумала я, вращая в руке монету. Хотелось бы, конечно, чтобы эти монеты оказались жетонами от какого-нибудь нового парка развлечений или же бонусом, который можно обменять на приз, но они, к сожалению, таили за собой опасность и, вероятнее всего, смерть.
Буквально минуту спустя в зал влетел запыханный Дейджен, который подбежал к нам, жестом показал не задавать вопросы и оглушил целый бокал ледяного сока залпом. Отдышавшись, он упал на один из стульев и начал перебрасывать монету из руки в руку.
– Я думал, что опоздал. Были кое-какие неполадки с дверями, которые не хотели открываться, и кем-то из банды Вайпера. Хорошо, что весь этот цирк курируется самым рассеянным и непунктуальным учителем из всех.
После того, как последний обладатель монеты «с ликом бога», Луис, влетел в украшенный спортивный зал, на экране, на котором прежде показывались музыкальные клипы, появились наши имена – тринадцати «счастливчиков», на которых дружно устремились взоры всех школьников и учителей. Я, признаться, была и смущена, и напугана одновременно. Когда одни имена начали угасать, а другие наоборот – светиться ярче, я поняла, что это и есть результаты странного отбора, которому мы уделили весь вечер. Неужели МакДоррен вот так просто напишет, что Избранные вот эти люди, подставив их под удар? Я нащупала рядом руку Сандры и крепко её сжала, чувствуя в ответ её не менее сильное волнение.
Я видела, как одно за другим загорелись имена Декса, Сандры, Райана, Дейджена, Мичи и моё, и как медленно угасали имена ребят из другого класса. Кто-то из них был на седьмом небе от счастья, раз больше не нужно будет заниматься непонятными поисками, а некоторые, например, Алекса Гиллеспи, которой, как мы потом узнали, Луис принёс монету с её именем, и Джо Винтер, были заметно разочарованы. Секунды, пока не появлялось новое имя, казались мне вечностью. Потухло имя Бэдфорда, который и вовсе не появлялся в школе в этот вечер, и на экране произошли рокировки: шесть имён, которые светились, передвинуло в одну сторону, а пять потухших – в другую. В центре большими буквами красовались имена Луиса и Дойла, и в этот момент я подумала, что было бы неплохо собрать нашу маленькую новообразовавшуюся компанию, чтобы впоследствии сдружиться и пройти сложный путь вместе.
– Глядите, осталось только два счастливчика на суперприз от МакДоррена и Ко, – проворчал слегка шепелявым голосом Скотт Вайпер (опять он!), после чего всё его окружение разразилось хохотом, – причём оба бесполезные и законченные неудачники. Пойдём, нам больше нечего делать на этой вечеринке для отбросов общества.
Как только временно привлёкшие к себе внимание хулиганы покинули зал, я повернулась к экрану в ожидании чего-то, но там по-прежнему не было седьмого имени. К чему все эти а-ля рекламные интриги? Наверное, это всё-таки судьба, что именно мне и моим шестерым одноклассникам представилась такая возможность исследовать нечто и понять, что именно нам уготовано… но судьба в этот вечер решила иначе.
В одно и то же мгновение имя Луиса погасло, а имя Дойла, засветившись, переползло к нам. Как такое вообще возможно? Я посмотрела на всех ранее Избранных и увидела, что на лице каждого из них красуется смесь ужаса, удивления и недопонимания. Даже Декс и Дейджен раскрыли рты от удивления. А Луис, кажется, окончательно подавлен. Зато Дойл сияет; он подлетел к нам и хотел было броситься ко всем обниматься, но никто, кроме дружелюбного Мичи, не среагировал.
– И вот как это теперь называть? – фыркнул Райан, обращаясь к Луису. – Я из-за тебя проиграл ставку в десять фунтов. Парень, ты чего?
– Видимо, так решила судьба, и я действительно что-то сделал не так. Впрочем, хорошо, что вы хоть узнаете, в чём дело, надеюсь, потом расскажешь, что же такого очень интересного я пропустил. А Дойлу просто повезло, что он нашёл лишний клочок бумаги.
Мне почему-то стало невыносимо тяжело на душе. Мы с Луисом вроде бы и не общались, но всё-таки учились в одном классе и иногда участвовали в каких-то научных проектах или просто беседовали на переменах. С Дойлом же мы вообще не общались и вряд ли бы что-то могло это изменить.
Ко всеобщему удивлению, МакДоррен так и не появился, хотя мы ждали, что он вдруг войдёт в зал и вручит каждому «Избранному» по плюшевой игрушке или сертификату в кафе-мороженое. Вместо этого на экране красовалась следующая надпись: «Мои поздравления, Семеро Избранных. Завтра вам предстоит последний этап, после чего вы узнаете правду. Встретимся возле замка Терханс в девять часов вечера. А.М.»
– Сомнений нет, что собака зарыта именно у МакДоррена, – расхохотался Дейджен. – Хорошо, посмотрим, что новый день нам принесёт. Надеюсь, это займёт не больше часа, нужно как можно лучше выспаться перед экзаменами.
Луиса уже не было видно; он наверняка расстроился и решил больше не мешать всем пирующим своим присутствием. Сандра и Райан тоже были не в особом восторге, а если учесть то, сколько лет они знакомы и дружили с Вирренсом, то и подавно были расстроены. Мимо меня прошёл Декс, перечитывая стихотворение и, наверное, надеясь наткнуться на какую-то скрытую лазейку (вот как выглядит чтение между строк, вернее, попытка сделать это), и я не могла упустить шанса поблагодарить его:
– Спасибо, что спас, Вад Декс.
Он вздрогнул и удивлённо посмотрел на меня:
– А, это ты. Не за что, Вайолет Скарпер, я просто оказался в нужное время в нужном месте. Ещё раз спасибо за танец… и за беседу. Вечер оказался не таким уж и плохим, – подмигнув, он надел маску и поспешил удалиться, а я сразу же присоединилась к лучшей подруге и ещё раз обсудила с ней всё, что произошло.
Глава 5. Классика жанраРешённая загадка становится банальностью.
- Джозеф Конрад
Глава 5. Классика жанра.
Осень уже постепенно приближалась к своему зениту. Золотые листья, усыпав весь город, хрустели под ногами, придавая яркость Винтерфилду даже в кромешной темноте прохладных вечеров. Впрочем, дождливое утро пятницы не предвещало ничего хорошего, кроме сырости и холода. Тусклые тучи затянули небо, не оставив ни одного лучика лунного света. В воздухе витали нотки тоски и обречённости, отражаясь как в лужах, оставшихся после дождя, так и в глазах людей.
Одним из самых мистических мест в Винтерфилде всегда считался замок Терханс, находящийся на окраине города в тихом и почти заброшенном районе. За замком находился крохотный лесок, укрывавший проход к озеру, на обратной стороне которого было разбито старинное кладбище, служившее причиной множества жутких слухов и леденящих кровь историй местных верующих. Над озером красовался заброшенный дряхлый мост, поросший уже подгнивающими сорняками и чем-то наподобие мха.
Сам же четырёхэтажный дом являл собой мрачное фортификационное здание викторианской эпохи с множеством окон, напоминавших фонари, пятью башнями и высокими дверями. Казалось невероятным, что кто-то мог жить в таком замке в современной Англии двадцать первого века. Четыре похожих одна на другую башни соединялись каменными зубцами, напоминающими, в свою очередь, крохотные треугольные домики, а над ними величественно возвышалась главная башня из чёрного камня, служившая владельцу ещё и подобием маяка.
Жители Винтерфилда любили говорить, что время боится не только египетских пирамид, но и замка Терханс. Дом пережил две мировых войны и множество гражданских, оставшись нетронутым, отчего поползли слухи, что он окружён ничем иным, как дьявольской аурой и тёмной магией. Владельцу замка приписывали служение старинным языческим культам и общение с самим дьяволом, что подогревало интерес любопытных историков к замку. С годами слухи иссякли, но люди всё равно предпочитали обходить злополучное здание десятой дорогой.
На другом конце улицы догорали автомобильные шины, наряду с тусклыми фонарями, являвшиеся единственным источником света в этот осенний вечер. В нескольких шагах от них стояли ржавые мусорные баки и распухшие от дождей картонные коробки высотой с метр каждая. Они преграждали путь к пустой части улицы, на которой находились дома, лишь в некоторых из которых до сих пор кто-то жил.
В замке Терханс по-прежнему царила темнота. Механические часы, расположенные на его Часовой Башне, пробили девять часов вечера, и в ту же секунду на улице появился чёрный кэб с мигалкой на крыше. Один за другим из машины вышли четверо подростков, одетых в пальто и куртки, и они молча, не глядя друг на друга, перешли улицу и остановились перед крепостью, испуганно глядя вперёд.
– Сказать, что я удивлён – это ничего не сказать, – удивлённо произнёс Мичи, переступая с ноги на ногу и потирая руки.
– Лучше ничего и не говори, окажешь всем большую услугу, – проворчал в ответ Дойл. – Мне тоже не очень нравится ваша маленькая скромная компания, но раз уж я твёрдо решил выяснить, где тут собака зарыта, то мне придётся с вами сотрудничать некоторое время. Но постарайтесь, прошу вас, не мешать и не путаться под ногами.
– Лучше бы МакДоррен выбрал Вирренса, а не тебя, – фыркнул Дейджен, скрещивая руки на груди и выпуская изо рта облако пара. – De duobus malis minus est semper eligendum , Дойл. Не строй из себя невесть что, мы все здесь находимся в одинаковых условиях.
Он обернулся, ещё раз осматривая улицу в незнакомом для себя районе. Кое-где виднелся свет уличного фонаря, создавший крошечный фрагмент жёлтого света в окружавшей его тьме. Юноша достал из кармана зажигалку, зажёг огонь и попытался через него что-то высмотреть, но сильное дуновение ветра со стороны замка тотчас же затушило пламя. Спустя несколько неудачных попыток Дейджен сдался и спрятал зажигалку обратно в карман.
– Я хочу спросить, а мы точно не ошиблись адресом? – раздался голос Мичи, в котором появились нотки разочарования. Интонация, с которой он задал свой вопрос, сказала больше, чем сами его слова. – В доме, похоже, никого нет.
– Если ты знаешь ещё хоть один дом в Винтерфилде, который именуется замком, то мы с удовольствием за тобой проследуем, – усмехнулся Дейджен. – Не нравится мне это.
– Мама запрещает мне ходить в этом районе города, – Мичи проглотил образовавшийся в горле ком, в очередной раз глядя на тёмный замок. – И я уверен, что не только меня уберегают от этого. МакДоррен, конечно, умный дядька, но мог бы позволить себе какую-то скромную квартиру где-нибудь в центре города, а не это.
Вад, нахмурившись, сделал один шаг в сторону замка, после чего не менее сильное дуновение ветра одним махом затушило все фонари на улице, опуская район в кромешную тьму. Шины уже догорели, и до ребят доносился лишь дым, несущий с собой запах резины.
Позади послышался цокающий звук шагов, буквально вырвавший четверых молодых людей из размышлений и вернувший обратно в реальность и без того жуткой атмосферы. Они настороженно всмотрелись в темноту, не замечая никаких движений, пока не увидели впереди свет от мобильных телефонов и тех, кому они принадлежали.
– Привет! Извините, у нас возникла непредвиденная ситуация, – рассмеялся Райан, подбегая и пожимая руку каждому из присутствующих.
– Весьма неожиданно сломалось метро, и нам пришлось добираться сюда своими силами, – закончила Вайолет. Сандра кивнула после каждой из фраз друзей.
– Мрачное зрелище, не правда ли? – спросила она, не сводя глаз с дома.
– Более чем, – кивнул Дейджен. На мгновение ему показалось, что в одном из окон замка шевельнулась человеческая фигура, но это оказалось галлюцинацией. Шагнув вперёд, он обратил внимание на почтовый ящик, покрытый слоем пыли, и откашлялся.
– Вы тоже чувствуете какой-то сладкий запах? – внезапно обратился к остальным Вад. Остальные, покашливая, закивали в ответ. Дойл подошёл к вратам, открыл их и, зайдя на территорию Терханс, демонстративно принюхался.
– Странно, что никто не выходит нас встречать. Уже ровно девять вечера, – для пущей убедительности молодой человек несколько раз посмотрел на наручные часы.
– Конечно, вряд ли можно было бы найти нам лучшее занятие для осеннего вечера, чем мёрзнуть на улице возле старинного замка и ждать непонятно чего… – заныл Мичи.
Дойл расхохотался и захлопал в ладоши, привлекая к себе раздражённые взгляды.
– Ситуация становится все более любопытной, господа, – воскликнул он. – Итак, давайте подведём промежуточные итоги: как наш мистический любитель загадок и квестов и хотел, наше количество сократилось с тринадцати до семи, – Дойл пожал плечами. – Да, я сегодня уже услышал, что вы бы предпочли увидеть на моём месте Вирренса, но так уж сложилась судьба, что я здесь, а он шляется неизвестно где.
– Fortes fortuna adiuvat , знаешь ли. Я бы не стал списывать Луиса со счетов, Дойл, и вообще, сделай милость – заткнись, а? – выпалил Дейджен, ничуть не боясь дерзить человеку, который был выше почти на голову. Дойл, казалось, пропустил его слова мимо ушей.
– Вместо того, чтобы меня песочить, лучше бы помогли найти решение. Хоть завтра и выходной день, я хочу домой, улечься на диване и посмотреть какой-нибудь фильм.
Переглянувшись, остальные шестеро ребят прошли через ворота и проследовали ко входу в старинный замок. Странный сладковатый запах, не покидавший их, по-прежнему витал в воздухе, исходя от растений на окраине территории замка. Сквозь лёгкую туманную дымку, нависшую вокруг здания, они смогли увидеть ухоженную землю, на которой шелестели золотые и красные листья, упавшие с десятка деревьев. Как только Сандра подняла один лист, он превратился в пепел прямо на её ладони. Девушка отпрянула, вздрогнув.
– Не бойся, – улыбнулась ей Вайолет. – Думаю, мы все боимся, просто не все хотят это признавать. И мне чертовски любопытно, что же нас там ждёт.
– Вы взяли монеты с собой? – обратился к остальным Райан. Все, кроме Дойла, кивнули, демонстрируя ранее обнаруженные монеты. – Хорошо. То я так, на всякий случай спросил. Ведь благодаря монеткам нас отобрали в список Избранных.
– Луис тоже нашёл монету, – пожал плечами Дейджен, – но его не пригласили на продолжение вечеринки, к сожалению. Я не отрицаю твоих интеллектуальных способностей, Дойл, но Вирренс, как по мне, лучше подходит для миссии… хотя я и не знаю, для какой именно.
– Если я не подхожу, то почему Мичи Нарра подходит? – огрызнулся Дойл, становясь на первую ступеньку лестницы и оглядываясь на Митчелла, который не выпускал из руки телефон, клацая какую-то игру, где нужно было собирать фрукты.
– Ты его недооцениваешь, – улыбнулся, оскалившись, Вад. – Он ещё себя проявит, рано или поздно. Думаю, нам нужно следовать дальше, как считаете?
Он подошёл к входной двери и постучал в неё, но ответа не последовало. В замке по-прежнему не горел свет, поэтому Вад не смог рассмотреть что-либо в окне. Дейджен подошёл и попытался снова зажечь зажигалку, но все попытки были тщетны – механизм не поддавался. На мгновение Вад вспомнил случайно получившийся трюк во время школьной потасовки и едва заметно щёлкнул пальцами, сосредоточившись на зажигалке, и на ней моментально появилось пламя.
– О, заработала, – Дейджен почесал голову. – Наверное, газ заканчивается. Хорошо, посмотрим, что там происходит.
Вад усмехнулся, оглядываясь на остальных ребят, и заметил подмигивание Вайолет, которая заметила его трюк с огнём. Он подмигнул ей в ответ и прислонил палец к губам. Вместе с Дейдженом они принялись смотреть через окно и увидели хорошо обставленный зал с камином, к которому вёл закрытый коридор. Повернувшись, Дейджен махнул остальным Избранным рукой в сторону входной двери.
– Ничего особенного нет. Все ответы мы найдём внутри, я так думаю.
– Думаю, у нас с тобой разные представления о происходящем.
Дейджен постучал в дверь и подёргал ручку, постепенно меняя амплитуду, и в итоге дверь поддалась.
– Всего-то требовалось добавить чуток силы, хе-хе, – усмехнулся он. – Товарищи, давайте посмотрим, чего от нас хочет наш высокоуважаемый историк.
Скрип половиц, на которые наступали подростки, становился всё громче и громче с каждым шагом. Последней к двери прошла Сандра; едва обернувшись, она заметила, что с противоположного края улицы за ними следит человек под зонтом и с газовым фонарём во второй руке. Когда он приподнял руку с фонарём вверх в знак приветствия, тем самым освещая своё лицо, Сандра узнала в нём Луиса. «Я подойду к вам через пару-тройку минут», крикнула она друзьям, закрывая перед собой дверь.
Спустившись вниз, девушка поманила старого знакомого к себе.
– Не задерживайся, – произнёс из-за закрытой двери Райан, успевший заметить стоявшего вдалеке Луиса. – Мы скоро начнём, как только Дойл и Клайнт умерят свои эго.
– Хорошо-хорошо, – ответила девушка. – Что ты здесь делаешь? – она обратилась к Луису. – Ты представляешь, что будет, если МакДоррен тебя найдёт?
– Мне наплевать. Я пришёл бороться за своё место под солнцем, – прыснул, подходя, парень. Его голубые глаза столкнулись с голубыми глазами одноклассницы и встретили в них нотки сострадания. – Я уверен, что МакДоррен совершил ошибку, выбрав Дойла, но он мог хотя бы дать шанс нам двоим показать себя. Никто из остальных проигравших и не подумал попытаться что-то исправить, кроме, может быть, моей милой Гиллеспи, но она передумала утром, хотя и сообщила мне, где и когда вы собираетесь. И вот, я здесь, пришёл проходить испытание на прочность.
Сандра засияла, услышав настрой своего старого друга.
– Вот, правильно! Мы с Райаном и Вайолет тоже считаем, что Дойла выбрали несправедливо вместо тебя. Очень удивительно, что даже Мичи прошёл, а ты нет, при всех-то твоих навыках. А что ты планируешь делать сейчас, Луис?
– Мы посмотрим по ситуации, – Вирренс осмотрел свой газовый фонарь. – В данный момент МакДоррена нет дома, если, конечно, у него нет нескольких потайных ходов в замок, – поведал он, показывая записи в блокноте. – Судя по всему, весь сегодняшний день он провёл в своей лаборатории на втором этаже, хотя окна я так и не нашёл, но отчётливо слышал звуки пробирок и склянок, а также его бесконечные бормотания. Да, Сандра, я следил за ним с самого утра, – ответил он на удивлённый взгляд девушки. – Я понимаю, что никто не может меня выгнать, раз хозяина дома нет на месте, но я не хочу, чтобы остальные поднимали кипиш из-за этого.
Кивнув головой, Сандра подошла к старому другу и приобняла его в надежде хотя бы немного его успокоить и дать понять, что она на его стороне и готова его поддержать. «Ты справишься», повторяла она ему шёпотом. «Ты справишься, друг мой». Она по-дружески потрепала ему волосы, в ответ на что он фыркнул. Луису захотелось послать всё к чёртовой матери и уйти домой, но при этом он не хотел уступать своё место Дойлу без боя, а уж тем более не хотел подводить тех, кто в него верил.
– А ещё я заметил, что в замке царит тёмная аура, влияющая на электронику. Снаружи не видно, что свет горит, и кажется, что внутри мрак, а когда ты попадаешь внутрь, видишь, что свет был включён всё это время. Сэнди, я проникну в замок и помогу вам с поисками, хотя и не знаю, как я это сделаю. Нужно отыскать чёрный ход и не попасть на глаза камерам…
– Камерам? – переспросила девушка. – Здесь есть камеры?
– Ох, повсюду. Некоторые очень искусно замаскированы, а некоторые невидимы. И ещё тут есть ловушки, о которых я узнал, – Луис одёрнул штанину и показал синяк, – когда сегодня утром обхаживал территорию и натолкнулся на одну из них. Невидимый спрей. Новейшие армейские технологии, чтоб их.
– Сандра, ты идёшь? – из дверного проёма показалась улыбающаяся голова Райана. – О, привет, старина. Ты решил-таки к нам присоединиться?
– Я бы и с радостью, – Луис выставил кулак, по которому Райан сразу же несильно стукнул в знак приветствия, – только вот это был не мой выбор, а некоторые особи негативно отнесутся к моему присутствию на вашей вечеринке.
После этих слов Луис мимикой изобразил коронное выражение лица Джеймса Дойла, что вызвало у Райана и Сандры смех. Они переглянулись, после чего Сандра направилась в замок. Вирренс же, напоследок пожелав им удачи, дождался, пока из его поля зрения не пропали все окружающие, и решил оббежать замок.
– Где ты пропадала, Фьюстер? – фыркнул Дойл, залпом осушив мандариновый сок. – Решила покинуть нашу скромную компанию и уступить своё место одному из провалившихся неудачников?
– А чего это вдруг ты решил погавкать, Дойл? – парировал Дейджен. – По-моему, команды «голос» не давали. Несколько минут сидел тут так тихо, что я и думать забыл о твоём присутствии, а теперь ты умничаешь вовсю. Если у тебя есть какие-то ментальные проблемы, то мы явно не несём за них ответственности.
Дойл скрутил ему фигу, усмехнулся и невольно постучал костяшками пальцев второй руки по столу, в очередной раз осматриваясь. Главный зал замка практически ничем не привлёк его внимание, предъявив школьникам, в основном, кучи книг, аккуратно поставленных или хаотично разбросанных на столиках и полках, окружавших массивный диван со всех сторон.
В противоположном углу от входа извивалась змеёй лестница из белого камня, которая, раздвоившись и снова соединившись наверху, вела на второй этаж замка. Мраморные колонны, поддерживавшие её, отражали свет хрустальной люстры с бесчисленными каплями, свисавшей с потолка. Рядом с лестницей стоял античный резной стол из чёрного дерева, на котором в данный момент ничего не было, кроме белоснежной скатерти. На стенах висели картины многих известных британских художников, равно как и некоторые, которые МакДоррен, казалось, нарисовал сам. На одной из стен была выделена отдельная зона на фотографии и множественные грамоты.
– А вы знали, что наш МакДоррен – кавалер Ордена Британской Империи? – Райан скорчил непонятную гримасу, рассматривая газетные вырезки и грамоту в золотой рамке. – Вот тут даже есть фоторепортаж, как королевская семья вручает ему награду. И после таких достижений он работает простым учителем истории в простом городе?
В ответ Мичи присвистнул, падая на один из ушитых бархатной тканью стульев и опрокидывая его вместе с собой. Усмехнувшись, Дойл посмотрел в другой угол комнаты, где, в алькове, прятался роскошный старинный камин, увешанный паутиной, за которым что-то отливало красным и синим. Он резко подорвался со своего места и, растолкав Мичи и Дейджена, принялся рассматривать камин, в котором, ко всеобщему удивлению, ничего не обнаружил.
Возле лестницы показался ранее незамеченный ребятами белый рычаг, который одновременно и привлекал внимание, и таил за собой опасность, ведь никто не мог предположить, что конкретно он активирует. Ближе всех к рычагу стоял Райан; посмотрев на остальных и словно одним взглядом спрашивая разрешения и ожидая хоть какого-нибудь кивка, он тревожно потянул за рычаг. Голос МакДоррена, появившийся из ниоткуда, не заставил себя долго ждать:
«Доброго времени суток, незнакомец или, быть может, незнакомцы. Я не знаю, с какой целью вы пришли в замок Терханс, поэтому в любом случае проявлю гостеприимство, присущее традициям английских джентльменов. Проходите, присаживайтесь и угощайтесь фруктами и конфетами. Если же вы запланировали совершить нечто злое, то должен вас предупредить, через этот замок не так уж и просто пройти. Итак…»
Райан, решив, что действие с рычагом не вызвало ничего, кроме аудиосообщения, вернул рычаг в исходное положение, в результате чего стены начали опускаться или раздвигаться, а полы либо поднимались выше, либо опускались, в то время как новые платформы возникали будто бы ниоткуда. Осознав, что он совершил нечто неправильное, Райан снова взялся за рычаг, после чего всех семерых неведомой силой подняло в воздух.
– Прекрати баловаться! – Дейджену стоило невероятных усилий «доплыть» до рычага и вцепиться в него мёртвой хваткой. – МакДоррен, конечно, славится как гениальный учёный, но даже я не мог бы такого предположить. Рычаги по всему дому, управляющие конфигурацией дома и даже гравитацией – почему бы и да? Тут и система безопасности не нужна.
– Сколько раз нужно повернуть рычаг, чтобы вернуть всё в исходное положение?
– Я понятия не имею, но настоятельно рекомендую вам добраться до чего-нибудь крепко закреплённого и держаться изо всех сил. Сейчас будет весело.
После трёх попыток Дейджен всё же смог вернуть конфигурацию замка в исходное положение. Отряхнувшись, семеро с опаской наблюдали за тем, как он убирает руку с рычага и отходит в сторону.
– Становится любопытно, не так ли? – выпалил вдруг он. – Нам могли бы хотя бы сказать, чего именно от нас ждут, но после такого я даже не знаю, какие именно вопросы я хотел бы в первую очередь задать. Я, конечно, докопаюсь до сути, но уверен, что всё это будет полной бессмыслицей, из-за которой мне придётся потерять несколько часов личного времени. Ничего, МакДоррен всё мне компенсирует…
– А кто-нибудь пробовал посмотреть, что на втором этаже находится? Только умоляю вас, не трогайте эти чёртовы рычаги!
– Ничего особенного, – поведал Вад, уже находившийся на лестнице. – Выставка артефактов различных эпох, картины и так далее. Одна-единственная дверь, которая не открывается. Эй, а что вот это?
Он указал рукой на музыкальные колонки, специально выкрашенные в белый цвет, дабы не привлекать внимания, от которых так же закрашенные провода вели к камину и к экрану над ним. В данный момент на экране показывалась картинка башни, окутанной туманом, в котором можно было разглядеть семь разноцветных звёзд.
– Может, камин ненастоящий? Это похоже на какой-то механизм из компьютерной игры или фильма ужасов, но точно уж не на сам камин, – пробормотал Дойл. Стиснув зубы, Дейджен бросил Райану зажигалку, и они вместе с Сандрой зажгли камин, который через несколько мгновений озарил помещение теплом и звуком потрескивающих поленьев.
– Действительно, – кивнул Дейджен, пожимая плечами, – его же наш великий Дойл проверял. С сыщиками у тебя общая только фамилия, совпадающая с неким писателем, и больше ничего. И вообще, кто сказал, что тебе можно доверять?
– Иди сам проверь, умник, – обиженно ответил Дойл. – Посмотрим, кому удача улыбнётся. Только не суй руку в раскалённые угли, а то мало ли…
Дейджен кивнул головой, поднимаясь с дивана, подошёл к камину и принялся его внимательно рассматривать, не прикасаясь руками. Его внимание привлекла неровная кладка кирпичей внутри самого камина: взяв кочергу, он начал тыкать ею в камни, и после того, как один из камней чуть вошёл внутрь, раздался щелчок. Один из ящиков стола на втором этаже отворился с жутким скрипом, и в нём Вад Декс смог найти аккуратно свёрнутый в трубочку пергамент, который сразу же прочитал:
«…Первый этап ещё не начался, но вы уже близко. Включите экран».
Он озадаченно посмотрел на записку, покрутил её в руках и затем взглянул на остальных ребят, пожимая плечами. В ответ лишь Мичи демонстративно вытер нос платком, что-то невнятно пробормотав.
– Вам не кажется, что запах стал сильнее?
– Да, действительно, – Райан шмыгнул носом в ответ. – Где пульт?
– Нет пульта, – Дойл пожал плечами в ответ. – Я так его включу.
Долговязому Дойлу не составило труда нажать пару кнопок на экране, встав на носочки на одном из стульев, и как только включился экран, из колонок раздался голос Алана МакДоррена:
Приветствую вас, мои дорогие ученики. Я надеюсь, вы готовы приблизиться к разгадке, о которой, уверен, вы давно уже думаете. Весь замок в вашем распоряжении, но для начала я предлагаю вам осмотреть второй этаж. От уроков на завтра вы освобождены, но взамен вам нужно найти ответ на вопрос – почему вы были избраны? На всё у вас есть ровно двадцать четыре часа. Я буду следить за вами, но подсказывать или как-то помогать не смогу, потому что подсказки уже готовы и ждут вас. Желаю успеха.
Как только записанная речь прекратилась, послышался хруст и скрип из колонок, после чего они затихли, оставив до смерти перепуганных подростков в недоумении. Они переглядывались друг на друга, пытаясь вникнуть в смысл только что услышанного текста, и гробовая тишина в зале замка продлилась целых две минуты.
– Кто-то немного сошёл с ума, вам так не кажется? – дрожащим голосом пролепетал Мичи, поочерёдно глядя на каждого из со-Избранных. – И подсказок никаких нет.
– Единственная подсказка, которой мне не хватало, – фыркнул Дойл, направившись к выходу, – это то, что мне не стоит тратить на это столько свободного времени. – Он посмотрел на наручные часы, а заметив, что они встали, принялся сильно трясти рукой. Желаемого эффекта это не принесло. – Чёрт возьми.
– Что, Дойл, решил нас покинуть? – усмехнулся Вад, опершись об перила лестницы. – Позови тогда Луиса Вирренса, будь добр, он должен быть где-то возле замка. Я более чем уверен, что он никуда не уходил, и он добьётся своего, даже если придётся…
– …вырвать место в этом странном конкурсе у меня? – Дойл закивал головой. – Я скорее вас шестерых отсюда выкурю, кроме, может, одной милой особы, – он подмигнул Сандре, вызывая тем самым гневный взгляд Райана. – Хорошо, – Дойл остановился в нескольких шагах от входной двери и повернулся к остальным, – давайте сыграем по-вашему. Я проведу с вами полчаса, максимум час, и только из чистого любопытства.
Вайолет и Сандра обнаружили потайной отсек за одной из картин, которую, судя по всему, владелец специально немного отодвинул, якобы намереваясь привлечь внимание искателей приключений. В миниатюрном сейфе не было ничего, кроме стеклянной панели, которую они не смогли вытащить. На противоположной стене висела фотография молодого МакДоррена с шестью людьми, на которую Дейджен обратил внимание. Несколько раз постучав по картине, он всмотрелся в детали и нажал пальцем на изображение маяка. Сию же секунду оттуда вылетел луч золотого света, который, отразившись от стеклянной панели в мини-сейфе, попал в люстру и, отразившись на второй этаж, попал чётко на ранее не поддававшуюся дверь. Мгновение спустя она отворилась, а компьютеризированный голос из колонок мягко произнёс:
– И даже когда рана зажила, шрам остаётся.
– Fiat lux , – Дейджен улыбнулся, потирая руки. – Пойдём наверх, пошарим там. Теперь я чувствую адреналин и жажду азарта.
Вад показал рукой на экран, на котором уже начался обратный отсчёт. Восемь с половиной минут из отведённых суток уже истекли.
*******
...Торжественно клянусь: если мне ещё раз скажут о том, что я родился под счастливой звездой, я откушу глаза этому человеку. Да, конечно же, Луис Вирренс просто везунчик, и именно поэтому не попал непонятно куда, на поиски непонятно чего, в отличие от Нарры и Дойла. Ну ладно Нарра, дуракам везёт, но Дойл! Дойл! Я его ненавижу.
Твою мать! Опять споткнулся. Сегодня явно не мой день. Территория этой цитадели, конечно, огромна. И откуда у обычного школьного учителя такие финансы, чтобы обустроить себе такую крепость? И почему я, главный уникум Винтерфилда, решил потратить целый выходной день, пытаясь проследить за учителем, который меня явно не ценит? Должно быть, я сошёл с ума вслед за остальными.
Я более чем уверен, что в замке обнаружил бы ничто иное, как паноптикум с какой-то дьявольщиной, от которого мне бы потом несколько месяцев снились кошмары. Вообще, МакДоррен какой-то странный персонаж, я бы даже сказал, мутный. Не то, чтобы он мне не нравился, но я его побаиваюсь. Человек со множеством лиц и характеров, умело их меняющий в зависимости от ситуации.
Я подошёл к заднему двору, за которым уже виднелась освещённая лунным светом дорога к озеру, как вдруг услышал странный голос, не менее холодный, чем зимняя винтерфилдская ночь:
– Пришло время тебе доказать, что ты на что-то способен, Луис Вирренс. Тебя же не просто так не выбрали в число Избранных, как считаешь? Я предлагаю тебе своё испытание, которое так или иначе изменит твоё жалкое существование. Присоединись к моей Тёмной Империи.
– Куда-куда? – я почесал голову и стал осматриваться по сторонам, но никого не мог найти. Этот голос у меня в голове? Или откуда он вообще доносится?
– МакДоррен тебя недооценил, а я вижу в тебе потенциал. Я, Владыка Тьмы, испепелю нынешний мир и перестрою его так, как мне хочется. А тебе я предлагаю сыграть со мной в новый мир, Луис Вирренс.
Я стиснул кулаки, понимая, что если я столкнулся с тёмной магией, то шансов нет. Вдруг передо мной материализовался, выйдя из клубня серо-голубого дыма, юноша примерно лет двадцати, с пепельными волосами, сигаретой в зубах и дьявольскими глазами, в которых я увидел... бездну и последние круги ада. Он усмехнулся, оскалившись, и я смог разглядеть у него за спиной… электрогитару? Что это за повелитель демонов, который рубит метал? Мне срочно нужно выспаться, к чёрту этого МакДоррена вместе с его замком.
– Я вижу, ты немного удивлён, мой юный друг. Ты помнишь, какое слово ты сложил на тесте, который тебе предложил мой старинный знакомый?
Я пожал плечами. Конечно, я помнил это странное слово – «Траффлет». Я хотел подобрать какую-то ерунду при помощи святого рандома, но будто бы чья-то невидимая рука направляла мои пальцы по буквам, складывающим именно это слово. Или же имя.
– Ты всё узнаешь со временем. Моё предложение остаётся в силе, Вирренс. Присоединись к моей армии, и ты получишь такие богатства, о которых смертные миллиардеры могут только мечтать…
Я запнулся на мгновение, задумавшись обо всех возможных последствиях. Траффлет стоял, жадно глядя на меня, в то время как у меня дрожали даже волосы. Но затем я вспомнил о том, что мои друзья точно не виноваты в том, что МакДоррен не выбрал меня в свой отряд новобранцев, а значит, я не могу их предать.
– Да пошёл ты…
Собрав волю в кулак, я прошёл через дымовой образ демона, который тут же испарился, разразившись жутким хохотом. Я понял, что перешёл дорогу неизвестному ужасу, и когда-то этот ужас поглотит меня изнутри, но это будет в будущем, а сейчас мне надо пробраться в замок любым возможным способом.
Луна засветила ярче, и её свет будто бы указал мне дорогу к небольшому люку, ведущему на второй этаж. Как мне туда добраться? Рядом нет деревьев, лестницы у меня тоже нет, а допрыгнуть я вряд ли смогу. Я бы зацепился за карниз, если бы мог допрыгнуть. Ладно, должны же где-то пригодиться навыки в танцах. Глубокий вдох, концентрация – я подпрыгиваю и – ничего себе! – будто бы магическая сила дала мне пинок и я смог подлететь выше. Я всё-таки достаю рукой до карниза и с трудом поднимаюсь наверх, подтянувшись, и в этот момент мне кажется, что всё только начинается.
*******
Со стороны могло показаться, что снаружи замок обычных размеров, но один только второй этаж был необъятным. Лабиринты коридоров, переплетающихся друг с другом, могли бы задержать юных искателей на долгие часы, если бы не указатели, которые они договорились оставить на полу для ориентира.
– Кто-нибудь что-нибудь нашёл? – спросил, отдышавшись, Мичи.
– Ты спрашивал это минуту назад, – Дейджен разъярённо ударил кулаком в стену. – Хватит уже, здесь ничего нет. Одни пустые коридоры и пустые комнаты среди тех, которые остались открытыми. А то помещение, которое нам посчастливилось открыть, оказалось просто чуланом. Чуланом для веников, понимаешь? Я не знаю, как здесь можно было что-то спрятать вселенского масштаба.
– Тогда предлагаю уйти отсюда, что скажете? – предложила Сандра. Остальные одобрительно закивали, и друг за другом направились к лестнице. Казалось, что они целую вечность приближались к ней, а коридоры становились всё длиннее и длиннее. Сладкий запах очаровывал и вводил в галлюцинации ещё сильнее, чем раньше. Откашлявшись, Дойл остановился, опершись о стену, и посмотрел на остальных:
– Мне кажется, здесь не просто запах какого-то растения. Тут что-то подмешано, и я очень хотел бы узнать, как это скажется на моём здоровье…
– Та плевать на твоё здоровье, нам нужно как можно скорее найти выход отсюда. Историк просто сошёл с ума, а я чувствую себя персонажем какого-то малобюджетного фильма ужасов, – Райан встряхнул головой. – Тоже голова кружится? – Дойл кивнул.
– Классика жанра. Пойдём вниз, – усмехнулся Вад, – хотя там мы тоже ничего не найдём. Мы осмотрели все комнаты и все открытые помещения, но ничего нигде не обнаружили, ни малейшей зацепки.
– А всё так круто начиналось: у вас двадцать четыре часа на поиск неизвестно чего в неизвестном доме. Скоро время закончится, и мы лишний раз осознаем, что впустую потратили ещё одни сутки, – Дейджен пожал плечами. – Но вообще странно, мы не обнаружили ни одного потайного хода. Зачем мы здесь тогда?
– Извини, Марио, но принцесса в другом замке, – расхохотался Декс, подставляя Клайнту ладонь для удара. Тот слегка замешался, но всё же звонко хлопнул но ней, улыбнувшись. – Но вообще да, у нас куча времени, но мы только до второго этажа добрались. Наверняка же в замке этажа четыре, как мне кажется, а как туда попасть? Ничего же нет совсем.
– У меня появилась идея, – внезапно произнесла Вайолет, – что мы просто заходим не в правильные двери. МакДоррен постоянно на уроках говорит, что к любой двери можно найти ключ, верно? Вот и здесь, наверное, тоже. Мы искали двери, а должны были искать ключи… – Умная мысль, конечно, но где нам их искать, не подскажешь? – огрызнулся Дойл. – Мы, кажется, перешерстили уже всё, что можно, каждый сантиметр замка, но ничего…
– Тогда нам надо бы проверить каждый миллиметр, разве не так? – задумчиво протянул Мичи. – Как по мне, это весьма логично.
– Где ты, а где логика, парень? – сквозь зубы процедил Дойл. – Не смеши. Вся эта ситуация… уже совсем ни в какие ворота не лезет. А этот запах меня уже порядком достал, у меня так аллергия разовьётся.
Когда все Семеро ребят подошли к лестнице, они обалдели от увиденного: ранее пустой стол сейчас был заставлен различными старинными британскими кушаньями и напитками, которых раньше явно не было. Они побежали вниз по лестнице, чтобы всё рассмотреть. Необычная акустика двойного лестничного проёма превратила звуки шагов в раскаты оглушительного шёпота.
– Что-то мне не по себе как-то… – пробормотала Сандра. – Может, уйдём?
– Для начала я хочу понять, откуда, чёрт подери, здесь взялась вся эта еда? – проворчал Дейджен, первым добравшийся до еды. Он понюхал порцию пастушьего пирога, надломил кусочек и попробовал его на язык. Еда оказалась совершенно нормальной и съедобной, а судя по лицу юноши, даже вкусной.
– Наконец-то запах чего-то отличного от непонятных мне растений. Конечно, это какая-то мистика: я же точно помню, когда мы поднимались наверх, стол был пуст, а теперь здесь столько яств, что можно набить себе пузо только так. Возможно, это и ловушка, но я так голоден, что готов пойти на риск.
Между тем, на экране красовалось ровно двенадцать часов.
– Офигеть! Мы уже потратили половину отведённого времени, и ничего так и не достигли…
– Вряд ли тут можно было бы что-то достичь, учитывая, что мы так ничего толком и не нашли, Нарра. Лично я предлагаю поесть, что ли, – Райан пожал плечами, – хуже всё равно не будет.
– Не знаю, как вы, а я уже хочу спать, – заныл Мичи, – и поэтому простите меня, я вынужден вас покинуть. Расскажете потом в понедельник, как всё прошло и что вы в итоге выиграли. А если это просто дурацкое реалити-шоу, то я с удовольствием посмотрю на вас по телеку.
Улыбчиво помахав остальным ребятам на прощание, Митчелл, пританцовывая, подошёл к входной двери и дёрнул за ручку, но она уже не поддавалась. У него задрожали руки, когда он испуганно повернулся к остальным, взглядом моля о помощи. Райан, Вад и Дейджен тотчас же устремились к нему, но никто из них не смог отворить дверь.
– Дьявол! И как это понимать? Нас тут заперли? – Райан со всей дури ударил кулаком об дверь, но это не только не возымело никакого эффекта, но и никак не отзвучало, будто бы он ударил по воздуху. Нахмурившись, юноша подошёл к ближайшему окну и посмотрел наружу сквозь щель между металлическими прутьями, и на первый взгляд не заметил ничего удивительного. Тем не менее, всмотревшись, он увидел, что на улице по-прежнему царило тёмное время суток, а фонари по-прежнему тускло освещали безлюдную улицу.
– Как такое возможно? Ребят, посмотрите на это, – Райан сделал приглашающий жест. – Мы же здесь провели двенадцать часов, на улице должно быть светло.
– Ладно, раз уж у нас такая временно безысходная ситуация, давайте перекусим, – предложил Вад, подходя к столу и усаживаясь на один из античных стульев. Вайолет и Сандра дружно сели по обе стороны от него, а вскоре присоединились и остальные.
На момент им показалось, что в другой стороне замка чей-то голос выкрикивает их имена и зовёт их, но они сочли это очередной галлюцинацией. Горевшие лампы люстры излучали странный свет, из-за чего фигуры семерых подростков отбрасывали причудливые тени на стены. Ещё ребята заметили, что количество книг, разбросанных на полу, значительно уменьшилось, а те, которые ранее хаотично валялись повсюду, сейчас были аккуратно разложены на полочках. Это производило по-настоящему жуткое впечатление.
В тот же момент Мичи Нарра, перепуганный до смерти всем происходящим, застонал. Рука, в которой он держал стакан с бурлящим ядовито-жёлтым лимонадом, затряслась, и вскоре он выпустил из руки стакан, расплескав всё содержимое на себя и на белоснежную скатерть. Сандра и Райан сразу же подорвались к нему. Юноша икнул.
– Что с тобой, старина?
– Я внезапно очень плохо себя почувствовал, будто бы в голову что-то ударило… – пробормотал Мичи, запинаясь. – Как будто мою голову раскалывают на куски, как неподдающийся грецкий орех. Всё стучит внутри…
– Тебе бы не помешало прилечь, – сказал Вад, подойдя и помогая Райану приподнять Мичи и довести его до кресла. – Вздремни чуток, может, полегчает. Мы всё равно в ближайшее время отсюда не выберемся. – Он пододвинул свой стул к креслу и положил ноги Мичи на него. – Давайте хоть книги рассмотрим, – Декс обратился к остальным, – они же не просто так тут разбросаны.
– То есть, ты хочешь сказать, что МакДоррен специально не оставил нам никаких подсказок на втором этаже замка, но разбросал книги, чтобы мы рассмотрели именно их? Это же бред сивой кобылы, – резко сказал Дойл.
Следующей почувствовала себя неважно Сандра; отключившись, она упала прямо в объятья Райана, моментально среагировавшего, чтобы её поймать. Райан поднял её на руки и отнёс на другое кресло, в то время как Вад налил стакан холодной воды и принёс ему. До смерти перепуганная Вайолет уже сидела на корточках возле подруги, держа её за руку и прощупывая пульс. Они в растерянности уставились друг на друга.
– Что с ними происходит?
– Хотел бы я знать, – растерянно заморгал Декс. На какое-то мгновение ему вновь показалось, что где-то из глубин второго этажа доносятся различные имена, среди которых он смог вычленить и своё собственное. Передав стакан с водой девушке, он устремился к книгам и перенёс их все на стол.
– И что ты делаешь?
– Нам нужно скорее понять, зачем мы здесь, пока мы все не отключились.
– Декс, ты знаешь что-то, что не знаем мы? – Дойл упёрся руками об стол. – Так поведай же нам, мы тоже хотим… Хотим отсюда… – Его голос стал слабеть, появилась отдышка. – Чёрт, и я туда же… Во всём виноват этот странный запах, это из-за него начались галлюцинации, и мы не заметили ничего, что лежало на столе… Оно было там с самого…
– С самого начала? – Вад нахмурился. – В кои-то веки Дойл произнёс что-то стоящее. Дейджен, поможешь? Надо пролистать все эти книги, они не просто так здесь.
– Ребята! Наконец-то я вас нашёл!
С лестницы раздался голос Луиса Вирренса, услышав который, Дойл сразу же отключился. Остальные ребята заметно побледнели и ослабли, и им едва хватило сил, чтобы дойти до стульев или дивана и усесться. Луис с одного прыжка преодолел все ступеньки и подбежал к одноклассникам, помогая им спокойно добраться до сидений.
– А ты… оказался здесь… как? – пробормотал Вад. На мгновение ему показалось, что его ладони покрываются жгучим пламенем, и он начал ими бешено размахивать.
– Я решил, что мне стоит побороться и доказать МакДоррену, что он неправ. Признаюсь, я с трудом вскарабкался на второй этаж, но там… Братишка, там просто настоящий лабиринт, и я, наверное, часа полтора там провёл, мотаясь по коридорам туда-сюда, пока не вышел к вам. Кстати, я отчётливо слышал ваши голоса, но не знал, слышите ли вы меня. Я звал каждого по имени, даже этого, – он кивнул головой в сторону Дойла, – а мне никто не отвечал. Так, ты вообще в порядке?
– Хорошо, что ты здесь, – слабо улыбнулся Вад. Он с трудом посмотрел на остальных, которые уже один за другим погрузились в сон, вызванный всё тем же демоническим сладким запахом, исходящим – как он теперь мог увидеть – от крохотных горшков с зелёными ароматическими палочками. – Там… Найди ответ в книгах, пожалуйста. Постарайся, иначе мы все…
Плюхнувшись носом в наскоро подставленную руку, он тоже отключился, погрузившись в глубокую дрёму. Луис проверил сердцебиение каждого из спящих, чтобы убедиться, что они все ещё живы, залпом выпил стакан воды и быстро принялся перелистывать книги, в которых были либо философские трактаты, либо исторические заметки про древний Вавилон и конец света, либо стихи.
– Ничего особенно интересного, – хмыкнул он. – И откуда, скажите на милость, у школьного историка такие сбережения для такого замка? Так, ладно, я потом с этим разберусь, нужно как-то привести остальных в чувства. Где тут может быть аптечка с нюхательной солью?
На камине Луис заметил небольшой металлический предмет на цепи, от которого исходили едва заметные человеческому глазу пары золотистого дыма. Молодой человек подорвался и в два прыжка добежал до камина, с которого поднял приятно пахнущий помандер в форме дольки апельсина. На предмете было выгравировано слово «Легация», а рядом с ним лежала игральная карта, на обратной стороне которой было аккуратно выведено следующее:
«Вещества, находящиеся внутри, являются составляющими препарата под названием вельвециум, и служат активным противоядием от аддерата, только вводить их нужно как можно скорее, чтобы не загнать несчастных в бесконечную оману…»
– Вот теперь я точно ничего не понимаю, – Луис почесал голову и звонко чихнул. – О чём тут вообще речь? – он резко схватил контейнер, побежал к друзьям и принялся подсовывать помандер им под нос, надеясь как можно скорее привести их в чувства. Ничего не происходило. После этого он, громко выругавшись, побежал к входной двери и попытался её открыть, но все усилия были тщетными. Телефонной связи не было, поэтому он никак не мог позвать на помощь.
Обезумев от страха, Луис заметался по главному залу безразмерного замка, надеясь найти хоть что-то, что помогло бы ему в спасении ребят, и в тот же миг он споткнулся, потерял равновесие и упал на землю. Ядрёный запах, преследовавший юных Избранных с самого начала, стал ярче и насыщеннее, и окружал голубоглазого юношу со всех сторон.
– Что со мной? – Луис посмотрел на трясущиеся ладони. Он отчаянно рванулся вперёд и стал трясти друзей за плечи, стараясь привести хоть кого-то из них в чувства, но все попытки были тщетными. Вирренс откашлялся, стараясь подавить подступившую к горлу тошноту, и в очередной раз осмотрел замок. О том, насколько мрачным и в то же время мистическим местом он был, парень понял с самого начала, а теперешняя атмосфера и без того ещё более поглотила его с головы до пят.
Пошатываясь, Луис подошёл к столу и с удивлением заметил, что стол был покрыт тонким слоем молочно-белого льда, от которого исходил резкий запах чего-то протухшего. Он попытался взять стакан, из которого пил несколько минут назад, но он уже намертво примёрз к поверхности из редких пород дерева. Ахнув, Вирренс очнулся от оцепенения, взял первую попавшуюся книгу и, вспомнив слова Вада, принялся её пролистывать:
«Семь. Малоизвестные яды и их эффект на организм Подготовленных.
Я очень много читал про кураре, кантареллу и животные яды, целью которых было просто убить организм, но вскоре узнал секретные рецепты древних ядов и противоядий к ним, которые сначала меняют организм и позволяют им управлять, а в больших дозах могут быть смертельно опасными. Гальцениум, например, использовавшийся в викторианскую эпоху, мог…»
По спине Луиса пробежали ледяные мурашки. Он вздрогнул, чувствуя, что начинает постепенно погружаться в сон, и изо всех сил старался с этим бороться. Сладкий аромат палочек уже развеялся, казалось, и никак ему не мешал.
«…одним из самых мощных противоядий считаю вельвециум, который, при точном использовании, может ликвидировать действие практически 93% известных человечеству ядов. Остальные 7% либо ещё не открыты, либо никак не могут быть нейтрализованы…»
Луис прокашлялся, чувствуя мерзкое першение в горле, и принялся дальше листать книгу. Он почувствовал прохладный сквозняк, доходящий к нему из-за камина, и хотел было исследовать его, но счёл это бредовой затеей и ловушкой.
– Мне надо… Я должен разобраться… Чёрт возьми, что со мной?
Он посмотрел на друзей, которые потихоньку начали приходить в себя, после чего упал, уткнувшись лицом в открытую книгу, и вырубился.
*******
Я не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я пришла в себя, но очнулась я уже за столом (хотя я точно помню, как садилась в кресло) рядом с Райаном и Сандрой, и при этом мы были скованны наручниками. Свет в замке был довольно тусклым, и увидеть, что находилось на стенах, например, уже не представлялось возможным. Плюс ко всему, у меня жутко болела голова, и я никак не могла понять, что мы здесь должны найти.
На экране над нашими головами застыла надпись: «Осталось четыре часа». Это значит, что мы проспали около восьми часов? И так ничего и не обнаружили? Поворачиваю голову в другую сторону и вижу Луиса, который спал, уткнувшись носом в какую-то старинную книгу в переплёте. А он как сюда попал? Я точно помню, что дверь была закрыта, когда Мичи попробовал её отворить…
– Вайолет, ты уже очнулась? – ко мне обращается Дейджен. Я киваю, чувствуя, что мне становится жутко холодно. – Хорошо. Я пытаюсь проанализировать ситуацию, пока остальные по одному приходят в себя. Ты ничего необычного не замечаешь?
– Да нет, вроде бы всё так же, как и было раньше. А что?
Конечно же, я заметила, что в зале стало темнее и холоднее, а вся еда испарилась со стола. Остались только чашки с чаем, к которому я теперь боюсь прикоснуться, какая-то колода карт, несколько книг, которые кто-то перетащил на стол, и какая-то металлическая штуковина возле головы Луиса. На полу комнаты кипел туман, в глубине которого нечто отливало зеленоватым сиянием. На той части лестницы, которую я ещё могла рассмотреть, развевалась липкая масса, напоминающая мне серую паутину. Это зелёное сияние постоянно пульсировало, и после следующей пульсации мне в лицо дохнуло холодом.
– Я и сама не пойму, что здесь происходит.
– Зато я, кажется, понимаю, – невнятно пробормотал Вад, – нас накачали какой-то ерундой. У того растения, запах которого заполнил как двор, так и сам замок, странный одурманивающий эффект. Дойл что-то говорил про горшки с ароматическими палочками, и, скорее всего, это и было то самое благовоние. Знать бы, что это такое, – он случайно двинул ногой и толкнул нечто звонкое. Опустившись под стол, Декс достал такой же горшок с зажжёнными зеленоватыми палочками, от которых доносился уже мне знакомый аромат. – О, а вот и работёнка для интеллекта.
– Я, конечно, не очень хочу нагнетать обстановку, но мне кажется, что МакДи просто поддерживает наследие Джона Крамера , вам так не кажется? – проворчал Дейджен, в очередной раз попытавшись освободить руку из наручника.
– Эй, ребята, а почему мы ходим по Юпитеру? – раздался голос Мичи. Он тряс головой, пытаясь избавиться от видений, но затем со стеклянными глазами принялся размахивать руками перед собой.
– Голова трещит, это просто невозможно, – Райан тоже очнулся. Сандра открыла глаза и улыбнулась мне, после чего провела ладонью по лбу парня. – Такое чувство, что я одновременно лежу и хожу по стене.
Дойл и Луис тоже проснулись и присоединились к нам. Думаю, в данный момент всем было всё равно на наше количество, мы просто хотели отсюда убраться. Я посмотрела в окно и увидела, что там по-прежнему была ночь. Это куда более реально, ведь мы уже двадцать часов здесь просидели, но почему мне кажется, что снаружи время остановилось?
– Итак, как мы будем отсюда выбираться? – Дойл поднял вверх закованную руку и потряс ей перед своим лицом. – Мне не особо нравится прерогатива быть связанными с вами всеми, но вряд ли я что-то здесь решаю. Никто из нас не сидел за столом, так почему мы здесь оказались? Кто нас связал? И куда делась вся еда?
– Тебе лишь бы пожрать, – расхохотался Дейджен.
– Заткнись, а? Я просто делаю выводы, исходя из своих личных наблюдений. И что это за колода карт? Обычные игральные карты или таро?
Луис молча поднял колоду и бросил её Дойлу, попытавшись попасть ему в голову.
– А что ты читал перед тем, как тебя вырубило? – полюбопытствовала я.
– Что-то про яды… – Луис почесал голову. – Сейчас, минутку.
«…Мой особый интерес привлёк аддерат, психоделическое вещество, которое вводит человека в забвение на определённый период времени (от 20 минут до 20 часов), в зависимости от стойкости организма к веному. Достоверный рецепт аддерата точно не известен, но из тех записей, которые я нашёл при раскопках, я смог восстановить практически исходную рецептуру. Я готовлю препарат из смеси лабданума, лепестков могильника, венироуза, вымоченной в вине сакуры и толчённых корок апельсинового дерева. В крайне больших дозах аддерат может привести к моментальному летальному исходу, поэтому я рекомендую перед применением иметь при себе на всякий случай небольшую дозу вельвециума…»
– Нас, получается, напичкали этим мерзким аддератом? – рассвирепел Райан. Луис пожал плечами. – Какое право имеет учитель вытворять такие эксперименты с ничего не подозревающими учениками? Какого чёрта здесь происходит?
Я тоже чувствую, что это какая-то подстава; тем не менее, это всё принимает неожиданный оборот и становится ещё более интересным. Я не помню, чтобы мы все принимали что-либо одинаковое. Единственное, что пришло на ум, это запах…
– Могильник… Почему мне кажется, что я когда-то слышал про это растение на занятиях по биологии? – спросил Дойл.
– Ты не только о нём слышал, но и знаешь его аромат. Сладковатый такой, – усмехнувшись, Вад протянул ему книгу, на страницах которой было нарисовано зелёное растение с белыми цветками, а рядом – изображение таких же ароматизированных палочек, как и в горшке. – Могильник, он же гармала, может использоваться в шаманских ритуалах или как снотворное. Кстати, ядовитое растение со специфическим сладким запахом.
– Прекрасно, хоть какие-то сведения. А как нам отсюда выбраться?
– Для начала попробуем встать, – предложила Сандра. Хоть это и прозвучало забавно, но до такой мысли почему-то никто не додумался. Хорошо, что мы были связаны только за одну руку каждый, и могли хотя бы передвигаться по помещению. Когда Мичи, поднявшись со стула, рухнул, едва не повалив за собой остальных, я поняла, что не так уж и просто нам будет передвигаться.
– У нас почти три с половиной часа на то, чтобы понять, какого лешего мы тут забыли, – сказал Вад тихо. – Надо бы ещё раз осмотреть комнаты.
– Я бы предложил осмотреть камин, – сквозь кашель произнёс Луис. – Что? – спросил он, поймав на себе несколько недоверчивых взглядов.
– Пока ты к нам ещё не присоединился, мы уже осматривали камин, но ничего там не обнаружили, – констатировал Райан. – Камин не открывается, хотя согласен, есть ощущение того, что за ним что-то спрятано. Возможно, потайное помещение.
– Может быть и так, только вот вы раньше почему-то не обнаружили эту штуку, – Луис показал нам ранее обнаруженный металлический контейнер в форме дольки апельсина или лимона, – в которой, как я понял, находится противоядие к аддерату. Я пытался вас всех врубить, пока не вырубился сам.
Мы довели свой хоровод к камину и встали возле него полукругом. Теперь мне действительно показалось, что я нахожусь в каком-то фильме ужасов, и мы вот-вот приблизимся к небольшой подсказке, которая приведёт нас к ответу, пока не закончится время. Мы прощупывали и осматривали камин, за которым точно что-то находилось (мы все были в этом уверены), пока не обнаружили щель для монеты, скрытую за слоем многолетней пыли. Дейджен опустил туда шиллинг, но ничего не произошло: монета как будто бы провалилась в бездну.
Луис подбрасывал в руке обнаруженный им помандер и, случайно упустив его из пальцев, обронил на пол. Хотя предмет и был металлическим, он очень легко раскололся, будто бы был стеклянным. Я присела на корточки и обнаружила внутри, среди странной липкой травяной смеси, монету, подобную которой мы находили в школе. Когда я опустила монету в щель, раздался щелчок, и камин вместе со стеной отъехал в сторону, предоставив нам возможность увидеть находившуюся за ним потайную комнату.
