Глава 1- "Девочка - просто прелесть", - подумала Кристин, приведя кресло самолета в вертикальное положение в ожидании посадки в аэропорту Лондона.
Поначалу Крис испугалась столь юной соседки, но оказалось, что обладательница веселых серых глаз, непослушных каштановых волос и звонкого мелодичного голоса, несмотря на юный возраст, достаточно взросла, чтобы не создавать своим попутчикам лишних проблем. Восьмилетняя девочка была уже бывалой путешественницей и сбилась со счета, в который раз она совершает самостоятельный перелет под присмотром сотрудницы авиакомпании. Ей ли не знать, как вести себя в самолете?
Несмотря на разницу в возрасте, попутчицы мило поболтали о привычных вещах, знакомых обеим. Кристин узнала много интересного о школе-интернате в Тоскане, где училась девочка, поскольку отец желал, чтобы она изучила итальянский язык. Лили же очень удивилась тому, что "охотники за привидениями" - это не только комиксы, комедийный фильм и мультипликационный сериал. Когда же девочка заметила, что соседка желает подремать часок-другой полета, она деликатно замолчала, погрузившись в изучение какого-то рекламного буклета.
Что же касается Кристин, то она совсем не притворялась спящей, чтобы избежать общения с ребенком, как могло бы показаться стороннему наблюдателю, разделяющему ее первоначальные опасения. Пожалуй, впервые за всю историю перелетов, какой бы дальности, а отсюда и продолжительности, они не были, девушка уснула по-настоящему. И впервые за много-много прошедших дней она увидела сон…
Маленькая комнатка с неяркими обоями в цветочек и огоньком масляной лампы за стеклом под металлическим абажуром, стоящей на прикроватной тумбочке, по-видимому, была детской. Кристин не могла подтвердить или опровергнуть свое предположение, потому что, кроме стен и лампы, видела только стеганое одеяло, поверх которого лежали ее руки - руки маленькой девочки, и доброе лицо очень старой женщины с платком, повязанным каким-то необычным образом.
- Ну, что ж, деточка, - заговорила женщина ласковым негромким голосом, поправляя одеяло. - Слушай свою сегодняшнюю историю…
- Сказку?! - радостно проговорила Кристин не своим, звонким детским голосом, дрожащим от нетерпения.
- Легенду… А они, как ты знаешь, отличаются от сказок тем, что рассказывают о том, что было на самом деле… Так вот… Пуйл был могущественным королем, но никак не мог найти себе жену. Ни одна красавица не могла разжечь огонь в его сердце. Но однажды, в тот день он охотился слишком далеко от своего дома, он увидел золотоволосую красавицу на белой лошади и полюбил ее. Красавицу звали Рианнон, и Пуйл ей тоже приглянулся. Вот только она уже была обещана Гвавлу, а в те времена невесте забрать слово, данное жениху, было очень серьезным делом, приравненным к кровной обиде. И все же Рианнон придумала, как заставить Гвавла отказаться от нее. Позвала она на пир своего жениха и множество других достойных мужей, а Пуйлу велела прийти туда, переодевшись нищим, и захватить с собой принадлежащий ей волшебный мешок, который, несмотря на малые размеры, смог бы вместить в себя весь мир, если бы кому-то вдруг захотелось его туда засунуть.
Пуйл сделал все так, как ему сказала Рианнон. Оставив своих людей в тайном месте, в образе нищего он вошел в зал, где пировали Гвавл и другие приглашенные, и попросил у них еды. По праву старшего Гвавл распорядился наполнить сумку нищего, но, сколько слуги не бросали в мешок еду, тот оставался пуст. Тогда наученный Рианнон Пуйл обратился к Гвавлу:
- Мой мешок только тогда наполнится, когда положенное в него утрамбуют ноги благородного человека.
Ничего не подозревающий Гвавл сунул ноги в мешок… и в мгновение ока оказался внутри, а Пуйл, затянув горловину, пока остальные гости соображали, что произошло, прихватив Рианнон, убежал к своим людям. Вернувшись домой, Пуйл приказал пинать мешок ногами, бить палками и остановился только тогда, когда сильно избитый Гвавл запросил изнутри более достойной смерти. Пуйл уважил его желание. А на следующий день женился на возлюбленной Рианнон.
Дружно жили Пуйл и Рианнон, но не было у них детей. Все чаще и чаще подданные просили своего короля взять другую жену и подарить стране наследника. Пуйл обещал, что если через год Рианнон не родит, он последует совету подданных. И на исходе года Рианнон подарила мужу сына. Все были так счастливы, все пировали, даже шесть нянек, которым велено было присматривать за наследником. Что ж удивляться, что они заснули? А когда проснулись, то увидели, что колыбель вся в крови, а наследника в ней нет. Испугались няньки жестокого наказания за нерадивость, измазали кровью руки и лицо спящей Рианнон и побежали к Пуйлу, чтобы рассказать ему, что его жена убила собственного сына. Пуйл поверил нянькам, но он все еще любил Рианнон, а потому не смог убить ее. Но наказание бедной женщины все же было ужасным. Король повелел приковать ее длинной цепью при входе, где она должна была сидеть в одной рубахе и голодная, рассказывая каждому пришедшему о своем преступлении, а потом доставляя его в королевские покои на собственной спине. Но терпение Рианнон было едва ли не больше ее красоты, а потому она безропотно сносила выпавшие на ее долю невзгоды, надеясь, что рано или поздно справедливость восторжествует.
В то же время у вождя Теирнона кто-то повадился воровать жеребят из конюшни. Никто не мог поймать вора, тогда вождь сам решил заняться этим. Спрятался он в конюшне и стал ждать. Едва минула полночь, как увидел Теирнон, как в окно просунулась чудовищная волосатая лапа с длинными когтями и схватила одного из новорожденных жеребят. Не растерялся вождь, выскочил из укрытия и отрубил когтистую лапу. Снаружи раздался жуткий вой, но когда Теирнон выскочил из конюшни, он не увидел никого, кроме мальчика нескольких дней от роду. Жена вождя назвала ребенка Гври, что означало "золотые волосы" и стала воспитывать его вместе с другими своими детьми.
Когда найденышу исполнилось семь лет, его приемный отец забрел по делам в королевство Пуйла и сначала увидел Рианнон, а потом услышал ее рассказ. Но и первого ему было достаточно: найденный мальчик был очень похож на свою мать. Тогда Теирнон привел сына к родителям, рассказал обо всем, что произошло, и оставил его с ними. В тот же день нарекла Рианнон своего сына Придери, что означало "забота", потому что в его отсутствие жизнь ее была полна забот и тревог…
Тут Кристин разбудила стюардесса. Самолет готовился к посадке.
- Вам снилось что-то хорошее? - поинтересовалась Лили. - Вы улыбались во сне…
- Не помню, - наяву улыбнулась Кристин, а про себя отметила, что помнит. И не только сам сон, что уже для нее было чем-то странным, а и слово в слово услышанную во сне легенду.
Но сейчас не время и не место размышлять о случившемся, поэтому, чтобы отвлечься, Крис переключилась на соседку.
- Кто будет встречать тебя в аэропорту, Лили? - спросила она и удивилась.
Впервые за весь полет мордашка девочки утратила веселость, она не просто внезапно загрустила, казалось, она сейчас расплачется, услышав столь обыденный, элементарный вопрос. Тем не менее, когда она все-таки ответила, голос ее звучал по-взрослому спокойно.
- Мисс Гордон, я полагаю. Это моя гувернантка. Обычно меня встречает она. Папа слишком занят. А может быть Роза, если у нее будет хорошее настроение.
- Кто такая Роза? - осторожно поинтересовалась Кристин, недовольная, что неосторожно огорчила такую милую малышку.
- Моя мачеха… - ответила Лили и продолжила, будто предугадав следующий вопрос. - Папа женился на ней, когда умерла мама. А кто будет встречать тебя?
- Никто, - ответила Кристин.
И можно было подумать, что именно это обстоятельство расстроило ее так же, как аналогичный вопрос девочку минуту назад.
На самом же деле Кристин огорчило совсем другое. Ее мать тоже умерла, когда девушке было всего лишь пять лет, поэтому она, как никто, понимала Лили. Понимала, как тяжело ей приходится. Правда, отец Кристин не женился вторично, но он тоже был вечно занят. Второй женой для него стала работа. Так что, не исключено, если бы у Кристин была гувернантка, то ей бы занималась она. И тогда девочка-Кристин, мечтающая в отсутствие материнской ласки о внимании отца, так же переживала бы о его вечном отсутствии. Но у нее был Санни. И то, что она недополучила от ближайшего родственника, с лихвой компенсировал по сути посторонний человек. По возрасту он больше годился на роль дедушки, а в фирме отца довольствовался скромной ролью младшего консультанта, что избавляло его от выездов с командой и позволяло следить за Кристин, будучи в одном лице и нянькой, и другом, и учителем. Его задачей был сбор информации, и если бы не Санни, пристрастивший Кристин к чтению, научивший ее работать с книгами и поисковыми системами, вряд ли она так блестяще окончила бы университет.
Перехватив сочувствующий взгляд Лили, Кристин ободряюще улыбнулась, больше себе, чем ей, и повернулась к иллюминатору.
Самолет приземлился, к нему подкатился трап. Ловко отстегнув ремень, Лили шустро затерялась в толпе выходящих, по-итальянски пропев на прощанье "Чао, Кристин!" почти без акцента. Девушка только и успела, что махнуть ей рукой, хотя в глубине души испытывала огромное желание проститься теплее, как с товарищем по несчастью. Желание усилилось, когда, выйдя из аэропорта, Кристин снова увидела маленькую попутчицу. Сотрудница авиакомпании за руку подвела ее к женщине, одетой строго и скромно. По-видимому, у мачехи все же было плохое настроение, и за девочкой прислали гувернантку.
Думая о своем, Кристин проводила их глазами до не самого дешевого автомобиля, а потом огляделась вокруг в надежде отыскать пункт проката. В ближайшие дни ей тоже понадобится машина. Наверное… Девушка невесело усмехнулась. Она привыкла всегда и во всем чувствовать себя независимо, но сейчас ее охватили сомнения. Так ли необходимо это теперь?
Кристин не впервые оказалась в незнакомой стране, поэтому давно привыкла ориентироваться, полагаясь на карту и собственную сообразительность. Вот уж этим она точно обязана отцу. Те несколько лет, что она сопровождала его в исследовательских экспедициях по домам, населенным призраками, старинным поместьям с кучей "скелетов в шкафу" и прочим местам с повышенной психоактивностью, приучили Кристин к самостоятельности. Она сразу уяснила, что отец не намерен заботиться о ее удобстве, а постоянно отвлекать просьбами других - не вариант. Пришлось освоить множество того, что в жизни потом не раз пригодилось: от умения готовить и водить машину до способности обнаружить и исправить несложную поломку в снаряжении, - но чувство обиды, что для отца она не дочь, а всего лишь один из членов команды, где-то между разнорабочим и лаборантом, все еще не прошло. А должно бы уже пройти. Ведь теперь некому предъявлять претензии. Кристин приехала в Великобританию, чтобы забрать то, что полагалось ей по завещанию.
И все же привычка к самостоятельности победила. Пункт проката автомобилей нашелся. Спустя полчаса Кристин получила в пользование машину, по льготному тарифу на несколько недель, и подробные указания, как доехать до Абергавенни, небольшого уэльского городка в графстве Монмутшир. Она так же получила приглашение на обед в день, когда машина будет возвращена, и хоть отделалась от весьма симпатичного клерка многообещающим "Посмотрим", была уверена, что, когда они увидятся в следующий раз, она будет просто ненавидеть всех мужчин. И дело не в молодом человеке, показавшемся Кристин излишне скучным, не в других мужчинах, которые неизбежно попадутся ей на пути между их встречами, дело даже не в ней самой. Все дело в Дилане.
Собственно, Дилан и был той причиной, по которой Кристин перестала участвовать в отцовских экспедициях. Ведь нельзя не признать, что, хоть поначалу она стремилась прибиться к "команде профессора Холта" исключительно чтобы проводить больше времени с отцом, пытаясь возродить родственные чувства, позже она поняла, что и сама работа ей интересна. Но тут появился Дилан Джонсон, и все полетело в тартарары. Может быть, кто-то с ней и не согласится, но Кристин Холт считала, что десятилетняя разница в возрасте и уровне образованности не дают Джонсону право быть язвительно-невежливым и снисходительно-высокомерным в ее адрес. Но так думала, похоже, только она и Санни, которому в довесок ко всему остальному выпала еще и роль утешителя. Отец же, казалось, ничего не замечал, а если все же случалось ему становиться третейским судьей, однозначно принимал сторону своего первого помощника. В конце концов, Кристин не выдержала и отправилась на поиски собственного пути, как можно реже - читай: никогда, - не пересекающегося с дорогой Джонсона и, так уж получилось, отца.
Кристин грустно улыбнулась. Все же ее пути с Диланом пересеклись. Но это уж точно будет последний раз. Когда она продаст оставленное ей отцом недешевое оборудование, вырученных средств и личных сбережений хватит, чтобы приобрести небольшую студию и всерьез заняться карьерой. Вот только что она почувствует, когда встретится с человеком, избранным профессором Холтом в качестве душеприказчика? Снова станет неопытной студенткой, подрабатывающей на каникулах? Или скверной дочерью, больше двух лет не видевшейся с отцом и не присутствовавшей на его похоронах? Она узнает об этом, только когда доберется до цели, и нет смысла пытаться предугадать.
Кристин попыталась отвлечься от мыслей о Дилане и переключилась на отца. Не было ничего удивительного, что в последние годы он осел в Англии. Профессор Холт небезосновательно считал, что именно здесь сконцентрирована большая часть паранормальных явлений, которые он долго и весьма успешно, в отличие от коллег, изучал. Хотя с его талантом отыскивать странности, в просторечии именуемом "нюхом", он с тем же успехом мог обосноваться в любом другом месте. То, что отец завещал оборудование профессионального охотника за приведениями ей, очень удивило Кристин. Пожалуй, всю жизнь это было основным яблоком раздора между ними. Несмотря на юношеские попытки к сближению, работа отца была тем, что разделяло Холтов. Он даже не удосужился сообщить ей о своей болезни. Хотя, если быть честной, она тоже не спешила делиться с отцом своими проблемами. И все же она была бы менее удивлена, если бы узнала, что нашпигованный всевозможной техникой микроавтобус достался кому-то из бывших коллег отца. Тому же самому Дилану, обосновавшемуся в Англии на пару со своим шефом. До последнего дня разделяющим его увлечения и поддерживающим во всем.
Как бы то ни было, но что ни делается, то к лучшему. Ей не хватало средств на помещение для работы. Теперь они у нее будут. А встреча с Диланом Джонсоном будет той ложкой дегтя в бочке меда, без которой не обойтись.
Наконец, Кристин достигла Абергавенни, а еще через четверть часа петляний по городу - гостиницы, в которой у нее была назначена встреча с Диланом. Припарковавшись и выбравшись из авто, девушка с наслаждением потянулась, чтобы размять затекшие мышцы, не задумываясь о впечатлении, которое тем самым она произведет на малочисленных прохожих, одновременно разглядывая "Золотые ворота", как гордо именовался отель. Он не был роскошным, но выглядел достаточно привлекательно, да и сам Абергавенни несколько отличался от того образа провинциального городка, который нарисовала себе Кристин. Ничего сельского или простецкого, как в фермерских поселках, которые она проезжала по дороге. Можно сказать, что девушка была очарована "воротами в Уэльс", но ни на минуту не пожелала, уподобившись отцу, поселиться здесь.
- Вот ты, наконец, и приехала. Помощь нужна?
Кристин обернулась, вздрогнув от неожиданности. Из тени под навесом расположенного неподалеку кафе к ней навстречу шел мужчина. Высокий, с мужественными чертами лица, темно-русыми густыми волосами и синими глазами, одетый в джинсы и рубашку с короткими рукавами. Большинству представительниц женского пола он показался бы красивым или, по крайней мере, интересным, но девушка поспешила придать своему лицу, по которому все же пробежала тень недовольства, каменное выражение. Судя по улыбке, скользнувшей по губам мужчины, от неожиданности вышедшие из под контроля эмоции не остались незамеченными.
- Дилан? Вы меня испугали. Не думала, что вы опуститесь до того, чтобы встретить меня.
- Ты слишком хорошо обо мне думаешь, Крис. Я просто шел мимо, - Джонсон подошел к машине и, не дожидаясь разрешения, достал с заднего сидения сумку Кристин, после чего, сопровождаемый недоуменным взглядом швейцара, проследовал к входу в гостиницу. Девушке ничего не оставалось, как, проглотив слова протеста, поспешить за мужчиной. Прошло столько лет, а ничего не изменилось: не считаясь с ее мнением, Дилан по-прежнему командует, а она… слушается.
Осознание последнего обстоятельства заставило Кристин вспомнить о том, что она больше не девочка-студентка, и не младший обслуживающий персонал исследовательской экспедиции. Девушка ускорилась, нагнав провожатого, решительно выхватила у него свою сумку, заметив, как недовольно сузились его глаза, и направилась к стойке администратора.
Даже если Джонсон и хотел высказаться по поводу ее поступка, он смолчал, терпеливо дождался, пока Кристин зарегистрируется в качестве постояльца и довел ту до номера, больше не делая попыток посягнуть на ее собственность. В следующий раз он заговорил, когда по предложению Кристин присел в одно из кресел, расположенных у окна в маленьком, но уютном гостиничном номере. Но лучше бы он продолжал молчать, таким холодом веяли его слова.
- Не могу сказать, что рад тебя видеть. Если бы не желание Виктора и не еще одно обстоятельство, вынудившие меня встретиться с тобой, я предпочел бы избежать встречи.
- Что касается первого, то это взаимно, - Кристин выдала подобие улыбки. - Что же до второго… Куда следует сходить и что подписать, чтобы соблюсти формальности? Как только это произойдет, я избавлю вас от своего присутствия.
- Это завтра утром. Все уже готово. Но это только то, что затрагивает завещания Виктора. Что же касается моей просьбы…
Кристин почувствовала предательский укол внутри. Она не ждала ничего хорошего от разговора с человеком, доводящим ее насмешками и поучениями, но на столь откровенную неприязнь все же не рассчитывала. Повернувшись к сумке и сделав вид, что она намеревается ее распаковать, девушка проговорила:
- Я все поняла и уеду немедленно, как только решу вопрос с выставлением на продажу.
Резкий рывок заставил ее вновь посмотреть на Дилана, который уже не сидел в кресле, а стоял рядом, грубо вцепившись пальцами в запястье Крис. Выглядел он невероятно рассерженным, но девушка не могла не отметить, что пробежавший по коже мороз от его прикосновения был вызван совсем не испугом. А чем-то другим…
- Ты собираешься продать оборудование Виктора? - во взгляде Дилана читалось презрение.
- Да, собираюсь, поскольку не намерена тратить жизнь на продолжение его дела. Но раз уж вы питаете к нему, я имею в виду своего отца, такую трогательную привязанность, я готова в первую очередь предложить его вам, хоть ваши манеры и оставляют желать лучшего. Если мы сойдемся в цене, разумеется.
Дилан посмотрел Кристин прямо в глаза.
- Я понимаю, что у меня нет права голоса. Но я бы не хотел, чтобы ты продавала оборудование Виктора кому-либо, включая меня, - проговорил он гораздо спокойнее, но теперь разозлилась Кристин.
- Вы бы не хотели? - воскликнула она. - Рада за вас, но вы, действительно, не имеете права голоса. Мой отец оставил оборудование мне, и я могу сделать с ним все, что захочу. Мне оно не нужно, так что настоятельно рекомендую подумать над моим предложением.
- Я подумаю над ним, если ты в свою очередь подумаешь над моим.
- Я не собираюсь торговаться, - отрезала Кристин и, наконец-таки, высвободила руку из цепкой хватки.
- Послушай, Крис, - тем временем продолжил мужчина. - Я нисколько не удивлен твоим отношением к наследству. Та, кто даже из элементарного чувства приличия не приехала на похороны отца, достаточно бессердечна, чтобы начисто стереть из памяти все воспоминания о близком человеке, даже не попытавшись понять его…
Кристин почувствовала, как кровь отхлынула от щек, а на глаза навернулись слезы, которые она не успела сдержать.
- Не смейте так разговаривать со мной! Вы ничего не знаете, - срывающимся голосом проговорила она и, выхватив из сумки часть вещей, рассеянно подошла к шкафу и принялась неаккуратно и бессистемно распихивать их по полкам.
Да, она не присутствовала на похоронах отца, но для этого у нее была веская причина. Крис была уверена, что, назвав ее, сможет с легкостью оправдать себя, но, черт возьми, с какой стати она должна это делать? С какой стати она должна посвящать такого неприятного ей человека, как Дилан, в свою личную жизнь? Но ей было больно от брошенного ей в лицо несправедливого обвинения.
- …И все же я прошу тебя повременить, - Дилан никак не отреагировал на ее возмущенную реплику. - Виктор прекрасно знал, что ты не испытываешь желания стать его преемницей, и вполне мог сразу завещать всю технику мне или кому-то другому. Но он завещал ее тебе, и это не просто так. Может быть, стоит попытаться понять, почему он это сделал?
Расслышав какие-то необычные нотки в голосе собеседника, Кристин повернулась к Джонсону. Их глаза встретились, и в его взгляде девушка тоже заметила что-то странное, неуловимое и непонятное.
- Попытаться понять? - переспросила Кристин. - Понять человека, который ради работы вычеркнул из жизни родную дочь? Да если бы не Санни, я и о смерти бы его не узнала, а про болезнь я вообще промолчу!
- Я был близким другом твоего отца, Крис. Но даже мне он не говорил, что болен. Он не считал необходимым отвлекаться по пустякам.
- И я всю жизнь была одним из таких пустяков, - саркастически усмехнулась Кристин.
- Ты даже не представляешь, как ошибаешься, - Дилан еле заметно улыбнулся. - Но не будем сейчас об этом. В самом начале нашего разговора я упомянул об одном обстоятельстве, которое вынуждает меня просить тебя о помощи. Если ты согласишься оказать мне ее, у меня появится возможность обдумать твое предложение о покупке оборудования Виктора, а у тебя - разобраться в его мотивах. И я имею в виду не только завещание.
- Может, вы, наконец, озвучите мне свою просьбу? Только тогда я смогу сказать - соглашусь или нет.
Лицо Дилана приобрело выражение искренней озабоченности. Он сделал несколько шагов к Кристин и остановился так близко, что она почувствовала тепло, исходившее от его тела.
- Я не случайно выбрал Абергавенни в качестве места нашей встречи. Все формальности можно было соблюсти и в Лондоне, но в поместье моего друга, расположенном неподалеку, творится что-то странное. Он попросил меня помочь ему разобраться со всей этой чертовщиной. Как понимаешь, без оборудования твоего отца мне не обойтись. Да и с ним без помощника будет сложно управиться. Я прошу тебя стать этим помощником.
- Меня? - Кристин искренне удивилась. И язвительность в ее ответе тоже была вполне искренняя. - Маленькую трусиху, у которой руки не тем концом и не к тому месту приставлены? Которая не то что показания с теплового сканера не может снять, но и на пусковую кнопку фотоаппарата не успевает нажать вовремя? - в глазах Дилана против ожидания промелькнули озорные искорки, но девушка не обратила на них внимания, продолжив. - Почему бы не обратиться к кому-либо из прежней команды? А техникой, так и быть, пользуйтесь. Готова даже отдать вам ее во временное пользование совершенно безвозмездно.
- Остальные члены команды уже давно нашли себе новую работу и не могут срываться по первому требованию, даже учитывая наши прежние хорошие взаимоотношения. Так что вся надежда на тебя и Санни. Кстати, он уже согласился.
- Ну, так сколотили бы себе новую команду. Или никто не желает идти к вам в подчинение,
профессор Дилан Джонсон? Не из-за вашего ли противного характера?
- Все возможно, - уклончиво ответил мужчина, и было непонятно, согласился ли он с утверждением девушки или обиделся. - Но сейчас я жду твоего ответа.
- Мой ответ… - Кристин бескомпромиссно начала произносить слова отказа, но осеклась.
Будто почувствовав ее настрой, Дилан вклинился с очередным комментарием, заставившим девушку обдумать все еще раз.
- У моего приятеля есть пятнадцатилетняя дочь. Вся сверхъестественная муть в доме вертится вокруг нее и очень серьезно влияет на девочку. Если не прекратить это воздействие, не разобраться, в чем проблема, ребенок вполне может оказаться в психиатрической клинике. Один, даже при интерактивной поддержке Санни, я не справлюсь. Неужели тебе не жалко ребенка?
- Что ж, Дилан, - после продолжительной паузы проговорила Кристин, - самый главный козырь вы приберегли напоследок, но он помог вам выиграть партию. Если речь идет о ребенке, я согласна.
- Тогда этой ночью постарайся как следует выспаться, потому что мы отправляемся завтра, сразу после визита к нотариусу. Пока доберемся, пока настроим оборудование… Денек выдастся долгим и трудным. Я немедленно отправлю сообщение Гаррету и Лори, что мы приедем, чтобы они успели увезти Рианнон до нашего прибытия, - он перехватил удивленный взгляд Крис. - Мы же не хотим навредить девочке? И даже если окажется, что привидения тут ни при чем, смена обстановки пойдет на пользу и ей самой, и ее родителям. Ты так не считаешь?
- Дело не в этом. Просто… - Кристин задумалась, припоминая свой необычный сон в самолете. - Вы сказали - Рианнон?
- Да, девочку зовут Рианнон. Вот такое вот необычное для нашего уха уэльское имя.
Он направился к выходу, но у самой двери обернулся:
- И привыкай говорить мне "ты". Это сильно упростит ситуацию.
- Так может быть еще и называть
тебя "босс Дилан"?
- Может быть. Я подумаю, - ухмыльнулся Джонсон и закрыл за собой дверь.
