Чистая кровь— Рон? Ты в порядке? — Гермиона положила руку на его плечо, на её лице отразилось беспокойство.
— Не знаю, — побледневший, Рон держался рукой за своё горло, устремив в никуда взгляд остекленевших глаз.
— Нужно отвести тебя в лазарет, — Гермиона помогла ему встать, — чем быстрее, тем лучше.
***
Гарри и Гермиона отступили на шаг от кровати, на которой лежал Рон. Над ним тут же склонилась мадам Помфри. Гермиона была напугана не только стремительно ухудшающимся состоянием Рона, но и тем, что в больничном крыле находились Дафна Гринграсс и Грегори Гойл с похожими симптомами, только вот выглядели они хуже.
— Боюсь, ещё один случай… — пробормотала мадам Помфри себе под нос, — ему придётся остаться в лазарете. Вы, двое, можете подождать здесь, но отойдите, пожалуйста, вон туда, — она махнула рукой в сторону входных дверей и скрылась из их поля зрения. Гермиона бросила тревожный взгляд на Гарри.
Несколько минут спустя двери распахнулись, и в лазарет, в своей обычной бесцеремонной манере, вошла Минерва Макгонагалл.
— Поппи, что случилось? — спросила она возившуюся возле Рона мадам Помфри.
— Понятия не имею, Минерва, — мадам Помфри казалась довольно смущённой тем, что не может быстро поставить диагноз своим пациентам, — меня волнует стремительное ухудшение их состояния. Мисс Гринграсс и мистер Гойл обратились ко мне сразу после завтрака, и сейчас им обоим стало гораздо хуже, чем я предполагала.
— У Вас нет никаких предположений? — взволнованно спросила профессор Макгонагалл.
Мадам Помфри покачала головой.
— Нет, но я продолжаю наблюдать их.
Профессор Макгонагалл посмотрела на Гарри и Гермиону, томящихся в ожидании возле дверей.
— Мистер Поттер и мисс Грейнджер тоже больны? — спросила она.
— Нет, они привели мистера Уизли. Не хочу отпускать их в школу, пока не удостоверюсь, что заболевание незаразно.
Профессор Макгонагалл кивнула.
— Да, вы правы. Поттер, мисс Грейнджер… Если хотите, можете занять две кровати в той части лазарета. Вам придётся подождать здесь. Прежде чем вы уйдёте, мы с мадам Помфри должны удостовериться, что это — не инфекция.
— С Роном всё будет хорошо? — тревожно спросила Гермиона.
— Я уверена, мы можем положиться на мадам Помфри, мисс Грейнджер, нужно лишь немного времени. Это просто мера предосторожности, не нужно слишком беспокоиться.
К сожалению, спустя полтора часа слова профессора не имели ничего общего с действительностью. Рону, Дафне и Гойлу становилось только хуже, особенно Рону. Кроме того, прибыло трое новых пациентов с похожими симптомами. Лаванда Браун была первой из числа прибывших и заняла кровать возле Рона. Пятнадцать минут спустя появился Невилл, и выглядел он очень больным. Гермиона вскочила, чтобы помочь ему, но Гарри потянул её обратно, схватив за руку.
Симусу, который привёл в лазарет Невилла, велели подождать вместе с Гермионой и Гарри.
— Вы тоже болеете? — спросил он их.
— Нет, с нами все нормально, — сказал Гарри, — Невилл плохо выглядит.
Третьей пациенткой оказалась Джинни. Гарри резко поднялся и пошёл к ней; Гермиона не успела остановить его. Мадам Помфри попросила его вести себя сдержаннее, но позволила помочь уложить Джинни на кровать, перед тем как отправить обратно к Гермионе и Симусу.
Профессор Макгонагалл подошла к Симусу, Гермионе и Гарри и сообщила, что им придётся остаться в лазарете на ночь, упомянув также, что она приказала домовикам принести им некоторые вещи.
Спустя час посетители лазарета устроились в своих кроватях, но никто из них и не собирался спать, все беспокоились за своих друзей. Мадам Помфри уже погасила свет, когда с грохотом открылась дверь и все, кто был в более-менее нормальном состоянии, сели в своих кроватях.
— Помогите! Скорее! Он не вернулся в общую гостиную, я пошёл его искать, нашёл в холле на седьмом этаже, ему очень плохо, правда! — голос был сбивчивый, взволнованный, в нём сквозила паника.
Гермиона моментально узнала голос Блейза Забини и вытянула шею, чтобы лучше рассмотреть нового пациента, хотя она догадывалась, кто им был. Мадам Помфри бросилась им на помощь, судя по тяжёлому дыханию больного и панике в голосе Блейза, состояние новоприбывшего было критичным. Прошло много времени, прежде чем мадам Помфри закончила с размещением нового пациента. Она сказала Блейзу занять койку рядом с Гарри, Гермионой и Симусом.
— Это Малфой? — спросил Гарри Блейза.
— Да, и он очень плох, — казалось, что Забини ответил на этот вопрос с радостью, вполне цивилизованным и сдержанным тоном, и Гермиона решила, что состояние Малфоя настолько сильно шокировало Блейза, что он повёл себя так.
— А ты? Ты не болен? — спросила она. Блейз покачал головой в ответ.
Все пытались успокоиться, но после того, как Гермиона перевернула свою подушку, кажется, в двадцатый раз, она уже понимала, что это будет самая долгая ночь в её жизни.
***
Она оказалась права. Ночь была длинной, тишина в лазарете часто прерывалась тяжёлым дыханием новых пациентов и тихим голосом мадам Помфри. Утром больные выглядели хуже. Гарри и Гермиона нервно мерили шагами лазарет, часто спрашивая о Роне и Джинни. Больше всех пострадал Малфой, и мадам Помфри была вынуждена проводить рядом с его кроватью много времени.
— Судя по всему, Малфою совсем плохо, — прошептала Гермиона Гарри так, чтобы Блейз не услышал, — как ты думаешь, он может… умереть? — она еле заставила себя произнести это слово. Не важно, что это Малфой, Гермиона не желала ему смерти! Тем более, если он умрёт, значит, Рон и Джинни тоже могут...
Профессор Дамблдор прибыл в сопровождении профессора Макгонагалл и профессора Снейпа. Они скрылись в кабинете мадам Помфри, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Тревога волнами накатывала на Гермиону, принимая её в свои леденящие объятия. Она готова была ворваться туда, в кабинет, за ответами на вертевшиеся в воспалённом мозгу вопросы. То, что поиск решения проблемы занял так много времени, увеличивало волнение Гермионы во сто крат. Как и любой ученик Хогвартса, она имела непоколебимую веру в преподавателей, и их неспособность решить эту проблему заставляла сильно и небезосновательно волноваться.
— Все они чистокровные, — голос Гарри заставил её отвлечься от своих мыслей и повернуться к нему.
— Что?
— Все заболевшие студенты — чистокровные.
Гермиона окинула взглядом лежащих на кроватях больных студентов. Дафна, Гойл, Малфой, Джинни, Невилл, Рон… Гарри прав!
Она перевела взгляд на него.
— Ты прав! Это не может быть просто совпадением!
Они не успели сказать друг другу что-то ещё: дверь в кабинет мадам Помфри распахнулась, и профессора вышли в лазарет. Дамблдор подошёл к Гарри и Гермионе, его мудрые глаза лучились дружелюбием и теплотой.
— Спасибо за ваше терпение. Мы всю ночь искали причину этого ужасающего события. Я также связался с целителями больницы Святого Мунго, они поделились некоторыми советами. Мы пришли к выводу, что вам ничего не угрожает, и вы можете вернуться в школу. Обещаю, мы найдём способ помочь вашим друзьям, — Дамблдор, как обычно, говорил загадками, поэтому у Гермионы осталась дюжина вопросов без ответов.
— Но, сэр, вы ведь знаете что с ними случилось? — спросила она.
— Боюсь, что нет. Прибыли лекари из больницы Святого Мунго. У нас нет оснований не доверять им, думаю, они помогут найти выход, — Дамблдор внимательно смотрел на Гермиону, будто знал, что вопросов у неё появилось ещё больше.
— Сэр, Гарри заметил, что все больные студенты из чистокровных семей, — Гермиона кивнула головой в сторону лежавших на кроватях больных студентов.
— В самом деле! Мистер Поттер прав, мы тоже заметили это. Мы уделим особое внимание этому обстоятельству. Всех чистокровных студентов следует привести в лазарет, нужно пристально следить за состоянием их здоровья. Именно это обстоятельство даёт нам основание исключить угрозу здоровью вас и некоторых ваших друзей. Вы можете вернуться к урокам. Если появятся какие-нибудь новости, мы дадим вам знать.
***
Несколько следующих часов были самыми долгими в жизни Гермионы. Её тревога за Джинни, Рона и Невилла выходила из-под контроля, ничто другое не занимало её мысли. В три часа дня всех студентов собрали в Большом Зале, и Гермионе пришлось держать Гарри за руку, когда они расположились там вместе с оставшимися здоровыми студентами. Слизеринский стол непривычно пустовал, ведь именно на Слизерине обучалась большая часть чистокровных волшебников.
Дамблдор стоял на своём обычном месте, за кафедрой перед преподавательским столом. Он прочистил горло, и воцарилось молчание.
— Я уверен, большинство из вас слышали о болезни, поразившей некоторых ваших сокурсников. Мы позвали на помощь двух самых опытных колдомедиков из больницы Святого Мунго, и, к счастью, они поделились с нами ценнейшими советами.
Гермиона затаила дыхание и сильнее сжала руку Гарри.
— Похоже, эта болезнь проявляется только у несовершеннолетних студентов из чистокровных семей. Мы навели справки: ни один взрослый волшебник не заражён. Пока мы не знаем, почему это происходит, но продолжаем искать ответы. Однако уже сейчас у нас есть средство, которое способно бороться с симптомами болезни. Оно не излечит студентов, но значительно облегчит их страдания. Это средство — кровь маглорожденных. Конечно, переливание крови любого маглорожденного поможет, но для достижения лучшего эффекта следует определить, чья кровь наиболее совместима с кровью каждого пораженного чистокровного студента. Я понимаю, новой информации много, она запутана, вам тяжело быстро переварить её. Теперь я передаю слово профессору Макгонагалл, которая подробно изложит вам план дальнейших действий, — Дамблдор сделал паузу, давая студентам время для обдумывания сказанных им слов.
По залу прокатился рокот голосов. Профессор Макгонагалл поднялась и начала говорить.
— Все, за исключением маглорожденных волшебников, могут вернуться в свои гостиные. Мы собираемся провести тест на совместимость вашей крови с кровью заболевших товарищей. Надеюсь, удастся получить положительные результаты. В противном случае придётся провести тесты на совместимость и с теми полукровками, которые добровольно согласятся на тест. Надеюсь, вопросов у вас нет. Маглорожденные студенты, прошу, пройдите сюда. Остальные могут идти.
Гермиона в последний раз сжала руку Гарри, встала и вместе со своими маглорожденными однокурсниками прошла в переднюю часть Большого зала. В голове стучала одна мысль: «Пожалуйста, пускай моя кровь подойдёт Рону, Невиллу или Джинни… ну хоть кому-нибудь!»
