Воссоединение: первые шаги. (часть 3). (не отредактирована).Было уже около полуночи, замок погрузился в тишину. Пивз носился по залам, опасаясь встречи с Кровавым Бароном. Сейчас он боялся этого больше, чем в последние несколько лет, ведь несколько дней назад в подземельях имел место весьма неприятный инцидент. Пивз украсил, как ему казалось, доспехи туалетной бумагой, краской и петушиными перьями, что чрезвычайно не понравилось Барону… На данный момент многие доспехи были уничтожены, так что злиться было особо не на что… За исключением Пивза. Но он предпочитал не испытывать судьбу.
Директор, Римус и Сириус обсуждали последние события. Омут памяти остался бы нетронутым до утра, но Джеймс все-таки воспользовался им. У них все еще оставалось много вопросов пока без ответа, да еще в будущем намечались некоторые сложности, в частности, всем этим заинтересовалось Министерство (о чем, к большому неудовольствию Сириуса, им и сообщил Дамблдор).
Дамблдор обеспокоено задавался вопросом, какие демоны могут быть скрыты в сознании Джеймса и к какой катастрофе они могут привести (например, та вспышка в проулке). Вспышка, из-за которой мог обрушиться и Хогвартс, если бы Джеймса вовремя не остановили… А еще он волновался за Северуса, зельевару еще предстояло некоторое время лечиться.
Сириус боялся за сознание друга. Но он не хотел потерять дружбу и доверие Джеймса, несмотря на все то, что могло подстерегать в будущем. У него было жуткое ощущение, что Джеймс попытается… покончить с собой… Хотя Джеймс Поттер, которого знал Сириус, никогда не позволит трусости взять над собой верх.
Люпин мог только молиться и надеяться на лучшее, но то, что он увидел в глазах Джеймса до сих пор его пугало… А еще он видел грусть и теплоту во взгляде юноши. Когда ему рассказывали о Гарри… Когда Сириус отказался уходить от его постели… Когда он рассмеялся… А еще была надежда на то, что они больше никогда не расстанутся друг с другом.
В течение разговора Люпин периодически засыпал в кресле перед столом Дамблдора. Римус был вымотан и разбит, хоть и отказывался это признать.
Дамблдор позволил им остаться, Сириусу не хотелось будить друга. Директор наколдовал несколько одеял и Сириус укрыл Римуса прежде, чем устроиться самому. Дамблдор оставил их в кабинете (что показывало всю глубину его доверия к ним).
Прежде, чем Сириус уснул, он отчаянно пожелал, чтобы все было хорошо… Как и у Джеймса, так и у крестника… На этот вопрос могло дать ответ только время, а пока пробило полночь.
В замке было тихо, даже Пивз не шумел (не хотелось полтергейсту попадаться на глаза Барону).
Конечно же, никто не мог видеть невидимку, промчавшегося по коридорам и лестницам и замершего у цели. Двери больничного крыла… Гриффиндорец-пятикурсник в пижаме, завернутый в унаследованную мантию-невидимку, быстро попытался открыть дверь. Но, увы, оказалось накрепко заперто.
Конечно, мадам Помфри в любом случае не была дурочкой. Гарри этого и ожидал, поэтому подготовился. Он достал из кармана нож и неуклюже засунул лезвие в замочную скважину (было темно, а отверстие маленьким). Приладившись, Гарри несколько раз повернул его, пока не услышал тихий щелчок. Потом надо будет Сириуса поблагодарить… каждый день оставшейся жизни!
Он закрыл дверь, скользнул внутрь и тихонько притворил ее за собой. Оглядываясь, Гарри откинул капюшон мантии… Первым, кого он увидел был Снегг, обнаженная грудь которого была покрыта белеющими повязками. Он не выглядел слишком уж хорошо… Но Гарри искал не его.
Он сделал несколько шагов вперед. В комнате было так темно… но он все же увидел. Через две кровати слева от Снегга, в нагромождении подушек и одеял… Непослушные черные волосы виднелись на белоснежной наволочке чернильном пятном…
Кровь отхлынула от лица Гарри. Прямо перед ним спал его отец, Джеймс Поттер.
Вот он, его шанс… Сейчас он… Он так много думал об этом, но все идеи о том, что он сделает, когда этот момент настанет, улетучились из головы. Вместо этого Гарри облизал пересохшие губы и тихо позвал.
- Папа?..
Тишина… Пытаясь проглотить комок в горле, Гарри подошел еще ближе к кровати, ноги будто стали ватными. Он ничего не мог поделать с головокружением, чувством невесомости, будто он летел на метле, и нервозностью, словно электрический разряд, распространяющейся по телу. Гарри был готов к этому? Сейчас он был уже в этом не уверен.
Гарри сделал несколько глубоких вдохов. Он так нервничал, так боялся, что боролся с порывом убежать отсюда подальше. Или заплакать… Юноша прикрыл глаза, чувствуя горячие слезы, подступающие к глазам. “Я не заплачу, я не заплачу…”
Он поднял глаза к потолку, смаргивая слезы и клянясь, что перед отцом он не заплачет. Гарри не хотел показаться таким слабым… Он будет прекрасным сыном. Гарри будет всем, на что надеялся его отец. Он должен быть.
Гарри скинул мантию на пол, затем он тихонько потряс Джеймса за плечо. Мужчина выглядел таким слабым… И он никак не отреагировал на прикосновение Гарри.
- Папа?..
Джеймс не проснулся.
- Папа? Пожалуйста, проснись.
Ни движения. Гарри не хотелось кричать, да и у него было странное чувство, что это не поможет. Потом он понял, в чем проблема. Вероятно, они дали ему очень сильное сонное зелье. Черт побери.
Разочарование обрушилось на Гарри словно тысяча кирпичей. А он уже представил себе каждую секунду их разговора… А теперь…
Джеймс был одет в красную гриффиндорскую пижаму, на носу круглые очки. Такие же непослушные, как и у него, волосы обрамляли изможденное бледное лицо.
“Мой папа, мой папа, мой папа…”
- Папа… - так приятно было произносить это слово.
Гарри некоторое время наблюдал за спящим Джеймсом, а потом решил снять его очки (на собственном опыте зная, как неудобно в них спать). Мягко сняв их, Гарри несколько секунд подержал их, с радостью отмечая, что они почти как его собственные. Сходство было поразительным. Да и вообще одно дело слышать от других как ты похож на собственного отца и рассматривать его фотографии, и совсем другое видеть его во плоти.
Положив очки на маленькую прикроватную тумбочку, Гарри осторожно подтащил стул, стоявший возле кровати (стараясь, чтобы ножки не заскрипели по каменному полу), и сел. Улыбаясь про себя, он поставил локти на матрац и поставил подбородок на кулаки. Сейчас он мог просто наблюдать за отцом… Зная, что именно этот мужчина и есть его отец. Никто больше не заберет его.
Внезапно Гарри понял всю чудовищность идеи разбудить Джеймса. Он выглядел таким умиротворенным… И кажется, слабо улыбался во сне.
Гарри расплылся в широкой улыбке, на него нахлынуло безграничное счастье. “Папа…” Он удовлетворенно вздохнул, осторожно беря ладонь отца в руку и мягко ее сжимая. Он никогда еще не был так счастлив.
∞∞∞
Кто-то мурлыкал знакомую мелодию… Такие знакомые слова…
- Пожелай спокойной ночи…
Навязчиво…
- Я буду светом…
Удобно…
- И молись о сохранении души…
- Лили?
- М-м? – Лили перестала мурлыкать и посмотрела на Джеймса. Эти глаза… Этот потрясающий изумрудный оттенок растопил его сердце. – Что такое, Джеймс?
Это просто сон… Как и до этого. Джеймс на самом деле в Хогвартсе, прошли годы, Гарри уже пятнадцать, Лили мертва…
Но все так реально… Лили пододвинулась к нему, глядя на белоснежный потолок их спальни. Она погрузила пальчики в его растрепанные волосы, посылая дрожь по телу Джеймса.
- Что такое, дорогой? Что тебя беспокоит?
- Я… я не хочу тебя видеть… Так больно знать, что тебя на самом деле нет…
Обеспокоенность во взгляде Лили исчезла, сейчас она выглядела так, будто едва сдерживала смех.
- Ты все еще думаешь о Гарри и телевизоре, так?
- Телевизоре?..
Лили вздохнула, рассеянно играя с локоном его волос.
- Я не думала, что это тебя так шокирует.
- Лили, это всего лишь говорящая коробка, - у Джеймса было чувство, что когда-то этот разговор уже был… В другой жизни. – В этом нет ничего нормального.
- Для волшебника нет, - Лили не сдержалась и хихикнула.
- О… - теперь он вспомнил. Этот разговор имел место незадолго до первого дня рождения Гарри. Они обдумывали покупку телевизора, чтобы Гарри мог смотреть то, что Лили называла “детскими развивающими программами”. Но Джеймсу не нравилась идея о том, что Гарри будет развиваться как… магл.
- Это на самом деле потрясающе. – Лили перестала играть с его волосами и теперь легонько поглаживала их. – Когда я впервые узнала о магии, я не была так впечатлена… Правда, это была фантастика. Несмотря на все возможности магии, волшебники приходят в шок от простых магловских приборов! – она хихикнула. – Или ты думаешь, что это испортит Гарри?
Джеймс задумчиво блуждал взглядом по комнате.
- Ты… ты настоящая? Или просто еще один сон… - в его голосе послышалась грусть. – В последнее время мне так много снилось… Просто позволь мне остаться одному.
Лили странно посмотрела на него.
- Ты о чем? Джеймс?..
- Ты оставила меня… Ты не можешь быть настоящей.
- Ну как глупо… Я никогда тебя не оставлю.
В ее словах было что-то еще. Джеймс не знал как именно он это понял, но он знал это. Ему захотелось узнать, что она имела в виду.
- Что?.. – Он осекся, когда она подвинулась ближе. – О, Лили…
- Ты не понимаешь, Джеймс? Я никогда не смогу тебя оставить, - она сжала его левую руку своей, их обручальные кольца слегка звякнули. До чего мелодичный звук. – А еще я никогда не оставлю Гарри. Я слишком сильно люблю вас обоих… Я всегда буду в ваших сердцах, - она ухмыльнулась. – Или могу часто навещать вас.
Джеймс представил призрака Лили, выделывающего штуки подобно Пивзу… Хотя привидения не могут двигать вещи… Он слегка улыбнулся. В ладони чувствовалось тепло руки Лили.
- Обещаешь, Лили?.. Ты мне обещаешь?
Лили, улыбаясь, кивнула.
- Конечно, обещаю. Даже если это сон.
Он ошеломленно моргнул.
- Ты…
- Любимый, просыпайся, а то этот ужас вернется, - странно, это прозвучало как угроза, но ее мягкая улыбка не исчезла. Это пугало, сердце Джеймса заколотилось, а желудок слегка сжался. – Даже я не смогу его отогнать.
Да, он уже слышал их. Отчаянные крики, пока на расстоянии… Истеричный высокий смех. Снова Джеймс этого не перенесет.
- О нет, - прошептал Джеймс, - нет, пожалуйста, Лили…
Но это была не Лили… А кто… что это тогда? Это не нормальный сон…
- Зачем ты это делаешь? – Джеймс пытался не замечать их, но крики были готовы наброситься на него снова. Он должен этого избежать, но вместе с этим Джеймсу нужно было разобраться, что происходит сейчас. – Зачем?.. – этот человек, эта “Лили” подвинулся ближе и обхватил ладонями его лицо, их лбы почти соприкоснулись. Крики почти нахлынули на него, словно сокрушающая волна, их целью было сокрушить его, но он должен знать. – Кто ты? Что?..
-Если ты сейчас этого не поймешь, тогда я разъяснять не буду! – Лили (или кто-то в ее облике) хихикнула над его удивленным выражением, кажется, она находила эту ситуацию жутко забавной.
ЭТО СВОДИЛО ЕГО С УМА!
- Скажи мне, кто ты! – Джеймс схватил ее за плечи, встряхнув. Рыжие локоны упали на лицо девушки. – Что ты… ты сводишь меня с ума… зачем ты это делаешь?!
- Просыпайся, любимый!
Вокруг уже было темно, а его коснулись ледяные руки… Лили, улыбаясь, столкнула его с кровати и… Джеймс распахнул глаза, не понимая, где он находится и почему его сердце так стучит. Он лежал в кровати… в больничном крыле… в Хогвартсе. Да. М-да, никакого прока не будет, если он каждый раз, просыпаясь, будет забывать о своем местонахождении.
Он в безопасности… Джеймс горько вздохнул, глядя в потолок, он ждал, когда сердце успокоится. Может, это был сон, в любом случае, все это было ненастоящим. Но это казалось таким реальным, ему было так тепло. А теперь тепло исчезло, оставив вместо себя холод. Будто то, что согревало его во сне, теперь навсегда покинуло… Сириуса больше не было у него в ногах, и Джеймс почувствовал себя как никогда одиноким. Да еще эта мертвая тишина… Реальность была не самым приятным местом для возвращения. Но когда-то он ведь должен был с этим столкнуться. И на данный момент лучше не спать… Здесь был бы Сириус. И Римус. Мысль об этом заставила его улыбнуться.
Улыбка увяла, как только Джеймс понял, что вообще-то он не один. Рядом был кто-то еще… Он и слышал, и чувствовал это, чье-то тихое дыхание совсем рядом… Кто это? Сириус? Но он спал в ногах Джеймса до этого, с чего бы ему…
Джеймс повернул голову направо, обнаружив чью-то голову с растрепанными черными волосами. Ноздрей достиг аромат шампуня и он понял, что голова лежит прямо на его плече. Ошеломленный, Джеймс попытался отодвинуться, но тело все еще болело, ныли перетружденные мускулы. Его резкое движение не разбудило этого… человека (ведь это определенно была не собака, и уж совершенно точно, не Сириус), он только шевельнулся во сне и что-то пробормотал, должно быть, он сидел на стуле.
Джеймс, чувствуя невероятную слабость, осторожно сел. К его неудовольствию, кто-то снял с него очки и теперь он не мог ничего четко разглядеть, да еще и с таким плохим освещением. Кажется, очки лежат на прикроватной тумбочке… Он неуклюже потянулся и зашарил рукой в поисках очков… А, вот они где! Он быстро одел их. Теперь можно поподробнее рассмотреть пришельца и поинтересоваться, что он тут делает. Джеймс опустил глаза на спящего и едва не потерял сознание… О, Боже… Первой мыслью было. что это галлюцинация. Спящий человек был… им!
Он был точно таким же… Джеймс пораженно разглядывал незнакомца, который тихонько посапывал. Мозг кричал, что такого быть не может, но Джеймс видел это собственными глазами. Хотя… пришелец, кажется, моложе… Немного и… Постойте-ка… а может, это?..
/- Сириус, скажи мне кое-что. Только честно.
- Конечно. Что такое?
Джеймс вздохнул, грустно улыбнувшись.
- Как Гарри вырос? На кого он похож?
Сириус ухмыльнулся отчаянному взгляду Джеймса и почесал кончик носа.
-Ну, он выглядит… - он посмотрел на мужчину, - как ты, Джеймс. Будто отражение в зеркале. /
Гарри… Это его сын?.. Юноша слегка пошевелился, он лежал сейчас как раз там, где за секунду до этого был Джеймс. Он что-то пробормотал во сне, брови были нахмурены, будто ему снился кошмар.
“Пожалуйста, пусть это будет на самом деле… Пусть это будет не сон… Пожалуйста…” Джеймс увидел слезы на ресницах юноши. Он не хотел, чтобы Гарри плакал… Ни за что. Он хотел видеть на этом лице только улыбку. Джеймс боялся, что Гарри просто исчезнет, когда он до него дотронется. После секундного колебания Джеймс протянул руку и стер соленые дорожки со щек юноши. И Гарри не исчез, когда он дотронулся до его кожи… Кожа и слезы были теплыми и настоящими. Он был реальным! “Мерлин, это мой сын. Мой сын!”
От прикосновения Джеймса Гарри зашевелился. Джеймс испуганно отдернул руку. Ну вот, разбудил мальчика. Было такое ощущение, что он выполнял какой-то сложный квиддичный трюк, но внезапно обнаружил, что сделал его быстрее, чем надо, метла вышла из-под контроля и он едва не разбился, ругая себя за то, что не сделал этого помедленнее. Джеймс пожалел о содеянном… он не был к этому готов!
Глаза Гарри медленно открылись, взгляд юноши был немного сбитым с толку, очки на носу сидели криво. Он зашарил рукой по матрацу в поисках чего-то (Джеймса), но ничего не нашел. Во взгляде появилась паника, юноша нахмурился и распахнул глаза. Гарри сел, продолжив что-то искать, а затем поднял глаза и…
Зеленые глаза… Глаза Лили. У Гарри всегда были глаза мамы. “Гарри…” Джеймса немало удивило, когда Гарри, издав то ли хрип, то ли стон, отпрянул от кровати, уронив при этом стул. Юноша задохнулся, оглядываясь, будто здесь мог быть еще кто-то. но никого не было.
Эта реакция причинила Джеймсу боль. Но мальчик, кажется. Не хотел этого, сейчас он выглядел ужасно смущенным, хоть и не пытался поднять упавший стул. Вместо этого он выпрямился.
Джеймс зачарованно смотрел на него… Да, этого он не ожидал… Гарри, он… Он вырос… Он больше не был маленьким мальчиком… Всего день назад Джеймс держал его на руках, а теперь перед ним стоял молодой человек, такой же высокий, как и он.
Странное и сильное чувство гордости наполнило грудь Джеймса, и если бы он не держал себя в руках, он бы давно уже ухмылялся, как идиот. Он поймал себя на том, что уже долгое время смотрит на Гарри, и юноша нервно переминается с ноги на ногу под его пристальным взглядом, повисло неловкое молчание… Это был весьма странный момент и Джеймс не знал, что делать. Затем Гарри попытался заговорить, густо покраснев.
- П-прости меня, - скороговоркой выпалил он и Джеймс едва разобрал его слова.
“Первые слова Гарри… Его первые слова.” От этой мысли хотелось рассмеяться (это действительно смешно). Гарри не заметил взгляда Джеймса, он стоял, опустив взгляд в пол. Он нервничает? А почему нервничает Джеймс? “Господи, он здесь…”
- Я х-хотел сказать, что н-не хотел тебя побеспокоить. Клянусь! Я п-просто хотел т-тебя увидеть, а ты спал, в общем, я п-пошел! П-прости… я…
- Гарри?..
Юноша замер, сжав кулаки и не поднимая взгляда от пола. Джеймс не знал, что могло вызвать такую реакцию, но заговорил снова.
- Ты… ведь Гарри, да? Т-ты мой сын? – он должен им быть, просто обязан, но нужно, чтобы мальчик сам об этом сказал.
Гарри слегка кивнул, сжав губы в тонкую линию. “Это он, это правда.”
Затем юноша посмотрел на дверь и переступил с ноги на ногу. Значит, решает уйти или остаться… Он хотел уйти… Нет, он не может уйти, только не сейчас! Гарри уже повернулся к выходу…
- Нет, не уходи!
Гарри поежился и с шумом втянул в себя воздух, но остановился.
- Пожалуйста… Гарри, ты – мой сын… Я… я – твой отец… - ну что бы еще сказать?! Скажи что-нибудь! – Я… я спрашивал о тебе… я… - О, Мерлин. Все происходило так быстро, что он должен делать, что ДЕЛАТЬ? Сейчас у Джеймса начнется истерика.
- Прости…
Джеймс в ужасе задохнулся, когда понял, что Гарри… плачет. Юноша опустил голову ниже, пытаясь скрыть слезы. По-видимому, он не так понял Джеймса, теперь он побледнел.
- Прости, - горько прошептал Гарри. – Я обещал, что не заплачу. Прости меня, папа, прости… - он отступил, спрятав руки за спину, будто искал поддержки в виде спинки стула, который теперь лежал на полу. Не найдя ничего, он опустился на колени и наклонился вперед, его лоб едва не коснулся ледяного пола. – Прости, прости… - Гарри, не способный остановиться, повторял это, как заведенный.
Джеймс в ужасе наблюдал за всем этим. Нет! Он не хотел, чтобы его сын страдал! Джеймс должен что-то сделать, как-то помочь! Но… он не знает, как успокоить пятнадцатилетнего… Успокоить малыша было бы легче. Джеймс просто укачивал бы его на руках, нежно шепча что-нибудь успокаивающее пока он не заснул бы…Вот и все, что пришло Джеймсу на ум.
Мужчина отбросил одеяло, опустился на колени рядом с Гарри и, крепко его обняв, прижал юношу к себе. Не зная, что еще сделать, Джеймс начал… мурлыкать ту мелодию, которую частенько напевала Лили, укладывая Гарри.
И, кажется, это сработало. Плечи Гарри дрожали, но он больше не плакал. Он молчал, а Джеймс тем временем напевал, точно зная, что этим делает только лучше. Его сын жив и он здесь!.. И Лили бы очень не понравилось бы, если бы ее сын грустил…
- Что ты делаешь?
Джеймс перестал напевать, чувствуя себя ну о-очень смущенным. Гарри в недоумении смотрел на него, вытаращив глаза. Ну, по крайней мере, в его взгляде не было отвращения.
- Я – твой отец, - неуверенно пролепетал Джеймс. Не зная толком, как объяснить свои действия. Сириус говорил, что Гарри боялся… - И я вот должен был так поступить, верно? – “Правильно? Господи, я понятия не имею, что делать! Ох, Лили, я без тебя не справлюсь!..”
- Я… - Гарри выглядел таким же неуверенным. – Я, правда, не знаю…
- Как и я, - Джеймс прикусил губу, убирая руки с плеч юноши. – Мне не следовало…
- Подожди! – Джеймс замер, ожидая продолжения и тайно молясь, чтобы Гарри попросил снова обнять его. – Я хотел сказать… Мне, правда, это необходимо… только разочек… И я обещаю, что больше плакать не буду… - он улыбнулся усталой печальной улыбкой… Господи… Через что прошел этот мальчик? – Я кажусь глупым, да?..
- Ты всего лишь человек.
Гарри улыбнулся. Он действительно улыбался и Джеймс не смог удержать ответной улыбки.
- Я клянусь, больше я тебя не оставлю…
∞∞∞
Гарри не знал, как на это отреагировать. Он хотел сказать, как ему приятно это слышать, но сперва надо позаботиться еще много о чем. Например. о жжении в глазах и комке в горле. Но папа сказал, что все в порядке. Поэтому Гарри уткнулся в плечо мужчины, отпустив все свои горести, сомнения, страхи… Зная, что его отец рядом, что самая невероятная мечта сбылась. Зная, что мамы все равно нет, и он никогда не узнает, как бы она обнимала его и было бы похоже это объятие на объятие миссис Уизли в конце четвертого курса. Зная, что ему не придется больше жить с Дурслями, с людьми, которые его ненавидят, от которых он не видел ничего, кроме презрения и отвращения. Он может остаться с отцом, у него будет семья, о чем всегда Гарри мечтал и молился и на что тайно надеялся.
Гарри так боялся, что все это окажется сном… прекрасным, потрясающим, счастливым сном, и он внезапно проснется, а сердце зайдется от горя, понимая, что этого никогда не будет. Но ничего не происходило потому, что Гарри уже давно проснулся.
- Я не могу поверить, что ты действительно здесь, - всхлипнул Гарри в плечо отца, а тот сжал его сильнее, будто боялся отпустить. –Я так боялся, что ты погибнешь и я никогда не смогу… - он осекся, горло перехватило так сильно, что Гарри больше не мог выдавить ни слова.
- Ш-ш-ш… все хорошо, Гарри, - мягко произнес Джеймс, просто удивительно, каким успокаивающим мог быть его голос. Он мягко поцеловал Гарри в макушку, поглаживая его по спине. Больше они ничего не говорили. Так было легче. Разговор мог подождать, хотя Гарри с нетерпением ждал его.
Юноша не ожидал, что может почувствовать себя таким любимым. “Ты даже не представляешь, как долго я мечтал об этом,” подумал Гарри, радость внутри смешалась с грустью, он обнял отца, улыбаясь. “Я дома. Наконец-то…”
Отец и сын просидели всю ночь, обнявшись, пока Гарри, наконец, не перестал плакать и не уснул. А Джеймс не решился разжать объятий. Они и забыли, что в комнате, помимо, них, был еще кое-кто. Он молча за ними наблюдал, отказываясь признаться самому себе, что ему… жаль их. Но больше он никогда не потревожит их.
Наконец на востоке взошло солнце. И это был не конец, а только начало…
