Глава 8. Грязно-серый в белую крапинку. Если бы наши солдаты понимали,
из-за чего мы воюем, нельзя было
бы вести ни одной войны.
Фридрих Великий
В апреле напряжение достигло своего пика. Людей убивали уже десятками еженедельно, правительство создавало видимость действия, уверяя народ, что ничего страшного не происходит; Мракоборческий Центр плевался кислотой, пытаясь отыскать среди своих многочисленных выпускников тех немногих, кто хоть чуть-чуть способен защитить себя и других, среднестатистические граждане волшебной Англии закрылись на несколько замков и тряслись со своими семьями в подвалах, ожидая, что в любой момент «гости» могут прийти именно к ним. «Чёрные плащи», которых окрестили Пожирателями Смерти, убедившись в своей неуловимости, совсем обнаглели и совершали нападения на маггловские кварталы практически ежедневно. Скрывать происходившее от глаз магглов становилось всё сложнее, порой число тех, кому приходилось стирать память, переваливало за сотню, но всё равно случалось так, что какой-то свидетель ускользал от специальной бригады Министерства. Страну лихорадило. Все понимали, что долго так продолжаться не может, но, как остановить этот ужас, никто не представлял.
Впрочем, на жизнь в стенах Хогвартса события внешнего мира мало влияли. Нет, разумеется, ученики знали из газет о большей части нападений, активно обсуждали происходившее между собой, с тревогой искали во всех списках погибших своих родных и близких, но уроки со всеми из них вытекающими прелестями никто отменять не собирался. Как, впрочем, и квиддич. Учителя правильно рассудили, что межфакультетский чемпионат лучше всего остального поможет их подопечным хоть чуть-чуть отвлечься от начавшейся войны. Именно войны. Теперь уже даже самые упёртые понимали, что происходившее по-другому назвать просто нельзя. История повторялась, и старшее поколение всё чаще видело уже знакомые картины войны с Гриндевальдом, только уже в новое время и с другими участниками. И это было, действительно, страшно.
А ещё страшнее стало, когда в одно хмурое весеннее утро совы вместе с почтой принесли известия, что во время проведения традиционного весеннего съезда владельцев редких магических растений со всей страны на его участников напали Пожиратели. К тому времени, как подоспели мракоборцы, убито было уже несколько десятков несчастных садоводов, список которых прилагался к статье. Поймать кого-либо из нападавших опять не удалось. Большой Зал тут же наполнился бурными обсуждениями произошедшего, всхлипами родственников погибших, утешениями их друзей. В основном, плач доносился со стороны стола пуффендуйцев, но родственники у садоводов нашлись и на других факультетах. В том числе, и на Гриффиндоре. Причём, на этот раз горе коснулось старосты факультета и школы. Это становилось заметно при одном только взгляде на неё – девушка была необыкновенно бледна, руки тряслись, а по щекам текли тихие слёзы. Не решаясь тревожить старосту, Джеймс ещё раз пробежал глазами список погибших. И вправду, обоих родителей бедняжки Алисы убили эти ужасные Пожиратели.
Мерлин Великий, неужели теперь они взялись уже и за чистокровных?.. Тело Джеймса похолоднело. Кто может гарантировать, что в следующем подобном списке не будет числиться уже кто-либо из его родственников? А ведь его родители не самые последние люди в этой чёртовой стране, и, если мама, скорее всего, сейчас безвылазно сидит в замечательно защищённом поместье, то отец должен находиться в самом пекле, ибо пару месяцев назад по просьбе Грюма он вернулся в Мракоборческий Центр. От одной только мысли, что родителей могут убить, начинало мутить.
– Джим, ты в порядке? – тревожно заглянул другу в лицо Сириус.
– Насколько это возможно сейчас.
– Там твоих никого нету? – поинтересовался Ремус, кивая на газету.
– Нет. Вот только один Мерлин знает, что будет в следующий раз. Я не представляю, что со мной будет, если…
– Успокойся, – Люпин сжал плечо друга. – Всё будет хорошо. Твои родители – сильные люди, они смогут защититься.
– Надеюсь, что ты прав. Только вот…
– Что?
– Только никому не рассказывайте, – тихо проговорил Джеймс, накладывая заклинание против подслушивания. – В общем, в газетах пишут неправду, что никого из Пожирателей не удавалось поймать и что до сих пор неизвестно, кто за всем этим стоит. Мне отец писал, что пару недель назад им попались трое «чёрных плащей», которые под Сывороткой Правды сразу всю информацию выложили. Если очень коротко, то наш главный враг называет себя Лордом Волан-де-Мортом, а его сторонники зовут его просто Тёмным Лордом. Согласно сведениям, которые удалось раскопать моему отцу и Дамблдору, этого Волан-де-Морта на самом деле зовут Том Реддл, и он является последним потомком Салазара Слизерина. Теперь вы поминаете, почему я так беспокоюсь за своих?
– Мерлин… – прошептал Ремус. – Ты думаешь, что этот сумасшедший захочет уничтожить твою семью из-за того, что вы потомки Гриффиндора?
– Возможно, это станет одной из причин… Я не знаю, Рем.
– А что ему вообще нужно? – нахмурился Сириус.
– Власть, разумеется. Он ищет себе союзников среди богатых чистокровных, которые имеют в стране власть и могли бы помочь ему. Завлекает их тем, что вернёт чистокровным былое могущество. Поэтому убивают магглов и магглорожденных. Сейчас начнут убивать и тех чистокровных и полукровок, кто не перешёл на его сторону и стоит на пути.
– Получается чёрти что… – задумчиво проговорил Сириус. – Этот Реддл, должно быть, действительно неслабый маг, раз он смог набрать себе столько сторонников, тем более, как ты говоришь, среди богатых чистокровных. Их ведь так просто не заставишь работать на себя. Кстати, а кто там вообще?
– Вот этого я не знаю, но вспомни сам, как ты в прошлом году свою кузину выслеживал. Логично предположить, что вся та компания – это и есть Пожиратели. Кстати, у них даже особый знак есть. На запястье у каждого изображение той самой Чёрной Метки, которая всегда висит над местами убийств. Насколько я понял, этот Волан-де-Морт с ними каким-то особым образом связывается с помощью Метки. А касательно магической силы… Отец писал, что Реддл ещё в школьные годы проявлял интерес к тёмной магии, не брезгуя даже самыми ужасными её проявлениями. И у него огромный магический потенциал. То есть, наш противник очень сильный тёмный маг, который ставит своей целью захватить власть в стране. Причём, знаете, что самое страшное? Если дела пойдут так дальше, то очень скоро у него это получится.
На это ни Сириус, ни Рем, ни, тем более, Питер, который вообще предпочитал не вякать, а слушать своих более умных друзей, не нашли, что ответить. Каждый из них признавал правоту Джеймса, хоть делать этого и не хотелось, ибо в таком случае приходилось лишаться веры в светлое будущее, в котором обязательно восторжествует справедливость, и все будут жить долго и счастливо.
День прошёл как в тумане. На уроках Джеймс и его друзья, как, впрочем, и большая часть прочих учеников, были слишком задумчивы, даже учителя в итоге бросили попытки достучаться до них. Да и по самим преподавателям было видно, что им сейчас немного не до своих предметов. Меридэй вообще не соизволил явиться на свой урок. Впрочем, у него была на то уважительная причина – он вместе с некоторыми другими своими коллегами помогал Дамблдору ставить на школу дополнительную защиту. Надо сказать, эта новость тоже не принесла оптимизма обитателям Хогвартса. Возникало нехорошее ощущение, что замок готовится выдерживать длительную осаду.
Вечером в гостиной Гриффиндора появился гость – всем хорошо известный Френк Долгопупс, окончивший в прошлом году школу. Как оказалось, он приехал, чтобы поддержать бедную Алису, которая вообще весь день просидела в кресле у камина, тупо глядя в огонь. Увидев Френка, девушка хоть немного оживилась и, по крайней мере, спокойно выплакалась ему в жилетку, после чего парочка куда-то по-тихому смылась, причём Алиса уже всем своим видом показывала, что сможет пережить утрату, а потом ещё и отомстить. Да уж, разумеется, пережить любое горе легче, когда рядом есть кто-то, кто всегда может поддержать. У Алисы такой человек был.
* * *
Лето 1974, Поместье Поттеров
Каникулы обещали стать довольно весёлыми. Это Марианна поняла уже тогда, когда узнала, что Джеймс пригласил погостить своего нового друга, который – кто бы мог подумать! – оказался тем самым Сириусом Блэком, которого кузен ещё совсем недавно терпеть не мог. Ну да, как известно, от ненависти до… хм… дружеских чувств один шаг. Или, если рассматривать данный конкретный случай, одна ночная прогулка в травмированном состоянии по Запретному Лесу, которая могла закончиться гораздо хуже для обоих «героев», нежели просто чисткой кубков и наград на несколько месяцев и отлучением от посещений Хогсмида. Но нет худа без добра, и вскоре Хогвартс уже по-настоящему вздрогнул от последствий завязавшейся дружбы между этими двумя сорвиголовами. И что-то подсказывало Марианне, что, если школа выстоит оставшиеся четыре года, то ей уже ничего страшно не будет.
Впрочем, появление в доме Поттеров Сириуса Блэка принесло девушке не совсем то, на что она рассчитывала. Нет, друга Джеймса приняли в доме действительно хорошо, несмотря на то, что он являлся представителем семейства, с которым у Поттеров были напряжённые отношения. Сам гость также изо всех сил старался понравиться хозяевам, каким-то невероятными усилиями скрывая свой необузданный нрав и полное отсутствие дипломатических талантов. Марианне Сириус тоже понравился.
Пожалуй, даже слишком понравился. В тот момент, когда девушка впервые увидела друга кузена, спустившись вниз на завтрак, его образ навсегда запечатлелся в её памяти. Внешне он был именно таким, каким Марианна представляла парня своей мечты. Высокий, изящный, сквозь белую рубашку с коротким рукавом ясно просвечивал мускулистый торс, серо-голубые глаза просто светились жизнерадостностью и озорством, а длинные чёрные волосы аккуратными прядями обрамляли немного загорелое лицо. О да, Сириус был чертовски привлекателен, должно быть, в школе у него было огромное количество поклонниц. Почему-то после этой мысли Марианне пришлось подавить в себе желание собственноручно передушить всех этих поклонниц.
К сожалению, внешность была чуть ли не единственным достоинством Блэка. Нет, недостатка магических сил и фантазии у гостя никак не наблюдалось, но, как говорится, сила есть, ума не надо. Чувство меры отсутствовало напрочь, Сириуса всегда надо было вовремя останавливать, иначе его бурная фантазия могла обернуться для окружающих не слишком хорошо. Ужасная вспыльчивость и абсолютное нежелание рассуждать здраво и логически превращали его в человека, которого проще простого спровоцировать. Юмор часто граничил с настоящей жестокостью. На правду, особенно неприятную, он реагировал уж слишком болезненно, а также жил по принципу «Есть только два мнения: моё и неправильное». Никогда не задумывался о последствиях совершаемых им поступков. В общем, просто сильно выросший ребёнок. Причём, чертовски красивый.
Марианна облокотилась на перила, подставляя лицо прохладному ветерку, и с большим удовольствием вдохнула свежий вечерний воздух. Небо на востоке пылало всеми оттенками красно-оранжевого, солнце медленно заходило за горизонт, предвещая скорое наступление темноты. Девушка любила закат, ещё с детства она привыкла в ясную погоду провожать светило, вместе с ним и очередной день своей жизни.
– Привет, – послышался сзади голос, который она теперь могла узнать из тысячи. Сердце тут же бешено забилось в груди. – Ты чего тут мёрзнешь?
– Я не мёрзну, – пожала плечами девушка, не оборачиваясь. – Просто наблюдаю за закатом.
– Наблюдаешь за закатом? – Сириус сделал несколько шагов вперёд и встал прямо перед перилами террасы рядом с собеседницей.
– Да. Мне нравится смотреть, как солнце заходит за горизонт.
Мерлин, что за бред она несёт?! Теперь Блэк явно будет считать её сумасшедшей. И вправду, где это видано, чтобы четырнадцатилетняя девица их неспокойного времени получала удовольствие от наблюдения за самым обыденным природным явлением, которое повторяется ежедневно? Однако Сириуса это явно заинтересовало.
– И часто ты этим занимаешься?
– Как получается. Во время учебного года особо времени не хватает, а на каникулах стараюсь как можно чаще. А что?
– Да ничего. Просто интересно. Кстати, а этот Стрэйндж… он твой парень?
– Нет, – девушка рассмеялась. – Рудя просто мой лучший друг.
– Друг? – Блэк подозрительно сощурился.
– Ну да. Мы с ним друзья, так же, как и вы с Джеймсом. С первого курса дружим.
– Странно. А я думал, что девчонки дружат только между собой.
– Во всём бывают исключения. Мне, например, куда интересней общаться с Рудианом, чем со своими однокурсницами. С ним, по крайней мере, есть о чём поговорить, кроме как о новой моде на пёстрые плетёные браслеты и личной жизни знаменитостей.
– А он что, гениальный зельевар?
– Я не слишком сильна в Зельях, но раз Джонатан взял его в ученики, то талант у него действительно есть.
Сириус кивнул, внимательно всматриваясь в лицо собеседницы. Последние лучи заходящего солнца эдакими чёртиками плясали в его серо-голубых глазах. Чёрт, у него просто потрясающие глаза!
– И всё-таки, – продолжал допытываться юноша. – Почему ты выбрала себе в друзья именно этого Стрэйнджа? Уверен, у тебя на курсе есть и другие интересные личности.
И чего он пристал к Руде?! Вообще, отношения между двумя парнями складывались не самые лучшие. Причём, причина исходила явно от Сириуса. Стрэйндж хоть и не отличался чрезмерной общительностью, но прилагал все усилия, чтобы казаться своим в окружении подруги. С Джеймсом у него это получалось превосходно, а вот другу кузена он явно чем-то не угодил. Совершенно непонятно, чем. Джеймс пытался выяснить у своего гостя, в чём же дело, но тот лишь отмахивался и переводил разговор на другую тему. Ну а теперь сам Блэк заговорил про это. Любопытно.
– Ну а почему ты подружился с Джеймсом?
– У нас оказалось очень много общего, – усмехнулся Сириус. – К тому же, если ты не забыла, он меня спас. А это сближает людей.
Да уж, с этим поспорить трудно. Опасности, пройденные плечом к плечу, могут даже злейших врагом превратить чуть ли не в лучших друзей. А уж эта парочка сорванцов вообще была создана для того, чтобы вместе создавать проблемы всему остальному миру. Но возвращаясь к теме…
– Сириус, почему ты так неприязненно относишься к Руде?
– Я? Неприязненно? Да ничего подобного! – уж слишком горячо ответил юноша. – Кстати, я всё забываю тебя спросить. Ты как относишься к квиддичу?
Ну вот, опять он увёл разговор в другое русло. Что же всё-таки такое? Один Мерлин знает. Но что-то тут явно нечисто…
* * *
Апрель 1975, Министерство Магии
Джонатан Поттер оторвался от чтения уже четвёртого за вечер доклада и устало протёр глаза. В свете последних событий у мужчины всё больше крепчало ощущение, что ещё чуть-чуть, и он просто сойдёт с ума. Нет, ну где это видано, чтобы в то время как людей на улицах убивают маньяки в чёрных плащах, те, кто мог бы защитить этих людей, сидели у себя в кабинетах и разбирали завалы из служебных бумаг, никому уже, по сути, ненужных?! Поттер перевёл взгляд на висевшие на стене часы, циферблат которых мягко светился в полутьме комнаты. Половина десятого вечера. Потрясающе. Лучше не придумаешь. Сегодня Джону предстояло вернуться домой только после полуночи. Как и на протяжении всей предыдущей недели. Жена будет просто в восторге. Бывший мракоборец, как никогда прежде, ощутил настойчивое желание плюнуть на всех с Биг Бена, взять отпуск, забрать сына из Хогвартса и вместе с семьёй уехать куда-нибудь подальше. Туда, где тепло, светло и Авадами не пуляются.
Но, к сожалению, это было сейчас абсолютно невозможно. Страна и так в панике, а если ещё и, откровенно говоря, смоется, одна из основных фигур, представляющих власть, то вообще воцарится настоящий хаос. А в таком случае, сопротивление этим Пожирателям оказывать будет уже некому. А что будет, если власть захватит их предводитель, называвший себя Лордом Волан-де-Мортом, представить страшно. И Джонатан прекрасно понимал, что этот человек теперь уже не остановится ни перед чем для достижения своих целей. И Поттеров, с которыми его связывает родовая вражда, он достанет из-под земли. И убьёт, разумеется. Только вот последнего Джон допускать не собирался. Слишком уж он любил свою семью, да и собственная жизнь ещё не окончательно потеряла цену.
Но на войне не спрашивают о том, готов ли ты к отбытию на тот свет. Да, то, что происходило сейчас, можно было назвать только войной. И – чёрт побери! – на деле она оказалась совсем не такой, какой её представлял Джонатан, ещё учась в школе во время войны с Гриндевальдом. Тогда у него, как и многих других юношей его возраста, война ассоциировалась с романтикой, героическими подвигами, великими битвами и благородными рыцарями. Именно поэтому он тогда и выбрал себе профессию мракоборца, ибо тогда думал, что мракоборцы – это те же рыцари, только современные. Теперь же Поттер, уже будучи взрослым мужчиной, отцом семейства, влиятельным чиновником, узнал, что на самом деле война – это когда над ухом каждые несколько секунд свистит зелёный луч Авады Кедавры, когда на твоих руках умирает боевой товарищ, когда на глазах у матери пытают и убивают её детей, когда целый квартал может быть усеян трупами людей и залит их кровью. А мракоборцы оказались никакими не благородными рыцарями, защищающими слабых и беззащитных. На самом деле, Джону всё чаще в последнее время казалось, что мракоборцы – это те же Пожиратели, вот только разница состояла в том, что последние убивали за идею, а первые – за деньги. Причём, что самое страшное, никто из них об этом всерьёз не задумывался.
В этом смысле Джонатана откровенно раздражала позиция его тестя. Дамблдор навязывал всем своим союзникам убеждение, что свет – это добро, а тьма – это зло, что любой человек обязательно поддерживает либо то, либо другое, и если кто-то относится, скажем, к каким-то из идей того же многострадального Волан-де-Морта лояльно, то он обязательно плохой, и его надо уничтожить. Нет, Поттер отнюдь не был гуманистом и прекрасно понимал, что против людей, не гнушающихся убийств тех, кто им вообще ничего не сделал, нужно действовать их же методами. Но он не понимал, зачем причислять к «плохим» тех, кто держит нейтралитет, не выступая по тем или иным причинам ни за одну из сторон, зачем преследовать жён и маленьких детей тех же Пожирателей и пытать их в попытках выяснить что-то из того, что они знать вообще не могут? Великий Мерлин, неужели эти люди не понимают, что настоящих тьмы и света, также как и настоящих добра и зла, не существует и существовать просто не может? Тьму разгоняет даже самый тонкий лучик света, но и в самый светлый день предметы отбрасывают тени. Так и человеческая душа.
Джонатан встряхнул головой, прогоняя абсолютно ненужные сейчас мысли, и встал, чтобы немного приоткрыть окно, а то слишком уж в кабинете стало душно. Осталось прочитать ещё полтора доклада, а потом можно и домой двигать. Если очень постараться, то можно и немного раньше полуночи закончить. Только вот у госпожи Судьбы были несколько иные планы на этот вечер. В камине неожиданно ярко полыхнуло пламя, и там появилась голова Аластора Грюма, выражение лица которой не предвещало ничего хорошего.
– Джон, на Косой Переулок напали, давай срочно руки в ноги и на место! – рявкнул начальник Мракоборческого Центра тоном, не терпящим возражений, и его голова, не дожидаясь ответа, тут же пропала.
Поттер обречённо вздохнул и, написав короткую записку для жены, которую тут же ей отправил, накинул поверх одежды форменную мантию, подошёл к камину, взял щепотку летучего пороха и, бросив её в огонь, зашёл следом. Спустя пару секунд мужчина уже пропал в языках пламени.
Выйдя из специально оборудованного для сотрудников Министерства камина в Гринготтсе, Джонатан тут же увидел через окно ставшую для него уже обычной картину. Ночную тьму прорезали разноцветные вспышки заклятий, в их свете были видны фигуры сражавшихся друг с другом людей. Чёрные плащи и белые маски Пожирателей Смерти и красные мантии мракоборцев. Как всегда. С улицы послышался надрывный женский крик. Мысленно собравшись, Поттер достал волшебную палочку и быстро направился к выходу из банка, который сейчас превратился в убежище для обитателей Косого Переулка. Тех, разумеется, кто успел добежать до безопасного места.
Чёрт побери, эти Пожиратели совсем обнаглели! Какого Мерлина им вдруг приспичило нападать на Косой Переулок, да ещё и ночью?! Нет, с одной стороны последнее обстоятельство даже к лучшему – если бы они напали днём, жертв среди волшебников было бы значительно больше. Но с другой стороны, сейчас этого нападения никто не ждал, поэтому поначалу никто не смог оказать достойным отпор нападавшим. В ноздри ударил острый запах гари. По всей видимости, какое-то из зданий подожгли, и теперь магическое пламя распространялось по всем строениям магической улицы. Потрясающе. Вот только этого здесь не хватало. Джонатан выругался и вступил в битву. Судя по всему, ему предстояла долгая ночь.
– Эй, Поттер! – окликнул новоприбывшего Грюм. – Чего так долго?
Джон сжал зубы, чтобы не высказать старинному приятелю всё, что о нём думает. В конце концов, Поттер вообще имел полное право остаться в своём кабинете, спокойно дочитать отчёты и отправиться вовремя домой к ждущей жене. А разбираться с этой шайкой маньяков – не его работа. Уже не его. Да, Поттер дал понять главе Мракоборческого Центра, что тот может в случае чего на него положиться, но зачем же злоупотреблять этим? И если все эти подчинённые Грюма сражаются хотя бы за деньги, то он за что? За веру в непременную победу добра над злом? Может быть, и так. Только вот проблема состояла в том, что для Джона эти понятия в последнее время не просто стали абстрактными и размытыми, но ещё и граница между ними стёрлась окончательно.
Со стороны горящего здания послышался детский плач. Расчищая дорогу стандартным набором боевых заклинаний низшего уровня, Поттер тут же двинулся к источнику. При ближайшем рассмотрении оказалось, что огнём был объят дом, на первом этаже которого ещё несколько часов назад находится магазин мётел и прочих лётных принадлежностей. Значит, плачет, скорее всего, годовалая внучка хозяина лавки, который вместе со своей многочисленной семьёй обитал в этом доме. Шепча на ходу защитные заклинания, Джонатан зашёл в горящее здание, которое грозило вот-вот обрушиться. Магический огонь обычными средствами тушить бесполезно, а если не остановить его, то людские жертвы будут просто огромны, ведь пламя может перекинуться и на близлежащие маггловские кварталы. Но остановить магический пожар может только необыкновенно сильный маг, имеющий власть над стихией. Или же…
– Долгопупс! – рявкнул Джон, заметив молодого мракоборца, изо всех пытавшегося затушить огонь. Бедный парень, только в этом году начал обучение, а его уже наравне со всеми посылают на такие опасные задания. Раньше подобное считалось нонсенсом. – Рысью наверх и выведи жильцов дома. Считай это своим экзаменом за первый курс.
– А Вы, мистер Поттер? – немного робко поинтересовался мракоборец, бросая попытки бороться с огнём.
– А я попробую разобраться с пожаром.
Парниша испуганно кивнул и помчался по горящим обломкам, осыпавшимся с потолка, к остаткам лестницы. Хорошо хоть, он знает заклинания, способные защитить его от магического пламени и жара. Всё-таки подрастающее поколение не настолько безнадёжно, как говорил о нём Грюм. А если он ещё и умудрится справиться с заданием и остаться при этом в живых, то можно быть уверенным, что хоть чему-то в Центре да учат. Ладно, Мерлин с ним с Центром и его учениками, сейчас других дел хватает. Надо было найти источник пожара, только таким образом возможно затушить магическое пламя. Закрыв глаза, Поттер изо всех сил сосредоточился на магических потоках, которые окружали его повсюду, пытаясь определить их направление. К счастью, уже очень скоро ему это удалось, однако результат никак не обрадовал. Волны магии шли прямиком из подвала, а подвалы в таких довольно старых домах, как этот, обычно представляли собой настоящие катакомбы, в которых ещё и ловушки могут встретиться. К тому же, учитывая то, что дом горит, грозя в любую минуту обрушиться…
Делать нечего, надо спускаться. Лестница, ведущая вниз, обнаружилась довольно быстро, к тому же от огня она не пострадала, ибо была высечена из грубого камня. Хоть в чём-то повезло. Выбив дверь с петель, чтобы она ненароком не закрыла обратный путь, Джонатан, обновляя по пути защитные заклинания, стал осторожно двигаться вниз по ступеням. Зажигать огонёк на конце палочки не требовалось, так как на стенах плясали багровые отсветы бушевавшего внизу пламени, освещавшие путь. По правде говоря, обстановку можно было смело назвать устрашающей. Однако к счастью, риск встретить здесь кого-то из Пожирателей был минимален. В такое пекло только самоубийца полезет.
Да уж, здесь пламя было значительно сильней, чем на первом этаже. С каждым пройденным метром огнь всё плотнее обступал Джона, грозясь разрушить даже самую мощную защиту, которая только и отделяла его от ужасной смерти. Магический огонь действовал на волшебников точно так же, как и обычный на магглов. Мерлин, только бы защита выдержала! Судя по всему, источник пламени был уже совсем близко, видимо тот, кто отвечал за этот пожар, не пожелал углубляться далеко в подземный лабиринт, из которого было совсем непросто выбраться. На поддержание защитных заклинаний требовалось всё больше энергии, Поттер чувствовал, что долго не протянет. Да где же этот источник?! По магическим потокам определить что-то было уже просто невозможно, слишком уж сильным здесь было пламя, так что они просто переплетались между собой, образуя причудливые клубки. Оставалось полагаться только на удачу.
И удача не подвела Джонатана. Да уж, он был одним из тех немногих, кто мог похвастаться тем, что относится к любимчикам этой капризной госпожи. Мужчина достиг-таки источника. Теперь дело осталось за малым – провернуть трюк с параллельным использованием магии. То есть, выражаясь простым языком, одновременно продолжать поддерживать защиту и тушить источник магического пламени. По правде говоря, у Джона проблем с этим никогда не наблюдалось, но сейчас он был настолько истощён, что этот трюк стал довольно проблематичным. Но делать нечего. Сосредоточившись, что сделать в нынешних условиях было не так просто, он как бы разделил свою внутреннюю магию на два потока, направляя один на защиту, а второй на активные водные заклинания, призванные положить пожару конец. Несколько взмахов палочкой и негромкий шёпот, заглушаемый треском пламени и… Сначала Поттеру показалось, что ничего не произошло, но буквально через пару секунд температура начала понижаться, а огонь нехотя гаснуть. У него получилось.
С трудом подавляя желание вздохнуть с облегчением и прислониться к стенке, чтобы немного передохнуть, Джонатан принялся в густом тёмном дыму искать выход из подвала. Вообще ему казалось, что далеко от лестницы ему уйти не удалось, но это представление оказалось ошибочным. Пришлось снова подключать магию, ибо времени на блуждания не было – здание могло в любой момент рухнуть. Слава Мерлину, лестница! На негнущихся ногах, уже практически задыхаясь, Поттер поднялся-таки наверх и из последних сил, преодолевая последние метры, выбежал из дома на свежий воздух. Как оказалось, очень вовремя. Несмотря на то, что огонь был потушен, зданию был нанесён слишком большой ущерб, чтобы оно осталось стоять, о чём оно и оповестило всех присутствующих.
Схватка между Пожирателями и мракоборцами завершилась. Судя по всему, в пользу последних, о чём можно было судить по тому, что совершенно невредимый Грюм вовсю раздавал своим подчинённым приказы. Вроде бы даже кого-то из нападавших удалось поймать. Так, надо узнать, чем всё-таки всё закончилось, и сматываться. Больше всего сейчас хотелось принять горячую ванну и поесть.
– Аластор! – Поттер окликнул старого приятеля, подходя ближе.
– Джон! – радостно воскликнул мракоборец. – Тебя где носило? Я уж думал, что больше тебя не увижу.
– С огнём разбирался. А у вас тут как?
– Эти ублюдки явно не ожидали, что мы сможем дать им достойный отпор. Так что, как только запахло жареным, они попытались смыться. Вот наглые! Крушить всё, убивать беззащитных – это можно, а если вдруг появляются те, кто может отпор дать, то сразу трансгрессируют!
– Стоп! Ты ведь не мракоборцев сейчас имел в виду!
– Конечно, не их! Эта молодёжь ни на что не годится!
– Неужто, дамблдоровская гвардия решила снизойти до наших разборок?
Впрочем, на этот вопрос Джонатану уже не нужен был ответ. Он и так уже это понял. Слишком уж много трупов в чёрных плащах попадалось ему на глаза. «Бешеные псы Дамблдора», как мило окрестил их мужчина, всегда старались именно убить как можно большее число своих противников, тогда как подопечные Грюма ставили своей целью арестовать преступника или, в данном конкретном случае, захватить в плен. Эти люди были готовы во благо добра и света перегрызть глотку любому. Причём, что самое страшное, если Пожиратели убивали за идею, мракоборцы за деньги, то эти люди сами не понимали, что движет ими.
– Ладно, Аластор, я домой. Если что, то у меня завтра выходной, так что придётся разбираться без меня.
– Выходной?
– А мне, по-твоему, отдыхать не надо? Или ты хочешь, чтобы моя жена высказала тебе всё, что думает по поводу того, как ты пользуешься моей отзывчивостью и беспокойством о благе Англии? Поверь, она уже давно об этом мечтает.
– Ладно, Мерлин с тобой. Передавай привет Натали.
– До встречи, – коротко кивнул Джонатан и уже собирался с помощью перстня переместиться домой, как его взгляд упал на лицо лежавшего неподалёку трупа.
Этого человека Поттер узнал бы из тысячи в любой ситуации, но сейчас ему хотелось верить, что из-за неверного света фонарей и усталости он обознался. Но нет, это действительно был тот, кого Джон меньше всего хотел видеть мёртвым. Альфред Силлинг. Специалист по артефактам, известный в определённых кругах как Серый Граф. Человек, которому Джонатан был обязан тем, что он сейчас не входил в число «Бешеных псов Дамблдора». Один из немногих людей, кому Поттер доверял беспрекословно, крёстный отец Джеймса. И вот теперь он убит. И почему-то у Джона не было сомнений, кто виноват в его смерти. И этим кто-то явно не были ни мракоборцы, которым совершенно незачем убивать жителей Косового Переулка, ни Пожиратели, которым Силлинг, будучи чистокровным и даже поддерживая некоторые их идеи, никак не мешал, хоть и открыто не поддерживал их главаря. Серый Граф вообще всегда был сам по себе, никому никогда не присягал на верность, у него никогда не было друзей, а считать его самого своим другом могли лишь немногие, и Джон входил в их число.
Стиснув зубы и кинув последний взгляд на тело Альфреда, Джонатан прошептал что-то и прикоснулся к фамильному перстню. Через секунду мужчина появился посреди своего кабинета, в котором сейчас царил настоящий хаос. Устало застонав, Поттер опустился в кресло и откинулся на мягкую спинку. Наконец-то он дома!
– Фредди! – негромко позвал он домовика, который тут же появился перед хозяином. – Натали уже спит?
– Да, мистер Джон, она Вас ждала в гостиной на первом этаже, а потом заснула у камина.
– Хорошо, – мужчина устало кивнул. – Пусть мне приготовят ванну, а потом что-нибудь поесть.
– Миссис Натали будить?
– Не стоит.
Домовик кивнул и с лёгким хлопком пропал. Джонатан зевнул и перевёл взгляд на стол и тут же обратил внимание на лежавший посреди остального хлама конверт из желтоватого пергамента, которого – Поттер был готов поклясться! – ещё пару минут назад не было. Ещё до того, как взять конверт в руки, Джон уже знал, от кого он. Только один человек из его знакомых был способен на такие фокусы. Дрожащими руками мужчина осторожно раскрыл конверт и вынул оттуда сложенный вдвое лист из обычной маггловской тетрадки, покрытый написанным мелким аккуратным почерком текстом.
Приветствую, Огненный Волк!
Если ты читаешь это письмо, то меня либо уже нет в живых, либо я принял решение исчезнуть из Англии. В обоих случаях мы с тобой больше в этой жизни не встретимся. Не стану расписывать то, как мне было приятно тебя знать, как неприятно, что мы расстаёмся навсегда. Это ни к чему. Я и без того должен сказать тебе слишком многое.
Начну с самого главного. Полагаю, тебе известно, что такое хоркрукс. Если нет, то объясню коротко. Это такая штука, которая получается в результате того, что маг при помощи определённого ритуала помещает в определённый предмет часть своей души. Ритуал описывать не буду, ибо знаю, как ты относишься к тёмной магии такого типа. В общем, это и неважно. Главное вот что – есть сведения, что у Реддла есть как минимум два хоркрукса. Причём, в качестве вместилища для своей души он использовал артефакты, принадлежавшие Основателям. Ты спросишь, зачем ему это понадобилось? Дело в том, что Реддл, как и любой другой сумасшедший, мечтающий о власти, хочет стать бессмертным, а пока его душа разделена на несколько частей, у него будет возможность, если его убьют, при определённых обстоятельствах воскреснуть. Я думаю, не надо тебе говорить, насколько это важно. И ещё: постарайся сделать так, чтобы меч Годрика был как можно надёжнее защищён. Либо забери его из Хогвартса (ты прекрасно знаешь моё отношение к твоему тестю), либо придумай что-нибудь такое, чтобы Дамблдор не смог ничего заподозрить.
Второе. Я знаю, что ты сейчас занимаешься созданием лекарства против ликантропии. Не так давно я наткнулся на упоминание об одном артефакте, который в разных источниках назван либо «Волчья ягода», либо «Зуб полнолуния», либо «Ведьмина жемчужина». По приданиям его свойством была защита от укуса оборотня или даже возможность уже укушенному снова стать человеком. Мне удалось отыскать этот артефакт и даже начать его исследования. Вместе с письмом шлю тебе ключик от одного из моих сейфов, где он и находится, а вместе с ним и все соответствующие записи. Уверен, этот артефакт поможет тебе в создании лекарства, ибо ты единственный, кому под силу преодолеть непреодолимое и совместить не совместимое.
Ты знаешь, что тебе предсказано. Ты знаешь, во что выльется эта война. Ты должен торопиться, чтобы успеть сделать всё, что тебе предначертано. Не доверяй тем, кто от тебя доверия требует, не лезь в самое пекло. Слушай зов сердца. Не слушай то, что говорят про тебя другие. И не допусти того, чтобы твоего сына втянули в войну. Это погубит его раньше, чем сказано в самых страшных пророчествах. Нельзя допустить, чтобы твой род угас. Если это случится сейчас, то этот мир уже ничто не спасёт.
Передай своей жене мои извинения, что я так и не смог выполнить её просьбу касательно знака на том талисмане. А Джеймсу отдай книгу, которую ты также найдёшь в сейфе. Её страницы ещё пусты, но на них суждено быть записанной его истории. Его и его потомков.
До встречи в ином мире, дорогой друг.
Всегда твой
Серый Граф
Джонатан отложил пергамент и бездумно устремил свой взгляд на языки пламени, плясавшие в камине. Подумать только, огонь может, как сейчас, быть кротким и давать тепло и свет или же, как буквально час назад в Косом Переулке, представлять собой абсолютно неконтролируемую стихию, уничтожающую всё на своём пути. Встряхнув головой, мужчина аккуратно вынул из конверта маленький золотой ключик от сейфа, который Силлинг прислал ему вместе с прощальным письмом, и положил его себе на ладонь. Отсветы пламени в камине тут же принялись рисовать на резной поверхности ключа чудные узоры.
– Прощай, Серый Граф, – еле слышно прошептал Джон. – И спасибо тебе за всё.
