Глава 10. Поддаться – не значит проигратьВ доме Поттеров было не принято одеваться на праздники в мантии, поэтому женщины были в коктейльных платьях и туниках, а мужчины в сюртуках и фраках. Северус, одетый в темно-синий приталенный сюртук, белую рубашку и черные брюки, чувствовал себя неуютно, не подозревая, что в этом виде выглядит молодым, стройным и сексуальным. Так, по крайней мере, думала Гермиона, не сводившая с него глаз.
Сама молодая женщина была в черном до пола платье, которое сидело на ее фигуре как влитое и в босоножках на высоких каблуках. На шее у нее красовалась изумительная нитка жемчуга, подчеркивая нежность кожи.
Северус с наслаждением пожирал Гермиону глазами, невольно сравнивая ее с еще двумя женщинами, присутствующими в зале – Флер и Джинни.
Жена Поттера, по мнению зельевара, была слишком приземленной – немного раздобревшая от родов фигура, довольно простые черты лица. В ней не было ни капли утонченности, и поэтому, как бы она не наряжалась в красивые и модные платья, не могла выглядеть элегантно.
Француженка же с ее нечеловеческой красотой, безупречными манерами и маской надменного спокойствия на холеном лице казалась скорее фарфоровой куклой, чем живой, сексуальной женщиной. Она, безусловно, проигрывала Гермионе по всем статьям. То же самое можно было сказать и о вновь прибывшей красавице – длинноногой блондинке с холодным презрением во взгляде.
Новая гостья держала под руку такого же напыщенного блондина, величественно постукивающего тростью. Его стать немного портили довольно большие залысины на висках и чуть наметившееся брюшко. За руку красавица держала небольшого мальчика, при взгляде на которого сердце Северуса замерло, так как ему показалось, что он вернулся на много лет назад и видит перед собой маленького Драко.
«Это наверняка Скорпиус, – решил мужчина и по-иному посмотрел на старшего блондина: – Неужели это и есть Драко, постаревший, поправившийся? Да он выглядит старше меня сейчас». Это было шокирующее открытие. Только сейчас Северус до конца понял, что шагнул из прошлого прямо в будущее, минуя промежуточный этап под названием «годы», и теперь все его ученики стали ему ровесниками или даже старше. Это несколько покоробило и даже испугало.
~~~~~~~
Прибывшие сухо поздоровались с хозяевами, поздравили именинника, и Драко обратился к Гарри, вырывая Северуса из не очень радужных ощущений:
- И где же твой обещанный сюрприз, Поттер? Если это принарядившаяся и, кажется, похудевшая Грейнджер, то он не катит под определение «приятный».
- Надо же, Малфой, ты сделал комплимент Гермионе. Астории уже пора начинать волноваться? – таким же высокомерным и насмешливым тоном откликнулся Гарри.
- Не старайся язвить,– хмыкнул собеседник. – У тебя не слишком получается. И, давай, показывай, что ты мне приготовил. Ненавижу, когда меня интригуют.
- Разве я говорил, что старался ради тебя? Вовсе нет. Скорее я радовал себя и еще одного человека. А ты оказался бы самым последним, кто узнал эту новость, если бы не день рождения моего сына, – продолжил упражняться в ехидстве хозяин, но видя, что гость начинает сердиться, смилостивился: – Поверни свою лысую голову налево и все сам увидишь.
Глаза Драко вспыхнули гневом, но любопытство заставило его повиноваться, и он встретился с насмешливым взглядом Северуса, который последние несколько минут наслаждался его перепалкой с Поттером.
- Профессор, – прошептал изумленно Драко. – Вы живы? Но как?
- Боюсь, за это мне надо благодарить Гарри и Грейнджер, – усмехнулся Северус, радуясь такой реакции своего бывшего любимого студента.
- Мерлин, сколько лет я корил себя, что мы в тот вечер не поинтересовались вашей судьбой. Мне так хотелось поблагодарить вас, возложить цветы на вашу могилу… – пробормотал потрясенный Драко, не слыша слов своего бывшего декана.
- Наоборот, это очень здорово, что вы тогда не пожаловали в Визжащую Хижину. Я все же предпочитаю видеть профессора живым, а не посещать его могилу, – встрял в их разговор Гарри и, подмигнув подошедшей Гермионе, добавил: – Правда, ведь?
- Безусловно, – смутилась она, краснея.
- Вы очень любезны, – заметил Северус, сердечно пожимая ей руки.
Ему страстно хотелось обнять молодую женщину и, когда Джинни пригласила всех обедать, он не сдержался, взял Гермиону под локоток, и они вместе пошли к столу.
~~~~~~~
После обеда дети остались под присмотром Молли и Андромеды, которые прибыли перед тем, как все уселись за стол. Остальные взрослые устроили в бальном зале танцы, на которых разрешили присутствовать Тедди, крестнику Гарри, и Мари-Виктуар, дочери Билла и Флер, которые уже закончили Хогвартс.
Сначала Северус угрюмо стоял в сторонке, наблюдая, как Гермиона кружится в танце то с Гарри, то с Биллом. Но желание прижать к себе женщину, снова ощутить все изгибы ее тела, почувствовать на себе ее теплое дыхание, было неодолимым, и он сдался.
- Вы не представляете себе, мисс Грейнджер, как вы меня раздражали в школе, – прошептал Северус, начиная кружить женщину в танце. – Но, признаться, я не мог не восхищаться вашим упорством. Впрочем, в этом вам и сейчас не откажешь.
- А я была очарована вами наверное с первого курса, – призналась зардевшаяся Гермиона. – Вы были самым компетентным педагогом, хоть и до несправедливости строгим. Чем старше я становилась, тем больше понимала, что ваши действия направлены на наше благо. И я почти сразу была уверена, что вы убили Дамблдора по его приказу, хотя и не нашла в себе смелости спорить с Гарри.
- Но это же не повод – уважение к учителю, чтобы вытаскивать меня из прошлого.
- И это тоже. Хотя это и не единственная причина. Но я предпочитаю не говорить всего.
Гермиона окончательно смутилась и умоляюще посмотрела на зельевара, молча призывая не спрашивать. Впрочем, Северус не собирался давить на нее, легко читая сейчас чувства к нему на ее лице. В его глазах промелькнуло недоверие, и он, нахмурившись, подумал: «Не может такая красивая и интересная женщина любить меня. Я не вижу причин».
- Вот видите, вас рассердил даже намек, – огорчилась Гермиона, частично угадав его мысли.
- Давайте оставим этот разговор, – сухо попросил Северус. – Лучше расскажите что-нибудь.
- Что, например? – вздохнув, осведомилась она, с горечью соглашаясь подыграть ему.
«В конце концов, главное мы нормально общаемся. А выяснить отношения можно и потом. Да и нет их пока у нас», – печально подумала Гермиона.
- Хотя бы о том, где вы отдыхали, так как слушать об аврорской работе мне не хочется, – предложил он.
- О работе аврором, пожалуй, мне самой неприятно рассказывать. Что же касается отдыха, то я не часто себе его позволяла. Но я постараюсь вспомнить что-нибудь захватывающее, – согласилась Гермиона и стала рассказывать о том, как побывала в Египте и о посещении острова Крит, где восемь лет назад у нее был случайный курортный роман. Впрочем, о нем она умолчала.
Танец сменялся танцем, они пили напитки и отдыхали на диване, а рассказ продолжался, и оба собеседника понимали, что никогда им еще не было так хорошо и спокойно с кем-нибудь вдвоем, и сожалели, что волшебство единения окончится с этим праздником.
~~~~~~~
В конце праздника старшие дети под руководством Билла устроили фейерверк. Смотря на весело летающие светящиеся фигуры, Северус вспоминал первые фейерверки близнецов Уизли и понимал, почему, лишившись брата-близнеца, Джордж живет затворником. Впрочем, сейчас его больше волновало не чужое горе, а хрупкие женские плечи под своими пальцами.
- До чего завораживающе, – тихо сказала Гермиона, поворачиваясь к зельевару.
- Да, – согласился он, думая о ее карих глазах и приоткрытом рте.
Преграды, возведенные им, рушились одна за другой, и в этом была виновата она. Северус вздохнул и, наклонившись, поцеловал розовые губы. Они были сладкими как клубника, нос щекотал запах, источаемый женщиной. «Я пропал», – решил Северус, снова прикасаясь к губам.
- Я замерзла, – еле слышно прошептала Гермиона, когда он прервался, и ему почудился в ее словах намек-приглашение в свою комнату.
Северус несколько пожалел, что злоупотребил виски и оно ослабило его железный контроль, но тут же откинул сомнения и решил не сопротивляться обаянию собеседницы.
- Пойдемте в дом, – хрипло проговорил он, надеясь, что она правильно истолкует его слова.
Гермиона смущенно покраснела, взяла его за руку и повела к своей комнате. Это было как наваждение. Исчезла эта странная реальность, с веселящимися на лужайке Поттерами и их гостями. Остались только он и она, и ей нестерпимо захотелось единения.
Они прошли, охваченные желанием, и едва за ними закрылась дверь спальни, Северус прильнул к губам Гермионы снова. Поцелуй стал требовательным и искушающим. Она выгнулась в его руках и подставила нежную шею.
- Северус, – прошептала Гермиона.
Его имя в ее устах оглушило зельевара. Это было как глоток сильного афродизиака. Северус моментально возбудился и позволил себе поддаться этому ощущению. Ему стало наплевать, что чуть позже он будет атакован внутренними демонами, которые начнут сожалеть о содеянном. Сейчас была только эта желанная женщина, которая собиралась отдаться ему добровольно, и он не собирался отказываться от такого подарка.
- Гермиона, – впервые назвал он ее по имени и, покрывая поцелуями шею и ключицы, начал раздевать.
- Пожалуйста, – всхлипнула она, откликаясь на ласки.
Впрочем, Северуса не надо было просить. Еще никогда в своей жизни близость не доставляла ему такой радости. Весь прошлый опыт, когда он ложился в постель с нелюбимыми женщинами или с проститутками, был сейчас забыт перед всепоглощающей страстью этой молодой женщины, к которой он был более чем неравнодушен, и которая любила его. Их пики наслаждения совпали, и они повторили имена друг друга.
Гермиона давно уснула, а Северус никак не мог сделать это, осознав, что стал уязвим перед нею, открыв свои чувства. Теперь ему стало казаться, что ее отношение ничто иное как жалость или прихоть, которая рано или поздно закончится, и он не собирался этого ждать.
«Прочь из этого дома и из ее жизни. Никогда больше не приближаться к ней и не видеть эту ведьму», – с болью подумал Северус и выскользнул из спальни Гермионы. Добравшись до своей комнаты, он чиркнул пару строк Поттерам, сообщая о своем отъезде, и, выйдя за границу защитной зоны, аппарировал.
~~~~~~~
После дня рождения Альбуса Северуса прошло две недели. Гермиона вернулась на работу и в собственную квартиру. Она старалась вести себя, как ни в чем не бывало, но потухший взгляд и опущенные плечи говорили о многом. Ей не верилось, что зельевар сбежал от нее.
Конечно, Гермиона не думала, что после такой чувственной ночи их отношения станут идеальными и напомнят те, которые были у четы Снейпов в зазеркалье. Но и того, что мужчина просто-напросто сбежит, побоявшись своих чувств, не ожидала.
Теперь ей было нестерпимо больно от его поступка. Боль была не такой оглушающей, как после возвращения из-за зеркала в реальный мир, но тоже довольно сильной. Гермионе даже иногда казалось, что жизнь закончилась, и она не живет, а существует.
Дни пролетали одни за другим. Гермиона не чувствовала их течения, не радовалась новой работе по устранению проклятия с должности преподавателя ЗОТИ в Хогвартсе и практически перестала улыбаться.
Ей еле удалось уговорить Джинни и Гарри не вмешиваться в ее отношения со Снейпом. Гарри, правда, кипел праведным гневом, когда, узнав об отъезде зельевара, услышал от нее:
- Это я, наверное, виновата. Он испугался, что после нескольких поцелуев я буду вешаться ему на шею.
Тон, которым были сказаны слова, был холодным, но ее друзья догадались, что внутри ее бушует огонь переживаний.
Северус же все эти недели тоже практически не находил себе места. Сбегая от Грейнджер, он и не подозревал, насколько глубоки его чувства к ней. Удивляясь, как бывшая гриффиндорка за такой короткий срок стала смыслом его существования, он честно пытался выкинуть воспоминания о ней из своего сердца. Но с каждым днем понимал все больше, что это безнадежно. Не помогали даже рассматривание фотографий Лили и увещевания, что именно она и является любовью всей его жизни. Теперь он отчетливо понимал, что никогда не любил Эванс – так, первая влюбленность, не более.
К концу октября тоска обоих стала совсем невыносимой.
Гермиона хотела уехать куда-нибудь отдыхать, но Флер, сказав, что она «и так много отдыхала» (вот, нахалка!), не пустила. Тогда она просто взяла больничный и оккупировалась в собственном доме, как после зазеркалья, и вытолкала взашей появившегося на своем пороге Гарри, прокричав вслед:
- Проваливай!
- Ты должна жить дальше, Гермиона, – попробовал он образумить ее напоследок, но она заткнула уши.
Жить Гермионе совершенно не хотелось, да и незачем было. Оставшись одна, она повалилась на кровать и подтянула ноги к животу. На нее навалилась полная апатия, и только поэтому она не удивилась, что видит перед своей кроватью Северуса.
- Прости меня, – сказал он, опускаясь на краешек.
- Если тебя прислал Гарри, то я не нуждаюсь в жалости, – хмуро откликнулась Гермиона.
- Поттер? Нет, я его не видел, – чуть удивленно сказал Северус и вздохнул. – И причем тут жалость?
Гермиона безразлично пожала плечами.
- Я просто трус, Гермиона, – сообщил ей он, невесомо поглаживая по волосам. – Убежал, так как испугался, что ты меня бросишь.
- Какой же ты идиот, Северус, – с облегчением сказала она и через силу улыбнулась.
- Я знаю, – снова вздохнул Северус, запечатывая ее рот поцелуем.
Гермиона почувствовала, как через соприкосновение их губ к ней толчками возвращается жизнь, но страх, появившийся после бегства Северуса, пока не хотел сдаваться.
- А завтра ты снова меня бросишь? – спросила она, отстраняясь.
- И не надейся, – смущенно улыбнулся он, чувствуя вину пред нею. – Я не выдержу в разлуке с тобой.
- Видимо, мы оба можем либо жить вместе, либо никак, – возвращая себе уверенность, призналась Гермиона.
- Так и есть, – подтвердил Северус.
Они снова поцеловались, понимая, что для них пройден долгий путь друг другу, и теперь они смогут идти только рядом. И это обоим показалось единственно правильным.
