Глава 10Глава десятая
Утром мы продолжили свой путь. Франсуа сказал, что до нужного нам места ехать долго, причём периодически придётся заходить на опасные территории, когда этого невозможно будет избежать. Амору и Туасу по такому случаю вернули их оружие, взяв с них клятву, что они не станут его использовать против членов отряда и не предпримут попытку сбежать. Разговор с ними был весьма и весьма продолжительным, так как тёмные эльфы отличаются некоторым упрямством, но, в конце концов, они сдались и поклялись. После этого им предоставили не только оружие, но и некоторую свободу передвижения.
Я воспользовалась тем, что теперь, когда мы выбрались из леса, отряд двигался более плотной группой, и решила поговорить с эльфами.
- Вы всегда были такими… враждующими разновидностями? Вообще, вы две разные расы или всё же одна?…
- Одна, несмотря на внешние различия, - ответил Элвин. – Некогда мы представляли одно целое и были образцом сплочённости, очень долго. Внешне мы отличались всегда, но всё же ведь и представители других рас тоже выглядят не всегда одинаково? Я видел людей и белых, и жёлтых, и красных, и чёрных, и зелёных. Каких только нет. Вот и здесь…
- Так почему же вы поссорились? Или такие вопросы задавать не принято?
- Не знаю. Действительно, не знаю. И я, и Дорос, и наши новые друзья, - он кивнул в сторону пленных дроу, - не раз задавались таким вопросом, но ответа никто не знает. Очевидно, раскол произошёл в те времена, о которых не осталось никаких летописей, хотя мы ведём записи очень давно… вожди, жрецы, шаманы… После того, как я познакомился с Доросом и увидел, что он вполне нормальный парень, я стал спрашивать, почему мы считаемся врагами. Но – все расспросы были напрасны. Лично я склонен считать, что к этому некогда приложил руку какой-то злобный колдун.
Я оставила эту тему, просто приняв раскол эльфов как уже сложившийся факт. Возможно, приняв его временно, хотя меня продолжало удивлять, что одни считаются светлыми, другие вдруг стали тёмными. Я уже знала, что такое распределение происходит отнюдь не по цвету кожи или волос, а по тому, являются те или другие существа слугами добра или зла. Дроу считались последними, хотя все удивлялись, почему – ни разу ни у кого с ними не возникало особых проблем, если только ты не светлый эльф или не состоишь с ними в официальном союзе. Элвин и Дорос – единственные в мире дружные эльфы разных расцветок, и оба являются париями в своих кланах, хотя оба – прекрасные парни. Это мне сказал и Франсуа, и Родни, да и мне они очень нравились.
Но теперь меня периодически беспокоил ещё и Карлтон. Вернее – взгляды, которые он периодически на меня бросал. Правда, они были тайными, когда мечник думал, что на него никто не обращает внимания, но я спиной чувствовала, когда его глаза на долю секунды задерживались на мне. Сам он почти не снимал руки с платка, обмотанного вокруг рукояти своего меча. Того самого платка, которым я на турнире вытерла кровь с его лица и который он у меня после этого забрал. Иногда он тайком доставал свой медальон и я поняла, что в жизни мечника была тайна, связанная с этим украшением. Но лучше не спрашивать, едва ли ответит на прямой вопрос.
На ближайшем привале я закончила варить краски для рун и принялась за их изготовление. Родни мне давно уже выдал специальные резцы для этой работы – очень тонкие и точные, поскольку малейшая неточность может привести к самым неожиданным последствиям.
- Однажды из-за ничтожной огрехи я не развёл костёр, а вызвал страшный ураган, с грозой и снегом! Говорят, эти вещи взаимоисключены, но мне тогда удалось их скомбинировать.
Поэтому он сам наметил на моих плашках контуры рун, мне теперь осталось обработать их резцом под его пристальным наблюдением. При этом я всё время боялась порезаться, но учитель объяснил, что инструменты специально заговорены, чтобы даже случайно не причинить вреда человеку.
Наконец, руны были готовы. Все планки, на которых я их вырезала и раскрашивала, были одного цвета, примерно одного размера, но размер и форма всё же были немножко разные. Но, когда я их закончила и пробормотала над ними несколько слов, которые меня заставил выучить Родни, камни вдруг вспыхнули, а когда вспышка погасла, я увидела, что плашки все приняли одинаковый размер и правильную овальную форму. Из ста пятьдесят были белые с чёрным ободком, пятьдесят – чёрные с белым, но при этом руны были отчётливо видны и переливались при свете.
- Молодец, - сказал мой учитель. – Это значит, что ты всё сделала правильно. И – у тебя очень высокий потенциал, далеко не у всех это получилось с первого захода.
- А у тебя?
- С третьего, - он нисколько не смутился. – Думаю, если ты и дальше будешь так же упорно работать, то сможешь стать выдающейся волшебницей. Но – вырезать руны мало, надо помнить множество их значений и комбинаций. Надо знать, что последует, если взять их так или сяк, при применении комбинаций, а не одиночных рун, надо помнить, в каком порядке надо брать руны, в каком положении друг от друга они должны быть. Здесь мелочей нет. Сколько было несчастных случаев и даже со смертельным исходом было именно в результате неправильного использования рун. Поэтому не касайся их без нужды.
Я согласно кивнула и очень осторожно сложила плашки в мешочек, который вышила в редкие свободные от красок и поисков минуты, а мешочек положила в сумку, где уже были склянки с мазью. Там были не только лекарства от незначительных травм, но и настойка для промывания ран – безусловно, в таком походе такие вещи просто незаменимы, и отправляться куда-то без специальной аптечки – форменное самоубийство, это я себе уже уяснила и без посторонней помощи.
Через два дня после этого, когда мы проезжали мимо какой-то деревушки, Родни изменил своё решение никуда не заезжать и велел сделать остановку – продолжительную, поскольку к нашей компании должен присоединиться ещё один участник, который должен был помочь нам при встрече с орками. Он не успел к началу в силу ряда причин и должен был ждать нас здесь – ждать или догнать в течение двух-трёх дней. Я очень надеялась, что этот тип, кто бы он ни был, будет приятнее, чем Осмунд. К тому же меня радовала возможность отдохнуть не в палатке, а в человеческой постели.
Это был постоялый двор, здесь проезжим предоставлялась возможность передохнуть в одном из трёх длинных деревянных строений. Хозяин позаботился о том, чтобы его гостиница имела приличный вид, стены были свежевыкрашенны, вокруг домов росли весьма живописные кусты, дорожки посыпаны мелким речным песком. Когда мы въехали в ворота, хозяин – толстенький низенький человечек с лоснящейся лысиной, маленькими блестящими глазками и носом-картофелиной вышел нам навстречу. Вид у него был добродушный, да и слуги были сама любезность. Кто-то из них хотел помочь мне сойти с Бестии, но их опередил Карлтон. Торо – быка, - молниеносно расседлали и куда-то увели вместе с мулом и медведем. Бестия и Верный приняли вид обычных кошки и собаки, так что им было позволено провести это время вместе с хозяевами. Нам показали комнаты – маленькие, обставленные весьма скромно, но уютно. Кроме того, мне приготовили ванну с тёплой водой и я, наконец, привела себя в порядок, после чего отправилась в большой зал, где был сервирован обед.
Я увидела, что мои спутники тоже переоделись, причём Амор и Туас были вынуждены воспользоваться любезностью Дороса, уступившего им свои сменные костюмы, благо, дроу были примерно одного роста. Карлтон снял свой коричневый костюм, который носил последние четыре дня, и надел чёрный, под камзолом на сей раз была видна белоснежная рубашка с ажурным воротником и манжетами, что ему очень шло. До Осмунда дошло, что меня пугает его обезображенный череп, и он обзавёлся чёрной банданой, отчего его вид стал менее ужасным. Франсуа, правда, не снял свой мундир, но как следует его почистил, и довёл до блеска сапоги. Родни снял с себя дорожный фиолетовый плащ и надел белую накидку. Как он объяснил, такие носят ученики магов, и когда я официально поступлю в ученицы к Аумеру – а тот выразил такое желание – у меня тоже будет такая.
Кормили здесь вполне сносно, хотя местному повару было далековато до Карлтона. В дороге мы пили только воду, здесь же мне и Родни подали молока, а Франсуа, Карлтон и Осмунд заказали вина. И только эльфы – я заметила, что Амор и Туас стали относиться к Элвину и Доросу более дружелюбно, - предпочли воду, но это была одна из их расовых особенностей. Мне уже давно объяснили, что, кроме воды, эльфы могут пить лишь те напитки, которые готовят сами.
- …Таам, - обратился Родни к хозяину, когда трапеза подходила к концу, - меня здесь никто не спрашивал? Я должен здесь встретиться с одним человеком, он мог приехать к тебе чуть раньше…
- Нет, сэр, - покачал головой толстяк. – Я получил ворона от Магистра о том, что вы должны приехать, и о том, что здесь у вас должна быть встреча. Но вы опередили своего друга. Не беспокойтесь, здешние дороги относительно спокойные, с вашим другом не могло случиться ничего такого, что помешало бы ему сюда приехать. Людей здесь сейчас мало, вы сами видите… - действительно, в зале было всего несколько человек, собравшихся за одним столом и о чём-то вполголоса переговаривавшихся. – Все издалека, а Магистр мне написал, кого надо ждать.
- Ясно. Подождём.
- …Я пойду прогуляюсь, - сказал Осмунд, ковыряя в зубах осколком кости. – Что-то душновато здесь…
Я тоже решила присоединиться к нему, благо, в окнах было видно вечернее небо и красивые звёзды. Родни, попрощавшись со всеми, отправился к себе в комнату.
Через несколько минут мы с Осмундом разошлись в стороны – я решила полюбоваться дивными белоснежными цветами, похожими чем-то на дурман, но искрящимися в темноте, растущими неподалёку от пиршественного зала. Внезапно раздался шум, свидетельствующий о том, что в помещении, где продолжали сидеть за ужином мои товарищи, идёт драка. Крики, лязг металла… Свист… Из двери буквально выпал какой-то парнишка из трактирной прислуги, с раскроенным черепом. Я подошла к нему, посмотреть – не могу ли помочь, но он был уже мёртв. Потом над моей головой просвистело ещё нечто – обернувшись, я увидела, что это топор для рубки мяса, вонзившийся в дерево. Я испугалась и с громким криком побежала за Родни – свой лук я неосторожно оставила в своей комнате, под охраной Бестии, но, когда я стремительно пробегала мимо ворот, в них въехали Этельред и его паж, Элрик.
- Миледи? – несмотря на то, что я сильно изменилась после нашей предыдущей встречи, рыцарь меня узнал и, соскочив со своего райша, поклонился. – В подобающем твоему полу одеянии ты поистине прекрасна.
- Спасибо, но мне сейчас не до комплиментов. Мои друзья в беде, им может понадобиться помощь!
- Здесь? – новоприбывший недоумённо огляделся вокруг. - Этот постоялый двор – самое спокойное место во всей округе, даже враждующие кланы воздерживаются от разборок здесь…
Но я, не слушая, схватила Этельреда за руку и потянула в нужную сторону. Тот крикнул Элрику, чтобы тот позаботился о конях и муле, а сам поспешил за мной.
И, надо сказать, мы очень вовремя подоспели, на моих друзей набросилась не только та компания, что сидела за соседним столом, но и несколько слуг, так что перевес был на их стороне, а эльфы были ранены и не могли стрелять. Арбалет в данной ситуации тоже не помогал, поэтому Франсуа вооружился длинным кинжалом, держа оборону у одной из стен, рядом крутил мечи Карлтон. Несколько противников уже лежали на полу мёртвыми, но их ряды постоянно пополнялись.
- Так, - рыцарь обнажил меч. – Беги за Родни, живо!.. А ну, обернись, каналья!..
Вновь выйдя наружу, я поискала глазами Осмунда, но тот как сквозь землю провалился. Я решила, что он пошёл отдыхать, и побежала в спальное крыло, благо, наши комнаты размещались в одном строении. Мечника там тоже не было. Тогда бросилась к Родни, но он спал и мне пришлось его расталкивать. Увидев моё перепуганное лицо, учитель не стал ни о чём спрашивать, схватил свой мешок, в котором, как я знала, у него хранились его магические артефакты, велел отправляться к себе. Следуя приказу, я вернулась в свою комнату, взяла на руки Бестию, которая и не думала даже просыпаться, и прижала к себе, повторяя:
- Теперь всё будет хорошо, Этельред обязательно поможет нашим друзьям, он настоящий рыцарь, без страха и упрёка. Вместе с Карлтоном и Родни они одолеют всех этих негодяев, вот увидишь, нам нечего бояться…
…Я и не заметила, как уснула, а проснувшись, увидела у своей постели Родни. Тот был очень серьёзен и мрачен. Его белая мантия была порвана в нескольких местах и покрыта пятнами крови и сажи.
- Девочка, Карлтон ранен и теперь тебе предстоит применить те целительские познания, которые ты уже получила. Там ничего серьёзного, ты легко справишься.
Мой сон моментально улетучился, дрожащими руками я собрала все нужные склянки и так стремительно помчалась в комнату тавлийца, что Родни едва поспевал за мной.
К счастью, у Карлтона было только несколько незначительных ран, которые я промыла нужным снадобьем перед тем, как наложить мазь и перевязать. Родни всё же на всякий случай начертил пальцем на бинтах какие-то загогулины – не похожие на те руны, что я недавно вырезала. Впрочем, по его собственным словам, руны используются во всех магических школах, но в каждой из них они отличаются. Да и мне он дал только основные…
- К утру всё затянется, - сказал учитель. – Хорошо, что Этельред подоспел так вовремя, а ты успела найти меня. А где…
- …Какой ужас! – появился причитающий хозяин, которого на ходу расспрашивал о случившемся Этельред – вернее, пытался расспрашивать. – Такое пятно на моей репутации! Такого никогда не было – с самого основания моего двора! И мои же собственные слуги! Трое из них работают здесь с малолетства! Чана я растил с трёхгодовалого возраста, думал, со временем отдам ему всё – детей-то у меня своих нет… Ох… Но ведь никто из ваших не погиб? Скажите мне, что никто не погиб!
- Погибли почти все нападающие, - сказал Родни. – И твой мальчик не очень-то вовремя выскочил из-за стойки. Извини, Таам. Наши друзья все ранены, но опасности для жизни эти раны не представляют.
- А трупы… - глазки толстяка беспокойно бегали, и он всё время заламывал руки.
- Убраны. Успокойся, я знаю, что ты не причастен к происшествию. Вот, - Родни достал из кармана мешочек с деньгами, - этого хватит, чтобы привести зал в порядок и нанять других слуг. Если хочешь, я могу написать своим друзьям, чтобы те прислали тебе для охраны надёжных людей.
- Сделай милость! – лицо хозяина просияло. - Так не хочется, чтобы инцидент повторился…
Тут дверь хлопнула и появились двое, ведущие под руки Осмунда. Бедняга с трудом передвигал ноги, шатался, как пьяный, уронив голову на грудь. Бандану свою он где-то потерял и все видели у него на голове свежую рану. При том, что он был весь избит так, что всё тело было чёрным от бесчисленных синяков. Я обработала его травмы остатками настойки, после чего беднягу повели в его комнату.
- Мы нашли его у конюшни, - доложил один из весьма немногочисленных, уцелевших после этой бойни слуг. – И ещё через забор у нас на глазах перемахнули какие-то типы, очевидно, те, что избили вашего друга. Мы не разглядели, кто это был, было уже слишком темно.
Из-за происшествия нам пришлось задержаться на постоялом дворе. Из всего отряда в порядке были только мы с Родни. Этельред в битве тоже получил удар чем-то острым по голове, но не сильный, ему только рассекли кожу. Узнав, что лечение ран доверено мне, он учтиво поцеловал мне руку и спокойно перенёс обработку раны, хотя со слов Родни и предыдущих пациентов я знала, что настойка немилосердно щиплется.
- Ну, вот и всё, в дальнейшем даже и шрама не останется, - удовлетворённо сказала я, промокая ему лоб. – Как хорошо, всё-таки, что ты так вовремя подъехал!
- В который раз, - хмыкнул он. – Я слышу это почти везде, куда меня забрасывает судьба. Но я надеюсь, что этот инцидент больше не повторится, это вообще нонсенс для Мирного покоя…
Потом его познакомили с Карлтоном, двумя дроу и Осмундом. На последнего, как мне показалось, рыцарь посмотрел как-то странно, затем перевёл взгляд на его руки.
- Где ты потерял свои перчатки? – спросил он громилу. – И где элтана? – было видно, что этот вопрос застал Осмунда врасплох, потому что он ответил не сразу. Совершенно явно было видно, что мечник растерян, но, тем не менее, ответил.
- Элтана осталась дома, я не мог брать с собой слишком много вещей, - сказал громила, посмотрев на рыцаря. Я вспомнила, что элтаной здесь назывался очень широкий и тяжёлый плащ, у Григора был такой. – А перчатки… - Осмунд тоже взглянул на свои огромные ручищи, - ими пришлось пожертвовать, когда приходилось переправляться через реку вплавь. Жаль, конечно, было с ними расставаться, но у меня, к твоему сведению, до этого похода была своя миссия, которую я должен был выполнить, во что бы то ни стало.
Такой ответ заставил Этельреда почему-то ещё больше нахмуриться, но от остальных вопросов он воздержался, только отвёл меня в сторону.
- Я хочу тебя предупредить, чтобы ты держалась от этого типа подальше.
- Почему?
- Просто поверь мне. У меня есть большие основания подозревать, что этот громила… не тот, за кого себя выдаёт. Большего я пока сказать не могу, надеюсь только, что ошибаюсь.
Только через три дня мы смогли вновь тронуться в путь, но на сей раз строй несколько изменился. Впереди теперь скакал Этельред, принявший командование отрядом в свои руки, и который, по словам Франсуа, очень часто бывал в той местности, куда мы направляемся, и отлично её знает. За ним – я, Франсуа, Карлтон и юный Элрик, третью линию занимали эльфы и Родни, замыкал шествие Осмунд, который теперь бросал свирепые взгляды не только на Стальную Лилию, но и на авалонца, если я правильно запомнила название клана, к которому принадлежит рыцарь. Во втором случае это была не только ненависть, но и какая-то настороженность. Меня заинтриговали слова Этельреда о мечнике. Что он хотел сказать, говоря, что громила не тот, за кого себя выдаёт? Значит, Осмунд – не Осмунд? Тогда кто он?
- Что ты знаешь об Осмунде? – спросила я у Карлтона, так как Франсуа поехал вперёд, чтобы что-то обсудить с Этельредом. Тавлиец в ответ лишь пожал плечами.
- Ничего конкретного, только понаслышке. Хотя… после личного знакомства с ним сильно разочаровался в своих источниках, - вздохнул он. – По рассказам о нём, Осмунд не отличается особой деликатностью и бывает весьма груб, но действительность превзошла все мои ожидания. Мне рассказывали, что он при любых острых ситуациях умеет держать себя в руках, а на деле… нервы у него явно пошаливают. Я давно за ним наблюдаю, и меня смущает один момент. Смотри, - он показал на цветок, нашитый у него на камзоле. – Это эмблема моего клана. У каждого свой символ, особый и неповторимый. У Этельреда это красный крест. У Сфинксов синий цвет в одежде. У россов, кажется, золотое орлиное перо. У Железного Кулака – особые перчатки. Внешне они похожи на железные, и лишь немногие посвящённые знают, что в действительности это ткань, особая ткань, которую способны изготовить только женщины этого клана. Они очень лёгкие…
- То есть, если надо переплыть реку, снимать такие перчатки не обязательно, - сделала вывод я.
Больше я тавлийца ни о чём не спрашивала, поняла сама, что ношение символа своего клана – дело обязательное и его потеря влечёт за собой нежелательные последствия. Если Осмунд не знает, что представляют из себя перчатки Железных Кулаков… то это действительно очень странно! Но почему Этельред, первым догадавшись о том, что здесь что-то не так, предупредил только меня, а остальным ничего не говорит? Улучив минуту на ближайшем привале, я спросила его об этом напрямик, воспользовавшись тем, что на какое-то время мы остались вдвоём.
- Я не считаю разумным поднимать этот вопрос при всех, - сказал Этельред. – Не я составлял отряд, хотя, если бы это было доверено мне, я бы выбрал только тех, кто не внушает мне ни тени сомнения. Этот отряд был сформирован Аумером, он считается одним из мудрейших магистров, и я не могу и не имею права сомневаться в его выборе.
- Но в Осмунде ты же усомнился, - напомнила я. – И не только ты один.
- Возможно, здесь и в самом деле есть свои нюансы, в которые остальные члены нашего похода посвящены заранее. Меня же об этом не предупредили, так же, впрочем, как и тебя. У меня складывается такое впечатление, что тебя используют вслепую. Безусловно, я знаю, почему тебя направили с этой миссией, но – тебе явно не дали достаточной информации, от тебя многое скрывают – и мне это не нравится. Я не люблю, когда играют не по правилам. К тому же, это довольно жестоко по отношению к девушке, совершенно неопытной и беспомощной в нашем жестоком мире.
- Но я уже не так беспомощна, - возразила я. - По крайней мере, по сравнению с тем днём, когда сюда попала и познакомилась с тобой.
- Да, я знаю, что Родни учит тебя магии, он сказал, что ты со временем можешь стать искусной волшебницей… Но этого недостаточно. К сожалению, я не могу тебе помочь в магии. На сегодняшний день я вижу свою задачу уберечь тебя от всех опасностей и возможных угроз, перед которыми ты можешь быть беспомощна в силу своей неопытности. Поэтому я и рассказал тебе о своих сомнениях, связанных с Осмундом. Вполне вероятно, что его именем прикрывается кто-то другой. Пока не знаю, с какой целью. Возможно, это необходимо для отряда, но Аумеру в силу тех или иных обстоятельств необходимо держать в тайне его настоящее имя. Мы не знаем намерений Осмунда – или того, кто себя выдаёт за Осмунда – и на всякий случай надо держаться настороже. Я был бы тебе весьма благодарен, если бы ты больше ни с кем не говорила на эту тему.
- Ой, - при этих его словах я виновато прикусила губу. Рыцарь вопросительно поднял бровь. – Дело в том, что я уже расспрашивала об Осмунде Карлтона… Но я же не знала, что не следовало это делать…
- Ну что ж, хорошо, что это был именно Карлтон. Я его немного знаю, это надёжный парень и умеет держать язык за зубами, на него всегда можно положиться, - улыбнулся Этельред. – В самой опасной ситуации я бы доверил ему свою жизнь. Но – больше, ни с кем не разговаривай на эту тему и боже тебя упаси выдать своё недоверие самому Осмунду, он не должен знать, что его в чём-то подозревают.
Но тут наш разговор был неожиданно прерван, так как в этот момент раздался весёлый смех Элрика. Я посмотрела туда и увидела, что мальчик удирает от эльфов, которые пытаются догнать его весьма комичным образом. Они были похожи на двух сиамских близнецов, сросшихся туловищем и имевших три ноги на двоих. Присмотревшись повнимательнее, мы увидели, что озорник связал вместе ноги Элвина и Амора, да так, что те не могли сами избавиться от пут, а плечи обоих были обвиты тончайшей лианой. Старший дроу был явно рассержен именно этим обстоятельством, так как он пытался сорвать с себя это растение или что это было, а светлого эльфа больше беспокоила необходимость передвигаться таким… неудобным образом, и он периодически пытался стряхнуть шнур со своей правой ноги и левой – соседа. Это было очень уморительно. Мальчишка явно получал удовольствие от этой сцены, он весело хохотал, бегая вокруг этой парочки, и своим весельем заразил не только мою игривую Бестию, но и Верного, который на привалах всегда возлежал на своём месте с таким видом, что его можно было принять за принца, заточённого в шкуру животного. Сейчас же этот солидный пёс не выдержал и тоже стал с весёлым лаем носиться вокруг компании, подобно маленькому щенку. На шум прибежал Карлтон, при виде этой картины тавлиец явно очень удивился, его брови медленно поползли вверх.
Но оказалось, что то, что мы видели, было не единственной выходкой этого маленького шутника. Его жертвами оказались также Дорос и Туас. Их появление на поляне вызвало новый взрыв смеха. Плечи дроу тоже были обвиты такой же зелёной плетью, но им Элрик связал не ноги, а руки в локте, и эта пара тоже не могла распутаться без посторонней помощи. Вид у обеих пар эльфов был весьма комичный.
- Что это такое?! – возмутился Этельред. – Немедленно развяжи их!
- Ннне могу! – Элрик остановился и в его глазах отразился виноватый испуг. Было видно, что озорник очень уважает рыцаря и боится вызвать у него даже тень недовольства. – Дело в том, что они сами должны это сделать! Тут даже Родни не поможет, кстати, именно он и заколдовал шнурки, а я их у него стащил!
- Но, может, их можно разрезать? – предложила я. Впрочем, тут же вспомнила: Родни упоминал, о том, что заколдованные предметы очень сложно повредить или уничтожить. Бедняги! Как же им помочь? Я готова была надавать Элрику подзатыльников. – Противный мальчишка, что ты с ними сделал?! Отвечай!
Но мальчишка увидел, что я сердита, поспешно скрылся за спиной своего покровителя и оттуда показал мне язык. За пажа ответил рыцарь.
- Он накинул на них Лозу Обращения Чувств, - сказал Этельред, приглядевшись. – Чтобы избавиться от неё, обе пары должны торжественно поклясться, что отныне их будут связывать узы самой крепкой дружбы. Вот уж не знал, что мальчишка знает о таких вещах и что он сумеет применить Лозу на эльфах!
- Это действительно так, - подтвердил подошедший Родни, на его лице тоже появилась улыбка. Обычно мой наставник был чрезвычайно серьёзен, иногда к этому подмешивалась грусть, но сейчас маг улыбался. Сначала углы его рта просто дрогнули, было видно, что Родни отвык веселиться, но сейчас он не удержался, улыбнулся, а потом и рассмеялся. Это было удивительно, по крайней мере, для меня. Но улыбка ему очень шла, Родни, казалось, даже помолодел и сам превратился в мальчишку. Франсуа, Этельред и подошедший Осмунд тоже с удивлением смотрели на моего учителя – судя по всему, даже они, знакомые с Родни дольше моего, никогда не видели его весёлым! Тот смотрел на связанных эльфов и довольно качал головой. – Эта Лоза большая редкость, я даже понятия не имею, где Элрик мог её взять! В последний раз она применялась во времена отрочества Урава, наставника Аумера, если верить нашим архивам. И ты абсолютно прав, друг, - он с уважением поклонился Этельреду. – Действительно, чтобы избавиться от пут, пленники должны забыть свою былую вражду, искренне простить друг другу все былые прегрешения и поклясться в дружбе, закрепив клятву рукопожатием и поцелуем в плечо.
- А если они этого не сделают? – я почти не сомневалась в том, что Туас пойдёт на это, Дорос и Элвин не будут против примирения, но Амор… Он такой суровый… Да, в последнее время их отношения со светлым эльфом перестали быть враждебными, скорее их можно было назвать нейтральными, но до искренней дружбы им всё ещё было далеко.
- Ну что ж, тогда так и будут ходить связанными до конца своих дней, - улыбка Родни стала слегка насмешливой. Эта мысль казалось ему очень забавной.
Но эльфам перспектива остаться на всю жизнь спаренными вовсе не казалась такой уж комичной. Они перестали гоняться за Элриком, заметив, что озорник укрылся за спиной Этельреда, и обе пары сиамских близнецов немедленно приступили к обсуждению сложившейся ситуации.
Первой, как я и ожидала, договорилась между собой тёмная пара, им на это понадобилось всего несколько минут, после чего они ухитрились пожать друг другу руки, а потом и запечатлеть свои поцелуи на плече товарища по вынужденной связке. После этого Лоза, обвивавшая их плечи, исчезла, и они стали распутывать шнуры. Это было не так-то просто, так как у них были связаны руки, а помочь им никто не мог, но закончилось всё благополучно, Родни получил назад свои заколдованные шнуры, а освободившиеся дроу стали растирать локти.
С Элвином и Амором всё было сложнее. Они отошли довольно далеко от костра, но всё равно до нас долетали крики старшего дроу, который то ли обвинял в чём-то своего оппонента, то ли пытался его в чём-то убедить. Элвин лишь периодически мог вставить в эту речь слово, держался более спокойно, но потом, как мне показалось, прикрыл Амору рот рукой и стал говорить сам. Говорил довольно долго, но спокойно и тихо, как, ни в чём ни бывало. Тёмный эльф сначала пытался ему что-то возражать, его лицо отражало крайнюю степень недовольства и даже гнева, но, в конце концов, Амор всё же стал слушать. По мере того, как Элвин ему что-то объяснял, лицо дроу постепенно светлело, разглаживалось, на его лице даже появилась улыбка – сначала недоверчивая, но потом более искренняя. И через полчаса – примерно – после примирения Дороса с Туасом, эта пара тоже выполнила условия освобождения от Лозы, и оба, легко избавившись от связывавших их шнуров, вернулись к костру.
