Глава 10- Давным-давно в Италии, славившейся своим вокальным искусством, был такой обычай, - рассказывала Гермиона Гарри и Рону, остолбеневшим в позе футбольных защитников, ожидающих штрафного удара. – Если у мальчика-певчего обнаруживался очень хороший голос, то для того, чтобы этот голос не стал ломаться, когда мальчик начнёт взрослеть, несчастного ребёнка подвергали…
- А куда это вы опять исчезли? – поинтересовался, выглянув из-за ревнивой двери, Невилл. – А чего это вы так странно стоите?
Гарри и Рон торопливо убрали руки за спину.
- Да тут Гермионе плохо, - дрожащим голосом проговорила Джинни.
- Да ты что, подружка? – удивилась староста. – С какой стати? Мне очень даже хорошо! Ведь я теперь знаю, как помочь профессору Снейпу!
- Вау! Круто! – восхитился Невилл.
Гарри и Рон громко икнули.
- Хотя госпожа директор и говорила, что профессор Снейп никогда не хотел стать звездой оперной сцены, это ничего не меняет, - продолжала староста. – Другого выхода нет. Что вы застыли столбами? Нужно приниматься за дело прямо сейчас!
Рон позеленел, а Гарри привалился плечом к стене и судорожно ослабил галстук.
- Гермиона… - прохрипел Дважды Герой. – Ты хочешь, чтобы мы… сделали это сами?!
- Разумеется, - кивнула староста. – Раз целители отказались… Да, я понимаю, определённый риск существует. Но я готова взять всю ответственность на себя. В конце концов, я не в первый раз это делаю.
- Не в первый?! – взвыл Рон Уизли.
Гарри глотнул воздуха и попытался апеллировать к здравому смыслу решительной подруги:
- А ты уверена, что профессор Снейп… э… согласится?
- Разумеется, он не согласится! – пожала плечами староста. – Да только кто ж его спрашивать-то будет? Операция должна пройти втайне от всех и в первую очередь – от пациента.
- Втайне?.. А, ну да… в смысле, под наркозом…
- Мальчики, вы что? Такие вещи никогда не делались под наркозом! Пациент должен быть в сознании!
- О, Мерлин…
- А иначе как, интересно, вы это себе представляете?
-А можно, я не буду это себе представлять, а?..
- Но, Гермиона, что будет, когда профессор осознает… эмм… результат наших… э… действий?!
- Ну, конечно, он вряд ли скажет нам «спасибо»…
- Вот именно…
- … потому что профессор Снейп, что и говорить, никогда не отличался особой вежливостью. Но, я думаю, это не должно служить нам препятствием.
- Ой, мамочки! - просипела Джинни. - Гермиона, опомнись, это уже не шутки! Это тебе не реактивы из шкафа воровать!..
- То есть как это – не реактивы воровать? – удивилась староста. – Как раз наоборот! Я уверена, что нам придётся ещё раз наведаться в кабинет Зельеварения и хорошенько порыться в шкафу.
- Зачем?! – простонали Гарри, Джинни и Рон.
- Как зачем? – неожиданно ответил Невилл. – Чтобы наворовать ингредиентов для зелья, которое Гермиона сварит для того, чтобы профессор снова смог говорить.
- Ибо я совершенно уверена в том, - кивнула Гермиона, - что таинственное искусство бельканто не могло существовать без волшебства. Божественное пение кастратов являлось величайшей гордостью Италии. Ни в одной другой стране мира человеческий голос не был окружён таким почётом и уважением. Это даёт мне право предполагать, что у итальянских зельеваров были секреты, неизвестные алхимикам других стран…
- Хорошо, но нам-то кто их откроет? – спросил слегка оклемавшийся Рон.
- Элементарно! – пожала плечами староста. – Нам их откроет библиотека Хогвартса, которая благодаря Дамблдору стала самым большим собранием магических книг в Британии. Я уверена, что секреты уже перестали быть секретами, ведь и кастратов давным-давно нет, и древние манускрипты не хранились за семью замками, а пропадали в запасниках, забытые за ненадобностью. А покойный директор так любил путешествовать и заглядывать в самые пыльные углы...
……………………………………………………………………………………………
Если бы древние стены Хогвартских подземелий умели разговаривать (впрочем, вполне возможно, что они умели, просто считали болтовню занятием недостойным себя), они наверняка признались бы в том, что за весь свой долгий век не видели, чтобы в классе Зельеварения царила такая идиллия.
Урок был в полном разгаре. Гарри Поттер и Рональд Уизли напряжённо размышляли над шахматной доской. Джинни Уизли сосредоточенно считала петли вязания. Гермиона размеренно помешивала в котле и, сверяясь с какими-то записями, бормотала заклинания. Невилл стоял за учительской кафедрой и вещал с важным видом:
- Небезынтересен также и тот факт, что, по подсчётам учёных, в формировании радостной улыбки участвуют семнадцать мышц, в то время как для поддержания хмурого выражения лица нам приходится задействовать целых сорок три мышцы…
Профессор Снейп, сидевший за первой партой, прилежно записывал лекцию, наклонившись над тетрадкой так низко, что волосы подметали столешницу.
- Профессор Снейп, - заботливо промолвила Джинни, на минуточку отрываясь от своего занятия, - немедленно сядьте прямо. Вы испортите себе глаза и осанку. И, кстати: какой вы носите размер обуви?
- Седьмой, - ответил за профессора Гарри.
- А ты откуда знаешь? – удивился Рон и чуть не упустил коня, который, пользуясь случаем, сделал попытку дезертировать с доски. – Э, ты куда намылился, скотина? Тпру, стоять!
- Ах, какая прелесть! Седьмой! – умилилась Джинни и озабоченно посмотрела на своё вязание. – Как бы они не оказались вам велики. Я привыкла вязать для папочки, а у него одиннадцатый…
- Господа, я вам не мешаю? – недовольно поинтересовался Невилл. – Я могу продолжать? Спасибо. Итак. Какие же выводы мы можем сделать на основании этих научных фактов?
Он строго посмотрел на профессора, который несколько отвлёкся на попытки освоить правильные приёмы сидения за партой и поэтому, не уловив сути вопроса, ответил ему растерянным взглядом.
Невилл нахмурился и открыл было рот, чтобы попенять слушателю на невнимательность, но тут подала голос Гермиона.
- Невилл, ты мне не поможешь? Я не уверена, что правильно перевела эту фразу…
- Прежде чем задать вопрос, нужно поднять руку, мисс Грейнджер! – назидательно произнёс Невилл, слезая с кафедры и подходя к парте отличницы. – Ладно, показывайте, что у вас там…
- Да нет, всё верно, - промолвил он, просмотрев записи, - разве что здесь пропущена запятая. В науке мелочей не бывает, это необходимо помнить… Продолжайте работать. Я надеюсь, у вас есть всё необходимое?
- Ну, кое-что пришлось заказать по почте, - отвечала Гермиона, занятая приготовлением крайне сложного зелья, рецепт которого (написанный, к счастью, не на итальянском, а на латинском языке), как она и предполагала, отыскался на одной из самых дальних полок Запретной секции. – Но в основном… Кстати, уже пора добавлять шкурку бумсланга.
И отличница устремилась к шкафу с ингредиентами, на что профессор Снейп в очередной раз не обратил никакого внимания, ибо тайком листал под партой какую-то книжку.
- Профессор, вы опять заняты посторонними делами! – возмутился Невилл. Подойдя к первой парте, он грозно протянул руку. – Немедленно отдайте это мне!
Профессор Снейп вздрогнул и виновато протянул Невиллу учебник Зельеварения для седьмого курса.
- Отдам после урока, - строго сказал Невилл, забирая книгу. – Вы достаточно взрослый человек, чтобы понимать: если всю жизнь заниматься только тем, что легко и приятно, можно попросту деградировать как личность! А поэтому немедленно откройте главу 19 «Альтернативной Вселенной»: «Смех без причины: праздник, который всегда с тобой». Теоретическую часть мы с вами прошли, пора переходить к практическим заданиям. Как вы можете видеть, упражнения расположены по принципу возрастания сложности. Ибо, как говорит доктор Крейзи, «тише едешь – меньше платишь». Поэтому «истерический хохот с хрюканьем и подвываниями» оставим до следующего раза, а сейчас попробуем выполнить самый первый пункт: «робкая, застенчивая улыбка». Сосредоточьтесь и посмотрите на меня… Понятно? Теперь попробуйте повторить.
- Шире, шире, профессор! – шёпотом подсказала Джинни.
- Джинни, не подсказывай, или я вас рассажу! – пригрозил Невилл. – Нет, профессор, это никуда не годится. Я же сказал: участвуют всего семнадцать мышц! А вы сейчас со скамьи свалитесь от напряжения! Немедленно расслабьтесь и пробуйте ещё раз!.. Нет, плохо!.. Это лучше… А почему глаза такие несчастные?.. Нет, не верю!..
- Невилл, сжалься! – взмолилась Джинни. – Посмотри на него, он уже весь мокрый! – она достала платочек и принялась обмахивать им сомлевшего профессора. – Так и заболеть недолго!
- Джинни, - терпеливо проговорил Невилл, - честное слово, мне искренне жаль, что профессор так устаёт даже от элементарных упражнений. Но ещё большую жалость у меня вызывает тот факт, что профессор Снейп никогда не сможет полностью освоиться в своей новой вселенной, если не научится испытывать положительные эмоции. Поверь мне, быть сумасшедшим – это настоящее искусство. Как и любое искусство, оно весьма труднопостигаемо, но если у человека хватит упорства и мужества, то оно способно открыть перед ним неведомые простым смертным горизонты… Ну что, профессор, отдохнули? Давайте-ка ещё разок.
… К концу урока Рон Уизли успел выиграть у Гарри две партии и одну закончить вничью. Гарри, соответственно, успел дважды получить шах и мат в шесть ходов и один раз – пока Рон отлучался по естественной надобности - уговорить неприятельского ферзя притвориться съеденным, что и решило исход третьего поединка. Джинни довязала и торжественно вручила профессору Снейпу тёплые носки, талантливо выполненные в традиционно слизеринской серебряно-зелёной гамме. Полумёртвый от усталости профессор, принимая подарок, улыбнулся робкой, застенчивой улыбкой, за что Невилл щедро начислил его факультету двадцать баллов.
- Задание на дом, - сказал он, - да, да, задание на дом, и нечего смотреть на меня так жалобно. Улыбнуться десять раз перед зеркалом и десять раз просто. Из них пять – не стенке, а кому-нибудь ещё.
- И не забудьте вечером вымыть голову, - добавила Джинни. - Вы ведь уже поняли, что чистые волосы – это очень красиво, правда? А если вы не сделаете этого сегодня, то завтра ваша причёска уже будет не так хороша.
А чрезвычайно довольная Гермиона сообщила друзьям, что зелье под названием «Bella voce» (итал. «Прекрасный голос». Примеч. переводчика) готово, и им осталось лишь провести небольшие испытания перед тем, как облагодетельствовать профессора возможностью вернуться к нормальной, полноценной жизни.
…………………………………………………………………………………………………………………………….
Гриффиндорская отличница добавила в стакан с водой три капли зелья и, аккуратно отложив пипетку, взболтала получившуюся жидкость. Вода в стакане приобрела приятный розоватый оттенок.
- Всё, как описано в рецепте, - констатировала староста. – Ну что ж, за здоровье профессора Снейпа…
- Постой! – Рон, взволнованно наблюдавший за процессом, схватил невесту за руку. – А может, лучше на крысах? Или на кошках? Хочешь, я пойду миссис Норрис поймаю?
- Рон, испытывать лекарства на животных – варварство! - сурово отрезала Гермиона. – К тому же, опасаться нечего: на здоровых людей лекарственные зелья не оказывают никакого эффекта. Я произвожу этот эксперимент исключительно в целях перестраховки. И перестань так на меня смотреть: у тебя такое лицо, что на нас уже вся гостиная косится!
- Ты хоть безоаром запаслась? – тоскливо спросил Рон. – В целях перестраховки?..
Гермиона надменно хмыкнула и сделала большой глоток. Рон, Гарри и Джинни затаили дыхание, глядя на сосредоточенное лицо подруги. А Невилл взял отставленный в сторону стакан и, недолго думая, выхлебал остатки.
- Ну, как? – выдохнули друзья, не выдержав паузы.
Гермиона внимательно прислушалась к себе и хотела было ответить, но…
Рама портрета Полной Дамы громко хлопнула, пропуская в гриффиндорскую гостиную двух перепуганных до икоты студентов, который волокли под руки третьего, перепуганного почти что до смерти.
- Что случилось?! – вскрикнули все, находившиеся в помещении.
- Мы не уверены, - пролепетал один из вошедших, усаживая товарища в кресло, - но, кажется, Бобби сошёл с ума. Он утверждает, что видел улыбающегося профессора Снейпа.
- Я… я п-правда в-видел, - простонал Бобби, - я шел по коридору с ужина, а он шёл мне навстречу и вдруг…
- Надо позвать мадам Помфри, - встревожились гриффиндорцы.
- Спасите! – в гостиную влетели две девушки, у которых был такой вид, будто за ними гналась орда бешеных троллей. – У нас галлюцинации! Нам показалось, что нам улыбнулся профессор Снейп!
- Я не верю своим ушам! Это просто бред! – неосторожно воскликнул кто-то, после чего окружающая действительность начала восприниматься участниками происходящего в немного ином свете. Все настороженно посмотрели друг на друга. Гарри решил разрядить обстановку.
- Не напрягайтесь, ребята, - сказал староста, - это просто сегодня на уроке Зельеварения Невилл дал профессору Снейпу домашнее задание…
Лица слушателей вытянулись, и Гарри понял, что этого говорить не следовало.
- Мамочки! – истерически всхлипнул кто-то.
- А может быть, это всё-таки грибной жюльен? – робко понадеялся какой-то оптимист.
Гермиона поднялась с ковра перед камином, и деловито упёрла руки в бока, вознамерившись навести порядок в помрачённых умах. Староста открыла рот…
- Ah! Ti maledico, oh mia belta`! (Перевести? А смысл? примеч. Переводчика. Ладно, ладно, применительно к обстоятельствам можно перевести как «блин, во что это я вляпалась?!»)
- Что?! – взвыли все, кто не был контужен исключительной мощью верхней ноты, услыхав которую, известная маггловская певица Монтсеррат Кабалье умерла бы от зависти.
- Alvaro, io t`amo! – Гермиона в панике зажала себе рот обеими руками, но божественные звуки итальянского бельканто продолжали находить путь к сердцам слушателей невзирая ни на какие препятствия.
Окончательный итог вечера подвёл Невилл. Юноша вскочил на ноги и, видимо, охваченный ревностью к успеху новоявленной дивы, взревел:
- La donna `e mobile, qual piuma al vento!
……………………………………………………………………………………………………………………
Концерт, продолжившийся сначала в коридоре, а потом в Больничном крыле, утих лишь под утро, когда оба солиста устали и уснули. А вот мадам Помфри, Минерва МакГонагалл и миссис Саншайн до утра промаялись бессонницей, глубоко травмированные высоким искусством. Ибо у бедняжки Гермионы не оказалось никакого музыкального слуха, а баритональному дисканту (с) Невилла мог позавидовать сам Живоглот в самые томительные ночи сладострастного марта.
