Глава 9. Первое РождествоНе существует ни понедельников, ни воскресений —
просто дни, которые толкутся в беспорядке,
а потом вдруг вспышки, вроде нынешней.
Жан-Поль Сартр. Тошнота
Ноябрь – декабрь, 1940 г.
Лойд извинился в тот же вечер. Он растерянно бубнил что-то про дурацкое письмо, недовольных родителей, трудные тренировки и «глупо получилось». Одного взгляда на Эйвери было достаточно, чтобы понять, что тот действительно сожалеет о своей выходке.
Несколько минут Риддл рассматривал однокурсника с некоторой расчётливостью. Ему даже было интересно, как Эйвери себя поведет, если он проигнорирует его раскаяние. Почему бы не разыграть обиженного ребенка? Так, забавы ради. Но он ведь вовсе не был обижен. Он разозлился. Немного. Но в сущности Эйвери не сказал ничего обидного. Это была правда, сдобренная детской истерикой и обидой на родителей, которые не дали ему карманных денег (это Тому, как бы между прочим, заметил Блэк).
- О. Когда я разозлюсь, я просто тоже выплесну злость на тебя, - ответил, наконец, Том на сбивчивый монолог однокурсника, - имей это в виду.
- Л-ладно.
Лойд так и не понял, шутка это была или нет.
Так наступил ноябрь. Помимо серости, холода и дождей он принес не слишком хорошие новости. Во время налета немецкой авиации на Ковентри впервые пострадали волшебники: погибла семья – родители и трехлетний мальчик. Старшая дочь, которая училась на пятом курсе в Гриффиндоре, в мгновение ока стала сиротой и знаменитостью в школе. Впрочем, едва ли от такой известности можно испытывать радость. В газете сообщалось, что обстрел был столь интенсивным, что магический щит не выдержал, а волшебники не успели его обновить.
Так гипотетическая, многим казавшаяся смехотворной опасность вдруг стала вполне реальной. В обществе поднялись волнения. Министерство Магии в итоге создало укрепленное убежище, в которое волшебники, живущие в зонах налётов, могли при начале обстрела переместиться при помощи сети Летучего пороха и переждать опасность.
После этой новости, разлетевшейся по Хогвартсу с небывалой скоростью, Том, кажется, впервые увидел сидящих вместе в углу Альфарда, Лукрецию и Вальбургу и тихо о чем-то переговаривающихся. Это уже потом он узнал, что у них практически вся семья живет в Лондоне или его окрестностях. Впрочем, много у кого родители жили в опасных зонах, так что вопросы безопасности стали волновать каждого третьего. Те, кто имели возможность, перебирались в более тихие места, но это были единицы. Были и те, кто по-прежнему считал, что хорошие щитовые чары никакая маггловская техника пробить не в состоянии, а семья погибла просто из-за слабой защиты.
Первый декабрьский снег не принес с собой обычного рождественского настроения и предчувствия праздников. Появившиеся вскоре украшения в коридорах и огромные ели в Большом зале лишь немного улучшили царящее настроение.
Второй поход в Хогсмид, почти перед самыми каникулами, оказался куда удачнее. Хотя в этот раз Том все равно предпочел прогуляться в одиночестве, помятуя о найденном в прошлый раз магазинчике. Лавку он отыскал не сразу – она терялась где-то за пределами главной улицы.
При первом посещении Риддл не особо обратил внимание на содержимое. На самом деле, там было очень много книг. Они стояли на полках и неаккуратными стопками на полу и небольших тумбовидных столиках. Большая часть книг была подержанными, хотя и в хорошем состоянии.
Правил в этом царстве пыли пожилой волшебник с длинными седыми волосами, зачесанными назад. На морщинистом лице особенно выделялись водянисто-серые глаза, на шее на цепочке болтались очки. Казалось, ему нравилось, что у него так мало посетителей. При этом он не стоял над душой, и копаться на полках можно было, сколько душа пожелает. Том задался найти здесь что-нибудь, чего в школьной библиотеке нет, хотя это и казалось невероятным.
Потом они встретились всей компанией в "Трех мётлах". Там оказалось слишком людно и шумно.
На каникулы в этом году многие решили остаться в Хогвартсе. Точнее, на этом настаивали родители. Из соображений безопасности. Гленн с Абраксасом уехали, Лойд остался, как и Блэки (в этом году – в полном составе).
***
- Подъем!
Впервые за три года рождественское утро выдалось таким шумным. Том попытался завернуться в одеяло – лег он поздно и хотел спать.
- Я сказал – с Рождеством! – надрывался Эйвери.
В плечо прилетело что-то увесистое. Он медленно сел, выбравшись из-под одеяла, на котором лежало нечто, завернутое в бумагу. Хмуро глянув на чересчур активного однокурсника, Том разорвал упаковку.
- Ты издеваешься? – поинтересовался Риддл, разглядывая игрушку йо-йо, раскрашенную в невообразимо-яркие цвета. – Йо-йо?
- Эй-эй, ты осторожнее, - предупредил Лойд, когда Том взялся за шнурок, - она же заколдованная.
Риддл легкомысленно отпустил шарик. Тот, рванув на огромной скорости вперед, угодил в прикроватную тумбочку Лестрейнджа, от которой тут же отлетел целый угол. С радостным визгом игрушка вернулась в ладонь Тома.
- Это что – орудие убийства?
- Э-э… - Эйвери замялся, даже перестав жевать вафли, - ну, в магазине сказали, что у этой штуки около десятка разных эффектов. И какой сработает, никогда заранее не знаешь.
- Очаровательно, - буркнул Том, убрав игрушку и взяв палочку, чтобы починить тумбочку Лестрейнджа.
- Это. Ещё. Что. – Подал голос Альфард.
Риддл оглянулся: взъерошенный сонный Блэк сидел на постели и держал в вытянутой руке двумя пальцами какую-то аляпистую тетрадь. Убийственный взгляд был адресован Лойду. Кому, как ни ему.
- Ну, там вроде как всё довольно понятно, - хрюкнул Эйвери, едва сдерживая смех.
- Думаешь, это смешно? – уточнил Блэк.
- Что там?
Альфард молча кинул ему тетрадь. Та, приземлившись на кровать, раскрылась.
Это была вовсе не тетрадь. А журнал. С фотографиями молодых полуобнаженных волшебниц. Как-то ни странно, но эротический журнал был не тем, что могло смутить Тома – он лишь выразительно поднял брови, глянув на шутника. В приюте ему доводилось видеть несколько более откровенных сцен.
- Где ты это взял вообще? – Том швырнул журнал Эйвери.
- Ну, знаешь, есть такая штука, как совиная почта, - рассмеялся Лойд, взяв журнал и оценивающе пролистав его. – Альфард, не понимаю, чего тебе не нравится. Вполне милые ведьмочки.
- Гм, Лойд, а ты никогда не задумывался, - у Тома на лице появилась ласковая улыбка, - что ведьмочки могут оказаться вовсе не ведьмочками?
- То есть?
Альфард посмотрел на Риддла. А потом захохотал. Он всегда умел быстро соображать.
- Что? – Лойд перевел непонимающий взгляд с одного однокурсника на другого. – Чего ты ржешь?
- Ну, знаешь, есть такая штука, как Оборотное зелье, - весело произнес Том. – Как думаешь, что дешевле – сварить котел зелья или заплатить десятку девушек?..
Эйвери открыл рот. Потом закрыл. Посмотрел на журнал. Его уши медленно покраснели.
- То есть… – медленно начал он, - ты думаешь, что на самом деле… это…
- Угу, - Том изо всех сил старался сохранить серьёзный вид, что было сложно, особенно, когда на соседней койке совершенно не по-блэковски хихикал Альфард. – Знаешь, они же деньги зарабатывают.
- Но… - Эйвери посмотрел на друзей чуть ли не умоляюще, ожидая, что те сейчас скажут, что это шутка.
Том с только замолкнувшим Альфардом переглянулись. Комнату сотряс громогласный хохот. Не в силах сидеть, Блэк и вовсе повалился набок, уткнувшись в подушку. Эйвери сидел с каменным лицом и с какой-то обидой глядел на журнал.
- В следующий раз, - фыркнул Том, - если захочешь устроить кому-то подставу, спроси у Абраксаса, как. У него такие номера отлично выходят.
- Да я вовсе и не потому…
Он не успел договорить. Раздался короткий стук, а потом в комнату вошла Лукреция, за плечом которой маячила Вальбурга.
- Я смотрю, у вас тут весело? – бодро спросила девушка.
Эйвери, чуть не свалившись с кровати, торопливо засунул журнал под одеяло. Впрочем, девушки ничего не заметили.
- С Рождеством, к слову, - Лукреция кинула каждому по шоколадной лягушке и сама одну развернула.
- С Рождеством, - на автомате тихо произнесла Вальбурга, правда, скорее братцу, чем Тому с Лойдом.
Стоит признать, в последнее время старшая из Блэков вела себя почти мило, особенно, без своей подружки Ивоны Флинт. Ни на кого без повода не кидалась (ну, кроме грязнокровок и гриффиндорцев), людям настроение особо не портила. Кто бы мог подумать, что она так переживает за семью, бывшую в Лондоне, – прям-таки в голове не укладывалось.
- Вообще-то, это мужская спальня! – заметил Эйвери. Можно подумать, его это смущало.
- Кому ты нужен, - фыркнула Лукреция. – А это что за ящик?
Она прошла в комнату и присела у довольно большой коробки на полу, которую мальчишки ещё не заметили. Эйвери слез с кровати, оказавшись рядом.
- Ха! – произнес он, взяв картонку, лежащую сверху. – "Не скучайте. Абраксас. P.S. По-моему, к седьмому курсу мы все возненавидим тыквенный сок". А он в чем-то прав.
- Ну-ка, ну-ка, - Лукреция уже деловито откинула крышку. – Недурно. Ящик сливочного пива. Хотя мог бы и пару бутылок огневиски добавить. Или вина, на худой конец.
- Лу! – недовольно одернула сестру Вальбурга, стоя за спиной со сложенными на груди руками.
- А что такое? – невинно вскинула руками Лукреция. – Вальбурга, ты как маленькая!
- Это вы мелкие и не доросли, - недовольно прищурилась девушка, став сразу очень похожей на сестру.
Та закатила глаза, но от комментариев воздержалась, а вместо этого спросила:
- Есть планы на сегодня?
Том с Альфардом синхронно пожали плечами. Один только Лойд уверенно заявил:
- Надо позавтракать.
- Ну ладно, - Лукреция подхватила под локоть сестру. – Мы вообще-то в Большой зал шли. Увидимся!
- Так. Я тоже в Большой зал! – заявил Лойд, стягивая с себя пижаму.
- Ты только что слопал пачку вафель, - заметил Альфард.
- Да там есть-то, - отмахнулся Эйвери, совершенно забыв о неразвернутых подарках. Еда для него практически всегда была на первом месте: примитивное существо – как говорил Абраксас.
Погода была самая, что ни на есть, рождественская. Было тепло, безветренно, а с неба огромными хлопьями падал снег. Так как вечером был традиционный праздничный ужин, вместо обеда их накормили скромным полдником, после которого большая часть учеников (которых в школе осталось около сотни) отправились на улицу и медленно разбрелись по школьной территории.
Так как Лойд проявлял сегодня какую-то просто немыслимую активность, отделаться от него было весьма проблематично. Закутавшись потеплее, Том неохотно плёлся за друзьями, задаваясь вопросом, как он позволил себя уговорить на этот детский сад. Зимние забавы его никогда не привлекали. Тем более что всякие снежки – это было больше по части гриффиндорцев и им подобных (одна из таких компаний как раз возвела снежные укрепления за воротами).
Они же направились в обход поля битвы к Черному озеру. Впрочем, нынче озеро было белым, ведь зимой неизменно покрывалось льдом. Приближаясь к берегу, они заметили на льду несколько фигур.
- Это ведь Розье? – остановившись, прищурился Лойд.
- М… в полном составе, - Том по инерции сделал еще несколько шагов.
- А вы заметили, что он постоянно с девчонками? – с некоторым налетом возмущения и зависти спросил Эйвери. – Хорошо устроился…
- Эй, ты куда? – крикнул вдогонку Блэк, когда Лойд осторожно заскользил к троице, катавшейся на льду. Эйвери только неопределенно махнул рукой. – Разве это преступление -общаться с родственниками?
Риддл отстраненно пожал плечами. Этот вопрос был вне его компетенции.
- Знаешь, у меня как-то нет настроения мёрзнуть, - бросил Том и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, потопал по их следам обратно в замок, благо никакой Эйвери его теперь не держал.
- Да ладно, - буркнул Альфард, - мы же только пришли…
Блэк проследил взглядом за появившимся из-за спины снежком, бодро проследовавшим в спину Риддла. Через пару секунд он почувствовал такой же несильный удар.
Обернулись слизеринцы синхронно.
Лойд, успевший наколдовать себе коньки, уже лепил следующую порцию снежков у берега метров в двадцати от них, явно считая, что за сугробом его не видно. Воспользоваться оружием он не успел. Через секунду его накрыло сугробом. Созерцавшая зрелище троица на льду разразилась дружным хохотом.
Альфард обернулся и увидел Тома, замершего с волшебной палочкой в руке.
- Это же как пикси ступефаем ловить, - весело хмыкнул Блэк.
Том в ответ поморщился, со стороны Эйвери послышался возмущенный вопль.
- А вы чего веселитесь?!
С трудом выбаратавшийся Лойд вытащил палочку и махнув в направлении троицы. Друэлла со смехом толкнула подругу, и они обе укатились с линии огня, хотя Эрика в итоге только слегка припорошило.
- Хомячок разозлился? – хмыкнул Блэк.
- Я всё слышал!
Альфард успел отскочить в сторону. Том же просто не сразу увидел угрозу и слишком поздно среагировал.
- Ну, я тебе… - тихо прошипел Риддл, стряхивая с лица и ворота снег.
- Пф!.. – Блэк тихонько хихикнул, а потом засмеялся…
Все-таки это вылилось в снежную баталию. Хотя, точнее сказать, непонятную мешанину. Воевали все со всеми, каждый за себя. Ну, кроме девчонок, которые вовремя ретировались и наблюдали за зрелищем со стороны. В итоге они извалялись до такой степени, что на одежде чуть ли не ледяные корки образовались, а Эрик после одного из пущенных Эйвери заклинаний вообще чуть под лед не провалился.
Проболтавшись так до самого вечера, они только успели вернуться в подземелья, чтобы вылезти из заледеневшей одежды, как уже пора было идти на праздничный пир.
***
Первые несколько дней каникул слились в какое-то размытое пятно, состоящее из глупых и совершенно бессмысленных занятий. Апогея оно достигло, пожалуй, к последнему вечеру года.
Весь день Том пытался заняться чем-то более интересным и полезным, чем выслушивание глупой болтовни Лойда, но тот, словно специально, таскался за ним повсюду, не давая ни на чем сосредоточиться. Когда в библиотеки им сделали третье замечание, Риддл смирился и поплелся в гостиную вслед за довольным однокурсником.
В подземелье царила атмосфера легкого веселья, сдобренного сливочным пивом.
- А вы где были? – поинтересовалась Лукреция, когда они уселись я паре метров от компании четверокурсников.
- В библиотеке, - с какой-то важной многозначительностью ответил Эйвери.
- Ну, ладно Том. Ты-то там что делал? – фыркнула девушка.
- Мешался, - буркнул Риддл, пододвигая кресло поближе к камину.
- Да, я в этом профессионал, - Лойд довольно улыбнулся, взяв со стола тарелку с печеньем.
К полуночи в гостиной собрались, кажется, все слизеринцы, которые остались на каникулы в школе. Кто-то непонятно откуда притащил граммофон, заколдованный на прием волшебного радио. Звук оно выдавало с периодическими помехами, но слушать вполне можно было. Тома появление именно в слизеринской гостиной маггловского изобретения порядком развеселило.
- А теперь, - пробило полночь, и после продолжительных поздравлений поднялся Стив Монтгомери, староста с шестого курса, пытаясь перекричать гул голосов, - эй, раздача подарков, я сказал!
- Колпак посеял, - весело заметила Лукреция, нахлобучивая тому на голову красную шапку.
- А бороду? – поинтересовался кто-то из глубины комнаты.
- Эй, сейчас я тебе не только бороду, но еще и рога приделаю, - пообещал Монтгомери под ехидное хихиканье, водрузив на кресло небольших размеров мешок. – Бумажки с номерами никто не посеял? Все, что останется, заберу себе.
Кто-то возмутился, но староста не обратил на это внимания.
- Хм, - Том, только сейчас развернувший клочок, скептически хмыкнул, - забавно.
- М? Что? – Лойд даже не поленился заглянуть ему через плечо. – Четырнадцать?
- Мне сегодня столько же стало, - Риддл пожал плечами и, глянув на часы, поправился, - точнее, уже вчера.
- Что? – брови у Эйвери медленно поползли наверх. – У тебя сегодня день рождения? – таки порой он отличается быстрой догадливостью.
- Вчера, - еще раз уточнил Том невозмутимым тоном.
- Но… почему ты не сказал? Это же твой…
Риддл молча посмотрел на однокурсника. В голове Лойда явно не укладывалась мысль о том, что кому-то собственный день рождения может быть абсолютно безразличен. Потом он вспомнил, где вырос Том. Эйвери смутно представлял, что это за место и едва ли мог вообразить жизнь там – Риддл никогда не рассказывал, они не спрашивали.
- Ау, четырнадцатый?! – староста отвлек глупо пялящегося Лойда.
Том махнул рукой, и перед ним приземлилась небольшая коробочка. Без особого энтузиазма открыв ее, он обнаружил набор шахматных фигурок.
Прекрасно видя, что Эйвери все еще в растерянности и молчит, видимо, думая о том, как это за столько времени никто не потрудился поинтересоваться датой рождения однокурсника, Том демонстративно взял валявшуюся в соседнем кресле книжицу и раскрыл ее. Ему всегда нравилось ставить слизеринцев в неловкое положение.
Некоторое время Лойд рассматривал друга, а потом шмыгнул к Блэку и что-то ему начал нашептывать. Догадаться, о ком шла речь, было несложно. Решив не обращать на них внимание, Риддл глянул содержание. Несколько удивившись, посмотрел на название на обложке – «Мифы и легенды».
- Тайная комната? Интересно, - тихо буркнул он и пролистнул с сотню страниц.
