Глава 11Пятое ноября, предместье города Конистон. Ранее утро.
Моросил дождь. Пейзаж за оконным стеклом напоминал японскую монохромную живопись: очерченные темной тушью кустарники, мокрые кроны деревьев и серо-сиреневое небо, которые чья-то рука промокнула губкой. Лили сидела с ногами в глубоком кресле, пододвинув его к самому окну, и молча наблюдала за собирающимися в траве лужами. Она видела каждую травинку, будто отлитую из темного стекла и блестящую под дождем. Глазомер у неё всегда был хорош, но не настолько, чтобы заметить божью коровку, прячущуюся под узорчатым листком смородины, растущей в метре от окна. Странно: она различала, на пределе восприятия, самые тонкие контуры, при этом обычные цвета угадывала с трудом. Обеспокоенная ожиданием, девушка отложила эту мысль подальше, списав агнозию на последствия Круциатуса и копания в мозгах.
Капли сильнее забарабанили по стеклу, девушка плотнее закуталась в плед. Дом Мериел был очень тих, будто на него наложили заглушающее заклинание, в нем не было обычного потрескивания, загадочных шумов. Вообще, этот маленький двухэтажный домик неплохо отражал странности своей хозяйки: он был теплым, но безликим, неуютным и наспех, словно неохотно обставленным. Поэтому, наверное, девушка и сидела сейчас у большого окна на первом этаже и смотрела прямо вперед, как ребенок, который идет на негнущихся ногах через большую темную комнату и боится смотреть по сторонам.
Кроме Эванс в доме больше никого не было. Разумеется, её с собой они брать и не собирались. Сириус настолько был поглощен мыслью отыскать брата как можно скорее, что даже не запротестовал, когда Мериел робко спросила у Снейпа, не поможет ли он,а только зыркнул мрачно на последнего. Северус несколько картинно отвернулся, а потом странно дернул головой, будто хотел её виновато наклонить, и дал согласие:
- Пожалуй.
При этом он отвернулся от Лили. Признаться, она была удивлена его согласием, хотя понимала, что уж что-что, а обнаружение этого предмета, хоркрукса, должно было привлечь Снейпа к истории Регулуса.
Мериел достаточно связно пересказала описание той пещеры, где оказалось тайное хранилище. Она сама там не была, но вряд ли могла забыть или перепутать подобную информацию. Её оцепенение стало проходить, и вскоре глаза Хендрейк горели также ярко, как и у Сириуса. А вот Лили повела себя не лучшим образом, о чём сейчас со стыдом вспоминала. За окном ещё чернела ночь, а трое молодых магов снова собрались уйти в никуда. Зачем Северус обернулся у порога и сказал: «Тебе надо восстановиться после пережитого»?! До этого Лили понимала, что не сможет пойти с ними по той простой причине, что её палочка валяется где-то в проулках магического Лондона, но эта фраза просто хлестнула её:
- Хватит носиться со мной, как с младенцем! И тебя, Блэк, это тоже касается!
Собравшийся что-то сказать Сириус умолк и отвернулся, в глазах Снейпа откровенно сверкнул ужас, а Лили вдруг обмякла, села в кресло и молча опустила голову, и подняла её только, когда тихо закрылась дверь.
С того момента прошло около трёх часов, грустный осенний рассвет тихонько пришел на смену почти бесконечной ночи, а никто так и не возвращался. Лили снова почувствовала приступ бессилия. Это чувство грозило утопить её с того момента, когда она не смогла сопротивляться легилименции Пожирателей и когда её едва не взяли силой. Эванс чувствовала себя ничтожной и грязной, непоправимо запачканной. Она спасла Гарри, лишив мощи Вольдеморта, и теперь её надо посыпать нафталином и засунуть куда-нибудь, раз уж не смогла героически погибнуть - эта мысль то и дело пробиралась в её сознание. Несчастной юной женщине стало казаться, что она навечно застряла в какой-то петле: чужой дом, то Джеймса, то Снейпа, то Мериел, ожидание смерти и бессилие, беспомощность, слабость. Раны на ногах затянулись окончательно, но на коже до сих пор горели прикосновения младшего Крауча, будто он клеймил её железом, а не трогал руками.
Боясь уснуть, Лили рассматривала заросший двор за окном, окончательно заштрихованный дождем. В одной из луж вдруг что-то блеснуло, как будто в воде отразилось солнце. Небо было плотно затянуто тучами, и Лили пригляделась получше; зрение её не обманывало: на поверхности воды дрожала серебристая рябь, напоминая свечение думосброса. Девушка отвела глаза, но странная лужа не могла не привлекать внимание. Мериел не предупреждала ни о каких серебристых водоемах возле её дома, тогда как блеск нарастал, уже напоминая расплавленный металл.
Лили встала и вплотную подошла к окну, будто в полусне распахнула его. Холодные капли дождя тут же усеяли лицо и шею, от чего перехватило дыхание. На улице негромко подвывал ветер, начал сгущаться туман. Земля превратилась в студеную грязь, но девушку это не остановило: она раскинула руки и медленно выплыла в окно. Лили с детства любила левитацию и практиковалась время от времени. Сейчас она покачивалась в воздухе, будто лежа животом на морских волнах. Былинки чуть касались живота и колен. Остановившись над сверкающей лужей, Лили обнаружила, что не видит сквозь металлическое свечение землю и траву. Эванс прекрасно знала волшебные правила безопасности, поэтому отплыла подальше от этой субстанции. Однако в ту минуту, когда она решила повернуть назад к дому, кто-то окликнул её. С трудом удержавшись в воздухе, девушка огляделась, думая, что вернулись ушедшие к морю, но за живой оградой никого не было, только на шоссе между холмами мигнул фарами сквозь туман маггловский автомобиль.
«Лили!» - снова вспорол утреннюю тишину бесплотный голос. Одновременно с этим усилилось свечение из лужи, отбросив блики на траву. Эванс поняла, где источник. Её лицо отразилось в воде, как в зеркале, волосы едва не коснулись глади, но девушка вовремя отбросила их назад. Будто эхо без голоса вторило имя волшебницы, кто-то звал её оттуда, стеная. Чуть наклонив голову, Лили попыталась рассмотреть, что под блестящей пленкой; в голове стоял туман, в ушах звенело...
… Девушка вскрикнула и упала на траву, сразу же вымазавшись грязью, когда серебро внезапно разошлось в стороны и оказалось, что волшебница висит над угольно-черной шахтой, из глубины которой нечто дышало на неё холодом. Откатившись от колодца, Лили встала на ноги и увидела черную жижу, на глазах заполнившую провал и выливающуюся наружу. Эванс бросилась к дому, споткнулась и...
Проснулась.
Полулёжа на кресле, девушка оттерла липкий пот с шеи и сразу же посмотрела за закрытое окно. На дворе мирно капал серый дождик, из лужиц торчали стебли травы и маленькие кустики.
«Сон, просто сон. Обычный кошмар, это не удивительно. Кошмары не отступают даже во сне», - подумав так, Лили украдкой подняла край пледа, убедившись, что ноги и одежда чистые. Встав, девушка заставила себя умыться, заплести волосы в косу и даже кое-как размяться. Ожидание снова стало невыносимым, когда в дверь постучали...
***
Если пейзаж в Конистоне напоминал японскую живопись своей печалью и изяществом, то море и скалы здесь создавали впечатление Края Мира. Темная вода медленно и упрямо билась о мокрые камни, рассыпая прозрачные осколки брызг. К счастью маленькой группы людей, появившейся из темно-синего полумрака, шторма не было, и острые подводные уступы не грозили разорвать тело. Но плыть через подводную пещеру в такое время всё равно было безумием; впрочем, Северус Снейп в последнее время часто говорил себе, что безумие вокруг приняло характер эпидемии. Например, ярким симптомом было то, что он сейчас плыл в ледяной морской воде вслед за Блэком, который вдруг вспомнил о существовании брата и кинулся его спасать, хотя, скорее всего, там и хоронить уже было нечего. Юный Пожиратель-тупица попытался уничтожить часть души Темного Лорда...
«Мог бы и раньше задуматься о глупом слизеринце, раз уж вас произвели на свет одни родители», - думал Северус, с отвращением глядя на Сириуса. Себя Снейп довольно быстро убедил, что пробрался сюда ради хоркрукса. Хендрейк не стала бы лгать, но подобные вещи требовали проверки. Однако Северуса сейчас больше всего беспокоила Лили. Все чаще, глядя на неё, он вспоминал свою мать, как та ломалась с годами, как отец выколотил из её глаз блеск, из тела - и без того неявную привлекательность, как всё реже она улыбалась и всё чаще кричала. В доме его бабки Лили выглядела хмурой, уставшей, но всё же нормальной, а всего спустя несколько дней Снейп встретил полубезумную, абсолютно истощенную девушку. Конечно, он ни на секунду не поверил, что в плену у этих ублюдков с ней ничего не делали, то, что она испытала Круцио, было видно по её глазам, но процесс начался раньше, когда её ударили Авадой, когда у неё отняли ребенка.
Снейп не оставил бы Лили одну в доме Хендрейк, но когда он думал о том, чтобы остаться с ней, его начинало жечь чувство вины и стыда, которое невозможно было побороть, да и бросать тень на репутацию девушки не хотелось. Кроме того, покойный отец-аврор Мериел многое передал дочери и особнячок в Конистоне был защищен не одним несовершенным, как показал опыт, Фиделиусом, а массой высококлассных заклятий. Сейчас Лили там, защищенная извне, но не изнутри. Альбус как-то сказал Снейпу, во время одной из тайных передач информации, что слабое место Темного Лорда в том, что тот считает смерть самой страшной вещью на свете, старик вообще изводил его нравоучениями чуть ли не с того памятного вечера на холме. «Но вы-то думаете иначе, господин директор», - скрипел зубами Северус, - «почему тогда отказываетесь понимать, что Лили сейчас хуже, чем мертвой. Неужели ради отпрыска Поттера и его великой миссии в будущем надо терзать его мать в настоящем? Вы так мудры, глава Ордена Феникса, используйте же свои знания в реальности, а не в речах».
Думая об этом, Снейп сделал несколько яростных гребков и тут же почувствовал, как его худые колени ударились о валуны. Они приплыли.
Первой на черные валуны выбралась Мериел, опередив парней. Расставив руки, она сделала несколько шагов вдоль стены пещеры, замерев возле одного участка. Девушка даже не отреагировала, когда Сириус магией высушил её мантию. Подойдя к тому месту, Снейп кожей ощутил темное излучение от камня, след творившейся здесь магии. Хендрейк превратила край острой гальки в лезвие и поднесла к ладони со словами:
- Кровь нужна, чтобы открыть проход.
Но Сириус решительно вынул камень из её руки и без звука вспорол себе ладонь. Проведя окровавленной рукой по скале и глядя на раскрывающийся проём, Блэк мрачно и нехорошо усмехнулся:
- Хоть на что-то сгодилась, древняя и благородная.
У всех троих усилилось ощущение близости Края Света, когда маги подошли к берегу черного озера, только теперь казалось, что они уже провалились за кромку бытия. Стеклоподобная гладь не двигалась, но Мериел предупредила об инферниях и лодке, необходимой для переправы. Встав у самой воды, девушка всматривалась туда, где светилось что-то метвенно-зеленое, но ничего не было видно за туманной пеленой. Сириус, глядя на изрезанный профиль и расширенные зрачки девушки, вспомнил, как подтрунивал над Регулусом, когда тот на пятом курсе стал краснеть, тайком заполняя некоторые праздничные открытки. Подтрунивал, посмеивался, подкалывал… Потом - кричал, обрывал… А сколько раз они разговаривали нормально, серьезно, без споров и обид? Редко, а с годами ещё реже.
Лодку отыскал Снейп, перебирая над водой пальцами наподобие арфиста. Слушая стук цепи, Сириус думал о том, что два мага не смогут зайти в эту потусторонне светящуюся ладью Харона. В другой ситуации можно было бы устроить нечто эффектное, произвести впечатление, но сейчас он просто хмуро произнёс в пространство:
- Я анимаг, так что это не проблема.
У Снейпа, дряни, хватило энергии закатить глаза, Мериел кивнула, только слегка приподняв брови. Она шагнула в лодку, примерилась к вёслам, большой черный пес запрыгнул следом.
Отсоединив цепь, Северус молча смотрел на гребущую Хендрейк и Блэка у её ног. Картина вышла та ещё: дочь Харона и Анубис. Инфернии не показывались, но было неизвестно, по какому сигналу они могут полезть из озера. Оставшийся на берегу Снейп вспомнил подходящее заклинание, способное отвлечь их внимание от лодки. Проделав несколько пассов палочкой, волшебник заставил воздух над водой завибрировать, запеть нежными голосами. «Эхо синего моря» - красивое заклинание, имевшее одно небезобидное свойство: пройдя через воду, оно могло сильно оглушить, недаром его второе название было «Песня Сирены».
… Прошла неделя, одна неделя, которая изменила всё. Семь коротких дней назад Питер был другом, а Регулус был жив. Что они увидят сейчас, пристав к островку? Покрытый пятнами труп? Следы пира инферниев? Безжалостную пустоту? Свернувшегося в зверином облике Сириуса больше всего пугала, возможно, пустота, красноречивое молчание бездны. Сердце падало при мысли об этом. А как поведет себя Мериел? Как бы ни кинулась в воду следом. Она явно думала о том же, потому что вымолвила:
- Не беспокойся обо мне. Твой брат однажды не дал мне убить себя. Второй раз я не стану…
Все, что мог Сириус - положить лохматую голову ей на колени и смотреть, как по правой щеке стекают слезинки.
Водную гладь по правому борту разорвала белесая фигура. Голова инферния бесшумно вынырнула в полуфуте от лодки. Девушка с усилием подняла весло, чтобы не задеть его. Блэк зарычал. Вдруг озеро накрыл призрачный звук, напоминающий пение русалидов. Мертвые глаза инферния закатились, и он ушёл под воду. К счастью, лодку уже вынесло на грубый каменный пандус. Сириус первый выскочил на островок, на ходу приняв человеческий облик, и первый увидел белый постамент с чашей и фигуру человека возле него… Он попытался удержать Мериел, схватив её за плечи, но она с неожиданной силой вырвалась, ударившись коленями о камень рядом с телом черноволосого юноши, скорчившегося на боку. Старший Блэк на мгновение застыл, сумев только зажечь шар Люмоса. В его свете отчетливо стало видно, что девушка перевернула лежащего юношу на спину и приникла ухом к его груди. Стало ясно, что она может и не подняться больше.
Время для Мериел остановилось, исчезло… Через вечность секунды снова защелкали, в такт слабому биению сердца под мантией и пульсации жилки на шее…
Хендрейк подняла глаза на Сириуса, и их выражение оказалось красноречивее слов, потому что Блэк тут же рухнул на колени рядом и без слов разорвал мантию на груди брата.
Из-за шока, смешанного с надеждой, они начисто забыли впоследствии, как пытались провести реанимацию под сводами темной пещеры, у чаши с хоркруксом. Массаж сердца, искусственное дыхание дали эффект, но самого главного они не могли сделать:
- Что с ним? - бросил Сириус.
- Он пил яд, - Хендрейк кивнула в сторону чаши, - иначе его не извлечь. Это психотропный яд, Эннервейт может разрушить мозг.
Их голоса были холодными, фразы - чёткими. Они тоже сотрутся их памяти.
- Ваш Кричер пил это зелье и остался жив, самое страшное - обезвоживание…
Сириус рефлекторно произнес «Агуаменти», но наколдованная вода мгновенно обратилась в пар. Девушка истерически хихикнула:
- Он всё предусмотрел. Его надо увезти отсюда. Не медли, потом можешь вернуться за мной.
Блэк как хрустального взял брата на руки и осторожно прижал к себе. Черноволосая голова упала Сириусу на плечо. Регулус не просто был смертельно бледен: хрусткая серая корка покрывала губы, глаза, тело было пугающе легким. Сердце билось, но жизнь еле теплилась в его теле, металась, как язычок огня на ветру. Как доплыли до берега, где их ждал Снейп, Сириус не запомнил, помнил только пение сирен, плеск воды в темноте и безжизненное лицо брата, прикрытое волосами, на дне лодки.
Увидев Блэка, выносящего на руках из лодки Регулуса, Снейп обомлел.
- Кто-то должен забрать Мериел, - сухо проронил Сириус.
- Знаешь, плыви-ка ты. Я не съем твоего брата, - ответил ему Северус, почему-то глядя в сторону.
Когда Блэк, окинув его страшным взглядом, снова уплыл к центру озера, Снейп сразу склонился над распластанным на камнях Регулусом. Он быстро понял, что главный вопрос в том, жив мозг парня или нет. А Северус в своё время был вынужден изучить массу медицинских трактатов на эту тему. Особые чары высветили над головой Регулуса золотистую сферу; к счастью, свечение было тусклым, но ровным, без пробоин, указывающих на погибшие участки мозга. Смерть ещё не отступила от юноши, но участь остаться «овощем» миновала. Когда Снейп услышал это слово в его страшном значении от санитара в ТОЙ больнице, то кинулся на здоровяка с кулаками, наплевав на палочку и самоконтроль. Правда, было неизвестно, какому магическому воздействию подвергся Блэк, а ни о каких исследованиях речи идти не могло. Снейп начал рассуждать как учёный и не заметил возвращения Сириуса и Мериел. Кровь для прохода дал он.
Для переправы через подземный проток соорудили воздушный пузырь, в который поместили носилки, траснфигурированные из камней и плащей. Сириус умудрялся грести одной рукой и неотрывно смотреть на лицо брата. Аппарировать пришлось прямо из морского прибоя, потому что взобраться на скалы не было никакой возможности. Всех троих буквально шатало, когда они перенеслись на вершину какого-то холма. Хендрейк рухнула на землю и поднесла руки ко рту. Со стороны казалось, будто её мутит, но она просто выплюнула в сложенные ладони зелёную прозрачную жидкость. Бывший у чаши с хоркруксом Сириус среагировал быстрее, превратив какой-то пожухший лист в грубую плошку.
- Надо… будет… посмотреть… состав… - задыхалась Мериел, закрыв глаза и уткнувшись лицом в траву.
Здесь не было блоков на магию, поэтому Регулуса попытались искусственно напоить водой, влив её прямо в глотку. Часть попала внутрь, но в себя юноша по-прежнему не приходил.
Они будто покинули Аид, подобно героям мифов Древней Греции. После рукотворного ада в пещере залитый дождем Конистон казался раем. А Лили, открывшая дверь на стук и голоса, - радугой в дождливом небе…
Продолжение следует…
