Глава 11Глава 11. Люпин и Снейп.
За ужином главной темой разговоров стал новый учитель по защите от темных
сил. Оказалось, что его уроки прошли на всех шестых курсах, и теперь Гарри
поражался тому, сколько различных значений и подтекстов может заключать в себе
слово "псих". С какими только интонациями не звучало это слово! С неподдельным
ужасом у Лаванды и Парвати, с восхищением у Рона и Невилла, с заинтересованностью у
Падмы Патил, с уважением у Сьюзен Боунс, и, наконец, с презрением и
отвращением у Драко Малфоя и прочих слизеринцев. Впрочем, и сам Гарри не был обделен вниманием. Слух о том, что одним из наваждений, явившихся
ему на уроке у Аберфорта, был Сириус Блек, не мог не стать сенсацией. То, что
Гарри был объявлен наследником рода Блеков, всем стало известно еще летом. А
теперь, благодаря статье Таккера, эта загадочная история обрела продолжение.
Гарри, как и год назад, чувствовал на себе взгляды многих студентов, иногда
любопытные, иногда сочувственные, а иногда завистливые.
- Вот я только не пойму, - пробормотал он, - почему всем так интересна чья-то
личная жизнь? Разве им не достаточно своей собственной?
Гермиона, услышавшая слова Гарри лишь пожала плечами.
- Это неизбежно, Гарри. Людей всегда интересуют подробности жизни тех, кто
находится на виду. Они думают, что, узнавая, как ведут себя известные люди в
обыденной жизни, они поднимаются до их уровня. А ты известен и поэтому тебе
придется смириться с всеобщим интересом к тебе.
- Я никого не просил об этой известности, - вскипел Гарри, - если хочешь, могу
поменяться ею с тобой.
- Я знаю, Гарри, - успокаивающе проговорила Гермиона, - что ты никогда не
стремился к своей известности, но она пришла к тебе, и теперь уже сложно
что-либо изменить. Ты можешь только стараться не обращать на это внимание.
В это время к их столу подошла преподаватель полетов мадам Хуч.
- Вы новый капитан Гриффиндорской сборной, Поттер? - обратилась она к Гарри.
Гарри утвердительно кивнул головой.
- Тогда должна вам сообщить, что в следующий понедельник состоится жеребьевка,
которая определит порядок игр в нынешнем сезоне. К этому времени капитаны всех
четырех сборных обязаны представить мне списки своих команд.
Гарри с недоумением помотрел в след преподавателю полетов. Он как-то забыл, что ему,
как капитану, следует позаботиться об укомплектовывании команды игроками.
События первого учебного дня начисто выбили этот факт из его головы.
- Ну и когда ты думаешь провести первую тренировку? - с энтузиазмом спросил
Рон. - Нам нужно как можно скорее подобрать недостающих игроков.
Гарри всерьез задумался о том, разумно ли было с его стороны соглашаться принять должность
капитана команды? Что там говорить! Когда-то он в тайне мечтал, что ему
предложат эту должность. Но справится ли он с этим теперь, когда помимо
основных предметов, ему дополнительно предстоит заниматься трансфигурацией,
чтобы не вылететь из класса Макгонагл, ходить на уроки боевой магии к Ремусу,
и (как он мог только решиться на это?) на акклюменцию к Снейпу.
- Слушай, Рон, - неуверенно начал он, - может, ты согласишься сам заняться этими
вопросами?
Рон с удивлением уставился на Гарри.
- Но ведь ты же капитан? Разве это не твоя прямая обязанность?
- Я подумал, что, наверное, я слишком поторопился, соглашаясь на эту
должность. В этом году у меня слишком много занятий, и, в общем, ты бы
согласился стать капитаном вместо меня?
Рон с недоумением уставился на Гарри.
- То есть ты добровольно отказываешься возглавлять нашу команду?
- Я просто боюсь, что не справлюсь с этой должностью, - виновато улыбнулся
Гарри.
- И ты думаешь, что кто-то из нас сможет справиться с этим лучше тебя?-
вскричал Рон. - Да я вообще не представляю себе, как разрабатывать все эти
стратегии, и, кроме всего прочего, у меня еще должность старосты, так что
избавь меня от капитанства. Ты единственный, кто находится в команде более
года, так что тебе ей и руководить. Если же ты откажешься, у нас в этом году
просто не будет квиддичной команды.
- Тогда не жалуйтесь, если я стану самым бездарным капитаном за все время
существования Гриффиндорской сборной, - с обреченностью сказал Гарри.
- А может, ты беспокоишься раньше времени? - спросила сидящая слева от Гарри
Джинни. - Нам нужно постараться укомплектовать команду до начала следующей
недели. Я поговорю с Колином Криви, может, у него есть еще кто-нибудь на
примете на роль охотника, а ты зарезервируй стадион на ближайшее время.
Почему-то слова Джинни не сильно успокоили Гарри. Ему казалось, что с
квиддичем в этом году у них вряд ли получится что-то стоящее.
***
В субботу на первой тренировке его опасения оправдались в полной мере.
Укомплектовать команду недостающими игроками им все-таки удалось. Колин Криви
с радостью согласился попробоваться на роль охотника и предложил проверить и
своего брата Денниса. В целом, братья действительно оказались подающими весьма хорошие
надежды игроками. Но это и все, что Гарри пока мог о них сказать. Такой несыгранности у Гриффиндорской сборной он еще не видел. Уже во время разминки,
когда они перепасовывали квафл друг другу, выяснилось, что игроки абсолютно не
приспособлены к игре в команде. Когда Рон бросил мяч Эндрю Кирку, тот, сумев
поймать его, вместо того, чтобы отдать пас находящейся ближе всех к нему Джинни,
бросил квафл совершенно не готовому к этому Колину.
- Стоп, - крикнул Гарри, - так совсем не годится. Вы команда, и играть должны,
как единое целое. Эндрю, в следующий раз подавай пас тому, кто действительно
готов принять его у тебя. А сейчас охотники потренируются в забивании голов,
а вы, - обратился он к Кирку и Слоперу, - можете выпускать бладжеры.
В течении часа Гарри наблюдал, как его команда безуспешно пытается изобразить что-то
хотя бы отдаленно похожее на сыгранность. Он все больше и больше убеждался в
том, что полученный в прошлом году квиддичный кубок был скорее случайностью,
чем результатом хорошей игры. С уходом Анжелины, Кетти и Алисии их команда
окончательно стала похожа на толпу подвыпивших идиотов, потерявших ориентацию
в пространстве, летающих на метлах, не имея определенного
направления и бесцельно размахивающих руками. За все время Гарри даже не
успел сам потренироваться со снитчем. Ему постоянно приходилось указывать
своим игрокам на ошибочность их действий.
- Слушайте сюда, вы двое, - в очередной раз объяснял он братьям Криви, - не
пытайтесь оба взять один пас. Умейте быстро решить между собой, кто из вас
берет этот мяч. Как правило, это нужно делать тому, кто находится ближе к
пасующему. А вы, стоит Джинни бросить квафл кому-то из вас, вдвоем
кидаетесь к нему и создаете неразбериху.
Конечно, Гарри не мог сказать, что
все было так уж непоправимо. Довольно приятное впечатление на него произвела
Джинни. Она очень даже неплохо маневрировала на школьной метле, успешно
уворачиваясь от бладжеров, посылаемых Кирком и Слопером, сразу вникала во
все, что пытался объяснить им Гарри. После тренировки Гарри попросил ее
немного задержаться.
- Слушай, ты молодец, - обратился он к ней.
- Да ладно, - покраснела Джинни, - сегодня все летали неважно, и я не лучше
других.
- Ты единственная, кто сегодня смог показать хоть что-то, а на фоне всеобщего
убожества ты смотрелась просто великолепно. Ладно, если ты не устала, может, ты
теперь поможешь потренироваться мне? А то я так и не успел поработать со
снитчем. В прошлом году ты была ловцом и могла бы половить его вместе со мной,
так было бы намного интереснее.
- Хорошо, - согласилась она, - только с тобой на «Всполохе» у меня нет никаких
шансов.
Немного подумав, Гарри протянул Джинни «Всполох».
- Тогда давай поменяемся метлами, - проговорил он. - Это еще более усложнит для
меня условия тренировки.
Джинни села на метлу Гарри.
- Тогда догоняй! - крикнула она, и, наращивая скорость, помчалась вокруг поля.
Гарри посмотрел на изящную фигурку на метле, взлетающую все выше и выше. Он
вдруг подумал, что она по-настоящему красива.И как он этого раньше не замечал?.
Гарри взлетел вслед за ней.
- Давай же, выпускай снитч! - крикнула Джинни, пролетая мимо него. Рыжие волосы
девушки трепал ветер, щеки раскраснелись, глаза сияли. Гарри казалось, что он
бесконечно может вот так вот смотреть на нее.
"И о каком таком снитче она
говорит? - подумал он. - Зачем ей сейчас какой-то дурацкий снитч?".
Джинни снова подлетела к нему.
- Твоя метла просто бесподобна. Летать на ней одно удовольствие.
Гарри непонимающе смотрел на нее. До него с трудом доходило, о чем она спрашивала
его.
- С тобой все в порядке, Гарри? Почему ты не выпускаешь снитч?
Гарри стряхнул наваждение.
- Я в порядке, Джинни. Сейчас начнем тренироваться.
Еще около часа они гонялись за маленьким золотым шариком. Угнаться за Джинни на Всполохе,
имея только старую школьную метлу, оказалось делом весьма непростым, и Гарри
изрядно вымотался.
- Ты сжульничал! - кричала Джинни, глядя на Гарри, сжимающего в руке снитч. -
Ты заставил меня поверить, что снитч находится позади меня, а сам полетел
совсем в другую сторону!
- У меня просто не было другого выхода, - ухмыльнулся Гарри. - Иначе ты так ни
разу и не дала бы мне поймать его.
- Тогда, - притворно нахмурилась девушка, - ты обязан дать мне отыграться.
- Хорошо,- согласился Гарри, - но это будет уже в следующий раз. Я уже выжат
как лимон, а мне сегодня предстоит заниматься с Ремусом, а это, как понимаешь,
совсем не прибавляет сил.
***
Еще в первый день Гарри отправил Ремусу письмо, в котором объяснял, почему он
не сможет прийти к нему на урок в воскресенье, и просил перенести их занятие
на другое время. Ремус прислал ответ следующим утром и предложил Гарри
встретиться на день раньше. И вот теперь Гарри пробирался по ходу, начинающемуся
под корнями Дракучей ивы, и морально готовился к тому, что ему придется долго
извиняться перед Ремусом. Но все его опасения оказались напрасными. Люпин даже
не стал выслушивать сбивчивые объяснения своего ученика.
- Я рад, Гарри, что ты решил попросить профессора Снейпа продолжить ваши
занятия, - сказал он. - Сегодня это важно для тебя как ничто другое. Но сам
Снейп слишком горд, и даже просьбы Дамблдора не заставили бы его сделать
первый шаг.
Гарри облегченно вздохнул. Значит, Ремус не обижается на него за то, что
он вынудил его изменить время их занятий из-за Снейпа.
- Тогда может быть, начнем? - сказал Гарри, доставая палочку, и привычно занимая
боевую позицию.
Но Ремус не спешил следовать его примеру.
- Подожди, Гарри. Я вижу, что ты выглядишь очень усталым. Давай пока просто
побеседуем. Расскажи мне, как у тебя прошли первые дни учебы?
Гарри принялся рассказывать Ремусу обо всем, что произошло с ним за последние несколько дней.
Ремус сочувственно отнесся к рассказу Гарри о том, что в этом году у них самая
слабая и неподготовленная квиддичная команда, сказав, что его отец на
последнем курсе попал в похожую ситуацию. Оказалось, что Джеймс Поттер в
последний год своего обучения тоже был назначен капитаном квиддичной сборной,
и столкнулся с тем, что больше половины игроков оказались абсолютно не
подготовленными.
- Тогда, - вспоминал Люпин, - он тоже долго рвал и метал, будучи уверенным, что
они не смогут с такой подготовкой выиграть ни одного матча. Но в конце
концов, ему все же удалось натаскать свою команду. Удачной находкой с его
стороны оказалось введение в команду большого количества запасных игроков. Во
время каждой тренировки Джеймс, наряду с постоянными участниками команды,
тренировал еще и резервный состав. За счет этого ему удалось выиграть первый
матч. Он менял быстро устающих, неопытных игроков на столь же неопытных, но
еще не успевших устать.
Гарри почувствовал, что начинает успокаиваться. Его
отец тоже был капитаном команды, и сумел натренировать ее меньше, чем за год.
А у него, Гарри, впереди еще целых два года, и расстраиваться раньше времени
всего лишь из-за какого-то квиддича нет смысла. Сейчас у него есть и гораздо
более важные дела.
Рассказ Гарри об уроках Аберфорта вызвал у Люпина
неподдельный интерес.
- Конечно же это были не настоящие наваждения, - задумчиво проговорил он. -
Наваждения относятся к разряду чрезвычайно опасных черно-магических существ. И
никто просто бы не позволил ему привести их в Хогвартс. Скорее всего, это
были просто мыслеформы.
- Мыслеформы? - удивленно переспросил Гарри. - Не слышал никогда ни о чем
таком.
- Мыслеформы, - пояснил Ремус, - это явления из разряда высшей магии. Сильный
волшебник может спроектировать в пространстве любое существо или природное
явление, сохраняя все его черты и особенности. Впрочем, это меня как раз и
интересует. Я несколько раз встречал Аберфорта. Могу с уверенностью сказать,
что он хороший человек, хоть и немного чудаковатый. Но магом он всегда был
очень посредственным. Для создания простой мыслеформы требуется очень высокое
магическое мастерство. Я думаю, что только Дамблдор способен на такое. А
Аберфорт, по твоим словам, создал абсолютную мыслеформу древнейших
черно-магических существ. Ты говоришь, что находясь с ними в одной комнате,
чувствовал сильную слабость?
Гарри кивнул головой.
- Это говорит только о том, - продолжил Ремус, - что маг, создававший мыслеформу
был чрезвычайно силен. Даже не представляю себе, кто мог бы сотворить нечто
подобное.
- Но ведь Аберфорт брат Дамблдора, - неуверенно сказал Гарри, - может быть, это у
них семейное?
Люпин только покачал головой.
- Ты же знаешь, Гарри, что кровное родство не оказывает на способности мага никакого влияния. Те, кто думает иначе, сильно заблуждаются, и им недалеко до
Пожирателей Смерти с их идеями чистокровности.
- Я совсем не это имел в виду, - смутился Гарри. - Просто Аберфорт
действительно производит впечатление очень сильного мага.
- Это-то меня и удивляет, - снова повторил Ремус. - Но, впрочем, если сам
Дамблдор взял его на работу, опасаться совершенно нечего. Директор школы знает
много такого, о чем никто из нас даже и не догадывается. И возможно, это всего
лишь еще одна из его тайн. Ну что, - бодро сказал Ремус, доставая палочку, -
начнем занятие?
***
В семь часов вечера в воскресенье Гарри, как и договаривался со Снейпом,
стоял возле двери в кабинет профессора. Он далеко не был уверен в том, что
сегодняшнее занятие пройдет для него столь же гладко, как вчерашний урок с
Ремусом. С тех пор, как Снейп вышвырнул его из своего кабинета, он не особо
утруждал себя попытками очистить свое сознание. Да и невеселые мысли о
Сириусе, погибшем по его, Гарри, вине, и о пророчестве, сделанном шестнадцать
лет назад Сивиллой Трелони, не способствовали такому занятию. В общем, Гарри
предвкушал предстоящую ему выволочку от профессора и собирался с силами,
прежде чем войти. Но не успел он занести руку, чтобы постучать, как дверь сама
распахнулась. На пороге стоял Снейп и брезгливо смотрел на него.
- И долго вы еще будете стоять здесь, Поттер? - проговорил он. - Если вы
намерены серьезно заниматься, заходите.
Гарри проследовал за профессором в уже
знакомый ему кабинет. Обстановка здесь нисколько не изменилась с прошлого
года. Все те же полки и шкафы, заполненные различными ингредиентами для зелий,
занимали почти все стены. На столе стояла каменная чаша, заполненная
серебристой субстанцией. Процедура перенесения мыслей в думоотвод из головы
профессора тоже не вызывала у Гарри удивление. Когда Снейп закончил вынимать
из своей головы серебристые нити, Гарри решил задать вопрос, который внезапно
пришел ему в голову.
- Скажите, сэр, а вы могли бы научить меня помещать в думоотвод свои мысли?
Ведь так было бы справедливее.
- Что вы имеете в виду, Поттер? - В голосе Снейпа чувствовалось нескрываемое
раздражение.
- Я имел в виду, - решил идти до конца Гарри, - что если вы имеете право прятать
в думоотвод свои неприятные воспоминания, то такое право должно быть и у меня.
- Значит, вы боитесь, что я увижу как ваш кузен-магл отнимает у вас очки и
заставляет упрашивать себя вернуть их, или еще какую-нибудь веселую историю из
вашего детства? Не волнуйтесь, все это я уже видел. Или, может быть, у вас
появилось что-то еще?
Теперь голос Снейпа просто излучал злорадство.
- Вынужден вас огорчить. Заклинание, с помощью которого маги работают с думоотводом не входит
в непосредственный курс акклюменции, и я не вижу никакой необходимости
обучать ему вас. К тому же, если вы будете бояться, что я узнаю какие-нибудь
ваши глупые тайны, это только поможет вам проявлять больше усердия.
Гарри почувствовал, как ярость на Снейпа переполняет его. Какое-то время они
молча сверлили друг друга ненавидящими взглядами. Наконец Снейп процедил.
- Что ж, если вы, Поттер, справились со своими эмоциями, может быть мы начнем?
Гарри достал палочку и занял свое место напротив профессора. Снейп взмахнул
палочкой.
- Лигилименц!
Хоть Гарри и знал, что его ожидает, он не мог не содрогнуться от нахлынувшего
на него потока образов. Видимо, Снейп вложил в заклинание всю свою силу. Гарри
видел себя убегающим от Дадли и его банды, внезапно оказывающимся на крыше.
А вот он сидит в темном чулане и безуспешно пытается докричаться до дяди
Вернона, чтобы тот выпустил его хотя бы на несколько минут, потому что у него
ужасно болит живот. Картинку сменило новое воспоминание. Он сидит в кабинете
Амбридж и, закусив губу, выводит своей кровью слова: "Я больше никогда не буду
врать". Вот он видит, как Сириус с криком падает за каменную арку. Гарри
ощутил, что сидит на полу. Снейп возвышался над ним черным призраком.
- Я даже затрудняюсь определить, - прошипел он, - чего в вас больше, Поттер,
лени или бездарности. Вы даже не пытаетесь сопротивляться. Или, может, вы так
устаете после занятий с оборотнем?
- Ремус никогда не издевается надо мной подобно вам, - злобно ответил Гарри. -
А вы даже не даете мне шанса сопротивляться вам. Вы просто хотите, чтобы я
ничему не научился. Иначе вы объяснили бы мне, как я должен защищаться от вас.
- Тут вы совершенно правы, Поттер,- серьезно ответил Снейп. Я не хочу, чтобы
вы чему-то у меня научились, и удачи я вам не желаю. Но ведь вы, надеюсь, не
рассчитываете, что Темный Лорд будет испытывать к вам какие-то иные чувства. Я
ваш враг, запомните это раз и навсегда, Поттер, и снисхождения от меня вы
никогда не дождетесь. Обучаясь у оборотня, вы никогда не научитесь настоящей
ненависти. Такой ненависти, которая позволяет, не задумываясь, убить врага, а
именно это, насколько я знаю, вам и необходимо. А теперь продолжим.
Лигилименц!!!
***
В свою башню Гарри возвращался уставшим, как никогда. Голова раскалывалась от
невыносимой боли, все тело ломило из-за постоянных падений на пол. Ему
казалось, что если он позанимается хотя бы еще день в таком темпе, он просто
не выдержит. Слова профессора никак не выходили у него из головы. Все его
естество отвергало сказанное Снейпом. Ему казалось, что все это Снейп говорил
только для того, чтобы еще сильнее разозлить его, и ослабить его, итак ни на
что ни годную защиту. Но другая, возможно? более холодная часть его разума говорила ему, что слова профессора совсем даже не лишены смысла.
