С небес на землю
– …заходим мы, значит, в этот старый класс прорицаний, а там – кометы под потолком, ковёр будто трава и даже колется, Дин берёт меня за руку и говорит… – Джинни скривила губы и уже без всякой романтики передразнила: – «Джин, а что у тебя с Гарри?» Такой момент испортил! Мне захотелось его просто убить!
Я нахмурилась, рассеянно водя ложкой по тарелке.
– И что же у тебя с Гарри?..
– Гермиона, ты что, издеваешься? – воскликнула рыжая Уизли, с грохотом ставя стакан тыквенного сока на стол. На звук обернулась половина гриффиндорского стола. – Весь Хогвартс знает, одна ты не знаешь! С Гарри у нас, как он выразился, свободные отношения! Ему, видите ли, надо прийти в себя, всё обдумать и начать жить с чистого листа! Ага, как же! – Джинни с такой яростью сжимала в руке вилку, что я невольно насторожилась. – У него кто-то есть, точно тебе говорю!
И тут я обрадовалась, что ничего не пила в этот момент, потому что точно бы поперхнулась.
– У Гарри?? – воскликнула я почти возмущённо.
– У Гарри, у Гарри, – зло подтвердила Джинни. – Брюнет, зелёные глаза, зашкаливающее чувство самобичевания. Ох, найду я эту стерву, все волосы ей повыдираю!
– Не надо про волосы, – пробормотала я, невольно оглядываясь на слизеринский стол. Малфой отсутствовал, равно как и Паркинсон. Сладкая парочка Забини-Гринграсс то и дело бросала на меня косые взгляды, и мне становилось неловко в той же степени, в которой хотелось подойти и вылить этот чёртов сок прямо на голову слизеринской актрисе.
– Тебе срочно нужен парень, Грейнджер, – заявила Уизли с места в карьер, и я резко развернулась, уставившись на неё во все глаза. – А что? Скоро выпускной.
– Скоро, – нервно усмехнулась я. – Ну да, три месяца – не срок.
– Платье надо заказывать уже сейчас! – авторитетно продолжала Джинни, сверля меня хитрым взглядом карих глаз. – Лучше шить, конечно. А на пасхальные каникулы к родителям поедешь или не решила ещё?
– Здесь останусь, – выдохнула я, отворачиваясь, чтобы не видеть её прищуренного взгляда. Возмущённое сопение и без того красноречиво выражало всё, о чём подумала рыжая шестикурсница. – Джин, это мой последний год в Хогвартсе, поэтому не ворчи, ладно? Тебе бы Гарри перед игрой поддержать.
– Опять ты про Гарри! – воскликнула Уизли, закатывая глаза. – Вот же заладили! Что ты, что… Рон тоже.
– Он переживает за тебя, – хмыкнула я, бросив быстрый взгляд на середину гриффиндорского стола, где Гарри увлечённо давал советы команде. – И почему ты вообще здесь, а не там?
– Что я напутствий его никогда не слышала? – буркнула Джинни, бросив на капитана испепеляющий взгляд. – Я и без них с этими рейвенкловцами справлюсь. Особенно, если эта сучка – рейвенкловка… – добавила она гораздо тише. – Какая-нибудь Сара Линн или ещё кто…
– Ты преувеличиваешь, – заявила я, невольно обернувшись назад. Блейз и Гринграсс бесследно исчезли. Вот же чёрт.
– Я преуменьшаю. – Джинни резко замолчала, и я тут же развернулась, встретив прямой настороженный взгляд её карих глаз. – А ведь братик-то прав, кто бы мог подумать… – протянула она, лукаво прищурившись. – Ты что-то скрываешь от нас, Гермиона Грейнджер.
– Прекрати, – отмахнулась я, отчаянно стараясь не краснеть. – Просто Малфоя нет, и это странно. Обычно он всё время наблюдает за нами, желает Гарри свалиться с метлы и всё такое…
– К слову о Малфое! – заговорщически склонилась ко мне Джинни. – Я вчера возвращалась с тренировки, злая, как чёрт, и случайно врезалась в него сзади. Не заметила. Думала, сейчас оскорбления посыплются про меня, про Рона, папину работу, ну и так далее… А он… – Джинни широко распахнула глазищи, что придало ей вид не то, что изумлённый, а на грани обморока, – …просто прошёл мимо, только посмотрел и усмехнулся! Слушай, я так и замерла с открытым ртом, честное слово. Может, он всё же свихнулся? Ну, знаешь, в такой-то семейке…
Если поначалу я слушала её в пол-уха, то теперь омлет в желудке вдруг сделал сальто, а по позвоночнику побежал холодок. Так это значит, не я одна мучаюсь от гнетущей неизвестности, почему Драко Люциус Малфой перестал приравнивать меня к грязи под собственными дорогущими ботинками! Проклятье! Дело серьёзное. И непросто серьёзное, а критическое.
– Так, пошли на игру, – ровно произнесла я, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не обернуться на слизеринский стол. – Гарри уже уводит команду, тебе пора.
– Да, точно. Удачи нам! И обязательно приходи посмотреть! – Джинни подскочила как на пружине и вылетела из-за стола следом за игроками. Я произнесла в ответ что-то нечленораздельное, а затем молча опустила голову на руки. Никуда идти не хотелось. И видеть кого-либо не хотелось тоже. Не говоря уже о том, чтобы с кем-то разговаривать. Мерлин упаси.
И чего я так испугалась? Может, Малфой просто вырос и наконец-то перестал считать себя пупом вселенной? В конце концов, его отец в Азкабане, поместье выставлено на аукцион, а Нарцисса Малфой…
Это всё из-за твоей матери.
Я… помнила его взгляд, когда заявила, что он, должно быть, был частым гостем на официальных балах. Сначала он смотрел на меня, как и прежде, с лёгким пренебрежением, словно оказывал мне честь уже тем, что говорил со мной, что дышал со мной одним воздухом. Словом, по-малфоевски. Перед этим я умудрилась расхохотаться, буквально согнувшись пополам, таким забавным мне показалось утверждение о том, что я должна была любить балы за атмосферу старины и величественности. Как же! Смех вырвался сам собой, наверное, от нервов, но я удивила его. После моего утверждения его взгляд резко переменился. Он смотрел так, словно я вмиг разгадала загадку, над которой он бился несколько месяцев. А позже, сам того не подозревая, он подтвердил моё собственное предположение. Леди Малфой. Почему-то я готова была поставить всё на то, что Драко не появлялся в Малфой-мэноре с того самого дня, когда арестовали его отца.
Я уже было поднялась из-за стола, как вдруг резко замерла, потрясённая собственными мыслями.
«Что, Грейнджер, я не ослышался? Драко?!» – Внутренний голос истекал ядом, а я медленно прикрыла глаза. Ну вот, пожалуйста. Беда определённо не приходит одна.
***
На игру я так и не пошла, хотя о результате узнала, не выходя из башни. В конце концов, крики были поистине чудовищные, и как у комментатора ещё голос не пропал после такого? Когда игра уже закончилась, я всё же соизволила выйти из комнаты, которая к тому времени напоминала мне жестяную клетку, не больше и не меньше. На поле, кроме игроков команды, уже никого не наблюдалась, и я уже представляла, какой фурор начнётся в нашей гостиной спустя, может быть, всего несколько минут.
Я проходила мимо гриффиндорских игроков, улыбаясь и поздравляя их с победой, те звали меня на вечеринку, и на десятый раз я всё же пообещала прийти. У дверей в раздевалку застыла в крепких объятиях хорошо знакомая мне парочка. Обвив шею Гарри руками, Джинни что-то говорила, пока он, наконец, не заткнул ей рот вполне естественным способом. Я хмыкнула, проходя мимо. Другое дело, а то, чего доброго, несчастная подозреваемая Сара Линн могла одним прекрасным утром проснуться с летучемышиным сглазом.
К собственному удивлению, на поле я оказалась не одна. Очевидно, кому-то не хватило игры, и этот кто-то решил полетать ещё немного. Я улыбнулась и улыбалась до тех, пока не разглядела снижающегося летуна поближе. Платиновые волосы, зелёный свитер…
Он что, совсем с ума сошёл??!
– Малфой, у тебя мозги есть?! – заорала я, решительно направляясь к слизеринскому идиоту. Тот встретил меня неожиданно спокойно, с кривой ухмылкой и инеем на чёлке. – А если ты потеряешь сознание наверху?! Совсем идиот?
– Мне льстит твоя забота, Грейнджер, – с иронией протянул Малфой, зависнув в воздухе в метре или двух от земли. – По-гриффиндорски благородно и трогательно. А теперь сделай вид, что ты молчала, идёт? – добавил он тише и в разы холоднее.
– Молчала? – тупо переспросила я, глядя на него, как на умалишённого. – Малфой, да ты… ты свинья, ясно?!
– А ты – гриффиндорская зануда! – раскинув руки, усмехнулся слизеринец. – Видишь, я не держусь. А если я вдруг начну падать, будешь меня ловить? – Он издевался, конечно, но я продолжала сверлить зелёный свитер недоверчивым взглядом. Если Малфой чего-то и добивался, то я пока не могла понять, чего именно.
– Слезь с метлы, пожалуйста, – тихо попросила я, не отрывая от слизеринца пристального взгляда. Я и сама не знала, от чего именно мне вдруг стало так холодно и тоскливо на душе.
– Нет, Грейнджер, так не пойдёт. Но, если хочешь, можешь сесть сзади…
Я смотрела на него во все глаза, не понимая, чего он хочет, как вдруг…
– Проклятье, Малфой, ты выпил?! Но где… – Я замолчала, отмахнувшись от собственной наивности. «Где ты достал огневиски, Малфой?» Даже в мыслях звучит смешно.
– Разве что чуть-чуть. – Губы слизеринца растянулись в кривой ухмылке. – Ну так что, рискнёшь?
– Ты серьёзно? – воскликнула я, невольно шагнув назад. – Нет, конечно. Ни за что!
Малфой прищурился.
– А если я упаду и разобьюсь?
– И ты решил разделить эту участь на нас двоих? – с досадой поинтересовалась я, невольно поднимая голову. По небу плыли тяжёлые облака цвета его глаз.
«Интересно, если вдруг что, я смогу его остановить?..» – мелькнула шальная мысль. Я замерла, прислушиваясь к внутреннему голосу. Нет, это, конечно, было по-гриффиндорски безумно… но для меня, Гермионы Грейнджер, не свойственно ни в коей мере. Садиться на метлу с Малфоем, который непредсказуем даже в нормальном состоянии, не то, что сейчас… Совсем спятила.
– Я убью тебя завтра, если мы до него доживём, я клянусь тебе… – пробормотала я, залезая на метлу и обхватывая Малфоя за талию.
По правде говоря, мой опыт в полётах был крайне скромен. Одна я никогда не летала, разве что с Гарри, но Гарри – это ведь совсем другое, верно?.. И какой чёрт меня дёрнул…
– Малфой, только я тебя умоля…
Договорить я не успела – весь воздух вышел из лёгких в тот момент, когда Малфой рванул вперёд. Меня мгновенно повело сначала назад, потом куда-то вправо, и всё, о чём я думала в тот момент, был свитер Малфоя, в который я вцепилась мёртвой хваткой. Этот свитер я бы не отпустила сейчас и за миллион галлеонов.
– Слушай, ты ненормальный, ясно?! – завопила я, приоткрывая один глаз и тут же закрывая, потому что от картины внизу сердце мгновенно ушло в пятки. – Остановись сейчас же!
Но Малфой и ухом не повёл, если вообще меня слышал. Метла петляла из стороны в сторону, словно зигзагами облетая воздушные ямы, а я чувствовала, что от ужаса не могу связать и двух слов, кроме «Малфой» и все известные мне ругательства. Он, казалось, вообще обо мне забыл. Да и действительно, подумаешь – Грейнджер! Драклы его раздери.
– М-м-ма-алфой! – попыталась я ещё раз. Пальцы начинали неметь не то от холода, не то от напряжения. Глаз я по-прежнему не открывала.
– Это же свобода, Грейнджер! – вдруг отозвался слизеринец, резко дёрнувшись в сторону. Метла повторила его движение, и я вскрикнула, вполне уверенная, что мы уже падаем и вот-вот разобьёмся. – Смотри – вокруг уже совсем весна, скоро всё станет зелёным. У тебя зелёный с чем ассоциируется?
Ох, сказала бы я ему что у меня с чем ассоциируется…
– Со Слизерином? – продолжал Малфой, растягивая слова ещё сильнее, чем обычно. – А у меня с недавних пор – с новой жизнью и вторым шансом. Весна, Грейнджер! Радуйся, ты должна радоваться!
– Я так рада, Малфой, ты не представляешь! – стуча зубами, выдавила я. Вторая попытка приоткрыть глаза вызвала волну паники и ощущение подступающей тошноты. Ну вот, только этого не хватало! Метла – тот же самолёт, только вот в самолёте меня не укачивает. Впрочем, я и не летала на самолёте, где пилот с воодушевлением самоубийцы рисует в облаках мёртвые петли и при этом разглагольствует о том, что зелёный, мать вашу, цвет новой жизни и второго шанса! Он что, настолько меня ненавидит?!
– Я надеялась, что холодный воздух приведёт тебя в чувство, – призналась я и тут же вскрикнула, пригнувшись. Малфой резко обогнул дерево, и я перевела дыхание, чертыхаясь.
– Я в порядке, Грейнджер, – хмыкнул слизеринец. – Я бы сказал, так я себя уже давно не чувствовал.
– Отлично! Рада за тебя! МАЛФОЙ, ПОВОРАЧИВАЙ!
Малфой повернул, конечно, по метлу тут же занесло в сторону, а потом резко вниз. Не сказать, чтобы мы были слишком высоко, но то, что я мгновенно перестала дышать, неоспоримый факт.
– Малфой? МАЛФОЙ! – Он не шевелился, судорожно вцепившись в метлу, которая на полной скорости неслась к земле. – Малфой, если это шутка, то это не смешно!
Я замерла, лихорадочно завертев головой по сторонам. На поле – ни души, а само поле неумолимо приближалось. Паника холодной рукой сдавила внутренности, и я уже собралась выхватить палочку или закричать от страха или отчаяния, потому что произнести заклинание уже не успею, как вдруг в нескольких метрах от земли Малфой резко свернул в сторону, выровнял метлу и спрыгнул вниз, расхохотавшись, как последний псих.
Я слезла с метлы следом за ним и тут же потеряла равновесие. Сотни мыслей разом лезли в голову, я резко повернулась, чтобы вдохнуть воздух и немного прийти в себя. А потом, чуть пошатываясь, направилась к Малфою, который стоял у дерева, переводя дыхание после приступа смеха.
– Ты нас чуть не угробил! – заорала я, набросившись на него с кулаками. Хотелось кусаться, царапаться и стереть с бледного лица эту чёртову ухмылку! – У тебя вообще есть что-нибудь в голове, а, Малфой?! Я думала, мы разобьёмся, я думала, у тебя снова приступ, а ты просто… ты просто смеялся надо мной! – Воздух закончился, и лёгкие обожгло жаром и холодом одновременно. – Я думала, ты изменился, места себе не находила, потому что с тобой происходит что-то странное, я надеялась тебя вытащить, а ты… ты просто…
Серебристые глаза следили за мной равнодушным холодным взглядом, и такая же улыбка играла на обескровленных тонких губах.
– У тебя иней в волосах, – просто ответил он.
Я буквально задохнулась от ярости и решительно занесла руку. Звонкая пощёчина оставила яркий след на землисто-бледной щеке.
– Ты что, снова ударила меня, Грейнджер? – осведомился Малфой со слабым подобием ухмылки, и это его спокойствие окончательно вывело меня из себя.
– Очнись, Малфой! Скажи мне, что я чёртова грязнокровка, что не имею права даже прикасаться к тебе! Я должна благодарить тебя, что ты теряешь своё драгоценное время на разговоры со мной, разве не так?! – Я беспомощно сжала губы, встретившись с долгим изучающим взглядом нечеловеческих стеклянных глаз. – Что с тобой случилось, Малфой? – едва слышно произнесла я, давясь ненавистными слезами в собственном голосе.
Улыбка мгновенно пропала с его лица. Малфой бросил на меня последний тяжёлый взгляд, резко развернулся и пошёл прочь, так ничего и не сказав. И я застыла, как статуя Немой Ведьмы, не в силах ни оставить его, ни отвести взгляд…
