Глава 12_____________________________
О хорошем. Завязка кончилась, началось, собственно, действие. Поэтому и глава больше обычного :-)
О плохом. Я ухожу в отпуск и уезжаю в безинтернетовые места, так что следующая глава будет только через три недели.
_______________________________
СНЕЙП
— Снейп! Вставай, мантикора тебя задери! Вставай, опоздаешь!
Ах, какие до боли знакомые слова… Здорово я все-таки придумал зачаровать будильник так, чтобы с утра он надрывался голосом Малфоя. Тут захочешь — не захочешь, а проснешься.
— Я тебя предупреждал? Все, сам напросился. Pluvia!
И когда я кубарем скатился с кровати, спасаясь от внезапно хлынувшего на меня дождя, то моментально вспомнил все. Что будильник с противным малфоевским голосом остался в далеком будущем. Что привычка вскакивать, как ошпаренный, с постели на этот голос у меня появилась как раз после таких вот веселых заклинаний Люциуса. Что Малфой самолично будил меня потому, что в своих однокурсников, пытавшихся проделать то же самое, я пару раз спросонья запустил проклятьями. Что так безумно спать мне всегда хотелось из-за того, что ложился я обычно не раньше пяти утра. И что виноват в этом был опять-таки Малфой, который, судя по всему, считал, что у меня, как у индийского Шивы, четыре руки.
— Давай, Снейп, шевелись! До начала уроков двадцать минут, а Кошка точно снимет с тебя за опоздание баллы.
Малфой совсем помешался на соревновании за Кубок школы, воспринимая любое штрафное очко Слизерину как личное оскорбление. И разбирался с нарушителями соответственно. Он и меня отдал бы на «профилактическую беседу» Крэббу и Гойлу, не будь я ему так нужен здоровым и невредимым. Хотя, возможно, я предпочел бы кулаки Крэбба и Гойла персональному вниманию Люциуса.
Как, например, сейчас. Вот ведь изверг — даже одеться спокойно не даст.
— Ну, как продвигаются дела? — поинтересовался Малфой, многозначительно приподнимая бровь.
Конспиратор троллеев! Вот как спрошу сейчас на всю комнату «Это ты про зелья для Темного Лорда, что ли?» — будет знать, как играть со мной в шпионов.
— Продвигаются, — буркнул я вместо этого, застегивая рубашку. Возиться с галстуком не хотелось, поэтому я, не обращая внимания на осуждающий взгляд Малфоя, скомкал его и сунул в карман.
Мда, а ведь сам снял бы за такое нарушение не менее пяти баллов. Неудивительно, что Малфой скривился. Ничего, переживет. А мне лучше озаботиться тем, как пережить Трансфигурацию. За эти два дня я еще ни разу не использовал палочку, так что понятия не имею, каков теперь мой магический потенциал — как у взрослого или как у подростка. Если как у подростка, то на Трансфигурации мне придется несладко.
В класс я все-таки успел. Минерва не терпела опозданий, и когда я начал преподавать, то понял, почему. Нет ничего хуже прерванных в начале урока объяснений. От взбудораженного табуна, примчавшегося с завтрака или перемены, и так сложно добиться внимания, а уж когда приходится отвлекаться на опоздавших, то можно не сомневаться в том, что половина инструкций не будет услышана вовсе.
МакГонагалл разбирала бумаги, но вскинула голову, едва я вошел в класс. Анимаг, одно слово.
— Мистер Снейп, одну минуту.
— Да, профессор, — пробормотал я, тряхнув головой так, чтобы волосы упали на лицо. Лучше, если Минерва не будет видеть моего взгляда — она далеко не глупа и, в отличие от того же Малфоя, в глазах собеседника ищет отнюдь не собственное отражение. Она может заметить, что со мной что-то не так.
— Как вы себя чувствуете? — в ее голосе слышалась искренняя тревога. Я сначала не понял, почему, а потом заметил, как МакГонагалл скользнула взглядом по моим запястьям.
Троллеев Розье со своими шуточками! Даже я чувствовал бы себя не лучшим образом, узнав, что какой-то ученик из-за меня вскрыл себе вены, что уж говорить о переживающей за каждого ребенка Минерве.
— Все в полном порядке, профессор, — поспешил заверить я, невзначай вывернув руку так, чтобы стало видно гладкое запястье.
Она явно хотела сказать что-то еще, но вместо этого кивнула, отпуская меня. Надеюсь, мой вздох облегчения был не слишком громким.
Первая половина урока прошла спокойно — МакГонагалл объясняла общую теорию Уменьшения, а затем диктовала формулы для трансфигурации больших по размеру и весу объектов в меньшие. На второй половине она раздала оловянные кубки, которые следовало превратить в наперстки, и класс сосредоточенно забормотал на все лады «Deminuere».
Я сжал палочку в руке, сам удивившись той радости, которую испытал, ощутив привычное покалывание — признак того, что палочка фокусирует магическую энергию. Бросил быстрый взгляд на Минерву (отлично, отвернулась), на однокурсников (все заняты своими кубками) и прошептал:
— Deminuere.
И тут же отменил действие заклинания в надежде, что никто ничего не заметил. Что ж, теперь я знаю ответ на вопрос, остались ли мои способности прежними. И ответ этот лучше держать при себе.
Зелья, как это всегда бывало, стали и отдушиной, и пыткой. Мерное бульканье котлов и стук ножей по доскам обычно действовали на меня умиротворяющее, но все наслаждение от урока сводилось на нет присутствием гриффиндорцев. Ладно, если совсем уж честно, — Мародеров.
Альбус любит повторять, что я слишком драматизирую прошлое, но Альбус никогда не был в моей шкуре. Перед началом Зелий я напомнил себе, что всего через несколько лет Поттер погибнет, а Блэк пройдет все круги ада, так что за все их выходки им воздастся сполна. Более, чем сполна. К середине урока я решил, что Блэк еще дешево отделался, а к концу урока был готов заавадить обоих лично.
Что, во имя всех богов, я им сделал?! Они уже дважды испортили мне зелье, причем во второй раз я едва успел предотвратить взрыв, кидали мне в спину всем, чем только можно, заколдовали нож так, что я чуть не лишился пальца. И шипели угрозы, стоило Слагхорну отойти подальше.
— Ты покойник, Снейп!
— Давно тебе нос не ломали? Сегодня напомним!
— Ну все, ворюга, доворовался!
— Тебя со стен соскребать будут, понял!
— Мы тебе руки с ногами поменяем!
— Урод!
— Сволочь!
— Сопливус!
В общем, в третий раз зелье я испортил сам, потому что перед глазами плясали круги, а руки тряслись, как у алкоголика. Самоконтроль полетел ко всем гоблинам, еще немного, и я пошлю туда же все свои благие намерения, и выхвачу палочку.
Ублюдки, тупые самодовольные ублюдки! Краса и гордость Гриффиндора, тролль их за ногу! Полюбовался бы ты сейчас, Альбус, на своих благородных рыцарей.
Я даже не сразу понял, что урок закончился. Сдавать, по милости этих мерзавцев, мне было нечего, так что я просто сидел и ждал, пока класс опустеет. Эйвери задержался было, выжидательно глядя на меня, но я резко мотнул головой. Зелье я ему еще не приготовил, а разговаривать с ним (или с кем бы то ни было еще) мне сейчас не хотелось совершено.
— Северус, не ожидал от тебя такого результата.
Слагхорну было плевать на мои желания. Да и на меня тоже. Он же видел, что вытворяют Мародеры, не мог не видеть, но, как обычно, предпочел закрыть на это глаза. Поэтому я не стал что-то говорить в свою защиту, а просто пожал плечами.
— Думаю, тебе стоит больше практиковаться. Или, перефразируя классиков, насаживать мясо практики на кости теории. Лаборатория сегодня вечером будет свободна, так что, если хочешь отточить некоторые навыки…
— Угу, — пробурчал я, потому что Слагхорн ждал от меня хоть какой-нибудь реакции.
— Я подробно расписал тебе несколько составов, так что проблем с их приготовлением быть не должно. Просто следуй инструкциям.
Как же! Проблем с приготовлением зелий у меня действительно никогда не было — и именно потому, что я никогда не следовал инструкциям Слагхорна. Нет, он, конечно, не бездарь вроде Локхарта, но боится и на шаг отойти от учебника, устаревшего на несколько веков.
— Угу.
— Готовые зелья, как обычно, оставь на столе, я потом их проверю.
Да, конечно, проверит — и заодно отнесет в Больничное крыло. Кому он больше морочит голову, мне или себе?
— Ну что же, жду тебя сегодня в восемь.
— Угу.
В коридор я вышел, решая в уме дилемму: пойти на обед и затем на оставшиеся уроки или пробраться в спальню и проспать до вечера. Или, если сформулировать проблему иначе, что предпочтительнее: голод и разъяренный Малфой или усталость и взбесившиеся Мародеры?
Выбирать не пришлось. Не успел я завернуть за угол, как получил удар в грудь, а затем меня схватили за руки и потащили в боковой коридор.
Нужно освободить руки! Я резко дернулся назад, повисая на держащих меня руках и ударяя ногами под коленки атакующих. Есть! Взвыв от боли, оба отпустили руки, и я полетел назад, едва успев сгруппироваться и перекувырнуться через голову. Сбоку ко мне метнулся кто-то еще, но я уже был на ногах — с палочкой в руке и готовый к бою. Петтигрю (это оказался он) тут же отскочил назад. Крыса трусливая!
Поттер с Блэком уже поднялись на ноги и направили на меня палочки. За спиной, у выхода из узкого коридора маячил Люпин. Хреновая диспозиция, но бывало и хуже.
— Брось палочку, Снейп!
Размечтался! Мне жить еще не надоело.
Поттер вышел вперед.
— Можешь сколько угодно махать своей деревяшкой, все знают, чего ты стоишь в бою, — он наступал, и я инстинктивно сделал шаг назад, к стене. — Я спрошу всего один раз, и помоги тебе Мерлин, если начнешь увиливать! Где мой плащ?
Я ожидал чего угодно, но только не этого.
— Какой плащ? — озадаченно спросил я.
— Ты, ворюга слизерниская! — тут же взорвался Блэк. Его палочка уже искрила. — Это ты его спер, больше некому! Подглядел, как мы его используем, и стащил! Тебя единственного вчера не было на занятиях.
— Я был в Больничном крыле, недоумок!
— Ври больше!
— Отдай плащ, Снейп, — голос Поттера стал хриплым от ярости, — отдай сам или мы заставим тебя это сделать.
Я, наконец, сообразил, о чем они говорят. Кто-то стянул у Поттера плащ-невидимку! Неудивительно, что он рассвирепел. Слушать доводов рассудка он сейчас не будет. Надо выбираться отсюда, пока они окончательно не озвереют.
Поттер сделал еще шаг. Я тоже шагнул — но не назад, а в сторону. Так, чтобы Люпин оказался точно за моей спиной. Опасно, но Люпин всегда медлит, взвешивая «за» и «против», — промедлит и с ударом в спину.
Блэк ударил первым.
— Expelliarmus!
— Protego!
Заклятье срикошетило и ушло в потолок. Поттер вскинул палочку:
— Conjunctivitus!
Я снова выставил щит, отражая слепящую вспышку. Ну, давайте же, мне нужно оглушающее проклятье — у него радиус действия шире.
— Stupefy!
Есть! Вместо того, чтобы еще раз поставить щит, я нырнул вперед, под удар. Сзади вскрикнул и упал попавший под действие заклятья Люпин.
— Ах ты, сволочь! — Блэк рванулся вперед.
В бою надо сражаться, а не орать.
— Confundus! — И Блэк, потеряв равновесие, покатился по полу.
— Сириус!
Отлично, Поттер отвлекся на своего припадочного дружка. Где Петтигрю?
И только увидев круглые от удивления и ужаса глазки Петтигрю, я осознал, что творю. Пятнадцатилетний Северус Снейп не мог ТАК драться! Я научился этому уже после школы. Нужно срочно поддаться!
Я сделал вид, что споткнулся, и оперся об стену для поддержки. Ну, Поттер, давай — твой звездный час!
— Expelliarmus!
— Expelliarmus!
Двойное Разоруживающее! Кретины, меня же по стенке размажет!
Только чудом я успел прижать подбородок к груди, так что удар пришелся на спину. Воздух со свистом вырвался из легких, и я никак не мог вздохнуть снова. Блэк поднимался с пола с нацеленной на меня палочкой, его губы шевелились, но в ушах звенело так, что я уже ничего не слышал. Воздуха, воздуха! Мерлин, мне, кажется, отбило легкие. Воздуха!
Я сползал по стене, вцепившись в воротник рубашки, и одна мысль билась в голове.
Поппи будет в ярости.
