Глава 12От автора: я не упускаю возможности того, что я, как человек, в войне, слава Богу, не участвовавший, эту тему понимаю неверно. Но жизнь есть и на войне – поэтому я попыталась запечатлеть ее. Так, как понимаю я, разумеется. За что заранее приношу свои извинения, ибо вполне вероятно, что мое видение событий окрашено в розовые и голубые тона)
Привычная жизнь закончилась, когда участие в войне моей сестры, моего лучшего друга и моего мужа стало фактом настолько очевидным, что даже разговоры на эту тему казались глупыми и ненужными. Почему-то для меня все это было…ожидаемо? Возможно, что и так – но скорее всего мне удавалось проявлять удивительное безразличие и незаинтересованность к тому, что происходило за стенами моего дома и Хогвартса. Впрочем…нет, так было позже. Страх был – страх того, что их предадут. Тогда для меня не было испытания хуже, чем званый ужин – как можно было узнать, что один из наших гостей не шпион Ордена Феникса? Глупости, говорил Люциус. Просто меры предосторожности, возражала я.
Друзья. Враги. А эти люди…
- Тебе действительно это интересно? – насмешливо уточняет Люциус, опускаясь на соседнее кресло и накрывая руку Нарциссы своей. Она улыбается, точь-в-точь как Рудольфус Лестрейндж, уголком рта – и продолжает записывать фамилии и имена в колонки.
- Крайне любезно с твоей стороны занести меня сразу в три отделения! – не унимается он. Нарцисса откидывает пергамент и перо в сторону и смеется.
«Семья», «Друзья» и
«Любовь», конечно. Зачем она делает этот список? Просто потому что Руди сегодня послали на очередное задание. В прошлый раз он пришел с ужасной раной на плече, оставленной заклятиями авроров. Зачем? Потому что она слышала, что в лагере тех, кто сражается против Темного лорда, появились предатели. Почему не может быть такого и в лагере Пожирателей Смерти? И кому она может доверять? Кому…
- Кому мы можем доверять, Люциус? – вслух заканчивает свои мысли Нарцисса. Люциус сильнее сжимает ее руку.
- Тем, кто доказал свою верность.
- Почему мы вообще должны кому-то доверять? Ты сам слышал, Люциус…
- Скажи: «чтоб тебя пикси покусали», и я от переполняющего меня счастья соглашусь со всеми твоими утверждениями, - фыркнув, советует он. Нарцисса прикусывает нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. Сейчас, когда так важно быть серьезным, ее обыкновенно серьезный (и даже можно сказать – напыщенный) муж превращается в пятнадцатилетнего мальчишку. Впрочем, прошло не так уж много времени – всего пять лет с тех пор как в обязательную ежедневную программу Нарциссы входила эта фраза.
А она уже вышла замуж и родила наследника роду Малфой. Мальчика назвали Драко – Люциус настаивал на имени «Скорпиус», но его отец мрачно заявил, что дракон и скорпион несколько отличаются, и лично он предпочитает первого второму.
Если Абраксас Малфой что-либо «предпочитал» - остальные члены семьи были «за» по умолчанию, это Нарцисса усвоила довольно быстро. В ее семье, правда, имело вес лишь слово ее матери и тетушки Валбурги, а отец и дядя молча соглашались на все предложения жен.
Люциус был не похож на своего отца.
Нарцисса аккуратно кладет перо на пергамент, сворачивает его и кидает в камин. Серые глаза Люциуса внимательно следят за горящим свитком.
Он старался походить на отца, но… Слава Салазару, здесь Люциус впервые потерпел поражение. Абраксас был жестоким тираном, а его и без того плохой характер стал еще хуже после смерти жены. Свекор не был Пожирателем Смерти – но лишь потому, что годы брали свое.
Когда его настроение становилось получше, он любил сидеть у камина (там, где сейчас сидели Нарцисса и Люциус) и, держа в руке бокал с вином, рассказывать сыну и его жене об истории семьи; об истории Основателей, которую, как иногда казалось, он единственный из ныне живущих знал точно; о гербах и символах чистокровных семей, о том Хогвартсе, в котором учился он сам (оказывается, изменилось очень и очень многое); о странах, в которых он побывал (Нарцисса и Люциус могли похвастаться лишь Францией); о магах из других стран – расчетливых темных колдунах с Севера, обучавшихся в Дурмстранге, об африканских колдунах, владевших магией-вуду, легкомысленных французах, среди которых практически никогда не встречалось темных магов. Но любимой темой были, конечно, славянские маги – маги, не побоявшиеся создать школу, в которой открыто изучались Темные искусства.
Нарцисса любила историю. И в такие моменты Абраксас казался милейшим человеком.
Он был умен и очень начитан – но в плохом расположении духа умело использовал это для того, чтобы доказать всем вокруг, что они ‘глупы, как магглы’.
Он был совершенно невыносим, потому что каждый день ему нравились разные вещи.
И он не раз доводил свою невестку до слез.
- Завтра я уеду, Цисси, - мягко произносит Люциус. Нарцисса испуганно вскидывает глаза, но тут же берет себя в руки и, помедлив секунду, просто кивает.
- По делам в…
- Министерство, - с нервным смешком подхватывает Нарцисса. Как ни странно, иногда Люц забывает, что жена знает о том, что он Пожиратель. Вот и сейчас. Люциус, смеясь, откидывается на спинку кресла.
- Прости. Рудольфусу нужна моя помощь, поэтому я временно отойду от работы с документами. Слава Салазару, что это так!
Нарцисса кивает, пытаясь наскоро соорудить некое подобие веселой улыбки. Получается только злая усмешка. Каждый год сейчас идет за два. А иногда, как сейчас – за два года в минус. Отвратительный зазнавшийся старшекурсник Люциус Малфой, любящий играть на публику и храбриться. Чушь? Позвольте, но кому же, как не Нарциссе, знать наверняка!
- Скучать будешь! – Она громко смеется. Что до Люциуса – ему кажется, что почти рыдает. И Нарцисса прекрасно знает об этом. И все это сложно, чертовски сложно…
Люциус поднимается с кресла и аккуратно ступает на один из серых камней, которыми вымощен пол. Затем еще на один – он идет едва ли не на цыпочках, стараясь не наступить на камень, соседний с тем, на который он поставил ногу. Шаг, шаг, шаг. Люциус встает совсем рядом с камином и внимательно разглядывает пустую каминную полку.
Когда он станет главой семьи, говорит он, здесь непременно поставят что-нибудь. Абраксас не терпит лишних вещей.
А лишние люди не нужны Нарциссе. К чему это? А, впрочем… Люциус разворачивается и возвращается к двум креслам. Нарцисса продолжает заполнять пергамент аккуратным мелким почерком.
- Сочинение для Слизнорта – и то было короче, дорогая.
Люциус улыбается; Нарцисса сдержанно кивает в ответ.
Чем для меня была война? Не более чем волнением. Почему нет Люциуса, почему неделю не заходил Рудольфус… Я словно спала, и все воспринималось словно через серую пелену.
Серый, цвет безразличия. Тогда какие-то чувства во мне вызвал только беспрерывно идущий дождь. Хладнокровие и отсутствие эмоций. Кажется, такими и должны быть истинные слизеринцы.
Над пустой каминной полкой – фрагмент фамильного древа Малфоев. Больше всего на свете Люциус любит обещать и не выполнять обещания.
Нарцисса сжимает зубы, пытаясь прогнать боль в висках. Голова болит немилосердно – наверное, это из-за того, что сегодня весь день льет дождь. Такое чувство, что он барабанит в парадную дверь, напрашиваясь в гости. Погода под стать настроению. Настроение? О, оно отвратительно уже полгода как. Сейчас идет война – и Нарциссе Малфой не о чем беспокоиться. Ни о Темном Лорде и его приспешниках, ни о противной стороне. И те, и другие ей и ее семейству, в общем-то, не угрожают. Но…
Нарцисса одергивает рукав домашнего платья и садится в свое кресло. Все здесь, в особняке Малфоев, уже стало своим – наверное, исключительно потому что она стала полноправной хозяйкой Малфой-мэнор. Абраксас умер несколько месяцев назад, когда Драко исполнился год, в тот же день. А лорд Люциус Малфой, ее муж, стал главой рода.
Нарцисса снова бросает взгляд на камин, осторожно опускает босые ноги на каменный пол – до этого она сидела в кресле, поджав их под себя. Мерзкий сентябрь в этом году, хуже не придумаешь. Люциус, которому положено было управлять делами семьи и изредка навещать Министерство, теперь вместе с Руди участвовал в нападениях на Орден Феникса. Нравилось ли ему это? Разумеется. Люциус мечтал отделаться от никому не нужных, но имевших место быть отчетов для Темного лорда, и когда такая возможность появилась, не замедлил за нее ухватиться. Нравилось ли это Нарциссе? Они просто очищают Англию от магглорожденных. Эту фразу Нарцисса говорила себе каждое утро, эту фразу повторяла маленькому Драко, эту фразу бездумно писала на пергаменте. Люциус, Рудольфус, Беллатрикс… Ее родственники и друзья? Возможно, когда снова наступит мирное время и когда Руди перестанет возвращаться с новыми шрамами (чем Люциус, слава Мерлину, не мог похвастаться – жертвовать собой – даже ради идей Темного Лорда - он категорически не хотел).
Сейчас эти трое были едва ли не самыми приближенными к Лорду Пожирателями. Нарцисса вырывает первую страницу из лежащего на журнальном столике «Пророка» и методично разрывает на мелкие части. Две, четыре, восемь, шестнадцать.
Газету принес Руди – она была датирована четвертым февраля. «Едва не схватили супругов Лестрейндж» - эта надпись занимала едва ли не всю страницу. Самые жестокие убийцы Темного Лорда. Руди, подумать только…
Нарцисса морщится и смахивает клочки бумаги на пол.
- Цисси, выше нос!
Руди снова появляется словно из неоткуда. Нарцисса зажмуривается на несколько секунд и открывает глаза. Кажется, дождь не нравится только ей. Один из самых жестоких убийц Темного Лорда бодр и весел. Нарцисса выдавливает кислую улыбку, стараясь не смотреть на лицо своего старшего брата. Впрочем, нет. На лицо Руди, просто Руди. Старшим братьям нынче не до младших сестер. Она тяжело вздыхает и поднимает глаза на Рудольфуса.
- Тебя не было неделю, Руди. Ты же знаешь Люциуса…он ничего не рассказывает мне. Иногда мне кажется, что даже больше, чем ничего. И ты можешь представить, в каком настроении я пребываю!
- Не могу, - смеясь, заявляет Руди. – Прости, Цисси, но у нас там сплошное веселье. Вчера Орден решил устроить нам ловушку – и они сами в нее угодили! Там снова были Поттер и Блэк…Мерлин великий, мы уже начинаем к ним привыкать! Эти мальчишки чертовски быстро бегают. И Лонгботтом с женой – Поттер хотя бы оставляет свою грязнокровку дома.
Руди презрительно фыркает и, оперевшись на стол, бегло осматривает гостиную. Нарцисса как-то отстраненно думает о том, что, кажется, и у Поттеров, и у Лонгботтомов есть сыновья. Она бы никогда не оставила Драко, даже если бы того потребовал Темный Лорд. Впрочем, Поттера подзуживает ее кузен. А уже Сириусу все сражения с Пожирателями наверняка представляются прелюбопытным театральным действом, в котором ему предоставлена одна из главных ролей.
- Когда они мне попадутся… - начинает Руди, но, взглянув на Нарциссу, заминает конец фразы.
- Ты сейчас выжги Цисси Метку на плече, Руд, и дело с концом, - полушепотом предлагает Люциус. Он сидит тут же, в гостиной – на табурете рядом с пианино.
- Расскажи ей планы Темного Лорда, посвяти во все подробности, - Люциус, кажется, уже шипит, словно разбуженная змея. Злится, как всегда беспочвенно злится. Впрочем, Нарцисса уже успела привыкнуть к такому поведению мужа. И если раньше она тоже начинала злиться, то сейчас – спокойно смотрит на Руди, даже не обращая внимания на Люциуса. Лучшая тактика. Только она способна не дать ее мужу поводов продолжить ссору.
- Перестань, Люц, - резко обрывает его Руди. Он вертит в руках волшебную палочку, так же как и его кузен. Возможно, это уже стало привычкой – всегда быть настороже, готовым к нападению. Хотя у слизеринцев осторожность в крови.
- Где сейчас Беллатрикс? – стараясь, чтобы вопрос прозвучал как бы между прочим, спрашивает Нарцисса. Рудольфус хмурится и встряхивает кудрями.
- Дежурство. Еще одно. Внеочередное. Добровольное. Ты же знаешь свою сестру, - он снова улыбается уголком рта. Как всегда – молниеносный переход от одного настроения к другому. Слава Салазару, хоть что-то в нем не изменилось.
- Жаль. Кажется, Драко хотелось бы ее увидеть.
Рудольфус снова улыбается; Люциус насмешливо хмыкает.
Иногда Нарциссе кажется, что все идеи Лорда – это чепуха. Чепуха, чушь, глупость. Предлог для того, чтобы бесцеремонно забрать из ее жизни двух самых дорогих ей людей. Когда все наконец встало на свои места – маленький мирок Нарциссы снова перевернулся с ног на голову. Впрочем, это, наверное, всего лишь дурное влияние дурной погоды.
- Я ненавижу осень, - Нарцисса встает, порывисто обнимает Рудольфуса и быстро выходит из гостиной.
- Ваниль и яблоки, - устало прикрывая глаза, произносит Люциус. Быстрый взмах палочкой.
Рудольфус берет яблоко – золотое, как и блюдо, на котором оно лежало.
- Никак не нарциссы! – он смеется и надкусывает яблоко.
Совершенно обычное золотое яблоко.*
*ссылка на Главу 5.
