Глава 12Дороги.
— Теперь я понимаю, почему она умерла… — слабый голос Дженни донесся до зельевара словно из сна.
— ЧТО?!
Снейп резко отпрянул и уставился на девушку, лежащую у него на руках, обессиленную, но вполне живую и почти невредимую.
— Прошлая Хранительница… — прошептала Дженни; слова давались ее охрипшему горлу с трудом. – Она вышла из «Тихой волны», а дверь была открыта… Ее просто отбросило назад, обратно в дом… Уже мертвую… Я перетащила ее в зал с камином… На следующий день она исчезла.
Снейп пораженно вглядывался в бледное лицо Дженни, все еще не веря, что его Авада оказалась липовой. Он вспомнил, что к моменту произнесения заклинания уже совсем не верил, что оно подействует, да и к тому же, убивать девушку ему даже тогда не сильно-то и хотелось. Видимо, раздражения и гнева на убийственное заклятие ему просто не хватило.
— Дженни…
— Как вы думаете, я смогу ходить? Все тело болит… — простонала она, закрывая глаза.
— Это ушибы от действия проклятий, Дженни… Кости я вам срастил… У меня нет больше Ранозаживителя, а применять к вам чары еще раз я считаю небезопасным… — зельевар прятал за безликим тоном чувство вины, признаться в которой было так сложно.
— До свадьбы заживет, да? – слабо улыбнулась девушка.
— До какой свадьбы? – оторопел Снейп.
— Ну… Так говорят, если рана несмертельна, — Дженни улыбнулась шире. – У нас, магглов. У вас разве не говорят?
— Не вижу связи между свадьбой и раной, — буркнул зельевар, оглядываясь в поисках скамьи, куда можно было бы усадить девушку.
Дженни хихикнула: похоже, к ней возвращалось благое расположение духа. Снейп вспомнил, что за складами начинался городской парк, где определенно можно было найти, где расположиться.
— Так, Дженни. Сами вы идти не в состоянии, как я понимаю…
— Я могу попробовать! – девушка шевельнула ногами и тут же поморщилась.
— Перестаньте. Напрасные жертвы никому не нужны, — язвительно-добродушно вернул он Дженни ее же слова. Она улыбнулась и снова расслабилась. Снейп легко подхватил ее на руки и, осмотревшись на предмет ненужных посторонних глаз на платформе, направился в сторону парка.
Быстро темнело, а дождь все не переставал. Снейп шевельнул палочкой и прошептал заклинание, высушившее их одежду, потом окружил пространство вокруг защитным куполом.
— Сэр, ваша рука… Она больше не беспокоит вас? – нерешительно и как-то виновато спросила Дженни, когда он шел по дорожке вдоль стены вокзального ограждения.
— Это неважно, — ответил Снейп. Метка горела, но зельевар допускал иногда и более длительные опоздания на вызовы Темного Лорда, поэтому старался не обращать внимания на боль и не думать о предстоящем Круциатусе в наказание.
— Важно, сэр. Я ведь не смогу вам больше помочь. Я теперь обычный человек … — расстроено проговорила девушка. – Вам, наверно, нужно обратиться в клинику…
— Дженни, повторяю еще раз – это совсем неважно. Лучше поведайте мне, наконец, кто же вы такая. Я так понял, что вы уже все вспомнили?.. – перевел тему разговора Снейп. Ему совершенно не хотелось сейчас обсуждать способы излечения от Темной метки.
— А, да… Собственно… Не знаю, что и рассказать, — Дженни шевельнула плечами. – Джейн Маккензи. Двадцать шесть лет. Живу в Глазго… Точнее, жила. Семь лет назад…
— Вы в «Тихой волне» провели семь лет? – поразился Снейп.
— Стандартный срок, — пояснила девушка. — На это время Хранитель не подвергается воздействию времени…
— И как же вы стали Хранителем?
— Сама не знаю. Моя бабушка умерла… Знаете, она была парализованной после инсульта, я ухаживала за ней шесть лет. Потому что других родственников не было… Когда она умерла, мне было плохо одной в нашей квартире, я все время о ней думала… — Дженни вздохнула. – И однажды пошла прогуляться, а потом почувствовала, что мне необходимо зайти в дом на окраине. А уже в доме поняла, что должна стать новым Хранителем… И вот все кончилось. И теперь снова надо… — Дженни, не закончив мысль, замолчала, задумавшись.
— Странный путь у Хранителей… Жить семь лет, работая на благо ближних, и не стариться, чтобы на пороге быть убитым накопленным за годы зарядом заклинаний… — мрачно подытожил Снейп, заходя на территорию Гайд-парка и высматривая скамейку.
— В правилах для посетителей есть пункт о запрете применения боевой магии, — возразила Дженни, пожав плечами. – Просто они успевали ее применить до того, как прочтут правила.
— Да… К сожалению… — Снейп опять с досадой ощутил, что его накрыло чувство вины. А Дженни словно и не помнила, что зельевар точно также использовал против нее проклятия, как и предыдущие воинственные постояльцы.
— Мистер Снейп, мне кажется, я уже могу пойти сама. Давайте остановимся вот там, — она показала рукой на скамью, скрытую ветками сирени от основной части парка. Зельевар проигнорировал первое предложение и сразу отправился в указанном направлении. Высушив заклинанием скамейку, он осторожно опустил на нее девушку и сел рядом, тяжело дыша: жжение в метке не прекращалось. Они с минуту посидели молча, слушая шум дождя.
— Дженни… Я должен идти. Меня ждут, — наконец отрывисто произнес Снейп.
Дженни молчала, глядя перед собой.
— Надеюсь, у вас все будет в порядке. Вы вернетесь к себе, и… — зельевар совсем не знал, что говорят, когда прощаются навсегда, поэтому предпочел оборвать фразу на середине.
Девушка не ответила.
— Дженни? Вы слышите меня? – с подозрением посмотрел на нее Снейп.
— А с вами нельзя? – еле слышно проговорила девушка себе под нос.
«Этого еще не хватало», — в панике подумал Снейп и встал со скамьи.
— Мы с вами живем в разных мирах, Дженни. Со мной вам точно, однозначно, нельзя…
— Просто у меня здесь никого нет… — прошептала девушка. – Я не знаю, зачем мне возвращаться в Глазго.
Уговаривать Снейп не умел, и поэтому применил самое верное средство – грубость:
— В мире магов у вас тоже никого не будет. В том числе меня. Меня вообще нет. Ни для кого. Не обольщайтесь, мисс.
Дженни подняла на него глаза, жалобно хлопнула мокрыми ресницами.
— Тогда я попробую найти ребят… Того мальчика… Как его звали?.. Джерри? Нет… Или Ларри? Забыла опять.
— Хорошо, что забыли… — и с этими словами Снейпу в голову пришло решение, жестокое и единственно верное.
Дженни должна была начать новую жизнь. С чистого листа.
Снейп сглотнул подступивший к горлу комок и пару раз глубоко вздохнул, обдумывая эту мысль.
Потом подошел совсем близко к девушке и коснулся ее щеки ладонью. Сейчас он мог себе это позволить, также, как и слова, сказанные мягко и почти нежно:
— Простите меня…
Дженни сидела, не шевелясь. Ее глаза, детски-большие и широко открытые, с надеждой смотрели на него, не отрываясь.
Снейп поднял палочку и тихо произнес:
— Обливиэйт…
***
Хлопок аппарации был почти не слышен за шумом падающих с неба капель.
