Глава 12В Королевском лесу Дин стоял неимоверный шум. То и дело кто-нибудь затягивал песню или просто оживлённо приветствовал знакомых. Повсюду виднелись разноцветные палатки, лотки с сувенирами всех мастей и видов. Огни, освещающие огромный стадион, заливали окрестности ярким светом. Казалось, праздничная атмосфера преобразила даже неприветливый зимний лес.
Я шла, закутавшись в пальто, и невольно улыбалась. Радости мне прибавляла возможность насладиться праздником в отдалении от Уизли: следующий час мне предстояло по поручению Перси проверять действие отталкивающих чар, наложенных на лес. А проще говоря, высматривать случайно заблудших маглов. Потому я неспешно прокладывала себе дорогу между палатками, высматривая нерадивых простаков. Я то и дело вглядывалась в лица незнакомых мне людей, но это, как правило, были либо болгары, либо маленькие дети, которые поступили в Хогвартс вскоре после окончания школы мною. Через полчаса я поймала себя на мысли, что делаю второй круг, высматривая Малфоя. Я резко остановилась, намереваясь вернуться к стадиону, чтобы провести остаток времени на трибуне в ожидании матча. Но, по всей вероятности, всецело овладевшее мною праздничное настроение продиктовало другие правила. И я, поддавшись собственной прихоти, продолжила путь, улыбаясь ещё шире.
Через минуту приятной прогулке, мои колени предательски задрожали. Я облокотилась об одно из деревьев. Малфой стоял вполоборота в пяти метрах от меня в окружении Люциуса и Кингсли. Воротник чёрного с иголочки пальто, которое он оставил расстёгнутым, демонстрируя не менее шикарный чёрный костюм и белоснежную рубашку, выгодно оттенял его платиновые волосы. Впервые за сегодня я пожалела, что не надела свой лучший костюм. Он грациозным движением протянул Кингсли руку для рукопожатия, и в следующую секунду министр ретировался. Малфой ещё несколько секунд улыбался, глядя в спину уходящего Кингсли, затем будто почувствовав мой взгляд, повернул голову, и, встретившись со мною взглядом, улыбнулся шире. Я же продолжала смотреть на него, пока он, увлекаемый отцом, ни зашагал к стадиону. Уже значительно удалившись, он ещё раз обернулся, задержав на мне взгляд.
Выждав несколько минут и приведя свои мысли в порядок, я тоже зашагала к стадиону: до начала матча оставалось менее двадцати минут.
Наша ложа была заполнено лишь наполовину. Мне предстояло сидеть в одном ряду с четой Поттеров и немалым семейством Уизли. Рядом выше расположились Кингсли, Министр магии Болгарии, переводчик и, конечно, главные спонсоры – Малфои. Поднимаясь по ступенькам, я старательно глядела себе под ноги, избегая соблазна смотреть на Драко.
В нашем ряду пустовало лишь одно место – рядом с Роном. Он смотрел в омнинокль, направив его на ложу, уровнем ниже нашей, где располагались чиновники рангом ниже и, безусловно, Лаванда с Касусом. Преодолевая соблазн занять одно из мест на нижнем пустовавшем ряду, я опустилась на предназначенное мне кресло. Джинни, которая сидела через одно место от меня, отделяемая Гарри, тут же перегнулась через него, взяв меня за руки. Я сердечно пожала её ладони в знак приветствия, сама не зная, чему так радостно улыбаюсь. Мне казалось, что Малфой, сидя по диагонали от меня, ловит каждое моё движение. Я спиной ощущала его присутствие, как будто воздух сзади меня наэлектризовался, и маленькие искорки скользят по моей шее, создавая ощущение приятного покалывания. Джинни тем временем что-то без умолку щебетала, Гарри же был хмур, по видимому, всё ещё помня о нашем сегодняшнем разговоре.
В следующую минуту, по-молодецки вышагивая, показался Людо Бэгмен, и через мгновение его усиленное Сонорусом приветствие прогремело над стадионом. Трибуны взорвались ликующим рёвом. Следующим слово взял Кингсли. Во время его благодарственной речи я улучила момент и, будто невзначай, обернулась. Малфой сразу же перевёл взгляд с министра на меня и загнул пальцы на ладони, лежащей на правой коленке. Я отвернулась, гадая, что значит его немое послание: «Два». Двойка за речь Министру? Я рассмеялась, поспешно зажав рот рукой. Джинни вопрошающе уставилась на меня. Я лишь замотала головой из стороны в сторону, делая вид, что закашлялась. Клянусь, в тот момент мой мозг не подсказал мне ничего разумнее. Пока я справлялась с собственным смехом, Кингсли степенно вернулся на своё место, и Людо, наконец, возвестил о начале матча. Команды-соперницы вихрем ворвались на поле. Матч начался.
Признаюсь, самым интересным для меня во всей этой суматохе, что происходила на стадионе, был Виктор Крамм. Я пропустила момент, когда сборная Ирландии забила первый гол, размышляя о том, почему за всё время пребывания Виктора в Британии так и не нашла времени поговорить с ним. Признаюсь, мне было немного стыдно за собственную невоспитанность.
Рёв болельщиком прервал мои безрадостные мысли. Я огляделась вокруг. Рон вскочил на ноги, размахивая шарфом, Гарри поспешно дёрнулся, видимо, намереваясь вскочить вслед за ним, чтоб хоть немного сгладить неуместную выходку Рона, но вовремя опустился на место, продолжая степенно хлопать в унисон с остальными. Мне вдруг стало любопытно, отобразились ли какие-то эмоции на лице Драко. Следующие несколько минут я провела, ожидая услышать его голос, но Малфой молчал. Я закрыла глаза, наслаждаясь моментом его пребывания рядом, ведь очередная возможность могла подвернуться нескоро. Так я пропустила очередной гол, забитый Ирландией. Рёв болельщиков утих, а я уже отчаялась услышать голос Драко, когда он внезапно заговорил.
– Отец, если позволишь, я скоро вернусь. Прошу прощения, господа.
Я услышала, как он поднимается с кресла, и в следующую секунду он уже спускался по ступенькам. Я лихорадочно соображала, куда ему вдруг понадобилось. Не заключать же очередную сделку, в самом деле. Меня внезапно осенило. Два! Ну конечно же! После второго гола. Я почувствовала, как мои коленки опять предательски задрожали. Я понятия не имела, о чём Малфой намеревался со мной поговорить, но хотела этого разговора. Выждав не менее десяти минут, я приподнялась, но, вовремя взглянув на табло, расположенное над стадионом, заметила, что прошло всего две, опустилась обратно, делая вид, что поправляю загнувшиеся края пальто. Я просидела как на иголках ещё три, затем плюнула на конспирацию и, сославшись на головокружение от высоты, тоже прошла к ступенькам. Джинни взволновано взглянула на меня, предлагая спуститься вместе со мной, но я шепнула ей на ухо, что на самом деле мне нужно в дамскую комнату. Подруга понимающе улыбнулась, и через минуту я уже покинула стадион.
Успокоительная тишина опустилась на меня, как только я сошла с последней ступеньки, и я поздравила своих сотрудников с удачными заглушающими чарами. Вокруг не было ни души, все от мала до велика наблюдали матч.
Едва я успела почувствовать слабый запах сигаретного дыма, как чья-то рука увлекла меня прямо по направлению к стадиона. Крик застрял у меня в горле, и в следующую минуту моим глазам предстал Малфой, предостерегающе прикладывающий палец к губам. Я перевела дыхание, с трудом подавляя возглас. Драко лишь хмыкнул. Вблизи я разглядела, что его костюм был тёмно-синим, а вовсе не чёрным, как мне вначале показалось. Впрочем, от этого он выглядел ничуть не хуже.
Малфой продолжал молча глядеть на меня, всё больше ухмыляясь. Я резко отвела взгляд от него, озираясь по сторонам. Мы стояли как раз между двумя резными балками, на которых крепилась замысловатая конструкция стадиона. Свет, исходивший от палаточного городка, едва достигал нас и терялся в глубине несущего сооружения. И если бы не слабый огонёк сигареты Драко, мне было бы сложно различить выражение его лица, как, впрочем, и цвет костюма. У меня возникло неконтролируемое желание смахнуть над головой паутину, но я вовремя сообразила, что сейчас зима и нет повода опасаться.
– Что, Грейнджер, испугалась мозгошмыгов? – очевидно, он заметил моё непроизвольное движение рукой.
Должно быть, мне следовало возмутиться его двусмысленной шутке, но я лишь рассмеялась. Взглянув на его самодовольную, но, видимо, именно оттого такую искреннюю улыбку, я вдруг явственно ощутила, что глупо притворяться дальше. Я молча смотрела на него, его широкие, острые плечи, идеально прямой нос и светлые волосы, и всё ещё улыбалась. Я не знаю, как долго мы простояли так напротив друг друга, часы или мгновения, но это время не казалось мне гнетущим. Казалось, мы только для того и пришли сюда, чтоб вот так стоять рядом.
– Уоррингтон рассказал мне о том, что ты на собрании в Министерстве выступила против поправки к законопроекту, – приглушённо проговорил Драко.
В следующую секунду слабый огонёк Люмоса едва не ослепил меня, настолько мои глаза привыкли к темноте. Я прикрыла лицо ладонью. Малфой быстро прошептал: «Нокс».
– Ну, вот. А я надеялся заметить на твоём лице хотя бы маленький проблеск раскаяния. Но видимо, сегодня мне не отделаться от благодарностей. Только я скажу шёпотом, сама понимаешь, Малфоям не под стать благодарить кого-либо.
Не успела я оценить его иронию, как он прошептал у самой моей щеки: «Спасибо» и запечатлел на ней лёгкий, едва ощутимый поцелуй. Как там говорят, «лёгкий, как взмах крыла бабочки»? В следующий момент я бы, наверное, даже не вспомнила собственного имени, потому что он поцеловал меня гораздо менее легко и менее ненавязчиво. Я не была способна на какие-либо мысли, я лишь ощутила, как доселе незнакомые мне спокойствие и умиротворение снизошли на меня. Казалось, что это именно то, чего я искала всю жизнь, сама не зная об этом. Будто незнакомое счастье, внезапно подкараулившее за углом.
Малфой первым завершил поцелуй. Я всё ещё стояла, прижавшись к его плечу.
– Больше не боишься, что это всё проделки Рона, который хочет, приблизив меня к тебе, выведать секретные сведения? – улыбаясь, проговорила я.
Малфой ничего не ответил. Следующие полчаса мы только и делали, что целовались, как ошалевшие подростки, поочерёдно ударяясь затылками о несущие, а, может быть, и не несущие балки. Я мало что видела, впрочем это и к лучшему: не так много казусов тех минут я могла позже вспомнить во всех красках. После очередного удара затылком, я невнятно проговорила прямо ему в рот, что у нас покраснеют и распухнут губы, но тут же обрадовалась, что он проигнорировал мои слова, а, может, вовсе не разобрал их.
Глупо и не эстетично говорить во время поцелуя, глупо нечаянно задевать его лицо ногтями, глупо биться затылком о несущую конструкцию квиддичного стадиона, но это моё лучшее воспоминание.
– Ты идёшь первой, я – следом за тобой минут через десять, – сказал Драко, накладывая заживляющее заклинания на мои распухшие губы.
И как всегда, я оказалась права! Мы оба походили на растрёпанных, но счастливых психов, будто только что совершивших побег из Святого Мунго.
– Сама понимаешь, мне ещё нужно выкурить не менее трёх сигарет, что б хоть как-то оправдать своё отсутствие на матче, – он посмотрел на наручные часы, – в течение часа.
– Не вертись! – пробурчала я, поправляя его причёску. – Ты пойдёшь на матч, а я останусь здесь до самого конца, – безапелляционно заявила я, доставая занозу из его ладони. – Странно будет, если самый талантливый ловец сборной Слизерина…
– Да что там! Просто самый талантливый ловец за всю историю Хогвартса, – перебил меня Драко, рассмеявшись.
– Да, самый талантливый ловец за всю историю Хогвартса, – исправилась я, наконец, справившись с занозой и чмокнув его руку, – будет так долго отсутствовать на матче. Я уже сказала, что у меня кружится голова от высоты, поэтому вопросов не возникнет.
– Почти не соврала, – вновь рассмеялся Драко.
Он потянулся поцеловать меня ещё раз, но я предостерегающе выставила руку вперёд.
– Мы отсутствовали час. Незачем усугублять ситуацию, – проговорила я с напускным недовольством.
Я, смеясь, развернула его по направлению к освещённому палаточному городку. Напоследок Драко всё же удалось извернуться и в последний раз неловко поцеловать меня в губы. Не успела я напустить на себя строгий вид, как он уже выбежал из нашего укрытия и, поправив воротник пальто, степенно зашагал по направлению к ступенькам. Я спохватилась.
– Драко, ты забыл покурить. Нужно, чтоб от тебя пахло сигаретным дымом, – прокричала я вслед.
– О, если я ещё и покурю, то все точно решат, что мы усугубили ситуацию, – и спустя мгновение он скрылся из виду.
А я продолжала стоять, всё ещё улыбаясь и глядя туда, где он только что стоял. Внезапно меня озарило, что, когда матч закончиться, и все будут покидать стадион, я вновь увижу Драко. Решив, что искать встречи ещё раз за сегодня слишком навязчиво, я достала палочку, намереваясь трангрессировать в Нору. Вдруг слева от меня, вблизи от того места, где мы только что стояли с Драко, раздался шорох. Не успев толком испугаться, я немедленно воскликнула: «Люмос» – и направила туда палочку. Из-за балки показалась светлая макушка мальчишки лет семи.
– Выходи, – сказала я приказным тоном.
Мальчик повиновался, опустив голову. Я всё ещё наставляла на него палочку.
– Я всё видел. Если вы причините мне вред, я всё расскажу родителям.
Вот теперь я испугалась не на шутку.
– Пожалуйста, можешь рассказывать, что двое незамужних, взрослых людей невинно целовались под стадионом, – я старалась говорить возмущённо, но мой голос предательски дрогнул.
– Незамужних? – ухмыльнулся мальчик. – Или неженатых?
Внезапно черты лица мальчика заострились, выражение стало жестоким. Неприятный холодок пробежал у меня по спине.
– Кто ты? Магл? – со слабой надеждой спросила я.
В таком случае у меня хотя бы были легальные основания применить Обливиэйт.
– Нет, я не магл, – мальчик продолжал сверлить меня взглядом.
– Кто твои родители? – с трудом справившись с голосом, спросила я.
– Их здесь нет. Я один. Подходящий случай стереть мне память, – вновь ухмыльнулся он.
– Мне незачем стирать тебе память и нечего стыдиться, – сказала я более уверенно, приближаясь к нему.
Мальчик сделал пару шагов назад.
– Тогда я уйду, а ты оставайся здесь до конца, – он поклонился мне и направился к лесу, а через мгновение и вовсе исчез.
Я стояла, всё ещё сжимая палочку и глядя перед собой невидящим взором. Затем мне, наконец, удалось справиться с замешательством, и на смену ему пришёл непреодолимый и всепоглощающий страх. Внезапно захлестнувшая меня паника росла с каждой секундой. Мне казалось, что в любое мгновение на меня могут напасть из-за спины, или же случится нечто совершенно необъяснимое и не менее пугающее. Я стала лихорадочно озираться по сторонам и в следующую секунду, вероятно, поддалась бы животному инстинкту бежать. Как вдруг стадион взорвался тысячами радостных возгласов. Этот внезапный рёв заставил меня вздрогнуть всем телом, но именно благодаря ему здравый смысл, наконец, вернулся ко мне.
В одночасье я осознала, где нахожусь, что рядом тысячи волшебников, и, очевидно, мне не угрожает ничего более, чем перспектива быть затоптанной толпой болельщиков, спускавшихся с трибун. Очевидно, матч уже закончился. Я предусмотрительно отступила на своё прежнее место под трибуну, освобождая дорогу раскрасневшимся и совершенно ошалевшим от азарта людям. Осознание происходящего окончательно вернулось ко мне, и в то же мгновение я устыдилась собственного беспочвенного страха.
Ликованию шествующей мимо толпы, казалось, не было предела: мужчины громко поздравляли с победой встречающихся им в общем потоке знакомых, радостно улыбаясь и замысловато пожимая руки, как делали это последний раз, вероятно, ещё в детстве, женщины выказывали не меньшую радость. Дети, размахивающие светящимися розетками и прочей символичной атрибутикой, удивлённо взирали на обычно серьёзных родителей и то и дело жались к ним, ощущая, вероятно, необычайное единение и близость. Всеобщая радость сообщилась и мне. Я слабо улыбнулась, окончательно придя в себя. Я сделала шаг навстречу толпе, намереваясь покинуть своё укрытие, когда холодные пальцы перехватили моё запястье. Я вздрогнула и резко обернулась, пытаясь выдернуть руку.
– Грейнджер, с тобой всё хорошо? – послышался через секунду шёпот Малфоя.
Я, всё ещё взволнованная недавним происшествием и потому готовая в любую секунду отразить атаку невесть откуда выскочившего врага, медленно перевела дыхание. Малфой приблизил ко мне лицо, внимательно всматриваясь. Несколько секунд мне понадобилось на то, чтобы слабо улыбнуться в знак согласия. Он, всё ещё крепко сжимавший мою руку, ослабил хватку, отстраняясь. Напряжение на его лице сменилось привычным выражением ледяной невозмутимости.
– Я думала: это враг, – смутившись, захихикала я.
Малфой приподнял левую бровь, саркастично усмехнувшись.
– У меня всё хорошо. Когда я вернулся, отца не было на трибуне, так что моё длительное отсутствие накануне, если, конечно, ты понимаешь, о чём я, не вызвало вопросов. У меня всё хорошо, – повторил он, уже с трудом сохраняя самообладание. – Спасибо, что спросила, – отчеканил он.
И Малфой, бросив мою руку, метнулся из-под нашего укрытия в противоположную от толпы сторону и через секунду скрылся в темноте деревьев.
Совершенно сбитая с толку его гневом и обидой, я готова была броситься вслед, чтоб объяснить причину собственного замешательства при встрече. Я лихорадочно соображала, что сказать. Сказать ли, что я испугалась маленького мальчика, видевшего нас, и что я была готова бежать со всей мочи прочь? Это было не столько постыдно, сколько, вероятно, не только не исправило бы ситуацию, а скорее усугубило её. Малфой вновь принял бы это на свой счёт. Внезапно я поняла, что он был прав. Он понял суть моих переживаний ещё до того, как я сама смогла признаться себе в том, что испытывала страх из-за случившегося между нами накануне и не меньший страх от того, что об этом могут узнать. В следующую секунду силы окончательно покинули меня, и я, ощущая себя совершенно беспомощной, принялась с пресекаемым до сих пор ожесточением жалеть себя. Оттого мне ещё больше захотелось оказаться рядом с ним и сказать хотя бы, что я не жалею о случившемся, что мои чувства к нему не изменились не зависимо от того, изменится ли что-то теперь в наших жизнях.
Я была уверена, что ещё успею застать его курящим в нескольких метрах от кромки леса, но нескончаемая толпа болельщиков всё тянулась, и я никак не могла выбрать подходящий момент, чтоб незаметно проскользнуть за ним. Спустя некоторое время ожидания, пока толпа, наконец, покинет стадион, стало очевидно, что я уже не успею застать его, но я всё продолжала стоять. Наконец, когда уже наверняка никто не мог видеть меня, я вышла из своего укрытия и медленно зашагала в сторону деревьев, но вопреки моим ожиданиям меня всё же окликнули. Я резко остановилась, на ходу придумывая оправдание своему пребыванию здесь.
– Гермиона, – Гарри преградил мне путь.
С трудом отдышавшись, он продолжил.
– Мы с Джинни сбились с ног, разыскивая тебя. Сначала отправили в Нору эльфа Виктора узнать, не вернулась ли ты домой. Только он вернулся с ответом, мы принялись искать тебя на стадионе, – Гарри перевёл дыхание, прилагая явное усилие, чтоб успокоиться. – Мы думали: с тобой что-то случилось.
Я невольно улыбнулась заботе Гарри обо мне.
– Ты говорила, что тебе плохо, когда уходила, – завидев мою улыбку, он смутился.
В следующий момент моё дыхание сбилось: так крепко обняла меня подоспевшая Джинни. Она с минуту бранила меня, шутливо грозя пальцем. Тем временем подоспел и Виктор. Чета Уизли и Рон, стояли в некотором отдалении возле торговой палатки, выбирая сувениры.
– Гермина, – пробасил Виктор, раскрывая объятия.
Я крепко обняла его, улыбаясь столь знакомой манере Крама величать меня. Мы ещё некоторое время обнимались, раскачиваясь из стороны в сторону. Одновременно мы отстранились. Из-за плеча Виктора я заметила миссис Уизли, мечущую в нашу сторону возмущённые взгляды. Я пристально и зло посмотрела в ответ, возмущённая её глупыми подозрениями и готовая в любую секунду дать отпор, но, похоже, никто, кроме неё, не увидел в наших объятиях ничего предосудительного.
– Гермиона, мы сейчас отправляемся на Гриммо праздновать победу, – Гарри смущённо рассмеялся, похлопывая Виктора по плечу, из чего я заключила, что Ирландия выиграла у Болгарии.
Уточнять в кругу столь ярых поклонников квиддича счёт матча, на котором формально присутствовала, я сочла бестактным, поэтому просто улыбнулась в ответ.
– Ты ведь с нами? – продолжил Гарри.
– Ну конечно, Гермина с нами, – рассмеялся Виктор, по-братски приобняв меня за плечи своей сильной рукой.
Джинни же напряжённо посмотрела на меня.
Не в силах отказать Виктору, перед которым я и так была виновата в запоздалом с момента его приезда приветствии, я кивнула головой. И подалась, увлекаемая им, вперёд по направлению к Уизли.
– Вот уж действительно подарок к Рождеству, – восхищённо воскликнул Гарри, по пути продолжая обсуждать с Джинни победу Ирландии.
Его слова были последним, что я услышала перед трансгрессией на площадь Гриммо, 12.
