Пионы льву, бамбук тигру

Глава 12

— Хорошо, мам, сейчас принесу.

Нана радостно улыбнулась, с гордостью в глазах наблюдая, как Тсуна берёт в руки корзину с грязным бельём. Висевший рядом Йоши удивлённо охнул, перелистывая страницу в энциклопедии — кажется, сейчас он читал раздел, посвящённый насекомым. Всё было хорошо, гораздо лучше, чем когда-либо за долгие годы его жизни.

Это приторное, умиротворённое спокойствие вставало поперёк глотки.

С момента встречи с Занзасом прошёл целый месяц, и за это время Тсуна узнал о семье Кайгара всё, что только можно. Она действительно существовала — семья элитных оммёдзи, приближенная к самому Императору. Безупречная репутация, доверие на высшем уровне, несметные богатства и три некролога, идущие один за другим. Умарекавару-сенсей, услышав новости, внезапно напрягся и тоже рассказал всё, что знал об этих оммёдзи. Старик, по очевидным причинам, в основном говорил об основателе семьи Кайгара, но иногда в его историях появлялись и остальные поколения, вплоть до седьмого главы. Как сказал сам сенсей, он был лично знаком с первым, и присматривал за его детищем по мере сил. К несчастью для Тсуны, дух мертвого оммёдзи не приходил в Кайгару уже несколько лет, и не мог разведать обстановку сейчас — старый дом семьи был разрушен нашествием аякаши, а новый скрывался за сильными барьерами, и духи просто не могли его найти. И на прямой вопрос, который Аоки задал, впервые был получен прямой ответ — да, Умарекавару взялся обучать не рандомного ребёнка, а потомка первого Кайгары.

Что же, это говорило Тсуне гораздо больше, чем газетные вырезки.

Он опустился до того, что даже спросил мать о Саваде Иемитсу — и получил наивный рассказ об их коротком романе, и чистосердечное признание, что это действительно его отец. А ещё — что он с самого начала хотел забрать его себе, но она «увидела его в колыбельке и поняла, что просто не сможет с ним расстаться», и каждый месяц перечислял ей деньги, которыми Нана не пользовалась, «копя наследство».

Здорово, чёрт возьми. Просто круто.

Судя по всему, каждое слово, сказанное Занзасом, было правдой — наверняка правдой было и его предупреждение. Надо будет потом найти его и поблагодарить при случае. Хотя, даже без предупреждения, Тсуна не стал бы плясать под дудку Иемитсу. Даже без всей этой грязи, без интриг — на что этот человек вообще рассчитывает? Вспомнить — узнать! — о существовании ребёнка через столько лет, придти и разрушить всё, как ни в чём не бывало? Он действительно думает, что Тсуна радостно пойдёт за ним? Действительно ждёт благодарностей, повиновения, признания? Нет, он скажет всё, что думает, бросит в лицо правду и откажется.

Однако в настоящий момент Иемитсу ещё не прибыл, и ожидание его визита выматывало куда сильнее, чем самая сложная контрольная. Его друзья-аякаши тоже нервничали, и от этого вели себя хуже, чем обычно. Слежка велась непрерывно, участились поджоги, погромы и нападения. Несколько раз его пинками загоняли на гору к Они, и был момент, когда сам Умарекавару-сенсей потребовал от него просто там жить. Ещё хуже, что Хантеншин не был против, пообещав выделить комнату «зверьку», и Аоки с трудом удалось выкрутится, чтобы остаться. Он не хотел прятаться и бежать — хотел высказаться, встретиться с этим человеком лицом к лицу.

Нана с энтузиазмом взялась за бельё, а потом тихо охнула и наполнилась печалью.

— Сынок, я забыла купить хлеб. Сбегаешь?

Йоши сразу же оказался рядом, требуя отказаться, но Тсуна послушно взял деньги и пошёл обуваться. Аякаши слишком нервничают, не желая выпускать его из дома, даже в школу или ближайший магазин. Первое время он полностью разделял их опасения, тем самым сильно испортив отношения с маминым ухажёром, но всё было спокойно, и Аоки перестал манкировать своими обязанностями. До магазина пять минут пешком, Йоши будет рядом, он взял с собой так много печатей, что ими вполне можно было победить какого-нибудь демона. В общем, он вполне может сгонять туда и обратно, и ничего с ним не случится.

— Ну здравствуй, сынок.

Человек средних лет, стоявший перед ним, ничем не выделялся. Тсуна даже не был уверен, видел ли он его раньше, потому что вполне мог просто пройти мимо и не заметить.

— Я понимаю твоё неверие и удивление, но я действительно твой отец. Прости, что не нашёл тебя раньше — Нана исчезала до того, как я успевал добраться до её нового дома. Клянусь — я умолял её отдать тебя мне! Дать хотя бы увидеться, позволить решать самому! Но теперь это неважно, совершенно неважно. Сын, давай сейчас пойдём, посидим в кафе, и я тебе всё объясню.

Иемитсу говорил так искренне, что Тсуна в какой-то момент ему поверил. Буквально на долю секунды — пока не вспомнил про Занзаса. Он сказал, что отец настроил всю семью против него, что он вышвырнул его вон, чтобы посадить Тсуну на его место. Интересно, ему вообще расскажут про Занзаса? Про трёх мёртвых сыновей, про исчезнувшего наследника? Опять же, они с мамой переезжали не так стремительно, чтобы не успеть, и не прятались, чтобы их требовалось искать. Он был здесь, только руку протяни — почему же пришёл именно сейчас, когда Тсуна начал показывать, что способен видеть ёкай?

— Я не верю тебе. Ты просто хочешь забрать меня и использовать, как свою марионетку. Меня зовут Аоки Тсунаеши, если тебе интересно, и мне не нужен такой отец. Разговор окончен.

Тсуна решительно кивнул и двинулся вперёд, чтобы обойти мужчину и толкнуть его плечом. Всё, он справился — теперь надо купить хлеб и поговорить с Умарекавару-сенсеем. Возможно, дух сможет проследить за Иемитсу, узнать, где скрывается семья Кайгара и даже подслушать, что происходит на самом деле.

Мальчик даже не заметил, как упал — Иемитсу оставалось только поймать его бесчувственное тело. В наскоро возведённый барьер бился довольно сильный хихи, и по-хорошему его следовало изгнать, но у него не было на это времени. Верный Бадзиру уже подогнал машину, а потом вышел, чтобы помочь уложить сына на заднем сидении. Иемитсу оставалось только написать Нане, что он встретился с Тсуной, и мальчик решил пойти с ним, но это можно сделать и в пути.

Через несколько секунд, когда барьер спал, никакой машины в Намимори уже не было.