Глава 13. Новый путь к вечной молодостиГлава 13. Новый путь к вечной молодости
Ровно две недели у меня ушло на то, чтобы закончить все исследования над древнеегипетским заклинанием, еще три недели – на то, чтобы в точности составить пропорцию крови единорога, моей крови, коры долголетнего дерева, привезенного по моему заказу специально из бразильских тропических лесов, костей вампира и еще некоторых ингредиентов, которых я специально называть не стану. Скажу только, что единственным пострадавшим от моих экспериментов стал вампир, находившийся в спячке в своем гробу, когда мы (мои люди) бросили его иссохшее тело прямо в котел, не позволив даже проснуться. Я не посчиталась тогда с его жизнью, для меня важнее всего был результат. Единорога убивать никто не стал – я боялась проклятия, - и потому у прекрасного священного животного изъяли только несколько капель крови. Ее было достаточно. Три недели работы над котлом без перерыва – и наконец зелье было готово.
Я ясно помню ту ночь полнолуния. Я и мои люди – Фрэнк, Джон с наемниками, Ролан и Эндрю, - находились на поляне возле древнего румынского леса. Я слышала где-то далеко вой оборотней, на черном покрове небес сияла неприкрытая облаками серебристо-белая луна. Холодный ветер трепал мою темно-синюю мантию, когда я медленно, тяжело дыша, подходила к большому котлу, стоящему передо мной. Я чувствовала, как юный, еще не познавший жизни паренек Фрэнк жмурится, словно надеется проснуться и понять, что все происходящее – всего лишь необыкновенный приключенческий сон. Я заметила краем глаза покрытое морщинами улыбающееся лицо алхимика Ролана – он явно был безмерно счастлив тому, что наконец увидит результат своего долголетнего труда. Лицо Эндрю было скрыто в тени и не я не могла сказать, что русский в тот момент чувствовал и что думал. Наемники стояли с непроницаемыми выражениями, лишь Джон немного волновался – так я могла судить лишь по крепко сжатым кулакам.
Порыв ветра откинул мои длинные волосы назад, и я, подчиняясь какому-то необъяснимому, внезапно охватившему меня чувству, мгновенно сбросила с себя мантию и осталась полностью обнаженной перед котлом с кипящим сварившимся зельем. Джон поймал мою мантию, алхимик приблизился, и я велела ему читать найденное в Египте заклинание. Как только его низкий голос прокатился по поляне, оставляя эхо, я рванула в котел, с головой погрузившись в горячее зелье. Зажмурившись, я открыла рот и стала судорожно глотать жидкость, кипяток обжигал мою кожу от кончиков пальцев на ногах до темя головы, волосы намокли и пропитались зельем. Вся моя сущность находилась в этой жуткой дряни – по-другому ее не назовешь… Можете ли вы представить себя погрузившимся во что-то густое, будто смола? Я продолжала глотать то, в чем находилась, не дыша, чтобы не задохнуться… Где-то наверху, над моей головой, за пределом котла стоял алхимик и читал заклинание. Я слышала лишь обрывки его голоса, поскольку в уши затекала эта дрянная жидкость.
Заклинание возымело над зельем должный эффект – жидкость стала невыносимо горячей, казалось, что мое тело опаляется в адском пламени… Еще пару секунд – и накалившаяся энергия выбросила меня наружу, разорвав котел на части. Я открыла глаза и поняла, что лежу на земле, а надо мной висело черное небо с далекой круглой белой луной… Я заметила на луне какие-то серые пятна, и где-то в голове зашевелилось: «кратеры, наверное…» Хотя причем тут луна и ее кратеры, я толком не знала. Но мое сознание не сразу коснулось того, что я, наконец, обрела вечную молодость и долгую продолжительную жизнь не в одно столетие.
Я заметила, как Джон рывком поднял меня на ноги и закутал в мантию, алхимик Ролан так и остался стоять перед вдребезги взорвавшимся котлом, юный Фрэнк протирал слезившиеся от ветра глаза, явно до конца не соображая, что дело теперь сделано. Да я и сама еще толком мало что осознавала. Лишь беспокойно оглядывалась, вдыхая холодный воздух, который освежал и успокаивал горячий после такой процедуры организм. Вой ветра и далекое завывание одинокого голодного оборотня понемногу вывели меня из состояния неопределенности.
Русский подошел ко мне первым и протянул руку:
- Поздравляю вас с удачным экспериментом, мадемуазель Делакруа, - произнес он с улыбкой.
- А? – я пораженно на него уставилась и только через полминуты наконец окончательно пришла в себя. Все это время в голове вертелось: «удачный эксперимент… удачный эксперимент...»
- Да, - прошептала я, пожав русскому руку. – Да, спасибо.
- Надо бы обратно к дому, - заметил Джон. – Мы здесь и так наследили. Вскоре сюда прибудет голодный оборотень. Мы же не хотим его убивать?
- Ты прав, Джон, - кивнула я. – Надо тут прибрать и возвращаться к дому.
Пока алхимик уничтожал следы нашего пребывания на поляне, я отошла от людей в сторону и задумалась, глядя на бушующий от холодного порывистого ветра лес. Такие странные ощущения… я мечтала об этом моменте целых десять лет и вот сейчас, когда все позади, когда опыт удался и мое тело больше не тронет ход времени, меня не посещает та безудержная радость, когда хочется прыгать и плясать, заплетаясь в ногах. Лишь спокойное тихое торжество и ничего более.
Я оглянулась на Фрэнка, все еще неподвижно стоявшего у дерева, на Джона, осматривавшего поляну, на его наемников, которым было как-то все равно, что здесь произошло – они мечтали сейчас лишь о том, как бы завтра получить побольше золотых галеонов, - смотрела на улыбавшегося алхимика – он радовался самому себе, а не моему личному успеху, - на Эндрю, молча помогающему Ролану. И внезапно поняла, что не нашла в жизни того, чего искала. То есть я шла к вечной молодости лишь для того, чтобы узнать, что никто не разделит со мной это торжество. Никто не поймет всю интригу, весь размах этого дела. Никто из моих людей не понял сути произошедшего.
Я стала следующим человеком после Николаса Фламеля, достигшим бессмертия.
Теперь передо мной лежит долгая, наполненная исследованиями и приключениями жизнь с неограниченным лимитом времени. То есть теперь я буду смотреть на небо сколько угодно и не бояться, что однажды его не увижу. А также никогда не буду бояться того, что в один прекрасный день подойду к зеркалу и увижу беззубую старуху. Теперь в моем распоряжении целые столетия.
Но на меня снова внезапно нахлынуло чувство, что я что-то потеряла. Какая-то тонкость, неуловимая мысль, что я что-то недосмотрела, где-то просчитала.
«Нет», - я сразу же отвергла подобную мысль, не желая мучиться. – «Эндрю прав, эксперимент удался. Хватит думать о каких-то проблемах, которые я еще не обнаружила. Я подумаю о них завтра, когда выглянет солнце и я встречу новый день. Это будет первый день моей вечной жизни».
- Мадемуазель Делакруа, вы идете? – раздался голос алхимика, закончившего уничтожать на поляне следы нашего пребывания.
И новая мысль загорелась в моем сознании. Обидная, прожигающая душу мысль… Нашего пребывания? Нашего эксперимента? Нет, это мой эксперимент и мое бессмертие! Это я разгадала тайну древнеегипетского заклинания, это я вывела состав сложного зелья! Эти люди через несколько дней, если уже не завтра начнут хвастать перед высокородными чистокровными колдунами тем, что изготавливали рецепт бессмертия и путешествовали по миру вместе со мной. И мне придется поделиться лаврами своего триумфа…
Какой эгоизм, какая бессердечность! Я с презрением взглянула на своих ученых, сопровождающих меня, и группу наемников. Нет, победа будет только моей. Я победила время, я сделала всю основную работу. Они не вместе со мной, они – подо мной! Я не могу позволить, чтобы этот мальчишка Фрэнк в будущем говорил, будто изобрел в свои девятнадцать зелье вечной молодости, а силач Джон мог бесстыдно судить о своем уме. Никто из этих людей не должен разделить то, что принадлежит мне. Я победительница, а они лишь помощники. Помощники? Да, помощники. На манер аристократа я могу назвать их слугами.
- Мадемуазель Делакруа? – позвал Джон.
Я обернулась, на моих губах появилась ядовитая улыбка.
Пора было применить старый излюбленный прием.
Яркая мощная вспышка света озарила поляну – и люди посмотрели друг на друга с непониманием, потеряв способность сообразить, как же они оказались в Румынии возле древнего леса.
- Господа, вы спасены, - я несла несусветную чушь для того, чтобы успокоить и заверить ученых и наемников. – Вы были украдены вампирами, но секретный отдел Министерства вас вызволил и уничтожил…
Сама уже не помню, что болтала им, но все поверили. Никто из них понятия не имел даже, кто я такая. Я стерла у них память продолжительностью в целых семь лет.
Жестоко. Эгоистично. Бессердечно. Но я почему-то считала, что поступила правильно. Теперь, когда меня коснулась вечная молодость и время оказалось у моих ног, я могла сделать все, что считала нужным.
И все же, проснувшись на следующее утро в доме, который занимала в Бухаресте, из моей головы так и не уходила мысль, что я упустила что-то очень важное.
Десять лет усердный трудов. Десять лет упорства и настойчивости. Десять лет. Что я упустила?
МЕСЯЦ СПУСТЯ
- Мадемуазель Делакруа, - официант приятной наружности протянул мне поднос с бокалами изысканных вин. Я взяла бордовое вино, напоминающее по цвету кровь. Громкая музыка оркестра, которым руководил известный по тем временам румынский дирижер, танцующие пары, порхающие по залу, будто большие бабочки…. Это был бал в Бухаресте по случаю Хэллоуина, любимого праздника темных магов. Судя по собравшейся публике, в зале средневекового замка, насколько я могла судить, собрались по большей части темные маги из чистокровных семей, славившихся во всей Европе своим происхождением. Замок принадлежал одному очень богатому и уважаемому в обществе князю, перед которым многие даже раболепствовали. На самом деле я не любила этого молодого князя, сорившего деньгами предков направо и налево. Я встретила его недавно и сразу же была приглашена, поскольку слухи о моих исследованиях стали известны общественности с неимоверной скоростью. Чистокровные волшебники всегда знали, кто чем занимается из других древних семей, а уж поиски вечной молодости, которые я проводила, они одобрили. Мне приходилось лениво улыбаться румынскому князю, в то время как он с привычной манерой джентльмена хвалил мое великолепное платье и мое изучение наук.
Медленно вкушая прохладное вино и наблюдая за танцующими гостями, мое внимание привлекло большое настенное зеркало. В последнее время я заметила за собой самолюбование. После проведенного месяц назад ритуала я часто смотрела на свое отражение, не уставая находить достоинства. Теперь я буду молода долгие столетия… И сейчас, находясь в блистающем зале средневекового замка, я в очередной раз отметила свое длинное нежно-лиловое платье с пышной юбкой и декольте, приоткрывающим молодую грудь, улыбнулась и золотому ожерелью, обвивающему шею, и браслету на руке, и перстням на пальцах… Высокая прическа очень шла чуть округленной форме моего лица, не делая его лошадиным, в отличие от некоторых присутствующих здесь особ. Я была неописуемо довольна собой. Я была счастлива.
Можете ли вы представить себя в ситуации, когда у вас есть все? Деньги, красота, всеобщее уважение, даже бессмертие? И можете ли вы вспомнить день, когда, глядя в зеркало на себя, вы могли бы назвать себя хозяином своей жизни. Тогда мне показалось, что хозяин жизни – это тот, кто может жить столько, сколько захочет, иметь то, что пожелает, выглядеть так, как вздумается. Позади меня летали в танце мужчины и женщины, а я стояла в одиночестве, то разглядывая себя, то осматривая в отражении зеркала в зале волшебников, стараясь узнать кого-нибудь знакомого. Здесь собралось слишком много людей.
- О, мадемуазель Делакруа, - ко мне приближался мистер Коллинз, сорокалетний толстячок, интересующийся науками. Особенно его интересовал вопрос бессмертия, однако, насколько я могла судить, он лишь бросал слова на ветер, поскольку был глуп и все равно ничего не понимал ни в заклинаниях, ни в сложнейших составах зелий.
- Я рада снова вас увидеть, мистер Коллинз, - я натянуто улыбнулась англичанину, стараясь выглядеть как можно более добродушней к нему.
- О да, мадемуазель Делакруа, я тоже, я тоже… Но знаете, я догадывался вас здесь встретить. Этот румынский князь пригласил на Хэллоуин почти всех чистокровных волшебников, кто был в Румынии. Я видел здесь даже вампиров. Впрочем, эта страна ими славится.
- Вы снова пытаетесь завести разговор о бессмертии? – безразлично спросила я.
- Что вы, вовсе нет! Хотя мне приятно разговаривать о бессмертии с вами, мадемуазель Делакруа. Ведь вы исследуете эту проблему.
- Это не проблема, а всего лишь вопрос ума, дерзости, решительности, стойкости духа и силы, - ответила я, отвернувшись от него и рассматривая танцующих. Музыка и смех, казалось, отдавались эхом даже от стен замка.
- А вы правы, мадемуазель, - вновь услышала я голос Коллинза, который вдруг неожиданно расхохотался.
- Чему вы смеетесь? – мне хотелось оставить этого толстяка и пойти потанцевать или пообщаться с кем-нибудь другим.
- Знаете, мадемуазель Делакруа, сегодня я как раз слышал нечто подобное от Лорда Волан-де-Морта, - ответил он, прекратив свой глупый смех.
- Лорда? – я нахмурилась. – А кто это?
- Как, вы не слышали о Лорде Волан-де-Морте? – толстячок, пожалуй, был удивлен тем, что я никогда раньше не слышала это имя.
- Нет, я с ним незнакома.
- О, мадемуазель, это гений! Гений темных искусств! По крайне мере, так о нем говорят. То, чем он занимается, просто ужасно и восхитительно одновременно! – мистер Коллинз даже покраснел, видимо стараясь как можно больше и лучше описать качества этого лорда.
- Неужели? – мне на секунду показалось, что уж если кого и надо хвалить, так точно не этого волшебника. Все-таки что бы тот ни совершил, открытие нового пути к вечной жизни остается за мной.
- Да, вам непременно нужно с ним познакомиться! Я, например, только сегодня имел честь ему представиться, - продолжал Коллинз в том же духе. – И, между прочим, он сейчас здесь.
- Здесь? – мне вдруг стало весело. – И где же?
- На другом конце зала, в окружении трех вампиров, двух оборотней и четверых волшебников из уважаемых семей. Да, с ними еще девушки, очень красивые, черт возьми…, - казалось, толстячок никогда не умолкнет. – Хотя Лорд и его свита не танцуют, как я заметил, так что, мадемуазель, боюсь, что вас ждет разочарование…
- Какое же? Разве на мне написано, что я хочу танцевать?
- Нет, что вы, просто девушки, что стоят в окружении Лорда, так и не дождались желаемого приглашения на танец ни от него, ни от его людей.
- И нелюдей, - добавила я, направляясь вместе с мистером Коллинзом на другой конец зала. – Зачем ему дружить с вампирами и оборотнями? Он что, не нашел достойных спутников?
- Кто знает, но этот Лорд… Он опасен, предупреждаю вас. От него просто веет холодом!
- Ха, любопытно. Надеюсь, что вам не показалось, мистер Коллинз, иначе я сочту этот бал пустой тратой времени и от скуки покину не только этот замок, но и Румынию, - добавила я, зная, что не преувеличиваю.
- О нет, мадемуазель, вы сами убедитесь в том, что…
Пока толстяк говорил, я нашла взглядом эту странную свиту. На всех были надеты черные костюмы, и среди них я отметила трех бескровных мужчин, бледных до сероватого оттенка – они явно давно крови не пили, - увидела и двух оборотней, про которых сказал Коллинз – они были слегка зажаты и выглядели как белые вороны, - и, наконец, увидела самого хозяина.
- А это Лорд Волан-де-Морт, - шепнул мне на ухо толстяк.
Я увидела мужчину тридцати лет, с бледным неподвижным лицом, похожим на маску, черными, слегка отпущенными волосами, сдвинутыми на переносице бровями, что судило о его плохом настроении. И темные глаза, цвет которых я издали распознать не смогла.
- Лорд Волан-де-Морт? – спросила я, и где-то внутри меня зашевелилось отвратительное чувство, будто бы разъедающее душу изнутри. – Нет. Нет. Нет, вы ошибаетесь, мистер Коллинз.
- Что, простите? – услышала я недоуменный голос толстячка.
- Это не… вы ошиблись.
Не сводя глаз с мужчины, одетого сплошь в черное, я в одно мгновение почувствовала себя самой несчастной из людей. Мир одинокого блаженства и наслаждения самой собой разбился в миг.
Неожиданно мужчина развернулся, и мы встретились с ним взглядом.
И я, наконец, узнала его окончательно.
- Вы ошиблись, мистер Коллинз, - прошептала я. – Это не Лорд Волан-де-Морт. Его зовут Том Марволо Реддл.
----------------------------------------------------------
Спешу порадовать романтичных натур, что скоро будет секс =)
А куда же без него?
И еще: не думайте, что моя героиня плавно перетекает в Мери-Сью. Это не так. Самолюбование – грех многих девушек. Вспомните Наташу Ростову.
Ну и конечно я жду отзывов. Не зря же я трудилась над продолжением.
