Глава 13
Третье лето подряд дом номер 13 по Сент-Джонс Вуд Стрит провожал всех своих чад и домочадцев в Ризергам. Всегда медлительный и неторопливый Юсси покрикивал на двух специально вызванных из замка эльфов, помогавших собираться в дорогу. Он важно надувал щеки и сдувался, заслышав неподалеку кого-нибудь из хозяев. Эльф старался обходить стороной Ланса, который, к слову, совершено не обращал на него внимания, и ругал ризергамских собратьев «деревенщиной». Мисс Прайс суетилась и сновала из комнаты в комнату, на ходу забывая сначала, зачем и куда шла, затем откуда и почему вышла. Ее торопливые шаги слышались во всех комнатах и даже верный Ланс не всегда сопровождал хозяйку в ее броуновских передвижениях по дому. С тех пор, как не стало Пилата, Ланс почувствовал себя главной собакой в доме. Хозяйка, потеряв верного друга, наотрез отказалась заводить себе нового пса. Даже настоятельно посоветовала Эрику, решившему приобрести собаку, не покупать добермана. Эрик долго дулся, ворчал, но Абигайль все-таки ослушаться не решился. Так Ланселот оказался старшим и единственным псом в доме. Совершенно непонятно, откуда и как несерьезный, беспородный и слегка бестолковый барбос уразумел, какая на нем лежит ответственность. Видимо, долгое общение с настоящим собачьим принцем не прошло для дворняги даром. Он остепенился, заматерел, и даже выглядеть стал по-другому. Мисс Прайс утверждала, что у него появилась настоящая «стойка добермана». Регина не считала недолайку доберманом. Но… Когда Ланс замирал, напрягая шею, высоко подняв голову, чутко насторожив уши, крепко уперев перпендикулярно земле передние ноги, задние при этом, пружинисто отставив назад в небольшом шаге, он казался почти Пилатом.
Долгие сборы утомят кого угодно. Разве можно оказаться в стороне от снующей там и сям туда и сюда мисс Прайс. Даже степенная и невозмутимая хозяйка дома болезненно морщилась, а то и вздрагивала всякий раз, когда раздавалось: «Абигайль, дорогая…». В очередной раз услышав: «Как Вы думаете, дорогая….», - она отшвырнула в сердцах перо, и вышла на «призыв», грозно сдвинув брови.
- Присцилла! Вы слишком изнуряете себя хлопотами! – стараясь скрыть нотки недовольства в голосе, сказала пожилая дама. – Если в этот раз сборы привели к таким титаническим инициативам, не стоит ли нам вызвать еще пару помощников из Ризергама?
- Ах, Абигайль! – смущенно заморгала глазками мисс Прайс, - не стоит беспокоиться! И незачем кого-то еще вызывать. Я управлюсь сама! – обеспокоенно проговорила она. - Просто я хотела спросить Вас, можно ли мне будет поехать в Ризергам поездом и взять Ланселота с собой. Он уже вполне взрослый и степенный пес, - она с умилением бросила взгляд на собаку, - и умеет себя вести в обществе. Дело в том, что ему не на пользу каминные перемещения, а этот Ваш способ исчезать и появляться громким хлопаньем, дурно влияет на его психику. В прошлый раз, Вы помните, когда он сломал лапу и молодые джентльмены решили доставить его таким образом к ветеринару, его тошнило.
- Если вся эта беготня и суета прекратится, Вы можете выбирать любой способ перемещения, Присцилла. – недоуменно пожав плечами, ответила ей Абигайль и развернулась, чтобы вернуться в кабинет. На пороге она, видимо, вспомнив о чем-то, обернулась, и, улыбаясь, добавила: - Дорогая, Вы замечательно все придумали, я поражаюсь Вашей способности успевать позаботиться обо всех и обо всем! Постарайтесь только не очень утомиться в дороге и не берите с собой много вещей. Попросите ко мне Эрика, если увидите. Я хочу дать ему кое-какие указания по поводу багажа.
- Ооо!!! Конечно, Абигайль! Я тотчас же найду джентльменов и передам Эрику Ваше пожелание! – воодушевленно воскликнула мисс Прайс и умчалась, провожаемая удивленными взглядами Абигайль и Ланселота. Минуту спустя из французского окна гостиной, выходящего в сад, озираясь, пробралась Регина. Она, приложив палец к губам, подмигнула Лансу, и осторожно двинулась в коридор к лестнице на чердак. Ей не нужно было искать джентльменов – она знала, где они прятались от предотъездной суеты.
***
Абигайль с удовольствием отложила перо и откинулась в кресле. Неприятные и просто скучные дела на сегодня можно было считать выполненными. Не приходилось сомневаться, что Присцилла все устроит, как надо. Стало быть, вполне можно расслабиться, посидеть с книгой в саду, пройтись по магазинам, может, наведаться к кому-нибудь в гости. А вечером устроиться в гостиной, или в саду за рюмочкой шерри с чудными бисквитами, которые пекла ризергамская домовуха Мэб. Можно уговорить внучку почитать что-нибудь, можно просто послушать болтовню молодежи. А можно оставить их всех за привычными забавами, а самой закрыться в кабинете и с удовольствием посмотреть, скажем, «Нашего общего друга», или «Дэвида Коперфилда». Абигайль усмехнулась и, оставив мечтания про вечер «на потом», окинула взглядом свой огромный письменный стол. На глаза сразу же попалась ее личная «бесконечная книга» и она снова не смогла сдержать улыбку. Ласково, нежно, как живую, она взяла кожаную книжку тетрадного формата. «Надо будет непременно заказать Регине такую же», - подумала волшебница, - «Да и Эрику тоже. Мальчик и так, кажется, ревнует. Да и Римусу можно подарить такую полезную вещь. Он славный, и, похоже, не избалован подарками». – продолжала строить планы Абигайль, записывая на отдельную страничку в список нужных дел покупку трех дневников. Придется, правда, втрое повозиться с чарами, ну да оно того стоит!». Волшебница мельком глянула на часы и, прикрыв глаза, позволила себе немного помечтать о подарках детям, Присцилле, и себе любимой. Абигайль всегда придерживалась правила, что подарки близким и всяким остальным нужно дарить тогда, когда появляется эта счастливая потребность сделать приятное или удивить. Это же ни с чем несравнимое удовольствие – дарить. Настоящее чудо! И для этого совершенно не обязательно дожидаться повода, выдумывать причину. Люди разные: друзья, враги, просто прохожие мимо твоей жизни…. Всех их можно порадовать. А тех, кого нет желания радовать - можно удивить… до чрезвычайности. «Никогда не стоит отказывать себе в удовольствии!» - удовлетворенно усмехаясь, подумала она, - «Особенно в моем преклонном возрасте, когда времени остается все меньше, а желаний все больше!». Пожилая дама резко выпрямилась в кресле и медленно открыла, сверкнувшие яркой синью глаза.
- Юсси! – властно призвала она домовика.
- Госпожа! – тут же отозвался почтительный писк у нее за спиной. Отчего-то старый Юсси, считал, что пища тихонечко и наклоняясь ниже некуда, он выражает почтительность хозяйке. Абигайль очень часто хотелось отругать его за такое превратное понимание преданности. Ведь будь она также глуховата, как Присцилла, ни за что бы не услыхала этого писка. Но сделать этого она так и не собралась. «В конце концов» - успокоила она себя, - «с раздражительностью надо бороться – это признак старости. А Присцилле вовсе и необязательно все слышать!».
- Я наведаюсь в Лавку древностей. Приготовь мою лондонскую одежду.
- Госпожа пойдет одна? – глаза домовика потемнели от ужаса.
- Именно! И закрой рот, пожалуйста. Детям и мисс Прайс скажешь, что я пошла по делам.
Она дождалась исчезновения эльфа, подошла к телефону, набрала номер и заказала такси.
***
- Нет, я, конечно, понимаю, что пребывание наставником при малолетней вздорной особе, считающей себя пупом земли, нельзя всерьез считать успешным карьерным ростом. – несколько раздраженно вещал Эрик, развалившись в кресле-качалке. – Но разве ты можешь сказать, что это совсем пустое и безрадостное занятие?
- Ты тогда уж договаривай то, что ясно читается в подстрочнике твоей речи! – не менее раздраженно ответил ему Римус. – При моих-то реалиях, о какой карьере можно думать! Мне надо считать себя политым шоколадом и упакованным в праздничную обертку. Только на елку вешай! Попал в такое семейство, пригрели добрые люди! Лишнего не спрашивают, содержат в тепле и сытости. Жалованье платят, врачуют раны душевные, физическую ущербность исцелить пытаются. Рай, разнеси его Мерлин!
- Да что ты завелся-то? – в сердцах выкрикнул Эрик. – И это в ответ на простой, вполне невинный вопрос «отчего у тебя такой унылый вид?»
Регина, застывшая на верхней ступени лестницы, удивленно глазела на «молодых джентльменов». От кузена она и не такое слыхала, но мистер Люпин при ней даже голоса ни разу не повысил. Увиденное, надо сказать, ей совершенно не понравилось, и она решила разрулить все по-своему.
- Джентльмены! – сказала она, поразительно точно копируя чуть визгливый голос мисс Прайс. – Как удачно, что я вас здесь застала. Хотя, совершенно непонятно, что могут делать на чердаке в пыли два таких положительных молодых человека, - сохраняя серьезный тон, закончила девочка. Реакция джентльменов последовала молниеносно: оба повскакали с мест, Люпин стал судорожно застегивать пиджак. Эрик опрокинул кресло-качалку, задел рядом стоящий столик и застыл в ярости и недоумении, взирая на брюки, залитые оранжадом. Зрелище было волшебным. Но злоупотреблять волшебством – дело опасное, особенно, когда кузен имеет такой дурацкй вид и такое перекошенное злобой лицо. Регина еще секунду полюбовалась на джентльменов и, давясь от смеха, явила им себя, сделав шаг. До мистера Люпина дошло значительно быстрее, чем до братца. Римус хрюкнул, чуть согнулся, а затем поборов желание плюхнуться в кресло и расхохотаться, поднял палочку и очистил брюки Эрика от унизительно липкого и холодного напитка. Кузен же хватал ртом воздух, дико вращал глазами и пытался, видимо, сообразить, что сделать с нахальной сестричкой. Регина не стала дожидаться и заговорила, теперь подражая голосу бабушки:
- Так, так, так! Что ж, друзья мои, я вижу, вы оба преуспели в воспитании нашей юной леди и научили ее самому главному – во всех ситуациях стараться не терять достоинства, самообладания и чувства юмора! – закончила она уже совершенно своим голосом. Предусмотрительно максимально приблизившись к Римусу, она вызывающе подняла голову и уставилась на Эрика.
- Ууубьюю! – тихо, но внятно произнес брат и двинулся на Регину. – Тупая белка! – шипел он, кривя красивые губы. - Голову отверну и подвешу тебя за дурацкий хвост. И на чердаке тебя никто и никогда не найдет. И твоей, побитой молью шкурки, даже на помпон не хватит!
- Эриииик!!! Как же ты сейчас на Бандераса похож!!!! – восхищенно пропела Регина, краем глаза успев заметить, как напрягся рядом с ней Римус. «Бедняга», - подумала она, - «не привык еще!». - Ты просто мачо из фильма Assassins! Он там точно также губы кривит, когда со Сталлоне стреляется. – участливо объяснила она Люпину, растерянно наблюдающему за общением родственников. – Такой красавец! – закатила глаза Регина, восторженно сложив ладони и прижав их к груди. – Упссс! – тут же смущенно одернула себя юная комедиантка. - Я хотела сказать, - она приосанилась, состроила совершенно английское выражение лица и произнесла со старательно четкой артикуляцией, - что джентльмен, очень достойно игравший в фильме, имеет поразительное сходство с кузеном Эриком, и, несомненно, является не только талантливым, но и очень интересным мужчиной. Really handsome man!* - припечатала она конец фразы и слегка наклонила голову.
- Бандерас, говоришшшь? – зашипел Эрик, продолжая наступать на Регину, - Macho asesino, говоришь? Я тебе сейчас такого Macho desesperado покажу, закачаешься!
- Джентльмены! – девочка, слегка кивнув, стала отступать к лестнице, - мне кажется, я прервала вашу высокоинтеллектуальную беседу и раскаиваюсь в содеянном.
Еще секунда, и Регина уже топотала по лестнице, смеясь и выкрикивая на ходу: «El macho hermoso**, я зашла сказать, что мисс Прайс разыскивает тебя по просьбе бабушки!»
***
Римус уже битый час слонялся по этому государству Ризергам, пытаясь найти себе занятие, или хотя бы место, где захотелось бы чем-нибудь заняться. Эрик должен был вернуться из Лондона только на уик-энд. Его многочисленные ученики в этом году вознамерились поднатаскаться в математике перед началом учебного года, и мистер Ризергам пахал, как студенты Хогвартса на отработках. А вот Римусу Люпину здесь грех было жаловаться на загруженность. Равно как и на одиночество. Временами он чувствовал себя как в добрые старые времена в окружении друзей по школе. За годы мытарств с работой после окончания Хогвартса, Римус стал болезненно чувствительным. Он потерял всех своих близких друзей, и эту пустоту совершенно нечем было заполнить. Страшно подумать, до чего можно было дойти, если бы не неожиданное предложение Дамблдора. Оборотень с дипломом ухватился за эту идею отчаянно, из последних сил. Так, однажды, он тянулся к выпавшей из рук от круцио волшебной палочке: отчаянно, превозмогая боль и липкий страх. Это могло быть последним ощущением в жизни. Тогда он дотянулся… Приблизительно такие же мысли одолевали Римуса, когда он обреченно давил на кнопку звонка на Сент-Джонс Вуд стрит. Встреченный воспитанными собаками и странной девочкой, он после непродолжительной светской беседы был вырублен оглушительным вопросом: «Мистер Люпин, Вы оборотень?» Римус тяжело уселся на каменную скамью и вздохнул. Воспоминания об этом чаепитии даже после того, как все давно разъяснилось, вызывали неприятные ощущения недостатка воздуха. Ассоциации с той битвой еще не раз возникали в первые недели пребывания в семье Ризергамов. Молодой волшебник шел туда, перебрав все газетные вырезки о страшной трагедии этих людей, ободренный заверениями директора, что именно они способны понять его непростое положение в обществе. Теоретически, они действительно могли понять… Но первый разговор с миссис Тоттенхэм был вторым ударом, от которого ему захотелось согнуться пополам и побелевшими губами хватать ртом воздух.
***
- Я вынуждена задать Вам вопрос, молодой человек, - устало сказала пожилая дама, сидевшая напротив Римуса…
Они уже час беседовали с миссис Тоттенхэм, которая, как и обещала, вернулась к назначенному сроку. Она шагнула из камина, как королева, и маленькая гостиная, в которой уже почти растаяла неловкость между собеседниками, словно превратилась в тронный зал. Извинившись за опоздание, она величественно расположилась в кресле, приняла из рук мисс Прайс чаю и включилась во вновь загоревшийся костерок светской беседы: рассказывала о состоянии здоровья внука, задавала Римусу безличные, незначительные вопросы. Затем, улыбнувшись, пригласила его в кабинет. Предложив пройти идти за домовиком, она задержавшись в гостиной, казалось, лишь на мгновение. В прохладном полумраке большой синей комнаты, в которую Люпина привел эльф, стоял огромный письменный стол и небольшой каменный столик около мягкого дивана и двух кресел. Вошедшая следом миссис Тоттенхэм заняла одно из кресел, жестом предложив гостю усесться по своему усмотрению.
- Давайте не будем играть в прятки, мистер Люпин. Я вынуждена задать Вам вопрос. Внучка сказала, что Вы оборотень, это правда? – пожилая дама, не мигая, смотрела на своего безмолвного собеседника.
- Я…, - Римус попытался прокашляться. Получилось плохо, так как горло по-прежнему предательски першило. – Я думал, Дамблдор….
- Не надо думать «за» Дамблдора, и «о» Дамблдоре, молодой человек. – спокойно прервала его миссис Тоттенхэм. – Это занятие неблагодарное и небезопасное. Итак???
Это оказалось невероятно сложно – сказать такое простое и короткое слово «Да». На него ушло много сил и пять минут времени. Хозяйка не торопила его, не выказывала нетерпения или недовольства. Она ждала, и ему показалось, что ожидание было даже ободряющим. Но все-таки выпалив «Да», Римус будто провалился и полетел вниз в темную мглу неизвестности и тревожного ожидания. Его собеседница тоже не торопилась отвечать. Люпин с удивлением обнаружил, что за время его внутренней борьбы, она устроила все для долгой беседы: графинчик с шерри, бисквиты и горячий чайник. Теперь она смотрела на него, явно ожидая услышать, какое угощение он предпочтет. Взявшись за графинчик, пожилая дама улыбнулась ему, и Римус кивнул, все еще не представляя, как себя вести дальше.
- Итак,… мистер Люпин, раз уж мы с Вами познакомились, давайте будем впредь придерживаться собственного мнения и сами принимать решения. Я считаю это правильным! Решать будем мы с Вами, и решение это совершенно никак не зависит от желаний и планов Альбуса. – сказала она, усмехнувшись. - Как любил говорить Дамблдор во времена моего ученичества – «…принимать решение, делать выбор надо так, чтобы перед собой или перед кем-то за это не было стыдно». И, поверьте моему опыту, молодой человек, ориентируйтесь по большей части на самого себя! Даже Альбуса, как ни невероятно это звучит, можно обмануть! А вот свою собственную совесть…. Оооо! Для этого надо быть биологически запрограммированным негодяем! Так что оставим Дамблдора с его посредничеством. Рассказывайте!
И Римус рассказал. Он рассказал этой пожилой незнакомой женщине все с самого начала: о длительной горячке от испуга и ран; о слезах и вечно опущенных глазах родителей; о тяжело лечившемся заикании; о чуде принятия в Хогвартс; об одиночестве; о врагах и друзьях, даже о том, что чуть не убил сокурсника. Рассказал об отчаянии после окончания школы, о том, как спасали от тоски поручения Дамблдора, о гибели Поттеров и предательстве Блэка… Он рассказал ей обо всем. И когда закончил, с удивлением понял, что говорил почти два часа, захлебываясь, перебивая сам себя, как ребенок. Он торопился, сбивался, словно боялся, что не успеет, упустит что-то. Он торопился, пока эта удивительная, по-королевски спокойная и величественная дама слушала его….
Время перевалило за полночь, а они все сидели в полутемной комнате и никто не нарушал молчания. Миссис Тоттенхэм осторожно дотронулась кончиками пальцев до руки своего гостя.
- Вы были откровенны со мной, молодой человек. Теперь позвольте и мне Вам ответить. Время позднее и все мы нуждаемся в отдыхе. Особенно я, учитывая все те хлопоты, которые принесло в этот раз полнолуние. Не удивляйтесь! – предупредила она его вопрос. – Вы ведь наверняка выяснили, что смогли, перед тем, как придти сюда. И, наверняка знаете, что и в нашем доме это тревожное время. Ну да Вы еще успеете познакомиться со всеми особенностями нашей семьи. Сразу скажу – легко тут Вам не будет. У меня трудные внуки, да и я ангельской кротостью не страдаю. Одно могу обещать – скрывать от Вас ничего не будут. А сейчас мы отправимся отдохнуть! Завтра Вы сможете задать любые вопросы и получите на них ответы. И потом мы вместе подумаем и примем решение. Юсси! – не успела миссис Тоттенхэм прищелкнуть пальцами, как заспанный домовик уже стоял около ее кресла. – Проводи мистера Люпина в комнату для гостей и проследи, чтобы все необходимое было сделано. – Домовик склонил голову и попятился ждать гостя у двери. Она поднялась и сказала: - Доброй ночи, мистер Люпин. Если понадобится, я могу дать Вам что-нибудь, чтобы сон Ваш был крепок и спокоен.
- Доброй ночи, миссис Тоттенхэм, - ответил ей молодой человек и поплелся за эльфом.
***
- Вот Вы где спрятались! – раздался совсем рядом голос его ученицы, и она шумно плюхнулась на скамейку рядом с ним.
«Вот так так! Это я, получается, заснул???» - удивленно подумал Римус и улыбнулся Регине. – Ну как прошли Ваши занятия с миссис Тоттенхэм? – поинтересовался он.
- Нормально! – насупилась девочка.
- Что-то не так? – спросил Римус. Обычно Рина с бабушкой занималась гораздо охотнее, чем с ним или с Эриком.
-Все не так! – сердито ответила она. – Какой прок в заклинании, если его нельзя применять. Я чувствую себя, как маггла! Нет! Хуже, чем маггла! Они ничего не умеют и им не обидно. А я умею! Вы знаете, как это противно, когда знаешь и «то» и «это», но ничем не пользуешься. Зачем тогда учить????
- Ну, хотя бы затем, чтобы знать… , - лукаво улыбнулся Римус и посмотрел на девочку. - Не находишь, что оно того стоит, эээ?!
Регина какое-то время соображала, потом рассмеялась и кивнула: - Убедили! Буду учиться дальше, пока не лопну!
- Надеюсь, пользоваться знаниями ты начнешь раньше! – тоже рассмеялся Римус. – Пошли! Выпьем чайку, съедим сладенького, и жизнь наладится!
- Ага! – весело ответила Регина, соскочила с лавки, и они пошли к дому.
***
- Можно? – Римус замялся на пороге кабинета Абигайль.
- Приходите Римус, присаживайтесь. – пригласила она. – С чем пожаловали? Регина что-нибудь опять устроила?
- Нет, что Вы! Я могу пожаловаться только на то, что она слишком много занимается. Идеальная ученица. Правда, ей тяжело доказать что нужно знать не только то, что ей нравится. – улыбнулся молодой человек.
- Да уж, она упряма, пожалуй, за всех ныне здравствующих Ризергамов. – усмехнулась Абигайль. – Но раз вас привела не Регина, то что же?
- Да нет… - Люпин снова замялся, но решился и поднял глаза на пожилую волшебницу. – Именно Регина. Миссис Тоттенхэм! То есть Абигайль, Вы по-прежнему не хотите отправить девочку в школу?
- Нет! - Коротко отрезала дама и поджала губы. – Я уже не раз объясняла Вам причины, Римус.
- Да, уж! Объясняли! – воскликнул молодой человек. – И Вы думаете, я могу удовольствоваться объяснением, что причина в Вашем соглашении с Распределительной шляпой?!
- Ну что Вы, друг мой! – рассмеялась Абигайль, - Конечно я не думаю, что Вы думаете, что тут дело в шляпе! Только в шляпе! - насмеявшись, закончила она. – Отчего Вы сомневаетесь, что мы сможем подготовить Рину к экзаменам здесь, не хуже, чем в стенах Хогвартса?
- Да потому, - взволнованно объяснил Римус, - что моих знаний по многим предметам уже не хватает, чтобы отвечать на ее вопросы. А ведь она только должна была бы поступить на первый курс. А что будет дальше?
- Излишняя скромность, молодой человек – вовсе не добродетель! – строго сказала Абигайль, и добавила уже мягче, - Не забывайте, что девочка училась всему этому с трех лет! А с пяти – она уже владеет палочкой.
- Но она – ребенок! И еще маггловская школа! Вы что, в вундеркинды ее готовите? Зачем? – повысил голос Люпин.
- Ну-ну! Гриффиндор! Вы просто вылитая Минерва! Только пучка на затылке не хватает и очков! – сердито ответила волшебница. – Поверьте мне, - уже спокойнее добавила она, - я не собираюсь изнурять внучку и лишать ее детства. Она сильная девочка. В некотором роде даже особенная. Она – Регина! Региной ее с детства и воспитывали. Вы правы, Римус – она ребенок! И именно поэтому мы все делаем все возможное, чтобы девочка росла среди близких и друзей. И была ко всему готова! – жестко закончила Абигайль.
- Но …
- Римус, - устало сказала его собеседница, - если Вы об общении, то общество маггловских детей ничуть не хуже, чем общество юных магов. Маггловское образование лишним тоже не будет. Все Ризергамы его получали и никто не пожалел об этом. Если Вы в чем-то испытываете затруднения, как преподаватель – только скажите. Книги, помощь, консультации – все будет!
- Вас не переспоришь. – обреченно ответил молодой учитель. - У меня намечается проблемы с зельями и нумерологией.
- Ну, по нумерологии отправляйте ее к Эрику и она, уверяю вас, тут же прекратит задавать вопросы! – усмехнулась Абигайль. – А вот зелья… - задумчиво протянула она. – Вот где Вы думаете сейчас наша малышка?
- Очевидно, суетится по поводу приезда Эрика. Он звонил и сказал, что будет сегодня.
- Это славно! Но Регина не занимается чаем.
- ???
- Она сейчас крадется к забору, в надежде незамеченной удрать в лес и добраться до сторожки. А там она будет отмечать место, где растет Polytrichum.***** И еще будет считать время, которое потребуется на дорогу. – с удовольствием закончила ведьма.
- И вы так спокойны?
- Уж не предлагаете ли Вы мне припуститься за ней?
- Нет, но я бы мог…
- Не стоит! – улыбнулась Абигайль. - Она справится! Мы сегодня с ней говорили о некоторых ингредиентах зелья «Слезы девы». Вот она и озаботилась их заготовкой.
- Ну, вот видите! Я про такое никогда и не слыхал! – воскликнул Римус.
- И правильно! Вы же не Ризергам. Это фамильный рецепт. Он, правда, встречается в древних сборниках, но это не совсем … эээ… безопасное средство. – с трудом подыскав слово, объяснила волшебница. – А по поводу зелий, я подумаю. Мне тоже не с руки все это вспоминать и возиться со школьной программой. Я напишу Альбусу и с удовольствием доверюсь его совету в этом вопросе, - улыбнулась она. - А теперь, давайте поддержим малышку в ее стремлении к знаниям: я напишу Дамблдору, а Вы займетесь чаем! – подмигнула пожилая дама Римусу.
***
Регина ворвалась в круглую чайную растрепанная, запыхавшаяся, но умытая и с чистыми руками. Тут же кинулась на шею кузену, который сердито стал отдирать ее от себя, называя «глупой белкой». Она, не смотря на агрессивность Эрика, чмокнула его в щеку, вызвав сдержанную улыбку, и уселась чинно рядом с его креслом. Учитель и бабушка переглянулись и оба подумали, что «вылазка» ей удалась.
- У тебя отменились уроки? Твои ученики забастовали? – забросала она вопросами брата.
- Это все из-за тебя, кстати! – прихлебывая чай, буркнул он. – Родителей этого твоего одноклассника, Бассета, пригласило на уик-энд «Тааакооооеее семееейство», сам Лорд К. Они отменили уроки и повезли своего балбеса «в свет»!
- Не переживай! – еле выговорила Рина с набитым ртом, -
Ну и что, что ты ужинал с графом?
И что звал тебя герцог один?
Вошь лишь вошь в парике парадном
Королевы, что с трона глядит.*****
Эрик и Абигайль дружно расхохотались, а чтица церемонно раскланялась. Римусу оставалось только смущенно уткнуться носом в чашку. Хитрющая рожица Рины возникла неожиданно около его плеча. Она предложила кусок торта и быстро прошептала в самое ухо: «Все смеются, потому, что я очень удачно процитировала Бернса. Это маггловский шотландский поэт. У нас все его очень любят. Я потом Вам почитаю». И уже громко добавила: – Попробуйте тортик, мистер Люпин, он удался!
Абигайль поднялась и, сказав, что ей еще надо отправить почту, удалилась к себе. Она как и обещала, собиралась отправить письмо. Поставив свою подпись, запечатав пергамент, Абигайль прищелкнула языком, подзывая сову. Глазёна не двинулась с места, даже не приоткрыла желтого глаза. Волшебница усмехнулась и привычным жестом, потянулась к коробке с печеньем, стоящей на самом краю стола. Сова тут же открыла глазищи, напоминавшие противотуманные фары, и бесшумно спикировала на спинку кресла. – Хогвартс, Директору. – объяснила волшебница, морщась от приветственного поклевывания птицы. Глазёна, моргнула, захрумкала печеньем. Затем, изящно подцепив пергамент, ухнула, встала на крыло и спустя несколько мгновений растворилась в проеме окна.
***
В Хогвартс вернулись уже почти все профессора. Директор внимательно просматривал список необходимых расходов, составленный деканами каждого факультета, а рядом тихо маялась профессор МакГонагал. Она надеялась успеть отлучиться по своим делам еще на недельку, так как неотложные дела к началу учебы уже успела привести в порядок. Пока Альбус вчитываясь, приближался к концу списка, Минерва мысленно шла к аппарационному барьеру. В открытое окно, тихо ухнув, влетела сова и приземлилась на краю столешницы. Фоукс радостно замахал крыльями, а сова забавно заморгала желтыми глазищами ему в ответ.
- О, Глазена! - Весело сказал Дамблдор, предлагая птице угощение. – Минерва, извини, я прочту быстренько и закончу.
- Конечно, - обреченно вздохнула она и собралась отвернуться к окну, чтобы не мешать директору. Случайно скользнув взглядом по свитку, она увидела переплетенные буквы A R и нахмурилась. Пока Альбус читал, она силилась определить хотя бы тон письма по настроению директора, но тот был невозмутим. Дочитав до конца, Дамблдор задумчиво покусав кончик пера, обратился к Минерве: «Ты не в курсе, где сейчас может быть Северус?». МакГонагал фыркнула, пожала плечами и укрепилась в мысли, что теперь ей лучше не ездить.
* Really handsome man! – действительно интересный мужчина
** El macho hermoso – прекрасный мачо
*** Polytrichum – Кукушкин лен (вид мха)
**** Эпиграмма Роберта Бернса (Поклоннику знати)
What of earls with whom you have supt,
And of dukes that you dined with yestreen?
Lord! a louse, Sir, is still but a louse,
Though it crawl on the curl of a queen.
