Глава 13Седьмое ноября, Хогвартс. 9:45
Ровно в десять должен был придти Северус. У Альбуса Дамблдора был к нему серьезный разговор, но оставался и ряд вопросов, которые требовали самостоятельного решения. Ситуация с устроением Гарри благополучно разрешилась: на упрямую, но мнительную и ограниченную Петунью Дурсль воздействовать оказалось легко. Избранный теперь надежно укрыт от опасности и ненужного влияния. Но надо было что-то решать с его матерью и отцом.
Встав около стола, Альбус задумался, глядя на портреты предшественников. Он искренне жалел дезориентированную девушку. Если Лили устроить в Хогвартс учителем, то ей обеспечены безопасность, хорошее отношение коллег, интересное занятие, да и Гарри, если придётся его вернуть раньше времени, останется под присмотром. Но тут возникала одна проблема, по имени Северус Снейп. Волей случая, Лили узнала, что он вернулся на, так сказать, светлую сторону, и наверняка это оценила. Если они оба станут вместе преподавать, то могут и снова сойтись… Пожиратель Смерти, пусть и бывший,- отчим мальчика-который-выжил? В личные отношения Дамблдор считал невозможным вмешиваться, да и выглядели со стороны его рассуждения весьма странно, но вот мировоззрение избранного победителя Вольдеморта должно было оставаться безупречно чётким. Выхода имелось два, однако уволить человека, который будет необходим как шпион при возвращении Тома, было бы в высшей степени неосмотрительно…
В дверь постучали, и Дамблдор отложил свои размышления. Снейп не зашёл, а ворвался (в последнее время за ним стали замечать это всё чаще).
- Доброе утро, Северус. Присаживайся.
Сдержанно поздоровавшись в ответ, Снейп опустился на самое жесткое кресло, несколько демонстративно уставился в окно, словно сквозь директора, и сухо спросил:
- Зачем вы вызвали меня?
- Ну, во-первых, я хотел сообщить тебе, что через пару недель ты сможешь вернуться на пост преподавателя.
- Бедные дети, - без выражения вымолвил Северус. За время работы на Орден, шпион понял, что о самом главном старик будет говорить вскользь и в последнюю очередь.
- Когда ты последний раз видел Лили? – мягко поинтересовался Альбус, опускаясь в мягкое кресло, при этом металлическая вышивка на мантии слегка позванивала. Снейп решил не поддаваться вечно сочувствующему взгляду Дамблдора и его ореолу Далай-ламы: старый маг всё равно его не отпустит, пока не выпотрошит. От авроров-агентов Альбус уже знал о похищении и освобождении Эванс и об аресте четверых Пожирателей, а этой ночью Снейп отправил ему сову с кратким сообщением, но сейчас Дамблдору нужны детали. Отвечать Северус решил кратко:
- Вчера вечером, я же вам сообщил. Она сейчас в Конистоне.
- Пережить на себе жестокость Пожирателей. Как будто мало бед на неё обрушилось!
Северус позволили себе один злой взгляд, но Дамблдор прикинулся, что не заметил. Наклонившись к одному из многочисленных резных ящичков, Альбус извлек из него хорошо знакомую Снейпу волшебную палочку:
- Пусть не беспокоится, её палочка в сохранности.
Этих слов Северус вынести не смог. Весь самоконтроль полетел к гоблинам:
- Если вы хотите, чтобы она «не беспокоилась», отдайте ей её сына! Не её маггловской сестрице, не этому тупому парнокопытному, а ей! И дайте нормальный, надежный дом, а не тот, который сторожат псина и крыса!
От возмущения Снейп даже вскочил с места, но грозный голос Дамблдора пригвоздил его на полпути:
- Ты что, хочешь опять подставить её под удар?!
Северус окаменел, только подергивались тонкие пальцы. Когда он попытался ответить, то из горла вырвалось лишь шипение:
- Если бы я знал, что она беременна, то никогда бы не сообщил Лорду тот обрывок пьяного бреда. И не я отправил её разгуливать по Косой Аллее, когда Лестрейнджи рыскали всюду в поисках хозяина.
- Ты говорил, что она дорога тебе, а сам называешь связанные с ней слова пророчества бредом? – Альбус, оставаясь сидеть, умудрялся нависать над далеко не низким Снейпом. Тот не выдержал и рухнул обратно на сидение, крепко сцепив пальцы в замок. Что бы Снейп не говорил, он не мог перестать обвинять себя в слепоте. Слова подобревшего вдруг Дамблдора: «Однако ты делаешь всё, чтобы искупить свою вину, я не могу этого не ценить», - он пропустил мимо ушей.
- Я должен передать Лили её палочку? – произнес Снейп после долгой паузы.
- Да. И передай, если тебя не затруднит, что я хотел бы повидать её завтра в двенадцать, в доме мистера Джонса. Ты ведь ещё собираешься в Конистон?
В ответ Северус лишь кивнул, затем раздражённым жестом заправил за ухо прядь волос. Смотреть в лицо директору он всё ещё не хотел.
- И у тебя есть две причины для этого, не так ли?
Наконец-то они заговорили о деле. Но едва Северус собрался ответить, как Дамблдор взмахнул рукой:
- Погоди, такие вещи не обсуждают с разбегу.
- А я думал, что столь важный артефакт надо обсуждать в первую очередь, - удивленно и с неожиданным сарказмом в голосе ответил Снейп. – Я не мог открыть всего в письме, но вы могли бы догадаться, о чём…
- Попьем сперва чаю, - Альбус будто издевался.
- Я и так уже наизусть знаю, какие напитки вы предпочитаете в разное время суток, - неуклюжий сарказм приносил странное облегчение.
Накрыв изящными взмахами палочки стол, Дамблдор разлил по синим китайским чашечкам зеленый чай и, дождавшись пока Снейп сделает неохотный глоток, спросил почти добродушным тоном:
- Как самочувствие мистера Блэка?
- Он в состояние, аналогичном коме. Блэк несколько дней пролежал полутрупом в пещере. Мы думали о последствии обезвоживания, но дело не в нём: он пил ядовитое зелье, и отрава «затопила» его мозг. И очнётся ли он, неизвестно. Я варил египетское зелье Птахотепа, но…
- Значит, Регулус, возможно, и не в состоянии будет рассказать нам о своих поисках и находках, - Дамблдор задумчиво потёр дужку очков. – А мисс, которую отпустили из Азкабана с подачи Сириуса?
- Хендрейк сама ходит как полумертвая. Но это от неё я услышал слово «хоркрукс».
Вместе с произнесенным словом в воздухе будто послышался хруст стекла. Даже Дамблдор отставил чашку и нахмурился, медленный темп его голоса был неизвестен Снейпу:
- Да, хоркруксы. Очень давно я не слышал этого слова. Даже в дни расцвета темных искусств оно почти не произносилось.
- Ночью я просмотрел свои книги и нашёл несколько упоминаний, но без объяснений, будто авторы боялись этой темы. Хотя, обретать бессмертие через смерти, причём души.., - Северус не договорил, только тонкие губы слегка задрожали: он вспомнил, как сам едва не попытался вылечить мать подобным способом. К горлу подкатила тошнота.
- ОН часто говорил о бессмертии. Но никто либо не заинтересовался «материальной основой», либо, скорее всего, все боялись.
- Мда, мистер Блэк оказался настоящим храбрецом. Уже второй.… Позволь, я встану из-за стола.
Поднявшись, Альбус принялся расхаживать по кабинету, шурша полами сине-сиреневой мантии и сложив руки за спиной. Конечно, опытный волшебник догадывался, что Том, в своих поисках бессмертия тела, рано или поздно наткнётся на сведения о хоркруксах. То, что произошло в Годриковой Лощине, подтвердило его догадки. Но Дамблдор не ожидал, что тайна вдруг станет известна такому количеству людей. Пророчество активировалось, но если нарушить его ход, то могут появиться ненужные жертвы. Повернувшись на каблуках, директор спросил у неотрывно наблюдавшего за ним Снейпа:
- О тайне Тома теперь известно пятерым?
«Он перестанет разговаривать вопросами, вынуждая выкладывать всё?» - подумал Снейп.
- Да, - Северус обхватил руками колено, - Регулус, Хендрейк, братец Регулуса, я и Лили. Но суть ведь не в этом. Неужели вы не обратили внимания на мои слова? Этих… артефактов оказалось несколько. Уж точно, два, а где гарантия, что не больше?
- Разумеется, я обратил на это внимание. И найденная вами чаша должна быть немедленно доставлена в Хогвартс.
- Как скажете, - Снейп сглотнул и умолк. Прямой как копьё, он встал с кресла, чувствуя, что аудиенция у нового «босса» закончена: Дамблдор незаметно снова повернулся к нему спиной. Однако, молча уйти Северус не мог:
- Вы не сказали мне, что будет с Лили и ребёнком.
Альбус спиной почувствовал, как сверкают сейчас негодованием глаза парня, и без интонации произнес:
- У тебя нет права на этот вопрос.
Услышав это, Снейп несколько раз тряхнул головой. Переведя взгляд на одно из зеркал, Альбус смотрел, как юноша, молча, открывает дверь кабинета и неслышно скрывается за нею. Оборачиваться маг не стал.
Ночью ударили заморозки, и сейчас траву покрывал иней. Ветра не было, между деревьями Запретного леса клубился туман. Северус шёл, сунув руки в карманы, и слушая стук каблуков по заросшей дорожке. Выложенной из булыжников тропинкой почти не пользовались, но Снейп всегда ходил по ней, добираясь до границы аппарации, одновременно ругая себя за мазохистскую ностальгию.
Кусая губы, он думал о разговоре с Дамблдором, и не о хоркруксах, а об Эванс.
«Мы говорили о ней, как о вещи: кто больше имеет на неё права, что ей нужно, а что нет, и никто не спросил её саму об этом. НИКТО».
Разумеется, Северуса волновало и падение, и уничтожение Темного Лорда, но бросать Лили в его погребальный костёр он не собирался.
Дорожка скрылась в траве, дальше сквозь густые стебли белели лишь отдельные камни, скрываясь в зарослях. Десять лет назад на этом самом месте стояли девочка и мальчик и гадали, куда же уводит брошенная тропинка, кто и зачем её проложил.
- Мы можем посмотреть в книгах. Думаю, на самых старых планах…
- Не надо, Сев, - девочка приложила палец к его губам. – Давай лучше, мы сами это узнаем.
Было лето, гладь озера ярко переливалась в лучах солнца. Черные, но живые и блестящие глаза мальчика были устремлены в полумрак Запретного леса:
- А если мы не узнаем?
Девочка улыбнулась:
- Тогда это навеки останется тайной! Здорово, правда?
У Снейпа свело челюсти, и он с силой пнул старый камень. Тогда он дал ей увести себя от этой тропки, от манящей тропки во мрак. Они так и не узнали, куда она ведёт, то ли не смогли, то ли забыли. Может быть, дорожка вела к развалинам какой-нибудь старой сторожки или к ручью, но сейчас это воспоминание приобрело для Северуса абсолютно иное значение.
… Вернувшись домой, Снейп убрал на полки разложенные на столе книги. Все они опять ни на что не сгодились, реально полезную информацию следовало искать в Конистоне. Возможность появилась через каких-нибудь полчаса: когда утомлённый парень прилёг на продавленный диван, то через какое-то время услышал стук в немытое окно. Подняв голову и приглядевшись, Северус увидел большого золотистого филина, колотящего клювом о стекло. Подойдя к окну и с трудом отодрав трухлявую створку, юноша легонько ткнул неугомонную птицу палочкой и осторожно снял с лапки принесенное письмо.
Вытащив из тумбочки матовую колбу с зельем-заклинанием проверки, Снейп сунул туда пергамент. Убедившись, что всё в порядке, он развернул письмо и прочел следующее: «Он очнулся. Ты здесь нужен. Л.».
Несколько минут ушло на то, чтобы натянуть теплую мантию, обуться и запереть дом. В Конистоне Снейп оказался раньше филина-почтальона.
***
Интерлюдия. Сербия, небольшое село, где живут и магглы,и волшебники.
На узких опрятных улочках сегодня царила странная для теплой осенней субботы тревога. Из дома в дом постоянно перебегали женщины, несколько хмурых мужчин собрались на маленькой площади у церкви, постоянно кидая взгляды на дом фельдшера. Наконец, из-за двери выскочила девушка, к которой сразу устремилось несколько человек.
- Жива, - только и выдохнула молодая сербка.
- Слава Богу, - одновременно выдохнули многие, - как она?
- Должна поправиться. С ней фельдшер и пан Ристич…
… Этим утром несколько детей отправились в лес за грибами. Никто не волновался за них, пока один из мальчиков не примчался в ближайший к опушке дом, непрерывно что-то повторяя про дупло, про девочку Костадину и что-то страшное:
- Её схватило! И потащило! Внутрь дерева!
Взрослые тут же бросились в лес; девочка лежала у корней старого дерева, в котором и впрямь было огромное дупло. Глаза восьмилетней малышки были плотно закрыты, а голова запрокинута, вокруг с ужасом на лицах сидели друзья.
Пока девочку на руках несли до села, менее напуганные дети успели рассказать, что она спокойно искала грибы, когда вдруг заявила, что видит что-то в дупле дерева. Разумеется, всем остальным тоже стало интересно, но быстрая Костадина заглянула внутрь первой.
- Она хотела посмотреть, но едва её голова оказалась там, как что-то её потащило вверх. Она закричала, а Матияш схватил её за ноги и вытянул!
Несколько человек остались в лесу и осторожно просветили дупло фонариком. Внутри мало того, что было пусто, так и ствол оказался не полым. Что бы ни схватило девочку, ему некуда было её тащить, тогда как юный герой Матияш утверждал, что уже не видел ни головы, ни плеч Костадины. Большинство взрослых списало это на поговорку «у страха глаза велики», но стало ясно, что спокойствию и мирным прогулкам в лес на некоторое время пришёл конец. Подозревали разбуженного и злого филина, но на теле девочки не нашли ни одного пореза. Сельский фельдшер несколько часов пытался привести девочку в чувство вместе со своим странным помощником Ристичем. Собирались уже послать машину в город, но, к счастью, к полудню Костадина пришла в себя.
Успокоенные новостью люди постепенно разошлись по свои делам. Только две женщины, обе в длинных старомодных юбках и с ожерельями из амулетов, стояли на крыльце дома и, разговаривая, не сводили взгляда с дома фельдшера.
- Ну и что вы думаете? – спросила та, что помоложе.
- Не знаю. Наши места спокойные, ты же знаешь, Ейя, - у старшей было хмурое лицо и яркие бронзовые серьги-диски.
Молодая, кудрявая и кареглазая, прикрыла рот рукой:
- Может, упыри?
- Средь бела дня? Потом, последнего упыря здесь видели пятнадцать лет назад, и упокоил его твой отец.
- Надо бы сообщить в Раду! Джеравица – тихое место и славится светлым волшебством.
- Да уж, - протянула старшая, - была бы жива Сребрович…
- А при чём тут она? Сидела у себя совой на Мшистой Скале.., - поинтересовалась Ейя.
- Она многое знала об истории нашего края. Но она в лучшем мире. Знаешь, сообщи отцу, а я поговорю с жителями. Это будет несложно – нас, сербов, считают суеверными, но мы просто видим и признаем больше.
***
Конистон, дом Мериел, раннее утро.
Когда Регулус пришёл в себя, первым к нему вернулось осязание. Силясь пошевелиться, он понял, что лежит на мягком покрывале, а не на камнях. Кровь стучала в висках, воздух с шумом ворвался в легкие. Приоткрыв глаза, Регулус успел заметить розовый свет и… копну коричневых волос, после чего был вынужден вновь их закрыть. В следующую секунду он почувствовал тонкие пальцы на своём лице. Тяжело задышав, Регулус попытался сесть, но мягкие руки уложили его обратно. Снова открыв глаза, Блэк увидел Мериел, и хрип врывался из его горла.
- Все в порядке. Ты жив и я тоже,- девушка тихо гладила его по плечу, стараясь унять собственную дрожь и одновременно закрыть пол-лица волосами. Но Регулус протянул к ней руку и провёл по щеке, открыв ожог. Мериел крепко схватила его ладонь, шепча:
- Не волнуйся, это не важно, не важно. Главное – Темный Лорд сгинул, а ты жив, и ОНИ тоже живы.
Это были довольно странные слова для двух влюбленных, но шок исчез с лица Регулуса. Взяв со столика чашу с рубиновым зельем, Хендрейк дала ему сделать несколько глотков. Выпив половину, Блэк сразу почувствовал, как уходит боль, сознание проясняется и возвращается дар речи. На этот раз Мериел помогла ему сесть и опереться спиной о подушки.
- Что произошло? – первое, что юноша смог спросить.
- Сегодня седьмое ноября. Темный Лорд был покалечен и лишён власти неделю назад. Сейчас стихают последние бои. Как ты себя чувствуешь?
- Тело будто чужое, а так – более менее. Что случилось с тобой? – в тихом голосе Регулуса слышалась боль.
- Мальсибер. Там, у Уизли. Остальное – неважно уже. Тебя мы принесли из пещеры около суток назад.
- Мы?
- Да, как-то всё… неожиданно. Мы – это я, Снейп и твой брат. Сириус тоже здесь.
Регулус слушал её нежный голос и не верил своим ушам и глазам. Это всё: живая Мериел, падение Лорда, Сириус рядом, даже теплый мягкий свет – казалось каким-то раем, но никак не реальностью. Пытаясь принять это всё, Регулус даже забыл, что сам остался жив, накачавшись смертоносным зельем, вызывавшим воистину адские видения. Хоркрукс, Кричер, чаша – воспоминания оказались физически болезненными, и парень решил позднее подумать о судьбе медальона и эльфа, сейчас не было сил. Главное – здесь Мериел. И Сириус.
Девушка догадалась, о чём он сейчас думает, и мягко предложила:
- Хочешь, я позову Сириуса? Он очень беспокоился за тебя.
В ответ Регулус лишь неуклюже кивнул. Потом, чуть смутившись, сказал:
- А у тебя нет… ну, мантии.
- Да, кажется, оставалась одна твоя…
Когда Мериел скрылась за ширмой, где стоял шкаф с одеждой, Регулус смог сесть и, едва девушка подошла к нему, держа в руках одежду, Блэк нашёл в себе силы обнять жену и прижать её к себе. Мериел коснулась его губ в ответ и помогла затянуть завязки на мантии. Казалось, прошла секунда, прежде чем девушка вышла в коридор и вернулась, не одна.
… Сириус резко зашёл внутрь и сразу замер, глядя на младшего брата. Две пары серых глаз встретились. Немая сцена длилась неизвестно сколько, пока Сириус не выдал, выставив вперед ладонь:
- Я уже всё знаю.
Он смотрел на Регулуса с облегчением и – возможно ли? – с радостью. Младший Блэк сидел, смотрел на брата, чувствуя, как его начинают душить слёзы: Сириус знает всё и признаёт его раскаяние.
Медленно подойдя к брату, старший Блэк растерялся. Хотелось сейчас… Но не стоило.… Да какая, к гоблинам, разница?!
Схватив крепко Регулуса за плечи, Сириус сел рядом, следя, чтобы братец, судя по выражению лица, от радости не хлопнулся в обморок.
- Ты готов простить меня? – голос Регула был обманчиво спокоен.
Сириус ответил грустно-шутливым тоном:
- Ещё бы, за такое. Утащить хоркрукс из-под носа Вольдеморта – всех гриффиндорцев заткнуть по части… выходок. Я тебе уже простил.
- Вот так просто?
«Если он не перестанет спрашивать с таким выражением лица, с меня станется зареветь», - подумал Сириус и сказал деланно твёрдым тоном:
- Потом могу выбить тебе пару зубов на твой или свой выбор, если так хочешь. Главное – ты жив.
- Теперь – да, - кивнул Регулус и печально, но улыбнулся.
Мериел, неслышно стоявшая в тени ширмы, украдкой рассматривала черноволосых братьев. Ещё в школе Регулус говорил ей, с несчастным видом, что брат его не замечает, будто презирает в его лице весь мир чистокровных снобов. Летом восьмидесятого (я знаю, что по канону Регулус погиб в 79ом, но у меня АУ, - прим. автора), он скажет ей: «Брат справедливо презирал меня». Позже Сириус стал для Регулуса символом стыда и раскаяния. Красные глаза, разбитое зеркало, вода на полу в ванной, вперемешку с осколками, сладкий дым отравы…
Отогнав душный морок тех воспоминаний о безумии, Мериел, поддавшись порыву, подошла к братьям и обняла обоих.
Продолжение следует…
