Глава 13Хогвартс-Экспресс высадил нас на полутемной маленькой платформе. У ее края стоял ряд одинаковых черных карет.
-Это для старшекурсников, - пояснил Рон.
Старшекурсники забрались в кареты и погромыхали куда-то в темноту, забыв подождать лошадей. Я бежал за ними, наверное, метров двадцать, рискуя свернуть себе шею, и все старался рассмотреть, не видны ли из-под кареты ноги, но было слишком темно, и я не разглядел.
-Первокурсники, сюда! – прогремел знакомый голос, и я увидел Хагрида, вынырнувшего из мрака. Тот ждал учеников на платформе, возвышаясь над всеми, как фонарный столб. Уцепившись за Рона, я присоединился к толпе.
-За мной! – Хагрид споро зашагал по узкой тропинке, петлями уходившей вниз. Мы дружным табунком следовали за ним: разговоры стихли, и слышалось только чье-то дыхание и сопение.
-Через несколько минут вы увидите Хогвартс! – крикнул великан, не оборачиваясь. Сзади поднаперли, мои ноги заскользили по склону...
-О-о-о! – вырвался дружный вздох.
В этот момент я ткнулся носом в чьи-то ботинки. Сзади взвизгнули и отпрыгнули, тоже на что-то налетев. Кряхтя и ругаясь, я кое-как поднялся на четвереньки и замер: мы стояли на берегу большого черного озера, а на другой его стороне виднелся огромный замок. Башни и башенки отчетливо вырисовывались на фоне Луны, а на воде лежали отблески огня и света.
-По четыре человека в лодку, не больше.
Я очнулся и обнаружил, что к берегу подогнана целая флотилия маленьких лодочек. Рон ждал меня у одной, беспокойно оглядываясь и вертясь на месте, как флюгер.
-Вот ты где! – воскликнул он, завидев меня. – Куда ты подевался?
-Я…
-Ты знаешь, что у тебя грязь на носу? – влезла в разговор лохматая девчонка, сидевшая в лодке рядом с Невиллом. – Вот тут.
Я вытер рукавом лицо и влез в ужасно тесную маленькую лодку. Ванна и та была бы вместительней. И вообще, почему здешние волшебники не наколдуют себе какой-нибудь катер или белую яхту с парусом?
Волосы боброзубой лезли мне в нос, Рон больно тыкался локтем в ребра, а Невилл все разыскивал свою жабу. Наша лодка внезапно оказалась одной из первых, и я увидел, как Хагрид, стоя в лодке, величаво дирижирует розовым зонтиком. Великан направлял флотилию прямо в заросли плюща на том берегу.
-Пригнитесь, - зычно крикнул он, и я увидел огромную расщелину. Темный тоннель, по которому мы плыли, заканчивался большой пещерой с гладкими стенами. В конце ее виднелась каменная лестница.
-Чья это жаба? – спросил Хагрид, выбираясь из лодки и нашаривая что-то под сиденьем.
-Ой, Тревор! – завопил Невилл. Мы с девчонкой и Роном переглянулись.
-Все здесь? Одиннадцать, пятнадцать, двадцать… Хорошо. Идите со мной.
И Хагрид первым ступил на лестницу, следом за ним потянулись замерзшие и оробевшие ученики.
Каменная лестница заканчивалась дверью, за которой стояла черноволосая волшебница в зеленой мантии.
-Профессор МакГонагалл, вот первокурсники, - сообщил великан, как будто бы и без него было не ясно.
-Отлично, Хагрид. Я их забираю.
У меня внутри сразу что-то оборвалось. Я с опаской поглядел на строгое лицо в прямоугольных очках и почувствовал себя стоящим перед доской. «Да… забирает. Попробовал бы кто-нибудь утверждать, что не забирает. В полную собственность».
Профессор провела нас в огромный зал. Дом Дурслей свободно бы здесь поместился: потолок терялся где-то вверху, на стенах горели факелы; справа от нас находились резные деревянные двери. С той стороны доносился грохот и шум голосов.
-Сюда, - сказала профессор, указывая нам на маленькую дверку по соседству.
-Итак, - сказала она, обводя присмиревшую аудиторию суровым взглядом. – Добро пожаловать в Хогвартс.
«Додумалась».
-Скоро начнется банкет по случаю начала учебного года, но прежде, чем вы сядете за столы, вас распределят по факультетам. С сегодняшнего дня факультет станет вашей второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной комнате и проводить время в гостиной, специально отведенной для этих целей.
«Вот они, прелести взрослой жизни», - удрученно подумал я. До сих пор мне не приходилось с кем-либо делить комнату; да и вообще, я был уверен, что у меня тяжелый характер и со мной никто, кроме Фанни, не уживется.
-Факультетов в школе четыре: Гриффиндор, Когтевран, Пуффендуй и Слизерин. У каждого из них своя древняя история, свои традиции и обычаи, и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы. Пока вы будете учиться, ваши успехи будут приносить факультету призовые очки. За каждый ваш проступок будут сниматься баллы. В конце года лидирующий по очкам факультет получит Кубок Школы. Это огромная честь, и я надеюсь, что вы станете достойными членами своей семьи.
-Она декан Гриффиндора, - тихонько прошептал мне Рон, и настроение мое упало, как муравей с кафельной стены. Представив, что я годами хожу по струнке, борясь с желанием напакостить ближнему, и смиренно лупаю глазами на своих врагов, вместо того, чтобы… Кстати, а где Малфой?
Малфой со своими головорезами стоял совсем близко, на ступеньках под ярко горевшим факелом, и о чем-то шептался с высоким чернокожим мальчишкой.
«Нет, я не хочу в Слизерин. Если там все такие, как Малфой…»
-…Сейчас начнется церемония отбора, - закончила Мак… кто-то там. – Даю вам время, чтобы подготовиться.
-Что она хотела этим сказать? – яростно зашептал я Рону, едва Ма… годл… мадам Дисциплина скрылась в дверях.
-Не знаю, - вид у Рона, как и у половины учеников, был откровенно растерянный. – Фред говорил, что мы должны будем пройти испытания – сразиться с горным троллем, кажется, - а Джордж уверял, что это очень больно.
Какая подлость! Ничего этого не было в письме – иначе я бы близко не подошел к платформе девять и три четверти! Сидел бы дома, дразнил бы Дадли и горя не знал!
-Мы будем должны сражаться с троллем? – пискнул кто-то.
-Если кучей навалиться, то мы его… - браво заявил темноволосый мальчик с сильным загаром.
-То мы его ногами запинаем, - скептически протянул ирландец. Я встал на цыпочки, но не увидел говорящего.
-Я считаю, что от нас ждут демонстрации некоторых заклинаний, - опять влезла в чужой разговор наша лохматая знакомая. – На самом деле я не думаю, что за дверями нас поджидает тролль…
-А он как раз и поджидает: трех метров ростом, с дубиной и котлом в придачу! – крикнул кто-то.
-Да это все равно, что сражаться со львом рваной бейсболкой!
-Такого не может быть!
Малфой стоял на возвышении и презрительно улыбался. Наверное, эти споры забавляли его: уж он-то точно знал - что, куда и зачем. Вот скотина. Ни за что не буду учиться с ним на одном факультете. Насупившись, я вытащил Строптивую и стал протирать ее рукавом. Казалось бы, что может быть безобиднее – но из палочки вырвался огненный вихрь, который с шипением врезался в стену рядом с Роном.
-Сдурел?! – шарахнулся тот.
-Это она сама! – лихорадочно оправдывался я. Взоры всех обратились ко мне, и я только приготовился огрызаться, как вдруг послышался девичий визг:
-Ай, привидения!
Жемчужно-белые, полупрозрачные, они парили в вышине, вылетая из стен; самого упертого материалиста, увидевшего это, пробрала бы дрожь. Они летали, делая вид, будто совсем нас не замечают, и вели громкие разговоры.
-А я говорю, что надо дать ему еще один шанс! – пухлый монах, на щеках которого даже в призрачном состоянии угадывался румянец, размахивал руками.
-Мой дорогой Проповедник, - другой призрак, в старинном кружевном воротнике, камзоле и чем-то вроде лосин, бережно придерживал монаха за локоток. – Пивз, по сути своей, никогда и не был призраком. Он позорит нас мерзкими выходками…
Тут он заметил первокурсников и поинтересовался:
-Новые ученики?
-Да-а… - отозвались те, кто не был парализован зрелищем.
-Что ж, желаю вам попасть в Пуффендуй! – сказал Проповедник, зачем-то подпихивая призрака в воротнике. – Прекрасный факультет, я когда-то сам на нем учился.
-Идите отсюда, - голос профессора Дисциплины оказал свое обычное магическое действие. Призраки мгновенно скрылись кто куда.
-Церемония отбора вот-вот начнется. Выстроитесь в шеренгу и ступайте за мной.
Не успел я как следует распаниковаться, как дубовые двери зала напротив отворились. Там было четыре длинных стола, с галдевшими за ними учениками, и стол преподавателей в дальнем углу. Над головами собравшихся плавали тысячи свечей, среди учеников то и дело показывались серебристые силуэты призраков, поблескивали золотые тарелки и кубки, а на черном бархатном потолке, усеянном звездами, сияло отражение Луны. От всего этого я еще больше занервничал.
Посреди зала, на трехногом табурете, лежала остроконечная шляпа – старая-старая, грязная-прегрязная. Тетя Петунья, увидев такую, содрогнулась бы до глубины души; фокусник отказался бы доставать из нее кролика, мисс Девил обработала бы после нее руки спиртом. Даже с такого расстояния мне было видно ее заплаты и потертости. Собравшиеся внимательно разглядывали шляпу, я тоже стал смотреть и обмер от изумления: на ткани появилась дыра, напоминающая рот, и Шляпа запела. Вернее, заголосила:
- Может быть, я некрасива на вид,
Но строго меня не судите.
Ведь шляпы умнее меня не найти,
Что вы там ни говорите.
Шапки, цилиндры и котелки
Красивей меня, спору нет.
Но будь они умнее меня,
Я бы съела себя на обед.
Все помыслы ваши я вижу насквозь,
Не скрыть от меня ничего.
Наденьте меня, и я вам сообщу,
С кем учиться вам суждено.
Быть может, вас ждет
Гриффиндор, славный тем,
Что учатся там храбрецы.
Сердца их отваги и силы полны,
К тому ж благородны они.
А может быть,
Пуффендуй ваша судьба,
Там, где никто не боится труда,
Где преданны все, и верны,
И терпенья с упорством полны.
А если с мозгами в порядке у вас,
Вас к знаниям тянет давно,
Есть юмор и силы гранит грызть наук,
То путь ваш — за стол Когтевран.
Быть может, что в Слизерине вам суждено
Найти своих лучших друзей.
Там хитрецы к своей цели идут,
Никаких не стесняясь путей.
Не бойтесь меня, надевайте смелей,
И вашу судьбу предскажу я верней,
Чем сделает это другой.
В надежные руки попали вы,
Пусть и безрука я, увы,
Но я горжусь собой.
Судя по хриплому голосу, Шляпа явно долго репетировала. Я мигом почувствовал в ней родственную душу: до сих пор мне не приходилось встречаться с братьями по несчастью. Говорят, трудно быть гениальным человеком. А вы попробуйте сочинять, не имея ни таланта, ни слога, одно лишь жгучее желание писать!
Профессор Дисциплина шагнула вперед, в руках у нее был длинный свиток пергамента.
-Я назову имя, вы наденете на голову Распределяющую Шляпу и сядете на табурет, - сказала она с таким видом, словно хотела добавить: «Не перепутайте». – Начнем, пожалуй. Аббот, Ханна!
Пухлощекая девица робко подошла к табурету и надела Шляпу.
-Пуффендуй! – крикнула та. Крайний стол разразился аплодисментами. Счастливая Ханна отправилась к своему факультету.
Наверное, для того Шляпа и существует, чтобы заглядывать ученикам в головы. Человеку провернуть подобное гораздо труднее.
-Боунс, Сьюзан!
-Пуффендуй!
-Бут, Терри!
-Когтевран!
Вот уж куда я не хотел попасть почти так же сильно, как в Слизерин. Умственная работа всегда меня пугала.
-Финч-Флетчтли, Джастин!
-Пуффендуй!
-Гермиона Грейнджер!
Лохматая девчонка почти бегом рванулась к Распределяющей Шляпе и натянула ее по самые глаза.
-Гриффиндор!
Рон застонал. Видно, учиться с Гермионой ему не очень хотелось. Я вдруг подумал: а что, если Шляпа возьмет, да и отправит меня обратно? Мол: «Личностям вроде Вас, молодой человек, гораздо более подходит исправительная колония». Конечно, пока я слышал подобное только от тетушки Петуньи, но мало ли что…
Свечи слепили меня, было душно, с оставшихся учеников градом валил пот. Невилл Долгопупс, оставаясь в своем репертуаре, два раза сорвался, прежде чем вскарабкаться на табурет. Шляпа долго думала, прежде чем отправить его на Гриффиндор. А вот Малфоя она без промедления запульнула в Слизерин. Тот ухмыльнулся и вальяжно проследовал к своему столу, провожаемый свистом, шиканьем и аплодисментами.
Количество не прошедших отбор уменьшалось, и вот, наконец…
-Поттер, Гарри!
-Она сказала, Поттер?
-Тот самый Гарри Поттер? – зашелестел зал. Под прицелом чужих взглядов я вышел, умудрившись ни разу не споткнуться, нахлобучил Шляпу и сел на табурет.
-Так-так, что у нас здесь, - зазвучал у меня в голове хриплый голос. – Гарри Поттер. С твоим распределением будет непросто.
Как будто что-то в моей жизни было легко.
-Работать ты не любишь. Странно, что родственники сумели переломить в тебе это качество… Ты любопытен, смел, настойчив, по-своему хитер… Вот только порой сам не знаешь, чего хочешь. Честно говоря, я не вижу причины не отправлять тебя в Слизерин.
После ошеломленного молчания я мысленно произнес:
«Но ведь я же еще и талантливый…»
В ответ Шляпа фыркнула прямо мне в ухо.
-Так куда мне тебя определить? Слизерин поможет тебе достичь величия, а заодно определиться с желаниями…
-Да не хочу я! Ну что вы, в самом деле? Какой из меня слизеринец? Слизни они тявкающие, вот кто.
Подумал и добавил:
-Аристократы!
-Малыш, откуда в столь юном возрасте в тебе такая классовая ненависть? – спросила Шляпа. Мне показалось, она смеется. – Ну хорошо. Ступай в Гриффиндор.
-ГРИФФИНДОР!!! – прогремело на весь зал, и я, весь красный от счастья, направился к своему факультету. Мне аплодировали с удивительным энтузиазмом, а Фред и Джордж во всю глотку орали: «С нами Поттер! С нами Поттер!»
Это меня насторожило. Я добрел до свободного места и рухнул на скамью, обливаясь потом. Рон вскоре плюхнулся рядом со мной, и Перси, староста факультета и по совместительству брат Рона, одобрительно похлопал его по плечу.
Пока церемония подходила к концу, я разглядывал золотые тарелки и кубки. Видит небо, мне так хотелось прихватить с собой хоть один! Но здравый смысл восторжествовал, и я, чтобы отвлечься, поспешно перевел взгляд на стол преподавателей. В сторону профессора Дисциплины я старался лишний раз не смотреть. До меня только сейчас в полной мере дошло, что она - декан м о е г о факультета.
С краю преподавательского стола сидел Хагрид. Далее - молодой профессор в фиолетовом тюрбане, которого, как мне показалось, я уже где-то видел. Но когда, где?
Вдруг я почувствовал на себе чей-то пронзительный взгляд. Подняв глаза, я сдавленно пискнул: шрам резанула такая боль, словно кто-то с размаху вогнал мне в лоб топор. Я почти ослеп и судорожно сжал зубы…
Когда зрение прояснилось, я увидел странного человека. Желтолицый, с длинными сальными волосами и с носом, как у хищной птицы, он смотрел на меня, не отрываясь. Создавалось впечатление, будто Гарри Поттер ему сильно не нравится. Он прямо-таки кривился от отвращения.
«Господи, ну и рожа, - смятенно подумал я, глядя в его холодные, пронзительные глаза. – Небось еще и не моется. И как таких только в школу берут? Ну чего, спрашивается, я ему сделал?»
Желтолицый скривился еще больше, хотя, казалось бы, куда уже... Отвернувшись, он стал смотреть на церемонию распределения. Распределяли последнего в списке Блейза Забини.
«А-а, Маугли», - узнал я мальчика, с которым недавно беседовал Малфой. Забини определили в Слизерин.
«Жаль», - подумал я. – «Очень жаль. А показался приличным человеком».
Альбус Дамблдор, разглядывание которого я оставил на потом, поднялся со своего трона. Он весь светился радостью, серебряная борода и волосы тоже сияли, и звезды на мантии отражали свет. Директор раскинул руки, как будто хотел обнять весь зал, и произнес:
-Добро пожаловать! Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать вам несколько слов. Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Все, всем спасибо!
Этим он основательно подпортил впечатление, произведенное на меня до начала речи. Однако, поразмыслив, я решил, что в словах директора все же был какой-то смысл.
«Может, это шифр? – подумал я. – Или шарада?» Рон пихнул меня локтем, чтобы я опустил взгляд на стол. Я невольно оторвался от своих мыслей и в который раз потерял дар речи: золотые тарелки и кубки наполнились едой. Ростбиф, жареная картошка, свиные отбивные, пироги и пудинги, подливки и соусы… глядя на это великолепие, я чуть не прослезился. Оголодал, должно быть.
Любовно смотря на куриную ножку, я наткнулся взглядом на Рона. Тот жевал за обе щеки, и сотни направленных на него взоров ему явно не мешали. Вздохнув, я еще раз укусил ножку. В детстве я вообще не мог есть на людях: семейные обеды с тетушкой Мардж были пыткой, а что после них мне устраивала тетя Петунья… Ну ладно, не будем о грустном.
-Неплохо выглядит, - печально поведал мне призрак в воротнике, кивая головой на Рона. – Порой мне так не хватает… ах, ладно. Позвольте представиться: сэр Николас де Мимси-Дельфингтон, привидение башни Гриффиндора.
-Я знаю, кто ты! – внезапно выпалил Рон, перестав жевать. - Ты – Почти Безголовый Ник! Мои братья рассказывали о тебе.
Призрак недовольно нахмурился, но тут кто-то с ирландским акцентом спросил:
-Почти Безголовый? Как можно быть Почти Безголовым?
Я смутно догадывался, как: поэтому я сначала посмотрел на ирландца – им оказался светловолосый мальчик на противоположном конце стола, - а потом уже на Ника. Голова призрака болталась на лоскутке кожи и улыбалась позеленевшим гриффиндорцам. Гермиона не отрывала глаз от пенька, мерцающего серебристой кровью; я с неприязнью разглядывал то, что было когда-то шеей человека.
-А скажите, боль вы чувствуете? – сочувственно спросила девица, сидящая рядом со мной.
-Нет, - сказал Ник, водружая голову на место. Она, как дверца тумбочки, негромко щелкнула. – Но, к сожалению, я лишен и всех радостей плоти, в том числе… - и он кинул выразительный взгляд на еду.
-Итак, - продолжил Ник, - я надеюсь, молодое пополнение поможет нам в этом году не остаться без Кубка. Вот уже шесть лет подряд Кубок достается Слизерину, и Кровавый Барон – вон он – стал почти невыносим.
Кровавый Барон, жуткого вида призрак с выпученными глазами, витал над столом Слизерина. Малфой, которому выпало счастье с ним беседовать, исполнял эту обязанность с должным почтением, но без приличествующего энтузиазма.
Так ему и надо. Не лезь не в свои дела, не трогай чужих родителей. Но лично я держался бы от призраков подальше, и не только от Кровавого Барона. Подумать только - болтать с мертвецами… Бр-р-р! Мерзость какая.
После ростбифов, жарких и тому подобного на тарелках неведомо каким образом появилось сладкое. Я отдал должное и тортам, и пудингам, и пирогам с патокой, и мороженому, остановившись только тогда, когда джинсы стали ощутимо жать в поясе. Жаль, а то я бы еще поел.
В это время за столом завели разговор о чистокровности: вот уж что меня совершенно не интересовало.
-Кто этот профессор в тюрбане? – спросил я у Перси, когда голоса за столом немного притихли.
-Это профессор Квиррелл, - сказал тот. – Он всегда ужасно нервничает. Но сейчас я его понимаю – занервничаешь тут, когда рядом с тобой сидит профессор Снейп. Он учит волшебному зельеварению – как надо смешивать травы и тому подобное, - но говорят, что он мечтает вести Защиту от Темных Искусств. А Квиррелл как раз Защиту и преподает.
-Говорят, он большой специалист по Темным Искусствам, этот Снейп, - влез, куда его не просят, один из близнецов.
Когда все насытились, Дамблдор поднялся со своего трона.
-Кх-ха! Теперь, когда мы все сыты, - прокашлялся он, - я хотел бы сказать несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено ходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом...
Сияющие глаза Дамблдора на мгновение остановились на рыжих головах близнецов Уизли.
-По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. Тренировки по квиддичу они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Трюк. И, наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью.
Я вообще перестал что-либо понимать. Некоторые рассмеялись.
-Он ведь шутит? – спросил я Перси.
-Может быть, - ответил староста, хмуро глядя на Дамблдора. – А может быть, и нет. Странно, потому что обычно он объясняет, почему нельзя ходить куда-то. Про лес и так понятно - там опасные твари… Думаю, он должен был посвятить в это дело хотя бы нас, старост.
-А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споем школьный гимн! - прокричал Дамблдор.
У всех учителей застыли на лицах непонятные улыбки. Вот дураки-то. Чему тут радоваться – учебный год начался…
Директор встряхнул своей палочкой, и из палочки вырвалась золотая лента, которая сначала поднялась над столами, а потом рассыпалась на зависшие в воздухе слова.
-Каждый поет на свой любимый мотив, - сообщил Дамблдор. - Итак, начали!
Что тут началось! Такого безобразия наверняка не слышал даже наш школьный учитель пения. Каждый пел, как хотел, но в голосе многих проскальзывало неподдельное счастье. Особенно старались младшекурсники. Я сидел с полуоткрытым ртом, делая вид, что подпеваю, а сам рыскал взглядом по столу преподавателей. Хагрид поддерживал хор могучим басом, Дисциплина размягченно улыбалась, и никто, казалось, не замечал нелепости происходящего.
-Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс,
Научи нас хоть чему-нибудь.
Молодых и старых, лысых и косматых,
Возраст ведь не важен, а важна лишь суть.
В наших головах сейчас гуляет ветер,
В них пусто и уныло, и кучи дохлых мух,
Но для знаний место в них всегда найдется,
Так что научи нас хоть чему-нибудь…
Естественно, все закончили петь в разное время. Все уже умолкли, а близнецы Уизли еще продолжали петь гимн - медленно и торжественно, как похоронный марш. Дамблдор дирижировал своей волшебной палочкой, а когда они, наконец, допели, именно он хлопал громче всех.
-О, музыка! – воскликнул он, вытирая глаза. – Ее волшебство затмевает то, чем мы занимаемся здесь…
Мне, конечно, хотелось фыркнуть, но я удержался. «Не надо портить отношения с власть имущими», - сказал Спенсер, рисовальщик, и я полностью был с ним согласен.
То ли Дамблдор мог слышать чужие мысли, то ли еще что - но он вдруг взглянул в нашу сторону, и мне почудилось, что он видит меня, патентованного хитреца, насквозь. И все мои мечты о приключениях, и глупейшее «Mea Culpa», картинку, которую я нарисовал перед отъездом – на ней волшебник, похожий на меня, превращал в лягушку Дадли; и многое, многое другое… Это было странное чувство, и длилось оно недолго.
-А теперь спать. Рысью — марш!
Я очнулся и увидел, как Перси встает из-за стола. Во главе с ним мы прошли мимо болтающих за столами старшекурсников, вышли из Большого зала и поднялись вверх по мраморной лестнице.
Я уже не удивлялся тому, что люди на развешанных в коридорах портретах перешептываются между собой. Перси дважды проводил нас сквозь потайные двери - одна пряталась за раздвижными панелями, вторая скрывалась за свисающим с потолка длинным гобеленом. Я брел по лестнице, не поднимая глаз, словно в воду опущенный, но вдруг Перси остановился.
Прямо перед ним в воздухе плавали костыли. Они делали угрожающие жесты, хоть и не ударяли его.
-Это Пивз, школьный полтергейст, - сказал Перси и, повысив голос, крикнул: - Пивз, покажись!
Честное слово, Пирс Полкисс, похожий на худую крысу, показался бы рядом с Пивзом сущим красавцем. Полтергейст оказался маленьким человечком с неприятными темными глазками и большим ртом. Он был одет в красный кафтан, когда-то щеголеватый, а теперь местами продранный, и плотоядно улыбался.
-О-о! - протянул он. - Маленькие первокурснички! Ох, и повеселимся же мы.
Он внезапно спикировал, и все дружно пригнули головы.
-Убирайся, Пивз, иначе Кровавый Барон об этом узнает! — резко произнес Перси.
-Ай-ай-ай, как страшно, - издевательски протянул Пивз. Костыли качнулись в мою сторону.
Во мне мигом вскипела злость. Да как он смеет! Я попытался причинить ему боль – небольшую, так просто, чтобы понял, с кем имеет дело – но тут же осознал, как это трудно.
До сих пор было не с чем сравнивать, но раньше я… словом… было так легко, словно я брал молот и шарахал им по выбранному месту. Сейчас я тоже мог это сделать, но будто двигаясь в густом сиропе.
Пивз высунул язык и вытаращил глаза. И вдруг взвизгнул, схватившись за ногу. Он исчез, уронив свои костыли на голову Невиллу - мы слышали, как полтергейст удаляется от нас, стуча чем-то по выставленным в коридоре рыцарским доспехам и грязно ругаясь.
-Вам следует его остерегаться, - предупредил Перси. - Единственные, кто может контролировать его - Кровавый Барон и Дамблдор, а так Пивз не слушается никого. Даже нас, старост. Вот мы и пришли.
Мы остановились в коридоре перед портретом полной дамы в розовом.
-Пароль? — строго спросила она.
-Капут драконис, — ответил Перси, и портрет отъехал в сторону, открывая круглую дыру в стене.
Круглая уютная гостиная Гриффиндора была заставлена глубокими мягкими креслами. Тут был настоящий камин и поленница с настоящими дровами; я сразу же наметил для себя кресло в уголке. Перси показал девочкам дверь в их спальню, а мы с Роном и остальными вошли в другую.
Поднявшись по винтовой лестнице, я, наконец, оказался в спальне. Здесь стояли пять кроватей с пологами на четырех столбиках, закрытые темно-красными бархатными шторами. Фанни ждала меня здесь, встретив хозяина недовольным мявом. К счастью, я догадался завернуть в салфетку и сунуть в карман остатки роскошного пиршества. В еде Фанни была непривередлива.
-Неправильно кормить животное прямо на кровати, - поморщился ирландец Симус Финниган.
Все мои силы ушли на Пивза, поэтому я только сказал:
-Ага.
-Классно поели, правда? – Рон тяжело опустился на кровать и заглянул под нее. – А где же наши вещи?
-Здесь – сказалл Дин Томас, показывая на дальний угол, где стояли наши чемоданы. За ужином он успел рассказать о себе столько, словно ожидал, что мы будем писать его биографию. Но в целом он оказался приятным парнем, не то что Финниган.
-Давайте поспим, - сонно попросил Невилл Долгопупс. – Завтра наговоритесь.
Видно, мы ему совсем надоели, если уж он решился высказаться.
