Глава 13Дорогие подписчики, спустя 2 года я таки ВЕРНУЛАСЬ К ВАМ! :) Фик будет дописан, моя больная голова родила новые идеи, которые постепенно складываются в слова, предложения и новые главы, а пока что, пожалуйста, ловите главу 13! ^^
____________________________________________________
Глава 13, в которой супруги Малфой подвергаются допросу, Гермиона почти находит способ получить развод, и вдруг ощущает в себе отголоски неожиданных эмоций
- СЕНСАЦИЯ! СЕНСАЦИЯ! Героиня войны Гермиона Грейнджер оказалась вовсе не той, за кого себя выдавала! Все тёмные тайны семьи Грейнджер раскрыты Ритой Скитер на страницах Ежедневного Пророка! – орал рекламный вопиллер, доставленный почтовой совой вместе с прочей утренней корреспонденцией.
Собственно, именно пронзительный голос заколдованного конверта пробудил главную героиню сенсационной новости от короткого, нервного сна.
- Минки, неужели невозможно заткнуть эту гадость? – просипела Гермиона, потирая воспаленные глаза.
Девушка категорически возражала против применения насильственной рекламы – будь она звуковая, цветовая или какая-либо ещё. Главное в СМИ – красиво оформленная достоверная информация. Гермиона и Люциус дали «Придире» великолепное интервью, приправленное сделанными «не отходя от кассы» красочными колдографиями – не слишком семейными, но и не до конца отражавшими специфику отношений новоиспечённой четы. В общем и целом, волшебники, запечатленные на снимках, производили впечатление дальних знакомых – не врагов, не друзей, - попавших в совершенно невероятную, комичную ситуацию. Это новое амплуа устраивало их обоих, в конце концов, им вместе жить ещё без одной недели пять лет…
- Миссис Леди Гермиона! Минки желает вам доброго утра! – эльф привычно материализовался в спальне волшебницы с чашкой крепкого ароматного кофе в руках.
- Добрее не бывает, - буркнула Гермиона, принимая кофе из узловатых пальцев домового эльфа.
- СЕНСАЦИЯ!!! – не желал затыкаться вопиллер.
- Он самоуничтожится, как только кто-нибудь прочтёт статью от первого до последнего слова, - виновато пролепетал Минки, боязливо прикрывая огромные, словно теннисные мячи, глаза ушами. Можно было подумать, будто бы это он изобрёл эту дрянь.
День предстоял нелёгкий – попытки отбиться от прессы, очередной визит в следственный отдел Аврората по делу о таинственной «смерти» Нарциссы…
Допив кофе, вкус которого она даже не почувствовала, Гермиона нехотя откинула одеяло и призвала магией свою одежду. Подниматься с мягкой перины не было ни малейшего желания, но что поделаешь… теперь она не школьница мисс Грейнджер, и не капризная светская львица – она Миссис Малфой, как бы ей ни мечталось, чтобы это оказалось лишь затянувшимся кошмарным сном.
С трудом совладав с магией укладки волос и одеванием, волшебница спустилась в малую гостиную, чтобы покончить с навязчивым вопиллером, так и не думавшим затыкаться, однако этим вопросом уже вплотную занимался Малфой.
- НидлякогонесекретчточутьбольшенеделиназадлордМалфойповторноженилсяедвауспевпохоронитьпервуюсупругу – цедил скороговоркой Люциус, не останавливаясь даже для того, чтобы перевести дыхание.
Он не ответил на угрюмое «доброе утро» Гермионы, лишь ещё больше ускорив темп своего речитатива. Стоит отдать ему должное, вопиллер медленно, но верно умолкал, однако голова второй Леди Малфой, видимо, решила, что ей не хватает острых ощущений, и принялась тягуче болеть. На смену раздражению пришло серое уныние.
- …одальнейшемразвитиисобытийчитайтевнашемследующемномере. Всё! – выдохнул Малфой. Вопиллер заткнулся и, взорвавшись миллионом разноцветных ошмётков, исчез.
- Того, кто выдумал этот мерзкий рекламный трюк, стоило бы приговорить к поцелую дементора, - выплюнул волшебник и залпом осушил наколдованный стакан воды.
- Бесполезно, - меланхолично возразила Гермиона, - у создателя этого мерзкого рекламного трюка и так нет души.
- Скоро и у нас не будет, если ты немедленно не приведёшь себя в порядок. Через час очередной допрос в Аврорате.
Стоит ли говорить, что распоряжение Малфоя немедленно привести себя в порядок было исполнено охотно, хотя и не безупречно.
***
Мистер Нокс ожидал волшебников у самого входа в Министерство Магии.
- Лорд Малфой, Миссис Малфой, прошу вас скорее в зал допросов. Комиссия уже собралась, - возбужденно протараторил глава Отдела Магических Происшествий в весьма несвойственной ему манере.
- Мне казалось, что дело было передано в следственный отдел Аврората, - недовольно буркнул Малфой, испытывавший искреннее отвращение к своему давнему знакомому Ноксу.
Ещё во времена Тёмного Лорда, не к ночи будь помянут, Нокс попортил Пожирателям немало крови – прежде чем подцепил какую-то науке неизвестную хворь. Да и не только науке – природа этой болячки была известна исключительно профессору Хогвартса Северусу Тобиасу Снейпу, изобретателю варева, данную хворь вызвавшего. Что вытащило Нокса с того света – одному Мерлину известно, потому как Снейп клялся, что зелье не диагностируемо, некурабельно и крайне заразно. Ввиду давней вражды (Нокс был выпускником Гриффиндора) всех собак повесили на Малфоя, что прибавило ещё несколько месяцев его Азкабанскому сроку. Впрочем, даже основной срок Люциус отсидеть не успел – к огромному огорчению т.н. «светлой» стороны в целом и Нокса в частности.
- Пока факт умышленного убийства не доказан, дело веду я, - ослепительно улыбнулся чиновник, мягко беря Гермиону под локоть, несмотря на её яростное сопротивление. Одно прикосновение этого мужчины почему-то вызывало у неё искреннее отвращение.
- Насколько я понимаю, легилименты проникнут в наши воспоминания о дне гибели Леди Малфой, - уточнил Люциус, - и, когда подозрение о моём участии будет отвергнуто, я смогу вернуться домой и больше никогда вас не видеть?
Гермиона нахмурилась.
- Напоминаю, что я тоже в происшествии никоим образом не участвовала.
- Всё это мы подтвердим или опровергнем в допросной.
Кованые решетки лифтов сомкнулись, не оставляя пути к отступлению. Лифт понёсся на нижние уровни подземного здания – лишь на этаж выше Отдела Тайн.
***
Допросный зал представлял собой душную комнату в форме полумесяца – в дальнем углу располагалась входная дверь, и больше ни дверей, ни окон в помещении не было. Прямо посреди допросной был привинчен к полу металлический стул с наручниками и цепями для ног, напротив стула – длинная деревянная лавка с потёртыми подушками в бархатных чехлах для удобства сидения допрашивающих. Освещалась зала огромной тусклой люстрой, со всех сторон обвешанная хрустальными «слезами», потемневшими от грязи и копоти свечей. По болотного цвета стенам стекали ручейки влаги.
«Мерлиновы кальсоны, опять я оказался в этом склепе» - скривив рот, подумал Малфой, - «И это совсем не подходящее место для девчонки» - нехотя добавил он.
Гермиона распахнутыми в ужасе глазами разглядывала «интерьер», молясь о том, чтобы никогда больше не возвращаться в это помещение.
Неизвестно ведь, какие именно воспоминания будут просматривать легилименты. Скорее всего – всё, что происходило в день гибели Нарциссы. А Гермиона ничего предосудительного в тот день не совершила – прогулялась по Косому переулку, дошла до Министерства магии и не получила свою ветеранскую пенсию, пешком дошла домой… и там её ждала Эта Женщина. Там они с ней поскандалили из-за мужа Нарциссы, буквально через день ставшего её, Гермионы, мужем. Именно возле её дома леди Малфой попала под машину сразу после их встречи…
Безусловно, это не прямые улики – на их основании никто не имеет права задерживать Гермиону, и уж тем более отправлять в Азкабан. Однако их вполне достаточно, чтобы вызывать волшебницу в эту ужасную камеру каждый день – до конца её жизни… несправедливо! Она же не убивала! Более того, вообще никакой смерти не было! Но любая попытка Гермионы хотя бы заикнуться об этом будет стоить ей жизни… что же делать? Неужели это конец?..
Парочка мускулистых авроров уже усадила Малфоя на железный стул, и легилимент направил на его голову свою волшебную палочку.
- Легилименс! – голубовато-серебристая вспышка осветила напряжённые лица волшебников.
Гермионе никто не предложил сесть, но, обессиленная, она без разрешения проследовала на лавку, стоявшую вдоль стены. Подушки были мокрые насквозь, затхлый воздух допросной почему-то казался промозглым.
«Филиал Азкабана» - с содроганием подумала девушка.
Лицо Малфоя скривилось в судороге боли…
Импровизированная пытка длилась больше часа. Пытка вдвойне: Гермионе было невыносимо смотреть на мучения Малфоя – зная, что через некоторое время её ожидает то же самое. Но ещё страшнее было понимание того, что воспоминания, до которых доберётся легилимент, в любом случае её убьют – либо сыростью камер Азкабана, либо непреложностью клятвы молчания, которую она дала Нарциссе… Блэк.
Девушка не смогла вспомнить, как именно звучала клятва, слишком шокирована и испугана она была. Может быть, легилимент всё прояснит, просматривая вместе с ней воспоминания о прошедших днях. Может быть, увидев живую Нарциссу и услышав клятву молчания, он не станет мучить её дальнейшим «допросом», а отпустит с миром, объяснив аврорам, что состав преступления отсутствует, и вообще не стоит больше беспокоить Гермиону по поводу гибели абсолютно чужой женщины? Воспоминания будут просматриваться в обратном порядке, поэтому до сцены безобразного скандала между леди и миссис Малфой легилимент просто не успеет добраться.
Глупости. Увидев правду о Нарциссе, легилимент обязан будет её озвучить. Озвучить…
Великий Мерлин!
Гермиона едва не подскочила от неожиданности. Ну конечно же! «Правда не должна быть произнесена вслух» - Гермиона поклялась, что не сделает этого. Это сделает треклятый министерский легилимент! Гермиона спасена – она автоматически получит развод, а ещё докажет свою невиновность, ведь никакого убийства не было! И Люциус получит назад свою Нарциссу, а Гермиона получит назад возможность самостоятельно распоряжаться своей жизнью. Она вернётся в их с Джинни уютную квартирку в треклятом районе Рэдбридж, в котором была зафиксирована только одна вспышка магической активности (и та совершенно случайно), найдёт себе новую работу – или обеспеченного мужа, и думать забудет о невыносимой семейке Малфой. Всё вернётся на круги своя.
От этой мысли почему-то больно кольнуло в груди. Неужели за неделю с лишним она так привыкла к пушистым, словно облако, перинам своей спальни в Малфой-мэноре? К услужливости выделенного только для неё домового эльфа Минки? К беззлобным перепалкам с самым большим страхом её детства – великим и ужасным Люциусом Малфоем? Глупости, ерунда и глупости! Через несколько часов она станет свободна, и эта мысль греет её в этом сыром, холодном помещении!
- Благодарю вас, мистер Малфой, вы можете быть свободны, - прогнусавил легилимент, - Миссис Малфой, будьте так любезны.
Гермиона спешно подобрала полы длинной мантии и почти с разбегу уселась на железный стул, вызвав немалое изумление авроров, Малфоя и самого легилимента.
- Пожалуйста, давайте покончим с этим поскорее? – стараясь не дрожать от предвкушения, попросила волшебница.
- Безусловно. Легилименс!
Это было так, будто кто-то копался в её сознании чайной ложкой, словно в пудинге. Неприятное ощущение, от которого всегда инстинктивно стараешься оградиться, и сейчас мозг Гермионы зачем-то попытался поставить мощнейший из всех щитов, на которые только был способен – но вот вместо прочной каменной стены ему удалось выдать лишь лёгкий дымок.
«Силён», - не без зависти подумала Гермиона и потеряла сознание.
