Глава 12: Тупой изгойРой украдкой выглянул в окно. На улице ярко светило солнце, и он с легкой завистью подумал о Ризе, которая сейчас, должно быть, играет в саду. Как бы ему хотелось оказаться рядом с ней: слушать радостную болтовню и отвечать, когда нужно. Да где бы он ни оказался – все лучше, чем сидеть здесь. Спина уже болела, потому что приходилось наклоняться над хрестоматией, а ноги ныли от того, что не доставали до пола. Вот бы снять эти ботинки и полежать в траве. Рой только притворялся, что учил урок, и живот уже завязывался узлом в ожидании момента, когда учительница снова вызовет его к доске.
Рой уже начал привыкать к маленькому и сложному школьному миру. Трюк заключался в том, чтобы не привлекать лишнего внимания учительницы. Если Рою удавалось отвечать третьим или четвертым, то он успевал выучить стишок, слушая ответы других. Конечно, метод был не идеален: остальные ученики не всегда рассказывали заученное дословно, но так его не наказывали за то, что не отвечает совсем. Время от времени учительница вызывала его первым – вот и приходилось стоять в углу. Наказание было суровым – Рою не хватало сил, и каждый день он все больше боялся, что это заставляет его выделяться.
Очень быстро до Роя дошло, что нужно просто смешиваться с толпой. Делать вид, что понимаешь, даже если это не так, и не задавать вопросы. Он все лучше улавливал момент, когда надо говорить «Да, мисс», а когда – «Нет, мисс». Несмотря на это, Рой ненавидел каждую унылую минуту, и только мысль о возвращении в дом Хоукаев помогала ему пережить длинный трудный день. Там никого не заботило, что он не понимает уроки. Риза радовалась механическим пересказам стишков точно так же, как если бы Рой их читал. А её родителям не было до него никакого дела.
Миссис Хоукай каждое утро поднимала его резким «Вставай, мальчишка, и кушай свой завтрак!» А когда он доедал, с силой надевала ему на ноги ужасные ботинки, всучивала коробку с обедом и выставляла за дверь. После школы же она, казалось, даже не замечала, что Рой вернулся, а главное – не спрашивала, хорошо ли он себя вел. Его все устраивало. Какая-то часть Роя втайне боялась, что если миссис Хоукай узнает обо всех тех разах, что он стоял в углу, ее угрозы превратятся в реальность.
Учительница прочистила горло и подняла взгляд.
— Рой Мустанг, взгляд в книгу, пожалуйста.
Рой уткнулся в книгу. Текст на развороте занимал аж шесть колонок, а картинка была скучная – какие-то колокольчики на ленте. А вот с другой стороны картинка интереснее: красивый солдат возвышался на коне, а полы его шинели развевались на ветру. На поясе – сабля, а в руке – длинный пистолет. Наверное, нечто похоже Риза имела в виду, когда говорила про спецагентов. Но и этот рисунок уже надоел Рою до безумия. За последние девяносто минут у него не нашлось другого дела, кроме как пялиться на него и слушать, как скрипели ручки старших девочек, корпевших над сочинениями.
Декстер усмехнулся и дернул ногой, так что подошва его ботинка проехалась по полу.
— Взгляд в книгу, пожалуйста!
Рой вздохнул. Декстер ему не нравился. Он был шестилетним задирой. От него доставалось и девочкам, и самым младшим ученикам, и Рою в том числе. У него уже собралась целая коллекция синяков с той стороны, куда сосед по парте тыкал локтем, пока никто не смотрел.
— Судя по всему, вы уже устали учить, — сказала учительница, хмуро глянув на Роя и Декстера, — так что, пожалуйста, встаньте все в линию перед классом.
Изумлению Роя не было предела: обычно они просто собирались вокруг парт и делали шаг вперед, если требовалось. Однако остальные ученики не выглядели удивленными, так что он проследовал за ними.
— Каждый из вас должен правильно ответить правописание как минимум пяти слов, — сказала учительница. — Мы закончим, как только все справятся с заданием. Эльза, пожалуйста, скажи, как ты напишешь слово «рыба».
— Рыба, — повторила маленькая блондинка. — Эр-ы-бэ-а. Рыба.
«Эр-ы-бэ-а, рыба», – судорожно повторял про себя Рой, пытаясь запомнить сочетание звуков: «Эр-ы-бэ-а, рыба».
— Молодец, — сказал учительница, и Эльза радостно улыбнулась и отошла в конец шеренги. Все подвинулись чуть вперед. — Леона, твое слово – «лодка».
У Роя затрепетало сердце: у Леоны другое задание! Какузнать, что выпадет ему?
— Лодка. Эл-о-эл-ка-а. Лодка, — ответила Леона и тоже встала в конец.
Рой сглотнул, с ужасом осознавая, что это задание ему не по зубам. Это как будто тарабарский язык!
— Норман, тебе сложнее. Пожалуйста, расскажи, как правильно пишется «мышка».
Норман скорчил рожицу.
— Эм, — начал он. — Эм-ы...
Затем тишина. Учительница выжидающе смотрела на него.
— Эм-ы... — повторил Норман, а потом затараторил: — Эм-ы-ща-ка-а.
— Очень жаль, Норман, но это неправильный ответ. Пожалуйста, встань в конец шеренги. Салли, ты можешь ответить то же слово?
— Эм-ы-ша-ка-а, — без раздумий ответила девочка. Она была самой умной в классе и всегда знала все ответы.
Следующему ученику досталось слово «мяч», а еще одному за ним – «сейчас». Теперь настала очередь Роя. Он старался успокоиться, но не знал, что будет делать. Все эти невнятные звуки, которыми с легкостью пользовались остальные, были ему непонятны.
— Рой, твое слово «природа», — сказала учительница.
— Природа, — нервно отозвался Рой, имитируя поведение предыдущих учеников. Однако следом не последовало ни звука – он просто не знал, что сказать теперь. Конечно, здесь должна была быть какая-то логика – в том, как они все повторяли эти звуки, но разгадать ее он не мог. — Природа, — вновь повторил Рой, а затем закрыл глаза и сказал наугад: — Тэ-ю-бэ-гэ-эс-вэ.
Одна из девочек постарше захихикала, а учительница озадаченно моргнула.
— Извини, не мог бы ты повторить?
Именно этого Рой и не мог.
— Дэ-эн-эн-эс, — выговорил он.
На этот раз захихикали уже почти все. Рой беспомощно огляделся по сторонам, пристыженный собственной глупостью. Учительница нахмурилась.
— Достаточно! — резко произнесла она, и все замолкли. Учительница поднялась из-за стола. — Рой, если тебе не хочется учить уроки, то это твое дело. Если тебе хочется вырасти глупым и ленивым неумехой, я не могу тебе помешать, хотя и обязана попытаться. Однако я не потерплю такого поведения в моей школе. Ты должен понять, что здесь дерзить нельзя.
Рой с волнением закивал головой. Он вовсе не хотел дерзить, просто пытался делать то же, что и все остальные, вот только понятия не имел, что значит «правописание». Спорить было бесполезно.
Учительница взяла длинную линейку с полки под доской.
— Положи руки на стол ладонями вверх.
Малышка Мэри с первого ряда шумно выдохнула. Рой заметил странные усмешки на лицах старших мальчиков. Не слишком понимая, что должно сейчас произойти, он подчинился.
Гибкое дерево свистнуло в воздухе, и Рой вскрикнул от боли. Он отскочил назад, подальше от нападавшего, и попробовал дать деру, но учительница оказалась быстрее. Она поймала его за плечо и развернула обратно.
— Стой смирною. Ты хотел похулиганить, теперь встречай последствия.
Держа его руки на месте, учительница резко ударила еще девять раз: вышло по пять для каждой ладони. Рой пытался не вырываться, но не мог сдержать взвизг, когда последний удар настиг руку.
— Садись на свое место, — сурово сказала учительница. — И чтобы больше не срывал уроки!
С горящими от стыда щеками и пылающими от боли ладонями, Рой шаркающей походкой добрался до своего места. Сев на твердую скамью, он повесил голову, кусая губы, и попытался взять себя в руки. Нельзя показывать другим, как ему больно. Надо выглядеть сильным, даже если нещадно болят ладони, а сам он испуган и ошарашен.
Урок правописания продолжился, а когда они закончили, учительница отпустила всех обедать. Рой не двинулся с места, неуверенный, наказан ли он еще или уже нет, пока учительница не велела ему пойти и поесть на улице.
Забрав свой обед с полки, Рой помедлил в дверном проеме, не осмеливаясь продолжить мучительный день.
Чьи-то цепкие пальцы схватили Роя за запястье, заломив руку за спину, пока сообщник отбирал у него коробку с обедом. Ему даже не требовалось видеть нападавших, чтобы понять, кто ожидал его в засаде: старший брат Декстера Карл и его дружок Уэсли. Парочка городских громил – бесспорные короли школьного двора. Как и Декстер, они нападали на слабых, а их излюбленной мишенью стал Рой.
— Эй, узкоглазый, — прорычал Карл. — Как делишки?
Рой не ответил. Месяца два назад он бы дал им отпор, кусаясь и царапаясь, пока они не отпустили бы его или не избили до полусмерти, а потом сбежал бы в другой город, едва оправившись от ран. Однако девять недель в доме семьи Хоукай лишили его такого варианта. Рой и подумать не мог сбежать от Ризы, от теплого покрывала на диване в гостевой комнате и от трех полноценных приемов пищи каждый день. Так что у него не оставалось выбора, кроме как пережить все грядущие мучения.
Уэсли открыл крышку коробки с обедом, выкинул ее прямо на землю и засмеялся.
— Снова молочко! Малышу нужно его молочко!
Рой беспомощно наблюдал за тем, как он открыл баночку и вылил ее содержимое на землю. Меньше чем за полминуты молоко превратилась в жидкую грязь. Тогда Карл достал кусок хорошего черного хлеба, который был главной частью обеда, и бросил его под ноги и придавил каблуком. Последним из коробки вытащили лайм – тот самый приз, вокруг которого строился весь этот дневной ритуал – а саму ее просто выкинули.
Медленной походкой к ним приблизился Декстер – тоже с мерзкой улыбочкой на лице.
— Приятного аппетита, тупица, — усмехнулся он, протягивая руку за своей долей награбленного.
— Тупица, — эхом отозвался Карл. — Старушка Струби решила, что ты хулиганишь, узкоглазый, но знаешь, что думаю я? Я думаю, что ты не знаешь, как правильно писать слова! Ты просто тупой сопляк. Катился бы в свой Восточный город, откуда и пришел!
Рой ничего не ответил. Со временем им надоест эта игра, и его оставят в покое. Тогда он сможет подобрать остатки разорванного каблуком хлеба и съесть хоть что-нибудь. Голодная жизнь сделала Роя непривередливым, и он мог себе позволить ползать в пыли, подбирая еду.
— Да, тупица, — отозвался Уэсли, громко чавкая отобранным лаймом. — Чего они вообще тебя в школу-то пустили? Потому что Сумасшедший Хоукай их заставил?
— Мы с тобой разговариваем, тупица!
С этими словами Карл взял одну из рук Роя и сильно надавил на свежую рану на ладони. Слезы навернулись на его глаза, и он попытался вырваться.
— Смотрите, он же плачет! — фыркнул Декстер. — Малышок Рой-Рой плак-плак!
— Рой-Рой тупой изгой плачет! — заржал Уэсли.
Карл гикнул от удовольствия.
— Рой-Рой тупой изгой! — напел он. — Рой-Рой тупой изгой!
Их медленно обступала толпа других детей, привлеченных этой сценой так же, как стервятники трупами.
— Рой-Рой тупой изгой! — поддержал хор маленький Том из первого класса.
Ему было всего пять, и он подпел скорее от веселья, чем по злому умыслу, но его восклицание обрушило за собой лавину.
— Рой-Рой тупой изгой! — напело несколько других учеников, и жестокая песенка стала набирать обороты.
Рой смотрел на ботинки Дэвелла и пытался не думать об этом. Все равно все без толку. Однако безжалостная кличка больно ранила его одинокое сердце.
Когда учеников распустили по домам, Рой поспешил прочь из школы. Однако все было безуспешно. Насмешки и мерзкая рифмованная кличка следовали за ним по пятам, пока он шел по привычному пути домой. Только когда Рой добрался до рядов домов, его преследователи отстали, побоявшись взрослых. Только вот боль никуда не делась.
Дорога домой всегда проходила по одному и тому же маршруту -вниз по улице мимо рабочего кабинета доктора Беллы, через площадь и вдоль длинных рядов красивых домиков прямиком до дома Хоукаев. Путь был неблизкий, а под конец ещё и людный. Рой терпеть не мог толпу. Все эти люди, проходящие мимо него, казались потенциальной угрозой. Он знал, что внешне ничем не отличается от любого другого ребенка, но внутри все так же оставался испуганным беспризорником. Рой был чужой здесь, и если когда-нибудь об этом узнают остальные, они рассердятся, и вот тогда ему несдобровать.
Напротив дома доктора Беллы Рой остановился – было приятно знать, что поблизости есть кто-то, кому все равно, что он другой. Даже если этот кто-то сейчас очень занят пациентами и не может уделить ему и минутки времени. Рой едва не умер от неожиданности, когда дверь открылась, и доктор Белла наградила его улыбкой.
— Я как раз надеялась, что смогу поймать тебя, — сказала она. — Проходи внутрь. Мне нужно тебя взвесить.
Рой был слишком удивлен, чтобы что-либо ответить, поэтому просто молча повиновался. Прихожая в этом доме выглядела очень приятно: со стульями и большим диваном, полным подушек, которые казались удобнее жесткой обивки дивана в гостевой комнате миссис Хоукай. Здесь они не задержались. Доктор Беллаповела Роя дальше вглубь дома. Вскоре они зашли в комнату с высокой стойкой, на которой лежал матрас, и кучей полок с книгами и странными инструментами.
— Ну-ка давай, — попросила доктор Белла, забирая хрестоматию, дощечку и коробку с обедом. Все это она положила на стойку. — А теперь встань вот сюда.
Рой послушно встал на черную платформу. Из нее торчала полоска металла, на вершине которой находилась шкала. Доктор Белла погоняла брусок металла на весах в разные стороны, пока шкала качалась туда-сюда, а потом легонько толкнула брусок еще раз и подождала. Шкала выровнялась.
— Хм, это очень хорошо. Ты теперь весишь почти столько же, сколько Риза. Но нам нужно, чтобы ты рос еще, мой мальчик.
— Да, мэм, — тихо отозвался Рой, хоть и не знал, как это сделать.
Доктор Белла перенесла его на высокую стойку с подушками. В руке у нее тут же оказался смешной черный молоточек.
— Я сейчас легонько ударю твою коленку, — пояснила она. К изумлению Роя, когда доктор Белла исполнила свое предупреждение, его нога сама собой дернулась, словно пнув кого-то невидимого. — Как школа?
Рой хорошенько обдумал вопрос. Конечно, он мог рассказать ей всю правду про то, как не понимал уроки, и про бессмысленный текст, и про наказание за глупость и лень. А заодно и про обидные прозвища, и про украденные лаймы, и про отбитые ладони за незнание правописания, и про то, что он бы все отдал, чтобы просто остаться дома и играть с Ризой. Конечно, Рой мог всё рассказать, но тогда доктор Белла подумает, что он злой, ленивый, глупый и к тому же неблагодарный.
— Хорошо.
Рой натянуто улыбнулся, глубже засовывая ноющие ладони в карманы.
Доктору Белле такой ответ пришелся по вкусу.
— Рада слышать. Я волновалась за тебя – такая перемена. Открой ротик.
Рой повиновался и постарался не шевелиться, пока она водила пальцем по деснам, проверяя их на воспаления. Но все равно не удержался от вздоха, когда доктор Белла дотронулась до болезненного участка.
Она задумчиво хмыкнула, пытаясь пальцем расшатать один из передних зубов. Он немного двигался, и по коже Роя прошел холодок. Последний раз, когда такое случалось, зуб в конце концов выпал. Это было очень страшно, и Рой едва не умер от радости, когда вырос новый зуб.
— Ты разве не ешь свои лаймы?
— Ем, мэм, — соврал Рой.
Вообще-то, последний раз он ел лаймы только в выходные.
Доктор Белла нахмурилась, и Рой не знал, поняла ли она, что это неправда. Врач только поцокала языком.
— Может, это и ничего, — сказала она. — Ладно, ты лучше поторопись домой, а то миссис Хоукай будет волноваться, где ты пропал.
У него не было дома, а миссис Хоукай плевать, даже если бы он валялся мертвым в канаве, но Рой не стал возражать. Вместо этого он позволил спустить себя на пол, забрал вещи Дэвелла и покинул кабинет, чтобы продолжить свой одинокий путь.
