Глава 13Тсуна очнулся на чертовски мягком футоне, на котором могло поместиться не меньше четырёх человек. Таким же громоздким было и одеяло, а постельное бельё явно стоило целое состояние. Высокий потолок, вручную расписанная бумажная дверь и несколько менее приметных, ведущих в другие комнаты.
Рядом с той, красивой, сидел молоденький парнишка в традиционной форме оммёдзи.
— Ты очнулся! Я рад — Савада-сама начинал переживать, что одурманил тебя слишком сильно. Прости его за это, ладно? Ты начал упрямиться, а у нас было не так много времени. Я Бадзиру, можешь обращаться ко мне по всем вопросам.
Ха-ха-ха. Смешно. Интересно, если Тсуна спросит «какого чёрта я здесь делаю?», «что вам от меня надо?» и «есть ли вам дело до моего мнения?», этот Бадзиру ответит? Вряд ли — вон, сидит, стреляет своими голубыми глазками из-под чёлки, светится наивностью и счастьем.
Вопреки всему, Тсуна не ощущал ни страха, ни ярости — только злость на себя и кислое, разъедающее разочарование. Он ведь идиот, да? Дурдомный Тсуна, жалкий, бесполезный Тсуна, не видящий дальше своего носа.
С чего он взял, что Иемитсу отпустит его? Почему решил, что его отказа будет достаточно?
— Я так полагаю, это дом семьи Кайгара?
Бадзиру радостно закивал, наполняясь неподдельным энтузиазмом.
— Да, это главный особняк. Мы находимся в крыле, принадлежащем Саваде-сама. Как ты себя чувствуешь? Встать сможешь? Мне велено привести тебя к Саваде-сама, как только ты очнёшься.
Первым порывом Аоки было отказаться. Закатить истерику, спрятаться под одеяло, проломить бумажную дверь и сбежать, вырываясь из ловушки, в которую попал по собственной глупости. Может, просто сделать вид, что он ничего не слышит и не видит, и полностью отказаться от еды.
Немного подумав, Тсуна встал, натягивая предложенную одежду. Не его, разумеется — настоящую одежду оммёдзи, из дорогой ткани. Вряд ли он найдет свою футболку и штаны в резных шкафах, стоящих за ширмами вдоль стены. Весь дом, в котором он сейчас жил, мог поместиться в этой комнате. Он мог бы купить себе квартиру, продав здешний комод. За менее приметными дверями обнаружились другие комнаты — ванная, туалет, комната со столом для каллиграфии и комната, выходящая на карэсансуй. Сад камней был настолько огромен, что Тсуна с трудом видел очертания другого крыла особняка. Стоящие камни явно были очень дорогими, из редких горных пород, привезённые откуда-то издалека, а на мелком белом песке цвели сложные, запутанные узоры. В композицию идеально вписывались высокие, раскидистые деревья с широкими стволами, своими кронами закрывающие солнце, и несколько цветов, посаженных в определённом порядке. Идеальная ловушка — по песку не убежишь.
Бадзиру терпеливо дождался, пока Тсуна закончит осматриваться, и открыл дверь в коридор. Аоки предполагал, что Иемитсу собирается запереть его здесь, и Бадзиру полностью подтвердил его опасения — аппартаменты отдали сыну Савады Иемитсу, и он может пользоваться ими всё время, пока будет в Кайгара. Очевидно, что его не выпустят отсюда — он в самой настоящей ловушке.
Тсуна только один раз был в таком большом и старинном доме — на экскурсии в замке Сюри, когда они жили на Окинаве. Школа, в которой он учился, организовала им экскурсию, и весь его класс отправился в Наха, чтобы провести несколько часов в великолепном дворце с мощными стенами и красной черепицей.
На что похож особняк Кайгара, если смотреть снаружи, Аоки не знал, как и можно ли считать это строение замком, но в коридоре, по которому они шли, вполне могли разъехаться две машины, а это уже о многом говорит. Тсуна видел всего два места, но уже составил своё мнение о доме — всё вокруг кричало о пресыщенности и богатстве. Если где-то можно было продемонстрировать, что они знатны и богаты, Кайгара делали это. Эти оммёдзи во всём подражали Императору, и их дом был построен по старому чертежу одного из его дворцов. Всё это рассказал ему словоохотливый Бадзиру, добавив, что иногда Император гостит у них с семьёй, но он их никогда не видел, потому что во время таких визитов ученикам строго запрещено покидать свои комнаты. И его радостное «как же я тебе завидую!» Тсуну совершенно не успокаивало.
Савада Иемитсу ждал их в огромном зале, помпезном и дорогом, как и всё в этом доме. Бадзиру остался у двери, Тсуна вышел вперёд и остался стоять, игнорируя подготовленную подушку.
— Это похищение.
— Ты мой сын.
— Меня будут искать.
— Я предупредил Нану.
— Ты собираешься держать меня здесь против воли.
— Ты поймёшь, когда станешь старше.
— Я сбегу.
— Здесь барьер.
— Я не хочу.
— Так будет лучше.
— Чего тебе от меня надо?
Иемитсу будто ждал этого вопроса — он улыбнулся, а потом встал и силой усадил сына на пол. После этого он медленно вернулся на своё место, довольно скрестив руки на груди.
— Вот с этого и надо было начинать. Сын, я собираюсь научить тебя оммёдо.
