Глава 13- Долго она еще будет спать?
Гарри поморщился. О мальчике он совсем забыл. А малыш Джеф явно не любил, когда о нем забывают.
- Вы уже больше суток нас отсюда не выпускаете, что-то сделали с Абигайль, она без сознания, я позвоню домой и все расскажу!
- О да, малыш, пожалуйся папочке, как настоящий большой мальчик!
Рон тоже узнал эту интонацию, и Гарри рассмеялся: нытье пацана действительно напоминало Малфоя.
- Гады. - обиделся Джеф. - Мой отец умер!
Гермиона осуждающе посмотрела на друзей, и Рон пожал плечами - откуда ему было знать.
- Ты читаешь по-чешски? - Гермиона перевела взгляд на газету в руках надоеды и удивленно приподняла брови.
- Буквы знакомые ищу! - буркнул юнец и демонстративно загородился печатным изданием.
После недолгого молчания из-за бумажного щита донесся его недовольный голос:
- Когда Абигайль проснется?
- Завтра. - твердо ответил Гарри, и газета полетела на стол.
- Завтра??!! Что вы с ней сделали? Отправьте ее в больницу! Вы ей мозги сломали, да? Так я и знал. В мозги ей залезли и сломали! Вы ее зомбировали, да? - вдруг глаза его округлились и он вскочил, руки его шарили под его курткой, и Чарли предупреждающе вскрикнул, но Гарри уже понял что к чему, и ударил Ступефаем раньше, чем мальчишка смог направить на него оружие.
Пистолет со стуком упал на пол, рядом обмяк и повалился надоеда.
- Гарри! - возмутилась Гермиона. - Просто разоружить нельзя было?
- Если б ты знала, как он меня достал. - отмахнулся Гарри, поднимая пистолет. - Смотри. - протянул он оружие Рону. - Клеймо.
- Вейланд-Ютани арморс. - прочитал Рон. - Как и говорил Датч.
Они посмотрели на лежащего пацана с любопытством.
- Думаешь, стоит его расспросить? - задумчиво спросил Рон.
- Bohudik! - вскрикнула вбежавшая в комнату Клара. - Что вы натворили!
- Да это просто ступефай. - отмахнулся Гарри.
- А это просто ребенок! - бушевала Клара. Она присела над "ребенком" и внимательно осмотрела его. - Да вы сами как дети!
- Я каждый день им это говорю. - закатила глаза Гермиона.
- Ярослав. - повернулась к тихонько стоящему в углу Мареку. - Помоги отнести его наверх.
- А чего я? -возмутился профессор. - Пусть сами тащат.
- Да и зачем тащить? Просто приведите его в чувство и все. - возмущение Гарри было ничуть не меньше.
Клара сверкнула глазами и встала руки в боки, готовая разразиться сердитой тирадой, напомнив Гарри Молли Уизли. Да и Джинни, чего уж там...
По счастью вмешался Чарли:
- Я его отнесу. Показывай куда.
Гарри и Рон нервно рассмеялись, когда Клара и Чарли со своей ношей скрылись за дверью.
- Болваны. - поставила диагноз Гермиона.
- А расспросить его стоит. - добавила она после недолгого раздумья.
- Что, черт возьми, может знать ребенок? – скривился Гарри. – А ребенок он и есть, хоть и немного со сдвигом.
- Мальчик просто любопытен, - возразил Марек. – Это нормально в его возрасте.
- Возможно. Я-то не знаю, что нормально в двадцать лет. – Гарри присел и сжал виски, встрепывая волосы.
- Двадцать? Тогда он уже совсем не мальчик – рассудил Рон. – Ступефаем можно сколько угодно.
- Очень мило – вернулся в комнату Чарли. – Вот мы и узнали твой родительский секрет воспитания.
- Очень смешно – отрезала Гермиона. – Он пришел в себя?
- Клара вышвырнула меня из комнаты сразу же. Насколько бы ни была молода женщина, а материнский инстинкт в ней уже живет.
Гарри опять поморщился. «Материнский инстинкт» - это снова напомнило о воспоминаниях Уистлер.
- Вряд ли Джеф что-то знает о Вейланд-Ютани. – пробормотал он. – Абигайль таскает его за собой из-за этого самого материнского инстинкта. Она была подругой его матери.
- И воспитала сынка, завернутым в вату,– хмыкнул Рон. – Никогда не видел таких избалованных сирот.
- Не всем достаются Дурсли. – пожал плечами Гарри. – Ему повезло.
- Ну это как сказать, – засомневалась Гермиона. – В двадцать лет продолжать быть подростком – не самая лучшая перспектива, на мой взгляд.
- А я думаю, что это лучше, чем в двадцать лет быть стариком, – беспечно ответил Марек, поднимая газету. – Так вот где мой Věštec! Ребенок постоянно ворует мою газету, – пожаловался он, устраиваясь в кресле. И присвистнул. – Йезус Мария Йосиф! Совсем забыл!
- Что-то случилось? – взволновался Чарли.
- Еще как! Сегодня день матча! Богемианс принимает Слован! Победитель выходит на Европу!
- Квиддитч? – поморщилась Гермиона. – По-моему, не самое подходящее время…
- Нет.… Как раз самое подходящее! – у Чарли заблестели глаза. – Гарри, Рон, вы знаете, кто тренирует либерецкий Слован?
- Маркус Флинт – разочаровал Гарри шурина своим знанием. – Читал о его успехах.
- Да ну? – удивился Рон. – О каких таких успехах?
- Рон, ты отлично знаешь, что и за Ла-Маншем есть жизнь. Флинт – трижды чемпион Европейской Лиги со Слованом. – объяснил Чарли и повернулся к Гарри. – Я встречал Флинта у Дафны. Знаю, что они часто общались.
- Это Знак Судьбы! – торжественно сказал Марек. – Нам нужно сходить на матч и поговорить после него с тренером!
- Только без меня, – быстро сказала Гермиона. – Профессор, я схожу в ваш музей. Не напишите записку своим работникам, чтоб они меня впустили и поговорили со мной?
Прорваться сквозь охрану удалось с трудом. Хотя это было легче, чем достать билеты. Гарри поморщился, вспомнив, сколько он выложил наглому вору-спекулянту, пусть Марек и настаивал, что игра того стоит – ни тролля она того не стоила. Здесь на континенте игра – какой-то детский сад, судья видел нарушение в каждом жесте любого игрока, так тормозил игру – в Англии его бы сами зрители заавадили, и Уизенгамот бы их оправдал.
А Флинт выиграл – так что пришлось его дожидаться, вслушиваясь в малопонятные вопли из раздевалки гостей.
- Флинт – гений! – объявил Марек. Рон и Гарри поморщились. – Я болею за Богемианс, но я должен признать, что наш тренер просто дитя против Флинта.
- Это потому что команда Флинта играет по-английски…
- Чепуха. – покачал чех головой. – Что-то не припомню, когда ваша сборная становилась чемпионом мира…
- Потому что у нас судят как положено…
- У вас смертоубийство на поле поощряют, это не игра, это костоломство…
- Драклы вас раздери, вы весь матч об этом болтали – и опять? – взъярился Гарри, и спорщикам пришлось заткнуться.
- Какое счастье, что Флинт согласился тренировать нашу сборную… - продолжил все же Марек, после недолгого молчания.
- Да? – переспросил Гарри. – Рад за вас.
Патриотический пыл дорогого профессора успел порядком поднадоесть: судя по рассказам Марека, сборная Чехии собирается, как минимум, подчинить себе весь мир, ну и парочку соседних планет на закуску.
Дверь раздевалки распахнулась, и вся троица моментально встрепенулась: из комнаты выпорхнула стайка спортсменов, мокрых с ног до головы. Моментально разнесшийся по коридору густой запах пива недвусмысленно дал понять, какого рода душ принимали радостные победители. Последним из вышел Маркус Флинт, к которому, сметая на всем пути все живое, рванулись журналисты.
- Совсем не изменился, а? – пробормотал Рон, наблюдая за стихийно возникшей пресс-конференцией.
Гарри согласился: Флинт остался таким же. Или почти не изменился. «Все мы не молодеем» - грустно заключил Гарри, разглядывая расплывшуюся фигуру слизеринца, морщины на одутловатом лице, второй подбородок, заметную хромоту…
Казалось вопросам акул пера не будет конца, но наконец Флинт властным взмахом руки заставил писак заткнуться и направился к выходу. Гарри и Рон переглянулись и рванулись наперерез.
- Флинт! – крикнул Гарри, перекрывая шум толпы. Тренер оглянулся и с недоумением оглядел всех троих, наконец по его лицу пробежала тень узнавания.
- Драклы раздери… - с тоской протянул он. – Поттер и Уизли. – он оглядел Марека. – А Грейнджер и не узнать – так выросла и возмужала…
