Глава 14Глава 4
Ареццо.
Мимо быстро проносились деревья, кустарники, чуть медленнее проплывали луга и широкие реки, изредка её взору открывались коттеджные поселки, богатые виллы или фермы. Машина взбиралась на плоскогорье, с которого открывался божественный вид на море. Сегодня оно было неспокойным, огромные волны бились о каменистый берег, стеная и рыча от раздражения. Мириады брызг взмывались ввысь и с ревом обрушивались на холодный и одинокий камень. Беспокойные альбатросы кружили над белоснежной пеной, громко вопя, словно предвещая что-то ещё более тревожное и странное, чем то, что случилось вчера с Люцией.
Море снова скрылось за скалами и высокими стройными деревьями. Теперь через открытое окно долетали лишь крики встревоженных птиц. Мимо, оглушив Люцию потоком техно, пронесся кабриолет. Девушка чуть вздрогнула, все-таки на узкой горной дороге было страшновато. Водитель такси ещё раз уточнил у неё адрес в Тоскане. До городка Ареццо, одного из старейших в регионе, оставалось совсем немного. Из-за Аппенин снова показалась бесконечная вода. А над ней огромное, красное солнце, стоявшее раскаленным заревом над оранжевым океаном. «Как все ярко», - подумалось Люцие, - «словно все вокруг цветет».
Наступал вечер. Темнота постепенно гасила солнце, отчего оно ещё сильнее пыталось разъяриться и выплеснуть из себя весь свой оранжевый жар. Девушка достала из бокового кармана сумки небольшое зеркальце. Нагревшееся под черной тканью, оно мягко согревало руки, отчего общее впечатление яркого тепла казалось только соблазнительнее. Люция внимательно оглядела себя в маленьком зеркале. Её светлая кожа и медовые волосы казались янтарными, от всего буйства ярчайших красок вокруг. Она счастливо рассмеялась. Здесь, на этой горной дороге, недалеко от ставшего родным за долгие годы детства моря, под крики альбатросов и мерное шуршание шин по шоссе, ей было удивительно спокойно, волнения больше не было, а произошедшее вчера казалось сном, который стал забываться, почти все части которого, уже ушли из реальности.
Остался лишь один вопрос. Где она? Теперь она была уверена, что у неё была сестра. Когда-то очень давно, но что-то случилось тогда, отчего отец никогда ничего не рассказывал ей. Отчего в памяти ныло что-то забытое.
Ещё один поворот, и перед глазами Люции предстал Ареццо.
Его улочки никогда не были особо оживленными, обычный провинциальный город жил в своем собственном темпе, немного более медленном, чем в других городах Италии. Во всяком случае, так всегда представлялось Люцие. Но это была её родина, здесь она любила каждую улочку, каждый дом, дивную набережную, мудрые и высокие горы, окружавшие всю Тоскану и, казалось, с каждым годом все больше приближавшиеся к Ареццо. Но это было лишь иллюзией. Росла Люция, рос и мир вокруг нее. Он становился больше, мудрее, взрослее.
В сущности, и Ареццо не был маленьким, ведь это была столица Тосканы, но ведь все родное представляется нам гораздо меньшим, чем есть на самом деле?
Машина остановилась на Пьяццо Грандэ – центральной и старейшей площади города. Люция расплатилась с водителем, подхватила свою небольшую спортивную сумку и вышла на озаренную почти скрывшимся за высокими стенами башен, соборов и старинных домов солнцем. Здесь, вдали от янтарных лучей было прохладно, отчего девушка поспешила накинуть на плечи джинсовую куртку. Ногам, обутым в легкие красные балетки было чуть зябко. Она быстро пересекла площадь, зашла под готическую колоннаду и поспешными шагами двинулась к улице, на которой когда-то жила.
В этот вечерний час в городе гуляло уже не так много людей. Вокруг стояла блаженная тишина, временами прерываемая быстрым шумом шагов или людскими голосами, громким эхом разносящимися над Пьяццо Грандэ. Из-за закрытых дверей магазинов и ресторанов лилась музыка, слышались веселые голоса и крики. В воздухе витали восхитительные запахи фруктов и жареной баранины. Девушка прошла мимо старинного собора и свернула на нужную улицу. Если она ничего не путала, то когда-то именно на ней жил так любимый ею в школе Петрарка.
Мимо снова пронеслись несколько машин, нарушая все возможные правила. Люция улыбнулась сама себе. Своему внутреннему спокойствию. В этом городе жила её судьба. Девушка чувствовала это. Она была в каждом камне, которыми были вымощены широкие прямые мостовые, в каждом фонтане, в каждом изразце на старинных церквах, в каждом звуке , в каждом шаге. Люция хотела прожить в этом городе всю свою тихую жизнь, воспитать здесь детей, услышать их восторженный смех… Если бы не работа отца, она никогда бы не переехала в Рим.
Через несколько минут девушка, поудобнее перехватив сумку, взбежала по ступенькам их старого дома, прятавшегося в тени госпиталя. Она успела отметить, что машина отца стоит вся грязная около дома, а рядом лежит губка и садовый шланг. Габриель был дома. Люция вспомнила, что с утра все компании, владевшие такси в её районе Рима, отказывались везти её в Тоскану из-за размытых дорог, но к вечеру всё уже успело подсохнуть, дождя не было целый день. Девушке это было лишь на руку. Она не любила его. Стряхнув с туфелек пыль, Люция повернула ручку на входной двери и вошла в маленький темноватый холл. Снова в Ареццо. Дома.
- Папа? – Люция скинула балетки и поставила сумку в шкаф, - папа, это я.
На её голос никто не отозвался, во всем доме была невероятная тишина, девушка вдруг услышала, как в гостиной, где-то под потолком жужжит муха, а в кухне из плохо закрытого крана капает вода. Люция вздохнула и беззвучно вступила из холла в комнаты. В гостиной не было никого, но старенький торшер горел, изредка моргая своим ярким глазом. В стоявшем рядом кресле лежала какая-то книга и круглые старушечьи очки в роговой оправе. Тихо обойдя вокруг стола, стоявшего посередине гостиной, Люция склонилась над книгой. «Лилия и Лев» Мориса Дрюона. Странно, подобного у них в семье никто не читал. На миг девушке показалось, что она ошиблась домом, но знакомая и родная обстановка, старые, с детства любимые фотографии на стенах уверяли в обратном.
Сзади раздался лёгкий шорох, словно чьи-то длинные шелковые одежды скользнули, спадая на пол. Она резко обернулась. Нет, только ветер из раскрытой форточки пошевелил длинные шторы. Сбоку снова моргнул и полностью погас огонек торшера. Старый дом легонько скрипнул, словно от горя и душевной тяжести. Люция вздрогнула.
Помня вчерашнее, её память в виде воображаемых картинок услужливо подсовывала недавние воспоминания. Открытая дверь, легкие шорохи, изнурительная тишина, внезапно погасший свет. Габриеля в доме не было.
«Глупости, - прошептала девушка, - я слишком впечатлительна и начиталась фэнтези. Да ещё и рассказ Арсенио про эту Иринию как нельзя кстати!»
Но всё-таки ей было страшновато.
Люция снова пару раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, а потом неслышно зашла в другую комнату. Комнату отца.
Там как всегда было чуть прохладно, из полуоткрытой форточки сочился отдававший легких холодом вечерний воздух. Все окно закрывала черная тень от госпиталя, а на некоторых предметах лежал легкий слой пыли. Было заметно, что продолжительное время в доме никто не жил. Люция отдернула с окна легкую вуаль, надеясь пустить в комнату больше света, но это было бесполезно. Половицы под босыми ногами девушки легонько застонали. В юном сердце этот звук отозвался легкой паникой.
Люция огляделась. Было заметно, что Габриель был здесь. На кровати лежал пиджак, рядом с тумбой стоял кейс, а на столе – ежедневник и связка ключей от машины. Девушка взяла пиджак и поднесла его к лицу. Запах цитрусовой туалетной воды был запахом, знакомым ей с самого раннего детства. Она сделала ещё один шаг к кровати и внезапно упала, споткнувшись.
На полу лежал тонкий, черный провод, а рядом пассатижи и некоторые другие инструменты. «По-моему, в доме проблемы с проводкой…» - вспомнилось девушке. Она еле слышно выругалась. Ну конечно! Все на свете имеет рациональные объяснения! Практически всё…
Люция оперлась рукой о стол и снова оказалась на полу. Легкая скатерть соскользнула со стола, потянув за собой ежедневник и ключи. Он раскрылся на странице, заложенной твердым куском картона. Пара страниц заметно помялись.
Раньше девушка никогда не брала в руки ежедневник Габриеля, ведь у неё не было для этого необходимости. Она всегда была осведомлена о планах отца, а столь детское любопытство было ей не присуще, но сейчас она протянула руку, чтобы поднять и расправить ежедневник. Её взгляд наткнулся на коротенькую запись: «Тоскана. Похоронное агентство. +39.7714.00078» А снизу ещё одна: «Услуги +39.8574.3768734»
Девушка уже хотела закрыть ежедневник, но на закладке заметила немного выгоревшие буквы. Ареццо 1992. это несомненно было фотографией. Люция, почему то, набрала в грудь побольше воздуха и перевернула её.
В соседней комнате раздались шаги и сухое покашливание. Было слышно, как вошедший человек опустился в кресло и прошелестел страницами «Лилии и Льва», а потом старческим голосом поворчал по поводу отсутствия света. Люция практически не обратила на это внимания. Теперь она знала и понимала практически все. Решительно сунув фотографию в карман джинсов, она вскочила на ноги и вышла в соседнюю комнату, немало напугав своим появлением миссис Оливию.
Та сидела в кресле, положив книгу на колени, и доставала из сумки какой-то яркий журнал. Но увидев Люцию, женщина просто подскочила в кресле.
Но та не дала ей даже раскрыть рта.
- Миссис Оливия! Где отец?
- Люция? Девочка! Что ты здесь делаешь? Разве ты… - удивленно проворковала старушка.
- Где папа? – уже более твердо и грубо, что было ей совершенно несвойственно, сказала девушка.
- Он скоро вернется… вот тут попросил меня посторожить, он ведь погнул ключи от дома. Ты присядь и…
Женщина увидела, как Люция начала нетерпеливо стала постукивать босой ногой по полу. Поняв, что с дочерью Габриеля что-то случилось она, мысленно отметив, что та сегодня вовсе на себя не похожа, прервала болтовню и ответила, что Габриель на кладбище.
В ту же секунду девушка сорвалась с места, надела на ноги балетки и выскочила из дома, побежав в сторону, противоположную Пьяццо Грандэ. Ей нужно было срочно увидеть отца. Она практически летела, не замечая быстро стучащего сердца, но на удивление долго не сбивающегося дыхания. Она пересекла самые богатую и старинную улицу города, не обратив внимания ни на компанию подвыпивших мужчин на углу, ни на высокого, статного, седовласого старика, в длинном белом плаще, отпиравшего запертые ворота старинного дома и окинувшего её глубоким, оценивающим взглядом голубых глаз. Спустя пару минут она уже была на кладбище и немного более быстрым шагом, чем это позволяло окружавшее её место, шла к могиле матери. Она была здесь всего лишь несколько раз, но помнила дорогу как свои пять пальцев. Вспугнув замешкавшуюся стайку толстых голубей, Люция в очередной раз повернула направо и издалека увидела отца, поправлявшего что-то на ограде в последних лучах солнца. Люция достала из кармана фотографию и по прямой как стрела дорожке направилась к нему, постепенно ускоряя шаг.
И с каждым её шагом в её памяти словно переворачивалась новая страница, под чьим-то безжалостным пером в ней пробуждались воспоминания. Отец услышал её шаги и обернулся. Девушка успела лишь заметить удивление, мелькнувшее на её лице. В следующую секунду она обняла отца, держа в руке то самое фото с изображением улыбающейся женщины и двух девочек, выглядывающих из колясок.
- Папа! Папа! Я всё вспомнила! Но прошу, расскажи мне ещё. Где она? Как её зовут?
Но в тот момент, когда из глаз Люции заструились первые слезы, ответ на последний вопрос пришел сам собой.
«Диана! Это моя сестра Диана!»
