Глава 15***
У дверей кабинета что-то грохочет, падая, неразборчиво ойкает и тотчас как ни в чем не бывало вскакивает на ноги, краснея и расплываясь в широкой улыбке:
- Профессор, можно войти?
МакГонагалл недовольно-насмешливо фыркает:
- Да вы уже вошли, мисс Тонкс. Влетели, вернее. Все в порядке?
Маленькая Нимфадора проходит между партами, тщетно стараясь ни за что не цепляться:
- Ничего страшного, я все время падаю. Я хотела поговорить с вами… про нашего нового преподавателя по зельеварению.
Минерва слегка напрягается:
- Вы с ним не поладили? Тогда почему обращаетесь ко мне, а не к вашему декану?
Дора, посерьезнев, качает головой:
- Вряд ли профессор Спраут сможет чем-то помочь. Вам я больше доверяю.
МакГонагалл, слегка шокированная таким заявлением из уст второкурсницы, наигранно строго хмурится:
- Так в чем проблема?
Девочка, торопясь и сбиваясь, взволнованно рассказывает:
- Понимаете, у нас сейчас был его урок, и я потеряла перо. Ну, и залезла под парту его искать, так что профессор думал, что никого в классе нет… Мне и на уроке казалось, что ему нехорошо, а тут он просто упал на стул и так закашлялся… Я знаю, так кашляют, когда сильно болеют, у меня дедушка…
Минерва садится за стол и опускает голову, чтобы девочка не заметила на ее лице беспокойства и не испугалась еще сильнее.
Говоря начистоту, она не жаловала Снейпа даже тогда, когда он был ее студентом, - а сейчас и подавно. Но нельзя было не признать, что за последние годы этому мальчишке и в самом деле сильно досталось: шпионаж для Альбуса; без малого месяц в Азкабане с его сырыми камерами и плохими воспоминаниями, которых у Северуса, насколько она его знала, должно было быть немало; суд; а теперь вот – неуютные подземелья Хогвартса и в лучшем случае презрительные взгляды коллег. Ничего удивительного, если он подхватил где-нибудь воспаление легких, а то и чахотку… Но, в конце концов, это точно не должно касаться студентов!
- Думаю, мисс Тонкс, если бы профессор Снейп в самом деле чувствовал себя неважно, он бы непременно обратился в больничное крыло. Он взрослый человек, и вам совершенно не о чем беспокоиться!
Нимфадора на мгновение задумывается, но потом упрямо поднимает глаза на преподавательницу:
- Думаю, вы неправы. Если это тот самый Северус Снейп, о котором мне говорил… в общем, о котором я слышала, - то он ни к кому не пойдет за помощью.
Имя Сириуса Блэка, так и не произнесенное его любимой племянницей, больно бьет по нервам МакГонагалл. Имя человека, в котором они - друзья, педагоги, соратники – не разглядели будущего предателя.
Она сотни раз вспоминала этот выпуск – самый любимый, безусловно, самый талантливый, первый ее выпуск в роли декана Гриффиндора. Когда эти мальчишки вставали перед ее глазами – первокурсниками, со взглядами, сверкающими от восторга, или полными надежд выпускниками – она не могла поверить, что кто-то из них смог предать. Пожалуй, только Питера она любила меньше других – и, видимо, зря, раз малыш погиб настоящим героем.
Она помнила каждое чувство, связанное для нее с этим выпуском.
Гордость, когда по случайно услышанному прозвищу она поняла, что мальчишки узнали тайну Люпина и не оставили его.
Ласковую радость, когда Лили Эванс, уже староста школы, перед экзаменами собирала вокруг себя отстающих младшекурсников и объясняла им непонятные темы.
Непонимающее разражение, когда на выпускных экзаменах Поттер и Блэк вдруг начали допускать не слишком существенные, но заметные ошибки. Это они-то, которые любое задание выполняли блестяще, если, конечно, вообще до него снисходили! Только после, вручая дипломы лучших выпускников Эванс и Люпину, она заметила торжествующие ухмылки на физиономиях своих самых талантливых студентов, и прониклась искренним восхищением к этой не знающей границ дружбе.
Вспоминалась ей и досада по поводу не слишком благовидных проделок пресловутых Мародеров по отношению к слизеринцам, и – невольное уважение к сумрачному Снейпу, который даже после самых жестоких дуэлей не появлялся в больничном крыле, если его не притаскивала туда чуть не силой все та же Эванс, - а после пятого курса не появлялся вовсе.
Перед глазами у МакГонагалл вдруг мелькает что-то ярко-оранжевое, и она отвлекается от воспоминаний. Дора Тонкс в ожидании ответа преподавательницы занимается тем, что меняет цвет волос и глаз.
- Вы правы, мисс Тонкс. Я поговорю с профессором Снейпом, вот только не могу пообещать, что он меня послушает.
Дора в ответ только морщит нос:
- Это уж точно, профессор…
