Глава 14: Необдуманная фразаБелла ожидала увидеть Лиэн, но вместо нее дверь открыл Мордред.
— Белла! Я как раз собирался навестить тебя.
— Я подумала, что мне стоит зайти и поговорить с тобой, — объяснила Белла, проходя внутрь. — Я видела его вчера и...
— Все насмарку, — с тревогой перебил ее Мордред.
— Я бы не сказала, что прямо уж все, но он идет на поправку медленнее, чем должен, так что я решила проверить, все ли в порядке дома.
— Какой тут порядок.
Она сочувственно кивнула.
— Я знаю, что это не самая приятная для ребенка еда, но ему нужно их есть. У меня есть рецепт лаймового льда, который...
— Лаймового льда? — недоверчиво переспросил Мордред.
Внезапно Белла поняла, что они говорят про разных пациентов.
— Для Роя. От цинги.
— Я говорил про Лиэн!
Белла кивнула. Она знала, что Мордред был на редкость целеустремленным человеком. Так что пока она не выслушает его волнения по поводу жены, пытаться заговорить о чем-либо еще попросту бессмысленно.
— Ей хуже, — мягко заметила Белла. — Отчего же?
Мордред кинул нервный взгляд в сторону лестницы, как будто боялся, что Лиэн их подслушает.
— Проходи, — наконец сказал он, направившись на кухню.
Там за столом Риза пила молоко. Она улыбнулась и шевельнула пальцами в приветственном жесте.
— Как твои дела, Риза? — спросила Белла.
— Хорошо. — Ну, по крайней мере, у кого-то все в порядке. — Мамочка спит.
— Она уснула в саду, — печально подтвердил Мордред. — Теперь она принимает три или четыре дозы валерьянки, только чтобы пережить день.
— А что ночью?
— Дело доходит до двух с половиной капель, да и это не помогает продержаться до утра. Хоть она и принимает лекарство каждый вечер, кошмары все равно возвращаются, — он провел рукой по брови. — Должно быть что-нибудь еще, что мы можем сделать для нее.
Белла лишь печально покачала головой.
— Если бы только она поговорила со мной нормально. Она рассказывает что-нибудь о Дэвелле?
— Нет. Да. Нет. Иногда. Она не... она не всегда понимает, что он мертв, — прошептал Мордред.
— Объясните мне, — встряла Риза. — Мамочка не знает, что Дэвелла больше нет?
— Конечно, она знает, милая, — успокоила ее Белла. — Ей просто очень грустно.
— Мне было грустно, — сочувственно отозвалась она. — Мне было очень грустно и одиноко, а потом появился мой мальчик. Почему мамочке не нравится мой мальчик?
Они с Мордредом обменялись беспомощными взглядами.
— Мамочке нравится твой мальчик, малышка.
— А вот и нет, — возразила она. — Почему она его тогда побила?
— Побила? — Белла подозрительно посмотрела на Мордреда. Тот лишь пожал плечами.
— Учительница отшлепала его линейкой вчера, а Лиэн добавила своей ложкой.
— Странно, он ничего такого не говорил…
— Думаю, ему было стыдно, — заметил Мордред. — Должно было стать. Неблагодарно с его стороны – шалить в школе.
— Тебе мой мальчик тоже не нравится! — взвилась Риза. — Почему он никому не нравится? Он хороший!
— Он очень хороший, милая, — сказала Белла. — И он не похож на тех детей, которые любят хулиганить. Но Мордред, он же не ест свои лаймы.
— Что значит не ест? Ест, конечно. Лиэн дает ему по лайму на обед.
— Может, и так, но он их не ест. У него до сих пор язвы на деснах, и зубы шатаются.
— Он сам тебе сказал, что не ест их?
— Нет... но это так. Они не самая вкусная штука на свете, и я не могу винить его в том, что он их не ест, но нам нужно найти способ сделать их более аппетитными. Цинга может быть очень опасна, если ее не лечить, а он и без того слишком слаб и истощен, чтобы бороться с болезнями. Любыми.
Риза покачала головой.
— Рой-герой любит лаймы, — вмешалась в разговор она. — А мне не нравятся – кислятина.
— Если он их выкидывает, я его сам отшлепаю, — прорычал Мордред. — Они недешевые, сама знаешь.
— Если дело в деньгах, я буду рада...
— Да сказал же, получает он свои чертовы лаймы! С чего все постоянно думают, что у меня нет денег?
— Потому что у тебя не было денег лет с восемнадцати, — резко ответила Белла. — Не забывай, с кем разговариваешь, Хоукай.
— Я в порядке. Денег от продажи мельницы вполне достаточно, чтобы прокормить четверых людей, особенно если один из них не выкидывает свою предписанную врачом экзотическую еду! Не переживай: я выясню всю правду гораздо раньше, чем он доведет себя до голодной смерти. Опять.
— Спасибо, — твердо ответила Белла, пытаясь свести конфликт на нет. — И если тебе понадобятся деньги...
— Да не нужны мне деньги!
Белла прикрыла глаза.
— Лиэн нужно на осмотр к специалисту, — начала она. — Мой одноклассник работает в психиатрической больнице в Централе. Он может приехать сюда, но не думаю, что он станет осматривать ее без оплаты такой консультации. Я могу...
Белла остановилась, потому что Мордред ее больше не слушал. Было ошибкой упомянуть «психиатрическую больницу»: как только прозвучала эта фраза, лицо Мордреда затвердело в мрачной решимости.
— Я не отправлю ее в сумасшедший дом, — сказал он. — Она в порядке. Просто мучится от бессонницы. У тебя есть какое-нибудь еще лекарство? Посильнее валерьянки?
— Мордред, ей нужны медицинские услуги, которые я не в состоянии оказать, даже если бы она позволила. Пожалуйста, дай мне спросить Фредерика, согласен ли он осмотреть ее.
Мордред решительно покачал головой.
— Если не можешь помочь ей избавиться от бессонницы, так и скажи. Я сам что-нибудь придумаю.
Белла вздохнула.
— Я могу выписать ей настойку опия, — нехотя сказала она. — Но пожалуйста, хорошенько обдумай это все. Она не в порядке, и ей нужна помощь.
— Ладно, я подумаю, — сказал Мордред, но Белла знала, что он лжет. — И я разберусь с мальчишкой и лаймами.
Она печально кивнула: хоть одна проблема будет решена.
— Что такое наст-пия? — с любопытством поинтересовалась Риза.
Рой старался как мог, но перестать хромать у него никак не получалось. Туго завязанные тяжелые ботинки сильно давили на ноги, и он не мог справиться с болью. Каким-то чудесным образом ему все-таки удалось дожить до конца школьного дня. С каждым разом запоминать куплеты на слух становилось все проще и проще.
При мысли о мальчишке в очках Рой ощутил укол зависти. Всем досталось по два волшебных мраморных шарика, и много кто купит еще больше завтра. Рой знал, что у него в жизни не получится достать десять сен, чтобы позволить себе подобную роскошь, но иметь по крайней мере пару таких красивых шариков было бы очень здорово. Один он отдал бы Ризе, и они бы любовались ими вместе.
Рой вынырнул из своих мечтаний и сконцентрировался на тех мучительных метрах, которые нужно было преодолеть, чтобы добраться до безопасного дома Хоукаев. Идти было трудно, но с горем пополам ему удалось добраться до гостевой комнаты. Правда, пришлось повозиться с ботинками и носками. Все ноги были в мозолях. Затем Рой снял с себя вещи Дэвелла и аккуратно сложил их.
Одевшись в старую рубашку мистера Хоукая, он забрал коробку из-под обеда и отправился на кухню. Сидящая там Риза засияла улыбкой.
— Рой! Ты дома!
Мистер Хоукай, чистивший картошку у раковины, хмуро развернулся. Рой шагнул ближе к Ризе и взял ее за руку.
— Доктор сказала, что ты не ешь свои лаймы, — строгим, но не слишком злым голосом сказал мистер Хоукай. — Почему?
— Я ем... ел... съел сегодня, — скороговоркой выговорил Рой. Он же говорил доктору, что ест лаймы! Неужели она поняла, что это ложь? Теперь она считает его хулиганом и врунишкой? Открыв коробку, Рой показал ее мистеру Хоукаю. На дне лежали корки от лайма. — Видите? Я съел.
— Ну ладно. Если ты не будешь их есть, то у тебя будет, о чем волноваться, и помимо цинги. Уж я тебе обещаю, — глянув в коробку, сказал тот и переложил картошку в кастрюлю с водой. — Риза, сходи за курткой. Нам нужно дойти до аптекаря, чтобы купить маме лекарство.
— Мой мальчик тоже пойдет?
Мистер Хоукай глянул на Роя – босоногого, без штанов и в рубашке с чужого плеча.
— Нет. В таком виде его не должны видеть в городе.
— Тогда я тоже хочу остаться! — решительно заявила Риза.
— Ты не можешь остаться тут одна, пока мама спит, малышка, — покачал головой мистер Хоукай. — С тобой может что-нибудь случиться.
— Но...
— Никаких «но», Риза. Делай, как я сказал.
Риза какое-то время смотрела на него, а потом опустила взгляд.
— Да, пап, — тихо сказала она.
— Не трогай плиту и не шали, — обратился мистер Хоукай к Рою. — И сиди тихо. Миссис Хоукай спит.
Они ушли, и Рой остался один. Беспомощно оглядев кухню, он поковылял в гостевую комнату. Там сел на пол и открыл хрестоматию. Долистав до страницы с черепашкой, Рой как можно серьезнее уставился на текст. Возможно, если смотреть на эти черные завитушки достаточно долго, в какой-то момент они обретут смысл. Тогда он сможет читать, и его никто не будет наказывать и обзывать тупым.
