Глава 17В просторном холле Министерства мимо позолоченных каминов под мелодии струнного квартета прогуливались парами волшебники и волшебницы.
К удивлению Гарри, никто из них ничуть не напоминал тех странно одетых чудаков, что встречались ему на улицах или на официальных мероприятиях.
Казалось, он попал на карнавал, где костюмы различных эпох предполагали определенные характеры: простодушие хитонов и туник, изнеженную сентиментальность рококо, воинственную галантность ампира.
Справа от него, наигрывая на флейте, факир укрощал свирепую кобру, чья голова выглядывала из-за края высокой корзины.
Слева пожилая волшебница, одетая в костюм цыганки, гадала по руке желающим, которые выстроились в очередь.
Чуть в стороне выступали акробаты, которые исчезали в середине головоломного сальто-мортале, появляясь перед изумленной публикой из шляпной коробки, усыпанной золотыми звездами.
Канатоходцы легко и грациозно исполняли свой завораживающий танец на почти невидимой проволоке, натянутой поперек зала.
Переливчато-синий потолок далеко вверху отражал мешанину шелков и перьев, на темном паркете сияли отблески золотых шпор и бриллиантовых пряжек.
_ - Гарри, милый, поди сюда, - миссис Уизли протягивала руку Гарри, выходящему из камина. - Это мама и папа нашей дорогой Флер. А это - наш Гарри!
Высокий седой чародей склонил голову в полупоклоне, а стройная белокурая волшебница с сердечной улыбкой протянула Гарри руку ладонью вниз.
Ни разу в жизни он не целовал дамам рук.
И не дамам - не целовал.
Но теперь ноги сами собой совершили маневр, щелкнув каблуком о каблук, и он низко склонился над маленькой ручкой в кружевной перчатке.
_ - Какой адмирабль жён шевалье! - голубые, как у Флер, глаза лучились радушием. - Совёр дё ма птит фий! Ви ест спаситель мой маленький дошшь! Габ*гиэль, се тон совёр!
Грациозная фигурка выпорхнула из-за родительских спин.
Маленькая сестренка Флер подросла и тоже стала похожа на вейлу - тонкие черты лица, томные голубые глаза и легкое облако белокурых волос.
_ - Милый, ты ведь приглядишь за малюткой на празднике? - Миссис Уизли, похоже, уже все для себя решила, и теперь оставалось только выполнять ее распоряжения. - Погуляйте по залу, потанцуйте, а мы с мадам Делакур пошепчемся в уголке.
Габриэль протянула руку и радостно улыбнулась Гарри.
*******
Джинни наступила на кисейный подол и выпала из камина в подставленные руки Чарли. Едва успела встать на ноги - почти сразу за ней туда же приземлилась Гермиона.
Рик спрыгнул с плеча Джинни и спрятался за камином, чтобы умыться.
Он не слишком любил подобные путешествия, но категорически отказался оставаться в доме на площади Гриммо.
Пока из камина появлялись остальные члены семьи Уизли, Джинни оттащила Гермиону в сторонку и громким шепотом поведала, как заманила на свадьбу Захарию Смита.
_ - Мы с тобой должны устроить ему перекрестный допрос и добыть сведения, - втолковывала Джинни оторопевшей Гермионе. - Пуффендуйская чаша - крестраж, так сказал Дамблдор; а ее последняя хозяйка, мисс Хэпзиба Смит - двоюродная бабка Захарии, я специально у мамы спрашивала!
_ - И что из этого? - слабо отбивалась Гермиона, - Гарри и Рон его терпеть не могут, они не обрадуются, если мы с тобой будем с ним любезничать!
_ - Именно поэтому я ничего вам вчера не сказала! Захария Смит - гнусный тип, но его семья в родстве с Пенелопой Пуффендуй, а для фамильных реликвий существуют специальные заклятья. Если на чашу было наложено одно из них, тогда есть способ ее найти!
_ - Что за заклятья? - Гермиона загорелась, - я что-то такое читала, но не помню, где… кажется… или нет, не там…
_ - Это не важно! Сейчас нам надо найти Захарию, пока не появилась Флер, и он опять не впал в ступор! Рик, золото мое, иди ко мне, - Джинни опустилась на колено.
Мангуст темной молнией метнулся из угла, обвился вокруг хрупкой шеи и свесил длинный хвост с плеча, затянутого в золотистый атлас.
Отловить Захарию Смита не составило труда - со скучающим видом он стоял у соседнего камина, снисходительно поглядывая на очередь, выстроившуюся к гадалке.
Мантия цвета молочного шоколада с атласными отворотами оттенка топленого масла; в одной руке - бокал с коктейлем, другая заложена за спину. Во всей фигуре сквозит достоинство, переходящее в надменность.
Он оказался не готов к вихрю шелков, кисеи, разлетающихся локонов и сверкающих в улыбке зубов.
К вихрю, который налетел на него, закружил, подхватил под локти и потащил от акробатов к танцорам, от танцоров к фонтану, от фонтана к стойке с мороженым, и дальше, и дальше…
Девчонки висели на нем, ухватив под руки, и щебетали что-то, может и не очень умное, но ужасно веселое, и смотрели на него простодушно-восхищенными глазами и тянули в хоровод, вьющийся змейкой сквозь толпу приглашенных.
Он не сразу понял, кто они такие, а когда вспомнил, что это заучка Грейнджер и мелкая Уизли, вечно ходившая по Хогвартсу с задранным носом, было поздно - его уже втянуло в кипящую струю веселья, пузырьки восхитительной беззаботности лопались в крови и ударяли в голову.
И он смеялся вместе с ними, чувствуя удивительную легкость, и голова слегка кружилась, и он даже немного рассердился на отца, который поймал его, когда он пробегал мимо в хороводе.
Мистер Смит подвел сына к группе, в которой были Грозный Глаз Грюм и Римус Люпин, преподававший когда-то в Хогвартсе, и деканша Гриффиндора, и еще, и еще какие-то люди.
Отец хотел представить его невесте Люпина, и нужно было поздравлять, и кланяться, и говорить что-то приятное.
Но Зак все оглядывался, боясь, что девчонки побегут дальше веселиться без него и унесут с собой это ощущение праздника и сбывшегося чуда.
Однако они стояли здесь же, разрумянившиеся и веселые, а невеста, хохоча, показывала им маленькую диванную подушечку с вышитым генеалогическим древом.
_ - Представляете, я встретила Нарциссу у мадам Малкин, и та вспомнила, что она мне родная тетка! И бедной Нарциссе - ха-ха-ха! - пришлось прислать мне свадебный подарок! И что же она прислала? - копию родового дерева Блэков, ха-ха-ха!
Зак не совсем понял, в чем тут юмор, но ЕГО девчонки переливчато засмеялись, и он с готовностью присоединился к общему веселью.
Потому что они были рядом, и праздник продолжался, и жизнь обещала новые чудеса!
А Грозный Глаз так смешно настаивал на проверке подарка детектором Вредных Заклятий; а хорошенькая веселая невеста отмахивалась от него и продолжала хохотать; а Люпин, которого он помнил вечно потрепанным и каким-то подавленным, сейчас тихо посмеивался, обнимая за талию свою нареченную, и глаза его теплели, когда он смотрел на нее.
Джинни еще смеялась, когда Гермиона дернула ее за руку и сделала страшные глаза: от стены с каминами к ним шел Рон, и выражение его лица не сулило им ничего хорошего;правда, впечатление несколько портили жующие челюсти.
Джинни подмигнула Гермионе, схватила Захарию за одну руку, Гермиона – за другую, и, влившись в пробегающий мимо хоровод, они ускользнули от надвигающейся кары.
Бедный Рик стоически терпел все эти прыжки и беготню, вцепившись зубами в край декольте и почти завязавшись узлом на шее подружки: что ж делать, надо – значит надо!
Внезапно Джинни выпустила из рук чужие ладони и остановилась на полном ходу так, что Рик чуть не вывихнул челюсть, пытаясь удержаться. Он недовольно заворчал, и вдруг его накрыло волной отраженной боли; выпустив из зубов покусанный атлас, Рик оглянулся, пытаясь понять - что же случилось?
Ага!
В трех шагах от них танцевал кадриль ТОТ. И на его партнерше было точно такое же платье, как у Джинни.
Подбежали Захария с Гермионой, Джинни улыбнулась им непослушными губами, протянула руки, и Рик, смиряясь с судьбой, опять вцепился в бедную ткань.
Но тут над огромным холлом поплыл серебристый звук гонга, и веселая беспорядочная толпа развернулась лицом к огромным золотым воротам в дальнем конце вестибюля и стала строиться в колонну.
Не было спешки и суматохи, на всех лицах появилось торжественное выражение - готовилось что-то важное.
Джинни, мелькая атласными туфельками, подлетела к матери, взяла из ее рук букет роз и встала рядом с невестами, которые придирчиво осматривали друг друга, поправляя выбившийся локон, перевязывая распустившийся бант и застегивая трясущимися руками замочки на ожерельях.
Подошли запыхавшиеся Рон, Гарри и Габриэль, но Джинни не взглянула в их сторону. Все ее внимание занимали золотые ворота, которые медленно открывались, а за ними зеленела трава, полыхал закат, и высились огромные камни дольменов.
Гонг ударил еще раз, и колонна потекла из холла Минестерства в поля Стоунхенджа.
